Это Шкала доступности, и она дополняет Таблицу «Стандартной процедуры». В этой таблице приводится критерий, с помощью которого вы можете определить, что же делать с кейсом, на основе своей оценки доступности этого кейса. Вы увидите, что Таблица «Стандартной процедуры» начинается словами «Для доступных кейсов». То есть вы сразу же обнаруживаете себя, так сказать, сидящим верхом на лошади, которая несётся карьером. Мы не дали себе труда отойти на шаг назад и показать вам, как забираться на лошадь. Если вы собираетесь ехать верхом, то очень важно забраться на лошадь. Почти любой ковбой вам это скажет. Итак, я расскажу вам, как садиться на лошадь, чтобы вы могли проводить «Стандартную процедуру».

Я хочу дать вам определение всего, что охватывает слово «контуры». Контуры состоят из фраз со словом «ты» или «вы». Речь идёт о фразах, которые внешнее «Я» адресует человеку, обращаясь к нему: «Я должен тебе сказать», «Я вынужден тебя контролировать» - и так далее. «Вам необходимо контролировать себя» - это всё то же обращение на «ты» или «вы» к «Я», понимаете? Такова форма этой фразы. Все такие фразы без исключения исходят от тех, кто стремится свести на нет независимое суждение других. Фразы со словом «ты» - фразы, которые являются контурами и становятся контурами, - исходят от тех, кто стремится свести на нет независимое суждение других.

Не думайте, что мы хоть на мгновение отказались от «Стандартной процедуры» или внесли в неё какие-то значительные изменения. Однако если рассмотреть её в том свете, в котором мы рассматриваем её сейчас, она видится гораздо шире. Точки входа выглядят куда более открытыми, чем раньше. Я хочу, чтобы вы могли разрешать даже самые трудные кейсы, включая даже кейсы психотиков.

Да, как это характерно для некоторых родителей. Люди удивляются, почему ребёнку так трудно в жизни. Малыш говорит:

Мы сразу же обращаем ваше внимание на то, что доступность - понятие относительное. Единственный полностью доступный человек - это Клир.

• Я пойду поиграю на улице.

Между прочим, слово «доступный» выбрано очень точно. Доступность «Я» для всего остального организма, доступность мира для «Я», доступность «Я» для мира - всё это находится на оптимальном уровне у Клира. Но когда между «Я» и стандартными банками, между «Я» и вселенной, между «Я» и другими людьми появляется завеса, не успеваете вы оглянуться, как «Я» оказывается довольно-таки недоступным.

На самом деле, рассматривая это, вы видите, как «Я» все более и более скрывается из виду. К примеру, «Я» в оптимальном состоянии находится на высоте и держит свои дела под контролем, при этом сотрудничая с другими людьми. Так всё и должно быть естественным образом; однако у организма время от времени происходили столкновения с материальной вселенной, и то, что мы называем МЭСТ (то есть материя, энергия, пространство и время), тут и там одерживало победы, отбрасывая мысль немного назад. Каждый раз, когда такое происходило, возникала боль. Вот очень сложный пример этого: маленький мальчик ударяется ногой о камень. В этот момент у него возникает разрыв аффинити с МЭСТ. Его нога разорвала аффинити с МЭСТ, и он сам, до некоторой степени, не только разорвал аффинити с МЭСТ, но и разорвал аффинити со своей ногой. Понимаете, нога причинила ему боль. Так что это пропадает из виду чисто механическим образом.

И кстати, когда я использую слова «механический» и «механистический», я имею в виду функционирование мысли - механические аспекты функционирования мысли. Я не имею в виду... некоторое время назад один человек неправильно это понял... я не имею в виду структурные аспекты. Я не говорю о переломах рук как о неспособностях, связанных со структурой. Я не говорю о расщеплении нёба как о структурной помехе общению. Я говорю лишь о функции как таковой, и во всей Дианетике я говорил только о функции. Так что когда я говорю об аспектах инграммы, связанных с функцией, я говорю о том, как там закапсулирована боль, как эта штука отрезана от «Я», каким образом нарушены различные другие факторы. Это механические аспекты, относящиеся к функции. Боль и любые восприятия сами по себе создают функциональные расстройства в инграмме, вы понимаете? Они нарушают функционирование мысли.

Функционирование мысли нарушается болью, и это выражается в том, что мысль, получившая удар или шок от физической вселенной, начинает оказывать воздействие на материю, которую мысль уже захватила. Понимаете, с вашей точки зрения, мысль, можно сказать, совершает набег на материальную вселенную. Она захватывает там всё большую и большую территорию, она заставляет естественные законы материальной вселенной обернуться против материальной вселенной и таким образом покоряет всё большую и большую часть материальной вселенной. И мысль весьма умело направляет материальную вселенную против самой материальной вселенной.

В другой раз он говорит:

Так вот, внезапно этот процесс прерывается. Мысль уже захватила определённую область материальной вселенной, но вдруг мысль и материальная вселенная резко сталкиваются. Реакция, которая возникает при этом, - боль. Это и есть боль, и её проявление - взбудораженность, возникающая при взаимодействии мысли и МЭСТ, материальной вселенной. Взбудораженность остаётся на этом месте, и данная область, можно сказать, выходит из общения, потому что мысль сделала то, чего она не должна была делать, и, соответственно, материальная вселенная в какой-то степени победила.

• Я... я проголодался, я проголодался.

То, что вы делаете в Дианетике, - вы разбираете на части и приводите в порядок все эти области взбудораженности, чтобы мысль смогла снова взять их под контроль. Из-за взбудораженности, созданной МЭСТ, доступ мысли в какую-то область был перекрыт. И когда вы стираете инграммы - инграммы физической боли, - вы приводите в порядок мысль в этих областях, вы убираете эти области взбудораженности, чтобы мысль могла свободно течь и свободно действовать внутри данного организма и всех организмов, имеющихся в обществе. Это и есть основная дефиниция процессинга.

И ему отвечают:

Если в человеке присутствует слишком много взбудораженности, «Я» практически пропадает из виду. «Я» практически теряет контакт с телом, с памятью, с прошлым и так далее. На самом деле имеют место закупоривания. Природа этих закупориваний - в механических аспектах, относящихся к функции. «Я» ни за что не пойдёт в область очень сильной боли. Эта область была опасной когда-то, поэтому она опасна и сейчас; следовательно, «Я» не идёт в эту область, и, следовательно, эта область оказывается в какой-то мере вне общения.

• Неужели? Ты не голоден, ты только что поел.

И кстати, психосоматические заболевания возникают потому, что определённая область в очень значительной степени вышла из общения. «Я» не в состоянии определить, что происходит в этой области, и функциональные механизмы тела не могут как следует излечить эту область, поэтому там начинаются неприятности. Возникают психосоматические заболевания и тому подобное.

Люди, которые стремятся свести на нет независимое суждение других, служат источником контуров контроля. Все контуры в той или иной степени являются контурами контроля, однако сейчас я буду говорить о той их особой разновидности, которая так и называется - «контуры контроля». Но контуры всегда исходят от тех, кто стремится свести на нет суждение других.

Ну ладно. Итак, «Я» может оказаться довольно сильно подавлено такими ударами. И после того как «Я» получит какое-то количество ударов, оно, в поисках источника опасности, уже не может заглядывать в эти области: доступ к ним для него перекрыт на механическом уровне. Оно не может заглянуть туда, так что его внимание начинает рассеиваться, и оно начинает искать источник трудностей среди того, что находится поблизости. Когда оно ищет этот источник трудностей, происходят разные вещи, которые рестимулируют механическую штуку, связанную с функцией, - инграмму; и рестимуляция... моменты внезапной серьёзной рестимуляции становятся локами этой инграммы. Так что «Я» на сознательном уровне смотрит на то, что произошло в аналитической части его жизни, но оно избегает областей, в которых функция была нарушена болью, и таким образом приписывает все свои трудности аналитической сфере. И после того как оно допускает эту основополагающую ошибку, число последующих ошибок растёт очень быстро.

Это не означает, что они просто пытаются контролировать других. Это второстепенный метод контроля. Есть такой вот метод. Возьмём для примера Матильду и Оскара. Матильда уже давно поняла, что она не может контролировать Оскара физически. То есть она не может повалить его на спину и свернуть ему челюсть, когда он делает то, что ей не по нраву. Она выяснила, что она не может контролировать его таким образом. Она в какой-то мере пытается им командовать, но обнаруживает, что это не работает и что реакция на это нежелательная. И поэтому она предпринимает следующий возможный шаг: она превращает его в ничто. Она подрезает ему крылышки так, чтобы она сама или кто угодно ещё могли контролировать его. И делает она это очень просто, она говорит: «Ты не прав, ты ничего не знаешь, тебя никто не любит». Другими словами, она снижает уровень его аффинити, общения и реальности, она просто растаптывает его реальность и полностью обесценивает его. И если она достаточно усердна, то он в конце концов уже ничего собой не представляет, это уж точно, а она может торжествовать победу над чудовищной опасностью.

«Я» может совершенно исчезнуть из виду, настолько, что человек станет психотиком. Иначе говоря, контакт с «Я» полностью отсутствует. В этот момент личность недоступна. Это и есть психотик - будь то рассчитывающий психотик или инграммный психотик. Инграммный психотик... конечно, оба они инграммные психотики; но... мне нужно изменить терминологию... «драматизирующий психотик» - он драматизирует только одну инграмму, он проигрывает, вероятно, всего один вэйланс из одной инграммы, и он проигрывает его снова и снова, снова и снова. Есть и такой психотик, разум которого, можно сказать, был взят под контроль другим существом - другим «Я», которое осуществляет суперконтроль; и он выполняет расчёты. Он выполняет странные расчёты; он рассчитывает на основе одного или нескольких контуров. Он - оживший контур. Но «Я», настоящее «Я» человека, исчезло. И ваша задача при процессинге - восстановить то «Я», которого больше не видно, настоящее «Я» человека, так чтобы оно снова могло принять на себя управление организмом. Именно к этому, по сути, и сводится лечение психоза.

Но вот только беда в том, что обычно Матильде ничего не угрожает. Ей ничего не угрожает до тех пор, пока она не пытается таким вот образом подрезать кому-то крылышки, пока она не пытается одолеть его. А если она пытается подрезать крылышки, то в один прекрасный день её жертва испытывает прилив сил, и Матильда оказывается где-нибудь в сарае с проломленным черепом.

Этого можно добиться, установив какое-то аффинити, какое-то общение и какую-то реальность между вами, одитором, и «Я» - не демонским контуром, а настоящим «Я» человека.

Другими словами, такие попытки контролировать приводят к контролю в обратном направлении. Все эти усилия подрезать крылышки и превратить кого-то в ничто возвращаются бумерангом. Происходит взаимодействие. Всякое правительство, которое наносит вред какому бы то ни было индивидууму, обречено. В этот момент оно начинает своё движение по нисходящей спирали и подписывает себе смертный приговор. Возможно, на его падение потребуется пара веков, но с ним уже покончено, поскольку взаимодействие началось. Правительство, вред, контроль и так далее; оно было несправедливо и безответственно нанесло ущерб индивидууму. Позвольте мне выразиться столь резко. Когда правительство поступило так в первый раз, оно запустило нисходящую спираль. И эта нисходящая спираль приведёт в итоге к руинам и пеплу, в которые превратились Рим, Вавилон, Халдея - все остальные цивилизации - и в которые превратится эта цивилизация. Таковы последствия.

Как ни странно, психотик... если вы будете настойчиво пытаться разговаривать с «Я» и продолжать разговаривать с «Я», словно бы человек был в здравом уме, не успеете вы оглянуться, как «Я» начнёт становиться всё сильнее. Можно сказать, это ещё одна область тэты. Вы как одитор можете приблизиться к человеку и восстановить его сущность. Далее вы можете укрепить и усилить эту сущность, и тогда личность человека может стать... должна стать доступной. Это самый нижний уровень.

Например, правительство убивает человека. Там думают: «Ну, с этим парнем проблем не будет, прикончим его». Очень просто. Бах! Он мёртв. Только он не мёртв: у него есть друзья. Более того, те, кто его убивал, - те, кто сидит в одной лодке с правительством, - сами вдруг осознают: «Это правительство опасное: оно убивает людей». Даже если им доставило удовольствие убить этого парня, они всё-таки поняли это. И они начинают немного больше заботиться о своей безопасности. Следовательно, индивидуальность начинает выходить за те рамки, в которых она должна быть. И вместо того, чтобы быть отдельными индивидуумами, они становятся аберрированно обособленными, что несколько отличается от обычного индивидуализма. Обычный индивидуализм заключается в том, что «Я» делает то, что оно хочет делать, а аберрированный индивидуализм заключается в том, что человек делает то, что он делал из-за реакций, вызванных действиями других, чьи действия, в свою очередь, были вызваны... взаимодействием, другими словами... реактивной мыслью.

Как правило, людей в этом обществе считают психотиками только тогда, когда они буйствуют, представляя опасность для себя или для общества. В обществе есть множество других людей, которые на самом деле являются психотиками не в меньшей степени, но кажутся послушными. Их степень доступности - не больше, чем у буйнопомешанного. Такие люди сидят в гостиной и говорят вам (при этом страдая серьёзнейшим артритом): «У меня всё хорошо, всё хорошо, со мной всё в порядке» - и так далее и тому подобное, и для них ничего не нужно делать, у них всё нормально, ля-ля-ля-ля-ля. Они тоже недоступные кейсы; вы устанавливаете общение с таким человеком, создаёте какое-то аффинити и какую-то реальность, вы входите в контакт с настоящим «Я», и тогда вы сможете провести этому человеку процессинг. Отказ человека от одитинга, когда ему явно нужен одитинг, означает недоступность личности, вы это понимаете. Вам нужно увеличить доступность этой личности. Это не делается за счёт выражения несогласия. Это делается за счёт выражения согласия. Иначе говоря, вы устанавливаете аффинити, общение и реальность с этим человеком, вы создаёте реальность того, что вы хотите сделать.

Итак, весьма легко запустить цепную реакцию и довольно трудно её прервать. Я обращаю ваше внимание на то, что она может быть прервана и что такое уже бывало в прошлом. Взять, к примеру, бунты британских моряков где-то в восемнадцатом веке. Они поднимали бунты дважды или трижды во времена Нельсона или сразу после. Они решили, что не будут больше это терпеть, и они просто решили, что вот так должны обстоять дела: они должны обстоять гораздо лучше. И они никого не убивали, чтобы добиться этого. Во главе последнего мятежа стоял очень толковый парень. Это был бескровный мятеж. Они просто прекратили работать. Никакие суда не плавали, но матросы были крайне вежливы и учтивы с офицерами, с береговыми чиновниками, они вели себя благопристойно и так далее. И британское правительство посмотрело на всё это, попыталось, но не сумело устроить беспорядки, оно потерпело в этом поражение и пошло на уступки - и британский флот стал более пригодным для обитания. Флотская порка, рационы питания и тому подобные вещи - всё это было изменено. Таким образом было положено начало циклу, который принял иное направление, поскольку нашлась группа, которая совершенно неожиданно не стала прибегать к насилию. Она отказалась прибегать к насилию.

Та маленькая брошюра с доказательствами результатов Дианетики, которую мы сейчас выпускаем, обладает целительным воздействием на общество, поскольку она демонстрирует реальность дианетического процессинга. Множество людей, которые сейчас для вас недоступны просто из-за того образования, которое они получили, немедленно станут доступными, когда им будут предъявлены эти доказательства. Это позволит создать реальность, и таким образом у них возникнет к вам некоторое аффинити, и вы будете в общении с ними, и вы сможете провести им процессинг. Итак, это ещё одна стадия недоступности.

Итак, мы видим, что эта идея проникла в философии многих цивилизаций и многих религий: вы не прибегаете к насилию. Но у такого подхода существуют ограничения. Если кто-то говорит: «Что ж, если они хотят ударить вас, то вам нужно, знаете ли, просто лечь и позволить им вытереть о вас ноги», боюсь, он не уловил сути. Что вы делаете, так это противопоставляете силе разумность и, отказываясь прибегнуть к силе, всё же продолжаете использовать разумность. Поступая таким образом, вы задействуете гораздо большую мощь, чем та, которой обладает сила. На самом деле так вы даёте силе невероятно мощный отпор.

В конце концов мы поднимем этого человека настолько, что сможем одитировать его по «Прямой памяти». В действительности в этот момент мы оказываемся на третьем шаге Таблицы «Стандартной процедуры». Понимаете, это лучшее, что мы можем сделать: мы проводим этому человеку немного «Прямой памяти».

Понимаете, сила берётся из столкновения жизни с материальной вселенной. Жизнь приходит в замешательство из-за возникающей при этом взбудораженности и задаётся вопросом: «Что же делать? Ну, вы знаете, законы взаимодействия и инерции и так далее, и то, что нужно делать, - это применять силу к разуму или к жизни. И если вы применяете силу к жизни, то, естественно, эти люди, эти существа, все они отправляются куда-то, ложатся и ведут себя прилично». И конечно же, как только мысль видит что-то, что даёт ей слишком сильный отпор, видит что-то неразумное, что-то, что является силой, она говорит: «Ага! Это материальная вселенная. Да, это материальная вселенная, и мы должны завоевать её, покорить её. И бум!» И у вас возникает эта невероятная взбудораженность, это бурное кипение, и поскольку, если кто-то скажет: «Мы не особенно-то и обязаны покорять всё это, разве что таким вот образом»... Ведь, понимаете, у силы есть ахиллесова пята: её можно покорить; но её необходимо покорить при помощи разума. Поэтому используется тот принцип, который жизнь всегда использовала, чтобы покорять материальную вселенную.

Мы можем сразу провести ему Шаг три, если мы не сможем получить у него описание кейса. Иногда вам удаётся сочетать одно с другим - и получить описание кейса, и провести немного «Прямого провода».

За что бы ни бралась жизнь - начиная от самых крохотных её шажков и заканчивая самыми сложными её мероприятиями (такими как строительство Нью-Йорка), - она проделывает с материальной вселенной следующее: она узнаёт закон материальной вселенной и затем использует его таким образом, чтобы какая-то ещё часть материальной вселенной сдалась и оказалась под её эгидой, и теперь жизнь берёт ещё одну группу законов и использует их. Она изучает, почему материальная вселенная ведёт себя так, как она себя ведёт. Каковы её законы? Каковы её основные правила и аксиомы? Как она действует? И чем больше жизнь узнаёт о том, как действует эта основополагающая вещь, она всё больше и больше использует саму эту вещь против неё же самой.

Когда вы просто составляете описание кейса, устанавливается общение между вами и преклиром, а также общение между «Я» и его прошлым, и это даёт терапевтический эффект, так что, когда вы стремитесь сделать кейс доступным, вы можете начать с описания. Но преклир должен быть в состоянии отвечать на ваши вопросы. Он должен быть в состоянии вспоминать что-то о своём прошлом, прежде чем вы сможете составить с ним описание. Так что на самом деле на этой стадии вы можете выполнять Шаг три, используя описание. «Когда вы болели?», «Кем были ваши родители?» - и так далее. Так что Шаг один и Шаг три на Таблице «Стандартной процедуры» могут выполняться одновременно. Вы понимаете, почему? И доступность преклира увеличится. Так что, если вы не можете ввести человека в ревери и отправить его назад по траку, вы, несомненно, можете поработать с ним по «Прямому проводу». Вы можете добиться, чтобы он вспоминал. Вы можете поднять аффинити, общение и реальность с этим человеком настолько, что он будет вспоминать.

Инженер строит большую дамбу через реку, он строит там что-то и направляет реку в то или иное русло, и не успеваете вы оглянуться, как он использует реку, чтобы построить дамбу и перекрыть эту реку. А иначе он не построит дамбу. И именно так действует жизнь.

И дальше мы переходим вот к чему. Можно постулировать, что «Я» состоит из определённого числа единиц внимания, и эти единицы внимания, возможно, рассеиваются по всему траку времени человека, так что у «Я» остаётся всё меньше и меньше единиц внимания. Если бы вы смогли на 100% привести человека в настоящее время, он стал бы душевно здоровым. Понимаете, вот что происходит: области энтурбуляции, вызванной физической болью, одна за другой захватывают мысль, захватывают жизненную силу человека, и если бы вам просто удалось высвободить всё это оттуда, человек пришёл бы в хорошее состояние.

С того самого момента, как мысль впервые вступила в контакт с первым химическим веществом и вирусом и начала создавать первую клетку, она овладевала этим маленьким законом. И вам не обязательно было знать слишком много - вам достаточно было знать лишь вот столько, а затем вы обращали это против материальной вселенной; затем - чуть больше, и затем больше, мы знаем больше, знаем больше. Развитие продолжается в геометрической прогрессии, и люди теперь говорят уже о том, насколько легко взорвать планету. Они ещё не осознали, что им нужна эта планета. Но на протяжении всего этого развития они продолжали время от времени испытывать боль. И будут существовать области взбудораженности, и, следовательно, время от времени вся мысль будет перемешана с материальной вселенной.

Инграмма должна быть рестимулирована, прежде чем она сможет захватить сколько-то из этих единиц жизни. Иначе говоря, инграмма может быть «спящей», нерестимулированной, и она не будет оказывать серьёзного воздействия на человека... на самом деле она не будет оказывать на него вообще никакого воздействия. Человек может прожить семьдесят лет, имея серьёзную цепь, скажем, попыток аборта, но ни единая фраза из этих попыток аборта ни разу не рестимулируется. Ничего не включается. Такой исход практически немыслим, но теоретически это можно себе представить.

Законы силы, следовательно, могут быть ошибочно приняты за законы мысли, и это может привести к взбудораженности и силы, и мысли. И как только взбудораженность достигает достаточно значительных размеров - другими словами, инграмм, аберраций, - как только она достигает достаточно значительных размеров, жизнь просто вынуждена идти на попятную, поскольку она больше не вполне разумна, чтобы использовать материальную вселенную против неё же самой. Именно в этот момент материальная вселенная начинает побеждать.

Когда вы будете одитировать людей, вы будете находить всевозможные инграммы, которые никогда не рестимулировались. Само собой разумеется, вы устраняете их, ведь когда вы вошли в банк, вам необходимо от них избавляться, иначе они будут стоять у вас на дороге и мешать вам двигаться вперёд. На самом деле в процессе удаления инграмм вы рестимулируете некоторые из них впервые.

Итак, вот что происходит между двумя людьми, двумя нациями, детьми, родителями и так далее: они заимствуют и используют - из-за этих аберраций, взбудораженности - физическую боль. Физическая боль вызвана столкновением с материальной вселенной, при котором используется слишком много силы. Эта боль взбудоражена, а потому законы материальной вселенной - то есть законы силы, взаимодействия, реакции и так далее - оказываются обращёнными против мысли. И каждый раз, когда это происходит, мысль реагирует на них, поскольку это её естественная, её основная реакция.

К примеру, вы одитируете художника, у которого есть инграмма со словами: «Я не могу рисовать, не могу писать, вообще ничего не могу делать», и она никогда не активизировалась. А вы, убирая цепь критики, рестимулируете эту инграмму на пару дней, и у бедняги преклира в эти дни вся работа валится из рук. Но это временное состояние.

Мысль видит силу. Мысль говорит: «Возьми и покори её». Естественная реакция. Если вы убедите человека в том, что он больше не имеет права атаковать силу, используя разумность, что с ним произойдёт? Он погрузится в апатию. Он прекратит всякие попытки. Он будет мёртв. Можно сказать, что мысль просто покинет его, бросит его. «Нам не нужен больше этот парень: он не в состоянии покорить МЭСТ. Мы оставляем его». Он практически мёртв. Это черта апатии: отсутствие жизни.

И кстати, вот почему в конце каждой сессии вы должны проходить несколько приятных моментов и использовать «Прямую память». Это нужно делать в конце каждой сессии. Это часть «Стандартной процедуры», но это не записано.

Поэтому вы понимаете, что стремление заставить ребёнка слушаться, применив силу - и только силу, - неизбежно либо доводит ребёнка до полной апатии, либо приводит к тому, что в какой-то момент ребёнок неожиданно берёт верх. А покорность, слепая покорность перед лицом силы, - это то, чего человеку следует страшиться более всего, поскольку именно она его и прикончит.

Итак, мы используем чуть-чуть «Прямой памяти», потом мы начинаем искать локи, небольшие инциденты... небольшие инциденты, в которых преклир испытывал разрывы общения, обесценивания реальности и разрывы аффинити с жизнью. Это небольшие локи. Мы приступаем ко всему этому очень мягко. Мы входим в кейс мягко, мы рассматриваем его - и мы обнаруживаем, что такие локи существуют. Каждый раз, когда инграмма рестимулировалась, она забирала у «Я» ещё парочку единиц внимания, и «Я» становилось ещё немного слабее из-за рестимуляции этой инграммы.

Так вот, когда мы говорим о контурах, мы говорим о силах материальной вселенной, которые прошли через другое человеческое существо или общество и проникли - посредством аберрации - в другое человеческое существо. Вы понимаете этот канал передачи? Мы говорим о законах силы, проникшей в человеческое существо, из-за чего одно человеческое существо по ошибке воспринимает другое как воплощение силы, МЭСТ, и пытается контролировать его или же пытается навязать ему силой свои умозаключения. Оно не позволяет другому быть самостоятельным индивидуумом и иметь своё мнение. Оно не позволяет ему быть ответственной, выносящей своё суждение частичкой тэты, мысли. Оно не позволяет этому человеку быть самим собой, быть мыслью и так далее. Оно пытается это прервать.

Вы можете убрать моменты рестимуляции этих инграмм с помощью «Прямой памяти», и вы вернёте «Я» какую-то его часть. Так что вы проходите приятный момент, и это помогает собрать вместе эти единицы внимания; а потом вы приводите преклира в настоящее время, и «Я» в большей степени присутствует.

Вот почему контуры в высшей степени неприятные и чрезвычайно разрушительные. Фраза «Ты должен делать то, что я тебе говорю» сообщает: «Ты не имеешь права иметь свои мысли и своё мнение об этом». Так вот, когда эта фраза выдаётся таким вот образом в обществе, делающем свои оценки на аналитическом уровне и не имеющем никаких особо реактивных мыслей... когда это произносят таким образом, люди, которым всё это говорят, думают: «Этот парень сумасшедший». И так оно и есть.

Затем вы проходите по «Прямой памяти» то, что происходило в сессии одитинга, и вы освобождаете те новые единицы внимания, которые вы оставили на траке; вы приводите всё это в настоящее время, и тогда «Я» довольно стабильно. Если вы это сделаете, ваш преклир будет чувствовать себя куда лучше.

Но когда у нас все эти вещи заложены в областях взбудораженности... «Ты должен делать то, что я тебе говорю»... и всё это окружено болью, и из этой боли исходит сила и ударяет человека, и теперь реактивный ум, который активизирован настолько, что стал гораздо ближе и стал гораздо в большей мере материальной вселенной, может сказать аналитическому уму, будучи скрытым и невидимым: «Бам! Ты должен делать то, что я тебе говорю»... теперь здесь есть какой-то МЭСТ, контролирующий этого индивидуума. Вот почему всё это скверно. Когда всё это происходит, человек совершенно неожиданно начинает раскалываться на несколько идентностей и так далее.

Ну ладно. Вы просто ищете небольшие локи. Я опишу их, и очень скоро я начерчу вам небольшую таблицу и покажу вам, что вы ищете, когда стремитесь убрать такие локи. Но, возможно, вы пытаетесь восстановить общение с этим человеком. Так что вы пытаетесь восстановить... общение - это восприятия... так что вы возвращаете преклира по траку, просто по «Прямой памяти», и спрашиваете: «Вы помните кого-нибудь, кто говорил вам: “Ты не видишь”?»

Вот контуры, [рисует на доске] Вот «Я».

Он задумывается на мгновение и отвечает:

Но здесь есть два контура. Это секция аналайзера, видите, отколотая вот здесь. Скажем, это всё аналайзер, но вот здесь расположено «Я», а вот эти две окружности, одна слева и одна справа, это контуры; контуры контроля или просто обычные контуры. Они представляют собой отгороженные части аналайзера, и они говорят (каждый из них говорит): «Я скажу тебе, что делать. Я скажу тебе, что делать». Какая-то часть аналайзера заимствована, и этот контур говорит: «Я скажу тебе, что делать», и вот этот контур слева говорит: «Я скажу тебе, что делать». И «Я», здесь в центре, с трудом отбивается от них. На самом деле, по мере того как они растут и набирают заряд, они захватывают всё большую и большую часть аналайзера. Они вбирают в себя всё больше и больше индивидуума, по мере того как их заряд увеличивается, и в конце концов «Я» становится всё меньше, и меньше, и меньше - кбам!

• Ну да, мой отец это говорил.

И если говорить о психотиках, то это те, чьё «Я» переместилось в центр одного из этих контуров. И «Я» у них в действительности - это ложное «Я», которое оказалось внутри какого-то контура. Вот, так сказать, рассчитывающий психотик. «Я» уже больше не в центре. «Я» переместилось в середину контура, который говорит: «Ты должен делать то, что я тебе говорю».

Так вот, при нормальном течении жизни человек, за счёт переключения вэйлансов, становится время от времени вот этим «Я» справа (в центре этого круга) и вот этим «Я» слева. И поэтому он очень угнетён, скажем так, большую часть времени. В его реактивном уме есть контуры, которые говорят: «Ты должен делать то, что я тебе говорю», а затем они сообщают ему, что именно он должен делать. Это остатки старых инграмм, оставленных мамой и папой и так далее. Это заложено в нём, это настоящие инграммы.

«Ты должен делать то, что я тебе говорю». Этот парень очень кроткий. И неожиданно в какой-то момент он кому-то говорит: «Я хочу, чтобы ты принёс мне стакан воды». И тот ему отвечает: «Я занят». И аналайзер в области его собственного «Я» тут же отключается. Парень рестимулируется, его аналайзер отключается, и бабах! «Я» перемещается в один из этих контуров, и парень временно перестаёт быть собой. Временно он сумасшедший. И он говорит человеку, которого он попросил принести стакан воды: «Ты должен делать то, что я тебе говорю!» У него действует контур. Видите, у человека может произойти переключение... он смещается отсюда сюда.

Тут-то вы и сломали небольшой лок, связанный с линией общения.

Если говорить о шизофренике, то он становится настолько перегружен зарядом вторичных инграмм, что он является либо вот этим большим контуром здесь слева, либо вот этим большим контуром справа, и очень мало что остаётся от вот этого центрального контура, так что контроль никогда не находится у «Я», контроль захватывают вот эти другие вещи, и его личность начинает изменяться. Конечно, его личность изменяется, поскольку все эти «Я» заложены другими личностями, а не им самим. Он оказывается узурпирован другими людьми. Мысль пытается завоевать МЭСТ. Когда аберрация усиливается, мысль, пытаясь осуществить это завоевание, путает человеческие существа с МЭСТ, пытается контролировать их и разумеется, заканчивает именно этим. Но этот контроль неизменно присутствует в живом разуме и, неизменно присутствуя, конечно же, приводит всё в крайний беспорядок, поскольку мысли, гармоника - всё оказывается совершенно нарушено. Человек пытается применить силу, и всё действительно оказывается донельзя испорчено. Но, если можно так выразиться, это вполне нормально для шизофреника.

Или: «Кто в вашей семье постоянно говорил о зрении?» Вы смотрите на преклира и видите, что он носит очки. Вы знаете, что кто-то наверняка говорил о зрении, или кто-то «не мог видеть», или что-то в этом роде. Кто-то нарушил общение в этом направлении. Мы начинаем восстанавливать его с помощью «Прямой памяти». Мы начинаем его восстанавливать, и не успеваете вы оглянуться, как «Я» получает обратно довольно много единиц внимания.

Так вот, человек, который пойман где-то на траке, продолжает переходить в эти другие личности, сменяя вэйланс за вэйлансом и так далее. Это контуры. Это то, о чём мы с вами говорим. Всё это ложные «Я», сохранённые в разуме. Они не активны. Они часть инграммы, просто обычной инграммы, но они спят себе, пока однажды не оказываются вдруг жутко рестимулированы. На них сверху накладывается вторичная инграмма. Заряд в них резко увеличивается, и они отнимают контроль у «Я» и топят его. Вам нужно вызволить это «Я», вы разряжаете эту вторичную инграмму. Вторичная инграмма, разряжаясь, забирает заряд из этих контуров, и «Я» может занять своё место снова.

Теперь мы можем вернуть преклира по траку и на самом деле мы можем пройти эти локи как инграммы.

Вы будете сильно удивлены, но большое количество психотиков перестают быть психотиками, как только вы разряжаете у них первый заряд горя. И многие психотики, выражаясь разговорным языком, уже готовы выпустить пар. Вы направляете их вниз по траку; они настолько взрывные, что начинают взрываться, разлетаясь во все стороны, настолько они перегружены зарядом из всех такого рода вещей. И те моменты, в отношении которых они были психотиками... аберрирующий шаблон в эти моменты, скажем так, не изменяется, но интенсивность его проявления ослабевает, и человек уже не будет психотиком, имея этот аберрирующий шаблон. Он не сумасшедший. Поскольку «Я» здесь само осуществляет некоторый контроль. Предполагается, что «Я» контролирует организм, и всё, что нарушает контроль «Я», нарушает контроль человека в целом.

Понимаете, различие между локом и инграммой состоит в том, что в локе нет реальной физической боли... нет физической боли, но лок - это рестимуляция какого-то момента, когда физическая боль присутствовала. Так что мы просто устраняем момент рестимуляции, в результате чего инграмма, как правило, уходит и снова становится «спящей». Если бы вы могли вытащить все единицы внимания из всех локов в кейсе, преклир стал бы Клиром. Он оставался бы Клиром очень недолго, потому что его инграммы рестимулировались бы снова. Но в течение короткого времени у него были бы все признаки Клира. Итак, вы устраняете локи с помощью «Прямой памяти», а потом вы можете пойти дальше, вы можете посмотреть на этого человека и на самом деле перейти отсюда сюда. Нам нужно выяснить, где войти в его кейс, вы понимаете? И мы пытаемся убрать хоть сколько-то горя из этого кейса.

Итак, человек, который насадил преклиру контур, был тем, кто не позволял другим принимать независимое решение в отношении самих себя, групп, будущих поколений и человечества. Всякий раз, когда предпринималась попытка помешать независимому суждению, создавался лок на инграмме. Всякий раз, когда предпринималась попытка нарушить чьё-то право быть самим собой, общаться с самим собой (по любой из четырёх динамик), мог возникнуть лок на инграммах, который лишал человека всего этого. Понимаете? Это очень быстро говорит вам, где вы можете поискать эти вещи. Так вот, контуры контроля... они все до некоторой степени контуры контроля, но некоторые из этих контуров весьма специфические. В них вы можете найти крайне доминирующую личность. Контуры могут быть заложены человеком, чересчур исполненным сочувствия. «Тебе лучше не волноваться об этом. Тебе не следует так напряжённо работать. Ты же знаешь, как у тебя со здоровьем, дорогой, оно у тебя не очень-то крепкое». И всё это оказывается в инграмме, и это настолько убедительно. На самом деле это третий способ контролировать кого-то, но... понимаете, с этим не связаны глубокие переживания. Так что мы имеем разные степени аффектации, с которой всё это осуществляется. Но степень аффектации способна повлиять лишь на ложную эмоцию в этой инграмме. Это никак не влияет на воздействие инграммы: заряд в ней может возрасти настолько, что этот контур будет обладать невероятной силой.

Так вот, я изменю здесь одно название: я назову вот эти штуки «вторичными инграммами» и я дам вам определение вторичной инграммы. Первичная инграмма, или настоящая инграмма, - это та инграмма, в которой содержится физическая боль и бессознательность.

И вот у нас эта милая, скромная, приятная маленькая леди, которая говорит: «Контролируй себя, солнышко. Не плачь. В конце концов, мы знаем, что это к лучшему, понимаешь, всё в порядке; солнышко, просто контролируй себя». И бог ты мой, вы получаете один из этих сильно заряженных контуров, и боже, до чего же трудно одитору оказывается обнаружить эту штуку, если он этого не знает; если одитор не знает, что мы имеем дело со сверхконтролируемым индивидуумом, который очень тих, никогда не плачет, никогда не даёт волю эмоциям, никогда не стремится к аффектации - прямо-таки образец благопристойности. «О, отец был весьма приятным человеком. Он никогда не повышал голоса... конечно, его никто и не любил... но он никогда не повышал голоса, и он был таким приятным человеком. И конечно, нервы у мамы совсем сдали. Она попала в сумасшедший дом. Мама была безумной». И в конце концов мы выясняем, что болтовня этого человека сводилась к следующему: подавляй себя, подавляй себя, подавляй себя, «не плачь, не двигайся, соблюдай приличия, не делай этого», но всё это выглядит так мило. Понимаете? Здесь действительно присутствует сверхконтроль. Это сверхконтроль, поскольку здесь как бы говорится: «Я твой друг, и поэтому я говорю тебе это. Так вот, просто контролируй себя. Я убью тебя в конце концов, но это ничего». Так что не ищите кого-то очень уж склонного к аффектации.

Вторичная инграмма - это неимоверно огромный лок! Сильное, внезапное воздействие, ужасная рестимуляция базовой инграммы. Смерть какого-либо человека создаёт заряд горя. Следовательно, инграмма горя, или инграмма апатии, или инграмма очень яростного гнева - всё это вторичные инграммы, поскольку во всех них содержится заряд. «Я» подверглось воздействию чего-то, что находится в его окружении. Оно подверглось воздействию окружения, и это рестимулировало физическую боль, находящуюся вот здесь, позади, и оба этих фактора вместе дают... ба-бах.

Кстати, вы очень часто будете встречать тех, кто драматизирует, и они будут крайне нерациональны, они будут говорить: «Будь разумным, ты должен быть разумным» - и так далее; сами они вовсе не разумны, но это лишь часть содержимого инграммы. «Ты должен себя контролировать, как я себя» - и парень орёт что есть мочи.

На самом деле к инграмме добавляется заряд. Можно сказать, что в результате этого инцидента к инграмме добавляется новый заряд. Возникает аналитическое ослабление, и этот заряд... потеря, серьёзная потеря чего-то, или момент крайнего ужаса, или что-то в этом роде рестимулирует более раннюю инграмму и, как правило, добавляет к ней заряд. Эта инграмма уже не просто чуть-чуть рестимулирована, она уже не просто спит, она становится заряженным до предела комком боли; на ней теперь есть большой лок. Это и называется вторичной инграммой.

Это довольно мощные контуры, но их очень легко заметить.

Такой инцидент назван инграммой по такой простой причине: люди не проходят их, если не назвать их инграммами. Люди не проходят их как инграммы. Они проводят преклира через такой инцидент один раз, тот экстериоризирован и не может туда войти, так что они говорят: «Ну, это не важно, там всё равно не было физической боли». На самом деле эти вторичные локи нужно проходить от начала до конца снова, снова и снова, со всеми восприятиями, в ревери, и таким образом вы их убираете точно так же, как убираете инграммы. Вы лишаете их силы.

• Кто в вашей семье бурно выражал эмоции?

Преклир попадает в собственный вэйланс, понимаете. Эти инциденты проходятся точно так же, как инграммы. К примеру, преклир не сможет избавиться от заряда горя, если не будет находиться в собственном вэйлансе. Преклир не сможет почувствовать собственную боль в инграмме, если не будет находиться в собственном вэйлансе.

Мы называем эти штуки вторичными инграммами, потому что они представляют собой моменты, когда окружение воздействовало на человека, не вызывая физической боли, но создавая такую опасность и угрозу, что это пробудило инграмму физической боли и очень сильно её рестимулировало, добавляя к ней заряд.

Если бы вы могли устранить из кейса всё это горе и весь этот заряд, преклир стал бы Релизом. На самом деле, если бы вы просто устранили из кейса всё горе, преклир стал бы Релизом. Ведь таким образом вы бы выпустили заряд из инграмм, и инграммы снова стали бы «спящими».

Для создания вторичной инграммы воздействие должно быть чрезвычайно сильным - таким, как смерть защитника. Ужасная потеря вызывает внезапное образование заряда, связанного с аффинити. Если кто-то с огромной силой прихлопнул линию общения человека, то это заблокирует его общение в одном из таких вторичных локов. И вы проходите эти инциденты точно так же, как инграммы.

Итак, вы работаете с человеком. У него кейс сверхконтроля, кейс, перегруженный контурами, и вы просто не можете сообразить, как подступиться к нему, поскольку вы уже нашли пять человек, которые закладывали контуры, и каждый раз, когда вы добирались до этих контуров и стирали несколько инграмм, которые содержали в себе контуры, ничего не происходило, кейс не улучшался. И это были люди... явно ведущие себя аффектированно, подлые, ненавистные, просто явно сводившие его в могилу; а затем мы выясняем, что всё дело было в тёте Тизи. А тётя Тизи всегда была такой милой. Всякий раз, когда он заболевал, что ж, тётя Тизи приходила к нему и говорила: «Мой дорогой, дело обстоит так: я люблю тебя, а ты должен позаботиться о себе. Ты же знаешь, что у тебя не очень крепкое здоровье и сейчас ты должен взять себя в руки, начать контролировать себя. И не плачь». И так далее, и так далее, и так далее, и вот так этот бедный малый жил.

Ну ладно. На самом деле они становятся настоящими вторичными инграммами, когда аффинити, общение и реальность разрываются одновременно. Это самое худшее.

Поскольку, чем больше сочувствия... поймите это: сочувствия. Вы знаете, что такое вынужденные колебания: вы ударяете по одному камертону, он колеблется, а поскольку вот этот камертон имеет ту же высоту звука, он тоже начинает колебаться... вынужденные колебания. Вы когда-нибудь держали шляпу во время игры симфонического оркестра? Вы чувствовали, как она дрожит? Вы чувствовали, как дрожит шляпа? Всё это вынужденные колебания, поскольку звук той или иной высоты ударяет её, гармоника, что ударяет её, имеет ту же высоту, понимаете, которая будет вызывать в ней резонанс.

Это одна из причин, по которым расставание парня с девушкой может вызвать такую сильную психическую реакцию у одного из них или у обоих. Понимаете, здесь происходит разрыв двух видов аффинити. Происходит разрыв очень сильного, вероятно сексуального аффинити, группового аффинити и личного аффинити. А кроме того, эти два человека выходят из общения друг с другом, причём капитально! К примеру, вы только подумайте, какие слова они используют. Не «Я не буду больше тебе писать», а «Я тебя больше не увижу». Понимаете, они говорят о восприятиях. И между ними отсутствует согласие, так что позже вы обнаружите, как один говорит о другом, что он не правдив или не заслуживает доверия. Иначе говоря, реальность разорвана.

И вот приходит человек и говорит: «Я тебе очень сочувствую». Боже мой, насколько же убийственно это сочувствие!

Вам нужно находить разлуки, смерти, внезапные перекрытия по различным направлениям, и вы найдёте эти разрывы.

«Я очень, очень сочувствую тебе» - что-то в этом роде... это говорит настроение этого человека. «Я», индивидуум, склонно отзываться на это теми же колебаниями, тем же настроением. «Я забочусь о тебе. Я всегда буду заботиться о тебе. Оставайся прямо здесь».

Так вот, вы проводите оценку кейса, чтобы установить, где вы можете войти в этот кейс. Понимаете, вы смотрите на эту шкалу, вы находите положение своего преклира на этой шкале, и это говорит вам, с какой части «Стандартной процедуры» вам следует начать. Она служит вам ориентиром, если можно так выразиться.

Вот почему инграмма сочувствия убийственна. Ведь она закладывается в человека. В ней есть контур, это действительно контур, и он всё время притворяется: «Я твой друг. Я буду заботиться о тебе. Всё, что тебе надо делать, это оставаться здесь. Всё будет хорошо. Просто слушайся своего отца, и свою мать, просто слушайся меня, и всё будет в порядке. Я вернусь и всегда буду рядом с тобой, поскольку ты нуждаешься во мне». Ля-ля-ля. Как бы то ни было, всё это здесь засело намертво, полученное в тот момент, когда сознание было затуманено, или в какой-то такой момент. И вы работаете с этим кейсом, вы потеете над этим кейсом, пытаясь выяснить, кто, во имя здравого смысла, сказал, что этот человек был этим человеком. Другими словами, кто был отождествлён с ним? Сказать: «Я твой друг» - всё равно что сказать: «Мы тождественны». «Я позабочусь о тебе», - следовательно, мы имеем какую-то тождественность. «Я люблю тебя», - следовательно, у нас есть аффинити.«Я разговариваю с тобой, я глажу тебя по головке!» - и вы получаете это восприятие, приятное восприятие, приятное общение. «Всё, что я тебе говорю, правда». Это реальность. «Я сейчас твоя реальность; ничто больше не является твоей реальностью. В этом мире нет ничего реального, кроме меня». До чего восхитительно!

Вот преклир, который экстериоризирован на всём протяжении трака. Он смотрит на себя. У него, по всей видимости, плохое чувство реальности. Возможно, ему несколько трудно говорить с вами и тому подобное. Вы оцениваете этот кейс: насколько серьёзно его состояние? Вот этот человек находится в довольно серьёзном состоянии. В действительности вам, вероятно, нужно войти в кейс вот здесь, на самом верху. Вы выясняете, доступна ли его память. Вы обнаружите, что его память доступна, но он вспоминает различные вещи с большим трудом. Вы обнаружите, что вам нужно с помощью «Прямого провода» убрать из кейса довольно много локов, прежде чем вы сможете хотя бы начать что-то с ним делать. Иначе говоря, в течение какого-то времени поработайте с ним по «Прямому проводу» и избавьтесь от кое-каких локов. Вы не сможете ничего реально проходить, за исключением нескольких локов и мелких инцидентов, которые преклиру доступны. И он совершенно экстериоризирован. Он экстериоризирован на всём протяжении трака.

Что ж, вы видите, как всё это сводится к защитнику, выражающему сочувствие, и почему этот защитник столь чудовищно важен. Так что, когда вы ищете контуры, не ищите кого-то просто ведущего себя аффектированно. Ищите того, кто прерывает, осознанно или неосознанно, идентность или суждение другого человека. Вот человек, которого вы ищете.

Теперь давайте взглянем на человека, который экстериоризирован только в тех инцидентах, где содержится огромный стресс. Он перемещается по траку, но он экстериоризирован только в тех инцидентах, где содержится огромный стресс; во всех остальных инцидентах он находится внутри себя. Это далеко не такой трудный кейс. Всё, что вам нужно сделать, это найти вторичную инграмму, которая перегружает его зарядом... можно сказать, перегружает зарядом некоторые из этих инграмм, и вы уберёте некоторое горе из кейса. Как правило, вы сможете сделать это.

Бабушка была потрясающая... Вы когда-нибудь слышали о ребёнке, которого испортили? Что ж, ребёнка нельзя испортить, проявляя любовь или давая ему какие-то вещи. Вы можете дать ребёнку разбить молотком ветровое стекло автомобиля, и вы можете позволять ему делать всё, что вам заблагорассудится. Вы можете дать ему что угодно, но не прерывайте его. Он не затаил страшной мести против мира, и вы не растили его, применяя слишком много силы; вы можете дать ему практически что угодно, и он будет обращаться со всем этим нормально. Он не будет ломать это, разве что случайно из-за своей неловкости, но это действительно будет неловкость, неспособность владеть собой.

Так вот, он экстериоризирован только в эти моменты. Вы направитесь вот в эту область и начнёте кейс вот здесь. Тут говорится «вторичные инграммы доступны» - вы проходите некоторые из них. Уберите из кейса некоторое горе и так далее, и преклир окажется в своём вэйлансе в бэйсик-районе, и дорога перед вами открыта.

Теперь дайте ему машину и скажите: «Что ж, ты, конечно же, можешь ездить на ней куда угодно, только не в клуб и не в школу. И я думаю, что тебе следует заливать в неё масло, проверять масло каждый понедельник. И я даю тебе эту машину только с тем условием, что...» - независимость человека по отношению к автомобилю сводится к нулю. Так что если вы начинаете осуществлять сверхконтроль над ребёнком, то он ответит на это так: налетит в автомобиле на фонарный столб. Верно, вот когда начинается разрушение.

То, на что вы на самом деле надеетесь при работе с кейсами, - то, что вы сможете начинать их все вот отсюда. Было бы очень хорошо, если бы вы могли начинать каждый кейс отсюда. У одиторов по книге нет никаких проблем с тем, чтобы разрешать кейсы, которые находятся на этом уровне и ниже, потому что кейс, в который можно войти на этом уровне, не представляет огромных трудностей. Когда вы не очень хороший одитор, вы, как считается, способны разрешать кейсы, находящиеся на этом уровне и ниже. Или, если бы вы были очень хорошим одитором, вы, возможно, были бы способны брать кейсы, находящиеся на этом уровне и на последующих уровнях. А если бы вы были просто несравненным одитором, вы могли бы разрешать кейсы вот с этого уровня и ниже. Вы понимаете, как это было бы? Иначе говоря, Шкала доступности показывает ещё и уровень вашего одиторского мастерства. Понятно?

И этот ребёнок был испорчен потому, что кто-то другой пытался контролировать «Я», а «Я» - это то самое, что должно осуществлять контроль, и «Я», когда контроль доверен ему самому, будет целиком и полностью сотрудничать во всём с другими людьми, группами в соответствии с тем, насколько оно понимает нужды остальной мысли и жизни. «Я» будет сотрудничать. Попытайтесь контролировать «Я», и «Я» скажет: «Гм, МЭСТ. Бум!» Вот откуда берётся взбудораженность, вот что происходит. И контуры контроля вы найдёте там, где была предпринята попытка проникнуть в разум и личность другого человека... идентности и так далее, которые будут говорить ему, что делать. В армиях и в семьях это называют «воспитанием» в человеке «социальных наклонностей». И если вы привьёте им достаточно «социальных наклонностей», я могу гарантировать, что вы найдёте их в Напе или где-нибудь в таком месте. Людям в Напе привили очень много социальных наклонностей.

Далее, допустим, преклир экстериоризирован на всём протяжении трака, а мы пытаемся попасть в инграмму - одну из вторичных инграмм — и стереть её. Слёз нет. Мы пытаемся пройти одну вторичную инграмму за другой. Преклир лежит на кушетке, его грудь вздымается, мы видим, что там сильнейшее подавление эмоций... между прочим, это и есть его признаки: подёргивающиеся пальцы ног демонстрируют присутствие физической боли, которую преклир не чувствует; вздымающаяся грудь демонстрирует присутствие эмоции, от которой он не избавляется; и мы замечаем, что наш преклир просто не может избавляться от всего этого. С чем мы здесь имеем дело? С кейсом контуров.

Спасибо.

Так что нам нужно начать с устранения контуров. В Таблице «Стандартной процедуры» говорится, как устранять контуры. Вы ищете их по «Прямой памяти», и вы разбираетесь с ними, чтобы их проходить. Вы проходите инграммы, в которых содержатся эти контуры. Вы можете добраться до них. И вы пытаетесь убрать эти инграммы в достаточной степени, чтобы устранить контуры из этого кейса.

Теперь я остановлюсь несколько подробнее на контурах.

Работа с ними становится той частью Дианетики, которая требует наибольшего мастерства. Вам следует сосредоточить свои усилия именно на контурах. В Центре нет ни одного кейса, который, если он плохо продвигается в одитинге, не продвигается плохо по одной из двух причин: либо кто-то по-настоящему привёл этот кейс в паршивое состояние - провёл ему совершенно отвратительный одитинг, который можно с лёгкостью подлатать... для этого вы просто проходите сессии одитинга и входите в инграммы, из которых одитор позволил преклиру выскочить, вы сокращаете их и продолжаете действовать таким образом - и кейс будет разрешён. Или же перед вами находится кейс контуров, и вы просто разбиваете контуры. Вы разбиваете его контуры, и через некоторое время, если разбить достаточное число контуров, преклир сможет избавляться от вторичных инграмм. Вы устраняете из кейса вторичные инграммы - и вы сможете попасть в бэйсик-район и добиться, чтобы преклир постоянно находился в собственном вэйлансе... именно в собственном вэйлансе, причём постоянно. И потом вы проходите первичные инграммы, инграммы боли в бэйсик-районе... вы начинаете стирание. В какой-то момент какой-то другой контур покажется на свет, и вам придётся снова поработать с контурами и устранить этот контур. А потом вам придётся убрать из кейса ещё несколько вторичных инграмм. Вы уберёте их из кейса, а потом вернётесь в бэйсик-район и снова начнёте его проходить.

Кейсы проходят такой цикл: вам нужно устранить вторичные инграммы, чтобы добраться до инграмм в бэйсик-районе; вам доступно лишь ограниченное число инграмм в бэйсик-районе, внезапно они заканчиваются и вам трудно попадать в них, соник человека находится не в очень хорошем состоянии и ему не так-то просто оставаться в собственном вэйлансе. Вам нужно вернуться вот сюда и найти вторичные инграммы, которые полностью готовы к тому, чтобы их прошли. Вы улавливаете эту мысль?

Так вот, это критерий того, где вам входить в кейс. К примеру, человек ужасно экстериоризирован на всём протяжении трака - вы знаете, что в его инграммном банке находится огромный заряд, просто огромный заряд. Вам нужно убрать какую-то часть этого заряда. И вы начинаете убирать этот заряд, просто устраняя локи по «Прямой памяти». Вы избавляетесь от какой-то части этого заряда, проходя сами локи, но если даже после этого вы не можете добраться до вторичных инграмм, чтобы устранить заряды горя и всё остальное, то на вашем пути стоят контуры, так что вам нужно разобраться с контурами. Вы понимаете, как это действует? Итак, другими словами, вы знаете, где входить в кейс.

И когда вы по-настоящему начинаете стирание кейса снизу доверху, когда у преклира идёт полное стирание, вы стираете 26 восприятий. Вам не нужно запрашивать восприятия по одному. Преклир будет в собственном вэйлансе, он на самом деле будет в какой-то степени снова переживать тот момент. Реальность инцидента будет для него абсолютно бесспорной, он будет проходить и стирать все эти вещи, и вы будете двигаться вперёд. Однако с кейсом следует работать до тех пор, пока он не окажется в этом состоянии, прежде чем со спокойным сердцем переходить к тому, что вы называете стиранием.

Так вот, это не означает, что вам не следует проходить и стирать инграммы, в которых Ц содержатся контуры. Вам нужно пройти инграммы из бэйсик-района в кейсе контуров. Вам нужно пройти инграммы, в которых содержатся контуры. Вам нужно пройти их, пусть даже иногда преклир будет не в собственном вэйлансе; пусть даже у преклира не будет выходить бессознательность, а инграмма будет лишь сокращаться; вы находите цепь инграмм, связанных с контурами, и идёте по этой цепи, пока вы не найдёте самую нижнюю инграмму, и после этого вы полностью проходите эту нижнюю инграмму, пусть даже преклир находится вне вэйланса. Понимаете? Вам нужно снять напряжение со всего этого. На контурах будет напряжение, если именно контуры приводят кейс в паршивое состояние. Так что вы добираетесь до самого дна этой цепи и проходите её полностью.

Ключ к тому, какого рода контур вам следует искать, вы обычно получаете, используя «Прямой провод» и проходя локи. Вы выясняете формулировку контура и добиваетесь, чтобы преклир опустился по траку в первую инграмму, содержащую эту формулировку. Вы терпеливо добиваетесь, чтобы он туда попал; иногда вам нужно как бы использовать лестницу, чтобы опуститься в бэйсик-район; в конце концов вам удастся пройти одну из инграмм в бэйсик-районе, и напряжение контура уменьшится, так что вы сможете подняться вот сюда и устранить несколько вторичных инграмм. Когда вы избавитесь от вторичных инграмм, проверьте, можете ли вы попасть в бэйсик-район, и начните стирать инграммы. Если вы обнаруживаете, что преклир не может делать это, то устраните ещё несколько контуров, устраните ещё несколько вторичных инграмм, устраните ещё какой-то заряд из кейса. И продолжайте устранять заряд из кейса, пока в конце концов преклир не вернётся в свой вэйланс и пока он не будет оставаться в этом вэйлансе и проходить инграммы. Это должно быть совершенно ясно для вас.

Проходить инграммы до полного стирания - вот к чему вы стремитесь. Вам не стоит пытаться полностью стирать инграммы одну за одной, в хронологической последовательности, пока преклир не сможет по-настоящему проходить их в своём вэйлансе и по-настоящему стирать их. Иначе эти инграммы, скорее всего, снова появятся перед вами. Вы можете проделать всевозможные странные вещи. И кстати, будет казаться, что чувство реальности преклира ухудшается. О, ему будет становиться лучше в том или ином плане - очень медленно. Но вы противостоите огромной массе заряда, содержащегося во вторичных инграммах, и возможно, вы просто игнорируете тот факт, что в этих инграммах есть заряд. Вы пытаетесь пройти инграмму в бэйсик-районе, а преклир не может пройти её в своём вэйлансе, у него нет с ней контакта и так далее - в этом кейсе есть заряд.

Кстати, иногда вы начинаете проходить инграмму из бэйсик-района... преклир совершенно не в своём вэйлансе, эта штука начинает сокращаться, в ней остаётся всего одна фраза, но вы ничего не можете с ней поделать. Иногда одна эта фраза застревает так прочно... вы пытаетесь найти более раннюю фразу, а она никак не находится, и вы просто направляете его... Вы даёте команду: «Идите в инграмму, которая содержит заряд, подавляющий эту фразу» - и вполне возможно, преклир отправится прямиком в поздний период жизни, и там обнаружится вторичная инграмма, полная заряда. Вы пройдёте её всю целиком, вернётесь к ранней инграмме и обнаружите, что теперь она стирается. Вам стоит это запомнить. Этот метод работает. Но не стоит превращать его в основную часть стандартной практики - идти позже каждый раз, когда вы с чем-то таким сталкиваетесь, потому что обычно заряд подавляет более ранняя фраза.

Итак, вторичные инграммы позволяют снимать заряд с кейса. Если человек не может попасть в свой вэйланс, если ему трудно оставаться там, то, вполне вероятно, в его кейсе очень много заряда. Но необязательно, что там очень много переключателей вэйланса; там должно быть некоторое их количество.

Если человек проходит инграмму, всё хорошо, но внезапно он оказывается вне вэйланса и не проходит инграмму хорошо, вы знаете, что вы наткнулись на переключатель вэйланса. Вот и всё. Вы убираете переключатель вэйланса, возвращаете преклира в его вэйланс и проходите инграмму до конца. Но если вам лишь изредка удаётся добиться, чтобы преклир был в своём вэйлансе, если он вне вэйланса, если он блуждает где-то вокруг, и если он то в одном вэйлансе, то в другом, и если он начинает проходить инграмму так, как будто бы в ней много заряда, то вы знаете, что эта бэйсик-инграмма была заряжена вторичной инграммой - потрясением, вызванным окружением человека в какой-либо аналитический момент. Понимаете?

Если вам не удаётся разрядить эти вторичные инграммы, если они не уходят... вы знаете, что в кейсе есть смерти: смерть дедушки, смерть папы, смерть мамы, смерть всех - и вы снова и снова пытаетесь пройти эти смерти, но ничего не происходит, - значит, контуры подавляют разрядку. Так что вам необходимо избавиться от этих контуров.

Конечно, вам необходимо пройти инграммы, чтобы избавиться от контуров, но к своему огромному удивлению, вы обнаружите, что, как правило, эти инграммы просто сокращаются. Иногда будет даже казаться, что они стираются. Преклир не вполне в своём вэйлансе, ему приходится туго, но когда вы так или иначе пропихиваете его через инграмму и снимаете с неё напряжение, снимаете с неё заряд... я имею в виду инграмму из бэйсик-района или пренатальную инграмму, - вы снимаете заряд с таких инграмм. Когда вы снова начнёте стирать инграммы, вы обнаружите осколки этих инграмм; они не стёрлись полностью. Проходя инграмму вне вэйланса, вы не можете ожидать, что она исчезнет полностью, - какие-то осколки от неё останутся.

Одитинг понарошку, вероятно, лучше всего описать так: тот одитинг, при котором игнорируют вторичные инграммы и контуры, а преклиру позволяют проходить всё, до чего ему удастся добраться в кейсе, проходить это вне вэйланса или как угодно и даже не пытаются втолкнуть его туда. Это очень и очень глупый одитинг. Я обращаю ваше внимание на это.

И это не означает, что вам, к примеру, нельзя запрашивать у файл-клерка инграмму, необходимую для разрешения кейса. Вы можете в два счёта выяснить, есть ли в кейсе множество контуров и есть ли в нём множество вторичных инграмм, наполняющих его зарядом. В два счёта! Способ это выяснить - простейший в мире. Вы пытаетесь работать с файл-клерком и обнаруживаете, что он с вами не работает? Контуры, вторичные инграммы! Тут же. Я имею в виду, вот что это значит. Именно так - раз, два. Или же преклир внезапно говорит: «Да, мой файл-клеркработает» - и вы спрашиваете: «Что вы только что получили?» А он отвечает: «Игрушечный поезд только что проехал за поворот, и машинист высунулся из окна и вручил мне знак, так что мой файл-клерк работает». Нет, он не работает. У преклира в кейсе огромное количество контуров контроля. И вы можете избавляться от них, проходя локи, вы можете избавляться от них, проходя инграммы, но вы должны держать курс вот на что: контуры.

Так вот, контуры бывают настолько глупыми... Не так давно мне рассказали про поразительный контур. Почти все контуры в кейсе были примерно такими: «Я должен защищать тебя от тебя самого». И кейс просто утопал в них. Преклир не мог проходить инграммы, он не мог установить контакт ни с чем, ему приходилось очень туго. И кто-то наткнулся на это слово «защищать», начал проходить его «Методом репитера» или по «Прямому проводу» (не помню, что из этого он использовал)... но внезапно он нашёл слово «защищать» в кейсе, прошёл по цепи инграмм глубоко в пренатальную область, нашёл это слово там же; начал убирать эти инграммы, по-настоящему сокращать их, сократил огромное множество; потом поднялся выше по траку и нашёл пару крупных вторичных инграмм, где этот чёртов контур тоже присутствовал; убрал эти штуки, и тогда кейс начал поддаваться одитингу. Но этот кейс сопротивлялся терапии на протяжении примерно 120 часов, в основном потому, что одиторы, работавшие с этим кейсом, не работали с контурами. Они пытались работать с инграммой, но не могли добиться, чтобы преклир двигался по траку, и они не могли сделать то, они не могли сделать это, так что они просто решили: «Ну... Должно быть, всё дело в словах ”не двигайся". Повторяйте слова “не двигайся”».

«Не двигайся, не двигайся, не двигайся».

«Ну, посмотрим. Он не движется по траку. Возможно, это холдер. Повторяйте слова “оставайся здесь”».

«Оставайся здесь, оставайся здесь, оставайся здесь».

Вы понимаете?

Они направляли всё своё внимание на фразы! Они говорили: «Ну, пройдите фразу “Я туда не вернусь”».

А бедный преклир говорит: «Я не могу туда попасть».

А одитор: «Ага! Повторите эту фразу». И по той или иной причине после сотни с лишним часов этот кейс не был разрешён. Внезапно кто-то пришёл и сказал: «Смотрите, тут, должно быть, есть какие-то механические аспекты, относящиеся к функции. Тут что-то не так». Ещё бы! Кейс совершенно перегружен зарядом, но никакие эмоции в нём не высвободить. Так что, должно быть, всё дело в контурах. Давайте посмотрим, кто из членов семьи заложил контуры в этот кейс. Одитор нашёл этого человека, узнал ключевые слова, прошёл эту фразу, опустился по ней к самому дну банка, а потом поднялся по ней наверх, и кейс начал поддаваться одитингу. Если бы одиторы знали об этом, они бы не дали преклиру лежать на кушетке сто с лишним часов, и у него не было бы пролежней на спине, а сами одиторы сэкономили бы много времени.

Контуры создают видимость того и этого. Раньше контурам не придавалось достаточное значение.

Итак, теперь вы видите, как войти в кейс. Если вы обнаружите, что в кейсе есть контуры, если вы не можете что-то убрать и преклир вообще не движется по траку - это недоступный кейс. Конечно, возможно, он застрял на траке. Конечно, вы можете попытаться выяснить, застрял ли он на траке, и вы можете попытаться высвободить его и дать ему свободу перемещения по траку. Делайте всё возможное, чтобы высвободить его и дать ему свободу перемещения по траку, с использованием одних лишь механических факторов. Очень часто вы будете обнаруживать, что преклир застрял в каком-то инциденте в возрасте 12 лет; вы атакуете этот инцидент раз-другой, находите более ранний инцидент, и преклир начинает двигаться по траку. Хорошо, это нормально. Это нормальная процедура. Но скажем, вы не можете найти этот инцидент.

Большинство одиторов, столкнувшись с преклиром, который не движется по траку, с которым ничего не происходит, после того как эти одиторы находили инцидент за инцидентом в возрасте двенадцати лет (а это тот мгновенный ответ, который они получают), в конце концов говорят: «Ну, мы просто ничего больше не можем сделать с этим». Но они даже не прикасались к контурам. А именно это и не в порядке с кейсом!

Вероятно, «Я» настолько обессилено всем тем зарядом и контурами, которые имеются в кейсе, что у преклира осталось лишь с полдюжины единиц внимания на то, чтобы двигаться по траку; и вероятно, инграмма, в которой он застрял, это человек, говорящий: «Я думаю, тебе нужно немного подождать» - в то время как преклир сидит на солнце. Иначе говоря, этого достаточно, чтобы удерживать преклира в этой точке трака. И как ни странно, мы можем игнорировать... если вам трудно добиться, чтобы он двигался по траку... мы можем игнорировать то, что он застрял на траке. Мы можем приняться за работу по «Прямому проводу», мы можем начать искать контуры, мы можем начать работать с этой штукой как таковой, и мы можем попытаться устранить кое-какой заряд. Не успеете вы оглянуться, как вы обнаружите, что во всех местах, в которых человек так прочно застрял на траке, очень много заряда.

Так что вы начинаете вышибать контуры, которые подавляют заряд, а потом убирать заряд, который заряжает контуры, а потом вы вышибаете ещё больше контуров, которые подавляют ещё больше заряда, и вы убираете заряд... и не успеваете вы оглянуться, как преклир начинает двигаться по траку в собственном вэйлансе и с соником.

Вы хотите знать, как включить соник! Чтобы включить соник, который полностью отключён, нужно поднимать аффинити, общение и реальность человека, а не проходить фразу «Я не слышу». Сейчас я говорю понятно?

Следовательно, вот так мы и поступаем. Мы выясняем, где войти в кейс, глядя на то, что этот кейс способен делать. И мы выясняем, что, как правило, есть не так-то много вещей, которые не в порядке с кейсом, если рассмотреть наименьший общий знаменатель каждого кейса: может ли преклир двигаться по траку? Хорошо, если он не может двигаться по траку... О, давайте начнём с более раннего шага. Можем ли мы с ним говорить? Именно так. Знает ли он, где он находится? Давайте посмотрим, не сможем ли мы установить с ним какое-то аффинити, начав с ним общение и так далее. Просто добиваясь, чтобы он общался с вами, вы поднимаете его на более высокий уровень... если вы по-настоящему общаетесь с ним.

Кстати, одна из причин, по которым вам так трудно работать с психотиками, состоит в том, что в обществе с ними обращаются довольно грубо, их отталкивают, как будто они опасны. Тем самым общество говорит «Я»: «Смотри, ты больше не принадлежишь к нашей группе». Так что они разрывают общение с «Я», аффинити падает и [понижающийся свист] человек опускается в состояние более-менее постоянного психоза, понимаете? Я имею в виду, его состояние можно усугубить. Меры стеснения играют в этом особенно большую роль. Вы отнимаете у него самое главное. У «Я», возможно, оставалась половина единицы внимания, а кто-то надевает на человека смирительную рубашку и заявляет: «Тебе сейчас надо быть здесь»; тем самым общение человека с материальной вселенной немедленно разрывается. Он не может двигаться. Ему отказано в пространстве. Можно сказать, разрыв общения с пространством. Хлоп! На этом и конец той оставшейся полуединице внимания. Бац!

И теперь от вас как от одитора ожидается, что вы приметесь за дело и, несмотря на все препятствия, восстановите какое-то душевное здоровье у этого человека. И как ни странно, вы можете это сделать.

Ну хорошо, личность человека доступна. Мы наконец-то можем немного поговорить с этим человеком. Мы наконец-то можем добиться от него, чтобы он что-то вспомнил, и чем больше он вспомнит, тем сильнее восстановится его «Я». Неважно, как много времени на это уйдёт. Вы пытаетесь добиться от него, чтобы он что-то вспомнил, и вы знаете, какие именно воспоминания вам нужны. Вы пытаетесь добиться, чтобы он вспомнил те моменты, когда аффинити было разорвано, когда общение было разорвано, когда по его реальности был нанесён удар. И чем больше подобных вещей вспомнит преклир, тем сильнее станет его «Я», и наконец наступит такой момент, когда вы сможете поместить преклира в ревери и заняться настоящим процессингом. Вы помещаете его в ревери и начинаете настоящий процессинг, но обнаруживаете, что не можете подобраться ни к одному крупному заряду, - устанавливайте контакт с незначительными зарядами, с маленькими зарядами. Постепенно подкрадывайтесь к большим. Добейтесь, чтобы «Я» окрепло до такой степени, чтобы оно стало больше заряженного инграммного банка.

«Я» ничего не может сделать с этими инграммами, поскольку оно до такой степени истощено, что стало меньше, чем заряды. Заряд, имеющийся у «Я», меньше, чем заряд инграммы, поэтому «Я» не может попадать в инграммы. Вам нужно высвободить из каких угодно закутков энергию для «Я». Чтобы добиться этого, вы убираете вторичные инграммы, даже убираете локи по «Прямому проводу»... делаете всё, что только можете, чтобы увеличить силу и мощь «Я», его электрическое напряжение. В конце концов «Я» окрепнет настолько, что станет вот такой величины, а инграммный банк - вот такой величины; вы как одитор создадите разницу дифференциалов, и бац! Преклир туда проникает. Понимаете? И вы проводите процессинг.

Так вот, я хочу, чтобы вы знали эту шкалу. Её опубликуют с некоторыми примечаниями, и я покажу вам, как она согласуется с Таблицей «Стандартной процедуры», но вы понимаете, что она вам сообщает. Эта шкала сообщает вам, какую часть «Стандартной процедуры» нужно использовать в работе с данным кейсом. Эти данные не висят где-то в воздухе и не остаются чем-то, что вы не знаете полностью. Эта шкала сообщает их вам.

Да?

Женский голос: Нужно ли использовать всю эту шкалу для каждого человека...

Именно так.

Женский голос: ...открывать кейс, потому что, возможно, не так много времени уйдёт на то, чтобы опуститься к...

Ну, я скажу вам. У кейсов всё идёт совершенно замечательно, когда они находятся в собственном вэйлансе, как я и говорил раньше, а потом что-то происходит в их окружении... серьёзное обесценивание данных, или смерть, или что-то такое происходит в окружении... и внезапно вы обнаруживаете, что кейс, который одитировался вот на этом уровне, оказывается вот здесь. Нет оснований пускать себе пулю в лоб. Всё, что вы делаете, это возвращаетесь к этой шкале и просматриваете её.

Каждый раз, когда кейс увязает, на самом деле его положение на Шкале доступности меняется - переходит из более низкой её точки в более высокую. И вам нужно работать с кейсом на этом новом уровне, вот и всё. В этом кейсе что-то рестимулировалось и на короткое время ухудшило состояние кейса, и вы хотите найти это и снова улучшить состояние. Для этого вы можете прибегнуть к этой шкале. Она даёт вам мерило кейса время от времени...

Да?

Женский голос: Я думала, что нам нужно составлять по крайней мере первое описание кейса, идти прямо по этому списку, чтобы потом назвать это...

Не при составлении описания кейса - там вы это не проверяете. Вы проверяете эти моменты на Шаге два. К примеру, на втором шаге вы начинаете проверять вот это. Вы видите, как эта таблица соотносится со шкалой.

На втором шаге вы в первую очередь ищете вторичные инграммы. В Таблице «Стандартной процедуры» говорится «болезненные эмоции». Пометьте, что вместо этого там должно говориться «вторичные инграммы». Горе и так далее - вы пытаетесь убрать всё это из кейса. Если вы не можете этого сделать, то, значит, в кейсе есть контуры, которые его подавляют. Но несмотря на контуры, вы, как правило, можете убрать из кейса кое-какие небольшие локи. Так что вы просто подходите к этому с обеих сторон.

Я остановлюсь на этом подробнее, так что не бойтесь.

Это очень, очень легко. Вы понимаете, я говорю с вами исходя из того, что вы знаете, что такое инграмма. И возможно, где-то здесь у кого-то имеются какие-то сомнения на этот счёт; однако причина, по которой людям иногда бывает трудно найти инграмму или вытащить у кого-то инграмму, состоит в том, что они нарушили какую-то часть этой шкалы, которая дополняет Таблицу «Стандартной процедуры». Они пытаются проходить инграмму с преклиром, который не осознаёт, что инцидент реален, даже когда кто-то бьёт его лопатой по голове. Одитору, несомненно, нужно улучшить чувство реальности такого преклира; иначе тот не будет знать, проходит он инграмму или нет. Понимаете, его чувство реальности... он даже не знает, реальна ли инграмма. Интересно проверять людей, которые не знают, реальна ли инграмма. Вы спрашиваете их, что ещё в их жизни реально, и обнаруживаете, что реальных вещей чертовски мало.

Хорошо.