This is December 2nd, second hour, afternoon. The first hour there covered this matter of locks, secondaries, and engrams. Just want to repeat here.

It’s a gradient scale, then, of ability to handle space, energy, and objects, a gradient scale thereof. You’ll find out there are some cases who have finally come down to the point where they think they can handle very well the space, energy, and objects appertaining to being a Homo sapiens in one lifetime. They think that’s the case. They become what you have seen occasionally as the wide open case.

Я хочу поговорить с вами… Сегодня у нас, по-моему, второе декабря, день. Я хочу поговорить с вами о локах, вторичных, инграммах: как с ними работать. Это старо, не так ли? Я имею в виду, это уже древность, правда? Даже подумать страшно, что нужно снова все это проходить. Просто… просто ужас!

They record everything beautifully, they will run things beautifully on one lifetime. Don’t let this wide open case, however, open up or try to get him to open up any wider on existence – because they won’t, very easily. They do it very badly.

Но нам необходимо кое-что об этом знать, потому что ведь они не исчезли все в одно мгновение только по той причине, что сейчас мы работаем с ними как-то иначе.

Your occluded case quite often is somebody who is trying to handle his whole track. Your high power occluded case is somebody who’s trying to handle the whole track. He’s… he’s trying to handle the whole universe and of course it’s all occluded. And he… he realizes he can’t handle it. And at the same time, he’s bound and determined he is going to handle it. And… uh… he kn… he knows he can’t occupy any point of space, but he’s going to occupy those points of space anyhow. And he’s unwilling to let go of the points of space he’s been in because they might be valuable. And… uh… so he won’t occupy the point of space where he is because that’s dangerous too, but it’s still valuable, but it’s not as valuable as occupying some other points of space he knows about. And he isn’t going to give up anything.

Как вы видите, у проблемы всегда есть две стороны. Одна сторона связана с самим объектом, с его строением, с его существованием и так далее; а другая — с тем, как с ним работать, или какова его функция, или каково его назначение. То есть, мы можем разделить на… надо сказать, что это абсолютно ложное разделение, но это хорошая аналогия — мы можем разделить область медицины на две части. Можно сказать, чтоесть структура — и есть функция, и медицина сошла с рельсов именно в той точке, где она не смогла разделить эти две части и различать их в дальнейшем, так что медики все время упираются в структуру: структура, структура, структура.

You’re… you’re not going to find him handing up and saying, „I just live one life.“ Um-um. No sir, he’s gonna handle the whole track. Now, he gets… he gets kinda squirrelly on this every once in a while. He’ll - he’s so bound and determined he’s gonna handle a larger portion of the universe that he thinks the larger portion of the universe is interested sometimes in handling him. And you get a computing psychotic. He’s… who’ll tell you… who’ll tell you, „Well, my brain has just been wired by Western Union and… uh… so that the US Government can read my mind. And everything I think it goes on a tape recorder in Washington and they investigate this very thoroughly and I’m trying not to think of the secret that I know, because if I think of that, then they will have me,“ or something of the sort. Really squirrelly.

Один парень, врач, прослушал цикл лекций в Канзас Сити. Так вот, он однажды подошел ко мне после этих лекций и сказал: «Двадцать лет до сегодняшнего дня я изучал структуру. И работал с точки зрения структуры. Сейчас я слушал вас три дня — и теперь должен отказаться от этого подхода». И еще он сказал: «Я хочу, чтобы вы знали: я вовсе не чувствую себя в убытке!» (Смех в зале.)

But that’s the reductio ad absurdum of just that… just that, and it is quite absurd.

Потому что функция управляет структурой, и на самом деле, на сегодняшнем уровне наших исследований функция в любой момент может стать структурой. И получив функцию, вы можете по своему желанию получить, собрать, трансформировать или разрушить структуру. Так что если структура в начале являлась частью названной дихотомии… Это чудесное словечко! Я вычитал его в словаре, оно каким-то образом связано с цветами и оно никогда не означало чего-нибудь еще, что можно было бы спутать с его настоящим значением. Просто прелесть! Мне нравится иметь под рукой пару-тройку таких словечек, чтобы одиторы-профессионалы могли озадачивать публику (смех в зале). Чтобы можно было с ученым видом сказать: «О, гм, эта де… эта дихотомия…» — а бедный парень скажет: «Эта — что?» «Ну, это технический термин!» (Смех в зале.)

But these boys, you’ll see… a lot of ‘em, and they’re actually not as… as bad off as far as responsibility is concerned. They will handle and try and tackle much more responsibility than a wide open case will, BUT they’re trying to tackle it on a big sphere, no little sphere for them.

И вот когда мы обращаемся с этими двумя вещами как с данными, сопоставимыми по важности, это ошибка. Это очень распространенная ошибка. Ошибка настолько всеобщая, что и мы делали ее несколько лет. Мы рассматривали структуру так, будто она стоит в одном ряду с функцией. Потому что мы еще не знали столько о функции. То есть, можно сказать, то, что мы знали о функции, тот пласт знаний о функции, которым мы тогда располагали, можно было сравнить со структурой. То, что мы знали о структуре, и то, что мы знали о функции, составляло тогда эту дихотомию.

Your wide open case is being perfectly content to handle just exactly this. They’re in a very close agreement on MEST and their agreement that they are there, they’re there where they’ve been placed and that they have recorded things just in this fashion and that those things are in this order and it’s very easy to upset one of those cases. But they’re quite easy to theta clear and bring on around to a wider point. They’re quite easy because you can undo the track of agreement with them fairly smoothly.

Однако в настоящее время мы поднялись настолько, что у нас нет структуры, сопоставимой с тем, что мы сегодня знаем о функции. Структура осталась далеко позади, такая крошечная, микроскопическая вещь под названием вселенная МЭСТ, а мы вступили в область функции. Так что эти вещи больше не составляют пару. Я хотел бы с самого начала прояснить это, чтобы показать вам, как сместился акцент в рассмотрении локов, вторичных и инграмм, потому что, хотя их действие и связано с функцией, но сами по себе они относятся к структуре. Это все структура.

Uh… these cases appear to be quite, quite dissimilar. Actually they’re… it’s a problem of spheres of action between these two cases. Your wide open case’s sphere of action you will find is a very small sphere of action and… your occluded case is trying to make a much larger sphere of action. Actually, your wide open case gets in considerable trouble because their sphere of action is not this small center. Your occluded case also gets into trouble because their sphere of action is not the sphere of action that they can handle at that moment in that condition. So what do you find? You find theta overreaching itself. It’s always trying to overreach itself. It’s always biting off more than it can facsimilacate.

И поскольку мы продвинулись так далеко в область функции, мы можем обращаться с этими штуками так же легко, как лоцман речного судна на Миссисипи умеет обращаться со стволом и колодой карт. Ничего особенного. Едва касаясь рубашек, быстро поворачиваете колоду и бросаете взгляд на нижнюю карту, тут же все раздаете, игроки берут свои карты — и у всех по полному Дому, но у вас четыре туза*Дом (Full House): третья по старшинству комбинация карт в покере, состоящая из тройки и пары – трех и двух карт одного достоинства. Четыре туза старше, чем Дом, на один уровень (из девяти).. Вот что я имею в виду.

And when… when you… get a confusion in a preclear, you don’t have to care too much about the minor structural mechanics of it. These all handle on the same thing. They handle in terms of space and energy and objects. And you just enter into the case, you just… you just know where he falls on the scale… uh… on the theta clearing scale. And you just pick it up at that level and go on from there.

Когда вы знаете достаточно о функции, вы можете перестать обращать внимание на структуру, но никогда не выпускайте из внимания структуру, пока не будете знать ее функцию. Так устроено мышление инженера: когда он знает структуру настолько, что может ее собрать, когда вздумается, он расслабляется и больше не беспокоится об этом. Он знает, что в ней важно, а что нет. Но до этого момента он очень и очень озабочен тем, чтобы поезд, который он пускает сквозь гору, прошел через туннель. Он очень внимателен к структуре, он проделывает в горе отверстие, то есть, изменяет структуру таким образом, чтобы поезд мог через это отверстие проехать.

You don’t care whether this fellow’s occluded, you don’t care whether he’s wide open. You don’t care anything about that at all. Because the reason he’s occluded and the reason he’s wide open has to do with how much responsibility he is trying to take and how much of that responsibility he is taking. And it’s a ratio.

А как известно, если у поездов нет отверстий и рельсов, по которым ездить, то такие поезда изнашиваются очень быстро и очень основательно. И то же происходит, если не знать о структуре столько, чтобы быть совершенно уверенным, что структура может составляться, создаваться и разрушаться функцией. Но для этого нужно знать ужасно много о функции, не так ли? Просто чертовски много.

And when this ratio is bad, he’s trying to take… uh… let’s say 10,000 units of responsibility and at the moment he… his state and environment is in this condition whereby he could only take 500 units of responsibility, you’ll… you’ll get him… you’ll get him badly occluded. But… uh… he’d actually be badly occluded if he were capable, and he were trying to take 200 units of responsibility in terms of space, energy, objects. And… uh… this environment he was in and so forth was letting him in gently on the secret that he was only capable of taking over 10 units.

Утверждение, что медицина как наука делает слишком сильный акцент на идее структуры вообще — это не пустая критика. Почему они думают, что единственное средство избавиться от язвы — это хирургическая операция, в то время как все зарегистрированные ими факты свидетельствуют о том, что операция язву не лечит? Парня прооперировали раз, возможно, некоторое время он здоров, затем его оперируют еще раз, возможно, он здоров еще некоторое время, его оперируют снова и он умирает на операционном столе. И это один пример из множества подобных.

Your wide open case maybe is taking over… believes it’s capable of taking over 500 units and is taking over 500 units. You see this… this society is rigged so that it’s quite agreeable, if a person has agreed that I am one person in one lifetime and I am living this and my name is Jones and there I am and… uh… they’re so and so, and that’s all my full responsibility on the matter at the time of life where I am. And his environment tells him, „You are capable of taking over the responsibility of being Jones in one lifetime.“ It’s all very nice. It’s all very sweet. He’s nuts of course, but… uh… uh… he is not occluded, which is important.

Но время от времени вы получаете пациента, у которого вы вырезали язву — и он здоров. Его прооперировали, и он больше не болел. И врач говорит: «Ну, у нас вот такой выбор: этот парень, может быть, погибнет, у него кровотечение и все такое, и он так или иначе загибается, а мы можем его прооперировать». На самом деле у него нет никакого выбора. Это уже не вопрос порицания, критики, похвалы или чего-то в этом роде, просто взгляд на эти вещи с практической стороны. Он делает то, что может, в рамках своей системы взглядов, своих способностей и знания. Практически каждый вокруг нас делает то же самое.

Uh… but… uh… well, you know, you have a harder struggle sometimes with the wide open than you have with the occluded case. Sometimes it works the other way around. You want to get this kind of a balance. You want to get as much responsibility digested as the person believes he can digest. If he thinks he has an enormously wide responsibility, well, you just better move him up in terms of responsibility.

Наверное, на самом деле это очень и очень плохо, что я для разнообразия выбираю различные области познания, но это забавно. Я со своей стороны могу быть насчет этого достаточно серьезным, даже очень серьезным. Но чем более серьезным я становлюсь в этом вопросе — тем меньше всего происходит. Странно, правда? Эти два факта можно сопоставить.

There’s only one thing wrong with that, is he’s hungry. He’s hungry and he… he’s every time you restore to him the ability to handle… handle another 10 units of responsibility, he… he bites another 200. And as such the auditor’s sort of racing with this and he… he sees… he sees this strange thing sometimes: his preclear’s evidently increasing in tone but he’s just as thoroughly occluded and loused up as before. And he keeps watching this and watching this.

Забавно здесь то, что чем менее человек серьезен в какой-то области, тем больше он может в ней сделать. Вот парень заходит в клетку, а там сидит тигр-людоед. Он знает, что этот тигр — людоед. Не обязательно тигр должен быть людоедом на самом деле, но парень знает, что этот тигр — людоед. И вот этот тигр-людоед сидит себе, а парень должен его дрессировать. Так вот: он знает, что тигр — людоед, и его съедают. Очень просто.

Now it isn’t the time to tell this preclear, „Now look, we have decided that you need a rest and uh… I think you’d better take a vacation or something of this sort and… and don’t worry about all these big affairs that you’re trying to worry about now, and just let that sort of thing go and just take it easy… and…“ You’re going to ruin him. ‘Cause that’s one of the steps that is taken as one of the control operations that is used on a person to get him into the automaticity schedule. It’s telling him, „You can’t stand up to this, fella.“ That’s what it’s saying.

Или еще… У меня на маленькой гоночной машине стоял выключатель зажигания. Это очень интересная история. Выключатель был потайной. В той машине вообще не было ключа зажигания, но чтобы с ней никто не баловался, мы установили под приборной панелью потайной выключатель. Этот выключатель и надо было включать, а на панели выключатель был только для видимости. Ну, и из-за того, что мы называли тот выключатель потайным, он, естественно, оставался в секрете. И он был плохо смонтирован, так что после того, как его встроили, ток не проходил через распределитель в систему зажигания, которая была смонтирована на цепи после выключателя. Так что ты включаешь передний выключатель и затем, конечно, потайной выключатель, потому что ты о нем знаешь — а машина не едет.

It said, „You’ve taken over just this much responsibility and you can’t stand up to that.“ So it’s reducing him down the scale.

И вот вы лезешь туда, разбираешь распределитель, раскручиваешь свечи, разбираешь клапана, подшипники, снимаешь бензобак, снимаешь карданный вал и вентиляторы, чтобы выяснить, почему же машина не заводится. Устанавливаешь все это назад, снова пытаешься завести — снова не заводится. И они сдались, они сдались — механики, которые с ней работали. Они привезли мне машину обратно, поставили ее на дороге и попытались убедить меня, что теперь она заведется. Я сел в нее, но она не завелась. Они тянули ее буксиром, но она не заводилась.

You just try to track along behind, as the auditor, and just let him, let his capability catch up to his desire to do so. And in creative processing… in creative processing, we have the happy thing that we are aiming toward doing what he is trying to do. See, we’re going in directly so that catch-up is easier.

Я решил в этом разобраться и сказал: «Давайте посмотрим, что мы сделали с этой машиной с того момента, когда она в последний раз заводилась? Ах, да, мы установили потайной выключатель». И я полез под панель, чтобы посмотреть, включен ли тот потайной выключатель. И меня ударило током. Там здорово замкнуло — дзззыннь! Тогда я влез туда и просто вытащил все провода. Я соединил их вместе и оставил их пока просто висеть снаружи. Включил этот выключатель — и машина завелась. Я подумал: «Боже мой, какой странный случай! С машиной было все в порядке».

If you were to keep addressing that catch-up to the material universe, it would practically never… you’d never catch up with it. He’d just go wider, and wider, and wider and take in more and more responsibility and more and more space, and try to digest more and more space. And you’d let him digest 10 more units and he wants to take 200 more and you just keep going on this ratio until you’ve practically eaten up the whole MEST universe.

Естественно, к этому моменту она была уже абсолютно разлажена. Карбюраторы сняли, свечи сняли, распределитель в нерабочем состоянии, таймер снят, цепь зажигания вся расхлябана. Это было не оттого, что я такой крутой, а оттого, что я небрежно встроил этот потайной выключатель. Понимаете, я ничего с машиной не делал, но в нее встроили потайной выключатель, и, следовательно, он должен был оставаться тайной. Он был для этого предназначен. И значит, никто другой не мог завести эту машину, поэтому, конечно, машина… Его задачей было устроить так, чтобы машина не заводилась — так и произошло. Этот пример — чистая правда. Выглядит совершенно по-дурацки, но бригада механиков в гараже билась с ним три недели.

Now, maybe you could get there this way and it’s very possible that you could, but fortunately it isn’t necessary because this person is operating under a delusion. He has never differentiated one single, interesting point. And that is the MEST universe is not his own universe. And he believes that his universe and the MEST universe are identical.

Ну, тут было спостулировано что-то о структуре во вселенной МЭСТ, в каких-то наиболее привычных и понятных терминах, что-то было спостулировано относительно этой структуры. И было сказано, что эта структура работает так-то и так-то. И, наверное, постулат насчет этого был сделан очень крепкий. Человек сказал: вот выключатель, который не даст машине завестись; с ним машина будет в безопасности; а затем, естественно, так как это был секрет, никто не мог даже посмотреть его и выяснить, хорошо ли этот выключатель подсоединен.

His own home universe, you might say, using an allegory here, became devoured so fast at a… such a… an impact of shock to him that when he next looked around, he thought he was still in his own universe, but it had changed. And he’s still under the basic postulate that he’s running his own universe. He’s still caught in that postulate. And so he’s… can start anybody doing anything, but he can’t change them in doing it after they’ve started and he can’t stop them after they’ve started. And this is completely flabbergasting to him. This is incredible.

Это очень давний пример. Но знаете что? Это неотъемлемая часть любого исследования, кто бы и где бы его ни проводил. Он начинает исследовать структуру и определяет: эта структура выполняет такую-то задачу, совершенно очевидно, что именно это она и делает. Безусловно, это так; вы можете подойти к людям на улице, взять и рассмотреть их очень внимательно — одного за другим. И все время структура будет делать именно это…

Now in his own universe, he would start something… he’d create something, start it in motion, change it, let it dwindle down a spiral maybe and then destroy it. That was his power. And he all of a sudden finds himself obviously in his own universe, obvious. And he starts something and then he follows through the next step kind of doggedly. And he says, „Now,“ he says, „We’ll change it.“ Oh no. Inertia and things like that set in.

Прекрасно, но теперь давайте подойдем к этому серьезно. Давайте рассмотрим это действительно серьезно, поработаем с тем, что они делают сейчас, и устраним это в самой основе, ниже уровня того постулата, который это делает. О, мы можем получить удовольствие. Мы обнаружим, что каждый человек из тех, что ходят туда-сюда по улице, каждый заключил соглашение об опыте: что опыт — это вещь хорошая, что кое-какой опыт нужно спрятать, и что кое-какой опыт нужно сделать автоматическим. Как они это делают? Инграммы, вторичные, локи — это целая система. Все становится автоматическим, оно работает так и эдак. Они получают всевозможные инграммы, которые должны действовать против них и насчет которых они должны оставаться в полном неведении. И хотя вся эта система держится буквально на честном слове, хотя она настолько хлипкая, как идея ремонта машин у китайцев… они всегда перебарщивают. Они монтируют ее на одном уровне тона, затем они падают по шкале тонов и начинают использовать ее на другом уровне тона, и естественно, этот предмет становится хозяином.

He’s… like a cannonball. He fires the cannonball and he decides when it’s halfway in its flight it shouldn’t land. So he says, „All right. The cannonball will now go twenty feet to the left and miss the target.“ And that damn cannonball goes right straight on through and it hits the target. BOOM! Or he fires the cannonball; finds out that his aim was wrong.

Эта вещь начинает ими распоряжаться. И для них начинается кошмар. Они не понимают, что происходит и почему они так поступают. Они сделали что-то здесь автоматическим, они не хотели об этом знать, предполагалось, что это будет работать как-то по-своему. Следовательно, было время, когда они все об этом знали.

Did you ever see anybody firing on a range? If you’re watching an expert rifleman on a range and he realizes that the instant that he pulled that trigger was 6 o’clock, number three ring, he tries to lift that bullet. You can watch him just lift that bullet up into the target. He’s trying to lift the bullet into the target because he knows he was low when he fired the trigger.

Вот пришел человек, положил руку на горячую печь и обжегся. Он посмотрел на свою руку и увидел, что она повреждена. И он сказал: «Знаете ли, мне нужно сделать что-то такое, чтобы в следующий раз, когда я буду проходить мимо горячей печки, я вспомнил бы, как я обжег руку, потому что я могу это забыть». «Так, ладно, я сделаю вид, что забыл это, но всякий раз, когда моя рука окажется возле горячей печки, я отдерну ее от этой печки». Видите — автоматизм.

Did you ever watch anybody driving a car? And they realize that the car’s going just a little bit wrong or something of the sort? They try to take the steering wheel of the car and move the car over and make it go right. And MEST hands can’t do that.

Мы предполагаем оказаться возле чего-то, это что-то содержит определенный стимул — и мы собираемся реагировать на него определенным образом. И мы хотим, чтобы это происходило как можно быстрее, и — вот она, ошибка, эта большая ошибка. Мы хотим делать это автоматически.

So that’s very disgusting. It’s upsetting. You start some action and then the action goes off and then all of a sudden isn’t going in the direction that you intended it to go, so you reach out with everything you’ve got and try to right that action and change it into a better course, and it doesn’t change. And that we call failure. And that is the anatomy of failure.

Для того чтобы сделать что-то автоматическим, нам нужно скрыть это от самих себя. Мы находим этого парня гораздо позже на траке: несколько миллионов, миллиардов, триллионов лет спустя. Что он делает? Он бродит в густом тумане, он сидит в теле, не зная, как он туда попал, и все такое. Вы окликаете его: «Эй!» Если бы вы могли так сделать, все было бы проще простого. Вы бы сказали только: «Ты помнишь то время, когда ты захотел, чтобы что-то стало автоматическим?»

The inability to handle that which has been started, or which one has started after that course of action is entered. Inability to handle it after that course of action has been entered.

«Ага!»

What happens in a family? The guy has a little child, little child, nice… nice kid, baby, so on. And he says, „Gonna be president.“ What do you know? Turns out to be a subway conductor. Yeah, that’s just no good. That just obviously can’t happen in his universe and it’s obviously his universe.

«Хорошо. Помнишь ли ты более ранний случай, когда ты захотел, чтобы что-то стало автоматическим?»

We know it’s his universe. He knows it’s his universe. Why, sure. He is himself, and all these other people around are people he obviously has made. And if you went around and put people on the E-Meter and you asked them, „Did you… did you make everybody that you’ve seen?“ and so on and so… Look at you sort of strangely and he gets the strangest feeling, „Yah, I… I did. I… hmm… No, I know I didn’t. But they don’t do what you tell them to do.“ And now you get this little ghost coming in, see?

«А что значит “автоматическим”?»

Everybody in this universe is trying to act as though he made it. And he didn’t make this universe, he just kinda helped add to it. And he adds to it all the time by perceiving it. And he agrees to it all the time by perceiving it. And so he’s never crossed that bridge. He’s… he’s never suddenly said, „I had a universe once which I monitored completely and this universe, somehow or other got left, and I found myself in a universe which I WASN’T monitoring.“ And he’s never crossed that bridge.

«Ну, это когда что-то работает само по себе и выполняет какую-то работу за тебя».

Well, you don’t have to tell him really, or convince him that he has to cross that bridge. All you have to do is take him and show him that he has a universe. It’s just as simple as that.

«О, да-да. Получил более ранний момент, еще более ранний момент, еще более ранний момент».

You say, „All right. Now, mock up this, now mock up that, now let’s have a little bit of that. All right, now let’s take a cube of space.“

Бам! Это рухнул его инграммный банк — потому что он держался только на этом крошечном функциональном моменте, который гласил: «Давайте сделаем это автоматическим, потому что так безопаснее». Вот как это было бы.

He says, „What?“

Сейчас я пройдусь по этому материалу снова, но несколько в другом аспекте — чтобы показать вам, что такое эти локи, вторичные и инграммы. Мы знаем, что они такое с точки зрения структуры — они сделаны из старой энергии, и в них есть картинки, которые, если их рестимулировать, имеют власть навязывать организму боль и командовать им.

„Well, just take some space in the room and saw out a little cube and…“

Мы это знаем. Мы исследовали их анатомию. Мы обнаружили то, что сидит там в виде тяжелой инграммы. Они могут быть в пренатальном банке, могут быть электронным инцидентом, могут быть любой из десятков вещей. Многие из них противопоставлены друг другу, но многие и не противопоставлены. Мы знаем, что там сидит большой банк, что на него наслаиваются вторичные инциденты — это эмоциональный заряд, что к нему цепляются маленькие локи, и так далее. И когда вы убираете одну из этих штук — Боже правый! — они перестраиваются по-другому. И оказывается, что там все так запутано, так закручено — вот ваш преклир идет по улице. И видит он пожарный гидрант. Каждый раз, когда он видит пожарный гидрант, он вытягивается и напрягается. Вы спрашиваете: «Что тебя сделало таким вытянутым и напряженным?»

„I can’t do that.“ It’s the darndest inability and he… he’s suddenly shocked. He finds out that he has a lot of inabilities.

«Да ничего… наверное, трамваи». Ну, вы сажаете его за э-метр и устанавливаете, что это был пожарный гидрант.

It’s quite shocking for a person the moment they find out in creative processing that they have some inability along the line of creative processing. ‘Cause they’ve just… have gone on grandly assuming that the MEST universe is that ability and it keeps on running. So obviously, they’re kind of doing it all the time and they just never added this up into the terms of „I have to go ahead and monitor my environment if I’m going to have any kind of a universe or if I’m going to do anything with a universe.“

А он этого и не знал, понимаете? Настолько он не в себе. Он видит пожарную колонку, это заставляет его напрячься, и он даже не знает, что он напрягся из-за этой пожарной колонки, которая попалась ему на глаза. Но он знает, что что-то вызвало у него напряжение. Он считает, что это трамваи. Но он не знает, что это трамваи. Если бы он совершенно точно знал, что это трамваи, он бы больше не напрягался. Если бы он просто сказал себе: «Ну, это трамваи», — он бы больше не напрягался из-за пожарных гидрантов (смех в зале). Так что… Понимаете, если бы он ЗНАЛ, что это из-за трамваев, то получилось бы, что он просто сделал новый постулат. Вот он сказал: «Трамваи вызывают у меня напряжение. Теперь, так как я знаю, что трамваи вызывают у меня напряжение, они больше не будут вызывать у меня напряжение». Он мог бы проделать такой «трюк» над собой, если бы не был вынужден слишком твердо соглашаться со вселенной МЭСТ.

So you give him mock-ups and you let them reassume the ability to create and control their own universe. When you do that they get right back in to what they were doing at the time when they got blown out of their orbit. And you redevelop this facility and they all of a sudden can see, „Well, there’s nothing wrong with my mind! There’s nothing wrong with my ability! I can handle this body! I can handle these things! Well, for heaven’s sakes! All this time I just thought I’d just lost my punch!“

Итак, что за систему он установил? Эта система начинает действовать с его согласия. Человек соглашается все более и более твердо, и кончается все тем, что он убежден в плотности и существовании структуры, которую он сам сконструировал.

Here are all those dogs that run down the street. I… I… they run down the street and they start barking and you… you… you say, „Don’t bark. And they go right on barking. So obviously I lost my… my touch. I mean I’m not controlling my own universe anymore.“ And they’ve never realized that it’s a different universe.

Давайте рассмотрим это в другом контексте. Давайте посмотрим, как это бывает в гипнозе. Вот реальный феномен, который можно взять и исследовать. Если вы хотите с этим разобраться, приобретите брошюру типа «Как загипнотизировать ближнего: пять простых уроков» или что-нибудь в этом роде, потому что это очень легко сделать. Поставьте перед ним свечу, скажите ему смотреть на пламя. Определенному проценту людей этого достаточно, чтобы впасть в гипноз. И есть такие, с кем очень трудно работать: каждый раз, когда им говорят войти в гипнотический транс, они мчатся, как сумасшедшие, в обратную сторону. Эти, наоборот, гипнотизируют. Гипноз — ужасно увлекательное занятие.

Now, that perhaps… perhaps would sound strange to you when you… when you first run into this fact but it happens to be… uh… a… a very interesting and very simple proof of it. Uh… Mock-up processing works. That’s the easiest proof I know.

Все, что вы просите его сделать — сконцентрировать на чем-то канал восприятия, сконцентрировать на чем-то линию общения и затем зафиксировать ее там. Он согласился сделать это в ту секунду, когда посмотрел на свечу. Ваш трюк заключается в том, чтобы заставить его согласиться с чем-то еще. В гипнозе нет совершенно ничего сверхъестественного. Это простейшая вещь. Вот он смотрит у вас на свечу. «Хорошо. Вы внимательно смотрите на свечу, вы очень внимательно смотрите на эту свечу… Вы знаете, что от такого сосредоточения вы можете почувствовать усталость… вам захочется спать. Вы смотрите на свечу очень внимательно, пока не почувствуете этой усталости». Он скажет: «Ладно». Смотрите, он уже согласился, что сосредоточение на этом предмете может вызвать у него сон.

Yeah, you can start doing this stuff and… and if you do it according to the way you’re supposed to do it and so on and all of a sudden the fellow is better and better. And somatics turn off and everything goes along fine and he gets up the tone scale and gets better and a little better and his disabilities all of a sudden decrease. And he gets bigger and bigger and more ambitious and he’s saying at first, „To hell with this MEST universe. Don’t want anything to do with the thing again,“ and then he’ll say, „Well, hell, it’s just another universe. Uh… let’s see. What do you do with universes? Well, just saw a chunk off the left hand corner and reverse it just for the hell of it this afternoon.“ And… uh… it just… uh… there… it’s nothing to it.

Хорошо, это вы получили. Теперь давайте сделаем вот что. «Посмотрите на эту свечку чуть-чуть более пристально. Вы почувствуете, как тело расслабляется… расслабляется все больше и больше». И он соглашается чувствовать, что тело расслабляется все больше и больше. Вот и все. Он просто потихонечку соглашается и соглашается, а дальше гипнотизер говорит: «Сейчас ваши глаза закроются». И его глаза хлоп. Естественно, ведь он с этим согласился.

But let’s enter this in another’s… from another little gateway. There are many ways. Is the MEST universe an illusion? Yeah, that’s an interesting question. Is it an illusion? A lot of people have dashed around saying, „It’s all illusion. There is no such thing as matter.“ All you had to do was think right thoughts and you think right thoughts, why, you don’t think left thoughts and… uh… uh… it’ll all… it’ll all wind up someplace else in the end and it belongs to somebody else. And, they’ve said this but there wasn’t any good remedy for it. And uh… they’ve said this a lot of times and… uh… never backed it up.

Гипнотизер говорит: «Сейчас ваша правая рука поднимется вверх». И парень, слегка изумленный, видит, что его правая рука поднимается. Он говорит: «Боже мой, меня загипнотизировали…» (Смех в зале.) Тут он просто сдается, и гипнотизер говорит:

Well, let’s… let’s back it up a little bit. Let’s take a look at this. Let’s find out first what’s an illusion. An illusion is something somebody made. Very technically, let’s make an illusion that which the preclear makes. Let’s just use that as a narrowed down word. And let’s call a delusion something somebody else made. Let’s just categorize that handily.

«Вы видите этого кенгуру на своей правой коленке?»

Now… a delusion could also be something the preclear has made that he has also said somebody else made. He… he made it and then he said somebody else made it. You can call that also a delusion. But… let’s not worry too much about that ‘cause that comes under the heading of automaticity so let’s just narrow this definition down to this: an illusion is something the preclear makes and a delusion is something somebody else makes. Now let’s… let’s go from there.

«Да». Он видит у себя на правой коленке кенгуру. «Хорошо. Возьмем этого кенгуру на вашей правой коленке. Теперь посмотрите, как он перепрыгнет на левую коленку. Увидели? Хорошо. Сейчас давайте… давайте наденем на этого кенгуру шапочку. Получили шапочку на кенгуру? Теперь пусть кенгуру споет песенку». И загипнотизированный человек радостно сидит и смотрит это представление.

We know that other person doesn’t have to know it’s an illusion or delusion or anything of the sort.

Штука в том, что он видит это, он явственно это видит. Люди боятся, что такое может с ними произойти. Но этот их страх — это просто милая шуточка вселенной МЭСТ. Просто поразительно — они убеждены, что им нужно пройти все эти приемчики в стиле мумбо-юмбо и весь этот гипнотизерский ритуал, погрузиться в глубокий сон, утратить контроль над собой — и только тогда они это увидят, по команде гипнотизера. Глупее, наверное, нет ничего!

All right. Let’s take another test. Take a good test. Let’s take perception. One of the things your preclear is worried about above all other things and that you as an auditor will worry about above all other things is perception. We’ll have to cover this just dry ad nauseam: perception. But how do you make that wall get greener to you all of a sudden and so forth? Now… how… how do you… how do you step these perceptions up? Hmm.

То есть, у нас здесь есть длинная цепь законов и соглашений. Они воздействуют на большинство людей. И они существуют здесь как соглашения — что если вы соглашаетесь с этим, вы получаете тó. А если вы соглашаетесь с этим, соглашаетесь с тем, соглашаетесь еще с чем-то, то дальше происходит вот что: парень перестает осознавать окружающее. Человек под гипнозом может увидеть, что вся комната объята пламенем — может. Он может услышать, как потрескивает огонь, и все остальное. И его состояние при этом просто потрясающее. Понимаете, ему не нужно брать за это ответственность. Он может делать это сколько угодно, и вся штука в том, что он говорит: «Гляди-ка, этот гипнотизер может нести ответственность за то, что я на самом деле это вижу и создаю тут целый мир, и только он может забрать меня отсюда, так что я просто свалю на него ответственность, и тогда я буду способен управлять иллюзиями».

Well, you know that you can process out an awful lot of engrams about seeing color with­out making that wall get one bit brighter. You can agree with this MEST universe and agree with it and agree with it and agree with it and agree with it and it doesn’t get any plainer. In fact you can agree with it and agree with it until it gets thinner and less distinct and you become less active and you become more and more lethargic and sort of like a stone or a piece of mud. You get more and more MEST the more you agree with it. The more you agree with it the more MEST you get to be.

Это одна из причин, по которой на людей лучше действует, когда их одитируют, чем когда они одитируют себя сами. Они не одитируют самих себя. Они просто… постоянно увиливают, потому что они требуют от себя взять полную ответственность за все, что они сделали. Гораздо лучше иметь одитора и говорить себе: «Ну, это он делает. Это не я. (Смех в зале.) Другому, конечно, это легко!» Иначе говоря, работать с одитором —это часть постепеннойшкалыавтоматизма, котораятакжеявляется шкалой ответственности.

Well, is that true? Yeah, let’s look around at preclears and let’s test them for terms of agreement with the MEST universe. By doing what? By taking a basic, simple, natural law and let’s put preclears on the tone scale, let’s spot them accurately on the tone scale, and we’ll find out that their degree of delusion and aberration and so on, we find out their ability or inability to control themselves and just… just measure this, pretty accurately. And then… then let’s get them to mock up something and make it disobey a natural law. Let’s make them mock up a billiard ball and fall and hit the ceiling.

Человек хочет, чтобы автоматическими были те вещи, за которые он не хочет быть ответственным. И вот мы обнаруживаем, что почти все гомо сапиенсы одитируют преклиров гораздо лучше, чем одитировали бы самих себя. Пускать их в само-одитинг чуть ли не опасно, так как они не будут ответственны за то, чтобы сделать это как следует. Есть и еще один момент: когда они одитируют самих себя, им приходится в какой-то, пусть легкой, степени установить контур, который бы они одитировали или который одитировал бы их. Так что дело несколько усложняется, а это не так уж хорошо. Поэтому, пожалуй, самое лучшее состояние для гомо сапиенса на этой шкале — быть чертовски хорошим одитором. Это даст ему возможность приобрести необходимый опыт.

No… no. They know about gravity. And this character will just sit there and he’ll take that billiard ball and he’ll try to make it lift. And if he gets it up a little bit, it’ll drop hack again suddenly, and he’ll have the awfullest time. But he has a bad time trying to make the billiard ball fall upwards in the exact degree that he’s aberrated.

Далее. В связи с тем, что одитор не заинтересован погрузить этого человека в сон, а заинтересован, наоборот, разбудить его, мы приходим к идее, прямо противоположной гипнозу. Возьмите преклира — давайте возьмем преклира и человека, которого загипнотизируют. С ними еще ничего не делали, они просто ходят по улице. Вот перед нами два человека в одинаковом состоянии бодрствования. Теперь, тот, кто согласился подвергнуться гипнозу, движется вниз от этого состояния самоопределения и осознанности в той буквально степени, в какой на него воздействует гипнотизер. И давайте обратимся к преклиру. Одитор старается вернуть этому парню какое-то самоопределение и индивидуальные способности, так что он стартует с этого уровня вверх. Преклир заключает соглашение, что будет стараться делать для своего блага то, что попросит от него одитор. Вот его первейшее соглашение. Он соглашается быть самоопределенным.

You could plot the gradient scale of trying to make a billiard ball leap off the floor and hit the ceiling and the amount of aberration in terms of engrams and secondaries, and so forth that he has, and behavior and ability to control, and reaction time, and register on the E-Meter. You just take this curve after curve after curve and we fit that one in with it, and we find out that this individual can’t mock things up and make them disobey what he calls natural law and which he does not differentiate as this: natural law of the physical universe. He is… in a state of complete obedience to the MEST universe.

Далее он соглашается немножко больше с тем, что он может быть немножко больше самоопределенным. И снова соглашается с тем, что он может быть еще более самоопределенным. И что мы получаем? Он становится все более и более осознающим, все более, более, более, более бодрствующим. Таким образом, в результате этих двух процессов вы видите движение в противоположных направлениях от среднего гомо сапиенса.

Now, your hypnotized subject becomes in a state of complete obedience to the hypnotist. Let’s consider the MEST universe a hypnotist, and let’s consider this preclear a subject and find out that the subject is as deluded as the hypnotist wants him to be. And so we have… over here then a direct application of this. And we find out the degree of agreement with natural law is also the degree of aberration of the preclear. Fascinating, isn’t it?

Гипнотизер в действительности заинтересован в одном: получить контроль над индивидуумом. Если вам когда-нибудь захочется трудностей в одитинге — возьмите гипнотизера, парня, который в гипнозе профессионал, и начните его одитировать. Большинство этих ребят просто размазываются по стенкам.

Now, this person’s alertness and other things like that will add up on that scale.

Они приходили ко мне и говорили: «Пожалуйста, Рон, сделай со мной что-нибудь, я совершенно застрял». Ему говоришь: «Ну, хорошо… давай возьмем последнего, кого ты гипнотизировал. Так, теперь помести свой управляющий центр*Центр управления (control center): центр управления организма можно определить как точку контакта теты с физической вселенной. Это тот центр, который осознает, что он осознает, и который руководит организмом и несет за него ответственность по всем его динамикам (Снт 0-8) как бы над ним. Теперь втяни его обратно. Теперь снова поставь его над ним. Теперь втяни обратно. Снова поставь над ним. Втяни обратно». И у парня вдруг возникает ощущение, которое бывает у него, когда он гипнотизирует людей. Он захватывает управление над человеком тем, что как бы выдвигается и занимает место вокруг его макушки, и после этого командует им. И представьте себе: это было двадцать лет назад, и тот человек теперь живет в Стамбуле, а у нашего гипнотизера все еще есть какое-то призрачное чувство, что он до сих пор контролирует эмоции и мысли того человека. А поскольку за всю свою жизнь этому бедному гипнотизеру довелось по некоторым подсчетам загипнотизировать пять или шесть тысяч человек, то его совершенно заносит на двух вопросах: первое, что управлять другими — это оверт, и второе, у него совершенно исковерканное простирание.

Well, that’s… that’s very interesting because we have hypnotism which can be demonstrated as a phenomenon, and we show that the greater and greater agreement, all you do to hypnotize somebody is just make him agree… agree… agree and after that he’ll see anything. He’ll do anything, he’ll see anything. He agrees, agrees, agrees.

Он потерял свое собственное местоположение, он помещал свое управление существами над макушками столь многих существ, и существа эти так сильно рассеялись по миру, и он так много раз встраивал в них такой как бы сдвиг вейланса, и они сейчас так далеко, что он уверен, что он просто рассеян по всему божьему миру, он уже не контролирует сам себя и дошел до точки, когда он размазывается по стенкам. Более того, он заставлял людей соглашаться, соглашаться, соглашаться и соглашаться с этим, и чтобы заставить их согласиться с этим, он должен был сам согласиться заставлять их согласиться. И вот, шаг за шагом, он постепенно опускался по шкале. Он сам соглашался до тех пор, пока не пришел к мысли, что если он выйдет на улицу, его введет в гипнотический транс все, что угодно. Да, он в ужасном состоянии.

All right. Now let’s consider then that aspect. And now let’s take the next test. Is the MEST universe an illusion? Next test, very neat little test. We find out that the ability to perceive an illusion determines the ability to perceive the MEST universe. How? By doing this: this person becomes more and more and more capable of producing and perceiving illusions and perceiving their character, depth, size, and their emotional tone. And as his ability increases in the production of illusion, his ability to perceive the MEST universe increases uniformly with it.

Это как продавец: никому на свете нельзя продать что-нибудь с такой легкостью, как продавцу. Он так часто соглашался с тем фактом, что людям можно продавать вещи, что теперь он совершенно согласен, что это возможно.

What do you know. You have to be able to see an illusion before you are able to see MEST.

Подходишь к нему и говоришь: «Погляди-ка на эту старую дохлую крысу. (Смех в зале.) Она сдохла всего две недели назад, и представляешь себе! — ее отдают за каких-то восемьдесят пять долларов», — и все такое. И он смотрит на вас в полном отчаянии и — клюет! (Смех в зале.) Беда в том, что люди еще не раскусили продавцов до такой степени, поэтому продавцы еще живы и еще могут делать свое дело. Но узнай они об этом — продавцам придется туго.

This is awfully convincing stuff. Oh boy, that’s really convincing. And when you do that, that is one of the nicest tricks you could ever do. You say, „Now, you want to know if this stuff is real? All you gotta do is stamp on it. and it’ll tell you whether or not that’s real. And that proves it’s real and that proves that Man came from mud.“

Еще один момент: продавец старается отдать МЭСТ, он старается отдать МЭСТ, отдать МЭСТ, отдать МЭСТ, то есть он все время не соглашается. Что ж, это прекрасно. Но если ему не удается продать товар, получается, что он не способен отдавать или выдавать МЭСТ. К тому времени, когда он потерпит достаточно неудач с продажами, он будет уже уверен в своей неспособности отдавать МЭСТ, и он будет знать, что у него есть инграммы, и тем не менее притворяться, что он не знает, что у него есть инграммы, и банк, и все такое. То есть он не способен ни отдать, ни выдать их, и он начинает буксовать на траке времени. Он не способен отдавать МЭСТ.

That proves anything you want to prove. But the funny part of it is… is you’ve got a MEST universe energy constructed foot hitting a MEST universe energy platform, and of course the two come together. They’ve agreed to go that way. And you perceive that they go that way.

Все это связано одно с другим, очень тесно связано. Перед нами тот, кто по постепенной шкале согласия… мы чуть-чуть соглашаемся по какому-то вопросу, затем соглашаемся немножко больше, затем еще больше — и это становится правдой. Возникает автоматизм, мы добавляем еще автоматизма… звучит красиво, но я хотел бы заметить, что вы можете рассчитывать на это, если хотите одержать верх над кем-то.

How do you perceive? Oh, that… that… that’s that… that’s just horrible. How do you perceive? Gee, this… when you… when you find out finally how you perceive, you’re going to be ashamed of yourselves. You put this wall here, see. You… you do this just pockata pockata pockata pockata pockata pockata. You pu… keep putting this wall there, see? Put the wall there. and then you reach out and you feel the wall. And you say, It’s there. See, feel?“

Это принцип автоматизма. Я бы сказал, такой человек где-то около 2.2 по шкале тонов, автоматизм и все такое. У него сильное стремление, навязчивое стремление утомлять окружающих, и это показывает, что на шкале тонов он где-то внизу. Его реактивный банк пребывает в определенном состоянии, его локи… ему не так просто от них избавиться. Возможно, у него куча неприятностей с МЭСТ. Думаю, его финансы в плохом состоянии. Наверное, у него плохо с финансами. Поскольку я одитор, меня это в данный момент интересует. (Смех в зале.)

Now, you… you put a feeling called WALL out here. And then you reach out,, you… oh, pardon me. You put a feeling called WALL out here and then you put a dimension from you to WALL. And then you put a… a… a feeler out here and you touch the wall and you say, „Wall is there, and the reason the wall is there is I KNOW it is there because I see it.“

Однако все это выявляется как… один из тех основных гвоздиков, на которых держится кейс, и их очень просто вытащить и рассмотреть. Что произошло такое, что заставило этого парня думать, что у него должна быть инграмма? Что произошло? Ну, в один прекрасный день он понял, что был не прав — вот все, что для этого требуется. Он с некоторой долей изумления обнаружил, что совершил ошибку.

Now that SEE is just the sight band of perception. The… the wave, photon wave length of perception which is a manufactured energy, that’s a very wonderful gimmick. A fellow can manufacture energy anyplace. He can even manufacture photons for the sun to throw out.

Но чтобы быть неправым, он должен был сделать постулат. Я имею в виду вот что: он должен был сделать постулат, что сейчас он оказался неправым. Для этого нужен постулат, что существуют правильные и неправильные поступки. Так что сначала он должен был согласиться с этим. Он должен был сделать постулаты о хорошем и плохом поведении, о хороших и плохих следствиях, хорошей и плохой причине — прежде чем дошел до уровня, где он вообще смог получить инграмму.

Now, let’s take a look at this wall again and we find out that we know it’s there because we can see it. Well, we have to have photons in order to see it. Well, that’s great. But you have to put a sight here in order to record the sight. Oh, I mean, when a fellow realizes he’s doing that all the time, he realizes he puts a sight over on the…

Значит, смотрите-ка: где эти инграммы вступают в игру? Они вступают в игру далеко внизу, около 3.5 по шкале тонов — далеко внизу. До этого они его вообще не касались. Но парень согласился, что возможна плохая причина и возможно плохое следствие, и что хорошая причина желательна, как и хорошее следствие. До сих пор он согласился только с этим.

By the way, he sometimes in the processing and so on momentarily loses the ability to do so, you see. He’s… he’s kinda fumbling for this ability and he’s unwilling to let this MEST universe ability, which is a beautiful piece of automaticity if there ever was one - just gorgeous - and he’s unwilling to be too brash about this.

Далее он согласился с фактом, что есть такая вещь как неправильное поведение и правильное поведение. Он соглашается с этим много раз. Затем он соглашается еще с одним фактом: он соглашается, что существует такая штука — боль. Ему пришлось с этим согласиться. Боли не существует, но он согласился, что она есть. И Боже мой, как же он беспокоится о том, чтобы ее иметь! Боль — это просто драгоценность какая-то! Тот, кто ее придумал, заслужил огромную шоколадную медаль.

But he… we’re… we’re practicing this, you know, with the preclear with mock-ups. We have him reach out, put a mock-up out here. „All right, now feel the cheerfulness coming from that mock-up.“ He does. „Now… now feel the intensity of light coming from that mock-up.“ He knows, he puts it over there and he gets it back again. He’s going through this and all of a sudden, he looks at the room. And he looks right through the wall… No!

Когда-нибудь я найду его во вселенной. Мы будем вытаскивать людей из этой ловушки, одного за другим, и однажды к нам придет парень. У него будет такой виноватый взгляд! Это будет тот, кто придумал боль. И мы возьмем и все это с ним проодитируем — стандартной действующей процедурой 1950 года*Стандартная действующая процедура 1950 года: десять шагов дианетического процессинга, описанные в книге «Дианетика: современная наука душевного здоровья». Это первая разработанная техника, которая позже неоднократно усовершенствовалась. (смех в зале). И дадим ему тормозного одитора. (Смех в зале.)

So he quickly puts the wall there and gets it back again and he says, „Hhh,“ and then he says, „Wait a minute. I put the wall there and I’ll get it back again. Why don’t I put a wall two feet this way from it and get it back again?“ He does! It works. So he puts the wall back where it belongs and is perfectly comfortable about it thereafter. It’s all right. It’s there when he wants it there.

Итак, он должен был согласиться с тем, что боль существует. Ну, на самом деле он согласился с кое-чем еще раньше, со множеством вещей согласился еще раньше, но в той области, которая нас интересует, он согласился с тем, что есть плохое и хорошее, и есть правильное и неправильное. И однажды ему пришлось согласиться с тем фактом, что он как-то «себя ведет». Да, ему пришлось согласиться, что «я говорю себе, что я должен делать».

Now whether or not a person can be running down the street in a car and see a big brick wall standing in front of him and he perceives that brick wall and… uh… he NEGLECTS to perceive the brick wall. See, neglecting to put it there, it would be merely occluding it. It’s there. You’ve agreed with a lot of other people and they work all the time putting it there. And you’re in this big agreement so you just take the lines from them actually.

Ну, это самое удивительное. В своей вселенной этот человек настолько прав, что так и происходит. И каждый прохожий на улице думает, что у него есть такая штука. Они говорят себе, что им делать. Они натурально тратят кучу времени на то, чтобы сказать:

And you run your car into the brick wall and the fenders get all dented and everything just goes to the devil and so on. And you say, „Now, if I just, let’s see. Is it possible for me to put… Let’s see, we’ll take that brick wall and we’ll move it a block down the street so we won’t hit it.“ And you do this in the last instant, just before the crash. We just pick this brick wall up and put it a block down the street.

«Ну, теперь надо дойти до угла и достать сигару. Хорошо, я вот я дохожу до угла — и достаю сигару». (Смех в зале.) И вот они ходят взад-вперед: «Сейчас дай-ка я подумаю, дай-ка я погляжу, что мне об этом известно. Что тебе об этом известно? Ну, мне неизвестно, что мне об этом известно, вот что мне известно». Поток сознания, и все такое, и там куча народу — восемь, девять, двенадцать человек, и все обсуждают этот вопрос.

Don’t do it. Don’t do it. For a good reason: if you really get your horsepower up it’ll go a block down the street and you’ll just bust the living daylights out of an awful lot of people’s what? Reality. In other words, you will break their agreements to smithereens. Don’t do it.

Они устраивают обширную конференцию и вводят принцип большинства голосов. Не знаю, дошел ли кто-то до такого, но можно предположить, что какой-нибудь лечебнице найдется парень, который заставляет контуры придерживаться в общении парламентской процедуры. (Смех в зале.)

Course you never try to do this, you, you never, never try to do this. This… this is… is not one of your penchants.

Но он должен был согласиться… чтобы осознавать, он должен был согласиться побыть чем-то неосознающим, и это фундаментальная основа вопроса бессознательности. Чтобы осознавать, он должен был сказать себе: «Так, давай-ка посмотрим, как я узнаю, что я осознаю. Мне нужны доказательства того, что я осознаю. Лучший способ доказать, что я осознаю, это если у меня будут периоды бессознательности, и затем я смогу прийти в себя и сказать: ну, ей-богу, насчет осознания это все правда. Смотрите, я точно осознаю, потому что тогда я не осознавал». Кто же был тем человеком, который был без сознания? Хм-м. Это не мог быть я, потому что я все время на посту, ответственный за самого себя, так что это был не я. Но эта бессознательность… это ведь значит «не здесь», значит… должно быть, что-то еще в это время осознавало, потому что, послушайте, я-то был здесь. То есть, получается, что если бы я спал, что-то еще осталось бы осознающим, потому что если бы что-нибудь произошло рядом со мной, я бы проснулся. Это свидетельствует о том, что что-то там все время сидит на страже. Это не могу быть я сам, потому что лучше всего доказать, что я осознаю, это показать, что я могу не осознавать, и тогда я могу быть уверен, что я осознаю». И он говорит это круг за кругом.

Did you ever ask a preclear, „Did you ever run into anything with a car?“

Эти разборки с осознанием — как беличье колесо. Я имею в виду, это не имеет никакого отношения к реальности. Парень есть, и точка. Он не осознает, и это просто накладывает другое состояние, но это дополнительное состояние. Он есть. Быть осознающим себя — это вторичное состояние. Он может осознавать себя.

The fellow says, „Yeah, yeah.“ All right, now, you say, „Now, let’s take that visio you have of that stopped up…“ He’ll say, „Yeah, well, do I have a visio of it.“ And now you say, „Well, what is the visio of it?“

В действительности, если он на самом деле в хорошей форме, он может осознавать эту собаку на улице, осознавать лошадей, осознавать здания, и он сказал бы, что это уменьшает его способность быть, чем он захочет, в любой момент, когда он захочет этим стать. Но это осознание и это соглашение — не одно и то же. Он просто осознает, что он является самим собой. И таким образом, если он очень хорошо осознает, что он — это он, тогда он чувствует, что он в хорошем состоянии. Это ужасно. Знаете, что такое самосознание? Это та штука, о которой я только что говорил, если использовать шкалу постепенности. Мы просто увеличиваем и умножаем это ощущение осознавания все больше, больше, больше — и получаем эти припадочные конвульсии самосознания, в которых бьется большинство людей вокруг нас.

„It’s… It’s just an instant before the crash.“ He’s still got this picture of the brick wall, the tree, the other car and so on. It’s just an instant before the crash.

Это начинается с согласия: «Я есть осознающее существо». Парень просто ЕСТЬ, осознающий он или нет. Он ЕСТЬ высоко на шкале тонов, и все, что ему нужно — это сделать постулат насчет того, чтό он есть. И если он захочет быть кем-то или чем-то еще, ему нужно просто сделать другой постулат, а не изменять первый. Он просто делает новый постулат, что он есть, и он может также сделать постулат, что он — осознающий.

How do you finish up that picture? You can fool around all you want to in processing it and running it back and forth. You don’t find this picture washes up very easily.

Это нечто такое, что парень не может уразуметь толком, я прямо вижу это сейчас. Кучка упырей уселась в кружок и объясняет новобранцу: «Ну… вообще осознавать — это очень круто, это дает тебе массу ощущений и все такое, а откуда ты можешь знать, что ты на самом деле получаешь это ощущение, если ты не знаешь, что ты — это ты? Ну, это же очевидно. Если ты будешь знать, что ты — это ты, это ощущение будет очень интенсивное, и ты будешь осознавать, кто получает это ощущение, понял? Но если ты не будешь осознавать, кто получает ощущение, тогда как ты сможешь узнать, что это ты его получаешь? Это же само собой разумеется, правда? Ты же согласился с тем, что это хорошо, и мы покажем тебе, дадим тебе прямо сейчас чудесное ощущение». И ему дают некоторое ощущение, а затем ему дают неприятное ощущение. Ему говорят: «Видишь, сейчас ты чувствуешь сильнее, правда?» — и парень отвечает: «Да, похоже, так». Он согласился… в этот момент он согласился, что он может быть осознающим.

Give him a mock-up of the same tree and let him finally do with it what he was trying to do. And at the instant you succeed in that, he no longer has that picture. But I don’t know any other kind of processing that’ll wipe out that confounded picture. It just sits there and it sits there and it sits there. He stopped time evidently. Just an instant before the crash he tried to pick up the tree and so forth and put it a block down the road so he couldn’t hit it.

И в тот же миг, когда вы соглашаетесь: «Я могу быть осознающим», — вы устанавливаете это как временное состояние, как сиюминутное состояние, как желаемое состояние или плохое состояние — как вам угодно. Теперь, установив это, вы можете иметь целое множество состояний. Вместо того чтобы просто быть, с чистым сердцем действовать и чувствовать, и так далее, парень вначале осознает, а затем делает это.

He didn’t stop time for a good reason. There isn’t any time to stop, which we’ll go into. But there was an object there and changing the place of this object in space was his intention. His inability to do it tells him that he hasn’t changed the object in space so he still sits there and he’s got a facsimile of it. And he still looks at it as not having been changed in space and he looks at it as a big failure.

Понимаете, вы установили это на обходной контур, так что ему приходится согласиться, что время от времени он не осознает. Он говорит: «Временами я не в сознании. Я ложусь спать». Это суть сна как явления. Он обнаружил: «Я могу согласиться не быть осознающим». О, это интереснейшая вещь. Он может не быть осознающим. Дело может дойти до того, что он согласится быть загипнотизированным. Далее он согласится быть без сознания, и если вы сумеете причинить индивидууму достаточно боли, чтобы ему это не понравилось, он всегда предпочтет иметь некий механизм, благодаря которому он сможет избежать необходимости ее чувствовать. Так он изобретает механизм типа: «О, я в это время был без сознания».

Just drill him. Have him, „Mock up… mock up a toothpick and put the toothpick there. Now let’s mock up a toothpick again and let’s put the toothpick two inches further. Now let’s mock up a toothpick again and let’s put this toothpick two feet away.“ He says, „It keeps slapping in and trying to hit me in his face.“

Вот и все. Вот оно — решение. «Я просто ее не чувствовал. Вообще ничего не чувствовал». И он попался.

You say, „That’s all right, that’s all right. Now, let’s get that toothpick there and let’s just hold it there two feet from you. You got it? Now turn it blue, now turn it red, now send it over to the right, and send it to the left and so-and-so and so-and-so and so-and-so and so-and-so and so…“ „Yeah,“ he says, „It stays there now.“

Вот что такое автоматизм. «Хоть я этого и не чувствовал, но моя бытийность продолжала быть, следовательно, я могу… приостанавливать бытийность — и это очень важный урок. Я могу временно приостанавливать бытийность».

Now he’s got the toothpick there. „Good, good. Now move it an inch further away.“

Но несколько раз события застают его врасплох: он не успевает сделать крепкий постулат, удар настолько внезапен, что он решает, что не способен приостанавливать бытийность достаточно быстро. И он решает: «Это надо сделать автоматическим: если я получаю удар так быстро, пусть моя бытийность в тот же миг прекращается, и чтобы гарантировать моментальное возникновение не-бытийности, я отступлю на две-три секунды до момента удара и начну не быть в тот момент, и проблема будет исчерпана».

He says, „It kinda comes back toward me.“

Сколько преклиров, которых вы одитировали, не могли определить момент наступления бессознательности, у них он все время оказывался раньше, чем что-то действительно произошло? А затем они некоторое время видели его позже? А затем с огромной осторожностью находили его и могли его рассмотреть. Знаете ли вы, что у человека под наркозом бессознательность наступает за несколько мгновений до — никакого наркоза еще и близко нет, и он не теряет сознания вплоть до наступления бессознательности, то есть, до момента применения наркоза. Но в момент применения наркоза он делает обратный постулат — что он уже некоторое время находится без сознания — чтобы облегчить получение наркоза. А сама по себе анестезия не имеет никакого отношения к сокращению его осознания, кроме только того, что он согласился, что это отношение есть.

You say, „Well now, move it an inch further away and then move it a foot closer to you.“ „Mmmm. I don’t like to do that.“ You say, „Now come on, let’s… just move it a foot closer to you.“ „Mmmm. I don’t like to do that.“

Но есть люди — и это хорошая демонстрация — люди, которым вы можете давать хлороформ, можете давать эфир, можете набить его по уши тиопентал-натрием*Тиопентал-натрий (sodium pentothal): барбитурат в форме соли натрия, использовался для внутривенной анестезии., натриевой селитрой — чем хотите, и он не отключится. Это причина разочарований, которые время от времени случаются в больницах. Врачи говорят: «Он должен заснуть». Нет. Очередное ведро эфира ему выливают на голову. Ничего не происходит. Кто-то высказывается: «Ну, так не бывает, чтобы кто-то остался в сознании после всех этих процедур, он, наверное, уже в обмороке, давайте оперировать. Он извивается как ненормальный — но это просто автоматический рефлекс. Он получил десять литров хлорбутанола и нембутала, куда уж больше?»

You say, „Now come on, let’s… just move it a foot closer to you.“ „All right, but it just keeps right on coming.“

Вот такое большое замешательство в вопросе, что такое за штука — бессознательность. А причина — вот она. Причина в том, что это просто запостулированная бессознательность, но она уже стала автоматической, она стала полностью автоматической. А люди, которые ходят по улицам, сделали ее настолько полностью автоматической, что если вы подойдете и попытаетесь сказать им, что это просто постулат — они посмеются над вами.

„All right put two toothpicks up there and have them go through and appear on the other side of your head.“

Это реальность, крепкая реальность, это полезно, это работает. Если вам причинят слишком много боли, вы потеряете сознание. Это то, что нужно. А вы пытаетесь это убрать как постулат. Но вы не добираетесь здесь до самой основы. Есть моменты времени, когда он это делал. Он сказал: «Я не отвечаю за эти моменты», — понимаете? Это непосредственное применение полной ответственности как теории. «Я не отвечаю за то время, когда я был без сознания».

And he says, „Well, all right.“

Тем не менее, когда мы выступили с нашей первой книгой, мы успешно донесли до людей, что они ответственны за то время, когда они бывают без сознания. Мы проодитировали это время и вернули его в жизнь. И каждый раз, когда мы одитировали эти моменты и возвращали их в жизнь, мы возвращали преклиру ответственность за этот период жизни, и эти моменты переставали иметь для него такую командную силу. Потому что все, за что человек не является ответственным, воздействует на него, делает из него следствие. Каждый раз, когда он не ответственен за что-то, это может воздействовать на него.

„Now put two more toothpicks in front of you and put those through your head and put them on the outside.“ „Okay.“ „Put two more toothpicks and put them on… behind your head.“ „All right. Uh… two more toothpicks…“ „Oh, sure.“ „All right, now put those two toothpicks out there, you got them?“ „Okay, got them.“ „All right, now move them one inch further away.“ „All right, I’ve done that.“ „Well, now move them a foot further away.“ „Well, okay.“ „Now move them clear down the next block.“ „All right.“ „Now put a tree there.“ „Okay.“ „Now move it a block further down the street.“ „Okay.“ „Now put a car there.“

Он говорит: «Ну, я тут ни при чем». Предположим, мы едем в машине по шоссе, и он говорит: «Я не отвечаю за то, что делает эта машина». И убирает руки с руля. Естественно, в этот самый момент он получит следствие. Вот кто-то болтает с кем-то, они перемывают всем косточки, и он не вступается за своего друга, он говорит: «Ну, это меня никак не касается. Я не отвечаю за это. Этот парень просто треплется. Я за это не отвечаю. Это не моя ответственность, что там этот парень болтает о моем друге. Я тут просто стою». Но в один прекрасный день его друг узнает об этом разговоре, и парень получает следствие.

„Okay.“ „Move it a block further down the str…“ „Nah, it keeps running back up to the same place.“

Каждый раз, когда он уклоняется от управления пространством, энергией или объектами, каждый раз, когда он избегает контроля над этими тремя вещами, он приглашает их командовать собой. Он говорит: «Я не могу ими управлять». А они? Они говорят: «Ага, сырое мясо*Сырое мясо (raw meat): парень, который думает, что он – мозг. Он не знает, что он – тетан, он до этого еще не дошел. Он полагает, что он выродился в кусочек материи, считает себя телом, и так далее. (Лекция СИКСХ - 43).. Мы можем управлять им».

„Well, take the car and throw it behind you. Put another car there, throw it behind you. T… put another car there, throw it behind you. Put another car there, throw it behind you. Put another…“

Как получить контроль над человеком? Можно сказать: «Дайте ему наркоз». То же самое можно сказать другими словами: «Заставьте его избегать управления пространством, энергией и объектами».

„Oh, I got it. I’m throwing them behind me. A big junk pile back there now.“

Как взять парня под свой контроль? Даем ему наркоз. Это устраняет пространство действия и бытийность. Он избегает пространства, в котором он находится в данный момент. Большинство наркотических веществ вызывают такой эффект: парень просто повисает в другом конце комнаты. Он просто выходит из тела. Он думает: «Я без сознания, меня все это не касается», — и выходит. Тетан выходит, а ГС остается и принимает все на себя. ГС груба и тоже не очень сознательна.

„All right, put a bo… Put a bomb in the middle of the junk pile and blow it up. Okay, got that? Now, put a car in front of you and move it a block down the street.“ „Okay, I can do that.“ „Where’s the picture of the accident?“ „What accident?“

Случалось ли вам проходить операции, когда преклир настаивал, что он находится в другом конце комнаты? Мы обычно в таких случаях требовали от него «оставаться в вейлансе». Я думаю, это жестоко (смех в зале). Хотя — это работало. У нас были успехи, несмотря на это.

You let him do what he was trying to do which was to pick up the tree, the car, the brick wall and he knows he can do this in his own universe. And that’s all he’s interested in rehabilitating, is his ability to do it in his own universe. The only reason he’s hanging on to MEST is because he has the disability of not being able to do it for himself.

Тем не менее, тут перед нами парень, от которого требуется избегать энергии: он не должен лезть в тело, пока его будут резать. От него также требуется избегать управления объектом, а именно: собственным телом. От человека потребовали не управлять пространством, не управлять энергией и не управлять объектом — и пожалуйста! Он без сознания.

MEST is a secondary manifestation. You take this stuff money. A fellow has gotten the idea that he needs money to acquire. That’s very interesting. You take most of your preclears and you tell them to mock up a quarter and they won’t get a darn thing. It’ll be blurry, and it will be this way, and it’ll shift around.

На самом деле вы могли бы просто попросить человека выйти — просто вывести его, так чтобы он перестал контролировать пространство, энергию и объект. Я имею в виду — совсем перестал, чтобы он сказал: «Я не могу контролировать это». Таким человеком можно управлять; такой человек становится следствием. Так люди опускаются по шкале тонов. Он опустился вниз по шкале тонов в той степени, в какой отказался контролировать пространство, энергию и объекты.

And you say, „All right now, let’s just take a slab of silver.“ They can do that. „Move that around. Take a slab of gold, slab of copper, move those things around, shove thee around. Play chess with them. Get them going in circles, move them this way, move them that way. Blow them all up.“

Эту тему можно было бы продолжить. Я мог бы еще много рассказать вам об этом в непосредственной связи с тета-клированием.

„No, I can’t do that.“

Многие одиторы подходят к этому по такому принципу. Они как бы говорят:

„Well, all right, stack those three over there and let’s take a whole bunch of them now. And let its just take six bars of silver and six bars of gold and six bars of copper. Got them? Put them over there. Okay now let’s take six more bars and six more bars and six more bars and put them over there. You got that?

«Давайте избегать пространства тела». Я имею в виду, они как бы распространяют такое чувство. «Давайте избегать пространства тела, избегать всей этой энергии, давай выйдем из этого объекта и войдем обратно, ну-ка! Теперь ты контролируешь полностью физическую вселенную и чувствуешь себя лучше?»

Okay. Now, let’s have a big truck come up to the door and start unloading bars of gold into the front room. Got that? Got that? Put them all in boxes and put them up there. Okay, now have them back down the alley, a whole fleet of trucks, back down the alley and start unloading gold into the back yard. Now get it all stacked up there. Now put a bunch of guards out there.“

«Да нет», — парень практически без сознания. Он не знает, на каком он свете. Он мгновенно оказывается в ужасном состоянии. И причина его ужасного состояния — то, что вы ограничили его сознание. Вы сказали ему оставить пространство, оставить энергию и оставить объект. Нет, нет, правильный подход к тета-клированию — попросить его принять управление над бóльшим пространством, развивать больше энергии, продемонстрировать ему, что он может иметь неограниченное множество объектов. Знаете ли вы, что у многих преклиров нет никакого пространства, в которое они могли бы войти. Пространство в метре перед ними занимать нельзя — оно принадлежит кому-то другому. Пространство в дюйме перед их носом тоже занимать нельзя — оно принадлежит кому-то другому. И, понимаете ли, пространство в дюйме за их носом тоже занимать нельзя — оно принадлежит кому-то другому. Дела обстоят так плохо, что парень не владеет пространством даже в том теле, в котором он находится. Тело не владеет пространством, в котором оно находится — это пространство принадлежит правительству или кому-то еще. (Смех в зале.)

„Well, I don’t need any guar… there’s too much gold around here already.“

Вот эти два направления, в которых можно двигаться: если требовать от человека оставить управление пространством, энергией и объектами, перестать их контролировать, он будет опускаться по шкале тонов и придет к состоянию бессознательности. И по мере своего постепенного движения к бессознательности он, конечно, будет брать все меньше и меньше ответственности, потому что ответственность означает не что иное, как управление, принятие контроля над пространством, энергией и объектами. Так что он опускается по шкале тонов, и им все легче и легче управлять, и вот уже им может управлять кто-то другой. Ему нужен теперь кто-то другой, кто будет давать ему пространство, энергию и объекты.

„Well okay, take… take one… take one tiny little pinpoint of gold now. You got it? Now blow it up.“ You can sort of see the fellow look around cautiously to make sure he’s got that back yard full and the front yard full and everything else.

Это социалистическое государство. Там дают гражданам пространство: государство дает тебе жилье, да, и государство дает тебе работу. И государство даст тебе продукты и машины, и по паре обуви на гражданина. А если ты будешь хорошим мальчиком, государство даст тебе медаль. Государство полностью берет контроль над индивидуумами — и что происходит с индивидуумами? Они впадают в гипнотический транс. Государство говорит: «Луна сделана из зеленого сыра». Прямо так и говорит:

„Well, we can dispense with this little piece.“

«Розалина Кокабум в 1821 году полетела на луну и провела в этой области всестороннее исследование и экспертизу, с целью нанести решительный удар капиталистическому строю. Теперь луна вся обследована, вся разложена по полочкам, и на ней установлен наш флаг». И граждане говорят: «Да-да-да, луна сделана из зеленого сыра».

And it’ll go pow. He’ll say humpf. He’ll feel like… he’ll feel like just exactly possibly like Jim Fisk or whoever it was that used to walk down the front steps of the stock exchange when he’d had a good day and light his cigar with a hundred dollar bill. He feels just that… that… that way about it.

Ну что за чудесный строй!

All right, you take that thimbleful of gold and you blow it up. You take a bar of gold and you blow it up. And you take 2 bars of gold and you blow it up. And all of a sudden, he’s starting to get kinda unwilling.

Капиталистический строй действует иначе. Он говорит: «Если ты не сделаешь именно то, что мы тебе велим, мы отберем у тебя твое пространство, отберем у тебя твою энергию и отберем у тебя объекты» (смех в зале). Так что, как видите, он выше по тону (смех в зале). Он просто заявляет, что он это сделает. Ну, и время от времени делает, чтобы был наглядный пример.

So you have another fleet of trucks come up and… and fill the other back yard on both sides and you make the whole room full of gold and the walls full of gold, and all the furniture full of gold, and you make, a… then stack the whole room full of silver. And he’ll say, „The hell with it,“ and he’ll blow the room up. And he’ll blow the back yard up. And he’ll blow the front yard up and so on. He’s all set.

Ну, теперь вы видите, о чем мы с вами говорим? Мы говорим об инграммах. Мы снова возвращаемся к инграмме. У нас есть старое определение: инграмма — это момент боли и бессознательности. Давайте определим ее по-новому.

Sure, he’s got… he’s trying to… he’s getting back toward his own universe. That’s all he’s interested in.

Инграмма — это период отсутствия ответственности. Инграмма — это период, когда индивидуум избегал управления и обладания пространством, энергией и объектами. Инграмма — это период, когда индивидуум оставил пространство, энергию и объекты.

Now, when you get… when you get this process going, the next thing, you take paper money. And you’ll probably have a little less trouble with it. And you take some more paper money and some more paper money and you get stacks of it. And the first thing you know, every time you get the paper money down in front of the preclear, it’ll start flickering right out of the billcase and just come up faster.

Запишите это определение. Оно станет гораздо более понятным, когда мы дадим определения пространству, энергии и объектам, и выясним, что они такое с точки зрения непосредственного опыта. Но уже сейчас вы можете видеть, как это связано. Пройти инграмму, прохождение инграммы — это метод Стандартной Действующей Процедуры 1950 — 1951 годов. Это способ вернуть индивидууму контроль над тем периодом времени, когда он перестал контролировать пространство, энергию и объекты. Проходя через это снова и снова, показывая ему, что он все же лучше контролировал это, чем он предполагал раньше, вы добиваетесь того, что он вновь берет это под свой контроль. Для этого вы в одитинге проходите, проходите и проходите это.

You have him mock up his body out there and mock up a pile of paper money. And it’s just like a hurricane hits the stuff. It just goes swoosh. You’ll get him after a while so that he can stack up paper money all over the place. And the funny part of it is, he’ll have to do a little bit of orientation. He’ll look into his pocketbook and it looks like what it is: confetti. Worse than what it is… worse than what it is, it’ll look like something a little bit worse than he was mocking up. But it has a buying power and it has a lot of other things and he’ll rehabilitate his perception and his viewpoint on it.

Но вот нормальный человек, в здравом уме, вы укладываете его на кушетку, он ложится и зловеще складывает руки на груди. Вы говорите ему: «Хорошо, сейчас двигайся в начало инцидента. Какая первая фраза?»

Now that’s interesting to… to notice though, that you… you may have had an awful time with some preclear, just beating his head in just consistently and continually trying to orient him so he’s sensible and rational on the subject of money. He’s mad on the subject of money. The process which I just gave you knocks it out. That’s odd isn’t it?

«Какого инцидента?»

Is the MEST universe an illusion? Well, the handling of illusions solves the confounded universe and solves the problems which are contained where-in it, whereas if you continue to treat it as a reality, the problems don’t solve. Ah, is it an illusion? Now, this is not necessarily conclusive proof, not necessarily at all. Uh… it could be a very interesting sort of a proof if you went around shattering people’s agreements, shattering their reality.

Вы объясняете: «Ну, мы ищем этот инцидент, связанный с твоей соматикой в ноге».

If you were to walk down the street 10 feet off the ground out here without walking on any pavement, but there you were walking along 10 feet off the ground and everybody could see you doing this, you’d have quite a crowd. Their reality would be very badly broken.

«А я ничего не вижу. Ничего не вижу. Знаешь, у меня сейчас такая реальность, что я даже не знаю, там ли моя нога. Ты просишь меня пройти связанный с этим инцидент, а я, знаешь ли, не могу проходить инциденты с этим, там нет никаких инцидентов, которые были бы с этим связаны. Ты сказал, что это связано с матерью… сказал, что это показала та штука — э-метр, что она показала, что это у меня из-за того, что я хотел свести счеты с матерью, или что мать хотела свести счеты со мной, или я сделал оверт, или что там еще. Я не знаю, что это за штуки, но сейчас я просто… я просто ничего не вижу, и все это полная чушь». Через некоторое время этот парень может сильно разволноваться.

Well, the same way if you suddenly started extending your hand and there was… there was a ten dollar bill in your hand. You gave it to somebody. And… uh… you come down the street and you see a panhandler there and you just say, „Well, have a ten,“ and there’s nothing in your hand, and there’s a ten. And he takes the ten and it says Abraham Lincoln or George Washington or whoever it is that’s on a ten… Benjamin Franklin? No, that’s on hundreds.

Вы просто… вы просто налетели на этот трюк. Наконец мы его открыли. Какую ошибку вы допустили, когда не смогли сдвинуть закупоренный кейс? Вы просто не использовали постепенный подход. Вот и все. Вы сразу копнули слишком глубоко, заставляя это парня взять ответственность за большое количество пространства, большое количество энергии и большое количество объектов одновременно. Вы сказали: «Ну, ладно». Вы без какой-либо воодушевляющей беседы просто внезапно сказали: «Ну, хорошо. Сейчас возьми под свой контроль пространство, энергию и объекты. Давай, милый. Помоги себе сам».

So anyhow… uh… uh… if you could do that and that money went into circulation, that would be quite a test. That would be the test amongst tests, wouldn’t it? That would really be a test. Of course, you want to think of the consequences of this. If you suddenly started doing that and that money… you had to be good enough to produce it, and that money would have to have the proper treasury serial number on it and everything else and be acceptable to the US Government and all that.

«Ох!» Этот парень просто… у него нет инграммного банка, у него нет разума. Он Бог знает где, он отсутствовал все это время. Когда вы начнете тета-клирование, вы мгновенно распознаете такого преклира. Вы тут же вникнете, в чем его проблема. Он не занимает пространство, из которого вы пытаетесь его вытащить (смех в зале).

You realize what the level of responsibility of that is? The level of responsibility of the issuance of money to have the money acceptable is to be the government of :hat country. And if you’re willing to take on this level of responsibility over here, you can do that one. But that’s the test. It would be the… the final test to many.

Чем быстрее одитор это поймет, тем он счастливее, потому что некоторые из таких кейсов способны разбить ему сердце. Он говорит: «Вытащить его… вытащить его? Черт, но он же не внутри!» (Смех в зале.) Они негативно снаружи. Они не только не находятся в своих головах, но их еще нужно собрать из огромного количества мест, в которые они когда-то попали, и поместить в их головы, чтобы затем можно было их оттуда вывести. (Смех в зале.) Итак, вы просите его, и если вы просите, соблюдая принцип постепенности… вот что любопытно: если вы используете этот принцип — а в настоящий момент мы его используем — вы действительно сможете проходить локи, вторичные и инграммы с теми преклирами, с кем ранее это было невозможно.

Well, what do you know? It’s not a test at all. That’s not a test, it’s just… is the way they’ve been testing things in science. They’ve said, „All right, now so-and-so and so-and-so, now does it agree over here with the physical universe? No. No.

Как это делается? Проведите его через очень короткий отрезок времени — неважно, приятный момент, неприятный момент, хороший момент или что-то еще. Просто проведите его через короткий отрезок его жизни, когда он чем-то владел.

But what’s science studying? Science is studying the physical universe. So, they’re studying what tests in comparison with the physical universe. You get that as a differentiation? Therefore, the physical universe is the test of this which we’re investigating because we’re investigating the physical universe. Now, don’t… don’t get that snarled up with what we’re doing. We’ve got experience.

Побудите его вспомнить что-то, что было для него по-настоящему реально, с чем он был в хорошем общении. Узнаете Прямой Провод АРО? Вот что мы обнаружили на практике: что Прямой Провод АРО оказывает поразительный эффект на психотика и невротика. Переломный момент в одитинге психотика был тот, когда он смог припомнить что-то абсолютно реальное. В тот миг, когда он это смог, он пережил замечательный подъем. Почему? Вы дали ему овладеть одной стомиллиардной в трам-пам-пам-дцатой степени частью пространства и энергии. Вы дали ему эту крошечную вещь. Ее почти невозможно измерить. Но он совершенно внезапно сказал: «О! Я могу чем-то владеть. Я могу что-то контролировать. Знаешь, был момент… в моем прошлом был момент, когда я мог что-то контролировать». Он говорит: «Уф-ф!»

We want experience and we’re testing experience. So if we’re testing experience, then let’s test it by experience. And let’s remember that experience, just open up your mind a little bit and remember that experience doesn’t necessarily have anything to do with the physical universe. Experience doesn’t necessarily.

Если продолжить с этого момента и просто двигаться шаг за шагом, используя реальность всего этого — «стараться одитировать реальность», это звучит забавно — и действительно, такой низкотонный взгляд на вещи скоро обнаружит себя. Зачем одитировать реальность, если ее можно создать? И ваш преклир в какой-то момент придет к мысли, что он может создавать ее. И независимо от того, правильна ли эта мысль или ошибочна, хорошо это или плохо — ему станет значительно лучше. Зачем ее одитировать, когда ее можно создавать?

You see, that would be an awful arbitrary to enter into it. Say that the only experience that anybody could have would have to do with the physical universe. Well, you know immediately that that isn’t true. Because you know that a man is as alive as he has dreams.

Мы, однако, продолжим наш разговор об этом.

Is the physical universe an illusion? You can test this one. If a man loses his last dream, you’ve got a corpse on your hand. Don’t kill a man with bullets because you don’t really kill him at all. We can test that and prove that on an E-Meter.

Если мы можем пройти с ним лок, неважно, насколько короткий, это восстанавливает для него некоторое пространство. На самом деле он был прав. Он имел право зайти в тот дровяной сарай, и нечего было его шлепать! Боже мой, какая это большая победа! Вы вернули ему немного пространства в прошлом, пространства, в котором ему постоянно отказывали. И вы работаете с его вхождением в комнаты, заглядыванием в коробки, влезанием куда-нибудь, пока, наконец, он не найдет случай, когда он куда-то вошел. Вы можете проодитировать моменты, когда он не хотел входить, пока он не почувствует себя абсолютно свободным войти в этот сарай. Конечно, с тех пор, как его отшлепали в этом сарае, прошло уже сорок лет, но вы обнаружили бы, что случись ему в сегодняшней жизни идти к этому сараю, он чувствовал бы себя довольно неуверенно. Кто-то действительно отобрал у него пространство, энергию и объекты.

No, sir. Kill him by taking his dreams away one by one. Take his goals and dreams. What’s the commonest thing that you hear from people? „I lost my illusions. I haven’t any illusions any more…“ They know what’s wrong with them. They’ve lost their illusions. They’re telling you in just that many words. That… that was… that was them. They lost themselves when they lost their illusions. And a men is dead when the last of his dreams is dead and that’s about the long and short of it.

Итак, мы вернули ему маленький кусочек пространства. А имел ли он право что-то делать? Выясним, кто сказал, что он не имел права что-то делать, вытащим это и уберем.

You go down here on skid row. Look at the bums. You just take that line of bums and you’ll find out that they don’t have any dream anymore of having anything. There isn’t anything they can be or anything except a bum.

Имел ли он право распоряжаться своей обувью? Это может быть слишком круто. Имел ли он право расчесывать себе волосы? Имел ли он право чем-нибудь владеть? Объектом? Контролировать что-то — он мог? Да. Вдруг, совершенно внезапно он — уффф! И далее нужно пройти все это снова: больше пространства, больше энергии (видите: энергия — это действие), и объект. И если вы просто продолжите, переходя от инцидента к инциденту по принципу постепенности, находя инциденты чуть побольше, только чуть-чуть побольше: в них чуть больше пространства, чуть больше делания, чуть больше объектов — вы сможете проходить локи, вторичные и инграммы.

When you go down to the prison we’ll find out that the criminal uniformly has lost his self-respect. And when we ask him what his self-respect is, and ask him rather closely, he says, „One day I found I couldn’t trust myself.“ „How did you find that out?“ „I struck op mother.“

Что такое вторичная? Вторичная — это очень тяжелый момент потери. Это либо гнев по поводу потери, либо страх потери, либо страх из-за свершившейся потери, либо понимание поражения и апатия, то есть не только чувство поражения, но и ощущение, что уже никогда больше не выиграешь. Это у нас есть. Мы знаем это уже давно, так что давайте рассмотрим вторичную именно в таком ключе.

If you put it on an E-Meter, you’ll find that just as answering up along that line.

Прежде всего, владеет ли этот человек чем-то в настоящем времени? Есть ли что-то его? Парень покрутится-покрутится и скажет: «Дайте-ка подумать: вот галстук — нет, галстук мне подарила тетя Берта, а я всегда должен был беречь вещи, подаренные тетей Бертой, ботинки и все такое. Я работаю на такую-то компанию, и компания дает мне практически все, чем я владею. И… а вот… э-э… черт, получается, что реально я не владею этим. Дом принадлежит моей жене. Машина… машиной владеет финансовая компания (смех в зале). Э-э… так…(пауза) О, знаете что: у меня в верхнем ящике стола лежит зубочистка, так вот, я думаю, что она — моя».

Or, „I found out that I betrayed a comrade. I did something. And therefore I was no longer worth anything.“

«Почему вы считаете, что вы владеете этой зубочисткой?»

He didn’t measure it in terms of how much MEST he had. The lousiest criminal down here didn’t measure it in the terms of how much MEST he had or was. He measured it in this degree: his… I have discovered that there was bad experience for which I was cause and I thereafter cannot BE anything because I won’t permit myself to be anything. And there’s your criminal.

«Ну, я сам ее выточил». (Смех в зале.)

You want to start processing criminals any time, they’re very easy to process. All you have to do is rehabilitate a man’s belief in himself. It’s so simple. He’s lost it.

Двигайтесь по шкале постепенности, дайте ему вступить во владение тем, что ему принадлежит, и вы обнаружите, что это — очень интересный процесс.

And what was that belief in self? It was the ability to garb self with an acceptable illusion, an illusion which other people would accept. In the MEST universe that always has to be added on and is an arbitrary limiter; that which other people can accept. That is not true in one’s own universe, it only has to be acceptable to himself. And that’s… HE KNOWS that, that’s a level of certainty. Does he accept it himself? Yes. Or no. There’s no question mark: is it accepted by somebody else?

И знаете ли вы, что произойдет? Парень сможет пройти вторичную. У него умер папа, вы хотите снять с этого горе — вам совершенно не нужно, чтобы он продолжал ходить с этим горем. И вы хотите снять с парня это горе. Но на чем основана эта потеря? Чем он владеет? Что он мог бы потерять? Что он мог бы потерять без вреда для себя? Без чего он не мог бы обойтись? Вы увидите, как сфера его обладания начинает увеличиваться в отношении объектов.

One of the big tricks in the MEST universe is, „Prove it or we don’t accept it,“ or, „We’ll agree to that if you’ll agree to this.“ Trades in terms of illusion. And so you get a new universe going.

Что он может делать и чего не может? — и его сфера деятельности начнет расширяться. Кем он может быть, кем он не может быть? — и начинает расширяться область его пространства. Вам нужно поднять его до такого уровня, когда он сможет что-то оплакать, потому что большинство мужчин в этом отношении пребывают в апатии.

All right. The world around a child is a bright, bright world. A child comes in with the idea that he is free. He has a new start, he’s got a new chance. This time he will do something in the universe that is spectacular. He will make a go of it and so on. He’s got that new hope.

Семьдесят шесть триллионов лет вселенная МЭСТ играет в такую игру: «Посмотри-ка, это твое. Взял? Крепко держишься? Ты уверен, что владеешь этим — ты уверен в этом прямо сейчас? Вжик! (Смех в зале.) — «Ну, похоже, оно было не твое. Вот тут есть для тебя кое-что другое». (Смех в зале.) В этой игре — корень многих зол.

And that child goes downhill and becomes impossible to the degree that he loses that hope. And the things are very bright to that child at first. He can in other words put a perception there and perceive it with great facility. The world is beautiful to him, he has a certain freedom, and so on.

Далее: лок — это легкий инцидент. Локи основываются на вторичных и инграммах, и множатся из-за них же. Парень теряет бабушку, это вторичная, заряд горя. Он теряет бабушку и с этого времени начинает накапливать локи, связанные с потерей людей, пока не рехнется и не начнет бояться потерять что угодно. И вот он боится потерять часы, или он чувствует, что покончит с собой, если потеряет еще хоть одну вещь в жизни.

And then they start working on him and they say, „Johnny, why do you overwork your imagination? You know very well that there’s no battleship out there in the back yard.“ He knows there’s no battleship out in the back yard. He’s never made a mistake on it in his life. But he wants to put a battleship out in the back yard, let him put a battleship out in the back yard, instead of making this…

Что такое вторичная? Вот та крупная потеря. Лок, который держится на инграмме физической боли, возникает в те моменты, когда ему напоминают, что у него есть сильный момент физической боли и бессознательности. Так что каждый раз, когда он думает, что эта штука снова здесь, он становится немножечко бессознательным. И он хочет, чтобы у него была эта инграмма, потому что не верит в свою способность действовать в критической ситуации достаточно быстро. Он думает, что научился этому, но способ, который он нашел — это поставить дело таким образом, чтобы получить автомат, который делает чик-трак и все за него решает.

Why… why does this MEST universe and people who really get MEST-ified… Uh… people that really get MEST-ified why, why are they so insistent that we not imagine anything? Why? Because if a fellow really started out along this line, they know, basically they know that the only way that they can be smashed to smithereens is to all of a sudden be presented with an illusion which they have to accept. And that’s a terrible danger.

Как люди гибнут? Они начинают гибнуть в тот момент, когда вбивают себе в голову, что им больше нельзя полагаться на самих себя. Не считая возможным полагаться на себя, они вынуждены полагаться на что-то еще, но они больше никому не доверяют. И вот они создают инграммный банк и полагаются на него.

Why Johnny’s liable to come in the house and… he’s… he’s dangerous. He keeps imagining he shoots tigers out there in the back yard. Now, what… what if he… went out there in the back yard and he thought up this tiger and he brought the tiger in the house? That’s actually a paramount thought.

Или, боясь действовать, они выходят и сооружают храм, устанавливают на алтаре идола и полагаются на него. Или едут в Лас-Вегас со словами: «Вручаем свою судьбу госпоже Удаче». Они слагают с себя ответственность в надежде, что то, за что они сняли с себя ответственность, снова будет у них. Так возникает взаимодействие.

Actually, you can… you investigate Momma and you’ll say, „Now what did he used to think up?“

Следовательно, как нужно проходить локи, вторичные и инграммы? Проходите их по принципу постепенного восстановления уверенности преклира в своей способности контролировать пространство, энергию и объекты. Вы можете использовать это, а также СДП ’50 и «Исходные тезисы».

„Oh, he used to think up these terrible things, these bad men and everything else and these… all… all this and he used to think this up.“

На самом деле я думаю, что техника «Исходных тезисов» лучше, это техника 1948 года. С ее помощью можно одитировать все эти вещи.

„We’s… what’s… what objection is there to that?“

В этой технике можно проходить любую инграмму из банка. Если вы не можете пройти инграмму, вам нужно пройти что-то ей подобное.

„Oh, but they’re terrible people!“ She’s gone right off along the line. She knows exactly what might happen.

Итак, какие-то вещи прояснились? Вы всегда можете пройти с преклиром инграмму, если только не будете настаивать на прохождении инграммы более тяжелой, чем он способен проходить. Однажды вы уже слышали об этом. Но как на самом деле вы подберетесь к ней? Вы подберетесь к ней, проходя лок и таким образом восстанавливая вашего преклира.

If Johnny were really hot, he could think up Jesse James and Jesse James would come in there and there probably wouldn’t be any silver left in the house. And if the battleship Missouri got placed out in the back yard, by gosh! It’d be in the back yard. And it’s so hard to grow flowers on turrets.

В связи с этим я хотел бы обсудить еще один момент. Это такое небольшое замечание, что в целом весь предмет локов, инграмм, вторичных и так далее разрешается сейчас Творческим процессингом. Вам нужно знать, что такое локи, вторичные и инграммы, и уметь работать с ними как таковыми, иначе вы не станете искусным мастером в Творческом процессинге. Но вы обрабатываете их прямо и непосредственно тем, что побуждаете преклира владеть его собственным пространством, его собственной энергией и его собственными объектами. И когда он завладеет своими собственными пространством, энергией и объектами, весь этот хлам вселенной МЭСТ — фьюить.

So, is it an illusion? Well, here we’re on a communication level.

Он не только не будет уклоняться от них, он будет завладевать ими с сумасшедшей скоростью.

An illusion has been defined in the past as something that didn’t exist. Therefore, an illusion has no existence. All right, everybody kind of understands that word illusion to mean something that doesn’t exist, and when you say something has no existence, you mean something cannot be experienced. And I show you immediately that you can experience an illusion; that illusion exists. So existence can be an illusion, can’t it?

Так что урегулируйте все это в целом с помощью Творческого процессинга; урегулируйте преклиров: вы знаете, что у парня есть инграмма, знаете, что у него есть Факсимиле 1, знаете, что у него есть что-то еще. Прорабатывайте это процессингом Творчества. Но не упускайте из виду тот факт, что вы работаете с тем, что он считает реально существующим.

Here it is. It can exist because it can be experienced, if we define illusion to mean something which can be experienced.

Давайте сделаем перерыв.

You have to have something that can be experienced before somebody can agree upon it. There has to be an experience there. So when we talk about experience, we’re talking several cuts above the MEST universe. We’re talking way up the line from the MEST universe, we’re talking above the line of energy, space, because an idea does not have to exist in space. You know that. You don’t have to have space to have an idea.

And when you make an illusion, that’s the first requisite is to have space. Well, space is an experience, so what one makes, one can experience. What is made can be experienced. So you can make anything and it would exist if it could be experienced.

Now, I’m not trying to just shuffle words around; I’m just trying to get a better communication level on this thing. It is not fair to say, „All right, yeah, I haven’t any better word than illusion.“ I could call it a whumjit and you’d probably… well you’d probably come to a better agreement on this.

When I say that wall is an illusion, I don’t say that wall cannot be experienced. That wall can be experienced, it obviously can be experienced. And when I say it doesn’t exist, I am only saying it does not necessarily, arbitrarily, have to exist independent to experience, that’s all. It’s independent.

Now, it’s a very funny thing about space and about things like that. People can make an agreement and that agreement just keeps on rolling. That doesn’t say you don’t have to feed that again. You don’t have to feed more agreement to it in order to perceive it some more. And if you really want to look something over, you want to go over and get it… what you say, close. In other words you want to look it over real good. What’s that mean? I want to experience it better.

So, if we just lay off any confusion about „Is this illusion?“ or „What do we mean by illusion?“ we merely mean by illusion the technical definition, that which one makes which can be experienced.

And what do we mean by reality? We mean that which is made and which is commonly experienced by agreement. That which is made or one or many make and can be commonly experienced. That we will define as reality just for our purposes.

And what’s delusion? That which somebody else makes and tries to push off on us as an arbitrary necessary experience. Arbitrary, necessary experience.

So… uh… what we’re trying to do with processing and with this slight dissertation on illusion here, what we’re trying to do with processing is to give the preclear back a choice. We’re giving him back his power of choice on whether or not he has to experience THIS. And we’re giving him back that by one route only, and that’s rehabilitating his power to create and experience a universe.

If we can get him to create and experience a universe independently, the odd part of it is… is he has greater choice on his ability to experience this: it isn’t as bright as people tell him it has to be, it’s as bright as he wants to make it.

An awful lot of people have an awful lot of trouble with this stuff, you know. People go around, they say, „The light’s too bright, the dust is blowing too hard… uh… I’m too warm, it’s too cold, I’m uncomfortable, I’m too fat, I’m too thin, I’m this, I’m that, this, I…“ They’re complaining all the time about an arbitrary necessity to experience.

They’re saying, „I don’t like to experience that dust. I don’t like to have to experience, without any consultation with me, this, that, warmth, heat, cold. I… I… that’s… it’s… it’s just these darn arbitrary experiences uh… that… uh… I just don’t like it that’s all.

Now, how do you get up their level of selection? By letting them run away from them? No, because to run away from something is to agree even further not only that it exists, but that it exists and is dangerous.

So, you see, that’s an extension of agreement.

You know that you can frighten a person suddenly and they go into a hypnotic trance? And if you were to frighten a person suddenly and to say something real fast to them, you’d lay in a beautiful engram? You show them „this is dangerous“; they desert it quickly. You put right in that spot an experience; when they try to move back over and take over that spot they just move right back into that. And that thing commands them thereafter.

That is the TRICK on making an agreement. You could say… you can s… watch this in experience: people become that of which they are afraid. People create that which they fear.

It… it may be that this… here’s a big lumbering crane and it goes up and down the dock and loads ships. And one day it gets an operator who says, „That crane is dangerous. It’s liable to do this, it’s liable to do that, and you never know.“ And he tells somebody else that on the dock and, „This thing is dangerous. It’s liable to do this, it’s liable to do that, you just never know what that crane’s going to do.“ And somebody else comes along and he says, „You know, that crane, that’s just badly made and it’s… it’s dangerous, and it’s liable to do this…“ I don’t know.

And we get a new operator and this new operator’s told this as he comes onto the thing. And he gets ahold of these controls and he says, „I’m handling something that’s dangerous and it’s not liable to do what I want it to do and I can’t exert my will on it, really. And these controls might not control what they’re supposed to control,“ and so he drops a load of steel on a bunch of longshoremen’s heads. This follows.

He finally has manufactured something from which he can flee. He’s told that this exists that way and he will just break his neck to make it something which justifies his fear of it. He’s got to have it be something dangerous if he’s afraid of it. And the more dangerous it is the less cowardly he is, if he’s afraid of it. So he’ll magnify that. He just juggles, in other words function by magnifying and subtracting experience.

Now, let’s define experience. Experience is not necessarily space, energy and objects. It’s not necessarily space, energy, and objects. It just happens to appear that way from where we sit here in the MEST universe, because the MEST universe is made of an agreement on space, energy and objects. But at the second you think that that would be the end product… because an experience could pass as a postulate from a mind to a mind without the existence of space. So a postulate could be an experience, couldn’t it… but you think… you think of things… postulates, as something that start experience.“

Now the funny part of it is that a postulate is a gradient scale itself. It’s not an absolute thing. When you start to undo postulates and you use the action cycle of postulate processing, you’ll see what I mean. You will be flabbergasted at the amount of MEST there is wrapped up in postulates. And how thoroughly enmested a person normally is in making postulates. He isn’t making them free. He discovers for the first time that his decisional level is an enslaved thing to MEST when he starts to use an action cycle of postulates.

Now, you could get a postulate up here to where it existed as just pure experience that has nothing to do with action. So when we say experience again we’re having a little communication difficulty. And experience normally has to do with action, doesn’t it. Well, let’s just orient that just a tiny bit better and say experience is merely a test of existence. An experience is a test or perception of existence.

You know they say this fellow can’t work in this store very good because he hasn’t got any experience. Well, they mean he hasn’t learned data connected with this store. That’s what they mean. So the datum… datum isn’t really existing in time and space. It’s been that way about stores for an awful long time and it’ll be that way about stores for an awful lot more time. So you haven’t spotted when you said „his experience,“ you haven’t spotted really data that exists in time.

Now… ah… you don’t have to bat your head out with this. Let’s just… I’m doing this mainly for clarification, so that we don’t go adrift anyplace on the thing. Because what we’re doing is very simple.

A universe can be constructed of space, energy, and objects. Any universe can exist. It can be perceived; therefore, it can exist.

This is the old-as-cards stuff going round and round, only they’re on a slightly cruder level than we’re operating. Because, so help me, we’re operating with positive proof. We can prove this experience.

How do you prove an experience? By experiencing it, of course. So that’s where we are.

Now, you can then make a universe of space, energy, and objects.

You could also make a universe which consisted of five dimensional space, what we call… might call uh… projectivity and… uh… destructed. You could say, „After this… uh… object has been in existence for a certain space of time, it automatically vanishes… uh… therefore it has a delimiting factor and this… this five dimensional space assists this because anything which drifts into the warp areas of the five dimensional space becomes a „destructed.“ So only that energy which is in the free areas at the time, it’s in IS. Now, that IS, so therefore we’ve got a universe that is going „flick.“

You’ve got a new universe there for that day and then it would go click. You’d have a new universe there for that day. You see… you can’t fit five dimensional space together so there’s have to be holes. And as it shifted why this stuff would get into these holes, which of course, didn’t exist. So there couldn’t be any space there by definition, but there could be space there…

It… it doesn’t matter, I mean, this doesn’t sound… sounds… sounds silly but you can do anything you want to.

One of the nicest tricks there is to get a preclear to mock up a little piece of space here in front of him and then put a… put something in it. Put a doll or something here in the middle of it. All right, you got a doll in the middle of it. Now let’s take the two extremities of that piece of space and let’s give them a twist. Now let’s twist them the other way. What happens to the doll?

And the fellow says, „Well, the doll, humpf. The doll crinkles when I do that. Hummpf, that’s interesting, yeah.“

And you say, „All right, now collapse the space a little bit. Now bring it out again. Got that? Now give it another crinkle so you know it’s yours. Okay, now just to be sure that it’s your space, put a warp in it, right here in the middle of it. Put a black line… a black sheet, and there’s dimension inside the black sheet but the sheet has no dimension in relationship to your space.“

Fellow says, „All right.“

„Now the way you do this is you get this little doll walking along now and every time this little doll passes through this black space it does a time shift and appears on the other side as a bear.“

Fellow says, „All right.“

„Okay, now let’s turn the bear around and have the bear walk back and pass through that black space and walk out the other side a doll. You got that?“

„Yeah, that’s very interesting.“ Then he gets… „Wonder what’s in that black space?“

Well, of course there’s nothing in that black space, but… uh… he’s beginning the cycle of automaticity on his piece of space.

Now he can make that piece of space exist. And if he had inhabitants in his universe, this’d be the customary thing, is when you walk down the walk… you could walk down the walk in your bathrobe but when you hit the sidewalk you were dressed for the office. And that happened because of a warp that is across everybody’s sidewalk and he could sell them the warp. „Now would you like to buy some warp space?“ I would say, „Sure, love to have some warp space.“

„What kind of hat kind of warp space do you want though? Uh… what’s… to… what’s to happen? Is this the kind of warp space that you go in and come out of the other side of it fully dressed?“

„Well, we have that, but there’s an improved kind that doesn’t necessarily work the opposite direction. So that when you walk home from the office, you don’t necessarily get on the other side of it and appear in your bathrobe and walk up the steps. It doesn’t undress you, it’s just a dressing warp. And… uh… that’s much superior, but that costs a little more.“

All you’d have to do is just get everybody to agree that this was what’s happening and this would become very usual. Be routine, that’s all. You’d just have some warp space.

In the first space, there’s no space there unless the person postulates there’s space there. Space is a viewpoint of dimension but we’ll be covering that much more exhaustively.

But what’s this warp? Now he knows he’s got space and actually he does know he’s got space. He knows that he’s got space as much as one can know that he’s got space when he can see the thing crinkle and he puts a warp in it. And if he can expand or contract this space on dimensions it’s obviously his space. He’s expanding and contracting it, isn’t he? Well, that’s the definition of space: dimension. If he can change the dimension of space, he obviously… it belongs to him. That’s all there is to it.

If you can make this wall move four feet closer to you and move back again, you can own that space.

And it s a very odd thing, but a person’s mock-ups have a tendency to get much less perishable when they’re in his own space. He’ll notice this the first time with a considerable start. He’ll… he’ll really… he’ll discover this quite accidentally.

He’ll just be looking at his piece of space there and he’ll say suddenly - you’ve just made a piece of space and you just haven’t told him any more about it and he… „You know, it’s brighter.“

And you say, „Yeah, yeah, now let’s blow it up.“

He’s been blowing up things very successfully but this is different. But this is his. So you got… gotta make a lot of them and have him blow up one. Make him make a lot of them and then make him make a little little one, and then blow the little one up.

And… uh… the handling of one’s own space and one’s own dimension is actually a rougher problem because one is at first much more serious about it. Because one went down the tone scale of his own universe clear to the bottom before he entered the MEST universe and now he’s going down the MEST universe clear to the bottom. And he’s almost there.

The next universe out, I understand, is full of dragons and all named George. And… uh… they… uh… the place starts in with everybody being MEST, and… that’s an angel. And of course religion in this universe has nothing to do with MEST. They never pass a collection plate. Uh… they, never say, they never say, uh… „Preserve your MEST,“ „Bury your MEST,“ „We will pray for your MEST,“ or anything like that. And… uh… well anyway, this next new universe is pretty rough. And it’s pretty rough. So I’m going to say that if you can make the preclear go up tone scale on his own universe before he goes up tone scale on this universe, you’ve moved him back one universe already.

Now maybe there’s a universe ahead of that. If there’s a universe ahead of that, though, why, boy, the amount of freedom must be so great in it that I wouldn’t think it could policed. And if a universe couldn’t be policed, it isn’t worth having because you gotta have cops. Everybody knows that ‘cause no ethic level could possibly exist that would prohibit the cops. No, you always gotta have police.

So if you had a universe that was so free and so ethical that cops couldn’t exist in it, why, it’d naturally… wouldn’t be a universe you could own so you wouldn’t want very much to do with that.

I mean… uh… this is circular logic but I mean it’s good logical stuff for this level of the tone scale of this society.

Uh… now, what happens… what happens if you, by mock-ups, suddenly recover the ability to move this wall four feet it closer to you and feel it?