This happens to be the most important subject that you will cover in auditing. It's not the most important subject in the universe, but it's the most important subject in auditing.

And that is Step 1: Two-way Communication. And this is the relatively advanced procedure of conducting two-way communication.

Вот весьма интересующий нас предмет, предмет довольно примечательный, — это групповой процессинг. О нем следует кое-что знать.

And someone who would have no concept of the four conditions of existence would not be able to run this process. Therefore, this would not come at the very early part of the course – although Step 1 comes at the early part of the course. This requires (two-way communication) every iron you can throw into the fire. It requires all of your knowledge of Scientology and its theory in order to conduct an adequate two-way communication with a preclear. Because if you conduct an adequate two-way communication with the preclear, you can, just by that and with no further processing, make him entirely well; make him a Theta Clear in relatively short time. Now, that's an interesting thing, isn't it?

Групповой одитор — тот, кто стоит или сидит перед группой, или общается с ней по громкоговорителю (группа состоит из двух или большегоколичества людей), и одитирует ее с целью улучшить бытийность этих людей как тэтанов. Это полное и исчерпывающее определение понятия “групповой одитор”.

So this must be an important process I'm talking to you about.

Если его цель - улучшить состояние, то он, конечно, будет хорошо проводить групповой одитинг. Если он просто стоит и отдает шаблонные команды, то он тоже может достичь кое-чего, поскольку одитинг достаточно хорошо работает даже чисто механически. Но если он на самом деле хочет сделать людей более радостными, более благополучными, вывести их в диапазон способности действовать, изменить их состояние, сделать способных более способными — то он, одитируя группу, понимает, что одитирует некоторое количество преклиров. одитирует их коллективно и по отдельности одновременно: и хороший групповой одитор понимает, что это в принципе напоминает управление упряжкой из двадцати мулов — а это искусство. Некоторые становятся хорошими групповыми одиторами. Они понимают, что это за работа, они не отступают, а делают ее. Есть и такие, которые просто стоят у стены и отдают команды одитинга — но их трудно назвать групповыми одиторами.

This process, however, requires all of the knowingness you have of Scientology in order to conduct it. It is done by a clever auditor. It is not a process which is done by a fellow who is going to sit down, as his furthest effort of cognition as far as his preclear is concerned, and read off a series of commands to him. It requires a continuous communication with the preclear – a two-way communication with the preclear.

Каковы же условия, в которых лучше всего проводить групповой одитинг?

It requires that you establish it and that you maintain it and that you conduct it in such a fashion that the elements which compose the preclear's difficulty are vanished.

Во-первых, должна быть спокойная атмосфера. Все пути попадания в комнату, где проходит групповой одитинг — такие как двери, окна, камины и люки — должны в какой-то степени быть под контролем, чтобы никто не смог побеспокоить людей в ходе сессии. С этой же целью вводится правило, что никто не должен опаздывать на сессию группового одитинга. Для опытного группового одитора это просто непреложное правило. Он не позволяет опаздывать. Таким преклирам у него просто не место. Если они-таки приходят, то просто узнают о том, что следующая сессия одитинга назначена на вторник, и этот факт объявляется им перед дверью. Одитор внушает своим сотрудникам исвоей публике то, что никто не может вваливаться с грохотом через пятнадцать или двадцать минут после начала группового одитинга, задевая стулья, споткнуться о пару преклиров, уронить пару пепельниц, наступить на пару ног, потом выронить свою записную книжку, и, наконец, усесться, пихнув локтем соседа и пробормотав: “Извиняюсь!”. Другими словами, никто не может прерывать сессию. Просто из-за того, что может произойти в результате всего этого. Возможно, кто-то там, в углу, где входят и садятся такие люди, как раз в этот момент столкнулся с тем, с чем чертовски трудно справиться, и как раз работал над этим. Вы как групповой одитор ему помогали, да, и ваша следующая команда одитинга поставила бы все на места — но в тот момент, когда у преклиравозникла эта трудность, вперся некто опоздавший и помог ему иначе, свалившись через него и наступив ему на ногу. Это вводит произвольное, непредсказуемое движение в окружение — и такое отнюдь не способствует улучшению кейса человека.

Now, just by carrying on a two-way communication with the preclear, you can cause any difficulty he is having, such as nonexteriorization, such as a failure to take responsibility in other dynamics, and so on – whatever his difficulty – you can conduct a two-way communication in such a way as to make those difficulties vanish.

У группового одитора есть собственный Кодекс, который почти совпадает с Кодексом одитора, но содержит еще кое-что. И среди этих дополнительных правил есть вот это: никто и никогда не опаздывает на сессию группового одитинга.

Now, I say to you this very advisedly, but I say to you that you will have just as much good fortune with this process as you are willing to be a clever auditor and to follow the exact rules of this.

Вот еще некоторые правила из этого Кодекса: одитор никогда не одитирует по процессам, которые создают большие задержки общения. Он избегает процессов, которые приводят к этому в работе с некоторыми преклирами. Если он знает, что конкретный процесс то и дело дает длинную задержку общения в работе с отдельными преклирами, то он определенно избегает этого процесса в одитинге группы. Он в первую очередь одитирует с помощью техник, которые приводят каждого члена группы в бодрствующее состояние к концу часа процессинга. Определенно, в число таких процессов не входят те, которые создают у кого-либо задержки общения длиной по двадцать два часа.

Now, this is the primary difficulty with this process, two-way communication, is that, apparently, it is entirely permissive. It apparently can wander into any field, topic, subject; it apparently could address anything, and therefore and thereby, an individual who is not cognizant of its very, very precise fundamentals would go immediately astray. He would go as far astray as men have gone as far astray with this as a process. It's a process which you can easily get entangled about; it's a process which you can be argued with about.

Другая часть этого кодекса: одитор должен быть готов предоставлятьэтой группе бытийность. Он не укротитель львов, вокруг которого сидят изготовившиеся к прыжку голодные львы. Он стоит перед группой и готов предоставить ей бытийность. И группа восстанавливается пропорционально тому, насколько это ему удается. Если он готов предоставить группе бытийность, то множество вещей исправляются немедленно. Отсюда следует вот что: он подает свои команды ясным, четким голосом, и если при этом он замечает, что в той или иной части комнаты вдруг начинают недоуменно или вопросительно смотреть на него после того, как он подал команду — он просто повторяет эту команду для всей группы. Другими словами, его миссия — добиться передачи и приема этой команды.

The Roman Catholic church fully believes that it practices this. And if you were to conduct a session in the presence of a few bishops and a hatful of cardinals, this person would say, "Yes, that's exactly what we have been doing for thousands of years. So, therefore, we have discovered Scientology and it was actually down there in the catacombs all the time, and we just now have decided to give it to the world, because we've been doing this for years." Oh, no, they haven't been doing it for years! They've been making an instinctive gesture, like the cat washing its face, and that's all they've been doing.

Он распознает и должен распознавать то, что люди, с которыми он говорит в этой группе — не аудитория. Это группа людей, которые в той или иной степени вовлечены в распознание посредством смотрения на что-то, в разрешение проблем, связанных с их бытийностью, и посему, конечно, они находятся слегка вне общения с ним. Точно так же, как и в сессии с отдельным человеком, он должен понимать, что команды необходимо подавать ясно, четко, и получать на них ответы. В сессии группового одитинга он не получает ответов в виде высказываний типа: “Да, я это сделал”. “Да, закончил”, и тому подобных. Следовательно, весь этот одитинг должен проводиться им на основе избегания подобных ответов. Он дает команду, но не собирается получать ответ от своего преклира, и вследствие этого он должен принять гигантские предосторожности — на самом деле очень преувеличенные — для того, чтобы убедиться в том, что каждое произносимое им слово ясно принимается даже самым аналитически ослабленным (вследствие рестимуляции) членом этой группы. Его слова должны запечатлеваться у каждого. Он также должен следить за тем, чтобы подаваемые команды не приводили к ряду неудач у одного или нескольких членов группы. Например, он говорит: “А теперь найдите место, где вас нет... Просто контактируйте с этим местом”. И он не должен подавать другой команды, которая противоречит первой, до тех пор, пока не убедится - что каждый член группы не нашел по меньшей мере одно такое место. Вот пример. Он говорит: “Найдите место, где вас нет”. Он ждет некоторое время, потом видит, что несколько членов группы уже точно обнаружили такое место, и поэтому говорит: “Найдите точно одно место, и потом еще несколько”. Тем самым он просто делает так, что те пятеро, шестеро, семеро из группы, которые не смогли сразу найти такое место, могут совершенно легко продолжать проявлять свою задержку общения в отношении этой команды. Для остальной группы тоже все отлично — они могут продолжать искать места.

A two-way communication could be a very broad field, but it has a particular precision area where you as an auditor can concentrate. If you know the exact mechanics of what you are doing, it becomes the best process you ever used in your life – used cleverly. If you don't know its mechanics and you don't use it cleverly, it becomes the gummiest, most misunderstood, nonadvancing sort of a process you ever ran into. So, again, here's a process that requires judgment, but it's very easy to do.

Для такой работы не требуется никакого особого стиля речи, однако, здесь имеется четко определенные формулировки. “Найдите одно место, одно место точно... и когда вы его нашли, найдите еще место, еще несколько мест”.

This part of two-way communication which we are discussing could be given a name all of its own, and we would call that name "Description Processing." It could be given this name, and so on, but it's liable to get entirely lost if we always refer to it by this name, "Description Processing."

Если одитор готов предоставлять группе бытийность, то его будет слышно по всей группе, а если нет — то не все его услышат.

In the first place, "Description Processing" would not be the entire descriptive name of this process. It would have to be "Description Right Now Processing." You'd have to call it that. But we had better call it a process known as two-way communication, which is just exactly what it is labeled in Intensive Procedure. And you're learning about it at this distance in the course because it uses every single thing that you know about Scientology.

Более того, если он не готов предоставлять гpynnе бытийность, то он обнаружит, что, сам того не желая; он начинает изменять процессы на полпути. Он будет внезапно решать, что лучше провести что-нибудь другое. Что-нибудь похитрее. Что-то более высококлассное. У нас все было отлично, мы проводили Групповую Открывающую Процедуру, которая описана в “Руководстве группового одитора" *Руководство группового одитора: это была компиляция, составленная в 1954 году из сессий одитинга, описанных в Продвинутых Клинических курсах этого года. и представляет собой точный процесс. Одитор отлично запустил его,и все отлично заработало — и вдруг он решает: “Так, надо поменять процесс на... А! Воспроизведение путем Внимания! Отлично. Посмотрите на правую стену, посмотрите на левую стену, посмотритe на правую стену, посмотрите на левую стену, посмотрите на правую стену, посмотрите на левую стену... уфф... что-то это ни черта не работает. Так, что ж нам на самом деле стоит сделать?”. И вот он начинает другой процесс, еще один, и еще один.

And the main thing that it uses is this factor: If you establish the as-isness – if you establish the as-isness – of your preclear's condition to his satisfaction, it will vanish.

К этому моменту группа становится весьма беспокойной. В чем тут основная проблема? В том факте, что этот парень сам не знает, что делает? Ну, может быть, хотя и маловероятно. Почему он не знает, что делает? Каждую из этих команд и всю теорию, лежащую в ее основе, можно найти в саентологических публикациях. С чего бы ему этого не знать? Я скажу вам, в чем на самом деле состоит неприятность. Он пытается не предоставлять бытийность своей группе. И в группе найдутся те, кого волнует вопрос и о предоставлениибытийности этой группе, и о том, что все эти люди проясняются, улучшаются и оказываются тэтанами, летают вокруг и начинают тут на всех нападать, как черти, понимаешь, и вообще какого черта вы тут всех их решили сделать свободными!

And you don't establish its as-isness by tracing its consequences, by tracing its basics, by tracing its significances, by discovering what lies under the thing that lies under the thing that lies under the back of beyond the other side of – let's change it all, change it all, change it all, change it all, change it all.

Такие типы начинают греметь стульями, наступать на пепельницы, врываться посреди сессии группового одитинга, открывать и закрывать окна и двери — а потом мы обнаруживаем, что онине хотят, чтобы им предоставлялась бытийность. Но особенно их волнует то, что вы предоставляете бытийность всем этим людям, улучшаете их — а ведь если они все улучшатся, бог знает, что может произойти; но будет что-то ужасное, повысится конкуренция или произойдет что-то типа этого, не менее ужасное. Вот какой расчет начинает действовать, когда используются плохие команды одитинга, и даже не думайте, что дело не так. Даже не пытайтесь утверждать, что одитор этого не знает. Каждый из этих homo sapiens, уединившись в своем расчете “я против всех”, обладает той гранью бытийности, которая отказывается предоставлять бытийность. У каждого человека она присутствует в той или иной степени, иначе у него никогда не было бы никакой игры и никаких контактов. Всегда есть “другая сторона”. Она не предоставляет никакой бытийности футбольной команде Принстона, такие вот штуки. И если это постоянно и непрерывно преувеличивать, то получается некто, не желающий предоставления никакой бытийности, никому и нигде — так что о том, как она дается, он перед проведением группового одитинга читать не станет. Если же он будет проводить одитинг, то сделает что-то другое. Он не станет изучать свой предмет, смотреть на этих людей, одитировать их таким образом, чтобы они улучшались и получали победы — и вы, кстати, обнаружите, что на его сессии группового одитинга ходить никто не будет. Сессии группового одитинга не могут не иметь хорошей посещаемости. Их всегда хорошо посещают, и посещаемость растет пропорционально тому, насколько этот индивидуум готов предоставлять людям бытийность, другими словами, делать хорошую работу.

Because what will happen? The process will persist, won't it? This is a tricky one, then. It is a process which actually and overtly processes and achieves alter-isness by using nothing but as-isness.

Вот вся суть этого весьма строгого утверждения; и хотя кто-то может сказать, что оно не всегда так строго выполняется, я готов поспорить с каждым, кто это скажет. Истина в том, что здесь все дело именно в предоставлении бытийности. Одитор это либо делает, либо нет.

You can get a change of case with the preclear, very simply, solely by taking his case as it is right now. Right now, we want right now, no place else. We want to know how it is right now.

Можно ли это исправить? Да — когда тот сам станет немного свободнее. Простая стандартная сессия одитинга, как описано в Руководстве группового одитора, приведет его к способности предоставлять больше бытийности людям. Этого достаточно.

The key question of this process can be codified; the process is not sloppy, it's not all over the place, it's highly precise. And the key question: "Well, how does it seem to you?"

Вы можете проводить это прямо как процесс, как групповую сессию — просто “предоставьте бытийность вот этой стене”, “бытийность вот этой стене”. Если хотите, можно сделать такое. Однако, опять же, это придает слишком много значимости самому процессу.

You could just go on asking this question, "Well, how does that seem to you?" and "How does that seem to you?" "And how does it seem to you now?" "And how does that seem to you?" "And how does it seem to you?" "And how does it seem to you?" "And how do you feel now?" "Now, how is that?" "How does the room look to you now? I mean, actually." "How does it actually seem to you right now?" "Now, what manifestation is going on now?" "Now, how is it?" "Well, how do you feel about that?" "Well, you don't know about that. Well, can you get that – how you don't know about that?" "Well, do you like it or dislike it?" "Well, it seems like you dislike it. Well, all right, now how does it seem to you?"

Причина, по которой кто-то не предоставляет бытийности, состоит в том, что он сам скован, порабощен и чувствует, что окружение в какой-то степени атакует его; и вам нужно довести его до состояния, в котором у него будет больше оперативного простора в отношении собственного выживания; и если у него будет этот запас выживания, то он сможет позволить выживать и кому-то другому. Он относится к выживанию как к товару. Этого товара имеется только пять литров во всем мире, и черт его возьми, если хоть одна капля из них достанется кому-то другому — все пять литров принадлежат только ему. Прямо по этому пункту вы можете немедленно отличить хорошего одитора от плохого. Так что в основе неспособности проводить групповой одитинг лежит расчет кейса.

And the funny part of it is you get change, change, change, change, change, change, change, at a mad rate. By doing what? Asking for nothing but as-isness. What is the condition as it is right this instant?

Индивидуум, который опасается усилий — вот точный признак этого. Люди инстинктивно распознают, что страх усилия и неготовность сделать усилие идут рука об руку с “плохим состоянием”, “неготовностью предоставлять бытийность”, “необходимостью тормозить других людей”. Что из этого следует — то, что групповой одитор кладет ноги на стол и одитирует группу? О нет, конечно. Почему? Эта группа не будет улучшаться, восстанавливаться — ничего подобного. Они там сидят и выполняют команды, так как слыхали о том, что Саентология — штука хорошая; но они скажут: “Этому парню на нас наплевать. Он не заинтересован”.

Now, you see that if you were a very, very clever practitioner, wouldn't it be very, very interesting? All you would have to do is take this basic question, "How does it seem to you?" and couch it in a thousand different guises, always, always pointing straight at this one: that we want this individual to discuss exactly how it is. We want to know about it; we want to know how it is and we don't want any romance, we don't want any embroidery, we don't want any alteration so as to get our sympathy, we don't want any super pressure on us, so that we will do something. All we want to know is how it is.

Для этой работы не требуется никакой черной магии. Из группового одитора не выходит луч энергии, и он не сияет, как звезда, над головой каждого человека. Все совсем не так. Однако есть совершенно другой момент.

You don't think that takes a clever auditor? Believe me, that does. Your preclear will sit there and he will say, "Oh, my mother is so terrible, she beat me and so on and so on and so on. And I associate this with the time when my little sister… And my little sister read a book on sex and that associates with it. And I see a piano over there and sa… ssa… sssuh."

And you'll say, "Now, have you ever been psychoanalyzed?" "Well yes, as a matter of fact."

Групповой одитор может сесть и говорить с группой. По сути (и это очень опасно сообщать групповому одитору), это на самом деле дает несколько лучшее воспроизведение, потому что группа сидит. Но если он сидит — представьте себе, как он должен работать голосом. Ведь ни что другое не помогает ему делать работу. Все, что он делает, должно содержаться в его голосе. Все, что он ДУМАЕТ, должно содержаться в его голосе. О, вы скажете, что для этого надо быть актером. Точно. Если вы не готовы становиться различными вещами и если вы не можете быть ими, то вам на самом деле вообще нечего делать в одитинге. Почему? Потому что в противном случае вы пытаетесь предотвратить существование кое-чего. И первый человек, которому вы пытаетесь помешать быть — это вы сами. А если вы в какой-то заметной степени пытаетесь помешать быть себе, то вы, на основе воспроизведения, рестимулируете это на той стороне линии. Вы будете мешать быть другим. Так что групповой одитор мог бы сидеть. При этом я не говорю “должен” или “хорошо бы, если бы он это делал”.

"How does it seem to you now?"

В реальности, наилучшие результаты, которые я когда-либо получал в сессиях группового одитинга получались, когда я прогуливался вперед и назад перед группой и время от времени спрашивал отдельных людей из группы: “У вас получается?”, — и тому подобное. И тон группы просто начинал подниматься — а затем тот факт, что они делали упражнения, которые сами по себе являются просто динамитом, практически сразу вытаскивал их из голов. В одной из последних больших сессий группового одитинга я отошел от микрофона и стал просто говорить с толпой, действительно стараясь что-то сделать для их кейсов — и это было весьма интересно, потому что мы приближались к концу серии групповых сессий. Потом я получил отчеты: оказалось, что в одной этой сессии экстеризовалось больше людей, чем в любой из других сессий, которыея когда-либо проводил. В данном случае я чувствовал себя более живым, заинтересованным и вовлеченным в то, что происходило — и это само по себе создавало общение, и общение это было весьма мощным.

We've gotten that one out of the road. See that?

Групповой одитор, у которого нет желания сделать так, чтобы что-топроизошло, все-таки будет разочарован, если сядет и будет ровным, мрачным голосом читать толпе людей команды из “Руководства группового одитора”. Он, конечно, все равно получит какие-то результаты. Это проверено. Брали самою плохого группового одитора изо всех известных, давали ему коряво написанные команды и посылали одитировать. Он работал в таком стиле: так, у меня тут какие-то команды... команды, да... щас... щас посмотрим, тэзк-с... ага... угу... вот. Посмотрите на переднюю стену... тут так написано... посмотрите на правую стену...”. И этот парень все равно получал результаты.

Now, that's quite an interesting thing, quite a fascinating thing to watch a preclear come into cognition – not recognition, because he probably never knew it before. You see, recognition would be "I knew it but I forgot it."

Так что то, что мы делаем просто посредством самих процессов — это просто поразительно.

Conditions exist through him, around him, above him, below him – considerations exist of which he has no cognition. These have come into beingness without any understanding whatsoever on his part. He's never seen them before, and yet they're right there.

Есть одно важное данное о групповом одитинге. Если вы боитесь толпы — то вы не будете предоставлять ей бытийность, потому что именно поэтому вы ее и боитесь. Вы уверены в том, что они будут вам мешать. Вы уверены, что они будут прыгать по стульям и наезжать на вас. Если ваше отношение к группе таково, то вас не будет ясно слышно по всей группе, у вас будет склонность менять методы, и ваш “голод на внимание”, вероятно, заставит вас ронять пепельницы, терять свое место и делать другие дикости.

And so what we're interested in is cognition, looking at it, and we want the as-isness of any and every condition which this fellow has.

Что же эта за штука такая — “страх сцены”, и как человек может справиться с ним? Один из способов справиться с этим — просто некая разновидность процессинга творчества. Просто создание модели смертельного испуга — реакций тела типа подпрыгиваний и так далее — но это очень грубый способ справиться со страхом сцены.

"How does it seem to you?" "Now, exactly how does that seem? "Oh, you want him to repeat it again, huh?" Well, now let's look that over again. Now, you say you have this feeling like there's a tight band around your throat. Well, how is it now?"

Самый лучший способ исцеления страха сцены — выйти на сцену перед большим количеством людей, и постараться работать как можно лучше; и после того, как вы это сделаете несколько раз — вы поймете это состояние и все, что с ним связано, как Как-есть-ность, и тогда все эти напряги и все, им подобное, пропадет. Вы просто ясно распознаете, что вы напрягаетесь, разговаривая с этой аудиторией. Просто напрягаетесь, ну и что такого в этом. “Разговаривая с аудиторией, я напрягаюсь”, — и оно заканчивается. Это всего-навсего страх того, что вы сделаете нечто непредсказуемое, или что может произойти нечто странное; но после того, как вы несколько раз все сделаете, вы обнаружите, что ничего странного не происходит, и что все каждый раз сходит вам с рук. Вы выживаете и становитесь достаточно искусным.

"Oh, it's unfeeling. There's no feeling in that area."

Есть еще кое-что, что вы можете сделать для улучшения своих способностей как группового одитора. Это — бытийность. То, что вы просто попрактикуетесь в бытийности. Можно быть актером, терапевтом, с вами, тем и этим, и просто работать над собой по некоторому принципу постепенности — до тех пор, пока у вас не появится представление о том, что вы можете быть кем угодно. Вы можете поработать с этим как преклир в процессинге, и это тоже исправит страх сцены, потому что человек, который боится сцены — это тот, кто боится сцены. Вот и все. Решением этой проблемы является сама эта проблема.

"Well, is that the same as it was? Now, how is it? Well, is that the way it generally is?"(You know, you've got to throw the dunnage in to keep up the communication line.)"Well – oh, you say it's rather sharp pains in the vicinity of your throat. Well now, is it like that often? Well now, how are these pains? Do they go around to the back of your neck? Oh, the whole back of your head's numb? Well, how is that? How does that seem? Is it numb right down to your hair roots? Well, you don't know? Well, how does it seem not knowing about it? Well, that's fine. That's fine. Well do you like that? I mean, is it good to have the back of your head completely missing that way? No, you don't like that? Well now, let's take your throat again. You say you've had this condition for some time. All right now, do you get a sort of a continuousness about that throat?"(Get that other as-isness in there. I mean, does it go on and on?)"Oh, you've got it checked. Well, just how are you checking it there? Just how are you checking it, hmm?"

Соответственно, сегодня весь предмет группового одитинга, соответственно, сегодня связан не столько с знанием техник, сколько со сценическим обликом группового одитора и его умением управлять группой. Если он ожидает от группы улучшений — они будут. Если он заинтересован в победах — преклиры их получат. Если он заинтересован иметь группу, он получит группу. Это очень странно, но самые лучшие одиторы не имеют никаких проблем с набором групп.

And your preclear, the first thing you know, is saying, "Well, there's nothing wrong with my throat, back of my head is perfectly alive."

На самом деле нельзя быть застенчивым — и при этом обладать способностью подойти к прохожему на улице и сказать ему что-то, или попросить его сделать что-то. Если вы страдаете от застенчивости, у вас будут трудности с собиранием группы, с управлением ею и с подобными вещами. Что же это за штука такая — застенчивость? Это все вопрос показа.

If he doesn't know the formula of what you're doing, and he doesn't track with it at all, and he doesn't know any Scientology – if he does know Scientology, by the way, it works like mad; he can't prevent it from working. If he doesn't know anything about this at all, you will not just appear to be a priest, you will appear to be a very, very magical sort of priest indeed. You will already become a priest the first time that you all of a sudden have turned pain running live all over his body. I mean, you're somebody there – you're possibly a witch or something. Lord knows what you are, but you have ceased at that moment to be entirely human as far as he's concerned.

Здесь у нас имеется дихотомия — появление/исчезновение. Групповой одитор должен желать появляться; но если его много-много раз, помимо его воли навязчиво заставляли появляться — например, одной из любимых фраз его матери была чем-то вроде: “Посмотри на себя. Ты весь перемазался, с ног до головы, а я только что тебя всего вымыла. Посмотри, на что ты похож, поросенок!”, — какое-то неглубокое воспитание такого характера запросто приведет к “застенчивости”. Однако вовсе не стоит отправляться за решением вопроса о застенчивости в глубокие залежи значимостей. Застенчивость — это просто состояние присутствия, в котором парень как бы сожалеет об этом факте и при этом пытается пропасть из виду. Вот Как-есть-ность застенчивости. И это просто Как-есть-ность. Нам все равно, от чего она есть. Он сожалеет. И первое, что вы можете запросто тут сделать — прекратить сожалеть и извиняться из-за своего присутствия. Можете ожидать, что кто-то будет сожалеть о своем присутствии — но только не вы. Вы здесь, и им тоже не повезло или повезло в том смысле, что и они тут оказались.

Now, I have run this process on preclears who were intensely resistive to auditors, who knew nothing could happen, who generally finished up sessions saying nothing happened. And I've received the most amazing sort of a result. The person knew something had happened – cognition had occurred. And it had occurred with considerable action. The person knew this very, very well, in other words. He knew this extremely well – that something had happened.

Но если парень находится в действительно хорошей форме, то просто появляется такая атмосфера, которая окутывает групповую сессию — и эта атмосфера говорит: “Я здесь, и вы тоже прямо здесь, и ядействительно рад вас видеть, и вы тут сидите, и вам ужасно не повезло, если вы больны, потому что вам в любом случае придется выздороветь, и вы можете войти, сесть и отказаться выполнять какие-либокоманды,иэто, естественно, не помешает вам улучшиться. Это само собой. Мне жаль, что у вас есть что-то, чего вы стыдитесь, но вы знаете, у меня нет ни одной такой вещи”, — такая вот атмосфера. Она совершенно спокойна — никакого волнения, никакого исступления. Но даже атмосфера нервозности и исступления, или атмосфера на выступлении с вами, или Эми Семпл Макферсон — это лучше, чем тогда, “когда кто-то стоит там и говорит: “Вы знаете, мне так жаль, что я тут стою, и так заметен”.

You can't run this on anybody without changing his condition. It's impossible to do so.

Так что наилучший способ научиться нормально делать групповой одитинг — привести свой кейс в нормальное состояние, и именно так, как это обычно делается — просто с помощью стандартного процессинга, ничего особенного, никаких специальных методов, ничего странного или необычного — просто получается нормальное состояние. Вы стали немного свободнее, и при этом вы стали более компетентны, чтобы позволить себе появиться.

Even if you ran it poorly, you'd change his condition.

И другая вещь, которая неотделима от всего этого и не имеет никакого отношения к состоянию вашего кейса; это тот факт, что вы просто продолжаете появляться на публике и проводить групповой одитинг вот с каким постулатом: “Все рады меня видеть, они счастливы, что я говорю, и я здесь, и я в то же время знаю, что я до смертиперепуган, и это Как-есть-ность этого состояния; ну и что же, в любом случае у меня получится отличное шоу”, — и вдруг вы увидите: о, все это прошло, все эти напряги и усилия стали ненужными, и вы продолжаете и предоставляете группе сессию.

Now, the basic laws which underlie this – you want to know how it is right now, with this thrown in occasionally (now, if you throw this in often, I'll beat you – so help me – because this will backtrack him): You throw in where and when once in a while – once in a while. Let's not stick him back on the time track; just throw it in once in a while – well recognizing that if he spots this thing even vaguely in the time and place where it started, you're liable to get a whole chain of them blowing. But we're not really interested in that, because where and what is present time?

И сессии предоставляются для того, чтобы люди стали лучше, а не для того, чтобы кто-то мог постоять на сцене и пробубнить слова. Ваша причина, цель и смысл состоят в том, что вы делаете — и рассматривайте как личный вызов то, что кто-то в этой группе не получил немедленного и полного улучшения после пары часов процессинга. Это личный вызов — и вы принимаете его, если люди говорят вам о таком. “Хотите сказать, что вы были на одной из моихсессий и не получили никаких достижений? Ха!”, — и: “Я позволю вам посетить еще одну сессию, но потом не говорите мне, что у вас опять не получилось.

Time is not just beginningless and endless – it would seem so – but time is a continuing postulate. It's a postulate which continues to postulate. All time is now. What we call the future, which is entirely hypothetical, is what will be. That's not an as-is, is it?

You could have an as-isness about the future, such as "I am worried about the future," but you don't have a future in that preclear. All right. You might have a future if you did enough for him to completely change his life and he was a millionaire and gave you the Roman Catholic church or something to reward you. But as far as the past is concerned, it has no more validity than the future. All that exists of the past is what is in the present. And if it's not in the present, so what? You say," Well, it might come into the present." No it won't. No it won't, not if you've got the present straightened out.

If you have a continuous state of beingness in this present, which is rising and getting better and his cognition is better and better and better, you're turning on his knowingness. And if you turn on his knowingness in the present, his knowingness about the past will increase markedly.

I have had a preclear start out with a statement that "I am a body, I know I am a body, I have heard about this Scientology and I have heard that it pretends that it can do something and people get out of their head. The actual truth of the matter is, that I've heard about this too, that the people who actually exteriorize are really crazy. I read in a psychiatric textbook once upon a time, that people occasionally had the delusion that they were not in their bodies, and that psychiatry used electric shock to move them into their bodies" – which would be more or less the practice of a bunch of monkeys hanging from their tails that shouldn't be fooling around with such things as the spirit.

You think I'm being very cruel on psychiatry? Listen, psychiatry and psychoanalysis, in the last fifty years, have sat in auditing chairs – which is to say practitioner chairs (they could have been auditors, but they weren't) – for I'd say several million, if not several billion, hours, and they didn't notice this? Ha!

Well, they were starting out on the basic premise that man is mud, is mud, is mud, is mud, is mud, and he's a body, and there's nothing you can do about it anyway. And going at it from this angle they weren't liable to find out much of anything but the fact that there does happen to be some mud around.

The as-isness of a preclear was what was in the road of materialistic approaches to the field of healing. And that's what's in the road of the medical doctor and anybody else who shouldn't be in the field. Now, I don't infer that a medical doctor is out of order in practicing on broken bones, obstetrics and things like that. That's definitely mechanical structure and so forth. But when it comes over to his doing something about the mind, he has to deal with the spirit, because there isn't any mind. That was the thing they never learned about, you see? They didn't find out that what they were studying didn't exist. A lump of computing machine made out of neurons and psychotrons or something. This they were studying. Well, they could have studied it forever. And they never found out anything about it, because it has no asisness.

In other words, you could go on describing it forever and of course it'd continue to exist because it's an alter-isness.

Well, don't you make the same mistake with a symptom. Don't you dare, if you're using this Description Processing, make the same mistake with a symptom and consider that this symptom consists of some structural difficulty which has the deep significance of the causation point in the thisa, the thata – in other words, alter-isness, alter-isness, alter-isness – because all you'll do is perpetuate the symptom. Don't make that mistake. What you want to do is quite something else.

You want to know how it seems right now. How it is? Its as-isness. You want to know where the dark area seems to be. You don't even want to turn it white. You know, you don't want any action on the part of this preclear. He's so fixed on the idea to [of] being an observer, let's let him observe. And there's a white area.

And he says, "I don't know. The back of the leg is kind of white and the front of the leg is kind of dark. And there seems to be a shooting pain that's going up through the leg."

"Well, does it seem to continue? Well, how does it seem when you…? Is there any effort there on your part to shut it off? Or anything like that? Well, is the pain bigger than you are?"(Dunnage, you see?)"Are you bigger than the pain or the pain bigger than you? Just how is this?"

"Oh, the pain seems real big."

"Well, how are you estimating that?"

Keep him looking at it, keep him looking at it. Don't fixate him on it. You just want him to describe it and describe it and describe it, and then to communicate and communicate and communicate. And we don't care if we waste a little time. We don't care if we waste some time with this. So what? He goes off into some wild excursion.

And he says, "Well, it seems to me like, I don't know, I can't quite look at the room when that pain is on. I try to look at the room. I wonder why that is. I wonder why that is. I've had a lot of speculation as to why this is."

You can let him talk for a minute. Let him talk. It's just burning time.

But, remember you're preserving a two-way communication. And throughout this process you're preserving a two-way communication and that is its keynote and that's why it continues to work so easily. Your preclear does not seem to be under duress at any time.

Believe me, is he interested in his symptoms! And you simply use that overtly to get him to describe them as they are. But this requires a certain sensitivity on the part of an auditor – a certain sensitivity, believe me. He's got to know when the preclear starts weaving the fancy tales.

Now, how is he going to know this? The condition does not alter. That's an interesting one, isn't it? The condition doesn't alter. He's describing how horrible it is to have his head in a continual migraine. He goes on and describes this and he describes it and he describes it, and he describes it for three, four minutes, and there's no change at all. And he describes it for a couple more minutes and there's no change at all.

Don't shoot him. Just ask him how his feet seem to him. Get him off the subject by pulling his attention off that part of his anatomy, because you hit a lying machine. And if you'll just get his attention off of it, why, maybe you'll get some straight answers.

Now here's where you learn about people. But in what framework are you learning about people? You're going on the very, very basic material of the four conditions of existence. And you will see him run this cycle over and over and over as he does Description Processing.

People become so fantastically patterned, they are so predictable when they start this sort of thing, that they become very easy to process. But as far as it being restimulative is concerned, it isn't, because you're not trying to change the preclear. You're trying to find out how he is. You can do this for hours.

Cognition will turn on, on the part of a preclear that he's actually had a migraine headache for years and he didn't even know it, except all of a sudden it turned on and then stopped. You know, I mean, it was on and then it stopped.

All of a sudden, he says, "Wait a minute. What's happened to this pain? I didn't ever know I had a pain here?"

See? That sort of thing has happened in this type of processing. Well, all right.

Description Right Now Processing – two-way communication – Step 1. That's how you get them into communication, how you keep them into communication, and why you keep them into communication along this particular line.

Now, you could perform 8-C Opening Procedure by just simply maintaining a twoway communication. "How does this room seem to you?"

"Oh, I don't know."

"How does that wall look? Oh, you don't know. How does it seem to you not to know?

What are you not-knowing with there?" Anything.

You're trying to get the exact condition at that moment which he is observing. And of course, it'll just go flick, flick, flick, flick, change, change, change, change, change. You're undoing all the change he has put into it. But it undoes with great rapidity.

So there is some hope after all.