What’s the date?

Какое число?

Audience: 13th of October.

Аудитория: 13 октября.

Thirteenth of October. Well, that’s a good day. You’re very lucky. The 13th fell on Tuesday this week, didn’t fall on Friday.

13 октября. Ну, хороший денек. Вам здорово повезло. На этот раз 13-ое число попало на вторник, а не на пятницу.

All right. Today’s lecture is about cycles of action. Cycles of action. And you’ll find this very fundamental material. And it’s quite good for man and beast. You can put it in tea or coffee, take it without taste; doesn’t leave any aftereffects in an auditing session, can be rubbed on horses, dogs, is only sixpence the bottle. And you ought to buy some. I think it’d be a terribly good idea.

Хорошо. Сегодняшняя лекция посвящена циклам действия. Циклы действия. И вы обнаружите этот фундаментальный материал. И обладать им чертовски необходимо. Можно есть это с чаем и кофе, или просто так; не создает никаких побочных эффектов в сессии одитинга, пригодно для втираний лошадям и собакам, стоит всего шесть пенсов бутылочка. И вам просто необходимо купить себе это. Я думаю, это было бы зверски полезное мероприятие с вашей стороны.

It’s not that I am particularly cross on this particular subject of cycles of action. Nobody has been throwing their hands up in horror over the idea of completing one. And it’s a relaxed moment when it doesn’t happen to be a crisis. So this is one lecture which is given when there is no crisis to prompt it. That makes it peculiar in the field of lectures.

Дело вовсе не в том, что я каким-то особенным образом неравнодушен к предмету циклов действия. Никто не воздевает руки к небу в ужасе, когда говоришь им о завершении циклов. И на данный момент мы можем отнестись к этому расслабленно, потому что нам не грозит никакой кризис. Поэтому данная лекция — особенная.

The crisis, by the way, is getting your auditing question answered. And then some of the – some of the wildest goofs I’ve heard in a long time.

Кризис — это когда надо ответить на ваш вопрос об одитинге. А затем — некоторые из ошибок, которые я видел, были самыми дикими ошибками из всех, которые я наблюдал за долгое-долгое время.

„Well, how are you today?“

“Ну, как у тебя дела?”.

„Uh… I just got my car back.“

“Хм… Только что получил назад свой автомобиль”.

„Thank you.“

“Спасибо”.

But this, of course, does too apply to some degree to a cycle of action. A cycle of action cannot go on unless all the elements of the cycle of action being used are common to the cycle of action. Do you follow me?

Но даже это имеет некоторое отношение к предмету цикла действия. Цикл действия не может продолжаться, если все элементы применяемого цикла действия не соответствуют обычному циклу действия. Вы следите за моей мыслью?

In other words, you can’t have a cycle of action that goes from white to black, you see, to gray to black. Do you get the idea? A cycle of action would rather have to go from, let us say, black to gray, to less gray, to less gray, to less gray, to less gray, to more white, to more white, to more white, to white, don’t you see? Then, possibly, if you wanted a complete cycle of action, less white, less white, less white, less white, slightly gray, grayer, grayer, grayer, black.

Другими словами, вы не можете иметь цикл действия, который изменяется от белого к черному, понимаете, или от серого к черному. Улавливаете? Цикл действия скорее должен идти, скажем так, от черного постепенно к менее серому, менее серому, менее серому, менее серому, более белому, более белому, более белому, более белому, понимаете? Затем, вероятно, если вы хотели бы получить завершенный цикл действия, к менее белому, к менее белому, к менее белому, к менее белому, чуть серому, более серому, более серому, более серому, к черному.

Now, what do we mean by a cycle of action? This is probably one of the things that would be the most puzzling word here to collide with: cycle. Because cycle is applied in many different directions. There is one you ride. They – also, there’s types that have motors in them. There are wheels that go round so that the cycle of a wheel is the point that the point of a wheel returns to.

Итак, что же мы имеем в виду под циклом действия? Вероятно, это одно из самых загадочных слов, с которыми вы когда-либо встретитесь: цикл. Потому что цикл применяется в самых различных областях. Есть такие, которые имеют моторы. Колеса крутятся, и циклом называют точку, в которую возвращается колесо, сделав полный круг. Есть еще множество других “циклов”.

In other words, you’ve got a wheel and you’ve got a point at the top; the wheel goes all the way around, and when it has returned to the top, why, it has completed a cycle. Do you see?

Другими словами, у вас имеется колесо и вы отмечаете точку наверху; колесо совершает полный круг, и когда она вернется на то же самое место, соответственно, цикл завершается. Понятно?

I’m just showing you there’s various confusions about this word. You didn’t laugh at the right joke, so that’s all right – but the upshot of this cycle of action is that it has many odd and peculiar connotations and is therefore rather difficult to understand or collide with. You follow that? You could have a wheel that turns all the way around and comes back to the same place, see?

Я просто показываю вам, что вокруг этого слова имеется множество замешательств. Вы не засмеялись над шуткой в правильном месте, так что все нормально… Однако суть всего этого предмета состоит в том, что он имеет множество странных и особенных подсмыслов, и вследствие этого его довольно трудно понять и разобраться с ним. Вы понимаете? Вы вполне можете решить, что вы имеете дело с циклом, который проходит весь путь и возвращается в исходное состояние, ясно?

Now, a story cycle of action that began in the field of modern story writing, and so on, would be a story something like this (this is a very modern story, you see): And there’s a bum standing on a corner and he is totally degraded and he has just lost his job, you see? And his wife that he wasn’t married to has run off with another man, you see? And he’s standing there and he gets an idea that he might be able to pick himself up out of it and go have a cup of coffee, you see?

Цикл действия рассказов, который начался в современном искусстве написания рассказов, и тому подобных вещах, представляет собой нечто вроде следующего (речь идет о самых современных рассказах, я имею в виду): Вот на угла стоит бомж, он совершенно деградировал и только что потерял свою работу, понимаете? И его жена, на которой он не бы официально женат, сбежала куда-то с другим мужчиной, ясно? Вот он там стоит, и вдруг ему в голову приходит мысль о том, что неплохо бы сойти с этого места и пойти выпить чашечку кофе, так?

So he goes and has the cup of coffee, and it’s cold and it’s very bad coffee. And he reaches in his pocket and he finds out there’s a hole in his pocket and the nickel he had, you see, has – lost. And so he is ejected from the place, but not even dramatically. He’s simply told to go with considerable contempt, don’t you see?

И вот он идет и получает свою чашку кофе, и этот кофе холодный и страшно гадкий. Он засовывает руку в карман и обнаруживает, что у него там дырка, и монетка, которая там лежала — он ее потерял, понимаете. И поэтому его выгоняют из этого места, притом даже без всякого особого драматизма. Ему просто с великим презрением говорят: “Проваливай”.

And we find him back on the same corner, in the same position, in the same mood, worrying about the same thing. That is modern story writing.

И вот он снова на том же самом углу, в том же положении, в том же настроении, и волнуют его те же проблемы. Вот таков современный стиль рассказов.

If anybody wants to steal that plot and sell it with their writing, they’re perfectly welcome to do so.

Если кому-то придет в голову воспользоваться этим приемом и применить его в своем рассказе, я не буду возражать, ради бога.

Now, I remember when this modern school first started up. By the way, the modern school has now become very antique. It’s so old now that a lot of people have heard about it. When it first started up, they had a story, „Big Brother,“ and it wasn’t even in English.

Я помню, как эта современная школа создавалась. Кстати говоря, эта современная школа теперь превратилась в нечто совершенно античное. Она настолько стара, что о ней слышали многие люди. Когда она только начинала свое существование, у них был рассказ, “Большой Брат”, и он даже был не на английском языке.

But they had a tremendous fixation on the idea that a story had to start and end at the same place in the same situation. And they were trying to give an appearance of no change. So that was what they understood by a cycle – that nothing changed. And you’ll find now and then, you go to some arty movie made by somebody down in France who didn’t have any money and didn’t have any film either. (And frankly, they’d have been much better off if they’d shot it with an empty camera!) But you’ll occasionally see these things; you’ll pick them up at foreign theater stands, you know, and it’ll be something like this. And it’ll always begin and end at the exact same place.

Но у них была огромнейшая фиксация на представлении о том, что рассказ должен начинаться и заканчиваться в одном и том же месте в той же самой ситуации. И они старались привнести видимость неизменности. Именно это они понимали под словом “цикл” — что ничего не изменяется. И время от времени вы будете обнаруживать это, отправляясь смотреть какое-нибудь высокохудожественное кино, снятое каким-нибудь французом, у которого не было денег, да и фильма тоже, в общем-то, не было. (Честно говоря, в принципе было бы неплохо, если бы такие фильмы снимались пустой камерой без пленки!). Но время от времени вам будут попадаться такие фильмы, вы можете найти их в кинотеатрах, где демонстрируются иностранные фильмы, и они всегда будут похожи на что-то в этом стиле. Они всегда начинаются и заканчиваются точно на том же самом месте.

So cycle has gotten into the field of art. And cycle is in the field of mechanics – as different from engineering – as a completed revolution. Cycle in the field of art, meaning no change of time, or everything came back the same way, don’t you see? And in mechanics, it is a total revolution.

Так цикл попал в область искусства. И цикл имеется в области механики — как нечто отличное от инженерного дела — он там рассматривается как законченный поворот. В области искусства цикл означает неизменность времени, или что все возвращается точно на то же самое место, понимаете? И в механике это означает полный поворот.

Now, in engineering and physics, it means something else again. It means the motion between the ending of one wave and the beginning of the new wave. And I think you’ll find out that that is probably a better expressed definition than the usual engineering definition, but that is it. You take the end of the last wave, which is the beginning of the next wave, and it goes on through then to the end of that wave, which is the beginning of the next wave. And that would be a cycle.

В физике и в инженерии это имеет еще один, отличающийся, смысл. Это означает “движение между окончанием одной волны и началом новой волны”. Мне кажется, что это даже более хорошо сформулировано было мной только что, чем это обычно дается в инженерии, но оно таково. Вы рассматриваете окончание последней волны, которое является началом новой, и затем это происходит вплоть до конца этой волны, которая является началом следующей за ней. И это называется циклом.

And you have that expressed in radio, you see? Radio, all discussions of wavelengths. You have it in discussions of color, and so on. And that’s really what they’re talking about; they’re talking about a sweep.

Вы имеете проявление всего этого в виде радио, понимаете? Радио. Все это рассуждения о длинах волн. Вы говорите об этом, упоминая цвета, и так далее. Вот о чем они говорят на самом деле; они говорят о размахе.

Now, there is an old, old, old, old definition on this, which by the way, we are indebted to in Scientology, because there’s a philosophic aspect to the word cycle. And they didn’t directly call it cycle, but – and pardon me if I seem to be a bit lyrical on the subject, but it is in the „Hymn to the Dawn Child,“ in the unwritten Veda (which has been written and then, therefore, called a type of Veda). But it’s in the oral Tradition, you might say (to borrow a musical term), of India.

Кроме того, имеется очень-очень-очень старое определение, которым, кстати сказать, мы в Саентологии обязаны другим, потому что в слове “цикл” имеется философский аспект. И там он на самом деле не именуется непосредственно “циклом”, и вы уж меня простите, если я покажусь вам слишком увлеченным лирикой, но речь в данный момент идет о “Гимне Рассветному Ребенку”, из ненаписанной Веды (которая была потом записана и поэтому, соответственно, именуется чем-то типа Веды.) Но на самом деле это можно отыскать в устной традиции, можно так выразиться, (заимствуя музыкальный термин) Индии.

And it’s the „Hymn to the Dawn Child.“ I’ve forgotten whether it’s the fourth or the tenth Vedic hymn. But it expresses that there is a nothingness, and then there is a form gradually takes place, and then this grows and this ages and then this decays; and then this goes into a nebulosity and winds up in a new nothingness. Now, that is not a quote; it’s just an effort to interpret that particular action for you. It’s a very short hymn, by the way, and it’s quite interesting. And it is really part of your technology in Scientology.

Это “Гимн Рассветному Ребенку”. Я забыл, какой он по счету, четвертый или десятый Ведический гимн. Но в нем есть такие слова, что в начале было ничто, и потом постепенно проявляется некая форма, затем она растет, потом стареет и далее — распадается; и потом все это переходит в нечто туманное и заканчивается новым “ничем”. Это, конечно, не цитата; это просто попытка интерпретировать это конкретное действие для вас. Кстати говоря, это очень короткий гимн, и довольно интересный. И он на самом деле является частью вашей технологии в Саентологии.

You see, there have been billions of statements by philosophers and many of them are – more of them are wrong than right, but in sorting out the field of philosophy – this is sometimes what confuses people. I remember explaining Krishnamurti to somebody or other, a very dear old friend, who said, „But – but Krishnamurti said many of the things that you’re saying in Scientology.“

Понимаете, на свете были миллиарды утверждений, сделанных философами, и большая часть из них скорее неправильна, чем правильна — и на самом деле именно это иногда запутывает людей. Я помню, как однажды имел разговор о Кришнамурти с кем-то, со старой моей приятельницей, которая сказала: “Но — но Кришнамурти говорит многое из того, что вы говорите в Саентологии”.

I said, „Give me a book by Krishnamurti.“

Я попросил ее: “Дай мне книгу Кришнамурти”.

So she handed me a book by Krishnamurti and I went down the line and there, there was one about time, it was a direct statement, that same statement that we use in Scientology. See, it was right there, and she showed me that, and she says, „Look it there; Krishnamurti said that.“

И она подала мне книгу Кришнамурти, я пробежался глазами по строчкам там и тут, и раз наткнулся на прямое утверждение о времени, то же самое утверждение, что мы используем в Саентологии. Понимаете, это было прямо там, и она показала мне это, и говорит: “Посмотри вот; это сказал Кришнамурти”.

I said, „Well, where is the boldface?“

Я ответил: “Хорошо, но где же жирный шрифт?”.

And she said, „What?“

И она сказала: “Что?”.

„The – the bold, the italics, the underscore.“

And she said, „Well, there isn’t any.“

И она ответила: “Ну, тут нет ничего”.

And I said, „All right. Let’s count the number of statements on this page, also about time, which aren’t true – none of which have any emphasis, any different emphasis than this one.“ And we counted them up, and there were 132 incorrect statements about time and one correct statement about time. So I don’t think Krishnamurti said anything we said.

И я сказал: “Хорошо. Давай сосчитаем количество утверждений на этой странице, особенно утверждений о времени, который ложны — и ни одно из них ничем, совершенно ничем не отличается от этого утверждения”. И мы их сосчитали, там оказалось 132 неверных утверждения о времени и одно правильное. Поэтому мне не кажется, что Кришнамурти говорил то же самое.

See? And I taught her the lesson of the evaluation of importance: Importance assigned to a datum is as important as the datum. And you’ll find that in our Logics. In other words, there can be many truths.

Понимаете? И я преподал ей урок того, как нужно оценивать важность: Важность, приписываемая данному, настолько же важна, что и само данное. И вы обнаружите это в наших Логических Основаниях. Другими словами, истин может быть много.

Not comparing poor old Krishnamurti. Krishnamurti is mad at us, by the way, because one of our boys went out to India one time or another and next confounded thing you know, he had all of Krishnamurti’s group out in India studying Scientology, and I don’t think Krishnamurti has ever forgiven us. But that’s – happens to be the truth.

Не будем сравнивать себя со старым бедным Кришнамурти. Кришнамурти зол на нас; кстати говоря, потому, что один из наших ребят однажды как-то отправился в Индию, и в следующее мгновение, хо, вся группа Кришнамурти в этом месте Индии начала изучать Саентологию, а это, я думаю, Кришнамурти нам никогда не простит. Однако — все-таки это правда.

Anyway, you get the evaluation of importance here, see? The evaluation of importance of the datum can be as important as the datum, and some – times more important.

В любом случае, вы здесь делаете оценку важности, видите? Оценка важности данного может быть настолько же важна, как и само данное, а иногда даже более важно.

You could have fifty thousand monkeys writing on fifty thousand typewriters for a long time, and sooner or later one of them is going to write E=mc², see? And then somebody could come along and point out, „Look, those monkeys are as smart as Einstein.“ No, they couldn’t be as smart as Einstein, for the excellent reason that when this was written, it was not assigned a relative importance to anything, you see? So its value was not estimated, so therefore it wasn’t peaked up.

And although there are a great many truths in Scientology, some of these are peaked, you see? They’re in boldface, you know, and they’ve got big underscores underneath them. Cycle of action is one of them. It goes back to the early Vedic hymns.

И хотя в Саентологии тоже много истин, некоторые из них особенно выдаются над поверхностью, понимаете? Они выделены жирным шрифтом, понимаете, и подчеркнуты толстой чертой. Цикл действия — это одно из таких данных. И его происхождение берет корень в ранних ведических гимнах.

Now, out of this we get a great deal of workable, or applied, or applicable wisdom. In other words, we can get very, very full application out of this thing. This thing will work all day and all night. And the cycle of action is, of course, a plot of incident against time – if you wanted to get a definition here – the way we are using it, you see? It’s a plot of consecutive incident against time, a plot against time.

И отсюда мы черпаем — отсюда мы черпаем большое количество работоспособной, или прикладной, или применимой мудрости. Другими словами, мы способны получить весьма и весьма полное применение на основании этого. Это будет работать и днем и ночью. Цикл действия — это, конечно, разметка чего-то по времени — если бы мы хотели дать тут определение — в плане того, как мы это используем, понимаете? Это последовательная разметка случая по времени, график относительно времени.

Now, of course we’re in the advantageous position of knowing the source of time, and knowing what time is. Since we got R6, we have known a lot more things than we knew before. And we know that time is a commonly held consideration which is a great, big, cracking, enormous, GPM which has got a lot of root words with an end word connected to it called time.

Конечно, мы находимся в более выгодном положении по отношению к знанию об источнике времени, и знанию о том, что это такое. С тех пор, как был открыт Ш6, мы знаем гораздо больше, чем знали когда-либо прежде. И мы знаем о том, что время — это совместно удерживаемое суждение, которое представляет собой гигантскую, огромную, чудовищную, громадную МПЦ, в которой находится множество корневых слов с конечным словом, присоединенным к этому, которое называется “время”.

Therefore, it’s an agreed – upon progress and we’re all making this time and moving it forward. And as a result, from person to person, although the incidents plot against time, you see, at – I better say, plot against time: at zero seconds, the door is opened, see; at zero plus two seconds, the door stands open; at zero plus three seconds, somebody enters the door; at zero plus five seconds, somebody is walking; at zero plus six seconds, somebody sees a chair; at zero plus seven seconds, a motion is made toward the chair; at zero plus eight seconds, the person sits down. Do you understand, now, when I say plotting incident against time? You see?

Следовательно, это взаимосогласованный процесс, и мы все создаем это время и продвигаем его вперед. И в результате, от человека к человеку, хотя случаи размечены по времени, понимаете, — лучше сказать, что такое разметка по времени: в ноль секунд, дверь открыта, видите; в ноль плюс две секунды, дверь остается открытой; в ноль плюс три секунды, кто-то входит в дверь; в ноль плюс пять секунд, он идет; в ноль плюс шесть секунд, он видит стул; в ноль плюс семь секунд он садится на него. Теперь вам понятно, что я имею в виду, говоря о разметке случаев по времени? Ясно?

In view of the fact that we’re all in a present time – see, of course, couldn’t be anyplace else, because there isn’t any. You See? Everybody wonders „How do we move along forward in time?“ Puzzled me for a long time. Well, of course, it’s very simple to move along forward in time, because nobody is going anyplace, you see? That’s the whole trick back of time, see.

Ввиду этого факта мы все находимся в настоящем времени — конечно, ведь мы и не можем находиться еще где-то, потому что этого “где-то” просто не существует. Понимаете? Все недоумевают: “Каким образом мы движемся вперед по времени?”. Это было загадкой и для меня в течение долгого времени. Ну, на самом деле, двигаться вперед по времени очень просто, потому что никто никуда на самом деле не движется, понимаете? В этом и состоит вся хитрость времени.

But the incident, don’t you see, which is plotted forward appears to be a plot against time. And it’s the incident, or consideration of the incident, which plots the time.

Однако случай, размеченный по времени, понимаете, кажется разметкой по времени. Но именно сам случай, или суждение об этом случае — вот что создает разметку по времени.

And you’ll find that old people (that is, old humanoids) very often have their days go by whizt, whizt, whizt, you know? They just no more than get up in the morning and they go to bed at night, you know? And it’s just bzz, bzz, bzz, bzz, bzz!

И вы обнаружите, что для стариков (я имею в виду старых гуманоидов, естественно) очень часто дни проходят просто вот так: вжик, вжик, вжик, вжик, вжик. Они не успевают ничего сделать, кроме как подняться утром и потом лечь спать вечером, понимаете? Это просто какое-то вжик, вжик, вжик, вжик, вжик!

This is a commonly held consideration. You go around and talk to some of them and they will tell you, „Well, you know, there used to be a lot of time in a day, but there isn’t anymore, you know?“ In other words, the incident, or interest, or future, you see, is gone – to lead them forward in time – so therefore, you see, they have no consideration of time. The incident plots very bang! You see? Well, there’s only a couple of things happen in the day, you know?

Это совместно удерживаемое суждение. Вы подойдите к ним, поговорите с некоторыми из них, и они вам скажут: “Ну, вы знаете, раньше дни были такие длинные, но теперь это что-то совсем другое, понимаете?”.

All right. Now, we take a little kid, maybe five, six years old, and the day to him is absolutely interminable! Like little Arthur, the other day, was telling me he didn’t have anything to do and that he wasn’t doing anything. And this was just for fun (I think it was the other evening), I rattled off to him what he was doing, and what had happened in the last five minutes in his life. And he didn’t consider this very much. You see, his tolerance of incident was very high. But he sort of laughed about it, and then he still complained that he just didn’t have anything to do; I didn’t make much of an impression on him.

Другими словами, какой-то случай, интерес или будущее отбило у них охоту продолжать движение вперед по времени — и вследствие этого, понимаете, у них отсутствует суждение о времени. Вся эта разметка происходит просто бац! И готово, ясно? За весь день находится место только для пары событий.

But he had run in and out of the room three times, the dog had taken off one of his shoes and he’d put it back on again, he’d stolen the dog’s bone, the dog had gotten the bone back, he had found one of his toys and thrown it down, and then he’d gone in the other room and inspected his rocks, and – in other words, it was all this incident. My lord, man, the incident which had taken place, you see, in those last few minutes. And he still didn’t think he was doing anything; he was doing nothing, you see?

Хорошо. Давайте возьмем маленького ребенка, которому лет пять или шесть — для него день выглядит абсолютно бесконечным! Мой малыш Артур на днях сказал мне, что ему совершенно нечем заняться и что он вообще ничего не делает. И просто забавы ради (кажется, на другой вечер) я перечислил ему, чем он занимался и что произошло только за последние пять минут его жизни. Ему это показалось сущей малостью. Понимаете, его выносливость по отношению к случаям была весьма высокой. Он просто как-то повеселился над этим и потом продолжил жаловаться на то, что ему просто совершенно нечем заняться; я не произвел своим разговором на него никакого впечатления.

What he meant to say was he was doing nothing in which he was interested in doing. So therefore time was passing interminably to him, you see, under a very heavy incident impact.

Но за это время он три раза вбежал и выбежал из комнаты, собака утащила один из его тапочков, он ее догнал, отобрал и надел его обратно, утащил у собаки кость, собака отобрала у него кость обратно, потом он нашел одну из своих игрушек и забросил ее куда-то, потом сходил в другую комнату и проверил, как там дела у его коллекции камушков, и … Другими словами, происходило много чего. Господи, и все это произошло всего-навсего за последние несколько минут. И он при этом продолжал думать, что он ничего не делал; он просто ничего не делал!

You could be more philosophic about it and reduce it down to tolerance of incident – not tolerance of motion but just tolerance of incident. How much incident does somebody want?

Говоря о том, что он ничего не делает, он просто имел в виду, что он не заинтересован в том, что он делал, следовательно, время для него растягивалось на невыносимо долгий период, несмотря на то, что при этом происходило гигантское количество событий.

You find out after the war – World War II, amongst my friends and so forth – I found out that life was suddenly moving very slowly for all of them. Life was very dull, see? They couldn’t pick themselves up at all, and so forth. Change of ‘ace was so fantastic, you see? From hurry – scurry, hurry – scurry, bang, thud, crash, bing, zop, bow, dzz, zrrp, woo, bee, theer, tha, bul, bung, bang, incident, rur, row, boom, bow, crash, all of a sudden, why, they settled down to what had been, just before the war, a normal existence to them, you see? And this normal existence of just this short span of years, regardless of their own considerations, seemed awfully slow. See, it just seemed like nothing was happening at all.

Вы можете описать это с более философской точки зрения, сказав, что все это сводится к выносливости по отношению к инциденту — не к выносливости в отношении времени, а к выносливости в отношении инцидента. Каков объем желаемого инцидента для данного человека?

And therefore, what had happened? Well, their tolerance of incident had increased. Even though it was bad for them in numerous cases, they still had gotten up to confronting r – r – r – r – r – r – r type of incident, don’t you see? And then all of a sudden, they don’t have that much incident. So time, oddly enough, started to do funny things for them. It either went terribly slowly or it went by very rapidly. You see, because if you’d learned to plot your incident and time together – in other words, if you measured your time by the amount of incident occurring, and then you didn’t have any incident – see, figure it out – why, you obviously wouldn’t have any time. You follow that?

Например, можно заметить, что после войны — после второй мировой — у многих своих друзей я обнаруживал, что жизнь внезапно начинала идти для всех них очень медленно. Жизнь была скучна, понимаете? Они вообще не могли толком собраться, и все такое. Изменение темпа было настолько фантастическим, понимаете? От спешки-беготни, спешки-беготни, бац, бам, бум, бом, хоп, топ, тррр, бррр, фррр, уууу, бип, шмяк, бим, трах, бах, тарарам, внезапно, бац, бабах, бам, шарах, что-то случилось, соответственно, они вдруг опять вернулись в то, что до войны рассматривалось ими как нормальное существование, понимаете? И это нормальное существование за такой небольшой период времени начало казаться им просто невыносимо медленным. Понимаете, для них это выглядело так, будто вообще ничего не происходит.

That’s really what happens to old people. They had the house full of people, and they’re this and that, and their responsibility to so – and – so; and there was Jackie coming back from school, and there was this and that and then the other thing; and all of a sudden, everybody goes off and gets married or does something, and there isn’t enough incident, you see? So therefore the day is going whsht, whsht, whsht, whsht. You got the idea? Amount of incident.

И что же случилось вследствие этого? Повысилась их выносливость в отношении происходящего. И хотя во многих случаях это повлекло за собой плохие последствия, они тем не менее дошли до способности конфронтировать инциденты типа р-р-р-р-р-р-р-р-р, понимаете? И вдруг внезапно у них больше нет такого количество происшествий. И тогда время, как ни странно, начинало выделывать с ними странные штуки. Оно начинало либо страшно замедляться, либо идти с сумасшедшей скоростью. Понимаете, вследствие того, что вы научились размечать происходящее и время относительно друг друга, или, другими словами, отмерять время по количеству происшествий, и затем у вас никаких происшествий нет — соответственно, у вас не будет и времени. Улавливаете?

You can’t say, you see, that the more incident there is – you see, it doesn’t come down to an engineering proposition of the more incident there is, the more time there is, or the less incident there is, the less time there is; nor can you say in reverse, you see, that the more incident there is, the less time there is. You see, these things don’t add up.

Вот что на самом деле происходит со стариками. У них был полный дом народу, происходило то и это, у на них лежала ответственность за то и за это; и из школы возвращалась Джекки, и надо было успеть сделать то и то, и это; и потом вдруг все разъезжаются, женятся или выходят замуж, и больше ничего особенного не происходит, понимаете? И вследствие это день проходит просто вжик, вжик, вжик, вжик, вжик! Улавливаете? Количество происходящего.

Well, why don’t they just exactly add up and equate? Well, you’re dealing with a false commodity in the first place, see, so it’s never going to add up. But it’s the consideration of it; it’s a consideration.

Понимаете, нельзя сказать, что чем больше происходит событий — понимаете, это не сводится к простому инженерному построению типа “чем больше происходит событий, тем больше имеется времени”, или “чем меньше происходит событий, тем меньше имеется времени”; нельзя утверждать также и обратного, что “чем больше происходит событий, тем меньше имеется времени”. Понимаете, тут нет такого простого соответствия.

Now, we did a lot of this with randomity and that sort of thing, but that is not as full an explanation as I’m giving you here today. But it’s the consideration: Does a lot of incident make a lot of time or does a lot of incident make no time?

Вы спросите, почему же они просто не соответствуют друг другу и не равнозначны? Ну, на самом деле вы с самого начала имеете дело с ложным предметом, и вследствие этого вам никогда не удастся привести его в соответствие с чем-либо. Дело в суждении относительно него; это просто суждение.

Now, you’re going to have somebody around with a lot of incident happening in his vicinity, and he just suddenly starts saying – like I do occasionally, you know – „There isn’t enough time for this incident to happen in,“ see?

Мы на самом деле довольно подробно прорабатывали это в плане изучения произвольности и подобных вещей, но все это по полноте уступает тому объяснению, которое я привожу вам сегодня. Но вот это суждение: Создает ли большое количество происшествий большое количество времени или большое количество происшествий не создает времени вообще?

I start getting an emergency on five or six fronts simultaneously while I am doing my research, while somebody is calling on me for a new bulletin, don’t you see? And this is too much incident. So I say, „Well, there isn’t enough time.“ You got the idea?

Вы иногда увидите, как вокруг какого-то человека происходит множество событий, и он внезапно просто говорит — как это происходит со мной иногда — “для того, чтобы это произошло, недостаточно времени”, понимаете? Я попадаю в критическое положение, воюя одновременно на пяти или шести фронтах, и при этом кто-то начинает требовать от меня, чтобы я побыстрее выпустил какой-нибудь бюллетень. Это слишком большое количество событий. И я говорю: “Недостаточно времени”. Вы улавливаете?

So I grab myself by the scruff of the neck, you see, and – you could get the consideration you are manufacturing the time. All you have to do is „Well, I could confront being that busy.“ That’s all you actually have to do. My consideration for this: „Well, all right. I can do something about it,“ See? And instantly, you’ve suddenly got enough time! If you say, „No, I can’t do anything about these incidents because of the time,“ of course you haven’t got enough time. You got the idea?

И я беру самого себя за загривок, понимаете, и — вы можете получить суждение о том, что вы производите время. Все, что вам для этого нужно сделать, это сказать себе: “Ну, я способен конфронтировать такой уровень занятости”. Практически это все, что вам нужно проделать. Вот мое суждение для этого: “Хорошо. Я могу что-то с этим сделать”, — понимаете? И вдруг внезапно у вас появляется достаточное количество времени! Если вы скажете: “Нет, я ничего не смогу сделать со всеми этими происшествиями по причине отсутствия времени” — то после этого у вас, конечно, не будет достаточного количества времени. Вы улавливаете?

And you can actually practically monitor the amount of time you had by simply changing any consideration you have about how busy you want to be, or how much you can handle. You sometimes – you can play tricks on yourself this way, see? You can say, „Well, I wanted to be busy, busier than I was, and I sure got my wish!“ And the next thing you know, why, you’ve got enough time, you see?

И на самом деле вы можете практически управлять количеством времени в своем распоряжении, просто изменяя какое-либо суждение по поводу того, насколько занятым вы хотите быть, или с чем вы способны управиться за это время. Иногда таким образом вы можете играть шутки с самим собой! Вы можете сказать: “Ну, я ведь хотел быть занятым, быть более занятым, и я получил исполнение своего желания!”. И в следующий момент у вас вдруг появится достаточное количество времени!

So it’s the consideration of how much incident makes how much time that gives or subtracts time from one’s existence. And that’s pretty deep and pretty profound, and I’m afraid that nobody has ever said it before in the field of philosophy, but it’s quite shaking if you really take ä look at it. It’s how much you decide you can tolerate, see? How much you decide you can confront, or whether or not you are deciding the other way to.

Так что именно суждение о том, какое количество происходящего занимает какое время — вот что прибавляет или вычитает время из существования человека. И это довольно глубокое и мудрое утверждение, и я не думаю, что кто-либо говорил это ранее в области философии, но оно весьма шокирует, если вы внимательно его рассмотрите. Это просто ваше решение о том, какой объем вы можете вынести, понимаете? Какое количество вы можете конфронтировать, или вы более склонны принять обратное решение.

Now, this is all compounded by the – also, the very difficult situation that you can simply, you can get up to a point of where you can consider time long or short without measuring it against incident. Then, you see, by gradient, higher tone, you could get up to a point and you say, „Well, this is going to be a long day,“ and it’ll be a long day, see? „Well, night will be here in no time,“ and it’ll be there in no time. You practically just turn around and blink and somebody is calling you to supper. But we’re now talking of – in a fairly high – toned action.

Это все также еще более усложняется тем очень трудным моментом, что вы можете дойти до такого состояния, когда вы будете способны рассматривать период времени как длинный или короткий, не измеряя его в отношении к событиям. Затем, понимаете, вы можете, повышая свой тон, постепенно подняться еще выше и сказать: “Ну, сегодня мне предстоит долгий день”, и этот день будет долгим, понимаете? “Ну, вечер теперь наступит мгновенно”, — и он придет сразу же. Вы не успеваете обернуться и моргнуть глазами, как вас уже зовут на ужин. Однако отметьте, что мы сейчас ведем речь о весьма высокотонном действии.

Normally, you’re in a position where incident is, to a marked degree, monitoring your consideration of time. But actually, it’s quite the reverse; as you get up, it’s your consideration of incident which is monitoring time. And then as you get up above that, it’s simply a consideration of how much time there is or isn’t.

Обычно вы находитесь в положении, когда происходящее в значительной степени контролирует ваше суждение о времени. Но на самом деле ситуация в значительной степени обратная: с того момента, как вы встаете утром, именно ваше суждение о времени контролирует время. И потом, когда вы поднимаетесь над этим, это просто становится суждением о том, какое количество времени существует или не существует.

I don’t know, I think you could get high enough toned as a thetan to consider that a million years was no time, and find yourself a million years up the line. You follow this, see? Or consider that evening was a couple of years away and just sort of almost live a couple of years before evening. You get the idea, see?

Я не знаю, но я думаю, что как тэтан вы можете подняться по тону достаточно высоко для того, чтобы создать суждение о том, что миллион лет — это просто ничто, и обнаружить потом, что вы проскочили миллион лет и оказались в будущем. Вы улавливаете? Или создать суждение о том, что этот вечер будет продолжаться пару лет, и каким-то образом действительно прожить пару лет в течение этого вечера. Вы понимаете идею, да?

So there are three points here that we could consider, three different attitudes: Where the person is the total effect of time and he’s habituated to the incident monitoring his time. But it’s a certain speed of incident monitoring his time, don’t you see, that he’s just gotten used to – just habit, you know? He’s always led a busy life and therefore his time is – he’s the effect of that much time. He’s always led an easy and rather wasteful life, so that’s his consideration of time, don’t you see? And when that pace changes, and so forth, he’ll get a reverse consideration of the situation, see? But that’s all in the field of being the effect of time, you see? One is just total effect: one never does anything about the incidents, one never lessens or increases the amount of incident, one never changes his opinion about the incident, one doesn’t even know that incident has anything to do with time, don’t you see? You got Homo sap; there he is.

Так что здесь есть три момента, которые мы могли бы рассмотреть, три различных отношения: когда человек является абсолютным следствием времени и проживает в происходящем, которое контролируется этим временем. Просто определенный темп происходящего контролирует его время, понимаете, и он к этому привыкает — просто привычка, понимаете? Он всегда был занятым человеком и по этой причине у него такое время — он стал следствием такого количества времени. Или он всегда вел жизнь незамысловатую и праздную, и таким же является его суждение о времени, ясно? И когда этот темп изменяется, у него появляется обратное суждение о времени. Однако все это остается в области бытия следствием времени, понимаете? Он просто абсолютное следствие: он никогда ничего не делает с происходящим, он никогда не уменьшает и не увеличивает его количество, он никогда не изменяет свое мнение о происходящем, и он даже не знает о том, что происходящее имеет какое-то отношение ко времени, понимаете? Вы видите перед собой Гомо сапиенса; вот он во всей красе.

All right. Now, let’s go upstairs a little bit, and let’s get into a level of Release, or something like this, and one recognizes in some way or another that – well, if two different considerations take place: One, „If I get busy, time will go by faster.“ And the other, reverse consideration can also be held, „Well, if I don’t do anything, why, time will go by faster.“ You can also hold that reverse consideration just as easily as the other, but the first one I mentioned is the commonest. And you sort of get the idea that you could monitor the amount of doingness, and you can get into a point of how much incident you can confront. And you can monitor your time by willingness to confront incident, willingness to confront the amount of action in your vicinity.

Хорошо. Теперь давайте поднимемся немного повыше, и достигнем состояния релиза, или чего-то вроде того, когда человек тем или иным способом распознает, что — ну, на самом деле тут может быть два типа суждения. Одно — это “Если я чем-нибудь займусь, то время пройдет быстрее”. И другое, обратное суждение, также может появляться: “Ну, если я ничего не буду делать, то время пройдет быстрее”. Вы можете придерживаться второго суждения с не меньшей легкостью, чем первого, однако первое упомянутое мной суждение является наиболее распространенным. И вы как бы получаете идею о том, что вы способны контролировать объем делательности, и вы можете дойти до состояния осознания того, какой объем происходящего вы способны конфронтировать. И вы тогда способны контролировать ваше время посредством готовности конфронтировать происходящее, готовности конфронтировать количество действия вокруг себя.

You’ve been living in south Peoria amongst the growing sycamores, or whatever they have in Peoria, and life has been drifting by at an 1890 horse – and – carriage pace, and you all of a sudden get on a train or a plane; you go to New York City. The taxicab drivers alone are sufficient to change your ideas of time, you see? Well, you see, that’s a change of pace.

Вы живете в Южной Пеории среди цветущих сикамор, или что там растет в этой самой Пеории, и жизнь тащится с скоростью упряжки с каретой образца 1890 года, и вы внезапно садитесь на поезд или самолет; вы отправляетесь в Нью-Йорк. Одних только таксистов вполне достаточно, чтобы изменить ваши представления о времени, понимаете? Это просто изменение темпа.

Now, Homo sap would regard that, you see, as simply shocking. You know, he’d just probably voice the fact that he had been affected. That would be his total handling of the situation, you see?

Гомо сапиенс отнесется к этому просто как к чему-то шокирующему. Понимаете, он бы немедленно пожаловался на то, что с ним плохо обошлись. Это единственное действие, которое он мог бы выполнить для улаживания такой ситуации, понимаете?

Somebody who’s upscale a bit higher could make the consideration, you see, well, he’s willing to confront New York. And when he goes back to Peoria, well, he’s willing to confront Peoria, see? (south Peoria. I won’t malign Peoria itself) 7 You see? He’s willing to confront that amount of incident. „Well, I’m back home again here, and this is the space in which I live,“ and so forth. And he’d find his time would stay in much better balance.

Кто-то более высоко находящийся по шкале мог бы сделать суждение о том, что он готов конфронтировать Нью-Йорк. А когда он вернется в Пеорию — конфронтировать Пеорию, понимаете? (Южную Пеорию. Мне не стоит порочить саму Пеорию). Понимаете? Он готов конфронтировать это количество происходящего. “Ну, я снова вернулся домой, и именно здесь я живу”, — и все такое. И он бы обнаружил, что его время остается в гораздо более гармоничном равновесии.

Now let’s take him upstairs above – the state I just mentioned would be someplace between Release and Clear. Now, let’s take him up someplace to where he’s moving into R6 or something like that, and he’ll start getting the spooky notion that he doesn’t have to depend upon the exterior incident to measure his consideration of time, see? So he’s simply up into a point where he’s saying, „There’s lots of time,“ see, or „There isn’t any time,“ see? He’s waiting for a train: no time, see? No time is elapsing, so of course the train arrives almost at once, you see? And – as far as his consideration is concerned, you see?

Теперь давайте поднимем его еще выше — состояние, которое я упомянул, находилось бы где-нибудь между Релизом и Клиром. Давайте теперь представим, что они приходит в состояние, где он входит в Ш6 или что-то типа того, и у него начинает появляться туманное представление о том, что он не обязан зависеть от внешних происшествий для того, чтобы иметь меру для своего суждения о времени, понимаете? И он просто добирается до состояния, в котором он говорит: “О, куча времени”, понимаете, или “Времени совсем нет”. Он ждет поезд: времени совсем нет. Никакого времени нет, и поэтому, естественно, поезд приходит практически мгновенно. И… это в плане того, что касается его суждения, понимаете? А вот он на большой вечеринке, все замечательно проводят время и все такое, и тогда он просто меняет свое суждение на факт о том, что эта вечеринка очень длинна. И она становится таковой. Ясно?

And he’s at a big party and everybody is having a marvelous time and he’s having a marvelous time, and so forth, so he just changes his consideration to the fact that it’s a long party. And it is. Do you see?

Так что на самом деле имеются эти три стадии реакции. Конечно, есть еще реакция более низкого уровня, которую мне стоит упомянуть, и это просто бессознательность. Но на самом деле, само собой, бессознательность — это не реакция; это ее отсутствие.

So there are actually these three stages of reaction. Of course, there is a reaction below that I should mention, which is just unconscious. But of course, unconsciousness is not a reaction; it’s an isn’t.

Теперь мы, вероятно, можем подняться и над этим уровнем, дойти до ОТ и так далее, и мы, вероятно, сможем обрести все-определенное отношение ко времени, которое будет контролировать время других людей. Теперь мы говорим уже в значительной, в значительной степени в стиле индийских свами. Я имею в виду, что тут мы уже немного выходим за рамки реальности. Но мы можем сделать это — вместо само-определения, мы переходим в состояние все-определения, и переходим отдельно к ино-определению. Делаем ино-определение, понимаете? И когда вы попадаете в эту область, соответственно, тут уж и словами не описать ваши возможности.

Now we could probably go above that and we get up into OT and so forth, and we probably could get a pan – determined attitude toward time, which would monitor the time of others. Now we’re talking pretty – we’re talking pretty, pretty swami. See, I mean, this is a little bit out of the range of reality, so forth. But it would be by – instead of self – determinism, we’re moving over into pan – determinism, and moving over to separately otherdetermining, see? Doing an other – determinism, see? And you get up into that zone, why, no telling what you could do, see?

Примеры этого можно найти в волшебных сказках, про парня, который приходил и взмахивал волшебной палочкой над спящей принцессой, и все засыпали на сотню лет. Ни одному ребенку в голову не приходит спросить: “А что за это время сделалось с доспехами и другими всякими вещами у охранников и других людей в замке?”. Понимаете? Эта вот Спящая Красавица — это практически совершенный образец создания все-определенного времени.

You have an example of it in fairy tales, of the bloke that comes along and waves the magic wand over the sleeping princess, and everybody sleeps for a hundred years. No little child ever thinks to ask, „What happened to the armor and the – so forth of the guards and the other people around in the castle?“ Don’t you see? That one, Sleeping Beauty, is almost a perfect example of pan – determined time, see?

Он сказал: “В этом месте ничего не будет происходить в течение сотни лет”, понимаете? И ничего не происходило. Когда вы добираетесь до таких высот, то вам даже не обязательно формулировать свои постулаты на правильном английском, знаете?

He said, „There’s going to be no incident in this joint for a hundred years,“ see? There wasn’t. When you get up that high, you don’t even have to give your postulates in correct English, you know?

Так что там имеется область выше, но это, конечно, все делается на основе общения. И при этом неважно, приходится этому общению преодолевать большое расстояние или нет; мы теперь уже говорим об области телепатии. И мы говорим о телепатии настолько сильной, что ваше суждение способно вызвать эту реальность в другом человеке, а это достаточно высоковольтная телепатия.

So then there is a zone above that, but of course that’s done on the basis of communication. And I don’t care whether the communication has much distance in it or not; you’re now speaking in the realms of telepathy. And you’re speaking in the realms of a telepathy powerful enough so that your consideration is able to induce a reality in the other person, and that’s pretty high – voltage telepathy.

Однако вы можете это наблюдать; вы можете наблюдать это в экспериментальных феноменах в области гипноза, в области месмеризма, если рассмотреть те самые ранние эксперименты, когда они проводились, где-то сто лет тому назад или около того. Тогда они об этом знали больше, чем сейчас; большая часть этой технологии была забыта.

You can see this, however; you can see this in lower experimental phenomena in the field of hypnotism, in the field of mesmerism, early stuff back there when they were still experimenting with it. Hundred years or more ago. They knew more about it than they do now; they’ve forgotten most of that technology.

Но загипнотизированному субъекту можно сказать, что это был такой-то промежуток времени, понимаете, или вообще не прошло времени. Хотя я не знаю, пробовали ли эти ребята делать что-то в этом направлении. Но они получат множество событий, и они подумают, что произошло много чего и что большое количество событий случилось, и что они долгое время отсутствовали, и их суждение по отношению ко всему этому полностью переменится, понимаете?

But you could tell somebody, you see, you can tell an hypnotized subject that this has been the span of time, don’t you see, or not been the span of time. Although I don’t know that these blokes ever thought of doing that, particularly. But they’ll get a lot of incident, and they will think a lot of incident has happened and a lot of things have gone by, and that they’ve been out a lot – a long time, and their considerations with regard to this would be entirely shifted, don’t you see?

Но это, конечно, на самом деле заключается в превращении кого-то в абсолютное следствие прямого общения; это не то что то все-определение на высших уровнях. Я просто демонстрирую вам тот факт, что все это можно представить в эксперименте при очень-очень низком уровне по шкале.

But that, of course, is making somebody the total effect of a direct communication; it isn’t pan – determined up on the upper stages. I’m just showing you that it can be represented experimentally down in the very, very low gutters of the scale.

Вы можете вызвать происшествие на основе прямой проекции, таким способом, о котором совершенно забыли современные гипнотизеры. Я был просто поражен тем, насколько мало известно о гипнозе на Западе, в действительности. Я думаю, что Шарко, должно быть, учился в Индии, и Месмер, и так далее.

You can cause incident to occur on a projected basis, in ways that the modern hypnotist has entirely forgotten. I was quite appalled to find out how little is known in the West, really, about hypnotism. I think Charcot must have studied in India, and Mesmer and so forth.

Но это просто восхитительный эксперимент: вы вводите другое существо в раппорт, который представляет собой абсолютный бим-бом, понимаете, в этом отношении. И это не просто физический раппорт, потому что другое существо ощущает и думает мысли, и ощущает тело того человека, который его месмеризировал.

But this experiment, this experiment is a fascinating experiment: You put another being into a rapport, which is a total bing – bang, you See, with regard to it. And it isn’t just a physical rapport, because that other being feels and thinks the thought and feeling of the body of the person who has him mesmerized.

Месмеризм по сути совершенно отличается от гипноза. Потом все смешали в одно, понимаете? Вы можете делать эту фантастическую штуку. Кого-то можно привести в месмеризированное состояние, и потом взять и своей рукой (когда вы на самом деле начинаете говорить об этом, люди говорят: “Неужели вы верите в гипноз?”, — понимаете. Но самом деле это не то, вот что нужно верить, это просто экспериментально доказывается) вы можете ущипнуть свою спину, и этот месмеризированный человек, при закрытых глазах и т.п., конвульсивно подпрыгнет. И если вы посмотрите на его спину, то найдете на ней следы своих ногтей. Довольно любопытно.

Mesmerism is quite different than hypnotism. Later boys have mixed these two terms, you see? You can do this fantastic thing. Somebody can be put into a mesmerized state, and then put your hand behind your back (when you really get out the bottom, why, people will say, „Well, do you believe in hypnotism?“ you know? It isn’t anything you believe in – I mean, it’s just an experimental activity) and you can pinch yourself in the back, and the person who’s mesmerized, even though their eyes are closed and so forth, will leap convulsively. And if their back is examined, your fingernail marks will appear on their back. Quite interesting.

Другими словами, физическое все-определение вполне возможно, понимаете? Вы определяете его действие. И это доказывается экспериментально.

In other words, you can produce a physical pan – determinism, you see? See, you’ve determined their determinism. And that is also in an experimental zone.

Конечно, было бы довольно неэтично играть такими штучками в отношении Гомо сапа, который и так уже по самую шею в трясине, подходить к нему и создавать ему дополнительные неприятности. Кто-то месмеризирует или гипнотизирует его и приводит в расстройство то небольшое чувство собственного здравомыслия, которое ему доступно, потому что все, что у этого бедняги есть — это его самоопределение, понимаете? Единственное, что у него осталось — это крохотный шанс на то, чтобы сделать свой собственный выбор, понимаете? И если вы подавите это, то вы введете его в состояние абсолютного следствия; и тогда он утонет в этой трясине совсем, понимаете? Но я просто привожу вам пример, для того чтобы довести до вас идею о том, что это низшая гармоника более высокого состояния по отношению к телепатии времени и происходящего, понимаете?

This, of course, is quite unethical to play around with amongst the poor bloke Homo sap, walking already up to his neck in muck and trouble, don’t you see? And somebody mesmerizes him or hypnotizes him and upsets what little sense of value he has left, because the only thing the poor bloke has got is his own self – determinism, don’t you see? The only thing he’s got left is that tiny, tiny spark of power of choice, don’t you see? Well, when you overcome that, you just throw him into a total effect; then that mud just goes down right up over his head, see? But I’m just giving you an example, just to communicate the idea that that is a low harmonic on an upper state with regard to the telepathy of time and incident, see?

Так что на очень-очень высоком уровне — на очень-очень высоком уровне, когда вы не стремитесь затолкнуть кого-то глубже в грязь или сделать что-то вроде того, вы просто добиваетесь того, чтобы он начал думать о том, что этот день — длинный, и чтобы все в городе согласились с тем, что это — длинный день, понимаете? Улавливаете?

So at a very, very high level – at a very, very high level, not making anybody pushed into the mud or something like this, you get somebody thinking it’s a long day, and everybody in the city begins to agree that it’s a long day, you see? You get the idea? You could also have this sort of thing going on; it doesn’t even have to do totally with time. It’d be „the actions we’re engaged in are happiness – producing actions,“ see? That consideration could be added to the cycle of action, you see; it’s a happiness – producing action. And everybody working around there, they’d think they were doing fine, you see?

Вы также можете столкнуться с чем-то подобным, когда оно вовсе необязательно имеет абсолютное отношение ко времени. Это “то, чем мы занимаемся, приносит счастье”, понимаете. Это соображение может быть добавлено к циклу действия, понимаете — о том, что это действие приносит счастье. И все, кто будет участвовать в этой работе, будут думать, что они создают время, понимаете?

Well, you could produce the opposite effect of „the actions in which we are engaged are misery – producing actions,“ you see, and everybody would feel miserable and feel like they were forming overts by doing any action at all. And we’ve got a lot of that in this society in which we live, which is changing people’s attitude toward time.

И вы можете создать противоположный эффект — “то, что мы делаем, приносит беду”, понимаете, и тогда все будут чувствовать себя несчастными и создающими оверты в процессе любого действия вообще. И у нас имеется большое количество таких обстоятельств в обществе, в котором мы живем, и это влияет на отношение людей к предмету времени.

And the prime criminal in this is the newspaper – the press of Fleet Street. It’s all scandal and it’s all bad and all the employers are bad, and everybody is bad, and there’s nobody good, and nothing happy has happened at all, and your actions are not producing any happiness, and the worker is totally walked on and stepped on and ought to be shot in his – ought to shoot everybody in his tracks, don’t you see, because he’s being made to work, you see? You get the idea?

И самый главный преступник в этом отношении — это газета с Флит Стрит [я так предполагаю, нечто вроде их “Московского Комсомольца”… — п.п.]. Сплошные скандалы, все плохо, все работодатели плохие, все кругом плохие, нет хороших людей вообще, ничего счастливого вообще не происходит, ваши действия не приносят никакого счастья, на рабочего человека просто плюют и унижают его все кто ни попадя, и всех этих вообще давно убить надо, понимаете, потому что его заставляют работать…. Улавливаете?

You’re spreading, then, on a pan – determinism basis – but on very finite, low – grade communication lines, you see – the idea of a worthless series of incidents. So therefore, this will do something to people’s time. And the amount of doingness of a society is tremendously dependent on whether or not they are being told that their cycle of action – or whether they believe or agree that their cycle of action should proceed or shouldn’t proceed.

В этом случае вы распространяете на основе все-определения — однако по весьма ограниченным, низкоуровневым линиям коммуникации, и вы наблюдаете, в чем состоит представление о серии неприглядных инцидентов. И вследствие этого что-то происходит со временем. Количество делательности в обществе в гигантской степени зависит от того, какое мнение ему предъявляется в отношении цикла действия и — верят люди в это или нет — в отношении того, должен продолжаться их цикл общения или нет.

And so we move over into the field of the word action, now. Action. We’ve got cycle of action. All right. Let’s take up – we got cycle; you know what that is – all right, let’s take up action.

И тогда мы попадаем в область слова “действие”. Действие. У нас есть цикл действия. Хорошо. У нас есть цикл. Об этом мы уже хорошо знаем, и теперь давайте разберемся, что такое действие.

So an action is simply a motion through space having a certain speed. Its speed could be fast or it could be slow, it could move across a lot of space, it could move across a sixteen – millionth of a millimeter, see? But it would be an action.

Действие — это просто движение через пространство при сохранении определенной скорости. Эта скорость может быть большой и маленькой, это может пересечь большое пространство или продвинуться на шесть миллионных долей миллиметра, понимаете? Но это будет действие.

Now, there’s a lot of bad connotation to the word action in the field of literature. Action stories are supposed to be bad stories, you see? This word in the field of psychology has gotten to be a nasty, spit – in – the – spittoon sort of word.

Это слово несет в себе заметный плохой смысловой оттенок в области литературы. Рассказы с “действием” [action stories], как предполагается — это низкопробная литература. Это слово в области психологии также стало чем-то отвратительным, просто гадким ругательным словом.

All these civil – defense blokes in the United States are carefully trained that if anybody gets active during an atomic bombing, they should instantly be incarcerated. I know that sounds psychotic; and it is.

Все эти специалисты по гражданской обороне в США подробно обучены тому, как подавлять активность населения во время атомной бомбардировки — всех активистов надо отправлять в застенок. Я знаю, что это звучит психопатически; это так и есть.

And the psychological (ha!) assistance of civil defense (ha!) which has been organized in the United States at this particular time has been carefully trained to take any individual who is in action and put him out of action fast, with a cop or a straitjacket or something, see? And that’s what he’s trained to do.

И служба психологической (ха!) поддержки гражданской обороны (ха!), которая организована в Соединенных Штатах в настоящее время, тщательно обучена тому, что она должна обращать внимание на каждого индивидуума, который в подобных обстоятельствах начинает действовать, и лишать его такого желания, при помощи полиции и смирительной рубашки, понимаете? Вот в чем состоит предназначение этой службы.

I asked the embarrassing question, „Well, what if the fellow was engaged in trying to put out a fire?“

Я задал такой интересный вопрос: “А что, если этот парень, например, занят тушением пожара?”.

„Well,“ they say, „that would all be done by the local authorities, so that doesn’t come into the problem.“

“Ну”, — ответили мне, — “это все должно делаться местными властями, и не будет представлять собой большой проблемы”.

And I found out that a local authority, a local authority (you’ll have to cut that off the tape) – a local authority is not a being which was quite interesting to me. But a being is anybody who isn’t a local authority. And if a person isn’t a local authority and he is active, or in action or is proposing action, or any of these other things, then the job of the psychological assistant – of which they’re breeding lots of them – and the psychiatrist and anybody else (and the cop on the beat is supposed to turn over this person, also) – he’s supposed to be instantly gotten out of the way and strapped down and bang! See, there must be no action.

И я обнаружил, что местную власть представляет лицо, местную власть представляет лицо (придется это вырезать из этой записи лекции), — лицо, которое как-то совсем меня не интересует. Местная власть — это не просто какой-то человек. А если этот человек не является представителем местной власти, но при этом действует, участвует в действии или предлагает действовать, то тогда работой психологического консультанта, которых наделали очень много, и психиатра, и всех остальных (включая полицейского, в чьи функции входит подавление этого человека) — является мгновенное выведение его из действия, привязывание его к койке и бац! Понимаете, не должно быть никакого действия.

It’s sort of interesting to me that this word action, which is primarily and purely simply something which denotes motion and could be said to be, perhaps, volitional motion or intended motion, could become a bad thing, you see? So there’s all sorts of conflict going on about this. Of course, if a fellow, you know, on a soccer team, or something like that, who is supposed to stop the ball from going in some particular direction, just stood there and didn’t move over in front of the ball, why, he’d be terribly booed, don’t you see? But in some other part of the society, you see – that’s inaction; inaction there is bad, you see? But in some other part of the society, action is bad, you know?

Мне вообще интересно, каким это образом слово “действие”, которое в первую очередь и просто-напросто нечто обозначающее действие, и что можно назвать, возможно, движением по воле человека или движением в соответствии с каким-то намерением, может стать чем-то плохим? По этому поводу возникают всевозможнейшие конфликты. Само собой, например, что если какой-то парень играет в футбол, или что-то вроде того, и его задача состоит в том, чтобы не пропустить мяч в определенном направлении, просто бы стоял на месте и не передвигался в соответствии с движением этого мяча, то его бы за это освистали и закидали бы тухлыми яйцами. В какой-то другой части общества, вы видите бездействие, и оно теперь является плохим, понимаете? А в какой-то другой части общества, вы видите действие, и оно является плохим, понимаете?

And psychiatry has this so bad that they think a person is cured when they become inactive, and that’s one thing which you, as a Scientologist, have never been able to understand about psychiatry. You think I’m kidding you, or something like that, you know? But that’s merely a misalignment of their intention; there’s something wrong there, see?

В психиатрии в этом плане зашли настолько далеко, что там они придерживаются мнения о том, что человек излечивается тогда, когда он становится пассивным, и это как раз то, что вы, как саентолог, никогда не могли понять в психиатрии. Вы подумаете, что я над вами подшучиваю, понимаете? Это просто неправильное использование их намерения; здесь что-то не так, понимаете?

If this fellow is active and he’s got something wrong with him – he’s had a label hung on his chest or something like that, and he’s active – then he is unwell and must be restrained, and that is the real action behind an electric shock and a prefrontal lobotomy. It’s the action in which the person is engaged which is the criteria of what treatment he gets.

Если какой-то парень активен, но с ним что-то не так — у него на груди не тот значок или что-то в этом роде, и при том он активен — то тогда он нехорош и его надо ограничить, и именно этот эффект предполагается получить при электрошоке и префронтальной лоботомии. Именно действие, которое выполняет человек, становится критерием для выбора того лечения, которое он получает. Так что самый хороший человек — это кататонический шизофреник (весьма замысловатый термин, который просто означает, что человек лежит неподвижно, жестко, вообще не совершая никаких действий).

So a well person is then a catatonic schizophrenic (a very fancy word which means somebody just lies still, stiff and never moves).

Так что в области — в области ума слово “действие” стало очень плохим словом; очень, очень плохим словом. Оно используется вместе с такими словами, как “возбужденный”, “бешеный”, “растревоженный”, понимаете? Это все одно и тоже, одна и та же вещь. Понимаете?

So in the field – in the mental field, this word action is a very bad word – very, very bad word. It fits along with agitated, frenzied, disturbed, see? These are all the same – same thing. See?

Так что мы получаем это слово вместе с целой кучей эпитетов, которые совершенно ни при чем, на самом деле. И это привело всю область наук о разуме, так называемых, в западном мире, просто в яму. Вы уловили? Вопрос вовсе не рассматривается с точки зрения того, смог ли этот человек вернуться на свою работу и сделать ее. И если вы будете говорить с психиатром, то вы вообще ничего не поймете, потому что он употребляет слово “действующий” в смысле “ненормальный”, а вы употребляете слово “действующий” в смысле “созидательный”. Так что, как вы понимаете, вы будете просто разговаривать на разных языках, по причине того, что они злоупотребляют словом “действие”.

So, we’ve gotten this word pulled down here amongst a bunch of brothers it doesn’t go with. And this has thrown the whole field of mental healing, so called, in the Western world at this particular time, for a loop. It’s whether or not – . You get the idea? It’s not whether or not he went back to his job and did his job. It’s whether or not he was active. And you, talking to a psychiatrist, wouldn’t make any sense at all, because he’d say „active,“ meaning crazy, and you’d say „active,“ meaning constructive. See, so you wouldn’t be talking the same vocabulary, because of their abuse of this word action, see?

Так что вы должны осознавать, что — вы должны осознавать, что в основном вокруг нас превалирует предотвращение движения, особенно в кругах наук, занимающихся умственным целительством. Предотвращение движения. И по этой причине есть что-то необыкновенное в этом состоянии бездействия.

So, you must realize – you must realize – that the prevention of motion is fairly prevalent, particularly in mental – healing circles. The prevention of motion. And therefore, there is something marvelous about the state of inaction.

Кстати говоря, мы не единственные люди, которые отваживаются выдавать комментарии по поводу действия и бездействия, но определенно — хотя мы в большей степени следуем традиции — “человек есть дух, а не собака”, и все такое, — представьте себе, что в отношении области мистики самая главная жалоба и самая нехорошая неприятность состоит в том, что образ мудрого или абсолютно возвышенного, или тонкого и чистого человека увязывается с состоянием абсолютного бездействия. Понимаете? В этом у нас имеется небольшое такое расхожденьице. Мы говорим: “Эй, подождите-ка…”.

Now, we are not the only people to comment on the subject of action or inaction, but certainly – although we follow far more traditional areas, such as „man is a spirit, he’s not a dog,“ that sort of thing – realize that in the field of mysticism, one of your main complaints about mysticism and one of the bad bugs that there is in mysticism is the image of the wise or totally elevated individual or the finely refined individual as a totally inactive one. See? That’s your little point of argument. You say, „Hey, wait a minute.“

Понимаете, пожарник, который тушит пожар, может быть абсолютно спокойным и собранным. Он может выполнять все с наибольшей эффективностью, производя при этом видимость абсолютного и совершенного отсутствия каких-либо усилий. Но если пожарник будет сидеть в позе лотоса, созерцая брандспойт, то о нем скажут, что он псих! Видите разницу?

You see, a fireman putting out a fire could be totally calm and collected. He could go about it with a completely apparent effortless efficiency, you see? Well, that’s very high – toned. But a fireman who would sit and regard his navel would be crazy! You see the difference?

Вы как саентологи сталкивались со всем этим в течение долгого времени. Вы даже придумали для этого слово, которого я не придумывал. Вы придумали довольно много слов, понимаете? Я наблюдаю, как вы употребляете их в общении друг с другом, я вижу их в отчетах одиторов; они набирают силу. И довольно часто я сам начинаю их употреблять. И есть такая штука, которую называют “мистический мистик”, знаете? Мистический мистик. Я слышал, как это слово раздается в организациях, “мистический мистик”. Это кейс; это тип кейса. Это согласованный в реальности обычной Саентологии тип кейса. “Этот человек — мистический мистик”.

So, you as Scientologists have seen this for a long time. Now, you’ve even coined a word; I didn’t coin this word. You’ve coined quite a lot of words, you know? Amongst you, I hear you say them, I see them in auditors’ reports; they become prevalent, and so forth. So very often, I start to use them. And you’ve got one called a mystic mystic, you know? A mystical mystic. I’ve heard this word bang around inside organizations and so forth, the mystical mystic. And it’s a case; it’s a case type. It’s a commonly Scientology agreed – upon case type. „This person is a mystical mystic.“

И процессинг с таким типом проводится соответствующий. Под этим имеют в виду, что человек будет иметь совершенно “оправдательное” отношение ко всему, что происходит вокруг него, и ничего не предпринимать в связи с этим; он не видит ни в чем ничего плохого, включая убийство младенцев. Понимаете? Именно против этой оправдательности вы протестуете — против мистического мистика.

And they’ll process that person in accordance. And by that they mean that the person will be totally reasonable about anything that happens in their vicinity, but not do anything about it; and see nothing but good in anything, including murdering babies. You see? It’s this unreasonableness which you’re protesting – the mystical mystic.

Но это все строится на том факте, что долгое путешествие по стране мудрости, которое мы предприняли, прилепило к нашим подошвам кучу всякой ерунды, которая тоже именует себя мудростью, и которая утверждает то, что если бы вы действительно были человеком, продвинутым духовно, то тогда все, что вы должны были бы делать — это сидеть на вершине горы и созерцать свой пупок, никогда не смотреть на мир, никогда ни на что не смотреть, ничем не заниматься, ни в чем не участвовать, нигде никогда не создавать никаких эффектов, не принимать участия ни в каких действиях, быть полностью отстраненным, ни к чему не иметь отношения, быть совершенно возвышенным, и так далее. И если вы зададите людям вопрос о том, что такое ОТ, по их представлению, то они вам дадут именно такое описание. Понимаете? На самом деле ОТ гораздо больше похож на шаровую молнию.

But that’s borne out of the fact that running alongside of a great deal of wise wisdom, some awfully bad wisdom has been carrying forward on the basis that all you would do, if you were really elevated, is you would sit on a mountaintop and regard your navel and not look at the world, or not look at anything, engage in nothing, participate nowhere, be effective nowhere at all, engage in no action of any kind, be totally detached, nothing to do with you, be completely aloof, and so forth. And you ask a lot of people what an OT is and they’ll describe that. See? An OT is much more likely to be a ball of fire.

Однако это, конечно, механизм самозащиты. Люди хотели бы в это верить. У нас в Англии есть один человек, который впадает в совершеннейшее отчаяние каждый раз, когда кто-то упоминает идею ОТ, и однажды он даже пришел ко мне и сказал: “Пожалуйста, Рон, не надо выпускать эти техники. Пожалуйста, пожалуйста, только не это, только не это, только не это!!! Господи, это ж хуже изобретения атомной бомбы! Ты себе не представляешь, что произойдет, если освободить всех этих людей!”, — и все такое. И он на самом деле беспокоится об этом. Или беспокоился; может быть, кто-то до него добрался, потому что то было несколько месяцев назад, и вокруг него было множество саентологов. Вы не можете заранее предсказать, что случится с характером человека в подобном случае. Но его, вероятно, все-таки переубедили.

But, of course, this is a self – protective mechanism. People would like to believe this. We have somebody in England who is absolutely frantic every time you mention the idea of OT, and has even come up to me and said, „Please, Ron, don’t release these techniques. Please, please, please don’t go in that direction. My God, it’d be worse than the invention of the atom bomb. You realize what is liable to happen if you set these people loose!“ and so forth. And he’s really worried! Or he was; maybe somebody got to him, because it’s been a few months ago and there have been a lot of Scientologists around. You can’t ever tell what will happen to somebody’s character in that case. But they probably got him talked out of it.

Но само по себе это, этот его страх по поводу того, что кто-то станет сильным или свободным, сводится к страху перед тем, кто способен стать причиной множества действий, или способен проявить большую активность, понимаете, что по сути подходит под ту же самую характеристику психиатра. Это страх перед действием.

But there, his fear is that somebody would become powerful or strong, which is fear of somebody causing a lot of action, or somebody getting very active, see, which almost fits back against the psychiatrist’s definition. His fear of action.

“Кто знает, на что они способны? Ухх-ух-ух!”. Естественно, ваш лучший ответ на то был бы: “Ну, для тебя тогда наилучшим решением было бы стать ОТ самому”. С таким человеком не стоит впадать в логические пререкания; ему нужно дать просто… “Если все вокруг станут волками, то вам лучше не оставаться кроликом!”. Это замечательный способ повысить статистики продаж.

„Well, what’s somebody liable to do? Uhh – uhh – uh!“ Of course, your best answer to that was „Well, the best solution to that is for you to become OT, too.“ There’s no reasoning with such a person; just give them – „If everybody’s gonna become wolves, you better not remain a rabbit!“ It’s a very good sales campaign.

Но на самом деле это имеет весьма небольшое отношение к фактической стороне дела, потому что уровень ответственности при этом тоже поднимается, поднимается, и поднимается, понимаете, параллельно с этим. Он при этом теряет из вида такие подробности.

But it has very little to do with the facts of the case, because the level of responsibility rises and rises and rises, don’t you see, along with it. They lose sight of this sort of thing.

Так что получается, что сама идея действия на самом деле извращена и изгажена соображениями типа: должно оно продолжаться или нет, должно время идти вперед или нет, должно что-то вообще происходить или нет — просто как обобщенные принципы, а не что-то вроде “должны ли какие-то инциденты случаться, а другие — нет?”. Последнее было бы совершенно разумным суждением. Однако вы сталкиваетесь с этим ненормальным отношением к этому, типа “ничего не должно происходить” или “все подряд должно происходить”.

Now, the idea of action, then, is all sullied up and messed up: whether or not things should go forward or not go forward, you see; whether or not time should advance or not advance; whether or not incidents should take place or not take place – just as a general principle, not „should some incidents take place and some incidents not take place?“ Well, that’s a sane consideration. But you get this insane attitude toward it which is simply „no incidents should take place“ or „all kinds of incidents should take place.“

И потом в конце концов человек попадает в еще более низкую область с отношением “Ну, это все просто происходит, но при этом не имеет ко мне никакого отношения”. И я боюсь, что Гомо сапиенс с огромной, огромной скоростью перемещается именно в эту категорию. “Это все просто происходит, но не имеет ко мне никакого отношения”, и все такое. “Я ничего не могу с этим поделать”. Вы заметите, что деградирующее общество всегда придерживается подобного суждения. А общество, в котором еще осталась какая-то энергия, общество, которое поднимается — в таком обществе все считают, что все имеет к ним какое-то отношение. Понимаете, они говорят: “Хо-хо-хо”, — и берут большую часть ответственности за подобные вещи.

And then a person eventually pulls out of that into a lower grade of „Well, it’s all going on and it has nothing to do with me.“ And I’m afraid Homo sap is walking into that particular category right now at a very, very fast rate of speed. „It’s all going on and it has nothing to do with me. I can do nothing about it,“ and so forth. You see a declining society normally holds this. And a society which has a bit of zip left in it, a society which is still rising and so forth, well, everything has to do with everybody. You know, they’ll say, „Ho, ho, ho,“ and they take a lot of responsibility for that sort of thing.

Вот посмотрите на Америку начала девятнадцатого века. Я могу себе представить — кто-то был готов пройти много миль только ради того, чтобы убедить Джо из Дог Холла в том, что он совершенно не прав в том, что голосует за президента Филлмора. Понимаете, он ради этого готов был действительно приложить к этому какие-то усилия. Это затрагивало его, и это затрагивало их всех. А современный стиль состоит в “Ну, а что я с этим могу поделать?”, — видите? “Такова жизнь, я просто ничего не могу с этим поделать”.

Well, you take early nineteenth – century America. I imagine somebody would have walked miles to convince Joe down in Dog Hollow that he was dead wrong to vote for President Fillmore. You know, you just really work at it, you know? It had to do with him and it had to do with them. Well, the modern think „Well, what can I do about it?“ Don’t you see? „It’s life, can’t do very much about it.“

Когда вы видите горячую, шумную кампанию, в которой люди действительно чувствуют вызов, или угрозу, или еще что-то такое, то они поднимаются и говорят: “Ну, это меня затрагивает!”. Однако для этого их необходимо довольно долго расталкивать, прежде чем они будут готовы это проявить. Что-то вроде того происходит в данный момент в Соединенных Штатах.

You get a hot, roaring campaign issue whereby a people really does feel challenged or attacked and so forth, they’ll get up and start saying, „Well, it does have something to do with me.“ They have to be pushed pretty far back before they begin to say that. Something like that is occurring right at the present moment in the United States.

И множество людей просто готовы плыть по течению; и множество людей готовы драться. Одному только богу известно, что из всего этого в конце концов выйдет. Возможно, это произойдет не в 1964 году, но вы определенно сможете увидеть конечный продукт всего этого к 1968 году. Слишком далеко заехали, понимаете? Так что даже тому человеку, который говорил: “Это не имеет ко мне никакого отношения”, в конце концов придется признать, что это имеет к нему какое-то отношение.

And a lot of people are just going to go along with the tide; a lot of people are starting to fight. The end product of that, Lord knows what that will be. It might not be in 1964, but certainly you will see the end product of it by 1968. Driven too far, see? So even the fellow who says, „It has nothing to do with me“ at last has to admit that it has something to do with him.

Я помню, как однажды пытался кого-то убедить, что атомная бомба имеет у нему некоторое отношение. Я думаю, что я вам уже рассказывал эту шутку, но я в конце концов свел все это, свел все это к его кошельку и к его социальному страхованию. И тогда внезапно он осознал, что все это сильно зависит от того, упадет ли недалеко от него такая бомба, и он вдруг сильно заинтересовался расщеплением атома, понимаете? Я просто продолжал уменьшать градиент, добираясь все ближе и ближе к нему, до тех пор пока в конце концов это для него не связалось с чем-то.

I remember, I was trying to convince somebody that the atomic bomb had something to do with him. I think I’ve told you this joke before, but I finally moved it on down, I got on down to his wallet and his social security card. And all of a sudden, realized that that would be affected if a bomb went off in his vicinity, and he became very concerned about atomic fission, see? I just kept cutting the gradients down, getting closer and closer to him, until he finally got associated with it.

Но даже смерть его собственных детей не имело к нему никакого отношения. “Ну, ведь при этом погибнут твои дети, неужели ты не понимаешь?”.

But even killing his children didn’t have anything to do with him. „Well, your children are liable to be killed off, don’t you see?“

“Да нет, ну что…”. Не имеет к нему никакого отношения.

„Oh, I don’t…“ Nothing to do with him! So, you can approach a person closely enough with action, and he’ll retreat, retreat, retreat; and when he can’t retreat any further, you get the cornered – rat effect, you know? He’ll turn around and go the other way.

Так что вы можете подойти к человеку достаточно близко с действием, и он будет отступать, отступать, отступать; и когда отступать ему больше будет некогда, то вы получите эффект загнанной в угол крысы, понимаете? Он развернется и побежит в обратную сторону.

Politicians are always making this mistake; they always misestimate the moment. And they’ll see this supine population that is taking everything that is shoveled out to it. It’s being charged 110 percent of all of its income; it’s being made to stand and bow every time a policeman goes by, you see? All this. And they see this totally docile population, and they say, „Well, we can do anything we please, „ you see? And they do the „anything you please.“ And all of a sudden they do one too many „anythings,“ you see, and all of a sudden they get the cornered – rat effect, see?

Эту ошибку всегда допускают политики; они всегда неправильно оценивают момент. И они наблюдают это покорное население, которое принимает все, что ему подсовывают. У него отбирают 110 процентов дохода; его заставляют вставать и кланяться каждый раз, когда мимо проходит полицейский, понимаете? Все такое. Они видят это пассивное население и говорят себе: “Ну, мы тут можем делать все что нам угодно”, понимаете? И они делают “все что им угодно”. Но в какой-то момент они делают одно “что-то”, которое переполняет чашу терпения, понимаете, и тогда они получают эффект загнанной в угол крысы, понимаете?

All of a sudden it does have something to do with the population, and then there’s no controlling it at all, because these people are rather irresponsible, and their control of action is so foreign to them – they’ve forgotten how to control action, don’t you see? – that their actions just go brow! It’s like a barroom brawl. You really, in a barroom brawl, you never really can identify who started the fight or who’s against you or who’s for you, don’t you see? Just everybody starts slugging everybody.

Внезапно все это начинает сильно волновать население, и какой-либо контроль утрачивается полностью, потому что вес эти люди достаточно безответственны, и их управление действием для них является чем-то чуждым — они позабыли, как управлять действием, понимаете? — и их действия просто делают бабах! Возникает нечто похожее на драку в баре. Вы понимаете, в такой драке вы никогда на самом деле не сможете идентифицировать того, кто эту драку начал, и кто тут за вас и кто против, понимаете? Просто все начинают бить всех.

It’s very interesting to be in the middle of a barroom brawl. I have been, in some of the less seemly places of the world, and emerged with a whole skin. But it’s very interesting to see one blow up. Well, this is amidst a bunch of drunks, and they’re all happy and cheerful, „Who’d care less“ and „Have another drink, Bill,“ you see?

Находиться посреди такой драки — весьма занятно. Я побывал в таких передрягах в некоторых менее цивилизованных местах этого мира, и умудрился при этом сохранить свою шкуру целой. Но наблюдать за тем, как она начинается, очень интересно. Вот все сидят, много пьют, все счастливы и веселы, “да кому это надо” и “давай-ка выпьем еще по одной, Билл”, понимаете?

And all of a sudden one says, „There’s two heads on a dime,“ or something.

И вдруг кто-то говорит: “На десятке две головы”, — или что-то типа того.

And the other one says, „There ain’t two heads on a dime.“

А другой говорит: “Да нет, нет там ничего такого”.

And, „Yes, there is two heads on a dime; I’ll show you, you see?“

И “Да, на десятке две головы; я щас тебе покажу, смотри!”.

„Well, you can’t show me ‘ „ and all of a sudden, wham! See?

“Ха, что ты мне собираешься показать?”, и вдруг — бам! Понимаете?

All these people that have been sitting there supine, and so forth – bottles are flying through the air. These two fellows start to fight, these two, these, these, these fellows fight those – you’d never know who’s friends of whose, or anything of the sort.

Мгновение назад все эти люди сидели в полном безразличии, и все такое — и вдруг бутылки начинают летать по воздуху. Эти двое сцепляются, эти начинают бить тех, те — этих, и все такое, но вы никогда не разберетесь, кто тут друзья, кто враги, и все такое.

You’d say the best thing to do in a case like that is to back up into a corner and barricade yourself with a table, but let me assure you that that is very unsafe tactics, because somebody else will have the same idea, and he’ll 13 fight with you for the table.

Вы, конечно, скажете, что наилучший выбор в такой ситуации — забиться в угол и забаррикадироваться столом, однако позвольте мне вам сказать, что такая тактика весьма опасна, потому что та же идея придет в голову еще кому-нибудь, и он начнет драться с вами из-за стола.

So action also gets the bad connotation, and a thoroughly bad connotation it can get, because it can produce pain! It can produce destructiveness, pain and so forth. So when somebody is overly concerned about being hurt, they’re pretty nuts, you know; they think you only live once and they think they’ve got to preserve the body to the ultimate degree. They think pain is something that nobody can confront, and they certainly can’t confront it because they got so many overts on it, something like that.

Так что действие тоже получает отрицательный оттенок смысла, и притом этот оттенок становится довольно густым, потому что действие способно привести к боли! Оно приносит разрушение, боль и все такое. И когда кто-то сильно озабочен тем, чтобы не получить боли, то на самом деле он довольно ненормален, понимаете; он полагает, что жизнь дается только раз, и что необходимо сохранять тело в максимально возможной степени. Он полагает, что боль — это то, чего никто не может конфронтировать, и он на самом деле не может это конфронтировать, потому что у него в этом отношении огромное количество овертов, и все такое.

When people cannot confront pain of any kind, and so forth, you will find that they also are refusing to confront action. And when they cease to confront action they cease to confront incident and they won’t advance a cycle of action, and their sense of time goes completely bad.

Когда люди не могут конфронтировать никакой боли, и так далее, вы отметите, что они также отказываются конфронтировать действие. А когда они перестают конфронтировать действие, то они перестают конфронтировать инцидент, и они не будут продвигать цикл действия, и их ощущение времени приходит в весьма плачевное состояние.

I didn’t say that psychiatry and psychology and so forth had backed themselves – and medicine – had backed themselves into this exact position, because I didn’t have to. I think you could understand that clearly. The only thing a doctor can ever tell you is, „Be quiet,“ you know, „Take it easy.“ Don’t you see? It’s rather bad advice! He’s given the patient a longer time of illness; whether the patient is in bed more weeks or not, illness is now going to move along longer for the patient, don’t you see?

Я никогда не говорил о том, что психиатрия и психология загнали сами себя — и медицина тоже — загнали сами себя именно в такое положение, потому что мне этого и говорить не надо. Я думаю, что вы способны ясно понять это сами. Единственное, что вам скажет доктор — это “не волнуйтесь”, знаете, “относитесь к этому проще”. Вы видите? Это очень плохой совет! Он тем самым продлевает срок болезни пациента, независимо от того, пролежит ли этот пациент теперь в больнице больше или нет, для него эта болезнь будет тянуться гораздо дольше. А что было бы, если бы он сказал: “Да, конечно, вы можете полежать там, в своей постели, но как насчет того, чтобы встать и сделать то-то и то-то, то, что вас интересует, и пусть к вам приходят люди, которые хотели бы вас видеть”, — и все такое, и так далее. Этот парень подумал бы, что время идет очень быстро, и это оказало бы замечательный эффект на его выздоровление. Понимаете? Если выздоровление занимает столько времени, и если вы проходите такое количество времени, то вы выздоровеете быстро, понимаете? Вы можете рассмотреть, каким образом различные суждения переплетаются в этом плане.

What if he said, „Well, you can lie there in bed if you want to, but let’s get some things that interest you and let’s get some of this and that, and so forth, and you better have some people come in to see you,“ and so forth and so on. The guy would have an idea that time is passing very quickly, and this has a remarkable effect upon healing. See? It takes so long to heal, and if you’ve got a lot of time passed, then you’d heal quickly, wouldn’t you? You get the various considerations, how they entangle here.

Так что вот такой целый набор расстройств, соответственно, на предмет действия, на предмет избегания действия, и кроме того, тут, само собой, присутствует некоторая воинственность в самом моменте, когда необходимо начать это действие, иначе говоря, большая вероятность того, что все это превратится в нечто разрушительное. Например, Гитлеру определенно стоило получить процессинг. Он просто довоевался до такой степени, когда у него возникла навязчивая потребность иметь больше действий. Нельзя с достаточной уверенностью утверждать, почему это так произошло, но он, несомненно, перешел на уровень более быстрого действия, чем допускал его или чей-либо еще конфронт, и это привело к катастрофе.

So there’s these various upsets, then, on the subject of action, the avoidance of action, and then there is, of course, a pugnacity will set in where it’s all got to be action, or it’s all got to be destructive action. For instance, Hitler should have had some processing. He had it all won up to the point where he had to have more action. We’re not quite sure why he had to have more action, but of course he went into a faster level of action than he could confront or anybody else could confront, and that was destruction.

Так что когда вы имеете больше действия, чем допускает ваш конфронт, то вы получаете разрушение. И это тоже создает циклу действия плохую репутацию, потому что люди начинают утверждаться во мнении о том, что цикл действия неизбежно завершается распадом и смертью. И именно в этой точке мы расходимся с ведическим “Гимном о Рассветном Ребенке”. Он предполагает, что все должно закончиться разложением и смертью. Вы видите, что это на самом деле нисколько не представляет цикл действия, ни в какой степени — что это все будет продолжаться по новой, по новой, по новой, потом в конце концов истощится и умрет, понимаете?

So when you get more action than you can confront, you normally get destruction. And this also gives the cycle of action a bad name, because people think that a cycle of action inevitably ends in decay and death. And it’s at that point that we depart from the Vedic „Hymn of the Dawn Child,“ you see. They assumed that it was all going to decay and die. Do you see how that doesn’t necessarily represent a cycle of action at all – that it’s all going to go on newly, newly, newly and then peel off and then die, don’t you see?

Однако нас учат этому на все лады. Каждый цветочек, внешне, построен именно по этому принципу; здания строятся с учетом этого, и так далее. И вы видите такое количество примеров того, как цикл действия завершается катастрофой, и законченность этой катастрофы говорит об абсолютном завершении цикла действия, и это приводит к тому, что люди приобретают весьма отрицательное отношение к циклу действия.

But we’re taught this on every hand. Every flower apparently is designed this way; buildings are designed this way, and so forth. And you have so many examples of a cycle of action ending in disaster and the completeness of disaster being the total end of the cycle of action, that it makes people quite unwilling to complete a cycle of action.

Они говорят: “Ну, если я завершу цикл … ”. Я покажу… дам вам непосредственное применение этого: “Если я завершу цикл действия с преклиром, то он превратится в старый разложившийся труп”. Вы видите, к чему приводят такие вот перекрестные ассоциации? Видите?

They say, „Well, if I completed a cycle…“ I’ll show – give you a very direct application of this: „If I completed a cycle of action on the preclear, why, he’d be an old, decayed corpse.“ Do you see what he’s cross – associated here? See?

Так что цикл действия, с философской точки зрения, и в физической вселенной — это то, на что очень часто смотрят как на нечто, продвигающееся от рождения через рост и недолгую стабильность, через разложение, к смерти. И это настолько присуще физической вселенной, что становится барьером на пути стремления людей завершать циклы.

So a cycle of action, philosophically, and in the physical universe, is very often looked on as something which goes from birth through growth to a momentary stability, through decay to death. And that is so built into the physical universe that it is a barrier to people completing a cycle of action.

И тот, кто беспокоится о подобного рода вещах, на самом деле никогда не производил впечатления человека, способного завершить цикл действия с преклиром. Он никогда не сглаживал процесс, никогда не проходил цикла одитинга, и все такое. Он сталкивается с чем-то, что тормозит его движение; он обязан его не закончить; он должен не попасть в конечную точку. Он боится в нее попасть, и поэтому с ним происходить это вжжжжж!

And somebody is worried about this sort of thing when they never seem to be able to complete a cycle of action on a pc. Never flatten a process, never really go through the auditing cycle and so forth. They are up against something there which prevents their arrival; they mustn’t arrive; they mustn’t get to that final point. They’re afraid to get to that final point, so they will go bzoodle!

И при этом может быть что-то не в порядке с их концепцией цикла, или с концепцией действия. Но определенно, цикл действия не будет завершаться, в отношении того, что они будут стараться сделать. И вы, супервизируя такой кейс или стараясь справиться с ситуацией, и так далее, можете на самом деле превратить свои мозги в гречневую кашу, если попытаетесь логически осмыслить и определить, “каким образом я могу заставить этого парня завершать циклы действия?”.

So something could be wrong with their concept of the idea of a cycle and something could be wrong with their concept of the idea of action. But certainly, the cycle of action is not being completed with regard to what they are trying to do. And you, in supervising the case or in trying to handle this situation and so forth, can actually beat your brain to a fine feathered froth, trying desperately to figure out „How do I get this guy to complete this cycle of action?“

Вы вызываете Джо и говорите: “Слушай. Когда ты одитируешь этого преклира — когда ты одитируешь этого преклира — ты должен получить от него ответ на твой вопрос! Ответ на вопрос одитинга! То есть, я хочу спросить, теперь ты это понимаешь? Итак, что я тебе только что сказал?”.

You call in Joe and you say, „Now, look. On auditing this pc – auditing this pc – get your auditing question answered! Your auditing question answered! I mean, you got that now? Now, what have I just said to you?“

“Ответ на вопрос одитинга. О да, конечно. Я это знаю. Да, да. Угу-хм-хм”. Само собой, он при этом где-то в душе говорит самому себе: “Ко мне это не имеет никакого отношения”, понимаете?

„Auditing question answered. Oh, yes, of course. I know that. Yes, yes. Whuh – uh.“ Of course he also is saying back there, „It has nothing to do with me,“ see?

О, да. И вот вы смотрите на сессию, которую он проводит после этого разговора, и вот что вы видите: “Ну, Пит, как у тебя сегодня дела?”. “Уу… красивые кустики, не так ли?”.

Oh, yes. So you see this session the next time and you see, „Well, Pete, how have you been today?“

“Большое тебе спасибо!”.

„Uh… the trees are pretty, aren’t they?“

Вы говорите: “Погоди, посмотри, даже при двустороннем общении, бога ради, получи от преклира ответ, который имеет хоть какое-то отношение к …”.

„Thank you very much.“

“Нет, но ка … О, конечно. Это мне ясно. Да, я это знаю”.

You say, „Look, look, even on two – way comm, for God’s sakes, get the pc to answer something that has some relation…“

Но вы видите этот цикл действия: и цикл, и действие там могут стать разрушением и смертью, которые стоят в конце всех циклов действия — мы не должны доходить до конца. А самый лучший способ не прибыть к завершению — это никогда не следовать циклу действия. Понимаете? Просто всегда следовать случайному выбору, который не имеет никакого отношения к циклу действия.

„No, ha – oh, of course. Yes, I know that. Yes, I know that.“

И когда вы слишком часто с этим сталкиваетесь, именно в этом вы найдете недостаток большинства одиторов: что-то не в порядке с циклом, что-то не в порядке с действием, и с еще одним моментом, который я упомянул ранее, который состоит в том, что индивидуум — с конфронтированием инцидентов.

But you see this cycle of action: cycle out maybe, action out maybe, destruction and death being the end of all cycles of action, we mustn’t arrive. So the best way not to arrive is never follow a cycle of action. See? Always just follow a random action that has nothing to do with completing any cycle of action.

Ну, например, знаете, легко продвигающийся преклир может очень часто расстраивать одиторов, потому что он меняется так быстро, и одитор, он только и успевает что запустить новый процесс с новой командой, и процесс запускается и тут же сглаживается, и вот уже появляется что-то новое, понимаете? То есть вы сталкиваетесь с двумя обстоятельствами в данном случае: либо с этого процесса выжимается вся ручка тона и процесс продолжается, понимаете, потому что сам инцидент не конфронтируется, — то есть то, что преклир способен проявлять изменения в такой степени; либо, с другой стороны, процесс останавливается в тот момент, когда он еще может дать большое количество действия ручки тона, потому что “мы знаем, что произойдет, если завершить цикл действия: мы прикончим преклира. Это ясно, так что лучше все же оставить его в живых. Рон говорит, что не надо убивать преклиров, так что…”.

And when you run into that too much, those are the things which you will find wrong with the Auditor: something wrong with cycle, something wrong with action, and the other thing which I mentioned earlier, that the individual – confrontation of incident.

Как бы то ни было, вы заметите, что вы зачастую пытаетесь наладить одитинг вопреки этому препятствию, имеющему отношение к циклу действия; цикла действия в отношении человека не должно быть, но несмотря ни на что, одитинг зависит от цикла действия.

Well, for instance, you know, you know an easy – running pc can very often upset some auditors because they change so rapidly, and the auditor, he no more than gets grooved down into auditing whatever the command was, and the process goes and gets flat, and here’s a new incident, see? You’ve got two conditions, then: either the tone arm action has been run out of a process and it is continued, see, because one can’t confront the incident, see, of a change in the pc to this degree; or on the other hand, one stops running the process when there is still a lot of tone arm action going on, because „We know what’ll happen if we complete the cycle of action: we’ll kill the pc. Obviously, so we better not kill any pcs. Ron says not to kill pcs, so…“

То есть имеется довольно длинная цепь суждений, которые я вам только что привел, которые усложняют цикл одитинга. И цикл одитинга можно обойти, не получая ответа на вопрос одитинга; его можно избежать, не давая подтверждения преклиру, понимаете? Его можно избежать, ну, вообще не задавая вопросов — это ведь тоже решение, понимаете? Этого можно избежать, никогда не вводя преклира в сессию, для того чтобы иметь возможность начать одитинг вообще, так?

Anyway, you see that very often you are trying, in trying to get auditing accomplished, and so forth, you very often are trying to get it accomplished against this thing called a cycle of action; and we mustn’t have a cycle of action on the part of the person, and yet auditing depends on the cycle of action.

Можно дойти до крайности и решить, что все это пройдено в любом случае, так что уже совершенно неважно, что делается теперь. Понимаете? Целая куча суждений может произойти вокруг всего этого, на основе всех этих различных элементов, о которых я вам рассказал: суждений о цикле, суждений о действии и суждений о полном цикле действия, которое состоит в том факте, что все это имеет тенденцию заканчиваться смертью и разрушением. Так что все эти вещи складываются вместе и будут проявляться в сессии одитинга.

So it’s all this rather long series of considerations which I have been giving you which complicate the auditing cycle. And it can be avoided by not getting the auditing question answered; it can be avoided by not acknowledging the pc, see? It can be avoided by, well, not asking any question at all – that’s also a solution, you see? It can be avoided by never really getting the pc in – session so that you start auditing the pc, don’t you see?

И когда вы имеете дело с тем, у кого эти пункты в большом беспорядке и ему неподконтрольны, когда он либо видит у своего преклира слишком много движения, либо слишком мало движения, по причине того, что его конфронт количества движения, понимаете, отсутствует — когда это становится наперекосяк, то у вас возникают проблемы с этой штукой, называемой “цикл одитинга”. Цикл одитинга — это просто ни что иное, как широкий цикл одитинга сессии: мы садимся, и мы начинаем сессию, и вводим преклира в сессию, и потом мы работаем, и мы заканчиваем сессию. И мы продолжаем серию сессий, до тех пор пока не добьемся сглаживания того процесса, который мы проводим, понятно?

One could go to the extreme and decide that it’s all over anyway, so that it doesn’t matter what one does now. You see? A whole bunch of considerations can occur around it using these various elements of which I’ve been talking to you: considerations of cycle, considerations of action and considerations of the whole cycle of action, which is the fact that it’s liable to end up in death and destruction. So, all of these things will compound and will show up in an auditing session.

Или этот преклир приходит к нам на одитинг с просьбой проодитировать его люмбоз, и мы исцеляем его люмбоз, и это приводит ситуацию к завершению. Понимаете, это что-то большое — широкое.

Now, where you’ve got somebody with these points very astray and adrift, and who either has got to have too much motion from the pc, or has got to have too little motion for the pc, because his confrontation of the amount of incident, see, is off – when these things are awry, then you have trouble with this thing called the auditing cycle. And the auditing cycle is simply nothing but the broad auditing cycle of a session: we sit down and we start a session and you get the pc in session, and we run the session, and then we run it on through and we end the session. And we continue a series of sessions unto we finally have the process that we’re running flat, don’t you see?

Но на самом деле, технически, это не представляет собой цикла одитинга; это цикл сессии, или цикл интенсива, понятно? Это цикл кейса, и все такое. На самом деле, говоря о цикле одитинга, мы имеем в виду ни что иное, как просто ваши ТУ с 0 по 4. Это очень точное, жесткое определение цикла одитинга в самом чистом и тонком значении этого слова. Это просто: Пит—Билл, “Хэлло”—“Окей”, — понимаете? То есть он говорит: “Птицы летают?”.

Or this pc has come to us to be audited for his lumbosis and we cure his lumbosis, and that’s the end of the situation. See, that’s the broad – the big one.

“Нет”.

But that really isn’t an auditing cycle, technically; that’s a session cycle, or an intensive cycle, don’t you see? That’s the cycle of the case, and so forth.

“Спасибо”. Ясно?

What we mean, very precisely, when we say auditing cycle, is simply your TR 0 to 4. That is very severely, precisely, an auditing cycle, in the finest, purest meaning of the word. It is simply the Pete – Bill, „Hello,“ „Okay,“ you know? I mean, he says, „Do birds fly’?“

И цикл одитинга, который выходит на больший простор при вопросе “Птицы летают?”.

„No.“

“Уу … хм! Ты знаешь, когда я был пацаном, я часто наблюдал за птицами. Тшшш! Кстати, это было страшно интересно — смотреть на летящих птиц …. Пацаном я был”.

„Thank you.“ See?

“О, да? Хорошо, хорошо. Ну, птицы летают?”.

And the auditing cycle which goes on the bigger perimeter of „Do birds fly?“

“Уу … даа. Само собой, они летают”.

„Uh… hm! You know, I used to watch flying birds when I was a boy. Tsk! Yeah, I used to have a lot of fun watching flying birds… a boy.“

“Спасибо”.

„Oh, yeah? All right, all right. Now, do birds fly?“

Понятно? Это и все, что тут нужно. Но если вы прибавите к этому количество озарений, которые преклир может получить, количество изменений, которые преклир может пережить, сложности разнообразных процессов вплоть до Ш6 — которые вам нужно будет пройти для того, чтобы до этого добраться — то одитинг цикла все еще сохраняет свою главную роль во всем этом. Однако он настолько замазан и перегружен гигантскими усложнениями действий одитора, что если он не усвоит его суть, то он просто не сможет одитировать. Вы понимаете? Он просто запорет все дело!

„Uh… yeah. Yeah, they sure do.“

Его убьет отсутствие цикла одитинга. А если у него не будет должного цикла одитинга к тому моменту, когда он достаточно далеко продвинется в обучении, ну, тогда у него что-то не в порядке с теми пунктами, которые я обсудил с вами в этой лекции. У него есть какие-то дикие соображения по отношению к этому. Он не может конфронтировать инциденты, или ему приходится конфронтировать слишком тяжелые для него инциденты, или, понимаете, его концепция относительно времени не в порядке, или не в порядке его цикл, или не в порядке его концепция относительно смерти и разрушения, присутствующих в данной ситуации; у него неверное представление о том, что такое действие, понимаете? Что-то есть именно в этом направлении. И если вы затем очистите это вместе с ним, то вы внезапно обнаружите, что теперь эти процессы кажутся ему чем-то совершенно простым.

„Thank you.“

Он всегда имел проблемы, так сказать, со сложными процессами; он говорит, что у него всегда были проблемы со сложными процессами, в то время как на самом деле у него никогда не было вообще никаких проблем со сложными процессами. Я видел, как вы работаете с самыми сложными процессами, которые только можно себе вообразить, понимаете? Все проблемы, которые я наблюдал когда-либо у кого-либо, были связаны с циклом действия. Понимаете, это краеугольный камень, на основании которого строятся все другие действия. Все эти разнообразные элементы, и все эти разнообразные вещи.

See? See, that’s really all there is to it. But when you get to throw in the number of cognitions a pc can get, the number of changes a pc can experience, the complexities of various processes right up to R6 – what you’ve got to do in order to do this – this auditing cycle is still very dominant. But it is so overwhelmed and surrounded by the tremendous complications of the auditor’s action that if he hasn’t got it down right he can’t audit. Do you see that? He’s just going to be all thumbs! What’s missing is the auditing cycle. And if he hasn’t gotten an auditing cycle in by the time he’s studied up the line pretty fair, well, there’s just something wrong with these points I’ve taken up with you today in this lecture. He’s got some wild considerations with regard to this. He can’t confront incidents, or he’s got to confront too much incident, or, you know, his concept of time is out, or his cycle is out, or his concept of the death and destruction of the situation is out; he’s got the wrong idea of action, you see? It’ll lie somewhere in that direction. And if you then cleaned that up with the individual, you’d find all of a sudden that he found these other processes very easy.

Кстати, в этой лекции я не дал ответа на один вопрос — несмотря на то, что цикл имеет самые разнообразные значения в самых различных областях и все такое, я не дал ответа на вопрос о том, что это слово означает в Саентологии. А это на самом деле означает просто “намеренное действие, проведенное от начала до завершения”; именно это имеется в виду под словом “цикл” в Саентологии. Насколько это относится к нам, имеется в виду именно намеренное действие, проведенное от начала до завершения. Намеренное, понимаете?

He’s always having trouble, let us say, with a complicated process: he’s saying he has trouble with a complicated process, whereas he’s not having trouble with a complicated process at all. I’ve seen you use the most complicated processes anybody ever dreamed of, don’t you see? And the only thing I’ve ever seen you have any trouble with is the cycle of action. See, that is the cornerstone on which all such actions take place. It’ll be those various elements, and it’ll be those various things.

Это должно быть определением более высокого тона, чем все другие ваши определения. И вы можете при этом иметь в виду все эти другие определения из других областей. Понимаете, это совершенно нормально. Но это имеет некоторое отношение к тону того человека, который использует данное определение.

Now, I haven’t answered one question in this lecture – is, although cycle means various things in various departments and so forth, what does it mean in Scientology? And I haven’t said what it meant in Scientology. And it just means the – „From the beginning to the conclusion of an intentional action“; that’s what cycle means, in Scientology. As far as we’re concerned, it’s the beginning to the conclusion of an intended action. Intended, see?

“Цикл действия — этот время от того момента, когда моя мать на меня смотрит, до того момента, как она хватает ремень и начинает меня лупить”. Ясно? Это ино-определенная дефиниция. При продвижении этой дефиниции вверх по тону, это становится чем-то типа намеренного действия, проведенного от начала до завершения. Это очень свободная, широкая дефиниция, но она может быть и такой тоже.

Has to be a higher – toned definition than your other definitions. And you can consider it in these other departments, too, at the same time. See, it’s perfectly all right. But it has something to do with the tone of the person who is using the definition.

Единственное, что я до сих пор оставил подвешенным в воздухе, это неясность того, какими способами можно добиться исправления всех этих трудностей, когда они у кого-то возникают. Ну, я дам вам очень сложный процесс, и все такое, притом весьма сильно буду рекомендовать, чтобы вы обратили внимание на это, и это — просто этоесть в отношении данных предметов [обсуждавшихся в данной лекции]. И вы заметите, что в рамках всех уровней, все это наиболее исчерпывающе описывает суть. Окей?

„A cycle of action is the moment when my mother looks at me to the moment she whips me.“ See? That’s an other – determined definition, see? As we move the definition on up, it’s from the beginning to the end of the intended action. That’s a very loose, wide definition, but it could be that.

Аудитория: Мм-мм.

The only other thing I’d leave up in the air is how could possibly one go about straightening up these various things with somebody? Well, Ill give you a very complicated process, and so forth, that I would thoroughly recommend, to take care of this, and that’s just itsa on these subjects. And you’ll find out that, within the limits of all levels, would be the most embracive of These.

Большое вам спасибо.

Okay?

Audience: Mm – mm.

Thank you very much.