Недавно мне прислали программу нью-йоркского конгресса (он должен состояться в октябре), в которой указано, что персоналом нью-йоркской организации будет прочитано множество лекций.

Я наложил вето на предложенную программу, поскольку комплект моих новых лекций, предназначенных для конгресса, доступен каждому.

Я не хочу, чтобы у кого-то сложилось впечатление, будто штатные сотрудники не могут выступать на конгрессе или будто я осуждаю сотрудников нью-йоркской организации за то, что они это делают. Персонал обязательно должен разговаривать с публикой. Но только не на технические темы, если есть возможность организовать всё так, чтобы люди получили техническую информацию из первых рук.

Тем не менее, коли уж сотрудники вашингтонской организации подняли эту тему в телексах, что свидетельствует о том, что они не понимают, почему так делать нельзя, мне стоит прояснить организационную политику, касающуюся предоставления технических материалов публике.

Причину, по которой на заре нашей деятельности развалились организации в Элизабет и в Вичите, можно увидеть непосредственно в том, что внимание публики в отношении технических материалов было рассеяно. Когда эти материалы опубликовали, они стали лишь темой публичных дискуссий, в ходе которых любую дикую идею можно было преподнести как факт. И вскоре в США никто уже не предоставлял настоящий дианетический одитинг, кроме нескольких одиторов-ветеранов, которых обучал лично я. Одиторы повсеместно перестали получать результаты, и Дианетике был нанесён непоправимый ущерб. Даже сейчас, применяя дианетические техники точно, я могу получить кое-какие весьма стоящие результаты. Поэтому в сложившейся тогда ситуации была повинна не технология. В том, что первые организации полетели в тартарары, распространение технологии через промежуточные точки.

Публика обходит стороной организации, в которых технологию искажают. Она опасается приходить на конгрессы и т.п., на которых передача технологии происходит через промежуточную точку.

Выяснилось, что причина финансовых трудностей, которые сейчас переживает одна из организаций, напрямую связана с тем, что в этой организации всё время пренебрежительно относились ко мне и отходили от источника. Публика тщательно обходила стороной эту организацию. Любая организация, которая хоть слегка намекает публике: «Мы не совсем согласны с Роном…» – теряет публику и доход. И это не просто предположение. Это – горькая истина.

Поэтому вот оргполитика, основанная на здравом смысле: если есть возможность передать правильные технические материалы по прямой коммуникационной линии – это нужно сделать, чтобы организация успешно работала и чтобы на конгрессах было много людей.

У людей дома есть собственные одиторы, которые тоже с ними разговаривают, поэтому людям вряд ли будет интересно ехать в Нью-Йорк, чтобы получить то же, что они получают дома. Верно и то, что одитор, который прошёл более солидное обучение, причём совсем недавно, всегда будет притягивать публику.

Однако стоит учитывать, что страницы журнала, библиотека записанных на плёнку лекций или присутствующая на конгрессе публика – это не чьи попало коммуникационные линии, по которым кто угодно может распространять то, что ему заблагорассудится. Это мои личные коммуникационные линии. И вы как организация являетесь моей собственной организацией, расположенной в вашей области.

Если другие начнут пользоваться этими линиями, эти линии потеряют свой официальный статус и превратятся в непонятно чьи линии, которыми может пользоваться кто угодно. Тогда весь смысл проведения конгрессов и существования организаций исчезнет; конгресс тотчас превратится в собрание, а организация – просто в очередной офис в районе деятельности. Итог всего этого – отсутствие публики, рассеивание, крах организации.

Это, по сути, мои коммуникационные линии. Я их установил, и я поддерживаю их существование.

Я доверил секретарю организации, всем штатным сотрудникам и каждому из вас заботу о них.

До тех пор пока вы будете обеспечивать, чтобы я общался и писал по моим коммуникационным линиям, вам будет сопутствовать успех.

Стоит только кому-то другому начать пользоваться этими линиями, и эти линии потеряют тэту, которая идёт напрямую от меня, и превратятся в обычные коммуникационные линии. В таких коммуникационных линиях недостаточно силы, чтобы поддержать существование организации.

На основании четырнадцатилетнего опыта можно сказать, что организация успешна в той степени, в которой она оберегает мои коммуникационные линии и использует их. И организация неуспешна в той степени, в которой она этого не делает.

Так что организационная политика основана на здравом смысле, который был приобретён с опытом. Организация не должна издавать какие бы то ни было технические материалы или лекции, автор которых – не я.

Спад в деятельности организации Вашингтона, который она сейчас преодолевает, начался после того, как организация превратила мои коммуникационные линии (такие, как журнал «Способность» и т.д.) в непонятно чьи линии.

Я не пытаюсь показать вам, насколько я необходим или насколько я важен. Я лишь пытаюсь показать вам, чего ждёт

В любой области деятельности внимание публики можно сконцентрировать лишь на каком-то одном имени. В 1950 году я поборол своё страстное стремление сохранить анонимность (вместе со свободой, которую она давала) и, вопреки своему желанию, согласился на ужаснейшую роль: служить «лицом» данной работы. Вы, возможно, не знаете, что до 1950 года я говорил о Дианетике как «о разработке некоторых учёных (пожелавших остаться неизвестными), от имени которых я пишу». Вы убедитесь в этом, если посмотрите, сколько псевдонимов я использовал, когда писал. Даже в августе текущего года я не хотел служить для этой работы «вывеской» с моим лицом и моим именем. Я не гоняюсь за славой, и популярность для меня – это злая насмешка. Я бы предпочёл быть то одним человеком, то другим на своё усмотрение, как это было раньше.

Поэтому, если уж я готов поступиться своей личной свободой и анонимностью ради того, чтобы развернуть активную деятельность, то самое меньшее, что могут сделать мои люди в моих организациях – это пользоваться этим в полной мере.

Так что не превращайте «линии Рона» в непонятно чьи линии, будь то конгресс, журнал или линии организации. Иначе получится, что я напрасно пожертвовал своей свободой.

С наилучшими пожеланиями,

Рон.