This is December 2nd, second hour, afternoon. The first hour there covered this matter of locks, secondaries, and engrams. Just want to repeat here.

It’s a gradient scale, then, of ability to handle space, energy, and objects, a gradient scale thereof. You’ll find out there are some cases who have finally come down to the point where they think they can handle very well the space, energy, and objects appertaining to being a Homo sapiens in one lifetime. They think that’s the case. They become what you have seen occasionally as the wide open case.

They record everything beautifully, they will run things beautifully on one lifetime. Don’t let this wide open case, however, open up or try to get him to open up any wider on existence – because they won’t, very easily. They do it very badly.

Я хочу поговорить сегодня с вами... сегодня второе декабря, я полагаю, вторая половина дня. Я хочу поговорить сегодня с вами о локах, инграммах и вторичных инграммах и о том, как с ними работать.

Your occluded case quite often is somebody who is trying to handle his whole track. Your high power occluded case is somebody who’s trying to handle the whole track. He’s… he’s trying to handle the whole universe and of course it’s all occluded. And he… he realizes he can’t handle it. And at the same time, he’s bound and determined he is going to handle it. And… uh… he kn… he knows he can’t occupy any point of space, but he’s going to occupy those points of space anyhow. And he’s unwilling to let go of the points of space he’s been in because they might be valuable. And… uh… so he won’t occupy the point of space where he is because that’s dangerous too, but it’s still valuable, but it’s not as valuable as occupying some other points of space he knows about. And he isn’t going to give up anything.

Не новая тема, правда? Я имею в виду, это настоящая древность, не так ли? Просто мороз по коже при мысли о том, что придётся снова обсуждать всё это. Как это ужасно.

You’re… you’re not going to find him handing up and saying, „I just live one life.“ Um-um. No sir, he’s gonna handle the whole track. Now, he gets… he gets kinda squirrelly on this every once in a while. He’ll - he’s so bound and determined he’s gonna handle a larger portion of the universe that he thinks the larger portion of the universe is interested sometimes in handling him. And you get a computing psychotic. He’s… who’ll tell you… who’ll tell you, „Well, my brain has just been wired by Western Union and… uh… so that the US Government can read my mind. And everything I think it goes on a tape recorder in Washington and they investigate this very thoroughly and I’m trying not to think of the secret that I know, because if I think of that, then they will have me,“ or something of the sort. Really squirrelly.

Но нам необходимо знать что-то об этом, ведь инграммы, локи и вторичные инграммы не перестали вдруг существовать только из-за того, что мы стали заниматься чем-то другим.

But that’s the reductio ad absurdum of just that… just that, and it is quite absurd.

Понимаете, у любой проблемы всегда есть две стороны. Одна из них имеет отношение к реально существующему явлению, вещи, объекту и так далее, а вторая имеет отношение к тому, как вы работаете с этим, или с тем, как это функционирует или каково предназначение этого. И мы можем разделить – это, кстати, совершенно неправильное деление, но оно хорошо демонстрирует идею, – мы можем разделить медицину на две части: мы можем сказать, что есть структура и есть функция. И причина того, что медицина сбилась с пути, состоит в том, что там не осознали, что есть две эти части, там не стали проводить различий, и поэтому там постоянно занимались только структурой - структурой, структурой, структурой.

But these boys, you’ll see… a lot of ‘em, and they’re actually not as… as bad off as far as responsibility is concerned. They will handle and try and tackle much more responsibility than a wide open case will, BUT they’re trying to tackle it on a big sphere, no little sphere for them.

Один тип прослушал серию лекций в Канзас-Сити – он был врачом. Он подошёл ко мне однажды и сказал: «В течение двадцати лет я изучал структуру и работал, исходя исключительно из представлений о структуре. А теперь я послушал вас в течение трёх дней, и я должен выбросить всё это на помойку». Он сказал: «Я хочу, чтобы вы знали, что это немалая жертва с моей стороны!»

Your wide open case is being perfectly content to handle just exactly this. They’re in a very close agreement on MEST and their agreement that they are there, they’re there where they’ve been placed and that they have recorded things just in this fashion and that those things are in this order and it’s very easy to upset one of those cases. But they’re quite easy to theta clear and bring on around to a wider point. They’re quite easy because you can undo the track of agreement with them fairly smoothly.

Потому что функция регулирует структуру. И на самом деле функция – на том уровне, на котором мы сейчас её изучаем, – может в любой момент стать структурой. И имея в своём распоряжении функцию, вы можете в любой момент получить структуру, создать её, изменить или разрушить. Таким образом, поскольку структура является частью этой дихотомии... о, это замечательное слово, я узнал его из словаря. Оно каким-то образом связано с цветами или с чем-то в этом роде, и оно не означает ничего другого - ничего такого, что могло бы кого-нибудь запутать. Это просто чудесное словечко. И я люблю иметь наготове несколько таких словечек, чтобы профессиональные одиторы могли ошеломлять людей.

Uh… these cases appear to be quite, quite dissimilar. Actually they’re… it’s a problem of spheres of action between these two cases. Your wide open case’s sphere of action you will find is a very small sphere of action and… your occluded case is trying to make a much larger sphere of action. Actually, your wide open case gets in considerable trouble because their sphere of action is not this small center. Your occluded case also gets into trouble because their sphere of action is not the sphere of action that they can handle at that moment in that condition. So what do you find? You find theta overreaching itself. It’s always trying to overreach itself. It’s always biting off more than it can facsimilacate.

Они могут сказать с учёным видом: «О, дихотомия», – а несчастный собеседник спрашивает: «Что?»

And when… when you… get a confusion in a preclear, you don’t have to care too much about the minor structural mechanics of it. These all handle on the same thing. They handle in terms of space and energy and objects. And you just enter into the case, you just… you just know where he falls on the scale… uh… on the theta clearing scale. And you just pick it up at that level and go on from there.

«Ну, это такой технический термин».

You don’t care whether this fellow’s occluded, you don’t care whether he’s wide open. You don’t care anything about that at all. Because the reason he’s occluded and the reason he’s wide open has to do with how much responsibility he is trying to take and how much of that responsibility he is taking. And it’s a ratio.

Так вот, когда мы рассматриваем структуру и функцию как данные, сравнимые по величине, мы допускаем ошибку. И это очень распространённая ошибка, и это настолько распространённая ошибка, что мы допускали её на протяжении последних двух лет. Мы считали, что структуру можно сравнивать с функцией. Так происходило потому, что у нас не было достаточного количества знаний о функции. Верно, что те данные относительно функции, которыми мы располагали... то, что мы знали о функции, – это было сравнимо по величине со структурой. То, что нам было известно о структуре, и то, что нам было известно о функции, – это как раз и образовывало вышеупомянутую дихотомию.

And when this ratio is bad, he’s trying to take… uh… let’s say 10,000 units of responsibility and at the moment he… his state and environment is in this condition whereby he could only take 500 units of responsibility, you’ll… you’ll get him… you’ll get him badly occluded. But… uh… he’d actually be badly occluded if he were capable, and he were trying to take 200 units of responsibility in terms of space, energy, objects. And… uh… this environment he was in and so forth was letting him in gently on the secret that he was only capable of taking over 10 units.

Мы же на самом деле поднялись на более высокий уровень – бомс, бомс, – и у нас нет такой структуры, которая могла бы сравниться с тем, что нам сейчас известно о функции. Таким образом, структура осталась вот здесь – эта крохотная штучка, эта микроскопическая штучка, известная под названием «МЭСТ-вселенная», а мы поднялись вот до этого диапазона функции. Поэтому мы не имеем больше дела с этой парой. Я хочу с самого начала разъяснить это, чтобы показать вам, что мы теперь по-другому оцениваем важность локов, инграмм и вторичных инграмм, поскольку, хотя в их действии проявляется функция, сами они представляют собой структуру. Они представляют собой структуру.

Your wide open case maybe is taking over… believes it’s capable of taking over 500 units and is taking over 500 units. You see this… this society is rigged so that it’s quite agreeable, if a person has agreed that I am one person in one lifetime and I am living this and my name is Jones and there I am and… uh… they’re so and so, and that’s all my full responsibility on the matter at the time of life where I am. And his environment tells him, „You are capable of taking over the responsibility of being Jones in one lifetime.“ It’s all very nice. It’s all very sweet. He’s nuts of course, but… uh… uh… he is not occluded, which is important.

И мы, поднявшись на такой высокий уровень знания о функции, можем обращаться с локами, инграммами и вторичными инграммами с такой же лёгкостью, как лоцман речного парохода на Миссисипи обращался с колодой карт и пистолетом. Это проще пареной репы. Вы просто переворачиваете их рубашкой вниз, перекидываете их из руки в руку, бросаете взгляд на лицевую сторону, сдаёте карты всем игрокам, все они берут свои карты – и у каждого из игроков по фул-хаусу, а у вас – четыре туза; я хочу сказать, что это что-то вроде этого.

Uh… but… uh… well, you know, you have a harder struggle sometimes with the wide open than you have with the occluded case. Sometimes it works the other way around. You want to get this kind of a balance. You want to get as much responsibility digested as the person believes he can digest. If he thinks he has an enormously wide responsibility, well, you just better move him up in terms of responsibility.

Так вот, когда вы будете достаточно знать о функции, вы можете начать игнорировать структуру; но бога ради, не начинайте игнорировать структуру до того, как узнаете, каковы её функции.

There’s only one thing wrong with that, is he’s hungry. He’s hungry and he… he’s every time you restore to him the ability to handle… handle another 10 units of responsibility, he… he bites another 200. And as such the auditor’s sort of racing with this and he… he sees… he sees this strange thing sometimes: his preclear’s evidently increasing in tone but he’s just as thoroughly occluded and loused up as before. And he keeps watching this and watching this.

Это является неотъемлемым компонентом в мышлении любого инженера. Когда инженер достаточно знает о структуре для того, чтобы создавать её по своему желанию, он очень доволен этим, и он начинает относиться к структуре довольно-таки беспечно. Он знает, насколько она важна. Но вплоть до этого момента он очень, очень внимательно следит за тем, чтобы при прокладке путей сквозь гору поезд шёл по туннелю. Он сосредотачивается на структуре. Он пробивает структурное отверстие в горе, чтобы поезд мог через него проходить.

Now it isn’t the time to tell this preclear, „Now look, we have decided that you need a rest and uh… I think you’d better take a vacation or something of this sort and… and don’t worry about all these big affairs that you’re trying to worry about now, and just let that sort of thing go and just take it easy… and…“ You’re going to ruin him. ‘Cause that’s one of the steps that is taken as one of the control operations that is used on a person to get him into the automaticity schedule. It’s telling him, „You can’t stand up to this, fella.“ That’s what it’s saying.

И известно, что те поезда, для которых не пробиты тоннели и не проложены пути, очень быстро приходят в весьма негодное состояние. Так это и бывает, когда у вас нет знаний о структуре, достаточных для того, чтобы быть полностью уверенным, что структуру можно создавать и разрушать с помощью функции. Но на этом уровне вам нужно было бы очень много знать о функции, не так ли? Ужасно много.

It said, „You’ve taken over just this much responsibility and you can’t stand up to that.“ So it’s reducing him down the scale.

Так вот, когда мы говорим, что в медицине такое огромное внимание уделяется структуре, мы вовсе не критикуем медицину. Почему медики считают, что человека можно избавить от язвы только с помощью хирургической операции, тогда как их собственные данные говорят о том, что человека нельзя избавить от язвы с помощью хирургической операции? Человеку делают операцию, и он, возможно, чувствует себя хорошо в течение некоторого времени. Вы делаете ему ещё одну операцию, и он, возможно, чувствует себя хорошо в течение ещё некоторого времени. Вы делаете ему ещё одну операцию – и он умирает на операционном столе. Я хочу сказать, это такого рода вещи.

You just try to track along behind, as the auditor, and just let him, let his capability catch up to his desire to do so. And in creative processing… in creative processing, we have the happy thing that we are aiming toward doing what he is trying to do. See, we’re going in directly so that catch-up is easier.

Но время от времени вам попадается такой случай: человеку делают операцию по поводу язвы, и он чувствует себя хорошо. Он просто продолжает чувствовать себя хорошо, начиная с этого момента. Так что врачи говорят: «Что ж, хорошо, у нас есть шанс, и этот парень, вероятно, вот-вот полностью развалится, и у него кровоизлияние и так далее, и он всё равно умрёт, так что мы с таким же успехом можем прооперировать его». Понимаете, у врачей на самом деле нет выбора. Таким образом, дело не в том, что мы осуждаем, критикуем, хвалим или делаем что-то ещё. Дело просто в том... давайте рассмотрим это с практической точки зрения. Врачи делают то, что они могут сделать в рамках своей системы взглядов, своих способностей и знаний. И практически все, кого вы знаете, действуют именно таким образом.

If you were to keep addressing that catch-up to the material universe, it would practically never… you’d never catch up with it. He’d just go wider, and wider, and wider and take in more and more responsibility and more and more space, and try to digest more and more space. And you’d let him digest 10 more units and he wants to take 200 more and you just keep going on this ratio until you’ve practically eaten up the whole MEST universe.

Так вот, на самом деле, это очень дурно с моей стороны, что я, с тем чтобы создать хаотичность, выбираю различные сферы деятельности и так далее, но это весело. И это совершенно... Сам я могу относиться к этому очень серьёзно, очень серьёзно, и чем серьёзнее я отношусь к этому, тем меньше событий происходит. Странно, что в этой сфере структура и функция сравнимы по величине, не правда ли?

Now, maybe you could get there this way and it’s very possible that you could, but fortunately it isn’t necessary because this person is operating under a delusion. He has never differentiated one single, interesting point. And that is the MEST universe is not his own universe. And he believes that his universe and the MEST universe are identical.

И вот что тут забавно: чем менее человек серьёзен, тем больше он может делать. Например, человек заходит в клетку; там сидит тигр-людоед. Человек знает, что это тигр-людоед. Этот тигр не обязательно является людоедом, просто человек знает, что это тигр-людоед. И в клетке сидит этот тигр-людоед, а человек должен дрессировать этого тигра-людоеда. Он знает, что это тигр-людоед, так что тигр его съедает. Всё очень просто.

His own home universe, you might say, using an allegory here, became devoured so fast at a… such a… an impact of shock to him that when he next looked around, he thought he was still in his own universe, but it had changed. And he’s still under the basic postulate that he’s running his own universe. He’s still caught in that postulate. And so he’s… can start anybody doing anything, but he can’t change them in doing it after they’ve started and he can’t stop them after they’ve started. And this is completely flabbergasting to him. This is incredible.

Мне на маленький спортивный автомобиль установили выключатель зажигания определённого типа. Это было очень интересно. Это был секретный выключатель. У этого автомобиля вообще не было ключа зажигания, и чтобы кто-нибудь не сделал чего-нибудь с этим автомобилем, мы установили секретный выключатель под панелью. Нужно было включить этот выключатель, а выключатель на передней панели был просто для виду.

Now in his own universe, he would start something… he’d create something, start it in motion, change it, let it dwindle down a spiral maybe and then destroy it. That was his power. And he all of a sudden finds himself obviously in his own universe, obvious. And he starts something and then he follows through the next step kind of doggedly. And he says, „Now,“ he says, „We’ll change it.“ Oh no. Inertia and things like that set in.

И поскольку мы называли этот выключатель секретным, он, конечно же, действительно превратился в секрет. И проводка к нему была подведена так плохо, что после его установки от него не поступал ток к распределителю зажигания и к системе зажигания. Происходило вот что: вы включали выключатель на передней панели, и вы, конечно же, включали секретный выключатель, потому что вы о нём знали. Автомобиль не заводился, поэтому вы, конечно же, обходили его кругом, разбирали на части распределитель, вынимали свечи, вынимали клапаны, вынимали подшипники, снимали топливный бак, снимали с места ведущий вал и вентилятор – всё это для того, чтобы выяснить, почему автомобиль не заводится. И вот механики снова поставили все эти детали на место и ещё раз попытались завести автомобиль, а он по-прежнему не заводился. И они сдались – механики, которые работали с ним. И они доставили автомобиль обратно, поставили его на дороге перед домом и попытались уверить меня, что он теперь будет заводиться. Я вышел к нему, и он не завёлся. Они притащили его на буксире. И он не заводился.

He’s… like a cannonball. He fires the cannonball and he decides when it’s halfway in its flight it shouldn’t land. So he says, „All right. The cannonball will now go twenty feet to the left and miss the target.“ And that damn cannonball goes right straight on through and it hits the target. BOOM! Or he fires the cannonball; finds out that his aim was wrong.

Так что я обдумал всё это и сказал: «Давайте-ка посмотрим, что мы сделали с этим автомобилем после того, как он последний раз завёлся? Мы установили секретный выключатель». И я протянул руку под панель, чтобы проверить этот секретный выключатель – и эта штуковина ударила меня. Понимаете, я имею в виду хорошее, основательное короткое замыкание, вы знаете – бзззым! Так что я ещё раз протянул туда руку и вырвал проводку – просто рванул и всё, соединил провода вместе, оставил их висеть на какое-то время, повернул выключатель, и автомобиль завёлся. Я подумал: «Силы небесные! Это очень, очень странно». С автомобилем всё было в полном порядке.

Did you ever see anybody firing on a range? If you’re watching an expert rifleman on a range and he realizes that the instant that he pulled that trigger was 6 o’clock, number three ring, he tries to lift that bullet. You can watch him just lift that bullet up into the target. He’s trying to lift the bullet into the target because he knows he was low when he fired the trigger.

Конечно же, к этому времени в автомобиле все было совершенно разлажено. Карбюраторы работали неправильно, свечи работали неправильно, настройка распределителя зажигания была сбита, таймер работал неправильно, цепь распределительного вала не была как следует натянута. Я смог обнаружить причину неисправности не потому, что я такой умный, а потому что я не был тем, кто со всей тщательностью установил в машине секретный выключатель. Понимаете, я не делал этого с автомобилем, но эти люди установили там секретный выключатель, и поэтому он, конечно же, должен был оставаться секретным. Это было предназначение выключателя. И поэтому никто другой не мог завести автомобиль, поэтому он, конечно же... предназначение выключателя заключалось в том, чтобы автомобиль не заводился. И именно этого они и добились. Это абсолютно реальный случай. Это кажется совершенно нелепым. Но это отняло три недели у бригады механиков в гараже.

Did you ever watch anybody driving a car? And they realize that the car’s going just a little bit wrong or something of the sort? They try to take the steering wheel of the car and move the car over and make it go right. And MEST hands can’t do that.

Так вот, они создали какие-то постулаты относительно структуры в МЭСТ-вселенной в соответствии с совершенно ясными представлениями; они создали какие-то постулаты относительно этой структуры, и сказали, что эта структура делает то-то и то-то. И конечно же, постулат, созданный ими, был надёжным. Они сказали: «Это выключатель, который не даст автомобилю завестись; благодаря ему автомобиль будет в безопасности», – а затем, конечно же, поскольку выключатель был секретным, они даже не могли обследовать его, чтобы выяснить, хорошо он подсоединён или нет. Это длинная история. Но знаете ли вы, что это неизменно происходит всякий раз, когда кто-то проводит какое-либо исследование. Человек начинает исследовать структуру и говорит, что эта структура, согласно наблюдениям, делает то-то и то-то – она делает то-то и то-то, и это можно наблюдать. И разумеется, она именно это и делает. Вы можете выйти на улицу и брать прохожих и так далее, вы можете брать одного за другим и изучать их всех, и структура постоянно будет делать именно это. Хорошо.

So that’s very disgusting. It’s upsetting. You start some action and then the action goes off and then all of a sudden isn’t going in the direction that you intended it to go, so you reach out with everything you’ve got and try to right that action and change it into a better course, and it doesn’t change. And that we call failure. And that is the anatomy of failure.

Так вот, давайте отнесёмся к этому серьёзно – давайте отнесёмся к этому серьёзно и поработаем с тем, что эти люди делают, и аннулируем всё это – ниже уровня того постулата, который вызывает всё это. О, мы можем повеселиться. Мы обнаруживаем, что у каждого из людей на улицах имеется согласие относительно опыта – они согласились, что опыт – это хорошо, что часть данных, полученных из опыта, необходимо прятать, и что часть этих данных должна работать автоматически.

The inability to handle that which has been started, or which one has started after that course of action is entered. Inability to handle it after that course of action has been entered.

И как они достигают этого? С помощью инграмм, вторичных инграмм и локов. Это система. Всё становится автоматическим и начинает делать то, делать сё. У людей имеются самые разнообразные инграммы, которые должны делать что-то с людьми и о которых те ничего не должны знать. И хотя вся эта система совершенно безумна – настолько же безумна, как представление китайца о ремонте автомобиля, – люди постоянно используют её на всю катушку. Они устанавливают эту систему, находясь на одном уровне шкалы тонов, затем они опускаются по тону и, конечно же, эта система берёт над ними верх. Она начинает управлять ими. Им приходится ужасно тяжело. Они не знают, что происходит и на основании какой системы они функционируют. Они сделали что-то автоматическим. Они не желают знать, что это такое. Это должно работать вот здесь каким-то специфическим образом. А затем... когда-то люди знали обо всём этом. Человек входил в комнату, клал руку на горячую плиту, получал ожог, он смотрел на свою руку и видел, что она повреждена. И он говорил: «Знаете, мне придётся сделать что-то для того, чтобы, когда я в следующий раз подойду близко к горячей плите, я смог бы вспомнить, что я обжёг руку, потому что я вполне могу забыть об этом. Что ж, хорошо, давайте представим, что я забыл об этом, но всякий раз, когда моя рука будет приближаться к горячей плите, я буду отдёргивать её от этой горячей плиты». Автоматизм, вы понимаете?

What happens in a family? The guy has a little child, little child, nice… nice kid, baby, so on. And he says, „Gonna be president.“ What do you know? Turns out to be a subway conductor. Yeah, that’s just no good. That just obviously can’t happen in his universe and it’s obviously his universe.

Мы подходим к чему-то, что содержит в себе определённый раздражитель, и мы хотим реагировать на него определённым образом, и мы хотим, чтобы это происходило как можно быстрее, так что мы устраиваем всё так, чтобы это происходило автоматически – в этом и заключается ошибка, это серьёзная ошибка.

We know it’s his universe. He knows it’s his universe. Why, sure. He is himself, and all these other people around are people he obviously has made. And if you went around and put people on the E-Meter and you asked them, „Did you… did you make everybody that you’ve seen?“ and so on and so… Look at you sort of strangely and he gets the strangest feeling, „Yah, I… I did. I… hmm… No, I know I didn’t. But they don’t do what you tell them to do.“ And now you get this little ghost coming in, see?

Что ж, чтобы что-то стало автоматическим, вы прячете это от себя. И вот вы обнаруживаете этого человека на траке через несколько миллионов лет, миллиардов или триллионов лет. Что он делает? Он ходит в густом тумане, он находится в теле, он не знает, как он попал туда и так далее. И вы говорите: «Эй». Если бы вы могли сделать это, то это было бы очень просто – вы просто говорите: «Вы помните момент, когда вы хотели, чтобы что-то происходило автоматически?»

Everybody in this universe is trying to act as though he made it. And he didn’t make this universe, he just kinda helped add to it. And he adds to it all the time by perceiving it. And he agrees to it all the time by perceiving it. And so he’s never crossed that bridge. He’s… he’s never suddenly said, „I had a universe once which I monitored completely and this universe, somehow or other got left, and I found myself in a universe which I WASN’T monitoring.“ And he’s never crossed that bridge.

-Да.

Well, you don’t have to tell him really, or convince him that he has to cross that bridge. All you have to do is take him and show him that he has a universe. It’s just as simple as that.

—Хорошо. Вы помните более ранний момент, когда вы хотели, чтобы что-то происходило автоматически?

You say, „All right. Now, mock up this, now mock up that, now let’s have a little bit of that. All right, now let’s take a cube of space.“

—Что вы подразумеваете под словом «автоматически»?

He says, „What?“

—Ну, это когда что-то действует самостоятельно и делает что-то за вас.

„Well, just take some space in the room and saw out a little cube and…“

—О, да, да.

„I can’t do that.“ It’s the darndest inability and he… he’s suddenly shocked. He finds out that he has a lot of inabilities.

Нашли более ранний момент, более ранний момент, более ранний момент.

It’s quite shocking for a person the moment they find out in creative processing that they have some inability along the line of creative processing. ‘Cause they’ve just… have gone on grandly assuming that the MEST universe is that ability and it keeps on running. So obviously, they’re kind of doing it all the time and they just never added this up into the terms of „I have to go ahead and monitor my environment if I’m going to have any kind of a universe or if I’m going to do anything with a universe.“

Бимс! Инграммный банк этого человека исчезает. Потому что он удерживается этой маленькой функциональной штучкой, которая говорит: «Давай сделаем так, чтобы всё это работало автоматически. Тогда мы будем в безопасности». Понимаете, как это происходит?

So you give him mock-ups and you let them reassume the ability to create and control their own universe. When you do that they get right back in to what they were doing at the time when they got blown out of their orbit. And you redevelop this facility and they all of a sudden can see, „Well, there’s nothing wrong with my mind! There’s nothing wrong with my ability! I can handle this body! I can handle these things! Well, for heaven’s sakes! All this time I just thought I’d just lost my punch!“

Теперь я расскажу обо всём этом несколько по-другому, чтобы вы увидели, что представляют собой эти локи, инграммы и вторичные инграммы. Мы знаем, что они представляют собой с точки зрения структуры – это старая энергия, они содержат картинки, и когда эти картинки рестимулируются, они могут командовать телом и могут заставить тело испытывать боль.

Here are all those dogs that run down the street. I… I… they run down the street and they start barking and you… you… you say, „Don’t bark. And they go right on barking. So obviously I lost my… my touch. I mean I’m not controlling my own universe anymore.“ And they’ve never realized that it’s a different universe.

Мы знаем это, – мы знаем, что они являются именно этим. Мы обнаруживали всё это у человека в форме тяжёлой инграммы. Она находится в пренатальном банке, или это электронный инцидент, или это одна из десятков различных вещей – о многих из них можно поспорить, но многие из них неоспоримы. Мы знаем, что есть этот большой инграммный банк, и что там есть эти вторичные инграммы – инциденты, содержащие эмоциональный заряд, и ещё существуют эти маленькие локи и так далее. Боже, вы начинаете удалять один из этих инцидентов – раз, два, так и этак, и вы обнаруживаете, что всё это спутано и перепутано. И вы обнаружите, что всякий раз, когда преклир идёт по улице и видит пожарный гидрант, он напрягается. И вы спрашиваете: «Что заставляет вас напрягаться? »

Now, that perhaps… perhaps would sound strange to you when you… when you first run into this fact but it happens to be… uh… a… a very interesting and very simple proof of it. Uh… Mock-up processing works. That’s the easiest proof I know.

«Ничего. Должно быть, трамваи. Хе-хе». Что ж, если бы вы дали ему в руки банки Е-метра... вы бы выяснили, что это были пожарные гидранты.

Yeah, you can start doing this stuff and… and if you do it according to the way you’re supposed to do it and so on and all of a sudden the fellow is better and better. And somatics turn off and everything goes along fine and he gets up the tone scale and gets better and a little better and his disabilities all of a sudden decrease. And he gets bigger and bigger and more ambitious and he’s saying at first, „To hell with this MEST universe. Don’t want anything to do with the thing again,“ and then he’ll say, „Well, hell, it’s just another universe. Uh… let’s see. What do you do with universes? Well, just saw a chunk off the left hand corner and reverse it just for the hell of it this afternoon.“ And… uh… it just… uh… there… it’s nothing to it.

Каждый раз, когда он проходил... и он даже не знает этого, понимаете? Его состояние является настолько плохим. Он видит пожарный гидрант, напрягается, и даже не осознаёт, что напрягается из-за того, что видит этот пожарный гидрант. Но он знает, что из-за чего-то напрягается. Он не настолько в плохом состоянии, чтобы не осознавать этого. Он знает, что это трамваи. Вот только он не знает, что это трамваи. Если бы он мог знать без тени сомнения, что это трамваи, то он не стал бы больше напрягаться. Если бы он просто сказал себе: «Что ж, это трамваи» – то он не стал бы больше напрягаться из-за пожарных гидрантов. Понимаете? Если бы он мог знать, что это трамваи... Он создал бы новый постулат, вот что он сделал бы. Он говорит: «Я напрягаюсь из-за трамваев. Теперь, когда я знаю, что напрягаюсь из-за трамваев, я больше не буду напрягаться из-за них». Я хочу сказать, что он мог бы таким образом «обмануть себя» (в кавычках), если бы только не был вынужден так сильно соглашаться с МЭСТ-вселенной.

But let’s enter this in another’s… from another little gateway. There are many ways. Is the MEST universe an illusion? Yeah, that’s an interesting question. Is it an illusion? A lot of people have dashed around saying, „It’s all illusion. There is no such thing as matter.“ All you had to do was think right thoughts and you think right thoughts, why, you don’t think left thoughts and… uh… uh… it’ll all… it’ll all wind up someplace else in the end and it belongs to somebody else. And, they’ve said this but there wasn’t any good remedy for it. And uh… they’ve said this a lot of times and… uh… never backed it up.

Хорошо, так что же это за система, которую он создал? Что ж, это система, которая начинается с согласия. И человек соглашается всё больше и больше, всё больше и больше, и не успеете вы и глазом моргнуть, как он убеждён в том, что вся та структура, которую он сам создал, существует и что она является чем-то плотным.

Well, let’s… let’s back it up a little bit. Let’s take a look at this. Let’s find out first what’s an illusion. An illusion is something somebody made. Very technically, let’s make an illusion that which the preclear makes. Let’s just use that as a narrowed down word. And let’s call a delusion something somebody else made. Let’s just categorize that handily.

Теперь давайте рассмотрим это явление в другой сфере. Давайте рассмотрим гипноз. Это действительно существующее явление; это что-то, что вы можете исследовать. Если вы хотите исследовать эту область, достаньте книжку «Как загипнотизировать кого-нибудь: пять простых уроков», или что-нибудь в этом роде – это очень просто сделать. Поставьте перед человеком горящую свечу и скажите ему пристально смотреть на свечу. Существует определённый процент людей, которые вот так просто впадают в гипнотическое состояние.

Now… a delusion could also be something the preclear has made that he has also said somebody else made. He… he made it and then he said somebody else made it. You can call that also a delusion. But… let’s not worry too much about that ‘cause that comes under the heading of automaticity so let’s just narrow this definition down to this: an illusion is something the preclear makes and a delusion is something somebody else makes. Now let’s… let’s go from there.

И есть определённый процент людей, которые так стремятся убежать, что если вы скажете им «войдите в гипнотический транс», то они, как сумасшедшие, кинутся в противоположном направлении, и их можно загипнотизировать по принципу «от противного». Гипноз - это очень интересное занятие.

We know that other person doesn’t have to know it’s an illusion or delusion or anything of the sort.

Хорошо. Вы просто-напросто просите человека сфокусировать его канал восприятия - коммуникационную линию – на чём-то, а затем закрепить её там. Что ж, он согласился сделать это в тот же момент, когда направил взгляд на свечу. Весь фокус заключается в том, чтобы заставить его согласиться с чем-то ещё. В гипнозе нет ничего слишком уж таинственного. Это самое лёгкое занятие на свете.

All right. Let’s take another test. Take a good test. Let’s take perception. One of the things your preclear is worried about above all other things and that you as an auditor will worry about above all other things is perception. We’ll have to cover this just dry ad nauseam: perception. But how do you make that wall get greener to you all of a sudden and so forth? Now… how… how do you… how do you step these perceptions up? Hmm.

Так вот, вы добились того, что его взгляд направлен на свечу. «Хорошо, теперь вы пристально смотрите на свечу, пристально смотрите на свечу. Вы знаете, что такая концентрация может вызвать у вас чувство сонливости и так далее. Пристально смотрите на свечу до тех пор, пока не почувствуете такую сонливость».

Well, you know that you can process out an awful lot of engrams about seeing color with­out making that wall get one bit brighter. You can agree with this MEST universe and agree with it and agree with it and agree with it and agree with it and it doesn’t get any plainer. In fact you can agree with it and agree with it until it gets thinner and less distinct and you become less active and you become more and more lethargic and sort of like a stone or a piece of mud. You get more and more MEST the more you agree with it. The more you agree with it the more MEST you get to be.

И он ответит: «Хорошо». Понимаете, он согласился с тем, что концентрация на этом может вызывать у него чувство сонливости. Хорошо. Вы добились этого.

Well, is that true? Yeah, let’s look around at preclears and let’s test them for terms of agreement with the MEST universe. By doing what? By taking a basic, simple, natural law and let’s put preclears on the tone scale, let’s spot them accurately on the tone scale, and we’ll find out that their degree of delusion and aberration and so on, we find out their ability or inability to control themselves and just… just measure this, pretty accurately. And then… then let’s get them to mock up something and make it disobey a natural law. Let’s make them mock up a billiard ball and fall and hit the ceiling.

«Теперь посмотрите на свечу немного внимательнее, и теперь давайте почувствуем, как тело становится всё более и более расслабленным». И он соглашается на то, чтобы чувствовать, как тело становится всё более и более расслабленным. Вот и всё. Он просто понемногу соглашается. И не успеете вы и глазом моргнуть, как он... гипнотизёр говорит: «Сейчас ваши глаза закроются», и его глаза бац – и закрываются. Естественно. Он согласился на это.

No… no. They know about gravity. And this character will just sit there and he’ll take that billiard ball and he’ll try to make it lift. And if he gets it up a little bit, it’ll drop hack again suddenly, and he’ll have the awfullest time. But he has a bad time trying to make the billiard ball fall upwards in the exact degree that he’s aberrated.

Теперь гипнотизёр говорит: «Сейчас ваша правая рука поднимется». И человек наблюдает, с некоторым удивлением, как его правая рука поднимается.

You could plot the gradient scale of trying to make a billiard ball leap off the floor and hit the ceiling and the amount of aberration in terms of engrams and secondaries, and so forth that he has, and behavior and ability to control, and reaction time, and register on the E-Meter. You just take this curve after curve after curve and we fit that one in with it, and we find out that this individual can’t mock things up and make them disobey what he calls natural law and which he does not differentiate as this: natural law of the physical universe. He is… in a state of complete obedience to the MEST universe.

И он говорит: «У-ух, меня загипнотизировали». Так что в этот момент он сдаётся.

Now, your hypnotized subject becomes in a state of complete obedience to the hypnotist. Let’s consider the MEST universe a hypnotist, and let’s consider this preclear a subject and find out that the subject is as deluded as the hypnotist wants him to be. And so we have… over here then a direct application of this. And we find out the degree of agreement with natural law is also the degree of aberration of the preclear. Fascinating, isn’t it?

И теперь гипнотизёр говорит: «Вы видите этого кенгуру на вашем правом колене?»

Now, this person’s alertness and other things like that will add up on that scale.

«Да». Человек видит кенгуру на своём правом колене.

Well, that’s… that’s very interesting because we have hypnotism which can be demonstrated as a phenomenon, and we show that the greater and greater agreement, all you do to hypnotize somebody is just make him agree… agree… agree and after that he’ll see anything. He’ll do anything, he’ll see anything. He agrees, agrees, agrees.

«Он на правом колене, а теперь давайте посмотрим, как он перепрыгнет на левое колено. Вы увидели это? Хорошо, теперь давайте наденем на этого кенгуру шапочку.

All right. Now let’s consider then that aspect. And now let’s take the next test. Is the MEST universe an illusion? Next test, very neat little test. We find out that the ability to perceive an illusion determines the ability to perceive the MEST universe. How? By doing this: this person becomes more and more and more capable of producing and perceiving illusions and perceiving their character, depth, size, and their emotional tone. And as his ability increases in the production of illusion, his ability to perceive the MEST universe increases uniformly with it.

Надели на него шапочку? Теперь пусть этот кенгуру споёт песенку». И загипнотизированный человек очень рад сидеть и наблюдать всё это. Беда в том, что он видит всё это; он совершенно ясно видит всё это.

What do you know. You have to be able to see an illusion before you are able to see MEST.

Людей пугает мысль о том, что всё это может случиться с ними. Что ж, то, что их пугает эта мысль, – это просто уловка со стороны МЭСТ-вселенной. И очень странно, что люди полагают, будто им нужно пройти через всю эту ерунду и весь этот ритуал гипноза, крепко спать и не обладать никаким контролем над собой, и будто они могут видеть всё это только тогда, когда получают команды от гипнотизёра. Это величайшая глупость на свете.

This is awfully convincing stuff. Oh boy, that’s really convincing. And when you do that, that is one of the nicest tricks you could ever do. You say, „Now, you want to know if this stuff is real? All you gotta do is stamp on it. and it’ll tell you whether or not that’s real. And that proves it’s real and that proves that Man came from mud.“

Я хочу сказать, что тут мы имеем дело с длинной цепью законов и соглашений. И что бы вы думали, они оказывают влияние и на других людей здесь. И они существуют как соглашения – если вы согласитесь с чем-то, то получите то-то и то-то. И если человек соглашается с этим, и с тем, и с тем, то не успеете вы и глазом моргнуть, как он уже не осознаёт, что находится вокруг него.

That proves anything you want to prove. But the funny part of it is… is you’ve got a MEST universe energy constructed foot hitting a MEST universe energy platform, and of course the two come together. They’ve agreed to go that way. And you perceive that they go that way.

Человек в состоянии гипноза может увидеть, как вся комната охвачена огнём, и... Он может сделать это, он может услышать, как потрескивает огонь, и всё остальное. Он вполне способен сделать это. Понимаете, ему не нужно принимать на себя ответственность за всё это. Он может постоянно делать это, и весь фокус тут в том, что он говорит: «Посмотри-ка, этот гипнотизёр может нести ответственность за то, что я на самом деле вижу всё это, и за создание всей этой вселенной, находящейся вокруг, и вытащить меня обратно – это его задача и так далее. И поэтому я просто возложу ответственность на него, и, таким образом, я буду в состоянии иметь дело с иллюзиями».

How do you perceive? Oh, that… that… that’s that… that’s just horrible. How do you perceive? Gee, this… when you… when you find out finally how you perceive, you’re going to be ashamed of yourselves. You put this wall here, see. You… you do this just pockata pockata pockata pockata pockata pockata. You pu… keep putting this wall there, see? Put the wall there. and then you reach out and you feel the wall. And you say, It’s there. See, feel?“

Это одна из причин, по которой люди гораздо лучше реагируют на одитинг, который проводят им другие, чем на тот, который они проводят сами себе. Они не одитируют сами себя. Они просто увиливают, потому что они просят самих себя принять всю ответственность за то, что они делают. Что ж, намного лучше, когда есть одитор и можно сказать: «Что ж, это делает он. Я не делаю этого». Тогда человек сможет делать это с величайшей лёгкостью. Иными словами, иметь одитора – это ступень на градиентной шкале автоматизма, которая также является шкалой ответственности. Человек хочет, чтобы автоматически происходило то, за что он не хочет быть ответственным.

Now, you… you put a feeling called WALL out here. And then you reach out,, you… oh, pardon me. You put a feeling called WALL out here and then you put a dimension from you to WALL. And then you put a… a… a feeler out here and you touch the wall and you say, „Wall is there, and the reason the wall is there is I KNOW it is there because I see it.“

Так вот, мы обнаруживаем, что практически у всех хомо сапиенс качество одитинга, который они проводят другим, гораздо выше, чем качество самоодитинга. Можно сказать, что предлагать им начать самоодитинг – это опасно, потому что они не собираются принимать на себя ответственность за то, чтобы провести одитинг хорошо. И ещё один момент: когда человек занимается самоодитингом, ему необходимо создать контур, который одитирует его или который он сам одитирует, и дело несколько усложняется, и одитинг идёт не так хорошо. Таким образом, самый лучший уровень, до которого вы можете поднять человека на градиентной шкале, – это уровень чертовски хорошего одитора. Он немедленно сможет начать передавать этот опыт, причём достаточно интенсивно.

Now that SEE is just the sight band of perception. The… the wave, photon wave length of perception which is a manufactured energy, that’s a very wonderful gimmick. A fellow can manufacture energy anyplace. He can even manufacture photons for the sun to throw out.

Так вот, поскольку одитор не заинтересован в том, чтобы усыпить этого человека, -одитор заинтересован в том, чтобы разбудить его, – вы имеете дело с чем-то, что совершенно противоположно гипнозу. Допустим, у нас здесь есть этот преклир, а также человек, которого гипнотизируют. Ни один из них не загипнотизирован, или они просто... например, идут по улице. Хорошо, вот эти два человека, и оба они в равной степени бодрствуют. Так вот, человек, который соглашается на то, чтобы его загипнотизировали, опускается вниз из этого состояния, в котором он селф-детерминирован и осознаёт окружающее, и чем больше с ним работает гипнотизёр, тем ниже этот человек опускается. Теперь давайте посмотрим на преклира. Одитор пытается вернуть этому человеку часть селф-детерминизма и часть его собственных способностей, поэтому человек начинает двигаться с этого уровня вверх: он соглашается, что он попытается для собственного блага сделать то, чего от него хочет одитор. Это первое, с чем он соглашается. Он соглашается быть селф-детерминированным.

Now, let’s take a look at this wall again and we find out that we know it’s there because we can see it. Well, we have to have photons in order to see it. Well, that’s great. But you have to put a sight here in order to record the sight. Oh, I mean, when a fellow realizes he’s doing that all the time, he realizes he puts a sight over on the…

Затем он несколько в большей степени соглашается с тем, что он может быть немного более селф-детерминированным, и он соглашается, что может действовать немного более селф-детерминированно, и что бы вы думали: он всё больше и больше осознает окружающее, он пробуждается всё больше и больше, пробуждается всё больше и больше, пробуждается всё больше и больше, пробуждается всё больше и больше. Вы видите, что эти два человека, одного из которых одитируют, а другого – гипнотизируют, движутся в противоположные стороны от состояния хомо сапиенс.

By the way, he sometimes in the processing and so on momentarily loses the ability to do so, you see. He’s… he’s kinda fumbling for this ability and he’s unwilling to let this MEST universe ability, which is a beautiful piece of automaticity if there ever was one - just gorgeous - and he’s unwilling to be too brash about this.

Гипнотизёр на самом деле заинтересован только в одном. Он заинтересован в том, чтобы управлять человеком. И если вам когда-нибудь захочется трудностей в одитинге, то возьмите гипнотизёра – профессионального гипнотизёра – и начните одитировать его. Многие из них прямо-таки на стены лезут.

But he… we’re… we’re practicing this, you know, with the preclear with mock-ups. We have him reach out, put a mock-up out here. „All right, now feel the cheerfulness coming from that mock-up.“ He does. „Now… now feel the intensity of light coming from that mock-up.“ He knows, he puts it over there and he gets it back again. He’s going through this and all of a sudden, he looks at the room. And he looks right through the wall… No!

Бывало, такие люди приходили ко мне и говорили: «Пожалуйста, Рон, сделай что-нибудь для меня. Я просто увяз».

So he quickly puts the wall there and gets it back again and he says, „Hhh,“ and then he says, „Wait a minute. I put the wall there and I’ll get it back again. Why don’t I put a wall two feet this way from it and get it back again?“ He does! It works. So he puts the wall back where it belongs and is perfectly comfortable about it thereafter. It’s all right. It’s there when he wants it there.

И я говорил: «Хорошо. Давайте возьмём последнего человека, которого вы гипнотизировали. Хорошо, теперь вытолкните свой, так сказать, контролирующий центр так, чтобы он оказался над этим человеком. Теперь притяните его назад. Теперь снова передайте его этому человеку. Теперь притяните его назад. Теперь снова передайте его этому человеку. Теперь притяните его назад». И гипнотизёр вдруг испытывает то же самое ощущение, которое бывает у него тогда, когда он гипнотизирует людей. Он начинает управлять кем-то, просто перемещая самого себя в положение над этим человеком и контролируя его после этого. И что бы вы думали – это было двадцать лет назад, и человек этот давно находится в Стамбуле, а гипнотизёр всё ещё испытывает нереальное ощущение, будто он управляет движениями и мыслями этого человека. И к тому времени, когда этот бедный гипнотизёр загипнотизирует пять или шесть тысяч человек или что-то вроде этого, как бывает с некоторыми профессионалами, он полностью свихнётся по двум причинам: во-первых, управление другими людьми – это оверт; и во-вторых, он находится в паршивом состоянии в том, что касается пространствования. Он перестал осознавать, где он находится.

Now whether or not a person can be running down the street in a car and see a big brick wall standing in front of him and he perceives that brick wall and… uh… he NEGLECTS to perceive the brick wall. See, neglecting to put it there, it would be merely occluding it. It’s there. You’ve agreed with a lot of other people and they work all the time putting it there. And you’re in this big agreement so you just take the lines from them actually.

Существует так много людей, над которыми он размещал свой контролирующий центр, и они находятся в таком множестве мест, и он принимал вэйлансы этих людей так много раз, и они теперь так далеко, что он думает, что рассыпан по всему белому свету, он больше не может управлять самим собой, и таким образом он доходит до того, что начинает лезть на стены.

And you run your car into the brick wall and the fenders get all dented and everything just goes to the devil and so on. And you say, „Now, if I just, let’s see. Is it possible for me to put… Let’s see, we’ll take that brick wall and we’ll move it a block down the street so we won’t hit it.“ And you do this in the last instant, just before the crash. We just pick this brick wall up and put it a block down the street.

Более того, он без конца заставлял людей соглашаться и соглашаться с этим, и чтобы заставить их согласиться с этим, он должен был согласиться с этим сам. И поэтому он мало-помалу начал опускаться по шкале. Он сам соглашался до тех пор, пока не стал считать, что... если он выйдет на улицу, то всё, что угодно, может привести его в гипнотическое состояние. О, он в ужасной форме.

Don’t do it. Don’t do it. For a good reason: if you really get your horsepower up it’ll go a block down the street and you’ll just bust the living daylights out of an awful lot of people’s what? Reality. In other words, you will break their agreements to smithereens. Don’t do it.

Это то же самое, что происходит с продавцами. На всём белом свете нет ни одного человека, которому было бы легче продать что-нибудь, чем продавцу. Он очень часто соглашался с тем фактом, что людям можно продать различные вещи, так что в конце концов согласился, что это возможно. И тут к нему подходите вы и говорите: «Видите эту старую дохлую крысу? Ей только две недели. И вы только подумайте, она стоит всего восемьдесят пять долларов», – и так далее. И он как-то беспомощно смотрит на вас и покупает эту крысу. Так вот, проблема в том, что люди не осознали, что с продавцами дело обстоит таким образом, и поэтому продавцы всё ещё живы и они по-прежнему могут работать. Но если вы знаете это о продавцах, то дело плохо.

Course you never try to do this, you, you never, never try to do this. This… this is… is not one of your penchants.

Ещё один момент – продавец пытается отдавать МЭСТ. Он всё пытается и пытается отдавать МЭСТ, так что он постоянно не соглашается с МЭСТ. Что ж, это замечательно, но когда ему не удаётся заключить сделку с покупателем, это означает, что он не смог отдать МЭСТ. Что ж, к тому времени, когда таких незаключённых сделок с покупателями будет достаточно много, он станет считать, что больше не может отдавать МЭСТ, и он знает, что у него есть инграммы, хотя он притворяется, будто не знает, что у него есть инграммы и банк и так далее, так что он их тоже не может отдавать. И он застревает на траке времени. Он не способен отдавать МЭСТ.

Did you ever ask a preclear, „Did you ever run into anything with a car?“

Так вот, всё это взаимосвязано самым непосредственным образом. Тут мы имеем дело с человеком, который, двигаясь по градиентной шкале согласия... мы немного соглашаемся с чем-то, а затем мы соглашаемся с этим чуть-чуть больше, а затем ещё чуть-чуть больше, и это становится реальностью.

The fellow says, „Yeah, yeah.“ All right, now, you say, „Now, let’s take that visio you have of that stopped up…“ He’ll say, „Yeah, well, do I have a visio of it.“ And now you say, „Well, what is the visio of it?“

Так вот, автоматизм возникает... мы ещё очень многое расскажем об этом автоматизме, но... это замечательное слово, я хочу сказать, что... вы можете быть уверены, что оно будет отправлять людей в нокаут. Что ж, это принцип автоматизма.

„It’s… It’s just an instant before the crash.“ He’s still got this picture of the brick wall, the tree, the other car and so on. It’s just an instant before the crash.

Я бы сказал, что этот человек находится примерно на отметке 2,2 шкалы тонов - автоматизм и всё такое; и у него очень, очень сильное компульсивное стремление к тому, чтобы навязывать другим людям чувство усталости, и это показывает, что он находится примерно на таком низком уровне шкалы тонов и так далее. Его реактивный банк находится в определённом состоянии. Ему, вероятно, трудно избавляться от локов и так далее; и, вероятно, у него ужасные проблемы с МЭСТ. Я бы сказал, что у него плохо с финансами. Давайте-ка посмотрим, у него плохо с финансами.

How do you finish up that picture? You can fool around all you want to in processing it and running it back and forth. You don’t find this picture washes up very easily.

Как бы там ни было, всё это представляет собой что-то вроде одной из осей, на которых держится кейс, и эту ось очень легко вытащить и изучить.

Give him a mock-up of the same tree and let him finally do with it what he was trying to do. And at the instant you succeed in that, he no longer has that picture. But I don’t know any other kind of processing that’ll wipe out that confounded picture. It just sits there and it sits there and it sits there. He stopped time evidently. Just an instant before the crash he tried to pick up the tree and so forth and put it a block down the road so he couldn’t hit it.

Хорошо. Что же такое произошло, что этот человек решил, что ему нужна инграмма? Что произошло? Что ж, в один прекрасный день он обнаружил, что был неправ – вот и всё, что для этого потребовалось. Он, к великому своему удивлению, обнаружил, что был неправ.

He didn’t stop time for a good reason. There isn’t any time to stop, which we’ll go into. But there was an object there and changing the place of this object in space was his intention. His inability to do it tells him that he hasn’t changed the object in space so he still sits there and he’s got a facsimile of it. And he still looks at it as not having been changed in space and he looks at it as a big failure.

Так вот, он должен был создать постулат, чтобы быть неправым. Я имею в виду, он должен был создать постулат относительно того, что теперь выяснилось, что он неправ. Для того, чтобы это произошло, необходимо, чтобы существовал постулат о том, что есть такие вещи, как правильное действие и неправильное действие. Таким образом, он должен был согласиться с этим раньше. Прежде, чем человек оказался в состоянии, в котором у него могла возникнуть инграмма, он должен был создать постулаты относительно хорошего и плохого поведения, хорошего и плохого следствия, хорошей и плохой причины.

Just drill him. Have him, „Mock up… mock up a toothpick and put the toothpick there. Now let’s mock up a toothpick again and let’s put the toothpick two inches further. Now let’s mock up a toothpick again and let’s put this toothpick two feet away.“ He says, „It keeps slapping in and trying to hit me in his face.“

Итак, где же эти инграммы начинают действовать? Что ж, это происходит на очень низком уровне шкалы тонов – примерно 3,5 – на очень низком уровне. До этого человек даже не беспокоится по поводу инграмм. Но он соглашается, что могут существовать такие вещи, как плохая причина и плохое следствие, и что такие вещи, как хорошая причина и хорошее следствие, являются чем-то желательным – пока что он согласился с этим. Он согласился с тем, что есть такие вещи, как правильное и неправильное поведение, – он соглашался с этим множество раз. А затем он согласился ещё с одним фактом. Он согласился с тем, что существует такая вещь, как боль. Он должен был согласиться с этим. Боли не существует, но он согласился с тем, что она существует. И боже ты мой, как же он стремится иметь эту боль! Боль для него драгоценна! Человек, который придумал это, заслужил большую кожаную медаль.

You say, „That’s all right, that’s all right. Now, let’s get that toothpick there and let’s just hold it there two feet from you. You got it? Now turn it blue, now turn it red, now send it over to the right, and send it to the left and so-and-so and so-and-so and so-and-so and so-and-so and so…“ „Yeah,“ he says, „It stays there now.“

Когда-нибудь я найду его где-нибудь во вселенной, когда мы будем освобождать людей, и так далее, и там будет идти какой-нибудь человек. Он будет выглядеть более жалким и запуганным, чем все остальные, и так далее. Это будет тот человек, который изобрёл боль. Так что мы просто возьмём его и с помощью одитинга устраним всё это из его кейса – с помощью «Стандартной рабочей процедуры» 1950 года! И мы дадим ему одитора, который работает неторопливо.

Now he’s got the toothpick there. „Good, good. Now move it an inch further away.“

Хорошо. Так вот, он должен был согласиться, что существует боль. Что ж, на самом деле он и раньше соглашался с разными вещами – со множеством разных вещей, но если рассматривать всё это исключительно с нашей точки зрения, то он должен был согласиться с тем, что есть хорошее и плохое, правильное и неправильное и так далее. И однажды он должен был согласиться с тем фактом, что он сам себя контролирует.

He says, „It kinda comes back toward me.“

Да, он должен был согласиться с утверждением «Я сам говорю себе, что делать». И это поразительнее всего. Это кажется настолько очевидно верным в этой вселенной, что это реализуется. Любой человек на улице думает, что это верно в отношении него. Он думает, что сам приказывает себе, что делать. На самом деле у людей много времени уходит на то, что они говорят себе: «Теперь дойди до палатки на углу улицы и купи сигару. Хорошо, я дойду до палатки на углу улицы и куплю там сигару». И он ходит вперёд и назад, туда и сюда. «Минуточку, дайте-ка мне подумать. Давайте-ка посмотрим, что я обо всём этом знаю. Что вы знаете об этом? Ну, я не знаю, что я об этом знаю. Что вы знаете об этом?» Поток сознания и так далее. У него в голове сидят восемь или девять или двенадцать людей, и они устроили совещание по поводу всего этого.

You say, „Well now, move it an inch further away and then move it a foot closer to you.“ „Mmmm. I don’t like to do that.“ You say, „Now come on, let’s… just move it a foot closer to you.“ „Mmmm. I don’t like to do that.“

Они устраивают большое совещание, и решение принимается большинством голосов и... Я не знаю, зашёл ли кто-нибудь так далеко, но я думаю, что вы можете найти в какой-нибудь психушке человека, который ввёл в употребление среди контуров парламентскую процедуру.

You say, „Now come on, let’s… just move it a foot closer to you.“ „All right, but it just keeps right on coming.“

Но он должен был согласиться, он должен был согласиться с тем, что для того, чтобы осознавать, он должен быть чем-то, что не может осознавать; и это – то, что лежит в основе явления бессознательности. Чтобы осознавать... Понимаете, этот человек сказал себе: «Давайте-ка посмотрим, каким образом я знаю, что я осознаю. Я должен доказать, что я осознаю. Самым лучшим доказательством того, что я осознаю, будет период, когда я ничего не осознаю; и тогда, если я не буду ничего осознавать, я смогу вернуться и... Боже мой, это утверждение насчёт осознания – это правда. Да-да, я осознаю, потому что в тот момент я ничего не осознавал.

„All right put two toothpicks up there and have them go through and appear on the other side of your head.“

А кто был этот человек, который ничего не осознавал? Ммм... Это не мог быть я, потому что я управляю собой постоянно, так что меня там не было. Что ж, это состояние, когда ничего не осознаёшь. Что ж, это означает отсутствие; это означает, что что-то другое должно было осознавать. Потому что, посмотрите-ка, я всё ещё был там. Так, минуточку. Следовательно, когда я спал, что-то другое находилось в сознании, потому что если бы что-то случилось поблизости – или что-то в этом роде, – то я бы проснулся. Так что это доказывает, что там что-то сидело и караулило. Это не мог быть я сам. Но самый лучший способ доказать, что я осознаю – это продемонстрировать, что я могу ничего не осознавать, и тогда я могу быть уверен, что я осознаю».

And he says, „Well, all right.“

Такие разговоры просто приводят к тому, что человек деградирует. Все эти рассуждения насчёт осознания – это просто беличье колесо. Я имею в виду, им вообще нечего делать в реальности. Человек есть, вот и всё. Он не осознаёт. Это просто дополнительное состояние, и совершенно ненужное. Человек есть. А осознавать своё существование – это уже второстепенное состояние.

„Now put two more toothpicks in front of you and put those through your head and put them on the outside.“ „Okay.“ „Put two more toothpicks and put them on… behind your head.“ „All right. Uh… two more toothpicks…“ „Oh, sure.“ „All right, now put those two toothpicks out there, you got them?“ „Okay, got them.“ „All right, now move them one inch further away.“ „All right, I’ve done that.“ „Well, now move them a foot further away.“ „Well, okay.“ „Now move them clear down the next block.“ „All right.“ „Now put a tree there.“ „Okay.“ „Now move it a block further down the street.“ „Okay.“ „Now put a car there.“

Так вот, понимаете, он может осознавать своё существование. На самом деле, если он по-настоящему хорошо может осознавать своё существование, то он может осознавать существование этой собаки здесь, он может осознавать существование лошадей и домов. Однако это помешает преклиру быть тем, чем он захочет, в любой момент, когда он этого захочет. Что ж, такое осознание – это не то согласие, о котором я говорил перед этим. Он просто осознаёт своё существование. И если он очень ясно осознаёт своё существование, то чувствует, что находится в хорошей форме. О, это просто ужасно.

„Okay.“ „Move it a block further down the str…“ „Nah, it keeps running back up to the same place.“

Вы знаете, что такое застенчивость? Это именно то, о чём я только что говорил, только это другая степень проявления всего этого. Просто снова, снова и снова увеличивайте и усиливайте это ощущение осознавания, и в результате вы получите ту кошмарную застенчивость, которую испытывает большинство людей.

„Well, take the car and throw it behind you. Put another car there, throw it behind you. T… put another car there, throw it behind you. Put another car there, throw it behind you. Put another…“

Всё это начинается с согласия: «Я осознаю». Человек есть, он не осознаёт. Когда он находится высоко на шкале тонов, он есть, и всё, что ему нужно сделать, – это создать постулат относительно того, чем он является, и если он хочет быть чем-то ещё, то ему просто нужно создать другой постулат; не изменить постулат – он просто создаёт новый постулат о том, что он есть, и он также может создать постулат о том, что он осознаёт.

„Oh, I got it. I’m throwing them behind me. A big junk pile back there now.“

Что ж, это нечто такое, что человеку не так-то просто понять, и я очень живо представляю, как кучка злых демонов объясняет это новичку; они говорят: «Осознавать - это очень хорошо; это даёт тебе множество ощущений и так далее. И откуда ты знаешь, что ты на самом деле испытываешь ощущение, если ты не знаешь, что ты – это ты? Это же очевидно. Ведь если ты знаешь, что ты – это ты, то ощущение становится очень сильным и ты осознаёшь, кто испытывает это ощущение, понимаешь? Но если ты не осознаёшь, кто испытывает это ощущение, то как же ты можешь знать, что ты испытываешь это ощущение? Это очевидно, правда? Что ж, теперь ты согласен, что это хорошее состояние. И мы покажем... мы прямо сейчас сделаем так, что ты испытаешь приятное ощущение». Поэтому они делают так, что он испытывает то или иное ощущение, затем они делают так, что он испытывает какое-то неприятное ощущение, и говорят: «Видишь, теперь ты ощущаешь это сильнее, не так ли?»

„All right, put a bo… Put a bomb in the middle of the junk pile and blow it up. Okay, got that? Now, put a car in front of you and move it a block down the street.“ „Okay, I can do that.“ „Where’s the picture of the accident?“ „What accident?“

И человек говорит: «Да, я думаю, что так оно и есть». И он согласился... в этот момент он согласился, что он может осознавать.

You let him do what he was trying to do which was to pick up the tree, the car, the brick wall and he knows he can do this in his own universe. And that’s all he’s interested in rehabilitating, is his ability to do it in his own universe. The only reason he’s hanging on to MEST is because he has the disability of not being able to do it for himself.

Что ж, как только вы соглашаетесь с тем, что можете осознавать, вы принимаете это в качестве временного состояния, мимолётного состояния, желательного или нежелательного состояния – какого угодно состояния. Оно было принято; теперь у вас может быть множество различных состояний. Вместо того, чтобы просто быть и действовать от всей души и чувствовать и так далее, человек теперь в первую очередь осознаёт что-то, а потом делает. Вы создали обходной контур для этого, понимаете?

MEST is a secondary manifestation. You take this stuff money. A fellow has gotten the idea that he needs money to acquire. That’s very interesting. You take most of your preclears and you tell them to mock up a quarter and they won’t get a darn thing. It’ll be blurry, and it will be this way, and it’ll shift around.

Поэтому он должен согласиться, что время от времени он не может осознавать. Понимаете, он говорит: «Временами я ничего не осознаю. Я ложусь спать». Это то, что лежит в основе сна. «Я могу согласиться ничего не осознавать». Он выяснил это. Что ж, это интересно. Затем он может согласиться на то, чтобы его гипнотизировали – он не может ничего осознавать. Затем он может согласиться находиться в бессознательном состоянии. И всякий раз, когда вы сможете причинить человеку боль – достаточно сильную для того, чтобы ему это не понравилось, – он предпочтёт иметь какой-нибудь механизм, с помощью которого он мог бы не ощущать эту боль. Поэтому он изобретает такой механизм: «Что ж, в этот период я ничего не осознаю, вот и всё. Вот и всё – я просто не ощущал этого. Вообще ничего не ощущал». И вот он находится в том состоянии, в котором он находится.

And you say, „All right now, let’s just take a slab of silver.“ They can do that. „Move that around. Take a slab of gold, slab of copper, move those things around, shove thee around. Play chess with them. Get them going in circles, move them this way, move them that way. Blow them all up.“

Это что-то вроде автоматизма. «Хотя я и не ощущал этого, но моя бытийность продолжала существовать. Следовательно, я могу отказаться на время от своей бытийности». И это ва-а-а-а-жный урок: «Я могу отказаться на время от своей бытийности».

„No, I can’t do that.“

Так вот, он хочет... несколько раз его застают врасплох слишком быстро, и он не успевает создать крепкий постулат. Что-то наносит ему удар слишком быстро, и он, как ему кажется, не успевает отказаться от своей бытийности достаточно быстро. Поэтому он говорит: «Ну что ж, давайте автоматизируем этот процесс. Если что-то нанесёт мне удар так быстро, то я тут же перейду в состояние не-бытийности; я уйду за две или три секунды до того, как получу удар, и в этот момент я начну не-быть, и это меня от всего избавит».

„Well, all right, stack those three over there and let’s take a whole bunch of them now. And let its just take six bars of silver and six bars of gold and six bars of copper. Got them? Put them over there. Okay now let’s take six more bars and six more bars and six more bars and put them over there. You got that?

Сколько у вас было преклиров, которые не могли найти момент бессознательности, а постоянно переносили его в более ранний момент? А потом начинали переносить его в более поздний момент? А затем вдруг находили его и рассказывали о нём подробно? Они делали это очень осторожно.

Okay. Now, let’s have a big truck come up to the door and start unloading bars of gold into the front room. Got that? Got that? Put them all in boxes and put them up there. Okay, now have them back down the alley, a whole fleet of trucks, back down the alley and start unloading gold into the back yard. Now get it all stacked up there. Now put a bunch of guards out there.“

Вы знаете, что человек под анестезией теряет сознание за несколько минут до того, как он теряет сознание? Никакой анестезии нет, и он не теряет сознания до того момента, когда он потеряет сознание, – то есть когда применят само анестезирующее средство. Но как только это средство применят, человек тут же создаёт постулат о том, что он уже был без сознания некоторое время, чтобы ему было легче получать анестезию. И анестезия не имеет никакого отношения к снижению уровня осознания, за исключением того, что человек согласился, что она такое отношение имеет.

„Well, I don’t need any guar… there’s too much gold around here already.“

И доказательством этого служит тот факт, что есть люди, которым вы можете шлёпнуть на лицо маску с хлороформом или эфиром, вы можете накачать их пентоталом натрия или нитратом натрия – всем, чем хотите, – и что бы вы думали: они не теряют сознания. Это доводит до отчаяния некоторых людей в больницах. Они говорят: «Ну, теперь-то он должен быть без сознания». На голову пациенту выливают ещё одно ведро эфира и так далее, понимаете? И ничего не происходит. Они говорят: «Ну, никто не может оставаться в сознании после всего этого, поэтому он должен быть без сознания, так что будем оперировать. То, что он извивается, – это просто автоматический рефлекс. Ему уже дали десять литров хлоробутанола и нембутала, и мы накачали его под завязку».

„Well okay, take… take one… take one tiny little pinpoint of gold now. You got it? Now blow it up.“ You can sort of see the fellow look around cautiously to make sure he’s got that back yard full and the front yard full and everything else.

Да. Существует огромная путаница по поводу того, что же это такое – бессознательность. И причина состоит в том, что это просто запостулированное состояние отсутствия осознания, но его создали автоматическим! Его создали абсолютно автоматическим. И этот человек там, на улице, – он создал это состояние настолько автоматическим, что если бы вы попытались сказать ему, что это просто постулат, он бы рассмеялся вам в лицо.

„Well, we can dispense with this little piece.“

Это нечто реальное, это нечто очень реальное. Это полезно. Это эффективно. Если кому-то причиняют слишком сильную боль, то ему нужно перестать что-либо осознавать. Это правильный способ действия. И вот вы берёте и пытаетесь отменить это – так, как отменяют постулаты. И вы не добьётесь успеха. А этот человек иногда добивался. И он говорил: «Я не отвечаю за этот период», – понимаете? Это пример того, как действует применение теории полной ответственности. «Я не отвечаю за этот период, когда я ничего не осознавал».

And it’ll go pow. He’ll say humpf. He’ll feel like… he’ll feel like just exactly possibly like Jim Fisk or whoever it was that used to walk down the front steps of the stock exchange when he’d had a good day and light his cigar with a hundred dollar bill. He feels just that… that… that way about it.

Начиная со времён Книги один мы пытались добиться (и нам действительно это удавалось), чтобы человек стал ответственным за те моменты, когда он ничего не осознавал. Мы проходили эти моменты в одитинге и добивались того, что они снова начинали существовать. И всякий раз, когда мы проходили такой момент и он снова начинал существовать, мы тем самым добивались, чтобы человек взял ответственность за этот период своей жизни и этот период переставал оказывать на человека сильное воздействие. Потому что всё, за что человек не отвечает, может сделать этого человека следствием. Всякий раз, когда человек не отвечает за что-то, это может оказать на него воздействие.

All right, you take that thimbleful of gold and you blow it up. You take a bar of gold and you blow it up. And you take 2 bars of gold and you blow it up. And all of a sudden, he’s starting to get kinda unwilling.

Он может сказать: «Ну, я ведь не отвечаю за это». Предположим, вы едете вдоль улицы в автомобиле и этот человек говорит: «Я не отвечаю за то, что делает этот автомобиль». И он просто убирает руки с руля. Боже, автомобиль тут же смог бы оказать воздействие на этого человека! Или если кто-то подходит к человеку и они начинают беседовать о том и о сём, и этот человек не заступается в разговоре за своего друга; он говорит: «Ну, это на меня никак не влияет. Я имею в виду, что я не отвечаю за это. Этот человек просто что-то говорит. Я не отвечаю за это. Я совершенно не несу ответственности за то, что этот человек говорит здесь о моём друге. Я просто стою здесь». Ой-ой-ой-ой-ой! В один прекрасный день его друг услышит об этом, и тогда это повлияет на этого человека! Но всякий раз, когда он перестаёт контролировать пространство, энергию или материальные предметы, – всякий раз, когда он перестаёт контролировать эти три вещи, он напрашивается на то, чтобы они начали командовать им. Он говорит: «Я не могу их контролировать».

So you have another fleet of trucks come up and… and fill the other back yard on both sides and you make the whole room full of gold and the walls full of gold, and all the furniture full of gold, and you make, a… then stack the whole room full of silver. And he’ll say, „The hell with it,“ and he’ll blow the room up. And he’ll blow the back yard up. And he’ll blow the front yard up and so on. He’s all set.

А что говорят они? Они говорят: «Хм, салага! Мы можем контролировать его».

Sure, he’s got… he’s trying to… he’s getting back toward his own universe. That’s all he’s interested in.

Как вы устанавливаете контроль над человеком? Вы можете сказать: «Дайте ему анестезию». Давайте скажем эту самую фразу. Вы добьётесь того, что человек перестанет контролировать пространство, энергию и материальные предметы.

Now, when you get… when you get this process going, the next thing, you take paper money. And you’ll probably have a little less trouble with it. And you take some more paper money and some more paper money and you get stacks of it. And the first thing you know, every time you get the paper money down in front of the preclear, it’ll start flickering right out of the billcase and just come up faster.

Как вы устанавливаете контроль над человеком? Вы даёте ему анестезию. Это лишает его того пространства, в котором он действует и реализует свою бытийность. Он покинет то пространство, в котором находится в этот момент. Большинство таких... на самом деле, если вы дадите человеку анестезию, он уйдёт и встанет где-то с другой стороны комнаты. Он просто выходит из тела. Он говорит: «Я ничего не осознаю, и я не имею никакого отношения ко всему этому» – и уходит. Это делает тэтан. ГС остаётся на месте и принимает удар на себя; ГС – это штука грубая, и к тому же она не слишком-то осознаёт окружающее.

You have him mock up his body out there and mock up a pile of paper money. And it’s just like a hurricane hits the stuff. It just goes swoosh. You’ll get him after a while so that he can stack up paper money all over the place. And the funny part of it is, he’ll have to do a little bit of orientation. He’ll look into his pocketbook and it looks like what it is: confetti. Worse than what it is… worse than what it is, it’ll look like something a little bit worse than he was mocking up. But it has a buying power and it has a lot of other things and he’ll rehabilitate his perception and his viewpoint on it.

Вам случалось проходить в одитинге эти операции, во время которых преклир, как он утверждает, находится на другой стороне комнаты? Мы раньше требовали, чтобы он вернулся в собственный вэйланс! Тяжёлый случай. Я имею в виду, это грубая методика. Однако это работало. Несмотря на всё это, мы продвинулись вперёд.

Now that’s interesting to… to notice though, that you… you may have had an awful time with some preclear, just beating his head in just consistently and continually trying to orient him so he’s sensible and rational on the subject of money. He’s mad on the subject of money. The process which I just gave you knocks it out. That’s odd isn’t it?

Как бы там ни было, мы попросили этого человека отказаться от энергии – он не должен двигаться, пока его режут. И мы попросили его отказаться от контроля над материальным предметом – а именно над собственным телом. Мы попросили его отказаться от пространства, от энергии и от материального предмета, и бог ты мой, этот человек перестаёт что-либо осознавать!

Is the MEST universe an illusion? Well, the handling of illusions solves the confounded universe and solves the problems which are contained where-in it, whereas if you continue to treat it as a reality, the problems don’t solve. Ah, is it an illusion? Now, this is not necessarily conclusive proof, not necessarily at all. Uh… it could be a very interesting sort of a proof if you went around shattering people’s agreements, shattering their reality.

Так вот, на самом деле вы просто могли бы попросить человека освободить место... просто заставить его уйти из тела, так что вы... человек отказался от контроля над пространством, энергией и материальным предметом (я имею в виду, отказался от контроля над ними, действительно отказался), и он говорит: «Я больше не могу контролировать всё это». Этот человек находится под контролем. Он становится следствием. И именно так люди опускаются по шкале тонов. Человек опускается по шкале тонов в той степени, в которой он отказывается от пространства, энергии и материальных предметов. Это может продолжаться и продолжаться. Я мог бы вам рассказать ещё о многом, что имеет непосредственное отношение к тэта-клированию.

If you were to walk down the street 10 feet off the ground out here without walking on any pavement, but there you were walking along 10 feet off the ground and everybody could see you doing this, you’d have quite a crowd. Their reality would be very badly broken.

Многие одиторы подходят к тэта-клированию таким образом: они говорят: «Покиньте то пространство, которое занимает тело». Я имею в виду, с таким чувством они подходят к делу. «Покиньте пространство, которое занимает тело, откажитесь от всей этой энергии, выйдите из этого предмета и переместитесь назад. Немедленно! Теперь вы полностью контролируете физическую вселенную и чувствуете себя лучше?»

Well, the same way if you suddenly started extending your hand and there was… there was a ten dollar bill in your hand. You gave it to somebody. And… uh… you come down the street and you see a panhandler there and you just say, „Well, have a ten,“ and there’s nothing in your hand, and there’s a ten. And he takes the ten and it says Abraham Lincoln or George Washington or whoever it is that’s on a ten… Benjamin Franklin? No, that’s on hundreds.

«О, нет!» Этот человек практически потерял сознание. У него в голове всё перепуталось. Он тут же оказывается в ужасном состоянии. И причиной того, что он в ужасно плохом состоянии, является то, что вы сделали его в некоторой степени бессознательным. Вы приказали ему отказаться от пространства, энергии и материального предмета.

So anyhow… uh… uh… if you could do that and that money went into circulation, that would be quite a test. That would be the test amongst tests, wouldn’t it? That would really be a test. Of course, you want to think of the consequences of this. If you suddenly started doing that and that money… you had to be good enough to produce it, and that money would have to have the proper treasury serial number on it and everything else and be acceptable to the US Government and all that.

Нет, нет. Правильный подход к тэта-клированию таков: вы просите преклира, чтобы он стал контролировать большее пространство, чтобы он вырабатывал больше энергии, и вы демонстрируете ему, что он может обладать неограниченным количеством предметов. Вы знаете, что у большинства преклиров просто нет пространства, в которое они могли бы переместиться: пространство в метре перед преклиром занять нельзя, оно принадлежит кому-то другому; пространство на три сантиметра перед его носом занять нельзя, оно принадлежит кому-то другому; и вы только представьте, пространство на три сантиметра позади носа занять тоже нельзя – оно принадлежит кому-то другому. Это доходит до того, что человек не владеет даже тем пространством, которое занимает его собственное тело. Тело даже не владеет тем пространством, которое оно занимает. Это пространство принадлежит администрации или кому-то ещё.

You realize what the level of responsibility of that is? The level of responsibility of the issuance of money to have the money acceptable is to be the government of :hat country. And if you’re willing to take on this level of responsibility over here, you can do that one. But that’s the test. It would be the… the final test to many.

Если вы поймёте, куда ведут эти два подхода, это станет для вас отправной точкой, откуда вы сможете двигаться вперёд. Если вы попросите человека отказаться от пространства, энергии и предметов – отказаться от них – то он опустится по шкале тонов и перестанет что-либо осознавать. И по мере того, как он постепенно перестаёт осознавать, он, конечно, начинает принимать на себя всё меньше и меньше ответственности, ведь ответственность – это просто контроль, признание своего контроля над пространством, энергией и материальными предметами. Поэтому человек опускается по шкале тонов и его становится всё легче и легче контролировать, так что теперь его может начать контролировать кто-нибудь другой. Кто-то другой должен дать ему пространство, энергию и предметы. Это государство всеобщего социального обеспечения. Такое государство раздаёт пространство всем своим гражданам.

Well, what do you know? It’s not a test at all. That’s not a test, it’s just… is the way they’ve been testing things in science. They’ve said, „All right, now so-and-so and so-and-so, now does it agree over here with the physical universe? No. No.

«Государство даёт тебе место, где ты можешь жить. Да, а ещё государство даёт тебе работу. И государство даст тебе пищу и автомобиль, и каждому гражданину по паре башмаков. А ещё государство даст тебе медаль, если ты будешь хорошо себя вести».

But what’s science studying? Science is studying the physical universe. So, they’re studying what tests in comparison with the physical universe. You get that as a differentiation? Therefore, the physical universe is the test of this which we’re investigating because we’re investigating the physical universe. Now, don’t… don’t get that snarled up with what we’re doing. We’ve got experience.

Государство установило полный контроль над людьми. А что происходит с этими людьми? Они впадают в гипнотический транс. Государство говорит: «Луна сделана из зелёного сыра. Тут написано, что в 1821 году Рослинко Кабум летал на Луну и полностью изучил и исследовал её, чтобы сбросить её на капиталистический мир. И вот эта Луна, там всё открыто и о ней всё известно, и теперь она под нашим флагом».

We want experience and we’re testing experience. So if we’re testing experience, then let’s test it by experience. And let’s remember that experience, just open up your mind a little bit and remember that experience doesn’t necessarily have anything to do with the physical universe. Experience doesn’t necessarily.

Бумм. И граждане говорят: «Да, Луна сделана из зелёного сыра». Видите, какая замечательная система.

You see, that would be an awful arbitrary to enter into it. Say that the only experience that anybody could have would have to do with the physical universe. Well, you know immediately that that isn’t true. Because you know that a man is as alive as he has dreams.

Капиталистическое государство действует по-другому. Оно говорит: «Если ты не будешь в точности выполнять то, что мы тебе говорим, то мы заберём у тебя пространство, мы заберём у тебя энергию и мы уж точно заберём у тебя предметы». Понимаете, оно находится в более высоком тоне. Оно просто говорит, что сделает это. И время от времени оно делает это с кем-то в назидание другим.

Is the physical universe an illusion? You can test this one. If a man loses his last dream, you’ve got a corpse on your hand. Don’t kill a man with bullets because you don’t really kill him at all. We can test that and prove that on an E-Meter.

Что ж, теперь вы видите, о чём мы говорим – мы говорим об инграммах... всё возвращается к инграмме. Согласно прежней дефиниции, инграмма – это момент боли и бессознательности. Давайте дадим ей новую дефиницию.

No, sir. Kill him by taking his dreams away one by one. Take his goals and dreams. What’s the commonest thing that you hear from people? „I lost my illusions. I haven’t any illusions any more…“ They know what’s wrong with them. They’ve lost their illusions. They’re telling you in just that many words. That… that was… that was them. They lost themselves when they lost their illusions. And a men is dead when the last of his dreams is dead and that’s about the long and short of it.

Инграмма – это период отсутствия ответственности. Инграмма – это период времени, когда человек отказался от контроля над пространством, энергией и материальными предметами и от обладания всем этим. Инграмма – это период времени, когда человек отказался от пространства, энергии и материальных предметов.

You go down here on skid row. Look at the bums. You just take that line of bums and you’ll find out that they don’t have any dream anymore of having anything. There isn’t anything they can be or anything except a bum.

Если вы запишете эту дефиницию, то вам станет гораздо легче понимать материал, когда мы начнём давать определения материи, энергии и предметам и выяснять, чем они являются с точки зрения опыта. Но вы можете увидеть всё это прямо сейчас, по мере того, как будете увязывать всё это между собой.

When you go down to the prison we’ll find out that the criminal uniformly has lost his self-respect. And when we ask him what his self-respect is, and ask him rather closely, he says, „One day I found I couldn’t trust myself.“ „How did you find that out?“ „I struck op mother.“

Так вот, чтобы проходить инграмму... прохождение инграммы – это метод работы, использовавшийся в стандартной рабочей процедуре 1950 и 1951 годов. Это способ добиться того, чтобы человек установил контроль над тем периодом, когда он отказался от контроля над пространством, энергией и материальными предметами. Вы добиваетесь этого таким образом: вы снова и снова проходите этот период и демонстрируете человеку, что он обладал лучшим контролем над этим периодом, чем сам предполагал. Так что вы проходите это, проходите и проходите.

If you put it on an E-Meter, you’ll find that just as answering up along that line.

И вот что происходило с некоторыми людьми: вы укладываете человека на кушетку, он ложится и с мрачным видом складывает руки на груди. И вы говорите: «Хорошо, идите в начало инцидента. Какая там первая фраза?»

Or, „I found out that I betrayed a comrade. I did something. And therefore I was no longer worth anything.“

«Какого инцидента?»

He didn’t measure it in terms of how much MEST he had. The lousiest criminal down here didn’t measure it in the terms of how much MEST he had or was. He measured it in this degree: his… I have discovered that there was bad experience for which I was cause and I thereafter cannot BE anything because I won’t permit myself to be anything. And there’s your criminal.

И вы говорите: «Ну, мы ищем тот инцидент, который связан с соматикой в вашей ноге».

You want to start processing criminals any time, they’re very easy to process. All you have to do is rehabilitate a man’s belief in himself. It’s so simple. He’s lost it.

«Ну, я ничего не вижу. Я ничего не чувствую. И вы знаете, что моё чувство реальности таково, что я даже не уверен, есть ли у меня там нога. Вы попросили меня пройти инцидент, связанный с этим, и вы знаете, что я не могу пройти никакого инцидента, связанного с этим, и что нет никакого инцидента, связанного с этим. И вы говорите, что этот инцидент связан с моей матерью; вы говорите, будто это показывает вон та измерительная штуковина. Будто она показывает, что это всё потому, что я попытался расквитаться с моей матерью, или моя мать попыталась расквитаться со мной, или потому что я совершил оверт. Я не знаю, что это всё такое, но я просто ничего не вижу и всё это - сплошная ерунда». И через некоторое время этот парень может ужасно разгорячиться!

And what was that belief in self? It was the ability to garb self with an acceptable illusion, an illusion which other people would accept. In the MEST universe that always has to be added on and is an arbitrary limiter; that which other people can accept. That is not true in one’s own universe, it only has to be acceptable to himself. And that’s… HE KNOWS that, that’s a level of certainty. Does he accept it himself? Yes. Or no. There’s no question mark: is it accepted by somebody else?

Но на самом деле вы просто сделали вот что... Наконец-то мы это знаем. Что вы сделали, когда вам не удалось добиться того, чтобы закупоренный кейс начал двигаться? Вы просто не использовали градиентную шкалу. Вот и всё. Вы пытались углубиться в кейс, чтобы заставить этого человека сразу принять ответственность за большое количество пространства и энергии и за множество предметов. Вы даже не произнесли перед преклиром зажигательную речь, чтобы воодушевить его, вы просто внезапно сказали: «Хорошо, установи контроль над пространством, энергией и предметами. Давай, приятель. Действуй самостоятельно».

One of the big tricks in the MEST universe is, „Prove it or we don’t accept it,“ or, „We’ll agree to that if you’ll agree to this.“ Trades in terms of illusion. And so you get a new universe going.

«О-о-о». У этого человека просто нет инграммного банка – у него нет разума! Его здесь нет – его давно уже здесь нет. Когда вы начнёте заниматься тэта-клированием, вы сразу же распознаете такого человека и поймёте, в чём его проблема. Он не находится в том пространстве, откуда вы стараетесь его вывести.

All right. The world around a child is a bright, bright world. A child comes in with the idea that he is free. He has a new start, he’s got a new chance. This time he will do something in the universe that is spectacular. He will make a go of it and so on. He’s got that new hope.

И чем быстрее одитор распознает это, тем лучше для него, потому что он может пережить очень сильное огорчение, когда будет работать с одним из таких кейсов. Он скажет: «Вывести его наружу? Вывести его наружу? Да он же не находится внутри, чёрт побери!» Этот преклир снаружи, но как бы шиворот-навыворот. Он не только не находится в своей голове, но его ещё приходится собирать из множества мест, в которые он попадал, и помещать в голову, чтобы затем его можно было вывести наружу из головы!

And that child goes downhill and becomes impossible to the degree that he loses that hope. And the things are very bright to that child at first. He can in other words put a perception there and perceive it with great facility. The world is beautiful to him, he has a certain freedom, and so on.

Так вот, спросите его – и если вы будете спрашивать его в соответствии с градиентной шкалой... забавнее всего то, что если вы будете использовать тот принцип, который мы используем прямо сейчас, то вы действительно сможете проходить локи, инграммы и вторичные инграммы с теми людьми, с которыми раньше проходить эти инциденты было невозможно.

And then they start working on him and they say, „Johnny, why do you overwork your imagination? You know very well that there’s no battleship out there in the back yard.“ He knows there’s no battleship out in the back yard. He’s never made a mistake on it in his life. But he wants to put a battleship out in the back yard, let him put a battleship out in the back yard, instead of making this…

А как вы можете добиться этого? Вы просто проходите с ним какой-то момент его жизни. Не важно, будет это момент удовольствия, неприятный момент или приятный момент или любой другой момент. Просто пройдите с ним какой-то маленький эпизод в его жизни, когда он владел чем-то. Вы просите его вспомнить что-то по-настоящему реальное для него, вспомнить момент, когда он находился в общении с чем-то. Понимаете, прямой провод АРО. И что мы выяснили? Мы эмпирическим способом выяснили, что с помощью прямого провода АРО можно очень многое сделать для психотиков и невротиков, и что переломным моментом для психотика является та секунда, когда он смог вспомнить что-то абсолютно реальное. Как только он это сделает, его состояние действительно резко улучшится. Почему? Вы наделили его одной стомиллиардной в надцатой степени долей пространства и энергии. Вы просто дали ему эту малую малость. Её практически невозможно измерить. Но он совершенно внезапно сказал: «Послушайте, я могу владеть чем-то. Я могу контролировать что-то. Вы только подумайте, в моём прошлом был момент, в моём прошлом был момент, который я могу контролировать». И он говорит: (вздох).

Why… why does this MEST universe and people who really get MEST-ified… Uh… people that really get MEST-ified why, why are they so insistent that we not imagine anything? Why? Because if a fellow really started out along this line, they know, basically they know that the only way that they can be smashed to smithereens is to all of a sudden be presented with an illusion which they have to accept. And that’s a terrible danger.

Если бы вы использовали это как отправную точку и просто действовали по градиенту, используя реальность, – можете себе представить? Я имею в виду, что попытки «проходить в одитинге реальность» – как это, смешно сказать, называют – на самом деле оказываются низкотонным подходом к действительности. Зачем вам нужно проходить в одитинге реальность, когда вы можете создавать эту реальность? У вашего преклира вдруг появится идея о том, что он может создавать эту реальность. И неважно, верна ли эта идея или нет, хороша она или нет; преклиру просто станет намного, намного лучше. Зачем же проводить процессинг реальности, когда вы можете её создавать? Ну, мы так или иначе продолжим говорить обо всём этом.

Why Johnny’s liable to come in the house and… he’s… he’s dangerous. He keeps imagining he shoots tigers out there in the back yard. Now, what… what if he… went out there in the back yard and he thought up this tiger and he brought the tiger in the house? That’s actually a paramount thought.

Если бы вы могли пройти лок (и неважно, насколько это короткий лок) и тем самым вернуть человеку какое-то пространство, – если бы он осознал, что у него действительно было право зайти в сарай без того, чтобы его отшлёпали, – о, это была бы большая победа. Вы бы вернули ему какое-то пространство из его прошлого, в котором ранее ему постоянно отказывали. Вы бы работали с ним над теми моментами, когда он входил в комнаты или в какие-то ящики или во что-то ещё, пока наконец он не нашёл бы момент, когда он куда-то вошёл. И вы могли бы проходить с ним моменты, когда он не хотел куда-то входить – вы могли бы делать это до тех пор, пока он не почувствовал бы, что теперь он может свободно входить в этот сарай. Конечно, прошло сорок лет с того момента, когда его отшлёпали в этом сарае, но вы бы и сегодня обнаружили, что если бы он пошёл в сторону сарая, то испытал бы очень странное ощущение; кто-то действительно отнимал у него пространство, энергию и предметы.

Actually, you can… you investigate Momma and you’ll say, „Now what did he used to think up?“

Хорошо, так что мы вернули ему какое-то маленькое пространство. Теперь такой вопрос: имел ли он право делать что-то? Мы выясняем, кто сказал, что у него нет права делать что-то, мы убираем это, устраняем это.

„Oh, he used to think up these terrible things, these bad men and everything else and these… all… all this and he used to think this up.“

Имел ли человек право распоряжаться собственными туфлями? Это может оказаться слишком трудной темой. Имел ли он право расчёсывать свои собственные волосы? Имел ли он право владеть чем-то и контролировать что-то? Имел? Да И подумать только, внезапно он говорит: «Хм!» И затем вы просто проходите всё это ещё раз: ещё немного пространства, ещё немного энергии... понимаете, энергия – это действие и материальный предмет. И если бы вы просто продолжали выбирать инциденты по градиентной шкале, и находили бы немного более крупные, более значительные инциденты, инциденты, содержащие немного больше пространства, немного больше действования, немного больше предметов, то вы смогли бы проходить локи, инграммы и вторичные инграммы.

„We’s… what’s… what objection is there to that?“

Что такое вторичная инграмма? Вторичная инграмма – это очень тяжёлый момент, связанный с потерей. Это либо гнев в отношении факта потери, страх потери или страх из-за того, что потеря произошла, или же осознание человеком того, что он потерял что-то. А апатия возникает тогда, когда человек не только потерял что-то, но и никогда не сможет обрести это снова. Это у нас есть. Это мы знали уже давно, так что давайте теперь рассмотрим вторичные инграммы с этой точки зрения.

„Oh, but they’re terrible people!“ She’s gone right off along the line. She knows exactly what might happen.

Во-первых, владеет ли человек чем-либо в настоящем времени? Является ли что-либо его собственностью? И человек тычется туда-сюда: «Давайте-ка посмотрим; галстук? Нет, галстук подарила мне тётя Берта, а я всегда должен был осторожно обращаться с вещами тёти Берты. То же самое с туфлями и так далее. И я работаю на эту компанию, и она даёт мне практически всё, что у меня есть. И... и... боже мой, я на самом деле ничем этим не владею. Дом принадлежит моей жене. Автомобиль... автомобиль принадлежит финансовой компании. Э... дайте-ка подумать, э... м, э... да. Вы знаете, у меня в верхнем ящике лежит зубочистка, которая, как мне кажется, принадлежит мне».

If Johnny were really hot, he could think up Jesse James and Jesse James would come in there and there probably wouldn’t be any silver left in the house. And if the battleship Missouri got placed out in the back yard, by gosh! It’d be in the back yard. And it’s so hard to grow flowers on turrets.

«А почему вы считаете, что эта зубочистка принадлежит вам?»

So, is it an illusion? Well, here we’re on a communication level.

«Ну, я сам выстрогал её».

An illusion has been defined in the past as something that didn’t exist. Therefore, an illusion has no existence. All right, everybody kind of understands that word illusion to mean something that doesn’t exist, and when you say something has no existence, you mean something cannot be experienced. And I show you immediately that you can experience an illusion; that illusion exists. So existence can be an illusion, can’t it?

Делайте это в соответствии со шкалой градиентов, и позволяйте ему завладевать тем, что ему принадлежит. Вы обнаружите, что это очень интересный процесс.

Here it is. It can exist because it can be experienced, if we define illusion to mean something which can be experienced.

И что бы вы думали? Не успеете вы и глазом моргнуть, как вы сможете пройти с этим человеком вторичную инграмму. Он потерял отца. Если вы хотите удалить заряд горя... нет больше никаких причин для того, чтобы вам нужно было удалять заряд горя, но если бы вы хотели удалить у него заряд горя, то для этого работайте с потерями. Чем он владеет? Что он мог бы потерять? Что он мог бы потерять безо всякой опасности для себя? Без чего он не мог бы обойтись? Вы и глазом моргнуть не успеете, как круг предметов, которыми он владеет, начнёт увеличиваться.

You have to have something that can be experienced before somebody can agree upon it. There has to be an experience there. So when we talk about experience, we’re talking several cuts above the MEST universe. We’re talking way up the line from the MEST universe, we’re talking above the line of energy, space, because an idea does not have to exist in space. You know that. You don’t have to have space to have an idea.

Теперь поработайте над тем, что он может и чего он не может делать, – и круг тех действий, которые он может выполнять, тоже начнёт увеличиваться. Чем он может быть и чем он не может быть – и начинает увеличиваться количество тех мест в пространстве, где он может находиться. Хорошо. Вы должны поднять его до такого уровня, где он сможет плакать над чем-то, потому что большинство людей находятся в апатии.

And when you make an illusion, that’s the first requisite is to have space. Well, space is an experience, so what one makes, one can experience. What is made can be experienced. So you can make anything and it would exist if it could be experienced.

На протяжении семидесяти шести триллионов лет МЭСТ-вселенная играла в такую игру: «Посмотри, вот это – твоё. Ты получил это? Ты основательно привязан к этому, теперь ты уверен, что владеешь этим. Теперь ты уверен?» Рывок – и вселенная говорит: «Ну, я думаю, что это было не твоё. Но вот тебе взамен что-то другое». И эта игра является источником многих зол.

Now, I’m not trying to just shuffle words around; I’m just trying to get a better communication level on this thing. It is not fair to say, „All right, yeah, I haven’t any better word than illusion.“ I could call it a whumjit and you’d probably… well you’d probably come to a better agreement on this.

Итак, лок – лёгкий инцидент. Локи находятся поверх инграмм и вторичных инграмм, и образуются из-за того, что те существуют. Человек теряет свою бабушку, это вторичная инграмма – заряд горя. Он теряет свою бабушку, и с этого момента начинает копить локи, связанные с утратой различных людей, пока совсем не обезумеет – мысль о любой потере станет вызывать у него страх. Он боится потерять свои часы, или ему кажется, что он покончит с собой, если хоть что-то ещё потеряет.

When I say that wall is an illusion, I don’t say that wall cannot be experienced. That wall can be experienced, it obviously can be experienced. And when I say it doesn’t exist, I am only saying it does not necessarily, arbitrarily, have to exist independent to experience, that’s all. It’s independent.

Что такое вторичная инграмма? Это просто крупная потеря. Это лок, опирающийся на инграмму физической боли – просто момент, напомнивший человеку о том, что у него имеется момент сильной физической боли и бессознательности. И поэтому человек в некоторой степени впадает в бессознательность всякий раз, когда ему кажется, что этот момент возвращается. И ему нужна эта инграмма, ведь он не может полагаться на то, что сможет действовать достаточно быстро в критической ситуации. Он выяснил, что не может действовать достаточно быстро в критической ситуации. Он думает, что выяснил это, и поэтому правильное решение – это создать автоматическую машину: ззз-бумс – и машина всё за него сделала.

Now, it’s a very funny thing about space and about things like that. People can make an agreement and that agreement just keeps on rolling. That doesn’t say you don’t have to feed that again. You don’t have to feed more agreement to it in order to perceive it some more. And if you really want to look something over, you want to go over and get it… what you say, close. In other words you want to look it over real good. What’s that mean? I want to experience it better.

Когда люди полностью утрачивают самообладание? Это происходит в тот момент, когда они решают, что больше не могут положиться на себя. Когда они не могут положиться на себя, то они должны полагаться на что-то ещё. Нет никого другого, на кого они могли бы положиться, так что они создают инграммный банк и начинают полагаться на него. Или, испытывая страх перед действием, они строят храм, ставят на алтарь идола и начинают полагаться на него. Или они едут в Лас-Вегас и говорят: «Пусть всё решит фортуна». Они отказались от ответственности, рассчитывая, что то, на что они переложили ответственность, снова будет принадлежать им. Теперь вы понимаете, как тут взаимодействуют факторы.

So, if we just lay off any confusion about „Is this illusion?“ or „What do we mean by illusion?“ we merely mean by illusion the technical definition, that which one makes which can be experienced.

Итак, как нужно проходить локи, вторичные инграммы и инграммы? Проходите их в соответствии с градиентной шкалой, постепенно увеличивая способность преклира контролировать пространство, энергию и предметы. Вы можете использовать этот подход, и вы можете использовать СРП пятидесятого года; вы можете использовать «Первоначальные тезисы». Фактически, я думаю, что в «Первоначальных тезисах» дана более хорошая методика, чем... 1948. С помощью этой методики можно проходить всё это.

And what do we mean by reality? We mean that which is made and which is commonly experienced by agreement. That which is made or one or many make and can be commonly experienced. That we will define as reality just for our purposes.

Если вы будете использовать то, о чём я рассказал, вы сможете пройти любую инграмму в банке. Если вы не можете пройти инграмму, проходите что-то более лёгкое.

And what’s delusion? That which somebody else makes and tries to push off on us as an arbitrary necessary experience. Arbitrary, necessary experience.

Хорошо. Это прояснило что-то для вас? Аудитория: Да.

So… uh… what we’re trying to do with processing and with this slight dissertation on illusion here, what we’re trying to do with processing is to give the preclear back a choice. We’re giving him back his power of choice on whether or not he has to experience THIS. And we’re giving him back that by one route only, and that’s rehabilitating his power to create and experience a universe.

Вы всегда можете проходить с преклиром инграммы, при условии, что вы не требуете от него прохождения более тяжёлой инграммы, чем он в состоянии пройти. Вы когда-то знали об этом, но как на самом деле нужно подбираться к инграммам? Для этого нужно проходить локи, чтобы человек вновь начинал владеть чем-то утраченным.

If we can get him to create and experience a universe independently, the odd part of it is… is he has greater choice on his ability to experience this: it isn’t as bright as people tell him it has to be, it’s as bright as he wants to make it.

Есть ещё один момент, на который я хотел бы обратить ваше внимание в связи с этим. Есть ещё один небольшой момент: для работы со всеми локами, инграммами и вторичными инграммами – со всем этим в целом – сейчас применяют процессинг создания. Вам нужно знать, что представляют собой локи, инграммы и вторичные инграммы, чтобы вы могли работать с ними как с локами, инграммами и вторичными инграммами. Иначе вы не сможете с достаточным мастерством применять процессинг создания. Но вы работаете с ними напрямую – иными словами, вы работаете с ними совершенно напрямую. Вы работаете с ними, делая так, чтобы преклир владел собственным пространством, собственной энергией и собственными предметами. И когда он будет владеть собственным пространством, энергией и предметами – чёрт побери! МЭСТ-вселенная? Тьфу! Он не только покинул её, у него к тому же появилась невероятная способность владеть тем, что в ней находится.

An awful lot of people have an awful lot of trouble with this stuff, you know. People go around, they say, „The light’s too bright, the dust is blowing too hard… uh… I’m too warm, it’s too cold, I’m uncomfortable, I’m too fat, I’m too thin, I’m this, I’m that, this, I…“ They’re complaining all the time about an arbitrary necessity to experience.

Так что в конце концов используйте для работы с этим процессинг создания. Когда вы работаете с преклиром, вы знаете, что у него есть какая-то инграмма, вы знаете, что у него есть факсимиле «Один», вы знаете, что у него есть что-то ещё. Работайте со всем этим с помощью процессинга создания. Но не теряйте из виду тот факт, что вы имеете дело с чем-то, что преклир считает реально существующим.

They’re saying, „I don’t like to experience that dust. I don’t like to have to experience, without any consultation with me, this, that, warmth, heat, cold. I… I… that’s… it’s… it’s just these darn arbitrary experiences uh… that… uh… I just don’t like it that’s all.

Давайте сделаем перерыв.

Now, how do you get up their level of selection? By letting them run away from them? No, because to run away from something is to agree even further not only that it exists, but that it exists and is dangerous.

So, you see, that’s an extension of agreement.

You know that you can frighten a person suddenly and they go into a hypnotic trance? And if you were to frighten a person suddenly and to say something real fast to them, you’d lay in a beautiful engram? You show them „this is dangerous“; they desert it quickly. You put right in that spot an experience; when they try to move back over and take over that spot they just move right back into that. And that thing commands them thereafter.

That is the TRICK on making an agreement. You could say… you can s… watch this in experience: people become that of which they are afraid. People create that which they fear.

It… it may be that this… here’s a big lumbering crane and it goes up and down the dock and loads ships. And one day it gets an operator who says, „That crane is dangerous. It’s liable to do this, it’s liable to do that, and you never know.“ And he tells somebody else that on the dock and, „This thing is dangerous. It’s liable to do this, it’s liable to do that, you just never know what that crane’s going to do.“ And somebody else comes along and he says, „You know, that crane, that’s just badly made and it’s… it’s dangerous, and it’s liable to do this…“ I don’t know.

And we get a new operator and this new operator’s told this as he comes onto the thing. And he gets ahold of these controls and he says, „I’m handling something that’s dangerous and it’s not liable to do what I want it to do and I can’t exert my will on it, really. And these controls might not control what they’re supposed to control,“ and so he drops a load of steel on a bunch of longshoremen’s heads. This follows.

He finally has manufactured something from which he can flee. He’s told that this exists that way and he will just break his neck to make it something which justifies his fear of it. He’s got to have it be something dangerous if he’s afraid of it. And the more dangerous it is the less cowardly he is, if he’s afraid of it. So he’ll magnify that. He just juggles, in other words function by magnifying and subtracting experience.

Now, let’s define experience. Experience is not necessarily space, energy and objects. It’s not necessarily space, energy, and objects. It just happens to appear that way from where we sit here in the MEST universe, because the MEST universe is made of an agreement on space, energy and objects. But at the second you think that that would be the end product… because an experience could pass as a postulate from a mind to a mind without the existence of space. So a postulate could be an experience, couldn’t it… but you think… you think of things… postulates, as something that start experience.“

Now the funny part of it is that a postulate is a gradient scale itself. It’s not an absolute thing. When you start to undo postulates and you use the action cycle of postulate processing, you’ll see what I mean. You will be flabbergasted at the amount of MEST there is wrapped up in postulates. And how thoroughly enmested a person normally is in making postulates. He isn’t making them free. He discovers for the first time that his decisional level is an enslaved thing to MEST when he starts to use an action cycle of postulates.

Now, you could get a postulate up here to where it existed as just pure experience that has nothing to do with action. So when we say experience again we’re having a little communication difficulty. And experience normally has to do with action, doesn’t it. Well, let’s just orient that just a tiny bit better and say experience is merely a test of existence. An experience is a test or perception of existence.

You know they say this fellow can’t work in this store very good because he hasn’t got any experience. Well, they mean he hasn’t learned data connected with this store. That’s what they mean. So the datum… datum isn’t really existing in time and space. It’s been that way about stores for an awful long time and it’ll be that way about stores for an awful lot more time. So you haven’t spotted when you said „his experience,“ you haven’t spotted really data that exists in time.

Now… ah… you don’t have to bat your head out with this. Let’s just… I’m doing this mainly for clarification, so that we don’t go adrift anyplace on the thing. Because what we’re doing is very simple.

A universe can be constructed of space, energy, and objects. Any universe can exist. It can be perceived; therefore, it can exist.

This is the old-as-cards stuff going round and round, only they’re on a slightly cruder level than we’re operating. Because, so help me, we’re operating with positive proof. We can prove this experience.

How do you prove an experience? By experiencing it, of course. So that’s where we are.

Now, you can then make a universe of space, energy, and objects.

You could also make a universe which consisted of five dimensional space, what we call… might call uh… projectivity and… uh… destructed. You could say, „After this… uh… object has been in existence for a certain space of time, it automatically vanishes… uh… therefore it has a delimiting factor and this… this five dimensional space assists this because anything which drifts into the warp areas of the five dimensional space becomes a „destructed.“ So only that energy which is in the free areas at the time, it’s in IS. Now, that IS, so therefore we’ve got a universe that is going „flick.“

You’ve got a new universe there for that day and then it would go click. You’d have a new universe there for that day. You see… you can’t fit five dimensional space together so there’s have to be holes. And as it shifted why this stuff would get into these holes, which of course, didn’t exist. So there couldn’t be any space there by definition, but there could be space there…

It… it doesn’t matter, I mean, this doesn’t sound… sounds… sounds silly but you can do anything you want to.

One of the nicest tricks there is to get a preclear to mock up a little piece of space here in front of him and then put a… put something in it. Put a doll or something here in the middle of it. All right, you got a doll in the middle of it. Now let’s take the two extremities of that piece of space and let’s give them a twist. Now let’s twist them the other way. What happens to the doll?

And the fellow says, „Well, the doll, humpf. The doll crinkles when I do that. Hummpf, that’s interesting, yeah.“

And you say, „All right, now collapse the space a little bit. Now bring it out again. Got that? Now give it another crinkle so you know it’s yours. Okay, now just to be sure that it’s your space, put a warp in it, right here in the middle of it. Put a black line… a black sheet, and there’s dimension inside the black sheet but the sheet has no dimension in relationship to your space.“

Fellow says, „All right.“

„Now the way you do this is you get this little doll walking along now and every time this little doll passes through this black space it does a time shift and appears on the other side as a bear.“

Fellow says, „All right.“

„Okay, now let’s turn the bear around and have the bear walk back and pass through that black space and walk out the other side a doll. You got that?“

„Yeah, that’s very interesting.“ Then he gets… „Wonder what’s in that black space?“

Well, of course there’s nothing in that black space, but… uh… he’s beginning the cycle of automaticity on his piece of space.

Now he can make that piece of space exist. And if he had inhabitants in his universe, this’d be the customary thing, is when you walk down the walk… you could walk down the walk in your bathrobe but when you hit the sidewalk you were dressed for the office. And that happened because of a warp that is across everybody’s sidewalk and he could sell them the warp. „Now would you like to buy some warp space?“ I would say, „Sure, love to have some warp space.“

„What kind of hat kind of warp space do you want though? Uh… what’s… to… what’s to happen? Is this the kind of warp space that you go in and come out of the other side of it fully dressed?“

„Well, we have that, but there’s an improved kind that doesn’t necessarily work the opposite direction. So that when you walk home from the office, you don’t necessarily get on the other side of it and appear in your bathrobe and walk up the steps. It doesn’t undress you, it’s just a dressing warp. And… uh… that’s much superior, but that costs a little more.“

All you’d have to do is just get everybody to agree that this was what’s happening and this would become very usual. Be routine, that’s all. You’d just have some warp space.

In the first space, there’s no space there unless the person postulates there’s space there. Space is a viewpoint of dimension but we’ll be covering that much more exhaustively.

But what’s this warp? Now he knows he’s got space and actually he does know he’s got space. He knows that he’s got space as much as one can know that he’s got space when he can see the thing crinkle and he puts a warp in it. And if he can expand or contract this space on dimensions it’s obviously his space. He’s expanding and contracting it, isn’t he? Well, that’s the definition of space: dimension. If he can change the dimension of space, he obviously… it belongs to him. That’s all there is to it.

If you can make this wall move four feet closer to you and move back again, you can own that space.

And it s a very odd thing, but a person’s mock-ups have a tendency to get much less perishable when they’re in his own space. He’ll notice this the first time with a considerable start. He’ll… he’ll really… he’ll discover this quite accidentally.

He’ll just be looking at his piece of space there and he’ll say suddenly - you’ve just made a piece of space and you just haven’t told him any more about it and he… „You know, it’s brighter.“

And you say, „Yeah, yeah, now let’s blow it up.“

He’s been blowing up things very successfully but this is different. But this is his. So you got… gotta make a lot of them and have him blow up one. Make him make a lot of them and then make him make a little little one, and then blow the little one up.

And… uh… the handling of one’s own space and one’s own dimension is actually a rougher problem because one is at first much more serious about it. Because one went down the tone scale of his own universe clear to the bottom before he entered the MEST universe and now he’s going down the MEST universe clear to the bottom. And he’s almost there.

The next universe out, I understand, is full of dragons and all named George. And… uh… they… uh… the place starts in with everybody being MEST, and… that’s an angel. And of course religion in this universe has nothing to do with MEST. They never pass a collection plate. Uh… they, never say, they never say, uh… „Preserve your MEST,“ „Bury your MEST,“ „We will pray for your MEST,“ or anything like that. And… uh… well anyway, this next new universe is pretty rough. And it’s pretty rough. So I’m going to say that if you can make the preclear go up tone scale on his own universe before he goes up tone scale on this universe, you’ve moved him back one universe already.

Now maybe there’s a universe ahead of that. If there’s a universe ahead of that, though, why, boy, the amount of freedom must be so great in it that I wouldn’t think it could policed. And if a universe couldn’t be policed, it isn’t worth having because you gotta have cops. Everybody knows that ‘cause no ethic level could possibly exist that would prohibit the cops. No, you always gotta have police.

So if you had a universe that was so free and so ethical that cops couldn’t exist in it, why, it’d naturally… wouldn’t be a universe you could own so you wouldn’t want very much to do with that.

I mean… uh… this is circular logic but I mean it’s good logical stuff for this level of the tone scale of this society.

Uh… now, what happens… what happens if you, by mock-ups, suddenly recover the ability to move this wall four feet it closer to you and feel it?