Спасибо. Большое спасибо. Итак, вечер второго дня конгресса. Да?

Good evening.

Хорошо.

Thank you. Thank you very much. And here we move into the evening of the second day of the congress. Is it?

Итак, сегодня вечером, на этой вечерней лекции, мне бы хотелось приступить к тому, что называется тренировочными упражнениями И я бы просто хотел проскочить, пробежаться по верхам, быстро пройтись по этим тренировочным упражнениям и упражнениям КОО, в надежде не на то, что вы чему-то научитесь, выполняя их, а на то, что вы поймете, что выполнять их ужасно трудно. В действительности, в течение предыдущих двух часов я проводил вам сессию, сессию группового процессинга, который, возможно, показался вам отличным от группового процессинга, который я проводил вам раньше. Он вам показался немного не таким, не правда ли? Кое-кто из присутствовавших думал, что они станут выполнять какую-то другую команду или думать что-то другое, но этого не произошло.

Audience: Yes!

Что ж, конечно, в этом я не специалист. В этом я не специалист. Те люди, которые проводили интенсивы группового процессинга, являются специалистами в этом. Однако это, в действительности, Тон 40 И единственная причина, по которой я вообще видоизменил групповой процессинг, заключается в том... там, в начале, я убрал из него немного Тона 40.. в том, что я хотел донести до вас несколько подтверждений, чтобы вы привыкли к этой идее.

All right.

Тем не менее, Тон 40, конечно же, невозможно описать Это нечто такое, что одитор должен почувствовать на опыте. Итак, на первых порах вы говорите: «Ну, это легко; это просто в высоком тоне. знаете, вы просто одитируете в высоком тоне, и вы игнорируете все, что преклир говорит и делает*. И конечно же, пункт 16 из Кодекса одитора летит ко всем чертям - здесь не будет никакого двустороннего общения.

Well, this evening - this evening I would like to start out on this evening's lecture by getting down to business on this thing called Training Drills. And I'd just like to skip and skimp and skid over these Training Drills and CCH drills, not in the hope that you learn anything from them, but just so you'll get the idea that they're terribly difficult. Actually I gave you a session, a group session, in the last two hours of this afternoon that might have seemed to you different than other Group Processing I had given you. Seemed just a little different, didn't it? A couple of people around, they thought they'd do another command or think something else and they didn't.

В соответствии с пунктом 16, если помните, следует поддерживать двустороннее общение с преклиром, а Тон 40, конечно же, нарушает это, не так ли?

Well, of course, I'm not the expert on this. I'm not the expert on this. The people who gave the group intensives are the expert on this. But that's actually Tone 40. And the only reason I modified it at all was - just at the beginning there and took it off of Tone 40 a bit - was to get a few acknowledgments through, get you used to the idea.

Так вот, кое-что очень странно. Я дам вам упражнение, можете поделать его дома, и вы узнаете, что собой представляет Тон 40, после того как поделаете это упражнение несколько часов. Дать вам описание Тона 40 как такового в действительности не представляется возможным, потому что Тон 40 - это Тон 40, понимаете? И впервые мы одитируем вне слов. Следовательно, если вы одитируете вне слов, вы определённо не можете дать описание вне слов. Не так ли?

But Tone 40 is, of course, indescribable. It is something that has to be experienced by an auditor. Now, at first you say, „Well, that's easy; it's just a high-toned - you know, you just audit high-toned and you ignore everything the preclear says and does.“ And of course Article 16 of the Code of the Auditor - that goes by the boards; there's no two-way communication there.

Ну, совершенно потрясающе то, что в Дианетике и Саентологии мы смогли чётко и ясно выразить словами то, чем является жизнь. Это просто фантастика.

Article 16, if you remember, says remain in two-way communication with the preclear. And of course Tone 40 violates that, doesn't it?

Один специалист по семантике сказал мне однажды, он сказал:

Now, something's very odd. I will give you a drill you can practice at home and you will know what it is after you've done it for a few hours. To describe it to you just as such really is not feasible, because it is, you see. And for once we're auditing above verbal. And therefore if you audited above verbal you certainly wouldn't describe above verbal. Would you?

• Это же невозможно.

Well, what's very fascinating is that we have managed to articulate in Dianetics and Scientology and verbalize existence. This is a rather fantastic thing.

А я ответил:

Somebody who was an expert on semantics said to me, one day, he said, „That's impossible.“

• Знаю. Поэтому я это и сделал.

And I said, „I know it. That's why I did it.“

Но есть одна вещь, которую нельзя выразить словами, и это Тон 40. Мы могли бы просто... Я мог бы встать здесь и сказать: «Ну, Тон 40 - это то-то и то-то и то-то», а также прочитать «Науку выживания». Вы могли бы кое-что почерпнуть об этом в «Науке выживания». Найдите это, прочитайте... Конечно же, безмятежность... вы знавали людей, находящихся в безмятежности.

But there is one thing which does not verbalize, and that is Tone 40. We could just... I could stand up here and say, „Well, Tone 40 is so and so and so,“ and read Science of Survival. You could learn something about it in Science of Survival. Look it up, read it up... . Of course, serenity, you've known people in serenity before.

Но к счастью, это возможно испытать. Вы можете испытать это как преклир. И, определённо, вы можете испытать это как одитор. Таким образом, это нельзя описать, но можно испытать. Весьма интересно. И ввиду того факта, что это очень легко испытать и, в действительности, довольно легко принять (после того как вы несколько раз прикончите себя), не существует никакой реальной причины браться за это, разжёвывать это, описывать это, формулировать это, разбирать это всё по косточкам и тому подобное, поскольку существует тренировочное упражнение, которое доносит до вас идею о том, что же такое Тон 40. И это тренировочное упражнение называется «Тон 40 на предмете». И мы доберёмся до него, когда придёт время.

But it fortunately is not beyond the bounds of experience. You can experience it as a preclear. And you can certainly experience it as an auditor. So it is not describable, but it is experienceable. That's quite interesting. And in view of the fact that it is very easily experienceable and really rather easily assumed - after you've killed yourself a few times - there isn't any real reason to go at it and chew it up and describe it and formulize it and lay it all out cold on the table and so forth, because there's a Training Drill that communicates what it is to you. And that Training Drill is called Tone 40 on an Object. And we'll get around to that in due time.

Сегодня сущностью одитинга является намерение. Люди хотят знать, что же такое намерение. Что ж, намерение - это тот фактор, который имеет отношение к подаче команды - так же, как и ко всему остальному. Если у вас есть намерение, чтобы что-то произошло, это происходит, - если у вас есть намерение, чтобы это произошло.

The essence of modern auditing is intention. People wonder what an intention is. Well, intention is the command factor, as much as anything else. If you intend something to happen, it happens - if you intend it to happen.

Однажды кто-то пришёл и спросил: «Знаете, а после того как вы дали команду с полным намерением, не следует ли вам подать этому парню какой-нибудь знак, чтобы он знал об этом?»

Somebody came around one day, and he said, „You know, after you've given the command with full intention, shouldn't you have a signal to tell the fellow?“

Если вы подаёте команду одитинга с полным намерением, то я вас уверяю - преклир её выполняет. И это нечто большее, чем просто знание того, что преклир её выполнит. Ваше намерение само по себе непосредственно доносит её до преклира. И единственная причина, по которой я начинаю этот разговор... после того как уже рассказал об этом грязном слове «контроль»... единственная причина, по которой я начинаю этот разговор о тренировочных упражнениях и КОО, которыми мы сейчас занимаемся, с «Тона 40 на предмете», заключается в том, что как упражнение оно придаёт одитингу в определённой степени новый аромат. Один одитор из Великобритании сказал: «Наконец-то вы показали нам, с чего нужно начинать одитировать».

If you have full intention on an auditing command, I assure you of something - that the preclear does it. Now, it's more than just knowing the preclear is going to do it. Your intention itself puts it straight across. Well, the only reason I start out this dissertation - having already covered that dirty word control - the only reason I start out the dissertation on the Training Drills and CCH which we are now embarked upon with Tone 40 on an Object is that it as a drill imparts to auditing a rather new flavor. A British auditor said, „You've finally told us where to audit from.“

Так вот, есть старый метод, которым мы раньше пользовались; согласно этому методу мы определяли тон преклира по шкале тонов - мы уравнивали свой тон как одитора с тоном преклира - и одитировали его. Если это был преклир в горе, то мы обнаруживали, что мы двигаемся вперёд просто замечательно, если говорим что-то вроде этого: «Ну, (шмыг!) пройдите это снова (шмыг! шмыг!)».

Now, there's an old method we used to use whereby we took the preclear on the Tone Scale - we matched the tone as an auditor - and we audited him. If he was a preclear in grief we found out we got along just fine if we sort of said, „Well, (sniff!) go over it again. (sniff! sniff!)“

Это была старая система. И мы как бы отошли от неё и сказали: «Что ж, одитор довольно дисциплинированная личность, он отдаёт свои команды как положено, и он даёт подтверждение тому, что говорит преклир, и он делает то, и другое, и третье. И мы немного поднялись по шкале тонов... немного выше - в том, что касается того, как мы одитируем, но мы не ожидали, что попадём на этот новый уровень.

That was an old system. And we sort of pulled out of that and said: Well, an auditor's a rather disciplined individual, and he gives his commands in an orderly way, and he acknowledges what the preclear says, and he does this and that and the other thing. And we came up a bit Tone Scale - up a bit with our auditing, but we didn't expect to land at this new level.

Так вот, я не берусь утверждать, что многие одиторы, которые проводят одитинг в «Тоне 40» (в кавычках), одитируют в Тоне 40. Может быть, они достигают 22, 0, или 20, 0, или 18, 0, или что-то около того.

Now, I don't pretend that a lot of auditors who are doing (quote) „Tone 40“ (unquote) auditing are auditing at Tone 40. They are maybe hitting 22.0 or 20.0 or 18.0 or something of that nature.

В конечном счёте, если вы с полным намерением, находясь в Тоне 40, скажете своему стулу подняться в воздух, то он поднимется! Вы понимаете?

At the ultimate if you with full intention from Tone 40 were to tell your chair to rise in the air, there it would go! Do you see that?

Что ж, нам не нужно вдаваться в такую крайность, чтобы это работало.

Well, we don't have to get that extreme to have this work.

«Тон 40 на предмете» - это очень интересный процесс, которым мы займёмся попозже. Его суть очень проста. Всё, что вы делаете, - это велите пепельнице (предпочтительно не прозрачной, невидимой, а сделанной из цветного стекла) сесть. Вы благодарите её за то, что она села. Вы велите ей встать. И вы благодарите её за то, что она встала. И поскольку вы не совсем в Тоне 40, вы используете свою руку, чтобы заставить её повиноваться. И после того как вы поделаете это упражнение некоторое время, вы скажете: «Минуточку. Намерение - это не слова». Поэтому в упражнении «Тон 40 на предмете» есть часть, выполняя которую мы просто говорим белиберду, понимаете? Мы говорим: «Белиберда. Белиберда. Белиберда. Белиберда». Понимаете, всё что угодно. Или мы говорим: «Тсс». Или кто-то говорит: «Эники-беники ели вареники». Словесное выражение - это не намерение. Намерение - это несущая волна, которая несёт словесное выражение вместе с собой.

Tone 40 on an Object is a very interesting process, which we will take up later. The essence of it is very simple. All you do is tell an ashtray, preferably not a clear and invisible one but a colored ashtray, to sit down. You thank it for having sat down. You tell it to stand up. And you'll thank it for having stood up. And because you're not quite to Tone 40, you use your hand to make it obey you. And after you've done this drill for a little while you will say, „Now, wait a minute. Intention is not the words.“ So there's a part of Tone 40 on an Object, while we're doing this, by which we just say gobbledygook, you know? We say, „Gobbledygook; gobbledygook; gobbledygook; gobbledygook.“ You see, anything like that. Or we say, „Psst.“ Or somebody says, „Eeny-meeny miny-moe.“ Verbalization is not the intention. The intention is the carrier wave which takes the verbalization along with it.

Поэтому мы перестали рассчитывать полностью на то, чтобы указывать одиторам, что они должны говорить чётко - теперь они должны намереваться чётко. И если они намереваются чётко, тогда то, как они говорят, не имеет значения. И если вы создаёте намерение в Тоне 40, вы можете подать команду апатично. Абсолютно никакой разницы. Понимаете, говорите апатично. Дайте намерение в Тоне 40 и скажите: «(вздох) Сядьте». Не имеет значения.

So we've stopped counting totally on telling auditors that they must speak clearly - they must intend clearly, now. And if they intend clearly, how they speak doesn't matter. If you do a Tone 40 intention, you can give an apathetic command. It wouldn't make any difference at all. You know, sound apathetic. Give a Tone 40 intention and say, „(Sigh) Sit down.“ It wouldn't matter.

Итак, то, насколько высоко и насколько далеко заходит Тон 40, очень мало связано с кейсом. Долгое время мы говорили: «Ну, этот одитор не может хорошо одитировать, потому что его кейс в плохом состоянии». Теперь нас не волнует, в каком состоянии находится его кейс. Он либо может одитировать, либо не может; это яснее ясного. Он либо может одитировать, либо не может. И если он достаточно долго в этом поупражняется, то он сможет это делать. Что и требовалось доказать.

Now, just how high and how far Tone 40 goes has very little bearing on case. For a long time we said, „Well, that auditor couldn't audit well because his case was in bad shape.“ We don't care what kind of shape his case is in now. He can do it or he can't; and it's just as open and shut as that. He can do it or he cannot. And if he drills long enough at it he can do it; so QED.

А вот очень большая странность. Тот, кто хорошенько в этом упражнялся и кто много практиковался в одитинге, попадает в очень интересное состояние. Он говорит официантке: «Принесите мне бифштекс» - и он получает бифштекс. Его намерение настолько чёткое, что управлять хомо сапиенсами становится для него одним из наиболее лёгких занятий.

Now, here's something very peculiar. Somebody who has been drilled thoroughly in this and who has been practiced considerably in auditing gets to a very interesting state. He walks out and he says to a waitress, „Bring me a steak,“ and he gets a steak. His intention is sufficiently clear that handling of Homo sap becomes one of the easier things he should do.

И всякий, кто обеспокоен по поводу людей и кто учится и тренируется на этих различных тренировочных упражнениях, совершенно самостоятельно обнаружит и будет обладать большой субъективной реальностью по поводу того, что одитинг не заканчивается в комнате для одитинга... как можно жить без него?! Это жизнедеятельность.

And anybody who's worried about people and who studies and drills up on these various Training Drills, all by himself will discover with great subjective reality that auditing does not end in the auditing room, but how does one live without it? It's a livingness proposition.

К примеру, вчера вечером я подумал, что допускаю ошибку. Было довольно поздно. Я сказал «спасибо» мальчику-лифтёру. Он открыл передо мной дверь и что-то сказал, а я поблагодарил его. Я сказал: «Спасибо». Я бросил ему «спасибо», понимаете, вместе с намерением этого мальчика получить это «спасибо», и так далее. Он просто стоял там, и... знаете, готовясь закрыть дверь. И я вышел из лифта и повернул за угол, и внезапно он вышел из лифта и сказал мне: «Спокойной ночи!» Через какое количество контуров должно было просочиться это «спасибо»! Ну, я особо не намеревался впечатлить этого человека, я не одитировал его. И наша миссия и наша цель не заключаются в том, чтобы превратить каждое человеческое существо в марионетку.

For instance, I thought I was slipping here last night. It was quite late and I said thank you to a elevator boy. He opened the door for me and said something or other and I thanked him. I said, „Thank you.“ And I threw a thank you at him, you see, with his intention to receive it and so forth. And he just stood there and - you know, getting ready to shut the door. And so I walked out of the car and I turned the corner, and all of a sudden he stepped out of the car and he said to me, „Good night!“ How much circuit did that thank you have to soak through! Well, I didn't particularly intend to impress this man, I wasn't auditing him. And our mission and goal isn't to make every human being into a puppet.

Забавно здесь то, что вы можете взять какого-нибудь преклира и донести до него подтверждение или донести до него команду, всего лишь одно подтверждение или всего лишь одну команду. Вы, вероятно, измените его кейс с пол-оборота!

Funny part of it is that you can take a preclear and get an acknowledgment through to him or get a command through to him; just one acknowledgment or one command. You're liable to change his case just like that!

Группа людей в обществе безответственно отдаёт людям приказы и говорит им «спасибо» и что-нибудь в этом роде, и заставляет этих людей проснуться и сказать: «О, кто бы мог подумать... да тут целый мир!» Это может быть очень разрушительным.

Well, a bunch of people going irresponsibly through the society giving people orders and thank-you's and that sort of thing and having these people wake up and say, „Hey, what do you know - a world!“ It'd be very damaging.

Отдел психологии в общественном учреждении «Подожди немного», которое работает к северу отсюда, в городе Силвер-Спринг, в штате неподалеку отсюда, который предал Конфедерацию... не присоединился к Конфедерации, понимаете. Мы, южане, так и не простили им этого. Даже мы, северяне, считаем, что ему бы следовало присоединиться. А мы, западники, знаем, что мы образовались благодаря этому. Очень важный штат к северу отсюда - Мэриленд. И в этом штате есть общественное учреждение, которым заправляют хорошо обученные марксизму люди.

The psychological department of the Bide-A-Wee Social Agency, which runs up in Silver Spring in a state near here that is a traitor to the Confederacy... Never joined the Confederacy, you know. Us Southerners have never forgiven it. Even us Northerners think it should. And us Westerners know we got founded because as a result of. Very important state up here - Maryland. And this state - this state has a social agency with well Marxist-trained people running it.

Кстати, прошу прощения. Я собирался быть приятным и выдерживать Тон 40 на протяжении всего этого конгресса. Но я прочитал это вчера вечером в газете, и я уверен, что вы тоже это прочитали. У кого-то была маленькая девочка, ей было два с половиной годика, и ей провели тест на интеллект, и она оказалась настолько сообразительной, что этим людям решили впоследствии не давать разрешение на удочерение или усыновление каких-либо других детей.

By the way, I'm sorry. I meant... I meant to keep sweet-tempered and Tone 40 all the way through this congress. And... But I read this in the paper last night and I'm sure you did too. Some people had a little two-and-a-half-year-old girl and they'd given her an intelligence test and she was so bright that the people were then not going to be permitted to adopt any other children.

Люди, которые растили её, и её коэффициент интеллекта... одно никак не ассоциировалось с другим в умах - ха! - психологов. Понимаете, они не думали, что у другого ребёнка, если его поместить в ту же среду, повысится коэффициент интеллекта или что он каким-то образом изменится. Но мы-то знаем, что благополучие в семье и подобные вещи могут значительно повлиять на коэффициент интеллекта ребёнка. Если мы можем его изменить, тогда должно быть ещё что-то - например материнская любовь и тому подобное - что может изменить коэффициент интеллекта. Должно быть ещё что-то.

The people who were realizing her and her IQ were not associated in the minds of the - hah! - psychologists. See, they didn't think then that another child put in that atmosphere would increase in IQ or change in any way. And we know that a decent home life and that sort of thing can markedly affect children's IQs. If we can change them, then, there must be other things, such as mother's love and that sort of thing that can change an IQ. There must be other things.

Психолог, потому что это лучше всего... я хотел сказать, потому что это лучше всего подходит для Кремля. Это несправедливо. Я знаю двух психологов в Соединённых Штатах, которые не являются членами Коммунистической партии! Они умерли до того, как она была образована. Я буду держаться в высоком тоне, я обещал вам.

Psychologist, because it best... I was going to say because it best suited the Kremlin. That's unfair. I know two psychologists in the United States who are not members of the Communist Party! They died before it was formed. I'm going to keep it hightoned, now, I give you my word.

Но они не позволили этой паре усыновить ещё одного ребёнка, потому что их первый ребёнок был слишком сообразительный, и другой ребёнок, попав в эту атмосферу, возможно, почувствовал бы себя несчастным.

But they wouldn't let this couple adopt another child because their first child was too bright and the new child coming into that atmosphere would have probably been made unhappy. One of the former staff members of the FC went out to get a job out in - as they sometimes refer to it - the outside world, and went over to Skiplanger's... uh... Klipinger's. They publish a libel sheet, a slander sheet of some kind or another, here. I don't know, it has to do with senator's wives; I don't know what they publish. But this organization gave her an intelligence test before they would take her into employ. And she came back and the personnel director was saying, „Tsk-tsk-tsk-tsktsktsh-tsk. We really hate to employ you, you know. You're too bright for the position.“

Одна из бывших сотрудниц Учредительной Церкви пошла искать работу в... как они иногда называют это... во внешнем мире, и зашла к Скиплингеру... хм... Клипенгеру. Они издают листки с пасквилями и клеветнические газетёнки разного рода. Я не знаю, это связано с жёнами сенаторов. Я не знаю, что они печатают. Но прежде чем взять её на работу, в этой организации ей провели тест на интеллект. Когда она вернулась, начальник отдела кадров сказал: «Тц-тц-тц-тц. Мне на самом деле ужасно не хотелось бы принимать вас. Слишком уж вы сообразительны для такой должности».

This is gorgeous, you know. I don't know what they think they're pulling by telling people they're too bright or could be too bright, or something like that. I suppose their idea of brightness ... It'll get worked around by the slave mongers yet, where brightness will be defined as „that ability to tell how bad it's going to be.“ That probably will be intelligence. At least that seems to be the trend.

Знаете ли, это просто великолепно. Я не знаю, чего, по их мнению, они добиваются, говоря людям, что те слишком сообразительны или могут быть слишком сообразительными или что-то в этом роде. Я полагаю, их понятие о сообразительности... хотя над этим понятием ещё поработают торговцы рабами, у которых сообразительность будет определяться как «способность предсказать, как плохо всё будет». Это, вероятно, будет называться интеллектом. По крайней мере кажется, что всё к этому идёт.

But an individual, an individual who is in communication with the environment around him, can recognize the factors of the environment; he can observe; he can find out what's going on. And if he is capable of outflowing a high-toned intention, command and so forth, then he's also capable of communicating with those things in the universe which are not in too bad a condition. Don't you see? Out-in.

Но человек, человек, который находится в общении со своим окружением, способен распознать то, что влияет на окружение; он способен наблюдать; он способен выяснить, что происходит. И если он способен создавать исходящий поток высокотонного намерения (команды и тому подобное), то он способен и общаться с тем, что существует во вселенной и что находится не в таком уж и плохом состоянии. Понимаете? Исходящий - входящий.

So I just wanted to tell you this so you wouldn't think you were going to go totally out of communication with your entire neighborhood. You go around and buy the morning paper and you say, „Give me the paper,“ and „Thank you,“ in a good Tone 40 way - not like that, I'm not trying to blast you out. And the next thing you know, in the next couple of days, why, the grocery man that you bought the paper from, he's saying, „Hello, how are you?“ you know? „Nice to see you.“ People are liable to get into communication with people in your vicinity.

Так что я просто хотел вам это сказать, чтобы вы не подумали, что вы полностью выйдете из общения со всем, что находится рядом с вами. Вы прогуливаетесь и покупаете утреннюю газету, вы говорите: «Дайте мне газету» - и: «Спасибо» - в хорошем Тоне 40 - не так, я не пытаюсь вас оглушить. И неожиданно, через пару дней, киоскёр, у которого вы купили газету, говорит: «Здравствуйте, как поживаете? - Знаете? - Рад вас видеть». Вблизи вас люди, скорее всего, будут вступать в общение с другими людьми.

Of course, we know that would be bad. We know that there's nothing but badness there to be communicated with. Psychology has proved... I'm going to keep this on a high tone.

Конечно же, мы знаем, что это было бы плохо. Мы знаем, что нет ничего хорошего в том, чтобы с вами общались. Психологами было доказано... Я буду придерживаться высокого тона.

But there you see a new hope that has nothing to do with auditing at all. If a strata of the society suddenly came up here that the rest of the society would then get in communication with, boy, we'd have it made.

Но здесь вы видите новую надежду, которая не имеет совершенно никакого отношения к одитингу. Если вдруг люди из какого-либо слоя общества поднимутся вот сюда, а затем остальная часть общества вступит с ними в общение - ребята, тогда мы победили.

So don't think of all of these Training Drills as entirely and completely dependent upon auditing. And don't think of auditing as a profession which cools down overheated skulls.

Так что не думайте, что все эти тренировочные упражнения целиком и полностью зависят от одитинга. И не думайте, что одитинг - это такая профессия, которая охлаждает перегретые мозги.

Somebody wrote me one time, said apologetically, „I'm sorry I haven't been doing very much for you. I meant to when I left HCA class, but I came back and the accounting business which I had kept increasing in volume and is now consulting with other accounting businesses, and we're in the organizational business of accounting. And, of course, we use Scientology in this all the time, but I'm awfully sorry I've failed you because I'm not auditing professionally.“

Однажды кто-то написал мне, извиняясь: «Мне очень жаль, что я не очень много сделал для вас. Я собирался это делать, когда закончил Сертифицированного одитора Хаббарда, но я вернулся домой, и моя бухгалтерская фирма продолжала расти, и теперь она даёт консультации другим бухгалтерским фирмам, и мы занимаемся организацией бухгалтерии в фирмах. И конечно же, мы постоянно используем Саентологию, но я ужасно извиняюсь, что не оправдал ваших ожиданий, поскольку я не занимаюсь одитингом на профессиональной основе».

That's quite interesting. It's quite interesting to watch the curve of success of Scientologists. Well, nothing, nothing curves it up faster than these Training Drills I'm talking about right now. They don't leave very much to the imagination on how to handle people.

Это весьма интересно. Весьма интересно наблюдать кривую успеха саентологов. Что ж, ничто не поднимает её быстрее, чем эти тренировочные упражнения, о которых я сейчас рассказываю. Тут не нужно слишком много изобретать что-либо относительно того, как обращаться с людьми.

If you're talking to somebody who is a pretty comm-laggy sort of a fellow (you know, you say, “Good morning,” and he says, „Don't want any“), and you have to do business with this fellow; it's rather interesting to be able to talk to him in such a way that he will not comm lag on you and will answer your questions rather directly and then go off and do what you asked him to do. It's very interesting. It makes it possible for a successful sphere to operate even on Earth today.

Если вы разговариваете с каким-нибудь парнем, у которого приличная задержка общения (знаете, вы говорите: «Доброе утро», а он отвечает: «Нет, спасибо»), и вам необходимо иметь дело с этим парнем, то довольно интересно уметь разговаривать с ним таким образом, что у него не будет задержки общения, и он будет отвечать на ваши вопросы достаточно прямо, а затем вставать и делать то, что вы его попросили. Это очень интересно. Это позволяет тем, кто занимается преуспевающей деятельностью, работать сегодня даже на Земле.

Therefore, the stress on this was at first auditing, because it does make a crackerjack auditor. All of the auditing drills we have now are all pointed - were pointed - at the direction of auditing. And they have all emerged into a training series on how to communicate and control and own things and have things and do things, you see? And it's just as though we had opened up a brand-new door that we didn't have any intention of doing.

Следовательно, вначале основное внимание в отношении этого уделялось одитингу, потому что ТУ делают одитора мастером своего дела. Все упражнения по одитингу, которые у нас сейчас есть, нацелены - были нацелены - на одитинг. И все они превратились в ряд тренировок, посвящённых тому, как общаться и контролировать, как владеть чем-то и иметь что-то и делать что-то, понимаете? Мы как будто отворили совершенно новую дверь, чего мы совсем не собирались делать.

Now, a person who doesn't know how to audit well couldn't talk to this comm-laggy fellow that said he didn't want any. In the first place you'd flip him if you didn't throw a comm bridge into your conversation. He's liable just to, „Whoow, what's happened here?“ and go completely out of communication, you see?

Так вот, человек, который не умеет одитировать хорошо, не сможет разговаривать с этим парнем, у которого задержка в общении и который сказал ему: «Нет, спасибо». Во-первых, вы ошеломите его, если не перебросите коммуникационный мост в свою беседу. Скорее всего, он просто скажет: «Бр-р, что случилось?» - и полностью выйдет из общения, понимаете?

You talk to people all the time without - well, I'm sure not you, but other people - who would not respond to anything less than an auditing technique. And if you give them something else beside auditing in your communication with them, they go thuuuuh, wobble-wobble, and they don't know which way they're going.

Вы постоянно разговариваете с людьми без... ну, я уверен, что не вы, а другие люди... с теми, кто не отреагировал бы ни на что меньшее, чем техника одитинга. И если вы в своём общении с ними даете им что-либо ещё помимо одитинга, они начинают у-у-у, туда-сюда, и не знают, куда они идут.

Now, of course, lots of you, being auditors - you being an auditor or you knowing something about it - may have a subjective reality on this from your own viewpoint. But you've got to be outside watching an auditor or two work on the public before you really get a full objective reality on this.

Итак, конечно же, многие из вас, будучи одиторами... вы, будучи одитором, или зная что-то об этом, со своей точки зрения, возможно, имеете субъективную реальность относительно этого. Но вам стоит посмотреть извне на то, как пара одиторов работают с публикой, прежде чем вы действительно получите полную объективную реальность относительно этого.

I'll give you an idea how things can change. There's another Training Drill called High School Indoc, which teaches mayhem. Its whole thing is to demonstrate that mayhem is feasible, possible and legal.

Я дам вам представление о том, как что-то способно изменяться. Есть ещё одно тренировочное упражнение, которое называется «Обучение повышенного уровня», и оно учит нанесению увечья. Его цель целиком заключается в том, чтобы продемонстрировать, что нанесение увечья осуществимо, возможно и законно.

High School Indoc is very important because most people when they start to audit, they come out of the swamp and they say, „Well... look at the wall.“

«Обучение повышенного уровня» очень важно, потому что большинство людей, когда они начинают одитировать, они вылезают из болота и говорят: «Ну... посмотрите на эту стену».

They have a certain diffidence about all this. Well, you take somebody that's been in Scientology for a little while and he's run through High School Indoc and he says to this fellow, „Look at the wall.“ And the fellow who is a Scientologist goes over - clank!

Они испытывают определённую робость в отношении всего этого. Хорошо, возьмём кого-то, кто занимается Саентологией некоторое время и кто прошёл «Обучение повышенного уровня», и он говорит этому парню: «Посмотрите на эту стену». И этот парень, саентолог, тут как тут: дзинь! «Теперь подойдите к этой стене». Здесь... здесь вся сущность этого. Он преодолевает свою робость относительно того, чтобы к чему-то прикасаться. В конце концов, прикосновение - это всего лишь общение. Человек, должно быть, испытывал робость относительно общения.

„Now, walk over to the wall.“ There's the... there's the essence of the thing. He gets over his diffidence about touching things. Well, after all, touching is merely communication. The person must have been diffident about communication. Let me tell you, us old guys in Dianetics were practically licked when the preclear said, „No, I won't run it!“ You see? There he was lying on the couch suffering, and we said, „Go over it again.“ And he said, „I won't!“

Позвольте вам сказать, что нас, стариков в Дианетике, практически укладывало на лопатки заявление преклира: «Нет, я не буду это проходить!» Понимаете? И вот он лежал на кушетке, страдая, а мы говорили: «Пройдите это ещё раз».

Well, you could persuade and plead and so forth and so on. Well, there isn't any way we knew of then to give the engram a tap on that side and slide it through.

И он говорил: «Не буду!»

But this person wouldn't have us licked today because we wouldn't be running engrams on him until he could follow orders. See, we just wouldn't be running engrams on him. We just wouldn't be running a subjective process that we couldn't watch ourselves with great ease.

Вы могли бы увещевать и умолять и так далее и тому подобное. Что ж, в то время не было известного нам способа пнуть инграмму вот с этой стороны, чтобы протолкнуть её.

All right. We take this High School Indoc. Well, you run into somebody in a bar and he's abusive. You walk in and he's abusive, rrrr-rrrr-rrrr-rrrrrrrr. The only answer we had in the past was if he took a poke at us was to take a poke at him. You get the idea? That was the closest man came to contact with each other - a good, swift uppercut.

Но сегодня этому человеку не положить нас на лопатки, поскольку мы не станем проходить у него инграммы, пока он не сможет выполнить команду. Понимаете, мы просто не станем проходить у него инграммы. Мы просто не станем проводить субъективный процесс, за которым мы не сможем с лёгкостью наблюдать.

But I saw something fantastic in a restaurant in London. A little pint-sized girlauditor. It was a German restaurant. There was a fellow going „Rrrr-rrrr-rrrr-rrr. Rrrrrrrr.“ And she turned around and saw that he was finished with dinner and took him by the shoulder and said, „Get up, turned him around”. Said, „See the door?“ He said, „Yeah.“ He didn't have another word to say. He felt very cheerful. He probably - being in a sleepwalking state, he probably never realized that he'd been mad. But maybe he went outside and woke up, who knows? Now, there's an oddity.

Хорошо. Возьмём это «Обучение повышенного уровня». Скажем, вы сталкиваетесь с кем-то в баре и он буянит. Вы входите, и он буянит, р-р-р-р-р-р. Единственным решением данной проблемы, которое у нас было в прошлом, было: если он врезал нам - надо было врезать ему. Улавливаете идею? Вот настолько человек сумел сблизиться с другим человеком: хороший резкий апперкот.

Originally over in London, why, you'd see a couple of Scientologists - British are very polite - and one would open the door for the other outside of the headquarters and so on. Open the door, you know, and then follow through, you know - not touching him. Now, why, two Scientologists walk along and they walk toward this door and one takes the other by the shoulder and puts him through the thing. You see it all the time. I mean, you've gotten to think of this as totally ordinary.

Но я увидел нечто фантастическое в одном ресторане в Лондоне. Маленькая, миниатюрная девушка, одитор. Это был немецкий ресторан. Там был мужик, он буянил: р-р-р-р-р-р-р-р-р. Она обернулась и увидела, что он закончил свой ужин, и она взяла его за плечо и сказала: «Встань», развернула его, сказала: «Видишь дверь?» - он ответил: «Ага». У него не нашлось другого слова. Он почувствовал себя очень радостно. Вероятно, он, будучи в сомнамбулическом состоянии, так и не осознал, что был рассержен. Но может быть, он вышел на улицу и проснулся, кто знает? Итак, есть некоторая странность.

Those of you who have seen High School Indoc, have been through it and so on, you think this is very ordinary. It's not ordinary! Not out in the society! No sir, not a bit. Not ordinary at all. People are still going this way, you know, „Oh, excuse me.“

Поначалу в Лондоне вы могли видеть, как пара саентологов... англичане очень вежливы... один бы открывал перед другим дверь входа в штаб-квартиру и тому подобное. Открыл бы дверь, знаете ли, и затем прошёл бы следом, знаете ли, не прикасаясь к нему. Сейчас два саентолога подходят к двери, один берёт другого за плечо и пропихивает его внутрь. Вы видите это постоянно. Я имею в виду, что вы наверняка думаете об этом, как о чём-то совершенно обычном.

We're getting as bad as the Japanese who go „Hss-hss-hss.“ You know what all that hissing is about, by the way? You know it's not an outflow hiss. You knew that. It's a hss-hss-hss. It's an inflow hiss. And they mean by it, „I withhold my foul breath from your face.“

Те из вас, кто видел, как выполняют «Обучение повышенного уровня», те, кто прошёл его и так далее, думают, что это довольно обычно. Это необычно! В обществе это не так! Нет, сударь, ничуть. Совершенно необычно. Люди всё ещё ведут себя вот таким вот образом, знаете ли: «Ой, прошу прощения».

Well, auditors even breathe on each other these days.

Мы становимся такими же скверными, как японцы, которые шипят хсс-хсс-хссс. Кстати, знаете ли вы, что означает это шипение? Знаете, это не исходящее шипение. Вы это знали. Это хсс-хсс-хсс. Это входящее шипение. И они хотят выразить этим: «Это я удерживаю своё вонючее дыхание, чтоб оно не попало вам в лицо».

Well, what brings about such changes? Just Training Drills like High School Indoc, with which nearly all of us are familiar.

Ну а в наши дни одиторы даже дышат друг на друга.

But what brings about reality in any of these things? Well, the funny part of it is, is you could talk all day and all night to somebody in an actual auditing session, telling him - you know, prodding him along, coaching him and so forth. We did this years ago. We used to take tapes of people auditing and then analyze the tape and then put them into a new session and so on. Just groove them anyway we could, and explain how it is to them, give them examples and so on. Boy, that's the slow way.

Что же приводит к таким изменениям? Всего лишь тренировочные упражнения типа «Обучения повышенного уровня», с которым почти все из нас уже знакомы.

What I've done here is take auditing apart into its various parts, which is to say take human relations apart into their various, tiny, fragmentary parts. Then you teach a person to do all the parts, and then progressively teach him to do two or three of the parts at once. And the next thing you know it's - there he is, see? And it's this type of synthetic drill which has made it possible for us to come up to a level and which made it possible for us to venture into this - well, from 1950 viewpoint - impossible height of auditing. We could have talked about this and probably did, all day and all night, back in 1950, about how an auditor should audit from a high-toned level, and that sort of thing.

Но что создаёт реальность во всём этом? А забавно здесь то, что вы можете беседовать день и ночь с кем-то, кто проводит настоящую сессию одитинга, говоря ему... знаете, подгоняя его, тренируя его и так далее. Мы делали это много лет тому назад. Бывало, мы брали магнитофонную запись сессии одитинга, проводимой человеком, затем анализировали эту запись, затем отправляли его в новую сессию и так далее. Просто направляли их, как могли, и объясняли им, как всё это происходит, приводили примеры и так далее. Боже мой, это медленный путь.

But what was it? What did it look like? And how could anybody be taught to do it? Well, there are ten Training Drills. Deceptive because there's Training 0, which you did the other night and got a... just a little taste of; just hardly any. Confronting somebody doesn't get tough until about the second hour, then it starts.

Что я здесь сделал, так это разобрал одитинг на части, то есть разобрал человеческие отношения на крошечные, малюсенькие части. Затем вы учите человека выполнять все эти части, а затем, двигаясь вперёд шаг за шагом, учите его выполнять две или три части сразу. И не успеваете вы глазом моргнуть - он уже здесь, видите? И именно такой синтетический метод позволил нам подняться на уровень, и именно благодаря ему мы отважились на одитинг такой... ну, с точки зрения 1950-го года... недостижимой высоты. Мы могли бы говорить об этом и, вероятно, говорили, день и ночь тогда, в 1950-м, о том, как одитору следует одитировать, находясь в высоком тоне, и тому подобные вещи.

These first ten drills also have some alternate drills or accompanying drills. They're training... like Training 5B, which is another Training Drill. For somebody coming through later, the first basic Training Drills teach a person to do the most important steps; and these others are sort of putting the parsley on it, you know?

Но что это было? На что это было похоже? И как можно было кого-нибудь научить делать это? Что ж, есть десять тренировочных упражнений. Обманчиво, потому что есть упражнение 0, которое вы делали как-то вечером, и получили... немного попробовали его на вкус, едва попробовали. Конфронтировать кого-то не тяжело до тех пор, пока не пойдёт второй час, - вот тогда-то всё и начинается.

There's Training 13, for instance, which is called Fishing a Cognition. That's how you fish a cognition out of somebody. Well, it can be phrased as a drill and it can be done as a drill. But this is not as important as being able to sit and confront somebody and audit them, you see? Therefore it takes a secondary importance.

У этих первых десяти упражнений есть также некоторые альтернативные упражнения, или сопутствующие упражнения. Это упражнения вроде

Well now, the development of these drills began many, many years ago really. We worked them out and we did pieces of them, we set examples and so on. But they didn't get specialized until the middle of '56, and then it was just the communication end of it, which was 0 to 6 - Training 0 to 6.

5Б, которое является ещё одним тренировочным упражнением. Те, кто прошёл это упражнение, воспринимают первые базовые тренировочные упражнения, как те, на которых человек учится выполнять наиболее важные действия; а эти, дополнительные - это вроде как украшение зеленью, понимаете?

Training 0 is simply confront somebody.

Например, есть упражнение 13, которое называется «Ловля озарения». Это то, как вы вылавливаете у кого-то озарение. Его можно сформулировать как упражнение и можно выполнять как упражнение. Но это не настолько важно, как то, чтобы быть способным сидеть и конфронтировать и одитировать кого-то, понимаете? Поэтому оно имеет второстепенную важность.

Training 1 is Dear Alice. And getting a phrase or statement or remark across to a person, regardless of the tone, but getting it across to the person is the goal of Training 1.

Разработка этих упражнений, на самом деле, началась много, много лет назад. Мы разрабатывали их и создали их части, и приводили примеры и так далее. Но они не стали чем-то конкретным вплоть до середины 1956-го года, а тогда их целью была просто тренировка общения, и это было с 0 по 6... упражнения с 0 по 6.

And then Training 2 is how to acknowledge. How to acknowledge a statement that has been made or an action that has been executed - how to acknowledge.

Упражнение 0 - просто конфронтировать кого-то.

Training 3 is repetitive question. Then how to handle originations.

Упражнение 1 - «Дорогая Алиса». Донести фразу, или утверждение, или замечание до человека, независимо от тона; донести это до человека - это и есть цель упражнения 1.

And, finally, how to put these together in a nonverbal fashion.

А затем упражнение 2 - это как давать подтверждение. Как дать подтверждение заявлению, которое было высказано, или действию, которое было осуществлено, - как давать подтверждение.

Well, these are quite elementary. A person ordinarily goes all the way up through - those I've just described constitute the Communication Course because those are the steps of communication. And they constitute no more and no less than the communication formula, and take the various parts of the communication formula in Scientology, which are important, and show a person that he can use each one of them. And then he gets a little practice using them all and the next thing you know he's doing a good job.

Упражнение 3 - это повторяющийся вопрос.

Well, we move then rather rapidly up toward Tone 40 when we get into the upper - what we call Upper Indoctrination - the upper steps. Now we get - as one of the Training Drills, the first one of those, we get Plain 8-C which is just plain 8-C. People in Scientology say, „It could not possibly seem adventurous to give direct orders to a body, telling it to walk around the room and touch the walls. That's just nonsense. I mean, easiest thing anybody ever did.“

Затем то, как работать с оригинациями.

But if you thought a little bit you could remember back to a day when this would have been a rough one for you to do. So we have to look at it from a student's viewpoint. A student comes in and he takes a look at this and he says, „You know, that's not quite as easy as it sounds.“ That's just verbal. That's just verbal; we just give him the orders and we hope he executes them.

И наконец, как соединить их все вместе без словесной формулировки.

Now, we move upstairs from this and we get into a much beefier sort of thing. Now is the first time that a coach gets his revenge - a Training Drill called High School Indoctrination. That was its name, is its name, and all of this training, all it consists of is somebody who will not do, in an orderly and decent fashion, 8-C. The coach gets a chance to abreact all of the boo-boos and nonsense that have been pulled on him by preclears. Very, very healthy to run that side of it as a coach. But that isn't what we're teaching people to do.

Это самые элементарные упражнения. Человек, как правило, проходит это всё с начала до конца... те, что я только что описал, составляют «Курс по общению», потому что это шаги общения. И вместе они составляют не больше и не меньше, чем формулу общения; они берут различные важные части саентологической формулы общения и показывают человеку, что он может использовать каждую из них. А затем он немного практикуется в выполнении всех этих упражнений, и не успеваете вы и глазом моргнуть, он уже делает их хорошо.

And there the coach, in this particular case, and the auditor are, you might say, at tooth points. The only thing that's not allowed in there by modern rules is that the coach must not lie down on the floor. Anything else goes. The one reason why is because 8-C by definition is something that is run on a person who can stand up. That is actually today what we say is the necessary basis of running an 8-C process: the person must be willing to stand up. And that is the basis of running it. We have processes that undercut this.

Хорошо, затем мы довольно быстро продвигаемся дальше, к Тону 40, когда доходим до высших... то, что мы называем обучением высшего уровня... высшие ступеньки. Теперь мы... в качестве одного из тренировочных упражнений, в качестве первого из них, мы берём чистый 8-К, чистый 8-К - в чистом виде. Саентологи говорят: «Мне кажется, это никак не может быть рискованным делом - отдавать непосредственные приказы телу, давать ему указание ходить по комнате и касаться стен. Это просто бессмыслица. Я имею в виду, что никто никогда не делал ничего легче».

But we move up into that bracket and actually we have seen, then, all of and the last of what you might call „yak-auditing.“ „Interchange. We're all human beings here together. Let's discuss it all.“ Not really communication. But a person knows, then, these basic rules and we have a new style of auditing which surmounts this. But we have always had to some degree this yak, conversational, relatively informal - a lot of them excuse it by saying it's high ARC auditing; it isn't.

Но если вы немного подумаете, вы сможете вспомнить тот день, когда вам было трудно это делать. Поэтому мы должны взглянуть на это с точки зрения студента. Входит студент, смотрит на это и говорит: «Знаете, не так это легко, как кажется». Это просто слова. Это просто слова; мы просто отдаём ему приказы и надеемся, что он их выполнит.

And we have two distinct auditing styles. And one of those auditing styles is just yak. But it isn't careless yak. It actually follows through all those early Training Drills. Pc originates something, says, „My God, my mother-in-law has just appeared in the middle of the room:” Or „I am eight feet back of my head,“ such as happened to some of you here at the last group auditing session. Now, he originates and the auditor takes it up and discusses it, understands it and acknowledges it and goes on about his auditing.

Итак, идём дальше и переходим к гораздо более «бычьим» вещам. И здесь тренер впервые берёт реванш... тренировочное упражнение под названием «Обучение повышенного уровня». Его так называли, его так называют, и всё, в чём оно заключается, - это в том, что кто-то не желает выполнять, послушно и благопристойно, 8-К. Тренеру предоставляется шанс отыграться за все те промахи и за всю ту чушь, которые он получал от преклиров. Очень, очень полезно для здоровья поделать его, будучи тренером. Но это не то, чему мы учим.

Now, just as we leave High School Indoc, we get into this breed of cat known as Tone 40. And we get Tone 40 on an Object and Tone 40 on a Person as the two upper drills there. And these things are fascinating drills. They're very fascinating.

В этом конкретном случае тренер и одитор, можно сказать, как кошка с собакой. Единственное, что здесь не разрешается в соответствии с современными правилами, - тренеру нельзя ложиться на пол. Всё остальное сойдёт. Причина тому - то, что 8-К, по определению, проводят с человеком, который способен стоять на ногах. Именно это, в действительности, мы называем сегодня основным необходимым элементом проведения любого процесса 8-К: человек должен иметь желание стоять на ногах. Это и есть основной элемент в проведении 8-К. У нас есть процессы, которые находятся на более низком уровне, чем 8-К.

A person can tell whether or not he's doing Tone 40 on an Object and is his severest critic. It really doesn't need much of a coach except somebody to stand there saying, „Come on, let's give it - give it the orders from Tone 40 now. Let's Tone 40 it now.“ And, you know, nag, nag. Or give him an idea, „Let's just stand there and put intentions into it; stop

Но мы двигаемся дальше в этой группе упражнений, и теперь, на самом деле, мы распрощались с тем, что вы могли бы назвать «тары-бары-одитинг». «Взаимообмен. Все мы здесь с вами люди. Давайте всё это обсудим». Не совсем общение. Но теперь человек знает эти основные правила, и у нас есть новый стиль одитинга, с помощью которого с этим можно справиться. Но у нас всегда, в некоторой степени, были эти тары-бары, разговоры, относительно неформальные - многое из этого оправдывалось заявлениями о том, что это был одитинг с высоким АРО. Это не так.

talking to that ashtray.“ And we're up there to what I was talking about at the beginning of the lecture.

И у нас есть два различных стиля одитинга. И один из этих стилей одитинга - это просто тары-бары. Но это не беспечная болтовня. На самом деле, он следует всем этим ранним тренировочным упражнениям. Преклир высказывает оригинацию, говорит: «О боже, посреди комнаты только что появилась моя тёща» - или: «Я в двух метрах позади своей головы», как случилось здесь с некоторыми из вас на последней сессии группового одитинга. Так вот, он высказывает оригинацию, а одитор принимает её и обсуждает её, понимает её и даёт ей подтверждение, а затем продолжает одитинг.

We're doing this ordering MEST objects around. Bodies are an awful lot of MEST; and a person has to be able to order MEST around in order to get much anywhere with a body. But he gets the intention across; gets the intention across into that ashtray until he's completely surprised that it didn't stand up all by himself. Well, a person knows whether or not he can do it, and nobody can fake it. And that is the experience line.

Итак, как только мы заканчиваем с «Обучением повышенного уровня», мы переходим к тому виду ТУ, который известен как «Тон 40». И у нас тут есть два упражнения высшего уровня - «Тон 40 на предмете» и «Тон 40 на человеке». И это просто изумительные упражнения. Они изумительны.

Now, we do that to a person on an 8-C level. And we walk the person around giving the commands with the intention at this tone of auditing. And do you know that it's a very, very interesting thing to find a good coach at Tone 40 on a Person. That's very fascinating. You can always find willing, ambitious coaches at High School Indoc. See, where the auditor says, „No, I don't want to walk over to that...“ I mean the preclear, you know, the coach, „No, I won't touch the wall, no. Make me! Your shoe's untied.“

Человек может сказать, выполняет ли он «Тон 40 на предмете» или нет, и он свой самый строгий критик. В действительности, здесь не особо нужен тренер - просто нужен кто-то, кто будет стоять и говорить: «Ну, давай, давай... дай ей приказ в Тоне 40. Давай скажем ей в тоне 40». И знаете, изводить его, изводить. Или подбрасывать ему идею: «Давай просто стоять здесь и вкладывать в неё намерения. Хватит тебе разговаривать с этой пепельницей». И мы подошли к тому, о чём я рассказывал в начале этой лекции.

The auditor in this case says, „Oh, it is?“

Мы делаем это, отдавая приказы предметам МЭСТ. Тела - это невероятное количество МЭСТ; и человек должен быть способным отдавать приказы МЭСТ, для того чтобы добиться чего-нибудь от тела. Он доносит намерение... доносит намерение до этой пепельницы до тех пор, пока не будет в высшей степени удивлён тем, что она не встала совершенно самостоятельно. Что ж, человек знает, способен он делать это или не способен, и никто не сможет притворяться. И это путь, связанный с приобретением опыта.

The coach says, „Flunk.“

Мы делаем это по отношению к человеку на уровне 8-К. Мы водим человека, отдавая команды с намерением в этом тоне одитинга. И знаете ли вы, что это очень, очень интересно - найти хорошего тренера для «Тона 40 на человеке». Это очень увлекательно. Вы всегда можете найти желающих тренировать, энергичных тренеров для «Обучения повышенного уровня».

The auditor running the coach in this is very, very - at High School Indoc - he's very, very prone to backflow, and so forth. The coach says to him, „You know, you're doing a pretty good job.“

Понимаете, там, где одитор говорит: «Не-е, я не хочу подходить к этой... »

And the auditor says, „Thank you.“

Я имею в виду, преклир, тренер говорит: — Не-е, не буду я прикасаться к стене, нет. Заставь меня! У тебя шнурок развязался.

And the coach says, „Flunk!“

Тогда одитор говорит: — О, правда?

Well, you can always find people who will wrassle around and resist and dig in their heels and walk too fast and walk too slow. But it is a little rougher to do a good job of coaching at Tone 40 on a Person, if the individual has successfully passed and has really mastered Tone 40 on an Object.

Тренер: — Фланк.

Why?

Одитор, который управляет тренером в этом упражнении, очень, очень... на «Обучении повышенного уровня»... он очень, очень предрасположен к ответному потоку и так далее.

Because the body just simply goes on and does the commands. See that? I mean, that's the difference. A person auditing from Tone 40 says, „Look at that wall.“ There he goes. „Look at the wall. Walk over to the wall.“ You really have to put on the brakes. You know, you have to resist.

Тренер ему говорит: — Знаете, а вы очень хорошо работаете.

The place to learn Tone 40 on a Person is in Tone 40 on an Object. Because I see people go into session all the time when the auditor is doing a good job of Tone 40 on a Person. They just go zzzp and into session.

А одитор говорит: — Спасибо.

That's interesting, isn't it?

Тренер: — Фланк!

It means that a thetan is willing to respond to that high a tone no matter what low tone he himself is in. That's all it means.

Ну, вы всегда сможете найти людей, которые будут бороться, и сопротивляться, и упрямиться, и ходить слишком быстро, и ходить слишком медленно. Но немного труднее хорошо тренировать человека на упражнении «Тон 40 на человеке», если он успешно прошёл и по-настоящему овладел «Тоном 40 на предмете».

These are processes which are addressed to the thetan. Nearly every preclear a person has ever had was a computer and a valence. Anybody out in the society could be characterized as a computer and a valence. The computer is his IQ and the valence is his personality that he borrowed off somebody else. Computer and a valence. These things are both artificial and neither one of them are under his control.

Почему?

Now, a thetan does have and has mocked up on the whole track a personality of his own. And he is an individual. But out in the society he's never being the individual he intended to be at all. He's in one of these things where „I can't face it, so I'll be it,“ you know? Obsessive closure.

Да потому что тело просто идёт и выполняет команды. Понятно? Я имею в виду, что в этом разница. Человек, который проводит одитинг, будучи в Тоне 40, говорит: «Посмотрите на эту стену». Тот смотрит. «Посмотрите на эту стену. Подойдите к этой стене». Вам действительно приходится нажимать на тормоза. Понимаете, вам приходится упираться.

Well now, an individual then is behaving along behavior patterns, quite ordinarily, which have nothing to do with his own desires. He's just walking through life on a behavior pattern he never heard of. See, he's never heard of it, he just does it. It's now-I'm-supposed-to, you know? A car skids a little bit and a little tape goes across and says, „Now I'm supposed to scream.” - „Aaah!“ See? And he sees a table. And someone sits him down at the table and he gets down at the table and a little tape goes across and says. „Now I'm supposed to eat.“

Проведению «Тона 40 на человеке» лучше всего учиться, проводя «Тон 40 на предмете». Потому что я вижу, что люди всегда попадают в сессию, когда одитор хорошо выполняет «Тон 40 на человеке». Они просто з-з-з-п... и в сессии.

He's taking orders all the time - orders which really aren't .. haven't any decent intention in them at all. Orders which probably have nothing to do with the present reality. They might have a lot to do with 1775 or something, but they have nothing to do with 1957. And the orders are all backtrack orders. Well, his thinkingness, his intelligence, is mocked up as a computer. It's like he has an adding machine or something, you know, and he says, „Let's see now, the multiplication table ...“ I told somebody, one time, „You know, it's possible to derive all multiplication. Are you aware of that?“

Интересно, не так ли?

And he says, „It is?“

Это означает, что тэтан готов откликаться на такой высокий тон, независимо от того, насколько низок его собственный тон. Вот и всё, что это значит.

I said, „Yeah. You can take addition or even on your fingers and derive the whole of the multiplication table.“

Это процессы, которые обращены к тэтану. Почти каждый преклир, который когда-либо у кого-либо был, представлял собой компьютер и вэйланс. О любом человеке в обществе можно сказать, что он компьютер и вэйланс. Компьютер - это его интеллект, а вэйланс - это его личность, которую он позаимствовал у кого-то другого. Компьютер и вэйланс. И то и другое - вещи искусственные; ни то, ни другое он не контролирует.

„No...“

Так вот, у тэтана действительно есть собственная личность, он создал её на полном траке. И он - индивидуум. Но там, в обществе, он вообще не бывает тем индивидуумом, которым он намеревался быть. Он находится в одной из тех вещей, где: «Я не могу это конфронтировать, поэтому я этим буду». Понимаете? Навязчивое смыкание.

And I said, „Well, where did you get the idea you couldn't?“

Что ж, человек в своём поведении следует шаблонам поведения - вполне нормальное явление, - которые никак не связаны с его собственными желаниями. Он просто идёт по жизни, следуя такому шаблону поведения, о котором он ни разу не слышал. Понимаете, он ни разу о нём не слышал, он просто ему следует. Это «теперь я должен... », понимаете? Автомобиль слегка заносит, прокручивается небольшая бегущая строка, на которой говорится: «Теперь я должен закричать»... А-а-а-а! Понятно? И он видит стол. И кто-то усаживает его за этот стол, и он садится за стол, и прокручивается небольшая бегущая строка, на которой говорится: «Теперь я должен есть».

„Well,“ he says, „I memorized the multiplication table.“

Он всё время принимает приказы - приказы, в которых вообще нет никакого порядочного намерения. Приказы, которые, вероятно, не имеют ничего общего с нынешней реальностью. Может быть, они и имеют много общего с реальностью 1775-го года или с чем-то вроде этого, но они не имеют никакого отношения к реальности 1957-го года. И приказы эти - это всё приказы с прошлого трака. Его мышление, его интеллект - их структура подобна структуре компьютера. Словно он имеет счётную машину или что-то такое, понимаете, и он говорит: «Что ж, давайте посмотрим, таблица умножения... »

And I said, „Well, you did. Well, how much is six times seven?“ And he says, „Forty-two.“

Однажды я сказал кому-то:

I said, „That's pretty good. Now,“ I says, „I want you to add up six sevens.“ I got him to do this a few times on eight times nine and other things like this, you know. And I finally - my parting question on the thing is, „How much is six times seven?“

— Знаете, можно вывести формулу умножения. Знаете ли вы об этом?

And he says, „Uh...“

И он сказал:

Well, believe it or not, he was in better shape counting on his fingers than he was listening to a machine out here. At least he was doing the multiplication! And if I could break down his machinery, believe me, life was in the process of doing so!

— Правда?

And here's somebody years out of school. You say, „How much is six times seven?“

Я сказал:

He says, „Yaah-ahh-uuh - I don't know; it's been a long time.“

— Ну да. Вы можете выполнять сложение, даже на пальцах, и вывести всю таблицу умножения.

And don't think the Internal Revenue doesn't depend on this exclusively. They sent me a bill the other day; I sent it back. Unfortunately somebody paid it by accident somewhere along the channels and so forth. But the fact is they said my addition was wrong. I just think they have a stamp there. The addition on the Internal Revenue form wasn't wrong; and actually there's a little follow-up going through giving the proper addition on the thing and requesting the check be refunded. They just count on it. In other words, they have somebody - every fifteenth return they stamp on it, „Multiplication and addition incorrect,“ see? And nobody down there can add or subtract either.

— Не-е...

Anyway, here's an idea of a computer. In other words, husband leaves wife; answer is suicide. See? You know, one of these computers. See, it figures out the proper answer to all routine situations. And that's his IQ.

И я сказал:

So his valence is somebody else he's forgotten he ever knew - that's his personality And his intelligence is a computer that's giving him wrong answers. Neither machine can stand up to anything like a high-toned approach. These machines are pitched around .5 or 1.1 or - the highest level machine anybody ever had was at about 2.0. That's a pretty high-level machine; I'm being optimistic there. And you start whamming into the case from a high tone and the machines go da-da-da-da-da-du! And the thetan has to wake up and say, „What's happening? What's happening? What's happening? Did somebody talk to me?“

— Откуда у вас эта идея о том, что вы не можете?

You're auditing straight past his machinery. Every once in a while his machinery says, „I will not go on!“

— Ну, - сказал он, - я запомнил таблицу умножения.

And the auditor says... And the guy does, unless the auditor himself has been dead drunk and stood on his head.

И я сказал:

But that is the situation. That is what one faces in preclears. And that's what one faces in training and processing - is the necessity to bypass all this. The next time you take a pass through the Communication Course and the lower Training Drills, having now understood and run the Tone 40 on an Object - see you go through them all again - you find out all of a sudden that those difficulties which you had previously in trying to get an intention across to somebody have just gone; they've just melted away. You see, you have to have the communication formula in order to know what to have an intention about. So it's absolutely necessary to take these things twice over. Hit them both.

— Ну хорошо, запомнили. Ну так сколько будет шестью семь?

So the ladder one climbs these days in training, no matter how it's done... It might only be a copy of The Student Manual, which will be out in a month or so and which is... which are all the facts of Scientology. No opinions or data or theory; it's just fact, fact, fact. You know, scales and processes and axioms. You know, all the pertinent data is all that's in that book. Doesn't matter if he's only going through something like that, he would still be able to follow this track upwards. Of course, it is best followed under a very; very good Instructor.

Он говорит:

Actually, the student starts down here and comes up through the Comm Course and comes up through Upper Indoc and says, „I've arrived.“

— Сорок два.

Yes, he has. He's arrived at Training 9, ready for Training 0. And he comes up through the next ten drills and he hits Training 9 again. He says, „Where did I think I was when I was there?“

Я сказал:

And you say, „You're here now.“

— Неплохо, - сказал я. - А теперь я хочу, чтобы вы сложили шестьсемёрок.

Well, usually he's in pretty good shape. But if he's not he can always go up this one, hit Training 9 again. And if he adventured up this staircase, I don't know where he would get to because Valhalla's plumbing is all busted.

Я заставил его проделать то же самое несколько раз с «восемью девять» и с другими подобными примерами, понимаете. И в конце я... мой прощальный вопрос на эту тему был:

What we have here is a trail, a staircase, a series of levels which have no absolute height. And all levels reached via that are better than the lower levels a person's passed through.

— Сколько будет шестью семь?

Here is a new look. Here is a new thing to do. Here is a new thing at which to practice. The best way to do it is at the Academy or the ACC, something like that. But you could do it at home, fool around with it. Get so snarled up that you have to be instructed on it probably. But it's something new for you to do. And it is yours. And it is well described. And I will take these steps up in detail in the next hour.

И он сказал:

Thank you.

— ?

Ну, хотите верьте хотите нет, но он был в лучшей форме, когда считал на пальцах, чем когда прислушивался к машине вот здесь. По крайней мере, это он выполнял умножение! И если я смог сломать его машины, поверьте мне, жизнь уже работала над этим!

А вот кто-то, кто давно закончил школу.

Вы спрашиваете:

— Сколько будет шестью семь?

Он отвечает:

— Гм... хм...

Не знаю, давно это было.

И не думайте, что налоговая служба не зависит исключительно от этого. Недавно они прислали мне счёт; я отослал его обратно. К сожалению, по дороге кто-то его случайно оплатил. Но факт в том, что они сказали, будто я неправильно выполнил сложение. Я просто думаю, что у них там есть какой-то штамп. Сложение на бланке налоговой службы не было неправильным; на самом деле, я отослал им небольшое послание, в котором привёл правильную сумму и потребовал вернуть деньги. Они просто рассчитывают на это. Другими словами, у них есть кто-то... на каждой пятнадцатой декларации они ставят штамп: «умножение и сложение выполнены неправильно», понимаете? И никто там не умеет ни складывать, ни вычитать.

Как бы там ни было, вот идея о компьютере. Другими словами, муж бросает жену, ответ - самоубийство. Понятно? Один из таких компьютеров. Понимаете, он вычисляет нужный ответ для всех повседневных ситуаций. И это его коэффициент интеллекта.

Поэтому его вэйланс - это кто-то другой, тот, о чьём существовании он забыл... это его личность. А его интеллект - это компьютер, который даёт ему неправильные ответы. Ни одна машина не способна выдержать что-то похожее на высокий тон. Уровень этих машин фиксирован где-то в районе 0, 5, или 1, 1, или... самый высокий уровень машины, которая когда-либо была у кого-либо, - это около 2, 0. Это довольно-таки высокий уровень для машины; здесь я проявляю оптимизм.

И вы начинаете врезаться в кейс, в высоком тоне, и машины начинают да-да-да-да-да! И тэтану приходится проснуться и спросить: «Что происходит? Что происходит? Что здесь происходит? Кто-то разговаривал со мной?»

Вы одитируете напрямую, минуя его машины. Время от времени его машина заявляет: «Я не буду продолжать!»

А одитор говорит... и парень делает, если только сам одитор не мертвецки пьян или не стоит на голове.

Но такова ситуация. Это то, с чем мы сталкиваемся лицом к лицу у преклиров. Это то, с чем мы сталкиваемся лицом к лицу при обучении и процессинге: с необходимостью обходить всё это. В следующий раз, когда вы будете проходить «Курс по общению» и тренировочные упражнения нижнего уровня, после того как вы уже поймёте и выполните «Тон 40 на предмете», - понимаете, вы будете выполнять их все ещё раз, - вы внезапно обнаружите, что те трудности, которые у вас раньше были, когда вы пытались донести намерение до кого-то, ушли; они просто растаяли. Понимаете, вы должны владеть формулой общения, чтобы знать, относительно чего иметь намерение. Поэтому совершенно необходимо пройти всё это дважды. Займитесь и тем и другим.

Поэтому та лестница, по которой мы сегодня поднимаемся в обучении... неважно, как оно проводится... Это может быть лишь экземпляром «Руководства для студента», которое будет выпущено через месяц или около того и которое... в котором представлены только факты Саентологии. Никаких мнений, данных или теорий; просто факт, факт, факт. Знаете ли, шкалы, процессы и аксиомы; в этой книге есть все непосредственно относящиеся к делу данные. Неважно, если он проходит только через нечто подобное, - он всё равно будет способен двигаться вверх по этому пути. Конечно же, лучше всего двигаться по нему под руководством очень, очень хорошего инструктора.

В действительности, студент начинает здесь внизу и движется вверх, через «Курс по общению» и «Обучение высшего уровня», и говорит: «Я прибыл».

Да, он прибыл. Он дошёл до упражнения 9, готовый для упражнения 0. И он поднимается через следующие десять упражнений и снова приходит к упражнению 9. Он спрашивает:

— А где же я был, когда был здесь?

И вы говорите:

— Сейчас вы здесь.

Что ж, обычно он в довольно хорошей форме. Ну а если нет, он всегда сможет пройти через всё это опять и снова прийти к упражнению 9. И если у него хватило отваги подняться по этой лестнице, то я уж не знаю, куда он попадёт, потому что в Вальхалле водопровод совершенно ни к чёрту.

То, что у нас здесь есть, - это тропа, лестница, серия уровней, у которых нет абсолютной высоты. И все уровни, достигаемые этим путём, лучше, чем более низкие уровни, через которые человек прошёл.

Вот новый взгляд. Новое занятие. Вот нечто новое, в чём можно практиковаться. Самый лучший способ это сделать - пройти это в академии или на ППК, что-то в этом роде. Но вы могли бы сделать это дома, побаловаться с этим. Настолько запутаться, что, вероятно, потребуется помощь инструктора. Но это нечто новое, чем вы можете заняться. И оно - ваше. И оно хорошо описано. Я подробно поговорю об этих шагах в следующий час.

Спасибо.