Я хочу еще немного рассказать вам о линии тэты, линии МЭСТ-тела и, возможно, дать вам некоторое понимание определенных вещей, которые, хотя и могут сначала показаться вам невероятными, но, возможно, являются необходимыми для разрешения некоторых кейсов, которым вы будете проводить процессинг. И, возможно, я дам вам некоторое понимание того, что иногда может случаться с вами или с преклирами.

В любом предмете, где делается попытка систематизировать знание, стремятся как можно меньше иметь дело с какими-то вещами, которые как бы висят в воздухе... с исключениями. Мне нравятся эти так называемые законы, которые начинаются такими словами: «Нижеследующая теория о том, что то-то и то-то так-то и так-то является абсолютно верной». И затем там перечисляются исключения, и это практически все, что должно охватываться этим законом, и потом перечисляются моменты, вызывающие сомнения... и это все остальное. Нам не нужно, чтобы у нас что-то висело в воздухе. И поэтому мне приходится углубляться в этот предмет, чтобы он оставался в рамках МЭСТ-вселенной и чтобы я мог работать с ним на втором уровне, – на уровне МЭСТ-вселенной. Я особо не разговариваю с вами о третьем уровне.

Понимаете, сейчас существует три уровня. На первом уровне рассматривается просто организм. На первом уровне, то есть в Дианетике, рассматривается организм как таковой. Это просто организм, вот и все. Это организм. Это тело, разум, мозг, и они являются единым целым. И это отдельная единица, это индивидуум, он оказывается зачат, рождается, умирает, и на этом все. И здесь организм рассматривается в значительной степени как часть МЭСТ-вселенной. Так вот, рассматривая его в таком аспекте, вы все же можете получать очень хорошие результаты.

На втором уровне рассматривается идентность или описание... точное описание, верность которого можно доказать, – описание самой мысли как чего-то такого, что не относится к МЭСТ-вселенной.

А третий уровень – это изучение того, почему все это вообще случилось и почему это происходит.

There is some difference between a theta line and an organism, the difference being that an organism is MEST universe. An organism is a carbon-oxygen motor, low-heat engine, runs at a temperature of 98.6, has a circulatory system. You could actually, in a biological laboratory, build and grow a muscle engine. Wouldn't have a bit of theta in it. A muscle engine. You could hook up a flock of muscles to a crankshaft and grow the muscles and it would run the crankshaft. I mean, as simple as that. A carbon-oxygen engine should therefore not be confused with the human mind.

Мы по-прежнему в значительной степени занимаемся вопросом «как», когда я заговариваю с вами о линии МЭСТ, линии МЭСТ-тела... то есть о генетической линии... об ответвлениях линии мертвого тела и о линии тэта-тела.

Now, the human mind, again, should not be confused with a theta line. When you consider a mind, you consider a unit mind. It is a – in most of your concepts of the mind, you think of the mind as something which an organism has to pilot and monitor it. An organism – one organism has this one mind.

Вам будут попадаться кейсы, для разрешения которых вам потребуется применить к ним те данные, что я собираюсь вам сейчас сообщить.

Well, that would be a subdivision of the theta mind or the theta line. The theta line would be a timeless, spaceless influence, capable of making recordings, capable of animating and motivating and controlling, forming, destroying, conserving: matter, energy, space and time. Now, that is theta, and you could consider that this sort of a situation existed.

Возможно, вам это покажется чем-то странным и диким, но это ничто по сравнению с тем, каким это покажется преклиру. И это ничто по сравнению с замешательством, в котором будет преклир из-за этих вещей.

You understand now that I am not talking to you from the field of mysticism. I am talking to you from an embracive field which also embraces the field of mysticism. This data neither admits the principle of mysticism nor debars the principle of mysticism. It neither admits the principle of science nor debars the principles of science as it is practiced today.

Так вот, что угодно, что уменьшает замешательство и расстройство у преклира –

This is merely – these subjects, mysticism and so forth, are just routes toward discovery. A lot of data has been collected out of them.

=иными словами, продвигает его по направлению к состоянию знания, – является=допустимым процессингом... все, что угодно. Это может быть образование и так далее. Вы можете обучать человека Саентологии и обнаружить, что он поднимается по тону, – просто потому, что она ближе к истине, чем он обычно подбирался.

Now, let's look at this subject both as to theta and the material universe and see if we don't have something vaguely resembling order coming out of the chaotic concept which most people have regarding mind.

Во всех сферах знания соединение познаваемого в одно целое – вещь желательная.

What I am telling you here is not necessarily true. It happens to be very workable and is relatively more true than anything which has been so far presented, since it embraces and organizes many fields which have been, in the past, merely specialized fields.

И когда я начинаю рассказывать вам об индивидууме и об индивидуальности, мне приходится затрагивать факторы, которые совершенно определенно имеют место, как вы обнаружите, посмотрев на ваших преклиров. Эти факторы заключаются в том, что одно тэта-тело может контролировать несколько индивидуумов и обычно так и поступает.

Let us consider the subject – the whole subject of knowledge.

То, что происходит на линии тэта-тела, очень интересно. Вы обнаружите, что в начале линии тэта-тела находится индивидуальность. Она проходит какой-то небольшой путь в МЭСТ-вселенной, а затем может объединиться еще с одной или двумя линиями тэта-тел, а через какое-то время снова разделиться на несколько линий.

Scientology would be the study of knowing, or the science of sciences. Therefore, the basic concept on which it is built should be of interest to you. This is an analogy which will tell you something about that.

В двух словах, вот у вас первоначальная линия тэта-тела, она развивается, у нее все хорошо, и в этой жизни это одна линия. И затем в какой-то другой жизни она разделяется на три или четыре. А затем эти три или четыре линии вновь собираются воедино и становятся только одной индивидуальностью.

Up here we have what we will call bin 1. Bin 1 is full of data. Knowledge is perforce concerned with data. If you consider a datum broadly enough to also include a motivation, a cause or an existence, then bin 1 up here has nothing in it but data.

Единственное противоречие здесь заключается в том, что вы в МЭСТ-вселенной привыкли к арифметике. И конечно, когда вы имеете дело с чем-то, что находится за пределами МЭСТ-вселенной, вы не имеете дело с арифметикой. Арифметика основана на МЭСТ-вселенной. Математика применима к МЭСТ-вселенной и ни к чему другому.

But let's consider that bin 1 has in it nothing but TRUE data. Here, for instance, would be, if it exists anywhere, the data considered in transcendentalism – the organization of knowledge which exceeds and goes above all knowledge. In other words, all knowledge is above the range of human experience, according to somebody like Kant, Hegel, – Hegel particularly. Hegel haggled around and got himself to be a very confused boy, and he got himself so confused that he says, "I'm just going to abandon the whole shooting match, and I'm going to tell you and me that anything that is worth knowing is beyond the realm of human experience. It cannot be sensed, measured or experienced by a human being. That gets me out of my difficulty and you're stuck with it." Typical Scholastic thinking.

Так вот, здесь у вас происходит вот что: эта линия тела может продолжиться в виде двух тел. Вы могли бы проследить чью-то историю назад и обнаружить, что в одно и то же время он жил дважды. Вы можете обнаружить, что в прошлом он жил дважды на протяжении одного и того же временного промежутка. Но что еще более важно, что еще более важно для вас как для одитора, вы можете обнаружить, что ваш преклир живет в четырех, или шести, или десяти сущностях прямо в данный момент в этой вселенной. И вы можете доказать это любым способом, каким только хотите, и даже написать этим другим сущностям в письме – если вы хотите зайти настолько далеко, – что они ели на завтрак.

And yet the world was stupid enough, by the way, for a hundred and some years, to let Hegel lie across the path of human advancement. For instance, the astronomer Piazzi discovered the eighth planet. Hegel simultaneously had published a monograph demonstrating conclusively that there could only be seven planets, because seven was a perfect number indivisible by itself and others and the Constitution or something.

Так вот, выше уровня состояния знания... это состояние знания является своего рода индивидуальностью; это своего рода проявление, находящееся по эту сторону занавеса. Допустим, вот здесь находится занавес, а здесь находится «Я», и позади «Я» может быть сосредоточено большое количество знания, и «Я» как бы отгораживает его и заявляет: «Ну, ко мне это не относится». Что ж, очень часто это относится к нему столь непосредственно, что если он не знает об этом, то болеет. В этом нет ничего хорошего.

And so do you know that nobody went out and took a look! Nobody went out and took a look at Plazzi's planet, They just read Hegel, And the planet was up there. All you had to do was look through a telescope and see that it was in – its path was influencing other planets, and there had to be a planet there. But it took them a long time to get around to being smart enough to say, "What we can sense, measure and experience is more valid than what we can guess." Now, oddly enough, the ... You know Ohm's law – that very important law in electricity? Well, I've forgotten how long Ohm's law was considered to be beyond bounds, but it was fought and not used by people of Hegel's complexion. Actually here was a natural law, and a person like Hegel could come along and repeal it. Well, of course, nobody would get any electronicking done if you didn't have Ohm's law. Nobody bothered to measure it. They just said, "Well, it says here on page 86 that Ohm's law ain't, so it ain't." I'm sorry to use the word ain't, but it better fits with the complexion of such thinking – thinking quote unquote (laughter) – as these lads were using.

Итак, мы идем дальше и обнаруживаем «Я», скажем, в этой жизни. Это было одно «Я». Так вот, мы берем этот промежуток, в котором заключено четыре жизни, и мы видим «Я» вот здесь, и мы видим «Я» вот здесь. Вы понимаете: они не находятся друг у друга за спиной; это просто занавесы. И здесь, впереди каждого из этих занавесов, есть «Я», но на самом деле за каждым из них стоит одна и та же линия тэты. На самом деле позади всего этого вы видите лишь одну вот эту продолжающуюся линию тэты; это одна и та же линия. Это зависит просто от того, сколько индивидуумов отделяется от нее в данный момент.

I had a doctor come in – he saw my name on a grip – down in Washington, DC, about a year ago. And this doctor came in and he was going to give me a shot. I'd just come across the country and I was coughing – probably had Service Fac One in restimulation. Anyway, a little penicillin would have fixed me up.

На эволюционной цепи вы обнаружите ситуации, когда «Я» разделялось, как в «Помощнике». И вы увидите, как происходит разделение, разделение, разделение, разделение, а затем все это как бы вновь собирается воедино, затем снова становится различными сущностями, затем соединяется и... это восхитительно.

So I whistled up this doctor and he came in, and he saw my name on top of a grip. And he came in very sunnily, and the second he saw my name, he sort of froze up. And he said, "What do you do'" and "What are you?" and so on, He was a very nasty fellow anyway. And I said, "I'm an engineer," and – which is quite truthful. And he knew damn well who I was So he tried to give me a big breakdown on the fact – he said, "Well, there are people around that think things are useful just because they're workable and that people ought to have something to do with them just because they're workable." He says, "That's no argument at all" – jabs an eighteen-gauge needle into my gluteus maximus (laughter), and says, "I couldn't consider why anybody would work in that field anyway," pulls the needle out, doesn't bother to stop the blood flow, packs up his kit and leaves.

Это могло бы выглядеть очень запутанно, если бы вы позволили этому себя запутать. Единственная причина, по которой вы могли бы запутаться и прийти в замешательство по поводу всего этого, заключается в том, что вы находитесь довольно низко на шкале тонов, и вы говорите: «Я собираюсь быть самим собой, и все на этом», и «Никто другой не будет принимать участие в том, что я делаю», «Я не могу быть никем иным, кроме как собой».

In other words, we still have Hegelism around. They'd rather read on page 82 that this is so than go and look.

Что ж, было бы замечательно, если бы это могло происходить таким образом, но так не происходит. Если вы посмотрите в соответствующий столбец Таблицы отношений, то на самом верху этого столбца, на какой-то невообразимой высоте, гораздо выше 40,0... вы увидите: «Все». На этом уровне вы увидите «Все» – это действительно так. Там происходит возврат к основному тэта-телу, к большому тэта-телу. И если бы вы могли забраться по шкале тонов достаточно высоко, то теоретически вы могли бы быть всеми – теоретически. А в действительности вы забираетесь лишь настолько высоко, чтобы быть несколькими индивидуумами. И очень немногие люди забираются достаточно высоко туда, где находится диапазон «знаю», чтобы быть чем-то бо́льшим, чем просто весьма аберрированное «я». Так что дело лишь в том, насколько высоко вы хотите подняться наверх.

Well, this bin of knowledge up here might contain absolute knowledge. It might contain absolute knowledge. And if it did, it would also contain all this knowledge which Hegel himself couldn't experience. There would be no limit to the amount of data contained in this, but it would all be true. It would all be true. It'd be close to absolute truth, if not absolute truth. Now, this is just for an analogy.

Когда-то давно существовало вот какое представление об этом: мистики считали, что такое существо является хозяином. Понимаете, это хозяин, и в подчинении у хозяина есть столько-то индивидуумов, и этот хозяин управляет этими индивидуумами.

Now, if we consider – consider knowledge to be a circle, we find out that we have a continuing line here. At this point on the circle – just draw this circle, and then from the center out draw a line. Now, on the right side of that line – exactly on the right side of that Line – is one datum known. One datum, that's all. Now, existing right with it, but perhaps a tiny bit out of alignment with it, would be another datum. There'd be two data known,

Как только вы начнете хоть в какой-то степени приближать преклира к состоянию клир, он поднимется по шкале лишь вот настолько высоко – и затем он начнет создавать препятствия к дальнейшему продвижению.

Now, as these would advance in a clockwise direction, we would find that we would be accumulating more and more data. This would be what would be known as thinking by figuring out a theory and then looking and seeing whether or not you found data to support the theory.

Вы заметите, что они оказываются все ближе и ближе друг к другу. Так вот, теоретически, этот хозяин – это главная линия. Он очень «познавательный»... я имею в виду, он знает очень много; это весьма высоко по шкале тонов. Это как бы... это не хозяин; то, что вы здесь наблюдаете, – это последовательная линия всего тэта-тела, которое подвергается обособлению.

Now, around the clock here would come more and more known, more and more known, more and more known, more and more known, until just before we got to that zero, we would have all things known – not a single missing datum. Everything known. They're right next to each other – everything known, nothing known, and two data known actually occupy the same spot. They actually occupy the same spot on this circle.

Понимаете, изначально... я нарисовал этот круг тэты и показал вам, как вот этот маленький кусочек отделяется вот здесь и отправляется в путь по собственной линии. Что ж, на самом деле это небольшой кусочек, и небольшие кусочки отделяются вот здесь. И эти кусочки – это «Я».

But as we move clockwise on this wise, we collect more and more and more and more data. And finally, as we go all the way around, it's all known.

Так вот, все это было бы хорошо, если бы это происходило безо всяких проблем, но это не происходит безо всяких проблем. Здесь наблюдается различная степень... можно сказать, различная степень близости к этой главной линии.

Now, philosophy, extrapolative thinking, that horrible word, pragmatic thinking... Pragmatism, by the way, used to be a good word until the universities got ahold of it, and now it says that it's – oh, the most wonderful definition. It says "humbuggery" and "bellicosity" and "thinking by induction" and it has about – oh, a whole bunch of meanings. I'm being jocular about what it says there, but there are all these meanings surround this word pragmatism. Actually, basically and originally all pragmatism meant is you just took some data and went out and found out if it was true by measuring it up against the physical universe,

Так что вот этот находится очень близко, и вот этот отошел в сторону совсем ненамного. А вот здесь – линия ответвления, которая расходится на две. Иными словами, здесь возможны различные варианты.

Well, if we started backwards from all things known, up this way, we would just getting into the – be getting into the more and more theoretical. Now, it's very hard to advance from everything known and keep abandoning things you know – keep abandoning things you know, counterclockwise here, until you finally get down to two data. In fact, it's practically impossible to do that.

Так вот, та, у которой есть два ответвления здесь, внизу... вы клируете своего преклира, и он оказывается вот здесь. И как только он окажется здесь, он может осознать тот факт, что он является еще и кем-то другим, кто находится где-то еще. И он придет в довольно сильное замешательство. А затем он скажет: «Я – это я, а тот, другой, может катиться к черту».

But you can start here with two data known and inductively locate phenomena in the physical universe. You can do this. You have, then, a yardstick by which you can find out what's known and what isn't known. And you can locate phenomena. You can say, "Well, look, this phenomena is supposed to exist; according to – according to these two data, that phenomena – there's a lot of phenomena that exists. Let's go and see if we can find it." So we go and look and it's there. Well, that's fine; we find a lot of phenomena.

Он может сделать это, и как только это произойдет, возникнет что-то вроде ревности между этими двумя индивидуумами, которые являются одним и тем же индивидуумом. Они не признают схожесть своих индивидуальностей.

But coming back this way, you're just dumping things off the freight car, so to speak, all the time, and you're not looking for new phenomena. You're trying to somehow explain old phenomena by throwing away what you have, and so on.

Вы можете дать преклиру банки в руки и продемонстрировать ему, что у него действительно есть несколько личностей. На самом деле он находится в контакте с несколькими личностями, которые совершенно не подозревают о существовании друг друга. Вы делаете так, чтобы они узнали о существовании друг друга, и они начинают проявлять друг к другу некоторую ревность. Одна намеревается быть сильнее другой и так далее. Потрясающе.

The latter method which I'm describing to you is the method which, in all seriousness, science has been using for a long time, It results in such things as super specialization.

Итак, вот у вас этот парень, и вы собираетесь поднять его вот сюда, чтобы он пересек эту линию. Что ж, не успеете вы оглянуться, как он начнет проходить инграммы того человека. Запросто. Ну что ж, вы, в общем-то, можете отправиться далеко назад по траку и стирать инграммы того человека, поскольку вы будете проходить инграммы, которые являются общими для обоих. Вы проходите инграммы, которые там находятся, и это окажет влияние на обе личности, и они окажутся в равном положении. Кроме того, у них появится осознание существования друг друга. Обе будут беспокоиться: «Так, посмотрим, если я – это я, и я – это ты, потребуется ли мне полностью осознавать твое существование, а тебе – мое?» «Что нам теперь делать?» «А что если все наши мысли перепутаются?» Что ж, на самом деле их мысли уже были перепутаны самым восхитительным образом. Они действительно были перепутаны до того момента, когда вы начали проводить процессинг этому человеку, поскольку на него оказывало влияние нечто, о чем он не имел ни малейшего представления.

Why. you go down a hall in a medical building and you check in and you say, "There's something in my eye."

Например, время от времени вам будет попадаться преклир, который слушает, как некто дает ему советы. Да-да. Он сидит, и на него снисходит вдохновение или что-то еще, источником которого является кто-то другой или что-то другое, и то, что он делает, – это примерно то же самое, что и чтение мыслей, но это совершенно разные вещи. Он находится, так сказать, на другом конце провода, и пользуется тем, что знает другой. И он говорит: «Это вдохновение. Это сработала моя интуиция».

And the doctor looks at you and he says, "No," he says, "I'm an optic specialist and you'll have to go next door. An optic surgeon is next door, and what I handle is the cornea.

А здесь, в другом месте, сидит какой-то другой парень, который работает как одержимый, что-то придумывает, что-то разрабатывает. Что ж, вот откуда тот, первый парень получает данные. Возьмите, например, Келли и Бессемера. Это пример, достойный внимания, – Келли и Бессемер. Один жил в Англии, другой – в Кентукки, и они изобрели... с интервалом в два дня они завершили разработку процесса выплавки стали. И сегодня это называется бессемеровским процессом. Его вполне можно было бы назвать процессом Келли, поскольку он был изобретен одновременно в обоих местах. Это один и тот же человек.

And you go next door and you find out he handles the pupil. Well, this spot of dirt is in the white. And you have to shop around for quite a while, and you find somebody with this – that handles the white part of the eye, you see, and he takes the spot of dirt out ONLY if he is a surgeon for the white spot of the eye. By the way, I'm going along with old Doc Pottenger. I know the old man – he's a great old man. And he says, "If there was just some way we could break down this G. D. blankety-blank-blank specialization," he says, "maybe we could cure something."

Здесь нет ничего сложного. Александр Грейам Белл усердно занимался изобретением телефона, и телефон был изобретен в одно и то же время по всему миру. Практически в каждой стране мира было какое-то факсимиле Александра Грейама Белла – изумительный перенос данных.

Well, this method of thinking, then, going back here counterclockwise, is scientific thinking "Let's go and gather a whole bunch of data. Let's gather a lot of data and let's look at a lot of phenomena. And after we've gotten everything we can find on the subject, then let's go find a theory for it. And let's just take any old theory that happens to come along and see if it explains some of this data. If it does, we're all set."

Что касается тех исследований, которыми занимался я, то здесь весьма удивительно то, что это не появилось внезапно где-то еще. И это удивительно! Это не появилось больше нигде на Земле. На Земле.

As a consequence, science won't advance around here counterclockwise, but just keeps sort of wandering off, and it gets off here and there and gets all confused about it. And it has been doing so, so that you get cytology arguing with biology, arguing with evolutionists. And these theories are all different. These theories were not arrived at inductively, and these theories do not predict new phenomena.

Но на самом деле эта ревность идентностей была такой сильной, что на раннем этапе моей работы я испытывал сильнейшее беспокойство. Я знал, что пройдет пять минут – и кто-то появится на сцене с первой книгой, которую я писал по этому предмету. Понимаете, я знал, что кто-то другой тоже знает. Я знал, что кто-то еще работает над этим. И это так и было. Но не здесь, на Земле. Ну ладно…

Scientology is an effort to go around the clock clockwise – to take data and then look for material, look for the phenomena predicted by that data and see if it exists in the physical universe.

Так вот, как вы обнаружите, то, что я вам рассказываю, применимо на практике. Прямо в этой аудитории есть преклиры, у которых есть это смутное ощущение, будто «я – это не я». Это как бы легкое ощущение «я – это не я». И они думают: «В любой момент я стану собой». Но вы начинаете работать с ними, вы добиваетесь, чтобы дела у них пошли чуть-чуть лучше, и что-то явно сшибает их снова вниз. Вы никак не можете понять, что же это такое. Они начинают подниматься по шкале тонов и бац – снова падают вниз. Дайте им в руки банки и просто задайте вопрос:

Well, it's an interesting – an interesting field, Scientology, because all it's trying to do is pick up all the loose ends of people who were trying to travel backwards in this circle. It's trying to get a unification of science, combine it with a unification of anything – the humanities, religion or even mathematics, aesthetics. It's trying to bring these things all into the same field so that they can all be used.

• Есть ли кто-то, кто не дает исчезнуть вашим аберрациям? И прибор ответит: «Да» – бамс.

Now, that all by itself is a worthwhile goal. It wouldn't have to have anything to do with processing or application, curing up anything in people, to be quite worthwhile as a goal. As a matter of fact, it does that. It does that.

It'll predict – by the way, you can take Scientology and you can predict what should be the whole field of biology and where it should mesh with cytology and where that should mesh with evolution. And you will come out with a package of data and phenomena which, if you presented them to the cytologist, to the biologist and to the evolutionist, you would find a point of agreement. They would agree on the data which you had there.

И внезапно – бах! – вы на что-то наткнетесь. Возможно, тот парень находится в Бирмингеме или где-то еще, вы обнаружили разветвление на линии. Что ж, как только вы об этом узнаете, может быть два варианта. Вы можете начать брать для работы инграммы того парня из Бирмингема. Если вы решите поступить так – беритесь за дело и проходите их. Они являются общими на этой линии. Но все, что вы делаете, – это убираете локи с общих инграмм. Понимаете, это тэта, это факсимиле, и у них на самом деле есть общие банки.

Now, I'm giving you that to show you that, theoretically, there is just one set of data, but that set is of infinite size, and if it were all true we would put it up here in bin 1. Bin 1, this square.

Что ж, на самом деле у ваших преклиров никогда не бывает чувства «Я есть». У них никогда не бывает этого чувства во всей полноте. Всегда оказывается, что у них такое чувство: «Ну, я мог бы быть, если бы...» Что ж, это «я мог бы быть, если бы...» означает, что он находится всего лишь чуть-чуть в стороне от той линии, которая ведет назад, к главному индивидууму. Он находится всего лишь чуть-чуть в стороне от этой линии.

Now, there would be a third bin, however. How do you get to be human? Well, as a matter of fact, the only way you can be human is by being wrong. Actually the wrongest you can get is dead, you see, but you're pretty close to it when you agree to be human. For instance, you sense that – a person, for instance, tells little social lies and he says – he's polite and he's this and he's that, and he doesn't exert his own self-determinism very much in social concourse with the rest of the human race. And as a net result, he is permitting himself to be thrown out of his actual course of existence. It's wrong – social lies are wrong and so forth. But he has to be wrong to be human. He couldn't be very right and be human.

Вы можете вернуть его на эту линию. Вам с ним придется немного поманеврировать, и неожиданно он начнет реагировать на это как индивидуум. Тут нет ничего особенного. Некоторое время он будет испытывать беспокойство.

Now its the same way with all this data down here. This is bin 3. Down here is bin 3. Now, bin 3 contains in it relative truths, workable truths, things you can sense, measure and experience. You don't have to be able to sense, measure and experience anything in 1, but down here in 3, that's human knowledge. And this is varying and shifting continually. And there isn't a datum in it which is absolute. Every datum in it has a little bit of wrongness about it. It's only relatively true; it can be sensed, measured, or experienced.

Как бы то ни было. Здесь перед нами человек, который опускается по шкале тонов. На самом деле человек может опускаться по шкале тонов просто из-за того, что с ним происходит все больше и больше разных вещей и он все больше и больше обособляется. И он настолько индивидуализируется, что больше даже не существует в тэта-теле; он мертв. И это очень сильная индивидуализация – быть мертвым. Это просто означает, что пока вы считаете МЭСТ-организм единственной идентностью, которой человек может быть или которую он может иметь, вы сталкиваетесь с невероятными сложностями. Ведь насколько можно индивидуализироваться? Разумеется, полностью превратиться в МЭСТ.

This includes how to make clam chowder. It includes what they will be wearing in 1953. It includes the field of biology. It'll include literature, anything – just data, data, data, data, data – all relatively true, subject to opinion, subject to viewpoint and so forth. But it's what has passed in the human race for knowledge.

Так вот, наблюдая за всем этим, вы можете иногда столкнуться в одитинге с некоторыми сложностями, которые вам будет чуть-чуть трудновато объяснить. И, между прочим, это весьма поразительно: в мистицизме существует практика, которая заключается в том, что вы концентрируетесь, пока не получаете видео. И вы получаете видео далеких городов, отдаленных мест, не производя телепортацию себя или своей души или чего-то в этом роде. Вы просто ложитесь, сосредотачиваетесь и получаете видео. И вы получаете видео того, как вы делаете что-то. Некоторые из этих вещей неожиданно объясняются тем, что существует другой вы... другой вы.

It all depends on what strata of truth or what degree of truth you're demanding from this bin. And you can go out and get a lot of opinions – each one of them is data. You can learn all about painting simply by going and taking a critic's manual of the great masterpieces of the world and memorizing it. You don't ever look at the paintings. Something here is van Gogh, and it said there in the critic's manual – he's an authority; you just read that, that's a perfectly valid datum – he says in there, "Van Gogh was yakety-yakety-yak, wela-dee-da-blah-blah-blahdeblah-blah and showed at various times a tremendous inclination toward power and strength, but he blahdeblah-blah-de-dah-da-blah. Now, the list of his paintings are so-and-so. This is known in Europe. This painting is known here and that painting is owned there, and this painting is particularly good for being balanced on all seven tricycles," or something.

На Земле, вероятно, есть четыре или пять человек, которые являются почти точной копией меня – например, с точки зрения физиологии. Почти точной... бедняги. Так вот, из-за одного из них я постоянно попадал в неприятности.

And you get this – you get a whole command of the subject of van Gogh without even faintly getting any command of aesthetics. But do you know, you could go out, with having memorized that entire manual on the famous paintings and paintings of history, and pass for a tremendously aesthetic person. You could. You could go around and any time anybody mentioned something by – well, some obscure Finnish painter, and you'd say, "Oh yes, yes, his Blue Girl, I always thought was terribly 'rankatewa' don't you think?" And they would look at you and they would say, "Hm, an authority, an expert." And they would be very polite.

Однажды я поднимался по ступенькам кубинского посольства в Вашингтоне, а навстречу мне сбегал по ступенькам какой-то испанец, и он воскликнул:

Now, you could know all there is to know about painting, about music, in that wise, without ever knowing how to paint, never knowing anything about music, really, and with knowing nothing about aesthetics, having no more taste than a cow, and yet get by. And all of that's perfectly valid information. That's all – that's a valid performance. After all, people have been acting like that for centuries. And it's a perfectly valid performance to memorize a bunch of this data and say, "I am now cultured."

• Ahy, Pedrito! Como estds!

What's cultured? Well, that all depends on the time. For instance, a fellow couldn't be cultured two hundred years ago unless he was prepared to sit down and lose a thousand pounds every night at the gaming table. Well, our definition has changed – definition has changed. Now he has to lose it on dog racing or something.

Я ответил:

But all of... You see, I'm giving you this to try to show to you that the word cultured – without any definition of what we're going to agree on to he cultured, well, we can have all sorts of oddities here. A fellow memorizes a book and becomes cultured. Well, then, what's cultured? It's just whether or not we've agreed on the formula one is going to pursue to get cultured. That agreement will take bin 3 and rearrange what a person has to know or do to be cultured, you see?

• Прошу прощения, боюсь, мы с вами незнакомы.

So that a large segment of the human race that was more or less knowledgeable about data in the world could get together and sort of agree – sort of agree that hereinafter people who were to be considered in the line of the arts had to be able to practice the art. They had to know aesthetics and practice the arts – not memorize. And right away, all this alignment of data in bin 3 would change.

The difference between bin I and bin 3, then, is what we happen to be using at the present time and what we've agreed upon is relatively useful to us. You see? That's all there is to it. In here comes fashion, styles, changes, and so forth.

For instance, fashions in physics have changed markedly. It was fashionable once upon a time to be entirely different and quite otherwise than the modern physicist. It's most fashionable now to use mathematics that he himself doesn't understand, and to sit around and hope that something won't blow up in your face. To – it's fashionable to say, "Well the law of conservation of energy is in question but it's not in question and so on. Fascinating subject right now. But just twenty-five years ago, this science – this exact science of physics – was quite otherwise, quite otherwise. It was a precision science. Nobody worried about a thing. All the data in here was just in beautiful condition – oh, wonderful! And nobody questioning it – everybody agreed on it. It was solid, It was almost a static. It was almost as though it was bin 1.

And then, of course, somebody comes along and digs up a little more of Maxwell's work and Einstein's equations, and quantum mechanics gets invented and the Germans do this and we do that, and all of a sudden here's the whole subject – it's just up in air. You don't know from, actually, one month to the next, what's happening in physics: This month light is a particle, next month it's a wave and so on. And the fashions – fashions in the mathematics used in it change. So, again, the whole subject is in flux. It's random now as a subject.

Я ответил:

So knowledge changes in bin 3 in accordance with what we've agreed upon about the physical universe. It doesn't matter what we've agreed upon, that data can get into bin 3. And we can agree that something is true which is utterly false, and it'll still appear as a datum in bin 3. We can agree that all of us can make the tides of the ocean overflow and drown the Land on Shrove Wednesday or Ash August." And we can agree upon this. It doesn't necessarily have to happen. It's a datum. Now we can work on that.

• Ну спасибо, – и пошел в посольство.

For instance, a lot of people agreed once upon a time that the Roman Empire – Rome itself was suddenly going to disappear in a boiling mass of lava, red hot lava, and that every Roman in the town was going to perish in that boiling mass of lava. And they agreed upon this and they agreed upon it and they agreed upon it, and everybody sat around and waited for it to happen. Every body hated Rome. And they waited for it to happen and they waited for it to happen and they waited for it to happen, and it just didn't happen! And this became discouraging.

Я и забыл об этом, но как-то раз в Пуэрто-Рико я ехал на лошади по тропинке, и мне повстречались трое бразильцев... бразильских инженеров на лошадях. Они бросили на меня один взгляд и воскликнули: «Ahy, Pedrito! Como estds!?» – и они преградили мне путь и не давали ехать дальше. И началась та же петрушка: «Ты можешь нам довериться. Мы никому не напишем. Мы никому не сообщим, что мы тебя видели» – целое дело. И в конце концов они меня так зажали, что мне ничего не оставалось, кроме как слезть с лошади, выпить с ними бренди и сыграть в шахматы, и они, несомненно, решили, что я отлично играю принятую роль.

One time, by the way, they set fire to it just to make it come true, and then blamed the emperor. And then blamed him again when he crucified some people for having done it. Very interesting.

И даже сегодня эти ребята сказали бы любому, что я отлично играл эту роль. Прошло еще какое-то время... я был в каком-то другом месте в Латинской

But the point is that they had agreed upon it. It was an accepted datum. It was so thoroughly accepted that men would have killed each other rather than to have overset this datum: "Rome is going to go up in a cloud of hot lava." And Rome didn't, so they had to invent hell. (laughter) And that's right; that is the source of hell. They finally said "So we're talking about a symbolical Rome." We couldn't make this town go, so we had to change data in bin 3. My authority for this is Edward Gibbon. Edward Gibbon is a thorough Christian – thorough. Only I'm very – I'm sure, I'm sure that the Church and so forth is very happy that he has written with such long words so that so few people read him. Actually, he reads like a dime novel, and his blasts on this subject are – they really char the paper.

Америке. Я сидел в баре, и ко мне подошел какой-то человек. Он запустил руку в карман, и если бы я не дал ему хорошего пинка по лодыжке, то, наверное, был бы уже мертв.

But anyhow, there's bin 3 – even contains Gibbon. It also contains the endowment lists, that is – what do you call them? Oh, the index – what is that thing they called – what do you call it?

Его быстренько вышвырнули из бара, а я почесал в затылке и подумал: «Я не могу вспомнить ни одного человека, с которым я был бы в ссоре в этих местах». И вдруг меня осенило: «Бог ты мой! Бьюсь об заклад, тот парень так и подскочил бы, если бы я сказал, что я – Педрито».

Male voice: "Index of Forbidden Books."

Ну ладно, ладно. Но как-то раз в Панаме... как-то раз в Панаме я шел по улице, и какая-то девушка бросила на меня взгляд – самый убийственный, уничтожающий взгляд, какой вы только видели на своем веку, – фыркнула, высоко задрала носик и перешла на другую сторону улицы. И я подумал: «Педро тут явно побывал».

"Index of Forbidden Books"! Well, it's something like that. & I knew the Latin. & Well, just to be blunt here, we have the channels between 3 and 1, and those are the channels of search. Mysticism, religion – all of those things come on this second-channel level. That's 2. And those are the routes of knowing. And the data in 2 is just how you get data out of 1 and into 3.

В конце концов я выяснил, кто такой Педро. Он, несомненно, тоже сталкивался со мной. Я в конце концов выяснил, кто это. Он был выходцем из богатой бразильской семьи и принял не ту политическую окраску. И он очень быстро успел наделать дел в Бразилии, и его искала полиция пяти или шести стран, также как и родители нескольких девушек.

Scientology is actually a route which pretends to embrace everything here in bin 2. It doesn't matter what route is used, will be used, can't be used or anything else, or what argument is against using it – that is bin 2.

И во время войны... во время войны я получил отчет, в котором говорилось, что я явился в какое-то место, где я на самом деле никогда не был. И у меня уши встали торчком, как у гончей – хе-хе-хе-хе-хе, потому что Педрито был нацистом. А моя фотография была во Франции, в архивах Международной федерации аэронавтов, поскольку я был пилотом, признанным во всем мире. И когда немцы захватили Париж, все записи обо мне попали к ним в руки. И, конечно, они просто проследили мой путь, нашли данные обо мне, зацапали Педрито и дали ему соответствующие приказы.

And what Scientology is, is bin 2: How do you get knowledge from 1 to its relatively highest degree of truth, into bin 3?

Я не знаю, что случилось с Педрито. Я часто задавался вопросом, что бы произошло, если бы я повстречался с Педрито во время военных действий.

I hope you understand that so that no holds are barred in this subject. If you can find out that the Arabs had a method of blowing sand into certain shapes and finding out what was in bin 1, believe me, that is in the sphere of Scientology. Just like a slide rule, topology, the science of physics, or US government orders – US government orders – they're all in the same bin. Now, they're all embraced by Scientology.

Однако я по сей день уверен... по сей день я уверен, что здесь было нечто большее, чем просто сходство в плане физиологии.

And I hope you get a little better understanding, then, of what we're trying to do. We're trying to get the highest level of knowing that we can get, and this is a system of trying to get that highest level of knowing. So, no holds are barred in this subject.

Возможно, многим из вас такое знакомо. Вероятно, вам доводилось видеть людей, которые выглядели как вы, или действовали как вы, или что-то вроде этого.

Как ни странно, когда вы встречаете их, вы склонны немного сердиться. Враждебное отношение людей, которых зовут одинаково, стало чуть ли не притчей во языцех. Люди с одинаковой внешностью, если они встречаются случайно, могут относиться друг к другу враждебно. И точно таким же образом... точно таким же образом люди, которые имеют одну и ту же линию тэты или действуют отталкиваясь от нее, начинают ревниво относиться друг к другу. Они схлестываются и доводят друг друга до ручки.

Мне жаль, что приходится сообщать вам об этом, поскольку все должно быть слащавым и приятным. Но время от времени вы будете встречаться с кем-то на линии тэты, работая со своим преклиром. И если бы я не рассказал вам обо всем этом, то такое могло бы произойти, и тогда дела бы у меня вовсе не шли бы хорошо, поскольку они не шли бы хорошо у вас. Получалось бы, что я утаиваю что-то, что могло бы вам пригодиться.

И когда вы наткнетесь на что-то подобное, вы или ваш преклир можете подумать, что вы столкнулись с явлением, напоминающим ангела-хранителя, но это опять-таки нечто совершенно другое. И вы будете склонны полагать, будто этот другой индивидуум гораздо умнее и сообразительнее, чем ваш преклир. Это не так. Они оба аберрированы. И вы обнаружите, что убедить того, другого человека что-то сделать, точно так же трудно.

Я не знаю, насколько успешной может быть ваша работа по стиранию инграмм какого-то другого человека, когда тот ходит, ест, спит и так далее. Я не знаю, как это вообще можно сделать, но я знаю вот что: ваш преклир может вернуться назад, раньше точки разделения, и стереть общие инграммы, и это разгрузит трак. И, насколько я знаю, практически этим все и ограничивается.

Мы проделали эксперимент. Мы пытались стереть все инграммы человечества. Это правда. Мы действительно попытались – с гораздо большей тщательностью, чем обычно можно увидеть в лаборатории, – стереть все инграммы всего человечества. Интересный эксперимент. И единственная беда была в том, что когда мы сократили все эти инграммы, которые, теоретически, должны были быть общими для всех, на свете по-прежнему были аберрированные люди.

И суть здесь вот в чем: происходим ли мы из одного источника и приобретает ли этот источник при своем первом столкновении с МЭСТ-вселенной аберрацию, стирание которой высвободит трак времени у каждого?

Нет. Этот источник не настолько общий. Насколько я могу судить сейчас, вы не можете найти первую инграмму, общую для всех.

Все это может казаться вам странным, но когда вы проводите исследования с использованием новых эффективных инструментов, вы нередко наталкиваетесь на данные, которые являются неизвестными.

Люди как правило боятся неизвестного. Они скорее согласятся терпеть религию, чем мистицизм. Это так. Они скорее предпочтут... если говорить в общем и целом, то они скорее предпочтут, чтобы все было систематизировано и представлено в виде чего-то конечного и приземленного и чтобы был один Бог (вот только их двенадцать).

«Существует один Бог, и мы поклоняемся двенадцати идолам и одному Богу. И ты лупцуешь сам себя так-то и так-то, и это приводит тебя в порядок. И еще есть кто-то, кому ты все это рассказываешь, и тебе отпускают грехи твои».

Что ж, все это очень просто, но, к несчастью, это не делает людей лучше. Так что нам приходится немного глубже заглянуть во все это. И проводя такие исследования, нужно чрезвычайно беспристрастно глядеть на факты... чрезвычайно беспристрастно.

Возможно, работая с преклирами, вы никогда не столкнетесь с тем, что я вам только что рассказал о разветвляющихся линиях и так далее. Не напрашивайтесь на неприятности. Но к вам будут приходить преклиры, которые неспособны проходить собственные инграммы. Они начнут проходить инграммы кого-то другого. А затем эти инграммы тут же покажутся им чрезвычайно нереальными – чем-то таким, чего не могло произойти. И у них практически ум за разум зайдет из-за этого, если только они не будут знать, что они могут проходить инграммы других людей. Возможно, в мире есть с полдюжины человек, чьи инграммы они могут проходить.

И может случиться, что вы поднимете вашего преклира настолько высоко по шкале тонов... очень, очень высоко по шкале тонов по всем статьям – очень высокий уровень показаний на Е-метре и так далее... что вы с ним сможете вломиться в банк практически любого человека, если захотите этого.

Это было бы нечто совершенно другое. Но бог ты мой, парень действительно должен находиться очень высоко на шкале, чтобы быть способным на это.

Ну хорошо. В чем вы заинтересованы, так это в том, чтобы вернуть человеку все знание, которое он способен иметь как человек. В какой момент вы захотите прекратить его существование в качестве человека и начать его существование в качестве святого или кого-то в этом роде – это, по большей части, решать вам и ему.

Но я могу сказать вам, что через эту границу можно переступить. Ее можно перейти, и это будет сопровождаться значительными расстройствами и замешательством, если у вас не будет некоторого понимания того, с чем вы можете встретиться.

Так вот, вся наша работа направлена на то, чтобы больше знать о большем количестве вещей. Существует история, законченная история линии тэты, относящаяся к обитателям планеты Земля.

Эта линия во многом общая для всех, у нее есть определенная история. Ее тэта-основа является общей для всех. Ее генетическая основа является в некоторой степени общей для всех, но не в такой степени, как тэта-основа. Неизменной линией является линия тэты. Неизменной линией является линия тэты, и под линией тэты я подразумеваю ту линию, на которой индивидуум использует генетическую линию для создания одного или многих тел, которые движутся во времени. И тэта-тело живет в том, другом теле от момента прямо перед зачатием до момента немного позже смерти. И существует тенденция к тому, чтобы на этой линии тэты было несколько отдельных тел, и эта линия замечательным образом движется во времени.

Так вот, это тело является в значительной степени общим для нас... я имею в виду, его история. Между историей вашего тэта-тела и историей моего тэта-тела есть огромные, огромные различия, но основные инциденты являются общими. Это не значит, что если какой-то инцидент произошел с вами, то он произошел и со мной, но это значит, что инцидент, произошедший со мной, похож на инцидент, произошедший с вами.

Спасибо.