Ни одному преклиру ни по какой причине не может быть предоставлен частичный возврат денег за процессинг.

Некоторые кейсы более трудные, нежели другие, и они причиняют одиторам больше беспокойства.

Никакой частичный возврат за процессинг не может быть произведен никакому преклиру ни по какой причине.

Кейс может быть достаточно энтурбулирующим, так что одитор может отклониться от своей задачи и допустить незначительные ошибки, которые приведут к явной потере времени.

Некоторые кейсы более трудны, чем другие и приносят одиторам больше проблем.

Несколько более «неподдающийся» кейс иногда заставляет и начальника отдела процессинга неумело выполнять свою работу.

Кейс может быть достаточно энтурбулирующим (будоражащим), что может отвлечь одитора от его задачи и он может совершить незначительные ошибки, приводящие к заметной потере времени.

В данных обстоятельствах одиторы и кейс-супервайзеры делают всё возможное, что в их силах.

Такой трудноподдающийся кейс заставляет также иногда начальника отдела Одитинга нервничать и ошибаться.

Заявлять, что преклир «потерял время» в одитинге из-за ошибки в выборе процесса или из-за того, что какой-то процесс пришлось снова сглаживать, в высшей степени ошибочно.

Одиторы и Кейс-Супервайзеры не щадят своих сил и делают все возможное в этих обстоятельствах.

Обычный преклир не теряет на это времени, когда с ним работают те же одиторы и те же начальники отдела процессинга.

Весьма ошибочно утверждать, что преклир "потерял время" в одитинге из-за ошибки в выборе процесса или из-за необходимости снова сделать его плоским.

Мы делаем нашу работу так хорошо, как это только возможно, и, когда мы знаем больше, мы и делаем больше.

Обычные преклиры не теряют столько времени у тех же одиторов и начальников отдела Одитинга.

Мы и так являемся единственной организацией в мире, которая может поднять коэффициент интеллекта и разрешить человеческие проблемы.

Мы делаем нашу работу настолько хорошо, насколько можем, и когда мы знаем больше, мы делаем больше.

Мы имеем дело с живой материей – жизнью. Мы делаем всё, что в наших силах.

До сих пор мы единственная в мире организация, которая может увеличивать КИ и разрешать человеческие проблемы.

Преклир порою ставит нас в тупик своим трудным кейсом, плохим поведением между сессиями, нападками на одиторов и начальников отдела процессинга. Естественно, что при работе с такими кейсами случаются ляпы.

Мы работаем с живой вещью — жизнью.

Мы переобучаем одиторов, которые постоянно совершают ошибки, и мы делаем всё возможное, чтобы обеспечить необходимые достижения в кейсе. Мы не допускаем сквирелинга. Этика в наших организациях поддерживается более строго, чем в любых других.

Мы делаем все, что можем.

Преклир, который предъявляет претензии относительно «потерянного времени» или же просит вернуть ему деньги за часть времени своего одитинга по любой причине, за исключением отсутствия какого бы то ни было одитинга вообще (что означает отсутствие сессии – ни одитора, ни преклира не было в комнате), должен быть направлен в секцию этики. Эти преклиры являются трудными кейсами и склонны подавлять.

Иногда преклиры ставят нас в затруднительное положение тяжелым кейсом *тяжелый кейс (rough case) — нет улучшения кейса (DSTD прим. пер.) , плохим поведением между сессиями, грубя одиторам и начальнику отдела Одитинга. Естественно, что незначительные ошибки возникают при таких кейсах.

Мы продаём часы одитинга, а что это такое, судить можем только мы.

Одиторов, которые обычно ошибаются, мы обучаем повторно и мы делаем все, что можем, чтобы гарантировать хорошие продвижения кейсов. Мы не допускаем сквирлинга. Наша этика крепче, чем у любых других организаций.

Более того, ни один одитор не может лично возвращать никакой части взноса преклира, и никто не может заставлять его делать это, поскольку таким образом будет полностью уничтожена всякая возможность предоставления одитинга.

Преклиры, которые заявляют о "потере времени" или требуют возврата денег за часть их времени одитинга по любой причине, за исключением отсутствия одитинга вообще (что значит, что нет никаких сессий любого типа, нет одитора или преклира в комнате), должны быть переданы в Этику. Это тяжелые кейсы и они склонны быть подавляющими.

Одитинг и так самая дешёвая из существующих форм лечения. Он несомненно дешевле, если говорить о времени, которое требуется на то, чтобы получить результат, – это его дополнительное достоинство. Медики, хирурги, психиатры, психоаналитики запрашивают заоблачные цены ни за что или даже за нанесённый вред. Наша деятельность не имеет ничего общего с тем, что делают они. Но взносы можно сравнить. Психоаналитику ничего не стоит запросить 9 000 фунтов стерлингов за курс лечения! Для хирурга в Соединённых Штатах выписать счёт в 5 000 долларов сущий пустяк. Клиника Мейо не задумываясь вышлет счёт в 35 000 долларов или больше вдове своего пациента.

Мы продаем часы одитинга и именно нам судить, что это такое.

В некоторых странах платит правительство. И там цены тоже высоки.

К тому же ни один одитор не может вернуть никакую часть взноса преклира лично и его нельзя заставлять делать это, поскольку так делать — значит разрушать всякую возможность предоставления одитинга вообще.

Требуемый нами минимальный взнос за двадцатипятичасовой интенсив по праву должен составлять 250 фунтов или, в Соединённых Штатах, 820 долларов. Если бы мы занимались исключительно предоставлением процессинга, то должны были бы назначать именно такую цену. Требуется несколько человек, чтобы предоставить преклиру настоящий одитинг. Полевой одитор обычно разоряется даже при высоких гонорарах. Он просто не в состоянии выплатить зарплату своим сотрудникам, необходимую для того, чтобы предоставить преклиру надлежащую услугу.

Одитинг до сих пор самый дешевый из существующих видов лечения. Он дешевле, не говоря уже о выигрыше во времени, необходимом для получения результата. Медики, хирурги, психиатры, психоаналитики требуют подать им луну с неба за ничто или даже за вред. Мы не используем их метод ведения дел. Но можно сравнить оплату. Для психоаналитика потребовать плату в 9.000 фунтов стерлингов за курс лечения — раз плюнуть! Для американского хирурга счет в 5.000 $ — пустяк. Клиника Майо не думает дважды перед тем как послать счет в 35.000 $ или больше вдове своего пациента.

Сколько стоит для человека его собственная жизнь? Чего вообще стоит не умирать? Боюсь, что на этом нет ярлыка с указанием цены.

В некоторых странах платит правительство.

Мы продаём настоящее спасение от самой смерти.

И эта плата тоже высока.

Возврат денег. Это глупо. Человеку повезло, что мы вообще оказались поблизости и проявили к нему интерес. Мы не обязаны что-то для кого-то делать. Помните об этом. Мы можем даже потерять интерес к определённым людям, понимаете.

По справедливости, наш минимальный гонорар за 25-часовой интенсив должен равняться 250 фунтам стерлингов или, в США, 850 $. Если бы мы только одитировали, мы могли бы требовать таких денег. Требуется несколько человек, чтобы предоставить настоящий одитинг преклиру. Полевой одитор обычно разоряется даже при высокой оплате. Он просто не выплачивает жалования, необходимого, чтобы дать преклиру соответствующее обслуживание.

Ни одна организация не обязана принимать человека на обучение или процессинг, если она того не хочет.

Во сколько оценивает свою жизнь человек? Сколько стоит не умереть вообще? Боюсь, что на этом нет ценника.

Ни один одитор не обязан принимать на одитинг преклира, если он, положа руку на сердце, не хочет ему помогать.

Мы продаем реальное спасение от самой смерти.

Ни один супервайзер не обязан обучать студента, если не хочет этого. Мы и так отдаём жемчужины за гроши.

Частичный возврат. Как глупо. Человеку повезло что мы вообще находились поблизости и проявили к нему интерес. Мы ничего никому не обязаны делать. Помните это. Мы можем также потерять интерес к некоторым людям, понимаете?

Ни одна организация не обязана принимать кого-либо, кого она не хочет принимать для обучения или процессинга.

Ни один одитор не обязан принимать преклира, которому он не хочет честно помочь.

Ни один Супервайзер не обязан обучать студента, которого он не хочет обучать.

Мы и так продаем жемчуг за гроши.