Он выходит наружу и говорит: «Я не очень хорошо вижу комнату. Я... вижу её ясно, я всё-таки вижу её».

Вы очень везучие люди, должен вам сказать. Это первая послеполуденная лекция, суббота, 13 декабря.

А вы спрашиваете: «Видите ли вы потолок? Какой он? О? Ну, скажу вам, приготовьтесь испытать настоящий шок, потому что... ну, ладно. Сейчас я не буду говорить вам об этом. Просто посмотрите на потолок».

Кстати, кто-нибудь вел записи? Кто-нибудь ведет действительно хорошую подборку конспектов по этому материалу? У вас есть хороший комплект конспектов? Хорошо. Мы заглянем в него.

Да, вот как можно потерпеть неудачу. Вот как можно потерпеть неудачу... я дал вам хороший план действий. Но я больше заинтересован в том, чтобы дать вам план действий, следуя которому можно добиться успеха.

Сегодня днем я был бы очень счастлив рассказать вам все о Стандартной процедуре действия, я так и сделаю. На самом деле я буду делать это на протяжении нескольких дней. Очень интересно то, что Стандартная процедура действия настолько проста, что я даже и не знаю, почему я о ней говорю. Она такая простая. Вы можете верить, а можете и не верить этому... меня на самом деле не волнует, чему вы верите. Ведь самый лучший, самый замечательный способ убедиться в этом, какой я только знаю, — это просто взять Стандартную процедуру действия и применить ее к трем-четырем людям.

Один из лучших способов добиться успеха – это провести преклиру ассесмент. И вот та основа основ, которая должна присутствовать на всём протяжении каждой сессии, с каждым преклиром: выясняйте, что он, чёрт возьми, делает! И когда он говорит что-то, выясните, что он сказал, если вы не понимаете этого. И если он говорит вам нечто странное, чего вы не можете понять сразу же, то выясните, что он сказал вам и о чём он ведёт речь.

Если вы возьмете пять человек и примените к ним Стандартную процедуру действия, то по меньшей мере двое из них очень быстро станут тэта-клирами. А троим из них придется спуститься до нижних уровней, вниз по шагам, и вы, вероятно, получите... среди этого небольшого количества людей вы можете получить, а можете и не получить пару V... то есть, простите, одну V. Вероятно, среди этого небольшого количества людей вы не получите V. Полагаю, с пятеркой сталкиваешься в одном из пятнадцати кейсов или где-то около того. Но вы все же можете получить V.

От преклира вам необходимы данные. Вы не просто засыпаете преклира вопросами и командами, как из рога изобилия. Весь одитинг может провалиться с треском, если вы будете упорно пользоваться лишь односторонним каналом общения, от вас к преклиру. Выясните, что он делает. Когда вы попросили его создать мокап, сделал ли он это? Подождите, пока он не скажет: «Угу».

Вы, возможно, получите один кейс, который пригвожден, запечатан, закован, заперт, сгруппирован, смят, закупорен... вы можете получить различные вещи. Но это очень сомнительно. А что вы должны применить, чтобы справиться с таким кейсом, если он у вас все же появился? Витамины? Нечто очень... «Что ж, должно быть, это необычный кейс. Он... всякий раз, когда я прошу его проделать одну из этих штук, он кажетсянеспособным на это. Возможно, мы должны попробовать диатермию*диатермия, эндотермия: метод электролечения, состоящий в глубоком прогревании тканей организма токами высокой частоты. (Электронный словарь «Контекст») . Нет, это не работает. Ну, не знаю. В лекции не могло быть сказано ничего о столь трудном кейсе... должно быть, это нечто необычное». Нет. Вы не столкнетесь ни с чем необычным, сожалею, что я должен вам это сказать. Время приключений прошло. Вы просто продолжаете и применяете Стандартную процедуру действия дальше.

Когда вы сказали: «Наполните комнату черепами», – не говорите тут же: «Теперь превратите их всех в младенцев. Хорошо, теперь спустите их вниз по лестнице».

И если вы совершенно, абсолютно отчаялись в этом кейсе шага V, если вы безнадежно отчаялись во всем этом, то вы могли бы тратить на него пару часов в день, или заставить его работать по паре часов в день, или заставить кого-либо еще работать с ним по паре часов в день, и просто проводить «Самоанализ», используя его команды для создания иллюзий... иными словами, для того чтобы создавать макеты, а не вспоминать инциденты. Там говорится, что необходимо вспоминать инциденты... «Можете ли вы вспомнить момент, когда...»

И он отвечает: «Минуточку. Я пытаюсь получить один череп».

Теперь, пользуясь этой книгой, необходимо просто говорить: «Можешь ли ты создать макет, в котором ты чем-то наслаждался». Так что, он помещает туда что-то и наслаждается этим. И внизу есть список восприятий, и вы пытаетесь... одно из них «внешнее движение», так что вы видите, как эта штука движется. Другое — «зрительное восприятие», так что вы хорошо рассматриваете ее. Еще одно — «звук» и так далее.

Вы говорите: «Хорошо, вы спустили их вниз по лестнице? Ладно, теперь выведите их всех на улицу».

Неважно, если вы не очень хорошо видите эти штуки или не очень хорошо ощущаете их. Человек может получить некое туманное представление, что они там... туманное, неважно, насколько туманное. Так что он может просто продвигаться дальше, вперед по списку, какими бы туманными ни были эти штуки; а если он начинает чрезвычайно сильно выкипать, то пусть он видит их позади себя. Вы просто направили слишком много потоков в одну сторону. Так что пусть преклир помещает макеты позади себя, и в результате выкипание немедленно прекратится.

Преклир говорит: «Погодите. Я пытаюсь получить этот один череп. То есть...»

Вы можете опуститься до невероятной апатии в отношении того или иного кейса, но если вы проделаете то, о чем я только что говорил, это все равно поможет. Это последнее... последнее средство. Ниже опускаться вам уже не придется. Вы либо применяете техники, которые у вас есть, либо, если вы просто выбрасываете белый флаг, сдаетесь и все такое, то у вас есть процедура работы по «Самоанализу». И человек выберется оттуда через месяц, через шесть недель. Не важно, сколько времени пройдет, это не важно. Не важно, сколько времени пройдет.

А вы отвечаете: «Что ж, замечательно. Теперь возьмите здание, которое стоит в конце улицы, поставьте его набок и полностью набейте его младенцами».

И, начиная проводить людям Стандартную процедуру действия, выпуск 3, вы иногда почувствуете соблазн нырнуть в инцидент, который представляет себя просто замечательно! Нет! Нет. И вам попадутся кейсы, которые будут настойчиво стремиться нырнуть в появляющийся на поверхности инцидент — используйте дубину. Вам не следует иметь никакого дела с по-настоящему убедительным факсимиле или какой-то его частью.

Человек уже весь на взводе, а вы загружаете его, загружаете его, загружаете его... пока он не впадёт прямиком в апатию. Самый быстрый способ ввергнуть преклира в апатию – это не позволять ему выполнить то, что вы сказали, прежде чем вы попросите его сделать что-то ещё.

И если при работе с макетами у преклира включаются соматики, то не думайте, что одно связано с другим. Между ними нет никакой связи. Нет никакой связи между макетами и тем, что не так с преклиром. На самом деле это верх легкомыслия — создавать макеты, имеющие отношение к левому уху преклира, тогда как у него больная ступня. Просто используйте все геометрические фигуры и формы. А причина, по которой вы должны использовать все геометрические фигуры и формы, состоит в том, что вы должны охватить все таким образом, чтобы он ничего не избегал.

Хотел бы я иметь большой топор, чтобы зарубить это вам на носу. Или повесить на всех стенах в тех комнатах, где вы будете одитировать, большую надпись: «Христа ради, выясняйте, что делает преклир!»

Начиная проводить процессинг преклиру, вы иногда обнаруживаете, что ему становится гораздо хуже. О, бог ты мой! Он может стать хуже в отместку. Не думаю, что вы могли бы ухудшить его состояние так же, как это бывало при неправильном использовании некоторых старых техник. Но, если вы не знаете, что делаете, то вы можете превратить человека в развалину. И даже зная, что вы делаете, вы можете превратить его в развалину.

Не пишите мне потом письма такого содержания: «Стандартная рабочая процедура, процессинг создания», – или что-то в этом роде, – «на некоторых людях не работает. Мне попадаются милые, весёлые, спокойные девушки, и, по-видимому, на них он работает; но каждый раз, когда я пытаюсь применить его к кому-то ещё, он, по-видимому, на них не работает. Поэтому я провёл обширное научное исследование, такое же обширное, какие проводят в Ферхоупе, штат Алабама, и в психологическом институте в Финиксе, и я открыл, что процессинг создания работает только на молодых девушках, находящихся в довольно апатичном умонастроении, и не применим ни к каким другим типам кейсов».

Во-первых, не беспокойтесь о том, что вы можете сделать из кого-то развалину.

Вы могли бы прийти к такому выводу, если бы не выяснили, что делал этот человек. Поскольку происходит вот что: он может работать лишь с кейсом, который создаёт мокапы правильно, быстро... создаёт их правильно и создаёт их быстро. Это единственный тип кейса, на котором такое срабатывает. И такие кейсы будут попадаться вам по чистой случайности.

Этот процесс разваливает намного меньше.

Итак, вы понимаете, что ваш процессинг в стиле та-та-та-та-та-та-та... проводите его так быстро, как вам угодно, но ждите подтверждения. И если человек говорит: «Ммуоззвелзм», – вам не следует думать: «Ну, он просто бормочет себе в бороду» – и продолжать работать. Нет, вы должны спросить: «Что вы сказали?»

И во-вторых, если вы обнаружили, что превратили преклира в развалину... о, конечно, многие преклиры возвращаются и говорят вам, что из них сделали развалину. Да, это для того, чтобы получить больше процессинга. Это старый трюк: если вы не предоставляете им еще процессинга, то они ходят... они ходят и рассказывают всем, что их превратили в развалину. А если и тогда вы не предоставляете им еще процессинга, то доходит чуть ли не до того, что они нападают на вас физически.

Он, вероятно, пытается сказать вам: «Послушайте, я только что понял, что я в действительности не нахожусь в своей голове. Я очень ясно вижу эту комнату с потолка, и странная соматика, которая у меня есть в голове, объясняется тем, что я размазываюсь по потолку каждой комнаты, в которую вхожу».

Разумеется, иногда их способ сказать «Пожалуйста, проведите мне процессинг» заключается в том, чтобы погубить вас и вашу репутацию. Но ладно… итак, ваш преклир «превращен в развалину» процессингом. И, как я уже говорил, во-первых — ну и что? МЭСТ-вселенная сделала из него развалину еще до того, как он попал к вам в руки.

Он скажет... будут обнаруживаться самые невероятные вещи. Всё это будет находиться в рамках изложенных здесь законов, правил и наблюдений, но вы должны слушать внимательно. И он... речь преклира не отличается громкостью, или лаконичностью, или чёткой дикцией, или чем-либо таким.

Его шанс попасть к вам и исцелиться — настолько незначителен… один из сотен и сотен триллионов. Ему настолько повезло в том плане, что он попал к вам, что вам не требуется спрашивать у него разрешения на выживание и не требуется извиняться. Вы обладаете в этом отношении полной свободой.

И если у вас не установлен канал двустороннего общения с преклиром – бах! И он опускается до апатии.

Как кто-то может испытывать неудобство, запрашивая невероятные цены, или чувствовать, что он обязан помочь кому-то, в то время как все эти люди существуют, чтобы получить помощь, или чувствовать, что он обязан попытаться убедить кого-то в эффективности того, что он делает... обсуждать или доказывать, чтобы убедить кого-то... вот этого я уж точно не знаю. Ведь применение Стандартной процедуры действия, выпуск 3, и хорошее, полное понимание теории, лежащей в основе этой процедуры, порождает такое удачное обстоятельство: вы являетесь причиной.

Я скажу вам, что вы можете сделать. Вы ни в малейшей степени не применяете гипноз. Гипноз – это совершенно... это нечто совершенно противоположное... когда человека заставляют соглашаться со всем этим. Вы заставляете его соглашаться с этим сильнее и сильнее, сильнее и сильнее.

Всякий раз, когда вы будете думать, что вы должны в своей деятельности опуститься ниже уровня причинности, вы потерпите неудачу. Вы Причина. И в тот момент, когда вы начинаете испытывать смущение, извиняться, пытаться что-то кому-то доказать, сильно расстраиваться из-за того, что ему стало хуже, или что-то в этом роде, вы просто громко и драматично заявляете: «Я НЕ причина».

И если бы вы сказали загипнотизированному человеку: «Хорошо, теперь пусть обе ваши руки поднимутся в воздух. А теперь скрестите ноги». Знаете, что произойдёт с человеком? Он тут же прямиком впадёт в полнейшее замешательство... просто немедленно. Ведь он не способен выполнить два действия сразу. Следует подождать, пока поднимутся его руки, прежде чем вы попросите его скрестить ноги.

Вы приводите свой кейс в хорошее состояние, приводите ум в хорошее состояние, и ничто не может досадить вам. Ничто, даже выстрел из шестнадцатидюймовой пушки в лицо.

Находясь под гипнозом, человек может делать что угодно, пока ему позволяют выполнять отданное распоряжение, по одному за раз.

Забавно здесь то, что в таком умонастроении нет ничего эзотерического. Ваш преклир смотрит на вас и не видит извиняющегося выражения лица, он не видит у вас полной готовности пасть на колени и причитать: «О, ялла, ялла, ялла... АМА, АМА... пожалуйста, прими нас, пожалуйста, прими нас» — или что там пелось в этой сумасшедшей древнегерманской песне, — «Хубла-губла! Пожалуйста, прими нас!» Он говорит: «Этот парень не может сделать для меня ничего. Что-то должно быть сделано для него». Он просто воспринимает вас, ваше отношение, тон вашего голоса, и по ним он сразу же понимает, что вы что-то для него сделаете. И вы что-то для него сделаете...

Итак, выясните, выполнил ли человек то, что нужно.

просто неизбежно вы что-то для него сделаете. И он идет вперед и позволяет этому произойти в десять раз быстрее.

Вы можете ошибиться, действуя слишком быстро; но вы не можете ошибиться, действуя слишком медленно.

Однако если он смотрит на вас и видит сомнение, неуверенность и просьбу выдать лицензию на выживание, то времени на это уйдет в десять раз больше, чем следует.

В некоторых областях существуют ошибки в какую-то одну сторону. При геодезических съёмках можно допустить парочку таких ошибок. И одна из них заключается в том, что во время геодезических съёмок всегда ошибаются в сторону недооценки расстояния. Я не буду углубляться в причины того, почему так происходит, но вы берёте мерную цепь, протягиваете её между двумя геодезическими пунктами, и единственная ошибка, которую вы можете совершить, – это недооценить расстояние. Цифра, которую вы получаете при измерении мерной цепью, всегда меньше настоящего расстояния. Это может быть лишь тридцать миллиметров на милю, но это всегда меньше и никогда больше. Иными словами, нет компенсирующих ошибок. Вы не можете получать завышенное значение, завышенное значение, завышенное значение.

Так и случится! Я просто говорю об обладательности преклира. Если вы извиняетесь за то, что способны сделать что-то для человека, то время его обладания аберрацией в какой-то степени увеличится.

Когда вы просите преклира создавать мокапы, происходит то же самое. Вы можете ошибаться лишь в сторону слишком быстрой подачи команд; вы не можете ошибаться, подавая команды слишком медленно. Вы можете сделать всё очень скучным, но это лучше, чем подавать команды слишком быстро.

И когда я говорю о том, что вы можете целиком и полностью превратить преклира в развалину… я совершенно точно скажу вам, как и что произойдет всякий раз, когда вы будете приходить к заключению, что вы превратили преклира в совершенную развалину. Вы испугались. Вы спрятали свою храбрость в задний карман и нырнули в низкоуровневое подражание, которое имитирует верхнюю часть шкалы тонов. И на этом уровне шкалы тонов, здесь, в самом низу, с помощью большого количества слов выражается мысль: «Я боюсь повредить кому-либо».

Я не прошу вас проводить эксперименты или баловаться с этим. Я просто говорю вам, что ошибка, которую вы можете совершить, – это ошибка в сторону сокращения... попытки сократить время процесса.

Если вы вообще хотите управлять предприятием, то не принимайте... если вы действительно хотите, чтобы оно функционировало, если это вас вообще заботит... не нанимайте человека, который боится причинить кому-либо вред, потому что он, в конце концов, будет приканчивать всех подряд, он просто будет убивать всех подряд. Это неизбежно. Его усилия не вредить закончатся убийствами!

Сейчас этот процесс такой быстрый, он работает как молния. И вы просто даёте человеку чуть больше времени, просите его проделать это ещё пару раз и ещё пару раз, просите выполнять по одному действию за один раз, и готово дело. Это действительно очень просто, но выясняйте, о чём говорит преклир.

Давайте рассмотрим лишь одно проявление, связанное с этим. Он держит себя на расстоянии от чего-то, он о чем-то не упоминает, и позволяет этому расти, расти, расти, он держит себя на расстоянии, держит себя на расстоянии. Он чувствует, что кто-то в отделе отправки вызывает у него раздражение. И, вместо того чтобы разобраться с этим на месте, в отделе отправки, вместо того чтобы напрямую отправиться туда и сказать: «Мне не нравится это. Почему вы это делаете?» — он просто допускает, чтобы это раздражало его.

Я проверил работу трёх одиторов и выяснил, что у шести кейсов, с которыми они работали, произошёл резкий спад и самим этим одиторам пришлось выручать преклиров, потратив на это в общей сложности ещё тридцать пять часов одитинга. У кейсов произошёл резкий спад. Почему? Потому что эти одиторы никогда не удосуживались выяснять, о чём говорят преклиры.

А парень из отдела отправки чувствует, что что-то происходит, и все это продолжает, и продолжает, и продолжает оставаться на расстоянии. Что вы получаете? Вы получаете конденсатор. И рано или поздно он сделает «Бабах!» И бедный парень из отдела отправки мог на самом деле и не осознать, что же было не так. У него не было никаких намеков на это, пока, наконец, однажды заряд конденсатора не стал настолько большим, что сбил его с ног, вышиб его с работы, полностью разрушил отдел... и все из-за чего? Из-за того, что ваш менеджер в тот первый раз, когда он был раздражен тем, что происходит в отделе отправки, оказался, черт побери, слишком труслив, чтобы пойти в отдел отправки и сказать об этом. И он имел бледное лицо перед этим фактом; он сказал:

Преклир произносит: «Юп-юб-ваб-заб-зуб-туб».

«Ну, я не хочу задевать его чувства».

И одитор обрывает его и говорит: «Хорошо. Так-так. Ну... выбросите этого слона из окна».

Это самая большая завеса из всех существующих. Человек удаляет проблему из поля зрения и не говорит себе правды: «Я слишком труслив, чтобы сделать что-либо по этому поводу». Так что он заменяет правду оправданием: «Я не хочу задевать его чувства» — крепкое рационалистическое обоснование. Он не идет туда, в отделе отправки не знают, что вообще происходит, и затем однажды «буум!» В результате много людей идет ко дну... и эта деятельность тоже может пойти ко дну.

И преклир произносит: «Ваб-лаб-заб-заб-заб».

Почему? Потому что не делая ничего для этой деятельности, вы получаете отношение «отстранись, отстранись, пусть это нарастает, нарастает, не говори ничего, мы не хотим никому навредить»... пока все линии там не приходят в такой беспорядок, что у человека, который находится там, не остается никаких шансов. Вот и все. Он никогда не знает, прав он или неправ. Он знает, что босс не скажет ему этого. И он знает, что если он пойдет к боссу, тот скажет ему: «О, да. Это замечательно. Вы хорошо поработали, все замечательно». Он знает... у него нет никаких гарантий, что эти слова — правда.

И одитор говорит: «Что ж... это сложно? Тогда переверните его вверх ногами».

То же самое с одитором. Всякий раз, когда он приканчивает преклира, или всякий раз... Это очень странно, но я могу взять любой из кейсов, которые... у которых внезапно зинь, зинь, зинь, ум заходит за разум, ум заходит за разум, ум заходит за разум, — я могу взять любой из этих кейсов и спросить: «Что произошло?»

И всё это время преклир пытается сказать ему: «У меня факсимиле моей мамы, оно зависло прямо у меня перед лицом, и я не могу избавиться от него».

«Ну, мы забрались в это, и мы сделали это, и мы сделали то» — и так далее.

И всё, что наваливается поверх этого факсимиле, – это замешательство, замешательство, замешательство, замешательство. И иногда, как это ни ужасно, преклир вынужден был отсоединяться от коммуникационной линии и справляться с ситуацией сам. И он немедленно отстранялся от одитора.

Во-первых, обычно такое происходит у одитора, который сам является кейсом шага

Я знаю один кейс... то есть, ещё один... не знаю, какое количество часов одитинга и какое количество тяжкого труда пришлось затратить на этот кейс дополнительно в результате следующего невероятного обстоятельства: три раза этот человек был вне головы и чётко видел комнату и говорил одитору об этом, а одитор так тараторил и так долбил преклира командами, что преклир не мог добиться, чтобы тот его понял! И он по-прежнему получал процесс, который не имел никакого отношения к тому, что он делал!

V. И, во-вторых, мы обнаруживаем, что одитор не довел до конца проведение техники. До сих пор при изучении всех и каждого кейсов, с которым что-то стряслось, выяснялось, что одитор не завершил то, что начал делать. Он был в недостаточной мере причиной, чтобы произвести следствие.

Отнеситесь же к этому серьёзно. В конце концов преклир впал в апатию по поводу того, чтобы выходить из головы, отправляться куда-нибудь или делать что-либо. В итоге он просто сдался и бросил всё это дело. Это замечательное достижение в послужном списке одитора, не так ли?

Он добрался до середины, и преклир начал вопить, или что-то в этом роде, и одитор сказал себе: «Я не должен вредить ему, так что я закончу с этим и займусь чем-нибудь еще». О, боже!

Три раза преклир был снаружи! С полным видео и полным восприятием. А когда он вышел из головы в последний раз, когда его наконец вытащили из головы, его вытащили только с помощью неделикатных силовых приёмов. У него практически не было восприятий, тон был в самом низу, всё было порушено... и чтобы снова привести его в порядок, его просто тащили обратно наверх в течение ста пятнадцати часов одитинга.

Предположим, на столе у врача... у врача лежит тело — тела не имеют значения, но просто приведем это в качестве примера... предположим, на столе у врача лежит тело, и в нем наполовину вырван из своего места позвонок в позвоночнике, или что-то в этом роде, и действие эфира начало ослабевать, и манипуляции, по всей видимости, причиняют пациенту боль. Полагаю, такой врач больше ничего не сделает с этим позвоночником, поскольку это, возможно, причинит пациенту еще больше боли. Нет, пусть он просто умрет.

Почему так произошло? Потому что когда преклир говорил: «Мак-уап-уаб-уаб», – у этого тупицы, у этого недоумка одитора не хватило мозгов спросить: «Что вы сказали?» И он бы обнаружил, что у человека были трудности с тем, чтобы двигать челюстями, потому что он был вне головы.

Обобщая, можно сказать, что храбрость — это, во-первых, желание и готовность быть причиной чего-либо и, во-вторых, достижение следствия, которое человек запостулировал вопреки всему и вся. При этом не происходит такой вещи, как неудача. Так случилось, что ее просто нет.

Бог ты мой, требуется колоссальная гениальность, чтобы быть настолько тупым! Это линия двустороннего общения, и она всегда будет линией двустороннего общения. Преклир хочет что-то сделать, и он хочет сотрудничества в достижении того, чего он хочет достичь.

Но, конечно, вы все хотите согласиться, что существует такая вещь как неудача, потому что тогда у вас будет повод потерпеть ее, и вам не придется быть причиной. Это другое дело. Но нет никакой причины терпеть неудачу. Нет оправдания ни одной неудаче, имевшей место в истории, кроме вот этого, вот этого: там не хватало настойчивости и пробивной силы.

Есть определённые вещи, которые он не может делать. Одитор, проводя одитинг, даёт преклиру способность делать это. Если с преклиром происходит нечто странное и необычное... Например, ему в лицо постоянно летят сковородки, или что-то вроде этого... просто одна за другой летят эти проклятые штуковины... и каждый раз, когда он пытается создать мокап, бог ты мой! ему постоянно ударяют по лицу сковородки. Одитор, который этого не обнаруживает, не справится с этим. И все эти сковородки могут навести на преклира такой страх, что он не сможет внятно говорить о них. И у него происходит нечто вроде упадка сил из-за того, что его расшибают в лепёшку эти сковородки, и он не может произнести это название. Он называет их «птюхами».

Вы можете взять вершину расцвета любой империи или любой армии в любой период в истории хомо сапиенса, и вы обнаружите, что у кого-то где-то на этом траке просто кишка оказалась тонка. И тогда он потерял весь трак. Нет даже такой вещи, как «слишком долго идти в одном направлении к запостулированному следствию». Нет даже этого. Нет такой вещи, как «шансы слишком малы». Такого не существует. Нельзя даже сказать: «То, что я запостулировал, было неразумно, и поэтому теперь я должен оставить эту цель, поскольку это было неразумно» — и так далее.

Одитор не должен настаивать на том, чтобы преклир сообщал всё очень разборчиво в плане слов, но он хочет, чтобы идея была передана. И если он желает, чтобы преклир и дальше продвигался вперёд, он будет настойчиво узнавать, что это было... не спрашивая об этом гневно, или злобно, или рассерженно, или как-то в этом роде, а просто терпеливо спрашивая, что это было. Он должен принять на себя ответственность за то, что не услышал это, а не вызывать у преклира чувство, что тот всегда несёт ответственность за то, чтобы изъясняться сверхпонятно.

Нет, вы должны были в определенной мере согласиться с целым рядом вещей и перемещаться в этом состоянии по траку, чтобы в какой-то момент сесть и сказать:

Вот один из способов, с помощью которых одитор поднимает кейс по тону. Человеку с огромной скоростью летят в лицо сковородки... они молотят по нему, и так далее... давайте возьмём всю треклятую вселенную, наполненную сковородками, повяжем розовые бантики на их ручки, затем снабдим каждую сковородку пятью ручками, и давайте просто сделаем так, чтобы этого было больше, больше, больше и больше. Превращайте сковородки в другие предметы и меняйте их цвет. Пусть у человека будет больше этого, пока он не обнаружит: «Боже мой, эти штуки не причинят мне боли, сколько бы их ни было». И он воскликнет: «Ну их к чёрту!» И он... затем он справится с одной сковородкой, отбросит её прочь.

«Слишком многое против меня».

Уловили идею? Преклир попал в состояние, с которым он не может справиться, потому что там слишком много чего-то? Сделайте так, чтобы этого было больше.

Давайте просто рассмотрим... давайте просто рассмотрим элементарную вещь... во-первых, вы выяснили, что на дне шкалы тонов, где используются все эти рационалистические обоснования, иррациональность становится МЭСТом. И на дне шкалы тонов человек представляет собой МЭСТ.

Почему? Практически полжизни преклир пытался замедлить и остановить это. Естественно, ускорьте это. Ускорьте это. Начните это. Пусть он начнёт это. Теперь, когда он начал это, добейтесь, чтобы он проделал это снова. А потом заставьте его усилить это.

Давайте посмотрим на вершину шкалы тонов, и мы обнаружим, что там причинность порождается постулатами. Есть ли там рассуждения? Нет, нет. Там вообще нет никаких последовательных логических выкладок.

Иными словами, вы должны взять то, с чем преклир не может совладать, и сделать его более способным справляться с этим. А чтобы справляться с этим, необходимо задавать положение этого в пространстве и времени и добиваться, чтобы это проходило через цикл действия... любой из тех многих циклов действия, которые нам известны. Если бы вы захотели обобщить это и запомнить каждую команду, которую вы должны были бы дать человеку, то получилось бы нечто чрезвычайно сложное... ужасно сложное. Ой-ой-ой!

Так что вы говорите: «Мы изменим привычки полиции Филадельфии и целиком и полностью преобразуем ее». Не «мы», вы можете сказать: «Я». Не беспокойтесь о том, чтобы устанавливать какой-то временной предел. Объект обладания в этом случае — просто полиция Филадельфии. Количество затраченного времени равно количеству обладания этой полицией. И вы просто берете и делаете это! И если вы достаточно сильны и жестки, то вы просто постулируете, что это произойдет, и это происходит.

Вот всё, что вам необходимо знать: вы берёте какую угодно вещь и по градиенту добиваетесь, чтобы преклир заставлял её проходить через цикл действия – таким образом, чтобы преклир был способен делать это.

На более низких уровнях шкалы вам придется начать действовать и добиться, чтобы это произошло, и это произойдет. А еще ниже по шкале вы просто скажете: «Я хотел бы, чтобы это произошло», и этого не произойдет. А еще ниже по шкале вы скажете: «Кто-то должен сделать это».

Что касается общения: если вы не будете выяснять, что делает преклир, то вы попадётесь в самую замысловатую ловушку, о какой вы только слышали. Вы говорите: «Этот преклир проворнее зайца. Вот вам пожалуйста. Боже правый! Посмотрите, какие мокапы. Дела у него идут просто великолепно».

Понимаете, брать ответственность за то, что уже произошло, — бессмысленно.

Вы просите его создавать мокапы, и вы просите его создавать то, сё, и он отвечает: «Да, да, да, да, да, да, да, да». Вы не успеваете подавать ему команды... «Да, да, да, да, да, да, да, да».

Потому что это уже произошло!

И вы неожиданно спрашиваете: «Где он находился?»

Давайте просто копнем чуть глубже. Мы обнаруживаем, что один был неправ, а другой прав... с чьей точки зрения? Как вы можете быть неправы со своей собственной точки зрения? За последние семьдесят четыре триллиона лет не было ни одного случая, чтобы вы в тот момент, когда действовали, не действовали бы на максимуме своих возможностей и не пытались бы действительно тем или иным образом произвести то следствие, которое запостулировали.

«Ну, у меня просто... идея этого... ну-ка... Хорошо, продолжайте».

И вы постоянно отступали, отступали и отступали от нее. Конечно... не достигали этой цели, не достигали той. Но вы все же пытались... пока кто-то не убедил вас в том, что сейчас модно не пытаться. Весь упадок того, что называли во время Второй мировой войны, смешно сказать, «боевым духом» вооруженных сил, состоял просто в следующем... просто в следующем. Было модно не... было модно не быть храбрым, было модно не быть сообразительным. Это было «стильно».

Вы говорите: «Какого чёрта? Получите этот мокап и поместите его перед собой».

Человека могли исключить практически из любого офицерского клуба, если он вдруг проявлял храбрость. Я знаю одного офицера, которого отчитали за то, что он атаковал подводную лодку размером в три раза больше своего корабля и потопил ее... японскую подводную лодку. И его вызвали и отчитали. Это звучит невероятно, не так ли? Нет, у нас было... у нас было в большой, большой моде придерживаться идеи «Давайте все самоустранимся и не будем нести ответственность».

«Ну, я могу это сделать».

Вот что ужасно: если бы кто-то из тех, кто там был, взял на себя ответственность, проявил способность вызвать следствие или поверил в нее, то он, вероятно, мог бы чрезвычайно сильно приблизить конец войны. А если бы он взял ее на себя немного раньше, то войны, вероятно, не было бы вообще.

«Давайте же, поместите его перед собой. Создайте его». Мокап – это объект. Это не то, что человек представил себе как идею или вообразил, и не то, что, как он полагает, он мог бы создать.

Просто один человек. Мы не говорим о том, что «нам необходимо огромное количество людей». Они не нужны... на любом уровне деятельности... чтобы вызвать следствие. Просто картина становится немного более неупорядоченной и иногда более интересной, когда вы начинаете бросать туда людей тысячами, миллионами и миллиардами.

И вы очень часто будете обнаруживать, что кейсы, которые просто... просто со страшной силой получают эти иллюзии... они не задаются вопросом: «Есть ли у меня объект?» Нет, у них нет объекта. Он не расположен в пространстве и времени поблизости от них. Вот вам общение.

Преклира, который находится в плохом состоянии, я первым делом спрашиваю о том, где остановился одитор. «Где остановился одитор?» И мы вызываем одитора и спрашиваем: «Что произошло вчера вечером между вами и преклиром? Что произошло?»

Иногда вы можете совершенно растеряться. Какой-нибудь кейс находится в районе шага XII, или шага XIV, или шага XV, и дела у него идут просто чудесно... бр-р-р-р-р-р-р! – понимаете. Вы говорите: «Просто великолепно! Просто великолепно! Просто великолепно!»

«Ну, вот что. Каждый... каждый раз, когда мы приступали к этому, он кричал. И... это было просто... боль была невыносимой для него, вот и все. И он... он... я просил его создать макет того-то, и он начинал кричать. И... и так далее, и он просто не мог вынести боль. И он начинал... а затем он уже начинал кричать и терял сознание. И, естественно, мне пришлось изменить технику!»

Но задайте вот этот вопрос: «Где находится мокап? Где вы разместили его? Что вы делаете с ним?» Что ж, возможно, преклир может без задержки делать все эти веши, но просто не делал этого. И вы обнаружите, что он тут же замедлится... и начнётся нудная работа. И он больше не говорит: «Да, да, да, да, да, да, да». Он говорит: «Да. Хм, да. Да. Хм, да. Мм. Хм-м».

Э-э-э-э-эх! Почему одитор не говорит мне просто правду? «Я трус. Я не хотел повредить ему... потому что я боялся, что он повредит мне».

Самое время начать энергично действовать и сказать: «Сделайте так, чтобы это развернулось лишь наполовину». Вы не даёте человеку шанс обнаружить, что он не может заставить это сделать полный разворот.

Знаете ли вы, что если проводить процессинг творчества хоть какое-то время, то с человеком начнут происходить такие вот вещи: он, например, будет совершенно уверен в том, что ядро летит прямехонько в центр его тела и попадет в него в любую секунду? И человек почти чувствует волну воздуха при его приближении. И он просто уверен в этом. И иногда он очень грустно смотрит на вас и говорит: «Мое тело вот-вот разорвет на куски, и я надеюсь, что вы позаботитесь ради меня кое о чем. Надеюсь, у вас не будет неприятностей из-за этого».

И вы увидите, что устанавливается совершенно другая атмосфера. Человек, вероятно, начнёт с того, что явно находится внизу шкалы, станет проявлять злобность, упрямство, склочность и раздражительность по разным поводам, у него начнут появляться соматики и происходить другие вещи. Я не имею в виду, что вы должны тормозить его продвижение вперёд... я имею в виду, что вы должны добиться, чтобы он делал то, что вы просите его делать. Попросив человека сделать что-то, выясните, сделал ли он это.

И надо же! Этого никогда не происходит. Этого просто никогда не происходит. Этот ожидаемый момент не наступает. Вы можете знать, что он наступит через долю секунды, но он просто никогда не наступает.

Если вы управляете судном и не добиваетесь от рулевого, чтобы он повторил команду, то когда-нибудь вы сядете на мель... вероятно, в первый же год службы или где-то около этого. Ведь вы сказали бы: «Полборта вправо»... по каналу идёт большой сухогруз – чух-чух-чух-чух, – и вы говорите: «Полборта вправо».

Вы можете просто прекратить работать и оставить преклира в этом ожидании, сказав: «Я сейчас прекращу процессинг, потому что я больше не хочу причинять тебе боль. Я просто не могу вынести вида того, как ты извиваешься и корчишься».

И вы говорите: «Так, хорошо. Теперь мы... полборта вправо». Сухогруз увеличивается, увеличивается.

Что вы делаете, когда он попадает в такую передрягу? Вы берете и неожиданно изменяете процесс, который используете? Нет! Это неподходящее время изменять процесс. Не изменяйте процесс в середине крика. Если процесс, который вы используете, завел его туда, то этот же процесс проведет его через это... когда вы применяете процессинг творчества или процессинг постулатов.

«Я сказал, полборта вправо».

Это не относится к процессингу настоящих факсимиле и потоков. Если вы вынуждены работать с ними, то, когда они появляются, то, да, вы все же продираетесь сквозь них. Вам приходится делать это. Преклиру может стать легче, а состояние его кейса при этом нисколько не улучшится.

Наконец вы врываетесь в рулевую рубку, злой, как чёрт: «Почему вы не дали полборта вправо?»

Я хочу сказать, вы можете начать работать с преклиром и переключиться на реальность: «Ладно, хорошо. Мы пройдем в процессинге реальный инцидент, и это позволит облегчить все это, убрать ядро. И мы просто сделаем несколько... несколько проходов по процессингу усилия». Да, это избавит его от этого. Угу... и он застрянет прямо там, поскольку вы привели его туда одним путем, а пытаетесь вывести другим. Это не сработает.

«Какое полборта вправо?» Слишком поздно. Морская страховая компания обогащается.

Итак, вы начинаете проводить процессинг творчества. Ваш преклир оживлен и жизнерадостен, светится, счастлив и все такое, и дела у вас идут просто прекрасно. И затем вы говорите: «Хорошо, теперь получи трехколесный велосипед. Получил трехколесный велосипед? Хорошо. Теперь пусть он начнет ездить вокруг тебя по часовой стрелке. Пусть он ездит вокруг тебя. Теперь пусть он остановится. Теперь пусть он начнет перемещаться в...»

Да, если бы не было происшествий, то они не могли бы обогащаться. Если бы не было происшествий, то никто никогда ничего не страховал бы.

Парень жалуется: «Знаете, я чувствую себя ужасно».

Что ж, как бы то ни было... Вам что, раньше это в голову не приходило? Ну ладно. Да, вот почему вы не можете провести кампанию по предотвращению автомобильных аварий в США. Не получится. Это бизнес с миллиардными прибылями.

А вы говорите: «Ну, ладно. Просто продолжай делать так, чтобы этот трехколесный велосипед ездил вокруг, только измени направление его движения, чтобы он ездил в обратном направлении».

«Ну, у меня просто... идея этого... ну-ка... Хорошо, продолжайте».

И парень сообщает: «Знаете, думаю, меня сейчас стошнит».

Вы говорите: «Какого чёрта? Получите этот мокап и поместите его перед собой».

И вы говорите: «Просто запусти трехколесный велосипед по кругу. Теперь сделай его красным. Сделай его зеленым».

«Ну, я могу это сделать».

«Боже! — говорит он, — я не могу выдержать это!»

«Давайте же, поместите его перед собой. Создайте его». Мокап – это объект. Это не то, что человек представил себе как идею или вообразил, и не то, что, как он полагает, он мог бы создать.

«Сделай его розовым, сделайте его лиловым. Теперь переверни его. Теперь помести на него маленькую куклу».

И вы очень часто будете обнаруживать, что кейсы, которые просто... просто со страшной силой получают эти иллюзии... они не задаются вопросом: «Есть ли у меня объект?» Нет, у них нет объекта. Он не расположен в пространстве и времени поблизости от них. Вот вам общение.

«О, боже! Если бы вы только знали, как я себя чувствую! Вы бы не заставляли меня продолжать это!»

Иногда вы можете совершенно растеряться. Какой-нибудь кейс находится в районе шага XII, или шага XIV, или шага XV, и дела у него идут просто чудесно... ф-р-р-р-р-р-р! – понимаете. Вы говорите: «Просто великолепно! Просто великолепно! Просто великолепно!»

«Теперь пусть он проедет между твоими ногами и заедет тебе на голову. Так.

Но задайте вот этот вопрос: «Где находится мокап? Где вы разместили его? Что вы делаете с ним?» Что ж, возможно, преклир может без задержки делать все эти вещи, но просто не делал этого. И вы обнаружите, что он тут же замедлится... и начнётся нудная работа. И он больше не говорит: «Да, да, да, да, да, да, да». Он говорит: «Да. Хм, да. Да. Хм, да. Мм. Хм-м».

Теперь пусть он снова ездит вокруг тебя».

Самое время начать энергично действовать и сказать: «Сделайте так, чтобы это развернулось лишь наполовину». Вы не даёте человеку шанс обнаружить, что он не может заставить это сделать полный разворот.

Конечно, к этому времени вы уже говорите в пустоту... он просто потерял сознание. Так что вы чуть-чуть ждете, пока он немного придет в себя, и говорите: «Хорошо. Теперь возьми трехколесный велосипед, и пусть он ездит по кругу вокруг тебя. Теперь сделай его красным, теперь сделай его белым, теперь сделай его зеленым».

И вы увидите, что устанавливается совершенно другая атмосфера. Человек, вероятно, начнёт с того, что явно находится внизу шкалы, станет проявлять злобность, упрямство, склочность и раздражительность по разным поводам, у него начнут появляться соматики и происходить другие вещи. Я не имею в виду, что вы должны тормозить его продвижение вперёд... я имею в виду, что вы должны добиться, чтобы он делал то, что вы просите его делать. Попросив человека сделать что-то, выясните, сделал ли он это.

Он может проделывать это в течение некоторого времени. И он может просто продолжать терять сознание и все такое. И каждый раз, когда к нему будет немного возвращаться сознание, снова запускайте трехколесный велосипед вокруг него.

Если вы управляете судном и не добиваетесь от рулевого, чтобы он повторил команду, то когда-нибудь вы сядете на мель... вероятно, в первый же год службы или где-то около этого. Ведь вы сказали бы: «Полборта вправо»... по каналу идёт большой сухогруз – чух-чух-чух-чух, – и вы говорите: «Полборта вправо».

Интересно ли вам то, что «реально происходит»? Нет, для вас представляет интерес то, что действительно происходит. Это тема, на которую нам придется потратить некоторое время: что происходит в действительности и что происходит в реальности.

И вы говорите: «Так, хорошо. Теперь мы... полборта вправо». Сухогруз увеличивается, увеличивается.

В действительности происходит то, в чем преклир является причиной, а в реальности происходит то, что МЭСТ-вселенная жаждет рассказать ему что происходит. И вы не имеете ни малейшего представления о том, почему имеют место такие проявления. Вызваны ли они тем, что, когда он был маленьким, на его трехколесный велосипед наехал трамвай? Был ли его трехколесный велосипед... так как его отняли у него... напоминает ли он ему о том или об этом?

«Я сказал, полборта вправо».

Вы могли бы выявить следующий поразительный факт: вы имеете дело с колесами, а колеса каким-то образом связаны с электронным имплантом где-то далеко на траке. Вам неважно, откуда это взялось. Человек не может смотреть на колеса. Однако здесь ему приходится смотреть на колеса, не так ли? Пропихните его через это. Человек не в восторге по поводу всего этого — просто продолжайте проводить его сквозь это... пусть он продолжает справляться с этим.

Наконец вы врываетесь в рулевую рубку, злой, как чёрт: «Почему вы не дали полборта вправо?»

И затем, не успеваете вы и глазом моргнуть, как происходит, как вы думаете, что? Если бы вы бросили его в тот момент, когда он сказал: «Я... я знаю, что меня стошнит» — и все такое... знаете ли вы, что в этот момент вы могли бы прекратить процесс и могло бы произойти следующее: он пришел бы домой, а затем его отправили бы в больницу на операцию, или что-то в этом роде? Знаете ли вы, что вы могли бы сделать это? Просто чтобы не вредить ему, вы могли бы его прикончить. Просто потому, что вы боитесь причинить ему боль, вы могли бы убить его.

«Какое полборта вправо?» Слишком поздно. Морская страховая компания обогащается.

Вы начинаете с ним последовательность, в которой он чувствует себя плохо, а затем говорите: «Сейчас поздно» — и завершаете работу. И он думает, что с ним все в порядке, все выглядит не так уж и плохо. Он просыпается на следующее утро, и, боже, в какой же он апатии... в ужасном состоянии и так далее. Он не справился с тем, что вы приготовили для него.

Да, если бы не было происшествий, то они не могли бы обогащаться. Если бы не было происшествий, то никто никогда ничего не страховал бы.

Я скажу вам, я поступил так однажды с одной девушкой... я провел ей где-то три часа процессинга... и прямо по истечении этих трех часов я не сделал того, что должен был сделать. Я не намеревался проводить ей процессинг очень долго. Ее должны были положить в больницу, и я в какой-то мере добился, чтобы она преодолела это и перестала беспокоиться об этом, чтобы отложить это на потом. И я просто работал над этим... тогда я начал проявлять беспечность. Я не провел ей оценивания. Я не взял Э-метр и не отразил на бумажке ее «не могу»... создавать и разрушать по динамикам. Я бы выявил это, бац! — если бы провел ей оценивание... она не могла ничего делать с мамой.

Что ж, как бы то ни было... Вам что, раньше это в голову не приходило? Ну ладно. Да, вот почему вы не можете провести кампанию по предотвращению автомобильных аварий в США. Не получится. Это бизнес с миллиардными прибылями.

Вместо того чтобы выявить это при помощи Э-метра, я выявил это в процессинге. Это в действительности... если хотите знать правду, вы можете оценивать кейсы, но это неподходящий момент для того, чтобы что-то выявлять. Вы должны выявлять это при помощи Э-метра, и тогда вы будете знать, что это существует. Вы знаете, что она не может ничего сделать маме.

Если бы не происходили автомобильные аварии, то никто никогда не стал бы покупать страховку. Сейчас стоимость страховки выросла до небес. Действительно до небес!

Прямо в конце сессии я вдруг понял, что я сказал: «Теперь пусть войдет ваша мама...» Я просто проходил через различные вещи... и нииаяуууу! Что ж, я привел ее в этом отношении в порядок, вроде как просканировал это и оставил это. Это не было совсем уж неразумно... в конце концов, было 2:30 ночи; я собирался проводить ей процессинг полчаса, а занимался этим примерно три часа.

По-моему, минимальный невозмещаемый ущерб составляет пять тысяч долларов, или где-то так, и машина обходится вам в двести долларов, а страховка – в тысячу восемьсот долларов. И если происходит авария, то вы платите компании пять тысяч долларов или около того, правильно? Они действительно хорошо всё продумали.

А на следующее утро у нее по-настоящему, по-настоящему поехала крыша... она была в апатии, больше не хотела иметь ничего общего с Саентологией, не имела никаких надежд на то, что что-либо когда-либо произойдет, негодовала на своего прежнего одитора, у нее были небольшие галлюцинации относительно того, что я якобы сказал о ее прежнем одиторе, она была совершенно уверена в том, что я на чем свет стоит поносил ее прежнего одитора, и она... доставляла хлопоты, понимаете, и все такое, она была в ужасном состоянии. Что ж, когда она ушла, она была в порядке... она находилась довольно высоко по тону. Но поскольку в ходе процессинга она осознала, что не может ничего поделать с мамой, то это довольно сильно подавило ее.

Так вот, коммуникационная линия с преклиром... коммуникационная линия с преклиром состоит из исходящего сообщения от одитора и ответного сообщения от преклира. Добивайтесь, чтобы у вас была уверенность... всегда добивайтесь, чтобы у вас была уверенность. Когда у вас есть коммуникационная линия с преклиром, выясните, действительно ли у вас есть коммуникационная линия с преклиром. И добивайтесь, чтобы у вас была уверенность.

Это произошло ненамеренно. Я просто не хотел там сидеть дольше половины третьего ночи. Но поймите следующее: я совершил ошибку. Тогда, когда я совершил ее, не было достаточно данных, чтобы твердо определить, было ли это ошибкой. Но это было уже второй или третий раз, когда произошло что-то подобное, так что я начал проверять и выяснил, что это едва ли не самая худшая ошибка, которую можно совершить.

Если вы имеете дело с преклиром, который не может очень внятно общаться с вами, обеспечьте ему возможность делать это. Вы можете просто дать человеку, который не способен нормально разговаривать, выключатель от небольшого светильника, или фонарика, или чего-то ещё в этом роде, чтобы он мог подавать сигналы «вспышка» и «вспышка-вспышка», или вы можете договориться, чтобы он кивал или отрицательно качал головой; вы можете придумать и другую подобную систему.

Вы просто пускаетесь в работу с кейсом и не проводите никакого оценивания. Затем вы начинаете предоставлять процессинг творчества. Нееет! Вы вообще не знаете, с чем вы сталкиваетесь. Чего он не может создавать? Чего он не может разрушать? Вы обнаружите всевозможные вещи.

Либо, если преклир глухой и не слышит то, что вы говорите, вы можете провести ему огромное количество одитинга по «Самоанализу», просто сидя рядом и указывая карандашом на строчку, пока человек не скажет: «Угу». И пусть прямо рядом с вами лежит блокнот, чтобы, когда он скажет: «Не-а», – вы могли бы видоизменить ту команду, которую человек не может выполнить. Уловили идею?

Итак, на следующее утро она в апатии. Ее прошлому одитору пришлось очень мягко разговаривать с ней примерно двадцать четыре часа, и мне пришлось разговаривать с ней и так далее, чтобы привести ее в порядок. И все, что немедленно сделал другой одитор, — это просто пропихнул ее через макеты создания/разрушения мамы.

Общение – это процесс, который происходит в обе стороны и никогда в одну. К Когда оно превращается в односторонний процесс, это очень плохо.

Бац! И пройдя это, она тут же выскочила из своего состояния прямо вверх по шкале. Этот, кстати, произошло после того, как она побывала вне своего тела. Интересно, не так ли?

Если бы я никогда не прислушивался к тому, какие трудности имеются у одиторов... и если бы я никогда не оценивал, что же делают одиторы... бог ты мой, к каким воздушным замкам мы устремились бы в этих лекциях! Если бы я никогда не наблюдал, что происходит, если бы я вёл себя с вами как Хоуиз или какой-нибудь другой неумный тип и просто направился бы в туманные дали типа «давайте притворимся», то вы не получили бы никакой стоящей информации. Она ни капли не подошла бы для работы с МЭСТ-вселенной.

Что ж, вот случай, когда не наблюдалось недостатка смелости, а просто наскучила работа. Откровенно говоря, мне наскучил кейс. Два тридцать ночи. У меня были занятия получше. И она не выглядела так, будто находится в плохой форме. Я не устанавливал для этого кейса никаких целей, кроме «Дай-ка вытащу ее из этого, чтобы ей не нужно было отправляться в больницу». Ей не нужно было отправляться в больницу... она впала в апатию.

Я мог бы дать вам теоретические данные, которые подошли бы для любой вселенной... конечно, конечно. Да. Я мог бы дать вам теорию, и, опираясь на неё, вы, возможно, могли бы приняться за работу и выяснить, что имеет место на самом деле.

Вы, несомненно, можете получить то же самое в любой момент по любой причине с любым кейсом, с которым вы дадите задний ход от «не может». Вы начинаете работать с «не может», а потом даете задний ход.

Причина того, что этот предмет развился до такой степени и мы получаем те результаты, которые получаю я, состоит в том, что у меня есть линия двустороннего общения. Вы поразитесь тому, что она иногда собой представляет. Довольно часто эта коммуникационная линия не заключается в беседах или чтении писем... особенно в последние месяцы.

Начиная проходить макеты, преклир проходит макеты определенного рода, и не успеваете вы и глазом моргнуть, как он говорит вам: «Боже мой! Ни при каких обстоятельствах я не могу создать макет того, или сего, или чего-то еще». Вы начали работать с этим по постепенной шкале. После того, как он немного позанимался макетированием этого, его начинает тошнить или он чувствует электронные молнии вокруг своей головы и что-то вроде этого.

Я получаю информацию от преклиров. Я получаю информацию от одиторов. Я получаю данные о наиболее успешных действиях самыми странными путями. Я узнаю, у кого какой счёт в банке. Да... я узнаю, кто добивается хороших успехов в этом плане.

Что приведет его в норму? Дальнейшее проведение этого процессинга. И если у вас заканчиваются идеи, просто возьмите «Самоанализ», и пусть он создает эти макеты. Пусть он создаст этот макет и затем помещает его в различную обстановку рядом со своим телом, управляет им, переворачивает его, изменяет его цвет. Это тоже позволит получить эффект. Это тоже будет работать.

Выясняется, что те практикующие одиторы, у которых самый большой счёт в банке, меньше всего мирятся со всякими глупостями. Это поразительно, не так ли? Они меньше всего мирятся со всякими глупостями. Они являются причиной. Они ни черта не соглашаются ни с кем.

Каков здесь недостающий ингредиент? Нельзя сказать, что в каждом случае им является недостаток смелости. Просто вы не проходите через все к следствию, которое желали получить, вот и все. Вы просто не достигли его и решили, что есть что-то еще, к чему вы должны устремиться.

И выясняется, что все те люди, которые бегают и говорят: «Я докажу вам это, если смогу», – банкроты.

Слышали ли вы когда-либо о собаке, которую специально натаскивали для охоты на птиц и которую невозможно отучить от преследования кроликов? Что ж, такое происходит. И в конце концов в отчаянии ей по-настоящему вправляют мозги. У человека есть собака, обученная охоте на перепелов. И они идут на охоту, собака охотится на перепелов, она преследует их и поднимает их на крыло. И внезапно она обнаруживает, что дорогу перебежал кролик, и она устремляется за этим кроликом, просто вжих-бах! К черту перепелов! Она вдруг не хочет обращать никакого внимания на перепелов; перепела нужны вам. Вам совершенно не нужны кролики.

Выясняется, что все те люди, которые бегают и говорят: «Мы должны добиться благоприятного отношения со стороны Американской ассоциации чистильщиков пудельдогов» (это, полагаю, одно из более ранних названий АМА), – тоже банкроты. Они тоже банкроты.

Вы исправляете эту собаку, взяв кролика, привязав его вокруг шеи собаки и отпустив ее, чтобы она ходила многие, многие и многие дни с привязанным к ее шее разлагающимся кроликом. И в конце концов она впадает в такую апатию по поводу кроликов, что после этого охотится только на перепелов. Это самый лучший метод отучивания, который я знаю.

И те типы, которые бегают и говорят: «Хаббард ничтожество. Хаббард ничтожество. И что не так в Саентологии, так это Хаббард», – они банкроты. И, кроме того, их гораздо сильнее ненавидят, чем меня. Они не осознают, что люди, с которыми они разговаривают, соглашаются с ними из вежливости. Но многие люди, с которыми они разговаривают, немедленно автоматически решают, что Хаббард, должно быть, замечательный человек.

Я уверен, что никто из вас не хочет, чтобы вам на шею подвесили кричащего преклира, потому что вы... Но, по правде говоря, у некоторых одиторов просто проявляется навязчивое стремление отклоняться в каком-нибудь другом направлении... отходить от курса и идти каким-нибудь другим путем. Они начинают процесс и так и не завершают его. И они начинают процесс и не завершают его, они начинают процесс и не завершают его.

Ввиду того факта, что ни у кого из них нет здравого суждения по этому поводу, они просто идут от противного.

Понимаете, в этой вселенной легко начинать что-то и чертовски трудно завершать. И у человека вырабатывается привычка никогда ничего не заканчивать. Не допустите, чтобы это случилось в процессинге, который вы проводите.

Так что если бы вы сделали так, чтобы сто тысяч человек расхаживали и говорили о том, насколько ужасен Хаббард, то вы могли бы с полной уверенностью рассчитывать на то, что у меня практически мгновенно появилось бы двести тысяч друзей. «А кто этот Хаббард?»

Если вы осознаете тот факт, что вы делаете такое, то, ради всего святого, ни при каких обстоятельствах не выбирайте в качестве следствия что-то, что представляет собой большую обладательность. Иными словами, не ставьте перед собой большие, масштабные цели. Ставьте перед собой маленькие цели. При работе с преклиром действуйте по постепенной шкале: «Сейчас я закончу это. Теперь я закончу то. А теперь я закончу что-то еще». Пусть это у вас войдет в привычку — завершать что-то.

«Тот парень, который изобрёл вулканизацию покрышек».

Когда ваш преклир начинает искрить, а стрелка Э-метра начинает пикировать в разные стороны, поскольку через Э-метр проходят сильнейшие заряды, и вы расстроены и нервно ходите кругами, тогда просто продолжайте делать то, что вы делали... поскольку это сработает, если речь идет о макетах.

И человек думает: «Замечательный человек. Должно быть, в вулканизированных покрышках что-то есть. Так что я буду покупать вулканизированные покрышки». Вот настолько это иррационально.

Понимаете, этот процесс легкий. Этот процесс не подведет вас. Но вы могли бы дать задний ход из-за того, что вы очень не хотите причинять боль преклирам. Вы говорите: «Мы причиняем ему такую боль, что нам лучше остановиться». Нет, прикончить его! Кстати, если приступая к работе, вы руководствуетесь лозунгом: «Давайте проведем ему процессинг творчества и превратим его в развалину» — вы никогда этого не сделаете. Противоположно направленные векторы МЭСТ-вселенной.

Что касается линии двустороннего общения: вот вы сидите здесь... у вас есть этот предмет: Саентология. Хотя это было довольно трудным делом, но она была разработана путём двустороннего общения... не путём общения лишь в одну сторону, когда вы наблюдаете. Понимаете, общение – это, в основе своей, наблюдение. Вы хотите, чтобы человек наблюдал, он хочет, чтобы вы наблюдали. Либо он не хочет, чтобы вы наблюдали, а вы делаете это; вы не хотите, чтобы человек наблюдал, а он делает это.

Если вы говорите: «Хорошо, теперь давайте приступим к процессингу творчества и добьемся, чтобы он почувствовал себя легко, жизнерадостно и непринужденно», то вы, вероятно, прикончите его... противоположно направленные векторы, понимаете? Каково ваше намерение?

Каким бы образом вы это ни устроили... это наблюдение. И обычно, когда вы думаете об общении, вы думаете о символах: буквах, разговоре и тому подобных вещах. Это не линия общения. Линия общения имеет отношение к восприятию, а сущность восприятия – это наблюдение.

Лучше уж такое намерение: «Что ж, посмотрим, сможем ли мы замочить его». Вот это правильно. Или: «Посмотрим, сможем ли мы добиться того, чтобы он полностью зачах прямо у нас на глазах». И он обведет вас вокруг пальца! Сам процесс проведет вас через это.

И про тех людей, которые хуже всего общаются, вы можете автоматически сказать, что они наблюдают меньше всего. Либо они делают неправильные наблюдения. Либо они боятся, что сделают неправильное наблюдение. Либо они боятся, что сделают правильное наблюдение, и поэтому не осмеливаются наблюдать.

Вы подготавливаете почву для того, что вы собираетесь сделать, вы готовите почву, проводя хорошее оценивание; вы проводите его до конца, проявляя достаточную настойчивость, чтобы завершить его, не моргнув глазом. Человек говорит... допустим... он начинает издавать пронзительные крики, которые, как вы уверены, слышны за несколько кварталов. Вероятно, их и можно там услышать. Вероятно, очень скоро у ваших дверей будет полиция. И все будет хорошо, если вы просто скажете им... не говорите им, что вы саентолог... скажите им: «дианетик». Они привыкли к жалобам в связи с ней.

Итак, вы понимаете: дело не просто в том, что говорит ваш преклир. Что он делает? Честное слово! Я видел одиторов... Я просто стоял в ужасе и наблюдал, как идёт сессия. Преклир... его глаза становятся красными и слезятся, понимаете, и он в ужасном состоянии, и он приходит... в ужасное состояние! А одитор настойчиво хочет приняться за нечто совершенно другое, понимаете? И он просто прошёл прямо мимо той темы, с которой работал, и взялся за какую-то другую.

А затем продолжайте процесс, который привел человека в такое состояние... поскольку вы будете проводить процессинг творчества или процессинг постулатов, тот или другой. И человек просто приходит в это состояние и находится в нем. Затем он проходит прямо через него.

Он только что сказал: «Теперь возьмите свою маму. Засуньте её в духовку. Хорошо, теперь возьмите своего дедушку и засуньте его в духовку». И внезапно глаза преклира становятся красными-красными... а одитор просто переходит к совершенно другому типу мокапа. Преклир натолкнулся на что-то. Он натолкнулся на что-то, и это так легко заметить... здесь не требуется величайшей прозорливости... всё, что требуется, так это не сидеть и не смотреть всё время на свои туфли!

Совершенно удивительно видеть, как человек приходит, и он... вы не знаете, что с ним не так. Вы даете ему в руки банки Э-метра и не можете выявить... вы не можете выявить ничего, что он мог бы создавать, и не можете выявить ничего, что он мог бы разрушать. Вы просто... стрелка просто постоянно вылетает из Э-метра, и он не может ничего создавать, и он не может ничего разрушать, и он не может существовать, и его нет… он — просто трясущаяся развалина, он дрожит, и у него судороги... и вы просто восклицаете: «О, нет! Что я такого сделал? Из-за чего я обнаружил ЭТО сегодня утром у себя на пороге?»

Я хочу сказать, что эти признаки совершенно очевидны. Они... вопиющие! Звон и свет. Знаете эти большие замысловатые игры в пинбол? Поиграть в него стоит четверть доллара. Видели ли вы когда-нибудь такую игру? Я только что изобрёл её. Этот автомат в десять раз больше, чем любой автомат для игры в пинбол, который вы только можете вообразить, и там есть не только колокольчики, но ещё гонги и сирены. И если вы вообразите себе подобную машину, чтобы в ней сияли лампы, и горели бенгальские огни, и внутри взрывались хлопушки, и светили большие прожектора, а маленькие человечки ударяли молоточками в огромные гонги, как это происходит в компании «Лондон Филмз», то у вас возникнет некоторое представление о том, какова на самом деле картина, которую вы видите в подобном случае. То есть вот настолько здесь бурные проявления. Это не просто нечто, что существует. Это движется. От этого исходят бурные эмоции. Это действует. Это... имеют место различные состояния.

И как же вы справляетесь с таким кейсом? Вы садитесь и говорите себе: «Так, посмотрим. Рон не сказал мне, что делать с одним из таких исключительных кейсов. Просто человек, по-видимому, совершенно из ряда вон выходящий. Я не могу понять это... не знаю, что делать по этому поводу»?

Если вы не видите изменений на лице преклира пять или шесть раз за одну сессию, то вы ничего не добиваетесь. Вы не провели хороший ассесмент.

Нет, вы не поступаете таким образом. То, что вы делаете, — это выясняете, насколько хорошо он создает макеты, и затем начинаете с самого нижнего уровня его способностей... я имею в виду, с того уровня, которого он может достичь и на котором вы абсолютно уверены, что он делает то, что вы просите. И далее вы постоянно проверяете его и просто доводите все до конца. Это все, что вы можете сделать по этому поводу. И в конечном итоге все у вас будет в порядке.

Если же вы хорошо провели ассесмент и просто проводите обычный процессинг по мокапам, то вы действительно видите, как что-то происходит. Затем преклир впадает в монотонность. Вы наблюдаете, как с преклиром что-то происходит, – и он впадает в монотонность. Он начинает говорить: «Да, да, да-хм, да-хм, да-хм», никакого облегчения – вы пропустили это. Вы пропустили «не могу». Он не смог сделать что-то и не сообщил вам об этом. И его восприятия начинают ухудшаться, ухудшаться, ухудшаться, мокапы становятся всё более, более и более скверными. Значит, что-то прошло мимо вас совершенно незамеченным. Он погрузился в нечто вроде скуки, потому что пропустил что-то.

Понимаете, моя ошибка заключалась не в том... при работе с той девушкой моя ошибка заключалась не в том, что я не провел оценивание. Если бы у меня было неограниченное количество времени, то я бы продрался прямо сквозь это. Но на пути была серьезная загвоздка, и она готова была все испортить. А у меня, как я думал, не было времени, чтобы завершить работу с этим. Так что я потерял еще двадцать четыре часа. На самом деле у меня не ушло бы и пятнадцати минут на то, чтобы привести ее в состояние, в котором она была бы способна отгрызть маме голову.

По меньшей мере каждые двадцать минут ваш преклир должен смеяться. По меньшей мере каждые двадцать минут в ходе процессинга он должен хихикать, или чувствовать облегчение, или что-то в этом роде. Если вы не добиваетесь этого, то вы не подбираетесь близко к тому, что нужно, и пропускаете «не могу».

Еще вы можете сделать следующее... разумеется, в процессинге есть следующие два преступления: обесценивание и оценка, и еще одно, о котором я расскажу позже, убеждение. Это то, чего одитору следует избегать. Оставим их.

Вы сказали преклиру:

Что ж, очень хорошо. Время от времени я нарушаю собственные правила. У вас всегда есть привилегия сказать, что вы нарушаете правила. Время от времени я нарушаю собственные правила, и каждый раз, когда я делаю это, я жалею. В процессинге я могу нарушить всевозможные правила и никогда не попасть в серьезные неприятности. Но когда я начинаю нарушать те два правила, обычно так или иначе я немного раскаиваюсь... что-то происходит.

—Хорошо. Хорошо, вы получили собаку? Хорошо. Поместите её перед собой. Хорошо, теперь заставьте её лаять. Теперь послушайте звук этого лая. Теперь заставьте её лаять печально.

Настойчивость существенна, существенно важно оставить в покое реальность и работать только с действительностью. Когда я говорю о «действительности», я имею в виду вселенную преклира. И помнить о том, что он лишь преклир... довольно важно. Не переоценивайте преклира, потому что, понимаете, если это становится серьезным и важным, то вы проводите с ним работу МЭСТ-уровневого типа.

—Да, – говорит человек. – Э... да, да! Заставить её лаять печально. Точно... ха-ха! Она делает так: «Гав».

Это не является серьезным и не является важным. Если бы вас здесь не было, то этот человек делал бы то, что делали все остальные. Это не запланировано, и не был принят закон, по которому вы должны быть здесь и помогать. Никакого такого закона не было введено в действие. Это не запланировано на траке МЭСТ-вселенной, вы не найдете свидетельств этого в летописях, вы даже не найдете этого в предсказаниях Нострадамуса. Этого нет в списке, этого нет в повестке дня... того, что мы здесь делаем. Есть множество вещей, которые есть в повестке дня и которые так и не произойдут из-за того, что мы делаем это. Иначе говоря, мы отправили повестку дня в мусорную корзину.

—Теперь заставьте её лаять с большим энтузиазмом. -Да.

И, следовательно, какова бы ни была линия судьбы мистера Преклира или какой бы участи он ни ожидал... сойти в могилу, быть съеденным червями и больше никогда ничего не знать — вот это запланировано. Так что ему повезло, что вы здесь. Вы оказываете ему такую огромную услугу, что никогда не должны просить у него разрешения на выживание. Вы никогда не должны просить, чтобы он позволил вам выживать... никогда.

—Хорошо, теперь поместите её позади вас и заставьте её вилять хвостом. Теперь ощутите, как её хвост хлопает из сторону в сторону. Теперь действительно почувствуйте удар хвоста, как будто это нечто твёрдое. Сделали?

Если я способен внушить вам хоть что-то, то поймите, что вы не обязаны помогать ему. И если вы хорошо поработаете, то единственный, кто похлопает вас по плечу, — это вы. Не ваш преклир, не его семья, не я... нет, это не так. Я похлопаю. Я всегда чертовски доволен.

—Да.

Время от времени мне звонит какой-нибудь одитор... в два, три, четыре часа ночи... и говорит: «Знаете, я только что завершил сессию, и, когда этот парень пришел ко мне, у него была кривая нога, или изуродованное ухо, или мозг в голове был развернут на сто восемьдесят градусов и сидел в левой ноге, — или что-то в этом роде. — Я работал с ним двенадцать часов без перерыва и только недавно закончил, и, знаете, не было видно никакой разницы. Он отправился домой и только что позвонил оттуда: его жена не узнала его, когда он вошел!» Хорошо! Я радуюсь этому, как ребенок. Это чудесно.

—Хорошо. Теперь поместите собаку под вами. Сделали? -Да.

Но что касается хорошей оценки собственной работы, то главная причина, по которой вы попали в... в первый раз вы действительно попали в неприятности тогда, когда вы подумали, что хорошая оценка себя — это плохо. Это типично для этой вселенной. Вы не должны нравиться себе, понимаете? И вы ходите и говорите: «Извините меня за то, что я это я». Высказывания от первого лица встречают сильное неодобрение... однако вы обнаружите, что в прошлом в обществах, обладающих очень большим количеством жизненной силы, в самых сильных обществах, в тех обществах, которые ничто никогда не могло сломить, человек обычно говорил так: «Что ж, я выскажу вам свое мнение, и это мнение самого лучшего, самого мудрого, самого сообразительного мужчины во всем этом племени».

—Поместите её над головой. -Да.

О! Как бы это прозвучало... как бы это звучало в Англии, или Америке сегодня? Нет, нет! И все же... германские племена, кстати, продолжали продвигаться вперед и просто еще раз поднажали. И римских легионов, ранее уничтожавших их, нет, поглядите-ка! — уже сколько веков.

—Поместите её справа от вас. -Да.

Римляне сильно потешались над манерой разговора тевтонских рыцарей, которых они пытались завоевать. Рыцарь выезжал на берег реки, которую удерживали легионеры, и говорил им, что он самый наилучший рыцарь из всех когда-либо существовавших, и он в одиночку может победить их всех. Таково было его мнение, и, поскольку таково было его мнение, должно быть, это было верно.

—Поместите её слева от вас.

И римские легионы приходили и уходили, стирали их в порошок и повергали в прах. Немцам эта черта свойственна до сих пор.

—Да.

Когда я говорю о «жизненной силе», я имею в виду мощь, силу и так далее.

He-eт... в какой-то момент что-то прошло мимо вас совершенно незамеченным! У него нет этой собаки, вот и всё. И если бы вы неожиданно спросили преклира: «Есть у вас эта собака?», – он бы сказал: «Да». Этого недостаточно. Спросите: «Где?»

Нам не следует брать их в пример. Но помните ли вы то время, когда ваша уверенность в себе была очень высокой, когда вы были чрезвычайно уверены в себе? Вы знали, что вы могли сделать. У вас была большая уверенность в себе. Помните ли вы такое время, или это было слишком давно?

«Передо мной. Она постоянно передо мной, и я то и дело накрывал... о, теперь у меня поблизости где-то четыре собаки, но я вот-вот их соберу... вот-вот. Я наконец понял, что передо мной факсимиле одной и той же собаки, и передо мной просто воспоминания об этой собаке, и я...» Такое действительно бывало.

Если вы можете найти такое время в своей жизни, то просто попытайтесь ответить на следующий вопрос: сколько раз с тех пор вы говорили другим, что вы нисколько не уверены в себе? Сколько раз вы старались не иметь никакой уверенности в себе? Сколько раз вы без всякой необходимости и искренней уверенности в том, что это вам нужно, пытались узнать чье-то мнение? Вы подходите... понимаете... вам не нужно их мнение, но вы подходите и говорите: «Я хотел бы узнать ваше мнение по этому поводу». Вам необходимо их одобрение или вам нужно, чтобы вам сказали: «Мы ищем это» или «Мы ищем это для того-то». Ха-ха! Тьфу!

Немного погодя он внезапно... если бы вы просто продолжали заниматься этим, то он бы сказал: «Я не совсем... э...» Он просто не смог выполнить то, что требовалось, и впал в апатию по этому поводу, и сейчас у него есть небольшая тень или что-то в этом роде... он забавляется с этой небольшой тенью.

Да, вы не можете быть хомо сапиенсом и быть правым. И одно из лучших обоснований такого поведения состоит в том, что вы не можете быть хоть сколько-то уверенным в себе и при этом быть вежливым. МЭСТ-вселенная — не думайте, что она имеет что-то общее с вежливостью. Это крупномасштабная операция по контролю.

Теперь он говорит вам: «Всё чёрное». Внезапно он говорит: «Всё чёрное».

Знаете, что произошло бы, если бы вы постоянно говорили своим преклирам:

Вы говорите: «Хорошо. Получите чёрное пятно, проделайте с ним то, проделайте с ним это, проделайте с ним одно или другое. Поступите с ним так». И вы спрашиваете: «Получилось?»

«Знаете, я, вероятно... вероятно, самый квалифицированный специалист из всех, кто занимается каким бы то ни было целительством на Восточном побережье»?

«Да. Отлично. Отлично. Отлично».

Вы думаете... вам немедленно приходит в голову, что они сразу же уйдут от вас и будут говорить: «Вот самодовольный болван!» Это вы думаете, что они сказали бы так. Но, когда вы заявляете такое, они этого не говорят. Они говорят: «Что ж, он весьма самоуверен... что ж, вероятно, это так! Конечно, он не... то есть, с ним ужасно трудно разговаривать. Но, вероятно, то, что он говорит, правда!»

Вы говорите: «Хорошо. Поместите что-нибудь перед собой».

Понимаете, вам следует рассмотреть некоторые подобные реакции, поскольку существуют реакции, о которых люди хотят, чтобы вы думали, что они имеют место, — и «все знают», что такие реакции имеют место, — и существуют реакции, которые имеют место на самом деле.

И он... он...

Я знаю одну девушку, страшную как смерть. Она чрезвычайно уверенно говорила всем, насколько она красива на самом деле. И это ошеломляло людей до такой степени, что они думали, что у них какие-то расстройства восприятия. У нее было больше парней, чем вы могли бы сосчитать. Она все время только тем и занималась, что говорила им, насколько они везучие. Поразительно, правда?! То, о чем «все знают», как об истине, обычно ею не является.

«Теперь поместите перед собой что-то ещё. Поместите это позади себя».

Ладно. Когда мы переходим к Стандартной процедуре действия, выпуск 3, то обнаруживаем, что в этой процедуре есть переменная величина. В ней есть переменная величина.

И он говорит... Он немного озадачен, но берёт и делает это. Выясните, что он делает! Он изменился. Я хочу сказать, вам нет необходимости обладать целой кучей тэта-восприятий, чтобы наблюдать за ним. Либо он держит в руках банки Е-метра и стрелка внезапно начинает носиться по шкале, и это самый лёгкий способ увидеть изменения, либо вы просто смотрите на него, и он вдруг дёргается вот так, понимаете? Происходит нечто, что не так уж легко заметить, как, например...

К счастью, это не такая уж и переменная, если одитор... ведь это не зависит от того, насколько разумно он мыслит. Если одитор просто применит процедуру КАК ОНА ЕСТЬ, то она не проявляется очень уж сильно. Но эта переменная в значительной мере влияет на время, которое требуется для проведения процедуры.

Вы спрашиваете:

И эта переменная — одитор. Она не связана с тем, дал ли я вам решения. Нет, ведь у вас есть решения. На протяжении многих, многих часов я рассказывал вам о теории, теории. И по мере того, как я буду продолжать и дальше описывать эти действия и техники, вы увидите, что эта теория — не просто теория. Ее очень легко применять.

—В чём дело? Что вы делаете? Получилось у вас поместить это позади себя?

На самом деле я проделываю с вами небольшой трюк. Эта вещь настолько проста, что теперь мне приходится приукрашивать ее. Мне приходится приукрашивать ее и придавать ей больший масштаб и охват, чем она на самом деле имеет, потому что в действительности она является просто Стандартной процедурой действия: созданием вашей собственной вселенной, тем, как вы делаете это; «простиранием», процессингом творчества, изменением постулатов.

—Ну, да.

И у нас есть разные типы кейсов, и они подразделяются на семь категорий. И вы таким-то образом выясняете, к какой категории относится кейс; и вы так-то и так-то используете Э-метр и выясняете, что человек может создавать и разрушать, и вы создаете макеты этого и видите, что с кейсом все в порядке. Вот на самом деле и все.

—Каким образом вы поместили это позади себя?

Но вы... разумеется, в конечном счете, результат нами не рассматривается. Ни один из этих результатов не рассматривается. Даже эта переменная — то, что зависит от одитора, — не очень сильно рассматривается. И все же у вас может быть настолько сильное стремление ловить тэтанов в ловушки, что вы будете делать все, что угодно, кроме Стандартной процедуры действия.

—Я разработал систему, как можно это делать. Тц-тц-тц!

Существует инцидент, известный как «Факсимиле один». В нем используется звук... огромный агрегат с большой пусковой рукояткой, и он «перемалывает», «перемалывает», «перемалывает», «перемалывает», «перемалывает». Он направляет на тело звук, волны, притягивающе-отталкивающие и всякие подобные штуки, и это довольно сильно вмораживает тэтана в тело.

—Какую систему вы разработали, чтобы делать это?

И этот инцидент проделывали практически со всеми, кто находится здесь. И это поразительный инцидент и... эти инциденты имели место в промежутке от миллиона до восьмисот тысяч лет тому назад... простите, восьми тысяч лет тому назад. Я обнаружил один случай, который произошел три тысячи лет тому назад здесь, на Земле. Но те, кто фигурировал в инциденте, делали то, что многие другие делали на всем протяжении трака. Они пытались захватить тэтана и заставить его работать.

—Ну, когда я перемещал это, чтобы это оказалось позади меня, я обнаружил, что мне очень трудно перемещать это отсюда туда, так что я заново создаю это позади меня и набрасываю чёрный занавес на то, что находится передо мной.

Время от времени вы будете обнаруживать таких людей... явные примеры... и они действительно находятся в вэйлансе оператора из «Факсимиле один». Это ясно как божий день. Они находятся в вэйлансе оператора из «Факсимиле один». Они действуют, выражаются и ведут себя, словно операторы из «Факсимиле один». Они просто едут на инграмме. Они не посланы сюда с какой-либо миссией. Мы называем таких людей «мониторами *монитор: отслеживающее, контролирующее устройство в различных технических областях (Словарь Лингво) ». Они очень часто подходят к вам и выражают пожелание, чтобы вы доказали все это, они постоянно заглядывают вам в лицо и просто стараются припереть вас к стене.

Вот источник закупоривания у этого человека. И вы оглядываетесь по сторонам, а потом говорите: «Потянитесь к месту впереди вас и поднимите этот занавес. Теперь найдите ещё один чёрный занавес и поднимите его».

Вы знавали довольно много таких людей, которые околачивались рядом. Немного погодя у них срывало крышу... они сходили с ума. Они обнаруживали, что наша деятельность просто слишком основательна в плане знаний, чтобы с этим можно было что-то поделать. Они просто драматизируют. Они не знают, почему они это делают. Если бы они осознали, почему они это делают, то это практически вышибло бы им мозги.

Боже мой! Он глядит на все мокапы, которые вы просили его создать. Они до сих пор находятся перед ним. Иначе говоря, его необходимо потренировать в том, что касается времени. Вы тренируете его помещать объекты во вчера и избавляться от них, как только он... заставлять их исчезать. Просто потренируйте его в этом по градиенту.

Для проведения им процессинга требуется очень осмотрительный одитор... очень быстрый, осмотрительный одитор, который поймал бы такого человека и держал бы его на одном месте... но процессинг по макетам приводит их в порядок.

—Просто создайте что-нибудь и поместите это во вчера.

«Монитор»... «Факсимиле один». Вы должны что-то доказать. Он держит вас. Он хочет знать и то, и это. И, боже, когда он начинает работать с преклиром, то да поможет тому бог. Да, он сделает все, чтобы обесценить преклира и в то же самое время будет очень успешно притворяться, что он хорошо проводит процессинг... очень успешно притворяться. Он обычно кейс V... кейс V... он просто берется за проведение Стандартной процедуры действия, выпуск 3, и она просто у него не срабатывает, и все тут.

Он отвечает:

А причина, по которой она у него не срабатывает, состоит в том, что он не выполняет ее. Здесь нет ничего эзотерического. Он говорит: «Выйди на полметра назад из своей головы. О, ты там? Что ж... э-э-э-э... хммм-хммм! Ты там, да? Ты не можешь видеть свой затылок… А, ты видишь? Ты хочешь сказать, что ты отделился от своего тела?»

—Я не могу. Вы говорите:

И человек говорит: «Мм, да!» — шмяк! Залетает обратно.

—Что ж, создайте что-нибудь меньшее по размеру и менее значительное и поместите это во вчера, – и вы в конце концов получите что-то настолько малоценное, что он может расстаться с этим.

Если один из таких «мониторов» поработает с ним достаточно долго, то у другого одитора уйдет два или три часа, чтобы привести преклира в порядок. Это драматизация монитора из «Факсимиле один».

И вы... а что если он не может сделать ничего из этого? Дайте ему зубочистку и попросите выбросить её в окно. «Теперь выбросите из окна другую зубочистку. Теперь получите мокап зубочистки и выбросите его из окна. О, вы сделали это? Хорошо, получите мокап двух зубочисток и выбросите их через дверь. О, вы сделали это? Хорошо».

Многие кейсы V как бы инстинктивно чувствуют, что тэтаны — это то, чего следует бояться. У них достаточно много овертов против тэтанов, так что если бы они сделали тэтана свободным... о, боже, этот тэтан прибил бы их. «Возможно, это парень, которого я засунул в ящик восемь миллиардов лет тому назад». И у него возникает... он чувствует, что если он освободит тэтана, то это погубит его самого.

И он просто продолжает продвигаться вперёд. Мокапы становятся более чёткими, и дела начинают идти прекрасно. Они... клянусь, они проделывают самые невероятные вещи! Вы думаете, что преклир в какой-то мере понимает... преклир в какой-то мере понимает, что происходит, и внезапно он начинает дурачить себя. И затем он начинает дурачить вас, да ещё как! И если вы не смотрите на него, если он не держит в руках банки Е-метра, то вы могли бы с тем же успехом беседовать с луной.

Итак, оператор из «Факсимиле один», сидящий в подобных людях, все же создает непостоянство, не в технике, а в одиторе.

Рано или поздно он оправится от этого состояния, он сможет справиться с этим в следующей сессии или когда-нибудь ещё. Но в тот момент, когда он натыкается на серьёзное «не могу» и оно остаётся пропущенным... начиная с этого момента объекты становятся всё более туманными и трудноразличимыми. Так и запишите это у себя в тетради.

Но вы, другой одитор, можете справиться с этим с легкостью. Давайте сделаем перерыв.

Ваша задача – определить «могу»... создать у преклира состояние «могу»... а не состояние «не могу». Если вам вообще нужна какая бы то ни было цель, то вот она. Вы определяете «могу». Он может создавать змей.

И прямо в самом начале вы приступаете к работе, выясняя с помощью ассесмента, чего он «не может», чтобы вы могли увеличить его способности. В самом начале вы приступаете прямо к этому. Вы можете проводить людям всевозможные сессии... короткие, отрывочные сессии, и так далее... и, если вы не проведёте никакого 1ссесмента, то, может быть, это сойдёт вам с рук в трёх четвертях случаев. Возможно, в девяти десятых случаев вам сойдёт с рук, если вы не проведёте ассесмент. Но, как и у меня, рано или поздно окажется, что вы проводите одитинг в полтретьего ночи и внезапно наталкиваетесь в кейсе на «не могу». Оно было там всё время.

Вы закончили бы всю работу примерно за полчаса, если бы вы сначала выяснили это. А вместо этого вы проводили человеку процессинг на протяжении трёх юсов, затем неожиданно нашли «не могу» и решили, что больше не можете тратить на это время... вы устали и решили, что лучше немного поспать.

И, вероятно, вы потратите следующие несколько ночей на устранение последствий этого. Не проводя ассесмент, вы просто можете потратить больше времени. Вы можете просто постоянно терять время. Полагаю, за год вы, вероятно, могли бы потратить зря сотни и сотни часов процессинга... даже проводя процессинг недурно... просто сотни и сотни часов. Время от времени... Например, я только что выявил такой случай. Не буду упоминать никаких имён, но... я не хочу никого опозорить, но...

Послушайте: проведя немного процессинга преклирам, вы обнаружите, что они подразделяются на различные категории. И это не категории ГС... Расскажу вам об этом прямо сейчас. Это не категории ГС.

Генетические сущности существуют на траке, подразделяясь на расы. Есть жёлтая раса, и белая раса, и зелёная раса, и так далее. Количество рас, которые прошли трак вплоть до настоящего времени... они нас не волнуют.

Когда кто-то пытается сказать людям, что у этих рас равные права перед законом, он не сообщает какую-то грандиозную новость... чертовски очевидно, что так и должно быть. Очень странно, что здесь, на Земле, кому-то приходится столь громко ратовать за это.

Фактор, который смешивает все карты, и причина, по которой у людей возникают расовые конфликты, состоит в том, что здесь, на Земле, в действительности присутствуют примерно пятнадцать... по меньшей мере, двенадцать или пятнадцать рас тэтанов. И их представители разбросаны по пяти этим расам... и если где-то и есть большая хаотичность, так это здесь.

Генетические сущности движутся вперёд по траку, и они образуют где-то пять расовых потоков, и затем появилось примерно... появились все эти тэтаны. Они... совершенно недавно, на недавно начатых витках спиралей. Вначале они были, в сущности, более или менее одинаковыми, а затем они разлетелись, и, по причине того, что у них различные траки... разная история, различия в истории... и внезапно у вас... Кстати, все они примерно одного возраста. Внезапно у вас появляются двенадцать или пятнадцать различных типов прошлого, двенадцать или пятнадцать наборов признаков.

И неважно, является ли человек представителем так называемой «кавказской» или «ацтекской» расы... полагаю, это то, что называется... что там было у нацистов... «цезарийцы»? Я забыл.

Как? Арийцы? Да, да... «хамийцы». Как бы то ни было, не имеет ровным счётом никакого значения, какую из этих ГС вы берёте. Вы обнаружите, что, когда речь идёт о тэтане, по-настоящему важно то, к какой расе тэтанов он относится... это фактор, влияющий на процессинг и, в действительности, на межличностные отношения. Этих людей определенным образом обучали жестокости... И неважно, находитесь ли вы в центре Африки или где-то ещё.

Я не вижу очень больших отличий... я проводил в саванне процессинг чрезвычайно большому количеству чернокожих, и не заметил у них каких бы то ни было отклонений от общей картины, ни малейших. Но среди них я находил свидетельства существования двенадцати или пятнадцати линий тэтанов.

Есть люди-змеи, есть завоеватели... о, потрудитесь записать их. Когда-нибудь вы начнёте распознавать их. Мне придётся составить таблицу. Я должен сам провести исследования на эту тему. Я не принимался за эти исследования. Я могу за пару лет выполнить всю работу, которая должна была быть выполнена здесь в течение последних восьмидесяти миллионов лет, но я... на это требуется некоторое время... не очень много.

Однако есть завоеватели. Есть команда... позвольте мне описать категории, к которым они относятся.

Многие из тех, кто развлекает вас на сцене и лучше всего умеет зажигать людей, принадлежат к пятой завоевательной силе или к одной из завоевательных сил. Эти люди появились бог знает откуда. Их собирают в определённые группы, иногда в группы специального назначения. Их обучают тем или иным образом, и они внезапно наносят удар по планетам, делая это различными способами, в том числе довольно необычными.

И на их долю выпало столько передряг, что к тому времени, когда они попадают сюда, они вполне убеждены, что их силы подорваны. И они чувствуют, что сильно деградировали. Они не ставят себя ни во что. Они не чувствуют у себя какую-либо способность применять энергию. У них есть такое ощущение, что они должны удерживать её у себя. Обычно у них весьма хорошее воображение. Вы работаете с этими людьми очень просто: вы проводите обычный ассесмент.

В ассесмент должны быть включены части тела. И вы обнаружите, что у таких людей «руки» вызывают довольно сильное падение стрелки. Вам даже нет необходимости знать, почему «руки» вызывают это падение. Вам не нужно верить в теорию о завоевателях. Вы можете идти и спотыкаться, как спотыкались все остальные. Вам нет необходимости признавать, что завоеватели или вообще кто-либо живёт в космосе. Вы можете принять точку зрения, известную как «вселенский антропоморфизм землян сверхгигиеничного центризма». Согласно этому воззрению, единственное живое существо во всей этой вселенной – это землянин, и единственная населённая планета среди всех этих квадриллионов квадриллионов, квадриллионов, квадриллионов звёзд... единственная звезда, у которой есть какие-либо планеты, это солнце двенадцать. Если хотите, вы можете принять такую точку зрения. Я хочу сказать, у людей было много гораздо более идиотских точек зрения. Они полагают, что, когда носишь очки, глаза начинают лучше видеть.

Итак, эти парни встретили на своём пути полицейских, и те поотбивали им все руки. Что ж, вы обнаружили бы... если бы вы одитировали такой кейс, то вы обнаружили бы определённый набор «не могу». И если вы зададите вопросы обо всех этих «не могу», то вы обнаружите, что у представителей этих рас автоматически происходит срыв. Вы установите, что что-то не так с их руками или что они испытывают какую-нибудь эмоцию по поводу рук.

И с этим можно справиться, применяя процессинг создания таким образом, чтобы они приобрели способность контролировать руки. Разве это не сложная задача? И вы также обнаружите, что их основательно расшевелили на тему второй динамики. В связи с ней они испытывают значительное волнение и расстройство. Когда вы будете создавать коммуникационную линию, вы обнаружите, что она идёт от другого конца и возвращается обратно к человеку.

У одной из сил завоевателей был лозунг: «плата – это ощущение», и для них это единственная плата. Они действуют как одно подразделение, и у них имеются определённые планы и цели. Эти планы и цели даже не представляют для нас интереса. Нас интересует лишь этот факт.

Что дальше? Вы получаете эти «не могу», и вы обнаружите, что для них ключевая тема – это темнота. Они прячутся. Темнота имеет для них огромную ценность. Они хотят спрятаться в этой темноте. Очень часто, когда вы начинаете просить их создать мокап полицейского, они откликаются: «Хе-хе! Нет-нет!» Но рано или поздно они смогут создать нагрудный знак и приобретут способность делать что-нибудь с этим нагрудным знаком. Какова градиентная шкала для «полицейского»? Что ж, нагрудный знак, затем фуражка, дубинка, пистолет и всё остальное, пока вы не получаете «полицейского». И потом приближайте его и отдаляйте и проделывайте с ним различные вещи. Что ж, это совсем просто, не так ли? Стало быть, это лишь обычная процедура.

Вы берёте человека-змею... в том, что касается процессинга, нет ничего легче. Что вызывает интерес, так это поведение человека Оно также не заботит вас. Человек-змея... он очень тихий. Он хочет, чтобы вы всё доказывали... доказывали, доказывали, доказывали. И если где-то под солнцем существует некое механическое приспособление, которое может рестимулировать найденный им инцидент, то этот человек чувствует, что должен найти его и тем или иным образом вывернуть наизнанку или заставить какого-нибудь преклира испытать его воздействие на себе. Ему нужны доказательства, доказательства, доказательства, доказательства.

Например, один из них купил кушетку, в которой был встроенный вибратор, и поставил его на такую мощность, чтобы тот автоматически рестимулировал факсимиле «Один». И он уложил человека на эту кушетку так, чтобы лоб оказался на кнопке, которая вибрировала. И человек лежал там, и эта штука трясла его, и он чувствовал волны, идущие из «кофемолки» факсимиле «Один». Это заставляет людей чувствовать себя очень плохо. Но он вполне доказал это.

Его основная идея будет состоять в защите змей. Он делает много других вещей. Впрочем, оставим это в покое. Он будет усиленно создавать змей, но не захочет разрушать какую-либо змею.

Ещё есть люди-кошки. Бог его знает, откуда они появились. Господи боже мой! Эти люди, несомненно, потерялись. Большинство из них совершенно сумасшедшие. И у них большие, большие, часто раскосые... Они берут ГС и изменяют у неё глаза, чтобы они были большими и раскосыми, они делают так, чтобы ГС вырастала очень тощей. И глаза получаются большими и довольно часто очень похожими на кошачьи. Эти люди потерялись. Они не знают, где они находятся. И они чем-то похожи на кошек. И иногда там или здесь они заговаривают с вами о дроздах, чьё пение напоминает мяуканье.

Однако что мы обнаруживаем в кейсах этих людей? Мы обнаруживаем, что коты – это то, что они «не могут разрушать». И есть другие люди, похожие на них, для которых коты это «не могу разрушать» и которые не являются людьми-кошками; ведь одно из первых требований для того, чтобы быть настоящим, подлинным человеком-кошкой, – это быть совершенно безумным и очень тощим. Они действительно потерялись! Я не знаю, кто захватил людей-кошек и где, и кто поместил их на трак, но у них едет крыша, стоит только посмотреть на них. Я уверен, что вы были знакомы с некоторыми такими людьми. Они такие дружелюбные, они так хотят помочь, у них светятся глаза, но они не очень энергичные... они очень слабые.

И внезапно... если бы вы сказали такому человеку, что он никак не может помочь, то прямо на ваших глазах у него съехала бы крыша.

Далее мы обнаруживаем ещё одну разновидность людей, и можно было бы поклясться Богом, что они никогда не имели никакого отношения к тэтанам. Просто можно поклясться! Здесь, на Земле, они становятся людьми двух типов: они становится капиталистами, комиссарами, шефами полиции нацистов... все они одного поля ягоды. «Держись за это!» Они испытывают потребность притягивать всё к себе. И когда вы начинаете проводить процессинг такому типу... Боже правый, доставайте строительную лебёдку. Он притянул всё к себе... просто всё. И в нём осталось так мало тэтанского, того, что можно было бы перемещать в пространстве, что вам будет очень, очень трудно сделать что-то с этим кейсом. Трудный кейс... «Держись за это! Держись!»

Однако как вы избавляетесь от этого? Добиваясь, чтобы он выбросил что-нибудь... зубочистку. Вы немедленно обнаруживаете, что он ничего от себя не отпускает... это первое, что вы в нём обнаруживаете, и это сразу же говорит вам о том, что человек принадлежит к этой непонятной расе.

Кроме того, есть ещё манипуляторы. Итак, эти люди... их признак (кстати, это характерно для большого количества других рас, так что это не единственный признак)... эти люди любят носить очки в роговой оправе. Если бы вы позволили им ходить в очках в роговой оправе без стёкол, то они были бы счастливы. Это потому что в факсимиле «Один» «манипулятор» носит массивные защитные очки. Но не упоминайте таким людям о насекомых... обычно на этом у них просто крыша съезжает. Что-то там у них было связано с насекомыми... не знаю, что. Кстати, этих людей вполне можно спасти.

Они превосходные организаторы. И вы обнаружите, что в обществе они выполняют огромную организационную работу. Все эти люди, как вы понимаете, не являются плохими. У них лишь есть некоторые особенности.

И бог ты мой, вы обнаружите их среди представителей коричневой расы, и чёрной, и жёлтой, и всех остальных; везде вы обнаружите тех же самых ребят. Они появились здесь и распространились. Существует лишь ограниченное количество... ограниченное количество этих категорий.

О, да, да, да... есть также «широко открытый кейс». Широко открытым кейсом часто оказывается девушка с прекрасным телом. Весьма часто у таких девушек оказывается очень широко открытый кейс. И вы представить себе не можете, каким образом с ними может быть что-то не так. И факсимиле «Один» у них другое, и у них ещё много чего другого, и они почти идеальные шпионы. Они могут не осознавать это, но они являются обученными шпионами. Вы могли бы просто... начать проводить им экзамен, который обычно проводят офицерам-разведчикам, и они дадут безупречный ответ на каждый вопрос.

И это те ещё типы. В плане цикла действия, хотя они «широко открытые кейсы» и хотя у них очень красивые тела, они находятся в точке внезапной смерти. Они находятся прямо на уровне смерти. И, работая с ними, вы пытаетесь привести их к чему-либо, а они: «О, нет!» Они, по-видимому, постоянно соглашались и в результате стали «широко открытыми кейсами». Очевидно, наличие у них восприятий объясняется существованием того или иного соглашения. Я не знаю, откуда они появились и в чью пользу они шпионят. Это большая, большая хохма: я не знаю, кто эти люди.

Я выяснял, опасны ли они... они не опасны. Но они проходят другое факсимиле «Один», они проходят его с «широко открытыми» восприятиями, и хотя это проявляется в невероятной степени, их чувство реальности просто уничтожено! У них чрезвычайно плохое чувство реальности. Ужасное! Просто кошмар!

Это довольно типично. Вот какие существуют типы людей. Как вы поступаете с каждым из них? Вы проводите им ассесмент. Вы обнаружите, что то, чего не может делать «широко открытый кейс», – это стоять лицом к лицу с каким-либо предшествующим существованием. Ни при каких обстоятельствах! Это просто повергает его в ужас.

Вы говорите ему: «Возможно, вы жили раньше», – и этот кейс вдруг начинает нияууу! У него едет крыша! Вот это да! Он... я не знаю, почему это так, но это так и есть.

Особенности... во всём этом имеется много различных особенностей. Но вы ищете «не могу».

Очень скоро вы получите... просмотрев лить те типы кейсов, которые я перечислил здесь... вы вдруг приобретёте способность приводить их в лучшее состояние. Вы можете посмотреть на человека, и, кажется, у него неплохо идут дела в обществе, и вы начинаете проводить ему процессинг, и, боже, он ничего от себя не отпускает. Вы обнаруживаете, что у него много денег. Он не отпускает от себя абсолютно ничего. Вы начинаете изучать его риджи – он притянул практически все риджи, какие у него только есть, прямо себе на макушку.

Вы обнаружите следующие отвратительные детали: его... его кишечник не опорожняется. Один раз в девять дней или где-то около того. Я хочу сказать, дошло до такого. Он не сморкается... боится потерять что-нибудь. Это отвратительные вещи, но очень ценные с медицинской точки зрения.

К вам попадает человек следующего типа, и вы смотрите на него и... как можно вытащить этого парня оттуда? Моё мнение: самая большая шутка, которую вы можете сыграть, – это не делать этого! Он ни капли не заинтересован в том, чтобы его вытащили оттуда. Кто вы такой, чтобы заниматься его спасением? В действительности он не заинтересован в этом.

Он хочет доказать кому-то, что те привели его в столь плохое состояние, что ему требуется терапия. Это практически всё, чего он может достичь в плане того, чтобы хотеть получать терапию. Он просто хочет доказать это. А когда ему проводят терапию, он выглядит всё хуже и хуже. И его состояние будет ухудшаться и ухудшаться. Довольно большая обуза.

С остальными работать довольно легко. Завоеватели – это сложные кейсы, главным образом потому, что они начинают чувствовать себя сильно деградировавшими. И, кстати, их несколько команд. Это не просто одна команда. И все они чувствуют себя в большей или меньшей степени деградировавшими. Но третий батальон Пятой завоевательной силы находится практически на самом дне. Необходимо придумать что-нибудь ниже -8,0.

Как только такой человек обнаруживает, что он испускает небольшой луч энергии, он просто испытывает слом. Это уровень деградации, о котором вы никогда не слышали, и всё же он может действовать весьма неплохо. Кстати, они действуют чрезвычайно эффективно здесь, на Земле, в качестве революционеров, так что мы довольно часто обнаруживаем таких людей в Саентологии.

Они действуют довольно эффективно. Вот что здесь странно. Они не могут управлять хоть сколько-нибудь большим количеством силы, но каким количеством силы они могут управлять? Практически невозможно это определить.

Хорошо. Когда вы проводите ассесмент, вы можете задать какие-нибудь вопросы, связанные с этим. Но вы должны выяснить это. И это не то, о чём вы должны рассказывать преклиру.

Если вы возьмёте «Настольную книгу для преклиров» и посмотрите в её начало, то в одном из действий... в одном из первых действий... вы найдёте список родственников, а затем список частей тела. И выясните, как человек может создавать и разрушать этих родственников и эти части тела.

И, кроме того, у меня есть здесь список существительных, который я размножу на мимеографе, и в него входят всевозможные существительные. И он начинается чем-то вроде «арки» и заканчивается такими вещами, как «яблоки, ягоды, ястребы», -вилки, чайники, ключи, драгоценности... я просто зачитываю список, их здесь сотни. Сюда входят все существительные, какие только есть. Я хочу сказать, это обширный список. Итак, он у нас есть.

Я сделаю так, чтобы этот список и процессинг игр размножили на мимеографе. И мы должны составить учебник по курсу. Итак, вы не сможете воспользоваться этим немедленно; но если вы возьмёте список слов начального английского или учебник по основам английского, то вы сможете провести потрясающий ассесмент. Вы начинаете работать с преклиром по этому списку и спрашиваете его, может ли он создавать и разрушать по восьми динамикам.

В самом начале курса я продемонстрировал вам очень небольшой пример того, как это делается. Но вы делаете то же самое, и вы используете каждое существительное, какое только приходит вам в голову, и каждую часть тела, какая только приходит вам в голову, каждого человека, какой только приходит вам в голову, каждого родственника, какой только приходит вам в голову. И к тому времени, когда вы это проделаете, ей-богу, не останется ничего, чего бы вы не знали об этом преклире.

И это вы дополняете тем, что видите здесь: три области трака. [См. рис. на следующей странице.]

И, ради бога, задайте ему вопросы, касающиеся всех трёх областей трака. Тело против тел – это наиболее поздняя область трака. Это относительно недавние времена, это третья область. Вторая – это тэтан против тела али тел, против одного или большего количества тел. Это очень недавнее прошлое. Но это средняя часть трака... световые шары заходят в тела. А первое, что находится здесь, – это тэтан против тэтана. И здесь световые шары, или бытийности, соединяются с бытийностями, или отсоединяются от бытийностей, и продолжают разные вещи с бытийностями, продолжают разные вещи со световыми шарами, помещают ах в контейнеры, вынимают их из контейнеров, и так далее. А со второй областью работают таким же образом: тела проделывают это с тэтанами, тэтаны захватывают тела. Это ситуации для работы с мокапами.

Итак, вы используете эти три области трака. И теоретически, это всё, что только может произойти со световым шаром, или световым шаром, противостоящим световому шару, всё, что может произойти со световым шаром в связи с телом, всё, что может проделать с телом другое тело. Мокапы... неограниченный их источник.

Итак, вы видите, что здесь мы имеем дело с очень большим количеством разнообразных вещей, но это очень легко разложить по полочкам... довольно легко разложить по полочкам. Вы обнаружите, что во всех этих группах инцидентов оверты совершаются против (1) тэтанов; (2) тел, – и оверты тел против тел... в результате вы получаете три категории DED-ов и DEDEX-ов, овертов и мотиваторов.

Не забывайте, что существует такая вещь, как оверты против одного тэтана или многих тэтанов. И большая часть заряда, которую вы устраните у некоторых кейсов, заходящихся в плохой форме, будет относиться непосредственно к этому.

Что ж, вот что вы делаете и вот как вы проводите ассесмент. И на самом деле это всё, что тут можно сказать. Вы записываете эти вещи и затем используете их при работе с мокапами.

И как-то раз преклир спросил меня: «Хотел бы я создавать или... при каких условиях, и так далее?» Не беспокойтесь по этому поводу. Просто спрашивайте: «Создали ли бы вы..?» – и если преклир начинает делать оговорки, то он обеспокоен. Добейтесь, чтобы он перестал беспокоиться, и проведите ему ещё ассесмент.

Давайте сделаем перерыв.