English version

Поиск по названию документа:
Поиск по содержанию:
АНГЛИЙСКИЕ ДОКИ ЗА ЭТУ ДАТУ- New Straightwire Technique (STP-8a) - L501129b | Сравнить
- Valences and Demon Circuits, Part II (STP-7b) - L501129a | Сравнить

РУССКИЕ ДОКИ ЗА ЭТУ ДАТУ- Вейлансы и Демонские Контуры, Часть 2 (ЛПКД-13) (ц) - Л501129 | Сравнить
- Новая Техника Прямого Провода (ЛПКД-14) (ц) - Л501129 | Сравнить

СОДЕРЖАНИЕ ВЭЙЛАНСЫ И ДЕМОНСКИЕ КОНТУРЫ
ЧАСТЬ II
Cохранить документ себе Скачать
ЛЕКЦИИ ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО КУРСА ПО ДИАНЕТИКЕ (ЛПКД), 13

A NEW STRAIGHTWIRE TECHNIQUE

ВЭЙЛАНСЫ И ДЕМОНСКИЕ КОНТУРЫ
ЧАСТЬ II

A lecture given on 29 November 1950
Лекция, прочитанная 29 ноября 1950 года
50 минут
The Auditor Imagination Saver

Я хочу дать вам точное определение демонского контура и вэйланса, и я хочу показать вам, как вы можете использовать «Прямой провод» и получать максимальное количество материала, не напрягая слишком уж сильно своё воображение.

We have as a major interest the regaining of attention units and the general rehabilitation of a case by the Auditor Imagination Saver. This is nothing terrifically new, but I am going to show you a codification of this material and a method of using it.

У нас есть основное определение «демонского контура»: демонский контур - это механизм разума, устанавливаемый инграммной командой, который, после того как он рестимулировался и стал перегруженным зарядом из-за вторичных инграмм, захватывает какую-то часть аналайзера и действует как самостоятельное существо. Это и есть демонский контур. Это нечто особенное. Это инграммная команда, которая захватывает какую-то часть аналайзера и становится самостоятельным существом. Слова, которых не хватало в этом определении прежде, - это «стал перегруженным зарядом». Этот контур становится перегруженным зарядом из-за включения инграммной команды, самой инграммы, а затем из-за того, что поверх этой инграммы образуются вторичные инграммы. В результате образуется замечательный, настоящий, живой демон.

The first thing in terms of this is of course our triangle: reality, affinity, communication. The auditor uses this in straight memory by starting with anything which would break down, for instance, reality. You have to pick up the types of incidents which would go to make up a break of reality.

В кейсе существует много, много подобных команд. В обычном кейсе их буквально тысячи, по грубым подсчётам. Иначе говоря, это не полноценные демонские контуры, но можно сказать, что потенциально в каждом кейсе их тысячи. Вот грубая дефиниция: это любая команда, содержащая в себе слово «ты», которая стремится доминировать над человеком или превратить его в ничто. Любая команда, обращённая к «Я», которая стремится доминировать над человеком или превратить его в ничто, потенциально является демонским контуром. Она не превратится в настоящего, живого демона до тех пор, пока не включится и не окажется перегруженной зарядом из-за вторичных инграмм горя, разрывов общения и обесцениваний реальности. Так вот, когда это происходит, образуется демонский контур. Как я уже говорил, потенциально в кейсе существуют тысячи таких команд. Это не означает, что все они становятся перегруженными зарядом. Обычно демонский контур - это целая цепь, рестимулированная цепь практически одной и той же команды. Там будет содержаться чья-то драматизация. Одна команда за другой, одна за другой, похожие друг на друга, целая цепь примерно одинаковых команд.

So the auditor hammers around for a while picking up things about reality, and just to vary the monotony, he starts picking up some things that have to do with affinity, and then he comes around and he picks up some things that have to do with communication. Then he picks up some things that have to do with reality, picks up some affinity breaks, and picks up communication.

Возьмите, например, команду «Ты должен думать о других» - это своего рода переключатель вэйланса и демонский контур. Одно смешано с другим. Это нечто пограничное: «Ты должен думать о других». Парень начинает думать о других, и, вероятно, появится какая-то другая команда и даст ему дополнительный толчок. Появится настоящий переключатель вэйлансов и затолкнёт человека в другой вэйланс. Понимаете, это не контур... переключатель вэйлансов. «Ты должен думать о других» - и такая фраза встречается в кейсе много раз. Это была драматизация какого-то аберрированного человека, и она попала в инграммный банк преклира. А потом вмешалась жизнь и начала рестимулировать эту штуку. И после того как она основательно рестимулируется, у преклира начнётся то, что, с его точки зрения, будет потоком сознания по поводу других. Кто-то будет говорить с «Я» о других, убеждать его и так далее.

It doesn’t matter which corner is uppermost, of course. We call it ARC — we keep swinging in an arc: affinity, reality, communication; affinity, reality, communication. That would be a way to remember this. The auditor of course is not drawing any pictures for his preclear, but he knows what composes breaks in communication, or over-communication, breaks in affinity, or enforced affinity — in other words, a break-off of or an enforcement on, an inhibition of or a compulsion on, communication, affinity or reality. It works for each one of these. The auditor goes around the triangle. In this fashion he doesn’t run out of ideas and he keeps the memory of the preclear playing on new subjects and new people.

Некоторые такие штуковины настолько сильно заряжаются («Я» лишается своих единиц, там повсюду заряд, часть аналайзера переходит в пользование демонского контура), что человек начинает говорить сам с собой. Конечно же, я знаю, что никто в этой комнате никогда не разговаривал сам с собой, но... Ладно. В этом, по сути, и заключается данный механизм.

He asks for something on communication — for instance, “Who used to tell you you had to talk?” That would be too much communication.

Чтобы избавиться от демонского контура, необходимо добраться до фразы (или фраз), которая его создала, сократить эту фразу (или фразы) в бэйсике её цепи... в бэйсике её цепи. Именно так от контуров и избавляются. Вы снимаете напряжение с бэйсика, и вся цепь, как правило, рушится. Но если это настоящий, живой контур, ваши шансы убрать бэйсик из этой цепи уменьшаются, поскольку у человека накопилось много вторичных инграмм поверх этого и поэтому там есть заряд. Что ж, заряд сопротивляется «Я» и одитору. Этот заряд, понимаете... его источником является «Я» индивидуума. Он заимствуется у «Я», его полярность, так сказать, меняется, и он оказывается отгороженным. Это создаёт проблему, и вот перед нами трудный кейс; проблема в том, что нам необходимо убрать заряд из демонского контура, чтобы можно было добраться до него, сократить его или стереть. А проблема устранения заряда из демонского контура очень часто сводится к тому, как добраться до демонского контура, сократить его и стереть. Так вот, вы это понимаете? Демонский контур становится таким, какой он есть, из-за перегрузки зарядом, и чтобы избавиться от контура, вам нужно сократить его и стереть.

The preclear will think for a moment and say, “Tell me I had to talk? My father. He used to tell me to speak up. Yeah, ‘Speak up.”’

Это очень интересно. На самом деле вам противодействуют две вещи. Предположим, демонский контур говорит: «Ты должен защищать себя». И на нём просто невероятно много заряда. На нём очень много заряда. «Я» довольно сильно урезано. И вы пытаетесь убрать это «Ты должен защищать себя» из кейса. Что ж, вы не можете до этого добраться, поскольку чувство реальности, чувство аффинити и способность общаться находятся у преклира на очень низком уровне. По большому счёту, всё это находится на очень низком уровне, конечно же, потому, что в кейсе есть контур и заряд закапсулирован в этом контуре.

So the auditor says, “That’s fine,” and explores this a little bit more. There’s probably a “speak up” chain of some sort if this was Papa’s dramatization straight down the boards. And the auditor has gained a little point there on communication.

Ладно. Так вот, контур говорит: «Ты должен защищать себя», поэтому всякий раз, когда одитор входит в кейс, прежде всего он сталкивается с этой механической проблемой заряда в контуре. Он чрезвычайно сильно заряжен. Преклир может находиться вне трака, и его может выталкивать из его реальности. Он совершенно вне контакта с собственным прошлым. И одитора, так сказать, отбрасывает - также как и «Я» преклира - всякий раз, когда «Я» пытается приблизиться к этому контуру. И тем не менее одитор не может убрать хоть сколько-нибудь заряда из этого контура, он не может убрать достаточно заметное количество заряда, поскольку контур говорит: «Ты должен защищать себя». Поэтому всякий раз, когда одитор пытается войти в контур... конечно, полное содержание контура, вероятно, такое: «Ты должен защищать себя, ты должен помогать себе. Так вот, я скажу тебе, как это сделать» - и так далее. Я хочу сказать, что в этом контуре, вероятно, содержится гораздо больше материала. Я просто говорю вам это: «Ты должен защищать себя». Одитор входит в контур, и, естественно, он не может обнаружить, каково же ядро этого контура.

So he swings over to affinity: “Who used to tell you that they hated you?” “Oh, nobody — oh! my sister.”

Так вот, вся хитрость в том, чтобы выявить расчёт. Какая фраза (или фразы) образует основу контура? Стоит только одитору заполучить эти фразы, и он сможет убрать какое-то напряжение с контура, даже если поработает со второй или третьей инграммой от начала цепи. Но если он может заполучить эту фразу, вернуться назад по её цепи и найти бэйсик, то демонский контур станет весьма слабеньким. И в следующий раз, когда одитор попытается войти в кейс, этот контур уже не будет так сильно защищать себя, и заряд, который скопился в контуре, можно будет постепенно выпустить из кейса.

Believe me, if his sister ever went around with this computation “I hate you,” you can be sure that it is strung down the bank, particularly if his sister is older. Look at a family pattern and you End that the first child does not have quite the same aberration pattern as the next child. By the time they get down to about the third or fourth child these things are compounding because there are more and more personnel around Mama, therefore there are more and more commands. In addition to that, Mama by this time has probably had a lot more keyed in. God help the third child! I knew a seventh child once who was a Junior.

Вот какую борьбу вы ведёте, и именно поэтому вы смотрите на некоторые такие кейсы и говорите: «О боже, это очень трудный кейс, очень трудный кейс». Ну, если кто-то называет такие кейсы «очень трудными», тогда он так и будет сидеть, уставившись на них, как на нечто неразрешимое. Что ж, давайте не будем называть их очень трудными кейсами; давайте просто говорить, что это кейсы с контурами, перегруженными зарядом.

It is fairly certain that if the second child has a dramatization and our preclear is the third child, he is going to have everything the second child had, plus. We can follow this material down, and if we are keeping accurate notes on our preclear we are putting this stuff down as potential circuits — for example, a circuit that said “Speak up. I tell you, you’ve got to speak up” — thatsort of thing — ”I can’t hear you, you know. You’ve got to speak up.” It is this insistence, and if Papa said this continually it was a communication break. We just go around the thing. We have won a little bit now on communication, so we try to win something on affinity, and then we try to win something on reality. In other words, round and round on this case — affinity, reality, communication.

Ничему не следует давать такое название... это относится к любой сфере профессиональной деятельности... давать такое название, которое само по себе не ведёт к решению проблемы. Иначе говоря, если вы можете дать чему-то такое название, которое будет указывать на решение проблемы, то это будет хорошее название. Это будет хорошая классификация, это будет хорошее наименование. Это, кстати говоря, идёт вразрез с повальным увлечением давать всему бессмысленные латинские и греческие названия; это увлечение было свойственно многим старым научным течениям, - натурфилософии и так далее, - поскольку эти ребята давали тому или иному явлению какое-нибудь замысловатое название лишь для того, чтобы к этому был приклеен какой-то ярлык, а затем говорили: «Теперь, когда мы дали этому название, мы знаем, что это такое». Да вот только они этого не знали, и это не позволяло что-то узнать об этом.

We can divide our session up, to get really mechanical about it, into two areas. First we get all those things which enforced — compulsive, you might say — and we go around many times on compulsive. Then we start swinging it on inhibitive — actually, that is denied inhibitive.

Так вот, мы вполне могли бы называть «кейсы с контурами, перегруженными зарядом»... мы вполне могли бы назвать такой кейс «линго-туро-кейсом». Понимаете, в результате все просто смотрели бы пустыми глазами. Но, вероятно, это было бы весьма и весьма славное название, составленное на основе происхождения слов и так далее. Мы могли бы дать такое название, обосновать это, все мы могли бы быть весьма учёными, но мы и на йоту не приблизились бы к разрешению такого кейса. Так вот, мы начинаем называть его «трудный кейс», но это столь же бесполезное название. Но давайте назовём его как-то так: «кейс с заряженными контурами» или «кейс с контурами, перегруженными зарядом». Если вы хотите быть весьма, так сказать, консервативными, называйте его «заряженный кейс». Перегрузка - это что-то из области авиации.

So we start going around the triangle, first on enforced: “You’ve got to love me. You must love me,” and so forth. Somebody trying to force affinity through will have a tendency to charge up the bank. Now we swing to the next corner. Somebody has continually said to this person, “You must understand. You’ve got to understand. It is true, you must know that it’s true,” and that is an enforced reality. Then we come on around and pick up “You’ve got to see it,” “You know that this is very plain,” “You’ve got to see this,” “You’ve got to look at it,” “You’ve got to listen to it,” “You’ve got to feel it,” “You’ve got to smell it.” Any of these things enforced communication, as did “You’ve got to talk” or “You’ve got to write.” And we just keep swinging it around.

Ладно. Так вот, как только вы поймёте, что человек не может добраться до собственной реальности, не может создавать в себе аффинити и испытывает трудности с общением потому, что контур ограбил его «Я»... так вот, если это происходит, получается такое вот взаимодействие: вы пытаетесь добраться до заряда - активизируется контур. Вы пытаетесь добраться до контура - активизируется заряд. Вы пытаетесь отделить одно от другого. Чтобы разрешить эту ситуацию, вы начинаете забирать единицы у контура. Вы можете отобрать у контура единицу внимания здесь и единицу внимания там, и вы можете начать реабилитировать «Я» с помощью «Прямой памяти», «Прямого провода». А потом, когда вы немного продвинетесь в этом, вы сможете добиться, чтобы преклир вспомнил, кто это говорил. И если вы вернёте «Я» достаточно единиц внимания, то человек внезапно наткнётся на этот расчёт... если вам, одитору, хватит терпения, чтобы искать его. А когда вы наткнётесь на этот расчёт, вы нанесёте по нему удар с помощью техники репитера, пройдёте до самых его истоков в банке, обнаружите его в самом низу, в самом раннем моменте, который вы сможете найти. НаходиГге всё более и более ранние случаи, в которых встречается эта же фраза, даже если всегда, когда вы её находите, вам приходится проходить её по нескольку раз, и в итоге вы доберётесь до первого случая, где она встречается. Вполне вероятно, что уровень реальности преклира будет недостаточно высоким, поскольку вы по-прежнему преодолеваете сопротивление заряда. Преклир может быть совершенно вне вэйланса, но он всё равно сможет проходить это. Он всё равно сможет убрать оттуда какое-то напряжение.

Now we select members of the family, if we want to break this thing down further. We may know that besides the preclear there are basically four members of the family — Papa, Mama and two brothers — but also there are probably some grandparents or other relatives and some nurses on this case. We get a list of the dramatic personnel on the case. You could even inventory the dramatic personnel via your preclear You would then work each person with this circular system. For instance, let’s just get this elder brother very thoroughly into view.

Что ж, вы дестабилизируете контур и ослабляете его, и теперь вы можете начать вытаскивать из него единицы внимания, которые вторичные инграммы забрали у «Я», вы можете попытаться высвободить немного заряда из кейса.

“When did your elder brother used to say that you had to like him?” “Well, he never said anything like that. He wouldn’t say that.”

Так вот, было бы, в общем-то, неправильно говорить, что в кейсе есть какой-то один центральный расчёт, что в нём есть лишь один контурный расчёт. На самом деле это было бы совершенно неправильно. Таких расчётов множество. Но в кейсе есть один контурный расчёт, до которого вы должны добраться в первую очередь. Когда вы начинаете работу с таким кейсом, это равносильно поиску иголки в стоге сена. Вам нужно выяснить, что не так с этим человеком, и вам придётся какое-то время действовать методом проб и ошибок, прежде чем вы наконец выясните это. И это будут драматизации людей, которые окружали преклира в пренатальном периоде и в детстве. Вы вытаскиваете эти драматизации на свет божий. Преклир что-то вспоминает об этих драматизациях, и у вас неожиданно появляются данные, которые вам необходимы, чтобы найти контуры. Вы тщательно рассматриваете такую драматизацию и видите, какая её часть больше всего соответствует тому, как ведёт себя ваш преклир, когда вы его одитируете, и вы устраняете это из кейса.

If you actually force this a bit on your preclear, he will turn around and object: “Why, he didn’t say things like that. He used to say things like, well, ‘Nobody likes me, absolutely nobody likes me.’ As a matter of fact, you know, he committed suicide when he was eighteen.”

Так вот, если работать с каким-нибудь трудным кейсом просто по принципу: «Давайте отправимся в бэйсик-район и посмотрим, не сможем ли мы найти какую-нибудь инграмму. Да, я знаю, что он совершенно вне вэйланса, что с ним невозможно установить контакт и что, когда он устанавливает контакт с какой-нибудь инграммой, он всё равно не знает, инграмма это или нет. Но мы просто будем работать таким образом...» - это глупо. Это очень глупо, поскольку вы просто всё больше и больше рестимулируете кейс. Материал, до которого вы добираетесь, в действительности не сокращается. Вы просто создадите новые локи в кейсе и заберёте единицы у «Я», если совершите ошибку и оставите парочку инцидентов в очень сильной рестимуляции. Странно здесь то, что вы можете долбить кейс таким образом, не причиняя вреда его душевному здоровью, а порой даже улучшая его. Но дело в том, что ваш прогресс будет совершенно мизерным. Понимаете, вы будете продвигаться на два сантиметра за сотни часов. А нам нужна техника, позволяющая добиваться огромного прогресса. И данная техника именно такова.

All of a sudden you realize this man has not thought about or compared this; this is new data which was just sort of lurking back in his mind. His elder brother committed suicide; somebody in that family had a suicide engram. You mark that down and go on to find out what its ramifications are.

Так вот, так же, как существуют кейсы с контурами, перегруженными зарядом, существуют кейсы с заряженными вэйлансами. Это даёт вам ещё одну точку входа в кейс. Вэйланс - это навязанное подражание другому человеку, вещи или кому-то или чему-то выдуманному... вот техническое определение вэйланса. Это навязанное подражание... навязанное инграммами, конечно же... навязанное подражание человеку, объекту или кому-то или чему-то выдуманному. Так вот, у человека мотуг быть всевозможные вэйлансы, понимаете; тут мы сталкиваемся с той же проблемой, что и в случае с контурами. Вэйланс - это не контур, как я чётко дал вам понять вчера. Вэйланс и контур - это две разные вещи. Вэйланс - это нечто цельное: человек, или вещь, или большое количество людей или вещей. В инграмме не говорится: «Ты должен курить сигары», но если человек зафиксирован в вэйлансе того, кто курит сигары, то и сам он будет курить сигары. Контур - это своего рода отдельная идентность, которая не имеет ничего общего с человеческим существом, понимаете? Я хочу сказать, что эта идентность просто как бы появилась и захватила власть, начав действовать как паразитный контур, паразитная идентность в человеке. Но вэйланс не таков; вэйланс - это нечто цельное.

Here is the trick in all straight memory: Don’t concentrate on any one subject very long. Memory can be darted at a subject, but a continual pressure toward the subject will have a tendency to blunt it a little bit and it will disperse. In other words, the thing that you are targeting seems to become alert and start bouncing memory off, and you won’t get anything out of it. Make him remember something quickly. You don’t ever insist that he remember this quickly, but you say “Lets remember this,” and so on. To keep him on the same subject restimulates it a little bit and it will begin to turn against the “I” slightly. So you change the subject on the person, and you make him remember something else and you direct the memory stream at something else, and then you direct it at something else. After you’ve done this, you finally come back around to the same subject again and you will find out that a little more of it is in view and ready for a sudden dart at it again.

Может существовать вэйланс... может существовать переключатель составного вэйланса, перебрасывающий индивидуума в вэйланс всего человеческого рода. Это было бы очень интересно; это создало бы определённые сложности. Но, как правило, вас интересует ситуация, когда человек находится в вэйлансе одного, двух, трёх, четырёх, пяти человек, и вы пытаетесь вытащить его из этого ряда вэйлансов, либо вы пытаетесь вытащить его из вэйланса собаки. Либо вы пытаетесь вытащить его из вэйланса топ petit chou. Из того, что изменило всю его идентность.

“Now about your brother’s suicide, how did he do it?” “Why, it was with a razor blade.”

Так вот, вэйланс - это интересная штука. Контур крадёт у «Я» единицы внимания, а вэйланс производит пересадку «Я». Так вам понятнее? Он производит пересадку «Я». Он берёт «Я» и помещает его куда-то в другое место. «Я» теперь становится бабушкой или дедушкой.

“Aha.” You enter it in your record. “Now, what else did your brother used to say about liking people?”

Так вот, вэйлансы, когда это вэйлансы людей или животных, могут быть заряжены. Вэйланс может быть заряжен. Это всё равно что инграмма. У меня тут был рисунок с тремя цилиндрами. Я показывал вам, что вэйлансы... Понимаете, «Я» превращается в другие идентности и так далее, и «Я» можно выкинуть из этих идентностей или зафиксировать в них и так далее. Всё, что эти команды действия... может существовать даже переключатель вэйлансов типа мисдиректора. «Ты не знаешь, кто ты. Сегодня ты один, завтра другой: с кем говоришь, таким и становишься» - что-то в этом роде. И ещё: «Но ты никем не можешь быть». Это, конечно же, команда - переключатель вэйлансов, она просто выбрасывает человека из любого вэйланса, в который он пытается попасть... «Ты никем не можешь быть» - такая команда выбрасывает человека также и из его собственного вэйланса, так что он оказывается где-то между небом и землёй. Это не очень-то хорошо для реальности преклира. Так вот, вы видите, что переключатель вэйлансов производит пересадку «Я» и что вэйлансы могут быть заряжены.

“Well, nobody liked him; nobody liked him. He used to say that all the time. He used to say, ‘Everybody is against me’ and so forth.”

Так вот, предположим, что бабушка маленькой Лулу умерла; маленькой Лулу было пять лет, когда умерла бабушка. До этого люди говорили Лулу: «Ты просто мерзкая маленькая негодница. Ты точно такая же, как твоя бабушка» - и так далее. То есть люди говорили ей что-то такое, а маме маленькой Лулу они говорили: «У тебя такой же характер, как у твоей матери. С каждым днём ты становишься всё больше и больше похожа на неё». И это попадает в ранние инграммы. А потом проходит время, они говорят всё это маленькой Лулу, это запускает инграммы в действие и заряжает их. Но, несмотря на всё это, маленькая Лулу очень любит свою бабушку. Предположим, что это сочувствие... понимаете, инграмма сочувствия - это очень серьёзная штука, так что вэйланс сочувствия - это тоже очень серьёзная штуковина.

“Good.” And you think, “Aha! ‘Everybody is against me’ — that’s hot!” And you write it down.

Ладно, вот бабушка умирает, и маленькая Лулу становится бабушкой. Это вэйланс, перегруженный зарядом. Всё это имеет чисто механическую природу; тут нет ничего мистического. Но маленькая Лулу попадает в этот вэйланс, и заряд отступает.

Now you go on around the triangle and you get some reality and a little communication and so on, and you just keep going around.

Так вот, чтобы вытащить маленькую Лулу из этого вэйланса во время процессинга, необходимо устранить из всего этого расчёт. Но вы не можете добраться до расчёта, который превращает Лулу в бабушку, поскольку расчёт защищён зарядом. Поэтому вам нужно убрать заряд из этого вэйланса, чтобы добраться до инграммы, содержащей в себе расчёт.

Then you come back and find out “Well, did your brother say this just before he committed suicide?”

Так вот, здесь есть два других момента, с которыми вы работаете по очереди. Итак, вы начинаете понемногу отбирать единицы у вэйланса и немного передвигаете «Я», уничтожая какие-то локи, какие-то незначительные вторичные инграммы, необязательно связанные с этим вэйлансом. Вы делаете «Я» немного сильнее, вы укрепляете индивидуальность человека, работаете с контурами и в итоге наносите удар по этому заряду, вы убираете заряд из вэйланса и возвращаете преклира в его собственный вэйланс.

“Oh, I don’t remember that. No, I don’t remember that.”

Вот эти два момента. Главный из них - это, конечно же, контуры. На самом деле контуры важнее вэйлансов, просто потому, что с контурами немного труднее работать и их больше. И ещё один момент - это вэйлансы.

“Well, let’s take your younger brother now; did he used to try to make you understand things? Did he have any trouble trying to get people to understand things, and so forth?”

Так вот, если вы не можете убрать контур из кейса, попытайтесь вернуть преклира в его вэйланс... постарайтесь убрать из кейса заряд вэйланса и вернуть преклира в его собственный вэйланс. Работайте с этим таким образом. Но помните о том, что вы работаете с особым видом заряда.

“Oh, yes. As a matter of fact, he used to go into tantrums. He’d lie on the floor and he’d say, ‘Nobody understands me. I just can’t do it to anybody. I can’t tell anybody about it. Just nobody does,’ and so on.”

Один раз я имел дело с девочкой, которая находилась в вэйлансе колли. Она была психотиком и находилась в вэйлансе колли. И чтобы вытащить её из вэйланса колли, нужно было убрать заряд из инцидента смерти этой колли и нескольких других инцидентов, связанных с колли. Что ж, убрать заряд из инцидента смерти колли было очень трудно, поскольку он был сильно закупорен, контуры были довольно сильно растревожены, в кейсе присутствовало очень много контроля и так далее; пришлось немного поискать, и в итоге обнаружилось, что колли какое-то время болела и девочка очень боялась, что собака умрёт. Что ж, мы подняли эту цепь и в итоге смогли добраться до заряда на инциденте смерти собаки. Иначе говоря, мы в достаточной степени разгрузили вэйланс этой собаки, чтобы добраться до «Я». Эта бедная девочка бегала, тявкая и лая так громко, что барабанные перепонки чуть не лопались.

Later you come back to the first one again: “Now, what did your brother say just before he committed suicide?”

Это, кстати (она была настоящим крикуном), перемешалось с её рождением, во время которого её мама кричала, по-видимому, где-то сорок восемь часов. И она разрывалась между этими двумя инцидентами: она попадала в рождение и начинала кричать как мама, в вэйлансе мамы, а потом оказывалась в более позднем периоде жизни, попадала в вэйланс колли и начинала гавкать, визжать и завывать. И в итоге мы обнаружили, что собаку переехала машина и девочка драматизировала смерть собаки. Так что она драматизировала рожающую женщину, а затем умирающую собаку, потом рожающую женщину, а затем умирающую собаку; в целом это был очень шумный кейс.

“He was pretty blue. This girl had just left him,” and so on.

Что ж, тут перед нами... Вернитесь в настоящее время. Я вижу тут несколько мёртвых собак. [Смех.]

Here we have a dramatization in the bank about Papa leaving Mama and somebody threatening suicide because of the separation. So we know that Papa and Mama used to fight and they used to come hammer and tongs at each other on this subject, but this whole thing may be completely occluded from the preclear

Так вот, страх за вэйланс... то есть предположим, что это вэйланс дедушки... страх за то, что что-то произойдёт с дедушкой, или страх по поводу чего-то, что уже случилось с дедушкой, и так далее - вот на что должен клюнуть одитор, работая с данным вэйлансом. Одитор не должен просто пытаться взять приступом случай смерти дедушки, если ему не удаётся с лёгкостью до него добраться. Одитор пытается добраться до смерти, понимаете, и получает вот такую реакцию подавления горя...

He may be telling you all this time, “Well, you know, my father and my mother never fought. They were absolutely model parents in front of children and they never fought or said anything about it and they were always nice to each other, and they got along so well.”

Между прочим, можно сказать, что случай смерти, который готов к тому, чтобы его устранили из кейса в первую очередь, - этот тот случай, который заставляет преклира тяжелее всего дышать. Понимаете, вы увидите, как вздымается его грудь. Как правило, смерть, которая готова к устранению из кейса в первую очередь, - это та, что заставляет грудь преклира вздыматься сильнее всего. Это просто комментарий по ходу дела; я наблюдал несколько кейсов, которые вели себя подобным образом.

Here is this fellow with no reality and hardly any more communication, and he is telling you that his family life was all a gay song. Not likely! This means that there is a tremendous amount of occlusion on this case. But you do not tell him he is occluded; you just come around again and keep working and chewing away at it, and the first thing you know, Papa and Mama come into view with this very same dramatization. They probably dramatized that sort of a computation later if they dramatized it earlier.

Но страх за вэйланс... Страх за дедушку... Предположим, ваш преклир находится в вэйлансе дедушки, поэтому этот вэйланс необходимо разгрузить, и его разгружают, проходя те случаи, когда дедушка боялся чего-то и когда преклир боялся за дедушку. И вы в самом деле можете восстановить достаточно единиц внимания, отобрав их у этого вэйланса, чтобы в итоге смерть дедушки исчезла из кейса. Мне бы хотелось, чтобы кто-то как-нибудь взялся за один небольшой проект.

It so happens that if the parents died very early, you get a break in the dramatization pattern, so the dramatizations in late life don’t compare to the prenatal This means the prenatal bank may be relatively undisturbed because it has never been repeated. But it also means that there is a tremendous affinity break on this, with grief or apathy, and so forth, because of the death or loss of Papa and Mama. It does not mean this case is in any better shape just because he lost his parents. It does mean that you are not going to pick up the clues on the prenatal bank that you would pick up ordinarily. But there is broken affinity.

Меня так сильно интересуют кейсы, и вечно не хватает времени, чтобы углубиться... я довольно часто это делаю... и вот небольшое углубленное исследование, которым можно заняться: вы начинаете работу с кейсом, находящимся совершенно вне вэйланса, - легко определить, что он вне вэйланса; кроме того, у него изрядное количество заряженных контуров. И вы не обращаете вообще никакого внимания на контуры, вы просто начинаете работать со страхом, апатией, печалью, горем и так далее, связанными с этим вэйлансом. Просто поработайте с вэйлансом и посмотрите, не удастся ли вам в конце концов убрать заряд горя. Мне кажется, у вас могло бы получиться. Я никогда не пытался это сделать.

The parents may not have died; they might have just left the child. Or Mama, for instance, might have left the child in a foster home and then gone off. This will definitely alter a pattern, definitely alter the background. If this happened immediately after birth, the chances of the preclear’s knowing anything about it, or of its having any enormous effect on the child are very slight. But the aberrative pattern which would be ahead of a child being abandoned immediately after birth is probably awful. Anybody who gets an adopted child gets a terrific pig in a poke, you might say, because the child was unwanted all during the prenatal period, unless the parents died by illness or violence. So you know what sort of a thing to scout for; if this child was just pushed out and given away shortly after birth, you can expect AAs and everything else on this case.

Как правило, одитор работает так: он забирает у вэйланса материал. А затем «Я» становится немного сильнее, поэтому одитор берётся за контуры. Какое-то время он работает с контурами, убирает некоторое количество локов, возможно, устраняет какой-то заряд из контуров, из вторичной инграммы, ещё из чего-то произошедшего с человеком. А потом он снова возвращается к вэйлансу и работает с ним какое-то время. А потом снова берётся за контуры, добирается до самого основания банка и устраняет всю цепь, связанную с этими контурами. Он разгружает вэйланс, возвращает человека из этого вэйланса в его собственный, затем возвращается и проходит ещё какое-то количество контуров. И так он работает то с тем, то с этим, туда-сюда, туда-сюда, туда-сюда.

It will be a little tough to locate until you start to find out during what points and periods in the preclear’s life he was very unhappy. What sort of thing made him unhappy? Work at it still on this triangle. Get the people who have broken affinity with him, people who have invalidated his reality or enforced realities upon him, people who have communicated with him too hard, people who have not communicated enough. Go after both enforced and inhibited on these three points. Have him go on remembering all the family members and other persons in his vicinity, and try to touch on each one of them with these various things.

В кейсе так много всего, по чему можно нанести удар, что сидеть просто так, смотреть на преклира и говорить: «Что ж, я просто не знаю, что делать дальше», - со стороны одитора это драматизация апатии. Она ничем не обоснована. Одитор должен быть в состоянии взяться за такой кейс и устранить достаточно локов, вторичных инграмм, пройти то и это, раскупорить память и настолько реабилитировать «Я», что оно сможет стереть ко всем чертям контуры, команды вэйлансов и так далее.

Deal with Mama, or the foster mother, and discover the enforced basis. “When did she insist on being loved?” or “When was she very sad?” Remember that affinity doesn’t mean just love. Ask “When did she used to be afraid? What did she used to say about these things?” and look for things like “You’ve got to watch out” and “You’ve just got to be afraid, because if you aren’t afraid then you won’t learn to stay away from these things.” I ran that one out of a person once; it made an anxiety case.

Не ждите, что работа с таким кейсом сразу пойдёт быстро. Если кейс весьма основательно утратил контакт с реальностью, его общение с миром оставляет желать много лучшего и уровень аффинити довольно низок, то, как правило, он не разрешится за две минуты. В конце-то концов, у некоторых таких преклиров ушло двадцать, тридцать лет на то, чтобы прийти в такое состояние. И если вы сможете за двадцать или тридцать часов разрешить этот кейс так, что преклир начнёт чувствовать себя вполне неплохо и будет хорошо одитироваться, то у вас всё в порядке. Вам не нужно никаких чудес. Просто двадцать или тридцать часов, чтобы разобраться с этим. Я бы счёл это очень неплохим прогрессом.

Up on the reality line you find “This is true,” “You’ve got to believe it,” “This is the way the world is,” “You’ve got to mind your grown-ups, they know best. Elders know best,” and so on. That last is really the toughest of tough social aberrations, because it enforces upon an individual the idea that his elders know best. By golly, I have given a great deal of thought and inspection to this subject and I have not found it to be true!

Недавно я работал с одним джентльменом, который... его кейс не был таким уж сложным, но он застрял в инграмме кори. Он находился в ней так долго, что его зрение очень сильно ухудшилось. На самом деле он практически ослеп на правый глаз. Вы, конечно же, знаете об инграммах кори. Карцинома и всё такое, как правило, образуется именно из-за этого.

Now, going around the triangle with Mama, you want to vary this enough so that the preclear does not see a mechanical pattern in it, and you inventory Mama and what she used to do. Then take up the foster father or the grandparents or another person in the child’s life. Then take up his teachers, his playmates and all this vast horde of humanity that surrounds every human being during his childhood, one by one — even the chauffeur.

Эти инграммы рестимулируют рождение и так далее. Кто-то приходит и говорит: «Что ж, если ты не будешь держать все шторы закрытыми, если ты не будешь следить за тем, чтобы в комнате была абсолютная темнота и чтобы пациент пребывал в полном покое, - и так далее, - он ослепнет». Вяк, вяк, вяк. Идёт время, там, конечно же, есть холдеры и так далее. И люди обычно очень переживали, когда дети болели корью, поскольку раньше корь была очень опасной болезнью. И скарлатина тоже. Вы попадаете в такой инцидент, и, естественно, там полная темнота.

One time by assuming the possibility that a case’s family might have been in better circumstances, I suddenly found out that the family had gone broke when the child was two years of age. The preclear had no recollection of it whatsoever. They had lived in an enormous, beautiful house with servants and everything else. And the ally on the case that was burying everything was the chauffeur.

Что ж, этот джентльмен застрял на траке, и в тот момент никто ничего не смог бы поделать с этой инграммой кори, можно было лишь разгрузить кейс с помощью «Прямого провода». И я просто начал разгружать кейс с помощью «Прямого провода» по системе, о которой я собираюсь вам сегодня рассказать, она не очень-то заставляет одитора напрягать воображение. Преклир просто сидел и, подобно тибетцу, который возносит все свои молитвы, вращая молитвенный барабан... я уверен, что это весьма эффективный способ молиться. Вы запросто отсылаете на небеса тысячу молитв за раз.

Now take denied on the same personnel. Follow it out with some degree of pattern so you get full coverage: denied tears, denied apathy, denied shame, denied fear, denied love, denied unity with the rest of the human race, and so forth — affinity. On the reality line you look for “It isn’t true,” “It isn’t real,” “You don’t know what’s true,” “You don’t understand,” “You don’t know the facts,” all of that sort of thing, including the disagreement aspect. Who used to disagree in this family and say that the other person didn’t know? In the communication field, things like “You can’t hear anything,” “You don’t know,” and so on, are what you are looking for. “You can’t feel anything like that; it’s all in your imagination” is a cross-up between communication and reality. So that is denied, all the way around.

Я немного разгрузил кейс, но... это было интересно... этот преклир сидел в инграмме кори, и у него начался жар. О, он становился очень горячим и так далее, стоило только затронуть хоть какую-то часть этого инцидента. Он торчал там годами. Не было никакого смысла пытаться вытаскивать его оттуда или загонять его туда, он там застрял. Но его можно было погрузить в эту инграмму глубже. Можно было поместить туда больше единиц внимания, чем там уже было, и стоило только это сделать, как у него поднималась температура, он это чувствовал, его начинало периодически бросать в жар и так далее. И я попытался провести его через инграмму до конца, просто заставляя соматическую ленту выходить из инграммы.

With this mechanical method for straight memory you can regain lots of attention units without straining your own imagination.

Я говорил: «Так, соматическая лента отправится в тот момент, когда вы поправились».

If you have a case that is so bad off you have to do an awful lot of Straightwire in order to get attention units, don’t dive into the case. Let me give you that as a caution. When the preclear’s sense of reality isn’t too good and so forth, and you get something that looks hot, just make a note of it. Be orderly about this; don’t be eager, just be orderly. When you have just discovered one of his parents’ dramatizations, put it down over to the side as something you are going to scout later. This is the sort of thing you would then go after in reverie.

Я проделал это парочку раз и... не-а. Я отправил соматическую ленту в более ранний момент, и жар выключился [щелчок] - вот так! Я пытался вернуть его в настоящее время - жар не выключался. Я послал его в более ранний момент - жар выключился. Это даёт вам некоторое представление о том, что тут происходит. Эта инграмма кори... о, я не знаю, это пятая или десятая инграмма от начала цепи. Так что, конечно же, она не смогла бы сократиться. Она находится на цепи болезней.

You don’t dive on this case. You are getting data here, but the main thing you are trying to do is pull attention units up to “I” and restore “I” and get the charge off the valences.

Я выяснил, что этот человек родился с очень серьёзным кожным заболеванием. Разве не интересно? Корь, понимаете? Конечно же, во время кори у него было раздражение кожи и так далее, и это было рестимуляцией рождения... кожная болезнь, и это, вне всякого сомнения, уходит корнями вглубь банка. У него было кожное заболевание, когда он родился. Что-то было не в порядке. Не знаю, что там замышляла мама, но могу представить!

Now, you will find somebody in the family who had trouble with personal identity. So start covering the people in the family in terms of whose valences they were in. If any of these people did a lot of dramatizing or anything according to that, they were out of valence themselves, therefore there existed valence shifters. Find out what these valence shifters are.

Так вот, бэйсик этого холдера кори находился где-то далеко в основании кейса, но отправить туда преклира было невозможно, поскольку файл-клерк не работал. На всей этой цепи было вот что: «Не двигайся, тихо, ничего не говори» - и это действовало как сапрессор на файл-клерк, так что никаких мгновенных ответов мы не получали. И вместо того, чтобы сдаться и позвонить в общество спасения животных, чтобы этого преклира пристрелили, я отправил его вниз по траку, а затем вернул обратно, минуя инцидент с корью, понимаете? Мы прошли множество приятных моментов, я помещал его в приятные моменты, несмотря на то что у него, судя по всему, был сапрессор удовольствия; но нам удалось найти у него кое-какие моменты. Приятные моменты могут быть довольно сомнительными: вы можете подобраться к ним, найдя момент, когда кто-то как следует толкнул преклира и скинул его в бассейн и преклир вышел из себя, но он может вот настолько близко подобраться к удовольствию. В любом случае там было очень много единиц внимания, это вернуло его в настоящее время. Хотя интересно то, сколько в этом кейсе было колл-бэков. Мгновенные ответы о возрасте через разные интервалы... Первым ответом было «шесть». Затем я вернул его в настоящее время, получил мгновенный ответ, соответствующий реальному возрасту; а несколько минут спустя я получил мгновенный ответ «одиннадцать» и так далее. И потом мне наконец удалось вернуть его в настоящее время, быстренько похлопать по спине, выйти и выпить чашечку кофе. Поскольку этим можно было заниматься всю ночь.

You might ask, “Did anybody try to make you a better boy?” “Oh, yes.”

Понимаете, вполне допустимо оставить человека в таком состоянии, если он и так был в нём до этого. В конце-то концов, когда вы начали работать с ним, он уже был в этом состоянии. И вы стараетесь не ухудшить кейс, оставляя его вот так, но на самом деле нет никаких причин, по которым одитор не мог бы потратить... по которым он должен сидеть, возможно, целые сутки и пытаться сразу же разрешить этот кейс, поскольку именно это ему придётся сделать, чтобы вернуть такого преклира в настоящее время. Так что это допустимо.

“Well, who did they set up as a model for you?”

На самом деле я думаю, что он уже очень давно не был столь далёк от этого инцидента с корью, как в тот момент. Но, как я уже сказал, я просто похлопал его по спине и ушёл.

“Oh, that was Herman, down the block. I hated him!” “Okay. Well, what did they used to tell you about Herman?”

Ладно. Так вот, когда вам попадается кейс, застрявший в какой-нибудь инграмме, не пускайте себе пулю в лоб и не звоните в общество защиты животных, если в течение нескольких часов одитинга вы не можете с этим справиться. Испробуйте другие методы, которые я описал. Просто пройдите с преклиром несколько приятных моментов и, если это не получается, что ж, получите какое-нибудь воспоминание о... поработайте с ним по «Прямому проводу». А затем попытайтесь поработать с очень ранними моментами жизни преклира, поднимитесь обратно по траку, минуя инграмму и цепь, на которой он застрял, и какая-то часть его единиц внимания переберётся через эти моменты и вернётся в настоящее время. Иначе говоря, вы пытаетесь вытащить преклира оттуда. Но добиваетесь вы этого, возвращая единицы внимания «Я», а не работая с той инграммой, в которой преклир застрял. Ведь если он застрял где-то на траке, это ещё один признак того, что его «Я» было ограблено. Это просто ещё один признак. Это означает, что у «Я» нет силы, мощи, чтобы справляться с зарядом в банке или с лёгкостью двигаться по траку.

“Oh, he was a little gentleman and had nice manners; my mother used to tell me this all the time.”

И я повторяю: вовсе не обязательно, что «Я» преклира удерживается в какой-то инграмме лишь из-за того, что в инграмме есть какой-то холдер. Так и будет, если в этой инграмме есть холдер, но, чтобы вызволить преклира из этой инграммы, иногда требуется высвободить единицы внимания из других частей трака и вернуть их «Я», и затем вам наконец удастся вытащить его из инграммы.

You follow this track right on down to find that Mama had identity trouble herself, and she had a dramatization there that made her try to change the identity of other people around her. You have spotted then a shifted valence personality in the vicinity of your preclear — his mother.

Ослабление холдеров, колл-бэков и так далее, в которых застрял преклир, - это стандартный метод, позволяющий его расфиксировать.

So you look at Mama and find out what she said to Papa, who she wanted Papa to be like, who she wanted Grandpa to be like and who she wanted the other children to be like. Finally, you will pick up enough data on this and stimulate the memory of the preclear to a point where valence shifter dramatizations will be coming into view with whole word content. The dramatization could say, “You’ve got to be like other people. You can’t go on thinking you really amount to something in the world. You’ve got to buckle down to your job and you’ve got to be like other people. You’ve got to live like other people,” and so on. That would be a valence shifter into all sorts of valences.

Но на самом деле не следует слишком усердствовать. Например, вы берётесь за такой кейс... это стандартная техника... я хочу сказать, если вы с лёгкостью можете добраться до всех этих вещей и ослабить их, то вы вытащите преклира из этой инграммы. Но сейчас мы рассматриваем сложный случай, когда файл-клерк не выдаёт вам ничего из этого, когда вы не можете получить никакого видео. Там просто полная темнота, вы не можете сдвинуться с мёртвой точки и не можете получить оттуда никаких данных. Что ж, в этот момент вам нужно прибегнуть к другим техникам, которые я описал; кстати говоря, это базовые техники, которые в любом случае разрешат кейс. И на самом деле, чтобы заставить кейс двигаться по траку, вы не используете техники, которые существенно отличаются от тех, что вы используете для того, чтобы убрать заряд и вернуть его «Я».

Remember that each one of these locks is a lock because it is buried into the overall charge which has come up from the engrams and secondary engrams. But just springing a lock off the top of this chain deintensifies to some degree the charge on it. So you can go round and round.

Но, проявляя чрезмерную настойчивость, выдумывая холдеры и колл-бэки и заставляя парня повторять их, вы можете вогнать его в четыре или пять других инграмм и забрать у «Я» ещё несколько единиц внимания. А «Я» не может позволить себе потерять их. Вы работаете против себя, когда проделываете такое с кейсом.

The second part of the mechanical operation has to do with the first, second, third and fourth dynamics. You just cover these subjects. “Who used to talk about not liking yourself?” “Who used to say that you were nobody?” That would be a valence shifter and a nullification. “Who used to tell you you shouldn’t listen to your own advice?” or “you should listen to your own advice?” and so forth. These cockeyed little split-offs are all inhibitive on the first dynamic.

Так вот, надеюсь, что вы полностью поняли эти две вещи. Демонский контур и вэйланс. Нет вообще никаких причин их путать. Я делаю акцент на том, что это разные вещи, потому что вы должны знать их анатомию, чтобы что-то с ними делать. В обоих случаях требуется вернуть «Я» единицы внимания.

Start being interested now in the second dynamic. Remember there are two divisions here. One is sex as an act and the other is children. We can handle sex. The reason sex gets so mixed up is it gets mixed up with the family, which is actually in the third dynamic but is partly in the second. So the second dynamic has two divisions which have to do with the sex act and children, and it’s the family and it’s this whole dynamic of the future. People sometimes go hog-wild and think sex is the superaberrative thing in the society, just because it is apparently a little bit stronger than some of the other combinations. But I have seen whole societies that never worried about sex.

Понимаете, теория единиц внимания заключается в следующем: можно считать, что «Я» потенциально состоит (изначально или генетически), скажем, из одной тысячи единиц. И каждое включение, лок, вторичная инграмма, появляющиеся в кейсе, отнимают у «Я» несколько этих единиц внимания, так что потенциал «Я» становится всё меньше и меньше. Так вот, разрешение кейса можно рассматривать как восстановление единиц внимания «Я». И когда вы вернёте «Я» все единицы внимания, которые только есть в банке, можно считать, что кейс стал Клиром. Это ещё одна дефиниция Клира.

It is interesting that the recovery of data on the second dynamic is no more significant than the others, if you are treating just sex. You will find all sorts of locks and secondary engrams on the subject of sex on a case if you start asking about it. You are not so fascinated with this person’s own sexual behavior aberrations as you are interested in the sexual aberrations and behavior of the people around him. The only time you get interested in a person’s own dramatization is when all else fails. In that case you find out what he says and what he does, because if it is an aberrated conduct or an aberrated statement, he got it from somebody else, and it will clue you in to somebody else’s actions in the bank.

Вы на самом деле могли бы взять и убрать из кейса всю рестимуляцию, все включения, всё горе и оставить в банке все инграммы - которые теперь не находятся в рестимуляции, больше не включены, - и получился бы человек, который мог бы сойти за Клира. Конечно же, к сожалению, неделю или две спустя эти инграммы отберут у «Я» пару-тройку единиц внимания. Инграммы - это главные злодеи, но, чтобы они могли оказывать воздействие, необходимы все остальные механизмы. Иначе говоря, они должны включаться, на них должны образовываться локи и вторичные инграммы, чтобы сами инграммы заряжались.

An interesting clue is getting the dictated affinity, communication and reality on children. Find out how they feel about children, and how you should treat a child, and so on. Just follow it around the triangle. Ask “Should children be seen and not heard?” and that sort of thing.

Так вот, к примеру, вы погружаетесь в банк и проходите у человека инграмму. До этого её никто не трогал. Предположим, вы один раз проходите эту инграмму и там у вас есть довольно-таки ощутимая соматика, а потом вы возвращаете человека в настоящее время. По сути, вы искусственно включили инграмму... это не такое уж ужасное включение, но вы её включили. Теперь эта инграмма активна, хотя раньше она не была такой. Вы можете довольно легко справиться с этим включением, пройдя какой-нибудь приятный момент, момент удовольствия. Ведь единицы внимания попали в инграмму только в момент включения. Давайте снова вытащим их оттуда с помощью удовольствия, оставляя человека в настоящем времени. Пусть он вспомнит процессинг, и это исчезнет как лок.

In an English or an American private school system you will find a lot of sex louse-ups on the case.

Но у вас начнутся проблемы с этим кейсом, если вы просто пройдёте инграмму тут, инграмму там и не сделаете ничего, чтобы облегчить его состояние. Вы просто проходите инграмму один или два раза и, возможно, полагаете, что это неплохая идея; как один одитор, который считал, что кейс нужно как следует взбудоражить... взбудоражить кейс. Что же он делает, чёрт побери? Он просто забирает у «Я» единицы внимания, причиняет преклиру большие неудобства и вообще не проводит никакого процессинга.

Just play one against the other — enforced and inhibited — back and forth, rolling around on affinity, reality, communication, until you have finally gotten a lot into view on the subject.

Очень много инграмм рестимулировано в кейсе постоянно, и одитору не нужно рестимулировать инграмму, чтобы стереть её. Это идея, которую люди где-то подцепили и думают, что так оно и есть: что, мол, если вообще не рестимулировать инграмму, её нельзя будет обнаружить. Это не так. Техника, которая заключается в том, что вы отсылаете преклира назад по траку и просите его выдать мгновенный ответ о первых словах инграммы и так далее, тут же вытащит, так сказать, «спящую инграмму», и вы сможете её стереть. Иначе говоря, неважно, рестимулирована инграмма или нет, одитор может до неё добраться. Но если инграмма рестимулирована слишком сильно... то есть очень сильно заряжена, тогда её очень сложно найти, очень трудно вытащить, если только вы не разгрузите её от какого-то количества заряда.

You are unburdening the case. You are taking charge off the case. You are looking for secondary engrams, dramatizations, circuits, and data on the case. You are trying to get everybody in this case into view and to knock out all the occlusions. If you keep it up in this fashion, I would safely say that without ever putting anybody into reverie you would finally knock most of the occlusion off a case just by going through this routine.

Надеюсь, теперь вы понимаете, как всё это нужно делать.

Now go on to the third dynamic. “How do you feel about people?” “How do you feel about the Elks Club?” “How do you feel about the government?” and so on with respect to affinity, communication and reality on these things. “Do you think government is good for people?” “Who in your family used to think that government was awfully bad for people?” You can use even a highly generalized question like “Do you think a government really exists to help the people?” and then ask “Who used to be very hot on this subject, around you?” and so on.

Вы ещё лучше поймёте это, если будете вести записи. И когда вы начинаете работу с кейсом, проанализируйте кейс с точки зрения механики, рассматривая влияние вэйланса - или, может быть, ряда вэйлансов - и контуров как разных вещей. Какие-то контуры постоянно говорят что-то «Я», или какие-то другие контуры охраняют... «охраняют» его (в кавычках)... и оно оказывается переключённым то в один вэйланс, то в другой.

This is an odd tack which might sound, offhand, as though it couldn’t possibly contain very much in the way of charge. But you would be amazed. The group is terrifically important, and these so-called governments that are in the world today very often have a broken affinity with their own people and with individuals, which exists on cases in the form of charge.

Так вот, можно сказать, что кейс тем легче разрешить, чем меньше в нём контуров и чем меньше в нём вэйлансов общего характера. Чем меньше в кейсе контуров и вэйлансов, тем легче его разрешить. Одно вытекает из другого. Но когда вы входите в кейс, обращайте самое пристальное внимание, самое пристальное внимание на чувство реальности человека, на его способность общаться, на его способность создавать в себе аффинити.

You almost never get one single point that is terribly important, but this point resolved a young veteran’s case. He was in an apathy and could not get up the scale at all. I got him up to grief. I pulled him up by his bootstraps to a point where he could get rid of the apathy he had been hammered into.

Кстати, проблема с аффинити заключается в том, что инграммы и общество очень часто заставляют человека проявлять его. Так что может показаться, что человек довольно-таки дружелюбен, а это просто своего рода драматизация. Он вообще не дружелюбен. Это скрытая враждебность.

He had been an officer and had lost both legs in the war, and the government had said that he should go over to the Veteran’s Administration to collect his compensation. His family was quite alarmed at having to take care of a cripple, but they didn’t have an awful effect upon him because they had always been ornery to him and he had never been close to any of these people; he was quite a stranger to them all his life. But he had always believed thoroughly and patriotically in the government, and here he had given his very best and the government had told him, “We’re not going to retire you as an officer so that you can get three-quarters of your base pay and live like a gentleman the rest of your life. No, we’re not going to retire you as an officer. We’re not going to fix you up. We’re going to push you over here and just let you starve. We’re going to give you 30 percent disability, maybe, in a couple of years if you pass all of the examinations and everything else.” And this case had just crashed right at that moment:

Психиатра совершенно замучили скрытой враждебностью. Очевидно, что большинство невротиков находятся ниже диапазона гнева. Они где-то ниже, так что они перемещаются на шкале где-то между страхом, беспокойством и скрытой враждебностью. Их тон колеблется в этих пределах; это реактивный уровень.

I tried to unburden it from the standpoint of family, but that didn’t have an awfully big bearing on it. He had been raised in another environment than his own family. But when it came to the government and the Veteran’s Administration, a secondary engram had been laid on the case, and that had been complicated by such things as the government’s refusal to answer his letters. They would force him to go through channels someplace else. That is a compulsion of communication. He had to communicate with somebody else and he had to do this over here with somebody else, and he had to see this person and he had to see that person. They had kept him going around in circles for weeks. Then, all of a sudden, he just had collected enough material so that the final blunt statement “No, we’re not going to retire you” was enough to send him completely into an apathy. Boom! It laid in a secondary engram.

Поэтому, если вы будете оценивать чьё-то чувство реальности, основываясь на его способности в самом деле принимать за данность содержимое своих инграмм... откровенно говоря, это не очень-то справедливо, поскольку вы можете просто навязать что-то человеку. Что ж... у него очень плохое чувство реальности, потому что он не верит в то-то и то-то. В результате у одитора возникает соблазн сделать расчёт относительно кейса и сказать: «Что ж, вы прошли эту инграмму, и вот почему вы прошли эту инграмму; а вы её не осознаёте, у вас просто плохое чувство реальности, вот и всё», вяк, вяк, вяк. Я прямо так и вижу это. Это были бы очень, очень плохие манеры. На самом деле, если я когда-нибудь услышу такое от кого-то, я тут же заставлю его предстать перед комитетом по этике и стандартам! Поскольку тем самым вы создадите в кейсе серьёзный лок.

I got some of the attention units out of the earlier part of this fight, then I suddenly ran into his receipt of a letter on the thing and ran that out. That was a secondary engram. I got the apathy off, discharged some grief, and we came up to a point where he could pick up his fear of facing his environment. I picked up a lot of these points out of people who had surrounded him all of his life: fear of the society, fear of self, fear of sex, fear of children, fear of this, fear of that. But particularly on the third dynamic — and we were practically, in this case, selectively rehabilitating one dynamic — I picked up fear of not being able to measure up in the society anymore and that sort of thing. And his case came up to a point where it very nearly ran pianola. It became very easy. If you can lift up one of these dynamics, you have picked up to some degree the possibilities on the others.

Так вот, вы оцениваете чувство реальности, способность общаться и уровень аффинити; и как только вы оцените это, вы тут же составите представление о том, насколько трудно вам будет иметь дело с этим кейсом из-за вэйлансов, контуров и заряда. Если эти три вершины треугольника на низком уровне, это тут же говорит вам о том, что в вэйлансах и контурах очень много заряда. И вы тут же понимаете, что в первую очередь вам следует вытащить какое-то количество заряда из вэйлансов и контуров, избавиться от кое-каких вэйлансов, если это возможно, избавиться от кое-каких контуров, если это возможно. Верните «Я» на своё место. Для этого нужно поработать с вэйлансами. Разрешите ситуацию с вэйлансами. Ослабьте вэйланс... вам даже не нужно находить переключатель вэйлансов... если вы сможете ослабить вэйланс, «Я» сможет само занять своё место.

You can rehabilitate the fourth dynamic, for example. Enormous amounts of things lie across this line. Certain religions lie squarely across the fourth dynamic. “Man is evil, therefore we have to make him good” is the computation. And I have seen some women who did this: “If human beings only acted so nice as cats, if they only acted like these dear little animals . . .” (Evidently, they had never seen kitty out there knocking off a bluebird! )

По мере того как вэйланс заряжается и накапливает всё больше и больше заряда, человек фиксируется в нём всё больше и больше. Или оказывается всё дальше и дальше отброшенным от него, если этот вэйланс действует как баунсер.

Now, the odd part of it is, statements like “Men are no good,” “Women are no good,” “Women are all alike,” “Men are all alike” create a block on the fourth dynamic. So we have to start picking up affinity, communication and reality enforcements: “You’ve got to like people, you’ve got to agree with people,” that sort of thing, or “You shouldn’t pay any attention to people, you should never listen to them.” This sort of material will form locks on this dynamic.

«Твоя мама была хорошей женщиной, ты никогда не будешь такой же, как она. Ты не можешь быть такой же, как твоя мама, ты совершенно на неё не похожа. Она была хорошей женщиной, она была честной, она заботилась о семье. Она всё делала. Она много работала. И ты не можешь быть такой же, как твоя мама». А потом они недоумевают, почему эта девочка стала малолетней преступницей. Ведь она не может соответствовать тому единственному образцу хорошего человека, который у неё был.

You have a number of tools now that you can use. These include affinity, reality and communication for any one of the dynamics, for any of the family members and for any of the dramatic personnel in a person’s life. Don’t overlook the marital partner, for instance, as a source of aberration °F restimulation. So you have affinity, reality and communication on any of the personnel in a person’s life for any one of the dynamics. And you follow it out.

Возможно, цель человека, который говорил ей всё это, заключалась, по его словам, в том, чтобы сделать из неё хорошую женщину, что, конечно же, возымело совершенно обратное действие. Так вот, это даёт вам кое-какое представление о заряженном вэйлансе. В данном случае это будет вэйланс-баунсер, но если вы начнёте разряжать вэйланс мамы, убирать из него заряд, «Я» сможет начать потихоньку входить в него время от времени - в достаточной степени, чтобы подражать ему. И вы увидите, как поведение этой малолетней преступницы разительно изменится. Кстати, это реальный кейс.

Take them selectively, person by person, and by keeping notes on these various people really get to know their aberrative pattern. You are inventorying the people in the person’s life and working out what these people consisted of. There are two motives to this: one is to get back attention units and locate secondary engrams — discharge, in other words, some of the charge on this case — and the other is to get data to use in locating some of the engrams which must be run in order to resolve the case. By removing the charge and some of the circuits and some of the valence shifters, we will finally get the case in a deintensified state so that it can run engrams with conviction. And we can then resolve the case along a pianola line.

Девушка смогла быть хорошей женщиной, поскольку вэйланс, из которого она была переключена... из которого она была переключена... был разряжен и она смогла имитировать маму.

You can run affinity, communication and reality locks out of the person by Straightwire. And when you put him in reverie, you can run secondary engrams and locks out just as though they were engrams. You can run the secondary engrams out in reverie or you can knock them out by Straightwire. That does not mean that you are going to discharge all the grief off a grief engram or a bad secondary engram by Straightwire. You are never going to be able to discharge one of those things by Straightwire. It has got to be in reverie, you understand. But just by springing these things into view, a little other material springs into sight. Some attention units start coming back to “I,” the case starts to discharge and reality will pick up. That is how you get a tough case into shape.

Ладно. Следовательно, заряды, содержащиеся в вэйлансах, очень важны, поэтому вы и должны разряжать их. Помните, что каждый вэйланс, можно сказать, имеет свой собственный трак времени. На самом деле вы можете отправить преклира назад по всему траку в качестве его отца, если вам так захочется, и разрядить все печали отца. Так вы не высвободите много заряда. Но всякий раз, когда вы вытаскиваете хотя бы одну единицу внимания, вы одерживаете победу.

There is a spectrum of charge on locks:

Так вот, обычно... критерий, по которому вы определяете, какую пользу вы принесли кейсу или сколько единиц внимания вы высвободили и вернули «Я», - это облегчение, которое испытывает преклир.

Например, преклир говорит: «А-хххх!» Всё в порядке, он вспоминает всё это, и время от времени, когда он это вспоминает, он оживляется. Преклир, в общем-то, находится в довольно-таки апатичном состоянии, но всякий раз, когда он хотя бы немного оживляется или вспоминает что-то новое, это означает, что вы восстановили единицу внимания. Пусть он оживится лишь немного, на какой-то миг.

Loss of an ally or close friend would be at the bottom of the scale; a broken appointment would be at the top.

Если вы за один раз восстановите пятнадцать или двадцать единиц, преклир немного посмеётся: «Ха-ха. Да, да». И если вам нужна какая-то оценка, то высвобождение пятидесяти единиц и возвращение их к «Я» будет выглядеть так: «Боже мой! Кто бы мог подумать! Я... да!» Бум! «Ха-ха-ха!» Настоящий линейный заряд.

A secondary engram is a highly charged lock which must be reduced as an engram. The degree of the intensity of charge and the amount of pain in the physical pain engram on which this engram is sitting determine the intensity of the lock.

А если в кейсе преклира исчезают локи по всему траку, это будет сопровождаться громовым, ничем не сдерживаемым хохотом, который иногда будет продолжаться аж сорок восемь часов. Что бы вы ни дали ему читать, на что бы вы ему ни дали посмотреть... он немного почитает и вдруг наткнётся на слово, которое содержится в одном из его локов... понимаете, он не стирает инграммы, он просто стирает локи; кейс был просто забит локами. Что ж, он увидит слово, которое содержится в каком-то из его локов, и это вызовет исчезновение всего лока, он увидит другое слово и вызовет исчезновение следующего лока. Это будет продолжаться и продолжаться.

If you could knock out all these secondary engrams, you would have a release automatically.

Я видел, как два или три одитора чуть ли не замучили преклира до смерти, когда он проходил нечто подобное, поскольку преклир... что ж, вот он сидит, и в какой-то момент линейный заряд заканчивается. И тут один из одиторов говорит: «Пройдите фразу “Я умираю”».

You use the factors on the Straight Memory Chart (plus any others that apply to the case) to give you all the questions you have to ask the preclear. You use these questions to break through locks to build his “I” up to the point where he can run secondary engrams and reduce them, or to the point where you can go after circuitry if the secondaries won’t reduce. You are trying to return all these attention units that have been lost to “I.”

И парень говорит:

  • Я умираю, я... ха-ха-ха-ха! - и опять началось. - Я умираю.

To get a person up to a point where nothing can happen, it is necessary to run physical pain engrams. They are the cause of what is wrong with your preclear but there may be two thousand locks attached to a physical pain engram. However, these locks will start to disappear; when you finally take the physical pain out from underneath, they have nothing on which to live.

  • Теперь давайте пройдём фразу «Ваша мама умерла».
  • Sometimes the deepest charges will wait until last, such as Mama’s death. You can expect such occluded material as deaths to hang on. One day the file clerk will hand out something, and the next thing you know you will be into this engram that produced it. You cause this to happen by unburdening the case. The file clerk is the safety valve. He knows how much this case can take. He is not likely to hand up what it can’t take.

  • Ха-ха-ха-ха!
  • Auditing skill is required. The case is hardest to work at the beginning and immediately after the beginning. It softens up as it goes along.

    Понимаете, он совершенно вне...

    So, you can use the Accessibility Charts and this technique of handling affinity, reality and communication breaks and secondary engrams. You can use these two things as a guide which locks in with Standard Procedure. These are better tools than you had before.

    • Теперь давайте пройдём фразу «Я тебя ненавижу».
  • Я тебя ненавижу, я тебя ненавижу. Ха-ха-ха-ха-ха!
  • Выход линейного заряда - это весьма интересное явление. Иногда это очень сильно действует людям на нервы. Поблизости оказывается парочка аберрированных людей, которые ничего толком не знают о Дианетике, и они видят, как кто-то сотрясается в таких вот конвульсиях, и я клянусь, если бы такое увидел какой-нибудь психиатр, он, вероятно, тут же захотел бы посадить его под замок, поскольку это нечто совершенно неконтролируемое; человек просто не может прекратить смеяться.

    Я видел одного парня, который вот так смеялся, и от смеха у него разболелся живот, и мышцы болели где-то с неделю.

    Кейс будет реагировать таким образом, если он очень и очень сильно заряжен. Вы не дождётесь этого от преклира со слабо заряженным кейсом. Но в кейсе, который заряжен очень сильно, полярность единиц будет меняться вот так резко.

    Это приносит огромную пользу кейсу, но я никогда не проводил психометрические тесты, чтобы измерить это. Я бы хотел провести кому-нибудь психометрические тесты прямо перед тем, как у него начнёт выходить такой линейный заряд, и после этого. Но беда в том, что нельзя точно предсказать, когда это произойдёт. Поэтому я никогда не проводил психометрических тестов.

    Хорошо. На втором часе я собираюсь представить вашему вниманию таблицу «сберегателя одиторского воображения».

    Спасибо.