Спасибо.

Thank you.

Что ж, вы знаете, что многие люди говорили о моих исследованиях растений.

Well, you know, a lot of people have been talking about my plant research. I'd just like to tell you something about plant research.

Мне хотелось бы рассказать вам кое-что об этих исследованиях.

In view of the fact that it's hit the press of the world, round and round and round, and much to the dismay of the most learned, great, pompous-uhm, excuse me — scientific societies in the United States, appeared as a lead in This Week magazine in the United States, at least one of the items was, which caused a scientific society to just get down and gnaw the rug because they have a philosophy. And that is if anybody creates anything, he's supposed to take full irresponsibility for it at once, and turn it over to the government or turn it over to a corporation, and immediately run away, and so forth. That's how we got the atom bomb.

Тот факт, что это попало на страницы прессы и разнеслось по всему миру, к ужасу большинства ученых, великих, напыщенных... эм, прошу прощения... научных обществ в Соединенных Штатах, об этом было написано в передовице американского журнала «Эта неделя»... по крайней мере об одном из предметов исследования... этот факт заставил ученое сообщество просто-таки брызгать слюной, поскольку у них есть философия. И она состоит в следующем: если кто-то что-то изобретает, он тут же должен взять за это полную безответственность, отдать свое изобретение правительству или какой-нибудь корпорации и тут же удрать и так далее. Именно так появилась атомная бомба.

A bunch of guys that should have known better said, "Well, here it is. We don't care what you do with it. It's all right with us. Go ahead and bomb the world with it." And we got an atom bomb, leaving the rest of us with the problem of how do you handle their irresponsibility. Well, we'll handle it — we'll fool them.

Кучка ребят, которым следовало бы быть умнее, сказали: «Что ж, вот вам. Нам все равно, что вы с этим сделаете. Мы не против. Давайте, бомбите ими весь мир». И появилась атомная бомба, которая поставила перед всеми нами проблему: как нам справиться с их безответственностью. Что ж, мы справимся с ней... мы их одурачим.

Scientific irresponsibility is — of course, pays big money in some quarters and gives lots of power into the wrong hands.

Научная безответственность, конечно же, приносит кому-то большие деньги и наделяет большой властью не тех, кого нужно.

Well, anyway, this society was really gibbering. "You know, for years we've tried to tell everybody Hubbard is no good, and here everybody goes ... urrhh . . . here he is again. Well, what are we going to do? What are we going to do?" So I wrote and told them what they could do.

Ну ладно. И члены этого ученого сообщества просто захлебываются словами:

But plant research is apparently of great, great interest, great interest. Doesn't matter whether it's over in Europe or South Africa or Australia or anyplace. I mean stories keep occurring on this. "A scientist does so-and-so," you see? And so on.

«Понимаете, мы на протяжении многих лет пытались убедить всех, что Хаббард ни на что не годен, и вот он опять взялся за свое... ух... опять он взялся за свое. И что же нам делать? Что же нам делать?» Поэтому я им написал, что они могут сделать.

And I've had the compliment of being copied by the University of Texas on this stuff. The University of Texas came up with some of my experiments and got the wrong answers. I've been laughing ever since. There's light experiments — light experiments. And they have determined quite erroneously that it's red light which is best.

Но исследование растений, несомненно, представляет огромный, огромный интерес, огромный интерес. Неважно, куда доходит весть об этом: в Европу, или в Южную Африку, или в Австралию, или еще куда-нибудь. Я имею в виду, об этих исследованиях продолжают говорить. «Такой-то ученый сделал то-то и то-то», понимаете? И так далее.

Now, I ran the experiment over and over and over and over and over. It isn't, it's yellow light that's best, but they ran it once and put more fertilizer in one pot, so they got the wrong result.

И я удостоился высокой чести: мои исследования на эту тему повторили в Техасском университете. В Техасском университете поставили некоторые эксперименты, которые ставил я, и пришли к неверным выводам. Меня это не перестает смешить. Это эксперименты, связанные со светом... эксперименты, связанные со светом. И они пришли к совершенно ошибочному выводу, что лучший свет – красный.

Well, I couldn't care less about plants. It's fun. It's fun. You put a seed in the pot, and it comes up and grows. That's fun. But as far as research on the matter, they've had a grip on this for some time. I mean you've seen plants and fruit and flowers and things in the stores, haven't you? So they can grow plants, there's no problem about this.

Так вот, я повторял этот эксперимент снова, снова, снова и снова. Это не так, самый лучший свет – желтый, а они провели этот эксперимент один раз и добавили в один из горшков побольше удобрений и получили неверный результат.Что ж, мне не было никакого дела до растений. Это забава. Это забава. Вы кладете семечко в горшок, и оно прорастает. Это интересно. Но если говорить об исследованиях в этой области, то люди уже некоторое время назад разобрались, что к чему. Я хочу сказать, вы видели, что в магазинах продают растения, фрукты, цветы и все такое прочее, не так ли? Следовательно, люди могут выращивать растения, у них с этим нет проблем.

Well, to get any kind of a splash, you see, you have to grow them six times as big and twice as fast or something like this, you know, superlatives.

Но для того, чтобы вызвать всплеск интереса, понимаете, необходимо вырастить что-то в шесть раз больших размеров, причем в два раза быстрее или что-то вроде этого, понимаете, что-то, превосходящее все остальное.

Well, that's rather easy to do too, providing you — Mary Sue's — I was holding forth with, "There are five factors of plant growth and these are ..." you know, "and you have to keep them constant," and so forth.

Что ж, это тоже довольно просто сделать, при условии, что ты... Мэри Сью... я говорил: «Существует пять факторов, влияющих на рост растений, вот они»... понимаете, «и они не должны изменяться», и так далее.

And she says, "You've forgotten the one other factor."

И она отвечала: «Ты забыл еще про один фактор».

I said, "No, I haven't forgotten. Let's see, there's air." And she really got me on this one. I said, "There's . . . well, there's a constancy of air, and you have to have a constancy of humidity and a constancy of vitamins and minerals and a constancy of water, and you have to have a constancy of a temperature." If those are the five, I've not forgotten them. I went over it very carefully and I said, "Well, those are the constants, and so forth."

Я сказал: «Нет, не забыл. Посмотрим, вот воздух». И тут она меня в самом деле поддела. Я сказал: «Тут... ну, должен быть неизменный состав воздуха, неизменная влажность, неизменное количество витаминов и минералов, и неизменное количество воды, и неизменная температура. Если это и есть те пять факторов, значит, я ни про один из них не забыл». Я очень тщательно подумал и сказал: «Что ж, это и есть постоянные величины и так далее».

"You've forgotten the most important factor with why those tomatoes out there are three times as big," she said, "the Ron factor."

– Ты позабыл об одном самом важном факторе, из-за которого эти помидоры выросли в три раза больше, – о факторе Рона.

And of course, this will throw an experiment out any time. It's actually — there's something about it, is something about it. You look at them, you know, and you say, "Grow," you know, and they grow.

И, конечно же, это в любой момент может нарушить чистоту эксперимента. Это правда... в этом что-то есть, в этом что-то есть. Вы смотрите на них и говорите:

There's some marigolds out there that tall, they're growing right now and they're very, very nice, very nice marigolds, but I don't know why they're that tall. There's nothing real different happened to these marigolds than happened to any other marigold.

«Растите», – понимаете, и они растут.

The reporters come by and they say, "Wow! Look at those marigolds." I go, "Oh, yes, yes, yes ..."

Там сейчас растут такие замечательные ноготки, и они вот такой высоты, это очень, очень красивые ноготки, но я не знаю, почему они такие высокие. На самом деле с этими ноготками не происходило ничего принципиально иного, чего бы не происходило с ноготками где-то еще.

Now I'll tell you what this plant research is all about. A plant runs a fast cycle-of-action. It runs from growth to death in a matter of days. That is to say, you get sixty days, eighty days, something like this, and you have a complete cycle of life.

Приходят репортеры и говорят: «Ого! Посмотри на эти ноготки». А я: «О, да, да, да...»

Insects give you a very fast cycle of life — a very rapid, rapid cycle of life. But you can't do some things with insects that you can do with plants. The insect kingdom is a little bit too swift, and it's too hard to observe.

Теперь я вам расскажу, зачем нужны вес эти исследования растений. Растение совершает быстрый цикл действия. Оно совершает цикл от роста до смерти за считанные дни. Иначе говоря, за 60 дней, за 80 дней, что-то вроде этого, и получается полный цикл жизни.

But plants are very good to observe and I was trying to find the answer to illness.

Насекомые тоже совершают очень быстрый цикл жизни... очень, очень быстрый цикл жизни. Но с насекомыми не сделаешь тех вещей, которые можно сделать с растениями. В царстве насекомых движение немножко быстроватое, за ними слишком трудно наблюдать.

Illness. What is it? Is it a bunch of bacteria? Or Pasteurs? Or AM or BMAs? What is it? What is sickness? Is it the maladjustment of the ruddy rod? I think practically every nonsense on Earth has been assigned as the cause of sickness — the evil eye, the demons.

А за растениями наблюдать очень легко, и я пытался найти решение для проблемы болезни.

Well, for centuries they were busy exorcising demons, you know. All you had to do was burn enough sulfur in the sick person's room, and the demon didn't like sulfur and would leave, in spite of the fact that the devil in all textbooks smells like sulfur. They were just a little bit mixed up but they believed this. And this was sickness.

Болезнь. Что это? Это куча бактерий? Или куча Пастеров? Или АМА или БМА? Что это? Что такое заболевание? Это плохая приспособляемость каких-то штуковин?

Well, in view of the fact that penicillin doesn't work very well anymore and various strains of bacteria are busy straining themselves up past the very best antiseptics, I thought maybe it might be a good idea if we knew what sickness was.

Мне кажется, в качестве причин болезней называлась практически вся чепуха, какая только существует на Земле... дурной глаз, демоны...

So I rolled up my hypothetical sleeves and plunged into the greenhouses, having some available down at Saint Hill. First had to find out how you raise something so it would grow with a constancy, that is to say, so that you could count on its growth. You know, it just wasn't a case of just putting something in the ground and it grew, and there was — a few flowers here grew, and so you say they grew and you picked those, you see. You had to be certain that what you planted would grow. Otherwise, you've thrown a series of factors or variables into the problem which could throw out the solution.

Что ж, люди веками занимались изгнанием демонов, понимаете? Все, что нужно было сделать, – это сжечь достаточно серы в комнате больного человека, а демоны не любят запах серы, поэтому они уходят, несмотря на то, что во всех учебниках написано, будто дьявол пахнет серой. Люди немного запутались, но они верили в это. Это и было болезнью.

Well, knowing that, then I had to find out what grew a healthy plant and what didn't grow a healthy plant. And I didn't really know what I was going to find out when I first started to work, I got no preconcept of the thing.

Что ж, поскольку пенициллин уже не так эффективен, как раньше, и всевозможные виды бактерий размножаются вопреки самым лучшим антисептикам, я подумал, что, наверное, было бы неплохо, если бы мы знали, что такое болезнь.

I said, "Well, we'll just grow a bunch of plants and work with these plants. And we'll find out what we can find out about illness, and so forth, from these plants because plants get diseased."

Поэтому я закатал свои воображаемые рукава и заперся в теплицах, которые есть у меня в Сент-Хилле. Сначала мне нужно было выяснить, как выращивать что-то так, чтобы оно постоянно росло, иначе говоря, чтобы можно было рассчитывать на то, что оно будет расти. Понимаете, дело не ограничивается тем, чтобы закопать что-то в землю, и вот оно вырастает, и у вас... выросло несколько цветов, поэтому вы говорите, что они выросли, и срываете их, понимаете? Вы должны быть уверены в том, что посаженное вами будет расти. Иначе вы добавите к проблеме ряд факторов или переменных, которые могут помешать вам найти решение.

Well, I made a double check on this. One of them was an E-Meter. Do thetans put up plants as mock-ups or are plants put up as mock-ups by thetans or is the life in plants of the same order of magnitude as the life in human beings?

Что ж, зная это, я понял, что мне нужно выяснить, из-за чего растение вырастает здоровым и из-за чего оно не вырастает здоровым. И я не очень-то представлял себе, что же я обнаружу, когда только взялся за работу, у меня не было никакого представления об этом.

In other words, are these thetans at work in some fashion or another?

Я сказал: «Что ж, мы просто вырастим кучу растений и будем с ними работать. И мы посмотрим, что мы можем выяснить о болезни и так далее, работая с этими растениями, поскольку растения могут болеть».

The best check on that was Mr. E-Meter. So I started putting E-Meters on plants and on human beings and they have the same reactions. And the British press probably is going to take its revenge out against the American press because the American press said the British press couldn't observe, when they saw these experiments done by me and saw these reactions they called it mere animism — that we were just assigning life to things which were dead.

Что ж, я все проверил и перепроверил. Одним из инструментов, которыми я при этом пользовался, был Е-метр. Создают ли тэтаны эти растения как мокапы, и создаются ли растения тэтанами как мокапы, и является ли жизнь, присутствующая в растениях, жизнью того же порядка, что и жизнь, присутствующая в человеческих существах?

Well, I don't know how they could come to that conclusion. They didn't do or see the experiment. But they had an opinion without doing or seeing the experiment, which is more and more modern science.

Иначе говоря, замешаны ли здесь тем или иным образом тэтаны?

But the British press is mad because they said the reporters didn't observe anything. Well, these poor reporters were going in circles and were actually saying, "Urk, " and "I'll never eat another tomato," and "Wow!" and so forth.

Самую лучшую проверку мог провести мистер Е-метр. Поэтому я стал подключать Е-метры к растениям и к человеческим существам, и они давали одинаковые реакции. И, вероятно, британская пресса поквитается с американской прессой, поскольку американская пресса утверждала, что представители британской прессы ничего не могли увидеть, когда смотрели на эксперименты, которые я проводил, и на возникающие реакции, и американская пресса назвала все это просто анимизмом... она сказала, что мы просто одушевляем то, что является мертвым.

Somebody started hearing about this and the press kept coming down and we kept letting them in. And there wasn't anything else you could do about it — they would have banged the door down or written something anyway.

Что ж, не знаю, как они смогли прийти к такому выводу. Они не проводили эксперимент и не видели, как он проводится. Но хотя они не наблюдали за экспериментом и не проводили его, у них было определенное мнение – такой подход оказывается все больше и больше в моде у современной науки.

But put the electrodes in a reporter's hands and ask him to think of death, and then show him the needle. Of course, it's doing a theta bop, tick, tick, tick, tick. Exact needle pattern on an E-Meter. See?

Но британская пресса пришла в ярость из-за того, что американская пресса заявила, будто британские репортеры ничего не видели. Что ж, эти бедняги-репортеры на самом деле ходили кругами и говорили: «Бр! Никогда больше не съем ни одного помидора!» – и так далее.

And then say, "Now think of somebody who was very lively and alive," you see, and theta bop would stop at once. With demonstrations of this character on the live reporter, I'd turn around and hook up the E-Meter to a living plant and then take a slip off of it. Tick, tick, tick, tick, tick, tick, tick, tick, theta bop, see. And then it'd calm down and wouldn't disturb anything, wouldn't move it, wouldn't talk at it, and so forth, and calm down, and get all right again. See?

Кто-то прознал об этом, репортеры все шли и шли, а мы их все впускали и впускали. И с этим больше ничего нельзя было поделать... они бы сорвали дверь с петель или все равно что-нибудь написали бы.

And reporters would look at this and say, "Now look, this thing looks like it — thinks it's going to die. Now let's take another one off." Snip. You know? Tick, tick, tick, tick, tick, tick, tick, tick, tick. And then it would calm down. Take it off the plant, put the electrodes in the reporter's hands, say, "Now think of being happy or don't think." No reaction.

Ничего нельзя было поделать, кроме как дать репортеру в руки электроды, попросить его подумать о смерти, а потом показать ему реакцию стрелки. Конечно же, возникал тэта-боп: тик, тик, тик, тик. Вполне определенный шаблон движения стрелки. Понимаете?

"Now do you know anybody who's dead." Tick, tick, tick, tick, tick, tick.

А потом я говорил: «А теперь подумайте о ком-то, кто был очень энергичным и полным жизни», – понимаете, – и тэта-боп тут же прекращался. Проведя такую демонстрацию на живых репортерах, я поворачивался, подсоединял Е-метр к живому растению и отрывал у него побег. Тик, тик, тик, тик, тик, тик, тик, тик, тэта-боп, понимаете? А потом оно успокаивалось, я не вносил никакой сумятицы, вообще не двигался, вообще не говорил и так далее, оно успокаивалось, и все опять приходило в норму. Понимаете?

Because all this apparently demonstrates — then I'd take it over and I'd put it on inanimate matter like pieces of wood, you see, or dead plants, or something like this, and you'd get no read. It wouldn't do anything. And then we'd try to jiggle the electrodes and do everything else to make this thing read, and of course it wouldn't read. Put it back on the plant again, give theta bops, and then get a reporter to feeling anxious. You know? Talk to him about his job, talk to him about — talk to him about his boss, and about things like this, and show him the climbing needle of anxiety.

И репортеры смотрели на это и говорили: «Ну-ка, ну-ка, похоже, что эта штуковина... думает, что она умрет. Давайте оторвем еще один росток». Хрясь. Понимаете? Тик, тик, тик, тик, тик, тик, тик, тик, тик. А потом растение снова успокаивалось. Я отсоединял Е-метр от растения и вкладывал электроды в руки репортера со словами: «Подумайте о том, что вы счастливы, или вообще не думайте». Никакой реакции.

You know, get him to feel he's just about to pack up, you know. Or put it on his photographer and let him watch it, and harass the photographer saving, "Wouldn't it be terrible if all the fallout in the world, you see, which comes down all the time," you know that, "and you never could expose films again because they'd all be pre-exposed or something like this, and you never could develop them." Stuff like this, you know, get him worried, get him upset and watch that climbing needle. Take a tomato, put the electrodes on the tomato, and punch a nail in it. Psheeeeeeeeew! Get the anxiety reaction on the tomato and anxiety reaction on the man, both of the same order of magnitude.

«Знали ли вы кого-нибудь, кто теперь мертв?» Тик, тик, тик, тик, тик, тик.

What's astonishing is that it responds to the same current. Of course, the psychologist a hundred years ago (when he first had anything to do with a Wheatstone bridge) made a rather amazing and interesting assumption. He assumed that it was sweat on the palms. I've had an argument with a lot of them, they still talked about it, they still say, "Well, the reason the E-Meter works is because people's palms sweat. And when somebody becomes very anxious, their palms sweat more. And so that — the meter will register palm sweat." They still think this today. They couldn't possibly read palm sweat because when — after a fellow has been nervous, his palms do not un-sweat when he becomes calm again. Don't you see? They're still wet.

Поскольку все это однозначно демонстрировало, что... затем я забирал электроды у репортера и подсоединял Е-метр к неодушевленному объекту, например к куску дерева, понимаете, или к мертвому растению, или к чему-то вроде этого, и стрелка не давала никаких реакций. Я ничего не делал. А потом мы пробовали подергать электродами или сделать еще что-нибудь, чтобы заставить этот объект дать реакцию, и, конечно же, никакой реакции не было. Мы снова подсоединяли Е-метр к растению, получали тэта-боп, потом просили репортера почувствовать беспокойство. Понимаете? Говорили с ним о его работе, говорили с ним о... о его боссе, о подобных вещах, и показывали ему стрелку, ползущую вверх, что свидетельствует о беспокойстве.

And yet the E-Meter shows that he's become calm again. There's a lot of little obvious explanations on this line, but it was the same order of magnitude.

Понимаете, мы просили его почувствовать себя так, будто он вот-вот потеряет работу, понимаете? Либо давали электроды его фотографу и давали репортеру понаблюдать, а потом запугивали фотографа: «Ну разве не ужасно было бы, если бы в мире постоянно выпадали радиоактивные осадки, понимаете, и вы никогда не могли бы снова проявить пленку, поскольку тогда она бы засвечивалась или что-то вроде этого, и вы не могли бы ее проявить». Понимаете, такие вещи беспокоили фотографа, расстраивали его, и мы видели, как стрелка ползет вверх. Затем мы брали помидор, приставляли электроды к помидору и нажимали на него ногтем. Вжжиххх! Мы получали реакцию беспокойства у помидора и реакцию беспокойства у человека, и реакции были одного порядка.

Well, as soon as I found out that it was the same order of magnitude, it might have knocked a number of people out for a number of days from eating tomatoes or something of the sort, you know. They'd just about get the tomato there, and they'd say, "Well . . ." Couldn't go through with it, you see.

Поражает то, что и у людей, и у растений реакции возникают при одном и том же токе. Конечно, психологи сто лет назад (когда они впервые столкнулись с мостом Уитстона) пришли к весьма поразительному и интересному заключению. Они подумали, что все дело в потливости ладоней. Я спорил со многими из них, они по-прежнему об этом твердят, они по-прежнему говорят: «Что ж, Е-метр работает от того, что ладони потеют. И когда человек начинает сильно беспокоиться, его ладони потеют еще больше. Поэтому... Е-метр регистрирует потение ладоней». Они так думают и сегодня. Е-метр никак не может регистрировать наличие пота, поскольку когда... после того, как человек, переволновавшись, успокаивается, пот на его ладонях не высыхает. Понимаете? Ладони по-прежнему влажные.

So I got my experiments lined up and took enough data and enough observations to discover something very peculiar. We won't go into the tortured ramifications of it because there are many. It simply adds up to this. A plant that wants to live lives.

А между тем Е-метр показывает, что человек снова спокоен. Существовало множество очевидных объяснений этому явлению, но реакции были одного порядка.

You give him the constant environment in which it can live, and it lives. And you give it an environment that it doesn't like, and it packs up.

Что ж, когда я выяснил, что реакции были одного порядка, это, вероятно, на несколько дней отбило у некоторых людей охоту есть помидоры или что-то подобное, понимаете? Они держали перед собой помидор и говорили: «Ну...» Не могли сделать этого, понимаете?

Well, all right, that's so far so good. Naturally, you don't give a plant any fertilizer and it dies, naturally all this, naturally ... Yeah, but explain this one. Let's take a plant, injure it, and then key it in, and watch it die although it has the optimum environment. Give it engrams. Actually, give it engrams, key him in. I won't go into the ramifications of how you give plants engrams, it's rather simple, particularly if you have some gardeners around, see.

Так что я упорядочил свои эксперименты, я получил достаточно данных и провел достаточно наблюдений, чтобы обнаружить нечто весьма примечательное. Мы не будем заниматься обсуждением мучительных последствий этого, поскольку их очень много. Все сводится просто вот к чему. Растение, которое хочет жить, живет.

The worst about plant research is a good gardener comes in and sees that the plant is falling over on its head, and he says, "Poor little plant," and straightens it all up and makes it look perfect. And you come back out and you say, "What happened to the experiment? It isn't working. Have you done anything in the greenhouse?"

Вы предоставляете ему постоянное место обитания, в котором оно может жить, и оно живет. Вы предоставляете ему место обитания, которое ему не нравится, и оно умирает.

"No, nothing."

Что ж, ладно, пока все идет неплохо. Естественно, если вы не будете подкармливать растение удобрениями, оно умрет, все это естественно, естественно... Да, но объясните мне вот что. Вот мы берем растение, раним его, потом вызываем у него включение и видим, что оно умирает, хотя у него идеальная среда обитания. Мы записываем ему инграммы. Записываем ему самые настоящие инграммы, вызываем у него включение. Я не буду вдаваться в подробности и рассказывать о том, как записывать растению инграммы, это довольно просто, особенно если поблизости от вас есть садовники, понимаете?

Of course, he's done nothing except be a gardener. You try to mutate plants. You have a picnic. You take plants and expose them to hard radiation or something like this. Take atomic seed and you scatter them all out in a seed box and a good gardener looks them over carefully and for rogues. You know, the one that has too many leaves, or one that's a little stunted or one that has a difference in it somehow or another. And he picks the rogue out and throws it away. He leaves you with the exact variety that you've already got, you see. Because it's these rogues that develop the mutation.

Самое ужасное в исследованиях растений заключается вот в чем: приходит какой-нибудь добрый садовник, видит, что растение склонило голову к земле, и говорит: «Бедненькое маленькое растеньице», – и ставит его прямо, чтобы все выглядело замечательно. Вы возвращаетесь и говорите:

And of course, in atomic work, you get something on the order of 80 percent rogues or something like this if you're using heavy radiation. And so there's practically nothing left of the seed boxes but the least changed ones which, of course, you don't want anyhow. You've already got them.

• Что случилось? Опыт не удался. Вы что-нибудь делали в теплице?

Well, radiation aside, a plant apparently could be made unwilling to live after which it would get sick. It would develop diseases. It would apparently not repel insects as soon as it was made uncomfortable or something of the sort.

Now what's funny is, is to take plant A and plant B and give plant A a perfectly happy environment the same as plant B, but give plant B over here a few early engrams, almost prenatals. You get the idea? A few early engrams, and let them go on growing and then into the box pour some insects or let them stand up there with some insects flying around. It's very hard to do, only a Scientologist could do this. And the only reason these plants are behaving in such a peculiar fashion is simply — apply the principles of Scientology to them.

Конечно, он ничего не делал, за исключением того, что был садовником. Вы пытаетесь вызвать мутацию растения. Вы веселитесь от души. Вы берете растение и подвергаете его воздействию сильной радиации или чего-то вроде этого. Берете облученные семена и насыпаете ровным слоем в коробку, а отличный садовник внимательно осматривает семена и ищет те, у которых есть отклонения от нормы. Понимаете, из таких вырастают растения, у которых слишком много листьев, или слегка низкорослые, или растения, которые тем или иным образом отличаются от других. Он берет эти семена с отклонениями и выбрасывает их. У вас остается все то же, что у вас и было, понимаете? Хотя именно из тех семян вырастают растения-мутанты.

But this plant over here that's got the engrams, apparently doesn't repel the insects and they eat it up.

И, конечно же, если вы используете сильную радиацию, процент семян с отклонениями от нормы доходит до 80 или около того. И поэтому в коробке с семенами практически ничего не остается, кроме наименее изменившихся семян, которые вам, конечно же, вообще не нужны. Они у вас и так есть.

And the plant over here, that hasn't got any engrams, doesn't accumulate very many insects and doesn't die if it does. How interesting. Well, innumerable experiments of this character finally worked out this factor and this was all we wanted out of the whole thing. We just wanted one thing out of it.

Что ж, отставим радиацию в сторону. Очевидно, что можно сделать так, чтобы растение потеряло желание жить, после чего оно начнет болеть. У него разовьются какие-нибудь заболевания. Очевидно, что оно перестанет отпугивать насекомых, после того как ему причинят неудобство или что-то в этом роде.

Is will to live, the only predisposition to disease or health?

И вот что странно: можно взять растение А и растение Б и предоставить растению А просто идеальную среду обитания, также как и растению Б, но тут есть одно «но»: растению Б еще раньше, практически в пренатале, были записаны несколько инграмм. Понимаете? Ему еще раньше были записаны несколько инграмм... и вы позволяете этим растениям расти, а потом подсаживаете к ним в горшок несколько насекомых, либо выпускаете этих насекомых, чтобы они летали вокруг этих растений. Это очень трудно, такое может сделать только саентолог. И единственная причина, по которой растения ведут себя таким странным образом, заключается просто в том, что вы применяете к ним принципы Саентологии.

Is lack of will to live, an immediate predisposition to disease. Is illness — you see, this was all part of this tremendously long run of overts and withholds — is it what the person does out, more or less, which keyed in, makes him sick or aberrated, see?

Но очевидно, что то растение, у которого есть инграммы, не отпугивает насекомых, и они его съедают.

He can get things happening from the outside because he's willed it and you can take it late on the cycle and apparently give him motivators. But he couldn't get a motivator unless he had something evil on the line earlier, you see. So we assume these plants did have.

А другое растение, у которого инграмм нет, не собирает вокруг себя очень много насекомых и не умирает, даже если вокруг него и есть насекомые. Как интересно. Что ж, в ходе многочисленных экспериментов подобного рода был, наконец, выявлен вот такой фактор и это единственное, что нам было нужно. Нам нужно было получить лишь одно это.

But the point is the will to live, when knocked out, brought about illness. And when the will to live was still there, we didn't get illness.

Желание жить – это единственное, что определяет предрасположенность к здоровью или болезни.

So illness probably is some self-generated mechanism whether disease or otherwise. Now, man has had lots of figures on this. In England there was a great plague. Why? Why? Why only 50 percent of the population? Look, the remaining 50 percent were as thoroughly subjected certainly to the fleas from the rats and mice and from the bacteria of the plague. Yet they didn't get sick. Why not? Well, they just didn't want the bubonic plague. They didn't cooperate.

При отсутствии желания жить тут же появляется предрасположенность к заболеваниям, и это приводит к болезни. Понимаете, болезнь – это часть невероятно длинной цепи овертов и висхолдов. Не может ли быть так, что действия человека, совершенные им по отношению к окружению, включившись, делают его больным или аберрированным, понимаете?

They didn't go through the "Now-I'm-supposed-to's" that become the symptoms of bubonic plague. That's all. Apparently, that's correct. Why is it out of so many human beings — a totally violent, totally this and that, totally some other kind — only knocked off 50 percent? Well, you could say, well, those people had developed immunity in some fashion or it didn't work or something of the sort. Well, I dare say this is probably the case. But that's also mechanical. That's the mechanical fact. There must have been 50 percent of people in England who wanted to die along about that time. Ah, they sure did. Swish!

Он может сделать так, чтобы получить какое-то воздействие извне, поскольку он желает этого, и это может быть использовано позже в цикле, и он получит мотиватор. Но он не сможет получить мотиватор, если только раньше на этой линии он не совершил какого-то зла, понимаете? Поэтому мы допускаем, что эти растения совершали какое-то зло.

I know I was — dear old George Wichelow one night — was over at the Queen's Poplar Theater down here, watching one of his plays, and so forth. And I got out of there afterwards and I said, "George," I said, "what's buried underneath that theater?"

Но самое главное то, что, когда желание жить пропадает, начинается болезнь. А когда желание жить присутствует, болезни нет.

And he says, "Buried underneath the theater? Buried underneath the theater. Oh, yeah." He said, "Well, how would you know that?" He said, "That's one of the plague burial spots."_

Поэтому болезнь – это, вероятно, какой-то самосоздающийся механизм, определяющий, будет ли человек здоров или болен. Так вот, человек располагает большим количеством цифр на этот счет. В Англии была эпидемия чумы. Почему? Почему? Почему она поразила лишь 50 процентов населения? Смотрите, ведь остальные 50 процентов не меньше контактировали с крысиными и мышиными блохами и бактериями чумы. Тем не менее они не заболевали. Почему? Что ж, они просто не хотели болеть бубонной чумой. Они не сотрудничали с ней.

Yeah, the Queen's Poplar Theater is built on one. Yeah? Well, how come? How come that anybody got the plague?

Они не впадали во всякие «а теперь я должен...», которые становятся симптомами бубонной чумы. Вот и все. Очевидно, что это так. Почему чума не поразила так много человеческих существ... совершенно яростная, совершенно такая-то, сякая-то, какая-то еще... унесла с собой лишь 50 процентов населения? Что ж, вы могли бы сказать, что у этих людей каким-то образом выработался иммунитет, либо на них это не действовало, либо еще что-то в этом роде. Что ж, я бы сказал, что, вероятно, так оно и есть. Но кроме того, здесь присутствует определенная механика. Это факт, связанный с механикой. Должно быть, в то время 50 процентов населения Англии хотело умереть. Конечно, они умерли. Фьють!

Well, let's look at the conditions of the times and let's not wonder about it. The conditions of the times had some rough spots in them. But apparently not the right kind of rough spots to make people want to survive over the top of them but to quit and do something else or go somewhere else. But we have a sweeping epidemic, and there is — certainly true that there is such a thing as bacteria. But it doesn't bite unless one has bacterial ovens of some kind or another — which is quite interesting.

Я знаю, я был... старый добрый Джордж Уичелоу однажды вечером... я был в Королевском театре и смотрел одно из его представлений. Потом я вышел оттуда и спросил:

The mechanics of the thing are beside the point. Men die. It sounds so fantastically supersimplified. Men die because they don't want to live. Sounds too simple, doesn't it? They die because they don't want to live. And that's why they die.

• Джордж, что захоронено под этим театром?

Well, let's go a little bit further. Why do they want to die? It's because they think they're going to damage something. They think they ought to withstrain, restrain or withhold that much evil. They eventually observe their own conduct and consider it evil, and after that they start wrapping it up. And if they can't wrap it up by going over a cliff someplace, why, they wrap it up by getting a cold and turning it into pneumonia and caving in and kicking off.-

The mechanics of how they die are so complex and diverse that they have formed such a vast field of interest that nobody ever apparently looked at the simple fact that men do die. And how they die could form an enormous study. They die covertly and they die overtly. And it's all suicide.

Да, Королевский театр построен на месте захоронения больных чумой. Да? Что ж, а как так получилось? Как получилось, что кто-то вообще заболел чумой?

There's some fellows commit suicide in a hurry. You know, they walk up to a lion, but they have plenty of ovens on lions on the whole track, you see. They particularly would choose a lion if they had ovens on lions. And they kick him in the teeth. Or they carefully fix it up so that one of the bullets that they have in their jacket has lain in the water for some time in a puddle in the tent. And then they stick that one up as the first one up and load their gun with it, you see. And they wait till the lion is very close, see, and then they go click. And they're lionized at once.

Что ж, давайте посмотрим на состояние страны в то время и не будем этому удивляться. Там были некоторые сложные моменты. Но очевидно, что это были не те сложные моменты, которые побуждали бы людей выживать, а те, которые побуждали их все бросить и начать делать что-нибудь другое или где-нибудь в другом месте. Ведь там разразилась опустошительная эпидемия чумы... несомненно, это правда, что существуют бактерии. Но бактерии не поразят вас, если только вы не совершали каких-то овертов против бактерий... что весьма интересно.

Or they just somehow or another don't ever take their car in and have its wheels checked. You know, they keep walking around the car watching this wheel wobble. You know, they kick the wheel, and the wheel turns about that far out of line. They say, "I'll have to get that fixed, you know."

Механика всего этого не имеет значения. Люди умирают. Это звучит невероятно, супер-упрощенно. Люди умирают потому, что они не хотят жить. Звучит слишком просто, не так ли? Они умирают потому, что не хотят жить. Именно поэтому они умирают.

And they drive faster and faster and faster and walk around the car and kick the wheel, you know, and by this time it turns this way, and so forth. "I see. I'll just have to get that fixed."

Что ж, давайте немного в это углубимся. Почему они хотят умереть? Да потому, что они думают, будто они нанесут чему-то вред. Они думают, что им нужно сдерживать, или висхолдировать все это зло. Они вдруг посмотрели на свое поведение, посчитали его злом и начали сводить счеты с жизнью. И если они не могли свести с ней счеты, свалившись с какого-нибудь утеса, что ж, они простужались, превращали простуду в пневмонию, приходили к слому и отбрасывали коньки.

Why don't they get it fixed? Mm-hm. You could come along and say, "Hey! Fix that wheel."

Механика того, как люди умирают, настолько сложна и многообразна, что люди сделали из нее предмет громадного интереса, и, очевидно, никто не смотрел на тот простой факт, что люди в самом деле умирают. И вопрос о том, как они умирают, можно превратить в обширный предмет изучения. Они умирают скрытно, и они умирают открыто. И все это самоубийство.

Get down there, put all the lugs in place on the wheel, fix the wheel on tight.

Некоторые люди совершают самоубийство очень быстро. Понимаете, они подходят к тигру, но у них полно овертов против тигров на полном траке, понимаете?

Guy will drive down the road for just about two or three days and then hit a lorry head-on. And you fixed him. It didn't work.

Человек выберет именно тигра, если у него есть оверты против тигров, и даст ему в зубы. Либо он постарается сделать так, чтобы один из патронов, которые лежат у него в куртке, побыл какое-то время в воде, полежав в луже в палатке. И он достанет его первым, чтобы зарядить ружье, понимаете? И он подождет, пока тигр не подберется очень близко, а потом он – щелк. И будет тут же тигрирован.

In some modus operandi, this fellow is trying to die slowly or fast. And fundamentally, where we are right now, susceptible to demonstration on human beings, apparently one command would make anybody well. Not change him on the profile or change his IQ or anything like that, but just make him well.

Либо он почему-то никогда не отдает свою машину в ремонт, чтобы там осмотрели ее колеса. Понимаете, он ходит и ходит вокруг этой машины и смотрит на то, как болтаются колеса. Понимаете, он пинает колесо, и колесо отклоняется аж вот настолько. Он говорит: «Мне нужно отремонтировать колесо».

If you at any moment suspected that — well, if he was sick or if he had ever been sick, you would consider that he must have considered his actions evil enough to withhold at sometime or another. And then he had pulled them back to a point where he decided his actions were so bad that the world could do very easily without them at this time in that identity. There's still a postulate there. There's still a postulate there.

И он ездит на машине все с большей, большей и большей скоростью, он обходит вокруг машины, он пинает колесо, понимаете, и на этот раз колесо отклоняется в эту сторону и так далее. «Понятно. Мне нужно починить его».

And so we get the first step of presessioning would be the adjustment of the cycle-of-action which we have before called goals. We made the preclear postulate new goals.

Но почему же он его не чинит? Мм. Вы могли бы подойти и сказать: «Эй! Почини это колесо».

Well, you can do that in its proper place in a Model Session, but goals don't necessarily, the way they're handled, adjust him on the cycle-of-action. And by simply adjusting a pc on the cycle-of-action so that he's going in the direction of create and survive, you could make him well. You could by shaking out of him all the reasons why he had to die. That's just your blunt, theoretical assumption.

Вы беретесь за дело, восстанавливаете рифления на протекторе, прочно фиксируете колесо.

The command, one of any dozen commands that could be used on this — Lord knows how many commands could be used on this or how many process combinations — there also, you're looking into the mechanics of the situation. Some question such as, "Find a reason not to live." Use it pretty nearly repetitively. Of course, that would have to be followed in that form with "What is it?" if you wanted to know it. Otherwise, the pc would merely nod that he had found a reason.

Парень проездит по дороге еще лишь пару-тройку дней и со всего маху врежется в грузовик. А вы чинили его автомобиль. Это не помогло.

But you could cover an awful lot of it if you didn't make him explain it particularly and just got him. And he can actually pick them up by the barrelful. And evidently we've been on this kick for so long that anything can hit us.

Этот парень использует какой-то модус операнди, чтобы умереть медленно или быстро. И по сути дела, сейчас и это можно продемонстрировать на человеческих существах... по-видимому, одна команда вылечивает любого человека. Она не изменяет график теста человека, или его КИ, или что-то еще, она просто вылечивает его.

And that is our security that we don't have to go on living when we consider ourselves too inhibitive and mean to the environment to go on living. We use these things in some covert way because it's very bad to die, as a matter of fact, it's so very bad to die that you couldn't possibly do it. You can forget. You can assume an oblivion over a past, but you can't die. So this is quite a trick.

Если вы в тот или иной момент начинаете подозревать, что... ну, если человек болен или если он когда-либо болел, вы должны подумать, что он, должно быть, в то или иное время считал свои действия достаточно злыми, чтобы свисхолдировать их. А потом он стал сдерживать их, пока не решил: его действия были настолько плохими, что в данный момент общество запросто может обойтись без него в этой идентности. Там по-прежнему есть постулат. Там по-прежнему есть постулат.

So a thetan keeps — very often will have a lot of these on the back burner, and they surprise him. And he makes mistakes. Nobody ever said he was absolutely letter-perfect in everything he did. And he keeps them back here someplace on a shelf or handy at the rear of the stove or something like that. And he figures, "Well, one of these lives I'm going to — huh! I'm going to really pull one and the best thing to do then is reach back for one of these things and — double lumbarpneumonia!Ha-ooo-ooo-ooo. I'm dead." That's a good one. That's a good one. And he'll work this out somehow or another.

Следовательно, первое действие при проведении предсессионных процессов состоит в том, чтобы уладить цикл действия, который мы раньше называли «цели». Мы заставляли преклира постулировать новые цели.

And then one day he's cooking something, you know. And he slips one in just about the time he inherited a million dollars or something and gets double lumbar pneumonia. And he says, "This is a mistake!"

Что ж, вы можете сделать это в соответствующей части модели сессии, но с учетом того, как работают с целями, вовсе не факт, что они уладят его цикл действия. А приведя в порядок цикл действия преклира, чтобы он стал двигаться в направлении создания и выживания, вы можете добиться, чтобы человек выздоровел. Вы можете сделать это, вытряхнув из него все причины, по которым он должен умереть. Это просто вот такое незамысловатое теоретическое допущение.

I had a fellow tell me that one time. He didn't mean to. Well, it's gone so on automatic, he's lost his control, you see, of the function or factor. And he can do that easily if he's got these things stacked up.

Команда, одна из десятков команд, которые можно для этого использовать... одному Богу известно, сколько команд тут можно использовать и сколько комбинаций процессов... вы также смотрите на механику ситуации. Какой-нибудь такой вопрос:

So you're busy processing a preclear and you shake one of these loose, the double lumbar pneumonia thing, see. And he coughs and he wheezes, and he says, "Well, what's this? Well, was — was — I was supposed to get well," and so forth. And you're processing him. Immediately it accompanies a package of all the reasons why you shouldn't get well. And he really goes over the jumps while you process this thing out.

«Найдите повод не жить». Вы задаете этот вопрос почти как повторяющуюся команду. Конечно, вслед за этим вам нужно будет спрашивать: «Что это?» – если вы хотите это узнать. Иначе преклир будет просто кивать головой: мол, нашел.

Meantime he's disclaiming any possible responsibility for this, you see. Ku-oo-oo — temperature running up. Funny thing what convinces some observers, and so on, you run a pc through a fever engram and change his temperature just by the count, you know. And you say, "Did you ever have a very high temperature in your life?"

Но вы можете затронуть очень многие поводы, если не будете просить преклира объяснять, в чем именно состоял тот или иной повод, а просто продолжать работать. И на самом деле преклир может вытаскивать эти поводы целыми пачками. И мы, очевидно, играли в эту игру так долго, что по нам может нанести удар все, что угодно.

And the fellow says, "Oh, yes, I did. I had a champion temperature one time. I had a temperature of 105. Doctors didn't possibly know how I was going to live. Didn't think I'd live at all, but I did."

В этом и состоит механизм, обеспечивающий нашу безопасность: он избавляет нас от необходимости жить дальше, если мы думаем, что мы слишком подавляюще и слишком подло поступаем с окружением, чтобы продолжать жить. Мы используем этот механизм каким-то скрытым образом, поскольку на самом деле умирать очень плохо, умирать настолько плохо, что вы, в принципе, вообще не можете умереть. Вы можете забыть. Вы можете решить, что прошлое предано забвению, но вы не можете умереть. Так что это тот еще трюк.

He just slipped this double off and missed and lived and the medicos said, "You've got to live." So he said, "Well, all right. I'll fail."

Поэтому тэтан постоянно... очень часто у него валяется полным-полно этого добра где-то на задворках, и это его удивляет. И он совершает ошибки. Никто никогда не говорил, что тэтан всегда безошибочно делал все, за что бы ни брался. И он держит все это где-то там позади на полочке, или поблизости за печкой, или где-то еще. И он думает: «Что ж, в одной из этих жизней я, наверное... хе! Я, наверное, в самом деле выкину вот такой номер, и тогда самое лучшее, что можно будет сделать, – это обзавестись одной из вот этих штуковин... двусторонняя поясничная пневмония! Хо-ооо-хооо-хооо. Я мертв». Это неплохо. Это неплохо. И он так или иначе добивается своего.

And whatever it was. So you go back and you find this engram, and throw him back down the track and run him through that engram. His temperature will go up to 105. You'll only do it about the first time.

И вот в один прекрасный день у него отлично идут дела, понимаете? И он вытаскивает одну из этих штуковин примерно одновременно с тем, как получает в наследство миллион долларов или что-то в этом роде, и у него начинается двусторонняя поясничная пневмония. Он говорит: «Это какая-то ошибка!»

You put a thermometer in his mouth, and his temperature will go up. Make him go over it maybe three, four times till you get 105. That really, really upsets some observers. Only be careful because the observer, if a medico, will say, "Get him to bed at once!" Of course it's the last thing in the world you would want to do with the pc, it would leave him with a temperature of 105. You have to run him through the engram another half a dozen times, bring him up to present time, the temperature's gone. It's very impressive.

Один человек как-то раз сказал мне это. Он не хотел этого. Что ж, это стало происходить автоматически, он утратил над этим контроль, понимаете, над какой-то функцией или движущей силой. И если у него таких штуковин целые кучи, то все это происходит очень просто.

Look. Why is he keeping around a mental image picture which contains as one of its physical manifestations a temperature of 105? Why? Now that's just one of those things handy on the back burner in case he gets into a spot that he can't get out of. That's a nice one to have.

Итак, вы активно одитируете преклира и вытряхиваете из него одну из этих штуковин: двустороннюю поясничную пневмонию, понимаете? Он кашляет, он хрипит, он говорит: «Что это? Ну, я должен был, я должен был выздороветь», – и так далее. И вы проводите ему процессинг. Он тут же начинает выдавать кучу причин, почему он не должен прийти в норму. И его в самом деле трясет и подбрасывает, пока вы проходите эту штуковину.

You know, gets drafted in the army or something. Man, how they turn them on. The guy — you can just see some of these boys, you know, claw all over the back of the stove trying to pick them up in handfuls. You know. Stick them in their pockets. Wow!

Во время прохождения он снимает с себя всякую ответственность за происходящее, понимаете? Кха-кха... температура подскакивает. Забавная вещь, которая способна убедить какого-нибудь стороннего наблюдателя и так далее: вы проводите преклира через инграммы высокой температуры и просто меняете его температуру механическим способом, понимаете? И вы спрашиваете: «У вас когда-нибудь в жизни была высокая температура?»

Or he goes to prison or he finds he's married the wrong woman or anything. He decides he's taken the wrong course and is liable to be very bad or evil to his environment. He might rationalize it as a self-protection, but he really never does otherwise than protect the environment which is kind of funny.

И парень отвечает: «О, да, была. Один раз у меня была невероятно высокая температура. У меня была температура 40. Врачи не знали, смогу ли я вообще выжить. Они вообще не думали, что я выживу, но я выжил».

Now, when he wants to protect the environment enormously, why, he knocks himself off or disables himself.-

Он просто выскочил из этой двусторонней пневмонии, пронесся мимо нее, продолжил жить, и врачи сказали: «Ты должен жить». Поэтому он сказал: «Что ж, хорошо. Я потерплю поражение» – или что там было.

Now, you can ask some fellow who's gimping along, he's gimping along and you ask him, "What would happen" — this is quite an interesting study and exercise for you to do when you see somebody like this — "What would happen if you weren't limping?"

Так что вы возвращаетесь, находите эту инграмму, зашвыриваете его назад по траку и заставляете пройти эту инграмму. Его температура подскочит до 40. Вы найдете эту инграмму чуть ли не с первого раза.

Mmmmmmmm. You really shouldn't have asked that question because, well, he's liable to kick somebody to death, you see. He's liable to do almost anything. You find out at some time or another maybe he was a champion runner or something of the sort

Поставьте ему градусник – его температура будет расти. Пусть преклир пройдет через инграмму примерно три или четыре раза, пока его температура не подскочит до

But he has to inhibit this ability, but this ability at one time was demonstrated to him to be tremendously harmful to his fellows. So if it was harmful to his fellows, he had better cut it off and that's what he does.

40. Это в самом деле, в самом деле расстраивает некоторых сторонних наблюдателей. Только будьте осторожны, поскольку если наблюдатель врач, он скажет: «Немедленно уложите его в постель!» Конечно же, это самое последнее, что вам захочется сделать со своим преклиром, ведь в этом случае он так и останется с температурой 40. Вам нужно, чтобы он прошел через инграмму еще с полдюжины раз, вам нужно вернуть его в настоящее время, и тогда температуру как рукой снимет. Это очень впечатляет.

And he picks up these engrams or incidents of one kind or another, and fits them on like somebody putting on a — oh, the iron maiden or something, and holds himself in. And he uses engrams to do it. And as long as his cycle is out of adjustment, that is to say, as long as he believes he is going to be evil to the environment, he will try to destroy himself.

Послушайте. Почему он держит поблизости от себя умственный образ-картинку, в котором содержится такое физическое проявление, как температура 40? Почему? Это просто одна из тех штуковин, хранящаяся под рукой на задворках, на случай если он попадет в безвыходное положение. Ее очень полезно иметь.

Now there's a less creditable motive at first glance, and that is try to make somebody else guilty. That's the game of victim. But he tries to make them guilty for their own good by being sick himself and setting up an example. And you'll get those coming off. Those come off of children rather easily. Little boys and little girls who have a lot of coughs and sicknesses and lamenesses and that sort of thing will tell you as their first rationale that they're trying to make their parents guilty.

Понимаете, его забирают в армию или что-то в этом роде. Бог ты мой, как же они у него включаются! Парень... можно прямо-таки видеть, понимаете, как некоторые из этих ребят пригоршнями выгребают из-за печки все, что только можно. Понимаете? Рассовывают эти штуки по карманам. Боже!

Well, a little — little kid says, "They will be sorry. There I'll be lying in that coffin. And they will look down on me and they'll say, 'I wish I had of let him eat more apples.' That's what they'll say."

Либо человека сажают в тюрьму, либо он обнаруживает, что женился не на той женщине, – все, что угодно. Он решает, что выбрал неверный курс, что он будет очень плохим или порочным по отношению к своему окружению. Он может посчитать это самозащитой, но на самом деле он никогда не делает ничего помимо того, что защищает свое окружение, и это немного странно.

Well, in that form it's a control mechanism, but how can he make a control mechanism out of it and why did he adapt the mechanism in the first place? Well, the mechanism is that he feels he'll be harmful to the environment, and just the fact of punishing him or upsetting him in some particular way tells him he isn't helping his environment. Tells him he mustn't act. He mustn't act toward the environment. It educates him into believing that he mustn't or he is being evil to the environment. He adjudicates his own efforts. He's adjudicated the efforts of others as being evil to the environment, and so he gets himself wrapped up in this little squirrel cage here, and he can postulate himself sick. Illness always contains this postulate.

Так вот, когда он хочет защитить свое окружение по полной программе, что ж, он гробит или калечит себя.

It is too involved for a direct look. It's too involved to say to somebody, "Well, the principles are these. You wanted to be sick, so you're sick. Now you got that straight? Good."

Вы можете задать вопрос какому-нибудь хромому... Он хромает себе куда-то, а вы его спрашиваете: «Что произошло бы»... это очень интересное исследование, которое вы можете провести на ком-нибудь, кто хромает, в качестве упражнения...

"Well, he's well."

«Что произошло бы, если бы вы не хромали?»

And you turn around and you look, and there he is in his wheelchair still rolling along, see.

Мммммммм. На самом деле вам не следует задавать такой вопрос, поскольку он, скорее всего, запинал бы кого-нибудь до смерти, понимаете? Он мог бы сделать практически все, что угодно. Иногда окажется, что в то или иное время он, возможно, был чемпионом по бегу или кем-то в этом роде.

Well, that's because basically it's so interwoven he's forgotten when and why and how he did it. He's operating on very unknown and covert lines as far as he's concerned, and he has to be able to inspect the data. And all you gave him was the data.

Но ему пришлось блокировать эту способность, ведь однажды он увидел, что она наносит ужасный вред его собратьям. И если это наносит вред его собратьям, то лучше уж ему уничтожить эту способность. Так он и поступил.

And the data itself might let him start looking, but just like the fellow who wound up in Kent when he should have been going to Cornwall, he doesn't have the rationale back of it, he hasn't really looked at it, he finds one. He finds out when he wished desperately that he were very sick so he wouldn't have to go to school. And this lends a lot of reality to the thing because nearly everybody has got this one.

И он берет эти инграммы или инциденты того или иного рода, и втискивает себя в них так, как если бы кто-нибудь надевал на себя... о, «железную деву» или что-то в этом роде, и держит себя там. И для этого он использует инграммы. И пока его цикл действия не приведен в порядок, иными словами, пока он думает, что причиняет зло окружению, он будет пытаться уничтожить самого себя.

There was one time or another when they didn't want to go to school or didn't want to work or didn't want to do something or other, and so they wished they were sick. And they got sick.

На первый взгляд покажется, что им движет нечто не столь достойное похвалы: человек пытается сделать других людей виноватыми. Это игра в жертву. Но он пытается сделать их виноватыми для их же блага, он делает себя больным и служит им примером. И вы увидите, как такое будет случаться. Такое довольно легко случается с детьми. Маленькие мальчики и девочки, которые очень много кашляют, болеют, хромают и так далее, назовут вам в качестве первой причины этого следующее: они стараются сделать своих родителей виноватыми.

Well, how did they get sick? Well, they didn't actually plot it. They just simply restimulated a time when they were — could make themselves good and sick — when they were more able than they are now.

Что ж, маленький... маленький ребенок говорит: «Они об этом пожалеют. Я буду лежать в гробу. А они на меня посмотрят и скажут: "Почему я не давал ему есть больше яблок". Вот что они скажут».

So we look at this and he picks one off the top, see. And then he says, "Well, I'm still sick. I feel a little better but not very much."

Что ж, если это проявляется так, то это механизм контроля, но каким образом преклир превращает это в механизм контроля и зачем он вообще завел себе этот механизм? Что ж, механизм состоит в следующем: человек чувствует, что причинит вред окружению, и сам тот факт, что его наказывают или расстраивают тем или иным образом, говорит ему о том, что он не помогает своему окружению. Это говорит ему о том, что он не должен действовать. Он не должен предпринимать каких-то действий в отношении окружения. Этот урок заставляет его думать, что он не должен этого делать или что он причиняет зло окружению. Он принимает решение по поводу своих усилий. Он принял решение по поводу усилий других людей: они являются порочными по отношению к окружению, – и вот он оказывается заперт в такой маленькой беличьей клетке, и теперь он может спостулировать свою болезнь. В болезни всегда содержится такой постулат.

No, I'm afraid he's got to go down there about 462 times or something to get into one, and you do that by some kind of repetitive question of, "Find a reason not to live." Any such question, that is not the optimum question, that is just one tossed off on the principles. You'd make him as-is death as a solution to livingness.

Это все слишком запутано, чтобы это можно было понять с первого взгляда. Это слишком запутано, чтобы можно было сказать кому-то: «Что ж, принципы таковы. Ты захотел заболеть, вот ты и заболел. Теперь тебе это понятно? Хорошо».

Now, problems are very peculiar. The more you solve problems, the more they come in on you. You've got to as-is the problem. If you refuse to confront the problem that you're faced with in life, you say, 'Well, that's there, but this is a solution to it" and then fixate on the solution, you see, this problem walks right in.

«Что ж, он здоров».

Now, if one's attention is fixed on the solution, and he refuses to confront the actual problem, he gets a collapsed space. He's got to actually knock out this fixation on the solution and confront the problem. And when he does that, he gets more space and the thing goes away, as you would say, but going away in intimate — well, it means through space.

Вы поворачиваетесь, смотрите, а он все также едет в своей инвалидной коляске, понимаете?

Now, this is an interesting thing because you get him to doing this — "Find a reason to die." Well, you've said a reason to die, and he — you restimulate it. This is not the optimum process, I repeat, but by this you would find a reason to die that restimulates the fact that he's wanted to die and the problem was the reason. "Confront a problem" is actually — would be the same thing that was run, but it's a specialized problem. Well, this moves him all over the cycle-of-action.

Что ж, это происходит потому, что тут в принципе все настолько переплетено, что тэтан позабыл когда, почему и как он это сделал. Если уж говорить о нем, то он находится под воздействием чего-то совершенно неизвестного и скрытого, и он должен быть в состоянии проанализировать данные. И единственное, что вы ему дали,

You have to rehabilitate a man's will to live before he will get well. And because he has no good observation of his environment, he is very often making the mistake of dying because he should have died in 1220. And he dies in 1959 or '60. It's a slight miscalculation. But in view of the length of the track at large, I wouldn't say its percentile was very high, only a few hundred years. But it's nevertheless a miscalculation.

– это данные.

Now this fellow gimps in on the scene in 1940 and sees a duck and gets sick. Well, the facts of the matter was the last time that he did something very, very bad, way back when was to steal and kill a duck for which he was hanged. And this wouldn't have been so bad if he hadn't been the executioner of France for so many years several lives before this. So he's proven to a lot of people that they're wrong by hanging them which, of course, opens his door to being hanged. Now he can be hanged. He has an overt on it.

И сами по себе данные могут побудить его к тому, чтобы начать смотреть, но так же, как тот парень, который оказался в Кенте, тогда как должен был идти в Корнуолл, этот человек не может объяснить их, он в действительности не посмотрел на них, он просто нашел один случай. Он нашел момент, когда он отчаянно хотел сильно заболеть, чтобы не идти в школу, что делает все это весьма реальным, поскольку такая штуковина есть практически у всех.

You can't — nothing can be done to you, you yourself haven't opened the doors for, you see. If you haven't done it to somebody, it won't happen to you. That's about the way that — or if you erase it, it won't happen. It doesn't matter which way. Fortunately, with Scientology, it's not a fixed fate.

Был какой-нибудь момент, когда человек не хотел идти в школу, или не хотел идти на работу, или не хотел делать что-то, поэтому он захотел быть больным. И заболел.

But, so he was Chief Executioner and he hanged all these fellows. Then later on he stole a royal duck or something of the sort, you see, and got hanged. And a duck means "bad" means "hanged." But this all goes back to the magic track when he used to kill ducks by postulates just to annoy the princess of the kingdom, you see, and turned her husband into a swan or something, you know. And there's no telling what kind of a silly rationale goes behind it. You start cross-checking this and, boy, it gets as complicated as one of these chemistry formulas with the circle and S and double E triangle and everything. It gets very, very complex and it walks very far off into the far horizon. And you say, "Well, how on earth could this fellow go through all of this reasoning?"

Что ж, как он заболел? Ну, на самом деле он этого не планировал. На самом деле он рестимулировал момент, когда он... мог сделать себя больным... когда он был более способным, чем сейчас.

Well, fortunately, you don't have to know. I'll tell you when it's flat. When he's well. He's gone through it all when he's well. And that's how you know you've gone all the way through it.

И так, мы смотрим на это, и он берет что-то с самого верха, понимаете? И говорит: «Что ж, я по-прежнему болен. Я чувствую себя лучше, но не намного».

Now by doing this, you won't really change his position on the graph. You might by accident by being pleasant to him or something. You won't really change his IQ. All you will do is change his concept of what he ought to do with his mock-up to efface or erase or put it up. And that's the only thing that you change his mind about, which is what we've been calling goals.

Нет, боюсь ему нужно опуститься туда раза так 462 или около того, чтобы попасть в этот инцидент, и вы добиваетесь этого с помощью повторяющегося вопроса вроде: «Найдите повод не жить», или любого подобного вопроса. Это не оптимальный вопрос, это просто один из вопросов, составленных на основе этих принципов. Вы добиваетесь, чтобы он воспринял «как-есть» смерть в качестве решения для жизни.

His idea of fate is what determines his goals, if you follow me. He's got to have a concept of his fate, and then he'll rig his bank to do his fate. - And these poor people that have been Cyruses. You know what a Cyrus is, it's not an ogle. Well, I tell you, they had them in Greece — oracle. Oh, that's it, that's it, an oracle. And they used to sit over the steam and vapor, you know. And then they had a lot of spies and they'd get all this political gen, see. They'd write it all down, and then they'd get a couple of quick talents from Sparta, you see, in order to give Athens the wrong dope. You see — all on the grapevine, and so forth.

Так вот, проблемы – весьма странные штуки. Чем больше вы решаете проблем, тем больше их у вас появляется. Вам нужно воспринять проблему «как-есть». Если вы отказываетесь конфронтировать проблему, с которой вы столкнулись в жизни, вы говорите: «Что ж, вот она, а вот решение для нее», а потом зацикливаетесь на этом решении, понимаете, – то у вас тут же появляется проблема.

So they'd go through this trance, you see. Bong! And then they would say, "The gods have told me that Sparta ought to sink its navy."

Так вот, если внимание человека зафиксировано на решении и он отказывается конфронтировать саму проблему, его пространство обрушивается. Он должен в самом деле разбить эту зафиксированность на решении и конфронтировать проблему. И когда он это сделает, у него появится больше пространства и проблема, так сказать, уйдет, но уйдет непосредственно... я имею в виду, через пространство.

"Is that right?" "Yeah." "Okay." See?

Так вот, это интересно, поскольку вы добиваетесь, чтобы преклир начал делать это... «Найдите повод умереть». Что ж, когда вы сказали «повод умереть», вы его рестимулировали. Я повторюсь, это не оптимальный процесс, но с его помощью вы найдете повод для смерти, который рестимулирует тот факт, что преклир хотел умереть, и проблема была этим поводом. «Конфронтируйте проблему» – это на самом деле... так вы будете работать с тем же самым, что вы уже проходили, но это будет какая-то конкретная проблема. Что ж, это снова заставляет преклира двигаться по всему циклу действия.

That's what's known as an overt. Don't be surprised if that person were to become the king of Germany or something, or something at some later date and lose his whole ruddy fleet. See? Boom! Fleet's gone. What?

Вы должны восстановить желание человека жить, прежде чем он поправится. И поскольку он не может осуществлять хорошее наблюдение за окружением, он очень часто допускает ошибку, когда умирает, поскольку он должен был умереть в 1220 году. А он умирает в 1959 году или в 60-м. Это небольшая неточность в расчетах. Но если учесть всю длину трака в целом, то преклир ошибся не намного, всего лишь на несколько сотен лет. Но тем не менее это неточность в расчетах.

But there's no reason for it to be gone. Yes, there was. As an oracle, this person caused somebody to lose a whole fleet with just a postulate. You get the idea? These crooked, overt postulates that bring damage or destruction inevitably are at first not very real. Sparta isn't real. That isn't real. It seems to be just a mechanical fact. Then they realize later that the thing was an overt.

А этот парень выползает на сцену в 1940 году, видит утку и заболевает. Что ж, на самом деле его последний очень, очень плохой поступок, который он совершил давным-давно, состоял в том, что он украл и убил утку, и его за это повесили. И все было бы не так уж плохо, если бы до этого, несколько жизней тому назад, он не был на протяжении многих лет главным палачом Франции. Следовательно, вешая людей, он доказывал им, что они не правы, и тем самым он, конечно же, сделал возможным собственное повешение. Теперь его можно повесить. У него есть оверт, связанный с этим.

Well, this gets tangled up with the idea that they postulate fate, and fate is laid out this way, and fate is all very intricate. And then they suddenly foresee that in the future something terrible is going to happen to them, and they'll just cave the bank in and shift themselves on the cycle-of-action all on an automaticity so as to be over here on the death side.

Вы не можете... с вами ничего нельзя сделать, если только вы сами не распахнете двери навстречу этому, понимаете? Если вы не делали этого кому-то, с вами это не произойдет. Примерно вот так все и обстоит... либо, если вы это сотрете, этого с вами тоже не произойдет. Неважно, хоть так, хоть так. К счастью, благодаря Саентологии, ваша судьба перестает быть предрешенной.

And then they're not quite sure that's true, so they'll hang right over close to the edge so they can knock off any time it's an absolute emergency, you see, but don't have to really die today. Yeah, they're — all kinds of computations go along with this thing, but they're so complex that anybody looking at it would miss the mechanism. And that is that a cycle-of-action is actually in its most fundamental state, create-survive-destroy, in a truer thing is, create, create-create, and no create or counter-create.

Итак, он был главным палачом, и он повесил всех этих ребят. А позже он украл королевскую утку или что-то в этом роде, понимаете, и был повешен. И утка означает «плохо», означает «повешение». Но все это уходит своими корнями на трак магии, когда он убивал уток с помощью постулатов – просто чтобы досадить принцессе, понимаете, – и превратил ее мужа в лебедя или что-то в этом роде, понимаете? И невозможно сказать, какая логика стоит за всем этим. Вы начинаете проверять и перепроверять это, и, боже мой, все это становится таким же сложным, как какие-нибудь химические формулы с кругом, и S, и двойным Е-образным треугольником и всем остальным. Все это становится очень, очень сложным, и очень часто все это уходит далеко за горизонт. И вы думаете: «Как, черт побери, этот человек может выполнять все эти логические построения?»

The anatomy of the cycle-of-action is very interesting, and the cycle-of-action is what is back of all this. They remain masters of their destiny so long as they can in any way shift their position on the cycle-of-action. And because of the pressure and habit of time, they mostly shift forward on the cycle-of-action toward destroy.

Что ж, к счастью, вам и не нужно все это знать. Я скажу вам, когда это будет сглаженным. Когда он выздоровеет. Если он выздоровел, значит, он через все это прошел. Именно так вы и узнаете, что прошли весь путь.

It's easier if it's "survive" to shift toward destroy than to shift back to create, but there's no particular reason why the cycle-of-action should read that way. It's just a consideration.

Так вот, когда вы будете делать это, вы в действительности не измените график его теста. Вы можете добиться этого случайно, если будете милы с ним или что-то вроде этого. На самом деле вы не измените его КИ. Все, что вы сделаете, это поменяете его представление о том, что он должен делать со своим мокапом: уничтожить, убить или построить. И это единственное, относительно чего вы меняете его точку зрения, раньше именно это мы и называли целями.

Create-survive-destroy might as well be destroy-survive-create plotted in time, but it happens to be the other way. And that's why we've got this kind of a universe.

Его идея о судьбе – вот что определяет его цели, если вы следите за моей мыслью. Ему необходимо иметь представление о своей судьбе, и после этого он наладит свой банк таким образом, чтобы воплотить эту судьбу в жизнь. И все эти бедолаги, которые были кирами. Вы знаете, Кир... Что ж, можете мне поверить, они были в Греции... оракулы. А, точно, точно, оракулы. Они там дышали всякими испарениями, понимаете? А еще у них было очень много шпионов, и они располагали всей политической информацией, понимаете? Они всю ее записывали, а потом вызывали из Спарты двух расторопных смельчаков, чтобы те распространили в Афинах дезинформацию. Понимаете... все это делалось при помощи слухов и так далее.

Well, if you start shifting your preclear around on this cycle-of-action, he feels old. And then he'll hit another part of the cycle and then he feels young and he'll feel old, and he'll feel destructive. So he gets to feel old again and he cuts his action down.

Итак, они входили в транс, понимаете? Бам! И потом говорили:

In other words, he goes up and down, up and down, up and down. Well, you could shift that simply by finding any equivalent question to reasons to die.

• Боги сказали мне, что Спарта должна потопить весь свой флот.

A man hides the fact very well, even from himself, that he is still the master of his own fate. But he's so pokey about it that he really suffers around about it after a while, and he will tell you quite honestly I don't know why I'm sick. He doesn't know why he's sick.

He's lost all track of it. It's just total chaos as far as he's concerned. When you start tracking back his postulates, you'll find out he didn't even know he felt threatened in his environment the day he got sick.

Well, all of a sudden, it'll turn out that a widow walked up the front steps and rang the doorbell. And he went and talked to the widow and she sounded exactly like the wife of the man he murdered just for kicks, you see, in 1603. Get the idea?

So this makes him feel (snap!) — he gets the automatic response, "Well, I'm not doing worthwhile things," or something of the sort, see. He gets this feeling and then he looks around. The automatic mechanism he's got up, "Someday I may become so irresponsible," he says, "that I better fix it up so that every time I have an impulse to kill anybody, this postulate over here keys in and I get too sick and weak to do it. That's the smart way to go about the whole thing."

Это то, что называется овертом. Не удивляйтесь, если впоследствии этот человек, став королем Германии или кем-то вроде этого, потеряет весь свой чертов флот. Понимаете? Бум! И нет флота. Как так?

So the widow walks up to the door, pushes the doorbell. He opens the door and he looks at this girl, and she looks just the same as the widow of the man he kills in '62. Frumph, boomph, boomph. He goes back inside, lies down and feels terribly ill.

Но нет никакой причины, по которой этот флот должен потонуть. Да, есть причина. Будучи оракулом, этот человек с помощью одного только постулата сделал так, чтобы другой потерял весь свой флот. Вы понимаете? Эти бесчестные оверты-постулаты, которые неизбежно приводят к разрушению и уничтожению, поначалу кажутся не очень-то реальными. Спарта кажется нереальной. Это нереально. Это просто факт, который имеет отношение к механике. Позже этот человек осознает, что это было овертом.

And you ask anybody if they've had any moment of their life when they inexplicably, suddenly felt sick, that they can't quite trace.

Что ж, это также переплетается с идеей о том, что он постулирует судьбу и судьба складывается таким образом и что судьба весьма хитрая штука. И потом он вдруг видит, что в будущем с ним произойдет что-то ужасное, и он обрушивает на себя свой банк и автоматически переносит себя в другую часть цикла действия, чтобы оказаться в точке смерти.

Well, just start sorting out of reasons not to live and you'll shift their cycle-of-action around, but you'll also disclose to them that on that very day something occurred which demonstrated to them that they had gone too far. Maybe strangling a baby wasn't going too far, but looking at this widow was.

А потом он становится не вполне уверен в том, что это так, и он перемещается поближе к концу цикла действия, чтобы иметь возможность отбросить коньки в самом крайнем случае, понимаете, но чтобы ему не нужно было умирать прямо сегодня. Да, он... с этим связаны всевозможные расчеты, но они настолько сложны, что любой, кто посмотрит на это, не поймет, в чем состоит механизм этого. А он состоит в том, что цикл действия в самой своей основе – создавать-выживать-разрушать, – в своей более истинной форме представляет собой следующее: создавать, создавать-создавать, не создавать или контрсоздавать.

Now there must be something to this because I've just had a lot of fun down in Sussex as road safety organizer. I kept threatening the population down there with a float with a widow on it. I wanted them to protest accidents a bit. You know, make a little more yap-yap in the community, and so on. Say, "Let there be less accidents in the community," or something like that. Drive carefully. So I kept putting up mock-ups in the newspaper of what kind of floats were going to be in the carnival parade, you see.

Анатомия цикла действия весьма интересна, и за всем этим стоит именно цикл действия. Человек остается хозяином своей судьбы до тех пор, пока он может тем или иным образом перемещаться по стадиям цикла действия. А из-за давления, которое оказывает время, и из-за того, как ведет себя время, человек в основном сдвигается на стадию «разрушать» цикла действия.

And they were very helpful, these people are. People are nothing if not terribly helpful. I told them to protest so they just protested like mad, you know. People writing in letters from every place protesting these floats. And they were protesting a float of a widow as a road safety device, you see.

Если человек находится на стадии «выживать», то ему гораздо проще переместиться вперед, на стадию «разрушать», чем обратно на стадию «создавать», но нет никаких причин, по которым стадии цикла действия должны идти именно в таком порядке. Это просто мыслезаключение.

We mustn't see a picture of a widow. Smashed cars, blood, corpses — yes, but not a picture of a widow, please.

Цикл действия «создавать-выживать-разрушать» мог бы с тем же успехом быть и таким: «разрушать-выживать-создавать», но так уж случилось, что все это обстоит иначе. Поэтому данная вселенная именно такая, какая она есть.

And five years ago here in England, I traced back the history of this — practically nobody knew the history of this but the ministry furnished up the history. That was the Ministry of Transport, not a RSPA poster. And it was not banned. It went the whole period but, boy, the public went mad! Sometime in 1955. It was just a picture of a widow looking very sad and I think it had the words like "drive safely" or something of the sort. That was all it was. It drove the public berserk._

Что ж, если вы начнете перемещать своего преклира по циклу действия, он почувствует себя старым. А потом он окажется в другой части цикла действия и почувствует себя молодым, а потом старым, а потом он почувствует, что приносит разрушения. Поэтому он снова начнет чувствовать себя старым и будет ограничивать свою деятельность.

They could face the blood but not the thing they'd really never confronted — was the victim's family. Get the idea? They just couldn't face that one. Of course, you want to work on this principle, you get into the whole rationale of confront, but that's subject for the ACC.

Иначе говоря, он движется то вверх, то вниз, то вверх, то вниз, то вверх, то вниз. Что ж, вы могли бы переместить его на другую стадию, просто подобрав какой-то вопрос наподобие вопроса о поводах умереть.

You could dream up other floats they'd really cringe at, like these little kids looking up with a wreck in the background and looking up at the policeman. And they're saying, "Where's our daddy?" See. Something like that, you know. You could just dream them up ad infinitum.

Человек очень хорошо прячет – даже от себя самого – тот факт, что он по-прежнему является хозяином своей судьбы. Но он делает это так медленно, что спустя какое-то время начинает от этого страдать, и он скажет вам совершенно честно: «Я не знаю, почему я болен». Он не знает, почему он болен.

But the public was very helpful. So then we put up a float and said, "This float has been banned as too horrible to be seen."

Он потерял причину. С его точки зрения, все это представляет собой хаос. Когда вы начнете прослеживать в обратном порядке его постулаты, он обнаружит, что в тот день, когда он заболел, он даже не чувствовал, что от окружения исходит какая-то опасность.

Factually, I don't know how much Scientology they've got mixed up in all that down there.

Что ж, внезапно вдова вошла по парадной лестнице и позвонила в дверь. Он вышел, поговорил со вдовой, и ее голос был в точности похож на голос жены того человека, которого он убил просто ради забавы в 1603 году. Понимаете?

Of course, we're going for broke on that. One of these days, why, we'll take off and end accidents on the British highways. But let me tell you that we won't end accidents so long as people see in an automobile a very, very handy means of knocking themselves off when they need knocking off.

И из-за этого он начинает чувствовать (щелчок)... в нем возникает автоматическая реакция: «Что ж, я не делаю ничего стоящего», или что-то вроде этого, понимаете? Он чувствует это, а потом осматривается вокруг. Вот автоматический механизм, который в нем пробудился: «Однажды я могу стать ужасно безответственным, поэтому мне лучше устроить все таким образом, чтобы всякий раз, когда я чувствую побуждение убить кого-то, вот этот постулат включался и я становился слишком больным и слабым, чтобы сделать это. Это будет умно».

And this is thoughtless of them because they very often, when they knock themselves off, miscalculate and don't run into a tree or an abutment and don't pick a moment when they have no passengers, but just key it all in and run into the front end of a lorry and kill somebody in the lorry and kill themselves and kill their passengers, and so forth, and so on. This is because they mustn't do it, but they must do it. But it's a good thing to do so that's why they don't do it — but why they do it.

Итак, вдова подходит к двери, нажимает на кнопку звонка. Он открывает дверь и смотрит на нее, а она выглядит точь-в-точь как жена того человека, которого он убил в 62 году. Трам, пам, пам. Он входит в дом, ложится и чувствует себя ужасно больным.

It's pretty spinny. You look over somebody as to why he had an accident and something like "reasons to have an accident" would cover such a thing.

Спросите кого-нибудь, было ли когда-нибудь в его жизни так, что он вдруг по необъяснимой причине, внезапно начинал болеть и не мог понять почему.

By the way, the rehabilitation of an artist, of course, would be covered by such a thing as, not reasons to die but reasons not to create.

Что ж, просто начните разбираться с поводами не жить, и вы поменяете направление цикла действия человека, но вы также раскроете ему глаза на то, что в тот день, когда он заболел, произошло нечто такое, что продемонстрировало ему, что он зашел слишком далеко. Может быть, удушение ребенка не означало, что он зашел слишком далеко, но вид этой вдовы означал.

You could just sit there and make him as-is, as-is, as-is, as-is. Get him to explain to you carefully over and over many times why he mustn't paint or why he mustn't draw, or so forth, and he'll explain it all to you. Be careful to acknowledge him completely and then ask him again.

Должно быть, в этом что-то есть, поскольку недавно я неплохо позабавился, когда работал в Сассексе в качестве организатора безопасности уличного движения. Я запугивал тамошнее население передвижной платформой с изображением вдовы. Я хотел, чтобы они немного попротестовали против несчастных случаев. Понимаете, чтобы в обществе немного больше об этом говорили и так далее. Чтобы люди говорили: «Пусть у нас тут будет меньше несчастных случаев», – что-то вроде этого. Водите машины осторожно. Поэтому я постоянно помещал в газете мокап этой передвижной платформы, которая должна была быть частью карнавального шествия, понимаете?

Well, it's not the perfect, mechanical form of the process. That's merely the theory of it. And where you have a rehabilitation, we should ask the question, "Why was there deterioration?"

И эти люди оказывали очень большую помощь. Люди никогда не делают ничего иного, кроме как оказывают ужасно большую помощь. Я сказал им протестовать, и они протестовали вовсю, понимаете? Люди писали письма из всех уголков, выражая свой протест против этой передвижной платформы со вдовой. Они протестовали против того, чтобы передвижные платформы с изображением вдовы использовались для обеспечения безопасности на дорогах, понимаете?

Well, there was a deterioration because be began to believe that what he was doing was harmful, that it wasn't helping, but the reverse. What he was doing wasn't helping, so he'd better withhold it. That was the last way he could help. And his last answer to help was to withhold certain actions — not actually to participate anymore, but to withhold certain actions.-

Мы не должны видеть картинку вдовы. Разбитые машины, кровь, трупы... да, но не картинку вдовы, пожалуйста.

Well, when he found he couldn't withhold these actions, always and continually, and succeed, then he'd punish himself for not withholding them. And we get into death and deterioration and other things.

И пять лет назад, здесь, в Англии, я отыскал исток этого... практически никому не была известна эта история, но причиной ее появления было министерство. Это был плакат министерства транспорта, а не Королевского общества по предотвращению несчастных случаев на дорогах. И он не был запрещен. Он простоял весь срок, но боже мой, как неистовствовала общественность! Это было примерно в 55-м году. Это была просто картинка, на которой изображалась вдова с грустным взглядом, и по-моему, там было написано: «Водите осторожно» или что-то вроде этого. Вот и все, что там было. Это сводило публику с ума.

But adjustment on the cycle-of-action, you could say, "Well, give us reasons to survive" to somebody who had too heavy a ridge. Let's look at somebody with a terrific stuck picture. He's always walking around with a stuck picture. Always got a stuck picture in front of his face. Always got a stuck ... Boy! He's surviving, man. He's surviving because the next stuck picture after that, he's dead. Some such rationale as this.

Они могут смотреть на кровь, но не на то, что они никогда не конфронтировали... на семью жертвы. Понимаете? Они просто не могли смотреть на это. Конечно, если вы хотите разобраться с этими принципами, вы будете иметь дело со всем тем, что лежит в основе конфронта, но это уже тема для какого-нибудь ППК.

Don't shake the position of this picture, please, because immediately after this, little Liza runs across the ice and falls in. It's all right to have all this ice and snow around here. It's all right, but — and it's cold, I know the picture is cold. But, of course, just two frames later we freeze to death. And this slight chill we're in all the time is vastly preferable to all this.

Вы можете придумать другие плакаты, от которых у людей просто крыша поедет, например: маленькие дети, на заднем плане разбитая машина, дети смотрят на полицейского. И они говорят: «Где наш папа?» Понимаете? Что-то вроде этого. Можно придумать бесчисленное множество таких плакатов.

Well, let's find out why he's got to have that picture or what that picture inhibits or what he would do if he didn't have the picture or any other line of approach on this on the basis that the person wouldn't have the picture at all, not for a moment, if the person totally trusted himself.

Но публика помогла мне очень сильно. Мы выставили эту передвижную платформу и сказали: «Этот плакат был запрещен, поскольку на него слишком тяжело смотреть».

If the person was absolutely confident about what he was going to do in life and knew where he was all the time, he wouldn't use such mechanisms. So there's — another approach to the thing is, "What about your actions could you absolutely trust?" See, this would again build up this point line and would change the guy on the cycle-of-action.

На самом деле я не знаю, сколько Саентологии они задействовали во всем этом.

These things, whatever mechanisms are used on this — we do know now that an individual places himself on the cycle-of-action in case he is going to die or needs to die — he will have the modus operandi to do it with.

Но мы, конечно же, из кожи вон лезем, чтобы добиться своего. В один прекрасный день мы добьемся успеха и положим конец несчастным случаям на дорогах Великобритании. Но позвольте мне сказать вам, что мы не положим конец несчастным случаям до тех пор, пока люди будут видеть автомобиль как очень, очень удобный способ сводить счеты с жизнью, когда им это нужно.

The highest suicide rates are in those states which offer the least opportunity to kick the bucket — the highest sickness rates, and so forth.

И они поступают бездумно, поскольку очень часто, когда они сводят счеты с жизнью, они допускают ошибку в расчетах и врезаются не в дерево и не в опору моста, они не подгадывают все таким образом, чтобы с ними не было пассажиров, они просто включают это у себя и лоб в лоб врезаются в грузовик, убивают кого-то в грузовике, убивают себя и своих пассажиров, и так далее, и тому подобное. Это происходит потому, что они не должны этого делать, но они должны это делать. Но это стоит сделать, поэтому они этого не делают... но поэтому они делают это.

Now insanity, of course, keeps somebody from being bright enough to tear everybody to pieces, so they go insane and tear everybody to pieces. Good answer. Not very workable.

От этого вполне может поехать крыша. Вы смотрите на какого-нибудь человека, пытаясь понять, почему он попал в несчастный случай, и с этим можно работать, используя что-то вроде: «Повод попасть в несчастный случай».

When you combine all these things together, well, we find we have learned something new about life. And what we've learned about life is that you can cause a person — well, all you have to say, for instance, to a girl — this girl's in love with a fellow and the fellow says to her, "Well, I don't love you anymore and I'm going to marry Eunice, and so forth." She immediately wants to die. Well, that's a failure in present time. Don't you see?

Между прочим, это, конечно, можно использовать для восстановления способностей деятеля искусства, только нужно работать не с поводами умереть, а с поводами не создавать.

Well now, we have key-ins, and this thing is surrounded around. Life becomes less worthwhile so she kicks in one of these mechanisms and becomes ill. Then later on, this itself becomes a package. And she sees on the screen one day the actor tell the actress, "Well, I don't love you anymore. I'm going to marry your sister, Eunice." And she inexplicably goes home and she is terribly sick. And she doesn't know why because she was just at the pictures. Then she says experience is no good.

Вы могли бы просто сесть и попросить его воспринимать «как-есть», воспринимать «как-есть», воспринимать «как-есть», воспринимать «как-есть». Пусть он объясняет вам как следует снова и снова, много раз, почему он не должен рисовать, или почему он не должен чертить и так далее, пусть он вам все это объяснит. Обязательно давайте ему подтверждения, а потом снова спрашивайте.

Well, experience is no good only if you don't want to live. If you want to live, you can have all the experience in the world because if you want to live, nothing can hurt you. It's only when you want to die that you can get hurt.

Что ж, это не идеальная, не механическая форма процесса. Это просто его теория. И если вам нужно восстановить чьи-то способности, вы должны спрашивать:

And of course, people open the doors to wanting to die by finding out that their own actions were harmful to others. And then after that, they inhibited them and didn't act, and so forth.

«Почему началось ухудшение?»

There are innumerable things you could do about this.

Что ж, ухудшение началось потому, что он начал думать, будто то, что он делает, наносит вред, будто это не помогает, а совсем наоборот. То, что он делал, никому не помогало, так что лучше уж ему свисхолдировать это. Это был его последний способ помочь. И его последний способ помочь заключался в том, чтобы свисхолдировать определенные действия... не продолжать принимать участие в чем-то, а свисхолдировать определенные действия.

Clearing a person today would handle this and other things. Actually, it's such a small point now that it would come along as a matter of course. Clearing would occur.

Что ж, когда он обнаружил, что не может с успехом висхолдировать эти действия всегда, постоянно, он начал наказывать себя за то, что не висхолдирует их. И мы оказываемся на стадии смерти, ухудшения и всего остального.

But the point is well worth looking at. Of course, if you ask a person repetitively, "Give me a reason to live. Give me a reason to live," he might run out. You know, leave all the reasons to die on automatic. They're both valid. The best one to take out is the reason to die. It shifts the person most easily, particularly at this time and place.

Но если вы имеете дело с кем-то, у кого есть очень мощный ридж, подправить его цикл действия можно следующим образом: «Что ж, назовите мне поводы выживать». Давайте рассмотрим какого-нибудь человека, у которого имеется ужасно сильно застрявшая картинка. Он вечно ходит с застрявшей картинкой. У него всегда перед лицом застрявшая картинка. У него всегда застрявшая... Боже мой! Да уж, он выживает. Он выживает, поскольку следующая застрявшая картинка – «он мертв». За этим стоит какой-то такой расчет.

Today we want more Clears. That's very easy. Why? Well, all you have to do is put one Clear around in the society and his ability and willingness to help and be and do, and so forth, accelerates or puts together that particular zone or area of the society. More important than this, he really wouldn't have to do very much in order to improve that particular zone or area of the society.

Не меняйте положение этой картинки, пожалуйста, поскольку сразу же вслед за этим маленькая Лайза побежит по льду и провалится под него. Так хорошо, когда вокруг есть весь этот лед и снег. Так хорошо, но... и там холодно, я знаю, что картинка холодная. Но, конечно же, лишь два кадра спустя мы замерзнем до смерти. И вот эта прохлада, которую мы постоянно ощущаем, предпочтительнее, чем все остальное, что там есть.

I feel right now that we're in a position where if we took responsibility for what we know and applied it and got ourselves in good condition — swung on up the line — I think that the world would have to work awfully hard to keep itself in the trouble it's in.

Что ж, давайте выясним, почему у него должна быть эта картинка, либо что́ эта картинка сдерживает, либо что он сделал бы, если бы у него не было этой картинки, либо используем любой другой подход к этому, основанный на следующем положении: что было бы, если бы у него вообще не было этой картинки – ни единого мгновения.

I think they'd have to work day and night. I can see summit conferences and U-2s and Khrushchevs just being manufactured left and right trying to get the thing all set up so that we'd still have this much trouble. They'd have to work hard. They'd have to work hard because those are the third and fourth dynamics' wills to die.

Если бы человек полностью доверял себе, если бы он был абсолютно уверен в том, что́ он собирается делать в жизни, и знал бы, где он все время был, он бы не использовал такой механизм. Так что здесь... вот еще один подход к этому: «Чему в ваших действиях вы могли бы полностью доверять?» Понимаете, это опять-таки выстроит своего рода мостик, и парень перенесется на другую стадию цикла действия.

There's only one country on Earth has an overt at this time with an A-bomb, and that's the United States. But somebody else has been talking an awful lot about it and has been threatening with them lately. Threatened Britain in the Suez crisis, the first time, and that laid Russia open to an A-bomb. So that makes two countries on Earth that are prone to disaster from A-bombs.

Все эти вещи, какие бы механизмы в них ни использовались... теперь мы знаем, что человек подчиняет себя циклу действия в том случае, если он собирается умереть или если ему нужно умереть... у него будет метод, который позволит ему это сделать.

Well, an A-bomb is such a piece of mechanical claptrap and nonsense that I don't even believe anybody could be hurt by one unless he'd been throwing them around. Yeah, I'm sure you have.

Процент самоубийств выше всего в тех странах, где у людей меньше всего возможностей свести счеты с жизнью... самый высокий процент заболеваемости и так далее.

So our next zone of research is how we proof everybody up on this, how we square it up, how we straighten this one out. And we'll really have it made. But right now our program consists of you getting Clear.

Безумие, конечно же, делает человека недостаточно сообразительным, чтобы порвать всех на куски, поэтому человек сходит с ума и рвет всех на куски. Хорошее решение. Не очень-то эффективное.

Now we're going to do our part down at Saint Hill by putting into existence here at least twenty-five thirty people that are very good at auditing people to Clear. I'm going to clear those people, make them good at auditing people to Clear and take the program from there.

Сложив все это вместе, мы увидим, что узнали о жизни нечто новое. И вот что мы о ней узнали: мы можем добиться, чтобы человек... что ж, единственное, что вам нужно сказать девушке... к примеру, эта девушка влюблена в парня, а он ей говорит:

Meantime, the HGC is busy auditing people up to Clear, and the Academy is also teaching techniques immediately in this direction.

«Ну, я тебя больше не люблю, я женюсь на Юнис и так далее». Она тут же хочет умереть. Что ж, это поражение в настоящем времени. Понимаете?

So we're covering it everywhere we can. We have tremendous responsibilities out through the world today. I don't mean that lightly. If you looked at the stuff that goes across my desk, you would say, "Well, nobody could ever handle it." That's right. That's right. Nobody could ever handle it. Not without your help.

Что ж, у нее происходят включения, а эта штука окружена со всех сторон. Жизнь становится чем-то не столь уж стоящим, так что эта девушка включает один из таких механизмов и начинает болеть. Позже все это превращается в одно целое. И однажды она видит на экране, как актер говорит актрисе: «Что ж, я тебя больше не люблю. Я женюсь на твоей сестре Юнис». И она, придя домой, по какой-то необъяснимой причине начинает ужасно сильно болеть. И она не знает почему, ведь она просто была в кино. Затем она говорит, что в опыте существования нет ничего хорошего.

I'm son of standing around here knee-deep in detail hoping I don't get waist-deep in detail, hoping it doesn't go clean over my head before you get Clear. You hear me? Well, I'll hold the walls up till then and then you can put your shoulder to it. Okay?-

Что ж, опыт существования плох только в том случае, если вы не хотите жить. Если вы хотите жить, вы можете иметь весь опыт существования в мире, поскольку если вы хотите жить, ничто не может причинить вам боль. Вам можно причинить боль только в том случае, если вы хотите умереть.

Audience: Yes. Okay.

И конечно же, у людей появляется желание умереть в том случае, когда они обнаруживают, что их собственные действия приносят вред другим. После этого они блокируют эти действия и не действуют и так далее.

Thank you very much for coming to the congress. It's been a pleasure to talk to you.

Вы можете сделать с этим бесчисленное множество разных вещей.

Клирование человека сегодня устранит все это, а также многое другое. На самом деле сейчас этот момент представляется настолько незначительным, что он разрешится сам собою. Человек станет клиром.

Но этот момент все же стоит рассмотреть. Конечно, если вы будете снова и снова спрашивать человека: «Назовите мне повод жить. Назовите мне повод жить», – поводы жить могут закончиться. Понимаете, и вы оставите все поводы умереть на автомате. И те, и другие имеют силу. Лучше всего убирать из кейса поводы умереть. Так легче всего передвинуть человека на другую стадию цикла действия, особенно в данное время и в данном месте.

Сегодня нам нужно больше клиров. Этого очень легко добиться. Почему? Что ж, единственное, что вам нужно сделать, – это выпустить в общество одного клира, и его способность и желание помогать, быть, делать и так далее, ускорит прогресс в его районе. Что еще более важно, ему в действительности не придется делать очень много, чтобы добиться там улучшений.

Я чувствую, прямо сейчас мы находимся в таком положении, что, если мы возьмем ответственность за то, что мы знаем, и будем применять это и приведем себя в хорошее состояние... поднимемся вверх... мне кажется, что тогда миру придется чрезвычайно усердно трудиться, чтобы по-прежнему иметь те неприятности, которые у него есть сейчас.

Мне кажется, ему придется работать над этим день и ночь. Я прямо так и вижу, как проводятся разные съезды, я так и вижу, как всякие У-2 и Хрущевы будут создаваться просто как на конвейере, чтобы только поддерживать то количество неприятностей, которое есть у нас сейчас. Им придется как следует потрудиться. Им придется как следует потрудиться, поскольку это желания умереть по третьей и четвертой динамикам.

Сейчас на Земле есть только одна страна, у которой есть оверт, связанный с атомной бомбой, и это Соединенные Штаты. Но недавно кто-то еще ужасно много говорил об атомных бомбах и угрожал ими. Кто-то угрожал Великобритании атомной бомбой во время Суэцкого кризиса, впервые, и таким образом, Россия – еще одна страна, которая может пострадать от атомной бомбы. Итак, получается, что на Земле есть два государства, которые могут пострадать от атомных бомб.

Что ж, атомная бомба – это такая механическая штука, это такая чепуха, что мне даже не верится в то, что кто-то может от нее пострадать, если только он не разбрасывал их везде и всюду. Да, я уверен, что вы это делали.

Следующая область исследования представляет собой вот что: как нам доказать это всем, как нам привести все это в порядок и разобраться с этим. И мы в самом деле добьемся успеха. Но прямо сейчас наша программа заключается в том, чтобы сделать из вас клиров.

Так вот, мы собираемся внести в это свою лепту здесь, в Сент-Хилле: как минимум 25-30 человек мы сделаем отличными одиторами, которые будут делать людей клирами. Я собираюсь отклировать этих одиторов, и я добьюсь, чтобы сами они могли хорошо клировать людей и чтобы они тоже включились в осуществление этой программы.

А пока НЦХ активно одитирует, ведя людей к состоянию клир, и в академии обучают техникам, которые направлены непосредственно на это.

Таким образом, мы работаем над этой программой по всем возможным направлениям. Сегодня на наших плечах лежит огромная ответственность за весь мир. Я не шучу. Если вы посмотрите на то, что лежит у меня на столе, вы подумаете: «Что ж, никто никогда не сможет сделать все это». Это так. Это так. Никто никогда не сможет сделать это. Без вашей помощи – нет.

Я как бы стою тут, увязнув по колени в различных обязанностях и надеясь на то, что я не погружусь в них по пояс, надеясь, что они не поглотят меня с головой, прежде чем вы станете клирами. Вы меня слышите? Что ж, я подержу стену до этого момента, а потом вы сможете присоединиться ко мне. Хорошо?

Большое спасибо за то, что вы пришли на конгресс. Было приятно поговорить с вами.