Один из способов, которым пользуется подавляющая личность, чтобы заблокировать какую нибудь деятельность или положить конец Изобилию, таков: найти среди сотрудников ключевые фигуры и распространять об этих людях невероятные, ложные, тревожащие сплетни.

Другой способ, который очень часто используется в сочетании с вышеназванным, заключается в том, чтобы бомбардировать руководителя, занимающего ключевой пост, тревожащей энтэтой о сотрудниках, отделениях или о какой нибудь деятельности. Это подталкивает руководителя к принятию ничем не обоснованных мер, из-за которых дела приходят в беспорядок и которые могут привести к увольнению ценных сотрудников.

Более того, если организация обрушивается с дисциплинарными мерами на собственных сотрудников, а не на публику и не на настоящих ПЛ, это симптом оказываемого на организацию внешнего давления.

Обычно ПЛы не остаются в памяти, поскольку они говорят обобщениями. Их речь напичкана такими словами, как «всегда», «все», поэтому когда вы, пытаясь проследить, откуда возник какой нибудь слух, спрашиваете кого либо: «Кто вам это сказал?», то ему трудно вспомнить, поскольку кажется, что это говорили «все». На самом деле та ПЛ, которая действительно это сказала, использовала «всех» в своём общении так часто, что осталась в памяти как «все».

ХОРОШИЙ РУКОВОДИТЕЛЬ ИГНОРИРУЕТ СЛУХИ И ДЕЙСТВУЕТ ТОЛЬКО НА ОСНОВАНИИ СТАТИСТИК.

Если бы я все эти годы хоть немного прислушивался к сплетням, у нас не было бы никаких организаций. Я обычно не прислушиваюсь к ним, а если и прислушиваюсь, то единственное, что предпринимаю, так это проверяю статистики.

Применять дисциплинарные меры к персоналу легко, а к публике – трудно. ЛЕНИВЫЙ руководитель применяет меры только к персоналу. Чтобы взяться за публику, требуется больше конфронта.

Если руководитель прислушивается к сплетням и гадостям, которые говорят о его сотрудниках, и не смотрит на то, каковы действительные статистики производства, он может здорово навредить организации.

Я никогда не пытался заставить штатных сотрудников «вести себя хорошо».

Я только старался заставить их производить продукт и носить свои шляпы.

108Вся наша система статистик существует для того, чтобы положить конец применению слишком суровых дисциплинарных мер к ценным сотрудникам.

По мне, так сотрудник, статистики которого растут, вообще ничего плохого сделать не может.

Меня не интересует мораль вогов. Я заинтересован только в развёртывании и продолжении активной деятельности.

Кроме того, я терпеть не могу применять дисциплинарные меры – ни к кому и ни за что, в особенности к саентологу. И единственные дисциплинарные меры, которые я использую, – это меры, которые нужны для того, чтобы удерживать наши позиции до тех пор, пока люди не станут настолько клирами, чтобы прозреть. Они всегда в конце концов прозревают. Всё неправильное поведение происходит от аберрации.

Однако если кто то изо всех сил пытается энтурбулировать или остановить Саентологию (или её деятельность), я могу сделать такое, что в сравнении со мной капитан Блай покажется учителем воскресной школы. Я, наверное, способен пойти на всё, чтобы защитить единственный путь к свободе, доступный человеку, от тех, кто, презрительно отвергая процессинг, стремится к тому, чтобы остановить Саентологию или навредить саентологам.

Я хорошо знаю эту навязчивую идею людей сделать «всех хорошими», что на самом деле означает «пассивными». Во время войны лучших моих людей, как правило, постоянно арестовывали, и на них, как правило, недоброжелательно смотрели «береговые патрули», «военная полиция» и т.д. Для государства идеалом является тихий человек. Когда начинают говорить пушки, все эти тихони прячутся, а воевать идут только деятельные. Мне часто становится любопытно, что бы стало с государством, если бы оно действительно достигло своей очевидной цели – сделать всех и каждого тихими маленькими овечками.

Поэтому мне всё равно, что делают люди, если они просто носят свои шляпы и поддерживают свои статистики растущими. И только когда Саентологию замедляют или останавливают, вы можете увидеть, как я налаживаю дисциплинарные орудия.

На самом деле я скорее презираю того, кто пассивен из страха наказания. Я уважаю только тех, кто достаточно силён для того, чтобы быть порядочным человеком, не прибегая к «самозащите», свойственной злу.

Я использую дисциплину для того, чтобы укрепить берега канала, а не для того, чтобы остановить поток.

ПЛы ОБОЖАЮТ лестью и уговорами склонять к убийствам тех, у кого есть власть. Поскольку основное стремление любой ПЛ: «ВСЕ ДОЛЖНЫ БЫТЬ МЕРТВЫ, ЧТОБЫ Я МОГ БЫТЬ В БЕЗОПАСНОСТИ», этот человек будет использовать всевозможные виды лжи и всяческие средства, чтобы разжигать у тех, кто находится у власти, страсть к дисциплинарным мерам.

Если я когда нибудь прислушаюсь к совету «Убей всех», то только для того, чтобы поставить советчика к стенке.

Всё зло происходит от аберраций. И оно действительно может быть весьма злым. И ужасно аберрированным. Единственная дорога, выводящая из паутины зла, – это процессинг. Поэтому человек должен защищать дорогу к свободе, которая даёт ему возможность справиться со злом, и должен защищать также всех тех, кто трудится ради того, чтобы эта дорога продолжала существовать.

Этот мир никогда не станет хорошим в результате дисциплинарных мер или притеснения зла. Использование каких бы то ни было дисциплинарных мер предполагает, что тот, к кому они применяются, хочет выжить. Истинно злые только и хотят что умереть, поэтому угроза дисциплинарных мер – это вовсе не решение проблемы. Истинно злые ОБОЖАЮТ боль, страдания и потери. Поэтому, если вы стремитесь исправить всё зло при помощи дисциплины, вы ничего не добьётесь и ничего не улучшите. Дисциплинарному воздействию поддаются только те, кто уже порядочен. Для злых дисциплинарные меры будут только на руку. Поэтому всё, что вы на самом деле можете сделать, это убрать их с линий.

Применяя дисциплинарные меры, руководитель интересуется только теми, кто хочет остановить или задержать поток, и теми, кто просто напросто бездельничает или глуп. Поэтому он решительно оставляет в покое всех высокостатов и действует только для того, чтобы убрать подавляющих личностей с линий и чтобы не позволить бездельникам и дуракам затормозить поток. Одной дисциплиной руководителю никогда не исправить мир. А вот с помощью процессинга – можно. Поэтому он пользуется дисциплиной только для того, чтобы процессинг по прежнему был возможен. Проще некуда.