Спасибо.

Спасибо.

Тема сегодняшней лекции – вхождение в трудные кейсы. Какая самая низкая точка входа в кейс, которая есть у нас на сегодняшний день? Она находится довольно низко. И, как это ни странно, это одна и та же точка, как для кейса низкого уровня, так и для кейса высокого уровня. Мы достигли оптимального положения дел, когда использование той или иной техники не действует на преклиров как критика.

Сейчас я хочу поговорить с вами об Аксиомах 6 – 10.

Когда-то у нас была техника, которую мы применяли к психотикам. Мы говорили: «Посмотрите вокруг и найдите что-то реальное». Психотик это делал. В конце концов он находил что-то реальное, прижимал это к своей груди и так далее. Это срабатывало лишь один раз, в комнате был лишь один предмет или два предмета, которые психотик считал весьма реальными, он был очень доволен, очень доволен. Так что... люди это знали. И приходил какой-нибудь преклир, садился, одитор говорил:

Как вы знаете, человек живет, по крайней мере сейчас, в физической вселенной, которую он делит с другими людьми. Так вот, на свете есть много людей, которые полагают, что эта вселенная принадлежит только им и что помимо них в ней больше нет никого живого.

«Ладно. Так вот, посмотрите вокруг и найдите что-то реальное. Ха-ха».

Однако мы просто сбросим их со счетов и перейдем к общепринятому представлению о том, что человек живет в компании с огромным множеством других живых существ во вселенной, которая с его точки зрения поразительно большая и плотная. И когда мы на это смотрим, мы видим, что те следствия, которые это производит в отношении человека, представляют для одитора интерес и в самом деле существенно влияют на кейсы.

Преклир говорил: «О, вы думаете, что я сумасшедший, да?»

Вы могли бы сказать, что в число самых аберрирующих динамик входит шестая динамика. Она не является самой аберрирующей, она является частью восьмой, но она вызывает у человека очень много расстройств... у человека, который живет в компании со всеми этими другими существами и так далее. Но что бы вы думали? Единственная динамика, которая оказывает наибольшее терапевтическое воздействие на человека,

Так вот, сегодня такого не произойдет по той простой причине, что мне все равно, придет ли кто-то и скажет, что он оперирующий тэтан, или кого-то приведут ко мне, или кого-то принесут на носилках прямо из местной психушки, – я в любом случае буду проводить этому человеку в общем-то одни и те же процессы.

– это шестая динамика. Шестая динамика оказывает на человека скорее терапевтическое воздействие, нежели аберрирующее; это весьма интересно. Уже известно, что шестая динамика оказывает на человека сильное целебное воздействие. Медицина может что-то лечить исключительно благодаря шестой динамике.

Только одна процедура будет находиться ниже той, о которой я говорю, – это будет весьма специфическая процедура, предназначенная для тех, кто потерял голос, или зрение, или слух, или способность двигать рукой. И чтобы одитировать таких преклиров, от одитора будет требоваться фантазия.

Так вот, сузим рассматриваемую область. Мы говорим, что сочетание одитор плюс шестая динамика может творить поразительные вещи. Мы не убрали отсюда человека, проводящего терапию.

С человеком, который, как кажется, лежит в коматозном состоянии, очень сложно установить общение, и очень часто общение с ним устанавливают с помощью физического контакта. Вы сжимаете запястье человека и говорите: «Я собираюсь сжать ваше запястье и посмотреть, находитесь ли вы в хорошем общении со мной». И иногда вы сможете заметить, как вздрогнет его веко или произойдет что-то подобное, и вы скажете: «Так вот, когда я сожму ваше запястье, я хочу, чтобы вы дернули веком, если вы почувствуете это сжатие». И человек дернет веком.

Вы даете человеку пилюли... сыворотку, всякие диковинки, редкоземельные элементы, что-то вроде того, вы подключаете электроды к его голове и все такое; вы можете использовать терапевтический потенциал шестой динамики, физической вселенной, а можете и не использовать его. Вы можете его использовать, а можете и не использовать, понимаете, но он, несомненно, существует. Не вызывает сомнений, что шестая динамика действительно обладает определенным терапевтическим потенциалом, и этот потенциал огромен.

Иначе говоря, он лежит, как кажется, в коматозном состоянии, хотя на самом деле он вполне осознает свое окружение, он все еще присутствует, он просто не вполне способен двигать своим телом. На самом деле большинство людей, которые лежат в больницах в коме, находятся именно в таком состоянии.

Прежде всего, это основное игровое поле для всех тех игр, которые нам известны. А для игры, конечно же, требуется игровое поле.

Поэтому есть такой уровень, на котором установить общение с человеком довольно трудно. И тут одитору совершенно необходимо проявить необыкновенную изобретательность, чтобы вообще установить общение. Но настолько точно, насколько это возможно, он все же должен придерживаться этих процедур, настолько точно, насколько это возможно.Процесс самого низкого уровня, который можно применять к любому кейсу, – это просто первый процесс из ШУП 8; но это не тот процесс, который мы проводили раньше – «Найдите преклира. Найдите одитора. Найдите стены», – нет, это другой процесс, который подводит преклира к тому, чтобы тот нашел преклира, нашел одитора и нашел стены. Понимаете, у нас есть процесс, который находится на ступеньку ниже, и это очень и очень интересный процесс, ведь сам по себе он настолько прост, что одитор несомненно подумает, будто он должен таить в себе нечто большее. И из-за этого одитор, вероятно, попытается его усложнить. Но он и сам по себе может дать полноценные результаты. И мы называем этот процесс НИО, чтобы не утомлять наш язык произнесением Начать, Изменить и Остановить.

Единственное сожаление, которое у нас возникает в связи с шестой динамикой, это сожаление по поводу игрового поля, которое у нас когда-то было. Иначе говоря, это шестая динамика, которая была у нас в прошлом; мы сожалеем о том, что она исчезла.

Так вот, начать, изменить и остановить – это, конечно же, анатомия контроля.

Мы думаем о той прекрасной, прекрасной битве, в которой погибло так много людей, понимаете, или что-то вроде этого. Это было давным-давно в прошлом, нотеперь этого больше нет. Так что мы сожалеем о непрерывном исчезновении шестой динамики. Но в то же время, шестая динамика не могла бы быть неизменно существующим игровым полем, если бы в ней не было времени.

Контроль состоит из начать, изменить и остановить. Это цикл действия.

Можете себе представить, какое глупое зрелище представлял бы собой бейсболист, пытающийся бросить мяч в отсутствии времени.

Существуют и другие маленькие точки, находящиеся внутри этого большого цикла действия, однако, я думаю, что одна из них может стать очень замысловатой и отодвинуть на второй план другие подобные точки. На самом деле в середине этой кривой существуют две точки, в которых происходит изменение, и одна нулевая точка. На самом деле вот что представляет собой этот цикл: начать, изменить, продолжить, изменить, остановить. В середине этой кривой находится «продолжить», и это собственно выживание.

Так вот, если вы можете представить себе, как кто-то пытается бросить мяч в отсутствии времени, то вы поймете, о чем идет речь, когда мы говорим об Аксиомах с 6 по 10... особенно о тех Аксиомах, которые касаются времени.

Однако я не знаю, как нам проходить «продолжить», разве что попросить преклира просто выйти... и в один прекрасный день кто-нибудь может и обнаружить, что это дает терапевтический эффект, но я не отношусь к категории спортивных людей: когда я выхожу погулять, я беру мотоцикл. Это должно будет выглядеть примерно так: вы говорите человеку, что он должен продолжать идти столько, сколько сможет. Так вот, я, кстати говоря, видел, как этот процесс позволил справиться с психозом, так что, очевидно, он дает некоторый эффект.

Время совершенно необходимо для игры. Это самый необходимый элемент; он стоит даже выше обладания. Но из-за того, что время столь бесплотно и абстрактно, люди не склонны рассматривать его очень пристально или восхищаться им. Они просто знают, что оно идет, и что это происходит как бы совершенно автоматически, и что они в любом случае не могут ничего с этим поделать, так что им следует просто продолжать смотреть на свои наручные часы и притворяться, будто они что-то знают о времени, вместо того чтобы в самом деле на него посмотреть.

Но если говорить о нас, то в комнате для одитинга мы будем проводить «Начать, Изменить и Остановить». И проходить эти вещи нужно не одну за другой, а брать каждую из них и сглаживать по отдельности, а потом приниматься за другую.

Есть большая разница между тем, чтобы смотреть на свои наручные часы, и тем, чтобы действительно видеть, что творится со временем.

Иначе говоря, сначала мы работаем, скажем, с «Изменить». И мы работаем с этим до тех пор, пока человек... безо всякой особой на то причины, разве что потому, что большинство преклиров изменяют навязчиво... мы будем работать с «Изменить» до тех пор, пока это не сгладится в достаточной степени. Понимаете, чтобы человек больше не высказывал комментариев по этому поводу.

Так вот, шестую динамику можно использовать как терапевтический инструмент вот настолько грубо: вы можете сказать человеку выйти на улицу и ходить вокруг квартала до тех пор, пока он не заинтересуется тем, на что он смотрит. Это работает. Это в самом деле работает.

А потом мы возьмемся за «Начать», и мы работаем с «Начать», пока это в значительной степени не сгладится. Мы проходим это много, много раз, и вот мы убедились в том, что это больше не вызывает непосредственных изменений в кейсе преклира, поэтому мы беремся за «Остановить». Мы проводим это много, много раз, и вот, похоже, это тоже сгладилось.

В древности использовали вот такой естественный метод лечения: человека заставляли идти по дороге до тех пор, пока тот не падал, а затем его заставляли встать и идти назад. И это весьма эффективный и единственный надежный метод лечения психоза.

И сказать в этот момент: «Этот процесс сглажен; мы его закончили. Этот человек находится под контролем одитора» – будет большой ошибкой по той простой причине, что, если вы снова возьметесь за «Изменить», вы обнаружите, что у преклира начнут изменяться еще какие-то мыслезаключения. А потом, если вы возьметесь за «Начать», которое лишь незадолго до этого было сглаженным, вы обнаружите, что это опять не сглажено, что это каким-то образом перестало быть сглаженным, пока вы повторно работали с «Остановить» и «Изменить». Так что вы поработаете с «Начать» еще немного, и это снова сгладится. А потом вы поработаете с «Остановить», и снова это сгладите.

Трудность тут заключается в том, чтобы контролировать психотика и держать его внимание экстравертированным на окружение в достаточной степени, чтобы он шел. Обычно психотик падает на край дороги, или начинает махать проезжающим мимо машинам, или стоит и вопит, или делает что-то в этом роде; так что психотиками трудно управлять на начальном этапе, но я видел, как люди выздоравливали даже благодаря такому методу.

Так вот, невозможно сказать... поскольку мы используем этот процесс с кейсами любых уровней... совершенно невозможно сказать, сколько времени у вас уйдет на этот процесс.

Хочу обратить ваше внимание на один случай послеродового психоза, на излечение которого муж потратил тридцать тысяч долларов. Это стоило ему его дома, его дела, его банковского счета, всего на свете, что у него было. Естественно, он отдал все это психиатру. Кому же еще. И когда у него уже вообще не осталось денег, что ж, психиатр сказал, что в таком случае пусть он катится ко всем чертям, убирается из кабинета, прихватив с собой и женщину, естественно, понимаете, стандартная рабочая процедура.

Я могу вам сказать, что проведение этого процесса тому, кто состоит из одних лишь машин и никогда не был в сессии, будет одним из самых тяжелых. От этого процесса его волосы встанут дыбом. Это будет тот еще процесс. Он покажется ему брррр! А кейс, который находится в очень, очень хорошем состоянии, который находится довольно высоко на шкале тонов и так далее, сочтет его интересным и экстериоризируется гораздо лучше. Конечный результат этого процесса, если проводить его достаточно долго, – это экстериоризация.

Одна пожилая негритянка взяла к себе эту молодую женщину, которая, конечно же, хотела убить своего мужа, хотела убить своего ребенка, и ее нельзя было оставлять рядом с ребенком. И несмотря на все инсулиновые шоки, которые были сделаны этой женщине, несмотря на все остальное, старая негритянка взяла ее, и они отправились пешком куда-то далеко-далеко за город, негритянка заставляла эту женщину все идти и идти. В конце концов женщина свалилась от изнеможения. Старая негритянка заставила ее подняться и идти обратно. Она вернулась, и она была здорова.

Если состояние экстериоризации у человека навязчивое, или у него произошла, так сказать, инверсия этого состояния, есть вероятность, что он вдруг сможет заметить, что находится в этом инвертированном состоянии... понимаете, человек, который не может попасть к себе в голову, человек, который компульсивно находится вне своей головы. И он придет в такое состояние, когда он начнет осознавать, что находится вне своей головы и не может в нее попасть, и по мере того, как мы будем продолжать проводить процесс, он, вероятно, вернется в свою голову и, возможно, начнет жаловаться, поскольку теперь все стало черным. Тэтана очень сильно озадачивает, почему он не может видеть из своей головы, понимаете? Он думает, что мозги должны быть прозрачными.

Я видел эту женщину, я знаю, что это сработало. И я сам позже попробовал проделать то же самое, и я обнаружил, что это эффективный метод лечения. Но я обнаружил, что этот метод становится неэффективным, если вам не удается заставить психотика идти. Иначе говоря, психотик должен хотя бы самую малость осознавать, что для него что-то делается тем или иным образом. Он должен хотя бы самую малость осознавать свое окружение. Если же психотик полностью перестает осознавать окружение, ему очень сложно помочь.

А вся наука психология (если вам угодно называть это наукой) посвятила себя доказательству того, что мозги не просто непрозрачны – она пытается доказать, что в голове царит полный туман. Поэтому-то мы и называем психологию «туманной наукой».

Однако шестую динамику, и это весьма обычное дело, воспринимают скорее как людоеда, а не как терапевта. И вот что забавно: вы могли бы создать себе постулат, который замечательным образом позволил бы вам продолжать жить, не получая никаких аберраций, отныне и до конца существования этой вселенной. Вам пришлось бы создать такой постулат, поскольку это, в сущности, не было бы правдой – ведь когда-то вы, вероятно, создали обратный постулат. Вы могли бы сказать, что жизнь – это терапия. Просто решите для себя, что жизнь – это терапия, и живя, вы сделали бы себя клиром.

Между прочим, единственный предмет изучения психологии – это мозг. Это физиологическая наука, так что не вздумайте спутать ее с какой-то другой областью знания. Ее место здесь. Кто-то должен изучать мозг. Этого добра навалом в кейсах и так далее, так что будет нехорошо, если никто не будет изучать его. Хотя мне не удалось установить, какое отношение все это имеет к передвижению тела.

Вы понимаете, почему это сработало бы? Ведь в этом случае вы получали бы помощь и поддержку шестой динамики – она в самом деле предоставляет вам игровое поле, которое по всей видимости существует, она дает вам надежду на более широкое игровое поле, она показывает вам, что вам есть чем заняться, что что-то происходит и что существует масса, эта столь драгоценная вещь под названием «масса».

Но как бы там ни было, человек входит в голову, а потом снова из нее выходит, только теперь он может оттуда выйти, если захочет этого.

Тэтан любит массу совершенно независимо ни от чего другого. Вы бы сказали, что он чокнутый, если таким образом пытается втянуть себя во все это, но если говорить о тэтане и о массе, то это его основная игра. И основная игра, безусловно, состоит в следующем: «Я собираюсь создать нечто такое, что я не смогу воспроизвести и что не сможет воспроизвести меня». Понимаете, насколько... насколько основополагающей является эта проблема. Восхитительная игра. Тэтан, будучи ничем, конечно же, не может воспроизвести массу. И масса, будучи чем-то, конечно же, не может воспроизвести тэтана. Тогда игра заключается в том, чтобы оставаться с этим в общении. И конечно же, это та еще проблема.

Понимаете, так что тут вы сталкиваетесь с тремя состояниями. Человек размазан по всей вселенной... «Боже мой, где я сейчас?» Это тип кейса, это его техническое название: кейс типа «Боже мой, где я сейчас?». Он не в своем теле, он не вне своего тела, у него нет тела, нет вообще никакого тела, поскольку нет никаких стен, поскольку нет никакой вселенной, но он относится к этому спокойно.

Чтобы исцелить тэтана от этой игры или убрать негативные последствия этой игры, нужно просто побудить тэтана поиграть в нее еще немного, именно это и делает процесс, известный нам как «Плотные объекты». «На что вы смотрите? Сделайте это плотным. Оглядите эту комнату и скажите мне, что вы были бы не против сделать плотным. О, вы нашли? Хорошо. Сделайте это плотным». Вот и все, что он собой представляет.

И если провести такому кейсу НИО, он постепенно обретет значительную способность, понимаете, собрать себя воедино. И скорее всего самое первое, что он обнаружит после того, как полностью себя соберет... и между прочим, быть может, этого не произойдет до тех пор, пока вы не проведете ему пять, шесть, восемь, десять, а может быть, даже больше часов одитинга с использованием этого процесса... вы обнаружите, что он соберет себя где-то и поймет, что он находится далеко от этой ужасной штуковины. «Хвала небесам! Что вы для меня сделали. Что вы для меня сделали. Вы убедили меня в том, что я вовсе не нахожусь рядом с этой ненавистной, отвратительной, ужасной штукой... телом».

Так обстоит дело с экстравертом. С интровертом это: «Хорошо. Вы можете...» Это неправда, что глаза человека должны быть все время открыты, когда ему проводят процессинг, однако во время обычного процессинга у людей дела идут лучше, если их глаза открыты. Они не теряют так много массы, потому что у них всегда во время одитинга перед глазами находится масса комнаты. Поэтому-то мы предпочитаем, чтобы их глаза были открыты, но тут нет никакого железного правила. Если вы начнете разносить вдребезги банк преклира, он, конечно же, рано или поздно закроет глаза.

Конечно, если в этот момент вы примете его благодарность как нечто значительное и больше ничего по этому поводу не сделаете, он просто будет пребывать в состоянии навязчивой экстериоризации.

Вы спрашиваете: «На что вы смотрите?»

Но если вы продолжите, он, вероятно, не скажет вам спасибо, однако он будет придвигаться все ближе и ближе к своему телу и не успеете вы глазом моргнуть, как он окажется в своей голове, и какое-то время будет пребывать в своей голове, горько жалуясь на это, а потом его жалобы иссякнут, либо потому что он погрузится в апатию, либо потому что его тон повысится. И он поднимется по тону и начнет вам говорить:

И он отвечает вам, что смотрит на какую-то картинку, что он на что-то смотрит.

«На самом деле это не так уж и плохо. Я не чувствую, чтобы по мне ползали какие-то букашки, в то время как я нахожусь здесь». Этот процесс постепенно поднимет его по тону, и он сможет экстериоризироваться.

И вы говорите: «Хорошо. Сделайте это плотным». «И не забудьте про невидимые частицы», – вы напоминаете ему время от времени.

Но на этот раз мы будем в гораздо большей степени ожидать не того, что он экстериоризируется и обнаружит, что он экстериоризировался, а того, что он сообщит одитору, что управляет изменением тела, или его началом, или его остановкой из какой-то удаленной от тела точки в комнате.

И сначала он говорит: «Невидимые частицы?»

А если мы и дальше будем проводить этот процесс, мы обнаружим, что он делает это с помощью постулатов, а не с помощью лучей или каких-то иных проявлений энергии. Он будет смотреть на тело и говорить ему переместиться, понимаете, и оно будет перемещаться. Как дрессировщик, который добивается выполнения команды с помощью хлыста. Мы получим интересное состояние, в котором кто-то может это делать.

Вы отвечаете: «О, да. Да. Сделайте и их плотными тоже».

Такой человек опасен. Он социален. Он никогда не станет с ходу бросаться в драку. Таких людей очень редко можно увидеть в тюрьмах, они не способствуют увеличению платежных ведомостей больших психиатрических больниц, поскольку не лежат в них. Они, вероятно, готовы позволить кому-то еще принять участие в игре. Иначе говоря, это нежелательные люди. Они не соответствуют тому духу, который царит здесь на Земле: изрубить всех на части, ведь их всех так легко изрубить на части, и если я этого не сделаю, то они сделают это со мной.

«Но я их не вижу».

Это именно та игра, в которую тут обычно играют. А такой человек, возможно, видит более крупную игру. Он, возможно, видит, что идет игра по третьей динамике или даже по четвертой динамике. И вполне возможно, что в один прекрасный день ему в голову придет мысль, что все человечество должно сплотиться и бороться с врагами человечества, а не с людьми, которых человечество считает врагами. Вы можете поднять человека даже на такой уровень, понимаете?

И вы говорите: «Что ж, хорошо. Откройте глаза. Теперь посмотрите отсюда на стену».

Так вот, к сожалению, если поднять человека так высоко, он перестанет относиться серьезно к состояниям существования. Вы не сможете убедить его, что ему нужно сделать что-то с этим прямо сейчас. Людям это очень сложно понять. Они к вам приходят и говорят: «Такой-то парень – тэта-клир, почему он не делает того и сего, если он в состоянии так замечательно действовать?»

Человек делает это, он смотрит отсюда на стену.

Так что вы засылаете такого человека в Россию, чтобы он прикончил Хрущева или Балги или кого-то еще, и вы говорите: «Ладно. Хорошо».

И вы говорите: «Так вот, сделайте весь воздух между вами и стеной плотным».

И он отвечает: «Конечно. Конечно. Я сделаю это для вас».

Он какое-то время над этим работает и сообщает: «Я могу это сделать». Но у него нет никаких доказательств того, что это стало плотным. Понимаете, у него нет никаких доказательств. И потому он в этом не полностью убежден.

«Хорошо. Хорошо, хорошо».

Но большие массивные факсимиле иногда бывают прикреплены к индивидууму при помощи невидимых частиц. Так что мы делаем это большое факсимиле плотным, но между человеком и этим факсимиле есть еще куча невидимых частиц. Мы не делаем их плотными, и спустя какое-то время эти частицы накапливаются и сами аккумулируют массу. И тогда у человека появляется то, что мы называем «риджем». И мы не вполне понимаем, что это за ридж. Что ж, он состоит из частиц, которые когда-то были невидимы для этого человека. Вы понимаете, что это?..

И вот вы видите его на следующий день (вы так и не увидели никаких ожидаемых вами газетных заголовков), и вы спрашиваете: «Что случилось?»

Что ж, на самом деле вся эта преамбула необходима для того, чтобы понять Аксиомы с 6 по 10. И Аксиомы с 6 по 10 – это относительно простые Аксиомы, но ими нельзя пренебрегать, потому что они находятся выше состояния знания. Интересная шутка, не так ли?

«Представляете, какая забавная штука. Я там был, и там одна женщина стирала.

Если бы вы знали все, что только можно знать, в том смысле, в каком большинство существ понимают слово «знание», – а именно данные и так далее, – над вами все еще возвышались бы Аксиомы с 6 по 10. Вы понимаете?

Знаете, как в России стирают?»

Так что вы могли бы провести человеку все процессы, связанные с мышлением, и все процессы, имеющие дело с изменением концептов, – все такого рода процессы, какие только существуют или какие вам только известны (соответствующие Аксиоме 10), и забавно тут то, что у вас над головой по-прежнему возвышались бы Аксиомы с 1 по 10. Вы следите за мыслью? Ведь эти вещи находятся выше мысли; они находятся выше думания.

И вы говорите: «О, перестань. Ты что, совсем ничего не сделал для нашего проекта?»

Эти Аксиомы весьма важны, следовательно, ими очень часто пренебрегают, поскольку они находятся выше уровня думания, а это значит, что они соответствуют уровням Усилие, Эмоция, Восприятие, Не знать и Знать. И это шкала «От Знать до Секса», старая шкала «От Знать до Тайны».

Он отвечает: «О, да. Да. Да. Я изучил ситуацию».

И вы понимаете, что эта шкала охватывает все, начиная с уровня Тайны, а прямо над уровнем Тайны находится уровень Секса, а над Сексом – Поедание, а над Поеданием – Символы (символ обладает массой, значением и подвижностью), понимаете, Символ, а потом идет Думание, а потом Усилие, а потом Эмоция, а потом Восприятие... Смотреть... состояние Знания. Безусловно, состояние Незнания находится прямо под состоянием Знания. Это состояние полного Знания, которое находится высоко наверху, понимаете, состояние полного Знания.

«Но ты их прикончил?»

Вы знаете не данное, понимаете, вы просто полностью знаете. И это разные вещи, потому что уровень нашего состояния знания – это знание в единицу времени.

А он ответит: «Зачем?» Он скажет: «Ну разве не замечательная игра ведется между Англией и Россией? Неужели вы хотите все это остановить? Ведь все это не очень опасно. Ну что в наихудшем случае может произойти? Ну, давайте, скажите мне. Что произойдет в наихудшем случае?»

«Как много я знаю в эту секунду?» – понимаете? Это уровень состояния знания человека... данное, обособленное ото всех других данных.

Вы ответите: «Обе страны будут стерты с лица земли».

Когда он имеет дело со временем, у него все в порядке. Он может размещать свои постулаты то тут, то там во времени МЭСТ-вселенной, понимаете? Но когда он уже больше не размещает свои постулаты во времени, мы имеем дело с состоянием полного знания, которое находится высоко наверху. Так что есть разница между тем «знать», которое находится наверху, и «знать», которое находится на более низком уровне и на самом деле является думанием.

Он скажет: «О, ну, если до этого когда-нибудь дойдет, мы сможем это поправить. Но я не видел там ни одного человека, у которого хватило бы ума нажать правильную кнопку, даже если бы они и разозлились друг на друга».

Поэтому, если бы мы знали все данные, которые только можно знать, нам все еще пришлось бы разбираться с Аксиомами с 1 по 10 на субъективно-объективном уровне, ведь мы бы не находились в состоянии, когда мы их просто знаем.

Его очень трудно убедить. Его уровень доверия очень высок, а это, между прочим, один из самых лучших известных мне аргументов в пользу того, что Бог не всегда даст тебе тот шестизарядный пистолет, который, как ты думаешь, нужен тебе, чтобы разобраться со своими делами.

Так вот, мы сделали нечто невероятное: находясь в диапазоне Думания и Символов, мы систематизировали данные, которые существуют лишь выше этого диапазона. Вот почему Саентология знает о жизни больше, чем сама жизнь.

Я хочу сказать, я видел, как люди молятся в церквях, и я их часто спрашивал, о чем они молятся... я так делал раньше и все такое и... знаете, у меня есть серьезное подозрение, что такого Оперирующего Тэтана, как восьмая динамика, подобные вещи вообще не заинтересуют, если он вообще услышит все это. Ведь это что-то вроде: «Ты должен играть в эту жалкую, ничтожную, мелкую игру» – понимаете – «Ты должен наделить меня огромной силой, чтобы поразить моего врага – продавца одежды, который обсчитал меня, когда выдавал мои комиссионные». Я хочу сказать, что вы просто не сможете заинтересовать кого-то вроде Бога такими вещами, вот и все.

Здесь произошло нечто потрясающее. Неважно, насколько это было просто или сложно. Вы просто находите все данные, которые только можно знать, и потом над всем этим стоят еще десять Аксиом.

Конечно, мы поступим очень жестоко, если разубедим в этом весь мир, ведь подумайте, какого дохода мы лишим католическую церковь. Как бы то ни было. А ей нужен доход, ей он нужен. Подобные люди не могут генерировать энергию и энтузиазм, им приходится покупать все это. Как бы то ни было...

И вы спросите: «Ну, а разве эти Аксиомы не являются тоже данными?» Все верно, они тоже являются данными. И это чудо Саентологии.

Здесь... так вот, вы думаете, что я тут отпустил грязную шутку по поводу католичества и что я зол на католичество. Я на него не зол, его больше не существует, от католичества осталось лишь одно название.

Мы преобразовали этот верхний пласт в более низкий пласт, теперь мы можем понять этот верхний пласт, а значит, мы можем иметь с ним дело, не погружаясь при этом в состояние полного незнания, как это случалось со всеми, кто был до нас.

Если у нас есть такая техника одитинга, в которой используется то, о чем мы тут говорили, и, конечно же, достаточное разнообразие, чтобы преклиру не стало до смерти скучно, если у нас есть такая техника, которая позволяет экстериоризировать преклира, значит, в том, что касается техник одитинга, дела у нас обстоят совсем неплохо. Что ж, почему бы нам не сделать всю работу с помощью одной только этой техники? Зачем нужно использовать какие-то другие техники?

Эти Аксиомы очень простые, и с тех пор, как они были опубликованы в книге «Создание человеческих способностей», в них было внесено лишь одно изменение... два изменения, одно изменение было вызвано опечаткой. И это изменение, основное изменение, касающееся данных, коснулось Аксиомы 6. Она звучит так: Предметы состоят из сгруппированных частиц.

Что ж, основная загвоздка тут связана с такой штукой, как интервал времени, в течение которого человек способен сосредотачивать на чем-то свое внимание. У преклира, который находится в довольно плохом состоянии, такой интервал времени очень мал, очень мал. Он отвлекается от процесса уже несколько минут спустя после его начала. И это просто какое-то состязание: вы вводите его в сессию, он из нее выскальзывает, он оказывается в сессии, он из нее выскальзывает. Вам действительно нужно немного менять хаотичность, чтобы он оставался заинтересованным, хотя зачастую вы будете просто удивлены, увидев, какой сильный интерес может вызвать этот процесс у преклира.

Это совершенно очевидно. Если взять достаточное количество частиц и достаточно плотно спрессовать их друг с другом, получится предмет. Вы выкашиваете все сено в поле и собираете его в стог и у вас получается предмет, тогда как до этого это были частицы. Очень просто.

Его реакция не играет особой роли. Его реакция, его настоящая реакция, не играет особо большой роли при применении этой техники. Просто добейтесь, чтобы он выполнял команды. Добейтесь, чтобы он выполнял команды. Обсудите с ним, что происходит.

Но позже было сделано еще одно открытие. Я открыл кое-что еще, что совершенно сбивало с толку: предметы могут состоять и из плотных масс. Так что это следует добавить; здесь эта Аксиома не переписана, но в нее нужно добавить этот момент. Думаю, вы могли бы сказать: «Предметы состоят из сгруппированных частиц, а также из плотных масс». Вероятно, это и будет правильной формулировкой данной Аксиомы.

Но что же в самом деле происходит? Само понятие «контроль» означало для него все сразу. Слово «контроль» – это абстракция, понимаете? Это абстракция. Нам нужно найти составляющие этой абстракции, такие составляющие, с которыми можно установить прочный контакт, чтобы понять эту абстракцию. Так что кто-то говорит этому человеку: «Ты должен контролировать себя». Что ж, он не может контролировать себя; это же абстракция. В этом не очень-то много смысла. В этом в самом деле не так уж много смысла, понимаете? В этом так мало смысла, что люди начали верить, что в мире существует очень плохой контроль.

Мы настолько сильно погружены в недоказанную теорию ядерной физики, физики Ньютона и материалов Аристотеля и так далее, что склонны соглашаться с ними, не слишком-то подвергая все это сомнению. Но это неправда, что электроны и так далее собираются вместе и формируют какой-то предмет; это не абсолютная истина. Такое может произойти, но обычно это не так.

Что ж, такого понятия, как плохой контроль, не существует. Однако существует такое понятие, как непозитивный контроль. Понимаете, это было бы плохим контролем. Как если бы мы сказали преклиру: «Давайте подойдем к двери. Я этого не говорил, я имел в виду окно. Я сказал подойдем, а не подбежим. Почему вы не бежите? Почему вы ничего не говорите? Заткнитесь».

Так вот, от предмета могут отделяться маленькие частицы, поэтому складывается такое впечатление, что предмет состоит из маленьких частиц. Разве вы не видите, что одно совершенно не вытекает из другого. То, что от предмета могут отделяться маленькие частицы, вовсе не означает... если с собаки сыплется шерсть, это вовсе не означает, что собака состоит из шерсти. От предмета могут отделяться маленькие частицы, но при этом сам он не будет состоять из маленьких частиц, – это может произойти довольно просто. Все, что для этого нужно сделать, так это запостулировать, чтобы так и было.

Понимаете, это то, что мы раньше называли плохой 8-К. Вы не даете преклиру или человеку шанса выполнить команду, и уже даете новую, а это определение замешательства.

Как раз сейчас ядерная физика столкнулась со всем этим и ломает себе голову. Вы можете взять много маленьких частиц и сделать из них какой-нибудь предмет. И большинство масс, в которые, как обнаруживает тэтан, он погружен, – это невидимые частицы, которые сгруппировались и образовали что-то вроде массы. И тэтан считает, что эту массу довольно сложно разобрать на части, поскольку она состоит из невидимых частиц. Он также может сказать: «Это появляется», и в том, что появится не будет ни одной частицы, это будет просто плотная масса. Понимаете?

В хорошем контроле нет ничего плохого. Хороший контроль – это просто позитивный контроль, который не выходит за рамки того, что человек, которого контролируют, в состоянии выдержать. Понимаете? Он должен знать, что его контролируют, и он должен быть в состоянии выдержать такой уровень контроля. Например, если бы вы взяли тело и швырнули его так, чтобы оно, перелетев через дорогу, ударилось об стену, вы бы обнаружили, что оно слегка потрепалось. Так вот, это было очень позитивно: вы взяли тело и зашвырнули его через дорогу, – но это повредило телу, поэтому это тоже можно отнести к понятию плохого контроля, поскольку это превысило то, что может выдержать тело. Понимаете?

Весьма вероятно, что тело, смокапленное первым, вообще не состояло из клеток; вероятно, их придумали позже. Вероятно, в нем не было кишок, сердца, оно не дышало, не было ничего такого; оно, вероятно, просто двигалось, и все у него было прекрасно.

И помните, если человек болен, то хождение по комнате туда-сюда может также оказаться выше того, что может выдержать его тело. Поэтому у нас есть более низкая техника... техника немного более низкого уровня – перемещение объекта. И мы позволяем преклиру удобно усесться, чтобы он не упал, и позволяем ему передвигать предмет.

Так вот, мы опустились на уровень Символов, и люди придумали всякие штуки, чтобы можно было играть в большее количество игр, и вероятно тогда у нас появились органы, железы, мы все про них объяснили, сделали все это очень сложным и весьма интересным. Но на самом деле существуют такие тела (и вы можете обнаружить их на полном траке), которые просто представляли собой плотную массу, они вообще не состояли из частиц... это была просто плотная масса, которая двигалась и... вот настолько просто.

Так вот, если вы имеете дело с человеком, кейс которого вы совершенно не знаете, самым безопасным решением будет попросить его перемещать предмет. И это всегда будет самым безопасным решением, если вы только прощупываете кейс. Если человек не осознает своего тела, и оно представляется ему совершенно нереальным, а предмет – реальным, вы, конечно, будете использовать предмет. Понимаете?

Так вот, это не означает, что такое тело является оптимальным. Это не означает, что нынешние тела с их сложностью являются оптимальными телами, но это означает, что вовсе не обязательно целое состоит из частей. Это предположение Аристотеля, оно не обосновано, и на самом деле оно даже не очень-то разумно. Целое не состоит из частей. Целое можно расчленить на части, это правда, если только вы не спостулируете обратного.

Однако для слепого человека гораздо реальнее будет его тело, а не предмет, так какая же из этих техник находится ниже в этом случае? Конечно же, та техника, которая занимается телом.

Но очевидно, что ранние, так сказать, изделия тэтанов представляли собой просто нечто цельное, не состоящее из частиц или частей. Таким образом, мы имеем дело с таким явлением, как плотные массы, внутри которых нет никаких частиц. И это огромное облегчение, потому что физик говорит вам, что... он совершенно ясно говорит, он с яростью заявляет, что каждая плотная масса, которую вы видите, состоит из маленьких частиц, которые находятся в движении. Позвольте мне обратить ваше внимание на то, что он никогда их не видел, и у него никогда не было данных, которые бы обосновывали или подтверждали его атомные и молекулярные теории. Следите за мыслью? Возможно, вы думаете, что это довольно трудно понять, но это на самом деле полностью освобождает вас от любых обязательств знать что-то о физике.

И это очень простой, обычный, привычный, заурядный процесс. Вам нужно будет... он настолько простой, что в это почти невозможно поверить. Это один из тех процессов, когда и одитор и преклир должны стоять, поскольку это обеспечивает лучшие условия для подражания. Одитор должен слегка направлять преклира... тут не нужен плотный физический контакт, одитор просто изредка привлекает внимание преклира, легонько дотрагиваясь до локтя. Это дает реальность. Понимаете, тут присутствует реальность. И мы будем проводить этот процесс так: мы скажем преклиру, который тут стоит, вы скажете: «Вы видите вот это место? Мы назовем его «Место А».

Вероятно, она целиком и полностью выдумана. Вы видите, что стена выглядит плотной, это стена и она плотная; вот и все. Она не обязательно из чего-то состоит. Понимаете?

Хорошо. Встаньте здесь. Вы видите другое место вон там? Мы назовем его «Место В». Так, вы видите это место?» Преклир отвечает: «Да».

Вы хотите смокапить моллюска на пляже, вы мокапите моллюска на пляже. Не обязательно... вовсе не обязательно, чтобы у него внутри что-то одно было отделено от чего-то другого или чтобы там были какие-то части; это просто какой-то моллюск.

И вы говорите: «Хорошо. Отлично. Теперь, когда я скажу вам изменить местоположение тела, я хочу, чтобы вы переместили тело из места А в место В».

Так вот, вы хотите изобрести науку биологию, прежде всего вам нужно изобрести идею о двустворчатости и пищеварении, и о том, что живому существу требуется топливо... это необходимое изобретение... что топливо должно преобразовываться, это та еще игра. Понимаете, все это нечто добавленное. Но вы можете просто смокапить моллюска и сказать: «Этот моллюск будет теперь вечно жить и здравствовать», – и вероятно, так оно и будет. Собственно говоря, возможно вы так и сделали где-нибудь на прошлом траке, в один прекрасный день вам попадется какой-нибудь одитор и проведет вам процесс «Плотные объекты», и вы скажете: «Ха! Что ж, вот вам и пожалуйста. Конечно, это было славное тело. Оно все еще существует».

Он это понимает. И вы говорите: «Хорошо. Измените местоположение тела». И он перемещает его из места А в место В.

Обособление и деление на части относится к такому явлению, как игры, и это состояние игры... вы берете нечто цельное и подразделяете его на части.

Вы говорите: «Хорошо. Прекрасно. Прекрасно».

Так вот, жизнь была до такой степени разбита на части, до такой степени разбросана и рассеяна... подверглась, так сказать, такому обособлению... что ее вообще было невозможно понять. Что мы сделали с помощью Саентологии, так это попытались еще раз посмотреть на жизнь, как на нечто целое. И мы это сделали, и если вы посмотрите на то, что мы делаем сегодня с кейсами преклиров, вы скажете, что мы в этом весьма преуспели.

Так вот, поначалу... если преклиру приходится тяжело, вы не будете задавать ему этот вопрос, но, как правило, в порядке вещей будет спросить: «Изменили ли вы местоположение тела?»

Мы переходим ко времени... на самом деле нет никаких причин рассматривать время как нечто большее, чем то, что о нем здесь сказано; это просто мыслезаключения. И время, по сути своей, очень простая штука: время, по сути, – это постулат... это мыслезаключение о том, что пространство, частицы будут продолжать существовать.

Ему придется на мгновенье задуматься, и он вам ответит, но независимо от того, что он вам ответил, вы говорите: «Прекрасно. Хорошо. Вы видите вот это место вон там? Так вот, мы назовем его “Место С”». У нас будет три места, чтобы у нас не получился повторяющийся процесс, понимаете? С. Хорошо.

И знаете, вы можете запустить время, просто сказав: «Теперь это будет продолжать существовать», иначе говоря, будет проходить через серию таких постулатов. Непрерывно существующие постулаты. Вы всегда можете добавить

«Так вот, когда я скажу вам изменить местоположение тела, я хочу, чтобы вы переместили тело из места В в место С. Вы это понимаете?»

«непрерывно существующее» почти к любому понятию. «Получите идею»... вы попросили преклира на что-то посмотреть; вместо того чтобы проходить «Плотные объекты», вы проходите «Непрерывно существующие плотные объекты». «Посмотрите на это и получите идею о непрерывно существующей плотности. Посмотрите на эту инграмму и получите идею о непрерывно существующей плотности». И это невероятным образом ускорит процесс прохождения банка. Вы просто вновь добавили старый постулат о продолжении существования к появлению вещей. Вещь может появиться без того, чтобы продолжать свое существование... поймите это как следует. Вам нужно создать дополнительный постулат, чтобы эта вещь продолжила свое существование, и этот постулат – время.

И преклир говорит: «Да».

И что же это за штука, называемая «время»? Это утверждение о том, что что-то будет продолжаться. Так вот, время, если рассматривать его с точки зрения достигнутого между людьми соглашения, – это еще одно явление, и это продолжение, которое, как все мы считаем, имеет место. Что-то продолжается, и так говорим мы все, и тогда мы получаем временной континуум, общий для нас всех, который всего-навсего является продолжением существования.

И вы говорите: «Хорошо. Измените местоположение тела». И преклир меняет местоположение тела из В в С.

Аксиома 8: Видимость времени – это изменение положения частиц в пространстве.

И вы говорите: «Изменили ли вы местоположение тела?» Преклир отвечает: «Да».

Способ установить, что время существует, самый распространенный способ, состоит в следующем: нужно изменить положение частицы в пространстве. Но это видимость. Если что-то просто стоит в пространстве, оно на самом деле меняет пространства и меняет массы, если оно продолжает существовать на одном и том же месте без движения. Но вы можете подняться над этим, и вы можете создать другой постулат, который стоит над этой Аксиомой. Вы можете сказать: «У этой штуки будет непрерывное время безо всякой видимости». Иначе говоря, эта частица так и будет стоять здесь и дальше. Однако на самом деле с этой частицей должны быть связаны и другие частицы, чтобы вы могли сказать, которая из них находится здесь, а которая – «дальше».

Вы говорите: «Хорошо. Так вот, вы видите это место вот тут, которое мы назовем “Место А”?»

Девятая: Главным проявлением времени является изменение.

Так вот, вы понимаете, что мы не переносим ни один процесс в прошлое. Каждый раз мы заключаем с преклиром соглашение. В этом процессе мы не полагаемся ни на какое прошлое понимание, каждый момент во времени новый. Каждый уровень времени мы делаем новым уровнем времени, чтобы преклиру не нужно было полагаться на свою память. Спустя какое-то время преклир просто расслабится. Ему не нужно что-то помнить. Он здесь не отрабатывает навык, понимаете? Он не учится делать что-то новое. Так что вы избавляете его от замешательства, и лучше всего это сделать так, скажите: «Вы видите это место А, которое мы назовем “А”? Хорошо. Так вот, когда я попрошу вас изменить местоположение тела, я хочу, чтобы вы переместили тело вот сюда на это место, которое мы назовем “В”. Вы видите там это место? Это место В. Хорошо. Вы это понимаете?»

И это несомненная правда. Если вы пройдете это в процессинге, если вы проведете «Процесс изменений» кому-нибудь, кто страдает от того, что его трак сгруппирован, вы обнаружите, что фрагменты его трака начнут отделяться друг от друга. Иначе говоря, у него проблемы со временем, вы одитируете его по изменениям, он избавляется от трудностей, связанных со временем, что довольно наглядно доказывает эту Аксиому, которая, кстати говоря, была сформулирована задолго до того, как появился данный процесс, доказывающий истинность этой аксиомы.

И преклир говорит: «Да».

В моих руках этот процесс мог бы это доказать. Но это еще ничего не доказывало бы, однако в ваших руках он тоже это докажет, и это важно.

Вы говорите: «Хорошо. Измените местоположение тела». И преклир перемещает тело в место В.

И мы добрались до наивысшей цели в этой вселенной, и это Аксиома 10:

Вам понятно? Вот так это и нужно делать. Вот и все, что можно сказать по поводу «изменить».

Наивысшей целью в этой вселенной является создание следствия.

Теперь рассмотрим «начать», мы просто делаем акцент на «начать». Тут стоит преклир, и мы говорим: «Вы видите вон ту стену?»

Между прочим, это было неправильно записано. В книге «Создание человеческих способностей» говорится: «вселенных», а должно быть «этой вселенной». Это всего лишь наивысшая цель в этой вселенной, что, безусловно, делает ее вселенной игр. Из этой Аксиомы вытекает идея игр. Эта Аксиома не является частью теории игр. Теория игр вытекает из этой Аксиомы.

И преклир отвечает: «Да».

Так вот, знать все эти вещи весьма важно. К сожалению, их нужно изучать, но поскольку сегодня Саентология действительно включает в себя состояние знания, стоящее над состоянием знания, вам необходимо знать, что представляет собой это состояние знания, – а это уже перечисленные десять Аксиом.

«Так вот, когда я дам вам эту команду, я хочу, чтобы вы перемещали тело в этом направлении. Когда я скажу “начните”»... иначе говоря, мы просто указываем ему направление... «и когда я скажу “начните”, что ж, я хочу, чтобы вы начали тело».

И лучшим способом изучения этого состояния знания, стоящего над состоянием знания, – будет наблюдение, осуществляемое на основе этих Аксиом, наблюдение того, что все обстоит именно так. И тогда у вас появится реальность в отношении этого и ваша способность справляться с этими вещами существенно возрастет.

И он говорит: «Ладно. Ладно, хорошо». Вы говорите: «Хорошо. Начните».

Мы выстроили лестницу прежде, чем взобрались на нее. Итак, вам нужно знать, где находится эта лестница, потому что та лестница, которую вы смокапили рядом, может и не быть той самой лестницей, понимаете, и возможно, у вашей лестницы есть сломанная ступенька.

И он начинает перемещать тело, понимаете? И вы говорите: «Прекрасно».

Но если вы смокапите лестницу, которая будет получше, это целиком и полностью ваше право и это... никто вообще не будет с вами спорить. Но не мокапьте эту лестницу поверх нашей лестницы, поскольку тогда вы можете стать причиной того, что кто-нибудь поскользнется на смазке или... или на чем-то вроде этого.

Так вот, преклир скорее всего заявит вам нечто глупое, типа: «Понимаете, мне... мне пришлось остановить и изменить его тоже».

За прошедшие годы правильность этих Аксиом подтвердилась, и за исключением тех изменений, о которых я упомянул в этой лекции, в них больше не было сделано ни одного изменения, что весьма примечательно. В эти аксиомы было внесено лишь одно-единственное изменение: вы можете смокапить плотный предмет, в котором не будет частиц, все предметы в МЭСТ-вселенной могут быть совершенно плотными и в них может не быть ни атомов, ни молекул. Возможно, некоторые предметы состоят из атомов и молекул, а некоторые нет. И это новое открытие, которое просто улучшает эти десять Аксиом Саентологии.

И вы скажете: «Да. Да. Да. Да, я знаю это. Это нормально. Тем не менее вы начали тело, так ведь?»

Так вот, ниже этого уровня мы имеем дело с частностями и интерпретациями этих десяти Аксиом, вы должны знать и их тоже, но вы, безусловно, должны понимать эти первые десять Аксиом.

И он скажет: «Да. Да. Я в самом деле начал тело, но я его еще и остановил», и так далее.

Что тут происходит? Вы видите, как понятие «контроль» развертывается; эти отдельные движения рассоединяются. И по мере того как вы их рассоединяете и они явно отделяются друг от друга, способность человека контролировать свое тело, конечно же, возрастает и затем он сможет обрести большую уверенность в том, что он способен управлять телом со все большего и большего расстояния, понимаете?

Ему не нужно вмазываться в тело или размазываться тонким слоем по всем тем местам, куда это тело может пойти, и встречать его, так сказать, на пути туда и на пути обратно.

Так вот, следующая команда такая... вы просто ему скажете: «Хорошо»... вы посмотрите на него и скажете: «Хорошо. Так вот, когда я скажу вам начать тело, начните тело».

И он скажет: «Хорошо».

И вы скажете: «Хорошо. Начните тело».

И он передвигает тело из того места, где он стоял, и вы говорите: «Прекрасно». Так вот, вы не останавливаете тело, вы не говорите ему остановиться. Поймите это. Хорошо.

И следующая... третья команда в этом процессе, вы просите преклира... вы говорите ему: «Я собираюсь попросить вас перемещать тело в этом направлении, по направлению к этой стене, понимаете, и когда я... и в какой-то момент времени, когда оно будет перемещаться по направлению к этой стене, я скажу “остановите”. И когда я скажу “остановите”, я хочу, чтобы вы остановили тело. Хорошо?»

И он ответит: «Хорошо. Я не против».

Вы говорите: «Хорошо. Так вот, передвигайте тело». (Вы не используете в этом случае слова «начать», «остановить» и «изменить». Вы говорите: «Передвигайте тело»). И он передвигает его вон туда, и вы говорите: «Остановите».

И преклир останавливает.

И вы говорите: «Хорошо. Остановили ли вы тело?» И он отвечает: «Да».

Вы разворачиваете его, задаете ему другое направление, указываете на дверь и говорите: «Теперь мы будем передвигать тело в этом направлении. Хорошо. И когда я скажу вам... я собираюсь сказать вам, чтобы вы начали передвигать тело, и потом я скажу вам “остановите”». Понимаете, каждый раз вы заключаете совершенно новое соглашение.

И преклир отвечает: «Хорошо». И потом он начинает двигаться и останавливается.

И конечный итог тут такой: преклир сгладит каждый из этих моментов один за другим. Возможно, вам придется проделать это шестьдесят раз в отношении «изменить», сто двадцать раз в отношении «начать» и пятьдесят раз в отношении «остановить», и после этого вы снова займетесь «изменить», понимаете?

И вы должны ходить вместе с ним, оказывать ему поддержку, и он почувствует подтекст подражания, который тут заложен. Если во время этого процесса вы будете просто сидеть, преклир в конце концов почувствует себя неуютно.

И это Начать, Изменить и Остановить.