Thank you.

Спасибо.

The subject of the lecture today is Security Checking. And this is the 26th of October AD 11. It better be called AD 11, because something new and strange is happening There are some cases breaking up, in a fine way. Of course, you probably don't think so. Do you think anything is happening to cases?

Тема сегодняшней лекции — Секчек. Сегодня у нас 26-ое октября AD 11. Лучше назвать это AD 11, потому что происходит нечто новое и странное. Некоторые кейсы раскалываются самым отличным образом. Конечно, вам так не кажется, видимо? Как вам кажется, с кейсами что-то происходит?

Audience: Yes.

Аудитория: Да.

Female voice: Yes.

Женский голос: Да.

Oh, you think something is happening to cases. Isn't that nice? Isn't that nice?

О, вы полагаете, что с кейсами что-то происходит. Это ли не здорово? Это ли не здорово?

Is anything happening to your case? No. Nothing is happening to your case. Is that right?

Что-то происходит с вашим кейсом? Нет. С вашим кейсом ничего не происходит. Это так?

Audience: Yes.

Аудитория: Да.

Tell me the truth. Do you think anything is happening to your case?

Скажите мне правду. Как вам кажется, с вашим кейсом что-либо происходит?

Audience: Yes!

Аудитория: Да!

All right. Do you think anything is happening to your pc's case?

Отлично. Как вам кажется, с кейсом вашего преклира что-либо происходит?

Audience: Yes!

Аудитория: Да!

Male voice: Yeah.

Мужской голос: Да.

Well, is your goal to make something happen to cases?

Состоит ли ваша цель в том, чтобы с кейсами что-то происходило?

Female voice: Yes!

Женский голос: Да!

You sure? All right.

Уверены? Отлично.

Okay. I want to talk to you, why things don't happen to cases.

О'кей. Я хотел бы поговорить с вами о том, почему-таки с ними ничего не происходит.

There are certain definite fundamentals of processing which must be observed before a result is obtained in auditing There are certain safe things you can audit: You can audit concepts, ideas; you can Security Check and get overts, by getting the times an individual's attention was pinned on another terminal on the track; you can find the goal and terminal of the pc and run it; you can run engrams on the goals-terminal line after a long run has established that they are on a goals-terminal line. And that is about all you can do. That's just about all you can do, successfully, to a case.

Существуют четкие и определенные фундаментальные данные процессинга, которые необходимо пронаблюдать, прежде чем в одитинге будет получен результат. Есть определенные безопасные вещи, которые вы можете проодитировать: вы можете проодитировать концепты, идеи; вы можете проводить Секчеки и вытаскивать оверты, находя случаи, в которых внимание индивидуума приклеено к другому терминалу на траке; вы можете найти цель и терминал преклира и пройти их; вы можете пройти инграммы по линии целей-терминала после долгого прохождения, которое установило, что они находятся на линии целей-терминала. Этим примерно исчерпывается то, что вы можете сделать. Это как раз примерно все, что вы можете сделать с кейсом с достижением успеха.

If you try to do anything else — such as run a generalized terminal (to run "Mother" out of the case while his terminal is "a tinker"); if you try to make him create things which are off his goals-terminal line; if you try to do many other things having to do directly with terminals and running terminals which are not his goals terminal; or if you ask questions too searchingly so that they are repetitive and are newly attracting his attention to a terminal which his attention was not on before — you're going to get a slowdown. His bank is going to become more solid and he's going to be upset.

Если вы попытаетесь сделать что-то другое — например, пройти обобщенный терминал (пройти “мать” на кейсе, в то время как его терминалом является “старьевщик”); если вы попытаетесь заставить его создавать то. Что находится вне его линии целей-терминала; если вы попробуете делать множество других вещей, напрямую связанных с терминалами и прохождением терминалов, которые не являются его терминалами целей; или если вы будете задавать вопрос слишком настырно, так что они превратятся в повторяющиеся и будут снова привлекать его внимание к терминалу, на который ранее оно направлено не было — то вы получите пробуксовку. Его банк начнет твердеть, и он начнет склоняться к расстройствам.

I'll give you an idea. Your idea of what's wrong with the pc is he's having trouble with his father. Well, your idea stems from the fact that the pc has told you repeatedly that he's always having trouble with his father. So you say, "If I could just get Father out of the road, then we're all set here and we will therefore run Father." "Now, what have you done to Father? What have you withheld from Father? What have you done to Father? What have you withheld from Father? What have you done to Father? What have you withheld from Father?"

Я дам вам пример. Ваше представление о проблемах этого преклира состоит в том, что у него есть неприятности с отцом. Ну, ваша идея происходит от того факта, что преклир постоянно рассказывает вам о том, что у него постоянно возникают неприятности с отцом. И вы говорите: “Если я просто устраню этого отца, то тогда все будет отлично, и, следовательно, надо нам проходить отца”. “Итак, что ты сделал отцу? Что ты висхолдировал от отца? Что ты сделал отцу? Что ты висхолдировал от отца? Что ты сделал отцу? Что ты висхолдировал от отца? Что ты сделал отцу? Что ты висхолдировал от отца?”

You see, it sounds almost right. Sounds just like you're going to get away with it and everything is fine. And then the pc doesn't recover and things look a lot different to the pc — all bad. you see that?

Видите, выглядит как практически правильное действие. Выглядит так, что все это сойдет вам с рук, и все будет просто отлично. Но потом преклир не выздоравливает, и ему это все кажется совершенно другим — все плохо. Понимаете?

Because you're saying, "Father, Father, Father. Your attention on Father? Put your attention on Father. Put your attention newly on Father. Put your attention — brand-new attention — let's search for more things which you have done to Father." The guy has already given you everything he's done to Father, you see? "So put your attention on Father. Put your attention on Father. Put your attention on Father." And of course, that means "Take your attention off your goals terminal. Take your attention off your goals terminal." That's the one thing he must not do.

Потому что вы говорите: “Отец, отец, отец. Твое внимание на отце? Направь свое внимание на отца. Направь свое внимание на отца. Направь свое внимание — совершенно новое внимание — давай поищем еще что-то, что ты сделал отцу”. Этот парень уже выдал вам все, что он сделал своему отцу, понимаете? “Направь свое внимание на отца. Направь свое внимание на отца. Направь свое внимание на отца”. Конечно, это означает: “Убери свое внимание со своего терминала целей. Убери свое внимание со своего терминала целей”. Это как раз то единственное, чего он не должен делать.

At no time must he take his attention off his goals terminal. He knows this. This is the one thing he knows better than he knows that there's air and sunshine. He never found that out yet that there's air and sunshine. But he does know that there is this terminal, "a tinker."

Ни в коем случае он не должен убирать внимание со своего терминала целей. Он знает это. Это как раз то единственное, что известно ему лучше, чем существование воздуха и солнечного света. Но он знает, что там есть этот терминал, “старьевщик”.

Of course, he knows it so well that he doesn't know it at all. It's buried completely down in the further deep reaches of the coal mines. Yet, it is nevertheless there and it is reactive. So we can say bluntly what some of these oddities that we have run into occasionally — we've piloted our way through them; don't think that we've just been making mistakes left and right, and front and center. We've had things that prevented any casualty from occurring along in this line.

Конечно, он знает это настолько хорошо, что он не знает этого совсем. Это погребено полностью, в самых глубоких и мрачных угольных шахтах. Тем не мене это там есть, и это реактивно. Так что мы можем прямо сказать о том, что представляют собой некоторые из тех странностей, на которые мы порой натыкаемся — мы проложили свой маршрут через это; не думаю, что мы просто делали ошибки там и тут, то и дело. У нас в руках было то, что предотвратило какие-либо потери в этом плане.

But let's take a look at what you could do that would be wrong. Let's take a list of wrongnesses that an auditor can pull: (1) he could disobey the Auditor's Code; (2) he wouldn't know his business; he — (3) he audits a pc with a screaming present time problem; (4) he audits a pc when the pc knows he can't communicate with the auditor — which is Clause 16 of the Auditor's Code, after all, goes out of two-way comm, but that's a particularly serious one. And he could run the case with tremendous withholds on it, and of course, this is another violation of Clause 16. It's a violation of the Auditor's Code to run a case with tremendous overts undisclosed on the case, because the pc is not in two-way comm with the auditor. So that would be dead wrong. And the other dead-wrong thing he could do would be to pick a terminal at random and run it ad nauseam. And that's — that's dead wrong

Однако давайте посмотрим на то, какие ваши действия могли оказаться неправильными. Давайте составим список промахов, которые может допустить одитор: (1) он может нарушить Кодекс Одитора; (2) он плохо знал свою работу; он — (3) он одитировал преклира с вопиющей проблемой настоящего времени; (4) од одитировал преклира, когда тот знал, что не может общаться с одитором — это Положение 16 Кодекса Одитора, в общем-то, выход из двустороннего общения, но это особенно серьезное нарушение. И он мог работать с кейсом при наличии огромных висхолдов, и, конечно, это еще одно нарушение Положения 16. Работать с кейсом при наличии огромных висхолдов, не раскрывая их — это нарушение Кодекса Одитора, потому что преклир не находится в двустороннем общении с одитором. Так что это просто сильный провал. А другой сильный провал состоит в том, что он просто может взять терминал, выбрав его случайным образом, и проходить его до тошнотиков. Это просто жутко неправильно.

That's the first time you've heard that that was dead wrong This is the first time we've known that was dead wrong Before, we said only do a terminals by assessment and only do this and only do that. These are little preventives which kept very much bad from occurring, but now I can tell you broadly that you just shouldn't fool with it. you just shouldn't run any terminal but the goals terminal of the pc.

Это вы первый раз услышали о том, что это жутко неправильно. В первый мы узнали о том, что это жутко неправильно. До того мы говорили, что нужно делать терминалы посредством оценивания, и делать только это или только то. Эти небольшие оговорки обеспечивали отсутствие больших неприятностей, но сейчас я уже вообще могу вам заявить, что с этим просто не стоит шутить. Просто не стоит работать ни с каким другим терминалом, кроме терминала целей преклира.

All right. Now if you can't run any terminal but the goals terminal of the pc, where does this leave you on the subject of Security Checking Because you've got to find out what he has done to his mother and what he hasn't done to his mother and what he's withheld from his mother and 80 forth. Is that running a terminal? No. It is not running a terminal as long as it's run against the E-Meter and you're only asking for it every time the meter falls. Because every time the meter falls, the pc's attention is stuck on that other terminal and it is a violation of his attention being off his goals terminal. And every time your meter falls on a security question, you have located a time and zone on the track where the individual has violated "attention must be on the goals terminal." This is the basic modus God-'elp-us of the pc. This is the stuff of which he is built. His attention must be on the goals terminal.

Отлично. Но если вы не можете проходить никакие терминалы, кроме терминала целей преклира, то к чему тогда это приводит вас в плане Секчека? Ведь вам приходится выяснять, что он сделал своей матери и чего он ей не делал, что он от нее висхолдировал и так далее. Является ли это прохождением терминала? Нет. Это не прохождение терминала, до тех пор пока вы работаете по Э-метру и задаете вопрос о нем только тогда, когда видите там падение. Потому что на каждом падении Э-метра внимание преклира является застрявшим на этом другом терминале, и это есть нарушение правила о том, что его внимание должно быть направлено только на терминал целей. И каждый раз, когда ваш Э-метр давал падение на вопросе безопасности, вы обнаруживали случай и область трака, в которой индивидуум преступал требование о том, что его “внимание должно быть направлено на терминал целей”. Это основное спасение преклира от гнева господня. Это то, из чего преклир сделан. Его внимание должно быть направлено на терминал целей.

So every time you get a knock on the meter, and you say, "Have you done anything to anybody? Have you withheld anything from anybody?" — you actually find a knock on the meter, you find a reaction on the needle; it immediately says his attention is stuck in violation of the goals terminal. That's for just Security Checking. That isn't the — what's back of every fall you ever get on a meter. But that's the violation of the goals terminal.

Так что каждый раз, когда вы получаете стук на Э-метре, и говорите: “Ты сделал кому-то что-то? Ты висхолдировал что-то от кого-то?” — вы на самом деле находите стук на Э-метре, вы видите реакцию стрелки; это немедленно говорит вам о том, что его внимание здесь застряло, в нарушение правила о терминале целей. Это только для Секчека. Это не относится к общей теории о том, что означает падение на Э-метре. Но это — нарушение правила о терминале целей.

So, on an E-Meter, where you get a needle reaction, you have a violation of a goals terminal. Now, if you leave him in a violation of the goals terminal, you have an upset pc. If you find one, you got to clear it. That's the rule which goes along with it.

Так что когда вы видите реакцию стрелки на Э-метре, это — нарушение правила о терминале целей. И если вы оставите его в этом нарушении правила о терминале целей, то вы получите расстроенного преклира. Если вы найдете такое, вы должны это очистить. Вот правило, которое здесь также имеет место.

This assumes tremendous importance, because here, there, I've been picking up cases, time after time after time where an individual has been left with an uncleared withhold. And I've found in every case that he's squirrelly; he's thinking unkind thoughts; he's wondering about things; he's wondering if Scientology works or doesn't work; he's having an awful time. Actually, he dreams up all sorts of gossip trying to lessen the overts of one kind or another and he just gets into a terrible spin.

Это накладывает гигантскую важность, потому что здесь, там, я подбирал кейсы, то и дело, то и дело, то и дело, когда индивидуума оставили с неочищенным висхолдом. И в каждом случае я обнаруживал, что он склонен к сквирлу; что он имеет недобрые мысли; что он недоумевает по тому или иному поводу; что он недоумевает, работает Саентология или нет; и вообще, у него куча неприятностей. На самом деле, он выдумывает всевозможные сплетни, стараясь уменьшить оверты того или иного рода, и потом просто впадает в жуткий штопор.

And this is an empirical datum. This is a datum which I've been watching now through auditors' reports coming in from Central Organizations, from this particular class and they are just mounting up to be legion. They are innumerable. This is a datum which is being forced upon me by constant, constant, constant observation of that datum. And it is not a datum which you can ignore, any more than I have been able to ignore the datum. So I say, "Well, all right. Huh — Susie Ann is in an HPA class and she doesn't know what she's doing, and so she misses a couple of Security Checks. Ha-ha-haha-ha-ha. So what?"

И это — эмпирическое данное. Это данное, которое я наблюдал в отчетах одиторов, которые приходили из Центральных Организаций, из этого конкретного класса, и их была просто целая куча, целый легион. Они неисчислимы. Это данное было мне вручено постоянным, постоянным, постоянным его наблюдением. Это не то данное, которое вы можете проигнорировать, так же как и я не смог его проигнорировать. Так что я говорю: “Ну, хорошо. Хех — Сюзи Энн учится на Классе II и не знает, что творит, и поэтому упускает парочку Секчеков. Ха-ха-хa­ха-ха-хa. Ну и что?”.

Oh, I'm afraid that an auditor has to learn how to swim perfectly the first time he's thrown in the bay on a Security Check. Isn't that interesting Because frankly, you could get blows out of the Academy. Every time a student sits down and he picks up the E-Meter and he says, "Let's see, these are the — that's the tone arm. No, no, no, that's — that's — that's — . Ah-ha," and so on. And he hands it to somebody diffidently and he says, "Now let's see."

О, я боюсь, что этому одитору лучше в совершенстве научиться плавать, прежде чем нырять в первый раз в залив Секчек. Это любопытно. Каждый раз, когда студент садится, берет Э-метр и говорит: “Посмотрим, так, это… это ручка тона. Нет, нет, нет, нет, это… это… это… Ага…”, — и все такое. И он робко подает его кому-то и говорит: “Итак, посмотрим”.

The Instructor finally comes around disgustedly and says, "This is the 'on' button, and . . ." — throw it on.

В конце концов подходит раздосадованный Инструктор и говорит: “Это — кнопка включения, а это…” — включает прибор.

"What's this moving needle? When you turn it on, the needle moves. Move the tone arm; needle moves. Ha-ha! Ha-ha-ha-ha-ha! Ha-ha-ha! Move the tone arm and the needle moves. I see what they're doing. When the auditor gets something on the pc, he moves the tone arm and that moves the needle. Now I understand an E-Meter."

“О, что это за стрелочка? Гляди, ты его включил, она сместилась! Если подвигать ручкой тона, то стрелка движется. Ха-ха! Ха-ха-ха-ха-хa! Ха-ха-хa! Если подвигать ручкой тона, то стрелка движется. Я понял, что они делают. Когда одитор получает что-то у преклира, он передвигает ручку тона и от этого стрелка смещается. Я понимаю, как работает Э-метр”.

And he understands it all for two days and then a pc actually has a stray, unkind thought about what he's doing, you see — one of his fellow students — and the needle moves when he isn't touching the tone arm. "Broken."

Ему все понятно в течение двух дней, но потом у преклира на самом деле возникает нелестная мысль по поводу того, что он делает, понимаете — у одного из его товарищей-студентов, и стрелка двигается, хотя он не трогает ручку тона. “Сломался”.

And during that period of time, unfortunately, although he has to be practicing in something vaguely resembling meter actions and so forth, he is asking people questions and these questions, any of them, we could — then become Security Check questions. And he doesn't know enough at this period of time that he's got to clear it off. The needle moved: What's he supposed to do? Well, he writes it down on the piece of paper he has, "Needle moved."

И в течение этого времени, к несчастью, хотя он должен практиковаться в чем-то отдаленно напоминающем действия Э-метра и так далее, он задает людям вопросы, и эти вопросы, любой из них, мы можем — потом можно превратить в вопросы Секчека. Но в этот момент он не обладает достаточными знаниями для того, чтобы очистить это. Стрелка передвинулась: что ему делать? Ну, он просто записывает на листе бумаги, который лежит у него под носом: “Стрелка сдвинулась”.

The Instructor comes around and says, "Where's Pete?"

Приходит Инструктор и говорит: “А где Пит?”.

And this fellow that's just written it down, "I don't know. He went out. . ."

А этот парень только что записал это: “Я не знаю. Он ушел куда-то…”.

And you have the HCO squadron of cavalry riding all over the neighborhood trying to round up Pete. By this time he has socked a policeman, he has done this, he's done that and slept with his best friend's wife.

И вы отправляете целый эскадрон сотрудников ОХС для того, чтобы они обыскали все окрестности и нашли Пита. К этому моменту он уже успел отдубасить полицейского, сделать то, сделать это, и переспать с женой своего лучшего друга.

Well, somehow or another they get it patched up, but that is the immediate consequence of what would happen if he missed a Security Check question. We can't ignore the fact. That is what happens. It's just in from every place. Some of the most confoundedly weird things have occurred you have ever heard of.

Ну, потом они так или иначе все это залатывают, однако все это — непосредственные последствия того, что он упустил вопрос Секчека. Мы не можем проигнорировать этот факт. Происходит именно это. Это происходит везде. Некоторые самые жуткие штуки из тех, что вам доводилось услышать, происходили именно по этой причине.

Girl in an HGC: They missed a Security Check on her. she rushes straight out. she sees every friend she's got. she says, "All auditors are doing in that organization is sleeping with their pcs and there's all this going on and there's that going on, and it's all terrible and it's awful over there, and horrible things are occurring in that organization." And then this girl went and wrote a whole bunch of letters on the subject, and all this in relatively a few hours. She was the busiest person you ever saw.

Девушка в ВЦХ: Они упустили на ней вопрос Секчека. Она выбегает прямо на улицу. Она ходит по всем своим друзьям. Она говорит: “Все, что делают одиторы в этой организации — трахают своих преклиров, и это происходит повсеместно, происходит именно это, это просто ужас, это страх, там происходят всякие жуткие штуки”. И потом эта девушка пошла и написала кучу писем на эту тему, и все это всего за несколько часов. Она работала в поте лица, не в пример многим.

And you know, it took the organization about a week to round this up? They got ahold of the girl and they put her down, and had enough sense to realize that the last thing she was doing was unflat. That was probably all that was really known about it.

И вы знаете о том, что организации потребовалось около недели, чтобы во всем этом разобраться. Они изловили эту девушку, посадили ее, и у них нашлось достаточно здравого смысл в голове для того, чтобы сообразить, что последний проводившийся с ней процесс остался несглаженным. Вероятно, это и все, что тут можно рассказать.

So they made her do the last thing she was doing and it was a hot question on a Security Check. And it was something to do with the second dynamic. And the auditor had simply gone on, you know, and not asked any questions about it and then sort of ended the session and it was never going to come up again, and boom! Immediate repercussion.

Так что они заставили ее пройти то последнее, что она проходила, и то был горячий вопрос в Секчеке. И это было что-то связанное со второй динамикой. И одитор просто это проскочил, понимаете, не стал задавать никаких вопросов по этому поводу, и потом как бы закончил сессию, и больше никогда этим не занимался, и бум! Немедленные последствия.

So hell hath no fury like a pc whose withhold isn't pulled. It works completely reverse. I don't know whether the pc instinctively realizes he's been done wrong or if he has had something reactivated so that he must compensate for it or if he is making — trying to make nothing out of the overt by making nothing out of the people who might have gotten the overt, so that nobody will believe them when the overt does come up, you see? But an unpulled overt has horsepower in it. It has real horsepower. And it drives people to the most confounded excesses you ever heard of.

Так что не так страшен черт, как преклир, у кого не вытащили висхолд. Все срабатывает в противоположном направлении. Я не знаю, осознает ли преклир инстинктивно то, что с ним сделали что-то не так, или у него просто что-то реактивируется для того, чтобы он мог скомпенсировать это, или он пытается превратить в ничто этот оверт, превращая в ничто тех людей, которые могли этот оверт получить, так чтобы никто им не поверил, когда оверт на самом деле всплывет, понимаете? Однако не вытащенный оверт обладает мощью. Он обладает настоящей мощью. Он может довести людей до самых диких крайностей, о которых вам только приходилось слышать.

I think the excesses of the criminal are simply on the basis of just tremendous numbers of overts against the society. And the overts and the withholds — the overts which are a withhold — then become the horsepower which make the criminal. Not quite that the man goes wrong, you see, and then — who hides it from the society, the way we ordinarily look at it. I think it's quite different.

Я полагаю, что крайности преступников основаны просто на гигантском количестве овертов против общества. И оверты и висхолды — оверты, которые становятся висхолдами — потом обретают мощь, которая создает преступника. Дело не в том, что человек покидает путь истинный, понимаете — и потом скрывает это от общества, как это обычно считается. Я думаю, тут совсем другая ситуация.

I think, because the individual is withholding something, then you get horsepower. I think this is a source of explosive reactor fuel of some kind or another. So a restimulated withhold becomes a lighted charge of dynamite. And when you ask the pc if he has a withhold and then you don't get it, you have just the same as stuffed a stick of dynamite down his throat and litten the fuse. You've lit the fuse and then you say, "Well, you don't have anything" You see? That's it.

Я думаю, что именно потому, что индивидуум висхолдирует что-то, там возникает эта сила. Я думаю, что это — источник взрывоопасного топлива реактора. Так, рестимулированный висхолд становится куском динамита с зажженным шнуром. И когда вы спрашиваете преклира о том, есть ли у него висхолд, и потом не получаете его, то вы в принципе делаете нечто равноценное засовыванию динамитной шашки ему в горло и потом подожжению шнура на ней. Вы зажигаете этот шнур и потом говорите: “Ну, у вас ничего нет”. Понимаете? Вот так.

After a while in the distance, there's a dull boo-om-m-m-mm! You see? And you say, "What's that? It has nothing to do with me. Ha-ha-ha-ha-ha. It has nothing to do with me. I mean, I audited him. I tried to help him. Tried my best, but he came to us too late."

А потом где-то вдали вы слышите: бууу-уу-уу-м-м-ммм! Понимаете? И вы говорите: “Ой, что это? Я к этому не имею никакого отношения. Ха-ха-ха-ха-хa. Я к этому не имею никакого отношения. То есть, ч его одитировал. Я пытался помочь ему. Я сделал все возможное, но он пришел к нам слишком поздно”.

You see, you could get off into all sloppy things. You realize this — a psycho-analyst always and totally excuses every failed case on that one phrase: "He came to us too late," which I think is quite amusing He believes this, too, you know? He believes it implicitly. Fellow has been with him five years and "He came to me too late." Always. I've talked to these birds and they tell me with a perfectly straight face. Well, three of his patients have committed suicide in the last month. And he tells you this, quite frankly: "Oh, yes, they committed suicide in the last month. Yeah, a lot of them. Well, there's Bessie. She came to me too late. And there was George. If he'd come sooner, I could have done something And then there's Mehitabel. Well, long, long overdue. She should have come to me much earlier."

Понимаете, вы можете работать совершенно неряшливо. Вы знаете, что психоаналитики всегда и полностью оправдывают каждый проваленный кейс одной этой фразой: “Он к нам слишком поздно пришел”, — что мне представляется совершенно поразительным. Они и сами в это верят, понимаете? Они верят в это до конца. Парень ходил к нему пять лет, и “он пришел слишком поздно”. Всегда. Я разговаривал с этими ребятами, и они делали такие заявления с совершенно спокойным лицом. Вот, за последний месяц три его пациента покончили с собой. И он говорит вам о этом, с ноткой убежденности в голосе: “О, да, они покончили с собой в прошлом месяце. Да, многие. Ну, вот Бесси. Она пришла ко мне слишком поздно. И потом был Джордж. Если бы он пришел чуть раньше, то я мог бы что-то сделать. И потом была Мехитабель. Совсем, совсем запущенная. Ей следовало заглянуть ко мне гораздо раньше”.

You say, "Well, what were you doing with these patients for that time?"

Вы говорите: “И что ты делал с этими пациентами все это время?”.

"Well, they just lay there on the couch and talked."

“Ну как, они ложились на кушетку и разговаривали”.

"Well, did you ask them any questions?"

“Ну, а ты задавал им какие-либо вопросы?”.

"Well, of course. I asked them what had been done to them in their childhood." Restimulate every overt in the bank, don't you see?

“Ну да, конечно. Я спрашивал их о том, что они пережили в раннем детстве”. Рестимулировал все оверты в банке, понимаете?

Boy, I tell you. you talk about people who have taken people's lives in their hands, look into that field. But it'd be any field where you didn't pursue the question.

Дорогие мои, я вам скажу. Вы говорите о тех, кто брал в руки жизни людей, посмотрите на это. Но то же самое происходит везде, где не могут проработать вопрос до конца.

Now, the poor old Catholic church that I have raised so much the devil with occasionally, from time to time — the poor old Catholic church — for the lack of this datum which we're talking about right this minute, has developed all of its heretics, its Martin Luthers and the lot. The boys they've had all the trouble with, they manufactured at the confession box.

Вот, старая добрая католическая церковь, по поводу которой я поднимаю так много шума то и дело — старая добрая католическая церковь — по причине отсутствия этого данного, о котором мы говорим прямо в эту минуту, сама породила всех этих еретиков, Мартина Лютера и всех остальных. Господи, да все проблемы, которые у них возникли, — они создали все их сами, в кабинках для исповедей.

Person comes up, he's just groveling in the dust, you see, and he's just got through having intercourse with his sister or something. And he scratches on the confession box, you see, and he says, "I have something to confess."

Приходит человек, который только что валялся в канаве, понимаете, среди объедков, и он только что имел половой акт с собственной сестрой, или что-то типа того. И он царапается в кабинку исповедника, и говорит: “У меня есть что рассказать”.

And the priest is sleepy that day, you know? He says, "Yeah, what — my son."

А священник в этот день не выспался, понимаете? Он говорит: “Да, что, сын мой?”.

And he says, "Well, I've done something very. . ." And his courage fails him, as you see in pcs all the time. The guy's courage fails him, you see? And he says, "Well, I — I heard some nasty gossip about the mayor."

И тот говорит: “Ну, я только что сделал кое-что совсем…”. Тут смелость его покидает, как вы постоянно видите это у преклиров. Просто у него не хватает духу сказать это, понимаете? И он тогда говорит: “Ну, я… я слышал одну мерзкую сплетню о мэре”.

And the priest says, "Well, what was it, my son?"

И священник говорит: “Да, что это, сын мой?”.

"Well, I heard the mayor was sleeping with the alderman's wife and that the alderman — and that the alderman has committed incest with his sister."

“Ну, я слышал, что мэр спит с женой старейшины собрания, а сам этот старейшина совершил инцест со своей сестрой”.

And the priest says, "Well, that's eighty-nine and a half paternosters and two umpteegahs, so tool off now."

И священник говорит: “Так, тогда тебе надо восемьдесят девять с половиной “отче наших” и две пригоршни вот того, и давай отруливай”.

And the fellow says, "Whew!"

И парень говорит: “Ууууу!”.

And a little time goes on and the Inquisition all of a sudden is called upon to find out what all this sin is going on over there and what's all this commotion against the true church. And all this commotion against the true church is getting more and more commotional.

Проходит какое-то время, и внезапно приходится созывать инквизицию, которая должна выяснить, отчего вокруг столько грехов и по какому поводу все эти наезды на истинную церковь. И все эти наезды на истинную церковь становятся все более и более шумными и обширными.

Well, they managed to burn most of them. After they'd missed their withholds, then they had to burn them. But they managed to burn most of them, but they missed just enough to cause an overthrow of the Catholic church, because it's no longer the dominant church on Earth. Well I forget, we in the white race consider ourselves extremely, egocentrically, as being the races of Earth. But as a matter of fact, there are so many other churches elsewhere that are bigger than any church we have anywhere that that was it. But one time the Catholic church could have numbered up along with some of the great Eastern churches, and so on, and it doesn't anymore.

Кстати, они умудрились большинство этих ребят пожечь. После того как они упустили их висхолды, им пришлось их жечь. Но хотя они и сожгли большинство их, они наупускали висхолдов как раз достаточно для того, чтобы католическая церковь потерпела крах, ибо она больше не является доминирующей церковью на Земле. Ах, да, я забываю, что мы, белые, крайне склонны эгоцентрично фокусироваться на самих себе как на земной расе. Однако на самом деле существует так много самых разнообразных церквей в других местах, которые больше, чем какая-либо известная нам церковь. Однако были времена, когда католическая церковь стояла в одном ряду с некоторыми великими земными церквями, и теперь она там не стоит.

But that's it. There's your Martin Luther. There's your Calvin. I'm sure that it happened right there at the confession box: priest didn't have an E-Meter. I think it's very poetic justice, because he buried most of the knowledge — the church buried a great deal of knowledge that came out of ancient Greece and Egypt, and so forth. They put a lot of this knowledge away because they didn't think it was good for people. They kept it in the catacombs. Actually, they released Aristotle — just in the Middle Ages, they suddenly broke out Aristotle complete and released it to the scholarly world.

Вот так. Вот вам Мартин Лютер. Вот вам Кальвин. Я уверен, что это произошло прямо там, в кабинке для одитинга: у священника не было Э-метра. Я полагаю, что это довольно показательно и патетично, потому что именно церковь похоронило большую часть культуры, пришедшей к нам из древней Греции и Египта, и так далее. Они загнали ее в катакомбы. На самом деле, они выпустили Аристотеля — просто в средние века внезапно полностью освободили Аристотеля и выпустили его в мир ученых.

Nobody had ever heard of Aristotle and Plato before that. They broke out Plato so as to prove that Catholicism was the true religion. All of these various things occurred and they sort of shut off knowledge, one way or the other. And they didn't have an E-Meter. That's — that's what it amounts to.

Никто и никогда не слышал об Аристотеле и Платоне до этого. Они выпустили Платона для того, чтобы доказать истинность католицизма как религии. Однако знания продолжали появляться, и они как бы закрыли источник знаний, так или иначе. И у них не было Э-метра. Вот к чему все это сводится, по сути.

Well, what problem are you faced with then? You're faced with an immediate heretic. He doesn't like you. He doesn't like your organization. He's going to dream up all sorts of wild tales and lies about you and your organization, or about others or something, because of the missed withhold. And what are you supposed to do then?

Так с какой же проблемой вы имеете дело? Вы немедленно видите перед собой еретика. Он не любит вас. Он не любит вашу организацию. Он будет выдумывать всевозможные дикие сказки и ложь о вас и о вашей организации, о том и об этом, по причине наличия упущенного висхолда. И что вы тогда должны делать?

Well, let me caution you against following the policy of our immediate forebears on this particular planet. Firewood is very costly. If only on economic grounds, why, you shouldn't have to go burn every person, you see, who has been missed on a Security Check.

Однако позвольте мне предупредить вас о том, что не стоит идти по стопам наших предшественников в этой ситуации. Топливо сейчас дорогие. Так что даже чисто по экономическим соображениям вам не стоит сжигать каждого, на ком был упущен вопрос Секчека.

Now that's what it would amount to, sooner or later. You're walking up the line, you see? You're walking into a heavy — a heavier power position on this particular planet and that's what it would amount to. you already have means and ways of cutting down the overts against the group, to keep the group from being sundered and keep individuals of the group from being cut to pieces. You have that, inherently, in a Security Check.

Именно к этому вопросу все сводится, понимаете, раньше или позже. Вы поднимаетесь. Вы входите в область серьезной властной позиции на этой планете, и именно к этому все сводится. У вас уже есть средства и способы устранения овертов против групп, удержания групп от развала и предотвращение того, чтобы индивидуальных членов группы рвали на куски. В Секчеке есть все это.

Now, supposing the Security Check becomes badly done and overts get missed left and right. Well, the very mechanism which is supposed to prevent dissension and upset and slowed-down cases, and all of this sort of thing — that very mechanism is the mechanism which restimulates an heresy, of some kind or another, which eventually brings about an overthrow of the group.

Теперь давайте предположим, что Секчек начинают проводить плохо, и оверты упускаются налево и направо. И тогда тот самый механизм, который предназначен для предотвращения ссор, расстройств и замедление кейсов, и всяких таких штук — тот самый механизм начинает рестимулировать ересь того или иного рода, что в конце концов приводит к провалу группы.

So it's no very light thing I'm talking about now. And this has been presented to me so many times, on so many folders, by so many people, and it has happened so often, that we must conclude that it — not that it is an invariable reaction. No reason to conclude that it is invariable, that because somebody has had a withhold and it hasn't been pulled, that this person immediately tries to destroy everything under the sun, moon and stars. We're not justified in concluding that, because it's happened many times without repercussion. And some auditor got it later or didn't get it at all and the case merely stalled. And some Director of Processing or some auditor someplace noticed the case wasn't moving sooner or later, and decided to get ambitious, and went back and found the withhold.

Поэтому то, о чем я говорю — штука непростая. И она представала перед моими глазами столько раз, в стольких папках, со столькими людьми, и случалась так часто, что мы должны прийти к выводу о том, что — не о том, что это неизменно так. Нет причин делать из этого вывод, что это неизменно так, что если у кого-то есть висхолд и этот висхолд не вытаскивают, то после этого человек немедленно впадает в стремление рушить все сущее. Это было бы неоправданное преувеличение, потому что это множество раз происходило безо всяких последствий. И какой-то одитор просто получал это позже, или вообще не получал этого, и кейс застревал. И какой-то директор процессинга или какой-то одитор где-то рано или поздно замечал, что кейс не движется, и принимался за дело с достойным рвением, возвращался и находил этот висхолд.

And the only thing that happened there is the case stalled, which is an overt enough, but nothing happened to the group and nothing happened to individuals. But you can count on the fact that it will happen sufficiently, often, that a repercussion will follow the act, that in the cumulative centuries it could utterly destroy anything we're trying to build up.

Единственное, что там при этом происходило — кейс застревал, что само по себе есть достаточно большой оверт, но ничего не случалось с группой или индивидуумами в ней. Но вы можете быть уверены в том, что если это происходит достаточно часто, то рано или поздно последствия будут, и что накапливаясь на протяжении веков, это может прикончить все, что мы стремимся построить.

It is not at all a tiny mechanism. It is a big, important one. you could disobey most of the Auditor's Code and you wouldn't get into terribly serious trouble, except a pc would be upset, and case gains, and ARC breaks and you'd feel unhappy, and a few things like that. But Clause 16, "Stay in two-way communication with your pc," is violated the moment that you find — that is you tick, that you come close to — a hot withhold and don't get it.

Это вовсе не какой-то крохотный механизм. Это нечто большое, важное. Вы можете нарушать большую часть Кодекса Одитора, и при этом вы не попадете в сколь-либо ужасно серьезные неприятности — ну, преклир расстроится, кейс застопорится, возникнут разрывы АРО и ощущение несчастности, еще пара таких же штук. Но Положение 18, “Оставаться в двустороннем общении со своим преклиром”, нарушается в тот момент, когда вы видите — вот тик, вот вы к чему-то подошли близко-близко, к горячему висхолду — и не получили его.

You're asking a Security Check question, you say, "Well, have you ever raped anybody?"

Вы задаете вопрос Секчека: “Итак, ты когда-либо кого-либо насиловал?”.

And the individual says, "Well, people who rape people — actually, I heard about a terrible rape, and there was an awful situation occurred over in Northumbria, and so forth. There was a number of rapes over in Northumbria and I think this is pretty terrible. And that's what the needle is falling on."

И человек говорит: “Ну, по поводу насильников… на самом деле, я слышал об одном жутком изнасиловании, совершенно жуткое происшествие в Нортумбрии, все такое. Там произошло несколько изнасилований, и это все просто ужасно. Вот на этом и падает стрелка”.

And the auditor says, "Well, I guess it is pretty terrible," and goes on to the next question. As I say, it isn't invariable that he burns the house down. It's amusing that the psychoanalyst in — Freudians, in dealing with kleptomania make statements of this character.

И одитор говорит: “Да, наверное, это было на самом деле ужасно”, — и переходит к следующему вопросу. Как я сказал, он вовсе не обязательно после этого пойдет на поджог. Смешно слышать, что психоаналитики, фрейдисты, работая с клептоманией, делают подобные утверждения.

They're the most generalized, sweeping statements you ever wanted to hear in your life. It's something on the order of "Every time a kleptomaniac fails to steal anything, they burn the house down." I don't think there are that many houses. That statement is part of a text. It's a direct quote. The bad English in it is not mine. "Every time a kleptomaniac fails to steal anything, they burn the house down."

Это самые обобщенные, всеохватные утверждения, которые вам приходилось слышать в своей жизни. Это что-то типа “Каждый раз, когда клептоману не удается что-нибудь украсть, он сжигает дом”. Я не думаю, что на свете найдется столько домов. Это утверждение взято из учебника. Это прямая цитата. Плохой английский в нем — это не моя вина. “Каждый раз, когда клептоману не удается что-нибудь украсть, он сжигает дом”.

Well, it isn't of this order of generality. It's every now and then when you fail to get a withhold, you set off an atomic bomb. And it's often enough as a group repercussion, and it's often enough and far too frequent as an individual repercussion, because you get a stall.

На самом деле такой обобщенности тут нет. То и дело, когда вам не удается получить висхолд, вы запускаете атомную бомбу. Довольно часто это приводит к последствиям для группы, и достаточно часто, гораздо чаще — к последствиям для индивидуума, которые выражаются в застревании его кейса.

The individual goes through this cycle: The overt having failed to be pulled by the auditor restimulates the necessity for the pc to minimize the overt that he has done by running down the target against which the overt was committed. So the pc, far from having an overt pulled, or having a withhold pulled, has been tricked into committing a new overt on top of the withhold, against the people who tried to get it. you see the mechanism?

Индивидуум при этом проходит через следующий цикл: упущенный одитором оверт рестимулирует необходимость преклира минимизировать тот оверт, который он сделал, опуская то, против чего он был совершен. Таким образом преклир, у которого не получили оверта или висхолда, встает перед ложной необходимостью совершить новый оверт, поверх этого висхолда, против того человека, который пытался его получить. Вы видите этот механизм?

All right. The Rosicrucians were trying to get the withhold and they failed to get the withhold. The individual would then go "natter, natter" and his withhold, then, is against the Rosicrucians. So he immediately tries to blow up the Rosicrucians. You got the idea? They have no such mechanism as this. But, I'm just giving you an example.

Отлично. Розенкрейцеры пытались получить этот висхолд, и они не смогли это сделать. Это человек потом впадает в “бур-бур-бур” и его висхолд, соответственно, срабатывает против розенкрейцеров. И он немедленно принимается за попытки взорвать розенкрейцеров. Улавливаете суть? У них нет такого механизма, но я просто привожу это как пример.

If his overt is against the ETU, and he's withholding it like crazy, and it's the ETU that ticks the overt — see, that tick the withhold, but not get it in any way — he is liable, if it's a center-line withhold of some sort or another, fly into a fantastic potpourri of yip-yap against the ETU, don't you see?

Если его оверт был направлен против ETU *ETU: сокр. для Electrical Trade Union, профсоюз электриков Англии., и он висхолдирует это как ненормальный, и при этом именно ETU задевает этот оверт — понимаете, только задевает этот висхолд, но не получает его ни в каком виде — то потом у него возникает склонность, если это настоящий важный висхолд, влетать в гигантское попурри из всякой фигни против ETU, понимаете?

The overts are always against the people who fail to pull the withhold. Knowing that, I think it might put a little spurs to your ambition never to miss one, because the succeeding overts are always against you. you fail to knock out the withhold and you or your group will get the benefit — questionable benefit — of the succeeding overts. And this is one of the primary principles of mental reaction.

Эти оверты всегда направлены против тех, кому не удалось получит этот висхолд. Если вы будете это знать, то это, возможно, придаст вам больше намерения никогда не упускать висхолдов, потому что последующие оверты будут непременно направлены против вас. Если вам не удастся снять один висхолд, то на вас и на вашу группу свалится урожай — сомнительной полезности — урожай последующих овертов. И это один из основных принципов ментальной реакции.

They try to lessen the overt, to make nothing of the people who might find out. They've had the overt restimulated, so now they have to make nothing of the people, to everyone, so that nobody will ever believe the people, if the overt-withhold is suspected.

Они стараются уменьшить оверт, превращая в ничто тех, кто мог его обнаружить. Они испытали рестимуляцию оверта, и теперь стараются превратить в ничто тех людей, в глазах каждого, так чтобы никто не стал верить этим людям, даже если возникнет подозрение о наличии оверта-висхолда.

They might have an idea that — you see, as long as the thing is unpulled, it has dynamite. The second it is pulled, there's no dynamite connected with it. It's just — they just throw a flounder out on the table, you see? It's a very mysterious action, this whole thing of pulling a withhold. You reach down into the pc for this smoldering volcano, you know, with lava running all along, and the villages burning on all the mountainsides; everything going to pieces, you see, and the steam flying out of the sea. And you've reached down his throat to pull out this unsavory, bombastic object, and you drop on the table a dead haddock.

У них может быть идея о том — понимаете, до тех пор пока эту штука остается невыявленной, она похожа на динамит. В ту секунду, когда ее вытаскивают, динамит пропадает. На стол падает какая-то маленькая фигня, понимаете? Это очень таинственное действие — все это вытягивание висхолда. Вы лезете в преклира, пытаясь достать этот курящийся вулкан, понимаете, из которого во все стороны хлещет лава, и на склонах которого горят деревни; все разваливается на куски, понимаете, и пар взлетает в небеса из моря. И вы заглядываете в его жерло для того, чтобы достать оттуда этот отвратительный, пышущий неприязнью предмет, и роняете на стол дохлую кильку.

Just in the process of it passing from his throat to the middle of the table, it goes flop. There isn't even a cinder. Have you noticed this? A cleanly pulled withhold transmutes from the most bombastic explosive manufactured to about the limpest fish ever caught, in the process of being pulled. It is just nothing The pc sits there and he looks at it. And he says, "What on earth is that?"

Просто в самом процессе доставания его из жерла и перемещения на середину стола происходит метаморфоза. Там и золы не обнаруживается. Вы замечали это? Чисто вынутый висхолд мутирует из жуткого взрывоопасного предмета, способного разнести весь мир, в дохлую кильку. Просто ничто. Преклир сидит там и смотрит на это. И говорит: “Господи, что это?”.

And he's mystified. There's always a little "unknow" follows this thing, which doesn't do him any damage at all: "I wonder why I was so upset about that." He always has this kind of little action. You yourself who have had a withhold of magnitude pulled on you have probably experienced the same thing, you know? You just grind and you worry and you search, and so forth, and you're, "It's — well — mm-ulp. Oh, I'll try — I don't know. Well, let's see if I can get away with not telling them. Well, actually, the truth of the matter is, I really have never had anything.... Well, I'm gonna tell him. Ahem-ahemmm. All right. Well, I'll come out with it. All right! All right! I pick my teeth. I pick my teeth. I pick my teeth."

Он окутан тайной. За этим всегда следует некое “неизвестное”, которое не наносит ему, впрочем, никакого вреда: “Странно, чего это я так переживал по этому поводу”. У него непременно возникает эта реакция. Если вы сами когда-либо проходили через вытягивание значительного висхолда, то вы, вероятно, пережили то же самое, так? Вот вы трудились, пыхтели, волновались, искали, все такое, и потом вдруг: “Это… ммм. ммм… О, ну я попробую — странно. Ну-ка, вдруг мне сойдет с рук, если не сказать им об этом. Ну, на самом деле суть в том, что я никогда реально не… Ну, я скажу им. Хммм. Кхе-кхе. Отлично. У меня все получилось. Отлично! Отлично! Я дергаю свой зуб. Я дергаю свой зуб. Я дергаю свой зуб”.

"What is the matter here? There's nothing very important about picking your teeth. Now, why was I so upset about telling the auditor?"

“В чем тут дело? Нет ничего такого в том, чтобы дернуть свой зуб. Странно, чего это я так волнуюсь о том, чтобы рассказать об этом одитору”.

And when you've had a big one that you've been sitting on for a long time, you — you can see the partnership in that particular series of reactions. It is — absolutely feels ghastly just before you hand it out. Have you had something like this occur? Some. All right.

И когда у вас есть на самом деле нечто большое, и вы сидели на этом в течение долгого времени, вы — вы можете отметить взаимосвязь между этими конкретными наборами реакций. Это — абсолютно мерзкое ощущение возникает как раз перед тем, как вы это выдаете. С вами происходило нечто подобное? С некоторыми. Отлично.

Now, supposing it went this way: "Well, tsk. On the subject — well, you ak you got reaction on it. you — you sure your meter is working? Are you sure your meter is working? Oh, you're not sure your meter is working? Oh, well. Oh, well. That's — it's . . . okay. Well, I feel much better now. Let's go on to the next question. All right. That's good."

Ну, предположим, это произошло таким образом: “Ну, шшшш. Что касается темы — ты говоришь, у тебя там была реакция на этом. А ты уверен в том, что твой Э-метр работает? А ты уверен в том, что твой Э-метр работает? О, да. О, да. Это — это… О'кей. Ну, мне стало гораздо лучше. Давай перейдем к следующему вопросу. Отлично. Вот хорошо”.

And the auditor goes on to the next question. And you get outside the door, you know, and you say, "Should have told him. No, I couldn't have told him. Uhrrrrrr."

И одитор переходит к следующему вопросу. И вы выходите за дверь, знаете и говорите: “Надо было ему сказать. Нет, я не мог ему сказать. Уррррр”.

You get home at night, you know. Wheels start going around, and you say, "God, he's a lousy auditor. Well, that's terrible. Horrible things. I remember something Ron did once. Let's see. Hm. Hm. And I heard of an auditor one time who — who charged too much for auditing, and so forth. And see, see, see, see, see?" Immediate reaction of that kind of thing on a withhold of magnitude that's missed.

Вы приходите вечером домой. Шестеренки начинают вовсю скрипеть, и вы говорите: “Господи, да ведь он просто паршивый одитор. Это просто ужасно. Ужасно. Я помню, что Рон сделал однажды. Посмотрим. Угу. Угу. И я однажды слышал об одиторе, который — который слишком много просил за одитинг, вот. И что, что, что, что, что, что, что?”. непосредственная реакция на значительный висхолд, который был упущен.

And a guy sits around — actually, he's disappointed. He's left sitting on the middle of something It's too much for him. He can practically feel the steam coming out of his ears and nobody did anything for him about it. He basically is disappointed.

И вот этот парень ходит-бродит — на самом деле, он разочарован. Его оставили сидеть посреди не пойми чего. Для него это слишком. Он просто физически ощущает, как у него из ушей начинает идти пар, и никто ничего не предпринимает по тому поводу. Он, в общем, разочарован.

Also, he knows that it is so forceful and so powerful that if he had told about it, there might have been great repercussions on the subject. And therefore, it's much better that he didn't say anything about it and he has really won because, you see, if it got around that he'd picked his teeth — oh, well, I don't know, lots of things might have happened. The Dental Association might have gotten onto him, and all kinds of things might have occurred. They might be . . . so it's a good thing It's a good thing. A lousy auditor and he shouldn't — know better. And actually, truth of the matter is . . .

С другой стороны, он также знает, что это штука настолько мощная и настолько энергетическая, что если бы он рассказал об этом, то могли бы возникнуть большие и неприятные последствия. Следовательно, гораздо лучше ничего по этому поводу не говорить, и тогда на самом деле он достигает победы, понимаете, потому что он обошел этот вопрос о том, что он дернул себе зуб — о, да, я не знаю, да мало ли что там могло быть. На него могла напасть Ассоциация Стоматологов, всякие другие неприятные последствия. Могло даже… так что лучше уж так. Так хорошо. Паршивый одитор, в следующий раз буду выбирать внимательнее. И на самом деле, суть-то не в этом…

But that's all because the withhold is simply restimulated, don't you see? And the person is fighting back and forth, and he's left sitting on a charge of steam, dynamite, volcanic lava, and so on, all of which amounts to — when he finally gets out and looks at it — in the final run, why, he picks his teeth. He picks his teeth. He picks his teeth.

Но все это происходит просто потому, что висхолд рестимулируется, понимаете? И человек бросается в бой туда и обратно, и его оставляют сидеть под струями пара, на динамите, на вулканической лаве, и так далее, и все это заканчивается тем, что — когда он в конце концов выходит и смотрит на это — в конечном счете… он просто дернул зуб. Дернул зуб. Дернул зуб.

Well, what was so important about picking your teeth? And when you've had — seen that mechanism occur, you'll realize that if you interrupt it before it is displayed, you've left the pc with a full head of steam. And of course, the pc is liable to do almost anything. Do you see this?

Что ж такого в том, что он его дернул? И когда вы посмотрите на то, как все это работает, вы осознаете, что ели вы прервете работу до того, как все прояснится, то вы оставите преклира с полной головой пара. Конечно, такой преклир будет готов сделать что угодно. Понимаете?

You know, you might as well face up to the fact that there are liabilities to auditing There weren't liabilities to unsuccessful auditing. There weren't liabilities to very mild auditing. There weren't liabilities to simply running out a few engrams, if you could get your hands on them, and so forth. There weren't any great liabilities to it, nor were there any great liabilities to running concepts — no real mess on that. So we got away with that fine.

Понимаете, вы также можете встать лицом к тому факту, что в одитинге присутствует риск. В неуспешном одитинге не было никакого риска. Не было никакого риска в очень мягком одитинге. Не было никакого риска в простом прохождении нескольких инграмм, если вам удавалось отыскать их, и так далее. В этом не было никакого особого риска, также как не было особого риска в прохождении концептов — никакого особого замешательства во всем этом. И поэтому оно отлично сходило нам с рук.

Now we move over into the heavy artillery, and we bring up parks of 15Ss and German 88s, and we string it out along the line. And then we put a bunch of rocket launchers in the lineup. And then we say well, that's fine. Let's take some B-47s and line them up over here and put atom bombs in their stomachs. And now let's — let's go ahead. And along about this time, you're possessed of sufficient tools, that what — the stuff you are handling, which is the root stuff of human aberration, and so on, has to be handled as it should be handled. That's all.

А теперь мы перешли к тяжелой артиллерии, мы выкатили батальоны 155-х *155: сокр. для 155-миллиметрового артиллерийского орудия; тяжелое орудие весом в 15 тонн, стрелявшее 95-фунтовыми гранатами на расстояние примерно в 14 миль. и немецких 88-х *88: 88-миллиметровая противовоздушная и противотанковая пушка, известная применением немцами во второй мировой., и выстраиваем их на огневом рубеже. Потом мы добавляем в линию пару ракетных установок. И потом говорим: “О'кей, отлично”. Давайте еще возьмем несколько B-47-х *В-47: американский реактивный бомбардировщик компании “Боинг”., поставим их вот тут и к каждому привесим атомную бомбу. И теперь пошли вперед. Примерно в этот момент у вас в руках будет достаточно оружия для того, чтобы справиться с тем, с чем вы собираетесь справиться, с корневым материалом человеческих аберраций, и так далее, с которыми надо работать так, чтобы с ними справиться. И все.

Now you'll go, in this basis, from one extreme perhaps, to the other. I don't remember if this was the exact sequence, but it makes better telling this way: A bunch of recruits who were just out of boot school were assigned to a ship and they were afraid of ammunition. And the main battery was sitting there, and they, of course, were the loaders. And they were handling the ammunition and slamming it into the breech — they were supposed to, you see? And they'd pick up a long shell, you know — a shell about that long, you know, with an explosive fuse nose, that if you ever dropped it, you know, it'd go m-m-boom! and that would be obliteration with magnitude.

Если посмотреть с такого угла зрения, то тогда вы просто бросаетесь из одной крайности в другую. Я не помню, правильная ли это последовательность, однако лучше всего ее выразить следующим образом: отряд новобранцев, которых только что выписали из школы молодого бойца, отправили на корабль, и они все боялись боеприпасов. И вот там стояла главная батарея, а они, конечно, были заряжающими. И они работали с боеприпасами, вставляя их в пушку — в этом состояли их обязанности, понимаете? И они брали вот такой снаряд — вот такого размера, понимаете, с разрывной головкой, который если уронить, понимаете, он сделает этакое м-м-буум! И после этого в ближайших окрестностях станет гораздо просторнее.

And they'd pick up this thing, you know, and they'd — they'd pick it up with their — you know, and hand it to the next one, you know? You can see in a — in a rapid-fire action, that shells being passed with that slowness and that care into the breeches of guns, you see, are not going to obliterate anything. It's quite the contrary. They're liable to be dropped on the deck and blow everybody in the gun crew to smithereens.

И они брали эту штуку, брали ее прямо руками, и передавали ее следующему по цепочке. Когда вы находитесь под перекрестным огнем, понимаете, тут не до аккуратности и не до плавности движений, потому что иначе вас просто раньше прикончат. Все делается наоборот. Их роняют на палубу, они взрываются, и команда пушки развешивается по мачтам в виде тряпочек.

Well, I adjudicated that they had been talked to too long about the great care that they must use, the great care they must use in the handling of ammunition. I assume that they probably had been talked to by fellows from the Ordnance Department, that explained to them, "These were the nose fuses of the goodygumps and if you ever dropped one, why, it went blang! and so forth. And you must always be careful to keep the ammunition in its proper cases and in its proper slots and you must always keep it marked and flash-marked, because it's all very dangerous. It's all very dangerous. It's all very dangerous."

И я пришел к выводу, что им очень долго рассказывали о том, с какой великой аккуратностью надо работать, с какой великой аккуратностью надо работать с боеприпасами. Предполагаю, что им, вероятно, читал лекции парень из Отдела Вооружений, который им объяснял, что “Вот это — разрывные наконечники, и если вы такой вот уроните, хо, то он сделает бахх! И все такое. Так что вы должны всегда быть осторожны, класть боеприпасы в соответствующие ящики, в прорези, нужно аккуратно их помечать и рассортировывать, потому что все это очень опасно. Все это очень опасно. Все это очень опасно. Все это очень опасно”.

By the time they got to the ship, of course, they were afraid to touch a piece of ammunition. They had no familiarity with the ammunition. They just had the sensibility that the ammunition was dangerous.

И к тому моменту, когда им пришла пора отправиться на корабль, они боялись уже пальцем притронуться к снаряду. Они совсем не были знакомы с ними. У них просто было такое чувство, что все это страшно опасно.

Well, I saw this, at drill, you know, that sort of thing. They're trying to whip this gun crew together and so on. And at drill it was just this matter of "Huh-n-huh-n-nhuh-ooooooo-ahhhh, you got — you got it, Joe, you got it, Joe? Ha-ha-ha! Oh, thank God, you've got it, Joe. All right. Now open the breech very carefully. Don't hit its nose against anything, you know."

Ну, я это заметил, на тренировке, понимаете, такие вот штуки. Они старались оттренировать совместные действия, и все такое, понимаете. И на тренировке это выглядело как “Ух-хух-хух-хух-хух-хух-хух, ты взял его — ты взял его, Джо, а Джо?! Ха-ха-хa! О, господи, ты его взял, Джо. Отлично. Теперь очень осторожно открой затвор. Только не ударь его головкой обо что-нибудь, бога ради, Джо”.

Oh, God, it was terrible. So I asked them if they had any dummy shells. I asked the gunner's mate if he had any dummy shells. And he said, "Yeah, I got some dummy shells."

О, господи, это было ужасно. Так что мне пришлось найти муляжи снарядов. Я спросил помощника по вооружениям, есть ли у него муляжи. И он сказал: “Да, у меня есть несколько холостых снарядов”.

And so I had all the gun crews of this particular type of gun in the main battery around and line up in a ring on the foredeck. And I took one of these dummy shells and I handed it to them and told them to play catch with it. It was the same size and weight, as everything. It was just what was used in order to demonstrate or drill-load something And of course, they were very happy with that. And they'd catch back and forth and kicked it around, and they got so they were — they'd throw it so it was spinning to one another and toss it back and forth across about five, ten feet of deck, you see, to one another. They were happy with this dummy shell. Of course, not live, no fuses in it, no powder, nothing.

Итак, я построил все эти команды, работавшие с этими пушками главной батареи, построил их кругом на передней палубе. Потом я взял один из этих муляжей, подал им и сказал играть им, перебрасывая его друг другу. Он имел тот же размер и вес, как обычно. И использовался просто для демонстрации того, как надо заряжать орудие. Конечно, они были просто счастливы это делать. Они бросали, ловили его, пинали, и потом дошли до такого состояния, что могли закрутить его таким образом, что он просто сам перелетал два-три метра от одного моряка к другому. Они были просто счастливы поиграть с ним. Конечно, это был просто ненастоящий снаряд, без капсюля, без пороха — пустой.

And they kept doing this and doing this, and I had them do it for two or three days, if I remember rightly or maybe a day or two. And I saw they were at it one morning and they were having a fine time playing catch. So I went down, opened up the magazine, had the gunner's mate hand me a real brass case, fuse-loaded, nose-fuse-set piece of artillery.

И они продолжали и продолжали этим заниматься, и я тренировал их на этом в течение двух или трех дней, если я правильно помню. И однажды утром я увидел, что они снова в это играют, и что они отлично проводят при этом время. И я спустился, открыл арсенал, попросил помощника по вооружению подать мне настоящую медную гильзу, заряженную порозом и капсюлем и всеми делами.

And I said, "Here you go!"

И я сказал: “Поехали!”.

And the first guy in the line — they were looking at me sort of like snakes — you know, like birds who'd just sighted a snake or something, you know. And I took the first shell and I said, "Here you go." And I just threw it to him across the open deck, you know?

И первый парень в линии — они все смотрели на меня как змеи — знаете, как птички, перед которыми внезапно возникла змея или что-то вроде того, понимаете. И я взял первый снаряд и сказал: “Поехали”. И просто швырнул его через открытую палубу, понимаете?

The guy caught it. "God! Theept-eept-eept."

Парень поймал его. “Господи! Уффф-тффф-тффф”.

Three days, they were throwing that live shell with a set nose-fuse fifteen feet across the deck to one another, playing catch with the thing. Some ordnance officers came down from ordnance and saw this ship lying there alongside of the pier, and its gun crew was playing catch with a live shell, and he went straight up and a mile south.

Через три дня они метали этот настоящий снаряд с боевой головкой на пять метров друг к другу, играя с ним точно также. Однажды к нам приехал офицер-артиллерист, он увидел наше судно, стоявшее у причала, и увидел, как ребята метают этот настоящий снаряд — он проехал мимо и не останавливался, пока не отъехал на пару километров.

He had no authority over us. He pointed out to us though, if anybody had dropped it, it probably would have been the end of the USS Washington which was lying alongside of us. And I said I didn't like battleships anyway. But he totally was overlooking some of the principles with which we are now totally familiar: that a person has to become familiarized with a dangerous object before he can use it easily and well and not have accidents with it.

Он не мог нами командовать. Он только крикнул нам, что если его кто-то уронит, то это, вероятно, будет последним днем судна “Washington”, которое стояло рядом с нами. А я ему ответил, что мне вообще не нравятся линкоры. Однако он совершенно просмотрел один из основных принципов, который нам теперь отлично знаком: что прежде чем человек сможет легко и просто использовать какой-то опасный предмет, и не иметь с ним несчастных случаев, он должен с ним ознакомиться.

The way you can have accidents with a dangerous object is to know it is dangerous and not know there is any way to handle it. And if you know a dangerous object is dangerous, you can always have accidents with it.

Способ поиметь неприятности с опасным предметом состоит в том, чтобы знать, что это опасно, и не знать, что есть какие-то способы работать с ним. А если вы знаете, что предмет опасен, то это еще не избавляет вас от несчастных случаев с ним.

Now, the actions of an auditor are given publicity on this particular basis: because people are generally very nervous about auditing and very nervous about looking into people's human minds, and because "everybody knows" you mustn't have anything to do with a human mind — oh, "everybody knows" that.

Действия одитора обретают известность на основании того, что люди вообще сильно нервничают по поводу одитинга и по поводу заглядывания в умы людей, и потому что “все знают”, что нельзя ничего делать с человеческим умом — о, это ведь “все знают”.

Some of your friends — you say, "I'm studying Scientology."

Некоторые из ваших друзей — вы говорите: “Я изучаю Саентологию”.

And they say, "Oh, well, what does that have to do with?"

И они говорят: “О, и к чему это имеет отношение?”.

You say, "Well, that just has to do with the human mind."

Вы говорите: “О, это имеет отношение к разуму человека”.

And they say, "Oh, well, you shouldn't — I don't know if you ought to tamper with that or not. It's a pretty dangerous situation. You mustn't have anything to do with it."

И они говорят: “О, да, ты не должен… Не думаю, что тебе стоит баловаться с такими штучками. Это довольно опасные шутки. Тебе не стоит этим увлекаться”.

Well, why don't you point out to them at that time, "Well, you mustn't have anything to do with it? Don't you think they have an awful lot of casualties with this thing they mustn't have anything to do with, you know? Don't you think it's kind of dangerous not to have anything to do with it? Haven't you got one? Have you got one? Well, don't you have anything to do with your own mind?"

Почему бы вам в этот момент не указать им на то, что: “Да, вы считаете, что с этим не стоит возиться? А вам не кажется, что в связи с этим возникает куча неприятностей, как раз потому, что с этим не стоит возиться? Вам не кажется, что, наоборот, опасно ничего об этом не знать? Разве у вас нет ума? Есть? Разве вы не имеете никакого отношения к собственному уму?”.

Whooo-uh, that would be a staggering thing, but the guy is liable to go into a funk when he realizes that every time he figures out an arithmetical problem, he is tampering with the human mind. And we're liable to err along this line. We're liable to say — we're liable to say to people, "Oh, well, auditing is very easy. you can't make any mistakes. There's no way to make a mistake. There is nothing you can do wrong and you just sit there, and you go through a certain — there's nothing to it. you actually can't do any damage." And there is a tendency on our parts and on the part of Instructors and so forth — in order to give students confidence — to say that you can't really do anything very damaging or very wrong.

Уххх-ху-хууухх, это приведет его в замешательство, однако этот парень просто похолодеет, если осознает, что каждый раз, когда он решает задачку по арифметике, он именно “возится” с человеческим умом. И в этом направлении у нас возникает вероятность ошибки. Мы склонны говорить людям — склонны говорить людям: “О, да одитинг — это очень просто. Вы не можете допустить в нем ошибки. Там просто нет возможности для ошибок. Нет ничего, что вы могли бы сделать не так, просто вы садитесь, и выполняете определенные… Да ничего особенного. На самом деле вы не можете нанести никакого вреда”. С нашей стороны и со стороны Инструкторов есть такая тенденция — для того чтобы придать студентам уверенности — говорить, что на самом деле вы не можете нанести какой-то большой вред или допустить большую ошибку.

There's a tendency on our parts to do that. And that is in the effort of restimulating their courage because, well, students in an Academy and that sort of thing, are awfully nervy characters. They sit there and they pick up the E-Meter and wonder if they're handling a thirty-megatron hydrogen bomb, you'd think, to look at them. They can't even look at the thing. The needle wobbles and they don't even know what it's all about. They think it's a dangerous weapon.

С нашей стороны есть такая тенденция. И это просто усилие, направленное на рестимуляцию смелости, потому что, ха, студенты в Академии и подобные ребята — страшно нервные типы. Они сидят, хватают Э-метры, размышляют по поводу того, не держат ли они в руках водородную бомбу на тридцать мегатонн — если посмотреть на них, то создается такое впечатление. Они даже посмотреть на него не решаются. Стрелка раскачивается, а они даже и не знают, к чему бы все это. Они полагают, что это — опасное оружие.

So we say, "Well, it's not dangerous and there's nothing you can do to hurt anybody, and so on and so on."

И тогда мы говорим: “Да нет, оно не опасно, вы не можете никому навредить таким способом, и так далее, и так далее, и так далее”.

Well, we've actually leaned too far in the other direction. All this attitude was possibly perfectly justified in 1956 when we were running a tremendous number of concepts, and sort of Havingness Processes and SCS and things like that, all of which are perfectly valid. (Add to your list of processes early in the lecture: objective, physical-universe processes as a safe series.)

На самом деле мы перегнули палку в противоположном направлении. Подобное отношение было совершенно оправданно в 1956, когда мы проводили гигантское количество концепций, что-то типа Процессов Обладательности, НИО, и подобных штук, которые все сохранили свое значение. (Можете добавить к тому списку безопасных процессов в начале лекции объективы, процессы физической вселенной и т.п.)

But all of these things are valid. And they — you don't get into danger with them and they don't blow anybody's head off. But look, for years and years and years now, Ronnie has been at work. And I've been trying to get the hydraulic jacks underneath of the basic core of human aberration to a level that any case — without paying much attention to the auditor — that any case could be resolved fairly easily, within some finite period of time. Well, they're resolving Clears now and some of the places are making Clears, and so on. We're resolving Clears maybe, in something on the order of two, three hundred hours, some top figure. It's a finite period of time. Last Clear made in Australia was 118 hours. This is finite time, you see?

Однако все эти вещи сохранили свою действенность. С ними вы не попадете в опасность и не снесете никому крыши. Но посмотрите, течение многих, многих, многих, многих лет к данному моменту Ронни был за работой. И я пытался подвести гидравлические домкраты под основное ядро человеческих аберраций до такого уровня, чтобы любой кейс — независимо от одитора — чтобы любой кейс можно было разрешить достаточно легко, в течение какого-то конечного промежутка времени. Сейчас мы можем создавать Клиров, и в некоторых других местах тоже делают Клиров, и так далее. Мы справляемся с задачей создания Клира в течение порядка двух-трех сотен часов, если брать какие-то большие числа. Это конечный период времени. Последний Клир в Австралии стал им за 118 часов. Это конечное время, видите?

Yes, but what have we paid with? With what coin have we paid for the speedup? Ha-ha-ha-ha! We have paid for it with stripping the safety precautions off, because now we have to run things that, run wrong, wouldn't spin somebody in, but it'd certainly make a pc unhappy as hell. It'd certainly mess things up. It won't do any permanent or lasting damage, but it'll certainly make somebody awful sad. And it'll certainly make them very uncomfortable.

Да, но во что нам это обошлось? Какой монетой оплачено это ускорение? Ха-ха-ха-ха! Мы заплатили за это снятием предосторожностей о безопасности, потому что теперь нам приходится работать с теми вещами, которые, если работать неправильно, хотя и не сведут никого с ума, но определенно приведут в подавленное состояние духа. Они определенно создадут хаос. Это не создаст никакого постоянного или продолжительного вреда, однако определенно могут привести человека в ужасную печаль. И это определенно доставит ему заметное неудобство.

And done wrong — we have moved into a strata of processing — done wrong — that will make somebody awful miserable, because you've got hydraulic jacks. And all you have to do, you see, is you just take another little notch on one of these jacks and it puts thirty tons of pressure against this particular engram. And the pc says, "Well, it isn't resolving." And all you've got to do is lean over and put another notch on the thing and put another thirty tons of pressure — another inch, you see? And the pc still says, "Well, it isn't resolving." And you're dealing with technology that it is very easy just to pick your finger up and just put that jack over another inch. It's the wrong object you got the jack leaning against. Wrong target.

И если работать неправильно — сейчас мы уже переходим в области процессинга — если это неправильно — то это сделает кого-то ужасно несчастным, потому что в ваших руках — гидравлические домкраты. Понимаете, все что вам нужно сделать, это просто повернуть немного рычажок на одном из них, и все тридцать тонн давления будут направлены на эту конкретную инграмму. И преклир скажет: “Нет, это не проходит”. Все, что вам нужно для этого сделать — слегка повернуть рычажок еще раз и свалить на него дополнительное давление в тридцать тонн — сместив эту глыбу всего на дюйм. И преклир снова скажет: “Нет, это не проходит”. А вы работаете с технологией, в которой вы, чуть шевельнув пальцем, опустите домкрат еще на дюйм. А что, если ваш домкрат давит не на тот предмет? Не в ту сторону?

And your pc, of course, gets very uncomfortable and blows session, gets very upset with you and gets extremely disturbed, and he acts like a nut. And part of his shame is the fact that he doesn't know how come he is acting like a nut. This is a mystery to him, don't you see?

У вашего преклира, естественно, возникают большие неудобства, он срывается из сессии, ссорится с вами и приходит в неописуемое возбуждение, и ведет себя как лунатик. Все это кажется ему таким таинственным, понимаете?

You've sat there being nice and sweet and kind, and there's — you're not doing anything wrong. Obviously, you're sitting there to help him and all of a sudden he feels like hell. Well, what is this? You didn't do it, so he feels guilty every time he gets upset and you have a much harder time with it. And he's upset of course, because something has gone awry in his bank — don't you see — that a gross error has to be entered in.

Вы сидели там, вели себя вежливо, любезно и по-доброму, ничего плохого не делая. Очевидно, все ваше намерение состояло в том, чтобы ему помочь, но внезапно ему становится чертовски плохо. Что же это? Вы этого не делали, и поэтому он начинает чувствовать себя виноватым каждый раз, и у вас возникают с ним большие проблемы. А он расстроен просто потому, что у него что-то там пошло наперекосяк в его банке — понимаете — из-за чего возникла крупная ошибка.

Don't think that it's a minor error the auditor would be making, you know, like running a command one time too many. No, it'd have to be the wrong terminal and the wrong command, run on top of a present time problem and an ARC break. But the auditor, because of the processes he is handling and so forth, actually can, in spite of all this, hold a pc in-session and throw that hydraulic jack an additional notch. And of course, that's the one notch it shouldn't have been thrown, because the whole thing is awry anyhow. You see what I mean? I mean, you're dealing with high horsepower, high — highly skilled technology. And if the technology is wrong or if you do some of the most obvious wrongnesses that can be done, you're going to get a repercussion. And the repercussion is considerable. I don't wish to minimize it, so I'm just leveling with you. Do you see?

Не думайте, что в этом случае одитор мог допустить просто какую-то второстепенную ошибку, типа слишком долгого повторения команды. Нет, это должен быть неправильный терминал и неправильная команда, пройденные поверх проблемы настоящего времени и разрыва АРО. Но одитор, благодаря процессам, с которыми он работает и так далее, на самом деле может, несмотря на все это, удержать преклира в сессии и добавить этот дополнительный дюйм на домкрате. И может оказаться, что как раз этого-то делать и не стоило, потому что вся конструкция и без того перекошена. Понимаете, что я имею в виду? Я имею в виду, что вы работаете с гигантской энергией, высоко-высоко искусной технологией. И если эта технология неверна, или если вы допускаете какие-то наиболее очевидные неправильности, которые можно допустить, то вы получите последствия. И последствия эти будут достаточно значительны. Я не хотел бы преуменьшать это, так что я просто выравниваюсь. Ясно?

So on the one side, we could say, "Oh, auditing is easy and anybody could audit, and there's nothing you could do to hurt anybody's human mind, and so forth." Well, it's true. There's nothing we can do to permanently injure or damage somebody's mind, but oh brother, could you give somebody a very nasty cold, for instance. Could you give him an awful bad bellyache, could you do a lot of other things, don't you see, that would be damnably uncomfortable. They'd all fade out in three days or ten days or a couple of weeks, or something like that. But it wouldn't be good.

С одной стороны, можно сказать: “О, одитинг — это так просто, любой может одитировать, и ничего страшного вы не можете сделать с чьим-либо умом, и все такое”. Ну, это правда. Нет ничего, что мы могли бы сделать такого, что привело бы к перманентному повреждению ума, но дорогие мои, вы запросто можете сделать кому-нибудь отвратительную простуду. Вы можете создать ему жуткую боль в животе, множество других вещей, которые для него будут чертовски неудобны. Это все пройдет за три дня, десять дней или пару недель, или около того. Но в этот период ему будет несладко.

Now, there's no sense in saying, "Well, you can't do anything. You can't hurt anybody and nothing will ever upset the pc, and so forth." That's an extreme and it's a dangerous extreme because it's not, strictly speaking, true.

И нет никакого смысла говорить: “Нет, вы ничего не можете сделать. Вы не можете этим никому навредить, и ничего не случится такого, что расстроит преклира, и все такое”. Это крайность, это опасная крайность, потому что, строго говоря, это не так.

And on the other hand, on the other hand over here, we say, "Oh well, auditing the mind is very dangerous and there is no way possibly that you could really tamper with somebody's mind. It ought to be done by an expert. Call an electrician," or something like this, the way the psychiatrists are doing these days. And you get over to this and you can say, "Well, it's very dangerous and you shouldn't have anything to do with it at all," you see? Between these two extremes, there is the sensible level of: "Yes, there are tremendous numbers of things you can do with the human mind, if you don't make gross errors."

А с другой стороны, с другой стороны, мы говорим: “Ну вот, одитирование ума — это очень опасно, и на самом деле нет никакого надежного способа обращения с умом человека. Это должен делать только эксперт. Позвоните электрику”, — или что-то такое, примерно как поступают в наше время психиатры. И вы тоже попадаетесь на это и начинаете говорить: “О да, это очень опасно, вы не должны с этим связываться”, — понимаете? Между этими двумя крайностями имеется разумное отношение: “Да, существует гигантское количество вещей, которые можно сделать с человеческим умом, если только не допускать при этом крупных ошибок”.

Now, the errors that you can make that will be damaging errors to the human mind are, all of them, under the heading of gross errors. They are glaringly large. They are huge. They loom up out of the rundown like Marble Arch up in Hyde Park. I mean, they're big. you run into that with a car and you'd know it was there. And if you've got the idea that an auditing error is the size of a twig that just fell off a tree on Rotten Row, tsk, change your mind, you see? You go over that with a car wheel, it just goes flick or something like that. you hardly know it's there, and so on.

Итак, ошибки, которые могли бы нанести вред уму человека, все без исключения, попадают в категорию крупных ошибок. Они просто вопиюще большие. Они огромны. Они торчат на фоне программы одитинга как Мраморная Арка *Мраморная арка: памятник в северовосточном углу Гайд-Парка. Построен королем Георгом IV для Бирмингемского Дворца (официальной лондонской резиденции британских монархов), перемещенный на это место в 1851. в Гайд-Парке *Гайд-Парк: общественный парк площадью в 364 акра в Вест Энде Лондона.. То есть они велики. Если вы наедете на них в автомобиле, то вы заметите, что они есть. И если вы полагаете, что ошибка в одитинге — это просто веточка, упавшая на просеку в Роттен Роу *Роттен Роу: просека для верховых прогулок в фешенебельной части Гайд-Парка в Лондоне., шшшш, вам стоит одуматься. Если вы думаете, что наехав не это колесом автомобиля, вы услышите только слабый треск, и все. Что вы даже и не заметите, что там что-то было.

Auditing errors are not of that order of magnitude. The auditing error, to produce a bad result on the pc, has to be absolutely huge! And you, in running auditors or directing an HGC or doing something in this particular zone or area, do a good job only when you get your eye off the twigs and start looking at the marble arches that have gotten across the road.

Ошибки одитинга имеют совсем иную величину. Для того чтобы у преклира были плохие результаты, это должна быть просто абсолютно гигантская ошибка! И вы, работая с одиторами, или направляя ВЦХ, или занимаясь еще чем-либо в этой конкретной области, делаете свою работу хорошо только тогда, когда вы перестаете смотреть на веточки, и начинаете фокусировать свое зрение на мраморных арках, которые стоят попрек вашего пути.

You know that that's quite interesting? It's quite an interesting fact, that people directing auditing and supervising auditing, when they get auditing reports and see that the case is not running well, or something like that, always look at twigs. Yeah, the little tiny things, and they say, "Well, are you very sure that you're giving him an acknowledgment every time? You know? Are you very sure you're acknowledging well? How is your TR 0 as you're auditing him?" You know? Little, little things.

Знаете, что тут довольно любопытно? Довольно любопытен тот факт, что люби, направляя одитинг и супервизируя одитинг, получая отчеты об одитинге и отмечая, что кейс плохо продвигается, или что-то такое, всегда склонны копаться в прутиках. Они замечают какие-то крохотные пылинки, и говорят: “Кстати, ты точно уверен в том, что каждый раз даешь ему подтверждение? Знаешь? Ты уверен, что ты даешь хорошие подтверждения? Как твое ТУ 0 во время этого одитинга?”. Понимаете? Мелочи, мелочи.

Of course, the auditor's TR 0 has to be good, but an auditor's TR 0 can be totally out and the case will still make gains. It's fact! And the acknowledgments can be nonextant. You can say, if you're running a goals terminal or something like that, you're running some level, "Well, how have you helped a mugwump?" "How have you helped a mugwump?" and "How has a mugwump helped you?" "How have you helped a mugwump?" "How has a mugwump helped you?" The preclear probably wouldn't notice from one second to the next, whether you acknowledged him or not. Do you realize that? He's just so interested in the thing. He follows the auditing command and so on. He doesn't notice it.

Конечно, ТУ 0 одитора должно быть отличным, но даже при полном его отсутствии кейс может получать достижения. Это факт! И подтверждение может совершенно отсутствовать. Вы можете говорить, проходя терминал целей или что-то такое: “Как ты помог гуммумбу?” и “Как ты помог гуммумбу?” и “Как ты помог гуммумбу?” и “Как ты помог гуммумбу?” и “Как ты помог гуммумбу?” и “Как ты помог гуммумбу?”. И преклир, скорее всего, даже и не заметит, даете вы ему подтверждение или нет. Вы осознаете это? Настолько ему интересно с этим работать. Он выполняет команду одитинга и все такое. Он этого просто не замечает.

On the other hand, he gets so interiorized into high-power techniques that you acknowledge him perfectly, your TR 0 is perfectly and everything is perfect, and he never notices that either. You get the idea?

С другой стороны, он настолько интеризирован в высокоскоростные методы, что если вы даете совершенное подтверждение, если ваше ТУ 0 совершенно и все просто отлично, то он этого тоже не замечает. Улавливаете?

So these are tiny. These are tiny. You've got to know your TRs to be a good auditor and the combined effect of all TRs out can be rather interesting. But let's not, when we say something is happening with this case that is wrong, go into these tiny things. And do you know that you will most often avoid the gross errors, you know? And it's the gross error. . . Now, what's a gross error?

Так что все это второстепенно. Это второстепенно. Вы должны владеть своими ТУ, чтобы быть хорошим одитором, и объединенный эффект всех ТУ может быть достаточно интересен. Однако давайте не будет вдаваться в разбор этих прутиков, когда с кейсом что-то идет не так. Знаете ли вы о том, что по большей части вам удастся избежать совершения больших ошибок, понимаете? А большая ошибка — это… А что такое большая ошибка?

Well, was the auditor there for the session? Now, that would be a gross auditing error, don't you see? And you know, in directing auditors, you almost never ask these burning questions: "Did you have your E-Meter turned on? Does it work? Have you gone into any screaming fits at the pc?" These are all gross auditing errors, you see?

Ну, пришел ли одитор на сессию? Вот это была бы большая ошибка одитинга, понимаете? И вы знаете, что направляя одиторов, вам практически никогда не приходится задавать вопросы типа: “А не забыл ли ты включить Э-метр? Работает ли он? Не орал ли ты на преклира?”. Все это — крупные ошибки одитинга, понимаете?

"Now, when you clear the rudiments, do you clear the rudiments?" Gross error is: "Do you ever look at the needle while you're clearing rudiments?" That's a gross auditing error of course, how the devil can you audit and find out anything about the pc if you're not looking at the meter? And you would be amazed how often this is the auditing error which causes the miss. The auditor under training is doing everything but looking at the meter. He asks the question and then looks at the meter. The meter's reaction takes place in a tenth of a second and he takes a half a second to look from the question to the meter. So he misses all reactions. And do you know we've had that going on right here? That comes under the heading of a gross auditing error. It's just not doing auditing

“Проясняя рудименты, ты действительно сделал все до конца?”. Крупная ошибка — это: “Ты когда-нибудь смотришь на стрелку, прочищая рудименты?”. Это, конечно, крупная ошибка одитинга, потому что как, черт побери, можно одитировать и что-то понимать про преклира, если вы никогда не смотрите на Э-метр? И вы будете поражены тем, с скольких случаях имеет место именно такая ошибка одитинга. Обучающийся одитор аккуратно выполняет все действия, но никогда не смотрит на Э-метр. Он задает вопрос и потом смотрит на Э-метр. Он задает вопрос, и потом смотрит на Э-метр. Реакция на приборе возникает в пределах десятой доли секунды, а ему требуется около полусекунды на то, чтобы переместить свой взгляд с вопроса на прибор. Поэтому он пропускает все реакции. И вы знаете о том, что такое происходит прямо здесь, у нас? Это тоже попадает в разряд крупных ошибок одитинга. Это просто непроведение одитинга.

All right. Now, you read along and this auditing report is just fine and everything seems to be okay about the thing, and you just can't understand why this pc isn't making any advances and you say, "Well, now, are your rudiments all in?"

Отлично. Вот вы читаете этот отчет одитинга, все просто отлично, все вроде о'кей во всех местах, и вы просто никак не можете понять, отчего же у этого преклира нет никаких продвижений, и вы спрашиваете: “Итак, ну, вводил ли ты все рудименты?”

"Oh, yes, rudiments are all in. Yeah."

“О, да, все рудименты были запущены. Да”.

"Well, is — you're running the goals terminal on the run? You're not overrunning the assessment? Still getting tone arm action?"

“Так… ты проходишь терминал целей, по линии? Ты не сделал превышения на оценивании? Все еще получаешь действие ручки тона?”.

"Oh, yes, getting tone arm action."

“О, да, я получаю действие ручки тона”.

You check it all out. Everything is perfectly beautiful, and you're running in some Podunk, someplace, where you've got auditors there, you know, that haven't been very well trained, or something like that on the line. Whole case becomes a total mystery, and you say, "Well, gee, we must have some wrong combination or the technology is wrong," and we start adjusting the little things, and we say that the auditor's TR 0 has got to be improved, and there must be a different command used here, and there must be a this, and there must be a that, and we fix it all up and we get a whole bunch of extraordinary solutions.

Вы все это проверяете. Все просто отлично, и вы работаете в каком-то там Шапорванске, у вас там есть одиторы, понимаете, у которых не было возможности получить достаточно хорошее обучение, или что-то типа того. Весь кейс превращается в тотальную мистерию, и вы говорите: “Так, господи, наверное, что-то не так в составленной программе или в одитинге”, — и начинаете делать небольшие изменения, говорите, что одитору нужно поработать над своими ТУ, и что вот тут можно изменить команду, и здесь надо сделать то, вот тут это, и тогда все исправится и у на будет прекрасный набор замечательнейших решений.

Truth of the matter is, if we went back and checked it up from beginning to end or if we had a motion picture of the session, we'd find out that the session went along just fine, except right in the middle — because after the break every day and after they go back into session every day, the auditor gives the pc a total spinal adjustment!

А подлинная причина может состоять в том, если нам удастся вернуться и проверить се от самого начала до конца, или если нам в руки попадет отснятый фильм этой сессии, то мы обнаружим, что вся сессия шла просто замечательно, кроме того момента, что как раз посредине — потому что посредине сессии они каждый день делают перерыв, и перед тем, как вернуться назад в сессию, одитор проводит преклиру полную программу исправления позвоночника!

Now, you think I'm kidding, but this kind of thing — this kind of thing is the usual — the usual gross auditing error. It belongs in that category, don't you see?

Вы скажете, что я шучу, но на самом деле подобные происшествия — подобные происшествия представляют собой наиболее обыкновенные — обыкновенные крупные ошибки одитинга. Они относятся именно к этой категории.

All right. Gross auditing error: You could actually audit a pc on the technology you have today with somewhat of a present time problem. You could get him through one session, and he has a bit of a present time problem, and just kind of bully it through and somehow or another arrive at the other end, and he'd get a little bit of gain. It'd be almost impossible to miss. But you couldn't do it with all rudiments out. Or not running any rudiments at all. You say to the auditor — it's this pumpkin center that you're running and you say to him, "Well, now, are you sure you got your rudiments in?"

Отлично. Крупная ошибка одитинга. На самом деле при нынешнем уровне технологии вы можете одитировать преклира, который имеет проблему настоящего времени некоторой степени. Вы можете провести с ним одну сессию, и у него будет небольшая проблема настоящего времени, но вы просто ее так по-доброму отфутболите и так или иначе дойдете до конца, и он получит при это небольшую победу. Промахнуться тут практически невозможно. Однако вы не сможете проделать это при отсутствии всех рудиментов. Или вообще не проходя никаких рудиментов. Вы говорите одитору — этому одитору в том тыквоголовом центре, в котором вы работаете: “Ты уверен, что ты запустил все рудименты?”.

"Oh, yes, sir. I got my rudiments in. They're all in," and so on.

“О да, сэр. Я запускаю рудименты как следует. Они все в отличном состоянии”, — и все такое.

And then a brilliant stroke of genius comes to you and you say, "Well, when you're putting the rudiments in, do you put the pc on the E-Meter?"

Но потом нас вас вдруг падает вдохновение, и вы спрашиваете: “Слушай, а когда ты вводишь рудименты, ты сажаешь своего преклира на Э-метр?”.

He says, "Oh, no. Never."

И он говорит: “Нет. Никогда!”.

"Well, how do you know if the rudiments are in?"

“А откуда же ты узнаешь, что рудименты запустились?”.

"Well, the pc tells me so."

“Преклир сам говорит”.

"Well, how does the pc tell you so?"

“Каким образом?”.

"Well, I ask him, 'Are all your rudiments in?' "

“Ну, я его спрашиваю: “Все ли рудименты у тебя в порядке?””.

Now, this sounds utterly, fabulously idiotic to you. But do you know that auditing errors of this magnitude exist? And when you're supervising a large number of auditors and so on, you will always have some people who are just out of the Academy, who are pretty green, that sort of thing, and you can just beat your brains to pieces trying to figure out why the technology isn't working The technology always works. But is it being applied?

Вам это кажется совершеннейшим, полнейшим идиотизмом. Но знаете ли вы о существовании ошибок одитинга такого порядка? И когда вы супервизируете большое количество одиторов и так далее, у вас всегда найдется некоторое количество таких, которые только что вышли из Академии, довольно зеленых, и всякое такое, и вы просто ломаете голову над тем, отчего в их руках технология не работает. Но применяется ли она?

And the gross auditing error comes in the application of the technology. And that's the zone you should look in, in order to correct a case.

Крупные ошибки одитинга возникают при применении этой технологии. И именно в этой области вы должны искать, для того чтобы исправить текст.

Now, we can add to these gross auditing errors, leaving a withhold in restimulation. Because then, I assure you, the case is not going to make any progress.

К этим крупным ошибкам одитинга мы можем добавить и оставление висхолда в рестимуляции. Потому что при этом, я вас уверяю, кейс не достигнет никакого прогресса.

We right now have a course running someplace in the world, and in weeks of run they have only found, in a number of students, a goal or two. And those they have found a goal or two on early, they found no terminals for. You'll find this quite common in various places, by the way.

Где-то в мире сейчас у нас идет курс, и на протяжении многих недель, среди всех студентов, им удалось отыскать только одну или две цели. И даже отыскав эту пару целей, они не смогли отыскать для них терминалов. Причем это довольно характерно для некоторых мест.

A whole group can go sailing along and getting no terminals and no goals and no nothing and so forth; we were doing it right here, till I finally just got right down and figured out what the devil this was all about. And I found out the rudiments were just wildly out and the auditors were actually in a games condition on the subject of goals. You know? I mean, just frankly that: they were in a games condition. They were so ARC broke on their own goals, they were damned if they were going to let anybody else have any goals. I think that was about the way it added up — something of that sort. So, by straightening the rudiments out, and raising the magnitude of importance of keeping rudiments in, why, what are we running into now?

Целая группа может отправиться в плавание, не находя терминалов, целей, вообще ничего; мы делали то же самое прямо здесь, до тех пор пока я наконец не выловил причину и не понял, что за чертовщина происходит. и я обнаружил, что рудименты были просто в диком состоянии, а одиторы на самом деле впали в состояние игры по отношению к целям. Понимаете? То есть я просто имею в виду следующее: они были в состоянии игры. Они имели такой большой разрыв АРО со своими собственными целями, что, черт побери, они прост и не собирались отыскивать цели у кого-либо другого. Я думаю, что примерно так все и выглядело — что-то типа того. И тогда, исправлением рудиментов и поднятием величины важности сохранения рудиментов, хо, что же получается теперь?

Well, I was just asking a question. There's a student been here for about two weeks and a little bit — two weeks and two days — and we don't have his goal and terminal. I'm starting to ask questions. What is happening? Because this is not usual now.

Ну, я просто задал вопрос. Был один студент, который пробыл тут около двух недель с хвостиком — две недели и два дня — и у нас нет его цели и терминала. И я начал задавать вопросы. Что происходит? Потому что сейчас это уже необычно.

You see? We've learned to keep our rudiments in before we do goals and terminal assessments and having learned that, why, we find our goals and terminals, and that's about all there is to it. That was the gross error: It was just not having any rudiments in.

Понимаете? Мы уже научились сохранять наши рудименты, прежде чем серьезно приниматься за проработку целей и оценивание терминалов, и научившись этому, хо, мы находим наши цели и терминалы, вот и все дела. А крупная ошибка состояла именно в том, что не вводились рудименты.

It wasn't that we needed new trick methods of finding goals and terminals, we just had to have somebody sit there and actually ask for the goals and ask for the terminals, and not invalidate any of them and not add a bunch of things to the nonsense that was going on. Keep the rudiments in; we found goals and terminals just bangity-bang! It's very easy to do. And some of you right here were — have experienced that particular gruesome experience. And that was gruesome, wasn't it?

Дело было вовсе не в том, что существовала необходимость нахождения хитрый способов поиска целей и терминалов, нам просто надо было посадить этого человека перед собой и действительно задать вопросы о целях и о терминалах, не обесценивать их и никаким образом не увеличивать ту кучу несуразностей, которая возникла. Сохранять рудименты; и тогда мы находили цели и терминалы просто бац-бац! Это было очень просто! И легко. И некоторые из вас, присутствующих здесь, прошли именно через такой невеселый опыт. Это было невесело, так ведь?

You see, the light and dark of the situation was too fantastic for words. The first course I taught, immediately ahead of this course, I found all the goals and terms, I think they were all found the first few days, weren't they?

Понимаете, светлая и темная стороны этой ситуации были слишком фантастичны для того, чтобы описать это словами. Первый преподанный мной курс — даже непосредственно до этого курса, я находил все цели и терминалы, кажется, просто за несколько дней, не так ли?

Female voice: Yes, it wasn't very long. We did Presession 38 first and then . . .

Женский голос: Да, это было недолго. Сначала мы проводили Предсессию 38, и потом...

We did Presession 38 and shook down a lot of — 37 and 38, wasn't it?

Мы проводили Предсессию 38 и потом трясли все это — 37 или 38, так?

Female voice: Thirty-seven and 38 too.

Женский голос: 37 и 38, тоже.

Yeah, and we'd had them — we had their PTPs and their withholds all off — and bang! Assessment: There was just nothing to it, just fell in your lap. Nothing to it.

Да, и мы получали их — мы снимали все их ПНВ и висхолды, и бац! Оценивание: ничего сложного, все просто падало вам в руки. Ничего сложного.

Well, now, this unit, at great distance from here, happens to be running into the same difficulties right this minute. And I have sent over cables about "Get your rudiments in," see? "Get your rudiments in. Get your rudiments in." And I don't know whether this will be heard or not, because this has to amount to looking at the E-Meter. And I've just had a datum, from that particular unit, that some of the students on that particular course can be forced to stand and look at an E-Meter which is reacting and be asked what the reaction was, and they can't tell you that the needle moved.

Представляется, что та группа, там, далеко от нас, кажется, попала именно в те самые проблемы. И я посылал им телеграммы по поводу того, что надо вводить рудименты, понимаете? “Вводите рудименты”. “Вводите рудименты”. “Вводите рудименты”. Я не знаю, было это услышано или нет, потому что это примерно то же самое, что не смотреть на Э-метр. И я только что получил информацию из этого отделения, что студентов на этом конкретном курсе ставили лицом к Э-метру, который давал реакции, и на вопрос о том, что это была за реакция, они терялись и ничего не могли ответить.

Well, we look for a gross error, so I tell them, "Get the rudiments in, get the rudiments in, get the rudiments in." I probably ought to be saying, "Show them an E-Meter and find out for them where the tone arm is. Show them which is the knob or black object, that wiggles." We'll find out it's some gross auditing error, you see, of that magnitude.

Мы ищем крупную ошибку одитинга, так что я им говорю: “Вводите рудименты”. “Вводите рудименты”. Вероятно, нужно было также сказать: “Покажите им Э-метр и найдите для них ручку тона. Покажите им этот регулятор, который можно крутить туда-сюда”. Всегда потом окажется, что крупная ошибка была связана с чем-то таким, такой вот величины.

It always defies your imagination when you run into these gross errors, and running a great many people, a great many auditing teams or a great many staff auditors, or something like that, all — it's a great many students — it all boils down to the same thing: You're just sure that you have a dog case that has avoided technology, and then you try to do everything under the sun, moon and stars you can with technology, in order to straighten out this case. And you find out the case hasn't advanced for some time, because "Well, you see, actually we're supposed to look at tapes at four o'clock and the auditing session is also at four o'clock, so we, of course, have been skipping the auditing session."

Это всегда выходит за рамки вашего воображения, когда вы наталкиваетесь на такие крупные ошибки, особенно работая с большим количеством людей, большим количеством групп одитинга или большим количеством одиторов-сотрудников, и все — все это большое количество студентов — все это демонстрирует только одно: вы просто уверены, что перед вами некий собачий кейс, который просто избегает одитинг, и потом вы стараетесь применить к нему все, что только можно раскопать в самых дальних закоулках технологии, в попытках с ним справиться. И вы находите, что этот кейс не продвигается вперед в течение некоторого времени, потому что “Ну, понимаете, на самом деле у нас по расписанию в 4 часа нужно просматривать пленки, и сессия одитинга тоже назначена на 4 часа, так что, естественно, у нас возможности одитироваться”.

The case wasn't being audited. I mean, this sounds idiotic, but that is how idiotic and that is how gross most of these errors are.

Этот кейс просто не одитируют. То есть это звучит просто по-идиотски, но именно такими идиотскими и такими крупными оказывается большинство таких ошибок.

"Oh, yes, I always get the rudiments in on the pc. Yes, I always get the rudiments in on the pc. That's very good. I make sure that the needle is moving when he says he has withholds. When he has no withholds, if the needle moves, then I know I can pass on to the next rudiment."

“О, да, я всегда запускаю рудименты у своего преклира. Да, я всегда их запускаю. Это очень хорошо. Я убеждаюсь в том, что стрелка двигается, когда он говорит мне, что у него есть висхолды. Когда висхолдов у него нет, и стрелка при этом двигается, я понимаю, что теперь можно переходить к обработке следующего рудимента”.

I know, they're all so stupid and all so incredible that they get missed. And you are very often persuaded into being very inventive about technology. This is — even I have been. On the basis of persuading some — of being persuaded that you just — you've got to think of some new solution, that's all, because this case just isn't moving, you know? And then we find out that, well, he doesn't get audited, either. Tapes are at four o'clock, and the case is supposed to be audited at four o'clock, so he just doesn't audit the case, but hasn't really had nerve to tell you. Or something wild like this, you know? And it comes down to something fundamental.

Понимаете, все они такие глупые, невероятные, когда это пропускается. И тогда у вас зачастую возникает соблазн проявить необыкновенную изобретательность в отношении технологии. Это ведь — даже я от этого страдал. Просто возникало такое ощущение, что нужно немедленно создавать какое-то новое решение, и все, другого выхода нет, потому что этот кейс просто застрял, понимаете? И потом обнаруживалось, что он просто не получает одитинга. В 4 часа — просмотр пленок, и кейс должен начать одитироваться тоже в 4 часа, так что эта сессия просто не происходит, однако для того, чтобы просто сообщить об этом, у них духу не хватает. Или что-то дикое вроде этого, понимаете? И это всегда возникает от какой-то фундаментальной ошибки.

The common denominator of all of this is no auditing done. It'll be some degree of that, and I wanted to give you the common denominator of it. It's some degree of no auditing done: Whether they just — the auditor never reports to the auditing session at all or after he gets to the auditing session, omits some large section of auditing oh, doesn't run the goals terminal of the pc; decides actually that he's got to get Mother out of the way first, and he just goes on for ages auditing Mother. Mother, Mother, and we audit more Mother and supposed to be auditing "a tinker."

Общий знаменатель всего этого — отсутствие одитинга. Это будет та или иная степень этого, и я хотел, чтобы вы знали общий знаменатель. Это некоторая степень отсутствия одитинга: то ли это просто — то ли одитор вообще никогда не сдает отчетов о проведенных сессиях, пропускает какой-то большой раздел одитинга, или не проходит терминал целей преклира, принимает решение о том, что на самом деле сначала нужно справиться с проблемами по поводу “мамы”, и потом начинает в течение долгого времени одитировать по поводу “мамы”. “Мама”, “мама”, еще немного “мамы”, хотя на самом деле мы должны были бы одитировать по поводу “старьевщика”.

And you'll get errors of this character and I hate to say it, because staff auditors are actually terrific. I have lots of confidence in staff auditors. I've never had staff auditors balk at doing anything; I've never had them do anything but — when they followed through results — just try their level best to deliver. Terrific willingness. Main failure has been — is me telling them, comprehensibly enough, what I wanted done, so that it could be understood.

И вы получаете ошибки такого характера, хотя на самом деле мне это совсем не хочется произносить, потому что одиторы-сотрудники на самом деле выполняют поразительную работу. Я страшно доверяю одиторам-сотрудникам. Я никогда не видел, чтобы что-то могло их остановить, я никогда не слышал, чтобы они делали что-то, кроме — когда они работали на результат — они просто старались сделать как можно лучшую работу. Поразительное рвение. Главный промах был в том, что я недостаточно ясно выражал словами то, что я от них хотел, так чтобы они это поняли.

I consider that any main failure, because the willingness — there's never been any want of that. So therefore we come down to a simplicity, and they can do this and everybody goes off at a smart trot, and everything is working along fine this way.

Я считаю именно это корнем любого промаха, потому что готовность — никогда не было никакого недостатка в этом. То есть, мы приходим к простоте, и они обретают способности делать это, и все понеслись на крейсерской скорости, и все заработало просто отлично.

But I've seen some of the wildest miscomprehensions of a relayed communication, such as this: You run the level — this actually happened — you run the level until the tone arm gets moving and then reassess for the next level. And that was the way the auditing direction was interpreted. You know, you run a level long enough to get the tone arm moving well, and then you assess for the next level of the Prehav Scale, and you run it.

Но я наблюдаю самые дикие непонимания при передаче идеи, такие как, например: вы работаете с уровнем — это происходило на самом деле — вы работаете с уровнем до тех пор, пока ручка тона не перестает двигаться, и тогда проводите пере-оценивание следующего уровня [речь идет о работе по Шкале Предобладательности. Позже эта методика была отменена, потому что были созданы Ступени]. И вот каким образом было истолковано это указание для одитинга. Было решено, что надо проходить уровень достаточно долго, до того, пока ручка тона не начнет хорошо двигаться, и тогда нужно оценить следующий уровень Шкалы Предобладательности и проработать его.

Man! I can tell you that if you did that for about four or five levels, the whole case would come down to a slow jam and the pc would feel like he was going crazy! It'd take him about ten, twelve days to get over the idea, too. He'd just feel like he was going crazy!

Господи! Я могу сказать вам, что если таким образом работать на протяжении четырех или пяти уровней, то весь кейс просто постепенно превратится в вязкое повидло и преклир будет чувствовать себя так, будто он сходит с ума! Для того, чтобы у него прошло это состояние, понадобится 10, 12 дней, да. Преклир будет чувствовать себя так, будто он сходит с ума!

If you want to audit a pc into a feeling that they're nuts, don't do a terminals run on his goals terminal, but just take some kind of a general Routine 2 run and assess the pc — very carefully assess him — and find out a real live level, that good level. Find his level real good and then audit it and audit it until you get the tone arm moving good, see? And then just skip it. And then do another assessment — and ignore the fact that that one is still going — and pick up some other level of the Prehav Scale, and then run it — don't get rudiments in — and run it, run it, and run it hard and run it hard and run it hard and run it hard, and all of a sudden the needle will freeze up and the tone arm will freeze up or something.

И если вы хотите доодитировать преклира до такого ощущения, что он идиот, то тогда не надо одитировать терминалы по его терминалу целей, нужно просто взять что-то типа обобщенного Шаблона 2, провести с преклиром оценивание — очень тщательное оценивание — и обнаружить действительно живой уровень, такой хороший уровень. Действительно хорошо поищите его уровень, и потом одитируйте, одитируйте, одитируйте, одитируйте его, до тех пор пока ручка тона не начнет хорошо двигаться, понимаете? И тогда просто бросьте его. И потом проведите другое оценивание — проигнорировав факт, что все еще происходит — и найдите другой уровень Шкалы Предобладательности, и пройдите его — не вводите по нему рудименты, а просто — проходите его, проходите его, проходите его, проходите его пожестче, проходите его пожестче, проходите его пожестче, проходите его пожестче, и потом наконец стрелка заморозится, и ручка тона тоже заморозится.

Well, insist that that isn't so good, you see? That isn't so good that it did that; run it a little bit longer. And don't get in any rudiments — no need of end rudiments, either.

Но настоите на том, что это недостаточно хорошо, понимаете? Что проведенной работы недостаточно — надо поработать чуть дольше. И не вводите никаких рудиментов — никаких завершающих рудиментов, ничего.

Now on the next line, assess again, get some other level of the Prehav Scale, and just run that one till you finally get the needle broken loose — just get it broken loose. And then reassess again, and your pc, about this time, will go "Hmmrh! What's happening Everything is going green! I have this horrible sensation that this ear keeps tying a bowline with this ear! Ha! I knew I shouldn't have drunk the coffee."

И потом снова проведите оценивание, получите другой уровень Шкалы Предобладательности, и просто проходите его до тех пор, пока стрелку не прорвет — просто проходите его до тех пор, пока стрелку не прорвет. Тогда снова пере-оцените, и где-то в этот момент ваш преклир сделает: “Угуммрхх! Что происходит? Все стало зеленеть! У меня такое ощущение, что мои уши завязываются узлом! Ха! Я знал, что нельзя пить так много кофе!”.

He'll actually have a sensation of going mad. He won't go mad! A few days later it'll drift out and he will merely spit every time he sees you.

У него появилось настоящее ощущение того, что он сходит с ума. Он не сойдет с ума! Через несколько дней это все пройдет, и он просто будет сплевывать каждый раз при виде вас.

But that actually — that actually is the direct results of not flattening levels of the Prehav Scale. But that's a pretty gross auditing error: Every time you get the needle moving, every time you get the tone arm moving well, reassess and get another level; and when you get the tone arm moving well, reassess and get another level. Never flatten anything. And on the Prehav Scale, of course, a person feels like he's going mad if you do that, because you're using one of the most powerful set of boosters you can. you talk about thirty-ton hydraulic jacks! The commands can't help but move his mind around. You know, he could sit there and resist even doing the command and suddenly he realizes, well, he does it, you see, and Rrrr! Rrrrrr! It's running a ship on a rocky ocean, believe me.

Но на самом деле — это в действительности будет непосредственным результатом несглаженных уровней на Шкале Предобладательности. Однако это достаточно крупная ошибка одитинга: каждый раз, когда стрелка начинала хорошо двигаться, каждый раз, когда ручка тона начинала хорошо двигаться, переоценить и взять другой уровень; потом, когда ручка тона начинала хорошо двигаться, переоценить и взять другой уровень; потом, когда ручка тона начинала хорошо двигаться, переоценить и взять другой уровень. Никогда ничего не сглаживать. А при работе по Шкале Предобладательности, конечно, человек чувствует себя так, будто у него крыша съезжает, потому что вы используете самый мощный набор ускорителей, который есть в вашем распоряжении. Речь идет о тридцатитонных гидравлических домкратах! Такие команды просто не могут не перемещать его ум! Понимаете, он может сидеть там и даже сопротивляться выполнению команд, и потом внезапно осознать, что он это делает, понимаете, и Рррррр! Рррррр! Это похоже на вождение судна по океану с рифами, понимаете?

Do you see what could happen? Because the technology is quite adequate to really pushing the thing down the line, you see? He will do it, willy-nilly and he goes far in, much further in than you would ever dream that anybody could be pushed.

Вы видите, что может произойти? Потому что эта технология вполне способна спихнуть все это под откос, понимаете? Он это сделает, хочешь—не хочешь, и он зайдет в это гораздо дальше, чем вы когда-либо могли себе представить.

It'll all drift off in three to ten days and he will feel fine, whether he gets any auditing or not. But that's not the point. You've wrecked a pc and you may have wrecked a goals-terminal line. And believe it or not, this actually occurred in a Central Organization. This actually occurred.

Все это отляжет в течение трех-десяти дней, и он почувствует себя замечательно, независимо от того, будет он получать при этом одитинг или нет. Но дело не в этом. Вы привели преклира к крушению, и вы могли заодно сокрушить его линию целей-терминала. Верите ли вы или нет, такое на самом деле случалось в Центральной Организации. Это на самом деле имело место.

Yeah, the interpretation of my request was — wasn't any backwards reason — is as soon as you get some motion in the tone arm, you reassess and do a new level.

Да, мое указание было так истолковано — безо всякой задней мысли — что как только вы получаете некоторое движение стрелки, нужно провести пере-оценивание и взять новый уровень.

All right. Gross auditing errors is what you are dealing with here. That is a far, wide departure. Now, technically, there aren't too many of these things. One would be, right now, to run any terminal but the goals-have terminal. We would consider that a very gross auditing error, because it would really make a mess out of things.

Отлично. Крупные ошибки одитинга — вот с чем вы тут имеете дело. Это большие, заметные отклонения. Если посмотреть технически, то перечень их невелик. Одна из них, прямо сейчас, была бы в работе с каким-либо терминалом, кроме терминала целей-обладания. Это мы посчитали бы крупной ошибкой одитинга, потому что это на самом деле превращает все в хаос.

Leading that, in term of violence or even worse than that, is leaving a withhold question unflat. That would be a gross auditing error. We have to move it up to there, because it produces a gross mess when it is done.

Ведущей ошибкой среди них, с точки зрения мощности или еще худших качеств, является оставление несглаженным вопроса о висхолде. Это — крупная ошибка одитинга. Нам надо поместить это именно в эту категорию, потому что она создает хаос.

Doing a wrong assessment or using an assessment that was done carelessly, indifferently or incorrectly and not getting it checked: That would be a gross auditing error. Getting or using an assessment that was briefly and carelessly done, or even lengthily and carelessly done. But use an assessment that you just aren't sure of: It's a gross auditing error.

Выполнение неправильного оценивания или небрежное, безразличное или некорректное проведение оценивания, непроведение проверки по нему: это было бы крупной ошибкой одитинга. Получение или использование оценивания, которое было проведено поспешно и небрежно, или даже слишком растянуто и небрежно. Просто использование оценивания, в котором вы не уверены: это крупная ошибка одитинга.

Failing to continue to security check a pc as his case advances, because again this is quite case damaging and is a gross auditing error.

Неспособность продолжить Секчек в преклиром, когда его кейс продвигается, потому что, опять же, это наносит достаточно ощутимый вред кейсу — это крупная ошибка одитинга.

You haven't heard that one for some time, have you? But nevertheless, it's very much present right now. Do you realize the faster the case gains, the more withholds are going to come to view? And if there's no Security Check to pull them off, your case can ball up in a knot quick as scat. So, the auditor who is running the line should think of his withhold point of the end and beginning rudiments — and the withhold should be left into the end rudiment, also. Just add another one in there. You know, add a "Have you told me any half-truths, untruths?" and so forth. And also add withholds in, because your technology is going too fast, it gives you another crack. So you got an additional one, additional crack at it.

Вы об этом уже довольно долго не слышали, так? Но тем не менее, это все присутствует прямо сейчас. Вы понимаете то, что чем быстрее движется кейс, тем больше висхолдов будет появляться в поле зрения? И если не будет проводиться Секчек для их вытаскивания, то этот кейс завяжется в узел в мгновение ока. Так что одитору, работающему по линии, следует помнить о этом аспекте насчет висхолдов, о начальных рудиментах — и висхолд следует оставить в завершающих рудиментах, также. Просто добавить туда еще один момент. Понимаете, добавить туда “Говорил ли ты мне какие-либо полуправды или неправды?”, — и все такое. И также добавить туда висхолды, потому что ваша технология работает слишком быстро, и это даст вам еще одну подмогу. Просто оставьте себе еще одну гарантию успеха.

I haven't given you a new write-down of this, because I'm still redoing the end rudiments. You'll see it shortly. There are two or three things that I'm questioning and don't know quite what to do with yet, but I'll know pretty well, very shortly. That's why I haven't issued you a new slip on it.

Я не даю вам новый письменный образец того, как это делается, потому что я все еще переделываю завершающие рудименты. Вы вскоре это увидите. Есть две или три вещи, которые пока остаются под вопросом, и я не вполне еще знаю, что с этим делать, но очень скоро это прояснится, очень скоро. Вот почему я пока не выпустил по этому поводу нового листочка.

And the auditor who is running a run on a goals terminal — having found it and he's running a run on it — and he doesn't pay a considerable amount of attention to withholds in beginning and end rudiments, is actually guilty of a gross auditing error, because the withholds are going to appear by the reason of the case is making advance, and the case will advance just to the degree that the withholds are off of it.

И одитор, который проводит обработку терминала целей — он обнаружил его и проводит его обработку — и при этом не уделяет достаточного внимания висхолдам в начальных и завершающих рудиментах, на самом деле виновен в совершении крупной ошибки одитинга, потому что эти висхолды будут появляться просто по причине того, что вы делаете продвижение, и кейс будет продвигаться вперед пропорционально тому, как с него снимаются висхолды.

And he'd say, "Well, I got all the withholds off at the beginning of the week, and the — it was just clean as a wolf's tooth. And so the rudiments are in, so I don't have to pay very much attention to withholds on this particular case just now." And then we had two days of marvelous and wonderful gain and everything was just going along beautifully, so of course we're going to have a third day, aren't we? Ah, that's an unjustified assumption, because there is this about withholds: The withhold which is not pulled — which is restimulated but not pulled — can raise hell.

И он говорит: “Ну, я же снял все висхолды в начале этой недели, и — все было чисто, как волчий зуб. Так что рудименты были в порядке, и в этом конкретном случае не было необходимости уделать какого-то особого внимания висхолдам”. Потом у нас было два дня чудесных и прекрасных достижений, и все проходило просто замечательно, так что, конечно, наступает просто третий день, да? О, совсем не обязательное условие, потому что есть вот эта штука по поводу висхолдов: висхолд, который не вытащен — рестимулирован, но не вытащен — может подарить нам подлинный хаос.

That's "missing a Security Check question"; can just raise the dickens with a case. And a case advance is also marked by an advance in responsibility, and being marked by an advance in responsibility, brings to view more overts than were formerly available to a Security Check.

Это “упущенный вопрос Секчека”; он может сотворить с кейсом чертовщину. А прогресс кейса также отмечается прогрессом ответственности, а когда ответственность начинает подниматься, то это выводит в поле зрения больше овертов, чем было доступно прежде на Секчеках.

That is a test: Is a case advancing? If a case is advancing it develops more withholds; more withholds come into view if a case is advancing.

Вот критерий: продвигается ли кейс? Если кейс продвигается, то это выводит больше овертов; больше висхолдов появляется в поле зрения по мере продвижения кейса.

Now, I'll give you an example of how a case is not advancing We've done a Security Check, we've cleaned the rudiments, we ask a sort of a Presession 38-type of question in the rudiments, and "What question shouldn't I ask you?" And we've done a good job and we've got the rudiments all clean, and he's just had a Form 3 and everything of this sort. We already have his goals terminal; we go on a goals-terminal run. And we run it Tuesday, and we run it Wednesday, and we run it Thursday. We pay no more attention to withholds, see, and we — Thursday and Thurs - what the hell happened? Everything is stuck, and so on. The pc is very unhappy and appears rather blowy. And Friday . . . oh, well, it's an ARC breaky session; it's all very upset.

Теперь я приведу вам пример того, как кейс может не продвигаться. Мы провели Секчек, мы очистили рудименты, мы задаем вопрос типа Предсессии 38 в рудиментах, и “Какой вопрос я вам не должен задавать?”. И мы сделали хорошую работу, и мы очистили все рудименты, и просто провели ему Форму 3 и всякое такое. У нас уже есть его терминал целей; мы переходим к прохождению целей-терминала. И мы работали с ним во вторник, мы работали с ним в среду, мы работали с ним в четверг. Мы не уделяем больше внимания висхолдам, понимаете, и мы — в четверг, чет — что за черт? Все застревает, и все такое. Преклир очень несчастлив, и он склонен сорваться. А в пятницу… о, ну, это сессия разрыва АРО; это все очень расстраивает.

Well, what could possibly be wrong with the case? Well, the case advanced — that's what's wrong with the case — and if a case advances it develops withholds.

Так что же может быть не так с кейсом? Ну, кейс продвигается — вот что не так с кейсом — а если кейс продвигается, то всплывают висхолды.

Now, this is how it should run, according to some auditors. Let's look at this one: Now, you get all the withholds off, and you get it all straightened out, and you run him Monday, Tuesday, Wednesday, Thursday, Friday. And you do another Security Check and you're just very careful of withholds on Friday, and you make sure they're all polished up and of the end rudiments, and so on, and so forth. And you don't find any more. There are no more withholds than there were on Monday.

Вот каким образом это все должно происходить, если послушать некоторых одиторов. Давайте посмотрим вот на это: вот, вы снимаете все висхолды, все это подчищаете, и работаете с ним в понедельник, вторник, среду, четверг, пятницу. И вы проводите другой Секчек, и вы просто очень осторожничать в отношении висхолдов в пятницу, и вы убеждаетесь в том, что все это отполировано, проведены конечные рудименты, и так далее, и так далее. И вы больше ничего не находите. Больше нет никаких висхолдов, кроме того, что было в понедельник.

And you say, "Boy, I'm sure doing a good, clean job of auditing." With absolutely no advance of any kind whatsoever It's almost unthinkable you could do that these days, but it theoretically could happen.

И вы говорите: “Господи, я делаю хороший, классный одитинг!”. С полным отсутствием какого бы то ни было продвижения. В наши дни практически невозможно, чтобы такое могло быть, однако теоретически такое могло бы быть.

And if you got no gain on the case of any kind whatsoever, it will occur then, that the case will not raise in responsibility of any kind whatsoever. So it will occur, then, that at the end of a considerable period of auditing, the person will not have remembered any new withholds of any kind whatsoever, because no raise in responsibility, no additional or new withholds that he hadn't remembered before. See?

И если вы не имеете никаких достижений кейса никакого рода, то тогда это произойдет, и кейс не поднимет собственного уровня ответственности. То есть это просто говорит о том, что если к концу такого длинного периода одитинга человек не вспомнит никаких новых висхолдов, то это означает, что не получилось никакого повышения ответственности, раз он не смог найти никаких новых или дополнительных висхолдов. Понимаете?

Gross auditing error not to keep the withholds off a case while you're running it. It's one thing that can really stall it down to a walk. It can just go to a sudden thud and so on.

Крупная ошибка одитинга — это неустранение висхолдов с кейса в процессе работы с ним. Это как раз то, что надо сделать для того, чтобы накрепко прибить его гвоздями к полу. Просто возникнет этакое буммм, и все такое.

Withholds, then, make a good test of case advance. Actually, you could take a short Security Check and shake a case down at an end of a short period of auditing, and find out whether or not the case was winning. You do the short Security Check at the beginning, then you audit him for a little while, and do the same exact Security Check at the end, and he has remembered nothing new — no advance in case. Much more reliable than a profile. A profile is reliable, too, but it'd tell you directly and immediately.

То есть висхолды представляют собой отличный критерий продвижений кейса. Возможно, вы можете провести коротенький Секчек и протрясти кейс, как следует, к концу небольшого периода одитинга, и прояснить, побеждает кейс или нет. Вы проводите короткий Секчек в начале, потом вы некоторое время его одитируете, и проводите точно тот же самый Секчек в конце, и если он ничего нового не вспомнил — кейс не продвинулся. Гораздо более надежный показатель, чем график способностей. График надежен, да, но это скажет вам правду прямо и непосредственно.

Yeah, because in the first place, remember that withholds are not relegated to current lifetime only. What happens if you start opening up whole track? Don't you think anybody has got any withholds on the whole track? You mean they — you mean they lived all these lifetimes right up to this lifetime, and so forth, and they never had any withholds in those lifetimes? They just died by natural acts and causes, you see, and everything would go along. But this lifetime is different; in this lifetime they have withholds.

Да, потому что, во-первых, помните о том, что висхолды не исчерпываются только этой жизнью. Что произойдет, если вы начнете открывать полный трак? Как вы думаете, есть у людей висхолды на полном траке? То есть вы хотите сказать, что они — что они прожили все эти жизни вплоть до настоящего момента, и так далее, и при этом не имели ни одного висхолда, на всем их протяжении? Они просто умирали естественной смертью и по природным причинам, понимаете, и все просто катилось по накатанному. Но эта жизнь радикально отличается; в этой они умудрились заиметь пару висхолдов.

Well, you start opening up a track and you, frankly, will see it in running this Groups Terminal Process. The individual all of a sudden realize he has a withhold from a certain particular group. Ughh! He didn't tell them that!

Ну, вы начнете открывать трак, и вы, честно говоря, увидите это при проведении этого Процесса Групповых Терминалов. И этот индивидуум внезапно осознает, что он имел висхолд от определенной группы. Уфф! Он не рассказал им этого!

And then it finally occurs to him, at the long end of a run, or something: "You know, I'm not in that group anymore? And this amounts to the fact that I am actually withholding my body and my beingness from that particular group. Yes! I have a withhold on that group."

И потом наконец до него доходит, в конце этого прохождения: “Ты знаешь, что я уже больше не в той группе? И это равнозначно тому факту, что я на самом деле висхолдирую свое тело и свою бытийность от этой конкретной группы. Да! У меня есть висхолд от той группы”.

He'll recognize with great clarity that he isn't in the group and therefore is withholding himself from the group. He recognizes things like this, and they didn't occur to him earlier.

И он распознает с великой ясностью, что он больше не в той группе, и, следовательно, он висхолдирует себя от этой группы. Он распознает такие вещи, хотя до этого ничего такого ему в голову не приходило.

"Oh yes, well, there was the Marcab government, and there it was, and still there! Yeah, I was part of it once and it's still there. No, I haven't anything on them. No withhold. No. There isn't anything I've done they wouldn't like. It's funny, you are asking me that, because, actually I've never done anything, you know, as far as they didn't like. I never have, never have. They get along fine, I got along fine with them, and there's just nothing, you know; and it's all kind of imaginary anyway and hasn't anything to do with me."

“О да, там было маркабское правительство, и оно было, и оно до сих пор есть! Да, я раз был его частью, и оно до сих пор есть. Нет, у меня на них ничего нет. Никакого висхолда. Нет. Я не сделал ничего такого, что могло бы им не понравиться. Даже смешно, почему ты меня об этом спрашиваешь, потому что на самом деле я никогда ничего им не делал, понимаешь, такого, что бы им не понравилось. Никогда, никогда, никогда ничего такого я не делал. У них отлично идут дела, понимаете, у меня с ними отличные отношения, и в этом нет ничего такого, понимаете; и это все на самом деле слегка воображаемое, и это не имеет ко мне никакого особого отношения, в любом случае”.

And after you've run the process for a while, why, you come back across the same thing, and he says, "Well, the Marcab government is — eeulpt!"

Но потом, когда вы некоторое время поработали на процессе, хо, вы возвращаетесь к тому же самому, и он говорит: “Ну, маркабское правительство — это ээээульпт!”.

And you say, "What's that?"

И вы говорите: “Что?”.

And he, "Ugh! Well, the last time I was there they had a warrant for my arrest. Ha-ha-ha, ha-ha! I'm not about to go back there!"

А он: “Уфф! Ну, в последний раз, когда я туда заходил, они держали ордер на мой арест. Ха-ха-хa, ха-ха! Я больше туда не собираюсь”.

And every time, of course, you run across one of these "I am not about to go back there. I am not going to there anymore. No, I do not want to be a member of that group! No-o-o-o! What? Become a member of that church? Oh, no! Under no circumstances! Well, that's silly! Stupid! I mean, I don't want anything to do with them, you know, I mean, ruhh!" and so on. "Of course, I'm totally unemotional about it."

И каждый раз, когда вы натыкаетесь на одно из этих “Я туда больше не вернусь. Я больше туда не пойду. Нет, я не хочу больше быть членом этой группы! Не-е-е-ет! Что? вступить в эту церковь? О, нет! Ни при каких обстоятельствах! Это глупо! Я имею в виду, я не хочу иметь с ними вообще ничего общего, понимаешь, да, рррхх!”, — и так далее. “Конечно, я совершенно спокоен в отношении этого”.

"Have withholds from the subject?"

“Есть ли висхолды по этому поводу?”.

"Oh, no, I don't have any withholds! What made you ask as . . . ? oh, wait a minute. Ha-ha-ha-ha! We had a treasurer once that robbed the exchequer and took all the cash that was in their account. I know that happened and the group was pretty mad about that."

“О, нет, у меня нет никаких висхолдов! Чего это ты вдруг задаешь такой вопрос?… о, подожди минуту… Ха-ха-ха-ха! У нас однажды был казначей, который ограбил кассу, и украл из нее всю наличность, что в ней была. Я знал, что это произошло, но группа была в ярости по этому поводу”.

And then we go through and we mix up — and a few questions later, maybe the next auditing session, all of a sudden the pc goes back across this church group, and he says in a little small voice, "You remember my telling you about the treasurer that embezzled all the money? Ha-ha-ha. That was me!"

И потом мы проходим через это, смешиваем — и через несколько вопросов, может, в следующей сессии, внезапно преклир возвращается к этой группе, церкви, и говорит заговорщическим голосом: “Ты помнишь, как я рассказал тебе о том казначее, что растратил деньги? Ха-ха-хa. Это был я!”.

Well, what's the phenomenon? It isn't that he didn't recall it. It's that it was below his level of responsibility. And if his responsibility increases, he eventually remembers more clearly what the situation was and takes responsibility for his own overt.

Что это за явление? Дело не в том, что он поначалу этого не вспомнил. Дело в том, что это превосходило его уровень ответственности. А если его ответственность повысится, то он окончательно вспоминает эту ситуацию более ясно, и берет ответственность за свой собственный оверт.

So actually, the number of overts and withholds that show up newly on a case haven't very much to do with what a criminal the person has been. Everybody has plenty of withholds. You can just assume that — everybody has got plenty of withholds.

Так что на самом деле количество овертов и висхолдов, которые будут заново появляться в кейсе, не имеет особого отношения к тому, насколько криминален тот человек. У каждого есть множество висхолдов. Вы можете просто предполагать из общих соображений, что у каждого человека имеется множество висхолдов.

The question is, how many are available at any given instant? How many can be pulled or how many are they willing to talk about at any given instant? Well, it's a direct coordination with the amount of responsibility the case has.

Вопрос только в том, сколько их доступно в настоящий момент времени. Сколько из них можно вытащить, и о скольких он будет готов рассказать в каждый данный момент? Вот это как раз прямо пропорционально количеству ответственности, которой обладает этот кейс.

Now I'll give you a brand-new way of thinking about this: Everybody has a number of withholds. Let's just say everybody has a number of withholds. This would be pretty close to a fact, you see? It's a finite number of withholds — 800 billion or something — but it'd be the same for every person. People aren't necessarily different from one to the next. But that number could be considered more or less constant, person to person, pre-auditing — before they're audited.

А сейчас я дам вам совершенно новый способ осмысления этого: у каждого имеется n висхолдов. Допустим, у каждого имеется n-ное количество висхолдов. Это довольно близкое к истине утверждение, понимаете? Это некоторое конечное количество висхолдов, что-то типа 800 миллиардов или типа того — и оно может быть одинаковым для всех. Люди вовсе необязательно отличаются друг от друга. То есть я хочу сказать, что эту величину можно считать более или менее постоянной, у каждого, до того, как он начал получать одитинг.

All right. Now, what is different? What is different is the degree of responsibility the individual can take for his withholds. So that you have a criminal sitting there. And he says, "Yeah, I robbed, I — and I did this and I did that, and I did the other thing, and I did.... Oh, yeah, yeah, I murdered babies and so on. And I just killed my wife and children one time and left home," and so on. There's not even a knock on the E-Meter.

Отлично. А что же тогда отличается? Отличается тут степень ответственности, которую индивидуум готов взять на себя за свои висхолды. Вот перед вами сидит преступник. И он говорит: “Да, я грабил, я — делал то и делал это, и еще… да, да, я убивал младенцев и все такое. И однажды я убил собственную жену и детей и покинул дом”, — и все такое. И на Э-метре ни дуновения.

Well, his irresponsibility is down to such a level that they're not even withholds. All right, he gets some auditing progress, and he finds out that out of this whole potpourri of crime, one time he was standing outside of a bank and he turned the dead guard over with his foot. And that's an overt. That's a real withhold. And he hadn't remembered that, and now he's telling you. And he sort of feels a little bit bad about it, and he's happy to get it off of his chest.

Его ответственность опустилась до такого уровня, что это даже не становится висхолдами. Отлично, у него есть некоторое продвижение в одитинге, и он обнаруживает, что во всем все это преступном попурри, однажды, когда он стоял около банка, то перевернул ногой мертвого охранника. И это был оверт. Это был настоящий висхолд. И он этого раньше не вспоминал, но теперь говорит вам об этом. И он чувствует при этом какой-то дискомфорт, и он рад, что представился случай снять этот груз с души.

Then we go on, a little bit more auditing and we got — a session or two later — and other things are coming and going, and so forth. And he tells you, "Well, wheegh, I just realized I'm wanted in Chicago," even though that was two lifetimes ago. "Remember that bank guard I said I turned over with my foot? Actually, I shot him."

Потом мы продолжаем, одитируем его еще немного, и обнаруживаем, что — через одну-две сессии — что возникают и происходят другие вещи, и все такое. И он говорит вам: “О, уффф, я только что осознал, что меня до сих пор разыскивают в Чикаго”, — хотя это было пару жизней назад. “Помнишь того охранника из банка, которого я переворачивал ногой? На самом деле, я его застрелил”.

You say, "All right."

Вы говорите: “Отлично”.

Few sessions later, you're running across things, and so on, and you're getting off withholds and so forth and that's fine. And the criminal comes back across this point and he says, "You know that bank guard I told you I shot? Well, the truth of the matter is, I shot him when his hands were up and his back was turned to me. And I read later in the papers that he was the sole support of his wife and children and two aged parents."

Через несколько сессий, вы с чем-то работаете, вы снимаете висхолды, все идет замечательно. И преступник снова приходит к этому моменту и говорит: “Помнишь того охранника, я рассказывал, которого я застрелил? Ну, на самом деле, я застрелил его, когда он стоял спиной ко мне с поднятыми руками. Я потом в газетах прочитал, что он был единственным кормильцем своей семьи — жены, детей и двух престарелых родителей”.

And you say, "Well, all right. Good. All right." And he's glad to get that off of his chest.

И вы говорите? “Ну, ясно. Хорошо. Отлично”. И он рад снять этот груз со своей души.

And then you audit him a while and he comes back across this thing later and he happens to be clicking down the line on his various overts and so forth. And he says, "You know that — that bank I was — told you I robbed in Chicago. And I was just a hood and I was just nobody, and so forth. Actually, I was the leader of the gang. Ha-ha-ha-ha. Ha-ha-ha-ha. Hate to have to confess this, but I was, and we dealt exclusively in bank robberies, and we brought about the panic of 1929. Yes. Ah-ha. I hate to have to tell you about that. There — there it is. There it is, you see?"

И потом вы одитируете его немного, и он позже снова приходит к этому, и в этот момент он как раз расщелкивает линию овертов, и все такое. И он говорит: “Знаешь что? Тот банк, я говорил, что я ограбил в Чикаго. Я был просто гад, ничтожество. На самом деле я был главарем этой банды. Ха-ха-ха-ха. Ха-ха-ха-ха. Приходится признаться, так и было, и мы специализировались исключительно на ограблении банков, и это мы создали панику 1929 года. Да. Ах-ха. Противно говорить тебе об этом. Но это так. Это так, понимаешь?”.

You get the idea? Perfect pattern of it was pulled by a fellow one time — I mean, a pc, a very famous guy. I won't particularly expose parts of his case, but he said, "We had a plan one time. And this plan... Well," he said, "it was just a bunch of us fellows, and we put some people in ice cubes, and we got rid of them — and, you know, heh-heh, just — just nothing. Didn't have anything to do with thinking of anything. Nothing much going on, so we just thought this'd be a good thing, and it was a gay thing to do. And we — later on, I realize it was bad, now, but we just froze them up in some ice cubes and dumped them in an ocean on another planet, and that's all there is to it."

Улавливаете? Отличный образец подобного явления выдал мне однажды один парень — то есть преклир, я хочу сказать, очень знаменитый человек. Я не буду особенно рассказывать об этом кейсе, но он сказал: “У нас однажды был такой план. И этот план… Ну”, — сказал он, — “просто мы собрались с ребятами, запихали народ в ледяные кубы, и избавлялись от них всех — и ты знаешь, хе-хе, просто — просто ничего. В общем-то, ничего особенного при этом мы не думали. Ничего особенного не происходило, мы просто подумали, что это было бы здорово, да, можно было бы так поразвлечься. И потом — позже, я осознал, что это было плохо, да, мы заморозили их в кубы, и сбросили в океан на другой планете, вот и все”.

Well, on a little further questioning, why, it turns out that well, actually there was some plan in it; there was some reason they did it, and so forth, and it went on on this kind of a stupid gradient, and so forth. And we find out that we're talking to the fellow who thought up the plan, and executed the plan, and directed the plan that had to do with the implantations of all planets in this corner of the universe.

Ну, при дальнейшем задавании вопросов выясняется, что план там все-таки был, были причина, по которой они все это проделали, и все такое, и это продолжалось вот в такой темпе, постепенно, все такое. И потом обнаруживалось, что мы говорили именно с тем, кто придумал этот план, и выполнил этот план, и направлял его осуществление, которое было связано и имплантированием всех планет в этой области вселенной.

That was just too much overt, don't you see? It starts out with the basis, "Well, a bunch of us got together and some people weren't behaving very well, and just some crummy little people, didn't amount to anything very much, you know? And we just put them in some freezer compartments, and we took them over and dumped them in an ocean. Ha-ha-ha! Funny joke, wasn't it?"

Это был просто слишком большой оверт, понимаете? И все началось просто с того, что “собрались мы с ребятами, и подумали, что кое-кто себя начал плохо вести, и что люди ничтожны и плохи, но ничего плохого у нас в мыслях не было, понимаешь? И мы засунули их всех в холодильники, отвезли их туда и сбросили в океан. Ха-ха-ха! Классная шутка, да?”.

You get the difference of magnitude in how these things walk up. Of course you don't know what series of withholds are going to develop into big ones, and what will early remain little withholds.

Вы улавливаете различие масштабов по мере того, как он продвигается. Конечно, вам не известно заранее, какая серия висхолдов разовьется во что-то большое, а что останется мелким.

But the only thing dangerous about it is not clearing the question that you come to as you go across it. So it amounts to one of the greater auditing goofs, and it is a goof of magnitude. The individual that you let sit there and, "natter, natter, natter, natter, natter," you're actually ruining his case, because you're letting him sit there and lessen the overt, lessen the overt, lessen the overt, lessen the overt. And you should realize what he's trying to do. He's trying to tell you, "I have a withhold!"

Единственная опасность тут состоит в непрочищении вопроса, к которому вы пришли по пути. Это как раз один из типов самых крупных ошибок одитинга, и это гигантская ошибка. Если индивидуум сидит перед вами и “бур-бур-бур, бур-бур-бур, бур-бур-бур”, то вы на самом деле рушите его кейс, потому что позволяете ему сидеть там и уменьшать оверт, уменьшать оверт, уменьшать оверт, уменьшать оверт, уменьшать оверт. А вы должны осознавать, что он пытается сделать. Он пытается сказать вам: “У меня есть висхолд!”.

And you never say, "Yes, yes, but what did you do of that type and kind that would make you feel that way, yourself?"

Но вы никогда не говорите: “Да, да, но что ты сделал типа этого, что как-то заставило тебя почувствовать себя таким образом, ты сам?”.

And the individual says, "Nothing!" and the needle falls off the pin. And then you find out, "Well, yes, as a matter of fact. . ." And it is quite something else, the time you do this. And all of a sudden it clears! And the case starts going Clear.

И это парень говорит: “Ничего!”, — и стрелка звенит о штырек. И потом вы обнаруживаете, что “ну, на самом-то деле… ”. и на этот раз происходит что-то совершенно другое. И на этот раз оно прочищается! И кейс начинает становиться Клиром.

But by finding things which other people have done on the pc, you see, getting the motivators, and finding that the pc's — other things, and so forth — you worsen a case.

Но работая с тем, что другие сделали преклиру, понимаете, получая мотиваторы, и делая такие вот штуки, вы на самом деле только ухудшаете кейс.

The only thing you ever want is what the pc does, and what the pc did.

Единственное, что вам нужно — это что делает этот преклир, и что он сделал.

But it comes under one of the headings of one of the finer crimes, to leave a Sec Check question unflat. It can do more damage per case, per question, than any other single action; obviously, from the case histories which I have immediately and directly at hand.

И это подпадает под класс этих тяжких преступлений — оставить несглаженным вопрос Секчека. Это может нанести больший вред, чем какое либо другое действие; это совершенно очевидно при прямом изучении историй кейсов, которые сейчас у меня непосредственно под руками.

So take it to heart, that's something you should never do. Make sure that it's flat before you leave it. And then don't think that a little later — when the person has had a lot more auditing — that the question, if found unflat now, was left unflat at the time it was hit — it wasn't. This is a whole new series of withholds coming up under the heading of the same question, and you differentiate that particular difference.

Так что примите это близко к сердцу, и поймите, что это нельзя делать никогда. Прежде чем оставлять это, убедитесь, что это сглажено. И потом не думайте, что чуть позже — когда человек получил гораздо больше одитинга — если что-то оказывается несглаженным сейчас, то оно было таким в момент его возникновения — это не так. Просто в ответна тот же вопрос поднялась целая новая серия висхолдов, и вы понимаете, о чем идет речь.

Okay?

О'кей?

Audience Voices: Yes. Mm-hm.

Голоса в аудитории: Да. Мм-угу.

Well, will that do you any good in your auditing?

Ну, это пригодится вам в одитинге?

Audience Voices: Yes, sir!

Голоса в аудитории: Да, сэр!

All right. Thank you.

Отлично. Спасибо.

Audience: Thank you.

Аудитория: Спасибо.