Теперь давайте немного поговорим о том, каким образом преклир может подняться из того состояния, в котором он, по его мнению, находится.

Мы считаем, что шаблон существования, которому следует преклир, имеет вполне определённый трак. Этот трак начинается с состояния «как-есть». И сюда, безусловно, входит пространство.

Никогда не стоит зависать на вопросе о том, является или нет созданная действительность действительностью. Это неправильный подход к проблеме. Это тот подход, который люди использовали в течение столь долгого времени, что сама эта проблема стала полностью погребенной под мнениями людей о ней. То. что вы можете что-то воспринимать, и то, что вы можете воспринимать то, что вместе с вами воспринимает кто-то другой, определяет только одно из этих состояний существования — и это Есть-ность. Есть-ность — это реальность.

Вероятно, у вас ничего не получится при работе с кейсом, если вы не поймёте, что состояние «как-есть» начинается с создания пространства. Понимаете? Вы сами можете настолько сильно сосредоточиться на объектах и энергии и настолько сильно негодовать по поводу них, что упустите из виду фактор пространства. Понимаете, ведь тэтану чрезвычайно просто общаться с пространством. Понимаете? Тело зашло по этому траку слишком далеко, поэтому ему это делать не просто. При общении с пространством тело начинает болеть. Но тэтану довольно легко общаться с пространством.

То, что вы говорите, что там что-то есть, и потом воспринимаете то, что там есть, свидетельствует о том, что вы поместили тамнечто, и теперь воспринимаете, что оно там есть. Вот что это означает. Это не что иное, как Есть-ность. То, что никто с вами не соглашается в тот момент, когда вы это делаете, не преуменьшает того факта, что вы создали Есть-ность. Это Есть-ность. Она существует. Она существуетне “только для вас”. Она просто существует, понимаете. А если бы вы захотели, чтобы это продолжало существовать, то тогда вам надо было бы выполнить простой механический шаг — надо было бы убедиться в том, что вы не делаете совершенного воспроизведения этого. То есть-не создаете его снова в то же самое время в том же самом пространствес той же самой массой и энергией — потому что тогда этого там больше не будет.

И состояние «как-есть» начинается с пространства. А затем, безусловно, одновременно с пространством, появляются энергия и масса. Мыслезаключения о пространстве, энергии и массе рождаются одновременно. А мыслезаключения о времени здесь нет. Теперь нам нужно передвинуть якорные точки пространства, чтобы пространство продолжало существовать, и нам нужно передвинуть энергию в пространстве и каким-то образом всё там поменять, чтобы эта энергия продолжала существовать.

Но что вы на самом деле делаете в таком случае?

Это первый раз, когда мы делаем несколько действий одновременно, ведь мы ещё не спостулировали время. Что ж, теоретически, тэтан, который всё это проделывает, тут же перейдёт от состояния «как-есть» к искажению «как-есть»... просто моментально. Ему придётся сделать это, иначе ничто из того, что он создаёт, не будет продолжать существовать. Другими словами, всего этого не существовало бы, если бы он не вознамерился это изменить. Понимаете, намерение всё это изменить должно у него возникнуть одновременно с тем, как он всё это создаёт. Не сделай он этого, вся масса тут же исчезнет.

Вы просто внимательно смотрите.

Ладно. Он приступает к искажению «как-есть»; это действие выполняется одновременно с созданием состояния «как-есть» (поначалу), а затем искажение «как-есть», разумеется, тут же превращается в действие по продолжению существования. И мы получаем есть-ность, а это не что иное как реальность, о которой мы говорим: пространство, энергия, объекты. Почему именно мы считаем такое сочетание реальностью, почему именно мы считаем, что реальность является естъ-ностъю и так далее, – это немного непонятно. Ведь, по сути, чтобы реальность продолжала существовать как реальность, она должна быть не есть-ностью, а непрерывным искажением «как-есть». Так что на самом деле есть-ность – это гипотетическое состояние.

И то, что вы создали, исчезнет, если вы просто посмотрите на это — если только вы не проделаете трюк, изменив и исказив эту вещь. Теперь, если выскажете, что вы ее исказили, а потом забыли точный момент, когда она была создана, и в чем её характерные особенности, она, конечно, сможет продолжить существование. Потому что теперь вы можете рассматривать её как угодно — тем самым первым взглядом — и она не исчезнет.

Далее, тэтан есть статика, и это не гипотеза и не теория. Это факт. То, что тэтан – статика и что он может создавать мыслезаключения и создавать пространство, энергию и объекты, – это не гипотеза; это тоже факт. Мы имеем дело лишь с фактами, фактами, фактами, пока не добираемся до этой штуки, называемой реальностью, и тут мы вдруг обнаруживаем, что есть-ность – это гипотетическое состояние. То, что мы называем реальностью, – это лишь гипотетическое состояние. Так что, пожалуй, нам стоит и дальше просто называть это реальностью, поскольку «все знают», что такое реальность.

Однако не надо смотреть на это вторым взглядом, потому что тогда это пропадет.

Между прочим, основная цель варварского культа, известного под названием «психология», которому поклоняются в некоторых американских университетах, – это та самая реальность, на которой делают невероятный акцент. Я имею в виду, речь идёт о громадной учёности, связанной с реальностью, о жутких в своей бесконечности рассуждениях на тему: «Посмотрим. Если бы в лесу упало дерево, а рядом никого бы не было, кто бы мог это услышать, что ж, поэтому... Тогда, безусловно, не раздалось бы никакого звука, ведь поблизости не было бы никого, кто мог бы его услышать. Потому что, понимаете, деревья ведь не живые».

Например, если мы посмотрим вот на это место в. комнате иувидим предмет, то нам надо будет просто посмотреть на него и представить, что мы создаем его точный дубликат, или, наоборот, представить себе, что это мы его создали. Ни больше, ни меньше, чем это. И тогда. конечно, он станет довольно зыбким. Для тех, у кого есть проблемы с состояниями существования, он будет становиться все ярче, ярче и ярче. а потом все зыбче, зыбче и зыбче, пока вообще не исчезнет для него. Это любопытное явление, однако любой предмет этому непосредственно подвержен, и это можно очень точно доказать.

Ладно, как бы там ни было, это хождение по кругу и это полнейшее замешательство по поводу реальности объясняется тем фактом, что во всей этой сфере, – куда входит состояние «как-есть», создание пространства, энергии, объектов, искажение «как-есть», есть-ность, не-есть-ность и дальнейшее искажение, – во всей этой сфере существует лишь одно гипотетическое состояние. Лишь одно состояние является гипотетическим, и это есть-ность. И это состояние абсолютно гипотетическое. Этого состояния никогда не существовало. Оно вообще не может существовать. Это либо искажение «как-есть», либо состояние «как-есть».

Давайте посмотрим очень внимательно на то, что такое реальность. Реальность — это запостулированная реальность.

Состояние «как-есть», безусловно, может существовать. Состояние «как-есть» может существовать. Если вы можете его воссоздать, значит, оно, наверное, может существовать. Понимаете? Оно должно существовать, раз вы можете воссоздать его и таким образом заставить исчезнуть мокапы, или объекты, или пространства. Так что оно существует, это очевидно.

Для того, чтобы быть реальностью, ей не обязательно продолжать существование. Состояние реальности — это просто Есть-ность. Вот полное описание реальности.

Но этого нельзя сказать о есть-ности. Реальности не существует, потому что иначе это означало бы, что не может быть никакой остановки. Понимаете, это означало бы, что ничто не может вот так взять и остановиться – бац. Таких остановок просто не существует. Это продолжающееся искажение состояния «как-есть».

Мы получаем более сложную реальность, если вводим формулу общения, потому что для этого нужен кто-то другой. Нам надо сказать, что мы являемся кем-то другим, который смотрит на это, и что мы не знаем, когда и где это было создано — для того, чтобы добиться неисчезаемости этого предмета для кого-то другого.

Когда люди перестают изменять положение вещей в пространстве, перестают изменять якорные точки, перестают передвигать вещи то туда, то сюда... говорят ли они, что это их рук дело, или они говорят, что это вызвано ино-детерминизмом или чем-то ещё... как только они расслабляются и перестают всё это делать, они попадают в то состояние, в котором так часто пребывает ваш преклир, – они перестают постулировать время.

Допустим, мы просто более или менее случайным образом вошли в общение с кем-то другим, и у нас возник спор, болтовня о том и сем, но в целом — о том, что это за вещь перед нами.

Понимаете, этот механизм, когда вы говорите: «Это будет продолжаться, потому что я говорю, что кто-то другой несёт ответственность», -имеет ограниченное применение. Он имеет весьма ограниченное применение.

Если этот человек сделает совершенное воспроизведение того, что мы создали, оно, опять же, исчезнет.

Вы создали машину... давайте рассмотрим это получше... вы создали какую-то машину или что-то ещё, что будет перемещать якорные точки пространства, видоизменять их, создавать необходимую для этого энергию и заниматься объектами. И вот вы создали такую машину и сказали: «Я больше не несу за это ответственность. Теперь я не несу за всё это никакой ответственности, так что это чужое пространство и оно будет существовать и дальше, поэтому я могу и дальше обладать этим чужим пространством, потому что его создаёт кто-то другой». Понимаете, мы могли бы совершить этот довольно-таки хитрый обход. И тогда могло бы существовать... не слишком-то долго... но могло бы существовать постоянное искажение «как-есть».

На самом деле неважно, кто это создал — тэтану нужно только принять, что это создано им, для того чтобы оно исчезло для него. Другими словами, ему надо воспроизвести это в том же самом пространстве, с той же самой энергией, с той же самой массой в тот же самый момент, когда это было создано, и тогда это для него исчезнет. Так что вам и ему лучше-таки исказить эту вещь, которую вы создали. таким образом, чтобы вы оба могли ее воспринимать.

И это искажение существовало бы себе и существовало всё время, пока мы держим на этой машине хотя бы самый-самый кончик пальца. Мы бы не стали смотреть, понимаете, мы бы даже не пытались увидеть, что мы её касаемся кончиком пальца. Но пока мы просто слегка касаемся этой машины, всё у нас было бы в порядке. Понимаете, мы сказали: «Только вот это – наше». Понимаете?

И тогда вы получите то, что известно под названием “согласованной реальности” — это Есть-ность с согласием.

Так вот, стоит только человеку полностью расслабиться и сказать: «У меня всё схвачено; всё идёт замечательно, и всё это работает автоматически, и мне больше нет нужды волноваться по этому поводу. Ведь, в конце-то концов, какой-то парень создал эту вселенную, другие люди вызвали к жизни время... они говорят мне, когда просыпаться и когда ложиться спать, и у меня тут всё схвачено, и теперь всё это происходит исключительно по чьему-то ино-детерминизму». Стоит только ему это сказать, как его слова станут правдой: всё начнёт происходит исключительно по чьему-то ино-детерминизму. Но, кроме того, для самого этого человека всё исчезнет. Он больше не постулирует продолжение существования, он больше не меняет объекты в пространстве, поэтому он просто будет сидеть неподвижно. Всё станет очень тусклым; всё станет очень тонким и так далее.

В действительности, само слово “реальность” обычно принимается как означающее “то, что мы воспринимаем”. Но вот подлинное определение реальности, то самое, которое обычно используется:“согласованная Есть-ность”. Вот это и есть реальность.

Забавно здесь то, что в этом состоянии человек не сможет даже поддерживать в действии собственные аберрации. Но он так долго занимался искажением, после того как подверг всё не-есть-ности, что, даже сидя неподвижно, он будет продолжать что-то менять. И это такое состояние, при котором человек рассуждает... думание... думание, так мы называем состояние, когда человек рассуждает. Он пытается что-то менять, и он полагает: «Что ж, я буду просто тут сидеть и думать, и это заставит вселенную вращаться, это заставит время течь», – и так далее. Тут есть только одна сложность: он, по сути, имеет дело с основным строительным материалом вселенных. Но теперь, когда он погрузился в состояние, в котором единственное, что он делает, – это «мыслит»... он ничего не создаёт и не передвигает... ему придётся очень несладко. На самом деле всё будет становиться всё более и более тусклым, всё будет становиться всё менее и менее реальным.

HE-ECТЬ-НОСТЬ — это протест. Обычный способ действия существования, конечно, состоит в том, чтобы попытаться уничтожить Есть-ность через использование ее для разрушения самой себя; берется модель — такая, как дом, или что-то типа того, — и делается попытка разрушить ее, подорвав с помощью динамита. Это очень практическое применение, такой вот подход. В этом нет ничего эзотерического, и это неприменимо только к инграммному банку — это просто существование.

Что ж, а продолжать своё существование будет то, что он по-прежнему меняет, а именно беспокойство по поводу аберраций. Другими словами, единственное... это не какие-то эзотерические или сложные данные... единственное, что будет продолжать существовать, – это то, что человек так старательно пытается изменить. Что ж, это ужасно, не правда ли? Но это именно то, что будет продолжать существовать.

Есть-ность можно определить довольно общим образом — как “существование”. Получается, что Не-есть-ность воздействует на Есть-ность посредством качеств самой Есть-ности или нового постулата, которым индивидуум утверждает, что этого там нет.

Таким образом, это неправда, что, меняя что-то, вы попадаете в состояние статики, в состояние совершенной неподвижности. Вы можете в большей или меньшей степени заниматься не-есть-ностью и искажением «как-есть». На самом деле вы можете изменять состояния. Что-то может стать лучше, оттого что вы приложите к этому руку. Если вы мне не верите, выйдете как-нибудь в чистое поле и усядьтесь на какую-нибудь гору. Просто сядьте и сидите там, понимаете? И не пытайтесь проводить никаких подготовительных мероприятий. Не пытайтесь разбить лагерь... не делайте ничего такого. Но если бы вы просто вышли в поле и начали собирать ветки, соорудили бы себе какой-нибудь шалаш, расчистили место для костра и защитили свой шалаш от воды, вам было бы гораздо интереснее и гораздо лучше. Неважно, что вы делаете. Однако, передвигая массы, вы рано или поздно создадите такое положение дел... как правило, вы думаете, что вы работаете для создания такого положения дел... когда вам уже ничего не нужно будет делать. И, разумеется, в тот момент, как вы создадите такое положение дел, когда вам больше ничего уже не нужно будет делать, произойдёт то, что называется «время тяжким грузом давит вам на плечи» (в кавычках). Почему оно давит на вас тяжким грузом? Тяжким грузом? Оно даже не движется.

Этот новый постулат, которым вы просто заявляете: “Этого там нет”, не обладает структурой механики создания этой Есть-ности, точного времени создания, точного пространства, точной продолжительности, той же самой массой, тем же самым пространством, тем же самымвременем. То есть из-за утверждения: “Отлично, этого нечто там нет”, эта вещь вероятно, для вас затуманится. Но вы должны сделать с нейеще кое-что. Вам придётся поставить черный экран или оттолкнуть еёпрочь, или нашинковать её ломтиками, или сделать еще что-нибудь — но только не делать совершенного воспроизведения.

Нет, время будет находиться в движении до тех пор, пока вы будете двигаться и таскать туда-сюда кору и деревья, рыть канавки, бороться за жизнь, ходить на рыбалку и так далее. У вас будет существовать время. И вы можете годы напролёт сидеть в этом лагере, всё время находить себе занятия, проявлять довольно сильный интерес к существованию и так далее и жить себе припеваючи. А потом вы вдруг выиграете... к вам прилетит почтовый голубь или произойдёт что-то вроде этого... и выяснится, что вы выиграли в ирландском тотализаторе. Теперь вы можете нанять двенадцать человек, чтобы они вели хозяйство в вашем лагере. И этот лагерь превратится в загородный коттедж, и вы выпишете из города всю технику, какую только можно. И боже мой, пока вы заняты всем этим, всё идёт восхитительно, понимаете? И вот вы, наконец, обзавелись плавательным бассейном и замечательным бойлером, и всё у вас устроено самым замечательным образом, и что же? Вы всё сделали, понимаете... всё закончено... и вы оказываетесь в том же самом положении, – если говорить о времени, – вы сидите на горе и не передвигаете никаких масс. «Время снова тяжким грузом давит вам на плечи» (в кавычках).

Так что это Не-есть-ность — когда мы говорим, что чего-то не существует, но при этом полностью осознаём, что оно на самом делесуществует.

Вы можете обладать лишь тем, чем вам приходится заниматься; вы можете обладать лишь тем, что вы передвигаете.

Но вы должны знать о том, что это что-то существует, прежде чем сможете попробовать запостулировать его несуществование, создав таким образом Не-есть-ность.

Но у человека возникает огромный протест против массы. Он решил, что бесконечное выживание вещей – это очень плохо. Другими словами, он начинает сражаться с самим выживанием с помощью не-есть-ности.

Не-есть-ности можно дать простое определение: попытка удалитьиз существования, постулатом или силой, то, о чем заранее известно, что оно существует. Это попытка выступить против своих собственных соглашений и постулатов с помощью новых постулатов, или попытка распылить что-то либо силой, либо другой Есть-ностью для того, чтобы вызвать прекращение Есть-ности, против которой имеются возражения.

Так вот, как вам известно, не-есть-ность – это нечто весьма особенное. В действительности она заключается в том, что вы заставляете вещи исчезать, или тускнеть, или уменьшаться, и делаете вы это просто из-за того, что их есттгь-ность слишком велика. Понимаете? Парень приходит к выводу, что вокруг слишком много есть-ности. Вокруг него слишком много продолжающегося существования, слишком много выживания: банкир Джо Джинкс, который припёр его к стенке и ободрал как липку, и... в этом было слишком много есть-ности, понимаете? И самый лучший способ справиться с этим – подвергнуть это не-есть-ности, понимаете, и просто начать сражаться со всем подряд.

И это — использование массы для работы с массой, или силы для работы с силой, и, если вы действительно собираетесь что-то разрушить, это определенно и уверенно можно назвать неверным подходом к делу.

Так вот, давайте для примера рассмотрим войну. Война – это просто когда каждая из сторон говорит другой стороне о том, что та должна прекратить своё существование. И они доносят это сообщение с помощью выстрелов, снарядов, свинца, динамита, копий, стрел, ловушек, и они используют энергию, понимаете, чтобы прекратить существование другой стороны. Что ж, одно дело, когда вы используете энергию, чтобы построить свой лагерь, – тут всё абсолютно нормально, понимаете? Но совсем другое дело, когда вы вдруг начинаете воевать с кем-то, кто живёт по другую сторону горы, и вы ведёте эту войну для того, чтобы прекратить существование вашего противника, – теперь вы сражаетесь с продолжающимся существованием посредством создания продолжающегося существования. Так вот, поймите это: вы сражаетесь с продолжающимся существованием посредством создания продолжающегося существования.

Это способ разрушить самого себя — наверное, поэтому такойподход так популярен в мире. Сила против силы. В ранние христианские времена мы обнаруживаем весьма слабое воспроизведение мысли о неверности такого подхода — тогда появилась идея о том, что, есливас ударят, то надо повернуться другой щекой. Истина в том, что естьгораздо более осмысленный способ сформулировать эту мысль: есливы сталкиваетесь с силой, не применяйте большую и новую силу для того, чтобы победить направленную на вас силу — а если вы это сделаете, то вы получите хаос сил, и очень скоро вообще ничего несможете понять в этом хаосе. Так что “подставь другую щеку” — этоочень работоспособный принцип, если его просто сформулировать какутверждение о том, что сила не должна использоваться дляпротиводействия силе. Способ должным образом уладить нежелательную ситуацию —— простосделать ее совершенное воспроизведение.

Хотите знать, почему война, на которую не должно было бы уйти больше двух дней, всегда так надолго затягивается? Несколько веков назад дела обстояли настолько плохо, что люди на протяжении ста лет только и делали, что вели войну и говорили, что все остальные должны прекратить своё существование. И они постоянно передвигали объекты, чтобы этого добиться. Так вот, вы понимаете, насколько все эти постулаты могут перепутаться?

Посмотрим на то, что такое совершенное воспроизведение.Совершенное воспроизведение — это создание вещи еще раз, в том же самом времени, в том же самом пространстве, с той же самой энергиейи той же самой массой. Совершенное воспроизведение не делается с помощью моделирования этой вещи рядом с ней же самой. Это было бы копией, или, если использовать более технический термин, факсимиле, созданием факсимиле. Копия и факсимиле, кстати говоря, — синонимы, однако, по нашим представлениям, факсимиле являетсякартинкой физической вселенной, которая была сделана неосознанно или автоматически, а копией называют то, что тэтан по собственной воле сделал в отношении предмета из физической вселенной, с полной знательностью. Другими словами, он скопировал это и знает, что он это скопировал. Факсимиле же может создаваться без его знания, посредством умственной автоматики, тела или чего-то в этом роде.

И тэтан делает всё это потому, что он обожает проблемы. И это самая большая проблема, какая только возможна. Тэтан обожает проблемы. Это самая основная проблема. Вы передвигаете массы... что, по сути говоря, создаёт продолжающееся существование... чтобы заставить продолжающееся существование перестать существовать. Иначе говоря, перед нами полный парадокс: этого не может произойти, этого никогда не произойдёт, этого никогда не происходило, и всё-таки тэтан это делает. Но он никогда не бывает от этого счастлив. Здесь нет никакой безмятежности существования. Спустя какое-то время всё это приводит к полнейшему хаосу.

То, о чем мы тут говорим — это совершенное воспроизведение, чисто механическое, однако более важно разобраться с этим в терминах наших четырех категорий существования. Это КАК-ЕСТЬ-НОСТЬ. Если мы можем распознать полную Как-есть-ность чего-то, то это исчезнет. Иногда, если в этом есть множество составляющих частей,нам надо распознать полную Как-есть-ность, сложенную из Как-есть-ностей каждой из составляющих частей. И в этом лежит секретуничтожения действительной материи. И действительную материютэтан может разрушить, если он готов включить в ту Как-есть-ность,которую он теперь постулирует по отношению к каким-либо объектам, которые существуют — то есть по отношению, к какой-либо. Есть-ности - Как-есть-ность каждой составляющей части.

Вероятно, единственная радость, которую война доставляет солдату... и, ради всего святого, больше никому об этом не рассказывайте, потому что общество полагает, что вы не должны этого делать... единственная радость, которую война доставляет человеку, – это обманчивое чувство, что он полностью превратил нечто в ничто. Понимаете, будь то вражеские войска, или танки, или корабли, или что-то ещё в этом роде, -неважно, это встречается на ура, это вызывает сильное возбуждение. (Боевым частям это знакомо.) По всей видимости, они впадают в сильное уныние только тогда, когда перестают превращать нечто в ничто по собственному желанию.

Тэтан создал модель, и эта модель получила очень широкое согласие, и с ней поработали другим процессом, Ино-есть-ностью, и она становилась все более и более твердой, все более и более твердой — и потом однажды кто-то оттяпал от нее половину и оттащил этот кусок вверх на гору, и сделал из него ступеньку у входной двери.

Вряд ли кто-нибудь сможет понять явление под названием «разгром войска», когда военное формирование впадает в уныние – внезапно, в одну секунду, моментально – и просто обращается в бегство. Это странное явление, явление, которое было довольно сложно понять: быстрота, с которой войска могут обратиться в стремительное, беспорядочное бегство.

Это уже, видите, не то место. То же самое место — это часть воспроизведения, потому что это уже было удалено с того места, где было смоделировано, то есть оно оттащено на вершину горы и теперь работает в качестве ступеньки у чьей-то входной двери. Даже сам ее хозяин, если его спросить об этом, с трудом вспоминает, откуда он взял эту ступеньку; а потом что-то происходит с этим домами — которые, кстати, тоже представляют собой просто-напросто модели, как и все остальное — дома эти ломают, и кто-то подбирает эту ступеньку, крошит ее на щебень и делает из нее отсыпку для дороги — и по этой дороге ездят все кому не лень.

Что ж, предположим, что они обстреливают стоящую на холме крепость. И вот они обстреливают и обстреливают эту крепость, а из крепости стреляют по ним, а они стреляют по крепости, а из крепости стреляют по ним. Что ж, где-то на этом этапе их боевой дух начнёт сходить на нет. Они видят, что не могут превратить нечто в ничто; крепость продолжает жить.

Построенная дорога работает просто отлично, она проходит около какой-то пристани, но в один прекрасный день становится не нужна. У них там теперь есть большой и длинный пирс, и потом кто-то приезжает на паровозе и нагружает вагоны кусками камней и гравием, и вываливает все это в трюм корабля, который отходит в Южную Африку, и там этот балласт вываливают, а местные жители растаскивают его для посыпания дорожек в саду, потом там случается извержение вулкана, и все это оказывается под четырьмя метрами лавы; время идет, и эта штука оказывается все дальше и дальше от своего согласованного времени, от своего согласованного положения — и момента, когда это было запостулировано, по отношению к периоду времени тех людей, которые соглашались по поводу нее.

И это на них очень сильно влияет. Они оказываются в ярко выраженном тоне 1,5. (На самом деле это и есть проявление тона 1,5: люди используют силу, чтобы превратить в ничто нечто, которое продолжает жить, несмотря на их старания.) И внезапно они бросят этим заниматься. Они соскальзывают вниз с большой скоростью. Когда они только начинают спуск, они движутся довольно медленно, но потом всё вдруг просто рассыпается... их боевой дух сходит на нет и всё такое прочее. Потому что единственная компенсация, которую они получают за войну, состоит в том, что они как тэтаны могут видеть, что, по крайней мере, они совершают какие-то действия, которые превратят форму в ничто, и они видят проявления того, как форма превращается в ничто. Но печально для них во всём этом то, что на самом деле они не превращают это в ничто.

Понимаете, они достигли соглашения по поводу периода времени, так что эта штука начинает стареть, и они согласились по поводу пространства, но она перемещается в этом пространстве, и в конце концов, по прошествии многих эпох, этот предмет оказывается по атому разбросан по всей планете.

Помимо этого, война приносит много страданий и печали, и этому конца-края не видно. Но, когда вы начинаете передвигать так много частиц с такой скоростью – как, например, германское орудие стреляет снарядами 88 калибра, – вы получаете продолжение существования... продолжение существования. Я имею в виду, этот снаряд взрывается, и мы видим, что того парня, который лежал вон там на земле, уже больше там нет... парня, рядом с которым взорвался снаряд... но остаётся продолжающееся существование. Кто-то должен разобраться с имуществом этого парня, а потом кто-то должен написать письмо его семье и сообщить домашним, что он погиб смертью храбрых, а потом кто-то ещё должен передать им эту новость. А потом его семья... После его смерти в обществе так или иначе образовалась брешь. И всему этому конца-края не видно. А потом, несколько лет спустя, его останки выкапывают, доставляют на родину и погребают на кладбище. Понимаете? Я хочу сказать, здесь мы имеем дело ни с чем иным, как с продолжением существования.

И все это будет довольно трудно отследить, если только вы,как тэтан не посмотрите внезапно на это внимательно — и как бы спросите это, или просто легко определите местоположение этого.

А что же в данном случае продолжает существовать? Что ж, была частица, и она двигалась очень-очень быстро. И каждый раз, когда частица двигается с такой большой скоростью, результатом будет продолжающееся существование. А единственное, о чём могут думать люди на войне, так это о том, чтобы передвигать всё больше, больше и больше частиц со всё большей и большей скоростью, чтобы враг всё меньше и меньше продолжал существовать.

И тогда закон сохранения энергии немедленно летит к черту.Ввиду того факта, что само время является постулатом, заново принять время чего-либо очень просто. Точно так же, как вы в дианетическом одитинге просите человека “вернуться к моменту,когда...”, и он заново принимает время, и если бы мы тут простодобавили “в место, где”, а потом сказали: “0'кей, а теперь воспроизведи это вместе с его собственной энергией”, — ого, это бы тут же взорвалось.

Вы хотите знать, почему немцы всё время сражаются и вторгаются в граничащие с ними земли? Что ж, на данном этапе они не могут делать ничего другого. Я имею в виду, туда с незапамятных времён приходили люди и говорили: «Вы не должны продолжать существовать. И эти быстро движущиеся частицы, с которыми мы заставляем вас иметь дело, помогут достичь этой цели».

Мы сейчас не особенно используем этот процесс, но вамо нем стоит знать.

Да ну? Так не бывает, понимаете?

Для того, чтобы создать Как-есть-ность, надо создать Как-есть-ность самого предмета и всех его частей, и только в этот момент он сможет побороть закон сохранения энергии. Сохранение энергии зависит от хаоса всех частей всех вещей, которые перемешаны со всеми другими частями других вещей. Другими словами, никакого сохранения энергии не было бы, если бы мы были полностью уверены в том, в каком месте исходно был создан каждый атом. Если бы мы были полностью не уверены в том, в каком месте исходно был создан каждый атом, каждая молекула, каждый протон и так далее — если бы мы просто оставались в полном неведении относительно этого, нам, конечно же, не удалось бы разрушить это, потому что сила тут не поможет. Сила не разрушит ничего, что сделано из силы.

Так что мы приходим к тому, что, как мы обнаруживаем, очень сильно озадачивает человека. Мы приходим к одной маленькой формуле: «Мы возьмём частицы...» – это механизм, обеспечивающий продолжение существования вещей... «мы собираемся взять частицы и прекратить существование вещей». И когда вы сталкиваетесь с человеком, который испытывает «трудности» (в кавычках) или не может разобраться с проблемой, просто посмотрите на анатомию любой проблемы, а она представляет собой не что иное как следующее: «Мы добьёмся прекращения существования с помощью механизма, обеспечивающего продолжение существования». Вы это понимаете?

Ввиду того факта, что вам понадобилось бы сделать столько постулатов, практически столько Как-есть-ностей, сколько есть атомов в этом объекте, все это становится жутко сложным — если только ненаучиться распространять свое внимание настолько широко и настолько быстро, что возникнет "способность делать Как-есть-ность этого и уровень вашего оперирования будет настолько высок, что превзойдетпо мощи закон сохранения энергии (который сам по себе естьсуждение).

Получится игра. Здесь, вне всякого сомнения, начнётся игра. Здесь появится куча проблем.

Итак, мы разобрались с Как-есть-ностью посредством механикисовершенного воспроизведения. Как-есть-ность — состояние,создаваемое заново в том же самом времени, в том же самомпространстве, с той же самой энергией и с той же самой массой, с тем же самым движением и с тем же самым временным континуумом.

Так вот, если вы хотите знать, как разрешить чью-то проблему, просто посмотрите, где этот человек использует частицы, изменение которых повлечёт за собой продолжение существования, чтобы вызвать непродолжение существования. Другими словами, чтобы создать не-есть-ность. Где он прибегает к искажению «как-есть», чтобы создать не-есть-ность? Он будет заниматься искажением «как-есть», чтобы создать не-есть-ность, и он, безусловно, будет постоянно и беспрерывно создавать есть-ность, которая представляет собой непрерывно существующее состояние.

Последний момент, временной континуум, важен только иногда.Он возникает лишь тогда, когда вы пересекаете несколько вселенных,потому что частицы не пересекают вселенные. Частица имеется только до тех пор, пока остается в рамках своего собственного временного континуума. Если уничтожить временной континуум, то, конечно, с этого момента и далее никакая деятельность в нем больше не сможет продолжаться.

Я уже говорил, что это гипотетическое состояние. Оно является гипотетическим, потому что вы не можете положить ему конец, вы ни за что не сможете его прекратить и вы ни за что не сможете на него посмотреть. Понимаете? Стоит вам только распознать есть-ность, которая не находится в процессе изменения... что ж, она исчезнет. Она либо исчезнет, либо потускнеет. С ней что-нибудь произойдёт. Так что всегда ищите изменение. Этот человек живёт где-то впереди на траке, а этот человек живёт в прошлом, и так далее. Он смотрит на изменения, он смотрит на изменения, и он не смотрит на реальность.

Скажем, группа А создала набор постулатов, которые дают им определенную энергию и массу, здесь, а группа Б вот там, и они собрались вместе и достигли согласия по поводу того, что они принимают массы друг друга. Это никогда не доходит до того, что масса, созданная группой А, и масса, созданная группой Б, могут взаимозаменяться. Всегда рядом должен быть кто-то, кто был неотъемлемой частью создания той массы, на которую смотрят, по крайней мере по соглашению — и тогда мы получаем временной континуум, непрерывное сознание. Именно об этом говорят, когда ведут речь о “Космическом Сознании”, что представляет собой довольно странный способ выразить идею о том, что “Ну, мы все тут находимся довольно долгое время”:

На самом деле это довольно-таки здравое состояние ума. Мы говорим об уме, пребывающем в добром здравии... это хорошо, когда человек здоров в умственном плане: человек смотрит на изменения, он смотрит на то, что будет дальше, он радуется при мысли о том, сколько частиц он сможет передвинуть и таким образом вызвать что-то к жизни или обеспечить продолжающееся существование чего-то, или он знает правильный образ действий, позволяющий обеспечить исчезновение вещей, которые он хочет уничтожить: просто воссоздание «как-есть». И эти вещи самым замечательным образом исчезнут, и он сможет начать всё сначала.

Давайте возьмем эту Как-есть-ность и сделаем открытие, что вещь исчезнет, если исчезнет модель, и это тоже довольно легко можно проверить экспериментально.

Что ж, как я уже говорил, если вы хотите посмотреть на механические принципы, лежащие в основе любой проблемы, которая доставляет какие бы то ни было неприятности, просто поищите перемещение частиц... другими словами, искажение «как-есть»... которое осуществляется для того, чтобы вызвать не-есть-ность. Что, безусловно, невозможно. Между прочим, преклир, который не продвигается в процессинге, делает именно это. Он использует частицы, чтобы уничтожить риджи, что-то в этом роде. На самом деле он почувствовал бы себя гораздо лучше, если бы просто вышел, взял секатор и подровнял живую изгородь. Понимаете, пусть он передвинет что-то такое, что не повлечёт за собой особо больших разрушений, но послужит той же цели. Ведь если ваш преклир в жутком состоянии из-за своего банка, если он в жутком состоянии из-за невероятно огромных риджей, чёрных риджей и так далее, и если он как тэтан просто сидит и создаёт частицы и бомбардирует ими эти риджи, то что вы получите в итоге? В итоге вы получите продолжающееся существование риджей, разве нет? Так что такого рода процессинг не принесёт ему никакой пользы... действительно никакой пользы.

Если модель можно уничтожить просто созданием ее в том же самом времени и в том же самом пространстве, с той же самой энергией и той же самой массой, другими словами, просто повторяя постулат, и если она исчезает в тот момент, когда вы применяете Как-есть-ность, то тогда, чтобы получить Есть-ность, люди начнут избегать Как-есть-ности, а это делается с помощью Ино-есть-ности.

Именно поэтому мы никогда не используем в процессинге потоки. Если хотите, можете использовать объекты, если хотите, можете проводить процессинг в отношении пространства, но держитесь подальше от потоков (это основное правило). Почему? Это течение частиц, передвигающихся в каком-то направлении, поэтому мы не возимся в процессинге с потоками. И поэтому мы просто не будем возиться с прохождением концептов, если это связано с прохождением потоков.

Нужно поменять характеристики вещи, солгать о ней, для того чтобы она существовала, и тогда получается, что любая вселенная — это вселенная лжи.

Так вот, у тэтана есть серьёзные возражения... из-за формулы общения, которая используется в этой вселенной... серьёзные возражения против «нечто». Он смотрит через пространство и видит нечто, и спустя какое-то время это нечто начинает говорить ему, что он тоже должен быть нечто. А ему это не нравится. На самом деле ему это не доставляет удовольствия, потому что это нечто, которым ему нужно быть, является ино-детерминированным нечто. Это означает, что, когда он смотрит на стену, ему приходится быть стеной, понимаете? Вот что навязывает ему эта вселенная.

Когда эта вселенная бросает вам вызов — можете ли вы открыть ее истины, то это может вас очень запутать.

Что ж, на самом деле всё это в своём изначальном виде – мысле-заключения, поэтому тэтан не обязан попадать в эту ловушку. Ему не нужно в неё попадать; ему вовсе не нужно осуществлять этот переход. Он может просто сказать: «Я смотрю на стену», – и увидеть стену. Понимаете? Но спустя какое-то время он углубляется в механику восприятий, он углубляется в механику общения, он начинает использовать энергию, чтобы общаться с энергией.

Если опять вернуться к истории — мы находим людей, которые говорят нам там и тут: “Ну, может быть, был такой человек как Христос, а может и нет, может, он говорил вот это, а может и нет, может, эти материалы произошли вот оттуда, а может и нет”, — да, это просто гарантирует ему выживание! Выживание само но себе зависит от Ино-есть-ности.

В этом нет ничего плохого, за тем лишь исключением, что тэтан утрачивает свою гибкость. Всё идёт нормально, пока он придерживается мысли о том, что он общается просто с помощью постулатов... что он общается. Что ж, когда он опускается ниже этого уровня и попадает на уровень навязанного общения... когда его заставляют стоять спокойно и выслушивать то, что ему говорят; когда его заставляют стоять смирно и держать этот ридж, понимаете, когда его заставляют сидеть и впитывать данные из этого учебника – когда его заставляют делать что-то подобное; когда он попадает под эту бомбёжку... тогда он начинает бороться с формулой общения. И, разумеется, тогда формула общения этой вселенной обретает продолжающееся существование.

Для того, что бы заставить Как-есть-ность продолжать существование, абсолютно необходимо замаскировать момент ее создания. Воспроизведение этого момента, пространства, массы и энергии станет причиной прекращения существования этого. Распознание Как-есть-ности 11риведет к уничтожению — исчезновению. Другими словами, к возвращению к исходному постулату. Вам придется полностью снова сделать этот постулат, — для того, чтобы добиться хоть какого-то продолжения существования этого, — а потом вам придется идти вперед и изменять это таким образом, чтобы люди действительно не смогли вообще распознать его источник. Убедитесь в том, что вы это обеспечили. Вам надо сказать о том, что это откуда-то там произошло, назвав при этом кого-то другого, а не действительный источник. Люди делали это с помощью таких вещей, как Дианетика.

Помните, в этой вселенной есть формула общения. И в основе этой формулы лежит тот факт, что две вещи не могут занимать одно и то же положение в пространстве. И мы тут же уходим с уровня «причина, следствие и отсутствие расстояния». Понимаете? Что ж, это в действительности низ шкалы. Но когда причина и следствие, находящиеся внизу шкалы, занимают одно и то же положение в пространстве, они занимают почти одно и то же положение в пространстве. Они не являются полным отождествлением точки-источника и точки-приёмника. Их по-прежнему разделяет небольшое расстояние, и как бы низко вы ни опустились по шкале, полное отождествление точки-источника и точки-приёмника возможно лишь на самом верху этой шкалы. Эти две точки могут совпасть только на самом верху шкалы. Что ж, ладно, если они могут совпасть на самом верху шкалы, человек мог бы ввести между ними расстояние или сделать что-то ещё. Но как только он соглашается с этой вселенной, он оказывается в такой ситуации, когда он вынужден иметь расстояние, через которое можно было бы смотреть. Потому что он не может занимать то же положение в пространстве, что и объект, на который он смотрит. Понимаете, это формула, существующая в данной вселенной.

Тут один ненормальный утверждал по поводу этого, что все это на самом деле было изобретено в конце восемнадцатого века парнем по имени Хикльхоггер или Перснльхоцер, или что-то типа того, Это факт. Здесь перед нами находится то, что можно весьма легко размоделировать, потому что это было создано для размоделирования, для получения Как-есть-ности вещей, и ввиду того факта, что это было создано для размоделирования, его уничтожение становится очень-очень легким — просто сказать, что его Как-есть-ность такова и такова, состоит в том-то и том-то — и оно бы практически исчезло, если бы вы продолжили утверждать, что его Как-есть-ность была тем, чем она на самом деле была. Для того чтобы получить какое-то продолжение существования, надо сделать нечто совсем странное и особенное, надо это как-то исказить. Надо ввести применение Ино-есть-ности. И если мы попытаемся исказить что-то плохое — тогда мы тоже заставим это продолжать существовать.

И это, кстати говоря, характерно для многих вселенных. Вот как вы удерживаете всё на расстоянии друг от друга. Вы говорите: «Два предмета не могут занимать одно и то же положение в пространстве. Поэтому нам нужно много пространства, и нам нужно, чтобы предметы в этом пространстве имели более или менее фиксированное положение, и нам нужно удерживать все эти предметы порознь. А следовательно, это отдельные предметы...» И мы пускаемся в подобные рассуждения, но мы, кроме всего прочего, начинаем использовать формулу общения. И в соответствии с этой формулой точка-источник и точка-приёмник не могут занимать одно и то же положение в пространстве. Таким образом, получается, что формула общения в этой вселенной имеет следующий вид: причина, расстояние, следствие.

Зная о том, что жизнь в основе своей является суждением статики, которая не расположена в пространстве-времени, у которой нет массы, энергии или длины волны, а также зная, что Как-есть-ность — состояние, которое размоделирует или уничтожает, что вам надо практиковать Ино-есть-ность для того чтобы получить Есть-ность, и что после того, как возникла Есть-ность, механизм работы с ней состоит в постулировании Не-есть-ности или применении силы для создания Не-есть-ности, и что любая последующая Ино-есть-ность, примененная в отношении этой вещи, будет только продолжать создавать Есть-ность этого нового, состояния, и что каждая новая Есть-ность будет сталкиваться с запостулированной или насильственной Не-есть-ностью, и что за каждой Не-есть-ностью будет следовать Ино-есть-ность,которая в результате будет приводить к неисчезаемости того, что у нас есть теперь — мы через некоторое время начинаем видеть, что из этого небольшого головокружительного зеркального лабиринта нет выхода, кроме признания того, что у нас есть cтатика, способная иметь суждения, и что структура того, к чему мы в конце концов пришли и стали называть это реальностью, твердостью, содержится в этих четырех состояниях.

Так вот, как только индивидуум согласится с тем, что два предмета не могут занимать одно и то же положение в пространстве, как только он согласится с этой формулой общения, он окажется в ситуации, когда он скажет: «Так, посмотрите-ка на все эти "нечто", что окружают нас. А я на самом деле по сути своей "ничто", и поэтому, если мне нужно стать нечто, чтобы воспроизвести всё это... мне это не нравится. Так я не смогу сохранить присущую мне форму и так далее. Я здесь плохо себя чувствую. Я не могу летать повсюду и быть духом. Я вынужден торчать здесь, я вынужден быть энергетической массой, чтобы иметь возможность смотреть на все эти энергетические массы».

Соответственно, для статики цикл существования — иметь суждение о Есть-ности как о Как-есть-ности. Она просто говорит: “Что-то есть”. И потом искажает Как-есть-ность этого чего-то даже для собственного распознания, затмевая свою знательность по отношению к этой Как-есть-ности — для того, чтобы обеспечить Есть-ность. Потом, обеспечив Есть-ность, она обычно, как водится, рано или поздно начинает практиковать Не-есть-ность, и так как Есть-ность, против которой она бьется, не исчезает, а просто зависает, то статика, не удовлетворившись результатом, становитсянесчастной поэтому поводу. Теперь она начинает практиковать новую Ино-есть-ность, которая потом получит подтверждение со стороны той Не-есть-ности, которая у нее теперь есть, и которая потом получает неисчезаемость.

А ему это не нравится. Он возражает против этого.

И мы открываем, что сама жизнь может попасть в этот очень, очень головокружительный цикл, и потом возникают эти обратные напластования: новая Есть-ность обрабатывается Ино-есть-ностью, за этим идет Не-есть-ность, потом снова новое состояние, которое не исчезает — новая Есть-ность. И идет вот такой тяни-толкай и режь-зашивай, туда и обратно.

Так что мы переходим к ещё одному проявлению на траке: единственное, против чего возражает тэтан, если говорить о каком бы то ни было значительном возражении, так это возражение против «нечто»... просто против любого «нечто».

Все это зависит от базового постулата, говорящего о нашем согласии с тем, что вещи должны происходить довольно упорядоченным или равномерным образом в смысле пространства, скорости, выносимости и так далее.

Впоследствии тут, конечно, произойдёт инверсия. Тэтан будет какое-то время сильно возражать против «нечто», а потом, спустя какое-то время, всё перевернётся с ног на голову, и тэтан начнёт возражать против «ничто».

Приходится вводить время, и у нас прямотам, перед всеми этими Есть-ностями, должен быть постулат, который будет определять, что когда происходит — а при его отсутствии вы не получите временного континуума, и такая вещь, как продолжение существования, никогда не будет иметь места. Так что время как раз для этого подходит.

Так вот, как же мы вообще умудряемся что-то менять, если механизм не-есть-ности не срабатывает? Что ж, существует система под названием «вэйлансы». Человек перестаёт быть самим собой и становится кем-то другим – и для него это единственный способ, позволяющий произвести изменения. Понимаете? Он обеспечивает продолжение существования, говоря: «Всё это не должно продолжать существовать». И он всё талдычит и талдычит: «Не должно продолжать существовать, не должно продолжать существовать», и всё это продолжает существовать. И он использует всё больше, больше и больше частиц, и вот очень скоро солдаты армии Соединённых Штатов начинают носить на головах не-мецкие каски. Понимаете? Проще простого. И правительство говорит: «К чёрту Карла Маркса. К чёрту Карла Маркса. К чёрту Карла Маркса. Теперь мы будем действовать так: от каждого по способности платить налоги...» Понимаете?

Вы видите движение этих различных состояний? Я полагаю, что проблема существования теперь ограничивается просто рассмотрением этих Есть-ностей. Однако соглашения в отношении самого времени зависят от того, что было создано в потоке времени, и в результате мыполучаем базовый постулат, который противостоит всем эффектам, будучи самим временем.

Так что здесь у нас происходят изменения другого рода. Если два предмета не могут занимать одно и то же положение в пространстве, тогда мы являемся ничем иным, как продолжающей своё существование идентностью. А значит, самый лучший способ произвести изменение, произвести коренное изменение – это просто быть кем-то другим. Другими словами, полностью перейти в другой вэйланс. А поскольку мы хотим всё время побеждать, что ж, естественно, нам нужно переключиться в вэйланс того человека, который казался нам победителем.

Итак, это был рассказ о четырех состояниях Есть-ности и о различных определениях, которые к ним имеют отношение — и все это объясняет любое проявление жизни, поведения человека, материи, энергии, пространства и времени.

Что ж, если кто-то полагает, что терпит поражение, тогда любой вэйланс покажется ему вэйлансом победителя. Вэйланс побирушки, у которого нет ни гроша за душой и который стоит на пороге смерти, может показаться некоторым людям победным вэйлансом.

И человек начинает менять вэйлансы, как перчатки, и он считает, что «два предмета не могут занимать одно и то же положение в пространстве». Так что индивидуум переходит из одного положения в другое. И если он слишком много занимался не-есть-ностью, можно ожидать, что он будет очень интенсивно менять вэйлансы. Он не может оставаться самим собой, потому что он ни с чем не общается.

Что ж, здесь он уверует в то, что он должен иметь «ничто». От этого он перейдёт к тому, что он должен иметь «нечто». А от этого он перейдёт к тому, что он должен иметь «ничто», для чего ему требуется перейти в другой вэйланс. И на самом деле тут нет никакого более глубокого смысла.

Понятно?