Мы продолжаем нашу лекцию. Итак, самый ранний известный нам материал – это Веды. Западный мир знаком с очень-очень малой частью того, что содержится в этих материалах, – того, что содержится в Ведах, в буддийской литературе, -очень малая часть этого была переведена. Как я уже говорил, есть где-то между 125 и 150 тысячами священных книг. Для того чтобы с ними разобраться, потребовалась бы уйма времени, так что одному богу известно, что там в этих книгах.

Мы продолжаем говорить оо истоках Саентологии как религии и об истоках саентологического знания. Когда мы смотрим на буддизм, нас не удивляет огромное изменение в условиях деятельности человека, потому что оно вне всякого сомнения имело место. Рим пал всего через восемьсот лет после этого.

Но слово «Веды» само по себе означает просто «состояние знания» или «священное знание». И не думайте, что это что-либо иное, нежели синонимы. Состояние знания всегда рассматривалось как нечто священное, и ни что иное. И только в западном мире, который ещё только взрослеет, священное знание так долго считалось суеверием. Но мы до этого доберёмся через минуту.

Так вот, для той эпохи, когда это происходило, это был небольшой промежуток времени, поскольку была разрушена вся философия Рима. Философия всех государств, которые были основаны исключительно на силе, и всех обществ, находившихся на стадии варварства, была разрушена, когда они соприкоснулись с буддизмом.

Так вот, Веды, если вы захотите с ними ознакомиться, лучше всего, конечно же, читать в буквальном переводе с санскрита. И Веды состоят из четырёх основных частей.

Однако самым первым государством, которое изменилось навеки, была сама Индия. В то время Индия была настоящим олицетворением дикости и варварства. То же относится и к Китаю. Япония до сих пор крайне невежливо описывается китайцами, как дикая и варварская страна.

Вам будет весьма полезно ознакомиться с ними, со всеми четырьмя частями, в той степени, в которой вы будете способны извлечь из них что-нибудь для себя. И как я уже говорил, многие из тех данных, которыми мы располагаем в Саентологии, могут быть обнаружены в этих книгах. Так что эти данные составляют самую древнюю часть священного знания Саентологии. Хорошо.

Буддизм лишь сравнительно недавно начал оказывать своё цивилизующее влияние на Японию. Америка закончила построение цивилизации в Японии, так что тут американская и буддистская культуры тесно соприкоснулись.

Так вот, следующий труд, который считается самым ранним трудом, существующим в письменном виде, по словам многих моих друзей, -это книга, называемая «Книга Иова». Это индийская книга, и она очень древняя. Вероятно, она относится к периоду, задолго предшествующему тому периоду, что называют ранним в истории Древнего Египта. И мы обнаруживаем, что эта «Книга Иова» говорит просто о трудах, страданиях и необходимости терпения человека перед лицом довольно-таки капризного бога.

Но сейчас, когда мы движемся по траку времени через все эти эпохи, мы обнаруживаем, что прошло очень много времени, прежде чем Веды вновь вышли на сцену в виде нового знания, называвшегося «Дхьяна». И в то же время наследию Будды потребовалось довольно много времени, чтобы выйти за пределы Азии.

Так вот, другие работы, подобные «Книге Иова», рассеяны по траку времени и известны нам, живущим в западном мире, как священные книги. Считается, что они пришли к нам с Ближнего Востока, но здесь мы просто смотрим недостаточно далеко. Это что-то вроде вашего преклира, который может быть уверенным в том, что он видит место в комнате, но не на улице. Это просто расстояние, которое человек способен переносить.

Но мы видим, что заслуга за это распространение на Ближний Восток принадлежит, возможно, не столько Будде, сколько самой Азии. С незапамятных времён в тех местах существовали торговые пути. Человечество не помнит свои дороги, но торговые пути были довольно широко открыты с очень-очень ранних времён. Мы обнаруживаем, что финикийцы очень аккуратно и прилежно торговали с Англией, и их корабли выплывали за Геркулесовы столпы: мы обнаруживаем их... Кстати, в прошлом году я стоял на краю финикийских развалин, которые рекламировались как римские развалины, но они не были римскими, потому что я там видел надпись, выполненную финикийской клинописью.

На самом деле, когда мы смотрим на Ближний Восток, мы видим передающую точку, и, когда мы думаем о мудрости, мы должны думать, в том что касается западного мира, о Ближнем Востоке как о передающей точке – о точке, которая, кстати говоря, является передающей точкой на путях, ведущих из Индии и Африки в Европу. Как вы видите, эти пути следуют торговым маршрутам в обоих направлениях. И вы могли бы сказать, что мировые пути пересекаются на Ближнем Востоке. Так что вы могли бы ожидать, что такая вещь, как «Книга Иова», появится на Ближнем Востоке в качестве священной книги. Вы могли бы ожидать, что такие вещи, как египетская «Книга мёртвых», появятся на Ближнем Востоке в качестве частей Нового Завета и так далее. Это может породить множество споров. С вами может поспорить человек, который является горячим приверженцем практики, а не мудрости -здесь есть две различные вещи, каждая из которых может называться религией. Но вас не интересуют такого рода споры, потому что мы можем провести это различие очень и очень чётко прямо здесь и сейчас.

И это было за тысячу лет до нашей эры, тысячу лет до нашей эры. Знаете, за тысячу лет до нашей эры финикийские корабли уже имели за кормой 10 тысяч лет мореплавательского ноу-хау. Их корабли были очень сложными сооружениями. И Финикийская империя распространилась по всей Европе, но теперь уже невозможно проследить, откуда она произошла, что собой представляла и по какой причине что делалось.

Слово «религия» само по себе включает в себя такие понятия, как священное знание, мудрость и состояние знания в отношении богов, души и духов, что можно было бы назвать философией в очень широком смысле этого слова. Так что вы могли бы сказать, что есть религиозная философия и религиозная практика.

Но Финикия находится в пределах досягаемости наших учений и нашей истории.

Так вот, религиозная практика может взять один и тот же источник и применять его, интерпретируя на разные лады, и создать таким образом множество различных церквей, в основе которых будет лежать один этот источник, как это произошло, например, со святым Лукой.

Тысяча лет прошла после заката финикийской империи и лишь тогда мы, в Западном мире, начали впервые осознавать, что возможны более высокие уровни цивилизации. Какое-то время иудеи на Ближнем Востоке почитали бога определённым образом и в определённом ракурсе. И в качестве одной из их священных книг у них была Книга Иова. И происхождение многих других иудейских святынь можно проследить к подобным источникам.

Если мы представим себе, сколько существует христианских церквей, и посмотрим на одну эту книгу, Евангелие от Луки, и осознаем, что одна эта книга, Евангелие от Луки, привела к появлению баптизма, методизма, епископальной церкви, католичества... И пошло, и пошло!

И по всей видимости, в то же самое общество внезапно пришли иные учения. Их священная книга, известная нам как Ветхий Завет, очень и очень многим обязана тому, о чём я вам только что говорил, но с одним исключением: на ней лежит отпечаток варварства – при всём моём уважении к Священному писанию. Эта книга очень сильно изменилась с веками, очень сильно изменилась.

Мы видим огромное количество практик, основанных на этой одной-единственной мудрости. Так что давайте проведём здесь очень чёткое разграничение, когда мы говорим о религиозной философии и религиозной практике. И когда кто-то приходит к вам и говорит: «То-то и то-то, то-то и то-то, то-то и то-то – это то, как вы должны поклоняться Богу», -вы совершенно внезапно можете очень ловко и четко заставить его остановиться, просто сказав ему, что он говорит о религиозной практике, а вы говорите о религиозной философии. Даже католический священник затормозит так, что дым повалит.

И мы рассматриваем цивилизованную сторону той религии, которую мы знаем как Христианство. Эта религия началась, естественно, в первом году. Мы обнаружим, что для нас это не представляет важности за исключением того факта, что мы все, упоминая даты, говорим о человеке, о котором здесь и идёт речь – мы считаем время от рождества Христова или до рождества Христова. Весь календарный отсчёт идёт от происшествия, о котором я здесь и говорю.

Ну хорошо, двигаясь по траку немного более упорядоченным образом, мы сейчас подходим к «Дао де цзин», и нам, людям, живущем на западе, это известно как даосизм, исповедуемый в Китае. И вы, возможно, слышали об этой религиозной практике, существующей в Китае,

Принципы, известные как Буддизм, включали, конечно же, «возлюби ближнего своего», «воздерживайся от использования силы». Эти принципы появились в Малой Азии в начале нашего летоисчисления.

Что ж, люди, практикующие даосизм в том виде, в котором он существует сегодня, может быть, слышали о «Дао де цзин», а может быть и нет. Понимаете, может быть, они связывали одно с другим, а может быть и нет. Но когда мы говорим о «Дао де цзин», мы определённо говорим о религиозной философии.

И, кстати, я никоим образом не преуменьшаю важность работы Христа или личность самого Христа. Принято верить, что Иисус Христос учился в Индии – так традиционно считается. Никто о нём и не слышал, он появился из ниоткуда в тридцатилетнем возрасте. Он был плотником и тому подобное, можно много чего о нём услышать. Но также можно услышать настойчиво повторяемую легенду о том, что он учился в Индии.

Так вот, эта книга была написана Лао-цзы приблизительно – ну я бы сказал, что это было, вероятно, где-то в 530 или 529 году до нашей эры – где-то в это время. Он написал её, прежде чем он исчез навсегда.

Что ж, конечно, это было бы вполне приемлемым фактом, если принять во внимание то, что основы философии Христа к тому моменту существовали в Индии на протяжении пяти столетий – немногим меньше пяти столетий. Так что этой философии было самое время выйти из Индии, если учесть, что к тому моменту она уже распространилась на две трети населения Земли.

И традиционно принято считать датами его рождения и смерти 604 (рождение) и 531 (смерть), все это до нашей эры – обе эти даты.

Но мы не узнаём свою Европу, если её называют процветающей культурой. Там не было культуры. Через тысячу лет после Христа – более того, через двенадцать, тринадцать столетий после Христа – могущественный завоеватель остановился на границе Европы, поскольку он вышел за пределы цивилизованного мира и он не видел никакой пользы в том, чтобы нападать на территорию, где люди носили набедренные повязки из шкур. Это был Тамерлан – Тимур-и-ленг.

Это ещё одна важная веха на пути знания. Здесь у нас есть «Дао». Но чем было это «Дао»? Оно означало «путь к разгадке тайны, которая лежит в основе всех тайн». Это был «путь к разгадке тайны тайн». Это не был просто «Путь». Так вот, западный мир думает что это «Путь», и он не очень представляет себе, идет ли речь о жизненном пути или о чём-то вроде этого, но я полагаю, что такое может быть только в том случае, если западный мир не знаком с самой книгой.

Рассматривая Ближний Восток, мы сталкиваемся с подъёмом чрезвычайно интересной философии, независимо от того, как её интерпретировали и как её с тех пор использовали. Вы говорили своим преклирам, я уверен, чтобы те перестали использовать такие потоки, чтобы они немного «расширили» своё пространство – для того чтобы они могли переносить это – и затем поменяли свои мыслезаключения.

Это книга, и она была написана Лао-цзы по приказу начальника городской заставы, который сказал, что не выпустит Лао-цзы из города, пока тот не напишет книгу. Лао-цзы был человеком, который ничем не выделялся среди обычных людей, и о нём очень мало что известно; его основным увлечением было не выделяться среди других людей. И однажды он попытался покинуть город, и начальник заставы повернул его обратно и сказал, что он не может покинуть город, до тех пор пока не вернётся домой и не напишет эту книгу. Что ж, это очень короткая книга. В ней порядка... я не знаю, сколько в ней иероглифов. Я видел её на китайском языке – там, должно быть, не больше пяти или шести тысяч иероглифов. Очень короткая книга. И он просто изложил свою философию, и он отдал эту книгу начальнику и исчез: он вышел из ворот. Больше мы о нем никогда ничего не слышали.

Вы верите хоть на секунду, что преклир может добиться чего-либо, продолжая применять силу? Что ж, пытаемся ли мы ввести понятия типа «подставь другую щеку» в действия общества, или используем это в тэта-клиринге – эмансипации души – мы, конечно же, смотрим на один и тот же факт. И сформулировал его именно Гаутама Будда, какую бы интерпретацию мы ни хотели бы этому дать.

Кстати, я произношу эти слова так, как я их слышал, когда был ребёнком. Это не обязательно надлежащее западное произношение, поскольку мы согласились произносить их неправильно, и таким образом все соглашались произносить неправильно слова на протяжении десяти тысяч лет трака.

Притчи, которые мы читаем сегодня в Новом Завете, мы многократно находим в других источниках – те же самые притчи. Одним из таких источников является Египетская Книга Мёртвых, написанная задолго до появления Нового Завета.

Так вот, когда мы держим в руках эту книгу, мы видим, что кто-то пытается попасть куда-либо, не сосредотачиваясь на чем-либо. Западный мир даёт этому следующее определение: «обучение простоте в общественном и политическом устройстве и подчинению космическому порядку».

Когда мы говорим: «Возлюби ближнего своего», мы говорим: «Будь цивилизован», мы говорим: «Не применяй силу». Но в то же самое время, в то же самое время мы просто вырываем слова изо рта Моисея. Так что мы, очевидно, находимся на скрещении двух философий. Но обе эти философии являются философиями мудрости.

Что ж, по сути, это то, что там сказано, и это было бы вполне достаточной конечной целью, но это на самом деле не «Дао». «Дао» просто говорит, что можно разгадать тайну всех тайн, и что эта книга дает тот подход, которым вы могли воспользоваться. Но конечно, то, что вы пытаетесь разгадать, само по себе не содержит ту механику, которая, по вашему мнению, присуща другим разнообразным проблемам, которые вы решаете.

На иврите дефиниция слова «мессия» – это «человек, приносящий мудрость» – другими словами, «учитель». Слово происходит от «посланник». Это человек с информацией. И таким человеком был Моисей. И затем Иисус Христос был таким человеком. Он приносил информацию людям. Он никогда не рассказывал, откуда он раздобыл эту информацию. Он говорил, что она идёт от Бога. Но она с тем же успехом могла прийти и от бога, о котором говорится в «Гимне, воспевающем дитя рассвета», которого, кстати, трудно отличить от богов, о которых шла речь позже. Конечно же, информация не пришла от иудейского Бога, того самого Бога, которому поклонялись христиане. Он больше похож на того Бога, о котором рассказывают Веды. Гораздо больше сходства.

Там написано, что человек может идти к состоянию «Дао» разными путями, но он должен заниматься определенной практикой и определённым образом жить, для того чтобы достичь этого состояния.

И мы двигаемся дальше от этой точки, и мы обнаруживаем, что мы говорим о точке встречи, о своеобразном тигле, в котором рождался сплав религиозных практик, имевших в своей основе разные формы мудрости. Но наивысшей мудростью среди них, очевидно, были Веды и учение Гаутамы Будды. Притчи, взятые из египетской «Книги мёртвых» и многих других источников, не обязательно были использованы там впервые. Так что нельзя однозначно утверждать, что притчи Христа пришли из Египта, основываясь только на том, что нам очень хорошо известно, что Моисей совершил побег из Египта и что евреи считают началом своей истории освобождение из рабства в Египте – не всей своей истории, а лишь той истории, о которой они в основном говорят в Новом Завете.

Ну что ж, у нас нет нужды и дальше вдаваться в детали, но вы были бы изумлены тем, что это книга написана на уровне, соответствующем очень высокому уровню развития цивилизации. Вы можете ожидать, что такая книга выйдет где-нибудь в высокоцивилизованной стране из-под пера очень и очень образованного, приятного в общении и преисполненного состраданием человека, находящегося на более высокой ступени интеллектуального развития, нежели те, чьи книги мы привыкли читать. Это очень хорошая книга. Она в чём-то проста, в чём-то наивна, и там написано, что вы должны быть просты, и вы должны быть экономны, и вы должны делать то и это. И это, кстати, почти что единственный изъян, который там есть с точки зрения Саентологии: вы должны быть экономны. С этим положением... это положение не совсем правильно. Но остальная часть «Пути» – кто знает, что произошло бы, если бы мы просто взяли Дао в том виде, в котором оно изложено, и начали бы просто практиковать его, зная то, что мы уже знаем о Саентологии, и нельзя гарантировать, что мы не получили бы тэта-клира. В этом я не уверен, но на самом деле здесь перед нами просто набор указаний о том, как идти по этому «Пути», который сам по себе не подразумевает ни дороги, по которой можно было бы идти, ни протяженности.

Так вот, перед нами в лице Моисея великий учитель, перед нами другие мессии, и вот перед нами Христос. И слова Христа были уроком сострадания, и для западного мира это был очень хороший пример того, что нужно было делать, в отличие от того, что делалось в то время в западном мире.

Иными словами, эта книга учит вас тому, что вы должны выйти из пространства и отдалиться от предметов, для того чтобы получить какое-либо осознание бытия, как оно есть; и там написано, что, если бы вы могли сделать это, вам был бы известен полный ответ и с вами было бы всё в порядке. А чем мы, собственно говоря, занимаемся в Саентологии?

И что же делалось в западном мире в то время? Они убивали людей ради забавы. Они кормили людьми диких зверей ради забавы. В годы правления Клавдия мы видим, как три с половиной тысячи человек, разделённые на две равные команды, атакуют друг друга по четыре человека в ряд на мосту, выстроенному из лодок, убивая друг друга на потеху патрициям.

Так вот, «Дао» означает «состояние знания». Это буквальный перевод данного слова, если вам будет угодно перевести его таким образом. Иными словами, это предшественник слова «Саентология», и это именно так и есть. Саентология – это также «изучение того, как знать». Это наука, целью которой является знание того, как знать. Дао -это просто путь к тому, чтобы знать, как знать, но там этого не говорится; там к этому подходят с другой стороны. Там сказано: «Это путь к разгадке тайны, которая лежит в основе всех тайн».

Как долго может просуществовать общество, которое до такой степени поклоняется силе? Так вот, как бы ни истолковывали это учение, в нём всё равно остаётся зерно истины: если полагаться исключительно на силу, то это приведёт к упадку и разложению, и это будет невообразимо ужасным. И это была та истина, которая уцелела.

Так вот, каким бы примитивным это не казалось тем, кто какое-то время занимался Дао, это в действительности всё, что нам нужно знать об этом за исключением одной вещи: есть принцип, известный как «у-вей». Так вот, его можно было бы называть «у-вай», но я слышал это главным образом как «у-вей», и это странно, поскольку это непосредственно взаимосвязано с Дао, что также означает «Путь». Хорошо. Это «у» дефис «в-е-й».

И тогда мы обнаруживаем появление буддийских принципов братской любви и сострадания две тысячи лет тому назад.

Вероятно, вы немного знакомы с практикой, известной как дзюдо или джиу-джитсу, – это применение этого принципа на примитивном уровне к действию.

Так вот, христианство распространилось по всей Европе подобно лесному пожару, но для этого было нужно определённое согласие. А для достижения этого согласия в данную религию были включены многие практики, известные вам сегодня. Те черты, которые отличали раннее христианство, и то, что было положено в его основу, сегодня не удастся распознать во многих церковных практиках. Их там просто нельзя узнать; я хочу сказать, что это очень запутано.

Но давайте посмотрим на это и увидим, что это заключается в том, чтобы не настаивать на правоте своих утверждений и в непринуждении. И это есть прямо там, в Дао, – селф-детерминизм. Вы позволяете им использовать свой селф-детерминизм. Немного позже люди, занимавшиеся дзюдо, выяснили, что если вы позволяете своему противнику быть в достаточной степени селф-детерминированным, вы каждый раз кладёте его на лопатки.

Но сами эти церкви признают в качестве своего первоисточника Новый Завет. И Новый Завет содержит всё, что мы знаем о том переходном периоде, за исключением нескольких судебных записей и нескольких легенд.

Что ж, на самом деле это выходит за рамки Дао. Но это довольно интересный факт, который можно обнаружить в одной из практик, которая берёт своё начало в Дао. То есть из «Дао де цзин». То есть из «Д-а-о д-е ц-з-и-н». Обычно вы произносите это как «Тао де цзин».

Но мы видим, как эта информация была не самым лучшим образом истолкована, как она распространялась не самым лучшим образом через те области, где люди не умели ни читать, ни писать, что в значительной степени отличалось от того, что было в Азии. И мы видим, как та или иная церковь принимает обычаи, существующие в этих новых областях, для того чтобы проникнуть туда. Сегодня мы обнаруживаем в нашем Рождестве поклонение зимнему солнцестоянию. Это германский обычай, который существовал и в других общинах варваров. Почти каждое такое общество в Северном полушарии поклонялось уходу и возвращению солнца. И мы обнаруживаем, что это было включено в христианство, а потом мы обнаруживаем что-то ещё, что было включено в христианство, и затем мы обнаруживаем что-то другое, что также было включено в христианство. И каждый раз на линию передачи информации добавляли определённое количество суеверий до тех пор, пока уже не было никакой возможности определить, что же было на этой линии, если только не вернуться к истокам и не проследить движение информации, чётко отличая одно от другого и не смешивая различные данные.

Я не знаю, почему это слово пишут через «т». Я никогда не слышал, чтобы его произносили иначе, нежели «дау».

Однако мы снова имеем дело с мудростью. С какой мудростью? С мудростью, которая представляет собой знание того, как познать самого себя, для того чтобы разрешить тайну жизни. И когда христианство подверглось истолкованию и было импортировано в Европу, результатом этого было возрождение, появление большого количества догадок и предположений и невероятно большие надежды.

Так вот, должно быть, в то время на Земле было много очень и очень умных людей, поскольку в то время, когда жил Лао-цзы, мы обнаруживаем человека по имени Конфуций, о котором вы так много слышали. Но к сожалению, Конфуций, по всей видимости, сам не написал ни слова. О Конфуции мы знаем от тех, кто его окружал, – от его учеников. И он взял большую часть материалов из каких-то древних китайских трудов или ссылался на эти труды. И одним из них, если я не ошибаюсь, -о, у них очень поэтичные имена. Как же они назывались? Одним из них, по-моему, была «Книга ветров». И это очень и очень древние труды. Я видел некоторые обрывочные переводы этих трудов.

То, на что надеялись буддисты, стало тем, на что надеялся, – что очень интересно, – тем, на что надеялся христианский мир: освобождение от тела, выживание и бессмертие человеческой души.

Конечно, Конфуций сам по себе был апостолом консерватизма. И будучи таковым, он всегда был самым что ни на есть образцовым философом, который может быть в правительстве. Сегодня ему поклоняются самые разные слои общества в Китае. Его статую купить очень просто – очень просто. На самом деле на всей территории Северного Китая вам приходится дубиной отбиваться от людей, которые пытаются продать вам статую Конфуция.

И хотя в Риме был культ, у которого была эта идея, этот культ не был очень древним. И он, очевидно, зародился в Персии, которая всё-таки была ближе. Так вот, столкнувшись с христианством, этот культ исчез, но это произошло из-за того, что они были очень похожи. Их было невозможно различить, и христиане победили.

Так вот, вокруг имени Конфуция накопилось огромное количество суеверий. Но если не считать этого, как Лао-цзы, так и Конфуций не претендовали на то, чтобы быть чем-либо большим, нежели людьми, просто указывающими путь в жизни.

По всей Европе мы видим эту веру в бессмертие, эту надежду на спасение. И люди поняли, что эту надежду выгодно поддерживать, поскольку это обещало людям, что он вот-вот наступит – что вот-вот наступит Судный день.

Так вот, Конфуций не представляет для нас большого интереса. Он не представляет для нас большого интереса, потому что большую часть времени он занимался кодификацией правил поведения. А великим, хотя и менее известным, философом того времени был Лао-цзы.

Примите это просто как варварскую интерпретацию слов Гаутамы Будды: освобождение души от цикла рождений и смертей. Вы видите, что он об этом говорил?

Ну хорошо. Мы вступаем в основной период «дхай-анны» или «дхьяны». Так вот, истоки дхьяны находятся в прошлом, почти столь же легендарном, как и истоки Вед. Это нечто, возникшее в Индии в её мифологический период; оно имеет легендарные корни. «Дхарма» – это имя легендарного индийского мудреца, чьи многочисленные потомки были олицетворением добродетели и религиозных обрядов. Дхарма, он был мифологическим персонажем.

И теперь мы получаем данное, что будет день, когда кто-то протрубит в рог, и всё это случится. Мы не знаем, какого рода варварство породило это суеверие, но сегодня это суеверие живёт в нашем обществе: Судный день. Поначалу ад был представлением о том, как Рим будет поглощён морем лавы, – а ведь всем хотелось увидеть, как умирает Рим. И это привлекало на сторону нового движения множество людей. Им обещали, что Рим исчезнет в море раскалённой лавы.

И слова «дхарма» и «дхьяна» – «д-х-ь-я-н-а» – практически взаимозаменимы. То есть «дхарма» – это «д-х-а-р-м-а». Но какое бы слово вы ни использовали, вы используете слово, которое означает «состояние знания». Это то, что означает это слово, – дхьяна, то есть «состояние знания». Оно означает «состояние знания», оно означает «смотрение» и так далее.

И во время правления Нерона была предпринята попытка доказать это путём сожжения Рима. Но большого успеха эта попытка не принесла. Рим продолжал существовать и в конце концов полностью попал под влияние христианства, и с тех пор он был точкой ориентации для христианства.

Иными словами, мы снова идём по тому же пути, и это не является моей вольной интерпретацией этого, понимаете, то, что называлось Веды, Дао, дхарма – состояние знания; я хочу сказать, что это то, чего они пытались достичь. И всё это – религиозные труды.

Примерно через тысячу лет после пришествия Христа была предпринята попытка вернуть Иерусалим – место его действительного рождения, и это породило немало споров, не прекращавшихся с того самого момента. Но точка ориентации стала единственной стабильной точкой, поскольку это было... это было место в мире, в которое вели все дороги, и она стала точкой распространения всей этой информации.

То, о чём мы говорим, – это религия. Сейчас мы подошли к рассмотрению религии приблизительно двух третей населения Земли. Когда мы говорим об этой религии, мы говорим об огромном количестве людей. Сегодня это крупнейшая религия на Земле, которая известна нам под неверным названием – Буддизм, и мы в западном мире по ошибке называем её этим именем. Она имеет мало общего с буддизмом. Я имею в виду Будду, о котором я расскажу вам через минуту, и это нечто иное. То, о чём мы здесь говорим, – это дхъяна. Дхъяна – это то, о чём говорят буддисты; это их корни.

Но Рим разделился, и столица Римской империи была перемещена в Константинополь, и впоследствии мы видим константинопольское ответвление этой церкви. Оно, однако, получило сильнейший удар, когда Россия внезапно стала страной атеизма. С тех пор мы мало что слышим об этой церкви. Что ж, мы всё ещё очень многое слышим в западном мире о той церкви, которая находится в Риме. Она всё ещё там.

Ну хорошо. Сперва мы обнаруживаем, что на самом деле слово Будда – это бодхи. А бодхи – это «тот, кто достиг интеллектуального и этического совершенства, не прибегая к помощи сверхъестественных сил». Это бодхи. Так вот, это, вероятно, был бы дианетический релиз или что-то на этом уровне.

Результатом распространения христианства был определённый уровень цивилизации. И многие люди будут поносить христианство, говоря, что оно низвело людей до крайне низкого уровня. Это неправда. Оно пришло в мир рабов и сделало их свободными людьми. Это само по себе было немалым достижением. Оно пришло в мир, который поклонялся исключительно силе и материи, и заставило его осознать, что рано или поздно ему придётся обратить внимание на тот факт, что у человека есть душа.

Так вот, есть ещё один уровень, о котором мне говорили, и это архат, с которым я не очень хорошо знаком, но говорят, что это будет больше похоже на наше представление о тэта-клире.

Так вот, помните, что Христианство в основах своей мудрости всё ещё доступно нам в Новом Завете. И в действительности – независимо от того, как оно дошло до нас через века – его можно быстро проследить непосредственно к Ведам.

Но бодхи – это очень интересное слово. Было много бодхи – много будд, как вы могли бы сказать. И величайшим из них был некто по имени Гаутама Шакьямуни, и он жил между 563 и 483 годами до н.э. Так вот, я бы не стал утверждать, что он читал «Дао де цзин». Я бы не стал утверждать этого, потому что нет ни одного свидетельства в подтверждение этого, за исключением того, что они шли по одному пути! Их пути совпадали настолько, что, когда последователи даосизма позже стали буддистами, они не покинули Дао. И принципы даосизма в значительной степени стали принципами китайского буддизма.

Иными словами, перед нами трак, отличающийся постоянством. Этот трак, отличается немалым постоянством, – мы получаем одни и те же сообщения. Христианский бог гораздо лучше описан в ведических гимнах, чем в любых последующих публикациях, включая Ветхий Завет. В Ветхом Завете дано гораздо менее точное описание того, каким христиане представляют себе Бога, чем в Ведах.

И знание того пути к состоянию знания, о котором мы только что говорили, очень тесно связано с Буддой. Мы зовем его Буддой. Он известен как Господь Будда, или Гаутама Будда, или Блаженный, или Просветлённый, или почти что под любым другим именем. Он считается – ошибочно, по моему мнению, – основателем дхъяны. Я думаю, что она существовала довольно долго и до него, но он вдохнул в неё жизнь, он кодифицировал её, он привёл её в порядок и заставил двигаться по правильному пути.

Ну хорошо. Не стоит говорить об этом до бесконечности. Но где-то около 1000 года н. э. торговые пути исчезли, и путешествия по земной поверхности прекратились. До того сообщение между Европой и Азией было очень и очень хорошим. В Европе носили шелка и пользовались азиатскими товарами и наоборот – были хорошие торговые маршруты -но помните, что это было далеко от того варварства, через которое им приходилось проходить на Ближнем Востоке. Имеется в виду Халдея, вернее то, что осталось от Халдеи – то, что осталось от Вавилона, который, конечно, был Персией к тому времени. Там было огромное число цивилизаций.

И с тех пор дхьяна продолжала двигаться в этом направлении. Он так хорошо сделал своё дело, он был столь выдающимся философом, применявшим научные принципы, что никому ещё не удавалось отделить дхъяну от Гаутамы Будды. Это очень тесное отождествление. И в тех регионах, где у людей нет ни малейшего понимания принципов, сформулированных Гаутамой Буддой, мы обнаруживаем изображение сидящего Будды в качестве идола, что его самого очень бы позабавило, поскольку он, подобно Лао-цзы, никогда не говорил, что он был чем-то большим чем просто человеком.

И эти торговые пути прямо соединяли различные пути друг с другом. Не было одного прямого пути, была своего рода эстафета. Видите ли, караваны проходили какое-то расстояние, а затем все тюки с товарами перегружались на другой караван, который в свою очередь проходил какое-то расстояние, и товар перегружался на следующий караван. И всё это делалось не по какому-то плану, а по системе меновой торговли. Таким образом товар можно было перевезти в место назначения.

Он никогда не получал откровений свыше; на его плечах никогда не сидели ангелы-хранители, которые наставляли бы его, как это было в случае с Магометом и некоторыми другими пророками. Никто никогда не вручал ему Слово. Но он ходил и доносил до людей Слово, поверьте мне. Он проходил от пятнадцати до двадцати миль в день, и вы всегда могли обнаружить его в новом месте, разговаривающим с какими-нибудь новыми людьми. И он был преисполнен сострадания. На самом деле, истории, которые рассказывают о нём и о его сострадании к самой жизни и о его способности, как вы могли бы сказать, предоставлять бытийность, весьма примечательны. Также и другие истории. Его, кстати, однажды пытались дискредитировать, изнасиловав и убив какую-то женщину в роще, рядом с которой он проповедовал, и использовав это для дискредитации. Но позже бандиты, которые сделали это, напились в какой-то таверне, их арестовали и соответствующим образом от них избавились.

Ну, вот эти пути и оказались закрытыми, и они так и не открылись -не было торговли с Азией – пока не пришёл Васко де Гама.

С ним происходили разнообразные случаи, которые в основном следовали той же сюжетной линии. Он обучил некоего человека, и тот затем основал собственную школу и был в ярости, из-за того что Будда продолжал пользоваться успехом, а он – нет. И поэтому он сделал так, что огромный камень скатился с горы, когда Будда шёл по дороге.

Так вот, был невероятно продолжительный период, когда общения не было, – длительный период, когда общения там не было. И что же на самом деле произошло: Чингисхан и различные орды, вырывавшиеся с просторов России, снова и снова перерезали торговые пути, и все эти беспорядки и тому подобные вещи – захват Багдада и Иерусалима этими людьми, – конечно же, закрыли торговые пути. Безопасное передвижение между этими двумя мирами стало неосуществимым.

И камень случайно разбился на две половины, и эти половины упали по разные стороны от Будды, не задев его.

И мы обнаруживаем, что вплоть до определённого момента времени общение там не было восстановлено, и это на самом деле произошло в семнадцатом веке. Оно было восстановлено до некоторой степени, но действительного общения не было. И мы обнаруживаем, что в середине семнадцатого столетия... мы обнаруживаем, что во Франции начинают появляться определённые восточные практики. И в этот период издаётся много книг, и во всех этих книгах написано, что вы можете сделать то-то и то-то, и тогда вы достигнете чего-то ещё. На самом деле доктрина чакр – это очень интересная доктрина, поскольку в ней говорится о тэта-клировании. Там это всё описано наоборот и поставлено с ног на голову. Вам нужно было освободиться от семи вещей, последней из которых был тэтан, и так далее. Но мы обнаруживаем, что эта информация публикуется во Франции в семнадцатом веке, попав туда из Азии по вновь открывшимся морским путям.

И был ещё один случай, когда ревущий бешеный слон был выпущен на Будду, и слон, только взглянув на Будду, сразу же успокоился.

Так вот, кстати говоря, в этот период один навигатор по имени Христофор Колумб, которому следовало бы немного подучиться, – но, к счастью, он этого не сделал – открыл Америку. Он просто пытался попасть в Азию. Поскольку все знали, что в Азии все всё знают и у них всё есть, так что вам нужно было попасть в Азию.

Впрочем, это не является, по крайней мере для нас, чем-то граничащим со сверхъестественным. Я хочу сказать, что человек вполне мог бы сделать что-нибудь в этом роде. Если человек хоть сколько-нибудь способен предоставлять бытийность, для него не составит большого труда сделать так, чтобы слон остановился как вкопанный. Будда никогда не имел намерения быть чем-либо, отличающимся от человека, и он был учителем. Это был очень интересный человек.

Ему крупно повезло, что он натолкнулся на Америку, поскольку, вычисляя размер Земли, он ошибся настолько, что он бы погиб в безбрежных океанах, если бы его там не ждал континент. Так вот, – и это говорю я! – это почти единодушное мнение членов Клуба путешественников по поводу Колумба. Кучка экспертов посмотрела на экспедицию этого человека и покачала головами. Но он был очень умным человеком. Он изобрёл разновидность компаса и разные другие вещи, но он потерпел неудачу! И португальцы были теми, кто обогнул мыс Доброй надежды и открыл пути в Европу.

Так вот, мы, тем не менее, обнаруживаем, что нечто из того, что было написано Гаутамой, представляется весьма интересным для нас -очень и очень интересным. (Не считая того, что слово «дхьяна» может быть буквально переведено с индийского как «Саентология», если вы хотите сделать такой обратный перевод.)

И как только эти пути открылись, мы сперва обнаруживаем, что вся эта информация наводняет Европу: внезапно начинает появляться информация, начинают появляться части Вед; неожиданно начинают появляться различные практики буддизма, Дзен-буддизма и прочие вещи.

И это просто следующее (это было в Дхармападе): «Всё, что мы собой представляем, – это результат того, что мы думали. Это основано на наших мыслях; это состоит из наших мыслей». Интересно, не правда ли?

И вместе с этим мы начинаем видеть такие вещи, как «Тысяча и одна ночь». И в середине восемнадцатого столетия мы видим, как вы могли бы это назвать, ренессанс литературы, – рождение романа и так далее – совпавшее по времени с появлением «Тысячи и одной ночи» во Франции. Удивительный поток информации. И культурный уровень значительно вырос в эпоху Возрождения, но Возрождение совпало по времени с путешествиями Марко Поло. И мы обнаруживаем, как в это время открывались некоторые другие очень интересные пути. Людям удавалось пройти по этим путям.

Следующим стихом, как вы могли бы сказать, будет: «Сам человек творит зло; сам и страдает. Сам человек отменяет содеянное зло; сам очищается. Лишь сам человек может быть чист или нечист; никто не может очистить другого».

Так вот, я не пытаюсь сказать вам, что всё было изобретено в Азии, но в Азии была традиция сохранения информации. Они сохраняли свои рукописи, а в западном мире этого не было. Они сохраняли свои записи, и поэтому у них была информация. И вы могли бы сказать, что Азия была хранилищем информации, которая с таким же успехом могла бы возникнуть и в западном мире, попасть в Азию, быть помещённой в архив и вернуться обратно. Меня не интересует, каким образом вы будете прослеживать движение информации: так или иначе; независимо от этого, мы обнаруживаем, что Азия была хранилищем всей мудрости, которая существовала в мире в это время. И в той или иной мере Азия продолжала им быть.

Что ж, это точь-в-точь как ваши слова: «Вы не можете предоставить бытийность и внушить человеку благоговейный страх; вы должны добиться, чтобы он сам начал работать на основе селф-детерминизма, или он вообще не будет работать», – если вы хотите это как-либо интерпретировать. Иными словами, вы должны восстановить его способность предоставлять бытийность, в противном случае он не поправится. И это было проверено на практике.

Так вот, философы – начиная с раннего периода истории Древней Греции и далее – провели первую черту, делившую мудрость на две части. И они сказали, что есть мудрость, предметом которой является душа, и есть мудрость, предметом которой является физическая вселенная, и есть кое-какие домыслы по поводу жизни. И это была традиция греческих философов. И эта традиция была донесена до нас такими её представителями, как Кант, как Шопенгауэр, Ницше и так далее. Интересный, интересный материал. И как это ни странно, их труды вышли одновременно с новым приходом информации из Азии в Европу.

И вот мы переходим к следующему стиху: «Вы сами должны сделать усилие. Будды – лишь проповедники. Лишь вдумчивые встающие на Путь, освобождаются от оков греха». Вдумчивые.

Если бы вы обвинили Шопенгауэра в том, что всё, что он написал, было ничем иным, как священным знанием, он бы, наверное, покончил жизнь самоубийством. Но ничего другого он не писал.

И следующий: «Тот, кто не встаёт, когда приходит время вставать, полон праздности, даже если он молод и силён; если воля и мысли слабы, то этот ленивый и праздный человек никогда не найдет путь к просветлению».

Откуда же взялось это искусственное разделение? Оно возникло прямо здесь, на Ближнем Востоке. То, что возникло в Древней Греции, прошло через Рим и по философским и академическим каналам дошло до нас через варварство. То, что мы называем наукой – пришло к нам из варварской страны, которая цивилизовала сама себя, – из Греции. Это независимый росток знания.

Общим знаменателем психозов и неврозов является неспособность работать.

Так вот, западный мир специализировался в этом и так и не добился в области гуманитарных наук прогресса, который заслуживал бы хоть какого-нибудь внимания. Поэтому сегодня западный мир с радостью -просто чтобы заполнить какой-нибудь смесью ещё одну пробирку – с пребольшим удовольствием стёр бы человечество с лица Земли. Он потерял всякую связь с гуманитарными науками.

И следующий стих: «Усердие – путь к бессмертию; праздность -путь к смерти. Усердные не умирают. Праздные уже подобны мёртвым».

Там, где мы имеем дело с гуманитарными науками и где нам нужно сделать что-либо для них или с их помощью, нам следует вернуться назад, к самому началу, настолько далеко в прошлое, насколько это возможно, вернуться к Ведам и двигаться вперёд.

Вот, это некоторый материал оттуда.

И до тех пор, пока мы идём по этому пути, мы идём по пути, означающему улучшение человека. А когда мы переходим на другой путь, мы говорим о мёртвых людях. Мы говорим о мёртвых людях на арене, мы говорим о мёртвых людях на полях сражений, мы говорим о мёртвых людях в городах после атомной бомбардировки. Вот о чём идёт речь. Мы говорим о варварстве, и это традиция варварства. И единственное, что позволило западному миру выживать на этом пути, это был совсем другой путь – тот, который вёл к священному знанию в течение десяти тысяч лет.

Кстати, немного позже в диалоге с неким Анандой мы обнаруживаем, что он оповещает вас о том, что вы должны воздерживаться от шести пар вещей, иными словами, от двенадцати отдельных вещей. И мы в Саентологии распознали бы в них различные составные элементы существующего, такие, как пространство, установление и разрыв общения и так далее. Там они просто названы одна за другой. Но он сказал, что вы должны воздерживаться от них. И основная трудность, конечно же, состоит в истолковании того, что в точности он сказал.

Саентология, следовательно, никоим образом не может быть охарактеризована – никоим образом не может быть охарактеризована – как наука в том значении, в котором западный мир понимает слово наука.

Что он сказал? Что было написано? Поскольку истина в том, что воздержание от этих вещей должно было бы означать, что вы должны были бы достичь такого положения, в котором вы могли бы переносить их, прежде чем вы могли бы воздерживаться от них, и это – самое слабое место всех таких учений, и это – отсутствие понимания того, что нельзя просто отрицать всё подряд и в результате стать чистым. И это истолковывают следующим образом: если вы будет избегать какой бы то ни было жизни вообще, то вы сможете жить вечно. Это то, как это истолковывают. Но поймите, что он сказал совсем не это.

Саентология продолжает традицию мудрости в том, что касается души, а также разгадки тайн жизни. И на самом деле она никогда не сходила с этого пути.

Что ж, буддизм, распространяемый его учителями, принёс цивилизацию туда, где до этого времени было варварство: в Индию, Китай, Японию, на Ближний Восток – иными словами, двум третям населения Земли. Это была их первая цивилизация. Например, Япония: письменность, изготовление лака, шёлка – почти вся технология, которая есть у Японии сегодня, была принесена туда буддийскими монахами, эмигрировавшими туда из Китая.

Единственная причина, по которой я вдруг взял и сделал нечто подобное в западной культуре, – это очень простая причина. Я обучался в самые ранние годы жизни... первое, с чем я познакомился в этой жизни, был суровый мир переселенцев – штат Монтана. И не было ничего более сурового, чем Монтана, как в том, что касается погодных условий, так и в том, что касается людей. И оттуда я попал на Дальний Восток, отличавшийся необыкновенной мягкостью, и там я смог вздохнуть с облегчением, и я узнал, что значит быть частью цивилизации. И потрясение было столь значительным, что это произвело на меня очень сильное впечатление.

Первое широкое распространение мудрости привело к возникновению очень и очень высокоразвитых культур. Очень легко заметить разницу между теми культурами, которые своим возникновением были обязаны буддизму, и теми суевериями, которые существовали до них.

И поэтому, несмотря на то, что я был молодым американцем, я обращал внимание на то, что меня окружало. У меня было много, очень много друзей в Западных Холмах Китая, друзей в других местах, друзей в Индии, и я был готов слушать. Я также был готов быть очень подозрительным, и я был готов быть очень недоверчивым, но я никогда не был готов полностью отвернуться от того факта, что, возможно, существует ответ на загадку, откуда произошёл человек.

Там произошло нечто значительное. Дело было в тех людях, которые считали, что существует мудрость. И обладая этой мудростью, они шли к другим людям и доносили её до них. И говорили им, что есть путь, следуя которому можно спастись. И путь этот состоял в том, что вам нужно было стать квинтэссенцией собственного разума. И если вы вели достаточно чистую жизнь, в которой не было места сладострастию и злым делам, иными словами овертам, что ж, вероятно, вы могли бы экстериоризироваться и разорвать бесконечную цепь рождений и смертей (о которой было очень хорошо известно в то время). Вы могли бы разорвать эту бесконечную цепь.

Так вот, у всей этой работы, которую я делаю или делал, и которую делаете вы, есть невероятно давнее и интересное прошлое. В своих поисках и в своей работе вы используете древнейшие известные человеку факторы, способствовавшие созданию цивилизованного общества. Всё остальное появилось относительно недавно.

Так вот, весь этот материал, весь материал, существовавший до этого момента, был представлен миру, который, очевидно, имел очень чёткое представление о таком явлении, как экстериоризация, и знал, что человек проходит через последовательность жизней. Через две с половиной тысячи лет вы можете ожидать, что найдёте расу, которая опустилась гораздо ниже, так что её представители не осознавали, что человек проходит через последовательность жизней, но думали, что он живёт лишь однажды,

И что касается того факта, что Саентология – это религия, то у неё есть гораздо больше прав называться религией, чем у католичества, и истинность этого факта может быть доказана в суде. Любой, кто осмелится попытаться превратить религию исключительно в религиозную практику, будет игнорировать самые основы христианства.

И надеждой буддизма было то, что спасение возможно в этой жизни. Это было надеждой буддизма. И при помощи тех или иных практик, то здесь, то там, люди достигали этой цели. Но не было создано системы действий, которая позволяла бы немедленно и предсказуемо получить результат. Вы понимаете, что многие практики время от времени дают результат. Но это была религия, которая до такой степени должна была основываться на надежде – надежде, которая жила на протяжении долгих, долгих лет.

У мудрости в западном мире нет особых традиций. Но если мы постараемся, мы сможем создать такую традицию.

Так вот, материалы, которые стали доступны людям в то время, загромождены огромным количеством информации, не имеющей отношения к делу; значительная часть того, что содержится в этих материалах, скрыта; вы должны проявлять крайнюю избирательность и в действительности вам необходимо знать Саентологию, для того чтобы извлечь на поверхность и расшифровать содержание этих материалов. Но не до такой степени, как вы могли бы подумать. Это была мудрость – это действительно была мудрость, – а сегодня это то, на чём основаны религиозные практики. Поскольку вы, конечно же, не думаете, что буддист живущий в Западных Холмах Китая знаком с тем, что говорил Гаутама Шакьямуни. Он не знает, что тот говорил. У него есть определённые действия, и это то, что он практикует.

Спасибо.

Мудрость, на которой всё основано, тонка. Но это тот фундамент, на котором основаны определённые религиозные обряды, и люди соблюдают эти обряды. Так что даже в Китае, который территориально очень близок к Индии, откуда всё это и пришло, – это было направлено из Индии напрямую в Китай – мы видим немедленное отделение практики от мудрости. И практически весь Китай бьёт поклоны, исповедуя одну из форм буддизма, и очень мало кому в мире интеллигенции известно то, что на самом деле лежит в основе буддизма. Однако мы видим цивилизацию там, где до буддизма её не было, а для нас это важно.

Так вот, то о чём мы говорили до настоящего момента, – это наш трак мудрости, который просто подводит нас к моменту, отдалённому от настоящего времени на две тысячи лет, – к началу периода, о котором мы и будем говорить дальше.