We have — we have — now that we've put aside a few of these minor details, we have something that might be of interest to you.

Спасибо.

We have some material — material concerning Scientology which is the difference between a workable process and an unworkable process. This material is just a little bit technical. I hope those of you who are not fully acquainted with earlier material in Scientology won't find this too abstruse.

За последний год была проделана огромная работа в различных областях, и, возможно, вам хотелось бы узнать кое-что об этом. Вы хотели бы узнать кое-что об этой работе? (аплодисменты)

We will start in by saying at once that life is a game. What is life? Life is a game. "Yes, I know. But what are people doing?"

Спасибо.

They're playing a game.

Год назад я уехал из Вашингтона, намереваясь пробыть за границей несколько недель. Что ж, я оказался за границей, и я обнаружил там кое-что весьма примечательное. Я обнаружил, что с тамошними кейсами работать труднее, чем с кейсами в Америке. Я нашел один предмет, который очень, очень сильно заинтересовал меня; воздействие, которое оказывает на людей современная война. Но я обнаружил за границей кое-что еще; я обнаружил, что там я могу очень легко получить превосходные услуги за плату, которая мне по карману. Это имело очень большое значение.

"Well, yeah but what kind of games are they playing?"

Так что я сел и принялся за работу. И первое, что было разработано сразу же после открытия «не знать», после открытия первого и второго постулатов здесь в Вашингтоне, – это коммуникационный мост. И я обнаружил, что придумать какой-нибудь процесс очень, очень легко (мы всегда это знали), я обнаружил, что придумать процесс гораздо легче, чем добиться, чтобы его провели кому-то. Можно даже сказать, что когда вы пытаетесь добиться, чтобы кому-то провели то, что является настоящим процессом, вы сталкиваетесь с некоторыми трудностями.

Well, they're playing games they know they're playing and games they don't know they're playing.

В прошлом году я решил разобраться почему... почему? Знаете, в сфере душевного исцеления существовала одна давняя традиция (это старая сфера деятельности, про нее не вспоминали все эти годы)... но существовала такая традиция, и она заключалась в том, что «некоторые целители обладали особым даром проникать в суть проблемы, они обладали особым талантом, они могли с помощью некоего личного магнетизма устранять аберрации у людей». Существовала такая вот традиция.

"Well, there must be more to life than that."

Вы знаете, что Дианетика была полностью дискредитирована в сфере психологии и психиатрии, потому что эти ребята сказали: «Очень вероятно, что Хаббард может добиться таких результатов у своих пациентов...» Они даже не знали, что я не практиковал. «Очень вероятно, что он может добиться таких результатов... но это потому, что он обладает магнетизмом или какими-то еще личностными качествами, которые и дают ему способность проникать в суть вещей». И они говорили это людям; это действительно так. Некоторые из вас слышали это. Они говорили людям, что именно поэтому Дианетика и работает, когда она работает, но что как наука она не существует, что это просто попытка дать объяснение так называемой «способности проникать в суть вещей».

Yes there is, there's no games.

Что ж, спустя пять лет, в октябре 1955 года я решил изучить то, что называется

"Well, do you mean to tell me that there's only — only one item, then, do you — really concerned with games? That's impossible because there wouldn't be just one thing going on."

=«способностью проникать в сущность вещей». Почему один человек добивается результатов при работе с преклиром, а другой – нет? Почему? Это было большое=исследование, но я со своим обычным оптимизмом думал, что смогу завершить всю эту работу за несколько недель.

Well, it isn't just one thing. All life in its various involvements is involved in games. That's all there is to it.

И вот я рассказываю вам об этом спустя год.

It works out that way. It processes that way and the whole problem and difficulty solves that way. Do you see this? No matter what, and no matter how we try to analyze and reanalyze existence, there doesn't seem to be any method at this time which is better than calling it a game.

Во-первых, у нас появился коммуникационный мост. Что такое коммуникационный мост? Это мост между одним состоянием бытия и другим. Это мост между созданием и разрушением в любом цикле действия. Цикл действия – это «создание – выживание – разрушение». Каким образом мы переходим к другому циклу действия?

A game has many factors and these factors are all very nicely answered so that we have four types of games — that is four game conditions you might say. There is a game condition "knowing." A man knows he is playing a game and therefore he is living. A man thinks he is playing a game of living but is actually playing five or six other games he doesn't know he's playing. Well, that's an aberrated condition.

Например, мы проводим человеку какой-нибудь процесс, мы проводим ему хороший процесс, который называется «Рыбы плавают?» О, кому-нибудь знаком этот процесс? Это очень эффективный процесс. Я расскажу вам о нем забавную историю через минуту.

What is the aberration? The aberration is totally concerned with a unknowing game condition in which he is involved. If he doesn't know he's playing these games, why, then they are aberrative to him.

Итак, я упорно работал, пытаясь найти переход от одного цикла действия к другому. Мы начинаем работать с преклиром, мы спрашиваем его: «Рыбы плавают? Рыбы плавают? Рыбы плавают?» Мы устраняем задержку общения, которую вызывает процесс... мы сглаживаем ее... и мы считаем, что процесс уже дал все, что от него можно ожидать; вот так все просто.

Well, how about no-game conditions? Well, actually no-game conditions are quite interesting since they are the stuff of which a thetan is made.

Так вот, каким образом мы переходим от завершающей части одного процесса к следующему? Для этого требуется мост. Вам нужно закончить предыдущий процесс, удостовериться, что для преклира сессия продолжается, и начать новый процесс.

For many millennia man, able to write, has sought for truth. Able to write, able to talk, able to think, observe — he's sought for truth. Scientology might have been called at one time or another just another search for truth. It's a hideous thing to realize that man's search for truth was bound to failure. It could not have been possible for man to discover truth since the totality of the barriers which lie between him and truth consist of games, lies, difficulties, and unless he goes in a game condition, unless he goes into a condition of nonfactuality, he never arrives in a condition of truth.

Давайте посмотрим на это более внимательно. Другими словами, если вы сгладили проводимый процесс, то для преклира это означает, что вы подошли к концу сессии, поскольку процесс проведен и больше в нем ничего нет. На этом данный процесс заканчивается. Так что для преклира это «конец сессии», и можно ожидать, что он в какой-то степени выйдет из сессии.

It was almost more likely that some gambler, some drunken gambler on a Mississippi River steamboat, would have discovered more about living than a swami sitting on the highest mountain in the Himalayas. It was almost certain that such a condition would have benefited in its chances the gambler. Why? The gambler is in a game condition. Not because he plays games with cards — because he's living. He is in contact with life. He is living life and therefore he has to estimate the elements of life. And estimating the elements of life, he is then and there capable of coming up with some truth.

Хорошо, каким образом вы переходите от одного состояния жизни к другому? Вы должны объявить о том, что одно действие подошло к концу, что это состояние все еще продолжает существовать и что вы собираетесь выполнить какое-то новое действие.

The road to truth, for a man who has been living, lies through lies. By examining and processing the lies that are told, he achieves truth. If he tries to achieve truth directly, he perishes on the road. And thus we've had a narrow squeak.

Это происходит таким вот образом: все делается на основе согласия, этот мир существует, потому что мы соглашаемся с тем, что он существует, следовательно вам нужно получить согласие преклира по поводу того, что через одну, или две, или три команды вы закончите этот процесс. Вы думаете об этом. Вас интересует, как к этому отнесется преклир, вы думаете об этом, и вы спрашиваете преклира: «Вы не против, если мы выполним еще парочку команд и закончим этот процесс? Вы не против?»

We were seeking for truth and if these factors had not been discovered, it is very, very likely that our search would have dead-ended since a man cannot handle truth alone and come up with answers to anything.

Преклир говорит: «Ладно» или «Против». Если он говорит «Против», вам придется продолжить.

This is the most hideous little booby trap that was ever rigged. Life is a game. You have to address the games the man is playing and has played in order to restore him to a condition where he is able to sit serenely or play a game at will.

Ладно.

The road out led through the path of lies. Pilgrim's Progress is a terribly interesting thing. I've run it out of enough preclears. But they talk about the primrose path, and it goes this way and that way and winds up in thises and thatas and it's a — it's pretty tough, you know. It's a pretty tough path. So what you want to do is stay on that straight and narrow path, brother. That straight and narrow path that just goes on and on and on and is — fades into the far distance — straight and narrow. And that would be a method of dying slowly by inches or millennia.

Так вот, вы переходите к следующему шагу, вы предупредили об этом преклира, вы не стали резко его останавливать, и затем вы говорите ему: «Ну, хорошо, мы закончим с этим. Ну, как вы? Как у вас дела?»

The primrose path which you were supposed to avoid is the trouble with truth. This is for sure. One goes through the dark and thorny ground and over and under and around and above and below and he says, "Sooner or later, I'll come out on the highroad." Well, I'll tell you, it's a funny thing. He does, providing he's willing to walk the primrose path.

Вы не спрашиваете его, как он себя чувствует, поскольку это приводит к восприятию «как-есть». С таким же успехом вы могли бы спросить его «Как вы плачете?», наряду с «Как вы себя чувствуете?». Это просто другой уровень шкалы тонов.

But if all he's interested in is just walking down that straight and narrow road, I wouldn't give you that for his chances of survival, for his ability or for anything else. In other words, the road to truth detoured through games, through aberrative conditions, through stress and strife; games is the common denominator of it. And those games contain freedom, barriers and purposes.

Так вот, вы говорите: «Как у вас дела? Ну, как?», и он отвечает: «То-то и то-то, так-то и так-то».

And the road back is the same road. And to sit with a nice turban on and contemplate your navel or whatever they do in the upper, snowy regions of India (pronounced Indjuh) might benefit other people whom you would not trouble but is not likely to do anything for you.

Для чего вы делаете это? Вы как бы говорите: «Послушай... послушай, преклир, я все еще здесь; ты все еще здесь; комната все еще здесь». И вы говорите это ему, когда спрашиваете:

Life comes apart at the seams and is understood and restores itself to any condition you care to have, only so long as — only so long as it follows through games.

• Ну, как у вас дела? Как по-вашему, вы чего-нибудь добиваетесь? Как вы думаете, все это могло бы быть немного лучше или немного хуже? Как вы вообще реагируете на это?

You haven't got much choice about it. We would love to say to somebody, "Be three feet back of your head. You're Clear." I hate to confess to you that there were numbers of processes that we had, that violated these conditions. They were no-game conditions.

И преклир рассказывает вам об этом в течение пары секунд. И потом вы говорите:

We didn't have the information, so we can't say that we were right or wrong, but there were a number of them that violated these principles I'm talking to you about. In other words, a process which was a game condition process — you process straight at games — was workable and I don't care when that was. But a process which was not a games condition process, which was a no-game condition process, just dead-ended, thud!

• Ну хорошо, я подумал о том, чтобы провести вам еще один небольшой процесс, который то-то и то-то, так-то и так-то. Что вы скажете?

Now, where you have a great deal of difficulty — where you have a great deal of difficulty with a case, where somebody's being aberrated, where some-body's doing something that is incomprehensible to you and the rest of the world and is damaging to those around him; it all seems to sum down to just this alone. And this is the one thing it summates to — he is in this sort of a condition: He's played a game; he was hurt while playing that game; the game itself is now a sort of an engram. He doesn't even know he's playing it and he is still playing that game.

The game itself is actually a no-game condition because it's lost and gone and back on the track, but it was a game. There was some sort of a game that he was playing at some time or another. Now he's forgotten he was playing that game and there he goes. You take an old football player — take an old football player. All right, he doesn't play football anymore. To some slight degree he still plays football, but that's not aberrative. His football was not aberrative. He could have been chewed up and walked over with, however they do it at Notre Dame with their cleats on guys' faces and chests. He could have just been stamped on. He could have lost his girl because he played football. He could have had his career ruined. He — I mean, you know, I mean you can just pile this on. You say, "Well, obviously, what's wrong with this man is he was playing football and he no longer has a game," and so forth. Boy, that would be about the shallowest look at it you ever saw. Why? He knows he was once a football player. So, at once it takes it out of the aberrative category.

Yes, he is suffering to some degree from a game condition but that is not what is wrong with the case. The unknown games condition — the games condition he does not know about — is the condition from which he is suffering. All aberration must contain the element of unknowingness. When it becomes known fully, it will no longer be aberrative, which makes people ransack their pasts. But there are many ways to make these things become known — very, very many ways to make these things become known.

We have processes today that do it much more rapidly than preclears like. The force and velocity of processes is of great interest to us today because their force and velocity and effectiveness depends entirely upon the rock foundation of games condition and no-games condition.

This isn't just something that I thought up. This is something that was gradually being borne in upon me, that there was a category here that was one thing and a category that was another thing, and these things didn't agree with each other, and there was something wrong here. We — I tried in vain really to discover fully why some processes worked and some didn't work. Some were limited processes. That is to say they'd only process, but maybe even very effectively, for two or three auditing commands or two or three hours or in the case of running engrams, probably maximally about five hundred hours. Those processes were all limited. They dead-ended somewhere. Why did they dead-end? And what were these other processes which were, you might call, unlimited processes?

Well, they were elements here for which there was no accounting. Now, I'll give you an example: We have a fellow who is having trouble with the fact that his mother has been rather mean to him. So we say something on the order of this, we say, "Look around the room and tell me something your mother can have." Now, we can say, "Look around the room and tell me some-thing you can have." And the fellow gets well. We tell him, "Look around the room and tell me something your mother can have," and he gets sick.

И вы говорите:

What is going on here? It's practically the same auditing command. Well, you say, "His self-determinism, or his basic greed or this and that, something else was being violated here." Yes, something else was being violated but I'm afraid it was nothing that you could brush off with a word like greed.

• Ну, хорошо. Рыбы плавают?

There was something going on; some great difficulty probably sufficiently complex as to make it escape attention entirely. Why wouldn't the auditing command run on Mother as well as the preclear? It just wouldn't though.

Well, we say, "This is very easy. This is easy. Look around the room and tell me something your body can have," undoubtedly would work because most preclears are their bodies. So, we tell him "Look around and tell me something that you could have." It's just a process. "Look around the room and tell me something your body could have." We already know "you could have" works and makes him feel better; why not "body"? "Look around the room and tell me something your body could have" does not work. He runs it an hour or so, he's got a headache. Why? Now that is the goofiest little puzzle that I ever got mixed up with.

I won't give you a blow-by-blow account of the — of the oddities and the peculiarities which were fought through and the number of staff auditors which all but blew their brains out auditing little slips of paper which would be passed to them on preclears, you know. They'd audit something on a pre-clear and they'd say, "Well, Ron says this was a good process so, heh, go ahead." And all of a sudden the preclear goes . . . They say so and Ron checks off another one. Ptock!

Some long time ago I made up a list of about five hundred different reasons why. They were the reasons why life was living. What was it living about or for? There were five hundred possible motives, more or less. Life was being lived on the basis that one — give you sort of an idea, what is the motive of life — so that one could love one's neighbor. That's why. Dzzzzt! You audit this on a person, they go tzzrrruuuu boom.

Это коммуникационный мост. Благодаря ему преклир остается в сессии... крометого, он не позволяет снизиться обладанию преклира.

All right, so we had all these various types of things. You see, philosophers, from the beginning of time practically have been saying, "Why, it's allwhyness," and Skip-skop Schopenhauer, a German that had more bad temperthan good grammar ... He — pardon me — Schopenhauer does write impeccably good grammar. The only trouble is you can't understand it even inGerman. A sample of Schopenhauerian wit is "Stubbornness is the state ofthe will taking the place of the intellect." It's nicely involved, isn't it? Itdoesn't go anyplace. Well, anyway, he said that, "Life was living in order todie." Oh, so I put that down on the list, too, you know. "Life was living inorder to die." All this sort of thing about death wish. The only thing youcould really do about life was really get even with it and just kill everything.Well, such things as this, scraps and bits and pieces from the Greek, theGerman, from the various barbaric philosophies and so on that one runs across; put all these things down and almost accidentally, along about 205, why I remember they use — people used to say all the time that writing was a game and business was a game and this was a game, so I put down "life is a game." And went on, you know, happily on down the rest of the list, putting down very deep philosophic things, you see, that had good substance and solidity and had been respected for generations.

Что ж, все это очень ловко делается. В нашем распоряжении был ряд процессов; мы обнаружили, что одиторы одитируют гораздо лучше, когда они понимают, что представляет собой эта штука, называемая мостом. И вот что во всем этом забавно: каждая сессия начинается с полумоста. Вторая часть моста используется в начале сессии, а первая часть моста используется при завершении всей сессии.

And then I went back and started this, tested this one, tested this one precomputation, you see; all possible types of reasons why. I got down and almost, oh, about a 150 down the line, I found games again before I came across it on the list.

Это можно было бы сделать таким образом. Вы говорите:

"Can-have" on self works. "Can't-have" on body does work. You see, "can-have" on body doesn't work. "Can-have" on Mother doesn't. Why? Because everybody alive is engaged with playing a game and is capable, particularly as he falls down through the dynamics, of taking on any item as an opponent and he is very, very scarce on opponents. And to let your opponent have some-thing is defeat. And this works out so fantastically. You just put a preclear in the chair and you smile like a crocodile, you know, on the Nile and you say — you say to him very, very cheerfully and very happily, you say, "All right now, look around the room and find something that your mother can have." Just keep it up and obviously it's a generous, good, self-sacrificing impulse that no child should be without. And your preclear goes "Duuuuhhhh, duuuuhhhh, duuuuhhhh," and finally says, "You know, something is wrong with my head." And you say, "Well, that's all right. Just look around the room and tell me something else that Mother could have." And he eventually just sort of drops out the bottom and you sweep him over to one side and make another experiment. Anyhow .. .

• Я собираюсь провести вам сейчас одитинг. Вы готовы? Соберитесь, приготовьтесь показать, что это не оказывает на вас совершенно никакого воздействия.

What — what on earth though, if this were a game condition, then there would be only one command that would run about Mother as far as Havingness is concerned.

We'll take up Havingness in a little while. I'll give you just a fast pass at it. You know that yesterday I told you about solids lie below effort. Well, that's Havingness. Anyhow, tolerance of solids is first approached by this process called "What can he have."

Now, we take this next person and we process this ungenerous, mean, vicious thing that nobody would subscribe to, particularly parents. And we start running this fellow on "Now, look around the room and tell me some-thing your mother can't have."

• Что ж, я думаю о том, чтобы провести вам небольшой процесс, который называется «Рыбы плавают». Я буду задавать этот вопрос снова и снова, а вы должны отвечать, и мы посмотрим, как это у нас пойдет. Вы не против, если мы проведем этот процесс?

"She can't have? She can have everything." No-no-no.

• Конечно, я совершенно не против этого процесса. Вы начинаете процесс и говорите:

And it just runs by the hour and he gets better, and he gets better, and he gets better and better. But it sounds so outrageous that only somebody as monomanic as myself on finding the end of track on Scientology would ever have let it be run that many hours because obviously it's not right. It isn't. Goes against the Ten Commandments, the Bureau of Ordinance, even goes against the apparency of the case that every time you really ask that: "What could your mother have?" You walk up to somebody on the street and say, "What could your mother have?" He'd say, "Oh, I would buy her the world if I could."

See, people don't even — people — people don't even cognite on this one. Now, another funny thing — if you ask an individual what a jail could have. Ask him "What can a jail have?"

Хорошо, в конце... в конце сессии вы используете первую часть моста. Вы говорите: «Я думаю... я думаю о том, чтобы закончить эту сессию после того, как я задам вам еще два или три вопроса, вы не против?»

Did you ever run into anything quite so greedy? And a preclear will tell you at once, "A jail can have anything. Everything! You, him, us, we, every-body. Yes! It can have that pillar and that clock and that ceiling and the roof and so forth." He can't find enough things that a jail can have.

• Нет, почему бы и нет.

And we say, "Now, look-a-here, look-a-here. We obviously had an aberration there, and it was that the jail could have things and if we simply fill up the jail vacuum . . ." See the reasoning that is all wrong? "If we just fill up the jail vacuum, he'll get over being afraid of jails."

Ah, another phenomenon occurs that escaped all of us. And I'll show you what was fouling up our research from beginning to end as well as games. Did you ever hear of this small matter of a below zero Tone Scale? Audience: Yes.

И он отвечает вам. Вы: «Рыбы плавают?» – он отвечает вам; «Рыбы плавают?» –

Did you ever hear of that? Boy, I tell you, I looked back at myself with absolute awe here the other day. I said, "You know, that's three years old?" I said, "Gee, boy," I said, "are you bright. Think of that. Three years ago you wrote this thing." And I said, "You dumb (blank). Why didn't you ever use it?" That's the question "Why didn't we ever really use it?" We had it right there. We've had it for years. And it tells us something that we even knew in 1950. We used to say, "You know arthritis, you can always process the fellow into apathy so he'll lose his arthritis." You know, we know that's the case.

и вы говорите:

Well, what's this below zero thing? Preclears on at least one or more items are below apathy and have to be processed like mad before they ever get into apathy. And the processes which were being functional were bringing preclears up to apathy and I thought it was driving them down to apathy.

• Что ж, хорошо. Как... как у вас дела? Как... как вам это?

I'm afraid that my first reaction of "Gee, Ronnie, you're smart," has never been able to counteract the feeling of stupidness which I've had since. Whew!

I'll give you — I'll give you the pat example that sets this. How could anyone guess that on one or more subjects anybody would be so far below apathy that he didn't even know he was in trouble. And he could process in that band and evidently feel all right and feel better about it and never get over it. Most fabulous thing you ever saw.

И вы говорите:

And that some cases across the boards were below apathy — body plus thetan. The body would have had to have gotten well to die.

– Ну... э...

Now, up here — up here we have our — our Tone Scale just as I was showing you yesterday. It contains know, not-know, on down the line. Perceive, emote, all the various categories of emotions in their proper light, and then effort and then solids and then think and then on down through symbols, eat, sex and mystery. Well, we could get all the way down there. Where are these things called think and mystery? Where are these things? Well, I'm afraid — I'm afraid that they're down here at 0.0 and that's mystery. And then we go south.

Вы знаете, что задержка общения на этом процессе немного сглажена, и вы понимаете, что преклир, должно быть, находится немного не в настоящем времени, так что вам нужно сделать просто что? Вам нужно использовать оставшуюся часть коммуникационного моста, начать новую сессию и завершить все это. Каким образом вы это делаете? Вы не говорите просто... вы видите, что у преклира затуманено сознание, так что вы говорите:

The preclear's problem is clear down there, so far below zero, it's in a band where he cannot think about it particularly. But he can think about it, but it doesn't worry him, but there's no emotional content to it but it's all right; he doesn't care, it doesn't make any difference to him, it isn't worrying him a bit. And you process him on it for about three hours and he all of a sudden says, "I feel like I'm dying." And you say — obviously, under old research, we would have said, "You know this process isn't working. This process isn't working because he's getting worse." And that was not right because we processed him another three hours on the same problem and he came right up the Tone Scale. He got to a point of where he could be apathetic about his problem. And from being apathetic, he could move up and he'd cry about it and he'd be afraid of it and he'd be angry about it and antagonistic and bored and then he'd be enthusiastic about having such a lovely problem.

• Выберите несколько вещей в комнате.

We used to think, you see, that your preclear went down scale when we processed the wrong process on him. Because he would start to feel some-thing. We'd run a process for a little while and he'd feel bad. And we'd say, "Well, that's not a good process; it doesn't make the preclear any better at all."

Нет, это неправильно. Так вы шокируете его, вы испугаете его, и он застрянет в сессии из-за этого внезапного изменения.

And this was the observational factor which was messing up our test processes. It's unthinkable that somebody could be processed for a couple, three hours on a very heavy biting process with no reaction at all before they reached apathy. But having reached apathy, be processed two or three more hours up scale gradually until they are over the hump on the problem and feel very, very good about the whole thing.

Итак, что вы делаете... он говорит:

In other words, the processes that were really good processes were then disguised and hidden under the fact that when they were used on the difficulties the case was really having — when they were used for a little while — the case felt worse. I'll give you one. Let's take separateness. Do you know that separateness runs easily, runs well. People feel better with it. You don't even run into havingness problems particularly if you're a very gentle auditor. You say, "Look around the room and find something you wouldn't mind being separate from." And he gets to feeling a little bit better, and so forth, and it just processes on and on and on and on and then all of a sudden he gets jittery. He gets — you say it's a loss of havingness or — something is wrong.

• Мне дурно.

But he is incapable, usually, on such a line of expressing any emotion for the excellent reason that he is below the tone in which he can feel. He can't feel, emote or react. He's below that tone in which he can actually experience.

That's a fantastic thing. So we run the other one. Now, the reason why this is important is we made a basic test and this was the deciding test as to whether or not a thetan was going into things or coming out. And the test went this way: "Look around and find something you wouldn't mind being connected with." And that run for about twenty minutes practically plows a guy in. He starts feeling bad; he doesn't want to have all these things happening to him. He gets upset; he is — he feels miserable. So, we said his ambition is to be separate.

– Ну...

Separateness is the truth. Connectedness is the lie. And you have to process the lie in order to reach the truth. And if you process connectedness, he gets to feeling worse and worse and worse and worse and we always thought feeling worse was going down scale. In this case, it's going up scale. And he keeps feeling worse and worse and finally gets to be apathetic about it.

• Что ж, если... вы не против, если мы просто... – понимаете, в этот момент вы переходите к оставшейся части моста – вы не против, если я попрошу вас выбирать стены и предметы в комнате и так далее? Вы не против?

We ran a preclear who had had no results on his case at all for about two or three years. He'd not been audited by anybody very significant or they probably would have done something to him. But he had never seen an engram, never done this or done that. And he finally was running a problem and — problem came up to apathy and he says, "I'm bored with it." And the next day he came back to the auditor and said, "You know, I've made a fantastic discovery. You know that apathy and boredom are different." And he says, "I wasn't being bored, I was being apathetic about it and that's what I've always mistaken for boredom."

Now there — there was a case that was functioning, evidently doing all right, and so on. But we had to know the games condition of it even to process that much. We had to know that. Connectedness. People are always getting into games. A game condition is to get into it. So you process "get into it." A no-game condition is "get out of it." So we don't process "get out of it." The only way he could get out of his old unknowing game condition would be for you as an auditor to shove him into it. And there's where we get "the way out is the way through." And that has always been true.

• Что ж, я скажу вам «Посмотрите на эту стену», и вы посмотрите на стену и скажите мне, когда сделаете это. Хорошо?

So, this thing untangles. Starts to make very, very interesting sense. And it becomes remarkably easy. Now, quite by accident, we had the exactly correct game condition formula.

A long time ago when we had our first rudimentary communication formula, it says, "Cause, distance, effect." Cause, distance, effect, with the preclear at cause. And that is the way you have to process. You have to get the preclear to do it and the preclear to create an effect. And that is the proper formula: cause, distance, effect.

With the preclear at effect, a process that's supposed to put him at effect is a process which will spin the preclear in, because it's a no-game condition. Did you ever see a dead man playing a game? Well, death's a no-game condition. Follow me?

И довольно скоро преклир снова начинает осознавать свое окружение, и вы говорите:

Now, here in this Scientology: The Fundamentals of Thought, in the printed edition which was the Translator's Edition, we have in here at the back a partial list of game conditions. And these game conditions are, and I'll read them very rapidly: Attention. Now, part of attention is interest. Attention is a heavy button. Interest is a light button. These are all parts of games. You see, games are basically — basically freedom, barriers and purposes. That's basically a game. But none of those things process. Which was — what was remarkable to make this discovery of games — and at first, by the way, in research this would have knocked your brains out if you had been doing it; it's — was horrible — that although I knew it was games conditions, none of the elements I could isolate as a games condition worked on a preclear.

• Я попрошу вас посмотреть еще на два или три предмета, и как насчет того, чтобы после этого мы закончили сессию?

Games consist of freedom, purposes and barriers. Now, you tell a pre-clear to, "Mock up a wall so that you can't go through it. All right, that's fine. Mock up a wall so that you can't go through it." You know it's not a good process? "Figure out some way to restrict somebody else's freedom." It's not a good process? "Invent some purposes for life." It's not a good process?

And so if a game was what life was doing, why didn't its three basic elements process? Well, that's because a thetan is a tricky little fellow. He's tricky. He's much worse than that. He's devious. He only plays games that have specialized conditions. He's a snob. And you get these games conditions, then, arduously arrived at by just trial and error. Because once we had games condition — that wasn't enough because freedoms, purposes and barriers wasn't — it describes a game perfectly. And you can write things and talk to people and they'll agree with you, but they don't process.

Так что вы говорите... вы просите преклира:

So, games had to be all broken to pieces — just broken flat down into pieces in order to make the full conditions — all of the conditions — valid — that were valid processing conditions. And my golly, here was another list of about a thousand possible game conditions. And out of these, only these seemed to work in processing. There are undoubtably some others. I'm sure of it. But in a couple of months, I haven't been able to find any. I'm sure there are some others.

• Посмотрите на потолок. Посмотрите на пол. Посмотрите на пепельницу, – или что-то в этом роде. И потом вы говорите:

And these are the processable buttons, game conditions:

• Attention

Понимаете? Понимаете, что представляет собой коммуникационный мост?

Если представить мост в виде некоего механизма, который выглядит примерно вот так... Вот это область процессинга, понимаете, это область процессинга. Видите, это две области процессинга, а вот это просто область «ты здесь и я здесь». Понимаете? Так что, мы переходим... мы завершаем область процессинга, и начинаем вот здесь.

Так вот, когда же мы начинаем саму сессию, сама сессия выглядит примерно так... она выглядит примерно так. Вот на этом отрезке «мы вместе с преклиром», а вот это область процессинга, и не имеет значения, сколько коммуникационных мостов мы используем здесь, в конце концов получается что-то вроде этого. И вот здесь «мы снова вместе с преклиром», понимаете? Здесь вы заканчиваете. Итак, это сессия. А это... а это мост как таковой. Мы всегда пытались перейти через мост в старой Книге Один, и вот он этот мост.

Так что как бы то ни было, если вы знаете эти уловки, используемые в одитинге, то вы на самом деле умеете разговаривать с людьми так, чтобы они вас слушали.

Вы можете встретить кого угодно, поговорить с кем угодно, если вы используете коммуникационный мост. Каким образом вы можете использовать коммуникационный мост, когда разговариваете с кем-то? Вы только что разговаривали с человеком о большом пожаре и так далее. Вы говорите:

• Ну, я не знаю, этот пожар... в городе случалось множество разных пожаров. Как у вас дела в семье?

Но вот вы как одержимый обсуждаете с человеком пожары, пожары, пожары, пожары... а потом вы неожиданно говорите: «Наводнения – это тоже плохо».

Но еще хуже, если вы разговариваете с человеком о бизнесе и вдруг говорите:

«А эта девушка правда симпатичная». На самом деле этот человек выйдет из общения с вами, потому что у вас с ним нет согласия по поводу темы общения. Поэтому вы подводите к концу тему, которую вы обсуждали и по поводу которой у вас было согласие. Вы говорите: «Мы все еще беседуем, не так ли?» – и начинаете новую тему.

Так вот, продавец, действуя таким образом, зачастую обнаруживает кое-что очень странное. Он может легко продать человеку, например, бритвы, но потом он неожиданно начинает предлагать ему стиральную машину. Человеку нужны были бритвы, он купил несколько штук, и ему, как кажется на первый взгляд, не нужна стиральная машина. Но на самом деле здесь произошло нечто совершенно другое. Этот человек не принимал участия в разговоре о стиральных машинах. Он принимал участие в разговоре о бритвах. Если они разговаривали о бритвах и между ними происходило общение на эту тему, то, конечно, существовала определенная линия, по которой этому человеку можно было передать бритвы, понимаете. Но нет никакой такой линии, по которой можно было бы передать этому человеку стиральную машину! Он не принимает участия в разговоре о стиральных машинах. Вы понимаете, как это используется?

You can just add that into your notes. Control: start, change and stop. And it was actually Control, which has to be added to that list, that was the most significant of these buttons.

Знаете, когда вы используете все эти механизмы общения в повседневной жизни, это дает совершенно поразительные результаты. Если вы хорошо одитируете и если вы знаете все эти механизмы так, что вы можете совершенно спокойно их использовать... все равно, когда вы учитесь делать что-то, это не происходит таким образом: «Так, посмотрим, куда... куда я должен положить свои большие пальцы? Нужно ли...?» Понимаете? «Что мне делать с руками?» Понимаете, такого рода вещи.

But regardless of all that, what on earth were we doing fooling around with somebody who had to do something or be processed in a direction which was something more than desperate. You have to process him in the direction of "How would you kill everybody?" "How would you stop everything from going?" "How would you knock off your mother?" "How would you cut your own throat?" in order to get any recovery, because his former action on these things so badly violated truth that he himself was unable to return to truth thereafter. You see that?

Если мы... если мы знаем... если мы знаем свой предмет, то нам не нужно делать на этом очень большой акцент. В этом нет ничего нового; мы можем использовать это.

By entering an untruthful circumstance to the degree that your preclear has entered it on life's track, his recovery of truth lies through the eradication of the untruthful condition.

Это как если вы впервые садитесь за руль какой-то машины. Вы часто сбиваете колпаки с колес о бордюр или что-то в этом роде. Вы никогда не делали этого раньше, это просто новая машина.

Now we get — we get no-game conditions and we get knowing all; being able to not-know everything; serenity. These are no-game conditions. I said it about — I think it was the 8th ACC, Phoenix — just the last one. You know, it's a funny thing, but everything that seems to be wrong with a thetan is a — is a — evidently some lower harmonic on what he is.

Так вот, когда вы способны по-настоящему использовать различные формулы общения, вы можете делать невероятные вещи, разговаривая с человеком, особенно если он не саентолог. И вы можете делать странные вещи, даже когда разговариваете с саентологом. В этом случае вы просто пропускаете некоторые шаги. И он: «Ззззззз».

It's an odd fact. A thetan is motionless and dead bodies are motionless and therefore a dead body is a harmonic on a thetan. You see? And that's true, too. Listen to this list. These don't process. You just don't dare pay any attention to these at all. These take place if you process games conditions. "Serenity," "namelessness," "having no identity at all" — doesn't process. "No effect on opponent," "effect on self or team," "have everything," "can't have nothing," "solutions." If you ask a guy for a solution and solution and solution and solution and solution — a little mistake that was made on a Release at one time, he just spins right in.

Но это не просто что-то, что мы придумали. Это и есть то единственное, что отличает данный предмет от всех остальных. Это не просто что-то, что было придумано, чтобы мы могли знать кое-что об этом. Нет, здесь мы имеем дело с чем-то другим, мы имеем дело с чем-то совершенно другим. Поговорите с каким-нибудь человеком в этом обществе, он то и дело фыр, фыр, фыр, фыр, фыр, фыр, фыр, фыр:

You have to ask him for a problem and don't let him solve it, and a problem and don't let him solve it, and a problem — don't let him solve that one. And all of a sudden he says, "You know I can have a problem. I don't have to solve it."

«Там все плохо. Здесь все плохо. Где-то еще все плохо».

Now, we get this thing called "pan-determinism" — doesn't process. Self-determinism process: "How could you be more of an individual than you are?" That processes like mad. "Invent some additional names for yourself." That processes. "Invent some more names for yourself." "Invent some more faces you could wear."

Что касается общения, то если вы хотите оставаться в общении с этим человеком, он... у вас есть выбор: фыркать или быть саентологом. Так вот, вы можете быть саентологом, при этом вам не обязательно проводить человеку сессию, для этого вам нужно просто «перефыркать» его!

But, "Pan-determinism of being able to run both sides of it" doesn't work."Friendship for everybody" doesn't work. "Understanding everything and every‑body" doesn't work. "Total communication; being in communication with every‑thing." "No communication whatsoever; being in communication with nothing."Win and lose are no-game conditions. The dirtiest thing you can do tosome athlete — he's been in there fighting you know and he's getting all setand he wins the championship and they put him up or whatever they do to him and hang him up with belts and give him a cup, and so forth. And there he stands. You come along and process him. There he stands. But the funny part of it is, you can't process it. It's a win or a lose. He got knocked flat; he lost the championship and never boxed thereafter. There he lies on the canvas. You say, "Obviously, that is the engram to run on the case, obviously, now." Boy, you'd sure better leave that alone. Leave a win or a lose alone.

Он делает что-то, чтобы создать следствие в отношении вас. Из-за этого вы оказываетесь в состоянии не-игры. Вы понимаете? Так что вы просто, знаете, (пток!) переворачиваете все это в другую сторону, и он говорит:

Having no universe whatsoever, having no playing field, arriving any-where and dying — these are all no-game conditions. Now, that's a fabulous state of affairs, isn't it. Those are all the things where the thetan should arrive. They're the things a thetan should be. An able man should be able to have and assume those things. Those are the truths of life. These are the precious jewels of life. Hah. You try to process them directly and he flips his lid, and hence the enigma.

• Вы знаете, что миссис Астер... миссис Астер недавно сказала, что ее горничная...

Now, we're not talking about the enigma of Scientology. We're talking about the enigma of about fifty thousand years of figure-figure on this same subject. Why didn't anybody crack it? That was because this: Obviously, if a person was in good shape, he'd know an awful lot.

Вы говорите:

Obviously if he's in good shape, he'd be able to forget or not-know anything — obviously. He'd be serene. He wouldn't have to have a name or fame or identity. He'd have to be willing to have no effect on anybody; let them do as they please. "God bless you, my son, go and sin some more."

• О, погодите, это... это еще что. Это еще что. А вы знаете, что мне рассказал ее муж?

It should be possible for him to have everything there is. He should be pan-determined about everything. It should be able — he should be able to solve things. Obviously these things should be able to take place. He should be able to be anybody's friend. He should be able to be — to understand any-thing. He should be able to communicate or not communicate. He should be able to take wins and loses. He should be able to have no universe or a universe. He should be able to have a playing field or no playing field. He certainly ought to be able to arrive. And he ought to be able to die comfortably — after all, it's pretty things, these funerals.

• Что?

Although Scientologists, I notice, are getting more and more perfunctory. They say, "My mother died this afternoon, would you like to come down to the funeral? Well, I know you're busy." Then they say, "That's besides the point," and then they tell you how she's got some mock-up picked out in Portugal. That's right. I mean it's real wild. They tell you some mock-up that they got — baby being born in Portugal tomorrow morning at eight o'clock so she died this afternoon.

You hear these wild things. I'm not — I'm not responsible for them. I mean, people just come around and tell you and they happen to be true. I'm not trying to put anything off on you.

Другими словами, вы используете общение и приводите... кто-то пытаетсяпривести вас в состояние не... Понимаете, вы можете говорить с кем угодно на какую угодно тему, если этот человек не пытается превратить все это в какую-то суперигру, в которой он пытается поставить вас на место и полностью остановить! Понимаете. Он пытается как следует зафиксировать вас. Знаете, фыр, фыр, фыр. Ну, ладно.

Now, if you can't process any of these truths, then how could you ever attain them, since they are desirable. Because unless you can have some part of those truths, you can't enter games knowingly, willingly or play them well. Now, you take somebody who is really in a good, high level of truth in a no-game condition — if he's in a good level of truth, he should be able to turn around and play almost any game that he ever confronted. Any game — he ought to be able to think one up, play one, have a good time, enjoy it and knock it off when he wanted to knock it off. He should be able to do this. Very interesting, isn't it, that by processing him straight at that condition, of a no-game condition, he never arrives. You have to run out, you might say, the old games. You have to run him through games conditions.

Итак, этот человек разговаривает с вами не для того, чтобы сообщить вам что-то, не для того, чтобы приятно провести с вами время, не для того, чтобы насладиться вашей компанией, а просто для того, чтобы разнести вас в пух и прах, разнося в пух и прах кого-то еще. Понимаете? Ха-ха! Просто «перефыркайте» его. Этот человек хочет находиться в состоянии игры... приведите его в состояние игры со своей точки зрения, и он окажется в состоянии не-игры, он остановится. Вы понимаете?

All right, "Now, let's figure out a way where you could be a lying — a lying, thieving cheat. That's good, that's good. Oh, invent a better lying, thieving cheat." "Mock up an identity for yourself which would actually cope with it. Oh, get stronger, get bigger." Now, "How — how — how could you get to be taller than that?" "Invent a way to use more strength on your wife."

Вы всегда можете прекратить игру; это самое легкое. Тем не менее первое, что вам нужно сделать, чтобы прекратить игру, – это выяснить, какая игра имеет место.

You see the — you see the type of process that you run? Well, now it's very odd that he runs this stuff, he gets straightened out and all of a sudden, "Gee, that's a funny thing. I feel — I feel much better. We've been doing all this and all of a sudden I feel . . . By the way I was going to go into business a couple of years ago and I just never got up to do it. I think I'll do it now, and I don't think I can finish the intensive, because I have an appointment with the fellow who was going to finance me." And swish! It's awfully hard to hold on to preclears. I told you this before, that they get into action. Now, why do they get into action? They come up so high and they're able to enter the game of life again and you don't get a chance, really, to process them all the way to zenith, unless you have an agreement that you are going to continue the intensive until you say "quit."

Очень часто в организациях я... какой-нибудь штатный сотрудник... который занимает какой-нибудь руководящий пост или что-то в этом роде в Лондоне или здесь... он смотрит на меня и говорит:

Now, what is wrong with a man? He's been playing a game. What's right with him? That he can recover. All games are aberrative.

• Мы сделаем что? Но этот газетный репортер сказал то-то и то-то. Вы имеете в виду, что мы не будем приводить его сюда и проходить с ним рождение?

You play a game — a game of marriage. You go out, you find a man. You tell him a whole bunch of stuff. You get married, you have a bad time, you fight, you separate, you get back together, and so on — zzz-www-boof — the game of marriage. And you patch it all up and that's good. And it works out or it doesn't work out, and so on. Somebody comes along and he wants to process out your marriage so that you'll feel better. Your remark would simply be, "You know, I know I've been married." Well, the actual fact is it couldn't possibly be aberrative. If you know you've done it, if you know you've been married, if you know you've played football, nothing can ensue. But when you come along and play football for years and then all of a sudden switch your identity and say, "I've never played football in my life," and you yourself don't remember ever having played football, and so on, boy, are you in for it. That's a tough one.

So as hard as it is for people to take, I hate to mention this thing called past lives — they've been outlawed! In the minute books of the — of the Hub-bard Dianetic Research Foundation, Elizabeth, New Jersey, you will see a motion discussed there to just make Ron shut up on this subject because it's unpopular. Well look, if it's so unpopular, somebody must have some kind of a resistance to it of some kind or another. I don't think anything aberrative happened to you during your whole current lifetime. Your mother beat you, fed you through a sausage grinder. Your father was mean to you. You were dropped on your head when you were one. You had fifteen AAs and you were boiled in oil and you were captured by the Japanese and shot regularly every morning. So what. See? You know all about it.

You can sit there — now, the auditor sits there and he says to a preclear, he says, "Well, now, let's see. What's happened to you?" Nuts! Why should we ask such a question? If he knew, it wouldn't be wrong. You get the colossal joke about the whole thing? If he knew, it wouldn't be wrong! And the funniest thing happens to a case when he's processed these days. He starts arguing with the auditor. They always do. They say, "But there's nothing on this! There's nothing on the subject of books!" You know, he's going, "Daaa," some kind or another. "There's nothing on books. I have never had any difficulty with books! I've never been hit with a book. As a matter of fact, don't even read when I'm sick."

And the auditor somehow or another, by making him spot objects, has all of a sudden found that he couldn't spot a book. He said something outrageous like, "Well, I don't spot books because they're angry at me," or something like that, and just passed it along, you know — perfectly normal. And the auditor says, "Well, all right. Let's spot that book over there."

And he says, "Well, I — there's nothing wrong with books. What's the matter with you? You're nuts!"

He'll say, "I know what's wrong with me, it was my mother. That's what was wrong with me. And the fact that I was in boarding school and every day, why, there were three older boys who beat me. That's — that's what's wrong with me, and so on. That's what you're supposed to be auditing."

You say, "Spot another book."

• О, хитро. – Понимаете, дошло... у него внезапно происходит осознание, понимаете?

"But there's nothing wrong with books. I don't see what you're talking about. You're just not making sense. You're not a good auditor. They told me you were a good auditor, but I don't believe it now."

Что мы делаем? Этот парень-репортер разносил нас в пух и прах тем или иным образом. Он говорил то, что он не должен был говорить и о чем в любом случае не имел никакого представления, и он пытался раздавить нас тем или иным образом, так что мы просто находим хороший способ изменить это следствие на противоположное.

And all of a sudden, why, books start looking so funny to him. They start leaping up in the air and doing peculiar things. Figures start walking out of them. I mean, with his naked eyes. Books lying on the table and a figure suddenly walks out of it and says, "You jerk," and drops off the table. He's liable to tell the auditor, "Well, I've had it now. I didn't know I could ever have a delusion."

Теоретически, мы теперь должны ненавидеть его. Мы не должны иметь с ним ничего общего, понимаете. Но мы посылаем за ним! Вы обнаружите, что держать пост

And the next thing you know, why — say, "Good golly. You know, I believe I've had some connection or another with a publishing firm somewhere. But I don't know what that's all about." Oh, you've gone about twenty past lives back when he was the — when he was the — you understand, it had to be a games condition — he was cause. We're not looking for the victim now. You can tell your preclears we are, if you want to, but don't process them in that direction. We're not looking for victims. We're looking for villains.

• это состояние игры, а сделать так, что что-то не сможет приблизиться – это состояние ие-игры.

And we find out that during the Spanish Inquisition he had sole charge of burning all heretical books and heretical authors. And then what really loused it up in the next life, he was an heretic!

Мы посылаем за ним, мы приводим его, мы показываем ему несколько графиков, мы спрашиваем его, не хотел бы он написать об этом статью после того, как он разнес нас в пух и прах, и он обнаруживает, что смотрит на графики детей-инвалидов, и организация бесплатно провела им процессинг в местной больнице. И он: «О, грррр-зззз-хссссссс».

And that's — that's — that's just the way it goes.

Уметь управлять коммуникационной линией совершенно необходимо. Вы когда-нибудь думали, что общение можно контролировать? Общение – это что-то, что вы начинаете, останавливаете и изменяете.

It really isn't the old overt act — motivator phenomena. This is a later sequence. Now, you understand that way up high, here, are these games conditions and no-games conditions. That's a very high theory. Proceeding from those are all sorts of theories and phenomena that we've been studying; thou-sands of them. The overt act — motivator sequence — that is explained by game phenomena but it isn't at the same level. It's actually a new and different phenomena. It is a planned or agreed-upon phenomena which can bite only because a games condition has existed.

Человек, который не может перестать говорить, когда он хочет перестать говорить, находится в жалком состоянии.

Now, we've studied the ways and means of effort on how people resist being shot and we run Effort Processing one way or the other to get them "unshot." Well, it has some workability. But the funny part of it is, is what are they doing getting shot? Now, what explains that? Why can they get shot? You understand? And it's a silly question for anybody to ask, but how is it that you could walk out and get in front of a bullet which would enter your body and shoot you? Boy, that takes some doing. You figure that out. It takes some doing. What are you doing in a position where this can happen? How did you get there? "Well — " you say, "well, I — I was mean to bodies and finally they all fell in on me."

Вот небольшой процесс, который вы можете провести кому-нибудь. Он не дает особого терапевтического эффекта, поскольку в нем не работают с массами или объектами. Но вы просите человека сделать это. Попросите его... вы говорите ему, что когда вы попросите его перестать говорить, он должен остановить свой голос. Это делается так. Он говорит:

Well, this is overt act — motivator sequence. It's a very low reason. No, there was a game sometime or another way back on the track that sort of ran like this: You saw a body walking along and you said, "Isn't that cute. Ha-ha. Very interesting — walking around and so on. Ha-ha. Well, what do you know.

• Один, два, три, четыре...

What do you know." And then you said — decided it — liable to fall over some-thing, so you tried to get it to work in another direction, and it didn't obey you worth a nickel. You said, "Walk to the right." You know, "Better move over that way." And it didn't. And you said, "Why, the disobedient little something-or-other. Psssst." Well, that was the end of that body. You forgot all about that. Time went on. You had — did a lot of other things and there was another body one day and you saw that body — psssew. And you killed that one for some reason or another.

And then you get way down the time track someplace and there's a body walking along and you feel a little bit suspicious of this body somehow or another. And you reach over to feel of its head or something with a beam and chooomp, in you go. And you say, "Now, look what happened to me. Look what happened to me. I touched a body and it pulled me in. Bodies are vacuums. I am a victim."

How did you get into a position to be a victim? And that is what you audit out of the preclear. Just how did you make it possible for you to be a victim since being a victim is one of the doggonedest positions for a thetan to get into? It is almost impossible for a thetan, which has no mass, no motion, so on, to be a victim. You see with what pride an individual would display the fact that he was stuck in a paraplegic body, see? Proud. "Look at how much of a victim I got to be." And somebody else's sympathy is really probably more or less awe. Boy! And that — that's — that's kind of the way it is.

Это довольно интересно. Он знал, что он может управлять своим голосом. После того как мы сделали с ним все это, он удивляется – а действительно ли он когда-нибудь что-нибудь говорил. Было что-то еще, что говорило, но говорил ли он сам? И мы работаем с этим человеком еще немного, и он впервые говорит: «Один, два, три», и мы говорим «Стоп», и он говорит «Четыре». Понимаете? Он останавливается. Он контролирует свое общение.

And then you come along and you audit out his being a victim. Won't work. Doesn't work. He doesn't know how he got to be a victim. He really is a victim. He's upset about life. He can't cope with it. It's out from beyond his control. But you come along as an auditor — you have to find the game he was playing wherein he was cause which precedes all these other games where he got adroit enough to be a victim. Do you follow me?

Так вот, человек, у которого компульсивная задержка общения, который, другими словами, не может перестать говорить... Он описывает вам что-то, описывает вам что-то. Он пытается создать в отношении вас следствие того или иного рода, возможно, плохое. Но за все это время вы так и не упали замертво! Так что этот человек, конечно, не добрался до конца линии. Он находится в таком положении... он ждет, что что-то еще скажет ему, когда он должен перестать говорить. Понимаете?

Well, there — there we had this weird, weird riddle of life. A thetan was truth. A spirit was totally capable and it fell from grace and it doesn't regrace itself until you run out the "fell from grace" by giving him enough "falls from grace" to make it worth his while.

Вы проводите человеку что-то такое, вы говорите:

You have to increase the number of falls from grace on the track before he'll unfall. That's an interesting thing.

• Итак, я хочу, чтобы вы перестали говорить, когда я скажу «стоп». Я хочу, чтобы вы считали, и в какой-то момент я хочу... я скажу «стоп», и в этот момент вы должны будете перестать говорить. Хорошо?

So, to say offhand that an individual must get in and must play vigorously and must play life desperately, is not true. That's not true.

• Хорошо.

To say that because a man plays life desperately, he suffers from it, isn't true either.

Мы выполняем ту же самую процедуру. Он начинает считать:

To say he must be calm, isn't true. To say he must be active, isn't true. What is true?

• Один, два, три, четыре.

That if you've played a game, admit it.

Well, I had a little something to tell you there about game conditions and I hope they've made a little sense to you. There's much more material on this and some of these processes that stem from this are too violent to audit unless you have a perfect and thorough command of modern procedure. It's for true. I mean, a preclear just doesn't stay under control. They just go psewww and blow. Neurons all over the ceiling, so to speak.

But, there are processes along this level which are very auditable. It tells an auditor at once what he can audit and what he had better not. And it tells us also, more important to us, how man got into this mess and gives us ways and means to get him out of it.

Thank you.

Это и все, что представляет собой заикание. Это и все, к чему сводится заикание. У человека работает механическая остановка разговора. Понимаете, он застрял прямо в остановке. Всякий раз, когда он пытается сказать что-то, он слышит: «Заткнись!» Он не контролирует остановку.

Поэтому мы просим заику сделать вот что. Я скажу вам кое-что очень ценное. Если вы должны... если вы можете избавить кого-то от заикания, если вы можете довольно легко избавить человека от заикания, то вас считают очень классным специалистом, вас считают очень хорошим специалистом. Я так никогда до конца и не понимал почему, ведь я сам видел очень много таких людей, и мне хотелось, чтобы некоторые из них заикались еще сильнее.

Но от вас ожидается, что вы можете избавлять людей от заикания. Гипнотизер пытается делать это, все пытаются делать это, но им очень редко это удается. А этот метод, о котором я вам только что рассказал, позволит вам сделать это.

Вы говорите:

• Один, два, три, четыре, пять... – Знаете, у вас... это то, что говорит этот человек, и потом вы говорите: «Стоп». Вы просите его считать, и он должен остановиться.

Ему ужасно трудно добраться до пяти. Это очень интересно. Понимаете? Но вы не работаете с «начать» или «изменить», вы просто работаете с «остановить».

Он говорит:

• Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь.

И он говорит...

Хорошо. Вам это удалось.

Но как это, по сути, выполняется... заика начинает примерно так. Он говорит:

• Оди-оди-оди-оди-оди-оди-оди-оди-оди-оди-оди-оди-оди. Вы ждете, ничего страшного.

Вы знаете, что он потом сделает? Он скажет:

• Девять, десять, одиннадцать, двенадцать, тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать...

Очень интересно. Другими словами, этот парень не контролирует свою речь. Так вот, некоторые люди навязчиво... находятся в навязчивом состоянии неслушания. Вы когда-нибудь сталкивались с таким навязчивым состоянием неслушания у людей? Что ж, у такого человека произошла двойная инверсия.

Однако помните, что именно вы заставляете тело говорить... вы заставляете тело говорить. Поэтому вы... заставляя свое тело начинать говорить, прекращать говорить и изменять речь... играете в игру. Вы не разговариваете! Разговаривает тело. Понимаете? Так что это становится состоянием игры, потому что именно вы делаете это. Это ключевой момент в игре... в состоянии игры. Вы делаете это. Никто не играет в эту игру вместо вас, как это происходит в профессиональном футболе, и так далее; именно вы играете в эту игру. И вы не получаете никакого следствия в отношении себя, но создаете следствие в отношении кого-то еще.

Так что индивидуум, который отчаянно пытается заставить тело говорить лучше, на самом деле находится в состоянии не-игры. Понимаете? Он пытается помочь говорить врагу. С его точки зрения он не может находиться в дружеских отношениях с телом, даже если вы дадите ему 1000 долларов. Он не может находиться в дружеских отношениях с телом. Он никогда не приблизился бы к телу, и не направил бы на него луч, и не пожал бы ему руку, и не сказал бы: «Приятель».

Вы начинаете проводить индивидууму процессинг, и он вдруг упирается ногой в спину тела и говорит: «Ууф, эээээ». Он говорит: «О, я его ненавижу! Я ненавижу его. Рррррр».

Это просто навязчивое состояние игры. Он сражается со своим телом.

Этот парень обнаруживает, что он... что-то происходит; у него язва, понимаете... у него язва. Эта язва доставляет ему много неприятностей. Там появляются дырки... что-то вроде швейцарского сыра. И потом появляются эти люди, и они делают рентгеновские снимки... пропускают сквозь него рентгеновские лучи, чтобы там появлялось еще больше дырок. В общем у него язва.

Почему у него язва? Должно быть, он сражается со своим желудком. Если бы у него было желание контролировать свой желудок, то он, по всей видимости, должен был бы уметь заставлять свое тело прекращать есть. Так вот, человек не начинает и не изменяет врага, он только останавливает его. И это последняя крупица контроля, которая остается у человека в состоянии игры. Так что, он может останавливать своих врагов. Иногда, когда он угрожает врагам тем, что он их остановит, ему удается изменить их образ действий, но он не обладает полным контролем над своими врагами, иначе не было бы никакой игры.

Вы когда-нибудь играли... вы когда-нибудь играли в шахматы таким вот образом: ваш соперник говорит вам: «Хорошо, теперь ходи пешкой», и вы ходите пешкой, а потом он ходит своим конем и говорит вам: «Теперь ходи ладьей». Это не очень похоже на игру, не так ли?

Это как если бы какой-нибудь профессиональный одитор, который давно одитирует, получал одитинг у одного из своих учеников. Эй, знаете, сегодня мы можем справиться даже с этим, сегодня мы можем справиться даже с этим. Вы знаете, что даже меня можно одитировать? Вы знаете, что меня можно одитировать, не говоря преклиру, какой процесс нужно проходить? Вы великолепны. Да, мы действительно кое-чего добились.

Что ж, если... если бы тело было в вашей команде... понимаете, это было бы другое дело. Но, конечно, вы никогда не проводите процессинг в отношении тела так, как если бы оно было в одной команде с преклиром, поскольку сам преклир никогда не считает, что тело, если оно в плохом состоянии, находится в одной команде с ним. Он на самом деле никогда не считает, что тело находится с ним в одной команде. Где-то в глубине души он считает, что тело является его заклятым врагом, с которым ему пришлось смириться... если тело доставляет ему много неприятностей.

Так вот, если мы посмотрим на какую-нибудь маленькую очень симпатичную девочку или кого-нибудь в этом роде, то мы увидим, что дела у нее идут хорошо, у нее нет никаких трудностей с тем, чтобы входить в свое тело, выходить из него, делать с ним разные вещи, учиться делать с ним разные вещи и так далее. Они друзья. Знаете, она с ним на «ты».

Но если вы посмотрите на какого-нибудь человека, у которого много трудностей, который скрипит... у него артрит... и так далее, ему действительно приходится туго. Что мы обнаруживаем? Во-первых, мы выясняем, как он относится к телу, и он говорит: «Так, посмотрим, какое следствие я мог бы создать в отношении тела? Так, так, так. Ну, я мог бы убить его. Нет, нет, нет, нет, этого недостаточно. Нет. Нет. Так, посмотрим. Я мог бы... э... я мог бы... э... ну, я не знаю, может быть, толкать его медленно в огонь. Нет. Нет. Нет. А как насчет того, чтобы пустить его в бесконечный полет по открытому космосу? Нет, нет, нет, это не создаст в отношении тела никакого следствия; это не... не очень хорошее следствие. То есть это неубедительно. Посмотрим, какого рода следствие я мог бы создать в отношении тела? Посмотрим, я мог бы взять каждую клетку этого тела и изо всех сил сжать ее щипцами. И если тело при этом будет кричать, то да, я могу сказать, что это создает какое-то следствие в отношении тела. Да! Хорошо! Хорошо!»

Таков уровень реальности человека. Это на самом деле уровень реальности. Для преклира будет огромным потрясением, когда он вдруг осознает, что его отношение к телу вовсе нельзя охарактеризовать как дружественную атмосферу честной игры.

Так вот, мы рассматриваем все это, и вот что мы обнаруживаем: единственное, что человек может делать с телом, – это останавливать его. И это хорошее состояние игры. Когда вы проводите человеку процесс, в ходе которого он начинает приводить свое тело в движение, тело перестает быть врагом. И неважно, считает ли человек свое тело другом или врагом, он все равно может его останавливать, понимаете.

Так что я... я очень рад одному обстоятельству... я рад, что нам не нужно добиваться, чтобы человек заставлял свое тело прекращать есть, пытаясь избавиться от язвы. Так делают только медики.

Так вот, здесь мы имеем дело... здесь мы в действительности имеем дело с одним очень интересным фактом. Первое и самое важное проявление контроля, которое наблюдается у человека, когда он оказывается в состоянии игры с телом, – это остановка. Никакого изменения, никакого начала, только остановка, вот и все. Что бы еще он ни делал с телом, все это он считает как бы... предательством по отношению к самому себе, так что он может останавливать тело.

Вы можете остановить тело, заставив его перестать иметь что-то, вы можете остановить тело, заставив его перестать есть, вы можете остановить тело, заставив его перестать ходить, вы можете остановить тело, заставив его перестать обновлять кожу, вы можете остановить тело, заставив его перестать дышать, вы можете остановить тело, заставив его перестать есть. Вы видите, что все эти остановки существуют? Это и есть общий знаменатель болезни – остановка.

Но через некоторое время человек на самом деле начинает опускаться по шкале. Все, на что он способен, – это сделать тело очень больным, понимаете. Он начинает опускаться по шкале, и он уже больше не способен останавливать тело. Ну и ну! Что происходит? Происходит то же самое, что и с человеком... он действительно обнаружил, что он может остановить свое тело и заставить его перестать говорить. Понимаете, он говорит:

• О-о-один, д-два, т-три, чет-т-тыре, п-п-пять.

У него произошла инверсия. Так что когда он думает о том, чтобы остановить тело, оно начинает действовать.

Он ходит туда-сюда, понимаете, он ходит туда-сюда. И он думает: «Так, мне нужно остановить это». Понимаете? Я имею в виду, мысль о том, чтобы подавить действия тела, до такой степени дает телу контроль над ним, что он перестает контролировать настоящие действия тела. Улавливаете?

Говоря иначе, у него происходит инверсия: мысль об «остановке» заставляет его «начинать».

Это настолько верно, что... эта кнопка теряет свою силу довольно быстро, но давайте рассмотрим какой-нибудь... давайте рассмотрим какого-нибудь художника... он был живописцем, но он перестал писать, – знаете, стандартный художник. Он отложил в сторону все свои кисти. Он отложил в сторону холсты. Он больше не чувствует, что у него может появиться достаточно энергии для того, чтобы писать.

Вы приходите к нему и говорите:

• Могу поспорить, что вы не контролируете свою живопись!

Предположим, что мы были бы такими вот злобными и подлыми (а это не так)... но предположим, что мы сказали бы ему:

• Могу поспорить, что вы больше не контролируете свою живопись.

Он делает это.

«Решите, что вы перестанете писать» – это не очень хороший процесс, это просто демонстрация. «Перестаньте писать».

И вдруг этот человек говорит:

• Ну, ладно, я перестану писать.

Понимаете, он все время пытается начать писать. Он начинает писать... начинает писать. Именно живопись останавливает его! Дело сделано.

Понимаете, когда он заканчивает писать картину, дело сделано, и тогда он останавливается. Вы понимаете? Когда он завершает работу любого рода, у него больше нет этой работы, и поэтому он останавливается и перестает выполнять эту работу. Что останавливает его? Он сам остановился и перестал выполнять работу? Или это работа остановилась?

И через некоторое время он приходит в такое состояние, когда он не может остановиться. Но его тело может остановиться, так что он прекращает работать. Он прекращает писать. Он прекращает делать много всего, что могло бы быть очень интересным. Он прекращает целовать симпатичных девушек. Может произойти все что угодно. Он никогда... он никогда не принимал решение остановиться. Что-то другое принимало такое решение.

Вот парень идет по темной улице, он идет по улице, у него нет намерения остановиться... он идет себе, и... прямо там находится пожарный кран, понимаете... он идет себе, и – бамс – он сталкивается с ним! Он говорит: «Ой!» Этот кран остановил его, не так ли? Сам он не намеревался останавливаться, но пожарный кран намеревался его остановить... или как?

Что ж, вот так это и происходит. Вот так... такова нисходящая спираль жизни. Вас все останавливает, вы ничего не останавливаете, вы прекращаете останавливать других, и вы мертвы.

Например, вы знаете, что есть люди, которые... Могу поспорить, что в этой аудитории есть несколько человек... могу поспорить, что прямо в этой аудитории есть такие люди... если бы на них летела пуля 44 калибра, то они могли бы выставить перед собой руку или что-то в этом роде, и она не остановилась бы. Могу поспорить, что в этой аудитории есть люди, которые отличаются такой слабостью.

Так вот, здесь существует одна странность. Это нечто любопытное, что вам следует изучить. Что с вами такое, почему вы не можете остановить шестнадцатидюймовый снаряд? Мм? Вы начинаете сдавать?

Если вы рассчитываете, что все остальное в этой вселенной будет останавливать вместо вас, то в конце концов вас ожидает две вещи; вы придете в такое состояние, что будете останавливать все подряд, вы ничего не будете контролировать, вы будете только останавливать все, знаете, как президенты банков и так далее, вы будете только останавливать все. А потом через некоторое время вы окажетесь в таком состоянии, что вы больше даже не будете способны останавливать что-либо, и все. Вам крышка! И

тогда... и тогда вы должны будете позвонить своему адвокату, написать завещание и прокатиться по городу с лихим водителем в машине с форсированным двигателем.

Таким образом, общий знаменатель, который является мостом между дружбой и враждой – это «остановка». Вы понимаете? Но остановка является составляющей контроля. Так что вы контролируете врага в той степени, в какой вы пытаетесь останавливать его... пытаетесь останавливать его. Когда вам удается полностью его остановить, он больше не является врагом. Он мертв.

Так вот надеюсь, я никого не рестимулировал этим. Надеюсь, я не заставил вас ВДРУГ почувствовать себя неподвижными. Надеюсь... я проводил... однажды я проводил одному преклиру подобный процесс, и преклир вдруг посмотрел на меня и сказал. «Шшшшшшшшшш».

Я спрашиваю:

• В чем дело? Он отвечает:

Что ж, пока мы работали тем или иным образом в течение последнего года, я разрабатывал весь этот материал, связанный с состоянием игр, я разрабатывал этот материал, связанный с остановкой. И я так долго рассказывал вам об остановке по одной простой причине – одитор, который застрял в навязчивой остановке, никогда не сможет одитировать преклира.

А одитору, который не может мгновенно остановить преклира, обычно не удается привести его в хорошее состояние. Почему? Потому что для этого требуется установить хороший четкий контроль над преклиром. Анатомия контроля: начать, изменить и остановить.

Если вы не способны контролировать сессию и добиться, чтобы преклир взял что-то под контроль, то, конечно, преклир выйдет из-под вашего контроля. У вас будут возникать трудности всякий раз, когда они будут возникать у него, и вы не сможете контролировать его, продираясь через его трудности. Так что это еще одно требование, которое, как я обнаружил в течение последнего года, должно соблюдаться в одитинге... контроль над сессией, контроль над кейсом.

Не существует никакой тонкой способности проникать в суть вещей и не существует никаких механических приспособлений, которые позволят вам чего-то добиться, если у вашего одитора что-то не в порядке с этим фактором остановки. Понимаете? Если ему нужно навязчиво все останавливать, он будет делать с вами самые невероятные вещи.

Пепельница... она стоит там, знаете, и вы проникаете все глубже и глубже, глубже и глубже... пток, хрясь, и пепельница разбивается, и вы: «Аааээээээээ! Что это было?»

Почему он это сделал? Он просто не смог остановить вас, он не смог сказать вам, чтобы вы остановились... это то, чего он не может сделать. Но он может столкнуть пепельницу со стола, хлопнуть дверью, он может сделать так, что зазвонит телефон, он может что-то сделать. Понимаете? Так что мы обнаружили это.

Если одитор не может выполнять ту часть коммуникационного моста, которая содержит остановку, то что происходит? Что происходит? Процессы просто проводятся сами по себе, и сессия просто проводится сама по себе, и процессы просто проводятся сами по себе, и все это просто продолжается, продолжается и продолжается, понимаете? Вы видите, как это происходит? Я имею в виду, что никто ничто не останавливает. Преклир находится в таком состоянии, что он не может остановить это. И одитор находится в таком состоянии, что он не может остановить преклира, он не может остановить процесс, он даже не знает, когда нужно закончить процесс, так что он просто изменяет его. И ему нужно изменить его быстро, поскольку он не может его остановить. А этот коммуникационный мост заставляет одитора и преклира остановиться.

Небольшая пауза, и потом дзыньк! Стоп! Хорошо, и мы проводим сессию... мы сделали остановку в сессии. Понимаете? Так что благодаря этому мосту сессия остается у вас под контролем.

Ну, как бы то ни было, многие другие вещи... но вся программа обучения и так далее была разработана в результате изучения «начать», «остановить» и «изменить» и формулы общения. И я разработал все это, я разработал основы всего этого и имитационные сессии, в которых все это используется, в Лондоне, и потом я разработал другие сопутствующие этому вещи. И мы все усиленно взялись за работу, чтобы ввести все это в действие, и вдруг дела у нас пошли просто восхитительно. Я могу уверить вас в этом.

Среди руководящего персонала было несколько человек, которые еще не прошли обучение. Ужас! Но они не считали, что обучение является чем-то совершенно необходимым. Мы просто разработали все это и использовали, чтобы дать людям формулу общения, а затем обучить их тому, что такое коммуникационный мост и как его нужно применять; затем чтобы обучить их контролировать преклира, и потом чтобы обучить их тому, как можно использовать все эти различные факторы, чтобы преклир сам начал контролировать себя, чтобы у него было все в порядке и чтобы привести его в такое состояние, когда он может иметь игру или когда ему не обязательно иметь игру, в зависимости от обстоятельств.

Мы действовали таким образом, но никто не поддерживал нас в этом; в особенности, меня не поддерживали в этом организации в целом.

Однажды я сидел в своем офисе, и я решил... вы видели эти имитационные сессии сегодня утром, так ведь? Они показались вам интересными?

Что ж, мне ужасно не нравится говорить вам об этом, но начальник отдела обучения в Лондоне не вполне одобрял это. Он не очень-то много работал в этом направлении. Как-то вечером он сидел у меня офисе, и там была еще парочка моих приятелей... И вот он говорит:

– Помнишь, этот смешной тип одитинга, который ты разрабатывал в исследовательском отделе? Что это... знаешь, как-то смешно заставлять человека в течение двух недель проводить одитинг, который не приносит кейсам никакой пользы,

• понимаете? – У меня не было времени прочитать эти процессы.

И я говорю:

• Да, да, да. Ну, я расскажу тебе. Они выполняются таким образом. Они выполняются так. Мы берем вот эту команду, мы спрашиваем: «Кефаль мокрая?» Мы используем это как команду одитинга.

И вот я сижу за своим столом. Он начинает. Он говорит:

• Хорошо, вы готовы?

Это была сессия?

Нет! Он даже не начал ее. Что ж, он был ветераном в этом деле Когда-то я тоже был ветераном.

И вот он говорит:

• Кефаль мокрая?

И я отвечаю как преклир в этой имитационной сессии:

• Ну, не знаю. Не знаю. Эммммм, да.

• Ну, хорошо. Хорошо. Что вы хотите от меня услышать?

Он совершенно потерял голову. Он сказал:

• Так! Не думайте! Перестаньте думать! Ведите себя спокойно! Все в порядке! Так что я сказал... (пауза) Он сказал:

И я говорю... Он говорит:

• Ответьте на мой вопрос. Красный красен? Давайте, вы можете говорить!

На следующий день утром я увидел этого человека на ознакомительном курсе.

Да.

В тот вечер он вышел из офиса, чувствуя себя ужасно неловко, потому что в офисе было еще два одитора, его близкие друзья, и он в конце концов сказал: «Черт возьми, Рон! Только душевно здоровый человек может вести себя до такой степени как психотик!»

Так вот, то, что я делал с этим одитором... и разные другие незначительные вещи, а также работа над тем, чтобы привести все это в окончательный вид... вот чем я занимался в течение последнего года. И если это было не продуктивно, то по крайней мере это было интересно. Но на самом деле это было очень продуктивно.

Думаю, за последний год... последний год из шести предыдущих был наиболее интересным в плане реального прогресса, поскольку в этот год у нас на самом деле появилась практически вся усовершенствованная процедура одитинга, которая составляет примерно 60% всего современного одитинга, и также у нас появились оставшиеся 40%, которые вы используете, чтобы определить, с чем вам нужно работать в этой процедуре.

Кстати, в феврале прошлого года мы находились в очень интересном состоянии; мы упустили процессы по обладанию из процедуры одитинга, понимаете; мы не проводили никаких процессов по обладанию. Мы использовали совершенную процедуру и никогда не занимались исправлением обладания. Мы никому ничего не давали. Никто не мог ничего иметь, это просто исчезало из поля зрения.

Но мы проводили одитинг, используя совершенную процедуру. Конечно, если вы, проводя одитинг, совершенно упускаете из вида все процессы по обладанию, то вы, конечно, никогда не сможете сделать кого-либо здоровым.

Но способность проникать в суть вещей, мастерство, умение оттопырить мизинец определенным образом во время одитинга – все это было на таком высоком уровне, одиторы владели всем этим настолько совершенно и делали все это с таким невероятным апломбом, что даже не владея техниками, которые позволили бы справиться с чем-то, они делали людей здоровыми... в более чем 22 процентах случаев!

Что ж, это было очень, очень удивительно. Единственное, о чем я сожалею, так это о том, что в прошлом году я не общался со многими своими хорошими друзьями. Мне не особенно нравится находиться в Европе. Мне не особенно нравится, запинаясь, объясняться на иностранных языках... например, на кокни!

Но приходилось иметь дело примерно с таким уровнем кейсов. Я подумал, что если я смогу взломать один из этих кейсов, то любой из вас будет для меня плевым делом. И бог ты мой! Мы даже начали в Англии взламывать кейсы одиторов, которые давно одитируют!

Прошлый год был очень продуктивным. Материал, который у нас появился в течение этого года, на самом деле довольно простой; все это довольно легко использовать; сейчас у вас не будет никаких трудностей в работе с преклирами, если вы знаете все это в совершенстве. Это и все, что вы должны уметь делать. Выполнять все это в совершенстве и добиваться самых лучших результатов. Я не изучаю все это сейчас.

В течение последних трех или четырех лет люди спрашивали меня: «Что такое оперирующий тэтан?» Знаете, мне задавали такие вопросы: «Что такое оперирующий тэтан? Что это такое? Я хочу быть оперирующим тэтаном». Или: «Что это за техники, с помощью которых человека можно сделать оперирующим тэтаном?» – и так далее.

Итак, завершив работу над процедурой одитинга, я собираюсь потратить следующие несколько месяцев, чтобы выяснить, что все это такое. Много лет назад я придумал это название и сделал несколько заметок на эту тему, но я их потерял. Вы же знаете, как это бывает у меня с заметками.

По-видимому, оперирующий тэтан – это кто-то, кто... ну, я не знаю, мы организуем еще один конгресс в ближайшее время, и тогда я расскажу вам обо всем этом.