Thank you.

Хотите получить кое-какие данные? А хотите какую-нибудь зарисовку?

And I'm trying to see if anyone was a casualty in the seminars.

Женский голос: Мы хотим узнать всё, о чём вы нам расскажете.

Today we have a book to talk about: Dianetics 1955! We have summated in this book a small amount of material which was gathered at odd moments and which covers, as far as I can tell, man. This small subject and this small book very possibly will have a collision — I wouldn't doubt a bit — or if after they had read it, something happened.

Эта лекция посвящена предмету общения, который изложен в «Дианетике 55!» и в котором разъясняется то, о чём мы знаем уже очень, очень давно, - треугольник АРО.

Now, I want to tell you something about writing this book. Want to hear something about writing this book?

Ну, о треугольнике АРО вы знаете: аффинити, реальность и общение. Впервые мы получили представление об этом треугольнике в июле 1950-го.

Audience: Yes.

Мне тогда проводили одитинг, и неожиданно я сказал: «Аффинити и реальность очень сильно связаны друг с другом... в огромной степени». Я привстал на кушетке, затем вернулся в сессию и сказал: «Общение очень сильно связано с аффинити и реальностью».

Well, I started to write this book about twenty-so years ago. And I've been trying to write this book ever since. But a few things interfered. I see there are a couple of authors present. They can appreciate this.

Что ж, эта мысль не покидала нас много дней. Я пытался найти какой-нибудь ещё фактор, который мог бы сюда вписаться. Аффинити, реальность и общение существуют вместе, и там должно было быть что-то ещё, но ничего такого там не оказалось. Есть только этот треугольник. И сегодня, спустя четыре года, это всё тот же треугольник: аффинити, реальность и общение.

People keep interrupting writers. They rush in and they say, "Where's the time payment for the furniture?" And the wife keeps coming in saying, "No shoes — none." And the federal government keeps coming in and saying, "Greetings." And a writer's studio begins to look like a couple of Grand Central Stations moving through each other.

Так вот, этот треугольник очень, очень простой. Основная формулировка... вы когда-нибудь пробовали общаться с человеком, к которому вы не испытываете совершенно никакого аффинити? Вы когда-нибудь пробовали общаться с человеком, с которым у вас нет абсолютно никакого согласия? Вы когда-нибудь пробовали достичь согласия с человеком, с которым вы не можете общаться? Вы когда-нибудь пробовали общаться с человеком, который не испытывает ни к чему никакого аффинити?

And at last you decide you're going to work real hard and really get at this book, now. And you're really going to write it and you're really going to get there and so forth, and at that moment, why, they tell you you're bankrupt. The number of human beings that were pulled apart in order to make this book actually likens it a little bit better to a Roman circus. But it's perfectly safe to open now. No lions will jump out, but the fact of the matter is, that's only true if you don't read it.

Что ж, тот факт, что для существования межличностных отношений должны присутствовать эти три фактора, является очевидным, не так ли? Ну, если это так, то в этом треугольнике, вероятно, заключено очень много всего, что касается жизни.

The actual writing of this book was interrupted by such things as a publisher demanding that the text, which was the preliminary text to a good solution, be popular. Well, I don't know really how you could fail to be popular if you were showing somebody what he was all about. This is a very hard thing to do. But the first text had to be popular. If you'll notice, this book is very concise. It says what it says when it says it. And it is no masterpiece of literature. It is simply a lot of data strung together in such a way, hopefully, that when read, a minimum of catastrophe and a maximum of result will occur.

Так вот, я никогда не делал решительных заявлений о том, что один угол этого треугольника более важен, чем другой - не делал до сегодняшнего дня. Мы выделили самый важный угол треугольника и теперь понимаем его гораздо лучше, чем раньше. Это общение.

The actual writing of this particular volume, then, has quite a lot of history behind it, as I suppose you could say about any one of the volumes which have been written on Dianetics and Scientology. But this little book here had to be written fairly rapidly in order to meet the congress date. And we had quite a time getting this book out.

Общение настолько выше реальности и согласия, оно настолько выше аффинити, что благодаря одному лишь общению появляются реальность и аффинити - потрясающе. Благодаря одному лишь общению появляются реальность и аффинити или какая- то степень реальности и аффинити.

It was rather fabulous — rather fabulous, the speed with which the actual words were thrown together. This had nothing to do with the slowness with which the notes were gotten together so that one could throw the words together. This took a long time to get the notes and the data together. The actual writing of the book was a very rapid affair. I know I kept going into my office for two or three days after I had finished — and two or three days, wondering where I had to start to complete the book. I couldn't get any reality on having finished it.

А благодаря одному лишь аффинити не происходит ничего. И благодаря одной лишь реальности не происходит ничего.

The book was written on a tape recorder — on a little Echo tape recorder, straight onto recorder and taken off by my secretary, and she took it off onto aluminum Multilith plates, just like that. I mean, there wasn't any interim transcription. And these aluminum Multilith plates simply went onto the Multilithograph and that kept spewing out pages which kept stacking up and the Hubbard Professional College people were under the belief that they were there to study.

Так вот, вы получаете «ничто», если у вас есть только реальность, и в качестве примера давайте рассмотрим такую вещь, как договор. Договор представляет собой основу общественного согласия. Это общественное согласие, выраженное в сравнительно плотной форме. Люди выразили его в такой форме в надежде, что оно будет продолжать существовать на траке и будет оставаться общением. И именно поэтому договор выражается в такой форме. Но если бы всё так и было, и если бы согласие могло продолжать существовать само по себе, или если бы оно само по себе было чем-то очень важным, то у нас никогда не было бы судов.

But a few days later they had the definite impression that they were there simply to put these book pages together. And day after day, while people were putting up new barriers in my office, as though there weren't enough, I could see — I could see the HPC people in there walking around a table. Well, now you would — the way you collate one of these books is you have each separate page laid on a table, something like that, and then you get a parade of people, and they walk around the table, each one picks up a piece of paper into little packages, see. This was Opening Procedure 1955. (laughter)

Существует какой-то договор, он подписан, но потом общение между двумя сторонами прекращается... оно прекращается, и между ними больше нет согласия. Почти все договоры обычно заканчиваются судебными тяжбами. Потому что договор - это усилие сохранить согласие без дальнейшего общения. Но это не работает. И поэтому у нас есть суды.

And I want to thank the people for the actual production of this book. So, thank you very much. We had one copy immediately sent to London. And this copy is to be photolithographed in London to be ready for the January 16th Congress in London. And I hope they make that dateline over there with this book.

Суд становится необходимым коммуникационным терминалом, если договор был подписан слишком давно. При отсутствии общения любое соглашение неизбежно исчезает, испаряется, прекращает существовать.

Well, it took a long time to write the book. Fortunately, it doesn't take very long to read it or to work with it. A very funny thing, however, is that no phenomena covered in the past, has ceased to be absent just because we've written a new book. You know, the overt act — motivator sequence is still there. Black and White phenomena is still there. Just because we wrote a new book, man didn't change.

Первое, на что начинают жаловаться стороны, подписавшие между собой договор, - это общение. Они заключили договор, в соответствии с которым они должны делать то-то и то-то; вы неизбежно обнаружите, что следующее, по поводу чего они начнут спорить, - это по поводу того, что между ними отсутствует общение по какому-то вопросу.

To listen to some of our critics, we would come of the opinion that we're always discarding all the old data. It's not possible to discard all of the data, because it was arrived at by observation. And it was then compiled, observation having occurred. So the data did not get thrown away. But more intimate, more applicable data did get discovered which very often explained half a hundred phenomena which had been discovered before.

Договор. Одна из сторон находится вне общения с бухгалтерскими книгами другой стороны. И этот человек хочет вступить в общение с ними, чтобы узнать, на какую сумму его обсчитывают. Или же стороны хотят вступить в общение, чтобы немного изменить условия договора. Или же кто-то хочет выйти из общения, чтобы ему не нужно было соблюдать договор.

You see how that would work? You have a sort of a pyramid. And when you start out on that, here is a tremendous number of phenomena all unknown. No phenomena known, except that man walks, eats and seems to get into fights. He also seems to get sick and he also seems to read things like How to Win Friends and Influence People in an apathetic effort to do so.

Так вот, давайте рассмотрим гражданство и преступность. Гражданство - это договор, как бы государство на это ни смотрело. Гражданство - это договор (реальность), заключённый между индивидуумом и группой. И этот индивидуум объявляет о том, что он является одной из сторон договора под названием «гражданство».

Now, here we have tremendous quantities of unknown data. We take a look at that — all we'd have to do to start in on that is simply to start looking around at the people with whom we were connected and write down their eccentricities, their conversation and so on. And we would really have a book about man. You see that? Just by looking around in what our own private, personal experience was about man, why, we would then have a considerable fund of information.

Но если он больше не хочет выполнять свои обязанности по договору, то единственное, о чём он может думать, - это о том, как прекратить общение с группой, - вот вам и преступник. Можно сказать, что всё, что представляет собой преступность, - это просто аннулирование договора под названием «гражданство».

A fellow by the name of Charles Dickens did this. Dickens described with great accuracy what he had learned as a young man in the streets and courts of London. But that was exactly what he was doing. He was observing man and writing about him. All right.

И если группа вновь вступает в общение с преступником, то он, как мы можем видеть, становится менее преступным. Но если группа прекращает общаться с индивидуумом, индивидуум начинает совершать преступления.

Now we get into a more technical echelon when we say, "What factors do these men, each one, hold in common with all these other men?" Well, we could write a big book about that. What factors do they do in common? We could say, well, they eat and they do this and they do that. Each one of them does this thing. And then describe how each one of them did it, demonstrating slight differences, but the fact that they all ate. And this we could consider quite conclusive. We have discovered that they all ate.

Независимо от того, какие совершаются преступления - в духе Гитлера или греческих тиранов, - но когда группа исключает индивидуума из своих рядов, когда общение между индивидуумом и группой обрывается, этот индивидуум выпадает из общения с группой. Отсюда странные и непонятные действия со стороны вождей. Они выпадают из общения с группой.

A fellow by the name of Sigmund Freud did this, only he wasn't talking about eating. And he observed that all men were engaged, one way or the other, on the second dynamic, or were trying not to be engaged. And he wrote a book about that and demonstrated that there was a common denominator.

Мария Антуанетта едет в карете и говорит: «Вы говорите: “У них нет хлеба”. Что ж, пусть едят пирожные». И приходит некто, и чьи-то головы летят с плеч.

Now whether or not this book did anything therapeutically — he wrote several books on this subject — whether it did anything therapeutically or not, we would not be prepared to say at this moment since the mere fact of talking to somebody about his illnesses will quite often produce a marked and beneficial result.

Можно сказать, что попытка общества справиться с преступностью посредством заключения в тюрьму - это просто драматизация того, как индивидуума удерживают от общения с группой.

So you see, we don't know whether that survey was actually a terrifically beneficial survey beyond this point: He pointed up to the Western world the fact that such a thing as psychotherapy could exist independent of (1) surgery and (2) demon exorcism. He pointed that up. And he gave a hope to man that we had some possibility of arriving at a conclusive answer whereby man could understand his own problems and could regain some of the vitality which he thinks he has lost somewhere. All right.

Сажая преступников в тюрьму, вы никогда ничего не решите. И если группа настаивает на том, что она должна оставаться вне общения с вождём или завоевателем, то это никогда не приведёт этого человека к достижению его целей и не сделает их более реальными для группы.

We take another such survey conducted by one of his people. Let us say Jung or Adler, the squirrels of his day. And we find out that these people departed a little bit from reality and that they didn't intimately observe man. They weren't too interested in observing man. They were much more interested in, I don't know, stringing words together. Some of their literature is very, very good as literature but not very informative. The terrific difference that we get in all such studies and works is the introduction of too much art. You know, instead of data, instead of translation, interpretation, we get art.

Интересно то, что, когда прекращается общение, исчезают аффинити и реальность. Это настолько верно, что если бы вы прямо сейчас умерли и покинули своё тело раз и навсегда, оборвав все линии по всем динамикам (если вы считаете тело своим единственным средством общения), то вы, вероятно, не помнили бы, что вы делали всё это время, как вы это делали или с кем вы знакомы. Почему?

If you want to read art at the extreme and information at the minimum, I invite you to read — I think it's a fellow by the name of Pope — Alexander Pope. I have a little volume of his work, and somebody somewhere back on the time track (it's a very old volume) has written, "Apathy, apathy, apathy," which I occasionally quote.

Вы зависели от какой-то вещи, считая её своим средством общения, но она перестала быть средством общения; таким образом, исчезли реальность и аффинити, а когда мы говорим «реальность» и «аффинити», мы подразумеваем «память».

But even Alexander Pope said, "The proper study of mankind is man." That may or may not be right since the solution of man did not come about by too intimate a look at man but a look at man's relationship to life in general. And we found out man was alive too.

Память - это усилие установить общение с прошлым. Но память - это очень, очень хрупкая штука, ведь если прошлого больше нет, если общаться больше совершенно не с чем, но человек по-прежнему верит, что ему нужно иметь что-то, чтобы общаться с чем-то, то возникают трудности. Кроме того, появляется факсимиле.

We then go across the pages of history and philosophy and we find that a great many people have been writing on this subject. But the oddity is, is the amount of benefit the writing has had has been in direct proportion to the amount of looking that was done. Thinking about this subject has been of very little benefit. Looking and observing and applying those theories which were formulated after observation has been of considerable benefit. That is a singular difference in the work which we have at hand here. It was derived by observation, not by theory. The theory was derived after the observation had taken place — fascinating difference.

Усилие индивидуума установить общение со своим прошлым - это факсимиле, инграмма. Усилие индивидуума разорвать общение с прошлым превращает реальность и аффинити в их противоположности. Состояние индивидуума настолько плохо, насколько он стремится разорвать общение с прошлым.

We get a slight difference between this work and the work of a fellow by the name of Zeno, who was one of the popular writers of the later Roman Empire. Zeno wrote a book called Apathia, where I think is where we get the word, or where we use it that way, and he said — he proved conclusively in this book — this book is all figure-figure. There isn't a single observation in the whole book. It's just figure, figure, figure, figure, figure. Think, think, think, think, think, bong. And he proved conclusively in this book that you can't win.

Отсюда фиксация Фрейда на прошлом, отсюда фиксация многих философов на прошлом и так далее. Они стремились вступить в общение с прошлым, полагая, что если позволить человеку вступить в общение с прошлым или если он позволит себе вступить в общение с прошлым, то его состояние значительно улучшится. Он станет более способным.

And his conclusion, and the philosophy which he gave his day, and which was bought by the Roman Empire, and which is overlooked as one of the factors by Gibbon who describes the Decline and Fall of the Roman Empire and attributes it to Christianity — Gibbon completely overlooked Zeno. He didn't pay any attention to Zeno. But how about a popular writer who proves conclusively that you can't win and then proves overwhelmingly that you mustn't even try, then. And that was Apathia of the later days of the Roman Empire. That's a figure-figure sort of a book.

Это усилие, направленное на общение с прошлым, приводит к тому, что настоящее в довольно значительной степени оказывается вне поля зрения. Люди могут стать настолько одержимыми идеей общения с прошлым и настолько зациклиться на ней, что настоящее они будут оставлять совершенно без внимания и таким образом вернутся в прошлое. Каким образом?

Now, we get an observational study compared to a figure-figure study. And we'll see that the observational study has considerable benefit, and the thinkingness study, just pure ivory towers, has very little application.

Человек создал факсимиле чего-то, зная, что через секунду у него этого больше не будет, и теперь он говорит, что это факсимиле, этот образ-картинка, эта картинка памяти и есть та самая вещь. А если это та самая вещь, то позднее, когда это факсимиле рестимулируется, человек полагает, что он находится в прошлом.

Now, one Professor Wundt back in someplace in Europe, a little less than a hundred years ago, dreamed up the idea that the problems of man should have applied to them scientific methodology. And he invented a word called "psychology" That was very sound, wasn't it? He said that this is what should happen.

Человек не находится в прошлом. Он поглощён картинкой или терминалом из прошлого. Отсюда у пожилого человека возникает зацикленность на юности. Он пытается найти те самые терминалы из прошлого. Он надеется, что некоторые из них здесь. Люди создают эти факсимиле, просто чтобы иметь какой-то терминал в прошлом. Им нужно что-то, с чем они могли бы общаться.

And then he didn't do it and no psychologist really has done it since. They've looked at rats, they've looked at college students but they've never looked at man. They live in a figure-figure of unreality. They collect statistics; they collect endless statistics. A statistic never told you anything except that some numbers were in front of you. That's about all a statistic will tell you.

Что ж, если это так, то у человека, должно быть, не хватает терминалов, с которыми он мог бы общаться в настоящем. Если вы считаете, что этой стены здесь нет, то, конечно, вам не хватает терминалов, с которыми можно было бы общаться в настоящем, но что ещё важнее, если вы считаете, что кроме вас на свете больше нет ни одного живого существа, то вам не с кем общаться, и поэтому вы не можете быть нигде, кроме как в прошлом.

Now, if I'm stepping on some toes when I say psychology has not gotten there, and when I say that psychology has not arrived simply because it didn't look, it only thought — I know I am stepping on some toes here and there across the world because there are very many sincere men have devoted a great deal of time and study in the field of psychology believing that they were resolving some of the problems of man. But psychology has been with us almost a century at this time, and the cure for psychosomatic illness, for backwardsness in class, has yet to emerge from the field of psychology — which I think proves my point quite adequately. Having stepped on some toes, I now tromp.

Так что если человеку не хватает взаимоотношений и общения с другими людьми, если он больше не может просто выйти на улицу и поговорить с первым встречным или если у него больше нет большого количества людей, с которыми он мог бы поговорить, то он, конечно, склонен предполагать, что всего этого стало настолько мало, что ему нужно начать создавать картинки всего, с чем он реально вступает в контакт. И вот он вступает в контакт с Джо и создаёт картинку Джо.

Now, some people criticize us because Dianetics and Scientology have changed. They express a great deal of change. There's a great deal of vitality in them, and the factors alter from time to time and new conclusions are reached. The amount of change in a science is actually the test of the amount of life in that science, the amount of validity it has. Those things which have practically no validity never change. In this matter of change, here we have Freudian analysis released in 1894, practically completely unchanged to this day. In other words, sixty years here of an opportunity to change, and no change. That's fabulous.

Позднее, спустя много часов, он чувствует... Джо ушёл, понимаете. Джо уже очень далеко. Джо действительно ушёл. Он уже за много километров или за много кварталов от него. Этот человек больше не общается с Джо. Поэтому он берёт эту картинку Джо или просто вспоминает, что сказал Джо, понимаете? И думает: «Что ж, старина Джо действительно прав».

Let's take a companion science to the humanities: nuclear physics. That never suffers from lack of change — never. And it's a very, very live science. The principles of physics are utilized today in almost everything that you contact.

Конечно, если Джо не будет рядом неделю или две, он подумает: «Наверное, старина Джо неправ». Улавливаете? Но он получит эти картинки, и он будет использовать эти картинки в качестве замены реального общения.

Any piece of transportation, clothing, food and so forth — all these things have a high dependency upon man's ability to understand the material universe through or via physics. And he is learning continually. Take chemistry. That is another live, very live science. And it is in a constant state of change.

Весь механизм разума, при котором человек создаёт факсимиле, образы-картинки, инграммы, а затем снова использует их, построен на убеждении, что в настоящем человеку не хватает вещей, с которыми он мог бы общаться.

Now we can joke about these things if we want to, but the fact of the matter is that where they do not go to war, where they do not assay a widespread destruction of man, these are very beneficial things. But the moment that they start to move in on the humanities and say, "Look, man is a gimmigahoogit that goes whip-whip whenever we punch the geeter button," they're out of order, they're out of place, because they have given themselves a license to use their weapons of destruction against man as they would use it against some old cars. Get the idea? The frame of reference is wrong.

Таким образом, мы обнаруживаем, что какой-нибудь изыскатель в пустынях Западных США находится не в самом лучшем состоянии. Если он вообще разговаривает, то со своим ослом. Я могу определить душевное состояние изыскателя по тому, есть ли у него осёл или нет - кто-то, с кем он мог бы поговорить.

They prove that they can use desperate weapons or develop them and so forth by proving that man is just a machine after all, and this gives them ample reason and excuse to go ahead and use these weapons against man. Just like nobody needs a license to blow up a wrecked car, you know, and smash it up further, so you wouldn't need any license to smash up man. And that is the rationale behind neurosurgery, electric shock and every other barbaric and despicable practice in which various personnel in this society happen to be engaged. "We don't have to respect the individual. We don't have to respect his rights. We don't have to do anything for him because after all, we know he's just a machine."

Так вот, спустя какое-то время человек начинает разговаривать сам с собой. Вы можете не поверить, что в центре Нью-Йорка нет людей, с которыми можно было бы пообщаться, - тем не менее это так. Я жил в многоквартирном доме на Риверсайд драйв и не знал, как зовут людей, живущих в соседних квартирах, или этажом выше, или этажом ниже. Я вообще ничего не знал об этих людях - невероятно.

Well, there is the science of physics moving way out of order. Let's have physics for the matter, energy, space and time of this universe and let it be very content to handle these things and leave man strictly alone. Similarly, chemistry, to use a colloquialism: More boo-boos have been pulled in the field of healing by adapting chemistry to healing, than can easily be counted. These boo-boos started way, way back when we had patent medicine. Fellow used to come around with a banjo and a wagon and a big sign on the side of the wagon, and some white man fixed up like an Indian with a headdress, and that was Chief Wamgutta, and Chief Wamgutta was the chief of the Swamese and he had a special formula for swamproot oil which he was going to purvey for the small sum of a dollar a bottle, while Mr. Jinks played on the banjo. That was chemistry invading the field of the humanities. And I don't know that even when we look at the ads of Abbott or the claims of the AMA that we have departed any distance at all. Except now they do it through Reader's Digest. They don't paint the sign on the wagon anymore; they paint it on an advertisement.

Но однажды мы вступили в общение. Это было в те дни, когда Гитлер гавкал в тоне 1,5, обращаясь к немецкому народу: «Немцы стоят отдельно от остального мира. Они не похожи на других. Они супермены. Они супермены. Они супермены. Они супермены. Они не могут вступать в общение с остальной Европой. Они не могут вступать в общение, поэтому они должны всех убить». Милая философия, но не очень- то действенная, с точки зрения остальных людей.

Now I wouldn't hold ourselves open to libel, here, by mentioning the names of some of these organizations like Abbott or Lilly. I wouldn't say that these chemical organizations or these insurance companies like the AMA — the AMA, by the way, is an insurance company. That really wowed us the other day. We found that out — fantastic. The American Medical Association is an insurance company. That's what it is. We've often wondered what it was. Now we know. I won't say any more about that except four or five hours toward the end of the congress.

Итак, каждый день после обеда я садился, чтобы что-нибудь написать... я садился за свою пишущую машинку и отстукивал, бац-бац-бац. У меня была большая электрическая машинка, и у неё между контактами проскакивали искры, так что она была чем-то похожа на какой-нибудь старый радиопередатчик с искровым генератором. И каждый раз, когда я нажимал на клавишу, между контактами проскакивала искра, понимаете? И соседи сообщили обо мне Нью-Йоркской осветительной компании, чтобы она проследила, откуда возникают все эти помехи.

And we find that the invasion of chemistry into the field of psychotherapy or healing is, as the cowboy said as he fell off the horse, a bum steer. Now, wherever you think that the injection of a dozen molecules will utterly cure psychotherapy, you might as well take up crystal ballizing, because it has the same degree of validity. The theory that chemistry can resolve the problems of man is a bad theory because from the days of patent medicine, from the days of herbs on forward till now, it has never been demonstrated to be true.

А несколько раньше я узнал, и это меня очень заинтересовало, что где-то в этом доме звучат речи Гитлера. Я слышал: «Йа, йа, йа. Майн шнапс. Майн шницель». Но когда я включал электрическую пишущую машинку, она, конечно, создавала достаточно шума, чтобы заглушить всё, что угодно, - даже Гитлера.

We read in the materia medica that cinchona bark is a cure for malaria, that it will prevent malaria — Peruvian bark. Must be: Somebody sold it to the king of France once for, I think, 250,000 louis (louis d'or). That much that formula was worth. That was in the days when they could have gold and when a louis bought something — not like now.

Так вот, они сообщили обо мне, и немедленно в мою дверь постучали представители этой компании со своим симпатичным маленьким радиодетектором - маленьким радиодетектором, из которого торчала небольшая антенна; и они сказали: «Ага!» Как только они поднесли его к пишущей машинке, на шкале тут же началось - бам, бам, бам.

Now, cinchona bark, Atabrine, let down more of our troops in the last war than you could easily count in a ward. You could take this stuff and it made your ears ring, and of course if you've gotten malaria after that, it had to be classified as dengue fever because nobody can get malaria if he's full of cinchona bark. We call it quinine. That's been with us since sixteen-hundredand-something and its curative powers have more or less run out in the race. Once upon a time, it might have been terrifically effective, but that isn't necessarily true today. And there is the liability of chemistry.

И я сказал: «Что ж, это так. Я пишу на этой машинке».

You find them doing this with penicillin. Penicillin at one time cured everything — just cured everything across the boards. All you had to do if you had hay fever was get a little shot of penicillin, your doctor told you, and you were fine. If you had a cold, if you had the flu (these, by the way, were not even evidently carried by bacteria but by virus, and penicillin was active against bacteria) — if you had the cold, if you had flu or if you had anything like that, well, all you had to do was get (shss-shss) a couple of shots of penicillin, (snap) — perfect. If you had a sore throat, why, put some penicillin in a lozenge, and suck it. But it says on all the bottles, "No topical application will prove efficacious." Those words are too large. It means don't put it on the surface of anything, it won't cure anything if you do that. So that's why they used it in lozenges to cure people's sore throats — won't work. And as the years have gone on, more and more bugs have simply crossed their arms purposefully and said, "Penicillin — ha-ha-ha!" Similarly, with sulfa.

А они сказали: «Ну, вам придётся приобрести искрогаситель и подключить его к машинке, чтобы этого больше не происходило».

You have a problem of life forms fighting life forms when you have the problem of fighting bacteria, and the one thing that life can do is to learn to accustom itself to and accommodate itself to any chemical. I imagine one of these days we will probably raise a race of people, if the physicist has his way of it, who are not affected at all by radioactivity. You know, go around with your ears glowing this far out. Life can accustom itself to chemistry. That's the big, big rule. It can always accustom itself, and so the fighting of one life aberration or form on the part of another life aberration or form with the weapon of molecules, molds, drugs and so on, is of course doomed.

Так что я купил его по дорогой цене - за пару долларов. И всё это прекратилось. Но тогда я не понимал, что искры, которые возникали в моей печатной машинке, когда я на ней работал, каждый вечер прерывали речи герра Гитлера на коротких волнах. А теперь, когда моя пишущая машинка перестала искрить, «майн шницель, майн шнапс» звучало у меня в квартире на полную катушку.

We had a wonderful thing called DDT. And that was going to kill all the insects in the world. Before we went into Saipan we sent fighter pilots over with DDT tanks, sprayed the whole island. Nobody was going to suffer from malaria or other insect-borne diseases such as yaws and so on. Nobody, none of the ingoing troops were going to suffer from these things, so they just plastered the whole island with DDT and when the marines finally got ashore, bzzt-bang, bzzt-bang. Flies, flies, flies. And DDT today is so ineffective against insects, as far as flies and so forth are concerned, that you can just put a fly in a box of it and take him out. He feels fine! He says, "Thanks for the pick-me-up."

Поэтому я купил электробритву... и каждый раз, когда я слышал «майн шницель», я его отбривал.

Any poison man has — any poison is really ineffective and will go up through the most astonishing thing you ever saw. It will come up to a point where it's a stimulant. Did you know all poisons would get into a category of merely being a stimulant? Strychnine, for instance, is — gotten to be a stimulant for many people. They take a spoonful of it a day.

Представители электроосветительной компании много раз подходили к моей двери со своей маленькой антенной, но ничего не обнаруживали - искрогаситель в порядке, всё в порядке.

Well, once upon a time the witches of Europe (an organization which was fighting the Roman Catholic Church — the witchcraft — and which lost) once took arsenic. And you know this old saw about the — you knew whether or not this fellow was a werewolf by the fact that when you opened up his grave, why, there he was evidently in the pink of health, and the only way to do for him was to drive a stake through his chest. You know that old superstition? Oh, dear, the Frankenstein-type movie should have taught you that.

И как-то раз, проходя по холлу, я встретил того беженца из Германии, которому пришлось покинуть страну из-за своей расовой принадлежности, он просто шёл к себе в квартиру. И он сказал: «Пожалуйста... из-за вас мы пропускаем все программы».

Well, this old superstition was born straight out of the fact that the witches took arsenic. They'd take it in very, very small doses and they'd build up these doses and it actually made them proof against an enormous number of invading bacteria. See, it was a preventive — preventive medicine. Very many diseases, then, could be held by the public at large, but not by a witch. So they apparently lived a charmed life and of course after they died they'd been embalmed already. But a witch would get up to a point of where they could take a spoonful of arsenic, you know, "Yum-yum" Like the fly and the DDT — nothing to it, (slurp). Wonderful stuff'.

А я ответил: «А почему бы вам не послушать какие-нибудь американские программы?» Новая мысль - бамс!

Life can accustom itself to any chemical preparation or compound. So I guess that chemistry is kind of let out, sooner or later, isn't it, as a weapon? And Abbott and Lilly have to keep inventing new things in order for them to go on working. Well, if this is the case, then we would look into the field of function for any kind of an answer to illness, to misfunction, malfunction or even the combat between life form and life form. We'd look for another answer than chemistry; we'd look for another answer than physics. We'd look at life itself and try to understand something about that. And that is what we have done in Dianetics 1955!

Этот человек убежал за столько километров, пересёк целый океан, и всё равно был настолько зафиксирован на том, что заставило его покинуть свою родину, что должен был продолжать это слушать. Как вам контур, а? Он не мог обойтись без голоса Гитлера.

One of the primary things that people have had difficulty accepting — oh, wait a minute, let me go back in some history. Well, if I told you the primary thing people had difficulty in accepting was a prenatal engram, we would sound right at home, wouldn't we? 1950. How often have you tried to tell some-body about a prenatal engram? Or have you quit long since?

Что ж, я поговорил с ним. Я был первым человеком, не считая представителей иммиграционной службы, с которым он разговаривал в Америке. Мы вступили в общение. Каким образом? Благодаря искрам и электробритве. И хотя мы очень злились друг на друга, - он на меня, а я на него, - гнев исчез, когда мы начали говорить обо всём этом.

Audience: Yes.

И вы увидите, что так и есть, - если вы сможете добиться, чтобы человек просто начал общаться с людьми, то гнев, который он испытывает по отношению к людям, исчезнет.

Yet a prenatal engram is there. There's a full recording on file of incidents which have occurred prior to birth. It's not very difficult to isolate them or demonstrate them. It's not very difficult to run them out with a considerable change in human form.

Что же мы делаем, когда сажаем преступника в камеру? Мы знаем, что эта система, впервые принятая в Филадельфии в 1825 году, никогда не работала, и после первого еёиспытания от неё отказались, но впоследствии к ней снова вернулись, и все государства и большинство народов Земли приняли эту систему. Она заключается в том, что преступника - по глупости - выводят из общения с обществом, пытаясь таким образом избавить общество от его аберрирующего влияния, в то время как единственным спасением в данном случае было бы вступить с ним в общение тем или иным образом.

For instance, we had a fellow the other day as a preclear who was an astonishing example of somebody stuck at two months' postconception. He was right in that engram. I mean, he was in it! We didn't run it to date, but it was there. And the auditor and I had quite a talk — a research auditor — and he and I had quite a talk about this case. And we were trying to figure out exactly where this fellow was stuck on the track, just for old times' sake, not because it was any good to us in processing at all, but we were just trying to find out where he was stuck on the track. And all of a sudden it came through to us just about where he was stuck. Why? Because he had the physiological aspect of that particular form of life. He was there perfectly. All of his various functions and everything else that he was going through; they were stuck right there — bing!

То же самое относится и к преклиру. Преклир заключён в маленькой тюрьме под названием череп и находится полностью вне общения. Его гнев в отношении своего... его гнев в отношении самого себя и своего тела обращается на него самого, и он начинает болеть. Это единственная причина, по которой он начинает болеть, и нет никакой другой причины.

Every time that we have had anything to do with cancer, for instance, we have found that the individual for one type of cancer was stuck in conception. For the other type of cancer was stuck in mitosis, which is the splitting of the cells. An individual, then, can dramatize one of these engrams. He can dramatize a prenatal, but we don't even bother to run them anymore — not because we can't run them and not because they aren't true but because we don't have to.

Он перестал общаться даже со своим телом. Он общается сам с собой, если вообще общается. Он словно изыскатель, который бродит сам по себе, не имея даже осла. Изыскатель, у которого есть осёл, разговаривает по крайней мере с ним. Этот человек в течение какого-то времени разговаривал со своим телом. Понимаете? Он говорил: «Ступня, ты что делаешь, чешешься?» Понимаете? Он говорил: «Ну, я не знаю, по-моему, я... мои ногти сейчас выглядят довольно неплохо. Вы выглядите довольно неплохо, правда?» Понимаете?

It's as easy as that. We don't have to run them anymore.

Спустя какое-то время он как создающая энергию единица, которая увязла в огромном количестве энергии, стал разговаривать с самим собой посредством контуров. Он посылал импульс, а потом притягивал его обратно в свой череп. Исходящие импульсы возвращались туда, откуда они были выпущены.

But this fact of the prenatal engram was tremendously unacceptable to one and all in spite of the fact that a few generations ago, it was the commonest belief imaginable that children were bad off when they had had a bad prenatal experience. This was a common belief. It is believed today by the farmer folk out from the big cities.

Но ему нужен был какой-то терминал, с которым он мог бы поговорить, так что он разговаривал с терминалами, которые он создал сам. Таким образом, у людей возникают контуры, таким образом у них в головах появляются голоса, или молчание, или чернота. Всё это коммуникационные терминалы, созданные при отсутствии коммуникационных терминалов. Это суррогаты коммуникационных терминалов. Вот и всё, что об этом можно сказать. Вот и всё, что можно сказать об аберрации. Всё это на самом деле вот так просто.

They say, 'Well, little — little — little Tildie's not in very good shape, you know. Her Ma got an awful scare from that cow." And they believe this. And it's true. And if you as an auditor wanted to take this boy or this girl and run back down the track, all of a sudden the preclear would be telling you all about it being in the dark and being frightened because of some words, and something about a cow. You could find the incident. You could erase it — fantastic! Here was phenomena lying there waiting to be discovered, waiting to be looked for. And wherever we looked, we had no acceptance of this data.

Дело не в том, что этот человек зол на весь мир или не согласен с ним, дело в том, что он находится вне общения с этим миром.

It took a couple of years for this to leak through somebody's skull. And then we had original articles on the subject in Time magazine, the Ladies' Home Journal, Reader's Digest — from time to time have printed, without credit, anything they could think of on the subject of prenatals. This is a fascinating thing. They did accept these things eventually — mostly because they were true — long after we'd abandoned them. The conquered territory which we hold will someday be conquered even by medicine. I mean, we'll be far enough off of it and have abandoned it to that degree.

Так вот, вы как одитор садитесь и начинаете разговаривать с этим человеком. Ему приходится разговаривать с кем-то о довольно интимных вещах: о своей личности, о своих способностях и неспособностях. Просто поговорить с кем-то само по себе полезно. Поэтому мы используем двустороннее общение как процесс. Просто поговорить с кем- то само по себе полезно. Так что если психоанализ и приносил какую-то пользу, то она заключалась именно в этом. Человек мог с кем-то поговорить. Понимаете, как работает такая терапия?

Now, wherever we have phenomena which is unacceptable, we get into a lot of argument, a lot of sputification and argumentation. And maybe this is fun in the drawing room, but if you were to get much closer to truth, theoretically, you would get into much less argument, wouldn't you? But this would only be true if your truth was agreement. In other words, if you had to do with what was agreed upon only, you'd never get in an argument, would you? Well, sup-posing something was once agreed upon and once true, and is still true but is no longer agreed upon? You're going to get in an argument. This is a certainty.

Человек начинал отказываться от этих искусственных, смокапленных терминалов, он отказывался от них, если ему действительно было с кем поговорить. Поэтому любой процесс, в котором человеку позволяют говорить, будет работать, пусть даже в очень малой степени. Вот и всё. Я имею в виду, если бы человеку просто позволили говорить и если бы он время от времени мог получать ответы, это было бы прекрасно.

You once believed such and so, and so-and-so, and so-and-so, but that's not believed anymore. You'll get into an argument if you voice it. Such an example as that is that — the religious causes of once upon a time. Think of the pilgrims' argument on the subject of religion over in Europe and England. Well, let's say you were there. And you certainly believed very heavily and strongly. But if you stood up today and started to voice the principles of Calvin without the slightest variation from the words of Calvin, I'm afraid you'd be in an argument. You may not remember them, but you would probably be in an argument because they're no longer agreed upon. But they once were agreed upon and that agreement alone is what made them true. So, old agreements become new disagreements. All right.

У меня есть одна знакомая старушка, которая сажала своего мужа в маленькое кресло-качалку, закутав его в плед, и каждую ночь укладывала его в постель, а потом наутро снова усаживала его в кресло. Он никогда не произносил ни слова. Но, как она сказала, по крайней мере в доме был кто-то живой. Ладно. Гораздо лучше было бы... гораздо лучше было бы, если бы он вместо того, чтобы быть чем-то, что имеет потенциальную способность говорить, действительно разговаривал бы с этой женщиной время от времени. Она была бы просто счастлива от этого.

We're not even any longer interested in the prenatal engram. Yet you could probably get in less or more of an argument today than before. There are some other data of that same magnitude. But first and foremost, there's this matter of the thetan exterior. That is a subject for argument. That is a subject for argument. As far as the public at large is concerned, it must be a subject for argument. Or is it?

Так вот, в детстве вам говорили, что молчание - это золото. Ха! Я не знаю, кто это придумал. Хотел бы я встретиться с этим парнем. У меня специально припасена для него пуля, потому что этот человек создаёт для нас огромное количество проблем. Молчание настолько далеко от золота, что если вы ударите по нему, то вы услышите звон бронзы.

Let me tell you something fascinating. A door-to-door survey demonstrated that a little less than half the people asked, knew they were themselves and not a body. Oh, you didn't know it was that general. Well, neither did we. These people knew they were themselves and not a body. They knew that they were a sort of an energy production unit of some kind or another, only they didn't quite know what or how, and they thought of themselves as being a soul which was inhabiting a body. This is incredible. This is a little — almost 50 percent — if you took the same average and if it were to hold, this would be 50 percent of the population believe they are their own souls. They are the soul which inhabits a body. Well, this is fantastic. If everybody believed this strongly, why didn't they ever talk about it? Why wasn't it ever mentioned in church?

Детей учат, что их должно быть видно, но не слышно. Кто-то, очевидно, настолько выпал из общения, что не может вынести и мысли о том, чтобы общаться с кем-то. Понимаете? Какая инверсия может произойти? Человек в конце концов доходит до такого состояния, когда он больше не хочет иметь никаких терминалов. Он знает, что их не существует, и когда они приходят и говорят: «Посмотри, я существую. Я терминал», - человек говорит: «Ага, меня не проведёшь. Всё это нереально, всё это галлюцинации. Тихо. Молчание - золото».

Yet the church itself couldn't believe this. You know why? Because it talks in such terms as you hear from some very spinny preclear who, when he thinks he's exteriorized, tells you, "I'm over there." You got that one? "I'm over there." Because the church says, "You have to save your soul," see. You are over there. And yet not quite 50 percent of the population, according to this survey, knew they were their own souls. And it wouldn't — couldn't possibly be a question of saving their souls. You see, it would be to them a question of saving their bodies which I think religion has specialized in for a long time. Since every punishment they level is not really in the direction of a soul but in the direction of a body. Burning at the stake, chaining in a dungeon, penance, drag yourself some sackcloth and ashes, push a peanut around the block or whatever religious punishment is assigned, is addressed to the body, not the soul. So I don't think religion has believed in the soul at all. And I don't think it knew anything about it. I've had access to a tremendous number of publications for the instruction of such things as Catholic priests, and nowhere in there did I find the words, "Be three feet back of your head."

Когда-то нам в школе рассказывали небольшую легенду:

But I found a lot about bodies, a lot about chastisement and "You've got to convince the congregation that they must save their souls." This is one of those twisted statements. It can't even be made, really. They've got to save their souls. And yet at death, they believe in the departure of a soul in some particular direction — or they used to.

• «Старый мудрый филин на дубе жил.

Now, where and how do we have some sense out of that particular muddle? We didn't even want to go into the field of religion. We weren't even interested in going into the field of religion. What education I've had and you've had on the subject of religion was mostly bad. We have been taught to a very marked degree that religion is a mechanism by which a public can be better controlled. Haven't we?

Audience: Yes.

This we have been thoroughly educated into.

Let us take the situation in England a few years ago. We had the Roman Catholic Church lording it in all directions and being overthrown by a popular revolt just to get rid of that particular religion, and then we got the Church of England. All right.

Помните?

Now as we get this new factor, it starts to collect tithes in all directions. And it didn't get overthrown by popular revolt; it got overthrown by neglect, if it's been overthrown. But it's not a popular subject anymore. It isn't anything anybody even thinks about anymore to amount to anything. "Am I going to heaven? Am I going to hell?" This is not a pressing problem to most people.

Что ж, оставьте это филину, ладно? Это неправда!

You walk down the street, you probably wouldn't get an extra heartbeat out of anybody if you suddenly stopped him and asked him, "Now, brother, are you really sure that you're going to heaven?"

Вы бы не подумали, что в таком городе, как Нью-Йорк, - как я вам только что рассказал, - есть человек, который приехал в Америку из другой страны, но который до такой степени находится вне общения со всеми, кто живёт в Америке, что он только и может, что сидеть и слушать речи человека, который выгнал его же из родной страны. Но по крайней мере это терминал для общения.

He'd say, "Ha-ha-ha-ha." He's not worried about this old story.

Понимаете, он всё равно мог слушать Гитлера. Гитлер был кем-то, кто говорил. А девиз жизни: лучше пусть хоть кто-то говорит, чем вообще никто. И лучше пусть хоть что-то говорит, чем вообще ничего. Понимаете?

The spiritualist, with his astral walking, his collection of spirits; his — the magician with his — and by the way, there are a very few people know very much about the basic magician. They think in terms of the stage magician.

Но когда человек полностью утрачивает реальность и аффинити с остальным миром, он больше не верит, что есть кто-то, кто мог бы поговорить с ним или с кем он мог бы поговорить. И поэтому для него, конечно, никого больше не существует. И всё выглядит несколько нереальным. И не с кем поговорить. Так что люди ходят и бормочут что-то своим контурам, которые бормочут что-то в ответ.

But the actual mission of the magician is to make various circles and designs and incantations and by various practices, control and bend to his will, spirits who then go forth and do his bidding. And that is the basic practice called magic.

Я знал людей, с которыми происходила такая вещь: каждый раз, когда они добивались чего-нибудь, они начинали слышать какой-то тоненький голосок, который говорил им: «Хе-хе-хе-хе-хе. Ты думаешь, что ты довольно сообразительный, верно? Хе-хе-хе», - этакий тоненький голосок. Я знал ещё одного парня; когда ему в голову приходила какая-нибудь хорошая идея, тоненький голосок начинал нашёптывать... или ему приходила в голову мысль: «Ну, ты, может быть, думаешь, что это хорошо, но...»

Nowadays, why, they take a rabbit out of the hat. They say, "See, a spirit" — put it back in. The practice of spiritualism has been almost entirely swept out of existence by charlatanism. They get somebody who's just lost the dearly beloved departed. They bring him in and for a couple of quick bucks they: "Hocus-pocus, we have a message, now, from your dear departed — says, 'Dear Maggie, I am happy here. Joe.' " And if the spiritualist is a good forger, it's even Joe's handwriting.

Что ж, просто считайте, что в этом нет никакой иной значимости, кроме идеи о том, что лучше хоть какое-то общение, чем вообще никакого. Если перед человеком встаёт выбор: либо полное отсутствие общения, либо злой, критичный контур, то он выбирает контур. Видите, как это работает?

And by these practices, the field of spiritualism has become debased whereas maybe once upon a time, maybe in Greek times, there was something to spiritualism — might have been something to it. And so we look to find that man has abandoned the three fields, religion, spiritualism and magic, which were most closely acquainted with the idea that man was basically a spirit. See, these three fields had that very intimately. And man has now put those pretty well into the past. He's gotten them nicely forgotten. And all of a sudden, we come along and we say, "Be three feet back of your head" — the fellow is.

Хорошо. Вот у нас есть человек, которого носило по всему миру, который потерял много друзей. Через некоторое время он попадает в состояние нереальности. Он больше не верит, что есть кто-то, с кем можно поговорить. Вы обнаружите, что многие люди находятся в таком состоянии. Они потеряли столько друзей, они потеряли столько союзников, они потеряли столько вещей, с которыми, по их мнению, было хорошо общаться, что они вообще больше не могут общаться. Они просто выпадают из общения. И вы получаете то, что называется задержкой общения. Что ж, задержку общения можно было бы также назвать задержкой согласия.

And we say, "Okay. What are you looking at?"

Задержка общения - это технический термин. Это промежуток времени между моментом, когда было высказано утверждение или когда был задан вопрос, и моментом, когда был получен ответ на это утверждение или вопрос. Это именно этот отрезок времени - независимо от того, что происходит в промежутке. В этот промежуток человек не обязательно будет молчать.

He says so and so, "It's a big black wall."

Человек может говорить о чём-то другом. Он может отвечать на какой-то другой вопрос. Он может говорить что-то, не имеющее никакого отношения к теме разговора, или он может попытаться разобраться с семантикой вопроса, который ему задали. Это всё разновидности задержки общения, понимаете. Человек не ответил на вопрос или на высказывание. Так что задержка общения в десять секунд может быть такой:

You say, "Copy. Copy it. Copy it. Copy it. Push them all together and pull them in."

Парень говорит... вы подходите к этому парню и говорите: «Привет».

The next thing you know, this fellow who was on crutches, this girl whose endocrine system was all out of balance, this person who couldn't live with his fellow man, is just doing beautifully. You know, he's just doing fine. Looks to me like the road out was booby-trapped one way or the other. Looks to me, with design or without design, that somebody had an intention that man necessarily — wasn't necessarily going to get free, if we find the three fields most intimately connected with the right answer to be entirely debased and discredited as of now. That's interesting, isn't it?

(Пауза.) Он говорит: «Привет».

How did he ever get into a state where he completely lost his own concept of his own beingness and his ability to handle his beingness and identity and individuality? Well, it must have been too wild a game for him as long as he knew as much as he knew about himself. And so he probably managed to forget it all.

Понимаете? Это задержка общения в десять секунд.

But here we have a controversial point which appears and stares at us out of Dianetics 1955! In Dianetics: The Modern Science of Mental Health, we were perfectly willing to accept the idea of a Clear and his abilities — perfectly willing to. And yet a little later on, when the actual measurement of a Clear — how many millimeters wide is a Clear — when the actual measurement of a Clear was announced, people got nervous. They didn't quite like the idea. They didn't quite mesh with this one.

Вот ещё одна задержка общения в десять секунд. Вы подходите к человеку и говорите: «Привет».

And yet what had happened? All that had happened is the fact that the Clear had been dimensionalized and located and further described in Scientology The thetan exterior and the Dianetic Clear are exactly the same thing. There is no slightest difference between the two except the thetan exterior, developed by the processes of Scientology, is achieved without erasing every facsimile and engram in the bank.

А он смотрит на вас: «Ха! Что это на тебе такое? Что ты делаешь? О, э... Как дела?» Понимаете, это тоже задержка общения в десять секунд. Видите, в промежутке происходит что-то ещё. Но независимо от того, что происходит в промежутке, это задержка общения продолжительностью в столько-то секунд, минут или часов.

Therefore, what has occurred today? The goal which we all knew was a good goal in 1950 has been achieved without the necessity of erasing eight billion, seven hundred and sixty thousand, nine hundred and forty-three, cubed, engrams. And this is not a bad achievement — not bad.

Так вот, не думайте, что задержки общения могут измеряться только минутами. Мы встречали задержки общения по 150 часов. Задержки общения могут быть очень длинными.

By discovering that the individual and his individuality was that thing which produced the energy which made the facsimile — gave us, then, the working basis that it was not necessary to take this individual and erase everything which barriered him. It was only necessary to take this individual and teach him how to handle barriers. And the moment he knew how to handle barriers, the moment we have processed him in the direction of ability, as I've already talked to you about, we could then have a Clear without any further ado. Well, the longest time I know of that it has taken a good auditor with modern processes, given in detail in Dianetics 1955! has been one hundred and fifty hours with a terribly rough case. That is the longest on record.

Сталкивались ли вы с таким явлением? Вы подходите к человеку и говорите: «Как дела?», а он отвечает: «Хорошо». Но потом, через полтора часа, без какой-либо видимой причины этот человек говорит вам: «Знаешь, я чувствую себя ужасно».

We have made an awful lot of Clears with the material in Dianetics 1955! And the longest period of time has been a hundred and fifty hours. Wouldn't that have been a terrific thing in 1950? Think of it, 1950: We'd said it, "The maximum we could look forward to in the making of a Clear is a hundred and fifty hours." You wouldn't have believed me — no more than you do now.

У него включился социальный механизм и сказал: «Хорошо». Когда же он сам получил вопрос, он должен был его обдумать, он пропустил его через достаточное количество контуров, фильтров, резисторов, транзисторов и трубок, и только потом действительно проверил, каково его состояние в данный момент, и наконец разобрался, что он чувствует себя ужасно. А затем дал вам ответ.

We have this liability in the idea of the Clear, in the thetan exterior — we have this liability, and the only liability there is this: it makes people sick at their stomach to look at nothing and makes a certain amount of people actually violently ill to look at the idea of having nothing. And so when we say to them, "The Clear is a thetan exterior"; when we say to them, "All you have to be is three feet back of your head and run your body from behind you; all you have to do if you want energy is to make some," they say, "Bluaaahh."

Что ж, задержкой общения может стать шок. Человек попадает в автомобильную аварию. Сразу же после неё он выскакивает из машины, вытаскивает четырёх других пострадавших, отправляет их на скорой помощи в больницу, заполняет все бумаги для полиции и так далее, приходит домой и вдруг говорит: «Нъаааа!» Это задержка общения другого рода.

Now, I'll give you a demonstration of this that you can do and that you can use that will show to you intimately and immediately why certain people object to this idea of the Clear. You take somebody who doesn't look to you like he's easily exteriorizable. You know, take somebody who looks like he'd be your kind of a rough case. You know, got a lo — lo — lot of — lot of comm lag, gaga — got a lot of b — b — you know, barriers. Take somebody like that and you say, "Locate a spot in the air of this room."

Но для одитора это просто промежуток времени между высказыванием или вопросом и ответом именно на это высказывание или вопрос, независимо от того, что происходит за это время.

He'll say, "All right."

И можно сказать, что сама физическая вселенная - это просто одна длинная задержка общения. Вероятно, в начале существования физической вселенной вы сказали кому-то: «Привет», - и до сих пор ждёте, когда он ответит вам: «Привет».

You say, "Put your finger on it."

Единственная причина, по которой человек застревает в ловушке, - это задержка общения: отсутствие ответа или отсутствие исходного сообщения.

He'll say, "All right."

Человек осуществляет смыкание терминалов с любым объектом, который не разговаривает. Интересно, правда? Не может быть, чтобы тот, кто говорил вам: «Старый мудрый филин на золотом крыльце сидел», хотел, чтобы вы оставались в школе. Не хотел же он, чтобы вы застряли в чём-то, так ведь? Одна из причин, по которой вас учат по книжкам, заключается в том, что если бы учёба была связана с реальной жизнью, то она была бы удовольствием. Ладно.

"Okay. Now locate another spot in the space of this room."

Так что вот вам задержка общения в действии. Что ж, давайте возьмём эту задержку общения и рассмотрим её применительно к другому углу этого треугольника.

"All right. I'm getting sick."

Вот у нас рисунок 1.

And about four spots later, he'll be sick. He'll be sick at his stomach at least, and probably in terror, if you kept up this, just, "Spot spots" without doing another thing. And that tells you immediately, if you want to conduct that experiment, you will see just exactly what I'm talking about. You make this fellow locate these spots in the space of the room, you make him do it for a while, you don't remedy any havingness, you don't do anything else with him, you see, and you will find out why he argued with you before about a thetan exterior. You've made this person visualize something sitting in thin air without any mass.

And the moment that you made him visualize a spot without mass, the thetan exterior (the Clear), he got sick when you did it on processing. Only when you didn't process it, when you were just talking about this, this guy got the queasy idea and he just started to enter into that feeling of queasiness and illness, you know, and he backed right off of it, and then he said there isn't any such thing. And he said this rapidly and he said it hard and he hoped that you would argue back real hard, so as to, by this counter of terminals, give him some more havingness quick! Because the way he could get havingness was to have a fight with you. And that's the only little barrier there is on relaying the idea of a thetan exterior.

Здесь у нас общение, реальность, аффинити.

Now, those people who do not exteriorize easily, and who when they are exteriorized a little bit, sort of yo-yo and don't stay out very much, are still having this same trouble. They've gotten completely entrapped and into the idea that it'd be impossible to have nothing.

Так вот, если у нас есть задержка во времени здесь, то, вероятно, задержка во времени будет также здесь и здесь. Вы когда-нибудь встречали такого человека, который вам понравился сразу же, как только вы начали с ним разговаривать? Что ж, в этом случае нет задержки аффинити.

Yet, if you just ran somebody on the concept — we don't run concepts anymore, but this is just experimental — and you said, "Get the idea that you have a perfect right to have nothing. Get the idea again. Get it again. Get it again. Get it again," he'd all of a sudden start to heave a sigh of relief.

Вы знаете, что вокруг вас есть люди, которые... вы упоминаете чьё-нибудь имя, вы говорите: «Ну, Билл», - и... и какой-то человек говорит: «Да, фрммм-дрр-фрмммм-зрэээ. Да, э-э... Билл... эм-хм... да. Извините, я с ним на самом деле не знаком, и так далее и тому подобное. Билл, э...», - и вы продолжаете с ним разговаривать и так далее: «(Вздох.) А по-моему, он не такой уж плохой парень».

"(sigh) You mean I don't — I don't have to work? I — I don't have to get a paycheck? You mean — you mean I wouldn't have to live up to the fact that I was supposed to be a great painter? You mean I have a perfect right to be nothing, too? You mean I don't have to amount to anything in life? How wonderful!" Because he's entirely sold in the other direction.

Если вы ещё некоторое время поговорите с ним о Билле, он в конце концов скажет: «Да, да, да, я знаю Билла. Хороший парень».

Now, what if a man did have the right to be nothing and to have nothing? He'd probably be a very busy and efficient person because the obsession to be, the obsession to have, are the only destructive factors there could be — the obsessive part of it. He's doing something unknowingly and unwittingly. All right.

Это факт, понимаете. Это задержка аффинити... задержка аффинити. Ну, а как насчёт человека, которому по-настоящему нравятся только те люди, с которыми он давно знаком? Это всего лишь задержка аффинити.

Dianetics 1955! talks about the Clear and goes forward immediately into making one. Actually, you'd have to know more about it to make something that we call an Operating Thetan. That's another book.

ЮЧто ж, а как насчёт задержки реальности, вот здесь? Должно существовать что- то подобное в отношении реальности, и это существует. Задержка реальности известна нам как вынесение вердикта. Это решение, к которому приходят после того, как было рассмотрено огромное количество свидетельств. Это задержка реальности. Вы видите, каким образом это является задержкой реальности? Говоря иначе, ответ, решение или реальность по поводу какого-либо соглашения достигается только после огромного количества всяких ля-ля-ля-ля-ля и тра-та-та-та-та.

But as far as making anything that we conceive to be desirable in the terms of a Clear, in 1950, the answers are in Dianetics 1955! and they work. And I leave that up to you to discover, to look over, to use and to find out. Now, I have no doubt that you will.

Человек, который проявляет беспристрастность, который не принимает решения, пока не увидит что-то, который не принимает решения, пока не выяснит что-то, который всегда полагается на своё беспристрастное мнение, как на путеводную звезду, - сумасшедший!

Many things have been discovered. Many things that are quite old to us have been rehashed and looked over again, but the main thing that has come out into the clear is the ability to make a Clear. And what Dianetics 1955! does is to clarify how one does it and makes it possible for all of these hard times we've been having with cases to be over, so we can have easy times with them now.

Поэтому, когда профессор Помпиндюль пишет или говорит: «Ну, я не знаю, но профессор Плямфитюль в своей статье, вышедшей несколько лет назад в “Журнале плямфитологии”, писал... Но, конечно, в любом случае есть ещё профессор Безна- дёгинг...», и так далее. Когда читаешь такого рода тексты, то там нет никакой реальности или согласия, вы уж поверьте. Это не имеет никакого отношения к реальности. Ладно.

And that is the purpose and basic theme of this book.

Итак, у нас должно быть мгновенное общение, мгновенная реальность и мгновенное аффинити, чтобы мы могли получить мгновенную реакцию от жизни или реакцию без временной задержки.

Thank you.

Если человек находится в прекрасной форме, если он действительно в состоянии управлять реактивным самолётом, то его задержка общения равна нулю, он может принимать решения мгновенно, и его аффинити к миру и окружающим его вещам мгновенное. Он способен управлять реактивным самолётом лучше, чем любой другой человек, если только у того человека нет таких же показателей.

Почему у военных лётчиков случается больше аварий, чем у лётчиков транспортной авиации? Есть ли здесь какая-нибудь связь?

Конечно, есть. Военного лётчика учат ненавидеть. Его учат оставаться вне общения. Его учат разрушать и убивать. Как вы думаете, что при этом происходит с его аффинити? Поэтому у них и случаются аварии. Поэтому-то военную технику так трудно поддерживать в рабочем состоянии. Решение невозможно принять при отсутствии аффинити - я имею в виду хорошее решение.

Так что типичного злодея, каким его описывают в литературе, не существует. Этого типичного литературного злодея не существует. Его подсунули миру и людям писатели, такие, как я и ещё несколько человек в этой аудитории.

Этого холодного, расчётливого злодея, который всегда прав, не существует в природе. Если он холодный и расчётливый, значит, у него отсутствует аффинити. Если ему не хватает аффинити, то и реальности, способности принимать решения, ему тоже не хватает. Так что большинство решений, которые он принимает, будут неправильными. Вот и пришёл конец этому злодею - добыче Дика Трейси.

Если детективу трудно раскрывать действия преступников, то это потому, что он глупый, ведь нет человека глупее преступника, ну разве что генерал.

Так вот, этот треугольник содержит в себе огромное множество ответов, но ключом ко всем этим ответам является общение. Если вы можете каким-либо образом вовлечь человека в общение какого-либо рода, то его способность принимать решения обязательно улучшится и он будет больше любить своих ближних.

Следовательно, можно сказать, что любое общение лучше, чем отсутствие общения. И вы можете воздать хвалу вашему преклиру за то, что у него по крайней мере естьнесколько контуров. Если бы у него их вообще не было, то он находился бы полностью вне общения и совершенно открыто показывал бы свою ненависть или был бы мёртв.

Насколько мёртвым может быть человек? Совершенно вне общения.

Однажды кто-то сказал, - также в попытке ввести в заблуждение молодёжь... это, кстати, та ещё игра: вводить молодёжь в заблуждение. По-моему, у них там есть клуб, где они сидят и выдумывают ответы... это как раз по соседству с клубом физиков, которые выдумывают ответы на вопрос о том, как уничтожать солдат... и как ввести в заблуждение молодёжь, и они говорят: «Что ж, мы изобретём правописание».

Иногда бывает так. что после того, как преклир проделал изрядный путь вперёд по траку, его нужно вернуть назад и выяснить, когда он впервые стал беспокоиться о таких вещах, как правописание, - попробуйте сделать это просто ради приключения. Вы обнаружите, что это произошло в постшекспировские времена. Шекспира нисколько не заботило правописание. Ребята, которые собирались в Театре Лебедя, устраивали интересное соревнование: они оценивали свои умственные способности по тому, сколько разных вариантов написания слова они могли придумать.

Что ж, эта информация была бы очень интересной, если бы это была просто информация, но в ней есть кое-что ещё. Из неё можно вывести формулы, которые применимы на практике. И мы обнаруживаем, что из всех этих факторов, из всех этих факторов, взятых по отдельности, самым важным является нехватка общения - общения, а не терминалов для общения. Больше всего человеку не хватает общения - даже не звуков, с помощью которых осуществляется общение, а идей, которые передаются с его помощью. Идея о существовании живого существа, которое общается, неважно, имеет оно массу или нет, - это самое важное данное, которое выводится из всего этого материала.

Так вот, давайте посмотрим внимательно вот сюда, на рисунок 2, и давайте изобразим общение.

Вот это одна часть общения, это будет «А». Хорошо.

Так вот, эта часть начинается вот здесь, с парня по имени Билл.

Билл спрашивает: «Как дела?» А разговаривает он с парнем по имени Джо. Так что у нас вот здесь есть Джо, живое существо, с которым можно общаться. Это живое существо, с которым можно общаться. Но всё, что Джо делает в этой точке кривой, - это является тем, кто принимает общение. Вот в этой точке у нас на самом деле находится причина. Вот это расстояние. А вот здесь следствие. Так что у нас есть причина, расстояние, следствие, и это на самом деле ещё не завершённое общение, потому что для того, чтобы произошёл полный цикл общения, нужно, чтобы Джо ответил.

Таким образом, мы получаем Джо’. И Джо’ говорит: «Хорошо». Но это ещё не полный цикл. Кому он говорит: «Хорошо»?

Он говорит «Хорошо» не тому Биллу, который посылает сообщение «Как дела?». Здесь должно быть время - Билл теперь становится Биллом’.

Итак, он говорит: «Хорошо».

Нужно, чтобы Билл’ вот здесь подтвердил, что он получил ответ. Так что у нас появляется вторая линия, включающая причину, расстояние, следствие. Только это - причина’, а это - следствие’.

И вот у нас есть полный цикл общения, который протекал так.

Билл вот здесь спрашивает: «Как дела?»

Джо получает это сообщение, а затем Джо’ отвечает: «Хорошо».

А Билл’ просто кивает, понимаете, он подаёт какой-нибудь сигнал о том, что получил это сообщение. Хорошо.

Но это всё ещё не завершённое общение. Это всё ещё не завершённое общение. Давайте посмотрим, что должно произойти, чтобы общение действительно было завершено.

На схеме Б у нас вот здесь Билл. Джо направляет сообщение Биллу и в свою очередь спрашивает: «Как дела?»

Билл получает это сообщение. И теперь у нас здесь есть Билл’, который говорит: «Хорошо». И теперь мы переходим вот сюда к Джо’, который получает это сообщение.

Это и есть двусторонний цикл общения, в нём содержатся самые важные составляющие общения.

Кстати, если у вас появилось некоторое головокружение после того, как вы послушали описание этой схемы, то просто представьте себе, в каком состоянии находился я, когда пытался изложить всё это в «Дианетике 55!». Вы начинаете очень внимательно рисовать схему общения, и вы чувствуете, как у вас начинает ехать крыша.Здесь, в первом цикле, Билл спрашивает: «Как дела?», - Джо получает это сообщение.

Джо говорит: «Хорошо». И Билл получает это сообщение. Это одна половина общения.

Для другой половины общения требуется, чтобы Джо инициировал какое-нибудь сообщение, Билл’ дал ответ, и Джо’ подтвердил это. Так что основные составляющие общения можно выразить вот таким количеством слов в этой схеме двустороннего общения.

Если мы посмотрим вот сюда, то мы увидим следующие составляющие общения, основные составляющие общения, которыми являются инициированное сообщение, ответ, подтверждение.

Вам нужно лишь устранить нехватку этого, чтобы разрешить проблему человеческого разума.

Вот так всё просто и элементарно. У нас есть двусторонний цикл общения. Мы выясняем, имеет ли место нехватка общения; и если да, то должна иметь место нехватка инициированных сообщений, нехватка ответов и нехватка подтверждений ответа.

Может недоставать и кое-чего ещё, что здесь не отражено: живой формы. Понимаете, это то, что скрывалось за надписью «Джо». Джо, вот на этой первой схеме А, был не кем иным, как живым существом, с которым можно разговаривать. Это необходимая составляющая общения.

Но если мы возьмём эти два цикла и разложим их на части, то мы увидим, что живая форма инициирует сообщения, получает ответы и даёт подтверждения. Это всё. Давайте восполним нехватку инициированных сообщений. Я приведу вам подходящий пример того, что мы понимаем под инициированным сообщением.

Вот писатель. И он пишет уже много, много, много, много, много, много, много, много лет. Он не читал почти ничего из написанного другими писателями - количество прочитанного не идёт в сравнение с тем, сколько материала он выдаёт на-гора.

И через некоторое время у него возникает застрявший поток. Что такое застрявший поток? Застрявший поток - это любое общение, которое идёт в одном направлении без завершения цикла. Всякий раз, когда вы не завершаете цикл общения в обе стороны, у вас возникает некоторая тенденция к застреванию, - понимаете, нехватка, состояние ожидания. Человек начинает ждать общения. Ладно.

Вот у нас на схеме А этот человек, этот писатель. И он сидит и порождает, порождает, порождает, порождает, порождает, порождает общение, и... всё это застревает, застревает, застревает. Одну рукопись теряют, на другую не отвечают, и он не получает подтверждения от публики, но, что более важно, не осуществляется цикл общения, изображённый на схеме Б. Там нет другого писателя, который тоже писал бы что-то, понимаете?

То, что здесь упущено, - это весь второй цикл. Он не вступает в тесный контакт с другим писателем - невероятно. Что с ним произойдёт? В конце концов литературное творчество превратится для него в навязчивую идею. Качество его произведений будет ухудшаться, а затем он вообще прекратит писать, и само литературное творчество превратится в своего рода плотный ридж. Такова его судьба, если он не завершает двусторонний цикл общения - если рядом с ним нет никого, кто занимался бы писательским трудом. Понимаете?

Он ничего не читает. Он не понимает, что другие люди тоже пишут. Он, может быть, считает, что книги просто появляются как-то сами собой - кроме тех, что пишет он сам. Он знает, что эти пишет кто-то живой. Но он не знает, что на свете живут и другие писатели. Он попадает в ужасное положение. Видите, у него возникнет застрявший поток, а затем он так основательно застрянет, что всё это станет плотным. А именно так и создаются риджи.

Так вот, я сейчас говорил о писателе, потому что это вполне очевидный пример. Давайте рассмотрим менее очевидный пример. Давайте рассмотрим человека, который находится полностью вне общения. У вас в доме есть человек, который находится полностью вне общения. Вы подходите и говорите: «Бэсс, как дела?» На самом деле вас не интересует, как у неё идут дела. Вы просто подумали, что было бы неплохо задать этот вопрос, понимаете. Ответа нет.

Вы говорите: «Ну, хм-хм», - и уходите. А в следующий раз, когда вы видите её, вы спрашиваете: «Бэсс, тебе нравятся твои новые перчатки?»...

Что ж, на следующее утро вы ведёте себя довольно неосмотрительно и спрашиваете: «Как дела, Бэсс?»

Знаете ли вы, что у вас появится навязчивая идея: узнать о том, как у неё дела?

Вы будете одержимо пытаться получить ответ на вопрос «Как дела, Бэсс?». Что ж, это очевиднейшая вещь. И у вас появится уверенность, что существует какая-то ужасная тайна, связанная с её здоровьем.

И у вас возникает застрявший поток. Вы рискуете... если не следите за этим... вы рискуете превратиться в человека, который ходит и повторяет: «Как дела, Бэсс? Как дела, Бэсс? Как дела. Бэсс? Как дела. Бэсс?» Понимаете?

И вы зациклитесь на Бэсс, и если она уедет, вы годами будете хранить вот здесь её образ в надежде, что вы когда-нибудь услышите что-нибудь. Ладно.

Давайте теперь посмотрим, чего тут ещё недостаёт. Бэсс никогда не подходила к вам и не спрашивала: «Как дела?» Этого просто никогда не происходило. Бэсс никогда не подходила к вам и не спрашивала: «Как дела?» Она не инициировала общения. И даже если бы Бэсс каждый раз отвечала... Вы спрашиваете: «Как дела, Бэсс?»

И она отвечает: «Прекрасно».

А вы говорите: «Хорошо» - и уходите.

А в следующий раз вы спрашиваете: «Как дела, Бэсс?» - и она отвечает: «Прекрасно».

Вы уходите.

Даже если бы так происходило каждый раз, через некоторое время у вас бы закралось какое-то подозрение в отношении Бэсс. Чего здесь не хватает? Не хватает всего второго цикла - всей схемы Б... ничего этого нет.

Понимаете, Бэсс никогда не инициирует общения в свою очередь. На самом деле вы обнаружите, что только люди, которые находятся в гипнотическом состоянии, немедленно отвечают на вопросы, но никогда не инициируют общение сами. Если человек немедленно отвечает на вопрос, значит он либо в очень хорошем состоянии, либо совершенно загипнотизирован. Если он загипнотизирован, он никогда не начнёт общение сам.

Вы могли бы спросить: «Как дела, Бэсс?»

Она бы ответила: «Нормально».

А вы бы сказали: «Хорошо».

«Как дела, Бэсс?»

«Нормально».

«Хорошо».

«Как дела, Бэсс?»

«Нормально».

«Хорошо».

Через некоторое время... если она никогда не инициирует общение, это означает, что она просто на автомате выдаёт вам ответы, принятые в обществе. «Нормально». Потому что если бы она была действительно живым существом, то в какой-то момент она не выдержала бы и завершила этот цикл общения.

Было ли у вас когда-нибудь так, что кто-то подарил вам на Рождество подарок, а вы ничего ему не подарили? Вы страдаете от этого, не так ли?

Вы говорите: «Эй, ей-богу, мы... мы... мы ведь ничего не купили Джо. Я думаю, нам нужно выйти в город, найти что-нибудь для него и сказать, что мы купили это до Рождества и забыли дома». Вы чувствуете себя плохо, видите? Вы не осуществили цикла двустороннего общения, пусть даже и с помощью предмета.

Он дал вам что-то, вы дали ему что-то - в этом нет абсолютно ничего плохого. Ну, таким образом создаются вселенные. Понимаете, вы общаетесь с каким-нибудь тэтаном с помощью интуиции и говорите ему что-нибудь. Вы говорите: «Привет», - или же вы создаёте маленький мокап, или что-то ещё, понимаете.

А затем он создаёт мокап для вас, и вы получаете такого рода картину.

Вот схема Л. А вот схема Б. Итак, вот он, цикл общения, в котором присутствуют 15 инициированное сообщение, ответ и подтверждение. Вот здесь инициированное сообщение, здесь ответ, а тут подтверждение.

Знаете, что делают эти два человека? Они создают пространство. Именно так появляется пространство. Один создаёт какое-то пространство, а другой говорит, что тот это сделал. Этот человек говорит: «Я создал пространство (“Как дела?”, понимаете)... я создал пространство», говорит он этому человеку.

А другой отвечает: «Да, ты создал пространство».

Первый говорит: «Я это сделал».

И у них появляется какое-то пространство. Понимаете? Но когда они перестают общаться, мы получаем то, что отображено на схеме В - никакого пространства. Видите, это смыкание терминалов.

А вот здесь, на схеме Г, этот человек постоянно спрашивает: «Как дела, Джо?» А Джо никогда не инициирует никакого общения. Таким образом, у вас получается «неуравновешенное» пространство. У этого человека возникает представление, что он, должно быть, говорит, преодолевая какое-то невероятное, фантастическое различие, и что никто, кроме него, не создаёт никакого пространства. И поэтому у него появляется навязчивая идея, что нужно настаивать, чтобы кто-нибудь ещё создавал хоть какое-то пространство. Он всё время ходит вот здесь.

Цикл на схеме Б так и остаётся незаконченным, поэтому этот человек всё ходит и говорит: «Привет. Привет. Привет». И он будет давать подтверждения, и так далее, но если он хочет выразить всё это словами, то ему следует сказать: «Ради Бога, создайте какое-то пространство. Пожалуйста, кто-нибудь ещё, создайте какое-то пространство. Почему я один должен создавать всё это пространство?» Вы понимаете?

Итак, больше нет никого, кто создавал бы пространство. Что ж, после того, как этот человек спросил: «Как дела?» и получил ответ: «Нормально», и получил подтверждение, цикл начинается с другой стороны, и мы видим, что тот человек, к которому изначально было обращено сообщение, теперь сам инициирует общение, на которое другой может ответить и дать подтверждение.

Второй человек на схеме Б теперь говорит: «Ладно, я создаю некоторое пространство».

А первый отвечает: «Ты это сделал».

«Хорошо».

Следовательно, общение протекает таким образом:

«Я создаю некоторое пространство, - это на схеме А, - я создаю некоторое пространство».

«Ты это сделал. Теперь я создаю некоторое пространство» - это на схеме Б.

«Ты это сделал». Понимаете?

«Теперь я создаю некоторое пространство».

«Ты это сделал».

«Теперь я создаю некоторое пространство».

«Ты это сделал».

«Теперь я создаю некоторое пространство».

«Ты это сделал».

«Теперь я создаю некоторое пространство».

«Ты это сделал».

Понимаете? У них есть расстояние, у них есть частицы, у них есть пространство, у них может быть какое-то аффинити, у них разные индивидуальности, и у них может быть игра. А в игру можно играть и без аффинити. И в игру можно играть без реальности. Но нет на Земле игры, в которую можно было бы играть без общения. Таким образом, самое важное для создания пространства и создания вселенных - это общение.

Если вы когда-нибудь чувствовали себя плохо из-за кого-то, то это потому, что он не уравновешивал ваши усилия по созданию пространства. Или потому, что он никогда не говорил: «Хорошо, ты создал некоторое пространство».

И наоборот, вы можете чувствовать себя плохо из-за того, что вы просто никогда не говорили кому-то: «Ты создал некоторое пространство». Понимаете, вы просто никогда ему этого не говорили.

Он приходит и говорит. «Привет», - а вы его игнорируете. Он говорит «Привет», - а вы его игнорируете. Он говорит: «Привет», - а вы его игнорируете.

Он говорит: «Я создал некоторое пространство».

А вы не отвечаете: «Ты создал некоторое пространство». Понимаете, вы просто его игнорируете.

И первое же, что случится, - у него с вами произойдёт смыкание терминалов, и вы никогда от него не избавитесь. Понимаете, почему? Понимаете, он говорит: «Привет». Он говорит: «Я создаю здесь некоторое пространство. Привет, я создаю здесь некоторое пространство».

А вы ему не отвечаете.

«Привет, я создаю здесь некоторое пространство». Есть опасность, что через некоторое время он подойдёт и вмажет вам как следует. Вы понимаете, почему? Он настаивает на том, чтобы вы дали ему какой-нибудь ответ, чтобы у него было какое-то пространство.

При отсутствии общения нет никакой игры, никакой вселенной, никакого аффинити и никакого согласия. С помощью процессинга и восполнения нехватки одного лишь общения вы можете исправить всё, что не в порядке с кейсом.

Так что, прав я или не прав, но у меня ощущение, что мы неплохо продвинулись в том, чтобы научиться быстро разрешать кейсы.

Спасибо.