Вы можете увидеть автоматизм в действии, который проявляется в какой-нибудь созданной вещи... как кто-то только что сказал... в виде нескольких дополнительных подскоков. Тот факт, что... вы говорите: «Ладно, сейчас давай поместим этот бильярдный шар в центр комнаты», – и человек помещает его в центре комнаты, но перед этим шар последовательно ударяется о четыре стены. И он будет... если вы не будете всё время внимательно следить за тем, что он делает, то вы, скорее всего, обнаружите, что он устраивает себе самому такой вот фокус с автоматизмом. Он видел, как бильярдный шар ударился о стены, а затем покатился в центр комнаты, и тогда он сказал себе: «Что ж, я так и хотел». И он так и будет обманывать себя долгое время и будет оправдывать свою неспособность, говоря, что это входило в его намерения. И он действительно внушит себе, что дело обстоит так.

Сегодня, по-моему, 8-ое декабря, и это первая послеполуденная лекция.

Только тогда, когда вы заставите его точно установить тот факт, что бильярдный шар покатился от ближайшей к нему стены в центр комнаты и больше никуда, он внезапно осознает, что делает это слишком уж автоматически. Затем он обнаружит, что должен приняться за дело и поработать над этим. Он подвинет этот бильярдный шар немного вперёд, вернёт его на место, снова подвинет вперёд и вернёт на место, и так далее. И каждые несколько секунд бильярдный шар может внезапно подскакивать, ударяться о потолок, о дальнюю стену, а затем снова возвращаться на своё место. И преклиру придётся посмотреть в лицо тому факту, что это не он заставляет бильярдный шар проделывать это. Он больше не сможет обманывать себя.

Хочу поговорить с вами об АРО и закончить со всеми этими вещами, относящимися к этим циклам, и упорядочить теорию, чтобы мы сразу же могли перейти к анализу стандартной рабочей процедуры.

Так вот, это проявление автоматизма. На перерыве прозвучало ещё одно интересное замечание: с этими вещами, которые появляются автоматически, может оказаться трудно справиться, когда от инцидента – или мокапа – избавились. Автоматизм инцидента не исчезнет столь быстро.

Информация по поводу этих материалов распространяется очень быстро. Сейчас я получаю извещения от всяких обираловок и маленьких захудалых компаний типа АМА, и в этих извещениях говорится о том, что теперь они понимают, что они... что их подход... их подход и мой подход, в конце концов, не так сильно противоречат друг другу, и чтобы доказать это, они преподносят мне стандартную рабочую процедуру тэта-клирования, выпуск 3. Но у них ещё нет этой процедуры, поэтому я не знаю, что такое они мне преподносят. В том, что даю вам я... в том, что я даю вам в этих лекциях, я уверен, а в том, что состряпали сквирелы, не уверен никто.

Поэтому, когда инциденты у вас очень долго не уходят, если вы внимательно посмотрите на то, что делает преклир, то обнаружите, что сам автоматизм не исчезает. Он появился, хотя его об этом не просили, и он не исчезает, когда его об этом просят. Вы поняли? Он появился, хотя его об этом не просили, и он не исчезает, когда его об этом просят. Вы говорите преклиру, чтобы он избавился от этой штуки, а она проделывает ещё несколько вещей и добавляет пару новых составляющих, и уходит всё, кроме тех составляющих, которые никто не просил появляться.

Вы знаете, кто такой сквирел? Сквирел – это некто... знаете, с незапамятных времён в профессии врача и во всех подобных профессиях существовали примазавшиеся к ним сквирелы. В каждой из этих профессий. Не существовало ни одного человеческого начинания, в котором не отирались бы свои безумцы. У нас количество таких людей превышает нашу квоту, намного превышает нашу квоту. К счастью, вред, который они могут причинить, минимален, но время от времени они добираются до кого-нибудь и приводят его в самое что ни на есть отвратительное состояние.

В качестве примера давайте вновь рассмотрим бильярдный шар. Он ударяется о четыре стены, и так далее, и когда он опускается на пол, это уже синий бильярдный шар. Но преклир двигал белый бильярдный шар так, как это от него и ожидалось. Понимаете? Как только вы сказали ему: «Передвинь этот бильярдный шар от стены в центр комнаты», – начал действовать этот дополнительный фактор. И в то же самое время вы заметили, как бильярдный шар подпрыгнул, ударился в стену и вернулся на место, и теперь он находится там, но преклир не обращает на это внимания. Он видел, что это произошло, но он не обращает на это внимания. И теперь вы вдруг говорите ему: «Ладно, взорви его», – или «Заставь его исчезнуть», – и вы предлагаете ему посмотреть туда, и он видит синий бильярдный шар. И синий бильярдный шар, который появился, когда его об этом не просили, так же и не исчезнет, когда его об этом попросят.

На самом деле сегодня человек, который прикладывает какое-то усилие и при этом никак его не использует, может прийти в сильно потрёпанное состояние, как это произошло с Дианетикой и Саентологией. Конечно, я сам приложил к этому руку. Я писал под псевдонимом Аира Уоллес и... Хопэлонг Фрейд... хорошая работа.

Так вот, когда вы изображаете эту шкалу автоматизма, вы в действительности изображаете шкалу селф-детерминизма.

Но шутки в сторону. Вас, одиторов, будут осаждать сквирелы. Вы будете с величайшим ужасом смотреть на такие вещи: вот пришла мадам Понгебанг – ей стало намного лучше. Она находится в довольно хорошем состоянии. Она перестала постоянно собирать тараканов со стен. И она в довольно хорошей форме... уже прошло несколько недель с тех пор, как она в последний раз придушила какого-нибудь ребёнка. И её муж также засвидетельствует это улучшение, а потом мадам Понгебанг придёт и скажет: «Знаете, с нами только что поговорил одитор, который практикует предмет, известный как Сквирелетика. И он решил, что... мы решили... что, возможно, этот метод лечения намного лучше». Что ж, конечно, этот метод лечения, возможно, заключается в том, что преклира укладывают на кушетку, засовывают ему в горло коленку и стучат ему по голове деревянным молоточком или чем-то вроде этого, чтобы получить в результате хорошее, стабильное состояние тэта-клир.

[См. рис. на следующей странице.]

Вы посмотрите на это с ужасом и скажете: «Послушайте, ни в одной разумной цивилизации не может происходить ничего подобного». Не обманывайте себя. Это не разумная цивилизация. Вы пытаетесь создать из неё разумную цивилизацию, и впереди у вас долгий путь.

Человек всё пел эту замечательную песню: «Всё к лучшему в этом лучшем из миров», при всех этих убийствах, поджогах, насилии, ужасающей жажде обладания, которые можно было наблюдать на всех маленьких улицах и объездных дорогах, и он ещё пытался называть эти улицы «бульварами». Он буквально только-только слез с дерева.

И если говорить о гуманитарных науках, то никаких гуманитарных наук не существовало. Не запутывайте никого по поводу этого. Ничего подобного не существовало. В этом направлении мы выполняем работу первооткрывателей, которая очень и очень далека от завершения. Но мы добились успеха: мы получили работающие техники, с помощью которых, если их придерживаться и правильно применять, можно выполнить нашу работу. Поскольку вы можете создать нечто гораздо большее, чем хомо сапиенс, и я считаю, что время пришло.

На самом верху, здесь, находится 40,0, высокий уровень селф-детерминизма. А вот здесь, на уровне 20,0, у вас имеет место взаимодействие детерминизмов, и это само по себе является действием... взаимодействие детерминизмов при 50 процентах селф-детерминизма (по очень грубой оценке). А вот здесь, в 0,0, у нас полное отсутствие селф-детерминизма. Так вот, мы можем разместить здесь (и вы обнаружите, что это так и есть) полное отсутствие автоматизма, вот здесь на автоматизм приходится 50 процентов – оставшиеся 50 процентов, – а здесь всё представляет собой сплошной автоматизм.

Хорошо. Эти язвительные и резкие высказывания, возможно, совершенно необоснованны. Но время от времени, признаюсь вам честно, мне становится скучно. Я думаю, почему... «Ронни, – говорю я себе, – на кой чёрт ты всё это затеял?»

Так вот, причина, по которой тэтан может опуститься ниже 0,0, заключается всего лишь в том, что он действует на основе полного автоматизма. От 0,0 до -8,0 тэтан действует на основе полного автоматизма. За него всё делает его тело и другие тела. Конечно, когда вы получаете полный автоматизм, вы получаете полное отсутствие бытийности, так что кажется, что тэтана и вовсе нет, и он не знает, что он есть, и он не знает, что с этим поделать.

Давайте сразу же перейдём к другой паре циклов. Существует ещё два цикла, сравнимых по значению с теми, которые мы только что рассмотрели. Наиболее важным из них является автоматизм. В некоторой степени автоматизм связан с тем, что я только что говорил, потому что автоматизм является градиентной шкалой для «Всё это делается кем-то» или «Это должно быть сделано за меня». Такое состояние ума... это часть опыта, и такое состояние ума – это то, что ужаснёт вас в преклире.

Одно из самых интересных упражнений на эту тему – продемонстрировать тэтану, что он в действительности управляет телом с помощью собственной энергии. Когда тэтан сообщает телу импульс и заставляет его сделать что-нибудь, он сразу же говорит, что всё это делает тело... это на самом деле маскировка, невероятная маскировка истинного положения дел.

Автоматизм – это то, что было добавлено к опыту человека совершенно неосознанно, тем не менее автоматизм существует и должен быть добавлен к опыту человека. Парень, который говорит: «Я должен делать всё это сам», находится на том уровне этой шкалы, где присутствует аберрация, но он не настолько плох, как люди, находящиеся ниже уровня «Всё это должно быть сделано за меня».

Вы имеете дело с тэтаном, находящимся в теле, и преклир никогда не будет никем иным, кроме как тэтаном, и тем не менее он полностью отрицает собственное существование, уступая форме как таковой. Это чудо из чудес. Это загадка данного уголка вселенной – как может существовать некто с отрицательным присутствием! И все же он существует – существует в такой огромной степени, что в течение тысяч и тысяч лет человек был абсолютно убеждён в том, что его душа – это нечто отличное от него самого. Поскольку он не присутствовал. Он был телом и так далее.

Стремление к тому, чтобы что-то «было сделано за меня», очевидно, было привито человеку в самом раннем детстве. Он настолько нуждается в том, чтобы его обслуживали, что это на самом деле демонстрирует очень низкий уровень культуры. Вы будете удивлены тем, как современный бизнесмен, производитель и так далее играют на этом автоматизме.

Так вот, они... поэтому люди должны были придумать разные способы. Они знали, что это нечто куда-то ушло, и они не совсем представляли себе, кто это был такой, но они твёрдо верили в то, что это существовало. И это было практически единственное, благодаря чему человек продолжал жить: «Ладно, я просто не останавливаюсь. Какая-то часть меня продолжает работать».

Можно сказать, что автоматизм представляет собой градиентную шкалу, которая начинается с действия, причиной которого является сам человек, и опускается до уровня, когда всё делается за человека. Кататонический шизофреник находится почти в самом низу шкалы. Мёртвый человек находится в самом низу шкалы. Мёртвый человек даже не может себя забальзамировать. Ему приходится ждать, чтобы другие люди сделали это и похоронили его.

Так вот, здесь мы делаем вот что: приводим эту бытийность – то единственное существо, которое всегда и будет преклиром – в состояние бытийности. И она проявляет себя выше уровня 0,0. Что ж, самый быстрый известный мне способ поднять её выше уровня 0,0... ну, мы следуем всем этим циклам действия... заключается в том, чтобы возвратить тэтану некоторые из его собственных функций по управлению телом. После этого для него всё совершенно меняется. Для него всё меняется в огромной степени... он это чувствует.

Если вы немного подниметесь по шкале и рассмотрите автоматизм, вы обнаружите, что автоматизм присутствует в создании иллюзий. Люди начинают создавать иллюзии, и вместо того, чтобы создавать иллюзию, они ставят для этого автоматический контур. И хомо сапиенс очень хорошо умеет создавать подобные автоматические контуры, чтобы ему не приходилось уделять этому внимание или думать об этом. И именно с этого, между прочим, начинается автоматизм.

Теперь давайте рассмотрим ну хотя бы этот... давайте рассмотрим случай, когда вы говорите человеку: «Будьте в полуметре позади своей головы», и он оказывается в полуметре позади своей головы. Вы говорите: «Ладно, переместитесь назад к стене». И он это делает. И вы перемещаете его вверх, вниз, туда, сюда. «Будьте тут, будьте там, сделайте то, сделайте это. Создайте небольшой энергетический луч и сделайте то-то».

Человек является абсолютно могущественным, душевно здоровым, способным, вездесущим, и он может добиваться грандиозных целей вплоть до того момента, когда он впервые скажет: «Я устрою это таким образом, чтобы это делалось автоматически». В первый раз, когда он сказал это, он также сказал: «Я недостаточно могущественен, чтобы сосредотачивать внимание одновременно на нескольких вещах». Понимаете, нет ни малейшего сомнения в том, что человек может одновременно размышлять в двенадцати различных сферах деятельности и управлять двенадцатью отдельными, совершенно не взаимосвязанными действиями.

Одна из самых странных вещей, которые вы можете сделать с преклиром... скажем, он сидит в кресле и его руки лежат на подлокотниках... попросите его пойти и поднять какой-нибудь палец. Для него управлять телом – вполне обычное дело. Он может управлять телом долго, долго – между прочим, если вы пропустите этот шаг, то шансы на то, что он у вас будет откупоривать бутылки с газировкой, и всё такое, весьма невелики. Поскольку вы не восстановили у него... Он думает, что кто-то другой должен пойти и откупорить бутылку с газировкой за него. Он думает, что сначала должно случиться это... это должен сделать кто-то другой. Это автоматизм, понимаете? Кто-то другой должен сдвинуть газету. Рука тела должна откупорить бутылку с газировкой, рука тела должна сдвинуть газету.

Во-первых, не существует такой вещи, как время. Самым лёгким способом было бы настроить трак времени... скажем, мы правим двенадцатью собаками. Хорошо. Давайте настроим трак времени для каждой из этих двенадцати собак, и после этого пусть они что-то делают одновременно. Настроим для каждой из них трак времени последовательно... подрегулируем трак времени. Скажем, первая собака будет делать это, вторая собака будет делать то, третья собака будет делать что-то ещё. И мы делаем это на таком уровне – одно за другим. После этого мы можем просто взять эти траки времени и установить их параллельно друг другу, одновременно запустить их, и заставить собак одновременно действовать на основе этих постулатов, и они будут делать это. Но это управляемые действия, и это находится ступенькой ниже, чем желаемое состояние, когда вы можете просто управлять действиями двенадцати собак одновременно.

Так что вы таким образом просто сражаете его наповал. После того как вы потренировали его разными способами, поработали с мокапами и всё такое прочее, не пропускайте этот шаг. Пусть он поработает с телом, находясь вне его и не используя ни свои коммуникационные линии, ведущие к телу, ни его автоматические реакции. Пусть он пойдёт и поднимет один из пальцев.

Человек дошёл до такого уровня способности сосредотачиваться... или тэтан, который опустился до этого уровня, и тэтаны во вселенной... на самом деле находятся на таком уровне способности сосредотачиваться, который просто ужасает. Они думают, что в одну единицу времени они могут делать только что-то одно. У некоторых людей это доходит до того, что они думают, будто могут лишь слушать, смотреть и так далее.

Это интересный опыт для преклира. Его руки лежат на подлокотниках этого кресла, или, чтобы это было ещё легче, пускай его рука лежит на столе, и вы говорите ему: «Теперь, находясь вне тела, переместитесь к руке и поднимите какой-нибудь палец». И он будет пыхтеть и напрягаться, и он приведёт себя в нестабильное состояние, и он обнаружит, что делает всё это шиворот-навыворот, и он будет очень расстраиваться. И вдруг он... вы увидите, что один из пальцев, с которыми он возится, вдруг шевельнётся. Возможно, он даже не поднимется. Он просто слегка дёрнется, или что-то в этом роде. И преклир скажет: «А-а-а-х!»

Если вы хотите проделать с преклиром эксперимент, пусть он посмотрит в окно и начнёт осознавать, какое именно действие он выполняет. Он заметно ослабеет. Вы говорите: «Хорошо, теперь давайте посмотрим. Хорошо, сейчас вы смотрите? Ладно, теперь, когда вы смотрите, слушайте. Теперь, когда вы слушаете, почувствуйте тяжесть своего тела, которая давит на ноги. Теперь, когда вы чувствуете тяжесть своего тела, которая давит на ноги, почувствуйте биение своего сердца» – и примерно в этот момент вы увидите, что он начнёт пошатываться. Вы попросили его покинуть этот ужасающий уровень способности сосредотачиваться, на котором он был зафиксирован аберрациями. И его реакция на это – потеря равновесия и устойчивости. В самом буквально смысле, я имею в виду, что он... становится физически... неспособным удерживать равновесие и устойчивость. Это происходит потому, что вы просите его сделать более одной вещи в одну единицу времени, а он очень, очень хорошо знает, что совершенно невозможно делать несколько вещей в одну единицу времени.

Теперь заставьте его продолжать это делать, и пусть он с помощью собственной энергии... собственных лучей: он должен использовать собственную энергию и собственные лучи... пусть он поднимет этот палец, пусть он поднимет другой палец, скрестит два пальца, возьмёт один из пальцев и постучит им по столу.

Конечно, человек не может управлять своей собственной вселенной, не введя определённого автоматизма. Он начинает вертеть планету вокруг оси и говорит: «Отныне эта планета будет вертеться. Вот так». Или он создаёт лес и говорит: «Теперь в этом лесу живут суслики, кролики и люди из Ферхоупа, из Алабамы, чтобы сквирелам было что есть». И потом он просто уходит прочь – в какой-то степени – и оставляет этот лес в полной уверенности, что всё это так и будет продолжаться.

Доведите его в конце концов до такого состояния, когда он поднимает руку, отпускает её, и она падает – шмяк! Просто попросите его обернуть вокруг пальца один-два луча и действительно поднять этот палец, используя силу, энергию и... взбираясь на ходули и так далее. Он будет действительно... иногда он будет вдаваться в жуткие сложности, когда впервые попытается поднять этот палец.

Это относится к начальным стадиям автоматизма, и дела человека становятся плохи только тогда, когда он начинает играть в эту игру, а эта игра очень быстро становится безумной: он говорит... на следующий день он возвращается и просто ради интереса начинает притворяться: «Ну разве этот лес не хорош? Интересно, кто его создал?». Он считает, что должен делать это. В тот момент, когда он начинает как бы разделяться напополам и говорит себе: «Я не делал этого», этот лес начинает создавать для него хаотичность. И всё, что вам нужно сделать, чтобы создать хаотичность, – это не взять ответственность за что-либо. Если вы просто откажетесь брать ответственность за то, что сделали, или просто будете отрицать, что что-то сделали, то вы получите хаотичность. И в конце концов у вас будет много хаотичности; спустя много времени, в конце этого пути... этак можно докатиться до весьма низкого уровня. Этак можно докатиться до такого уровня, на котором находятся политики и сквирелы. Это весьма плохое состояние.

Понимаете, если он приказывает пальцу двигаться, то он, несомненно, использует свои старые риджи, которые уже приспособлены для работы в энергетическом поле тела, чтобы заставить палец пошевелиться. Тут нет ничего хитрого. Но если он вышел наружу и находится над этой рукой, то вы, возможно, обнаружите, что он проделывает нечто вроде такого: он устанавливает треножник над одним пальцем. Устанавливает треножник, а затем очень осторожно испытывает его, поднимая и опуская. Когда он делает это впервые, он весьма часто обнаруживает, что опускает треножник, когда пытается его поднять, и наоборот, поднимает его, когда пытается опустить. И проработайте это до такой степени, чтобы он знал, что именно он делает.

Очень часто человек убеждён в том, что он сам делает себя автоматическим механизмом, в то время как он просто является самим собой. Он просто делает всё наоборот. Он не осознаёт самого себя. Неожиданно он начинает делать то, что он делает, и он просто продолжает делать это. И потом он говорит: «Смотрите, это так здорово... этот так здорово, я сказал: "Теперь ты делаешь это, ты делаешь это, а ты делаешь то или другое", и это сразу же произошло». Это так здорово, это так быстро, это настолько убедительно для него, что он не осознаёт, что это является действием. Это является действием; другое – это автоматизм, осуществляемый через два или три контура.

А затем он будет проделывать вот такие вещи: переместится к пальцу, подведёт под него петлю из энергии напряжения, а затем резко раздвинет и удлинит опоры треножника. И он будет их удлинять, удлинять и удлинять. Очень часто будет так: он увидит, что опоры его треножника просто пройдут сквозь столешницу. Они не будут стоять на столе. Они пройдут сквозь материю.

Вот перед нами человек, у которого всё на мази. У него много контуров, и одним из этих контуров является способность водить автобус. И он ездит туда-сюда, туда-сюда, туда-сюда, туда-сюда по автобусному маршруту. Он знает, что он водит автобус. Реакции его контура на самом деле минимальны. Вы могли бы подумать, что они будут огромными, но на самом деле они минимальны. Он знает, что он сидит и ведёт автобус.

Это из-за того, что он слишком часто терпел неудачу во время инцидента, известного как перенос. Он держал надавливающий луч на чьей-то голове, а затем с этим человеком что-то случилось, втягивающий луч втянул преклира внутрь, а надавливающий луч он удержать не смог, поэтому он начинает думать, что его надавливающий луч очень слабый и проходит сквозь материю.

Другое дело, если человек сказал: «Хорошо. Теперь это тело будет сидеть здесь и вести автобус автоматически, и мне больше не придётся уделять этому внимание» -или когда он сидит там, ведёт автобус и воображает, что находится где-то ещё, и думает о чём-то ещё. Он убрал себя из этого окружения и поставил всё это на автомат, чтобы обеспечить себе свободу. Но это неправильный способ обеспечить себе свободу. На кой чёрт ему вообще сдался этот автобус?

Что ж, просто заставьте его попрактиковаться в этом, и он в конце концов выяснит этот поразительный факт: «Все, что я должен сделать, – это изменить постулат: решить, что он будет держаться, и поверить в это, и он удержится». Он обнаружит это. «Кто бы мог подумать!» – скажет он. Ладно, он установит этот треножник над пальцем и будет работать, надрываться и потеть. И неожиданно он заставит палец пошевелиться... работайте над этим, пока палец не шевельнётся.

Когда у вас есть проблемы с преклиром, который создаёт мокапы и говорит вам: «О, смотрите... да, да, я без проблем создаю это чёрное пятно, но там летает зелёное привидение и воет каждый раз, когда я создаю это пятно. Разве это не очаровательно? Посмотрите-ка... сорок пять колёс только что вкатились в комнату и отдали честь. Разве они... разве они не очаровательны? Да, это очень забавно. А это здание, мокап которого вы велели создать, сейчас танцует вальс» – вы смотрите на автоматизм.

Теперь пусть он поднимает всю руку и отпускает её. И он обнаружит, что ему всё легче, легче и легче это делать. А затем наконец он сможет практически зависнуть в воздухе без всякой опоры и так далее. Он сможет действительно выбрасывать луч, подкидывать руку в воздух и вновь швырять её на место.

Человек имеет огромное желание не нести ответственность за то, что он сам создаёт. И при процессинге создания это огромное желание отражается в хаотичности, наблюдаемой в созданных предметах. Вы говорите: «Создайте мокап своего тела»... Между прочим, вам нужно следить за этим очень внимательно и понимать, чем это является, поскольку вы не должны снисходительно относиться к этому, а должны работать с этим до тех пор, пока человек на самом деле не начнёт контролировать созданный предмет. И если вы получаете огромное количество автоматизма в создаваемой картинке, работайте с этим до тех пор, пока не уберёте этот автоматизм. Увеличивайте и уменьшайте действие в этой картинке, изменяйте местоположение и структуру этой картинки до тех пор, пока вы не перестанете сталкиваться с этим хаотичным действием, с этим автоматизмом: с тем, что происходит без согласия... как кажется, без согласия человека. На самом деле это происходит как раз с его согласия, потому что он согласился с этим под каким-то другим именем, являясь кем-то другим, и это возникает прямо в центре мокапа, выбиваясь из общей картины.

Теперь научите его кое-чему такому, чему тэтанов никогда не учили: при помощи лучей заставить эту руку писать. И в тот день, когда вы сделаете это, он перестанет при общении полностью зависеть от тела. Заставьте его действительно подвигать этой рукой туда-сюда, пока она не начнёт писать разборчиво, и чтобы он при этом находился вне тела.

Вы говорите какому-нибудь парню: «Создайте мокап своего тела».

Так вот, интересно то, что он сможет управлять плотью своего собственного тела намного раньше, чем сможет управлять материей любого другого вида. Дело в том, что он привык к телу, он видит, что оно двигается, и ещё дело в том, что он владеет им и ему не грозит, что тело «даст ему отпор», и многое другое. Но вы переходите от этого к упражнениям с ненастоящей рукой. Просто соорудите что-то... дощечку с карандашом на конце, чтобы ему было на что нажимать, и он возьмётся за дело и справится с этим. Что бы вы думали? Он может действительно заставить эту доску двигаться туда-сюда и писать корявые буквы – А, Б, В. «Кто бы мог подумать, -скажет он, – я могу писать, я могу писать». И он будет думать, что он делает просто потрясающие успехи. Он думает, что дела у него идут просто замечательно и как нельзя лучше, пока вы не скажете: «Хорошо, теперь возьмите карандаш... возьмите карандаш. Теперь пишите самим карандашом».

Он отвечает: «Хорошо».

Он скажет... Поймите, его нужно обучить делать это почти безупречно своей собственной рукой, прежде чем он почувствует хоть какую-то уверенность на втором шаге, когда он двигает дощечку и карандаш... понимаете, дощечка со вставленным в неё карандашом, чтобы он мог это держать. Он может... он в конце концов доходит до такого уровня, что может справляться с этим, потому что это мокап его руки.

Вы говорите: «Поместите его на улицу. Снова поместите его сюда».

Так вот, вы просто говорите ему: «Ладно, возьмите карандаш. Хорошо. Вы действительно как следует его взяли? Пишите им».

Он отвечает: «Хорошо. Хорошо. Хорошо. Замечательно. Да. Ага. В другое место. О, да. Замечательно. Так...»

Боже мой, он будет неуклюже возиться, и карандаш будет падать, и он будет устанавливать треножники, лебёдки и всё такое прочее снова и снова, разными сложными способами. И он будет получать свои реакции и рефлексы; он снова полностью запутается. Но внезапно он научится писать карандашом. Он сможет двигать карандашом и заставлять его писать.

И вы думаете, что у него всё в порядке с этим. Вы спрашиваете его, что делает тело, когда оно оказывается на улице.

Между прочим, отсюда только шаг до того, чтобы взять факел и написать что-нибудь на стене огненными письменами, – один только шаг.

«О, – говорит он, – оно стоит там и вертит зонтиком. Теперь оно играет в "классики". Да, теперь я вернул его назад». Но, когда оно вернулось сюда, оно носит цилиндр. Оно неожиданно поменяло свои галоши, превращается в маму, затем превращается в зелёного слона и снова превращается в тело. Потом оно пускается в пляс. А преклир говорит: «Да, я переместил тело сюда. Всё в порядке».

Но это совершенно необходимый шаг клирования, потому что, ради Бога, взгляните, что натворил этот тэтан, действуя в автоматическом режиме. Он дошел до такого уровня автоматизма, что стал зависеть от МЭСТ-объекта – материального объекта – который осуществляет за него всё его общение. А вы просите, чтобы человек прекратил общаться со всеми тем способом, в котором он уверен, и это практически означает, что вы просто просите его лечь и помереть. Потому что когда вы просите, чтобы он избавился от своей линии коммуникации, для него это означает избавиться от всех его друзей и от всего, что он любит. Вы не можете просить человека сделать это... вы определённо не можете требовать такого во имя терапии и процессинга.

И тогда вы говорите: «Поместите его на крышу». Он не сказал вам, что тело что-то вытворяет, но если бы вы его спросили, вы бы обнаружили, что, попав на крышу, тело начало складывать из бумаги маленькие самолётики и запускать их на улицу.

Так что помните, что очень, очень важно реабилитировать способность общаться, не полагаясь на то, что тело сделает это автоматически. Так что самое неприятное свойство автоматизма – зависимость от чего-то ещё при общении.

Это автоматизм. Это действие, которое индивидуум не контролирует. Я думаю, что это на самом деле является дефиницией автоматизма: желание человека не контролировать действие самому, хотя он инициировал это действие.

Ну, если вы хотите, чтобы писатель оказался в плохом состоянии... вы хотите, чтобы он оказался в плохом состоянии... вы узнаёте, что он сидит вот здесь, у него пишущая машинка «Оливер» 1912 года выпуска, и он только что строчил на ней, и он в полном порядке, и это та степень автоматизма, к которой он привык. С этой старой машинкой тяжеловато управляться, текст, который он напечатал, выглядит так себе. Настаивайте на том, чтобы он приобрёл новую пишущую машинку, на которой ему будет легче печатать. Хе-хе-хе-хе-хе! Вот как ликвидировать ваших конкурентов: дайте им новые пишущие машинки. Он найдет какой-нибудь недостаток у этой новой пишущей машинки, он найдет, что у неё не в порядке то, не в порядке это, и он решит, что ему надо приобрести пишущую машинку поновее и получше, и пошло-поехало. И он будет покупать всё более и более замысловатые пишущие машинки, пытаясь решить эту проблему. Но решает он её совершенно неправильно. Он решает её совершенно неправильно.

Автоматизм – это принцип, при помощи которого создаётся хаотичность, но если автоматизм доходит до такого уровня, что становится неуправляемым, индивидуум через некоторое время оказывается совершенно сбитым с толку, поскольку он установил так много контуров, что уже не знает, кем он является. Что ж, он – это тот, кто может увеличивать и уменьшать автоматизм в этих картинках.

То, от чего он пытается избавиться, – это автоматизм, который мешает его творческому процессу. И было намного лучше – гораздо лучше – когда у него был этот «Оливер» 1912 года выпуска, который создавал множество проблем. Когда он отказался от него и начал облегчать себе жизнь – тут-то он и попал в переделку.

Тело оказывается на улице и начинает вертеть зонтиком. Вы говорите:

Так что же находится внизу этой кривой? Что находится внизу этой кривой... вы понимаете, я говорю о том, что находится в определённых пределах... внизу этой кривой находятся более легкие в обращении машины.

—Хорошо. Что тело там делает?

Весьма примечательно, что очень рано на траке... это весьма примечательно... тэтан перестал использовать свою собственную энергию для полицейской работы (и на то есть множество причин). Он перестал использовать её для полицейской работы, он перестал использовать её для перемещения материальных объектов, и в следующее мгновение вы обнаруживаете, что он использует оружие, которое даже отдалённо не производит того количества энергии, которое он сам мог изначально производить. Но вы увидели бы, что он использует огнестрельное или лучевое оружие и прочие разнообразные штучки, которые являются заменой его собственной силы. Он, можно считать, пропал, когда начинает делать это. Но это вторичное проявление, а не первичное.

—Оно просто стоит там, вертит зонтиком и так далее.

Первичное проявление – это когда он... я имею в виду, это просто происходит после того, как произошло нечто другое. Тэтан начал использовать автоматическое общение. Он начал делать так, чтобы что-то общалось за него тем или иным способом. Первое, что он начал использовать, чтобы сделать общение более автоматическим, более легким и более недвусмысленным, – это энергия. Это был его первый промах. Он начал использовать энергию. Не было никакой нужды в использовании энергии.

—Это вы сделали так, чтобы тело начало вертеть зонтиком?

Но он должен был принять ответственность за общение, которое осуществлялось таким образом, что его можно было спутать с постулатами... тэтан делал утверждение, которое несёт в себе какое-то сообщение, а затем, понимаете, он утратил способность отличать постулат от такого утверждения, и в его окружении стали происходить вещи, которые он, по его мнению, не намеревался осуществлять, понимаете? И случалась какая-нибудь небольшая катастрофа – или он думал, что это так, -и он отступал и говорил: «Я больше не могу полагаться просто на утверждение, пронизывающее атмосферу. Я больше не могу быть уверенным в том, что когда я просто говорю то, что знаю, это узнает кто-нибудь ещё. И причина, по которой я не могу быть уверенным в этом, заключается в том, что...» Одна из причин заключается в том, что тэтаны перестали полагаться на точку-приёмник. И вот он сказал: «Давайте сделаем так, чтобы это было однозначно. Давайте использовать энергию. Мы создадим луч, поместим на него сообщение, и луч доставит его. И тогда он будет знать, что это сообщение, потому что имеется луч».

—Нет.

Это мог быть и телеграфный бланк компании «Вестерн Юнион», понимаете? А затем через некоторое время он говорит: «Все сообщения должны передаваться по лучу».

—Хорошо, заставьте его вертеть зонтиком быстрее. Теперь заставьте его вертеть зонтиком медленнее. Теперь заставьте его вертеть зонтиком намного быстрее.

А затем через некоторое время он обнаруживает, что энергия в этой вселенной имеет ужасную отдачу. И он обнаруживает, что лучи идут в направлении, противоположном желаемому. Э-э! И чем же для него это кончается? Кончается дело тем, что он бросает монетку в телефон-автомат компании «Белл»... просто для того, чтобы сообщить домой, что он опоздает на обед. Он дошёл до жуткого состояния.

К этому моменту он вам скажет:

Теперь он стал ещё более зависим. Он начал зависеть от энергии для получения ощущений. И когда он начал зависеть от энергии для получения ощущений, возник другой автоматизм, который крайне нежелателен. И эта энергия... зависимость от энергии для получения ощущений означает вот что: энергия должна использоваться, чтобы делать кого-то следствием.

—О, теперь оно убрало зонтик, надело коньки и катается.

Если кто-то хотел быть следствием некоторого ощущения, то получается, что ощущение исходило не от него, а из другой точки. Вы понимаете это? Человек стоит в одном месте и... он стоит вот тут – в точке Л, и он хочет получить ощущение из Б, поэтому он протягивает линию из Б в А, причём линия идёт именно в этом направлении.

Вам лучше начать с простейших геометрических фигур, если происходят такого рода вещи... с простейших геометрических фигур. Первая геометрическая фигура, -это, конечно, точка. Вторая геометрическая фигура – это маленький круг или диск. Третья – это квадрат. Четвёртая – это треугольник... любая из этих небольших фигур. И пусть этот человек возьмёт её и помещает где-то вверху, или где-то позади себя, или под собой, рядом и так далее, до тех пор пока он не сможет удерживать эту фигуру в неподвижности. До тех пор пока он не сможет удерживать её в неподвижности и после этого перемещать её по своему желанию, удерживать в неподвижности и перемещать по желанию, удерживать в неподвижности и перемещать по желанию. Неожиданно он скажет: «Кто бы мог подумать! Я могу контролировать эти штучки, которые создаю». И в этот момент у него произойдет значительный скачок вверх по Шкале тонов.

Что ж, вы смотрите на энергетическую диаграмму причины и следствия. Точка Б при этом избрана причиной, потому что в Б есть ощущение, которое можно передать, и тогда выходит, что точка А решила быть следствием.

Другим следствием автоматизма является то, что у индивидуума возникает искусственно созданная неспособность, чтобы за него что-то делали. Вы просто видите перед собой цепь сервисных факсимиле. Она всегда должна работать таким образом. Ему придётся сказать себе: «Хорошо. Я не могу сделать этого», чтобы он мог сделать что-то ещё. Другими словами, он говорит: «Теперь...». Ему надоела вся эта система, и вместо того, чтобы сказать... вместо того, чтобы сказать: «К чёрту всё это!», или взорвать это, или сделать что-то подобное, он хочет, чтобы это продолжалось каким-то образом, поэтому он говорит: «Я неспособен позаботиться об этой части всего этого, и поэтому мы установим для этого своего рода автоматический контур».

Попросите вашего преклира протянуть коммуникационную линию. Попросите, чтобы он установил эту коммуникационную линию так, чтобы на одном её конце находился он сам, а на другом – кто-то ещё. И что бы вы думали?

Каждый раз, когда что-то делается за индивидуума, он демонстрирует свою неспособность. Посмотрите на современную рекламу. «Сэкономьте сто девяносто шагов в минуту. Используйте "Сквирело", прямо из наших лабораторий в Колорадо-Спрингс. Электрошок в каждой упаковке».

Бо́льшая часть ваших преклиров сначала поместит её на другой объект, а потом уже на себя.

Вы очень хорошо знаете, что не можете существовать без бумпакатора, трампаратора, без маленького, удобного, отличного консервного ножа... вы знаете, что не можете существовать без этих вещей. Просто остановитесь на минуту и посмотрите на это. Вы можете существовать без них.

Вы спрашиваете: «Какой конец коммуникационной линии вы установили первым? О, вы вначале установили её на другой объект, так?» Что ж, вы больше ничего не говорите. Вы просто знаете, что этому парню придётся немало потренироваться.

—Да, – скажете вы, – ну, я могу... хорошо, я могу обойтись без консервного ножа. Я могу открывать консервы зубами.

Это проявление, которое демонстрирует следующее: в том, что касается общения и ощущений, он решил быть следствием.

—Какого чёрта вы делаете с консервами?

Итак, он получает ощущения от какого-то объекта, и постепенно, по мере падения по шкале тонов, он доходит до такого уровня, когда он становится следствием любой линии. Он станет следствием любой энергетической линии и не будет причиной ни на одной из этих линий.

—Ну, у меня есть консервы, и я могу поесть.

Ладно. Если это так... что бы вы думали? Он решает быть следствием по отношению к любому энергетическому лучу, испускаемому откуда бы то ни было, будь то силовой луч или любой другой. Из-за этого он начинает бояться всякой силы и перестаёт использовать силу.

—Какого чёрта вы едите?

Ну, нет ничего плохого, если ваш преклир скажет: «Что ж, прекрасно. Тогда стоит мне лишь реабилитировать свою способность думать так, и после этого всё будет тишь, да гладь, да божья благодать». Боюсь, что это не так: чтобы из чего-то выйти, нужно через это пройти.

—Ну, нужно поддерживать жизнедеятельность тела.

Хотя вы обнаруживаете его в таком состоянии, когда он только и способен, что сообщать идеи, независимо от того, насколько хороши и насколько глубоки эти идеи... потому что, понимаете, его собственная природа не имеет к этому особого отношения; что имеет к этому отношение, так это масштаб его действий. И если вы собираетесь увеличить масштаб его действий, вам придётся реабилитировать его способность управлять энергией, потому что он принял огромное количество постулатов, что он не может этого делать. Так что мы видим множество «не могу», которые нам нужно будет превратить в «могу» прежде, чем он, располагая полной свободой, сможет вернуться в то завидное состояние, когда он просто может подумать что-то и эта идея будет воспринята. Так вот, вам нужно через это пройти, а не просто проскочить мимо.

—А что вы делаете с телом?

Итак, автоматизм. Что такое автоматизм? Можно было бы сказать – какой общий знаменатель для тонов, находящихся между 40,0 и 0,0, в этой вселенной? Энергия. Вы когда-нибудь видели малого по имени Редди Киловатт?

—Ну, я... у меня есть... э... ну, я не могу обходиться без тела! Я... я пытался сделать это на днях, это тэта-клирование и прочее, и у меня не хватило силы, чтобы толкать предметы вокруг себя или... или делать что-то ещё. Я... я просто не смог.

Что ж, он – дьявол этой вселенной.

—А почему у вас нет силы?

«Энергия сделает это за вас. Всё будет сделано за вас. МЭСТ-объекты – это на самом деле сгущение энергии. МЭСТ-объекты сделают это за вас. Энергия сделает это за Вас. Вам не нужно делать это самим. Всё делается автоматически. Всё делается автоматически. Всё делается автоматически».

—Я не знаю. Именно так. Я не знаю.

И существующая в верхней части шкалы способность использовать и порождать энергию, к сожалению, снижается настолько, что человек пользуется энергией. Он втягивается в это, и у него возникает всё более и более сильная зависимость от энергии, всё более и более сильная зависимость от энергии, и он опускается всё ниже и ниже по шкале, всё ниже и ниже по шкале. Энергия, энергия, энергия, энергия.

Как, чёрт побери, он попал в такое состояние, когда он не может сгенерировать киловатт? Я имею в виду, всё, о чём вы просите парня, – это сгенерировать один ничтожный, жалкий, разнесчастный киловатт энергии и направить его куда-то. Это всё, о чём вы его просите. И просто... может он это сделать? Нет. Вы говорите:

Таким образом, общим знаменателем автоматизма является энергия. И в конце концов автоматизм доходит до того, что человек превращается в предмет – сгущение энергии.

—Хорошо, а как насчёт того, чтобы взять вон ту электропроводку и... там всего 110 вольт... и замкнуть её с помощью проволоки, так чтобы она заискрилась и затрещала?

Выше этого уровня тэтан может справиться с этим, если говорить о пространстве. Вы можете иметь пространство и не иметь энергии. Вы можете иметь объекты тэта-уровня, не состоящие из энергии. Это интересно.

—О-о-о, не-ет. – Нет, он не хочет иметь с этим ничего общего. Почему он не хочет иметь с этим ничего общего?

Энергия – это хорошая система, это хорошая теория, и всё такое. Теперь, когда у вас есть ключ к тому, чем является энергия, в чём состоят её неприятные стороны и как реабилитировать индивидуума, который из-за использования энергии стал падать по этой кривой автоматизма и приближается к самому дну, вы можете продолжать использовать энергию.

Очень давно в отношении автоматизма было сказано: «Пусть лучше что-то создаёт силу за меня, чем я сам буду создавать силу – так веселее». Так не веселее, но так кто-то другой получает больший контроль.

Я имел обыкновение говорить людям: «Так вот, что касается комбинации оверт-мотиватор, я хочу, чтобы вы были очень осторожны по поводу овертов и мотиваторов.

Я прямо так и вижу, как кто-нибудь из «Бэттен, Бартон, Дёрстин и Осборн» заходит в вашу домашнюю вселенную и говорит: «То, что вам надо... то, что вам надо - это ещё немного автоматизма. У нас есть пара ребят, и они набросали здесь небольшую рабочую схему. И всё, что вам нужно сделать... всё, что вам нужно сделать, -это просто установить этот маленький генератор, и он будет создавать всю эту силу вот здесь, и тогда вам больше не придётся создавать силу».

Когда вы совершаете против кого-то оверт – вы приканчиваете кого-то или делаете что-то в этом роде, – то проодитируйте это!»

Возможно, никому никогда не приходило в голову... настолько сильным является желание тэтана... ему, возможно, никогда не приходило в голову сказать: «Подождите-ка минутку. Почему я хочу, чтобы что-то создавало силу за меня? Я и так живу просто прекрасно». Возможно, ему это никогда не приходило в голову. Ему сказали... возможно, сказали: «Это здорово, это интересно. Это уже готово». Нет никакой разницы между этим теоретическим и в высшей степени спостулированным действием... «ББДО» не работает в тэта-вселенных. Там есть парень по имени... ладно, я больше не буду говорить об этом. Они жгут там уголь. Ну да ладно...

То же самое относится и к использованию энергии – проодитируйте это. Во-первых, ощущения, которые приходят посредством энергии – это ощущения не самого высокого уровня. Есть ощущения более высокого уровня, независимые от энергии. Есть всевозможные вещи, независимые от энергии.

Здесь у нас есть одна из самых замечательных штучек, которые только можно проделать: «Ты выглядишь уставшим. Позволь, я дам тебе тапочки, ты просто садись тут и читай газету. Сегодня ты много поработал, да?» Автоматизм под другой маской, в другом положении на шкале тонов. Эти люди ходят вокруг и говорят вам: «Бедняга, ты выглядишь таким уставшим». Если вы не можете произвести киловатт, то вам лучше научиться делать это, чтобы вы могли укокошить их, поскольку они пытаются убить вас и уменьшить вашу силу. Вот так. Я имею в виду, что они делают это не просто из абсолютной тупости или из-за чего-то такого. Они не делают это из-за автоматических контуров. На самом деле за этим, на уровне состояния знания, скрывается вот что: «Как мы можем усмирить этого парня?»

Но тому, кто научился использовать энергию и оказался вытолкнут, вышвырнут, заброшен в эту вселенную и сейчас со всех сторон подвергается воздействию затвердевшей энергии – такому индивидууму лучше научиться использовать энергию, потому что иначе он не выберется отсюда.

«Ты выглядишь таким уставшим. Бедняга, ты переработал. Тебе необходимо отдохнуть». Говорите это человеку достаточно часто, и он готов.

Но пространство – это, конечно, показатель более высокого порядка, чем энергия. Пространство находится на уровне 40,0. Пространство – это бытийность. С вашим преклиром, находящимся в самом низу шкалы, случилась ещё и вот эта ужасная вещь: по мере того как он опускался по шкале в отношении использования энергии, он в конце концов остался без пространства, и он этого не заметил. Он не заметил этого аспекта, связанного с пространством, который маячил на заднем плане все время.

Время от времени вы будете находить кого-то, кто действительно нуждается в отдыхе. Время от времени кто-то урабатывается до полного изнеможения, и он готов. Позвольте ему уйти куда-нибудь и отдохнуть. Ему придётся это сделать. Автоматизм завладел им до такой степени, когда самый лучший и самый простой способ бороться с автоматизмом – это на самом деле дать этому человеку отдохнуть, но это случается гораздо позже того момента, когда были посеяны первые семена.

Но, конечно, бытийность... и бытийность зависит от пространства. Пространство – это бытийность. Бытийность невозможна без пространства, так что если у вашего тэтана нет пространства, то и бытийности тоже нет. Тело занимает пространство, которое, как тэтан думает, занимает он. Тогда получается, что тело занимает пространство, в котором должен быть тэтан, и поэтому у тэтана нет никакой бытийности. Бытийность есть у тела, а не у тэтана.

Вот этот парень... возьмём молодого драматурга. Ему, скажем, двадцать два года, он пишет пьесы как одержимый. Он пишет пьесы, потом бегает повсюду, прекрасно проводит время, обдумывает всё это так и этак, находит режиссёра-постановщика. Он ходит по всяким вечеринкам, он делает то, он делает это, улаживает дела. Наконец начинается работа над постановкой, и – ого, половина актёрского состава – это тоже он. Он работает день и ночь и продолжает работать, работать. Пьеса удалась, и вот он уже пишет другую пьесу, и он пишет её всю ночь напролёт. Он идёт на вечеринку и так далее, заводит знакомства с людьми, возвращается назад и связывается со своим агентом. И он работает, работает, работает. Звонит телефон, и он пишет левой рукой. Он просто несётся как ракета!

Ладно. Итак, если посмотреть на падение по этой шкале автоматизма, то за упадком, который вызван использованием силы, незримо скрывается следующее: создание пространства, всевозможного пространства, большого количества пространства, управление пространством – и ниже по шкале, ко всё меньшему и меньшему пространству, всё меньшему и меньшему пространству, всё меньшему и меньшему, меньшему и меньшему, меньшему и меньшему... а потом, что бы вы думали? «Любое пространство, которое я мог бы иметь, занимает что-то другое или кто-то другой».

Как долго он может нестись как ракета и не взорваться? Ещё никто никому не давал возможности узнать это. Они не взрываются из-за того, что они усердно работают и используют энергию... они не делают этого! Я подчёркиваю это, поскольку вам стоит знать, что можно сделать для уставших бизнесменов, у которых произошёл нервный срыв. Ответ содержится прямо в этом процессе. И вы обнаружите много подобных людей.

Пессимистические представления о пространстве. «Не только я здесь, но и что-то другое. Это что-то более важно для использования, потому что оно состоит из энергии. Энергия – это бог. Энергия правит бал, и это всё, что здесь есть... здесь есть бог». Понимаете, парень находится очень низко на шкале тонов – энергия, энергия. И вдруг он опускается до такого представления: «Ну, я не могу быть здесь, потому что я должен бы находиться в этом пространстве, а оно занято телом». Очень глупо.

Что произошло? Ему было двадцать два, двадцать три, двадцать четыре года, и у него всё было прекрасно. И потом вы неожиданно обнаруживаете, что он снизил скорость. Он решил, что ему нужно защищать себя. Ему пришлось заботиться о себе и вести немного более правильный образ жизни. Найдите того субчика, который снизил его скорость... потому что он не сделал это сам.

Так вот, есть кое-что... здесь можно воспользоваться интересной уловкой. Вы добиваетесь, чтобы тэтан начал использовать свои «руки» (в кавычках) – свои постулированные руки. Как, по вашему, он двигает рукой? Он тем или иным образом получил луч – есть огромное множество способов создать его – но у него будет луч, идущий к запасу различной энергии, которая обеспечивает действие и бездействие этой руки. Далее, он может наладить всё таким образом, чтобы тело работало как бы на поршнях. Или он применяет систему активации риджей. Этих систем несколько. Вы могли бы изрядно позабавиться... инженер мог бы очень хорошо позабавиться, просто изучая эти системы работы тела, которые используют разные тэтаны, потому что тэтаны не используют одну и ту же систему.

Вы могли бы сказать: «Конечно, его постигла неудача, произошло то, и произошло сё, и для этого было полно причин». О нет, для этого не было никаких причин. Человек может пройти через сорок тысяч неудач и по-прежнему сиять, как солнышко, выставить поверх бруствера свои пулемёты и вернуться к работе, если только не появится кто-то, какой-нибудь змий-искуситель в райском саду, готовый обвиться вокруг его шеи и задушить его насмерть своими вкрадчивыми речами: «Дорогой, ты так много работаешь, давай отдохнём, а? Что тебе нужно, так это небольшой отпуск. Тебя только что постигла неудача? Давай сейчас отвлечёмся от всего этого, и почему бы тебе просто не забыть об этом на недельку-другую, немного отдохнуть, а потом всё будет в порядке и ты вернёшься назад сверкающим и полным сил». Тьфу.

Ладно. Мы имеем... но тем не менее каждый тэтан потенциально способен протянуть энергетический луч вдоль каждой руки. Заставьте его проделать этот странный маленький фокус: заставьте его взять эти лучи и проделать всё необходимое для движения рукой, но не совершать самого движения. Некоторое время он будет чувствовать себя очень странно.

Что вам делать? Зачем вам находить этого субчика? Зачем вам определять, каков главный автоматизм в текущей жизни? Чтобы вы могли взять этого человека и начать очень основательно работать с ним, используя мокапы, до тех пор, пока человек не сможет настолько легко обращаться с этим парнем, что впоследствии ему не придётся делать ничего из того, что говорил тот парень.

Вы говорите: «Ладно. Теперь получите все ощущения, необходимые для того, чтобы сдвинуть вашу руку на дюйм». И в первый раз, когда он сделает это, у него дёрнется рука. Вы в конце концов сможете освободить те лучи, которые он использует, чтобы он сам мог пользоваться ими. Это очень интересно.

Как вам разрушить все инграммы, которые были заложены мамой? Используя мокапы, работайте с преклиром до тех пор, пока он не сможет швырять маму по всему городу. Используйте её вместо футбольного мяча, скатывайте её в ёжика, выстреливайте её из пушек, а потом опять будьте очень милы с ней, помогайте ей надевать плащ и создавайте для неё разные вещи, помещайте её в большие дворцы и взрывайте их и так далее.

Заставьте его придвинуть руку к себе и исследовать один из своих собственных лучей, поворачивая его, выполняя те же самые действия, которые он выполнил бы, чтобы повернуть свою руку. И он двигает рукой к себе, от себя, туда, сюда. Он может уловить это в любой момент, но эта рука становится – МЭСТ-рука становится всё менее и менее реальной для него. А этот луч становится для него немного более реальным. И он говорит: «Это очень, очень странно», – и он будет втягивать эти лучи и выпускать их снова, и он... как если бы вы постулировали мышечное действие руки, но на самом деле перемещали бы луч, а не руку.

Но вы обнаружите, что в его жизнь вошёл кто-то... в жизнь этого молодого драматурга, теоретически... кто-то, кто желал сказать ему одну вещь: «Я хочу съесть тебя, но я не могу сделать это прямо сейчас, потому что для меня ты слишком быстро бегаешь. Но в свете того факта, что мы находимся очень, очень низко на шкале тонов, всё было бы в порядке, если бы мы смогли заставить тебя бегать помедленнее».

И через некоторое время вы начинаете работать с этим, и прорабатывая по одному маленькому действию в единицу времени... или сделайте так: «Вот эта штука, которая двигает палец. Теперь пошевелите ею, не двигая пальцем» – и он обнаружит, что они прорываются в самых странных местах. Некоторые из них... у него появляется луч вот здесь, когда он начинает шевелить пальцем. Он управляет всей рукой, начиная с верхней части плеча. Иногда это действительно происходит в пальце. Иногда – то тут, то там. Но вы заставляете его придвинуть руки к себе. Посмотреть на них. Просите его закрыть глаза. Он увидит, что эти лучи довольно тусклые. Иногда он будет говорить: «У-у-у-у, о, нет!» Потому что у него есть полицейский имплант, из-за которого у него кисти рук стали выглядеть ужасно и тело стало функционировать тоже ужасно. Он думает, что находится в том теле.

У хомо сапиенс едва ли есть шанс. Он приклеен к гравитационному полю, сила которого очень велика, и теперь он не может набрать скорость. Парень, который действует быстрее всех, кого вы когда-либо видели, действует, возможно, в сто или даже тысячу раз медленнее того, что считалось нормальной скоростью в космическом пространстве. Это на самом деле медленно. Я имею в виду, что хомо сапиенс напоминает водолаза, который медленно идёт по дну моря, преодолевая сопротивление воды. Смотреть на него – просто мука. Вы думаете: «Боже мой»... он идёт по улице... вы видите какого-то парня, понимаете, одного из этих энергичных дельцов, который идёт по улице, и его ноги, очевидно, идут топ-топ-топ-топ-топ. Нет, они не идут. Вы думаете: «Ну вот, он поднял свою ногу – собирается ли он когда-нибудь снова опустить её?» Понимаете? Вы просто наблюдаете за этим медленным, мучительным... этот парень думает, что он идёт, он думает, что двигается в том или ином направлении. И вы наблюдаете, как он поднимает ногу, вы видите, как нога перемещается, вы слышите, как скрипят суставы, и так далее. На середине шага движение прекращается и после этого нога опять опускается вниз, медленно, медленно. И где-то в этот момент он переносит вес своего тела и начинает поднимать другую ногу. Вы говорите: «О, господи! Как они вообще собираются туда добраться?» Похоже на то, как будто весь тротуар сделан из клея.

Вы, конечно, понимаете, что это лишь факсимиле тела, точно так же как у него есть факсимиле других тел, которые он занимал в прошлом. Это на самом деле вообще не его тело и... это является его телом не более, чем эта драпировка под названием хомо сапиенс.

Автоматизм овладел ими. Они действуют медленно. И такой уровень скорости очень опасен. Самая большая скорость, с которой может двигаться хомо сапиенс, находится ниже уровня повышенной опасности. Вы просто не можете двигаться так медленно и жить. И хомо сапиенс не живёт. Семьдесят лет. Это как... щелчок пальцами в вечности. Даже не это. Я думаю, это было бы бесконечно малое мгновение... или бесконечно малая часть времени, необходимого для того, чтобы щёлкнуть пальцами. Да.

Вы заставляете его придвинуть кисти рук к себе и посмотреть на них. Вы найдете много преклиров, для которых в этом совершенно нет необходимости. Я сейчас говорю о преклире, который зафиксирован в теле; вы не можете вывести его наружу, что-то вроде этого. Заставьте его придвинуть кисти рук к себе, перевернуть их, подвигать ими так и сяк, пока он не сможет перемещать их избирательно, не двигая при этом руками. Добейтесь, чтобы это получалось у него очень чётко, очень чисто. И если он начинает ощущать тошноту или... и чувствовать себя развращённым или униженным, или что-то вроде этого, просто заставляйте его продолжать процесс.

Хорошо. Автоматизм... как вы распознаёте его, что вы делаете с ним и как его применять в процессинге? Хомо сапиенс, ваш преклир, действует медленно. Многие люди... многие люди говорят: «Хорошо, я вне тела. Я стабильно нахожусь вне его. Что мне теперь делать?» Это что-то похожее на... что-то похожее на то, когда вы выводите лошадь, предназначенную для состязаний на короткие дистанции, и в конце концов добиваетесь того, чтобы она лениво доковыляла до противоположной стены стойла, и говорите: «Ну вот, мы полностью привели в порядок эту лошадь, пошли дальше и найдём, чем ещё заняться». Да, она может скрестить ноги и лениво доковылять до противоположной стены стойла, поэтому вы думаете, что она достаточно быстра и активна, чтобы участвовать в забегах на короткие дистанции.

Иногда, если он очень сильно зафиксирован в теле, он будет чувствовать себя настолько униженным, что – вы просто никогда не видели ничего подобного. Понимаете, униженность – это всего лишь не-бытийность и неспособность использовать силу. Вот и всё. Это эмоция под названием: «Я не могу использовать силу». Это «не могу».

Когда в том, что касается скорости, мысли, способностей, способности двигаться, скорости реакции и способности создавать энергию, вы поднимаете преклира до самой высшей точки, которую, как вы, возможно, думаете, никто не мог бы достичь, отдавайте себе отчёт в том, что в этот момент вы видите самый низкий, самый безопасный уровень, на котором мог бы находиться преклир, если бы с ним никогда не случилось чего-то ещё, что хорошенько встряхнуло бы его. Вы дошли до самого низкого уровня. Давайте увеличивать его скорость с этого уровня. Просто возьмите предельно высокий уровень скорости и действия, который вы только можете вообразить, и рассматривайте его как то, что находится ниже безопасного уровня.

А вы заставляете его проработать это так и сяк, ещё и ещё, затем просите его подойти к стене и прижать себя к ней этими лучами. После того как вы, поработав с кистями рук, добились, чтобы он мог оказывать силовое воздействие на вещи, и так далее, заставьте его подойти к стене и прижать к ней тело с помощью этих лучей. Он обнаружит, что в лучах у него больше силы, чем в руках, если вы правильно наращивали эту силу. Это становится очень интересным.

И способ справиться с этим – убрать весь автоматизм.

Затем заставьте его держать голову неподвижно, но при этом использовать все механизмы, необходимые для того, чтобы двинуть головой. Заставьте его получить ощущение движения головой, при этом не двигая ею... не двигая своей МЭСТ-головой. У вас будут со звоном лопаться риджи, и головные боли будут то появляться, то исчезать. И парень приходит в сильное возбуждение, и он не вполне понимает, что к чему и как что делать. А затем попросите его пожать плечами, оставив при этом его МЭСТ-плечи на месте. И он узнает, когда он использует все эти действия, и это становится для него элементарным. А затем он неожиданно... даже если он находится в центре своей головы, он возьмёт и выйдет из неё. Не просто выйдет – этот тэтан, можно сказать, выйдет во всеоружии. Он выйдет в таком состоянии, что сможет взять со стола книгу и листать её страницы. Это действительно расстраивает людей. Но вы продемонстрировали ему это.

Вам кажется, что если бы вы смогли добиться того, чтобы ваш преклир делал всё автоматически, то это был бы лучший из всех возможных методов обучения. Он был бы обучен.

Так вот, если с каким-то парнем у вас множество проблем, было бы неправильно извлечь его наружу, выяснить, как выглядят его руки, и обнаружить, что он испытывает крайнее отвращение к энергии, – вы извлекаете его наружу, а он не может управлять собой никаким другим способом, и он просто впадает в апатию и снова возвращается в тело. Вам придётся поработать намного дольше.

Это доходит до такого идиотизма, что они фактически – не забудьте об этом... планета Земля, где они обучают спортсменов. Они выводят этих парней, заставляют их упираться плечами в разные вещи и толкать их, чтобы они могли играть в футбол, заставляют их бегать рысцой в трусах. А если они выкурят сигарету, это... Нет, нет, нет, нет. Всё это полный вздор. Это было завезено из Швеции... новая методика того, как делать людей более медленными.

Так что я бы поставил это где-нибудь на шаге III или на шаге IV. Давайте, скрепя сердце, поставим это на шаге IV. Просто тренировать тэтана в использовании лучей, в то время как он всё ещё находится в теле. Это очень увлекательное упражнение.

Что вы создаёте, используя все эти вещи? Вы создаёте потрясающее количество новых факсимиле, которые принимаются за мускулы. Если вы хотите увидеть, как при обучении доходят до крайностей, просто посмотрите на одного из этих парней, которые с помощью штанг накачали себе все эти мускулы. Это действительно потрясающий парень. У него нет никакой сферы движения, действия, чего-то ещё, что он должен иметь. Почему? Он не сделал ничего, он только наращивает факсимиле в конкретном виде спорта, в котором он должен наращивать факсимиле. Люди никогда не соотносили эти вещи. Почему парень, который тренируется со штангой, становится всё менее и менее здоровым? Он выглядит всё мускулистее и мускулистее, но на самом деле он становится всё менее и менее способным противостоять бактериям или чему-то ещё.

Ладно. Когда вы делаете это, вы преодолеваете автоматизм, навязанный телом. А тело хомо сапиенса, которое ваш тэтан таскает с собой – это последняя ступень автоматизма. Когда это тело умирает, то оказывается, что тэтана вообще нет, так что он понимает, что он в намного худшем состоянии, чем даже если бы он был мёртвым. Так что ему больше ничего не остаётся, кроме как вновь явиться к кому-то там и что-то сделать.

Сходите как-нибудь посмотреть на одну из этих футбольных команд, когда вам действительно захочется посмеяться. Боже мой! Можно подумать, что вы попали в больничную палату. Эти парни просто... они становятся всё более и более болезненными. Тренер буквально ходит вокруг них и начинает кормить их сахаром, и первое, что он сделает, если вы начнёте одитировать кого-нибудь из этих парней, так это ворвётся к вам в страшном беспокойстве: «Не расстраивайте сейчас моего ведущего игрока. Не чихайте здесь, не делайте здесь больше ничего, потому что он может растянуть себе спину или может произойти что-то в этом роде».

Таким образом, это становится очень интересным – уровень автоматизма. Самое автоматическое, что только существует, – это МЭСТ-объект, материя. Дефиниция слова «автоматический»: такой, который перемещает себя при помощи чего-то ещё; перемещает себя. «Автоматический» означает, что предмет перемещает себя, но мы используем слово «автоматизм», когда предмет автоматически перемещается чем-то ещё, понимаете? Мы используем что-то вроде грузового подъёмника, приводимого в движение двигателем. Двигатель – это автоматическая часть грузового подъемника.

Вы смотрите на них, когда они выходят на игровое поле, они все перевязаны, перемотаны, перетянуты, пока не... после этого на них надевают униформу. Они носят униформу и всё такое, чтобы скрыть все эти повязки. Поскольку всё, что нужно сделать этому парню, – это открыть дверь своей машины, и считайте, что рука у него сломана. Это удивительно! Они поднимают его на действительно высокий уровень автоматизма.

Ладно. Таким образом, тэтан в действительности служит телу, вместо того чтобы тело обслуживало его. И такова судьба любого робота, где бы он ни находился, даже если он, возможно, начинал как уважающий себя, хорошо заведённый робот, он закончит как слуга, потому что всё, что угодно, может справиться с ним и разместить его во времени и пространстве.

Хорошо. Как вы излечиваете это? Вы просто работаете с мокапами, пока парень на самом деле не сможет контролировать мокапы. Он знает, что вытворяет этот мокап. Он может поместить его куда захочет, и он не ждёт, пока кто-нибудь ещё поместит туда этот мокап за него.

Давайте рассмотрим автоматизм камня. Стремление камня к автоматизму таково, что он вообще не проявляет никаких желаний по поводу того, в каком пространстве или времени ему находиться. Требуется целый механизм для того, чтобы изменить его положение. Человек может прийти и поднять камень. Так вот, не делайте этой ошибки, не верьте в то, что это так грандиозно – человек может поднять камень. Человек поднимает камень для тэтана, который находится в таком умонастроении, что полагает, будто он служит человеку. Слуга робота – вот вам самое интересное краткое описание того, чем здесь занимается человек. Тэтан стал слугой робота.

Существует уровень автоматизма, до которого вы можете поднять своего преклира, если вы попросите его создать мокап кого-нибудь, кто будет передвигать что-то.

Хорошо. Итак, у автоматизма, в том виде, в котором он проявляется в иллюзиях и процессинге создания в целом, появляется новый смысл и новое значение.

Вы на самом деле можете заняться этим, если в этом будет необходимость. Вы создаёте мокап человека по имени Джонсвилер или Бесси Энн, чтобы он ходил и перемещал эти мокапы. Через некоторое время он устанет, и неожиданно у него возникнет это поразительное осознание. Он скажет: «Знаете, мне не нужна эта Бесси Энн».

Вы видите: всё дело в том, что индивидуум жаждет, чтобы кто-то делал всё за него. И поэтому, работая с преклиром, вам нужно очень внимательно следить за тем, что вы работаете с иллюзиями достаточно просто, чтобы в них не проявлялись тенденции к автоматизму. Когда иллюзия делает что-то сама, независимо от распоряжений преклира – это очень плохо. Это означает, что преклир – слуга этой иллюзии, точно так же, как тэтан – слуга тела. И критерием этого является уровень тех услуг, которые он вынужден оказывать.

И вы скажете: «Да ну?»

Так вот, все эти шкалы, конечно, очень естественно сочетаются, и шкала автоматизма идёт от селф-детерминизма через частичный автоматизм к полному автоматизму. [См. рис. на следующей странице.] Это идет вот сюда от... Шкала ощущений: вкладывает собственные ощущения куда-то ещё, нуждается в собственных ощущениях, и ощущение всегда исходит от других – он не вкладывает никуда никаких ощущений. Если взять человека, находящегося низко на шкале тонов, то такие люди даже не используют ощущения. Они не чувствуют никакой ответственности за то, чтобы вызывать у кого-либо какое-то ощущение. Они ни у кого не могут вызвать никакого ощущения. Они этого и не делают.

То, с чем мы здесь работаем, – это уровень самодостаточности, который на самом деле немного выходит за пределы человеческого воображения. Человек создаёт вещи в такой зависимости друг от друга и думает, что зависимость настолько необходима, что парень, который может стоять на своих двух ногах, кажется ему уродом.

Так что это – шкала автоматизма, а это – шкала ощущений. Так вот, здесь можно отобразить ваши ощущения. И правда заключается в том, что вы имеете дело с уровнем восприятия. Так что здесь он, опять-таки, вызывает восприятие, здесь он вызывает и воспринимает то, что вызвал, а здесь он может только воспринимать... в нижнем диапазоне. Это, конечно, никакое не восприятие. Так что вот так обстоит дело с восприятием. Оно идет просто рука об руку с автоматизмом, равно как и с ощущениями.

Что? Вы хотите сказать, что этот парень не покупает продукты «Дженерал Фудз»? Он не покупает... каждый раз, когда он приезжает в гостиницу, ему не нужны восемнадцать коридорных, работающих в жару и холод? Он сам носит свой багаж? Он говорит: «К чёрту. Какого чёрта сюда постоянно ходит горничная? Постель уже заправлена! Я заправил... встал...»

«Я не получаю никакого удовольствия от жизни», – говорит кто-то. Такие люди хотят, чтобы всё кто-то делал за них. Одновременно... Когда они одновременно высказывают вам эти два утверждения, то оба они – из одной категории. Это означает: «Энергия должна делать это за меня». Смысл один и тот же.

И они приходят к нему и говорят: «Что с вами такое? Я имею в виду...» Они как бы смотрят на вас и говорят: «Он заправил свою кровать. Гм. Ха!» Это плохо, понимаете? Это очень плохо!

Итак, мы имеем... вот здесь, наверху, парень селф-детерминирован, то есть он делает всё самостоятельно, дальше он действует отчасти автоматически, а затем он становится полным автоматом. И по нашему определению, парень, ставший полным автоматом, мёртв. Он мертвее мёртвого. С ним может справиться всё, что угодно, -бальзамировщики и все остальные.

В Китае существует организационная структура, охватывающая все сообщества китайских речников. Просто поразительно наблюдать её в действии. Она называется паочиа. «Не разбивай чашку с рисом своего ближнего».

Далее, говоря о восприятии, что я подразумеваю здесь, когда говорю: «вызывает восприятие»? Да, да, он выдаёт то, что другие воспринимают. Он настолько твёрдо знает, как вещи были бы восприняты, что, если бы он оказался на шкале и в какой-то степени использовал энергию, он мог бы вызывать восприятие и знать, каким оно будет, не проверяя это.

Когда я был маленьким... когда я был ребёнком, я смотрел на это и думал: «О, нет! Неужели всё так плохо!» «Не разбивай чашку с рисом своего ближнего».

Хорошо. Как они проделывают это? Допустим, вы грузоотправитель, понимаете? Вы приказали, чтобы тонна груза была выгружена на пристани Джинго. И вам необходимо, чтобы эта тонна груза была выгружена на этой пристани, которая находится ниже по реке. И есть ещё один корабль, который должен подойти к этой пристани, чтобы на него погрузили эту тонну груза. Всё прошло бы без сучка-задоринки, если бы на вашем пути не оказалась паочиа. И происходит вот что: парни, которые должны доставить груз на пристань Джинго, на самом деле не доставляют его на пристань Джинго. Они никоим образом не заинтересованы в этом, но они знают, что выше по реке есть другая бригада речников, у которой нет работы, а им нужна работа, чтобы есть. Они знают это. Они знают это так хорошо, что китайская цивилизация несётся вниз со скоростью ракеты.

Они загружают эту тонну груза, которую они должны перевезти для вас, увозят этот груз на милю вверх по реке и уходят. О, большая ошибка, большая ошибка. Они... они никак не могли сделать этого, и они бы всё исправили, но они не могут перевозить груз по реке. Это... хотя они знают одного парня. Они знают одного парня, который может организовать для них перевозку этого груза. И не успеваете вы и глазом моргнуть, как вам уже нужно нанимать другую команду речников, чтобы они перевезли эту тонну груза вниз по реке на милю и выгрузили на пристани Джинго.

Вы когда-нибудь видели, как выдающийся игрок в гольф – я имею в виду, настоящий мастер – выходит, кладёт мяч, ударяет по нему, а потом просто кладёт клюшку обратно в мешок и идёт по фервею? Он знает, что мяч улетел на сто шестьдесят метров в поле. Он даже не смотрел. Какой уровень уверенности в себе! Что ж, вот о таком уровне я и говорю.

Возможно, если вы будете стоять там, и держать в руках медяки или что-то в этом роде, и говорить, что не заплатите им ни гроша до тех пор, пока груз не будет лежать на пристани Джинго, то этот контейнер, эта тонна груза будет доставлена на место, находящееся на милю южнее пристани Джинго. И они на самом деле будут таскать этот груз вверх и вниз по реке, перекладывать его в сампан, потом не в ту лодку и везти его не в ту сторону.

Так что вы можете помещать восприятие вовне и знать, что оно там присутствует. Кроме того, вы знаете, что никакое восприятие никак не может затронуть вас, так что вам не нужно беспокоиться. Вы просто... никакого напряжения по поводу восприятия. Вы даже не даёте себе труда воспринимать. Это уровень состояния знания.

Скажем, вы наблюдаете за тем, как ваши ребята разгружают корабль с рисом. Эти парни – ваша собственная команда – они начнут поднимать мешки с рисом и тащить их по сходне вниз, а там среди доков бегают толпы мальчишек, нищих и прочих людей, и как только мешок с рисом оказывается внизу, они будут просто брать и проделывать в этом мешке маленькую дырочку. Проделывать дырочку... маленькую дырочку в мешке с рисом и стаскивать эти мешки в складское помещение. Конечно же, эти мешки оставляют дорожку риса на всём пути до склада... маленькая, тоненькая струйка риса. Они положат туда этот мешок, вернутся и возьмут другой мешок. И в этот момент откуда ни возьмись налетят ребятишки, вооружённые совками для мусора и маленькими метёлками, чем-то в этом роде, и начнут подметать рис... вжжжжжик! «Не разбивай чашку с рисом своего ближнего».

Далее, вот здесь, поскольку вы решили, что всё будет автоматическим на 50 процентов, вы должны воспринимать около 50 процентов вещей, но вы всё ещё знаете, что, когда вы воспринимаете, то это вы вызываете восприятие, а затем снова его получаете. Вы хорошо осознаёте тот факт, что, когда вы хотите ощутить радость, восприняв её вон от того человека, вы вкладываете в него радость, а затем испытываете эту радость.

Ни одному из них никогда не придёт в голову... вы говорите: «Послушайте, я не хочу, чтобы все эти мешки с рисом были порваны. Мы просто возьмём два мешка риса и поставим их туда, чтобы все эти нищие могли взять рис». О, нет. Понимаете, это... теория заключается в том, что они должны создать работу для кого-то. Они должны создать работу. Но они впадают и в другую крайность: они не дадут возможности работать никому, кого можно удержать от выполнения работы.

Так вот, вы можете вызвать у того человека кое-что ещё. Вы можете, так сказать, проскользнуть сквозь эфир, принять точку зрения того человека и узнать, как он воспринимает жизнь – можете просто проверить это, – тогда вы узнаете, какова его эмоция, чувство или представление о жизни, и вам не нужно делать этот относительно ненужный шаг: помещать эмоцию на его поток отношения к жизни, чтобы выяснить, как он к этому относится. Вы знаете, как он к этому относится. Вам не нужно тянуться аж вон туда и помещать туда эмоцию, чтобы вы могли почувствовать её. Это находится на уровне идей.

Просто сойти с корабля, или выйти из гостиницы, или просто попытаться нагнуться за шляпой, которую вы уронили, или... Некоторые ребята... оказавшиеся старыми китайскими властителями и так далее, они просто разваливаются на кусочки. Эти парни усядутся на стул, и некоторые из них на самом деле дойдут до того, что раздвинут пальцы руки достаточно широко, чтобы туда можно было поместить стакан. Ни один из них не подносит руку ко рту, вот насколько в плохом состоянии они находятся. Они окружены услугами, услугами, множеством услуг... большие шишки.

Затем вы выясняете, какие у этого человека представления о согласии, просто расширяясь или вытягиваясь в его направлении в плане согласия, догадываясь, в чём заключается это согласие, какова коммуникационная линия этого человека, что он испытывает в плане эмоции; и затем, заменяя... используя эту идею, вы заменяете ту эмоцию, а затем вы получаете её обратно – вы могли бы почувствовать то, что чувствует этот человек. Вот таким образом вы бы получали контр-эмоцию в тоне 22,0 или 18,0. Это единственный способ почувствовать контр-эмоцию.

Вы сразу же скажете: «Как же можно прожить без всех этих услуг?» И снова мы возвращаемся к этому: «Я что, должен зубами открывать консервную банку?»... «На кой ляд вам сдалась консервная банка?» Если вы будете поддерживать существование огромного количества предметов, которые в любом случае не являются вашими, вы можете попасть в нисходящую спираль в отношении этого.

Вы получили идею о том, что этот человек, должно быть, грустит. Он смотрит на руины, и поэтому он должен быть грустен, так что вам пришлось бы распространить на него чувство грусти, а затем вновь испытывать исходящую от него грусть. И вы говорили бы: «Я знаю, что он испытывает грусть». В то же время вы знали бы, что это вы помещаете туда грусть, чтобы вы могли её почувствовать.

Вы удивляетесь, почему богатые люди и семьи в Америке остаются богатыми максимум три поколения. Обладатели крупнейших состояний в Америке с отменным постоянством впадают в «американские горки» спустя этот средний промежуток времени. Это происходит из-за услуг. Они имеют, они имеют, они имеют, а потом другие люди следят за тем, чтобы они имели. Другие люди по-настоящему хорошо следят за тем, чтобы они имели. И тогда наступает день, когда третье поколение настолько мертво, что его нельзя сдвинуть с места даже с помощью подъёмного крана! Автоматизм.

Далее, очень низко на шкале тонов вы смотрите на него и говорите: «Ему грустно». Понимаете, к этому времени всё это становится автоматическим. Вы просто смотрите на кого-то и знаете, что он должен грустить, поэтому вы чувствуете исходящую от него грусть. И вы упускаете тот факт, что вы установили контуры, которые автоматически устанавливают в нём ощущение грусти, чтобы вы могли чувствовать эту грусть снова. Вы совершенно не исследуете это в отношении идей.

Где-то наверху мы достигаем уровня приемлемого автоматизма, о котором мы могли бы сказать, что это приемлемый автоматизм. Вы говорите: «Это действие будет продолжаться». И в то же самое время вы говорите: «Я продолжаю это действие».

Было ли у вас когда-нибудь так в жизни: «Я должен рассердиться из-за этого» -а затем вы сердились? Просто посмотрите на это с аналитической точки зрения; вы говорите: «Что ж, я должен рассердиться из-за этого» – и вы сердитесь.

Следующим приемлемым уровнем автоматизма является «Мы представляем собой группу индивидуумов, и у нас есть разделение функций. И чтобы справляться с этим, мы останемся каждый при своих функциях... разделённых функциях»... не потому, что так будет эффективней, и не потому, что специалист должен заниматься своим делом.

Что ж, в действительности на немного более низком уровне человек действует примерно таким образом: он смотрит и... простите, на более высоком уровне, «вызывает и воспринимает», – он в этой ситуации смотрит и говорит: «Эта девушка, должно быть, очень счастлива». Так что он говорит: «Ну-ка. Ладно, я буду чувствовать огромное счастье, исходящее от этой девушки» – и он так и поступает. Он получает эмоцию огромного счастья от девушки. Разве это не приятно? Это великолепно.

Это... вся область медицины... единственная причина, по которой медицина в двадцатом столетии в конце концов потерпела крах, на самом деле заключалась в специализации. Если приходил человек и у него обнаруживалось пятно в центре миндалины, то его направляли к специалисту по миндалинам, а потом ему приходилось идти к специалисту по центру миндалин, который проводил осмотр этого пятна.

Немного позже, когда он опустился по шкале, вы обнаружите, что тот же самый человек настолько устал от этого «вызвать и воспринять», что он видит эту девушку и говорит: «О, как я бы хотел, чтобы она испытывала счастье. Я так устал от чувства печали, которое исходит от неё».

Установленный порядок и специализация. Но это... разграничить сферы деятельности было бы вполне приемлемо. Не из-за липовых объяснений о том, что существуют люди, которые специализируются на выполнении каких-то действий и необыкновенно натренированны в их выполнении, совсем нет, а из-за того, что мы хотим создать некоторую хаотичность.

Я имею в виду, это нечто такое... это почти такой же идиотизм, как если бы человек валялся на тротуаре с булыжником на животе. Он нисколько не травмирован, у него просто булыжник на животе. И вы говорите: «Эй, приятель, что с тобой? Отчего ты стонешь?»

Вы устанавливаете всё это исходя из того, что каждому человеку выделяется определённая сфера деятельности. Не для того, чтобы всё шло более гладко или... да кому это нужно? Это делается просто для того, чтобы создать большую хаотичность. И это становится неприемлемым в тот момент, когда мы говорим: «Причина, по которой мы сделали это, заключается в том, что эти люди обучены конкретно этим действиям и не могут выполнять другие функции».

Он говорит: «Ну, у меня булыжник на животе».

Когда мы говорим: «Мы не можем выполнять другие функции», мы ввели элемент неспособности и, следовательно, мы сказали, что группу нужно обслуживать. Автоматизм... группу нужно обслуживать. Чепуха! Нет никакой причины опускаться вниз по шкале и принимать эти объяснения. Для чего вы это делаете? Так веселее, вот и всё. Нет никакой суровой необходимости для этого. Понимаете? Ну ладно.

А вы спрашиваете: «Что ж, а почему бы тебе его не сбросить?»

В этой же самой области находится передача знаний. Вы берётесь за это на каких-нибудь нижних уровнях, типа Земли или вроде этого, и у кого-то, возможно, есть немного больше опыта в этой области... вы пытаетесь понять что-то, добраться до сути.

Эта идея потрясла бы его до глубины души. Несомненно, должен прийти кто-то другой, поднять булыжник и убрать его с живота.

Автоматическая схема или функциональная схема, которая повышает селф-детерминизм, не только приемлема, но и желательна, поскольку вы можете повышать его с большей скоростью. Но автоматизм, который вводится для того, чтобы подавлять селф-детерминизм или демонстрировать неспособность, становится в высшей степени аберрирующим, и эта нисходящая спираль приведёт к чему-нибудь вроде МЭСТ-вселенной.

Что ж, это то же самое, что и: «Я возражаю против того, чтобы все эти люди грустили. Я возражаю против того, чтобы все эти люди были расстроены». Против чего вы возражаете на самом деле, так это против взаимного искажения: вы понимаете, что то, на что они смотрят и что они видят... их идея состоит в том, что ситуация грустная. Вы знаете, что, просто изучив ситуацию, просто посмотрев на то, на что смотрят они, вы можете действительно проверить, в чём заключается их согласие, и выяснить, каков их уровень согласия на данный момент, и вы скажете, что они... постулат, на основании которого они действуют, таков: «Грустно».

Итак, когда вы смотрите на всю эту картину в целом, вы видите, что изучение различных сфер знаний является вполне приемлемым, при условии, что эти сферы не используются в качестве факторов контроля над остальной частью группы. Поймите это: лишь при условии, что они не используются в качестве факторов контроля над остальной частью группы.

Теперь вы, в дополнение к этому, поместили туда поток грусти, а затем получили этот поток обратно, и теперь вы можете чувствовать грусть. Вот такой фокус вы проделываете. Затем вы скрываете это от самого себя и говорите: «Боже мой, как же грустно этим людям, и я чувствую, как эта величайшая грусть накатывает на меня».

Этот большой, длинный нож, который тускло блестит за моей спиной, я собираюсь вонзить прямо в этот культ: «Я важен, потому что я являюсь авторитетом. И я могу оставаться важным, – говорят эти люди, – до тех пор, пока я буду в состоянии убеждать вас в том, что это трудно, и успешно утаивать от вас какую-то информацию». Так осуществляется контроль. Тогда знание в этой области... сейчас вы очень ясно представите себе эти направления... эта группа, человек, который делает это, говорит: «У нас должен быть автоматизм. Я сижу здесь, и я единственный, кто обладает знанием; и, поскольку я единственный, кто обладает знанием, я должен попридержать эту информацию и использовать часть того, что я узнал, чтобы усилить автоматизм и уменьшить селф-детерминизм других членов этой группы».

Это очень интересный фокус. И вашего преклира можно привести в порядок в этом отношении, просто прося его создавать мокапы вещей и помещать в них эмоцию. Независимо от того, насколько ему скучно, судя по голосу, виду или чему-нибудь ещё, когда вы заставите его проделать это снова, снова и снова, он начнет слышать вокруг себя какое-то позвякивание и прочие всевозможные вещи, по мере того как контуры его автоматизма начнут у него отключаться. А затем он оказывается в довольно странной ситуации: он идёт... и вокруг такая тишина, что сначала можно подумать... вы сначала могли бы подумать, будто все эти вещи были ему необходимы.

Такая деятельность приводит к катастрофе. К счастью, это заканчивается катастрофой для всех – включая авторитета.

Этот малый идёт по дороге, и ему нужно протопать сто тридцать километров под палящим солнцем, и он несёт огромный свёрток на плече и большой рюкзак на спине, и на ремне у него висит множество всяких вещей, и на нём шляпа со множеством украшений, которые свисают вниз, и он несёт с собой консервные ножи, сменную обувь и всё такое прочее. И у него огромный рулон одеял... лето стоит тёплое, понимаете? У него огромный рулон одеял, а вы подходите к нему и говорите: «Ну ничего себе! Зачем ты всё это тащишь?»

В то же время существует приемлемый уровень... приемлемые уровни на всей этой шкале. Это правда, что хомо сапиенс создаёт взаимозависимость вещей, которую нужно обслуживать до тех пор, пока он является хомо сапиенсом; правда и то, что он настолько способен выкарабкаться как хомо сапиенс и вылезти наверх, насколько он может заполучить пространство, свободное от ужасных, тягостных уровней необходимости, которые навязывались ему в течение всего этого времени.

И он отвечает: «Ну, мне... может кое-что понадобиться. Кое-что из этого может мне понадобиться где-нибудь по пути. Я... просто не решаюсь оставить что-нибудь из этого». Конечно, через двадцать метров он замертво падает на дорогу от солнечного удара. Но ему, несомненно, всё это было нужно, не так ли? Да. Он несёт это с собой только потому, что думает, будто не в состоянии создать это в любое время.

Этим я хочу сказать, что у нас не было бы ни малейшего шанса выкарабкаться наверх прямо сейчас, если бы хомо сапиенс не выкарабкался из грязи в достаточной степени, чтобы у него появилось немного свободного времени. Если бы каждого из вас заставляли голыми руками таскать строительные блоки, если бы вы могли иметь лишь книги, напечатанные этим трудоёмким способом, слово за словом, буква за буквой, – нет, у вас бы не было особых шансов... по одной веской причине, которая заключается в том, что угнетение индивидуума приняло невероятные размеры на одном лишь уровне выживания.

Так вот, это сильно расстраивает вашего преклира. Время от времени ваш преклир попадает в ситуацию, когда он начинает помещать восприятия во всё на свете, и он начинает делать это вполне осознанно. Он очень, очень хорошо осознаёт это, и он начнёт бороться с этим. Почему? Вокруг него царит идея, что это должно происходить автоматически. И он начнёт с этим бороться, и вновь к этому возвращаться, и снова бороться с этим, и так и будет колебаться туда-сюда, потому что он находится, можно сказать, в потоке, в контакте с идеей согласия со всех сторон, и он боится, что он просто исчезнет отсюда. Что ж, такое может случиться. Но он может также и вернуться обратно. Так что покажите ему, что он может сделать это.

Сейчас мы переживаем – в течение небольшого промежутка времени, какого-то мгновения, краткого мига – эпоху, когда человек сделал себя относительно свободным с помощью машин. Эпоху, которая следует непосредственно за периодом ужасающего порабощения человека машинами: индустриальная... заря индустриализма, с двенадцати-, четьфнадцатичасовыми рабочими днями, с фабриками, изрыгающими дым, который разъедал лёгкие и разрушал разум каждого рабочего этих фабрик. Это была довольно мрачная эпоха. Человек переходил от одного вида рабства к другому.

Далее, одно из свойств автоматизма заключается в том, что пространство создаётся за человека кем-то другим или чем-то другим. Это замечательная штука. Всё время ожидать, что кто-то другой создаст ваше пространство. Вы ожидаете, что жена будет создавать домашний уют, вы ожидаете, что муж обустроит детскую площадку, создав вот это и ещё вон то. Это просто проявления низкого уровня. Когда я говорю о пространстве, я подразумеваю настоящее пространство... создание настоящего пространства. И одна из наиболее интересных вещей, о которых вы можете попросить преклира, заключается в том, чтобы просто повернуть вспять автоматизм создания пространства. Это делается так: попросите преклира взять и поместить где-нибудь перед собой – или повесить на шею своему телу, или сделать это каким угодно способом... взять и сложить вместе все те места, где он жил в этой жизни.

Хорошо, он прошёл через это. Сейчас у нас эра, пришедшая этому на смену... после которой наступит время, когда машины будут использоваться для полного порабощения человека.

Вы говорите:

Причина того, что у вас есть Саентология, по большей части заключается в том, что прямо сейчас на Земле наступил период передышки. Всего лишь маленький период передышки. Я не знаю, сколько времени пройдёт до наступления следующего периода, но вы уже застали его начало. Вы уже наблюдали момент, положивший начало следующему периоду рабства, и это была Хиросима.

—Выставьте две якорные точки. Хорошо. Поместите между ними самый первый дом, где вы жили в детстве.

С точки зрения наиболее учёных политических шутов в нашей стране, стало опасным распространять знание. Естественно, каждая страна, которая может себе позволить создание атомной бомбы, уже имеет атомную бомбу. Поэтому я не совсем понимаю, почему они решили, что их атомная полиция настолько важна. Но для них стало чрезвычайно важным закрыть все границы для проникновения знания. И вы видели эти вещи, вы видели, как опускались занавесы. И это сгущающиеся тени, которые предвещают наступление ночи.

-Да.

Они говорят: «Профессор Вумфгута больше не работает в университете. Он работает над нашим проектом, и его местонахождение хранится в секрете, и нужно, чтобы у вас были карточки для доступа, и нужно, чтобы у вас было то-то; ваши политические предпочтения неправильны, поэтому ваши теории о делении атомного ядра неправильны». Появляется вся эта нелепица – полиция мысли. Предвестники наступления ночи. Сейчас у нас есть очень короткий промежуток времени.

—Ладно. Не убирая этого дома, давайте теперь возьмём первую школу, в которую вы ходили, и поместим её между этими точками.

Понимаете, людей беспокоит не разрушение цивилизации при помощи атомной бомбы. Эти умники не смогут сбросить достаточное количество атомных бомб, чтобы разнести эту цивилизацию на кусочки. У них просто не хватит бомб, вот и всё.

Он скажет:

Человек – это удивительнейшее существо. Вы бросаете якорь недалеко от берега, и вы слышите, как над вашей головой проносятся, как товарные поезда, четырёхсотмиллиметровые снаряды и как они с огромной силой взрываются, падая на песок и на разные баррикады, сооружённые на побережье. Вы слышите, как стреляет ваше собственное оружие и как стреляет оружие всех остальных, как бомбы сыплются градом, и вы думаете: «Никто не может выйти живым из этого. Совершенно невозможно, чтобы хоть одно человеческое существо выжило среди этих горящих развалин». Хо-хо! Ваше первое десантное судно пристанет к этому берегу, и все эти каменные укрепления и всё остальное начнут изрыгать огонь и оттуда посыплются люди... и всё это будет обращено уже против вас. Это самая что ни на есть потрясающая вещь. Это просто выходит за пределы вашего понимания – почему человека довольно-таки трудно убить. Я постоянно видел, что человек выживал в таких передрягах, в которых он просто никак не мог выжить.

—М-м-м. – Скрип. – Да, я могу сделать это. Вы говорите:

Поэтому не беспокойтесь по поводу атомной бомбы в том плане, что она может уничтожить всё человечество. Нет, опасность кроется в другом. Она вот в чём: «Давайте перекроем коммуникационные линии, по которым передаётся знание». Сейчас, на короткое мгновение, эти линии стали свободными, открытыми, и что-то могло бы произойти. Теперь, когда у нас есть мощное оружие, давайте закроем все границы. С этим срочно нужно что-то делать, поскольку это на самом деле так. Это произойдёт здесь, на Земле. Есть только одно альтернативное решение для этого... решение, с которым вы не хотите иметь никаких дел... и оно заключается в том, чтобы начать использовать наше оружие в качестве полицейского оружия, чтобы донести это до всех. Игра становится очень жёсткой. Начать использовать Саентологию в качестве полицейского оружия, чтобы освободить людей... это очень плохо, очень сложно и не очень-то выполнимо.

—Хорошо. Теперь давайте возьмём то место, где у вас была самая первая работа, и поместим его между этими точками.

Итак, автоматизм является плохим автоматизмом, если он подавляет селф-детерминизм под прикрытием сочувствия или оказания услуги другим, а хороший автоматизм – это лишь такой автоматизм, который увеличивает селф-детерминизм других людей и позволяет им всё лучше и лучше думать, действовать и обеспечивать себя... автоматизм во всех этих областях и во всех этих проявлениях. Но: «Дорогой, мне придётся сделать это за тебя, ведь ты так устал» – это, определённо, находится внизу.

Скри-и-и-и-ип. Понимаете, вы просто заставляете его складывать штабелем его старые якорные точки. В любом случае ему от них нет никакой пользы.

Вы хотите, чтобы эти люди, использующие автоматизм, плохой автоматизм, ушли из жизни вашего преклира, и вы избавляетесь от них, заставляя преклира создавать мокапы.

И вы... к тому времени, когда вы займётесь некоторыми людьми, они успеют пожить во многих и многих десятках мест, и вы складываете штабелем все эти места, одно на другое – бог ты мой, как он удерживает всё это вместе. Он знает, что всё это вот-вот взорвётся, он знает, что это готово просто развалиться на кусочки. Это прене-приятнейшее ощущение – пытаться удержать всё это вместе.

Давайте сделаем перерыв.

И вы говорите:

—Ладно. Забросьте их обратно, туда, куда они хотят отправиться. И он, скорее всего, ответит что-то вроде:

—Ну, все линии теперь натянуты. Эти штуки не прыгнут обратно. Вы спрашиваете:

—Они не... что?

—Ну, они просто не прыгнут обратно, туда, куда они должны отправиться. Вы отвечаете:

—Я не говорил: «Пусть они прыгнут обратно, туда, куда они должны отправиться». – Это автоматизм. Преклир ожидает, что все эти места вдруг... он собирается сидеть сложа руки и ждать, пока они все сами вернутся на своё место. Это что-то вроде... вероятность того, что это произойдёт, столь же велика, как если бы после того, как вы пришли домой уставшим и разбросали всю свою одежду по полу, эта одежда встала и сама повисла бы на вешалках, пока вы спите. Этого не будет.

Так что вы берёте все эти вещи и... он должен сам отправить каждую из них назад. И через некоторое время он начнёт проклинать всё на свете, потому что он подбирал их небрежно. Он просто схватил их и приволок сюда, и он никак не может разобраться, как же он их достал и где их место, и он начнёт выражать сильное беспокойство по этому поводу.

И затем вы просите его придумать несколько мест и просто добавить их для пущей хаотичности. «Теперь давайте представим, будто вы когда-то жили в Капитолии в Вашингтоне. Хорошо. Теперь давайте представим, будто вы когда-то жили в Букингемском дворце. Теперь давайте представим, будто однажды вы побывали на верхушке Эйфелевой башни, и давайте поместим эти пространства сюда...»

«О, – говорит он, – но послушайте-ка, ведь пространство трёхмерное. Всё это невозможно поместить туда».

И вы говорите: «Что ж, поместите туда Эйфелеву башню. А теперь начинайте помещать вокруг неё дом вашего детства, вашу первую школу, колледж...» – одно, другое, третье и так далее. И он сделает всё это.

Он скажет:

—Я никогда не смогу вернуть их обратно. Всё, готово дело.

—Что ж, окружите всем этим Эйфелеву башню, и тогда у нас всё будет сложено штабелем. Теперь снимите то, что находится сверху, и поставьте на место.

—Я забыл, что там сверху. Вы отвечаете:

—Ну, посмотрите.

И он смотрит на это и говорит: «Ну ладно». И он должен будет снова пережить все неприятности, связанные с возвращением всего этого на место, и первое же, что произойдёт, – он сможет набросать все эти места в одну кучу. Он скажет: «Какого чёрта, это же просто якорные точки. Я могу создать якорные точки и получше». И всё это чувство потерянности и так далее уходит прочь, то, что он таскал с собой всю эту жизнь, чувство ужасной потерянности и... И детство появится в поле зрения, а затем исчезнет, как нечто необязательное.

Автоматизм в отношении пространства – это когда кто-то другой (а именно - вселенная МЭСТ) обеспечивает вас якорными точками. Вселенная МЭСТ очень мила в смысле прислуживания вам. Она очень хорошо вам прислуживает. Даёт вам всё. Она даёт вам восприятие изобилия энергии, при условии, что вы хотите его воспринимать. И она снабжает вас всевозможными идеями. Они представляют собой комбинацию идей, принадлежащих другим людям, которые делают то же самое, и ваших идей, причём вы находитесь в согласии с другими людьми. Пока вы остаетесь в согласии с другими людьми, объекты продолжают существовать, и вы можете ими пользоваться. И, конечно, вы нуждаетесь в них. Это очевидно. Вы нуждаетесь в них. Так точно.

Знаете, вы говорите насчёт телепортации. Вы не должны особо волноваться насчёт телепортации. Эта мечта существует намного дольше, чем человечество умеет писать. Тело тянут туда, тянут сюда и так далее.

Это вроде Старика с Моря... легенды о Старике с Моря. Старик с Моря забрался Синдбаду на спину и не желал слезать. Иметь тело – ещё хуже, потому что тело есть, а вы даже не знаете, что вы есть. Но если вы начнёте реабилитировать это, то начнёте таскать тело с собой. На самом деле нет ничего легче, чем ухватить тело за загривок, позаботившись о том, чтобы не задушить его, и дёргать его туда-сюда, опускать его там и сям, стучать им в дверь, усаживать его в кресло и устраивать всё таким образом, чтобы за телом был надлежащий уход и чтобы оно могло делать то, что ему положено делать.

Однако, если вы начинаете это делать, вы выходите из... вы покидаете то, что можно было бы назвать потоком согласия или потоком осознания взаимопроникающих идей и соглашений. Вы вовсе не обязаны их иметь. Вы не обязаны обращать какое бы то ни было внимание на соглашения любого другого человека, но вы сами согласились на это.

Понимаете: «На самом деле лучше всего нам выяснить, что думают другие, и сделать то, и сделать это. И на самом деле лучше всего не прерывать других людей, когда они говорят, и дать им возможность высказаться». Это всё соглашения из той же оперы, и они вносят вклад в автоматизм.

Ну хорошо. Я надеюсь, что вы теперь сможете работать с этим при помощи процессинга создания. Я не думаю, что мне нужно говорить что-нибудь ещё об автоматизме. Но знайте, что все эти вещи, конечно же, согласуются с «начать, остановить, изменить» с «быть, делать, иметь», с пространством, энергией и временем. Это просто дополнительный набор циклов, который пересекается с другими циклами, увязывая немного плотнее опыт существования человека в этой вселенной и знание о том, что человек и тэтан существуют.

Давайте сделаем перерыв.