Когда мы смотрим на буддизм - мы не удивляемся тому, какое гигантское изменение произошло в рабочем климате человечества, а ведь оно определенно имело место. Всего через 800 лет после этого пал Рим. Это очень быстро, потому что вместе с ним пала и вся его философия. Философия всех государств и всех варварских обществ. построенных только на основе силы, разлеталась на куски после того, как приходил буддизм. Однако первой за бортом оказалась сама Индия. Индия в то время была местом диким и варварским, как и Китай. Китайцы до сих пор весьма унизительно отзываются о Японии, а цивилизация Японии с помощью буддизма происходила практически в современную нам эпоху. Завершилась уже с помощью Америки. Так что в этом плане они тесно связаны.
Теперь, просматривая трак времени за все эти века, мы обнаруживаем, что прошло ужасно много времени, прежде чем Веда смогла выйти вперед и появиться в виде нового знания, под именем Дхьяны. И прошло немало лет, прежде чем работа Будды вышла за рамки Азии. Однако мы видим, что работа самой Азии — необязательно именно Будды — пришла со временем на Ближний Восток.
С незапамятных времен там существовали торговые маршруты. Человечество не сохранило следов собственных путей, однако торговые маршруты были довольно широко открыты с очень-очень давних времен. Мы находим, например, что финикийцы весьма успешно и свободно торговали по берегам Великобритании и даже заплывали за Геркулесовы Столбы. Как раз в прошлом году я однажды оказался около финикийских развалин, которые рекламировались туристам как римские, хотя Рим тут был ни при чем. На них была клинописная надпись, сделанная финикийским шрифтом, И это было примерно в 1000 до Р.Х. Финикийские суда тех времен были доказательством не менее чем десятитысячелетнего опыта судостроения, потому что они были устроены очень сложно. Финикийская империя раскинулась по всей Европе. хотя нет никаких следов того. где, что и почему это началось — однако эти времена вполне вписываются в рамки нашей исторической памяти. После финикийцев минула тысяча лет, прежде чем мы, западники, стали ощущать присутствие более высокого уровня цивилизации. В течение некоторого времени иудеи на Ближнем Востоке обладали определенной религией, в соответствии с определенными вещами, и в качестве одной из их священных книг выступала Книга Иова, которая, как и многие другие их священные писания, непосредственно происходила от аналогичных источников. Очевидно, в это общество попадали также и другие учения. Их священное писание, известное нам как Ветхий Завет, очень прочно стоит на фундаменте той самой философии, которую мы сейчас рассматриваем, хотя все этопорядочно попахивает варварством; при всем моем уважении к этойсвященной книге. Она слишком далеко ушла от основы.
И мы обнаруживаем цивилизованный аспект этой религии, которыйизвестен нам в западном мире как христианство, которое возникает, конечно, в 1 году. Оказывается, в нем нет ничего особенно полезногодля нас, кроме того факта, что каждый, кто пишет дату, на самом деле ссылается на того самого человека, о котором сейчас зашла речь — например, когда мы ставим сокращение Р.Х. Сам наш календарь берет свое начало от того самого события, о котором я сейчас говорю.
Принципы, известные как буддизм, включали в себя, конечно, “возлюби ближнего своего”, “воздерживайся от применения силы”. Эти принципы появились в Малой Азии в начале нашего летоисчисления, и при этом я даже косвенно вовсе не хочу сбросить со счетов то, что сделал Христос, или самого Христа — ни в коем случае.
Традиция говорит о том, что Христос учился в Индии. О нем ничего особенного не было слышно до 30-летнего возраста, он был тогда плотником и тому подобное — и много такого, но однако можно также услышать эту упорно существующую легенду о том, что он учился в Индии. Это является, конечно, вполне вероятным данным, ввиду того факта, что та базовая философия, о которой он говорил, на этот момент существовала в Индии уже около 500 лет. Чуть менее 500 лет. И примерно в это время она стала выходить за границы этой области, охватив собой к тому моменту две трети населения Земли. Однако если мы станем думать о тогдашней Европе как о процветающей культуре, то ошибемся — мы просто не узнали бы тогдашнюю Европу. Там не было никакой культуры, даже по прошествии 12 или 13 веков после Христа.
Один могучий завоеватель внезапно прервал свой поход как раз на границах Европы, потому что он приблизился к границам какой бы то ни было цивилизованности, и не видел ни малейшей пользы в нападении на земли, где люди все еще ходили в шкурах. Это был Тамерлан — Тимури-Ланг.
Если посмотреть на то, что происходило на Среднем Востоке, то мы увидим подъем философии, которая, как бы ее ни извратили впоследствии, и как бы ею потом не злоупотребляли, тем не менее представляла собой весьма интересную философию. Я уверен, что выговорили преклирам убрать внимание с этих энергетических потоков. и заиметь некоторое пространство. И когда они смогли с этим справиться, то они смогли изменить свои суждения.
Верили ли вы хоть на секунду, что преклир на самом деле мог чего-либо достичь, продолжая применять силу? Так вот, пытаемся ли мы ввести это в использование в обществе, в виде принципа “подставь другую щеку”, или использовать это в тэта-клировании — в освобождении экстеризации души — мы, определенно, имеем дело с одним и тем же фактом. Как бы мы ни истолковывали это, мы имеем дело со словами Гаутамы Будды.
Притчи, которые мы можем сегодня найти в Новом Завете, можно найти и в более ранних источниках, во многих местах. Один из них — египетская Книга Мертвых, которая значительно древнее Нового Завета. Это “возлюби ближнего своего”. Это результат этого — “будь цивилизованным”. И это — “отказ от применения силы”.
Однако в то же самое время мы цитируем слова Моисея, так что, очевидно, мы оказались на перекрестке двух философий, однако обе эти философии — это философии мудрости.
Иудейское определение слова “мессия” — “тот, кто приносит мудрость, просветитель”. Слово “мессия” происходит от слова “посланник”, это тот, кто обладает информацией — и Моисей был одним из них. И потом Христос стал одним из них. Он был поставщиком информации. Он никогда не раскрывал своих источников. Говорил, что все это пришло от Бога. Однако они могли соответствовать в равной мере тому богу, о котором говорится в “Гимне Рассветному Ребенку”, которого, кстати говоря, довольно трудно отличить от богов, о которых шла речь после этого. Бог, которому поклоняются христиане — определенно не Бог иудеев. Христианский бог гораздо больше похож на того, о котором говорят Веды.
И мы отправляемся от этого, и обнаруживаем, что речь идет о месте встречи, о своего рода котле, в котором сплавились религиозные практики, произошедшие от различных мудростей, но наивысшей среди них, очевидно, будут Веда и учения Гаутамы Будды. Притчи, пришедшие из египетской Книги Мертвых и разных других источников, вероятно, вряд ли были записаны в ней впервые, так что было бы натяжкой утверждать, что притчи Христа имеют египетское происхождение, так как мы знаем, что Моисей бежал в свое время именно из Египта, и что евреи отсчитывают свою историю от египетского пленения — не всю свою историю, а ту, о которой больше всего разговоров в Новом Завете.
У нас есть здесь великий просветитель — Моисей. Есть и другие мессии, и потом приходит Христос, и слова Христа — это урок сострадания, который становится очень возвышенным примером для западного мира, по сравнению с тем, чем в это время занимался западный мир.
Чем он занимался в это время? Там убивали людей ради забавы. Ради забавы же людей скармливали диким зверям. В середине царствования Клавдия 3500 людей строили в колонну по четыре в ряд, делили пополам, выводили на арену и заставляли убивать друг друга, для развлечения патрициев. Сколько может продержаться общество, в такой степени поклоняющееся силе? Как бы эти учения не толковали позднее, ручеек истины сохранялся: истина о том, что исключительное упование на силу приведет к распаду и деградации, и все это будет довольно ужасно. Но вот пришла эта истина. И мы снова видим буддистские принципы о братской любви и сострадании, которые появились на Западе 2000 лет назад.
Христианство распространилось по Европе со скоростью лесного пожара. Однако все это требовало достижения определенного согласия, и ради его достижения в эту религию было включено множество других практик, как мы это и видим сегодня. Во многих церковных ритуалах сегодня невозможно распознать основное и раннее христианство. Оно изменилось до неузнаваемости. Остались только какие-то облачка. Однако сами эти церкви признают своим источником Новый Завет, в котором описано, кроме нескольких легенд и всяких разборок, все, что ныне известно о том, как происходил этот переход.
Эта информация плохо толковалась, плохо передавалась через области, в которых люди не умели ни читать, ни писать, и это было большим отличием от Азии. И мы видим, что то и дело церквям приходилось подстраиваться и принимать местные обычаи, чтобы получить хоть какой-то доступ в новые области. Сегодня в христианстве мы видим поклонение зимнему солнцестоянию в виде праздника Рождества. Это был праздник у германцев и других варварских племен. Практически все варварские сообщества праздновали уход и возвращение солнца в северное полушарие, и этот праздник был унаследован христианством, а в других местах мы обнаруживаем другие подобные же заимствования, и при этом это каждый раз сопровождалось возникновением суеверий и линий их распространения — до такого состояния, что порой уже трудно отличить, что тут правда, а что нет, если не вернуться назад к первоисточникам и не отследить ясное и четкое происхождение всего этого.
И тогда мы снова, однако, работаем с мудростью. Какой мудростью? Мудростью о знании, как познать самого себя для разрешения тайны жизни.
И потом это христианство было переистолковано и импортировано в Европу, что привело к множеству споров и дискуссий, к возрождению надежд и чаяний. Та самая надежда, которую хранили буддисты (и это очень любопытно), превратилась теперь в надежду христианского мира. Освобождение от тела. Выживание и бессмертие человеческой души.
И хотя в Риме уже существовал культ с подобными же воззрениями, он сам по себе не был слишком древен, и, очевидно, происходил из Персии, которая была еще ближе. Импульс христианства смыл этот другой культ, но только потому, что в реальности между ними не было никакого различия, их было трудно отличить друг от друга, и христиане победили.
И вот идея о бессмертии, надежда на спасение, выражавшаяся по всей Европе, продолжала распространяться и расширяться, и им было удобно это делать, потому что людям говорили о том, что все должно вот-вот измениться, что судный день близок. Это можно рассматривать как несколько варварское истолкование того, о чем говорил Гаутама Будда — об освобождении души от цикла рождений и смертей. И потом возникает идея о том, что настанет день, когда-то кто-то там протрубит в рог, и тогда все начнется. Мы не знаем, от какого варварского суеверия произошла эта идея, однако в современном обществе оно сохраняется. Судный День.
Поначалу Ад был просто описанием Рима, гибнущего в море лавы — а кто не хотел видеть кончины ненавистного Рима? И это гарантировало набор новобранцев везде. Им обещали, что Рим погибнет в море огненной лавы. И была попытка доказать это во времена Нерона, когда его сожгли. Однако особого успеха при этом не было. Рим таки выжил, но в конце концов был полностью захвачен христианством, став с тех пор его центром.
Примерно через тысячу лет после Христа они начали пытаться отвоевать обратно подлинное место рождения Христа, Иерусалим, и по этому поводу произошло немало стычек с обоих сторон, да и до сих пор происходят.
Однако маяк этого движения оказался в единственной стабильной точке, потому что именно в эту часть мира вели все дороги, и она стала источником распространения всей этой информации. Однако Римская империя раскололась, и центр переместился в Константинополь, и образовалась константинопольская ветвь этой церкви, которая, однако, потерпела сокрушительный удар, когда Россия в одночасье стала страной атеистов, без права выбора. И с тех пор уже мало чего было слышно об этой церкви.
Однако в западном мире, в Риме, эта церковь все еще весьма жива. Она существует.
Польза христианства состояла в создании определенной цивилизованной государственной структуры, хотя многие склонны чернить христианство, обвиняя его в том, что оно, несомненно, сильно понизило уровень жизни народа. Но это неправда. Оно пришло в мир рабов и сделало их свободными людьми. Это само по себе уже есть значительное достижение. Оно пришло в мир, поклонявшийся исключительно силе и материи, и заставило его встать лицом к тому факту, что у человека есть душа.
Помните о том, что христианство в виде его базовых мудростей все еще доступно нам в Новом Завете, и независимо от того, какими он путями к нам попал, корни можно быстро и легко отследить до Веды. Здесь мы увидим непрерывную связь. Мы видим то же самое послание. Христианский бог на самом деле гораздо лучше характеризуется в ведических гимнах, чем в каких-либо более поздних публикациях, включая Ветхий Завет.
Ветхий Завет вряд ли хорошо описывает того бога, которому молятся христиане, в отличие от Веды.
Примерно в 1000 году произошло закрытие торговых путей. Последовал гигантский период отсутствия коммуникации. Дело было в том, что Чингис-Хан и другие многочисленные орды, пытавшиеся овладеть Россией, то и дело перерезали торговые пути, создавая беспорядки в этих областях, совершая набеги на Багдад и Иерусалим. Это привело к закрытию этих маршрутов. Невозможно было безопасно путешествовать по ним между двумя мирами. И эта коммуникация оставалась прерванной вплоть до какого-то момента в 17 веке.
В середине 17 века определенные восточные практики начали показываться во Франции, появилось множество книг о том, как делать то-то и то-то, и появляется нечто более тесно связанное с религиозной философией, чем это было привычно для Европы.
Довольно случайно, именно в это время один мореплаватель, к счастью, плохо владевший географией, по имени Христофор Колумб, открыл Америку. Он просто пытался добраться до Азии, потому что всем было известно, что в Азии всё знали и всё имели, так что надо было просто до нее добраться. И он, к счастью, наткнулся на Америку, поскольку неправильно вычислил размер Земли — насколько неправильно, что просто пропал бы в бескрайнем океане, если б на его пути не оказалось континента, который смог его принять.
Он был мудрым человеком — среди прочего, он открыл явление магнитного склонения — но он потерпел провал. Поход вокруг мыса Доброй Надежды достался португальцам, и они открыли дорогу до самой Европы, и как только она открылась, эта вся информация хлынула потоком, она начала появляться там и сям, части Вед, различные практики буддизма, дзен-буддизма, и все другое стало бурно произрастать в Европе, и примерно в это же время, в середине 18 века, в Европе появляются “Арабские ночи”, и возникает то, что мы именуем “ренессансом литературы” — рождение романистики и других подобных жанров — это совпало с моментом появления “Арабских ночей” во Франции. Примерно в это время возник поток восхитительной информации, и хотя во время Ренессанса культура и так уже начала подниматься, Ренессанс начался с Марко Поло и с открытия других интересных маршрутов.
Наконец им удалось пробиться. Но я вовсе не стараюсь доказать вам, что все было изобретено в Азии, просто в Азии есть традиция в отношении информации. Азиаты умели хранить свои данные, чего не скажешь о западном мире. Вся информация сохранилась в Азии — она, можно сказать, была хранилищем знаний, которое с такой же вероятностью могло бы родиться на Западе, потом попасть в Азию, там пойти на сохранение, и потом снова вернуться. Меня не волнует, насколько извилист был этот путь, однако Азия была и по сей день остается хранилищем всей мудрости, которая имелась в мире на тот момент.
Философы, начиная с ранних греков, сделали первое разделение мудрости: они сказали, что есть мудрость о душе, и есть мудрость о физической вселенной, и есть некоторые суждения о жизни. Это традиционное воззрение греческого философа, и оно дошло до нас в лице таких людей, как Кант, Шопенгауэр и Ницше — интересные данные, и как ни странно, выпуск этих работ совпал с новыми поступлениями информации из Азии в Европу. Если бы вы когда-нибудь смогли доказать Шопенгауэру, что он занимался написанием священного писания, он бы, наверное, с собой тут же покончил, но это так и есть.
Но где же возникло это искусственное разделение? Оно возникло прямо на Среднем Востоке. Пришли греки, прошлись по Риму, и в плане преподавания философии эта последовательная линия пришла к нам от варваров, из Греции, которая цивилизовала сама себя. В большой степени это независимое направление информации.
Западный мир специализировался на этом разделении, и никогда не достигал какого-либо прогресса в области гуманитарных наук, который стоило бы упоминать. И сейчас Запад с удовольствием — просто чтобы наполнить каким-нибудь говном очередную пробирку — радостно стер бы все человечество с лица земли. Все это совершенно никак не связано с гуманитарными науками.
И как только мы затрагиваем вопрос о гуманитарных науках, о чем-либо относящемся к этой области, то нам приходится отправиться далеко-далеко назад, до самого упора — до Веды, и потом продвигаться оттуда по всему пути, по пути к лучшему состоянию человека.
Как только мы попадаем на другой путь, мы сразу видим трупы. Это трупы на аренах. Трупы на полях битв. Трупы в городах, пораженных атомными бомбами. Это традиция варваров. Единственное, что помогло Западу вообще выжить — этот тот, совершенно другой путь, по которому мы приходим к священному знанию 10 000 летней древности.
Соответственно, Саентологию сегодня совершенно невозможно классифицировать как науку в том смысле, в котором Запад понимает науку. Саентология продолжает традицию мудрости, которая относится к душе и решению проблем тайн жизни. Она не отклонялась от этой линии.
Единственная причина, по которой я внезапно возник и начал делать нечто подобное в этой западной культуре, очень проста. Я учился с раннего детства, и первое, с чем я столкнулся в этой жизни, было грубое и крутое общество первопроходцев. Монтана. Не было ничего суровее Монтаны — и в смысле климата, и в смысле людей. Оттуда я отправился на совершенно мягкий Дальний Восток, где я глубоко вздохнул и осознал, что значит быть частью цивилизации, и этот шок был настолько велик для меня, что это оставило большое впечатление.
Так что, хоть я и был юным американцем, я уделил этому внимание. У меня было очень, очень много друзей в землях западных холмов Китая, друзья были везде, в Индии, и я был рад слушать их рассказы. Я был также готов сильно подозревать и никому не верить, однако никогда не поворачивался спиной к тому факту, что, вероятно, решение головоломки о том, что есть человек и откуда он произошел, существует.
Весь мой труд, и вся работа любого саентолога, имеет под собой глубокий и интересный фундамент. Мы здесь имеем дело с древнейшими факторами цивилизации, известными человеку. Все остальное — это нововведения. Саентология — религия в самом старом, полном и древнем смысле этого слова. Любой, кто пытается называть религией только религиозную практику, но не религиозную мудрость, пренебрегает самими основаниями христианства. Мудрость не имеет великой традиции в западном мире.
Но если мы хорошо потрудимся, то именно нам удастся ее создать.