Итак, существует постепенная шкала способности справляться с пространством, энергией и объектами, вот такая постепенная шкала. Вам встретятся кейсы, попавшие в конце концов на такой уровень, когда они считают, что отлично могут справляться с пространством, энергией и объектами, относящимися к гомо сапиенсу в период одной жизни. Они думают, что в этом все и дело. Они становятся так называемыми «широко открытыми кейсами» *Широко открытый кейс (wide open case): ср. «Преклир, который видит картинки и все такое, и горит нетерпением работать с ними, но не может сколько-нибудь изменить банк одним своим думанием». («Снт Процедура Клирования»). Также: «Ваш широко открытый кейс – это человек, от которого закрыто все его прошлое, он живет в демонском контуре. Все, что от него осталось – это демонский контур». (Лекция 24 июня 56) , которые попадаются вам время от времени.

Аксиомы более-менее собраны в книгах: «Продвинутая процедура и аксиомы» и «Руководство для преклиров». «Продвинутая процедура и аксиомы» — более позднее издание. Там приведена полная сводка аксиом, примерно двести десять.

Они прекрасно все записывают, они прекрасно проходят все — по одной жизни. Однако не позволяйте этому кейсу раскрываться и сами не пытайтесь заставить его раскрыться на более широкой области существования — потому что для них это не так просто. Они делают это с большим трудом.

Аксиомы подразделяются на логики, т. е. логические основания, и собственно аксиомы. Итак, логики и аксиомы. Хорошо. Почему существует такое разделение? Потому что логики относятся, и были задуманы как относящиеся, к поведению мысли на таком уровне, когда она стабильна и последовательна, и не обязательно относятся к гомо сапу — в смысле, сапиенсу. Простите, к гомо сапу*Сап (sap): амер. сленг: дубина, болван, олух.. (Смех в зале.) К нему это совершенно не обязательно относить. А собственно аксиомы, как они перечислены в «Продвинутой процедуре и аксиомах» и «Руководстве для преклира» относятся к гомо сапиенсу. Вот почему они в другой группе.

Ваш закупоренный кейс — это довольно часто тот, кто пытается справиться со своим полным траком. Ваш намертво закупоренный кейс — это тот, кто пытается справиться с полным траком. Он пытается справиться со всей вселенной и, естественно, весь закупоривается. Он приходит к выводу, что не может с ней справиться. В то же время он решительно и непреклонно собирается разобраться с ней. И он знает, что не может занимать никаких точек в пространстве, и тем не менее каким-то образом собирается эти точки занимать. И он не расположен покидать те точки пространства, которые он когда-либо занимал, потому что они могут быть ценными. И также он не хочет занимать ту точку пространства, в которой он находится, потому что это опасно, но оно все же ценно, хотя не так ценно, как занимать некоторые другие известные ему точки пространства. И он не намерен сдавать ни одну из них.

У гомо сапиенса любой мысли предшествует противо-усилие. Это один уровень мышления. В известной степени это мышление по принципу стимул-реакция. У тетана это не так.

Он не будет хныкать: «Я живу только одну жизнь». Не-а. Нет, господа, он собирается разобраться с полным траком. Время от времени он будет пытаться сделать это каким-нибудь сквиррельским способом. Он настолько преисполнен решимости разобраться с бóльшей частью вселенной, что полагает, что большая часть вселенной иногда заинтересована в том, чтобы разобраться с ним. И вы получаете рассчитывающего психотика, который сообщает вам:

Таким образом, логики, приведенные в «Продвинутой процедуре и аксиомах», относятся к мысли вообще, к мышлению и его свойствам в любой деятельности. А аксиомы, как я сказал, применимы конкретно к гомо сапиенсу.

«Только что «Вестерн Юнион» *«Вестерн Юнион» (Western Union): с 1851 по 1988 гг. крупнейшая телеграфная компания в Соединенных Штатах, в 1988 г. реорганизована в корпорацию. прислала телеграмму в мой мозг, мой разум прослушивается правительством США. Все, что я думаю, поступает на магнитофон в Вашингтоне, и затем тщательно исследуется. Я стараюсь не думать об известной мне тайне, потому что стоит мне о ней подумать — и меня схватят», — или что-то в этом роде. Полный сквиррел. Я, конечно, довел это до абсурда, но это и так довольно абсурдно. Но такие ребята — а вам встретится много таких — на самом деле они не так плохи в плане ответственности. Они будут работать, стараться, возиться — имея гораздо больше ответственности, чем широко раскрытый кейс, НО: они будут биться над решением в слишком большой области, для них не существует маленьких областей. Вот широко открытый кейс всегда согласится одитировать «только и исключительно это». Они в очень строгом согласии по поводу МЭСТ, они согласны, что они там, и что они там потому, что они помещены туда, и что у них есть записи этих вещей, и что эти вещи расположены в таком-то порядке, и такой кейс очень легко расстраивается. Но их относительно не сложно сделать тета-клирами и вывести на более широкий взгляд. Они довольно просты, потому что вы можете достаточно легко разобрать с ними их трак соглашений.

Давайте, в таком случае, рассмотрим эти логики и аксиомы, и особое внимание обратим на логики.

Описанные кейсы могут казаться очень разными. В действительности это вопрос различия сфер деятельности у тех и у других кейсов. Сфера действия широко открытого кейса очень невелика, а закупоренный кейс пытается действовать в гораздо большей сфере. Широко открытый кейс попадает в неприятности потому, что потенциально его сфера действия не так мала, как область, в которой он позволяет себе действовать. Закупоренный кейс также попадает в неприятности: из-за того, что его сфера деятельности — не та область, с которой он мог бы справиться в данный момент и в данном состоянии. Итак, что мы видим? Мы видим, что тета перенапрягает себя. Она всегда пытается себя перенапрячь, всегда хочет укусить больше, чем она способна факсимилизировать.

И еще позвольте мне сообщить вам, что существует нечто высшее, чем логики. И это то, о чем я хотел бы рассказать вам в первую очередь.

И если вы находите у преклира замешательство, не слишком беспокойтесь о его частной структуре и механике. Все это улаживается одинаково: в аспекте пространства, энергии и объектов. Вы просто входите в кейс, вы знаете, где он находится по шкале — по шкале клирования теты. И вы берете его на этом уровне и отсюда начинаете работу.

Существует ряд, целый ряд — примерно пять или около того — положений выше уровня логики и выше уровня аксиом. Из чистого каприза я называю их «Q» — ку — исключительно из вредности, просто буква Q, математический символ, означающий, скажем, коэффициент, а может быть, катрен, а может быть, карантин. Нам это неважно. Мы будем просто называть их Q, такое математическое обозначение, чтобы отличать их от других вещей.

Вам нет дела, закупоренный ли это кейс или широко открытый. Вас все это вообще не касается. Потому что причина его закупоренности или его широкой открытости связана с тем, сколько ответственности он пытается взять на себя и сколько из этой ответственности он действительно берет. Это пропорция.

На самом деле Q можно определить следующим образом: это уровень, с которого мы наблюдаем сейчас, являющийся общим знаменателем для всего того опыта, который мы способны сейчас наблюдать. Это уровень, с которого мы наблюдаем сейчас весь опыт, и который, кстати сказать, служит общим знаменателем всего этого опыта, а также Q — это высший уровень, на котором мы оперируем. Следовательно, на этих данных, на этих Q, основываются все остальные наши действия.

Если эта пропорция неудовлетворительна — он пытается взять, скажем, 10 000 единиц ответственности, а его состояние и его окружение в данный момент в таком положении, что на деле ему доступно только 500 единиц ответственности, то он у вас получается крепко закупоренный. Он будет жутко закупоренный, если он способен и пытается взять 200 единиц ответственности в плане пространства, энергии и объектов, а окружение, в котором он находится, любовно морочит ему голову, сообщая ему по секрету, что он способен взять только 10 единиц, и никак не больше. Широко открытый кейс может считать себя способным взять 500 единиц — и брать эти 500 единиц. Видите ли, общество, в котором мы живем, так устроено, что оно довольно легко соглашается, если только сам человек согласится, что, мол, я — один человек, я живу одну жизнь, вот эту, которая идет сейчас, меня зовут Джонс, вот он я, а вот то-то и то-то, и вот моя полная ответственность в данном вопросе — за все время жизни, которую я живу. И окружающие говорят: «Ты способен взять ответственность за одну жизнь, которую ты живешь Джонсом». Все это очень хорошо, это очень мило. Само собой, он сумасшедший (смех в зале), но он не закупорен, и это важно. Хотя, знаете, иногда приходится пободаться с широко открытым кейсом сильнее, чем с закупоренным. Иногда это срабатывает наоборот.

И первое из них, как и его следствия, является чем-то… знаете, в журнале «Либерти» самые классные фотографии помечают обычно четырьмя звездами, чтобы показать важность материала, а в книгах часто какие-то вещи подчеркивают или выделяют курсивом. Так вот, это первое Q вам надо выделить курсивом — это в одитинге, все в вашем одитинге — напечатать его курсивом примерно пятидесятиметровой высоты, а в конце поставить десять в двадцать первой степени звездочек. (Смех в зале.) Потому что, хотя потребуется некоторое время, чтобы понять его во всей полноте, но оно даст вам совершенно феноменальные возможности, это именно феноменально — то, что вы сможете сделать с помощью этого Q. И естественно, это будет определение, определение на высочайшем уровне — на уровне теты. И мы можем заявить, что высшей деятельностью, доступной нам на данный момент, является самоопределение, понимаемое следующим образом: самоопределение теты — это способность размещать в пространстве и времени энергию и материю, а также создавать пространство и время, с помощью которых можно создавать и размещать энергию и материю. Это — номер один.

Вам нужно получить такое равновесие. Вы хотите, чтобы человек имел столько ответственности, сколько, по его мнению, он может вынести. Если он считает, что может отвечать за огромные области, вам лучше поднять его способности в плане ответственности.

Нам сейчас нужно очень хорошо уяснить, что это означает. Можно сформулировать это иначе. Возьмем самоопределение. Мы знаем, что чем более самоопределенным мы сделаем преклира, тем лучше. Ему становится лучше. Его самоопределенность повышается, и ему становится все лучше и лучше. Это все прекрасно. Тогда какого предела мы можем сейчас достичь в том, что, возможно, не имеет пределов? Где тот предел, которого мы можем достичь и который мы можем определить с точностью? И далее, достигнув и определив его, как мы сможем это использовать и как будем это использовать? Очень хорошо.

Единственная трудность здесь в том, что он ненасытен. Каждый раз, когда вы восстанавливаете его способность справляться со следующими десятью единицами ответственности, он откусывает еще 200. (Смех в зале.) И получается, что одитор как бы пытается за ним угнаться и видит иногда очень странную картину: его преклир явно повышается в тоне, но остается все так же плотно закупоренным и с ним все так же трудно работать, как и раньше. И он постоянно следит то за тем, то за другим.

Перед нами что-то, что не имеет… Понимаете — это тета. Она не имеет длины волны, не имеет положения в пространстве, ни в каком пространстве, не имеет положения во времени. Она не имеет формы, не имеет вида, но она обладает индивидуальностью для данного индивидуума, обладает своей собственной способностью быть своей собственной бытийностью, и она может определять местоположение вещей в пространстве и времени. Под вещами я подразумеваю энергию и материю. Она может делать не только это: она может создавать пространство, во времени, чтобы создать энергию и материю. Она может все это делать. Следовательно, наше Q — это потенциал. Можно назвать его мощностью или потенциальными способностями.

В такой момент не время говорить преклиру: «Мы решили, что тебе нужно отдохнуть. Я думаю, тебе надо взять отпуск или сделать перерыв, и перестань, пожалуйста, беспокоиться обо всех этих крупных делах, о которых ты сейчас пытаешься беспокоиться, дай делам идти, как они идут, просто не принимай их близко к сердцу…» Вы его погубите. Потому что это — один из шагов операции контроля, которая производится над человеком, чтобы ввести его в автоматический режим. Ему говорят:

Не скажу вам, сколько еще потенциальных способностей есть у теты, но в этой вселенной или во вселенной, которую вы создаете, нам известно, что у нее есть эти способности. Мы знаем это наверняка. Это хорошая точка опоры для дальнейших исследований, это каменная стена, это цитадель, это суть. Это действительно здорово! Потому что вы можете проводить процессинг, ориентируясь на это.

«Ты не можешь такого выдержать, паря». Вот что ему говорят. Там сказано: «Ты взял такую большую ответственность, ты этого не выдержишь». И это опускает его по шкале.

Что ж, любое данное настолько хорошо для индивидуума, насколько оно работает. И не более того. Даже если оно относится к миру эстетики, даже если его применять к эстетике: производит ли оно эстетическое впечатление? Значит, работает. Так что не сводите «работает» к рытью канав.

Как одитор вы просто стараетесь не отставать и даете ему, даете его способности догнать его желание это делать. И творческий процессинг особенно хорош тем, что в нем мы нацеливаемся на делание того, что он сам пытается делать. То есть, мы занимаемся этим напрямую, и потому догонять становится значительно легче.

Будет ли оно делать то, что мы от него ожидаем? Будет оно делать эти вещи или не будет? Если мы делаем такое утверждение насчет теты, так доведем это до логического конца и скажем: «Ну ладно, это теория. Давайте посмотрим, сможем ли мы с ее помощью предсказывать существование новых явлений, которые затем, при поиске, обнаружатся».

Если вы будете пытаться догнать материальную вселенную, это практически никогда… вы никогда не догоните ее. Он будет расширять, расширять, расширять свою зону ответственности, будет брать все больше, больше пространства, пытаться вынести все больше пространства. Вы дадите ему возможность взять еще 10 единиц, и он захочет взять еще 200, и вы будете просто оставаться на этой пропорции, пока не поглотите практически всю вселенную МЭСТ.

Несомненно, несомненно, с помощью этого положения можно прогнозировать. Оно предсказывает определенные явления, и если использовать его в одитинге, это будет неизменно повышать потенциальные возможности индивидуума — выше, выше, выше, выше, с безусловными, положительными, прочными достижениями. До сих пор не было никаких исключений из этого правила. Это не переменная величина, следовательно, это константа.

Может быть, таким способом у вас что-то получится, это вполне возможно, но в этом нет необходимости, потому что этот человек действует во власти заблуждения. Он никогда не замечал одно очень интересное различие. Вселенная МЭСТ — это не его собственная вселенная. А он считает, что его вселенная и вселенная МЭСТ — это одно и то же.

Это не все, что может делать тета. Здесь говорится только о том, что мы знаем наверняка, на том уровне знаний, на котором мы сейчас оперируем: что тета могла бы создать или создает то пространство, энергию и материю, которые суть вселенная МЭСТ, что она может перемещать энергию и материю во вселенной МЭСТ и что, в то же время, она может создавать пространство и энергию для построения другой вселенной. Мы знаем, что эти два обстоятельства существуют. Мы можем наблюдать их существование и переживать их на своем опыте.

Его собственная, домашняя вселенная — можно так сказать аллегорически — была уничтожена так быстро, что он находился в шоке, и когда он снова взглянул вокруг, то подумал, что он все еще в своей собственной вселенной, но это уже было не так. И он все еще находится под влиянием исходного постулата, что он живет в своей собственной вселенной. Он до сих пор живет с этим постулатом. Поэтому он может заставить кого-то начать что-то делать, но не может изменить их делание или остановить их, после того, как они это начали. И это для него совершенно поразительно. Это невероятно. В своей вселенной он начал бы что-то — создал бы что-то, запустил бы в действие, изменил бы его, может быть, дал бы ему прийти в упадок по нисходящей спирали и затем разрушил бы его. Это было в его власти. Но вот за какой-то миг он оказывается «очевидно в своей» вселенной, «явно в своей». И он начинает что-то, затем переходит к следующему шагу, ничтоже сумняшеся. И говорит: «А сейчас — сейчас мы это изменим». Ан нет. Инерция и все прочее вступают в свои права.

В действительности для человека любое данное настолько хорошо, насколько он может испытать его на своем опыте. Если он переживает какое-то данное на опыте очень широко, можно сказать, что это хорошее, полезное, работающее данное. Тут перед нами, можно сказать, Истина с огромной, заглавной-презаглавной буквы «И».

Это как с пушечным ядром. Он выстреливает из пушки, и когда ядро пролетает половину пути, он решает, что оно не должно попасть. И он говорит: «Ну, ладно. Это пушечное ядро сейчас пройдет на пять метров левее и не попадет в цель». И это чертово ядро продолжает лететь прямо и поражает цель: БУУМ! Он выстрелил, а потом решил, что целился не туда.

Мы могли бы взять какую-нибудь величайшую истину и сформулировать ее, например, так: «Икс плюс игрек, умноженное на корень квадратный из минус зет, равняется кошачьим хвостам».

Случалось вам видеть, как стреляют на стрельбище? Если вы наблюдали отличного стрелка на стрельбище — он замечает, что в то мгновение, когда он спустил курок, прицел сдвинулся вниз, к окружности под номером три, и он пытается поднять эту пулю. Видно, как он пытается поднять эту пулю к яблочку. Он пытается поднять свою пулю к яблочку, потому что знает, что во время выстрела держал ружье слишком низко.

«Кошкины хвосты? Зачем мне эти кошачьи хвосты?» — спросите вы.

Наблюдали ли вы за кем-то, кто вел машину? Вдруг он замечает, что машина пошла немного не туда, ее занесло. И он хватается за руль, поворачивает и старается вывести машину на правильную дорогу. Но руками МЭСТ этого не сделать.

«Ну, это истина, которая относится к кошачьим хвостам: икс плюс игрек, умноженное на корень квадратный из минус зет».

Это отвратительно. Это скверно. Вы начинаете какое-то действие, а оно сбивается и неожиданно уходит не туда, куда вы его направляли, и вы хватаете все, что под рукой, и пытаетесь исправить это действие, перенаправить его в нужное русло — а оно не исправляется. Это называется провал. И это анатомия провала.

Вы скажете: «Хм-м. Ну и что?»

Неспособность справиться с тем, что началось или что человек начал после того, как было принято данное направление действий. Неспособность справиться с этим, когда действия были запущены в данном направлении.

«Но посмотрите, человечество пыталось решить эту загадку кошачьих хвостов; кроме того, это относится не только к персидским, но и к сиамским, и не только к сиамским, но даже к бродячим уличным кошкам». (Смех в зале.) Но что с этим делать?

Что происходит в семье? У человека рождается ребенок: малыш, милое дитя, кроха и так далее. Он говорит: «Я буду президентом». И что же? Становится дежурным по станции в метро. Куда это годится? Очевидно, что такого не может быть в его вселенной — и очевидно, что это его вселенная.

Следовательно, неважно, насколько истинно данное. Важно, насколько его можно сделать работающим и сколько работы оно может для вас выполнить. Ну, наше данное в этом плане — просто чудесная большая ломовая лошадь. Это огромный сверхдвигатель на местной электростанции. Это атомная энергия. Эта штука — с этой штукой можно делать такие вещи… Ну, я не знаю. С этой штукой вы могли бы сделать даже какие-нибудь мелочи, какие-нибудь мелкие, незначительные и маломощные вещицы типа водородной бомбы. Потому что по сравнению с ней, это вещь совершенно другого порядка.

Мы знаем, что это его вселенная. Он знает, что это его вселенная. Ясный день. Он является самим собой и претендует на то, что все эти люди вокруг, очевидно, сделаны им. Если останавливать людей на улице, сажать их за э-метр и спрашивать: «Это вы создали всех, кого вы когда-либо видели?» Он посмотрит на вас изумленно и у него появится очень странное чувство: «Да, это я… Хм-м… Нет, уверен, что не я. Они не делают того, что им говоришь». В этот момент вы увидите как бы смутное воспоминание о чем-то очень далеком.

О чем мы говорим? Мы говорим об этой феноменальной вещи, об этой феноменальной вещи, которая существует в действительности. Откуда мы знаем, что она существует? А вот откуда: мы ведем преклира этим курсом, и в один прекрасный момент он заявляет: «Эй!» До этого он без конца твердил вам — он до такой степени вжился в пространство, что оказался рассеянным, и он то и дело говорил вам: «Я нигде в пространстве не нахожусь». Ну, вы-то знаете, где он, его еще нужно собрать, прежде чем он обнаружит пространство, в котором он находится, чтобы можно было его оттуда вытащить в его собственное пространство, чтобы он мог выбраться и из него, и уж тогда не находиться ни в каком пространстве.

Каждый в этой вселенной пытается действовать так, как будто это он ее создал. Но он не создавал эту вселенную, он только — можно сказать — усиливал ее. И он усиливает ее всякий раз, когда ее воспринимает. И всякий раз, воспринимая ее, он соглашается с ней. Поэтому он никогда не переходил на ту сторону моста. Он никогда не говорил вдруг:

И вот, мы собрали его очень-очень тщательно, теперь он контролирует пространство, а затем он внезапно говорит: «Эй, это поразительно: тут вокруг нет никакого пространства!» В других обстоятельствах он сказал бы: «Ну, я не думаю, что я вообще тут. Наверное, я не тут, я, может быть, за пределами этой вселенной». Нет, вам такого не нужно. Наш парень открывает это для себя как поразительное данное: там, где он находится, нет движения, нет пространства. Вы говорите:

«У меня когда-то была вселенная, которую я полностью контролировал, и эта вселенная каким-то образом прекратилась, и я оказался во вселенной, которую я НЕ контролирую». Никогда еще он не переходил по этому мосту на ту сторону.

«Создай какое-то пространство».

На самом деле не нужно говорить ему или убеждать его, что он должен перейти через этот мост. Все, что нужно — это взять и показать ему, что у него есть вселенная. Вот так просто. Сказать: «Хорошо. Сейчас смакетируй то, смакетируй это, теперь немного вот этого. А теперь давай возьмем куб пространства».

«О’кей, — ответит он — дзынь, дзынь — вот пространство».

Он скажет: «Чего?»

«Теперь рассоздай его».

«Ну, просто возьми некоторое пространство в комнате и выпили небольшой куб…»

«Зачем?»

«Я так не могу». Это такая неспособность, что дальше некуда — и он потрясен. Он вдруг обнаружил, что у него есть куча неспособностей.

«Ну, возьми и рассоздай».

Человека довольно сильно шокирует, когда в творческом процессинге они вдруг обнаруживают, что у них есть какая-то неспособность в области творческого процессинга. Потому что до сих пор они самонадеянно полагали, что эта их способность представлена вселенной МЭСТ, которая продолжает существовать. Из этого следует, что они как бы все время ее создают, и им никогда не приходило в голову посмотреть на это под таким углом: «Мне нужно руководить тем, что меня окружает, если я хочу иметь хоть какую-то вселенную или если собираюсь сделать что-то с вселенной».

«Зачем? — спрашивает парень. — Почему еще? Я только что туда что-то поместил!

Вы задаете им делать макеты и тем самым позволяете им вернуть себе способность создавать и контролировать свою собственную вселенную. И в результате они возвращаются прямо к тому, что они делали в тот момент, когда их сорвали с их собственного пути. И вы восстанавливаете это умение, и внезапно они говорят: «Знаешь, с моим разумом все в порядке! Все в порядке с моими способностями! Я могу управлять этим телом! Я могу управлять этими вещами! Боже правый! Я все это время думал, что ни на что уже не способен!

Знаешь, это ужасно интересно. Просто страшно интересно».

Все эти собаки на улицах. Они бегают по улице и лают на тебя. Им говоришь: «Не лай!» — а они все лают и лают. Я уже решил, что потерял всю свою силу. Я больше не контролирую свою собственную вселенную».

Не приставайте к нему с этим. Вряд ли вы сможете проодитировать этого малого. Это не шутки. Безусловно, безусловно, его уровень настолько выше любого преклира, который когда-либо вам встретится; никогда не пропускайте такие вещи мимо ушей, потому что он та-ак высоко, так высоко! Он настолько способный, что может в действительности смакетировать что-то, и оно будет ярче и круче, и гораздо более действенно, чем этот хлам, который стар и запущен, который прокис и заплесневел, и — к тому же, он печален. Эта материя печальна. Она говорит: «Я всегда служила тебе, мы были созданы для тебя, ты можешь пользоваться этой вселенной, а мы всегда все отдавали, чтобы выручить тебя, и все такое. Мы построили все это для тебя, и ты должен обращаться с этим бережно», — и так далее, и так далее. Это правда.

Он никогда не замечал, что это — другая вселенная.

Вам встретятся преклиры, далеко внизу шкалы тонов, которые будут драматизировать это в роли одиторов. Дайте им пройти прекрасную печаль бытия последним одитором на Земле. Они очень низко на шкале тонов, не могут выбраться из своих тел, они — невероятно низко, но зато они одитируют как одержимые. Дайте им задание: «Получи прекрасную печаль бытия последним человеком на Земле. Никого больше не осталось, ты всех освободил. Получи прекрасную печаль того, что все ушли, и твои последние преклиры смотрят на тебя и говорят: "Ну, до свиданья (смех в зале)… Жаль, что мы не можем взять тебя с собой". Получи сейчас прекрасную печаль этого, получи такую небольшую статую, небольшую скульптуру себя самого, которую они изваяли; ты можешь сидеть там и смотреть на эту статую, в то время как все остальные уже освободились».

Возможно, когда вам впервые встретился этот факт, он показался вам странным, но у него по счастью есть очень интересное и очень простое доказательство. Процессинг макетов работает — это самое простое доказательство, которое я знаю.

И он скажет: «Да. Эй, минутку! Ведь именно так я и чувствую!» (Смех в зале.)

Да, вы начинаете делать эти штуки и делаете их как следует, и парню становится все лучше и лучше. Соматики выключаются, дела идут прекрасно, он поднимается по шкале тонов, ему все лучше — и его неспособности уменьшаются. Он становится все больше, претендует на большее, и если вначале он говорил: «Да ну ее к черту, это вселенную МЭСТ. Никогда больше не хочу с ней соприкасаться», — то теперь он заявляет:

Так чувствует МЭСТ, когда вы начинаете по-настоящему проникать и погружаться в нее. Это интересная вещь. Хотя, конечно, вы можете заставить ее чувствовать что угодно. Но у нее есть и свое исконное чувство.

«Черт, это просто другая вселенная. Поглядим-ка… Что делают с вселенными? Ну, сегодня после обеда надо будет выпилить ломоть побольше из левого угла и развернуть его другой стороной — вот будет прикол!» (Смех в зале.) И больше ничего.

Итак, ваше Q создает ваши вселенные с очень конкретными характеристиками, как, например, вселенная МЭСТ. Или вселенные с совершенно эфемерными характеристиками. Или не создает вообще никаких вселенных — это самоопределение. Но чтобы создать вселенную, вам нужно сначала быть способным довольно легко управляться со вселенной. Структура вселенной может предполагать восемь динамик, как, например, эта. Но можно иметь вселенную с восемьюдесятью двумя динамиками, шестнадцатью динамиками и квадратно-корне-мерным пространством. Что такое квадратно-корне-мерное пространство? Понятия не имею. Никогда не создавал квадратно-корне-мерного пространства. Я создавал кубо-корне-мерное пространство и логарифмическое пространство, так вот: логарифмическое пространство — это большой прикол. Давайте, я расскажу вам о логарифмическом пространстве (смех в зале). Господи, до чего же запутываются те, кто движется в логарифмическом пространстве! Это потрясающе!

А сейчас давайте подойдем к этому с другой стороны. Тут много сторон. Является ли вселенная МЭСТ иллюзией? Вот интересный вопрос, а? Это — иллюзия? Куча народу снует повсюду и проповедует: «Это иллюзия. Такой вещи как материя не существует. Все, что вам нужно делать — это думать правильные мысли, думайте правые мысли, не думайте левых мыслей (смех в зале), это все когда-нибудь, в конце концов, пройдет, и это все принадлежит кому-то другому». Они говорят так, но до сих пор не было никакого средства для этого. И еще: они говорили так тысячи раз, но никогда не могли это обосновать.

Существует также скрученное пространство. Вы можете сделать скрученное пространство. Вы можете сделать их все; все, что вы можете записать в виде математического символа — все эти виды пространства вы можете создать. Более того, вы можете пережить на опыте такое пространство, что гораздо лучше всего, что можно сделать математической формулой. Это довольно занятно — сделать какое-то пространство, а потом переживать его в своем опыте и все такое.

Что ж, давайте это как-то обоснуем. Давайте рассмотрим это. Вначале выясним, что такое иллюзия. Иллюзия — это что-то, созданное кем-то. Давайте называть термином «иллюзия» то, что создает преклир. Просто будет использовать это слово в узком смысле. И давайте называть обманом то, что создано кем-то другим. Давайте для удобства так распределим значения.

Однако, возвращаясь на Землю (смех в зале) — это наш высший уровень штурма. Это выше уровня выживания, выше уровня бытийности. Это гораздо выше уровня действия. Как ни странно, это выше уровня идентности как таковой. Это гораздо выше, на самом верхнем уровне индивидуальности.

Обманом может быть также что-то, созданное преклиром, если он при этом заявил, что это сделал кто-то еще. Он создал это и сказал, что это создано кем-то другим. Это также можно назвать обманом. Не будем особо беспокоиться об этом, потому что это относится к области автоматизма, так что просто сведем определение к следующему: иллюзия — это то, что делает преклир, а обман — то, что делает кто-то другой. От этого и будем плясать.

У людей есть такое представление, что когда добираешься до вершины — вы, конечно, знаете, что как только взбираешься повыше, становится видно, что находится еще выше — но у людей есть такая идея, что вначале был просто единый океан теты, и когда попадаешь на самый верх шкалы тонов, то все становятся одним. К счастью, это не правда (смех в зале).

Мы знаем, что другому человеку нет необходимости знать, иллюзия это, или обман, или еще что.

Да. Вот когда движешься вниз по шкале тонов, то все становятся одним, и это одно — МЭСТ. В МЭСТ отсутствует какая бы то ни было индивидуальность. Этот стул не волнуется о том, кто носит его туда-сюда. Для него нет разницы, будь это я, или вы, или солдат Армии Пятого Вторжения. Никакой разницы. Кто угодно заявится из любой точки мира, возьмет этот стул и будет его двигать. Он не скажет «извините», не скажет «мне больно». Это и есть «истинное братство вселенной МЭСТ». Вот братство. Они дошли до такой стадии, что даже бейджики*Бейджик (badge): букв. значок, кокарда – карточка с именем, которую носит на одежде персонал учреждения, работающий с клиентами. не носят.

Хорошо. Возьмем еще один критерий. Хороший критерий. Возьмем восприятие. Одна из тех вещей, о которых ваш преклир беспокоится больше всего, и о которой вы как одитор будете больше всего беспокоиться — это восприятие. Нам нужно рассмотреть это до основания и до тошноты: восприятие. И как же вы сделаете эту стену более зеленой для вас? Как? Как вы обострите свои восприятия? А?

Но у него есть идентность. Это — стул. И не только это: это стул, стоящий на этой сцене, и это черный стул, но я думаю, что если мы дадим ему имя, скажем, Артикул, он даже об этом не узнает. Но мы можем называть его «стул по имени Артикул». Вот он. И я заметил, что после того, как я поставил его тут, он так и стоит тут. (Смех в зале.) Он не сел, не лег. Ничего не сказал. Не выказал никакой привязанности к своему прежнему месту. Он вообще ничего не сделал. Я мог бы подойти и слегка пнуть его. Он сказал бы: «Ох»? Может быть, он почувствовал бы это «ох», я не знаю, но он бы точно этого не сказал. Это просто идентность, без какой-либо индивидуальности.

Вы знаете, что можно проодитировать огромное количество инграмм, связанных с восприятием цвета, и не сделать эту стену ярче ни на грамм. Вы можете соглашаться со вселенной МЭСТ: соглашаться, соглашаться, соглашаться и соглашаться — и стена не станет живописнее. Фактически вы можете досоглашаться до того, что она потускнеет и начнет расплываться, а вы будете становиться все менее активным, все более и более апатичным, похожим на камень или на комок грязи. Вы станете больше МЭСТ, и тем больше, чем больше вы будете с ней соглашаться. Чем больше вы соглашаетесь с МЭСТ, тем больше вы ею становитесь.

Индивидуальность зависит от способности создавать идентности. Вот маленькие дети: мальчик бегает по двору, он — Бак Роджерс*Бак Роджерс (Buck Rodgers): 1896 – 1963 американский профессиональный бейсболист, получивший мировое признание как лучший правосторонний нападающий за всю историю бейсбола., а в прежние времена он был бы Джесси Джеймс, а еще раньше — Дик Турпин*Дик Турпин (Dick Turpin): прозвище Ричарда Турпина (1705 - 1739), английского разбойника, прославленного в легендах и художественной литературе., или кто-то еще. Могу себе представить, что были времена, когда каждый карапуз был Ричардом Львиное Сердце, а еще раньше они все как один носились по дворам в образе Мерлина, а еще раньше — Бог знает! Я представляю, как в Риме бегали по улицам мальчишки — у них не было даже деревянных мечей, но они были Юлии Цезари. И они могли быть сегодня Юлием Цезарем, завтра Тиберием, а послезавтра Калигулой. Их не волновало, сколько у них идентностей. Но если бы вы спросили такого малыша: «Ты — отдельная личность?» Еще бы! Безусловно, да.

Правда ли это? Давайте посмотрим на преклиров и протестируем их в плане согласия со вселенной МЭСТ. Каким образом? Возьмем простой, очевидный естественный закон и определим положение преклира на шкале тонов, определим, где он точно находится на шкале, и окажется, что степень его заблуждений и аберрации, что его способность и неспособность контролировать себя самого определяется таким способом с достаточной точностью. А затем попросим его смакетировать что-то и заставить это не подчиниться естественному закону. Пусть он смакетирует бильярдный шар, который падает и ударяется о потолок.

Максимальная индивидуальность за весь период жизни гомо сапиенса бывает у него в раннем детстве. Чувство собственного достоинства маленького ребенка могло бы сразить наповал тех почтенных матрон, которые треплют милое дитя по шейке и кудахчут: «Ути-тюти-сюси-пуси!»

Нет. Все знают про гравитацию. Этот тип сядет там, возьмет бильярдный шар и попытается заставить его подняться. Он добьется того, что шар немного поднимется и тут же опять упадет, и парню придется туго. Ему будет совсем не просто заставить этот бильярдный шар упасть вверх — точно в той степени, насколько он аберрирован.

Дитя одаривает их таким взглядом, что будь они более наблюдательны, у них бы кровь застыла в жилах. (Смех в зале.)

Можно составить постепенную шкалу попыток заставить бильярдный шар упасть с пола и удариться о потолок, и она будет отражать его аберрированность в плане наличия у него инграмм, вторичных и всего такого, его поведение, его способность управлять, его время реакции и его показания на э-метре. Просто строите одну кривую, другую, третью — и они соответствуют друг другу, и оказывается, что этот человек не может макетировать предметы так, чтобы они не подчинялись так называемым естественным законам, которые он не отличает как естественные законы физической вселенной. Он в состоянии полной покорности вселенной МЭСТ.

Мы говорим сейчас о предельно достижимой индивидуальности. Под «предельно достижимой» я не имею в виду «абсолютной». Возможно, выше этого уровня существует еще большая индивидуальность, значительно большая. Возможно, нам откроются там новые горизонты, новые задачи, которые нужно будет выполнить.

Но человек под гипнозом тоже оказывается в состоянии полной покорности — гипнотизеру. Допустим, вселенная МЭСТ — это гипнотизер, а этот преклир — тот, кого он гипнотизирует, и вспомним, что подвергшийся гипнозу человек настолько обманывается, насколько этого хочет гипнотизер. Здесь это применяется напрямую. И мы видим, что степень согласия с естественными законами — это также степень аберрированности преклира. Очаровательно, правда? Разумность человека, его собранность и другие такие вещи также будут соответствовать его положению на этой шкале.

Мне точно известны три структуры за пределами этой вселенной. Существует вселенная за этой вселенной, потом еще вселенная за той — это ряд вселенных, и есть еще вселенная за той последней. И сверх того я знаю еще об одной. И они не обязательно менее плотные или менее прочные, чем эта, хотя в них действуют другие законы. Там не работает e=mc² . Это не исконно присущая энергии характеристика. Просто здесь так получилось.

Все это очень интересно, потому что существует гипноз, который можно продемонстрировать как явление, и мы показали, что он включает в себя все большее и большее согласие; все, что нужно сделать, чтобы загипнотизировать человека — это заставить его соглашаться, соглашаться, соглашаться, и он будет видеть все, что угодно. Он что угодно увидит и что угодно сделает. Он соглашается, соглашается, соглашается.

Эту вселенную можно назвать… наверное, эта вселенная МЭСТ — это неизменное среднее арифметическое соглашения, неизбежное среднее иллюзии. Если бы группа людей непрерывно макетировала и макетировала иллюзии, и все время соглашалась и соглашалась, то в их иллюзиях получилось бы, можно сказать, неизменное среднее арифметическое этого согласия. Не знаю, хорошо это или плохо само по себе; но случается так, что это происходит… сказать: «долгие-долгие периоды времени» было бы ужасно. Это происходит с огромной массой, с массой вселенной МЭСТ. Вселенная МЭСТ — это не долгое время, это именно огромная масса. Такое могло случиться вследствие громадных размеров этой массы. Я не знаю. Но я точно знаю, что я видел уже достаточно вселенных, чтобы сказать с уверенностью: законы в них не одинаковы. Это поразительно. И я также знаю, что любой индивидуум безусловно имеет потенциальную возможность создать вселенную. При том что, как я сказал, она не обязательно должна быть какой-нибудь совершенно крохотной, какую нужно хранить в шкатулке для драгоценностей — нет, она может быть довольно большой.

Хорошо. Давайте теперь рассмотрим такой аспект. Давайте возьмем следующий критерий. Является ли вселенная МЭСТ иллюзией? Еще один критерий, очень изящный. Оказывается, способность человека воспринимать иллюзии определяет его способность воспринимать вселенную МЭСТ. Как мы это выяснили? Вот как: этот человек становится все более и более способным создавать и воспринимать иллюзии, воспринимать их свойства, объем, размеры, их эмоциональный тон. И по мере повышения способности создавать иллюзии в той же степени повышается его способность воспринимать вселенную МЭСТ. Представьте себе. Нужно научиться видеть иллюзии прежде, чем научишься видеть МЭСТ. Чертовски убедительно. Это действительно убеждает.

Сколько вселенных может быть в числе доступных вам вселенных? Конечно, бесчисленное множество. Так как эта вселенная МЭСТ является спостулированным измерением, с которым вы согласились, ее можно очень легко… если мы говорим об измерениях, у вас измерение спостулировано, и все что вам нужно сделать — это немного изменить ее пространственные координаты, и ее можно будет разместить прямо здесь. Пространства могут даже не соприкасаться. Суть в том, что нельзя будет даже сказать, что одно пространство проходит через другое, поскольку пространство — это спостулированное соглашение. Если пространство — это спостулированное соглашение, единственный способ получить пересекающиеся пространства — это такая простая вещь, парень должен сказать: «Так, высота есть, ширина есть и толщина есть, но ширина будет также на сорок пять градусов выше, а высота слегка отклонится влево, а толщина останется такой». И он получит эти два участка пространства одновременно.

Можно еще сделать такой трюк, один из тончайших трюков в мире — сказать: «Вы хотите знать, реален ли весь этот хлам? Топните-ка ногой по полу — это сразу скажет вам, реален он или нет. Вот доказательство, что все это реально и что человек произошел из грязи».

В каком ужасном состоянии он тогда окажется! У него получилось два участка пространства одновременно, и он в постоянном затруднении все время, пока у него есть эти два участка, две протяженности. Понимаете, единственная причина, по которой эти пространства противоборствуют друг с другом — то, что он находится в «может быть». А еще, может быть, у него есть пространство, которое он называет временем, и он постоянно крутит его туда-сюда, это свое пространство под названием время. Естественно, оно никуда не движется. И он совершенно запутывается в вопросе времени, но у него есть еще одно пространство, которое все время как бы представляется ему.

Ничего такого это не доказывает. Здесь забавно то, что берется нога, сконструированная из энергии вселенной МЭСТ, и ударяется о площадку из энергии вселенной МЭСТ — и естественно, эта пара не будет противоречить друг дружке. Это установленное соглашение, что это будет так. И вы воспринимаете, что это так. Каким образом вы воспринимаете? Ох, это… это просто ужас какой-то. Как вы воспринимаете? Когда вы, в конце концов, выясните, как вы воспринимаете, вам будет стыдно за себя. Вы ставите тут эту стену, видите? Вы делаете это непрерывно. Вы все время держите тут эту стену, понимаете? Поставьте здесь стену, а затем дотянитесь до нее — и вы почувствуете стену. И скажете: «Она тут есть». Ощущаете?

И знаете, что я вам скажу: это ваш преклир. Он не знает, не понимает разницы между пространством вселенной МЭСТ и пространством своей собственной вселенной. Он никогда не видел разницы между ними. Он все еще держится за одно и пытается увидеть другое. У людей бывает обратное восприятие направления, бывает, что они черт-те что вытворяют с пространством, это поразительно. Человек выходит на улицу, смотрит на звезды и — будьте любезны, видит космос в трех измерениях. Ну, у такого довольно хорошее представление о пространстве. И штука в том, что он сразу скажет, какая звезда самая далекая, какая звезда дальше. Вы посмотрите в карту… Расстояние нельзя определить по яркости звезды: некоторые очень яркие звезды довольно далеки, тогда как некоторые тусклые звезды находятся сравнительно близко. А он просто скажет: «Ну, вот эта звезда — очень далеко от нас, вот те звезды — значительно ближе. Мне отсюда это видно». Вы скажете, что это невозможно вычислить при таком маленьком параллаксе*Параллакс (parallax): астр. параллакс небесного тела в Солнечной системе – видимое изменение положения небесного светила вследствие перемещения наблюдателя., просто немыслимо. Но все же, когда вы найдете названные им звезды на астрономической карте, вы получите точно такое же соотношение.

Вы помещаете ощущение под названием «стена» вовне, вот здесь. Затем вы протягиваете руку… нет, простите. Вы выставляете ощущение под названием «стена», а затем вы устанавливаете протяженность от вас до «стены». Затем вы вытягиваете э-э… зонд, дотрагиваетесь им до стены и говорите: «Стена тут, и вот почему она тут: потому что я знаю, что она тут, потому что я ее вижу».

Вы можете получить некоторое представление о том, что он пытался вам сказать. Что та яркая звезда находится дальше, чем две эти тусклые. Он видит пространство в глубину. Ну, если человек может делать подобные вещи, он, должно быть, имеет очень четкое представление об измерениях в этой вселенной.

Но ваше «вижу» — это просто зрительный диапазон восприятия. Волна восприятия — с длиной волны фотона — это произведенная энергия, и это изумительная штуковина. Парень может производить энергию где угодно. Он может даже производить фотоны и испускать их, вместо солнца. Давайте взглянем снова на эту стену и вспомним, что мы знаем, что она там, потому что мы ее видим. Для того чтобы ее видеть, нам нужны фотоны. Отлично. Но чтобы записать зрительное восприятие, нам нужно поместить туда зрительное восприятие. Я хочу сказать, что когда до парня доходит, что он все время это делает, что он помещает вокруг свое зрительное восприятие…

Кто-то другой выйдет на улицу, и что же? — ему покажется, что несколько звезд проплывает в метре над его головой, он вообще не чувствует расстояния до них, для него они все в одной плоскости. А еще кто-то выйдет, посмотрит — и у него окажется совершенно другой наклон: он явственно видит, что небеса изогнуты вот таким образом, и он говорит: «Чем дальше к югу, тем небо выше». Может быть, вам это будет более заметно, если вы просто поспрашиваете нескольких людей, какими им видятся звезды. Если вы внимательно их расспросите, вы убедитесь, что пространство видят по-разному — именно это я и пытаюсь до вас донести. Что есть различия.

Кстати сказать, иногда в процессинге он на мгновение лишается этой способности. Он пытается ее нащупать и не хочет оставлять эту способность, относящуюся к вселенной МЭСТ и представляющую собой прекрасный образчик автоматизма, просто великолепнейший из всех возможных, и не хочет слишком торопиться с этим.

Что из этих рассуждений связано с одитингом? Буквально все. Вы заметите (я дам вам возможность посмотреть это на практике), что, работая с макетами, я все время прошу преклира подвинуть его вправо, подвинуть его влево, поместить его у себя над головой, за спиной, под ногами. Я просил их помещать макеты на расстоянии от себя, подвигать их ближе, вынести на улицу, повесить на стену, туда, сюда. Что я делаю? Я изменяю положение объекта в пространстве. Изменять положение макета в пространстве более важно, чем изменять его цвет или что-либо еще. Размещение в пространстве! И это взято на вооружение и несет, пожалуй, функцию высокого уровня в процессинге, потому что — что? Усилие — усилие и мысль вашего преклира заключается в том, чтобы достичь самоопределения, а самоопределение, можно сказать, это усилие достичь целей теты.

Но знаете, мы это практикуем с преклирами на процессинге макетов. Мы просим преклира взять и поместить здесь макет. «Хорошо, сейчас почувствуй исходящий от этого макета блеск». Он выполняет. «Сейчас почувствуй яркость света, исходящего от этого макета». Он знает, что это он его там поставил и теперь получает обратно. Он проходит это и вдруг смотрит на комнату — и видит прямо сквозь стену… Нет!!! (Смех в зале.) Он поскорее расставляет заново стены, воспринимает их обратно, облегченно вздыхает и говорит: «Погоди минутку. Я поставил там стену, и теперь вижу ее обратно. Почему бы мне не поставить стену на полметра в сторону и так же ее не увидеть?» И он делает это! И это работает. Так что он возвращает стену туда, где она должна быть, и с этих пор чувствует себя насчет этого совершенно комфортно. Все в порядке. Она там, где он хочет, чтобы она была.

А цели теты, которые мы можем наблюдать (возможно, их у нее гораздо больше), это размещать энергию и материю в пространстве и времени, и кроме того (это дополнительно) размещать и создавать пространство, в котором можно было бы разместить энергию и материю. Таким образом, когда мы начинаем работать с этим в процессинге, мы — следите за этим — мы все время изменяем размещение в пространстве.

Однако вот другая ситуация: человек едет на машине по улице и вдруг прямо перед собой видит высокую кирпичную стену. Он воспринимает эту стену, но игнорирует это восприятие. Пренебрегает обязанностью поставить там эту стену — то есть, просто скрывает ее от себя. Она по-прежнему там.

Какая самая большая трудность у преклира, первая трудность, с которой вы сталкиваетесь при работе с ним? Он не может передвинуть макет. Это его очень озадачивает. Он знает: чтобы передвинуть что-то, нужны цепи, лебедки, десятитонные грузовики и все такое.

Ты согласился с кучей народа, и они постоянно трудятся над тем, чтобы удерживать ее там (смех в зале). И вы с ними в таком прочном согласии, что на самом деле ты просто принимаешь сведения от них.

Впоследствии нам нужно будет рассмотреть время, но время — это довольно ограниченная и очень, очень легко постижимая вещь, поэтому сейчас, в данный момент, не будем акцентировать на нем внимание.

И вот он врезается в эту кирпичную стену, капот всмятку, машина разбивается к чертям. И говорит: «Интересно, а мог бы я… А можно взять эту кирпичную стену и отодвинуть ее к следующему перекрестку, так чтобы я в нее не врезался?» И он делает это в последнее мгновенье перед аварией. Просто берет эту кирпичную стену и переносит ее на квартал дальше.

Давайте рассматривать это как уровень целей теты. То есть, таким образом, в процессинге восстановления самоопределения свои максимальные усилия (и фактически ваши единственные усилия) вы направляете на достижение целей теты, а цели теты — это ее потенциальные способности. Сама тета и есть потенциальная способность. Q1: тета — в ней нет длины волны, нет положения во времени и пространстве, нет массы, нет продолжительности, ничего этого нет, но есть потенциал, потенциальная способность размещать в пространстве и времени энергию и материю и создавать пространство, в котором можно будет создавать энергию и материю. Вот и все, тут больше нечего добавить.

Не делайте так. Не надо так делать. Вот по какой причине: если вы станете до такой степени мощным, она таки перенесется на квартал дальше — и этим вы просто ограбите и едва ли не убьете огромное число людей, отобрав у них что? — реальность (смех в зале). Иначе говоря, вы разнесете в клочья их соглашения. Не делайте так. Никогда не пытайтесь это сделать, никогда, никогда не старайтесь это сделать. Это… это не ваш путь.

Как можно было прийти к такому выводу? Если у вас возникает такой вопрос, присмотритесь хорошенько к своей работе. Понаблюдайте за ней повнимательнее, поспрашивайте себя то и дело: «Боже правый, а чем это я тут ворочаю?» Потому что на самом деле это вы — вы все это разрабатываете.

Случалось ли вам спрашивать преклира: «Ты во что-нибудь врезáлся на машине?» Парень в ответ: «Ага, ага».

Когда-нибудь в будущем я найду более высокое Q, или вы, или кто-то еще. Можно найти что-то шире, выше, круче, чем это. И когда это произойдет, мы сделаем еще один грандиозный рывок вперед в области потенциальных способностей. Но это Q, о котором я вам сейчас рассказываю, было нашей целью. Я говорил уже, что было несколько уровней, и что второй уровень знания мы прошли, используя процессинг Усилия. И что сейчас мы где-то в пограничной области третьего уровня. Так вот, только что мы пробили крышу третьего уровня. А что в четвертом? Я не знаю.

Хорошо. Вы говорите: «Сейчас давай возьмем остановленный визио-рикол этого инцидента».

Но что я знаю, и что можно видеть и использовать, и впервые можно достаточно хорошо использовать в широком масштабе — вот это Q1. Потому что как только вы начинаете использовать его в одитинге, ваш преклир перестает задавать этот абсурдный вопрос. О, этот вопрос — это что-то. Сейчас уже очень трудно понять, почему человек задает этот вопрос, но его задают: «Почему мы здесь находимся? Из-за чего все это? Какой для этого резон*Резон (reason): разумное основание, довод.?»

Он скажет: «Да, у меня есть его визио».

Вы говорите: «Из-за чего? (имитирует размышление вслух) Это длина волны ноль, запятая, и примерно пятнадцать нулей пятнадцать, что-то около того, потенциальная способность, восприятие; из-за чего, то есть… о чем это вы?»

«Что это за визио?»

А он: «Ну, из-за чего? Если я… ну… из-за чего? Я хочу сказать, почему мы здесь?»

«Это… Это мгновение перед самой аварией». У него до сих пор держится эта картинка кирпичной стены, дерева, другой машины и тому подобного. Это мгновение перед самой аварией.

«Вы имеете в виду первопричину? — говорите вы. — Вы хотите сказать, что должна быть какая-то изначальная первопричина для этой вселенной?»

Как же вам покончить с этой картинкой? Вы можете крутить ее, как хотите, и вытворять с ней все, что угодно. Вы обнаружите, что она так просто не уберется.

«Нет-нет-нет. Из-за чего мы здесь?»

Дайте ему макет точно такого же дерева и пусть он, наконец, сделает с ним то, что он пытался сделать. И в тот момент, когда у него это получится, у него не будет больше картинки. Я не знаю другого вида процессинга, который уничтожил бы такую забористую картинку. Она просто торчит, и торчит, и торчит там. Он явно остановил время. В тот миг перед столкновением он пытался взять это дерево и поставить его на дороге кварталом дальше, чтобы он не мог в него врезаться.

«Что вы имеете в виду под “Из-за чего мы здесь?”»

Он не остановил время — и тому есть серьезная причина. Не существует никакого времени, которое можно было бы остановить, и мы обсудим это в дальнейшем. Но там был объект, и его намерением было изменить местоположение этого объекта в пространстве. Его неспособность это сделать была для него свидетельством того, что, поскольку он не изменил положение объекта в пространстве, он все еще сидит там, и у него есть факсимиле этого момента. И он все еще смотрит на это дерево как на то, что не изменило положение в пространстве, и как на свой крупный провал.

«Именно это. На каком основании мы находимся здесь?»

Просто потренируйте его. Задайте ему: «Смакетируй… смакетируй зубочистку и поставь ее там. Снова смакетируй зубочистку и поставь ее на полметра дальше».

«Что вы под этим подразумеваете?»

Он скажет: «Она все время придвигается и старается ударить меня в лицо».

«Я хочу знать, из-за чего мы находимся здесь?»

Вы скажете: «Так-так. Это ничего. Давай возьмем эту зубочистку и будем просто держать ее — в полуметре от тебя. Получается? Сделай ее синей, сделай ее красной, наклони ее вправо, наклони влево, сделай так, так, так, так, так и так…»

«Ну, понимаете, э-э, гм…» — отвечаете вы. «Из-за чего» относится к ассоциативному процессу. Если пойти по цепочке ассоциаций, в конце концов неизбежно придешь к ассоциации, которая вернет тебя к исходной точке. Так и будешь все время ходить кругами, или по спирали — кому как нравится. Когда вы говорите: «из-за чего то-то и то-то» — ваш вопрос относится к постепенной шкале данных. А если у вас есть постепенная шкала данных, вам требуется пространство и время, в которых можно расположить эту постепенную шкалу данных. И таким образом можно двигаться круг за кругом бесконечно. Не спрашивайте о постепенной шкале данных в пространстве и времени, потому что она всегда замкнется сама на себя. Иначе быть не может.

«Ага! — говорит он. — Теперь она остается там». Теперь у него получается удержать там эту зубочистку.

Ваше «из-за чего» применимо к какой-то одной вселенной в какой-то один момент времени. Вот здесь можно использовать понятие «из-за чего». Прежде, чем вы найдете «из-за чего» что-то, вам нужно найти рациональную основу этого. Вам нужно найти Причину. Так что, когда говорят: «Из-за чего я здесь?» — о чем они говорят? «Понимаете, вы же отлично знаете, что у любой причины всегда есть своя причина». Этим занимались еще греки. Они проделали прекрасную, просто потрясающую работу в этой области.

«Хорошо, хорошо. Сейчас отодвинь ее на пару сантиметров». Он говорит: «Она возвращается назад, ко мне».

Хотя я могу вам рассказать еще лучший пример, чем с греками. Это индусы*Индус (Hindu): последователь индуизма, распространенной в Индии религии, главные течения которой основаны на культе богов Вишну и Шивы., я как-то вскользь упоминал об этом в лекции. Индусы попали в переплет. Жрецов постоянно спрашивали и спрашивали:

«Хорошо, сейчас отодвинь ее на полных два сантиметра, а затем придвинь к себе на двадцать».

«Как выглядит мир?» И, наконец, те сказали:

«Хм-мм. Мне не хочется это делать».

«Ну, мир — это полушарие», — и люди некоторое время были этим удовлетворены. Но в конце концов они спросили:

«Ну, давай, давай, просто подвинь ее к себе на двадцать сантиметров».

«А на чем держится это полушарие?»

«Хм-мм. Мне это не нравится».

«Это полушарие держится… хм…» — и они пошли и долгое время изучали этот вопрос, а когда вернулись, ответили: «Полушарие держится на семи столбах».

Вы скажете: «Ну, давай…просто придвинь ее на двадцать сантиметров».

Это на некоторое время остановило вопросы. Но затем какой-то умник, прямо революционер, взял и разрушил всю эту благодать одним вопросом:

«Хорошо. Но она продолжает надвигаться».

«А на чем держатся эти столбы?» (Смех в зале.)

«Ладно, поставь там две зубочистки, и пусть они пройдут тебя насквозь и окажутся с другой стороны твоей головы».

Ну, тут верховный жрец сказал:

И он скажет: «Ну, хорошо. Все».

«На слонах. Они стоят на спинах семи слонов».

«Теперь поставь перед собой еще две зубочистки, продень их сквозь свою голову и достань с другой стороны».

«Да-а?»

«Вот».

На этом интеллектуальная революция замерла, наверное, на несколько веков, пока какой-то очередной умница не сказал себе:

«Возьми еще две зубочистки и поставь их сзади, за головой».

«А мне вот, знаете ли, интересно, на чем стоят те слоны?» (Смех в зале.)

«Хорошо. Еще две зубочистки… Вот, пожалуйста!»

И он пришел опять к жрецам и спросил их: «На чем стоят эти слоны?»

«Сейчас поставь эти две зубочистки вон там, получилось?»

Но у жрецов было уже все готово, они уже все это выяснили, они только того и ждали и уже приготовили на все ответы, и они сказали:

«Да, получилось».

«Слоны стоят на черепахе, которая живет в илистой грязи, черепаха стоит на грязи, и дальше до самого дна сплошь одна грязь». (Смех в зале.)

«Отлично, теперь отодвинь их на два сантиметра от себя».

На этом вопрос был закрыт.

«Отодвинул!»

Древние греки тоже пытались это выяснить. Они постоянно толковали о Первичном Недвижимом Движителе. У них было очень МЭСТ-ное представление обо всем этом. Древний грек считал, что если есть вселенная, то должен быть кто-то, кто создал эту вселенную. Ну, а кто создал парня, который создал эту вселенную? Ему никогда не приходило в голову, что может быть такое, что парня, который создал вселенную, не обязательно кто-нибудь создал. Это настолько же разумно, как и все остальное.

«Сейчас отодвинь их еще на двадцать сантиметров».

Когда люди спрашивают «из-за чего» и «какова была первая причина», это вопрос о чем-то более раннем по траку времени. И конечно, у трака времени всегда есть какая-то конечная длина, то есть когда-то этот трак начался. И если вы беретесь объяснять им, из-за чего, вы всегда приходите к какой-то первопричине. Неважно, как далеко в прошлое вы ушли, вы всегда будете кружить по этим первопричинам, пока неизбежно не попадете в точку, с которой вы начали. Возьмите любое рациональное объяснение, любое учение, вы можете объяснять его по замкнутому кругу. Вы всегда будете излагать это по кругу, и даже если, казалось бы, привлечете огромные пласты знания, и разработаете очень красивое учение, которое очень понравится людям, вы неизбежно получите круг. Просто вы, может быть, не пройдете его полностью, не доведете его до конца, когда он замкнется опять на себя же.

«Да!»

Таким образом, в этой вселенной у нас получается круг, весьма любопытный круг причинности. И он применим только к этой вселенной. Начинается он здесь (рисует на доске (см. рис. 2) ). И мы, например, движемся вот так, пусть это будет у нас индуктивное мышление. Оно движется по часовой стрелке. А против часовой стрелки у нас получается дедуктивное мышление.

«Перенеси их дальше по улице ровно на один квартал».

«Перенес».

Вы знаете, что это такое. Одно — дедуктивное мышление — это когда вы собираете все данные в кучу, получаете огромную массу данных, нанимаете кучу любителей копаться в барахле и всякого прочего народа, и просто даете им собирать данные. И они собирают данные и впитывают, впитывают, втягивают их и сваливают их в огромные груды; и есть еще кто-то, кто согласовывает эти данные, согласовывает, согласовывает, и пытается из согласования этих данных что-нибудь узнать. Это дедуктивное мышление.

«А сейчас поставь тут дерево».

И в конце концов они набирают достаточно согласующихся между собой данных, так что, наблюдая все эти собранные данные, они приходят к заключительному выводу. Это один способ.

«Да».

Есть и другой способ. Оба они, конечно, крайности. Это философский метод. Философский метод идет в таком направлении — кто-то заявляет: «Знаете что, я полагаю то-то, то-то, то-то и то-то». И парень смотрит вокруг, есть ли какие-нибудь данные, которые свидетельствовали бы в пользу этого положения, и если находит одно-два — оп-па (щелкает пальцами): «Ну, это истинно». Если нет — значит, нет.

«Теперь передвинь его на один квартал дальше».

Индуктивное мышление очень легко приводит к провалу, потому что большинство ваших древних мудрецов, к примеру… давайте возьмем современных, возьмем непризнание закона Ома*Ом (Ohm) Георг Симон: 1789 – 1854, немецкий физик, в 1826 году открыл закон, названный его именем и описывающий силу постоянного электрического тока. Несмотря на огромное влияние, которое его работа оказала на теорию и практику электричества того времени, ее приняли настолько холодно, что Ом был вынужден оставить должность профессора математики Кельнского Иезуитского колледжа.. Да-а, Гегель был непростой парень. Пьяцци*Пьяцци (Piazzi) Джузеппе: 1746 – 1826, итальянский астроном., между прочим, открыл восьмую планету, и когда он объявил о своем открытии восьмой планеты, практически в то же самое время Гегель написал книгу, в которой доказывалось, что поскольку семь — это совершенное число, то может быть только семь планет. И открытие восьмой планеты Пьяцци было как бы утеряно в научном мире, потому что общество признавало Гегеля. Люди думали в таком ключе, что, мол, «семь — это совершенное число. Вот оно как. Вон оно что!» А вы тут заявите: «Эй, почему вы не выйдете на улицу и не бросите хотя бы один взгляд на эту вселенную?» Они этого просто не поймут.

«Ну да».

Наука возникла именно на этом направлении, на дедуктивном. Люди были сыты по горло непринятием закона Ома и отсутствием какого-либо согласия между утверждениями философов и остальным миром. Так называемые «философы» прошлого отправили в мусорную корзину практически все законы Ньютона. И никто, похоже, не возмутился. Они сядут в кружок и скажут: «Тэк-с, тэк-с, поглядим, поглядим, на берегах Нила живут крокодилы. О, да, крокодилы живут на берегах Нила. Милое словечко: крокодил. Там, на берегах Нила полно всяких глиняных черепков. Следовательно, крокодил — предмет неодушевленный».

«Поставь там машину».

Вы скажете: «Но это совершенно не логично». Ну да, это так. Но они изучают крокодила, и они заявляют, что название «крокодил» произошло от «крок»*Крок (crock): глиняный кувшин или горшок, глиняный черепок., что доказывает, что крокодил — предмет неодушевленный, следовательно, крокодил не может двигаться.

«Получилось».

Приезжает исследователь и говорит: «Я приехал с берегов Нила, там такое было: на берегу, у воды вот так сидит маленький ребенок, и вдруг из реки выпрыгивает огромный-преогромный крокодил и хочет к нему подобраться…»

«Перенеси ее на квартал дальше по улице».

«Минуточку! Минуточку, минуточку. Мы знаем, что вы лжете, потому что крокодилы не двигаются».

«Не-а, она все время возвращается на то же место».

«Как не двигаются? Почему?»

«Хорошо, возьми эту машину и брось ее позади себя. Поставь там еще одну машину, брось ее за себя. Поставь еще одну машину, брось ее за себя. Поставь еще одну машину, брось ее за себя. Поставь еще…»

«Ну, это изложено в новейшем философском труде — что крокодилы сидят на берегах Нила неподвижно. И там это убедительно доказано».

«О, получилось! Я бросаю их позади себя. Там теперь большая куча металлолома».

Итак, индуктивная логика попала в немилость, и наука совершила огромный рывок вперед, настаивая на том, что ее положения должны быть реальны. Под реальностью подразумевалось: соответствуют ли они этой вселенной. Все свои данные они сверяли с этой вселенной. И они тоже потерпели поражение. Они впали в противоположную крайность: они собирают, собирают, собирают данные, берут пятьдесят миллионов обезьян и сажают их за пятьдесят миллионов печатных машинок, или еще что-нибудь в этом роде, и думают, что если писать пятьдесят миллионов лет, то непременно что-то получится. Нет.

(Смех в зале.)

Боюсь, что для мышления требуется половина того и половина другого. У вас есть индуктивная идея: «Похоже, вот это так и так». И вы крутите это некоторое время так и эдак, и находите какие-то данные. И говорите: «Это позволяет предсказать целое множество данных». Хорошо, это соответствует данным в исследуемой области, поэтому давайте их все рассортируем и посмотрим, приведет ли это нас к тому же выводу. Приводит? Отлично, привело. Это все, что мы хотели знать. Этого достаточно. Можно сказать, тут мы работаем, исходя из всего множества данных к одному данному.

«Отлично. Положи бомбу в середину этой кучи и взорви ее. Сделал? Теперь поставь перед собой машину и передвинь ее по улице на квартал дальше».

У нас получается карта логики. Ваша работа продвигается вот отсюда (пишет на доске), от всех данных этой вселенной, и у вас получается полный круг, потому что отправной точкой было одно данное, и мы продолжали работать, пока не пришли прямо к нему же, к этому данному вот здесь.

«Хорошо, теперь получается».

Практическая ценность одного из этих кругов настолько высока, насколько много материала он охватывает. Но на самом деле чтобы к чему-то прийти и рассмотреть вопрос в широком масштабе, вам нужно выбираться из этого круга времени — потому что это круг времени. Вам нужно уходить от этих «почему». «Почему» означает «Какова причина этого?» Вы скажете:

«Где картинка аварии?»

«Какова причина этого? Ну, причина этого — вы имеете в виду, что это создало? Ну, хорошо».

«Какой аварии?» (Смех в зале.)

А парень отвечает: «А что создало то, что создало это? И тогда что создало то, что создало то, что создало это?» И вы опять в тупике, перед вами весь этот мир, все на свете, все эти горы данных, все, что есть во вселенной — все это существует на волосок от одного-единственного данного. И если вы получите это данное, и если это одно данное сможет послужить критерием оценки всего остального, то ваш круг становится настолько широким, насколько широка может быть вселенная.

Вы дали ему сделать то, что он пытался сделать, то есть убрать дерево, машину, кирпичную стену, и теперь он знает, что он может это делать в своей собственной вселенной. И это все, что его интересует в плане реабилитации — его способность делать это в своей собственной вселенной. Единственная причина, почему он цепляется за МЭСТ, — это его беспомощность из-за неспособности делать это самому для себя.

Но предположим, мы смогли охватить много вселенных. Они не связаны между собой по времени, по местоположению, по характеристикам — никак. Как, во имя здравого смысла, их можно сопоставить? Вот здесь вы получаете что-то похожее. Вот здесь, вот здесь — это круги. Каждый круг здесь — это такой же круг здесь и здесь. (Рисует на доске.)

МЭСТ — это вторичное проявление. Возьмите такую вещь как деньги. У людей такое представление, что для того, чтобы приобретать, нужны деньги. Очень интересно. Многие ваши преклиры, если их попросить смакетировать гривенник, не могут создать ничего путного. Он будет расплываться, меняться, пропадать и все такое.

Ну, и вы подгоняете эти вещи друг к другу, чтобы они все совпали вот здесь. Что получается? Получается, что у вас три или четыре не соотносимые друг с другом кучи данных, с помощью которых вы можете оценить одно свое данное. Теперь допустим, что это ваше одно данное объясняет все эти (показывает на рисунке), а здесь, исходя из этого одного данного, можно получить все эти данные, так что для каждого из этих кругов логики существует полный круг данных. В этом случае вы можете оценить это данное в соответствии с этим, с этим и этим. У вас должно быть как минимум два таких круга. Вот у вас два — это минимальное число. Но это как в навигации — вы не можете получить навигационную позицию*Навигационная позиция (navigational position): положение судна в море вычисляется сопоставлением т.н. счислимой точки (вычисленной по скорости и направлению движения корабля) с координатами, соответствующими наблюдаемому положению небесных тел, которые определяются по приборам и сверяются по специальным таблицам. даже приблизительно, пока у вас не будет трех линий. Чтобы проверить две линии, требуется третья, как в навигации, что ж — возьмем три и получим… (рисует на доске) тут круг, тут круг и тут круг. А что у нас здесь? Оно все еще здесь? Да. Это Q1.

Скажите ему: «Хорошо, давай возьмем пластинку серебра». Это они смогут.

Q1 оценивает данные любой вселенной. Вам не нужно их каким-то образом адаптировать. И, к счастью, мы располагаем большим количеством доступных для наблюдения вселенных — очень большим количеством.

«Подвигай его туда-сюда. Возьми кусок золота, кусок меди, подвигай их, покрути туда-сюда. Сыграй ими в шашки. Заставь их кружиться хороводом, двигаться так, двигаться эдак. Теперь взорви их все».

Прямо сейчас вам доступны вселенная МЭСТ и ваша собственная вселенная. Также вам доступна вселенная другого человека, то есть, с логической точки зрения, чья-то вселенная. Таким образом, у вас три вселенных. Вы получаете данные, которые я вам передаю — это вселенная. У вас есть вселенная МЭСТ; не ставьте их в таком порядке, так как то, что говорю вам я, гораздо, гораздо важнее (смех в зале). И у вас есть ваша собственная вселенная. Из всех трех самая важная — ваша собственная, потому что в ней вы можете быть уверены. Главным образом потому, что держите ее на сто процентов под своим контролем. И если вы просто начнете работать в этом направлении — чтобы получить стопроцентный контроль над своей вселенной — то две остальные вселенные составляют с нею одну категорию и, следовательно, их можно сравнивать. А в центре этих трех вселенных находится наше данное: потенциальные способности теты.

«Нет, этого я не могу». (Смех в зале.)

Это теоретические способности, это не то, что можно пожевать. Их не положишь в карман, не дашь о них объявление в газете — ничего такого. Это не то, о чем обычно говорят: «ощутить, измерить или испытать». Это великая вещь: ощутить, измерить или испытать. Очень хорошо, что там есть «испытать», потому что вы можете испытать это на собственном опыте. Вы можете испытать это в своей собственной вселенной, а по мере вашего продвижения, когда вы достаточно продвинетесь, вы получите возможность испытать это гораздо шире. Вы будете испытывать это все более и более широко, и в один прекрасный день скажете: «Ну, не знаю, какие потенциальные способности я могу получить в принципе, но в данный момент у меня, разумеется, есть какой-то низший уровень потенциальных способностей, по крайней мере, эта детсадовская чепуха — способность производить в любом пространстве энергию, материю, объекты, и создавать пространство, чтобы там были энергия и объекты. Я могу это делать, это очень просто, ничего особенного. Но мне интересно, что на более высоких уровнях?»

«Ну, хорошо, сложи их стопкой вон там. А сейчас давай возьмем их целую кучу. Возьмем шесть слитков серебра, шесть слитков золота и шесть слитков меди. Получил? Положи их вон там. Теперь давай возьмем еще шесть слитков, еще шесть и еще шесть, и сложим вот здесь. Получил?

Но пока парень крепко держится за использование энергии объектов МЭСТ во вселенной МЭСТ, где все настолько переплетено друг с другом, что рассуждать можно только в терминах действия или символов объектов — подите-ка попытайтесь объяснить ему ничто… Понимаете? Потому что это не ничто.

Отлично. Теперь пусть к дому подъедет большой грузовик и с него начнут разгружать золотые слитки, и складывать в гостиной. Получил? Готово? Разложи их по ящикам и составь там. Хорошо, теперь пусть будет вся улица, целый караван грузовиков, до самого конца улицы, и с них пусть разгружают золото на задний двор. Сложи его все там. Теперь поставь там кучу охранников».

Тета — это не ничто. Просто это внешняя вещь по отношению к этой вселенной, и потому невозможно обсуждать ее в контексте этой вселенной — вот и все. Но мы можем дать ей определение в контексте этой вселенной. И это, сказать по правде, наша победа.

«Мне не нужны охранники… тут кругом уже слишком много золота». (Смех в зале.)

Как это было найдено? Ну, как-то раз я сидел в Фениксе и баловался всякими рассуждениями; я знал, что там должно быть что-то, я все время на это натыкался.

«Прекрасно. Возьми одну маленькую-премаленькую крошечку золота. Взял? Взорви ее». Вы увидите, как парень осторожно озирается, чтобы убедиться, что у него полно золота и перед домом, и на заднем дворе, и просто повсюду. (Смех в зале.)

Знаете эту байку про двухмерных червяков в двухмерном мире? Существует двухмерная плоскость, и в ней живут двухмерные червяки, они ползают туда-сюда по этой плоскости и совершенно замечательно себя чувствуют. Но однажды один из них нашел столб. Хрусть! И он сказал: «Да нету тут никакого столба». (Смех в зале.)

«Ну, мы могли бы обойтись без этого кусочка». (Смех в зале.)

Вот и я присел на минутку и сказал себе: «Ну, там нет столба, там не может быть никакого столба, и никакого столба там и нету». Но, конечно, я профессиональный столбоискатель. (Смех в зале.) У меня такая мания. Когда я расшибаю лоб о какой-нибудь столб, для меня это не повод для спокойного и упорядоченного исследования, а личное оскорбление — что столб может стоять там без моего разрешения. (Смех в зале.) Между прочим, так чувствует почти каждый. То, что где-то может стоять столб без вашего разрешения — это вызов. И сделать с этим можно только одну вещь: вернуться и посмотреть на него.

И он разлетается. Преклир его ПУФФ! Он чувствует себя прямо как Джим Фиск*Фиск, Джеймс (Fisk James): 1834-1872 – американский финансист, предпринявший в 1869 году попытку скупить рынок золота со спекулятивными целями, что привело к т.н. Черной Пятнице, дню финансовой паники национального масштаба. или кто там был, кто имел привычку после удачного дня выйти на крыльцо фондовой биржи и прикурить сигару от стодолларовой банкноты. Примерно так он себя чувствует при этом.

И я вернулся на твердую землю и посмотрел — там не было столба. Хорошо, я развернулся и прошел там снова, с самого начала, и посмотрел хорошенько. И увидел очень забавную штуку — очень забавную. Я начал изучать факсимиле и обнаружил, что факсимиле порождает электрический ток. Я возился с разными приборами и электронно-лучевыми трубками*Электронно-лучевая трубка (cathode-ray tube): вакуумная трубка, в которой накаленный катод испускает электроны, отражающиеся на фосфоресцирующем экране., я работал по-эйнштейновски — Эйнштейн считает: «У наблюдателя есть право смотреть на прибор — и это его единственное право». А он умеет наблюдать, он лучше будет стоять, ничего не имея перед собой, кроме какой-нибудь неувязочки, и эта неувязочка будет существовать только на стрелке прибора. И единственное, что он будет иметь право сказать, увидеть или еще что-то сделать, будет только этот прибор и число, которое он показывает. Вот так делаются такие дела. Здесь нужно ограничивать себя со всей возможной строгостью.

Итак, вы берете крупицу золота и взрываете ее. Затем берете золотой слиток и тоже взрываете. Берете два золотых слитка — взрываете и их. И неожиданно он теряет желание этим заниматься.

Ну, я — как хороший мальчик — уселся и стал смотреть на омметры, на электронно-лучевые трубки, на э-метры и так далее, и дело начало проясняться. Так что однажды я сказал себе: «Интересно — вот забавно — похоже, можно получить постоянный ток. Ага. Хорошо, получим постоянный ток. (Щелкает пальцами.) Хм-мм. Неужели». И я заметил: «Можно взять одно старое факсимиле тут, а другое старое факсимиле там, и начать подвигать их друг к другу, и если сдвинуть их достаточно близко, можно получить тоненький поток электричества, образующийся между терминалами — ну разве это не здорово? Причем его можно зарегистрировать на электронно-лучевой трубке, это же потрясающе! Ха!»

Тогда вы подгоняете еще один караван грузовиков (смех в зале) и заполняете соседние задние дворы с обеих сторон, заваливаете золотом целую комнату, забиваете золотом всю мебель, засыпаете им стены, а еще одну комнату забиваете серебром. И он говорит: «Да ну его к черту», — и взрывает эту комнату. (Смех в зале.) А затем он взорвет задний двор, затем — передний, и так далее. С ним уже все в порядке.

Что ж, прекрасно. Вот для чего нужны факсимиле и вот из-за чего, в частности, у нас есть наш опыт. Хорошо, пойдем дальше. Можем ли направить этот ток в обратную сторону? Дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-оп-оп! И вдруг — представляете себе — скорость начинает возрастать. И он дает показание на счетчике переменного тока! И вы говорите:

Конечно, он получил… он попробовал… он вернулся к своей собственной вселенной. Это все, в чем он заинтересован.

«Это просто чудо! Оказывается, человек, по сути — генератор переменного тока».

Когда вы проводите этот процесс, то следующим шагом вы берете бумажные деньги. Наверное, с ними работать будет немного проще. Вы берете побольше бумажных денег, и еще побольше, и складываете в стопки. И каждый раз, чуть только стопка банкнот перед вашим преклиром пойдет на убыль, у него будет ощущение, будто они улетучиваются прямо из его бумажника, и эта куча денег немедленно начнет расти.

Что ж, попробуем пойти еще дальше, исследуем все хорошенько и посмотрим, можно ли получить конденсацию. Если мы получим конденсацию — мы попали в точку, приятель. И я принимаюсь за конденсацию, задав преклиру удерживать одно факсимиле здесь, а другое — там, и не давать им никоим образом разряжаться, просто держать их. Мне наплевать, сколько на это потребуется: два часа, шесть часов, двенадцать — их нужно удерживать на месте и не давать им меняться даже слегка.

Задайте ему смакетировать свое тело и смакетировать кучу бумажных денег. И пусть он раскидает эти деньги так, как их разметал бы ураган. Пусть он устроит смерч. Через некоторое время вы получите преклира, способного нагромоздить кучи бумажных денег на всем обозримом пространстве. Забавно здесь то, что ему понадобится своего рода ориентация. Он заглянет к себе в кошелек и увидит то, чем они на самом деле и являются: конфетти, резаная бумага. Даже хуже… хуже, чем они есть: они будут смотреться хуже, чем те, которые он макетировал. Но на них можно покупать вещи и все такое. Он восстановит свое восприятие и свою точку зрения на них.

И, конечно, только вы начинаете делать такую вещь, как они — бум! (Смех.) Это просто неизбежно. Как вы их ни установите. Что у нас тут? У нас тут одно факсимиле здесь, другое — здесь, и вы настаиваете, чтобы они не сходились вместе. И, конечно, уже возник поток, который стремится их соединить, а вы при этом настаиваете, чтобы они не двигались. Иногда вам придется держать их так несколько часов, но если вы продержите их достаточно долго, в конце концов, они взорвутся вам в лицо.

Тем не менее, интересно отметить, что вы можете потратить на преклира Бог знает сколько времени, постоянно и непрестанно вбивая ему в башку такой взгляд на деньги, чтобы он стал разумным и рациональным по этому предмету. Он останется безумным в отношении денег. Процесс, который я только что описал, не оставит следа от этого безумия. Странно, не правда ли?

Это потрясающий эксперимент, но в будущем предоставьте кому-то другому проводить такие эксперименты: этот вызовет у вас простуду, разобьет вам нос и взорвет одну-две спайки вам в лицо.

Так является ли вселенная МЭСТ иллюзией? Проработка иллюзий разрешает трудности в этой чертовой вселенной, решает заключенные в ней проблемы, и в то же время, если продолжать обращаться с ней как с реальностью, эти проблемы не разрешаются. Итак, иллюзия ли это? Не обязательно считать это окончательным доказательством, совсем не обязательно.

Я уже знал из прохождения инцидентов трака, что факсимиле могут взрываться. Это было более-менее понятно. Теперь введено еще одно данное. Вы можете поставить там макет — вообразить себе какую-нибудь эстетическую картину — и она потемнеет. Вообразите еще одну эстетическую картину там — и она тоже потемнеет. Вообразите еще одну эстетическую картину — и она потемнеет…

Весьма любопытным доказательством было бы, если бы вы разломали соглашения людей, разбили бы их реальность. Если бы вы прошлись по улице на высоте трех метров от земли, не ступая на мостовую, и все бы это увидели — вы собрали бы приличную толпу. Их реальность была бы разбита вдребезги. То же самое, если бы вы вдруг протянули руку и в ней оказалась бы десятидолларовая бумажка. Вы бы ее кому-нибудь отдали. Вот вы идете по улице и видите какого-нибудь нищего попрошайку. Вы говорите:

Вы скажете: «Минуточку! Ты хочешь сказать, что парень разряжается в эти эстетические картины. Как вам это нравится? Вот это да!»

«На-ка, возьми десятку», — а в вашей руке ничего нет. И вдруг там оказывается десятка. Он берет эту десятку и видит Авраама Линкольна, или Джорджа Вашингтона, или кто там на десятках? Бенджамин Франклин? Нет, это на сотенных. (Смех в зале.) Ну, неважно… если бы вы могли такое делать, и эти деньги вошли бы в обращение — вот это был бы критерий. Это было бы самое крутое испытание, не правда ли? Это было бы реальное неоспоримое доказательство. Конечно, можно задуматься: к чему это привело бы? Если вы вдруг начнете делать такие штуки, делать вот так деньги… Вам нужно очень постараться их сделать, на них должен стоять соответствующий номер и серия, и все такое, они должны приниматься правительством США…

Разряжается. Разряжается. Он то и дело ставит картинку и стирает ее, ставит другую картинку, стирает ее, ставит третью… И знаете что? Послушайте. Если взять эту его картину, будет ли это на самом деле электронная картина? Ладно, давайте выясним, так ли это.

Вы понимаете, какой это уровень ответственности? Чтобы деньги принимались, уровень ответственности за выпуск этих денег — это быть правительством данной страны. И если вы готовы принять такой уровень ответственности, вы можете это сделать. Но это критерий. Это такой тест, который сделал бы лишними многие другие.

Мы смотрим на э-метр, понимаете? Когда мы получаем взрыв, это не то, что преклир чувствует интуитивно. Это сшибает булавки э-метра, сжигает проводку, что-то в этом духе. Это не пустяки, это трудно не заметить; после одного такого взрыва не уцелел бы ни один э-метр. Между прочим, один парень в Калифорнии пробил отверстие, и не только в электроде э-метра — то есть, прямо в жести, из которой сделана банка — но даже в руке преклира.

А знаете, что я вам скажу? Никакой это не критерий. Никакой не тест, это просто способ доказательства, принятый в науке. Ученые говорят: «Сейчас мы сделаем то-то и то-то, и то-то, и то-то, и посмотрим, согласуется ли это с законами физической вселенной? Нет, не согласуется».

Однако мы берем эту штуку, эстетическое факсимиле, и берем другое, неприятное, отвратительное, нехорошее факсимиле, берем их оба, говорим: «Раз, два, три», — (хлопает) Бум! Это естественно: вы сдвигаете эстетическое факсимиле с каким-нибудь старым факсимиле, взятым, скажем, из вчера, совмещаете их достаточно быстро — и получаете взрыв, который дает реакцию на э-метре. Отлично, отлично. Человек создает энергию, это очевидно!

Но что изучает наука? Наука изучает физическую вселенную. То есть, они изучают то, что проверяется в соответствии с физической вселенной. Вы увидели разницу? Следовательно, физическая вселенная является критерием в наших исследованиях, потому что мы исследуем физическую вселенную. Так вот: не путайте это с тем, что делаем мы. Мы разбираем человеческий опыт.

Итак, если взять парочку старых факсимиле и соединить их вместе, мы получим энергию. Но — минуточку. Я сказал, что он создал эстетическое факсимиле. Это не был опыт переживания вселенной МЭСТ. Старая вселенная МЭСТ оставила снаружи веревочку, за которую можно было дернуть, чтобы дверца открылась. И дверца оказалось той самой, которая была нужна.

Мы хотим получить опыт и исследуем опыт. Но если мы исследуем опыт, следовательно, нашим критерием тоже должен быть опыт. И давайте вспомним — давайте посмотрим на это непредвзято — и вспомним, что опыт, как то, что человек переживает и ощущает, совсем не обязательно связан с физической вселенной. Совсем не обязательно.

Это фактор, который не так много меняет. Вы создали макет, вот он, ваш макет, и это явно только ваше воображение. Очевидно, что в нем нет никакой энергии, если бы в нем была энергия, оно должно было бы ее откуда-то получить. Но вот перед нами мгновенно возникает макет. Вы рассматриваете его: там нет никаких спаек, ничего нет. Вы просто создаете этот макет. И вы берете этот макет, шлепаете его в какое-то другое факсимиле, и они — пам! И стрелка на приборе — дзынь!

Это было бы чудовищной натяжкой сказать, что единственный опыт, который кто-либо когда-либо может получить, это тот, который непременно связан с физической вселенной. Вы сразу же видите, что это не правда. Потому что вы знаете, что человек настолько жив, насколько у него есть мечты.

Стоп, стоп, стоп. Разве возможно, чтобы человек на самом деле создавал электричество? Если да, то как же это происходит?

Является ли физическая вселенная иллюзией? Вы можете взять такой критерий. Когда человек теряет свою последнюю мечту, перед нами оказывается труп. Не убивайте человека пулей, так его никогда не убьешь. Мы можем проверить и доказать это с помощью э-метра.

И я начал вычислять (я уже многое знал о длине волны): вот это будет вниз, а вот это вверх, от нуля до диапазона эстетики. Диапазон эстетики, очевидно, где-то вверху, а затем все это идет вниз, к более и более тяжелым вещам, смычкам, формам, энергетическим образованьям, и массам, и усилиям, и — знаете что? — очевидно, человек может создавать это. И что же такое все это, что мы видим? Все, что мы видим, это, очевидно, некое проявление мысли.

Нет. Убейте его, отняв у него его мечты, одну за другой. Отберите у него его цели и его мечты. Какую жалобу вы чаще всего слышите от людей? «Я утратил свои иллюзии. У меня больше нет иллюзий…» Они знают, что у них за беда: они потеряли свои иллюзии. Они говорят вам это в разных выражениях. Это были… это были они сами. Утратив свои иллюзии, они утратили самих себя. Человек становится мертвым, когда умирает его последняя мечта — и тут ничего не прибавишь и не убавишь.

Мысль создает что-то еще, создает что-то еще, создает что-то еще, и в конце концов это становится чем-то еще. Если вы слушали пленки по Технике 88, то это все точно в русле лекций по Технике 88, где говорится, что эта вселенная, очевидно, является каким-то образом составленной из энергии мысли, которая стала безвременной. Тут нам стоит немного остановиться на вопросе безвременья чего-либо.

Загляните на дно общества. Посмотрите на бомжей. Расспросите, разузнайте у бомжей об этом — вы обнаружите, что у них не осталось ни одной мечты что-то иметь. Они никем и ничем не могут быть, кроме как бомжами.

Если вы пытались когда-либо проодитировать у кого-то соматику апатии, вы поймете, что я имею в виду под безвременьем. Есть очень тесная связь между вселенной МЭСТ и апатией. Вы беретесь за инцидент апатии, преклир становится апатичным, вы начинаете это одитировать и — Боже мой! — какой это труд! Вы просто тр-р-рете его, тр-р-рете, тр-р-рете, с таким же успехом вы могли бы потереть ему голову об камни. И в один прекрасный день до меня вдруг дошло, что — конечно — это безвременье… Безвременье МЭСТ — это разновидность апатии.

А если заглянуть в тюрьму, мы обнаружим, что преступники — все, как один — это люди, утратившие чувство собственного достоинства. Если спросить преступника, уважает ли он себя, если вызвать его на откровенный разговор, он скажет: «Однажды я понял, что не могу доверять себе».

Хорошо, мы уже начали думать в этом направлении, так что мы могли сказать, что существует постепенная шкала мысли, которая приводит вниз, ко всему этому. Тут нет идеи, что «мысль ничего из себя не представляет, это всего-навсего что-то вроде электричества». Это была бы позиция материалистов.

«Как ты это понял?»

Многим людям нравится Пастер — или область френологии, не знаю, как они называют себя — френологи? В общем, какие-то… филателисты? Нет, и это неправильно. Дайте мне подумать.

«Я ударил свою мать».

Как бы то ни было, вся эта наука утверждала: «Мысль — это что-то другое, энергия мысли на самом деле не существует, это не то, что электрический свет или вообще электричество». У них повсюду это написано, что правильно считать: «Да, это что-то другое».

Если вы будете спрашивать об этом за э-метром, вы будете всю дорогу получать именно такие ответы.

И никому никогда не приходило в голову, что мысль достаточно способна, достаточно высока и достаточно мощна, чтобы создать что-то подобное. Что это могло бы быть результатом нагромождения огромных груд энергии, которая на самом деле была сгенерирована, которая, в конце концов, стала массой, которая вследствие этого может теперь действовать и реагировать как масса. Мы получили эту энергетическую массу, и если расположить одну энергетическую массу рядом с другой энергетической массой, вы получите самые разнообразные дис-… минуточку, минуточку… что-то еще об этом. Дайте мне подумать, там что-то еще об этом…

«Я понял, что предал друга. Я поступил нечестно. И значит, я больше не заслуживал ничего».

О, я знаю, как называются эти люди: психологи (хохот в зале).

Он не меряет это тем, сколько МЭСТ он имел. Даже самый отъявленный преступник не оценивает это с той точки зрения, скольким МЭСТ он обладал или был. Он меряет это такой мерой: «я обнаружил, что имел место плохой опыт, плохие переживания, и я был этому причиной, и следовательно, больше ничего не может быть, потому что я не позволю себе быть чем-то или кем-то». И вот вам ваш преступник.

Итак, вдруг стало понятно — под каким углом все это рассматривать. Я останавливаюсь на этом сейчас для того, чтобы вам стало, чем мы сейчас занимаемся. У нас есть… Как это ни странно, в науке об электричестве остались некоторые неувязочки. Чтобы обнаружить эту неувязочку в науке об электричестве, нам нужно было суметь рассмотреть его очень, очень тщательно, а для этого нужно было знать о нем гораздо больше. И вот я начал раздумывать над этим: это так, это так, а это вот так — я очень много думал над этим. И вдруг я посмотрел на формулу переменного тока. И я понял, что формула переменного тока, если рассмотреть ее внимательно, не описывает переменный ток, потому что в ней не указана одна составляющая. А эта составляющая там есть. Вот смотрите: вы берете один терминал и другой терминал — это могут быть два магнита, две катушки, все что угодно — два терминала: положительный и отрицательный. И вот они там стоят, они стоят там, и что-то крутится между ними, оно движется туда и сюда, и получается переменный… Так не бывает!

Вы хотите взяться за одитинг преступников — их очень легко одитировать. Все, что нужно сделать, это реабилитировать веру человека в себя. Вот так просто. Он потерял ее.

Если бы у вас была только эта формула и не было бы генератора переменного тока, и если бы вы никогда не видели такой генератор, очень сомнительно, что вы смогли бы его построить. Разве что интуитивно вы вдруг пришли бы к мысли, что существует еще одна часть этого устройства, о которой никогда не упоминалось. Это основание.

А что такое была эта вера в себя? Это была способность наделять свое я какой-нибудь приемлемой иллюзией, иллюзией, которую принимали бы другие люди. Во вселенной МЭСТ это всегда приходится добавлять, и это строгое ограничение: то, что приняли бы другие. Это не так в его собственной вселенной, там достаточно, если она приемлема для него самого. Он это знает — вот уровень уверенности. Он принимает это сам? Да. Или нет. Здесь не стоит вопрос о том, принимает ли это кто-то еще.

Я знаю, это слишком просто. Это просто до чертиков, и тем не менее, это чертовски верно. Нужно основание.

Один из главных трюков во вселенной МЭСТ: «Докажи это, иначе мы это не примем», — или: «Мы согласимся с этим, если ты согласишься с тем». Торговля в области иллюзии. Так начинает свое существование новая вселенная.

Меня спросят: «Вы имеете в виду логарифмическое основание? Или это... это основание для вывода? Что-то в этом духе?» Там кроме этого есть еще кое-что, во что я даже не пытаюсь вдаваться — насчет переменного тока — там должен быть плюс- минус на отрицательной стороне и минус- плюс на положительной, чтобы между ними возникло взаимодействие. Но еще важнее — черт с этим со всем — важнее всего основание. Я имею в виду просто опору, основание этого генератора, или основную раму двигателя. Просто платформу, сделанную из железа, дерева или стали, на которой все это установлено и закреплено и которая не дает терминалам соединиться. Вот и все, что имеется в виду. Чрезвычайно простая вещь. Это основание держит терминалы врозь.

Мир вокруг ребенка очень яркий и привлекательный. Ребенок приходит с мыслью, что он свободен. У него сейчас новый старт, новый шанс. В этот раз он совершит в этой вселенной что-то потрясающее. Он добьется успеха и все такое. У него есть эта новая надежда.

Что не дает терминалам соединиться? Конечно, основание.

И вот этот ребенок катится по наклонной плоскости и становится до такой степени испорченным, что теряет эту надежду. Но вначале, в детстве все видится ему очень ярким. Иначе говоря, он может с удивительной легкостью установить там некоторое восприятие — и затем воспринимать его. Мир в его глазах прекрасен, у него, безусловно, есть свобода, и все такое.

Ан нет, не так! Это основание должно быть прикручено болтами к столу. Вот у нас это основание, вот положительный терминал, вот отрицательный, и вот колесо — крутится, крутится, крутится. И колесо, большой маховик генератора — если бы эти вещи не удерживались твердо порознь, вообще ничего не могло бы произойти, потому что все строится на том, что они будут раздельно, и это вызовет возникновение напряжения на них.

А затем над ним начинают работать, говорят ему: «Джонни, почему ты так много выдумываешь? Ты отлично знаешь, что на заднем дворе у нас не стоит никакой линкор». Он знает, что на заднем дворе не стоит линкор. Он никогда в жизни не ошибется насчет этого. Но он хочет поставить на задний двор линкор — так дайте ему его туда поставить, вместо того, чтобы заниматься таким «воспитанием».

Если просто взять два терминала и установить их в соответствии с формулой, то каждый раз, когда вы попытаетесь что-то повернуть или приложить какое-либо усилие к этой штуке, оба терминала будут соединяться: бум! — и никакого тока не получится. Вы аккуратно разведете их в стороны и снова повернете эту штуку — и оба терминала опять соединятся. Иначе говоря, их магнетизм будет постоянно сводить их вместе. И вы не получите таким способом никакого тока. Их необходимо держать строго порознь.

Почему эта вселенная МЭСТ и люди, которые стали МЭСТ-ными, почему эти люди так настаивают, чтобы мы ничего не выдумывали? Почему? Потому что если парень возьмется за это по-настоящему, они, в сущности, знают, что единственный способ раздавить их вдребезги — это внезапно представить им какую-нибудь иллюзию, которую им придется принять. Это смертельно опасно.

А чтобы держать их строго порознь, вам нужно основание. Основание, прикрученное болтами к крышке стола. А стол на бетонном полу… эй, минутку! К чему это все ведет? Бетонный пол в здании, а здание на Земле, а Земля удерживается возле Солнца центробежной силой и гравитацией, а Солнце находится в равновесии с какими-то другими звездами — минутку! — а те другие звезды удерживаются в равновесии по отношению к галактике, а галактика удерживается в равновесии — с чем бы вы думали — с другой галактикой, которая в свою очередь… куда мы идем? Ну, брат, мы на пути к Богу! (Смех в зале.)

Джонни вхож в дом, и он — он опасен. Он все время воображает, как он охотится на тигров там, на заднем дворе. А что если… что если он… выйдет когда-нибудь во двор, придумает очередного тигра и притащит этого тигра в дом? (Смех в зале.) Эта мысль затмевает все.

И если вы просмотрите все это с самого начала, вы обнаружите — что? Что для того, чтобы произвести электрический ток, совершенно необходимо расположить что-то в пространстве и времени.

Вы можете исследовать, что думают мамочки. Спросите: «Что он обычно выдумывает?»

Следовательно, высшим состоянием деятельности, как вы можете обнаружить для электрического тока, будет нечто, размещающее в пространстве некоторые предметы, которые могли бы разряжаться друг на друга, и тогда, и только тогда, мы получим электрический ток.

«Ну, обычно он выдумывает всякие ужасы, всяких злодеев и все такое, чаще всего он выдумывает именно это».

Хорошо. Давайте сделаем перерыв.

«Какие у вас есть возражения на это?»

«Но это ужасные люди!» Она уже далеко ушла в этом направлении. Она точно знает, что может произойти.

Если Джонни как-нибудь по-настоящему увлечется (смех в зале), он выдумает Джесса Джеймса *Джеймс, Джесс (James Jesse): 1847-1882 Американский преступник. После Гражданской войны, на которой он сражался как партизан Конфедератов, возглавил вооруженную преступную группировку, которая пятнадцать лет грабила банки и поезда на Западе. Убит членом своей банды., и Джесс Джеймс явится туда и, возможно, в доме не останется ни одного серебряного предмета. А если на заднем дворе он пришвартует линкор «Миссури» — Боже правый! — тот таки будет стоять на заднем дворе (смех в зале). А вы попробуйте вырастить цветы на орудийных башнях!

Так что — это иллюзия?

Что ж, рассмотрим ее на уровне общения…

В прошлом иллюзия определялась как нечто, чего не существует. Следовательно, иллюзия не обладает существованием. Хорошо, каждый вроде бы понимает слово иллюзия как нечто, чего не существует, а когда вы говорите, что чего-то не существует, это означает, что это что-то нельзя пережить на опыте. А я вам немедленно покажу, что вы можете пережить иллюзию на опыте, что иллюзия существует. Следовательно, существование может быть иллюзией, не так ли?

Вот так. А если мы определяем иллюзию как что-то, что можно пережить в опыте, значит, она существует, потому что ее можно пережить.

Прежде, чем кто-то сможет с чем-то согласиться, вам нужно, чтобы это что-то можно было пережить в опыте. Там должен быть хоть какой-нибудь опыт. Так что, когда мы обсуждаем опыт, предмет нашего обсуждения на несколько ступеней выше, чем вселенная МЭСТ. Мы говорим о вещах, гораздо более высоких, чем вселенная МЭСТ, более высоких, чем уровень энергии и пространства, потому что идее не нужно пространство для существования. Вы это знаете. Вам не нужно иметь пространство, чтобы иметь идею.

А когда вы создаете иллюзию, первое необходимое условие для этого — иметь пространство. Пространство — это уже некоторое переживание, некоторый опыт, следовательно, человек может ощущать на опыте то, что он сам создает. То, что создано, можно ощутить на опыте. Таким образом, вы можете создать что-то, и это будет существовать, если это можно будет почувствовать на опыте.

Я не пытаюсь тут подтасовывать слова, я просто стараюсь добиться лучшего уровня общения по этому вопросу. Не честно было бы просто сказать: «Ну, хорошо, у меня нет

более подходящего слова, чем иллюзия». Я мог бы назвать ее «Угадай, Кто Это Сделал», и возможно, вы скорее согласились бы со мной.

Когда я говорю, что эта стена — иллюзия, я не имею в виду, что стену нельзя почувствовать на опыте. Эту стену можно почувствовать на опыте, это совершенно очевидно. Когда я говорю, что она не существует, я утверждаю только, что она не обязательно должна существовать самостоятельно, произвольно, независимо от нашего опыта — вот и все. Я имею в виду ее самостоятельное существование.

Насчет таких вещей и насчет пространства есть забавная штука. Люди могут заключить соглашение, и это соглашение будет существовать дальше. Это не означает, что вам больше не придется его поддерживать. Вам не нужно будет заключать никаких дополнительных соглашений, чтобы воспринимать его и дальше. И если вы действительно захотите что-то исследовать, вам потребуется рассмотреть это более подробно, вступить с этим в тесный контакт. Иначе говоря: вы хотите рассмотреть что-то детально, во всех подробностях. Что это означает? Желание получше это ощутить на опыте.

Так что, если мы просто отложим в сторону всякое замешательство насчет того, «Является ли это иллюзией?» и «Что мы имеем в виду под иллюзией?», мы просто будем понимать под иллюзией, согласно техническому определению, то, что кто-то создает и что может быть пережито на опыте.

А что мы понимаем под реальностью? То, что создано, и что по всеобщему соглашению переживается на опыте всеми. То, что создано — одним или многими — и может переживаться как опыт всеми. Это мы будем определять как реальность — просто для наших целей.

А что такое обман? То, что создает кто-то еще и старается навязать нам как произвольный, но обязательный опыт. Произвольный, но обязательный.

Таким образом, то, что мы стараемся сделать с помощью процессинга и что я пытался сделать здесь этим небольшим экскурсом в область иллюзий, что мы пытаемся сделать нашим процессингом — это вернуть преклиру выбор. Мы возвращаем ему свободу выбора насчет того, иметь или не иметь ему ЭТОТ опыт. Мы возвращаем ему выбор одним-единственным путем: реабилитируя его власть создавать и переживать на опыте какую-либо вселенную.

Если мы добьемся от него способности самостоятельно создавать и переживать вселенные, самое удивительное, что тогда у него будет больший выбор в области способности переживать на опыте следующее: мир не будет для него таким ярким, каким он должен быть по словам других людей, он будет настолько ярок, насколько ярким он захочет его сделать.

Знаете ли вы, что у огромного количества людей есть огромное количество проблем с этими вещами? Люди ходят и плачутся: «Свет слишком яркий, пыль летит слишком сильно, мне слишком жарко, тут слишком холодно, мне неудобно, я слишком толст, я слишком тонок, я то, я это, я…» Они все время жалуются на тяжкую необходимость переживать какой-нибудь опыт.

Они говорят: «Мне не нравится ощущать эту пыль. Мне не нравится, что я вынужден переживать на собственном опыте, когда со мной никто не посоветовался, это тепло, эту жару, этот холод. Этот чертов неизбежный опыт, мне это не нравится, и все!»

Как вы поднимете планку их выбора? Дав им возможность избежать этого опыта? Нет, потому что избегать чего-то означает соглашаться не только с тем, что это существует, но и более того: что оно существует и оно опасно.

Вот это, как видите, будет расширением соглашения.

Вы знаете, что можно внезапно испугать человека (хлопает), и он впадет в гипнотический транс. А если бы вы внезапно испугали его и быстро-быстро сказали ему что-то, то вы бы влепили ему чудесную инграмму. Вы показываете ему: «тут опасно», — и он быстренько смывается. И прямо в эту точку вы помещаете опыт, и когда он пытается вернуться и занять эту точку, он попадает прямо в этот опыт. И впоследствии эта штука им командует.

Это и есть фокус с заключением соглашений. Это можно увидеть в жизни: люди становятся тем, чего они боятся. Люди создают то, чего они боятся. Это может быть так: вот огромный подъемный кран, он ходит туда-сюда по рельсам в доке и разгружает корабли. И однажды за него садится оператор, который говорит: «Этот кран опасен. С ним может случиться то, может случиться се, никогда не угадаешь». И он говорит еще кому-то в доке: «Эта штука — опасная. С ними случается то, с ними случается се, и никогда не угадаешь, что он выкинет». А этот другой человек идет дальше и говорит: «Вы знаете, эти краны — они сделаны просто ужасно, это опасно, с ними случается такое…» И вот приходит новый оператор, ему все это пересказывают, он забирается в кабину, берется за рычаги управления и думает: «Я работаю с очень опасной штукой, она не будет делать того, что я от нее хочу, и на самом деле я не смогу подчинить ее своей воле. Эти рычаги управления, наверное, не управляют тем, чем должны были бы управлять», — и вот он роняет контейнер со сталью на головы группе портовых рабочих. Что и требовалось доказать.

Он, наконец, произвел что-то, от чего может теперь убежать. Ему было сказано, что оно существует в таком-то и таком-то качестве, и он готов свернуть себе шею, чтобы получить факт, который оправдал бы его страх перед этим. Ему просто необходимо сделать эту вещь опасной, поскольку он боится ее. И чем она опаснее, тем он меньше трус, что боится ее. Так что он будет усиливать это. Он просто передергивает, иначе говоря, действует с помощью увеличения и уменьшения опыта.

Давайте определим, что такое опыт. Опыт — это не обязательно пространство, энергия и объекты. Это не обязательно пространство, энергия и объекты. Это только выглядит таким образом с той точки зрения, которую мы занимаем во вселенной МЭСТ, потому что вселенная МЭСТ сделана из согласия насчет пространства, энергии и объектов. Но в ту секунду, когда вы подумаете что-то, это и будет конечный продукт, потому что опыт может переходить как постулат из разума в разум без какого-либо существования пространства. Таким образом, постулат также может быть опытом, не правда ли? Хотя вы считали, что постулаты — это то, с чего начинается опыт.

Любопытно здесь то, что сам постулат — это постепенная шкала. Это не абсолютная вещь. Вы поймете, что я имею в виду, когда начнете убирать постулаты и использовать цикл действия в процессинге постулатов. Вы поразитесь, какое количество МЭСТ накручено на постулатах. И насколько плотно человек обычно сидит в МЭСТ, когда он создает свои постулаты. Он не создает их свободно. Когда он начинает использовать цикл действия постулатов, он впервые обнаруживает, что уровень его решимости рабски следует законам МЭСТ. И вы можете поднять постулат туда, где он будет существовать именно как чистый постулат, никак не связанный с действием.

Таким образом, когда мы говорим «опыт», мы испытываем небольшие трудности в общении. Обычно опыт связан с действием, правильно? Что ж, давайте только чуть-чуть уточним это и скажем, что опыт — это просто критерий существования. Опыт — это критерий или восприятие существования.

Например, говорят: «Этот парень не может очень хорошо работать в нашем магазине, потому что у него нет никакого опыта». Имеется в виду, что он не обучен каким-то данным, связанным с этим магазином. Вот что они хотят сказать. Но данное — данное на самом деле не существует во времени и пространстве. Так уж издавна повелось в магазинах, и так будет заведено в магазинах еще очень долгое время. Поэтому, когда вы говорите о «его опыте», вы не имеете в виду данных, существующих во времени.

Вам не нужно особо ломать над этим голову. Мы просто… Я говорю это, главным образом, для большей ясности, чтобы в какой-то момент мы не поплыли в этом вопросе. Потому что то, что мы делаем, очень просто.

Вселенную можно построить из пространства, энергии и объектов. Любая вселенная может существовать. Ее можно воспринимать, следовательно, она может существовать.

Это старое, как мир, рассуждение идет по кругу снова и снова, только мы действуем теперь на более продвинутом уровне. Потому что, хотите верьте, хотите нет, мы работаем с неопровержимыми доказательствами. Мы можем удостовериться в этом опыте. Как можно удостовериться в опыте? Естественно, переживая его. Что мы и делаем.

Следовательно, вы можете создать вселенную с пространством, энергией и объектами.

Вы можете также создать вселенную, состоящую из пятимерного пространства, мы могли бы их назвать «перспектива» и «ликвидировано». Вы могли бы сказать: «После того, как данный объект просуществует определенный период времени, он автоматически исчезает… следовательно, у него есть ограничительный фактор, и наше пятимерное пространство прямо способствует этому, потому что все, что попадает в области искривления пятимерного пространства, становится “ликвидировано”. Так что только та энергия, которая находится в данный момент в свободных областях, только она пребывает в состоянии “есть”. Это то, что есть, поэтому мы получаем как бы мерцающую вселенную, состоящую из отдельных кадров».

У вас будет в этот момент новая вселенная, а затем она исчезнет. В данный момент у вас возникнет новая вселенная. Вы не сможете совместить все пять измерений, поэтому там будут дыры. И в моменты мерцания все это будет попадать в эти дыры, которые, конечно, не существуют. Следовательно, там по определению не может быть никакого пространства, но пространство может быть там… Не в этом дело, я хочу сказать, это не глупость — вы можете создать все, что захотите.

Один из самых чудесных приемов — это попросить преклира смакетировать небольшое пространство перед собой и затем что-нибудь туда поместить. Посадите в середину куклу или что-нибудь еще. Итак, вы получили куклу в середине. Теперь давайте возьмем две крайних точки этого пространства и скрутим их друг с другом. Теперь давайте еще раз скрутим их, но уже в другую сторону. Что происходит с куклой? Преклир говорит: «Ну, кукла, гм-м, когда я это делаю, кукла сминается. Как интересно, а?»

Вы говорите: «Хорошо, сейчас немножечко сожми это пространство. Сейчас опять расправь его. Сделал? Сейчас сделай в нем еще одну складку, так чтобы ты знал, что оно твое. А сейчас, просто чтобы удостовериться, что это твое пространство, сделай в нем искривление — прямо в самой середке. Проведи черную линию… черный слой, и пусть внутри этого слоя будут измерения, но у самого слоя не будет измерений относительно твоего пространства». Парень говорит: «Хорошо».

«Сейчас сделай это таким образом: пусть эта кукла там ходит, и каждый раз, когда она пересечет это черное пространство, она совершит скачок во времени и выйдет с другой стороны медведем»

«Ладно», — говорит парень.

«Так, сейчас давай развернем медведя, пусть медведь пойдет назад, пересечет этот черный участок и выйдет с другой стороны как кукла. Ты сделал это?»

«Ага. Это страшно интересно!»

Затем он озадачивается: «Хотел бы я знать, а что там — в этом черном пространстве?» (Смех в зале.)

Само собой, в этом черном пространстве ничего нет, но человек начал цикл автоматизма в отношении этого своего пространства.

Итак, он мог бы сделать так, чтобы это пространство существовало. А если бы у него там кто-нибудь обитал, для них это была бы совершенно обычная вещь, как, например, искривляешь бульвар… до бульвара доходишь в халате, но как только ступаешь на дорожку, оказываешься одетым в деловой костюм (смех в зале). Это происходило бы из-за искривления пространства, проходящего через боковую дорожку бульвара. Он мог бы продать это искривление:

«Хотите приобрести искривленное пространство?» (Смех в зале.)

Я сказал бы: «Конечно! Обожаю всякие искривленные пространства».

«А вы какое искривление хотите? Что там должно происходить? Хотите вот такое искривленное пространство: вы входите в него — а выходите с другой стороны уже полностью одетым?»

«Ну, у нас такое уже есть. Но, говорят, бывает улучшенный вариант, который не производит обратную операцию. То есть, когда приходишь домой с работы, не обязательно на другой стороне оказываешься в халате у подъезда. Оно не раздевает, это только одевающее искривление».

«Да, это более совершенная модель, но оно дороже стоит». (Смех в зале.)

Все, что нужно сделать, это просто добиться всеобщего согласия о том, что это имеет место — и оно станет обычным делом. Следуйте установленному порядку — вот и все. У вас есть всего-навсего обычное искривление пространства.

В первую очередь, если человек не постулирует, что есть какое-то пространство, то никакого пространства там нет. Пространство — это точка вúдения, точка наблюдения протяженности. Но мы рассмотрим это позже во всей полноте.

Что такое это искривление? Он знает, что у него есть пространство, причем он действительно знает, что у него есть пространство. Он знает, что у него есть пространство, настолько, насколько человек может это знать, когда он видит, что на предмете образуется складка, когда он вносит туда искривление. И если он может расширять или сужать это пространство по его измерениям, или по направлениям его протяженности, то очевидно, что это его пространство. Он расширяет и сужает его, правильно? Но это определение пространства: протяженность. Если он может менять протяженности пространства, оно, безусловно, принадлежит ему. Тут нечего добавить.

Если вы можете подвинуть эту стену на метр поближе к себе, и можете вернуть ее на место, то вы владеете этим пространством.

И как ни странно, созданные человеком макеты оказываются куда более прочными, если находятся в его собственном пространстве. Когда он впервые замечает это, он очень удивляется. Он обнаруживает это случайно. Он просто смотрит на свое пространство — вы только что создали пространство и немного с ним поработали — как вдруг он заявляет:

«Знаешь, а оно ярче!»

«Да-да. Теперь давай взорвем его», — говорите вы.

До сих пор он с успехом взрывал то, что вы его просили, но сейчас другое дело: ведь это — его собственное (смех в зале). Так что вам придется сделать много пространств, и тогда дать ему взорвать одно. Задайте ему создать много пространств, затем пусть он создаст одно маленькое и это маленькое взорвет.

Проработка собственного пространства и собственных измерений в действительности более трудная задача из-за того, что человек с самого начала относится к этому гораздо серьезнее. Потому что он уже прошел всю шкалу тонов до самого низа в своей собственной вселенной, прежде чем попал во вселенную МЭСТ, и во вселенной МЭСТ он также движется к самому низу шкалы. И он почти уже там.

Ближайшая к нам самостоятельная вселенная, как я понимаю, кишит драконами, причем их всех зовут Джордж. (Смех в зале.) И они… действие начинается с того, что все существа являются МЭСТ… и там есть ангел. Естественно, религия в этой вселенной не имеет ничего общего с МЭСТ. Там никогда не обходят прихожан с блюдом для пожертвований. (Смех в зале.) Никогда не говорят: «Берегите свою МЭСТ», «Храните свою МЭСТ», «Мы будем молиться за вашу МЭСТ», — ничего подобного. И однако, эта соседняя вселенная довольно сурова. Довольно груба. Так что я хочу сказать, что если вы сможете поднять преклира по шкале тонов в отношении его собственной вселенной, прежде чем он поднимется по шкале тонов в отношении этой вселенной, то на одну вселенную назад вы его уже сдвинете.

Возможно, перед той вселенной тоже существует вселенная. Хотя, если там и есть какая-то вселенная, то — дорогие мои — количество свободы в ней должно быть так велико, что я не думаю, что там можно было бы поддерживать закон и порядок. А если во вселенной невозможно поддерживать закон и порядок, то ее и иметь не стоит, потому что чтó же там будет делать полиция? Всем известно, что не бывает такого уровня этики, при котором была бы не нужна полиция. Без полиции никак нельзя. Так что, если у вас будет вселенная настолько свободная, что в ней не сможет существовать полиция, то, естественно, владеть такой вселенной вы не сможете, поэтому и не нужно этим сильно заморачиваться.

Это порочная круговая логика, но для того уровня шкалы тонов, на котором находится наше общество, это неплохое логическое рассуждение (смех в зале).

Далее. Что произойдет, если, работая с макетами, вы вдруг восстановите способность подвинуть эту стену к себе на метр-другой и почувствовать это?