Итак, мы начинаем курс НСА/НРА. Вот.

Итак, мы начинаем курс НСА/НРА. Вот.

Есть определённые вещи, которые нам, к сожалению, необходимо рассмотреть, и есть определенные вещи, которые нам необходимо обсудить. Иначе мы не будем знать, куда мы движемся.

Есть определённые вещи, которые нам, к сожалению, необходимо рассмотреть, и есть определенные вещи, которые нам необходимо обсудить. Иначе мы не будем знать, куда мы движемся.

Вот эти две вещи: бытийность... бытийность - это номер один, а номер два - это общение. Вот чему будет посвящена эта вводная лекция.

Вот эти две вещи: бытийность... бытийность - это номер один, а номер два - это общение. Вот чему будет посвящена эта вводная лекция.

Я очень рад видеть вас здесь. Я очень счастлив, что вам это удалось, что вы приехали. И в течение следующих нескольких недель вы, вероятно, будете задаваться вопросом, зачем вы вообще забрались в такую мясорубку, как один из этих курсов. Но прямо сейчас вы всё ещё оптимистичны, всё ещё бодры и веселы, так что мы приступим к делу в таком настроении, ладно?

Я очень рад видеть вас здесь. Я очень счастлив, что вам это удалось, что вы приехали. И в течение следующих нескольких недель вы, вероятно, будете задаваться вопросом, зачем вы вообще забрались в такую мясорубку, как один из этих курсов. Но прямо сейчас вы всё ещё оптимистичны, всё ещё бодры и веселы, так что мы приступим к делу в таком настроении, ладно?

Так вот, первая... о первой вещи, которую вы должны знать и которая имеет некоторое отношение к «Профессиональному курсу», на самом деле не говорится в очень уж многих учебниках. Возможно, об этом сказано в «Руководстве студента», но об этом, определённо, не сказано в обычном учебнике по Саентологии. И это - если говорить совершенно чётко - бытийность.

Так вот, первая... о первой вещи, которую вы должны знать и которая имеет некоторое отношение к «Профессиональному курсу», на самом деле не говорится в очень уж многих учебниках. Возможно, об этом сказано в «Руководстве студента», но об этом, определённо, не сказано в обычном учебнике по Саентологии. И это - если говорить совершенно чётко - бытийность.

Если вы не являетесь чем-то, то, по-моему, вообще не стоит беспокоиться об изучении чего-то. Просто так уж получается, что если тэтан не может занять точку, из которой он смотрел бы на вещи, он ни на что не смотрит. Это должно быть абсолютно ясно. Если вы хотите смотреть на город, вы, определённо, должны найти место, из которого вы смотрели бы на этот город. Вы это понимаете? Это очень важно... место, из которого вы смотрели бы на город.

Если вы не являетесь чем-то, то, по-моему, вообще не стоит беспокоиться об изучении чего-то. Просто так уж получается, что если тэтан не может занять точку, из которой он смотрел бы на вещи, он ни на что не смотрит. Это должно быть абсолютно ясно. Если вы хотите смотреть на город, вы, определённо, должны найти место, из которого вы смотрели бы на этот город. Вы это понимаете? Это очень важно... место, из которого вы смотрели бы на город.

Так вот, если вы хотите рассматривать какой-то предмет, учебную дисциплину, у вас должно быть место, из которого вы смотрели бы на этот предмет. Если вы смотрите на какой-то предмет как любопытный сторонний наблюдатель... Боже упаси! «Я думаю, что это может быть просто интересным, Не думаю, что это... что ж, это любопытно», - и при этом у вас совершенно отстранённое отношение к этому предмету в целом, вы совершенно не стремитесь принимать в этом участие понимаете, то вы никогда не будете знать этот предмет. Вы просто никогда не будете его знать.

Так вот, если вы хотите рассматривать какой-то предмет, учебную дисциплину, у вас должно быть место, из которого вы смотрели бы на этот предмет. Если вы смотрите на какой-то предмет как любопытный сторонний наблюдатель... Боже упаси! «Я думаю, что это может быть просто интересным, Не думаю, что это... что ж, это любопытно», - и при этом у вас совершенно отстранённое отношение к этому предмету в целом, вы совершенно не стремитесь принимать в этом участие понимаете, то вы никогда не будете знать этот предмет. Вы просто никогда не будете его знать.

С нашей точки зрения существует только одна бытийность, которая приемлема для всестороннего изучения Саентологии. И это бытийность профессионала.

С нашей точки зрения существует только одна бытийность, которая приемлема для всестороннего изучения Саентологии. И это бытийность профессионала.

Когда мы говорим «профессиональный саентолог», я надеюсь, что вы не будете путать это с профессиональным психотерапевтом. Прежде всего, саентолог не является психотерапевтом просто потому, что он единственный, кто может что-либо сделать в отношении психотерапии. Это не означает, что он является исключительно психотерапевтом. Это уж точно.

Когда мы говорим «профессиональный саентолог», я надеюсь, что вы не будете путать это с профессиональным психотерапевтом. Прежде всего, саентолог не является психотерапевтом просто потому, что он единственный, кто может что-либо сделать в отношении психотерапии. Это не означает, что он является исключительно психотерапевтом. Это уж точно.

Так вот, человек, который занимает позицию профессионального саентолога, может делать почти всё, что угодно. Он может работать с какой-нибудь организацией и приводить в порядок её коммуникационные линии, применять принципы и основы Саентологии, а также одитинг, по отношению к Третьей динамике. Он может занять то или иное положение, чтобы наблюдать за группой, которая пытается чего-то добиться в этом мире, и организовывать её деятельность. Или же он может стать человеком, ободряющим тех парней, которые вот-вот собираются пойти и победить или умереть за их любимую старую альма-матер. Он может быть тренером футбольной команды, или президентом, или фельдмаршалом, или лидером отряда бойскаутов... я думаю, что всё это вещи примерно одного порядка, не так ли?

Так вот, человек, который занимает позицию профессионального саентолога, может делать почти всё, что угодно. Он может работать с какой-нибудь организацией и приводить в порядок её коммуникационные линии, применять принципы и основы Саентологии, а также одитинг, по отношению к Третьей динамике. Он может занять то или иное положение, чтобы наблюдать за группой, которая пытается чего-то добиться в этом мире, и организовывать её деятельность. Или же он может стать человеком, ободряющим тех парней, которые вот-вот собираются пойти и победить или умереть за их любимую старую альма-матер. Он может быть тренером футбольной команды, или президентом, или фельдмаршалом, или лидером отряда бойскаутов... я думаю, что всё это вещи примерно одного порядка, не так ли?

Но он мог бы принять такую точку зрения. Он мог бы принять такую точку зрения и заниматься проблемой, известной, как «боевой дух». Вы это понимаете?

Но он мог бы принять такую точку зрения. Он мог бы принять такую точку зрения и заниматься проблемой, известной, как «боевой дух». Вы это понимаете?

Возможно, ему не пришлось бы никого одитировать, чтобы разрешить эту проблему боевого духа. Он мог бы обнаружить в своём непосредственном окружении факторы, которые снижают боевой дух, и сделать что-то с этими факторами. И при этом он всё равно был бы профессиональным саентологом.

Возможно, ему не пришлось бы никого одитировать, чтобы разрешить эту проблему боевого духа. Он мог бы обнаружить в своём непосредственном окружении факторы, которые снижают боевой дух, и сделать что-то с этими факторами. И при этом он всё равно был бы профессиональным саентологом.

Так вот, профессиональный саентолог - это человек, который просто знает, как что-то делать в отношении четырёх вселенных. Что ж, это чрезвычайно широкий взгляд на вещи... ужасно широкий взгляд. Но , пожалуйста... у всего этого есть общий знаменатель.

Так вот, профессиональный саентолог - это человек, который просто знает, как что-то делать в отношении четырёх вселенных. Что ж, это чрезвычайно широкий взгляд на вещи... ужасно широкий взгляд. Но , пожалуйста... у всего этого есть общий знаменатель.

Никогда не занимайте позицию дилетанта. Если вы проводите кому-то процессинг, делайте это как человек, который занимается этим делом всерьез, не понарошку. А не: «Что ж, мы проведём этот процесс и посмотрим, произойдёт ли что-нибудь», понимаете? Нет, нет, нет, нет, нет, нет. Это своего рода отстранённое, незаинтересованное отношение типа «пусть всё плывёт по течению». Нет, пас не интересует такой подход, пи в малейшей степени.

Никогда не занимайте позицию дилетанта. Если вы проводите кому-то процессинг, делайте это как человек, который занимается этим делом всерьез, не понарошку. А не: «Что ж, мы проведём этот процесс и посмотрим, произойдёт ли что-нибудь», понимаете? Нет, нет, нет, нет, нет, нет. Это своего рода отстранённое, незаинтересованное отношение типа «пусть всё плывёт по течению». Нет, пас не интересует такой подход, пи в малейшей степени.

Нас интересует, если говорить прямо, создание какого-то следствия. Таким образом, можно сказать, что профессиональный саентолог - это тот, кто может уверенно создать точно определённое следствие в той точке, на которую необходимо оказать воздействие. Он является человеком, который может добиться этого.

Нас интересует, если говорить прямо, создание какого-то следствия. Таким образом, можно сказать, что профессиональный саентолог - это тот, кто может уверенно создать точно определённое следствие в той точке, на которую необходимо оказать воздействие. Он является человеком, который может добиться этого.

Так вот, когда мы во времена Дианетики продвигались вперёд, прилагая для этого мучительные усилия, и мы не знали, каким будет результат прохождения нескольких инграмм или чего-то в этом роде... мы не знали, какой результат это даст... что ж, может быть, существовало какое-то оправдание экспериментаторству и дилетантизму. Но послушайте, это было в первые годы, и это время уже давно прошло.

Так вот, когда мы во времена Дианетики продвигались вперёд, прилагая для этого мучительные усилия, и мы не знали, каким будет результат прохождения нескольких инграмм или чего-то в этом роде... мы не знали, какой результат это даст... что ж, может быть, существовало какое-то оправдание экспериментаторству и дилетантизму. Но послушайте, это было в первые годы, и это время уже давно прошло.

Сегодня мы знаем, какое следствие можно создать. Теперь в этом предмете есть только один фактор, который может очень сильно изменяться, и это одитор. И степень изменчивости этого одного фактора под названием «одитор», «саентолог», можно выразить при помощи таких понятий, как реальность и общение.

Сегодня мы знаем, какое следствие можно создать. Теперь в этом предмете есть только один фактор, который может очень сильно изменяться, и это одитор. И степень изменчивости этого одного фактора под названием «одитор», «саентолог», можно выразить при помощи таких понятий, как реальность и общение.

Может ли этот человек при помощи общения донести до другого свои намерения и суть своего предмета? Может ли этот человек при помощи общения успешно донести до другого свои цели и устремлен ия? Или же он отклонится от этой темы? Будет ли он действовать как-то беспорядочно? Или же он скажет: «Что ж, с этим ничего нельзя сделать, так что не имеет значения, что мы делаем».

Может ли этот человек при помощи общения донести до другого свои намерения и суть своего предмета? Может ли этот человек при помощи общения успешно донести до другого свои цели и устремлен ия? Или же он отклонится от этой темы? Будет ли он действовать как-то беспорядочно? Или же он скажет: «Что ж, с этим ничего нельзя сделать, так что не имеет значения, что мы делаем».

Так вот, если вы ясно и чётко понимаете, что отношение и применение, характеризующиеся уверенностью и внимательностью, позволяют добиваться результатов, то вы неизменно будете принимать такую бытийность и вырабатывать у себя такое отношение, которые позволят вам добиваться результатов. Но если вы не примете... если вы не получаете результатов, если вы сами не видите, что те или иные вещи работают, если вы не видите, что вы создаёте какие-то следствия, то у вас появляется склонность к небрежности. Тогда у вас появляется склонность к небрежности. Вы говорите: «Что ж, я ничего не могу сделать, так что не имеет значения, что я делаю».

Так вот, если вы ясно и чётко понимаете, что отношение и применение, характеризующиеся уверенностью и внимательностью, позволяют добиваться результатов, то вы неизменно будете принимать такую бытийность и вырабатывать у себя такое отношение, которые позволят вам добиваться результатов. Но если вы не примете... если вы не получаете результатов, если вы сами не видите, что те или иные вещи работают, если вы не видите, что вы создаёте какие-то следствия, то у вас появляется склонность к небрежности. Тогда у вас появляется склонность к небрежности. Вы говорите: «Что ж, я ничего не могу сделать, так что не имеет значения, что я делаю».

Следовательно, когда мы в Саентологии обучаем вас как профессионала, мы постоянно помним об этом. Наша ответственность - обучить вас тем вещам, которые работают, и построить ваше обучение таким образом, чтобы сделать акцент на тех важных моментах, благодаря которым определённые вещи работают, и тогда вы никогда не сойдете с правильного пути и у вас не возникнет такого вот отношения: «Ничего не произойдёт, не имеет значения, что я делаю, так что мне больше незачем вырабатывать у себя энергичный, уверенный подход к этому предмету».

Следовательно, когда мы в Саентологии обучаем вас как профессионала, мы постоянно помним об этом. Наша ответственность - обучить вас тем вещам, которые работают, и построить ваше обучение таким образом, чтобы сделать акцент на тех важных моментах, благодаря которым определённые вещи работают, и тогда вы никогда не сойдете с правильного пути и у вас не возникнет такого вот отношения: «Ничего не произойдёт, не имеет значения, что я делаю, так что мне больше незачем вырабатывать у себя энергичный, уверенный подход к этому предмету».

Эта изменчивость... эта изменчивость имеет самое непосредственное отношение к реальности. И если человек утрачивает реальность относительно того, что он делает, или если же он так никогда и не обрёл этой реальности, то мы получаем огромную изменчивость в проведении профессионального одитинга.

Эта изменчивость... эта изменчивость имеет самое непосредственное отношение к реальности. И если человек утрачивает реальность относительно того, что он делает, или если же он так никогда и не обрёл этой реальности, то мы получаем огромную изменчивость в проведении профессионального одитинга.

Я могу сказать вам, что нет ни одного сквирела... сквирел - это человек, который ходит тут и там и ищет чокнутых, которые достаточно глупы, чтобы позволить ему проводить им процессинг. В мире нет ни одного сквирела, в мире нет ни одного горько жалующегося человека, у которого была бы хорошая реальность относительно того, что может сделать он сам и что может сделать Саентология. В этом я могу вас заверить совершенно точно и без обиняков.

Я могу сказать вам, что нет ни одного сквирела... сквирел - это человек, который ходит тут и там и ищет чокнутых, которые достаточно глупы, чтобы позволить ему проводить им процессинг. В мире нет ни одного сквирела, в мире нет ни одного горько жалующегося человека, у которого была бы хорошая реальность относительно того, что может сделать он сам и что может сделать Саентология. В этом я могу вас заверить совершенно точно и без обиняков.

Когда-нибудь вам встретятся такие люди. Они горько жалуются на то, что то не работает, сё не работает, что их ввели в заблуждение, что их бросили в ближайшую реку и всё такое. Вот вопрос, который вы должны задать себе в такой ситуации: «Какова реальность этого человека относительно данного предмета?»

Когда-нибудь вам встретятся такие люди. Они горько жалуются на то, что то не работает, сё не работает, что их ввели в заблуждение, что их бросили в ближайшую реку и всё такое. Вот вопрос, который вы должны задать себе в такой ситуации: «Какова реальность этого человека относительно данного предмета?»

Так вот, очень часто мы сталкиваемся с такой вот поразительной ситуацией. Кто-нибудь говорит вам, что определённый процесс не работает. Он говорит: «Вы знаете, этот процесс, “Предоставление бытийности”, - я просто придумал название процесса, - этот процесс, “Предоставление бытийности”, не работает». Я научу вас небольшому приёму. Возможно, когда-нибудь вы будете руководить центром практики или работать с большим количеством одиторов, и вы обнаружите, что от молодых, «зелёных» одиторов всегда можно ожидать подобных вещей, они время от времени выкидывают такой номер.

Так вот, очень часто мы сталкиваемся с такой вот поразительной ситуацией. Кто-нибудь говорит вам, что определённый процесс не работает. Он говорит: «Вы знаете, этот процесс, “Предоставление бытийности”, - я просто придумал название процесса, - этот процесс, “Предоставление бытийности”, не работает». Я научу вас небольшому приёму. Возможно, когда-нибудь вы будете руководить центром практики или работать с большим количеством одиторов, и вы обнаружите, что от молодых, «зелёных» одиторов всегда можно ожидать подобных вещей, они время от времени выкидывают такой номер.

Вы говорите им что-то сделать, они возвращаются и говорят: «Эта штука, которую вы мне сказали сделать... она не сработала. Этот процесс, “Предоставление бытийности”, не работает».

Вы говорите им что-то сделать, они возвращаются и говорят: «Эта штука, которую вы мне сказали сделать... она не сработала. Этот процесс, “Предоставление бытийности”, не работает».

В такой ситуации вы должны спросить:

В такой ситуации вы должны спросить:

• Какой процесс?

• Какой процесс?

И вы спрашиваете:

И вы спрашиваете:

• Какой процесс?

• Какой процесс?

И человек отвечает:

И человек отвечает:

• Ну, это проще простого! Вы берете обезьянку, ставите её на голову в углу комнаты, даёте ей экземпляр журнала «Аберрированный» - и готово дело. Вот так и проводится этот процесс.

• Ну, это проще простого! Вы берете обезьянку, ставите её на голову в углу комнаты, даёте ей экземпляр журнала «Аберрированный» - и готово дело. Вот так и проводится этот процесс.

Время от времени кто-нибудь будет говорить вам, что какой-то хороший, старый процесс просто не работает или не дал никаких результатов. Это не процесс не дал результатов. Это то, как данный человек использовал этот процесс, и то, как он его понимает, не дало никаких результатов. И вы увидите, что в сфере человеческого разума происходят самые что ни на есть странные, дикие, необычные и из ряда вон выходящие вещи, поскольку вокруг нас есть не вполне душевно здоровые люди. Мне ужасно неприятно открывать вам этот секрет, но это действительно так. И к тому же порой такие люди занимают не такое уж незначительное положение в обществе, что усугубляет положение дел.

Время от времени кто-нибудь будет говорить вам, что какой-то хороший, старый процесс просто не работает или не дал никаких результатов. Это не процесс не дал результатов. Это то, как данный человек использовал этот процесс, и то, как он его понимает, не дало никаких результатов. И вы увидите, что в сфере человеческого разума происходят самые что ни на есть странные, дикие, необычные и из ряда вон выходящие вещи, поскольку вокруг нас есть не вполне душевно здоровые люди. Мне ужасно неприятно открывать вам этот секрет, но это действительно так. И к тому же порой такие люди занимают не такое уж незначительное положение в обществе, что усугубляет положение дел.

Так вот, реальность этого человека относительно всего этого предмета соответствует тому, как он проводил тот процесс. У него не было никакой реальности относительнотого, что он делал. Так что не имело значения, что он делал. Итак, он услышал об этом процессе, который называется так-то и так-то, и он провёл его кое-как, а потом он сказал: «Что ж, это не сработало».

Так вот, реальность этого человека относительно всего этого предмета соответствует тому, как он проводил тот процесс. У него не было никакой реальности относительнотого, что он делал. Так что не имело значения, что он делал. Итак, он услышал об этом процессе, который называется так-то и так-то, и он провёл его кое-как, а потом он сказал: «Что ж, это не сработало».

Вслед за этим вы можете спросить его:

Вслед за этим вы можете спросить его:

• Есть ли что-нибудь, что работает? Есть ли вообще хоть что-то, что работает?

• Есть ли что-нибудь, что работает? Есть ли вообще хоть что-то, что работает?

Вы столкнетесь с чем-то вроде этого. Мы займёмся рассмотрением этого предмета - реальности - и рассмотрим его настолько досконально, что просто замусолим до дыр, поскольку он очень важен, когда речь идёт о бытийности. Если человек не знает, что что-то существует, он не будет знать, с чем он имеет дело, и в действительности он не будет знать, как иметь с этим дело.

Вы столкнетесь с чем-то вроде этого. Мы займёмся рассмотрением этого предмета - реальности - и рассмотрим его настолько досконально, что просто замусолим до дыр, поскольку он очень важен, когда речь идёт о бытийности. Если человек не знает, что что-то существует, он не будет знать, с чем он имеет дело, и в действительности он не будет знать, как иметь с этим дело.

Итак, для этого необходима реальность. Что мы имеем в виду под реальностью? Объяснить это труднее всего. Это невероятно, поскольку у каждого человека есть одна реальность. Иначе говоря, у человека есть одна реальность, с которой он встречает различные вещи. Это не значит, что у него есть какая-то фиксированная реальность, которая применима ко всему на свете. Нет, некоторые вещи более реальны, чем другие. Но в отношении каждой конкретной вещи у него есть одна реальность. Что ж, это лишает нас возможности сравнивать реальности разных людей.

Итак, для этого необходима реальность. Что мы имеем в виду под реальностью? Объяснить это труднее всего. Это невероятно, поскольку у каждого человека есть одна реальность. Иначе говоря, у человека есть одна реальность, с которой он встречает различные вещи. Это не значит, что у него есть какая-то фиксированная реальность, которая применима ко всему на свете. Нет, некоторые вещи более реальны, чем другие. Но в отношении каждой конкретной вещи у него есть одна реальность. Что ж, это лишает нас возможности сравнивать реальности разных людей.

Реальность мистера Доукса относительно вон той стены невозможно сравнить с реальностью миссис Смит относительно этой стены, поскольку у мистера Доукса нет реальности миссис Смит. Реальность мистера Доукса относительно этой стены можно сравнить только с реальностью мистера Доукса относительно этой стены.

Реальность мистера Доукса относительно вон той стены невозможно сравнить с реальностью миссис Смит относительно этой стены, поскольку у мистера Доукса нет реальности миссис Смит. Реальность мистера Доукса относительно этой стены можно сравнить только с реальностью мистера Доукса относительно этой стены.

И вы сразу же видите, что если только у вас нет возможности сравнить что-то с чем-то ещё, вы не можете сказать, что что-то является более реальным, чем другие вещи. Вы это понимаете? Не существует градиента реальности. На самом деле человек не может описать вам, насколько реально для него что-то. Он попытается это сделать, но вы увидите, что он всегда сравнивает это с какой-то другой реальностью. Он скажет: «Ну, инграмма была более реальной, чем настоящее время». Но это всё равно ни о чём вам не говорит, поскольку вы не знаете, насколько реально для него настоящее время. Вы уловили идею?

И вы сразу же видите, что если только у вас нет возможности сравнить что-то с чем-то ещё, вы не можете сказать, что что-то является более реальным, чем другие вещи. Вы это понимаете? Не существует градиента реальности. На самом деле человек не может описать вам, насколько реально для него что-то. Он попытается это сделать, но вы увидите, что он всегда сравнивает это с какой-то другой реальностью. Он скажет: «Ну, инграмма была более реальной, чем настоящее время». Но это всё равно ни о чём вам не говорит, поскольку вы не знаете, насколько реально для него настоящее время. Вы уловили идею?

Так вот, эта оценка реальности, это принятие бытийности, это использование процессов, эта эффективность, и те вещи, о которых я говорил, - всё это является частью одного и того же.

Так вот, эта оценка реальности, это принятие бытийности, это использование процессов, эта эффективность, и те вещи, о которых я говорил, - всё это является частью одного и того же.

Если реальность какого-то человека нс соответствует тому, что мы принимаем в качестве реальной реальности, то может произойти практически всё, что угодно, понимаете? Кто-нибудь выходит из дверей психиатрической больницы и его реальность относительно настоящего времени такова, что для него настоящее время населено драконами, Георгиями Победоносцами и прочими существами, вы понимаете?

Если реальность какого-то человека нс соответствует тому, что мы принимаем в качестве реальной реальности, то может произойти практически всё, что угодно, понимаете? Кто-нибудь выходит из дверей психиатрической больницы и его реальность относительно настоящего времени такова, что для него настоящее время населено драконами, Георгиями Победоносцами и прочими существами, вы понимаете?

И каждый раз, когда он смотрит на какую-нибудь каменную стену, она дрожит и поверх нее дышит дракон. Это является совершенно обычным делом для этого парня. Для него это самое что ни на есть обычное дело, так что он никогда об этом не упоминает. Вот он идёт по улице, и всё хорошо. Люди смотрят на него, он может заходить в магазины, он может покупать различные вещи, он может выполнять работу, особенно для правительства или что-то в этом роде. Этот парень как-то живёт, но никто никогда не спрашивает, какова его реальность.

И каждый раз, когда он смотрит на какую-нибудь каменную стену, она дрожит и поверх нее дышит дракон. Это является совершенно обычным делом для этого парня. Для него это самое что ни на есть обычное дело, так что он никогда об этом не упоминает. Вот он идёт по улице, и всё хорошо. Люди смотрят на него, он может заходить в магазины, он может покупать различные вещи, он может выполнять работу, особенно для правительства или что-то в этом роде. Этот парень как-то живёт, но никто никогда не спрашивает, какова его реальность.

И теперь этот парень, чья реальность заключается в том, что каждый раз, когда он видит камни... что ж, это каменная стена, и из-за нее выглядывает дракон, которого нужно убить, понимаете... такова на самом деле его реальность относительно настоящего времени... и вот он говорит вам, что инграмма была более реальной, чем настоящее время. Что ж, мы не знаем, насколько реальным является для него настоящее время. Вы знаете, что вокруг нас есть люди, которые, войдя в комнату и пытаясь пройти по ней, испытывают такие же трудности, как и какой-нибудь ваш преклир, когда проходит инграмму? Понимаете, они просто входят в комнату, разворачиваются и выходят из неё.

И теперь этот парень, чья реальность заключается в том, что каждый раз, когда он видит камни... что ж, это каменная стена, и из-за нее выглядывает дракон, которого нужно убить, понимаете... такова на самом деле его реальность относительно настоящего времени... и вот он говорит вам, что инграмма была более реальной, чем настоящее время. Что ж, мы не знаем, насколько реальным является для него настоящее время. Вы знаете, что вокруг нас есть люди, которые, войдя в комнату и пытаясь пройти по ней, испытывают такие же трудности, как и какой-нибудь ваш преклир, когда проходит инграмму? Понимаете, они просто входят в комнату, разворачиваются и выходят из неё.

Так вот, вы просите такого человека вернуться в тот момент, когда он был убит или произошло что-то вроде этого, и вы просите его проходить от начала до конца инграмму, появившуюся в результате такого инцидента, а он испытывает при этом огромные трудности, вы понимаете? Это реально, это нереально, это то, это сё, там есть даб-ин, там есть боль, человек не может постигнуть этого, он не понимает этого. Что ж, мы можем это увидеть, поскольку мы знаем, что должно происходить при прохождении инграммы. Но мы редко спрашиваем людей, через что они проходят, когда они просто входят в комнату и выходят из неё. О, это очень интересный вопрос.

Так вот, вы просите такого человека вернуться в тот момент, когда он был убит или произошло что-то вроде этого, и вы просите его проходить от начала до конца инграмму, появившуюся в результате такого инцидента, а он испытывает при этом огромные трудности, вы понимаете? Это реально, это нереально, это то, это сё, там есть даб-ин, там есть боль, человек не может постигнуть этого, он не понимает этого. Что ж, мы можем это увидеть, поскольку мы знаем, что должно происходить при прохождении инграммы. Но мы редко спрашиваем людей, через что они проходят, когда они просто входят в комнату и выходят из неё. О, это очень интересный вопрос.

Вы знаете, что некоторые люди проходят то, как они вошли в столовую, сели за стол, пообедали и вышли оттуда... они проходят это так, как если бы это была тяжёлая инграмма операции или чего-то в этом роде. Вот сколько страданий это доставляет! Вот... вот насколько это трудно... просто делать что-то или что-то конфронтировать.

Вы знаете, что некоторые люди проходят то, как они вошли в столовую, сели за стол, пообедали и вышли оттуда... они проходят это так, как если бы это была тяжёлая инграмма операции или чего-то в этом роде. Вот сколько страданий это доставляет! Вот... вот насколько это трудно... просто делать что-то или что-то конфронтировать.

Вот насколько ужасным представляется это такому человеку, вы понимаете?

Вот насколько ужасным представляется это такому человеку, вы понимаете?

Что ж, я не знаю, в какую комнату входит такой человек.Та комната, в которую он действительно входит, определённо, не создаёт ему никаких трудностей. Стены этой комнаты не приближаются и не дают ему шлепка. Пол не уходит у него из-под ног. На серванте не появляется никаких кобр. Курица не превращается в грифа и не откусывает ему голову. Ничего не происходит, когда он идёт по этой комнате.

Что ж, я не знаю, в какую комнату входит такой человек.Та комната, в которую он действительно входит, определённо, не создаёт ему никаких трудностей. Стены этой комнаты не приближаются и не дают ему шлепка. Пол не уходит у него из-под ног. На серванте не появляется никаких кобр. Курица не превращается в грифа и не откусывает ему голову. Ничего не происходит, когда он идёт по этой комнате.

Но если вы хорошенько расспросите такого человека, он может сказать вам: «Что ж, этого не произошло, но это могло бы произойти!»

Но если вы хорошенько расспросите такого человека, он может сказать вам: «Что ж, этого не произошло, но это могло бы произойти!»

Итак, вот этот предмет - реальность. Вы должны знать, что у других людей другие реальности. У них у всех неодинаковые реальности. И некоторые из их реальностей настолько далеки от вашей, что вы не приняли бы их ни на секунду.

Итак, вот этот предмет - реальность. Вы должны знать, что у других людей другие реальности. У них у всех неодинаковые реальности. И некоторые из их реальностей настолько далеки от вашей, что вы не приняли бы их ни на секунду.

К примеру, один полевой одитор не так давно привёл ко мне своего преклира для ассесмента. И я сделал одолжение этому одитору - я провёл его преклиру ассесмент. И знаете что? Этот одитор проводил ему правильный процесс примерно за сорок часов до этого. Ассесмент, который я провел этому преклиру, показал, что ему нужно было проводить такой-то и такой-то процесс. И одитор действительно проводил ему этот правильный процесс. Но он оставил этот процесс - не потому, что состояние преклира ухудшалось или улучшалось, а потому, что ответы преклира были для него слишком сумасшедшими.

К примеру, один полевой одитор не так давно привёл ко мне своего преклира для ассесмента. И я сделал одолжение этому одитору - я провёл его преклиру ассесмент. И знаете что? Этот одитор проводил ему правильный процесс примерно за сорок часов до этого. Ассесмент, который я провел этому преклиру, показал, что ему нужно было проводить такой-то и такой-то процесс. И одитор действительно проводил ему этот правильный процесс. Но он оставил этот процесс - не потому, что состояние преклира ухудшалось или улучшалось, а потому, что ответы преклира были для него слишком сумасшедшими.

Что ж, а какое отношение к работе одитора имеет критика ответов преклира и вынесение решения о том, реальны они или нереальны? Эти ответы были сумасшедшими, но именно этот предмет, именно эта кнопка сделала преклира сумасшедшим, так что, естественно, его ответы должны были быть сумасшедшими, вы понимаете?

Что ж, а какое отношение к работе одитора имеет критика ответов преклира и вынесение решения о том, реальны они или нереальны? Эти ответы были сумасшедшими, но именно этот предмет, именно эта кнопка сделала преклира сумасшедшим, так что, естественно, его ответы должны были быть сумасшедшими, вы понимаете?

Таким образом, вот первая вещь, которую должна быть в состоянии делать эта бытийность, называемая «профессиональный саентолог». Профессиональный саентолог должен быть в состоянии конфронтировать то, что есть, не пытаясь сразу же увидеть вместо этого что-то другое, более желательное или менее желательное. Он должен быть в состоянии видеть то, что есть.

Таким образом, вот первая вещь, которую должна быть в состоянии делать эта бытийность, называемая «профессиональный саентолог». Профессиональный саентолог должен быть в состоянии конфронтировать то, что есть, не пытаясь сразу же увидеть вместо этого что-то другое, более желательное или менее желательное. Он должен быть в состоянии видеть то, что есть.

Если бы меня попросили дать очень точное, короткое определение того, что я подразумеваю под «профессиональным саентологом», я сказал бы: «Тот, кто видит ясно». Вот насколько это просто... тот, кто видит ясно. Но, конечно же, если вы хотите видеть ясно,то вы должны знать основу и структуру того, начто вы смотрите. А это жизнь, это разум, это различные динамики. И это, можно сказать, технология, на которую мы смотрим. Мы можем видеть эти вещи, мы можем понять эти вещи.

Если бы меня попросили дать очень точное, короткое определение того, что я подразумеваю под «профессиональным саентологом», я сказал бы: «Тот, кто видит ясно». Вот насколько это просто... тот, кто видит ясно. Но, конечно же, если вы хотите видеть ясно,то вы должны знать основу и структуру того, начто вы смотрите. А это жизнь, это разум, это различные динамики. И это, можно сказать, технология, на которую мы смотрим. Мы можем видеть эти вещи, мы можем понять эти вещи.

На самого непостижимого человека в мире вы можете смотреть с полным пониманием. На самого непостижимого, сложного, непонятного, противоречивого человека в мире, вызывающего лишь огорчение, вы можете смотреть с полным пониманием и без каких-либо неблагоприятных или враждебных эмоций или реакций с вашей стороны.

На самого непостижимого человека в мире вы можете смотреть с полным пониманием. На самого непостижимого, сложного, непонятного, противоречивого человека в мире, вызывающего лишь огорчение, вы можете смотреть с полным пониманием и без каких-либо неблагоприятных или враждебных эмоций или реакций с вашей стороны.

Мы сделали великое открытие, обнаружив, что когда вы имеете дело с чем-то совершенно непостижимым, то вам нужно знать об этом лишь то, что это совершенно непостижимо. Вы понимаете? Это всё, что вам нужно знать! Вплоть до этого времени людям приходилось невероятно трудно с психотиками.

Мы сделали великое открытие, обнаружив, что когда вы имеете дело с чем-то совершенно непостижимым, то вам нужно знать об этом лишь то, что это совершенно непостижимо. Вы понимаете? Это всё, что вам нужно знать! Вплоть до этого времени людям приходилось невероятно трудно с психотиками.

Так вот, возможно, в будущем вам придётся очень много работать с психотиками, а возможно, и нет. Они едва ли стоят того, чтобы о них беспокоиться. Я говорю это совершенно бесстрастно. Я говорю это, основываясь исключительно на фактах. Когда вокруг вас так много способных людей, зачем беспокоиться о сумасшедших, которые составляют небольшую часть общества, вы понимаете?

Так вот, возможно, в будущем вам придётся очень много работать с психотиками, а возможно, и нет. Они едва ли стоят того, чтобы о них беспокоиться. Я говорю это совершенно бесстрастно. Я говорю это, основываясь исключительно на фактах. Когда вокруг вас так много способных людей, зачем беспокоиться о сумасшедших, которые составляют небольшую часть общества, вы понимаете?

Но люди фиксируются на этом предмете, на психозе, они фиксируются на наблюдениях за психозом. Они составляют громадные таблицы, создают громадные описания, они присваивают длинные латинские названия различным проявлениям психоза, как будто они всё это понимают. Но есть лишь одна вещь, имеющая отношение к психозу, которую нужно знать. А именно: это разгул непостижимости. Понимаете, это всё, что нужно об этом знать. Я хочу сказать, что в психозе нет ничего, что поддавалось бы пониманию. Вот почему психоз является психозом. Вот насколько это просто - до идиотизма.

Но люди фиксируются на этом предмете, на психозе, они фиксируются на наблюдениях за психозом. Они составляют громадные таблицы, создают громадные описания, они присваивают длинные латинские названия различным проявлениям психоза, как будто они всё это понимают. Но есть лишь одна вещь, имеющая отношение к психозу, которую нужно знать. А именно: это разгул непостижимости. Понимаете, это всё, что нужно об этом знать. Я хочу сказать, что в психозе нет ничего, что поддавалось бы пониманию. Вот почему психоз является психозом. Вот насколько это просто - до идиотизма.

Таким образом, большая часть уроков, которые вы усвоите относительно точки зрения... точки зрения профессионала... большая часть этих уроков сводится вот к чему: конечным результатом ваших наблюдений является простота, а не сложность. Конечным результатом является простота. Что-то является тем, чем оно является.

Таким образом, большая часть уроков, которые вы усвоите относительно точки зрения... точки зрения профессионала... большая часть этих уроков сводится вот к чему: конечным результатом ваших наблюдений является простота, а не сложность. Конечным результатом является простота. Что-то является тем, чем оно является.

Парень, который не может общаться, - это парень, который не может общаться. Зачем беспокоиться о том, почему это так? Если вы хотите что-то сделать с этим парнем, который не может общаться, то вы должны заставить его общаться. Понимаете, это одна из таких... в один прекрасный день вы это поймёте, и это будет для вас сильным шоком. Так вот, это что-то, на что вы смотрите. Возможно, у вас был какой-то опыт в этом плане, а возможно и нет... это к делу не относится. Но когда-нибудь вы придёте и скажете: «Боже мой, эта простота действительно была простой, не правда ли?»

Парень, который не может общаться, - это парень, который не может общаться. Зачем беспокоиться о том, почему это так? Если вы хотите что-то сделать с этим парнем, который не может общаться, то вы должны заставить его общаться. Понимаете, это одна из таких... в один прекрасный день вы это поймёте, и это будет для вас сильным шоком. Так вот, это что-то, на что вы смотрите. Возможно, у вас был какой-то опыт в этом плане, а возможно и нет... это к делу не относится. Но когда-нибудь вы придёте и скажете: «Боже мой, эта простота действительно была простой, не правда ли?»

Так вот, существуют определённые компоненты и правила общения. Это технология. Все эти вещи необязательно являются сложными. Ио вот что действительно является сложным, так это нежелание мира находиться лицом к лицу с чем бы то ни было. Этот мир в настоящее время не очень-то стремится смотреть на что бы то ни было, так что люди создают своего рода даб-ин, и этот даб-ин мы называем сложностью.

Так вот, существуют определённые компоненты и правила общения. Это технология. Все эти вещи необязательно являются сложными. Ио вот что действительно является сложным, так это нежелание мира находиться лицом к лицу с чем бы то ни было. Этот мир в настоящее время не очень-то стремится смотреть на что бы то ни было, так что люди создают своего рода даб-ин, и этот даб-ин мы называем сложностью.

На самом деле в электродвигателе нет ничего особенно сложного. Но что в первую очередь говорят человеку, который изучает электродвигатели? Ему говорят: «Что ж, об электричестве никто ничего не знает». Это, между прочим, высказывание из учебника. Довольно смелое высказывание, не так ли? «Об электричестве никто ничего не знает. Никто не знает, что это такое».

На самом деле в электродвигателе нет ничего особенно сложного. Но что в первую очередь говорят человеку, который изучает электродвигатели? Ему говорят: «Что ж, об электричестве никто ничего не знает». Это, между прочим, высказывание из учебника. Довольно смелое высказывание, не так ли? «Об электричестве никто ничего не знает. Никто не знает, что это такое».

Что ж, мы в Саентологии можем превзойти этих ребят. Мы знаем, что такое электричество. Электричество - это электричество. Если где-то на траке но вам палили из электрических ружей или чего-то в этом роде и приводили вас в состояние шока, если вы сами подстрелили несколько миллионов человек из таких ружей и не можете всё это конфронтировать, это ещё не значит, что нужно это усложнять. Электричество - это электричество.

Что ж, мы в Саентологии можем превзойти этих ребят. Мы знаем, что такое электричество. Электричество - это электричество. Если где-то на траке но вам палили из электрических ружей или чего-то в этом роде и приводили вас в состояние шока, если вы сами подстрелили несколько миллионов человек из таких ружей и не можете всё это конфронтировать, это ещё не значит, что нужно это усложнять. Электричество - это электричество.

Это превращается в довольно-таки... когда вы начинаете смотреть на жизнь, вы видите, что это превращается в ту ещё игру, особенно в медицине. Вот какой-то парень, и его печень вовсю гниёт. Так что медики подбирают какие-то длинные, замысловатые латинские термины, которые имеют отношение к печени, к загниванию и так далее. Эти ребята даже не смотрят на тот факт, что существует английский язык, вы понимаете? Они даже не смотрят на тот факт, что существует словосочетание «гниющая печень». Они должны создать какой-то даб-ин. Что ж, у них очень низкий уровень реальности, ведь это практически самое дно Шкалы реальности... создание даб-ина. Так что они придумывают множество заменителей для «гниющей печени».

Это превращается в довольно-таки... когда вы начинаете смотреть на жизнь, вы видите, что это превращается в ту ещё игру, особенно в медицине. Вот какой-то парень, и его печень вовсю гниёт. Так что медики подбирают какие-то длинные, замысловатые латинские термины, которые имеют отношение к печени, к загниванию и так далее. Эти ребята даже не смотрят на тот факт, что существует английский язык, вы понимаете? Они даже не смотрят на тот факт, что существует словосочетание «гниющая печень». Они должны создать какой-то даб-ин. Что ж, у них очень низкий уровень реальности, ведь это практически самое дно Шкалы реальности... создание даб-ина. Так что они придумывают множество заменителей для «гниющей печени».

Теперь они, вероятно, придумают огромную категорию последствий и причин, которые вообще ничем не подтверждаются, у них возникнут громадные трудности, связанные с исцелением, с лекарствами и со всякой всячиной. Что ж, я не собираюсь говорить профессиональному одитору, что он никогда не должен ничего исцелять, но я скажу вам, что сегодня у врачей есть это навязчивое состояние и, возможно, в далёком будущем оно у них так и сохранится.

Теперь они, вероятно, придумают огромную категорию последствий и причин, которые вообще ничем не подтверждаются, у них возникнут громадные трудности, связанные с исцелением, с лекарствами и со всякой всячиной. Что ж, я не собираюсь говорить профессиональному одитору, что он никогда не должен ничего исцелять, но я скажу вам, что сегодня у врачей есть это навязчивое состояние и, возможно, в далёком будущем оно у них так и сохранится.

Они не могут смотреть на это, поэтому они заменяют это каким-то названием, которого никто не может понять. Потом они осуществляют ещё одну замену, связанную с лекарственными средствами, и они продолжают, продолжают и продолжают делать всё это. И если смотреть на голые факты, между нами говоря... сегодня, когда мы знаем больше, чем врачи... понимаете, мы действительно знаем значительно больше, чем они. Они не знают, благодаря чему тело остается единым целым. Они не знают, что представляет собой человек. Они в неведении относительно подобных вещей, вы понимаете? Мы можем с лёгкостью продемонстрировать все это.

Они не могут смотреть на это, поэтому они заменяют это каким-то названием, которого никто не может понять. Потом они осуществляют ещё одну замену, связанную с лекарственными средствами, и они продолжают, продолжают и продолжают делать всё это. И если смотреть на голые факты, между нами говоря... сегодня, когда мы знаем больше, чем врачи... понимаете, мы действительно знаем значительно больше, чем они. Они не знают, благодаря чему тело остается единым целым. Они не знают, что представляет собой человек. Они в неведении относительно подобных вещей, вы понимаете? Мы можем с лёгкостью продемонстрировать все это.

Следовательно, каждого, кто обращается к ним за помощью, они обрекают на вечную жизнь. Вот что они пытаются... они не могут преуспеть в этом, но они пытаются. Они пытаются обречь таких людей на вечную жизнь.

Следовательно, каждого, кто обращается к ним за помощью, они обрекают на вечную жизнь. Вот что они пытаются... они не могут преуспеть в этом, но они пытаются. Они пытаются обречь таких людей на вечную жизнь.

Нет, послушайте! У человека есть право умереть. Минутку! Необязательно, чтобы все жили вечно.

Нет, послушайте! У человека есть право умереть. Минутку! Необязательно, чтобы все жили вечно.

Вот эта старушка, и она... Ей всё осточертело! Ей уже за восемьдесят, что-то вроде этого. Её родственники относятся к ней плохо, ее муж умер двадцать лет тому назад. У неё нет никакой радости в жизни. Ей не нравится жизнь. У неё нет никаких средств к существованию и она живет только на подаяния. Эта женщина... эта старушка заболевает. И что же с ней делают в больнице? Что ж, ее всю режут и что-то к чему-то придвигают, что-то подправляют, чем-то накачивают её до отказа и так далее. И вот эти ребята добиваются, чтобы она жила. A-а, но можно ли назвать это жизнью? Что ж, она бы так не сказала. Это её реальность. И тем не менее её обрекли на выживание.

Вот эта старушка, и она... Ей всё осточертело! Ей уже за восемьдесят, что-то вроде этого. Её родственники относятся к ней плохо, ее муж умер двадцать лет тому назад. У неё нет никакой радости в жизни. Ей не нравится жизнь. У неё нет никаких средств к существованию и она живет только на подаяния. Эта женщина... эта старушка заболевает. И что же с ней делают в больнице? Что ж, ее всю режут и что-то к чему-то придвигают, что-то подправляют, чем-то накачивают её до отказа и так далее. И вот эти ребята добиваются, чтобы она жила. A-а, но можно ли назвать это жизнью? Что ж, она бы так не сказала. Это её реальность. И тем не менее её обрекли на выживание.

На самом деле, когда она заболела, её намерение явно заключалось в том, чтобы прикончить это тело, найти себе где-нибудь тело молоденькой девочки и побывать на нескольких весёлых вечеринках, прежде чем она снова выйдет замуж. Понимаете, что-то в этом роде. Она думала о том, чтобы «немного пожить в своё удовольствие». Она не могла это чётко выразить даже для самой себя, поскольку у неё не было достаточного понимания всего этого. Так что она начала делать себя больной, надеясь, что ей удастся прикончить это тело. Поэтому на самом деле... мешать ей в этом и настаивать на том, чтобы она сохраняла этот ужасный старый мешок с костями и так далее, - это на самом деле оверт. Это жестоко. Это не имеет вообще никакого отношения к исцелению из милосердия.

На самом деле, когда она заболела, её намерение явно заключалось в том, чтобы прикончить это тело, найти себе где-нибудь тело молоденькой девочки и побывать на нескольких весёлых вечеринках, прежде чем она снова выйдет замуж. Понимаете, что-то в этом роде. Она думала о том, чтобы «немного пожить в своё удовольствие». Она не могла это чётко выразить даже для самой себя, поскольку у неё не было достаточного понимания всего этого. Так что она начала делать себя больной, надеясь, что ей удастся прикончить это тело. Поэтому на самом деле... мешать ей в этом и настаивать на том, чтобы она сохраняла этот ужасный старый мешок с костями и так далее, - это на самом деле оверт. Это жестоко. Это не имеет вообще никакого отношения к исцелению из милосердия.

Возьмите поле боя. Я не осуждаю эти миссии милосердия, на которые отправляются эти ребята. Но они берут кого-то, кто весь истекает кровью и уже находится при смерти, у этого парня не осталось даже половины тела, понимаете? Он весь просто изрублен на куски, а эти ребята его подлатывают, приносят обратно и обрекают его на то, чтобы в течение следующих двадцати лет сидеть в ванночке с оливковым маслом или что-то в этом роде. Несколько лет назад в больницах для ветеранов всё ещё находились люди, раненные во время Первой мировой войны.

Возьмите поле боя. Я не осуждаю эти миссии милосердия, на которые отправляются эти ребята. Но они берут кого-то, кто весь истекает кровью и уже находится при смерти, у этого парня не осталось даже половины тела, понимаете? Он весь просто изрублен на куски, а эти ребята его подлатывают, приносят обратно и обрекают его на то, чтобы в течение следующих двадцати лет сидеть в ванночке с оливковым маслом или что-то в этом роде. Несколько лет назад в больницах для ветеранов всё ещё находились люди, раненные во время Первой мировой войны.

Что ж, мы можем восхищаться, мы, определённо, можем восхищаться такой активной деятельностью, таким действовавием, такой самоотверженностью и так далее. Мы можем посмотреть на всё это и увидеть, что это такое, мы знаем, что в основе этого лежит невежество этих людей. Они думают, что жизнь заканчивается, как только человек умирает, а значит, они поступают благородно. Мы понимаем даже их невежество. По послушайте, нам незачем действовать таким образом. Вы уловили идею? Нам незачем действовать таким образом.

Что ж, мы можем восхищаться, мы, определённо, можем восхищаться такой активной деятельностью, таким действовавием, такой самоотверженностью и так далее. Мы можем посмотреть на всё это и увидеть, что это такое, мы знаем, что в основе этого лежит невежество этих людей. Они думают, что жизнь заканчивается, как только человек умирает, а значит, они поступают благородно. Мы понимаем даже их невежество. По послушайте, нам незачем действовать таким образом. Вы уловили идею? Нам незачем действовать таким образом.

Нам необязательно излечивать каждого, кто оказывается в поле нашего зрения. В этом нет никакой необходимости. Необходимо понимать людей, которые оказываются в поле вашего зрения.

Нам необязательно излечивать каждого, кто оказывается в поле нашего зрения. В этом нет никакой необходимости. Необходимо понимать людей, которые оказываются в поле вашего зрения.

Вот какая-то девочка, у неё всё идёт хорошо, у неё не такая уж и плохая жизнь. Но вдруг она сильно заболевает, ей приходится тяжело, она не может общаться настолько хорошо, насколько, по её мнению, она должна быть в состоянии общаться. У неё есть какое-то будущее, ей есть чего ждать от жизни. О, помогите ей! Вы понимаете? Помогите ей.

Вот какая-то девочка, у неё всё идёт хорошо, у неё не такая уж и плохая жизнь. Но вдруг она сильно заболевает, ей приходится тяжело, она не может общаться настолько хорошо, насколько, по её мнению, она должна быть в состоянии общаться. У неё есть какое-то будущее, ей есть чего ждать от жизни. О, помогите ей! Вы понимаете? Помогите ей.

Но давайте не будем... давайте не будем пытаться спасти каждую развалину в мире и мешать умереть такому человеку. Вы понимаете? Это ужасно глупо. Как ещё этот человек может получить новый мокап? Это всё равно, что ходить повсюду и говорить: «Больше не должно рождаться никаких детей», - в этом было бы столько же смысла. Хотя и есть организации, которые это делают.

Но давайте не будем... давайте не будем пытаться спасти каждую развалину в мире и мешать умереть такому человеку. Вы понимаете? Это ужасно глупо. Как ещё этот человек может получить новый мокап? Это всё равно, что ходить повсюду и говорить: «Больше не должно рождаться никаких детей», - в этом было бы столько же смысла. Хотя и есть организации, которые это делают.

Нет, боюсь, что профессионал должен относиться ко всему разумно, его отношение не должно быть продиктовано какой-то приводящей в трепет необходимостью, которая порождена невежеством. Осознайте, что представляет собой невежество. Просветите человека, если хотите. Но, как мы говорим, не вступайте в В-и-О с этим. Не становитесь невежественным просто из-за того, что кто-то глуп.

Нет, боюсь, что профессионал должен относиться ко всему разумно, его отношение не должно быть продиктовано какой-то приводящей в трепет необходимостью, которая порождена невежеством. Осознайте, что представляет собой невежество. Просветите человека, если хотите. Но, как мы говорим, не вступайте в В-и-О с этим. Не становитесь невежественным просто из-за того, что кто-то глуп.

Возможно, однажды кто-нибудь кинется к вам и станет канючить: «Исцелите моего брата, исцелите моего брата, исцелите моего брата, исцелите моего брата, мой брат в ужасном состоянии. Вы должны исцелить его, вот вам всякие деньги. Вот вам полная шапка денег. Исцелите моего брата, ведь он... он уже много лет в больнице и так далее, он в ужасном состоянии и всё такое, и вы просто должны это сделать». А вы вовсю помогаете людям, вы действуете в соответствии с собственной программой, и всё у вас идёт хорошо.

Возможно, однажды кто-нибудь кинется к вам и станет канючить: «Исцелите моего брата, исцелите моего брата, исцелите моего брата, исцелите моего брата, мой брат в ужасном состоянии. Вы должны исцелить его, вот вам всякие деньги. Вот вам полная шапка денег. Исцелите моего брата, ведь он... он уже много лет в больнице и так далее, он в ужасном состоянии и всё такое, и вы просто должны это сделать». А вы вовсю помогаете людям, вы действуете в соответствии с собственной программой, и всё у вас идёт хорошо.

Итак, вы решаете исцелить его брата, вы идёте туда и обнаруживаете, что этот парень совершенно сумасшедший, он был таким уже очень долго, у него плохое физическое состояние, и вам придётся работать с ним, возможно, четыре, пять, шесть месяцев. Вы просто смотрите на этого брата и говорите: «Что ж, он проиграл кому-то в своей семье. С тех пор он всегда пытался убить себя. И теперь он довёл себя до ручки, это уж точно». Так вот, ради бога, будьте достаточно благоразумны и посмотрите, какие преимущества даёт ему такая ситуация, прежде чем вы начнёте горько разочаровываться, пытаясь изменить этого человека.

Итак, вы решаете исцелить его брата, вы идёте туда и обнаруживаете, что этот парень совершенно сумасшедший, он был таким уже очень долго, у него плохое физическое состояние, и вам придётся работать с ним, возможно, четыре, пять, шесть месяцев. Вы просто смотрите на этого брата и говорите: «Что ж, он проиграл кому-то в своей семье. С тех пор он всегда пытался убить себя. И теперь он довёл себя до ручки, это уж точно». Так вот, ради бога, будьте достаточно благоразумны и посмотрите, какие преимущества даёт ему такая ситуация, прежде чем вы начнёте горько разочаровываться, пытаясь изменить этого человека.

Он заставил всю свою семью беспокоиться о себе. А раньше, до тех пор, пока он не сошёл с ума и не заболел, они никогда о нём не беспокоились. Он заставил всю свою семью беспокоиться о себе. Они день и ночь в тревоге. Да, они думают о бедном Джо, который находится в психиатрической больнице. Ему не нужно работать. Ему нет необходимости и пальцем пошевелить, чтобы что-то сделать. О нём заботятся так хорошо, как это только возможно, лучше, чем о любом короле. Королю и то нужно работать, понимаете? А этому парню даже не нужно ни о чём беспокоиться. И вы собираетесь вытащить Джо оттуда? О, неужели?

Он заставил всю свою семью беспокоиться о себе. А раньше, до тех пор, пока он не сошёл с ума и не заболел, они никогда о нём не беспокоились. Он заставил всю свою семью беспокоиться о себе. Они день и ночь в тревоге. Да, они думают о бедном Джо, который находится в психиатрической больнице. Ему не нужно работать. Ему нет необходимости и пальцем пошевелить, чтобы что-то сделать. О нём заботятся так хорошо, как это только возможно, лучше, чем о любом короле. Королю и то нужно работать, понимаете? А этому парню даже не нужно ни о чём беспокоиться. И вы собираетесь вытащить Джо оттуда? О, неужели?

Вспомните об этом когда-нибудь, когда вас попросят отбросить ваше собственное суждение относительно какой-то ситуации и пойти прямо наперекор целям человека, которому вы пытаетесь помочь. Затем вы пытаетесь оценить, какая помощь нужна этому человеку. Вы говорите: «Что ж, вот какая помощь вам нужна: вам нужно выздороветь и вы должны быть душевно здоровым» - и так далее.

Вспомните об этом когда-нибудь, когда вас попросят отбросить ваше собственное суждение относительно какой-то ситуации и пойти прямо наперекор целям человека, которому вы пытаетесь помочь. Затем вы пытаетесь оценить, какая помощь нужна этому человеку. Вы говорите: «Что ж, вот какая помощь вам нужна: вам нужно выздороветь и вы должны быть душевно здоровым» - и так далее.

Что ж, никто не будет платить этому парню за то, что он выздоровеет, и никто не будет платить ему за то, что он станет душевно здоровым. Но ему, вне всяких сомнений, очень хорошо платят за то, что он болен, и за то, что он сумасшедший. Вы уловили идею?

Что ж, никто не будет платить этому парню за то, что он выздоровеет, и никто не будет платить ему за то, что он станет душевно здоровым. Но ему, вне всяких сомнений, очень хорошо платят за то, что он болен, и за то, что он сумасшедший. Вы уловили идею?

Чтобы знать и понимать, что будет разумным в такой ситуации, и чтобы быть в состоянии эффективно сделать то, что будет разумным... так вот, порой для этого требуется много мужества, как в случае с Джо, чтобы сказать: «Но ваш брат совершенно счастлив. Он добился своего. Зачем вам делать что-то по поводу Джо? Как насчёт того, чтобы я провёл процессинг вам и вы смогли бы перестать беспокоиться о нём?»

Чтобы знать и понимать, что будет разумным в такой ситуации, и чтобы быть в состоянии эффективно сделать то, что будет разумным... так вот, порой для этого требуется много мужества, как в случае с Джо, чтобы сказать: «Но ваш брат совершенно счастлив. Он добился своего. Зачем вам делать что-то по поводу Джо? Как насчёт того, чтобы я провёл процессинг вам и вы смогли бы перестать беспокоиться о нём?»

Порой для этого требуется мужество. Порой для этого требуется определённая готовность потерять то, что на первый взгляд кажется соблазнительным гонораром. Но позвольте вас заверить, вы никогда не заработаете денег, если, проводя процессинг человеку, вы действуете наперекор его целям. Вы понимаете? Не то что бы вы просто никогда не могли заработать никаких денег, одитируя психотиков. Этого я не говорю. Вы просто никогда не сможете заработать денег, если, проводя человеку процессинг, вы будете пытаться действовать вразрез с его целями.

Порой для этого требуется мужество. Порой для этого требуется определённая готовность потерять то, что на первый взгляд кажется соблазнительным гонораром. Но позвольте вас заверить, вы никогда не заработаете денег, если, проводя процессинг человеку, вы действуете наперекор его целям. Вы понимаете? Не то что бы вы просто никогда не могли заработать никаких денег, одитируя психотиков. Этого я не говорю. Вы просто никогда не сможете заработать денег, если, проводя человеку процессинг, вы будете пытаться действовать вразрез с его целями.

Так вот, в то же время у вас очень много свободы действия. Вы не посвящаете себя тому, чтобы всегда с рабской покорностью позволять человеку преследовать его цели и, проводя ему процессинг, двигаться лишь в этом направлении, поскольку против вас могут совершаться оверты.

Так вот, в то же время у вас очень много свободы действия. Вы не посвящаете себя тому, чтобы всегда с рабской покорностью позволять человеку преследовать его цели и, проводя ему процессинг, двигаться лишь в этом направлении, поскольку против вас могут совершаться оверты.

Однажды ко мне пришла пожилая дама, она села, она была полностью готова. Она хотела получить процессинг, чтобы, как она сказала, прожить ещё много лет. А я видел, что она была уже слишком плоха. Она была уже в очень и очень преклонном возрасте. И я не поверил, что она хочет получить у меня процессинг, чтобы прийти в состояние, в котором она снова смогла бы видеть, веселиться, петь и так далее, и танцевать. Я просто не поверил этому.

Однажды ко мне пришла пожилая дама, она села, она была полностью готова. Она хотела получить процессинг, чтобы, как она сказала, прожить ещё много лет. А я видел, что она была уже слишком плоха. Она была уже в очень и очень преклонном возрасте. И я не поверил, что она хочет получить у меня процессинг, чтобы прийти в состояние, в котором она снова смогла бы видеть, веселиться, петь и так далее, и танцевать. Я просто не поверил этому.

Опа пришла, чтобы заставить меня прикончить её. Такова была её тайная цель. И если бы мне не удалось прикончить её, она была бы очень недовольна мной, не так ли? И хотя она заплатила мне какую-то сумму денег, она в конце концов попросила бы вернуть ей эти деньги, не так ли? По чему? Потому что её цели не были бы достигнуты. Задумайтесь об этом на минутку.

Опа пришла, чтобы заставить меня прикончить её. Такова была её тайная цель. И если бы мне не удалось прикончить её, она была бы очень недовольна мной, не так ли? И хотя она заплатила мне какую-то сумму денег, она в конце концов попросила бы вернуть ей эти деньги, не так ли? По чему? Потому что её цели не были бы достигнуты. Задумайтесь об этом на минутку.

Когда, проводя процессинг прсклиру, вы пытаетесь действовать вразрез с его целями, то это и не приносит прибыли... и неправда, что это всегда неинтересно, но, как правило, это довольно неинтересно, поскольку преклир не изменяется. Он просто стоит на своем, стиснув зубы, вот и всё... не происходит никаких сдвигов, ничего не изменяется.

Когда, проводя процессинг прсклиру, вы пытаетесь действовать вразрез с его целями, то это и не приносит прибыли... и неправда, что это всегда неинтересно, но, как правило, это довольно неинтересно, поскольку преклир не изменяется. Он просто стоит на своем, стиснув зубы, вот и всё... не происходит никаких сдвигов, ничего не изменяется.

Так вот, вы должны быть достаточно умны, чтобы быть в состоянии изменить его цели, если вы хотите что-то с ним сделать.

Так вот, вы должны быть достаточно умны, чтобы быть в состоянии изменить его цели, если вы хотите что-то с ним сделать.

И эта пожилая дама, которая пришла и села, собиралась получить процессинг, чтобы она могла жить вечно. Что же я с ней сделал? Я заставил её избавиться от совершенно замечательного желания смерти. Я изменил её цели на противоположные. Она стала очень несчастной от этого, но я изменил её цели на противоположные. Никто нс может прийти ко мне, сесть в кресло для одитинга и практически требовать, чтобы я убил его. А это было всё, чего она хотела, вы понимаете? Так что я изменил её цели на противоположные и заставил сё выбросить эту идею.

И эта пожилая дама, которая пришла и села, собиралась получить процессинг, чтобы она могла жить вечно. Что же я с ней сделал? Я заставил её избавиться от совершенно замечательного желания смерти. Я изменил её цели на противоположные. Она стала очень несчастной от этого, но я изменил её цели на противоположные. Никто нс может прийти ко мне, сесть в кресло для одитинга и практически требовать, чтобы я убил его. А это было всё, чего она хотела, вы понимаете? Так что я изменил её цели на противоположные и заставил сё выбросить эту идею.

Я использовал старый процессинг, известный как «Процессинг создания», я заставил её мокапить, как она умирает, до тех пор, пока её цели умереть не пришёл конец. Так вот, позже я привёл её в такое состояние, что она смогла видеть без помощи глаз. Но этого всё равно было недостаточно, поскольку я всего лишь проодитировал её в направлении отрицательной цели. Нет, теперь у нас вообще не было цели. Она по-прежнему могла сказать (поскольку это приемлемо с точки зрения общества), что она хочет продолжать... что она снова хочет видеть и так далее, но она не хотела снова видеть.

Я использовал старый процессинг, известный как «Процессинг создания», я заставил её мокапить, как она умирает, до тех пор, пока её цели умереть не пришёл конец. Так вот, позже я привёл её в такое состояние, что она смогла видеть без помощи глаз. Но этого всё равно было недостаточно, поскольку я всего лишь проодитировал её в направлении отрицательной цели. Нет, теперь у нас вообще не было цели. Она по-прежнему могла сказать (поскольку это приемлемо с точки зрения общества), что она хочет продолжать... что она снова хочет видеть и так далее, но она не хотела снова видеть.

Так вот, мы на неё посмотрели... мы выяснили, что, выражаясь разговорным языком, «её дело было в шляпе». Её дело было в шляпе - полностью и абсолютно. Каждый, кто жил по соседству с ней, говорил о «бедной миссис Бланк», и спешил принести ей пирожные, рассказать ей о произошедших событиях, сообщить ей какие-нибудь пикантные новости, слухи. Над ней было учреждено попечительство. Люди прислуживали ей неустанно, и в её годы она могла бы либо продолжать жить так, либо умереть. У неё на самом деле не было другого выбора, поскольку её тело уже давно перешло роковую черту, если говорить об исцелении... она была совершенно слепа, у неё не было глаз, понимаете, и всё такое.

Так вот, мы на неё посмотрели... мы выяснили, что, выражаясь разговорным языком, «её дело было в шляпе». Её дело было в шляпе - полностью и абсолютно. Каждый, кто жил по соседству с ней, говорил о «бедной миссис Бланк», и спешил принести ей пирожные, рассказать ей о произошедших событиях, сообщить ей какие-нибудь пикантные новости, слухи. Над ней было учреждено попечительство. Люди прислуживали ей неустанно, и в её годы она могла бы либо продолжать жить так, либо умереть. У неё на самом деле не было другого выбора, поскольку её тело уже давно перешло роковую черту, если говорить об исцелении... она была совершенно слепа, у неё не было глаз, понимаете, и всё такое.

Так вот, что можно было бы сделать с таким человеком? Что ж, интересно то, что с таким человеком можно было бы что-то сделать. Я мог бы что-то сделать с таким человеком. Я мог бы изменить её умонастроение и продолжать изменять её цели, но всё это привело бы к тому же самому. Мне пришлось бы либо привести её кейс в такое состояние, чтобы она могла с нуля смокапить тело, которое было бы живым, дышало, ходило и у него были бы все проявления, присущие настоящему телу, либо позволить ей прикончить то тело, которое у неё было, и найти себе другое. Если ставить такую цель в процессинге, это уже крайность, не так ли? Это крайность.

Так вот, что можно было бы сделать с таким человеком? Что ж, интересно то, что с таким человеком можно было бы что-то сделать. Я мог бы что-то сделать с таким человеком. Я мог бы изменить её умонастроение и продолжать изменять её цели, но всё это привело бы к тому же самому. Мне пришлось бы либо привести её кейс в такое состояние, чтобы она могла с нуля смокапить тело, которое было бы живым, дышало, ходило и у него были бы все проявления, присущие настоящему телу, либо позволить ей прикончить то тело, которое у неё было, и найти себе другое. Если ставить такую цель в процессинге, это уже крайность, не так ли? Это крайность.

Итак, мы внимательно рассматриваем всё это и обнаруживаем, что если профессиональный саентолог не способен выносить суждения, он не будет счастлив. Вы должны использовать свою способность выносить суждения во всём, что вы делаете.

Итак, мы внимательно рассматриваем всё это и обнаруживаем, что если профессиональный саентолог не способен выносить суждения, он не будет счастлив. Вы должны использовать свою способность выносить суждения во всём, что вы делаете.

Так вот, временами на таком курсе, как этот, вам будет казаться, что собственное суждение - это единственное, чего у вас не должно быть, единственное, за что вас могут повесить, единственное, из-за чего вашу голову могут насадить на пику на этом курсе. Вы придёте к убеждению, что дело обстоит именно так.

Так вот, временами на таком курсе, как этот, вам будет казаться, что собственное суждение - это единственное, чего у вас не должно быть, единственное, за что вас могут повесить, единственное, из-за чего вашу голову могут насадить на пику на этом курсе. Вы придёте к убеждению, что дело обстоит именно так.

Инструктор будет дышать вам в затылок, и он будет говорить: «Кажется я припоминаю, что сказал вам проводить то-то и то-то, а вы тут несколько изменили вот эту строчку. Тц-тц-тц-тц-тц. Что ж, напишите мне ещё один отчёт на 500 слов» - и так далее, и тому подобное, и принуждение, и тиски для больших пальцев, и испанский сапог. И вы подумаете: «Значит, мне как саентологу не дозволяется иметь собственное суждение».

Инструктор будет дышать вам в затылок, и он будет говорить: «Кажется я припоминаю, что сказал вам проводить то-то и то-то, а вы тут несколько изменили вот эту строчку. Тц-тц-тц-тц-тц. Что ж, напишите мне ещё один отчёт на 500 слов» - и так далее, и тому подобное, и принуждение, и тиски для больших пальцев, и испанский сапог. И вы подумаете: «Значит, мне как саентологу не дозволяется иметь собственное суждение».

Что ж, боюсь, что ваше суждение, будучи таким, каким оно создано при помощи даб-ина, никогда не будет ценным ни на этом курсе, ни где-либо ещё. Если вы посмотрите на стену и увидите стену, ваша способность выносить суждение подскажет вам, что это стена. А мы очень хорошо осознаём, что студенту во время обучения предоставляется возможность смотреть на всё, что создано. У него есть миллиарды и миллиарды не связанных друг с другом данных, которые он может считать очень важными. Когда он изучает этот предмет, у него у самого всплывают на поверхность различные замешательства. И что же мы в конце концов получаем? Человека, который знает, что важно, а что не важно.

Что ж, боюсь, что ваше суждение, будучи таким, каким оно создано при помощи даб-ина, никогда не будет ценным ни на этом курсе, ни где-либо ещё. Если вы посмотрите на стену и увидите стену, ваша способность выносить суждение подскажет вам, что это стена. А мы очень хорошо осознаём, что студенту во время обучения предоставляется возможность смотреть на всё, что создано. У него есть миллиарды и миллиарды не связанных друг с другом данных, которые он может считать очень важными. Когда он изучает этот предмет, у него у самого всплывают на поверхность различные замешательства. И что же мы в конце концов получаем? Человека, который знает, что важно, а что не важно.

Так вот, есть два способа, которыми мы могли бы сделать это с вами. Мы могли бы рассказать вам о каждом данном, которое только есть в этой вселенной и которое не является важным, мы могли бы показать вам каждое такое данное и убедительно доказать вам, что оно не является важным. У вас есть хоть какое-то представление о том, сколько данных существует в этой вселенной? Мы могли бы взять каждое такое данное и показать вам, что вот это данное не является таким уж важным, а потом показать вам, что вот это - является. Вот это другое данное, сказали бы мы, является важным. К этому времени вы полностью приняли бы это, основываясь на собственном суждении.

Так вот, есть два способа, которыми мы могли бы сделать это с вами. Мы могли бы рассказать вам о каждом данном, которое только есть в этой вселенной и которое не является важным, мы могли бы показать вам каждое такое данное и убедительно доказать вам, что оно не является важным. У вас есть хоть какое-то представление о том, сколько данных существует в этой вселенной? Мы могли бы взять каждое такое данное и показать вам, что вот это данное не является таким уж важным, а потом показать вам, что вот это - является. Вот это другое данное, сказали бы мы, является важным. К этому времени вы полностью приняли бы это, основываясь на собственном суждении.

Что ж, для этого потребовалось бы слишком много времени, поэтому мы сразу же указываем вам на то, что, как было обнаружено, является важным, и предоставляем вам возможность сосредоточиться на этом, нс позволяя вам отклоняться от этого ни на йоту, пока вы не увидите всё это сами, не начнете конфронтировать это, и тогда мы скажем: «Вот и всё». Так вот, после этого вы не будете продолжать смотреть на всё это зафиксированным и полным ужаса взглядом, будучи вообще не в состоянии отойти от этого. Нет, это не то, что вы будете делать, совсем не то. Что вы будете делать, так это смотреть вокруг и заново оценивать многие другие данные, и в конце концов вы сами придёте к собственному выводу, что обычно сопровождается небольшой задержкой общения, и вы скажете: «Да, это важно».

Что ж, для этого потребовалось бы слишком много времени, поэтому мы сразу же указываем вам на то, что, как было обнаружено, является важным, и предоставляем вам возможность сосредоточиться на этом, нс позволяя вам отклоняться от этого ни на йоту, пока вы не увидите всё это сами, не начнете конфронтировать это, и тогда мы скажем: «Вот и всё». Так вот, после этого вы не будете продолжать смотреть на всё это зафиксированным и полным ужаса взглядом, будучи вообще не в состоянии отойти от этого. Нет, это не то, что вы будете делать, совсем не то. Что вы будете делать, так это смотреть вокруг и заново оценивать многие другие данные, и в конце концов вы сами придёте к собственному выводу, что обычно сопровождается небольшой задержкой общения, и вы скажете: «Да, это важно».

Единственное, что даёт нам какое-то право вообще поступать таким образом, - это то, что мы уже знаем, что важно. Мы занимались этим слишком много лет, раскладывали всё по полочкам. И когда мы обучаем людей слишком снисходительно, когда мы позволяем им слишком сильно отклоняться от правильного пути влево или вправо, туда и сюда, то тем самым мы проделываем как раз это: мы показываем им все те вещи, которые не являются важными, надеясь, что люди в конце концов выяснят, что вот эта вещь важна.

Единственное, что даёт нам какое-то право вообще поступать таким образом, - это то, что мы уже знаем, что важно. Мы занимались этим слишком много лет, раскладывали всё по полочкам. И когда мы обучаем людей слишком снисходительно, когда мы позволяем им слишком сильно отклоняться от правильного пути влево или вправо, туда и сюда, то тем самым мы проделываем как раз это: мы показываем им все те вещи, которые не являются важными, надеясь, что люди в конце концов выяснят, что вот эта вещь важна.

Тем самым мы требуем от каждого студента, чтобы он сам разработал весь этот предмет с нуля. Что ж, может быть, вы смогли бы это сделать, но у нас нет времени для этого. Итак, вот что нужно делать: нужно взять важные предметы, позволить, чтобы вам указали на них... чтобы вас направили прямо к ним... и сказали вам, что является важным. Постепенно, чем больше вы будете конфронтировать то, что является важным, тем в большей степени все эти остальные вещи, которые не являются важными, будут отсеиваться и исчезать. В конце концов вы придёте в такое состояние, когда сможете окинуть взглядом все эти вещи, которые не являются важными. Они все будут вам понятны, они все будут разложены по полочкам. Всё это будет иметь для вас смысл. И после этого вы придёте и, основываясь на своём собственном независимом мнении, скажете: «Правильно, это важно».

Тем самым мы требуем от каждого студента, чтобы он сам разработал весь этот предмет с нуля. Что ж, может быть, вы смогли бы это сделать, но у нас нет времени для этого. Итак, вот что нужно делать: нужно взять важные предметы, позволить, чтобы вам указали на них... чтобы вас направили прямо к ним... и сказали вам, что является важным. Постепенно, чем больше вы будете конфронтировать то, что является важным, тем в большей степени все эти остальные вещи, которые не являются важными, будут отсеиваться и исчезать. В конце концов вы придёте в такое состояние, когда сможете окинуть взглядом все эти вещи, которые не являются важными. Они все будут вам понятны, они все будут разложены по полочкам. Всё это будет иметь для вас смысл. И после этого вы придёте и, основываясь на своём собственном независимом мнении, скажете: «Правильно, это важно».

Это как если бы вы шли в лесу по тропинке, отмеченной зарубками на деревьях. Мы должны убедить вас, что эта тропа отмечена зарубками, прежде чем мы позволим вам войти в лес, иначе вы там заблудитесь. Многие студенты могут заблудиться в этом лесу. Время от времени у нас в Саентологии появляется какой-нибудь совершенно замечательный инструктор.

Это как если бы вы шли в лесу по тропинке, отмеченной зарубками на деревьях. Мы должны убедить вас, что эта тропа отмечена зарубками, прежде чем мы позволим вам войти в лес, иначе вы там заблудитесь. Многие студенты могут заблудиться в этом лесу. Время от времени у нас в Саентологии появляется какой-нибудь совершенно замечательный инструктор.

Солнце никогда не заходит над Саентологией.

Солнце никогда не заходит над Саентологией.

Существует много саентологических организаций, существует много «академий». В центральных организациях итак далее, которые есть тут и там во всём мире, работают совершенно замечательные люди. Иногда публика несколько расстраивается, поскольку людей переводят из одной организации в другую или с одного поста на другой. Но это, в общем-то, неизбежно.

Существует много саентологических организаций, существует много «академий». В центральных организациях итак далее, которые есть тут и там во всём мире, работают совершенно замечательные люди. Иногда публика несколько расстраивается, поскольку людей переводят из одной организации в другую или с одного поста на другой. Но это, в общем-то, неизбежно.

Мы представляем собой, так сказать, горстку солдат, нас не очень много, и мы, определенно, ведём боевые действия на огромном фронте. Тут и там мы неизбежно сталкиваемся с нехваткой людей. Кроме того, у нас время от времени обязательно появляется какой-нибудь инструктор, который путает АРО и доброту с работой инструктора. Все студенты его обожают, и они просто кучка тупых болванов. Донёс ли я до вас свою идею со всей ясностью? Все очень довольны этим человеком, но никто ничего не знает. Понимаете? Он совершил нечто очень плохое. Он совершил нечто очень плохое; вспомните об этом, когда в один прекрасный день вы будете обучать студентов в качестве инструктора.

Мы представляем собой, так сказать, горстку солдат, нас не очень много, и мы, определенно, ведём боевые действия на огромном фронте. Тут и там мы неизбежно сталкиваемся с нехваткой людей. Кроме того, у нас время от времени обязательно появляется какой-нибудь инструктор, который путает АРО и доброту с работой инструктора. Все студенты его обожают, и они просто кучка тупых болванов. Донёс ли я до вас свою идею со всей ясностью? Все очень довольны этим человеком, но никто ничего не знает. Понимаете? Он совершил нечто очень плохое. Он совершил нечто очень плохое; вспомните об этом, когда в один прекрасный день вы будете обучать студентов в качестве инструктора.

Вот что он сделал: он практически убил добротой какого-то другого человека. Он допустил ужасную ошибку. Наименее добрая вещь, которую он мог сделать, - это позволить человеку пройти курс, так и не узнав того, что он должен был бы узнать на этом курсе, и не получив преимуществ, которые ему могло бы дать прохождение этого курса. И это самое жестокое, что этот инструктор мог сделать.

Вот что он сделал: он практически убил добротой какого-то другого человека. Он допустил ужасную ошибку. Наименее добрая вещь, которую он мог сделать, - это позволить человеку пройти курс, так и не узнав того, что он должен был бы узнать на этом курсе, и не получив преимуществ, которые ему могло бы дать прохождение этого курса. И это самое жестокое, что этот инструктор мог сделать.

Ничто другое из того, чего он смог добиться, не компенсирует тот факт, что он не позволил этому студенту как можно лучше и совершенно прямо взглянуть на все эти данные, на результаты, которые можно получить при помощи Дианетики и Саентологии. Ничто не компенсирует этого. Ничто.

Ничто другое из того, чего он смог добиться, не компенсирует тот факт, что он не позволил этому студенту как можно лучше и совершенно прямо взглянуть на все эти данные, на результаты, которые можно получить при помощи Дианетики и Саентологии. Ничто не компенсирует этого. Ничто.

Время от времени у нас кто-нибудь проявляет «доброту» (в кавычках) и говорит: «Что ж, хорошо. Да, я знаю, что вы этого не понимаете. Я осознаю, что вы этого не понимаете, и вы совершенно правы, говоря, что Лао-Цзы включал трудолюбие в... “человек должен быть трудолюбивым” в качестве одной из величайших добродетелей. И возможно, если вы будете проводить кому-нибудь процесс “Насколько трудолюбивым вы можете быть?” и так далее... возможно, это даст хорошие результаты». Этот человек не хотел никого обижать. Он не хочет никого расстраивать.

Время от времени у нас кто-нибудь проявляет «доброту» (в кавычках) и говорит: «Что ж, хорошо. Да, я знаю, что вы этого не понимаете. Я осознаю, что вы этого не понимаете, и вы совершенно правы, говоря, что Лао-Цзы включал трудолюбие в... “человек должен быть трудолюбивым” в качестве одной из величайших добродетелей. И возможно, если вы будете проводить кому-нибудь процесс “Насколько трудолюбивым вы можете быть?” и так далее... возможно, это даст хорошие результаты». Этот человек не хотел никого обижать. Он не хочет никого расстраивать.

Так вот, единственное, как он мог бы действительно расстроить человека, так это не позволить ему получить на курсе те данные, ради которых этот человек пришёл. Это было бы очень жестоко. И ничто не может компенсировать это.

Так вот, единственное, как он мог бы действительно расстроить человека, так это не позволить ему получить на курсе те данные, ради которых этот человек пришёл. Это было бы очень жестоко. И ничто не может компенсировать это.

Точно так же, когда вы работаете в любой зоне или сфере Саентологии, делаете ли вы это на каком-то заводе в качестве начальника отдела кадров, или в рамках собственной практики, или в какой-либо центральной организации, вашим девизом должна быть эффективность. Вы можете проиграть только в том случае, если не будете эффективны. Инструктор можетбыть менее эффективным, поскольку он не хочет быть жестоким, и поэтому он становится очень добрым, и точно так же у вас, когда вы используете Саентологию и все эти данные, может возникнуть идея о том, чтобы не быть эффективным. Вы думаете, что вы не должны быть эффективны.

Точно так же, когда вы работаете в любой зоне или сфере Саентологии, делаете ли вы это на каком-то заводе в качестве начальника отдела кадров, или в рамках собственной практики, или в какой-либо центральной организации, вашим девизом должна быть эффективность. Вы можете проиграть только в том случае, если не будете эффективны. Инструктор можетбыть менее эффективным, поскольку он не хочет быть жестоким, и поэтому он становится очень добрым, и точно так же у вас, когда вы используете Саентологию и все эти данные, может возникнуть идея о том, чтобы не быть эффективным. Вы думаете, что вы не должны быть эффективны.

Вот какая-то семья, в ней царит ужасный беспорядок, эта семья появляется в поле вашего зрения. Вы пытаетесь что-то сделать по поводу этой семьи, а потом говорите: «Что ж, я на самом деле не должен этого делать, поскольку если я скажу им, что у них на самом деле не так, я кого-нибудь обижу».

Вот какая-то семья, в ней царит ужасный беспорядок, эта семья появляется в поле вашего зрения. Вы пытаетесь что-то сделать по поводу этой семьи, а потом говорите: «Что ж, я на самом деле не должен этого делать, поскольку если я скажу им, что у них на самом деле не так, я кого-нибудь обижу».

Поэтому вы уходите, оставляя всё это в беспорядке. Боюсь, ничто не заменит эффективность, идёт ли речь о процессах, о преклирах или о чем угодно ещё.

Поэтому вы уходите, оставляя всё это в беспорядке. Боюсь, ничто не заменит эффективность, идёт ли речь о процессах, о преклирах или о чем угодно ещё.

Однажды один одитор проводил процессинг девушке; позже, когда ей проводили тот же самый процесс, она сдалась и стала душевно здоровой. Этот одитор делал кое-что, чего не должен был делать. Он проводил процессинг девушке-психотику, которая ни в малейшей степени не хотела становиться душевно здоровой. Она просто пыталась умереть. Это было всё, о чём она могла думать. На самом деле обстоятельства настоящего времени, в которых находилась эта женщина, оставляли желать лучшего. Почему бы ей было и не умереть?

Однажды один одитор проводил процессинг девушке; позже, когда ей проводили тот же самый процесс, она сдалась и стала душевно здоровой. Этот одитор делал кое-что, чего не должен был делать. Он проводил процессинг девушке-психотику, которая ни в малейшей степени не хотела становиться душевно здоровой. Она просто пыталась умереть. Это было всё, о чём она могла думать. На самом деле обстоятельства настоящего времени, в которых находилась эта женщина, оставляли желать лучшего. Почему бы ей было и не умереть?

И тем не менее одитор проводил ей процессинг. Она всё больше, больше и больше вступала в общение с комнатой, всё больше и больше вступала в общение, всё больше и больше. А потом эта девушка-преклир решила выйти из комнаты, а одитор знал, что если он начнёт с ней спорить, это её расстроит, поэтому он позволил ей выйти из комнаты. После этого она провела в психиатрической больнице ещё два года, получила ещё много электрошоков, подвергалась самым разным жестокостям. В конце концов она попала к другому одитору, который завершил с ней начатый процесс, и она стала душевно здоровой.

И тем не менее одитор проводил ей процессинг. Она всё больше, больше и больше вступала в общение с комнатой, всё больше и больше вступала в общение, всё больше и больше. А потом эта девушка-преклир решила выйти из комнаты, а одитор знал, что если он начнёт с ней спорить, это её расстроит, поэтому он позволил ей выйти из комнаты. После этого она провела в психиатрической больнице ещё два года, получила ещё много электрошоков, подвергалась самым разным жестокостям. В конце концов она попала к другому одитору, который завершил с ней начатый процесс, и она стала душевно здоровой.

Так вот, как вы думаете, совершил ли тот одитор добрый поступок, позволив этому преклиру уйти с сессии? Нет, это, определённо, не было добрым поступком. Вы обнаружите, что доброта имеет очень мало отношения ко всему этому, а вот эффективность имеет к этому отношение. Но в то же время вы обнаружите, что если у вас нет хорошего аффинити, то вы не очень-то эффективны. Ничто не заменит эффективность, и только «мис-АРО» является ошибкой. Настоящее АРО действует весьма прямо, оно весьма эффективно, весьма реально и оно доносит сообщение.

Так вот, как вы думаете, совершил ли тот одитор добрый поступок, позволив этому преклиру уйти с сессии? Нет, это, определённо, не было добрым поступком. Вы обнаружите, что доброта имеет очень мало отношения ко всему этому, а вот эффективность имеет к этому отношение. Но в то же время вы обнаружите, что если у вас нет хорошего аффинити, то вы не очень-то эффективны. Ничто не заменит эффективность, и только «мис-АРО» является ошибкой. Настоящее АРО действует весьма прямо, оно весьма эффективно, весьма реально и оно доносит сообщение.

Так вот, ваша бытийность как профессионала - это та точка зрения, имея которую вы должны смотреть на то, что вы делаете прямо сейчас. Действуйте как профессионал. Это очень просто. Просто примите решение: «Что ж, я профессиональный саентолог, вот и всё». Выбросьте из головы это «Я учусь, чтобы стать профессионалом». Так вы помещаете это куда-то очень далеко на трак будущего. Просто решите прямо сейчас: «Что ж, я профессионал, вот что я буду делать, я получаю самую свежую информацию, и все это содержится прямо тут. У меня всё в полной готовности». Уловили идею? Не подходите ко всему этому так робко. Не подкрадывайтесь к этому. Просто набрасывайтесь на это.

Так вот, ваша бытийность как профессионала - это та точка зрения, имея которую вы должны смотреть на то, что вы делаете прямо сейчас. Действуйте как профессионал. Это очень просто. Просто примите решение: «Что ж, я профессиональный саентолог, вот и всё». Выбросьте из головы это «Я учусь, чтобы стать профессионалом». Так вы помещаете это куда-то очень далеко на трак будущего. Просто решите прямо сейчас: «Что ж, я профессионал, вот что я буду делать, я получаю самую свежую информацию, и все это содержится прямо тут. У меня всё в полной готовности». Уловили идею? Не подходите ко всему этому так робко. Не подкрадывайтесь к этому. Просто набрасывайтесь на это.

И теперь в связи со всем этим вам нужно знать кое-что об общении. И вот совершенно потрясающее данное, которое вы получаете в конце этой лекции, - совершенно потрясающее данное. Это совершенно новое данное в Саентологии, мы заявим об этом со всей прямотой; поскольку, опять же, теперь вы все профессионалы, и я собираюсь предоставить вам самую свежую информацию.

И теперь в связи со всем этим вам нужно знать кое-что об общении. И вот совершенно потрясающее данное, которое вы получаете в конце этой лекции, - совершенно потрясающее данное. Это совершенно новое данное в Саентологии, мы заявим об этом со всей прямотой; поскольку, опять же, теперь вы все профессионалы, и я собираюсь предоставить вам самую свежую информацию.

Ничто не видимо, если оно не осуществляет общение.

Ничто не видимо, если оно не осуществляет общение.

Вы спрашиваете себя, как быть профессиональным саентологом, вы ждёте, пока люди придут, и повесят вам на шею табличку, и будут отдавать вам честь на улице как профессионалу. Никто никогда не станет этого делать, если только эта профессиональная бытийность не будет осуществлять общение. Ничто не видимо, если оно не осуществляет общение.

Вы спрашиваете себя, как быть профессиональным саентологом, вы ждёте, пока люди придут, и повесят вам на шею табличку, и будут отдавать вам честь на улице как профессионалу. Никто никогда не станет этого делать, если только эта профессиональная бытийность не будет осуществлять общение. Ничто не видимо, если оно не осуществляет общение.

Это одна из ужасно простых вещей. Это настолько просто, что проще уже некуда, но это абсолютная правда! Ничто не видимо, если оно не осуществляет общение.

Это одна из ужасно простых вещей. Это настолько просто, что проще уже некуда, но это абсолютная правда! Ничто не видимо, если оно не осуществляет общение.

Так вот, общение имеет некоторое незначительное отношение к движению. Общение главным образом представляет собой состояние знания, но механика общения включает в себя движение.

Так вот, общение имеет некоторое незначительное отношение к движению. Общение главным образом представляет собой состояние знания, но механика общения включает в себя движение.

Так вот, мы смотрим на физическую вселенную и обнаруживаем, что большая часть физической вселенной находится в движении, даже когда она неподвижна. Физическая вселенная находится в движении, она, по всей видимости, находится в движении.

Так вот, мы смотрим на физическую вселенную и обнаруживаем, что большая часть физической вселенной находится в движении, даже когда она неподвижна. Физическая вселенная находится в движении, она, по всей видимости, находится в движении.

Так вот, когда вы смотрите вот сюда, вы видите что-то. А это что-то в какой-то мере, должно быть, вроде как тоже смотрит на вас, правильно? Хорошо. У вас есть какая-то реальность. Если говорить об аффинити, у вас должно быть что-то, с чем у вас могло бы быть аффинити, прежде чем вы сможете иметь аффинити с этим.

Так вот, когда вы смотрите вот сюда, вы видите что-то. А это что-то в какой-то мере, должно быть, вроде как тоже смотрит на вас, правильно? Хорошо. У вас есть какая-то реальность. Если говорить об аффинити, у вас должно быть что-то, с чем у вас могло бы быть аффинити, прежде чем вы сможете иметь аффинити с этим.

И ей-богу, что-то должно осуществлять общение, прежде чем вы вообще что-нибудь узнаете об этом. Должна присутствовать какая-то структура, какая-то система, какой-то канал, метод и так далее, с помощью которых можно было бы общаться. Люди говорят: «Вы знаете, это просто замечательный парень, никто никогда не осознавал его присутствие». Какой-нибудь шпион, работающий на немецкое правительство, и никто никогда не осознавал его присутствие и так далее. Почему никто никогда не осознавал его присутствие? Они никогда не осознавали его присутствие, потому что он никогда ничего не говорил.

И ей-богу, что-то должно осуществлять общение, прежде чем вы вообще что-нибудь узнаете об этом. Должна присутствовать какая-то структура, какая-то система, какой-то канал, метод и так далее, с помощью которых можно было бы общаться. Люди говорят: «Вы знаете, это просто замечательный парень, никто никогда не осознавал его присутствие». Какой-нибудь шпион, работающий на немецкое правительство, и никто никогда не осознавал его присутствие и так далее. Почему никто никогда не осознавал его присутствие? Они никогда не осознавали его присутствие, потому что он никогда ничего не говорил.

Сегодня вы, вероятно, могли бы работать в каких-нибудь обычных офисах на Земле и никогда ничего не говорить, никогда не направлять ничего вовне, и в конце концов, понимаете... ничего, кроме тела, понимаете, есть только тело, но тело никогда ничего не говорит. Конечно же, тело - это тоже что-то, посредством чего осуществляется общение. Именно поэтому у вас и есть тело. Но вот вы просто помещаете куда-то тело, и оно никогда не говорит, оно никогда никому ничего не пишет, и оно ни на что не отвечает. Понимаете, вам перестали бы платить зарплату. Запросто! Я хочу сказать, что в один прекрасный день... о вас постоянно забывали бы, люди в бухгалтерии забыли бы о вас.

Сегодня вы, вероятно, могли бы работать в каких-нибудь обычных офисах на Земле и никогда ничего не говорить, никогда не направлять ничего вовне, и в конце концов, понимаете... ничего, кроме тела, понимаете, есть только тело, но тело никогда ничего не говорит. Конечно же, тело - это тоже что-то, посредством чего осуществляется общение. Именно поэтому у вас и есть тело. Но вот вы просто помещаете куда-то тело, и оно никогда не говорит, оно никогда никому ничего не пишет, и оно ни на что не отвечает. Понимаете, вам перестали бы платить зарплату. Запросто! Я хочу сказать, что в один прекрасный день... о вас постоянно забывали бы, люди в бухгалтерии забыли бы о вас.

А затем однажды... если бы вы вообще никогда не общались, то не было бы никакой возможности исправить эту ситуацию. Иначе говоря, вы не стали бы видимыми для бухгалтерии, если только не сказали бы: «Эй, вы забыли про мою зарплату». Уловили идею?

А затем однажды... если бы вы вообще никогда не общались, то не было бы никакой возможности исправить эту ситуацию. Иначе говоря, вы не стали бы видимыми для бухгалтерии, если только не сказали бы: «Эй, вы забыли про мою зарплату». Уловили идею?

Этот мир выпадает из общения, а люди совершенно счастливы и думают, что всё к лучшему в этом лучшем из миров. И они думают, что где-то кто-то когда-нибудь что-то сделает по поводу всего этого, независимо оттого, что происходит. Что ж, у меня есть для вас ужасная новость. Если вы просто никогда ничего не сделаете по поводу этого, то ничего никогда и не произойдёт.

Этот мир выпадает из общения, а люди совершенно счастливы и думают, что всё к лучшему в этом лучшем из миров. И они думают, что где-то кто-то когда-нибудь что-то сделает по поводу всего этого, независимо оттого, что происходит. Что ж, у меня есть для вас ужасная новость. Если вы просто никогда ничего не сделаете по поводу этого, то ничего никогда и не произойдёт.

К примеру, вы плывёте по течению в жизни, и вот кто-то понижает вас в должности. Это очень забавно, но если вы просто примете эту более низкую должность и вообще ничего не скажете по этому поводу, то вы можете так и остаться на этой должности. А что если затем в результате какой-то случайности вы окажетесь на ещё более низкой должности и вообще ничего не скажете по этому поводу?

К примеру, вы плывёте по течению в жизни, и вот кто-то понижает вас в должности. Это очень забавно, но если вы просто примете эту более низкую должность и вообще ничего не скажете по этому поводу, то вы можете так и остаться на этой должности. А что если затем в результате какой-то случайности вы окажетесь на ещё более низкой должности и вообще ничего не скажете по этому поводу?

По-моему, я описал нисходящую спираль, по которой движутся люди, понимаете? Они говорят: «Что ж, всё к лучшему, и у кого-то где-то есть какая-то цель, в соответствии с которой всё это происходит, и этот кто-то осуществляет всё общение». Что ж, если этот кто-то осуществляет всё общение, то вы становитесь невидимыми. Вы следите за мыслью?

По-моему, я описал нисходящую спираль, по которой движутся люди, понимаете? Они говорят: «Что ж, всё к лучшему, и у кого-то где-то есть какая-то цель, в соответствии с которой всё это происходит, и этот кто-то осуществляет всё общение». Что ж, если этот кто-то осуществляет всё общение, то вы становитесь невидимыми. Вы следите за мыслью?

Так вот, Саентология невидима для вас, если только вы не знаете некоторые из её символов общения. Различные вещи называются так, как они называются, и саентологические термины являются саентологическими терминами, и они действительно передают то или иное сообщение. Единственная причина, по которой нам в Саентологии необходимо иметь какой-то новый язык... это совершенно элементарно... но единственная причина, по которой нам вообще нужен новый язык, заключается в том, что для всех этих вещей не было названий в английском языке, до тех пор пока они не были обнаружены в Дианетике и Саентологии. Так что нам пришлось придумать что-то, что не означает того, что оно означало раньше, - оно означает именно это, вы понимаете?

Так вот, Саентология невидима для вас, если только вы не знаете некоторые из её символов общения. Различные вещи называются так, как они называются, и саентологические термины являются саентологическими терминами, и они действительно передают то или иное сообщение. Единственная причина, по которой нам в Саентологии необходимо иметь какой-то новый язык... это совершенно элементарно... но единственная причина, по которой нам вообще нужен новый язык, заключается в том, что для всех этих вещей не было названий в английском языке, до тех пор пока они не были обнаружены в Дианетике и Саентологии. Так что нам пришлось придумать что-то, что не означает того, что оно означало раньше, - оно означает именно это, вы понимаете?

Так вот, существуют символы общения. Таким образом, Саентологии не существует, если только у вас нет какого-то саентологического языка. Следовательно, чем большую часть этого языка вы знаете и чем точнее вы знаете этот язык, тем реальнее станет для вас Саентология... не потому, что всё дело в символах, а потому, что это символ общения, дающий понимание.

Так вот, существуют символы общения. Таким образом, Саентологии не существует, если только у вас нет какого-то саентологического языка. Следовательно, чем большую часть этого языка вы знаете и чем точнее вы знаете этот язык, тем реальнее станет для вас Саентология... не потому, что всё дело в символах, а потому, что это символ общения, дающий понимание.

Что ж, точно так же, если вы, с вашим новым профессиональным отношением, которое вы приняли несколько минут тому назад... если вы никогда не будете об этом говорить и если вы никогда не будете направлять вовне такое общение, которое присуще профессионалу, если вы никогда не будете создавать мокап профессионала, если вы не будете сообщать своему окружению о том, что вы профессионал, то вы никогда не примете это отношение. Этого не произойдёт. А даже если вы и создадите такой мокап, он быстро растворится в воздухе.

Что ж, точно так же, если вы, с вашим новым профессиональным отношением, которое вы приняли несколько минут тому назад... если вы никогда не будете об этом говорить и если вы никогда не будете направлять вовне такое общение, которое присуще профессионалу, если вы никогда не будете создавать мокап профессионала, если вы не будете сообщать своему окружению о том, что вы профессионал, то вы никогда не примете это отношение. Этого не произойдёт. А даже если вы и создадите такой мокап, он быстро растворится в воздухе.

Так что я хочу попросить вас о следующем: выполняя все эти упражнения, проходя это обучение и занимаясь всем этим здесь, в «академии», общайтесь как профессионалы, начиная с этого момента и всегда. И тогда мы все добьемся успеха.

Так что я хочу попросить вас о следующем: выполняя все эти упражнения, проходя это обучение и занимаясь всем этим здесь, в «академии», общайтесь как профессионалы, начиная с этого момента и всегда. И тогда мы все добьемся успеха.

Хорошо?

Хорошо?

Спасибо.

Спасибо.