БОХС от 21 сентября 1958 объясняет, чем саентологическая организация отличается от «промышленного идеала».

Для того чтобы человек решил быть ответственным за что-либо, ему необходимо преодолеть идею о том, что его принуждают к ответственности.

Идея организации в промышленности – это организация типа шестерёнчатого механизма, каждый член которой полностью зафиксирован на посту, выполняя только точные обязанности, причём подразумевается, что все шестерни должны быть сцеплены и работать вместе как части механизма. Эта промышленная идея не делает различия между организацией машин и человеческой, или живой, организацией.

Свобода выбора все же занимает главенствующее положение по отношению к ответственности. То, что человек совершает вопреки своей воле, работает как оверт против самого человека. Но там, где желание человека делать что-либо деградировало до нежелания вообще что-либо делать, недостаток желания сам является аберрацией.

Законы о продуктах (продукты 1, 2, 3 и 4, как они даны в ИП серии «Организация») применимы как к живой организации, так и к организации машин, а также к любой другой организации. Поскольку эти законы справедливы как для живой организации, так и для организации машин, то промышленник путает эти два типа организаций.

По сути, в действовании (делании) нет ничего плохого. Но когда человек делает что-то, что он не желает делать, результатом будет аберрация. В таком случае человек действует, не имея желания действовать. Результатом является действование без принятия ответственности.

В ИП ОХС от 29 октября 1970 I, серия «Организация» 10, «Анализ организации по продукту» также упоминается об этом различии между живой организацией и организацией машин.

Когда какое-либо государство скатывается к рабству, как это было в Греции, или к экономическому удушению человека, как в нашем современном западном обществе, тогда все в большей и большей степени навязывается действование, и все в меньшей и меньшей степени наблюдается желание действовать. В конце концов, люди действуют, не будучи ответственными. Отсюда и низкий уровень профессионального мастерства, преступность, бедность и присущая ей потребность жить на пособие. В конечном итоге появляется так много людей, которые не желают ничего делать, что немногим оставшимся приходится целиком взваливать на свои плечи тот груз, который должно было бы нести все общество. Когда существует огромное нежелание делать что-либо, демократия невозможна, поскольку она будет лишь голосовать за самое крупное подаяние.

Поскольку промышленная идея уже упоминалась в ИП серии «Организация», и поскольку эта серия относится в основном к живым организациям, а не к организациям машин, и поскольку люди склонны подпадать под шаблон организации машин (а также, пользуясь тем, что организация живая, не становиться максимально компетентными в своей специальности), то более ранняя публикация о живой организации приводится полностью.

В тех случаях, когда имеется сильное нежелание делать что-либо, мы получаем постоянную рестимуляцию всего того, что человек в действительности не хочет делать, например, овертов. Если людей, которые не хотят работать, тем не менее принуждают работать - это рестимулирует механизм совершения овертов, что, таким образом, сопровождается все болееи более высоким уровнем преступности, все большим и большим количеством забастовок и все меньшим и меньшим пониманием сути всего этого.

Человек, который сделал что-то плохое, чего он не желал делать, - а поступал он так, конечно же, много раз - затем отождествляет все, что бы он ни делал, с нежеланием действовать. Следовательно, все действование становится плохим. Танцевать - плохо. Играть в игры - плохо. Даже есть и воспроизводить себе подобных - плохо. И все это из-за того, что нежелание сделать что-то плохое переросло в нежелание действовать вообще и отождествилось с ним.

Человек, который сделал что-то плохое, удерживает себя, воздерживаясь от действования в этой области. Когда же в конце концов, он осознает, что совершил много плохих поступков, он начинает воздерживаться от любого действования вообще. Когда вы его одитируете, вы сталкиваетесь с неоднократно повторяющимся феноменом его осознания того, что он не настолько плох, как он о себе думал. И это - самое замечательное. Люди никогда не бывают настолько плохи, как они о себе думают, - и уж конечно, другие люди никогда не бывают настолько плохи, как думают о них.

Самое удивительное здесь то, что люди - сами для себя полицейские. Исходя из представления о том, что является хорошим, они считают себя плохими, а после этого они пытаются всеми возможными способами защитить других людей от себя. Человек делает это, снижая уровень собственных способностей. Он делает это, снижая уровень собственной активности. Он делает это, снижая уровень собственного состояния знания.

Когда вы видите тэтана, который спит слишком много и делает слишком мало, когда вы видите человека, которому повсюду мерещится порочное действование, - перед вами человек, который оберегает других от своей порочности.

Организация – это определённое количество терминалов и коммуникационных линий, объединённых общей целью. Все действия организации можно отнести к категории движения и изменения частиц. Чтобы провести анализ поста, отдела или организации, составьте список всех частиц, с которыми они работают (будь то категории людей, типы сообщений или любых других объектов), и проследите каждый объект от того места, когда он приходит к посту, в отдел или организацию, до той точки, где он выходит. Если частицу не обрабатывают должным образом и она не проходит по линии должным образом, то возникает замешательство или тупик. Для того чтобы создать организацию, требуется больше чем теория. Нужно просмотреть и составить список этих частиц, установить их маршруты и желаемые изменения их характеристик при следовании по этим маршрутам. Затем нужно посмотреть, существуют ли терминалы и коммуникационные линии, для того чтобы получать, изменять и направлять частицу дальше. Все типы частиц кому-то принадлежат, каким-то образом обрабатываются, откуда-то поступают и куда-то отправляются. Когда для каждого типа частиц есть линии, терминалы и действия, то путаницы не возникает.

Есть и другая крайность. Человек, который должен действовать, - под экономическим или каким-либо другим принуждением - и, тем не менее, по причине своего представления о собственной порочности не осмеливается на это, скорее всего, станет преступником. Единственным решением проблемы действования для такого человека будет действовать без принятия какой-либо ответственности, а это, если вы рассмотрите динамики выживания, легко превращается в тот или иной шаблон драматизируемых овертов. Здесь вы видите тело, которым не управляют, большая часть знаний которого недоступна, и которому недостает ответственности за других и даже за себя самого. От преступника до сумасшедшего - один шаг, если для этого вообще нужен какой-либо шаг. Таким человеком невозможно управлять с помощью полиции - ведь это допускало бы возможность определенного повиновения с его стороны. Там, где недостает контроля, нет и способности повиноваться, поэтому в итоге он начинает просто ненавидеть полицию, вот и все.

На каждом посту в штате необходима способность судить здраво и принимать решения. Если работа с объектами – это всего лишь «мелочи», то ваш собратчеловек тоже становится «мелочью».

Уровень преступности и количество невротиков и психотиков на душу населения становятся высокими только тогда, когда тиски экономики столь же жестки, а политический гнет столь же тяжек, как это было в России. Всякий раз, когда действование не сопровождается желанием действовать, результатом может стать безответственность в отношении собственных действий.

В саентологической организации нет чернорабочих. Каждый из нас – это человек, управляющий этими частицами.

Следовательно, когда кто-то одитирует преклира, он, по сути, стремится к тому, чтобы восстановить его желание делать что-то. Чтобы достичь этого, необходимо убрать из кейса нежелание иметь в прошлом определенные поступки и восстановить способность преклира воздерживатьсяна основе собственного детерминизма, а не при помощи наказаний - от новых дурных поступков. Только после этого у преклира появится желание избавиться от чего-то, что с ним не так, - поскольку все, что с ним не так, создано им самим для того, чтобы когда-то в прошлом предотвратить совершение каких-то проступков.

Маршруты обработки частиц – это не приказы, касающиеся обработки частиц, а направления, по которым надо следовать. Маршрут не обязательно правилен для всех случаев. Он правилен только для большинства из них. Роботы не могут управлять жизнедеятельностью. Организации роботов и цивилизации роботов терпят крах. Только кажется, что они работают, – так же, как кажется, что работает империя коммунистов, пока вы не обнаружите, что там все умирают от голода. Совершенная организация является не машиной, а системой из соглашений. Маршрут – это всего лишь процедура, основанная на соглашении. Она не только иногда нарушается, но и время от времени должна нарушаться. Вовлечённые в это терминалы заключают соглашение, а иначе маршрут не работает. Маршрут, соединяющий терминалы, которые никогда не приходили к соглашению, – это не маршрут, а лабиринт. Люди соглашаются с постулатами, которые они могут понять и оценить по достоинству. Отсюда следует, что маршрут и работа с частицей начинаются с неё самой, развиваются с теорией, оживают с соглашением и продолжают работать благодаря способности выносить суждения и принимать решения.

Ответственность можно восстановить в любом кейсе.

Маршруты, коммуникационные линии, структура организации сами не выполняют работу. Работу выполняют живые люди, применяя здравый смысл и умение. Организационная структура просто облегчает их работу и уменьшает беспорядок и перегрузку. Правительства, армии, крупные исследовательские бюро сужают себя до маршрутов и названий должностей. Они не работают. Они не выполняют работу. Они не учитывают человеческого фактора в уравнении. Поэтому общества рабов (состоящие только из маршрутов и бездумных терминалов) всегда в конце концов побеждаются свободными людьми. Существует точка, в которой маршруты и точные процедуры перестают срабатывать, точно так же, как существует точка, когда из-за возросшего объёма работы перестают срабатывать действия в одиночку, без команды. Оптимальная организация никогда не принадлежит целиком ни к одному из этих типов. Полный индивидуализм так же невозможен, как и полная механизация. Так что если вы, ваш отдел или ваша организация начинают слишком сильно склоняться к любой из этих крайностей, то вы должны не говорить, а вопить об этом. Плохая организация вас уволит, и вы сможете заняться чем-то более полезным. Хорошая организация прислушается. НО – пусть у вас всегда будет идея лучше той, которая используется. Выражение недовольства и отказ от работы не срабатывают. Идея, которая лучше, будет приведена в действие в хорошей организации, если вы её обсудите с терминалами по обе стороны от вас, лаконично изложите в письменном виде и пошлёте на одобрение. Конечно, всегда существует вероятность, что этот новый предложенный вами метод работы нарушит что-то уже налаженное в другом месте. Если это так, то вы имеете право знать об этом.

«Организация» сама по себе не выполняет работу. Являясь упорядоченной системой, она помогает выполнить работу своим терминалам. Работа выполняется сотрудниками как отдельными личностями. Организация может помочь выполнить работу или помешать этому. Если она помогает, она хорошая. Если мешает, её нужно тщательно исследовать.

Организация может «вариться в собственном соку». Вся работа, которая делается при этом, – это работа, создаваемая внутри неё самой посредством нереальных маршрутов и нелепых изменений частиц. Таково правительство середины двадцатого века. Его высочайшее умение заключается в убийстве, которое оно в своём «глубокомыслии» делает законным.

Несмотря на все эти разговоры о соглашении, в Дианетике и Саентологии полностью демократическая организация имеет плохую репутацию. В реальном эксперименте (Лос-Анджелес, 1950 год) было обнаружено, что группы людей, призванные выбрать из своих рядов лидера путём выдвижения кандидатов и голосования, неизменно выбирают только тех, кто погубит их. Они выбирают тех, кто говорит о грандиозных делах, и игнорируют тех, у кого дело спорится. Похоже, что они безошибочно выбирают людей со средними способностями. Для лидера этого совершенно недостаточно, и люди страдают от того, что у такого лидера отсутствует понимание. Если вам когда-либо представится возможность избрать лидера для вашей группы, не будьте «демократичны» в отношении этого. Сравните все их данные следующим образом: возьмите того человека, который является хорошим одитором, а не просто говорит, что он такой. Возьмите того человека, у которого хорошие, но необязательно самые высокие показатели Оксфордского теста и коэффициент интеллекта. Возьмите того, кто может предоставлять бытийность другим. И выясните, насколько спокойно и плодотворно он работал на руководящих постах, если он занимал их раньше. И даже тогда вы рискуете. Поэтому всегда избирайте временно и оставляйте за собой право отозвать его с этого поста. Если его первым действием будет увольнение людей, тут же отзовите его и найдите другого лидера. Если организация быстро начнёт процветать, оставьте его и подтвердите его избрание повторными выборами. Если изобилие этой организации через месяц или около того пойдёт на убыль, снимите его и найдите другого. Популярность является своего рода критерием, однако она может быть создана только для выборов, как делают в США. Выбирайте путём голосования или путём отбора в руководители такого человека, который может довести работу до конца. И как только его избрание будет подтверждено, подчиняйтесь ему или оставляйте его на этом посту. Он – редкость. Но остерегайтесь изощрённых в парламентских процедурах мальчиков и девочек, которые знают все юридические процессы, отнимающие время, но которые почему-то никогда не создают ничего, кроме хаоса. Умелый, добивающийся успеха лидер стоит миллиона впечатляющих простофиль. Демократия ненавидит мозги и способности. Не идите по этой проторённой дорожке. Во время войны Севера и Юга в США отряды ополченцев сами выбирали своих командиров, которые не могли добиться ни малейшего успеха в битве. В конце концов, потеряв десятки тысяч людей, они научились тому, что в счёт идёт умение, а не популярность. Зачем гибнуть – сначала научитесь. Демократия может существовать только в нации, состоящей из клиров, – и даже клиры могут ошибаться. Когда правит большинство, меньшинство страдает. А лучшие всегда являются меньшинством.

Что угодно является вашей работой в организации, если выполнение этого уменьшает путаницу.

То, что вы находитесь точно на своём посту и должным образом используете свои коммуникационные линии, уменьшает путаницу. Но если вы не будете время от времени носить другую, не вашу, шляпу, то это может вызвать больше путаницы, чем нахождение точно на своём посту.

Когда вы видите, что вам приходится справляться с чем-то, что не является вашим делом, то вопрос таков: что вызовет меньше путаницы – разобраться с этим или швырнуть назад на соответствующие линии?

Пример. Преклир слоняется вокруг, ища кого-нибудь, кто продал бы ему книгу. Вы видите его. Продавца книг нет на месте. Книги есть. Каким будет ответ? Вы создадите малую путаницу, если дадите ему книгу, возьмёте его деньги и потом передадите их продавцу книг. Вы создадите путаницу для вашего собственного поста и всей организации, если пойдёте разыскивать повсюду «терминала, продающего книги». Если вы не поможете преклиру получить эту книгу, вы создадите ощущение, что к нему недружелюбно относятся. Найдите ответ, решив, что же создаст меньше путаницы. Вы выясните на опыте, что можете создать путаницу тем, что разберётесь с чужими частицами, но также вы обнаружите, что вы можете создать путаницу и тем, что не станете время от времени обрабатывать частицы другого сотрудника.

Единственная настоящая ошибка, которую вы можете допустить, – это, обрабатывая частицы другого сотрудника, не сообщить ему, устно или письменно,

что именно вы сделали. На секунду вы украли его шляпу. Что же, всегда возвращайте её.

Помните, что в саентологической организации каждый саентолог, работающий в штате, потенциально носит не только свою собственную, но и каждую шляпу в этой организации. Он должен знать не только свою специальность – он должен знать больше. Особенно это относится к тем обязанностям, которые примыкают к его посту. Ему часто приходится выполнять работу, выходящую за рамки его собственной шляпы, потому что эта работа должна быть выполнена, и он это видит. Только отсутствие ноу-хау ограничивает не являющегося саентологом члена организации в том, что он может в ней делать. Но это ограничение относится только к обучению и одитингу. Однако, что касается саентолога, он может обнаружить, что носит любую имеющуюся шляпу, включая мою. А другие могут время от времени носить его шляпу.

Сотрудник доводит до конца работу 1) своего собственного поста, 2) своего отдела и 3) всей организации.

Люди, которые всегда находятся вне стандартных линий и не на своём посту, не делают свою собственную работу. Когда мы обнаруживаем, что кто-то никогда не находится на своём посту и постоянно вертится у всех под ногами, мы знаем, что, если взглянуть на его пост, там будет «крысиное гнездо». Так что тут тоже есть крайности.

Ваша шляпа – это ваша шляпа. Её надо носить. Знайте её, понимайте её, выполняйте её. Сделайте её реальной. Если она нереальна, то это ваша вина, поскольку именно вы должны взяться за неё и всё прояснить с руководителем. Если он не выправит её так, чтобы вы могли её выполнять, то, если это не делается, это по-прежнему остаётся вашей виной.

В саентологической организации вы удерживаете работу тем, что вы её делаете. Здесь нет никаких дополнительных ухищрений – по крайней мере, если я о чём-либо подобном узна´ю, считайте, что этого уже нет. Так что делайте свою работу, и у вас будет работа. Это именно так.

Однако, независимо от того, на посту мы или нет, мы терпим неудачу только в том случае, когда не помогаем. «Общественность» выступает против нас только тогда, когда мы не можем помочь или когда мы не можем ответить на её вопросы. Так что у нас есть два стабильных данных, согласно которым мы действуем, независимо от того, на посту мы или нет.

ПОМОГАЙТЕ ЛЮДЯМ!

ТОЧНО ОТВЕЧАЙТЕ НА ВОПРОСЫ, КОТОРЫЕ ЗАДАЮТ ЛЮДИ!

Когда вы этого не делаете, вы подводите всех.

Частью шляпы каждого является поддержание хорошего внешнего вида людей, офисов, классных комнат, помещений.

Поддерживайте свой письменный стол и МЭСТ в чистоте и порядке. Это помогает.

А когда вы видите, что вещи ломаются, изнашиваются или загрязняются, почините или вычистите их, а если не можете, то поднимите жуткий шум по нужной коммуникационной линии.

Система посланий существует не для того, чтобы досаждать вам, а чтобы вам помогать.

Кроме тех случаев, когда вам нужна скорость, никогда не пользуйтесь внутренним телефоном для связи с другим терминалом. И никогда не пишите послание, доставляя его и себя в какую-то точку пространства одновременно. Это «вне стандартной линии», также как и телефон «вне стандартной линии». Правильное использование линий организации уменьшает беспорядок. Другой человек тоже занят. Зачем без необходимости прерывать его с обычным делом, которое должно идти по линиям? Вы, как правило, получите ответ в тот же день или по крайней мере в течение 24 часов. Коммуникационные линии организации довольно хороши. Они позволяют такой маленькой горстке, как мы, делать в обществе больше – в плане действительного достижения результатов, – чем любая другая организация на Земле.

Коммуникационная линия может быть закупорена несколькими способами. Главный из них – энтэта. Прежде чем что-то пойдёт по линиям, спросите себя: это плохая новость – но действительно ли она важна? Другой способ – перегрузка. Слишком большое движение по линии закупоривает её. Слишком длинное послание не будет прочитано. Ещё один способ – слишком мало информации. Это может закупорить линию, причём основательно. Для того чтобы выяснить, что же происходит, требуется ещё больше посланий. Ещё один способ состоит в игнорировании самой линии – это закупоривает терминал. И, в общих чертах, последний способ закупорить коммуникационную линию – это ввести в неё ошибочную информацию.

Последний способ пользуется особенной нелюбовью среди саентологов. Обычно это проявляется в форме «всем известно». Пример: «Все говорят, что Джордж плохо работает» или «Никому не понравился последний выпуск нашей газеты». Правильный ответ на это: «Кто эти все?» Вы обнаружите, что это был один человек и у него есть имя. Когда у вас есть данные критического характера, не используйте обобщение «все». Говорите – кто. Говорите – где. Иначе вы создадите для кого-то плохое данное. Когда наши действия называют непопулярными, то у тех, кто так говорит, есть имена.

Пост в саентологической организации – это не работа. Это доверие и крестовый поход. Мы – свободные люди, может быть последние свободные люди на Земле. Помните, что нам придётся когда-нибудь вернуться на Землю, что бы с нами ни случилось. Если мы не сделаем хорошей работы сейчас, другой шанс нам может никогда не представиться.

Да, я уверен, что это именно так.

Итак, у нас есть организация, у нас есть район деятельности, который мы должны поддерживать, у нас есть шанс.

Это больше, чем было у нас в последний раз, когда завеса ночи стала опускаться на свободу.

Поэтому мы используем этот шанс.

Такая организация, как наша, – это лучший шанс для нас выполнить максимум. Поэтому мы делаем это!