English version

Поиск по названию документа:
Поиск по содержанию:
РУССКИЕ ДОКИ ЗА ЭТУ ДАТУ- 8-К - Открывающая Процедура (ЛПКХ 56) - Л560800 | Сравнить
- Аксиомы 6-10 (ЛПКХ 56) - Л560800 | Сравнить
- Вейлансы (ЛПКХ 56) - Л560800 | Сравнить
- Как Проходить в Одитинге Плотные Объекты (ЛПКХ 56) - Л560800 | Сравнить
- Кодекс Одитора (ЛПКХ 56) - Л560800 | Сравнить
- Кодекс Саентолога (ЛПКХ 56) - Л560800 | Сравнить
- Начать, Изменить и Остановить (ЛПКХ 56) - Л560800 | Сравнить
- Незнание (ЛПКХ 56) - Л560800 | Сравнить
- Позиции, Используемые в Одитинге (ЛПКХ 56) - Л560800 | Сравнить
- Проблемы и Последствия (ЛПКХ 56) - Л560800 | Сравнить
- Процедуры Экстериоризации (ЛПКХ 56) - Л560800 | Сравнить
- Процессы Создания - Движения, Остановки, Восприятие (ЛПКХ 56) - Л560800 | Сравнить
- Состояние Знания (ЛПКХ 56) - Л560800 | Сравнить
- Теория Игр (ЛПКХ 56) - Л560800 | Сравнить
- Факсимиле (ЛПКХ 56) - Л560800 | Сравнить
- Хронические Соматики (ЛПКХ 56) - Л560800 | Сравнить
- Шкалы - Движение (ЛПКХ 56) - Л560800 | Сравнить
- Шкалы, Любопытство и Незнание (ЛПКХ 56) - Л560800 | Сравнить

СОДЕРЖАНИЕ ПРОБЛЕМЫ И ПОСЛЕДСТВИЯ Cохранить документ себе Скачать
1956 ЛЕКЦИИ ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО КУРСА ХАББАРДА1956 ЛЕКЦИИ ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО КУРСА ХАББАРДА

ПРОБЛЕМЫ И ПОСЛЕДСТВИЯ

АКСИОМЫ 6 – 10

Лекция, прочитанная в августе 1956 годаЛекция, прочитанная в августе 1956 года

Спасибо.

Спасибо.

Уровень два восьмого выпуска шести уровней процессинга имеет дело с проблемами и последствиями, и тут мы сразу же подходим вплотную к реальности теории игр.

Сейчас я хочу поговорить с вами об Аксиомах 6 – 10.

Когда мы проводим людям в классе 8-К в качестве тренировочного одитинга, мы видим точность контроля, мы видим многое другое. На самом деле мы проходим свободу и барьеры без большого количества целей; мы согласились с одной целью и поняли ее. Эта цель – улучшить свое состояние, выздороветь или что-то в этом роде.

Как вы знаете, человек живет, по крайней мере сейчас, в физической вселенной, которую он делит с другими людьми. Так вот, на свете есть много людей, которые полагают, что эта вселенная принадлежит только им и что помимо них в ней больше нет никого живого.

Так вот... в «Начать, изменить и остановить» мы наблюдаем другое побуждение, которое является скрытым в 8-К, оно представляет собой просто контроль, и вы не увидите сразу же, почему это напрямую относится к категории игр. Но если вы когда-нибудь попытаетесь играть в игру с человеком, который очень плохо осуществляет контроль, то вы увидите, что контроль – это самая суть того мастерства, которое необходимо, чтобы играть в игры, и что он непосредственно связан с играми.

Однако мы просто сбросим их со счетов и перейдем к общепринятому представлению о том, что человек живет в компании с огромным множеством других живых существ во вселенной, которая с его точки зрения поразительно большая и плотная. И когда мы на это смотрим, мы видим, что те следствия, которые это производит в отношении человека, представляют для одитора интерес и в самом деле существенно влияют на кейсы.

Но мы не видим игр на уровне один восьмого выпуска шести уровней процессинга, мы видим их на уровне два – « Проблемы и последствия».

Вы могли бы сказать, что в число самых аберрирующих динамик входит шестая динамика. Она не является самой аберрирующей, она является частью восьмой, но она вызывает у человека очень много расстройств... у человека, который живет в компании со всеми этими другими существами и так далее. Но что бы вы думали? Единственная динамика, которая оказывает наибольшее терапевтическое воздействие на человека,

Так вот, проблемы и последствия проходятся на уровне два с тем пониманием... с тем пониманием, что над преклиром уже установлен хороший контроль, и на уровне один есть не только НИО, но и много других маленьких процессов. К НИО имеются некоторые сопутствующие процессы, поскольку должна иметься экстраверсия, соответствующая интроверсии, понимаете, а НИО – это интровертирующий процесс, так что нам нужно несколько экстравертирующих процессов, и они у нас имеются на этом уровне.

– это шестая динамика. Шестая динамика оказывает на человека скорее терапевтическое воздействие, нежели аберрирующее; это весьма интересно. Уже известно, что шестая динамика оказывает на человека сильное целебное воздействие. Медицина может что-то лечить исключительно благодаря шестой динамике.

Но на уровне два мы работаем... мы работаем с играми действительно в сыром виде, мы берем их такими, какие они есть, и работаем с ними, и мы работаем с проблемами и наказаниями.

Так вот, сузим рассматриваемую область. Мы говорим, что сочетание одитор плюс шестая динамика может творить поразительные вещи. Мы не убрали отсюда человека, проводящего терапию.

А наказания, разумеется, являются неотъемлемой частью любой игры. Если кто-то вяжет кружева и выходит за край или что-то в этом роде, он наказывается потерей шести стежков. Я имею в виду, что неважно, в какую часть игры или в какую игру мы вступаем, мы всегда обнаружим, что там тем или иным образом присутствуют какие-то наказания, но в процессинге мы называем их последствиями. И вот здесь, под заголовком «проблемы», мы, разумеется, имеем «намерение – контрнамерение».

Вы даете человеку пилюли... сыворотку, всякие диковинки, редкоземельные элементы, что-то вроде того, вы подключаете электроды к его голове и все такое; вы можете использовать терапевтический потенциал шестой динамики, физической вселенной, а можете и не использовать его. Вы можете его использовать, а можете и не использовать, понимаете, но он, несомненно, существует. Не вызывает сомнений, что шестая динамика действительно обладает определенным терапевтическим потенциалом, и этот потенциал огромен.

Таквот,основнаядефиницияслова«проблема»такова:«постулат–

Прежде всего, это основное игровое поле для всех тех игр, которые нам известны. А для игры, конечно же, требуется игровое поле.

контрпостулат». Это проблема. Вы говорите: «Я есть».

Единственное сожаление, которое у нас возникает в связи с шестой динамикой, это сожаление по поводу игрового поля, которое у нас когда-то было. Иначе говоря, это шестая динамика, которая была у нас в прошлом; мы сожалеем о том, что она исчезла.

А другой человек... он говорит: «Тебя нет». И у вас есть проблема. Он говорит: «Собака».Вы говорите: «Рыба». И у вас есть проблема, понимаете?

Мы думаем о той прекрасной, прекрасной битве, в которой погибло так много людей, понимаете, или что-то вроде этого. Это было давным-давно в прошлом, нотеперь этого больше нет. Так что мы сожалеем о непрерывном исчезновении шестой динамики. Но в то же время, шестая динамика не могла бы быть неизменно существующим игровым полем, если бы в ней не было времени.

Машина, по всей видимости, стремится двигаться вверх, тогда как она должна двигаться вниз, и, разумеется, у вас есть проблема: постулат – контрпостулат.

Можете себе представить, какое глупое зрелище представлял бы собой бейсболист, пытающийся бросить мяч в отсутствии времени.

Так вот, мы идем немного дальше, и тут мы сталкиваемся с парой «намерение – контрнамерение». Тут мы привнесли некоторое действие, мы привнесли некоторое количество МЭСТ. Когда мы говорим: «Намерение против намерения», к ситуации добавляется такая штука, как действование. «Они пойдут в эту сторону, а мы пойдем в ту сторону и хлоп». Понимаете? На пути встали два намерения. Товарный поезд идет на юг, пассажирский поезд идет на север по тому же пути, у них разные намерения, и с путей убирают обломки. Вы понимаете, как это происходит?

Так вот, если вы можете представить себе, как кто-то пытается бросить мяч в отсутствии времени, то вы поймете, о чем идет речь, когда мы говорим об Аксиомах с 6 по 10... особенно о тех Аксиомах, которые касаются времени.

Бесстрастный и неподвижный предмет сталкивается с невосприимчивой массой, и мы, разумеется, получаем победу, понимаете, но столкновение бесстрастного и неподвижного предмета с невосприимчивой массой будет хорошей, долгой, продолжающейся игрой. Это идеальная проблема, потому что она обладает длительностью, и идея длительности красной нитью проходит через все проблемы.

Время совершенно необходимо для игры. Это самый необходимый элемент; он стоит даже выше обладания. Но из-за того, что время столь бесплотно и абстрактно, люди не склонны рассматривать его очень пристально или восхищаться им. Они просто знают, что оно идет, и что это происходит как бы совершенно автоматически, и что они в любом случае не могут ничего с этим поделать, так что им следует просто продолжать смотреть на свои наручные часы и притворяться, будто они что-то знают о времени, вместо того чтобы в самом деле на него посмотреть.

Я, кстати, мог бы очень многое рассказать вам о проблемах, но, по сути, независимо от того, насколько человек обеспокоен и сколько составляющих, по всей видимости, содержит проблема, она содержит один или более постулатов, противоречащих другому. И если описать это на уровне механики, проблема – это одно или несколько намерений, противоречащих другому намерению... и вы получаете проблему. А когда у вас достаточно много противоречащих друг другу намерений, вы получаете замешательство. И вы получаете самую большую проблему – замешательство.

Есть большая разница между тем, чтобы смотреть на свои наручные часы, и тем, чтобы действительно видеть, что творится со временем.

Так вот, это «намерение – контрнамерение» в действительности лежит в основе ситуации «команда против команды», не так ли? Игрок против игрока. Один игрок против пятидесяти игроков. Пятьдесят игроков против одного игрока – полицейский стиль.

Так вот, шестую динамику можно использовать как терапевтический инструмент вот настолько грубо: вы можете сказать человеку выйти на улицу и ходить вокруг квартала до тех пор, пока он не заинтересуется тем, на что он смотрит. Это работает. Это в самом деле работает.

Таким образом, мы имеем все эти разнообразные соответствия и несоответствия, понимаете: сила против силы, или несколько сил против силы, или сила против нескольких сил, и мы имеем различные конфликты, которые делают жизнь интересной.

В древности использовали вот такой естественный метод лечения: человека заставляли идти по дороге до тех пор, пока тот не падал, а затем его заставляли встать и идти назад. И это весьма эффективный и единственный надежный метод лечения психоза.

Что ж, если имеются два намерения, то, разумеется, у нас имеется два элемента тех или иных контрцелей. Таким образом, прохождение целей в кейсе, как правило, помогает разрешить проблемы в кейсе, так ведь?

Трудность тут заключается в том, чтобы контролировать психотика и держать его внимание экстравертированным на окружение в достаточной степени, чтобы он шел. Обычно психотик падает на край дороги, или начинает махать проезжающим мимо машинам, или стоит и вопит, или делает что-то в этом роде; так что психотиками трудно управлять на начальном этапе, но я видел, как люди выздоравливали даже благодаря такому методу.

Если мы будем проходить непосредственно цели, то мы сможем удалить из кейса одно или несколько таких намерений, и, следовательно, у нас будет одной проблемой меньше. Это, вероятно, сделает человека очень несчастным, поскольку он знает, что ему необходимо иметь какую-то игру. Это все, что ему известно, и это означает для него, что он должен иметь проблемы. И если он решает какую-то проблему, должны быть последствия. Если он слишком долго будет проходить какое-то состояние не-игры, то он скажет вам... он придумает какое-то последствие или скажет вам о нем.

Хочу обратить ваше внимание на один случай послеродового психоза, на излечение которого муж потратил тридцать тысяч долларов. Это стоило ему его дома, его дела, его банковского счета, всего на свете, что у него было. Естественно, он отдал все это психиатру. Кому же еще. И когда у него уже вообще не осталось денег, что ж, психиатр сказал, что в таком случае пусть он катится ко всем чертям, убирается из кабинета, прихватив с собой и женщину, естественно, понимаете, стандартная рабочая процедура.

Понимаете, если он сталкивается с каким-то состоянием не-игры, то у этого должны быть последствия. Это обеспечивает продолжение игры. Последствия и наказания – это основной метод продолжения игры.

Одна пожилая негритянка взяла к себе эту молодую женщину, которая, конечно же, хотела убить своего мужа, хотела убить своего ребенка, и ее нельзя было оставлять рядом с ребенком. И несмотря на все инсулиновые шоки, которые были сделаны этой женщине, несмотря на все остальное, старая негритянка взяла ее, и они отправились пешком куда-то далеко-далеко за город, негритянка заставляла эту женщину все идти и идти. В конце концов женщина свалилась от изнеможения. Старая негритянка заставила ее подняться и идти обратно. Она вернулась, и она была здорова.

Вы играете в футбол в воскресенье – что ж, в понедельник деревенские власти сажают вас в колодки.

Я видел эту женщину, я знаю, что это сработало. И я сам позже попробовал проделать то же самое, и я обнаружил, что это эффективный метод лечения. Но я обнаружил, что этот метод становится неэффективным, если вам не удается заставить психотика идти. Иначе говоря, психотик должен хотя бы самую малость осознавать, что для него что-то делается тем или иным образом. Он должен хотя бы самую малость осознавать свое окружение. Если же психотик полностью перестает осознавать окружение, ему очень сложно помочь.

Так вот, там, где есть кейс, очевидно, есть и проблема. Человек в какой-то степени сражается сам с собой. Банк сражается с телом, тэтан сражается с банком и с телом. И человек тихонько садится, и мы начинаем его одитировать и говорим ему:

Однако шестую динамику, и это весьма обычное дело, воспринимают скорее как людоеда, а не как терапевта. И вот что забавно: вы могли бы создать себе постулат, который замечательным образом позволил бы вам продолжать жить, не получая никаких аберраций, отныне и до конца существования этой вселенной. Вам пришлось бы создать такой постулат, поскольку это, в сущности, не было бы правдой – ведь когда-то вы, вероятно, создали обратный постулат. Вы могли бы сказать, что жизнь – это терапия. Просто решите для себя, что жизнь – это терапия, и живя, вы сделали бы себя клиром.

«Сейчас я решу все ваши проблемы».

Вы понимаете, почему это сработало бы? Ведь в этом случае вы получали бы помощь и поддержку шестой динамики – она в самом деле предоставляет вам игровое поле, которое по всей видимости существует, она дает вам надежду на более широкое игровое поле, она показывает вам, что вам есть чем заняться, что что-то происходит и что существует масса, эта столь драгоценная вещь под названием «масса».

Нет, вы их не решите! Если бы вы сказали ему это, если бы вы сказали ему, что собираетесь решить все его проблемы, то он, вероятно, схватил бы крылья и поспешил улететь, если бы только он действительно понял, что вы имеете в виду, ведь вы, по сути, говорите: «Я собираюсь отнять у этого человека игры. И тогда у него больше не будет игры, не будет целей, и ему будет нечего делать», и так далее.

Тэтан любит массу совершенно независимо ни от чего другого. Вы бы сказали, что он чокнутый, если таким образом пытается втянуть себя во все это, но если говорить о тэтане и о массе, то это его основная игра. И основная игра, безусловно, состоит в следующем: «Я собираюсь создать нечто такое, что я не смогу воспроизвести и что не сможет воспроизвести меня». Понимаете, насколько... насколько основополагающей является эта проблема. Восхитительная игра. Тэтан, будучи ничем, конечно же, не может воспроизвести массу. И масса, будучи чем-то, конечно же, не может воспроизвести тэтана. Тогда игра заключается в том, чтобы оставаться с этим в общении. И конечно же, это та еще проблема.

Он предпочтет оставаться в этом дурацком состоянии, нежели действительно участвовать в игре. Так вот, он играет в самое жалкое подобие игры, о каком вы когда-либо слышали. Но человек будет принимать участие лишь в тех играх, которые в какой-то мере реальны для него. Другими словами, он не будет играть в игру, если только он не уверен, что она реальна, что она является игрой и что она существует.

Чтобы исцелить тэтана от этой игры или убрать негативные последствия этой игры, нужно просто побудить тэтана поиграть в нее еще немного, именно это и делает процесс, известный нам как «Плотные объекты». «На что вы смотрите? Сделайте это плотным. Оглядите эту комнату и скажите мне, что вы были бы не против сделать плотным. О, вы нашли? Хорошо. Сделайте это плотным». Вот и все, что он собой представляет.

Таким образом, мы берем человека, который хромает и тем или иным образом играет в инвалида, он играет в эту игру, и мы собираемся сказать ему: «Мы решим для тебя эту проблему, связанную с ногой. Мы избавим тебя от проблем с железами. Мы сделаем то, мы сделаем се». Нет, нет. Нет, вы этого не сделаете. Потому что ни одна другая игра, возможно, не является для него более реальной в данный момент. Более того, он, возможно, смокапил себе индивидуальность, которую он считает вполне подходящей для того, чтобы противостоять миру. Кто слышал о том, чтобы кто-нибудь пнул инвалида?

Так обстоит дело с экстравертом. С интровертом это: «Хорошо. Вы можете...» Это неправда, что глаза человека должны быть все время открыты, когда ему проводят процессинг, однако во время обычного процессинга у людей дела идут лучше, если их глаза открыты. Они не теряют так много массы, потому что у них всегда во время одитинга перед глазами находится масса комнаты. Поэтому-то мы предпочитаем, чтобы их глаза были открыты, но тут нет никакого железного правила. Если вы начнете разносить вдребезги банк преклира, он, конечно же, рано или поздно закроет глаза.

Было множество таких людей, которые приковыляли ко мне на костылях, представляя собой самое жалкое зрелище, и остались без игры. Я не забираю у них костыли и не усаживаю их в кресло, сопровождая это сочувственным кудахтаньем, понимаете. Я говорю: «Что ж, садитесь. Давайте работать».

Вы спрашиваете: «На что вы смотрите?»

И человек с грохотом падает на стул, костыли валятся на пол, он спотыкается о стул и все такое.

И он отвечает вам, что смотрит на какую-то картинку, что он на что-то смотрит.

«Ну, давайте же. Сядьте прямее. Теперь посмотрим... посмотрим. О, так что же с вами такое?»

И вы говорите: «Хорошо. Сделайте это плотным». «И не забудьте про невидимые частицы», – вы напоминаете ему время от времени.

Смею сказать, что это интересно... вы могли бы даже сказать, что это равнодушное отношение... понимаете, я знаю, что если бы я стал подтверждать значимость их состояния, они бы сохранили его, чтобы я мог и дальше восхищаться им. Тогда я вынужден был бы устранять его, восхищаясь им.

И сначала он говорит: «Невидимые частицы?»

Так вот, этот человек, следовательно, представляет собой коллекцию проблем, не так ли? Да? Что ж, давайте займемся этим... вы могли бы сказать: «Назовите мне проблему, сравнимую по величине с вашим кейсом». Это переместило бы его внимание с его кейса на проблему, сравнимую по величине, не так ли? И вы бы могли подумать, что этот процесс можно будет пройти – «Проблема, сравнимая по величине с вашим кейсом», что-то вроде этого.

Вы отвечаете: «О, да. Да. Сделайте и их плотными тоже».

Забавно тут то, что этот процесс время от времени оказывается эффективным, но он просто немного крут, понимаете? Вы, по сути, говорите: «Назовите-ка мне проблему, сравнимую по величине с 76 триллионами лет трудностей». Не существует более легкого градиента для этого процесса, который мы могли бы обнаружить (или могли бы обнаружить без труда).

«Но я их не вижу».

Так что вместо этого мы спрашиваем у него, что его беспокоит, он говорит нам, и мы просим его назвать проблему, сравнимую по величине с этим. Другими словами, первая проблема, с которой мы справляемся в кейсе... и с этим, кстати, справляются не с помощью НИО, но вы могли бы перейти с уровня один на уровень два, а затем вернуться на уровень один, если бы у него была проблема настоящего времени, понимаете. Вы бы не стали проводить ему слишком много одитинга, не установив над ним контроль, понимаете? На самом деле вы бы вообще не стали одитировать его, не проведя ему «Начать, изменить и остановить» в течение какого-то времени. Неважно, насколько обеспокоенным он выглядит, вы как бы пытаетесь установить некоторый контроль над ситуацией.

И вы говорите: «Что ж, хорошо. Откройте глаза. Теперь посмотрите отсюда на стену».

Так вот, разумеется, вы можете подойти в кафе к какому-нибудь человеку, который о чем-то волнуется, и как раз в том момент, когда тот под звяканье чашек собирается вжаться в спинку своего стула или чего-то там еще, вы можете спросить его о проблеме, сравнимой по величине, и, вероятно, вы поможете ему справиться с его трудностями. Но суть в том, что он справляется с проблемами, придумывая проблемы. Поймите это как следует.

Человек делает это, он смотрит отсюда на стену.

Он отбрасывает игры, придумывая игры. Но поскольку сам он не может представить себе игру, которая в какой-то мере соответствует тому ужасному состоянию, в котором он находится... понимаете, он не рассматривает это как игру. Он в действительности поменял местами слова «проблема» и «игра». Когда человек подходит к вам и говорит: «Жизнь – это проблема», он просто говорит вам: «Жизнь – это игра» – на более низкой гармонике. Понимаете? Вот что он делает.

И вы говорите: «Так вот, сделайте весь воздух между вами и стеной плотным».

Следовательно, мы можем очень многое сделать, используя техники, имеющие отношение к проблемам. Вот почему прохождение проблем дает результаты. Вы знаете, проблемы... мы знали о проблемах в течение нескольких лет, но... мы знали о проблемах, сравнимых по величине, в течение нескольких лет, но я не знал, как они соотносились с другими вещами, и я должен был выяснить их относительное положение.

Он какое-то время над этим работает и сообщает: «Я могу это сделать». Но у него нет никаких доказательств того, что это стало плотным. Понимаете, у него нет никаких доказательств. И потому он в этом не полностью убежден.

Вы знаете, есть одна... капля воды может быть очень важна, но самая важная капля воды будет просто еще одной каплей воды, если ее бросить в океан, не так ли? Это верно и в отношении данных. Какой-то инстинкт подсказывал мне, что проблемы важны при работе с кейсами, но не было никакого способа оценить относительную важность проблем.

Но большие массивные факсимиле иногда бывают прикреплены к индивидууму при помощи невидимых частиц. Так что мы делаем это большое факсимиле плотным, но между человеком и этим факсимиле есть еще куча невидимых частиц. Мы не делаем их плотными, и спустя какое-то время эти частицы накапливаются и сами аккумулируют массу. И тогда у человека появляется то, что мы называем «риджем». И мы не вполне понимаем, что это за ридж. Что ж, он состоит из частиц, которые когда-то были невидимы для этого человека. Вы понимаете, что это?..

Таким образом, вы еще услышите, как какой-нибудь одитор-ветеран скажет вам: «О, мы проходили это в одитинге несколько лет назад». Нет, он не проходил это. Нет, он не проходил это. Он проходил «Придумайте проблему» и спрашивал, какую проблему это для вас представляло и так далее, но он не проходил это как компонент игр. Он не очень хорошо знал, что именно он делает, понимаете? И поэтому процесс был не вполне эффективным.

Что ж, на самом деле вся эта преамбула необходима для того, чтобы понять Аксиомы с 6 по 10. И Аксиомы с 6 по 10 – это относительно простые Аксиомы, но ими нельзя пренебрегать, потому что они находятся выше состояния знания. Интересная шутка, не так ли?

Он должен был поднять человека (используя процесс «Проблемы, сравнимые по величине») до проблемы, имеющейся у человека... от реальной проблемы, которая, как считает человек, у него имеется... до способности иметь другие проблемы. Вы понимаете?

Если бы вы знали все, что только можно знать, в том смысле, в каком большинство существ понимают слово «знание», – а именно данные и так далее, – над вами все еще возвышались бы Аксиомы с 6 по 10. Вы понимаете?

Другими словами, вы переходите от уверенности «У меня есть проблема» к уверенности «Я мог бы иметь похожую проблему», и именно на этом вы завершаете процесс по любой конкретной области. Вы не просто лишаете силы ту проблему, которая у него есть. Вы понимаете? Поскольку, опять-таки, если бы вы остановились на полпути, то вы бы отняли у него игру. И он будет несчастлив, и он выйдет из дому и каким-нибудь способом засунет голову под трамвай, или обожжет себе палец, или сделает что-то еще, чтобы иметь другую проблему, сравнимую по величине, понимаете.

Так что вы могли бы провести человеку все процессы, связанные с мышлением, и все процессы, имеющие дело с изменением концептов, – все такого рода процессы, какие только существуют или какие вам только известны (соответствующие Аксиоме 10), и забавно тут то, что у вас над головой по-прежнему возвышались бы Аксиомы с 1 по 10. Вы следите за мыслью? Ведь эти вещи находятся выше мысли; они находятся выше думания.

Другими словами, есть одна вещь, о которой вы не позаботились: это стремление иметь проблему данного типа. И когда это стремление умирает, умирает и тэтан. Все, что ему нужно понять, – это то, что он может иметь игры больше и лучше, чем та, что у него есть.

Эти Аксиомы весьма важны, следовательно, ими очень часто пренебрегают, поскольку они находятся выше уровня думания, а это значит, что они соответствуют уровням Усилие, Эмоция, Восприятие, Не знать и Знать. И это шкала «От Знать до Секса», старая шкала «От Знать до Тайны».

Так вот, вы всегда проходите в одитинге состояния игры – вы не проходите состояния не-игры, кроме как с последствиями. Ваш одитинг идет в направлении состояния игры. А что такое состояние игры? Вы могли бы назвать его компульсивным состоянием игры или неосознаваемым состоянием игры. Я сокращенно называл его НСИ. И этот человек, НСИ... другими словами, он находится в неосознаваемом состоянии игры... человек пытается сидеть спокойно, и все время дрожит, дрожит, понимаете? Да. Что представляет собой это дрожание? Что ж, вы могли бы сказать, что это нехватка обладания, но в таком случае вы смотрите слишком низко. Вы смотрите слишком низко, потому что это состояние можно исправить, проводя процессы по обладанию; на самом деле процессы обладания просто переместят его в спокойную точку трака. То, что он дрожит, дрожит, дрожит, трясется, трясется, трясется и «Нн-наа, я... э... ну, как... как... я думаю, что я... о чем я говорил... э... вы знаете, э...»

И вы понимаете, что эта шкала охватывает все, начиная с уровня Тайны, а прямо над уровнем Тайны находится уровень Секса, а над Сексом – Поедание, а над Поеданием – Символы (символ обладает массой, значением и подвижностью), понимаете, Символ, а потом идет Думание, а потом Усилие, а потом Эмоция, а потом Восприятие... Смотреть... состояние Знания. Безусловно, состояние Незнания находится прямо под состоянием Знания. Это состояние полного Знания, которое находится высоко наверху, понимаете, состояние полного Знания.

Всегда, когда мы наблюдаем такое непостоянное, прерывающееся возбуждение и так далее, мы знаем, что это просто драматизация, – человек участвовал в игре, которая была ужасно, неистово быстрой и сложной, и он больше не мог это выдержать. Так что движение, присутствовавшее в этой игре, становится хозяином преклира. И когда такое происходит, возникает неосознаваемое состояние игры. Он даже не знает, что когда-то принимал участие в такой игре, и вот он сидит и трясется, трясется, трясется, трясется.

Вы знаете не данное, понимаете, вы просто полностью знаете. И это разные вещи, потому что уровень нашего состояния знания – это знание в единицу времени.

Так вот, вы можете в процессинге немного уменьшить его обладание, вы можете немного передвинуть его по траку, и он придет в это возбужденное состояние. Так вот, если бы мы в этот момент сказали: «Деритесь со стеной... создайте вот здесь мокап, и пусть он дерется со стеной», что-то вроде этого. Другой процесс, ужасно эффективный процесс: «Создайте перед собой мокап и заставьте его крутануться». И человек делает это. Он помещает перед собой мокап, и мокап крутится и делает сальто-мортале. Вы говорите: «О, пусть он бьется о потолок, о стены и о пол, и просто падает там и сям по всей комнате».

«Как много я знаю в эту секунду?» – понимаете? Это уровень состояния знания человека... данное, обособленное ото всех других данных.

Преклир делает это и внезапно успокаивается. Почему? Вы удалили компульсивное движение из какой-то прежней игры. Вам все равно, что это была за игра. Движение было аберрирующим, а покой не был.

Когда он имеет дело со временем, у него все в порядке. Он может размещать свои постулаты то тут, то там во времени МЭСТ-вселенной, понимаете? Но когда он уже больше не размещает свои постулаты во времени, мы имеем дело с состоянием полного знания, которое находится высоко наверху. Так что есть разница между тем «знать», которое находится наверху, и «знать», которое находится на более низком уровне и на самом деле является думанием.

А когда какой-то человек ужасно неподвижно лежит в постели, он является сандвичем движения... куском мяса в сандвиче движения. С этой стороны ужасно сильное движение, и с той стороны ужасно сильное движение, и если он будет лежать достаточно тихо, он может оставаться в неподвижности. Таким образом мы получаем «кейс лежащего в гробу». Мы натыкаемся на такой кейс, и мы говорим: «Ну что ж. Очевидно, он находится в прошлой смерти, давайте пройдем эту прошлую смерть». О, а-а-а-а-а-а-а-а-а-а. Точно так же, как в случае с проблемами, понимаете, этот человек нашел нулевую точку.

Поэтому, если бы мы знали все данные, которые только можно знать, нам все еще пришлось бы разбираться с Аксиомами с 1 по 10 на субъективно-объективном уровне, ведь мы бы не находились в состоянии, когда мы их просто знаем.

Когда человек приходит к вам с какой-то проблемой, это значит, что он нашел что-то, что он считает терпимой проблемой. Когда человек застревает на траке, это значит, что он нашел место, которое кажется ему удобным, и мы видим, что он просто находится там между точками, в которых присутствует движение.

Так вот, мы сделали нечто невероятное: находясь в диапазоне Думания и Символов, мы систематизировали данные, которые существуют лишь выше этого диапазона. Вот почему Саентология знает о жизни больше, чем сама жизнь.

Так вот, вы могли бы попросить его: «Включите сумасшедшее движение справа от себя. Включите сумасшедшее движение слева от себя. Включите сумасшедшее движение у себя под ногами» – вы знаете, просто что-то движется безумно быстро. Человек почувствует, что он сам сходит с ума. Понимаете, именно это мы называем компульсивным душевным здоровьем.

Здесь произошло нечто потрясающее. Неважно, насколько это было просто или сложно. Вы просто находите все данные, которые только можно знать, и потом над всем этим стоят еще десять Аксиом.

Все эти кейсы, которые «держатся с большим достоинством», которые ведут себя так тихо и осторожно, особенно со своими соматиками, хе, если бы они передвинулись по траку времени на полсантиметра, они бы тут же совершенно обезумели, понимаете. Так они себя чувствуют.

И вы спросите: «Ну, а разве эти Аксиомы не являются тоже данными?» Все верно, они тоже являются данными. И это чудо Саентологии.

Таким образом, они видят, как сюда заскакивает ребенок, и говорят: «О, нет, нет, нет, нет! Нет. Нет. Нет. Ха-ха, ха-ха, ха. Тише». Ха-ха, ха-ха. Если они видят: какой-нибудь автомобиль несется по улице и чуть-чуть виляет, то они «Ыыыыыыыыыы!»

Мы преобразовали этот верхний пласт в более низкий пласт, теперь мы можем понять этот верхний пласт, а значит, мы можем иметь с ним дело, не погружаясь при этом в состояние полного незнания, как это случалось со всеми, кто был до нас.

Что происходит? Другими словами, им угрожает смещение из одной из таких спокойных точек на траке в какую-то прежнюю игру, движение в которой теперь им кажется... всего лишь кажется, потому что все, по сути, является мыслезаключением... всего лишь кажется им слишком интенсивным.

Эти Аксиомы очень простые, и с тех пор, как они были опубликованы в книге «Создание человеческих способностей», в них было внесено лишь одно изменение... два изменения, одно изменение было вызвано опечаткой. И это изменение, основное изменение, касающееся данных, коснулось Аксиомы 6. Она звучит так: Предметы состоят из сгруппированных частиц.

Вы можете даже спрашивать преклиров о том, какие игры кажутся им слишком интенсивными, и добиваться определенного облегчения в кейсе. «О, какие игры слишком интенсивны для меня. Я скажу вам, я не выношу даже саму мысль о...» Это на самом деле весьма удивительно. Я имею в виду, они... то, что они возбуждены.

Это совершенно очевидно. Если взять достаточное количество частиц и достаточно плотно спрессовать их друг с другом, получится предмет. Вы выкашиваете все сено в поле и собираете его в стог и у вас получается предмет, тогда как до этого это были частицы. Очень просто.

Так что и спокойная точка... понимаете, и когда человек очень неподвижен, и когда человек находится в очень компульсивной движении, – и то и то в равной мере является состоянием игры. Когда он вообще не движется, то он, очевидно, просто прячется от какого-то движения, которое было состоянием игры.

Но позже было сделано еще одно открытие. Я открыл кое-что еще, что совершенно сбивало с толку: предметы могут состоять и из плотных масс. Так что это следует добавить; здесь эта Аксиома не переписана, но в нее нужно добавить этот момент. Думаю, вы могли бы сказать: «Предметы состоят из сгруппированных частиц, а также из плотных масс». Вероятно, это и будет правильной формулировкой данной Аксиомы.

Здесь дважды происходит инверсия. Человек переходит из осознаваемого состояния игры к неосознаваемому состоянию игры – вы понимаете, он приходит в такое состояние, в котором он может играть в игру автоматически. А затем он переходит к состоянию не-игры, чтобы избавиться от движения в состоянии игры. А затем он застревает где-то на траке времени. Всякий раз, когда вы обнаруживаете, как кто-то застрял на траке времени, знайте, что этот человек находится в точке покоя, где он отдыхает от движения, которое ему не нравится. «Слишком много движения» – вот его лозунг.

Мы настолько сильно погружены в недоказанную теорию ядерной физики, физики Ньютона и материалов Аристотеля и так далее, что склонны соглашаться с ними, не слишком-то подвергая все это сомнению. Но это неправда, что электроны и так далее собираются вместе и формируют какой-то предмет; это не абсолютная истина. Такое может произойти, но обычно это не так.

Так вот, из этого состояния он переходит в то печальное состояние, в котором он не может даже найти точку покоя и которое представляет собой компульсивное неосознаваемое состояние игры – в высшей степени компульсивное. Игра... он не может даже сказать вам, что это за игра, он не может даже сказать вам где, почему, когда, что... он вообще ничего не может сказать вам о ней, но вот он сидит и трясется. Вы понимаете, что это за три состояния, а? Хорошо.

Так вот, от предмета могут отделяться маленькие частицы, поэтому складывается такое впечатление, что предмет состоит из маленьких частиц. Разве вы не видите, что одно совершенно не вытекает из другого. То, что от предмета могут отделяться маленькие частицы, вовсе не означает... если с собаки сыплется шерсть, это вовсе не означает, что собака состоит из шерсти. От предмета могут отделяться маленькие частицы, но при этом сам он не будет состоять из маленьких частиц, – это может произойти довольно просто. Все, что для этого нужно сделать, так это запостулировать, чтобы так и было.

При прохождении проблем мы будем передвигаться по этим состояниям и вы увидите, как он будет переходить от одного из них к другому. Мы пытаемся добиться, чтобы он прикоснулся к проблеме и осознал, что он может переносить проблему. Так что мы всегда должны добиваться, чтобы человек лгал о проблемах или придумывал их. И мы должны быть совершенно уверены в том, что, когда он лжет о проблемах или придумывает их, он действительно считает их проблемами, а не тупиками, иначе мы никогда по-настоящему не изменим его состояния.

Как раз сейчас ядерная физика столкнулась со всем этим и ломает себе голову. Вы можете взять много маленьких частиц и сделать из них какой-нибудь предмет. И большинство масс, в которые, как обнаруживает тэтан, он погружен, – это невидимые частицы, которые сгруппировались и образовали что-то вроде массы. И тэтан считает, что эту массу довольно сложно разобрать на части, поскольку она состоит из невидимых частиц. Он также может сказать: «Это появляется», и в том, что появится не будет ни одной частицы, это будет просто плотная масса. Понимаете?

Так вот, я очень быстро расскажу вам об этом. Тут есть три вещи, имеющие к этому отношение: обстоятельства, окончательности и проблемы. И если одитор не может отличить их друг от друга, то ему стоит сделать так, чтобы этот процесс провели ему самому.

Весьма вероятно, что тело, смокапленное первым, вообще не состояло из клеток; вероятно, их придумали позже. Вероятно, в нем не было кишок, сердца, оно не дышало, не было ничего такого; оно, вероятно, просто двигалось, и все у него было прекрасно.

Хорошо. Мы говорим: «Назовите мне проблему...» – кстати, так вы можете проходить вэйлансы; вы можете сказать: «Назовите мне проблему, сравнимую по величине с вашей матерью».

Так вот, мы опустились на уровень Символов, и люди придумали всякие штуки, чтобы можно было играть в большее количество игр, и вероятно тогда у нас появились органы, железы, мы все про них объяснили, сделали все это очень сложным и весьма интересным. Но на самом деле существуют такие тела (и вы можете обнаружить их на полном траке), которые просто представляли собой плотную массу, они вообще не состояли из частиц... это была просто плотная масса, которая двигалась и... вот настолько просто.

Он говорит: «Костер».

Так вот, это не означает, что такое тело является оптимальным. Это не означает, что нынешние тела с их сложностью являются оптимальными телами, но это означает, что вовсе не обязательно целое состоит из частей. Это предположение Аристотеля, оно не обосновано, и на самом деле оно даже не очень-то разумно. Целое не состоит из частей. Целое можно расчленить на части, это правда, если только вы не спостулируете обратного.

И вы говорите: «Замечательно. Теперь назовите мне проблему, сравнимую по величине...» О, черт бы побрал этого одитора, понимаете? Он допустил промах! Почему? Преклир назвал ему обстоятельство, он назвал ему обстоятельство, в котором присутствует один терминал, а нам нужно добиться, чтобы этот преклир от селф-детерминизма перешел к пандетерминизму. Так вот, мы пытаемся перейти от этих состояний игры к состоянию не-игры, которое, тем не менее, подразумевает возможность иметь игру и наслаждаться ей – это наша цель, понимаете.

Но очевидно, что ранние, так сказать, изделия тэтанов представляли собой просто нечто цельное, не состоящее из частиц или частей. Таким образом, мы имеем дело с таким явлением, как плотные массы, внутри которых нет никаких частиц. И это огромное облегчение, потому что физик говорит вам, что... он совершенно ясно говорит, он с яростью заявляет, что каждая плотная масса, которую вы видите, состоит из маленьких частиц, которые находятся в движении. Позвольте мне обратить ваше внимание на то, что он никогда их не видел, и у него никогда не было данных, которые бы обосновывали или подтверждали его атомные и молекулярные теории. Следите за мыслью? Возможно, вы думаете, что это довольно трудно понять, но это на самом деле полностью освобождает вас от любых обязательств знать что-то о физике.

Таким образом, когда мы говорим ему: «Назовите мне проблему, сравнимую по величине с вашей матерью», не позволяйте ему уходить от вопроса, назвав вам какое-то обстоятельство. Вы говорите:

Вероятно, она целиком и полностью выдумана. Вы видите, что стена выглядит плотной, это стена и она плотная; вот и все. Она не обязательно из чего-то состоит. Понимаете?

  • Что ж, хорошо, назовите проблему, сравнимую по величине с вашей матерью.

Вы хотите смокапить моллюска на пляже, вы мокапите моллюска на пляже. Не обязательно... вовсе не обязательно, чтобы у него внутри что-то одно было отделено от чего-то другого или чтобы там были какие-то части; это просто какой-то моллюск.

  • Костер.
  • Так вот, вы хотите изобрести науку биологию, прежде всего вам нужно изобрести идею о двустворчатости и пищеварении, и о том, что живому существу требуется топливо... это необходимое изобретение... что топливо должно преобразовываться, это та еще игра. Понимаете, все это нечто добавленное. Но вы можете просто смокапить моллюска и сказать: «Этот моллюск будет теперь вечно жить и здравствовать», – и вероятно, так оно и будет. Собственно говоря, возможно вы так и сделали где-нибудь на прошлом траке, в один прекрасный день вам попадется какой-нибудь одитор и проведет вам процесс «Плотные объекты», и вы скажете: «Ха! Что ж, вот вам и пожалуйста. Конечно, это было славное тело. Оно все еще существует».

    Вот как будет правильно поступить с этим в одитинге: вы говорите: «Костер.

    Обособление и деление на части относится к такому явлению, как игры, и это состояние игры... вы берете нечто цельное и подразделяете его на части.

    Хорошо, замечательно. А каким образом это может быть для вас проблемой?» И он скажет: «Ну, он просто... он просто будет гореть и гореть».

    Так вот, жизнь была до такой степени разбита на части, до такой степени разбросана и рассеяна... подверглась, так сказать, такому обособлению... что ее вообще было невозможно понять. Что мы сделали с помощью Саентологии, так это попытались еще раз посмотреть на жизнь, как на нечто целое. И мы это сделали, и если вы посмотрите на то, что мы делаем сегодня с кейсами преклиров, вы скажете, что мы в этом весьма преуспели.

    Так вот, это окончательность. Это уже тон апатии, понимаете. Сначала он дал вам обстоятельство, а затем он дал вам то, что представляет собой окончательность, а следующее, что он вам назовет, будет, как мы надеемся, проблемой; но он может дать вам еще несколько окончательностей, пока он, наконец, не доберется до проблемы. И в конце концов он назовет вам проблему, сравнимую по величине.

    Мы переходим ко времени... на самом деле нет никаких причин рассматривать время как нечто большее, чем то, что о нем здесь сказано; это просто мыслезаключения. И время, по сути своей, очень простая штука: время, по сути, – это постулат... это мыслезаключение о том, что пространство, частицы будут продолжать существовать.

    – Ну, как затушить его без помощи воды.

    И знаете, вы можете запустить время, просто сказав: «Теперь это будет продолжать существовать», иначе говоря, будет проходить через серию таких постулатов. Непрерывно существующие постулаты. Вы всегда можете добавить

    Понимаете? Таким образом, он перейдет от «Костра» к «Он просто будет гореть и гореть», а затем – к «Ну, как затушить его без помощи воды?». Это проблема.

    «непрерывно существующее» почти к любому понятию. «Получите идею»... вы попросили преклира на что-то посмотреть; вместо того чтобы проходить «Плотные объекты», вы проходите «Непрерывно существующие плотные объекты». «Посмотрите на это и получите идею о непрерывно существующей плотности. Посмотрите на эту инграмму и получите идею о непрерывно существующей плотности». И это невероятным образом ускорит процесс прохождения банка. Вы просто вновь добавили старый постулат о продолжении существования к появлению вещей. Вещь может появиться без того, чтобы продолжать свое существование... поймите это как следует. Вам нужно создать дополнительный постулат, чтобы эта вещь продолжила свое существование, и этот постулат – время.

    Так вот, вы могли бы в этот момент даже немного поспрашивать и потренировать его; вы могли бы сказать: «Что ж, можете ли вы увидеть... можете ли вы почувствовать, каким образом это может быть для вас проблемой?» И часть тайны в его кейсе улетучится. Он начинает воспринимать «как-есть» моменты зависания и тайну. Глупость на самом деле находится посреди проблемы. Это все, что представляет собой глупость. Это в высшей степени компульсивное незнание.

    И что же это за штука, называемая «время»? Это утверждение о том, что что-то будет продолжаться. Так вот, время, если рассматривать его с точки зрения достигнутого между людьми соглашения, – это еще одно явление, и это продолжение, которое, как все мы считаем, имеет место. Что-то продолжается, и так говорим мы все, и тогда мы получаем временной континуум, общий для нас всех, который всего-навсего является продолжением существования.

    Таким образом, мы просим этого человека назвать нам проблему, сравнимую по величине. «Можете ли вы назвать мне проблему, сравнимую по величине с...», – нам все равно, что там такое, – «с ссорой между вами и вашей женой сегодня утром» – с тем, с этим... с чем угодно, даже «с вашим кейсом», что будет несколько чересчур.

    Аксиома 8: Видимость времени – это изменение положения частиц в пространстве.

    И мы называем ему... это вопрос, а затем мы с преклиром разбираемся: он назовет нам обстоятельство, сравнимое по величине. Нам это не нужно. Мы говорим:

    Способ установить, что время существует, самый распространенный способ, состоит в следующем: нужно изменить положение частицы в пространстве. Но это видимость. Если что-то просто стоит в пространстве, оно на самом деле меняет пространства и меняет массы, если оно продолжает существовать на одном и том же месте без движения. Но вы можете подняться над этим, и вы можете создать другой постулат, который стоит над этой Аксиомой. Вы можете сказать: «У этой штуки будет непрерывное время безо всякой видимости». Иначе говоря, эта частица так и будет стоять здесь и дальше. Однако на самом деле с этой частицей должны быть связаны и другие частицы, чтобы вы могли сказать, которая из них находится здесь, а которая – «дальше».

    «Отлично, отлично, замечательно. Так вот, каким образом это может быть для вас проблемой?»

    Девятая: Главным проявлением времени является изменение.

    Вероятно, он называет нам окончательность, мы отбрасываем ее и говорим:

    И это несомненная правда. Если вы пройдете это в процессинге, если вы проведете «Процесс изменений» кому-нибудь, кто страдает от того, что его трак сгруппирован, вы обнаружите, что фрагменты его трака начнут отделяться друг от друга. Иначе говоря, у него проблемы со временем, вы одитируете его по изменениям, он избавляется от трудностей, связанных со временем, что довольно наглядно доказывает эту Аксиому, которая, кстати говоря, была сформулирована задолго до того, как появился данный процесс, доказывающий истинность этой аксиомы.

    «Ну, а каким образом это может быть для вас проблемой?»

    В моих руках этот процесс мог бы это доказать. Но это еще ничего не доказывало бы, однако в ваших руках он тоже это докажет, и это важно.

    И в конце концов он все-таки называет нам проблему, сравнимую по величине с тем, с чем мы работали. И он говорит: «Ну, я... как удрать от нее, не выходя из дома. Это проблема».

    И мы добрались до наивысшей цели в этой вселенной, и это Аксиома 10:

    И вы говорите: «Это хорошо. Хорошо. С этим все в порядке».

    Наивысшей целью в этой вселенной является создание следствия.

    Теперь мы находим еще одну проблему, сравнимую по величине, и еще одну, и еще одну, и еще, и еще, и еще до тех пор, пока мы не только устраним нынешнее состояние человека, связанное с этим, но и... понимаете, когда мы это сделали, мы прошли только полпути. На самом деле, если говорить о времени одитинга, это было бы девять десятых пути. Но мы должны продолжать задавать ему вопросы еще в течение некоторого времени, пока он не поднимется по шкале тонов в отношении данной области. И вы увидите, как он поднимается по шкале тонов.

    Между прочим, это было неправильно записано. В книге «Создание человеческих способностей» говорится: «вселенных», а должно быть «этой вселенной». Это всего лишь наивысшая цель в этой вселенной, что, безусловно, делает ее вселенной игр. Из этой Аксиомы вытекает идея игр. Эта Аксиома не является частью теории игр. Теория игр вытекает из этой Аксиомы.

    Он поднимается в одитинге от апатии до горя, до страха, до гнева, до скуки, а затем до энтузиазма. Если вы оставляете процессы в тот момент, когда преклир находится в тоне скуки, то это просто означает, что вы не сгладили их. Энтузиазм... консерватизм и энтузиазм находятся прямо над тоном скуки. Это просто точка на шкале тонов, до которой человек поднимается, вот и все. Так что вы проводите «Проблемы, сравнимые по величине» до тех пор, пока преклир полностью не поднимется по тону в отношении данной области.

    Так вот, знать все эти вещи весьма важно. К сожалению, их нужно изучать, но поскольку сегодня Саентология действительно включает в себя состояние знания, стоящее над состоянием знания, вам необходимо знать, что представляет собой это состояние знания, – а это уже перечисленные десять Аксиом.

    Так вот, тут могут присутствовать и другие факторы. Возможно, преклир слишком серьезен и не может получить значительный линейный заряд в самом начале работы с его кейсом, но через некоторое время вы должны суметь чуть ли не спровоцировать у него линейный заряд в отношении того, что он считал все это проблемой. Однако он только тогда начнет считать эту проблему забавной, начнет считать, что ее можно выбросить, когда почувствует, что он мог бы иметь другую проблему того или иного рода.

    И лучшим способом изучения этого состояния знания, стоящего над состоянием знания, – будет наблюдение, осуществляемое на основе этих Аксиом, наблюдение того, что все обстоит именно так. И тогда у вас появится реальность в отношении этого и ваша способность справляться с этими вещами существенно возрастет.

    Так вот, проходить последствия очень просто. Проходить последствия очень легко, но вам нужно помнить, что преклир может удалить из банка все прежние наказания, а это очень плохо. Все процессы добавляют что-то к банку, а не отнимают от него, понимаете.

    Мы выстроили лестницу прежде, чем взобрались на нее. Итак, вам нужно знать, где находится эта лестница, потому что та лестница, которую вы смокапили рядом, может и не быть той самой лестницей, понимаете, и возможно, у вашей лестницы есть сломанная ступенька.

    Все, чего мы пытаемся добиться, – это способность терпеть и изменять свое отношение. Мы не пытаемся ничего интенсивно вычерпывать. Понимаете? Многие одиторы думают, что одитинг – это что-то, что превращает все и везде в ничто. Это просто компульсивное стремление превращать все в ничто. Иметь дело с этим очень трудно.

    Но если вы смокапите лестницу, которая будет получше, это целиком и полностью ваше право и это... никто вообще не будет с вами спорить. Но не мокапьте эту лестницу поверх нашей лестницы, поскольку тогда вы можете стать причиной того, что кто-нибудь поскользнется на смазке или... или на чем-то вроде этого.

    Вы ничего не вычерпываете из кейса, вы не делаете ничего подобного, вы просто работаете над тем, чтобы преклир мог терпеть такие вот вещи и чтобы он мог изменять свое отношение к ним. Так что когда вы проходите последствия, вы можете как следует проверить и удостовериться в том, что преклир называет вам то, что он придумал. Так что он может лгать вам о последствиях или вы можете попросить его придумывать последствия.

    За прошедшие годы правильность этих Аксиом подтвердилась, и за исключением тех изменений, о которых я упомянул в этой лекции, в них больше не было сделано ни одного изменения, что весьма примечательно. В эти аксиомы было внесено лишь одно-единственное изменение: вы можете смокапить плотный предмет, в котором не будет частиц, все предметы в МЭСТ-вселенной могут быть совершенно плотными и в них может не быть ни атомов, ни молекул. Возможно, некоторые предметы состоят из атомов и молекул, а некоторые нет. И это новое открытие, которое просто улучшает эти десять Аксиом Саентологии.

    Последствия чего? Всего, что есть в списке состояний не-игры. Но я хотел бы предостеречь вас: не проходите последствия преждевременно, когда у преклира все еще имеются ужасные проблемы и все такое. Последствия знания, последствия бессознательности – все это трудные процессы, понимаете, это безумные процессы. Так что выберите что-нибудь легкое. Выберите из списка что-нибудь легкое, что-нибудь вроде того, на чем преклир как бы зафиксирован, о чем он говорил и на что вам надоело смотреть, так что примите решение, что вы будете находить наказания в отношении данной области.

    Так вот, ниже этого уровня мы имеем дело с частностями и интерпретациями этих десяти Аксиом, вы должны знать и их тоже, но вы, безусловно, должны понимать эти первые десять Аксиом.

    Последствия позволяют продолжать игру, и тут игра получает продолжение. Поскольку последствие – это наказание из-за игры. Понимаете, последствие – это... оно означает, что игра будет продолжена. Очень просто; оно просто означает, что игра будет продолжена.

    В чем состоят последствия решения? Что ж, тот факт, что он решает какую-то проблему, является как бы обещанием, что, если человек решает ее, у него все равно есть какая-то игра, понимаете.

    Сфера применения этого процесса не настолько широка, насколько нам бы того хотелось, и на этом процессе все не заканчивается, но он, несомненно, уместен здесь, и он, несомненно, должен входить в арсенал одитора, потому что он очень ценен. Прохождение проблем имеет куда большую ценность, чем прохождение последствий, но не забывайте добиваться от преклира, чтобы он действительно придумывал проблемы.

    Так вот, проблемы, последствия и различные вещи, связанные с ними, – это второй уровень восьмого выпуска шести уровней процессинга.