Тема нашей сегодняшней беседы... это третья дневная лекция из «Профессионального курса»... – «Стандартная рабочая процедура, выпуск 2».

Тема нашей сегодняшней беседы... это третья дневная лекция из «Профессионального курса»... – «Стандартная рабочая процедура, выпуск 2».

Так вот, вероятно, тем из вас, кто еще не опробовал в деле «Стандартную рабочую процедуру», выпуск 1, будет в действительности намного проще ее проводить, если вы будете делать это в соответствии с принципами ее проведения и так далее... вам будет намного проще проводить ее, чем любые другие техники, которые были в Дианетике или Саентологии... не говоря уже о психотерапиях, существовавших когда-то давно.

Так вот, вероятно, тем из вас, кто еще не опробовал в деле «Стандартную рабочую процедуру», выпуск 1, будет в действительности намного проще ее проводить, если вы будете делать это в соответствии с принципами ее проведения и так далее... вам будет намного проще проводить ее, чем любые другие техники, которые были в Дианетике или Саентологии... не говоря уже о психотерапиях, существовавших когда-то давно.

Рассмотрим методику Эскулапа. Так вот, там в самом деле требовалась усердная работа. В храме... в культе Эскулапа, существовавшем в Греции; он существовал примерно в 300 году до нашей эры, где-то так... и там практиковался конвульсивный шок, там использовался наркотик, получаемый из чемерицы. И работая с пациентами, которые приходили туда, чтобы получить психотерапию... только психотерапию и больше ничего... греки в действительности поняли, что с человеческим разумом может быть что-то не так... и этот наркотик использовался для того, чтобы вызвать конвульсивный шок, который, как предполагалось, изгонял из тела демонов и снимал психическое напряжение.

Рассмотрим методику Эскулапа. Так вот, там в самом деле требовалась усердная работа. В храме... в культе Эскулапа, существовавшем в Греции; он существовал примерно в 300 году до нашей эры, где-то так... и там практиковался конвульсивный шок, там использовался наркотик, получаемый из чемерицы. И работая с пациентами, которые приходили туда, чтобы получить психотерапию... только психотерапию и больше ничего... греки в действительности поняли, что с человеческим разумом может быть что-то не так... и этот наркотик использовался для того, чтобы вызвать конвульсивный шок, который, как предполагалось, изгонял из тела демонов и снимал психическое напряжение.

Кроме того, среди техник Эскулапа был наркосинтез, – это просто новое, замысловатое название одной техники, которая намного старше самого культа Эскулапа.

Кроме того, среди техник Эскулапа был наркосинтез, – это просто новое, замысловатое название одной техники, которая намного старше самого культа Эскулапа.

Человека подвергали наркосинтезу. Ему давали наркотик... как правило, самый что ни на есть обычный опиум... которым обкуривали комнату, где находился пациент. К этому дыму добавляли отдушку. И после этого человек, конечно же, впадал в бессознательное состояние и начинал что-то бормотать, и на основании этой болтовни и бормотания жрецы приходили к каким-то заключениям о его характере. Либо это делалось на основании истории его жизни... если он был довольно богатым пациентом-психотиком... на основании истории его жизни: из рассказов его домашних рабов, жены и так далее... жрец по крупицам собирал данные, необходимые для того, чтобы разрешить кейс по мере возможности. А возможность эта была весьма ограниченной.

Человека подвергали наркосинтезу. Ему давали наркотик... как правило, самый что ни на есть обычный опиум... которым обкуривали комнату, где находился пациент. К этому дыму добавляли отдушку. И после этого человек, конечно же, впадал в бессознательное состояние и начинал что-то бормотать, и на основании этой болтовни и бормотания жрецы приходили к каким-то заключениям о его характере. Либо это делалось на основании истории его жизни... если он был довольно богатым пациентом-психотиком... на основании истории его жизни: из рассказов его домашних рабов, жены и так далее... жрец по крупицам собирал данные, необходимые для того, чтобы разрешить кейс по мере возможности. А возможность эта была весьма ограниченной.

А потом пациента заверяли... его заставляли поверить в то, что к нему приходил бог и вернул ему уверенность относительно его состояния бытия.

А потом пациента заверяли... его заставляли поверить в то, что к нему приходил бог и вернул ему уверенность относительно его состояния бытия.

Количество выздоровлений составляло 22 процента. Как это ни странно, нам доступно множество данных о терапиях культа Эскулапа. Эти данные были очень широко распространены и в западном мире, поскольку у римлян не существовало никакой психотерапии, кроме молитв богине Фебрис... Фебрис – богиня лихорадки. И этой молитвой римляне и ограничивались, и они лечили с ее помощью все подряд: шизофрению, маниакально-депрессивные состояния... все эти разнообразные заболевания и каталепсии, которые, как заметили в Риме, довольно легко поражали разум.

Количество выздоровлений составляло 22 процента. Как это ни странно, нам доступно множество данных о терапиях культа Эскулапа. Эти данные были очень широко распространены и в западном мире, поскольку у римлян не существовало никакой психотерапии, кроме молитв богине Фебрис... Фебрис – богиня лихорадки. И этой молитвой римляне и ограничивались, и они лечили с ее помощью все подряд: шизофрению, маниакально-депрессивные состояния... все эти разнообразные заболевания и каталепсии, которые, как заметили в Риме, довольно легко поражали разум.

Где-то ко второму веку нашей эры римляне, конечно же, оказались на уровне отождествления, так что они едва-едва могли проводить различие между безумием и душевным здоровьем. И история следующих нескольких веков вполне убедительно демонстрирует нам, что римская империя была чем-то вроде ужаснейшего дурдома. Это было нечто жуткое.

Где-то ко второму веку нашей эры римляне, конечно же, оказались на уровне отождествления, так что они едва-едва могли проводить различие между безумием и душевным здоровьем. И история следующих нескольких веков вполне убедительно демонстрирует нам, что римская империя была чем-то вроде ужаснейшего дурдома. Это было нечто жуткое.

Римляне не видели ничего неправильного в том, что император, правящий всем Римом и всеми принадлежащими Риму территориями, прыгает и скачет по улицам, делая из себя публичное посмешище, назначает свою лошадь на должность консула... один из самых высоких постов в империи. Они не видели в этом ничего неправильного... и они не видели ничего неправильного в том, что его мать, чтобы его утихомирить, занимается с ним сексом. Глядя на эти дикие, сумасшедшие, безумные сцены, мы понимаем, что вряд ли хоть кто-то в Риме считал психотерапию чем-то необходимым. И что бы вы думали? Они не считали, что психотерапия является чем-то необходимым, поэтому они лечили пациентов, вознося молитвы богине Фебрис, и в результате получали около 22 процентов исцелений.

Римляне не видели ничего неправильного в том, что император, правящий всем Римом и всеми принадлежащими Риму территориями, прыгает и скачет по улицам, делая из себя публичное посмешище, назначает свою лошадь на должность консула... один из самых высоких постов в империи. Они не видели в этом ничего неправильного... и они не видели ничего неправильного в том, что его мать, чтобы его утихомирить, занимается с ним сексом. Глядя на эти дикие, сумасшедшие, безумные сцены, мы понимаем, что вряд ли хоть кто-то в Риме считал психотерапию чем-то необходимым. И что бы вы думали? Они не считали, что психотерапия является чем-то необходимым, поэтому они лечили пациентов, вознося молитвы богине Фебрис, и в результате получали около 22 процентов исцелений.

Удивительно то, что более зажиточные люди по-прежнему пользовались услугами храмов Эскулапа. Они ездили в Грецию; это считалось правильным... так же как много, много веков спустя считалось правильным ездить на какие-нибудь целебные воды.

Удивительно то, что более зажиточные люди по-прежнему пользовались услугами храмов Эскулапа. Они ездили в Грецию; это считалось правильным... так же как много, много веков спустя считалось правильным ездить на какие-нибудь целебные воды.

Итак, мы переносимся во времени немного вперед и обнаруживаем, что «изгнание демонов» – это следующее существенное изменение в психотерапии и ее методах. В основе техники «изгнания демонов» лежала теория о том, что безумие и болезнь вызваны одержимостью злым духом, приспешником дьявола, который поселяется в теле, чтобы лишить человека душевного здоровья.

Итак, мы переносимся во времени немного вперед и обнаруживаем, что «изгнание демонов» – это следующее существенное изменение в психотерапии и ее методах. В основе техники «изгнания демонов» лежала теория о том, что безумие и болезнь вызваны одержимостью злым духом, приспешником дьявола, который поселяется в теле, чтобы лишить человека душевного здоровья.

С точки зрения ответственности, это должно показаться вам очень интересным. Это демонстрирует вам... эта техника получила широкое распространение примерно в 700 году нашей эры, она становилась все более популярной, и мы обнаруживаем, что ее практиковали даже в 1700 году нашей эры.

С точки зрения ответственности, это должно показаться вам очень интересным. Это демонстрирует вам... эта техника получила широкое распространение примерно в 700 году нашей эры, она становилась все более популярной, и мы обнаруживаем, что ее практиковали даже в 1700 году нашей эры.

Интересно, что уровень ответственности был настолько низок. Эта техника свидетельствует об уровне ответственности врачевателя и пациента: это как бы говорит о том, что пациент в действительности ничего не сделал, что ему ничего не нужно в себе менять, что просто по какой-то несчастливой случайности в его теле поселился демон, вот поэтому-то пациент и безумен. Такой полный уход от ответственности со стороны пациента был характерен для периода апатии, известного как средневековье; поскольку по большей части в те времена царила апатия... и самым высоким, до чего они могли подняться, было злоупотребление самой что ни на есть грубой силой.

Интересно, что уровень ответственности был настолько низок. Эта техника свидетельствует об уровне ответственности врачевателя и пациента: это как бы говорит о том, что пациент в действительности ничего не сделал, что ему ничего не нужно в себе менять, что просто по какой-то несчастливой случайности в его теле поселился демон, вот поэтому-то пациент и безумен. Такой полный уход от ответственности со стороны пациента был характерен для периода апатии, известного как средневековье; поскольку по большей части в те времена царила апатия... и самым высоким, до чего они могли подняться, было злоупотребление самой что ни на есть грубой силой.

И это подводит нас к 1700 году, когда человечество начало практиковать новые, иные методы. Человек стал немного более... немного выше поднялся по тону и начал использовать при лечении пациентов дубинки, «водолечение», цепи и другие мягкие успокаивающие средства.

И это подводит нас к 1700 году, когда человечество начало практиковать новые, иные методы. Человек стал немного более... немного выше поднялся по тону и начал использовать при лечении пациентов дубинки, «водолечение», цепи и другие мягкие успокаивающие средства.

Сегодня в Англии есть психиатрическая лечебница, известная под названием «Бедлам». На сегодняшний день это самая гуманная и тихая лечебница в мире, но она уже успела стать притчей во языцех. Люди по-прежнему используют слово «бедлам» для обозначения замешательства и хаоса. Техники, которые использовались в «Бедламе» двести или триста лет назад... ну, может быть, меньше... суть их состояла в следующем: «Если сделать так, чтобы безумие причиняло человеку достаточно неудобств, он станет душевно здоровым». Исходя именно из этой теории, человек и действовал – вот такое значительное достижение.

Сегодня в Англии есть психиатрическая лечебница, известная под названием «Бедлам». На сегодняшний день это самая гуманная и тихая лечебница в мире, но она уже успела стать притчей во языцех. Люди по-прежнему используют слово «бедлам» для обозначения замешательства и хаоса. Техники, которые использовались в «Бедламе» двести или триста лет назад... ну, может быть, меньше... суть их состояла в следующем: «Если сделать так, чтобы безумие причиняло человеку достаточно неудобств, он станет душевно здоровым». Исходя именно из этой теории, человек и действовал – вот такое значительное достижение.

И вот что мы обнаруживаем: в западный мир приходят сказки «Тысяча и одна ночь». Мы обнаруживаем, что они появились во Франции, а потом были переведены в Англии. Вместе с этими сказками пришли ведические гимны. Это произошло где-то в середине восемнадцатого века. Ведические гимны и подобные вещи начали проникать в западный мир.

И вот что мы обнаруживаем: в западный мир приходят сказки «Тысяча и одна ночь». Мы обнаруживаем, что они появились во Франции, а потом были переведены в Англии. Вместе с этими сказками пришли ведические гимны. Это произошло где-то в середине восемнадцатого века. Ведические гимны и подобные вещи начали проникать в западный мир.

Впервые в истории жители Запада начали осознавать тот факт, что кто-то делал что-то по поводу разума, что разум существует. До этого времени на Западе считалось, что разум и тело... ну, было что-то вроде духа, который имел не очень-то большое отношение к телу. Это тот, кого вы как бы держите в заложниках, а когда вы умираете, что ж, он отправляется в рай или что-то вроде этого, либо в ад – примерно этим и ограничивалось представление о духе.

Впервые в истории жители Запада начали осознавать тот факт, что кто-то делал что-то по поводу разума, что разум существует. До этого времени на Западе считалось, что разум и тело... ну, было что-то вроде духа, который имел не очень-то большое отношение к телу. Это тот, кого вы как бы держите в заложниках, а когда вы умираете, что ж, он отправляется в рай или что-то вроде этого, либо в ад – примерно этим и ограничивалось представление о духе.

Если же говорить о самом теле, то обычаи того времени – брачные обычаи и так далее – указывают на то, что отношение к человеческому телу... и к человеческому существу вообще... здесь был примерно такой же подход, что и к выращиванию животных, домашней птицы, что-то вроде этого. В особенности на это указывают брачные обычаи. Женщина была вещью, которой владели, полностью владели. Ею владели всецело, и как раз примерно в это время женщин только-только переставали продавать. Любой человек, к примеру, мог продать свою жену. Обычаи того времени совершенно поразительны. Человеческое существо не ставилось ни во что.

Если же говорить о самом теле, то обычаи того времени – брачные обычаи и так далее – указывают на то, что отношение к человеческому телу... и к человеческому существу вообще... здесь был примерно такой же подход, что и к выращиванию животных, домашней птицы, что-то вроде этого. В особенности на это указывают брачные обычаи. Женщина была вещью, которой владели, полностью владели. Ею владели всецело, и как раз примерно в это время женщин только-только переставали продавать. Любой человек, к примеру, мог продать свою жену. Обычаи того времени совершенно поразительны. Человеческое существо не ставилось ни во что.

Хорошо. Так вот, после такого грубого, варварского, нетерпимого отношения врачевателей к пациентам, на сцене появляется – по-видимому, придя с Востока, – Антон Месмер. И можно сказать, что впервые со времени окончательной гибели культа Эскулапа западный мир заглянул в глубины разума, посмотрел на его тайны. Это был первый момент возрождения. И в действительности можно сказать, что это пришло с Востока; это почти что Восток, и я думаю, что культ Эскулапа, вероятно, пришел из Персии... есть некоторые свидетельства этого.

Хорошо. Так вот, после такого грубого, варварского, нетерпимого отношения врачевателей к пациентам, на сцене появляется – по-видимому, придя с Востока, – Антон Месмер. И можно сказать, что впервые со времени окончательной гибели культа Эскулапа западный мир заглянул в глубины разума, посмотрел на его тайны. Это был первый момент возрождения. И в действительности можно сказать, что это пришло с Востока; это почти что Восток, и я думаю, что культ Эскулапа, вероятно, пришел из Персии... есть некоторые свидетельства этого.

Итак, западный мир узнал, что человека можно ввести в состояние, похожее на коматозное, и он будет произносить какие-то слова.

Итак, западный мир узнал, что человека можно ввести в состояние, похожее на коматозное, и он будет произносить какие-то слова.

Люди узнали о животном магнетизме и пришли в сильный восторг, поскольку они знали, что животный магнетизм, должно быть, в самом деле существует, ведь о нем говорится в Библии. И если о чем-то говорится в Библии, значит, это, конечно же, правда. Это в самом деле... я не шучу... в то время способность человека выносить критическое суждение ограничивалась лишь этим. За неимением лучшего, не так уж и плохо.

Люди узнали о животном магнетизме и пришли в сильный восторг, поскольку они знали, что животный магнетизм, должно быть, в самом деле существует, ведь о нем говорится в Библии. И если о чем-то говорится в Библии, значит, это, конечно же, правда. Это в самом деле... я не шучу... в то время способность человека выносить критическое суждение ограничивалась лишь этим. За неимением лучшего, не так уж и плохо.

Так вот, следующий шаг сделал во Франции Шарко. И Шарко начал использовать гипноз примерно в том виде, в каком он известен нам сейчас. В 1832 году, в тот период, Шарко провел самую поразительную серию экспериментов. Чрезвычайно интересно. Это было нечто гораздо более продвинутое и смелое, чем гипноз 1950 года. В ходе этих экспериментов он узнал так много, что приходится только разводить руками от удивления, когда думаешь, каким же образом те, кто практикуют гипноз в двадцатом веке, могли утратить такое количество технологии.

Так вот, следующий шаг сделал во Франции Шарко. И Шарко начал использовать гипноз примерно в том виде, в каком он известен нам сейчас. В 1832 году, в тот период, Шарко провел самую поразительную серию экспериментов. Чрезвычайно интересно. Это было нечто гораздо более продвинутое и смелое, чем гипноз 1950 года. В ходе этих экспериментов он узнал так много, что приходится только разводить руками от удивления, когда думаешь, каким же образом те, кто практикуют гипноз в двадцатом веке, могли утратить такое количество технологии.

Так вот, Шарко указал на многие явления, он размышлял над многими вещами, которым только сегодня мы можем дать объяснение в Саентологии. Что, черт побери, происходило со всеми этими пациентами? Ведь другие гипнотизеры в следующем столетии не могли привести пациента в такое состояние, в котором у него были бы те же самые восприятия... они забросили эту технику. Тем не менее, мы обнаруживаем, что в 1898 году в учебнике по гипнозу снова встречаются кое-какие упоминания об этих вещах. Мы обнаруживаем, что гипнотизеры по-прежнему могли проводить различие между месмеризмом и гипнозом.

Так вот, Шарко указал на многие явления, он размышлял над многими вещами, которым только сегодня мы можем дать объяснение в Саентологии. Что, черт побери, происходило со всеми этими пациентами? Ведь другие гипнотизеры в следующем столетии не могли привести пациента в такое состояние, в котором у него были бы те же самые восприятия... они забросили эту технику. Тем не менее, мы обнаруживаем, что в 1898 году в учебнике по гипнозу снова встречаются кое-какие упоминания об этих вещах. Мы обнаруживаем, что гипнотизеры по-прежнему могли проводить различие между месмеризмом и гипнозом.

Вы как люди, которые занимаются практической деятельностью в сфере разума, должны знать, в чем состоит разница между месмеризмом и гипнозом. Это весьма важно. На самом деле вам нисколько не повредит, если вы будете очень много знать о гипнозе, потому что гипноз – это главный инструмент контроля, использовавшийся на протяжении последних 76 триллионов лет. Все, что использовалось в этот промежуток времени, в большей или меньшей степени является гипнозом. Все, что вы пытаетесь сделать с человеческим существом, – это вывести его из гипнотического состояния. Ему были имплантированы некоторые указания, которые противоречат его интересам, и он им подчиняется. Можно сказать, что это и есть гипноз... ну, эти указания не обязательно противоречили его лучшим интересам, тем не менее любой имплант противоречит лучшим интересам человеческого существа просто потому, что он снижает аналитическое осознание.

Вы как люди, которые занимаются практической деятельностью в сфере разума, должны знать, в чем состоит разница между месмеризмом и гипнозом. Это весьма важно. На самом деле вам нисколько не повредит, если вы будете очень много знать о гипнозе, потому что гипноз – это главный инструмент контроля, использовавшийся на протяжении последних 76 триллионов лет. Все, что использовалось в этот промежуток времени, в большей или меньшей степени является гипнозом. Все, что вы пытаетесь сделать с человеческим существом, – это вывести его из гипнотического состояния. Ему были имплантированы некоторые указания, которые противоречат его интересам, и он им подчиняется. Можно сказать, что это и есть гипноз... ну, эти указания не обязательно противоречили его лучшим интересам, тем не менее любой имплант противоречит лучшим интересам человеческого существа просто потому, что он снижает аналитическое осознание.

Хорошо. Мы смотрим назад, в прошлое, и обнаруживаем все эти техники, которые я вам только что описал, и мы видим, что только в 1894 году человек снова начал подниматься на более высокий уровень, где находятся методики Эскулапа... только тогда.

Хорошо. Мы смотрим назад, в прошлое, и обнаруживаем все эти техники, которые я вам только что описал, и мы видим, что только в 1894 году человек снова начал подниматься на более высокий уровень, где находятся методики Эскулапа... только тогда.

Мы обнаруживаем, что в 1942 году человек снова начал использовать наркосинтез. Немного раньше он снова начал использовать конвульсивный шок, внеся изменения в эту методику. Понимаете, до сих пор одним из основных средств, которые используются для лечения безумия, является метразол... по сути, он вызывает конвульсии... либо инсулин, который погружает человека в кому.

Мы обнаруживаем, что в 1942 году человек снова начал использовать наркосинтез. Немного раньше он снова начал использовать конвульсивный шок, внеся изменения в эту методику. Понимаете, до сих пор одним из основных средств, которые используются для лечения безумия, является метразол... по сути, он вызывает конвульсии... либо инсулин, который погружает человека в кому.

Так вот, вы можете взять электрошоковую машину и вызвать конвульсию. И прочитав ранние работы, посвященные электрошоку, вы обнаружите, что в этом и состояла причина его использования. Он вызывает конвульсии.

Так вот, вы можете взять электрошоковую машину и вызвать конвульсию. И прочитав ранние работы, посвященные электрошоку, вы обнаружите, что в этом и состояла причина его использования. Он вызывает конвульсии.

Мы обнаруживаем Рейха, Вильгельма Рейха; это какой-то парень, и он живет где-то там... этот тип говорит: «Теперь у меня есть суть самой что ни на есть сути». И вот что делают в его клинике... Мне плевать, что там написано в его книгах, если он вообще умел писать. Вот что делают в его клинике: они просто обучают пациента впадать в такое состояние, в котором у него возникают конвульсии. Они обучают его биться в более сильных конвульсиях, чем при эпилептическом припадке, и пациенту это, конечно же, не удается... после завершения такого курса лечения пациент большую часть времени продолжает биться в конвульсиях и не может остановиться. Это попытка вызвать конвульсивный шок, не прибегая к помощи электричества или наркотиков, которые сами по себе наносят вред; но здесь по-прежнему присутствует вот такая главная идея: конвульсивный шок. В основе этого нет никакой теории.

Мы обнаруживаем Рейха, Вильгельма Рейха; это какой-то парень, и он живет где-то там... этот тип говорит: «Теперь у меня есть суть самой что ни на есть сути». И вот что делают в его клинике... Мне плевать, что там написано в его книгах, если он вообще умел писать. Вот что делают в его клинике: они просто обучают пациента впадать в такое состояние, в котором у него возникают конвульсии. Они обучают его биться в более сильных конвульсиях, чем при эпилептическом припадке, и пациенту это, конечно же, не удается... после завершения такого курса лечения пациент большую часть времени продолжает биться в конвульсиях и не может остановиться. Это попытка вызвать конвульсивный шок, не прибегая к помощи электричества или наркотиков, которые сами по себе наносят вред; но здесь по-прежнему присутствует вот такая главная идея: конвульсивный шок. В основе этого нет никакой теории.

Мне встречались разнообразные измышления на эту тему, начиная аж со времен до рождения Христа. Если вы можете заставить человека содрогаться и трястись достаточно сильно, что-нибудь обязательно произойдет. Вот, пожалуй, и все.

Мне встречались разнообразные измышления на эту тему, начиная аж со времен до рождения Христа. Если вы можете заставить человека содрогаться и трястись достаточно сильно, что-нибудь обязательно произойдет. Вот, пожалуй, и все.

Так вот, с помощью любой техники одитинга вы можете вызвать... если вы захотите добиться именно этого... вы можете вызвать эпилептический припадок, конвульсивный шок и все, что вам только захочется. Вы можете заставить тело делать все, что угодно. Но ни секунды не сомневайтесь... ни секунды не сомневайтесь в том, что вся история попыток излечивать умственные расстройства и улучшать способности человека была чрезвычайно мрачной и тяжелой... чрезвычайно.

Так вот, с помощью любой техники одитинга вы можете вызвать... если вы захотите добиться именно этого... вы можете вызвать эпилептический припадок, конвульсивный шок и все, что вам только захочется. Вы можете заставить тело делать все, что угодно. Но ни секунды не сомневайтесь... ни секунды не сомневайтесь в том, что вся история попыток излечивать умственные расстройства и улучшать способности человека была чрезвычайно мрачной и тяжелой... чрезвычайно.

В тот день, когда вы окажетесь лицом к лицу с безумным человеком, когда вам понадобится подойти к делу с умом, посмотреть на безумного человека достаточно хладнокровно, чтобы излечить его безумие, вы сразу же поймете, почему вся история этих попыток была столь мрачной. Если у человека нет техники, с помощью которой он сам мог бы вернуть себе душевное здоровье, он не имеет права приближаться к безумным людям. В отсутствие этой техники, либо при наличии таких техник, как конвульсивный шок, для человечества будет гораздо, гораздо лучше, если оно просто будет топить безумных в Геллеспонте.

В тот день, когда вы окажетесь лицом к лицу с безумным человеком, когда вам понадобится подойти к делу с умом, посмотреть на безумного человека достаточно хладнокровно, чтобы излечить его безумие, вы сразу же поймете, почему вся история этих попыток была столь мрачной. Если у человека нет техники, с помощью которой он сам мог бы вернуть себе душевное здоровье, он не имеет права приближаться к безумным людям. В отсутствие этой техники, либо при наличии таких техник, как конвульсивный шок, для человечества будет гораздо, гораздо лучше, если оно просто будет топить безумных в Геллеспонте.

Ведь дань, которую взимает безумец со своего врачевателя, невероятно велика. Вы сталкиваетесь с безумием ежедневно, ежедневно, ежедневно, и вы не хотите думать о безумии. Единственное, о чем вы хотите думать, – это: «Как бы нам надавить посильнее на то, что там находится, что бы там ни находилось, и погрузить это в апатию?» Вы обнаружите... из-за неистовства многих безумцев, или из-за полнейшего отчаяния, в котором они пребывают... вы обнаружите, что вашим первым побуждением будет убежать, оставить их в покое и не иметь с ними ничего общего. Вашим вторым побуждением, если вы начнете их лечить, отнюдь не будет побуждение действовать рационально, поскольку аберрация заразна и безумие заразно.

Ведь дань, которую взимает безумец со своего врачевателя, невероятно велика. Вы сталкиваетесь с безумием ежедневно, ежедневно, ежедневно, и вы не хотите думать о безумии. Единственное, о чем вы хотите думать, – это: «Как бы нам надавить посильнее на то, что там находится, что бы там ни находилось, и погрузить это в апатию?» Вы обнаружите... из-за неистовства многих безумцев, или из-за полнейшего отчаяния, в котором они пребывают... вы обнаружите, что вашим первым побуждением будет убежать, оставить их в покое и не иметь с ними ничего общего. Вашим вторым побуждением, если вы начнете их лечить, отнюдь не будет побуждение действовать рационально, поскольку аберрация заразна и безумие заразно.

И начав практику в этой сфере, вы, вероятно, вдруг обнаружите в себе такой маленький импульс: просто взять этого парня и придушить! Все, что угодно, лишь бы заставить его вести себя тихо, убрать его с пути, прервать это безумное бормотание или болтовню. Либо, если человек будет просто лежать в кататоническом ступоре, вы обнаружите, что сначала вы его слегка встряхнете, а потом вдруг начнете задаваться вопросом: если воткнуть в него булавку, заставит ли это его пошевелиться?

И начав практику в этой сфере, вы, вероятно, вдруг обнаружите в себе такой маленький импульс: просто взять этого парня и придушить! Все, что угодно, лишь бы заставить его вести себя тихо, убрать его с пути, прервать это безумное бормотание или болтовню. Либо, если человек будет просто лежать в кататоническом ступоре, вы обнаружите, что сначала вы его слегка встряхнете, а потом вдруг начнете задаваться вопросом: если воткнуть в него булавку, заставит ли это его пошевелиться?

Но один лишь тот факт, что безумие – это отчаянное положение, еще не является поводом для того, чтобы прибегать к отчаянным мерам. Человек, мысля тождествами, решил, конечно же, что именно это и нужно делать. Безумие – это отчаянное положение, поэтому необходимо прибегнуть к отчаянным мерам. Это чрезвычайно далеко от истины. Безумие – это настолько отчаянное положение, что оно поддастся лишь очень легкому воздействию. Самая мягкая техника, которую вы знаете,

Но один лишь тот факт, что безумие – это отчаянное положение, еще не является поводом для того, чтобы прибегать к отчаянным мерам. Человек, мысля тождествами, решил, конечно же, что именно это и нужно делать. Безумие – это отчаянное положение, поэтому необходимо прибегнуть к отчаянным мерам. Это чрезвычайно далеко от истины. Безумие – это настолько отчаянное положение, что оно поддастся лишь очень легкому воздействию. Самая мягкая техника, которую вы знаете,

– это единственная техника, которая сработает на большинстве безумных людей.

– это единственная техника, которая сработает на большинстве безумных людей.

Безумный человек говорит вам: «Не убивай меня, поскольку я уже не могу нести ответственности». И он использует неисчислимое множество способов сказать это, и он заявляет об этом очень убедительно. Когда-то в прошлом на траке у тэтана был лишь один способ умереть – это сказать: «Я больше не несу ответственность, оставьте меня в покое», ведь тэтан не может умереть. Так вот, это достойно сожаления.

Безумный человек говорит вам: «Не убивай меня, поскольку я уже не могу нести ответственности». И он использует неисчислимое множество способов сказать это, и он заявляет об этом очень убедительно. Когда-то в прошлом на траке у тэтана был лишь один способ умереть – это сказать: «Я больше не несу ответственность, оставьте меня в покое», ведь тэтан не может умереть. Так вот, это достойно сожаления.

На самом деле во многих случаях тэтан... он чувствует, что его состояние будет намного лучше, если у него будет тело, которое может умереть. И сегодня мы живем, действуя на основе молчаливого согласия с тем, что «когда тело умрет, я исчезну». А вы можете заставить тело выглядеть таким мертвым! И если тело переезжает грузовик, или по нему дает залп отделение стрелков или что-то в этом роде, или эта дыба просто перестает скрипеть, что ж, вот оно тело. Оно мертво. Оно явно мертво. Есть вещественное доказательство того, что оно мертво: сердце больше не стучит, дыхания больше нет, тело коченеет. Какое облегчение!

На самом деле во многих случаях тэтан... он чувствует, что его состояние будет намного лучше, если у него будет тело, которое может умереть. И сегодня мы живем, действуя на основе молчаливого согласия с тем, что «когда тело умрет, я исчезну». А вы можете заставить тело выглядеть таким мертвым! И если тело переезжает грузовик, или по нему дает залп отделение стрелков или что-то в этом роде, или эта дыба просто перестает скрипеть, что ж, вот оно тело. Оно мертво. Оно явно мертво. Есть вещественное доказательство того, что оно мертво: сердце больше не стучит, дыхания больше нет, тело коченеет. Какое облегчение!

Смерть – это изобретение. Это изобретение, сделанное тогда, когда отступать было уже некуда, и единственное другое средство... единственное другое средство, позволяющее остановить чуждые, враждебные, хищнические силы (если ты не можешь умереть), – это сказать: «Я безумен». Таким образом, вы обнаруживаете, что безумие – это решение проблемы, и человек прибегает к этому решению. Он говорит: «Я не могу умереть, но я сумасшедший, поэтому я не несу ответственность, так что нет причин наказывать меня еще сильнее».

Смерть – это изобретение. Это изобретение, сделанное тогда, когда отступать было уже некуда, и единственное другое средство... единственное другое средство, позволяющее остановить чуждые, враждебные, хищнические силы (если ты не можешь умереть), – это сказать: «Я безумен». Таким образом, вы обнаруживаете, что безумие – это решение проблемы, и человек прибегает к этому решению. Он говорит: «Я не могу умереть, но я сумасшедший, поэтому я не несу ответственность, так что нет причин наказывать меня еще сильнее».

Этого человека в самом деле наказали. Но это произошло очень давно на траке. Не ищите причины безумия в этой жизни. Это чушь. Причины безумия находятся не в этой жизни. Лишь когда вы будете рассматривать то, что произошло тысячи, миллионы, миллиарды, триллионы лет назад, Е-метр будет искрить, реагируя на безумие.

Этого человека в самом деле наказали. Но это произошло очень давно на траке. Не ищите причины безумия в этой жизни. Это чушь. Причины безумия находятся не в этой жизни. Лишь когда вы будете рассматривать то, что произошло тысячи, миллионы, миллиарды, триллионы лет назад, Е-метр будет искрить, реагируя на безумие.

Безумный как бы говорит: «Я потерял всю свою способность контролировать». И мы сталкиваемся вот с чем... вы, наверное, думаете, что я начал слишком уж издалека, но это не так. Безумие – это кейс шага VII «Стандартной рабочей процедуры», выпуска 1, и безумие – это протест против отсутствия контроля хоть над какой-то частью физической вселенной. Безумный безумен. Он знает, что он безумен, поскольку он уже больше не может размещать в пространстве и времени какую-либо энергию и материю. В этой жизни у него просто происходит включение; он сошел с ума не в этой жизни.

Безумный как бы говорит: «Я потерял всю свою способность контролировать». И мы сталкиваемся вот с чем... вы, наверное, думаете, что я начал слишком уж издалека, но это не так. Безумие – это кейс шага VII «Стандартной рабочей процедуры», выпуска 1, и безумие – это протест против отсутствия контроля хоть над какой-то частью физической вселенной. Безумный безумен. Он знает, что он безумен, поскольку он уже больше не может размещать в пространстве и времени какую-либо энергию и материю. В этой жизни у него просто происходит включение; он сошел с ума не в этой жизни.

Не думайте, что человек может стать безумным из-за того, что побывал в японских лагерях для военнопленных, что на него пикировали бомбардировщики «Штука», падали зажигательные бомбы, или из-за того, что он видел, как вся его рота взлетела на воздух... ба-бах! Это сущие пустяки. И если вы думаете, что это должно свести человека с ума, тогда пойдите и взгляните на людей, которые через все это прошли, и вы увидите полное отсутствие безумия – поразительно! Очень легко теоретизировать и рассуждать о том, что все это результат стресса. О, нет, стресс здесь ни при чем. Человек сходит с ума из-за отсутствия контроля. Все дело в отсутствии контроля, а не в стрессе. Так что не ищите моменты стрессов, ищите те моменты, где человеку было отказано в контроле, ищите те моменты, где у человека больше не осталось никакого решения, за исключением одного: «Я больше не несу ответственность, не мучайте меня больше».

Не думайте, что человек может стать безумным из-за того, что побывал в японских лагерях для военнопленных, что на него пикировали бомбардировщики «Штука», падали зажигательные бомбы, или из-за того, что он видел, как вся его рота взлетела на воздух... ба-бах! Это сущие пустяки. И если вы думаете, что это должно свести человека с ума, тогда пойдите и взгляните на людей, которые через все это прошли, и вы увидите полное отсутствие безумия – поразительно! Очень легко теоретизировать и рассуждать о том, что все это результат стресса. О, нет, стресс здесь ни при чем. Человек сходит с ума из-за отсутствия контроля. Все дело в отсутствии контроля, а не в стрессе. Так что не ищите моменты стрессов, ищите те моменты, где человеку было отказано в контроле, ищите те моменты, где у человека больше не осталось никакого решения, за исключением одного: «Я больше не несу ответственность, не мучайте меня больше».

Понимаете, вы можете мучить тэтана, вы можете бить и бить по нему электрическими разрядами, вы можете вертеть его так и этак или швырять его вверх и вниз, вы можете делать с ним другие вещи, либо вы можете взять длину волны боли, если вам угодно, и постоянно как бы поливать его этой волной; не один год, а, может быть, пять, десять лет или восемнадцать тысяч лет, – ничего, кроме боли. Поразительно, не так ли?

Понимаете, вы можете мучить тэтана, вы можете бить и бить по нему электрическими разрядами, вы можете вертеть его так и этак или швырять его вверх и вниз, вы можете делать с ним другие вещи, либо вы можете взять длину волны боли, если вам угодно, и постоянно как бы поливать его этой волной; не один год, а, может быть, пять, десять лет или восемнадцать тысяч лет, – ничего, кроме боли. Поразительно, не так ли?

Спустя какое-то время парень начнет искать кого-нибудь, чтобы сказать ему:

Спустя какое-то время парень начнет искать кого-нибудь, чтобы сказать ему:

«Послушай, незачем продолжать делать все это со мной, поскольку я никогда не смогу справиться ни с чем в физической вселенной. Я никогда не стану источником чего-либо, я просто выйду из игры. Я не буду... обладать никакой силой. Я просто сдамся; мне нет причин продолжать игру, и я безумен». Ведь, понимаете, бедняга не может умереть.

«Послушай, незачем продолжать делать все это со мной, поскольку я никогда не смогу справиться ни с чем в физической вселенной. Я никогда не стану источником чего-либо, я просто выйду из игры. Я не буду... обладать никакой силой. Я просто сдамся; мне нет причин продолжать игру, и я безумен». Ведь, понимаете, бедняга не может умереть.

Таким образом, безумие – это нечто более глубокое, чем смерть. Это нечто гораздо более глубокое; именно так об этом думает безумный, он считает, что это требует большего героизма. Но такой человек прячется в безумии из страха перед смертью и из страха перед жизнью. Здесь-то и находится его «может быть»: он боится умереть, и он не может жить. И вот какое решение для своего «может быть» он находит – он становится сумасшедшим.

Таким образом, безумие – это нечто более глубокое, чем смерть. Это нечто гораздо более глубокое; именно так об этом думает безумный, он считает, что это требует большего героизма. Но такой человек прячется в безумии из страха перед смертью и из страха перед жизнью. Здесь-то и находится его «может быть»: он боится умереть, и он не может жить. И вот какое решение для своего «может быть» он находит – он становится сумасшедшим.

И причина, по которой он знает, что не может жить, причина, по которой он знает все остальное, очень проста, и она состоит в том, что он ничего не может размещать в пространстве и времени. Поэтому он знает, что он безумен. Он знает, что ему пора, разговорно выражаясь, «съехать с катушек» или «повредиться умом». И когда наступает это «пора»? Что ж, никто не знает, есть ли что-то такое в банке преклира или нет.

И причина, по которой он знает, что не может жить, причина, по которой он знает все остальное, очень проста, и она состоит в том, что он ничего не может размещать в пространстве и времени. Поэтому он знает, что он безумен. Он знает, что ему пора, разговорно выражаясь, «съехать с катушек» или «повредиться умом». И когда наступает это «пора»? Что ж, никто не знает, есть ли что-то такое в банке преклира или нет.

На протяжении большей части своей текущей жизни человек смотрит на вещи очень легко. О, вы можете вычислить человека, который сойдет с ума. Никогда особо не задумывайтесь о том, сойдете ли вы сами с ума, даже никогда не задавайтесь таким вопросом. Если вы не безумны сейчас, то, вероятно, вы никогда не сойдете с ума.

На протяжении большей части своей текущей жизни человек смотрит на вещи очень легко. О, вы можете вычислить человека, который сойдет с ума. Никогда особо не задумывайтесь о том, сойдете ли вы сами с ума, даже никогда не задавайтесь таким вопросом. Если вы не безумны сейчас, то, вероятно, вы никогда не сойдете с ума.

Но вы можете распознать человека, который когда-нибудь сойдет с ума. Вы можете это узнать. Вы можете это узнать. Каким образом? По его неспособности управлять пространством и временем. Это непосредственный показатель, и человек, который когда-нибудь сойдет с ума... Терпимость этого общества к безумию настолько низка... прошу прощения, я хотел сказать, настолько высока... что человек может спотыкаться, натыкаться на вещи и так далее, и люди не будут считать его тем, кем он является: он является кейсом в пограничном состоянии. С ним будет происходить, например, такое: он не сможет толком вспомнить, где был вчера. Он будет подражать чему-то безумному, он будет делать всевозможные вещи. Но это происходит постоянно.

Но вы можете распознать человека, который когда-нибудь сойдет с ума. Вы можете это узнать. Вы можете это узнать. Каким образом? По его неспособности управлять пространством и временем. Это непосредственный показатель, и человек, который когда-нибудь сойдет с ума... Терпимость этого общества к безумию настолько низка... прошу прощения, я хотел сказать, настолько высока... что человек может спотыкаться, натыкаться на вещи и так далее, и люди не будут считать его тем, кем он является: он является кейсом в пограничном состоянии. С ним будет происходить, например, такое: он не сможет толком вспомнить, где был вчера. Он будет подражать чему-то безумному, он будет делать всевозможные вещи. Но это происходит постоянно.

И вот что тут самое существенное. Старая поговорка о том, что безумный человек никогда не знает, что он безумен, является абсолютно верной, абсолютно верной. Поскольку, если человек знает, что он безумен, он очень даже душевно здоров. Безумие, в основе своей, – это знание того, что ты душевно здоров, поскольку безумие кажется безумцу рациональным поведением. Это рациональное решение. Безответственность – это рациональное решение.

И вот что тут самое существенное. Старая поговорка о том, что безумный человек никогда не знает, что он безумен, является абсолютно верной, абсолютно верной. Поскольку, если человек знает, что он безумен, он очень даже душевно здоров. Безумие, в основе своей, – это знание того, что ты душевно здоров, поскольку безумие кажется безумцу рациональным поведением. Это рациональное решение. Безответственность – это рациональное решение.

И вы, конечно же, смотрите на всех этих безумных людей и обнаруживаете, что это чрезвычайно рациональное решение. Я знаю одного такого человека. На протяжении двух лет он ничего не делал, он палец о палец не ударил... он не появлялся на работе за своим письменным столом, ему не нужно было по-настоящему отвечать на телефонные звонки или делать что-то подобное. Это пациент, которому проводили электрошок и так далее. Но ему не нужно было размещать себя во времени и пространстве на протяжении двух лет. Каково его решение? Он безумен. Это весьма примечательно, он ходит и говорит: «До меня вот-вот доберутся энтэтаны».

И вы, конечно же, смотрите на всех этих безумных людей и обнаруживаете, что это чрезвычайно рациональное решение. Я знаю одного такого человека. На протяжении двух лет он ничего не делал, он палец о палец не ударил... он не появлялся на работе за своим письменным столом, ему не нужно было по-настоящему отвечать на телефонные звонки или делать что-то подобное. Это пациент, которому проводили электрошок и так далее. Но ему не нужно было размещать себя во времени и пространстве на протяжении двух лет. Каково его решение? Он безумен. Это весьма примечательно, он ходит и говорит: «До меня вот-вот доберутся энтэтаны».

Однако тэта-клир может чувствовать, как от этого человека разлетаются в разные стороны потоки энергии. Радость безумия. Безумие и безответственность – это своего рода нервная радость. Тэта-клир как бы... он просто может видеть это на себе; он просто стряхивает это с себя. Это ужасный вид радости.

Однако тэта-клир может чувствовать, как от этого человека разлетаются в разные стороны потоки энергии. Радость безумия. Безумие и безответственность – это своего рода нервная радость. Тэта-клир как бы... он просто может видеть это на себе; он просто стряхивает это с себя. Это ужасный вид радости.

Хорошо. Итак, какова же основная характерная черта безумия? Прежде всего, такой человек не знает, что он безумен, и он ничего не будет делать по этому поводу. Это первая характерная черта. Если он знает о том, что он безумен, и собирается что-то делать по этому поводу, то он невротик. Он по-прежнему способен нести ответственность, понимаете? Он по-прежнему несет ответственность за состояние своей собственной бытийности. Но если он не несет никакой ответственности за состояние своей бытийности и просто стремится уверить вас в том, что он больше ничего не может сделать по этому поводу, что он просто такой вот и есть, и такова жизнь и так далее, – он сумасшедший! Понимаете?

Хорошо. Итак, какова же основная характерная черта безумия? Прежде всего, такой человек не знает, что он безумен, и он ничего не будет делать по этому поводу. Это первая характерная черта. Если он знает о том, что он безумен, и собирается что-то делать по этому поводу, то он невротик. Он по-прежнему способен нести ответственность, понимаете? Он по-прежнему несет ответственность за состояние своей собственной бытийности. Но если он не несет никакой ответственности за состояние своей бытийности и просто стремится уверить вас в том, что он больше ничего не может сделать по этому поводу, что он просто такой вот и есть, и такова жизнь и так далее, – он сумасшедший! Понимаете?

Сам тот факт, что он берет за себя достаточно ответственности, чтобы сказать:

Сам тот факт, что он берет за себя достаточно ответственности, чтобы сказать:

«Кто-то должен мне помочь»... понимаете, он думает: «Я должен нести за себя ответственность». Одно лишь это говорит о том, что он не безумен, поскольку это не соответствует определению безумия, в соответствии с которым безумие – это, конечно же, безответственность. А отсутствие ответственности – это довольно плохо. Поэтому, когда у человека напрочь отсутствует всякая ответственность, вы в действительности имеете дело с безумием.

«Кто-то должен мне помочь»... понимаете, он думает: «Я должен нести за себя ответственность». Одно лишь это говорит о том, что он не безумен, поскольку это не соответствует определению безумия, в соответствии с которым безумие – это, конечно же, безответственность. А отсутствие ответственности – это довольно плохо. Поэтому, когда у человека напрочь отсутствует всякая ответственность, вы в действительности имеете дело с безумием.

Так вот, есть вот такой вид безумия: люди выходят на улицу и начинают плясать... массовое помешательство. Они будут плясать на улицах перед лицом какого-нибудь жуткого катаклизма. Они вдруг осознают, что ничего не могут поделать с этим катаклизмом, тогда они начинают бал-маскарад, выходят на улицы и пляшут там, бросают цветочные гирлянды на головы других людей, пока не рухнут замертво. Такое явление было особенно широко распространено во времена чумы. Ни одному из этих дурачков никогда не приходило в голову, что единственное, что им нужно сделать, – это пойти куда-нибудь, сесть на пару минут и подумать. Так вот, единственное, что им нужно было сделать, – это просто сказать: «Ага, чума. Какое изменение происходит всякий раз, когда начинается эпидемия чумы? Что изменилось перед началом чумы? Какой фактор изменился? У каждой эпидемии чумы должно было быть нечто общее». Это и все, что человеку нужно было сказать себе. Любой из этих тупиц мог решить проблему чумы за многие века до того, как эту проблему начал решать Рональд Росс. Это было очень просто.

Так вот, есть вот такой вид безумия: люди выходят на улицу и начинают плясать... массовое помешательство. Они будут плясать на улицах перед лицом какого-нибудь жуткого катаклизма. Они вдруг осознают, что ничего не могут поделать с этим катаклизмом, тогда они начинают бал-маскарад, выходят на улицы и пляшут там, бросают цветочные гирлянды на головы других людей, пока не рухнут замертво. Такое явление было особенно широко распространено во времена чумы. Ни одному из этих дурачков никогда не приходило в голову, что единственное, что им нужно сделать, – это пойти куда-нибудь, сесть на пару минут и подумать. Так вот, единственное, что им нужно было сделать, – это просто сказать: «Ага, чума. Какое изменение происходит всякий раз, когда начинается эпидемия чумы? Что изменилось перед началом чумы? Какой фактор изменился? У каждой эпидемии чумы должно было быть нечто общее». Это и все, что человеку нужно было сказать себе. Любой из этих тупиц мог решить проблему чумы за многие века до того, как эту проблему начал решать Рональд Росс. Это было очень просто.

Там всегда было полно крыс, и прямо перед началом чумы на улицах можно было найти множество дохлых крыс. Они выползали прямо средь бела дня... крысы.

Там всегда было полно крыс, и прямо перед началом чумы на улицах можно было найти множество дохлых крыс. Они выползали прямо средь бела дня... крысы.

Я хочу сказать, это не было чем-то таким незаметным, что можно было разглядеть лишь с помощью микроскопа. По городу бегали огромные портовые крысы, они лазали по полкам продуктовых магазинов, над головами людей, и в «Гамельнском крысолове» описываются примерно такие же орды крыс, которые появляются непосредственно перед эпидемией чумы; а потом вы видели повсюду крысиные трупы. Трупы крыс можно было увидеть на своем подносе с завтраком. Их можно было увидеть на рынке. Они валялись повсюду лапками кверху. Если бы вы взяли любую из этих крыс и просто посмотрели бы на нее, вы бы увидели, что на ней полно блох. Причиной всего этого были блохи. И люди... это поразительно, но они никогда не связывали эти две вещи. Вот насколько безумными были те времена!

Я хочу сказать, это не было чем-то таким незаметным, что можно было разглядеть лишь с помощью микроскопа. По городу бегали огромные портовые крысы, они лазали по полкам продуктовых магазинов, над головами людей, и в «Гамельнском крысолове» описываются примерно такие же орды крыс, которые появляются непосредственно перед эпидемией чумы; а потом вы видели повсюду крысиные трупы. Трупы крыс можно было увидеть на своем подносе с завтраком. Их можно было увидеть на рынке. Они валялись повсюду лапками кверху. Если бы вы взяли любую из этих крыс и просто посмотрели бы на нее, вы бы увидели, что на ней полно блох. Причиной всего этого были блохи. И люди... это поразительно, но они никогда не связывали эти две вещи. Вот насколько безумными были те времена!

Так вот, жуткая безответственность переросла в радость. Но это не означает, что проявление радости – это всегда признак безответственности. Радость также порождается способностью управлять; это полная противоположность. Радость является следствием не только безответственности... и на самом деле вовсе не является ее следствием. Радость, которая является следствием безответственности, очень нервная и лихорадочная. Вы думаете, что ребенок, у которого только-только закончился учебный год и начались каникулы, по-настоящему радостный. Нет, это не так. С него сняли такой гигантский груз ответственности, что он приходит в лихорадочное состояние, и если вы внимательно понаблюдаете за ним, вы увидите, что он находится в очень лихорадочном состоянии. И именно такая вот лихорадочная, придурковатая радость... является очень близким к безумию состоянием.

Так вот, жуткая безответственность переросла в радость. Но это не означает, что проявление радости – это всегда признак безответственности. Радость также порождается способностью управлять; это полная противоположность. Радость является следствием не только безответственности... и на самом деле вовсе не является ее следствием. Радость, которая является следствием безответственности, очень нервная и лихорадочная. Вы думаете, что ребенок, у которого только-только закончился учебный год и начались каникулы, по-настоящему радостный. Нет, это не так. С него сняли такой гигантский груз ответственности, что он приходит в лихорадочное состояние, и если вы внимательно понаблюдаете за ним, вы увидите, что он находится в очень лихорадочном состоянии. И именно такая вот лихорадочная, придурковатая радость... является очень близким к безумию состоянием.

Настоящее удовольствие – это результат способности размещать что-либо во времени и пространстве, и если вы способны как следует размещать что-либо во времени и пространстве и способны делать это точно... ха-ха, это и есть настоящее счастье.

Настоящее удовольствие – это результат способности размещать что-либо во времени и пространстве, и если вы способны как следует размещать что-либо во времени и пространстве и способны делать это точно... ха-ха, это и есть настоящее счастье.

Хорошо. Так вот, давайте посмотрим на кейс шага VII, кейс самого низкого уровня... мы будем рассматривать все это в обратном порядке... кейс шага VII. Мы рассматриваем все это в обратном порядке по принципу «Насколько плохим может быть состояние человека?» И когда я доберусь до уровня вашего кейса, все покажется вам настолько легким, что, прежде чем мы расстанемся с вами сегодня вечером, вы начнете думать: «Что ж, я запросто стану клиром... бац!»

Хорошо. Так вот, давайте посмотрим на кейс шага VII, кейс самого низкого уровня... мы будем рассматривать все это в обратном порядке... кейс шага VII. Мы рассматриваем все это в обратном порядке по принципу «Насколько плохим может быть состояние человека?» И когда я доберусь до уровня вашего кейса, все покажется вам настолько легким, что, прежде чем мы расстанемся с вами сегодня вечером, вы начнете думать: «Что ж, я запросто стану клиром... бац!»

Так вот, как вам работать с кейсом шага VII? Как вам работать с ним? Что ж, с ним можно работать несколькими способами. Но вам следует подумать... вместо того чтобы работать с кейсом шага VII, лучше посмотрите на безумие с точки зрения третьей динамики. Возможно, мои слова звучат очень негуманно, но я не вижу ни одной причины, по которой я должен быть гуманным. Я подхожу к этому с практической точки зрения, с абсолютно практической точки зрения, когда говорю вам, что проблема безумия – это проблема третьей динамики, а не первой динамики, поскольку безумный человек совершенно себя забросил. И после того как вы поищете тут и там и увидите, как основательно над ним поработали, чтобы вызвать у него включение в текущей жизни и в более ранних жизнях, после того как вы поищете тут и там, тут и там, тут и там, вы сотворите чудо, подняв его на уровень невротика, который находится в ужасно плохом состоянии.

Так вот, как вам работать с кейсом шага VII? Как вам работать с ним? Что ж, с ним можно работать несколькими способами. Но вам следует подумать... вместо того чтобы работать с кейсом шага VII, лучше посмотрите на безумие с точки зрения третьей динамики. Возможно, мои слова звучат очень негуманно, но я не вижу ни одной причины, по которой я должен быть гуманным. Я подхожу к этому с практической точки зрения, с абсолютно практической точки зрения, когда говорю вам, что проблема безумия – это проблема третьей динамики, а не первой динамики, поскольку безумный человек совершенно себя забросил. И после того как вы поищете тут и там и увидите, как основательно над ним поработали, чтобы вызвать у него включение в текущей жизни и в более ранних жизнях, после того как вы поищете тут и там, тут и там, тут и там, вы сотворите чудо, подняв его на уровень невротика, который находится в ужасно плохом состоянии.

Ведь вы делаете вот что: вы как бы беретесь за работу с чем-то, что настаивает на том, что его здесь быть не может. На самом деле будет проще... поймите это... эти слова могут показаться вам очень странными, но на самом деле вам проще создать новое духовное существо. Поскольку вам нужно не только вернуть этого человека к жизни – вам нужно для начала его найти. Он сидит прямо перед вами, но для начала вам нужно его найти. Это то еще испытание, поскольку вся его цель заключается в том, чтобы «потеряться».

Ведь вы делаете вот что: вы как бы беретесь за работу с чем-то, что настаивает на том, что его здесь быть не может. На самом деле будет проще... поймите это... эти слова могут показаться вам очень странными, но на самом деле вам проще создать новое духовное существо. Поскольку вам нужно не только вернуть этого человека к жизни – вам нужно для начала его найти. Он сидит прямо перед вами, но для начала вам нужно его найти. Это то еще испытание, поскольку вся его цель заключается в том, чтобы «потеряться».

Он потерялся где-то во времени; как правило, он точно так же потерялся и где-то в пространстве, и хотя создается видимость, что он вполне рационален на протяжении целых часов, или дней, или месяцев, он остается таким только потому, что в данный момент он не видит причин снова теряться. И он будет морочить вам голову, поскольку вот в чем здесь суть, вот что он пытается сделать. Он играет с вами в игру: «Я не здесь, я не там, я нигде. Я нигде не буду». Прошлое, настоящее и будущее: «Я ничего не имею, вы ничего не можете у меня забрать. Все нормально, давайте же, убейте меня... делайте все, что угодно. Вот он я, и я просто докажу вам, что меня здесь нет. И я покажу вам, что я не могу нести ответственность даже за свою собственную жизнь – вот, посмотрите!» И он вытащит пистолет, который он где-то припрятал, и выстрелит в вас.

Он потерялся где-то во времени; как правило, он точно так же потерялся и где-то в пространстве, и хотя создается видимость, что он вполне рационален на протяжении целых часов, или дней, или месяцев, он остается таким только потому, что в данный момент он не видит причин снова теряться. И он будет морочить вам голову, поскольку вот в чем здесь суть, вот что он пытается сделать. Он играет с вами в игру: «Я не здесь, я не там, я нигде. Я нигде не буду». Прошлое, настоящее и будущее: «Я ничего не имею, вы ничего не можете у меня забрать. Все нормально, давайте же, убейте меня... делайте все, что угодно. Вот он я, и я просто докажу вам, что меня здесь нет. И я покажу вам, что я не могу нести ответственность даже за свою собственную жизнь – вот, посмотрите!» И он вытащит пистолет, который он где-то припрятал, и выстрелит в вас.

И вы скажете: «Почему же он это сделал? Я ведь хочу лишь помочь ему». Что ж, он просто доказывает вам, что он способен на все; его нет. Он доказывает, что его здесь нет. Он не может нести ответственность ни за вас, ни за что-то еще.

И вы скажете: «Почему же он это сделал? Я ведь хочу лишь помочь ему». Что ж, он просто доказывает вам, что он способен на все; его нет. Он доказывает, что его здесь нет. Он не может нести ответственность ни за вас, ни за что-то еще.

Это проблема третьей динамики, а не первой динамики. И каково же решение для безумия, настоящее решение? Изоляция... изоляция. Ведь, понимаете, это непрактично – одитировать человека, который безумен в текущей жизни. На свете слишком много способных людей, в услугах которых человечество отчаянно нуждается. Это просто непрактично. И вы обнаружите, что любой из таких сумасшедших заражает безумием свое непосредственное окружение, и это безумие пускает довольно глубокие корни.

Это проблема третьей динамики, а не первой динамики. И каково же решение для безумия, настоящее решение? Изоляция... изоляция. Ведь, понимаете, это непрактично – одитировать человека, который безумен в текущей жизни. На свете слишком много способных людей, в услугах которых человечество отчаянно нуждается. Это просто непрактично. И вы обнаружите, что любой из таких сумасшедших заражает безумием свое непосредственное окружение, и это безумие пускает довольно глубокие корни.

Его семья будет просто лихорадочно метаться туда-сюда... она будет просто лихорадочно метаться. Что касается финансов, то члены его семьи затянули ремни на поясах уже настолько туго, что в запасе не осталось ни одной дырочки. Какой ни возьми аспект социальной или личной жизни членов этой семьи, всем им был нанесен примерно такой же вред, какой можно нанести нервам, если пилить их рашпилем. Когда вы смотрите на безумного, посмотрите на группу, в которой он находится; посмотрите на эту группу. Этот безумный человек настолько отстранился, что даже не находится в контакте с чем бы то ни было. Он на самом деле вообще не находится в контакте с чем бы то ни было. Посмотрите на эту группу.

Его семья будет просто лихорадочно метаться туда-сюда... она будет просто лихорадочно метаться. Что касается финансов, то члены его семьи затянули ремни на поясах уже настолько туго, что в запасе не осталось ни одной дырочки. Какой ни возьми аспект социальной или личной жизни членов этой семьи, всем им был нанесен примерно такой же вред, какой можно нанести нервам, если пилить их рашпилем. Когда вы смотрите на безумного, посмотрите на группу, в которой он находится; посмотрите на эту группу. Этот безумный человек настолько отстранился, что даже не находится в контакте с чем бы то ни было. Он на самом деле вообще не находится в контакте с чем бы то ни было. Посмотрите на эту группу.

Кто-то просит вас высказать свое мнение по этому поводу, что-то в этом роде; в действительности вы не имеете права высказывать какое бы то ни было мнение по этому поводу. Никто не имеет права высказывать какое бы то ни было мнение по этому поводу. Я не имею права стоять здесь и высказывать вам мое мнение, но я говорю вам, ориентируясь на практическую сторону дела, что, когда кто-нибудь спрашивает вас:

Кто-то просит вас высказать свое мнение по этому поводу, что-то в этом роде; в действительности вы не имеете права высказывать какое бы то ни было мнение по этому поводу. Никто не имеет права высказывать какое бы то ни было мнение по этому поводу. Я не имею права стоять здесь и высказывать вам мое мнение, но я говорю вам, ориентируясь на практическую сторону дела, что, когда кто-нибудь спрашивает вас:

«Что мне делать? Случилось то-то и то-то», – конечно, окиньте беглым взглядом этот кейс. Просто окиньте его беглым взглядом, поскольку иногда бывает так, что кейс включился в какой-то конкретный момент и его можно быстро спасти – иногда так бывает. Однако в таком случае вы имеете дело лишь с невротиком.

«Что мне делать? Случилось то-то и то-то», – конечно, окиньте беглым взглядом этот кейс. Просто окиньте его беглым взглядом, поскольку иногда бывает так, что кейс включился в какой-то конкретный момент и его можно быстро спасти – иногда так бывает. Однако в таком случае вы имеете дело лишь с невротиком.

Рассмотрим женщину, которая только что родила ребенка и у которой поехала крыша. Она не заботится о ребенке, она хочет убить мужа и все такое... пройдите и сотрите роды. Если вы сможете завладеть ее вниманием, пройдите и сотрите роды, и очень часто к такой женщине вновь вернется рассудок.

Рассмотрим женщину, которая только что родила ребенка и у которой поехала крыша. Она не заботится о ребенке, она хочет убить мужа и все такое... пройдите и сотрите роды. Если вы сможете завладеть ее вниманием, пройдите и сотрите роды, и очень часто к такой женщине вновь вернется рассудок.

Такой кейс будет недоступен, но у этого человека не будет тех проявлений, о которых я вам только что рассказывал. Такой человек в действительности не является безумным, просто его совершенно вывело из равновесия окружение. Так что вы видите, здесь мы имеем дело с градиентной шкалой. Мы не наблюдаем здесь разительных отличий; существуют состояния, которые можно было бы классифицировать... с первого взгляда вы классифицировали бы их как безумие, но их можно очень быстро устранить.

Такой кейс будет недоступен, но у этого человека не будет тех проявлений, о которых я вам только что рассказывал. Такой человек в действительности не является безумным, просто его совершенно вывело из равновесия окружение. Так что вы видите, здесь мы имеем дело с градиентной шкалой. Мы не наблюдаем здесь разительных отличий; существуют состояния, которые можно было бы классифицировать... с первого взгляда вы классифицировали бы их как безумие, но их можно очень быстро устранить.

Но тот человек, который был безумен в течение многих и многих лет, который сделал то-то, который сделал се-то, его помещали туда-то, его помещали сюда-то, и он ва-ва-ва-ра-ра-ра... изолируйте его. И проведите процессинг группе, в которой он находился.

Но тот человек, который был безумен в течение многих и многих лет, который сделал то-то, который сделал се-то, его помещали туда-то, его помещали сюда-то, и он ва-ва-ва-ра-ра-ра... изолируйте его. И проведите процессинг группе, в которой он находился.

И когда он умрет, весьма вероятно, что область между жизнями заберет у него достаточно много факсимиле, и возможно, что в следующий раз, когда он попадет в это окружение, с ним будет все в порядке, и все это будет у него как бы выключенным. Все разрешится само собой в течение следующих 50 или 60 лет.

И когда он умрет, весьма вероятно, что область между жизнями заберет у него достаточно много факсимиле, и возможно, что в следующий раз, когда он попадет в это окружение, с ним будет все в порядке, и все это будет у него как бы выключенным. Все разрешится само собой в течение следующих 50 или 60 лет.

Самая тяжелая работа для одитора, которая мне известна, – это одитинг сумасшедшего. Вы можете работать с ним, работать, работать, прибегать к любым уловкам, которые вам только известны, но его цель состоит лишь в следующем: убедить вас в том, что он не несет ответственности. И все, что вы будете применять в работе с ним, он будет использовать, чтобы убедить вас в том, что он не несет ответственности. И в конце концов вам будет крышка. Вы нужны для большего. Вы можете сделать это, не сомневайтесь ни минуты. Вы в самом деле можете выполнить эту работу. Вы могли бы сидеть и биться с этим безумным, может быть, в течение тридцати часов, может быть, в течение пятидесяти часов, это весьма сложно предсказать... в течение 200 часов.

Самая тяжелая работа для одитора, которая мне известна, – это одитинг сумасшедшего. Вы можете работать с ним, работать, работать, прибегать к любым уловкам, которые вам только известны, но его цель состоит лишь в следующем: убедить вас в том, что он не несет ответственности. И все, что вы будете применять в работе с ним, он будет использовать, чтобы убедить вас в том, что он не несет ответственности. И в конце концов вам будет крышка. Вы нужны для большего. Вы можете сделать это, не сомневайтесь ни минуты. Вы в самом деле можете выполнить эту работу. Вы могли бы сидеть и биться с этим безумным, может быть, в течение тридцати часов, может быть, в течение пятидесяти часов, это весьма сложно предсказать... в течение 200 часов.

Но что касается кейсов шага VII, позвольте мне попросить вас об одной вещи. Пожалуйста, пожалуйста, помните, что если бы сегодня вы спасли всех сумасшедших в мире и привели бы их в превосходное состояние, то вы бы лишь положили конец заразности аберрации хронического безумия в обществе. Это и все, чего вы добились бы. Но чтобы добиться этого, вам пришлось бы сделать душевно здоровыми всех сумасшедших в мире за несколько месяцев... ведь если вы будете заниматься каждым сумасшедшим по отдельности, по отдельности, по отдельности... они сходят с ума быстрее, понимаете? Вы просто не располагаете достаточным временем; у нас недостаточно одиторов, и их никогда не будет достаточно. В этой вселенной никогда не будет достаточного количества одиторов, чтобы работу можно было выполнять таким образом. Нет, эту работу нужно выполнять иначе... понимаете, решать эту проблему нужно иным способом. Решение для этой проблемы находится где-то позади на траке, однако оно не имеет никакого отношения к одитингу.

Но что касается кейсов шага VII, позвольте мне попросить вас об одной вещи. Пожалуйста, пожалуйста, помните, что если бы сегодня вы спасли всех сумасшедших в мире и привели бы их в превосходное состояние, то вы бы лишь положили конец заразности аберрации хронического безумия в обществе. Это и все, чего вы добились бы. Но чтобы добиться этого, вам пришлось бы сделать душевно здоровыми всех сумасшедших в мире за несколько месяцев... ведь если вы будете заниматься каждым сумасшедшим по отдельности, по отдельности, по отдельности... они сходят с ума быстрее, понимаете? Вы просто не располагаете достаточным временем; у нас недостаточно одиторов, и их никогда не будет достаточно. В этой вселенной никогда не будет достаточного количества одиторов, чтобы работу можно было выполнять таким образом. Нет, эту работу нужно выполнять иначе... понимаете, решать эту проблему нужно иным способом. Решение для этой проблемы находится где-то позади на траке, однако оно не имеет никакого отношения к одитингу.

Это большая проблема, это массовая проблема, это особый проект, и если бы вы энергично взялись за дело, проделали бы всю необходимую работу и отклировали бы всех безумных, вы бы улучшили человечество... что ж, если сравнить это со шкалой температуры, то это было бы изменением на один градус. Считайте, что вы бы ничего не сделали. Вы бы ничего не сделали.

Это большая проблема, это массовая проблема, это особый проект, и если бы вы энергично взялись за дело, проделали бы всю необходимую работу и отклировали бы всех безумных, вы бы улучшили человечество... что ж, если сравнить это со шкалой температуры, то это было бы изменением на один градус. Считайте, что вы бы ничего не сделали. Вы бы ничего не сделали.

Это не является хорошей целью. В этом случае вы не действовали бы на основе оптимального решения. А суть дефиниции «оптимального решения» состоит в следующем: наибольшее благо по всем динамикам. И так уж выходит, что улучшение третьей динамики за счет одитинга целой кучи первых динамик в конечном итоге никоим образом не приносит наибольшего блага по всем динамикам, поскольку ваше решение, состоящее в том, чтобы принести наибольшее благо наибольшему числу динамик, требует от вас тратить свое время на то, чтобы приносить наибольшее благо наибольшему числу динамик. И в сегодняшнем обществе, в сегодняшнем мире, вы являетесь самой главной частью этого уравнения. Сегодня вы являетесь самым важным фактором в этом уравнении.

Это не является хорошей целью. В этом случае вы не действовали бы на основе оптимального решения. А суть дефиниции «оптимального решения» состоит в следующем: наибольшее благо по всем динамикам. И так уж выходит, что улучшение третьей динамики за счет одитинга целой кучи первых динамик в конечном итоге никоим образом не приносит наибольшего блага по всем динамикам, поскольку ваше решение, состоящее в том, чтобы принести наибольшее благо наибольшему числу динамик, требует от вас тратить свое время на то, чтобы приносить наибольшее благо наибольшему числу динамик. И в сегодняшнем обществе, в сегодняшнем мире, вы являетесь самой главной частью этого уравнения. Сегодня вы являетесь самым важным фактором в этом уравнении.

Существует еще один фактор, который весьма невыживателен... это тот еще фактор. На самом деле это отсутствие ответственности, которое вызвало бы презрение у любого разумного существа. Это атомная бомба... а теперь это водородная бомба:

Существует еще один фактор, который весьма невыживателен... это тот еще фактор. На самом деле это отсутствие ответственности, которое вызвало бы презрение у любого разумного существа. Это атомная бомба... а теперь это водородная бомба:

«Теперь мы можем убить их всех гораздо быстрее!» Это безответственность, отсутствие ответственности за четвертую динамику в международном масштабе.

«Теперь мы можем убить их всех гораздо быстрее!» Это безответственность, отсутствие ответственности за четвертую динамику в международном масштабе.

Вы в самом деле можете сотворить достаточно чудес... Вы не привыкли мыслить в категориях превосходной степени, гиперболами, поскольку в прошлом вам не с чем было сравнивать, и в силу вашего собственного сопротивления изменениям вы думаете, что такого, вероятно, не может произойти.

Вы в самом деле можете сотворить достаточно чудес... Вы не привыкли мыслить в категориях превосходной степени, гиперболами, поскольку в прошлом вам не с чем было сравнивать, и в силу вашего собственного сопротивления изменениям вы думаете, что такого, вероятно, не может произойти.

О, нет, это может произойти! Величайшая империя на Земле рассыпалась... величайшая империя, какую только знала Земля, рассыпалась... из-за чудес, сотворенных тринадцатью людьми. Помните об этом. И, боже мой, как же быстро рухнула эта империя. Но она рухнула потому, что была отвратительной, порочной империей, и все, что понадобилось, чтобы развалить ее, – это дать надежду массам людей. Вот и все, что для этого понадобилось. «С нами может что-то произойти. Мы не прикованы к этому месту навечно. Нам не нужно быть в апатии».

О, нет, это может произойти! Величайшая империя на Земле рассыпалась... величайшая империя, какую только знала Земля, рассыпалась... из-за чудес, сотворенных тринадцатью людьми. Помните об этом. И, боже мой, как же быстро рухнула эта империя. Но она рухнула потому, что была отвратительной, порочной империей, и все, что понадобилось, чтобы развалить ее, – это дать надежду массам людей. Вот и все, что для этого понадобилось. «С нами может что-то произойти. Мы не прикованы к этому месту навечно. Нам не нужно быть в апатии».

И знаете, что они узнали? Они узнали один очень интересный факт, и вот в чем он состоял. Они знали это подспудно, и затем они узнали это из религиозного учения:

И знаете, что они узнали? Они узнали один очень интересный факт, и вот в чем он состоял. Они знали это подспудно, и затем они узнали это из религиозного учения:

«Мы не можем умереть. Мы не умираем; после смерти есть жизнь». Вот что они узнали.

«Мы не можем умереть. Мы не умираем; после смерти есть жизнь». Вот что они узнали.

Поэтому можно бросить вызов любой нерациональной силе: ведь вас нельзя наказать, просто разрубив на кусочки ваше тело. Так вот, мы рассматриваем противоположность безумия. У них было тело, которое могло умереть, чтобы им досталось другое, и они вдруг поняли, что пулеметы большого и злобного государства... тогда не было пулеметов, тогда в ходу были арены и распятия... что все это бессильно, поскольку единственное, что оно могло с ними сделать, – это убить. Это и все, что могло с ними произойти. Их могли просто убить.

Поэтому можно бросить вызов любой нерациональной силе: ведь вас нельзя наказать, просто разрубив на кусочки ваше тело. Так вот, мы рассматриваем противоположность безумия. У них было тело, которое могло умереть, чтобы им досталось другое, и они вдруг поняли, что пулеметы большого и злобного государства... тогда не было пулеметов, тогда в ходу были арены и распятия... что все это бессильно, поскольку единственное, что оно могло с ними сделать, – это убить. Это и все, что могло с ними произойти. Их могли просто убить.

И боже мой, это государство, которое превратило в рабов практически две трети всего населения... две трети населения ютилось в таких конурах, в которые ни один хозяин в Лондоне не посадил бы свою собаку... и они вдруг сказали: «Вам конец, ребята», – и Римской Империи пришел конец.

И боже мой, это государство, которое превратило в рабов практически две трети всего населения... две трети населения ютилось в таких конурах, в которые ни один хозяин в Лондоне не посадил бы свою собаку... и они вдруг сказали: «Вам конец, ребята», – и Римской Империи пришел конец.

Так вот, я отнюдь не говорю, что сейчас на Земле существует какая-нибудь империя, которую можно развалить. В настоящее время такой империи нет. Сегодня в нашем мире нет ни одной империи. Просто нет, и все. Сейчас среди наций на Земле процветает анархия. Сегодня эти нации живут в условиях анархии, и они воюют друг с другом, потому что люди боятся. Вы можете держать население в страхе, лишь пока оно верит, будто может умереть. И вы можете заставить людей так сильно бояться смерти, что они начнут убивать друг друга и умирать, и в конце концов они сдадутся и скажут: «Что ж, вот и все». Это невероятно, но если вы хотя бы частично снимете напряжение, просто частично снимете напряжение в международном масштабе, то будет очень, очень сложно взвинтить людей так сильно, чтобы развязать еще одну войну.

Так вот, я отнюдь не говорю, что сейчас на Земле существует какая-нибудь империя, которую можно развалить. В настоящее время такой империи нет. Сегодня в нашем мире нет ни одной империи. Просто нет, и все. Сейчас среди наций на Земле процветает анархия. Сегодня эти нации живут в условиях анархии, и они воюют друг с другом, потому что люди боятся. Вы можете держать население в страхе, лишь пока оно верит, будто может умереть. И вы можете заставить людей так сильно бояться смерти, что они начнут убивать друг друга и умирать, и в конце концов они сдадутся и скажут: «Что ж, вот и все». Это невероятно, но если вы хотя бы частично снимете напряжение, просто частично снимете напряжение в международном масштабе, то будет очень, очень сложно взвинтить людей так сильно, чтобы развязать еще одну войну.

Если хотя бы те люди, которые сидят в этой комнате, будут хорошо выполнять свою работу, и если они будут находить мишени там, где они и есть... и вам не нужно идти и взбираться на импровизированную трибуну или делать что-то в этом роде. Все, что вам нужно делать, – это применять некоторые техники, вот и все, и эти техники легко применять. И внезапно множество кейсов «не могу» «смогут». И люди скажут:

Если хотя бы те люди, которые сидят в этой комнате, будут хорошо выполнять свою работу, и если они будут находить мишени там, где они и есть... и вам не нужно идти и взбираться на импровизированную трибуну или делать что-то в этом роде. Все, что вам нужно делать, – это применять некоторые техники, вот и все, и эти техники легко применять. И внезапно множество кейсов «не могу» «смогут». И люди скажут:

«Эй, смотрите, что происходит!» Вам не нужно попадать на страницы газет; к черту газеты. Единственная реклама, которая хоть чего-то стоит, – это молва. Дяде Джо помогли, а тетя Агата прознала про это. И поначалу кажется, что все это происходит медленно, поначалу все движется ни шатко ни валко, но потом колесики начинают вертеться быстрее, еще быстрее, еще быстрее, и вот благодаря тэта-клированию люди знают... им не нужно снова об этом напоминать... они знают, что их нельзя убить. Что ж, это поразительно, не так ли?

«Эй, смотрите, что происходит!» Вам не нужно попадать на страницы газет; к черту газеты. Единственная реклама, которая хоть чего-то стоит, – это молва. Дяде Джо помогли, а тетя Агата прознала про это. И поначалу кажется, что все это происходит медленно, поначалу все движется ни шатко ни валко, но потом колесики начинают вертеться быстрее, еще быстрее, еще быстрее, и вот благодаря тэта-клированию люди знают... им не нужно снова об этом напоминать... они знают, что их нельзя убить. Что ж, это поразительно, не так ли?

На самом деле вы могли бы донести до всего мира весть о том, что человек бессмертен, и это сняло бы все напряжение в международном масштабе... один лишь этот факт.

На самом деле вы могли бы донести до всего мира весть о том, что человек бессмертен, и это сняло бы все напряжение в международном масштабе... один лишь этот факт.

И давайте рассмотрим нечто намного более важное, чем безумие... бесконечно более важное, чем безумие. Давайте рассмотрим лишь один фактор, лишь один: преступники. Преступники.

И давайте рассмотрим нечто намного более важное, чем безумие... бесконечно более важное, чем безумие. Давайте рассмотрим лишь один фактор, лишь один: преступники. Преступники.

Предполагается, что в прошлом специалисты по психотерапии решали проблему безумия, они решали проблему преступников. Состояние преступника никуда не годится, и он является преступником потому, что он бунтует против общества, и потому, что он деградировал. И его легко «подлатать». И если вы хотите «подлатать» преступника, то лучше всего брать молодого преступника; и молодого преступника настолько легко одитировать, что вам будет просто стыдно за то, что когда-то вам на две секунды пришла в голову мысль, будто вы не сумеете применить эти техники.

Предполагается, что в прошлом специалисты по психотерапии решали проблему безумия, они решали проблему преступников. Состояние преступника никуда не годится, и он является преступником потому, что он бунтует против общества, и потому, что он деградировал. И его легко «подлатать». И если вы хотите «подлатать» преступника, то лучше всего брать молодого преступника; и молодого преступника настолько легко одитировать, что вам будет просто стыдно за то, что когда-то вам на две секунды пришла в голову мысль, будто вы не сумеете применить эти техники.

Вы хватаете какого-нибудь малолетнего преступника и говорите: «Будь в метре позади своего тела». Бац! Вы говорите: «Хорошо, измени постулат о том, что тебе нужно со всеми посчитаться». Бац! «Хорошо, снова войди внутрь. Отлично, Джонни. Следующий». Вам будет стыдно за себя. Если бы вы одитировали в течение тысячи часов чью-то тетю, которая полагает, что гоблины вот-вот ее схватят, если бы вы лечили мистера Блоу, печально известного алкоголика, только потому, что у его семьи есть деньги, а потом узнали бы, насколько просто с помощью процессинга изменить человека так, что он перестанет быть преступником, вам стало бы стыдно и вы бы почувствовали, что потратили время зря.

Вы хватаете какого-нибудь малолетнего преступника и говорите: «Будь в метре позади своего тела». Бац! Вы говорите: «Хорошо, измени постулат о том, что тебе нужно со всеми посчитаться». Бац! «Хорошо, снова войди внутрь. Отлично, Джонни. Следующий». Вам будет стыдно за себя. Если бы вы одитировали в течение тысячи часов чью-то тетю, которая полагает, что гоблины вот-вот ее схватят, если бы вы лечили мистера Блоу, печально известного алкоголика, только потому, что у его семьи есть деньги, а потом узнали бы, насколько просто с помощью процессинга изменить человека так, что он перестанет быть преступником, вам стало бы стыдно и вы бы почувствовали, что потратили время зря.

Внезапно вы сталкиваетесь с такой вот большой проблемой, и сегодня это действительно большая проблема в мире. Известно ли вам, почему население разных стран выходит из себя? Оно выходит из себя из-за полиции. А почему полиция необходима? Да потому, что есть преступники. А почему полиция выводит население из себя? Да потому, что полиция выступает в роли соединительного звена между честными, добропорядочными, конструктивными гражданами и криминальными элементами общества. Полиция переносит чуму.

Внезапно вы сталкиваетесь с такой вот большой проблемой, и сегодня это действительно большая проблема в мире. Известно ли вам, почему население разных стран выходит из себя? Оно выходит из себя из-за полиции. А почему полиция необходима? Да потому, что есть преступники. А почему полиция выводит население из себя? Да потому, что полиция выступает в роли соединительного звена между честными, добропорядочными, конструктивными гражданами и криминальными элементами общества. Полиция переносит чуму.

Возьмите сержанта полиции, которому пришлось вращаться среди преступников на протяжении четырех, пяти или шести месяцев, и выпустите его в сообщество добропорядочных граждан. У него уйдет много, много дней на то, чтобы переориентироваться. Ему будет жутко сложно переориентироваться. Ужасно! Боже мой! Это очень забавно. В большинстве полицейских управлений уже поняли, что людей, которые работают в отделениях по борьбе с преступностью, необходимо регулярно, каждые три-шесть месяцев, переводить в отделения дорожной полиции. И что же они делают в первые несколько дней в отделении дорожной полиции? «Стой! И куда это ты несешься? На пожар? Что ж, заплати штраф. Я тебе покажу!» Несколько недель спустя этот парень говорит: «В чем дело? Вы очень спешите? Что ж, все нормально, только не нужно ехать так быстро, не нужно ехать так быстро... на дороге ведь есть и другие люди. Хорошо, следующий. Проезжайте». Невероятно.

Возьмите сержанта полиции, которому пришлось вращаться среди преступников на протяжении четырех, пяти или шести месяцев, и выпустите его в сообщество добропорядочных граждан. У него уйдет много, много дней на то, чтобы переориентироваться. Ему будет жутко сложно переориентироваться. Ужасно! Боже мой! Это очень забавно. В большинстве полицейских управлений уже поняли, что людей, которые работают в отделениях по борьбе с преступностью, необходимо регулярно, каждые три-шесть месяцев, переводить в отделения дорожной полиции. И что же они делают в первые несколько дней в отделении дорожной полиции? «Стой! И куда это ты несешься? На пожар? Что ж, заплати штраф. Я тебе покажу!» Несколько недель спустя этот парень говорит: «В чем дело? Вы очень спешите? Что ж, все нормально, только не нужно ехать так быстро, не нужно ехать так быстро... на дороге ведь есть и другие люди. Хорошо, следующий. Проезжайте». Невероятно.

Преступник в самом деле представляет собой область аберрации! Но единственная причина, по которой эта область так ужасно аберрирована и так ужасно аберрирует... единственная причина заключается в том, что полиция применяет в этой области силу. О, вы поразитесь, как много силы применяет полиция против преступников. И если в обществе существует такая жестокость и такое беззаконие, это общество можно задавить и опустить вниз по шкале тонов. В конце концов лучшие люди в нем теряют свободу. А там, где заканчивается свобода, начинается война.

Преступник в самом деле представляет собой область аберрации! Но единственная причина, по которой эта область так ужасно аберрирована и так ужасно аберрирует... единственная причина заключается в том, что полиция применяет в этой области силу. О, вы поразитесь, как много силы применяет полиция против преступников. И если в обществе существует такая жестокость и такое беззаконие, это общество можно задавить и опустить вниз по шкале тонов. В конце концов лучшие люди в нем теряют свободу. А там, где заканчивается свобода, начинается война.

А если преступников не будет, то не будет и диктаторов. Не будет СС. Не будет германской молодежи, которая собирается выступить маршем! Не будет испанских революций. Всего этого просто не будет, если не будет преступных элементов, ведь все это начинается во имя славной, славной цели величия, величия, величия и процветания, процветания, процветания, чтобы можно было ограбить еще парочку домов, взломать двери еще нескольких еврейских магазинов и прихватить еще несколько сувенирчиков для своей фройляйн. Именно так все это и начинается... с возможности заняться мародерством, мародерством, мародерством! И людям это кажется замечательным, поэтому они собираются под знаменами какого-нибудь преступника, который встает и говорит: «Mein Kampf». Mein ночной горшок! У него нет никакого «Kampf». Все, что у него есть, – это хроническая, невероятная неспособность решать проблемы, поскольку он не может понять, в чем заключается проблема. Ни одна нация не может обойтись без хорошего лидера, и ни одна нация не может позволить себе иметь воинственно настроенного лидера.

А если преступников не будет, то не будет и диктаторов. Не будет СС. Не будет германской молодежи, которая собирается выступить маршем! Не будет испанских революций. Всего этого просто не будет, если не будет преступных элементов, ведь все это начинается во имя славной, славной цели величия, величия, величия и процветания, процветания, процветания, чтобы можно было ограбить еще парочку домов, взломать двери еще нескольких еврейских магазинов и прихватить еще несколько сувенирчиков для своей фройляйн. Именно так все это и начинается... с возможности заняться мародерством, мародерством, мародерством! И людям это кажется замечательным, поэтому они собираются под знаменами какого-нибудь преступника, который встает и говорит: «Mein Kampf». Mein ночной горшок! У него нет никакого «Kampf». Все, что у него есть, – это хроническая, невероятная неспособность решать проблемы, поскольку он не может понять, в чем заключается проблема. Ни одна нация не может обойтись без хорошего лидера, и ни одна нация не может позволить себе иметь воинственно настроенного лидера.

Так что это имеет самое непосредственное отношение к «Стандартной рабочей процедуре». Прямо на шкале тонов, вплоть до ее самого верхнего уровня, написано, кем вам заниматься, на что вам тратить свое время. Там сказано, что проблема преступности в наши дни оказывает на мир гораздо большее влияние, чем проблема безумия. Там сказано, что преступника одитировать легче, чем безумца; там сказано, что в этом случае вы делаете что-то для третьей динамики, и это превращает вашу работу в оптимальное решение. И если вы не считаете, что запросто можете начать работать с преступниками, то вы сумасшедшие. Преступники образуют государство внутри государства. Позвоните в парочку обществ и скажите: «Дважды в неделю я буду работать с кем-нибудь, кого недавно выпустили из тюрьмы и кому требуется реабилитация». И не более того. Это грубый подход, поскольку вы берете тех людей, которые уже отбыли свой срок в тюряге и снова вышли, и это довольно плохо. Поэтому если бы вы просто позвонили в какое-нибудь общество и сказали бы... и вам бы ответили:

Так что это имеет самое непосредственное отношение к «Стандартной рабочей процедуре». Прямо на шкале тонов, вплоть до ее самого верхнего уровня, написано, кем вам заниматься, на что вам тратить свое время. Там сказано, что проблема преступности в наши дни оказывает на мир гораздо большее влияние, чем проблема безумия. Там сказано, что преступника одитировать легче, чем безумца; там сказано, что в этом случае вы делаете что-то для третьей динамики, и это превращает вашу работу в оптимальное решение. И если вы не считаете, что запросто можете начать работать с преступниками, то вы сумасшедшие. Преступники образуют государство внутри государства. Позвоните в парочку обществ и скажите: «Дважды в неделю я буду работать с кем-нибудь, кого недавно выпустили из тюрьмы и кому требуется реабилитация». И не более того. Это грубый подход, поскольку вы берете тех людей, которые уже отбыли свой срок в тюряге и снова вышли, и это довольно плохо. Поэтому если бы вы просто позвонили в какое-нибудь общество и сказали бы... и вам бы ответили:

• Так, а кто вы такой?

• Так, а кто вы такой?

• Я психотерапевт.

• Я психотерапевт.

Этим обществам все равно. На них так давят проблемы, что они находятся в полнейшей апатии по поводу всего этого.

Этим обществам все равно. На них так давят проблемы, что они находятся в полнейшей апатии по поводу всего этого.

Однажды я пришел в медицинский центр и сказал:

Однажды я пришел в медицинский центр и сказал:

• Я возьмусь лечить всех ваших бесплатных пациентов.

• Я возьмусь лечить всех ваших бесплатных пациентов.

Изучив меня взглядом, они ответили: «Ну, они лечатся у психиатра, которого зовут так-то и так-то».

Изучив меня взглядом, они ответили: «Ну, они лечатся у психиатра, которого зовут так-то и так-то».

Я пошел к этому психиатру. Я обнаружил, что он вступает в месмерический раппорт со всеми. Я неожиданно это обнаружил. Я взял сигарету, и он взял сигарету. Я положил ногу на ногу, и он положил ногу на ногу. Я сказал: «О, боже, такое состояние я видел в Малайзии». Тогда я начал перекладывать ноги по-другому, держать сигарету то так, то сяк, курить сигареты, совершать незначительные иррациональные действия; и я сказал:

Я пошел к этому психиатру. Я обнаружил, что он вступает в месмерический раппорт со всеми. Я неожиданно это обнаружил. Я взял сигарету, и он взял сигарету. Я положил ногу на ногу, и он положил ногу на ногу. Я сказал: «О, боже, такое состояние я видел в Малайзии». Тогда я начал перекладывать ноги по-другому, держать сигарету то так, то сяк, курить сигареты, совершать незначительные иррациональные действия; и я сказал:

• Значит, вы не возражаете, если я буду лечить всех бесплатных пациентов города?

• Значит, вы не возражаете, если я буду лечить всех бесплатных пациентов города?

И я откланялся. Бедняга. Он пытался решить проблему безумия на протяжении примерно двадцати лет, и это его в самом деле доконало. Это не означает, что вам нужно гипнотизировать психиатров. Я делаю это время от времени просто ради развлечения.

И я откланялся. Бедняга. Он пытался решить проблему безумия на протяжении примерно двадцати лет, и это его в самом деле доконало. Это не означает, что вам нужно гипнотизировать психиатров. Я делаю это время от времени просто ради развлечения.

Однажды я загипнотизировал весь персонал одной из самых больших в США клиник для душевнобольных, беседуя с ними. Чудесно. Если бы вы только знали, что вы можете делать. Если бы вы только знали. Состояние этих людей весьма плохое.

Однажды я загипнотизировал весь персонал одной из самых больших в США клиник для душевнобольных, беседуя с ними. Чудесно. Если бы вы только знали, что вы можете делать. Если бы вы только знали. Состояние этих людей весьма плохое.

Я расскажу вам, как это делается. Существуют вполне конкретные приемы. Просто добейтесь, чтобы они повторяли за вами ваши жесты. Вы должны разговаривать определенным тоном, ваш голос должен звучать все более и более успокаивающе. Следите за их глазами, и вскоре глаза людей в аудитории начнут становиться вот такими. Тогда начните говорить еще более успокаивающим тоном и начните как бы раскачиваться. Позаботьтесь о том, чтобы у вас на галстуке была блестящая булавка. Равномерно раскачивайтесь взад-вперед. Вы вдруг заметите, что плечи людей в аудитории начнут двигаться. Они в вашей власти. Тогда скажите: «Так, в будущем вы будете считать, что Дианетика – это восхитительная вещь, против которой нельзя выступать. Спасибо вам большое». (смех) Это проще, чем взывать к их здравому смыслу. Это просто развлечение; это только развлечение. Ладно.

Я расскажу вам, как это делается. Существуют вполне конкретные приемы. Просто добейтесь, чтобы они повторяли за вами ваши жесты. Вы должны разговаривать определенным тоном, ваш голос должен звучать все более и более успокаивающе. Следите за их глазами, и вскоре глаза людей в аудитории начнут становиться вот такими. Тогда начните говорить еще более успокаивающим тоном и начните как бы раскачиваться. Позаботьтесь о том, чтобы у вас на галстуке была блестящая булавка. Равномерно раскачивайтесь взад-вперед. Вы вдруг заметите, что плечи людей в аудитории начнут двигаться. Они в вашей власти. Тогда скажите: «Так, в будущем вы будете считать, что Дианетика – это восхитительная вещь, против которой нельзя выступать. Спасибо вам большое». (смех) Это проще, чем взывать к их здравому смыслу. Это просто развлечение; это только развлечение. Ладно.

Так вот, у вашей проблемы, с которой вы имеете дело как терапевт, есть один практический аспект, который касается всех динамик. И ваш успех как терапевта... или ваш успех как саентолога, а не просто терапевта... будет зависеть от того, в какой мере вы будете использовать ваше знание, чтобы проводить в жизнь оптимальное решение. И оптимальное решение – это наибольшее благо для наибольшего числа динамик. Очевидно, это приведет к тому, что вы будете приводить первую динамику в хорошее состояние, и если первая динамика не будет приведена в хорошее состояние, ни о каком хорошем решении не может идти речи. Это лучшее решение для третьей динамики, это лучшее решение для четвертой динамики... это оптимальное решение.

Так вот, у вашей проблемы, с которой вы имеете дело как терапевт, есть один практический аспект, который касается всех динамик. И ваш успех как терапевта... или ваш успех как саентолога, а не просто терапевта... будет зависеть от того, в какой мере вы будете использовать ваше знание, чтобы проводить в жизнь оптимальное решение. И оптимальное решение – это наибольшее благо для наибольшего числа динамик. Очевидно, это приведет к тому, что вы будете приводить первую динамику в хорошее состояние, и если первая динамика не будет приведена в хорошее состояние, ни о каком хорошем решении не может идти речи. Это лучшее решение для третьей динамики, это лучшее решение для четвертой динамики... это оптимальное решение.

Поэтому, когда вы работаете на более низких уровнях «Стандартной процедуры», когда вы имеете дело с этими более низкими уровнями, то, одитируя каждый такой кейс, вы имеете дело с этим уравнением оптимального решения. И, пожалуй, самый нижний уровень кейса, который вы дадите себе труд одитировать, – это кейс шага V.

Поэтому, когда вы работаете на более низких уровнях «Стандартной процедуры», когда вы имеете дело с этими более низкими уровнями, то, одитируя каждый такой кейс, вы имеете дело с этим уравнением оптимального решения. И, пожалуй, самый нижний уровень кейса, который вы дадите себе труд одитировать, – это кейс шага V.

Что вам делать с кейсом шага VI? Мы говорили о кейсе шага VII. Между прочим, техника для кейса шага VII... я просто упомяну здесь об этом, вы это знаете... в бюллетене говорится следующее: вам нужно просто добиваться, чтобы он размещал вещи во времени и пространстве. Вот и все. Пусть он определит свое местоположение в настоящем времени.

Что вам делать с кейсом шага VI? Мы говорили о кейсе шага VII. Между прочим, техника для кейса шага VII... я просто упомяну здесь об этом, вы это знаете... в бюллетене говорится следующее: вам нужно просто добиваться, чтобы он размещал вещи во времени и пространстве. Вот и все. Пусть он определит свое местоположение в настоящем времени.

Добейтесь, чтобы он определил свое местоположение в настоящем времени. Пусть он определит местоположение своей ноги, или ножки кровати, или ваше местоположение, либо позвольте ему просто взять какую-нибудь из его делюзий и поместить ее в другую часть комнаты. Это замечательно; это сработает. Пусть он просто помещает свои делюзии то туда, то сюда. Именно так и следует работать с кейсом шага VII.

Добейтесь, чтобы он определил свое местоположение в настоящем времени. Пусть он определит местоположение своей ноги, или ножки кровати, или ваше местоположение, либо позвольте ему просто взять какую-нибудь из его делюзий и поместить ее в другую часть комнаты. Это замечательно; это сработает. Пусть он просто помещает свои делюзии то туда, то сюда. Именно так и следует работать с кейсом шага VII.

Кейс шага VI... «Прямой провод АРО» – вот что сказано в «Стандартной рабочей процедуре», выпуске 1. Что ж, это не то, что следует делать с кейсом шага VII... скорее, это следует делать с кейсом шага VI. Вы проводите нечто близкое к этому, вы проводите самый легкий вариант процессинга создания, который мы рассмотрим с вами позже. Кейсу шага VI вы проводите самый легкий вариант процессинга создания.

Кейс шага VI... «Прямой провод АРО» – вот что сказано в «Стандартной рабочей процедуре», выпуске 1. Что ж, это не то, что следует делать с кейсом шага VII... скорее, это следует делать с кейсом шага VI. Вы проводите нечто близкое к этому, вы проводите самый легкий вариант процессинга создания, который мы рассмотрим с вами позже. Кейсу шага VI вы проводите самый легкий вариант процессинга создания.

А что вы делаете с кейсом шага V? Между прочим, кейс шага VI, – это человек, который не может помнить... вот признак кейса шага VI: он не может с легкостью вспомнить что-то реальное. Те вещи, которые он вспоминает, не реальны для него. Ладно, так вот... и между прочим, это по-прежнему прекрасный способ справиться с кейсом шага VI. Не думайте, что я тут что-то меняю. «Прямой провод АРО»: «Вспомните что-то реальное», «Вспомните момент, когда вы действительно находились в общении», – и так далее, поскольку с помощью этой техники кейс очень быстро поднимется выше уровня кейса шага VI; но есть техника, которая работает еще быстрее. Мне не нравятся техники, которые дают результат через двадцать минут, если результат можно получить за пять минут.

А что вы делаете с кейсом шага V? Между прочим, кейс шага VI, – это человек, который не может помнить... вот признак кейса шага VI: он не может с легкостью вспомнить что-то реальное. Те вещи, которые он вспоминает, не реальны для него. Ладно, так вот... и между прочим, это по-прежнему прекрасный способ справиться с кейсом шага VI. Не думайте, что я тут что-то меняю. «Прямой провод АРО»: «Вспомните что-то реальное», «Вспомните момент, когда вы действительно находились в общении», – и так далее, поскольку с помощью этой техники кейс очень быстро поднимется выше уровня кейса шага VI; но есть техника, которая работает еще быстрее. Мне не нравятся техники, которые дают результат через двадцать минут, если результат можно получить за пять минут.

Так вот, вы берете кейс шага V. Как только мы обозначили этот уровень в «Стандартной рабочей процедуре», как только мы назвали «пятерку» «пятеркой», у нас, конечно же, неизбежно должна была появиться уйма людей, которые тут же стали кейсами шага V, и они мертвой хваткой держатся за категорию шага V, что вы с ними ни делаете... просто потому, что есть такая категория, просто потому, что она существует. Она должна быть...

Так вот, вы берете кейс шага V. Как только мы обозначили этот уровень в «Стандартной рабочей процедуре», как только мы назвали «пятерку» «пятеркой», у нас, конечно же, неизбежно должна была появиться уйма людей, которые тут же стали кейсами шага V, и они мертвой хваткой держатся за категорию шага V, что вы с ними ни делаете... просто потому, что есть такая категория, просто потому, что она существует. Она должна быть...

В чем дело?

В чем дело?

Женский голос: Мне это никогда не приходило в голову.

Женский голос: Мне это никогда не приходило в голову.

Никогда не приходило в голову. Что ж, это правда. Они сами наклеивают на себя такой ярлык и создают постулат. Одитор навешивает на них ярлык, и они говорят: «Да, я кейс шага V, я не могу сразу же выйти из своей головы», – так что они создадут вот такой постулат: «Я не могу выйти из своей головы». Самое первое, что вы обнаружите в кейсе шага V, – это постулат о том, что он не может выйти из своей головы.

Никогда не приходило в голову. Что ж, это правда. Они сами наклеивают на себя такой ярлык и создают постулат. Одитор навешивает на них ярлык, и они говорят: «Да, я кейс шага V, я не могу сразу же выйти из своей головы», – так что они создадут вот такой постулат: «Я не могу выйти из своей головы». Самое первое, что вы обнаружите в кейсе шага V, – это постулат о том, что он не может выйти из своей головы.

Очень часто бывает – и это весьма забавно, – что кейс шага V даже не находится в своей голове. Вы просите его просканировать трак времени и выясняете, что в течение последнего десятка лет он был... он всегда очень старался занять какой-нибудь угол в комнате, настолько далеко от тела, насколько это возможно.

Очень часто бывает – и это весьма забавно, – что кейс шага V даже не находится в своей голове. Вы просите его просканировать трак времени и выясняете, что в течение последнего десятка лет он был... он всегда очень старался занять какой-нибудь угол в комнате, настолько далеко от тела, насколько это возможно.

Еще один момент, который вы обнаружите в кейсе шага V: он думает, что является пятном энергии или чем-то вроде этого, и это тот тип кейса, который выходит из тела целиком. Он думает о себе, как о целом теле, и он выходит наружу как целое тело. На этом уровне будут происходить всякие вещи.

Еще один момент, который вы обнаружите в кейсе шага V: он думает, что является пятном энергии или чем-то вроде этого, и это тот тип кейса, который выходит из тела целиком. Он думает о себе, как о целом теле, и он выходит наружу как целое тело. На этом уровне будут происходить всякие вещи.

Самое меньшее, что не в порядке с кейсом шага V, – он застрял в каком-то теле, которого уже больше нет в живых.

Самое меньшее, что не в порядке с кейсом шага V, – он застрял в каком-то теле, которого уже больше нет в живых.

Ладно. После того, как вы установите, что перед вами кейс шага V и что он не может быстренько выйти из тела, и после того, как вы в течение какого-то времени поработаете, используя процессинг создания, бога ради, не забудьте сделать вот что... не забудьте сделать вот что: пусть он подчистит весь свой процессинг и все те моменты, когда он обнаруживал, что не может выйти.

Ладно. После того, как вы установите, что перед вами кейс шага V и что он не может быстренько выйти из тела, и после того, как вы в течение какого-то времени поработаете, используя процессинг создания, бога ради, не забудьте сделать вот что... не забудьте сделать вот что: пусть он подчистит весь свой процессинг и все те моменты, когда он обнаруживал, что не может выйти.

Так вот, если вы сделаете всего лишь это, преклир испытает необыкновенное облегчение, поскольку всякий раз, когда он старался выйти из головы, либо всякий раз, когда он старался выбраться из нее через затылок, либо всякий раз, когда он старался задать себе хоть какое-то местоположение и так далее, и осознавал, что не может этого сделать, он терпел поражение. И это довольно серьезные поражения. Поэтому обязательно рассмотрите все это, и ваш преклир просто просияет.

Так вот, если вы сделаете всего лишь это, преклир испытает необыкновенное облегчение, поскольку всякий раз, когда он старался выйти из головы, либо всякий раз, когда он старался выбраться из нее через затылок, либо всякий раз, когда он старался задать себе хоть какое-то местоположение и так далее, и осознавал, что не может этого сделать, он терпел поражение. И это довольно серьезные поражения. Поэтому обязательно рассмотрите все это, и ваш преклир просто просияет.