Основной причиной, по которой студент долго задерживается на курсе, является неумная критичность Инструкторов по поводу того, что требуется.
Существует технология критики искусства, прекрасно изложенная в энциклопедии издательства Focal Press.
В этой статье подчеркивается, что критик, который также является художником-экспертом, склонен неоправданно вносить свое собственное мастерство (и свои пристрастия и причуды) в критику.
Мы сильно страдаем от этого на наших курсах. Прежде я этого не замечал, потому что я не требую, чтобы студент на низших уровнях давал результаты, требуемые только на высших уровнях.
В целом это можно выразить как "позволение студенту добиваться своих побед", но сказать так, значило бы упустить самое главное.
Пример: Студент, готовый к зачету по итсе
Но студента на уровне итсы не учили давать подтверждения. Этот студент даже не читал сведений по подтверждению.
Поэтому студент не может пройти уровень итсы и никогда не попадет на уровень, где преподаются подтверждения, а если пройдет итсу, для себя будет осознавать, что на самом деле так и не прошел ее, и так и не продвинется.
И мы ловим всех наших студентов в эту ловушку, и поэтому они не учатся. Как это делается? Как это может быть?
Инструктор - одитор-эксперт. Так должно быть. Но, будучи одитором-экспертом, инструктор огорчен плохим исполнением уровня, выше того, на котором обучается студент. И вот он ставит незачет студенту, потому что одитинг выглядит плохим.
Но посмотрите. Студента не проверяли на одитора. Студента лишь проверяли по итсе.
Далее, проведение одитинга в целом настолько просто для Инструктора, который является одитором-экспертом, что он не может в целях посмотреть на него со стороны обучения.
Если я скажу следующее, это будет выглядеть нелепо, а вы поймете все лучше:
Студент готов к сдаче ТУ 0. Инструктор при проверке осматривает студента и говорит: "Вы провалили проверку". Студент говорит: "Почему?" Инструктор говорит: "Вы не предприняли действий Класса VI, чтобы очистить пк от всех его МПЦ
Инструктор вносит добавления. Как одитору-эксперту, ему кажется естественным сказать: "Вы провалили вашу проверку по итсе, потому что вы никогда не даете подтверждении пк". Вы понимаете суть. Это действительно настолько же сумасшедшая вещь, как и вышеприведенный смешной пример. Какое отношение подтверждение имеет к итсе? Никакого!
Так как Инструктор является одитором-экспертом, одитинг для него перестал иметь части и стал одним целым. Хорошо. Хороший одитор рассматривает это так. Но бедный студент не может усвоит ни одну из частей, потому что с него требуют все целое.
Что такое итса? Это Слушать. Может студент слушать? Хорошо, он может слушать, но эксперт говорит: "Он не получил 15 делений ТА
Каковы они, скажем, на Уровне О? "Это "Слушать". Хорошо, тогда, черт побери, если студент может сидеть, слушать и не затыкать пк ненужной болтовней, студент получает зачет. "А э-метр?" Тебе лучше не дать мне застать себя, обучающим э-метрам на Уровне 0.
И так это идет вверх по Уровням и частям внутри Уровней.
Делая итсу загадочной и суровой, добавляя высокие новые стандарты к ней, такие как ТА и подтверждения, вы лишь преуспеете в том, что никогда не обучите студента итсе! Поэтому он идет вверх и на Уровне IV одитирует, как лопух. Не может контролировать пк. Не может работать с э-метром, ничего.
Так эксперт пытается заставить студента выполнять одитинг Класса VI в первый день, а этот студент никогда не обучался делать какой-либо одитинг на Уровне 0.
Этот нонсенс повторяется на Уровне I (с добавлением э-метра, объявлением незачета только "потому, что студент не мог справиться с разрывами АРО") и повторяется снова на Уровне II ("потому что студент не мог оценивать
Ну, если вы добавляете вещи все время вне последовательности и требуете вещи, до которых студент еще не дошел, он запутается в клубке замешательств, как кошка в нитках.
Поэтому мы не инструктируем. Мы не позволяем ясно понять части одитинга, добавляя стандарты и действия более высоких уровней к деятельности низшего уровня.
Это крадет время. Это создает неразбериху.
Новый ДОХ
Если вы никогда не позволите студенту научиться Уровню 0, потому что он провалился, не выполнив сначала Уровень VI, люди останутся на курсах навсегда, и у нас не будет одиторов.
Инструкторы должны обучать, исходя не из своего СОБСТВЕННОГО опыта, но по учебнику, ожидаемым действиям на Уровне, на котором обучается студент. Превышать этот уровень, как например, спрашивать оценку на Уровне II или подтверждения и э-метры на Уровне 0, значит отказывать студенту в каком бы то ни было ясном понимании того, что он должен делать. И, если он никогда не научится частям, он никогда не сделает целого.
И это все, что не так с нашим инструктированием или с нашими Инструкторами. Как одиторы-эксперты они перестали видеть саму эту часть, которую студент должен знать, не обучают студента и не ставят зачета по ней.
Вместо этого они приводят студента в замешательство, требуя больше, чем содержится в изучаемой части.
Инструктирование осуществляется на основе принципа постепенности. Изучите хорошо каждую часть саму по себе. И лишь тогда может произойти сборка частей в то, что мы хотим - хорошо обученный студент.
Это не понижение каких-либо стандартов. Это повышение их по всему фронту обучения.
Другая сторона медали, теория, страдает из-за привычки. Привычка - это чьи-либо года официального обучения, где эта ошибка стала целым образом жизни.
Инструктор считает, что, раз студент знает слова, то он знает и песню.
От знания каких-либо фактов студенту никогда не бывает какой-либо пользы. От студента ожидается только способность применять эти факты.
Так легко конфронтировать мысль и так трудно конфронтировать действие, что инструктор зачастую позволяет благодушно студенту произносить вслух слова и идеи, которые ничего не значат для студента.
ВСЕ ПРОВЕРКИ ПО ТЕОРИИ ДОЛЖНЫ БЫТЬ НАПРАВЛЕНЫ НА ПОНИМАНИЕ СТУДЕНТА.
Если они этого не делают, они бесполезны, и, в конце концов, неизбежно приведут студента к разрыву АРО.
ВорчаниеВорчание: иногда преклнры, совершившие серьезные проступки, становятся крайне критичными и начинают отпускать ядовитые комментарии насчет одитора. Такое ворчание всегда говорит о наличии реального проступка. (БОХС 7 сей 64 П) на курсе происходит исключительно от непонимания студентами слов и сведений.Конечно, все это можно исправить с помощью одитинга, но зачем же без конца одитировать, когда можно предотвратить это заранее хорошей проверкой теории.
При этом существуют два проявления.
Когда студент пропускает неясное слово, то раздел, следующий сразу за этим словом, из его памяти исчезает. Такой "пробел" можно всегда отследить назад, к непонятому слову, стоящему как раз перед “пробелом”, прояснить его, и обнаружить чудесную вещь: то, что только что отсутствовало, вдруг появилось в тексте. Это просто волшебство.
Второе проявление - это цикл проступка
Однако система образования, которая не самом деле относится к таким ситуациям весьма отрицательно, вынуждает студента действительно отстраниться от предмета изучения (что бы он ни изучал) и установить вместо себя некий контур, способный записывать и воспроизводить предложения и фразы.
И теперь мы встречаем "способного студента, который почему-то никогда не применяет то, что изучил".
Особое проявление - студент, который способен заучивать некоторое количество слов и выдавать их обратно, и все же не быть при этом участником действия. Этот студент получает 5+ на экзамене, но почему-то никогда не пользуется своими знаниями.
“Тупой” студент просто застрял в смысловом пробеле, последовавшим за каким-то непонятым словом.
"Самый блестящий" студент, который, тем не менее, не способен применять знания, даже не присутствует. Он давным-давно перестал конфронтировать суть данной науки.
Средством излечения от любого из этих состояний - "блестящего непонимания" и "тупости" - является нахождение пропущенного слова.
Однако этих состояний можно избежать, не позволяя студенту двигаться дальше, если он пропустил слово, не усвоив его значения. И это - долг инструктора по теории.
Проводить проверку по назначенному тексту, требуя от студента что-то цитировать или объяснять своими словами, абсолютно бессмысленно - это ничего не доказывает. Это не гарантирует того, что студент усвоил эти знания и может применять их, и даже не гарантирует того, что он вообще присутствует. От такого экзамена нет никакой пользы ни для "блестящего", ни для "тупого" студента (которые оба страдают одним и тем же недугом).
Так что проведение экзамена посредством проверки, "знает" ли человек текст и может ли он цитировать или перефразировать его - это совершенно неправильный способ, и этого делать не следует.
Правильный экзамен проводится так: экзаменуемый должен ответить:
(а) Значения слов (дать определения использованных слов своими словами и продемонстрировать их использование в предложениях собственного сочинения), и
(б) Демонстрации того, как эти знания применяются.
Экзаменатору не нужно проводить “одитинг за пластилиновым столом”, чтобы поставить студенту зачет. Но экзаменатор может спросить, что означают данные слова. И экзаменатор может спросить примеры действия или применения.
"О чем говорится в первом абзаце?" - тупее вопроса не придумаешь. "Какие правила даны о ___?" - вопрос, который я никогда не потрудился бы задать. Ни один из них не дает напарнику представления о том, кто перед ним сидит - не способный применять “отличник” или “тупица”. Такие вопросы приводят только к ворчанию и срывам с курсов.
Я бы прошелся по первому абзацу какого-либо материала, по которому я провожу экзамен, и отыскал бы несколько необычных слов. Я бы попросил студента дать определение каждому из них и продемонстрировать его использование в сочиненных им предложениях, и поставил бы незачет при первом же "Ну... э... сейчас скажу...", и это было бы концом данной проверки. Я выбирал бы не только саентологические слова. Я взял бы такие не слишком общеупотребительные слова такие как "благо", "намеренный", "причисленный", наряду с "инграмма".
Студенты, у которых я лично принимал бы экзамены, приобретали бы немного загнанный вид и начинали носить с собой повсюду словари - НО ОНИ НЕ НАЧАЛИ ВОРЧАТЬ, БОЛЕТЬ ИЛИ СРЫВАТЬСЯ С КУРСА. И ОНИ ПОЛЬЗОВАЛИСЬ БЫ ПОЛУЧЕННЫМИ ЗНАНИЯМИ.
Но прежде, чем я стал бы экзаменовать, я бы сам тщательно убедился, что мне самому известны значения этих слов.
Имея дело с технологией и необходимостью давать вещам имена, мы должны быть особенно бдительными.
Прежде чем проклинать наши термины, подумайте о том, что недостаток слов для описания явлений может быть в два раза вреднее для понимания, чем использование терминов, которые можно понять хотя бы в конечном итоге.
На самом деле у нас ужасно хорошо идут дела, значительно лучше, чем в какой-либо другой науке или предмете. Нам не хватает словаря, но мы можем исправить это.
Итак, продолжим рассказ о том, как нужно проводить экзамен. Как только студент разобрался со словами - я бы потребовал песню. В какую мелодию складываются эти слова?
Я бы сказал: "Хорошо, что вам дает этот бюллетень?" Вопросы типа: "Вот это правило о том, что преклиру нельзя сосать леденцы во время сессии одитинга, для чего оно нужно?" И если студент не может представить себе, для чего, я бы вернулся к словам прямо перед этим правилом и нашел бы там то слово, которого он не усвоил.
Я бы спросил: "Каковы команды 8-У?" И когда студент назвал бы их, у меня все еще была бы задача убедиться, что студент понимает, почему там именно такие команды. После того, как он назвал бы мне их, я бы спросил: "Почему это так?" Или: "Что вы можете сделать с помощью этого?" Он мог бы сказать: 'Одитировать пк.' 'Хорошо, но почему этими командами?'
Однако если бы студент еще не дошел до того уровня в обучении, на котором знание того, почему он использует эти команды, является частью изученного им материала, я не стал бы задавать этих вопросов. Потому что все данные о том, что нельзя экзаменовать человека выше его уровня, очень строго распространяются на проверки по теории, как и на практическое и общее инструктирование.
Рядом с моим экзаменаторским столом мог бы стоять Пластилиновый Стол (и, безусловно, стоял бы, если бы я проверял шляпы в ОХС, на что также распространяются все эти данные) и использовал бы его, чтобы студенты показали мне, что они знают слова и положения.
Теория часто говорит: "Ладно, обо всем этом позаботятся в секции Практики". О нет, не позаботятся. Когда ваша секция Теории уверена в этом, Практика не работает вообще.
На Практике проходят простые движения. Теория освещает вопрос, почему их надо проходить.
Не думаю, что мне нужно до бесконечности разжевывать вам это. Вы поняли.
ПОСТЕПЕННОСТЬ (GRADIENT): 1. Постепенный подход к чему-либо, предпринимаемый шаг за шагом, уровень за уровнем, при котором каждый шаг или уровень по отдельности является легко преодолимым – так что в конце концов довольно трудная или сложная деятельность или высшие состояния бытия становятся достижимы относительно легко. Этот принцип применяется и в Саентологическом процессинге, и в обучении. (сокр. Словарь терминов Саентологии) 2. То, что повышается или увеличивается от легкого к тяжелому. (БОХС 3 апр 66) 3. Суть постепенности состоит в том, что вы при этом просто способны сделать чуть больше, и еще чуть больше, и еще чуть больше, и в конце концов достичь желаемой цели. (Саентология 0-8)