Это продолжение первой лекции, но это уже лекция два, второй час вечерних занятий, 11 декабря.

Это вторая послеполуденная лекция 11-го декабря. Вам может показаться, что некоторые данные, которые я вам даю, — какие-то беспорядочные... пока вы не посмотрите, куда все это сориентировано. Ну, возможно, они и беспорядочные. На самом деле я вам кое-что показываю: мы вновь и вновь начинаем рассматривать разные данные и соотносим их с каким-то основным положением. Иначе говоря, мы демонстрируем данное, фундаментальное данное, и его оценку в отношении ко многим другим данным; мы просто вновь и вновь начинаем рассматривать различные данные и возвращаемся к фундаментальному данному.

Если говорить о процессинге подъёма по шкале, то существует второй метод проводить его. Не следует недооценивать этот метод... не следует принижать его значимость. Этот метод лучше любого процессинга потоков или процессинга инграмм.

Мы начинаем обсуждать прохождение в одитинге обычных вещей и, опять-таки, показываем, как все это соотносится с каким-то основным положением. «Должен иметь» и «не должен иметь» — это, конечно же, некая форма согласия. И вот мы вновь и вновь возвращаемся к согласию, которое мы устраняем при помощи макетов. Просто, не так ли?

Вы можете проводить это кому угодно, и на то существует одна очень веская причина: людям не требуется какая-либо информация о той шкале, с которой они работают, и не требуется, чтобы они удовлетворяли каким-нибудь требованиям. Вы берёте какого-нибудь преклира, который, ковыляя, возникает из темноты улиц и попадает в вашу ярко подсвеченную сеть; нет необходимости бесконечно просвещать его относительно того, что вы делаете.

«Должен иметь» и «пытаться избежать необходимости иметь»... очень забавно, что все это так легко решается. Во-первых, это говорит о том, что у человека было какое-то привитое ему желание... у человека должно было быть какое-то желание, чтобы он начал опускаться по шкале тонов. Сначала тэтан находился очень высоко по шкале тонов... желание и тому подобное находятся очень высоко по шкале тонов... а затем тэтан начал немного опускаться по шкале в отношении желания.

Итак, вы просто начинаете делать то, вы начинаете делать это и на самом деле не очень-то беспокоитесь о том, чтобы его просветить.

А потом, когда его желание угасло, кто-то, конечно же, должен был навязывать его, чтобы оно продолжало существовать, и это привело к тому, что тэтан еще немного опустился по шкале тонов. А когда желание навязано в такой степени, что тэтан больше НЕ МОЖЕТ обходиться без него, тогда вы начинаете препятствовать ему, чтобы этот парень не мог иметь желаемое. Это относится к любой вещи, мысли или вере.

Что касается обучения преклира, правда состоит в том, что если превратить преклира в тэта-клира и затем прекратить заниматься им, то это будет просто несколько жестоко.

Давайте рассмотрим мысль. Давайте возьмем христианство... это очень удобный пример. Многие люди знают хоть что-нибудь о христианстве. В обществе еще остались некоторые, которые что-то знают о нем. Наверху шкалы у нас находится желание. О, да. Конечно, вы говорите человеку: «Жизнь вечна! Вот путь к вечной жизни. Вот, пожалуйста».

Это просто... поступить так будет просто несколько жестоко. Ведь он начинает продвигаться вперёд, он хочет продолжать продвигаться вперёд. Либо, если он не будет продвигаться вперёд, он будет двигаться в противоположном направлении с такой скоростью, что больше вам уже не придётся беспокоиться о нём. Вы либо... следует подлатать его, применив какой-нибудь процессинг.

И, конечно, все знали, что существует путь к вечной жизни. Они знали это интуитивно, и у многих религий, которые существовали еще до христианства, дела стали идти превосходно, благодаря тому, что они продавали бессмертие. Я чуть было не назвал это «журавлем в небе», но... так выражаются коммунисты, а я не хочу быть чьим-либо сторонником.

Вне зависимости от того, засел ли он накрепко в голове или находится снаружи, вы сумеете добраться до него при помощи мокапов и устранить хронические соматики или различные небольшие ненормальности (например, то обстоятельство, что он работает кассиром в банке и у него есть навязчивое желание каждый вечер класть себе в карман пять тысяч долларов). Вы можете получать мокапы. Человек просто обеспокоен по поводу денег, так что вы просите преклира получать мокапы, в которых происходит создание денег и «рассоздание» денег, трата денег, затем получение денег различного дизайна и формы, денег величиной с газету, мокапы, в которых преклир будет оклеивать деньгами стены комнаты и тело, взвешивать тело с помощью денег, производить их и разрывать на кусочки, выбрасывать и производить ещё. Иными словами, вы избавляете его от недостатка денег. Вы могли бы проделать это с величайшей лёгкостью.

Война идей и идеологий — это интереснейшая война, да?Таким образом, у нас есть бессмертие; его нарядили очень эстетично, придумали хорошую историю, и все такое. Это прекрасная эстетика. Вы желаете обладать бессмертием.

Но если вы доведёте человека до тэта-клира и не сделаете для него больше ничего, то да поможет ему Господь. Он снова войдёт внутрь; у него будут неприятности.

Следующий шаг — это... если вы пройдете через этот ритуал, вы достигнете бессмертия. Что ж, хорошо. Следующий шаг вниз — это очень и очень хорошо... немного более напористая продажа. И к тому времени, как человек купится на все это, он купит следующий шаг вниз по шкале, который таков: «А если ты не купишь журавля в небе...» — прошу прощения, «бессмертие»... — «если ты не купишься на это, мы отправим тебя в ад. А ад — это ужасное место». И знаете, поначалу ад был очень, очень интересным... это был просто «Ад».

Он не будет знать, что он делает, у него не будет никакого образования. И это всё равно как если бы вы были повитухой у тэтана, помогли ему появиться на свет и затем сказали: «Чёрт с ним. Мы не будем давать ему образование. Пусть растёт сам, как Топси». И ничего из него не выйдет. Он будет валять дурака и неловко тыкаться туда и сюда. Он не знает законов, лежащих в основе всего этого. И у него нет никакого представления о том, какими должны быть и какими не должны быть его способности. И у него возникают преувеличенные, раздутые представления о том, насколько большим и могущественным он является; и не успеете вы и глазом моргнуть, как он захочет изменить порядок вещей во всём мире и потом... единственное затруднение состоит в том, что, пересекая Пиренеи, он спотыкается, падает лицом прямо в грязь и добирается до дома ползком. Либо он бродит где-нибудь в гораздо более обширной области, натыкается на место, освещённое сияющими огнями, свет слепит ему глаза, и он не возвращается домой.

Кстати, вы знаете, каким был первый ад? Все люди во всем цивилизованном мире надеялись, очень надеялись, что Рим — самая продажная шлюха из всех стран — поджарится в одночасье. В Италии имела место вулканическая активность, и они надеялись на то, что в один прекрасный день земля разверзнется и ревущее море лавы поглотит Палатинский холм*Палатинский холм: один из семи знаменитых холмов, на которых стоит Рим. Традиционно считается, что на этом холме возникли первые поселения римлян. На Палатинском холме находились римские храмы и одни из лучших частных домов, а во время Римской империи там жили императоры. и весь остальной Рим. Весь мир был порабощен Римом и хотел, чтобы Рим превратился в море лавы.

Вы всё-таки избавили его от каких-то вещей, но... Вы обнаруживаете, что вам приходится обучать его. Вы беседуете с ним... вы беседуете с ним, очень тщательно подбирая слова. Вы чувствуете себя как старый, старый солдат, обучающий новобранца.

И поначалу, когда речь шла об аде, никто не имел в виду никакого личного ада для человека, имелось в виду, что начнется пожар. Людям старались продать идею о том, что Рим исчезнет. На самом деле это было... вероятно, это была кучка представителей фирмы по связям с общественностью ... один мой друг однажды сказал: «Знаешь, я наконец понял, как все это произошло. В Риме собралась группа ребят, и они все это придумали... они были кем-то вроде агентов по рекламе или ребят из прессы, и они все это придумали и продали эту идею, стремясь уничтожить и привести к краху Римскую империю». И она определенно начала двигаться в этом направлении. Конечно, он просто шутил. (Но все это на самом деле правда.)

Именно по этой причине, если вы не являетесь тэта-клиром и проводите много одитинга, вас довольно сильно расстраивает необходимость рассказывать тэта-клиру о том, что происходит, поскольку... и всё такое. Внезапно человек набирает скорость и начинает мчаться со скоростью товарного состава, и вы начинаете задаваться вопросом, где же, чёрт побери, находитесь вы. Просто разрыв между вами увеличивается, но человек по-прежнему не получил образование. Он быстрее всё схватывает и так далее.

Они думали, что когда Рим будет охвачен пламенем и сгорит дотла, то дела у них пойдут прекрасно. Что ж, вот таков был в то время уровень умения продавать и продвигать идеи. Он опустился от желания иметь что-то хорошее, эстетичное, красивое до желания, чтобы какой-то объект — Рим — испытывал боль.

Как бы то ни было, процессинг подъёма по шкале не является процессингом мокапов. Это процессинг постулатов в чистом виде, но в его основу положен принцип подъёма по шкале.

Но люди все равно не купились на журавля в небе, как от них этого ожидали, так что следующий шаг вниз — это «Знаете, мы были немного...» Кстати, во времена правления Нерона кучка преступников подожгла Рим, и это желание было почти реализовано. Потом все они обвинили в этом Нерона и сказали... приписали это сочувственным вибрациям струн его скрипки или чего-то в этом роде. И журавль в небе стал товаром, которого теперь было в избытке.

Ваш новый преклир приходит с улицы. Вы не просвещаете его, вы ничего не рассказываете ему. Вы просто говорите:

Сначала люди ждали, что в этой жизни разверзнутся небеса и они попадут в рай, прямо в рай. О, нет. Этого не произошло, так что им, в конце концов, начали говорить о том, что это произойдет после смерти. Но это привлекло гораздо меньше людей.

—Ну так вот, существуют два состояния: выживание и смерть. Правильно?

Поэтому было решено: «Нужно сделать так, чтобы этот товар продавался». Поэтому они превратили его в валюту и навязали с помощью штыков... но штыков духовных. Они говорили: «Ад, про который мы рассказывали, действительно существует, и у вас есть выбор: попасть после смерти либо в ад, либо в рай. Это зависит от того, плохим или хорошим человеком вы были до смерти. И мы можем достать вас после смерти... которая и является нашим мирским правосудием того типа… который нам нравится».

—Правильно.

Ладно, следующий шаг... люди не поверили этому ни на грош. Примчалось много людей, и нужно было придумать что-нибудь получше. И что вы думаете, прежде чем они добрались до конца, у них было уже семь кругов ада?

—Получите идею того, что вы мертвы. Вы получили идею того, что вы мертвы? Хорошо. Давайте изменим её на идею выживания.

Время от времени вы будете сталкиваться на траке с этой магической цифрой «7». Это простое число, и поэтому им интересуются математики. И существует семь того, семь сего, семь звезд или чего-то там еще. И существует семь кругов ада.

—А, ну, я могу это.

Так вот, вам очень часто будут попадаться преклиры, у которых крыша съезжает на религии из-за имплантов на религиозную тему. И ваш преклир будет обнаруживать эти семь чертовых кругов ада. Он забыл, что когда-то слышал об аде Данте и о семи кругах ада... он совершенно забыл об этом. Там был ледяной ад, огненный ад и еще какой-то ад, и... я не знаю, какими были все круги ада, но это интересный материал для изучения садизма.

—Хорошо. Давайте проделаем это снова. Получите идею того, что вы мертвы. Теперь измените её на идею того, что вы выживаете. Получилось?

Но это было навязывание. Мы опустились по шкале тонов до уровня навязывания, понимаете?

—Да, да, я сделал это.

И потом они еще больше опустились по шкале тонов, и в конце концов в это уже никто не верил, но чтобы упасть по этой кривой, потребовалось очень много времени. И потом они опустились на самый низкий уровень навязывания на Земле — я имею в виду, что самый тяжелый уровень — это аутодафе в руках великой испанской инквизиции под руководством печально известного идиота по имени Торквемада*Томас де Торквемада (1420-1498), первый великий инквизитор Испании. Известен своей жестокостью, особенно с людьми, которых обвиняли в том, что они незаконно практикуют иудаизм.. Я читал описание его жизни в книге с переплетом из человеческой кожи — как уместно!

—Хорошо. Теперь получите идею того, что вы мертвы, и измените её на идею того, что вы выживаете.

Так вот, Торквемада, великая инквизиция... господи, их невозможно было убедить в том, что людей нельзя убедить в существовании этих семи кругов ада. Никто ни разу не вернулся оттуда и не рассказал им об этом. У людей невозможно было вызвать такой уж сильный интерес к журавлю в небе. Их гораздо больше интересовало то, что происходило здесь на Земле, и множество других вещей. Поэтому аутодафе являлось средством убеждения. Человека привязывали к столбу и водружали столбы вокруг него.

-Ох!

И единственный... единственный... критерий преступления сводился к тому, приняли вы догму церкви или нет. И человек мог стать еретиком, если не так нес молитвенник. Все это навязывание доходило просто до идиотизма. За любое ваше действие, которое хоть как-то было неинтересно церкви, вас подвергали аутодафе.

—Что произошло, когда вы сделали это? – Он... что-то пинь! или что-то вроде этого. Вы заставили исчезнуть небольшой ридж. Так или иначе, вы получили то, что надо.

Британских моряков арестовали в порту: «А, вы не верите в Бога именно так, как вы должны в него верить, — значит, вы еретики». И что бы вы думали? Их сожгли на костре. Запросто, раз и все. Их привязали к столбам. А затем они получили индивидуальный огненный ад... совершенно индивидуальный ад. Вот так.

Теперь перейдём к следующей дихотомии.

Они опустили это на уровень навязывания, и у них настолько снизилась обладательность по отношению к этому, что это уже перестало быть просто идеей, это стало действительностью, навязанной действительностью и так далее.

—Существует шкала, на которой какие-то вещи расположены по принципу постепенности, то есть существуют различные степени правоты и неправоты. Так. А теперь получите идею того, что вы неправы.

Это была великая волна навязывания со стороны христианской церкви.

-Да.

И что бы вы думали? После этого они опустились по шкале до воспрепятствования. Человеку препятствовали иметь Бога; стало чуть ли не наказанием, что человеку препятствовали иметь Бога, если только... у него должны были быть чистые помыслы или он должен был плеваться чистой слюной или что-то в этом роде. И человек не мог иметь Бога, если его душа была нечиста, а он и не знал об этом ничего; он мог иметь Бога, заплатив... ну, я не знаю, тридцать талантов в некоторых случаях.

—Хорошо. Измените её на идею того, что вы правы. Приблизьтесь к тому, чтобы быть правым, настолько близко, насколько можете.

Не так давно одна дамочка, одна крошка (прошу прощения, я все время называю ее так, как она того заслуживает), одна «леди» заплатила Его Королевскому... прошу прощения, Его... не знаю, как вы называете этого парня? Ах, да, папа Пий, папа Пий, правильно. Она заплатила ему миллион баксов... долларов наличными, чтобы ей должным образом утвердили ее развод. То есть ей уже дали право на развод государство и священники и все остальные, но ей, в конце концов, пришлось заплатить миллион баксов... долларов, чтобы расторгнуть брак.

—Ладно... да.

Но воспрепятствование... воспрепятствование. Его было... стало не хватать. Божья милость стала очень дорогой. И она становилась все более и более дорогой, все более и более дорогой, все более и более дорогой, пока сейчас ее стало вообще невозможно получить. Знаете, помимо одного или двух человек, вроде папы Пия и, я полагаю, какого-нибудь кружащегося дервиша в мрачной пустыне, которому вы могли бы сунуть бакс, и он сказал бы вам: «Хорошо, я дам вам Бога... вот... расписка». Вот на таком примерно уровне все это и делается.

—Хорошо. Теперь станьте неправым. Измените это на то, чтобы быть правым. -Да!

Христианство дошло до того, что этого стало жутко не хватать. Вам бы это и в голову не пришло: вы видите вокруг столько церквей, но я говорю именно о христианстве.

—Получите идею того, что вы неправы.

Так вот, люди добавили сюда много всякой всячины. Они добавили в этот уровень практически все мыслимые способы делать что-то, быть кем-то или заниматься чем-то. Сегодня вы можете получить от церкви самые разные вещи, все, что угодно, кроме Бога.

—Э, я больше не могу получить это.

Вы можете получить баскетбол, бридж, кегельбан, танцы, ярмарки — практически все, что вашей душе угодно, но не пытайтесь просить у них немного Бога, потому что у них его на продажу нет. Он был воспрепятствован, а затем возникла его нехватка, но если они и дадут вам Бога, то это будет не идея, не какая-то духовная идея, это будет кусок МЭСТ. Вы можете купить Бога, вы можете пойти и купить крест, а это МЭСТ. Все это стало теперь твердым.

—Что ж, получите идею того, что вы правы.

Интересно, не так ли? Когда мы имеем желание, навязывание и воспрепятствование, и все это опускается еще ниже, то перед вами религия, которая умирает, если еще не умерла.

—Да, я это могу.

Целая страна захлебнулась в крови, стремясь избавиться от религии, но она получила нового хозяина, еще хуже прежнего: советская Россия. Другие страны проявляют терпимость и, к счастью, никогда не отказывались от того, от чего отказался в свое время Рим.

Вы изменяете его постулаты, работая с крайними точками диапазона. Так что вы просто перепрыгиваете снизу вверх... бум-бабах! бум-бабах! И что-то сломается.

Рим умер в тот день, когда начал отрицать самого себя. Механизм самоотрицания — это очень интересный механизм. Человека начинает корежить в тот момент, когда он говорит, что не говорил чего-то, что он на самом деле сказал. Знаете, он постоянно говорит... он не признает своих действий, не признает своих действий, не признает своих действий, он не берет никакой ответственности, он берет все меньше и меньше ответственности, и ему крышка.

И что бы вы думали? Проведите час этого процессинга девушке, чья эндокринная система уже ни к чёрту не годится. Это несколько скучно... в этом мало хаотичности... но просто проведите ей час этого процессинга. Просто расскажите ей о градиентной шкале и попросите её: «Получите идею того, что вы не несёте вообще никакой ответственности. Теперь получите идею того, что вы несёте полную ответственность». Вы могли бы подумать, что из-за этого она опустится по шкале. Такого не происходит.

Рим был основан на прочном фундаменте религиозной свободы. Все народы имели право поклоняться чему угодно. Рим процветал, действуя на этой основе. Он присоединял к себе любую страну, потому что закон Рима превосходил любой другой закон. В те времена в Риме было больше справедливости, он предоставлял больше защиты и его суды были лучше, чем в любой другой правительственной системе на Земле. И людям больше нравилось Римское правление, чем тираны, фашисты или кто-то в этом роде.

Разумеется, МЭСТ-вселенная говорит: «Отсутствие ответственности – это то, что вам нужно, а полная ответственность означает очень тяжёлую работу». Не-а! Всё как раз наоборот. Отсутствие ответственности – это ужасно. А полная ответственность, разумеется, – это то, что заставляет чувствовать себя очень легко и беззаботно. Просто всё наоборот.

Римляне были жесткими людьми. Они не особенно-то церемонились, но у них был закон; какая-нибудь провинция или присоединенная страна могла со временем быть признана полностью полноправной, и ее люди таким образом могли стать гражданами Рима, пользующимися всеми правами, предусмотренными законом.

Далее мы говорим: «Теперь получите идею того, что вы не владеете ничем. Теперь получите идею того, что вы владеете всем. Теперь давайте получать по очереди идею о том, что вы не владеете ничем, и о том, что вы владеете всем. Вы получили это? Не владеете ничем».

И люди действительно сдавались Риму, они клевали на эту наживку под названием справедливость. Благодаря этому Рим стал могущественной империей. Рим стал могущественным, потому что в Риме уважали человека, там уважали права человека, в том числе и право на религиозную свободу.

«Да, я почувствовал грусть».

Кстати, это очень и очень относительное понятие. Например, сегодня у нас есть конституция, которая гарантирует свободу вероисповедания, но, боже мой, что произошло бы с вами, если бы вы начали поклоняться Ваалу*Ваал: в Ветхом Завете божество или божества Ханаана (название древней Палестины). Изначально этим именем называли любого из многочисленных богов плодородия в этой местности, позднее Ваалом стали называть главное божество. Культ Ваала включал в себя священную проституцию и принесение в жертву детей. Имя Ваала является синонимом зла.? Ах, какой шум подняли бы бульварные газеты! Если бы вы начали поклоняться Люциферу, если бы вы начали поклоняться какому-либо из богов...

«Хорошо, теперь измените это на то, что вы владеете всем».

Один парень по имени Алистер Кроули избрал очень интересный вариант религиозного поклонения. Боже мой! Газетчики играли в хоккей его головой на протяжении всей его жизни. Великий зверь 666*Великий зверь 666: имеется в виду Алистер Кроули, который подписывался «Великий зверь 666». 666 - это число антихриста, которое, как считается, складывается из числовых значений букв, составляющих имя зверя.. Он просто избрал другой вариант поклонения.

Вы делаете это несколько раз и затем переходите к следующему: «Сейчас получите идею того, что вы никто, просто вообще никто. Сейчас получите идею того, что вы являетесь всеми. Сейчас давайте по очереди получать идею о том, что вы никто, и о том, что вы являетесь всеми.

О да, вы свободны поклоняться чему угодно в соответствии с конституцией, при условии что это — христианство.

Теперь получите идею того, что никогда... просто ничего... ничего никогда не произойдёт. Просто получите идею "никогда". Теперь давайте перейдём к идее "всегда"». Человек выполняет это. Проделайте это несколько раз.

Не становитесь мусульманами. Никто не застрелит вас из-за того, что вы мусульмане, но не пытайтесь создавать мусульманские церкви. Вас ждет разочарование, это точно.

«Получите идею того, что вы остановлены. Теперь получите идею того, что вы начинаете движение. Остановлены; начинаете движение.

На самом деле та свобода, которая гарантирована сегодня человеку в англо-говорящих странах, не является такой широкой, какой она была в Риме.

Получите идею того, что у вас галлюцинации. Хорошо. Теперь тут же получите идею того, что вы сама истина. Ладно.

Конечно, та свобода предусматривала, что его можно было продать в рабство, если его состояние становилось очень плохим, если он залезал в слишком большие долги, был неспособен защитить себя, и если все друзья его покидали. В рабство могли продать солдат, взятых в плен. Не так, что солдат захватывали в плен, сажали за решетку и заставляли их работать на фермеров. В современном мире нет рабства. В России нет лагерей для рабов, рабство кануло в лету. Все, что они делают, — это проводят людей через цикл желания, воспрепятствования и навязывания… э… навязывания и воспрепятствования и говорят: «Вы получите зарплату в субботу, если будете поклоняться правильным табельным часам». Это Бог современного общества — табельные часы. Циферблат у них такой же формы, как доллар.

Теперь получите идею того, что вы испытываете недоверие ко всему. Теперь что вы верите всему. Верите всему... верите».

Потом общество в Риме неожиданно начало отрицать себя. Существовали люди, которые проповедовали определенные доктрины, — это были христиане; непрошенные неевреи пришли на иудейские земли, изучили их религию и принесли ее в мир. В тех, кто жил рядом с Иерусалимом и так далее, не было духа первооткрывателей. Они не признавали этих людей, но эти люди все равно ушли проповедовать эту религию. В ней был один интересный элемент, которого тогда не было ни в одной другой религии, и Рим не смог его понять. Этим элементом была ненависть. Совершенно нормально... это еще один элемент, который может присутствовать в религии. Это ни хорошо, ни плохо. Эти люди не пытались быть мессиями для остального мира. Но к ним часто приходили неевреи, которые присоединялись к их церкви, а потом возвращались в Кон... Константинополя тогда еще не было, но они шли в другие места и начинали распространять новую религию. Это было до рождения Христа.

Преклир говорит: «Это напоминает мне о бывшем муже. Знаете, я никогда не могла верить ему ни на минуту».

А потом появилась эта легенда о Христе, и люди по-настоящему начали поднимать шумиху. Опять же, этим занимались не иудеи. Этим занимались те, кто к ним приходил, они выбирали эту легенду среди множества других легенд иудеев, и она распространялась, вжих! От этого люди просто сходили с ума. У них просто ехала крыша, они метались туда-сюда как… пожарные при тревоге. Они находились в прекрасном состоянии. Они врывались в римские суды и говорили: «Вот он я! Казните меня!» А судья говорил: «Ну, на самом деле, в конце концов, почему бы нам просто не рассмотреть это дело?» Правосудие по-прежнему соблюдалось, а они хотели не правосудия. Они хотели крови, смерти, убийств. Они хотели быть мучениками!

«Ладно, хорошо. Понятно. Замечательно. Я очень рад, что вы рассказываете мне о своём бывшем муже. Теперь просто получите эту идею». Не позволяйте ей отклоняться в сторону. Знаете, та теория, что если человек будет говорить достаточно долго, то он «выговорит» все свои аберрации, настолько же обоснованна, насколько... если держать пятьдесят миллионов мартышек за пятьюдесятью миллионами печатных машинок в течение пятидесяти миллионов лет, то они напечатают всю литературу, которая когда-либо была написана. Что они напишут помимо этого, не говорится. Вероятно, они напечатают журнал «Тайм».

О, это удивительно, и Рим, в конце концов, сказал: «Нам все это чертовски надоело, так что с этого момента упомянутое выше христианство не будет допускаться в Римской империи», и что бы вы думали, бух! Римская империя рухнула — она начала отрицать себя. Она отреклась от своих принципов и свободы и начала чему-то препятствовать. Она в том или ином отношении начала препятствовать Богу, и потерпела крах. Интересно.

«Сейчас получите идею "Я в неведении"... просто идею того, что вы ничего не знаете. Теперь измените её на идею "Я знаю".

Вы знаете, что эта империя все равно продолжала существовать в разных формах на протяжении еще 800 лет; она определенно возвысилась, а спустя некоторое время потерпела крах. В пятисот с чем-то году нашей эры население Рима составляли лишь два волка, бродивших по развалинам Форума*Форум: площадь, рынок в Древнем Риме, которые стали центром политической жизни в то время.. Прямо к началу, был совершен полный цикл.

Теперь получите идею того, что вы следствие по отношению ко всему, всё оказывает на вас воздействие... просто всё оказывает на вас воздействие; и затем получите идею того, что вы являетесь причиной событий».

Это была нисходящая спираль. Я уделяю этому столько внимания потому, что я хочу продемонстрировать вам кое-что на государственном уровне или, иными словами, на уровне третьей динамики. Все это произошло в соответствии с той же самой схемой: тут у нас вводимая философия, которая сначала распространялась с желанием, стала навязыванием и потом воспрепятствованием. И как только кто-то согласился на уровне воспрепятствования, она умерла. Когда в отношении чего-то возникает сколько-нибудь значительное воспрепятствование, это умирает; потому что уровень воспрепятствования, как таковой, представляет собой смерть.

Преклир скажет: «Я не могу». Эта идея ему не по зубам.

Так что вы видите: ваш преклир начинает двигаться по нисходящей спирали таким вот образом. Первая динамика, вторая, третья, четвертая... неважно, в какой области вы начинаете с ним работать. Вот перед вами преклир.

«Ладно, получите идею того, что на вас оказывает воздействие лишь всё то, что вы хотели бы, чтобы оно оказывало на вас воздействие».

Вы знаете, что ваши преклиры принимали участие во всем этом? Эта нисходящая спираль религиозной свободы стала частью основы жизни большинства преклиров, которые действительно пережили тот период. И сегодня они остались с... что ж, это просто пепел. Сегодня нет ничего более бесплодного, чем религия. Она безжизненна... она совершенно безжизненна. Ее невозможно иметь — ее слишком не хватает.

«Посмотрим, не знаю, смогу ли... да, мне это удалось. Да, хорошо. Да, я могу получить такую идею снова» – и так далее, и так далее.

Вы можете пойти куда угодно, найти себе что-нибудь вроде трибуны и начать давать людям Бога, и вы выживете. Евангелисты используют для этого самый дешевый способ, который только можно себе представить. Они вещают по радио и чему-то там еще. Они совершенно готовы давать людям Бога. У них великолепные линии общения. И тем не менее их религия не получила широкого распространения. Это не возрождение религии. Это последние угасающие искорки; это факир, который пытается с трибуны восстановить что-то, что некогда обладало величием.

«Сейчас перейдите к тому, что вы никем не являетесь, вы не существуете... теперь к тому, что вы действительно есть. Давайте получать эти идеи по очереди».

У меня нет предвзятого отношения к религии. С моей точки зрения любому, кто хочет продавать журавлей в небе или занимается пустословием, не требуется моего разрешения на выживание.

«Действительно никто... действительно есть. Да, мне удалось это». «Хорошо, сейчас получите идею того, что вы всегда терпите поражение». «Ох, это печальная мысль».

Так вот, когда мы начинаем работать с кейсами, мы обнаруживаем, что это и произошло с преклиром. Сначала у преклира было желание, затем он обнаружил, что ему НУЖНО иметь то, что он изначально желал, а потом он не может иметь это. И он просто порхает вниз по шкале.

«Теперь перейдите к тому, что вы побеждаете... всегда побеждаете». «Да, я сделал это».

Так что, когда вы поднимаете преклира по шкале, вам нужно поднять его обратно до... чтобы избавить его от больного колена с помощью макетов, или «иметь» и «не иметь», или любым другим способом... вы должны поднять его по шкале до какого уровня? До желания иметь колено. У него было желание иметь больное колено. Поэтому давайте вызовем у него желание иметь просто колено. И мы обнаружим, что он создал больное колено, чтобы оно продолжало существовать и чтобы он таким образом мог иметь колено. Он сделал это колено больным, чтобы никто больше не мог его иметь. Таковы истоки хронических соматик.

«Сейчас получите идею того, что всё одинаково... всё совершенно одинаково, всё одинаково... перейдите к тому, что всё различается».

Он делает тело больным, чтобы оно не было слишком желанным. Другими словами, он находится в самом низу шкалы, что касается его тела; он находится на уровне воспрепятствования.

«Да, я сделал это».

И что бы вы думали? Если мы посмотрим на шкалу тонов, то мы увидим, что препятствование начинается примерно на уровне 1.1 и продолжается дальше вниз по шкале, и весь этот диапазон — это смерть.

«Хорошо, теперь получите идею того, что вами полностью владеют... просто полностью владеют и распоряжаются как собственностью. Перейдём к этому от идеи о том, что вы полностью владеете или распоряжаетесь как собственностью всем или являетесь всем». Наверное, вам очень хотелось бы произнести эти слова!

Посмотрите на неврологические заболевания и тому подобное в шкале тонов в «Науке выживания», именно это вы там и найдете. Ему приходится препятствовать обладательности кого-то другого, поэтому он и не получает этого.

Что делать дальше? Возвращайтесь к «мёртв» и «выживает» и просто ходите кругами по этой Таблице отношений, работая со всей шкалой. Как только вы доходите до «владеют, распоряжаются как собственностью» и «владеет или является», снова направляйтесь сюда, к «мёртв» и «выживает», «неправ» и «прав», и так далее. Пусть человек прорабатывает несколько раз каждую пару, и работайте с ней снова и снова, и когда он будет добираться до конца таблицы, снова берите идею, расположенную внизу в первой паре, меняйте её на идею, находящуюся вверху, поступайте точно так же со второй парой, и так далее. Просто продолжайте делать это.

Другими словами, он говорит: «Не ешь меня». Он не может сказать: «Не ешь меня», используя дубинку или молнию. Он не может сказать этого. И на более высоком уровне шкалы тонов он не может... вряд ли он будет способен сказать: «Ты же не хочешь меня съесть, правда? У тебя нет никакого желания делать это». И, конечно, что бы там ни пыталось съесть его, оно сказало бы: «Ну, нет, если подумать, то у меня нет желания».

Результат будет следующим: это вытащит его прямо из факсимиле «Один». Это просто выкинет его из факсимиле «Один». Это жёсткий процесс. Он буквально берёт человека за шиворот и тащит его вверх по шкале тонов.

Вот и все... никакой силы.

И когда человек будет подниматься по шкале тонов, вы можете ожидать... это будет наблюдаться не у каждого преклира, но вы можете ожидать, что достаточно часто, при условии, что вы будете настойчиво проводить процессинг подъёма по шкале, – в голове у человека вдруг пинь! – и это не будет вызвано исчезновением какого-либо риджа. Всё тело человека содрогнётся. Он внезапно почувствует, что в теле появилась теплота и происходит что-то такое, чего никогда раньше не происходило.

Так вот, если мы опустимся немного ниже по шкале тонов, то мы увидим, что этот парень должен быть способен сказать: «О-хо-хо, ты собираешься меня съесть? Что ж, вот твоя голова» — и преподносит ему ее на серебряном блюде. «О, ты собираешься меня съесть, не так ли? А ты неплохой на вкус!»

Человек спросит: «Да что же это такое?» Он скажет: «У меня такое ощущение, как будто что-то заработало. Я... я чувствую себя так, как будто меня вдруг включили. Вещи кажутся светлыми» – и так далее. Что ж, очень скоро то, что заработало, как бы немного выключится, так что вам придётся снова взять человека и проводить ему этот процесс ещё в течение получаса. Вероятно, вам придётся проделать это несколько раз. И каждый раз... человек действительно всякий раз думает, что он оказывается на самом верху шкалы. Это не так. У него появляются новые идеи, они проносятся в его голове, и они перемещаются всё выше и выше по шкале, всё выше и выше по шкале. Диапазон, охватываемый этими двумя идеями, становится всё шире и шире, и способность человека получать идею, расположенную внизу, становится всё меньше и меньше. Однажды вы скажете:

И если мы опустимся еще ниже по шкале, то мы обнаружим, что на этом уровне человек больше не может так говорить, поэтому он говорит... он говорит: «Послушай, тебе не нужно меня есть, потому что я на самом деле ядовитый. Я ужасно ядовитый. Посмотри на артрит в колене. Бог ты мой, как же я не согласен с тобой». Он находит всевозможные причины, по которым ему нужно что-то защищать.

—Теперь получите идею того, что вы...

Итак, человек начинает с потрясающей красоты, но что он делает? Он вынужден начать защищать эту красоту, чтобы она продолжала существовать. О, красивая штучка, не так ли? Он не может воссоздать красоту, он не может создать ее снова. Он знает еще одну вещь, которая выглядит правильной — он не может создать ничего. Он думает, что он не может создать красоту, так что ему как бы приходится навязывать эту красоту. Вы обнаружите, что человек может опуститься по тону в отношении красоты: сначала он хотел красоты, он был красивым... в этом не было ничего такого. Другие люди хотели красоты, но потом другие люди... у него по-прежнему могла быть идея, что он красивый, но другие люди решили, что он больше не красивый.

—Да как же можно получить идею того, что я мёртв?

И что же ему приходится делать? Ему приходится навязывать красоту. Сначала он делает это с помощью пудры и грима. Затем он делает это, привлекая к себе внимание своим поведением. Вы обнаружите, что в жизни человека есть период, когда он действительно пытался ходить и выставлять себя практически под нос другим людям. Это могло произойти на раннем этапе его жизни, но этот период является неотъемлемой частью нисходящей спирали. Человек просто выставляет себя на посмешище. Он говорит:

—Ну, просто получите идею того, что вы...

«Послушайте, если вы не будете думать, что я хорошо выгляжу, то вам не поздоровится!» И поднимается большой шум... «Я больше не кажусь вам симпатичным, вот в чем трудность. В этом и дело. И я буду плакать до тех пор, пока...» Навязанная красота.

—Я могу получить идею того, что, возможно, что-то ещё мертво, но это у меня не очень хорошо получится. Э, да ведь всё – живое! Я хочу сказать, как это может быть мёртвым?

Итак, что происходит на нижнем уровне шкалы тонов? В конце концов человек делает себя более безобразным, чем нужно. Он препятствует существующей красоте. «О, я больше не кажусь вам красивым? Что ж, вы не можете видеть моей красоты». Вот и все по поводу нисходящей спирали.

Человек будет спорить с вами. Его идея об этом изменилась до такой степени, что он действительно не может признавать смерть чем-то устойчивым, неким состоянием, чем-то, чего следует бояться.

Мы постоянно смотрим на эту спираль, смотрим на эти циклы действия. Что мы делаем? Мы просто постоянно сравниваем данные с теми же самыми данными... согласие. Чтобы передать желание, нужно согласиться с тем, что желание можно передать. Чтобы навязать что-то, нужно согласиться с тем, что это можно навязать. Чтобы воспрепятствовать чему-то, нужно согласиться с тем, что этому можно воспрепятствовать. И выше этого уровня согласия должны были существовать постулаты о том, что такое может произойти. Сначала был постулат, а потом вы согласились с постулатом.

При проведении этого процесса, скорее всего, заработает вся эндокринная система человека. Скорее всего, заработает шишковидная железа... эта загадочная железа, самая таинственная из всех желёз. Она заработала бы, если бы вы просто прошли факсимиле «Один». Но время от времени вы можете заставить работать шишковидную железу, применяя этот процесс, в ходе которого происходит внезапный скачок по Таблице отношений. Очень полезный процесс. Вы должны занести его к себе в записную книжечку как процесс, который вы можете проводить, если дела при работе с мокапами идут не очень хорошо, или вам слишком скучно проходить их, или при каких-то подобных обстоятельствах; просто попробуйте применить этот процесс, и вы просто подбросите человека к самой вершине шкалы тонов.

Так вот, у вас есть согласие. Но само согласие, поскольку оно превращается в потоки, превращается в конце концов в «согласен» и «не согласен». Это и есть сама реальность. Вы соглашаетесь с чем-то или не соглашаетесь с чем-то. Если вы не соглашаетесь с чем-то, то это не реально. Если вы соглашаетесь с чем-то, то это становится реальным. Вы можете слишком сильно согласиться с чем-то, и тогда вы станете этим и больше не будете самим собой.

Вы просто будете поднимать вверх само тело человека. Вы посадите его в лифт, включите лифт на полную мощность, так что он взревёт и вылетит, проломив крышу. Это действительно настолько жёсткий процесс, и всё же, по всей видимости...

Таким образом, все эти интереснейшие, интереснейшие сложности возникают из чего? Из цикла действия, который следует из Q1.

В этом процессе не работают с потоками. Если вы увидите, что человек при этом дёргается, использует усилие, использует силу... нет, он не выполняет его. Либо его постулаты настолько увязли посреди потоков, что при выполнении процесса ему приходится ужасно туго. Скажите ему: «Лишь получите идею». Просто убеждайте его делать это, пока он наконец не получит идею, так чтобы он мог сидеть там и думать: «Да, мёртв», – а не: «Да... мёртв... мёртв. Да, сейчас получил "мёртв". Я поменяю эту идею!» Он думает, что он поднимает тяжести, и вы увидите, как он напрягается, делая это... усилие. Он прилагает для выполнения этого значительное усилие. Вам необходимо, чтобы менялась идея, и продолжайте объяснять ему это, пока он не будет этого делать.

Каким образом Q1 связано с желанием, навязыванием и воспрепятствованием? Очень просто. Вот у нас есть тэта, созидание, пространство, энергия, объекты... размещение энергии и объектов в пространстве. Вот к чему все это на самом деле сводится. На уровне желания у нас есть нечто обширное по своим масштабам. Желание — это созданное пространство (забавно, не так ли?), как первый уровень, который мы имеем в этой вселенной.

Я видел, как это оказывает поразительное, чудесное воздействие на человека. Этот небольшой процесс... в Саентологии много материала, о котором, вероятно, никто не знает и, возможно, так никогда и не узнает. Что касается подобного процесса, то он лучше, чем прохождение инграмм. С помощью него можно запросто получить МЭСТ-клира.

Конечно, выше этого уровня это является постулатом. Прямо под этим уровнем это становится проблеском согласия, а затем мы получаем эту громадность — в первый момент, когда мы входим в МЭСТ-вселенную. Желание может представлять собой нечто очень широкое, высоко на шкале тонов... высоко на шкале тонов... нечто очень широкое, нечто громадное и так далее. Гармония и красота красоты нигде не проявляется так, как в БОЛЬШОМ пространстве.

Вы не просто говорите: «Я селф-детерминированный человек, и сейчас я буду селф-детерминированным, и теперь я селф-детерминирован, понимаете? Любого, кто скажет, что я не селф-детерминирован, я прирежу! Кроме того, я очень свободный человек. Я чрезвычайно хладнокровен! Р-р-р-р-р!»

Если вы хотите произвести на кого-то огромное впечатление, если вы художник и действительно хотите разрушить чье-то... вызвать очень сильный интерес, то вам нужно найти какой-нибудь огромный зал, взять огромные портьеры и одну написанную вами картину — и все. Вам нужно было бы поместить эту картину в одном конце зала... закрепить эти портьеры так, чтобы они спадали красивыми складками. А затем добавить всего лишь пару безделушек... положить небольшой ковер на пол и повесить портьеры на окна. Но ради бога, не помещайте рядом с картиной ничего, что бросалось бы в глаза, например, драпировку вокруг картины.

Это не такой процесс, он даже отдалённо не напоминает такие вещи. Вы получаете изменение, и вы работаете с изменением. И, разумеется, при работе с каждой из этих пар идей имеется третий этап, и вы никогда не упоминаете о нём.

А потом пусть люди войдут в зал и с другого конца зала посмотрят на это огромное пространство и увидят маленькую картину в противоположном конце громадного зала. У них просто дух захватывает. Это неизбежно. Они скажут: «Посмотрите! Боже мой, это, наверное, очень ценная вещь».

Когда вы переводите человека от «Остановлен» к «Начинает движение», вы проходите через изменение. И когда при работе с каждой парой вы затрагиваете центральный диапазон, вы имеете дело с изменением.

Чем больше пространство, тем больше ценность, понимаете?

Итак, вы просто перемещаетесь вверх и производите изменение. И человек переходит от... между этими двумя идеями есть идеи, сменяющие одна другую; и поэтому, разумеется, они изменяются. И действие этого механизма полностью скрыто от преклира. Он не осознаёт, что, переходя от «Остановлен» к «Начинает движение», необходимо пройти через изменение. Он не знает об этом. Он не знает ничего о циклах действия, и вы просто устанавливаете циклы действия и проходите их от конца к началу.

Вы знаете, что большой, активный, деятельный человек, который может достичь множества вещей, изначально имеет пространство... он действует в большом пространстве. Когда он пытается действовать в меньшем по размеру пространстве, он рявкает на всех вокруг. Он действует в меньшем по размеру пространстве и находится при этом в гораздо худшем состоянии.

Вы заставляете человека перемещаться по шкале в обратном направлении. Вы обращаете циклы действия вспять; так что, каждый раз, когда мы смотрим на вторую диаграмму, которую мы использовали на предыдущей лекции, мы обнаруживаем, что мы сдвигаем цикл действия снизу вверх. Разумеется, в результате сдвигаются все циклы. Это затрагивает практически каждый цикл, который только можно себе представить.

Итак, давайте рассмотрим пространство, очень слабый контакт, большие якорные точки и так далее. Вы когда-нибудь видели... вы когда-нибудь видели водопад высотой 50 метров? Или что-нибудь подобное; какое-нибудь большое пространство. Вы когда-нибудь видели водопад, где сплошной столб воды падает с высоты 50 метров? Такие водопады есть на реке Колумбия, и есть в Йосемитской долине*Долина в центрально-восточной части Калифорнии, окружена Йосемитским национальным парком.. Вода падает сквозь все это пространство, сплошной столб воды падает с такой высоты.

Кстати, есть ещё один цикл действия, о котором я никогда не упоминал. Это «положительный полюс – ток – отрицательный полюс»... «начать, изменить и остановить». Это также может быть и «минус – ток – плюс», поскольку здесь обозначения расставлены в неправильной последовательности. Нас это не волнует. Это электронщик спит и всё это во сне видит. Нас не очень сильно интересует электроника. Нас интересуют преклиры и вообще человеческие существа. Единственная причина, по которой мы интересуемся электроникой в той мере, в которой мы ею интересуемся, состоит в том, что мы пытаемся вытащить человека из вселенной силы и устранить её воздействие на него, чтобы он не оказался в конце концов на скором судилище и чтобы он...

Люди стоят там и удивляются, почему эта картина так зачаровывает их. Дело в том, что у них неожиданно появляются якорные точки, они видят нечто большое, они видят простоту, и все это порождает гармонию. Вы можете даже ощутить, как их души умиротворяются и начинают «мурлыкать» от удовольствия.

Может дойти до такого: вы приведёте человека в порядок, и он будет самым закоренелым хомо сапиенсом, которого кто-либо мог увидеть среди обычных людей на улице.

Это одна из крупнейших ловушек в этой вселенной: когда смотришь на нее, создается впечатление, будто в ней так много пространства, понимаете? И при наличии такого пространства… что-то наподобие солнца. Маленькие солнца, вот и все. Вы скажете: «Они крохотные».

Он не тэта-клир, он ничего не знает о тэтанах, он вообще ничего не знает обо всей этой технологии.

Нет, если вы... Давайте возьмем ведро бриллиантов по 25 карат, чистейших бриллиантов без малейших изъянов. Давайте возьмем ведро бриллиантов и поставим его вон туда. Нет, нет... давайте возьмем один... Уберите все это, возьмите один большой кусок бархата — черного бархата, — накройте им стол и направьте на него луч света. Затем возьмите один бриллиант в один карат и положите его на стол. Если бы компания «Тиффани»*«Тиффани»: престижный нью-йоркский ювелирный магазин, основанный американским ювелиром Чарльзом Льюсом Тиффани (1812-1902). изменила свою политику, то весь их бизнес полетел бы в тартарары. У них это обычное дело — положить на витрину один-единственный камешек. И вот он лежит себе на витрине... один камень. Люди проходят мимо и восклицают: «В-а-а-а-х!»

Вы можете просто начать работать с человеком, взять его за шиворот, поднять его до 4,0 и сказать: «Вот где ты теперь, парень!» Однако не продолжайте применять эти техники слишком долго, потому что вы ненароком заставите человека выпрыгнуть из тела.

А те парни, которые держат другие ювелирные магазины, где продают бриллиантовые колье за 25 центов и где можно увидеть много, много, много, много прилавков, заполненных всякой всячиной... чтобы привлечь хоть какое-то внимание и заставить прохожих останавливаться у витрин, они вынуждены делать упор на ценность, ценность, ценность, ценность, ценность — что-то очень дорогое, чтобы люди обратили внимание на массу. Люди смотрят на это как на диковинку. Но они совсем не ценят этого. Они относятся к этому как к какому-то «хламу».

Вы продолжаете... вы продолжаете проводить процессинг постулатов... я бы сказал, что если вы продолжаете проводить процессинг постулатов, работая с самым трудным кейсом, какой у вас только есть, который так застрял в теле, что вам не удаётся извлечь его оттуда с помощью строительной лебёдки, то, проведя двести часов процессинга постулатов и процессинга по мокапам, вы добьётесь того, чтобы человек был снаружи, обладал хорошим самоконтролем и находился в хорошем состоянии. Я бы выдвинул такое предположение, даже не проводя никакой проверки.

На одной из этих витрин прямо на переднем плане можно увидеть большие бриллианты, которыми отделаны... кольца с бриллиантами в пять карат, кольца с бриллиантами в десять карат и все остальное, что обычно можно увидеть на Бродвее в Нью-Йорке. Все это лежит прямо за стеклом витрины. Там стоит полка со всеми этими штучками, и люди проходят и говорят: «Ну надо же, пять тысяч долларов. Ну надо же, десять тысяч долларов. Ну надо же, двадцать пять тысяч долларов. Интересно, правда? Забавно, сколько все это стоит. Хотелось бы и мне иметь что-нибудь такое. Ну ладно, пошли посмотрим представление». Отсутствие интереса. Нет пространства, поэтому все это, конечно, не может представлять никакой ценности.

Мне никогда не удаётся поработать с человеком так долго, когда я применяю это. Они обычно выпрыгивают из тела в течение первых пяти минут, или первых пятнадцати минут, или первого часа, или первых двух часов.

Вы можете взять какую-нибудь крохотную вещицу тончайшей работы и заключить ее в каком-нибудь крохотном пространстве. Когда вы это сделаете, вам придет в голову идея, что кто-то что-то украл. Когда вы смотрите на такой крохотный замок, отделанный слоновой костью... знаете, такой крохотный замок, внутри которого находится крохотная вещица, выделяясь на общем фоне... у вас как бы появляется идея, что кто-то что-то украл, когда вы смотрите на эту вещь. У вас появляется подобное чувство. На самом деле у вас не появляется чувство... у вас появляется чувство красоты и изящества, но... кто-то стащил это!

Один человек вовсе не намеревался быть... он не намеревался... он не делал это. Он выполнял процессинг по мокапам, преследуя совершенно иные мотивы, и он занимался по британскому изданию «Самоанализа». И он занимался этим с группой, и позанимавшись созданием мокапов в течение короткого времени... он занимался этим примерно шесть недель или около того, по паре часов в день. Однажды он был... позанимался немного одитингом и оказался снаружи головы – вам! Он просто вышел и смотрел на себя со стороны. А в первой сессии его невозможно было выбить оттуда кувалдой. Если бы вы распилили его череп пополам, то он не вышел бы оттуда.

Почему? Это очень просто. Я имею в виду, что кто-то взял что-то из пространства, которое он не должен иметь, и поместил нечто красивое в другое пространство. Понимаете, это слишком маленькое пространство для такой большой красоты.

Интересное отличие: он применял всего-навсего обычную, самую обычную процедуру работы с мокапами. То есть просто обычная работа с мокапами, обычная работа с мокапами, обычная работа с мокапами. И это где-то на протяжении примерно сорока пяти... примерно девяноста часов. И он занимался этим с группой. И вначале это выходило у него совсем плохо, это выходило у него ужасно. Это был неожиданный результат, поскольку он не пытался улучшить свою способность выходить наружу... совершенно неожиданный результат.

Давайте рассмотрим какой-нибудь другой вид деятельности: что такое великий певец? Если кто-то хочет раскритиковать певца, первое, что он скажет, — «Ох, у него салонный голос». Сколько пространства он может заполнить своим голосом? Это первое требование.

Итак, эти процессы, это перемещение вверх по шкале... изменение, охватывающее широкий диапазон... верх-низ, низ-верх... вы могли бы таким образом создать своего рода процесс по потокам: «Получите идею того, что вы мертвы, получите идею того, что вы не мертвы. Того, что вы выживаете, того, что вы не выживаете. Того, что вы пытаетесь не выживать, того, что другие люди мешают вам выживать». Это всё потоки. Если вы начнёте проходить это с точки зрения положительного и отрицательного, то немного погодя человек почувствует себя так, как будто он оказался в центре урагана. У него будут потоки, потоки, потоки, потоки, устремляющиеся во всех направлениях.

Карузо был величайшим певцом всех времен, потому что своим голосом он мог практически снести заднюю стену в любом концертном зале. Кроме того, в его голосе присутствовала сила, он мог разбивать бокалы, взяв нужную ноту. И вы говорили: «Это истинная нота». Нет, это было... вся беда была в том... в его голосе должно было быть достаточно силы, чтобы разбить бокал. Может быть, его голос был необычайно красивым, а может быть и нет. Но бог мой, у него действительно был громкий голос!

И в результате вы получите процессинг, в котором работают по потокам. Человек испытывает испуг, впадает в расстройство, ему станет дурно... будет происходить много всяких вещей. Вы начинаете забавляться с потоками, и если только вы не собираетесь заниматься исключительно потоками, если вы не собираетесь разобраться с потоком и заставить его иссякнуть, оставьте его в покое. Ведь потребуется очень много одитинга, чтобы получить какой-либо результат, и к тому же это расстроит преклира.

Вы хотите стать великим певцом? К черту все переходы с ноты на ноту. Не беспокойтесь о том, чтобы вести мелодию. Если вы просто попрактикуетесь немного, так чтобы в конце концов вы смогли пойти в самый большой зал в Соединенных Штатах или в Голливудский амфитеатр и заполнить своим голосом весь амфитеатр, не прибегая к электронной аппаратуре, то люди выбрали бы вас как лучшего певца. Вас бы сразу выбрали как лучшего певца.

Если вы начинаете проходить с преклиром потоки или берёте преклира, который проходит потоки, и не переключаетесь немедленно на процессинг по мокапам, а просто позволяете продолжать потокам течь, то я скажу вам, что произойдёт. Способность преклира создавать мокапы уменьшится... всё равно, что если бы вы позволяли преклиру использовать элементы МЭСТ-вселенной или элементы собственных факсимиле, чтобы подлатать собственные мокапы, что-то вроде этого, то это ему не помогло бы. Человек говорит: «Следует полагаться на МЭСТ-вселенную при создании мокапа». Что ж, он уже в довольно большой мере полагается на неё; и если он начнёт полагаться на неё ещё и при создании мокапов, то в результате можно ожидать почти чего угодно.

Так вот, все это странно. Чем же великий певец в таком случае отличается от свинопаса, созывающего свиней? Они оба могут заполнить звуком большое пространство. Что ж, посмотрите на них, посмотрите на них. В звук вкладывается разное намерение. Намерение громко позвать свинью — это одно дело; а намерение заинтересовать людей и вызвать в них желание — это другое дело. Совершенно разные вещи.

Итак, у нас есть процесс, в котором работают с Таблицей отношений. И я рекомендую применять что угодно, что позволяет изменять постулаты. Это даже лучше, чем создавать объекты, создавать мокапы, и так далее. Это нечто гораздо более продвинутое.

Так где же мы находим самое большое различие? Самое большое различие присутствует вверху, на уровне постулатов, на уровне намерения. Вот где различие. А немного ниже находится согласие о том, что певец — это певец, и согласие о том, что свинопас — это свинопас. Мы согласились смеяться над свинопасами, и согласились очень серьезно относиться к певцам. Это очень просто.

Либо, если вам необходимо проходить потоки, то проходите непосредственно «согласие-несогласие». Если вам необходимо проходить потоки, то работайте с «согласием-несогласием», «общением-необщением», или «исходящим общением-входящим общением», или характеристиками эмоции... если вам нужно проходить их. Но если бы вы предпочитали проходить потоки вместо процессинга создания, то это было бы странное навязчивое желание.

Так и есть. Это практически все, что можно сказать по этому поводу. Если вы хотите стать великим певцом, то вам нужно добиться, чтобы все знали, что вы великий певец. Вам нужно иметь внешние атрибуты великого певца, вот и все. Я видел некоторых пианистов в кабаках, которые были виртуозами в своем деле и могли сыграть любое классическое произведение — красивая, очень красивая игра. Но у них не было фраков, у них не было внешнего вида, у них не было стиля, у них не было всех символов и отличительных знаков великого пианиста.

Легче всего проходить потоки так, как я проходил их с вами сегодня вечером. Это очень легко. Если вы хотите пройти поток, то просто направьте в лицо человеку шланг и затем перемещайте его так и сяк. Вы думаете, что проходите электронный поток.

Как ведет себя великий пианист? Ха-ха! Мы знаем, как ведет себя великий пианист. Во-первых, он производит сильное впечатление. Он поднимается на сцену, не обращая никакого внимания на аудиторию. Откидывает фалды назад, чтобы сесть за единственное пианино, стоящее посреди огромной сцены, понимаете? Он садится за пианино, а потом очень терпеливо выжидает, пока в зале не соблаговолит воцариться гробовая тишина. А потом он начинает. И будьте уверены, он делает очень величественные жесты. Вот и все.

Существует ещё один довольно интересный способ прохождения потоков: проходить невидимые потоки и добиваться, чтобы человек понял, откуда же он знает, что это невидимые потоки... откуда он знает, что это невидимые потоки, и так далее. Понимаете, звук – это невидимый поток. И он весьма сильно аберрирует, поскольку человек не может контролировать невидимое так же хорошо, как видимое. Итак, звук оказывает на человека огромное воздействие, чего нельзя сказать о свете. И поэтому человек утрачивает остроту слуха прежде, чем остроту зрения.

А какой-нибудь бедолага играет себе где-нибудь в забегаловке, сдвинув котелок на один глаз. Возможно, он заткнул бы за пояс того пианиста с большой сцены, но он не знает одного. Он не знает одного: чтобы быть большим и великим человеком, нужно вести себя как большой и великий человек. И если он будет вести себя как большой и великий человек, и будет иметь соответствующие манеры, то он и будет большим и великим человеком. Почему? Потому что он всего лишь создает общее согласие.

Звук контролировать труднее, потому что его невозможно увидеть. И вот почему мы поступали очень здраво, занимаясь в процессинге словами. Ладно... на раннем этапе игры... это звук. Они состоят из звука, это символы из звука, вы не можете видеть их, и так далее. Если вы хотите знать, насколько сильно аберрирует звук, то можно провести один эксперимент, и скоро мы всем этим займёмся.

Если он откажется вести себя так, как согласно общему согласию подобает вести себя великому человеку, или если у него есть цель не вести себя таким образом, то он не будет великим.

Этот процессинг, в ходе которого работают с реальными вещами, и в подмётки не годится процессингу по мокапам, но процессинг постулатов гораздо, гораздо лучше. Просить человека создавать мокапы эмоций и различных других вещей – это гораздо лучше, чем процессинг любых других типов.

Понимаете, вы можете преподносить это как угодно. Вы можете посылать это в любом направлении. Но если вы собираетесь посылать это в каком угодно направлении, вы изначально должны чувствовать, что вы способны управлять пространством и энергией. Совершенно нормально притворяться, если вы знаете, что вы притворяетесь. Люди не читают ваших мыслей; ваши мысли проявляются внешне в ваших манерах; у вас нет надлежащих манер.

Итак, вы работаете с мокапами, что лучше любых других процессов, применявшихся вплоть до настоящего момента, и затем занимаетесь изменением постулатов, что лучше работы с мокапами. И, изменяя постулаты, обеспечивайте то, чтобы вы изменяли именно постулаты.

Галли-Курчи*Галли-Курчи, Амелита (1889-1963), певица, одна из наиболее знаменитых оперных сопрано. никогда не смотрела на свою публику с извиняющимся выражением лица, никогда. Точно так же и Карузо. Карузо выходил и окидывал взглядом аудиторию:

В Таблице отношений приведены все категории знания, с которыми мы на данный момент должны тщательно работать. Все они в действительности представляют собой циклы действия.

«Хорошо, люди, вам выпала большая честь послушать, как я пою». И он говорил: «Сейчас вы услышите, как я пою». Если кто-то решил не слушать его, то у этого человека все равно не было никаких шансов. Ни у кого просто не было никаких шансов.

Давайте немного поговорим о мокапах. Я могу говорить о мокапах гораздо дольше, но позвольте мне рассказать о них очень кратко, в рамках того небольшого ряда процессов, которые мы используем.

В этом-то и заключается разница. Что такое величие? Это просто то, о чем я вам рассказал. Какое красивое слово — «велич-ие». «Большое пространство».

Мокапы создаются по градиентной шкале, и вы просите человека получать тот минимум, на который он способен. Сосредотачивайтесь на видео не больше, чем на любом другом компоненте целого. Не совершайте ошибку, отклоняясь в сторону одного лишь видео, только видео, вообще без звука, только видео, только видео, без эмоций. Одно видео... ну нет. Занимаясь с этим человеком созданием мокапов, вы получаете из них эмоции и так далее.

Если человек заполняет собой все пространство, которое у него есть, то ему лучше найти большее по размеру пространство.

Вначале пользуйтесь простыми геометрическими формами, отдавая предпочтение им, а не сложным формам. Используйте «Белое и чёрное», чтобы улучшить цвет в мокапах. Если у вашего преклира затруднения, то рассмотрите проблему с точки зрения пространства, поскольку необходимо иметь пространство, прежде чем вы сможете иметь мокапы. У него может не быть никакого пространства.

Так вот, существует такое понятие, как качество действия, и здесь по большей части имеется в виду постоянное качество. У человека есть постоянство и управление — повышение и понижение — по собственному желанию. Недостаточно петь громко. Нужна способность петь громко, а затем смягчать голос, а затем снова петь громко, делая все это по желанию. Нужна способность начинать петь и останавливаться по собственному желанию. Вы проходите весь этот цикл действия.

Вы могли бы попасть впросак, если бы вы сидели и одитировали, и одитировали человека, а у него нет никакого пространства, в которое он мог бы поместить эти мокапы.

На уровне большого пространства находится желание; люди воспринимают его как пространство и одновременно они воспринимают его как желание. Здесь мы видим желание в действии. Большое пространство, уверенность; и если там и присутствует какая-то сила, то она имеет второстепенное значение по сравнению с согласием в отношении того, что там должна присутствовать сила.

Первое правило относительно процессинга по мокапам касается, разумеется, не того, что именно вы проводите преклиру. Оно касается того, что вы должны выяснять, что именно делает преклир. Для вас более важно знать, что преклир делает, чем иметь обширный набор средств работы с мокапами, поскольку вы можете превратить работу с ними в некий очень общий процесс, который не будет требовать от вас никакого напряжения.

На этом уровне у вас появляется отчетливое чувство, что человеку не нужна никакая сила, чтобы выполнить свою миссию.

Мы могли бы создать нечто... мы могли бы создать нечто, что называлось бы... да, типовая процедура. Мы могли бы создать типовую процедуру. Мы могли бы создать типовую процедуру по работе с мокапами. Типовая процедура по работе с мокапами могла бы проводиться примерно так: «Впереди вас, позади вас, справа от вас, слева от вас, над вашей головой, под вашими ногами. В шести метрах спереди от вас, в шести метрах позади от вас, в шести метрах справа от вас, в шести метрах слева от вас, в шести метрах над вами, в шести метрах под вами. В тридцати метрах спереди от вас...» Понимаете, вы могли бы применять это просто в качестве процессинга подъёма по шкале с использованием мокапов: «В тридцати метрах спереди от вас, в тридцати метрах позади вас, в тридцати метрах справа от вас, в тридцати метрах слева от вас, в тридцати метрах над вами, в тридцати метрах под вами». Вы могли бы... чтобы преклир не запутался, вы могли бы называть это... что ж, давайте прямо здесь, не сходя с места, придумаем что-то очень оригинальное. Скажем так: «Сейчас мы проведём двухметровую типовую процедуру», – и это будет означать: «В двух метрах спереди от вас, в двух метрах позади вас, в двух метрах справа, в двух метрах слева, в двух метрах над вами и в двух метрах под вами». Давайте теперь проведём типовую процедуру с четырьмя метрами, с восемью метрами, с тридцатью метрами, с двумя световыми годами.

И что бы вы думали? А знаете ли вы, что вы могли бы просто подойти к полицейскому и снять звезду с его форменной рубашки? Вы могли бы просто подойти, снять у него этот значок… и заставить его полностью с этим согласиться, сделать так, чтобы он согласился с тем, что вы должны это сделать. Вы просто исходите из того, что у вас есть право на это... не такое право, которое вам нужно отстаивать, а право, которым наделил вас сам Господь Бог. И вот вы подходите к полицейскому, разговариваете с ним о его значке, и через пару секунд значок оказывается у вас в руке. Вам не нужно использовать для этого какие-то ухищрения; таким образом вы как раз не добьетесь своего.

Вы можете выполнять такую же типовую процедуру с якорными точками. Можно было бы размещать якорные точки спереди от вас, над вами, позади вас, вокруг вас, очень близко, очень далеко, и всё такое. Но это не настолько важно, поскольку при работе с якорными точками не будет происходить ничего особенного.

Существуют и более простые способы. Знаете, как распознают воров в магазине? Как распознают преступников на улице? У полицейских нет описания преступника. Но тот выглядит подозрительно. Вы знаете, что люди... полицейские нередко арестовывают преступника всего через несколько минут после преступления где-нибудь в другом месте потому, что он выглядит очень подозрительно. Просто он чувствует себя недостаточно «большим» для свершения того, что сделал, ведь он знал, что у него нет права этого делать. И это является первым критерием преступления: знать, что у тебя нет права этого делать. Если человек знает, что он имеет право делать это, то это больше не является преступлением, а становится правом.

Работая с данным кейсом, мы хотим, чтобы он размещал мокапы. Будет очень глупо, если одитору придётся сидеть и заниматься этим. Что ж, если вы хотите обучить вашего преклира, то вы могли бы обучить его выполнению типовой процедуры. Но помните, что в тот момент, когда вы добьётесь, что выполнение типовой процедуры станет для него чем-то привычным, он, конечно, будет способен выполнять только эти действия и никакие другие.

Разница между правом и преступлением заключается лишь в том, что в одном случае человек знает, что имеет право на это, а в другом случае знает, что не имеет права на это. Другими словами, когда человек знает, что он имеет право на что-то, он должен контролировать огромное пространство и огромную силу, чтобы знать это достаточно хорошо для того, чтобы иметь право на любую вещь или предмет во всем городе.

Итак, типовая процедура – это нечто, что вы могли бы начать проводить, а затем время от времени видоизменять... вносить очень значительные изменения. Вы могли бы переходить от мокапа, расположенного спереди, к мокапу находящемуся справа, а потом – позади и так далее.

Он на самом деле должен быть большим. Он должен чувствовать, что он куда больше, чем этот город. Больше. Мелкий воришка, который знает, что не имеет права заплатить пять центов за проезд в метро... и когда он заплатит пять центов, он все равно будет выглядеть так, как будто не имеет права проехать на метро... но что бы вы думали! Он ведь заплатил пять центов! Это интересно, не так ли? Удивительно.

Когда вы работаете с простыми геометрическими фигурами, вы работаете с точками, дисками, окружностями, треугольниками, квадратами, кубами, цилиндрами, пирамидами... с простыми геометрическими фигурами... довольно простыми. Получите их все в цвете и определите их местоположение.

Он знает, что не имеет права. Он знает, что не имеет права делать что бы то ни было. У него нет пространства и времени, у него нет обладательности. А раз так, то он опускается вниз по шкале.

Не дай бог я услышу, что у кого-то из вас имеются трудности такого типа: «Этот преклир не может быстро изменять объекты», или: «Этот преклир изменяет объекты слишком быстро», или: «Этот преклир...» – и так далее. Этот преклир делает то, что он делает, пока он это делает. Не пытайтесь торопить его и не пытайтесь замедлять его. Пусть он продвигается с собственной скоростью; только обязательно выясняйте, что он делает. Не надо просто сидеть и оптимистично полагать, что он делает всё, что, по его словам, он делает.

Некоторые люди от рождения имеют право обладать… пространством, которое по размерам превышает целую галактику, — запросто. Но они опустились в собственных глазах до такой степени, что знают, что не могут иметь пространство, которое превышало бы по размерам планету, и что они не имеют права на пространство больше планеты. И они продолжают вести себя так, как будто извиняются за все это. И клянусь... они не в таком плохом состоянии, как мелкий воришка, но, по их оценке, они опустились именно на такой уровень. У самых великих людей на Земле возникало такое чувство.

Это означает, что любой попавшийся вам человек в тоне 1,1 одурачит вас как миленького.

Они находятся очень низко на шкале, но у них все равно еще очень много пространства. В чем же тогда заключается разница между мелким воришкой и человеком размером с МЭСТ-вселенную? Что ж, мелкий воришка, вероятно, мог бы когда-нибудь стать размером с МЭСТ-вселенную. Но все это зависит главным образом от того, знает ли он, что у него есть на это право.

Каждый раз, когда вы говорите: «Перед вами», – он думает: «Позади меня». Каждый раз, когда вы говорите: «Под вашими ногами», – он помещает это в свой правый карман.

И когда вы начнете проводить кому-нибудь сессию по изменению постулатов, вы будете просто потрясены. Преклир осознает, что он не имеет права делать то, се, пятое, десятое, потому что он согласился, что не имеет этого права.

Самое лучшее – это проходить мокапы, дав человеку в руки банки Е-метра и просто наблюдая за его показаниями. Ведь если человек выполняет что-то неправильно, у него возникает слишком большое напряжение. Стрелка дёргается, дёргается, дёргается.

Все это скольжение по наклонной плоскости можно назвать «согласием не быть способным на...» Это самая печальная история, которая когда-либо была рассказана: «Я согласен, что у меня нет права на…» Но за этим стоит множество пониманий, множество постулатов шли перед этим. «Я согласен, что у меня нет права на…»

Вы спрашиваете: «Что вы проходите?»

В тот день, когда вы сказали: «Ну, хорошо. Я вижу, что другие люди используют это и так далее»... просто в один прекрасный день вы сказали необдуманно: «Хорошо, я согласен; я... ну, я согласен, что другие люди имеют право на…» О-о! Это одно и то же, не так ли? Сказать: «Я согласен, что другие люди имеют право» — это то же самое, что сказать: «Я согласен, что у меня нет права иметь больше права, чем имеют другие люди». Боже мой!

«Ну, я... как раз то, что вы мне говорите».

«Я согласен, что другие люди имеют право управлять тем-то, или делать то-то, или разбираться с тем-то, и что я не имею права дурачиться с этим». О-о!

«Разместили вы последний мокап позади себя?»

Куда ни глянь в этом проклятом, встревоженном, абсурдном обществе, все говорят: «Я не несу никакой ответственности за это. И это не моя вина. И это не моя ответственность, я за это не отвечаю, я не отвечаю за то и за се», и человек опускается на такой уровень, что даже не ходит голосовать. Он не может взять ответственность даже за выбор правительства Соединенных Штатов, потому что он осознает, что все это видимость. Он осознает, что у него есть совершенная врожденная способность владеть областью размером с Соединенные Штаты и быть размером с Соединенные Штаты, и хотя мы видим его в таком состоянии, он даже не участвует в выборах и не отдает свой голос. Вот до такой степени он не берет ответственность.

Он скажет: «Да», – и стрелка ежих!

Так вот, существует два способа, которыми он ее не берет. Индивидуум размером с Соединенные Штаты никогда и близко не подошел бы к кабинке для голосования или к избирательной урне. Он не стал бы голосовать. Потому что он находился бы в согласии со всеми остальными избирателями и даже не видел бы этого. Но находясь на более низком уровне, человек не голосует просто потому, что он не берет ответственность за то, кто будет президентом. Это очень низкий уровень.

«Вы уверены, что вы разместили его позади себя?»

И куда ни глянь…: «Я не имею права делать то, я не имею права делать се». Один чокнутый юрист в одном маленьком захолустном городишке создает ужасную путаницу. Он усиленно пытается найти всевозможные способы проиграть плевое судебное дело, имеющее отношение к Саентологии... он это делает. Это самое удивительное явление, которое вы когда-либо видели. Такие ребята находятся настолько низко, что они не берут никакой ответственности ни за одного человека и не берут вообще никакой ответственности за себя. Почему? Потому что этому юристу уже очень убедительно продемонстрировали это примером его собственной жены, которая в течение многих лет была калекой, а потом ей вернули способность ходить и играть на пианино.

«Ну, вообще-то я не смог оторвать его от себя».

Ха! У него не было никакой ответственности за нее, не так ли? Не было никакой ответственности за себя... это просто невозможно. Почему? Потому что он не несет никакой ответственности за то, что все идет наперекосяк. Он единственный, кто ведет это дело. Именно его дело — говорить все, что нужно.

«Самое время сказать мне об этом».

Очень интересно, не так ли? Этот человек действительно в такой степени не осознает свою бытийность, что даже не может быть такого размера, чтобы нести ответственность за собственную семью.

Таким образом вы сэкономите много времени. Ваш преклир – это ваш лучший Е-метр; то есть, простите... одитор должен быть лучшим Е-метром; но если он выполняет эту функцию, то он всё время должен наблюдать за тем, что происходит с энергией другого человека. А это создаёт напряжение, так что зачем утруждать себя? Вы можете сидеть, смотреть на шкалу Е-метра и отдыхать. Если хотите, вы можете смотреть на неё с помощью тэта-зрения. Нет необходимости смотреть на неё с помощью МЭСТ-зрения. Да, это так.

Другими словами, он не может продолжать поддерживать то, что освободило его от ужасной ноши: калеки в семье — она ведь оставалась бы калекой до конца своих дней. Понимаете, это могло бы стоить ему многих дней и месяцев мучений. Однако же она выздоровела, но у него настолько низкий уровень ответственности, что он просто выискивает любые возможности позволить Саентологии потерпеть поражение в его родном городишке. Удивительно, не так ли?

Однако время от времени преклиру это очень не нравится... когда вы одитируете преклира, вы должны помнить об этом... когда вы находитесь вне тела и одитируете преклира, не забывайте держать глаза открытыми. Он подумает, что вы спите, и расстроится.

Таким образом, у него вообще нет никакой ответственности. Потому что он знает, что Саентология работает, что она работает применительно к нему, она работает в его руках, он полностью обучен, и все же он должен потерпеть поражение. Конечно, он получал слишком мало процессинга, но таков его уровень ответственности.

Следующее, что вам нужно знать о процессинге создания, – это то, что вы не должны допускать ситуацию, когда у человека всё просто проскакивает мимо – бр-р-р-р-р, и мелькает, и вращается, и изменяется, и человек обманывает себя: «Да, это он сказал, чтобы это было так». Да, одитор сказал, чтобы это было так... каждый раз человек уже постфактум соглашается с ним, понимаете? «Да, кажется, получилось, потому что я действительно сказал, чтобы это было так... полагаю. Хотя я не уверен... то есть... гм».

В чем состоит основное различие между тем, что я делаю в Саентологии, и тем, что делают другие люди? Думаете, я сообразительнее? Нет, нет. Не-а. Может быть, я больше знаю? Не. Нет. Нет, вся причина только в одном: я осознаю, что это мое дело. Я осознаю, что это дело каждого. Понимаете, это дело каждого. И посреди этой вселенной стояла пара огромных ботинок, они стояли прямо в середине этой вселенной, — пара больших-пребольших ботинок, их можно было рассматривать в телескоп. Их можно было исследовать вдоль и поперек, и обнаружилось бы, что в них никто не обитает.

Это чертовски хаотично. Он ничего не контролирует. Да, он получает замечательные мокапы. Да. «Создайте мокап велосипеда. Хорошо, получили велосипед?»

И на этих ботинках просто написано: «Эти ботинки идут по дороге, которая выводит из этой дыры». Какие-то люди летали через них на космических кораблях, играли внутри них в классики и так далее, — если люди вообще видели их. А ботинки эти стояли на виду.

«Да».

Они стояли на пороге каждого дома, который был увенчан трауром. Они стояли у дверей каждого банка, который нарушал свое обязательство или отказывал в кредите человеку в отчаянном положении. Они стояли у порога каждой церкви, которая притворялась, что берет огромную ответственность. Они стояли поперек любой дороги и любого пути, которыми человек когда-либо воображал пройти. Человек мог взять ответственность за разрушение целой цивилизации, но не за то, чтобы помочь хотя бы одному человеку в этой цивилизации. Хо! Удивительно!

«Прекрасно, прекрасно, прекрасно». Он получил это. «Замечательно. Хороший велосипед? Да, отлично. Поместите его у себя за спиной. Да, хороший велосипед». То, что у него есть, – это велосипед, превратившийся в велосипед 1912 года, превратившийся в трёхколёсный велосипед с маленьким ребёнком на нём, превратившийся в свою очередь в одноколёсный велосипед в цирке, на котором катается обезьяна. И он... это происходит без какого бы то ни было согласия человека. Я хочу сказать, у него просто есть велосипед, и с ним происходят всевозможные вещи. Это действие автоматизма, понимаете? Вам необходимо выяснить, есть ли у человека велосипед.

Что ж, эти ботинки... если вы посмотрите на эти ботинки, то они даже не покажутся вам большими. Это были маленькие ботиночки, детские ботиночки... в них нет ничего особенного. Но что вы сделали? Вы просто выбросили немного пространства из того большого пространства, вот и все. Я хочу сказать, что вы сузили пространство до вселенной одного человека, и оказалось, что это совершенно типичный человек. И вы решили посмотреть. И оказалось, что эти ботинки вполне можно носить.

Помните, что сохранение находится в середине шкалы. Вы должны научить человека сохранять, помимо того чтобы разрушать.

И это просто-напросто ботинки как ботинки. Но что бы вы думали? В них есть один подвох. Они не принадлежат кому-то одному. Они принадлежат всем. И пусть я примерил их, попытался пройти в них несколько шагов и найти ту самую дорогу, и пусть я попытался определить, из какой кожи они сделаны... Это не освобождает ни одного человека, который хочет получить от них пользу, от необходимости их носить. И это самая мрачная шутка.

И если у человека подобное затруднение, и если оно очень серьёзное и он действительно совершенно не может контролировать мокап, то пусть он контролирует места и точки... это наше любимое... «Поместите туда точку».

Человек должен подняться по шкале настолько, чтобы смочь взять ответственность за себя и всех своих собратьев и за всю эту проклятую вселенную, прежде чем он сможет пойти по этому пути наружу. Разве это не поразительно?

Человек будет задавать вам всевозможные вопросы. «Как вы полагаете, я просто воображаю это? Или я действительно должен это видеть?» Человек, который спрашивает об этом, на самом деле обеспокоен. Он обеспокоен по поводу одного: галлюцинаций. Он боится, что если действительно увидит что-то, то это обязательно галлюцинации. Он уверен в этом.

Он даже не сможет проходить инграммы из своего банка, пока не скажет: «Это мое дело, и я намерен сделать это». Интересно, не так ли? Потому что он находится внизу шкалы тонов на уровне воспрепятствования, он знает, что все знание запрещено, он знает, что все запрещено, он знает, что всего слишком мало, он знает, что смерть неизбежна, он все это знает. Он знает, что у него нет пространства. Он знает, что жизнь — это предмет, а не что-то живое и великолепное. И поскольку он знает все это, он не будет знать ничего более. Но на этом уровне он практически ничего не знает.

И очень часто человек, которому много приходилось иметь дело с людьми, у которых были галлюцинации, будет инстинктивно бояться получить контролируемый мокап. Помните об этом.

У него будет банк, и некоторые маленькие инциденты в этом банке будут довольно яркими, и все это может быть интересным, но насколько же узкая эта область! Это будет маленький, крохотный банк.

Галлюцинация – это нечто, что не поддаётся контролю, что нежелательно, что приходит и уходит без разрешения, а мокап – это то, что находится под жёстким контролем. И если человек просто что-то воображает – нет, так не пойдёт... мы подходим к следующей нашей дефиниции мокапа: мокап занимает пространство, созданное преклиром. Он занимает пространство. Это не воображаемая картинка, это не что-то, что он вроде как «видит в своём разуме». Если разум видит маленькие воображаемые картинки и они фъюти-фъюти-фъюти-фъюти-фъютъ, значит в нём есть механизм. Это обычно контур. Да, он в какой-то мере находится под контролем, но это не мокап. Мокап находится впереди, перед самим человеком.

Этими огромными спайками должен управлять большой парень, если вы хотите, чтобы они все время находились под контролем. Так вот, у нас уже выработан образ действий, который позволит вам стать большим парнем. Здесь нет каких-то хитрых уловок, посредством которых вы неожиданно обнаруживаете, что вам нужно решить быть самоопределенным.

Между мокапом и преклиром есть расстояние. Мокап состоит из материальной субстанции. И когда вы хорошо научились создавать мокапы, их можно ощутить. Обучите вашего преклира время от времени дотягиваться и ощущать мокап, его толщину.

Вы можете взять преклира за шкирку и, используя эти техники, «бить его головой о стену», пока он не станет клиром. Если вы начали с ним работать, вы не должны ему ничего объяснять. В конце концов он пройдет через это, но он никогда не сможет выйти из этой вселенной с вашей помощью. Он никогда не сможет этого сделать. Он сможет выйти из этой вселенной только в том случае, если вы позволите ему восстановить достаточно силы, чтобы он мог взять ответственность за то, что происходит.

Человек всё время создавал картинки предметов из картона. И вы говорите: «Создайте картинку из картона полметра толщиной».

Не существует никаких тайных уловок, человеку не нужно думать о чем-то еще, ему не нужно ни во что верить, чтобы он мог двигаться по этому пути. Вы можете искусственно выпихнуть его вверх, но в действительности вы делаете вот что: вы берете и надеваете на него эти ботинки. Он должен подходить к этим ботинкам, и эти ботинки называются «Ответственность».

«Нет, я не могу проделать это. Я...»

Это способность управлять силой и нести ответственность за ее применение, способность создавать пространство любой протяженности и управлять им, а также брать ответственность за управление ею.

«Ощутите толщину картона, из которого вы её сделали».

Человек автоматически начнет подниматься по шкале. Здесь нет каких-то необычных уловок. Вы просто шутите с ним по-черному. Он думает, что он прячется, ныряет, прыгает в кусты и пытается схорониться в погребе и так далее. И он думает: «Что ж, это просто еще один способ схорониться в погребе». А вы схватили его за одну лодыжку и начинаете вытаскивать.

«Ха-ха! Надо же! Действительно картон толстый. Да, он примерно два с половиной сантиметра толщиной».

И что бы вы думали? В конце концов ему придется встать. Это на самом деле произойдет не по его собственному определению, если вы действительно хотите, чтобы это произошло именно таким образом. Он будет стоять в ярких лучах солнечного света, абсолютно видимый, прежде чем он вообще сдвинется с места и сможет до чего-нибудь добраться. Он должен быть способен взять ответственность за все принуждение и все желания на этом верхнем уровне и за все пространство, прежде чем он вообще сдвинется с места.

«Что ж, хорошо, теперь давайте... давайте на стоящей там гильотине получим лезвие соответствующей толщины. Теперь ощутите эту толщину. Сделали?»

Так что эта шкала идет вверх и вниз, вправо и влево, и мы обнаруживаем, что человек должен вырасти и начать чувствовать свое величие. И если вы не видите, что в нем развивается величие, то, значит, он не движется к выходу.

«А, это картонное лезвие. То есть... я могу согнуть его».

И разница между мной и каким-нибудь преклиром, которого нужно приковывать цепями, чтобы на него можно было надеть эти ботинки, заключается в том, что я никогда не хотел быть рабом и никогда не становился им. Вот и все. Я никогда не соглашался.

«Что ж, поместите на неё стальное лезвие. О, ладно, пусть у нас будет действительно хорошая гильотина. Пусть у неё будет лезвие из чистого золота. Теперь ощутите это лезвие... сделали? У него есть толщина, да?»

Это очень интересно. Недавно кто-то говорил о научной фантастике... мне стало интересно: какой процент всего этого действительно относится к научной фантастике.

«Да, надо же! У него есть толщина».

Что ж, фантастика фантастике рознь. Научная фантастика бывает плохой и бывает хорошей. К несчастью для вас, то, о чем я вам рассказываю, — это не фантастика. Хотел бы я, чтобы это было фантастикой. Если бы все это было просто приятным времяпрепровождением, то мы могли бы продолжать оставаться рабами.

Иными словами, работая с человеком, добейтесь этого. Этот мокап должен быть лучше всего того, что только может создать так называемая «реальная вселенная» (смех, да и только). Это критерий, по которому в конечном итоге можно будет судить о мокапе. Превосходит ли он что бы то ни было, что существует в этой вселенной? Лучше ли он? Для вас же лучше, если это действительно так. Это всё, чем вы занимаетесь. МЭСТ-вселенная соперничала с вашим преклиром, говоря: «Нет, твои иллюзии никуда не годятся. Ты не можешь ничего создать. У тебя нет никакой мощи. У тебя нет никакой силы. Ня, ня, ня». Покритиковать его, покритиковать, оцарапать ему ногу, отчитать, наказать. Заставить его вновь согласиться. Погрузить его в хаос. Заставить его согласиться ещё больше.

Но, к сожалению... к сожалению, случилось так, что это не фантастика. Как тот профессор... я имею в виду профессора физики, который заявил: «Дьявольская точность этих предсказаний будет подтверждена самыми скрупулезными исследованиями». Что ж, это и правда дьявольские предсказания, потому что они отнимают рабов у рабовладельцев. И они делают людей свободными. И они сделают свободными даже тех, кто вообще не хочет быть свободным, и мне кажется, это самая мрачная шутка, которая только может быть.

Затем вынуть его оттуда и сказать: «Ты никуда не годишься», – и так далее. «Мы обещали тебе луну. Да, я знаю. Мы обещали тебе луну. Вот тебе луна, на ней полно песка. Вот тебе луна, получай её прямо сейчас». Хрусь! Типично, да? Я хочу сказать... это не находится под контролем. Это не его. Его чувство обладания плохое.

Когда дело касается какой-то из саентологических техник, какой-то из техник, то все они сводятся к тому, о чем я вам неоднократно рассказывал, — они ведут к свободе. Свобода.

Перейдём к другому шагу процессинга по мокапам. Вы знаете, что если вы попросите преклира создать восемь якорных точек и стабилизировать их, так чтобы он сам находился в центре... он не находится вне тела, ничего такого, и просто должен сидеть и удерживать эти якорные точки... Неважно, как долго... восемьдесят часов, один час, два часа, полчаса... неважно, как долго вы делаете это. Не имеет значения... Якорная точка – это якорная точка, здесь не должно быть никакого действия, и никакого действия происходить и не будет. Вы дали человеку какое-то пространство! И тут же стены... стены никак в этом не участвуют, вы просто расставили восемь якорных точек... и человек почувствует, что тёмная субстанция надвигается на него и отдаляется, он испытает такое чувство, словно стены скрипят. Человек не прикладывает вообще никаких усилий, лишь удерживает якорные точки. Он не отталкивает эту тёмную субстанцию, не позволяйте ему начинать делать это. Просто... просто... он будет ощущать, что это происходит. Он почувствует, будто его тело как бы скрипит, и это будет очень странное ощущение. И внезапно у него появится... в очень большом количестве случаев у человека возникнет чрезвычайно странное ощущение: «Знаете, у меня есть собственное пространство». И он действительно почувствует, как риджи удаляются от него, и он почувствует, что он немного расширил своё пространство, и он будет чувствовать себя очень спокойно.

И эта свобода — это много пространства и способность использовать его. Это свобода, вот и все. Это все, что представляет собой свобода. Она представляет собой именно то, что говорится в этой формулировке. В самом буквальном — до идиотизма — смысле, который только можно вообразить. Свобода — это много пространства и способность его использовать.

Кстати, хотите узнать способ заснуть? Просто выставьте восемь якорных точек и удерживайте их на месте. Чудесное чувство... просто великолепное!

А полная свобода находится выше того уровня, на котором индивидууму даже не нужно иметь пространство и даже не нужно соглашаться. Это находится выше уровня просто свободы. Это сама причина. И мы никогда не видели, чтобы сама причина о чем-то беспокоилась.

Следующий шаг – это выставить восемь якорных точек, удерживать их на месте и не позволять ничему больше быть внутри, но поместить туда что-нибудь. В центре ваших восьми точек установите стул. И затем в конце концов добейтесь, чтобы этот стул не существовал внутри этих восьми точек. Получите полное несуществование стула. И делайте это по градиентной шкале. Возьмите маленький спичечный коробок, поместите его туда и добейтесь, чтобы он в конечном итоге был удалён оттуда. Понимаете, он там, но вы не допускаете его присутствия, и потом наконец его там просто нет... для вас.

Нет ничего, что могло поработить первопричину, кроме самой этой первопричины. И точно так же, как никто никогда не станет вызволять преклира из этой вселенной... Никто не собирается этого делать. Вы можете надеть преклиру ботинки, но ему все равно придется пройти эту последнюю милю самому. Это означает, что ему придется взять на себя ответственность за собственную силу и за то, что он делает, но ему придется взять ответственность не только за это, но и за все, что происходит вокруг него.

Затем поместите внутрь этих восьми точек стул или что-то ещё, диван или что-то более тяжёлое, поместите туда что-то очень массивное и просто удерживайте эти восемь точек, пока это не пропадёт. Ваше пространство, понимаете? Вы не должны сами принимать решение втягивать эти вещи внутрь, если вы занимаетесь всем этим самостоятельно; но вы принимаете решения за преклира.

И если мы посмотрим на то, что происходит, если мы посмотрим на этих преклиров, и если мы посмотрим на кого-то... фу ты! Все, что тому юристу нужно сделать, — это пойти в суд и организовать надлежащую защиту в соответствии с тем планом, который для него наметили. Но он утверждает, что не может этого сделать. Он не может этого сделать. «Это невозможно, потому что все потеряно. Все мы знаем, что все потеряно». Он не взял ответственности ни за свою профессию, ни за свою гордость, ни за что бы то ни было.

Кстати, одитор не должен позволять преклиру принимать решения. И действительно, если бы преклир сам должен был создавать постулаты относительно всех этих вещей, то на то, чтобы прийти в хорошее состояние, у него ушло бы гораздо больше времени. Одитор создаёт эти постулаты за него, и это вполне нормально. Понимаете, какой механизм лежит в основе этого?

Что мы здесь видим? Гниль? Вот до чего человек может докатиться, и это на самом деле деградация, которая находится ниже уровня деградации; потому что если человек знает, что он деградировал, то он не в таком уж плохом состоянии. Человек, который деградировал до невероятной степени, но даже не имеет об этом ни малейшего представления, — вот он-то и является мертвым. Если вы оглянетесь вокруг, то увидите таких людей повсюду. И они говорят: «Никто не имеет права приписывать мне какой-либо ответственности. Я не несу никакой ответственности. Если я возьму ответственность, то меня обвинят», или что-то в этом роде. «Я ответственный. Но это не мое дело». Такие люди ведут себя подобным образом.

Человек должен сказать: «Сейчас я представлю...» – или: «Сейчас я создам мокап...»

Если бы вы спросили у такого человека: «Вы чувствуете себя деградировавшим?», он бы ответил вам: «Нет, нет, нет. Я просто женат на марксизме». Черта с два. Он на уровне ниже собак, потому что он мертв, но даже не знает, что мертв. И это самое ужасное. Если человек совершенно мертв, то он перестает вообще что-либо знать. И он даже не знает, что мертв.

А одитор говорит: «Сейчас поместите...» Так что преклиру не приходится постулировать, что этого там не было до того, как он поместил это туда. Одитор говорит: «Поместите это туда». И преклир помещает это туда.

Так вот, на этом уровне вы видите, что нисходящая спираль набирает новые и новые витки. И весь этот путь — это трак соглашения. А согласие в каждом случае ведет от желания к навязыванию и от навязывания к воспрепятствованию. Вот тут-то и нужна сила и пространство; но по мере того как человек опускается по этой спирали, он обнаруживает, что пространства все меньше и меньше, все меньше и меньше, и в конце концов — плотный объект.

Итак, давайте создадим пространство, ограниченное восемью точками, и давайте поместим в него стул, и софу, и... настоящий стул, понимаете? Я хочу сказать, вот этот стул, какой-нибудь стул... поместите его туда, и затем пусть он будет там, в этом пространстве, ограниченном восемью точками, восемью якорными точками, пока он оттуда не исчезнет... пока человек не будет вполне уверен, что этого стула там нет, пока он не будет твёрдо знать, что этого стула там нет. И что бы вы думали? Он поместил туда тело! Внутри этих восьми точек у него есть тело. Он может добиваться исчезновения МЭСТ-объектов. Он может справляться с телом лучше, чем с МЭСТ-объектами.

Давайте не позволим, чтобы вы превратились в плотный объект. Давайте сделаем перерыв.

Внезапно человек осознаёт, что тела там нет, и он как тэтан просто отдаляется от 6 него: клирование посредством отрицания.

Вы можете проделать следующее: вы можете взять таким образом четыре угла комнаты, начать делать это, и человек... он знает, что это не его пространство. Он использует точки углов в МЭСТ-вселенной и поэтому осознаёт, что всё, что угодно, может проникнуть в это пространство... что угодно. И он может обнаружить, что через это пространство проносятся гориллы, жирафы, дикие слоны, собаки, коты, самолёты. И он будет бояться сделать что-либо по этому поводу, и он не сможет переместиться из тела, потому что у него не будет никакого пространства, в которое он мог бы переместиться. Вы должны добиться, чтобы он создал пространство, выставив эти якорные точки.

Вы не создаёте мокапы якорных точек. Не совершайте эту ошибку. Вы не создаёте мокап якорной точки, вы выставляете якорную точку. Якорная точка реальна. Она существует в действительности. Лишь потому, что она не висит рядом и не стукается о МЭСТ-вселенную всякий раз, когда вы поворачиваетесь, это ещё не основание для того, чтобы... чтобы она не была реальной.

У вас не должно складываться такое представление, и вы не должны создавать у преклира такое представление: «Создайте мокап нескольких якорных точек». Не-ет. Если вы захотите выйти наружу и посмотреть на ГС, то вы обнаружите, что у неё есть фиксированные якорные точки.

Вы начинаете перемещать якорные точки ГС в различных направлениях, и они вовсе не похожи на ваши собственные якорные точки. Они возвращаются в исходное положение. Они снова возвращаются прямо в исходное положение. Вы можете убрать их со своего пути... они находятся далеко, но вы можете убрать их со своего пути, и они снова возвратятся в исходное положение.

Итак, что же мы имеем, если говорить о пространстве? Существует другой метод работы с пространством, другой метод работы с телом, другой метод работы с мокапами.

Следовательно, при работе с мокапами вы можете пойти в обратном направлении, не так ли? Что ж, проходя в течение короткого времени мокапы, мокапы, мокапы, человек постепенно обретает способность создавать мокапы. А если они изменяются слишком быстро, если преклир не может контролировать их, то, Христа ради, дайте ему что-то, что он может контролировать. Небольшое чёрное пятно на стене... это «Процессинг контроля над белым и чёрным».

Мы рассмотрим это более подробно. Но применяйте «Процессинг контроля над белым и чёрным» до тех пор, пока преклир не сможет удерживать пятно в неподвижном состоянии... там не должно быть сильной хаотичности. Давайте преклиру столько, сколько он может контролировать, а затем позвольте ему научиться контролировать это. И он добьётся успеха. И затем вы наконец получите результат посредством отрицания.

Вы сможете добиться, чтобы он создавал собственные объекты настолько хорошо, чтобы он мог «рассоздать» МЭСТ-объекты в собственном пространстве.

Если вы просто позволите человеку попрактиковаться в создании мокапов, попрактиковаться в создании мокапов, позволите ему приобрести хорошую способность работать с мокапами, всего-навсего приличную способность работать с мокапами и затем приведёте его к «рассозданию» МЭСТ... Человек всегда способен «рассоздавать» МЭСТ в той мере, в которой он может создавать мокапы... с его точки зрения.

А если он может создавать мокапы, которые являются видимыми и плотными для других, то он может «рассоздать» МЭСТ так, что для других это тоже будет очевидно. Кстати, это часто будет включать у преклира те периоды, когда он был магом, и он начнёт проделывать это с помощью чёрной ткани. Вместо того чтобы заставлять нечто исчезать, он будет натягивать на это чёрную ткань. И вместо того, чтобы заставить это измениться или переместиться, он будет проделывать какие-нибудь манипуляции с тканью или что-то вроде этого. Выясняйте, что он делает. Он постоянно говорит обо всей этой черноте... он когда-то был магом и использовал эту черноту, и он пользуется ей, чтобы заставлять объекты исчезать и снова появляться. И в этом, разумеется, нет ничего хорошего. Просто предоставьте ему уйму чёрной материи.

Просто дайте ему столько чёрной ткани, сколько можете. Просто дайте ему огромное количество чёрной материи. Просто дайте ему огромное количество этой ткани, и затем пусть он возьмёт крохотный её кусочек, порвёт его и выбросит. Затем проведите ему «Процессинг контроля над чёрным и белым». И затем снова дайте ему чёрную материю... в больших количествах. Дайте ему... о, просто заполните ею всё это помещение, занавески, занавески и занавески... и затем попросите, чтобы он провёл кого-нибудь сквозь эти занавески. И затем пусть он сложит их и продаст их по огромной цене, и затем смокапит ещё материю, и так далее, пока чёрная ткань чертовски не надоест ему и он наконец не скажет: «Ладно. Я просто заставлю её исчезнуть». Вот она есть, и вот она исчезает.

Вы должны вовремя натренировать человека. И он... в очень большом количестве случаев он использует чёрную материю, чтобы утаить тот факт, что он не заставил что-то действительно исчезнуть. Там может находиться нечто, и вы говорите: «Ладно. Поместите это во вчерашний день». Человек говорит: «Хорошо». Единственное затруднение состоит в том, что он набросил на это чёрную ткань. Это всё ещё там. Он убеждён в том, что он не может заставить что бы то ни было исчезнуть, так что вам лучше поработать над тем, чтобы что-нибудь исчезло.

И если он действительно не может заставить что-либо исчезнуть, дайте ему настоящий объект из МЭСТ-вселенной и добейтесь, чтобы он заставил его исчезнуть. Как он может заставить его исчезнуть? Дайте ему зубочистку, и пусть он выбросит её из окна. Иными словами, хотя бы спуститесь до такого уровня, на котором он может делать подобные вещи.

Это «рассоздание» следует за... «рассоздание» МЭСТ – это процесс, который протекает вместе с созданием мокапов. Вы можете назвать это «размокапливанием», потому что МЭСТ – это просто мокап. Это так; я говорю вам это, потому что мы не могли бы твёрдо стоять на ногах, если бы не знали, что на самом деле представляет собой МЭСТ-вселенная. Я, несомненно, могу управлять МЭСТ-вселенной, и я уверен в том, что вы тоже можете. Но правда состоит в том, что вы действительно можете изымать МЭСТ из своего пространства, и вы, несомненно, можете делать это так же хорошо, как создавать мокапы объектов в своём пространстве.

Я хочу, чтобы вы попытались проделать следующее. Я хочу, чтобы вы попытались проделать следующее. Я хочу, чтобы вы поместили несколько якорных точек в нескольких сантиметрах ниже пола. Сейчас «размокапьте» пол. Якорные точки в нескольких сантиметрах ниже пола. «Рассоздайте» пол. Просто сделайте так, чтобы пол не существовал. Если вы проделаете это, у вас возникнет странное ощущение. Несомненно, вы можете убрать пол прямо у себя из-под ног.

На самом деле, если бы вы действительно находились высоко по Шкале тонов в отношении мокапов, болтаясь где-то около 6,0 или 8,0, то у вас здесь точно возникли бы небольшие неприятности. Вам, вероятно, пришлось бы поговорить об этом с Джоном и Хелен, потому что некоторых частей пола, вероятно, стало бы недоставать... пол истончился бы.

Результатом всего этого является метод, с помощью которого можно заставить 1 ] тэтана выпрыгнуть наружу. Внутри чего находится тэтан? Внутри объекта МЭСТ-вселенной? Итак, вы создаёте мокапы, мокапы, мокапы, мокапы, мокапы, мокапы. Это замечательно. Большое количество упражнений. Что ж, не забывайте, что существует другой процесс: это «размокапливание».

Что ж, ладно. Давайте выставим якорные точки. Это «пространствование»... давайте сориентируем человека в пространстве. Если человек не может сориентироваться в собственном пространстве, то давайте хотя бы в какой-то мере сориентируем его в пространстве МЭСТ-вселенной. И затем сориентируем его, прося его выставлять собственные якорные точки и добиваясь, чтобы он немного попрактиковался в этом. Далее добейтесь, чтобы он создавал мокапы в этом пространстве. И следующее, что вы делаете, – это помещаете внутрь МЭСТ-объекты... настоящие МЭСТ-объекты... и «размокапливаете» их.

Человек находится в теле. Понимаете, это было бы одно и то же... если бы он мог «рассоздать» тело, то он смог бы выйти из него.

Итак, работая с трудными, действительно трудными кейсами, вы можете воспользоваться этим процессом «размокапливания».

Если вы будете достаточно долго продолжать этот процесс «размокапливания», то вы сможете создавать мокапы объектов, которые люди смогут видеть, сможете «размокапливать» объекты, и так далее.

Итак, следующий уровень... следующий уровень процессинга, находящийся выше, – это использование силы. Время от времени вы возвращаетесь к использованию силы, и человек начинает настолько умело использовать силу, что он не испытывает необходимости использовать силу. Вы не можете научиться использовать силу, не желая... просто говоря: «К чёрту силу. Я буду делать это по-другому». Вам придётся поработать с объектами, применяя силы, вам придётся научиться использовать силу. Боюсь, это единственный выход в данной ситуации.

И вы проводите следующий процесс: вы просите преклира поднять один палец, затем поднять два пальца, затем поднять три пальца, используя лучи. Зачастую люди способны проделывать это на очень ранних этапах работы с кейсом.

Пусть человек возьмёт лучи, затем поднимет палец и сместит его в сторону, потом поднимет всю кисть, далее поднимет её до локтя, потом поднимет руку и подбросит её прямо вверх и закинет её назад. И, разумеется, в это время человек находится снаружи. Он должен быть снаружи, чтобы проделать это... насколько я знаю. Возможно, это можно делать с помощью самой руки. Возможно, это действительно можно делать с помощью самой руки, направляя луч из центра вашего... это выглядит не очень практично. Легче выйти наружу.

Как бы то ни было, вы могли бы действовать: поднять руку, затем поднять другую руку... ведь человек может свободно перемещать объекты, которые он обычно перемещает. Он вполне убеждён, что эти объекты возможно перемещать.

После того, как он поднял руку, поднял руку, поднял руку, руки, обе руки, пусть он поднимает ноги. Пусть он использует для этого различные способы. Поставьте две якорные точки, протяните линии от якорных точек вниз и обмотайте их вокруг лодыжек, натяните и укоротите линии. Или раздвиньте якорные точки в стороны. Очень просто. Или соорудите треножник, и пусть он удлиняется... подойдёт любого рода грубо сколоченный треножник, который преклир не поленится сделать. В действительности он поднимает руку постулатами, но он знает, что должен использовать силу. И поэтому вам придётся использовать для этих действий силу, чтобы добраться до уровня, где преклир сможет обходиться без силы. Здесь происходит перемещение через центр шкалы.

Когда он сможет поднимать свои кисти рук, свои руки, свои ноги, тогда пусть он довольно энергично поднимает своё тело, перемещая его в одну сторону или в другую, управляя своим телом извне. Над этим стоит основательно поработать в процессинге. Человек становится больше, он становится более сильным и стойким.

Однако каждый раз помните, что вы как одитор никогда не должны позволять ему пытаться делать больше того, что он может делать, не испытывая неудобств. Продолжайте настаивать, чтобы он проделал это, но немного смягчите это, чтобы он... всегда действительно что-то осуществлял. И при любой градиентной шкале... это девиз использования градиентной шкалы... человек должен выполнять по меньшей мере какую-то часть этого. И вы должны поступать таким образом.

Вы не должны бросать одитора... преклира, потерпевшего неудачу. Я собирался сказать, что преклир также не должен бросать одитора, потерпевшего неудачу. Это также его ответственность. В действительности, когда вы, ребята, проводите процессинг друг другу и преклир пытается провернуть свой любимый трюк – бросить одитора, потерпевшего неудачу, – следует помешать ему. Преклир должен очень тщательно следить за тем, чтобы никогда не бросать одитора, потерпевшего неудачу. Никогда не приходить на следующий день и не говорить: «У меня был ужасный спад... ужасный спад сразу после того, как вы проодитировали меня, и я пошёл и... у меня срывало крышу и всё такое. Одитинг заставил меня почувствовать себя гораздо лучше, но сейчас у меня буквально едет крыша». Безумие! Одитор проодитирует вас снова. Вы не должны поступать таким образом!

Как бы то ни было, вы начинаете поднимать тело тем или иным способом и добиваетесь, чтобы человек как следует привык к использованию силы.

Не думайте, что только по той причине, что он поднял свои кисти рук, свои руки и ноги, добился, чтобы его тело село и снова легло, вы действительно проделали упражнение по поднятию тяжестей. Вы его ещё не выполнили. Добавьте в это упражнение работу с мокапами. Пусть преклир создаст мокап чего-нибудь и поднимет его, создаст мокап чего-нибудь и поднимет его, создаст мокап чего-нибудь невероятно тяжёлого и поднимет его и затем пусть он поднимет часть своего тела. Не оставляйте его в длительном согласии с МЭСТ-вселенной.

«Поднимите тело, поднимите тело». Далее: «Создайте мокап тела и поднимите его. Создайте мокап тела и поднимите его». Затем: «Поднимите тело. Поднимите тело. Создайте мокап другого тела и поднимите его. Тело, большее по размеру, более тяжёлое, более сильное», – и так далее. Вы обнаружите, что он будет стабильно находиться в очень хорошем состоянии.

Что будет происходить с его энергией в противном случае? Она будет уменьшаться, потому что он соглашается с МЭСТ-вселенной, а энергия в МЭСТ-вселенной создана таким образом, что чем больше человек использует её, тем больше он деградирует, если только одновременно с этим он не занимается созиданием в собственной вселенной.

И вы можете обнаружить, что, начав делать это, вы продолжаете заниматься этим. Находясь в этой вселенной, вы будете в хорошей форме, пока будете чередовать эти две вещи. Сделав что-то в МЭСТ-вселенной, создайте мокап. Создайте мокап. Создайте мокап гораздо лучшего качества.

Если вы непременно хотите работать с объектами в МЭСТ-вселенной, пользуясь её законами, то создавайте их мокапы и управляйте ими, используя какие-нибудь другие законы. И чередуйте это. Вот вы ходите, двадцать четыре часа в сутки соглашаясь с МЭСТ-вселенной. Что ж, создайте несколько мокапов... это гораздо более важно для вас лично. В действительности более важно... возможно, находясь низко на Шкале тонов, вы не понимаете этого... в действительности более важно создать хороший мокап, чем хорошо поработать на фабрике или где-нибудь ещё. Это более важно. В долгосрочной перспективе так оно и окажется.

Итак, это поднятие тяжестей – довольно интересная вещь. Вы создаёте мокапы вперемежку с... и, создавая мокапы, помимо прочего помните, что вы должны проходить через ту же последовательность шагов, что и всегда. Но, занимаясь поднятием тяжестей, работайте над тем, чтобы повысить скорость. Не просто наращивайте силу.

Не пытайтесь стать штангистом. Знаете... подходите туда и «Скрип... скрип... скрип. Посмотрите! Мышцы! Посмотрите! Факсимиле!» Одно и то же: мышцы, факсимиле. И «Скрип... и сейчас я поднял её вот досюда, и у меня ушло только полчаса на то, чтобы поднять её до плеч. И подождите немного, пока мы прочитаем последний журнал Бернарра Мак-Фадцена». И у вас есть этот...

Вообще не занимайтесь этим. Вы не пытаетесь сделать танк. Вы пытаетесь сделать быстрый самолёт. Вы хотите, чтобы человек взял руку, резким движением вытянул её... рука никогда не смогла бы так взметнуться, если бы он поднимал её с помощью мышц... вытянул её на полную длину, практически вырвал её и бросил. Разрывайте связь. Учитесь разрывать связь.

Управляйте и разрывайте связь... управляйте и разрывайте связь. И, ради Бога, если в чём-то практиковаться в своих упражнениях, так это в разрыве связи! Это то, чему вы никогда не можете научиться. Вы испытываете потребность в том, чтобы держаться за что-то. Вы желаете, вы желаете. И вся энергия, которой вы окружены, говорит: «Я хочу тебя, я хочу тебя», – или: «Ты не должен хотеть меня». Она просто так и говорит: «Не разрывай связь! Не разрывай связь! Не разрывай связь!»

И в результате, когда преклир в первый раз оказался снаружи и вы попросили его направить на что-нибудь втягивающий луч, вы говорите: «Теперь отключите его». А, он отключил его. Да, несомненно. Пять, шесть, десять минут... три секунды, восемь секунд. Это медленно! Это как если бы...

Позволили бы вы ездить на машине человеку, у которого время реакции одна минута? Он видит красный сигнал светофора и спустя одну минуту нажимает на тормоза. Это было бы небезопасно, не так ли? А теперь послушайте. Вы позволили бы ездить на машине человеку, у которого время реакции три секунды? Он видит красный сигнал светофора, и два, и три. Боже, за это время были бы помяты крылья у массы автомобилей. Это небезопасно. Для очень многих преклиров это будет быстрой реакцией. Они направляют на что-нибудь втягивающий луч, и вы говорите: «Отключите его (щёлк)», – и в тот момент, когда вы произносите: «Отключите его (щёлк)», – преклир отключает его примерно (щёлк) и два (щёлк)... (щёлк)... (щёлк). Да, он убрал его.

А-а-а-а-а! Он мог бы с равным успехом «взять пистолет и застрелиться» как тэтан. Это просто убийственно! Вы хотите сказать, что, когда тело, на которое направлен втягивающий луч, по той или иной причине получает травму... когда тело получает травму, преклир не может убрать этот втягивающий луч? В тот момент, когда он видит, что тело вот-вот получит травму, он не может достаточно быстро убрать этот втягивающий луч, потому что в этот момент он сбит с толку. Он видит, что тело вот-вот получит травму, это... он сбит с толку, он пытается разорвать связь, и у него уходит на это столько времени? Что ж, вот почему он здесь.

Когда на Диком Западе хоронили человека, обычно говорили: «Он был слишком медленный». И я могу посмотреть на всех, кто присутствует в этой комнате, и я знаю, что вижу перед собой «слишком медленных». Вот вам упражнение. Включите эти втягивающие лучи; направьте их на что-нибудь и удерживайте это в неподвижности. Вам не нужно перемещать это. Просто направьте пару втягивающих лучей на что-нибудь и отключите их. Направьте их на что-нибудь, отключите их. Поместите туда мокап, поместите на него втягивающий луч, отключите его. Поместите мокап - отключите луч. Мокап – и отключите луч. Направьте луч на реальный объект, отключите луч. На реальные объекты – и отключите луч. На ваши собственные объекты – и отключите луч. На реальные предметы, на ваши собственные объекты - и отключите луч. На объекты в МЭСТ-вселенной – и отключите луч.

И что потом? Поднимая части этого тела, научитесь быстро делать своё дело и убегать. Время от времени, подняв что-нибудь, подержите это, просто чтобы показать, что вы можете это... добейтесь стабильности, подержите это на протяжении получаса. Ладно, полчаса – это ничего. Или просто подвесьте это на линии, чтобы это висело на ней в течение получаса. Это вполне нормально.

Время от времени я занимался этим... обычно это приводило людей в неописуемое расстройство. Поднимите вашу руку и удерживайте её в воздухе, просто держите её там в неудобном положении или примерно вот так. И, конечно, вы вовсе не держите руку. Она у вас привязана к линии. Она просто остаётся в таком положении.

Или можете ли вы представить себе, что чьё-либо тело находится в таком положении, совершенно устойчиво, на протяжении часа? В этом нет никакой сложности. Это то, что видели йоги, когда давным-давно на траке некие парни проделывали это с куклами, и что йоги с тех пор всё время пытаются проделать. Всё, что вы делаете, – это подвешиваете тело или привязываете в том или ином положении и уходите, понимаете? Это всё равно что привязать лошадь.

Как бы то ни было... поднимать конечность и бросать её чрезвычайно важно. Поднимите конечность, бросьте её. Поднимите конечность, бросьте её. Знаете, что получается в результате? В результате вы перестаёте привязывать конечности линиями. Вы говорите: «Конечность поднимется и опустится». Конечность поднимается. Готово дело... очень странная вещь.

Однако вы должны достаточно жёстко применять силу, выполняя эти действия с помощью силы, прежде чем вы сможете приказать конечности: «Поднимись». Понимаете? Так что вы выполняете это упражнение, выполняете его быстро. И затем дойдите до того, чтобы поднять всё тело и бросить его на пол. Я не скажу вам, что делать после этого. Если к тому времени вы не придумаете это сами, то бросайте это дело.

В связи с этим есть ещё кое-что... не пытайтесь сбить эту планету с её орбиты! Я могу привести вам названия и местоположения довольно большого количества планет. И я даже стану сотрудничать с вами... сотрудничать с вами... в одном очень щепетильном деле. Если вам совершенно необходимо сжечь, спалить дотла те части планеты и города, которые не вызывают у вас симпатии, то я помогу вам в этом. Но давайте не будем действовать вот так без разбора.

Если мы не поленимся собрать большое количество одиторов и создать хорошую базу для отхода, то всё у нас будет идти как по маслу.

Мы могли бы создать вокруг хороший заградительный отряд, так что всё, что приближалось бы... если на подлёте космический корабль, то вы просто отмечаете, что у нас будут неприятности. Или приближается атомная бомба или что-то вроде этого, и кто-то говорит: «Эй, посмотрите, атомная бомба», – удаляет из неё взрыватель... она летит со скоростью свыше пятидесяти тысяч километров в час... удаляет из неё взрыватель и говорит: «Посмотрите на это! Ха-ха! Разве это не забавная игрушечка? Эй, Билл, нужна тебе атомная энергия? О, не нужна. Давай продадим это кому-нибудь. Я знаю кого-то, кому я не желаю выживания. Давайте отдадим это ему». Но давайте не будем пытаться сбить эту планету с орбиты или сделать с ней что-нибудь странное. Вы это понимаете.

Ещё кое-что: не гасите солнце. Я знаю несколько хороших солнц, и вы можете погасить их. Множество солнц. Если вы испытываете потребность в том, чтобы погасить солнце, то создайте собственное. Идите дальше, заходите за все возможные рамки, и так далее. Ведь если вы взяли на себя труд сориентироваться в культуре, существующей на базе для отхода, и изучить эту культуру, то вы не хотите, чтобы кто-нибудь устроил здесь слишком уж большой беспорядок.

Я знаю, что есть много людей, без которых мы можем обойтись... есть много тэтанов, без которых мы можем обойтись. Я знаю это. В этом плане мы даже не стремимся выступать в роли судей и присяжных. Так уж получилось, что они совершенно безнадёжны. В действительности они сами себя гробят.

Однако здесь есть два хороших момента: всё это невероятно и ничто из этого произойти не может. Это очень, очень... это хорошо.

Хотите ли вы этого или нет, но дела обстоят так. Я стою здесь, и я сообщаю вам данные двух различных типов. Первый тип – это настоящие научные данные, которые были найдены в этой вселенной и во всех вселенных. Это конкретные данные и их применение к хомо сапиенсу и другим существам в этой МЭСТ-вселенной. В этих данных вы можете быть полностью уверены.

Кроме того, есть данные... это не данные, это мои мнения... чёрт побери. Я вознаграждаю себя за труды тем, что имею мнения. Просто проведите различие между этими двумя вещами. Не делайте этого, исходя из принципа: «Саентология - это одно, а Хаббард – это другое». Вы говорите: «Знаете, Дианетика – это одно...» Это всё старый Арт Цеппос, его напыщенные слова... старый болван! С каждым экземпляром книги, которая продавалась, он всё больше терял контроль над издательством. Он хотел прийти и купить его за две тысячи долларов. После всех событии издательство стоило сто тысяч.

Он написал предисловие и всевозможные вещи, так чтобы книга не продавалась, и он не хотел распространять её по дистрибьюторской сети, и так далее. Два с половиной года тому назад у него начались эмоциональные срывы, потому что эта книга сделала из него нищего. Он не мог купить компанию, которая опубликовала книгу. Он был лишь президентом этой компании. Бог ты мой! И он рассказывал об этом людям. Единственное, что он мог сделать... однажды он заказал трансконтинентальный телефонный разговор, чтобы рассказать «Сан-Франциско Кроникл», какой я ужасный человек. Там у меня была вступительная вечерняя лекция и... у нас здесь, на Земле, есть настоящие сквирелы, вы даже себе не представляете.

Однако я хочу сказать, что он не стал поступать таким образом, но вы просто посмотрите на это дело так: у меня есть много точек зрения, которые вы можете вовсе не разделять. Если я преследую какие-то личные цели, то это вполне очевидно... абсолютно очевидно. И это не оказывает на данные вообще никакого влияния. То, что я даю вам как факт, – это факт. То, что я даю вам как мнение... вы можете присоединиться к нему или нет, это как получится. Но я не прошу соглашаться со мной. Ради Бога, не делайте этого! Просто возьмите и посмотрите.

Спокойной ночи.