Хочу поговорить с вами об АРО и закончить со всеми вещами и материалом, относящимися к этим циклам, и упорядочить теорию, чтобы мы сразу же могли перейти к анализу стандартной рабочей процедуры.

Хочу поговорить с вами об АРО и закончить со всеми вещами и материалом, относящимися к этим циклам, и упорядочить теорию, чтобы мы сразу же могли перейти к анализу стандартной рабочей процедуры.

Информация об этих материалах распространяется очень быстро. Сейчас я получаю извещения от всяких обираловок и маленьких захудалых компаний типа АМА*АМА (Американская медицинская ассоциация) — профессиональная психиатрическая организация, основанная в 1847 году., и в этих извещениях говорится о том, что теперь они понимают, что они... что их подход... их подход и мой подход, в конце концов, не так сильно противоречат друг другу, и чтобы доказать это, они преподносят мне стандартную рабочую процедуру тэта-клирования, выпуск 3. Но у них еще нет этой процедуры, поэтому я не знаю, что такое они мне преподносят. В том, что даю вам я... в том, что я даю вам в этих лекциях, я уверен, а в том, что состряпали эти сквиррелы, не уверен никто.

Информация об этих материалах распространяется очень быстро. Сейчас я получаю извещения от всяких обираловок и маленьких захудалых компаний типа АМА*АМА (Американская медицинская ассоциация) — профессиональная психиатрическая организация, основанная в 1847 году., и в этих извещениях говорится о том, что теперь они понимают, что они... что их подход... их подход и мой подход, в конце концов, не так сильно противоречат друг другу, и чтобы доказать это, они преподносят мне стандартную рабочую процедуру тэта-клирования, выпуск 3. Но у них еще нет этой процедуры, поэтому я не знаю, что такое они мне преподносят. В том, что даю вам я... в том, что я даю вам в этих лекциях, я уверен, а в том, что состряпали эти сквиррелы, не уверен никто.

Вы знаете, кто такой сквиррел? Сквиррел — это некто... знаете, с незапамятных времен в профессии врача и во всех подобных профессиях существовали примазавшиеся к ним… сквиррелы. В каждой из этих профессий. Не существовало ни одного человеческого начинания, вокруг которого не бродили бы свои «фанатичные приверженцы». У нас количество таких людей превышает нашу квоту, намного превышает нашу квоту. К счастью, вред, который они могут причинить, минимален, но время от времени они добираются до кого-нибудь и приводят его в самое что ни на есть отвратительное состояние.

Вы знаете, кто такой сквиррел? Сквиррел — это некто... знаете, с незапамятных времен в профессии врача и во всех подобных профессиях существовали примазавшиеся к ним… сквиррелы. В каждой из этих профессий. Не существовало ни одного человеческого начинания, вокруг которого не бродили бы свои «фанатичные приверженцы». У нас количество таких людей превышает нашу квоту, намного превышает нашу квоту. К счастью, вред, который они могут причинить, минимален, но время от времени они добираются до кого-нибудь и приводят его в самое что ни на есть отвратительное состояние.

На самом деле сегодня человек, который делает какую-то попытку и при этом не использует своих сил вообще, может прийти в сильно потрепанное состояние, как это произошло с Дианетикой и Саентологией. Конечно, я сам приложил к этому руку. Я писал под псевдонимом Аира Уоллес и... мой Хопалонг Фрейд*Хопалонг Фрейд: шутливое вымышленное имя психиатра, составленное из имени Зигмунда Фрейда (1856-1939), австрийского врача и невропатолога, основателя психоанализа, и Хопалонга Кассиди, героя американского вестерна. проделал хорошую работу.

На самом деле сегодня человек, который делает какую-то попытку и при этом не использует своих сил вообще, может прийти в сильно потрепанное состояние, как это произошло с Дианетикой и Саентологией. Конечно, я сам приложил к этому руку. Я писал под псевдонимом Аира Уоллес и... мой Хопалонг Фрейд*Хопалонг Фрейд: шутливое вымышленное имя психиатра, составленное из имени Зигмунда Фрейда (1856-1939), австрийского врача и невропатолога, основателя психоанализа, и Хопалонга Кассиди, героя американского вестерна. проделал хорошую работу.

Но шутки в сторону. Вас, одиторов, будут осаждать сквиррелы. Вы будете с величайшим ужасом смотреть на такие вещи: вот пришла мадам Понгебанг — ей стало намного лучше. Она находится в довольно хорошем состоянии. Она перестала постоянно ловить тараканов по стенам. И она в довольно хорошей форме... уже прошло несколько недель с тех пор, как она в последний раз придушила какого-нибудь ребенка. И вы собираетесь отыскать ее мужа, который засвидетельствовал это улучшение, и мадам Понгебанг приходит и говорит: «Знаете, с нами только что поговорил одитор, который практикует предмет, известный как Сквиррелетика. И он решил, что... мы решили... что, возможно, этот метод лечения намного лучше». Что ж, конечно, этот метод лечения, возможно, заключается в том, что преклира укладывают на кушетку, наступают ему на горло коленкой и стучат по голове маленькой колотушкой или чем-то вроде этого, чтобы получить в результате хорошего твердого тэта-клира.

Но шутки в сторону. Вас, одиторов, будут осаждать сквиррелы. Вы будете с величайшим ужасом смотреть на такие вещи: вот пришла мадам Понгебанг — ей стало намного лучше. Она находится в довольно хорошем состоянии. Она перестала постоянно ловить тараканов по стенам. И она в довольно хорошей форме... уже прошло несколько недель с тех пор, как она в последний раз придушила какого-нибудь ребенка. И вы собираетесь отыскать ее мужа, который засвидетельствовал это улучшение, и мадам Понгебанг приходит и говорит: «Знаете, с нами только что поговорил одитор, который практикует предмет, известный как Сквиррелетика. И он решил, что... мы решили... что, возможно, этот метод лечения намного лучше». Что ж, конечно, этот метод лечения, возможно, заключается в том, что преклира укладывают на кушетку, наступают ему на горло коленкой и стучат по голове маленькой колотушкой или чем-то вроде этого, чтобы получить в результате хорошего твердого тэта-клира.

Вы посмотрите на это с ужасом и скажете: «Послушайте, ни в одной разумной цивилизации не может происходить ничего подобного». Не обманывайте себя. Это не разумная цивилизация. Вы пытаетесь создать из нее разумную цивилизацию, и впереди у вас долгий путь.

Вы посмотрите на это с ужасом и скажете: «Послушайте, ни в одной разумной цивилизации не может происходить ничего подобного». Не обманывайте себя. Это не разумная цивилизация. Вы пытаетесь создать из нее разумную цивилизацию, и впереди у вас долгий путь.

Человек все пел эту замечательную песню: «Все к лучшему в этом лучшем из миров», при всех этих убийствах, поджогах, насилии, ужасающей жажде обладания, которые можно было наблюдать на всех маленьких улицах и объездных дорогах, и он еще пытался называть эти улицы «бульварами». Он буквально только-только слез с дерева.

Человек все пел эту замечательную песню: «Все к лучшему в этом лучшем из миров», при всех этих убийствах, поджогах, насилии, ужасающей жажде обладания, которые можно было наблюдать на всех маленьких улицах и объездных дорогах, и он еще пытался называть эти улицы «бульварами». Он буквально только-только слез с дерева.

И если говорить о гуманитарных науках, то никаких гуманитарных наук не существовало. Не создавайте путаницы по этому поводу. Ничего подобного не существовало. В этом направлении мы выполняем работу первооткрывателей, которая очень и очень далека от завершения. Но мы добились успеха: мы получили работающие техники, с помощью которых, если их придерживаться и правильно применять, можно выполнить нашу работу. Поскольку вы можете создать нечто гораздо большее, чем хомо сапиенс, и, я считаю, что время для этого — пришло.

И если говорить о гуманитарных науках, то никаких гуманитарных наук не существовало. Не создавайте путаницы по этому поводу. Ничего подобного не существовало. В этом направлении мы выполняем работу первооткрывателей, которая очень и очень далека от завершения. Но мы добились успеха: мы получили работающие техники, с помощью которых, если их придерживаться и правильно применять, можно выполнить нашу работу. Поскольку вы можете создать нечто гораздо большее, чем хомо сапиенс, и, я считаю, что время для этого — пришло.

Хорошо. Эти язвительные и резкие высказывания, возможно, совершенно необоснованны. Но время от времени, признаюсь вам честно, мне становится скучно. Я думаю, почему... «Ронни, — говорю я себе, — на кой черт ты все это затеял?»

Хорошо. Эти язвительные и резкие высказывания, возможно, совершенно необоснованны. Но время от времени, признаюсь вам честно, мне становится скучно. Я думаю, почему... «Ронни, — говорю я себе, — на кой черт ты все это затеял?»

Ну, что ж, давайте сразу перейдем к другой паре циклов. Существует еще два цикла, сравнимых с теми, которые мы рассмотрели. Наиболее важным из них является автоматизм. В некоторой степени автоматизм связан с тем, что я только что говорил, потому что автоматизм является постепенной шкалой для «Все это делается кем-то» или «Это должно быть сделано за меня». Это состояние ума... это часть опыта, и такое состояние ума — это то, что ужаснет вас в преклире.

Ну, что ж, давайте сразу перейдем к другой паре циклов. Существует еще два цикла, сравнимых с теми, которые мы рассмотрели. Наиболее важным из них является автоматизм. В некоторой степени автоматизм связан с тем, что я только что говорил, потому что автоматизм является постепенной шкалой для «Все это делается кем-то» или «Это должно быть сделано за меня». Это состояние ума... это часть опыта, и такое состояние ума — это то, что ужаснет вас в преклире.

Автоматизм — это то, что очень расплывчато относили к опыту человека, тем не менее, автоматизм существует и должен быть добавлен к опыту человека. Парень, который говорит: «Я должен делать все это сам», находится на том уровне этой шкалы, где присутствует аберрация, но он не настолько плох, как люди, находящиеся ниже уровня «Все это должно быть сделано за меня».

Автоматизм — это то, что очень расплывчато относили к опыту человека, тем не менее, автоматизм существует и должен быть добавлен к опыту человека. Парень, который говорит: «Я должен делать все это сам», находится на том уровне этой шкалы, где присутствует аберрация, но он не настолько плох, как люди, находящиеся ниже уровня «Все это должно быть сделано за меня».

Стремление к тому, чтобы что-то «было сделано за меня», очевидно, прививается человеку в самом раннем детстве. Он настолько нуждается в том, чтобы его обслуживали, что это на самом деле демонстрирует очень низкий уровень культуры. Вы будете удивлены тем, как современный бизнесмен, производитель и так далее играют на этом автоматизме.

Стремление к тому, чтобы что-то «было сделано за меня», очевидно, прививается человеку в самом раннем детстве. Он настолько нуждается в том, чтобы его обслуживали, что это на самом деле демонстрирует очень низкий уровень культуры. Вы будете удивлены тем, как современный бизнесмен, производитель и так далее играют на этом автоматизме.

Можно сказать, что автоматизм представляет собой постепенную шкалу действия, которая начинается с действия самого человека, и опускается до уровня, когда все делается за человека. Кататонический шизофреник находится почти в самом низу шкалы. Мертвый человек находится в самом низу шкалы. Мертвый человек даже не может себя забальзамировать. Ему приходится ждать, чтобы другие люди сделали это и похоронили его.

Можно сказать, что автоматизм представляет собой постепенную шкалу действия, которая начинается с действия самого человека, и опускается до уровня, когда все делается за человека. Кататонический шизофреник находится почти в самом низу шкалы. Мертвый человек находится в самом низу шкалы. Мертвый человек даже не может себя забальзамировать. Ему приходится ждать, чтобы другие люди сделали это и похоронили его.

Если вы немного подниметесь по шкале и рассмотрите автоматизм, вы обнаружите, что автоматизм присутствует в создании иллюзий. Люди начинают создавать иллюзии, и вместо того, чтобы создавать иллюзию, они ставят для этого автоматический контур. И хомо сапиенс очень хорошо умеет сооружать подобные автоматические контуры, чтобы ему не приходилось уделять этому внимание или думать об этом. И именно с этого, между прочим, начинается автоматизм.

Если вы немного подниметесь по шкале и рассмотрите автоматизм, вы обнаружите, что автоматизм присутствует в создании иллюзий. Люди начинают создавать иллюзии, и вместо того, чтобы создавать иллюзию, они ставят для этого автоматический контур. И хомо сапиенс очень хорошо умеет сооружать подобные автоматические контуры, чтобы ему не приходилось уделять этому внимание или думать об этом. И именно с этого, между прочим, начинается автоматизм.

Человек является абсолютно могущественным, душевно здоровым, способным, вездесущим, и он может добиваться грандиозных целей вплоть до того момента, когда он впервые скажет: «Я устрою это так, что это будет делаться автоматически». В первое мгновение, когда он говорит это, он также говорит: «Я недостаточно могущественен, чтобы сосредотачивать внимание одновременно на нескольких вещах». Понимаете, нет ни малейшего сомнения в том, что человек может это. Он может одновременно размышлять в двенадцати различных сферах деятельности и управлять двенадцатью отдельными, совершенно не взаимосвязанными действиями.

Человек является абсолютно могущественным, душевно здоровым, способным, вездесущим, и он может добиваться грандиозных целей вплоть до того момента, когда он впервые скажет: «Я устрою это так, что это будет делаться автоматически». В первое мгновение, когда он говорит это, он также говорит: «Я недостаточно могущественен, чтобы сосредотачивать внимание одновременно на нескольких вещах». Понимаете, нет ни малейшего сомнения в том, что человек может это. Он может одновременно размышлять в двенадцати различных сферах деятельности и управлять двенадцатью отдельными, совершенно не взаимосвязанными действиями.

Во-первых, не существует такой вещи, как время. Самым легким способом было бы устроить трак времени... скажем, мы правим двенадцатью собаками. Хорошо. Давайте настроим трак времени для каждой из этих двенадцати собак, и после этого пусть они движутся одновременно… Установим их последовательно... давайте организуем трак времени. Скажем, первая собака будет делать это, вторая собака будет делать то, третья собака будет делать что-то еще. И мы делаем это на таком уровне — одно за другим. После этого мы можем просто взять эти траки времени и установить их параллельно друг другу, одновременно запустить их, и заставить собак одновременно действовать на основе этих постулатов. И они будут делать это. Но это управляемые действия, и это находится ступенькой ниже, чем желаемое состояние, когда вы можете просто управлять действиями двенадцати собак одновременно.

Во-первых, не существует такой вещи, как время. Самым легким способом было бы устроить трак времени... скажем, мы правим двенадцатью собаками. Хорошо. Давайте настроим трак времени для каждой из этих двенадцати собак, и после этого пусть они движутся одновременно… Установим их последовательно... давайте организуем трак времени. Скажем, первая собака будет делать это, вторая собака будет делать то, третья собака будет делать что-то еще. И мы делаем это на таком уровне — одно за другим. После этого мы можем просто взять эти траки времени и установить их параллельно друг другу, одновременно запустить их, и заставить собак одновременно действовать на основе этих постулатов. И они будут делать это. Но это управляемые действия, и это находится ступенькой ниже, чем желаемое состояние, когда вы можете просто управлять действиями двенадцати собак одновременно.

Человек дошел до такого уровня способности сосредотачиваться... или тэтан, который опустился до этого уровня, и тэтаны во вселенной... на самом деле находятся на таком уровне способности сосредотачиваться, который просто ужасает. Они думают, что в одну единицу времени они могут делать только что-то одно. У некоторых людей это доходит до того, что они думают, будто могут лишь слушать, смотреть и так далее.

Человек дошел до такого уровня способности сосредотачиваться... или тэтан, который опустился до этого уровня, и тэтаны во вселенной... на самом деле находятся на таком уровне способности сосредотачиваться, который просто ужасает. Они думают, что в одну единицу времени они могут делать только что-то одно. У некоторых людей это доходит до того, что они думают, будто могут лишь слушать, смотреть и так далее.

Если вы хотите проделать с преклиром эксперимент, пусть он посмотрит в окно и начнет осознавать, что именно он делает. Он станет заметно не по себе. Вы говорите:

Если вы хотите проделать с преклиром эксперимент, пусть он посмотрит в окно и начнет осознавать, что именно он делает. Он станет заметно не по себе. Вы говорите:

«Хорошо, теперь давай посмотрим. Хорошо, сейчас ты смотришь? Ладно, теперь, пока ты смотришь, слушай. Теперь, когда ты слушаешь, почувствуй давление веса на ноги. Теперь, когда ты чувствуешь давление тяжести своего тела на ноги, почувствуй биение своего сердца» — и примерно в этот момент вы увидите, что он начнет пошатываться. Вы попросили его покинуть этот ужасающий уровень способности сосредотачиваться, на котором он был зафиксирован аберрациями. И его реакция на это — потеря равновесия и устойчивости в самом буквально смысле. Я имею в виду, что он... становится физически...

«Хорошо, теперь давай посмотрим. Хорошо, сейчас ты смотришь? Ладно, теперь, пока ты смотришь, слушай. Теперь, когда ты слушаешь, почувствуй давление веса на ноги. Теперь, когда ты чувствуешь давление тяжести своего тела на ноги, почувствуй биение своего сердца» — и примерно в этот момент вы увидите, что он начнет пошатываться. Вы попросили его покинуть этот ужасающий уровень способности сосредотачиваться, на котором он был зафиксирован аберрациями. И его реакция на это — потеря равновесия и устойчивости в самом буквально смысле. Я имею в виду, что он... становится физически...

неспособным удерживать равновесие и устойчивость. Это происходит потому, что вы просите его сделать более одной вещи за раз, а он очень, очень хорошо знает, что совершенно невозможно делать несколько вещей в одну единицу времени.

неспособным удерживать равновесие и устойчивость. Это происходит потому, что вы просите его сделать более одной вещи за раз, а он очень, очень хорошо знает, что совершенно невозможно делать несколько вещей в одну единицу времени.

Конечно, человек не может управлять своей собственной вселенной, не введя определенного автоматизма. Он начинает вертеть планету вокруг оси и говорит: «Отныне эта планета будет вертеться. Вот так». Или он создает лес и говорит: «Теперь этот лес населяют суслики, кролики и люди из Ферхоупа, Алабама, чтобы белкам было что есть». И потом он просто уходит — в большей или меньшей степени — и оставляет это в полной уверенности, что все это так и будет продолжаться.

Конечно, человек не может управлять своей собственной вселенной, не введя определенного автоматизма. Он начинает вертеть планету вокруг оси и говорит: «Отныне эта планета будет вертеться. Вот так». Или он создает лес и говорит: «Теперь этот лес населяют суслики, кролики и люди из Ферхоупа, Алабама, чтобы белкам было что есть». И потом он просто уходит — в большей или меньшей степени — и оставляет это в полной уверенности, что все это так и будет продолжаться.

Итак, это вступает в начальную стадию автоматизма, и приходит в плохое состояние только тогда, когда он начинает играть в эту игру, а эта игра очень быстро становится безумной: он говорит... на следующий день он возвращается и просто ради интереса начинает притворяться: «Ну разве этот лес не хорош? Интересно, кто его создал?» Он считает, что должен делать это. Как только он начинает разделяться и говорить себе: «Я не делал этого», часть деревьев начинает представлять для него неупорядоченность. И все, что вам нужно сделать, чтобы создать неупорядоченность, — это не взять ответственность за что-либо. Если вы просто откажетесь брать ответственность за то, что сделали, или просто будете отрицать, что что-то сделали, то вы получите неупорядоченность. И в конце концов у вас будет много неупорядоченности; спустя много времени, в конце этого пути... так можно докатиться до весьма низкого уровня. Так можно докатиться до такого уровня, на котором находятся политики и сквиррелы. А это весьма, весьма плохое состояние.

Итак, это вступает в начальную стадию автоматизма, и приходит в плохое состояние только тогда, когда он начинает играть в эту игру, а эта игра очень быстро становится безумной: он говорит... на следующий день он возвращается и просто ради интереса начинает притворяться: «Ну разве этот лес не хорош? Интересно, кто его создал?» Он считает, что должен делать это. Как только он начинает разделяться и говорить себе: «Я не делал этого», часть деревьев начинает представлять для него неупорядоченность. И все, что вам нужно сделать, чтобы создать неупорядоченность, — это не взять ответственность за что-либо. Если вы просто откажетесь брать ответственность за то, что сделали, или просто будете отрицать, что что-то сделали, то вы получите неупорядоченность. И в конце концов у вас будет много неупорядоченности; спустя много времени, в конце этого пути... так можно докатиться до весьма низкого уровня. Так можно докатиться до такого уровня, на котором находятся политики и сквиррелы. А это весьма, весьма плохое состояние.

Очень часто человека убеждают в том, что он сам делает себя автоматическим механизмом, в то время как он просто является самим собой. Он просто делает все наоборот. Он не осознает самого себя. Неожиданно он начинает делать то, что он делает, и он просто продолжает делать это, а потом говорит: «Смотрите, это так здорово... этот так здорово, я сказал: “Теперь ты делаешь это, ты делаешь это, а ты делаешь то или другое”, и это сразу же произошло». Это так здорово, это так быстро, это настолько убедительно для него, что он не осознает, что это является действием. Это является действием; другое — это автоматизм, осуществляемый через два или три контура.

Очень часто человека убеждают в том, что он сам делает себя автоматическим механизмом, в то время как он просто является самим собой. Он просто делает все наоборот. Он не осознает самого себя. Неожиданно он начинает делать то, что он делает, и он просто продолжает делать это, а потом говорит: «Смотрите, это так здорово... этот так здорово, я сказал: “Теперь ты делаешь это, ты делаешь это, а ты делаешь то или другое”, и это сразу же произошло». Это так здорово, это так быстро, это настолько убедительно для него, что он не осознает, что это является действием. Это является действием; другое — это автоматизм, осуществляемый через два или три контура.

Вот перед нами человек, у которого все на мази. У него много контуров, и одним из этих контуров является способность водить автобус. И он ездит туда-сюда, туда-сюда, туда-сюда, туда-сюда по автобусному маршруту. Он знает, что он водит автобус. Реакции его контуров на самом деле минимальны. Вы могли бы подумать, что они будут огромными, но на самом деле они минимальны. Он знает, что он сидит и ведет автобус.

Вот перед нами человек, у которого все на мази. У него много контуров, и одним из этих контуров является способность водить автобус. И он ездит туда-сюда, туда-сюда, туда-сюда, туда-сюда по автобусному маршруту. Он знает, что он водит автобус. Реакции его контуров на самом деле минимальны. Вы могли бы подумать, что они будут огромными, но на самом деле они минимальны. Он знает, что он сидит и ведет автобус.

Другое дело, если человек сказал: «Хорошо. Теперь это тело будет сидеть здесь и вести автобус автоматически, и мне больше не придется уделять этому внимание». Или он сидит там, ведет автобус и воображает, что находится где-то еще, и думает о чем-то еще. Он убрал себя из этого окружения и поставил все это на автомат, чтобы сохранить свою свободу. Но это неправильный способ сохранять свободу. На кой черт ему вообще сдался этот автобус?

Другое дело, если человек сказал: «Хорошо. Теперь это тело будет сидеть здесь и вести автобус автоматически, и мне больше не придется уделять этому внимание». Или он сидит там, ведет автобус и воображает, что находится где-то еще, и думает о чем-то еще. Он убрал себя из этого окружения и поставил все это на автомат, чтобы сохранить свою свободу. Но это неправильный способ сохранять свободу. На кой черт ему вообще сдался этот автобус?

Когда у вас есть проблемы с преклиром, который создает макеты и… преклир говорит вам: «О, смотрите... да, да, я без проблем создаю это черное пятно, но там летает зеленое привидение и воет каждый раз, когда я создаю это пятно. Разве это не очаровательно? Посмотрите-ка... сорок пять шин только что вкатились в комнату и отдали честь. Разве они... разве они не очаровательны? Да, это очень забавно. А это здание, макет которого вы велели создать, оно сейчас танцует вальс» — вы смотрите на автоматизм.

Когда у вас есть проблемы с преклиром, который создает макеты и… преклир говорит вам: «О, смотрите... да, да, я без проблем создаю это черное пятно, но там летает зеленое привидение и воет каждый раз, когда я создаю это пятно. Разве это не очаровательно? Посмотрите-ка... сорок пять шин только что вкатились в комнату и отдали честь. Разве они... разве они не очаровательны? Да, это очень забавно. А это здание, макет которого вы велели создать, оно сейчас танцует вальс» — вы смотрите на автоматизм.

Человек имеет огромное желание не нести ответственность за то, что он сам создает. И при процессинге творчества это огромное желание отражается в неупорядоченности среди созданных предметов. Вы говорите: «Создай макет своего тела»... Между прочим, вам нужно следить за этим очень внимательно и понимать, что это такое, поскольку вы не должны снисходительно относиться к этому, а должны работать с этим до тех пор, пока человек на самом деле не начнет контролировать созданный предмет. И если вы получаете огромное количество автоматизма в создаваемой картинке, работайте с этим до тех пор, пока не уберете этот автоматизм. Увеличивайте и уменьшайте действие в этой картинке, изменяйте местоположение и структуру этой картинки до тех пор, пока вы не перестанете сталкиваться с этим хаотичным действием, с этим автоматизмом: с тем, что происходит без согласия... как кажется, без согласия человека. На самом деле это происходит как раз с его согласия, потому что он согласился с этим под каким-то другим именем, являясь кем-то другим, и это возникает прямо в центре макета из-за того, что что-то разрегулировалось.

Человек имеет огромное желание не нести ответственность за то, что он сам создает. И при процессинге творчества это огромное желание отражается в неупорядоченности среди созданных предметов. Вы говорите: «Создай макет своего тела»... Между прочим, вам нужно следить за этим очень внимательно и понимать, что это такое, поскольку вы не должны снисходительно относиться к этому, а должны работать с этим до тех пор, пока человек на самом деле не начнет контролировать созданный предмет. И если вы получаете огромное количество автоматизма в создаваемой картинке, работайте с этим до тех пор, пока не уберете этот автоматизм. Увеличивайте и уменьшайте действие в этой картинке, изменяйте местоположение и структуру этой картинки до тех пор, пока вы не перестанете сталкиваться с этим хаотичным действием, с этим автоматизмом: с тем, что происходит без согласия... как кажется, без согласия человека. На самом деле это происходит как раз с его согласия, потому что он согласился с этим под каким-то другим именем, являясь кем-то другим, и это возникает прямо в центре макета из-за того, что что-то разрегулировалось.

Итак, вы говорите какому-нибудь парню: «Создай макет своего тела». Он отвечает: «Хорошо».

Итак, вы говорите какому-нибудь парню: «Создай макет своего тела». Он отвечает: «Хорошо».

Вы говорите: «Помести его на улицу. Верни его сюда».

Вы говорите: «Помести его на улицу. Верни его сюда».

Он отвечает: «Хорошо. Хорошо. Хорошо. Замечательно. Да. Ага. В другое место. О, да. Замечательно. Так...»

Он отвечает: «Хорошо. Хорошо. Хорошо. Замечательно. Да. Ага. В другое место. О, да. Замечательно. Так...»

И вы думаете, что у него все в порядке с этим. Спросите его, что делает тело, когда оно оказывается на улице.

И вы думаете, что у него все в порядке с этим. Спросите его, что делает тело, когда оно оказывается на улице.

«О, — говорит он, — оно стоит там и вертит зонтиком. Теперь оно играет в “классики”. Да, теперь я вернул его назад». Но, когда оно вернулось сюда, оно носит цилиндр. Оно неожиданно поменяло свои галоши, превращается в маму, затем превращается в зеленого слона и снова превращается в тело. Потом оно пускается в пляс. А преклир говорит: «Да, я переместил тело сюда. Все в порядке».

«О, — говорит он, — оно стоит там и вертит зонтиком. Теперь оно играет в “классики”. Да, теперь я вернул его назад». Но, когда оно вернулось сюда, оно носит цилиндр. Оно неожиданно поменяло свои галоши, превращается в маму, затем превращается в зеленого слона и снова превращается в тело. Потом оно пускается в пляс. А преклир говорит: «Да, я переместил тело сюда. Все в порядке».

А потом вы говорите: «Помести его на крышу». Он не говорит вам, что тело что-то вытворяет, но если бы вы его спросили, вы бы обнаружили, что, попав на крышу, тело начало складывать из бумаги маленькие самолетики и запускать их на улицу.

А потом вы говорите: «Помести его на крышу». Он не говорит вам, что тело что-то вытворяет, но если бы вы его спросили, вы бы обнаружили, что, попав на крышу, тело начало складывать из бумаги маленькие самолетики и запускать их на улицу.

Это автоматизм. Это действие, которым индивидуум не управляет. Я думаю, что это на самом деле является дефиницией автоматизма: желание иметь действие вне своего контроля, даже если он сам инициировал это действие.

Это автоматизм. Это действие, которым индивидуум не управляет. Я думаю, что это на самом деле является дефиницией автоматизма: желание иметь действие вне своего контроля, даже если он сам инициировал это действие.

Автоматизм — это принцип, при помощи которого создается неупорядоченность, но если автоматизм доходит до такого уровня, что становится неуправляемым, индивидуум через некоторое время оказывается совершенно сбитым с толку, поскольку он установил так много контуров, что уже не знает, кем он является. Что ж, он — это тот, кто может увеличивать и уменьшать автоматизм в этих картинках.

Автоматизм — это принцип, при помощи которого создается неупорядоченность, но если автоматизм доходит до такого уровня, что становится неуправляемым, индивидуум через некоторое время оказывается совершенно сбитым с толку, поскольку он установил так много контуров, что уже не знает, кем он является. Что ж, он — это тот, кто может увеличивать и уменьшать автоматизм в этих картинках.

Тело оказывается на улице и начинает вертеть зонтиком. Вы говорите:

Тело оказывается на улице и начинает вертеть зонтиком. Вы говорите:

• Хорошо. Что тело там делает?

• Хорошо. Что тело там делает?

К этому моменту он вам скажет:

К этому моменту он вам скажет:

• О, теперь оно убрало зонтик, надело коньки и катается.

• О, теперь оно убрало зонтик, надело коньки и катается.

Что ж, вам лучше начать с простейших геометрических фигур, если происходят такого рода вещи... с простейших геометрических фигур. Первая геометрическая фигура,

Что ж, вам лучше начать с простейших геометрических фигур, если происходят такого рода вещи... с простейших геометрических фигур. Первая геометрическая фигура,

• это, конечно, точка. Вторая геометрическая фигура — это маленький круг или диск. Третья — это квадрат. Четвертая — это треугольник... любая из этих небольших фигур. И пусть этот человек возьмет ее и помещает где-то вверху, или где-то позади себя, или под собой, рядом и так далее, до тех пор, пока он не сможет удерживать эту фигуру в неподвижности. До тех пор пока он не сможет удерживать ее в неподвижности и после этого перемещать ее по своему желанию, удерживать в неподвижности и перемещать по желанию, удерживать в неподвижности и перемещать по желанию. Неожиданно он скажет: «Кто бы мог подумать! Я могу контролировать эти штучки, которые создаю». И в этот момент у него произойдет значительный скачок вверх по Шкале тонов.

• это, конечно, точка. Вторая геометрическая фигура — это маленький круг или диск. Третья — это квадрат. Четвертая — это треугольник... любая из этих небольших фигур. И пусть этот человек возьмет ее и помещает где-то вверху, или где-то позади себя, или под собой, рядом и так далее, до тех пор, пока он не сможет удерживать эту фигуру в неподвижности. До тех пор пока он не сможет удерживать ее в неподвижности и после этого перемещать ее по своему желанию, удерживать в неподвижности и перемещать по желанию, удерживать в неподвижности и перемещать по желанию. Неожиданно он скажет: «Кто бы мог подумать! Я могу контролировать эти штучки, которые создаю». И в этот момент у него произойдет значительный скачок вверх по Шкале тонов.

Другим следствием автоматизма является то, что у индивидуума вырабатывается неспособность, чтобы за него что-то делали. Что ж, вы просто смотрите прямо на цепь сервисных факсимиле. Она всегда должна работать таким образом. Ему приходится говорить себе: «Хорошо. Я не могу сделать этого», чтобы он мог сделать что-то еще. Другими словами, он говорит: «Теперь...». Ему надоела вся эта система, и вместо того, чтобы сказать... вместо того, чтобы сказать: «К черту все это!», или взорвать это, или сделать что-то подобное, он хочет, чтобы это продолжалось каким-то образом, поэтому он говорит: «Я неспособен позаботиться об этой части всего этого, и поэтому мы установим для этого своего рода автоматический контур».

Другим следствием автоматизма является то, что у индивидуума вырабатывается неспособность, чтобы за него что-то делали. Что ж, вы просто смотрите прямо на цепь сервисных факсимиле. Она всегда должна работать таким образом. Ему приходится говорить себе: «Хорошо. Я не могу сделать этого», чтобы он мог сделать что-то еще. Другими словами, он говорит: «Теперь...». Ему надоела вся эта система, и вместо того, чтобы сказать... вместо того, чтобы сказать: «К черту все это!», или взорвать это, или сделать что-то подобное, он хочет, чтобы это продолжалось каким-то образом, поэтому он говорит: «Я неспособен позаботиться об этой части всего этого, и поэтому мы установим для этого своего рода автоматический контур».

Каждый раз, когда что-то делается за индивидуума, он демонстрирует свою неспособность. Посмотрите на современную рекламу. «Сэкономьте сто девяносто шагов в минуту. Используйте “Сквиррело”, прямо из наших лабораторий в Колорадо-Спрингс. Электрошок в каждой упаковке».

Каждый раз, когда что-то делается за индивидуума, он демонстрирует свою неспособность. Посмотрите на современную рекламу. «Сэкономьте сто девяносто шагов в минуту. Используйте “Сквиррело”, прямо из наших лабораторий в Колорадо-Спрингс. Электрошок в каждой упаковке».

Вы очень хорошо знаете, что не можете существовать без бумпакатора, трампаратора, без маленького, удобного, отличного консервного ножа... вы знаете, что не можете существовать без этих вещей. Просто остановитесь на минуту и посмотрите на это. Вы можете существовать без них.

Вы очень хорошо знаете, что не можете существовать без бумпакатора, трампаратора, без маленького, удобного, отличного консервного ножа... вы знаете, что не можете существовать без этих вещей. Просто остановитесь на минуту и посмотрите на это. Вы можете существовать без них.

• Да, — скажете вы, — ну, я могу... хорошо, я могу обойтись без консервного ножа. Я могу открывать консервы зубами.

• Да, — скажете вы, — ну, я могу... хорошо, я могу обойтись без консервного ножа. Я могу открывать консервы зубами.

Как, черт побери, он попал в такое состояние, когда он не может сгенерировать киловатт? Я имею в виду, все, о чем вы просите парня, — это сгенерировать один ничтожный, жалкий, разнесчастный киловатт энергии и направить его куда-то. Это все, о чем вы его просите. И просто... может он это сделать? Нет. Вы говорите:

Как, черт побери, он попал в такое состояние, когда он не может сгенерировать киловатт? Я имею в виду, все, о чем вы просите парня, — это сгенерировать один ничтожный, жалкий, разнесчастный киловатт энергии и направить его куда-то. Это все, о чем вы его просите. И просто... может он это сделать? Нет. Вы говорите:

• Хорошо, а как насчет того, чтобы взять вон ту электропроводку и... там всего 110 вольт... и замкнуть ее с помощью проволоки, так чтобы она заискрилась и затрещала?

• Хорошо, а как насчет того, чтобы взять вон ту электропроводку и... там всего 110 вольт... и замкнуть ее с помощью проволоки, так чтобы она заискрилась и затрещала?

Ну, очень давно автоматизм сказал: «Пусть лучше что-то создает силу за меня, чем я сам буду создавать силу — так веселее». Так не веселее, но так кто-то другой получает больший контроль.

Ну, очень давно автоматизм сказал: «Пусть лучше что-то создает силу за меня, чем я сам буду создавать силу — так веселее». Так не веселее, но так кто-то другой получает больший контроль.

Я прямо так и вижу, как кто-нибудь из «Бэттен, Бартон, Дерстин и Осборн»*Крупная американская компания, занимающаяся связями с общественностью. Основана в 1891 году. Имеет представительства по всему миру. Среди её многочисленных клиентов такие компании, как «Пепсико Инк.», «Полароид», «Кэмпбелз Суп» и «Федерал Экспресс». заходит в вашу домашнюю вселенную и говорит: «То, что вам надо... то, что вам надо — это еще немного автоматизма. У нас есть пара ребят, и они набросали здесь небольшую рабочую схему. И все, что вам нужно сделать... все, что вам нужно сделать, — это просто установить этот маленький генератор, и он будет создавать всю эту силу вот здесь, и тогда вам больше не придется создавать силу».

Я прямо так и вижу, как кто-нибудь из «Бэттен, Бартон, Дерстин и Осборн»*Крупная американская компания, занимающаяся связями с общественностью. Основана в 1891 году. Имеет представительства по всему миру. Среди её многочисленных клиентов такие компании, как «Пепсико Инк.», «Полароид», «Кэмпбелз Суп» и «Федерал Экспресс». заходит в вашу домашнюю вселенную и говорит: «То, что вам надо... то, что вам надо — это еще немного автоматизма. У нас есть пара ребят, и они набросали здесь небольшую рабочую схему. И все, что вам нужно сделать... все, что вам нужно сделать, — это просто установить этот маленький генератор, и он будет создавать всю эту силу вот здесь, и тогда вам больше не придется создавать силу».

Возможно, никому никогда не приходило в голову... настолько сильным является желание тэтана... ему, возможно, никогда не приходило в голову сказать: «Подождите-ка минутку. Почему я хочу, чтобы что-то создавало силу за меня? Я и так живу просто прекрасно». Возможно, ему это никогда не приходило в голову. Он сказал... возможно, он сказал: «Это здорово, это интересно». И все уже готово. Нет никакой разницы между этим теоретическим и в высшей степени спостулированным действием... «ББДО» не работает в тэта-вселенной. Да, есть парень по имени... ладно, я больше не буду говорить об этом. В любом случае, они там работают на угле.

Возможно, никому никогда не приходило в голову... настолько сильным является желание тэтана... ему, возможно, никогда не приходило в голову сказать: «Подождите-ка минутку. Почему я хочу, чтобы что-то создавало силу за меня? Я и так живу просто прекрасно». Возможно, ему это никогда не приходило в голову. Он сказал... возможно, он сказал: «Это здорово, это интересно». И все уже готово. Нет никакой разницы между этим теоретическим и в высшей степени спостулированным действием... «ББДО» не работает в тэта-вселенной. Да, есть парень по имени... ладно, я больше не буду говорить об этом. В любом случае, они там работают на угле.

Здесь у нас есть одна из самых замечательных штучек, которые только можно проделать: «Ты выглядишь уставшим. Давай-ка я принесу тебе тапочки, ты просто садись и почитай свою газету. Сегодня ты много поработал, да?» Автоматизм под другой маской, в другом положении на шкале тонов. Эти люди ходят вокруг и говорят вам: «Бедняга, ты выглядишь таким уставшим». Если вы не можете произвести киловатт, то вам лучше научиться делать это, чтобы вы могли укокошить их, поскольку они пытаются убить вас и подорвать вашу силу. Вот так. Я имею в виду, что они делают это не просто из абсолютной тупости или из-за чего-то такого. Они делают это не только из-за автоматических контуров. На самом деле за этим, на уровне знательности, скрывается вот что: «Как мы можем усмирить этого парня?»

Здесь у нас есть одна из самых замечательных штучек, которые только можно проделать: «Ты выглядишь уставшим. Давай-ка я принесу тебе тапочки, ты просто садись и почитай свою газету. Сегодня ты много поработал, да?» Автоматизм под другой маской, в другом положении на шкале тонов. Эти люди ходят вокруг и говорят вам: «Бедняга, ты выглядишь таким уставшим». Если вы не можете произвести киловатт, то вам лучше научиться делать это, чтобы вы могли укокошить их, поскольку они пытаются убить вас и подорвать вашу силу. Вот так. Я имею в виду, что они делают это не просто из абсолютной тупости или из-за чего-то такого. Они делают это не только из-за автоматических контуров. На самом деле за этим, на уровне знательности, скрывается вот что: «Как мы можем усмирить этого парня?»

«Ты выглядишь таким уставшим. Бедняга, ты переработал. Тебе необходимо отдохнуть». Говорите это человеку достаточно часто, и он готов.

«Ты выглядишь таким уставшим. Бедняга, ты переработал. Тебе необходимо отдохнуть». Говорите это человеку достаточно часто, и он готов.

Время от времени вы будете находить кого-то, кто ДЕЙСТВИТЕЛЬНО нуждается в отдыхе. Время от времени кто-то урабатывается до полного изнеможения, и он готов. Позвольте ему уйти куда-нибудь и отдохнуть. Вам придется это сделать. Автоматизм завладел им до такой степени, когда самый лучший и самый простой способ бороться с автоматизмом — это на самом деле дать этому человеку отдохнуть, но это случается гораздо позже того момента, когда были посеяны первые семена.

Время от времени вы будете находить кого-то, кто ДЕЙСТВИТЕЛЬНО нуждается в отдыхе. Время от времени кто-то урабатывается до полного изнеможения, и он готов. Позвольте ему уйти куда-нибудь и отдохнуть. Вам придется это сделать. Автоматизм завладел им до такой степени, когда самый лучший и самый простой способ бороться с автоматизмом — это на самом деле дать этому человеку отдохнуть, но это случается гораздо позже того момента, когда были посеяны первые семена.

Вот этот парень... возьмем молодого драматурга. Ему, скажем, двадцать два года, он пишет пьесы как одержимый. Он пишет пьесы, потом бегает повсюду, прекрасно проводит время, обдумывает все это так и этак, находит продюсера. Он ходит по всяким вечеринкам, он делает то, он делает это, улаживает дела. Наконец начинается работа над постановкой, и — ого, половина актерского состава — это тоже он. Он работает день и ночь и продолжает работать, работать. Пьеса удалась, и вот он уже пишет другую пьесу, и он пишет ее всю ночь напролет. Он идет на вечеринку и так далее, заводит знакомства с людьми, возвращается назад и связывается со своим агентом. И он работает, работает, работает. Звонит телефон, и он пишет левой рукой. Он просто несется как ракета!

Вот этот парень... возьмем молодого драматурга. Ему, скажем, двадцать два года, он пишет пьесы как одержимый. Он пишет пьесы, потом бегает повсюду, прекрасно проводит время, обдумывает все это так и этак, находит продюсера. Он ходит по всяким вечеринкам, он делает то, он делает это, улаживает дела. Наконец начинается работа над постановкой, и — ого, половина актерского состава — это тоже он. Он работает день и ночь и продолжает работать, работать. Пьеса удалась, и вот он уже пишет другую пьесу, и он пишет ее всю ночь напролет. Он идет на вечеринку и так далее, заводит знакомства с людьми, возвращается назад и связывается со своим агентом. И он работает, работает, работает. Звонит телефон, и он пишет левой рукой. Он просто несется как ракета!

Как долго он может нестись как ракета и не взорваться? Еще никто никому не давал возможности узнать это. Они НЕ взрываются из-за того, что усердно работают и используют энергию... они не делают этого! Я подчеркиваю это, поскольку вам стоит знать, что можно сделать для уставших бизнесменов, у которых вот-вот будет нервный срыв. Ответ содержится прямо в этом процессе. И вы обнаружите много подобных людей.

Как долго он может нестись как ракета и не взорваться? Еще никто никому не давал возможности узнать это. Они НЕ взрываются из-за того, что усердно работают и используют энергию... они не делают этого! Я подчеркиваю это, поскольку вам стоит знать, что можно сделать для уставших бизнесменов, у которых вот-вот будет нервный срыв. Ответ содержится прямо в этом процессе. И вы обнаружите много подобных людей.

Что произошло? Ему было двадцать два, двадцать три, двадцать четыре года, и у него все было прекрасно. И потом вы неожиданно обнаруживаете, что он снизил скорость. Он решил, что ему нужно защищать себя. Он подумал, что нужно заботиться о себе и вести немного более правильный образ жизни. Найдите того субчика, который притормозил его... потому что он не сделал это сам.

Что произошло? Ему было двадцать два, двадцать три, двадцать четыре года, и у него все было прекрасно. И потом вы неожиданно обнаруживаете, что он снизил скорость. Он решил, что ему нужно защищать себя. Он подумал, что нужно заботиться о себе и вести немного более правильный образ жизни. Найдите того субчика, который притормозил его... потому что он не сделал это сам.

Вы могли бы сказать: «Конечно, его постигла неудача, произошло то, и произошло се, и для этого было полно причин». О нет, для этого не было никаких причин. Человек может пройти через сорок тысяч неудач и по-прежнему сиять, как солнышко, выставить поверх бруствера свои пулеметы и вернуться к работе, если только не появится кто-то, какой-нибудь змий-искуситель в райском саду, готовый обвиться вокруг его шеи и задушить его насмерть своими вкрадчивыми речами: «Дорогой, ты так много работаешь, давай отдохнем, а? Что тебе нужно, так это небольшой отпуск. Тебя только что постигла неудача? Давай сейчас отвлечемся от всего этого, и почему бы тебе просто не забыть об этом на недельку-другую, немного отдохнуть, а потом все будет в порядке и ты вернешься назад сверкающим и полным сил». Тьфу.

Вы могли бы сказать: «Конечно, его постигла неудача, произошло то, и произошло се, и для этого было полно причин». О нет, для этого не было никаких причин. Человек может пройти через сорок тысяч неудач и по-прежнему сиять, как солнышко, выставить поверх бруствера свои пулеметы и вернуться к работе, если только не появится кто-то, какой-нибудь змий-искуситель в райском саду, готовый обвиться вокруг его шеи и задушить его насмерть своими вкрадчивыми речами: «Дорогой, ты так много работаешь, давай отдохнем, а? Что тебе нужно, так это небольшой отпуск. Тебя только что постигла неудача? Давай сейчас отвлечемся от всего этого, и почему бы тебе просто не забыть об этом на недельку-другую, немного отдохнуть, а потом все будет в порядке и ты вернешься назад сверкающим и полным сил». Тьфу.

Что вам делать? Зачем вам находить этого субчика? Зачем вам определять, каков главный автоматизм в текущей жизни? Чтобы вы могли взять этого человека и начать очень основательно работать с ним, используя макеты, до тех пор, пока парень не сможет настолько легко обращаться с этим человеком, что впоследствии ему не придется делать ничего из того, что тот сказал.

Что вам делать? Зачем вам находить этого субчика? Зачем вам определять, каков главный автоматизм в текущей жизни? Чтобы вы могли взять этого человека и начать очень основательно работать с ним, используя макеты, до тех пор, пока парень не сможет настолько легко обращаться с этим человеком, что впоследствии ему не придется делать ничего из того, что тот сказал.

Как вам разрушить все инграммы, которые были заложены мамой? Используя макеты, работайте с преклиром до тех пор, пока он не сможет гонять маму по всему городу. Используйте ее вместо футбольного мяча, скатывайте ее в ежика, выстреливайте ее из пушек, а потом опять будьте очень милы с ней, помогайте ей надевать плащ и создавайте для нее разные вещи, помещайте ее в большие дворцы и взрывайте их и так далее.

Как вам разрушить все инграммы, которые были заложены мамой? Используя макеты, работайте с преклиром до тех пор, пока он не сможет гонять маму по всему городу. Используйте ее вместо футбольного мяча, скатывайте ее в ежика, выстреливайте ее из пушек, а потом опять будьте очень милы с ней, помогайте ей надевать плащ и создавайте для нее разные вещи, помещайте ее в большие дворцы и взрывайте их и так далее.

Но вы обнаружите, что в его жизнь вошел кто-то... в жизнь этого молодого драматурга, теоретически... кто-то, кто желал сказать ему одну вещь: «Я хочу съесть тебя, но я не могу сделать это прямо сейчас, потому что для меня ты слишком быстро бегаешь.

Но вы обнаружите, что в его жизнь вошел кто-то... в жизнь этого молодого драматурга, теоретически... кто-то, кто желал сказать ему одну вещь: «Я хочу съесть тебя, но я не могу сделать это прямо сейчас, потому что для меня ты слишком быстро бегаешь.

Но в свете того факта, что мы находимся очень, очень низко на шкале тонов, все было бы в порядке, если бы мы смогли заставить тебя бегать помедленнее».

Но в свете того факта, что мы находимся очень, очень низко на шкале тонов, все было бы в порядке, если бы мы смогли заставить тебя бегать помедленнее».

У хомо сапиенс едва ли есть шанс. Он приклеен к гравитационному полю, сила которого очень велика, и теперь он не может набрать скорость. Парень, который действует быстрее всех, кого вы когда-либо видели, действует, возможно, в сто или даже тысячу раз медленнее того, что считается нормальной скоростью в космическом пространстве. Это на самом деле медленно. Я имею в виду, что хомо сапиенс напоминает водолаза, который медленно идет по дну моря, преодолевая сопротивление воды. Смотреть на него — просто мука. Вы думаете: «Боже мой»... он идет по улице... вы видите какого-то парня, понимаете, одного из этих энергичных дельцов, который идет по улице, и его ноги, очевидно, будут топ-топ-топ-топ-топ. Нет, не будут. Вы думаете: «Ну вот, он поднял свою ногу — он собирается когда-нибудь снова опустить ее?» Понимаете? Вы просто наблюдаете за этим медленным, мучительным... этот парень думает, что он идет, он думает, что двигается в том или ином направлении. И вы наблюдаете, как он поднимает ногу, вы видите, как нога перемещается, вы слышите, как скрипят суставы, и так далее. На середине шага движение прекращается и после этого нога опять опускается вниз, медленно, медленно. И где-то в этот момент он переносит вес своего тела и начинает поднимать другую ногу. Вы говорите: «О, господи! Как они вообще собираются туда добраться?» Похоже на то, как будто весь тротуар сделан из клея.

У хомо сапиенс едва ли есть шанс. Он приклеен к гравитационному полю, сила которого очень велика, и теперь он не может набрать скорость. Парень, который действует быстрее всех, кого вы когда-либо видели, действует, возможно, в сто или даже тысячу раз медленнее того, что считается нормальной скоростью в космическом пространстве. Это на самом деле медленно. Я имею в виду, что хомо сапиенс напоминает водолаза, который медленно идет по дну моря, преодолевая сопротивление воды. Смотреть на него — просто мука. Вы думаете: «Боже мой»... он идет по улице... вы видите какого-то парня, понимаете, одного из этих энергичных дельцов, который идет по улице, и его ноги, очевидно, будут топ-топ-топ-топ-топ. Нет, не будут. Вы думаете: «Ну вот, он поднял свою ногу — он собирается когда-нибудь снова опустить ее?» Понимаете? Вы просто наблюдаете за этим медленным, мучительным... этот парень думает, что он идет, он думает, что двигается в том или ином направлении. И вы наблюдаете, как он поднимает ногу, вы видите, как нога перемещается, вы слышите, как скрипят суставы, и так далее. На середине шага движение прекращается и после этого нога опять опускается вниз, медленно, медленно. И где-то в этот момент он переносит вес своего тела и начинает поднимать другую ногу. Вы говорите: «О, господи! Как они вообще собираются туда добраться?» Похоже на то, как будто весь тротуар сделан из клея.

Автоматизм овладел ими. Они действуют медленно. И такой уровень скорости очень опасен. Самая большая скорость, с которой двигается хомо сапиенс, находится ниже уровня повышенной опасности. Просто невозможно двигаться так медленно и жить. И хомо сапиенс не живет. Семьдесят лет. Это как... щелчок пальцами в вечности. Даже не это. Я думаю, это бесконечно малое мгновение... или бесконечно малая часть времени, необходимого для того, чтобы щелкнуть пальцами. Да.

Автоматизм овладел ими. Они действуют медленно. И такой уровень скорости очень опасен. Самая большая скорость, с которой двигается хомо сапиенс, находится ниже уровня повышенной опасности. Просто невозможно двигаться так медленно и жить. И хомо сапиенс не живет. Семьдесят лет. Это как... щелчок пальцами в вечности. Даже не это. Я думаю, это бесконечно малое мгновение... или бесконечно малая часть времени, необходимого для того, чтобы щелкнуть пальцами. Да.

Хорошо. Автоматизм... как вы распознаете его, что вы делаете с ним и как это применять к процессингу? Хомо сапиенс, ваш преклир, действует медленно. Многие люди... многие люди говорят: «Хорошо, я вне тела. Я стабильно нахожусь вне него. Что мне теперь делать?» Это что-то похожее на... что-то похожее на то, когда вы выводите лошадь, предназначенную для состязаний на короткие дистанции, и в конце концов добиваетесь того, что она может лениво доковылять до противоположной стены стойла, и говорите: «Ну вот, мы полностью привели в порядок эту лошадь, пошли дальше и найдем, чем еще заняться». Да-а, она может скрестить ноги и добрести до противоположной стены стойла, поэтому вы думаете, что она достаточно быстра и активна, чтобы участвовать в забегах на короткие дистанции.

Хорошо. Автоматизм... как вы распознаете его, что вы делаете с ним и как это применять к процессингу? Хомо сапиенс, ваш преклир, действует медленно. Многие люди... многие люди говорят: «Хорошо, я вне тела. Я стабильно нахожусь вне него. Что мне теперь делать?» Это что-то похожее на... что-то похожее на то, когда вы выводите лошадь, предназначенную для состязаний на короткие дистанции, и в конце концов добиваетесь того, что она может лениво доковылять до противоположной стены стойла, и говорите: «Ну вот, мы полностью привели в порядок эту лошадь, пошли дальше и найдем, чем еще заняться». Да-а, она может скрестить ноги и добрести до противоположной стены стойла, поэтому вы думаете, что она достаточно быстра и активна, чтобы участвовать в забегах на короткие дистанции.

Когда в том, что касается скорости, мысли, способностей, способности двигаться, скорости реакции и способности создавать энергию, вы, по своему мнению, поднимаете преклира до самой высшей точки, которую можно достичь, отдавайте себе отчет в том, что в этот момент вы находитесь поблизости от самого низкого, самого безопасного уровня, на котором мог бы находиться преклир, если бы с ним никогда не случилось чего-то, что потрясло его. Вы дошли до самого низкого уровня. Давайте увеличивать его скорость с этого уровня. Просто возьмите запредельно высокий уровень скорости и действия, который вы только можете вообразить, и рассматривайте его как то, что находится ниже безопасного уровня.

Когда в том, что касается скорости, мысли, способностей, способности двигаться, скорости реакции и способности создавать энергию, вы, по своему мнению, поднимаете преклира до самой высшей точки, которую можно достичь, отдавайте себе отчет в том, что в этот момент вы находитесь поблизости от самого низкого, самого безопасного уровня, на котором мог бы находиться преклир, если бы с ним никогда не случилось чего-то, что потрясло его. Вы дошли до самого низкого уровня. Давайте увеличивать его скорость с этого уровня. Просто возьмите запредельно высокий уровень скорости и действия, который вы только можете вообразить, и рассматривайте его как то, что находится ниже безопасного уровня.

И способ справиться с этим — убрать весь автоматизм.

И способ справиться с этим — убрать весь автоматизм.

Вам кажется, что если бы вы смогли добиться того, чтобы ваш преклир делал все автоматически, то это был бы лучший из всех возможных методов обучения. Он был бы обучен.

Вам кажется, что если бы вы смогли добиться того, чтобы ваш преклир делал все автоматически, то это был бы лучший из всех возможных методов обучения. Он был бы обучен.

Это доходит до такого идиотизма, что они фактически — не забудьте об этом... планета Земля, где они тренируют спортсменов. Они выводят этих парней, заставляют их толкать плечами разные вещи, чтобы они могли играть в футбол*По видимому, имеется в виду американский футбол., заставляют их бегать рысцой в трусах. А если им выкурить сигаретку, то это — нет, нет, нет, нет. Все это полный вздор. Это было завезено из Швеции... новая методика того, как делать людей более медленными.

Это доходит до такого идиотизма, что они фактически — не забудьте об этом... планета Земля, где они тренируют спортсменов. Они выводят этих парней, заставляют их толкать плечами разные вещи, чтобы они могли играть в футбол*По видимому, имеется в виду американский футбол., заставляют их бегать рысцой в трусах. А если им выкурить сигаретку, то это — нет, нет, нет, нет. Все это полный вздор. Это было завезено из Швеции... новая методика того, как делать людей более медленными.

Что вы создаете, используя все эти вещи? Вы создаете потрясающее количество новых факсимиле, которые принимаются за мускулы. Если вы хотите увидеть крайность при обучении, просто посмотрите на одного из этих парней, которые с помощью штанг накачали себе все эти мускулы. Это действительно потрясающий парень. У него нет никакой сферы движения, действия, чего-то еще, что он должен иметь. Почему? Он не сделал ничего, он только наращивает факсимиле в конкретных местах, в которых он должен их наращивать. Люди никогда не соотносили эти вещи. Почему парень, который тренируется со штангой, становится все менее и менее здоровым? Он выглядит все мускулистее и мускулистее, но на самом деле он становится все менее и менее способным противостоять бактериям или чему-то еще.

Что вы создаете, используя все эти вещи? Вы создаете потрясающее количество новых факсимиле, которые принимаются за мускулы. Если вы хотите увидеть крайность при обучении, просто посмотрите на одного из этих парней, которые с помощью штанг накачали себе все эти мускулы. Это действительно потрясающий парень. У него нет никакой сферы движения, действия, чего-то еще, что он должен иметь. Почему? Он не сделал ничего, он только наращивает факсимиле в конкретных местах, в которых он должен их наращивать. Люди никогда не соотносили эти вещи. Почему парень, который тренируется со штангой, становится все менее и менее здоровым? Он выглядит все мускулистее и мускулистее, но на самом деле он становится все менее и менее способным противостоять бактериям или чему-то еще.

Сходите как-нибудь посмотреть на одну из этих футбольных команд, когда вам действительно захочется посмеяться. Боже мой! Можно подумать, что вы попали в больничную палату. Эти парни просто... они становятся все более и более хрупкими. Тренер буквально ходит вокруг них и начинает кормить их сахаром, и первое, что он сделает, если вы начнете одитировать кого-нибудь из этих парней, так это ворвется к вам в страшном беспокойстве: «Не расстраивайте сейчас моего защитника. Не чихайте здесь, не делайте больше ничего, потому что у него склонность к растяжению связок в спине или что-то в этом роде».

Сходите как-нибудь посмотреть на одну из этих футбольных команд, когда вам действительно захочется посмеяться. Боже мой! Можно подумать, что вы попали в больничную палату. Эти парни просто... они становятся все более и более хрупкими. Тренер буквально ходит вокруг них и начинает кормить их сахаром, и первое, что он сделает, если вы начнете одитировать кого-нибудь из этих парней, так это ворвется к вам в страшном беспокойстве: «Не расстраивайте сейчас моего защитника. Не чихайте здесь, не делайте больше ничего, потому что у него склонность к растяжению связок в спине или что-то в этом роде».

Вы смотрите на них, когда они выходят на игровое поле, они все перевязаны, перемотаны, перетянуты, пока не... после этого на них надевают униформу. Они носят униформу и все такое, чтобы скрыть все эти повязки. Поскольку все, что нужно сделать этому парню, — это открыть дверь своей машины, и считайте, что рука у него сломана. Это удивительно! Они поднимают его на действительно высокий уровень автоматизма.

Вы смотрите на них, когда они выходят на игровое поле, они все перевязаны, перемотаны, перетянуты, пока не... после этого на них надевают униформу. Они носят униформу и все такое, чтобы скрыть все эти повязки. Поскольку все, что нужно сделать этому парню, — это открыть дверь своей машины, и считайте, что рука у него сломана. Это удивительно! Они поднимают его на действительно высокий уровень автоматизма.

Хорошо. Как вы излечиваете это? Вы просто работаете с макетами, пока парень на самом деле не сможет справляться с макетами. Он знает, что этот макет делает. Он может поместить его куда захочет, и он не ждет, пока кто-нибудь еще поместит туда этот макет за него.

Хорошо. Как вы излечиваете это? Вы просто работаете с макетами, пока парень на самом деле не сможет справляться с макетами. Он знает, что этот макет делает. Он может поместить его куда захочет, и он не ждет, пока кто-нибудь еще поместит туда этот макет за него.

Существует уровень автоматизма, от которого вы можете продвинуть своего преклира дальше, если заставите его макетировать кого-нибудь, кто будет передвигать что-то. Вы на самом деле можете заняться этим, если придется. Вы… создаете макет человека по имени Джонс Уилер или Бесси Энн, чтобы он ходил и перемещал макеты, и... через некоторое время преклир устанет. И неожиданно у него возникнет это поразительное осознание. Он скажет: «Знаете, мне не нужна эта Бесси Энн».

Существует уровень автоматизма, от которого вы можете продвинуть своего преклира дальше, если заставите его макетировать кого-нибудь, кто будет передвигать что-то. Вы на самом деле можете заняться этим, если придется. Вы… создаете макет человека по имени Джонс Уилер или Бесси Энн, чтобы он ходил и перемещал макеты, и... через некоторое время преклир устанет. И неожиданно у него возникнет это поразительное осознание. Он скажет: «Знаете, мне не нужна эта Бесси Энн».

И вы скажете: «Да ну!»

И вы скажете: «Да ну!»

То, с чем мы здесь работаем, — это уровень самодостаточности, который на самом деле немного выходит за пределы человеческого воображения. Человек создает вещи в такой зависимости друг от друга и думает, что зависимость настолько необходима, что парень, который может стоять на своих двух ногах, кажется ему уродом.

То, с чем мы здесь работаем, — это уровень самодостаточности, который на самом деле немного выходит за пределы человеческого воображения. Человек создает вещи в такой зависимости друг от друга и думает, что зависимость настолько необходима, что парень, который может стоять на своих двух ногах, кажется ему уродом.

Что? Вы хотите сказать, что этот парень не покупает продукты «Дженерал Фудз»? Он не покупает... каждый раз, когда он приезжает в гостиницу, ему не нужны восемнадцать коридорных, работающих в жару и холод? Он сам носит свой багаж? Когда они приходят, он говорит: «К черту. Какого черта сюда постоянно ходит горничная? Постель уже заправлена! Я заправил... встал...»

Что? Вы хотите сказать, что этот парень не покупает продукты «Дженерал Фудз»? Он не покупает... каждый раз, когда он приезжает в гостиницу, ему не нужны восемнадцать коридорных, работающих в жару и холод? Он сам носит свой багаж? Когда они приходят, он говорит: «К черту. Какого черта сюда постоянно ходит горничная? Постель уже заправлена! Я заправил... встал...»

А они отвечают: «Что с вами такое?» Я имею в виду... Они как бы смотрят на вас и говорят: «Он заправил свою кровать. Гм. Ха!» Это плохо, понимаете? Это очень плохо!

А они отвечают: «Что с вами такое?» Я имею в виду... Они как бы смотрят на вас и говорят: «Он заправил свою кровать. Гм. Ха!» Это плохо, понимаете? Это очень плохо!

В Китае существует организационная структура, охватывающая все сообщества китайских речников. Просто поразительно наблюдать ее в действии. Она называется паучиа. «Не разбивай чашку с рисом своего ближнего».

В Китае существует организационная структура, охватывающая все сообщества китайских речников. Просто поразительно наблюдать ее в действии. Она называется паучиа. «Не разбивай чашку с рисом своего ближнего».

Когда я был маленьким... когда я был ребенком, я смотрел на это и думал: «О, нет!

Когда я был маленьким... когда я был ребенком, я смотрел на это и думал: «О, нет!

Все просто не может быть так плохо! Не разбивай чашку с рисом своего ближнего».

Все просто не может быть так плохо! Не разбивай чашку с рисом своего ближнего».

Хорошо. Как они проделывают это? Допустим, вы грузоотправитель, понимаете? Вы приказали, чтобы тонна груза была выгружена на пристани Джинго. И вам необходимо, чтобы эта тонна груза была выгружена на этой пристани, которая находится ниже по реке. И есть еще один корабль, который должен доставить туда эту тонну груза. Все прошло бы без сучка-задоринки, если бы на вашем пути не оказалась паучиа. И происходит вот что: парни, которые должны доставить груз на пристань Джинго, на самом деле не доставляют его на пристань Джинго. Они никоим образом не заинтересованы в этом, но они знают, что выше по реке есть другая бригада речников, у которой нет работы, а им нужна работа, чтобы есть. Они знают это. Они знают это так хорошо, что китайская цивилизация несется вниз со скоростью ракеты.

Хорошо. Как они проделывают это? Допустим, вы грузоотправитель, понимаете? Вы приказали, чтобы тонна груза была выгружена на пристани Джинго. И вам необходимо, чтобы эта тонна груза была выгружена на этой пристани, которая находится ниже по реке. И есть еще один корабль, который должен доставить туда эту тонну груза. Все прошло бы без сучка-задоринки, если бы на вашем пути не оказалась паучиа. И происходит вот что: парни, которые должны доставить груз на пристань Джинго, на самом деле не доставляют его на пристань Джинго. Они никоим образом не заинтересованы в этом, но они знают, что выше по реке есть другая бригада речников, у которой нет работы, а им нужна работа, чтобы есть. Они знают это. Они знают это так хорошо, что китайская цивилизация несется вниз со скоростью ракеты.

Они загружают эту тонну груза, которую они должны перевезти для вас, увозят этот груз на милю вверх по реке и уходят. О, большая ошибка, большая ошибка. Они... они никак не могли сделать этого, и они бы все исправили, но они не могут перевозить груз по реке. Это... хотя они знают одного парня. Они знают одного парня, который может организовать для них перевозку этого груза. И не успеваете вы и глазом моргнуть, как вам уже нужно нанимать другую команду речников, чтобы они перевезли эту тонну груза вниз по реке на милю и выгрузили на пристани Джинго.

Они загружают эту тонну груза, которую они должны перевезти для вас, увозят этот груз на милю вверх по реке и уходят. О, большая ошибка, большая ошибка. Они... они никак не могли сделать этого, и они бы все исправили, но они не могут перевозить груз по реке. Это... хотя они знают одного парня. Они знают одного парня, который может организовать для них перевозку этого груза. И не успеваете вы и глазом моргнуть, как вам уже нужно нанимать другую команду речников, чтобы они перевезли эту тонну груза вниз по реке на милю и выгрузили на пристани Джинго.

Возможно, если вы будете стоять там, и держать в руках медяки или что-то в этом роде, и говорить, что не заплатите им ни гроша до тех пор, пока груз не будет лежать на пристани Джинго, то этот контейнер, эта тонна груза будет доставлена на место, находящееся на милю южнее пристани Джинго. Но они на самом деле будут делать нечто подобное, таскать этот груз вверх и вниз по реке, перекладывать его в сампан, потом не в ту лодку и везти его не в ту сторону.

Возможно, если вы будете стоять там, и держать в руках медяки или что-то в этом роде, и говорить, что не заплатите им ни гроша до тех пор, пока груз не будет лежать на пристани Джинго, то этот контейнер, эта тонна груза будет доставлена на место, находящееся на милю южнее пристани Джинго. Но они на самом деле будут делать нечто подобное, таскать этот груз вверх и вниз по реке, перекладывать его в сампан, потом не в ту лодку и везти его не в ту сторону.

Скажем, вы наблюдаете за тем, как ваши ребята разгружают корабль с рисом. Эти парни — ваша собственная команда — они начнут поднимать мешки с рисом и тащить их по сходне вниз, а там среди доков бегают толпы мальчишек, нищих и прочих людей, и как только мешок с рисом оказывается внизу, они будут просто брать и проделывать в этом мешке маленькую дырочку. Проделывать дырочку... маленькую дырочку в мешке с рисом и стаскивать эти мешки в складское помещение. Конечно же, эти мешки оставляют дорожку риса на всем пути до склада... маленькая, тоненькая струйка риса. Они положат туда этот мешок, вернутся и возьмут другой мешок. И в этот момент откуда ни возьмись налетят ребятишки, вооруженные совками для мусора и маленькими метелками, чем-то в этом роде, и начнут подметать рис... вжжжжжик! «Не разбивай чашку с рисом своего ближнего».

Скажем, вы наблюдаете за тем, как ваши ребята разгружают корабль с рисом. Эти парни — ваша собственная команда — они начнут поднимать мешки с рисом и тащить их по сходне вниз, а там среди доков бегают толпы мальчишек, нищих и прочих людей, и как только мешок с рисом оказывается внизу, они будут просто брать и проделывать в этом мешке маленькую дырочку. Проделывать дырочку... маленькую дырочку в мешке с рисом и стаскивать эти мешки в складское помещение. Конечно же, эти мешки оставляют дорожку риса на всем пути до склада... маленькая, тоненькая струйка риса. Они положат туда этот мешок, вернутся и возьмут другой мешок. И в этот момент откуда ни возьмись налетят ребятишки, вооруженные совками для мусора и маленькими метелками, чем-то в этом роде, и начнут подметать рис... вжжжжжик! «Не разбивай чашку с рисом своего ближнего».

Ни одному из них никогда не придет в голову... вы говорите: «Послушайте, я не хочу, чтобы все эти мешки с рисом были порваны. Мы просто возьмем два мешка риса и поставим их туда, чтобы все эти нищие могли взять рис». О, нет. Понимаете, это... теория заключается в том, что они должны создать работу для кого-то. Они должны создать работу. Но они впадают и в другую крайность: они не дадут возможности работать никому, кого можно удержать от выполнения работы.

Ни одному из них никогда не придет в голову... вы говорите: «Послушайте, я не хочу, чтобы все эти мешки с рисом были порваны. Мы просто возьмем два мешка риса и поставим их туда, чтобы все эти нищие могли взять рис». О, нет. Понимаете, это... теория заключается в том, что они должны создать работу для кого-то. Они должны создать работу. Но они впадают и в другую крайность: они не дадут возможности работать никому, кого можно удержать от выполнения работы.

Просто сойти с корабля, или выйти из гостиницы, или просто попытаться нагнуться за шляпой, которую вы уронили, или... Некоторые ребята... оказавшиеся старыми китайскими властителями и так далее, они просто разваливаются на кусочки. Эти парни усядутся на стул, и некоторые из них на самом деле дойдут до того, что раздвинут пальцы руки достаточно широко, чтобы туда можно было поместить стакан. Ни один из них не подносит руку ко рту, вот насколько в плохом состоянии они находятся. Они окружены услугами, услугами, множеством услуг... большие шишки.

Просто сойти с корабля, или выйти из гостиницы, или просто попытаться нагнуться за шляпой, которую вы уронили, или... Некоторые ребята... оказавшиеся старыми китайскими властителями и так далее, они просто разваливаются на кусочки. Эти парни усядутся на стул, и некоторые из них на самом деле дойдут до того, что раздвинут пальцы руки достаточно широко, чтобы туда можно было поместить стакан. Ни один из них не подносит руку ко рту, вот насколько в плохом состоянии они находятся. Они окружены услугами, услугами, множеством услуг... большие шишки.

Вы сразу же скажете: «Как же можно прожить без всех этих услуг?» И снова мы возвращаемся к этому: «Я что, должен зубами открывать консервную банку?»... «На кой ляд вам сдалась консервная банка?» Если вы будете поддерживать существование огромного количества предметов, которые в любом случае не являются вашими, вы можете попасть в нисходящую спираль в отношении этого.

Вы сразу же скажете: «Как же можно прожить без всех этих услуг?» И снова мы возвращаемся к этому: «Я что, должен зубами открывать консервную банку?»... «На кой ляд вам сдалась консервная банка?» Если вы будете поддерживать существование огромного количества предметов, которые в любом случае не являются вашими, вы можете попасть в нисходящую спираль в отношении этого.

Вы удивляетесь, почему богатые люди и семьи в Америке остаются богатыми максимум три поколения. Обладатели крупнейших состояний в Америке с отменным постоянством впадают в «американские горки» спустя этот средний промежуток времени. Это происходит из-за услуг. Они имеют, они имеют, они имеют, а потом другие люди следят за тем, чтобы они имели. Другие люди по-настоящему хорошо следят за тем, чтобы они имели. И тогда наступает день, когда третье поколение настолько мертво, что его нельзя сдвинуть с места даже с помощью подъемного крана! Автоматизм.

Вы удивляетесь, почему богатые люди и семьи в Америке остаются богатыми максимум три поколения. Обладатели крупнейших состояний в Америке с отменным постоянством впадают в «американские горки» спустя этот средний промежуток времени. Это происходит из-за услуг. Они имеют, они имеют, они имеют, а потом другие люди следят за тем, чтобы они имели. Другие люди по-настоящему хорошо следят за тем, чтобы они имели. И тогда наступает день, когда третье поколение настолько мертво, что его нельзя сдвинуть с места даже с помощью подъемного крана! Автоматизм.

Где-то на верхнем уровне мы достигаем уровня приемлемого автоматизма, о котором мы могли бы сказать, что это приемлемый автоматизм. Вы говорите: «Это действие будет продолжаться». И в то же самое время вы говорите: «Я продолжаю это действие».

Где-то на верхнем уровне мы достигаем уровня приемлемого автоматизма, о котором мы могли бы сказать, что это приемлемый автоматизм. Вы говорите: «Это действие будет продолжаться». И в то же самое время вы говорите: «Я продолжаю это действие».

Следующим приемлемым уровнем автоматизма является «Мы представляем собой группу индивидуумов, и у нас есть разделение функций. И чтобы справляться с этим, мы останемся каждый при своих функциях... разделенных функциях»... не потому, что так будет эффективней, и не потому, что специалист должен быть этому верным.

Следующим приемлемым уровнем автоматизма является «Мы представляем собой группу индивидуумов, и у нас есть разделение функций. И чтобы справляться с этим, мы останемся каждый при своих функциях... разделенных функциях»... не потому, что так будет эффективней, и не потому, что специалист должен быть этому верным.

Это... вся область медицины... единственная причина, по которой медицина в двадцатом столетии в конце концов потерпела крах, на самом деле заключалась в специализации. Если приходил человек и у него обнаруживалось пятно в центре миндалины, то его направляли к специалисту по миндалинам, а потом ему приходилось идти к специалисту по центру миндалин, который проводил осмотр этого пятна.

Это... вся область медицины... единственная причина, по которой медицина в двадцатом столетии в конце концов потерпела крах, на самом деле заключалась в специализации. Если приходил человек и у него обнаруживалось пятно в центре миндалины, то его направляли к специалисту по миндалинам, а потом ему приходилось идти к специалисту по центру миндалин, который проводил осмотр этого пятна.

Установленный порядок и специализация. Но это... разграничить сферы деятельности было бы вполне приемлемо. Не из-за липовых объяснений о том, что существуют люди, которые специализируются на выполнении каких-то действий и необыкновенно натренированны в их выполнении, совсем нет, а из-за того, что мы… мы хотим создать некоторую неупорядоченность.

Установленный порядок и специализация. Но это... разграничить сферы деятельности было бы вполне приемлемо. Не из-за липовых объяснений о том, что существуют люди, которые специализируются на выполнении каких-то действий и необыкновенно натренированны в их выполнении, совсем нет, а из-за того, что мы… мы хотим создать некоторую неупорядоченность.

Вы устанавливаете все это исходя из того, что каждому человеку выделяется определенная сфера деятельности. Не для того, чтобы все шло более гладко или... да кому это нужно? Это делается просто для того, чтобы создать больше неупорядоченности. И это становится неприемлемым в тот момент, когда мы говорим: «Причина, по которой мы сделали это, заключается в том, что эти люди чрезвычайно квалифицированны именно в этих действиях и не могут выполнять другие функции».

Вы устанавливаете все это исходя из того, что каждому человеку выделяется определенная сфера деятельности. Не для того, чтобы все шло более гладко или... да кому это нужно? Это делается просто для того, чтобы создать больше неупорядоченности. И это становится неприемлемым в тот момент, когда мы говорим: «Причина, по которой мы сделали это, заключается в том, что эти люди чрезвычайно квалифицированны именно в этих действиях и не могут выполнять другие функции».

Когда мы сказали, что он не может выполнять другие функции, мы ввели элемент неспособности и, следовательно, мы сказали, что группу нужно обслуживать. Автоматизм... группу нужно обслуживать. Чепуха! Нет никакой причины опускаться вниз по шкале, чтобы придумывать эти объяснения. Для чего вы это делаете? Так веселее, вот и все. Нет никакой суровой необходимости для этого.

Когда мы сказали, что он не может выполнять другие функции, мы ввели элемент неспособности и, следовательно, мы сказали, что группу нужно обслуживать. Автоматизм... группу нужно обслуживать. Чепуха! Нет никакой причины опускаться вниз по шкале, чтобы придумывать эти объяснения. Для чего вы это делаете? Так веселее, вот и все. Нет никакой суровой необходимости для этого.

Ладно, в том же самом положении находится передача знаний. Вы беретесь за это на каких-нибудь нижних уровнях, типа Земли или вроде этого, и у кого-то, возможно, есть немного больше опыта в этой области... вы пытаетесь раскопать что-то, добраться до сути.

Ладно, в том же самом положении находится передача знаний. Вы беретесь за это на каких-нибудь нижних уровнях, типа Земли или вроде этого, и у кого-то, возможно, есть немного больше опыта в этой области... вы пытаетесь раскопать что-то, добраться до сути.

Автоматическая схема или функциональная схема, которая повышает само-определение, не только приемлема, но и желательна, поскольку вы можете повышать его с большей скоростью. Но автоматизм, который вводится для того, чтобы подавлять само-определение или демонстрировать неспособность, становится в высшей степени аберрирующим, и эта нисходящая спираль приведет к чему-нибудь вроде МЭСТ-вселенной.

Автоматическая схема или функциональная схема, которая повышает само-определение, не только приемлема, но и желательна, поскольку вы можете повышать его с большей скоростью. Но автоматизм, который вводится для того, чтобы подавлять само-определение или демонстрировать неспособность, становится в высшей степени аберрирующим, и эта нисходящая спираль приведет к чему-нибудь вроде МЭСТ-вселенной.

Итак, когда вы смотрите на всю эту картину в целом, вы видите, что изучение различных сфер знаний является вполне приемлемым, при условии, что эти сферы не используются в качестве факторов контроля над остальной частью группы. Поймите это: лишь при условии, что они не используются в качестве факторов контроля над остальной частью группы.

Итак, когда вы смотрите на всю эту картину в целом, вы видите, что изучение различных сфер знаний является вполне приемлемым, при условии, что эти сферы не используются в качестве факторов контроля над остальной частью группы. Поймите это: лишь при условии, что они не используются в качестве факторов контроля над остальной частью группы.

Вы видите этот большой, длинный нож, который тускло блестит за моей спиной, я собираюсь вонзить его прямо в такой вот культ: «Я важен, потому что я являюсь авторитетом. И я могу оставаться важным», — говорят эти люди, — «только до тех пор, пока я буду в состоянии убеждать вас в том, что это трудно, и успешно утаивать от вас какую-то информацию». Это… осуществление контроля. И знание в этой области мгновенно даст вам очень ясные направления на это. Эта группа… человек, который делает это, говорит: «У нас должен быть автоматизм. Я сижу здесь, и я единственный, кто знает и, будучи единственным, кто знает, я должен придержать эту информацию и использовать часть того, что я узнал, чтобы усилить автоматизм и уменьшить само-определение других членов этой группы».

Вы видите этот большой, длинный нож, который тускло блестит за моей спиной, я собираюсь вонзить его прямо в такой вот культ: «Я важен, потому что я являюсь авторитетом. И я могу оставаться важным», — говорят эти люди, — «только до тех пор, пока я буду в состоянии убеждать вас в том, что это трудно, и успешно утаивать от вас какую-то информацию». Это… осуществление контроля. И знание в этой области мгновенно даст вам очень ясные направления на это. Эта группа… человек, который делает это, говорит: «У нас должен быть автоматизм. Я сижу здесь, и я единственный, кто знает и, будучи единственным, кто знает, я должен придержать эту информацию и использовать часть того, что я узнал, чтобы усилить автоматизм и уменьшить само-определение других членов этой группы».

Такая деятельность приводит к катастрофе! К счастью, это заканчивается катастрофой для всех — включая авторитета.

Такая деятельность приводит к катастрофе! К счастью, это заканчивается катастрофой для всех — включая авторитета.

В то же время существует приемлемый уровень... приемлемые уровни во всем этом. Это правда, что хомо сапиенс создает взаимозависимость вещей, которую нужно обслуживать до тех пор, пока он является хомо сапиенсом; правда и то, что он настолько способен выкарабкаться как хомо сапиенс, насколько он может заполучить пространство, свободное от ужасных, тягостных необходимых уровней, которые навязывались ему в течение всего этого времени.

В то же время существует приемлемый уровень... приемлемые уровни во всем этом. Это правда, что хомо сапиенс создает взаимозависимость вещей, которую нужно обслуживать до тех пор, пока он является хомо сапиенсом; правда и то, что он настолько способен выкарабкаться как хомо сапиенс, насколько он может заполучить пространство, свободное от ужасных, тягостных необходимых уровней, которые навязывались ему в течение всего этого времени.

Этим я хочу сказать, что у нас не было бы ни малейшего шанса выкарабкаться наверх прямо сейчас, если бы хомо сапиенс не выкарабкался из грязи в достаточной степени, чтобы у него появилось немного свободного времени. Если бы каждого из вас заставляли голыми руками таскать строительные блоки, если бы вы могли иметь лишь книги, напечатанные этим трудоемким способом, слово за словом, буква за буквой, — нет, у вас бы не было особых шансов... по одной веской причине, которая заключается в том, что угнетение индивидуума стало бы невероятные размеры прямо на уровне выживания.

Этим я хочу сказать, что у нас не было бы ни малейшего шанса выкарабкаться наверх прямо сейчас, если бы хомо сапиенс не выкарабкался из грязи в достаточной степени, чтобы у него появилось немного свободного времени. Если бы каждого из вас заставляли голыми руками таскать строительные блоки, если бы вы могли иметь лишь книги, напечатанные этим трудоемким способом, слово за словом, буква за буквой, — нет, у вас бы не было особых шансов... по одной веской причине, которая заключается в том, что угнетение индивидуума стало бы невероятные размеры прямо на уровне выживания.

Сейчас мы переживаем — в течение небольшого промежутка времени, какого-то мгновения, краткого мига — эпоху, когда человек сделал себя относительно свободным посредством использования машин. Эпоху, которая следует непосредственно за периодом ужасающего порабощения человека машинами: индустриальная... заря индустриализма, с двенадцати-, четырнадцатичасовыми рабочими днями, с фабриками, изрыгающими дым, который разъедал легкие и разрушал разум каждого рабочего. Это была довольно мрачная эпоха. Человек переходил от одного вида рабства к другому.

Сейчас мы переживаем — в течение небольшого промежутка времени, какого-то мгновения, краткого мига — эпоху, когда человек сделал себя относительно свободным посредством использования машин. Эпоху, которая следует непосредственно за периодом ужасающего порабощения человека машинами: индустриальная... заря индустриализма, с двенадцати-, четырнадцатичасовыми рабочими днями, с фабриками, изрыгающими дым, который разъедал легкие и разрушал разум каждого рабочего. Это была довольно мрачная эпоха. Человек переходил от одного вида рабства к другому.

Хорошо, он прошел через это. Сейчас у нас эра, пришедшая этому на смену... после которой наступит время, когда машины будут использоваться для полного порабощения человека.

Хорошо, он прошел через это. Сейчас у нас эра, пришедшая этому на смену... после которой наступит время, когда машины будут использоваться для полного порабощения человека.

Причина того, что у вас есть Саентология, по большей части заключается в том, что прямо сейчас на Земле наступил период передышки. Всего лишь маленький период передышки. Я не знаю, сколько времени пройдет до наступления следующего периода, но вы уже застали его начало. Вы уже видели момент начала следующего периода рабства. Он начался с Хиросимой.

Причина того, что у вас есть Саентология, по большей части заключается в том, что прямо сейчас на Земле наступил период передышки. Всего лишь маленький период передышки. Я не знаю, сколько времени пройдет до наступления следующего периода, но вы уже застали его начало. Вы уже видели момент начала следующего периода рабства. Он начался с Хиросимой.

С точки зрения наиболее эрудированных политических шутов в нашей стране, стало опасным распространять знание. Естественно, каждая страна, которая может себе позволить создание атомной бомбы, уже имеет атомную бомбу. Поэтому я не совсем понимаю, почему они решили, что их атомная полиция настолько важна. Но для них стало чрезвычайно важным закрыть все границы для проникновения знания. И вы видели эти вещи, вы видели, как опускались завесы. И эти сгущающиеся тени предвещают наступление ночи.

С точки зрения наиболее эрудированных политических шутов в нашей стране, стало опасным распространять знание. Естественно, каждая страна, которая может себе позволить создание атомной бомбы, уже имеет атомную бомбу. Поэтому я не совсем понимаю, почему они решили, что их атомная полиция настолько важна. Но для них стало чрезвычайно важным закрыть все границы для проникновения знания. И вы видели эти вещи, вы видели, как опускались завесы. И эти сгущающиеся тени предвещают наступление ночи.

Они говорят: «Профессор Вумфгута больше не работает в университете. Он работает над нашим проектом, и его местонахождение хранится в секрете, и нужно, чтобы у вас были карточки для доступа, и нужно, чтобы у вас было то-то; ваши политические предпочтения неправильны, поэтому ваши теории о делении атомного ядра неправильны». Появляется вся эта нелепица — полиция мысли. Предвестники ночи. Сейчас у нас есть очень короткий промежуток времени.

Они говорят: «Профессор Вумфгута больше не работает в университете. Он работает над нашим проектом, и его местонахождение хранится в секрете, и нужно, чтобы у вас были карточки для доступа, и нужно, чтобы у вас было то-то; ваши политические предпочтения неправильны, поэтому ваши теории о делении атомного ядра неправильны». Появляется вся эта нелепица — полиция мысли. Предвестники ночи. Сейчас у нас есть очень короткий промежуток времени.

Понимаете, людей беспокоит не разрушение цивилизации при помощи атомной бомбы. Эти клоуны не могут сбросить достаточное количество атомных бомб, чтобы разнести эту цивилизацию на кусочки. У них просто не хватит бомб, вот и все.

Понимаете, людей беспокоит не разрушение цивилизации при помощи атомной бомбы. Эти клоуны не могут сбросить достаточное количество атомных бомб, чтобы разнести эту цивилизацию на кусочки. У них просто не хватит бомб, вот и все.

Человек — это удивительнейшее существо. Вы бросаете якорь недалеко от берега, и вы слышите, что над вашей головой проносятся, как товарные поезда, четырехсотмиллиметровые снаряды и как они с огромной силой взрываются, попадая в песок и в разные заграждения, сооруженные на побережье. Вы слышите, как стреляет ваше собственное орудие, и как стреляют орудия всех остальных, как бомбы сыплются градом, и вы думаете: «Никто не может остаться там в живых. Совершенно невозможно, чтобы хоть одно человеческое существо выжило среди этого огня и обломков». Хо-хо!

Человек — это удивительнейшее существо. Вы бросаете якорь недалеко от берега, и вы слышите, что над вашей головой проносятся, как товарные поезда, четырехсотмиллиметровые снаряды и как они с огромной силой взрываются, попадая в песок и в разные заграждения, сооруженные на побережье. Вы слышите, как стреляет ваше собственное орудие, и как стреляют орудия всех остальных, как бомбы сыплются градом, и вы думаете: «Никто не может остаться там в живых. Совершенно невозможно, чтобы хоть одно человеческое существо выжило среди этого огня и обломков». Хо-хо!

Ваше первое десантное судно касается берега, и все эти каменные укрепления и все остальное начнут изрыгать огонь и оттуда посыплются люди... и все это будет обращено уже против вас. Это самая что ни на есть потрясающая вещь. Это просто выходит за пределы вашего понимания — почему человека довольно-таки трудно убить. Я постоянно видел, что человек выживал в таких передрягах, в которых он просто никак не мог выжить. Поэтому не беспокойтесь по поводу атомной бомбы в том плане, что она может уничтожить все человечество. Нет, опасность кроется в другом. Она вот в чем: «Давайте перекроем линии общения, по которым передается знание».

Ваше первое десантное судно касается берега, и все эти каменные укрепления и все остальное начнут изрыгать огонь и оттуда посыплются люди... и все это будет обращено уже против вас. Это самая что ни на есть потрясающая вещь. Это просто выходит за пределы вашего понимания — почему человека довольно-таки трудно убить. Я постоянно видел, что человек выживал в таких передрягах, в которых он просто никак не мог выжить. Поэтому не беспокойтесь по поводу атомной бомбы в том плане, что она может уничтожить все человечество. Нет, опасность кроется в другом. Она вот в чем: «Давайте перекроем линии общения, по которым передается знание».

Сейчас, на краткое мгновение, эти линии стали свободными, открытыми, и что-то могло бы произойти. «Что ж, так как у нас есть мощное оружие, давайте закроем все границы. Существует безотлагательная необходимость противостоять этому, поскольку это на самом деле так. Это собираются сделать здесь, на Земле. Есть только одно альтернативное решение для этого... решение, с которым вы не хотите иметь никаких дел... и оно заключается в том, чтобы начать использовать наше оружие в качестве полицейского оружия, чтобы донести его до всех. Игра становится очень жесткой. Начать использовать Саентологию в качестве полицейского оружия, чтобы освободить людей... это очень плохо, очень сложно и не очень-то выполнимо.

Сейчас, на краткое мгновение, эти линии стали свободными, открытыми, и что-то могло бы произойти. «Что ж, так как у нас есть мощное оружие, давайте закроем все границы. Существует безотлагательная необходимость противостоять этому, поскольку это на самом деле так. Это собираются сделать здесь, на Земле. Есть только одно альтернативное решение для этого... решение, с которым вы не хотите иметь никаких дел... и оно заключается в том, чтобы начать использовать наше оружие в качестве полицейского оружия, чтобы донести его до всех. Игра становится очень жесткой. Начать использовать Саентологию в качестве полицейского оружия, чтобы освободить людей... это очень плохо, очень сложно и не очень-то выполнимо.

Итак, автоматизм является плохим автоматизмом, если он подавляет само-определение посредством притворного сочувствия или служения другим, а хороший автоматизм — это только такой автоматизм, который увеличивает само-определение других людей и позволяет им все лучше и лучше думать, действовать и обеспечивать себя... автоматизм во всех этих областях и во всех этих проявлениях. Но: «Дорогой, я должна сделать это за тебя, ведь ты так устал» — это, определенно, находится внизу.

Итак, автоматизм является плохим автоматизмом, если он подавляет само-определение посредством притворного сочувствия или служения другим, а хороший автоматизм — это только такой автоматизм, который увеличивает само-определение других людей и позволяет им все лучше и лучше думать, действовать и обеспечивать себя... автоматизм во всех этих областях и во всех этих проявлениях. Но: «Дорогой, я должна сделать это за тебя, ведь ты так устал» — это, определенно, находится внизу.

Вы хотите, чтобы эти люди, использующие автоматизм, плохой автоматизм, ушли из жизни вашего преклира, и вы избавляетесь от них, заставляя преклира создавать макеты.

Вы хотите, чтобы эти люди, использующие автоматизм, плохой автоматизм, ушли из жизни вашего преклира, и вы избавляетесь от них, заставляя преклира создавать макеты.

Давайте сделаем перерыв.

Давайте сделаем перерыв.