This is December 2nd, first hour night class and we have tonight this first lecture on the axioms.

We have the axioms more or less accumulated in ADVANCED PROCEDURE AND AXIOMS, and in the HANDBOOK FOR PRECLEARS. ADVANCE PROCEDURES AND AXIOMS is the later issue. There’s a whole rundown of axioms. There’s about two hundred and ten axioms.

Я хочу поговорить с вами… Сегодня у нас, по-моему, второе декабря, день. Я хочу поговорить с вами о локах, вторичных, инграммах: как с ними работать. Это старо, не так ли? Я имею в виду, это уже древность, правда? Даже подумать страшно, что нужно снова все это проходить. Просто… просто ужас!

These axioms are divided into the Logics and in axioms, now Logics and axioms. All right, why do we have this division? It’s because the Logics apply and seem to apply at the time to a behavior level of thought which was persistent and consistent and didn’t necessarily apply to Homo sap… sapie… sapiens. Excuse me, Homo sap uh… it didn’t necessarily apply to him. But the axioms themselves as listed in ADVANCE PROCEDURES AND AXIOMS and HANDBOOK FOR PRECLEARS apply to Homo sapiens. That’s why they’re in that group. For Homo sapiens every thought is preceded by a counter-effort. Now that’s one level of thinking. That’s to some degree stimulus response thinking.

Но нам необходимо кое-что об этом знать, потому что ведь они не исчезли все в одно мгновение только по той причине, что сейчас мы работаем с ними как-то иначе.

That’s not true of a thetan. And so the Logics as listed in ADVANCE PROCEDURE AND AXIOMS apply generally to thought, thought and its behavior in any activity. And the axioms, I say, apply peculiarly to Homo sapiens. So let’s pay then attention on these Logics and axioms, particularly to the Logics and then let me tell you that there is a thing above the Logics. And that’s what I’m going to talk to you first about.

Как вы видите, у проблемы всегда есть две стороны. Одна сторона связана с самим объектом, с его строением, с его существованием и так далее; а другая — с тем, как с ним работать, или какова его функция, или каково его назначение. То есть, мы можем разделить на… надо сказать, что это абсолютно ложное разделение, но это хорошая аналогия — мы можем разделить область медицины на две части. Можно сказать, чтоесть структура — и есть функция, и медицина сошла с рельсов именно в той точке, где она не смогла разделить эти две части и различать их в дальнейшем, так что медики все время упираются в структуру: структура, структура, структура.

There is a series, a whole series, numbering about five, something like that, above the level of logic and above the level of axiom. Now just for pure cussedness, I’ve been calling these things the Qs. Just… just for orneriness… uh… just the letter Q, a mathematical symbol which maybe stands for quotient and maybe it stands for quatrain and maybe it stands for quarantine. We’re not interested in that. We’ll just call them the Qs, just a mathematical designation to differentiate them from other things.

Один парень, врач, прослушал цикл лекций в Канзас Сити. Так вот, он однажды подошел ко мне после этих лекций и сказал: «Двадцать лет до сегодняшнего дня я изучал структуру. И работал с точки зрения структуры. Сейчас я слушал вас три дня — и теперь должен отказаться от этого подхода». И еще он сказал: «Я хочу, чтобы вы знали: я вовсе не чувствую себя в убытке!» (Смех в зале.)

Actually, Q can be defined this way: it is the level from which we are now viewing, which is a common denominator to all experience which we can now view. This is the level from which we’re viewing all experience, and which does, by the way, act as a common denominator to all this experience, and the Q is the highest level from which we’re operating. This data then, these Qs, would stand behind everything else that we do.

Потому что функция управляет структурой, и на самом деле, на сегодняшнем уровне наших исследований функция в любой момент может стать структурой. И получив функцию, вы можете по своему желанию получить, собрать, трансформировать или разрушить структуру. Так что если структура в начале являлась частью названной дихотомии… Это чудесное словечко! Я вычитал его в словаре, оно каким-то образом связано с цветами и оно никогда не означало чего-нибудь еще, что можно было бы спутать с его настоящим значением. Просто прелесть! Мне нравится иметь под рукой пару-тройку таких словечек, чтобы одиторы-профессионалы могли озадачивать публику (смех в зале). Чтобы можно было с ученым видом сказать: «О, гм, эта де… эта дихотомия…» — а бедный парень скажет: «Эта — что?» «Ну, это технический термин!» (Смех в зале.)

And… the first one of these and its corollaries would stand as something… you know LIBERTY MAGAZINE puts a good picture they used to put four stars, give it importance… and ah… in books they very often underscore and put things in italics. Well, you want to put this first Q in italics about… in your auditing, is in your auditing. You want to put it in italics about 125 feet tall and then put 10 to the 21st power binary digits of asterisks after it. It’s took a long time to get this one… but what you can do with it is phenomenal. It’s nothing short of phenomenal. What you can do with this Q, and that of course would be the definition… the noble level of definition now of theta. And we can say then that the highest activity which we now reach is self-determinism in these terms. Self-determinism of theta is the ability to locate in space and time, energy and matter, and to create space and time with which to create and locate energy and matter. That’s number one.

И вот когда мы обращаемся с этими двумя вещами как с данными, сопоставимыми по важности, это ошибка. Это очень распространенная ошибка. Ошибка настолько всеобщая, что и мы делали ее несколько лет. Мы рассматривали структуру так, будто она стоит в одном ряду с функцией. Потому что мы еще не знали столько о функции. То есть, можно сказать, то, что мы знали о функции, тот пласт знаний о функции, которым мы тогда располагали, можно было сравнить со структурой. То, что мы знали о структуре, и то, что мы знали о функции, составляло тогда эту дихотомию.

We ought to have a very good idea what this means. Let’s state it another way. Let’s take… let’s take self-determinism. We know that… the more self-determined we make a preclear why that’s… that’s fine. Uh… he… he gets better. His self-determinism keeps rising; he gets better and better and better. All right, that’s fine. Then what is the limit which we can now attain on something which probably has no limit? And what limit can we attain and define with accuracy? And then having attained it and defined it, how can we apply it and will it apply?

Однако в настоящее время мы поднялись настолько, что у нас нет структуры, сопоставимой с тем, что мы сегодня знаем о функции. Структура осталась далеко позади, такая крошечная, микроскопическая вещь под названием вселенная МЭСТ, а мы вступили в область функции. Так что эти вещи больше не составляют пару. Я хотел бы с самого начала прояснить это, чтобы показать вам, как сместился акцент в рассмотрении локов, вторичных и инграмм, потому что, хотя их действие и связано с функцией, но сами по себе они относятся к структуре. Это все структура.

All right. Now that means then that here you have something which has… that’s… that’s theta. See it… it has no wave length, it has no position in space, any space, it has no position in time. It hasn’t any form, it hasn’t any shape, but it has an individuality for the individual and it has it’s own ability to be its own beingness and it can locate things in space and time. And when I say things, I mean energy and matter. It could not only do that, but it can create space, in time, in order to create… energy and matter. Now it can do all of those things, that’s… that’s… then therefore our Q is a potential. You could call it a capability.

И поскольку мы продвинулись так далеко в область функции, мы можем обращаться с этими штуками так же легко, как лоцман речного судна на Миссисипи умеет обращаться со стволом и колодой карт. Ничего особенного. Едва касаясь рубашек, быстро поворачиваете колоду и бросаете взгляд на нижнюю карту, тут же все раздаете, игроки берут свои карты — и у всех по полному Дому, но у вас четыре туза*Дом (Full House): третья по старшинству комбинация карт в покере, состоящая из тройки и пары – трех и двух карт одного достоинства. Четыре туза старше, чем Дом, на один уровень (из девяти).. Вот что я имею в виду.

Now I won’t say how many other capabilities theta has, but in this universe or in the universe which you create we KNOW it has those capabilities. We’re… we’re sure of this. This is a good anchor to windward; this is a brick wall; this is a fortress. This is stuff. This is really good.

Когда вы знаете достаточно о функции, вы можете перестать обращать внимание на структуру, но никогда не выпускайте из внимания структуру, пока не будете знать ее функцию. Так устроено мышление инженера: когда он знает структуру настолько, что может ее собрать, когда вздумается, он расслабляется и больше не беспокоится об этом. Он знает, что в ней важно, а что нет. Но до этого момента он очень и очень озабочен тем, чтобы поезд, который он пускает сквозь гору, прошел через туннель. Он очень внимателен к структуре, он проделывает в горе отверстие, то есть, изменяет структуру таким образом, чтобы поезд мог через это отверстие проехать.

Now a datum is really just as good to an individual as it’s workable, it’s no better than that. Even though it were going to be addressed to the aesthetic world, even though it were going to be addressed to aesthetics. Does it produce an aesthetic effect? That means it’s workable. So don’t get WORKABLE down there with digging ditches.

А как известно, если у поездов нет отверстий и рельсов, по которым ездить, то такие поезда изнашиваются очень быстро и очень основательно. И то же происходит, если не знать о структуре столько, чтобы быть совершенно уверенным, что структура может составляться, создаваться и разрушаться функцией. Но для этого нужно знать ужасно много о функции, не так ли? Просто чертовски много.

Will it do what we’re supposed to be able to do with it? Now, will it do these things or won’t it do these things? When we make that statement about theta, we follow that thing out, we say all right this is the theory, let’s now see if with it we can predict the existence of new phenomena which when looked for will be found to exist. And sure enough… sure enough. This predicts data. It predicts phenomena and if you use it in auditing, it keeps increasing the individual capability up, up, up, up, up with a very sure, good, solid gain. So far, there’ve been no exceptions to this. It’s not a variable then, it’s a constant.

Утверждение, что медицина как наука делает слишком сильный акцент на идее структуры вообще — это не пустая критика. Почему они думают, что единственное средство избавиться от язвы — это хирургическая операция, в то время как все зарегистрированные ими факты свидетельствуют о том, что операция язву не лечит? Парня прооперировали раз, возможно, некоторое время он здоров, затем его оперируют еще раз, возможно, он здоров еще некоторое время, его оперируют снова и он умирает на операционном столе. И это один пример из множества подобных.

Now this isn’t everything that theta can do. This only says… this only says that we know for sure from the plane we’re operating on that theta could have or does create the space, and energy and matter which is the MEST universe and can move the energy and matter around in the MEST universe. And that, at the same time, it can create space and energy to make another universe. We know these two conditions exist. We can see those existing, and… uh… we can experience them. And actually, for man, a datum is just as good as he can experience it. And if he can experience a datum very broadly, it could be said to be a good usable workable datum. And if he… it… it’s just as… we… we might have some thundering fundamental capital Truth here.

Но время от времени вы получаете пациента, у которого вы вырезали язву — и он здоров. Его прооперировали, и он больше не болел. И врач говорит: «Ну, у нас вот такой выбор: этот парень, может быть, погибнет, у него кровотечение и все такое, и он так или иначе загибается, а мы можем его прооперировать». На самом деле у него нет никакого выбора. Это уже не вопрос порицания, критики, похвалы или чего-то в этом роде, просто взгляд на эти вещи с практической стороны. Он делает то, что может, в рамках своей системы взглядов, своих способностей и знания. Практически каждый вокруг нас делает то же самое.

We… we might have some terrific truth and it could be stated, it could be stated, by K + Y over the square root of the minus Zed equals cats tails.

Наверное, на самом деле это очень и очень плохо, что я для разнообразия выбираю различные области познания, но это забавно. Я со своей стороны могу быть насчет этого достаточно серьезным, даже очень серьезным. Но чем более серьезным я становлюсь в этом вопросе — тем меньше всего происходит. Странно, правда? Эти два факта можно сопоставить.

And you say, „Cats tails? I don’t have much to do with cats tails.“ And you would say, „Well, that’s the truth behind cat tails. K + Y over the square root of minus Zed.“ „Humph.“

Забавно здесь то, что чем менее человек серьезен в какой-то области, тем больше он может в ней сделать. Вот парень заходит в клетку, а там сидит тигр-людоед. Он знает, что этот тигр — людоед. Не обязательно тигр должен быть людоедом на самом деле, но парень знает, что этот тигр — людоед. И вот этот тигр-людоед сидит себе, а парень должен его дрессировать. Так вот: он знает, что тигр — людоед, и его съедают. Очень просто.

You say, „Well, so what?“

Или еще… У меня на маленькой гоночной машине стоял выключатель зажигания. Это очень интересная история. Выключатель был потайной. В той машине вообще не было ключа зажигания, но чтобы с ней никто не баловался, мы установили под приборной панелью потайной выключатель. Этот выключатель и надо было включать, а на панели выключатель был только для видимости. Ну, и из-за того, что мы называли тот выключатель потайным, он, естественно, оставался в секрете. И он был плохо смонтирован, так что после того, как его встроили, ток не проходил через распределитель в систему зажигания, которая была смонтирована на цепи после выключателя. Так что ты включаешь передний выключатель и затем, конечно, потайной выключатель, потому что ты о нем знаешь — а машина не едет.

But you say, „Look, man’s search for this answer as far as cats tails were concerned; this applies not only to Persian cats but to Siamese and not only to Siamese but to alley cats.“ No workability.

И вот вы лезешь туда, разбираешь распределитель, раскручиваешь свечи, разбираешь клапана, подшипники, снимаешь бензобак, снимаешь карданный вал и вентиляторы, чтобы выяснить, почему же машина не заводится. Устанавливаешь все это назад, снова пытаешься завести — снова не заводится. И они сдались, они сдались — механики, которые с ней работали. Они привезли мне машину обратно, поставили ее на дороге и попытались убедить меня, что теперь она заведется. Я сел в нее, но она не завелась. Они тянули ее буксиром, но она не заводилась.

It doesn’t matter how true the datum is then. It… It’s how well can you make it work and how such work will it do for you. Well, this datum… this datum is really a nice big draft horse. It’s a big super… ah… ah… super engine sitting in the local power station. It’s atomic power. This thing… this thing, you can make things like… you can make things like, oh I don’t know. You can even make little things… you can even make small unimportant and nonpowerful things like H-bombs with it. Because compared to it, they’re not the same order of magnitude.

Я решил в этом разобраться и сказал: «Давайте посмотрим, что мы сделали с этой машиной с того момента, когда она в последний раз заводилась? Ах, да, мы установили потайной выключатель». И я полез под панель, чтобы посмотреть, включен ли тот потайной выключатель. И меня ударило током. Там здорово замкнуло — дзззыннь! Тогда я влез туда и просто вытащил все провода. Я соединил их вместе и оставил их пока просто висеть снаружи. Включил этот выключатель — и машина завелась. Я подумал: «Боже мой, какой странный случай! С машиной было все в порядке».

What are you talking about? You’re talking about this phenomenal thing this… this… this phenomenal thing which actually has an existence.

Естественно, к этому моменту она была уже абсолютно разлажена. Карбюраторы сняли, свечи сняли, распределитель в нерабочем состоянии, таймер снят, цепь зажигания вся расхлябана. Это было не оттого, что я такой крутой, а оттого, что я небрежно встроил этот потайной выключатель. Понимаете, я ничего с машиной не делал, но в нее встроили потайной выключатель, и, следовательно, он должен был оставаться тайной. Он был для этого предназначен. И значит, никто другой не мог завести эту машину, поэтому, конечно, машина… Его задачей было устроить так, чтобы машина не заводилась — так и произошло. Этот пример — чистая правда. Выглядит совершенно по-дурацки, но бригада механиков в гараже билась с ним три недели.

How do we know it has an existence? Because you get a preclear up the line and all of a sudden he says, „Hey!“ He’s been telling you all the time he’s retreated into space to such a degree that he’s dispersed so he keeps telling you, „I’m not in space anyplace.“ Well, you know where he is, he’s… he’s gotta be collected before he can find the space he’s in in order to get out of that and get into his own space so he can get out of that and not be in any space.

Ну, тут было спостулировано что-то о структуре во вселенной МЭСТ, в каких-то наиболее привычных и понятных терминах, что-то было спостулировано относительно этой структуры. И было сказано, что эта структура работает так-то и так-то. И, наверное, постулат насчет этого был сделан очень крепкий. Человек сказал: вот выключатель, который не даст машине завестись; с ним машина будет в безопасности; а затем, естественно, так как это был секрет, никто не мог даже посмотреть его и выяснить, хорошо ли этот выключатель подсоединен.

Well, here he is… here he is, then thoroughly collected and then he controls space and then he all of a sudden he’ll say, „Hey, isn’t this wonderful, there’s no space around here.“ Otherwise he’ll say, „Well, I don’t think I’m there at all. Really I’m probably… probably out, I’m probably outside this universe.“ No, you don’t want that. The guy discovers this as a wonderful datum - there’s no motion, there’s no space where he is. It’s very comfortably so. No motion, no space. You say, „Make some space.“

Это очень давний пример. Но знаете что? Это неотъемлемая часть любого исследования, кто бы и где бы его ни проводил. Он начинает исследовать структуру и определяет: эта структура выполняет такую-то задачу, совершенно очевидно, что именно это она и делает. Безусловно, это так; вы можете подойти к людям на улице, взять и рассмотреть их очень внимательно — одного за другим. И все время структура будет делать именно это…

He’ll say, „Okay,“ zing, zing, „there’s a space.“

Прекрасно, но теперь давайте подойдем к этому серьезно. Давайте рассмотрим это действительно серьезно, поработаем с тем, что они делают сейчас, и устраним это в самой основе, ниже уровня того постулата, который это делает. О, мы можем получить удовольствие. Мы обнаружим, что каждый человек из тех, что ходят туда-сюда по улице, каждый заключил соглашение об опыте: что опыт — это вещь хорошая, что кое-какой опыт нужно спрятать, и что кое-какой опыт нужно сделать автоматическим. Как они это делают? Инграммы, вторичные, локи — это целая система. Все становится автоматическим, оно работает так и эдак. Они получают всевозможные инграммы, которые должны действовать против них и насчет которых они должны оставаться в полном неведении. И хотя вся эта система держится буквально на честном слове, хотя она настолько хлипкая, как идея ремонта машин у китайцев… они всегда перебарщивают. Они монтируют ее на одном уровне тона, затем они падают по шкале тонов и начинают использовать ее на другом уровне тона, и естественно, этот предмет становится хозяином.

„Now unmake it.“

Эта вещь начинает ими распоряжаться. И для них начинается кошмар. Они не понимают, что происходит и почему они так поступают. Они сделали что-то здесь автоматическим, они не хотели об этом знать, предполагалось, что это будет работать как-то по-своему. Следовательно, было время, когда они все об этом знали.

„Why?“

Вот пришел человек, положил руку на горячую печь и обжегся. Он посмотрел на свою руку и увидел, что она повреждена. И он сказал: «Знаете ли, мне нужно сделать что-то такое, чтобы в следующий раз, когда я буду проходить мимо горячей печки, я вспомнил бы, как я обжег руку, потому что я могу это забыть». «Так, ладно, я сделаю вид, что забыл это, но всякий раз, когда моя рука окажется возле горячей печки, я отдерну ее от этой печки». Видите — автоматизм.

„Well, go ahead, unmake it.“ „Why?“ The guy says, „Why should I? I just put something in it!“

Мы предполагаем оказаться возле чего-то, это что-то содержит определенный стимул — и мы собираемся реагировать на него определенным образом. И мы хотим, чтобы это происходило как можно быстрее, и — вот она, ошибка, эта большая ошибка. Мы хотим делать это автоматически.

Hey you know that’s very interesting, you know. Skip it. I mean, you… you’re not going to be able to audit this boy.

Для того чтобы сделать что-то автоматическим, нам нужно скрыть это от самих себя. Мы находим этого парня гораздо позже на траке: несколько миллионов, миллиардов, триллионов лет спустя. Что он делает? Он бродит в густом тумане, он сидит в теле, не зная, как он туда попал, и все такое. Вы окликаете его: «Эй!» Если бы вы могли так сделать, все было бы проще простого. Вы бы сказали только: «Ты помнишь то время, когда ты захотел, чтобы что-то стало автоматическим?»

That’s no kidding. Of course, of course that is so high above any preclear you ever find and don’t ever let one get away with it, because he’s w-a-a-y up there. He’s way up there. He’d be so able that he could actually mock something up that was brighter and shinier and had greater workability than this stuff which is kinda old and messed around with and kinda stale and mildewed and it’s… it’s sad too. This stuff is sad. It says, „Here I have been serving you and we were built for you and you can use this universe and we have given our all to help you out, and eh so on. And we built all this for you and you must be careful how you use it,“ and so on. That’s a fact. Ah… that’s… ah… you’ll find preclears way down tone scale dramatizing this as auditors. You just get them to have the beautiful sadness of being the last auditor on Earth. They’re way down tone scale, can’t get out of their bodies, they… nothing is… but they’re auditing like mad, and you… you… you, „Now get the beautiful sadness of being the last person on Earth, nobody else here, you freed everybody. Now get the beautiful sadness of everybody going away and the last couple of preclears looking at you and saying, „Well, goodbye, I’m sorry we couldn’t take you with us. Now get the beautiful sadness of that and get that little statue, the small statue there that they made of you and so on and you can sit there and look at that statue while the others are all gone, see.“

«Ага!»

He’ll say, „Yes. Hey, wait a minute!“ He says, „This is the way I feel.“

«Хорошо. Помнишь ли ты более ранний случай, когда ты захотел, чтобы что-то стало автоматическим?»

Well, that’s the way MEST feels… if… if you really start penetrating and plopping around in it. It’s interesting stuff. Well anyway… of course you can make it feel any way you want to. But… uh… it does have a native feel.

«А что значит “автоматическим”?»

All right, your Q, produces your universes along very definite lines, such as the MEST universe. Or it produces universes of completely ephemeral lines, or it doesn’t produce a universe at all. Self- determinism. But in order to produce a universe you first would have to be able to pretty will handle a universe. And a universe can be patterned to have eight dynamics. This one is. But you could have a universe with eighty-two dynamics, sixteen dynamics, and square root space. What’s square root space? I don’t know. I never made any square root space. I’ve made cube root space, and logarithmic space, but logarithmic space is a lot of fun. Let me tell you about logarithmic sp…

«Ну, это когда что-то работает само по себе и выполняет какую-то работу за тебя».

Gee, does a guy get fouled up traveling in logarithmic space. It’s wonderful. There’s twisted space too. You can make twisted space. You can make all these, anything you can draw a mathematical symbol for, you can make that kind of space. Furthermore, you can experience that kind of space, which is better than you can do with a mathematical formula. And it’s quite interesting to make some space and experience it and so forth.

«О, да-да. Получил более ранний момент, еще более ранний момент, еще более ранний момент».

Yeah, well, anyway, getting back to Earth again. We have… we have, then, this as our highest level of attack. This is above the level of survival; it is above the level of beingness. It is way above the level of action. Oddly enough, it’s above the level of identity, as such. But it is way up at the top level of individuality. People have had the idea that when you got up there along top… of course, you know you have to kind of get up there a little bit and take a look to see if there’s anything much higher, and… uh… people have had the idea that this… this… ah… there was just a main body of theta and everybody became one when you got to the top of the tone scale. Fortunately, that isn’t true.

Бам! Это рухнул его инграммный банк — потому что он держался только на этом крошечном функциональном моменте, который гласил: «Давайте сделаем это автоматическим, потому что так безопаснее». Вот как это было бы.

Yeah. But you go down tone scale and everybody becomes one and the oneness is MEST. And there’s no individuality whatsoever in MEST. This chair does not care who lifts it around. Doesn’t matter who lifts it around, could be a member of the Fifth Invader Force or you or me or anybody. It doesn’t matter. Somebody could jump in here from anyplace under the sun and move the chair around. It doesn’t say, „Excuse me,“ it doesn’t say, „I hurt.“ It is the true brotherhood of the MEST universe. It’s a brotherhood. It’s… it’s gone to a point, though, where it doesn’t even wear a badge.

Сейчас я пройдусь по этому материалу снова, но несколько в другом аспекте — чтобы показать вам, что такое эти локи, вторичные и инграммы. Мы знаем, что они такое с точки зрения структуры — они сделаны из старой энергии, и в них есть картинки, которые, если их рестимулировать, имеют власть навязывать организму боль и командовать им.

But it has an identity. This is a chair. And not only that, this is the chair that stands on this lecture platform and it is a black chair, and… I don’t even think it would know if we named it… if we named it… uh… Mahidable. But we could call this the chair named Mahidable. There it is.

Мы это знаем. Мы исследовали их анатомию. Мы обнаружили то, что сидит там в виде тяжелой инграммы. Они могут быть в пренатальном банке, могут быть электронным инцидентом, могут быть любой из десятков вещей. Многие из них противопоставлены друг другу, но многие и не противопоставлены. Мы знаем, что там сидит большой банк, что на него наслаиваются вторичные инциденты — это эмоциональный заряд, что к нему цепляются маленькие локи, и так далее. И когда вы убираете одну из этих штук — Боже правый! — они перестраиваются по-другому. И оказывается, что там все так запутано, так закручено — вот ваш преклир идет по улице. И видит он пожарный гидрант. Каждый раз, когда он видит пожарный гидрант, он вытягивается и напрягается. Вы спрашиваете: «Что тебя сделало таким вытянутым и напряженным?»

I notice after I let it sit there that it… it just sits there. It didn’t get up. It didn’t, say, it didn’t adjust itself back to where it was before. It didn’t do anything at all. I could came over here and kick this chair a little bit. Did it say, „Ouch?“ Maybe it felt ouch. I don’t know… that but it didn’t say, „Ouch.“ It’s just an identity, with no individuality.

«Да ничего… наверное, трамваи». Ну, вы сажаете его за э-метр и устанавливаете, что это был пожарный гидрант.

Individuality depends upon being able to make identities. And what do you know about a little kid? He runs around. He’s Buck Rogers, he’s in… in the old days, he was Jesse James. In the days before that, he was Dick Turpin or somebody else. I imagine once upon a time they were… all little kids were running around being Richard the Lionhearted, then earlier than that they were all rushing around being Merlin or earlier than that, why, God knows. I imagine in Rome the little Kids ran up and down with… with, uh… without even wooden swords in their hands being Julius Caesar. But they’d be Julius Caesar this afternoon and Tiberius tomorrow and Caligula the next day. They didn’t care how many identities. But if you asked this little kid, „Are you an individual?“ Oh boy. He sure was.

А он этого и не знал, понимаете? Настолько он не в себе. Он видит пожарную колонку, это заставляет его напрячься, и он даже не знает, что он напрягся из-за этой пожарной колонки, которая попалась ему на глаза. Но он знает, что что-то вызвало у него напряжение. Он считает, что это трамваи. Но он не знает, что это трамваи. Если бы он совершенно точно знал, что это трамваи, он бы больше не напрягался. Если бы он просто сказал себе: «Ну, это трамваи», — он бы больше не напрягался из-за пожарных гидрантов (смех в зале). Так что… Понимаете, если бы он ЗНАЛ, что это из-за трамваев, то получилось бы, что он просто сделал новый постулат. Вот он сказал: «Трамваи вызывают у меня напряжение. Теперь, так как я знаю, что трамваи вызывают у меня напряжение, они больше не будут вызывать у меня напряжение». Он мог бы проделать такой «трюк» над собой, если бы не был вынужден слишком твердо соглашаться со вселенной МЭСТ.

The mostest individuality he ever has in Homo sapiens’s lifespan is when he’s a little kid. His concept of dignity when he is a small child is something that would completely ruin some of the elderly matrons who chuck it under the chin and say, „Itsy bitsy goochie woo.“ This kid looks at them, looks could kill.

Итак, что за систему он установил? Эта система начинает действовать с его согласия. Человек соглашается все более и более твердо, и кончается все тем, что он убежден в плотности и существовании структуры, которую он сам сконструировал.

Now, here then… here then we’re talking about an ultimate individuality that is attainable. And when I say ultimate I don’t mean absolute. There’s probably a lot of individuality left as we go up from there, probably a LOT of it. There’s probably a lot of other things that can be done.

Давайте рассмотрим это в другом контексте. Давайте посмотрим, как это бывает в гипнозе. Вот реальный феномен, который можно взять и исследовать. Если вы хотите с этим разобраться, приобретите брошюру типа «Как загипнотизировать ближнего: пять простых уроков» или что-нибудь в этом роде, потому что это очень легко сделать. Поставьте перед ним свечу, скажите ему смотреть на пламя. Определенному проценту людей этого достаточно, чтобы впасть в гипноз. И есть такие, с кем очень трудно работать: каждый раз, когда им говорят войти в гипнотический транс, они мчатся, как сумасшедшие, в обратную сторону. Эти, наоборот, гипнотизируют. Гипноз — ужасно увлекательное занятие.

I know of three frames positively outside this universe. There’s a universe outside this universe and there’s a universe outside that and its set of universes, and there’s a universe outside that universe. And I know the one beyond that. And it’s not necess… they’re not necessarily getting thinner or more unsubstantial but they don’t run according to the same laws. E equals MC squared won’t work in ‘em. That is not a native characteristic of energy. It just happens to be.

Все, что вы просите его сделать — сконцентрировать на чем-то канал восприятия, сконцентрировать на чем-то линию общения и затем зафиксировать ее там. Он согласился сделать это в ту секунду, когда посмотрел на свечу. Ваш трюк заключается в том, чтобы заставить его согласиться с чем-то еще. В гипнозе нет совершенно ничего сверхъестественного. Это простейшая вещь. Вот он смотрит у вас на свечу. «Хорошо. Вы внимательно смотрите на свечу, вы очень внимательно смотрите на эту свечу… Вы знаете, что от такого сосредоточения вы можете почувствовать усталость… вам захочется спать. Вы смотрите на свечу очень внимательно, пока не почувствуете этой усталости». Он скажет: «Ладно». Смотрите, он уже согласился, что сосредоточение на этом предмете может вызвать у него сон.

Now this universe might be called… it could be that this MEST universe is the inevitable average of agreement, the inevitable average of illusion. If you… if you had a bunch of people and… and they kept mocking up illusions and mocking up illusions, and agreeing and agreeing, you might say that it would become the inevitable average of this agreement amongst illusions. Now I wouldn’t know that that holds good but it happens that it might happen over such a long… long phase of time. That’s horrible. Ah… it might happen over such a large mass as the MEST universe. The MEST universe is a large mass, not a long time.

Хорошо, это вы получили. Теперь давайте сделаем вот что. «Посмотрите на эту свечку чуть-чуть более пристально. Вы почувствуете, как тело расслабляется… расслабляется все больше и больше». И он соглашается чувствовать, что тело расслабляется все больше и больше. Вот и все. Он просто потихонечку соглашается и соглашается, а дальше гипнотизер говорит: «Сейчас ваши глаза закроются». И его глаза хлоп. Естественно, ведь он с этим согласился.

Now there being a large mass this might have come into being because of that. I don’t know that. But I do know… I do know that I have already seen enough of universes to know that they don’t run on the same laws. That’s very very astonishing. And I do know that every individual is perfectly capable of making one. Well, don’t say that it has to be just a little tiny one that you’d keep in a jewel box or anything of the sort. It could be probably pretty big.

Гипнотизер говорит: «Сейчас ваша правая рука поднимется вверх». И парень, слегка изумленный, видит, что его правая рука поднимается. Он говорит: «Боже мой, меня загипнотизировали…» (Смех в зале.) Тут он просто сдается, и гипнотизер говорит:

How many universes could you have in the available… universes? Of course the number is infinity. This MEST universe, being a postulated dimension which you agree upon, could very easily… if we’re speaking of dimension, you have a postulated dimension, all you’ve got to do is… is change its space coordinates just a little bit and it can sit right there. You… if you see… space can’t even be coincident. You get… the truth of the matter is you can’t even talk about one piece of space crossing another piece of space in view of the fact that space is a postulated agreement and if… if space is a postulated agreement, the only way you could get one piece of space sitting across another piece of space would be a very simple thing. You could have a fellow say, let’s see, „Up IS, front IS and width IS, but width is also up here 45 degrees and up is slightly down to the left and this is width.“ And he’s got those two sections of space simultaneously.

«Вы видите этого кенгуру на своей правой коленке?»

Now wouldn’t he be in horrible shape. He’s got two sections of space simultaneously and he’s trying all the time he’s got these two sections, these two pieces of dimension… You see, the only reason they’re scrambled is because he’s on a… on a maybe. And then maybe he has a space that he calls time and he keeps shoving this space he calls time around. ‘Course, if doesn’t go anyplace. But… and he’s all fouled up on the subject of time but he’s got another space that kind of introduces itself on him all the time.

«Да». Он видит у себя на правой коленке кенгуру. «Хорошо. Возьмем этого кенгуру на вашей правой коленке. Теперь посмотрите, как он перепрыгнет на левую коленку. Увидели? Хорошо. Сейчас давайте… давайте наденем на этого кенгуру шапочку. Получили шапочку на кенгуру? Теперь пусть кенгуру споет песенку». И загипнотизированный человек радостно сидит и смотрит это представление.

What do you know, that’s your preclear. He doesn’t know… he doesn’t know any difference really between MEST universe space and his own universe space. He’s never differentiated between the two. He’s still holding on to the one and trying to view the other. People who have directional reversals, people who do the darndest things with regard to space, it’s fascinating.

Штука в том, что он видит это, он явственно это видит. Люди боятся, что такое может с ними произойти. Но этот их страх — это просто милая шуточка вселенной МЭСТ. Просто поразительно — они убеждены, что им нужно пройти все эти приемчики в стиле мумбо-юмбо и весь этот гипнотизерский ритуал, погрузиться в глубокий сон, утратить контроль над собой — и только тогда они это увидят, по команде гипнотизера. Глупее, наверное, нет ничего!

You… you… some person will go out and he’ll look at the stars and he sees the heavens in three dimensions, just as nice as you please. Well, he’s got a pretty good idea of space. And the thing about it is, is he will tell you which is the furthest star, which is the further star. You’d check it up on your maps. It isn’t the brightness of the star that measures its distance because some of the very bright stars are quite far away and some of the dim stars are quite close. And he’ll say that, „Well, that star is quite a distance and then all those other stars are way behind that. I… I can see that from where I am.“ You can say he couldn’t possibly have that small a parallax and still be able to measure it. Couldn’t possibly. And yet you look it up on an astronomy chart what he’s just told you and you get the same dimensions.

То есть, у нас здесь есть длинная цепь законов и соглашений. Они воздействуют на большинство людей. И они существуют здесь как соглашения — что если вы соглашаетесь с этим, вы получаете тó. А если вы соглашаетесь с этим, соглашаетесь с тем, соглашаетесь еще с чем-то, то дальше происходит вот что: парень перестает осознавать окружающее. Человек под гипнозом может увидеть, что вся комната объята пламенем — может. Он может услышать, как потрескивает огонь, и все остальное. И его состояние при этом просто потрясающее. Понимаете, ему не нужно брать за это ответственность. Он может делать это сколько угодно, и вся штука в том, что он говорит: «Гляди-ка, этот гипнотизер может нести ответственность за то, что я на самом деле это вижу и создаю тут целый мир, и только он может забрать меня отсюда, так что я просто свалю на него ответственность, и тогда я буду способен управлять иллюзиями».

Now… this… you get an approximation of what he was trying to tell you. Yeah, now that’s… those… that bright star IS further than those two dim stars. They see depth in space. Well, they’d… they’d have a pretty good concept of the dimensions of this universe if they were doing something like that.

Это одна из причин, по которой на людей лучше действует, когда их одитируют, чем когда они одитируют себя сами. Они не одитируют самих себя. Они просто… постоянно увиливают, потому что они требуют от себя взять полную ответственность за все, что они сделали. Гораздо лучше иметь одитора и говорить себе: «Ну, это он делает. Это не я. (Смех в зале.) Другому, конечно, это легко!» Иначе говоря, работать с одитором —это часть постепеннойшкалыавтоматизма, котораятакжеявляется шкалой ответственности.

The other fellow goes out and gee, some of those stars appear to be floating about a foot above his head. He just doesn’t have any distance to those stars at all and they’re all flat. And somebody else goes out and they’re all tipped some other way. He can see plainly that the heavens run off that way and he goes… as you get further to the south, why they’re just going up. Maybe you’d observe this closer if you’d just ask a few people how stars look to then. And if you ask them searchingly they will tell you that there is a difference in observation of space, which is the only point I’m making here. There’s differences.

Человек хочет, чтобы автоматическими были те вещи, за которые он не хочет быть ответственным. И вот мы обнаруживаем, что почти все гомо сапиенсы одитируют преклиров гораздо лучше, чем одитировали бы самих себя. Пускать их в само-одитинг чуть ли не опасно, так как они не будут ответственны за то, чтобы сделать это как следует. Есть и еще один момент: когда они одитируют самих себя, им приходится в какой-то, пусть легкой, степени установить контур, который бы они одитировали или который одитировал бы их. Так что дело несколько усложняется, а это не так уж хорошо. Поэтому, пожалуй, самое лучшее состояние для гомо сапиенса на этой шкале — быть чертовски хорошим одитором. Это даст ему возможность приобрести необходимый опыт.

What’s this got to do with auditing? Well, it has really everything to do with auditing. You will notice… give you a practical example of this. I’ve consistently with mock-ups told people to move it to the right, to move it to the left, to put it above their heads, behind their backs and under their feet. I’ve told them to put it a distance from them, bring it close to them. Told them to put it out in the street, up on the wall, here, there. What am I doing? I’m changing the position of an object… in space. And it is more important to change the position of the mock-up in space than it is to change its color or anything else. Location in space. And that starts up and becomes about the high… the high-level function in processing then because, why? The effort… the effort and thought of your preclear is to attain self-determinism and self-determinism could be said to be an effort to attain the goals of theta.

Далее. В связи с тем, что одитор не заинтересован погрузить этого человека в сон, а заинтересован, наоборот, разбудить его, мы приходим к идее, прямо противоположной гипнозу. Возьмите преклира — давайте возьмем преклира и человека, которого загипнотизируют. С ними еще ничего не делали, они просто ходят по улице. Вот перед нами два человека в одинаковом состоянии бодрствования. Теперь, тот, кто согласился подвергнуться гипнозу, движется вниз от этого состояния самоопределения и осознанности в той буквально степени, в какой на него воздействует гипнотизер. И давайте обратимся к преклиру. Одитор старается вернуть этому парню какое-то самоопределение и индивидуальные способности, так что он стартует с этого уровня вверх. Преклир заключает соглашение, что будет стараться делать для своего блага то, что попросит от него одитор. Вот его первейшее соглашение. Он соглашается быть самоопределенным.

And the goals of theta which we can observe - and it maybe has many more goals - is to locate energy and matter in space and time; and to locate, additionally - quite an addition - and create space that you can locate energy and matter in. So when we start in with processing, why, we be very sure that we’re relocating all the time. What’s the biggest trouble he has? That first little trouble you run into with a pc? He can’t move it around. This surprises him a great deal. He knows you need 10 ton trucks, winches, chains, everything else to move something.

Далее он соглашается немножко больше с тем, что он может быть немножко больше самоопределенным. И снова соглашается с тем, что он может быть еще более самоопределенным. И что мы получаем? Он становится все более и более осознающим, все более, более, более, более бодрствующим. Таким образом, в результате этих двух процессов вы видите движение в противоположных направлениях от среднего гомо сапиенса.

Well, now we’ll have to take up time later on but time is a quite finite and very, very easily understandable thing so let’s not stress time right at here, at this point.

Гипнотизер в действительности заинтересован в одном: получить контроль над индивидуумом. Если вам когда-нибудь захочется трудностей в одитинге — возьмите гипнотизера, парня, который в гипнозе профессионал, и начните его одитировать. Большинство этих ребят просто размазываются по стенкам.

Let’s take that as a goal level of theta. This means then in processing to restore self-determinism you make your strongest effort, and actually your only effort, the attainment of the goals of theta, and the goals of theta are its capabilities. Capability is theta. Q one: Theta is… no wave length in it, no position in time and space, has no mass, has no duration, hasn’t any one of these things, but it has the potential or capability of locating in space and time, energy and matter and creating… creating space in which to create energy and matter. And that’s… it’s all there are to it.

Они приходили ко мне и говорили: «Пожалуйста, Рон, сделай со мной что-нибудь, я совершенно застрял». Ему говоришь: «Ну, хорошо… давай возьмем последнего, кого ты гипнотизировал. Так, теперь помести свой управляющий центр*Центр управления (control center): центр управления организма можно определить как точку контакта теты с физической вселенной. Это тот центр, который осознает, что он осознает, и который руководит организмом и несет за него ответственность по всем его динамикам (Снт 0-8) как бы над ним. Теперь втяни его обратно. Теперь снова поставь его над ним. Теперь втяни обратно. Снова поставь над ним. Втяни обратно». И у парня вдруг возникает ощущение, которое бывает у него, когда он гипнотизирует людей. Он захватывает управление над человеком тем, что как бы выдвигается и занимает место вокруг его макушки, и после этого командует им. И представьте себе: это было двадцать лет назад, и тот человек теперь живет в Стамбуле, а у нашего гипнотизера все еще есть какое-то призрачное чувство, что он до сих пор контролирует эмоции и мысли того человека. А поскольку за всю свою жизнь этому бедному гипнотизеру довелось по некоторым подсчетам загипнотизировать пять или шесть тысяч человек, то его совершенно заносит на двух вопросах: первое, что управлять другими — это оверт, и второе, у него совершенно исковерканное простирание.

Now, that… that… that’s… that’s… how’d… how anyone get to any such a… any… any such a conclusion? Then you’ll… you’ll watch this work… you’ll watch this work with a deadliness that you will begin to wonder, for God’s sakes what have I got my hands on here, every now and then. Because actually it… you’re… you’re working all out.

Он потерял свое собственное местоположение, он помещал свое управление существами над макушками столь многих существ, и существа эти так сильно рассеялись по миру, и он так много раз встраивал в них такой как бы сдвиг вейланса, и они сейчас так далеко, что он уверен, что он просто рассеян по всему божьему миру, он уже не контролирует сам себя и дошел до точки, когда он размазывается по стенкам. Более того, он заставлял людей соглашаться, соглашаться, соглашаться и соглашаться с этим, и чтобы заставить их согласиться с этим, он должен был сам согласиться заставлять их согласиться. И вот, шаг за шагом, он постепенно опускался по шкале. Он сам соглашался до тех пор, пока не пришел к мысли, что если он выйдет на улицу, его введет в гипнотический транс все, что угодно. Да, он в ужасном состоянии.

Now, someday I’ll find a higher Q or you will or somebody else will. They can do something out and beyond and broader than that. And when that is attained, why, we’ll have another big surge forward in capabilities.

Это как продавец: никому на свете нельзя продать что-нибудь с такой легкостью, как продавцу. Он так часто соглашался с тем фактом, что людям можно продавать вещи, что теперь он совершенно согласен, что это возможно.

But this Q about which I am telling you now was a goal, I said that there were several echelons and that we were going through the second echelon of knowledge with effort processing. And we’re slightly into the fringes of a third echelon. Well, we just busted through the roof of the third echelon.

Подходишь к нему и говоришь: «Погляди-ка на эту старую дохлую крысу. (Смех в зале.) Она сдохла всего две недели назад, и представляешь себе! — ее отдают за каких-то восемьдесят пять долларов», — и все такое. И он смотрит на вас в полном отчаянии и — клюет! (Смех в зале.) Беда в том, что люди еще не раскусили продавцов до такой степени, поэтому продавцы еще живы и еще могут делать свое дело. Но узнай они об этом — продавцам придется туго.

Now, what lies in the fourth echelon? I don’t know. But I know that visible and usable and for the first time really satisfactorily usable, on a broad level, is this Q-1 because with this, the second you start using this your preclear stops asking that inane question.

Еще один момент: продавец старается отдать МЭСТ, он старается отдать МЭСТ, отдать МЭСТ, отдать МЭСТ, то есть он все время не соглашается. Что ж, это прекрасно. Но если ему не удается продать товар, получается, что он не способен отдавать или выдавать МЭСТ. К тому времени, когда он потерпит достаточно неудач с продажами, он будет уже уверен в своей неспособности отдавать МЭСТ, и он будет знать, что у него есть инграммы, и тем не менее притворяться, что он не знает, что у него есть инграммы, и банк, и все такое. То есть он не способен ни отдать, ни выдать их, и он начинает буксовать на траке времени. Он не способен отдавать МЭСТ.

Uh… this question is something. It becomes very hard to understand this question, that anybody would ask this question, but they say, „Why are we here? What is the reason for all this?“

Все это связано одно с другим, очень тесно связано. Перед нами тот, кто по постепенной шкале согласия… мы чуть-чуть соглашаемся по какому-то вопросу, затем соглашаемся немножко больше, затем еще больше — и это становится правдой. Возникает автоматизм, мы добавляем еще автоматизма… звучит красиво, но я хотел бы заметить, что вы можете рассчитывать на это, если хотите одержать верх над кем-то.

You say, reason, that’s point zero, about, fi… point about fifteen zeros one five or something like that, wave length, capability, perception, reason… „What are you talking about?“

Это принцип автоматизма. Я бы сказал, такой человек где-то около 2.2 по шкале тонов, автоматизм и все такое. У него сильное стремление, навязчивое стремление утомлять окружающих, и это показывает, что на шкале тонов он где-то внизу. Его реактивный банк пребывает в определенном состоянии, его локи… ему не так просто от них избавиться. Возможно, у него куча неприятностей с МЭСТ. Думаю, его финансы в плохом состоянии. Наверное, у него плохо с финансами. Поскольку я одитор, меня это в данный момент интересует. (Смех в зале.)

And he’ll say, „What is the reason? What do… What do I… What’s the reason? I mean, why are we here?“

Однако все это выявляется как… один из тех основных гвоздиков, на которых держится кейс, и их очень просто вытащить и рассмотреть. Что произошло такое, что заставило этого парня думать, что у него должна быть инграмма? Что произошло? Ну, в один прекрасный день он понял, что был не прав — вот все, что для этого требуется. Он с некоторой долей изумления обнаружил, что совершил ошибку.

„Well, you mean,“ you say, „prior cause.“ „Oh, you mean there must be a prior cause in this universe?“

Но чтобы быть неправым, он должен был сделать постулат. Я имею в виду вот что: он должен был сделать постулат, что сейчас он оказался неправым. Для этого нужен постулат, что существуют правильные и неправильные поступки. Так что сначала он должен был согласиться с этим. Он должен был сделать постулаты о хорошем и плохом поведении, о хороших и плохих следствиях, хорошей и плохой причине — прежде чем дошел до уровня, где он вообще смог получить инграмму.

„No, no, no, why are we here?“

Значит, смотрите-ка: где эти инграммы вступают в игру? Они вступают в игру далеко внизу, около 3.5 по шкале тонов — далеко внизу. До этого они его вообще не касались. Но парень согласился, что возможна плохая причина и возможно плохое следствие, и что хорошая причина желательна, как и хорошее следствие. До сих пор он согласился только с этим.

And you say, „What do you mean by ‘Why are we here’?“

Далее он согласился с фактом, что есть такая вещь как неправильное поведение и правильное поведение. Он соглашается с этим много раз. Затем он соглашается еще с одним фактом: он соглашается, что существует такая штука — боль. Ему пришлось с этим согласиться. Боли не существует, но он согласился, что она есть. И Боже мой, как же он беспокоится о том, чтобы ее иметь! Боль — это просто драгоценность какая-то! Тот, кто ее придумал, заслужил огромную шоколадную медаль.

„Well just that. Why are we here?“

Когда-нибудь я найду его во вселенной. Мы будем вытаскивать людей из этой ловушки, одного за другим, и однажды к нам придет парень. У него будет такой виноватый взгляд! Это будет тот, кто придумал боль. И мы возьмем и все это с ним проодитируем — стандартной действующей процедурой 1950 года*Стандартная действующая процедура 1950 года: десять шагов дианетического процессинга, описанные в книге «Дианетика: современная наука душевного здоровья». Это первая разработанная техника, которая позже неоднократно усовершенствовалась. (смех в зале). И дадим ему тормозного одитора. (Смех в зале.)

You say, „What do you mean by that?“ „Well I want the REASON why we’re here.“

Итак, он должен был согласиться с тем, что боль существует. Ну, на самом деле он согласился с кое-чем еще раньше, со множеством вещей согласился еще раньше, но в той области, которая нас интересует, он согласился с тем, что есть плохое и хорошее, и есть правильное и неправильное. И однажды ему пришлось согласиться с тем фактом, что он как-то «себя ведет». Да, ему пришлось согласиться, что «я говорю себе, что я должен делать».

„Well, look, look,“ you say, „Reason has to do with associative processes.“ Now if you could associate anything you would eventually find the association coming back to the same point you left. You could keep going around in this circle, or you could make a spiral out of it, anyway you want to. But when you say the REASON for something, you’re asking for a gradient scale of data. So if you’ve got a gradient scale of data, it takes the space and the time in which to have a gradient scale of data. And this can go round and round this way. Don’t ask about the gradient scale of data in a space and a time because it will wind up with itself always. It can never do otherwise.

Ну, это самое удивительное. В своей вселенной этот человек настолько прав, что так и происходит. И каждый прохожий на улице думает, что у него есть такая штука. Они говорят себе, что им делать. Они натурально тратят кучу времени на то, чтобы сказать:

Your reason applies to one universe at one time. You would apply reason. Now you have to… before you can have a reason you have to have a rationale. You have to have… have to have a cause.

«Ну, теперь надо дойти до угла и достать сигару. Хорошо, я вот я дохожу до угла — и достаю сигару». (Смех в зале.) И вот они ходят взад-вперед: «Сейчас дай-ка я подумаю, дай-ка я погляжу, что мне об этом известно. Что тебе об этом известно? Ну, мне неизвестно, что мне об этом известно, вот что мне известно». Поток сознания, и все такое, и там куча народу — восемь, девять, двенадцать человек, и все обсуждают этот вопрос.

And when they say, „What is the reason I’m here?“ They’re talking about… Now look. There’s… you well know there is a cause prior to cause. Oh, the Greeks got around this. They did a beautiful job, did a beautiful job of this whole thing. They said, „Hell, now…“

Они устраивают обширную конференцию и вводят принцип большинства голосов. Не знаю, дошел ли кто-то до такого, но можно предположить, что какой-нибудь лечебнице найдется парень, который заставляет контуры придерживаться в общении парламентской процедуры. (Смех в зале.)

Well, I could probably tell you about a much better one than the Greeks. This Hindu, I’ve mentioned this occasionally in a lecture, the Hindus had an awful time. The priests were asked and asked and asked, „What’s the world like?“

Но он должен был согласиться… чтобы осознавать, он должен был согласиться побыть чем-то неосознающим, и это фундаментальная основа вопроса бессознательности. Чтобы осознавать, он должен был сказать себе: «Так, давай-ка посмотрим, как я узнаю, что я осознаю. Мне нужны доказательства того, что я осознаю. Лучший способ доказать, что я осознаю, это если у меня будут периоды бессознательности, и затем я смогу прийти в себя и сказать: ну, ей-богу, насчет осознания это все правда. Смотрите, я точно осознаю, потому что тогда я не осознавал». Кто же был тем человеком, который был без сознания? Хм-м. Это не мог быть я, потому что я все время на посту, ответственный за самого себя, так что это был не я. Но эта бессознательность… это ведь значит «не здесь», значит… должно быть, что-то еще в это время осознавало, потому что, послушайте, я-то был здесь. То есть, получается, что если бы я спал, что-то еще осталось бы осознающим, потому что если бы что-нибудь произошло рядом со мной, я бы проснулся. Это свидетельствует о том, что что-то там все время сидит на страже. Это не могу быть я сам, потому что лучше всего доказать, что я осознаю, это показать, что я могу не осознавать, и тогда я могу быть уверен, что я осознаю». И он говорит это круг за кругом.

They finally said… they finally said, „Well, the world is a… is a hemisphere,“ and… and people were satisfied with that.

Эти разборки с осознанием — как беличье колесо. Я имею в виду, это не имеет никакого отношения к реальности. Парень есть, и точка. Он не осознает, и это просто накладывает другое состояние, но это дополнительное состояние. Он есть. Быть осознающим себя — это вторичное состояние. Он может осознавать себя.

And they finally said, „What’s the hemisphere sitting on?“

В действительности, если он на самом деле в хорошей форме, он может осознавать эту собаку на улице, осознавать лошадей, осознавать здания, и он сказал бы, что это уменьшает его способность быть, чем он захочет, в любой момент, когда он захочет этим стать. Но это осознание и это соглашение — не одно и то же. Он просто осознает, что он является самим собой. И таким образом, если он очень хорошо осознает, что он — это он, тогда он чувствует, что он в хорошем состоянии. Это ужасно. Знаете, что такое самосознание? Это та штука, о которой я только что говорил, если использовать шкалу постепенности. Мы просто увеличиваем и умножаем это ощущение осознавания все больше, больше, больше — и получаем эти припадочные конвульсии самосознания, в которых бьется большинство людей вокруг нас.

And they said, „Well, this hemisphere’s sitting on… humm…“ And they went and did a big study and they came hack and they said, „The hemisphere is sitting on seven pillars.“

Это начинается с согласия: «Я есть осознающее существо». Парень просто ЕСТЬ, осознающий он или нет. Он ЕСТЬ высоко на шкале тонов, и все, что ему нужно — это сделать постулат насчет того, чтό он есть. И если он захочет быть кем-то или чем-то еще, ему нужно просто сделать другой постулат, а не изменять первый. Он просто делает новый постулат, что он есть, и он может также сделать постулат, что он — осознающий.

That held them for a while and then some wiseacre, some revolutionary went in and busted the whole thing up and he says, „What are the pillars sitting on?“

Это нечто такое, что парень не может уразуметь толком, я прямо вижу это сейчас. Кучка упырей уселась в кружок и объясняет новобранцу: «Ну… вообще осознавать — это очень круто, это дает тебе массу ощущений и все такое, а откуда ты можешь знать, что ты на самом деле получаешь это ощущение, если ты не знаешь, что ты — это ты? Ну, это же очевидно. Если ты будешь знать, что ты — это ты, это ощущение будет очень интенсивное, и ты будешь осознавать, кто получает это ощущение, понял? Но если ты не будешь осознавать, кто получает ощущение, тогда как ты сможешь узнать, что это ты его получаешь? Это же само собой разумеется, правда? Ты же согласился с тем, что это хорошо, и мы покажем тебе, дадим тебе прямо сейчас чудесное ощущение». И ему дают некоторое ощущение, а затем ему дают неприятное ощущение. Ему говорят: «Видишь, сейчас ты чувствуешь сильнее, правда?» — и парень отвечает: «Да, похоже, так». Он согласился… в этот момент он согласился, что он может быть осознающим.

And… uh… well, the fellow said, the priest said, „Sitting on elephants, sitting on the backs of seven elephants.“

И в тот же миг, когда вы соглашаетесь: «Я могу быть осознающим», — вы устанавливаете это как временное состояние, как сиюминутное состояние, как желаемое состояние или плохое состояние — как вам угодно. Теперь, установив это, вы можете иметь целое множество состояний. Вместо того чтобы просто быть, с чистым сердцем действовать и чувствовать, и так далее, парень вначале осознает, а затем делает это.

Well… well that stalled off the… the mental, intellectual revolution probably for many centuries until some wiseacre finally says, „Hey, you know, I wonder what those elephants are standing on?“ And he came back and he says to the priests, „What are the elephants standing on?“

Понимаете, вы установили это на обходной контур, так что ему приходится согласиться, что время от времени он не осознает. Он говорит: «Временами я не в сознании. Я ложусь спать». Это суть сна как явления. Он обнаружил: «Я могу согласиться не быть осознающим». О, это интереснейшая вещь. Он может не быть осознающим. Дело может дойти до того, что он согласится быть загипнотизированным. Далее он согласится быть без сознания, и если вы сумеете причинить индивидууму достаточно боли, чтобы ему это не понравилось, он всегда предпочтет иметь некий механизм, благодаря которому он сможет избежать необходимости ее чувствовать. Так он изобретает механизм типа: «О, я в это время был без сознания».

And the priests had it all ready and they were already figured this out, see, and they’re just waiting for this, and they… they had it all answered. And they said, „The elephants are standing on a mud turtle and it’s… and the mud turtle is sitting on mud and it’s mud from there on down.

Вот и все. Вот оно — решение. «Я просто ее не чувствовал. Вообще ничего не чувствовал». И он попался.

That… that finished off that one.

Вот что такое автоматизм. «Хоть я этого и не чувствовал, но моя бытийность продолжала быть, следовательно, я могу… приостанавливать бытийность — и это очень важный урок. Я могу временно приостанавливать бытийность».

The early Greek tried to get around it: he kept talking about the prime movers unmoved, prime mover unmoved. He had a very MESTy concept of all this. He said, „If you have a universe, then you’ve got somebody who made the universe.“ Well, who made the fellow that made the universe? Never occurred to him that it might be that the fellow who made the universe didn’t have to be made. That… that would be just as reasonable as the other, you see.

Но несколько раз события застают его врасплох: он не успевает сделать крепкий постулат, удар настолько внезапен, что он решает, что не способен приостанавливать бытийность достаточно быстро. И он решает: «Это надо сделать автоматическим: если я получаю удар так быстро, пусть моя бытийность в тот же миг прекращается, и чтобы гарантировать моментальное возникновение не-бытийности, я отступлю на две-три секунды до момента удара и начну не быть в тот момент, и проблема будет исчерпана».

But, when people are asking for the reason and prior cause, they’re asking for something earlier on the time track. And of course, a time track would always be a finite length so someplace this time track started. And if you’re going to explain to them the reason why, you’ve always got to have a prior cause. And it doesn’t matter how far back you go, you’re going to go around this way on prior causes and the only inevitable place you will wind up is just where you started. And you can take any rationale, you can take any subject and you can explain it circularly. You can always explain it circularly and even though you are apparently taking off a big chunk of knowledge and you are moving it forward for people to look at very nicely, you’ve got a circle. Only you just haven’t carried it all the way out here and all the way out here and brought it all the way around here and locked it up here again.

Сколько преклиров, которых вы одитировали, не могли определить момент наступления бессознательности, у них он все время оказывался раньше, чем что-то действительно произошло? А затем они некоторое время видели его позже? А затем с огромной осторожностью находили его и могли его рассмотреть. Знаете ли вы, что у человека под наркозом бессознательность наступает за несколько мгновений до — никакого наркоза еще и близко нет, и он не теряет сознания вплоть до наступления бессознательности, то есть, до момента применения наркоза. Но в момент применения наркоза он делает обратный постулат — что он уже некоторое время находится без сознания — чтобы облегчить получение наркоза. А сама по себе анестезия не имеет никакого отношения к сокращению его осознания, кроме только того, что он согласился, что это отношение есть.

So we could do for our purposes here, for this universe you have a circle and this circle is a very interesting circle of reason. And this applies only to this universe. And that starts out here.

Но есть люди — и это хорошая демонстрация — люди, которым вы можете давать хлороформ, можете давать эфир, можете набить его по уши тиопентал-натрием*Тиопентал-натрий (sodium pentothal): барбитурат в форме соли натрия, использовался для внутривенной анестезии., натриевой селитрой — чем хотите, и он не отключится. Это причина разочарований, которые время от времени случаются в больницах. Врачи говорят: «Он должен заснуть». Нет. Очередное ведро эфира ему выливают на голову. Ничего не происходит. Кто-то высказывается: «Ну, так не бывает, чтобы кто-то остался в сознании после всех этих процедур, он, наверное, уже в обмороке, давайте оперировать. Он извивается как ненормальный — но это просто автоматический рефлекс. Он получил десять литров хлорбутанола и нембутала, куда уж больше?»

And let’s say that we’re going this way, and down this way you have inductive thinking. That goes that away. Now let’s look around the other way and let’s say we have deductive thinking.

Вот такое большое замешательство в вопросе, что такое за штука — бессознательность. А причина — вот она. Причина в том, что это просто запостулированная бессознательность, но она уже стала автоматической, она стала полностью автоматической. А люди, которые ходят по улицам, сделали ее настолько полностью автоматической, что если вы подойдете и попытаетесь сказать им, что это просто постулат — они посмеются над вами.

Now you know what those are. One is… one is you get a file of data together. Deductive thinking is you get this big mass of data and you go out and you hire a lot of pack rats and… and you hire all kinds of people and you just have them haul in data. And they haul in data the way we were having heads hauled in there today. And they keep hauling in data and hauling in data and they keep mounding it up in big piles and there’s somebody sitting there coordinating the data, coordinating the data, coordinating the data. And trying to learn something from coordinating all this data. That is deductive thought.

Это реальность, крепкая реальность, это полезно, это работает. Если вам причинят слишком много боли, вы потеряете сознание. Это то, что нужно. А вы пытаетесь это убрать как постулат. Но вы не добираетесь здесь до самой основы. Есть моменты времени, когда он это делал. Он сказал: «Я не отвечаю за эти моменты», — понимаете? Это непосредственное применение полной ответственности как теории. «Я не отвечаю за то время, когда я был без сознания».

And they finally get enough of these data related, and so they’ve got the data related and they come to an inevitable conclusion through having observed all collected data. That’s one way of doing it.

Тем не менее, когда мы выступили с нашей первой книгой, мы успешно донесли до людей, что они ответственны за то время, когда они бывают без сознания. Мы проодитировали это время и вернули его в жизнь. И каждый раз, когда мы одитировали эти моменты и возвращали их в жизнь, мы возвращали преклиру ответственность за этот период жизни, и эти моменты переставали иметь для него такую командную силу. Потому что все, за что человек не является ответственным, воздействует на него, делает из него следствие. Каждый раз, когда он не ответственен за что-то, это может воздействовать на него.

Here’s the other way of doing it. These are both extremes. This is the philosophic method. The philosophic method goes along this line. It says, „You know, I guess… so-and-so and so-and-so and so-and-so.“ And the fellow looks around to see if there’s any data to support this and finds there one or two, says, „Well, that’s all right.“ Otherwise no.

Он говорит: «Ну, я тут ни при чем». Предположим, мы едем в машине по шоссе, и он говорит: «Я не отвечаю за то, что делает эта машина». И убирает руки с руля. Естественно, в этот самый момент он получит следствие. Вот кто-то болтает с кем-то, они перемывают всем косточки, и он не вступается за своего друга, он говорит: «Ну, это меня никак не касается. Я не отвечаю за это. Этот парень просто треплется. Я за это не отвечаю. Это не моя ответственность, что там этот парень болтает о моем друге. Я тут просто стою». Но в один прекрасный день его друг узнает об этом разговоре, и парень получает следствие.

Inductive reasoning comes a cropper very easily because most of your ancients… You take somebody like oh… uh… lu… let’s take… let’s take modern ones, let’s take… uh… the repeal of Ohm’s Law. Uh yeah… Hegel was a very interesting boy. Uh… you… you could… The… the Piazzi went out and discovered by the way an eighth planet and the same day practically that he announced the discovery of the eighth planet… ah… Hegel had written a book proving that because seven was a perfect number, there could only be seven planets. And so Piazzi’s discovery of the eighth planet was like to get lost in the intellectual world because they accepted Hegel. Seven was a perfect number, they thought in that bracket. I mean that’s uh-na-na-na, this is all, uh-hum. And… and you come along and you say to ‘em, „Hey, why don’t go out and take a look at least at this universe.“ And… and they wouldn’t have understood that. Science came into being on this other route: deductive.

Каждый раз, когда он уклоняется от управления пространством, энергией или объектами, каждый раз, когда он избегает контроля над этими тремя вещами, он приглашает их командовать собой. Он говорит: «Я не могу ими управлять». А они? Они говорят: «Ага, сырое мясо*Сырое мясо (raw meat): парень, который думает, что он – мозг. Он не знает, что он – тетан, он до этого еще не дошел. Он полагает, что он выродился в кусочек материи, считает себя телом, и так далее. (Лекция СИКСХ - 43).. Мы можем управлять им».

They got so fed up with the repeal of Ohm’s Law and the lack of cooperation here. Practically every one of Newton’s laws has been thrown into the ash can by so-called philosophers in the past. I mean, and people were more likely to accept it. They’d sit around and they’d say, „Well, now, let’s see… let’s see, on the banks of the Nile there are crocodiles. Ah yes, there are crocodiles on the banks of the Nile. That’s a lovely word, crocodile. Here are all these jars on the banks of the Nile. The crocodile is therefore. is inanimate.“

Как получить контроль над человеком? Можно сказать: «Дайте ему наркоз». То же самое можно сказать другими словами: «Заставьте его избегать управления пространством, энергией и объектами».

You say that’s completely nonsequitur. Well, so it is. But they’d take crocodile and they’d say a crocodile must have been named because of crocks, so that proves that a crocodile is inanimate and therefore crocodiles don’t move.

Как взять парня под свой контроль? Даем ему наркоз. Это устраняет пространство действия и бытийность. Он избегает пространства, в котором он находится в данный момент. Большинство наркотических веществ вызывают такой эффект: парень просто повисает в другом конце комнаты. Он просто выходит из тела. Он думает: «Я без сознания, меня все это не касается», — и выходит. Тетан выходит, а ГС остается и принимает все на себя. ГС груба и тоже не очень сознательна.

An explorer comes back in and he says, „I was down on the banks of the Nile and there’s… there’s this little child down on the banks of the Nile and this great big crocodile jumped off the hank and was about to…“

Случалось ли вам проходить операции, когда преклир настаивал, что он находится в другом конце комнаты? Мы обычно в таких случаях требовали от него «оставаться в вейлансе». Я думаю, это жестоко (смех в зале). Хотя — это работало. У нас были успехи, несмотря на это.

„Wait minute, wait a minute, wait a minute. We know you’re lying because crocodiles can’t move.“

Тем не менее, тут перед нами парень, от которого требуется избегать энергии: он не должен лезть в тело, пока его будут резать. От него также требуется избегать управления объектом, а именно: собственным телом. От человека потребовали не управлять пространством, не управлять энергией и не управлять объектом — и пожалуйста! Он без сознания.

„Well, why can’t they move?“

На самом деле вы могли бы просто попросить человека выйти — просто вывести его, так чтобы он перестал контролировать пространство, энергию и объект. Я имею в виду — совсем перестал, чтобы он сказал: «Я не могу контролировать это». Таким человеком можно управлять; такой человек становится следствием. Так люди опускаются по шкале тонов. Он опустился вниз по шкале тонов в той степени, в какой отказался контролировать пространство, энергию и объекты.

„Well, it’s out there in that latest philosophic test and so forth that crocodiles sit on the banks of the Nile motionlessly.“ And he proves it conclusively.

Эту тему можно было бы продолжить. Я мог бы еще много рассказать вам об этом в непосредственной связи с тета-клированием.

So inductive logic came into disgrace and science made a terrific leap forward by insisting that it be real and when they said real they meant does it compare with this universe. And they went out and they compared all their data to this universe and then they come a cropper too. They come to an extreme. They gather data, and gather data, and gather data and they take 50 million monkeys and set them down to 50 million typewriters or something of the sort and they… they think if you wrote for 50 million years you would eventually come out with all this stuff.

Многие одиторы подходят к этому по такому принципу. Они как бы говорят:

No, I’m afraid that thinking takes about half of each. You… you… you get an inductive idea. You… you say, „You know that sort of looks like it’s so“ and you push that around a little bit and you find some data there. And you say, „You know, that oughta predict a whole lot of data.“ All right, it looks like data in this field, therefore let’s sort through all the data in this field and see if it comes back to that same conclusion. Does it? Okay, it does. That’s all we want to know.

«Давайте избегать пространства тела». Я имею в виду, они как бы распространяют такое чувство. «Давайте избегать пространства тела, избегать всей этой энергии, давай выйдем из этого объекта и войдем обратно, ну-ка! Теперь ты контролируешь полностью физическую вселенную и чувствуешь себя лучше?»

That’s plenty. So here you could say that we’re working from all data and over here one datum. You have a map of logic. You’re… you’re working over here from all data in this universe and you got yourself a whole… ah… circle, so it goes from one datum and it keeps on winding right straight back to this datum here.

«Да нет», — парень практически без сознания. Он не знает, на каком он свете. Он мгновенно оказывается в ужасном состоянии. И причина его ужасного состояния — то, что вы ограничили его сознание. Вы сказали ему оставить пространство, оставить энергию и оставить объект. Нет, нет, правильный подход к тета-клированию — попросить его принять управление над бóльшим пространством, развивать больше энергии, продемонстрировать ему, что он может иметь неограниченное множество объектов. Знаете ли вы, что у многих преклиров нет никакого пространства, в которое они могли бы войти. Пространство в метре перед ними занимать нельзя — оно принадлежит кому-то другому. Пространство в дюйме перед их носом тоже занимать нельзя — оно принадлежит кому-то другому. И, понимаете ли, пространство в дюйме за их носом тоже занимать нельзя — оно принадлежит кому-то другому. Дела обстоят так плохо, что парень не владеет пространством даже в том теле, в котором он находится. Тело не владеет пространством, в котором оно находится — это пространство принадлежит правительству или кому-то еще. (Смех в зале.)

Now, the useability of one of these circles is as good as it encompasses. And you’ve actually got to step out of this time circle, because that’s… that’s a time circle, in order to get anyplace and look at anything very broadly.

Вот эти два направления, в которых можно двигаться: если требовать от человека оставить управление пространством, энергией и объектами, перестать их контролировать, он будет опускаться по шкале тонов и придет к состоянию бессознательности. И по мере своего постепенного движения к бессознательности он, конечно, будет брать все меньше и меньше ответственности, потому что ответственность означает не что иное, как управление, принятие контроля над пространством, энергией и объектами. Так что он опускается по шкале тонов, и им все легче и легче управлять, и вот уже им может управлять кто-то другой. Ему нужен теперь кто-то другой, кто будет давать ему пространство, энергию и объекты.

You’ve., you’ve got to get off of this WHY. Why means, what is the cause of it. And you say, „What is the cause of it? Well, the cause of it is“ oh, you mean what made it? Hell, all right.“

Это социалистическое государство. Там дают гражданам пространство: государство дает тебе жилье, да, и государство дает тебе работу. И государство даст тебе продукты и машины, и по паре обуви на гражданина. А если ты будешь хорошим мальчиком, государство даст тебе медаль. Государство полностью берет контроль над индивидуумами — и что происходит с индивидуумами? Они впадают в гипнотический транс. Государство говорит: «Луна сделана из зеленого сыра». Прямо так и говорит:

And this guy says, „Well, what made get made it? And then what made what… what made what made it?“ And you just back up and you get all the whole world, everything in the universe, all this pile of data, everything that’s in the universe, is right next door to one datum.

«Розалина Кокабум в 1821 году полетела на луну и провела в этой области всестороннее исследование и экспертизу, с целью нанести решительный удар капиталистическому строю. Теперь луна вся обследована, вся разложена по полочкам, и на ней установлен наш флаг». И граждане говорят: «Да-да-да, луна сделана из зеленого сыра».

Now, if you get that one datum, and if that one datum would evaluate everything over here, you have an expanded circle about as big as one universe can take. And now supposing we’re embracing a lot of universes. They’re disrelated in times, they’re disrelated in location, characteristics, and everything else. How in the name of common sense would you relate them? Well, here you would get something that would look… look like this. There… there’s… there’s circles, there’s… there’s circles. And each one of those is one of these circles. See, that one and that one.

Ну что за чудесный строй!

Well, you want to get these things adjusted around until they all coincide here. What’s there? Now, you have three or four, three or four disrelated piles of data with which to evaluate a datum. Now you say this one datum explains all of these, and here from this one datum you’ve got to be able to make all this data, and for each one of these circles of logic there’s got to be an all-data circle.

Капиталистический строй действует иначе. Он говорит: «Если ты не сделаешь именно то, что мы тебе велим, мы отберем у тебя твое пространство, отберем у тебя твою энергию и отберем у тебя объекты» (смех в зале). Так что, как видите, он выше по тону (смех в зале). Он просто заявляет, что он это сделает. Ну, и время от времени делает, чтобы был наглядный пример.

And then you can evaluate this one by this one by this one by this one. Your minimum number of this is two. You have two. That’d be the minimum number. But it’s just like you can’t take a navigational position on which you can count even vaguely unless you have three lines. It takes a third line to check two lines, so let’s put this in terms of navigation and we’ll take three and we’ll have… there’s its wheel and its wheel and its wheel. What’s there? Is that still there? Yeah, that’s Q-l.

Ну, теперь вы видите, о чем мы с вами говорим? Мы говорим об инграммах. Мы снова возвращаемся к инграмме. У нас есть старое определение: инграмма — это момент боли и бессознательности. Давайте определим ее по-новому.

Q-1 evaluates the data of any universe. You don’t have to have specialized data. And you see we fortunately have a large number of universes available. Have a very large number of universes available.

Инграмма — это период отсутствия ответственности. Инграмма — это период, когда индивидуум избегал управления и обладания пространством, энергией и объектами. Инграмма — это период, когда индивидуум оставил пространство, энергию и объекты.

Available to you right now, you have the MEST universe and your own universe. You also have somebody else’s universe available. Some… somebody’s universe as far as logic is concerned and so forth. So you’ve got three universes. You’ve got the data I’m giving you. That’s a universe. You’ve got the MEST universe. Not in that order of magnitude; what I’m giving you is far more important. Uh… and you’ve got your own universe. And of these three the most important one is your own, because you can be certain of it. Mostly because you can he a hundred percent in control of it. And if you just start working up to a hundred percent in control of this universe, these two other universes fall into line as a category.

Запишите это определение. Оно станет гораздо более понятным, когда мы дадим определения пространству, энергии и объектам, и выясним, что они такое с точки зрения непосредственного опыта. Но уже сейчас вы можете видеть, как это связано. Пройти инграмму, прохождение инграммы — это метод Стандартной Действующей Процедуры 1950 — 1951 годов. Это способ вернуть индивидууму контроль над тем периодом времени, когда он перестал контролировать пространство, энергию и объекты. Проходя через это снова и снова, показывая ему, что он все же лучше контролировал это, чем он предполагал раньше, вы добиваетесь того, что он вновь берет это под свой контроль. Для этого вы в одитинге проходите, проходите и проходите это.

And what’s standing there at the center of the three universes is that datum, the capability of theta.

Но вот нормальный человек, в здравом уме, вы укладываете его на кушетку, он ложится и зловеще складывает руки на груди. Вы говорите ему: «Хорошо, сейчас двигайся в начало инцидента. Какая первая фраза?»

That’s a theoretical capability, it’s not something on which you can chew. It’s not something on which you can feed the dog or advertise, or anything of this sort. It isn’t something which traditionally they say, „Sense, measure, or experience.’ That’s very great - sense, measure, or experience. It’s a good thing that experience is sitting there, because you can experience it. You can experience it with your own universe and as you go on up the line… as you go well on up the line, you start to experience it very broadly. You would experience it more and more broadly and all of a sudden you’d say, „Well, I don’t know what capability I eight be able to obtain but I certainly have this low level capability of being able, this kindergarten stuff, of… of being able to manufacture in any space… uh… energy, matter, objects… uh… and… uh… manufacture space in which to have energy and objects. I… I can do that, that’s very simple, nothing much to that. I wonder what’s above that level?“

«Какого инцидента?»

Well, as long as a fellow is sitting using energy in a MEST object in the MEST universe, where everything is very nicely interdependent, in such a degree that he has to talk in terms and can only talk in terms of action and symbols for objects, now to try and go up and explain a nothingness… You see? Because it isn’t a nothingness.

Вы объясняете: «Ну, мы ищем этот инцидент, связанный с твоей соматикой в ноге».

Theta is not a nothingness. It just happens to be an exterior thing to this universe so you couldn’t talk about it in this universe’s terms, that’s all. But as far as this universe’s terms are concerned, we can define it. And that is just a little bit of a triumph, to tell you the truth.

«А я ничего не вижу. Ничего не вижу. Знаешь, у меня сейчас такая реальность, что я даже не знаю, там ли моя нога. Ты просишь меня пройти связанный с этим инцидент, а я, знаешь ли, не могу проходить инциденты с этим, там нет никаких инцидентов, которые были бы с этим связаны. Ты сказал, что это связано с матерью… сказал, что это показала та штука — э-метр, что она показала, что это у меня из-за того, что я хотел свести счеты с матерью, или что мать хотела свести счеты со мной, или я сделал оверт, или что там еще. Я не знаю, что это за штуки, но сейчас я просто… я просто ничего не вижу, и все это полная чушь». Через некоторое время этот парень может сильно разволноваться.

How did this thing get located? Well, once upon a time, sitting down in Phoenix and I was monkeying around and I… I… I knew there was something there, I kept bumping into it.

Вы просто… вы просто налетели на этот трюк. Наконец мы его открыли. Какую ошибку вы допустили, когда не смогли сдвинуть закупоренный кейс? Вы просто не использовали постепенный подход. Вот и все. Вы сразу копнули слишком глубоко, заставляя это парня взять ответственность за большое количество пространства, большое количество энергии и большое количество объектов одновременно. Вы сказали: «Ну, ладно». Вы без какой-либо воодушевляющей беседы просто внезапно сказали: «Ну, хорошо. Сейчас возьми под свой контроль пространство, энергию и объекты. Давай, милый. Помоги себе сам».

You know the two-dimensional… story of the two-dimensional worms? There’s a two-dimensional plane and these two-dimensional worms go running around and living on this two-dimensional plane and having a perfectly wonderful time and they’re running around, and one day one of them runs into a pole. Crunch. And he says, „No pole there.“

«Ох!» Этот парень просто… у него нет инграммного банка, у него нет разума. Он Бог знает где, он отсутствовал все это время. Когда вы начнете тета-клирование, вы мгновенно распознаете такого преклира. Вы тут же вникнете, в чем его проблема. Он не занимает пространство, из которого вы пытаетесь его вытащить (смех в зале).

So I went off and sat down for a while and I said, „You know, there isn’t any pole there, couldn’t be any pole there, no.“ But of course, I’m a professional pole-looker-forer. I have a… uh… a mania. When I get bruised or something or other on some pole it’s a personal affront - it isn’t just a matter of calm orderly discovery - that a pole could be there without getting my permission for it. That’s the way most anybody feels, by the way. That a pole could be there without getting your permission - that’s an insult. There’s only one thing you can do about it and that’s go back over and look at the thing. And I passed right over the ground again. And there was no pole there.

Чем быстрее одитор это поймет, тем он счастливее, потому что некоторые из таких кейсов способны разбить ему сердце. Он говорит: «Вытащить его… вытащить его? Черт, но он же не внутри!» (Смех в зале.) Они негативно снаружи. Они не только не находятся в своих головах, но их еще нужно собрать из огромного количества мест, в которые они когда-то попали, и поместить в их головы, чтобы затем можно было их оттуда вывести. (Смех в зале.) Итак, вы просите его, и если вы просите, соблюдая принцип постепенности… вот что любопытно: если вы используете этот принцип — а в настоящий момент мы его используем — вы действительно сможете проходить локи, вторичные и инграммы с теми преклирами, с кем ранее это было невозможно.

Well, I turned around and I came back and I ran square on into it and took a good look at it.

Как это делается? Проведите его через очень короткий отрезок времени — неважно, приятный момент, неприятный момент, хороший момент или что-то еще. Просто проведите его через короткий отрезок его жизни, когда он чем-то владел.

Now, here was the funny thing, here was the funny thing. I started to examine, I started to examine facsimiles and I found out that electronic flows were generated by facsimiles. Now, I was waving a few meters and cathode-ray-tubes around in the air and I was doing a very Einsteinesque, who has… only… the observer has the right to look at a meter and no other right. He can observe, he preferably would stand with a blank everything in front of him except a hole, and that hole would be on the needle of the meter. And the only thing he’s got a… any… any right… right to say or see or do anything else is just that meter, and the number of it that… that he reads. Now that’s the way you have to do this stuff. You have to limit it down with terrific severity.

Побудите его вспомнить что-то, что было для него по-настоящему реально, с чем он был в хорошем общении. Узнаете Прямой Провод АРО? Вот что мы обнаружили на практике: что Прямой Провод АРО оказывает поразительный эффект на психотика и невротика. Переломный момент в одитинге психотика был тот, когда он смог припомнить что-то абсолютно реальное. В тот миг, когда он это смог, он пережил замечательный подъем. Почему? Вы дали ему овладеть одной стомиллиардной в трам-пам-пам-дцатой степени частью пространства и энергии. Вы дали ему эту крошечную вещь. Ее почти невозможно измерить. Но он совершенно внезапно сказал: «О! Я могу чем-то владеть. Я могу что-то контролировать. Знаешь, был момент… в моем прошлом был момент, когда я мог что-то контролировать». Он говорит: «Уф-ф!»

Well, I was a very good boy, I sat there, I read ohmmeters and cathode-ray tubes, and E-meters and so on and it was just becoming more and more obvious. So I… one day I said, „I wonder if… h… hey, that’s a funny thing, I wonder if… ah… you know you should be able to get a DC flow. Ah. All right, let’s get a DC flow. Hmm. What do you know.“ And I said, „Well you can take an old facsimile here, an old facsimile there and you can put these two things in proximity and if you put them in close enough proximities you can get a trickle of electricity going across the terminals, that’s nice, real nice and it measures on a cathode-ray tube, now isn’t that fascinating? Hah!“

Если продолжить с этого момента и просто двигаться шаг за шагом, используя реальность всего этого — «стараться одитировать реальность», это звучит забавно — и действительно, такой низкотонный взгляд на вещи скоро обнаружит себя. Зачем одитировать реальность, если ее можно создать? И ваш преклир в какой-то момент придет к мысли, что он может создавать ее. И независимо от того, правильна ли эта мысль или ошибочна, хорошо это или плохо — ему станет значительно лучше. Зачем ее одитировать, когда ее можно создавать?

Well, that’s fine. That’s what facsimiles are for and that’s one of the reasons why we have experience. All right, now let’s go on a little bit further than that. Now, can you take this current and start reversing it? Zing, zing, zing, zing, zing, zing, zing, zing, zing, zing, zing, yup, yup. And all of a sudden it starts to speed up and what do you know. It reads on an AC meter. And you say, „That’s wonderful! Look, man is basically an AC generator.“

Мы, однако, продолжим наш разговор об этом.

Well, now let’s just go just a little bit further than this and let’s look this over real good and let’s see if we can’t get a condenser action. Now if we can get a condenser action, we’re smack, Mac. And so I set it up to get a condenser action by holding and getting the preclear to hold one facsimile there and to hold another facsimile there and not let them discharge in any way or shape or form. Just hold them there, I don’t care if it requires two hours, I don’t care if it requires six hours, if it requires twelve hours, let’s hold those two in place and not let them vary even vaguely.

Если мы можем пройти с ним лок, неважно, насколько короткий, это восстанавливает для него некоторое пространство. На самом деле он был прав. Он имел право зайти в тот дровяной сарай, и нечего было его шлепать! Боже мой, какая это большая победа! Вы вернули ему немного пространства в прошлом, пространства, в котором ему постоянно отказывали. И вы работаете с его вхождением в комнаты, заглядыванием в коробки, влезанием куда-нибудь, пока, наконец, он не найдет случай, когда он куда-то вошел. Вы можете проодитировать моменты, когда он не хотел входить, пока он не почувствует себя абсолютно свободным войти в этот сарай. Конечно, с тех пор, как его отшлепали в этом сарае, прошло уже сорок лет, но вы обнаружили бы, что случись ему в сегодняшней жизни идти к этому сараю, он чувствовал бы себя довольно неуверенно. Кто-то действительно отобрал у него пространство, энергию и объекты.

And of course, you do it for a very short time and those facsimiles go BOOM! It’s… it’s just inevitable. You could set those things up just as nice as you please.

Итак, мы вернули ему маленький кусочек пространства. А имел ли он право что-то делать? Выясним, кто сказал, что он не имел права что-то делать, вытащим это и уберем.

What you’re getting there, you’re getting… you’ve got one facsimile here and one facsimile here and you insist on them not going together and of course there’s a flow already established which is trying to drive then together, so you just insist on that staying there. And sometimes you have to hold it there for a couple of hours, but if you… you hold it there long enough, you will eventually get it going FLASH! right in your face. It’s a very fascinating experiment. Leave it to somebody else to make future experiments. It gives you a cold. It blows your nose up and explodes a ridge or two into your face.

Имел ли он право распоряжаться своей обувью? Это может быть слишком круто. Имел ли он право расчесывать себе волосы? Имел ли он право чем-нибудь владеть? Объектом? Контролировать что-то — он мог? Да. Вдруг, совершенно внезапно он — уффф! И далее нужно пройти все это снова: больше пространства, больше энергии (видите: энергия — это действие), и объект. И если вы просто продолжите, переходя от инцидента к инциденту по принципу постепенности, находя инциденты чуть побольше, только чуть-чуть побольше: в них чуть больше пространства, чуть больше делания, чуть больше объектов — вы сможете проходить локи, вторичные и инграммы.

Well, I already knew from running incidents on the track that facsimiles could explode. This was fairly simple. Now another datum wandered in. You could put a mock-up up there, you could put a… imagine an aesthetic scene of some sort and it would get dark. And you could put another aesthetic scene up and it’d get dark and you could put another aesthetic scene up and it would get…

Что такое вторичная? Вторичная — это очень тяжелый момент потери. Это либо гнев по поводу потери, либо страх потери, либо страх из-за свершившейся потери, либо понимание поражения и апатия, то есть не только чувство поражения, но и ощущение, что уже никогда больше не выиграешь. Это у нас есть. Мы знаем это уже давно, так что давайте рассмотрим вторичную именно в таком ключе.

You say, „Hey, wait a minute. You mean the guy’s discharging himself onto these aesthetic scenes.“ It’s just as nice as you please. Isn’t that fascinating?

Прежде всего, владеет ли этот человек чем-то в настоящем времени? Есть ли что-то его? Парень покрутится-покрутится и скажет: «Дайте-ка подумать: вот галстук — нет, галстук мне подарила тетя Берта, а я всегда должен был беречь вещи, подаренные тетей Бертой, ботинки и все такое. Я работаю на такую-то компанию, и компания дает мне практически все, чем я владею. И… а вот… э-э… черт, получается, что реально я не владею этим. Дом принадлежит моей жене. Машина… машиной владеет финансовая компания (смех в зале). Э-э… так…(пауза) О, знаете что: у меня в верхнем ящике стола лежит зубочистка, так вот, я думаю, что она — моя».

Discharge, discharge, and… and he keeps wiping the scenes off and he puts another scene there and he wipes that off and he puts… Well, what do you know. Now wait a minute. If you took that scene? All right. Let’s… is that scene really an electronic scene, let’s find out if it really is.

«Почему вы считаете, что вы владеете этой зубочисткой?»

Uh… we’re looking at a meter, you understand.

«Ну, я сам ее выточил». (Смех в зале.)

When we get an explosion, it isn’t what the preclear feels with his intuition. It… it knocks the E-Meter pins off, or it burns the coils out or it does something like that. I mean there’s noth… nothing mild or hard to read… uh… if there’s any meter left after one of these explosions

Двигайтесь по шкале постепенности, дайте ему вступить во владение тем, что ему принадлежит, и вы обнаружите, что это — очень интересный процесс.

One of the boys out in California, by the way knocked the hole, not only knocked a hole through the electrode of an E-Meter - that is, knocked the hole right straight through the tin of the can – but also through the hand of the preclear.

И знаете ли вы, что произойдет? Парень сможет пройти вторичную. У него умер папа, вы хотите снять с этого горе — вам совершенно не нужно, чтобы он продолжал ходить с этим горем. И вы хотите снять с парня это горе. Но на чем основана эта потеря? Чем он владеет? Что он мог бы потерять? Что он мог бы потерять без вреда для себя? Без чего он не мог бы обойтись? Вы увидите, как сфера его обладания начинает увеличиваться в отношении объектов.

Well, anyway, we took this thing, aesthetic facsimile, and took another mean ornery no-good facsimile, see, and took the two things and said, „Allright, now one, two, three BOOM!“

Что он может делать и чего не может? — и его сфера деятельности начнет расширяться. Кем он может быть, кем он не может быть? — и начинает расширяться область его пространства. Вам нужно поднять его до такого уровня, когда он сможет что-то оплакать, потому что большинство мужчин в этом отношении пребывают в апатии.

Sure enough, you move the aesthetic facsimile onto any old kind of a facsimile you’ve got from yesterday or something of the sort and you put the two things together with relative suddenness and you get an explosion and it registers on a meter. Good, good. Man creates energy, obvious.

Семьдесят шесть триллионов лет вселенная МЭСТ играет в такую игру: «Посмотри-ка, это твое. Взял? Крепко держишься? Ты уверен, что владеешь этим — ты уверен в этом прямо сейчас? Вжик! (Смех в зале.) — «Ну, похоже, оно было не твое. Вот тут есть для тебя кое-что другое». (Смех в зале.) В этой игре — корень многих зол.

Now let’s try and take and move a couple of other old facsimiles together, we can get energy there. But… „Now wait a minute,“ I said. „He, look… look he created that aesthetic facsimile. That wasn’t MEST universe experience. The old MEST universe had left the latchstring out on that one.“ And there it was right there.

Далее: лок — это легкий инцидент. Локи основываются на вторичных и инграммах, и множатся из-за них же. Парень теряет бабушку, это вторичная, заряд горя. Он теряет бабушку и с этого времени начинает накапливать локи, связанные с потерей людей, пока не рехнется и не начнет бояться потерять что угодно. И вот он боится потерять часы, или он чувствует, что покончит с собой, если потеряет еще хоть одну вещь в жизни.

There’s a… there’s a… there’s a factor that quite… wouldn’t quite figure. You’ve done a mock-up and here’s this mock-up and obviously it’s just your imagination. Now that obviously doesn’t have any energy in it, and if it did have any energy in it… it must have gotten it someplace else. But here’s an instantaneous mock-up appearing. You… you look up there, there’s no ridges, there’s nothing. You just make this mock-up. And you take that mock-up and you slap it into another facsimile and it goes pam! and zing! goes the meter on the machine.

Что такое вторичная? Вот та крупная потеря. Лок, который держится на инграмме физической боли, возникает в те моменты, когда ему напоминают, что у него есть сильный момент физической боли и бессознательности. Так что каждый раз, когда он думает, что эта штука снова здесь, он становится немножечко бессознательным. И он хочет, чтобы у него была эта инграмма, потому что не верит в свою способность действовать в критической ситуации достаточно быстро. Он думает, что научился этому, но способ, который он нашел — это поставить дело таким образом, чтобы получить автомат, который делает чик-трак и все за него решает.

Hey, hey, hey. Is it possible that man is actually creating electricity? If so, then what would take place?

Как люди гибнут? Они начинают гибнуть в тот момент, когда вбивают себе в голову, что им больше нельзя полагаться на самих себя. Не считая возможным полагаться на себя, они вынуждены полагаться на что-то еще, но они больше никому не доверяют. И вот они создают инграммный банк и полагаются на него.

So I started figuring… already knew a lot of wavelengths come down this way and that way and it would be from zero to an aesthetic band. Aesthetic band’s evidently along in that band someplace and then that comes right on down the line and gets into heavier and heavier material and links and forms and energy contents and masses and efforts, and what do you know. He can evidently create this. And what’s this stuff we’re looking at? This stuff we’re looking at is evidently some manifestation of thought.

Или, боясь действовать, они выходят и сооружают храм, устанавливают на алтаре идола и полагаются на него. Или едут в Лас-Вегас со словами: «Вручаем свою судьбу госпоже Удаче». Они слагают с себя ответственность в надежде, что то, за что они сняли с себя ответственность, снова будет у них. Так возникает взаимодействие.

It… thought makes something else, makes something else, makes something else and that finally winds up something else. Now you know if you’ve ever listened to Technique 88 tapes, that we’re right down the groove on the Technique 88 tapes saying that this universe is evidently a composition of thought energy of some wave or another which has become timeless. There’s quite a bit of talk in there about the timelessness of something.

Следовательно, как нужно проходить локи, вторичные и инграммы? Проходите их по принципу постепенного восстановления уверенности преклира в своей способности контролировать пространство, энергию и объекты. Вы можете использовать это, а также СДП ’50 и «Исходные тезисы».

If you’ve ever tried to run an apathy somatic out of anybody, you’ll understand what I mean about timeless. MEST universe and apathy are very closely related. You start to get an apathy incident, the preclear feeling apathetic, you start running this out and boy that’s just slow freight. You just grind that thing out, and you grind it out and you might as well be rubbing his head against a rock. Then all of a sudden it one day occurred to me that, sure, timelessness. The timelessness of MEST was a sort of an apathy. All right, we were already on that track, so we could say there’s a gradient scale of thought that leads down to this.

На самом деле я думаю, что техника «Исходных тезисов» лучше, это техника 1948 года. С ее помощью можно одитировать все эти вещи.

And it wasn’t this: thought is no good because it is just the same as electricity. I mean that would be a materialist standpoint.

В этой технике можно проходить любую инграмму из банка. Если вы не можете пройти инграмму, вам нужно пройти что-то ей подобное.

Uh… the… uh… a lot of people like Pasteur, or some field of phrenology… I don’t know what they call themselves, phrenologists? Uh… something around that order. Uh… philatelists. No, no it’s not… that’s’ not… that’s not right. I’ll… I’ll think of it in a minute.

Итак, какие-то вещи прояснились? Вы всегда можете пройти с преклиром инграмму, если только не будете настаивать на прохождении инграммы более тяжелой, чем он способен проходить. Однажды вы уже слышали об этом. Но как на самом деле вы подберетесь к ней? Вы подберетесь к ней, проходя лок и таким образом восстанавливая вашего преклира.

Anyway, we got… we got all this whole field was saying, „Thought is something else and the energy of thought isn’t existing and it is something else than electric lights and that’s a kind of electricity…“ You’ll find out everywhere you see that written up. They’ll say… be very careful to say, „Well, it’s something else.“

В связи с этим я хотел бы обсудить еще один момент. Это такое небольшое замечание, что в целом весь предмет локов, инграмм, вторичных и так далее разрешается сейчас Творческим процессингом. Вам нужно знать, что такое локи, вторичные и инграммы, и уметь работать с ними как таковыми, иначе вы не станете искусным мастером в Творческом процессинге. Но вы обрабатываете их прямо и непосредственно тем, что побуждаете преклира владеть его собственным пространством, его собственной энергией и его собственными объектами. И когда он завладеет своими собственными пространством, энергией и объектами, весь этот хлам вселенной МЭСТ — фьюить.

It never occurred to anybody… never occurred to anybody that thought was good enough and high enough and powerful enough to create something like that. That this would be the result of a heck of a lot of… of energy piled up which was actually a generated energy which would eventually get into masses, and which therefore could act and react and so forth as masses.

Он не только не будет уклоняться от них, он будет завладевать ими с сумасшедшей скоростью.

Well, we got this energy mass and when you get an energy mass next an energy mass you get all sorts of… Wait a minute… wait a minute… wait a minute… wait a minute. There’s something about that. Let me think, there’s something about that. Oh, I know what the name of those people are - psychologists.

Так что урегулируйте все это в целом с помощью Творческого процессинга; урегулируйте преклиров: вы знаете, что у парня есть инграмма, знаете, что у него есть Факсимиле 1, знаете, что у него есть что-то еще. Прорабатывайте это процессингом Творчества. Но не упускайте из виду тот факт, что вы работаете с тем, что он считает реально существующим.

Well, anyhow, the… the… the… uh… it… it suddenly occurred - this is just the line of approach; I just mention it to you perhaps for clarification of what we’re doing - we have… astonishingly enough they left a hole in electricity.

Давайте сделаем перерыв.

So therefore if we knew this much more about electricity, we should be able to look over electricity and find out if there wasn’t something left out of electricity. And so I just started thinking over very hard and so-and-so and so-and-so and so-and-so and all of a sudden I was looking at the alternating current formula. And the alternating current formula won’t furnish alternating current if you evaluate it very sharply, because… because the… there’s one ingredient they don’t talk about. And… uh… there’s this ingredient. And you’ve got a terminal there, you see, you’ve got a terminal - they can be in the term of two magnets or coils or whatever you want - two terminal: positive and negative. And they… they sit there… they sit there and something revolves between the two things and then… then… that it goes this way and that way and you get alternating c… It won’t do it!

If you just had that formula and you didn’t have an alternating current generator, and if you’d never seen one, something of this sort, it’s very doubtful if you could build one. Unless by intuition or something of this sort, it suddenly struck you that there was another part to the machine they never mention. And that’s the base.

I know, that’s too simple. That’s much too simple, but it happens to be horribly true. You’ve got to have a base.

Now somebody says, „Is that the logarithmic base you’re talking about? And… or is that… that… that the base… of conclusions? Or… uh… something of that sort?“ There’s even something more than that which I won’t bother to go into about, OAC.

But there has to be a plus-minus for the minus side and there has to be a minus-plus for the plus side in order to get an interchange between these two. But more important than that… that - the dickens with that - is the base. And we’re talking just about the base of a generator, or the base of a motor. We’re just talking about the platform on which it stands which is made out of iron or wood or steel or something of the sort and which supports and keeps apart the terminals. That’s all we’re talking about. Just that horrible little simple thing. That base is sitting there keeping those terminals apart.

What’s keeping the terminals apart? That base of course. Oh no, it’s not! That base has to be… that base is bolted down to the table. And we have this base and we have a positive terminal and a negative terminal and there’s a wheel goes round and round and round. And the wheel, the generator spinner… when nothing could happen there at all if those things weren’t held rigidly apart, because it depends on their being held apart that they be permitted to have tension put on them.

If you just took two terminals and just set them up according to the formula and so on, every time you tried to turn anything over or furnish any effort in the thing, why the two terminals would simply go bang! And there’d be no current. And you’d it’d… you’d separate them very carefully and you’d turn the thing over again and they’d just go together. Their magnetism in other words would keep pulling them together. And you wouldn’t get a current through that line at all. They’ve got to be held rigidly apart.

Well, to need something to hold them rigidly apart, you’d have to have a base. And… and the base is bolted down to the top of a table. And the table is on the concrete floor of a… well… hey, wait a minute! Where are we going here? The concrete floor of a building and the building is on Earth and Earth is by centrifugal force and gravity riveted to the sun out here and the sun is in an equilibrium according to some other star… wait a minute… and those other stars are in equilibrium with accordance to a galaxy which is held in equilibrium, what do you know, by another galaxy which is by an island acr. Where are we going? Well, brother, we’s on the way to God.

And you extrapolate all this back again and you’ll find out, what do you know, that it’s absolutely essential to locate something in space and time in order to produce an electrical flow. And the highest order of action then that you could figure out, for an electrical flow would be something that located in a space some somethings which could discharge from one to the other and then, and only then, would you have an electrical flow.

Okay, let’s take a break.