Интересно, оправились ли вы от «иметь», «соглашаться» и тому подобного. Это просто демонстрирует неприятные стороны потоков. И если потоки имеют чрезвычайную важность для человека, то он, конечно, попадет в эту ужасную ловушку… это ловушка. Вы согласились с потоками, а затем вы согласились с тем, что потоки опасны.

Есть еще пара моментов, которые мы должны рассмотреть в продолжение сегодняшней послеполуденной лекции, однако ничто не мешает нам рассматривать этот материал сам по себе, независимо от всего остального.

Вы когда-нибудь выражали свой протест какому-нибудь человеку по поводу того, что... что его речи действуют на вас разрушительно? Это все... вы тем самым сказали себе:

Этот материал имеет отношение к двум другим моментам, а именно к потокам и спайкам... прошу прощения, к рассеиваниям и спайкам... потоки мы уже рассмотрели сегодня днем.

«Поток может меня уничтожить». Почему бы вам не изменить этот свой постулат прямо сейчас?

Так вот, те из вас, кто чего-то не усвоил сегодня днем, конечно же, смогут ознакомиться с этим материалом позже, прослушав запись этой лекции.

Между прочим, кого вам пришлось убедить в том, что вы работаете, а не играете?

Предмет потоков, рассеиваний и спайка — это, конечно же, предмет, в котором рассматриваются свойства эмоции... свойства эмоции.

Понимаете, вы согласились с тем, что существует такая вещь, как работа.

Так вот, эмоциональное состояние зависит от характера волны и от ее интенсивности. И тогда такая комбинация волн могла бы переноситься вместе с любой комбинацией волн восприятия.

Между прочим, все эти убеждения не приходят к вам посреди ночи, и не вползают телепатически и так далее. Вам приходится прямо и громко заявлять: «Я согласен с тем, что...», — и вы заявляете об этом на все лады, например: «О, это ужасно разрушительная штука, и это очень опасно для меня», или «Я собираюсь уничтожить тебя, и тебя нужно наказать», или «Боль — это ужасная, жуткая вещь, ведь посмотрите, что вы делаете со мной при помощи боли»... и все это то же самое, что и: «Ты должен подчиняться правилам, а если ты не будешь им подчиняться, я сделаю тебе больно». Вам нужна была боль... да уж, боль была ценной!

Это очень просто. (См. рис. 1.) Вот здесь у нас есть поток... и если вы захотите нарисовать все рассеивания, которые только могут здесь быть, то получится очень интересная картина. У нас есть поток; здесь у нас есть рассеивание-поток; рассеивание-спайка; рассеивание — поток; рассеивание-поток. Иначе говоря, здесь мы имеем все возможные комбинации этих элементов, которые только могут существовать.

Что вы делаете? У вас есть какая-то игра, в которую вы пытаетесь играть, а этот парень постоянно вбегает и говорит: «Мы только что... мы только что все тут поставили с ног на голову, и мы... все тут поменяли», — понимаете, все равно как я меняю техники одитинга, — «и вы играете не по правилам».

Спайка... и, конечно же, это рассеивание выглядит как крохотная спайка, которая летит ко всем чертям. И на самом деле любая из этих спаек — вот эти черные линии, любые из этих спаек — … если я сделаю вот так, то здесь мы будем опускаться прямо вниз по шкале тонов... любая из этих спаек может стать источником рассеивания.

Что ж, единственная причина, по которой вы не очень-то протестовали, когда я менял техники, заключается в том, что я просто-напросто больше узнавал о правилах, которые уже существуют. Так что я не менял правил, хотя некоторым людям, которые не знали, что мы раскапываем правила, это казалось нарушением правил. Они привыкли иметь дело с макетами. Правила были настолько священными, настолько глубоко упрятанными, настолько желанными, и им пришлось согласиться с ними настолько основательно, что предполагалось, что вы должны действовать настолько не в соответствии с реальными правилами, насколько это возможно.

Я обычно не рисую всего этого, я не очень-то утруждаю себя этим по одной простой причине: так уж получается, что вам просто не нужно столько данных. Но какой-нибудь инженер-электронщик мог бы воспользоваться этим материалом и интересно провести время, вычерчивая какой-нибудь электрический контур.

И когда вы начали действовать по правилам... между прочим, я видел, как люди из слушателей, студенты и так далее, внезапно подскакивали с выпученными глазами, и их охватывало жуткое чувство: «Боже мой, он знает!» И если собрать все это воедино и упорядочить, то становится очень интересно, почему правила так важны.

Если вы посмотрите на какой-нибудь электрический контур, если вы рассмотрите устройство радиоприемника или радиопередатчика, вы обнаружите, что эти приборы заставляют поток рассеиваться, они преобразуют поток в спайку, направляют движениепотока туда и сюда. Эти приборы преобразуют форму потока. Они смешивают волны… характер волн... что ж, как я сказал, он изменяется, эти волны упорядочиваются, корректируются, снова изменяются и так далее.

Правила были важны лишь потому, что вам нужно было защитить свои постулаты, после того как вы их сделали, и вы хотели защитить свои постулаты, после того как вы их сделали, по той причине, что вам хотелось иметь то, что у вас было. И это... делалось для создания неупорядоченности, и вы спустились еще немного ниже, и у вас появилась необходимость защищать то, что вы защищали с помощью постулатов, защищать свое право на создание постулатов. К этому времени ваше представление о том, что такое «создавать постулаты» уже было несколько смутным.

Что ж, на самом деле, когда вы изменяете, упорядочиваете и снова корректируете характер волны, сама волна при этом не очень-то изменяется. Но при этом снижается, например, уровень шума, который несет с собой волна, или же из волны устраняются всякие случайные колебания, которых в ней на самом деле не должно быть. Работая с электронным оборудованием, мы, главным образом, стремимся выделить нужные нам составляющие входящих волн.

А потом кто-то приходил, и менял для вас правила, и говорил: «Смотри, отныне собаки ходят по небу, а птицы все как одна обитают в маленьких подземных городках». Хе-хе! И он говорит: «И значит, раз я это делаю, все твои собаки отправляются в небо, вот так-то».

Таким образом, мы просто... используя приспособления, которые позволяют создавать потоки, рассеивания и спайки, мы… обрабатываем то, что болтается вокруг, таким образом, чтобы в максимальной степени усилить ту волну, которая нам нужна, и ослабить ту, которая нам не нужна.

Вы говорите: «О, мои собаки! Мои бедненькие, драгоценные собачки! У меня ушло... у меня ушло несколько микросекунд на то, чтобы создать этих собак, и я их жутко полюбил, поскольку всякий раз, когда я направлял на них эмоцию любви, доброго расположения, веселья и услужливости, я тут же получал ее обратно. Они очень хорошо подходят для этого. Они так хорошо успокаивают мои нервы». А ваших собак отправили аж вон куда.

Не имеет особого значения, в какой области вы это применяете — все это работает примерно так же.

И вы говорите:

Что же мы называем «характером волны»?

• Послушай, парень, а ты вообще знаешь, что есть правило насчет боли? А он спрашивает:

Понимаете, вот это характер энергии... поток, рассеивание... это почти все виды энергии, которые только существуют. Но когда я говорю «характер волны», я имею в виду характер энергии. Так вот, когда мы говорим о длине волны, мы говорим об определенном диапазоне на постепенной шкале скорости вибраций... понимаете, вы видели эту шкалу.

Вот это... вот здесь, давайте изобразим шкалу тонов, вот здесь, горизонтально. Пускай здесь у нас будет 40.0, а вот здесь будет 20.0, а вот здесь будет 0.0. Можно видеть, что мы имеем все это в любой точке этой шкалы тонов. О, не имеет значения, каким образом мы все это рисуем, мы просто изображаем это графически. Не имеет значения, как мы это нарисуем.

Так вот, это... вот здесь, вверху... это характер энергии. И это... это включает в себя потоки, рассеивания, спайки. А вот здесь, вверху, — длина волны, и это тоже длина волны. Понимаете, это не важно, это просто рисунок.

Человек, находящийся в тоне 1.5, может действовать на волне эстетики. Он приходит в прекрасную ярость. Вы когда-нибудь видели человека, который приходит в ярость артистично? Тем не менее, он в ярости; он рвет и мечет, но, тем не менее, он приходит в ярость артистично.

Многие артисты культивируют это изобразительное искусство. Но на самом деле это ужасно, поскольку это наносит просто страшный вред тэте. Невозможно нанести вред тэте, но я имею в виду, что какой-то парень думает, что он должен защищать себя и саму свою бытийность, перед лицом волны артистизма... поскольку это чертовски интересно. Это эстетика, в этом присутствует настроение, в этом присутствует ритм, тут присутствуют разнообразные комбинации элементов, которые у вас ассоциируются с эстетикой.

Так вот, теперь вы видите, что это характер энергии, но что мы понимаем под «характером волны»? Это просто длина волны. Длина волны? Это несложно понять, поскольку это означает лишь — каково согласованное расстояние от одной вершины волны до другой? Я имею в виду: как далеко друг от друга находятся выпуклости волны?

Давайте рассмотрим волну разрежения-сжатия. Все волны, между прочим, являются волнами разрежения-сжатия. Та волна, которая идет по линии электропроводки, является волной разрежения-сжатия.

И вы говорите:

Обычно я сидел на занятиях по физике и говорил: «Но, чтобы все происходило так, как вы говорите, нужен эфир». Существует волна, которая возникает, когда вы взмахиваете одним концом веревки. Вы можете привязать один конец веревки вон там, понимаете, а затем вы делаете ззонг, вот так, и тогда вы сможете продемонстрировать кому-нибудь такую волну. Что ж, славно, но как, черт возьми, это делает электричество? Я был наивен... я думал, что они знают. Это снова и снова ставило меня в тупик. Мне говорили: «Существует волна разрежения-сжатия. Здесь мы имеем дело с частицами». Я объясню вам, что это такое.

• Хорошо. Значит, оно может испытывать боль, так ведь?

Вот это частицы, частицы повсюду, распределены равномерно. Понимаете? Это рисунок номер 3 здесь. И эти частицы — рисунок номер 3 — просто движутся… они все одинаковые. Понимаете? Я хочу сказать, что пока с этими частицами ничего не происходит.

Теперь через эти частицы мы пропустим волну. И мы пропускаем волну через частицы вот так? Мы располагаем частицы вот так. Понимаете, они группируются. Это рисунок 4. Мы получаем зачатки спаек... то, что я пометил здесь, как «R»... зачатки спаек. Вот эта область, спайка, является сгущением частиц, а вот эта область, в которой у нас осталось лишь несколько точек, является разрежением частиц. Какова полная длина волны? Не половина колебания, а от гребня до гребня. Какова в данном случае полная длина волны?

Полная длина волны на рисунке 4 — это расстояние от точки «А» до точки «В»... это и есть полная длина волны. То есть, между этими двумя точками волна совершает полный цикл... это полностью законченный цикл. Волна идет от точки, в которой она является спайкой, и доходит то точки, в которой она снова почти становится спайкой.

И парень спрашивает:

А теперь смотрите, не забегайте вперед меня и не... давайте просто не будем смотреть на рисунок 1. Давайте не будем смотреть на рисунок 1 и сравнивать его с рисунком 4. Это нечестно.

• Как это?

Вы понимаете, что вам не следует этого делать, поскольку в этом случае вы сразу же оставите физику далеко позади себя. Но вы не должны опережать физику, поскольку тогда множество парней в университетах потеряют работу, а они должны кушать — это важно. Да.

А вы отвечаете:

Однако, если вы при помощи некоего стробоскопа исследуете движение потока частиц в волне разрежения-сжатия, вы увидите крохотные структуры, которые свидетельствуют о том, что в любой момент в этом потоке имеются области разрежения и области сжатия, и одни частицы, находящиеся между областями разрежения и сжатия, внезапно начинают отдаляться друг от друга, а другие — сближаться. И движение частиц в этом потоке приведет к появлению примерно такой же картины, которую вы видите на рисунке 1.

• Смотри. Я тебе покажу.

Что ж, таким образом, не имеет значения, решите ли вы, что все это относится к стоячей волне.

Итак, допустим, у нас здесь идет такая вот хорошая, достаточно мощная волна разрежения-сжатия, и тут мы говорим: «Тпру! Сейчас мы ее». Мы просто берем и останавливаем эту волну. И если мы внимательно рассмотрим эту структуру, мы увидим, что схема, изображенная на рисунке 4, превратится, в общем-то, в схему, изображенную на рисунке 1. Эти спайки будут неподвижными.

И вы делаете так, чтобы единицы внимания двигались туда и сюда, и парень не подскакивает до потолка. И вы говорите:

Так вот, что же все это означает? Я хочу сказать, что мы говорили о том, что же такое... мы говорили о том, что смерть — это остановка. Смерть вызывает очень сильные аберрации... довольно сильные аберрации, понимаете? Это внезапная остановка, а вы не хотите, чтобы все это останавливалось. И здесь мы имеем все эти входящие и исходящие потоки, здесь у нас все эти потоки, разрежения, частицы и все такое прочее. Что ж, дружище, когда человек вдруг начинает останавливать движение, когда он просто нажимает на тормоза... Допустим, его мощность... мощность этого тэтана в тот момент, когда он нажимает на тормоза, составляет один потенциальный миллиджи (это новая единица, которую я только что придумал... миллиджи)... если бы он развивал такую мощность, то мощность этих спаек была бы один миллиджи. Это то, сколько энергии испускал бы этот тэтан в пространство вокруг себя.

• Видишь? Ты не можешь чувствовать боль!

И у нас... итак, мы смотрим на рисунок номер 5. Так вот, это становится все более и более интересным, так что не засыпайте.

Здесь у нас множество свободных частиц. Этот парень... этот тэтан, обладающий мощностью в один миллиджи, вел очень беспорядочную жизнь. Все эти частицы находятся тут повсюду — вот это он и есть. Вы спросите: «Что ж, где же он среди всего этого на рисунке 5?» Я не могу ответить на этот вопрос, поскольку это он и есть. Вы спросите: «Где же он?» Что ж, это он и есть... это он. Это и есть наш тэтан.

И вдруг... а, не имеет значения, какова ширина всего этого; нам незачем отображать здесь размеры. Вдруг этот тэтан, обладающий мощностью в один миллиджи, уже начал в какой-то степени использовать энергию, и тут что-то ударяет в него или что-то заставляет его поверить, что в какой-то момент он должен остановиться. Понимаете? Он поверил, что должен остановиться, в результате какого-то взрыва ужасающей силы. Какой-то тэтан мощностью в два миллиджи решил навестить его, и ему не понравился вкус чая! Произошло что-то вроде этого.

Что ж, чтобы избавиться от какого-нибудь типа, который находится в состоянии рассеивания и так далее... от него очень легко избавиться... нужно просто вывести его из состояния рассеивания. Просто слегка уплотните его, а затем устройте ему встряску, чтобы привести частицы в беспорядочное состояние; частицы, созданные этим тэтаном, движутся туда-сюда, он с ними возится и так далее. Итак, вы, вероятно, направляете удар молнии куда-нибудь вот сюда. Это будет что-то столь же мощное, как удар молнии.

Как вы думаете, что произойдет? Что ж, чтобы узнать, что здесь произойдет, мы должны перейти к рисунку 6. А рисунок шесть находится на другой странице. (См. рис. 2.) Вот так.

И он сказал: «Ну, разве не интересная игра?» Тогда он спустился ниже и вместо того, чтобы изменять собак, принадлежащих другим людям, он спустился ниже и начал доказывать людям, что они могут испытывать боль.

И девизом этой вселенной, наряду со всеми остальными девизами, могло бы быть:

Из рисунка 6 мы видим, что тут что-то произошло. Вот этот центр пытался устремиться внутрь и сжаться, чтобы отбить молнию, и на рисунке... как я понимаю, этот... он хотел сделать вот что: он пытается сжаться. Понимаете? Он пытается сократиться к центру, чтобы воспрепятствовать мистеру Молния. Поэтому мы просто пытаемся остановить этот удар, внезапно поместив сюда множество частиц и позволив этому столкнуться с материей. Это хороший, разумный способ остановить что-либо.

«Докажи это». Всякий раз, когда вам удается что-то доказать, обнаруживается разница между правотой и неправотой, понимаете, и парня можно «дисквалифицировать», если он не смог... Что ж, конечно же, дисквалификация состоит лишь в том, чтобы продемонстрировать ему его глупость, и ни в чем другом. Вы демонстрируете ему его глупость, заставляя его гордиться своей легковерностью. Так что, если он ужасно гордился тем, что его легко одурачить, значит, ему продемонстрировали, что он глуп. И затем он решил не быть глупым и принял ваше соглашение. И теперь можно испытывать боль. Бог ты мой, какой же ценной она была! И после этого вы сняли своих собак с потолка. А он пошел ходить вокруг... по окрестностям, понимаете, по всем этим маленьким местечкам, которые там были, и доказывать всем и каждому... И в следующий раз, когда кто-нибудь к вам приходил, вы говорили:

Разумеется, самый лучший способ остановить что-либо — это, конечно же, создать разрежение вот здесь, тогда эта молния пройдет насквозь, а тэтан мощностью в две миллиджи на какое-то мгновенье придет в апатию и скажет: «Что ж, пожалуй, чай был не таким уж плохим».

• Я причиню тебе боль, если ты не оставишь этих собак в покое.

Но этот другой, неправильный способ действовать в подобной ситуации заключается в том, что вы вдруг создаете уплотнение прямо в центре.

Итак, перейдем к рисунку номер 7. Молния ударяет в это уплотнение, которое находилось в центре, и тут появился вектор, направленный наружу. Здесь возник импульс, направленный наружу. Понимаете?

И ему было все равно, и вы говорили: «Ладно. Я... ладно». А потом он брал и вероломно отправлял ваших собак гулять в небо.

Итак, тэтан создал здесь уплотнение, а затем оно начало расходиться. А каковы законы движения и эмоции? Все это говорит тэтану: «Мы должны убежать от этого, поскольку мы напуганы». Понимаете, вы не смогли остановить этот удар, поэтому вам пришлось уйти от него.

И вы говорили: «Черт бы побрал этих людей и собак! Они все равно... не оставляют моих собак в покое!» И вы сносите этому парню голову, и ему приходится повозиться, чтобы смакетировать себе новую; но пока он делает это, он чувствует боль.

Так вот, это, в сущности, именно то, что происходит при травме. Вы можете проверить, как это происходит при травме. Человек получает удар, и в тот момент, когда он получает удар... прямо перед тем, как удар достигает его кожи, как ни странно, прямо перед тем, как удар касается человека, возникает одно любопытное проявление. У человека всегда появляется боль в руке как раз перед тем, как его рука ударяется об стол. Он приходит и начинает движение удара об стол, и он знает, что его рука сейчас ударится об стол... за мгновенье до того как его рука ударится об стол, она начинает болеть. Вот он приближается к столу и ударяется об угол стола, угол стола ударяет по руке, и единицы внимания человека или частицы устремляются в эту точку, чтобы защитить руку и отразить травму, затем они выясняют, что не могут сделать этого, удар продолжает проникать внутрь и эти частицы, которые сначала устремились к этой точке, теперь пытаются убежать прочь от места травмы.

И он говорит: — Да, я в самом деле нахожусь в этой игре, ведь ты видел, я корчился от боли.

Вы можете проверить это, если хотите. Возьмите и уколите себя чем-нибудь. Вы обнаружите, что именно это здесь и происходит. Вы получаете разрежения и сжатия. Частицы убегают от этого места, затем они снова пытаются вернуться и остановить это воздействие. Затем они убегают, а потом снова пытаются остановить это.

Так вот, один из... это дошло до того, что критерием, определяющим, является ли кто-то человеком, стало следующее: может ли он чувствовать боль? Правда-правда. Один из критериев, определяющих, является ли кто-то человеком, стало следующее: может ли он чувствовать боль? Это одна из тех вещей, которая по-настоящему беспокоит людей. Люди являются в больницу, входит доктор и говорит: «Так, посмотрим. Какая у вас способность... насколько чувствительны различные части вашего тела? Посмотрим...» Он тыкает в вас булавками и так далее, и он... он неожиданно находит у вас одно место, которое вообще не чувствует боли. Он проверяет область на спине... обычно на спине есть одно место, которое не является чувствительным. Ему это кажется необычным; а между тем, он обнаруживает то же самое практически у каждого пациента, которого осматривает.

Но это воздействие проникает все глубже и глубже. И частицы убегают, а затем снова пытаются остановить его. Потом человек вдруг приходит в апатию и уже не оказывает вообще никакого воздействия на все это.

Но он говорит... он отлично справляется со своей задачей, он делает это хорошо.

Но он... каждый раз он пытается остановить, остановить, остановить, остановить. Вы почти можете услышать... вы почти можете услышать визг тормозов, когда человек получает травму. И если вы проводите процессинг усилия, — вы знаете, что такое процессинг усилия, — просто начните работать с какой-нибудь травмой, и вы увидите, что это именно так и происходит. Вы работаете с этим еще немного и вдруг... вы проходите последние усилия, все это ослабевает, и тут бац! (щелчок)... от травмы не остается и следа.

Он говорит: «О, эта область не чувствует боли».

И вы увидите, что единицы внимания ведут себя в соответствии с этой схемой: они создают разрежения и сжатия — периодически устремляются к месту травмы, чтобы отразить внешнее воздействие, выясняют, что не могут сделать этого, и убегают прочь. Затем они как бы собираются с силами и снова возвращаются к этому месту, чтобы остановить это, а затем снова убегают. Здесь происходит то же самое, что мы наблюдаем в потоках, рассеиваниях, спайках и тому подобных вещах. Понимаете, как все это работает?

И парень говорит: «У меня есть нечувствительная область... я там не чувствую боли». И он начинает думать, что если он не может чувствовать боли, то он вообще ничего не может чувствовать. Он, естественно, хочет испытывать ощущения, поэтому ему просто необходимо чувствовать и боль, так что он говорит себе: «Оживлю-ка я эту область! Вот что нужно сделать».

Я вижу, вы смотрите на меня очень настороженно. Значит те из вас, кто так на меня смотрит, не прослушали лекции по «Технике 88». Или же данные в этих лекциях были изложены недостаточно ясно — ведь на самом деле все это проще пареной репы.

И вне всякого сомнения, весь трак соглашений диктует ему это правило. Если он находится ниже тона 4.0 и если он не может чувствовать боль, значит, он ничего не может чувствовать. Если он не может испытывать удовольствие, он не может испытывать боль. Если он может испытывать удовольствие, он испытывает и боль. У вас получилось отождествление этих двух волн, этих двух идей и этих двух соглашений. Они вообще не должны отождествляться. Человек должен быть в состоянии взять и почувствовать безграничное количество нескончаемого удовольствия, не испытав при этом ни капли боли. Нет никаких причин, по которым он не мог бы этого сделать! К счастью для всех нас, не существует такой штуковины, как закон компенсации Эмерсона*Закон компенсации Эмерсона: имеется в виду очерк под названием «Компенсация», написанный американским эссеистом, поэтом и лектором Ралфом Уоддо Эмерсоном (1803 - 1882), в котором он сказал: «В любом сладком есть свое кислое, любое зло несет свое добро» и «Каждый раз, когда вы что-то теряете, вы что-то находите; и каждый раз, когда вы что-то находите, вы что-то теряете».! Ха!

На самом деле вы можете — и даже должны, если вам все это интересно, — вы должны прямо сейчас просто взять и ущипнуть тыльную сторону своей кисти. Держите ее вот так и вы почувствуете, что кожа в этом месте станет жесткой... она начнет становиться более жесткой. Теперь ущипните ее вот так, и вы почувствуете, как единицы внимания устремляются прочь от этого места... вы почувствуете не только боль, вы почувствуете, как единицы внимания устремляются прочь. Теперь отпустите кожу, и вы почувствуете, как единицы внимания возвращаются сюда. Вы можете почувствовать маршрут, по которому движутся эти единицы внимания...

Все эти ребята, которые ходят вокруг и пытаются создать новые соглашения, говоря: «Смотрите. Все, что происходит в этой лучшей из вселенных, — к лучшему, все к лучшему в этой лучшей из вселенных», — эти ребята не знали о «соглашаться», «иметь», «не соглашаться» и «не иметь», которые действуют одновременно. Они просто не знали об этом. Они не видели прямо у себя под ногами эту маленькую гнуснейшую ловушку, потому что она превращает все в однородную массу, и предназначена она для создания плотных объектов. Все эти противоположно направленные потоки превращаются в итоге в твердый объект.

Так вот, вы знаете, что если вы причините своей руке такую вот незначительную боль, то это ощущение распространится, вероятно, лишь сантиметров на пять вокруг того места, которое вы ущипнули. Но вы можете травмировать свою руку действительно сильно, вы можете травмировать ее настолько сильно, что волна шока поднимется аж вот сюда и боль достигнет локтя. Единицы внимания устремляются вниз по всей длине руки, а затем они рассеиваются, убегая вверх на всю длину руки, и они... это энергетический поток, это поток, и он следует структуре потока.

Так что по мере того как ваш преклир стареет все сильнее, сильнее и сильнее, вам становится все сложнее и сложнее проходить с ним инциденты. Пройти даже один-единственный инцидент с очень старым человеком практически невозможно. Вот вы берете кейс и начинаете проходить этот инцидент, и с большинством таких кейсов вам просто это не удастся; эти кейсы твердые.

Итак, что же мы тут получаем? Вот здесь, прямо в центре, на втором этапе... это был второй этап после удара молнии, а это третий этап после удара молнии... и мы получаем такую вот картину.

Что вам нужно сделать, так это работать с пространством, работать над тем, чтобы обратить цикл действия вспять, и вам нужно делать это до тех пор, пока вы немножко не загнете кейс вверх, и внезапно все это освободится. Неважно, насколько стар человек, вы сможете это сделать.

Но что произойдет, когда вот эти маленькие стрелки вырвутся наружу и столкнутся вот с этими внешними частицами? Внешние частицы скажут: «Эй, мы получаем травму!» И они скажут: «К черту все это!» — так что они «нажмут на тормоза». Они скажут: «Нет, нет!» — и начнут устремляться внутрь вот так... донг, донг, донг! Видите эти маленькие стрелки? Так вот, эти маленькие стрелки идут вот сюда и тормозят... или «жмут на тормоза»... быстро. Видите, в каком направлении движутся частицы?

На это уйдет немного больше времени. Однако на уровне отождествления все сводится к плотному объекту. «Если вы можете чувствовать удовольствие, вы можете чувствовать боль; если вы не чувствуете боли, тогда нет контраста и вы не сможете чувствовать удовольствия». Зачем, черт побери, нужен какой-то контраст, чтобы чувствовать удовольствие?

Итак, эти маленькие стрелки... каждый раз, когда вы натыкаетесь на эту отступающую волну, которой в действительности распространяется травма, и распространяется взрыв... если вы сфотографируете взрыв, вы увидите, что он происходит вот так: бам-бам-бам*По всей видимости, он рисует или показывает на стрелки, расходящиеся из общего центра (прим. пер.) ! Понимаете? Эта волна расширяется и тормозит саму себя в каждый момент. Подобно тому, как птица хлопает крыльями или что-то в этом роде. Вниз-вверх, вниз-вверх, вниз-вверх. Наружу-внутрь, наружу-внутрь, наружу-внутрь, наружу-внутрь, наружу-внутрь, и каждый раз становясь больше и больше. Что же здесь происходит?

Я точно знаю, когда я испытываю удовольствие. Совершенно верно то, что когда вы находитесь в жутком состоянии... ваша ГС совершенно измотана, ваше тело совершенно обессилено, вы делали что-то долгое время и что-то в этом роде... любой комфорт и так далее становится где-то в восемь раз желаннее. Вы в двадцать раз больше жаждете удовольствия, потому что вы уже так давно его не испытывали. Вот и все. И причина этого в том… что вы знаете, что это правда.

В конце концов мы получаем то, что изображено на рисунке 8.

А действительность состоит в том, что парень пресытился. О, уж не знаю, что он делал: он бегал по проституткам, он пускался во все тяжкие, буянил и... со всеми своими ощущениями и всем таким, наконец дошел до того, что... он всем пресытился, ему все наскучило и так далее... У него в самом деле не осталось ничего, ради чего стоило бы жить. О, боже, только представьте себе, сколько любителей почитать мораль цеплялись к этому парню со словами: «Если ты будешь пить, у тебя разовьется цирроз почек, они будут словно гвоздями утыканы». Как бы мне хотелось, чтобы кто-нибудь показал мне такие почки, утыканные гвоздями; я бы приладил их к подошвам своих горных ботинок.

Вам здорово повезло, что вы слушаете эту лекцию. Я никогда не собирался ее читать. Я все время забываю об этой теме, поскольку это очень обширный предмет, и сейчас вы сами это увидите.

Но говорят: «Ты не должен пускаться во все тяжкие и развлекаться с женщинами, потому что всего этого не хватает, не хватает, и всего этого должно не хватать, а если нет нехватки, то я не смогу тебе это продать». Это относится не только к женщинам. Это относится ко всему, что существует в МЭСТ-вселенной. Если нет нехватки чего-то, то закон спроса и предложения... а это в самом деле закон; это закон для всех, у кого есть что-то на продажу... такой человек навязывает этот закон. Закон спроса и предложения.

В конце концов мы получим как бы пустое место вот здесь, а вот здесь... вот тут у нас разбросаны кое-какие частицы, и тут у нас разбросаны кое-какие частицы, и вот тут у нас разбросаны кое-какие частицы. Что же это такое? Что ж, вот тут у нас центр твердости, а вот здесь у нас спайка, и вот здесь у нас спайка, и вот здесь у нас спайка, и все это образовалось в результате того взрыва. Понимаете? Вот эти частицы, на этой постепенной шкале, — рисунок 7 — все еще разбросаны тут и там, пока их не достигла волна.

Он говорит: «Смотри. Нужно, чтобы был спрос, и спрос нужен не потому, что он необходим, а потому что мне необходимо его удовлетворить». Так что всякий раз, когда у вас есть какое-то предложение, которым вы можете удовлетворить какой-то спрос, вам нужно продавать обратную идею — идею о том, что на это должен быть спрос. Вы в действительности можете начать рекламировать свой товар, прибегать к логике и всему прочему, говорить об этом людям. Но по-настоящему хорошего, большого, очевидного спроса на это нет. В самом деле, даже реклама, сделанная Дж. Уолтером Тимсоном*Тимсон, Дж. Уолтер: шутливое искажение имени Дж. Уолтера Томпсона (1847 - 1928), основателя корпорации «JWT Group» (1878), одного из самых старых и крупных рекламных агентств в США., не помогла бы вам продать этот продукт.

Так вот, отсюда вы видите... это дает вам довольно хорошее представление о том, что происходит во время взрыва. Хотел бы я иметь фотографии какого-нибудь взрыва, сделанные с помощью стробоскопа. На этих фотографиях были бы запечатлены краткие мгновенья, что позволяло бы изучить движение волны или процесс формирования волны во время взрыва.

На самом деле реклама, попытки рекламировать такого рода предложение, чтобы появился необходимый вам спрос, приносят лишь незначительный успех. В основе закона о спросе и предложении лежит закон о нехватке, и если вы хотите уравновесить предложение и спрос, имеет ли это отношение к инфляции-дефляции, к этим всевозможным принципам и так далее... вы легко можете разрушить всю сферу экономики. Экономика — это не серьезная наука; это довольно-таки смешная наука. Вы рассматриваете инфляцию: почему у вас инфляция? Инфляция у вас потому, что существует слишком много денег и слишком мало вещей, которые можно купить... иначе говоря, слишком большая нехватка. А когда начинается дефляция, это означает, что у вас слишком много вещей, которые можно купить, и недостаточно денег, чтобы их покупать. Это интересно, да?

К примеру, мы можем рассмотреть стробоскопические фотографии падения капли воды. Эта капля формирует потрясающий рисунок на поверхности воды. Она просто падает в ведро, и вы можете видеть, как эта капля падает вниз, а затем, когда она, в конце концов, ударяется о поверхность воды, вы видите возникающий при этом рисунок и так далее. И вы скажете: «Бог ты мой! Неужели одна капля воды может создать столько беспорядочного движения, столько узоров?» Конечно же, может.

Я думаю о старике Франклине Делано Рузвельте, Гарри Хопкинсе*Хопкинс, Гарри: (1890 - 1946) американский социальный работник и государственный чиновник. Занимал административные должности в благотворительных организациях (1913 - 1932), в 1931 году Франклин Рузвельт назначил его на должность начальника нью-йоркской временной администрации по оказанию чрезвычайной помощи. В 1945 году он был представителем президента Трумэна в Москве как помощник по особым вопросам. и его помощнике Сталине и... ох, он не был у него в штате. Это Гарри Хопкинс был в Москве, верно, я ошибся. И они говорили обо всем этом: «Нам нужно использовать рабочую силу чрезвычайно неэкономно, нам нужно выдавать всем пособие, а потом, когда они начнут получать пособие, нам нужно будет позаботиться о том, чтобы они не могли работать на себя. И пока они будут на пособии, они должны рабски подчиняться правительству, чтобы не работать. Давайте лишим их всего самоуважения, которого только можно, и не дадим им ничего, а потом скажем им, что им нужно, чтобы о них заботились. Так, посмотрим. “Свобода от” — это новая идея. Мы дадим им свободу от всего».

Что ж, если вы сделаете фотографии внутренностей и анатомии процесса взрыва, вы увидите в его седине такие вот области разрежений и сжатий. Если кто-нибудь из присутствующих когда-нибудь служил в артиллерии, то вам это должно быть хорошо известно, поскольку при взрыве артиллерийского снаряда, вы на самом деле можете ощутить эти области разрежений и сжатий, когда они вас достигают. Вы слышите их ба-оу-вау-оу-вау-онг. Эти спайки наталкиваются на вас. Понимаете? Мимо вас проносятся звуковые спайки.

И они стали действовать в таком духе... Но практически они раньше времени создали социалистическое государство. США больше не имели права быть «государством всеобщего благосостояния»... просто не имели. И они выдумали все эти жуткие механизмы стимулирования экономической активности и так далее. Но дело в том, что там было слишком много товаров и слишком мало денег, чтобы эти товары купить. Не вздумайте сказать это кому-нибудь с Уолл-стрит.

Это просто бу-ум! Вы думаете, что снаряд взрывается просто: бум! Нет. Он взрывается бу-уу-уу-уу-уу-уу-уум! Вы могли забыть это.

Ведь способ, которым приходится создавать деньги, очень замысловатый. У кого-то с Уолл-стрит имеется... большая главная книга, и все это связано с Федеральным резервным банком, — это частная компания, которая печатает все ваши деньги; потому что в конституции сказано, что только правительство США может печатать деньги. Кстати говоря, не кажется ли вам, что эти два утверждения никак не связаны? А они и не должны быть связаны. Это страна, живущая по законам, она существует в МЭСТ-вселенной; тут все прекрасно сводится воедино и согласуется одно с другим, от начала и до конца. Все благополучно в этом лучшем из миров.

Например, если при взрыве артиллерийского снаряда возникает просто звук, если это лишь одиночный удар, то, как вы думаете, почему же тогда разбиваются стекла в окнах? Что ж, окна, вероятно, можно было бы укрепить. Окно могло бы выдержать такое давление; итак, давление достигло бы окна, и если бы это был лишь одиночный удар, он просто прогнул бы внутрь стекло в окне.

Это факт. В Конституции сказано, что только правительство США может выпускать деньги, а ваши деньги печатает какая-то частная компания, известная как Федеральный резервный банк. Эта компания не является государственным учреждением США. Правительство США владеет лишь каким-то пакетом акций в этой компании, вот и все.

Морские волны срывают якоря. Вы можете стоять на якоре при ураганном ветре, и этот ветер не сможет сорвать корабль с якоря... просто не сможет. Якорь будет лишь зарываться все глубже, глубже и глубже. Но как только появляются волны, эти волны поднимают нос корабля и опускают нос корабля, они поднимают томбуй*томбуй: буй, который используют для обозначения местоположения подводного якоря. и опускают томбуй, и они все продолжают... они все дергают, дергают и дергают якорь, и, конечно же, этот якорь вдруг начинает двигаться, его начинает сносить. Ритм. Это происходит из-за ритма.

Что ж, как бы там ни было, в большую главную книгу записывают цифру «восемь миллиардов долларов», и в Вашингтон отсылают следующее сообщение: «Мы только что вписали в большую главную книгу цифру “восемь миллиардов долларов”», и Вашингтон отвечает: «О, правда? О, чудно, чудно, чудно!» И они делают кучу всяких сертификатов, и все они являются акциями того или иного рода. И они тут же отсылают их в Нью-Йорк. Эти сертификаты приходят в Нью-Йорк, там смотрят на эти сертификаты и говорят: «Так... так, нам дали взаймы такую-то сумму денег. Так вот, теперь мы выдадим им эту сумму денег; теперь мы имеем на это право». И они отсылают это обратно в Вашингтон, и потом они печатают все эти деньги.

Итак, вот где-то снаружи взрывается артиллерийский снаряд, и звук этого взрыва достигает окна, в стекло ударяет первая волна... бом! Затем стекло начинает возвращаться в прежнее положение, двигаясь навстречу звуку, и тут в него ударяет вторая волна... боомм! Стекло прогибается чуть сильнее и снова начинает возвращаться в прежнее положение, двигаясь навстречу звуку. Затем в стекло ударяет третья из этих спаек, и тут стекло бум-хрясь!

Надеюсь, вы поняли, что я сказал. С тех пор как Александр Гамильтон*Гамильтон, Александр: (1755 - 1804) американский юрист и государственный деятель. Первый министр финансов США (1789 - 1795). Автором многих финансовых законов, в том числе федеральной налоговой системы и монетной системы. выдумал эту ужасающую схему, никто не мог ее понять. Каждый раз, когда вы видите сотни тысяч исписанных страниц, книг и так далее, в которых авторы пытаются объяснить банковскую систему США, вы должны понимать, что они не показывают, где они пустословят и пустомелят. Где-то в этом аппарате есть слабое звено.

Однако, чтобы разбить окно потребовалось бом-бом-бом! Понимаете? Если бы это было просто звуковое давление... постоянное давление... то в большинстве случаев окно вообще не разбилось бы. Вы могли бы обклеить окна лентой, чтобы они не разбивались. Что ж, вы не сможете обклеить окно клейкой лентой так, чтобы оно смогло устоять под действием хорошего звукового штурма.

Что ж, здесь все дело в потоках. В этом все дело. Все, что им на самом деле нужно сделать... когда у ребят есть очень много денег, им хочется, чтобы началась дефляция, для того чтобы они могли покупать гамбургеры по цене десять центов за фунт, это даст им возможность заработать еще больше денег. Так что это очень простой трюк, понимаете? Ребята, у которых есть деньги, не хотят, чтобы печатали больше денег, ребята, у которых есть деньги, вообще ничего не хотят, так как на них ничего не давит. «Пусть едят пирожные». Та же философия... Мария Антуанетта*Мария Антуанетта: королева Франции с 1774 по 1792.... «О, они голодают, потому что у них нет хлеба? Что ж, пусть едят пирожные».

Ну, хорошо, это понятно? Становится интересно. Вот что забавно: если вы рассмотрите эти спайки в любом взрыве, вы увидите, что... на самом деле, конечно же, я здесь рисую серию сфер.

А между тем существуют великие гуманные принципы... мы все даем им свободу от всего. Все, что им нужно было сделать, — это включить их чертовы печатные станки и напечатать определенную сумму денег, чтобы люди могли купить существующие товары. Вот и все. На каждый доллар в товаре на продажу должен существовать доллар в валюте, за вычетом непогашенных банковских кредитов по текущим счетам. Я хочу сказать, это срабатывает. Я имею в виду, что это слишком просто.

Так вот, бросьте камешек в воду и посмотрите, что произойдет. Вода... физическая вселенная, конечно же, подчиняется законам физической вселенной и никогда не отклоняется от них... плюх! Вода замерзает, начиная с верхних слоев, она несжимаема... в воде происходят просто потрясающие вещи.

Если это изменяется, и на каждый доллар в товаре на продажу приходится по два доллара в валюте, начинается состояние, известное как инфляция, «которое весьма опасно и которое разрешается посредством того, что вы отказываете себе в чем-то»! Глупо, не так ли?

Так вот, когда капля воды падает в ведро с водой или когда вы бросаете камень в озеро, вы наблюдаете волны, которые расходятся во все стороны. Это линейные волны. Почему это линейные волны? Просто потому, что это как поперечное сечение, и это применимо в действительности только к волнам на поверхности воды. Частица здесь двигается вверх и вниз. Она перемещается вверх-вниз. Но это происходит потому, что над волной находится воздух, и сама волна не может сжаться... вода несжимаема... поэтому вода ведет себя странно, она ведет себя необычно. Так что она поднимается и опускается, частицы поднимаются и опускаются.

А если у вас наблюдается дефляция, то это потому, что на каждый доллар в товаре приходится только пятьдесят центов в валюте. Известно ли вам, что однажды, во времена старины Бена Франклина*Франклин, Бенджамин: (1706 - 1790) американский патриот, дипломат, писатель, издатель, ученый и изобретатель. Его портрет печатают на стодолларовой купюре США., этот город был практически уничтожен? Дела тут шли ужасно. Власть не хотела выпускать денег, и между Филадельфией и захолустьями существовала не система торговли, а черт-те что. У них вообще не было денег; Королевская власть не хотела посылать сюда никаких денег.

А потом студенту-физику говорят: «Что ж, волны похожи на этот кусок веревки. Если хотите в этом убедиться, просто пойдите и посмотрите на какой-нибудь водоем. Итак, вот у нас эта веревка, мы взмахиваем одним концом этой веревки и видим, как по ней бежит волна, а затем эта волна возвращается обратно. Разве это не замечательно? Это просто...»

И тогда Франклин и другие ребята наконец выпустили свои деньги... он был хорошим печатником... и ситуация разрешилась сама собой. У них были всевозможные товары и не было королевских денег, на которые эти товары можно было бы купить. Инфляция-дефляция.

Хотел бы я знать, где, черт возьми, эти профессора проводили наблюдения и проводили ли они их вообще? Им следовало бы самим пойти и прыгнуть в озеро, и посмотреть, что при этом происходит. Потому что мы тут получаем взаимодействие несжимаемой среды со сжимаемой. И здесь мы получаем действительно очень необычную волну. Эта волна возникает лишь при взаимодействии двух текучих сред: одна текучая среда — это воздух, сжимаемая среда, а вторая текучая среда — это вода, она несжимаема. И вот возникает какое-то возмущение, где-то тут возникает какое-то движение, и первый всплеск создает волны в воздухе, которые в свою очередь воздействуют на поверхность воды, и мы получаем эти круги, которые выглядят довольно глупо, и тому подобные вещи. Это очень и очень интересно.

Таким образом, получается, что в этой вселенной потоки имеют тенденцию уравновешиваться, но в процессе уравновешивания они становятся более компактными... они сжимают свое собственное пространство. Так вот, причина, по которой это происходит, состоит в том, что поток... если поток продолжает существовать, пространство, в котором он существует, редко расширяется. Новая мысль для вас.

Если бы вы могли сделать фотографию при помощи стробоскопа, такую фотографию, на которой действительно были бы видны частицы воздуха, вы бы увидели, что тут происходит взаимодействие между этими двумя текучими средами. Так что это очень и очень необычная волна.

Перед вами пространство два с половиной метра на два с половиной метра, в нем... два с половиной метра на два с половиной метра на два с половиной метра и в нем находятся два человека. И у одного из них есть маленький, удобный, замечательный излучатель, понимаете? И этот человек стреляет из него в другого человека. Пространство не становится больше, но все же в этом пространстве внезапно появляется куча совершенно новых частиц. Это не старые частицы, которые просто разбросало в разные стороны; я хочу сказать, что человек создал новое движение, новые частицы, которые входят в это пространство размером два с половиной метра.

Но вот мы опускаемся под воду, а вода несжимаема — именно так говорится в учебниках физики, отсюда следует, конечно же, что звук не может проходить через воду. В чем дело? Кто-то с этим не согласен? Я хочу сказать, что вы... кто-нибудь из присутствующих слышал звук, проходящий через воду?

Итак, теперь он снова на расстоянии двух с половиной метров, и он стреляет в какого-то другого парня. Он снова на расстоянии двух с половиной метров, и он стреляет еще в какого-то парня. И он снова на расстоянии двух с половиной метров, и он стреляет еще в какого-то парня. Но он по-прежнему... он не очень-то хорошо управляет временем и он не очень-то хорошо управляет потоками. Что происходит? Это пространство размером два с половиной метра на два с половиной метра на два с половиной метра начинает накапливать картинки все большего и большего количества частиц, которые в нем присутствуют, и картинки теней этих частиц, и картинки еще большего количества частиц и еще большего количества частиц, и оно становится все плотнее, плотнее, плотнее и плотнее.

Методы, при помощи которых схоласты обучали практически чему угодно, всегда заслуживают внимания, эти методы заслуживают того, чтобы их прокомментировать. В 1500 году преподавание в университетах велось на основе принципов схоластики. В университетах было множество книг, эти книги были написаны весьма авторитарно, и в них говорилось то-то и то-то, то-то и то-то. Студент читал книгу, прослушивал лекцию, а затем шел на экзамен, на котором он должен был сказать то-то и то-то, то-то и то-то, то-то и то-то. Студенту не нужно было сравнивать то, чему его учили, с тем, что существует в реальной вселенной. И после экзамена студенту присваивалась степень исключительно на основе этих принципов. Это была очень необычная практика, но я уверен, что она прекратилась где-то в 1500 или 1600 году. Само собой разумеется, в наше время ничего подобного не происходит.

Так вот, просто потому, что в Соединенных Штатах Америки продолжают совершать операции (по крайней мере кто-то называет их деловыми операциями; это просто курам на смех), Федеральный резервный банк делает записи в главной книге и направляет пакет акций или облигаций или чего-то там еще в Вашингтон, а Вашингтон переправляет какую-то валюту обратно, которую потом выпускают в обращение и так далее.

Когда в наши дни студента обучают тому или иному принципу физики, ему, конечно же, говорят следующее: «Так вот, нас не волнует, верите вы нам или нет. Почему бы вам не выйти и не посмотреть на все это самому. И, кстати, когда вы посмотрите на все это сами, вы, возможно, обнаружите что-то, о чем вы потом сможете рассказать нам». Нет, профессора никогда так не говорят, они... я имел в виду... прощу прощения! Я имел в виду, нет никаких сомнений, что они так и говорят, ведь мы живем в современную эпоху.

Кстати, когда вы заглядывали в свое портмоне, обращали ли вы внимание на то, что ваши деньги нельзя обменять? Можно обменять серебряные доллары и некоторые пятидолларовые купюры... их называют «серебряные сертификаты»... а на остальных денежных знаках напечатано: «Федеральный резервный банк». Эти денежные знаки не имеют никакого отношения к правительству США за тем лишь исключением, что правительство США дает добро на их выпуск, а все денежные знаки обеспечиваются Федеральным резервным банком.

Схоластика берет начало в аристотелевской логике и так далее. Согласно этой логике все делится на белое и черное; следовательно, все, что написано, верно, а все, что не написано, неверно или... уж не знаю, как они все это себе представляли, но дело в общем-то обстояло именно так.

И прямо на самом денежном знаке сказано, четко и ясно, что в обмен на него... Что это законное платежное средство и что его законность будут отстаивать при помощи всех штыков, имеющихся в США, если вы откажетесь принять его в качестве платежного средства, и что в любой момент Федеральный резервный банк даст вам в обмен на это платежное средство бумагу Федерального резервного банка. Разве не восхитительно? Тут как бы говорится: «Пока у нас есть штыки и пока у нас есть правительство, у нас есть деньги». Там говорится, что эти деньги больше ничем не обеспечены. Деньги обеспечены силой, которую могут применить по прямому назначению, чтобы деньги расходовали... а также соглашением о том, что их будут принимать.

Естествознание… естествознание и подобного рода вещи преподавались посредством механического зазубривания.

Иногда вы грозите людям штыками… Вы не думаете, что соглашения стоят выше? Вы можете грозить людям штыками, но они все равно не будут брать деньги. Так случилось в Италии. США смехотворно... вся эта ерундистика о «свободе от»... закончилась практически революцией, из-за которой мы потеряли всю Италию, даже несмотря на победы, одержанные в сражениях. На денежных знаках, которые отправляли в Италию, было напечатано изображение стога пшеницы... свобода от хотения денег... но боже мой, там не было даже пшеничного зернышка, которое можно было бы купить; на эти деньги нельзя было купить пшеницу. И все произошло только потому, что они напечатали на денежных знаках пшеницу. Вот настолько это всех расстроило, и никто ни на что не мог потратить деньги.

И в действительности… физика как наука гордится своими наблюдениями. Ох, как она гордится собой из-за своих наблюдений.

Если вы хотите, чтобы люди на вас работали, вам нужно их кормить. Вы кормите своих рабочих, и они на вас работают. А если вы даете им немного еды, чтобы они отнесли ее своим семьям, они будут работать на вас гораздо усерднее. Вот так людям и платили... продуктами. Потому что деньги ни на что не годились; никто не брал этих денег. Вы... неважно, сколько штыков вы бы призвали на помощь, этот большой стог пшеницы, в насмешку напечатанный на обратной стороне тех лир, сделал невозможным их обмен. Люди знали, что они не смогут купить пшеницу на эти деньги; они знали, что они не смогут купить на них хлеб. Так что в Италии не было денег. Это разъясняет вам кое-что.

Инженер покидает класс, приходит куда-нибудь и начинает работать с... и вдруг он подсоединяет какие-то штуковины с неправильной стороны каких-то фиговин. Он завершает свое обучение и начинает работать в Лос-Аламосской каше или еще где-нибудь, он применяет случайности к случайностям, и все это как-то не вполне согласуется с законом сохранения энергии, но этот инженер упрямо стоит на своем. И он думает: «Что ж, я полагаю, это в действительности не означает, что основные законы физики неверны, — я надеюсь, — поскольку я дал обет повиноваться этим законам. Я написал в своей экзаменационной работе: “Эти законы верны, они всегда будут верны, они всегда будут истинны для всей вселенной...” подписано, и клятва принесена, засвидетельствовано в моем присутствии такого-то числа такого-то месяца. Чарльз Джонс, инженер-химик», — или что-то в этом роде.

Так что соглашение всегда стоит выше силы. Так вот, если вы посмотрите на всю МЭСТ-вселенную в целом, вы увидите, что так оно и есть: соглашение стоит выше силы. Хотя МЭСТ-вселенной очень не нравится это признавать. Люди пытаются использовать силу, чтобы подкрепить ею соглашения, но на самом деле, если между двумя сторонами не существует настоящего соглашения, никакие суды мира и никакие существующие на свете силы не приведут это соглашение в действие, — если не существовало настоящего соглашения. Если какой-то из парней сидел и говорил: «Я обойду вот этот пункт договора, я не собираюсь его выполнять», и так далее, тогда это не договор. Неважно, сколько страниц он занимает и так далее. Вы можете его записать, отстаивать его в судах, и суды будут силой приводить его в исполнение и выносить решения и... фу!

Что ж, вот один, который вы очень легко можете упустить из виду: разрежения-сжатия.

Он не будет существовать... и в конце концов все закончится тем, что у вас не будет ничего, кроме энМЭСТ. Жуткая неразбериха, потому что с самого начала никакого соглашения не существовало. Никакие силы мира не смогут привести его в действие. А если была задействована сила, для того чтобы привести его в действие, тогда вы получите закон потоков: то, что вы получили, не стоит того, чтобы это иметь.

В этой вселенной вы можете обнаружить линейные волны там, где соприкасаться два текучих вещества, или три текучих вещества, или шесть текучих веществ в каком-нибудь восьмимерном крученом G-пространстве.

Пример тому вы видели в Дианетике и Саентологии. Кто-то не выполнил соглашения, и вдруг там не оказалось никакого соглашения. Использовалась сила, использовалась сила, использовалось принуждение, использовалось принуждение. Все, что мы получали в итоге, — это энМЭСТ, а они сидели и по-прежнему недоумевали, что же с ними стряслось.

Но давайте не будем взмахивать одним концом этой веревки и говорить: «Что ж, все это является линейным пространством, именно поэтому радиоволны распространяются таким образом, и именно поэтому работают станции теле— и радиовещания — потому что существует такая вот длинная линия. Вот что вы тут в действительности делаете: вы выходите наружу и прикрепляете один конец этой линии к телевизионной антенне Джона Джонса, и после того, как вы прикрепили ее к антенне Джона Джонса, вы возвращаетесь на телевизионную станцию и начинаете взмахивать другим концом этой линии, который находится на телевизионной станции. Тогда эта волна начинает прыгать вверх-вниз, и только тогда Джон Джонс может смотреть телевизор».

Ладно. Так вот, соглашение всегда занимает главенствующее положение по отношению к потоку, но когда человек погрязает, к примеру, в судебных разбирательствах, он понимает, что на него воздействуют потоки. И чем больше потоков течет в той или иной области, чем больше частиц... которые, можно сказать, находятся в этой области, тем плотнее эта область становится, а значит, тем меньше пространства приходится на одну частицу... помните, то о чем мы говорим, — это пространство, приходящееся на одну частицу.

Боже! Если бы все так и было! Именно так на самом деле объясняют это явление в элементарной физике.

Если бы вы были таким огромным, как отсюда до Луны... как вы думаете, беспокоились бы вы по поводу того количества спаек, что окружает МЭСТ-тело, которым вы обладаете сейчас? Количество пространства на одну частицу. Чтобы найти тело, вам бы пришлось очень усердно поискать его в пространстве между этим местом и луной. Вам бы пришлось изучать это пространство под микроскопом, поверьте мне, прежде чем вы наконец нашли бы это тело... и так далее. А что касается его спаек, то эти спайки были бы очень и очень неплотными.

Нет, это выглядит вот так: рисунок 8 с таким же успехом может служить иллюстрацией телевещания, он с таким же успехом может служить иллюстрацией телевещания.

Так вот, если бы вы расширили эти спайки, чтобы они соответствовали вашим новым размерам, какими, по-вашему, стала бы их плотность тогда? Боже мой! Вы могли бы лететь на самолете... вы могли бы вести космический корабль сквозь них со скоростью тысяч километров в секунду, и на бортах корабля не осело бы ни пылинки... эти спайки, которые вас так беспокоят, которые находятся вокруг и не дают вам выйти из тела. Я просто дам вам относительную точку наблюдения в пространстве, относительную точку наблюдения якорных точек.

И что бы вы думали? Давайте кое-что добавим к рисунку 8. Прямо перед тем, как мы попадаем вот сюда, вот здесь возникает крохотное рассеивание. Видите? Вот здесь, на третьем кольце... на третьем кольце. Непосредственно перед тем, как формируется спайка, возникают небольшие рассеивания. А вот здесь имеет место своего рода нерешительность: «Куда же нам идти? Куда же нам идти?»

Если вы возьмете свои якорные точки... если бы вы разместили свои якорные точки по-настоящему близко друг от друга и сказали бы, что полученное пространство — это пространство отсюда и до Юпитера, то вы стали бы настолько же больше. Чертовски простая проблема.

Итак, вот здесь имеет место полное разрежение, там, где я отметил точку «М», посередине... между вот этими двумя волнами. Видите? И вот эта точка... могла бы обозначать «Куда же нам идти?».

Вы говорите: «Хорошо. Мои якорные точки находятся здесь и здесь, и расстояние между ними равно расстоянию отсюда до солнца. А расстояние отсюда досюда... соответствует расстоянию отсюда до внешней орбиты Плутона». И если вы просто закроете глаза и зрительно представите себе, что это и есть ваши якорные точки, то вы почувствуете, что вам очень тесно, но одновременно с этим вы почувствуете себя вот таким большим.

Возникает область разрежения, происходит бу-у-ум, понимаете, и появляется вот эта точка.

Поэтому вы и получаете цикл действия: потому что на какую-то единицу пространства у вас приходится все больше и больше частиц, так что пространство становится все более и более плотным, и в конце концов оно превращается в объект. Следовательно, если в каком-то пространстве имеются потоки, и это пространство не расширяется соответственно, вы получите плотность. И если эта плотность будет существовать дальше, то потоки, движущиеся в этом пространстве, начнут обретать все большую и большую «проходимость»: они могут проходить через старые потоки, они могут проходить через старые частицы, они начнут множиться. В действительности они сгруппируются на долгое время, превратившись в силу. Они будут проводить через себя силу и начнут действовать как проводники силы, потому что они и есть сила.

Вот здесь мы имеем рассеивание, но, как только мы уходим вот от этого разрежения... я хотел сказать, как только мы идем вот от этой спайки, от первой спайки отсюда... как только мы от нее сдвигаемся, тут есть небольшое рассеивание.

Итак, вы недоумеваете, почему по прошествии долгого времени бывает так, что кто-нибудь на улице уронит карандаш, и вы реагируете как безумный. Это происходит вот почему: у вас очень-очень хорошая проводимость силы, образовавшейся от удара по крышке люка или чему-то там еще. Это воздействие прошло через настоящую, плотную — относительно плотную — материю... которая на самом деле, по сравнению с воздухом, не такая уж и плотная, но она достаточно плотная, чтобы служить превосходным проводником. Поэтому, она может заставить вас среагировать.

А теперь давайте увеличим все это и на рисунке 9 изобразим то, что происходит в этом кольце. Итак, вот здесь у нас спайка, и все это движется справа налево. Вот здесь возникает небольшое рассеивание, поскольку отсюда уходят частицы. И все это идет вот сюда, в этом направлении, вот так. В каждый момент времени частицы выстраиваются таким вот образом и мы получаем: «Куда же нам идти?», и вот здесь, посередине, возникает своего рода рассеивание. А затем... ну-ка посмотрим, если теперь... мы получим это в тот же момент времени... бум. Да. В тот же момент тут будет небольшая задержка. Мы не будем обращать на это внимания. Итак, пусть все это перемещается вот сюда, и на самом деле это приходит вот сюда, вот так. И вот здесь мы имеем следующую спайку.

Более того, масса реагирует сама по себе — именно по такому принципу действуют на реактивном уровне инграммные команды. Увеличивается проводимость пространства.

Давайте разобьем все это на составляющие, и мы получим... На самом деле здесь есть спайка R1, которая разряжается по направлению к спайке R2, и это дает нам — на рисунке 9а — мы получаем спайку, крохотное рассеивание, поток, который переходит в рассеивание, которое переходит в поток, который переходит в рассеивание, которое переходит в спайку. Уловили идею?

Хорошо. Выстрелим из пистолета в вакууме. Если бы в этой комнате был вакуум и я бы выстрелил из пистолета, звук не прошел бы через вакуум. Но если начать заполнять эту комнату частицами, все большим и большим количеством частиц, тогда звук передавался бы все четче и четче, а если бы эта комната была сделана из плотного... если бы она была сделана из чего-то жидкого, совершенно жидкого, например из воды, боже мой, вы бы просто оглохли, если бы я выстрелил из пистолета. Так вот, это еще одна иллюстрация.

Теперь мы снова смотрим на рисунок 1 и видим, что мы имеем дело с характером энергии. Таким образом, энергии всегда в какой-то мере присущ характер расширяющейся сферы.

Так вот, вы недоумеваете, каким образом в силе могут присутствовать электронные потоки. Они «усаживаются» на ионный луч и перемещаются на нем. На самом деле они создают «дорожки» частиц. И перемещаются они на такой длине волны, которая может пройти по «дорожкам» частиц. Не думайте, что все эти россказни и побасенки по поводу эфира когда-нибудь были правдой или когда-нибудь будут правдой. Это самая глупая теория, глупее не придумаешь: заявить, что пустое пространство ничем не заполнено, а потом добавить, что в нем присутствует эфир. Пустое пространство пусто, а когда вы направляете сквозь него электрический луч, то он обладает достаточным потенциалом, чтобы сформировать частицы, затем выбросить их в это пространство и пройти по ним.

Когда волны разрежения-сжатия проходят по медной проволоке, то в действительности происходит разрежение и сжатие электронов. Электроны не текут в направлении распространения волны, как капли воды; электроны разрежаются и сжимаются.

Более того, в пространстве прямо-таки полно частиц. О, оно просто забито ими, пространство МЭСТ-вселенной. МЭСТ-вселенная не только расширяется... как надеются... она становится все более и более плотной, более и более плотной, более и более плотной. Это происходит из-за потока, потока, потока, потока, потока.

При постоянном электрическом токе электрон за целые сутки не переместится, вероятно, и на тридцать метров. Я не знаю... я не знаю, с какой скоростью он движется. Возможно, он переместится на полтора километра, но ведь считается, что все это перемещается со скоростью триста тысяч километров в секунду — ученые пытаются достичь согласия на эту тему.

Так вот, ваш преклир становится все более и более плотным, более и более плотным. Он порождает и порождает потоки. Он полагает, что лучший способ справиться с силой — это применить силу. Итак, он получает новый поток, разворачивает его и добавляет к нему еще один поток, а потом, когда поток к нему возвращается, он добавляет к нему еще поток. И он отчаянно верит в потоки, и поэтому он становится все плотнее, плотнее и плотнее.

Так вот, очень и очень забавно обнаружить, что имеем дело с таким вот разрежением и сжатием, которые дают нам... что?

Затем в один прекрасный день... в один прекрасный день вы приходите и говорите: «Избавься от этой спайки!» Хо! Итак, он чувствует себя так, словно ему нужно позвонить в «Три А»*«Три А»: Американская автомобильная ассоциация (ААА), основанная в 1902 году, чтобы координировать деятельность различных организаций автомобилистов. ААА способствует улучшению состояния дорог и повышению безопасности на дорогах; она предоставляет информацию о дорогах, оказывает помощь, обеспечивает страхование и предоставляет услуги аварийной службы своим членам. и вызвать один из тамошних эвакуаторов с такими большими кранами сзади, чтобы поднять эту спайку. Да, она ему кажется настолько огромной, плотной и тяжелой. Это всего-навсего скопление не движущихся более частиц, которое служит проводником для других частиц.

(См. рис. 3.) Давайте нарисуем здесь картинку, пусть это будет рисунок 10. Здесь изображен мистер Преклир в тот момент, когда он нажимает на тормоза. Он обнаружил, что здесь происходит такая вот реакция и сказал: «Стоп!» Вот здесь находится центр этой реакции. Вот это следующая спайка, R1. Следующая спайка уже начинает зарождаться...

И поэтому, когда частица врезается в спайку, она очень легко может добраться до преклира, потому что она просто вжжжик! Она просто проходит сквозь спайку. Один из самых быстрых способов сгустить и получить электричество — это пропустить его через медь. Именно поэтому во всех этих машинах полным-полно медных проводов. В действительности, нет никакой причины, по которой такая машина не могла бы работать без всяких проводов. Все, что вам нужно, — это интенсивный поток и длина волны потока, которая могла бы передвигаться таким образом. Нет ничего проще.

преклир подвергся воздействию взрыва, и он выглядит таким вот образом, а вот это R2. Он доходит вот сюда, и говорит... в этот момент он говорит: «Стоп!»

Но чтобы использовать энергию низкого уровня... энергию небольшой мощности, низкого уровня, и направлять ее в нужное место наверняка, не задумываясь об этом и так далее... что ж, вам, конечно же, нужно поместить туда провода. Пусть себе течет по проводам; а еще вы заключаете ее в электронные лампы. Странно, что в электронных лампах должен быть вакуум, не так ли? Всякого рода частичный вакуум, всякая всячина. Вы берете частичный вакуум, вы создаете с его помощью сжатия и разрежения, и там получаются сжатия и разрежения, и эту энергию передают по проводам, и там получаются сжатия и разрежения, энергию заставляют совершать скачки, затем меняют ее длину волны и ее характеристики, пропускают ее через трансформатор, меняют выходную мощность и так далее. И к тому моменту, когда вы дойдете до конца, вы сможете заставлять энергию делать практически все, что угодно. Вне всякого сомнения, вы сможете заставить ее слушать и говорить.

Так вот, то, что мы тут видим, — это сфера; это не какая-то двухмерная плоскость, это трехмерная сфера. И что же это дает ему? Это дает ему форму электрона. Разумеется, это не имеет никакого отношения к форме электрона. Нам не положено говорить об этом, поскольку у нас нет на это лицензии. Необходимо иметь специальную лицензию от Комиссии по атомной энергии, чтобы говорить об электронах. Электроны являются священной собственностью, и только Комиссия по атомной энергии может владеть ими.

К счастью, существуют более простые способы заставить ее слушать и говорить, иначе вы бы никогда не смогли ни слушать, ни говорить.

И мне очень жаль, поскольку мне, вероятно, придется отдать парочку электронов, которые я сохранил на память.

Вы берете диапазон длин волн... как бы мне хотелось иметь хороший диапазон длин волн. Нужно мне написать в разные места и посмотреть: может быть, кто-нибудь уже проделал эту фундаментальную работу? Я сильно в этом сомневаюсь; это слишком фундаментальная работа. Что такое постепенная шкала длин волн? Я делал разработки такой постепенной шкалы раз или два… делал наброски ее. Но я никогда еще не видел постепенной шкалы всех длин волн.

Что такое электрон? Это одна из этих сфер. И если вы сделаете так, чтобы такая сфера совершила один скачок... чтобы сфера R1 совершила скачок и превратилась в сферу R2... то произойдет высвобождение чего? Произойдет высвобождение одного кванта энергии. Это именно то, что изучается в предмете, который называется «квантовой механикой», этот предмет называется «квантовой механикой», поскольку необходимо быть механиком, чтобы так безалаберно и недобросовестно подходить к объяснению этих явлений, как они. Для этого действительно нужно быть механиком вроде того, которого нанимал Руби Голдберг*Голдберг, Руби: (1883-1970) американский художник-юморист. Стал известен благодаря своим рисункам, в которых изображались различные изобретения вымышленного профессора Люцифера Горгонзола Баттса. В этих рисунках Голдберг изображал до нелепого сложные устройства, в которых использовалось множество хитроумных действий для выполнения смехотворно простых задач. для починки своих моделей.

Какая волна является самой большой, самой гигантской, из всех измеренных волн, каким образом выстраивается градация и как эта волна становится все меньше, меньше и меньше?

Тут нет ничего сложного. Этим способом происходит расщепление атома. Артиллерийские снаряды... хотите узнать, каким способом? Нет, я не буду рассказывать вам о том, как в действительности происходит расщепление атома. Снаряд не... артиллерийский снаряд взрывается не как буууууум! Понимаете? Он взрывается вот так: буу-ууу-уум! А вот, что делаете вы, вы взяли что-то, что существует вокруг, и это что-то производит такой вот звук. (Пауза. Тишина.) И вот что здесь произошло: вы взяли... артиллерийский снаряд взорвался и издал такой вот звук: «Буууум»! Понимаете? Но то, что… вы сделали, было «Буу...», и сразу же взрыву сказали: «Стоп». И вот он остается в таком состоянии в течение многих и многих веков. Каким же образом вы создаете атомный взрыв? Вы просто позволяете взрыву артиллерийского снаряда сказать:

И несомненно, никто никогда не измерял скорость движения волн. О, это замечательно. Знаете ли вы, что инженеры работают с ракетами, и они размышляют о космических кораблях, и у них есть лайнеры... воздушные лайнеры, которые теперь оснащены реактивными двигателями и прочими вещами. Вы все-таки доходите до этих проектов, и вы говорите этим ребятам: «У вас есть таблица давлений в реактивном сопле?» Сопло — это отверстие, через которое выходит струя пламени.

«Буууум!» Вот и все. Вы освобождаете эту штуку на ее траке времени, подумать только.

А они отвечают: «Мм... так, э... что вы имеете в виду?»

И вы говорите: «Какова оптимальная скорость для заданного диаметра отверстия?» Это простая проблема. У вас есть брандспойт... что вам нужно сделать, чтобы брандспойт давал наибольшую отдачу? Нужно взять насадку поменьше, нужно сделать так, чтобы при подаче определенного объема воды насадка была поменьше, или, может быть, нужно взять насадку побольше? И, меняя насадки, вы в конце концов сможете найти оптимальный вариант... иначе говоря, меняя размер отверстия, через которое будет выходить вода... вы можете поменять скорость отдачи брандспойта настолько, что каждый раз, когда вы будете его включать, он будет отбрасывать вас на полквартала назад. Иначе говоря, брандспойт будет обладать реактивной тягой.

Это все, что вы делаете, — вы просто позволяете этому взрыву перейти от R1 к R2, достичь следующей области разрежения. И если вы позволяете этой штуке вырезать часть из своего трака времени и сказать: «Буууум», понимаете, а затем вы... этот взрыв был остановлен, и он пребывал в таком состоянии целую вечность; этот взрыв был превращен в камень. Парень, который создал эту энергию, позволил ей высвободиться лишь настолько. Понимаете? А следующий шаг здесь заключается вот в чем (и именно так вы получаете цепную реакцию): вы вдруг высвобождаете этот взрыв с его трака времени и позволяете ему завершить этот буууум! И тогда он, конечно же, уничтожает Хиросиму и все, что угодно еще.

Для того чтобы менять скорость воды в брандспойте, вам понадобятся насадки разных размеров, так ведь? Если вы поменяете скорость, с которой вода выходит из брандспойта, что ж, брандспойт не даст никакой отдачи. Так что вам опять придется менять размер отверстия, и какой тогда должна быть скорость воды, чтобы при отверстии данного размера брандспойт снова отбросил вас на полквартала назад?

Так вот, теоретически, вы могли бы проделать то же самое и с преклиром. Вы могли бы заставить его спайки, вот эти его сферы смещаться то внутрь, то наружу, то внутрь, то наружу, то внутрь, то наружу, то внутрь, то наружу, и они бы сделали боу-уум!

Этот вопрос интересует пожарников, потому что они не заинтересованы в том, чтобы сила отдачи отбрасывала их на полквартала назад. И еще это интересует их по той причине, что им нужно, чтобы струя воды била как можно выше и чтобы давление было как можно больше и так далее. Я хочу сказать, наиболее концентрированная струя воды... струя воды, пучок любых частиц, тут нет никакой разницы.

Вероятно, это даже не причинило бы вреда преклиру. Его невозможно разрушить. Да, невозможно. Я говорю это совершенно серьезно. Кто-нибудь попробует проделать это и снесет половину этой вселенной!

И что бы вы думали? Что отвечают вам люди, участвующие в этих масштабных, хитроумных проектах, эти профессора английского языка, которые работают там, прикидываясь инженерами? Что они вам отвечают? Они отвечают: «Мы используем то же самое, что и раньше».

Так что это вовсе не какое-то особое или глупое состояние, не правда ли? Когда мы смотрим на рисунок 10, мы смотрим на преклира, только преклир зашел в этом гораздо дальше, и он гораздо сложнее, чем то, что мы здесь видим.

Вы спрашиваете: «Что именно?»

Чтобы завершить рисунок 10, нам на самом деле пришлось бы все это покрыть сферами. Нам пришлось бы изобразить R3, то есть следующую спайку, состоящую из частиц... вы понимаете, в каждом из этих спаек просто бесчисленные миллиарды и миллиарды частиц. Понимаете?

«Таблицы для брандспойтов, конечно же».

Теперь мы смотрим вот сюда, на R4. Конечно же, между этими спайками, вот в этих точках, которые я пометил как F, и на этих участках, которые я пометил как D... во всей этой области здесь D, D... здесь находятся рассеивания, рассеивания. А вот здесь, над этими рассеиваниями, находятся потоки и потоки. И крохотные рассеивания, рассеивания. Мы получаем такую вот структуру. Понимаете? И у нас есть такие вот структуры на этих спайках. Такая вот структура. Я рисую для вас симпатичную картинку — портрет преклира. Вот с чем вы работаете. Конечно же, как только те ребята узнают, что мы работаем с атомной энергией, они остановят нас, но...

Вы говорите: «Бог ты мой, только не говорите мне, что у вас до сих пор нет таблиц потоков, в которых бы указывалось, каким должно быть давление при той или иной скорости».

Ей-богу, в этой проблеме на самом деле нет ничего сложного. Это такая вот дурацкая, идиотская проблема. Если эта проблема была сложной, если кто-то за последние восемь тысяч лет сделал эту проблему сложной, то его, по правде говоря, нужно отшлепать, поскольку эта проблема слишком проста.

И тогда они посмотрят на вас несколько смущенно, потому что они внезапно осознают, что говорят с человеком, который, должно быть, когда-то читал об этом. Им станет несколько не по себе, и они ответят: «Ну, я понимаю, что к северу от Лос-Анджелеса ведется работа над одним проектом...». Кстати говоря, любой проект, который ничего не дает, всегда ведется к северу от Лос-Анджелеса. «Там работают над одним проектом, в рамках которого все это и измеряют». Я слышу об этом уже где-то в течение пяти лет. Если за это время кто-нибудь составил таблицу давлений и размеров сопла, это будет о-го-го какой сюрприз.

Вы видите эти рассеивания? Вы видите эти потоки? Так вот, все это опять-таки образует спайка, рассеивание, рассеивание, это поток, маленькое рассеивание… рассеивание, поток, рассеивание, спайка. Такая вот структура. Только у вас... бог ты мой! Я хочу сказать, что все это стоит вот здесь.

Но поймите, у них в воздухе самолеты вовсю летают туда-сюда, а они не знают, каков оптимальный размер отверстия для выброса пламени. Ха! Восхитительное... восхитительная работа по несогласию с МЭСТ-вселенной. Предполагается, что это мы должны с ней не соглашаться, а они должны с ней соглашаться, понимаете? А они не должны с ней не соглашаться, иначе они проведут процессинг. Они станут тэта-клирами! Причем быстро!

Так вот, преклир просто слегка ерзает в этих ста одежках без застежек, в которых он живет. Или же вы добиваетесь, чтобы он вдруг остановился в том моменте, в котором он попал в эти одежки, и они как бы буу-уум! на какую-то секунду, и преклир смещает одно из этих колец или происходит что-то в этом роде.

Так же, как они получают тэта-клиров в эту самую минуту — остановка двигателя. Им никогда не приходило в голову обучить своих пилотов таким образом, чтобы все, что пилоту требовалось сделать, — это направить луч на двигатель и тем самым снова запустить его. Им это будет казаться глупостью, пока в один прекрасный день вы это не проделаете.

Я, кстати, проделывал это с преклирами. Это не опасно... вы ведь думаете, что атомные бомбы опасны; это не так. Если кто опасен, так это вы, а не атомные бомбы. Возможно, именно вы особенно опасны.

Вы видите топливный бак и говорите: «Что ж, вы можете не только запустить... что-то, что только что... только что остановилось; вероятно, таким образом вы можете приводить в порядок кучу вещей в самолете. И поэтому это самое оптимальное решение, и вам нужно платить пилоту сто долларов, чтобы он это делал», — или что-то вроде того.

Так вот, я добивался, чтобы преклир сместил одно из этих колец. И я не получал ни одного кванта энергии в качестве отдачи, все, что он получал, было, возможно, уж не знаю, возможно, это было что-то около тысячи... что ж, возможно, сотни тысяч ватт, что-то в этом роде... которые взрывались перед лицом преклира. Преклир получал легкий ожог... совсем пустяковый ожог, возможно, у него подпаливались брови и просто... ничего. Ничего. Парень говорил: «Боже мой! Это похоже на 4 июля*четвертое июля: официальный праздник в США; годовщина принятия Декларации Независимости 1776 года. Отмечается фейерверками. Называется также Днем Независимости.!» После этого он чувствовал себя гораздо лучше в течение пары минут. Слегка озадаченный, откуда же вдруг взялось все это электричество.

«Мы заключим с вами хороший контракт», — и так далее. «Вы должны это сделать».

Конечно же, все это делал не я... я вообще не имел к этому ни малейшего отношения. Никакой ответственности за эту энергию. Я всего лишь побуждал преклира к тому, чтобы попытаться достичь этого внешнего кольца и втянуть его, а затем внезапно отпустить его, делая все это ритмично... зонг — бац — рууум! Пам! Едва ли при этом возникал хоть какой-то звук.

Они отвечают: «Ну, нет... э», — и так далее. «Откуда мы знаем?» — и все такое прочее.

Так вот, вы понимаете, что, когда преклир находится в таком ужасном состоянии, по нему бьет всякая всячина... бац, бац, бац — постоянно, все это бьет и бьет по преклиру... в этой точке образуется потрясающее сжатие, за этой областью разрежения, вот за этой. И чем больше у преклира спаек, чем больше на него нагружено всего этого... ведь он находится в остановленном движении. Он остановлен где-то на траке времени, иначе у него не было бы ни одной спайки. Он застрял на траке времени. Он держится за эти частицы, которые образуют всю эту структуру. И он держится за какой-то инцидент, в котором он подвергся воздействию большого количества энергии... это было воздействие в несколько миллиджи, которому он подвергся черт знает когда на траке времени.

И вы говорите: «Так я вам покажу». Бум! И их хранилищу с низкосортным топливом приходит каюк.

И, конечно же, сейчас этот преклир обладает одним муравьиным эргом, или одной сотой муравьиного эрга, будучи нормальным человеком, а вы вдруг говорите: «Хорошо, а теперь достигни этой спайки и пройди ее». «Нет», — говорит преклир, поскольку он инстинктивно знает, что в действительности несут в себе эти спайки. Он на самом деле знает, что они в любой момент готовы к тому, чтобы буу-уум! И если ваш преклир ну просто никак не хочет изменяться, это происходит потому, что он знает, какое наказание ждет его, если он изменится.

Понимаете, я не думаю, что мы должны делать нечто подобное. Это может быть опасным. Мы не должны забывать о защите МЭСТ-вселенной. Мы не имеем никакого права делать такого рода вещи. Вы ни в коем случае не должны использовать потоки. Вы знаете, использовать потоки — это плохо; вы не должны использовать силу.

Вот так вы устроены, такова ваша энергетическая структура, это «фотография» вашего преклира. Это его портрет, на рисунке 10.

Когда полицейские приходят арестовать вас, не доставайте оружие. Когда они несутся вверх по лестнице, не сбрасывайте их вниз силой своего взгляда. Это не принято. Это не по правилам и так далее. Только они одни имеют право носить пистолеты, и только они правы. Это точно. Так что я просто предупреждаю вас: если в один прекрасный день Лос-Аламогордос взлетит на воздух или что-то в этом роде, и кто-то придет вас арестовать, пожалуйста, сдерживайте себя; не скидывайте его с лестницы, просто посмотрев на него.

Так вот, на самом деле какой-нибудь мастер золотые руки должен построить макет из сегментов пластиковых сфер, просто чтобы можно было показать все это в разрезе. Это будет довольно трудно сделать... небольшая модель, которая отображала бы сеть областей разрежения, схему распределения частиц и так далее, в таком вот... чтобы вы действительно разобрались во всем этом. Видите, повсюду в спайках находятся частицы, они сейчас твердые, и между спайками находятся частицы, и есть частицы… вы делаете весьма своеобразные вещи.

Либо не меняйте соглашения, которое вы заключили на верху лестницы — что у вас там стоит немецкий танк «Тигр» с пушкой калибра 88 миллиметров.

И вот, что я вам скажу: когда вы смотрите на эту галактику, когда вы смотрите на Млечный Путь... то количество инграмм, которые вы можете удалить из Млечного Пути, совершенно не важно в сравнении с тем, чтобы привести человека в такое состояние, когда он может командовать Млечным Путем. И когда вы смотрите на ядро этой галактики, когда вы делаете с ним то или се, вы должны помнить, что оно очень счастливо обладать этим застывшим «Буу...!» Очень счастливо.

Ладно. Потоки. Что представляет собой весь этот предмет? Потоки текут... потоки вытекают из соглашений. Они не вытекают из соглашений. Вы просто говорите, что они есть, и они появляются. Спустя какое-то время вы говорите, что они опасны, и они становятся опасными. А спустя еще какое-то время вы говорите: «Они такие разнообразные. В них много жутких сложностей, и они подчиняются определенным правилам, в них много жутких сложностей, и они подчиняются определенным правилам». После этого вы говорите: «Без них нельзя жить» и это самое поганое. «Вы не можете обходиться без вещей, в которых присутствуют потоки», и потом вы ставите их на автомат. И потом говорите: «Эти потоки настолько опасны, что в действительности никому не хочется иметь с ними никакого дела», — и вслед за этим вы опускаетесь по шкале еще ниже. А потом: «Нужно, чтобы для меня делалось гораздо больше», и в один прекрасный день вы говорите: «Ой. Мои мозоли болят».

Все это, конечно же, не имеет ни малейшего сходства со структурой МЭСТ-вселенной. Просто помните об этом, когда вы на все это смотрите. И как-нибудь, когда вы окажетесь среди звезд или где-нибудь поблизости, просто взгляните на кое-какие структуры, которые там имеются, и вы получите очень четкий портрет преклира. Эти структуры имеют эллиптическую форму, они не сферические. Это даже не сплющенные сфероиды. Я хочу сказать, что эти штуки довольно сильно сплюснуты. Это одна из разновидностей таких структур, которая напоминает своего рода колесо.

Есть ли какая-то связь между этими двумя вещами? Да, конечно. Вы... вы создали потоки, и вы согласились с тем, что потоки существуют, а потом вы соглашаетесь с тем, что они причиняют чертовски сильную боль, затем вы соглашаетесь с тем, что все опускается вниз по шкале, и в конце концов, вы соглашаетесь с тем, что вы не можете как следует ими управлять. Кто-то вам это доказал. А потом кто-то приходит, и вы... вы очень плохо справляетесь с потоками, поверьте мне. И вокруг вас начинают собираться группки частиц.

Когда я говорю: «Создайте свою собственную вселенную, восстановив свою способность делать это», вы... эта МЭСТ-вселенная просто помешалась на частицах. И не думайте, что лишь потому, что в этой вселенной существуют такие огромные куски МЭСТ и энергии, и они такие огромные... помните, что они такие огромные лишь в сравнении с вами и больше ни с кем.

Понимаете, вы могли бы просто сказать: «Теперь все мои потоки находятся во вчерашнем дне», — если бы вы просто попрактиковались в этом... если бы вы брали макеты и помещали их во вчерашний день, брали макеты и помещали их в прошедшую неделю, брали макеты и... делали бы это до тех пор, пока на самом деле не узнали, как это делается. Создать макет, поместить его, создать макет, поместить его. Появится инграмма, вы говорите: «Это было во вторник. Это было... эй, кто бы мог подумать?». Вы должны быть достаточно упрямыми, чтобы не соглашаться с МЭСТ-вселенной, вот и все. И это сработает. Все эти вещи будут в прошедшей неделе, в прошлом году, 10 000 лет назад, вы просто чередой отправляете их туда и заставляете исчезнуть, вот и все, что вы делаете.

Итак, вы смотрите на структуру галактики, вы смотрите на структуру преклира, и вы смотрите на структуру атома.

Это быстрый способ заставить их исчезнуть, — вы говорите, что в них есть время. Это самое большое притворство.

Так вот, чувствует ли атом, осознает ли он что-либо? Является ли атом преклиром, находящимся в процессе создания? Является ли атом чем-то, что постепенно превратится в преклира, так же как преклир постепенно превратится в галактику? Существует ли здесь постепенная шкала? Лукреций сказал, что дело обстоит именно так. Я не знаю, как много ему было известно. Я не знаю, каким навигатором и на каком звездолете он был до того, как попал сюда. Я сильно сомневаюсь, что такая постепенная шкала действительно существует. И причина заключается вот в чем: я создал такую вот отдельную частицу. Нужно стать очень маленьким, понимаете, затем вы разбрасываете вокруг множество частиц, вы постулируете целую кучу частиц, а затем вы говорите: «Буу..., стоп!» — и что бы вы думали? Вы получили атом, вы можете создать атом любого размера.

И эта дверь наружу осталась неиспользованной потому, что никто не смог ее взломать. После того как это правило было спрятано, все стали настаивать на том, что его никогда не устанавливали.

Так вот, если вы проделаете все это несколько раз и так далее, если вы заставите эти частицы сжаться вместе, если вы как бы присвоите им положительный и отрицательный заряды, то в результате вы на самом деле можете добиться, чтобы эти частицы начали изменять пространство. Понимаете, они начинают пок! пок!, чтобы дать нам пространство для изменения тем или иным образом. И потом взорвите их. Это и есть материя.

Просто попробуйте предположить, что все происходит мгновенно, и вы говорите кому-нибудь, что существует такая вещь, как время. Это не сработает. Поэтому вам нужно столкнуться с актом исчезновения, чтобы доказать это. А время остается ничем иным, как актом исчезновения, постепенным исчезновением или внезапным исчезновением. Вы можете выработать в себе способность производить внезапные исчезновения. Вы можете. Вы можете сделать так, что весь ваш чертов инграммный банк исчезнет и прекратит свое существование — бум! И все, что вы при этом будете делать, так это просто управлять потоками, вы просто справляетесь с множеством потоков, вы делаете это внезапно и с большой легкостью.

Это постепенная шкала такого рода спайки. Чтобы создавать таким способом, у вас должно быть пространство, у вас должны быть частицы и так далее. Но это не... это не обязательно тот способ, при помощи которого что-либо создается. Это не тот шаблон, при помощи которого что-либо создается, этот не тот шаблон, о котором вам необходимо что-либо знать для чего бы то ни было, кроме одитинга. Это всего лишь очень забавно, что все это — так уж получилось — действительно в точности воспроизводит структуру галактики, что это воспроизводит структуру взрыва, что это воспроизводит структуру атома.

Единственное, что в самом деле удерживает преклира в теле, — это слишком большое количество частиц, которые заняли пространство непосредственно перед ним, или позади него, или вокруг него, и он больше не может занимать тело, потому что очень часто бывает так, что частицы уже заняли и его.

Это весьма и весьма отдаленно напоминает еще и структуру солнечной системы. Вы видите здесь солнечную систему? Солнце собирает частицы в соответствии с тем же принципом — бум! — но это не такой хороший пример. Когда-то давным-давно повсюду вокруг солнца были кольца, это были сплошные кольца, а затем они как бы уплотнились, эти спайки как бы сжались; вы можете допустить, что именно так образовались планеты. Вот это Солнце, на рисунке 11, вот тут, в центре, сияет Солнце, а вот здесь находится Земля... нет, прощу прощения, это Венера. О, они... прошу прощения, эти планеты гораздо... находятся на гораздо большем расстоянии. По правде говоря. По правде говоря, размер Земли и размер Солнца... если бы мы нарисовали все это... ну, на куске бумаги площадью в полтора квадратных километра, то нам пришлось бы использовать очень остро заточенный карандаш, чтобы соблюсти действительные масштабы этих планет. Люди имеют невероятно преувеличенное представление о том, сколько материи содержится в таких вот системах. Ну, хорошо.

Что такое частица? Частица — это крохотная, малюсенькая штучка, которая вращается вокруг одного из углов электрона, находящегося в атоме, либо это электрон, который вращается вокруг протона, либо это электрон и протон, либо это несколько электронов и несколько протонов, либо это сформировавшаяся молекула, например молекула воды, либо это капля чего-то, либо это кирпич, или здание, или планета или вселенная.

А вот здесь — видите? — вот это Марс и так далее. Между этими структурами огромнейшая разница. Так что вы могли бы... Юпитер, Сатурн.

Чем отличается первая частица от последней? Она содержит в себе слишком много для того пространства, которое она занимает. Разве не просто? И вы говорите:

Итак, вы могли бы допустить, что когда-то давным-давно здесь были кольца вокруг этого центра, и что эти кольца постепенно сжались, свернулись, и в конце концов они сгустились в некую массу, и оказались здесь, но это напрямую противоречит тому, что говорит профессор Йамфгл*Йамфгл: вымышленное имя., а я очень доверяю его мнению. Он ставит очень много запятых в своих работах, поэтому то, что он пишет, выглядит весьма убедительно. Я помню один деепричастный оборот, который он использовал в какой-то своей работе, и я... мне потребовалось полдня, чтобы понять, вписывается этот оборот в предложение или нет, и в конце концов я выяснил, что, хотя это предложение и было в первой главе, оно ссылалось на пятнадцатое предложение в приложении. Я уважаю человека, который может проделывать такие штуки. И ведь он тоже писал по-английски. Это совершенно невозможно понять.

«Слишком много чего?» Слишком много постулата, конечно же. Постулаты не занимают пространства. Вы говорите: «Тут что-то есть», — вы создали постулат о том, что там что-то есть. И затем вы последовательно говорите, что оно течет, оно рассеивается, оно собирается в спайки — это и есть частица.

Так что все это противоречит его основным теориям, и я не стал бы продвигать все эти положения в качестве основной теории. Так что вы простите меня, если я не стану упоминать о том, что ваш преклир, возможно, мог бы с легкостью перетаскивать планеты с места на место.

А затем эти частицы сливаются с другими частицами, и все в порядке. И не успеете вы и глазом моргнуть, как у вас будут все эти частицы. «Ну надо же, мне пришлось потрудиться, чтобы создать все это. У меня ушли микросекунды на то, чтобы выстроить все это, так что за это и впрямь нужно держаться, ведь эти частицы чрезвычайно ценны, и нам лучше их не взрывать и не говорить, что они не существуют».

Что ж, независимо от всего этого, очень забавно, когда смотришь на мистера Преклира и осознаешь, что действительно смотришь на стандартную структуру взрыва, который был остановлен. Этот взрыв остановлен, так сказать, в воздухе. Он вдруг просто Йеоеооуу-уумпф! — стоп. Так вот, что же преклир использует в качестве энергии?

А все, что вам нужно сделать, — это просто вернуться назад по траку, и ваши частицы просто бац, бац, бац! Вы недоумеваете, что с ними происходит. Вы можете взрывать это... вы можете это взрывать, и, кстати говоря, время от времени от этого будет сотрясаться вся округа. Не стоит слишком сильно взрывать свои макеты вблизи от газового завода. Вы могли бы сказать: «Что ж, они просто реальны для меня» — и в один прекрасный день вы могли бы обнаружить, что это не совсем так. Вы можете забыть об этом и очень быстро подняться по шкале тонов, понимаете; забудете все те вещи, с которыми вы согласились, и в одно прекрасное утро окажетесь ростом в три с половиной метра, выйдете на улицу и снесете верхушку памятника Вашингтону или проделаете что-то в этом роде.

Понимаете, вот уже несколько минут я говорю: «О, боже! Это похоже на структуру галактики, и преклир похож на атом, а атом похож на...» И это, в общем-то, верно. Все это связано одно с другим, поскольку таков шаблон метода создания вселенной... это просто шаблоны.

Так вот, следовательно, все изучение этого предмета сводится к изучению актов столкновений потоков или плотности потоков. И с потоками могут происходить три вещи: потоки текут, рассеиваются или собираются в плотные комки, спайки. И вы собираете вместе достаточное количество спаек, и достаточное количество спаек сталкивается с другими спайками, и между ними остается достаточно небольшое пространство, и еще меньшее... еще меньше пространства между ними, и кто бы мог подумать? В итоге получается что? Получается плотная материя... видимая плотная материя. Любой может видеть ее. С этим соглашались настолько часто, что все это уже порядком всем наскучило, и вы можете сделать эту материю более изысканной и сделать из нее машину или что-то в этом роде.

Парень был на... у него был разум, который, так сказать, функционировал на основе лишь одной структуры. Он, вероятно, работал в кампании «Форд мотор» в 1915 году. Он мог создавать лишь «Форд» модели Т. И... разум, функционирующий на основе одной структуры.

Ладно. Так вот, как только мы сталкиваемся с потоками, перед нами встает проблема пространства. И когда частицы потока оказываются расположенными слишком близко друг к другу, это значит, что у человека слишком мало пространства для того количества потоков, которые у него имеются. И ваша задача как одитора состоит именно в том, чтобы либо избавиться от постулатов, создающих потоки, либо выкинуть их, либо вышвырнуть их вон, либо просто расширить для этих потоков пространство, либо внезапно провернуть этот потрясающий трюк — заставить все эти скомканные остатки потоков, энергии и так далее исчезнуть.

И, похоже, что в этой вселенной куда ни кинь, везде найдешь этот разум, функционирующий на основе одной структуры, везде найдешь эти волны разрежения-сжатия.

Вы действительно могли бы сделать это, если были способны проделать то же самое с инграммным банком. Понимаете, в настоящем времени… вы согласились с тем, что все, существующее в настоящем времени, влияет на будущее. В ваших возможностях изменить любую обладательность в настоящем времени без того, чтобы взваливать на себя слишком много ответственности.

Так вот, когда вы смотрите на эти рисунки, вы смотрите также прямо на... вы смотрите также на радиоволну, вы смотрите на... и так далее. И длина волны — это просто расстояние от одной спайки до другой.

Вам пришлось бы взять ответственность за многое, чтобы изменить прошлую обладательность. Вы согласились с тем, что что-то может быть прошлой обладательностью. Поэтому, если вы ее измените, вам придется переделывать множество обусловленностей. Но на данный момент существует не так уж много будущих обусловленностей, поэтому вы можете поменять в настоящем времени все, что вам только захочется.

Длина волны может составлять тринадцать километров, или она может составлять пятнадцать сантиметров, или она может составлять... о, пяток сантиметров, или она может быть около сантиметра... это расстояние от одной спайки до другой. Или она может быть полдюйма. Это, кстати, длина волны радара. Я думаю, это почти что самая короткая волна, используемая в радарных установках. Возможно, сегодня они используют и более короткую волну. Если это так, то это держится в секрете. Военным приходится держать все это в секрете, ведь капитаны торговых судов и водители автомобилей, пытающиеся нащупать свой путь в тумане, не могут использовать радары.

Так что вы внезапно можете дойти до того, что сумеете убрать факсимиле, и вы уберете множество факсимиле. Вы можете вдруг посмотреть вот сюда, увидеть этот стул и сказать: «Пуф! Это во вчерашнем дне», — а он уже был во вчерашнем дне, поэтому вы помещаете его в 922 год. При условии, что вы будете помещать его в 922 год н.э., где он не будет особо влиять на волю и определение многих других людей… не заставит весь мир пойти назад по траку из-за этого соглашения — это будет изрядный хаос... этого, между прочим, будет достаточно, чтобы взорвать всю вселенную.

И мы переходим к более коротким волнам от... о, существуют различные типы волн, электрические волны. Мы переходим к еще более коротким волнам; мы переходим к волнам радара.

Насколько мне известно, вот самый удобный и компактный механизм разрушения... — посреди сражения отправить вашего врага завтракать во вчерашний день.

Так вот, волны радара радиоактивны. Они почти твердые. Радар — это очень забавная штука. Когда длина волны уменьшается до... я думаю, до полдюйма, или, возможно, до полсантиметра — я забыл, какая там была длина волны... это не так уж и важно. Если вы сооружаете радар, вы можете довольно быстро изменять длину волны.

Вы могли бы посмотреть на стул и сказать: «Я помещаю его в 922 год н.э. Хорошо».

Вы можете взять и направить луч радара... боюсь, что у меня есть некоторая склонность быть несерьезным, и мне приходится что-то с этим делать. Но у меня ... однажды у меня был радар стоимостью примерно пятьдесят тысяч долларов, или, может быть, он стоил двести тысяч, и я подготовил его к работе... он был полностью готов к действию и все такое, и предполагалось, что этот радар вообще не будет никак использоваться. Мне сказали, что длина волны этого радара была около полдюйма, или полсантиметра, или что-то около этого. И я спросил: «Какая длина волны?»

Но есть более удачный способ сделать это. Вы говорите: «Ну-ка, исчезни» — и он исчезнет. Его тут не будет! А кто-то другой, кто вам ровня, кто входит в вашу команду и играет в игру или что-то в этом роде, говорит: «Сейчас этот стул находится здесь. Ты не должен этого делать. Этот стул нужен». И тогда вы отвечаете: «Что ж, хорошо, этот стул нужен. Этот стул исчезнет, а на его месте появится золотой стул, он будет полностью из золота, с рубиновыми инкрустациями», (щелк!)

И мне сказали, что длина волны такая-то и такая-то.

Тут нет никакого трюка. Честное слово. Я хочу сказать, вы... я слышал, как одиторы говорили: «Хорошо, итак. Я... я тэта-клир. Я могу выйти из своего тела и побродить вокруг, я могу делать все это и... интересно, а что может делать тэта-клир? Да. Я не знаю. Мне не удалось установить, что он способен на что-то большее, чем это» — и так далее. Один человек, он все время... стоит ему немного подняться по шкале тонов — и он съезжает обратно, вжик! И он пытается проходить потоки, или проходить процессы того или иного рода, или проводить процессинг реальной вселенной. И ему приходится возвращаться обратно и соглашаться, соглашаться, соглашаться, задабривать, задабривать, а затем он за пятнадцать минут одитинга проходит скопление макетов и чувствует себя намного лучше. Потом он возвращается в свое окружение, и следующие двадцать три часа сорок пять минут он соглашается, соглашается, соглашается, задабривает, задабривает, задабривает. А потом он проходит макеты в течение пятнадцати минут и чувствует себя гораздо лучше. Он все же поднимается на семь сантиметров, а опускается лишь на шесть с половиной. Он все же добивается успеха. И он сможет добиться успеха на этой шкале таким образом.

И я воскликнул: «Боже мой! Да это же чертовски сильное радиоактивное излучение».

Но чтоб я не слышал двух вещей. Во-первых: «Ого, чтобы стать клированным тэта-клиром потребуется очень много времени, вне всякого сомнения». Вы чертовски правы, это так! Упражняйтесь, упражняйтесь, упражняйтесь, упражняйтесь, макетируйте, макетируйте, макетируйте, макетируйте, работайте, работайте, работайте, играйте, играйте, играйте, играйте.

«Да», — сказали мне, — «мы говорим вам об этом, чтобы вы не позволяли своему оператору...»

Во-вторых: допустим, парень возвращается к деятельности во вселенной. Он возвращается к деятельности на этом уровне, он остановит себя прямо тут же. Он больше вообще не захочет иметь ничего общего с процессингом, он не будет пытаться развивать себя дальше. И поэтому, он больше ничего не будет пытаться развивать, так что он попадет в это состояние, а затем он скатится вниз. И в один прекрасный день он скажет:

Я сказал: «Минутку! Речь идет о жестком излучении. Это почти что диапазон жесткого излучения».

«Вы знаете, я скатываюсь вниз. Я не в состоянии... я не в состоянии делать того, сего, пятого, десятого и так далее, я не в состоянии делать это так, как прежде. Мне нужно немного процессинга». Так что он получает немного процессинга и вновь поднимается на тот уровень, а потом он попадает сюда и немного скатывается вниз. Что ж, он может скакать от одного из этих двух уровней к другому до тех пор, пока рак на горе не свистнет. Он чувствует себя гораздо лучше, чем когда бы то ни было. У него есть два уровня: высокий уровень и несколько более низкий уровень, между которыми он может колебаться.

И мне ответили: «Да! Да, да. Вот почему мы не хотим, чтобы ваш оператор туда совался, лазил туда поменять штаны или что-то в этом роде... потому что он может получить сильный ожог. Так что не делайте этого и, кстати, это секретная установка, так что никому не говорите, что я рассказал вам об этих волнах. Эти установки изменяются от корабля к кораблю и так далее, и для всего этого разработана целая система. Существуют системы опознавания «свой-чужой» и так далее. Все это совершенно секретно, так что не распространяйтесь об этом. Я дам вам чертеж, если вы задержитесь после занятий».

Но чтобы подняться вверх по шкале тонов, выйти за ее верхние пределы и пройти весь путь, потребуется очень много процессинга, могу побиться об заклад. Для этого потребуется очень многое. Нужно будет пройти через все, что для этого необходимо. И одна из тех вещей, которые для этого необходимы в первую очередь, состоит в следующем: нужно взять мельчайшие единицы силы и научиться управлять ими... а с силой, несомненно, связано пространство. Вы учитесь управлять силой, и вам становится все лучше, лучше, лучше, лучше и лучше, и это очень легкий маршрут, ведущий к выходу. Чертова дорога просто забита вехами, указателями и всем прочим, но ничто из этого вам не нужно. Этот маршрут — просто магистраль, ведущая прямиком к триумфу. И вдоль нее написано: «Будьте готовы управлять силой и не впадайте в зависимость от нее ни на секунду. Будьте способны использовать ее и никогда в ней не нуждайтесь». Восхитительно, да?

Да, тут есть шпионы? Это чертеж снаряда с радиолокационным взрывателем. Инженеры «Белл»... эти инженеры... я, кстати, просто подражаю инженеру из «Белл Телефон Лабораториз». Он приносит какое-нибудь новейшее устройство, предназначенное для военно-морского флота, это последняя разработка. Понимаете? Это устройство распилено на сегменты, он пытается усовершенствовать эту штуку тем или иным образом... он решил, что модель, запущенная в производство, недостаточно хороша... и вот он держит это устройство в руках. И он говорит: «Я просто принес это, чтобы показать вам. Это последняя разработка, это устройство позволяет взрывать торпеды в самой подводной лодке, если вы взорвете эту штуку на расстоянии трех — трех с половиной метров от радара подводной лодки» — или что-то в этом роде. Понимаете? И так далее, и: «Разве это не замечательно? Эта штука встроена прямо в снаряд, вот здесь», — и так далее. И он говорит об этом, потому что он, конечно же, создает роботов. Он создает вещи, которые думают и действуют, не получая команд непосредственно перед тем, как что-то сделать. Они получили команды от него немного раньше. Он получает действие, которое выполняется с небольшой задержкой после того, как была отдана команда выполнить это действие. Тот еще фокус. Если б только он создал робота, который делает то, что ему сказали делать, до того, как ему это сказали, это было бы хорошо.

Вот и все, что можно сказать по этому поводу. Что вам делать? Упражняйтесь в управлении силой, и вам будет становиться все лучше, лучше, лучше, лучше, лучше и лучше.

Что ж, как бы то ни было, он приносит это устройство, показывает его вам, и это просто прекрасно. И он достает... он показывает вам все чертежи и так далее. И после того, как он все это вам рассказал, он говорит: «Да, кстати, все это совершенно секретно. Это совершенно секретно. Я не хочу, чтобы вы кому-нибудь об этом рассказывали».

Как я понимаю, у нас есть кое-что… об этом. Саентология 8-8008 — это дорожная карта. Всякий раз, когда вы направляете человека по этому пути, а потом снова стараетесь заставить его свернуть на другую дорогу под названием «Давай посмотрим в лицо реальности», он будет попадать в аварию. Не позволяйте ему проходить потоки сами по себе, факсимиле сами по себе или что-то еще. Саентология 8-8008 называется Саентологией 8-8008 потому, что это дорожная карта процессинга. И в ней говорится:

И вы спрашиваете:

• Да? А ваша жена знает об этом?

«Достижение бесконечности путем уменьшения МЭСТ-вселенной... уменьшения кажущейся бесконечной МЭСТ-вселенной до нуля и увеличения кажущегося нуля собственной вселенной индивидуума до бесконечности». Это дорожная карта... это дорожная карта.

И когда вы уменьшаете бесконечность МЭСТ-вселенной до нуля, вы делаете это за счет того, что обращаете цикл действия вспять. И я хочу показать вам в связи с этим нечто весьма интересное. (См. рис. на следующей странице.) Вот ваш цикл действия и вот 8008. И вот эти первые две восьмерки... это МЭСТ-вселенная, и это МЭСТ-вселенная, а это ваша собственная вселенная, и это ваша собственная вселенная. Вот эта кривая идет отсюда досюда, а эта кривая — отсюда досюда.

И эта первая кривая, которая проходит вот здесь, вот эта кривая — это «остановить, изменить, начать». А эта кривая — «начать, изменить, остановить». Это понятно? Итак, это смерть, искажение, создание. Это отождествление, это ассоциация, а это различение. И любой другой цикл действия, который у нас есть, включая этот: желать, навязывать и воспрепятствовать... это цикл ЖНВ. Можете назвать его циклом Бога, от латинского dei*по-латински dei - «бог»; по-английски аббревиатура DEI - это «ЖНВ»..

Желать, навязывать и воспрепятствовать. И вы полагаете, что вы когда-нибудь сможете миновать точку «желать» в этом цикле действия при бесконечности МЭСТ? Вы должны пройти через «воспрепятствовать», «навязывать» и «желать», а это находится прямо здесь: воспрепятствовать, навязывать и желать.

Что ж, три-четыре приятеля, которые к вам заглянули и которым вы как бы невзначай представили этого инженера, тоже оценили это изобретение. Но это нормально. Инженеры «Белл Телефон Лабораториз», если захотят, могут сделать так, что завтра все эти материалы устареют.

Так вот, как, по-вашему, вы собираетесь выйти из МЭСТ-вселенной, если вы будете твердить: «Я ее не желаю»? Все ее векторы направлены в обратном направлении. Если вы будете говорить МЭСТ-вселенной: «Я тебя не желаю», она будет продолжать свое существование. «Я тебя не желаю», и она будет обладать вами.

Но правительство... если этот парень оставит на своем столе в офисе копию чертежа и отойдет от стола, то, вернувшись, он, вероятно, обнаружит свое имя в списке членов коммунистической партии. В офисе работают только надежные люди. Понимаете? Правительство знает их всех, как облупленных, но если этот парень оставит чертеж на своем столе, то его в порошок сотрут. Потрясающее дело, безопасность.

Как же вам выбраться из этого медвежьего капкана? Вам нужно желать его. Я говорил вам вчера, что вы должны быть в состоянии никак не ограничивать себя в том, что касается ваших желаний. Вы должны хотеть жить, вы должны быть готовы использовать свою бытийность и так далее в любой деятельности, которая только бывает в жизни. Это не распространяется на что-то злое и так далее. Вы просто должны желать эту вселенную, вот и все. И в то же самое время вы должны знать, что вы не очень-то уж сильно ее желаете.

Что ж, как бы то ни было, поскольку у меня есть склонность быть не очень-то серьезным по поводу всего этого, мы направили этот радар на носовую надстройку. Мы просто забрались на этот радар, вытащили оттуда кое-какие штифты, кое-что отогнули и развернули антенну радара в обратную сторону. Понимаете? На радарах установлены такие большие клетки, это такие штуки, похожие на матрасы... на пружины от матрасов... они устанавливаются на мачтах и тому подобных вещах… это, о, это может быть радар, а может — какое-нибудь новое приспособление для сушки тульи капитанской фуражки, в наши дни и не разберешь, что это такое.

Вы должны быть в состоянии хотеть ощущений от этой вселенной и испытывать их. Вы должны принимать с большой терпимостью ее скорость. Иначе говоря, вы должны быть в состоянии жить, чтобы выбраться из этой вселенной. Вы должны обратить этот цикл вспять. Если вы будете стремиться выбраться из этой вселенной, то в силу того факта, что в ней все направлено в обратную сторону, вы никогда из нее не выберетесь, и никто еще никогда не выбрался из нее таким образом. Это очень важно. И, на мой взгляд, самый важный момент, который нужно понять о потоках, состоит в том, что эта вселенная движется задом наперед.

Так что мы просто развернули эту антенну, мы загнули ее набок и развернули в обратную сторону, чтобы выяснить, насколько жестким было это излучение: мы хотели настроить эту антенну на нужную волну и так далее, поскольку я на самом деле занимался кое-какой серьезной работой. Я хотел сделать так, чтобы при помощи этого радара можно было обнаружить десантный корабль или торпеду на расстоянии меньше двухсот метров от корабля. И я решил, что это отличная идея, это очень стоило сделать.

Теперь я расскажу вам о еще одном маленьком трюке: какой человек ни разу не видел инграмм... никогда не мог видеть инграммы? Что ж, я скажу вам, что стоит сделать этому человеку. Я бы хотел, чтобы этот человек делал просто огромный исходящий поток в отношении тех вещей, которые он старался притянуть. Чтобы он просто изливал потоки энергии в… пространство прямо перед собой. Он увидит нечто весьма странное: он увидит, как инциденты начнут проявляться.

Между прочим, в те времена десантный корабль мог приблизиться на расстояние примерно двухсот метров — я думаю, не ближе, чем на двести метров.

Безусловно. Он говорит: «Я не желаю их» — и они тут же придвинутся к нему и станут видны. В прошлом он говорил: «Я желаю их, чтобы я мог их пройти», и они, конечно же, отодвигались от него и становились невидимыми; он их не видел. Так что если он начнет направлять на них потоки энергии, они внезапно появятся, во всей своей красе, готовые к прохождению. А если еще немного продолжить направлять на них исходящий поток энергии, они исчезнут. Разве не ужасно?

Десантный корабль мог быть полностью окутан туманом и постоянно теряться и проходить мимо вашего корабля туда и сюда, и при этом он все равно находился бы слишком далеко от корабля, чтобы его можно было услышать, а увидеть его с помощью радаров на таком расстоянии было невозможно. Вы могли смотреть на воду во все глаза, пытаясь отыскать корабли, но вы никак не могли увидеть их с помощью радара — они находились слишком близко к вам. Как бы там ни было, мы положили на нос корабля несколько сосисок и поджарили их. Это было хорошее... хорошее применение радарной установки. Это был, пожалуй, единственный раз, когда я использовал этот радар, но это было...

Так что для того, чтобы выбраться из этой вселенной, вам нужно желать ее. Так вот, этот механизм по чистой случайности является одним из интересных моментов в гипнозе. Если человек впадает в слишком сильную одурманенность на сеансе гипноза, это означает, что его привели в такое состояние, когда он полностью подчиняется потокам, — и это самое худшее в гипнозе. Его посадили на мель, а потом он... они не могут снять его с нее. Но если вы скажете ему постараться не делать чего-то, он будет это делать. Всякий раз, когда он падает так низко по шкале тонов, что пытается использовать свою волю во время сеанса гипноза, когда он старается использовать свою волю, чтобы не дать себе что-то сделать, он делает это.

Так вот, вы представляете, насколько жесткой становится такая волна. Она становится по-настоящему жесткой. Длина волны все уменьшается, уменьшается и уменьшается. И если у вас... если бы вы могли уменьшать длину волны, не снижая при этом интенсивности излучения, о, это было бы просто потрясающе.

«Постарайся не двигать вот так своими руками. Так, ты крутишь одну руку вокруг другой. Теперь постарайся остановить их». И его руки тут же начнут двигаться еще быстрее... тррррррр! А он старается остановить их... «О-о-ох! — говорит он, — Да черт с ними». Понимаете?

Радар начинает испускать радиоактивное излучение... если вы возьмете радар, испускающий более длинные волны, и направите его на стену, то отраженное излучение будет просто как огонь. Вы непосредственно воспроизводите те процессы, которые происходят на Солнце. Вы берете небольшой участок пространства, понимаете, и вы направляете луч... тут будет множество лучей вот здесь, и затем вы создаете разрежения и сжатия в этих лучах. Вы создаете тут повсюду разрежения и сжатия, затем эти разрежения и сжатия возвращаются, а потом эти разрежения и сжатия снова уходят туда, и снова возвращаются. И воздух насыщается частицами как черт знает что. Понимаете?

Вы говорите: «Ладно. Ладно. Теперь ускорь движение своих рук». И их движение замедлится.

И вот этот луч возвращается — шлеп! И на радаре появляется сигнал. Вы включаете установку, и она показывает расстояние — шестьсот девяносто семь с половиной метров.

Потоки: основополагающее соглашение и «Докажи это!» Следовательно, если человек находится под сильным влиянием потоков, если он находится под очень сильным влиянием потоков, он будет действовать наоборот. Маленькая девочка хочет быть плохой, и она хорошая. Она хочет быть хорошей — и она становится плохой. Она хочет конфет, но не может иметь ни одной. Вот тот диапазон, о котором мы говорим, низкий диапазон, диапазон хомо сапиенс. Когда она действительно упадет в этот диапазон, когда она будет находиться под сильным влиянием потоков, будет сильно бояться потоков, все будет происходить наоборот. Она хочет сказать «нет», а говорит «да». Она смотрит на себя с ужасом, потому что не может себе доверять. Да, она не может себе доверять. Мы хотим сказать, что она не может доверять этой вселенной. Все это вытворяет эта вселенная. Девочка будет все делать шиворот-навыворот.

Англичане, кстати, были очень консервативны во время последней войны. Бедолага «Худ» и «Бисмарк» дали залп друг по другу практически одновременно. По-моему, «Худ» дал залп первым и они... согласно отчетам, они... орудия «Худа», из которых был дан залп по «Бисмарку», были наведены при помощи оптических прицелов, поскольку тогда радар был еще довольно новым изобретением, и снаряды «Худа» легли точно в соответствии с оптической наводкой. Оптическая наводка — хорошая штука, и она позволяет вести хороший обстрел, одна беда — она может быть очень неточной, а «Бисмарк» находился почти в точности на таком расстоянии, которое показывал радар. И «Бисмарк» дал залп по «Худу» — в соответствии с показаниями радара — и попал прямо в погреб боеприпасов... Бабах! Первый залп, бац! и «Худ» пошел на дно. Большой военный крейсер. Англичане не верили этим новым штучкам.

Так вот, что происходит... вы прикрепляете линию общения к чьей-то голове. Тэтан... вы прикрепляете линию общения к чьей-то голове, и вы заставляете потоки двигаться туда-сюда по этой линии, так, как вам захочется... вы посылаете чудесные потоки туда-сюда по этой линии. Что ж, предположим, вы хотите получить по этой линии ощущение. И предположим, что ваше состояние настолько плохое, что вы отождествляете потоки общения с потоками ощущений и с потоками усилий. Ой-ей-ей! Вы пытаетесь получить ощущение от этого прекрасного заката, вы хотите получить общение от кого-то, вы стараетесь получить ощущение от этого замечательного тела — и вы обрушиваете на себя весь банк. Вы в буквальном смысле слова обрушиваете на себя весь банк. Вы можете практически проломить себе череп, если вы опуститесь вниз по шкале тонов и захотите получить ощущение по линии общения.

На самом деле радар очень точен, потому что вы получаете очень направленную волну, когда поднимаетесь до этого диапазона... чертовски направленная волна.

Так вот, вы просите преклира поместить линию общения на свою... взять самого себя и кого-то еще и протянуть линию общения. Не говорите больше ничего, просто скажите: «Видишь эти два тела? Хорошо. Теперь протяни линию общения». Затем скажите: «К какому телу ты прикрепил ее в первую очередь?».

По мере того, как вы уменьшаете длину волны... это чертовски направленные волны, очень надежные, позволяют получать очень точные показания и так далее... они становятся все более и более направленными.

Он скажет: «О, к другому, конечно».

Так вот, мы поднимаемся еще немного выше, мы переходим в более высокий диапазон, поднимаемся чуть выше этого уровня и получаем все более и более направленные волны. Мы поднимаемся на еще более высокий уровень, мы поднимаемся чуть выше и получаем еще более хорошо направленные волны. А затем вы поднимаетесь достаточно высоко, и у вас не остается никаких волн, и — удивительное дело — вы думаете.

«А затем протянул ее к своему телу?»

Так что это доказывает, что необходимо думать. Давайте сделаем перерыв.

«Точно».

Парень развернут на потоках в обратную сторону. Правое у него перепутано с левым, то, что должно стоять на ногах, он ставит на голову. Почему? Когда он протягивает линию общения, он протягивает ее для того, чтобы получить ощущение. Он хочет, чтобы от другого человека к нему пришло ощущение. Его желания в жизни сводились к тому, чтобы получать по этой линии общения потоки от окружения к нему. И сделав это, он, кроме того, принял решение, что по этой линии к нему может поступить все, что угодно. Значит, он — следствие, и значит, он не испускает большой силы. Он пропускает начальные шаги. Вот в чем они состоят: вы должны поместить куда-то эмоцию, чтобы почувствовать ее.

Как вам избавить преклира от этого? Не просто проходить потоки в пространстве — это легко, — а вкладывать в предметы эмоции, а затем, получая обратно, ощущать их. И в конце концов он преодолеет необходимость протягивать линии общения так, как он делал это раньше, чтобы получить потоки. Он так или иначе осознает, что он постоянно так и делал. В один прекрасный день он это осознает. Вы не должны силой подталкивать его к этому осознанию, просто пусть он делает это, пока в один прекрасный день не поймет, что он делает это, и это его сильно позабавит, и его способность управлять потоками очень сильно возрастет, потому что единственное, что не в порядке с потоком, — это то, что он содержит в себе ощущение, он содержит в себе весьма желанные вещи. Человек хочет получать поток. И пока человек считает потоки очень ценными, и пока он отождествляет все типы потоков друг с другом, он будет следствием любого потока, поэтому на него и обрушивается весь его банк.

Исправление состоит в различении потоков, в наглядной и убедительной демонстрации ему, что вовсе не обязательно иметь поток, чтобы получить ощущение. Вы делаете это за счет выполнения упражнений, а не за счет теоретического обучения. Затем вы делаете эти упражнения посредством макетирования и прохождения эмоций, начиная с низа шкалы тонов и до самого ее верха, понимаете... с самого низа до самого верха шкалы. И способ, которым вы делаете это — проходите сначала эмоции низкого уровня, а потом эмоции более высокого уровня. Иначе говоря, от апатии, горя к страху... а не наоборот, от страха к горю и к апатии, потому что в таком случае вы соглашаетесь с этим циклом.

Давайте проходить это, начиная с апатии и переходя к горю, страху, гневу, возмущению... только, пожалуйста, давайте делать это до тех пор и тренировать преклира до тех пор, пока ощущение, которое он получает, не будет намного превосходить любое ощущение, которое он получает или думает, что получает из МЭСТ-вселенной. Давайте делать это до такой степени. Почему? Потому что он постоянно пытается сделать ощущение более интенсивным.

И внезапно он осознает, что он делает это, и также осознает, что по этим линиям он получает весьма напряженные ощущения, весьма быстрые ощущения... пошло к черту все это низкоуровневое «нужно получать это... нужно получать ощущения из окружения». Почему мы должны получать ощущения? Ну, мы не можем получать ощущение из окружения, поскольку мы сами их туда вкладываем, чтобы воспринять их. О, какой ужасный трюк!

Когда человек опускается очень низко по шкале тонов, фактор времени и факторы закупорки, которые воздействуют на него, становятся такими, что, когда его правая рука что-то делает, он не знает, что делает левая. Он в самом деле этого не знает. У него все получается наоборот. Он говорит: «Я хочу быть хорошим, значит, я плохой. Я чего-то хочу, и это основная причина, по которой я не могу этого иметь». Все потоки движутся задом наперед, и, когда вы, находясь низко на шкале тонов, имеете дело с потоками, вы получаете все эти весьма нежелательные реакции.

Вдобавок к этому с линиями общения начинает твориться то, о чем я уже говорил. Итак, парень хочет получать хорошие новости, он постоянно хочет получать хорошие новости из окружения, хорошие новости из окружения... он хочет, чтобы окружение дало ему разрешение на выживание. Если он так и будет постоянно хотеть получать из окружения хорошие новости, хорошие новости, хорошие новости, хорошие новости, хорошие новости... боже мой, первое, что происходит, ничтожная... даже самая малюсенькая плохая новость вышибет ему мозги.

Что ж, для этого существует еще одно упражнение: пусть он просто постоянно справляется с плохими новостями. Выдумывайте любые плохие новости, какие только придут вам в голову, и предлагайте их ему. Пусть он получит телеграмму с сообщением о том, что такой-то умер и такой-то умер, пусть другие люди получают телеграммы с сообщением о том, что он умер, что он получил жестокие увечья, что он обанкротился, что он разорен, новости о том, что все дорогое его сердцу, все, что ему кажется в жизни замечательным, полетело в тартарары. И просто пусть он продолжает создавать макеты любых мрачных, вгоняющих в депрессию, ужасных, скверных, шокирующих новостей, которые вам только придут в голову. И знаете, что произойдет? Линии общения этого человека развернутся в обратную сторону. Он перестанет бояться терминала, который находится на другом конце. Просто продолжайте предлагать ему их.

«Хорошо. Итак, получи телеграмму о том, что твоя жена только что задушила ребенка. Теперь прочти эту телеграмму. Теперь почувствуй эту телеграмму на ощупь. Ладно, теперь снова прочитай ее. Хорошо. Теперь отложи ее в сторону. Теперь притворись, что ты ее вообще не видел и ты счастлив, а затем вдруг получи эту телеграмму. Хорошо. Ты ее получил? Твоя жена задушила ребенка». И так далее.

В конце концов он начнет ее читать: «Жена задушила ребенка и... жена задушила ребенка, и бельевая веревка теперь вся потрепана. Я просто вне себя от этого». Он... он просто начнет приходить в расстройство, но это на самом деле избавит его от ужаса перед получением плохих новостей. Большинство людей находятся в ужасе, просто в ужасе, потому, что они думают, что получат плохие новости.

Всякий раз, когда они приходят на работу утром, они думают, что, быть может, там их ждет извещение об увольнении. Всякий раз, когда они приходят вечером домой, они думают, что, быть может, домовладелец, или представитель закона, или кто-то еще поджидают его с какими-нибудь плохими новостями. Они выезжают куда-нибудь на выходные, но не могут наслаждаться отдыхом, потому что они просто уверены, что забыли выключить утюг. К чему это приведет? Это приведет к потере дома и всего имущества.

Что вам нужно делать в этом случае, так это излечить страх получения новостей о потере. Потеря не важна; вы всегда можете заново создать то, что потеряли.

Хорошо. Теперь, я надеюсь, вам известно все, что только можно знать об этом предмете. У этих линий потоков есть составные части, которые, как я вам обещал, я еще рассмотрю; их всего четыре. Существует поток, который течет наружу, а вы пытаетесь добиться, чтобы он этого не делал; существует поток, который течет внутрь, а вы пытаетесь не позволить ему проникнуть внутрь. Это четыре действия.

Есть кто-то еще, кто заставляет поток течь внутрь, ему пытаются не позволить делать это, вы пытаетесь не дать ему течь внутрь, а пытаетесь сделать так, чтобы этот поток тек наружу. Еще четыре действия.

Вилка, определение вилки: вилка — это когда человек делает что-то сам, это делает кто-то другой, это делают другие, или человек делает это кому-то другому, или кто-то другой делает это человеку, или другие делают это другим. Это техническое определение «вилки». Следовательно, вы должны использовать вилки при прохождении любых макетов. Что-то делали преклиру, преклир делает это кому-то другому, другие делают это другим, и вы проходите макет в полной вилке, что разрешит все возможные потоки в случае.

Что ж, надеюсь, теперь вы весьма эрудированы. Вы выглядите весьма... некоторые из вас имеют весьма печальный вид, но для этого нет причин. Договорились?

Увидимся позже сегодня вечером.