Это первая вечерняя лекция 17 января, так? Шестнадцатое? Разве понедельник был не 12-го? И сейчас не пятница?
Аудитория: (Разные отклики.)Пять... да, вы правы. Я в арифметике не силен. Это правда. Арифметика — это самая искусственная математика из всех искусственных математик.
Как бы там ни было, сегодня я хотел бы рассказать кое-что еще о 5-м выпуске «Стандартной процедуры действия», и материал, который я вам даю, вполне самодостаточен, но он дополняет филадельфийские лекции, и это, если уж на то пошло, более тщательный обзор того же самого, и он дает некоторые способы более широкого применения тех же самых шагов.
По мере того как человек использует материал, тот становится все более и более податливым в его руках, и человек понимает его все лучше и лучше. Чтобы соблюсти порядок, я должен рассказать вам о шаге II 5-го выпуска «Стандартной процедуры действия», так что сейчас я это и сделаю. Но я расскажу вам об этом шаге очень кратко.
Шаг II выпуска 5 сейчас называется «Ориентация», и вы можете просто свалить в этот шаг все, что вы знаете об ориентации. Так вот, тут у нас в процедуру действия на всем скаку врывается Q1. Миссия тэты, ее цель и деятельность: размещение в пространстве частиц и энергии.
Но что такое тэта? Что ж, тэта — это отсутствие длины волны, отсутствие какого-либо местоположения в МЭСТ-вселенной, отсутствие массы, отсутствие размера, отсутствие каких бы то ни было измерений, отсутствие частиц, движущихся или не движущихся. Это гораздо более полный нуль, чем любой нуль, который был описан ранее. Так вот, вы бы вряд ли подумали, что описание нуля является чем-то очень важным. Но поверьте мне, что первое описание нуля имеет потрясающую значимость для математики и электроники.
Что такое нуль? Что ж, это... нуль — это статика. Существуют ли какие-то другие статики помимо этой статики? Нет, это единственная статика, какая только может существовать.
Физика до сих пор допускает самую фундаментальную ошибку, и эта ошибка стала видна, когда она привела в замешательство всю ядерную физику. И эта ошибка состояла в утверждении, что статика — это что-то, что находится в состоянии покоя. И, сказав это, физики не описали, что такое состояние покоя! Поэтому, когда они занялись ядерной физикой, все полетело вверх тормашками, и им пришлось отказаться от элементарной физики — как они думали. Таким образом, ядерная физика — это одно, а элементарная физики, которую вы изучаете в средней школе или где-то там еще, это, должно быть, что-то совершенно другое. Что ж, на самом деле это очень далеко от правды.
Элементарная физика не была отброшена. На самом деле все данные элементарной физики применимы к атомным и молекулярным явлениям, но в одном-единственном пункте была фундаментальная ошибка, и этим пунктом был нуль, или статика. Никто не сказал: «Статика — это нуль». Никто не сказал: «Нуль — это то-то и то-то», — и не сказал, сколько нуля содержится в нуле.
Знаете ли вы, что сейчас существует бомба, обладающая большей скоростью и большей разрушительной силой, чем атомная бомба? Это электронная бомба. И в настоящее время она лежит в загашнике у тех или иных стран, которые пытаются что-то с ней сделать.
Проводимость и сопротивление материала, имеющего температуру нуль или около нуля градусов по шкале Кельвина... это минус 273 по Цельсию, или около того, когда отсутствует всякое движение и так далее... сопротивление отсутствует, и вы можете закачивать электричество в этот материал, закачивать, закачивать, закачивать и закачивать. Поскольку сопротивление равно нулю, емкость материала бесконечна. И если у вас есть какой-то объект, температура которого равна или почти равна минус 273, вы можете закачивать, закачивать, закачивать, закачивать, закачивать и закачивать в него электричество, пока у вас там не будет заряда величиной в миллиарды, миллиарды и миллиарды мегавольт.
Так вот, вы храните этот объект при температуре близкой к минус 273 градусам, и когда вы хотите, чтобы он взорвался, что вы делаете? Вы просто его нагреваете. А трудно ли его нагреть? Вовсе нет. И что же он делает сразу после того, как он нагреется? Он практически мгновенно высвобождает эти миллиарды и миллиарды мегавольт электричества.
Вы когда-нибудь во время процессинга получали электронную вспышку прямо в лицо? Это случается довольно часто. Вам когда-нибудь приходилось находиться рядом с распределительным щитом, когда тот взрывается? Что ж, это дает вам некоторое представление о том, какое сильное воздействие может оказать один-единственный удар электричества, а тут вы увеличивали эту мощь, увеличивали ее снова и снова, снова и снова, снова и снова, и в конце концов получили чудовищную силу, которую можно высвободить за очень короткое время и которую можно поместить в крохотный объем пространства.
Они делают вот что: берут какой-то объем пространства, снижают его температуру до -273 градусов и затем накачивают его электричеством до предела. И неважно, сколько электричества они в него закачают; они могут закачивать в него электричество практически вечно. Это и есть электронная бомба.
Для атомной бомбы требуется уран. А для этой штуковины не требуется ничего, кроме установки, позволяющей сжижать газы, — любой газовой установки, — а чтобы зарядить эту бомбу, не требуется ничего более сложного, чем обычная электростанция. Получается большая неподвижная установка. Неважно, сколько времени потребуется на то, чтобы закачать в эту штуку электричество, полгода и сколько там еще. Почти бесконечная емкость, так что это... Вы можете просто подключить к ней электрогенератор и оставить его работать. И у вас будет все больше и больше электричества, все больше и больше электричества. И генератор все крутится, крутится, крутится и крутится.
Например, алюминий находился бы практически в порошкообразном состоянии, если бы у него не было твердого поверхностного слоя. И любой из наших металлов, если его температуру понизить до этих ужасающе низких уровней, оказывается в одном из этих состояний, когда его емкость становится бесконечно большой. Это интересно, не так ли? Однако физики наткнулись на это, но не соотнесли с элементарной физикой.
Все это говорит вам еще вот о чем: если какая-то инграмма получена в космосе, а вы пытаетесь проходить ее здесь, в воздухе, то это становится — простите за выражение
Так что не надо впадать в замешательство, если ваш преклир внезапно говорит: «Я боюсь идти дальше».
И вы спрашиваете:
Это верно, он там находится. Вероятно, преклир получил его при очень, очень низкой температуре, а теперь он собирается высвободиться в воздухе при высокой температуре. Это он так думает.
Что ж, на самом деле это могло бы сказать вам о том, что частью банка преклира может быть электричество как таковое. Оно могло бы на самом деле стереть его с лица земли. Самый лучший способ пройти такой инцидент — это выйти в космос. Сделать преклира тэта-клиром, выгрузить его в космос, и тогда, если ему нужно пройти и стереть данный заряд, пусть он его проходит.
Это говорит вам еще и вот о чем. В космосе тэтан обладает великолепной способностью создавать электричество. Здесь, в воздухе, способность создавать электричество невелика.
Это говорит вам о том, что электронные потоки текут с гораздо большей легкостью при очень, очень низких температурах, чем при относительно высоких температурах, таких, как здесь (не знаю, какая здесь температура — плюс несколько градусов по Цельсию), — и все это сразу же становится очень незагадочным. Тут нет никакой загадки.
Вы стремитесь достичь состояния статики, и это та же самая статика, о которой мы говорим, когда говорим о тэтане.
Понимаете, тэтану не обязательно быть полным нулем. Он мог бы носить с собой довольно много остаточного электричества, которое он время от времени будет выпускать. Это возможно. Случилось так, что он этого не делает, однако все это может привести его в сильное замешательство. Я не пытаюсь привести в замешательство вас. Я просто пытаюсь объяснить вам, что в элементарной физике все правильно... если определить, что такое нуль, — там все верно. И нет ничего загадочного или сверхъестественного в ядерной физике. Одно начинает увязываться с другим, как только вы определите, что такое нуль и что такое статика.
Вы говорите, что тэтан — это нуль. Это означает, что нет никакого пространства, и, разумеется, в этом нет обладательности, поэтому нет времени, нет длины волны, нет частиц. Есть способность думать и создавать постулаты, что должно вас очень интересовать.
А каково оптимальное состояние существования? Создание постулата. И как только мы понимаем это и говорим это, мы должны быть способны понять все остальное, что есть в шаге II.
Предназначение шага II и цель шага II состоят в следующем: добиться, чтобы преклир, как тэтан или как преклир, прекратил использовать потоки, будь то эмоция, усилие, эстетика или что-либо еще... добиться, чтобы он отказался от использования потоков как образа действия, и заставить его использовать только мысль. Развеять его идею о передвижении себя из точки А в точку Б и поощрять его изменять свое местоположение, просто находясь в точке А, а затем оказываясь в точке Б.
И это основное предназначение шага II, и это предназначение реализуется в работе с тэтаном — преклиром шага I или одного из более поздних шагов, — но это делается в рамках шага II.
Вы обнаружите, что преклира, который хоть что-нибудь может делать с энергией, можно заставить выйти из головы с помощью шага II. И это, следовательно, включает любое использование лучей как метода клирования. Это включает прохождение спаек в качестве действия по выведению его наружу и так далее. И как только вы заставляете его выйти наружу или еще до того, как вы это делаете, — если вам не удается с помощью лучей добиться, чтобы он оказался снаружи, — вы начинаете это обучение.
Обучение тому, как использовать лучи? Не-а. Обучение тому, как в минимальной степени использовать лучи, электричество и энергию любого другого рода и в максимальной степени использовать мысль для перемещения с места на место в пространстве, и для перемещения объектов с места на место в пространстве — таких, как тело, — и тому, как делать все то, что ему вообще следует уметь делать, с помощью одной только мысли и без применения энергии, — и это шаг II.
Итак, шаг II может начинаться так: вы говорите человеку: «Будь в полуметре позади своей головы».
Он говорит: «Я не могу».
Вы говорите: «Хорошо. Тогда направь луч на переднюю часть лба. Теперь вытолкни себя через заднюю часть головы». И он делает это. И вот он находится снаружи, позади головы. Он вытолкнул себя наружу, и вот он находится там.
Каков ваш следующий шаг? Ориентация. Скажите ему передвинуться немного вправо, немного влево, передвинуться немного вверх, немного вниз. Вы это знаете, это описано в книгах. Это было у нас все время. Назад, вперед, во все стороны. Хорошо.
Но следующий наш шаг — вычистить спайки? Нет. К черту потоки! Выражаясь простым, разговорным и техническим языком, к черту потоки! К дьяволу спайки! Пропади они пропадом! Мы ни в малейшей степени не заинтересованы в том, чтобы использовать для чего-либо энергию.
Энергия — это ловушка! И единственная польза от энергии в том, что она дает ощущения. Что ж, это просто замечательно, потому что вы можете доставить себе вдвое больше ощущений, в тысячу раз больше ощущений — с помощью постулата.
И чему вы пытаетесь давать ощущения? Вы пытаетесь давать их тому, что действует в сфере постулатов. Как вы вообще можете дать какую-либо энергию тому, что создает постулаты и существует при нуле пространства? Вы не можете! Вот и все, что тут можно сказать.
То, что он получает ощущения посредством энергии, — это, должно быть, чудовищная иллюзия. И если он думает, что ему нужно то, се, пятое, десятое, для того чтобы получать ощущения, — это значит, что он думает, будто ощущения могут быть переданы ему только посредством волн... волновых картин. Он думает, что должен получать ощущения посредством волн, а это, конечно же, чушь. Для него это вовсе не обязательно, поскольку нет ничего, что могло бы проникнуть в нуль, кроме нуля, а это постулат!
Таким образом, он находится выше уровня нуля... я имею в виду, что он — это отсутствие пространства, отсутствие длины волны, отсутствие частицы — отсутствие чего бы то ни было подобного. Это и есть ваш преклир; это и есть тэтан. Он не является энергетической единицей, он не является огненным шаром, или солнцем, или чем-то в этом роде. Он — это нечто такое, что существует в нулевом пространстве, что может накапливать электричество, и создавать электричество, и изменять его во времени и пространстве, и увеличивать и уменьшать размеры; и управлять пространством, энергией и тому подобными вещами. Это то, чем он может управлять. Но то, что он может управлять этим, еще не означает, что он этим является.
Довольно глупо утверждать, что раз тэтан может управлять электричеством в пространстве — значит, он должен быть единицей электричества и должен находиться в пространстве. Это... если следовать такой же логике, водитель грузовика должен быть сделан из жести. Почему? Ну, он же управляет грузовиком, не так ли? А грузовик сделан из железа и так далее, так ведь? Следовательно, водитель грузовика должен быть сделан... Покажите мне, где в материальной вселенной что-то, сделанное из железа, может быть управляемо лишь тем, что сделано из железа. Вы не найдете такого места.
Эти... на самом деле я полагаю, что это та еще шутка. Кое у кого из ребят в «Белл систем» есть одно из любимейших заблуждений, о каких вы когда-нибудь слышали. Они говорят: «Вы знаете, ЭНИАК и УНИВАК и все эти большие вычислительные машины — вот они по-настоящему надежны. Они не такие, как человеческий мозг, не такие как люди... которым не свойственна точность. Эти машины по-настоящему ценные. Они по-настоящему точные. Вы даете им какую-то цифру, и вы всякий раз получаете правильный ответ. И они великолепны. По сравнению с ними человеческий мозг — тьфу!»
О, нет. Кто создал УНИВАК? Кто создал ЭНИАК? Кто истолковывает их ответы? Кто вводит в них данные? Кто получает от них данные? Человеческий разум! Понимаете, когда мы слышим, что электронный мозг намного превосходит мозг человеческий, мы имеем дело с тем же самым типом мышления. Тут такой образ мысли: если что-то управляет энергией или создает энергию в пространстве, то оно должно быть создано из энергии и существовать в пространстве.
То, что создано из энергии и существует в пространстве, только отчасти способно управлять энергией. Тем не менее, вы обнаружите, что огромное количество ваших преклиров скажут вам... после того как вы добьетесь, чтобы они вышли из тела... что они являются энергетическими единицами. И они скажут вам, что они ростом в один дюйм или что они такие-то и такие-то. Вы смотрите на них, но не обесцениваете, а просто выполняете шаг II, поскольку они ростом не в один дюйм, и не в четверть дюйма, и не в сантиметр, и они не состоят из энергии и не находятся в пространстве.
Они могут сосредоточить свое внимание на любой части пространства, на какой захотят, и быть там. Главная причина, по которой они могут быть там, заключается в том, что пространства нет. И главная причина, по которой они могут сосредоточить внимание на любой точке пространства, заключается в том, что их нет.
И самое забавное тут то, что всякий раз, когда они полностью уверены в том, что онинаходятсявкакой-тооднойточкепространства,ониуженеспособны сосредотачивать свое внимание на других точках пространства. Но как только у них появляется способность быть в любом месте пространства, у них появляется способность сосредоточить внимание на любом месте пространства. Одно просто вытекает из другого.
Пространством и энергией управляет единица, которая сама по себе не состоит из пространства и энергии, которая сама по себе является абсолютной статикой. Следовательно, сколько энергии может впитать тэтан?
Давайте возьмем электрическую бомбу и осознаем, что тэтан, вероятно, мог бы впитать множество, множество, множество, множество миллиардов вольт электричества. Он просто мог бы это сделать... просто бесконечная емкость.
Сколько электричества можно закачать в тэтана? И что ему затем пришлось бы делать с этим электричеством? Он полон электричества, так? Это то заблуждение, в котором он пребывает. Это электричество закачано в него, не так ли?
Люди с электронными инцидентами очень забавны. Они думают, что у них есть все это электричество. А они даже не связаны с ним! Они даже не соединены с ним. Оно у них есть. Каким образом оно у них появилось? Посредством постулата. Как избавиться от него? Изменить постулат на противоположный. О, это очень трудно, правда?
Время от времени, когда вы будете проделывать этот фокус, у вас, между прочим, будет взрываться Э-метр или происходить что-то подобное. Скажите кому-нибудь бросить одну из спаек или что-нибудь в этом роде. Впервые я увидел, какой это может произвести эффект, когда на кошку уронили спайку. Вы думаете, что слышали, как верещит кошка, — поверьте мне, вы даже не представляете, как верещала та кошка. Еще бы, на нее уронили электронную бомбу.
Так вот, тэтан может думать, что он управляет всем этим электричеством, и может стремиться управлять им, и может считать, что быть способным использовать силу — это прекрасно, и так далее, и так далее, и так далее. Но вот что забавно: с помощью силы нельзя ничего сделать так, как это можно сделать с помощью постулатов.
Если вы хотите сказать, что легче провести лайнер «Куин Мэри» через Атлантику, используя пар и лошадиные силы, и с помощью всей этой корабельной команды, когда все крутится, расходуется мазут, и если вы хотите сказать, что это самый легкий способ провести его через Атлантику, — а все это является использованием силы, вы понимаете, — разве не легче было бы просто сказать, что лайнер «Куин Мэри» находится в нью-йоркской гавани, и чтобы он там оказался?
Что ж, забавно, что это кажется невероятным, но на самом деле это наивысший уровень действия. Вы вряд ли сразу же сможете достичь этого. Вы бы нарушили расписание компании, которой принадлежит «Куин Мэри», это уж точно.
Понимаете, как только вы отходите от выживания настолько далеко, становится как бы ненужным делать что бы то ни было. Так что у людей есть склонность одной ногой постоянно оставаться на основной базе. И они говорят тогда: «Ну-ка, посмотрим. Чтобы у меня и дальше была заинтересованная аудитория и чтобы у меня и дальше был интерес к жизни, я не должен говорить, что «Куин Мери» находится сейчас в нью-йоркской гавани. Нужно сделать вот что: пусть «Куин Мери» идет своим ходом, а я просто буду лежать в шезлонге на палубе», — и так далее. Тут все дело просто в интересе, — интересе к тому, что вы делаете с иллюзией.
Но если затем вы говорите кому-то: «Так, теперь вы должны заболеть, и умереть, и скорбеть, и быть очень расстроенным, и уменьшиться до размера горошины, чтобы довести эту иллюзию до конца», — то это уже будет самым что ни на есть настоящим, настоящим, настоящим идиотизмом. И тем не менее люди настолько глубоко увязают в этом, что начинают верить во все, что происходит.
И вы говорите им все эти вещи, вы объясняете им это положение дел. Если бы вы прямо сказали им об этом и продемонстрировали неопровержимые доказательства того, что дело обстоит именно таким образом, они бы все равно сидели и смотрели на вас:
«Че?» Они знают, что смерть реальна. Они знают, что стены реальны. Они знают, что тела реальны. Они знают, что все эти вещи существуют. И это их уровень знательности, потому что они вынуждены сохранять уверенность того или этого рода, и это стало их уверенностью. Что ж, если это их уверенность, то это уверенность, вывернутая наоборот.
Существует более высокий уровень уверенности. Что такое более высокий уровень уверенности? Это что-то такое, что человек создает сам. Это макет.
Вы обнаружите, что макеты весьма часто создаются из энергии. Но обязательно ли они должны создаваться из энергии? Нет. Самые лучшие макеты создаются из ничего. Это просто постулат, утверждающий, что макет есть. И этот постулат сделан достаточно прочным и достаточно сильным... достаточно сильным? Это подразумевает использование силы, не так ли? Нет, нет. Он должен быть создан с минимальным использованием силы, чтобы он мог распространиться в степени, достаточной для того, чтобы сразу же вызвать существование чего-то.
Будет ли эта штука повиноваться законам энергии МЭСТ-вселенной? Нет, не будет. С самого начала вы будете за пределами общего течения. Однако людей этот макет ужасно заинтересует.
Если бы у вас был бассейн посреди улицы, который только что там появился, и струи из которого втекали бы обратно в фонтан, и в нем было бы чистое виски, и оно все текло бы и текло... к нему не подведено никаких труб, ничего подобного.
Что ж, люди в прошлом пытались подделывать такие вещи. Они выставили себя лжецами, делая такие вещи с помощью магии, которая находится в согласии с МЭСТ-вселенной. Это, кстати, приводит к очень паршивым последствиям. Кто-то, кто занимался этим какое-то время на траке, обнаружит, что очень сильно расстроен по поводу реальности. Он окажется в состоянии: «Ну, конечно, очень легко сделать так, чтобы эта штука появилась здесь и исчезла там, а затем снова появилась вон там. Да, разумеется, этого можно добиться, если согласиться с МЭСТ-вселенной. Да, да». Однако этого можно добиться и не соглашаясь с МЭСТ-вселенной.
Он мог бы сделать так, чтобы на одном краю сцены появился слон, а затем превратить его в осла, а затем сделать так, чтобы он исчез и чтобы на другом краю сцены появился слон. И как бы он все это сделал? Не опуская ни единого черного занавеса, не поворачивая никаких зеркал и не вступая ни в какое другое соглашение — ведь фокусник вовлекает себя в очень сложный ряд соглашений.
И, кстати, я не говорю ни о ком конкретном. Речь идет, вероятно, о половине присутствующих здесь — в той или иной части трака они оказывались в очень паршивом состоянии из-за иллюзий или из-за попыток тем или иным образом создать иллюзии. Понимаете, когда вы — маленький ребенок, вы пытаетесь создать какую-то иллюзию. Вы пытаетесь со страшной силой, и также со страшной силой терпите неудачу. Вы входите в комнату и говорите: «Мама, линкор, который на озере позади дома...»
И вам отвечают: «Ох, малыш».
Они не пойдут и не посмотрят! Более того, если бы они и посмотрели, они бы стали доказывать, что видят просто часть участка позади дома. Тем самым они отказывают детям в способности смакетировать для них все сокровища Индии.
На самом деле это, вероятно, позволило бы вам перемещаться во все стороны описанным ранее способом, и вы могли бы... при условии, что у вас не было бы такого прочного, навязанного соглашения с необходимостью соглашаться с тем, что человек должен передвигаться и что предметы необходимо передвигать и все такое прочее, то постулаты стали бы намного более действенными.
А как же тогда устранить соблазн пойти по дороге, позволяющей убежать из игры, в которую хотят играть фигурами, ставшими битыми фигурами? Как это сделать? Что ж, для этого нужно просто заблокировать единственную дорогу к выходу. Все знают, что сойдут с ума, если будут что-то воображать. Всем это известно. Всем известны самые разнообразные вещи. Только вот все эти разнообразные веши, которые всем известны, на самом деле не являются правдой. То, что всем известно, не является правдой.
Конечно, мы изучили шаблон соглашения, которое шаг за шагом привело к созданию вселенной. И, разумеется, все это верно. Это верно, но с какой оговоркой? Это верный анализ цепи соглашений, которые стали действительностью для огромного множества людей. Это верно. И, следовательно, это, в общем и целом, работоспособный набор фактов для огромного числа людей по всей вселенной. Там они весьма и весьма действенны. Что ж, это очень интересно. И действенность этих фактов не снижается — ни в малейшей степени — тем, что в основе их лежит цепь соглашений.
Но когда мы начинаем иметь дело с разумом, нам внезапно... для того чтобы прекратить это и выбраться из этой ловушки, нам необходимо выяснить, каковы же на самом деле способности разума. Это очень интересно. На самом деле способность разума заключается в способности создать любую цепь соглашений, которая приведет к любому положению дел.
Что ж, таким образом, шаг II дает нам метод, позволяющий довольно быстро восстановить эту способность. И как мы ее восстанавливаем? Даже если мы используем энергию, чтобы вывести преклира из тела, даже если мы просим его управлять чем-то с помощью энергии, даже если преклир с успехом использует энергию, мы не хотим, чтобы он управлял энергией. Мы хотим, чтобы он убедился, что он может управлять ею, а затем бросил это дело.
И дорога к выходу для тэтана заключается в том, чтобы знать, что он может управлять всей этой энергией, а затем просто вернуться на более высокий уровень. Как он делает это? И какое упражнение тут нужно использовать? Это очень простое упражнение. И вы, кстати, проводите его независимо от того, снаружи он или внутри. Вы добиваетесь, чтобы он был здесь, был там, был где-то еще, был где-то еще, был с этой стороны двери, был с той стороны двери.
А он скажет вам: «Вы знаете, я не прошел через дверь».
Что ж, сдержитесь. На самом деле вы должны схватиться за дубинку — вот какой должна быть ваша реакция. Вы не хотите, чтобы он проходил через дверь. Вы хотите, чтобы он знал, что находится с той стороны двери, а затем — чтобы он знал, что находится по эту сторону двери. И вы хотите, чтобы он знал, что он переместился оттуда сюда, и чтобы он знал также, что он не проходил через дверь, и чтобы он, тем не менее, относился к этому совершенно спокойно. Теперь вы понимаете разницу?
Так вот, вы всегда можете смакетировать иллюзию движения. Вы можете заставить человека проходить через дверь по одному миллиметру за раз. Иными словами, он будет перемещаться на новые позиции, которые отстоят друг от друга на один миллиметр. Он находится по одну сторону от двери, и вы говорите ему начать двигаться через дверь, просто находясь... Хорошо, он здесь. Теперь он на миллиметр ближе к двери. Теперь он в точке на миллиметр ближе к двери. Теперь он на миллиметр ближе к двери, и, таким образом, мы получаем иллюзию того, что он прошел через дверь. И что бы вы думали? Этот сложный метод у него помечен как «реальность».
Это соглашение. Мы соглашаемся с тем, что человек может двигаться, но не может появляться. Что ж, какая к черту разница между тем, чтобы появляться в точках, отстоящих друг от друга на один миллиметр, или в точках, отстоящих друг от друга на десять метров?
Никакой разницы. Автомобили, которые проносятся взад и вперед по улице, появляются в последовательных точках, отстоящих друг от друга примерно на одну сотую миллиметра. Они выполняют потрясающую работу. И если вы не верите, возьмите спектроскоп и несколько других «скопов» и измерьте расстояние между частицами в ультрафиолетовых лучах и в других энергетических единицах.
А как быстро делает «фотографии» ваш глаз? Что ж, у тренированного офицера-распознавателя, которого во время войны обучили с одного взгляда на истребитель определять, враг это или свой, это время, как считалось, должно было составлять одну семьдесят пятую секунды. Но когда вы брали группу палубных офицеров, которые не были этому обучены, и когда вы показывали им эту картинку в течение одной семьдесят пятой секунды, они спрашивали: «Что за картинка?»
И вы говорили:
Теперь вы замедляете ее до одной двадцать пятой доли секунды. Вы проецируете картинку на стену, и продолжительность показа теперь будет одна двадцать пятая секунды. Хлоп!
Что ж, интересно то, что он смог сказать лишь, что это какой-то самолет.
Теперь увеличьте время до одной десятой секунды, и картинка появляется на стене: вжи-ик! И человек говорит: «Хм-м, может, это какой-то бомбардировщик или что-то в этом роде, а возможно, и транспортный самолет».
Теперь давайте увеличим время — я говорю о среднестатистическом палубном офицере — давайте увеличим время до полусекунды. Вжи-и-и-ик! — вот какой показалась бы эта вспышка офицеру-распознавателю, понимаете? — Какой-то... да, это какой-то транспортник, я не знаю, японский, или немецкий, или американский или британский — я не знаю.
Теперь давайте увеличим время до такого интервала: зажглось — погасло. Две секунды.
Он говорит: «Это PBY!» Возьмите обученного офицера-распознавателя, который занимается этим месяцев девять, покажите ему на мгновение PBY в неизвестном и непредсказуемом ракурсе, — и при этом он не знает, что это PBY, он не знает, что там вообще что-то будет, — это мог бы быть автомобиль «Форд». И вы просто показываете ему картинку в течение одной семьдесят пятой доли секунды, и он говорит: «Это PBY».
Как он это узнал? Что ж, многими способами. И, кстати, нам известны и другие способы узнавать это, — более замысловатые способы, чем любой из тех способов. Почему бы нам просто не прочитать мысль летчика? На чем он летит? И если это бомбардировщик, то сделать так, чтобы у него появилась мысль, что он должен вернуться на базу. Это легко. Разумеется, это слишком просто. На такой войне генералов у вас не появится. А генералы нужны обязательно.
Как бы там ни было, тут мы имеем дело с распознаванием, — примером распознавания движущегося объекта. Итак, насколько быстро глаз человека «щелкает затвором», когда человек видит машину, которая едет по улице? Это, фактически, конструкция из линз, очень похожая на ту, какая используется в кино. Он просто... щелк-щелк-щелк-щелк — он видит, как эта машина проезжает мимо. И если бы вы взяли картинки движущейся машины, сделанные разными людьми, то от человека к человеку отличия были бы просто колоссальными.
Один человек получает изображение машины через каждые полтора метра, а другой — видел, как она приближается, видел ее, когда она как раз проезжала мимо, и видел ее тогда, когда он уже не мог ее видеть. И у вас было бы только три картинки. Теперь вы говорите: «Увидь ее в движении». Что ж, он создаст для вас даб-ин движения. Он увидит ее в большем количестве картинок. Это заставляет вас задуматься над тем, записано ли там что-нибудь вообще. И на самом деле там ничего не записано.
Но вы никогда не видели... Кстати, если для наших целей мы будем рассматривать это как энергию и работать как с энергией — а на шаге II мы этого не делаем — то можно сказать, что человек удерживает свои впечатления в той форме, которую он называет словом «энергия», и он удерживает при себе это впечатление, и он удерживает его в той степени, в какой он застрял на траке.
Человек, который очень прочно застрял на траке, будет получать только неподвижные картинки для последующего просмотра, если вообще будет получать какие-то картинки. А другой человек сможет получить только три картинки, которые он сможет удержать при себе. А кто-то еще, очень живой, совсем не застрявший на траке и получающий всевозможные виды записей, — такой человек будет делать «снимок» каждую двадцать пятую долю секунды.
Одна двадцать пятая доля секунды — это скорость, используемая в киносъемочных аппаратах, которые вы покупаете... дешевых кинокамерах. Если вы хотите знать, какой это промежуток времени — одна двадцать пятая секунды, — то поверните фотоаппарат, посмотрите в объектив и спустите затвор при выдержке одна двадцать пятая секунды. Просто спустите затвор дешевого фотоаппарата, время выдержки у такого фотоаппарата будет от одной пятнадцатой до одной двадцать пятой доли секунды — оно варьируется. И на мгновение за затвором вы сможете увидеть линзу.
Человеку с натренированным глазом кажется, что затвор открывается медленно. А человеку с совершенно не натренированным глазом кажется, что все происходит очень быстро и так далее, это немного... он может уловить, что было какое-то движение. Однако это одна и та же скорость, согласно показаниям часов. Одна и та же скорость и в том, и в другом случае.
Теперь давайте рассмотрим более высокую скорость, одну четырехсотую секунды, если взять очень сложный, быстрый затвор. Очень немногие сумеют заметить, что с затвором что-то произошло, разве что они услышат щелчок. Не многие сумеют за эту одну четырехсотую секунды увидеть линзу. Таких будет немного, очень небольшой процент, но некоторые люди сумеют увидеть ее. Именно из таких людей отбирали офицеров-распознавателей. Не знаю, я думаю, что такие люди просто используют более совершенный метод создания постулата, вот и все к чему это сводится. И они способны обманывать себя и видеть движение через более короткие промежутки времени.
После того как человек соглашался с энергией в течение долгого времени, он соглашается и с тем, что он где-то застрял из-за энергии, и он соглашается с тем, что она существует, и тут ему практически и конец.
Таким образом, шаг II должен освободить преклира от иллюзии о том, что энергия существует. И это достигается просто за счет того, что вы заставляете его перемещаться, проходя через точки пространства, расположенные как можно дальше друг от друга. И чтобы заставить его перемещаться таким образом, вы заставляете его быть в точке А, а затем заставляете его быть в каком-то другом месте, не проходя расстояния между этими двумя точками. Заставьте его быть на той стороне Луны, что ближе к Земле, а затем — на обратной стороне Луны. Да, действительно, используйте планеты, чтобы тренировать его, потому что на Земле на самом деле нет достаточно больших расстояний.
Скажите ему быть с одной стороны Земли, затем с другой стороны Земли, затем заставьте его обойти Землю в четыре приема. Скажите ему быть на Северном полюсе, затем на экваторе, затем на Южном полюсе, затем на другой стороне экватора, а затем снова на Северном полюсе. Это квадранты
Пусть он будет на Северном полюсе, затем на Южном полюсе, затем на Северном полюсе. Затем вы можете сказать ему, чтобы он дважды был на Северном полюсе, и пусть он вне всяких сомнений знает, что мгновенно облетел земной шар. Конечно же, вы понимаете, что с точки зрения мысли нет никакой Земли и нет никакого пространства, в котором можно было бы облететь вокруг Земли, за исключением тех, которые, по мнению человека, существуют.
Люди иногда пугаются. Например, если человек все еще использует энергию, то стоит ему подумать о том, чтобы пролететь сквозь Солнце... мысль об этом действительно заставит его ух-ты! Вот как вы можете убедиться в этом: попросите кого-нибудь — когда он вне тела... скажите ему: «Хорошо. Теперь подойди и оберни луч вокруг этого электрического камина».
И он ответит: «Нет!» — «Ну, давай же. Воткни парочку лучей в розетку». Если преклир сильно увяз в энергии, он на самом деле ощутит удар электричества, это довольно неприятно. И, возможно, он не станет вам доверять, если в этом отношении он находится в слишком плохом состоянии. Он, возможно, не станет вам доверять после этого.
Ну а тот человек, который находится очень высоко на шкале... попросите его:
Почему? Корона существует лишь в той степени, в какой он убежден, что она существует, и если он хочет убедить себя в том, что она там есть, чтобы получить возможность смотреть на нее, то с ним все в порядке. Он может это сделать. Но если он убежден, что она там есть, если он относится к тому типу людей, которые приходят сюда и говорят: «Вы говорите, что все это нереально, — что ж, смотрите!» — и стучат кулаком по стене или по столу, оставляя вмятину на столе и оставаясь с синяком на кулаке, и убедительно демонстрируют вам, что он существует и что все это реально; и они не станут даже слушать вас, когда вы скажете им: «Да, но вы уже согласились, что ваш кулак существует и что он повинуется определенным мыслительным законам и законам природы о движении, ударах и трении, которые имеются в этой вселенной; и вы просто приводите одну поверхность в соприкосновение с другой, каждая из которых является частью МЭСТ-вселенной, и вы пытаетесь доказать мне, что там что-то есть. О, ерунда».
Да, это очень удобно... это очень удобно, когда вы идете по тротуару, поскольку вы не будете по рассеянности шагать, погрузившись по пояс в бетон. Но было бы очень забавно, если бы вы пошли по улице на высоте двух метров над мостовой... ступня к ступне, и вы просто плывете вперед с праведным выражением на лице, довольно сильно уйдя в свои мысли и ничего не замечая.
Что ж, таким образом, шаг II имеет своей целью разубедить человека в том, что энергия существует, — не за счет доводов и уверений, а просто за счет упражнения.
Некоторые преклиры смогут с огромной легкостью обойти вокруг Луны, с одной ее стороны на другую, но им будет вовсе не легко пройти через дверь. Почему? Да потому, что они чувствуют... их смущает присутствие аудитории. Они могут быть совершенно спокойны при условии, что нет никакой аудитории. Они могут войти в комнату и изображать Чарли Чаплина или Мориса Шевалье и практически кого угодно с огромной уверенностью, и делать это очень похоже, пока вы не попросите их сделать это перед кошкой. Это приведет их в смущение.
С ними все в полном порядке при условии, что за ними не наблюдают другие люди. Таким образом, когда они делают что-то с дверью, им кажется, что вы можете за ними наблюдать, а когда они делают то же самое с Луной, это у них получается легко. Они знают, что вас там нет.
Хорошо. Так что помните, что подобные состояния существуют и что, следовательно, у людей есть страх более высокого уровня, который подавляет их, загоняя в энергию: они боятся того, что подумают люди. Они боятся уровня постулатов. И если что-то и загоняет человека глубоко в энергию и в МЭСТ, то именно это. И бог ты мой, это всем иллюзиям иллюзия.
Нет никаких причин, по которым на кого-то должны влиять чьи-то мысли. И мысли других людей могут повлиять на человека только в том случае, если он существует на уровне энергии и использует энергию и силу. И тогда — что бы вы думали — на него будут влиять любые мысли кого угодно.
Вы никогда не видели человека, настолько же обеспокоенного, как тот, кто глубоко погружен в силу. Он действительно беспокоится о том, что думают люди. Постулаты стали для него чем-то очень сильным. Но в тот день, когда он обретет способность использовать постулаты, он сразу же осознает тот факт, что в постулате отсутствует сила, и осознает, что он может использовать постулат, чтобы вызвать события, намного превосходящие те, что он может вызвать с помощью силы. Он сразу же осознает эти две вещи. Он осознает, что любой человек, погруженный в энергию, является законной добычей для постулата, потому что эта чертова энергия повинуется постулатам.
Подобные люди, так или иначе, все состоят из макетов: у них есть демонские контуры, и вокруг них болтаются другие тэтаны. И если вы создадите постулат, направленный на такого человека, и скажете: «Сейчас ты смотришь на скачки». Все, что вы делаете, — это создаете этот постулат. Вы не говорите: «Передать этому человеку иллюзию того, что он сейчас смотрит на скачки, таким образом, чтобы внушить ему, что, когда он смотрит в этом направлении, мимо будут пробегать лошади и...»
Нет, нет. Нет, вы не делаете этого. Вы просто говорите: «Ты сейчас смотришь на скачки». Если вы совершенно расслаблены насчет этого, если вы не испытываете по этому поводу ни малейшего беспокойства, то, бог ты мой, каждый тэтан вокруг них, каждая клетка, которая может откликнуться эхом, будет твердить: «Эй, эй, лошади, лошади, лошади!»
И он скажет: «Да, я думаю, что они там есть. Да. Посмотрите-ка на этих лошадей.
Ха-ха!»
Вот почему Джо Доукс, стоящий у сверлильного станка, стоит у сверлильного станка. Он полностью погружен в энергию, и его окружают такие вещи, которые, как эхо, повторяют для него различные умозаключения. Он окружен повиновением, и он повинуется. Несомненно, он не создает постулатов. Это очень забавно. В лице Джо Доукса вы имеете человека, который мог бы внезапно сказать про стальную пластину, находящуюся на другой стороне комнаты: «На ней полно дыр, расположенных с интервалом в тридцать два миллиметра, каждая дыра диаметром в 11 миллиметров». И он делает его достаточно крепким, чтобы после этого частицы, как говорилось выше, просто безоговорочно верили в это и испускали эманации пребывания в таком состоянии.
Это звучит совершенно безумно, не так ли? Но в действительности энергия полна этих штук, которые именуются атомами, и я совершенно не готов рассказывать вам что-либо об атоме. Различие между мной и величайшим авторитетом в ядерной физике состоит сегодня просто-напросто в том, что я знаю, что не знаю, о чем говорю, когда говорю об атомах! Ха-ха! В какое состояние в идеале придет тэтан, если начнет втягивать якорные точки и выдвигать их, втягивать их, и всякий раз выдвигать их чуть дальше, чем он их втянул? Я имею в виду, выдвигать их чуть менее далеко, всегда втягивая их чуть ближе, всегда отодвигая их чуть менее далеко, всегда втягивая их чуть поближе? Ха-ха! Очень, очень интересно. В каком состоянии он в конце концов окажется? Я не утверждаю, что это теория или что такая теория существует, это просто своего рода аналогия, и это забавная мысль. Мы можем классифицировать это как забавную мысль. Он в итоге окажется в действительно безопасном состоянии.
Знаете ли вы, что вы практически ничего не можете сделать с атомом? До тех пор, пока не появился один тип по фамилии Планк и не начал перемещать энергию с одной орбиты в атоме на другую. Этот обмен энергией высвобождает один квант, и это дает нам возможность производить ядерные взрывы. Я ужасно рад, что они это смакетировали и выяснили это! О-о, я, несомненно, рад этому. Это так полезно! Если бы не изобрели атомную бомбу, то я бы не знал, как завести утром свой автомобиль! Я бы не смог этого сделать. Вы знаете, мне не известно ни одного более бесполезного изобретения. Действительно не известно.
Но куда, в конце концов, мог бы отправиться тэтан, чтобы быть в полной безопасности? Он мог бы уменьшиться, чтобы расстояние между ним и другими тэтанами было таким же большим, как расстояние между солнечной системой и ближайшей звездой. Он бы действительно изолировался от других. Не так уж важно, что случилось бы с ним потом. Но бог ты мой, он просто мог бы быть счастлив и сидеть там в полной изоляции.
Я не утверждаю, что это и есть атом. Но я скажу вам вот что: когда вы становитесь очень маленьким и начинаете смотреть на эти треклятые атомы, они представляют собой очень интересное зрелище. Они выглядят точно так же, как — в более крупном масштабе — выглядят тэтаны. Есть галактика, которая представляет собой структуру из колец, и солнечная система является структурой из колец, и человек, каким вы его видите, представляет собой довольно сложную структуру из колец. И вы опускаетесь еще немного ниже, и следующее, что вы видите, — это атом, и он представляет собой структуру из колец. Поразительно. Все это построено с использованием одной и той же структуры. Я не говорю вам, что между всеми этими вещами обязательно есть какая-то связь, это просто забавно.
Понимаете, это может быть очень забавно, потому что вы могли бы внушить один большой постулат целой куче крохотных тэтанов. Вы могли бы сказать: «Теперь вы бутерброд с сыром», — и они бы все думали, что представляют собой бутерброд с сыром, и находятся где-то в пространстве, и человеку, который подошел бы к ним, не нужно было бы даже ни с кем советоваться, чтобы понять, что они бутерброд с сыром. До человека просто была бы донесена идея, что это бутерброд с сыром.
Я ничего об этом не знаю. Однако я знаю, как добиться, чтобы преклир начал двигаться, и как привести его в порядок, и это все, в чем мы заинтересованы.
Таким образом, наша главная забота на шаге II — это вытащить преклира из энергии и пространства и поместить его в царство постулатов. Это то, что вы делаете на шаге II. И есть одна техника, которая раньше не упоминалась в связи с шагом II, и это еще один вид процессинга творчества.
Мы сейчас действуем так: по разным этапам «Стандартной процедуры действия», выпуск 5, мы раскладываем макеты того типа, которые относятся к каждому из шагов. Удобно, правда? Вы везунчики. Я не знаю, почему я все придумываю и придумываю подобные вещи. Всякий раз, когда я придумываю что-то вроде этого, все жалуются и говорят: «Вы что-то изменили», — а затем идут и взламывают кейсы в три раза быстрее. Однако они никогда не возвращаются, чтобы рассказать мне об этом. Ну, неважно.
В макетировании… в процессинге творчества очень забавно то, что с его помощью можно делать невероятные вещи и что если его тем или иным образом не распределить по различным шагам, то, вероятно, вы будете пренебрегать процессингом творчества или просто применять его к чему попало.
Итак, давайте рассмотрим две вещи из шага II, которые, судя по всему, больше чем что-либо еще способствуют тому, чтобы преклир использовал постулаты вместо энергии, а также любые другие известные мне техники, связанные с творческим макетированием.
Один преклир плакал у меня вчера из-за этого. Это очень печальная техника.
Итак, есть ли здесь кто-нибудь, кто не испытывал страха перед публикой? Я не спрашиваю об обратном. Есть ли здесь кто-нибудь, кто никогда не испытывал страха перед публикой?
Мужской голос: Я думаю, со мной такого не было.
Вы никогда не испытывали страха перед публикой? Вероятно, он у вас сгладился восемнадцать поколений назад.
Но вот одна забавная вещь. Я, кстати, пару раз испытывал страх перед публикой. Дайте мне аудиторию численностью больше двух с половиной тысяч человек, и я буду нервничать первые две или три минуты, прежде чем продолжу... это как та кошка. Я продолжаю выступать... и со мной все в порядке. Но есть что-то такое, связанное с массой контр-мысли или с чем-то в этом роде... я чувствую это непосредственно перед выходом на сцену. Возьмите многотысячную аудиторию — ух ты! Это плохо. Однажды я в конце концов понял, что все дело в непредсказуемости аудитории таких размеров. Вы не вполне можете предсказать поведение аудитории таких размеров. Вот главное, что с ней не в порядке. Поэтому я решил, что буду просто-напросто предсказывать ее поведение, прежде чем выйду на сцену. Я сделал это, она сделала это, и после все уже было хорошо. Кстати, я никогда не утруждаю себя тем, чтобы предсказывать поведение аудитории такого размера, как эта. Так что не думайте, что на вас наложены какие-то чары.
Вы знаете, что люди на самом деле очень боятся этого? Как-нибудь посмотрите на кого-нибудь пристально, независимо от того, умеете вы это или нет, и просто скажите ему: «Хотел бы я, чтобы вы думали более приятные мысли».
И человек спросит: «Что вы имеете в виду?»
А вы отвечаете: «Ну... неприятно жить рядом с вами... и мысли...» И он говорит: «Что «мысли»?»
А вы отвечаете: «Ну, нет, я имею в виду, что это... это... это... э... ну, все в порядке, не надо... забудьте, что я говорил об этом. Я могу перестать делать это. Мне не обязательно читать ваши мысли».
И этот человек — ниээуу! Хотя он может и заподозрить, что вы его разыгрываете, он будет весьма расстроен.
Люди боятся постулатов. Естественно, если бы вы хотели использовать людей в качестве чернорабочих или рабов или что-то в этом роде, если бы вы хотели, чтобы они попали в ловушку, страх чего вы бы им внушили? Страх постулатов. Следовательно, что бы вы сделали? Одной из тех вещей, которые вы бы сделали, вы бы наделили их чем-то вроде страха перед публикой.
Другими словами: «Теперь вы не можете создать постулат или сделать что-то еще, что повлияет на большое количество людей без их на то согласия». Это одна из тех вещей, которую вы им внушите в первую очередь, и это, конечно же, проявится как страх перед аудиторией. Мы просим человека выйти на сцену, и ему предстоит рассказать всем этим людям о том, что они должны думать или делать, чем они должны быть, во что они должны верить или еще о чем-то, и он будет двигаться наперекор этому огромному, огромному сдерживающему механизму на траке.
Таким образом, давайте посмотрим на это и возьмем это как один из первых... как первый макет, который вы даете преклиру на шаге II.
Это постепенная шкала макетов, которые полностью, абсолютно, навсегда и на веки веков исцелят его от всего, что хотя бы немного напоминает страх перед публикой. Ваш преклир знает, о чем вы говорите, так что вы вполне можете просто сообщить ему об этом таким образом. Вы собираетесь избавить его не просто от страха перед публикой, но если вы избавите его от страха перед публикой, то вы, как правило, избавите его и от всего остального. Так как же вы это делаете?
Ну, возможно, работая с некоторыми преклирами, вы выясните, что они могут смакетировать зрительный зал, и вы можете попросить такого преклира смакетировать самого себя, стоящего на сцене, и так далее, и он сможет пройти напролом. Но, боюсь, это редкий случай. Гораздо более вероятно, что вы начнете вот так: «Хорошо, теперь смакетируй мышку, сидящую на стуле, и себя, входящего в эту комнату». Или: «Пусть на стуле сидит кукла, а ты войди в комнату и дай кукле мощное подтверждение. Скажи ей:
«Привет»».
И знаете ли вы, что у вас будут преклиры, которые не смогут этого сделать? Мне это кажется поразительным. Когда мы прикасаемся к этой кнопке, мы прикасаемся к очень, очень ужасной кнопке!
Вам нужно использовать в работе с преклиром постепенную шкалу, добавляя по одному или по два зрителя, и добиться, чтобы он мог произнести речь, которая начинается словами «Идет бычок качается», перед аудиторией, состоящей из мышей или из кукол, и добиться, чтобы он чувствовал себя совершенно свободно перед первой аудиторией, перед которой вы решили его поместить.
И первая аудитория, перед которой вы решите его поместить, не должна быть живой аудиторией... она даже близко не должна быть похожа на живую аудиторию. Она должна быть — я имею в виду, в макетах, — это должна быть аудитория, которая состоит из животных, или из кукол, или из чего-то в этом роде. Это не должно походить на театр. Не должно походить на что-либо, напоминающее сценическое искусство.
Так вот, когда вы добились того, что он чувствует себя совершенно свободно перед этой аудиторией, вы даете ему немного большую аудиторию. Вы снова выполняете всю процедуру, и вы просите преклира сказать этой аудитории что-нибудь абсолютно банальное, типа «Который час?» или «Привет», или что-то в этом роде, а затем переходите к следующему этапу.
Понимаете, вы бы сразу и не подумали, что это тесно связано с энергией, но, поверьте мне, так оно и есть. Это кнопка, которая низводит человека с уровня постулатов, понимаете? Таким образом, человека загоняют на уровень энергии. И метод, который применяется для этого, заключается в том, что его смущают.
Так вот, вы просто усиливаете это, и вы даете преклирам все более и более обычные аудитории... но я даю вам список:
Что-нибудь банальное.
А затем вы просите преклира прочесть две-три строчки из стихотворения, что-нибудь очень обычное, никакого напряжения.
А затем вы просите преклира спеть песенку для этой аудитории. (Все это в макете, вы понимаете. Преклир ничего не делает со своим телом, он просто макетирует свое тело, которое делает это.)
А следующим шагом, разумеется, это исполнение танца.
Мы просто проходим всю эту последовательность каждый раз с более сложной аудиторией; другими словами, большей... более многочисленной аудиторией, чем до этого. И мы в конце концов поднимаемся до такого уровня, на котором преклир у нас может сделать все, что угодно, например, появиться перед пятнадцатитысячной аудиторией — которую он поместил там и так далее, — без штанов или что-то вроде этого, и выполнить какое-то совершенно неинтересное действие, даже глазом не моргнув.
Между этими двумя точками нужно проделать множество макетов — между тем, чтобы рассказать кукле «Идет бычок, качается», и тем, чтобы появиться перед пятнадцатитысячной аудиторией без штанов и выставить себя перед ней в самом дурацком свете, чувствуя себя при этом совершенно свободно.
Это и есть система работы с макетами. И, кстати, просто к слову, это еще и система создания звезд. Вы могли бы отправиться куда-нибудь в Голливуд, взять несколько будущих звездочек и просто дать им ряд макетов, в которых они будут появляться перед камерами и будут чувствовать себя абсолютно и совершенно свободно перед этими камерами и перед режиссерами. И никогда, ни при каких обстоятельствах не пропускайте этот шаг: контр-эмоция аудитории... контр-эмоция. Заставьте их ощутить контр-эмоцию этой аудитории. Сделайте так, чтобы аудитория освистывала их и приветствовала их, и чтобы аудитория забрасывала их дохлыми кошками, и чтобы аудитория... в конце концов доведите дело до того, чтобы аудитория... пусть в зал рядами заходят полицейские и открывают по исполнителю огонь из автоматов. Просто прорабатывайте любыми возможными способами любое, какое только найдете, оставшееся «не могу», относящееся к страху перед публикой.
И каков ваш следующий шаг после этого? Следующая серия макетов такова: вы заставляете преклира приказывать людям что-то делать. Это межличностные взаимоотношения. И заставляйте преклира совершать все невежливые поступки, которые он не должен совершать... потому что это удерживает его увязшим в энергии, понимаете? Пусть преклир смакетирует самого себя, и пусть мэр Лондона встанет из-за стола и поприветствует преклира, и пусть преклир внезапно схватит чернильницу и швырнет ее мэру в лицо. Все, что угодно. И пусть преклир всецело и полностью командует людьми. А затем добейтесь, чтобы он был готов командовать людьми так, что это причиняет им вред и губит их.
Это ваши постепенные шкалы макетов. И вы обнаружите, что этот человек поднимается на уровень постулатов. Он пройдет через период невежливости по отношению к людям, а затем, кстати, он начнет управлять людьми как одержимый.
Есть еще одно упражнение, которое имеет к этому отношение, но оно не обязательно связано с теми двумя, которые я только что вам описал.
Таким образом, решение проблемы межличностных отношений относится к шагу II, не так ли? Межличностные отношения относятся к шагу II. Страх перед публикой, смущение, страх действовать, недостаток самообладания... вы решаете все эти проблемы, используя только эти два шага: страх перед публикой и командование людьми.
Вы не проходите готовность получать команды. Никто не испытывает желания получать команды. Не существует такой вещи. Да. Люди, однако, будут сотрудничать, чтобы выполнить какую-то задачу; но что касается желания получать команды — такого желания они не испытывают.
Частью шага II является упражнение для преклира, который не может выйти из своей головы. Поэтому вам придется выполнить его, когда вы будете продвигаться к шагу I... вы должны будете помнить, что это часть шага II и что вам нужно, чтобы преклир сделал это.
Вам нужно, чтобы он создал макет себя как тэтана и макет своего тела, и чтобы он был внутри тела и вне него — не передвигался внутрь и наружу, а был внутри и был вне тела — и чтобы он был в самых различных местах со всех сторон от тела, и вы тренируете его с использованием макетов до тех пор, пока он не сможет находиться в любой точке вокруг любого тела, или в любой точке вокруг любого электронного прибора, или в любой точке вокруг взрыва (!) любого рода. Он может быть здесь, быть внутри взрыва, быть вне взрыва. И принимать одну форму, другую форму, третью форму, еще какую-нибудь форму — как тэтан. И проходить циклы действия по вхождению в тела и выходу из них.
«Войди в тело, и пусть это тело убьют, затем выйди из него».
«Войди в тело, пусть тело похоронят, затем окажись вне гроба».
«Теперь сделай так, чтобы гроб обшили металлом и все такое, и чтобы труп был пропитан формальдегидом, и теперь просто будь вне гроба».
«Теперь будь внутри гроба».
«Теперь будь снаружи гроба».
«Теперь будь внутри гроба»... все это в макетах.
И вы проводите этот шаг людям, которые не могут выйти из головы, или тем, которые могут выйти из головы. Если они могут выйти из головы, вы проводите им это действие, когда они находятся снаружи, — в макетах.
А теперь, когда вы, проводя шаг II, наконец добились, чтобы человек оказался вне тела — понимаете, вы будете выполнять шаг II, затем возвращаться и снова выполнять действия шага II... когда наконец вы добились того, что он оказался снаружи, как вы его тренируете? Каков будет последний штрих в работе с ним как с тэтаном? Вы помещаете его в любые ситуации, какие только можете найти. В макетах? Нет. Реально.
Вы помещаете его как тэтана внутрь электрического камина. Вы вырабатываете у него как у тэтана, по постепенной шкале, все большую и большую терпимость к пребыванию во все более и более плохих местах, пока в конце концов он у вас не сможет отправиться на городскую электростанцию и быть в центре генератора без каких-либо последствий для себя. И при этом знать, что он находится там, и знать, что электричество визжит, гремит и рокочет вокруг него. И посылаете его наружу, он сидит в короне Солнца, ничего не ощущая.
На самом деле это не является шагом тэта-клирования. Это один из шагов работы с клированным тэта-клиром. Но вам нужно знать один из этих шагов по работе с клированным тэта-клиром, вы можете выполнить этот шаг и со своим преклиром.
Часть этого шага состоит в том, чтобы принимать различные размеры. Принимать различные размеры, все размеры: от отсутствия размера до колоссального размера и от колоссального размера, по постепенной шкале, до полного отсутствия размера — туда и обратно, туда и обратно, туда и обратно.
Итак, сколько частей содержит шаг II?
Он содержит все эти техники, о которых я рассказал вам, и их цель — избавить преклира от идеи, что человек должен использовать энергию, и добиться, чтобы он использовал постулаты и делал различные вещи посредством постулатов.