The Factors should be, by and large, self-explanatory. It is not an effort to copy the book of Genesis. It really isn't an effort to copy that. It happens to be in very simple language. It's in very simple language. That's this — as a writer, that happens to be as simple as I can say something. And if I were saying it scientifically, it would not communicate as well.

«Факторы» в общем и целом должны быть самоочевидны. Это не подражание Книге Бытия. Это действительно не подражание ей. Так уж случилось, что «Факторы» написаны очень простым языком. Очень простым языком. Это как... как писатель, я передал это так просто, как только мог. Если бы я излагал это научным языком, то не доносил бы идею столь же хорошо.

Now The Factors there are — that paper is just exactly what it says it is. It's the upper level of certainty for the MEST universe. Of these things you can be as certain as you are that you are. You can be certain, in other words. That's a level of certainty. You can establish the shift and change of view-point. You can establish and observe for yourself the handling, the creation of what I called there dimension points.

Так вот, эти «Факторы» представляют собой... Там говорится именно то, что там написано. Это высший уровень уверенности, существующий в МЭСТ-вселенной. Вы можете быть уверены в этих вещах точно так же, как вы уверены в том, что вы – это вы. Другими словами, вы можете быть уверены. Это определенный уровень уверенности. Вы можете установить перемещение и изменение точки видения. Вы можете сами установить, как создается то, что я назвал там «точками протяженности», и какие действия выполняются с этими точками протяженности, и наблюдать все это.

An anchor point would be a specialized dimension point, by the way. All points are dimension points and an anchor point is one that stays pretty still to keep the space created.

Кстати, якорная точка – частный случай точки протяженности. Все точки – это точки протяженности, а якорная точка – это та, которая остается до некоторой степени неподвижной, чтобы пространство оставалось созданным.

All right, here we have — here we have a level that — on which we can communicate and which we can experience. You can see readily that there could be such a thing as a viewpoint. And you could see readily that other view-points could come into existence. But you could also see that there is no way for viewpoint one to observe viewpoint two, except via the dimension points of viewpoint one and viewpoint two.

Ну хорошо. Здесь у нас... здесь у нас уровень... на котором мы можем общаться и который мы можем познать на опыте. Вы легко можете увидеть, что существует такая штука, как точка видения. И вы легко можете увидеть, что могут появиться другие точки видения. Но вы можете также увидеть, что одна точка видения никоим образом не может наблюдать другую точку видения, кроме как через промежуточные точки – точки протяженности, принадлежащие этим двум точкам видения.

This, by the way, is not guesswork. This is test. You take two viewpoints and you get them to observe each other. And they don't observe each other, but they observe each other's anchor points. And they can observe each other's anchor points, but they can't observe each other.

Между прочим, это не догадка. Это проверено экспериментально. Вы берете две точки видения и просите их увидеть друг друга. Они не видят друг друга, они видят якорные точки друг друга; они могут наблюдать якорные точки друг друга, но не могут наблюдать друг друга.

And tells you that the first hidden influence is the thetan, or the human spirit. He is and probably always will be a hidden influence. He very easily goes into hiding because he is in hiding. But he's not even really in hiding because there's no way to make himself visible. He just got the idea he can be visible. Well of course, he can be visible by the manufacture of anchor points, the manufacture of dimension points. And when he neglects to manufacture these or fails to remember that he can manufacture these things, he then gets the idea that he doesn't exist and that he is other things. And he knows he is and he can think as he is, in a way that is very easy for a person to experience.

Следовательно, вы понимаете, что источник скрытого влияния номер один – это тэтан, или человеческий дух. Он оказывал и, вероятно, всегда будет оказывать скрытое влияние. Он с легкостью становится скрытым, потому что он уже и так скрывается. На самом деле он даже не скрывается, потому что он никоим образом не может сделать себя видимым. У него просто есть идея, что он может быть видимым. Конечно же, он может стать видимым, изготавливая якорные точки, точки протяженности. А когда он их не изготавливает или забывает о том, что может их изготавливать, то у него возникает идея, будто он не существует и является другими вещами. Но он знает, что он существует, и он может мыслить как то, чем он является. И человеку очень легко познать все это на опыте.

We — this as a whole thing is based on this. Herbert Spencer once said that you could divide knowledge into the knowable and the unknowable.

Это... все основывается на этом. Герберт Спенсер как-то сказал, что знание можно разделить на познаваемое и непознаваемое. Это прекрасный способ разделить знание, чтобы с ним можно было работать. С таким разделенным знанием можно работать. Но так уж случилось, что это не соответствует действительности.Один философ-трансценденталист как-то заявил: «Все вещи, стоящие того, чтобы их знать...» – он был просто надутым ослом, боже мой. Он заявил: «Все вещи, стоящие того, чтобы их знать, находятся за пределами возможностей человеческого ума». Только он сказал это по-немецки. Другими словами, все, что вы когда-либо будете знать, выходит за пределы вашей способности знать. Это остановило развитие философии. Если я правильно помню, это было сказано примерно в 1792 году или около того, и это остановило развитие философии.

That's a beautiful way to divide knowledge to work with. You can work with that. But it doesn't happen to be true.

После этого никто не трудился думать. С 1792 года люди не думали. Они впали в столбняк или что-то в этом роде, оставили философию и ударились в науку. Когда вы занимаетесь наукой, нет необходимости думать; вы просто валяете дурака. Вы собираете всех кузнечиков в Небраске, пересчитываете у них лапки, потом умножаете это число на число собранных вами кузнечиков, а потом издаете пространный доклад о том, что в Небраске у кузнечиков именно столько лапок; и все говорят: «О, наука».

Now the transcendentalist came along and he said, "All things worth knowing," (boy, was he a pompous ass, you know, my God), he said, "all things worth knowing transcend the bounds of human reason." Only he said it in German. In other words, anything which you will ever know is beyond your power to know. That stopped philosophy. That was about 1792 or something like that, if I remember rightly, and it stopped the course of philosophy.

Это... между прочим, я преувеличиваю. Это преувеличение. Наука не... дела обстоят не так плохо.

Everybody after that didn't bother to think. They hadn't been thinking since 1792. They went into a state of catalepsis or something and got off into the field of science. You don't have to think in the field of science; you just dawdle. You collect all the grasshoppers in Nebraska and you count their legs and then you multiply this by all the grasshoppers you've collected and then you issue this huge bulletin to the effect that this is how many grasshopper legs there are in Nebraska and everybody says, "Ah, science."

Однако наука притворяется чем-то таким, чем она не является. Она притворяется истиной и поиском истины. На самом деле наука – это качественный и количественный анализ того, что ученым удается найти. Но обычно они находят то, что написано другими людьми. Это очень плохо. Если бы наука точно соответствовала тому, что она о себе заявляет, то все было бы прекрасно. Но ничто не соответствует тому, что оно о себе заявляет. Вероятно, даже то, о чем я говорю.

The — that's by the way, I'm overstating the case. That's an exaggeration. Science isn't — not quite this bad.

Ну хорошо, давайте рассмотрим эту фразу: «Выходит за рамки человеческого опыта». Если бы у тех, кто так говорил, хватило мозгов, хватило разумности, хватило бытийности (не просто пребывания в каком-то университете где-то в Германии) на то, чтобы распознать одну вещь: «при помощи существующих методов познания»... Если бы они просто это сказали! Все то знание, которое стоит того, чтобы его знать, выходит за рамки человеческого опыта, если человек придерживается существующих в настоящий момент методов познания.

That is, science pretends to be something it isn't. It pretends to be truth and the search for. Actually, it's a sort of a qualitative, quantitative analysis of what they can find. But usually what they — what they have found other people writing about. That's real bad. Now, if science measured up to exactly what it says it is, that'd be wonderful. There isn't anything measures up to what it says it is. Probably not even this stuff.

Они даже не осознавали, что существует такая вещь, как методы познания. Вот над чем я работал, и именно это является новым в моей работе. Методы познания. Именно методы, а не само знание. Знание – это совокупность данных. А что такое данное? Это... это маршрут, позволяющий установить данное.

All right, let's look then at this "beyond the realm of human experience." Well, if they just had brains enough, mind enough, being enough, (instead of being in some university someplace in the middle of Germany) to recognize one thing: by our existing techniques of knowingness. If they had just said that! All knowledge that is worth knowing is beyond the realm of human experience when looked at by the techniques we now have for knowing.

Так вот, неправда, неправда, что все вещи, которые стоят того, чтобы их знать, оказываются за рамками человеческого опыта. И неправда, что все те вещи, которые Герберт Спенсер отнес к категории «непознаваемого», действительно принадлежат к этой категории. Ведь все данные об этой вселенной, которые стоят того, чтобы их знать, – у вас в руках. Это факт. Они оказываются у вас в руках в тот момент, когда в вашем распоряжении появляется метод, позволяющий их узнать. Никогда не забывайте об этом: метод познания важнее, чем само данное.

Well, they didn't even realize that there would be such a thing as a technique for knowing. That's what we've been working on and that's what's new about all this work. It's a technique for knowing. It is, rather than knowledge itself. Knowledge itself is a collection of data. What's a datum? Well, that — this is the route by which you find out what a datum is.

Вы можете собирать и собирать данные до бесконечности, но так ничего и не узнать, если у вас нет метода познания. И когда я говорю, что у нас есть способ изведать познание, я имею в виду, что у нас есть инструмент, который позволяет нам знать и действовать. Однако это лишь инструмент, и он служит для того, чтобы знать и действовать. Мы изучили знание, и вот метод (или один из методов), который позволяет добывать знание.

Now then, it wasn't true — it wasn't true that all things worth knowing were beyond that range. And it wasn't true that all the things that Herbert Spencer put into the bin of the unknowable belong there. Because anything worth knowing about this universe is in your hands. That's a fact. It's in your hands the moment you have a technique which permits you to know it. That's something you must never lose sight of: is that a technique for knowing is superior to a datum.

Если вы хотите узнать что-то о бензопиле, то в действительности лучше всего быть бензопилой. Однако ни у кого в прошлом не было техники, которая позволила бы ему быть бензопилой. Именно так. А сейчас вы можете, если захотите, быть бензопилой и узнать о ней все.

And you can go on and collect data to the end of time without knowing unless you have a technique for knowing. And when I say we have something here with which we can experience knowing, we have then a tool with which we can know and do. But it is a tool and as such is a servant to knowing and doing. We've studied knowledge and this is the technique, or a technique, by which we can come to gain knowledge.

Вам это кажется очень странным. Но если вы сидите и смотрите МЭСТ-глазами на ручку какой-то вещи, вам требуется опыт, чтобы знать, что эта вещь полая. Понимаете, вы сидите там, смотрите на эту штуку с ручкой, и вот что происходит: «Эта штука полая внутри, потому что снаружи к ней приделана ручка». Откуда вы знаете, что эта штука полая? Вы полагаетесь на прошлый опыт. О, на прошлый опыт полагаться опасно. Очень опасно. Вся вселенная меняется от часа к часу. Насколько неправым вы можете оказаться? Знать что-то посредством опыта. Вот насколько неправым вы можете оказаться.

Actually, there's nothing quite as good in learning about a buzz saw as to be a buzz saw. But nobody in the past had any technique by which he could become a buzz saw. Yes, that's right. And yet now you can be a buzz saw if you want to and know all about buzz saws.

Лучший доступный нам способ знать – это быть. Но если бы мы просто обсуждали этот подход с философской точки зрения, все было бы замечательно: мы могли бы спокойно беседовать об этом, поставив на колено чашечку чая и стараясь удержать ее в равновесии. Однако нам необязательно его обсуждать, потому что у нас есть техника, которая позволяет отделять индивидуума как точку видения. И в ту секунду, когда он отделяется от хрупкого и уязвимого МЭСТ-тела, сохраняя при этом способность контролировать это МЭСТ-тело, он обретает способность принимать любую точку видения. И та уверенность, с которой он принимает новые точки видения,

Now you think this is very strange. But if you sit and look with your MEST eyes at the handle of something, it requires your experience to know that the thing has a hollow in it. You see, from where you sit you look at this thing with a handle and you just experience this: "Well the inside of that is hollow because that's a handle on something." What are you relying on? You're relying on past experience. Oh, that is a dangerous thing to rely on. That is so dangerous. Everything in the whole universe changes from hour to hour to hour. How wrong can you get? Know by experience. That's how wrong you can get.

– это его уверенность в способности знать посредством бытия.

The best way there is available to us of knowing is being. But this would all be very well if we were simply operating in a philosophic strata and so on and we could all balance a teacup on our knee and discuss all this. We don't have to discuss it because we have a technique which detaches an individual as a viewpoint. And the second he becomes detached from something as liable to injury as a MEST body and yet be able to continue his control of the MEST body, he becomes at that moment capable of assuming any viewpoint. And the positiveness and the certainty with which he assumes these new view-points is the positiveness and certainty of his ability to know by being.

Какую опасность несет знание? Ну, опасность бытия... Если бы вы в человеческом теле попытались быть бензопилой, занимая то же самое пространство, которое занимает бензопила, у вас, возможно, отлетела бы пуговица или что-то в этом роде. Но вы сами можете действительно занять с ней одно пространство и сказать:

What is the liability of knowing? Well, the liability of being . . . If you were in a human body and you tried to be a buzz saw, by occupying the same space as the buzz saw, possibly you'd lose a button or something. But you can as yourself actually occupy the same space and say, "Look at it buzz."

«Смотри-ка, жужжит».

Of course the first time you ask your preclear, "Now let's go out across the country until we find a sawmill running. All right, now step into the buzz saw." He's going to say gulp. It's going to astonish him. But you'd be surprised what happens to him when he finds out he can do just that. He's going to realize all of a sudden that there he is. He can be anything.

Конечно же, когда вы впервые просите преклира: «Теперь попутешествуйте по стране, пока не найдете лесопилку. Хорошо, теперь войдите в бензопилу», – преклир, вероятно, скажет: «Ой». Он будет изумлен. Но вы не представляете, как он меняется, когда обнаруживает, что может это делать. Он внезапно осознает, что вот он, здесь. Он может быть чем угодно.

Well, if he can be anything then he can have an unlimited number of viewpoints. If he can have an unlimited number of viewpoints, then he can know anything, can't he? Well, if it's written down, he can certainly be in the middle of a book at the library and read it. Well, that's very easy. Or if somebody knows it at that time, he can go pick that somebody's brains. That's right. Read somebody's mind.

Ну а если он может быть чем угодно, то он может иметь неограниченное число точек видения. А если он может иметь неограниченное число точек видения, то он может знать что угодно, не так ли? Например, если какое-то знание записано, он, разумеется, может быть в середине книги в библиотеке и прочитать это. Все очень легко. Или если что-то было известно кому-то в какой-то момент, он может обшарить мозги этого человека. Именно так. Чтение мыслей.

I mean, this however — this however is not within your immediate frame of reference. But you do know and can know immediately that you can detach yourself as an individual from the body you think you are and thus gain viewpoints, and that as a viewpoint you cannot be injured and therefore cannot be penalized. What an enormous difference that makes in one's field of action.

Я имею в виду, это... Вам трудно так сразу представить себе это. Но вы уже знаете или можете сразу же узнать, что вы способны отделить себя как индивидуума от тела, которым, как вам кажется, вы являетесь, и таким образом получить новые точки видения; и вы знаете также, что вам как точке видения невозможно причинить боль, а следовательно, вас невозможно наказать. Это в корне меняет весь ваш образ действий.

The reason people do bad things is because they have a deep-seated fear. Bad action stems from fear. A person has to be pretty well up the Tone Scale before he can be ethical. Therefore the road to ethics was the road which led out of fear. Any man who could be put in fear sufficiently, theoretically could be made to do anything. As long as that condition existed, how could you have a society which would operate on an ethical level?

Люди совершают дурные поступки потому, что глубоко в их душе укоренился страх. Дурные поступки совершаются из страха. Человек должен подняться довольно высоко по шкале тонов, прежде чем он станет этичным. Следовательно, дорога к этичности – это дорога прочь от страха. Любого человека, которого можно достаточно сильно запугать, теоретически можно заставить делать что угодно. И пока дела обстоят таким образом, как можно создать этичное общество?

But what if this person cannot be penalized in such a way as to cause him to do bad acts? There is no profit in doing bad acts. You'll find out as you start him up the Tone Scale that there is an actual thirst for pain, a craving for pain. That's just a craving to be alive. And that's because it's been forced on him so often. That's all.

Но что если человека невозможно наказать и таким образом побудить к дурным поступкам? Дурные поступки не приносят пользы. Когда вы начнете поднимать человека по шкале тонов, вы обнаружите, что существует реальная жажда боли, тяга к боли. Это просто тяга к жизни. И возникает она потому, что человека слишком часто силой принуждали испытывать боль. Вот и все.

You take almost any preclear, he'll go through this part of the band. It's probably about 8.0. And below that part of the band he's a liability really, because he cannot afford to be ethical. His cravings are too great. Because when a man can turn around to a point where he could actually crave the agony of another being, he's not safe. But above that level, he is.

Возьмите почти любого преклира, он пройдет через этот диапазон шкалы. Вероятно, это будет где-то в районе 8,0. На более низких уровнях он помеха, потому что не может позволить себе быть этичным. Его тяга к тем или иным вещам слишком велика. Ведь когда человеком может неожиданно овладеть страстное желание увидеть страдания другого существа, он опасен. Но выше этого уровня он не опасен.

All right, that's the bridge we've been trying to jump. That's where we've been trying to go. Where is that level of ethic? Well, it's a level above penalty.

Хорошо. Вот мост, который мы пытались преодолеть. Вот к чему мы стремились прийти. Где находится этот уровень этики? Этот уровень выше наказаний.

Now a man has to be awfully strong to have principles and stand by them. If he is in a body, he actually has to be willing to die for those principles. And that's uncomfortable, dying for principle; and very few people bother to.

Человек должен быть необычайно сильным, чтобы иметь принципы и оставаться верным им. Если он находится в теле, он должен быть готов умереть за свои принципы. А это некомфортно – умирать за принципы, так что очень немногие утруждают себя этим.

All right. What then do we have in The Factors? We have the course of a viewpoint attempting to associate with other viewpoints. And all the viewpoints are hidden and all the anchor points are visible. But we have an ambition on the part of this viewpoint and that ambition depends upon a decision to be. And it is better to be anything than nothing. That isn't stressed in The Factors. It is better to be anything. It is to better to be in screaming agony than to be nothing. And the thetan has the idea that he would be nothing unless he is identified with something. And he gets to the point eventually where he's identified with things and then is the thing. And thinks he's pretending to be the thing because he knows he is not the thing and that he is only in the act of becoming the thing. But actually, all the time he could be the thing. All he had to say was, "I'm it." You see how simple that was.

Ну хорошо. Итак, что у нас есть в «Факторах»? У нас есть линия поведения точки видения, которая пытается общаться с другими точками видения. Все точки видения скрыты, а все якорные точки видимы. Но у точки видения есть стремление, и это стремление обусловлено решением быть. Лучше быть чем-то, чем ничем. Это не подчеркивается в «Факторах». Лучше быть чем угодно. Лучше быть полумертвым от боли, чем быть ничем. И тэтан считает, что если он не отождествит себя с чем-то, он будет ничем. Так что в конце концов он доходит до того, что отождествляет себя с различными вещами и становится этими вещами. Он думает, что он притворяется этой вещью, поскольку он знает, что ею не является и находится лишь в процессе, так сказать, становления ею. На самом деле он может быть ею все время. Достаточно лишь сказать: «Я – это она». Вы видите, как это просто.

So, he becomes identified, in other words, with objects. Objects which he himself could make. And if he could make these objects, certainly there could be no scarcity of them. But what if he forgot he could make them? Then everybody would be dependent upon some kind of an automatic "Lord knows how it takes place; Lord knows how it keeps going" piece of machinery — a universe that sort of just turned over pocketa-pocketa-pocketa and we never quite knew how it went or anything of the sort. We're making it go all the time. And then we say, "Well, we don't know anything about this universe, and so on. It must be a strange foreign place" and so on. Yet we're making it go all the time.

Другими словами, он отождествляет себя с объектами. Эти объекты он мог бы создавать сам. И когда он может создавать объекты, в них определенно нет недостатка. Но что если он забывает о том, что может их создавать? Тогда все начинают полагаться на какой-то автоматический механизм типа: «Бог знает, как все это происходит; бог знает, как все это продолжает существовать»; вселенная просто появилась откуда-то, та-та-та-та, и мы ведать не ведаем, откуда она взялась, и все в таком роде. Мы постоянно ее создаем. А потом мы говорим: «Нет, мы ничего не знаем об этой вселенной; должно быть, это какое-то странное, незнакомое место». Тем не менее мы сами постоянно ее создаем.

Well, a being like that would get into a state of mind whereby he'd think everything was scarce. He couldn't make anything. He had to take something from something else to have anything. He would have a feeling like he couldn't buy anything except at a vast price. Things would be scarce in other words. And as long as things are scarce, why, things can get pretty bad. You have to sacrifice all sorts of things in order to have something. And if some-thing is terribly scarce, why you'll find men will do anything for it.

Такое существо начинает верить в то, что существует нехватка всего на свете. Оно не может ничего создавать. Ему необходимо брать что-то откуда-то еще, чтобы что-то иметь. Оно считает, что оно ничего не может купить, пока оно не заплатит большую цену. Другими словами, вещей не хватает. А когда вещей не хватает, дела приходят в довольно печальное состояние. Вам приходится жертвовать всевозможными вещами, для того чтобы что-то иметь. И когда чего-то ужасно не хватает, вы обнаружите, что люди отдадут что угодно за возможность обладать этим.

The story of the idol's eye, which is written time after time by the very best authors, demonstrates the course of murder which immediately ensues after somebody has possessed himself of something valuable. Yes, that's because it's scarce, you see?

История о глазе идола, которую раз за разом пересказывают лучшие писатели, демонстрирует, какое количество убийств непосредственно следует за тем, как кто-то овладевает чем-то ценным. Ведь эта вещь редка, понимаете?

Well now, if everybody starts depending on these existing items, and nobody makes any new existing items, this dependency is going to wind up in a scarcity and this scarcity is going to get worse and worse and worse and worse. It'll get so bad after a while that nothing exists. I mean, one has gone out through the bottom. "Nothing exists," he'll think, "because it can't exist because it's so scarce I don't even dare ..."

Если все начинают зависеть от тех вещей, которые уже существуют, и никто не создает ничего нового, то эта зависимость приведет к нехватке, и эта нехватка будет становиться все больше, больше, больше и больше. Спустя какое-то время дело кончится тем, что ничто не будет существовать. Я имею в виду, человек опускается ниже самого дна. Он думает: «Ничто не существует, не может существовать, потому что оно настолько редкое, что я даже не осмеливаюсь...»

Did you ever hear of a — of anybody who had one of these fabulous stones or gems? It wasn't sitting on the parlor table and it certainly wasn't sitting on the front doorstep. If it was sitting on the parlor table, that would be forgivable to have it. But such a valuable item is never kept on the parlor table. It's stuffed in a safe.

Вы когда-нибудь слышали о человеке, у которого был один из таких драгоценных камней? Этот камень не лежал на столе в гостиной, и он, конечно, не лежал на ступеньках у входной двери. Если бы он лежал на столе в гостиной, то это еще было бы простительно. Но такие ценности никогда не хранятся в гостиной. Их убирают в сейф.

There's many an old house which all of a sudden seems to be more empty than it has before and the neighbors have called the police and so forth. And there's been some recluse living there and has lived there for 35 years and the place is just piled full of junk, and the person's in bed dead of starvation. And the police start tearing up the floorboards and the fireplaces and so forth in order to get the junk out of there and so on, and there's 250,000 pounds or something or 30,000 pounds or fabulous sums of money which are lying right there to hand. This person hasn't even looked at them. That money is so scarce it can't be spent, so the person will die before he'll spend it.

Частенько случается так, что старый дом внезапно начинает казаться соседям более пустым, чем раньше, и они звонят в полицию. И в этом доме тридцать пять лет жил какой-то затворник; там полным-полно всякого барахла, а человек лежит в своей постели: он умер голодной смертью. Полиция начинает поднимать половицы и ломать камин, чтобы выкинуть прочь это барахло, и обнаруживает 250 000 фунтов или 30 000 фунтов или еще какую-то невероятную сумму, которая лежит себе спокойно в тайнике. Человек даже не смотрел на нее. Денег настолько не хватает, что их нельзя тратить; он скорее умрет, чем что-то потратит.

Well, you know it'll go further than that? That person will go through that band of holding it and hiding it to a point where he'll get it out and throw it away before he'll spend it.

Вы знаете, что есть еще более низкий уровень? Человек опускается ниже диапазона, в котором он держится за эти деньги и прячет их; он вытаскивает их и начинает выбрасывать прочь вместо того, чтобы тратить их.

Now that's how scarce things can get. It doesn't exist, so it has to be thrown away. Theoretically, one would throw away anything to which he assigned too much value. You'd eventually throw it all away. Theoretically, the last possessor of the idol's eye would inevitably pitch it into the middle of the sea. And sure enough, all the stories about idols' eyes seem to wind up that way. They either wind up in a British museum or in the middle of the sea.

Вот насколько сильно может не хватать каких-то вещей. Вещь не существует, так что ее необходимо выбросить. Теоретически, человек может выбросить прочь все, чему он приписал слишком большую ценность. В конце концов он выбросит все это. Теоретически, последний владелец глаза идола наверняка выбросит его в море. И действительно, все истории о глазах идола заканчиваются именно этим. Драгоценность оказывается либо в Британском музее, либо на дне моря.

Well now, we have then — we have then a viewpoint which forgets it can make things. It forgets it can make things merely because other viewpoints are making things and because there's a consideration going on. And this consideration says, "This is beautiful and that is ugly."

Так вот, точка видения забывает о том, что она может создавать вещи. Она забывает об этом просто потому, что другие точки видения создают вещи, и потому, что существует определенное мыслезаключение. И это мыслезаключение таково: «Это

What's beautiful? What's ugly? Don't get a one-year-old child passing judgment on what's beautiful or what's ugly. Because it won't agree with yours, not even vaguely.

– прекрасно, а вот это – безобразно».

Art is a consideration. You take eventually the viewpoint of this culture. And you say, "Well, they say so-and-so is beautiful and so-and-so is ugly." And then you're left in a sort of a bewildered state of all these static assignments of beauty and ugliness.

Что прекрасно? Что безобразно? Не просите годовалого ребенка вынести суждение о том, что прекрасно и что безобразно. Ведь оно не совпадет с вашим суждением – ни капли.

You'll discover this, by the way, in running part one of the Case V in Standard Operating Procedure 8. You'll eventually discover this, that you have basically your own capability and appreciation of beauty and ugliness and that it's been completely overlaid and forgotten about and you've been struggling ever since. Things are beautiful because you say they are. That's all.

Искусство – это мыслезаключение. Вы в конце концов принимаете точку зрения этой цивилизации. Вы повторяете: «Ну, говорят, что то-то прекрасно, а то-то – безобразно». И вы остаетесь в некотором недоумении: откуда берутся эти почти неизменные критерии прекрасного и безобразного.

Now, out of beauty and the desire for beauty and ugliness, we get a high level of practicality. And scarcity gets down to a point — scarcity of mock-ups, for instance, this — these beings get to a point where they get a scarcity of mock-ups. Can you imagine anybody getting a scarcity of mock-ups? They'll start making mock-ups, see, two of these viewpoints will start throwing out mock-ups.

Кстати, вы обнаружите это при прохождении первой части шага V «Стандартной рабочей процедуры 8». Вы в конце концов обнаружите, что у вас есть одаренность и своя собственная оценка прекрасного и безобразного, но все это было напрочь перекрыто и забыто, и с тех самых пор вам приходилось туго. Вещи прекрасны потому, что вы заявляете, что они прекрасны. Вот и все.

You can get two children by the way, doing processing and they'll keep putting up mock-ups on a mantelpiece or something like that for the other one to look at and see if they can see. And they'll just keep comparing mock-ups and comparing mock-ups and comparing mock-ups. And finally, one of them will decide the other one makes the better mock-up. So he'll take one.

Так вот, понятие о прекрасном, стремление к прекрасному и безобразному, – все это очень применимо на практике. Нехватка доходит до того... нехватка мокапов, например... существа доходят до того, что им не хватает мокапов. Вы можете себе представить существо, которому не хватает мокапов? Вот они принимаются создавать мокапы, – понимаете, две точки видения начинают исторгать мокапы.

Well, now mock-ups become valuable because there's one under contest. And the next thing you know, they don't bother to make any more mock-ups. They're busy trying to keep the mock-ups they've got. Well that's silly, because all they've got to do is say, "There's another mock-up." But it makes a better game if they don't do that. And so they, at that moment, think they're pretending and then they sink away from knowing that they are.

Между прочим, два ребенка могут заниматься процессингом, и они... они кладут мокапы друг для друга на камин или что-то в этом роде и проверяют, могут ли они увидеть мокапы друг друга. И они сравнивают, сравнивают и сравнивают свои мокапы. В конце концов один из них решит, что у другого мокапы получаются лучше. Так что он возьмет себе один из этих мокапов.

So, we have this curve of decline which comes about. And we have mock-ups deteriorating to a point where the person is so anxious to hold on to a mock-up that he is the mock-up, 100 percent. He's standing right in there with the mock-up and he picks up the mock-up so it can defend itself and so that it can punish and deliver punishment and protect itself and so on. This mock-up has become so valuable it has absorbed his whole beingness. That's the first body.

И теперь мокапы обретают ценность, потому что один из них становится предметом спора. Не успеваете вы оглянуться, как эти дети больше не создают никаких мокапов. Они изо всех сил стараются удержать те мокапы, которые у них уже есть. Это глупо, потому что любому из них достаточно сказать: «Вот еще один мокап». Но если не делать этого, игра интереснее. В этот момент они думают, что они притворяются, а потом они забывают, что притворяются.

And then one day he didn't provide against somebody saying something about the body or criticizing it or hitting it or doing something with it that knocked it all to flinders. Death. Now, how does he get another mock-up? He's forgotten — he's forgotten how to make them. He's forgotten you say, "Mock-up will now appear." He's forgotten that. How do you get another mock-up? So he steals one. And he uses that and he defends that and he steals another one and he steals another one. And these mock-ups are getting more and more solid, more and more actual, more and more and more and more solid until at last, they're these terribly valuable things you call bodies.

Так возникает нисходящая кривая. Способность создавать мокапы утрачивается настолько, что в страстном стремлении удержать какой-то мокап человек становится этим мокапом на все сто процентов. Он стоит и держит этот мокап, он берет его для того, чтобы тот мог защищаться, наказывать, обороняться и так далее. Этот мокап становится настолько ценным, что поглощает всю его бытийность. Так он берет свое первое тело.

And you can know these things because you can trace them. You can actually process an individual through that step by step creation until he can recognize that. Without you telling him, you just keep processing him there and you make a viewpoint, makes a mock-up.

А потом в один прекрасный день... Кто-то что-то сказал об этом теле, или раскритиковал его, или ударил его, или что-то с ним сделал, а хозяин тела не принял заблаговременно мер, и оно разлетелось вдребезги – смерть. Как ему получить другой мокап? Он забыл, как создавать мокапы. Он забыл, что нужно просто сказать: «Сейчас появится мокап». Он забыл. Как получить еще один мокап? В результате он ворует мокап. Он использует этот мокап, защищает его, а потом ворует еще один и еще один. И эти мокапы становятся все более и более плотными, они начинают все больше и больше выглядеть как настоящие, они становятся все более, и более, и более, и более, и более плотными, пока наконец не оказываются этими ужасно ценными штуками, которые вы называете телами.

You start processing any preclear by the way on mock-ups — if he starts to get good mock-ups. A few days later he'll tell you something funny. "You know — you know, while you were processing me there in the classroom, I covered all one wall with turkey feathers. And when I went in there this morning, they were still there," he'll say proudly. Uh-huh, here we go. He liked those turkey feathers.

И вы можете знать эти вещи, потому что вы можете проследить, как все это произошло. Вы на самом деле можете провести кому-нибудь процессинг по всем шагам создания этих мокапов, пока он не распознает, как это произошло. Вы ничего не говорите ему, а просто проводите ему процессинг и обнаруживаете точку видения, которая делает мокап.

Now a few days later — a few days later, here he is. You're processing him and he'll say — you notice he's not paying much attention to you — and you say, "What's — what's the matter with you?" And he'll say, "Well, it's — it's the dog."

Кстати говоря, когда вы начинаете проводить какому-то преклиру процессинг по мокапам... если он начинает получать четкие мокапы... Через несколько дней он скажет вам забавную вещь. «Ты знаешь... ты знаешь, когда ты одитировал меня в том классе, я покрыл одну из стен от пола до потолка перьями индюшки. А когда я зашел туда сегодня утром, они там все еще были», – с гордостью скажет он. Ага, вот оно. Ему понравились эти перья индюшки.

"Dog? I didn't give you any dog ..."

А еще через несколько дней... еще через несколько дней, вот он. Вы проводите ему процессинг, и он говорит... Вы замечаете, что он не обращает на вас особого внимания, и спрашиваете:

"Oh yeah, it's the one I got day before yesterday."

• Что происходит? Он скажет:

He's still got this dog. This dog was so good and so solid and in so many dimensions and colors and did such cute things that he's still got this dog. And if you left him alone on the subject of that dog, he would just build on that dog and build on the dog and build on the dog and, who knows, the dog might be running around the room and you'd say, "Here, Fido. I wonder where that dog came from?"

Now, this is your sequence of evolution. What this tells you — this tells you that a consideration is possible without any contact with MEST or space. Because it says there's the decision and the decision is to be and then it says there's space.

This should tell you immediately that there's some thinkingness inherent in the viewpoint. Well there's a lot of figuring inherent in the viewpoint when it gets in contact with a lot of other viewpoints. Because the counter-actions and the counter-effects ... One viewpoint's mock-ups versus the other viewpoint's mock-ups will give you a system of thought which is represented in the Axioms and which eventually evolves into that thing called a human mind. That very silly, simple thing called a human mind.

Now — tells you that at that level there is a thinkingness before there is a beingness. Somebody want to discover what that is? Anybody's welcome. Door's wide open. The universe exit is right over there, slightly to the right. And he can go outside and find out what that was and so forth. And he might even pick up language enough and come back and tell you all about it.

У него все еще есть эта собака. Собака была такой хорошей, такой плотной, такой объемной и цветной, она вытворяла такие забавные штучки, что она у него так и осталась. И если вы позволите ему вытворять с этой собакой что ему заблагорассудится, он будет просто продолжать создавать эту собаку, и создавать эту собаку, и создавать эту собаку. Кто знает, возможно, эта собака примется бегать по комнате, и вы скажете: «Ко мне, Рекс. Интересно, откуда взялась эта собака?»

But doggone it, that's another universe. That's another thing. That's a capability that came from some other capability. And perhaps this is what they're talking about when they talked about transcendentalism. Anything you cared to know about that thinkingness before beingness occurred, was possibly beyond the ability to discover so long as you stayed in this universe. If they'd added that, that too — that would have been a correct statement.

Вот в такой последовательности и осуществлялась эволюция. О чем это говорит... это говорит о том, что можно создавать мыслезаключения вне контакта с МЭСТ или пространством. Ведь здесь сказано, что есть решение, и это решение – быть; а потом сказано, что есть пространство.

All right. It is not impossible to know that. But it is not quite germane. Because any action that can — we have the modus operandi of producing any kind of an action we want to produce in this universe.

Это позволяет вам немедленно понять, свойственно ли какое-то мышление точке видения. Ну, когда точка видения вступает в контакт с другими точками видения, ей свойственны непрестанные рассуждения и вычисления. Ведь контрдействия и контрусилия... мокапы одной точки видения сталкиваются с мокапами другой точки видения и создают систему мышления, которая представлена в Аксиомах и которая в конце концов превращается в то, что называется человеческим разумом; эта очень глупая, очень простая штука, называемая «человеческий разум».

If you don't believe it, take a preclear when he's in fairly low stages of horsepower and have a cat running down the street and have the preclear reach out right from where he is and pat the cat's head. Well, the cat's forty feet away from his body, you see? And the cat's liable to stop dead still or look around or snarl or scream, because he gave it too hard a pat, too much juice.

Так вот, вы видите, что на этом уровне какое-то мышление есть прежде, чем есть бытийность. Кто-то хочет узнать, что это за мышление. Пожалуйста. Дверь широко открыта. Выход из этой вселенной – прямо и направо. Вы можете выйти и разузнать, что это за мышление. И, возможно, вам удастся даже выучить язык той вселенной, вернуться и рассказать нам всем, что вы обнаружили.

You could do anything with animals. You can make them — waitresses, animals, all sorts of people. Just by, just by reaching out to a distance and touching them.

Но черт побери, это другая вселенная. Это совсем другое дело. Это способность, которая проистекает из какой-то другой способности. Возможно, об этом и говорили трансценденталисты. Все, что вы хотите знать о том мышлении, которое предшествовало бытийности, вы, возможно, не в силах узнать до тех пор, пока вы остаетесь в этой вселенной. Если бы они добавили последние слова, если бы они сказали еще и это, то их заявление соответствовало бы действительности. Ну хорошо. Узнать это можно. Но это не особо относится к делу. Ведь любое действие, которое... мы знаем, как создать любое действие, которое мы хотим создать в этой вселенной.

Well now, of course, if you were to touch somebody who was pretty well a Theta Clear, you'd probably get a bad kickback. The moral of the story is be a Theta Clear.

Если вам не верится, возьмите преклира, который довольно слаб, укажите ему на кошку, бегущую по улице, и попросите преклира дотянуться до нее – не сходя с места – и погладить ее по голове. Кошка за пятнадцать метров от его тела, вы понимаете? Но, возможно, эта кошка так и замрет на месте, или начнет оглядываться вокруг, или ворчать, или визжать, потому что он «погладил» ее слишком сильно, создал слишком сильный ток.

You get these incidents on the track where somebody tries to assume a body that is already occupied and he's immediately forty feet away and still rolling. Flashback.

Вы можете делать с животными что угодно. Вы можете заставлять их... официанток, животных, разных других людей. Просто... вы тянетесь к ним и прикасаетесь к ним на расстоянии.

But that too is in the realm of experience. You can experience this. This is not hard to experience. None of this material is hard to experience. It would be hard to experience being the viewpoint back of the viewpoint back of the viewpoint back of the viewpoint and so on. You could just go on that in that direction forever.

Конечно, если бы вы прикоснулись к тому, кто вполне стал тэта-клиром, вы, вероятно, получили бы мощную отдачу. Мораль такова: будьте тэта-клиром.

You don't have to go on in that direction to do what we're, I hope, all of us are trying to do. And that's trying to make ourselves better and if we care to, to help others and try to make a better culture and a better universe.

Вы можете вспомнить инциденты с трака, в которых кто-то пытается захватить тело, уже кем-то занятое; он немедленно оказывается за пятнадцать метров от этого тела и продолжает катиться. Отдача.

All right, if we're trying to do that, why, we have all the tools we need. The other, as far as I'm concerned, is speculation until there is a way to know it. And we have hit the roof as far as the way to know manifestation here. Because by these techniques, any of us can get to know these manifestations. And we know these manifestations, they become workable and things happen better and we reach a level of ethic. Now that's the value of what we have. It's a tool toward knowing and better beingness.

Но это тоже относится к опыту. Вы можете познать это на опыте. Это не сложно. Ничто из этого не сложно познать на опыте. Было бы сложно познать это на опыте, будучи точкой видения позади точки видения позади точки видения позади точки видения и так далее. В этом направлении вы могли бы двигаться до бесконечности.

The remedy is stated there in The Factors. Remedy the scarcity of view-point and the scarcity of dimension points and the scarcity of prosurvival things and the — remedy the abundance of contrasurvival things.

Но вам нет необходимости двигаться в этом направлении, чтобы сделать то, что, как я надеюсь, пытаемся сделать все мы, а именно: сделать себя лучше и, если мы захотим, помочь другим и попытаться создать лучшую цивилизацию и лучшую вселенную.

How do you do that? Well, you could actually do it with blocks. That is to say, you could actually do it in this universe in a body with MEST objects. You could run the technique that way. You don't have to run it in a mock-up.

Хорошо, если мы стремимся именно к этому, то у нас есть все необходимые инструменты. Об остальном, с моей точки зрения, можно лишь строить догадки, пока мы не обнаружим способ узнать об этом. Мы достигли высшего уровня способности узнавать все эти проявления. Ведь с помощью этих техник любой из нас может узнать эти проявления. И мы знаем эти проявления, и это дает результаты, и все получается лучше, и мы поднимаемся на уровень этики. Вот в чем ценность того, что у нас есть. Это инструмент, который позволяет получать знание и усовершенствовать бытийность.

Or you can go into the actual modus operandi of being a viewpoint; the person is a viewpoint independent of an object, and he makes objects which are satisfactory to him. If you want to carry him on along the line, he'll be able to make objects that are satisfactory to others, too.

Способ исправить все это указан в «Факторах». Нужно исправить нехватку точек видения и нехватку точек протяженности, нехватку выживательных объектов и излишек контрвыживательных объектов.

But we're not interested in that right here at this level of processing. We are interested in rehabilitating his ability to be, and that requires a remedy of viewpoint and the remedy of his creation — his inability to create which he's had until this time. You remedy that and you give him back his ability to create points, energy.

Как это сделать? На самом деле это можно сделать с помощью блоков. Другими словами, вы можете по-настоящему сделать это в этой вселенной, находясь в теле, используя МЭСТ-объекты. Вы можете провести процесс таким способом. Вам необязательно проходить его с помощью мокапов.

It's very fascinating the first time a person starts to put out that material. It rather frightens him, by the way, when he first starts to create dimension points in abundance. He thinks of himself as a, I don't know, steam engine going down the track with a bunch of sparks flying out the stack or something of this sort because it's very sparky.

Или же вы можете по-настоящему принять бытийность и модус операнди точки видения: вы являетесь точкой видения, независимой от объектов, и вы создаете объекты, которые удовлетворяют вас. Если вы захотите и дальше заниматься этим, то вы рано или поздно обретете способность создавать такие объекты, которые удовлетворяют и других.

Had a preclear one time, called it flitter. I don't know where he got the word, but it's a beautiful word, just flitter. Gold. Gold sparks. There's this terrific cloud of gold sparks an individual will put out. He's — whee! Oh, he's really fond of doing that. And then he'll put them out a couple of times and then he'll decide that's dangerous. Something else is liable to see him or something. And he'll stop it for a while. And then he'll go back in and do it again and then he won't do it for a while and then he'll do it again. Well, that's making dimension points.

Но прямо сейчас, на этом уровне процессинга, нас интересует не это. Нас интересует восстановление способности быть, а это требует восстановления точки видения и восстановления утраченной ею способности создавать. Восстанавливая эту способность, вы возвращаете точке видения способность создавать точки протяженности, энергию.

Well, how does this remedy bodies? Well, it's very simple for an Operating Thetan or even an thetan exterior. You, you just manage to drag him out with a pair of ice tongs or something and he's only six inches outside of his head. He can right then remedy things that are wrong with the body. All you have him do is just look into the body and find out if there's any old energy deposits or disconnected things or something he wants to fix up. And you — he says, "Yes, by the way, there is! There's some nnah-nnah-nnah-nnah . . ." You say, "Well, go ahead and fix it up."

Когда кто-то впервые начинает выдвигать такие точки, это просто поразительно. Кстати, когда он впервые начинает создавать огромное множество точек протяженности, это его довольно сильно пугает. Он думает о себе, ну не знаю, как о паровозе: он катится по рельсам и из трубы у него вылетает целая куча искр или чего-то в этом роде; ведь искр на самом деле много.

Do you have to know what he's doing? No, but isn't it funny what he's fixing up — what he's fixing up stays fixed. You get him about six inches, a foot back of his head and say, "All right, now let's fix up — let's fix up those eyes. Just look along the optic nerves. Can you find any old energy deposits along there?"

У меня как-то был преклир, который назвал это «блестки». Я не знаю, почему ему пришло в голову это слово, но это замечательное слово, – «блестки». Золото. Золотые искорки. Человек испускает целое облако золотых искорок. Он – ого! О, ему это очень нравится. Но он испускает их пару раз, а потом решает, что это опасно. Кто-то его увидит или что-то в этом роде. И он на какое-то время прекращает это делать. А потом он делает это снова, а потом он какое-то время этого не делает, а потом он делает это снова. Это и есть создание точек протяженности.

"Yes," he says. "My goodness!" he says. "Loads of, along one optic nerve — it's really some."

Как это позволяет исправлять тела? Оперирующий тэтан или даже экстериоризированный тэтан может сделать это очень просто. Вам только-только удалось вытащить его из тела, пользуясь щипцами для льда или чем-то в этом роде, и он всего в пятнадцати сантиметрах от своей головы. Но он уже может исправить то, что не в порядке с телом. Вы всего лишь просите его посмотреть на тело и выяснить, нет ли там отложений старой энергии, или чего-то разъединенного, или чего-то, что он хочет исправить. И вы... Он говорит:

Well you say, "Why don't you wipe it off and clean it up?"

• Да, и правда, там есть такие штуки! Там есть какие-то нэ-нэ-нэ-нэ-нэ...

He says, "Well, I don't know. Nothing seems to happen. It's real black."

Вы говорите:

And you say, "Well, turn it white and throw it away." He turns it white and it goes away. And he gets a sudden flash pain in his eye and kind of jumps back into his head and jumps out again and says, "Gee, that was bad." And after that his eyesight's best — is just as good as it ever was.

• Ладно, возьми да исправь это.

Is it effective, then? Believe me, it's effective. You understand that that isn't the end goal in processing — it's the remedying of one mock-up. Just look at it in that — from that viewpoint that the rehabilitation of one mock-up would not be the end goal of processing, but most of the preclears that come in are running scarcity of the body to such an extent that all they can do and think about and so on is fixing up that left eardrum or something. I mean that's the thing, the whole end of existence is to fix up the left eardrum. Well, you exteriorize him and have him reach in, fix up the left eardrum and this — they're satisfied. How unimaginative! They fixed up the left eardrum.

Нужно ли вам знать, что именно он делает? Нет. Но разве это не любопытно, – все то, что он приводит в порядок, и дальше остается в порядке. Вы добиваетесь, чтобы он отдалился на пятнадцать... на тридцать сантиметров от своей головы, и говорите:

This doesn't say that bodies aren't valuable or useful. They are. Very, extremely. They're very good communication gimmicks. They're like fountain pens and things. But they are not the end goal of all. But they can experience sensation and a lot of other things. Very interesting, too. They're very complex and so forth. You could study them for years. It takes a thetan, oh, I don't know, sometimes it takes some thetan about forty-five minutes to get a complete picture of anatomy that he would take years to get out of a textbook.

• Хорошо, теперь давайте... давайте приведем в порядок глаза. Рассмотрите зрительные нервы от начала до конца. Возле них есть какие-нибудь отложения старой энергии?

They step back and look it over and look at the body in depths, you see? Depths of perception. They look at the outer level and then they start looking into the body at deeper and deeper depths. They say, "Is that what a kidney looks like? How horrible!"

Well now, our task — our task is not to process that one who processes with such great ease that all you do is have to say, "Be two feet back of your head. All right, now fix up your body. Now be in several dangerous places and that's fine. You're Clear. Goodbye."

No, no, you see there are lots of those cases. Many, many of the cases you run into will be just — they're just like that.

But let's take all the cases. And let's be interested in all of those. Well, as far as I can see at this time, you can do a thetan-ectomy on almost any-body. That's right. Somehow or another you can get the fellow out with ice tongs or fishhooks or threats or something. "If you don't get out of your head in the next two years I'm going to plow you one." Yes, that's American Medical Association technique. Anyway ... That's Standard Operating Procedure O.

We have, then, in The Factors a brief statement of a road by which we can know. If you can't know by this road, then it's no good. No good to you or anybody else. But if you can know by this road, then it's some good.

Он делает это белым, и это уходит. И внезапно его глаз пронзает боль. Он заскакивает в голову, выскакивает обратно и говорит: «Ого, это было сурово». И теперь его зрение в полном порядке – такое же хорошее, каким оно было изначально.

It's stated simply and I hope understandably. It can't be very badly or widely misunderstood for an excellent reason. It's because it can be experienced fairly easily with the use of Standard Operating Procedure 8. And if it can be experienced easily why, then, you see, it's easily understood because it can be understood in present time by demonstration. And that's the way to understand anything. You can read about something for an awfully long time and not understand it at all. Well, if you experience it, that's something else.

Итак, эффективно ли это? Поверьте мне, это эффективно. Вы понимаете, что это не конечная цель процессинга – это исправление одного мокапа. Просто примите точку зрения, что восстановление одного мокапа не будет конечной целью процессинга. Однако большинство приходящих к вам преклиров испытывают такую нехватку тел, что могут думать лишь о том, как бы привести в порядок левую барабанную перепонку или что-то в этом роде, и они способны только на это. Я имею в виду, для них в этом вся суть; конечная цель существования – привести в порядок левую барабанную перепонку. Ну что же, вы экстериоризируете такого преклира, просите его дотянуться до барабанной перепонки, привести ее в порядок – и преклир удовлетворен. Никакого воображения! Он привел в порядок левую барабанную перепонку.

I'm aware of the fact in engineering schools they read about things for an awfully long time. Then they go out on a job and they're supposed to measure how much stone there is in a barge. You send a young engineer down. He goes down and he — all morning he's gone. You sent him down there to find out how many tons of stone are in a barge that's floating alongside of a dock. And you ask him to come back and tell you. Gone half the afternoon. "What the devil happened to that fellow?"

Это не означает, что тела не ценны или не полезны. Они очень и очень ценны и полезны. Они удобные приспособления для общения. Они нечто вроде авторучек и тому подобных штук. Но они не конечная цель. Однако они могут испытывать ощущения и многие другие вещи. Это очень интересно. Они очень сложны и так далее. Вы могли бы изучать их годами. Тэтану требуется... о, я не знаю, иногда тэтану требуется примерно сорок пять минут, чтобы полностью рассмотреть анатомию тела; если бы он изучал ее по учебникам, это заняло бы годы.

So you go down there and you — here he is sitting down. He's got a slide rule, got logarithm tables, eight-place log table. He's got out his handbook. He has computed the density of gravel. He has done the calculus formula of the curve that the mound of gravel makes on the barge. And he's got several pages covered with figures. He's done estimates of various kinds. He's found out whether or not the barge is really flat, you see. He's got all this .. .

Тэтан отступает назад на некоторое расстояние, рассматривает тело снаружи и рассматривает его внутри, понимаете? Глубина восприятия. Сначала он смотрит на внешнюю поверхность тела, а потом он проникает взглядом все глубже и глубже. Он говорит: «Так вот как выглядят почки? Какой ужас!»

You say to him, "Come here, son." And you show him the end of the barge. And the end of the barge has some white markers on it and the deeper the barge sinks, why, the higher the mark, you see? And it says, "two tons, three tons ..."

Итак, наша задача... наша задача – проводить процессинг не таким «легким» преклирам, которым достаточно лишь дать команду: «Будьте в полуметре позади своей головы. Хорошо, теперь приведите в порядок свое тело. Теперь будьте в нескольких опасных местах. Все хорошо. Вы клир. До свидания»...

Well, here — of course I wouldn't, I wouldn't advocate you sending some-body down and tell him to be the gravel and then go weigh himself. That's theoretically possible. No, you could study and figure-figure-figure for an awfully long time, but if you could experience something, you could under-stand it easily.

Нет, нет. Понимаете, таких кейсов множество. Многие, многие из тех кейсов, с которыми вы столкнетесь, будут именно... они будут как раз такими.

Well, if The Factors has any value at all, it's merely a statement, and a fast statement, as to how you can recover this experience. Now, you need that and you need that for this reason.

Но давайте посмотрим на все кейсы. Давайте будем интересоваться всеми кейсами. Насколько я сейчас вижу, вы можете ампутировать тэтана почти у любого тела. Именно так. С помощью щипцов для льда, или рыболовных крючков, или угроз, или чего-то еще вы можете так или иначе вытащить парня из головы. «Если вы не выйдете из своей головы в ближайшие две минуты, я вам покажу». Да, это техника Американской медицинской ассоциации. Ну ладно... Это «Стандартная рабочая процедура 0». (Смех.)

As a thetan plowing around you're liable to misplace facsimiles. They're very easily misplaced. You get them in your hip pocket and you lose them down glaciers and other things happen to facsimiles. Educations, thousands of years in universities is liable to slip over the side and the fish eat them or something.

Таким образом, в «Факторах» кратко описана дорога, следуя которой мы приходим к знанию. Если эта дорога не ведет вас к знанию, то от нее нет никакого толка. Нет толка ни для вас, ни для кого-то еще. Но если вы можете достичь знания, следуя этой дорогой, то от нее есть толк.

Anyway, these facsimiles go quickly. And what you need is something which you can look over and look it over several times, and then experience it, and then look it over again very carefully, so that you do have an experience of a piece of knowledge. Therefore, the knowledge itself must be very brief, and your ability to experience it and the experiencing of it must be equally effective so that you can join these two things together and then at no time — at any time — should you ever forget how.

Она описана просто и, я надеюсь, понятно. Ее невозможно понять очень неправильно по одной простой причине: ее довольно легко познать на опыте при помощи «Стандартной рабочей процедуры 8». А раз так, ее легко понять, поскольку это понимание можно создать в настоящем времени с помощью демонстрации. А демонстрация позволяет понять что угодно. Вы можете читать о чем-то очень долго и совершенно это не понять. А когда вы познаете это на опыте, это совсем другое дело.

And you see it took all the Axioms and it took Dianetics: The Modern Science of Mental Health and it took Science of Survival and Advanced Procedure and Axioms and the Philadelphia Lecture tapes and it took all this other stuff endlessly. And you'd have to know all of that. You could lose those facsimiles. You could hire a truck, a theta truck to carry them around after you.

Я знаю, что когда людей обучают на инженеров, их заставляют ужасно долго читать о разных вещах. А потом такой инженер приходит на работу, и он должен измерить, сколько гравия погружено на баржу. Вы посылаете молодого инженера узнать это. Он уходит и отсутствует все утро. Понимаете, вы послали его узнать, сколько тонн гравия на барже, которая стоит у причала. Вы просите его вернуться и сказать вам. Его нет почти полдня. «Черт побери, куда он делся?»

But this little piece of paper is very easy to stand by. And now if you've experienced broadly in this and if you've had experience as an auditor, and if you've watched other manifestations of the mind and if you've looked at circuits at work and you've got a lot of other bric-a-brac knowledge on the thing, you've got a pin to hang it on. You'll find out the education of any auditor takes a sharp upgrade at the moment when he has a terribly brief, orderly statement of this subject.

Так что вы идете на причал сами. Вот он сидит. У него логарифмическая линейка, таблицы логарифмов... логарифмы с точностью до восьмого знака. Он достал учебник. Он вычислил плотность гравия. Он применил дифференциальное исчисление и рассчитал кривую, которую на барже образует гора гравия. И у него несколько страниц вычислений. Он провел самые разнообразные оценки. Он выяснил, плоское ли на самом деле дно у баржи. Он все это...

If he can make to himself a very brief, orderly statement of it, all of a sudden he's got it. And after that, he never loses it. Well, The Factors is an effort to get some sort of a statement, part of which at least he can hold on to solidly.

И вы ему говорите: «Поди сюда, сынок». Вы показываете ему корму этой баржи. На корму нанесены отметки белой краской; чем глубже сидит баржа, тем выше отметка, до которой доходит вода. И там говорится: «Две тонны, три тонны...»

Так вот, здесь... Конечно, я не рекомендую вам взять и попросить кого-то быть гравием, а потом пойти взвеситься. Теоретически такое возможно. Но суть в том, что вы могли бы изучать что-то и рассчитывать, рассчитывать, рассчитывать ужасно долго, но если вы проверите что-то на опыте, вы поймете это с легкостью.

Что ж, если «Факторы» имеют хоть какую-то ценность, то она заключается вот в чем: они представляют собой просто описание... лаконичное описание того, как снова обрести этот опыт. Так вот, вам это нужно. И вот почему.

Как тэтан вы тычетесь туда-сюда и легко можете потерять где-то факсимиле. Потерять их очень легко. Вы кладете их в задний карман брюк, а потом они выпадают оттуда над каким-нибудь ледником или происходит что-то подобное. Все образование, тысячи лет в университетах могут незаметно выскользнуть из рук, и их съедят рыбы или произойдет что-то в этом роде.

Как бы то ни было, эти факсимиле уходят быстро. А вам нужно то, что вы можете просмотреть, причем несколько раз, а потом проверить это на опыте, а потом еще раз очень внимательно просмотреть, чтобы убедиться, что вы проверили на опыте какое-то знание. Следовательно, само это знание должно быть изложено очень кратко, и ваша способность проверить его на опыте и сама проверка его на опыте должны быть в равной степени эффективными, чтобы вы могли объединить эти две вещи, а потом никогда... никогда не забывать, как это делается.

Вы понимаете, нам понадобились все Аксиомы, и «Дианетика: современная наука душевного здоровья», и «Наука выживания», и «Продвинутая процедура и Аксиомы», и записи филадельфийских лекций, и все остальные материалы, которые можно перечислять до бесконечности. Вам необходимо все это знать. Но вы можете потерять эти факсимиле. Возможно, вам придется арендовать грузовик... тэта-грузовик, чтобы возить за собой все эти факсимиле.

Но этот маленький лист бумаги очень легко держать при себе. И если у вас много опыта в этом плане, если у вас есть опыт одитора, если вы наблюдали другие проявления разума, наблюдали работу контуров и получили разную информацию на эту тему, – у вас есть кнопка, которой можно прикрепить этот лист бумаги. Вы обнаружите, что любой одитор начинает гораздо, гораздо лучше понимать предмет, стоит ему только кратко и точно сформулировать, в чем заключается этот предмет.

Если он сам кратко и точно сформулирует, в чем заключается предмет, он внезапно все поймет. И после этого он уже никогда не утратит это знание. Так вот, «Факторы» – это попытка как-то сформулировать этот предмет, так чтобы вы смогли удержать при себе и не потерять хотя бы часть этой формулировки.

Хорошо.