This is the third lecture of the afternoon, December the 10th. I wonder if you’ve all recovered from have and uh… agree and… and so on. It just shows you the liability of flows, and if flows have an enormous importance to an individual, he will fall, of course, into this horrible uh… track; he… he… that’s a trap. Uh… you’ve agreed to flows, then you’ve agreed that flows are dangerous.

Have you ever protested to anybody that their talk to you was destructive to you? That’s all; you’ve said at that moment, „A flow can destroy me.“ Why don’t you just change that postulate right now?

By the way, who did you have to convince that you were working, not playing? You see, you agreed that there was such a thing as work.

These things don’t creep up on you in the night, by the way, and slide in sideways by telepathy and all of that sort of thing. You have to say good and loud, „I agree that…“ and you say it in various ways, such as: „Oh, that is terribly destructive and that’s very dangerous to me.“ Or „I am going to destroy you and you need to be punished.“ Or „Pain is a terrible and horrible thing, because look what you’re doing to me with pain,“ which is the same thing as „You’ve got to obey the rules, and if you don’t obey the rules I’m going to apply pain to you.“ Pain you wanted, oh boy, pain was valuable.

В технике 88 вы найдете довольно подробное изложение поведения потоков в целом, некоторые дополнительные данные по этому поводу — в технике 80. Вы найдете много материала на эту тему. Нет никаких причин, по которым я должен останавливаться на этом снова и раскладывать это по полочкам; но мне, вероятно, следует быстро пройтись по этому материалу.

How… what… what do you do? You’ve got this game you’re trying to play and this guy keeps rushing in and saying, „We’ve just uh… we’ve just got all this upset and we’ve got these uh… changed this whole thing around,“ you know, like me changing techniques, uh… „and… and you’re not playing according to the rules.“ Well, the only reason you really didn’t have any… protest too much when I was changing techniques is I was just learning more rules that already existed. So that wasn’t changing the rules, although to some people who didn’t know we were tracking rules, that appeared to be a violation of the rules. They were used to dealing with mock-ups. The rules were so sacred and so deeply hidden and so terribly desirable, and they had to agree with ‘em so thoroughly that you were supposed to operate as far from the actual rules as you could operate. And when you start moving in on the rules…

Когда мы говорим «поток», мы имеем в виду изменение положения частицы в пространстве. Вот и все, что представляет собой поток. Скорость, с которой происходит это изменение, в значительной мере зависит от того, как частица соотносится с пространством. Как вы хорошо знаете, невозможно за короткое время изменить местоположение большой частицы в маленьком пространстве, поскольку большая частица в маленьком пространстве является растяжением самого времени.

By the way, I’ve seen people in audiences and students, and so forth all of a sudden jump and their eyes get kind of pop-eyed and the horrible feeling comes over them, „My God, he knows!“ And that’s very interesting when you get all of this added up and squared around, that the rules are so important.

Этой большой частицей может быть Вулворс билдинг*«Вулворс Билдинг»: 55-этажный (238 м) небоскреб, построенный в Нью-Йорке в 1913 году. или Эмпайр стэйт билдинг*«Эмпайр стейт билдинг»: небоскреб в Нью-Йорке, построен 1931 году, высота около 380 м, 102 этажа. Небоскреб получил такое название потому, что штат Нью-Йорк называли также «эмпайр стейт», что означает «имперский штат».; вы можете рассматривать каждое как составную частицу — объект. Не следует беспокоиться о названиях... будь частица размером с атом или размером с электрон. Нас не интересует размер частицы, нас интересует только то, насколько большой вы ее считаете.

The rules were important only because you had to protect your postulates after you made your postulates; and the reason you had to protect your postulates after you made your postulates, you wanted to have what you had had. And uh… it made for randomity and you went down the line a little further, and you had to protect the thing that you had protected with postulates and protect your right to make postulates. (By that time you were kind of getting dim on the subject of making a postulate.)

Вы думаете, что Эмпайр стэйт билдинг представляет собой в пространстве большую частицу. Теоретически, вы могли бы создать хороший, быстрый поток небоскребов Эмпайр стэйт билдинг, изменяющих местоположение в пространстве.

And then somebody came along and changed the rules on you, and said, „Look, dogs hereinafter walk in the sky and uh… birds uniformly are found in little burroughs underground.“ Uh-uh… And he said, „Therefore, because I do this, then all of your dogs are going up in the sky, and there they go.“

Или же у вас мог бы быть быстрый-пребыстрый поток... понимаете, частица... с каким представлением о взаимосвязи вы согласились? Это относительный... относительный размер. Вы думаете, что вы вот такой большой. И поэтому вы думаете, что такой-то объект настолько большой. Вы думаете, что вы способны поднять груз весом пятьсот граммов или пять килограммов, а некоторые люди способны поднять груз даже весом в шесть килограммов. И вы говорите: «Следовательно, это относительно легкие предметы; но предметы весом в сто килограмм, двести пятьдесят килограмм, пятьсот килограмм относительно тяжелые». Вы не говорите о том, насколько что-то легкое или тяжелое, вы даже не говорите о воздействии на эти предметы силы гравитации. Вы говорите: «Таково мое представление о том, с чем я могу справиться». Если бы у вас было представление о том, что сто тысяч тонн — это легкий карманный вес, то, конечно, у вас должно было бы иметься довольно большое пространство, и вы должны были бы представлять себя довольно большим... и, разумеется, вы могли бы использовать это как карманную безделушку. Вы могли бы положить эту планету в карман своего жилета... действительно, если бы ваше представление о размере...

You say, „Oh, my dogs! My poor, precious dogs! Why it took me… it took me microseconds to make those dogs and I’ve become terribly fond of them, because every time I put an emotion on them of fondness and loyalty and cheerfulness and… and helpfulness, I feel it right back. And they’re very good for that sort of thing. They’re so soothing to my nerves.“ And there went your dogs.

Следовательно, мы могли бы сказать… что вот поток частиц, и каждая частица в нем размером с Юпитер, и этот небольшой поток легких частиц несется с огромной скоростью. И мы бы продолжили говорить об этом. Возможно, если бы мы были в какой-нибудь другой вселенной, мы бы так и говорили. Мы бы говорили: «Есть небольшое местечко, называющееся “МЭСТ-вселенная”. Можно иногда туда заглянуть. Но для этого вам придется как бы опуститься на одно колено, и тогда вы увидите смутный отблеск звезд».

And you said, „Listen, fellow. Did you ever hear about a rule that had to do with pain?“

Нет никаких причин, по которым у вас лично не могло бы быть такой точки зрения. Понимаете, нет ничего, что мешало бы вам иметь такую точку зрения. Вы проходите эти техники и приобретаете примерно такую точку зрения.

And he said, „Uh… what’s pain?“

Однажды у вас в хлопьях оказалась какая-то соринка... вы в своей вселенной решили поесть хлопьев или чего-то такого, так что вы можете почитать надписи на коробках. И у вас там оказалась эта соринка. Вот эта соринка, вы ее берете, вы не знаете, как она туда попала, стряхиваете ее на пол и наступаете на нее. Это была МЭСТ-вселенная!

„Oh,“ you… you say, „it’s another sensation, of course.“

У человека в связи с этим могут быть очень забавные идеи. Человек может взять и начать считать себя вот таким маленьким... О-хо-хо, именно это они и пытаются сделать! О, это механизм контроля, превосходящий все другие механизмы контроля. Вас заставляют очень упорно думать, что вы, должно быть, совершенно незначительны, раз ползаете по поверхности очень маленькой планеты, которая вертится вокруг очень маленького солнца в одной из небольших галактик, думать обо всех этих галактиках и так далее; о том, что ваша бесконечная малость практически непостижимо мала, и это говорит вам, что ваша сила непостижимо мала, и, следовательно, вы раб. Вы не можете сбросить свои цепи, потому что, исходя из этого, они бесконечно тяжелы, понимаете? Это вопрос величины.

And the fellow says, „A sensation? Gee… You mean there’s good sensations, too, like I haven’t heard about?“

Если бы я день за днем разговаривал с вами таким вот образом, то вы... это лишь идея о том, какое влияние оказывает соотношение размеров... «Пожалуйста, придите в контакт с вашим телом примерно в районе Филадельфии, когда слушаете эти лекции. И проявляйте большую осторожность в отношении ферм... не наступайте здесь ни на какие фермы, потому что мы не хотим сумятицы в этом маленьком местечке» — и так далее. И если бы мы продолжали разговаривать так, словно вы являетесь гигантами, которые идут по сельской местности, держа молнию в каждой руке, — знаете, уже одно это... уже одно это помогло бы вам получить некоторое представление о величине.

„Oh, yeah. This is a very good sensation.“

Величина, главным образом, определяется тем, что вы хотите делать. Понимаете, это очень глупо... я хочу сказать, что ваш размер зависит от того, что вы хотите делать. Понимаете, это очень просто. Если вы хотите ходить здесь и класть мелочь на прилавок бакалейной лавки, то вам не нужно быть больше, чем бакалейная лавка. А если вы хотите летать и толкать планеты, создавать и разрушать их, и так далее, то вам нужно быть не меньше, чем планета. Человек, который начал бы управлять Землей, конечно же, не существовал бы, вероятно, в пространстве Земли. Он был бы слишком велик. Он не находился бы где-нибудь между Землей и Луной. Его бы там просто не было. Он существовал бы в собственном пространстве, имеющем совпадающую точку, через которую велись бы атаки или осуществлялось бы общение.

„Now, I tell you, there you’re standing there in this body you’ve got there; this is a beautiful mock-up. This beautiful body, and so forth, actually has the ability to have sensations, doesn’t it?“ You could prove everything by logics, and… „It has the capacity to feel sensation; isn’t that true? And it has an unlimited capacity to feel sensation.“

Как можно оказаться в собственном пространстве и как можно оказаться в пространстве Земли? Вы сидите посреди собственных якорных точек, вы не сидите посреди якорных точек Земли. Во-первых, если бы вы следили за перемещением Земли, используя ее якорные точки, то это бы создавало слишком сильную путаницу; гораздо легче следить за перемещением Земли, пользуясь собственными якорными точками.

„Why, sure it does,“ he says. „That’s the way I mocked it up.“

Вы, вероятно, могли бы поместить Землю в центр чего-то еще и, как ни странно это звучит, дать ей ваши собственные якорные точки и заставить ее принять их, и тогда она стала бы частью вашей собственной вселенной. Хотите знать, как была захвачена ваша вселенная? Кто-то дал ей якорную точку... сделал ей большой подарок в виде красивой, большой, блестящей якорной точки. Он сказал: «Послушай. Твои измерения могут уменьшиться, твои измерения могут увеличиться. Разве не интересно то, что ты можешь делать с помощью этих двух якорных точек? Сделай так, чтобы твои собственные якорные точки совпали с якорными точками нашей вселенной, и тогда обе эти вселенные можно будет видеть одновременно, и все будет в порядке». И внезапно произошла небольшая вспышка, что-то громыхнуло, и ваши собственные якорные точки и их точки полностью совпали; но ваша вселенная не была построена таким образом, чтобы выдержать это. С тех пор вы постоянно бродите и задаетесь вопросом: «Что же произошло с моей вселенной? Она где-то здесь».

„All right. Now, if it has the unlimited ability to feel sensation, then it can feel any sensation; isn’t that true?“ „Yeah.“ You say, „All right. Then it could feel pain, couldn’t it?“ „Well, sure – what’s pain?“

Искать эту вселенную — самая что ни на есть большая глупость, поскольку вы можете создать ее снова без каких бы то ни было трудностей. И чтобы вы могли потерять вселенную, у вас должна была возникнуть идея, что вы можете потерять что-то и будете не в состоянии создать это вновь. Вы можете потерять что-либо только в том случае, если у вас возникнет идея, что вы не сможете создать это снова.

And you say, „Now, look. A pain has to do with attention units and various flows and so forth going this way and that way, right away, see?“ And the fellow says, „How?“ And you say, „Look. I’ll show you.“ Uh… „Okay,“ he says.

Вы хотите знать, где находится ваша бабушка. «Она умерла». Нет, это не так. Она просто потеряла прежние якорные точки. Когда-то у вас и у нее были одни и те же якорные точки. Теперь у вас нет тех же самых якорных точек. Она получила какой-то другой набор якорных точек. Но, поскольку вы находитесь в МЭСТ-вселенной, вы испытываете значительное затруднение с тем, чтобы совместить свои якорные точки с ее, поскольку для этого вам, вероятно, пришлось бы найти якорные точки МЭСТ-вселенной, находящиеся рядом с ней. Это колоссальное ограничение.

So you got the attention units going this way and that way and he didn’t jump very bad. And you say, „You see. You can’t feel pain.“ „I can too,“ he says. „I can feel anything.“ „Well, you can’t either. You can’t feel pain. You didn’t jump.“ And he says, guy says, „I can jump.“

Если бы вы могли просто найти бабушку... которая сейчас, вероятно, маленькая девочка с косичками... вы могли бы найти бабушку, просто проникая во все вокруг. Вы просто осматриваетесь, выясняете, какая длина волны у бабушки, и, вероятно, в конце концов вы обнаружите ее. Она проживает в Восточном Поданке, или в Северном Кеокуке, или где-то еще, и она маленькая девочка, и она думает так-то и так-то.

And you say, „All right. The next time I do this, next time I do this, let’s make sure; let’t prove that that body can actually feel pain.“ It could; he jumped.

Вероятно, вы могли бы поговорить с ней, как только вам удалось бы добиться, чтобы ваши якорные точки в некоторой степени совпадали с ее якорными точками. Но если вы существуете во времени вашей собственной вселенной, то вы могли бы бросить ей пару якорных точек и просто сделать так, чтобы она приняла эти две якорные точки, и тогда вы смогли бы поговорить с ней. Это, вероятно, сильно обеспокоило бы ее родителей, они бы подумали, что она общается с каким-то духом или с чем-то там еще.

He said, „Isn’t that an interesting game.“ So he went down the line and instead of changing people’s dogs, he went down the line. And started to prove to people that they could feel pain.

С каким-то духом? Это был бы саентологический одитор, у него офис на Парк-авеню или где-то там еще. Вот и все. Все в действительности очень просто, когда вы беретесь за это.

And the motto of this universe could be, amongst all other mottos that it has, „Prove it.“ Every time you can prove it, then… then there’s a difference between rightness and wrongness, you see, and a fellow can be uh… disqualified if he doesn’t uh… Well, of course there’s no disqualification except to demonstrate to him his stupidity. And you demonstrate to him his stupidity by making him being proud of being gullible. So, if he was very proud of being gullible, then he could da… demonstrate it to him that he was stupid. But then he’d decide not to be stupid by accepting your agreement and agreeing to it. And then you could have pain. Boy, was that valuable! And after that you pulled your dogs down out of the ceiling. And he went around… all around the neighborhood, you know, around the various other little patches of this or that that existed, and proved to everybody. And the next time somebody came back, you say, „I’m gonna hurt you, if you leave those… if you don’t leave those dogs alone.“

Приняв якорные точки МЭСТ-вселенной, вы задаетесь вопросом, что же произошло с вашими воспоминаниями. Конечно, вы готовы видеть лишь те воспоминания, которыми снабжает вас МЭСТ-вселенная, если принимаете якорные точки только МЭСТ-вселенной. Хе! Понимаете? Понимаете, в чем заключается этот замечательный небольшой фокус?

„Oh, don’t do that,“ he says. „Don’t do that. I’m not disobeying the rules.“

МЭСТ-вселенная говорит: «Послушай. Вот кое-какие якорные точки, и мы дадим тебе этот МЭСТ...» О, это просто восхитительно, как она стремится вам что-то дать. Она говорит: «Я дам тебе эти якорные точки», и тогда... И что бы вы думали? Вы никак не можете вспомнить, что было всего лишь несколько лет тому назад... главным образом потому, что вы не знаете, где вы тогда были.

And he didn’t care, and so you say, „All right. I… all right.“ And then he’ll treacherously make your dogs go and walk up in the sky anyhow.

Было ли с вами такое, что вы находились во дворе церкви или проходили мимо какого-нибудь общественного здания или чего-то в этом роде и у вас вдруг возникало странное чувство: «Знаете, я был здесь раньше. Я ходил по этой дороге раньше, я делал это раньше. Я находился здесь раньше. Я могу поклясться, что знаю, что прямо за поворотом находится дом... если повернуть туда, то там находится то-то и то-то». Конечно, вам не позволяют думать так, потому что вам не дали эти якорные точки.

And you’ll say, „Damn these people and these dogs! I mean, they… they just keep… won’t leave my dogs alone!“ So you blow his head off, and he has to go to all the trouble of mocking up a new head, but he felt pain when he did it.

Если бы вы просто поискали в округе и нашли бы что-то, что выглядело бы знакомым вне всякого сомнения, то вся ваша прошлая жизнь... та жизнь... встала бы у вас перед глазами — вуух! Ведь для этого требуются якорные точки МЭСТ-вселенной. У вас нет якорных точек, и поэтому, с вашей точки зрения, ваши факсимиле просто нигде не находятся. Как вы можете воспринять что-то, чего нигде нет? Поскольку МЭСТ-вселенная дала вам свои якорные точки, то, чтобы иметь полную реальность, вам необходимо восстановить эти якорные точки.

And he says, „Yes, you see, I’m really in this game, because you see, I arrived.“

Что такое «реальность»? Вот первое, что вы могли бы сказать о реальности:

Now, one of the… it’s gotten to a point where one of the tests of being human is: Can one feel pain? That’s right; that’s right. One of the tests of being human is can he feel pain. One of the things that really worries people… you’ll get people walk into hospitals, doctor comes in and says, „Now, let’s see. What is your ability, what’s your sensitivity in various areas of the body? All right, let’s…“ Sticks you with pins and so forth, and s… all of a sudden, he finds a place where you don’t feel any pain. Feels an area in the back; there’s usually an area in the back that does. He thinks this is unusual; he only finds it in practically every patient he tests.

«Существует ли согласие с этим в МЭСТ-вселенной?» Но давайте дадим «реальности» дефиницию получше, чуть более хорошее определение, такое, которое вы примете. Это еще не окончательная дефиниция «реальности», но вы примете ее: «Что я могу воспринимать четко?» Задавая вопрос «Что я могу воспринимать четко?», вы спрашиваете: «Какова ваша реальность? Какова моя реальность, ля-ля-ля?» Для этого нет совершенно никакого основания, но вы говорите: «Эта вещь реальна, потому что я могу воспринимать ее четко. Или потому, что она моя». На самом деле все эти вещи можно отнести к категории реальности.

But uh… he… he says, he’s carrying the mission right along, boy; he’s doing that good. And uh… he says uh… „Oh, that’s an anesthesed area.“

Однако мы сузили значение слова «реальность» до значения «МЭСТ-вселенная» и... но это нам мало что дает, поскольку МЭСТ-вселенная насквозь прогнила. Она липкая от замешательства, она насквозь пропитана им. Но вот несколько лучшая дефиниция «реальности»: «Что я могу воспринимать четко?» И это просто пояснительная дефиниция... она более понятная.

And the fellow says, „I’ve got an anesthesed area; I can’t feel pain in it.“ So he thinks if he can’t feel pain, he can’t feel anything. Naturally, he wants to feel sensation, so he has to feel pain, too, so let’s get that area alive! That’s the thing to do.

Итак, когда вы получаете свои якорные точки, вы можете просмотреть эти факсимиле и выяснить, какие якорные точки у вас должны быть. Но не пытайтесь найти якорные точки в факсимиле, не будьте идиотами! Не делайте этого! Там их нет. Как может быть якорная точка в факсимиле? В факсимиле не может быть якорных точек, там есть лишь картинки якорных точек. Но если у вас нет якорных точек, к которым можно было бы привязаться, то вы не думаете, что это факсимиле принадлежит вам, что оно ваше. В таком случае вы не чувствуете, что вы «помните это» — в кавычках — потому что вы не обладаете знанием; вы увидели картинку якорной точки, и все же у вас нет якорной точки. Если бы вы нашли якорную точку, то вся та жизнь — вжих-бумс! — и полностью оказалась бы в поле вашего зрения. Якорную точку вам дала МЭСТ-вселенная.

And sure enough, the track of agreement dictates that law. When a person is below 4.0, if he he can’t feel pain, he can’t feel anything. If he can’t feel pleasure, he can’t feel pain. If he can feel pleasure, he feels pain. You get the identification between those two waves and two ideas and two agreements? Shouldn’t be identified at all. A fellow should be able to go out and feel unlimited quantities of endless pleasure without ever once feeling a slightest twinge of pain. Why, there’s no reason why he couldn’t! It is… there is no such thing as the Emersonian Law of Compensation, fortunately for us all! A-uh!

Как исправить это состояние и как вспомнить прошлые жизни? Ну, я могу прочитать вам очень длинный трактат на эту тему. Ну и что? Все это не имеет ни малейшего значения. Действовать нужно в Настоящем и в Будущем. Действовать нужно в настоящем и в будущем — «Обладаю и Буду обладать»... а не «обладал». У вас этого больше нет. Ладно, у вас этого больше нет.

These guys that go around and try to make up new agreements in… in the substance of… saying „No, look. It all works out for the best in this best of all possible universes, and it’s all for the best in this best of all possible universes,“ didn’t know about agree and have and not… and disagree and not have, simultaneously. They just didn’t know about that, they didn’t see lying right underfoot the dirtiest little trap that ever existed, because this all pulls the whole thing into a mass, and is designed to make a solid object. All of that contradictory flow business winds up as a solid object.

Вы думаете, что там содержится много опыта, много мыслей, много того, много сего, и так далее. И вы направляетесь назад, откапываете одну из прошлых жизней. И вот:

So, as your preclear grows older and older and older, you have a harder and harder time running incidents on him. It just gets almost impossible with a very old person to run a single incident. You just take the case and you start to run this single incident, and the bulk of the cases that you try this on, they just can’t do it; they’re solid.

«Так, посмотрим, как я... как... так... то, как следует огибать мыс Хаттерас, на странице 72 или 73? Посмотрим, это на странице 72 или же на странице?..» Хорошие, важные данные по описанию берегов, которое было опубликовано пару сотен лет тому назад, после того как песчаные отмели... и песчаные отмели с тех пор изменились, и так далее. Итак, вы гадаете: «Страница 72, страница 73...» Это издание уже больше не публикуется. В любом случае оно вам сейчас уже не потребовалось бы.

What you should do, you see, is work on space and work on reversing the cycle of action till you get ‘em up curve a little bit, and all of a sudden all this loosens up. It doesn’t matter much how old they are; you can do this.

Либо вы размышляете: «Дадут ли мне зарплату в эту субботу?» или «Верна ли она мне?» И, разумеется, это не важно, заплатили ли вам в ту субботу, а что касается «Верна ли она мне?» — конечно, нет!

But it takes a little more time. But the identification level, it’ll come down to a solid object. If you can feel pleasure you can feel pain. And if you didn’t have pain, you’d have no contrast so that you could feel pleasure. What the hell do you need a contrast for so you can feel pleasure?

Но это любопытные вещи, и они забавляют, и они представляют большой интерес; и, когда преклир не может управлять силой и устанавливать собственные якорные точки, эти вещи очень аберрируют. Вот почему они важны. Но сами по себе они неважны, они неважны как факсимиле, они важны просто потому, что они имеют власть над преклиром.

I sure know when I’m feeling pleasure. It happens to be utterly true that when you are in horrible condition, your GE is all worn out and your body’s all drooping and you’ve been doing something for a long time and… and something like that, that any comfort and so forth is about eight times as welcome. You’re about 20 times as… as thirsty for a pleasure, because it’s been so long since you’ve had one. That’s all. And the reason for that is… is because you know that’s true.

Человек ходит... хромает, хромает, хромает, хромает... и вы говорите: «Господи! Почему этот парень не может ходить нормально?» Хромает, хромает, хромает, хромает. С ним все в порядке, он был у всех докторов, и все доктора сказали, что с ним все в порядке, и все согласились. Черта с два у него все в порядке! У него факсимиле примерно двухсотлетней давности. Это было где-нибудь на Ниле или где-нибудь еще: охотники за головами или кто-то еще, «Нильчане» напали на него и отрезали ему ногу.

And… and the actuality is, the… the fellow has a jaded appetite. Oh, I don’t know; he’d been running around the stewpots and… and helling around and raising the devil and with sensation and all that sort of thing he finally got to a point where, well, and everything jaded, bored, so on. He had nothing left to live for, really. Oh, boy. Think of the number of moralists that have been hanging on that guy’s shoulders saying, „If you drink, you are going to get a hobnailed kidney.“ I would love to have somebody show me a hobnailed kidney sometime; I’d use it to fix my boots with for my mountain climbing.

Это привело к включению того печального обстоятельства, что он однажды позабавился, отрезав ногу весталке*Весталка: в Древнем Риме: девственная жрица Весты - богини домашнего очага, хранительница огня в храме.. И внезапно эти старые образы силы воздействуют на него, потому что он знает, что не может справляться с силой, и знает, что сила существует. Поскольку он знает эти две вещи наверняка, они, конечно же, могут оказывать на него влияние; и, поскольку он пользуется телом, которое ему дано, а не телом, которое он создал, что угодно может оказывать влияние на это тело... ведь он его украл, не так ли?

But uh… uh… he says, „You shouldn’t hell around and have a good time with women, because that’s scarcity; it’s all got to be scarcity, and it has… if there’s no scarcity, I can’t sell it to you.“ I didn’t mean that in relationship to women. Uh… I was talking about… about anything in the MEST universe. If something has no scarcity, the law of supply and demand (which is a law, really is a law; it’s a law that works for anybody that has anything to sell) uh… he enforces that law. The law of supply and demand.

Кстати, вам нужно найти одного из этих юных преклиров, которые ходят от одного члена семьи к другому и говорят: «Прости меня», обходят всю семью: «Прости меня. Прости меня... извини меня. Прости меня за то, что я живу. Да, я сделаю что угодно, насколько бы иррациональным это ни было. Прости меня. Да. Могу ли я что-нибудь сделать для тебя? О, пожалуйста, ходи по мне, я валяюсь прямо под ногами». И он ходит от одного члена семьи к другому, и вы думаете: «О, господи! Что с ним не так?»

He says, „Now, look. You’ve got to have a demand, and the reason you’ve got to have a demand is not because you have to have a demand but because I have to supply it.“ So any time you have a demand to supply, you’ve got to sell the idea in reverse that there’s gonna be a demand for it. You can actually go into advertising and logic and everything else and tell people, and there isn’t a real good, big, observable demand. Really, even… even advertising done by J. Walter Thompson uh… would possib… wouldn’t… wouldn’t possibly sell a product.

Что ж, здесь есть два момента. О первом из них я расскажу через минутку, и он связан с линиями потоков общения и линиями потоков в целом; а второй состоит в том, что он украл это тело. Существует инцидент, известный как «Захват тела»; он имеет место при рождении, и вы проходите его путем создания макета, в котором захватывают младенцев. Просто смакетируйте младенца, и затем пусть /пк/ его схватит и поместит в другое место. И затем смакетируйте младенца, и пусть он его схватит. А затем пусть хватает младенец и так далее. И перемещайте этого младенца повсюду, и превратите его в младенца обезьяны, в младенца жирафа, в младенца зонтика, в младенца танка. А потом снова превратите его в младенца. И у парня возникнут самые странные ощущения. Он начнет испытывать соматику, которая заставляет его с хрустом продираться через материю, когда он охватил этого младенца и захватил его левую руку, его правую руку — до, во время или после рождения — и шмяк! — отфутболил ГС от механизма управления телом, или вышиб из тела что-то еще, что стояло на пути этого тэтана. Это происходило с преклирами, понимаете, происходило с тэтанами... у них было тело младенца, а затем им кто-то хорошенько врезал... шмяк, и вот они вы!

Actually advertising, trying to advertise these demands into shape, has only a small degree of success. The law of supply and demand is based on the law of scarcity, and if you want to settle supply and demand, whether it has to do with the inflation-deflation of money, all of these various principles and so forth, you could break down the whole field of economics very easily. Economics is not a serious study; it’s a rather humorous study. You start looking at inflation: Why do you have inflation? You have inflation because there’s too much money and too few things to buy. Too much scarcity, in other words. And when you have deflation, that is when you have too many things to buy and not enough money to buy ‘em with. That’s interesting, isn’t it?

И вы обходите всю семью, и вы чертовски хорошо знаете, что вы не их ребенок. И вы говорите: «Простите меня, простите меня. Извините, что я украл ребенка»... и затем эти ужасные, трогательные истории о том, как с младенцами происходят различные вещи, и о том, как их крадут, и так далее... эти чрезвычайно трогательные рассказы, которые вы читаете, и которые вызывают у вас такую печаль. О потерянном маленьком сироте и тому подобных вещах, о потерянном ребенке. И, о боже, вы испытываете более сильное задабривание, чем... вы думаете, вы испытываете благодарность к этой семье? Вы не испытываете благодарности. Вы как бы говорите: «Господи, если я буду достаточно кроток, мягок и мил и если я буду вести себя так, как должен вести себя ребенок по их представлению, то они никогда не заподозрят, что я украл их ребенка». Это «Захват тела»... такой вот инцидент.

When I think of old FDR and Harry Hopkins and his aide Stalin and… that wasn’t on that staff. Uh… Harry Hopkins was in Moscow, that’s right, I made an error. Uh… and they… they get all this, and we’ve got to boondoggle and we’ve got to… got to put everybody on relief and then fix ‘em up when they’re on relief so they can’t work for themselves, and as long as they’re on relief, they’re… got to be complete slaves to the government so they won’t work, and… and uh… let’s take away all the self-respect we can take away and then not give him anything, and then tell him the thing to do is to be taken care of. Now, let’s see. Freedom from, that’s a new idea. We’ll give him freedom from everything.

Это имеет отношение к тому, как вы приобретаете воспоминания. Всякий раз, когда вам дают что-то и в той или иной степени продолжают удерживать то, что вам дали, у вас возникают неприятности. Так что если вы хотите вновь заполучить все якорные точки, которые у вас были в прошлом, то вам самим нужно будет создавать более хорошие якорные точки, и тогда вы сможете вернуть якорные точки прошлого.

And uh… they go along the line… they created practically a socialist state ahead of its time. The US was no more right to be a welfare state – it just wasn’t. And so they dreamed up all these horrible pump-priming things, and so on. The truth of the matter was, there were too many goods and there was too little money with which to buy them.

Почему? На самом деле вы могли бы достичь любой части вселенной и проникнуть в нее до такой степени, что старые якорные точки МЭСТ-вселенной появились бы в поле вашего зрения. Однако какую же колоссальную уверенность вам необходимо иметь, чтобы, соперничая с якорными точками МЭСТ-вселенной, выдвинуть свои и чтобы ваши якорные точки вдруг возобладали над якорными точками МЭСТ-вселенной. Все эти воспоминания вернулись бы к вам, все эти прошлые жизни вернулись бы к вам. Они бы вернулись к вам не как кучка факсимиле, а так, как и положено воспоминаниям, — благодаря тому, что вы проникаете повсюду, или благодаря двойному обладанию.

Of course, don’t let anybody on over on Wall Street hear that.

Вы можете проникнуть в какую-либо область и узнать, что вы сделали там. В какой-то мере вы до сих пор там. Человек — это совокупность его собственного опыта, но это не значит, что человек — это... должен испытывать на себе воздействие всей той силы, которая накопилась во время получения им опыта и ощущений. Человек — это совокупность опыта. Но он может знать, понимаете, не нося с собой факсимиле.

‘Cause, you see, the way you have to create money, that’s pretty arduous. Somebody on Wall Street gets a… has a big ledger, and that has to do with the Federal Reserve Bank, which is a private company which prints all of your money, because it says in the Constitution only the US can print money. By the way, are those… those two statements disconnected? Well, they shouldn’t be. It’s all a legal country, and it’s in the MEST universe; it all goes right into and travels in agreement perfectly, all of the way along the line. Everything works out in this best of all possible worlds.

У тэтана есть высший уровень знательности, который не имеет никакого отношения к факсимиле. Все происходит в результате проникновения и уподобления. Он может проникать во время. На самом деле он может путешествовать по траку времени пятью способами. Это правда. Я хочу сказать, это достаточно неправдоподобно. Он может путешествовать по траку времени пятью способами. И вы часто удивляетесь, почему некоторые преклиры выглядят довольно странно, делая то, что делают. Они применяют один из этих пяти способов. Посмотрим, смогу ли я вспомнить их сходу. Это относительно неважно, но я просто кратко опишу их вам.

That’s a fact. It says in the Constitution that only the US can create money, and your money is printed by a private company known as the Federal Reserve Bank. That’s not a US institution. The US owns some stock in it, that’s about all.

Во-первых, факсимиле... трак времени как бы нанесен на карту, размечен, описан и очерчен при помощи факсимиле — картинок, записанных человеком на траке. Кроме того, есть трак области, в которой он находится; то есть вы можете вернуться в эту комнату, в это место на планете и по-тэтански просто просканировать этот трак. Вы можете, например, взять эту комнату в момент, когда она только что была построена, и пройти вплоть до того дня, когда она будет разрушена. Вы можете просканировать весь этот трак... прошлый, настоящий и будущий. Вы можете взглянуть на полную обладательность этой комнаты в одно мгновение, поскольку не существует никакого другого времени, кроме этого мгновения, понимаете? Существует лишь обладательность этой комнаты с содержащимся в нем измененным состоянием.

Well, anyhow, they write in a big ledger and they write in a big ledger 8 billion dollars, and then they send this down to Washington: „We’ve just written in a ledger 8 billion dollars,“ and Washington says, „Oh, you have? Oh, goody, goody, goody!“ And… and… and they get a whole bunch of certificates and these are stock certificates of some sort or another, and they fire them back immediately to New York and they order them in New York and they look at these certificates and they say, „Now… now, we have been loaned this much money. Now we’re gonna give this money; now we have the right.“ And so they send these back to Washington and then… then they… they print up all this money.

Вы скажете: «Чтобы изменить состояние, требуется время», — нет, нет. Чтобы изменить состояние, требуется состояние.

I… I hope you’re following me. Nobody, since Alexander Hamilton dreamed up this horrendous scheme, has been able to follow it. Any time you see hundreds of thousands of pieces of paper, books and so forth, written trying to explain the banking system of the US, you know they aren’t showing where they argufy and spewdify. There’s a dog in the machinery there someplace.

Вы можете просканировать трак, который называется «эта комната», и вы на самом деле будете смотреть на «эту комнату». Вы не будете смотреть на кучку факсимиле, находящихся в пространстве. Вы будете смотреть на эту комнату во всех периодах времени. Так что не удивляйтесь слишком сильно, если однажды, выйдя из сессии, вы обнаружите, что стоите на берегу вместе с другими арбалетчиками, отражая атаку захватчиков. Те приближаются через прибой... и вы ЗНАЕТЕ, что стоите там, вы ощущаете этот чертов арбалет. И вы восклицаете: «Вот это да! Я не знал, что будет вторжение с Марса. А почему эти ребята, которые выбираются на берег, в испанских шлемах?» Вы просто на мгновение ухватили какой-то момент... вы находитесь около берега, и вы просто поймали один из эпизодов, имеющих отношение к тому времени. Это вовсе не происходило с вами.

Well, there’s just a question of flows. That’s all it is. All they had to do, actually, is when… when guys have lots of money they’d like a deflation so they can buy hamburger for 10 cents a pound. Then that makes them have more money. So that’s a very simple trick, you see? Guys who have money don’t want money created and the guys who have money don’t have any wants anyway so there’s no pressure on the thing. „Let ‘em eat cake.“ Same philosophy: Marie Antionette. „Oh, they are starving for bread? Well let them eat cake.“

Вы просканировали и наткнулись на битву, которая произошла на том берегу, и все такое, и вы взяли бытийность одного из тех, кто там был, — вероятно, очень сильного человека. Это кажется вам странным. Тут нет ничего странного, и тут незачем беспокоиться, и это... конечно, вы запросто можете отличить, что есть что.

Uh… meantime, big humanitarian principles going around; we all give ‘em all freedom from. All they had to do was turn their damn printing presses on and throw some money out so that you could buy the existing commodity. That’s all. There has to be a dollar in existence in currency for every dollar of item to be purchased, minus the bank credits outstanding because of checking accounts. Now, you… just works out. I mean, it’s too simple.

И один из хитрых способов, позволяющий заставить человека выйти из головы, заключается даже не в том, чтобы попросить его выйти из головы. Существует еще один метод. Вы просто... о, существуют десятки таких методов. Кстати, вы можете сделать это прямо сейчас. Просто закройте глаза и взгляните на комнату. Теперь посмотрите на комнату, когда она была построена... в тот день, когда она была построена.

When that varies and you have two dollars of currency existing for every dollar’s worth of commodity to be bought, you have a condition known as inflation „which is very dangerous, and which is solved by you denying yourself.“ Silly isn’t it?

Теперь просканируйте ее вплоть до того дня, когда она превратится в пыль. Очень интересно, не так ли? Теперь вернитесь назад и найдите настоящее время в этой комнате, вот и все. Найдите ее якорные точки прямо в этот момент. Просто посмотрите вокруг и найдите якорные точки, существующие в данный момент. Вы видите?

And if you have a deflationary situation, it’s because there’s only 50 cents there to buy a dollar’s worth of currency. Do you know that this town, one time, in the days of old Ben Franklin, was almost ruined? It was in a terrible state of affairs. The Crown wouldn’t issue any money, and the doggonedest system of trade was existing between Phila… Philadelphia and the backwoods. They didn’t have any money; the Crown wouldn’t send any money over here.

Сейчас некоторые из вас смогли увидеть это. И в действительности, если вы просто попросите преклира — он может быть слеп, как крот… вы просто просите его закрыть глаза и взглянуть на комнату изнутри головы. Поначалу он может видеть не очень-то много, и во второй раз он не может видеть много, и в следующий… и внезапно он начинает видеть немного лучше и начинает видеть эту комнату. И он говорит: «Уфф, это чертовски странно. Так оно и есть! Я смотрю сквозь голову... где моя голова?»

So Franklin and the rest of the boys finally turned some out (he was a good printer) uh… and the situation resolved itself. There was all kinds of commodity and there was no Crown money with which to buy it. Inflation – deflation.

Вы настроили глубину его восприятия и рассеяли его вперед и назад по времени. Что он сделает? Если он выполнит это, то он найдет настоящее время; а если он в прошлом или где-то еще, то вы не сможете вывести его наружу, поскольку данное пространство с его якорными точками находится в настоящем времени.

Now, you get then that flows have a tendency in this universe to equalize, but in the process of equalizing, they compact; they make their space smaller. Now, the reason why this is is because a flow – particles and so forth – as a flow continues, the space in which it is flowing is seldom increased. New thought for you.

Итак, вы проводите с ним сканирование... и иногда вы будете обнаруживать, что в настоящем времени преклир не находится в своей голове. Он находится где-то далеко. Вы вдруг нашли настоящее время и бум! Он смотрит на комнату снаружи, и он смотрит на нее с совершенно четким восприятием. И он смотрит на свое тело, он находится снаружи. Он в такой мере находился в будущем или в прошлом или был разбросан по времени, что не мог сориентироваться, и не мог сориентировать тело, и... Конечно, все дело в якорных точках. Он не мог выбрать для себя достаточное количество якорных точек, чтобы выяснить, кто он такой. И он заходил в дверь, и думал, что сидит на стуле. А он вовсе не сидит на том стуле, он находится посередине между тем местом и дверью, потому что он думает, что якорные точки располагаются как-то по-другому. Его пространство совершенно искажено.

You’ve got a space here that’s 8 feet by 8 feet; it has 8 feet by 8 feet by 8 feet and it has two men in it. And one of them has a little handy jim-dandy emanator ray pistol, see? And he fires at the other man. The space does not increase, and yet you have into existence suddenly a lot of brand – new particles. It isn’t old particles splattering out; I mean, he’s making new motion, new particles, and it’s going into 8 feet.

Вы проводите с ним сканирование с того момента, как комната была построена. Эта комната... вы просите его просмотреть не те моменты, когда он был в комнате, а ВЕСЬ трак этой комнаты прямо в будущее.

Now, they’re 8 feet apart again and he shoots some other guy. And they’re 8 feet apart again and he shoots some other guy. They’re 8 feet apart again and he shoots some other guy. But he’s still… he’s not handling time very well and he’s not handling flows very well. What happens? That 8 feet by 8 feet by 8 feet starts to get the pictures of more and more particles in it and the shadows of particles in it and more particles in it and more particles in it, and it gets solider and solider and solider and solider.

Как ни странно, от преклира к преклиру здесь наблюдаются отличия. Почему? Потому что другие объекты могут влиять на состояние этой комнаты. Не то чтобы появился некий великий дизайнер и спроектировал все это наперед, и затем вам позволяют воспринимать это. Вы посмотрели на эту комнату и увидели общий уровень согласия относительно того, какова история этой комнаты. Вот и все, что представляет собой эта комната. Вы думаете, что смотрели на что-то особенное? Вы смотрите на общий уровень согласия относительно истории этой комнаты, и вы получаете это, вы полностью с этим разобрались. Вы говорите: «Замечательно, прекрасно».

Now, just because transactions continue to be undertaken in the United States of America (at least somebody calls them business transactions; they’re laughingly called that), uh… the Federal Reserve Bank writes in this ledger and it forwards a stock or a bond or something to Washington and then it forwards some currency back and then it’s issued, and so on.

Предположим, вы как группа внезапно решили изменить согласие по поводу этой комнаты. Пусть в 2200 году она превратится в тронный зал династии Боудер-ля. Вы так решили. Тогда вы должны быть готовы к тому, чтобы согласиться с династией Боудер-ля, и с тем, почему она так называется, и со всевозможными интересными предположениями, потому что вы кардинальным образом изменяете согласие. Это невероятно интересно.

By the way, did you ever look into your pocketbook and… and… and find out that the money you had is not redeemable? The silver dollars are and there’s some fives that are – they say „silver certificate“ – and the rest of the money says „Federal Reserve Bank.“ Hasn’t got anything to do with the US Government except the US Government permitted it to be published, and that’s backed up at the Federal Reserve Bank.

Однако пока вы остаетесь в рамках потока согласия, имеющего отношение к этой комнате, вы в большей или меньшей степени воспринимаете то, что думал и планировал дизайнер и архитектор этой комнаты. Все это по-прежнему присутствует здесь. И изменения, и все такое, поскольку вы соглашаетесь, что они произошли, и поскольку вы соглашаетесь, что они произойдут, и так далее.

And, it says right there, very clearly, that in return for it, that it’s legal tender and it’ll be enforced by the bayonets of the United States and… if you don’t take it, and the Federal Reserve Bank at any time will give you Federal Reserve Bank paper for it. Isn’t that fascinating? It… it sort of says… sort of says, „As long as we have bayonets and as long as we have a government, we’ll have money.“ It says it doesn’t have any dependency on much of anything else. Money depends upon force which can be directly applied for its consumption, plus agreement to take it.

Конечно, кто-то, кто располагает более высоким уровнем согласия под названием «сила»… сила не выше согласия, но вы согласились кое с чем еще: вы согласились с тем, что сила необъяснимо и внезапно может быть использована для разрушения МЭСТ-объектов. И когда вы согласились с этим, вы согласились с тем, что структура всех вещей может быть внезапно изменена без вашего разрешения и без вашего одобрения. И когда вы согласились с этим, вы согласились с тем, что сила может воздействовать и влиять на вас без вашего одобрения.

Sometimes you turn the bayonets loose on people, you s… you don’t believe agreements are higher? You can turn bayonets loose on people and they still won’t take money. They did that in Italy. The US laughingly, all this „freedom from“ dopiness, wound up practically in a revolution that lost us all of Italy in spite of the battle gains. It had a sheath of wheat on it, the money that was being published and sent over there – „freedom from want“ money – and by God, there was not a… there was not a kernel of wheat to be bought; that money could not buy wheat. And it was just because they put wheat on the money, it was just that upsetting, and nobody could spend the money for anything.

Однажды кто-то продемонстрировал вам, — вероятно, с помощью сценических фокусов, — что что-то может происходить без вашего согласия, и с этого момента вы превратились в следствие. Что-то может происходить. На самом деле, если вы действуете так, как должны действовать, ничто не может произойти без вашего согласия. В этом случае сработали бы тормоза, начали бы рушиться стены во вселенной, в которой вы находитесь, или же вы переместились бы в собственную вселенную, или произошло бы что-то в этом роде. Вы бы просто... с этой вселенной не произошло бы просто «хрусь-хрясь-бам», потому что она просто стала бы неподходящей. Вы бы вышли за пределы завесы согласия... и вот что я говорю о том случае, когда внезапно нажимается кнопка, связанная с завесой согласия.

The only way you got anybody to work for anybody was to feed ‘em; and you’d give your laborers chow, they’d work. And you let them take home a little chow to their families, they’d work a lot harder. So that was the way they got paid, commodity, because the money was no good; nobody’d take that money. It didn’t matter how many bayonets you’d called out, this big sheath of wheat mockingly stamped on the back of these lire notes prohibited its exchange. People knew they couldn’t buy wheat with it; they knew they couldn’t buy bread with it. So therefore, Italy was without money. Give you some kind of an idea.

Ладно, я достаточно наболтал об этом.

So the agreement is always higher than force. And you look all through this MEST universe and you’ll find that to be the case: the agreement is higher than force. The MEST universe hates to admit it though. They try to use force to back up agreements, but actually, unless there was a real agreement existing between two contracting parties, not all the courts and all the force in God’s creation can make that agreement come true, if there was no real agreement. If one of the guys was sitting there saying, „I’ll sort of hook this contract around here, and I don’t intend to live up to it,“ and so forth, it wasn’t a contract. I don’t care how much paper it was written on or anything else. You could write it on paper and fight for it in the courts and the courts can enforce it and pass judgments and phooey!

О, ну, я не перечислил вам все остальные способы. Вы сканируете комнату; и, кроме того, существует так называемый «воображаемый трак»... трак того, что, как преклир воображает, могло бы произойти с ним... и он может получить его, он может смакетировать его, во всем его протяжении.

It won’t exist and it… finally, you wind up, there’s nothing there but enMEST. It’s a horrible mess, because there was no agreement existed in the first place. All the force in the world couldn’t make it come true. And if the force was used to make it come true, then we got laws of flows: that which was acquired was not worth having.

Кроме того, существует трак географического положения во времени. Вместо того чтобы сканировать то место, где он находится, просматривая факсимиле, человек просто смотрит на те места, где они есть, воспринимая их такими, какими они были. Иными словами, продвигаясь по траку в направлении настоящего времени, он сканирует свое пребывание в Чарльстоне, штат Южная Каролина, в 1726 году. Он смотрит на Чарльстон, штат Южная Каролина, в 1726 году. В этот момент он переносится туда. Затем он переехал из Чарльстона в Нью-Йорк, и он переносится и получает Чарльстон и… Нью-Йорк… два года спустя. Понимаете? Но он воспринимает все это в той области пространства, в которой это происходило. Он на самом деле перескакивает с места на место. Возможно, это полезно — сканировать все эти вещи, я не знаю. Никогда не сканировал с преклиром все эти штуки.

You saw an example of this right in Dianetics and Scientology. Somebody didn’t live up to an agreement, and all of a sudden there wasn’t any agreement there. Force was used and force was used and duress was used and duress was used. All we wound up with was some enMEST and they’re still sitting there wondering what happened to ‘em.

И кроме того, существует воображаемый трак того, как, по его мнению, должны были бы выглядеть эти места, но при этом он смотрит на реальные географические области. Понимаете, прямо в этой комнате находится трак его местоположения, его воображаемый трак, трак, с которым все согласились, трак факсимиле — вы имеете дело с этими различными траками. Так что в действительности все сводится лишь к двум вещам... прошу прощения, к трем вещам: как это было... человек на самом деле смотрит на то, каким это было. Это доступно. Это, кстати, дает вам еще и прекрасное визио. Затем есть воображаемый трак того, как это было или как это должно было быть... каким это было. И затем есть трак, представленный в виде факсимиле. Иначе говоря, человек может создать макет полного трака, или он может посмотреть на трак в его фактическом местоположении и фактическом времени, или он может смакетировать все это.

All right. Now… agreement is always senior to the flow, but when a person gets immersed down in courts, for instance, he knows he’s being affected by flows. And the more flows flow in an area, the more particles are… could be said to be in that area, and the solider it gets, therefore the less space there is per unit particle. Remember, what we’re talking about is space per unit particle.

Понимаете, когда я говорю о том, что человек использует пять способов, я говорю, что есть лишь пять способов, которые представляют интерес для одитора... человек может использовать примерно восемь тысяч различных способов. То, что вы можете делать при помощи восприятий, безгранично. Вы действительно можете посмотреть на Карфаген в день его падения, сидя прямо здесь, вы можете посмотреть на то, как пал Карфаген. А вас там не было. Посмотрите на это, вы можете посмотреть на это с самых разных точек наблюдения. Вы просто изучаете обладательность, которое представлял собой Карфаген и которое присутствует в потоке существования; и это обладание до сих пор существует, потому что имелось согласие и потому что время одномоментно, но вы растянули его в плане обладания, чтобы иметь действие.

If you were as big as from here to the moon, what do you think you’d be worried about of the number of ridges which surround the MEST body which you have now? It’d be space per unit particle. You’d have to search awfully hard in the space between here and the moon in order to find that body. You’d have to search with microscopes, believe me, till you finally had located this body, and so on. And as far as those ridges were concerned, its ridges would be very, very thin.

Если вы запутались во всем этом, то просто проводите «Стандартную рабочую процедуру» и делайте тэта-клиров. Тут нет ничего сложного.

Now, if you expanded these ridges out to fit you, what do you suppose the density of ‘em would be? Why, good God! You could fly an airplane… you could fly a spaceship at thousands of miles a second through the thing without ever collecting any dust on it, these ridges that you’re worried about, and so forth, that sit around and prohibit you from getting out of your body. I’m just giving you the relative viewpoint in space, the relative viewpoint of anchor points.

Иными словами, вы можете находиться там, где захотите, в любой момент. Вы обнаружите, что, когда у преклира восстанавливается эта способность, он находится в очень хорошей форме. Ого, МЭСТ-вселенная становится очень заманчивой... увлекательной. В этой вселенной происходило много всяких вещей, происходило то, происходило се, и он путешествует и говорит... это все равно как если бы вам вдруг дали билет на все кинофильмы. Замечательно.

You get your anchor points away… you… you got your anchor points real up close and said that was from here to Jupiter, you of course would be that much bigger. It’s an awfully simple problem.

Конечно, на самом деле он не удовлетворяется ролью зрителя. Его бесит, когда он видит падение Карфагена, и он думает, что должен обрушить стены. И это настолько завладевает им, что ему следует смакетировать это. И он помещает туда макет и обрушивает пару стен или делает что-то в этом роде, чтобы изменить обладательность, которую представляет собой Карфаген. С этим было согласно множество людей. Значит, если он захочет обрушить стены Карфагена в нужный момент, чтобы они упали на нужный легион и Карфаген выиграл битву, то он должен быть готов принять на себя ответственность за изменение всего хода пунических войн*Пунические войны: войны между Римом и Карфагеном за господство в Средиземноморье в 3-2 вв. до н.э. (Электронный словарь Лингво) . И если он захочет взять на себя ответственность за это, то ему придется взять на себя ответственность за полное изменение судьбы Рима. Это означает, что он должен взять на себя ответственность за все, что он будет делать как следствие этого. Он должен взять на себя ответственность за то, что не будет существовать христианства. Этот человек просто не хочет взять на себя столько ответственности, и поэтому он не изменяет эти соглашения.

You say, „All right. My anchor points are here and here, and the distance from here to here is the distance from here to the sun. And the distance from here to here is the difference to… the distance to the outer orbit of Pluto.“ And if you just shut your eyes and visualize that as your anchor points, you’ll feel crowded, but you’ll feel that big.

Поэтому, когда он обрушивает стену в Карфагене, он говорит: «Я макетирую это». Он очень доволен всем этим. Не знаю, если бы здесь сидел кто-то, кто находился на этом траке в тот самый момент, у него, вероятно, разыгралась бы головная боль... он был в этом легионе.

That’s why you get an action cycle, is per unit space: you get more and more particles, so it gets more and more solid, so it finally winds up to be an object. Therefore, where flows take place and space is not increased accordingly, you get solidity. and as solidity continues, the flows which go through have more and more conductivity: they can go through old flows, they can go through old particles, they start multiplying. They will actually for a long time gather in force. They will transmit and act as conductors of force, because they’re force.

Человек начинает проявлять значительную осторожность по этому поводу. Ведь вы понимаете, с каким количеством ответственности, по мнению человека, он может справиться, сколько отдельных моментов он готов контролировать. Вы можете обладать всей этой дурацкой вселенной, если хотите, но, боюсь, вам придется взять на себя ответственность за каждое изменение, которое произойдет в результате этого. Вы можете управлять любой частью МЭСТ-вселенной. Ее законы действуют как бы задом наперед, но вы могли бы изменить и даже отменить их.

So therefore, you wonder why at length somebody down in the street can drop a pencil and you start like mad: it’s because you have a very, very close conductivity of the force of impact of the manhole cover, or what it… whatever it is down in the street, hitting you. It’s being conducted through actual, solid relatively solid matter – which isn’t solid, really, compared to air, but is solid enough to act as an optimum conductor. Therefore, it can drive you into action.

Я скажу вам, что сделать гораздо легче: построить собственную вселенную, и тогда вы можете делать с ней все, что хотите.

Furthermore, that mass itself goes into action, and there you have the reactive command level of engrams at work. You inc… increase conductivity in the space.

Итак, здесь у нас... Я вполне серьезен, когда говорю, что существует восемьдесят тысяч способов или просто тысячи способов просматривать трак и происходящие на нем сцены. И вы можете быть здесь и видеть их там, вы можете быть там, смотреть вперед, в будущее, и видеть себя здесь, и так далее. Понимаете, такое разнообразие всех этих сложных способов просмотра, восприятия и так далее, становится возможным потому, что обладательность упорядочивает время. И когда вы решаете получить обладательность чего-то в прошлом, вы можете получить это. Вы можете получить это, но вы замечаете, что не изменяете это. И вы почувствуете чрезвычайно сильное нежелание даже прикасаться к этому. Вы не захотите иметь с этим ничего общего. Вы скажете: «Это в прошлом». Это в прошлом. Поэтому вы не будете трогать ничего, что находится в прошлом. Поскольку иначе мы должны будем нести ответственность за все проистекающие отсюда реакции силы, вплоть до... вся эта обладательность изменится. Если говорить о времени, то оно является одним моментом, поскольку время создается постулатом. Время появляется в результате постулата относительно обладательность и относительно изменения местоположения частицы.

All right, we’ll fire a pistol in a vacuum. If this room were a vacuum and I fired the pistol, the sound won’t travel through the vacuum. But as you get particles in the room, more and more particles in the room, that sound begins to travel more and more clearly until, if the room were made of solid… if it were fluid, completely fluid, as in water, boy, that pistol fired would really deafen you. Now, that’s another example of this.

Не имеет значения, будете вы перемещать через ваши якорные точки Эмпайр стэйт билдинг или атом; если у вас будет разное представление о том, каков ваш размер, когда вы будете делать это, то размеры этих объектов будут казаться вам одинаковыми. Понимаете? Все дело в соотношении.

Now, you wonder why electronic flows can exist in force. They set themselves up an ion beam and then they flow on the ion beam. They actually make paths of particles. And you… you’re traveling with a wave length which can go through paths of particles. Don’t think that this whole folderol and nonsense about ether ever existed or ever will exist. To say empty space is empty and then there’s ether in it was the silliest theory anybody ever got ahold of. Empty space is empty, and when you put an electrical beam through it, an electrical beam has sufficient potential in the formation of particles that it can then thereafter throw the particles out there and then conduct on ‘em.

Итак, вы считаете поток на сто тысяч киловатт небольшим и незначительным, и, прося преклира создавать макеты, говорите: «Возьми небольшой поток... возьми поток на сто тысяч киловатт...»

Furthermore, space is just full of particles. Oh, it’s… it’s… it’s just stuffed, MEST universe space. The MEST universe is not only expanding, they hope, but it’s getting more and more solid, more and more solid and more and more solid all the time. That’s because flow, flow, flow, flow, flow.

И он: «Эк, глот... Ну, я...»

Now, your preclear gets more and more solid, more and more solid. He flows and flows. He thinks the best thing to do to overcome force is use force. So he gets a new flow and then he turns around and he adds a flow to that, and then a flow comes back at him and he adds a flow to that. And he’s believing thoroughly in flows, so he gets solider and solider and solider.

«Хм. Что ж, возьми прожектор и направь его на себя». Славный макет, такой тип передачи электрических потоков.

Then one day… one day you come along and you say, „Get rid of that ridge.“ Ho! Well, he kind of feels like calling up the three A’s and getting ahold of one of their rescue trucks with the big cranes on the back of it to come and lift that ridge. Yeah, it looks that big and solid and heavy to him. It’s just a collection of particles no longer in motion which serve to conduct particles.

«Уфф, я нервничаю по этому поводу. Это может повредить моим глазам». И вы говорите: «Ну, возьми фонарик...»

And therefore, a particle hits the ridge; it’s very easy for that particle to get to the preclear, because it’s just… it’s just zoom! It just goes straight on through. One of the fastest ways to concentrate and get electricity is to shoot it through copper. That’s why you have copper all the way through one of these machines. There isn’t any real reason why you couldn’t have that machine operating without a single wire. All you’d have to have is an intensity of flow and a wave length of flow which could travel in that wise. Nothing to that.

«Нет, я не могу сделать это».

But uh… in order to use low-order energy, low-volume, low-order energy, uh… why – and direct it surely, without thinking about it and so on – why you of course put wires in. Let it flow along the wires, and you put it into tubes. It’s funny that the tubes have to operate in a vacuum, isn’t it? Uh… all sorts of partial vacuums, all sorts of things. You get a partial vacuum, you rarefy and condense with it, and they rarefy and condense, and they pour it along a wire and they condense it and they rarefy it, they make it do skips, and then they change its wave length and its quality, and throw it through a transformer, change its power output, and… and then so on. And by the time they’ve got through with the thing, they can make this stuff do practically anything. They can certainly make it hear and talk.

«Что ж, возьми маленький дамский фонарик и направь его на себя с расстояния в двести метров». Это он может сделать. Видите, насколько большим он себя считает? Он думает, что фотоны обладают такой массой, что они разрушат его, если вы направите на него прожектор... думает, что фотоны могут разрушить иллюзию, или что-то вроде этого.

Fortunately, there are easier ways to make it hear and talk, otherwise you would never be able to hear and talk.

Следовательно, он представляет себя как нечто столь незначительное по величине, что любой объект вроде этого может раздавить его в лепешку. Что ж, когда вы увеличиваете его размер, он с радостью берет молнию мощностью в сто тысяч киловатт и пропускает ее через макет. Он просто представил, что может справляться с объектами столь большой величины, вот и все.

Uh… you take the spectrum of wave length… I wish I had a good spectrum of wave length worked out. I’ll have to write around and see if anybody has done any of this fundamental work. I… I seriously doubt they have; it’s too fundamental. What is the gradient scale of wavelengths? I s… I uh… worked these out once or twice, uh… sketching them over, but I haven’t seen a full, full rundown on gradient scale of wave lengths. What’s the biggest, grossest wave measured and how does this skin on down and get smaller and smaller and smaller?

Вот что вы делаете по постепенной шкале, и вот почему вы применяете постепенные шкалы. На самом деле постепенная шкала величины... это насколько большое пространство он постулирует, в котором это происходит?

And certainly nobody has measured the speed of ‘em. Oh, this is wonderful. In engineering, do you know that they… they’re handling rockets all over the place and they’re thinking about spaceships and they’ve got liners uh… airliners now with jet motors and everything; you still go around to these projects and you say to the boys, „Have you got a table of orifice pressures?“ Orifice is the hole through which the flame comes.

Одна из самых странных вещей, которую вы можете проделать с преклиром, это сказать ему... вывести его наружу и сказать: «Теперь подумай о том, насколько большим и могучим является тело и насколько сильно оно тебе помогает».

And they say, „Um… well uh… what do you mean?“

«Боже правый!» Человек начинает смотреть вверх на это огромное тело, которое вырастает до шестидесяти или ста метров. Так происходит всякий раз. Вы говорите:

And you say, „What is the optimum velocities for unit size of hole?“ Now, that’s a simple problem. You have a fire hose, you have a fire hose and uh… how do you make that fire hose kick the hardest? By making the hole smaller, make the orifice smaller for the unit of water that’s going to go through it? And you can finally rig it out, and you’re changing the orifice – that is to say, the hole through which the water’s coming – you can change that for the velocity of the fire hose so that it’ll practically knock you halfway down the block every time you turn on a fire hose. In other words, you can get propulsion out of a fire hose.

«Подумай о том, насколько большим, и могучим, и сильным оно является, и как ты в нем нуждаешься». И вот он снаружи, такое вот маленькое существо, и он смотрит снизу вверх на это большое тело — о-о-о-о! Он до смерти напуган: такое оно большое!

And if you were to change the velocity of the fire hose, you’d have to have a different size hole, wouldn’t you? Change the velocity of the water cooing through the fire hose, why, you wouldn’t have any kickback, so you’d have to adjust the hole again and what would you have for a new hole to kick you halfway down the block?

«Теперь подумай о том, как ты управляешь этим телом».

The firemen are interested in this, because they don’t… aren’t interested in being kicked halfway down the block. And they’re also interested in this, because they want the water to go as high as possible on a building, most pressure, and so on. I mean the most concentrated beam of water, beam of water, beam of any other kind of particle; there’s no real difference.

И тело ньиииииауууу — и становится высотой где-то полметра, понимаете? Просто разница в мышлении. «Подумай об этом большом, могучем теле» — оно высотой в шестьдесят метров. А теперь преклир думает: «Я, большой и могучий, гоняю это тело туда-сюда», — и оно маленькое-премаленькое. Понимаете? Различие в величине частиц. Насколько большим он себя считает?

So what do you know? What do they tell you on these big fancy projects where they have the English professors working under the guise of engineers? What do they tell you? They say, „We use the same ones that we’ve been using.“ And you say, „You mean what ones?“ „Well, the fire hose tables, of course.“

Это важно для вас в одитинге, потому что вы будете наблюдать это изменение соотношений величин, и если вы не будете знать, что это такое, то, наблюдая за преклиром, вы увидите... в глазах преклира тело начинает раздуваться. Тело становится больше, больше, больше, больше, больше, больше. Относительная величина человека такова...

You say, „My God, man, don’t tell me that you boys haven’t gotten an ‘ electronics flow table that tells you the proper pressure for the proper velocity yet?“

«Теперь пусть оно станет высотой в восемь световых лет и займет одну шестую часть расстояния до потолка пространства, которое ты спостулировал. Пусть оно станет размером в восемь световых лет, пусть оно займет одну шестую часть спостулированного тобой расстояния до потолка, и посмотри на это тело». Да уж, этот человек сразу же становится богом! Я хочу сказать, он находится там и смотрит на тело, и таким оно ему и кажется.

And then they’ll look kind of ashamed, because they’ll all of a sudden realize they must be talking to somebody uh… somebody that must’ve read something about it some time or another, and they’ll… they’ll… they’ll get sort of all… ill at ease, and they’ll say, „Well, I understand there’s a project that’s north of Los Angeles…“ Every project that never does anything is just north of Los Angeles, by the way. Um… um… „The… there’s a project there that is measuring all this.“ I heard that for about five years. If at this time somebody finally has figured out an orifice table of pressure, it’d be quite a surprise.

Вы говорите: «Хорошо. Теперь смакетируй какое-нибудь пространство и помести Млечный путь в один его конец, там, примерно в тридцати сантиметрах ниже своих ног. Хорошо. Сейчас помести другую галактику сверху. Теперь побудь там несколько минут». И человек начинает ощущать в себе множество пустот. Он начинает становиться по-настоящему воздушным, потому что он чувствует, как растягивается примерно на полгалактики.

But understand that they’ve got planes flying through the air madly in all directions and they don’t know the optimum size of the hole that the flame should shoot through. Hah! Wonderful job… wonderful job of… of disagreeing with the MEST universe. WE’RE supposed to agree with the MEST universe; THEY’RE supposed to… I mean we’re supposed to DISAGREE with it and they’re supposed to AGREE with it, you see? And they shouldn’t be disagreeing with it; otherwise they’ll get processing done. They’ll get theta clears! Quick!

Иногда вы добьетесь, чтобы человек жарил шашлык на Солнце и смотрел на находящиеся где-нибудь поблизости Землю и Луну. Если он будет делать это, находясь в теле, то изменятся его представления даже о размере и плотности тела. Когда вы делаете это, тело становится очень неплотным... очень невесомым, очень газообразным. Появляется такое ощущение.

Just like they’re getting theta clears, right this minute: flame-outs. It never occurs to ‘em to fix up their pilots so all the pilot’s gott’ do is shoot a beam in there and light it again. They’d think that was a silly thing, until you did it one day.

Но если он находится снаружи и если он делает это как тэтан, то вы должны кое за чем понаблюдать. Вы должны понаблюдать кое за чем. Он подлетит и сядет рядом с Солнцем, таким он будет большим. Вы можете на самом деле протянуть руки и ощутить жар Солнца... он действительно почувствует это. Вы можете добиться, чтобы тэтан ощутил себя таким большим, что он расположится рядом с Солнцем. Вот откуда у вас появляется представление о бесконечности и безграничности Бога. Понимаете? Вы думаете, что Бог, должно быть, чрезвычайно большой, раз он создал эту вселенную. И отсюда у вас возникает идея: «Бог большой, а я маленький, и поэтому он важен, а я нет».

You see a barrel of fuel sitting there and you say, „Well, you could not only light a… something that had done… just done a flame-out; you could probably fix all kinds of things up about the plane this way. And therefore, it’s an optimum thing, and you ought to pay a hundred dollars a pilot in order to have this thing done,“ or something like that. „We’d make a good contract for you,“ and uh… so on. „You ought to do this.“

Вы запросто можете быть больше этой вселенной. Вы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО можете быть больше этой вселенной. Вы начинаете изменять свое представление о собственном размере, вы считаете себя более большим и все такое, и, зайдя уже настолько далеко, начинаете немного осторожничать, поскольку вы приобретаете способность контролировать энергию. А затем вы приобретаете способность контролировать энергию в еще больших масштабах, и в еще больших масштабах, и вам теперь не очень сложно дотянуться до пары астероидов или пары малых планет, подхватить их и столкнуть между собой... это не сложно. Или взять Землю и хорошенько толкнуть ее к Солнцу. Хм!

They’d say, „Well, no uh…“ and so on. „How do we know?“ and so forth.

Конечно, вы должны быть готовы взять на себя ответственность за то, что произойдет. Человек обычно думает об этом. Он поднимается высоко по шкале, или же его относительная величина может быть настолько вот большой, и ему неинтересно делать что-то в этом роде. Было бы очень странно, если бы он очень сильно заинтересовался этим.

And you’d say, „Well, I’ll show you.“ Room! There goes their gas dump.

Понимаете, было бы очень легко... было бы очень легко позабавить жителей Земли, создавая материю и швыряя ее в Солнце, чтобы оно светилось розовым светом, понимаете, или испускало искры. Затем вернуться, сесть за стол у себя в офисе и выслушивать все эти сенсационные новости: «Наблюдатели увидели невероятное астрономическое зрелище! Некоторые предсказывают конец света! Многотысячные толпы людей устремились к реке Иордан... продавать свое имущество в ожидании конца света!»

Say, you know, I don’t think we ought to be doing this sort of thing. It might be dangerous. We’ve got to remember to protect the MEST universe. We haven’t any right to go around, this sort of thing. You shouldn’t use flows, anyhow. You know it’s bad to use flows; you mustn’t use force.

Вы услышите много подобных странных расчетов. Но, понимаете, это интересно... это забавно. В этом есть беззаботность. Подхватить Землю и бросить ее на Солнце — это не забавно. Если кто-то сделает это, то это будет глупо с его стороны, поскольку посмотрите, какую аудиторию он потеряет!

When the cops come to arrest you, don’t draw a gun. When they rush up the steps, don’t knock ‘em all back flat at the bottom with a look. That’s not done. It is outside the rules, and so forth. They’re the only ones supposed to carry pistols and they’re the only ones that’re right. That’s right. So I’m just warning you that someday, when maybe Los Alamogordos blows up or something of the sort and somebody comes around to arrest you, please restrain yourself; don’t knock anybody down the steps simply by looking at them.

Когда это сводится к последнему вопросу «Почему я должен делать это и почему я не должен делать этого?», ответ в том, интересно это или нет. Поскольку вы поднимаетесь так высоко по шкале, то все это, определенно, перестает быть очень важным.

Or don’t change an agreement that you’ve set up at the top of the steps that there’s a… a German tiger tank sitting there with 88’s.

Еще одно явление состоит в том, что, когда вы начинаете работать над наказанием МЭСТ-тел или чем-то в этом роде, то это заставляет вас чувствовать себя вроде как виноватым. Это заставляет вас чувствовать себя так, словно вы грабите двухлетних детей. Какие, например, у вас были бы ощущения, если бы вы вдруг начали кровавую вендетту двухлетним детям, поскольку они плачут? Разве это не заставило бы вас чувствовать себя странно? Если бы вы посвятили свою жизнь тому, чтобы обходить все дома, выявлять всех двухлетних детей, которые не перестают плакать и не слушаются, и, найдя таких, настаивать на том, чтобы вам позволили придушить их или вышибить им мозги. Это неразумно, не так ли?

„Incredible!“

Что ж, всякий раз, когда человек, который немного поднялся по шкале, начинает мыслить на языке полицейской силы, противостоящей МЭСТ, людям или хомо сапиенсу, или чему-нибудь в этом роде, у него появляется подобное ощущение. Я хочу сказать, что вы чувствуете себя тогда немного странно... даже не потому, что вы испытываете какое-то расположение к маленьким детям; вы просто думаете: «Как же так?» Даже... дело не в том энтузиазме, с которым вы иногда будете наступать на муравейник, дело в том, что гораздо, гораздо более интересно выяснить, чем занимаются муравьи. И вы просто вкладываете в такого рода вещи огромное восхищение. Я хочу сказать, вы смотрите на муравейник, и вы могли бы разрыть ход или что-то в этом роде и увидеть муравьиные яйца, и все эти муравьи повсюду носятся, спасая личинок, а муравьи-солдаты начинают маршировать туда-сюда, выстраивая рабочих муравьев, чтобы те могли починить разрушенное. И, бог ты мой, они действительно прикладывают огромные усилия, которые напоминают вам о правительстве США в тот период, когда оно пытается запустить выполнение военного заказа или занимается чем-то подобным. Это очень интересно... это завораживает. И если вы не можете с этим никак общаться кроме как просто воспринимать это, то гораздо более интересно наблюдать за чьей-то деятельностью, чем разрушать это. В данном случае несопоставимы величины.

All right. Flows, what’s the subject of flows? Flows proceed… flows flow from agreements. They don’t flow from the agreements; you just say they’re there and they’re there, and then after a while you say they’re dangerous and they’re dangerous. And then after a while you say, „There’s all kinds of them. They have great… great complexity and they follow certain rules and they have very great complexity and they follow certain rules.“ After that you say, „You couldn’t live without them.“ And then, „You couldn’t live without having things that have flows.“ That’s the damndest one. „You couldn’t live without having things that have flows,“ then you’ve put it out into an automaticity bracket, and then you say, „And those flows are so dangerous, you really don’t want too much to do with them,“ and then you go down more scale. Then „I have to have much more done for me,“ and then one day you say, „Ouch. My corns are hurting.“

И что касается этой идеи о сопоставимых величинах... ударить кого-нибудь размером с вас... на самом деле, если вы так поступите, вы не заслужите комплиментов... это просто неинтересно. Не то чтобы это плохо или что-то в этом роде, это просто... это неинтересно. Идти и убивать муравьев... Конечно, если бы вы пошли и... в Южной Америке есть одно место, куда вы могли бы отправиться... если бы вы могли убить там муравьев, правительство отдало бы вам эту землю. Эта местность покрыта муравьями-солдатами; и это огромная территория земли, которая должна была быть очень плодородной. И эти армии муравьев ходят там из одного края в другой. И, бог ты мой, если одна из таких муравьиных армий натыкается на что-нибудь, находящееся в теле... скажем, она наталкивается на козла или какое-нибудь подобное животное... она просто переливается волной через этого козла и продолжает идти дальше, и от козла остаются кости, отполированные настолько чисто, что ничего подобного вы никогда не видывали. Вы можете взять их, и вы не найдете на них ни одной частицы костного мозга. А вы говорите о санитарии. Эти кости пустые! Они полностью обработаны, иссушены, совершенно... после десятиминутной работы муравьиной армии.

Is there anything… relation between these two things? Yes, sir. You mean you’ve set up flows and you’ve agreed there were flows and then you agree they hurt like hell and then you agree that all of this goes on down scale and finally you agree that you can’t handle ‘em too well. Somebody proved that to you. And uh… then somebody came along and you… Your level of flow handling is very low, believe me. And the number of unit particles begin to collect around you.

Что ж, это... то еще животное, потому что это большое животное и очень странное животное. Кстати, начав воевать с армией муравьев, обнаруживаешь центральный разум, управляющий этой армией. Муравьи действуют, подчиняясь указаниям из некоего центра. Муравьи не думают, но это похоже на тело, которое руководит своими клетками в их действиях. И этот муравьиный «разум» того же порядка, что и ГС... так случилось, что я кое-что знаю об этом. Вы обнаружите, что семья привлекает к себе какого-нибудь тэтана, который склонен проявлять заботу о ней, сгонять ее в одну кучу и так далее. Это поразительно.

You see, you could just say, „All my flows are now in yesterday.“ If you just drilled on that, if you take mock-ups and put ‘em in yesterday and mock-ups and put ‘em in last week and mock-ups… and just get so you really knew those things… Mock ‘em up, put ‘em in; mock ‘em up, put ‘em in. Engrams shows up, you say, „That was in Tuesday. That was a… hey, what do you know?“ You’d have to be tough enough to disagree with the MEST universe, that’s all. And it’ll work. They’ll be in last week and they’ll be in last year and they’ll be 10,000 years ago, and you just string ‘em down, and make ‘em disappear, that’s all you’re doing. It’s a fast method of making ‘em disappear, saying they had time on ‘em. That’s the greatest pretense of all.

Знаете, о чем часто, бывало, говаривали? Говорили, что у групп есть собственная тэта... по-видимому, они привлекают к себе тэту и все такое. Группа, что довольно распространено, приобретает святого покровителя или кого-то в этом роде. Кто-нибудь неожиданно вызывается и начинает заботиться о группе. Есть вся эта тэта, есть все это движение, есть все эти устремления, и кто-то вдруг становится во главе этой группы. Это факт. Вы можете наблюдать это. Вы можете наблюдать, как группа сплачивается.

And that out was left because nobody could crack it. After they hid that rule, then they insisted that it’d never been made.

Создав группу, не пытайтесь разрушить ее. О, бог ты мой, вот вам стремление зацепиться за жизнь! Группа, даже скверная, даже расхлябанная, даже слабая, сопротивляется смерти так же упорно, как это делает любой организм.

You just try to take an instantaneous proposition and then tell somebody there’s such a thing as time. Won’t work. So you have to run into a disappearing act to prove it. And time has stayed just that: a disappearing act, gradual disappearance or sudden disappearance. You can cultivate the quality of making sudden disappearances. You can. You can disappear out of existence your whole doggoned engram bank, boom! And there, you’re just handling flows, you’re just handling lots of flows; and you’re handling ‘em suddenly and with great ease.

Дианетика групп — это, по сути, изучение организма, это не изучение какого-то числа единиц.

The only thing that really holds a preclear in the body is ‘cause too many particles have occupied the space immediately in front of him or behind him or around him, and he can’t occupy the body anymore because it’s already been occupied too often by these particles. What is a particle? A particle is a little tiny thing which is going on one corner of one electron which is in one atom, or it is an electron which is going around a proton, or it is an electron and a proton and… or it is several electrons and several protons, or it’s a… a formed molecule, such as a drop, molecule of water, or it’s a drop of something, or it’s a brick, or it’s a building, or it’s a planet, or it’s a universe.

То, как хорошо группа подчиняется распоряжениям центрального разума или как хорошо она действует по собственной инициативе, определяет ее успех. Таким образом, есть группы фашистского типа и группы, состоящие из индивидуалистов.

What is the difference between the first particle and the last particle? It had too much in it for the space which it held. Isn’t that simple? And you say, „Too much what?“ Too much postulate, of course. Postulates don’t occupy space. You say, „Something is there,“ you’ve made an postulate it’s there. And then by successive chain, you say it flows, it dispersals, it gathers in ridges, and that’s a particle.

Когда группа полагается исключительно на разумы отдельных индивидуумов... все эти разумы отдельных индивидуумов... те собираются вместе и пытаются прийти к решению путем споров... вы получаете парламентскую процедуру вместо действия. Вы не получаете действия там, где группа состоит из низкотонных индивидуумов. Такая группа становится добычей фашиста и попадает под его пяту.

And then those particles interflow with other particles and then you’re all set and the next thing you know, you get all these particles. And gee, it was a lot of work to do it. It took microseconds to build all this, so we’ve really got to hang on to ‘em, ‘cause they’re awfully precious, and we’d better not explode ‘em or say they don’t exist.

Но вот есть группа, которая находится выше по тону и в которой каждый способен на действие, и эта группа, скорее всего, привлечет к себе нечто, что будет оказывать на нее направляющее воздействие. Это направляющее воздействие является либо совокупной мыслью этой группы... но это сомнительно, поскольку группы не ведут себя таким образом. И вы смотрите на весьма могущественную группу, и оказывается, что у нее тем или иным образом появляется покровитель. На Земле это некий тэтан-покровитель.

And all you have to do is just go back up that track and the particles go kaboom, kaboom, kaboom; you wonder what’s happening to all this. You can blow things up, you can blow things up and shake the neighborhood every once in a while, by the way. Don’t blow your mock-ups too emphatically near gasworks. They might not… you might say, „Well, they’re just real to me,“ and you might find out someday that’s not quite true. You might forget and go up tone scale very fast, you see, and forget all these things you’d agreed to, and one morning walk out 12 feet tall and knock off the top of the Washington Monument, or something.

Это очень интересная тема для исследования; кто-то должен исследовать это чуть более подробно. Ведь, изучая это, вы не имеете дело с чем-то сверхъестественным; не больше, чем, когда клируем вас… мы углубляемся в сверхъестественное. Сверхъестественное давно для нас не загадка, оно стало чем-то обыденным... мы знаем, где примерно проходит его граница. Но вы уловили идею?

Now, the whole study then is a study of impaction of flows or a thickness of flows. And flows do those three things: they flow, they disperse, they gather in… in solid, lumps, ridges. And you get enough ridges together and enough ridges go against enough ridges and then a little enough space gets in between them and a little more… less space in between them, and what do you know. You’ve finally got what? You’ve got solid matter – visible solid matter. Anybody can see it. It’s got… it’s been agreed upon so often that it’s all shopworn and you can polish it down and make it into a car, or something.

Итак... Да, это... здесь много интересного материала... увлекательного материала. Я хочу сказать, вы должны как следует клироваться, посмотреть вокруг, изучить некоторые из групп, и вы увидите, что они разные и так далее. Вы пытаетесь выявить бытийность, вы пытаетесь общаться, и внезапно вы получаете возможность общаться с группой... даже рядом с клубом «Киванис» или чем-то в этом роде болтается нечто, находящееся на низком уровне.

All right. Now, wherever we… we get these flows, we have then a problem of space. And where these particles of the flow are too close together, that means the guy has too little space for the amount of flow he has. And it’s your business as an auditor either to dispense with and throw out or take the kick out or the postulates out that made the flows or just increase the space with regard to the flows or suddenly get the terrific knack of making chunks of flows, energy and so forth just disappear.

Однако вы можете также определить, когда у группы нет такого покровителя. Это просто кучка индивидуумов... она не работает, не функционирует, она еще не сплотилась.

If you were to be able to do that with the engram bank, you actually could do this. You see, in present time… you’ve agreed that anything that can happen in present time will if… influence the future. Any change of havingness in present time is in your capability to do without too… taking too much responsibility.

Это не значит, что существует некий центральный интеллект, который думает за группу, или что-то в этом роде. Дело просто в том, что существует жизнь, которая представляет собой нечто большее, чем совокупность жизней индивидуумов, входящих в группу.

You would have to take responsibility for a great deal to change a past havingness. You’ve agreed that something can be a past havingness. So therefore if you change that then you’ve got to remodel a lot of determinism. But right now, there’re very few future determinisms, so you could change anything in the present time… time you wanted to change.

Все это... это то, что одитор должен знать, а не теряться в догадках, просто сводится к следующему: когда вы имеете дело с потоками, вы имеете дело с тем, что считается существующим. Когда вы смотрите на картинки и виды, вы смотрите на энергию, созданную постулатами, с которыми так или иначе согласились.

So you could suddenly get to this point where you could make facsimiles go away, and lots of facsimiles’d go away. You could suddenly take a look over here and see this chair, and you could say, „Poof! That’s in yesterday,“ and it would’ve been in yesterday, so you put it in the year 922. As long as you put it in the year 922 A.D. where it did not particularly influence the uh… will and determinism of many others, and ba… making the whole world backtrack on this agreement’d be quite chaotic. Enough to do that to blow up the universe, by the way.

Когда человек опускается вниз по шкале из-за потоков — ДЕД-ов, ДЕДЕКС-ов, овертов и мотиваторов, и когда он вынужден слишком часто признавать реальность потоков, эта энергия становится для него слишком реальной и она способна навязывать ему себя и оказать на него очень серьезное влияние с помощью потоков. После того, как человек слишком уж часто признавал реальность этих потоков, они могут оказывать на него серьезное влияние. ПРАВДА СОСТОИТ В ТОМ, ЧТО ОНИ НЕ СУЩЕСТВУЮТ. Да, это правда, что НЕТ ТАКОЙ ВЕЩИ, КАК ЭНЕРГИЯ. Да, это правда. Но существует спостулированная частица. И человеку, которому попала пуля между глаз, нет... неподходящий момент — подходить и объяснять человеку, лежащему с пулей промеж глаз, что энергия и материя в действительности не существуют. Это неподходящий момент.

It’s… the handiest little destructive mechanism known is to have the enemy at breakfast the day before at the middle of the battle.

Неверно также и то, что все является иллюзией и, следовательно, не существует. Не-ет! Существование ЯВЛЯЕТСЯ иллюзией — и что бы вы думали! Для человека, который находится на том низком уровне, на котором он подвержен влиянию потоков, иллюзия, галлюцинация и сама реальность — все это состоит из энергии. Это то общее, что есть у них. Если преклир не может справиться с хорошим, плотным макетом, то это потому, что он не создает достаточно энергии. Он создает макеты из энергии. Когда он поднимется высоко по шкале тонов, он уже не будет делать их из энергии, поскольку ему это будет уже незачем.

Uh… the chair, you would look at the chair and you’d say, „I put that in the year 922 A.D. Good.“

Почему? Потому что он может поместить там согласие, и это согласие будет настолько сильным, что каждый, кто почувствует это согласие… я говорю «настолько сильное» — это очень чистое, незамутненное согласие... каждый, кто почувствует, что там есть какое-то согласие, на самом деле сразу же начнет активно и действительно воспринимать этот объект, он будет помещать туда этот объект. Такова квинтэссенция созидания на высоком уровне шкалы тонов. Вы просто говорите: «Вот здесь у нас прекрасная девушка... а теперь у нас ее нет».

There’s a better way of doing it. You say, „Well, now, disappear.“ And it disappears. It won’t be there. Now, if somebody else equally up to you and on your team and playing the game or something of the sort said, „The chair is now sitting there. Now, you shouldn’t do that. They need that chair.“ That’s… and so you say, „Well all right. They need that chair. The chair will now disappear and a golden chair will sit there,“ and it’ll be solid gold, rubies encrusted on it.

Когда я сделал это, люди прямо вон там увидели ее, а затем она пропала.

There’s no trick to that. Honest to Pete, I… I… I mean, you… I’ve… I’ve heard auditors say, „All right, now. I’m a… I’m a theta clear. I can get outside of my body and I can go around in circles and I can do all these things and… I wonder what a theta clear can do. Yeah. I… I don’t know. I haven’t been able to figure out that he could do very much more than that,“ and so forth. And here’s the guy, all the time he keeps… every time he gets up the tone scale a little bit he goes back, zoom! And he tries to run flows or tries to run processes of some sort or another, process the real universe. He has to get back in there and agree and agree and agree and apprit… pitiate and propitiate, and then he goes out and for 15 minutes in auditing he runs a flock of mock-ups and he feels a lot better for it. And then he goes out and he agrees and he agrees and he agrees and he propitiates and he propitiates and propitiates for the next 23 hours and 45 minutes. And then he gets 15 minutes of mock-ups and he feels a lot better for it. He’s still climbing up three inches and only falling back two and three-quarters. He’s still making it. And he can make it on that scale.

Вы могли бы поместить это с такой силой, что не потребовалось бы общение на уровне МЭСТ-вселенной. Вы могли бы просто сказать: «Сейчас на углу такой-то и такой-то улицы здесь, в Филадельфии, появится прекрасная девушка». И человек, который даже не слышал этого, проходя мимо, скажет: «Простите, мисс» — и обойдет ее.

But uh… don’t let me hear anybody saying one of two things. One: „Gee, it certainly takes a long time to get up toward cleared theta clear.“ You’re damn right it does! Drill, drill, drill, drill, mock-ups, mock-ups, mock-ups, mock-ups, work, work, work, work, play, play, play, play.

Почему так происходит? Вы создаете согласие высокого уровня и заставляете кого-то другого предоставлять энергию. Если вы не можете сделать это, то вы идете, нанимаете модель, одеваете ее в одежду, которую покупаете в магазине, и все такое. Вы покупаете эти согласия. Вы заполучаете все эти согласия... эти совместные, супер-совместные согласия. С ними все согласились, и вы знаете, что с ними все согласились, и вы уверены в том, что люди на улице согласятся и с этим. И вы ставите девушку на углу улицы, и человек обходит ее и говорит: «Простите, мисс».

And it’s… the other one is, the guy goes back into action in the universe; he goes back into this plane of action and he’ll halt himself right there. He just won’t have anything more to do with processing, he won’t try to develop himself anymore. So, he… he just won’t try to develop anything else, so he’ll hit that and then he’ll sag a ways. And then one day he’ll say, „You know, I’m sagging. I won’t be… I’m not able to do this and that and so forth like I was. I’ll have to get a little processing.“ So he gets a little bit of processing and he comes back up here again and then he goes along that way and he sags a little bit. Well, he could go between those two points till hell froze over. He’s a lot better off than he ever was before. He’s got those two: the high point and the somewhat lower point that he can vacillate between.

Вы могли бы создать согласие или постулат и подвесить его в пространстве. Вы могли бы просто сказать: «Он тут. Вот пространство, а вот постулат». И он мог бы существовать там, со всей своей мощью. Но что мешает быть мощным? Тот факт, что вы не знали, что он мощный, вот и все... это очень просто. Когда вы размещаете такую штуку, вы говорите: «Ну, думаю, он сработает; я не вполне уверен, мы попробуем, проверим» — вот как люди в этой вселенной рубят сук, на котором сидят. Они говорят: «Ну, мы поэкспериментируем с этим».

But when it comes to coming on up the tone scale and out through the top and following this thing through, you bet it takes a lot of processing. It takes a lot of things. We’ll go into all that it does take. And one of the first things that it takes is picking up and learning how to handle the smallest units of force, and force of course has space connected with it. And you learn to handle this and you get better and better and better and better and better and it’s a very easy route out. Doggone road is just studded with milestones, direction posts, everything else, and it doesn’t need a single one of ‘em. It’s just a straight-ribbon highway that goes straight to glory. And it says all the way down along it, „Be willing to handle force and never depend on it for a second. Be able to use it and never need it.“ Fascinating, huh?

Необходимо повсеместно иметь невероятно сильное обобщенное согласие, прежде чем кто-либо откажется от «Мы поэкспериментируем с этим». Если вы экспериментируете с этим, и все заранее согласились с этим, то они говорят: «Ну, да. Это верно». Но если вы вдруг создадите постулат... Есть некоторые типы... кто-то сказал, что он был отклирован; его банк столь же чист, как и грязная лужа. Он сказал это... он постоянно повторяет одну из наших Аксиом, и он постоянно говорит, что все, что вам необходимо сделать, — это просто сообща согласиться с постулатом, и тогда он может стать реальностью. И отсюда он пытается вывести, что верным может быть что угодно, что вы выдумали. Это действительно путанный ход мыслей. И тогда, например, то, что вы как группа достаточно авторитетно заявите, будет верно. Черт меня побери, если это так! Вы как группа и пространство, в котором вы находитесь, можете сообща днями и ночами твердить: «По пенсильванской железной дороге не ходят поезда». А если бы вы отправились туда, то увидели бы, что они там ходят... они там ходят.

That’s… that’s all there is to it. What do you do? You drill on handling force and he gets better and better and better and better and better and better.

И когда мы имеем дело с хорошими, добротными процессами, мы имеем дело с реальностью такого порядка. Люди где-нибудь у черта на куличках вполне могут твердить: «Эти процессы не работают. Эти процессы не работают. Эти процессы не работают. И причина, по которой они не работают, состоит в том, что если бы они работали, то кто-нибудь мог бы взять и проодитировать меня и мне пришлось бы взять на себя ответственность за собственные действия... чего я никак не могу себе позволить. Так что эти процессы не работают».

Now, I understand that we had some… about this. SCIENTOLOGY 8-8008 is a road map. Every time you start a guy on this road and try to turn him back onto the other road of „let’s face reality“ all over again, you’re gonna have a crash. Don’t let him start running flows as such, facsimiles as such or anything else. SCIENTOLOGY 8-8008 is named SCIENTOLOGY 8-8008 because it is the road map of a process. And it says „The attainment of infinity by the reduction of the MEST universe… apparency of the MEST universe is infinity to zero and the increase of one’s own apparent zero to an infinity of his own universe.“ It’s a road map; it’s a road map.

Это не оказывает на процессы никакого влияния. Вы выходите на улицу, приводите оттуда преклира, усаживаете его на стул и говорите: «Сейчас мы проведем “Черное и белое”»... Вы так думаете: «Пройдем “Черное и белое”». «Хорошо, получи что-то белое. Теперь сделай это черным. Теперь сделай это белым».

And when you reduce the MEST universe’s infinity toward zero, you do it by reversing a cycle of action. And I want to show you something very interesting about that. Here’s your cycle of action and here’s 8008. And those first two 8’s… this is the MEST universe, this is the MEST universe, and this is your own universe and your own universe. And that’s a curve that goes from here to here and that’s a curve that goes from there to there.

Прохождение «Черного и белого». Потом вы говорите: «Найди инграмму». Если он не слишком сильно закупорен или если вы примените еще одну хитрость, о которой я расскажу вам сегодня чуть позже, он сможет увидеть, как пролетают мимо его факсимиле, и, пройдя их два-три раза, стереть их.

And this first curve that goes across these two things here, that Curve right there is stop, change, start. And that curve there is start, change, stop. You get that? So this is death, alteration, creation. This is identification, this is association, and this is differentiation. And any other cycle of action we have including this one. Desire, enforce and inhibit – that’s the DEI cycle. You could call it the God cycle: Latin D-E-I.

Вы хватаете там парня, которого только что сбил трамвай, вы проводите ему ассист, и через несколько часов он будет ходить. Если бы вы не провели ему ассист, то он болел бы три или четыре недели. Уловили идею? Я хочу сказать, вы не работаете на том же самом уровне согласия.

Desire, enforce and inhibit. And do you think you’re gonna ever get past the point of desire on this action cycle between infinity of MEST? You’ve got to go: inhibit, enforce and desire, and that is right here: inhibit, enforce and desire. Now, how do you think you’re going to get out of the MEST universe if you keep saying „I don’t want it?“ Its vectors are all backwards. If you say to the MEST universe „I don’t want you,“ it’s gonna hold on. „I don’t want you,“ it’s gonna have you.

Вы работаете с совокупным согласованным согласием, примерно того же порядка, что и поезда, которые ходят туда-сюда по пенсильванской железной дороге. И все это потому, что в основе всей этой деятельности лежат всевозможные согласия. О, вы просто имеете дело с колоссальной массой согласия, повсеместно люди соглашаются с этим. И они соглашаются с этим по всей вселенной, не только здесь на Земле. Речь идет о вселенной. Она присутствует здесь и функционирует таким вот образом, и вот так работают разумы, и вот так осуществляется мышление в этой вселенной. Это другой уровень.

How do you get out of that bear trap? You have to want it. I told you yesterday you had to be able to limit yourself in nothing in comparison to what you… your desire level was. You have to want to live; you have to be willing to use your… your beingness and so forth in all the living there is to do. That doesn’t mean in evil things or… or all this sort of thing. You just have to want this universe, that’s all. And then know at the same time that you don’t want it too much.

А теперь давайте поднимем вас на более высокий уровень, на котором вам совершенно незачем думать на языке МЭСТ-вселенной; и все же вы можете с уверенностью взять и превратить якорную точку МЭСТ-вселенной в собственную.

You have to be able to want and experience the sensations of this universe. You have to take, as a high level of tolerance, its speed. In other words, you’ve got to be able to live in order to back out of the universe. You’ve got to reverse the cycle. You’ve never got out of the universe and nobody ever got out of here by wanting to get out, because of the reversal factors. It’s quite important, and that’s the most important thing there is to learn about a flow, I think, is that this universe goes backwards.

Вы можете выйти на улицу и сказать: «Этот пожарный кран на этом углу улицы и этот телеграфный столб на углу того магазина теперь являются моим пространством», — вы могли бы на самом деле сказать так, понимаете? И вы знаете, что это ваше пространство. Просто чтобы удостовериться в этом, вы — бац-бац! — делаете тротуар красным, делаете его синим, делаете его мраморным с золотой инкрустацией — Бац!

Now I’ll tell you another little trick: who’s the guy who’s never seen any engrams – never been able to see an engram? Well, I’ll tell you what I want that guy to do. I want that guy to outflow like hell against these things he was trying to pull in. Just pour an energy at… out in front of him. He’ll see something very peculiar: he’ll see incidents turning up.

«Да, это мое пространство».

Sure. He says, „I don’t want ‘em,“ they’re gonna move right in on him and righten up. He’s sa… been saying in the past, „I want them so I can run them,“ and of course they moved away and went blind. He didn’t see them. So he flows against them, all of a sudden they turn up, fresh, ready to be run. And if he outflows just a little bit longer, they’ll blow. Isn’t that horrible?

Хорошо, вы выделили кусок пространства. Теперь вы просто говорите: «Всякий, кто пойдет по этой улице, теперь будет видеть прекрасную девушку, которая стоит посреди этого пространства», — и люди будут в состоянии пройти через это пространство. И вы знаете, что так произойдет, вот и все. Полная уверенность и так далее.

So, in order to get out of the universe, you have to desire it. Now, this mechanism is, incidently, one of the interesting points of hypnotism. When a person gets very groggy in hypnosis, he’s been put down to a point where he’s very obedient to flows, which is the worst thing wrong with hypnosis. He’s been put along that strand, then he… they had no way to bail him out. But if you told him to try not to do something, he would do it. Every time, when he got that low on the tone scale when he tried to use his will during his hypnotized period, when he tried to use his will to prevent himself from doing something, it happened.

У вас нет такого чувства, что вам необходимо соглашаться с МЭСТ-вселенной, за исключением одного момента. Вам все же необходимо согласиться с МЭСТ-вселенной настолько, чтобы совместить якорные точки в пространстве. Теоретически люди могли бы идти по улице и снимать шляпы перед этой девушкой. И они бы говорили: «Боже мой, откуда взялась эта дорожка из чистого золота?» А они все время помещают туда дорожку... они идут по дорожке и сами помещают ее туда.

„Try to stop your hands from moving like this. Now, your hands are going around each other. Now, try to stop them.“ And his hands speed right up. Brrrrrrr and he tries to stop them. „Uhhh,“ he says, „To hell with it.“ See?

Если бы вы действительно находились в хорошей форме, то они могли бы на самом деле взять нож, отковырять несколько кусков золота, отнести их в банк и получить за них наличные. Но что потребовалось бы для этого? Вы должны были бы представлять себя таким большим, как все согласие этой вселенной и еще немножко. Интересно, не так ли? Иначе говоря, вы должны быть большим в собственном представлении, испытывать уверенность в том, что вы делаете, и совершенно не беспокоиться о том, произойдет ли это. И если бы вы могли достичь этого... Например, человеку говорят: «Чтобы получить золото, необходимо взобраться на вершину этой горы, сесть на нее в полночь 2 августа и произнести эту формулу; но никогда не думайте о слове “бегемот”, потому что как только вы подумаете “бегемот”, свинец не превратится с помощью этой формулы в золото». И человек отправляется туда.

Now, you say, „All right. S… all right. Now, speed your hands up.“ They slow down.

И что бы вы думали! Это действительно проверка для него! Как это ни глупо, это действительно проверка для него. Человек должен испытывать столь абсолютную, столь непоколебимую уверенность в себе, что он скажет: «Вы сказали не думать о слове “бегемот”. Ха!» — и так и сделает. Понимаете, он не испытывает по этому поводу никакого беспокойства. Когда вы можете создать такое беспокойство... такое устойчивое умонастроение, вы можете добиться, чтобы это сбылось. А если вы не можете, то вы не добьетесь этого. Но достичь этого можно, применяя постепенную шкалу.

So when a person is grossly affected by flows, very grossly affected by flows, he runs in opposites. The little girl wants to be bad, she’s good. She wants to be good, she’s bad. She wants some candy, she can’t have any. That’s the level we’re talking about, lower band, homo sapiens band. When she’s well down that band and heavily affected by flows and quite frightened of flows, everything’ll go in reverse. She wants to say no, she says yes. She beholds herself with horror, because she can’t trust herself. Yeah, she can’t trust herself. You mean, she can’t trust this universe. It’s the universe doing it. She’s running in opposites.

И вот почему потоки реальны. Люди говорят, что потоки существуют, они все соглашаются, что потоки существуют. Если ваша величина такова и частицы потока таковы, что они могли бы уничтожить вас, то, поверьте мне, они могут уничтожить вас! Вы согласились с тем, что они существовали, вы согласились с тем, что они уничтожили вас, вы согласились с тем, что они очень, очень опасны для вас, вы проделали все это... и теперь внезапно вы обнаружили то, с чем вы согласились.

Now, that happens… you put a communication line on somebody’s head. A thetan, you put a communication line on somebody’s head and you’ll get a flow up and down this line, just as nice as you please, nice flow up and down the line. Well, supposing you want sensation on that line. And supposing you’re so bad off that you’re identifying communication flows with sensation flows with effort flows. Oh-oh. You try to pick up sensation from the beautiful sunset, you try to pick up a communication from somebody, you try to pick up sensation from this lovely body, and you cave the bank in. You literally cave the bank in. You can practically crush your skull in, if you get low on the tone scale and you desire sensation up a communication line.

Не факт, что вы снова обнаружили согласие людей с тем, что потоки вас уничтожат. Нет, вы не согласились с этим со всем еще раз. Вы согласились с этим давным-давно. Вы обнаружили то, с чем вы согласились... и эти согласия начинают утрачивать свою эффективность.

Now, you ask a preclear, when he puts a communica… have him put a communication line on hims… on… take himself and somebody else, and have him put a communication line up. Don’t say anything else, just say, „Got those two bodies? All right. Now, put a communication line up.“ And then you say, „What body did you put it to first?“ „Oh,“ he’ll say, „the other body, of course.“ „And then you put it on your body?“ „That’s right.“

Причина, по которой они начинают утрачивать свою эффективность, очень веская: вы движетесь вспять по траку согласия. И вы приобретаете все большую, большую и большую мощь, чтобы создать отличающееся согласие, пока наконец не сможете пребывать в тоне 40, совершенно отличаясь от МЭСТ-вселенной, воздействовать на МЭСТ-вселенную и добиваться согласия. Это другое дело, понимаете? Это совершенно другое дело.

This character is reversed on flows. He gets right and left direction reversals; he gets upside-down things when they ought to be right-side-up. Why? When he put the communication line out, he put it out to pick up sensation. He wanted sensation from the other person leading to him. His desire in life was to obtain a flow on that communication line from the environment to himself, and when he did that, he decided also that anything else could come up that line. Therefore, he is an effect and therefore he is not putting out heavy power.

Хорошо. Давайте сделаем перерыв.

He is skipping over the initial steps. The initial steps are, is you have to put the emotion there to feel it. How do you cure that with a preclear? Not just by running flows in space – that’s easy – but by putting emotions on things and then re-experiencing them back. And he’ll finally get over the necessity to string communication lines in that fashion to get flows. He’ll realize he was doing it all the time anyhow. One of these days he’ll realize that.

You don’t have to force that on him; just do it until one day he knows he’s doing that, and he’ll be very amused. And his ability to handle flows comes way up the line – because what is the sole thing that is wrong with a flow, is it’ll contain sensation, it’ll contain very welcome things. A person wants the flow. And as long as flows are very valuable and as long as a person is identifying every kind of flow with every other kind of flow, he becomes the effect of every kind of flow, so his whole bank caves in on him.

The remedy is to differentiate amongst flows and to demonstrate to him clearly and conclusively that the flow is unnecessary for the receipt of sensation. You do that with drills, not by educating him. Then you do these drills by mocking up and running emotions from the bottom to the top of the scale, see; from the bottom of the scale up toward start. And the way you do that is to run from low base emotions on up to higher base emotions. I mean, apathy, grief, to fear; not fear to grief to apathy, because that’s agreeing on this cycle.

Let’s run it from apathy, grief, fear, anger, resentment; only let’s get it up there to a point and drill him, please, to a point where the… the sensation he gets is much superior to any he gets or he thinks he gets from the MEST universe. Let’s get it to that point. Why? Because he’s putting the intensity on it all the time.

Huh! All of a sudden he realizes he’s doing this and he also realizes here you have this high-tension, high-velocity sensation on these lines; to hell with the low-base, „have to get that stuff,“ „have to get sensation from the environment.“ Why do we have to get sens… well, we can’t get sensation from the environment, because we put it there to perceive it. Oh what a terrible trick!

When a person gets way down tone scale, his time factor and his occlusion factors are such that he doesn’t know what his left hand is doing when his right hand is doing something else. He really doesn’t. He does things in opposites. He’ll say, „I want to be good, then I’m bad. If I want something, that’s the first reason I can’t have it.“ Uh… he’s… gets all these reversals of flows, and when you’re dealing low on the tone scale with flows, you get all these very undesirable conditions of reaction.

And you get in addition to that this thing about communication lines. Now, the guy wants good news, the guy keeps wanting good news from the environment, good news from the environment; he wants the environment to grant him a license to survive. He keeps wanting good news and good news and good news and good news and good news from the environment all the time. Boy, the first thing you know, there’s nothing, just the tiniest little flicker of bad news’ll knock his brain out.

Well, there’s another drill for that: just keep handing him bad news. Think up all the bad news you can possibly think up in order to hand him. Get telegrams that this one is dead and that that one is dead and other people receiving telegrams that he’s dead and mangled and bankrupt and broke and everything he cherishes and thinks is wonderful in the world is gone to hell. And… and just keep any kind of a mock-up you can think of that is dull, dismal, horrible, bad and shocking news. And you know what’ll happen? That guy’s communication line’ll reverse. He’ll stop fearing the other end of the terminal. Just keep giving ‘em to him.

„All right. Now, get a… get a telegram… get a telegram that your wife just strangled a baby. Now, read the telegram. Now, get a tactile on that telegram. Okay, let’s read it again. All right. Now, let’s lay it aside. Now, let’s pretend like you didn’t see it at all and you’re feeling happy and then, all of a sudden, you get this telegram. All right. You got that? Your wife strangled a baby.“ And so forth.

He’ll finally start to read it, „The wife strangled the baby and uh… the wife strangled a baby and the clothesline is therefore all frayed. And I’m mad as hell about that.“ Uh… he’s… he’ll just start to run off the hinges, and it actually solves a person’s terror of getting bad news. The reason why most people are going around in – just in terror, really in terror, is they think they’re going to receive bad news.

Every tune they walk into the job in the morning, they think there might be a pink slip there waiting for them. Every time they come home at night, they think maybe the landlord or a… an officer’s… of the law or somebody’s going to be waiting for them there with some bad news. They… they get away for a weekend, they can’t enjoy the weekend because they forgot… they knew they forgot to turn off the electric iron. Uh… what would this result in? This would result in loss of house and all the possessions.

What you’re doing, then, is curing the fear of receiving news of loss. Loss is not important; you can always recreate loss.

Okay. Now, I hope you know all there is to know on the subject. There’re component parts of these line flows that I said I would cover; they’re four in number. There’s the line flowing out and you trying not to flow the line out; there’s the line flowing in and you trying not to let it flow in. Those are four actions.

There’s somebody else making a line flow in, him trying not to let it flow in; you trying not to let it flow in and you trying to flow it out. More four actions.

A bracket, the definition of a bracket: A bracket is the individual does it himself, somebody else does it, others do it, or the individual does it to somebody else or somebody does it to him or others do it to others. And that’s the technical definition of a bracket. Therefore, you should use brackets in all of your mock-ups. Being done to the preclear, the preclear doing it to somebody else and others doing it to others, and you would be running a completely bracket on a mock-up that will solve all possible flows per incident.

Now, I hope you’re very learned. You look very… a few of you look very sa… sad, but there’s no reason to look sad. Okay?

Uh… see you later this evening.