Мы продолжаем нашу лекцию. Итак, самый ранний известный нам материал – это Веды. Западный мир знаком с очень-очень малой частью того, что содержится в этих материалах, – того, что содержится в Ведах, в буддийской литературе, -очень малая часть этого была переведена. Как я уже говорил, есть где-то между 125 и 150 тысячами священных книг. Для того чтобы с ними разобраться, потребовалась бы уйма времени, так что одному богу известно, что там в этих книгах.

Но слово «Веды» само по себе означает просто «состояние знания» или «священное знание». И не думайте, что это что-либо иное, нежели синонимы. Состояние знания всегда рассматривалось как нечто священное, и ни что иное. И только в западном мире, который ещё только взрослеет, священное знание так долго считалось суеверием. Но мы до этого доберёмся через минуту.

I'm giving you a lecture now on Scientology, its general background, as it might be known to man. Scientology is of course a word which you might say is Anglocized. We know what science means. We know that science means truth or wisdom, and we know what ology means. Anybody knows that, that means study. But this does not mean the study of science. This means the study of wisdom, which is about as close as you can get, as a straight definition, unless you said "wisdomology". Or unless you said Scientology is wisdom. And you said that what you were practicing was wisdom. If you said this clearly that would make a more definite point than saying you were practicing Scientology. But in the essence of the word, it is not talking about science, it's just that the western world recognizes in the word science something close to a truth.

Так вот, Веды, если вы захотите с ними ознакомиться, лучше всего, конечно же, читать в буквальном переводе с санскрита. И Веды состоят из четырёх основных частей.

Now we have the derivation of Scientology being scio, which means knowingness in the fullest sense of the word. And that is the reason why this Scientology was put together. It's the most emphatic word that existed in western languages, romance languages, which includes of course Latin, one of the roots of English. And it's a very emphatic statement of know. It's knowingness in the fullest sense of the word. It's not otherwise qualified.

Вам будет весьма полезно ознакомиться с ними, со всеми четырьмя частями, в той степени, в которой вы будете способны извлечь из них что-нибудь для себя. И как я уже говорил, многие из тех данных, которыми мы располагаем в Саентологии, могут быть обнаружены в этих книгах. Так что эти данные составляют самую древнюю часть священного знания Саентологии. Хорошо.

Now you notice it isn't science-tology. It might have been better stated as scio-tology, but again that is not close enough to English. So we use a word which is fairly easy to say, which is simply Scientology.

Так вот, следующий труд, который считается самым ранним трудом, существующим в письменном виде, по словам многих моих друзей, -это книга, называемая «Книга Иова». Это индийская книга, и она очень древняя. Вероятно, она относится к периоду, задолго предшествующему тому периоду, что называют ранним в истории Древнего Египта. И мы обнаруживаем, что эта «Книга Иова» говорит просто о трудах, страданиях и необходимости терпения человека перед лицом довольно-таки капризного бога.

You notice here that for a long while we have not used the word Dianetics, not because Dianetics does not belong to the HAS, it does. One hundred percent. It is a mental therapy, and says so in its own title. It says, "Dianetics." The derivation of that word was dianous, with an English engineering twist on it, etics. Which mean no more and no less than through mind. Well in view of the fact that the western world thinks of mind as something that mental cases have and other things, we weren't particularly interested in continuing to concentrate upon this thing called mind, although mind is a perfectly useful word. But look at this. Through mind.

Так вот, другие работы, подобные «Книге Иова», рассеяны по траку времени и известны нам, живущим в западном мире, как священные книги. Считается, что они пришли к нам с Ближнего Востока, но здесь мы просто смотрим недостаточно далеко. Это что-то вроде вашего преклира, который может быть уверенным в том, что он видит место в комнате, но не на улице. Это просто расстояние, которое человек способен переносить.

In Scientology we're not going through mind. We're talking about knowledge. So Dianetics was a mental therapy. There is no doubt about that. And there is no doubt about it that it is a very legitimate ancestor of Scientology. But Scientology is a thing of considerable amplitude. Where Dianetics was a very narrow thing indeed. And Dianetics belonged in the world of psychology. And Scientology does not belong in the world of psychology, and is not an advanced psychology, and cannot be defined in the framework of psychology. Psychology is an Anglocized word, not necessarily its root words, because today we find that psychology is composited from psyche and ology. And psyche is mind or soul, but leading psychological texts begin very, very carefully by saying that today the word does not refer to the mind, or to the soul. To quote one, "It has to be studied by its own history, since it no longer refers to the soul, nor even to the mind." So we don't know that psychology refers to. It simply got lost. And so we have to step out and take a word which actually means what it means, which is a study of knowingness, a study of wisdom. We have to take that word because that is what we are doing.

На самом деле, когда мы смотрим на Ближний Восток, мы видим передающую точку, и, когда мы думаем о мудрости, мы должны думать, в том что касается западного мира, о Ближнем Востоке как о передающей точке – о точке, которая, кстати говоря, является передающей точкой на путях, ведущих из Индии и Африки в Европу. Как вы видите, эти пути следуют торговым маршрутам в обоих направлениях. И вы могли бы сказать, что мировые пути пересекаются на Ближнем Востоке. Так что вы могли бы ожидать, что такая вещь, как «Книга Иова», появится на Ближнем Востоке в качестве священной книги. Вы могли бы ожидать, что такие вещи, как египетская «Книга мёртвых», появятся на Ближнем Востоке в качестве частей Нового Завета и так далее. Это может породить множество споров. С вами может поспорить человек, который является горячим приверженцем практики, а не мудрости -здесь есть две различные вещи, каждая из которых может называться религией. Но вас не интересуют такого рода споры, потому что мы можем провести это различие очень и очень чётко прямо здесь и сейчас.

Now philosophically there is a word called epistemology. But epistemology is quite separate from ontology, another word in the same category as epistemology. Matter is considered to be separate in philosophy. Matter is considered one direction, thought in another direction, and so on. In other words, we are already looking at a cloudy vocabulary when we look at the field of western philosophy. In fact, nowhere in the west can we find any qualifications for a study which assumes to reach the highest possible level of knowledge which can be attained by man or life.

Слово «религия» само по себе включает в себя такие понятия, как священное знание, мудрость и состояние знания в отношении богов, души и духов, что можно было бы назвать философией в очень широком смысле этого слова. Так что вы могли бы сказать, что есть религиозная философия и религиозная практика.

We find nowhere in the western world a word, or a tradition, which will embrace Scientology, which makes a difficulty for an auditor when he is trying to communicate to people in the society around him, since they want to know what Scientology is, and then he speaks to them without this tradition. They assume that the word psychology embraces all sorts of eccentricities found in mental behavior. They assume this, so they could not possibly understand how anything could be said to exceed or not be the same as psychology. And they are left in the dilemma of non-recognition. You have not communicated when you have said, "We study wisdom." You see, if you just said that they would say, "Oh yes, that's very well. I did that in the third grade."

Так вот, религиозная практика может взять один и тот же источник и применять его, интерпретируя на разные лады, и создать таким образом множество различных церквей, в основе которых будет лежать один этот источник, как это произошло, например, со святым Лукой.

Now in view of the fact that you go out of communication in a society which has no standard of communication on the subject about which you are talking, it is therefore necessary to resort to various shifts in trying to describe what you are doing. You have to find the background which actually leads to an understanding of your subject. Now there have been many ways that this could be accomplished. But before we worry about that too much, let's take up something that is quite important to us, and is not limited by any ignorance that we discover in western civilization.

Если мы представим себе, сколько существует христианских церквей, и посмотрим на одну эту книгу, Евангелие от Луки, и осознаем, что одна эта книга, Евангелие от Луки, привела к появлению баптизма, методизма, епископальной церкви, католичества... И пошло, и пошло!

Let us take up probably ten thousand years of study on the part of man, of the identity of god or gods, the possibility of truth, the inner track mystery of all mysteries. In other words, the mystery of life itself, and we find that for ten thousand years, which figure by the way does not agree today with certain historians, but then they don't know much of the data I am talking to you about. But for about ten thousand years that we know of, man has been on this track. We find that the material which is extant, even in western civilization, and in Asia, has gathered to itself an enormous verbiage, you might say. There's somewhere between, and I think it would be adventurous to state an exact number, but there's somewhere between a hundred and twenty-five thousand and a hundred and fifty thousand books which have been written, and which comprise the Veda and Buddhist libraries. Now that's a lot of books. Of course some of them are very, very short, but here is a tremendous amount of data.

Мы видим огромное количество практик, основанных на этой одной-единственной мудрости. Так что давайте проведём здесь очень чёткое разграничение, когда мы говорим о религиозной философии и религиозной практике. И когда кто-то приходит к вам и говорит: «То-то и то-то, то-то и то-то, то-то и то-то – это то, как вы должны поклоняться Богу», -вы совершенно внезапно можете очень ловко и четко заставить его остановиться, просто сказав ему, что он говорит о религиозной практике, а вы говорите о религиозной философии. Даже католический священник затормозит так, что дым повалит.

Now if all this data is in existence, then why doesn't the western world know more about this data? We have to go back and take a little look at what happened about ten thousand years ago. Of course that's rather cloudy, too. You could probably straight wire it, but let's put it into the field of anthropology, rather into the field of study or history. And we discover that perhaps much earlier than ten thousand years ago there was a division of peoples here on Earth. The division point was evidently the Ural Mountains. I am talking to you now from material given to me by the professor of ethnology at Princeton University, where I studied. And I have no more data than he gave me, and have no further qualification than this, except the man was an expert in his own field. And what he said seemed quite reasonable to me, and so I am saying it to you.

Ну хорошо, двигаясь по траку немного более упорядоченным образом, мы сейчас подходим к «Дао де цзин», и нам, людям, живущем на западе, это известно как даосизм, исповедуемый в Китае. И вы, возможно, слышали об этой религиозной практике, существующей в Китае,

There was evidently a split of races somewhere in the vicinity of the Ural Mountains. Evidently part of the population which is now in the northern hemisphere went east, and part of it went west. The borning spot of the human race has been variously disputed, but if we don't worry about the borning spot, we just say that is more or less what occurred at that time, that there was a sharp division. And that part of the northern hemisphere's peoples went east, and part of them went west. We discover that a singular difference of personality occurred, which is, in the northern hemisphere, the most observable difference.

Что ж, люди, практикующие даосизм в том виде, в котором он существует сегодня, может быть, слышали о «Дао де цзин», а может быть и нет. Понимаете, может быть, они связывали одно с другим, а может быть и нет. Но когда мы говорим о «Дао де цзин», мы определённо говорим о религиозной философии.

The people who went into the Steppes, into the Gobi, into China, India and into the various islands were evidently faced by an enormous chain of deserts. They were faced by privations of great magnitude. And they developed a philosophy of enduring. That was the keynote, because that was what their environment demanded of them. They had to endure. And so we find these races colored in a certain way so as to thwart the onslaught of sun and snow. We find them without protection naturally in their environment, and therefore we find them able to survive long after those who went in the opposite direction. This is a peculiarity. A Chinese, for instance, float on a raft off the Cape Horn during the war, had been on the raft for eighty days without food and water, and was picked up off the raft and wondered why they bundled him in blankets. And as soon as he could manage it; he had been on a British vessel which had been torpedoed; as soon as he could manage it he threw off the blankets, and went up and reported to the cook shack, and went to work. He had been a cook on a vessel which had been torpedoed. Eighty days without food and water, awash on a raft in the South Pacific. In other words, he had learned how to endure.

Так вот, эта книга была написана Лао-цзы приблизительно – ну я бы сказал, что это было, вероятно, где-то в 530 или 529 году до нашей эры – где-то в это время. Он написал её, прежде чем он исчез навсегда.

And so it is. Their colorations, their customs and so on, are different from ours just to the degree that they can survive in tremendously arduous surroundings. And the surroundings of those lands is arduous. It is a very arduous land indeed. They are; those races that are there are able to endure. And if you said anything about them, this is certainly a clear statement. They also are tremendously practical. Their practicality is such as to stagger a white man. The explanations that they will suddenly and innocently voice to a query are always of such sweeping simplicity that they leave a white man standing there staring, with a slack jaw.

И традиционно принято считать датами его рождения и смерти 604 (рождение) и 531 (смерть), все это до нашей эры – обе эти даты.

Now the races which went in the opposite direction from the Urals evidently went into a country which had a heavy forestation. It had a great deal of game. And the philosophy of the western world became that of striking a hard blow. If you could strike a blow of great magnitude, hard enough and fast enough, you could kill game and so you could live. Because of the vegetation, and because of many other factors, they did not particularly need coloration. Their own customs did not need to be as thoroughly practical, and they were able to dispose of their lives much more easily, you might say, since food was plentiful, as it was not in Asia. And we discover the western philosophy building up on the behavior pattern of striking a hard blow. Get in there quick, hit hard, your game drops, and you eat. And beyond that, not very much thought or practicality.

Это ещё одна важная веха на пути знания. Здесь у нас есть «Дао». Но чем было это «Дао»? Оно означало «путь к разгадке тайны, которая лежит в основе всех тайн». Это был «путь к разгадке тайны тайн». Это не был просто «Путь». Так вот, западный мир думает что это «Путь», и он не очень представляет себе, идет ли речь о жизненном пути или о чём-то вроде этого, но я полагаю, что такое может быть только в том случае, если западный мир не знаком с самой книгой.

Now however the truth of this may be, here certainly is something which is said to have preceded a period of ten thousand years ago. It might or might not have truth, we care nothing about that, but it is a very fast explanation of this. And we discover immediately, as we look at these two worlds, that one of these worlds having to endure, being faced with enormous privation, would of course develop a certain patience and an ability to philosophize. An ability to think. It would take a long time for anyone to think all the way through something. And a man who is merely accustomed to striking a hard blow is not likely to think all the way through something.

Это книга, и она была написана Лао-цзы по приказу начальника городской заставы, который сказал, что не выпустит Лао-цзы из города, пока тот не напишет книгу. Лао-цзы был человеком, который ничем не выделялся среди обычных людей, и о нём очень мало что известно; его основным увлечением было не выделяться среди других людей. И однажды он попытался покинуть город, и начальник заставы повернул его обратно и сказал, что он не может покинуть город, до тех пор пока не вернётся домой и не напишет эту книгу. Что ж, это очень короткая книга. В ней порядка... я не знаю, сколько в ней иероглифов. Я видел её на китайском языке – там, должно быть, не больше пяти или шести тысяч иероглифов. Очень короткая книга. И он просто изложил свою философию, и он отдал эту книгу начальнику и исчез: он вышел из ворот. Больше мы о нем никогда ничего не слышали.

When we are up against philosophy we are, fortunately or unfortunately, up against an Asian tradition. This is a tradition which is not necessarily that of colored peoples or strangers. This by the way would come as a great shock to people in the western world to discover that in India the ruling caste is quite as white as any Norseman. This would be of great interest to them, and is something which comes as rather a shock to an individual throughout that area. Well they have, because they have a tradition of enduring, they have preserved records. Therefore we do not know what went on in North America. We can only guess. We do not know what went on in South America. There are a few ruins kicking around, but beyond this we don't know very much. We get down into the Mediterranean basin and we discover that there was a certain traffic with Asia, and therefore there is quite a bit known about the Mediterranean basin. This philosophy of endurance and so forth came through into the Middle East. Very poorly, but it was to be found there. The records of Europe we can hold in tremendous question. They do not know where or when they had ice ages. They actually cannot trace from one millennia to the next who was where and owned what. Every now and then they have to write a history, so everybody sits down, gets in a good state of agreement, and writes a history, to such an extent that Voltaire dubbed history a Mississippi of lies.

Кстати, я произношу эти слова так, как я их слышал, когда был ребёнком. Это не обязательно надлежащее западное произношение, поскольку мы согласились произносить их неправильно, и таким образом все соглашались произносить неправильно слова на протяжении десяти тысяч лет трака.

Now where the western world is concerned, we have records which go back probably, written records we say, on Earth thirty-five hundred years. Well this may or may not be true. But certainly the schools in the western world teach us that we can go back that far with written records. And they go back to Isis. I think; I've forgotten what particular reign, Egyptian dynasty. And they have found records in that particular area, and they hold these up as being very old. But be very careful, be very, very careful that you do not leave the western world, if you are looking for early records. Be very careful about that.

Так вот, когда мы держим в руках эту книгу, мы видим, что кто-то пытается попасть куда-либо, не сосредотачиваясь на чем-либо. Западный мир даёт этому следующее определение: «обучение простоте в общественном и политическом устройстве и подчинению космическому порядку».

In order to have a blackout of history and a blackout of knowledge, you would have to stay on this side of the Ural Mountains. You go across them, and you discover no such blackout. You discover a tradition of wisdom which reaches back about ten thousand years. And that is the oldest trace that we have. Now true enough, we don't necessarily have to recognize that there are written works any older than any anthropologist in the western world knows about. It does happen, however, that there is a set of hymns, which I would love to give you the favorite western figure which puts them after Egyptian. But it doesn't happen to be the case. They, as far as I can remember, it was about eighty-two hundred and twelve BC when these things were introduced into the societies of Earth.

Что ж, по сути, это то, что там сказано, и это было бы вполне достаточной конечной целью, но это на самом деле не «Дао». «Дао» просто говорит, что можно разгадать тайну всех тайн, и что эта книга дает тот подход, которым вы могли воспользоваться. Но конечно, то, что вы пытаетесь разгадать, само по себе не содержит ту механику, которая, по вашему мнению, присуща другим разнообразным проблемам, которые вы решаете.

They are hymns. And it would seem that if we spoke of hymns then these would contain then mostly modes or rites of worship, since they were religious. But that would only be our western interpretation of what is religious. These were religious hymns. But they are our earliest debt in Scientology. Our earliest debt, because the very early hymns contain much that we know today checks against what we have re-discovered, or what we have followed back to. And this material includes such a common thing as the cycle of action of the MEST universe, known to you in Scientology as the cycle of action. And this is contained in, I think, the Hymn to the Dawn Child. Variously captioned and translated by western translators, but always this information is there. Furthermore we find in that same set of hymns the theory of evolution brought forward a hundred years ago, or slightly less, by Charles Darwin. In fact, as we look at these hymns we discover almost any information you want to discover later, whether you call it science, or Christian Science, or what you want to do. Here is a tremendous body of knowledge. They are supposed to have come forward in spoken tradition, memorized, from generation to generation, and finally to have been set down. Now this is a western interpretation of what happened to them. I would not here to say whether this is true or false, but I can tell you that today these hymns are still in existence, but they are very hard to acquire in the western world. You have to find the specialized translations of them. And they are studied as curiosa more than anything else. But we do not know what sciences would suddenly open their doors should someone sit down and begin to study the Veda. We don't know what would happen. But it's a very strange thing that information seems to have leaked from that direction, into the Middle East, and into Europe rather constantly over the thousands of years.

Там написано, что человек может идти к состоянию «Дао» разными путями, но он должен заниматься определенной практикой и определённым образом жить, для того чтобы достичь этого состояния.

Man is fond of believing that yesterday's man was unable to walk, to travel, to move.

Ну что ж, у нас нет нужды и дальше вдаваться в детали, но вы были бы изумлены тем, что это книга написана на уровне, соответствующем очень высокому уровню развития цивилизации. Вы можете ожидать, что такая книга выйдет где-нибудь в высокоцивилизованной стране из-под пера очень и очень образованного, приятного в общении и преисполненного состраданием человека, находящегося на более высокой ступени интеллектуального развития, нежели те, чьи книги мы привыкли читать. Это очень хорошая книга. Она в чём-то проста, в чём-то наивна, и там написано, что вы должны быть просты, и вы должны быть экономны, и вы должны делать то и это. И это, кстати, почти что единственный изъян, который там есть с точки зрения Саентологии: вы должны быть экономны. С этим положением... это положение не совсем правильно. Но остальная часть «Пути» – кто знает, что произошло бы, если бы мы просто взяли Дао в том виде, в котором оно изложено, и начали бы просто практиковать его, зная то, что мы уже знаем о Саентологии, и нельзя гарантировать, что мы не получили бы тэта-клира. В этом я не уверен, но на самом деле здесь перед нами просто набор указаний о том, как идти по этому «Пути», который сам по себе не подразумевает ни дороги, по которой можно было бы идти, ни протяженности.

We find however in our western libraries a book called The Travels of Marco Polo. And everyone is quite surprised that a white man was serving Kublai Kahn in that age. Well that was an unthinkably early age. But we discover that Tamerlane had in his court an Arabian known as Eban Batuta, who had just completed a series of books about his journeyings and travels throughout Europe and Africa and Asia. We don't discover that man had any great difficulty in getting around. That's the truth of the matter. He did not have a great deal of difficulty in getting around. He had as late as twelve hundred certainly, he had horses. And horses can go almost anyplace. He was able to make his way here and there across the surface of Earth, and naturally where you get this you get a transplantation of information.

Иными словами, эта книга учит вас тому, что вы должны выйти из пространства и отдалиться от предметов, для того чтобы получить какое-либо осознание бытия, как оно есть; и там написано, что, если бы вы могли сделать это, вам был бы известен полный ответ и с вами было бы всё в порядке. А чем мы, собственно говоря, занимаемся в Саентологии?

For instance today, anyone who knows China discovers nothing very strange in Italian cookery. And you would not discover it very strange that Italian cookery suddenly came into being and took place shortly after the return of Marco Polo, and many other travellers who had been in the same area. Just because one wrote about it is no reason a lot of people weren't there. It is always a matter of astonishment to some member of the Explorer's Club to pick up all the information he needs about an area, which is new, wild, and completely unexplored, from the white man or the Chinese, particularly the Chinese, who has been living there for the last forty years. And yet, the explorer brings back the information and publishes it in journals, and makes it available to people. The information collected by that white man on the ground was probably merely told to his family when he got home, and it was not broadly broadcast. So we have to recognize that certain information is broadcast broadly, and some is merely carried around. And so there'd be two categories of spreading information around. Marco Polo and Eban Batuta happened to be writers. And like writers, they wrote. But that is no reason why they were the only people in motion during the last thirty-five hundred years.

Так вот, «Дао» означает «состояние знания». Это буквальный перевод данного слова, если вам будет угодно перевести его таким образом. Иными словами, это предшественник слова «Саентология», и это именно так и есть. Саентология – это также «изучение того, как знать». Это наука, целью которой является знание того, как знать. Дао -это просто путь к тому, чтобы знать, как знать, но там этого не говорится; там к этому подходят с другой стороны. Там сказано: «Это путь к разгадке тайны, которая лежит в основе всех тайн».

So it is no wonder that we discover the various wisdoms of Egypt appearing as the earliest wisdoms of Greece. It is no wonder why we look into the christian bibles and find ourselves reading the Egyptian Book of the Dead. It's no wonder that we look into the middle of the romantic period of Europe and find that the Arabian Nights had just been translated, and discover that European literature did a complete revolution at that point.

Так вот, каким бы примитивным это не казалось тем, кто какое-то время занимался Дао, это в действительности всё, что нам нужно знать об этом за исключением одной вещи: есть принцип, известный как «у-вей». Так вот, его можно было бы называть «у-вай», но я слышал это главным образом как «у-вей», и это странно, поскольку это непосредственно взаимосвязано с Дао, что также означает «Путь». Хорошо. Это «у» дефис «в-е-й».

Now I'm not stressing the fact that nothing has ever been thought up in Europe. Yes, yes, lot of things have been thought up in Europe. But Europe has made tremendous strides forward, immediately that its doors were opened to eastern information, because the eastern tradition is you can sit and think. And sometimes somebody in the western world is reminded of this. And when he's reminded of it, he is struck by the fact that he can sit down and think, too. And if we have been taught anything, it is the patience of the east which permitted itself to stop acting long enough to find out how and why. And it's that tradition alone to which we are most indebted to Asia.

Вероятно, вы немного знакомы с практикой, известной как дзюдо или джиу-джитсу, – это применение этого принципа на примитивном уровне к действию.

But are we indebted to Asia? Is it to Asia at all, or is it merely to man on this planet who, breaking into two halves you might say, went east and went west. The common ancestors of man. All of us have the same potentials, but it happens that the information which has been collected over the years is available in Asia. It has not been preserved in the western world. Therefore we look to such things as the Veda. We look to such things as the Buddhist texts, to the Tao Te Ching, and other materials of this character from Asia to carry forward to us information of the past. Who knows but what these materials did not come out of Europe in the first place and go over to Asia? We could follow a very dubious track in all directions, but we do know as we sit here in the western world, that man has a tradition of wisdom which goes back about ten thousand years, which is very positively traceable. And we find Scientology's earliest, certainly known ancestor in the Veda.

Но давайте посмотрим на это и увидим, что это заключается в том, чтобы не настаивать на правоте своих утверждений и в непринуждении. И это есть прямо там, в Дао, – селф-детерминизм. Вы позволяете им использовать свой селф-детерминизм. Немного позже люди, занимавшиеся дзюдо, выяснили, что если вы позволяете своему противнику быть в достаточной степени селф-детерминированным, вы каждый раз кладёте его на лопатки.

The Veda is a very, very interesting work, as I just told you. It is a study of the whereins and whereases, and who made it and why. It is a religion. It should not be confused as anything else but a religion. And the very word Veda simply means lookingness or knowingness. That is all it means. And that is all it has ever meant, lookingness, knowingness.

Что ж, на самом деле это выходит за рамки Дао. Но это довольно интересный факт, который можно обнаружить в одной из практик, которая берёт своё начало в Дао. То есть из «Дао де цзин». То есть из «Д-а-о д-е ц-з-и-н». Обычно вы произносите это как «Тао де цзин».

And so we can look back across a certain span of time, across a great many minds, and into a great many places where man has been able to sit still long enough to think, through this oldest record and find where it joins up with the present, and to what we in Scientology are rightly indebted. For to say that out of whole cloth, and with no background, that a westerner such as myself should suddenly develop all you need to know to do the thing they were trying to do, is an incredible and an unbelievable and an untrue statement. Had the information of the Veda not been available to me, if I had not had a very sharp cognizance of earlier information on this whole track, and if at the same time I had never been trained in an American university which gave me a background of science, there could not have been enough understanding of the western world to apply anything eastern to. And we would have simply had the eastern world again. But the western world has to hit with a punch. It has to produce an effect. It has to get there. Nobody urged Asia to get there. You could sit on a mountaintop for a thousand years and it was perfectly alright with everybody in the whole neighborhood. They'd pick you up for vagrancy in the west.

Я не знаю, почему это слово пишут через «т». Я никогда не слышал, чтобы его произносили иначе, нежели «дау».

So we combined the collective wisdom of all those ages with a sufficient impatience and urgency, a sufficiency of scientific methodology, and I think by the way that Gautama Sakyamuni probably had a better command of scientific methodology than any of your chairs of science in western universities. We have to depend though upon this scientific methodology and mathematics, and so forth, to catalyze and bring to a head the ambition of ten thousand years of thinking men. And if I have added anything to this at all, it has simply been the urgency necessary to arrive, which was fairly well lacking in the eastern world.

Так вот, должно быть, в то время на Земле было много очень и очень умных людей, поскольку в то время, когда жил Лао-цзы, мы обнаруживаем человека по имени Конфуций, о котором вы так много слышали. Но к сожалению, Конфуций, по всей видимости, сам не написал ни слова. О Конфуции мы знаем от тех, кто его окружал, – от его учеников. И он взял большую часть материалов из каких-то древних китайских трудов или ссылался на эти труды. И одним из них, если я не ошибаюсь, -о, у них очень поэтичные имена. Как же они назывались? Одним из них, по-моему, была «Книга ветров». И это очень и очень древние труды. Я видел некоторые обрывочные переводы этих трудов.

Конечно, Конфуций сам по себе был апостолом консерватизма. И будучи таковым, он всегда был самым что ни на есть образцовым философом, который может быть в правительстве. Сегодня ему поклоняются самые разные слои общества в Китае. Его статую купить очень просто – очень просто. На самом деле на всей территории Северного Китая вам приходится дубиной отбиваться от людей, которые пытаются продать вам статую Конфуция.

Так вот, вокруг имени Конфуция накопилось огромное количество суеверий. Но если не считать этого, как Лао-цзы, так и Конфуций не претендовали на то, чтобы быть чем-либо большим, нежели людьми, просто указывающими путь в жизни.

Так вот, Конфуций не представляет для нас большого интереса. Он не представляет для нас большого интереса, потому что большую часть времени он занимался кодификацией правил поведения. А великим, хотя и менее известным, философом того времени был Лао-цзы.

Ну хорошо. Мы вступаем в основной период «дхай-анны» или «дхьяны». Так вот, истоки дхьяны находятся в прошлом, почти столь же легендарном, как и истоки Вед. Это нечто, возникшее в Индии в её мифологический период; оно имеет легендарные корни. «Дхарма» – это имя легендарного индийского мудреца, чьи многочисленные потомки были олицетворением добродетели и религиозных обрядов. Дхарма, он был мифологическим персонажем.

И слова «дхарма» и «дхьяна» – «д-х-ь-я-н-а» – практически взаимозаменимы. То есть «дхарма» – это «д-х-а-р-м-а». Но какое бы слово вы ни использовали, вы используете слово, которое означает «состояние знания». Это то, что означает это слово, – дхьяна, то есть «состояние знания». Оно означает «состояние знания», оно означает «смотрение» и так далее.

Иными словами, мы снова идём по тому же пути, и это не является моей вольной интерпретацией этого, понимаете, то, что называлось Веды, Дао, дхарма – состояние знания; я хочу сказать, что это то, чего они пытались достичь. И всё это – религиозные труды.

То, о чём мы говорим, – это религия. Сейчас мы подошли к рассмотрению религии приблизительно двух третей населения Земли. Когда мы говорим об этой религии, мы говорим об огромном количестве людей. Сегодня это крупнейшая религия на Земле, которая известна нам под неверным названием – Буддизм, и мы в западном мире по ошибке называем её этим именем. Она имеет мало общего с буддизмом. Я имею в виду Будду, о котором я расскажу вам через минуту, и это нечто иное. То, о чём мы здесь говорим, – это дхъяна. Дхъяна – это то, о чём говорят буддисты; это их корни.

Ну хорошо. Сперва мы обнаруживаем, что на самом деле слово Будда – это бодхи. А бодхи – это «тот, кто достиг интеллектуального и этического совершенства, не прибегая к помощи сверхъестественных сил». Это бодхи. Так вот, это, вероятно, был бы дианетический релиз или что-то на этом уровне.

Так вот, есть ещё один уровень, о котором мне говорили, и это архат, с которым я не очень хорошо знаком, но говорят, что это будет больше похоже на наше представление о тэта-клире.

Но бодхи – это очень интересное слово. Было много бодхи – много будд, как вы могли бы сказать. И величайшим из них был некто по имени Гаутама Шакьямуни, и он жил между 563 и 483 годами до н.э. Так вот, я бы не стал утверждать, что он читал «Дао де цзин». Я бы не стал утверждать этого, потому что нет ни одного свидетельства в подтверждение этого, за исключением того, что они шли по одному пути! Их пути совпадали настолько, что, когда последователи даосизма позже стали буддистами, они не покинули Дао. И принципы даосизма в значительной степени стали принципами китайского буддизма.

И знание того пути к состоянию знания, о котором мы только что говорили, очень тесно связано с Буддой. Мы зовем его Буддой. Он известен как Господь Будда, или Гаутама Будда, или Блаженный, или Просветлённый, или почти что под любым другим именем. Он считается – ошибочно, по моему мнению, – основателем дхъяны. Я думаю, что она существовала довольно долго и до него, но он вдохнул в неё жизнь, он кодифицировал её, он привёл её в порядок и заставил двигаться по правильному пути.

И с тех пор дхьяна продолжала двигаться в этом направлении. Он так хорошо сделал своё дело, он был столь выдающимся философом, применявшим научные принципы, что никому ещё не удавалось отделить дхъяну от Гаутамы Будды. Это очень тесное отождествление. И в тех регионах, где у людей нет ни малейшего понимания принципов, сформулированных Гаутамой Буддой, мы обнаруживаем изображение сидящего Будды в качестве идола, что его самого очень бы позабавило, поскольку он, подобно Лао-цзы, никогда не говорил, что он был чем-то большим чем просто человеком.

Он никогда не получал откровений свыше; на его плечах никогда не сидели ангелы-хранители, которые наставляли бы его, как это было в случае с Магометом и некоторыми другими пророками. Никто никогда не вручал ему Слово. Но он ходил и доносил до людей Слово, поверьте мне. Он проходил от пятнадцати до двадцати миль в день, и вы всегда могли обнаружить его в новом месте, разговаривающим с какими-нибудь новыми людьми. И он был преисполнен сострадания. На самом деле, истории, которые рассказывают о нём и о его сострадании к самой жизни и о его способности, как вы могли бы сказать, предоставлять бытийность, весьма примечательны. Также и другие истории. Его, кстати, однажды пытались дискредитировать, изнасиловав и убив какую-то женщину в роще, рядом с которой он проповедовал, и использовав это для дискредитации. Но позже бандиты, которые сделали это, напились в какой-то таверне, их арестовали и соответствующим образом от них избавились.

С ним происходили разнообразные случаи, которые в основном следовали той же сюжетной линии. Он обучил некоего человека, и тот затем основал собственную школу и был в ярости, из-за того что Будда продолжал пользоваться успехом, а он – нет. И поэтому он сделал так, что огромный камень скатился с горы, когда Будда шёл по дороге.

И камень случайно разбился на две половины, и эти половины упали по разные стороны от Будды, не задев его.

И был ещё один случай, когда ревущий бешеный слон был выпущен на Будду, и слон, только взглянув на Будду, сразу же успокоился.

Впрочем, это не является, по крайней мере для нас, чем-то граничащим со сверхъестественным. Я хочу сказать, что человек вполне мог бы сделать что-нибудь в этом роде. Если человек хоть сколько-нибудь способен предоставлять бытийность, для него не составит большого труда сделать так, чтобы слон остановился как вкопанный. Будда никогда не имел намерения быть чем-либо, отличающимся от человека, и он был учителем. Это был очень интересный человек.

Так вот, мы, тем не менее, обнаруживаем, что нечто из того, что было написано Гаутамой, представляется весьма интересным для нас -очень и очень интересным. (Не считая того, что слово «дхьяна» может быть буквально переведено с индийского как «Саентология», если вы хотите сделать такой обратный перевод.)

И это просто следующее (это было в Дхармападе): «Всё, что мы собой представляем, – это результат того, что мы думали. Это основано на наших мыслях; это состоит из наших мыслей». Интересно, не правда ли?

Следующим стихом, как вы могли бы сказать, будет: «Сам человек творит зло; сам и страдает. Сам человек отменяет содеянное зло; сам очищается. Лишь сам человек может быть чист или нечист; никто не может очистить другого».

Что ж, это точь-в-точь как ваши слова: «Вы не можете предоставить бытийность и внушить человеку благоговейный страх; вы должны добиться, чтобы он сам начал работать на основе селф-детерминизма, или он вообще не будет работать», – если вы хотите это как-либо интерпретировать. Иными словами, вы должны восстановить его способность предоставлять бытийность, в противном случае он не поправится. И это было проверено на практике.

И вот мы переходим к следующему стиху: «Вы сами должны сделать усилие. Будды – лишь проповедники. Лишь вдумчивые встающие на Путь, освобождаются от оков греха». Вдумчивые.

И следующий: «Тот, кто не встаёт, когда приходит время вставать, полон праздности, даже если он молод и силён; если воля и мысли слабы, то этот ленивый и праздный человек никогда не найдет путь к просветлению».

Общим знаменателем психозов и неврозов является неспособность работать.

И следующий стих: «Усердие – путь к бессмертию; праздность -путь к смерти. Усердные не умирают. Праздные уже подобны мёртвым».

Вот, это некоторый материал оттуда.

Кстати, немного позже в диалоге с неким Анандой мы обнаруживаем, что он оповещает вас о том, что вы должны воздерживаться от шести пар вещей, иными словами, от двенадцати отдельных вещей. И мы в Саентологии распознали бы в них различные составные элементы существующего, такие, как пространство, установление и разрыв общения и так далее. Там они просто названы одна за другой. Но он сказал, что вы должны воздерживаться от них. И основная трудность, конечно же, состоит в истолковании того, что в точности он сказал.

Что он сказал? Что было написано? Поскольку истина в том, что воздержание от этих вещей должно было бы означать, что вы должны были бы достичь такого положения, в котором вы могли бы переносить их, прежде чем вы могли бы воздерживаться от них, и это – самое слабое место всех таких учений, и это – отсутствие понимания того, что нельзя просто отрицать всё подряд и в результате стать чистым. И это истолковывают следующим образом: если вы будет избегать какой бы то ни было жизни вообще, то вы сможете жить вечно. Это то, как это истолковывают. Но поймите, что он сказал совсем не это.

Что ж, буддизм, распространяемый его учителями, принёс цивилизацию туда, где до этого времени было варварство: в Индию, Китай, Японию, на Ближний Восток – иными словами, двум третям населения Земли. Это была их первая цивилизация. Например, Япония: письменность, изготовление лака, шёлка – почти вся технология, которая есть у Японии сегодня, была принесена туда буддийскими монахами, эмигрировавшими туда из Китая.

Первое широкое распространение мудрости привело к возникновению очень и очень высокоразвитых культур. Очень легко заметить разницу между теми культурами, которые своим возникновением были обязаны буддизму, и теми суевериями, которые существовали до них.

Там произошло нечто значительное. Дело было в тех людях, которые считали, что существует мудрость. И обладая этой мудростью, они шли к другим людям и доносили её до них. И говорили им, что есть путь, следуя которому можно спастись. И путь этот состоял в том, что вам нужно было стать квинтэссенцией собственного разума. И если вы вели достаточно чистую жизнь, в которой не было места сладострастию и злым делам, иными словами овертам, что ж, вероятно, вы могли бы экстериоризироваться и разорвать бесконечную цепь рождений и смертей (о которой было очень хорошо известно в то время). Вы могли бы разорвать эту бесконечную цепь.

Так вот, весь этот материал, весь материал, существовавший до этого момента, был представлен миру, который, очевидно, имел очень чёткое представление о таком явлении, как экстериоризация, и знал, что человек проходит через последовательность жизней. Через две с половиной тысячи лет вы можете ожидать, что найдёте расу, которая опустилась гораздо ниже, так что её представители не осознавали, что человек проходит через последовательность жизней, но думали, что он живёт лишь однажды,

И надеждой буддизма было то, что спасение возможно в этой жизни. Это было надеждой буддизма. И при помощи тех или иных практик, то здесь, то там, люди достигали этой цели. Но не было создано системы действий, которая позволяла бы немедленно и предсказуемо получить результат. Вы понимаете, что многие практики время от времени дают результат. Но это была религия, которая до такой степени должна была основываться на надежде – надежде, которая жила на протяжении долгих, долгих лет.

Так вот, материалы, которые стали доступны людям в то время, загромождены огромным количеством информации, не имеющей отношения к делу; значительная часть того, что содержится в этих материалах, скрыта; вы должны проявлять крайнюю избирательность и в действительности вам необходимо знать Саентологию, для того чтобы извлечь на поверхность и расшифровать содержание этих материалов. Но не до такой степени, как вы могли бы подумать. Это была мудрость – это действительно была мудрость, – а сегодня это то, на чём основаны религиозные практики. Поскольку вы, конечно же, не думаете, что буддист живущий в Западных Холмах Китая знаком с тем, что говорил Гаутама Шакьямуни. Он не знает, что тот говорил. У него есть определённые действия, и это то, что он практикует.

Мудрость, на которой всё основано, тонка. Но это тот фундамент, на котором основаны определённые религиозные обряды, и люди соблюдают эти обряды. Так что даже в Китае, который территориально очень близок к Индии, откуда всё это и пришло, – это было направлено из Индии напрямую в Китай – мы видим немедленное отделение практики от мудрости. И практически весь Китай бьёт поклоны, исповедуя одну из форм буддизма, и очень мало кому в мире интеллигенции известно то, что на самом деле лежит в основе буддизма. Однако мы видим цивилизацию там, где до буддизма её не было, а для нас это важно.

Так вот, то о чём мы говорили до настоящего момента, – это наш трак мудрости, который просто подводит нас к моменту, отдалённому от настоящего времени на две тысячи лет, – к началу периода, о котором мы и будем говорить дальше.