Thank you.

This is the last lecture of this particular congress. Hope to see you all tonight at the party.

Спасибо.

We haven't really covered to the degree that we could have, Dianetics 1955! There's quite a little bit of information in that volume. There is, for instance, a chapter there on another process called Make Some Time. A very interesting process.

Это последняя лекция нашего конгресса. Надеюсь, я увижу всех вас на банкете сегодня вечером.

A very able auditor I know comm lagged on it for two and a half hours before he finally fell through and started to make some time. This would be a companion process to Make Some Space, Make Some Energy, Make Some Matter. Time is the single arbitrary factor.

Мы рассмотрели далеко не все материалы из «Дианетики 1955!», которые можно было бы рассмотреть. В этой книге собрано довольно много информации. Например, там есть глава, в которой описывается ещё один процесс: «Создайте некоторое количество времени». Это очень интересный процесс.

There's other information in that particular book we could have covered. And then we could have gone into and covered completely, from beginning to end, The Creation of Human Ability, which only runs some hundreds of pages and contains at this date, I think, seventy-six processes, all of which are of greater or lesser magnitude and which repeats some of the processes contained in Dianetics 1955!

У одного очень способного одитора, которого я знаю, на этом процессе возникла задержка общения в два с половиной часа, и лишь после этого он начал создавать некоторое количество времени. К этой же категории процессов относятся «Создайте некоторое количество пространства», «Создайте некоторое количество энергии», «Создайте некоторое количество материи». Время - это единственная произвольность.

Where it comes to processes we're very rich. There is no doubt about that. If there is any sudden phenomenon contained in the human mind that we have not observed and cataloged, then — well, I don't know, to tell you the truth — it just doesn't seem possible. Because you get out and scout around and look at anybody's machinery and it sort of runs that way.

В этой книге есть и другая информация, которую мы могли бы рассмотреть. А потом мы могли бы перейти к другой книге, «Создание человеческих способностей», и рассмотреть все её материалы от начала до конца. Эта книга состоит всего из нескольких сотен страниц и в настоящее время включает, насколько я помню, 76 процессов. Все они в той или иной мере важны, и некоторые из них повторяют тс процессы, которые содержатся в «Дианетике 1955!».

And on the creation of machinery and games, and things like that, an individual begins to do this rather ably under processing. We don't have in processing, of course, the finest possible process. That will be invented in the year 3627 AAD. That AD, you know, stands for After Dianetics.

Что касается процессов, у нас они имеются в изобилии. В этом нет никаких сомнений. Если в человеческом разуме внезапно обнаружится какое-то проявление, которое мы ещё не наблюдали и ещё не занесли в каталог, то... Ну, нс знаю, честно говоря, мне не кажется, что такое вообще возможно. Стоит вам выйти, посмотреть, поискать, исследовать чьи-нибудь умственные машины - и вы увидите, что всё это действует именно таким образом.

The auditors who use these processes should remember to use them in good two-way communication. Communication is very important and the auditor who uses these processes upon the deranged mind — if he wants to do that — should remember that if he employs two-way communication, that he should never validate the bizarre, the weird, the peculiar. When processing the psychotic, validate or mimic or answer only the rational, the average, the agreed-upon manifestation behavior. Any failure anybody has in processing of psychosis is entirely delineated under this heading: They validate the bizarre, the strange and the unusual and they disregard any average manifestation the person has left.

И в том, что касается создания умственных машин, игр и всего такого прочего, индивидуум, которому проводят процессинг, приобретает довольно хорошие способности. Конечно, у нас пока ещё нет самого безупречного из всех возможных процессов. Он будет придуман в 3627 году, только не от рождества Христова, а от Дианетики.

The psychotic nods his head with a yes — that's a normal manifestation. The psychotic jumps up and down and screams — that's an abnormal manifestation. The auditor in getting into communication can mimic the head nod, but if he mimics the jumping up and down and screaming, he will have given strength and power to the machine or machinery which is driving this psychotic.

Одиторы, которые используют все эти процессы, должны помнить, что при их использовании необходимо поддерживать хорошее двустороннее общение. Общение - это очень важный фактор, и одитор, который применяет эти процессы к психически неуравновешенному преклиру (если одитор хочет это делать), должен помнить, что при использовании двустороннего общения он никогда не должен подтверждать значимость странных, эксцентричных, необычных проявлений. При проведении процессинга психотику подтверждайте значимость только рациональных, обычных, общепринятых проявлений в поведении; подражайте только им, отвечайте только на них. Любая неудача в проведении процессинга психотику происходит именно потому, что одитор подтверждает значимость эксцентричных, необычных, странных проявлений и не обращает внимания на те обычные, нормальные проявления, которые ещё остаются у преклира.

Psychosis itself is simply one game amongst many games. That's a fact. If you look on it like that, it doesn't look quite as weird as it has looked. This individual who is psychotic simply believes that he has rendered himself proof against further punishment. He is trying to say, "Well, I've lost and I've lost so thoroughly. You see what you've done to me? I have no further responsibility even for my own actions, and I'm crazy. And that's what you did."

Допустим, психотик кивает головой в знак согласия - это проявление нормального повеления. Психотик с криками прыгает туда-сюда - это ненормальное поведение. Одитор, который стремится вступить с ним в общение, может подражать кивку головой, но если он начнёт подражать крикам и прыжкам, он будет придавать силу и значимость машине или машинам, которые управляют поведением этого психотика.

If you could only get a psychotic to mock up somebody saying — communication — "I'm sorry. I'm sorry. I'm sorry. I'm sorry. I'm sorry. I'm sorry," this individual would probably become sane. There's a thousand ways to tackle this problem.

Психоз как таковой - это просто игра, одна из многих игр. Это факт. Если вы посмотрите на него с этой точки зрения, то психоз перестанет казаться вам таким странным, каким он казался вам раньше. Человек, который является психотиком, просто-напросто полагает, что он сделал себя неуязвимым для дальнейшего наказания. Он пытается донести такое сообщение: «Ну, я проиграл, полностью проиграл - мне крышка. Вы видите, что вы со мной сделали? Я больше не несу ответственность даже за свои собственные поступки, и я безумен. И вы это сделали».

But they're trying to say to people, with all of these weird and wild manifestations — trying to say, "Look what you did to me."

Если бы вы только смогли заставить психотика смокапить человека, который говорил бы, который нёс бы сообщение: «Я сожалею. Я сожалею. Я сожалею. Я сожалею. Я сожалею. Я сожалею» - этот психотик, вероятно, снова обрёл бы душевное здоровье. Существует целая тысяча способов справиться с этой проблемой.

Of course, in a time and place where death is not allowable — you know, there are such places, you know, death is not allowed; death doesn't occur — an individual can't say, "I'm through and you've won," by falling dead. He isn't able to do that in these places so the only other thing he can do is say, "Look, you have driven me crazy. I am now crazy and I am insane and I am not myself and I'm no further — I have no further responsibility for my own actions. And you've done it. And you've won, so you might as well go away because I don't even know myself anymore." And this, of course, ends a game, too.

Но всеми своими дикими и странными поступками психотики пытаются сказать людям: «Посмотрите, что вы со мной сделали».

The problem of ending a game and of declaring oneself the loser is a much more difficult problem than declaring oneself the winner.

Конечно, там и тогда, когда смерть ие дозволяется... Знаете, есть такие места, где смерть не дозволяется, где смерти вообще нет... Вы не можете сказать: «Моя песенка спета, вы победили» - тем, что падаете замертво. В этих местах такое невозможно, так что единственный выход, который у вас остаётся, - это сказать: «Смотрите, вы довели меня до безумия. Я теперь безумный, я сумасшедший, я не являюсь собой, меня больше нет, я не несу больше никакой ответственности за свои поступки. И вы это сделали. И вы победили, так что вы можете теперь уйти, ведь я больше не осознаю даже сам себя». И это, конечно, также кладёт конец какой-то игре.

Now, this is so much true that if you were to buy yourself a few yards of blue ribbon and go out on a street corner with this blue ribbon pinned on — you know, the way they put it on bulls and so forth at the state fairs — and you were to say, "Well, look, I won, everybody." Nobody would question that at all. Nobody would go into communication with it either — so unusual for anybody to win. People believe you if you go out and say, "You know, I won. I won. We won. We won." They don't believe you if you say, "I lost." They don't believe you.

Проблема того, как закончить игру и объявить себя проигравшим, - это гораздо более трудная проблема, чем проблема того, как объявить себя победителем.

Fellow comes out of a poker game and he says, "Well, I've lost everything I have in the world."

Это настолько верно, что если бы вы купили себе несколько метров голубой ленты и вышли на перекрёсток, украсив себя этой лентой - знаете, примерно как украшают быков на больших ярмарках - и если бы вы сказали: «Эй, смотрите все, я победил», - никто не поставил бы это под сомнение. Правда, никто не стал бы и общаться с вами, ведь победа - это нечто столь необычное. Если вы выходите и заявляете: «Вы знаете, я побед]гл. Я победил. Мы победили. Мы победили» - люди верят вам. А если вы говорите: «Я проиграл», - люди этому не верят. Они не верят вам.

Fellow comes out of a poker game and says, "You know, I won everything that those fellows had." People think that's just a good joke and they let it go. They'll accept this. Maybe it's not true.

Допустим, после партии в покер человек выходит и говорит: «Знаете, я проиграл всё, что у меня было в этом мире».

After somebody has blown his brains out at Monte Carlo — people can always be heard to say afterwards, "Well, just look at that; he must have had something to live for. Must have had something to live for." In other words he couldn't possibly have lost everything he had in the world. Isn't that a funny thing?

Другой человек после партии в покер говорит: «Представляете, я выиграл всё, что было у других игроков». Люди просто считают это хорошей шуткой, и они не протестуют. Они принимают это заявление. Возможно, оно не соответствует действительности.

One of the easiest things in the world is to win, and one of the rarest things is to win. It is so isolated, these wins, that one would think the scarcity of win would make it incredible, but it doesn't. It's so scarce that everybody just says, "Well, he says so. That's that."

Кто-то пускает себе пулю в лоб где-нибудь в Монте-Карло, и после этого всегда можно услышать, как люди обсуждают это: «Вы только посмотрите. У него всё-таки должно было быть что-то, ради чего стоило бы жить. У него должно было быть что-то, ради чего он мог бы жить». Другими словами, они считают, что он никак не мог проиграть и лишиться всего, что у него было в этом мире. Разве это не странно?

Oddly enough a person's life and time track can get more stuck on wins than loses. People will let him win, but they won't let him lose.

В этом мире одна из вещей, которые сделать легш всего, - это победить. Но одновременно победа - это одна из самых редких вещей. Победы являются такой редкостью, что можно подумать, будто нехватка побед должна сделать их чем- то невероятным; но в действительности этого не происходит. Победы являются такой редкостью, что все люди просто реагируют на это таким образом: «Ну что же, он так говорит. И делу конец».

Look at us guys, auditors — look at us. This fellow has worked for years to develop a gimpy leg. He's worked for years to develop some tubercular lungs.

Как ни удивительно, но в жизни преклира и на его траке времени застреваний в победах может быть больше, чем застреваний в поражениях. Другие люди позволяют ему побеждать, но не позволяют ему проигрывать.

He has slaved in order to dull his eyesight down to a point. And we come along, and we say, "Be three feet back of your head. And do this and do that and so forth and so on." And now after we've gotten him well straightened out, "Is there anything you'd like to straighten up in that mock-up?" And he, of course, will go ahead and straighten it up, mostly because he knows wins aren't obtainable, so he goes on and wins. And look at us, we've taken an exception to the loser.

Посмотрите на нас, одиторов. Только посмотрите на нас. Вот этот парень, который много лет трудился над тем, чтоб создать себе хромоту. Или много лет трудился над тем, чтобы создать лёгкие, поражённые туберкулёзом. Он работал как проклятый, чтобы притупить своё зрение. И тут появляемся мы и говорим: «Будьте в метре позади своей головы. И сделайте то, сделайте это, и так далее, и тому подобное». И после того, как мы значительно улучшили его состояние, мы спрашиваем: «Есть ли что-нибудь, что вы хотели бы привести в порядок в этом мокапе?» И он, конечно, идёт и приводит это в порядок - в первую очередь потому, что он точно знает, что победы недостижимы, так что он идёт и побеждает. И посмотрите на нас, мы не соглашаемся с тем, чтобы люди проигрывали.

Life actually doesn't like a loser. It comes around and pokes at him and bothers him. That is one of the dwindling-spiral mechanisms that you'd better understand as an auditor. You actually cannot lose. Not even the insane has lost. There is no bottom in the game. It's a horrible game that has no bottom in it at all. It's got some tops — you can win — but it has no bottoms.

Жизнь в действительности не жалует проигравших. Она приходит и тычет в них пальцем, она докучает им. Это один из механизмов нисходящей спирали, и вам как одиторам следует его понять. На самом деле проиграть невозможно. Даже сумасшедший не является проигравшим. Игра не имеет дна. Ужасно иметь игру, в которой вообще нет дна. Там есть некоторые вершины, то есть можно достигать побед, но дно там отсутствует.

The way an individual gets into this lineup in playing in life and so on is a simple way. He gets into it in a very simple thing. He says, "If I just let that fellow think that he has won, he will go away. If I could just convince him that he's won, he'll go away."

Индивидуум легко попадается в эту сеть, когда он играет в игру в жизни. Он оказывается там благодаря очень простому механизму. Он решает: «Если я только позволю этому парню думать, что он победил, он уйдёт прочь. Если мне только удастся уверить его в том, что он победил, он уйдёт».

So that if people can convince you that you have won, then you have to leave, don't you? If you want to stick around, you'll have to say, "Well, I'm really not quite that hot. I just had a good day today and that's why I won that fifteen-hundred-meter race," you know. Then we attribute all this to the fact that we have to be modest, or we give it some social grace.

Если людям удастся внушить вам, что вы победили, вам придётся уйти, не так ли? Если же вы хотите остаться, то вам придётся сказать: «Ну, я на самом деле вовсе не такой уж молодец. Просто у меня сегодня был удачный день, и только поэтому я победил в этом полуторакплометровом забеге», - что-нибудь в этом роде. Мы объясняем всё это тем фактом, что нужно проявлять скромность, или приписываем этому ещё какие-нибудь добродетели, принятые в обществе.

Matter of fact, if you were to hang up the all-time record across the boards in the field of sport and so forth, you'd have to quit. Just like Wild Bill Hickok out here in the West had to quit. You see, at the end there, he didn't even lose at the end. I mean, you couldn't have lost to anybody like the fellow that shot Wild Bill Hickok. I mean, this little guy couldn't possibly have won. He had to catch Wild Bill when Wild Bill was sitting with his back to a door and he walked up to him and blew his brains out. That was hardly a win. But it was so bad for Wild Bill in the later years of his life, it was so bad that nobody would fight with him. And that's the definition of a complete win: A state in which nobody will fight with you.

Но на самом деле, если бы вы установили абсолютный рекорд в каком-то виде спорта или что-нибудь в этом роде, то после этого вам пришлось бы распрощаться с этим занятием. Точно так же, как Дикому Биллу Хикоку здесь на Западе пришлось распроститься со своим занятием. Понимаете, в самом конце он даже не проиграл. Я имею в виду, что такому человеку, как тот, который застрелил Дикого Билла Хикока, проиграть просто невоможно. Я имею в виду, что этот недотёпа вообще не мог никого победить. Ему пришлось подстеречь Дикого Билла, когда тот сидел спиной к двери, и он подкрался к нему и вышиб ему мозги. Едва ли это можно назвать победой. Нов последние годы жизни Дикого Билла ему приходилось очень туго... Ему приходилось очень туго, поскольку никто не решался сражаться с ним. А это и есть определение полной победы: состояние, в котором никто не будет сражаться с вами.

We have not discussed pan-determinism, but in The Creation of Human Ability there is a little bit of a booby-trap which I would like to point out to you. The uninitiated will not make Creation of Human Ability work as well as somebody who knows the book and knows auditing, for this reason: There are four steps in it numbered backwards.

Мы с вами не обсуждали пан-детерминизм, но в «Создании человеческих способностей» есть нечто вроде мины-ловушки, на которую я хотел бы обратить ваше внимание. Непосвящённым не удастся заставить процессы из «Создания человеческих способностей» работать так хорошо, как это удастся сделать тем, кто хорошо знаком с этой книгой и с одитингом, и причина этого в том, что в этой книге есть четыре шага, которые пронумерованы в обратном порядке.

Isn't that a mean thing for Ron to do? Here he's handing out information in all directions and yet he numbers these four steps backwards. They are supposed to be run in reverse order to the way they are numbered. That actually was on no design, particularly. It just happens that that was the way they were set down and tested and so that's the way they got numbered.

Разве это не подлость со стороны Рона? Вот он раздаёт информацию направо и налево, и при этом он пронумеровал эти четыре шага в обратном порядке. Их нужно проходить не в порядке их номеров, а в противоположном порядке. На самом деле это не было сделано нарочно. Просто так уж получилось, что эти шаги были описаны и испытаны именно в этом порядке, а поэтому они и получили свои номера.

But somebody running The Creation of Human Ability Intensive Procedure might not discover that these steps are backwards and might plunge in to the top-echelon step before he had graduated up to it, and so would discover that top-echelon step not winning. And that top-echelon step is pan-determinism.

Но тот, кто проводит «Интенсивную процедуру» согласно «Созданию человеческих способностей», может не заметить, что эти шаги пронумерованы в обратном порядке, и он может начать выполнять самый продвинутый шаг, прежде чем дойдёт до него по градиенту, и из-за этого он может обнаружить, что не получает побед на этом шаге. И этот продвинутый шаг называется «пан-детерминизм».

This is a very controversial subject: pan-determinism. We have graduated up from self-determinism. Self-determinism is nonexplanatory. It works all right for man. He can say, "Well look, I fight with myself only and therefore I am self-determined." He can say it in some fashion so that himself — he determines himself, but he doesn't determine anything else.

Пан-детерминизм - это очень спорный предмет. Он представляет собой следующий, более высокий эшелон по сравнению с селф-детерминизмом. Слово «селф-детерминизм» плохо выражает идею. В применении к человеку оно приемлемо. Он может сказать: «Ну посмотрите, я борюсь только с самим собой, и поэтому я селф-детерминирован». Он может выразить это каким-то таким образом в отношении самого себя... Он детерминирует сам себя, но не детерминирует ничто другое.

Self-determinism could mean all this, but it really doesn't express it. So the invention of this word, pan-determinism. And that means the willingness to start, stop and change — in other words, control — the willingness to control two or more identities, whether or not they are opposing.

Слово «селф-детерминизм» могло бы значить всё это, но на самом деле оно не выражает эту идею. Поэтому и было изобретено слово «пан-детерминизм». И оно означает готовность начинать, изменять и останавливать - то есть контролировать... готовность контролировать две или более идентности, независимо от того, противостоят они друг другу или нет.

If you were pan-determined, you'd be perfectly willing to control the activities of two football teams whether they were playing other football teams or each other. Get the idea? It takes at least two.

Если вы пан-детерминированны, то вы будете полностью готовы контролировать действия двух футбольних команд, независимо от того, играют ли они друг против друга или против каких-то ещё футбольных команд. Понятна идея? Нужно, чтобы было как минимум два объекта.

Now, when you have somebody say, "Hello" to you in mock-up, you are actually exercising pan-determinism, aren't you? You've got this other spot and you're making it talk. So you're exerting your pan-determinism, and that's one of the reasons why this particular process works as well as it does, because pan-determinism is being exercised.

И теперь, когда вы делаете так, чтобы кто-то в мокапе сказал вам «Привет», вы на самом деле проявляете пан-детерминизм, не так ли? У вас есть эта другая точка, и вы заставляете её говорить. Так что вы проявляете свой пан-детерминизм, и это одна из причин того, что этот процесс работает настолько хорошо - ведь здесь преклир проявляет пан-детерминизм.

But there is a graduated scale into this thing called pan-determinism, which is a terribly interesting scale. Because Pan-determinism starts, as far as a process is concerned, with What Are You Willing to Repair? And it goes into the next process up from that: Give Me Some Things That Mustn't or Must Happen Again. And it goes from there into What Are You Willing to Fight? And it goes from there into What Are You Willing to Control? — pan-determinism.

Но существует градиентная шкача. ведущая к пан-детерминизму, и это ужасно интересная шкача В том, что касается процессов, пан-детерминизм начинается с процесса «Что вы готовы восстанавливать?». И далее, выше, следует такой процесс: «Назовите мне некоторые вещи, которые должны или не должны произойти вновь». А выше идёт «С чем вы готовы бороться?». И уже дальше следует «Что вы готовы контролировать?» - пан-детерминизм.

Those steps are just exactly backwards in The Creation of Human Ability. They run Pan-determinism, Fighting, Must/Mustn't Happen Again, and Repair. That is their order. They should be run: Repair, Must/Mustn't Happen Again, Fighting and Pan-determinism. And they make a package of four and a tremendously interesting process, and tremendously interesting results occur from that quartet.

И эти шаги изложены в прямо противоположном порядке в «Создании человеческих способностей». Там они даются в такой последовательности: « Пан-детерминизм», «Борьба», «Должно или не должно произойти вновь» и «Восстановление». Это их порядок в книге. А проходить их нужно так: «Восстановление», «Должно или не должно произойти вновь», «Борьба», «Пан-детерминизм». И вместе они составляют группу из четырёх процессов, это чрезвычайно интересный набор процессов, и применение этого «квартета» даёт чрезвычайно интересные результаты.

Individuals get to a point where they are only willing to repair — not willing to fight. They are preventing many things from happening again one step up from there. And up — only when they get up above that are they willing to fight. But fighting is not civilized, is it? Well, I'm afraid an individual, to be free, must be willing to fight, and that is not a philosophical opinion that Ron has derived; it just happens to be the way preclears behave.

Люди опускаются до уровня, на котором они готовы разве что восстанав ливать - они не готовы бороться. Одной ступенькой выше они препятствуют тому, чтобы различные вещи происходили вновь. И только потом, когда они перешагнут через эту ступеньку, они готовы бороться. Но борьба - это проявление невоспитанности, не так ли? Нет, к сожалению, это не так: чтобы быть свободным, индивидуум должен быть готов бороться, и это не какая-то философская абстракция, созданная Роном; просто оказалось, что именно так ведут себя преклиры.

Now, to leave a preclear in a level where he has to fight is an unkindness, but that's a lot higher than an awful lot of preclears are. He's willing to fight something. When we bring preclears up Tone Scale, we very often find them fighting.

Правда, оставлять преклира на уровне, где он испытывает потребность бороться, едва ли будет милосердным; однако это куда более высокий уровень, чем тот, на котором находится огромное множество преклиров. Наш преклир готов бороться с чем-нибудь. Когда мы поднимаем преклиров по шкале тонов, мы очень часто обнаруживаем, что они с чем-то борются.

It's quite amusing in an organization to watch several people who are undergoing processing come on up the line. They start fighting their fellow auditors. They start fighting the management. They start fighting each other. And they get a little more processing and so forth and they start determining these things. You see, instead of doing it by fighting and making a game out of it, they start to get something done.

В организации бывает очень забавно наблюдать за тем, как несколько человек, которые проходят процессинг, поднимаются по градиентной шкале. Они начинают бороться с другими одиторами. Они начинают бороться с начальниками. Они начинают бороться друг с другом. Л потом они получают ещё немного процессинга, и они начинают детерминировать всё это. Понимаете, вместо того чтобы добиваться своего с помощью борьбы и создавать игру из этого, они начинают работать эффективно.

Any team starts fighting itself, inside of itself, before it finally coheses into an operating unit which is willing and able to turn outwards and fight the environment. You've seen this very phenomenon occurring in Dianetics and Scientology in its organizations.

Любая команда начинает бороться сама с собой, внутри себя, прежде чем становится сплочённой, действующей единицей, которая готова и способна обращать внимание вовне и бороться с окружением. Вы видели, как именно это и происходило в дианетических и саентологических организациях.

People would get processed; they'd come up along the line. The biggest thing around there to fight was probably the organization, so they start to fight it. Oh, and they'd have a good time fighting the organization, dream up all sorts of reasons why they ought to be fighting the organization, and then process on up through there and start pushing the organization forward as a team.

Люди получали процессинг; они поднимались на более высокий уровень. Самым заметным объектом для борьбы была, вероятно, организация, так что они начинали бороться с ней. И они отлично проводили время в борьбе с организацией, они придумывали всевозможные причины того, почему им необходимо с ней бороться, а потом они получали ещё процессинг, поднимались выше этого уровня и начинали поддерживать организацию как члены команды.

There's where we're trying to get — teamwork. We'd sure love to have a few hundred horribly effective fighters who operated smoothly as a team. That's an unbeatable combination. We have ways to do that.

Вот чего мы пытаемся достичь - командной работы. Конечно, было бы просто здорово иметь несколько сотен ужасно эффективных борцов, которые бы действовали сплочённо как команда. Этот союз был бы непобедимым. У нас есть способы достичь этого.

What are people willing to control? Well, that lies above what they're willing to fight, and we come back to the communication formula. We don't know but what Bill on that chart didn't create Joe in the first place.

Что люди готовы контролировать? Ну, это лежит выше уровня того, с чем они готовы бороться, и соответственно мы возвращаемся к формуле общения. Мы не знаем, может быть, Билл на этом рисунке сам же и создал Джо.

But there's Joe and there's Bill, and they start building barriers and after a while they are fighting. Makes a game, but after you have all the Bills and all the Joes fighting, then somebody comes along as an umpire and says, "It is now illegal to fight." And the umpire does something horrible enough to Bill and Joe, in their conception, so that they are not willing to have something happen again — a punishment. And having made Bill and Joe unwilling to fight, they have made them willing to prevent something from happening again. And now when they've got an enormous number of things which they're trying to prevent from happening again, their only activity is devoted to repairing. And after a while, they even stop repairing. But at the moment they stop repairing, they're dead.

Но вот у нас Джо и вот у нас Билл, и они начинают создавать барьеры, и через некоторое время мы обнаруживаем, что они вступили в борьбу. Так создаётся игра. Но когда все Биллы и все Джо вступают в борьбу друг с другом, появляется кто-то, исполняющий роль судьи, и объявляет: «С этого момента борьба запрещается». И этот судья делает по отношению к Биллу и Джо что-то, достаточно ужасное с их точки зрения, повторения чего они не хотят, - это наказание. Так что он лишил Джо и Билла желания бороться, но у них появилось желание не дать чему-то произойти вновь. И после того как у них накапливается огромное количество вещей, которым они стараются не дать произойти вновь, единственная деятельность, которой они продолжают заниматься, - это восстановление. А через какое-то время они перестают и восстанавливать. Но в тот момент, когда они перестают восстанавливать, они мертвы.

A person who is busy repairing or who is fixated entirely upon repair is actually unable to create or destroy. Repair would be an activity engaged upon to continue survival as a form — not to create a new form or an end of form.

Человек, который изо всех сил восстанавливает или который полностью зафиксирован на восстановлении, в действительности не способен создавать и разрушать. Восстановление - это вид деятельности, которым занимаются с целью продолжить выживание определённой формы жизни, но никак не с целью создать новую форму или прекратить существование старой.

Now, these people who are pan-determined would be willing to create and willing to destroy. They would probably do far more creation than destruction. Under actual test, this is the case.

Однако те люди, которые пан-детерминированны, будут готовы создавать и готовы разрушать. Скорее всего, они будут гораздо больше создавать, чем разрушать. При действительной проверке так и происходит.

But they drop down in their creation to create competitively. You know, "Let's all be writers and in competition with each other." "Let's all be painters; only let's be in competition as painters." Kind of a silly thing, but that they drop into the category of contest — competition.

Но создавая что-то, люди опускаются до уровня, где они начинают соперничать друг с другом в своих созданиях. Понимаете, что-то типа: «давайте все будем писателями и будем конкурировать друг с другом». «Давайте все будем художниками, но только давайте состязаться друг с другом в качестве художников». Это несколько глупо, однако они опускаются до уровня такого соперничества, соревнования.

And man even writes it into his documents — his political documents — such as the Constitution, which says, "There must be competition. We mustn't have trusts and monopolies of any kind."

Люди даже увековечивают это в своих документах, политических документах. Например, в конституции США говорится: «Должно существовать соперничество. Не должно быть никаких трестов и монополий».

And they get down below this level of fighting and then they're merely trying to prevent fighting from occurring. They're saying certain such-and-so mustn't happen again.

А потом люди опускаются ниже уровня борьбы и просто-напросто начинают пытаться предотвратить борьбу. Они утверждают, что то-то и то-то не должно произойти вновь.

Well, that leaves them with just one mock-up, usually — a couple of little old moldy biscuits or a spare head would be about the most that they could acquire in addition to just one mock-up. So they have to keep it repaired. It's a sad thing.

Так что у них обычно остаётся один-единственный мокап. Пара маленьких заплесневелых булочек или запасная голова - вот, пожалуй, и всё, что они способны получить, помимо этого единственного мокапа. Так что этот мокап необходимо каждый раз восстанавливать. Это печально.

Why don't they create another mock-up? Well, you process them enough, and they will.

Почему бы им не создать другой мокап? Ну, проведите им достаточно процессинга, и они это сделают.

Of course, keeping a mock-up going that's already fallen apart is some-times an interesting activity. A mock-up gets some desirable identity which fits into a certain game and set of goals, and instead of creating one like it, an individual is, to some degree, forced to carry along this mock-up. Well, that's the condition most people explain themselves into on this problem with mock-ups.

Конечно, продлевать существование мокапа, который уже разваливается на части, иногда бывает интересным занятием. Скажем, мокап получил какую-нибудь желательную идентность, которая вписывается в определённую игру и в определённый набор целей, и вместо того чтобы создавать новый мокап, похожий на прежний, индивидуум в какой-то степени вынужден и дальше использовать тот же мокап. Это именно то, как большинство людей объясняют своё состояние, в том, что касается этой проблемы с мокапами.

But wherever we see an individual getting up high enough in tone to fight, we know the next place he's going to go. He's going to be high enough in tone to pan-determine at least his own team.

Но каждый раз, когда мы видим индивидуума, который поднялся достаточно высоко по тону, чтобы бороться, мы знаем, куда он попадёт дальше. Он окажется в достаточно высоком тоне, чтобы быть пан-детерминированным по крайней мере по отношению к своей команде.

Now, if you had all the players on a team perfectly willing to control or exert control over, start, stop and change all the other players on the team, you know that they would work in very, very smooth harmony. They wouldn't fight.

Знаете ли вы, что если бы все игроки в команде были полностью готовы контролировать - начинать, изменять и останавливать - всех остальных игроков в команде... Вы знаете, все они работали бы в превосходной гармонии - они бы не боролись друг с другом.

But where you get a team full of stars, where you get a team where everybody is the star quarterback — did you ever see an all-star football game? The number of flubs which occur is a fascinating thing to watch. They get all the champions in there and they fall on their faces. Any scrub team could whip them. They're all stars. They are not willing to control the other players on the team. They are only willing to demonstrate their competitive skill in comparison with these other players.

Но если вы соберёте команду, каждый член которой является звездой, каждый игрок которой является ведущим... Вы когда-нибудь видели футбольный матч, в котором одна из команд была сборной всех звёзд? Просто поразительно наблюдать, сколько ошибок Допускает эта команда. Туда собирают всех чемпионов, и в результате они садятся в лужу. Эту команду положит на лопатки любая команда второго состава. Ведь все они звёзды. Они не готовы контролировать других игроков своей команды. Они готовы лишь демонстрировать, насколько они искуснее всех остальных игроков.

Now, when they really get up, they're perfectly willing to start, stop and change any other man on the team. And that is a horrible thing to think about — a team like that. That's a horrible thing. You just think that over for a moment. That would be a rough thing for an organization composed of Repair or composed of Mustn't-Happen-Again levels to contest because these fellows would probably never have to fight to win. They'd just go on winning, and the game would be wins, or at least close up to the top on wins.

Но когда кто-то действительно достигает высокого уровня, он обретает полную готовность начинать, изменять и останавливать всех остальных членов своей команды. Представьте себе такую команду - это просто ужасно. Это ужасно. Только представьте себе это на мгновение. Ведь когда какая-нибудь организация состоит из людей, которые находятся на уровнях «Восстановление» или «Не должно произойти вновь», ей будет нелегко состязаться с такой командой. Этой команде вряд ли придётся даже бороться, чтобы победить. Она просто будет побеждать и продолжать побеждать, и игра будет состоять из побед, или по крайней мере будет приближаться к максимальному количеству побед.

Now, there is no bottom to the game. Below Repair is an inability even to repair. And below that level would be a slight remaining ability, maybe, if we worked at it covertly to slightly deteriorate something — if we are assisted by time and the physical universe. That's a nice level. And below that's nonexistence.

Ну так вот, игра не имеет дна. Ниже уровня «Восстановление» лежит неспо собность даже восстанавливать. А на ещё более низком уровне, может быть, лежат остатки способности немного портить что-либо, при условии, что эти действия выполняются в тайне и им помогают время и физическая вселенная. Это интересный уровень. А ещё ниже лежит несуществование.

But how deep is nonexistence? It's unfortunately unobtainable. There's no bottom to the game. Why could there be no bottom to the game? Because a thetan can't do anything else but survive. He can lie to himself. He can change his identity. He can say, "I don't remember." He can say, "It never happened before." He can walk up to this piano and find out that he goes into a screaming rage just at the idea of touching a key on this piano, and then simply explain to himself that, well, it's because of something his dog did in its youth, or some psychoanalytic description of it. And he can explain it all away.

Но как глубоко простирается это несуществование? К сожалению, его дно недостижимо. Игра не имеет дна. Почему она не имеет дна? Да потому, что тэтан не может не выживать. Он может лгать самому себе. Он может менять свою идентность. Он может говорить: «Я не помню». Он может утверждать: «Этого никогда раньше не происходило». Он может подойти к пианино и обнаружить, что сама идея о том, чтобы прикоснуться к одной из клавиш на этом пианино, приводит его в невообразимое бешенство, а потом просто объяснить сам себе, что, мол, это происходит из-за чего-то, что сделала его собака, когда он был маленьким, или дать ещё какое-нибудь психоаналитическое объяснение этому. И так он может оправдать всё это.

The only real use of psychoanalysis is to explain how all the traumas occurred early enough so that you don't remember them. It isn't true. Doesn't work that way. All right.

Единственное, зачем нужен психоанализ, - так это объяснять, как все эти травмы возникли в таком раннем возрасте, что вы их не помните. Это на самом деле неправда. Так это не работает. Ну ладно.

If this individual cannot do anything but survive, how could there be a bottom to the game? Well, only by forgetting, only by changing in his existence and accepting no responsibility for it could he alter toward the bottom.

Если этот индивидуум не может делать ничего другого, кроме как выживать, откуда у игры возьмётся дно? К нему можно приблизиться только путём забывания, только путём изменения своего существования и невзятия никакой ответственности за прежнее существование; только так можно измениться в худшую сторону, по направлению к дну.

But because it's an unobtainable goal, a complete lose, I'm afraid an awful lot of people tend in that direction. They say, "If I could just lose utterly — if I could just lose entirely, I'd be all right."

Но поскольку полный проигрыш является недостижимой целью, огромное количество людей, к сожалению, тяготеют к этой цели. Они рассуждают: «Если бы я только смог полностью проиграть... Если бы я только смог полностью проиграть, у меня было бы всё в порядке».

They come in and they sit in an auditor's chair and they say, "Now you process me so I'll be outside of my body when I kick off." (laughter) And of course we're ornery people and we know this would be an unsightly thing.

Они приходят, садятся в кресло перед одитором и просят: «А теперь проведите мне процессинг, чтобы я был вне своего тела, когда отдам концы». Конечно, мы жутко своенравные люди, и мы знаем, что так поступать было бы некрасиво.

And an old lady who did this — she was a very old lady — she came in, she said to me, "Well, I just don't want to be caught in my body when I die and therefore I want you to process me in such a direction that this can all be very easy." Little further questioning elicited the fact that she actually expected me to have her drop dead as a body in that chair. And this is not the social thing to do. So I fixed her.

Одна пожилая леди, которая так и сказала... Это была очень пожилая леди. Она пришла и сказала мне: «Ну, я просто не хочу быть запертой в своём теле, когда я умру. Так что я хочу, чтобы вы провели мне процессинг в таком направлении, чтобы всё это стало очень легко». Расспросив её ещё немного, я выяснил: она на самом деле ожидала от меня, что я сделаю так, чтобы её тело упало замертво прямо в этой комнате. А так поступать в обществе не принято. Так что я привёл её в порядок.

I said, "Mock up yourself dropping dead."

Я сказал: «Смокапьте то, как вы падаете замертво».

So she says, "Gee, he's really going to do it," you know?

И она думает: «Смотрите-ка, он на самом деле собирается сделать это», понимаете?

"Mock up yourself dropping dead. Okay. Now mock up yourself dropping dead. Okay. Now mock up yourself dropping dead. Okay. Now mock up yourself dropping dead. Okay. Now mock up yourself dropping dead. Okay. How do you feel?"

«Смокапьте то, как вы падаете замертво. Хорошо. Теперь смокапьте то, как вы падаете замертво. Хорошо. Теперь смокапьте то, как вы падаете замертво. Хорошо. Теперь смокапьте то, как вы падаете замертво. Хорошо. Теперь смокапьте то, как вы падаете замертво. Хорошо. Как вы себя чувствуете?»

Something very bad had occurred. She no longer had an obsession on the subject of dropping dead. We'd run it out with one of the oldest forms of processing we have in Scientology just plain Mock-ups and End of Cycle.

Произошло нечто ужасное. У неё исчезло навязчивое желание падать замертво. Мы устранили его с помощью одной из самых старых форм процессинга, которые есть у нас в Саентологии, - с помощью обычных мокапов и «Процессинга конца цикла».

That was a long time ago and she's still alive. She has a hard time, though. She can see while outside, but she's bound and determined her body is going to do the seeing. And that's the game she's playing. So she gets a double image, one of which is the proper image — the proper and correct image — and the other is very bad.

Этот случаи был давно, и она ещё жива. Однако ей приходится нелегко. Она в состоянии всё видеть, будучи вне тела, но она непоколебимо убеждена в том, что смотреть должно её тело. И это та игра, в которую она играет. Так что она получает двойное изображение: одно правильное и точное, другое очень расплывчатое.

So if she'd just close her eyes, she reaches, contacts, walks with great accuracy, with her eyes shut. But that's not the game she's playing. I should get a hold of her again and say, "Mock up yourself totally blind. Okay. Mock up yourself totally blind . . ." She's obviously trying to do something in that direction.

Так что, когда она просто закрывает глаза, она может достигать различных областей, устанавливать с ними контакт, перемещаться, выполняя всё это совершенно точно - с закрытыми глазами. Но это не та игра, в которую она играет. Мне следовало бы снова встретиться с ней и попросить: «Смокапьте себя совершенно слепой. Хорошо. Смокапьте себя совершенно слепой...» Она явно пытается сделать что-то такое.

Thus an auditor armed with the understanding he has, actually can considerably alter the game that the preclear is playing. As a matter of fact he can entirely control it. It's an interesting thing, isn't it?

Таким образом, одитор, вооружённый пониманием различных явлений, в действительности может значительно изменять ту игру, в которую играет преклир. В действительности одитор может полностью контролировать это. Интересная способность, не правда ли?

But if an auditor is unwilling to control the game the preclear is playing, if he's unable to start, stop and change the preclear, then his auditing is to a very marked degree going to be in vain. Because the most he'll do is get the preclear to patch up a hangnail.

Но если одитор не готов контролировать игру, в которую играет преклир, если одитор не может начинать, останавливать и изменять преклира, то большая часть его одитинга пойдёт насмарку. Ведь самое большее, что он сделает, - это добьётся, чтобы преклир подлечил заусеницу.

But the horrible part of it is if the auditor's in that condition where that he would only permit the preclear to change that much, if the auditor is so low on pan-determinism that this is all he'd permit in the preclear, he doesn't even effect repair. Why doesn't he effect repair? Because it's the preclear's hangnail.

Как ни ужасно, если одитор находится в таком состоянии, что он позволяет преклиру изменяться лишь настолько, если пан-детерминизм одитора настолько низок, что это всё, что он позволяет преклиру, то он не добьётся даже восстановления. Почему он не добьётся восстановления? Потому что это заусеница преклира.

So he sits there and waits patiently for the preclear to repair it while the preclear sits there and waits patiently for the auditor to repair it while the auditor sits there and waits patiently for the preclear to repair it, and they'll play various games called, "You have broken the Auditor's Code." But they won't get anything else done.

Так что одитор сидит и терпеливо ждёт, чтобы преклир восстановил эту заусеницу, тогда как преклир сидит и терпеливо ждёт, чтобы одитор восстановил её, тогда как одитор сидит и терпеливо ждёт, чтобы преклир восстановил её, и они играют в разнообразные игры на тему «Ты нарушил Кодекс одитора». Но они не получают никаких других результатов.

Now, I'm not telling you that case level is the monitoring factor. I'm just telling you that when an auditor or anyone working with Scientology pulls a remarkable error, you know, like suddenly getting up and falling over the coffee table — preclear is in a semi-boil-off and he falls over the coffee table, you know? Bang. (sigh) That knocked out any gain that preclear had made, didn't it?

Имейте в виду, я не утверждаю, что уровень кейса является определяющим фактором. Я просто говорю вам, что когда одитор или кто-то ещё, использующий Саентологию, допускает поразительную ошибку, например, внезапно встаёт и спотыкается о журнальный столик... У преклира выкипание, а одитор спотыкается о журнальный столик, понимаете? Ба-бах. (Вздох.) Это сводит на нет любые достижения, которые получил этот преклир, не так ли?

Why does he fall over the coffee table? Well, he's playing a game, too, but that game doesn't include letting the preclear change. If the preclear shows any sign of changing, the auditor's liable to cancel it.

Почему одитор спотыкается о журнальный столик? Ну, он тоже играет в игру, но только в эту игру не входит позволять преклиру изменяться. Если преклир проявит какие-то признаки изменения, одитор, скорее всего, попытается свести на нет это изменение.

Preclear all of a sudden looks up alertly and says, "Good heavens, there's my body!"

Преклир внезапно оживляется, поднимает взгляд и говорит: «О боже мой, вот моё тело!»

And the auditor says, "Touch the wall."

А одитор командует: «Прикоснитесь к этой стене».

The preclear says, "But I'm trying to tell you. I've exteriorized," and so forth.

Преклир возражает: «Но я как раз пытаюсь сказать вам. Я экстериоризировался» - и тому подобное.

And the auditor says, "Touch the wall." The preclear goes pseewwwboomp. Ptock. No acknowledgment. No communication. I guess that auditor won, but whose game did he win? He won his game. And what's his game? No change.

А одитор повторяет: «Прикоснитесь к этой стене». И преклир - фьюююю... бамс. Цк. Никакого подтверждения. Никакого общения. Пожалуй, одитор победил, но в чьей игре? Он победил в своей игре. А что у него за игра? Отсутствие изменения.

Well, the definition of no change is survival in some people's character, but believe me, if you can't change, you don't survive. That is this universe. When you can no longer make time yourself, you don't survive.

£ fНу, по мнению некоторых людей, отсутствие изменения является выживанием, но поверьте мне, если вы не можете изменяться, вы не выживаете. Так обстоят дела в этой вселенной. Когда вы больше не способны сами создавать время, вы не выживаете.

What do you mean, you don't survive? I'm talking about you as the knowing identity that you are at this moment. When you lose the faculty of yourself making time, of making space, of making energy and causing those things to vanish, when you lose that faculty, you're having a rough time. And one of the roughest times you'll have, is you have no choice from there on but to try to lose so that maybe you can get in another game.

Что означает «вы не выживаете?» Я имею в виду вас как осознающую идентность, которой вы являетесь в данный момент. Когда вы теряете способность самостоятельно создавать время, создавать пространство, создавать энергию и вызывать исчезновение всего этого, - когда вы теряете эту способность, вам приходится трудно. И труднее всего вам приходится, когда у вас не остаётся никакого выбора, кроме как попытаться проиграть, чтобы, может быть, суметь после этого попасть в другую игру.

And people stand around and won't let you lose enough. Try to jump out of a ten-story window, they come up and pull you back in. They make it illegal for you to buy strychnine. Only in Arizona can you walk into stores and say, "Give me a .45." The clerk says, "Okay, what size waistband do you have?" (laughter)

А люди стоят вокруг и не позволяют вам проиграть в достаточной степени. Попытайтесь выпрыгнуть из окна десятого этажа - люди явятся и втащат вас обратно. Они выпустили законы, согласно которым вы не можете купить стрихнин. Только в Аризоне вы можете зайти в магазин и сказать: «Пожалуйста, заверните мне кольт сорок пятого калибра». Продавец ответит: «Хорошо, какой у вас размер в талии?»

The problem an individual faces on the level of nonsurvival is to try to forget it or muck it up in some fashion so that he could at least pretend he's not surviving. And most of the preclears you get hold of are well along the line — I mean the roughies — they're well along the line on this, you know. They're saying, "Look, I've almost got it nonsurviving. Now with just a little more help from the auditor, I'll have it all the way out."

Проблема, с которой сталкивается индивидуум на уровне невыживания, состоит в том, что он пытается забыть о том, что он выживает, он пытается каким- нибудь образом испортить своё выживание, чтобы по крайней мере сделать вид, что он нс выживает. И большинство преклиров, которых вы начинаете одитировать - я имею в виду, трудных преклиров, - так вот, они далеко продвинулись в этом направлении, понимаете. Они как бы говорят вам: «Смотри, у меня это почти получилось - не выживать. А теперь мне нужно, чтобы ты, одитор, мне ещё чуть-чуть помог, и тогда это у меня получится полностью».

And the auditor — the dog — says, "Touch the wall." He says, "All right. Now, you see that book? Okay, walk over to it. Look at it. Pick it up. What color is it? See that bottle? Walk over to it. Look at it. Pick it up." Etc.

А одитор, гад такой, говорит: «Прикоснитесь к этой стене». Он говорит: «Хорошо. Вы видите эту книгу? Хорошо, подойдите к ней. Посмотрите на неё. Возьмите её. Какого она цвета? Видите эту бутылку? Подойдите к ней. Посмотрите на неё. Возьмите её». И так далее.

Fortunately these processes bring him up above the level where he no longer is so anxious to lose, and where he gets some little glimmering that he might win. If a man believes he can no longer win, if he believes he has no chance to win, then he will work actively in the direction of losing, and he will try to lose as fast and covertly as possible so nobody will detect it because people won't let him lose. They think they have a vested interest in him.

К счастью, эти процессы поднимают его на более высокий уровень, так что он больше не стремится так страстно к проигрышу, и у него возникает проблеск надежды на то, что он, возможно, победит. Если человек верит в то, что он больше не сможет победить, если он верит, что у него не осталось шансов на победу, то он будет активно работать в направлении проигрыша, и он будет пытаться проиграть как можно быстрее и как можно скрытнее, чтобы никто этого не обнаружил, потому что если люди это обнаружат, они не дадут ему проиграть. Они думают, что у них есть корыстный интерес в его существовании.

But it's only when a man believes he can't win that he goes in this direction and becomes one of these nonchanging cases, you know? He'll change sort of downward, but he won't change in any other direction.

Но человек начинает двигаться в этом направлении и становится одним из этих неизменяющихся кейсов только тогда, когда он начинает верить в то, что он не может победить, понимаете? Это человек, который может немного измениться в худшую сторону, но не изменяется ни в какую другую.

And the auditor at this time can take such an individual that — he could say to him, "If we were playing a game, and I was blindfolded and I had both hands tied behind my back, and there's a checkerboard lying there set up where you had eight kings and I had one piece, could you win?"

И одитор может взять человека, достигшего этой стадии, и сказать ему: «Если бы мы с тобой играли в игру, и у меня были завязаны глаза и руки связаны за спиной, и перед нами стояла шахматная доска, на которой у тебя было восемь королей, а у меня - одна фигура, ты мог бы победить?»

The preclear says, "Yes, of course" — one-up. All right.

Преклир отвечает: «Да, конечно» - одно очко в его пользу. Вот так.

And we could just go on from there sort of on this basis and all of a sudden the preclear would get some glimmering of this win–lose scale. He'd get some kind of a glimmering, "You know, there's some vague possibility that if the cards were all stacked, the dice loaded and everybody had gone mad I was playing with, that I might possibly have one white chip fall off the table and be disregarded at game's end, and so I'd have a white chip. There's some possibility if the gods, of course, are in their proper houses."

И мы могли бы просто продолжить двигаться таким же образом, и внезапно у преклира появилось бы некое смутное представление об этой шкале от победы к проигрышу. У него появилось бы смутное представление: «Знаете, есть небольшая возможность того, что если все карты будут краплёными, игральные кости будут налиты свинцом, а все остальные игроки сойдут с ума, то при благоприятных обстоятельствах одна белая фишка, возможно, упадёт под стол и останется незамеченной в конце игры, и я, возможно, смогу получить одну белую фишку. Есть небольшая возможность того, что это произойдёт, если, конечно, все боги будут находиться в положенных им местах».

Most people's ideas of what they can win is fantastic. So therefore, we take an auditor who isn't too well up on wins, anyhow, and we give him a preclear who makes him lose--aaaagh! How horrible.

Представления большинства людей о том, что они могут получить в случае своей победы, - это нечто невероятное. Поэтому мы берём одитора, у которого дела с победами уже обстоят так себе, и даём ему преклира, который приводит его к проигрышу - аааах! Как ужасно.

Now, let's take the field of work with the human mind and with human ability, and look at it frankly and give it a good solid stare in the eye. And let's discover something: Everyone has said in the past that if you let somebody fool with your mind, this would be horrible. Bad consequences would result. Psychology has agreed upon that. Psychiatry has agreed upon that. It knows. It has experience. But that observation was based on a lack of information, a lack of data, a lack of a codification and organization of material which would win.

Давайте рассмотрим такую область, как работа с человеческим разумом и с человеческими способностями. Давайте посмотрим на эту область прямо, давайте взглянем ей прямо в глаза. И давайте обнаружим кое-что: в прошлом каждый говорил, что позволять кому-нибудь шутить с вашим разумом - это просто ужасно. Это чревато дурными последствиями. В психологии с этим согласились. В психиатрии с этим согласились. Им это известно. У них есть опыт. Но это наблюдение было основано на недостатке информации, на недостатке данных, на недостаточной систематизации и организации материала, который вёл бы к победе.

Why was it dangerous with psychoanalysis, psychiatric processes, witch doctoring, to fool around with somebody's psyche? Because it would give the practitioner a lose, every time — except in that 22 percent who, if fed flour and water pills, would have recovered from an acute infection of the corpse. But otherwise it wasn't safe.

Почему психоаналитические, психиатрические процессы, врачевания колдунов - почему все они опасны, когда с их помощью кто-то пытается шутить с чьей-то психикой? Потому что эти методы приводят к проигрышу тех, кто пытается их использовать, - приводят к проигрышу каждый раз, за исключением тех 22 процентов людей, которых пилюли из воды и муки излечат от острой трупной инфекции. Но во всех остальных случаях это небезопасно.

And perhaps there have been times in the last four years when it wasn't safe for an auditor to audit. He might not have had in his possession sufficient information to do a good job of auditing. And therefore it wouldn't be safe to audit because he'd have loses. And these loses were very easily come by. Anybody will give you a lose and then prevent you from having one.

И, возможно, в последние четыре года были моменты, когда одитору было небезопасно одитировать. Он, возможно, не владел достаточным объёмом информации, чтобы одитировать хорошо. И следовательно, одитировать было небезопасно, потому что он проигрывал. Он проигрывал с большой лёгкостью. Кто угодно может привести вас к проигрышу, а потом не позволять вам проиграть.

You process this fellow. He's had acute lumbosis, that famous disease, and he's had this lumbosis most horribly for a long time and it starts to let up. You run an engram, you run a secondary, you found out his father had lumbosis and his father is dead, and you spill the secondary on Papa's death and you get that all run out and this individual is in wonderful condition and then he turns around to you and he says, "You see what this Anacin I take does?"

Вот вы проводите процессинг этому парню. Он страдал острым ламбозисом, этим известным заболеванием, и он ужасно мучился от ламбозиса на протяжении долгого времени, и наконец этот ламбозис начал ослабевать. Вы прошли инграмму, вы прошли вторичную инграмму, вы выяснили, что отец преклира страдал ламбозисом и отец умер, вы нашли и разрядили вторичную инграмму смерти отца, вы полностью прошли всё это, преклир в отличном состоянии, и после этого он поворачивается к вам и заявляет: «Вот видите, какие прекрасные результаты даёт этот анацин, который я принимаю?»

Now, therefore, loses could be real bum if an auditor were fixated solely and completely upon repair, if he would never do anything but repair, if he never thought of restoring ability or raising ability or pulling people out of the mud with regard to various qualities of beingness, if he couldn't conceive an individual as being a better individual, as having more ability, as being able to control life around him much better. If he couldn't conceive of these things and all he could think of was a little mediocre, minor repair of somebody's secondhand anatomy, and he got some loses, we'd lose an auditor. He'd stop auditing.

Итак, вы видите, что проигрыш может быть по-настоящему дурацким, если одитор полностью зафиксирован лишь на том, чтобы восстанавливать, если он никогда не делает ничего, кроме как восстанавливает, если он никогда даже не задумывался о том, чтобы возвращать людям способности, или повышать их способности, или вытаскивать людей из грязи в том, что касается различных аспектов бытийности, если одитор не может себе представить, что индивидуум становится лучше, повышает свои способности, начинает лучше контролировать жизнь вокруг себя. Если одитор не может представить себе всего этого, а может лишь думать об обычном, заурядном восстановлении чьего-то подержанного тела, и если он несколько раз проиграет, то мы потеряем этого одитора. Он больше не будет одитировать.

Let's go at it the other way. Let's take an auditor that has enough wins and enough potentiality in winning in any one of these four brackets of Repair, Must/Mustn't Happen Again, Fighting, Pan-determinism. He knows he can have some wins in these brackets. This is his experience. You take this boy — he can take a very relaxed look at two things. One, the possibility of losing. So, he'll lose! So what? And the other one, he'll dare put into life another individual who is able. And by making another individual pan-determined, the pan-determined character of that other individual might, you see, by cautious extrapolation, cause the person who put him there to lose. Who is to say after Bill has created Joe, that Joe did not create Bill? That's very tricky.

Теперь давайте взглянем на это с другой точки зрения. Давайте рассмотрим одитора, у которого достаточно побед и достаточный потенциал побед на любом из этих четырёх уровней - Восстановление, Должно и не должно произойти вновь, Борьба, Пан-детерминизм. Он знает, что он может получить некоторое число побед на каждом из этих уровней. Он знает это по опыту. Вы берёте этого парня - он совершенно спокойно относится к двум вещам. Первая - это возможность проигрыша. Я проиграю - ну и что! Что с того?! А вторая состоит в том, что он осмеливается наделить жизнью другого способного индивидуума. Когда вы делаете другого индивидуума пан-детерминированным, то, если произвести осторожную экстраполяцию, тот может, понимаете, из-за того что он пан-детерминирован, привести к проигрышу того человека, который сделал его таким. После того как Билл создал Джо, кто сможет сказать, что Джо не создал Билла? Это очень каверзный вопрос.

And so an auditor must be in a frame of mind to afford loses or afford wins. This tells you he has to be a pretty go-to-hell sort of fellow. He has to be relaxed — really relaxed.

Так что у одитора должно быть такое состояние ума, что он может позволять себе проигрывать и может позволять себе побеждать. Это означает, что он должен быть парнем с отношением «идите к чёрту». Он должен быть спокойным и непринуждённым, совершенно спокойным.

And we get a psycho in — it's not that psychos are hard or interesting or anything of the sort, we just get a psycho in, you see, and the psycho is saying, "Look, I've lost. I've lost. Don't convince me I could win, please. I've lost. I've lost. Really, I've lost." He'll tell the bedpost or the auditor or anybody that he's lost, and we get this preclear in. And we get an auditor who's there stuck on repairing hangnails as the end-all of existence. And we get this auditor in and we say, "Now, Oscar, see that psychotic? Now you process him."

И вот, допустим, к нам попадает психотик - дело не в том, что с психотиками трудно работать, или интересно работать, или что-нибудь в этом роде, - просто к нам попадает психотик, и этот психотик говорит: «Посмотрите, я проиграл. Я проиграл. Пожалуйста, не пытайтесь убедить меня в том, что я могу победить. Я проиграл. Мне крышка. Правда, я проиграл». Он внушает кому угодно, ножке кровати или одитору, что он проиграл, и вот этот преклир попадает к нам. И у нас есть одитор, который застрял на восстановлении заусениц и считает это смыслом всего существования. У нас есть этот одитор, и мы говорим ему: «Так вот, Оскар, видишь того психотика? Проведи ему процессинг».

The fellow says, "Ps-ps-ps-ps-psychotic! Mmmmm! Brrrrr! Mmmmmm! Sure, I-I-I-I will. I will (sigh)." "Supposing I did something wrong?" he's saying to himself. "Supposing I really got this guy lost? Supposing I really let this fellow lose? Gee, how could I possibly make him win, though? He's awfully far gone. It's an utterly impossible thing, to do anything for him! (gasp)"

Оскар говорит: «П-п-п-п-психотик! Ооооооо! Бррррр! Д-д-да, я проведу ему процессинг. Я сделаю это (вздох)». И сам с собой он рассуждает: «А что если я сделаю что-то не так? А если я сделаю так, что этот парень по-настоящему проиграет? А если я действительно позволю этому парню проиграть? Как я вообще могу сделать так, чтобы он победил? Он же совершенно пропащий человек. Сделать что-нибудь для него - это абсолютно невозможно! (Вздох.)»

You know what he'll do with that psycho? He will cross up his communication so thoroughly that he can't possibly have any responsibility for what happened. He's liable to get the window to slam on the back of the psychotic's neck, if possible. See, anything to cross up the line so nothing can be traced through to him. He's scared! What's he basically scared of? He isn't basically scared that he himself is going to go psycho. He knows better than that. He's scared this psycho is liable to lose entirely. That's impossible. Well, then he's scared that the psycho is going to win somewhat! Oh, man, wouldn't that be horrible, to have a completely able psychotic? (laughter)

Вы знаете, что этот одитор сделает с этим психотиком? Он настолько сильно запутает всё своё общение, чтобы ни при каких обстоятельствах не быть ответственным за то, что происходит. Не исключено, что он попытается сделать так, чтобы оконная рама стукнула психотика по шее сзади. Понимаете, он попытается какими угодно способами запутать линию и сделать так, чтобы его было невозможно в чём-либо обвинить. Он боится! Чего он, по существу, боится? Он, по существу, не боится, что он сам станет психотиком. Он знает, что этого не произойдёт. Он боится, что этот психотик полностью проиграет? Это невозможно. В таком случае он боится того, что психотик достигнет небольшой победы! Боже мой, ведь это будет ужасно, если психотик станет совершенно способным!

I asked an auditor that one day, and that was really what he was afraid of. "Think if I built this fellow up. Think of sending this fellow completely recovered and cleared back into the society doing all these things!"

Однажды я действительно расспросил одного одитора, и это оказалось то, чего он на самом деле боялся. «Что, если я сделаю его сильнее? Что, если этот парень полностью придёт в себя и вернётся обратно в общество отклированным, и будет делать там все эти вещи!»

Well, wherever we look we discover a very distinct necessity to know what we're doing. And we discover that an individual who knows his materials as contained in The Creation of Human Ability, Dianetics 1955!, even Book One if he knew that well, professional auditing courses, well trained on the subject, we find by experience that this individual can no more get restimulated — he'd have to try hard to get restimulated by a case — because he has become, through experience, completely accustomed to big and little wins and big and little loses. He finds out that he can do these either way. And he also knows what he can do and he can also forecast the fate of the case. Well, so much for auditing. What happens on the remaining dynamics if this is the state of mind one has to have?

Так вот, каждый раз, когда мы на что-либо смотрим, мы обнаруживаем явную необходимость знать, что же мы делаем. И мы обнаруживаем, что индивидуум, который знает те материалы, которые он должен знать, - «Создание человеческих способностей», «Дианетику 1955!», даже Книгу Один, - если он хорошо знает всё это, если он прошёл профессиональные одиторские курсы, хорошо обучился своему делу, - так вот, как показывает опыт, такой человек больше не будет рестикодироваться. Ему придётся как следует поработать над тем, чтобы какой-то кейс смог его рестимулировать, потому что благодаря полученному им опыту он стал совершенно спокойно относиться к большим и малым победам, к большим и малым проигрышам. Он обнаружил, что он способен и на одно, и на другое. А также он знает, что он может сделать, и он может предсказывать, что произойдёт с кейсом. Ну, хватит об одитинге. Что происходит с оставшимися динамиками, если человек находится в этом состоянии ума?

Never look to win in a gambling game if you have to have the money — one of the oldest saws of the gambler. Awfully true, too. Naturally, if you have to have the money, your anchor points are far enough in so that you don't even dare look under the other guy's card stack.

Никогда не пытайтесь выиграть в азартной игре, если вам позарез нужны деньги. Это одно Из самых старых правил среди игроков. И оно действительно истинно. Конечно, если вам позарез нужны деньги, ваши якорные точки втянуты достаточно глубоко, так что вы даже не решаетесь заглянуть в карты другого игрока.

You wonder how these great gamblers are always so confident when they're sitting there with two deuces. I used to get a lot of prop wash on this, see. They'd say, "Well, you read it off people's faces. You get their reactions," and so forth. And the best gambler I knew of fell into my hands as a preclear one fine day. And I said, "Be three feet back of your head."

Вы удивляетесь, как величайшим игрокам всегда удаётся оставаться настолько уверенными, даже когда они сидят всего лишь с парой двоек. Понимаете, до меня когда-то доходило много информации на эту тему. Они объясняют это так: «Ну, вы читаете это на лицах людей. Вы видите их реакции», - и так далее. И в один прекрасный день лучший игрок из всех, кого я знал, оказался у меня в руках в качестве преклира. И я сказал ему: «Будьте в метре позади своей головы».

And the fellow says, "Why?"

А он спросил: «Зачем?»

And I said, "Well, just be a good idea. Be three feet back of your head." "But why? Why come in that close?" (laughter)

А я ответил: «Ну, это просто хорошая мысль. Будьте в метре позади своей головы».

Of course, you can play the game of going and finding a gold lode and then coming back and, by some bird augury as the Romans did it or by noticing that the moon is in such and such a position or by casting some dice or by a witching wand or something — anything you could think of, then let it have the responsibility of leading you to the gold lode. I mean you could play that game if you wanted to. But if you were in real good shape you wouldn't have to play that game. You'd find too many other interesting things to do.

«Но зачем? Зачем подходить так близко?»

Now, one of the worst frames of mind a person can get into is to think that he has done everything and seen everything. That's a fabulous frame of mind. He doesn't think, then, that there are any other able players anywhere. I'm afraid the guy is in for a shock. If he's had too many wins, if he himself is in pretty good condition, and yet he can find around him no worthy opponents of any kind, he's going to have a hard time. He can't have a game.

Конечно, можно сыграть и в такую игру: пойти и найти золотую жилу, а потом вернуться и заняться прорицанием на основе птичьих внутренностей (как делали древние римляне), или заметить, что луна занимает такое-то положение, или кинуть кости, или воспользоваться волшебной палочкой или чем-то ещё - чем угодно, что придёт вам в голову, - а потом возложить на этот предмет ответственность за то, чтобы вас вывело на золотую жилу. Я имею в виду, вы можете сыграть в такую игру, если захотите. Но если вы по-настоящему в хорошей форме, вам не понадобится играть в такую игру. У вас будет слишком много других интересных занятий.

Such an individual will start playing games with himself. He'll say, "Gold lode. Well, I know there's one over there — now, I'll forget it," you see. "And now I'll get this witching wand and so forth and I'll read this old chart here, and I'll detribute the fact and reinterpret it that way, and then I'll go get me a burro and I will walk across the desert and I will . . "so on. "And then quite by accident, I'll look up and .. .

Одно из худших состояний ума, в которые может попасть человек, - это думать, что он уже всё перепробовал и всё перевидел. Это просто поразительное состояние ума. Попав в него, человек считает, что других способных игроков нигде нет. Я думаю, что в конце концов такой человек испытает потрясение. Если у него было слишком много побед, если он сам находится в довольно хорошем состоянии, но при этом он не находит поблизости от себя никаких стоящих оппонентов, ему придётся туго. Он не может иметь игру.

"No, no, that's too simple. Let's see there . . . No, let's see, I think there's a float from that lode and it's about eight miles down that crick — oh, say, that's pretty good — dry crick bed and there's a piece of that lode eight miles south of the actual lode.

Такой человек начнёт играть в игры с самим собой. Он скажет: «Золотая жила. Да, я знаю, есть одна вон там... А сейчас я забуду это». Понимаете? «А сейчас я раздобуду волшебную палочку, и я разберусь в этой старой карте, и припишу причину не тому, чему нужно, и проинтерпретирую это таким образом, а потом я пойду и найду себе ослика, проеду на нём через пустыню и я...» - и так далее. «А потом совершенно случайно я подниму голову и...»

"Now, if I find that, it'll probably take me months to find a second piece. And then gradually I can work my way down the crick bed, you know, until I run out entirely. Then I can decide that it's up the crick bed. And then I can pass it, you know. And ... well, maybe there's another gold lode someplace that has matching ore, but isn't valuable. I'll go off and look for that." Ehhhhh! Because he doesn't think there's anybody around that's an able player.

«Нет, нет, это слишком просто. Дайте-ка подумать... Нет, знаете что, я полагаю, что порода из этой жилы образовала нанос примерно в восьми милях ниже по той речке... О, да, это весьма интересно... Сухое русло реки, и кусочек этой жилы находится в восьми милях к югу от самой жилы».

The second he really gets up against somebody who's fairly able, this guy's liable to come straight into present time and forget this nonsense. Two of them put their heads together and say, "Well, let's see, we need this gold to do so-and-so in order to play this bigger game. Well, you go out and dig it up and you bring it in, and we'll melt it down. That's fine. That's fine. Now we got that set. Now, get over to this other game," so on — gee!

«А теперь, если я обнаружу этот кусочек, у меня, вероятно, уйдут месяцы на то, чтобы найти второй кусочек. Я буду постепенно продвигаться вниз по руслу реки, пока не перестану находить что бы то ни было. И тогда я смогу решить, что сама жила находится выше. А потом я могу пройти мимо и не заметить её. И... и знаете, может быть, где-то ещё есть другая золотая жила, которая содержит такую же руду, но она не пригодна для разработки. А я пойду и буду искать её». Аааааааа! Всё потому, что, по его мнению, других способных игроков поблизости нет.

That's why in war you get such tremendous quantities of invention. All these scientists sitting around playing the game with themselves, "Let's see, I'll pretend that I don't know that this combined with this will do that, but I will experiment for a long time to find out."

Стоит ему столкнуться с довольно способным игроком, он мигом придёт в настоящее время и забудет всю эту чепуху. Эти двое игроков начинают совещаться: «Так, нам нужно это золото для того-то и того-то, чтобы играть в эту большую игру. Ну ладно, давай так: ты пойдёшь, добудешь его, привезёшь, и мы расплавим его. Хорошо? Хорошо. У нас всё готово. Теперь мы переходим к этой другой игре» - и так далее. Ого!

They suddenly get their eyes on a bigger target called "the enemy," and they suddenly can — no longer have to play this game with these little terminals. So they say, "Well, you combine this and this and this and you get that. Now here's a cartridge." See? And away they go. See, it brings them into present time. That's actually the same manifestation of a preclear.

Вот почему во время войны появляется так много новых изобретений. Все эти учёные сидели без дела и играли в игру с самими собой: «Ну-ка посмотрим, я притворюсь, будто я не знаю, что получится, если смешать то и это, так что я поставлю длинную серию экспериментов, чтобы это выяснить».

But what about the society at large? Do you realize that if tomorrow an invasion of Earth were threatened by some other planet, that you wouldn't have any talk about international or inter-nation-al activity like war? Nobody would be worrying about war between Bulgaria and Fulgaria. Nobody would be worrying about war because another game was sitting there.

Внезапно в их поле зрения появляется более крупная мишень под названием «враг», и у них вдруг исчезает необходимость играть в игру с этими мелкими терминалами. Так что они говорят: «Ну, если смешать одно, другое и третье, вы получите то-то. Вот вам и патрон». Понимаете? У них всё начинает получаться. Понимаете, это приводит их в настоящее время. В действительности это то же самое, что происходит с преклиром.

Everybody would get a lot smarter. The incidence of psychosis and neurosis would drop most alarmingly. See what I mean?

Ну а как насчёт общества в целом? Понимаете ли вы, что если бы какая-то другая планета пригрозила, что с завтрашнего дня она начинает вторжение на Землю, любые разговоры об интернациональной или межнациональной деятельности типа войны мигом бы утихли? Никто не беспокоился бы о войне между Болгарией и Фулгарией. Никто бы не беспокоился об этой войне, потому что рядом была бы другая игра.

If all of a sudden some of these flying saucers that occasionally flick around here and cause the army so much upset — they found a couple of them crashed, you know, and they say, "Eek!" They've got molecular sealing construction plates, so you can't find any seam and when you try to go into them with a torch, why, you get cohesion of its seams. And then they can't get it open. And they take x-rays of the machinery through the metal, you know, to get pictures to find out what's in there because obviously nobody .. . They've had a lot of fun. Terrific amount of sport they've engaged in this way. They've found some of these things, but they haven't found enough of them, and it's not comprehensible enough to really upset anybody.

Все стали бы намного умнее. Число психозов и неврозов упало бы самым поразительным образом. Вы понимаете, что я имею в виду?

If you had a saucer suddenly pull in over Chicago and say, "Your money or your life. People of Earth, we don't come in peace ..." At-at-at-at-at! Earth would mobilize. We're not quite sure what it would mobilize, BB guns or something, but it would mobilize. And you certainly wouldn't have any more international war.

Если бы внезапно какие-нибудь из этих летающих тарелок, которые время от времени пролетают над нами и так сильно расстраивают военных... Пара этих тарелок упали где-то и были найдены людьми, и те сказали: «Ой!» Их броня скреплена на молекулярном уровне, так что невозможно найти ни одного шва, а когда её пытаются разрезать сварочным аппаратом, то оказывается, что все швы тут же слипаются снова. Так что внутрь этой тарелки попасть невозможно. И с помощью рентгеновских лучей, проникающих сквозь металл, они исследовали, что там внутри, понимаете, они хотели получить изображения этого, поскольку, очевидно, никто... Они просто замечательно развлекались с этим. Это потеха хоть куда. Они нашли несколько таких штук, но нашли их недостаточно много, и всё это недостаточно понятно, чтобы действительно кого-то расстроить.

But after you've got this interplanetary war going, what would you do then? I mean, that's going, and they've finally settled peace and we've got this particular end of the galaxy all straightened out. And war is sporadic and occasional, but we have a police force engaged.

Если бы такая тарелка внезапно зависла над Чикаго и послала сообщение: «Кошелёк или жизнь. Люди Земли, мы пришли к вам не с миром...» Тр-р-р-р-р-р- р-р-р! Население Земли мобилизовалось бы. Уж и не знаю, какие ресурсы люди смогли бы мобилизовать, - духовые ружья или что-то в этом роде, - но что-то они бы мобилизовали. И все межнациональные войны уж точно прекратились бы.

I guess this system would have to go to war with another system in order to make enough fight. And then when that was all straightened out, then this galaxy would have to go to war with another galaxy in order to get it all straightened out. And I guess this universe then eventually would have to go to war with another universe to get it all straightened out.

Но после этой межпланетарной войны что бы вы стали делать? Я имею в виду, вот эта война идёт, и вот наконец заключён мир, и в данной области галактики всё в порядке. Время от времени в отдельных местах вспыхивают небольшие войны, но с ними разбираются полицейские силы.

Or instead of such a silly route, we could just get down to work and process the groups of people so that they would be willing to let others live, and live themselves.

Пожалуй, этой системе планет пришлось бы вступить в войну с другой системой, чтобы обеспечить достаточное количество борьбы. А когда эта война кончится миром, этой галактике придётся вступить в войну с другой галактикой, чтобы привести всё это в порядок. И, возможно, этой вселенной в конце концов придётся вступить в войну с другой вселенной, чтобы привести всё это в порядок.

Now, there really is no choice, in other fields, than these two. We either put man into a condition where he can extrovert and play a game here on Earth as himself, as individuals and as groups, or we go off and find ourselves a hot saucer and go at-at-at-at-at-at! over Chicago. There's these two solutions. There isn't much other solution. Now, we have a saucer rescue squad ready .. .

Или же, вместо того чтобы продолжать заниматься такими глупостями, мы можем просто засучить рукава и провести процессинг группам людей, чтобы у них появилась готовность позволять другим жить, а также готовность жить самим.

We have — all joking aside — I'm joking, you see. We have actually many ways we could prevent an atomic bombing occurring here on Earth — many ways. Atomic bombing, however, is not the sole enemy which we would face. Several things are definitely preventive in the direction of atomic fission, if they are done. And I told you the other day the wrong thing to do was nothing.

На самом деле ни одна область не предлагает нам никакого другого выбора. Мы можем выбрать только одно из двух: либо мы приведём человечество в такое состояние, что люди смогут экстравертароваться и играть в игру здесь на Земле в качестве самих себя, в качестве отдельных индивидуумов и в качестве групп, либо же мы пойдём и найдём подходящую тарелку и начнём палить из чего угодно - тр-р-р-р-р-р-р-р-р! - в небе над Чикаго. У нас есть эти два решения. Никакого третьего решения нет. Ну так вот, у нас готов спасательный отряд для летающих тарелок...

Several things could be done in this particular direction. The education of the peoples of Earth, however, is the first and foremost thing that should be done. And they might be taught that they can solve each other's games, that they can play each other's games, that there is somebody else alive here and that Earth can be an interesting place to be and that something can happen to these things which we today call civilization, that they can go on upwards. Somebody doesn't have to blink them out.

У нас есть... Шутки в сторону. Конечно, это шутка. У нас в действительности есть много способов того, как предотвратить атомную бомбардировку здесь на Земле. У нас есть много способов. Однако атомная бомбардировка не является нашим единственным потенциальным противником. Есть ряд вещей, которые могут предотвратить распространение атомного оружия, при условии, что эти вещи делаются. Как я говорил вам не так давно, неправильное действие - это бездействие.

Now, wherever we look across the world, we see that man has very, very little hope that anything could be done about anything. The measure of a civilization would be the measure of the expectancy of win by the individuals or groups of that civilization. If they have an expectancy to win, they can play the game. If they have no expectancy of winning, they want to get out of the game and start another game or they start playing games with their thumbs behind their backs — which is goofiness.

Да, мы можем сделать несколько вещей для предотвращения атомной войны. Однако самой главной из таких вещей является просвещение народов Земли. Людей можно научить тому, что они могут находить решения для игр друг друга, что они могут играть в игры друг друга, что существует ещё кто-то живой, что Земля может быть интересным местом для обитания, и что со всеми этими вещами, которые мы сегодня называем цивилизацией, может произойти что-то, что поднимет их на более высокий уровень развития. Не обязательно, чтобы кто-то заставил их угаснуть.

And if man at large had an idea that some of these big secrets and incomprehensibilities were no longer secret, or if he just had the idea that somehow, some way, there was some slight possibility that if all the cards were stacked in his favor, that if the dice were loaded in his favor, that at the end of the game somebody might have dropped a white chip under the edge of the rug, that he could then have — if he was just up that high in the direction of a win, then there could be a game here on Earth. There could be an activity that was very desirable to live in.

Каждый раз. когда мы смотрим на этот мир, мы видим, что у человека имеется очень, очень слабая надежда на то, что что-то можно сделать по поводу чего угодно. Критерий, на основе которого можно было бы судить о цивилизации, - это степень, в которой индивидуумы и группы, составляющие эту цивилизацию, надеются и ожидают победить. Если они ожидают, что они победят, они.иогг/ти играть в игру. Если они не надеются на победу, это значит, что они хотят выйти из этой игры и начать другую игру, или они начинают играть в игру, состоящую в том, чтобы вертеть пальцами за спиной, - а это просто глупость.

As I have said before, we are in the unfortunate position or the fortunate position of sitting here with answers. Well, the thing to do with answers is not go on sitting there with answers because that's a very, very fatal proceeding. That's always the wrong thing to do — sit still.

Если бы у человечества в целом имелось представление о том, что некоторые из этих страшных секретов и непостижимых явлений перестали быть секретами, или если бы у него имелось представление хотя бы о том, что как-то, каким-то образом, при всех благоприятных обстоятельствах, если все карты будут краплёными в его пользу, игральные кости будут налиты свинцом в его пользу, то в конце игры, возможно, кто-то уронит одну белую фишку и она закатится под ковёр, и после этого человек сможет её получить... Если человек поднимется хотя бы вот настолько по направлению к победе, то он сможет иметь игру здесь, на Земле. И он сможет создать здесь обстановку, в которой будет очень приятно жить.

And some of you here have markedly contributed by your experience and by your actions, activities, your letters, your contributions to the obtaining of these answers, and so you share some responsibility for the fact that they exist. And I tell you very frankly and very bluntly that the wrong thing to do with an answer is to sit still with it. The wrong thing to do with an answer is not communicate.

И как я уже говорил раньше, нам то ли повезло, то ли не повезло, но мы сидим здесь и знаем ответы. Ну что ж, раз у нас есть ответы, то правильное действие - это не продолжать сидеть молча и знать ответы. Такое поведение было бы просто губительным. Сидеть неподвижно - это было и будет неправильным действием.

I'm not going to tell you — this congress — what's the right thing to do. All I'm going to tell you is the wrong thing to do. And that would be to sit still, say nothing and do nothing about it.

Некоторые из вас, здесь присутствующих, оказали значительную помощь в нахождении этих ответов - благодаря своему опыту, своим действиям, письмам, сотрудничеству и деятельности вообще, - и поэтому вы частично разделяете ответственность за тот факт, что эти ответы существуют. И я говорю вам совершенно прямо и искренне, что неправильное действие по отношению к ответу - это сидеть молча и знать ответ. Неправильное действие по отношению к ответу - это не общаться.

If you don't use the material which you have been given, you will find yourself, just in the information itself, with a Frankenstein on your hands — a Frankenstein's monster. Because if you put it back of you and you say, "No, I'm not going to use this in life," after your activities, your reports, your contributions have brought this material into being, you'll find out the backlash on it will be terrible.

Я не собираюсь рассказывать вам на этом конгрессе, что будет правильным действием. Всё, что я собираюсь рассказать вам, - это что будет неправильным действием. И это - сидеть неподвижно, ничего не говорить и ничего не делать по этому поводу.

One of the least things that will happen will be to put you slightly out of communication with your fellow man. The way to go back into communication with your fellow man is not to forget what you know or abandon it; it's to teach him.

Если вы не будете использовать тот материал, который был вам предоставлен, вы обнаружите, что в том, что касается этой информации, у вас в руках оказался монстр Франкенштейна. Ведь если вы спрячете эту информацию себе за спину и скажете: «Нет, я не собираюсь использовать это в жизни», - после того, как ваши действия, ваши сообщения, ваше сотрудничество привели к созданию этого материала, - вы обнаружите, что это нанесёт вам ужасный ответный удар.

The answers you can teach him are now basically simple. The first thing you can teach him is that there's some slight possibility of a win — a win in the direction of a better civilization. One of the ways he'll communicate with: there is a slight possibility of a win in the direction of atomic fission. There is a slight possibility — one white chip caught under the rug and forgotten by everybody — of a win on a wide political front. How? Well, I don't think the nations of Earth themselves are going to be able to sit still and confront the idea of wiping out Earth. I don't think they will be able to completely tolerate this idea.

Поступив таким образом, вы обнаружите, что вы по меньшей мере слегка выпадете из общения со своими ближними. Способ восстановить общение со своими ближними - это не забывать и не отвергать то, что вы знаете, а обучать этому других людей.

If you used what you knew, communicated what you knew, you applied it to groups and to individuals and if you went ahead and cut a wide swath of wins in the direction of human lethargy and aberration and psychosomatic illness, you could not help but attain for man a far better civilization.

Ответы, которые вы можете донести до других людей, в своей основе просты. Первое, чему вы можете научить людей, это тому, что существует небольшая вероятность победы - победы в том, что касается построения более совершенной цивилизации. Вот один из моментов, с которыми другой человек может вступить в общение: у движения за то, чтобы предотвратить атомную войну, есть небольшая вероятность победы. Небольшая вероятность - одна белая фишка, закатившаяся под ковёр и забытая всеми, - вероятность победы на политическом фронте. Каким образом? Ну, я не думаю, что сами народы Земли смогут бездействовать и спокойно воспринимать идею полного уничтожения Земли. Я не думаю, что они смогут совершенно терпимо относиться к этой идее.

And the only real message I have for you along any of these lines is the fact that you, through your contributions, your activities, your reports, were actively of assistance in bringing into being the answers which we have been talking about here for four days. They are yours to use. They are yours to work with, and you will find if you use them, they contain a certain amount of efficacity. But knowing this information carries with it a certain responsibility. Communicate it, use it and you can win with it. Don't sit back and forget it.

Если вы будете использовать то, что вы знаете, будете сообщать другим людям то, что вы знаете, будете применять это к индивидуумам и группам, если вы проложите широкую колею побед в направлении того, чтобы преодолеть апатичность человека, аберрации и психосоматические заболевания, вы совершенно наверняка создадите для человека гораздо лучшую цивилизацию.

We have a great deal of future in front of us in Dianetics and Scientology. The way to attain that future is to somehow or another attempt to work as a team against the forces which oppose progress, culture and civilization to achieve a better Earth. Not to fight each other or engage in activities which claw each other's eyes out, but to all of us get ourselves up above the level of having to fight and then enjoying a good fight as a team against any force which oppose the progress of man.

И единственное послание, которое я по-настоящему хочу донести до вас, это тот факт, что вы, благодаря вашим отчетам, вашей деятельности, вашему сотрудничеству, оказали активную помощь в том, чтобы создать те ответы, которые мы обсуждали с вами на протяжении последних четырёх дней. Эти ответы ваши, и они предназначены для использования. Они даны вам для того, чтобы вы работали, применяя их, и при их применении вы обнаружите, что они обладают некоторой эффективностью. Но знание этой информации налагает определённую ответственность. Сообщайте людям эту информацию, используйте её, и это принесёт вам победы. Не расслабляйтесь и не забывайте обо всём этом.

That seems to me to be a real good solution. I myself am putting it into effect in London because very shortly we are hiring the best auditor we can get for the purpose to clear the whole staff there, and here in Phoenix we are going into the same program. It might take months, you understand, but we're going to clear the whole staff in Phoenix as soon as we can get the right auditor for that job. We would, all of us here, throughout the world of Scientology, be a very formidable team if we all did the same.

Перед нами в Дианетике и Саентологии открыто большое будущее. Способ реализовать это будущее - это так или иначе пытаться работать в команде против тех сил, которые не хотят прогресса, культуры и цивилизации, которые не хотят улучшения дел на Земле. Способ реализовать это будущее не состоит в том, чтобы бороться друг с другом или пытаться выцарапать друг другу глаза, а в том, чтобы всем нам подняться выше того уровня, на котором необходима борьба, а потом насладиться борьбой в команде против любой силы, которая противостоит прогрессу человечества.

Thank you very much.

Мне кажется, что это очень хорошее решение. Я сам привожу его в действие в Лондоне; там мы в очень скором времени наймём на работу лучшего одитора, какого мы только сможем найти, с тем чтобы он отклировал весь лондонский персонал, и здесь, в Финиксе, мы начинаем ту же программу. Понимаете, это, возможно, займёт несколько месяцев, но мы собираемся отклировать весь персонал Финикса, как только мы найдём подходящего одитора для этой работы. И все мы, весь саентологический мир, стали бы очень крепкой командой, если бы все мы сделали то же самое.

Thank you.

Большое спасибо.

Thank you.