Вы когда-нибудь сталкивались с какой-нибудь системой запоминания? Чтобы запомнить имя и фамилию человека, вы представляете их себе написанными на его груди, понимаете, и... вы это делаете, когда знакомитесь с ним... и вы очень стараетесь правильно его расслышать, и затем вы «пишете» ее прямо у него на груди. А затем, если,например, его фамилия «Клячин», вы отмечаете для себя тот факт, что он на самом деле немного похож на клячу, и это напоминает вам о его фамилии — «Клячин». Так что в следующий раз, когда вы видите его, вы протягиваете ему руку и говорите: «Здравствуйте, господин Кляча».

В учебнике — в книге «Саентология 8-8008» — вы не найдете полного описания шагов «Простирания»... то есть, можно сказать, что процедура разделена на шесть очень точных шагов. Выполнить эту процедуру почти также просто, как перелить воду из кувшина в стакан и обратно. Я рассказал вам об этих шагах вчера. Я собираюсь отдать это размножить, и, вероятно, когда вы будете прослушивать эту лекцию в записи, она будет у вас на руках в виде текста.

Человек «внутренне развился», пытаясь решать проблемы неправильным способом... на шкале тонов. По мере того как вы спускаетесь вниз по шкале тонов, вы встречаете все большую и большую сложность. Все большая и большая сложность существует в этой, так называемой, пирамиде знания. Вы могли бы назвать ее пирамидой комбинаций или пирамидой сложности.

=Тем не менее, я зачитаю эти шаги, просто для того, чтобы они были на пленке.=«Простирание»: 1. Определите якорную точку и удерживайте ее, усиливая ее автоматизм, и замедляя его до тех пор, пока не добьетесь, чтобы эту точку можно было легко заставить продолжать существовать безо всякого внимания со стороны преклира... без малейших усилий.

Вот эта пирамида знания... конус. (См. рис. 1.) Давайте нарисуем ее в виде конуса и не будем впадать в такой мистицизм, как некоторые. И давайте рассмотрим ее здесь как конус, и вот тут находится данное или два данных — того или иного рода дихотомия, — из которых могут быть экстраполированы все остальные данные. И мы комбинируем эти два данных, а затем получаем взаимодействие различных точек наблюдения эти двух данных, и получаем второй уровень сложности.

2. Установите двухмерное пространство, «прицепите» его к большим пальцам ног и локтям преклира, усиливайте и возьмите под контроль его автоматизм... стабилизируйте.

Все это очень просто, понимаете? Вот тут вверху, на рисунке номер 1, есть два данных. А теперь мы берем все эти данные и берем различные точки наблюдения этих данных, и мы получаем определенный уровень сложности данных, который соответствует ступени b.

Шаг 3. Сделайте двухмерные поверхности то плотные, то проницаемые, по желанию. Пусть преклир по своему выбору проходит через эту поверхность или оказывается неспособным сделать это. Пусть она сопротивляется или не сопротивляется огромным силам, обрушиваемым на нее.

1. Создайте большой ящик, который включает в себя также и преклира, лежащего на кушетке, и установите, что он пуст. Размакетируйте преклира и кушетку. Исследуйте этот ящик со всех сторон, стабилизируйте его, делайте его плотным или делайте его пустым по желанию.

Теперь мы берем все эти различные точки наблюдения на ступени b, берем эти и сводим их вместе и вырабатываем новые данные и способы применения и так далее, и получаем ступень с.

А из ступени с мы получаем ступень d — сложность все повышается и повышается: d, е, и, таким образом, мы доходим досюда, вот до этой линии низко на шкале, и это будет f. И этот конус, кстати, просто продолжается все дальше и дальше.

Теперь давайте предположим, что речь идет о таком предмете, как математика, и просто давайте возьмем какое-нибудь данное или правило на уровне е (не занимаясь поисками каких-либо «общих знаменателей») — какое-нибудь «неизвестное», Х на уровне е. И в каком направлении, по-вашему, движется обычно человечество для того, чтобы узнать больше? Не отвечайте все одновременно. Закон потоков говорит вам о том, что в изучении «икса» человек двинется в этом направлении — вниз, — и, конечно же, все станет ужасно сложным. Все станет просто ужасным.

Вот и все, что представляет собой техника, называемая «Простиранием», которая составляет шаг III «Стандартной процедуры действия».

Таким образом, мы начинаем изучать какой-нибудь предмет в колледже с ценного данного о том, что если оксид железа смешать с серной кислотой (H2SO4, не так ли?), то он начинает ужасно вонять.

И она очень проста, потому что ее можно запомнить таким образом: первое — точка. Два измерения, затем три измерения. Затем обнаруживаете, что находится в центре этого пространства. А затем в этом пространстве вы создаете макеты и разрушаете их. Очень просто: 1, 2, 3 измерения.

Так вот, мы начинаем с этого данного, и мы развиваем теории насчет того, почему это в оксиды железа так легко проникает сера. И в какую сторону мы направимся? Мы направимся от этого «икса» в направлении более низкого уровня, а затем в направлении еще более низких уровней. И это становится все более и более сложным.

И вторая техника, не приведенная в книге, — это «Уравновешивание потоков», у которой имеется разговорное название «Процессинг «Дай и возьми»». То есть мы... мы сегодня охватим очень большое количество материала. На самом деле всю вторую половину дня я собираюсь говорить только об этом.

И не успеваете вы оглянуться, как в обществе появляется специализация... ему приходится специализироваться. Ни один человек не может владеть теми же обобщенными данными, которыми владеют остальные, так что они вынуждены начать специализироваться, и каждый из них становится специалистом. Если довести это до абсурда, то отдельная наука, основанная на данном, что оксид железа, смешанный с H2SO4, воняет... эта наука будет представлена одним человеком. Но знаете что? Это не отдельная наука. Отдельная наука изучает оксид железа, и есть другая родственная наука, которая изучает H2SO4. И у нас появляются специалисты по каждому из этих направлений.

И материал вашей книги — «Саентология 8-8008», — и никоим образом не противоречит и полностью совпадает с тем, что говорится в этих лекциях.

Если бы мы взяли какого-нибудь химика два поколения тому назад или две тысячи лет тому назад, то мы бы обнаружили, что он должен был знать философию алхимии, должен был знать все лекарственные препараты, медицинскую химию, должен был знать, как изготавливать железо — ему необходимо было знать все эти вещи. И он смог узнать все это потому, что у него имелся наивысший общий знаменатель для всего этого, до которого он только смог добраться, — и что это было? Это был тот факт, что существует земля, воздух, огонь и вода, и что, когда вы комбинируете их, вы получаете интереснейшие результаты.

В этих лекциях сказано намного больше. Та информация, которая там приведена очень сжато, очень отрывисто, в этой серии лекций излагается в надлежащем объеме и с надлежащим анализом. Этот учебник на самом деле не является учебником того типа, который просто вручают человеку, и тот его читает. Он... на самом деле учебник составлялся не для этого, и хотя он переводится на немецкий и испанский, и просто выпускается, это почти что оверт, потому что он будет понятен вам, если вы сопоставите его с этими лекциями; а для того, чтобы какой-то человек смог увязать то, что сказано в этой книге, со своим опытом, ему придется создать — или рассоздать — или переоценить всю вселенную от начала до конца и сверху донизу.

Что ж, это было бы где-то на уровне с, понимаете? Это не высокий уровень.

Лекции и другие материалы, которые были созданы раньше и которые вы уже изучили, образуют мост между опытом человека, который ходит и притворяется, будто он активен и так далее, и тем уровнем, на котором действуем мы.

Теперь, допустим, мы захотели на самом деле побольше узнать о химии. Тогда какая-то другая наука, более высокого уровня, должна была бы появиться и неожиданно открыть дверь ногой. Или же мы могли бы продолжать развивать химию до тех пор, пока она не стала бы настолько сложной, что человек изучал бы различные данные на протяжении четырех лет, и при этом у него не было бы знаний о химии, которые позволяли бы добиться хоть каких-то результатов. И способ сделать это — начать с «икса» и двинуться вниз. Найти какое-то изолированное данное «икс», не соотнести его ни с чем на уровне d, не соотнести его ни с чем на уровне с, а просто сказать: «Все это находится за пределами человеческого опыта». «По местам стоять, срочное погружение. Идем за дополнительными знаниями!» Им следовало бы сказать: «Идем за дополнительными данными». Дополнительные данные, сбор данных. Они одержимы этим!

Если бы вы посмотрели на все разработанные техники, идущие последовательно друг за другом, вы бы увидели, что они образуют постепенную шкалу, довольно ровную постепенную шкалу, на которой только один или два момента выпадают из ряда. И дело даже не столько в том, что они выпадают из ряда, сколько в том, что им придают гораздо больший вес, чем следует. Один из этих моментов — это слова в инграммах. На самом деле работать со словами все равно более важно — если вы собираетесь проходить в одитинге инграмму — чем работать с механикой, потому что механика инграммы находится в согласии с материальной вселенной, а слова — это, по крайней мере, хотя бы отчасти тэта.

Так вот, причина, по которой была создана Саентология, заключается в том, что мы поняли эту базовую схему, и поневоле спостулировали, что для получения данных, нужно найти данное, которое упрощает всю картину. Какое данное устранило бы целый раздел прежнего знания?

Итак, наши техники, разработанные за период с 1950 года и до наших дней, — это мост, представляющий собой анализ самого обычного, самого банального опыта, которым располагает любая культура на Земле, — прямой тщательный анализ, выполненный шаг за шагом. Он начинается с того, что, как можно обнаружить, обычно вызывает аберрации людей и что, при ослаблении влияния, сделает людей более рациональными. Это прохождение инграмм и локов... и зарядов горя.

Поэтому есть Книга Один, «Продвинутая процедура и аксиомы» и тэта-клирование. Это все. И тут у нас... тэта-клирование — это более простой уровень, но тем не менее он охватывает все более низкие уровни. А вот эта область, вот здесь — это само-определение на самом высоком уровне. А этот уровень вот здесь — это изучение чего?

Затем он переходит к механике того, что такое аберрация, и это более или менее описано в «Науке выживания».

Это изучение автоматизма: автоматическая взаимозависимость факторов выживания, как они проявляются и как воздействуют на вид «хомо сапиенс».

Затем мы идем дальше, к лучшему пониманию языка, — это описано, пусть даже очень кратко, в «Самоанализе», 1951 года издания, а затем к «Продвинутым процедурам и аксиомам», установив само-определение как самую важную цель. Отсюда мы сразу же походим через 1952 год: начинаем заниматься ГС, обнаруживаем и решаем проблемы, связанные с ГС, обнаруживаем, что это НЕ ТОТ путь и выясняем, что если кто-то одитирует преклира, то он должен одитировать именно преклира, — кто такой преклир и где он находится. И мы находим его — его местонахождение можно очень точно установить.

Так вот, я не стану утверждать, что мы уже находимся на уровне двух данных или где-то поблизости от него. Но мы действительно упорно работаем, и мы с успехом приближаемся к нему. И результаты сыплются как из рога изобилия.

И от этих исследований и от экспериментальных и временных техник мы переходим прямо к 1-му выпуску «Стандартной процедуры действия». А от нее, когда появилось больше результатов и когда я провел дополнительные исследования, и когда я посмотрел, как эти техники применяют одиторы, мы подошли прямо к «Стандартной рабочей процедуре 3» — в которой, если вы обратите внимание, главное, что было удалено по сравнению с 1-ым выпуском «Стандартной процедуры действия», — это всякое согласие с МЭСТ-вселенной.

Но с любого из этих уровней можно объяснить уровень d — все, что находится на уровне d, все, что находится на уровне е, все, что находится на уровне f и на любом из нижних уровней, — все это можно объяснить, исходя из одного хорошего, обобщающего данного с уровня с. Таким образом, можно объяснить все человеческое поведение с уровня с и ниже, если у вас есть какое-то данное на уровне с. Если у вас есть хорошее, обобщающее данное с уровня b, то вы можете понять что угодно на уровне с. Все, что вы можете точно установить на уровне а, конечно же, позволит оценить все данные на уровнях b, с, d, e, f и так далее. Хорошо. Это... очень просто, не так ли?

Мы не... в 1-ом выпуске говорилось, что на пятом шаге нужно проходить ДЕД-ДЕДЕКС. В третьем выпуске вы этого не найдете. Теперь мы движемся дальше, к 5-му выпуску «Стандартной процедуры действия», и в нем просто было сделано следующее: была рассмотрена вся проблема целиком, и когда мы разрабатывали 5-ый выпуск «Стандартной процедуры действия», мы включили в него все шаги, которые необходимы для того, чтобы отклировать тэтана и сделать его оперирующим тэтаном.

Помните, я показывал вам раньше в этой серии лекций вот это приспособление. Здесь известно одно данное, а здесь — известны ВСЕ данные. Оно выглядело как круг — вот эта штуковина на рисунке номер 2. И в этом направлении мы двигались путем индуктивной логики, а в этом — путем дедуктивной логики. Мы брали множество данных, множество данных, и приводили их к неизбежному заключению. И точно так же, если бы мы взяли все данные на уровне е и соединили их все, объединили бы их и все такое, то, ей-богу, что мы тогда обнаружили бы? Что ж, вы могли бы найти уровень f, но никогда уровень d. Таким образом, этот метод требует двух действий. Вам нужна и индуктивная логика, и дедуктивная.

И в действительности, мы не просто выполняем шаг I, шаг II, а затем переходим к чему-то другому. Мы выполняем именно эту процедуру. И независимо от того, какой уровень кейса мы обнаруживаем у преклира, мы одитируем его на этом уровне, поднимаем его до кейса 1-го уровня, а затем делаем все остальное, что указано в процедуре.

Вам необходимо потянуться за индуктивным, почти интуитивным данным, и схватить его. А потом нырять — встать на дедуктивный уровень, взять все эти данные, которые находятся вокруг и смотреть, как… как это работает. Это данное подходит? А это? А это? Да! Да! Подходит? Здорово. Подходит? Это хорошо. А потом из этого делаете заключение, что... эй, три данных не укладываются в эту теорию. Черт меня подери! Мы говорим, что на уровне с действовать слишком сложно, потому что на этом уровне мы получили три данных.

Разумеется, вы обнаружите, что, как правило, большинству преклиров нет необходимости проводить шаги VI и VII. Но вы будете здорово удивлены тем, как часто вам придется проводить их людям, которые, по всей видимости, обладают вполне здоровым рассудком и все еще способны действовать.

После этого у нас остается только один выбор, а именно: по меньшей мере, попытаться выяснить, существует ли уровень b, охватывающий все то, что есть на уровне d, плюс эти три данных. Понимаете, чтобы все то, что есть на уровне b, включало в себя все, что есть на уровне d плюс эти три данных. И тогда мы очень довольны, мы очень довольны всем этим и говорим: «Эврика! Мы нашли это! Мы решили эту загадку и... Минуточку, эээ... уровень с. Есть уровень с. О, нет! Что ж, ладно, давайте сейчас бодро и весело просмотрим все данные на уровне с и выясним, нет ли там какого-нибудь данного, которому нельзя дать оценку с помощью того замечательного нового данного, которое есть у нас на уровне b. О, нет! Тут двенадцать данных! Пффсссс!»

Таким образом, 5-ый выпуск «Стандартной процедуры действия» является прямым и непосредственным результатом применения в течение двух с половиной лет различных принципов,которыебылиупорядоченыиорганизованыикоторые,какбыло обнаружено, работают в обществе и в руках одиторов.

Тогда вы говорите: «Что ж, ладно. Значит, исходя из этой теории, непременно должен существовать уровень а. Что ж, давайте выясним, можно ли с помощью всех данных уровня а разобраться со всем на уровне с, потому что сейчас нас интересует уровень с, понимаете? Боже мой, еще как можно! Уровень а просто разносит эти проблемы в клочья». И мы смотрим на уровень b и говорим: «Только посмотрите на уровень b. Он... о, нет! Два данных с уровня b нельзя объяснить, исходя из уровня а. Только не говорите мне, что над этим уровнем есть еще один». Что ж, он должен там быть.

И... это набор, содержащий основные техники, которые вы используете для направления человека вверх, к состоянию оперирующего тэтана таким образом, чтобы он действительно смог достичь этого состояния.

Почему, черт побери, постулат производит такое значительное следствие? Преклир просто говорит: «Вог» — и происходит «вог». Почему? Почему? Что это за потенциал, связанный с размещением вещей в пространстве? Так что на самом деле, используя это, мы продвигаемся вперед несколько неустойчиво. И вы... эта неустойчивость настолько мала, что вы даже не вполне осознаете, что это неустойчивость. Вы можете сказать:

Так вот, странно тут то, что в этом наборе упущен один очень важный момент, но он затрагивается в шаге III. Здесь не делается одна вещь. То есть, если бы у вас был этот список и вы бы выполнили только эти действия, вы бы получили оперирующего тэтана, с одной оговоркой: вы бы не реабилитировали его основное стремление в МЭСТ-вселенной, а если вы не сможете его реабилитировать, то человек не захочет покидать тело и действовать. Я расскажу об этом.

«Послушайте, мы решаем все проблемы, которые попадаются нам на глаза, и все замечательно, и мы решаем проблемы хомо сапиенс, и все идет действительно замечательно».

Другими словами, он будет оставаться устойчивым тэта-клиром, но он будет оставаться в тесном и непосредственном контакте с телами. И он будет оставаться в таком состоянии до тех пор, пока этот момент не будет исправлен. И принимая во внимание тот факт, что он продолжает действовать в тесном контакте с телами и существует эта ужасная зависимость от тел, вы обнаружите, что до тех пор, пока этот момент не будет исправлен, этот ваш «стабильный» — в кавычках — тэта-клир будет вынужден раз в несколько недель садиться и работать над собой, чтобы оставаться в стабильном состоянии. Он будет срываться, его будет затягивать.

Но время от времени кто-то упоминает о потоках и говорит: «Потоки… да. Якорные точки? Замечательно». И у вас возникает какое-то жутковатое ощущение: у тэты есть способность размещать терминалы в пространстве — постулировать и затем размещать терминалы в пространстве и создавать потоки между ними. И время от времени вы очень важно говорите, что для того, чтобы работать, вам нужно подняться выше уровня энергии... или вы просто работаете на уровне настолько тонкой энергии, что никто не в состоянии ее увидеть? И существует ли уровень выше постулатов? Я не знаю. Но есть это странное данное. Мы используем это данное. Мы используем его в работе на всю катушку. Это просто замечательно. Мы движемся к нему сломя голову. Опа! У нас нет… мы не получили двух данных на вершине.

Так вот, поскольку вы как тэтан обучены тем принципам, которые необходимо знать, чтобы ваше состояние оставалось стабильным, было бы вполне правомерно называть обученного тэтана, которого проодитировали только до такого состояния, что он не входит в тело, когда телу причиняют вред... было бы вполне правомерно относиться к нему как к тэта-клиру. Стабильному.

Вероятно, я поступаю чересчур смело, помечая эти уровни как а, b, с, d, e и f. Нет, тот уровень, который у меня помечен как f, следовало бы назвать а, и именно там, вероятно, мы и действуем в данный момент. Но мое эго не позволяет мне это сделать. И поэтому мы тут... мы работаем вот с этим «яблоком», которое должно быть кругом. Двигаемся в направлении к двум данным.

Но если вы просто высвободите человека и ничего больше с этим не сделаете, то он снова окажется в своей голове. Вот поэтому-то поступить так было бы жестокостью... поскольку тот самый момент был бы не исправлен. И этим моментом является потребность в ощущениях.

Мы знаем, что МЭСТ-вселенную образуют два данных. Откуда мы это знаем? Мы знаем это из самого невероятного источника, который когда-либо существовал, из самой фантастической области знания — из несуществующей области знания. Это абсолютно оригинальная геометрия, которую Бакминстер Фуллер*Бакминстер Фуллер: (1895 – 1983) американский инженер, дизайнер и архитектор, разработал легкие и прочные «геодезические купола» - пространственные стальные конструкции из прямых стержней.назвал димаксионной геометрией*Димаксионная геометрия: «димаксионная» означает «максимально использующая имеющуюся технологию». Эта система основана на том, что силы уравновешивают друг друга, и на том, как определенные геометрические фигуры совмещаются, образуя формы. Эта система используется в архитектуре и в философии.. Старина Баки Фуллер однажды спросил: «Как заполнить трехмерное пространство?» — и он работал, работал и работал и обнаружил, что оно заполняется... все начинается с двойки. Следовательно, базовая единица трехмерного пространства — это двойка. Почему? Потому что мы говорим о заполнении объемной пространственной фигуры.

И если вы не привели этот момент в отличное состояние, то ваш преклир будет испытывать огромную потребность постоянно болтаться рядом с телами и чувствовать огромное отвращение к себе из-за того, что постоянно болтается рядом с телами и находится в зависимости от них, и в результате он будет плавать вверх и вниз по шкале, вверх и вниз по шкале, туда-сюда. И он становится, так сказать, эмоционально нестабильным, потому что, с одной стороны, он знает, что ему не следует водиться с такой компанией, а с другой стороны, ему приходится это делать. И поэтому он все еще подвержен воздействию потоков.

Как заполнить это пространство? Какова его структура? Что ж, прежде всего, должно иметься два элемента: «снаружи» и «внутри». Потому что это не может быть точка, так как у точки нет никаких измерений. А для того, чтобы мы могли начать заполнять пространство, нам нужно измерение. Мы не можем сказать: «Это точка», и когда она... точка создается и определяется как нечто, что не заполняет пространства. Так что нам нужна внутренняя и наружная сторона этой точки. Не важно, что это будет, у этой точки должна быть внутренняя и наружная сторона, и она должна иметь какое-то крошечное измерение, чтобы мы могли сделать следующий шаг — заполнить ее тетраэдрами.

Уравновешивание потоков — это часть решения данной проблемы. А хорошее и достаточно полное понимание принципов, которые лежат в основе всего этого, — это лучшее решения. Следует отметить дополнительную технику, которая используется, чтобы сделать человека оперирующим тэтаном; эта техника не имеет никакого отношения к уравновешиванию потоков, а является дополнительной техникой ко всем тем, которые вам уже были даны и о которых вы уже слышали. Вы могли бы много чего сделать с тэтаном, но давайте рассмотрим эту небольшую дополнительную технику. Она не входит ни в один из этих шагов.

И вы ходите по всей этой точке, и заполняете ее тетраэдрами. И что вы затем обнаруживаете? Вы обнаруживаете, что в нее помещаются октаэдры. А затем что вы обнаруживаете? Что в нее помещаются тетраэдры. И что вы обнаруживаете? В нее помещаются октаэдры. Что вы обнаруживаете? Тетраэдры, октаэдры, тетраэдры, октаэдры. У-у! Треугольники, треугольники, треугольники. И именно таким образом заполнятся пространство.

Причина, по которой она не используется ни на одном из этих шагов, состоит в том, что это обучение. Это, на самом деле, не процесс. Это возврат человека к тому, что он некогда мог делать, и подготовка его к тому, чтобы он снова делал это. А именно: мы показываем ему, во-первых, что он как тэтан может напрямую получать из окружения любые ощущения, которые оно могло предоставить телу, он может делать это гораздо лучше. И если он может напрямую получать любые ощущения из окружения... понимаете, он не находится в теле, он не связан с телами, он никак не использует тело и, тем не менее, он все равно может получить из своего окружения и испытать любое ощущение, которое может получить и испытать тело, или которое может быть получено из тела... разумеется, в этот момент он будет готов отказаться от идеи иметь тело. И до тех пор, пока он не осознает этого, пока он не будет знать этого, пока он не будет полностью уверен, что дело обстоит именно так, он не оставит тело в покое, он будет цепляться за него, и болтаться вокруг, и падать вниз по шкале, и возвращаться в голову и выходить из головы, и будет болтаться, болтаться и болтаться вокруг.

А-Р-О. Цикл действия. Четыре стороны: М-Э-С-Т. Очень интересно, не правда ли? Однажды я просто внезапно... я работал в этом направлении, и внезапно Баки

И это достигается путем реабилитации его собственной способности воспринимать. Это не слишком трудно, потому что способность воспринимать есть лишь... подумать только... способность воспринимать есть только у тэтана. А он полагает, что должен делать это только посредством тела, и он так привык к этому и так уверен в этом, что вам придется продемонстрировать ему, что у него должна быть возможность... что он может напрямую воспринимать что-то в окружении, добывать, испытывать и создавать ощущения.

Фуллер взял и с нуля придумал геометрию вот таким нелепым способом.

Так что на самом деле это очень просто. Что вы делаете? Вы поднимаете человека по шкале до уровня, когда он сможет ощутить эту стену. И путем непосредственного контакта со стеной он сможет ощущать эту стену гораздо лучше, чем с помощью пальцев... тела... будучи телом. Другими словами, он может ощутить стену напрямую, и ему не нужны никакие пальцы, чтобы установить с ней контакт. Он может ощутить размер, форму и вес объектов, без какого-либо посредничества мышечных рефлексов или пальцев МЭСТ-тела.

Так что, разумеется, пока вы приклеены к энергии и частицам, у вас будет эта система: дихотомия, треугольник, четырехгранник, восьмигранный октаэдр. Иначе говоря, у вас будут потоки, положительный и отрицательный полюсы и так далее — до тех пор, пока вы имеете дело только с трехмерным пространством. И пока вы валяете с пространством дурака, именно это и будет происходить.

Он может видеть все то же, что и с помощью тела, и он может быть настолько же уверен в том, что он это видит, как если бы он находился в теле. Но это следствие. Это очень... очень третьестепенный момент. Ниже второстепенного. Второстепенное, например, это то, что он… в состоянии устанавливать контакт с обычными вещами. То, что вам действительно нужно, — это чтобы он был способен устанавливать контакт с сильными, захватывающими, интересными и сложными ощущениями. И он должен знать, что он может 1) устанавливать с ними контакт в МЭСТ-окружении и 2) создавать их и устанавливать с ними контакт — и все это без помощи тела.

Но существует ли что-либо выше пространства? Что это? Что это за вещь, которая не заполняет пространство, а создает его? Мы должны использовать слово «вещь», потому что мы общаемся в МЭСТ-вселенной. Что это такое? Мы не знаем точно, где находится вершина. Где потолок?

Так вот, может показаться, что это тот еще фокус, но причина, по которой так кажется, заключается в том, что это и есть главный фокус. Вы должны быть в состоянии делать это. Если бы вы смогли понять, насколько тэтану необходимы ощущения, чтобы он мог, находясь в этой вселенной, быть уверенным в том, что все еще жив, вы бы осознали: то, что вы реабилитируете, — это его единственная награда за то, что он живет: прекрасные виды, прекрасные звуки, прекрасные тактильные ощущения. И знаете что? У тэтана имеются тысячи восприятий... тысячи различных восприятий. Я не думаю, что вам удалось бы сесть и составить список всех этих восприятий. Он бы продолжался, продолжался и продолжался.

Что ж, мы нашли потолок МЭСТ-вселенной. Ха-ха, эта вещь ушла в прошлое уже несколько часов тому назад, несколько дней тому назад, — в действительности годы и годы обладательности тому назад. Это было действительно очень быстро выброшено за борт с появлением шага IV 5-го выпуска «Стандартной процедуры действия». Потому что эти процессы запросто разделываются с потоками, потому что этот шаг начинается с той основной вещи, из-за которой возникают проблемы с потоками, — с объекта, который является продуктом потоков. И если вы можете управлять объектом, следующий шаг состоит в том, чтобы управлять энергией, из которой созданы объекты. И если вы можете управлять энергией, то вам очень легко управлять пространством, в котором создается энергия, — вот оно было и нету — бумс!

А МЭСТ-тело может получить, в самом крайнем случае... я как-то подсчитал все восприятия по максимуму, и получил примерно пятьдесят пять. И это почти на сорок штук больше, чем обычно перечисляется в учебниках, которые — смешно сказать — посвящены этому предмету. И это даже не смешно, это просто абсурдно. Я не знаю, почему они просто не сели и не классифицировали все явления в окружении, с которыми можно установить контакт, и затем не пошли и не спросили кого-нибудь, может ли он их ощутить. Я... они не сделали этого. Они придумали теорию... но так ее и не проверили.

Но вот мы покинули это пространство, и где же мы находимся? Что ж, человек может создать свою собственную вселенную, и есть множество способов сделать это. Большая группа людей может объединиться и сделать это, и существует потрясающий уровень эстетического ощущения; есть потрясающие цели, есть сильнейшие ощущения, каких вы даже и близко никогда не испытывали. Вам бы и присниться не могло, что такие ощущения существуют.

Таким образом, реабилитация ощущений совершенно необходима. Поскольку потребность в ощущениях, желание иметь ощущения — это единственное, что удерживает тэтана рядом с телом. И постоянная убежденность, подкрепляемая тем, что, по всей видимости, является совершенно реальным опытом — даже если это и не действительно существующий опыт, то, по всей видимости, совершенно реальный опыт, — который говорит, что только тело может доставлять ему эти ощущения. Что ж, у него нет ни единого шанса. Он не верит в то, что может выжить, он даже не знал бы, что жив и так далее.

Когда-то вам, возможно, и снился сон о прекрасной музыке, а затем вы проснулись и стали думать о том, что же это такое было — что-то из какой-то очень отдаленной точки трака, — эта музыка преследовала вас и вы не могли как следует вспомнить ее. И вы помните, что вы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО впечатлились этой музыкой. Вам снился сон, в котором вы действительно впечатлились каким-то эстетическим ощущением. Это бледная тень того, насколько сильна, высока эстетика и насколько она опьяняет.

Следовательно, когда человек становится тэта-клиром, ему необходимо подняться до уровня оперирующего тэтана. И для этого требуется, главным образом, реабилитация ощущений... восприятия ощущений. А также еще две-три мелочи, которые вы могли и упустить из виду.

Итак, что же мы получили? Мы не поднялись до уровня двух данных. Выше этого уровня начинается грандиозное приключение. Но до сих пор все безопасно... совершенно безопасно.

Так что прежде, чем я пущусь в гораздо более пространные разъяснения на этот счет, я просто упомяну об этих мелочах, и позже я, может быть, снова упомяну о них, а может быть, и нет. Но я скажу о них сейчас, потому что они весьма важны.

И у меня две цели: одна из них состоит в том, чтобы решить эту проблему, исходя из того, что «все просто». Мы предположили, что все просто, что ответ должен быть, в сущности, простым — итак, где нужно было искать ответ? Не там, где все усложняется еще больше. И всякий раз, когда вы, проводя какие-то исследования, хватаете какое-то данное, которое не объясняет более широкую область деятельности, а затем погружаетесь в еще большие сложности, считая, что это для вас единственно возможное направление движения — берегитесь. Всякий раз, когда вы видите, как кто-то делает какие-то вычисления для того, чтобы решить некую огромную головоломку, когда вы видите сложные теоремы, предназначенные для того, чтобы создавать сложные теоремы, то просто на основании практического опыта мы можем сказать, что тут что-то неправильно. Если что-то является сложным, то это неправильно.

И вот что это такое: тэта-клир находится в таком состоянии, в котором его память не дает ему прямых подтверждений того, что он хоть когда-то был тэтаном. И поэтому он находится в состоянии, в котором не считает себя индивидуальностью. Он считает себя идентностью, имеющей тело. Все встречные и поперечные оказывали внимание и уважение телу, давали имя телу, настолько единообразно называли его по имени тела, что на самом деле это... это... вас это поразит, но я сталкивался с этим несколько раз и вот только что столкнулся снова: тэтан выходит из тела и оставляет индивидуальность с телом.

И МЭСТ-вселенная полностью доказывает это, потому что неупорядоченные данные на f просто ужасны.

И вы имеете дело с человеком, который... полагает... он вполне убежден, что он тэта-клир. И как же он использует эти способности, эти таланты, эту свободу? Он использует их для того, чтобы поэкспериментировать с ними, или повалять дурака, или удовлетворить любопытство. Он не использует это состояние как способ быть живым, как состояние, имеющее свою индивидуальность, — и, по правде говоря, это единственная индивидуальность, которая когда-либо у него будет.

Что тут у нас внизу? Мы, возможно, работаем — как показано на рисунке номер 3 — в диапазоне от уровня «НЕТ длины волны» до уровня «ТОТАЛЬНОЕ движение», которые взаимодействуют друг с другом. И возможно, что существует постижимое разумом и, тем не менее, недостижимое «тотальное движение», которое столь же далеко от МЭСТ-вселенной, как и «отсутствие движения» тэты. МЭСТ-вселенная создает имитацию тотального движения, притворяясь, что эти пересекающиеся запутанные векторы хаоса представляют собой всю сложность движения, какая только может существовать.

Поэтому он оставляет индивидуальность позади. Он думает, что он должен быть в каком-то особенном умонастроении или что он является своего рода роботом. Так вот, он просто еще не добрался до осознания этого, но осознать эту простую вещь очень важно.

МЭСТ-вселенная не очень плотная и не очень быстрая. Так что если бы мы располагали всеми векторами, какие только могут существовать, то мы бы имели абсолютную плотность. Таким образом, теоретически мы могли бы перейти от воздушности пространства к относительно высокой плотности тяжелого золотого предмета, и у нас был бы доступный для МЭСТ-вселенной эквивалент перехода от отсутствия движения к тотальному движению.

И вы как одитор можете избавить себя от огромного количества работы по реабилитации этого преклира. Он думает, что, находясь вне головы, он является механическим объектом или чем-то в этом роде. Или искоркой. И он относится к себе примерно так же, как тело относилось к огню: полезно, но не очень. И в результате у него нет представления о своих собственных способностях; и что еще важнее, он не оценивает себя по достоинству. Он не оценивает себя, как непосредственно самого себя. Он не говорит: «Так, я вышел из этого тела. Теперь я могу быть счастливым. Я могу быть печальным. Я могу петь. Я могу танцевать. Я могу делать все это». Нет, нет! Он говорит:

И это была бы та дихотомия, с помощью которой мы действуем. Что-то, что не движется, действует посредством того, что движется, — вот такая дихотомия.

«Тело может быть счастливым. Тело может быть печальным. Тело может петь. Тело может танцевать. А я могу сидеть в сторонке и смотреть на него».

И, возможно, существует более значительная дихотомия — абсолютный ноль, полное «отсутствие длины волны» взаимодействующий с чем-то, находящимся в «тотальном движении», что непостижимо более сложно, чем тэта и, тем не менее, хорошо упорядочено. И, возможно, МЭСТ-вселенная пыталась достичь этого уровня тотального движения.

Он будто... как… это вершина, наивысшая из целей всего образование, — зритель на стадионе. И он как бы сидит там и думает, что... и ему на самом деле не приходит в голову, что это тело поет и танцует! Как же! Тело не может петь и танцевать, если только он не управляет им как марионеткой, но он поставил его на автомат — поэтому оно будет петь и танцевать.

Я рассказываю это вам по двум причинам. Я хочу объяснить вам, что такое автоматизм, и я хочу, чтобы вы, при работе с преклирами или с данными исследований, относились с некоторым доверием к этой теории о том, что основополагающая простота

Почему тело поет и танцует? Почему тело выражает радость и все остальное? Потому что тэтану нравится петь, танцевать и выражать радость. Я хочу сказать, что это очень просто.

• это то направление, в котором необходимо двигаться, если только вы не полагаете, что установили идентность того, что находится в тотальном движении.

Так что он провел различение в отрицательном диапазоне, тогда как ему нужно было выполнить отождествление. Он должен был забрать свои способности с собой в тот момент, когда покинул тело.

И следующим крупным шагом вперед в этом направлении будет, вероятно, идентификация и более совершенное описание того, что находится в тотальном движении. Возможно. Бог знает, что это будет. Но мы имеем взаимодействие движения и отсутствия движения.

Вы знаете, вы можете очень, очень изящно станцевать в пространстве между Луной и Венерой. Там много пространства. Это большой танцевальный зал. Если вы не можете создавать пространство, то его полно в МЭСТ-вселенной. Даже — в кавычках — «твердая материя», я бы сказал, примерно на 102 процента состоит из пространства

Постепенная шкала взаимодействия движения и отсутствия движения образует нашу шкалу тонов, она образует потоки и все разнообразие вещей. В действительности вот здесь, на рисунке 4, терминал а, имеющий определенный потенциал, взаимодействует с терминалом б, и им не обязательно находиться очень далеко друг от друга для того, чтобы произвести ток. Между этими двумя терминалами будет ток. Его можно измерить.

Так вот, если тэта-клир не ценит самого себя, это не придет к нему естественным образом, механически. Я хочу сказать, что это у него либо есть, либо нет. Он ходит и говорит: «Да, я тэта-клир», — и смотрит на все эти тела. «У них интересные индивидуальности, разве не так? Это замечательно. Я буду смотреть на них» — и так далее. И он ходит туда-сюда и иногда печалится, и иногда ведет себя как-то глупо и так далее. Он может взять и начать проводить эксперименты — втыкать свой... луч в выключатели или куда-нибудь еще, и гадать, а не стукнет ли его током. Я имею в виду, что это так и есть.

И, однако же, терминалы на рисунке 4 могут находиться на очень маленьком расстоянии друг от друга. Так что дихотомии могут быть невероятно крохотными и, тем не менее, они будут давать результаты.

У него нет ни малейшего представления о том, что ОН САМ — радость, что он представляет собой более высокий уровень эстетики, чем когда-либо могло достичь тело, и что он может в своих собственных интересах — подумать только — играть более значительную роль в делах живых — я не говорю: «В человеческих делах», в делах и заботах живых — и делать это более эффективно, чем когда-либо могло тело.

Существует... нервное общение и не столь нервное общение образуют дихотомию и создадут неупорядоченность на линии общения. Один человек говорит: «Боже мой! Спасите корабль от рифов!», — а другой отвечает: «Ну, у нас есть две секунды для того, чтобы спасти корабль от рифов!» Вы получили спор.

Что он делает ради неупорядоченности, когда находится в теле? Он идет на работу, идет домой. Или же, если у него есть деньги, он отправляется на поле для игры в поло или на аэродром или куда-нибудь в этом роде и забавляется, летая на самолете. И что он станет делать, чтобы убедить самого себя, что он чего-то стоит? Он вступит в местное филантропическое общество или в благотворительную организацию или же станет заботиться о том, чтобы у отряда скаутов было все в порядке, и так далее.

За этим нужно следить. И второе, о чем я упоминал, — это преклир. Преклир — его ответы в основе своей просты. Они не являются чем-то сильно сложным. И всякий раз, когда вы допускаете ошибку, видя в симптомах что-то сложное, вы тем самым удлиняете время одитинга. Если вы уделяете внимание сложным и изменяющимся симптомам, то будьте уверены, что вы работаете с этим преклиром на уровне f, е или d. Именно это вам и предстоит узнать, если вы допустите, чтобы миссис Мук приходила и начинала рассказывать вам, какие муки она испытывает.

И когда мы были молодыми, мы с большим энтузиазмом относились к тому, чтобы помогать людям и группам, а затем мы обнаружили, что они могут просто взять и, так сказать, отшвырнуть нас как что-то ненужное; мы обнаружили, что приходится быть достаточно сильным, чтобы помогать кому-то. И мы думали, что это как бы плохо, а потом стали думать, что это хорошо. А затем мы обнаружили, что у нас нет времени заниматься этим, потому что нам необходимо очень напряженно работать, чтобы заработать себе на пропитание, и у нас появились все эти остальные дела. И затем мы обнаружили, что единственное, что мы можем на самом деле сделать для всех этих людей — это дать им время от времени какой-нибудь совет, который им не нужен, или немного денег, которые нужны НАМ. И это было как-то невесело.

В ее первый визит... в ее первый визит причина всех ее трудностей, по ее словам, заключается в том, что ее дети — это такое испытание для нее, и если бы она могла ладить с детьми, то все было бы в порядке. А когда она приходит в следующий раз, она пишет вам длинную записку, где объясняет, что причина всех ее трудностей заключается в ее муже, и она сообщает о том, как ее неожиданно осенило, что ее муж проигрывает (или выигрывает) в сравнении с ее отцом, который был замечательным человеком и так далее. И вы решаете: «Ну, я думаю, что я поработаю немного над этим и приведу кейс в порядок, прежде чем мы начнем его раскатывать».

Но именно это хомо сапиенс делает ради неупорядоченности, и на таком уровне действует этот тэтан как хомо сапиенс. Что? Вы хотите сказать, что у этого человека нет предназначения или цели его бытийности?

Но в свой следующий визит она принесет с собой длиннющий трактат, в котором говорится, что на самом деле причиной всего была еда. Все это не имело никакого отношения к ее отцу, но отец покупал еду и ее... возможно, это имело какое-то отношение к делу, но в действительности не имело. Причина в еде. Ей отказывали в еде, когда она была маленькой, и именно это в действительности аберрировало ее. И вы говорите: «Что ж, мы сделаем с этим что-нибудь».

Он может встать над экономическими проблемами мира. Он может сам предпринять действия и стать сторонником каких-нибудь крупных общественных движений, которые никогда не были ему по плечу. Люди, например, извлекают огромное количество неупорядоченности из вопроса о том, кто станет секретарем местного «Лайонс клаб».

Но вот она приходит в следующий раз и приносит восемнадцать страниц, отпечатанных на машинке, — свежий манускрипт — и объясняет вам, почему дело не в еде, почему в действительности дело не в еде. Все связано с событием, о котором она неожиданно вспомнила. Она неожиданно вспомнила, как она была на похоронах, когда ей был примерно один год, и с тех пор она помнила об этом. И это событие так испугало ее, и именно оно повлияло на ее жизнь. И она все это вычислила.

Тэтан может принимать участие... что ж, он может пойти и получить кучу удовольствия, проводя предвыборную кампанию какого-нибудь конгрессмена. Вы были бы поражены! Он может просто взять на себя роль ангела-хранителя того или иного движения.

А как она это вычислила? Она всякий раз создавала для вас небольшой конус. Она инстинктивно пыталась найти самый высокий общий знаменатель своего кейса, и пыталась разнести кейс вдребезги, показывая вам все точки, с которыми эта проблема взаимодействовала и в которых она была усложнена.

В чем же разница? Я хочу сказать, мы что — страдаем тут от какого-то странного недуга, когда этот хомо сапиенс вдруг... он хотел помогать, участвовать, ему было интересно, и он занимался всем этим, и — не забывайте об этом — накапливал МЭСТ. Все это было для него интересно. И тут внезапно он как тэтан выходит из тела и оставляет свою индивидуальность, интересы и цели с телом, потому что все они были спостулированы для тела?

И когда мы смотрим на это, то мы видим перед собой, во-первых, нечто, что в очень значительной степени расширило наши познания, а также мы видим всех преклиров, с которыми мы когда-либо имели дело. Ведь то, что по сути своей является верным по отношению к тэтану, должно быть по сути своей верным и по отношению ко вселенной или вселенным, в которых он обитал.

И тэтан слишком... если использовать сугубо технический термин, слишком глуп, чтобы понять, что его бытийность — это он сам. Все, что ему нужно сделать, — это внезапно осознать: «Подумать только! Я — это я!»

Ладно, вот вы начинаете работу на уровнях e и f — е-о-о-о-м-о-е-о-у! Просто соблюдайте Кодекс одитора, будьте вежливы, не давайте ей болтать, дайте ей в руки банки Э-метра, проведите оценивание по «Создавать — разрушать». Позволяйте ей время от времени немного поговорить с вами, если от этого, судя по всему, она чувствует себя немного лучше, — но только из вежливости. Проведите ей это оценивание, добейтесь, чтобы она оказалась на пять сантиметров, на пять дециметров, на пять метров, на пять километров позади своей головы. Она не может оказаться там? Хорошо. Пусть она выпустит луч и оттолкнет свой лоб вперед. Она не может сделать это? Пусть удерживает точку: «Ладно. Так, давай-ка посмотрим, создай макет первого дома, в котором ты когда-либо жила. Хорошо. Ты получила этот макет? О, здорово. Теперь возьми и сделай его зеленым, помести его за своей спиной, помести его себе под ноги, помести его над своей головой. Теперь сделай на нем новую башенку и помести его с правой стороны. Сделала? Хорошо. Теперь помести его с левой стороны».

Он не какая-то частица энергии, которая как бы смотрит на себя и говорит: «Ну, когда я был телом, я был тем-то и тем-то, и когда я нахожусь в теле, все говорят мне:

Вы спрашиваете:

«Привет, Джо». И что бы вы думали? Теперь мне никто ничего не говорит». Это происходит главным образом потому, что у него низкий уровень общения.

• Как ты получаешь все эти макеты?

Почему у него низкий уровень общения? Он думает, что никто не будет с ним говорить. Во-первых, ни у кого нет причин, чтобы с ним общаться. Находясь на этом уровне, он сам не станет ни с кем разговаривать. Он возвращается в тело, идет и находит другого тэта-клира, который тоже сидит в теле, и они... они общаются. Это очень глупо.

Тэта-клир с реабилитированной памятью... это, кстати, еще один момент: его память необходимо реабилитировать. Он на самом деле — просто ходячий зомби. Он все позабыл. Кстати, его память реабилитируется при использовании этой техники, называемой «Уравновешивание потоков», так что я не стал бы слишком беспокоиться об этом. Но вы это запомните и запишите. Вы должны реабилитировать его память. Памяти у него не больше, чем у хомо сапиенса, а это означает, что она практически пуста. «Какой телефонный номер? Какой адрес? Э-эх… куда я положил свою шляпу?» — такие вот большие...

Вы знаете, хомо сапиенсу, между прочим, незачем даже задаваться этими вопросами. Хомо сапиенс может просто как хомо сапиенс проникнуть во все уголки той или иной области пространства, и, возможно, в двадцати пяти процентах случаев он окажется прав. Тогда как в семидесяти пяти процентах — он не может на это рассчитывать, так что после этого он предпочтет скорее перерыть дом в поисках шляпы, нежели окинуть его взглядом, а затем пойти и подобрать ее, сказав при этом: «Интересно, как это она оказалась под кухонной плитой». Но он может сделать это.

Так вот, следовательно, когда мы говорим об ощущении, принятии самого себя, о реабилитации памяти, и, кстати, о личной собственности, мы говорим о «буду иметь».

Так что вы говорите:

Человек без «буду иметь» почти мертв. Он... на самом деле человека типа «не буду иметь» следует похоронить, потому что от него на самом деле начинает попахивать. Знаете ли вы, что он умирает — «не буду иметь», «не могу иметь» и так далее?

• Хорошо. Можешь ты получить картинку? Давай посмотрим, можешь ли ты на самом деле получить картинку — картинку старого дома или старого хлева или чего-то еще, где ты росла. Давай найдем это старое здание и перевернем его вверх ногами — ты получила картинку? Получила?

Человек, чей кейс — кейс типа «буду иметь», он отсечен от всего и больше ничего не может иметь, человек, который утратил свои надежды... отнимите у кого-нибудь восемьдесят процентов его надежд и подойдите к нему, и от него даже пахнуть будет плохо. Он даже не будет обладать телом. К этому времени он уже уверен в этом, понимаете. Это очень интересно.

Таким образом, перед вами кейс типа «не буду иметь», потому что он не думал о том, что было бы полезно иметь. Значит, перед вами общий знаменатель всех целей:

«Кем я буду? Что я буду делать? И что я буду иметь?» И этот тэтан никогда не задавал себе этих вопросов. Он постоянно задает эти вопросы применительно к телу: «Что будет иметь тело? Чем будет тело? Что...» Да к черту тело! Это неважно.

Но важно кем станет тэтан, что будет делать тэтан, что будет иметь тэтан.

Начните работу с этого шага, если только не окажется, что преклир, увидев свой дом, не может его передвинуть, если только не окажется, что преклир до такой степени неспособен к малейшему движению по постепенной шкале, с которой вы начинаете работать, что ничего не происходит.

Так вот, это очень глупо, но вся публикуемая художественная литература, которую этот человек читал, приспособлена под жизнь и смерть хомо сапиенса. Герой и героиня, ха! Они встречаются, а затем появляется злодей, и он тоже в теле, и у него есть эти злодеи-помощники, и они тоже в телах, а потом у них — у героя и героини — возникают неприятности и они ссорятся друг с другом, и какие-то недопонимания, а затем герой тем или иным образом разбирается со злодеем. А родители героя и героини… они тоже в телах, и у них есть имена, и они все... они женятся, и это и есть «счастливый» конец.

Но попытайтесь начать работу с этого шага, потому что вы нашли самый низкий уровень автоматизма для этого кейса. И, проводя этому кейсу полные процессы шага IV, вы сможете вернуться к стабильной точке. А имея стабильную точку, вы сможете вернуться к чему-то, напоминающему… пространство. А когда преклир получит его, вы можете взять и снова провести ему немного процессов шага IV. Пусть вас это не удивляет, но, по крайней мере, постарайтесь выковырять преклира из головы. Это и есть ваш процесс.

Так вот… а каковы ориентиры тэтана? Господи помилуй — «Сатердей Ивнинг Пост». Застрелиться можно! Они... я имею в виду... этот «Пост», эта «газета»... тела, тела, тела, тела. Ограниченная сфера действия. Тела идут к перекрестку, они не переносятся через пол-планеты. Они осторожно идут на угол, чтобы купить сигарет. «Охо-хо! Ну вот, у нас есть сигареты. Теперь… мы пойдем домой. Теперь, когда мы дома, мы должны пойти на улицу… на работу… чтобы заработать денег, на которые можно будет купить еще сигарет. А теперь мы пойдем на угол...» О, нет!

Что вы делаете? Вы, возможно, подумали, что по этим шагам вы спускаетесь вниз по шкале тонов, но... если вы назовете это шкалой тонов. На самом деле это не шкала тонов. Нет никаких причин, по которым уровень f не мог бы находиться на отметке 20.0. Это очень быстрая, ужасно быстрая игра... очень быстрая. Это очень сложно. Это похоже на азартную индейскую игру… в которой косточки от свиных ножек перекладывают из руки в руку и в конце концов они оказываются в бизоньей шкуре снаружи вигвама. Сложная игра. Это как будто кто-то играет с вами в какую-то простую игру, типа «очко», и почему-то все время выигрывает. Тут могут быть самые разнообразные сложности, которые быстро применяются игре.

Вы знаете, с чем вы имеете дело? Вы имеете дело с ужасающей нехваткой литературы. Понимаете ли вы, что хомо сапиенс с помощью поколений и поколений художников, скульпторов, музыкантов (в меньшей степени музыкантов)… особенно писателей и драматургов создал для себя культурную среду, где все говорит о том, как замечательно быть хомо сапиенсом и как жестоки боги. «Жили у бабуси два веселых гуся». И это продолжалось тысячи лет! Всякий раз, когда у вас это происходит — тэтан выходит наружу, — что для него служит ориентиром? «Малыш Джек Хорнер в уголке сидел, травку курил, творог ел*Джек Хорнер (Jack Horner): его сертификаты были аннулированы в 1960 году за отсутствие этики и связь с лицом, чьи сертификаты также были отменены. (На английском эта фраза похожа не детскую считалку; что конкретно имел в виду ЛРХ — не ясно. Прим.пер.) ». «Сатердэй Ивнинг Пост» — фу-у; журнал «Тайм» — фу-у; книги Томаса Харди*Томас Харди /Гарди/ (Hardy, Thomas): (1840 — 1928) Английский новеллист и поэт, автор более десяти новелл и семи томов стихов. С его точки зрения, человек подвержен силам, которых он не может ни понять, ни подчинить..

Шкала тонов, по сути, является мерилом скорости, а эта пирамида — нет. Она показывает усложнение знательности. Так что эта точка на самом деле не тон 40.0. Вовсе не обязательно. Любой уровень пирамиды может проходить по всей шкале тонов, понимаете.

Самая близкая тэтану книга — это «Алиса в стране чудес». И если человек способен оценить по достоинству «Алису в стране чудес», то у него как у тэта-клира будет, по крайней мере, какая-то небольшая цель. Это несколько идиотская цель… но лучше такая, чем никакой. Он может играть в эту игру, только ему не нужно есть пирожок, понимаете? Он может играть в эту игру, в которой он становится ужасно маленьким, а стол — ужасно большим, и он может макетировать белых кроликов, и гусениц, и Безумных Шляпников, и те действительно будут безумными шляпами. Он сможет сыграть в эту игру. Но на самом деле для него вполне привычно... иметь ориентиром именно ее. Он окажется в своей стихии.

Теперь давайте рассмотрим это применительно к «Стандартной процедуре действия». Вы применяете самый простой способ, которым можете воздействовать на кейс, затем немного более сложный способ воздействовать на кейс, а затем еще немного более сложный способ, и еще немного более сложный способ, и еще немного более сложный способ, и еще немного более сложный способ — у вас есть а, b, c, d, e, f и g.

Все, что делал этот знаменитый немецкий математик, — это просто записывал данные прямо из присущего детям — и немногим взрослым — знания того, каковы их подлинные способности.

Потому что, коллеги, этот парень вот здесь, внизу, это нечто сложное. Настолько сложное, что он не дает ничему уйти. Или он отдаст все, что угодно: вы не можете добиться, чтобы он удерживал хоть что-то. Возможно, он находится в больнице и у него хроническая... как бы неприятно это ни звучало... хроническая рвота, хронический понос, расстройство толстого кишечника и так далее. Он просто должен все отдавать — бум! бум! наружу! бам! — во всех направлениях, понимаете? Может быть и так.

Так что вы сталкиваетесь с дефицитом культуры для тэтана. Культура предназначена для хомо сапиенса.

Или это другой тип: если вы добьетесь, чтобы он положил кошелек на стул вместо того, чтобы крепко прижимать его к животу, то добьетесь прогресса в кейсе. Если от такого преклира уходит какой-то предмет, существующий в настоящем времени, то он начинает удерживать все остальное, а объекты и слова сами по себе относятся к более низкому уровню...

Вы заметите, что в фильме или в романе (или даже в том, что называют романом в двадцатом веке) автор использует тот же самый прием, только делает это гораздо грубее. И Голливуд тоже, а все остальные студии работают еще более грубо. Их уровень опустился настолько, что даже когда они играют Айвенго, и тому подобное, они упускают все тонкие моменты. У Айвенго есть несколько таких моментов, знаете ли. Это не то произведение, которое можно было бы назвать самым утонченным в мире, но там не все действие заключается в том, что герои расхаживают с волосатой грудью и все вертится вокруг одной дамы и все такое. Но они просто утратили — они утратили все это.

Существуют различные тесты, позволяющие определить, насколько хорошо человек будет это делать. В какой степени объект... в какой степени тот или иной объект является символом?

И они... с самого начала и на всем протяжении истории современные писатели, средневековые писатели вплоть до самых древних времен — все они занимаются одним и тем же.

Вы говорите... вы поете: «Янки Дудл в город ехал, оседлавши муху».

Древнегреческий хор: все стоят кругом. И первоначально греческий хор, знаете ли, говорил: «Меее-меее-меее-меее». Это был греческий хор. Я не преувеличиваю. Это все, что представлял собой греческий хор. И через некоторое время они решили: «А вы знаете, мы можем носить разные маски. Нам не обязательно всем носить маски козлов и блеять — «Меее-меее-меее-меее» — по всем праздникам, так что теперь мы будем говорить». И так родилась современная драма.

Он останавливает вас и говорит: «О, нет, нет-нет! Нет, там говорилось «пони»».

Я знаю об этом все. Я являюсь авторитетом в этом вопросе, потому что однажды в колледже я написал пьесу, выигравшую какой-то колоссальный приз... одноактную пьесу... Я писал ее жарким воскресным днем, и на нее ушло почти 20 минут.

И вы говорите: «Ну, ладно, хорошо. В шляпу он воткнул перо и назвал макарониной».

Как бы там ни было, мне дали книжку Чейни, озаглавленную «Театр», и как-то в другой жаркий воскресный день я прочел ее. Таким образом, я являюсь авторитетом в области театра. Я ведь, по крайней мере, прочел книгу по этому предмету, что дает мне определенное преимущество перед некоторыми другими ребятами. Кроме того, я однажды разговаривал с Хейвудом Брауном. На самом деле, мы были очень хорошими друзьями.

И он говорит вам: «Ну, вы знаете, слово «макароны» — в те времена в Англии это было такое жаргонное словечко, которое употреблялось в смысле «модник, щеголь», — вот почему он использовал это слово».

Но... о, вы не совсем понимаете, к чему я веду. У вас на лицах довольно-таки отсутствующее выражение.

Вы ничего не делаете. Вы напеваете песенку. Этого парня так сильно беспокоят подобные вещи. Вы знаете, что он делает с ними? У вас что-то срывается с языка, и он это подхватывает. Факт! Он делает это. Он их подбирает.

Древнегреческий хор выходит на сцену и направляет на героя словесные прожектора, и они с таким же успехом могли бы стоять там с огромными плакатами, гласящими: «Это герой». А другая часть хора практически стоит там с плакатами, гласящими: «Это героиня». А затем все зависит от того, какая маска там находится: если маска улыбается, это комедия, что означает, что люди вершат судьбу людей. А если маска хмурится, то это... или если она печалится, или плачет, или какая там вторая маска — то это трагедия, потому что судьбу людей вершит Бог. И различие между двумя этими жанрами — трагедией и комедией — состоит в том, кто вершит судьбу людей: сами люди или Бог.

Так что по мере движения вниз, вот сюда, вы все в большей и большей степени имеете дело с предметом, это верно. Примерно вот на этом уровне — на с — возникает очень сильный автоматизм, и он становится все более, и более, и более сильным. И вам нужно удостовериться в том, что же именно делает преклир.

О, это великолепно! Все это нанесено на карту... еще там, в Древней Греции, была нарисована великолепная карта всего этого... и все это представляет собой тэта-ловушку на всем протяжении истории, и вам не следует относиться к этому как к чему-то иному. Это просто тэта-ловушка.

Так вот, я задам вам нечестные, подлые вопросы, которые сродни вопросу «А как ты держишь теннисную ракетку?» Откуда взялись пуговицы на одежде людей в этих ваших макетах? Откуда взялись пуговицы у них на одежде? У вас есть человек, он одет, и его пиджак застегнут. Откуда взялась пуговица?

Если бы художник знал, что он продает, он не стал бы этого делать. Но от мастерства художника зависит, сможет ли он поддерживать в людях достаточный интерес, чтобы они входили в это беличье колесо под названием МЭСТ-вселенная.

• Ну, она... она просто у него есть.

И начиная с древних греков, которые придали своим богам человекоподобные формы, и начиная с их хора, который подчеркивал, что всех привлекает только героизм тела — или героино-изм тела, — так или иначе, художник своей кистью, писатель своей пишущей машинкой занимались продажей «Как великолепно быть телом» — его тленности, его трагедии, его комедии. И тэтану это внушали — вы ведь и не думали об этом, пока я об этом не упомянул, правда? Тэтану вдалбливали это в голову на протяжении семидесяти четырех триллионов лет.

–– О, да-а? — Это автоматизм.

Итак, вы хотите знать, почему он, выходя из тела, не берет с собой свою индивидуальность? Он знает, что индивидуальностью может обладать только тело. Об этом говорили все, от Еврипида до Сомерсета Моэма. Они говорили это — и это преступление с использованием эстетики. Никому и в голову не приходило быть богом. Этого недопустимо, нигде в литературе, разве что кто-то был сумасшедшим, абсолютным маньяком, параноиком и еще всем тем отвратительным, чем вы могли бы его назвать; ведь боги находятся настолько выше нас, что мы никогда не сможем установить с ними контакт. Они парят в небесах. Только в «Тысяче и одной ночи» — там мы обнаруживаем афритов в роли своего рода богов, но они уродливые, и злые, и ужасные, и жестокие, и они ужас что творят с людьми.

–– Вы создаете макет собаки. Откуда у нее взялась шерсть?

Так что мы не можем трогать богов греческого пантеона. Они вне досягаемости, и нужно быть сумасшедшим, чтобы думать о себе как об одном из них. Мы не можем трогать так называемых духов ранней арабской литературы, персидской литературы, индийской литературы — потому что они злы, они пали и все их избегают. И привидения тоже табу, разве не так? Начиная с Чарльза Брокдена Брауна, первого американского романиста, который привлек внимание европейских интеллектуалов к Америке... европейские литературные круги были просто поражены, обнаружив в конце восемнадцатого века, что существует американец, который умеет писать. Этим американцем был Чарльз Брокден Браун, и он писал рассказы о привидениях. И это были такие рассказы о привидениях, что Эдгар Аллан По побледнел бы и позеленел. Это действительно дикие рассказы.

• Ну, у нее просто есть шерсть!

А диким быть никак нельзя. «Легенда о спящей долине»: самое ужасное, что в ней есть — это привидение. Если снимают фильм, в котором участвует привидение, то оно либо печальное и разочарованное, либо должно постоянно являться в каком-то месте. И привидение всегда опечалено тем, что у него нет тела, и так всегда — из-за того, что у него нет тела. И тело — это так важно, и так далее, и так далее, и так далее.

Нет, нет. У нее не просто «есть» шерсть. Откуда исходит ее лай, если она лает? Гав-гав! Вы сделали ей горло? Нет. Значит, вы не создали собаку. Вы создали автоматическую картинку собаки, которая ведет себя определенным образом потому, что у вас есть автоматические контуры, которые научили вас макетировать так, чтобы собака выглядела таким образом и вела себя таким образом. Так что вы просто макетируете эквивалент того, что существует в МЭСТ-вселенной, и вы взяли МЭСТ-вселенную для своего автоматизма.

Они нашпиговали литературу минами-ловушками. И все это начинает объяснять, почему у тэтана абсолютно отсутствует представление о себе самом. Что ж, о телах писали как о чем-то достижимом и желанном, и как о герое и героине произведения, а о богах писали как о недостижимом, и только сумасшедшие могут верить, что подобны богам или духам. А о духах — что они либо злые, либо совершенно сломленные.

И даже если вы нацепили на эту собаку розовые банты, зеленые ленты, сделали ее шерсть лиловой и все такое прочее... конечно же, она станет вашей собакой. Но она не станет вамперджампом! Нет, нет! Вам нужно создать вамперджампа. И для того, чтобы создать хорошего вамперджампа, вам придется убрать из банка практически весь автоматизм. Вы хотите знать, что такое вамперджамп, что ж, создайте его. Их создание — это очень сложное дело. Не то чтобы на их создание требовалось много времени, но автоматизм отличается не тем, что «экономит время». В действительности из-за автоматизма времени уходит больше. Человек, действующий на автомате, действует намного медленнее. Создание макета у него на самом деле занимает больше времени по сравнению с тем, насколько быстро он может думать. Он думает так медленно, что он тратит на это больше времени, чем мог бы затратить, если бы он создал эту штуковину. И ему вовсе незачем использовать МЭСТ-вселенную в качестве образца.

И говорили и писали это самыми яркими красками, самыми лучшими словами, самой захватывающей музыкой, самой изящной скульптурой во всей этой штуке, зовущейся МЭСТ-вселенной. Самые утонченные умы этой вселенной целиком посвятили себя тому, чтобы поддерживать в людях интерес к телам. Они продали вас. Это так. Вам следует относиться к такого типа деяниям примерно так же, как вы относитесь к Бенедикту Арнольду*Бенедикт Арнольд (Benedict Arnold): (1741 — 1801) Американский генерал времен войны за независимость. Будучи весьма заметен в начале войны, он ухудшил свое положение в результате нескольких неудач в карьере. После того, как Арнольд принял под свое командования форта в Вест-Пойнте, Нью-Йорк, он запланировал передать его британцам. План раскрылся, когда американские войска захватили майора британских сил Джона Андре, который перевозил послания между Арнольдом и королевскими войсками. Арнольд бежал в Англию и продолжил военную карьеру, но был чрезвычайно презираем англичанами..

Нет ничего дурного в том, чтобы использовать МЭСТ-вселенную в качестве образца. Вы можете делать это еще долго. Но в один прекрасный день вы скажете... вы скажете: «О, я мог бы поместить здесь множество зеленовато-желтых людей с зелеными бантами и оранжевые тротуары и так далее, и это будет вселенная, и... О, а зачем это я создаю эту вселенную?» Вы создаете автоматическую вселенную. Ваши макеты, возможно, очень хороши, с этим все в порядке, вы движетесь вверх — но вы еще не поднялись над уровнем автоматических макетов, если только вы не в состоянии создать элемент за элементом вамперджампа, который является совершенно оригинальной идеей. Он не имеет совершенно никакого отношения к МЭСТ-вселенной. Это не просто вывернутая наизнанку и перемешанная МЭСТ-вселенная. Он не лает хвостом, и не пускает пар ушами, и не делает ничего в этом роде. Это какая-то тварь, которая действует, функционирует, и для которой у вас, возможно, есть какая-то цель.

Единственный способ заставить кого-нибудь сделать хоть что-то в МЭСТ-вселенной, состоит в том, чтобы тем или иным образом пробудить в нем интерес, который удерживал бы его в этом беличьем колесе. И даже раб при наличии какой-то очень смутной и призрачной надежды на эстетику — такую, как театр или цирк, куда он мог бы пойти, такую, как разрешение помочь в подготовке какого-то представления, — даже раб продолжил бы жить в теле, надеясь, что получит возможность получить какие-то эстетические ощущения. И поэтому на него можно было надеть ошейник.

И вы знаете... вы когда-нибудь видели инженера, поглощенного проектом? Его жена сходит от этого с ума! Я имею в виду, что жена заходит к нему, уже одиннадцать часов, и утром ему нужно идти на работу, а по всему столу разложены бумаги; и вот уже двенадцать часов, и она лежит в холодной постели в темноте; бьет час, затем два часа, а бумаги по-прежнему летают из стороны в сторону. И она выходит и говорит: «Дорогой, уже два часа».

Он не сделал того, что ему явно следовало сделать: просто лечь и умереть... просто выйти из своей головы и дать этой штуковине хорошего пинка.

И он отвечает:

У вас есть теперь некоторое представление о целях, не так ли? Перед людьми рисовали картину, что у тела есть цель, а быть привидением или духом — это ужасная судьба. И, как вы заметили, привидений и духов все избегают. Никто с ними не разговаривает, никто не бывает с ними любезен, никто никогда для них ничего не делает — все только кричат и убегают от них. Это дух... это его удел.

–– А?

И если человек пытается быть богом, то, разумеется, это означает, что он сошел с ума, понимаете? Поэтому с таким человеком тоже никто не хочет иметь ничего общего.

• Два часа ночи!

Даже боги были счастливы только тогда, когда сидели в своих каменных идолах, высеченных какими-то ваятелями, украшенных драгоценностями какими-то ювелирами, и о которых написали какие-то поэты. Только тот бог, который поступал таким образом, был подходящей компанией для людей. Мы видим, что большие, крутые, злые и непредсказуемые боги были чем-то таким, с чем у вас не было ничего общего — Ваал, Молох... плохие, плохие.

Хорошо. И к чему это нас приводит? Ребята, это приводит к тому, что у вас есть проблема. Вы сидите тут и думаете: «Все это очень интересно, и он очень красиво говорит, и все это замечательно, и все это славно, и он делает чертовски сильный акцент на этом... Разумеется, это интересно. Сейчас только первый час послеобеденных лекций, и он... вероятно, еще не разогрелся».

Он действует не на автомате. Он работает как сумасшедший. Он думает каждую минуту — трррррр! — он разрабатывает тот или иной проект, и время от времени он вставляет в него электронные компоненты МЭСТ-вселенной, — потому что они под рукой и потому что другие делают их. Или он разрабатывает этот проект, исходя из того, что он должен учитывать законы гравитации, потому что гравитация существует, и его есть-ность... он конструирует в мире реального, а не в мире действительного, поэтому ему приходится идти на эти компромиссы.

Но знаете, что… вы знаете, что все это заставляет тэтана возвращаться в тело? Если вы не сможете добавить что-то к этой литературе и действительно бросить вызов Микеланджело, Еврипиду, Праксителю и всем остальным ребятам на полном траке — пока вы не захотите бросить им вызов, вы ничего не добьетесь.

Но поручите этому парню, охваченному воодушевлением, строительство труннербагов, способных выполнять ямперджампы — дзинь! Вы еще никогда не видели такого интереса. Он уже сверхсосредоточенно несется вперед с такой скоростью, что покрышки горят. Нет, это действительно... это действительно захватывающее зрелище.

Понимаете, нехваткой эстетики в этой вселенной очень активно пользовались, и эстетика — это единственный фактор, как вы читали в «8-80» (если вы изучали этот материал), который пришпиливает тэтана, зато делает это просто превосходно. И эта эстетика — если она очень сильна в каком-то одном направлении, склонит человека в эту сторону. И если эстетика направлена только на тело, то она будет склонять человека к телу.

Так вот, прошло так много времени с тех пор, как кого-нибудь просили сделать что-нибудь подобное... я имею в виду, кого-нибудь просили сделать что-либо вроде этого, а он говорит: «О, нет. Я никак не могу быть оригинальным. В конце концов, оригинальное мышление нигде не встречается. Оригинальность и воображение — даже в своем лучшем проявлении являются просто-напросто переделкой того, что уже было придумано раньше. Мы знаем, на кафедре английской литературы мы обучаем писателей тому, что все уже было написано раньше. И существует восемь драматических ситуаций и тридцать шесть способов использования бумаги. И все они, за исключением некоторых, применимы к рассказам, и у нас все это выражено в виде формул и все... а чтобы придумать сюжет, нужен джинн, придумывающий сюжеты. Ведь все знают, что все сюжеты, по сути своей, похожи друг на друга и все они были придуманы раньше».

К счастью, животные — это достаточно эстетичные существа. На них приятно смотреть, и они представляют собой очень интересное, очень захватывающее зрелище. Иногда у них бывает интересная индивидуальность, если уж говорить о телах. Поэтому вы время от времени обнаруживаете, что какой-нибудь тэтан играет в практически самую лучшую игру, которую позволено иметь тэтану как таковому. И вы можете прочесть об этом все, что угодно, поскольку все это полностью описано — и полностью неправильно — в книге Фрейзера «Золотая ветвь»: там говорится о короле леса или боге леса. Это абсолютно неверная интерпретация в попытке проявить невероятную глубину и проницательность мысли, рассказывая о самой простой вещи на свете.

Если вы столкнетесь с одним из таких автоматичных типов, то он выдаст вам все это (если вы занимаетесь искусством). «Да, это похоже на знаменитый портрет Стиксбургера работы Рубикона». А вы только что нарисовали городскую ратушу. Все всегда «похоже» на что-то. Он мыслит ассоциациями, а не на основе эстетики. Все всегда с чем-то можно сравнить, и это всегда было сделано раньше... творческое воображение.

Понимаете, был лес, и тэтан не хотел больше связываться с этими — гм, гм — телами. Но там, в этом заповеднике, было множество волков, кроликов и оленей, и много чего еще, и время от времени в заповедник приходил какой-нибудь ребенок и собирал орехи или что-нибудь в этом роде. И этот тэтан достигал всех этих прекрасных деревьев, затем брал и... иными словами, он рассеивался по всему лесу. Он БЫЛ лесом — это была его идентность. И он становился, можно сказать, святым покровителем животных и птиц... хранителем этого места.

Если вам когда-нибудь доводилось подниматься по крутым ступенькам высокой башни творчества практически «с нуля», — не состязаясь с МЭСТ-вселенной, а с головой уйдя в создание чего-то собственного и нового, — вы не добавляете своему созданию шерсть одним махом — ззум! Нет, вы создаете ее волосок за волоском. И вы делаете это насколько быстро, что на самом деле это так и происходит — ззум! Но вы не надели ее одним махом! Вы не сказали: «Абракадабра — шерсть». Нет, вы сделали не так. Вы взяли шерсть, и вы стали помещать ее на свое создание волосок за волоском, и — врррррррр — вся шерсть на месте. Понимаете?

И если вы думаете, что некоторые из несчастных случаев на охоте, о которых вы читали, были случайностями, то вы глубоко заблуждаетесь, потому что это продолжается и в наши дни. Есть тэтаны... если на этой планете есть тэтаны, которые все еще проявляют хоть сколько-нибудь значительную активность... то они проявляют активность в этой сфере именно таким образом.

Так что это очень интересно. Вы хотите знать, насколько низко ваш преклир находится на шкале тонов в отношении автоматизма, попросите его, довольно коварно, придумать что-нибудь совершенно оригинальное. Он скажет: «О, нет!» Подумает над этим секунду-другую и скажет: «Так, минуточку. Я подумал о дороге, которая завинчивается, как штопор. Да, совершенно оригинально».

На самом деле, я полагаю, что прямо тут у нас есть кто-то, кто пару сотен лет назад — несколько сотен лет назад... не в... совсем, совсем недавно провел пару сотен лет в одном английском лесу. Просто пришел из космоса и сказал: «Да пусть все оно катится к черту! Хватит мне лучевых ожогов!» — сказал он, и стал покровителем одного британского леса. Так ведь?

Вы говорите: «Это дорога, не так ли?»

Таким образом, у нас есть... у нас есть этот факт. У нас есть этот факт, и тэтан мог сделать это, и он проявлял интерес к делам животных. И вот какой-нибудь братец Медведь в один прекрасный день идет себе по лесу и вдруг в нем просыпается любопытство к чему-то, что его совершенно не касается, и он получает самую тяжелую оплеуху, которую когда-либо доводилось получать медведю — шмяк! — «Еще одна гроза! Хумф! Хумф!» — и он идет себе дальше.

И тогда он, в конце концов, придумает что-то потрясающее и ужасающее: он работал над этим, он думал и думал над этим. И когда он приходит к вам, вы говорите:

Так вот, в мире все еще есть племена, где сохранилось суеверие, что существуют ангелы-хранители и защитные духи. Но в цивилизованном мире, который полностью согласился с МЭСТ-вселенной и достиг невероятного прогресса, — этот мир в высшей степени, в крайней степени уверен в том, что это просто суеверие. И его уверенность опирается на тот факт, что спиритуализм сам по себе — это самая глупая вещь, с которой вы можете связаться в этом мире.

«Вы знаете, почему это не оригинально? Вы смогли рассказать мне об этом на языке МЭСТ, не так ли? И для каждого компонента у вас было название. Вы бы не смогли рассказать мне о чем-то совершенно оригинальном».

Если вы просто пойдете и сядете на карусель, и она разгонится до скорости, допустим, восемьдесят оборотов в минуту, то это будет гораздо более прямолинейный образ действия по сравнению со следованием ритуалам спиритуализма. Потому что ритуалы, применяемые в спиритуализме, таковы, что если бы кто-то когда-то и вступил в контакт с духом, то это был бы такой дух, который стал бы как сумасшедший пытаться выгнать его вон. Это был бы такой дух, который попытался бы заполучить тело…

«О, — ответил бы вам этот парень, — я вас пристрелю!»

Некоторые из тех тэтанов, которых вы вытаскиваете из тела, находятся в очень хорошем состоянии. Но речь идет о тэтане-идиоте, который больше не может иметь тела — он совершил слишком много овертов. Поэтому если спиритуалисты установят контакт с кем-нибудь, и он приходит, то они говорят: «Скажи-ка, скажи-ка мне. Какова будет судьба такой-то и такой-то, если она выйдет замуж за герцога Кулебякина? Расскажи нам будущее».

Что такое автоматизм? Что могло бы служить мерилом автоматизма? Люди так долго находятся в МЭСТ-вселенной, используя энергию МЭСТ-вселенной, предметы, созданные МЭСТ-вселенной, и пространство, созданное МЭСТ-вселенной, что полагают, будто должны копировать только шаблоны, которые присутствуют в МЭСТ-вселенной: трехмерное пространство, объекты с колесами. Как же жили ацтеки? Всем известно, что у ацтеков не было колеса. Что же у них было? Кстати, колесо им было известно. На всех детских игрушках, которые находят в старых руинах и так далее, есть колеса — на маленьких тележках и так далее. Но потом кто-то приходит и говорит, что этой цивилизации колесо не было известно. Да каждый ребенок в ацтекском обществе таскал за собой игрушечную тачку с колесами. Как бы там ни было... у них, однако, не было лошадей. Это мы знаем наверняка. На лошадях были только Кортес и Писарро.

Так вот, слушайте: в следующий раз, когда вытащите преклира из головы, попросите его рассказать вам будущее. И он даст вам всю... он расскажет вам больше о будущем, даст вам больше вариантов будущего, чем вы сможете хоть как-то использовать, потому что в его распоряжении имеются все возможные комбинации трака... лишь бы он захотел их все изучить. Но будущий трак — это просто направление развития истории той обладательности, которая существует в настоящем. И будущее определяется тем, что вы делаете с обладательностью сейчас, и тем, что другой делает с обладательностью сейчас. И поэтому вы можете перетасовывать эти факторы как хотите.

Так что, когда мы смотрим на шкалу автоматизма, мы смотрим... когда мы смотрим на автоматизм... на шаги (насколько это касается вас)... вершины... 2,3, 4, 5, 6, 7. Каждый из этих шагов содержит огромный объем автоматизма.

Вам нужно пойти и устроить с этим тэта-клиром совещание на тему: «Какое количество обладательности нам нужно изменить, чтобы добиться этого результата», и это логично, не правда ли?

Что ж, какова ваша цель? Вы хотите знать, как далеко расположена ваша цель? Что ж, мне очень не хочется изображать это на данном рисунке, потому что позже он будет озадачивать тех, кто его увидит, но вот здесь вверху есть пунктирные линии, и эти пунктирные линии имеют отношение ... имеют отношение к совпадению. И там, где эти две пунктирные линии, помеченные как «Эдгар» (Е) и «Джо» (J), совпадут над этим рисунком, это и есть уровень от точки А до вот этой точки В, находящейся над этим рисунком. У вас есть еще очень много того, что вы можете улучшить в преклире!

Другими словами, стоит ли нам послать герцогу Кулебякину кулебяку с мышьяком? Ну-ка посмотрим, это избавит нас от этой обладательности. А это ведет к тому... Я не говорю, что вы стали бы действовать так, но если бы вы пытались определять будущее, то это делалось бы очень упорядоченно, с полным пониманием. С одной оговоркой: ваши возможности распоряжаться этим будущим возрастают по мере возрастания вашего контроля над МЭСТ.

Главная проблема, с которой нам пришлось столкнуться, состоит в том, что у людей скудное воображение. И вы будете шокированы, заметив это в своем преклире. Вы спросите: «Что случилось с его воображением?»

Когда я говорю: «Контроль над МЭСТ», — это значит: «Сколько МЭСТ вы можете контролировать». Чем больше вы контролируете МЭСТ, тем больше вы можете контролировать будущее. И вы тем больше можете контролировать прошлое, чем в большей степени готовы разрушить его. И чем более вы готовы взять на себя ответственность за разрушение настоящего, тем больше вы можете контролировать прошлое.

Однажды он расскажет вам нечто очень интересное. Он скажет вам: «Вы знаете, у меня было приключение».

Да, вы можете контролировать любое будущее, но не стоит идти к мадам Зоги, или мадам Зог-Зог, или к кому-то в этом роде, чтобы она вызвала своего любимого духа и спросила его, что будет происходить в будущем, потому что вы получите более надежную информацию от вашего тэта-клира. Он выше по тону, и он больше знает, и он более способен, чем любой дух из академии мадам Зог-Зог.

Вы отвечаете: «Да, да». У этого человека все обстоит очень хорошо. Он может поднимать руки, находясь вне тела, и так далее.

Вы можете искать где вам угодно и сколько вам угодно. Я говорил с одним из этих медиумских тэтанов — они настоящие тупицы. Вы можете сыграть с ними очень и очень плохую шутку.

• У меня было это невероятное приключение, я был... я говорю вам, что я был... я был в продовольственном магазине...

Они не осознают, что они — тэтаны, которые совершенно рассыпались по частям. И им до такой степени втемяшили в голову религию и все такое, что если вы... если они считают себя хорошими. И если вы показываете им символы ритуала черной мессы — перевернутые кресты, Библии, пронзенные кинжалом, и всю остальную чепуху. Вы просто показываете им одну из этих вещей, просто (щелчок) прочно и надежно помещая перед ними одну из этих иллюзий. Они очень хорошо умеют видеть иллюзии. И вы просто прочно и надежно помещаете ее перед ними, и они: «Ниияяяу» — и убираются оттуда.

А что касается плохих... вы показываете им распятие, Библию, надлежащие религиозные символы, и говорите надлежащие слова, делаете надлежащие жесты, и эти духи внезапно оглядываются, чтобы посмотреть, откуда все это исходит, видят яркое световое пятно — это вы — и говорят: «Господи! Это глас Божий!» — и — шмыг! Или взрываются, или что-нибудь в этом роде. Невероятно интересно! Невероятно интересно!

Он рассказывает это очень смущенно. Он говорит: «...и там была одна дама, которая складывала яблоки в пакет, и я взял одно яблоко и все откатывал и откатывал его чуть дальше от нее. У-ухх!»

Мы оказываемся прямо в царстве практического спиритуализма. Так вот, подумайте об этом, подумайте о том, как много будущего вы хотите предсказать. Вы всегда перемещаете туда-сюда какие-то куски МЭСТ в надежде на то, что это изменит ваше будущее. Вы хотите, чтобы вам стало легче жить, но, главным образом, вы гораздо сильнее заинтересованы в том, чтобы легче стало жить другим, и в том, чтобы разобраться с проблемами других, и так далее.

Это примерно то же самое, что взять Дэна Патча*Дэн Патч (Dan Patch): имя скакуна. Установленный им в 1905 году рекорд скорости продержался до 1938 года., и запрячь его в старый, разваливающийся, даже не стальной плуг, а в кривую деревянную соху. Это примерно то же самое, что взять машину, которая могла бы стать еще одной Испано-Суизой, украсить ее колесами, кузовом, тормозами из литого золота, хромировать весь ее алюминиевый каркас или что-то в этом роде, чтобы она блестела на солнце так, что можно ослепнуть, — а использовать ее... кто-то использует ее вместо зеркала, чтобы поправлять шляпы в шляпном магазине. И это будет приводить вас в смятение. Вот вся эта вселенная пялится тэтану в лицо и просто умоляет его... просто умоляет его: «Давай сделаем что-нибудь интересное». А он откатывает яблоко немного подальше.

Что ж, если вы готовы принять некоторую ответственность, вы всегда можете переместить какое-то количество МЭСТ или убедить кого-то, чтобы он переместил его, — и вы измените будущее.

Так вот, если вы сделали это, то ваш преклир... вот в чем проблема вашего преклира. Уровень его автоматизма в точке А настолько далек от желаемого результата, который мы пометим буквой В и поместим стрелочку, обозначающую движение вверх, что преклир способен только копировать «Х». И немного если вы поднимете его уровень, то ему будет стыдно копировать «Х», но при этом он будет считать, что неспособен сделать ничего нового. Так что это автоматизм.

Чтобы сделать это, нужно не шептать что-то в левое ухо гадалки, ожидая, что она интерпретирует сказанное. Нет — вы ускоряетесь и просто делаете то, что нужно сделать, вот и все. Князь Монако или кто-нибудь вроде него сообщает о крупном ограблении казино, а затем находит все деньги в ящике своего письменного стола. Полиция... разумеется, после того, как получил страховку и так далее. А затем, разумеется, Монако выставляется на продажу с торгов, и у вас, безусловно, есть кто-то, кто предложит самую высокую цену. Все очень просто.

И вы видите, что у человека, который начинает действовать... о, очень быстро. Я имею в виду, что он макетирует маленького человечка... — Создай маленького человечка. Создал маленького человечка? Хорошо. Создай еще одного маленького человечка. Отлично. Создал еще одного маленького человечка?

Или вы основали королевство, а затем вы склоняете парочку ребят к тому, чтобы они ходили по белу свету, как своего рода мессии, и распространяли весть о том, что существует более совершенная свобода и так далее. Или что в этом королевстве больше женщин на квадратный дюйм, чем где-либо еще. Или что оно совершенно открыто.

• Дрррррр!

Подумайте, что если бы вы сделали следующее: просто пошли бы и тем или иным образом открыли доступ — осторожно, никого особо не беспокоя, — но вы открыли бы доступ в ту область мира, где человеку не нужно иметь должным образом заверенный паспорт со всеми необходимыми визами. У вас бы собрались не преступники. Время от времени у вас бы собиралось множество революционеров, но по большей части собирались бы люди, которых просто замучила невероятная тупость бюрократии.

Вы думаете, что Государственный департамент США — это что-то ужасное или что ужасны какие-то другие государственные органы и так далее. Когда война паровым катком прокатилась по государствам Европы, то они изменили все свои границы со всех сторон, и существует множество, множество невезучих людей без гражданства в своей собственной стране, оказавшихся за границей, никуда не двигаясь. И тех, кто обнаружил себя гражданами какого-то другого государства, о котором они и понятия не имели и которое, из-за разгрома в войне и из-за всего этого хаоса, так и не смогло выдать им паспорта.

Вы знаете, что в наши дни есть люди, которые украдкой пробираются по закоулкам Земли. Почему? Потому что никто не желает выдать им удостоверения личности. Они больше не французы, не немцы и не русские.

Какой-нибудь летчик внезапно решает, что четырнадцать миллионов рабов — это слишком много (он служит в русских ВВС), он приземляется. Казалось бы, союзники или кто-то в этом роде должны приветствовать его с распростертыми объятиями. Они действительно приветствуют его, и они любезны с ним. Разумеется, они показывают ему город, а затем отправляют домой с какой-нибудь пропагандой или с чем-то в этом роде. Он не в этом заинтересован. Он полагает, что хотел выбраться оттуда и стать пилотом на одной из этих фантастических авиалиний, о которых он слышал, где совершаются полеты через океаны и так далее, и у него большие амбиции. Он не заинтересован — и нет никаких причин, по которым он маниакально должен быть заинтересован — в русском центральном правительстве. Он человек. Он потенциально способен и свободен.

Могу поспорить: у них за спинами курточек нет. Дело не просто в том, что он что-то упустил. Дело вот в чем: где он взял перламутровые пуговицы? Где он взял адмиральские эполеты, которые он макетирует? Он взял образец из МЭСТ-вселенной, у него большой опыт, а затем у него возникает страстное желание следовать этому образцу, и, когда он создает макет, он просто комбинирует заново все эти образцы — бонг! — и готово.

Господи помоги ему, если он когда-либо приземлится за пределами своих границ. Русское правительство никогда не выдаст ему удостоверение личности. Равно как и французское и любое другое. И после этого он просто бродит вокруг, как в тумане.

Его ли этот макет? Что ж, преклир почувствует, что этот макет его достаточно сильно, чтобы испытать сильнейший шок от того факта, что ему действительно что-то принадлежит. Он заставил этого адмирала стоять на голове и носить гирлянды цветов на пряжке своего ремня или что-нибудь в этом роде... все, что угодно... это его адмирал. Преклир так гордится своим адмиралом, что дальше некуда! Он не стоит по-настоящему гордиться своим адмиралом — или испытывать хоть какой-то подлинный интерес к этому адмиралу. В этом адмирале заложено слишком много автоматизма.

Так вот, что вы будете делать... или что бы вы стали делать... что случилось бы, если бы вы вдруг создали пространство, где лечатся болезни? Вы знаете, некогда на этой земле были храмы, находящиеся под руководством тэтанов, которые производили мгновенное исцеление. Никто никогда не осознавал — вплоть до настоящего времени, — что именно это и происходило. Такой храм есть в Эквадоре. Я упоминал о нем несколько раз, и я делал это осторожно, потому что пока у нас не было соответствующих техник, лучше было меньше об этом говорить.

Так что интерес и автоматизм имеют много общего. И когда Голливуд начинает выпекать один за другим фильмы с одинаковым сюжетом... Раньше в дешевых вестернах всегда были плохие парни и хорошие. И хорошие парни гонялись за плохими, а иногда плохие гонялись за хорошими, и там всегда была какая-то «горячая сосиска», и в конце парню всегда удавалось заполучить девушку. И фильмы были достаточно банальны, так что герои уезжали в направлении заката, как это происходит в современных фильмах класса «А». А вы удивляетесь, почему это толпы зрителей держатся от этих фильмов как можно дальше. В них недостаточно неупорядоченности. В них слишком много абсолютно однообразных шаблонов, шаблонов, шаблонов, шаблонов, шаблонов. Слишком много зрелищности и слишком мало оригинальности. Кто-то пытается сделать «особенную» картину, а все говорят: «Ну, вероятно, она не даст кассовых сборов».

Я говорил, что чудеса существуют. Есть одно местечко в Южной Америке, высоко в Андах, где высится колоссальная гора костылей... гора костылей, выброшенных людьми, которые пришли туда, совершили обряд перед храмом и ушли оттуда совершенно здоровые. Как вы думаете, что приводило к такому результату? Имбирное пиво?

Однажды я написал сериал, который вошел в историю. Он вошел в историю потому, что на его создание ушло всего 200 000 долларов, а принес он 1 750 000 кассовых сборов, и это был самый плохой сериал из всех, которые когда-либо были сняты. Но в нем не было недостатка в неупорядоченности, потому что после того, как я написал сюжет, он был... в нем было много неупорядоченности... там решили, что вторая половина каждой части, или что-то в этом роде, должна быть написана заново кем-то, кому нужно было попасть в титры, и этот человек, не читая моего сценария, взял и переписал его. Сериал получился действительно неупорядоченный. Кроме того, у них была парочка свободных каскадеров, которым не могли найти никакого занятия, так что их трюки повставляли в различные части картины.

Нет, давайте относиться к таким вещам практично... давайте, обратим наше внимание на то, каковы ориентиры.

И по сей день, если я прихожу в Голливуд, я могу зайти в офис такого-то агента... некоторое время на меня смотрят ничего не выражающим взглядом... мне время от времени приходилось работать над вполне приличными вещами... смотрят ничего не выражающим взглядом или что-то вроде этого, а затем: «Да, точно. Ага. Угу. Я знаю, да! 1750000 долларов кассовых сборов — верно! Да, точно! Да, конечно, мы можем вас использовать. Давайте съездим в «Парамаунт», посмотрим, что они могут вам предложить!» Гм! Это факт! Просто кассовый сбор. Они никогда не смотрели этот фильм. Никто никогда не пытался проанализировать этот фильм, чтобы понять, почему он сделал такие сборы. Он не поддается анализу. В нем отсутствует сюжет. В конце там даже не те герои, что были в начале. Замешательство, присутствующее в этом фильме, было столь поразительно, что люди приходили в кинотеатр снова и снова, потому что не могли поверить в то, что там происходит.

Существуют цели и способности, которых может дорасти тэтан. Есть варианты будущего, которые стоит иметь, есть различные обладания, которыми стоит обладать, есть вещи, которые стоит делать, и идентности, которыми стоит быть. И все это не получало поддержки со стороны художников и писателей МЭСТ-вселенной.

И тем не менее по сей день, если бы я убедил Джимми Фиддлера*Джимми Фидлер: (1899 – 1988) голливудский обозреватель и ведущий на радио, который начал свою работу в 1920 году и закончил в начале 80-х годов.... Джимми Фиддлер несколько отстал от времени. Недавно он написал в своей колонке, что я работаю в Голливуде. Но если бы я отправился туда завтра, то это единственное, с чем... или над чем я бы мог там работать. Там ничего нет... просто ничего.

Но вам не нужно иметь тысячу поэтов для того, чтобы проложить путь. Поэты очень плохие первопроходцы и очень хорошие рабы.

Это многое позволяет вам понять о подобных вещах. А потом там еще удивляются, почему это публика на пушечный выстрел не подходит к кассам. Кинематографисты думают, что в фильме должно быть то-то и то-то.

Но они ваши конкуренты. И вы должны предоставить тэтану цели, причем эти цели должны быть лучше тех, которые он мог бы иметь, будучи МЭСТ-телом, потому что он не согласится с порочной или дурной целью. Он действительно не согласится. Она ему будет неинтересна.

Мне представляется, что древнегреческий театр к концу своего существования был готов вот-вот разориться. Антрепренерам, импресарио и менеджерам театров приходилось нелегко, башмаки у них уже разваливались, и мне представляется, что перед тем, как древнегреческому театру в конце концов пришел конец, его актеры копались в мусорных баках. Я уверен, что так оно и было, потому что они отошли от неупорядоченности и стали действовать по шаблону. И вам в жизни никогда не доводилось видеть ничего, что было столь же стилизовано, как греческий театр в свои последние дни. И зрители стремились держаться от него подальше.

Следовательно, это должна быть очень хорошая цель. Что ж, есть множество целей; и задумывались ли вы когда-нибудь о том, что случится со всеми этими тэтанами, которые стали тэта-клирами и не стали одиторами? Что ж, стоило бы организовать какое-нибудь святилище.

Интерес — это единственное, что заставляет человека двигаться по траку МЭСТ-вселенной. Таким образом, интерес — это единственное, что заставляет вашего преклира двигаться вверх по шкале как тэтана. И на тот случай, если вы упустили это: интерес — это единственное, что движет вашего преклира вверх по траку к более высокому уровню бытийности. Для того, чтобы у него могли произойти хотя бы малейшие улучшения, он должен быть заинтересован в каком-то потенциальном «буду быть», «буду делать» или «буду иметь». И если вы выводите его из тела наружу, у него не остается ни малейшей индивидуальности — он оставил индивидуальность в теле, он не чувствует, что у него есть какая-либо идентность, он все это ощущает, это его очень расстраивает, и вы удивляетесь, почему это у него все нет и нет улучшений? У него нет причин улучшаться.

А как насчет всех этих тэтанов, которые не смогли взять себе тело, которые совершенно заблудились и бродят вокруг словно в тумане? Это ваши братья и сестры, и я не шучу. Это факт. И их неспособность таков, что выводит их за пределы нашей досягаемости... если только кто-нибудь не заинтересуется ими.

К счастью, в эти техниках одитинга достаточно автоматизма и мало... очень мало неупорядоченности содержится в «Стандартной процедуре действия», и преклир не поймет, что с ним происходит, пока не будет уже слишком поздно, и он пронесется через весь одитинг всего за несколько часов и станет кейсом шага I. У вас не будет никаких проблем, пока вы не дойдете до шага I, не закончите шаг I и не научите преклира достаточно хорошо поднимать части тела. Если вы научите его поднимать их по-настоящему хорошо, то ваши проблемы начнут иссякать. А преклир придет в состояние статики. Теперь он подъемный кран: он может что-то поднимать.

И есть уровень, который не имеет совершенно никакого отношения к МЭСТ-телам, это работа с куда более важными существами, чем те, которых вы найдете в МЭСТ-телах. А вы спрашиваете: «Что случилось с Наполеоном? Что случилось с Карлом Шведским? Где Ганнибал, после того, как он пересек Альпы?» Где все эти ребята? Вы обнаружите, что они стоят где-нибудь, прислонившись к надгробному камню, и думают, куда же им теперь податься.

Так вот, следовательно, чтобы сделать человека оперирующим тэтаном, требуется нечто из эстетики. Как вы восстанавливаете эту эстетику? Вы рекомендуете ему заняться зрительством? Это просто дополнительный автоматизм. Человек сидит, а ему все подают на блюдечке. Нет. Вы создаете чувство эстетики не так. Вы просто продолжаете работать с преклиром, чтобы устранить автоматизм из его кейса, а чувство эстетики восстанавливается само собой — это отрицательное достижение.

Что ж, вы всегда можете подсказать им. Я делаю это время от времени. Хорошо, давайте сделаем перерыв.

Таким образом, враг, который мешает вашему преклиру двигаться вперед, зовется «автоматизм». Всякий раз, когда вы обнаруживаете, что преклир стоит на одном месте, это означает, что он удовлетворен. И рано или поздно наступит момент, когда он будет удовлетворен на каком-то из уровней на шкале тонов, когда, идя по улице как тэтан, он, возможно, будет заниматься чем-то конструктивным — например, будет считать фонарные столбы... вот он идет по улице...

Кстати, дети так и поступают. А также тэтаны. Они медленно идут вдоль по улице (полторы тысячи километров в час), пересчитывают все фонарные столбы и бездельничают, дойдя до угла. И ваш преклир будет идти примерно так же, и он... если лошадь чихнет — если лошадь полицейского на углу чихнет, он станет лошадью. Он не просто... ему просто интересно. Он просто вышел из игры. Он просто вышел из игры. У него нет более высокого уровня, на который он мог бы подняться.

И он вышел из игры не на том уровне, где он стабилен. Он по-прежнему боится, по-прежнему рассеивается, а если он наткнется на троллейбусные провода или на что-то в этом роде, то получит сильный удар. Он наталкивается на спайку снаружи своей головы или на что-то в этом роде и получает электрический удар вместо энергетического — электричество находится на шкале намного ниже — и этот удар кажется ему очень сильным и сильно его расстраивает. И он говорит:

• О, нет! Я не хочу находиться снаружи этой головы. Лучше я буду внутри. А вы говорите ему:

Он спрашивает:

–– Что?

И вы отвечаете:

• Ну, влезай между этими двумя полосами энергии.

Он пропустит через себя две сотни ватт энергии, текущей от одного виска к другому. Он в самом деле может сделать это. Очень высокие волны, очень высокая частота. Эту энергию можно заметить на Э-метре, но больше ее практически ничто не регистрирует. И, разумеется, ее может увидеть тэтан — в том числе другой тэтан.

• Пропусти еще один поток энергии вот здесь, затем влезь между ними и уничтожь его.

Первый удар практически размажет его по всему черепу и выбьет через пятки вниз. И он скажет: «Хм. Это мне не повредило» — и, после небольших уговоров, сделает это снова, и снова, и снова. И он начинает усиливать потоки энергии. И не успеете вы и глазом моргнуть, как он идет, находит выключатель... Бззззззт! Бзззззззт! Бзззззззт! Бззт! Что вы думаете? Он просто сжег лампочку или что-то в этом роде.

Он скажет: «Надо же», — а вы в это время шарите на ощупь в темноте, или вам приходится выходить из своей головы, или возвращаться в свою голову из точки, расположенной на высоте три тысячи километров, где вы на самом деле вовсе не занимались его одитингом, и вам приходится возвращаться и тыкаться на ощупь в темноте в поисках нового источника света. Ну ладно.

Что заставляет его двигаться дальше? Ваш интерес к нему может тут помочь. Ваш интерес к нему может помочь, и некоторое знание того, с чем он сталкивается, тоже может помочь.

Потому что одна из самых тяжелых задач, которую вам предстоит выполнить, состоит в том, чтобы убедить преклира двигаться дальше, дать ему достаточно «буду иметь» для того, чтобы он продолжал движение, когда он ни к чему не испытывает никакого интереса. Потому что он находится в состоянии амнезии, от его памяти ничего не осталось, у него нет ни подлинных воспоминаний, ни потенциала, у него очень мало энергии по сравнению с тем, сколько у него могло бы быть, и он из чистой скуки вернется в свою голову. Так что вам предстоит постоянная борьба за то, чтобы найти что-то, что вызывало бы у преклира хоть какой-то интерес, заставляло бы его двигаться вперед и что он ценил бы.

И не давайте преклирам все то, что и как я даю вам сейчас. Это расплющивает людей в лепешку. Я имею в виду, что иногда люди просто сидят и смотрят на вас раскрыв рты. Я даю вам информацию. Я не собираюсь уводить вас в туманные дали или поступать с вами, как Крысолов*Крысолов: герой немецкого фольклора, спас город от нашествия крыс, заманив их в реку, играя при этом на флейте; перен. человек, дающий невыполнимые обещания; лидер; человек, заманивающий в ловушку.. Я мог бы это сделать, поверьте мне — когда-то это было моей профессией.

И когда мы смотрим на все это, мы обнаруживаем, что, перемещаясь от А к В, преклир идет вслед за интересом и немного отстает от интереса. Интерес не имеет ничего общего с потоками, и он находится на более высоком уровне, чем пространство. И убежденность, и интерес находятся на более высоком уровне, чем пространство, но вы бы никогда не добились от преклира никакого движения (которое, в конце концов, привело бы к МЭСТ-вселенной), если бы не дали ему что-то, к чему он мог бы испытывать интерес.

В один прекрасный день появился кто-то, кто был всем совершенно доволен, и тут его чем-то заинтересовали. И поэтому он стал двигаться вниз. И интерес, который ему продемонстрировали, — догадываетесь, куда он вел? Он вел от двух данных до уровня g — на рисунке 1. Это тот путь, по которому его провел интерес. Это не означает, что это плохо. Просто он становился все менее и менее могущественным, менее и менее могущественным, он мог делать все меньше и меньше, и в конце концов он перестал быть ужасно заинтересованным и сказал, что у него все вызывает скуку. И не успели вы и глазом моргнуть, как он оказался вот здесь, примерно на уровне g — хомо сапиенс. И ему приходится трудно. Жизнь тяжела, ему приходится напряженно работать. У него есть всевозможные доводы и объяснения этому и так далее.

Что вы должны делать? В чем заключается ваша работа? Занимаясь тэта-клированием, вы разворачиваете трак вспять. И я повторяю, что самый лучший способ развернуть трак вспять — это отделаться от автоматизма, черт возьми. Просто продолжайте тренировать и тренировать преклира в выполнении шагов, из которых состоит «Стандартная процедура действия», пока он не начнет действовать безупречно, уверенно и все с меньшим и меньшим автоматизмом при макетировании и создании пространства — с меньшим и меньшим автоматизмом.

Когда он создает какой-то объем пространства, он не говорит: «Пространство». Он достаточно быстр, так что он на самом деле берет это пространство, он собирает его, и это реальное пространство, он его подвергает проверке и так далее, и он делает все это — щелк! — вот с такой скоростью, понимаете? У него есть кусок пространства. Какой-то другой человек входит в комнату и говорит: «А-аххх! Вакуум!» Это может доходить до такой степени. Я имею в виду, что вот тогда можно сказать, что он что-то делает.

Так вот, многие из автоматических макетов, которые создает ваш преклир, и многие из получаемых вами реакций, которые он на самом деле может контролировать, являются слишком автоматичными, чтобы играть какую-то полезную роль. Они могут быть ярко окрашенными, они могут быть какими угодно. Они, несомненно, принадлежат вашему преклиру, несомненно, он их создает. Я просто объясняю вам, что, когда ему в первый раз удается яркий макет, и тот находится вот здесь вверху — это автоматизм. У преклира в нем очень много автоматизма.

Не пытайтесь вырвать автоматизм с корнем. Просто в целом увеличивайте управление макетами, пока преклир не сможет проделывать самые невероятные вещи с ощущениями и цветами — с подобными вещами. И делать это с полной уверенностью.

У нас тут есть один преклир, который замечательно управляется с макетами — не то, чтобы они были автоматическими и создавались каким-то контуром — нет, он просто использует шаблоны, которые он автоматически производит, и вставляет их в макеты. Это его макеты — тут все в порядке. Я говорю вам, что это удачное обстоятельство, потому что если бы у вас не было того, что можно сократить, то вы не смогли бы добиться от преклира никакого продвижения вперед.

Поэтому вы... у него, наряду со всем этим, есть черное пятнышко. У него есть черное пятнышко, которое действительно его черное пятнышко. Он мог бы... оно несколько сероватое, но у него есть черное пятнышко. И он может включать его и выключать, и снова включать, и помещать его куда угодно — и, бог ты мой, это реальное черное пятнышко! И, вероятно, если бы он увеличил его и накинул на рукопись какого-нибудь радиосценариста — я не стану называть имен — то вы... если бы он действительно поработал над созданием этого черного пятнышка, то он мог бы достичь того, что этот другой чтец сказал бы: «Должно быть, я слепну. Моя рукопись только что стала черной, как чернила», понимаете? Он получает, получает реальное черное пятнышко. И тем не менее этот преклир создает очень хорошие макеты.

Так вот, это не означает, что необходимо уметь создавать настолько совершенное черное пятнышко и такую внушительную реальность, и такую внушительную бытийность, и «Я владею этим, и это мое», чтобы создать макет или чтобы приобрести некоторую уверенность в отношении макета. Преклир просто поднимается, поднимается и поднимается по шкале, приобретая немного большую уверенность, а затем внезапно достигает определенного уровня уверенности, и все. И это определенный уровень уверенности. Это... это очень высокий уровень уверенности, потому что это постепенная шкала знательности. Чем более он будет способен делать это, и чем лучше он будет способен делать это, тем сильнее он будет заинтересован. Почему? Потому что интерес — это природное свойство тэтана. Выше уровня... сразу над уровнем интереса и заинтересованности он — ничто. Он — ничто.

Так что самое важное, что преклира ведет вперед интерес. И всякий раз, когда движение останавливается и ему не интересно, о чем это говорит? Вы видите, что он внезапно теряет интерес. Это говорит о том, что он столкнулся с автоматизмом, от которого нужно избавиться. Вот и все. И для того, чтобы избавиться от этого автоматизма, вы просто заставляете преклира гораздо более усердно и с гораздо большей точностью упражняться в макетировании. И особое предпочтение отдавайте сохранению макетов — пусть преклир обеспечивает, чтобы они продолжали существовать, пусть он делает их более сложными и добавляет в них больше восприятий.

И если говорить об ощущениях, то вы же не думаете, что хоть сколько-нибудь приблизились к этой области, изучая хомо сапиенса, так ведь? У него только пятьдесят пять эмоций... простите, восприятий. Эмоций у него куда меньше — у него только пять или шесть полноценных эмоций, максимум восемь — доминирующих, таких, которые можно легко ощутить.

Ощущения — это обширная тема, и эта тема аналогична теме интереса, и ощущения наряду с эстетикой охватывают более высокие диапазоны волн, чем любые другие типы потоков. И ощущение само по себе может, по-видимому, быть выше уровня потоков.

Так что вы реабилитируете ощущения, и продолжаете реабилитировать ощущения, и вы находите где-то в самом начале трака и избавляетесь от этого автоматизма — использования МЭСТ-тела для того, чтобы оно подготавливало для нас все ощущения. И как вы делаете это? Вы заставляете его ощущать эмоции из макетов. Я говорил вам об этом упражнении в начале этих лекций — эмоции, которые идут от макетов. И вы получаете... вы берете эмоции с нижней части шкалы, с верхней части шкалы до тех пор, пока преклир не сможет произвольно изменять эмоции в любом макете и заново воспринимать их, пока он не сможет изменять любое... ощущение от вещи, которую он видит где-либо поблизости от себя. И затем вы создаете макеты, которые содержат наисильнейшие ощущения, соответствующие самому высокому уровню.

Сначала вы ведете его к открытию, что он может получать ощущения от МЭСТ-вселенной напрямую и что это он может делать лучше, чем от себя... от своего тела... он может делать это напрямую. И когда он будет делать это напрямую, вы увидите, что он внезапно воодушевляется. Ему, на самом деле, не нужно тело. Он больше не зависит от него.

Ведь ощущения и интерес — это уровни. Если преклир не может испытывать ощущений, он не может испытывать интереса. Эти две вещи взаимосвязаны. И они поднимаются до самого верха шкалы.

И вот как вы приводите человека к состоянию оперирующего тэтана: вы обеспечиваете, что он может испытывать все эти эмоции и ощущения, сначала получая их от самой МЭСТ-вселенной, и (чтобы сделать его оперирующим тэтаном) от макетов, которые намного более реальны, которые ВЕСЬМА ДЕЙСТВИТЕЛЬНЫ и которые обладают БОЛЬШЕЙ СТЕПЕНЬЮ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ, чем… догадайтесь, что? Чем предметы МЭСТ-вселенной. И это включает любые ощущения, какие могут прийти вам на ум, включая вкус перца.

И если вы можете делать это, то вы ведете своего преклира прямо ВВЕРХ по шкале, и он всегда может усложнять вещи. Но по мере того, как он все выше и выше поднимается к состоянию оперирующего тэтана, все для него становится более простым, более прекрасным, более интересным, более интенсивным, более сконцентрированным, более способным. И его ведет к этому состоянию интерес, а главным в интересе является ощущение.

Это не означает, что вы пытаетесь превратить его просто в нечто, испытывающее жажду ощущений, — ведь без определенного количества ощущений человек даже не осознает, что он жив. И для того, чтобы этот тэтан осознавал, что он жив, он должен быть способен, проходя по улице, ощутить запах всех фруктов во фруктовой палатке, когда он проходит мимо нее.

Вы когда-нибудь видели собаку... вы когда-нибудь видели пса, которого хозяева взяли в поездку: его нос высовывается из окна, и он: «Нюх-нюх-нюх-нюх, ха, нюх-нюх-нюх, аха, аха, аха — ух ты! Коровы!» Он говорит: «Коровы и... и... и ей-богу, посмотрите на этот амбар! Амбар полон... и тут прошла кошка и...» Бог ты мой, как ему интересно!

Знаете ли вы, что человек практически утратил эту способность? Речь не о том, что он должен следовать примеру собаки, но тэтан может пройти мимо фруктовой палатки и получить ощущения от каждого фрукта, который в ней есть. И фрукт — это нечто большее, чем ощущение запаха или вкуса: ощущений десятки.

А еще существуют такие ощущения: вы приходите в библиотеку и чувствуете, что все читатели делали с книгами и о чем они думали, когда читали их, — это гораздо более интересно, чем читать книги. В книгах ничего нет.

Так что у вас в арсенале имеются самые разнообразные приемы, и я надеюсь, что вы это понимаете. Путь к ощущению, путь к интересу — это путь от автоматизма и в направлении способности получать все ощущения от тех вещей, которые человек сам создал, и при этом больше ощущений, чем он когда-либо мог получить в МЭСТ-вселенной. И на одном уровне шкалы тонов... когда вы только начинаете работу над этим, когда ваш преклир только начинает работу над этим, он довольно-таки слеп в отношении всего этого. Он не знает, насколько яркой, насколько интересной может быть даже эта МЭСТ-вселенная, и он просто держится подальше от нее.

Но он поднимается до такого интереса, на фоне которого бледнеют моменты самого большого интереса, которые испытывает ребенок.

Я часто говорил о возвращении того ощущения, которое вы испытывали, проснувшись рано утром: солнце было яркое, и оно только-только всходило, и все на земле было покрыто капельками росы, и вы были маленьким ребенком; вы выглянули на двор и увидели новый день. И вы, разумеется, хотите вернуть себе это ощущение. Сегодня мы можем сделать это, и довольно легко. Просто используйте «Стандартную процедуру действия», выпуск 5. И помните, что мы не должны позволять нашему преклиру расслабляться или снизить темп, поскольку он выполняет действия чересчур автоматически. Вырвите его из этого состояния и подтолкните его вверх по шкале.

Вы думаете, что этим можно пресытиться? Нет. Лишь когда человек снова окажется в рутинной колее автоматизма, лишь тогда его интерес окажется недостаточно сильным, чтобы удерживать его постоянное внимание.

Спасибо.