Сегодня 2 декабря, первый час вечерних занятий, и сегодня у нас будут первые лекции по Аксиомам.

Аксиомы более или менее хорошо собраны в книге «Продвинутая процедура и Аксиомы» и в «Настольной книге для преклиров». «Продвинутая процедура и Аксиомы» -это более позднее издание. Существует полное собрание Аксиом. Существует приблизительно двести десять Аксиом.

Итак, существует постепенная шкала способности справляться с пространством, энергией и объектами, вот такая постепенная шкала. Вам встретятся кейсы, попавшие в конце концов на такой уровень, когда они считают, что отлично могут справляться с пространством, энергией и объектами, относящимися к гомо сапиенсу в период одной жизни. Они думают, что в этом все и дело. Они становятся так называемыми «широко открытыми кейсами» *Широко открытый кейс (wide open case): ср. «Преклир, который видит картинки и все такое, и горит нетерпением работать с ними, но не может сколько-нибудь изменить банк одним своим думанием». («Снт Процедура Клирования»). Также: «Ваш широко открытый кейс – это человек, от которого закрыто все его прошлое, он живет в демонском контуре. Все, что от него осталось – это демонский контур». (Лекция 24 июня 56) , которые попадаются вам время от времени.

Эти Аксиомы подразделяются на Логики и Аксиомы. Так вот, Логики и Аксиомы. Хорошо. Почему они подразделяются таким образом? Потому что Логики применимы – и в то время казалось, что применимы – к свойствам мысли, которые являются постоянными и неизменными, и эти Логики не обязательно были применимы к хомо сапиенс. Они не обязательно были к нему применимы. Но сами Аксиомы, приведённые в «Продвинутой процедуре и Аксиомах» и в «Настольной книге для преклиров» применимы к хомо сапиенс. Вот почему они выделены в эту группу. У хомо сапиенс каждой мысли предшествует контрусилие. Так вот, это один уровень мышления. Это в какой-то степени раздражительно-ответное мышление.

Они прекрасно все записывают, они прекрасно проходят все — по одной жизни. Однако не позволяйте этому кейсу раскрываться и сами не пытайтесь заставить его раскрыться на более широкой области существования — потому что для них это не так просто. Они делают это с большим трудом.

Это не относится к тэтану. Так что Логики, изложенные в «Продвинутой процедуре и Аксиомах», имеют отношение главным образом к мысли, к свойствам мысли в любых проявлениях. А Аксиомы, как я уже говорил, относятся исключительно к хомо сапиенс.

Ваш закупоренный кейс — это довольно часто тот, кто пытается справиться со своим полным траком. Ваш намертво закупоренный кейс — это тот, кто пытается справиться с полным траком. Он пытается справиться со всей вселенной и, естественно, весь закупоривается. Он приходит к выводу, что не может с ней справиться. В то же время он решительно и непреклонно собирается разобраться с ней. И он знает, что не может занимать никаких точек в пространстве, и тем не менее каким-то образом собирается эти точки занимать. И он не расположен покидать те точки пространства, которые он когда-либо занимал, потому что они могут быть ценными. И также он не хочет занимать ту точку пространства, в которой он находится, потому что это опасно, но оно все же ценно, хотя не так ценно, как занимать некоторые другие известные ему точки пространства. И он не намерен сдавать ни одну из них.

Так что давайте рассмотрим эти Логики и Аксиомы, особенно Логики. А потом я расскажу вам, что существует кое-что выше Логик. И именно об этом я хочу поговорить с вами в первую очередь.

Он не будет хныкать: «Я живу только одну жизнь». Не-а. Нет, господа, он собирается разобраться с полным траком. Время от времени он будет пытаться сделать это каким-нибудь сквиррельским способом. Он настолько преисполнен решимости разобраться с бóльшей частью вселенной, что полагает, что большая часть вселенной иногда заинтересована в том, чтобы разобраться с ним. И вы получаете рассчитывающего психотика, который сообщает вам:

Существует целый ряд данных – около пяти, – которые находятся выше уровня Логик и выше уровня Аксиом. Так вот, просто из упрямства я называл их Q. Просто из вредности, просто буква Q, математический символ, который означает, может быть, «коэффициент»; может быть, «квадрат»; может быть, «карантин». Нас это не интересует. Мы будем называть их просто Q, просто математический символ, чтобы отличать от всего остального.

«Только что «Вестерн Юнион» *«Вестерн Юнион» (Western Union): с 1851 по 1988 гг. крупнейшая телеграфная компания в Соединенных Штатах, в 1988 г. реорганизована в корпорацию. прислала телеграмму в мой мозг, мой разум прослушивается правительством США. Все, что я думаю, поступает на магнитофон в Вашингтоне, и затем тщательно исследуется. Я стараюсь не думать об известной мне тайне, потому что стоит мне о ней подумать — и меня схватят», — или что-то в этом роде. Полный сквиррел. Я, конечно, довел это до абсурда, но это и так довольно абсурдно. Но такие ребята — а вам встретится много таких — на самом деле они не так плохи в плане ответственности. Они будут работать, стараться, возиться — имея гораздо больше ответственности, чем широко раскрытый кейс, НО: они будут биться над решением в слишком большой области, для них не существует маленьких областей. Вот широко открытый кейс всегда согласится одитировать «только и исключительно это». Они в очень строгом согласии по поводу МЭСТ, они согласны, что они там, и что они там потому, что они помещены туда, и что у них есть записи этих вещей, и что эти вещи расположены в таком-то порядке, и такой кейс очень легко расстраивается. Но их относительно не сложно сделать тета-клирами и вывести на более широкий взгляд. Они довольно просты, потому что вы можете достаточно легко разобрать с ними их трак соглашений.

На самом деле Q можно дать такое определение: это уровень, с которого мы рассматриваем всё остальное, это общий знаменатель всего опыта, который мы сейчас можем рассматривать. Это уровень, с которого мы сейчас рассматриваем весь опыт и который, кстати, является общим знаменателем всего этого опыта. Q – это наивысший уровень, на котором мы действуем. Таким образом, эти данные – эти Q – стоят за всем остальным, что мы делаем.

Описанные кейсы могут казаться очень разными. В действительности это вопрос различия сфер деятельности у тех и у других кейсов. Сфера действия широко открытого кейса очень невелика, а закупоренный кейс пытается действовать в гораздо большей сфере. Широко открытый кейс попадает в неприятности потому, что потенциально его сфера действия не так мала, как область, в которой он позволяет себе действовать. Закупоренный кейс также попадает в неприятности: из-за того, что его сфера деятельности — не та область, с которой он мог бы справиться в данный момент и в данном состоянии. Итак, что мы видим? Мы видим, что тета перенапрягает себя. Она всегда пытается себя перенапрячь, всегда хочет укусить больше, чем она способна факсимилизировать.

Первая из этих Q и следствия из неё... Знаете, в журнале «Свобода» печатают картинки, и обычно, чтобы подчеркнуть важность чего-то, они ставят четыре звёздочки, а в книгах очень часто текст подчёркивают или выделяют курсивом. Что ж, вы должны выделить эту первую Q курсивом... в своём одитинге, это имеет отношение к вашему одитингу... вы должны выделить её курсивом и написать семидесятиметровыми буквами, а в конце поставить 10 в 21 степени (в двоичной системе) звёздочек, потому что потребовалось много времени, чтобы обнаружить это данное. Но с помощью этого данного вы можете делать феноменальные вещи; совершенно феноменальные вещи. Это, конечно, и есть определение тэты, определение, которое можно познать. И мы можем сказать, что наивысшим уровнем, которого мы сейчас можем достичь, является селф-детерминизм, который определяется следующим образом: Селф-детерминизм тэты – это способность размещать энергию и материю в пространстве и времени и создавать пространство и время, чтобы создать и разместить в них энергию и материю. Это Q номер один.

И если вы находите у преклира замешательство, не слишком беспокойтесь о его частной структуре и механике. Все это улаживается одинаково: в аспекте пространства, энергии и объектов. Вы просто входите в кейс, вы знаете, где он находится по шкале — по шкале клирования теты. И вы берете его на этом уровне и отсюда начинаете работу.

Так вот, мы должны очень хорошо понимать, что это означает. Я сформулирую это по-другому. Возьмём селф-детерминизм. Мы знаем, что если мы... чем более селф-детерминированным мы делаем преклира, тем лучше. Он становится лучше. По мере того как его селф-детерминизм продолжает увеличиваться, он становится всё лучше, лучше и лучше. Ладно, хорошо. А каков тот предел, которого мы можем достичь, в том, что, по-видимому, не имеет никаких пределов? Какого предела мы можем достичь, и можем ли мы дать ему точное определение? А потом, достигнув этого предела и дав ему определение, как мы сможем применить это... и можно ли это будет применить? Ну ладно.

Вам нет дела, закупоренный ли это кейс или широко открытый. Вас все это вообще не касается. Потому что причина его закупоренности или его широкой открытости связана с тем, сколько ответственности он пытается взять на себя и сколько из этой ответственности он действительно берет. Это пропорция.

Так вот, это означает, что мы имеем дело с чем-то, что... мы имеем дело с тэтой. Понимаете, у неё нет длины волны, у неё нет положения в пространстве, в любом пространстве. У неё нет положения во времени. У неё нет совершенно никакой формы. Но у неё есть собственная индивидуальность, и у неё есть способность быть своей собственной бытийностью, и она может размещать вещи в пространстве и времени. Когда я говорю «вещи», я имею в виду энергию и материю. Она может делать не только это – она может создавать пространство во времени, чтобы создавать энергию и материю. Так вот, тэта способна делать всё это. Следовательно, эта Q представляет собой потенциал. Её можно назвать способностью.

Если эта пропорция неудовлетворительна — он пытается взять, скажем, 10 000 единиц ответственности, а его состояние и его окружение в данный момент в таком положении, что на деле ему доступно только 500 единиц ответственности, то он у вас получается крепко закупоренный. Он будет жутко закупоренный, если он способен и пытается взять 200 единиц ответственности в плане пространства, энергии и объектов, а окружение, в котором он находится, любовно морочит ему голову, сообщая ему по секрету, что он способен взять только 10 единиц, и никак не больше. Широко открытый кейс может считать себя способным взять 500 единиц — и брать эти 500 единиц. Видите ли, общество, в котором мы живем, так устроено, что оно довольно легко соглашается, если только сам человек согласится, что, мол, я — один человек, я живу одну жизнь, вот эту, которая идет сейчас, меня зовут Джонс, вот он я, а вот то-то и то-то, и вот моя полная ответственность в данном вопросе — за все время жизни, которую я живу. И окружающие говорят: «Ты способен взять ответственность за одну жизнь, которую ты живешь Джонсом». Все это очень хорошо, это очень мило. Само собой, он сумасшедший (смех в зале), но он не закупорен, и это важно. Хотя, знаете, иногда приходится пободаться с широко открытым кейсом сильнее, чем с закупоренным. Иногда это срабатывает наоборот.

Я не буду говорить, какими ещё способностями обладает тэта, но мы знаем, что в этой вселенной или во вселенной, которую вы создаёте, тэта обладает этими способностями. Мы в этом уверены. На это вполне можно положиться. Это как кирпичная стена. Это как крепость. Это что надо. Это очень хорошо, потому что с помощью этого вы можете оценивать процессы.

Вам нужно получить такое равновесие. Вы хотите, чтобы человек имел столько ответственности, сколько, по его мнению, он может вынести. Если он считает, что может отвечать за огромные области, вам лучше поднять его способности в плане ответственности.

Так вот, на самом деле то или иное данное, или формула, или что-нибудь в этом роде полезны для человека настолько, насколько они действенны. И не более того. Даже если это применить в области эстетики, даже если это применить к эстетике: создаёт ли это эстетический эффект? То есть работает ли это? Так что не сводите понятие «действенность» к одному лишь копанию траншей.

Единственная трудность здесь в том, что он ненасытен. Каждый раз, когда вы восстанавливаете его способность справляться со следующими десятью единицами ответственности, он откусывает еще 200. (Смех в зале.) И получается, что одитор как бы пытается за ним угнаться и видит иногда очень странную картину: его преклир явно повышается в тоне, но остается все так же плотно закупоренным и с ним все так же трудно работать, как и раньше. И он постоянно следит то за тем, то за другим.

Даст ли это те результаты, которых мы должны добиться с помощью этого? Итак, даст ли это такие результаты или нет? Мы сделали утверждение в отношении тэты и теперь продолжаем развивать его; мы говорим: «Хорошо, это теория; теперь давайте посмотрим, сможем ли мы с помощью этой теории предсказать существование новых явлений, которые можно обнаружить, если поискать». Вполне, вполне. С помощью этой теории можно предсказывать наличие каких-то данных. С помощью этого можно предсказывать существование каких-то явлений, и если вы будете использовать это в одитинге, то способности человека будут всё улучшаться, улучшаться, улучшаться и улучшаться, и человек будет получать очень хорошие и устойчивые достижения. До сих пор это правило не имело исключений. Оно не изменяется, оно действует постоянно.

В такой момент не время говорить преклиру: «Мы решили, что тебе нужно отдохнуть. Я думаю, тебе надо взять отпуск или сделать перерыв, и перестань, пожалуйста, беспокоиться обо всех этих крупных делах, о которых ты сейчас пытаешься беспокоиться, дай делам идти, как они идут, просто не принимай их близко к сердцу…» Вы его погубите. Потому что это — один из шагов операции контроля, которая производится над человеком, чтобы ввести его в автоматический режим. Ему говорят:

Так вот, это не всё, что может делать тэта. Это означает только то, что мы, находясь на том уровне, на котором мы сейчас находимся, знаем наверняка, что тэта может иметь или создавать пространство, энергию и материю, которые составляют МЭСТ-вселенную, и может перемещать энергию и материю в МЭСТ-вселенной, и в то же самое время она может создавать пространство и энергию для создания другой вселенной. Мы знаем, что эти два состояния существуют. Мы можем видеть, что они существуют, и мы можем испытать это на собственном опыте. На самом деле для человека данное является настолько полезным, насколько он может испытать его на собственном опыте. Если он может испытать какое-то данное на собственном опыте в очень широких масштабах, то можно сказать, что это хорошее, полезное, действенное данное. Мы можем обладать какой-нибудь потрясающей основополагающей истиной с большой буквы. Мы можем обладать какой-нибудь замечательной истиной, которую можно сформулировать так: «X плюс Y на квадратный корень из минус Z равняется кошачьим хвостам».

«Ты не можешь такого выдержать, паря». Вот что ему говорят. Там сказано: «Ты взял такую большую ответственность, ты этого не выдержишь». И это опускает его по шкале.

Вы скажете: «Кошачьим хвостам? Но мне не приходится иметь дело с кошачьими хвостами».

Как одитор вы просто стараетесь не отставать и даете ему, даете его способности догнать его желание это делать. И творческий процессинг особенно хорош тем, что в нем мы нацеливаемся на делание того, что он сам пытается делать. То есть, мы занимаемся этим напрямую, и потому догонять становится значительно легче.

И вы говорите: «Что ж, это истина, которая стоит за кошачьими хвостами. X плюс Y на квадратный корень из минус Z. Гммм».

Если вы будете пытаться догнать материальную вселенную, это практически никогда… вы никогда не догоните ее. Он будет расширять, расширять, расширять свою зону ответственности, будет брать все больше, больше пространства, пытаться вынести все больше пространства. Вы дадите ему возможность взять еще 10 единиц, и он захочет взять еще 200, и вы будете просто оставаться на этой пропорции, пока не поглотите практически всю вселенную МЭСТ.

А вы говорите: «Ну и что?»

Может быть, таким способом у вас что-то получится, это вполне возможно, но в этом нет необходимости, потому что этот человек действует во власти заблуждения. Он никогда не замечал одно очень интересное различие. Вселенная МЭСТ — это не его собственная вселенная. А он считает, что его вселенная и вселенная МЭСТ — это одно и то же.

И вы говорите: «Послушайте, человек искал ответ на загадку кошачьих хвостов. И это применимо не только к персидским котам, но и к сиамским, и не только к сиамским, но и к беспородным». Это не работает.

Его собственная, домашняя вселенная — можно так сказать аллегорически — была уничтожена так быстро, что он находился в шоке, и когда он снова взглянул вокруг, то подумал, что он все еще в своей собственной вселенной, но это уже было не так. И он все еще находится под влиянием исходного постулата, что он живет в своей собственной вселенной. Он до сих пор живет с этим постулатом. Поэтому он может заставить кого-то начать что-то делать, но не может изменить их делание или остановить их, после того, как они это начали. И это для него совершенно поразительно. Это невероятно. В своей вселенной он начал бы что-то — создал бы что-то, запустил бы в действие, изменил бы его, может быть, дал бы ему прийти в упадок по нисходящей спирали и затем разрушил бы его. Это было в его власти. Но вот за какой-то миг он оказывается «очевидно в своей» вселенной, «явно в своей». И он начинает что-то, затем переходит к следующему шагу, ничтоже сумняшеся. И говорит: «А сейчас — сейчас мы это изменим». Ан нет. Инерция и все прочее вступают в свои права.

Стало быть, неважно, насколько истинным является данное. Важно то, насколько хорошо вы можете заставить его работать на вас. Что ж, это данное является на самом деле большой тягловой лошадью. Это большой сверхмощный двигатель гидроэлектростанции. Это атомная энергия. С помощью этого можно создавать такие вещи, как... можно создавать такие вещи, как... ну, я не знаю, можно даже создавать маленькие вещи. Можно создавать маленькие, незначительные и не имеющие большой силы вещи, такие, как водородные бомбы, ведь если их сравнить с этим... это другой порядок величины.

Это как с пушечным ядром. Он выстреливает из пушки, и когда ядро пролетает половину пути, он решает, что оно не должно попасть. И он говорит: «Ну, ладно. Это пушечное ядро сейчас пройдет на пять метров левее и не попадет в цель». И это чертово ядро продолжает лететь прямо и поражает цель: БУУМ! Он выстрелил, а потом решил, что целился не туда.

О чём вы говорите? Вы говорите о чём-то феноменальном, о чём-то феноменальном, что реально существует.

Случалось вам видеть, как стреляют на стрельбище? Если вы наблюдали отличного стрелка на стрельбище — он замечает, что в то мгновение, когда он спустил курок, прицел сдвинулся вниз, к окружности под номером три, и он пытается поднять эту пулю. Видно, как он пытается поднять эту пулю к яблочку. Он пытается поднять свою пулю к яблочку, потому что знает, что во время выстрела держал ружье слишком низко.

Откуда мы знаем, что это существует? А вот откуда: вы поднимаете преклира по шкале, и вдруг он говорит: «Эй!» Он всё время говорил вам... отступая, он настолько сильно углубился в пространство, что совершенно рассеялся, поэтому он продолжает твердить: «Я не нахожусь ни в одной точке пространства». Что ж, вы знаете, где он находится. Его нужно собрать воедино прежде, чем он сможет найти пространство, в котором он находится, чтобы он мог выйти из этого пространства и попасть в своё собственное, и тогда он сможет выйти из своего собственного пространства и больше не находиться ни в каком пространстве.

Наблюдали ли вы за кем-то, кто вел машину? Вдруг он замечает, что машина пошла немного не туда, ее занесло. И он хватается за руль, поворачивает и старается вывести машину на правильную дорогу. Но руками МЭСТ этого не сделать.

И вот он перед вами, полностью собранный воедино, и теперь он контролирует пространство, а затем владеет пространством. Он скажет: «Да это же прекрасно. Здесь нет никакого пространства». Иначе бы он сказал: «Ну, я не думаю, что я там. На самом деле я, вероятно... я, вероятно, нахожусь вне этой вселенной». Нет, вам это не нужно. Человек обнаруживает, что это замечательное данное: там, где он находится, нет никакого движения, нет никакого пространства. Он чувствует себя там очень комфортно. Никакого движения, никакого пространства, понимаете?

Это отвратительно. Это скверно. Вы начинаете какое-то действие, а оно сбивается и неожиданно уходит не туда, куда вы его направляли, и вы хватаете все, что под рукой, и пытаетесь исправить это действие, перенаправить его в нужное русло — а оно не исправляется. Это называется провал. И это анатомия провала.

Вы говорите ему: «Создайте какое-нибудь пространство».

Неспособность справиться с тем, что началось или что человек начал после того, как было принято данное направление действий. Неспособность справиться с этим, когда действия были запущены в данном направлении.

Он скажет: «Ладно, ежик, ежик. Вот вам пространство».

Что происходит в семье? У человека рождается ребенок: малыш, милое дитя, кроха и так далее. Он говорит: «Я буду президентом». И что же? Становится дежурным по станции в метро. Куда это годится? Очевидно, что такого не может быть в его вселенной — и очевидно, что это его вселенная.

«Теперь рас-создайте его».

Мы знаем, что это его вселенная. Он знает, что это его вселенная. Ясный день. Он является самим собой и претендует на то, что все эти люди вокруг, очевидно, сделаны им. Если останавливать людей на улице, сажать их за э-метр и спрашивать: «Это вы создали всех, кого вы когда-либо видели?» Он посмотрит на вас изумленно и у него появится очень странное чувство: «Да, это я… Хм-м… Нет, уверен, что не я. Они не делают того, что им говоришь». В этот момент вы увидите как бы смутное воспоминание о чем-то очень далеком.

«Зачем?»

Каждый в этой вселенной пытается действовать так, как будто это он ее создал. Но он не создавал эту вселенную, он только — можно сказать — усиливал ее. И он усиливает ее всякий раз, когда ее воспринимает. И всякий раз, воспринимая ее, он соглашается с ней. Поэтому он никогда не переходил на ту сторону моста. Он никогда не говорил вдруг:

«Ну, давайте же, рас-создайте его».

«У меня когда-то была вселенная, которую я полностью контролировал, и эта вселенная каким-то образом прекратилась, и я оказался во вселенной, которую я НЕ контролирую». Никогда еще он не переходил по этому мосту на ту сторону.

«Зачем?» Он говорит: «Почему я должен это делать? Я просто помещу туда что-нибудь! А знаете, это очень интересно. Это очень интересно».

На самом деле не нужно говорить ему или убеждать его, что он должен перейти через этот мост. Все, что нужно — это взять и показать ему, что у него есть вселенная. Вот так просто. Сказать: «Хорошо. Сейчас смакетируй то, смакетируй это, теперь немного вот этого. А теперь давай возьмем куб пространства».

Бросьте это. Я имею в виду, что вы не сможете одитировать этого парня.

Он скажет: «Чего?»

Я серьёзно говорю. Конечно... конечно, это гораздо выше уровня любого преклира, который вам когда-либо попадётся... И не позволяйте ему выйти сухим из воды, потому что он находится очень высоко. Он находится очень высоко.

«Ну, просто возьми некоторое пространство в комнате и выпили небольшой куб…»

Он обладает такими способностями, что на самом деле мог бы смокапить что-нибудь более яркое и блестящее и более действенное по сравнению со всем этим, а всё это несколько старовато, затёрто, всё это как бы застоялось, покрылось плесенью... К тому же это печально. Всё это печально. Всё это говорит вам: «Мы служили вам; мы были созданы для вас; вы можете использовать эту вселенную; мы сделали всё возможное, чтобы вам помочь», и так далее. «И мы построили всё это для вас, и вы должны очень осторожно это использовать», и так далее и так далее. Это факт.

«Я так не могу». Это такая неспособность, что дальше некуда — и он потрясен. Он вдруг обнаружил, что у него есть куча неспособностей.

Вы увидите, что преклиры, которые находятся очень низко на шкале тонов, драматизируют это как «одиторы». Такой человек просто пребывает в прекрасной печали, представляя себя последним одитором на Земле. Такой преклир находится очень низко на шкале тонов, он не может выйти из своего тела или... ничего подобного он не может сделать, он одитирует как одержимый. И вот вы говорите ему: «Теперь почувствуйте прекрасную печаль, представив, что вы – последний человек на Земле. Здесь больше никого нет, вы всех освободили. Теперь почувствуйте прекрасную печаль из-за того, что все уходят и последняя парочка преклиров смотрит на вас и говорит: "Ну, прощай, нам жаль, что мы не можем взять тебя с собой". Почувствуйте эту прекрасную печаль; и пусть там появится маленькая статуя... ваша маленькая статуя, которую они сделали», и так далее. «И вы можете сидеть там и смотреть на эту статую, тогда как все остальные стали свободными и ушли».

Человека довольно сильно шокирует, когда в творческом процессинге они вдруг обнаруживают, что у них есть какая-то неспособность в области творческого процессинга. Потому что до сих пор они самонадеянно полагали, что эта их способность представлена вселенной МЭСТ, которая продолжает существовать. Из этого следует, что они как бы все время ее создают, и им никогда не приходило в голову посмотреть на это под таким углом: «Мне нужно руководить тем, что меня окружает, если я хочу иметь хоть какую-то вселенную или если собираюсь сделать что-то с вселенной».

И этот человек скажет: «Да. Эй, минуточку, именно так я себя и чувствую».

Вы задаете им делать макеты и тем самым позволяете им вернуть себе способность создавать и контролировать свою собственную вселенную. И в результате они возвращаются прямо к тому, что они делали в тот момент, когда их сорвали с их собственного пути. И вы восстанавливаете это умение, и внезапно они говорят: «Знаешь, с моим разумом все в порядке! Все в порядке с моими способностями! Я могу управлять этим телом! Я могу управлять этими вещами! Боже правый! Я все это время думал, что ни на что уже не способен!

Что ж, вот так чувствует себя МЭСТ, когда вы действительно начинаете в него проникать и перемещаться внутри него. Интересная штука. Ну как бы то ни было... Конечно, вы можете заставить его испытывать всё, что угодно, но у него есть чувства, свойственные ему от природы.

Все эти собаки на улицах. Они бегают по улице и лают на тебя. Им говоришь: «Не лай!» — а они все лают и лают. Я уже решил, что потерял всю свою силу. Я больше не контролирую свою собственную вселенную».

Так вот, Q порождает совершенно определённый тип вселенных, например, такие, как МЭСТ-вселенная, или же она порождает недолговечные вселенные, или же она вообще не порождает никаких вселенных... селф-детерминизм. Но для того чтобы создать вселенную, нужно уметь хорошо управлять вселенной. Вселенная может быть построена по схеме из восьми динамик. Как эта, например. Но вселенная может иметь восемьдесят две динамики, шестнадцать динамик и квадратнокорневое пространство. Что такое квадратнокорневое пространство? Не знаю. Я никогда ещё не создавал квадратнокорневого пространства. Я создавал кубическокорневое пространство, логарифмическое пространство, но логарифмическое пространство – это очень забавная штука. Я расскажу вам о логарифмическом... Бог ты мой, как же вас может измотать путешествие по логарифмическому пространству. Это изумительно.

Он никогда не замечал, что это — другая вселенная.

Также бывает скрученное пространство. Вы можете создать скрученное пространство. Вы можете создать все эти... вы можете создать пространство, соответствующее любому математическому символу, который вы только можете придумать. Более того, вы можете почувствовать это пространство, и это нечто лучшее, чем то, что вы можете сделать с помощью математической формулы. Очень интересно создать какое-нибудь пространство и ощутить его и так далее.

Возможно, когда вам впервые встретился этот факт, он показался вам странным, но у него по счастью есть очень интересное и очень простое доказательство. Процессинг макетов работает — это самое простое доказательство, которое я знаю.

Да. Ну, как бы то ни было, давайте спустимся обратно на Землю. Таким образом, это высший уровень, с которым мы имеем дело. Это находится выше уровня выживания; это находится выше уровня бытийности; это находится гораздо выше уровня действия. Как ни странно, это находится выше уровня идентности как таковой. Но это очень высокий уровень, высший уровень индивидуальности. У людей была такая идея, что если вы поднялись на самый высший уровень... вам, конечно, нужно как бы подняться ещё немного и посмотреть, нет ли чего-нибудь, что находится ещё выше. Люди думали, что это... что существует какая-то основная масса тэты и что на верхнем уровне шкалы тонов все превращаются в единое целое. К счастью, это не так. Да.

Да, вы начинаете делать эти штуки и делаете их как следует, и парню становится все лучше и лучше. Соматики выключаются, дела идут прекрасно, он поднимается по шкале тонов, ему все лучше — и его неспособности уменьшаются. Он становится все больше, претендует на большее, и если вначале он говорил: «Да ну ее к черту, это вселенную МЭСТ. Никогда больше не хочу с ней соприкасаться», — то теперь он заявляет:

Но если вы опускаетесь по шкале тонов, то все превращаются в единое целое, а единство – это МЭСТ. У МЭСТ нет какой бы то ни было индивидуальности. Этому стулу всё равно, кто его поднимает. Не важно, кто его поднимает, будь то воин пятой завоевательной силы, или вы, или я, или кто угодно ещё. Это не имеет значения. Кто угодно откуда угодно может ворваться сюда и передвинуть этот стул. Стул не скажет: «Простите». Стул не скажет: «Мне больно». Это подлинное братство МЭСТ-вселенной. Это братство. Однако всё это дошло до того, что она даже не носит отличительных знаков.

«Черт, это просто другая вселенная. Поглядим-ка… Что делают с вселенными? Ну, сегодня после обеда надо будет выпилить ломоть побольше из левого угла и развернуть его другой стороной — вот будет прикол!» (Смех в зале.) И больше ничего.

Но у неё есть идентность. Это стул. Но не просто стул, а стул, который стоит на этой кафедре. И это чёрный стул, но я не думаю, что если бы мы назвали его Мехитабль, он бы знал об этом. Но мы могли бы назвать его «стулом по имени Мехитабль». Вот он.

А сейчас давайте подойдем к этому с другой стороны. Тут много сторон. Является ли вселенная МЭСТ иллюзией? Вот интересный вопрос, а? Это — иллюзия? Куча народу снует повсюду и проповедует: «Это иллюзия. Такой вещи как материя не существует. Все, что вам нужно делать — это думать правильные мысли, думайте правые мысли, не думайте левых мыслей (смех в зале), это все когда-нибудь, в конце концов, пройдет, и это все принадлежит кому-то другому». Они говорят так, но до сих пор не было никакого средства для этого. И еще: они говорили так тысячи раз, но никогда не могли это обосновать.

И я заметил, что когда я позволяю ему стоять здесь, он продолжает стоять здесь. Он не поднимается. Он не говорит... он не пытается вернуться в прежнее положение. Он вообще ничего не делает. Я могу подойти и немного пихнуть этот стул. Он сказал «аи»? Может быть, он почувствовал «аи». Не знаю. Но он не сказал «аи». Это просто идентность без индивидуальности. Индивидуальность определяется способностью создавать идентности.

Что ж, давайте это как-то обоснуем. Давайте рассмотрим это. Вначале выясним, что такое иллюзия. Иллюзия — это что-то, созданное кем-то. Давайте называть термином «иллюзия» то, что создает преклир. Просто будет использовать это слово в узком смысле. И давайте называть обманом то, что создано кем-то другим. Давайте для удобства так распределим значения.

Посмотрите на маленького ребёнка. Он бегает... вот он Бак Роджерс; в прошлом он был Джессом Джеймсом; а ещё раньше он был Диком Тэрпином или кем-нибудь ещё. Я представляю, как все они однажды... как каждый маленький ребёнок бегал по улице, и он был Ричардом Львиное Сердце, а ещё раньше он был Мерлином и носился сломя голову, а ещё раньше – бог его знает. Я представляю, как в Риме маленькие дети бегали туда-сюда, и у них не было даже деревянных мечей в руках, но они были Юлием Цезарем. Один день они были Юлием Цезарем, на следующий день они были Тиберием, на следующий день – Калигулой. Маленькому ребёнку всё равно, сколько у него идентностей. Но если вы спросите его: «Являешься ли ты индивидуальностью?» – о, разумеется, он является.

Обманом может быть также что-то, созданное преклиром, если он при этом заявил, что это сделал кто-то еще. Он создал это и сказал, что это создано кем-то другим. Это также можно назвать обманом. Не будем особо беспокоиться об этом, потому что это относится к области автоматизма, так что просто сведем определение к следующему: иллюзия — это то, что делает преклир, а обман — то, что делает кто-то другой. От этого и будем плясать.

Самой большой индивидуальностью хомо сапиенс обладает в раннем детстве. Представление маленького ребёнка о том, что такое достоинство, полностью уничтожило бы некоторых пожилых дам, которые любят гладить детей по головке и говорить: «Утю-тю-тю-шечки». Ребёнок смотрит на них... этот взгляд может убить!

Мы знаем, что другому человеку нет необходимости знать, иллюзия это, или обман, или еще что.

Таким образом, мы говорим о высшей степени индивидуальности, которой можно достичь. И когда я говорю «высшей степени», я не имею в виду «абсолютной». По мере того как мы поднимаемся вверх, у нас, вероятно, остаётся ещё много индивидуальности; у нас, вероятно, остаётся ещё много индивидуальности. Существует, вероятно, ещё множество других вещей, которые можно сделать.

Хорошо. Возьмем еще один критерий. Хороший критерий. Возьмем восприятие. Одна из тех вещей, о которых ваш преклир беспокоится больше всего, и о которой вы как одитор будете больше всего беспокоиться — это восприятие. Нам нужно рассмотреть это до основания и до тошноты: восприятие. И как же вы сделаете эту стену более зеленой для вас? Как? Как вы обострите свои восприятия? А?

Вы знаете, что можно проодитировать огромное количество инграмм, связанных с восприятием цвета, и не сделать эту стену ярче ни на грамм. Вы можете соглашаться со вселенной МЭСТ: соглашаться, соглашаться, соглашаться и соглашаться — и стена не станет живописнее. Фактически вы можете досоглашаться до того, что она потускнеет и начнет расплываться, а вы будете становиться все менее активным, все более и более апатичным, похожим на камень или на комок грязи. Вы станете больше МЭСТ, и тем больше, чем больше вы будете с ней соглашаться. Чем больше вы соглашаетесь с МЭСТ, тем больше вы ею становитесь.

Так вот, эту вселенную можно назвать... эта МЭСТ-вселенная, возможно, является чем-то средним между всеми существующими соглашениями, чем-то средним между всеми существующими иллюзиями, что совершенно неизбежно должно было возникнуть. Если бы какая-то группа людей постоянно создавала иллюзии, создавала иллюзии и приходила к каким-то соглашениям, то можно сказать, что неизбежно появилось бы нечто среднее между всеми этими соглашениями и иллюзиями. Так вот, я не знаю, насколько это утверждение верно, но такое могло произойти за такой длинный промежуток времени, это ужасно... это могло произойти с такой большой массой, как МЭСТ-вселенная. МЭСТ-вселенная – это большая масса, а не длинный промежуток времени.

Правда ли это? Давайте посмотрим на преклиров и протестируем их в плане согласия со вселенной МЭСТ. Каким образом? Возьмем простой, очевидный естественный закон и определим положение преклира на шкале тонов, определим, где он точно находится на шкале, и окажется, что степень его заблуждений и аберрации, что его способность и неспособность контролировать себя самого определяется таким способом с достаточной точностью. А затем попросим его смакетировать что-то и заставить это не подчиниться естественному закону. Пусть он смакетирует бильярдный шар, который падает и ударяется о потолок.

Вот существует большая масса, она могла появиться именно таким образом. Я не знаю. Зато я точно знаю... зато я точно знаю, что я уже видел достаточное количество вселенных, чтобы знать, что они не подчиняются одним и тем же законам. И это весьма, весьма удивительный факт. И я точно знаю, что каждый человек в полной мере способен создать вселенную. Я не говорю, что это должна быть крохотная вселенная, которую можно было бы хранить в шкатулке для украшений или что-то в этом роде; это может быть довольно большая вселенная.

Нет. Все знают про гравитацию. Этот тип сядет там, возьмет бильярдный шар и попытается заставить его подняться. Он добьется того, что шар немного поднимется и тут же опять упадет, и парню придется туго. Ему будет совсем не просто заставить этот бильярдный шар упасть вверх — точно в той степени, насколько он аберрирован.

Сколько вселенных вы могли бы иметь в существующих вселенных? Разумеется, бесконечное множество. Эту МЭСТ-вселенную, поскольку она представляет собой спостулированную протяжённость, с которой вы согласились, можно очень легко, если говорить о протяжённости... у вас есть спостулированная протяжённость... всё, что вам нужно сделать, – это немножко изменить её пространственные координаты, и она может оказаться прямо здесь. Понимаете, пространства даже не могут совпадать. На самом деле мы не можем даже сказать, что одно пространство пересекается с другим пространством, потому что пространство – это постулируемое соглашение. А если пространство – это постулируемое соглашение, то существует только один способ сделать так, чтобы одно пространство пересекалось с другим, и это очень простой способ. Человек может сказать: «Так, посмотрим, в высоту столько-то, вперёд столько-то, в ширину столько-то, но ширина вот здесь идёт под углом в 45 градусов, и высота имеет небольшой наклон влево, а ширина - вот». И у него получается два пространства одновременно.

Можно составить постепенную шкалу попыток заставить бильярдный шар упасть с пола и удариться о потолок, и она будет отражать его аберрированность в плане наличия у него инграмм, вторичных и всего такого, его поведение, его способность управлять, его время реакции и его показания на э-метре. Просто строите одну кривую, другую, третью — и они соответствуют друг другу, и оказывается, что этот человек не может макетировать предметы так, чтобы они не подчинялись так называемым естественным законам, которые он не отличает как естественные законы физической вселенной. Он в состоянии полной покорности вселенной МЭСТ.

Но не окажется ли он в ужасном состоянии? У него есть два пространства одновременно, и всё то время, когда у него есть два пространства – две протяжённости - одновременно, он пытается... понимаете, единственная причина, по которой они перемешались между собой, заключается в том, что он находится в состоянии «может быть». А потом у него, возможно, есть пространство, которое он называет временем, и он постоянно перемещает это пространство, которое он называет временем. Конечно, оно никуда не двигается... и он совершенно запутался во времени, но у него есть ещё одно пространство, которое постоянно как бы навязывает себя ему.

Но человек под гипнозом тоже оказывается в состоянии полной покорности — гипнотизеру. Допустим, вселенная МЭСТ — это гипнотизер, а этот преклир — тот, кого он гипнотизирует, и вспомним, что подвергшийся гипнозу человек настолько обманывается, насколько этого хочет гипнотизер. Здесь это применяется напрямую. И мы видим, что степень согласия с естественными законами — это также степень аберрированности преклира. Очаровательно, правда? Разумность человека, его собранность и другие такие вещи также будут соответствовать его положению на этой шкале.

Что бы вы думали – это ваш преклир. Он не знает... он на самом деле не видит никакого различия между пространством МЭСТ-вселенной и пространством своей собственной вселенной. Он никогда их не различал. Он по-прежнему держится за одно пространство, а смотреть пытается на другое. Люди, у которых происходит всё наоборот, люди, которые проделывают с пространством самые невероятные штуки... просто удивительно.

Все это очень интересно, потому что существует гипноз, который можно продемонстрировать как явление, и мы показали, что он включает в себя все большее и большее согласие; все, что нужно сделать, чтобы загипнотизировать человека — это заставить его соглашаться, соглашаться, соглашаться, и он будет видеть все, что угодно. Он что угодно увидит и что угодно сделает. Он соглашается, соглашается, соглашается.

Вот какой-то человек выходит на улицу, он смотрит на звёзды и видит небо в трёх измерениях, совершенно прекрасно. Что ж, он имеет довольно неплохое представление о пространстве. Он может сказать вам, какая звезда является самой удалённой... какая звезда находится дальше. Вы можете проверить это по карте. По яркости звезды нельзя определить, на каком расстоянии она находится, потому что некоторые очень яркие звёзды находятся довольно далеко, а некоторые тусклые звёзды находятся довольно близко. И этот человек просто говорит: «Вон та звезда находится довольно далеко отсюда, а вон те звёзды находятся ещё дальше. Я вижу это отсюда».

Хорошо. Давайте теперь рассмотрим такой аспект. Давайте возьмем следующий критерий. Является ли вселенная МЭСТ иллюзией? Еще один критерий, очень изящный. Оказывается, способность человека воспринимать иллюзии определяет его способность воспринимать вселенную МЭСТ. Как мы это выяснили? Вот как: этот человек становится все более и более способным создавать и воспринимать иллюзии, воспринимать их свойства, объем, размеры, их эмоциональный тон. И по мере повышения способности создавать иллюзии в той же степени повышается его способность воспринимать вселенную МЭСТ. Представьте себе. Нужно научиться видеть иллюзии прежде, чем научишься видеть МЭСТ. Чертовски убедительно. Это действительно убеждает.

Вы скажете: «Он не мог измерить расстояние при таком маленьком параллаксе. Это невозможно». Но если вы посмотрите на астрономическую таблицу и проверите то, что он только что вам сказал, то вы увидите, что там указано то же самое расстояние. То есть вы увидите приблизительно то самое расстояние, которое он пытался вам назвать. Да, эти... эта яркая звезда действительно находится дальше, чем эти две тусклые. Этот человек видит глубину пространства. Что ж, он имеет довольно неплохое представление об измерениях этой вселенной, раз он может проделывать что-то подобное.

Можно еще сделать такой трюк, один из тончайших трюков в мире — сказать: «Вы хотите знать, реален ли весь этот хлам? Топните-ка ногой по полу — это сразу скажет вам, реален он или нет. Вот доказательство, что все это реально и что человек произошел из грязи».

Вот другой человек выходит на улицу, и ему кажется, что все эти звёзды висят в полуметре над ним. Он просто не видит никакого расстояния между собой и этими звёздами, и все они кажутся ему плоскими. А потом кто-то ещё выходит, и для него все эти звёзды расположены совершенно по-другому. Он совершенно чётко видит, что звёздное небо уходит вон туда, и он говорит: «Когда передвигаешься на юг, звёзды начинают подниматься».

Ничего такого это не доказывает. Здесь забавно то, что берется нога, сконструированная из энергии вселенной МЭСТ, и ударяется о площадку из энергии вселенной МЭСТ — и естественно, эта пара не будет противоречить друг дружке. Это установленное соглашение, что это будет так. И вы воспринимаете, что это так. Каким образом вы воспринимаете? Ох, это… это просто ужас какой-то. Как вы воспринимаете? Когда вы, в конце концов, выясните, как вы воспринимаете, вам будет стыдно за себя. Вы ставите тут эту стену, видите? Вы делаете это непрерывно. Вы все время держите тут эту стену, понимаете? Поставьте здесь стену, а затем дотянитесь до нее — и вы почувствуете стену. И скажете: «Она тут есть». Ощущаете?

Вы, возможно, могли бы посмотреть на всё это поближе, если бы просто спросили у нескольких человек, как для них выглядят звёзды. И если вы повыспросите у них всё это, то обнаружите, что люди по-разному видят пространство, и это единственное, на что я здесь пытаюсь обратить ваше внимание. Существуют различия.

Вы помещаете ощущение под названием «стена» вовне, вот здесь. Затем вы протягиваете руку… нет, простите. Вы выставляете ощущение под названием «стена», а затем вы устанавливаете протяженность от вас до «стены». Затем вы вытягиваете э-э… зонд, дотрагиваетесь им до стены и говорите: «Стена тут, и вот почему она тут: потому что я знаю, что она тут, потому что я ее вижу».

Так вот, какое это имеет отношение к одитингу? Что ж, к одитингу это имеет самое непосредственное отношение. Вы заметите... приведу вам реальный пример. Когда я работаю с мокапами, я постоянно говорю человеку, чтобы он передвигал мокап вправо, влево, помещал над своей головой, у себя за спиной и под ногами. Я говорю человеку, чтобы он помещал его на каком-то расстоянии от себя, чтобы он приближал его к себе, чтобы он помещал его на улице, чтобы он помещал его на стене и в разных местах. Но что я при этом делаю? Я меняю положение объекта в пространстве. И изменять положение объекта в пространстве важнее, чем изменять его цвет или что-то ещё. Местоположение в пространстве. Таким образом, в процессинге это становится действием высокого уровня... почему? Усилия и мысли вашего преклира направлены на то, чтобы обрести селф-детерминизм, и можно сказать, что селф-детерминизм – это усилие, направленное на то, чтобы достичь целей тэты.

Но ваше «вижу» — это просто зрительный диапазон восприятия. Волна восприятия — с длиной волны фотона — это произведенная энергия, и это изумительная штуковина. Парень может производить энергию где угодно. Он может даже производить фотоны и испускать их, вместо солнца. Давайте взглянем снова на эту стену и вспомним, что мы знаем, что она там, потому что мы ее видим. Для того чтобы ее видеть, нам нужны фотоны. Отлично. Но чтобы записать зрительное восприятие, нам нужно поместить туда зрительное восприятие. Я хочу сказать, что когда до парня доходит, что он все время это делает, что он помещает вокруг свое зрительное восприятие…

А цели тэты, которые мы можем видеть (и возможно, у тэты гораздо больше целей), сводятся к тому, чтобы размещать энергию и материю в пространстве и времени; и размещать... в дополнение к этому, создавать пространство, в котором можно размещать энергию и материю. Так что когда мы начинаем проводить процессинг, мы обязательно должны добиваться, чтобы человек постоянно менял местоположение объектов.

Кстати сказать, иногда в процессинге он на мгновение лишается этой способности. Он пытается ее нащупать и не хочет оставлять эту способность, относящуюся к вселенной МЭСТ и представляющую собой прекрасный образчик автоматизма, просто великолепнейший из всех возможных, и не хочет слишком торопиться с этим.

Какая самая большая трудность, с которой он сталкивается? Какова самая первая маленькая трудность, с которой вы сталкиваетесь при работе с преклиром? Он не может всё это передвигать! Для него это будет большим удивлением. Он знает, что для того, чтобы передвинуть что-то, нужны десятитонные грузовики, лебёдки, цепи и прочее.

Но знаете, мы это практикуем с преклирами на процессинге макетов. Мы просим преклира взять и поместить здесь макет. «Хорошо, сейчас почувствуй исходящий от этого макета блеск». Он выполняет. «Сейчас почувствуй яркость света, исходящего от этого макета». Он знает, что это он его там поставил и теперь получает обратно. Он проходит это и вдруг смотрит на комнату — и видит прямо сквозь стену… Нет!!! (Смех в зале.) Он поскорее расставляет заново стены, воспринимает их обратно, облегченно вздыхает и говорит: «Погоди минутку. Я поставил там стену, и теперь вижу ее обратно. Почему бы мне не поставить стену на полметра в сторону и так же ее не увидеть?» И он делает это! И это работает. Так что он возвращает стену туда, где она должна быть, и с этих пор чувствует себя насчет этого совершенно комфортно. Все в порядке. Она там, где он хочет, чтобы она была.

Что ж, о времени мы поговорим немного позже. Время, конечно, это вполне определенная вещь, и его очень легко понять, так что сейчас мы не будем особо останавливаться на времени... в данный момент.

Однако вот другая ситуация: человек едет на машине по улице и вдруг прямо перед собой видит высокую кирпичную стену. Он воспринимает эту стену, но игнорирует это восприятие. Пренебрегает обязанностью поставить там эту стену — то есть, просто скрывает ее от себя. Она по-прежнему там.

Давайте рассмотрим это с точки зрения целей тэты. Это означает, что в процессинге, чтобы восстановить селф-детерминизм преклира, вы прикладываете самые большие усилия – и на самом деле это единственное, к чему вы прикладываете свои усилия, – к достижению целей тэты, а целями тэты являются её способности, способности тэты. Q1: вот тэта, она не имеет длины волны, не имеет положения во времени и пространстве, не имеет массы, не имеет продолжительности жизни, у неё нет ничего из этого, но она обладает потенциалом или способностью размещать энергию и материю в пространстве и времени и создавать пространство, в котором можно создавать энергию и материю. Вот и всё.

Ты согласился с кучей народа, и они постоянно трудятся над тем, чтобы удерживать ее там (смех в зале). И вы с ними в таком прочном согласии, что на самом деле ты просто принимаешь сведения от них.

Так вот, каким образом кто-либо мог вообще прийти к такому выводу? Но вы увидите, что это работает. Вы увидите, что это превосходно работает, и время от времени вы будете задаваться вопросом: «Боже мой, с чем же это мы тут имеем дело?», потому что вы на самом деле начинаете разбираться во всём этом.

И вот он врезается в эту кирпичную стену, капот всмятку, машина разбивается к чертям. И говорит: «Интересно, а мог бы я… А можно взять эту кирпичную стену и отодвинуть ее к следующему перекрестку, так чтобы я в нее не врезался?» И он делает это в последнее мгновенье перед аварией. Просто берет эту кирпичную стену и переносит ее на квартал дальше.

Так вот, когда-нибудь я найду Q ещё более высокого уровня – или это сделаете вы или кто-нибудь ещё, – Q, которое даст нам нечто большее, выходящее за пределы того, что у нас уже есть. И когда мы этого достигнем, произойдёт ещё один большой скачок вперёд, в том что касается наших способностей.

Не делайте так. Не надо так делать. Вот по какой причине: если вы станете до такой степени мощным, она таки перенесется на квартал дальше — и этим вы просто ограбите и едва ли не убьете огромное число людей, отобрав у них что? — реальность (смех в зале). Иначе говоря, вы разнесете в клочья их соглашения. Не делайте так. Никогда не пытайтесь это сделать, никогда, никогда не старайтесь это сделать. Это… это не ваш путь.

Но эта Q, о которой я вам сейчас рассказываю, была целью... я сказал, что существует несколько уровней и что мы проходим через второй уровень знания с помощью процессинга усилия и подбираемся к третьему уровню. Что ж, мы только что прорвались через третий уровень.

Случалось ли вам спрашивать преклира: «Ты во что-нибудь врезáлся на машине?» Парень в ответ: «Ага, ага».

Что находится на четвёртом уровне, я не знаю. Но я знаю, что эта Q1 видима и что её можно использовать, впервые её можно использовать в широком масштабе, получая удовлетворительные результаты. Потому что как только вы начинаете её использовать, ваш преклир перестаёт задавать этот глупый вопрос. Этот вопрос... становится очень трудно понимать этот вопрос... что кто-то может задать этот вопрос; он говорит «Почему мы здесь? Какова причина всего этого?»

Хорошо. Вы говорите: «Сейчас давай возьмем остановленный визио-рикол этого инцидента».

Вы говорите: «Причина. Хм... Это ноль, запятая, примерно... пятнадцать нулей, один, пять [0,00000000000000015], или что-то около этого, это длина волны – способность воспринимать или мыслить... я имею в виду, причина... о чём вы говорите?»

Он скажет: «Да, у меня есть его визио».

Он отвечает: «Какова причина? Какова... когда я, какова.. Какова причина? То есть почему мы здесь?»

«Что это за визио?»

—А, вы имеете в виду предшествующую причину. А, вы имеете в виду, что должна существовать предшествующая причина в этой вселенной?

«Это… Это мгновение перед самой аварией». У него до сих пор держится эта картинка кирпичной стены, дерева, другой машины и тому подобного. Это мгновение перед самой аварией.

—Нет, нет, нет. Почему мы здесь?

Как же вам покончить с этой картинкой? Вы можете крутить ее, как хотите, и вытворять с ней все, что угодно. Вы обнаружите, что она так просто не уберется.

—Что вы имеете в виду под этим «почему мы здесь»?

Дайте ему макет точно такого же дерева и пусть он, наконец, сделает с ним то, что он пытался сделать. И в тот момент, когда у него это получится, у него не будет больше картинки. Я не знаю другого вида процессинга, который уничтожил бы такую забористую картинку. Она просто торчит, и торчит, и торчит там. Он явно остановил время. В тот миг перед столкновением он пытался взять это дерево и поставить его на дороге кварталом дальше, чтобы он не мог в него врезаться.

—Именно это. Почему мы здесь?

Он не остановил время — и тому есть серьезная причина. Не существует никакого времени, которое можно было бы остановить, и мы обсудим это в дальнейшем. Но там был объект, и его намерением было изменить местоположение этого объекта в пространстве. Его неспособность это сделать была для него свидетельством того, что, поскольку он не изменил положение объекта в пространстве, он все еще сидит там, и у него есть факсимиле этого момента. И он все еще смотрит на это дерево как на то, что не изменило положение в пространстве, и как на свой крупный провал.

—Что вы имеете в виду?

Просто потренируйте его. Задайте ему: «Смакетируй… смакетируй зубочистку и поставь ее там. Снова смакетируй зубочистку и поставь ее на полметра дальше».

—Ну, я хочу знать причину, по которой мы здесь находимся.

Он скажет: «Она все время придвигается и старается ударить меня в лицо».

—Что ж, послушайте. Послушайте. Причина имеет отношение к ассоциативным процессам. Если вы сможете по ассоциации связать одну вещь с другой, то в конце концов вы обнаружите, что вы вернулись по цепочке к тому, с чего начали. И вы можете продолжать ходить по кругу таким образом или же вы можете создать спираль – как угодно. Но когда вы говорите «причина чего-то», вы спрашиваете о градиентной шкале данных. А если у вас есть градиентная шкала данных, то необходимо пространство и время, в которых существовала бы эта градиентная шкала данных. И всё это так и будет двигаться кругами. Не спрашивайте о градиентной шкале данных в пространстве и времени, потому что она всегда заканчивается на самой себе. Исключений не бывает. Ваша причина имеет отношение к одной вселенной в одну единицу времени. Вам нужно использовать здравый смысл. Так вот, вам нужно... прежде чем вы сможете иметь причину, вам нужно иметь основу, вам нужно иметь первопричину.

Вы скажете: «Так-так. Это ничего. Давай возьмем эту зубочистку и будем просто держать ее — в полуметре от тебя. Получается? Сделай ее синей, сделай ее красной, наклони ее вправо, наклони влево, сделай так, так, так, так, так и так…»

А когда этот человек спрашивает: «Какова причина того, что я здесь нахожусь?», он говорит: «Послушайте, существует... вы знаете, что существует причина, предшествующая причине».

«Ага! — говорит он. — Теперь она остается там». Теперь у него получается удержать там эту зубочистку.

О, греки с этим справились. Они прекрасно... они прекрасно со всем этим справились. Они говорили: «Ну...»

«Хорошо, хорошо. Сейчас отодвинь ее на пару сантиметров». Он говорит: «Она возвращается назад, ко мне».

Я, наверное, могу рассказать вам о людях, которые даже ещё лучше, чем греки. Индусы, я упомянул об этом в какой-то лекции... индусам приходилось ужасно трудно. Священникам без конца задавали вопрос: «Как выглядит мир?»

«Хорошо, сейчас отодвинь ее на полных два сантиметра, а затем придвинь к себе на двадцать».

В конце концов они сказали... в конце концов они сказали: «Ну, мир представляет собой полушарие», и люди были удовлетворены этим ответом.

«Хм-мм. Мне не хочется это делать».

Потом они спросили: «А на чём оно держится?»

«Ну, давай, давай, просто подвинь ее к себе на двадцать сантиметров».

И им ответили: «Ну, это полушарие держится на... Гмм». И они провели обширное исследование, вернулись и сказали: «Полушарие держится на семи столбах».

«Хм-мм. Мне это не нравится».

Этого хватило на некоторое время, а потом появился какой-то умник, какой-то революционер, разнёс всё это в пух и прах и спросил: «А на чём держатся столбы?»

Вы скажете: «Ну, давай…просто придвинь ее на двадцать сантиметров».

И этот парень сказал... священник сказал: «На слонах. Они держатся на спинах семи слонов».

«Хорошо. Но она продолжает надвигаться».

«Да?»

«Ладно, поставь там две зубочистки, и пусть они пройдут тебя насквозь и окажутся с другой стороны твоей головы».

Что ж, это сдерживало интеллектуальную революцию, вероятно, на протяжении многих столетий, пока какой-то умник наконец не сказал: «А интересно, на чём стоят эти слоны?» И он вернулся и спросил священников: «На чём стоят слоны?»

И он скажет: «Ну, хорошо. Все».

Священники уже были готовы к этому, они уже всё продумали, понимаете, они просто ждали этого, и у них уже был ответ на этот вопрос. Они сказали: «Слоны стоят на черепахе, а черепаха сидит в грязи, и под ней дальше находится одна грязь!»

«Теперь поставь перед собой еще две зубочистки, продень их сквозь свою голову и достань с другой стороны».

И с этим было покончено.

«Вот».

В прошлом греки пытались решить этот вопрос. Они постоянно говорили о неподвижном перводвигателе... о неподвижном перводвигателе. У них было очень МЭСТовское представление обо всём этом. Они говорили: «Если существует вселенная, значит её кто-то создал. Ну а кто создал того, кто создал эту вселенную?» Им никогда не приходило в голову, что тот, кто создал эту вселенную, не обязательно должен быть создан кем-то ещё. Это столь же разумно, сколь и всё остальное, понимаете?

«Возьми еще две зубочистки и поставь их сзади, за головой».

Но когда люди просят, чтобы им назвали причину или первопричину, им нужно что-то, что находится раньше на траке времени. И, естественно, трак времени всегда имеет пределы, так что где-то у него есть начало. А если вы будете объяснять людям причину чего-то, то всегда должна иметься первопричина. Неважно, насколько далеко вы уйдёте назад по траку, вам придётся постоянно находить первопричины, и единственное, к чему вы в этом случае неизбежно придёте, – это к тому, с чего вы начали. Вы можете взять любые данные, используемые для обоснования чего-либо, вы можете взять любой предмет и объяснять всё это таким образом, что рассуждения образуют замкнутый круг. Вы всегда можете объяснить всё это таким образом. И хотя складывается впечатление, что вы даёте людям большой объём знаний, чтобы они внимательно на них посмотрели, вы всё равно ходите по кругу. Только при этом вы не вытаскиваете что-то оттуда, что-то отсюда, а что-то таким вот окольным путём и не замыкаете весь круг рассуждений снова вот здесь.

«Хорошо. Еще две зубочистки… Вот, пожалуйста!»

Для наших целей мы можем... в этой вселенной существует круг, и это очень интересный круг логических рассуждений, и он имеет отношение только к этой вселенной. [См. рис. на следующей странице.] Всё начинается отсюда. Допустим, мы двигаемся в этом направлении и вот так идёт индуктивный способ рассуждения.

«Сейчас поставь эти две зубочистки вон там, получилось?»

Вот в эту сторону. Теперь давайте пойдём в другую сторону и скажем, что это дедуктивный способ рассуждения.

«Да, получилось».

Вы знаете, что это такое. Первый способ – это когда у вас есть куча данных... дедуктивный способ мышления – это когда у вас есть большая масса данных, и вы нанимаете много барахольщиков и всяких разных людей, чтобы они просто приносили отовсюду данные. Они приносят данные так же, как мы сегодня собирали туда людей. И они продолжают приносить всё больше и больше данных и складывать их в большие кучи, и есть кто-то, кто сидит и сопоставляет все эти данные, сопоставляет их, сопоставляет. И он пытается узнать что-то, сопоставляя все эти данные. Это дедуктивный способ мышления.

«Отлично, теперь отодвинь их на два сантиметра от себя».

В конце концов у них появляется достаточное количество взаимосвязанных данных, и они приходят к неизбежному выводу, рассмотрев все собранные данные. Это один способ.

«Отодвинул!»

Есть другой способ. Оба этих метода представляют собой крайности. Это философский метод. Философский метод заключается в следующем: человек говорит: «Знаете, мне кажется то-то и то-то, то-то и то-то, то-то и то-то». И потом он смотрит вокруг и пытается найти какие-нибудь данные, подтверждающие это, и находит парочку и говорит: «Что ж, всё в порядке».

«Сейчас отодвинь их еще на двадцать сантиметров».

В противном случае... так вот, индуктивный метод очень быстро терпит фиаско, потому что большинство древних... Возьмите кого-нибудь... о, давайте возьмём кого-нибудь из современных. Давайте возьмём отменённый закон Ома. Да, Гегель – очень интересный малый. Он отменил закон Ома... Пиацци, между прочим, открыл восьмую планету, и в тот самый день, когда он объявил об открытии восьмой планеты, Гегель написал книгу, в которой доказывалось, что поскольку семь – это идеальное число, то планет может быть только семь. Так что Пиацци... открытие восьмой планеты могло затеряться в мире интеллигенции, потому что они принимали Гегеля. Семь – это идеальное число, вот с такой точки зрения они мыслили. Я имею в виду, что это всё а-на-на-на-на, это всё гммм! Вы подходите к ним и говорите: «Эй, почему бы вам не выйти и не взглянуть по крайней мере на эту вселенную?» Они бы этого не поняли.

«Да!»

Наука появилась благодаря другому методу: дедукции. Люди уже были сыты по горло отменой закона Ома и отсутствием всякой согласованности в этой области. Практически все законы Ньютона были выброшены, как мусор, так называемыми философами прошлого. Я имею в виду... и люди были более склонны принимать это. Они сидели себе и говорили: «Что ж, давайте посмотрим, давайте посмотрим. На берегах Нила сидят крокодилы. Да, крокодилы сидят на берегах Нила. Красивое слово "крокодил". На берегах Нила валяется много всяких камней. Следовательно, крокодилы неживые».

«Перенеси их дальше по улице ровно на один квартал».

Вы говорите: «Совершенно нелогичный вывод». Да, это так. Но они говорят, что слово «крокодил», должно быть, произошло от слова «кремень», и это доказывает, что крокодилы неживые и поэтому не двигаются.

«Перенес».

Появляется какой-нибудь исследователь и говорит: «Я был на берегу Нила, и однажды там гулял маленький ребёнок. Огромный крокодил спрыгнул с берега и чуть не...»

«А сейчас поставь тут дерево».

«Да».

«Минуточку, минуточку, минуточку. Вы лжёте, потому что крокодилы не могут двигаться».

«Теперь передвинь его на один квартал дальше».

«А почему они не могут двигаться?»

«Ну да».

«Ну, в последнем учебнике по философии сказано, что крокодилы сидят на берегу Нила неподвижно». И они убедительно всё это доказывают.

«Поставь там машину».

Так что индуктивная логика попала в немилость, и наука сделала огромный скачок вперёд, настаивая, чтобы все утверждения были реальными, и когда они говорят «реальный», они имеют в виду следующее: можно ли это сопоставить с этой вселенной? И они начали сопоставлять все имеющиеся у них данные с этой вселенной, но потом они тоже потерпели фиаско. Они ударились в крайность. Они всё собирали, и собирали, и собирали данные. Они взяли пятьдесят миллионов обезьян и посадили их за пятьдесят миллионов пишущих машинок или что-то в этом роде, и они думали, что если печатать на протяжении пятидесяти миллионов лет, то в конце концов можно получить ответы на все эти вопросы.

«Получилось».

Нет, боюсь, что мышление требует половину того и половину другого. У вас есть индуктивный метод... вы говорите: «Знаете, похоже, что вот это происходит вот так», и двигаетесь немного вперёд и находите там ещё несколько данных. Вы говорите: «Знаете, это, должно быть, позволит предсказать наличие большого количества данных». Хорошо, похоже, что в этой области есть данные; поэтому давайте-ка прошерстим все данные в этой области и посмотрим, придём ли мы к тому же самому выводу. Пришли? Хорошо, пришли. Это всё, что нам нужно знать. Этого предостаточно.

«Перенеси ее на квартал дальше по улице».

Так что можно сказать, что вот здесь мы начинаем работать со всеми имеющимися данными, а вот здесь у нас есть одно данное. У вас есть карта логического мышления. Вы начинаете работать со всеми данными, существующими в этой вселенной, и у вас получается полный круг. Всё начинается с одного данного и потом по кругу возвращается к тому же самому данному.

«Не-а, она все время возвращается на то же место».

Так вот, применимость какого-либо из этих кругов зависит от того, сколько данных он в себя включает. И вам на самом деле нужно выйти из этого временного круга – ведь это временной круг, – чтобы вообще к чему-то прийти и окинуть что-то очень широким взглядом.

«Хорошо, возьми эту машину и брось ее позади себя. Поставь там еще одну машину, брось ее за себя. Поставь еще одну машину, брось ее за себя. Поставь еще одну машину, брось ее за себя. Поставь еще…»

Вам нужно оторваться от этих «почему». «Почему» означает «какова причина этого?». Вы говорите: «Какова причина этого? Что ж, причина этого... О, вы имеете в виду, что явилось создателем всего этого? Ну, хорошо».

«О, получилось! Я бросаю их позади себя. Там теперь большая куча металлолома».

Человек говорит: «Ну а что является создателем того, что является создателем всего этого?» А потом: «Что является создателем того, что является создателем того, что является создателем всего этого?» И вы просто отодвигаетесь назад, и перед вами весь мир, всё, что существует в этой вселенной, вся эта куча данных, всё, что есть во вселенной, -всё это находится непосредственно рядом с одним данным.

(Смех в зале.)

Так вот, если у вас есть одно это данное, и если с помощью этого данного можно оценивать всё, что здесь есть, то у вас получается большой круг, который включает в себя чуть ли не целую вселенную.

«Отлично. Положи бомбу в середину этой кучи и взорви ее. Сделал? Теперь поставь перед собой машину и передвинь ее по улице на квартал дальше».

Допустим, мы имеем дело со множеством вселенных. Они не связаны между собой в том, что касается времени, местоположения, характеристик и всего остального. Так как же, во имя здравого смысла, их можно связать между собой? Что ж, вот здесь у нас получится что-то наподобие этого. Вот эти круги; вот эти круги. И каждый из этих кругов представляет одну вселенную, понимаете, здесь один, здесь один, здесь один...

«Хорошо, теперь получается».

Что ж, вам нужно подогнать эти круги таким образом, чтобы все они совпали вот здесь. А что здесь? У вас есть три или четыре кучи не связанных между собой данных, с помощью которых нужно оценить одно данное. Так вот, вы говорите, что есть одно данное, которое объясняет все эти данные, и из одного этого данного вы должны быть способны вывести все остальные данные. И для всех этих логических кругов должен быть круг, включающий в себя все данные. И тогда вы сможете оценивать одно с помощью другого, другое с помощью третьего, третье с помощью четвёртого.

«Где картинка аварии?»

У вас должно быть по меньшей мере два круга. У вас должно быть два круга. Это минимальное число. Это как в навигации: вы не можете даже приблизительно определить местоположение судна, если у вас нет трёх линий. Нужна третья линия, чтобы проверить две других. Давайте рассматривать это с точки зрения навигации. У нас должно быть три... один круг, ещё один круг и ещё один круг. Что это? Это всё ещё здесь? Да, это Q1.

«Какой аварии?» (Смех в зале.)

С помощью Q1 можно оценивать данные любой вселенной. Вам не нужны никакие специальные данные. К счастью, нам доступно большое количество вселенных... нам доступно очень большое количество вселенных.

Вы дали ему сделать то, что он пытался сделать, то есть убрать дерево, машину, кирпичную стену, и теперь он знает, что он может это делать в своей собственной вселенной. И это все, что его интересует в плане реабилитации — его способность делать это в своей собственной вселенной. Единственная причина, почему он цепляется за МЭСТ, — это его беспомощность из-за неспособности делать это самому для себя.

Прямо сейчас в вашем распоряжении имеется МЭСТ-вселенная и ваша собственная вселенная. У вас также есть чужая вселенная, чужая вселенная, в том что касается логики, и так далее. Так что у вас есть три вселенные. У вас есть данные, которые я вам даю; это вселенная. У вас есть МЭСТ-вселенная... я их перечисляю не в порядке значимости; то, что я вам рассказываю, имеет гораздо большую важность. И у вас есть ваша собственная вселенная. И из этих трёх самая важная – ваша собственная вселенная, потому что вы можете быть уверены в отношении неё, и главным образом потому, что вы на 100 процентов контролируете её. И если вы начнёте приближаться к 100-процентному контролю над своей вселенной, то две другие вселенные тоже начнут вам подчиняться.

МЭСТ — это вторичное проявление. Возьмите такую вещь как деньги. У людей такое представление, что для того, чтобы приобретать, нужны деньги. Очень интересно. Многие ваши преклиры, если их попросить смакетировать гривенник, не могут создать ничего путного. Он будет расплываться, меняться, пропадать и все такое.

И посредине между тремя вселенными находится это данное: способность тэты.

Скажите ему: «Хорошо, давай возьмем пластинку серебра». Это они смогут.

Это теоретическая способность; это не что-то, что можно попробовать на зуб. Это не что-то, чем можно накормить собаку, и не что-то, что можно рекламировать и так далее. Это не что-то, что, как принято говорить, можно «воспринять, измерить или испытать». Просто замечательно: воспринять, измерить или испытать. Там очень кстати стоит слово «испытать», потому что вы можете испытать это. Вы можете испытать это в своей собственной вселенной, и по мере того, как вы двигаетесь всё выше и выше – когда вы поднимаетесь на довольно высокий уровень, – вы начинаете испытывать это в более глобальных масштабах. Вы начнёте испытывать это всё в большей и большей степени, и неожиданно вы скажете себе: «Я не знаю, каких способностей я могу достичь, но у меня точно есть эта способность низкого уровня – прямо детский сад, – способность создавать в любом пространстве энергию, материю, объекты и создавать пространство, в котором можно создавать энергию и объекты. Я могу это делать, это очень просто. В этом нет ничего сложного. Интересно, что находится выше этого уровня?»

«Подвигай его туда-сюда. Возьми кусок золота, кусок меди, подвигай их, покрути туда-сюда. Сыграй ими в шашки. Заставь их кружиться хороводом, двигаться так, двигаться эдак. Теперь взорви их все».

Что ж, пока человек находится... использует энергию МЭСТ-объектов в МЭСТ-вселенной, где всё настолько зависит от всего остального, что ему приходится говорить и он может говорить только с точки зрения действия и символов, обозначающих объекты, и если вы попытаетесь поднять его на более высокий уровень и объяснить ему, что такое «ничто»... Понимаете? Потому что это не есть «ничто».

«Нет, этого я не могу». (Смех в зале.)

Тэта не есть «ничто». Это что-то внешнее по отношению к этой вселенной, так что вы не можете говорить о ней, используя понятия этой вселенной, вот и всё. Но что касается понятий этой вселенной, то мы можем дать этому определение. И по правде говоря, для нас это в некоторой степени победа.

«Ну, хорошо, сложи их стопкой вон там. А сейчас давай возьмем их целую кучу. Возьмем шесть слитков серебра, шесть слитков золота и шесть слитков меди. Получил? Положи их вон там. Теперь давай возьмем еще шесть слитков, еще шесть и еще шесть, и сложим вот здесь. Получил?

Каким образом мы нашли это? Что ж, когда-то давным-давно я был в Финиксе, и я чем-то там забавлялся, но я знал, что что-то такое существует, я постоянно наталкивался на это.

Отлично. Теперь пусть к дому подъедет большой грузовик и с него начнут разгружать золотые слитки, и складывать в гостиной. Получил? Готово? Разложи их по ящикам и составь там. Хорошо, теперь пусть будет вся улица, целый караван грузовиков, до самого конца улицы, и с них пусть разгружают золото на задний двор. Сложи его все там. Теперь поставь там кучу охранников».

Знаете двумерную историю про двумерных червей? Вот есть двумерная плоскость, и на ней живут и ползают двумерные черви. У них всё отлично, они ползают себе, и в один прекрасный день один из этих червей натыкается на столб... хрясь. И он говорит себе: «Там нет никакого столба».

«Мне не нужны охранники… тут кругом уже слишком много золота». (Смех в зале.)

Так и я посидел какое-то время и сказал себе: «Знаешь, там нет никакого столба, там не может быть никакого столба, нет, нет, нет». Но я, конечно, профессиональный искатель столбов. У меня мания. У меня остались синяки или что-то в этом роде от какого-то столба, и для меня это просто оскорбление – и это не имеет ничего общего со спокойным, упорядоченным исследованием, – увидеть, что там может стоять столб без моего разрешения.

«Прекрасно. Возьми одну маленькую-премаленькую крошечку золота. Взял? Взорви ее». Вы увидите, как парень осторожно озирается, чтобы убедиться, что у него полно золота и перед домом, и на заднем дворе, и просто повсюду. (Смех в зале.)

Кстати, так чувствует себя практически каждый: там что, может стоять столб без вашего разрешения? Это оскорбление! Но единственное, что вы можете с этим сделать, -это вернуться и посмотреть на этот столб. И я снова прошёл по этому пути, но никакого столба там не было.

«Ну, мы могли бы обойтись без этого кусочка». (Смех в зале.)

Так что я развернулся и пошёл обратно, и наткнулся прямо на него. Я внимательно на него посмотрел.

И он разлетается. Преклир его ПУФФ! Он чувствует себя прямо как Джим Фиск*Фиск, Джеймс (Fisk James): 1834-1872 – американский финансист, предпринявший в 1869 году попытку скупить рынок золота со спекулятивными целями, что привело к т.н. Черной Пятнице, дню финансовой паники национального масштаба. или кто там был, кто имел привычку после удачного дня выйти на крыльцо фондовой биржи и прикурить сигару от стодолларовой банкноты. Примерно так он себя чувствует при этом.

Так вот, произошла одна странная вещь... произошла одна странная вещь: я начал изучать... я начал изучать факсимиле, и я обнаружил, что факсимиле создают электронные потоки. Я махал в воздухе несколькими приборами и электроннолучевыми трубками, и я был очень похож на Эйнштейна, который может только... «наблюдатель имеет право смотреть только на прибор и ни на что больше». Он может наблюдать. И предпочтительно, чтобы перед ним не было ничего, кроме отверстия, и чтобы это отверстие находилось на стрелке прибора. И единственное, что он может сказать, увидеть или сделать, должно иметь отношение к этому прибору и к цифре, которую он показывает. Вот таким образом всё это следует делать. И всё это должно быть поставлено в очень жёсткие рамки.

Итак, вы берете крупицу золота и взрываете ее. Затем берете золотой слиток и тоже взрываете. Берете два золотых слитка — взрываете и их. И неожиданно он теряет желание этим заниматься.

Что ж, я... очень хороший малый. Я сидел там и смотрел на показания омметров, и электроннолучевых трубок, и Е-метров и так далее, и всё это становилось всё более и более очевидным. Так что в один прекрасный день я подумал: «Интересно... это странно; интересно... мы можем получить постоянный ток. Да. Хорошо, давайте создадим постоянный ток. Гм, надо же!» И я сказал: «Можно взять старое факсимиле вот здесь и старое факсимиле вон там и придвинуть их друг к другу. И если их придвинуть достаточно близко, то между ними может появиться тоненький поток электрического тока – замечательно, правда? – и его можно измерить с помощью электроннолучевой трубки. Удивительно, правда! Ага!

Тогда вы подгоняете еще один караван грузовиков (смех в зале) и заполняете соседние задние дворы с обеих сторон, заваливаете золотом целую комнату, забиваете золотом всю мебель, засыпаете им стены, а еще одну комнату забиваете серебром. И он говорит: «Да ну его к черту», — и взрывает эту комнату. (Смех в зале.) А затем он взорвет задний двор, затем — передний, и так далее. С ним уже все в порядке.

Что ж, прекрасно. Вот для чего существуют факсимиле, и это одна из причин того, почему у нас есть опыт. Хорошо, давайте пойдём немного дальше. Можно ли сделать так, чтобы этот поток пошёл в обратном направлении?» Жик, жик, жик, жик, жик, жик, жик, жик, жик, жик, жик, жик, жик, жик. «Да, да». И неожиданно всё это ускоряется и – что бы вы думали? – начинает регистрироваться на измерителе переменного тока. И вы говорите: «Прекрасно! Послушайте: человек, по сути, является генератором переменного тока.

Конечно, он получил… он попробовал… он вернулся к своей собственной вселенной. Это все, в чем он заинтересован.

Что ж, давай-ка пойдём ещё немного дальше и очень внимательно посмотрим на всё это. Давайте-ка проверим, может быть, мы сможем получить эффект конденсатора. Если мы сможем получить эффект конденсатора, то мы попали в яблочко, дружище». Так что я попытался получить эффект конденсатора, удерживая... попросив преклира удерживать одно факсимиле там, а другое – там и не позволять им разряжаться каким бы то ни было образом, просто удерживать их на месте. Неважно, потребуется ли для этого два часа, шесть часов, двенадцать часов; просто удерживайте эти два факсимиле на месте и не позволяйте им изменяться ни на толику.

Когда вы проводите этот процесс, то следующим шагом вы берете бумажные деньги. Наверное, с ними работать будет немного проще. Вы берете побольше бумажных денег, и еще побольше, и складываете в стопки. И каждый раз, чуть только стопка банкнот перед вашим преклиром пойдет на убыль, у него будет ощущение, будто они улетучиваются прямо из его бумажника, и эта куча денег немедленно начнет расти.

И, конечно, через очень короткий промежуток времени эти факсимиле взрываются, бум! Это просто неизбежно. Вы можете устроить всё это так, как только пожелаете.

Задайте ему смакетировать свое тело и смакетировать кучу бумажных денег. И пусть он раскидает эти деньги так, как их разметал бы ураган. Пусть он устроит смерч. Через некоторое время вы получите преклира, способного нагромоздить кучи бумажных денег на всем обозримом пространстве. Забавно здесь то, что ему понадобится своего рода ориентация. Он заглянет к себе в кошелек и увидит то, чем они на самом деле и являются: конфетти, резаная бумага. Даже хуже… хуже, чем они есть: они будут смотреться хуже, чем те, которые он макетировал. Но на них можно покупать вещи и все такое. Он восстановит свое восприятие и свою точку зрения на них.

Что мы здесь имеем? У нас есть одно факсимиле вот здесь и одно факсимиле вот здесь, и мы не позволяем им сливаться вместе. И конечно, между ними всегда существует поток, который притягивает их друг к другу, так что вы просто добиваетесь, чтобы они оставались на месте. И иногда их приходится удерживать в таком положении пару часов. Но если вы будете достаточно долго удерживать их в таком положении, то они в конце концов взорвутся! Прямо перед вашим лицом.

Тем не менее, интересно отметить, что вы можете потратить на преклира Бог знает сколько времени, постоянно и непрестанно вбивая ему в башку такой взгляд на деньги, чтобы он стал разумным и рациональным по этому предмету. Он останется безумным в отношении денег. Процесс, который я только что описал, не оставит следа от этого безумия. Странно, не правда ли?

Это очень интересный эксперимент. Пусть другие проводят дальнейшие эксперименты. В результате у вас появляется насморк. Это заставляет вас сморкаться, и парочка риджей взрывается вам в лицо.

Так является ли вселенная МЭСТ иллюзией? Проработка иллюзий разрешает трудности в этой чертовой вселенной, решает заключенные в ней проблемы, и в то же время, если продолжать обращаться с ней как с реальностью, эти проблемы не разрешаются. Итак, иллюзия ли это? Не обязательно считать это окончательным доказательством, совсем не обязательно.

Что ж, благодаря тому, что мне уже приходилось работать с инцидентами на траке, я знал, что факсимиле могут взрываться. Это очень просто. Но тут появилось ещё одно данное. Можно поместить мокап, можно... какой-нибудь эстетический образ, и он может потемнеть. Можно поместить там ещё одну эстетическую картинку, и она потемнеет; можно поместить ещё одну эстетическую картинку, и она...

Весьма любопытным доказательством было бы, если бы вы разломали соглашения людей, разбили бы их реальность. Если бы вы прошлись по улице на высоте трех метров от земли, не ступая на мостовую, и все бы это увидели — вы собрали бы приличную толпу. Их реальность была бы разбита вдребезги. То же самое, если бы вы вдруг протянули руку и в ней оказалась бы десятидолларовая бумажка. Вы бы ее кому-нибудь отдали. Вот вы идете по улице и видите какого-нибудь нищего попрошайку. Вы говорите:

Вы говорите: «Эй, минуточку. Вы хотите сказать, что человек разряжается в эти эстетические картинки. Очень мило. Разве не удивительно? Он... разряжается, разряжается... и он уничтожает эти картинки одну за одной; он создаёт новую картинку и уничтожает её, и создаёт... Ну надо же. Погодите. Если мы берём эту картинку, эта картинка на самом деле электронная? Хорошо. Давайте это проверим».

«На-ка, возьми десятку», — а в вашей руке ничего нет. И вдруг там оказывается десятка. Он берет эту десятку и видит Авраама Линкольна, или Джорджа Вашингтона, или кто там на десятках? Бенджамин Франклин? Нет, это на сотенных. (Смех в зале.) Ну, неважно… если бы вы могли такое делать, и эти деньги вошли бы в обращение — вот это был бы критерий. Это было бы самое крутое испытание, не правда ли? Это было бы реальное неоспоримое доказательство. Конечно, можно задуматься: к чему это привело бы? Если вы вдруг начнете делать такие штуки, делать вот так деньги… Вам нужно очень постараться их сделать, на них должен стоять соответствующий номер и серия, и все такое, они должны приниматься правительством США…

Мы смотрим на Е-метр, понимаете. Когда происходит взрыв, это не то, что преклир чувствует интуитивно. Когда происходит взрыв, у Е-метра слетают ограничители, или сгорают катушки, или происходит что-то в этом роде. Я имею в виду, что реакция не будет какой-то незначительной и это будет нетрудно заметить, если у вас вообще останется Е-метр после такого взрыва.

Вы понимаете, какой это уровень ответственности? Чтобы деньги принимались, уровень ответственности за выпуск этих денег — это быть правительством данной страны. И если вы готовы принять такой уровень ответственности, вы можете это сделать. Но это критерий. Это такой тест, который сделал бы лишними многие другие.

Между прочим, один парень в Калифорнии вообще проделал дырку; причём он проделал дырку не только в электроде Е-метра – то есть в самой жестяной банке, – но также и в руке преклира.

А знаете, что я вам скажу? Никакой это не критерий. Никакой не тест, это просто способ доказательства, принятый в науке. Ученые говорят: «Сейчас мы сделаем то-то и то-то, и то-то, и то-то, и посмотрим, согласуется ли это с законами физической вселенной? Нет, не согласуется».

Ну, как бы то ни было, мы взяли эту штуку – эстетическое факсимиле – и взяли другое злое, мерзкое, нехорошее факсимиле. Мы взяли эти два факсимиле и сказали: «Ладно. Раз, два, три». Бум!

Но что изучает наука? Наука изучает физическую вселенную. То есть, они изучают то, что проверяется в соответствии с физической вселенной. Вы увидели разницу? Следовательно, физическая вселенная является критерием в наших исследованиях, потому что мы исследуем физическую вселенную. Так вот: не путайте это с тем, что делаем мы. Мы разбираем человеческий опыт.

Можно не сомневаться, что если вы приблизите эстетическое факсимиле к любому старому факсимиле, которое вы достали из прошлого, или что-то в этом роде, и если вы достаточно резко и неожиданно приблизите их друг к другу, то произойдёт взрыв, который зарегистрирует Е-метр. Хорошо, хорошо. Человек создаёт энергию, это очевидно.

Мы хотим получить опыт и исследуем опыт. Но если мы исследуем опыт, следовательно, нашим критерием тоже должен быть опыт. И давайте вспомним — давайте посмотрим на это непредвзято — и вспомним, что опыт, как то, что человек переживает и ощущает, совсем не обязательно связан с физической вселенной. Совсем не обязательно.

Так вот, давайте попытаемся поместить рядом парочку других старых факсимиле, там может появиться энергия. «Но минуточку, – сказал я. – Послушайте, послушайте, он создал это эстетическое факсимиле. Но оно не было опытом, который он получил в МЭСТ-вселенной». Старая МЭСТ-вселенная оставила эту маленькую дверную щёлочку. И она была прямо за ней.

Это было бы чудовищной натяжкой сказать, что единственный опыт, который кто-либо когда-либо может получить, это тот, который непременно связан с физической вселенной. Вы сразу же видите, что это не правда. Потому что вы знаете, что человек настолько жив, насколько у него есть мечты.

Был один фактор, который никак не вписывался в общую картину. Вы создали мокап. Вот этот мокап, и очевидно, что это лишь плод вашего воображения. В нём, очевидно, не содержится никакой энергии, а если в нём и есть какая-то энергия, то она, должно быть, появилась там откуда-то ещё. Но вот перед вами мгновенно появляется мокап. Вы смотрите туда, там нет никаких риджей, там ничего нет. Вы просто создаёте этот мокап. И вы берёте этот мокап и кидаете его на другое факсимиле, и слышите пам! И на шкале Е-метра видите ежик!

Является ли физическая вселенная иллюзией? Вы можете взять такой критерий. Когда человек теряет свою последнюю мечту, перед нами оказывается труп. Не убивайте человека пулей, так его никогда не убьешь. Мы можем проверить и доказать это с помощью э-метра.

«Эй, эй, эй, эй. Возможно ли такое, что человек в самом деле может создавать электричество? Если да, то что тогда может произойти?»

Нет. Убейте его, отняв у него его мечты, одну за другой. Отберите у него его цели и его мечты. Какую жалобу вы чаще всего слышите от людей? «Я утратил свои иллюзии. У меня больше нет иллюзий…» Они знают, что у них за беда: они потеряли свои иллюзии. Они говорят вам это в разных выражениях. Это были… это были они сами. Утратив свои иллюзии, они утратили самих себя. Человек становится мертвым, когда умирает его последняя мечта — и тут ничего не прибавишь и не убавишь.

И я начал размышлять. Я уже многое знал о длинах волн. Она идёт вот сюда и вот сюда, и существует шкала от нуля до диапазона эстетики. Диапазон эстетики, по-видимому, находится где-то в этой области, а на более низких уровнях всё это становится всё более и более массивным, и появляются различные соединяющие звенья, всякие формы, запасы энергии, массы, усилия. И подумать только, человек, очевидно, может создавать всё это. Но что мы здесь видим? То, что мы здесь видим, очевидно, является неким проявлением мысли. Мысль делает что-то ещё, она делает что-то ещё, она делает что-то ещё, и это в конце концов превращается во что-то ещё.

Загляните на дно общества. Посмотрите на бомжей. Расспросите, разузнайте у бомжей об этом — вы обнаружите, что у них не осталось ни одной мечты что-то иметь. Они никем и ничем не могут быть, кроме как бомжами.

Так вот, если вы когда-нибудь слушали записи лекций по Технике 88, то вы знаете, что мы попали прямо в точку, сказав, что эта вселенная, очевидно, представляет собой некую комбинацию мысли и энергии, которая оказалась вне времени. В этих лекциях довольно много говорится о вневременности чего-либо.

А если заглянуть в тюрьму, мы обнаружим, что преступники — все, как один — это люди, утратившие чувство собственного достоинства. Если спросить преступника, уважает ли он себя, если вызвать его на откровенный разговор, он скажет: «Однажды я понял, что не могу доверять себе».

Если вы когда-нибудь пытались проходить с человеком соматику апатии, вы поймёте, что я имею в виду, когда говорю о вневременности. МЭСТ-вселенная и апатия очень тесно связаны друг с другом. Вы начинаете доставать инцидент, в котором присутствует апатия, преклир становится апатичным, вы пытаетесь пройти этот инцидент, и господи, до чего же медленно это происходит. Вы перемалываете его и перемалываете; с таким же успехом вы могли бы потереть голову преклира о камень. И в один прекрасный день до меня неожиданно дошло: ну конечно же, это вневременность. Вневременность МЭСТ – это своего рода апатия.

«Как ты это понял?»

Хорошо, мы уже двигались по этому пути, так что можно сказать, что существует градиентная шкала мысли, которая опускается вот до этого уровня. Но мы не пришли к такому выводу: мысль не представляет собой ничего хорошего, потому что это то же самое, что электричество. Я имею в виду, что это точка зрения материалиста.

«Я ударил свою мать».

Многие люди, сельские жители или те, кто занимается френологией, не знаю, как там они себя называют, френологи? Что-то подобное... филателисты. Нет, не то. Я подумаю об этом через минуту.

Если вы будете спрашивать об этом за э-метром, вы будете всю дорогу получать именно такие ответы.

Как бы то ни было, у нас... все эти люди говорили: «Мысль – это что-то другое, а такой вещи, как энергия мысли, не существует. Это не то же самое, что электрический свет или электричество». Вы обнаружите, что везде, где об этом пишут, обязательно упоминают: «Это что-то другое».

«Я понял, что предал друга. Я поступил нечестно. И значит, я больше не заслуживал ничего».

Никому никогда и в голову не приходило... никому никогда и в голову не приходило, что мысль – это что-то достаточно хорошее, достаточно высокое и достаточно могущественное, чтобы создать нечто подобное. Что всё это появилось в результате того, что в одном месте скопилось чертовски много энергии, и эта энергия на самом деле была сгенерирована, и в конечном итоге она превратилась в массы и поэтому теперь может действовать и реагировать как массы.

Он не меряет это тем, сколько МЭСТ он имел. Даже самый отъявленный преступник не оценивает это с той точки зрения, скольким МЭСТ он обладал или был. Он меряет это такой мерой: «я обнаружил, что имел место плохой опыт, плохие переживания, и я был этому причиной, и следовательно, больше ничего не может быть, потому что я не позволю себе быть чем-то или кем-то». И вот вам ваш преступник.

Мужской голос: Энцефалограф... энцефалография... Нет.

Вы хотите взяться за одитинг преступников — их очень легко одитировать. Все, что нужно сделать, это реабилитировать веру человека в себя. Вот так просто. Он потерял ее.

Что ж, у нас есть эта энергетическая масса, и когда одна энергетическая масса оказывается рядом с другой энергетической массой, происходят всевозможные... И я сказал: «Минуточку, минуточку, минуточку, минуточку. В этом что-то есть. Дайте подумать, в этом что-то есть». О, я знаю, как называют этих людей – психологи.

А что такое была эта вера в себя? Это была способность наделять свое я какой-нибудь приемлемой иллюзией, иллюзией, которую принимали бы другие люди. Во вселенной МЭСТ это всегда приходится добавлять, и это строгое ограничение: то, что приняли бы другие. Это не так в его собственной вселенной, там достаточно, если она приемлема для него самого. Он это знает — вот уровень уверенности. Он принимает это сам? Да. Или нет. Здесь не стоит вопрос о том, принимает ли это кто-то еще.

Ну, как бы там ни было, мне неожиданно пришло в голову... это просто подход; я, наверное, рассказываю вам о нём, чтобы вам стало более понятно, чем мы занимаемся. Очень удивительно, но они упустили кое-что в предмете электричества.

Один из главных трюков во вселенной МЭСТ: «Докажи это, иначе мы это не примем», — или: «Мы согласимся с этим, если ты согласишься с тем». Торговля в области иллюзии. Так начинает свое существование новая вселенная.

Таким образом, если мы знаем гораздо больше об электричестве, мы должны быть способны посмотреть на этот предмет и определить, не было ли там что-то упущено. И я начал очень упорно размышлять над этим, то-то и то-то, так-то и так-то, и неожиданно передо мной появилась формула переменного тока. А формула переменного тока не создаст переменный ток, если вы очень внимательно на всё это посмотрите, потому что там не учтён ещё один элемент. И вот этот элемент. У вас есть терминал вот здесь, понимаете, и у вас есть терминал... это могут быть два магнита, две катушки или что угодно ещё – два терминала: положительно заряженный и отрицательно заряженный. И вот они там находятся, и между ними что-то вращается, и сначала это двигается так, а потом так, и возникает переменный... Это не сработает!

Мир вокруг ребенка очень яркий и привлекательный. Ребенок приходит с мыслью, что он свободен. У него сейчас новый старт, новый шанс. В этот раз он совершит в этой вселенной что-то потрясающее. Он добьется успеха и все такое. У него есть эта новая надежда.

Если бы у вас была только эта формула и не было бы генератора переменного тока, если бы вы никогда его не видели, то вряд ли вы смогли бы его сконструировать. Если бы только вас неожиданно – благодаря ли интуиции или чему-то ещё – не осенило, что существует ещё одна деталь механизма, о которой никогда нигде не упоминалось. И это основание.

И вот этот ребенок катится по наклонной плоскости и становится до такой степени испорченным, что теряет эту надежду. Но вначале, в детстве все видится ему очень ярким. Иначе говоря, он может с удивительной легкостью установить там некоторое восприятие — и затем воспринимать его. Мир в его глазах прекрасен, у него, безусловно, есть свобода, и все такое.

Я знаю, что это слишком просто. Это слишком уж просто, но это правда, какой бы ужасной она ни была. Вам нужно основание.

А затем над ним начинают работать, говорят ему: «Джонни, почему ты так много выдумываешь? Ты отлично знаешь, что на заднем дворе у нас не стоит никакой линкор». Он знает, что на заднем дворе не стоит линкор. Он никогда в жизни не ошибется насчет этого. Но он хочет поставить на задний двор линкор — так дайте ему его туда поставить, вместо того, чтобы заниматься таким «воспитанием».

Кто-то может спросить: «Вы говорите об основании логарифма? Или это... это... это... основание для выводов или что-то вроде этого?» Есть ещё кое-что, имеющее отношение к переменному электрическому току, о чём я не буду сейчас рассказывать, но на отрицательной стороне должно быть плюс- минус, а на положительной – минус- плюс, чтобы между этими двумя терминалами происходил взаимообмен. Но что ещё более важно – к чёрту эти полюса, – так это основание. И мы говорим всего лишь об основании генератора или двигателя. Мы говорим просто о платформе, на которой всё это стоит, о платформе, которая делается из железа, или дерева, или стали, или чего-то такого и которая удерживает терминалы на расстоянии друг от друга. Это всё, о чём мы говорим, -всего лишь об этой ужасной, маленькой, простой вещи. Это основание удерживает терминалы на расстоянии друг от друга.

Почему эта вселенная МЭСТ и люди, которые стали МЭСТ-ными, почему эти люди так настаивают, чтобы мы ничего не выдумывали? Почему? Потому что если парень возьмется за это по-настоящему, они, в сущности, знают, что единственный способ раздавить их вдребезги — это внезапно представить им какую-нибудь иллюзию, которую им придется принять. Это смертельно опасно.

Что удерживает терминалы на расстоянии друг от друга? Основание, конечно же.

Джонни вхож в дом, и он — он опасен. Он все время воображает, как он охотится на тигров там, на заднем дворе. А что если… что если он… выйдет когда-нибудь во двор, придумает очередного тигра и притащит этого тигра в дом? (Смех в зале.) Эта мысль затмевает все.

О нет, это не так! Основание прикручено к столу. У нас есть основание, положительно заряженный терминал и отрицательно заряженный терминал, и там есть колесо, которое крутится, крутится, крутится, крутится. А колесо, ротор генератора... ничего не происходило бы, если бы что-то прочно не удерживало эти детали на расстоянии друг от друга, ведь именно благодаря тому, что они находятся на расстоянии друг от друга, на них можно создать напряжение.

Вы можете исследовать, что думают мамочки. Спросите: «Что он обычно выдумывает?»

Если вы просто возьмёте два терминала и установите их в соответствии с формулой и так далее, то затем при каждой вашей попытке запустить это устройство или приложить к нему какое-либо усилие, эти два терминала будут просто смыкаться бамс! и никакого тока не будет. Вы отделите их друг от друга очень аккуратно и попытаетесь снова запустить это устройство, и эти терминалы просто сомкнутся. Иными словами, их магнитные поля будут заставлять их притягиваться друг к другу, и там не будет никакого тока. Эти терминалы должны очень прочно удерживаться на расстоянии друг от друга.

«Ну, обычно он выдумывает всякие ужасы, всяких злодеев и все такое, чаще всего он выдумывает именно это».

Что ж, для того чтобы прочно удерживать их на расстоянии друг от друга, нужно основание. А основание прикручивается к крышке стола. А стол стоит на бетонном полу... эй, минуточку! Куда мы идём? Бетонный пол в здании, а здание на Земле, а Землю приковывают к Солнцу центростремительные и центробежные силы и гравитация, а Солнце находится в равновесии с какой-то другой звездой... минуточку... а эти другие звёзды находятся в равновесии с галактикой, которая уравновешивается, что бы вы думали, другой галактикой, которая... к чему мы идём? Ого, мы идём к Богу!

«Какие у вас есть возражения на это?»

Вы экстраполируете всё это в обратном порядке, и вы обнаружите... только подумать! Для того чтобы появился электрический ток, совершенно необходимо поместить что-то в пространстве и во времени. Таким образом, можно прийти к выводу, что действие наивысшего порядка, которое имеет отношение к электрическому току, заключается в том, что что-то помещает в пространстве несколько объектов, которые могут разряжаться друг на друга, а затем, и только затем, появляется электрический ток.

«Но это ужасные люди!» Она уже далеко ушла в этом направлении. Она точно знает, что может произойти.

Хорошо. Давайте сделаем перерыв.

Если Джонни как-нибудь по-настоящему увлечется (смех в зале), он выдумает Джесса Джеймса *Джеймс, Джесс (James Jesse): 1847-1882 Американский преступник. После Гражданской войны, на которой он сражался как партизан Конфедератов, возглавил вооруженную преступную группировку, которая пятнадцать лет грабила банки и поезда на Западе. Убит членом своей банды., и Джесс Джеймс явится туда и, возможно, в доме не останется ни одного серебряного предмета. А если на заднем дворе он пришвартует линкор «Миссури» — Боже правый! — тот таки будет стоять на заднем дворе (смех в зале). А вы попробуйте вырастить цветы на орудийных башнях!

Так что — это иллюзия?

Что ж, рассмотрим ее на уровне общения…

В прошлом иллюзия определялась как нечто, чего не существует. Следовательно, иллюзия не обладает существованием. Хорошо, каждый вроде бы понимает слово иллюзия как нечто, чего не существует, а когда вы говорите, что чего-то не существует, это означает, что это что-то нельзя пережить на опыте. А я вам немедленно покажу, что вы можете пережить иллюзию на опыте, что иллюзия существует. Следовательно, существование может быть иллюзией, не так ли?

Вот так. А если мы определяем иллюзию как что-то, что можно пережить в опыте, значит, она существует, потому что ее можно пережить.

Прежде, чем кто-то сможет с чем-то согласиться, вам нужно, чтобы это что-то можно было пережить в опыте. Там должен быть хоть какой-нибудь опыт. Так что, когда мы обсуждаем опыт, предмет нашего обсуждения на несколько ступеней выше, чем вселенная МЭСТ. Мы говорим о вещах, гораздо более высоких, чем вселенная МЭСТ, более высоких, чем уровень энергии и пространства, потому что идее не нужно пространство для существования. Вы это знаете. Вам не нужно иметь пространство, чтобы иметь идею.

А когда вы создаете иллюзию, первое необходимое условие для этого — иметь пространство. Пространство — это уже некоторое переживание, некоторый опыт, следовательно, человек может ощущать на опыте то, что он сам создает. То, что создано, можно ощутить на опыте. Таким образом, вы можете создать что-то, и это будет существовать, если это можно будет почувствовать на опыте.

Я не пытаюсь тут подтасовывать слова, я просто стараюсь добиться лучшего уровня общения по этому вопросу. Не честно было бы просто сказать: «Ну, хорошо, у меня нет

более подходящего слова, чем иллюзия». Я мог бы назвать ее «Угадай, Кто Это Сделал», и возможно, вы скорее согласились бы со мной.

Когда я говорю, что эта стена — иллюзия, я не имею в виду, что стену нельзя почувствовать на опыте. Эту стену можно почувствовать на опыте, это совершенно очевидно. Когда я говорю, что она не существует, я утверждаю только, что она не обязательно должна существовать самостоятельно, произвольно, независимо от нашего опыта — вот и все. Я имею в виду ее самостоятельное существование.

Насчет таких вещей и насчет пространства есть забавная штука. Люди могут заключить соглашение, и это соглашение будет существовать дальше. Это не означает, что вам больше не придется его поддерживать. Вам не нужно будет заключать никаких дополнительных соглашений, чтобы воспринимать его и дальше. И если вы действительно захотите что-то исследовать, вам потребуется рассмотреть это более подробно, вступить с этим в тесный контакт. Иначе говоря: вы хотите рассмотреть что-то детально, во всех подробностях. Что это означает? Желание получше это ощутить на опыте.

Так что, если мы просто отложим в сторону всякое замешательство насчет того, «Является ли это иллюзией?» и «Что мы имеем в виду под иллюзией?», мы просто будем понимать под иллюзией, согласно техническому определению, то, что кто-то создает и что может быть пережито на опыте.

А что мы понимаем под реальностью? То, что создано, и что по всеобщему соглашению переживается на опыте всеми. То, что создано — одним или многими — и может переживаться как опыт всеми. Это мы будем определять как реальность — просто для наших целей.

А что такое обман? То, что создает кто-то еще и старается навязать нам как произвольный, но обязательный опыт. Произвольный, но обязательный.

Таким образом, то, что мы стараемся сделать с помощью процессинга и что я пытался сделать здесь этим небольшим экскурсом в область иллюзий, что мы пытаемся сделать нашим процессингом — это вернуть преклиру выбор. Мы возвращаем ему свободу выбора насчет того, иметь или не иметь ему ЭТОТ опыт. Мы возвращаем ему выбор одним-единственным путем: реабилитируя его власть создавать и переживать на опыте какую-либо вселенную.

Если мы добьемся от него способности самостоятельно создавать и переживать вселенные, самое удивительное, что тогда у него будет больший выбор в области способности переживать на опыте следующее: мир не будет для него таким ярким, каким он должен быть по словам других людей, он будет настолько ярок, насколько ярким он захочет его сделать.

Знаете ли вы, что у огромного количества людей есть огромное количество проблем с этими вещами? Люди ходят и плачутся: «Свет слишком яркий, пыль летит слишком сильно, мне слишком жарко, тут слишком холодно, мне неудобно, я слишком толст, я слишком тонок, я то, я это, я…» Они все время жалуются на тяжкую необходимость переживать какой-нибудь опыт.

Они говорят: «Мне не нравится ощущать эту пыль. Мне не нравится, что я вынужден переживать на собственном опыте, когда со мной никто не посоветовался, это тепло, эту жару, этот холод. Этот чертов неизбежный опыт, мне это не нравится, и все!»

Как вы поднимете планку их выбора? Дав им возможность избежать этого опыта? Нет, потому что избегать чего-то означает соглашаться не только с тем, что это существует, но и более того: что оно существует и оно опасно.

Вот это, как видите, будет расширением соглашения.

Вы знаете, что можно внезапно испугать человека (хлопает), и он впадет в гипнотический транс. А если бы вы внезапно испугали его и быстро-быстро сказали ему что-то, то вы бы влепили ему чудесную инграмму. Вы показываете ему: «тут опасно», — и он быстренько смывается. И прямо в эту точку вы помещаете опыт, и когда он пытается вернуться и занять эту точку, он попадает прямо в этот опыт. И впоследствии эта штука им командует.

Это и есть фокус с заключением соглашений. Это можно увидеть в жизни: люди становятся тем, чего они боятся. Люди создают то, чего они боятся. Это может быть так: вот огромный подъемный кран, он ходит туда-сюда по рельсам в доке и разгружает корабли. И однажды за него садится оператор, который говорит: «Этот кран опасен. С ним может случиться то, может случиться се, никогда не угадаешь». И он говорит еще кому-то в доке: «Эта штука — опасная. С ними случается то, с ними случается се, и никогда не угадаешь, что он выкинет». А этот другой человек идет дальше и говорит: «Вы знаете, эти краны — они сделаны просто ужасно, это опасно, с ними случается такое…» И вот приходит новый оператор, ему все это пересказывают, он забирается в кабину, берется за рычаги управления и думает: «Я работаю с очень опасной штукой, она не будет делать того, что я от нее хочу, и на самом деле я не смогу подчинить ее своей воле. Эти рычаги управления, наверное, не управляют тем, чем должны были бы управлять», — и вот он роняет контейнер со сталью на головы группе портовых рабочих. Что и требовалось доказать.

Он, наконец, произвел что-то, от чего может теперь убежать. Ему было сказано, что оно существует в таком-то и таком-то качестве, и он готов свернуть себе шею, чтобы получить факт, который оправдал бы его страх перед этим. Ему просто необходимо сделать эту вещь опасной, поскольку он боится ее. И чем она опаснее, тем он меньше трус, что боится ее. Так что он будет усиливать это. Он просто передергивает, иначе говоря, действует с помощью увеличения и уменьшения опыта.

Давайте определим, что такое опыт. Опыт — это не обязательно пространство, энергия и объекты. Это не обязательно пространство, энергия и объекты. Это только выглядит таким образом с той точки зрения, которую мы занимаем во вселенной МЭСТ, потому что вселенная МЭСТ сделана из согласия насчет пространства, энергии и объектов. Но в ту секунду, когда вы подумаете что-то, это и будет конечный продукт, потому что опыт может переходить как постулат из разума в разум без какого-либо существования пространства. Таким образом, постулат также может быть опытом, не правда ли? Хотя вы считали, что постулаты — это то, с чего начинается опыт.

Любопытно здесь то, что сам постулат — это постепенная шкала. Это не абсолютная вещь. Вы поймете, что я имею в виду, когда начнете убирать постулаты и использовать цикл действия в процессинге постулатов. Вы поразитесь, какое количество МЭСТ накручено на постулатах. И насколько плотно человек обычно сидит в МЭСТ, когда он создает свои постулаты. Он не создает их свободно. Когда он начинает использовать цикл действия постулатов, он впервые обнаруживает, что уровень его решимости рабски следует законам МЭСТ. И вы можете поднять постулат туда, где он будет существовать именно как чистый постулат, никак не связанный с действием.

Таким образом, когда мы говорим «опыт», мы испытываем небольшие трудности в общении. Обычно опыт связан с действием, правильно? Что ж, давайте только чуть-чуть уточним это и скажем, что опыт — это просто критерий существования. Опыт — это критерий или восприятие существования.

Например, говорят: «Этот парень не может очень хорошо работать в нашем магазине, потому что у него нет никакого опыта». Имеется в виду, что он не обучен каким-то данным, связанным с этим магазином. Вот что они хотят сказать. Но данное — данное на самом деле не существует во времени и пространстве. Так уж издавна повелось в магазинах, и так будет заведено в магазинах еще очень долгое время. Поэтому, когда вы говорите о «его опыте», вы не имеете в виду данных, существующих во времени.

Вам не нужно особо ломать над этим голову. Мы просто… Я говорю это, главным образом, для большей ясности, чтобы в какой-то момент мы не поплыли в этом вопросе. Потому что то, что мы делаем, очень просто.

Вселенную можно построить из пространства, энергии и объектов. Любая вселенная может существовать. Ее можно воспринимать, следовательно, она может существовать.

Это старое, как мир, рассуждение идет по кругу снова и снова, только мы действуем теперь на более продвинутом уровне. Потому что, хотите верьте, хотите нет, мы работаем с неопровержимыми доказательствами. Мы можем удостовериться в этом опыте. Как можно удостовериться в опыте? Естественно, переживая его. Что мы и делаем.

Следовательно, вы можете создать вселенную с пространством, энергией и объектами.

Вы можете также создать вселенную, состоящую из пятимерного пространства, мы могли бы их назвать «перспектива» и «ликвидировано». Вы могли бы сказать: «После того, как данный объект просуществует определенный период времени, он автоматически исчезает… следовательно, у него есть ограничительный фактор, и наше пятимерное пространство прямо способствует этому, потому что все, что попадает в области искривления пятимерного пространства, становится “ликвидировано”. Так что только та энергия, которая находится в данный момент в свободных областях, только она пребывает в состоянии “есть”. Это то, что есть, поэтому мы получаем как бы мерцающую вселенную, состоящую из отдельных кадров».

У вас будет в этот момент новая вселенная, а затем она исчезнет. В данный момент у вас возникнет новая вселенная. Вы не сможете совместить все пять измерений, поэтому там будут дыры. И в моменты мерцания все это будет попадать в эти дыры, которые, конечно, не существуют. Следовательно, там по определению не может быть никакого пространства, но пространство может быть там… Не в этом дело, я хочу сказать, это не глупость — вы можете создать все, что захотите.

Один из самых чудесных приемов — это попросить преклира смакетировать небольшое пространство перед собой и затем что-нибудь туда поместить. Посадите в середину куклу или что-нибудь еще. Итак, вы получили куклу в середине. Теперь давайте возьмем две крайних точки этого пространства и скрутим их друг с другом. Теперь давайте еще раз скрутим их, но уже в другую сторону. Что происходит с куклой? Преклир говорит: «Ну, кукла, гм-м, когда я это делаю, кукла сминается. Как интересно, а?»

Вы говорите: «Хорошо, сейчас немножечко сожми это пространство. Сейчас опять расправь его. Сделал? Сейчас сделай в нем еще одну складку, так чтобы ты знал, что оно твое. А сейчас, просто чтобы удостовериться, что это твое пространство, сделай в нем искривление — прямо в самой середке. Проведи черную линию… черный слой, и пусть внутри этого слоя будут измерения, но у самого слоя не будет измерений относительно твоего пространства». Парень говорит: «Хорошо».

«Сейчас сделай это таким образом: пусть эта кукла там ходит, и каждый раз, когда она пересечет это черное пространство, она совершит скачок во времени и выйдет с другой стороны медведем»

«Ладно», — говорит парень.

«Так, сейчас давай развернем медведя, пусть медведь пойдет назад, пересечет этот черный участок и выйдет с другой стороны как кукла. Ты сделал это?»

«Ага. Это страшно интересно!»

Затем он озадачивается: «Хотел бы я знать, а что там — в этом черном пространстве?» (Смех в зале.)

Само собой, в этом черном пространстве ничего нет, но человек начал цикл автоматизма в отношении этого своего пространства.

Итак, он мог бы сделать так, чтобы это пространство существовало. А если бы у него там кто-нибудь обитал, для них это была бы совершенно обычная вещь, как, например, искривляешь бульвар… до бульвара доходишь в халате, но как только ступаешь на дорожку, оказываешься одетым в деловой костюм (смех в зале). Это происходило бы из-за искривления пространства, проходящего через боковую дорожку бульвара. Он мог бы продать это искривление:

«Хотите приобрести искривленное пространство?» (Смех в зале.)

Я сказал бы: «Конечно! Обожаю всякие искривленные пространства».

«А вы какое искривление хотите? Что там должно происходить? Хотите вот такое искривленное пространство: вы входите в него — а выходите с другой стороны уже полностью одетым?»

«Ну, у нас такое уже есть. Но, говорят, бывает улучшенный вариант, который не производит обратную операцию. То есть, когда приходишь домой с работы, не обязательно на другой стороне оказываешься в халате у подъезда. Оно не раздевает, это только одевающее искривление».

«Да, это более совершенная модель, но оно дороже стоит». (Смех в зале.)

Все, что нужно сделать, это просто добиться всеобщего согласия о том, что это имеет место — и оно станет обычным делом. Следуйте установленному порядку — вот и все. У вас есть всего-навсего обычное искривление пространства.

В первую очередь, если человек не постулирует, что есть какое-то пространство, то никакого пространства там нет. Пространство — это точка вúдения, точка наблюдения протяженности. Но мы рассмотрим это позже во всей полноте.

Что такое это искривление? Он знает, что у него есть пространство, причем он действительно знает, что у него есть пространство. Он знает, что у него есть пространство, настолько, насколько человек может это знать, когда он видит, что на предмете образуется складка, когда он вносит туда искривление. И если он может расширять или сужать это пространство по его измерениям, или по направлениям его протяженности, то очевидно, что это его пространство. Он расширяет и сужает его, правильно? Но это определение пространства: протяженность. Если он может менять протяженности пространства, оно, безусловно, принадлежит ему. Тут нечего добавить.

Если вы можете подвинуть эту стену на метр поближе к себе, и можете вернуть ее на место, то вы владеете этим пространством.

И как ни странно, созданные человеком макеты оказываются куда более прочными, если находятся в его собственном пространстве. Когда он впервые замечает это, он очень удивляется. Он обнаруживает это случайно. Он просто смотрит на свое пространство — вы только что создали пространство и немного с ним поработали — как вдруг он заявляет:

«Знаешь, а оно ярче!»

«Да-да. Теперь давай взорвем его», — говорите вы.

До сих пор он с успехом взрывал то, что вы его просили, но сейчас другое дело: ведь это — его собственное (смех в зале). Так что вам придется сделать много пространств, и тогда дать ему взорвать одно. Задайте ему создать много пространств, затем пусть он создаст одно маленькое и это маленькое взорвет.

Проработка собственного пространства и собственных измерений в действительности более трудная задача из-за того, что человек с самого начала относится к этому гораздо серьезнее. Потому что он уже прошел всю шкалу тонов до самого низа в своей собственной вселенной, прежде чем попал во вселенную МЭСТ, и во вселенной МЭСТ он также движется к самому низу шкалы. И он почти уже там.

Ближайшая к нам самостоятельная вселенная, как я понимаю, кишит драконами, причем их всех зовут Джордж. (Смех в зале.) И они… действие начинается с того, что все существа являются МЭСТ… и там есть ангел. Естественно, религия в этой вселенной не имеет ничего общего с МЭСТ. Там никогда не обходят прихожан с блюдом для пожертвований. (Смех в зале.) Никогда не говорят: «Берегите свою МЭСТ», «Храните свою МЭСТ», «Мы будем молиться за вашу МЭСТ», — ничего подобного. И однако, эта соседняя вселенная довольно сурова. Довольно груба. Так что я хочу сказать, что если вы сможете поднять преклира по шкале тонов в отношении его собственной вселенной, прежде чем он поднимется по шкале тонов в отношении этой вселенной, то на одну вселенную назад вы его уже сдвинете.

Возможно, перед той вселенной тоже существует вселенная. Хотя, если там и есть какая-то вселенная, то — дорогие мои — количество свободы в ней должно быть так велико, что я не думаю, что там можно было бы поддерживать закон и порядок. А если во вселенной невозможно поддерживать закон и порядок, то ее и иметь не стоит, потому что чтó же там будет делать полиция? Всем известно, что не бывает такого уровня этики, при котором была бы не нужна полиция. Без полиции никак нельзя. Так что, если у вас будет вселенная настолько свободная, что в ней не сможет существовать полиция, то, естественно, владеть такой вселенной вы не сможете, поэтому и не нужно этим сильно заморачиваться.

Это порочная круговая логика, но для того уровня шкалы тонов, на котором находится наше общество, это неплохое логическое рассуждение (смех в зале).

Далее. Что произойдет, если, работая с макетами, вы вдруг восстановите способность подвинуть эту стену к себе на метр-другой и почувствовать это?