English version

Поиск по названию документа:
Поиск по содержанию:
АНГЛИЙСКИЕ ДОКИ ЗА ЭТУ ДАТУ- E-Meter and its Use (EH-05) - L611231B | Сравнить
- Goals Problem Mass (EH-04) - L611231A | Сравнить
- Havingness, Quality of Reach (EH-06) - L611231C | Сравнить

РУССКИЕ ДОКИ ЗА ЭТУ ДАТУ- Е-метр и как Его Использовать (КЧР 61) - Л611231 | Сравнить
- Масса Проблемы Целей (КЧР 61) - Л611231 | Сравнить
- Обладание - Качество Способности Достигать (КЧР 61) - Л611231 | Сравнить

СОДЕРЖАНИЕ ОБЛАДАНИЕ: КАЧЕСТВО СПОСОБНОСТИ ДОСТИГАТЬ Cохранить документ себе Скачать
1961 КОНГРЕСС ЧИСТЫЕ РУКИ1961 КОНГРЕСС ЧИСТЫЕ РУКИ

Е-МЕТР И КАК ЕГО ИСПОЛЬЗОВАТЬ

ОБЛАДАНИЕ: КАЧЕСТВО СПОСОБНОСТИ ДОСТИГАТЬ

Лекция и демонстрация одитинга, проведенные 31 декабря 1961 годаЛекция, прочитанная 31 декабря 1961 года

Спасибо.

Спасибо. Спасибо. Мы решили, что нам здесь пригодится кое-какой реквизит. И это хороший реквизит. Это очень хороший реквизит по той причине, что оригинал может в любой момент превратиться в бильярдный шар. Я просто хотел показать вам вид этой планеты, пробуждающий тоску по прошлому. Это красивая планета. Я помню: когда мы занимались биологическими исследованиями, мы заботились о ней. Это был парк. Тогда это был хороший парк. За ним хорошо ухаживали. А потом появились республиканцы.

Что ж, я покажу вам кое-что в связи с Е-метром. Так вот, Е-метр был разработан в Америке. Потом о нем забыли. На самом деле используемый в Саентологии Е-метр – это довольно старый инструмент. В основе его конструкции... первый прибор такого типа был сконструирован примерно столетие назад. Вы, наверное, этого не осознаете. Столетие назад. Я говорю о мосте Уитстона. Чувствительность у него была такова, что, если бы вы хорошенько ударили корову бейсбольной битой, она бы упала, и тогда становилось понятно, что на приборе можно работать.

Но мы сейчас не воюем за предотвращение атомной войны. Мы не выступаем под лозунгом «Запретить бомбу». Мы не агитируем против бомбы. Я думаю, что они там поленятся нажимать на кнопку. Дайте нам еще три года – и воцарится мир.

Этот прибор... психогальванометр – неотъемлемая часть прибора Килера. Я вечно их путаю. Кажется, есть метод Кили и есть детектор лжи Килера. Так вот это одно из двух. Как бы там ни было, эта штука используется в полиции. С ней дурачится полиция.

Этот очень красивый глобус, это очень хорошее обладание, и вот чему посвящена вся эта лекция – обладанию. Вы давно ничего не слышали об обладании, и я решил, что пока у нас еще есть планета, нам выдался благоприятный момент для того, чтобы обсудить эту тему.

И мост Уитстона встроен в психогальванометр, и все это находится в этом приборе. Там в основном все зависит от прибора, измеряющего кровяное давление. Понимаете... вы приходите к врачу, и он достает такую резиновую трубку или... не знаю... мешок, обматывает его вокруг вашей руки. А потом он накачивает эту штуковину, она раздувается и так далее, и вашей руке становится чертовски больно. А потом эта штука сдувается, а врач пристально смотрит на вас, чтобы определить, дышите вы или нет, и говорит: «Хорошо». Он что-то записывает, а потом страховая компания отказывается вас страховать. Что ж, вот эта штуковина и прибор, регистрирующий дыхание... прибор, регистрирующий дыхание, – это еще одна штука, которую они используют. Они обматывают эту штуковину вокруг груди, и если человек дышит вот так вот: «Хэ-ху-хэ-ху-хэ-ху-хэ-ху» – что-то вроде этого, то, по их мнению, он сумасшедший. А я всегда думал, что ему просто не хватает воздуха.

Так вот, тем из вас, кто новичок в Саентологии и кто присоединился к нам не очень давно, нужно принять одно решение. Вы либо уйдете прочь, и мы подберем вас в следующей жизни, либо вы останетесь с нами и будете гораздо счастливее в этой жизни.

Ну да ладно, если правильно соединить этот индикатор кровяного давления, устройство, закрепляемое на груди, и гальванометр столетней давности, то получится прибор стоимостью восемнадцать тысяч долларов. Ну разве не интересно? У них там в США просто тысячи операторов для таких приборов. В полицейских участках просто тысячи и тысячи таких операторов. И этот прибор всегда под подозрением, потому что он ошибается в 9 процентах случаев.

Одна из вещей, о которых вы должны знать, – это обладание. И это настолько основополагающее и элементарное понятие, что все саентологи неизменно и постоянно о нем забывают.

Когда вы работаете на таком приборе, вам ничего не известно о прошлых жизнях, и вы спрашиваете преступника: «Украли ли вы дамскую сумочку?» Они никогда не делают такой вот интересной добавочки: «В этой жизни». Поэтому они могут получить какую угодно реакцию. Позвольте вас уверить, что они могут получить любую возможную реакцию. Так и происходит. И людей вешают, основываясь на показаниях этого прибора. С этими приборами работают люди, которые понятия не имеют о человеческом разуме, это просто бладхаунды с длинными хлопающимиушами в человеческом обличье, и говорят, что из этих тысяч и тысяч операторов положиться можно лишь на две сотни. Лишь две сотни операторов скажут: «Не знаю».

Обладание движется неравномерно, рывками, оно то входит в моду, то выходит из моды. Каждые пару лет мы энергично пытаемся возродить этот предмет – обладание. Каждые пару лет его приходится создавать снова, а потом все о нем забывают. Почему?

Я знаком с некоторыми из этих операторов, я работал с операторами полицейских детекторов лжи, и меня приводят в совершенное изумление обобщенные формулировки их вопросов. Я подключал оператора к его же собственному полицейскому детектору лжи, и в моих руках этот прибор был способен на такое, о чем оператор даже и не подозревал. А он был одним из тех двухсот. И я ему убедительно продемонстрировал, что он убивал, насиловал, сжигал, устраивал резню. Что он совершал все существующие виды преступлений. Но не в этой жизни. Его очень заинтересовало... его очень заинтересовало, что прибор ошибается.

Я не знаю. Возможно, обладание людей сходит на нет, и мое – тоже. И потом нам приходится начинать все сначала. Так вот, тридцать шесть команд для процессов по обладанию... тридцать шесть команд для процессов по обладанию были выпущены на Первом ППК Сент-Хилла. Они приводятся в бюллетенях ОХС; это и есть те команды процессов по обладанию, которые нужны для преклира. Так вот, используя эти тридцать шесть... только сами процессы по обладанию, забудьте о процессах по конфронту, просто вычеркните их... вы можете восстановить обладание преклира. Знать ключ к обладанию преклира – просто замечательно.

Что ж, это грубые приборы. Они грубые. Тем не менее людей вешают, основываясь на их показаниях. Из-за них расследование разума с помощью электричества и электроники приобрело дурную славу. Вот и все. Всегда существует низкоуровневое подражание настоящей деятельности. И оно создает ей дурную славу.

Что он считает обладанием? Вам нужно пробежаться по этим тридцати шести командам одитинга и как минимум определить, делают ли они стрелку более раскрепощенной и дают ли они небольшое действие тонарма на Е-метре.

Профсоюзы сейчас проводят законы, согласно которым членов профсоюза нельзя допрашивать с детектором лжи. Естественно, естественно. Я согласен с ними на все сто. Ребята не знают, как с ним работать. Аргумент профсоюза: операторы некомпетентны. Точно! Но они должны выдвинуть еще один аргумент. Это паршивый прибор. Он может стоить восемнадцать тысяч долларов, но это еще ничего не говорит о его точности. А точность этого прибора оставляет желать лучшего. Мне кажется, этот прибор стал достаточно популярным в Соединенных Штатах, чтобы попасть в комиксы про Дика Трэйси. И этим, конечно же, все и кончается для любой аппаратуры, применяемой полицейскими для расследований.

Это очень важно, потому что если вы проводите процесс по обладанию, который делает стрелку более «закрепощенной», то он не улучшает обладание преклира. Вовсенаоборот. Если вы проводите процесс по обладанию, который делает стрелку более раскрепощенной, то вы улучшаете обладание преклира. Но одиторы нередко забывают о том, что процессы, которые они проводят, изменяют преклира, следовательно процесс по обладанию, в особенности если это какой-то странный процесс по обладанию из этих тридцати шести, может очень легко меняться.

Что ж, поэтому нельзя ждать, что кто-нибудь будет очень уважительно относиться к небольшому ящичку, стоимостью в сто двадцать пять долларов. Он слишком маленький; он недостаточно дорогой. Но у меня и у множества отличных специалистов по электронике ушло десять лет на то, чтобы разработать прибор, который бы действительно работал. И он, конечно же, затмевает собою все более старые приборы.

Всю первую половину недели он работает просто замечательно. А потом... Одитор не замечает, что всю вторую половину недели он просто делает стрелку более «закрепощенной». Так что вам нужно проверять процесс по обладанию каждый раз, когда вы его используете. Вы проверяете его в начале. Вы сжимаете банки... вы просите преклира «Сожмите банки» и смотрите, насколько отклонилась стрелка, а потом вы даете команду процесса по обладанию. Вы даете эту команду пять-шесть раз. А потом еще раз просите «Сожмите банки» и смотрите, стала ли стрелка более раскрепощенной.

Вообще удивительно, что нам удавалось хоть что-то делать, используя старые приборы. Вот и все. Просто совершенно поразительно, что нам удавалось что-то делать с их помощью.

И если она не стала более раскрепощенной, вы находите новый процесс по обладанию – один из этих тридцати шести. Их проверяют именно таким образом. Вы берете команду номер один. Эти команды перечислены в таком порядке, что то, что чаще всего встречается у людей, находится в начале списка, так что вероятнее всего, вашему преклиру подойдет одна из команд в начале списка. А те команды, которые находятся ближе к концу списка, – это те команды, которые оказываются подходящими только в случае каких-то ненормальностей.

Физические реакции, регистрируемые этим прибором... позвольте показать вам Британский «Марк IV». Физические реакции, которые регистрирует этот прибор, вообще не имеют никакого отношения к умственным реакциям. Это первое, что вам нужно знать... этот прибор прекрасно регистрирует любые физические реакции. Это очень, очень важно для вас... этот фактор. У меня ушло много времени на то, чтобы выяснить это. Но он прекрасно регистрирует любые физические реакции, не регистрируя при этом умственные реакции.

Так вот, вы берете первую команду, подаете ее преклиру несколько раз и выясняете с помощью сжатия банок, делает ли она стрелку более раскрепощенной. Если она этого не делает, то вы даже не используете коммуникационный мост для завершения процесса. Вы просто говорите: «Хорошо. Спасибо». И подаете следующую команду несколько раз – со сжатием банок в начале и в конце. Вы перебираете процессы один за другим, пока не найдете тот, который делает стрелку более раскрепощенной. Это и есть подходящий для преклира процесс по обладанию.

Таким образом, этот прибор реагирует на сжатие банок, на действие тонарма, на чувствительность, он реагирует на все, но только не на разум. Реакции разума совершенно не связаны с физическими реакциями, поэтому, если вы измените один из контуров, не зная, как они должны реагировать на разум, вы влипли.

Все это очень, очень просто; это очень легко. Это совершенно нетрудно, и лично я вряд ли стал бы одитировать преклира, не используя подходящий для него процесс по обладанию. Ведь у процесса по обладанию есть такое замечательное свойство: он способен устранять все ПНВ, и все разрывы АРО, и все остальное за исключением висхолдов. А следовательно... у преклира есть разрыв АРО, который... преклир немного расстроен. Он расстроился по той или иной причине.

Так вот, американский прибор 1957 года был довольно хорошим. Но его изменяли, изменяли и изменяли просто потому, что он регистрировал физические реакции, физические реакции, физические реакции. Понимаете? И никто не обращал особого внимания на умственные реакции. Поэтому давайте свалим на этот прибор всю ответственность за то, что многие годы ни один человек в Америке не получал одитинг с введенными рудиментами! Вы хотите знать, почему ваш кейс продвигается медленно? Посмотрите на прибор, посмотрите, насколько хорошо одитор с ним работает. Вот и все. А это основной инструмент одитора.

Хорошо. Вы можете вытащить висхолд, или вы можете провести подходящий для него процесс по обладанию. Но как насчет такой ситуации: преклир настолько увязает в чем-то, что у него происходит вуг, вуг, вуг, вуг, вуг, у него никак не получается выбраться из этого. Тонарм не меняется, и стрелка тоже не меняется. Преклир чувствует себя ужасно, и вы, вероятно, делаете что-то не так.

Это Британский «Марк IV». Это довольно милый маленький прибор. Он очень простой, но, как это ни странно, расход тока в нем одинаковый, независимо от того, включен он или выключен, ну или почти одинаковый. Иначе говоря, срок хранения батарей в этом приборе... как долго они остаются годными, если просто лежат без дела... их срок хранения точно такой же, как если бы они работали в приборе. Это весьма интересно, не так ли? Иначе говоря, расход тока настолько близок к нулю, насколько это возможно. Я не знаю, сколько тут микроампер или как там это называется. Я не знаю точно, насколько малая величина тока расходуется этим прибором. Я не замерял этого. Но этот прибор может измерять умственные реакции. И если у вашего преклира есть висхолд или если висхолд есть у вас, этот прибор его обнаружит.

Ну что же, это неудачный момент для того, чтобы заниматься переоценкой кейса или чем-то еще, так что лучшее, что вы можете сделать, – это провести подходящий для преклира процесс по обладанию. Вот и все. Если вы знаете подходящий для него процесс, то, конечно, вы можете его провести, и преклир выйдет из этого состояния. Он почувствует себя намного лучше. Мир перестанет ходить ходуном.

Так вот, когда... можно было бы сказать, что висхолды интересуют нас настолько сильно потому, что мы заинтересованы в том, чтобы все были хорошими... и вероятно, это первая мысль, которая приходит вам в голову, когда вы впервые слышите, что Рона интересуют висхолды. Тогда все будут хорошими. Это дисциплинарная мера. Возможно, вам в голову пришла такая мысль. Но это совсем не так.

Вы всегда можете сделать так, чтобы преклир почувствовал себя лучше, если вы знаете его процесс по обладанию. Так что знать его полезно. У нас сейчас не ведется никакой кампании «любой ценой избавляйтесь от преклира».

Картинка реактивного банка, которую я вам показал, означает лишь следующее: чем больше у человека висхолдов, тем основательнее включен его банк. А если вы хотите отключить банк, хотите, чтобы преклир почувствовал себя спокойно, вам нужно вытащить у него висхолды. Это просто технический момент. Он не имеет никакого отношения к моральным ценностям. Если вы не вытащите висхолды, банк будет оставаться включенным, и вы ничего не сделаете. Вот и все. Если у преклира есть висхолды, то банк просто собирается в плотную, клейкую массу, и вы ничего не можете с ним сделать.

Следовательно, обладание весьма важный предмет. Несколько лет назад я мог бы определенно сказать вам, что я могу перечислить... я именно так и говорил... я мог бы перечислить по меньшей мере сорок три причины, по которым процессы по обладанию работают, оказывают такое воздействие на разум. Я мог назвать вам сорок три причины. А сегодня я могу назвать вам лишь одну. Процессы по обладанию работают только по одной причине.

Поэтому человек, который не рассказывает свои висхолды одитору, просто перерезает сам себе горло. Он может поквитаться со своими вэйлансами, и, быть может, это очень хорошо. Но по правде говоря, когда вытаскивают висхолды, банк просто становится менее плотным.

Это на самом деле исторический момент, потому что все эти годы, что у нас были процессы по обладанию – в течение семи лет, – я говорил вам, что мы не знаем, как они действуют и почему они работают. Да, самое раннее применение процессов по обладанию состоялось семь лет назад. И все это время мы просто использовали обладание потому, что оно работает. Мы не знали, почему оно работает.

Так вот, это просто убийственный маленький прибор, абсолютно убийственный, потому что с его помощью вы можете выяснить все, что угодно, о ком угодно. И как все остальное в нем, это также недостаток прибора, поскольку люди воспринимают его, понимаете, как инструмент полиции. А он вовсе таковым не является. Полиция и понятия не имела бы, что с ним делать. Это действительно так. Эта игрушка... вы дадите ее в руки копу, и он скажет: «Что ж, вы когда-нибудь грабили банк?» И прибор скажет ему, грабил ли человек банк два триллиона лет назад, понимаете? Бамс! Полицейский понятия не будет иметь, что ему с этим делать. Вы не верите? Возьмите сами банки в руки и выясните, сколько человек вы убили, мисс.

Однако сегодня, когда мы знаем о висхолдах, мы знаем, почему работает обладание. И причина, по которой оно работает, совершенно элементарна.

Так вот, этот прибор, этот небольшой Е-метр никакого отношения не имеет к моральным нормам. Он имеет отношение к кейсу. То, что люди боятся избавляться от своих висхолдов, объясняет, почему они остаются аберрированными. Мораль, которая заставляет людей держать свои висхолды при себе, – это мораль, из-за которой люди остаются сумасшедшими.

Обладание можно определить как способность достигать. Способность достигать равняется способности иметь. Если преклир чувствует, что он может чего-то достигать... я знаю, это так элементарно... Тот замечательный ребенок, который сидел вот здесь минуту назад, мог бы мне это сказать. Именно так. Все это знают. Если вы можете достигнуть яблока, дотянуться до него, – вы можете его иметь. Если вы можете достигнуть печенья, дотянуться до него, – вы можете его иметь. Элементарно, не так ли? Всем это известно. И почему же вы мне этого не сказали?

Вот, если коротко, почему мы используем Е-метр и что он собой представляет. Использовать плохой Е-метр опасно. Плохо, если одитор не знает всего этого назубок и не имеет Класс II. Одитор, вне всякого сомнения, должен быть в состоянии получить его.

Преклиру необходимо иметь идею о том, что он может чего-то достигнуть, прежде чем он сможет это иметь. Все дело в идее о том, что он может чего-то достигнуть, а не в собственно владении. Идея о том, что он может достигать, а не само действие – достигание, – вот что исправляет обладание.

Что ж, для этого нужно, чтобы два месяца он стоял на голове и его расстреливали, чтобы его поднимали до рассвета, чтобы ему устраивали проверки, чтобы Мэри Сью время от времени влезала в сессию и говорила: «Тц, тц, тц, тц, тц». Только на самом деле она говорит не только это. «Что это за реакция? Что это за реакция стрелки? Как она называется? Что... что это такое? Что это... прямо вот это? Что это за реакция?» Парень отвечает: «Это рок-слэм. Ха-ха». Стрелка идет в райз, понимаете?

Конечно, вы могли бы заставить его практиковаться в достигании, пока у него не создастся идея о том, что он может достигать. Или вы можете просить его получать идею о том, что он может достигать, – и тогда он сможет достигать. Но ему необязательно достигать, чтобы получить идею о том, что он может что-то иметь.

Это основной инструмент одитора. Не относитесь к нему пренебрежительно. Но тут есть одно ограничение. Если у самого одитора громадные висхолды, он не захочет знать, как работать с этим прибором и не захочет вытаскивать висхолды у преклира.

Ну хорошо. Эта планета – очень, очень хороший пример... замечательный пример всевозможных неправильных представлений об обладании.

И чтобы одитировать с энтузиазмом, у одитора должны быть чистые руки. Поэтому и проводится эта компания. Нас интересуют улучшения лишь в плане технологии, а не вашей добродетели. В тот день, когда вы станете с ног до головы добродетельными, я лишь презрительно усмехнусь, потому что тогда я буду знать, что вас кто-то раздавил и не вытащил ни одного висхолда. Вы имеете право совершать маленькие злодеяния. Конечно, я полагаю, вы зашли слишком далеко, когда взорвали ту планету. И может быть, вы думаете, что та армия по-прежнему за вами охотится. Но нас не интересует добродетель.

Сколько раз за последние пару сотен лет кто-то пытался обладать всем миром? Последний из тех, кто потерпел в этом поражение, – парень по фамилии Шикльгрубер, малярных дел мастер. Очень интересно. В его представлении способность иметь, или обладание, была прямо пропорциональна количеству убитых. И он, пытаясь достигнуть всей Земли, уничтожил, по-моему, примерно 30 миллионов человек. Но он знал, что он не может обладать всей Землей, так что ему приходилось достигать ее путем овертов.

Вы обнаружите, что человек в основе своей хороший, и он будет делать то, что лучше и проще всего, если только не будет сплошь аберрированным. Если вы хотите, чтобы общество было сплошь криминальным, нужно, чтобы у него были сплошь висхолды и чтобы не было никакого способа от них избавиться. И тогда общество будет сплошь криминальным. И оно сможет избрать кого угодно.

Его единственным способом достигать был оверт: война. Многие из его офицеров разведки и политиков могли бы сказать ему, что Германия полностью восстановилась примерно к 1936 году; все, что этой стране нужно было делать, это выпускать фотоаппараты и возиться с химикатами, и она бы практически завоевала Землю – поскольку никому больше это не было нужно. Но что сделал этот человек?

Различные общества настолько душевно здоровы, насколько они в общении друг с другом, и настолько безумны, насколько много у них висхолдов. Я могу кинуть один взгляд на организацию и сказать вам, есть ли у членов этой организации висхолды друг от друга, поскольку это непосредственно влияет на их эффективность.

Ему нужно было заставить вооруженных людей перейти границы Германии, чтобы в конце концов... По-моему, все, с чем он остался в самом конце, – он имел двадцать литров бензина и клочок земли. Весьма интересно, не так ли? Его идея о том, как чего-то достигать, – это совершать оверты. Почему?

Осознаете ли вы, что из-за вэйлансов и висхолдов, которые практически... на Земле нет ни одного человека, который не был бы отщепенцем. Обособление. Не может принадлежать ни к одной группе. Не может участвовать в деятельности. Это основная особенность данной планеты. И если нам удастся вытащить все висхолды в Саентологии... если нам удастся сделать только это, даже не берясь за непростое клирование более высокого уровня... мы будем первой настоящей группой на Земле. И мне кажется, для этого стоит потрудиться.

Потому что когда у человека есть висхолды, он не может достигать; следовательно, когда у человека есть висхолды, он не может иметь. Следовательно, когда у человека есть висхолды, единственный способ достигать – совершать оверты.

Так вот, у нас есть небольшая программа, которую мы собираемся внедрить, и мы собираемся кое-что вам показать. К несчастью мы используем... мне кажется... старый прибор 1958 года, и в нем есть проектор. Это очень медленно срабатывающий прибор, это не «Марк IV». Тем не менее его можно заставить работать. И сейчас Редок проведет тут немного одитинга.

Почему люди совершают оверты? Потому что они не могут иметь. Почему они не могут иметь? Потому что им кажется, что они не могут достигать. Вам достаточно взять какого-нибудь маляра Шикльгрубера и добиться, чтобы он получил четкую-пречеткую идею того, что он не может иметь ничего на Земле и Германия не может иметь ничего на Земле. И тогда, конечно, вы получите человека, который может достигать только с помощью овертов.

Этот человек знал, как достигнуть Земли: использовать пушки, солдат, армии. Это несколько глупо, но он так и сделал. И вы все, абсолютно все, даже маленькие дети... те, кто тогда еще не родился... вы так или иначе играли какую-то роль в этой войне, пусть даже вы всего лишь работали отбойным молотком на какой-то верфи. Все это произошло потому, что один человек считал, что он не может достигать, и одна нация считала, что она не может достигать.

All right. Now, can anybody see that meter?

Один саентолог, зная то, о чем я вам рассказываю в этой лекции... поработав два часа с маляром Шикльгрубером, мог бы предотвратить всю Вторую мировую войну. Вот почему я сказал: дайте нам еще три года – и мы сделаем так, что наступит мир. Интересно, да?

Хорошо. Так вот, всем видно прибор?

Все, что саентологу нужно было бы сделать, это провести подходящий процесс по обладанию. И если бы он провел этому человеку достаточно процессинга по обладанию и в то же самое время вытащил его висхолды... если бы саентолог сделал эти две вещи, вытащил самые основные висхолды и ни одного не пропустил... Не то чтобы за два часа можно было бы вытащить все висхолды Шикльгрубера. Можно было бы просто разгрузить его кейс. У него уменьшилась бы уверенность в том, что он поступает совершенно правильно.

Психоз очень легко выбить из колеи, потому что тэтану очень трудно поддерживать его существование.

Audience: Yes.

Невроз... я не знаю, почему неврозы доставляли Фрейду столько неприятностей, потому что мне трудно заставлять преклира удерживать невроз достаточно долго, чтобы рассмотреть его.

Аудитория: Да.

Однако все неврозы и психозы, взятые вместе, недостаточно важны, чтобы составлять независимую науку, отдельную от изучения разума. Они составляют лишь крошечный фрагмент знаний и технологии, посвященных разуму. Это настолько второстепенный и неполный предмет, что он вряд ли даже стоит того, чтобы его изучать; ведь почти любой процесс, который есть у вас сегодня, будет работать на сумасшедшем. И ему так трудно оставаться сумасшедшим, что вы можете с огромной легкостью выбить из колеи это сумасшествие. Все, что вам нужно сделать, это провести проверку на безопасность.

Безумие, чувство безумия, – это чувство «должен достичь, но не могу достичь», «должен отдалиться, но не могу отдалиться». Если вы хотите, чтобы кто-то почувствовал, как это быть безумным, попросите его получить идею того, что он должен достичь, но не может достичь.

All right. And now Id like to introduce to you how it is that a session should run and what is really important about a session.

И если вы добьетесь, чтобы он очень хорошо и очень полно получил эту идею, он внезапно на мгновение почувствует радость безумия. Вот как чувствуют себя сумасшедшие. Это настолько элементарно.

Хорошо. И сейчас я хочу ознакомить вас с тем, как должна проходить сессия и что в ней в самом деле важно.

Что создает это состояние? Если человек должен достичь, но не может достичь,

– что заставляет его чувствовать, что он не может достичь? Ну, у него, должно быть, есть висхолды. Ведь никто другой не говорит ему, что он не может достичь; должно быть, он говорит это сам себе. И как он говорит сам себе, что он не может достичь? Конечно, с помощью висхолдов.

Auditor: All right now. Is it all right if I just give you a little check-over on some of your auditing?

Самый надежный способ уронить свое обладание ниже самого дна – это обзавестись чудесной, изумительной кипой висхолдов. Допустите небольшой ляп, а потом никому об этом не говорите, – и вы будете иметь чуть меньшую часть планеты. А потом допустите еще один ляп и старательно скройте его от всех, – и вы будете иметь чуть меньшую часть планеты.

Одитор: Хорошо. Вы не против, если я просто проверю кое-что в вашем одитинге?

А потом допустите еще один ляп и не скажите никому о нем, – и вы будете иметь чуть-чуть меньшую часть планеты. В конце концов окажется, что вы живете в Москве. Где это? Это какой-то небольшой городок... ага, Москва. Именно так. Горький... Горький – один из ее пригородов.

И вас притягивает в Кремль. А потом вы допускаете еще один ляп. Вы убиваете десять тысяч грузин... или десять миллионов, или сколько там убил «великий Сталин». Кстати, у него не действовала одна рука. Интересно, почему.

PC: Mm-hm.

И после того как вы укокошили десять миллионов своих соотечественников, конечно, вы не можете достичь ничего большего, чем Кремль и мавзолей на Красной площади. Предел вашей досягаемости – границы стеклянного гроба.

Преклир: Нет.

А потом, поскольку вы все равно ничем не обладали, ваш преемник убирает вас оттуда. Все это основано просто на цикле овертов и висхолдов.

Нам видны оверты, так что они кажутся чем-то впечатляющим; ведь они очень хорошо видимы. На самом деле они вызывают не такое серьезное расстройство разума, как висхолды, которые за ними следуют. Итак, у человека есть оверт, и этот оверт всем виден; однако человек висхолдирует какую-то его часть.

Auditor: Okay.

Это не значит, что оверты не аберрируют; ведь именно оверты, связанное с ними чувство вины, механизм оверта и все такое вызывают ощущение, что нужно висхолдировать (или удерживать) себя, чтобы не дать себе совершить это снова. Однако именно чувство необходимости висхолдировать себя, чтобы не дать себе совершить это снова, – именно это сводит человека с ума. Не тот факт, что человек стукнул дядю Джорджа по голове бейсбольной битой, а чувство, что ему больше ни в коем случае нельзя прикасаться к бейсбольной бите, так как он может стукнуть дядю Джорджа по голове.

Одитор: Хорошо.

Конечно, перед тем, как он ударил дядю Джорджа по голове бейсбольной битой, у него были висхолды; ведь это был оверт, так что ему наверняка предшествовали висхолды.

Итак, преступные действия всегда следуют за цепочкой висхолдов. Висхолды постепенно становятся все больше, больше и больше – и в конце концов выливаются в преступные действия. Именно так наполняются тюрьмы Земли. Преступник может что-то иметь, только если он совершит оверт. И люди старательно обучали их этому и поддерживали это.

All right now. Will you give the cans a squeeze? Good. Have you had some auditing recently?

Теперь давайте снова рассмотрим Германию и попытку этой страны в 1939 году захватить власть на планете Земля.

Отлично. Будьте добры, сожмите банки. Хорошо. Вы недавно получали какой-нибудь одитинг?

Знаете ли вы, что Германия... Помните, я сказал: «Обладание – это способность достигать». Позвольте мне рассказать вам, что такое отсутствие обладания, потому что в этом и заключается вся хитрость.

Давайте рассмотрим пример, связанный с третьей динамикой; вот Германия, лесная страна. Я знаю, я там бывал, и некоторые из вас тоже там бывали.

PC: Yes.

Эти типы все пытались и пытались выйти из леса. Знаете, там было сыро, у них были только хижины из ила, и все шло наперекосяк. Они пытались выйти из леса и прийти в Римскую империю. Это был очень интересный цикл, не так ли?

Преклир: Да.

Они выходили из своих лесов... Первоначально они пришли из польских... польских и русских равнин. Они поселились в этих лесах, а потом они пытались перейти Рейн и оказаться на солнце.

И существовала штуковина под названием Рим. У Рима были армии, они были довольно хорошими... мы были довольно хорошими. И мы просто следили за тем, чтобы эти типы никак не могли пересечь Рейн. Мы просто следили за тем, чтобы они ни за что не могли пересечь Рейн.

Auditor: All right. And whos been auditing you?

Каждый раз, когда они пытались пересечь Рейн, мы отбрасывали их обратно. Мы организовывали карательные экспедиции и сжигали кучу деревень, просто чтобы научить их, что они не должны пересекать Рейн. Они не должны пересекать Дунай, они не должны пересекать Рейн, они не должны пересекать Дунай.

Одитор: Хорошо. И кто вас одитировал?

Париж был построен именно для того, чтобы восстанавливать боевой дух войск, которые не давали немцам пересекать Рейн. И до сего дня единственная функция этого города – восстанавливать боевой дух войск, которые... На протяжении последующих столетий продолжалось все то же самое. Немцы не должны были пересекать Рейн. Так что когда они в конце концов пересекли Рейн... они на самом деле стремились к христианству. Они стремились к цивилизации, которая существовала в Римской империи. Они стремились к культуре, они были совсем не против присоединиться к Риму; но когда им в конце концов удалось пересечь Рейн, им пришлось пересекать его с помощью оверта. Понимаете, им пришлось пересекать Рейн, завоевывая и разрушая Рим. Но изначально они и не думали об этом.

Однако запрещение достигать продолжало существовать как инграмма. Запрещение достигать – в той области Европы, которую занимали немцы. Запрещение достигать. Так что у немцев постепенно выработалось твердое убеждение в том, что они не должны достигать Земли. Поэтому они стали развязывать войны – в 1870 году, в

PC: Stanley.

1914, в 1939. А прямо сейчас Англия и Соединенные Штаты соревнуются: какая из этих стран продаст больше оружия Германии. Похоже, все твердо и непреклонно решили перевооружить Германию. Зачем?

Преклир: Стэнли.

Ну, очевидно, «инграмма должна продолжаться». Я говорю это не в качестве критики Соединенных Штатов или Англии. Я просто считаю, что это поразительно. Мы старательно не давали немцам достигать в течение долгого времени; некоторые из вас тоже занимались этим.

Те отметины, которые чешутся у вас на голени, – это, вероятно, от поножей. Трудности, которые возникали с немцами, проистекали из запрета немцам достигать. У вас всегда возникают трудности с теми, кому вы очень тщательно не давали достигать. Почему? Потому что это отсутствие обладания.

Auditor: Okay. All right. Now, where was he auditing you?

Способ создать отсутствие обладания – не давать достигать. Вам достаточно не дать кому-то достичь, и вы создадите отсутствие обладания. Следовательно, вы создадите навязанный висхолд, а потом человек создаст собственные висхолды, которые аберрируют его гораздо больше, понимаете... «должен достичь» – «запрещено достичь». Так вы создаете другую сторону висхолда. Другая сторона висхолда – запрещение достигать. Вы можете в общем-то пройти это с преклиром. Кому вы не дали достичь? Вы когда-нибудь запрещали кому-нибудь достичь? Вы это делали?

Одитор: Отлично. Хорошо. Где он вас одитировал?

В таком случае вы подготовили почву для того, чтобы у вас самих были висхолды, понимаете? – вот и все.

Когда я задаю вам этот вопрос: «Вы когда-нибудь запрещали кому-нибудь достичь?» – здесь и там в аудитории я слышу прррррррррррр автоматизма. Знаете, «О, нет».

PC: In New York.

Вы когда-нибудь запрещали ребенку достичь? Мужья, вы когда-нибудь запрещали другому мужчине достичь? А вы, девушки, – вы когда-нибудь запрещали мужчине достичь? Вы это делали?

Тогда не говорите мне, что вы не знаете, откуда у вас взялись висхолды, – ведь это и был оверт, который приводит к висхолду. Следовательно, висхолд непосредственно связан с обладанием. Почему обладание ухудшается? Позвольте мне рассказать вам об этом проявлении обладания. Тридцать шесть процессов? Вы должны их знать. Вы должны уметь применять эти тридцать шесть процессов, исправлять обладание преклира и так далее.

Преклир: В Нью-Йорке.

Но у обладания есть одно свойство, которое вас должно очень заинтересовать. Вы проводите процессы по обладанию в течение ста часов – состояние преклира ухудшается. Все, что делают процессы по обладанию, – позволяют человеку почувствовать себя хорошо, улучшают кейс и делают так, что его становится легче одитировать.

Однако если проводить преклиру процессы по обладанию сами по себе, только процессы по обладанию... «Посмотрите вокруг и найдите что-нибудь, что вы могли бы иметь». «Укажите на что-нибудь». «Где находится этот предмет в комнате?»... точнее, «Где находится (предмет в комнате)?» Любую из этих команд можно было бы подавать, подавать, подавать и подавать, однако они не оказывают терапевтического воздействия, если подавать их долго. Они действуют в течение очень короткого времени. Почему? Потому что отсутствие обладания – это свойство висхолда, а следовательно, когда висхолды есть и когда их становится больше... по мере того как обладание увеличивается, оно, конечно, тут же снова затягивается вниз, к массе проблемы целей, из-за существования висхолдов.

Female voice: Cant see the meter.

Так что вы могли бы проводить процессы по обладанию до бесконечности, не убирая ни единого висхолда, – если вы будете очень, очень тщательно следить за тем, чтобы не убирать ни единого висхолда. Используйте сквирельный Е-метр – такой, на котором не проявляется никаких реакций, кроме сжатия банок. Запустите сверчка в потенциометр, чтобы получать действия стрелки.

Женский голос: Мне не видно прибор.

Понимаете, любой идиотизм такого рода. Не находите у преклира никаких висхолдов и одитируйте его так, чтоб небу было жарко. Одитируйте и одитируйте его, но не находите никаких висхолдов. Тщательно следите за тем, чтобы не находить ни единого висхолда, понимаете. Одитируйте, одитируйте, одитируйте, находите что-то, одитируйте, находите что-то, проводите процессы по обладанию, процессы по обладанию, процессы по обладанию, одитируйте, – но не убирайте абсолютно никаких висхолдов.

И кейс – скрип, скрип, скрип, скрип, вуууууум, бууумп! Скрип, скрип, скрип, вуууууум, бууумп! Обладание затягивается вниз быстрее, чем вы можете вытащить его вверх. Знаете, как лягушка... известная лягушка, которая пытается выкарабкаться из колодца; говорилось, что она карабкается на три дюйма за ночь и сползает на два дюйма за день (или наоборот). Ну а у вас происходит так: три дюйма вверх – три дюйма вниз, три дюйма вверх – три дюйма вниз, три дюйма вверх – три дюйма вниз. После того как вы проведете десять тысяч часов одитинга, вы сделаете вывод, что вы ничего не добились. И я объясняю вам единственную причину, по которой вы одитируете долго, но не получаете стабильных достижений.

Male voice: Ron...

Если вы не вытаскиваете висхолды, никакие достижения не будут постоянными. Преклир будет каждый раз сползать обратно вниз, потому что обладание ухудшается. И масса проблемы целей продолжает притягиваться к преклиру. Вы понимаете? Разве это не интересный механизм?

Мужской голос: Рон...

Можно изобразить это более наглядно. Вы стоите позади парня, пинаете его и говорите: «Иди вперед». А к его поясу привязана широкая, прочная резиновая лента; вы пинаете его, и он движется вперед, но потом, конечно, лента сжимается и тянет его назад.

Вы говорите: «Как это ты снова оказался здесь?» И вы очень сердитесь на парня за то, что он не пошел вперед, так что вы пинаете его снова, на этот раз сильнее. Он пролетает на пару метров вперед, а потом лента натягивается – и он отскакивает обратно, к вам на колени. Так что вы решаете: пора с этим что-то сделать.

Auditor: All right. Now, what house was he auditing you in?

И вы просите кого-то другого дать ему пинок посильнее. К тому времени, как вы притащите бейсбольные биты, изобретете большие пневматические машины, которые выставляют пневматические молоты, чтобы толкать его вперед и удерживать на максимальном расстоянии, позволяемом лентой, – к этому времени вы изобретете психиатрию. Именно так.

Одитор: Хорошо. Итак, в каком доме он вас одитировал?

Я не ругаю психиатрию. На самом деле я отношусь к ней куда мягче, чем следует. Но это... конечно, это чистейшей воды идиотизм. Висхолды этого парня притянут его обратно. Не имеет значения, как упорно и неистово вы его одитируете. Если не вытащить его висхолды, он не продвинется вперед ни на шаг. Ведь его обладание падает – из-за того что висхолды говорят ему: «Ты не можешь ничего иметь». И он не может иметь никаких достижений. Он не может иметь... он не может двигаться вперед в жизни. Он не может увеличивать обладание в жизни. Он не может яснее видеть различные вещи. Вы это понимаете?

У него не может даже улучшиться зрение. О скольких людях вы беспокоились... вы, одиторы... о скольких людях вы беспокоились, пытаясь улучшить их зрение? Ну, вы пытаетесь улучшить их зрение, пытаетесь улучшить их зрение, пытаетесь улучшить их зрение, пытаетесь улучшить их зрение и так далее.

PC: Seventy-seventh Street and Third Avenue.

Этот человек не может иметь более яркую физическую вселенную. Как он смог бы иметь лучшее зрение? Он может иметь именно те расплывчатые очертания, которые он видит перед собой. Почему? Потому что он не дает себе достигать. Он не такой дурак, чтобы прикасаться к бейсбольной бите, – ведь тогда он ударит дядю Джорджа по голове. Так что он не такой дурак, чтобы хорошо видеть. Ведь он может сделать черт знает что.

Преклир: На углу Семьдесят седьмой улицы и Третьей авеню.

Если бы это можно было сделать, – к счастью, это невозможно... Если бы вы могли взять преступника и улучшить его способности на тысячу процентов, он стал бы очень, очень, очень эффективным преступником. Разве не так? К сожалению, это невозможно. Эта ловушка подстерегает любого, кто пытается идти вперед, оставаясь очень злонамеренным. Вот почему мистики со временем начинают верить в то, что человек никогда не достигнет большей мощи, чем та, которую ему можно доверить. Это механизм, присущий человеку, который не имеет никакого отношения к мистицизму или чему-то еще. Мистики просто наблюдали его проявления.

Истина состоит в том, что человек не может увеличивать свои способности, пока он висхолдирует. Из всех кейсов, которые я одитировал, один из самых жалких... хотя этот человек не выглядел жалким... это был эксперимент: я проводил процессинг человеку, который зарабатывал себе на жизнь тем, что хватал людей на улице, уводил в темный переулок, бил в челюсть и отнимал бумажник... или забирался в номер в отеле, бил в челюсть, отбирал бумажник и уходил.

Auditor: All right.

У него не действовала одна рука. И я пытался излечить эту руку, просто используя процессинг. Как ни странно, я немного улучшил его состояние. Когда он был маленьким, мама внезапно разбудила его... он был разносчиком газет... они жили очень бедно; его каждый день избивали мальчишки на улицах и отнимали деньги, вырученные за газеты... Он лежал в постели, мама внезапно разбудила его, и он замахнулся кулаком и чуть не ударил ее. И с того самого момента – в течение тридцати пяти лет – этот человек так и удерживал свою руку. Это и был оверт. Интересно?

Одитор: Хорошо.

Но он драматизировал это, ударяя людей в челюсть и отнимая у них деньги. Это тоже интересно, не так ли? По-моему, это очень интересно. Его неспособностью была его преступная деятельность.

Я немного устранил заряд со всего этого, он почувствовал себя лучше, и он почувствовал, что, возможно, теперь ему необязательно так делать. Он мне так и сказал. Так что, возможно, я спас челюсти многим людям. Как бы то ни было, я, возможно, прожил жизнь не зря.

Thats fine.

Но вы видите, какой была последовательность? Интересная последовательность. После того момента он мог что-то иметь, только совершая оверт, потому что он настолько сильно висхолдировал, что не мог достигать. А раз он не мог достигать, то он не мог и иметь. Вот и все. Какой-то человек носит очки; он хотел бы от них избавиться. У него есть висхолды... необязательно висхолды из этой жизни, но у него вполне достаточно висхолдов. Он как следует потрудился на полном траке. Он изрядно потрудился.

Отлично.

И по сути, сегодня он опасается, как бы снова не начать так же трудиться.

Это очень интересно. Вот перед вами преклир, и он называет вам свою цель на сессию: «Ну, я хотел бы стать более активным в жизни».

Now, how did you like being audited in that room?

Хорошо. Конечно же, если бы вы проводили обычную сессию, вы бы не стали задавать ему абсолютно никаких вопросов. Но я сейчас говорю об эксперименте. Что если бы вы разобрались в этом: он хочет стать более активным в жизни.

Так, как вы относились к тому, что вас одитировали в той комнате?

Если бы вы задали ему вопрос:

  • Вы сейчас активны в жизни?
PC: It was fine.
  • Нет.
  • Преклир: Нормально.
  • Вы сейчас активны в жизни?
  • Нет, – сказал бы преклир.
  • Auditor: All right. Now, theres something there. Whats – something you didnt like about that room? That.
  • Хорошо. Что бы вы, скорее всего, делали, если бы стали более активным в жизни?
  • Одитор: Хорошо. Так, тут что-то есть. Что... вам что-то не нравилось в той комнате? Это.

    Вы вызовете у него чуть ли не гигантское включение. О! Он не может так сразу сказать вам, что бы он, скорее всего, делал. Он внезапно чувствует, что ему лучше бы не делать... И если потом вы скажете... это был бы экспериментальный одитинг, а никак не настоящий... Если потом вы скажете ему:

    • Как вы сейчас относитесь к тому, чтобы стать более активным в жизни?
    PC: Just – just...

    Он просто вздохнет и назовет вам другую цель – например: «Я хочу научиться жить с самим собой» – или что-то в этом роде, знаете. Это просто: раз-два.

    Преклир: Просто... просто...

    Вы могли бы проделать этот фокус. Так вот, у него есть и продолжение. У него есть небольшое продолжение. Мы можем проделать этот фокус. Разумеется, все это не процессы для одитинга. Это просто экспериментальные шаги, предназначенные для демонстрации. Мы знаем все об этом.

    Если бы мы усадили кого-нибудь и взяли очень странный аккорд на скрипке, сыграли бы прерывисто и неритмично... если бы мы сыграли что-то неровно, и странно, и необычно, – нота, нота, нота, – а потом сказали бы человеку:

    Auditor: He ...Yes?
    • Хорошо. Посмотрите вокруг и найдите что-нибудь, что вы можете иметь. Он бы посмотрел вокруг и сказал:
    Одитор: Он... да?
  • Ну, я могу иметь вон ту дальнюю стену.
  • А потом мы взяли бы скрипку, сыграли бы какие-то ужасные, визгливые аккорды и сказали ему: «Посмотрите вокруг и найдите что-нибудь, что вы можете иметь», – он, вероятно, ответил бы: «Ну, я могу иметь э... я могу иметь вот этот стул в центре комнаты». А потом мы снова сыграли бы какие-то ужасные, визгливые аккорды на скрипке и сказали: «Посмотрите вокруг и найдите что-нибудь, что вы можете иметь».

    PC: We tried to clear this. It was a big kind of block to the right-hand side of the ceiling.

    Он посмотрел бы на вас довольно мрачно. И не... вы можете найти всему этому разумное объяснение. На самом деле все это происходит механически.

    Преклир: Мы пытались очистить это. Это было что-то вроде большого выступа справа, на потолке.

    И он бы сказал: «Ну, сейчас я могу... э... э... э... я могу иметь вот тот конец скрипки, ее гриф».

    Ну ладно. И вы играете еще какие-то ужасные, визгливые аккорды на этой скрипке.

    Auditor: A big... ?

    А потом вы говорите:

    Одитор: Большого...
    • Посмотрите вокруг и найдите что-нибудь, что вы можете иметь.
  • Кончик моего носа, – ответит он.
  • PC: Block.

    Новые ужасные и визгливые аккорды на скрипке – и вы говорите:

    Преклир: Выступа.
    • Посмотрите вокруг и найдите что-нибудь, что вы можете иметь.
  • Ну, я мог бы иметь эту черную массу внутри моей головы. И еще несколько ужасных, визгливых аккордов на скрипке.
  • Auditor: A big block. Uh-huh. On the right-hand side of the ceiling. Uh-huh. All right.
  • Посмотрите вокруг и найдите что-нибудь, что вы можете иметь.
  • Одитор: Большого выступа. Угу. Справа на потолке. Угу. Хорошо.

    Никакого ответа. Ведь вы не даете его вниманию достигать, создавая чувственное восприятие, которое направлено против него.

    Те машины и механизмы, которые создают самый громкий и неровный шум, будут причиной самого большого количества несчастных случаев на производстве. Ведь эти машины, конечно же, не дают человеку их иметь. Следовательно, такая машина становится хаотичностью. Кроме того, администрации завода приходится заботиться о тех машинах, которые рабочие чаще всего ломают. Интересно.

    PC: It was a beam of some kind.

    Вы на самом деле могли бы заметить связь. Вы могли бы пройтись по заводу, на котором работают всевозможные машины, и указать на те из них, которые издают самый громкий и неровный шум. И вы могли бы сказать: «Вот эта, вот эта и вот эта. Эти машины ломаются чаще, чем остальные, не так ли?» Управляющий сказал бы:

    Преклир: Это была какая-то балка.
    • Да, как вы это узнали?
  • Элементарно, мой дорогой Ватсон. (Или: «Элементарно, мой дорогой Рон».)
  • Auditor: Mm-hm. Okay. Now, anything else in that room?

    Эти машины не дают людям их иметь... запрещение обладания, вы понимаете? Весьма интересно. Следовательно, когда в окружении присутствует шум или энтурбуляция, у человека ухудшается обладание. Это, кстати говоря... на полном траке это обнаружили эмпирически. Это обнаружили вот каким образом. Было обнаружено, что если поблизости от человека бить в барабан, кричать и выть достаточно долго и достаточно громко, он вполне может сойти с ума. Он необязательно сходит с ума, но он может сойти с ума; и достаточное количество хаотичных действий и движений, их давление на человека со всех сторон, – и в человеке, можно сказать, что-то щелкает. Он попадает в состояние, в котором он вообще не может достигать. Его обладание опускается ниже самого дна.

    Одитор: Угу. Хорошо.Что-нибудь еще, что вам не нравилось в той комнате?

    Так вот, состояние тэтана настолько хорошее, насколько он может достигать. Его состояние ничуть не лучше. Вот и все. Характер или качество его «достигания» определяется или создается его представлением... тем, насколько он уверен в своей способности достигать.

    Другими словами, по мере того как мы опускаемся по шкале... по мере того как человек теряет способность достигать... он начинает достигать все более свирепо. А потом, когда он опускается ниже этого уровня, он начинает достигать скрыто, все более скрыто. Итак, эту способность достигать, как ни странно, можно увидеть на нашей старой шкале тонов. И представьте себе! Она соответствует действительности. Просто невероятно. Эта шкала в определенном плане отражает способность достигать. Некоторые вещи можно было бы чуть-чуть поправить, чтобы шкала отражала эту способность совершенно точно; но эта шкала соответствовала действительности с самого начала – блестящая экстраполяция, созданная задолго до того, как было обнаружено это данное. Способность достигать или качество достигания... все это так или иначе определяется шкалой тонов.

    PC: No. I thought of a blue – a blue package that you keep paper in.

    Когда человек способен достигать, когда эта способность увеличивается, – качество или тон достигания улучшается. А когда человек становится неспособным достигать, когда эта способность сходит на нет, – сходит на нет и качество достигания.

    Преклир: Нет. Я подумала о голубом... о голубом пакете, в котором хранят бумагу.

    Так что невозможно бить рабочего до тех пор, пока он не станет работать лучше. Это невозможно. Вы можете бить рабочего до тех пор, пока он не начнет создавать что-то низко на шкале, но он начнет встраивать мины-ловушки в то, что он создает. Все плоды его труда будут напичканы минами-ловушками.

    Я могу представить себе машину, построенную на какой-то фабрике, где все рабочие чувствуют себя так, будто над ними стоят надсмотрщики с кнутами. Машину, построенную в России, или что-то в этом роде. Боже, я бы не... не говоря уж о том, чтобы ехать по дороге... я бы даже не открыл дверцу и не сел в эту штуку, ведь качество достигания этих рабочих определяется следующим фактом: тэтан никогда не сдается. На самом деле тэтан никогда не прекращает борьбу. Он может лишь создавать впечатление, что он сдался, с тем чтобы достигать другим путем.

    Auditor: Uh-huh. All right. Did you tell your auditor that?

    Я скажу вам, тэтан жутко настойчивый малый. Я вас поздравляю. Я никогда не видел такой настойчивости. Не имеет значения, насколько сильно препятствуют его попыткам достигать. Он все равно будет пытаться достигать – пусть даже создавая видимость апатии. Он все еще пытается достигать.

    Одитор: Угу. Хорошо. Вы говорили об этом своему одитору?

    Вы когда-нибудь видели, какое ужасное зрелище крайней апатии являет всем крайне апатичный человек? Боже мой, он просто пытается достигать с помощью апатии. И, бывает, ему это удается. Посмотрите на множество «благодетелей человечества» в Организации Объединенных Наций. Стоит им найти какую-то часть мира, в которой все находятся в апатии, и они начинают говорить: «Бедные люди. Бедные люди. Где мы можем позаимствовать еще шесть бомбардировщиков?» Э-э... бэ... это не... не... не то, как они действовали. Я прошу прощения. Прошу прощения. Нам нужно быть с ними осторожными, потому что они ведут завоевательную войну.

    И они будут следующими, кто попытается. Не Соединенные Штаты или Россия. Исключите их. Перед вами монстр Франкенштейна. Перед вами правительство без народа, и у этих людей нет никаких причин достигать. ООН посылает своих людей куда-то, но их совершенно не интересует это место. Так что это низкое качество достигания. Бог знает, как они будут достигать. Но последнее, что я бы сделал, это попытался бы заставить кого-то достигать в высоком тоне. Просто скажите людям, что они ни за что не отвечают и что они могут лишь нести мир, что они ни в коем случае не должны достигать в гневе – и они наверняка втянут вас в самую настоящую войну. И ООН была только что втянута в настоящую войну. Другими словами, еще одна интересная война.

    PC: No. I said I could have it.

    У ООН были одни лишь неприятности с самого начала. Америка потеряла больше в Корейской войне... по-моему, 365 000 убитых и раненых... разве не так? Америка потеряла больше людей, чем в Первой мировой войне. А это даже была не наша война.

    Преклир: Нет. Я сказала, что могу с этим смириться.

    Но эта страна сейчас... качество достигания в этой стране в настоящее время – лживая пропаганда. Я не пытаюсь оклеветать Россию. По-моему, это невозможно. Но они там достигают. Они все еще пытаются достигать. Они все еще пытаются достигать.

    И китайцы. Они изо всех сил пытаются достигать; все до сих пор пытаются достигать. Так вот, нас интересует качество этого достигания. А качество достигания и его дальность полностью зависят от отсутствия висхолдов. Напрямую зависят от этого. Чем меньше висхолдов, тем выше качество достигания и тем дальше можно достичь. Разве это не... разве это не элементарно?

    Auditor: You said you could have it. All right. Well now, lets ask you this again. How did you like being audited in that room? Okay. All right. Thats all right now.

    Так вот, а какое это имеет отношение к распространению Саентологии?

    Одитор: Вы сказали, что можете с этим смириться. Хорошо. Что ж, позвольте мне задать этот вопрос еще раз. Как вы относились к тому, что вас одитировали в той комнате? Хорошо. Все в порядке. Теперь тут все в порядке.

    Вы хотите заинтересовать Джо Блоу Саентологией; он живет с вами на одной улице. Он попадает в неприятности на каждом шагу, и вы думаете, что Саентология могла бы принести пользу его семье: крики в его доме не дают вам спать по ночам. Вы думаете, что, если бы кто-то что-то для него сделал, это было бы хорошо.

    Так вот, я могу заверить вас: пока у вас есть висхолды, вы не очень-то много для него сделаете, ведь вы слишком обособлены. Вы не можете подняться к пан-детерминизму. Понимаете, вы – это вы. Вы настолько уверили себя в том, что вы – это вы, а он – это он, что вам приходится убедительно говорить с ним... иногда таким вот образом: «Ну, в Саентологии нет ничего особенного. Вероятно, это так себе мысль, но возможно, временами случайно что-то... ну, ты понимаешь». Понимаете, вы можете опуститься в низкотонное убеждение такого рода. Я не говорю, что так и произойдет. Кто-то сможет стереть это позже.

    Now, how did you get on with your auditor?

    Но вы сидите здесь, а он сидит там. Это неправильный способ достигать. Кроме того, вы не достигаете так: протянуть руку, схватить его за шиворот, ударить в челюсть и сказать: «Ты иди к ближайшему одитору». Это неправильный способ достигать. Вы не зовете санитаров, как психиатры... простите, я не хотел сквернословить. В конце концов, в зале дети. Понимаете, ничто из этого не будет высококачественным достиганием. Все это достигание в очень низком тоне.

    Так, как вы ладили с вашим одитором?

    На самом деле, если бы вам... смотрите, смотрите... просто предположим, что вы побывали в НЦХ центральной организации и получили 75 часов одного лишь Йобурга. И одитор только и делал, что ломился вперед: «Было ли так, что вы подделали документацию в фирме?» «Было ли так, что вы присвоили мелкие деньги, когда думали, что вам не следовало этого делать?» И так далее, и так далее.

    Конечно, вам может прийти в голову, что кто-то собирает против вас доказательства. Нет, это то, что когда-то делали вы. Мы лишь пытаемся устранить ваши висхолды. И дело просто в том, чтобы устранять ваши висхолды и устранять ваши висхолды. Внезапно вы начинаете достигать на все большем и большем расстоянии. И конечно же, качество вашего достигания улучшается и улучшается. Ваш тон поднимается, так что вы достигаете на большем расстоянии. Вот так. Вот и все объяснение.

    PC: Fine.

    Я имею в виду, дело не в моральных ценностях или аморальных ценностях или в чем-то еще. Но вы обнаружите, что когда у человека убраны все висхолды, он, конечно же, становится очень опасным человеком – ужасно опасным... ведь он способен достигать в высоком тоне, и у него добрые намерения. И он действительно достигает. Он очень опасен для тех людей, которые стремятся привести всех в паршивое состояние. Вы понимаете, как он опасен? Ведь он достигает их и они больше не могут приводить других в паршивое состояние – он на самом деле не дает им достигать.

    Преклир: Прекрасно.

    Так что для того чтобы не совершать оверт, вы... после того как ваша способность достигать улучшилась... вы несете ответственность за то, чтобы улучшить эту способность у другого человека. Разве не так? Именно так. Иначе вы всегда будете виновны в совершении оверта.

    Ну хорошо. Я сотру это в моей следующей сессии одитинга.

    Auditor: All right. A little reaction there. What was that?

    Нет. На самом деле достигание в высоком тоне никого не аберрирует и не расстраивает. Я просто шучу.

    Одитор: Хорошо. Тут небольшая реакция. Что это было?

    Ну хорошо. Вот парень, который живет с вами на одной улице; каждый вечер нам не дают покоя крики из его дома. И мы избавились от всех своих висхолдов, мы в довольно хорошем состоянии. Мы приходим и говорим: «Мистер Смиферс, так и так, так и так, почему бы вам не сходить к одитору» – или что-то в этом роде. Это не очень подходящая причина для того, чтобы одитировать кого-нибудь, но вы просто берете и говорите ему это, понимаете?

    Он смотрит на вас очень враждебно и огрызается... а на следующий день спрашивает у вас адрес того одитора. Вы даете ему адрес, и он туда идет.

    PC: Well...

    Другими словами, он распознает вашу командную силу в вашей способности достигать. Понимаете, ваша командная сила полностью зависит от вашей способности достигать. В действительности авторитет полностью зависит от способности достигать. Все так и должно быть. По сути, это способность достигать. Очень любопытно: вы могли бы приземлиться на планету – совершенно незнакомый человек; и если у вас превосходная способность достигать, то у вас будут и авторитет, и командная сила. Не за счет репутации. Репутация и идентность – суррогат командной силы.

    Преклир: Ну...

    Я иду и разговариваю с людьми где-то в деревне... они никогда обо мне не слышали, ничего подобного... они просто поворачиваются ко мне и спрашивают совета. Почему? У меня нет никаких овертов или висхолдов по отношению к ним. И вы бы сделали то же самое. Здесь нет никакой хитрости. Только представьте себе такое распространение. Ого!

    Вам не удавалось распространять, передавать людям идеи, улучшать кого-то точно в той степени, в какой у вас были висхолды. Разве это не ужасно? Это серьезное обвинение, не так ли? Это делает всех виноватыми, не так ли? Ну что же, давным-давно должен был появиться кто-то, кто делал бы людей виноватыми в этом, вместо того чтобы говорить: «Не достигайте. Не достигайте, ибо приблизилось Царство Небесное. О, вы грешники. О, вы не смеете достигать. Перестаньте достигать. Покайтесь. Покайтесь. Перестаньте достигать. Вы понимаете, что вы грешники. Вы порочны, вот в чем все дело».

    Auditor: Yes?

    Я отчетливо слышу, как это распространяется среди участников шатокуа, распространяется на всю страну... образование, которое развивает привычку не достигать – и снижает обладание до преступного уровня. Конечный продукт великой цивилизации – это преступная цивилизация, потому что люди в этой цивилизации слишком хорошо обучали друг друга тому, что не нужно достигать. Это очень просто. Очень просто. В этом нет ничего сложного. Как только вы об этом узнаете... как только вы об этом узнаете.

    Одитор: Да?

    Все это очень просто, когда вы об этом знаете; но когда вы впервые смотрите на океан, он полон капелек воды. И единственная хитрость – найти правильную каплю воды. Вот и все. Это просто океан, который полон капель воды. Так уж случилось, что мы нашли каплю воды, которая описывает обладание; это достигание.

    Например, ваша способность обладать мной... она не пропорциональна тому, насколько я грубо обращался с вами, огрызался на вас или кричал на вас... она пропорциональна вашему представлению о том, что вы можете общаться со мной. Вы поняли? Пропорциональна вашей способности общаться со мной. И вас очень заинтересует то, что в прошлые годы именно объем сообщений и писем, которые я получал... Конечно, абсолютно невозможно лично отвечать на все, что поступает ко мне. Эта работа заняла бы 24 часа в день, потому что письма ко мне никогда не иссякали, начиная с самых ранних дней. Они никогда не иссякали. В конце концов у саентологов выработался примерно такой механизм: «Рон очень занят, он не может вас принять, и вы не должны с ним общаться». Вы такое слышали?

    PC: I love him.

    Это запрещение достигать, не так ли?

    Преклир: Я люблю его.

    И вы знаете, каждый человек в моем штате знает, что ему нужно делать это, потому что он чувствует себя ужасно виноватым... я имею в виду любого штатного сотрудника в мире... он чувствует себя ужасно виноватым, если он отнимает у меня чуть-чуть больше времени, потому что всем сотрудникам отлично известно: если к моему дню добавить еще тринадцать с половиной секунд, мой хребет треснет. Поэтому они говорят людям: «Нет, с Роном нельзя говорить», и «Он очень занят», и «Мне ужасно жаль». Они жутко ненавидят делать это.

    Так что когда я выпустил Действующий приказ № 1, Действующий приказ № 2, Действующий приказ № 3 и Действующий приказ № 4 в инструктивных письмах ОХС за прошлый месяц, люди, непосредственно связанные с Сент-Хиллом, испустили огромный вздох облегчения, хотя они и полагали, что это ужасный оверт. Ведь эти приказы просто-напросто содержат один факт: вы не должны останавливать коммуникацию, направленную Рону. Она должна прийти к Рону, она должна быть получена Роном, прочитана Роном и отвечена Роном.

    Auditor: You love him. All right. Tell him that?

    Так что давайте забудем старую философию: «Рон слишком занят, так что нельзя направлять ему коммуникацию»; ведь, честно говоря, это никогда не было правдой. Если мне нужна еще пара часов в сутках, я всегда могу их туда втиснуть. Создавать тридцать часов так же легко, как двадцать восемь.

    Одитор: Вы его любите. Хорошо. Вы ему об этом говорили?

    Так вот, избавьтесь от этой идеи, потому что на самом деле я вижу большую часть направленной вами коммуникации. А сейчас я могу гарантировать, что я увижу ее всю.

    Я упоминаю об этом в нашей беседе о способности достигать, запрещении достигать, обладании; но это было сделано не по этой причине. Это было сделано не только по этой причине. Вот в чем все дело: я преодолел трудности. Трудности остались позади. Административные линии по большей части действуют четко. Дела по большей части в порядке. Исследования по большей части под контролем. Мы точно знаем, куда мы идем, и я думаю, вы увидите, куда именно мы идем. Это очень легко. В наших намерениях на будущее нет никакого подвоха, мы не строим никаких козней. То, что произойдет, – совершенно неизбежно. Все это к лучшему. Я выполнил большую часть работы, так что нет никаких причин иметь барьеры. Вот в чем все дело; у меня на самом деле больше времени.

    PC: Yeah. A few times.

    В 1950 году я сказал, что Саентология, Дианетика продвинется настолько далеко, насколько она работает. Так вот, она работает – работает очень хорошо, спасибо.

    Преклир: Да. Несколько раз.

    Обладание... В таком случае одитор может работать с обладанием... просто на минуту возвращаясь к этой теме... одитор может работать с обладанием несколькими способами. Если он знает соответствующие дефиниции, он может справиться с этим, используя дефиниции. Вместо того чтобы говорить: «Посмотрите вокруг и найдите что-нибудь, что вы могли бы иметь», когда он хочет выяснить, все ли в порядке с комнатой... хотя это останется стандартным рудиментом... вы могли бы также сказать:

    «Есть ли вокруг вас что-нибудь, что помешало бы вам достигать комнату?» И преклир почти сразу же заметит любой такой предмет, который дал бы вам тик на стрелке при проверке рудимента о комнате. Это еще один способ задать тот же самый вопрос, не так ли?

    Auditor: Mm?

    И как ни ужасно, вы... Если вы скажете человеку: «Что не дает вам достигать? Спасибо большое. Что не дает вам достигать? Спасибо большое» – эта команда не будет действовать хорошо, потому что она направлена на мотиваторы. Вам лучше говорить: «Кому вы не дали достигать? Спасибо. Кому вы не дали достигать? Спасибо».

    Одитор: А?

    И это просто был бы еще один вопрос для проверки на безопасность, не так ли? Так что мы возвращаемся прямо к Йобургу, висхолдам и всяким хитрым методам, но теперь у нас есть понимание того, почему висхолды так смертоносны: ведь они снижают обладание и ни за что не позволяют ему восстановиться.

    Когда вы были ребенком, весь мир был ярким. Что произошло потом? Тот же самый мир. У вас те же самые глаза. Должно быть, между «тогда» и «сейчас» вы накопили висхолды и не дали скольким-то людям достигать. Вот и все, что произошло. Это вот так просто.

    PC: A few times.

    Обладание – это интересный предмет. Этот предмет раньше был очень сложным. Сейчас он отнюдь не сложный; но ради Бога, не забывайте его лишь потому, что он так прост. Ведь если вы будете проводить проверку на безопасность и процессы по обладанию, снова проводить проверку на безопасность и процессы по обладанию, – процессы по обладанию будут пробуждать висхолды, а проверки на безопасность будут их устранять. И вы можете чередовать одно с другим, и вы, конечно, можете очень сильно увеличивать скорость Йобурга. Когда вы так чередуете одно с другим, то вы получаете очень интересные и быстрые – куда более быстрые – результаты.

    Преклир: Несколько раз.

    Возможно, до сих пор вы не подозревали, что висхолды связаны с обладанием; я должен признаться, что и я тоже этого долго не знал и узнал это впервые только пару дней назад. Я не знал, что они неразрывно связаны друг с другом. Однако они так неразрывно связаны, что представляют собой почти одно и то же. Отсутствие обладания равняется висхолду. Висхолд равняется отсутствию обладания. Отсутствие обладания равняется аберрации. Отсутствие обладания или качество отсутствия обладания равняется качеству достигания или отсутствию достигания, а это дает вам тон человека. Вот насколько все просто.

    Так что, оказывается, это очень простой предмет – как и вся Саентология. Оказывается, это совершенно элементарный предмет. Однако вот в чем хитрость: нужно понимать его достаточно хорошо, чтобы различать элементарное и неэлементарное. Я оставлю это на ваше усмотрение; или, может быть, мы разберемся с этим в завтрашних лекциях.

    Auditor: A few times? Okay. All right.

    Большое вам спасибо.

    Одитор: Несколько раз? Хорошо. Ладно.
    Now, was there anything else that you withheld from your auditor? Oh, whats that?
    А было ли что-то еще, что вы, утаили от вашего одитора? О, что это?
    PC: Something to do with his wife.
    Преклир: Что-то по поводу его жены.
    Auditor: Something to do with his wife. All right. Okay. Did you tell him?
    Одитор:Что-топоповодуегожены. Хорошо. Ладно. Вы сказали ему об этом?
    Something you withheld? You withheld that?
    Вы что-то утаили? Вы утаили это?
    PC: I dont even know what it is myself.
    Преклир: Да я и сама не знаю, что это.
    Auditor: You dont know what it is yourself. All right. Well, what did you think of when I asked you the question?
    Одитор: Вы сами не знаете, что это. Ладно. Что ж, о чем вы подумали, когда я задал вам вопрос?
    PC: Nothing.
    Преклир: Ни о чем.
    Auditor: Nothing. All right. Lets just check it. All right. Now, have you withheld anything from your auditor? Okay. Thats all right now.
    Одитор: Ни о чем. Хорошо. Давайте просто его проверим. Хорошо. Так, утаили ли вы что-либо от своего одитора? Хорошо. Теперь тут все в порядке.
    All right. Now, was he auditing you over a present time problem?
    Хорошо. Одитировал ли он вас при наличии проблемы настоящего времени?
    PC: What time? No.
    Преклир: Какого времени? Нет.
    Auditor: When he was auditing you, did you have a present time problem while you were being audited?
    Одитор: Когда он вас одитировал, была ли у вас проблема настоящего времени, в то время как вас одитировали?
    PC: Not really.
    Преклир: Да нет.
    Auditor: Mm?
    Одитор: А?
    PC: Maybe, but not really.
    Преклир: Может быть, но вряд ли.
    Auditor: Something you thought of just then, did you?
    Одитор: Вы о чем-то только что подумали, да?
    That.
    Это.
    Come on, you tell me.
    Давайте, расскажите мне.
    PC: Do I have to tell you...
    Преклир: Должна ли я вам сказать...
    Auditor: Wheres it gone?
    Одитор: Куда это делось?
    PC: Do I have to tell you now?
    Преклир: Должна ли я вам сказать об этом сейчас?
    Male voice: She wants to tell you later.
    Мужской голос: Она хочет рассказать тебе об этом позже.
    Auditor: All right. You want to tell me later do you?
    Одитор: Хорошо. Вы хотите рассказать мне об этом позже, да?
    PC: I choose to.
    Преклир: Предпочла бы.
    Auditor: All right. Well, apart from that problem ...All right.
    Одитор: Хорошо. Что ж, если не считать эту проблему... Ладно.
    Now, was he auditing you over – oops. Apart from that problem was he auditing you over a present time problem?
    Так, одитировал ли он вас при наличии... ой. Если не считать эту проблему, одитировал ли он вас при наличии проблемы настоящего времени?
    Okay. All right. Thats fine, now. Now, tell me, was there any – any auditing question that you left unanswered? Little one there?
    Хорошо. Ладно. Теперь все в порядке. Так, скажите мне, был ли вопрос одитинга, на который вы не ответили? Тут есть что-то небольшое.
    PC: Who have you something.
    Преклир: Кого вы что-то там?
    Auditor: Who have you something? Who have you something what?
    Одитор: Кого вы. что-то там? Кого вы что?
    PC: Murdered? Raped?
    Преклир: Убили? Изнасиловали?
    Auditor: Mm-hm. That one – that one was missed, was it?
    Одитор: Угу. Это... это было пропущено, да?
    PC: I know it was the first thing that came to my mind.
    Преклир: Я знаю, что это первое, что пришло мне на ум.
    Auditor: Mm-hm. All right. Now, what was the question then?
    Одитор: Угу. Хорошо. Ну тогда что это был за вопрос?
    PC: Hm. I thought of something else.
    Преклир: Хм. Я подумала о чем-то другом.
    Auditor: Pardon? What did you think of?
    Одитор: Простите? О чем вы подумали?
    PC: I thought of something else, "What have you done to Scientology?"
    Преклир: Я подумала о чем-то другом, «Что вы сделали Саентологии?»
    Auditor: What have you done to Scientology. All right. Now, what was this first one? Who have you murdered?
    Одитор: Что вы сделали Саентологии. Хорошо. Так, а что было первое? Кого вы убили?
    PC: Murdered. Who have I raped?
    Преклир: Убили. Кого я изнасиловала?
    Auditor: Who have you murdered? Who have you raped? All right. Now, what have you done to Scientology? All right. A little reaction on that. What was that?
    Одитор: Кого вы убили? Кого вы изнасиловали? Хорошо. Так, что вы сделали Саентологии? Хорошо. На это есть небольшая реакция. Что это было?
    PC: I thought I havent done enough.
    Преклир: Я подумала, что я сделала недостаточно.
    Auditor: You havent done enough. All right. So what is it there, that you – an omission?
    Одитор: Вы сделали недостаточно. Хорошо. Так, что это такое, что вы... бездействие?
    PC: Mm?
    Преклир: У?
    Auditor: Is that an omission youre telling me?
    Одитор: Вы мне говорите о каком-то бездействии?
    PC: An omission? Yes.
    Преклир: Бездействии? Да.
    Auditor: All right. Okay. Lets ask this – clear this question again. What have you done to Scientology? Still kicking here a bit. What is it?
    Одитор: Хорошо. Ладно. Позвольте я еще раз спрошу... снова очищу этот вопрос. Что вы сделали Саентологии? По-прежнему слегка дергается на этом. Что это?
    PC: I keep thinking of nothing.
    Преклир: Я по-прежнему думаю ничего.
    Auditor: Keep thinking of nothing? What is it?
    Одитор: По-прежнему думаете ничего? Что это?
    PC: The word – the word "nothing" comes up.
    Преклир: Слово... вылезает слово «ничего».
    Auditor: The word "nothing." All right. Lets check it once more then. What have you done to Scientology? No, its still kicking. Whats this one now?
    Одитор: Слово «ничего». Хорошо. Давайте тогда еще раз проверим. Что вы сделали Саентологии? Нет, реакция все еще появляется. Что это, вот сейчас?
    PC: I just – well – the phrase came to my mind – several things – I really dont have anything particularly there.
    Преклир: Я просто... ну... мне на ум пришла фраза... «несколько вещей»... на самом деле ничего конкретного на этот счет нет.
    Auditor: Mm-hm. Well, what did you think of at that point?
    Одитор: Угу. Что ж, о чем вы думали в тот момент?
    PC: Just "several things". That was the thing that came to mind. "Several things" – the words, no pictures.
    Преклир: Просто «несколько вещей». Это то, что пришло мне на ум. «Несколько вещей»... слова, никаких картинок.
    Auditor: All right. Well, have you – have you ever spoken bad things about Scientology? Mm?
    Одитор: Хорошо. Что ж, вы... вы когда-нибудь отзывались плохо о Саентологии? У?
    PC: Not really.
    Преклир: Да нет.
    Auditor: A little reaction there. All right. Ever run it down at all?
    Одитор: Здесь небольшая реакция. Хорошо. Вообще никогда не отзывались пренебрежительно?
    PC: No. Ive been unsure about how to - how to tell somebody about it.
    Преклир: Нет. Я не была уверена в том, как... как рассказывать о ней кому-нибудь другому.
    Auditor: Been unsure how to tell somebody about it.
    Одитор: Была не уверена в том, как рассказывать о ней кому-нибудь другому.
    PC: Yeah. I felt really that I didnt do a very good job in explaining it.
    Преклир: Да. Я действительно чувствовала, что не очень-то хорошо объясняю, что это.
    Auditor: Mm-hm. All right. Well, just lets check this question again. What have you done to Scientology? All right. Thats clean now. Okay. All right. Now, is there any other question that your auditor missed on you? Ooh!
    Одитор: Угу. Хорошо. Что ж, давайте просто еще раз проверим этот вопрос. Что вы сделали Саентологии? Хорошо. Теперь это чисто. Ладно. Хорошо. Есть ли еще какой-нибудь вопрос, который одитор у вас пропустил? О-о!
    PC: I – its...
    Преклир: Я... это...
    Auditor: Yes?
    Одитор: Да?
    PC: I – the thing that came to my mind is you just asked me what Im nervous about.
    Преклир: Я... мне пришло в голову, что вы меня только что спросили, из-за чего я нервничаю.
    Auditor: Yes? Oh, I see. That. All right. Do we have a little mutual agreement here? All right. Now.
    Одитор: Да? О, понимаю. Это. Хорошо. У нас есть какое-то небольшое взаимное соглашение? Хорошо. Так.
    PC: Mutual agreement on what?
    Преклир: Взаимное соглашение о чем?
    Auditor: Thats all, what we said. I still didnt feel ... Do you consider that okay? All right, now. Is this a question that he missed on you?
    Одитор: Обо всем, о чем мы говорили. Я по-прежнему не думаю... Для вас это нормально? Хорошо. Это тот вопрос, который был пропущен?
    PC: Ive never even been asked it before.
    Преклир: Мне его раньше никогда не задавали.
    Auditor: You havent been asked it before. Okay. All right. Now, is there any other question he always missed on you? Theres a little reaction. Whats that?
    Одитор: Вам его раньше никогда не задавали. Ладно. Хорошо. Так, есть ли какой-нибудь другой вопрос, который одитор всегда пропускал? Тут маленькая реакция. Что это было?
    PC: Nothing. I was given a Joburg.
    Преклир: Ничего. Мне проводили Йобург.
    Auditor: Mm-hm.
    Одитор: Угу.
    PC: And a...
    Преклир: И...
    Auditor: Oh, given a Joburg?
    Одитор: О, вам проводили Йобург?
    PC: Yeah.
    Преклир: Да.
    Auditor: Uh-huh. All right.
    Одитор: Угу. Хорошо.
    PC: Or a Sec Check or something.
    Преклир: Или проверку на безопасность или что-то в этом роде.
    Auditor: Yes?
    Одитор: Да?
    PC: And I kind of – one stage put a block on – on getting anything from any past lives because I wanted it to be for this life.
    Преклир: И я как бы... в какой-то момент поставила блок... чтобы не получать ничего из какой-нибудь прошлой жизни, поскольку я хотела, чтобы одитинг касался этой жизни.
    Auditor: Yes?
    Одитор: Да?
    PC: And I guess I felt guilty about that, because I cleared it with the auditor and never went past life.
    Преклир: И мне кажется, я чувствовала себя из-за этого виноватой, поскольку я очистила все это с одитором и ни разу не попала в прошлые жизни.
    Auditor: Mm-hm. All right. Now, was there a question on that Security Check that was missed?
    Одитор: Угу. Хорошо. Был ли в этой проверке на безопасность вопрос, который был пропущен?
    PC: Cant think of anything.
    Преклир: Ничего не приходит в голову.
    Auditor: No. Okay. Its cleaned up here now.
    Одитор: Нет. Хорошо. Теперь это чисто.
    PC: Mm-hm.
    Преклир: Угу.
    Auditor: All right. Okay.
    Одитор: Хорошо. Ладно.
    [To LRH] All right Ron. Do you want some more?
    [К ЛРХ] Ну что, Рон? Еще немного?
    LRH: Yeah, go ahead. You still havent cleaned up what shed done on Scientology.
    ЛРХ: Да, давай. Ты все еще не очистил вопрос о том, что она сделала Саентологии.
    Auditor: All right. Well, thats clean now, Ron. Thats clean now.
    Одитор: Хорошо. Ну, теперь это чисто, Рон. Теперь это чисто.
    LRH: All right.
    ЛРХ: Хорошо.
    Auditor: All right, now. Just this question – oops. Now, what have you done to Scientology? All right. Theres still a reaction there now.
    Одитор: Ну что ж. Только этот вопрос... ой. Так, что вы сделали Саентологии? Хорошо. Тут все еще есть реакция.
    PC: Ive helped all these people by coming up here.
    Преклир: Я помогла всем этим людям, придя сюда.
    Auditor: Yes. All right. Okay. Well, is there... Check this again. What have you done to Scientology?
    Одитор: Да. Хорошо. Ладно. Так, есть ли... Проверю это снова. Что вы, сделали Саентологии?
    PC: Havent done enough.
    Преклир: Сделала недостаточно.
    Auditor: Well, all right. You havent done enough. All right. Once again, what have you done to Scientology?
    Одитор: Что ж, хорошо. Вы сделали недостаточно. Хорошо. Еще разок, что вы сделали Саентологии?
    PC: Oh, I probably said it was no good in the beginning.
    Преклир: О, вероятно, поначалу я говорила, что она ни на что не годится.
    Auditor: Uh-huh. All right. Okay. Once more. What have you done to Scientology?
    Одитор: Угу. Хорошо. Ладно. Еще разок. Что вы сделали Саентологии?
    [To LRH] Cleaned it nearly, Ron.
    [К ЛРХ] Я почти очистил это, Рон.
    LRH: Check it again.
    ЛРХ: Проверь еще раз.
    Auditor: Mm-hm. All right.
    Одитор: Угу. Хорошо.
    [To pc] Okay. Now, what have you done to an auditor? That. Mm-hm.
    [К преклиру]: Хорошо. Что вы сделали одитору? Это. Угу.
    PC: Can I tell you later?
    Преклир: Можно я расскажу вам позже?
    Auditor: That bad? Mm?
    Одитор: Это было настолько ужасно? Да?
    PC: Ill whisper in your ear.
    Преклир: Я прошепчу вам на ухо.
    Auditor: All right. You tell me privately. Okay. Thank you. All right. Now, what have you done to an auditor? Get a little kick there. Something else?
    Одитор: Хорошо. Скажите мне быстро. Хорошо. Спасибо. Хорошо. Что вы сделали одитору? Тут есть небольшая реакция. Что-то еще?
    PC: Doris.
    Преклир: Дорис.
    Auditor: Mm?
    Одитор: А?
    PC: Doris. Shes an auditor.
    Преклир: Дорис. Она одитор.
    Auditor: Mm-hm. Well, what have you done to her?
    Одитор: Угу. Что ж, что вы ей сделали?
    PC: Nothing.
    Преклир: Ничего.
    Auditor:No.Allright.Anyother auditor?
    Одитор:Нет.Хорошо.Какому-нибудь другому одитору?
    PC: No.
    Преклир: Нет.
    Auditor: Mm?
    Одитор: А?
    LRH: What have you done to Ron?
    ЛРХ: Что вы сделали Рону?
    Auditor: And what have you done to Ron? Mm-hm. That one.
    Одитор: А что вы сделали Рону? Угу. Это.
    PC: When he came in with a plaster on his finger, I thought, hm, hes got plaster on his finger. Then I thought he did it on purpose.
    Преклир: Когда он пришел с пластырем на пальце, я подумала, гм, у него пластырь на пальце. Потом я подумала, что он сделал это специально.
    Auditor: Okay. All right. That was the thought you had, was it?
    Одитор: Хорошо. Ладно. Это та мысль, которая у вас тогда появилась, да?
    PC: Mm-hm.
    Преклир: Угу.
    Auditor: All right. Well, what did you do to him?
    Одитор: Хорошо. Что ж, что вы ему сделали?
    PC: I sent him a Christmas card.
    Преклир: Я послала ему рождественскую поздравительную открытку.
    Auditor: Mm-hm. All right. Now, about this unkind thought. Did you tell anybody else this thought?
    Одитор: Угу. Хорошо. Так, вернемся к той недоброй мысли. Вы. высказывали ее кому-нибудь еще?
    PC: No.
    Преклир: Нет.
    Auditor: Mm?
    Одитор: А?
    PC: No.
    Преклир: Нет.
    Auditor: No. All right. Lets just check this again. What have you done to Ron? No, its still there.
    Одитор: Нет. Хорошо. Давайте это еще раз проверим. Что вы сделали Рону? Нет, все еще есть реакция.
    PC: I dont know.
    Преклир: Я не знаю.
    Auditor: [To LRH] Except that wasnt what you experienced.
    Одитор [к ЛРХ]: Вот только это не то, что с вами случилось.[To pc] What have you done to Ron?[К преклиру] Что вы сделали Рону? [To LRH] Thats clean, Ron.[К ЛРХ] Это чисто, Рон.
    LRH: Shes got a little tick there.
    ЛРХ: У нее на это небольшой тик.
    Auditor: [To LRH] You want me to pull it?
    Одитор: [К ЛРХ] Вы хотите, чтобы я это вытащил?[To pc] Come on, whats this tick?[к преклиру]: Давайте, что это за тик?
    LRH: There it is.
    ЛРХ: Вот он.
    Auditor: [To LRH] Mm. Really.
    Одитор: [К ЛРХ] Угу. В самом деле.
    PC: I dont think its to do with this life.
    Преклир: Я не думаю, что это связано с этой жизнью.
    Auditor: You dont think its to do with this life? All right. So what is it to do with? Tell me something there.
    Одитор: Вы. не думаете, что это связано с этой жизнью? Хорошо. А с чем это связано? Скажите мне, что это.
    PC: I thought of masturbating.
    Преклир: Я подумала о мастурбации.
    Auditor: Masturbating. All right. Okay, well, lets check this again. What have you done to Ron?
    Одитор: Мастурбации. Ладно. Хорошо, давайте еще раз проверим это. Что вы сделали Рону?
    PC: Well, I had a picture of kind of pushing a knife through his belly.
    Преклир: Ну, у меня была картинка, как я протыкаю ножом его живот.
    Auditor: All right. When was this?
    Одитор: Хорошо. Когда это было?
    PC: a.d. something.
    Преклир: Какой-то там год нашей эры.
    Auditor: a.d. something. Okay. All right. Now, lets clean it up again. What have you done to Ron? All right.
    Одитор: Какой-то там год нашей эры. Хорошо. Ладно. Так, давайте еще раз его проверим. Что вы сделали Рону? Хорошо.[To Ron] Ive got it set, Ron.[К Рону] Теперь все в порядке, Рон.
    LRH: Thats all, thanks.
    ЛРХ: Хватит, спасибо.
    Auditor: Mm?
    Одитор: Что?
    LRH: Thats all.
    ЛРХ: Хватит.
    Auditor: All right. Shall I end off here?
    Одитор: Все в порядке? Мне на этом закончить?
    LRH: Yeah. Give her the end rudiments.
    ЛРХ: Да. Вставь ей конечные рудименты.
    Auditor: All right. [To pc] Now, have I missed a question on you? Whats that?
    Одитор: Хорошо. [преклиру] Пропустил ли я у вас какой-нибудь вопрос? Что это?
    PC: Having to do with being Clear.
    Преклир: Что-то связанное с тем, чтобы быть клиром.
    Auditor: Something to do with being Clear. All right. What was the question I missed?
    Одитор: Что-то связанное с тем, чтобы быть клиром. Хорошо. Что это за вопрос, который я пропустил?
    PC: Why arent you Clear?
    Преклир: Почему вы не клир?
    Auditor: Why arent I Clear?
    Одитор: Почему я не клир?
    PC: Why arent I Clear?
    Преклир: Почему я не клир?
    Auditor: Why arent you Clear. All right. Okay. Now, have I missed a question on you?
    Одитор: Почему вы не клир. Хорошо. Ладно. Так, пропустил ли я у вас какой-нибудь вопрос?
    PC: No.
    Преклир: Нет.
    Auditor: All right. Im just going to ask it again. Have I missed a question on you?
    Одитор: Хорошо. Я еще разок спрошу это. Пропустил ли я у вас какой-нибудь вопрос?
    PC: Uh-uh.
    Преклир: Неа.
    Auditor: Okay. All right. Have you withheld anything from me? A little reaction there.
    Одитор: Хорошо. Ладно. Утаили ли вы что-либо от меня? Тут небольшая реакция.
    PC: I was so nervous backstage, I thought I was going to pee all over the place when I came on.
    Преклир: Я так нервничала за кулисами, я думала, что наделаю в штаны, когда выйду на сцену.
    Auditor: All right. Okay. All right. Now, have you withheld anything from me?
    Одитор: Хорошо. Ладно. Ладно. Так, утаили ли вы что-либо от меня?
    PC: No.
    Преклир: Нет.
    Auditor: Okay. Now, how do you feel about my having given you this check?
    Одитор: Хорошо. Так, как вы относитесь к тому, что я провел вам эту проверку?
    PC: Okay.
    Преклир: Нормально.
    Auditor: All right. Have we got an ARC break at all?
    Одитор: Хорошо. Есть ли между нами хоть какой-то разрыв АРО?
    PC: No.
    Преклир: Нет.
    Auditor: Okay. All right. Well, just look around here and see if you can have something.
    Одитор: Хорошо. Ладно. Так, просто оглядитесь и посмотрите: могли бы вы что-то иметь?
    PC: All these faces.
    Преклир: Все эти лица.
    Auditor: Mm-hm. All right. Something else.
    Одитор: Угу. Хорошо. Что-нибудь еще.
    PC: Theyre all pink.
    Преклир: Они все розовые.
    Auditor: Okay. All right. Now, is it all right if lend this check now?
    Одитор: Хорошо. Ладно. Так, вы не против, если я сейчас закончу эту проверку?
    PC: Fine.
    Преклир: Не против.
    Auditor: Okay. End of check. Thank you.
    Одитор: Хорошо. Конец проверки. Спасибо.
    PC: Thank you.
    Преклир: Спасибо.
    LRH: Thank you very much, Reg. Thanks a lot.
    ЛРХ: Большое спасибо, Редж. Огромное спасибо.
    Auditor: Thank you, Ron.
    Одитор: Спасибо, Рон.
    LRH: And thank you, Maureen.
    ЛРХ: И спасибо, Морин.

    Что ж, теперь вы это видели... это кажется простым, не так ли? Это кажется очень простым, не так ли, а? Что ж, это и впрямь очень просто. Вы просто должны в точности знать, что вы делаете. Но вы можете знать, что вы делаете.

    Так вот, позвольте мне упомянуть кое о чем. Позвольте мне упомянуть о чем-то очень важном. Эту девушку только недавно одитировали, а ее рудименты до такой степени отсутствуют. О-о-о, чем занимался ее одитор? Насвистывал «Дикси»? Так вот, послушайте, дамы и господа, она так и не смогла бы сдвинуться в процессинге ни на йоту с того самого момента!

    Любой, кто знает свое дело, поймет, что я говорю правду и ничего не пытаюсь преувеличивать. Я просто хочу, чтобы вы хорошо делали свое дело. Единственное, что меня здесь волнует, – это просто эффективность. И все.

    Так вот, что использовал этот одитор в качестве Е-метра? Какой-нибудь старый горшок?А теперь послушайте. Если бы я мог донести до вашего осознания на этом конгрессе один лишь этот момент... это серьезная ошибка! Это не просто: «Ну... понимаете... это... это неважно. Там и так полным-полно всякой всячины, так что это неважно и так далее. Понимаете? Ничто не имеет значения, поскольку все это имеет значение и так далее». К черту такое отношение! Это серьезный промах! Эту девушку одитировали при отсутствии рудиментов. Эту девушку одитировали при наличии висхолдов против Саентологии. Был ли у нее оверт против меня или нет – не имеет к делу никакого отношения. Но позвольте мне уверить вас: весь ужас ситуации заключается в том, что, если у вас куча овертов против меня, ваш кейс не будет улучшаться. Мне лично плевать, есть ли у вас оверты против меня! Но мне не плевать, улучшается ваш кейс или нет!

    Так вот, возможно, мое отношение неразумно. Более подобающее и более модное отношение ко всему этому... вероятно, вы больше привыкли к нему на полном траке, понимаете? «Не упоминайте имя мое всуе, и у всех у нас будет чудесный храм».

    Это правда, что у людей, у которых есть оверты против Саентологии, саентологических организаций, саентологов, одиторов, одитора, который одитирует этого преклира, против меня и других ведущих сотрудников в Саентологии, кейсы перестают двигаться. Я не пытаюсь сейчас убедить вас в том, что ко всей этой иерархии следует относиться с глубоким почтением. Будет преступлением не ругаться и не исправлять что-то, когда вы чувствуете, что нужно что-то исправить. Но если у вас есть большие висхолды – кейс просто останавливается. Бам!

    Вот что нужно было бы делать... если бы я хотел вас целиком и полностью задавить как личность... вот что мне нужно было бы делать: никогда не позволять вам избавляться от ваших овертов, но подстроить все так, чтобы вы чувствовали себя очень виноватыми всякий раз, когда думали бы про меня что-то плохое. И если бы мне удалось подстроить все это так, чтобы это считалось величайшим преступлением в Саентологии и чтобы все вокруг стояли и говорили: «Тц, тпц, тц, тц, тц», то ваш кейс тоже никуда бы не сдвинулся. Но вы вне всякого сомнения были бы раздавлены. А это никому не нужно.

    Вы накапливаете кучу овертов и висхолдов по той теме, которая охватывается последними двумя страницами Йобурга, и что получается в итоге? В итоге у вас отсутствуют достижения в кейсе. В итоге вы начинаете чувствовать, что единственная вещь, которая позволит вам выбраться, не работает. Поэтому для вас не имеет значения, что вы с ней сделаете. И вы проваливаетесь сквозь дно.

    Так вот, мой уровень ответственности позволяет мне заявить вам очень откровенно: я хочу, чтобы вы выбрались из этой выгребной ямы. Я хочу, чтобы вы стали клирами. Я хочу, чтобы вы сами были счастливыми. Это моя единственная награда. И после этого вы думаете, что я скажу вам что-то такое, что опустит вас лицом вниз и погрузит во всю эту грязь глубже?

    И когда я говорю вам: «Ради бога, пожалуйста, не одитируйте человека при отсутствии рудиментов, пожалуйста, пожалуйста!» – верьте мне, ладно? Просто поверьте мне. И не оставляйте вопросы о висхолдах неочищенными! Очистите их все! Поскольку иначе у человека будут разрывы АРО. У вас получится очень грубая сессия одитинга. Вы добьетесь этим того, что ни у кого не будет достижений. Вы поймаете человека в ловушку, затащите его в трясину. А это не шуточное дело. Вот настолько важны висхолды.

    Почему они настолько важны? Да потому, что чем ближе к поверхности банка находятся висхолды человека, тем сильнее, сильнее, сильнее и сильнее включается реактивный банк. И чем больше висхолдов, тем сильнее он включается. И в то время, как вы баламутите весь реактивный банк очень мощными саентологическими процессами, вы, оставляя у человека неочищенные висхолды во время одитинга, устраиваете все таким образом, что ничего не высвобождается, не происходит релиза. Это несколько грязная шутка. Это все равно что засунуть кого-нибудь в орудийную башню, закрыть дверь, а затем включить пожарные шланги, которые находятся внутри. А, орудийная башня – это висхолды. Человек не может сдвинуться с этого места. Он не может идти вперед. Он вообще никуда не может сдвинуться с этого места. И тем не менее вы проводите процессы, которые перемешивают всю энергию, превращая ее в какую-то кашу, переворачивают все вверх дном, и ходят, и ходят, и ходят по кругу. Но человек не может выбраться из всего этого. Он станет весьма несчастным. И тогда он начнет думать, что единственная вещь, которая может его освободить, не работает. А это никуда не годится. И это оверт. Я думаю, вы согласитесь со мной, что это оверт.

    Так вот, если бы мы не знали, что тут в действительности происходит, и понятия бы об этом не имели, о, что ж, это одно дело. Но если мы знаем и все же продолжаем это делать, – я бы сказал, что это почти преступление. Как вообще можно одитировать человека сегодня, чтобы в конце интенсива Е-метр давал реакцию на вопросы по рудиментам и на вопросы о висхолдах, о неочищенных или пропущенных вопросах одитинга и об овертах? А там было не так уж много. Эта девушка ничего не сделала. У нее были недобрые мысли, потому что у нее был оверт. Кстати говоря, это такой механизм. Человек думает, что у него есть какой-то ужасный оверт, или у него действительно есть какой-то ужасный оверт, и у него постоянно недобрые мысли. Недобрые мысли – это не оверт. Понимаете, недобрые мысли появляются из-за оверта, который был совершен раньше.

    Вы обращаете внимание на недобрые мысли преклира лишь для того, чтобы выяснить, нет ли у него оверта. Вы не вытаскиваете недобрые мысли. У вас уйдут на это часы. Вы вытаскиваете оверты, и у вас уйдут на это секунды, если вы мастер своего дела.

    Чтобы что-то стало для человека ловушкой, нужно, чтобы у него с этим была проблема. А чтобы у человека была с этим проблема, он должен не брать за это ответственность. Если человек тщательно висхолдирует что-то от другой стороны... помните А и Б, которые я вам показывал раньше... если человек вообще висхолдирует, то он находится только с одной стороны и не берет ответственность за другую сторону проблемы, и она не исчезает. Чисто технический момент.

    Но все это, конечно же, переплетается с моральными нормами жизни. Это переплетается с нынешней жизнью, поскольку повсюду было полным-полно создателей рабов. Повсюду было полным-полно людей, которые очень, очень, очень, очень страстно желали поймать всех в ловушку. Эти люди боялись.

    Тут точно такая же логика, что и... если один человек в городе сможет заточить всех остальных жителей в тюрьму, то тогда никто из них на него не нападет. И нужно, чтобы в голове этого человека поселилась весьма интересная идея: что, мол, все в городе собираются на него напасть, – прежде чем ему захочется оказаться в таком положении, когда только он один имеет возможность свободно разгуливать по городу. И как вы думаете, как долго он будет чувствовать себя свободным, заточив всех остальных в тюрьму? Он не будет чувствовать себя очень уж свободным. Он ужасно сильно застрянет на траке.

    Но человек должен быть таким вот психотиком, чтобы посадить всех остальных в клетки, дабы чувствовать себя в безопасности. Я не чувствую, что мое положение настолько небезопасно. И большинство из вас не чувствуют, что ваше положение настолько небезопасно. А как насчет парня вроде Гитлера? Боже мой! Насколько же небезопасным должно было казаться ему его положение. Он пытался завоевать весь мир. Он пытался прибрать его к рукам, чтобы засадить всех в концентрационные лагеря ради безопасности господина Гитлера. Я уверен, что только в этом и было все дело. Я уверен, его расстраивало, что все эти люди свободны.

    Что ж, если у меня хватило храбрости освободить вас, ради бога, имейте храбрость делать все правильно. Очень просто. Вы видели сессию одитинга. Это не показалось вам очень сложным, не так ли? На самом деле эту сессию было не так уж просто проводить. Чтобы провести подобную демонстрационную сессию, нужно быть хорошим одитором, и не обманывайте себя, думая, что это не так. Поскольку преклир нервничает, преклир не реагирует так, как нужно. А вам нужно с этим справиться, вам нужно вытаскивать всякую всячину на глазах у толпы народа; и на самом деле вы высвобождаете висхолды... перед преклиром не просто одитор в маленькой комнате для одитинга, понимаете? Вы устанавливаете микрофоны и динамики, чтобы вас слышал весь мир, так кажется преклиру, понимаете? И вы добиваетесь, чтобы преклир вам все рассказал, – это довольно сложно.

    Но вы видели очень стандартную сессию. Это была просто небольшая сессия, предназначенная для того чтобы подлатать преклира, но тем не менее в ней присутствовали все элементы настоящей сессии. Только когда в середине сессии одитор пытался очистить висхолды и так далее... обычно на этом этапе проводят процесс. Или проверку на безопасность. Вот что проводят на этом этапе.

    Но позвольте мне вас уверить в одном. Если нам удастся уяснить эту идею: это стоит делать очень хорошо, это стоит делать очень тщательно... на самом деле это очень просто. Но если нам просто удастся понять, что это стоит делать хорошо, мы выиграем по всем статьям, поскольку то, что мы знаем сейчас, поможет нам довести работу до победного конца. А это, конечно же, стоит сделать.

    Я дам вам некоторое представление об этом. У нас есть человек, и мы обучили его проводить то, что мы называем Йобург... Йобург (форма 3). Этот список называется Йобургом потому, что он появился в Йоханнесбурге, Южная Африка, он был составлен на основе судебных законов Южной Африки, в которых перечислена уйма преступлений. Этот список был придуман там, и у него не было никакого названия.

    У нас было то, что мы называли проверками на безопасность, но это, конечно же, было неправильным названием. Такие вещи использовались для обеспечения безопасности в прошлом, постепенно это перешло в категорию процессинга и лишь некоторые начали называть это процессинговой проверкой. Никто это так не называет, в основном, потому, что всякий раз, когда люди приезжают в Америку, им приходится говорить «працессинг». И всякий раз, когда они приезжают в Англию, им приходится говорить «проуцессинг». А «безопасность» так и остается «безопасностью» в обеих странах. Шутка.

    Ну да ладно, это Йобург... это сленговое название, и там страница за страницей идут такие вот вопросы: «Было ли так, что вы насиловали, убивали, сжигали, застреливали, крали, перерезали кому-либо горло, кого-либо предавали, расчленяли, практиковали психиатрию, были газетным репортером?» В Йобурге перечислены все существующие преступления. Последние две страницы этого списка посвящены преступлениям в Саентологии.

    Вы видели, как у вас на глазах задавали некоторые из них. Это тяжкие преступления, которые... что ж, послушайте, преклир мог насиловать, убивать, сжигать, застреливать, умерщвлять, живьем сдирать кожу и так далее и все же прорваться к свету. Но он не может бегать по округе, говоря всем и каждому, что центральная организация ни на что не годится, и получать при этом хоть какие-то достижения в кейсе. Так уж случилось, что это факт, это не реклама и не пропаганда. Почему? Да потому, что у него есть оверты против того, что ему поможет, поэтому он не сможет взять ответственность даже за сессию, в которой находится. Таков механизм.

    Поэтому две последние страницы Йобурга – это нечто заезженное, если говорить о проверках на безопасность. Есть Йобург, и есть две последние страницы Йобурга. И обычный приговор для одитора, который не вытаскивает висхолды... поскольку мы знаем, – если он не вытаскивает висхолды, первое, что мы знаем о нем... первое, что мы знаем о нем, – у него есть висхолды, понимаете, причем большие. Понимаете, очевидно, что он не может взять ответственность за обе стороны сессии одитинга, поскольку он сидит вот тут, понимаете, висхолдируя, а преклир сидит вон там, понимаете, поэтому одитор не может быть ответственным за преклира. Понимаете насколько это просто?

    Поэтому мы удостоверимся в том, чтобы в его процессинге... и именно так в точности звучит приговор... пусть ему самому проведут последние две страницы Йобурга и форму 6. Что такое форма 6? Она охватывает все пропущ... все те ужасные вещи, которые одитор когда-либо где-либо делал преклиру. А последние две страницы Йобурга – это все оверты против Саентологии. Если мы проведем кому-нибудь эти две вещи, он полностью придет в порядок. Иногда нам приходится идти на крайние меры, и тогда мы говорим: «Две последние страницы Йобурга и форма 6, вариант с "виноватый"... "делать виноватым"». Так вот, это уже как бы крайние меры... вариант «делать виноватым».

    Иногда выясняется, что одитор начинает тянуть висхолд, преклир этот висхолд выдает, а одитор делает преклира виноватым в этом висхолде. Так что форма 6, вариант «делать виноватым», – это когда вопросы формулируются таким вот образом:

    «Было ли так, что вы делали преклира виноватым в...», а не «Было ли так, что вы когда-либо (делали что-то)» – так формулируется каждый вопрос формы.

    Вы можете проводить таким образом и Йобург. Вы могли бы сказать: «Было ли так, что вы сожгли дом?» – это вопрос, понимаете? А вы могли бы сказать: «Было ли так, что вы делали кого-то виноватым в сожжении дома?» Реакция будет примерно столь же сильной.

    Это не висхолд, это закладывает основу для того, чтобы иметь висхолд в отношении сжигания домов. В особенности в Саентологии – то тут, то там – какой-нибудь одитор всерьез берется добиваться соблюдения нравственных норм и кодексов какой-нибудь расфуфыренной культовой группы Конфедерации Маркаб или чего-то подобного. И всякий раз, когда преклир выкладывает висхолд о том, как он убил, поджег, застрелил, неправильно заплатил кондуктору трамвая, что ж, этот одитор сидит и говорит:

    Это что-то вроде шутки, поскольку теперь тот парень хороший одитор.

    Одна из замечательных вещей в Саентологии заключается в том, что никто никогда не использует ваше прошлое против вас. Прошлое – это наше дело, поэтому никто никогда не использует его против вас. Это делает нашу группу одной из самых странных групп, какие только были, поскольку группы, которые существуют сейчас на Земле, существуют только потому, что у кого-то есть все данные о вашем прошлом, которые могут быть использованы против вас, поэтому вам лучше вести себя как следует. На сегодняшний день это единственный механизм, используемый на Земле для того, чтобы заставлять людей вести себя как следует.

    Вы не хотите совершать преступление, потому что иначе у вас появится уголовное прошлое и вы не сможете получить работу. Вы понимаете эту логику? Что ж, это означает «использовать ваше прошлое против вас». И конечно же, некоторые люди все же сбиваются с пути истинного.

    Но тот парень, о котором я говорил... сегодня его здесь нет, и я не должен рассказывать о делах давно минувших дней, поскольку сейчас он хороший одитор... с той поры он стал очень хорошим одитором. Нам удалось оставить след на его кейсе, лишь проведя ему форму 6, вариант «делать виноватым». И это «делать виноватым» по форме б... понимаете, это то, что вы сделали преклирам... вот в чем вся суть формы

    6. И на каждый вопрос: «Было ли так, что вы делали виноватым... было ли так, что вы делали виноватым... было ли так, что вы делали виноватым...» – раздавалось бум! бум! бум! хрясть! хрясть! хрясть! Понимаете? Вместо того чтобы спрашивать: «Было ли так, что вы переворачивали стул преклира... было ли так, что вы намеренно пинали стул преклира в сессии?» – понимаете, или что-то вроде того, мы спрашивали: «Было ли так, что вы делали преклира виноватым в том, что он пинал стул в сессии?» Понимаете? Что угодно вроде этого, понимаете? Хрястъ! Хрясть! Хрясть! В конце концов мы отыскали истоки.

    Мы обнаружили, что это не имело к Саентологии никакого отношения. Все дело было в том, что он, по-видимому, был одним из высокопоставленных чиновников правительства во Франции во времена якобинского террора. Очевидно, он был одним из ребят Робеспьера. И он, конечно же, вел себя таким образом просто по привычке. Вскоре после того, как мы избавили его от этого, бац! – прекрасный одитор. Понимаете, он знал, что делать. Он знал, что лучше всего сделать. Чтобы добиться соблюдения моральных кодексов общества, необходимо, конечно же, делать всех виноватыми, тогда все будут хорошими и все будет идти прекрасно.

    Только позвольте мне обратить ваше внимание на то, что эта философия существует уже двести триллионов лет и все еще не дала плодов. И мне кажется, настало время усомниться в ней. Так вот, если бы мне... если бы мне удалось уговорить вас осознать, что, во-первых, требуется инструмент, показания которого можно будет считывать, чтобы что-то можно было найти, во-вторых, требуется быть крайне внимательным и идеально обученным, чтобы выполнять работу тщательно, и, в-третьих, величайшее преступление в мире – пропустить вопрос проверки на безопасность... если бы я лишь мог довериться вам в этих трех пунктах, известно ли вам, что тогда Саентология в Соединенных Штатах начала бы развиваться намного быстрее, чем когда-либо раньше? Тогда вы едва-едва узнали бы ее, с такой скоростью она неслась бы вперед. Вот настолько это важно.

    Тот, у кого есть висхолд, не будет брать ответственность ни за что, включая себя самого. Нам даже не нужно, чтобы вы брали ответственность. Нам нужно лишь, чтобы вы расслабились и были самим собой. Вы знаете, что вы в самом деле замечательный человек, и нам бы очень хотелось с вами познакомиться. Но нам вряд ли удастся отыскать вас подо всеми этими висхолдами.

    Нет, вот наша программа. Она не имеет никакого отношения к нравственным нормам. Она самым тесным образом связана с движением вверх, вперед, к свободе. Если вы только сможете набраться храбрости, чтобы быть достаточно хорошими и делать свою работу, вы станете свободными.

    Спасибо.