Привет! Привет! Как у вас дела?

Привет! Привет! Как у вас дела?

Сейчасяхочу поговорить с вами о курсе взаимного одитинга HAS. Мы подошли к последней лекции данного конгресса, и я хотел бы поговорить с вами о курсе взаимного одитинга HAS. Вы хотели бы узнать, как всё это можно организовать и так далее?

Сейчасяхочу поговорить с вами о курсе взаимного одитинга HAS. Мы подошли к последней лекции данного конгресса, и я хотел бы поговорить с вами о курсе взаимного одитинга HAS. Вы хотели бы узнать, как всё это можно организовать и так далее?

Аудитория: Да!

Аудитория: Да!

Хорошо. Эту лекцию можно назвать «Как проводить курс взаимного одитинга HAS и зачем». Как проводить этот курс и зачем.

Хорошо. Эту лекцию можно назвать «Как проводить курс взаимного одитинга HAS и зачем». Как проводить этот курс и зачем.

Так вот, я предоставлю вам все данные в течение следующей пятидесяти одной минуты. Вам не придётся посещать этот курс... ничего такого, поскольку вы уже будете знать всё, что о нём можно знать, не так ли? Вы будете знать всё, что об этом можно знать. Поэтому я точно так же мог бы поговорить с вами о чём-нибудь ещё.

Так вот, я предоставлю вам все данные в течение следующей пятидесяти одной минуты. Вам не придётся посещать этот курс... ничего такого, поскольку вы уже будете знать всё, что о нём можно знать, не так ли? Вы будете знать всё, что об этом можно знать. Поэтому я точно так же мог бы поговорить с вами о чём-нибудь ещё.

На самом деле это большой соблазн поговорить с вами о жертвах, поскольку два или три человека после того, как я отпустил эту шутку... Все в аудитории сказали: «Нет, я не жертва», и два или три человека, выходя из зала... один из них спросил Джона: «Что он имел в виду, когда говорил про жертв? Что он имел в виду... я жертва?»

На самом деле это большой соблазн поговорить с вами о жертвах, поскольку два или три человека после того, как я отпустил эту шутку... Все в аудитории сказали: «Нет, я не жертва», и два или три человека, выходя из зала... один из них спросил Джона: «Что он имел в виду, когда говорил про жертв? Что он имел в виду... я жертва?»

Бог ты мой, это определённо так!

Бог ты мой, это определённо так!

Каждый является жертвой. Вот примерно к чему всё это и сводится. Каждый является жертвой. Но чтобы не быть жертвой, нужно оказаться на другой стороне формулы общения, в точке причины, и наказывать людей. (Смех.) И прежде чем вы сможете преодолеть навязчивое «Рррр!», вам нужно пройти через чрезмерное... (молчание) и выбраться из этого, понимаете? Иначе вы не сможете этого сделать.

Каждый является жертвой. Вот примерно к чему всё это и сводится. Каждый является жертвой. Но чтобы не быть жертвой, нужно оказаться на другой стороне формулы общения, в точке причины, и наказывать людей. (Смех.) И прежде чем вы сможете преодолеть навязчивое «Рррр!», вам нужно пройти через чрезмерное... (молчание) и выбраться из этого, понимаете? Иначе вы не сможете этого сделать.

Причина, расстояние, следствие. Билл, расстояние, Джо. Постулаты Билла и Джо перепутались примерно семьдесят три триллиона лет назад. Так что Билл говорит Джо: «Рррр!»

Причина, расстояние, следствие. Билл, расстояние, Джо. Постулаты Билла и Джо перепутались примерно семьдесят три триллиона лет назад. Так что Билл говорит Джо: «Рррр!»

А Джо отвечает: «Я жертва. Ты делаешь из меня жертву, и ты прекрасно знаешь, что я не могу умереть, что я должен умирать медленно, и прямо сейчас я покажу тебе, какой ужасной является смерть, какие ужасные вещи ты сделал со мной и что я не заслуживаю всего этого». Мы называли это сервисным факсимиле.

А Джо отвечает: «Я жертва. Ты делаешь из меня жертву, и ты прекрасно знаешь, что я не могу умереть, что я должен умирать медленно, и прямо сейчас я покажу тебе, какой ужасной является смерть, какие ужасные вещи ты сделал со мной и что я не заслуживаю всего этого». Мы называли это сервисным факсимиле.

И он говорит: «Я совершенно не заслуживаю этого ppppplc твоей стороны». Но на самом деле он, конечно же, стоит где-то сзади и говорит: «Хе, хе, хе, хе, хе, хе, хе!»

И он говорит: «Я совершенно не заслуживаю этого ppppplc твоей стороны». Но на самом деле он, конечно же, стоит где-то сзади и говорит: «Хе, хе, хе, хе, хе, хе, хе!»

Итак, Билл, расстояние, Джо. Билл наказывает Джо. Джо показывает Биллу, что тот не должен его наказывать, и говорит: «Боль, мучения, горе, расстройство!»

Итак, Билл, расстояние, Джо. Билл наказывает Джо. Джо показывает Биллу, что тот не должен его наказывать, и говорит: «Боль, мучения, горе, расстройство!»

И Билл должен сказать... и обычно так и происходит... «О, боже! Я не должен был этого делать. Боль действительно существует. Может быть, я не ощущаю никакой боли, но другие люди, очевидно, ощущают. Взгляните на... взгляните на Джо вон там, ему приходится ужасно тяжко. Он говорит, что испытывает мучительные боли, после того как я посмотрел на его грудь».

И Билл должен сказать... и обычно так и происходит... «О, боже! Я не должен был этого делать. Боль действительно существует. Может быть, я не ощущаю никакой боли, но другие люди, очевидно, ощущают. Взгляните на... взгляните на Джо вон там, ему приходится ужасно тяжко. Он говорит, что испытывает мучительные боли, после того как я посмотрел на его грудь».

Здесьвозникаеттайна. Он уже обособился до такой степени, что не вполне уверен, что же на самом деле происходит вот здесь с Джо. Он не вполне уверен, испытывает Джо боль или нет. Так что он говорит: «Ну, я не знаю. Я не знаю. Мне, вероятно, не следовало это делать. Это действительно его расстроило. Но эта штука, боль... эта штука... он говорит, что у него сильные боли в области груди. У меня никогда не было болей в области груди. Интересно, как это иметь сильные боли в области груди».

Здесьвозникаеттайна. Он уже обособился до такой степени, что не вполне уверен, что же на самом деле происходит вот здесь с Джо. Он не вполне уверен, испытывает Джо боль или нет. Так что он говорит: «Ну, я не знаю. Я не знаю. Мне, вероятно, не следовало это делать. Это действительно его расстроило. Но эта штука, боль... эта штука... он говорит, что у него сильные боли в области груди. У меня никогда не было болей в области груди. Интересно, как это иметь сильные боли в области груди».

И вот в один прекрасный день здесь стоит Билл, и к нему 3 подходит Пит. И теперь это «Пит, расстояние, Билл». И Пит говорит: «Рррроорр!»

И вот в один прекрасный день здесь стоит Билл, и к нему 3 подходит Пит. И теперь это «Пит, расстояние, Билл». И Пит говорит: «Рррроорр!»

И Билл вот здесь говорит: «Как мне выбраться из этого положения? Я хочу расстроить этого парня тем или иным образом. Как я могу его расстроить? О, тот... тот замечательный... замечательный спектакль, который... как его звали? Джо... который устроил Джо».

И Билл вот здесь говорит: «Как мне выбраться из этого положения? Я хочу расстроить этого парня тем или иным образом. Как я могу его расстроить? О, тот... тот замечательный... замечательный спектакль, который... как его звали? Джо... который устроил Джо».

Так что он говорит: «О, о, о, о! О, о, о! О! Ты не должен был это делать! Ты убил меня. Это больно, больно, больно... Это больно? О, бог ты мой, я действительно что-то ощущаю в этом месте!»

Так что он говорит: «О, о, о, о! О, о, о! О! Ты не должен был это делать! Ты убил меня. Это больно, больно, больно... Это больно? О, бог ты мой, я действительно что-то ощущаю в этом месте!»

Он непреднамеренно создал постулат о том, что впоследствии он будет испытывать боль в этой области.

Он непреднамеренно создал постулат о том, что впоследствии он будет испытывать боль в этой области.

Так вот, Пит говорит: «Знаешь, это было довольно серьёзно». Проходит некоторое время, и он звонит и говорит: «Это Билл?»«Нет, Билл болеет».

Так вот, Пит говорит: «Знаешь, это было довольно серьёзно». Проходит некоторое время, и он звонит и говорит: «Это Билл?»«Нет, Билл болеет».

«Билл что?»

«Билл что?»

«Болеет. Это новое слово». Он говорит: «У него ужасные боли в области груди, и врач...» - это новая бытийность, которую ему пришлось придумать, - «...говорит, что, возможно, он останется калекой на всю жизнь, и что это неизлечимо».

«Болеет. Это новое слово». Он говорит: «У него ужасные боли в области груди, и врач...» - это новая бытийность, которую ему пришлось придумать, - «...говорит, что, возможно, он останется калекой на всю жизнь, и что это неизлечимо».

Так вот, Пит не знает, что с ним по телефону на самом деле говорил Билл, только другим голосом. Пит говорит: «В области груди? Боль? Просто потому, что я сказал ррррооу! вот так? И у него боль в области груди» - и так далее. «Ого, должно быть, я очень могущественный. Я могу просто сказать ррррорр! кому- нибудь, и у него появится боль в груди. Значит я... ха! Мм! Должно быть, я очень могущественный».

Так вот, Пит не знает, что с ним по телефону на самом деле говорил Билл, только другим голосом. Пит говорит: «В области груди? Боль? Просто потому, что я сказал ррррооу! вот так? И у него боль в области груди» - и так далее. «Ого, должно быть, я очень могущественный. Я могу просто сказать ррррорр! кому- нибудь, и у него появится боль в груди. Значит я... ха! Мм! Должно быть, я очень могущественный».

Итак, теперь появляется Мейбл. Вот появляется Мейбл, и до этого у них с Питом был небольшой поединок «кто кого пересмотрит», понимаете, и Пит проиграл. В конце концов именно он первый отвёл взгляд. Где-то там появиласьдругая девушка, иона отвлекла его внимание. Но он решил, что он проиграл, и Мейбл была совершенно уверена в том, что он проиграл. Понимаете? И вот она, к несчастью, появляется как раз в тот момент, когда его переполняют такие вот чувства, понимаете. И он говорит: «Рррроурр!»

Итак, теперь появляется Мейбл. Вот появляется Мейбл, и до этого у них с Питом был небольшой поединок «кто кого пересмотрит», понимаете, и Пит проиграл. В конце концов именно он первый отвёл взгляд. Где-то там появиласьдругая девушка, иона отвлекла его внимание. Но он решил, что он проиграл, и Мейбл была совершенно уверена в том, что он проиграл. Понимаете? И вот она, к несчастью, появляется как раз в тот момент, когда его переполняют такие вот чувства, понимаете. И он говорит: «Рррроурр!»

Мейбл говорит: «В чём дело?»

Мейбл говорит: «В чём дело?»

Он отвечает: (Хк, хк, хк, плевок, плевок.) «Ррроурр!»

Он отвечает: (Хк, хк, хк, плевок, плевок.) «Ррроурр!»

Она спрашивает: «Что это? Новое слово?»

Она спрашивает: «Что это? Новое слово?»

Он говорит: «РрррроууууууП»

Он говорит: «РрррроууууууП»

А она говорит: «Это мило!»

А она говорит: «Это мило!»

И Пит говорит ей: «Послушай, Мейбл! У тебя должна появиться сильная боль в области груди».

И Пит говорит ей: «Послушай, Мейбл! У тебя должна появиться сильная боль в области груди».

И она: «Где?»

И она: «Где?»

Он: «В груди! Здесь!» (Бух, бух, бух, бух, бух...)

Он: «В груди! Здесь!» (Бух, бух, бух, бух, бух...)

И Пит говорит: «Теперь ты сделала это! Мейбл, ты обесценила меня! И теперь я болею».

И Пит говорит: «Теперь ты сделала это! Мейбл, ты обесценила меня! И теперь я болею».

Вот так это и происходит.

Вот так это и происходит.

Янадеюсь, вы простите мне то, что я привожу так много научных примеров.

Янадеюсь, вы простите мне то, что я привожу так много научных примеров.

Но это, коротко говоря... коротко говоря, это игра под названием «быть жертвой», в которую они играют по очереди. Это игра «быть жертвой». Так вот, вопрос в том, кто является жертвой? Человек, который совершил оверт, или человек, по отношению к которому был совершён оверт? Это само по себе является довольно большой тайной.

Но это, коротко говоря... коротко говоря, это игра под названием «быть жертвой», в которую они играют по очереди. Это игра «быть жертвой». Так вот, вопрос в том, кто является жертвой? Человек, который совершил оверт, или человек, по отношению к которому был совершён оверт? Это само по себе является довольно большой тайной.

Но в какой-то момент вам проведут этот процесс, и вы узнаете, кто на самом деле был жертвой. Это стоит знать. На самом деле невезение, самообесценивание, психосоматические заболевания, временные заболевания, застрявшие постулаты и всякие другие вещи в той или иной мере берут своё начало в этой странной игре, которая происходит на траке. И не думайте, что она прекратилась некоторое время назад и... она просто продолжается на автомате. Просто понаблюдайте за людьми, которые сталкиваются на углу улицы, они говорят друг другу: «Ррорррр!» Эта игра всё ещё продолжается. Они всё ещё продолжают играть в эту игру.

Но в какой-то момент вам проведут этот процесс, и вы узнаете, кто на самом деле был жертвой. Это стоит знать. На самом деле невезение, самообесценивание, психосоматические заболевания, временные заболевания, застрявшие постулаты и всякие другие вещи в той или иной мере берут своё начало в этой странной игре, которая происходит на траке. И не думайте, что она прекратилась некоторое время назад и... она просто продолжается на автомате. Просто понаблюдайте за людьми, которые сталкиваются на углу улицы, они говорят друг другу: «Ррорррр!» Эта игра всё ещё продолжается. Они всё ещё продолжают играть в эту игру.

Это интересная игра, но вот только человек попадает в ловушку этой игры, и потом забывает, что это игра, а потом он становится по-настоящему больным, и он хочет выздороветь, и он хочет умереть, а потом он обнаруживает, что он на самом деле не хотел умирать, но теперь он уже создал постулат о смерти, так что он должен продолжать жить, даже если он уже одной ногой в могиле.

Это интересная игра, но вот только человек попадает в ловушку этой игры, и потом забывает, что это игра, а потом он становится по-настоящему больным, и он хочет выздороветь, и он хочет умереть, а потом он обнаруживает, что он на самом деле не хотел умирать, но теперь он уже создал постулат о смерти, так что он должен продолжать жить, даже если он уже одной ногой в могиле.

Да. К тому времени уже всё равно всему. И человеку приходит конец.

Да. К тому времени уже всё равно всему. И человеку приходит конец.

Так вот, на курсе взаимного одитинга HAS вы можете помочь Биллу, Джо, Питу и Мейбл освободиться от некоторого количества таких весёлых игр. Помочь им привести всё в порядок, и дать им чуть-чуть больше понимания... чуть-чуть больше понимания того, что, может быть, лучше развернуть активную деятельность, начать сотрудничать друг с другом и привести в порядок культуру, чем стоять на углу улицы и говорить: «Рррроу!» Может быть, есть что-то ещё, что можно делать. Эта идея должна появляться в какой-то момент в истории любой планеты.

Так вот, на курсе взаимного одитинга HAS вы можете помочь Биллу, Джо, Питу и Мейбл освободиться от некоторого количества таких весёлых игр. Помочь им привести всё в порядок, и дать им чуть-чуть больше понимания... чуть-чуть больше понимания того, что, может быть, лучше развернуть активную деятельность, начать сотрудничать друг с другом и привести в порядок культуру, чем стоять на углу улицы и говорить: «Рррроу!» Может быть, есть что-то ещё, что можно делать. Эта идея должна появляться в какой-то момент в истории любой планеты.

То, что этого ещё не происходило, со всей очевидностью доказывает содержимое вашего банка. Всегда можно начать новый... однако всегда можно начать новый цикл, и вот этот кажется вполне подходящим. Этот цикл вполне можно начать здесь. Мы уже сталкиваемся с трудностями, пытаясь построить коммуникационные центры ОХС, которые позволили бы создать межпланетную систему связи и тому подобное. Секретари ОХС, вероятно, очень расстроятся, когда попытаются установить, какой должна быть униформа, поскольку у секретарей ОХС на ХВ37 есть только плавники. Вы понимаете? Но они справятся с этими серьёзными проблемами.

То, что этого ещё не происходило, со всей очевидностью доказывает содержимое вашего банка. Всегда можно начать новый... однако всегда можно начать новый цикл, и вот этот кажется вполне подходящим. Этот цикл вполне можно начать здесь. Мы уже сталкиваемся с трудностями, пытаясь построить коммуникационные центры ОХС, которые позволили бы создать межпланетную систему связи и тому подобное. Секретари ОХС, вероятно, очень расстроятся, когда попытаются установить, какой должна быть униформа, поскольку у секретарей ОХС на ХВ37 есть только плавники. Вы понимаете? Но они справятся с этими серьёзными проблемами.

В конце концов, очень интересно, что такое количество цивилизаций превратилось в дым и пепел. И вы должны также знать о таком вот интересном факте: все они превращаются в дым и пепел примерно так же, как это происходит с данной цивилизацией, и это происходило с ними в течение некоторого времени. Они делают это интересным образом, от них остаётся только дым и пепел.

В конце концов, очень интересно, что такое количество цивилизаций превратилось в дым и пепел. И вы должны также знать о таком вот интересном факте: все они превращаются в дым и пепел примерно так же, как это происходит с данной цивилизацией, и это происходило с ними в течение некоторого времени. Они делают это интересным образом, от них остаётся только дым и пепел.

На всех этих планетах должны висеть знаки «Курить воспрещается».

На всех этих планетах должны висеть знаки «Курить воспрещается».

Так вот, всё, что происходило на полном траке, в общем и целом представляет собой нисходящую спираль. И эта спираль продолжает идти вниз, вниз и вниз. Все эти всплески новых цивилизаций, которые находят своё выражение в разных механических культурах, проходят всё быстрее и быстрее. Другими словами, сегодня культура строится гораздо быстрее, поскольку каждый начинает вспоминать всё то, что он, какой сам себе сказал, не должен помнить, ведь это причиняет такую боль, и вот почему физики- ядерщики находятся в таком плохом состоянии. Они отчаянно пытаются вспомнить то, что они тщательно скрывали с помощью соматик, чтобы это не произошло снова. А потом они начинают навязчиво помнить и делать то, что они должны делать, но чего им, как они прекрасно знают, не следует делать. И это довольно сильно калечит их, поскольку они играют в игру «Они не должны были этого делать, но они бы сделали это» и так далее.

Так вот, всё, что происходило на полном траке, в общем и целом представляет собой нисходящую спираль. И эта спираль продолжает идти вниз, вниз и вниз. Все эти всплески новых цивилизаций, которые находят своё выражение в разных механических культурах, проходят всё быстрее и быстрее. Другими словами, сегодня культура строится гораздо быстрее, поскольку каждый начинает вспоминать всё то, что он, какой сам себе сказал, не должен помнить, ведь это причиняет такую боль, и вот почему физики- ядерщики находятся в таком плохом состоянии. Они отчаянно пытаются вспомнить то, что они тщательно скрывали с помощью соматик, чтобы это не произошло снова. А потом они начинают навязчиво помнить и делать то, что они должны делать, но чего им, как они прекрасно знают, не следует делать. И это довольно сильно калечит их, поскольку они играют в игру «Они не должны были этого делать, но они бы сделали это» и так далее.

Но вот например... я не думаю, что я рассказываю вам небылицы, но пару сотен тысяч лет назад не так уж далеко от этой планеты находилась ещё одна, однако это была другая система, и на той планете существовала почти такая же цивилизация, как и на этой... почти такая же. Там были такие же фасады из бурого песчаника, такие же пожарные машины. В их самолётах были немного более просторные кабины. У них были линкоры, и в конце концов линкоры начали стрелять из электронного оружия и так далее. Их линкоры выглядели точно так же, как наши. И у них шла война, которая была поразительно похожа на Вторую мировую. Единственная проблема была в том, что прямо в конце этой войны кто-то создал атомную бомбу, и потом война как бы приутихла на некоторое время и всё оставалось под контролем, но затем кто-то разозлился на кого-то ещё, и какой-то Пит где-то там, которому никогда не удавалось привести в действие свои постулаты и который действительно очень сильно болел, сказал: «Что ж, я отомщу за все те моменты, когда Мейбл, Билл и Джо жестоко со мной обращались» - и нажал на кнопку. И тому обществу пришёл конец. Это было довольно интересное общество.

Но вот например... я не думаю, что я рассказываю вам небылицы, но пару сотен тысяч лет назад не так уж далеко от этой планеты находилась ещё одна, однако это была другая система, и на той планете существовала почти такая же цивилизация, как и на этой... почти такая же. Там были такие же фасады из бурого песчаника, такие же пожарные машины. В их самолётах были немного более просторные кабины. У них были линкоры, и в конце концов линкоры начали стрелять из электронного оружия и так далее. Их линкоры выглядели точно так же, как наши. И у них шла война, которая была поразительно похожа на Вторую мировую. Единственная проблема была в том, что прямо в конце этой войны кто-то создал атомную бомбу, и потом война как бы приутихла на некоторое время и всё оставалось под контролем, но затем кто-то разозлился на кого-то ещё, и какой-то Пит где-то там, которому никогда не удавалось привести в действие свои постулаты и который действительно очень сильно болел, сказал: «Что ж, я отомщу за все те моменты, когда Мейбл, Билл и Джо жестоко со мной обращались» - и нажал на кнопку. И тому обществу пришёл конец. Это было довольно интересное общество.

Если вы поищете у некоторых своих преклиров если вы поищете на траке, то вы, возможно, найдёте это общество.

Если вы поищете у некоторых своих преклиров если вы поищете на траке, то вы, возможно, найдёте это общество.

Е1о здесь всё развивалось с огромной скоростью. Потому что всё, что эти люди делали, - это копировали то, что существовало в том обществе. И эти ребята были совершенно правы, когда говорили, механически... учёные всегда говорят: «Всё это уже было придумано когда-то». Что ж, не следует говорить, что всё было уже придумано когда-то раньше, но совершенно верно то, что большинство разных приспособлений, стиральные машины, холодильники, электронное оружие и тому подобные вещи, которые сейчас создают эти ребята, примерно такие же новые, как «Форд» модели Т. Понимаете? Они даже внешне похожи.

Е1о здесь всё развивалось с огромной скоростью. Потому что всё, что эти люди делали, - это копировали то, что существовало в том обществе. И эти ребята были совершенно правы, когда говорили, механически... учёные всегда говорят: «Всё это уже было придумано когда-то». Что ж, не следует говорить, что всё было уже придумано когда-то раньше, но совершенно верно то, что большинство разных приспособлений, стиральные машины, холодильники, электронное оружие и тому подобные вещи, которые сейчас создают эти ребята, примерно такие же новые, как «Форд» модели Т. Понимаете? Они даже внешне похожи.

Почему все соглашаются, что мебель в стиле модерн это мебель в стиле модерн? Задайте себе такой вопрос. Какой-нибудь художник придумывает дизайн, он говорит, что всё это будет выглядеть вот так, а шезлонги будут вот такими, и у нас всё готово. Все говорят: «Это правильно. Это модерн. Так и надо». Что ж, должно быть, с этим согласились когда-то.

Почему все соглашаются, что мебель в стиле модерн это мебель в стиле модерн? Задайте себе такой вопрос. Какой-нибудь художник придумывает дизайн, он говорит, что всё это будет выглядеть вот так, а шезлонги будут вот такими, и у нас всё готово. Все говорят: «Это правильно. Это модерн. Так и надо». Что ж, должно быть, с этим согласились когда-то.

Кто-то появляется, он рисует какие-то круги и какую-то зигзагообразную молнию, а в середине холста ставит небольшую красную точку, и говорит:« Искусство!» И многие люди ему вторят: «Искусство!» А многие другие говорят: «Искусство?» Должно быть, они сражались из-за этого где-то ещё, раз у них существует такое чёткое разделение взглядов и раз все согласились с этим.

Кто-то появляется, он рисует какие-то круги и какую-то зигзагообразную молнию, а в середине холста ставит небольшую красную точку, и говорит:« Искусство!» И многие люди ему вторят: «Искусство!» А многие другие говорят: «Искусство?» Должно быть, они сражались из-за этого где-то ещё, раз у них существует такое чёткое разделение взглядов и раз все согласились с этим.

Довольно интересно то, что все эти политические игры просто продолжаются и продолжаются.

Довольно интересно то, что все эти политические игры просто продолжаются и продолжаются.

Так вот, я не пытаюсь убедить вас в существовании прошлых жизней. Я не понимаю, почему вообще нужно убеждать кого-то в том, что он был самим собой. Но я скажу, что периоды между взрывом и возникновением следующей культуры были ужасно длинными. Нет ничего, с чем можно было бы работать, ничего, что можно было бы делать, никого, с кем можно было бы поговорить. Исчезают даже генетические линии; вы подбираете какого- нибудь моллюска или птицу — всё, что угодно. Вы движетесь вверх по траку и создаёте своего рода шаблон построения, чтобы у вас было какое-то оправдание, когда вы в конце концов начнёте мока- пить человеческие тела. Когда вы начинаете прослеживать прошлое человека по генетической линии, вы должны быть полностью уверены в том, какое именно время... какую последовательность инцидентов, связанных с ожиданием в полосе прибоя, вы ищете. Потому что это происходило снова, снова, снова и снова, они создавали цивилизацию и взрывали её... а потом, какая стена?

Так вот, я не пытаюсь убедить вас в существовании прошлых жизней. Я не понимаю, почему вообще нужно убеждать кого-то в том, что он был самим собой. Но я скажу, что периоды между взрывом и возникновением следующей культуры были ужасно длинными. Нет ничего, с чем можно было бы работать, ничего, что можно было бы делать, никого, с кем можно было бы поговорить. Исчезают даже генетические линии; вы подбираете какого- нибудь моллюска или птицу — всё, что угодно. Вы движетесь вверх по траку и создаёте своего рода шаблон построения, чтобы у вас было какое-то оправдание, когда вы в конце концов начнёте мока- пить человеческие тела. Когда вы начинаете прослеживать прошлое человека по генетической линии, вы должны быть полностью уверены в том, какое именно время... какую последовательность инцидентов, связанных с ожиданием в полосе прибоя, вы ищете. Потому что это происходило снова, снова, снова и снова, они создавали цивилизацию и взрывали её... а потом, какая стена?

Какая планета? А потом они постепенно вовлекались во всё это, они создавали формы жизни тем или иным образом, развивали их до какого-то уровня, ускоряли всё это и так далее. Потом происходил взрыв, и вот вам пожалуйста. Такой цикл действия имел место здесь в течение некоторого времени.

Какая планета? А потом они постепенно вовлекались во всё это, они создавали формы жизни тем или иным образом, развивали их до какого-то уровня, ускоряли всё это и так далее. Потом происходил взрыв, и вот вам пожалуйста. Такой цикл действия имел место здесь в течение некоторого времени.

Честно говоря, никто не хочет, чтобы это происходило. Никто не хочет, чтобы происходило такое резкое падение. Но индивидуум уже создал слишком много постулатов в тот период жизни, когда у него ничего не было... то есть в период между двумя культурами. «Я не хочу умирать... какой от этого толк? К чёрту всё это. Мне не с кем поговорить, мне нечего делать, нет никакого постоянства, ничего такого. Почему я должен хотеть жить?»

Честно говоря, никто не хочет, чтобы это происходило. Никто не хочет, чтобы происходило такое резкое падение. Но индивидуум уже создал слишком много постулатов в тот период жизни, когда у него ничего не было... то есть в период между двумя культурами. «Я не хочу умирать... какой от этого толк? К чёрту всё это. Мне не с кем поговорить, мне нечего делать, нет никакого постоянства, ничего такого. Почему я должен хотеть жить?»

У него появляется что-то, ради чего он хочет жить; он может даже оказаться в состоянии, в котором если у него появится что- то, ради чего можно было бы жить, то этого будет достаточно, чтобы он отдал концы. Понимаете, второй постулат о смерти сразу же вступает в действие.

У него появляется что-то, ради чего он хочет жить; он может даже оказаться в состоянии, в котором если у него появится что- то, ради чего можно было бы жить, то этого будет достаточно, чтобы он отдал концы. Понимаете, второй постулат о смерти сразу же вступает в действие.

Парень говорит: «Бог ты мой, у меня действительно есть что- то, ради чего стоит жить...» Бум! Понимаете, это первый... второй постулат начинает действовать.

Парень говорит: «Бог ты мой, у меня действительно есть что- то, ради чего стоит жить...» Бум! Понимаете, это первый... второй постулат начинает действовать.

Ради самого себя, ради своих знаний, общего понимания культуры вы должны по-настоящему взглянуть на то, как устроены эти культуры, взглянуть на их последовательность и циклы, посмотреть, какую роль играют люди, с которыми вы сталкиваетесь каждый день и которые играют в игру «Я никогда не жил раньше; я - это нечто совершенно новое; я - это нечто свежее; я малое дитя, сотворённое божьим дыханием, я только что появился, и я совершенно невинен, и вот оня, и...» Пожалуйста, объясните мне, почему все эти люди могут заболеть корью. И почему, когда вы стираете у человека электронные импланты, его корь проходит. Корь - одно из заболеваний, вызываемых радиацией. Радиация играет значительную роль в возникновении кори, такого вот глупого заболевания, как корь. Корь и радиация связаны между собой. Так что при выпадении очень обильных радиоактивных осадков, люди гораздо, гораздо чаще болеют корью. Всё это подтверждается документально. И когда вы проходите с человеком инциденты, связанные с выпадением радиоактивных осадков, вы устраняете корь.

Ради самого себя, ради своих знаний, общего понимания культуры вы должны по-настоящему взглянуть на то, как устроены эти культуры, взглянуть на их последовательность и циклы, посмотреть, какую роль играют люди, с которыми вы сталкиваетесь каждый день и которые играют в игру «Я никогда не жил раньше; я - это нечто совершенно новое; я - это нечто свежее; я малое дитя, сотворённое божьим дыханием, я только что появился, и я совершенно невинен, и вот оня, и...» Пожалуйста, объясните мне, почему все эти люди могут заболеть корью. И почему, когда вы стираете у человека электронные импланты, его корь проходит. Корь - одно из заболеваний, вызываемых радиацией. Радиация играет значительную роль в возникновении кори, такого вот глупого заболевания, как корь. Корь и радиация связаны между собой. Так что при выпадении очень обильных радиоактивных осадков, люди гораздо, гораздо чаще болеют корью. Всё это подтверждается документально. И когда вы проходите с человеком инциденты, связанные с выпадением радиоактивных осадков, вы устраняете корь.

Каким образом все эти тела могли так основательно сговориться о том, как им нужно вести себя и как они должны проявлять все эти различные симптомы? Каким образом? Что ж, они не собирались вместе, когда были милыми невинными детишками, и не договаривались обо всём этом, позвольте уверить вас. Они существовали раньше. И это точно.

Каким образом все эти тела могли так основательно сговориться о том, как им нужно вести себя и как они должны проявлять все эти различные симптомы? Каким образом? Что ж, они не собирались вместе, когда были милыми невинными детишками, и не договаривались обо всём этом, позвольте уверить вас. Они существовали раньше. И это точно.

Есликому-то хочется принять за чистую монету эту лишённую всякой логики тайну: «Я никогда не жил раньше, но почему-то у меня есть инстинкты», и если кому-то хочется объяснять единство и целостность вселенной тем, что она была создана каким-то существом колоссальных размеров с длинной бородой, которое отдыхало по воскресеньям... На самом деле если этот человек бу дет оставаться в таком невежестве вечно, то он вполне заслуживает того, чтобы выскочить из своей головы во время смерти и попробовать найти рай. Это должно быть очень интересное занятие.

Есликому-то хочется принять за чистую монету эту лишённую всякой логики тайну: «Я никогда не жил раньше, но почему-то у меня есть инстинкты», и если кому-то хочется объяснять единство и целостность вселенной тем, что она была создана каким-то существом колоссальных размеров с длинной бородой, которое отдыхало по воскресеньям... На самом деле если этот человек бу дет оставаться в таком невежестве вечно, то он вполне заслуживает того, чтобы выскочить из своей головы во время смерти и попробовать найти рай. Это должно быть очень интересное занятие.

Однажды я работал с преклиром, который слонялся туда-сюда в поисках рая несколько столетий. Он был совершённо убеждён в том, что он есть. Он был верующим, он был хорошим, он платил свою десятину, он бросал свою монетку в кружку. Каким же хорошим он был! Он был хорошим. А когда он отправлялся на тот свет, он говорил: «Онитам для меня приберегли место, у них есть какие- то жемчужные врата; всё, что они сделают, так это распахнут эти жемчужные врата, и я войду туда, и мне на груди поставят номер, и я стану счастливым навеки, и буду бренчать на настроенной арфе... надеюсь, она будет настроена».

Однажды я работал с преклиром, который слонялся туда-сюда в поисках рая несколько столетий. Он был совершённо убеждён в том, что он есть. Он был верующим, он был хорошим, он платил свою десятину, он бросал свою монетку в кружку. Каким же хорошим он был! Он был хорошим. А когда он отправлялся на тот свет, он говорил: «Онитам для меня приберегли место, у них есть какие- то жемчужные врата; всё, что они сделают, так это распахнут эти жемчужные врата, и я войду туда, и мне на груди поставят номер, и я стану счастливым навеки, и буду бренчать на настроенной арфе... надеюсь, она будет настроена».

И он искал, искал, искал, искал, искал. Это реальный случай. И в конце концов он обнаружил, что он не может найти рай. Он решил, что он не может его найти. И вы знаете, что он... знаете, что он запостулировал? Что он не может найти рай потому, что он, должно быть, не заслужил этого. И когда он принял такое решение, он решил, что ему лучше пойти поискать ад. А это было проще простого.

И он искал, искал, искал, искал, искал. Это реальный случай. И в конце концов он обнаружил, что он не может найти рай. Он решил, что он не может его найти. И вы знаете, что он... знаете, что он запостулировал? Что он не может найти рай потому, что он, должно быть, не заслужил этого. И когда он принял такое решение, он решил, что ему лучше пойти поискать ад. А это было проще простого.

Очень забавно... мы прошли с ним инграмму, в которой он нырнул в вулкан, впал в анатен и в конце концов стал младенцем. Это довольно интересно.

Очень забавно... мы прошли с ним инграмму, в которой он нырнул в вулкан, впал в анатен и в конце концов стал младенцем. Это довольно интересно.

Это интересный пример путаницы, которая возникла в результате распространения в культуре неправильной информации.

Это интересный пример путаницы, которая возникла в результате распространения в культуре неправильной информации.

Сказки - это хорошо, но приходит время, когда вы становитесь достаточно взрослыми и вам больше не нужно верить в них и не нужно, чтобы кто-то рассказывал их вам.

Сказки - это хорошо, но приходит время, когда вы становитесь достаточно взрослыми и вам больше не нужно верить в них и не нужно, чтобы кто-то рассказывал их вам.

Самыйлучший способ помочь людям понять, что всё это такое, помочь им лучше сориентироваться... самое лучшее, что вы могли бы сделать, - это позволить им взглянуть на тот путь, который они сами прошли. Вам так не кажется?

Самыйлучший способ помочь людям понять, что всё это такое, помочь им лучше сориентироваться... самое лучшее, что вы могли бы сделать, - это позволить им взглянуть на тот путь, который они сами прошли. Вам так не кажется?

Это дало бы вам очень обширные знания, не так ли?

Это дало бы вам очень обширные знания, не так ли?

Понимаете, то, что я говорю вам, не стоит и гроша ломаного... это не стоит и гроша ломаного, если это неправда. Но вы можете быть полностью уверены в том, что это правда, только если вы сами, изучив всё это, откроете для себя, что это правда. И я бы не рассказывал вам всего этого, если бы вы не могли без особого труда выяснить, является ли это правдой, и я не стал бы ставить вас в такое положение, когда вас могут осмеять и обесценить, если бы сейчас у нас не было никакого способа добиться, чтобы другие люди тоже обнаружили, что это правда. И этот способ - курс взаимного одитинга HAS.

Понимаете, то, что я говорю вам, не стоит и гроша ломаного... это не стоит и гроша ломаного, если это неправда. Но вы можете быть полностью уверены в том, что это правда, только если вы сами, изучив всё это, откроете для себя, что это правда. И я бы не рассказывал вам всего этого, если бы вы не могли без особого труда выяснить, является ли это правдой, и я не стал бы ставить вас в такое положение, когда вас могут осмеять и обесценить, если бы сейчас у нас не было никакого способа добиться, чтобы другие люди тоже обнаружили, что это правда. И этот способ - курс взаимного одитинга HAS.

Во-первых, если вы когда-нибудь находились в окружении глупых людей, то вы видели, что они ломают вещи. У них плохая координация, у них плохо получается управлять жизнью и обращаться с разными другими вещами... они не так хорошо это делают, как это должно быть. Они ломают вещи.

Во-первых, если вы когда-нибудь находились в окружении глупых людей, то вы видели, что они ломают вещи. У них плохая координация, у них плохо получается управлять жизнью и обращаться с разными другими вещами... они не так хорошо это делают, как это должно быть. Они ломают вещи.

Они ломают жизни. Они создают беспорядок, в котором не может существовать никакой порядок. И если никакого порядка не может быть, то, могу уверить вас, невозможно будет и ничего предсказать. А если ничего не возможно предсказать, то как вообще кто-то может быть счастлив и весел или как кто-то может получать удовольствие от жизни или делать что-то ещё, кроме как говорить: «Что ж, я сделаю ещё одну попытку, и надеюсь, что в следующий раз у меня это получится лучше».

Они ломают жизни. Они создают беспорядок, в котором не может существовать никакой порядок. И если никакого порядка не может быть, то, могу уверить вас, невозможно будет и ничего предсказать. А если ничего не возможно предсказать, то как вообще кто-то может быть счастлив и весел или как кто-то может получать удовольствие от жизни или делать что-то ещё, кроме как говорить: «Что ж, я сделаю ещё одну попытку, и надеюсь, что в следующий раз у меня это получится лучше».

Но когда человек делает ещё одну попытку, что с ним происходит? Что происходит с этими людьми? Они снова возвращаются к тому же самому и им приходится конфронтировать те состояния, которые они не исправили, когда у них ещё были руки, ноги и головы, с помощью которых это можно было сделать. Так что человек сделал шаг назад и сказал: «Я сделаю ещё одну попытку», а когда он делает ещё одну попытку, он, опять же, просто плывёт по течению; и когда всё это становится слишком трудным, он говорит: «Я вообще не могу конфронтировать это. Может быть, если я попытаюсь сконфронтировать это снова, то в следующий раз я буду в более выгодном положении и смогу что-то с этим сделать». Так что он бросает всё это, и идёт дальше, а потом когда он снова поднимается, он в полной готовности, и он сталкивается с теми же самыми состояниями, только на этот раз всё это ещё хуже... и всё это становится гораздо хуже. И он говорит: «Здесь очень трудно находиться. Почему бы мне просто не отойти и не сделать ещё одну попытку, и в следующий раз, возможно, я что-то с этим сделаю». И он делает шаг назад, и вот он совершенно готов сделать что-то с этим, но кто- то наступает на кнопку, и происходит бум!

Но когда человек делает ещё одну попытку, что с ним происходит? Что происходит с этими людьми? Они снова возвращаются к тому же самому и им приходится конфронтировать те состояния, которые они не исправили, когда у них ещё были руки, ноги и головы, с помощью которых это можно было сделать. Так что человек сделал шаг назад и сказал: «Я сделаю ещё одну попытку», а когда он делает ещё одну попытку, он, опять же, просто плывёт по течению; и когда всё это становится слишком трудным, он говорит: «Я вообще не могу конфронтировать это. Может быть, если я попытаюсь сконфронтировать это снова, то в следующий раз я буду в более выгодном положении и смогу что-то с этим сделать». Так что он бросает всё это, и идёт дальше, а потом когда он снова поднимается, он в полной готовности, и он сталкивается с теми же самыми состояниями, только на этот раз всё это ещё хуже... и всё это становится гораздо хуже. И он говорит: «Здесь очень трудно находиться. Почему бы мне просто не отойти и не сделать ещё одну попытку, и в следующий раз, возможно, я что-то с этим сделаю». И он делает шаг назад, и вот он совершенно готов сделать что-то с этим, но кто- то наступает на кнопку, и происходит бум!

Что ж, это ещё одна цивилизация, которую у него не было возможности сконфронтировать, не так ли? Теперь он может отправиться куда-то ещё, шататься где-то без дела, валять дурака и надеяться, что в следующий раз, когда у него будет цивилизация, он сможет что-то с этим сделать.

Что ж, это ещё одна цивилизация, которую у него не было возможности сконфронтировать, не так ли? Теперь он может отправиться куда-то ещё, шататься где-то без дела, валять дурака и надеяться, что в следующий раз, когда у него будет цивилизация, он сможет что-то с этим сделать.

Знаете, всегда наступает момент, когда уже сам рыбак перестаёт верить своей собственной байке.

Знаете, всегда наступает момент, когда уже сам рыбак перестаёт верить своей собственной байке.

Так вот, нам очень повезло сейчас, поскольку нам не нужно 8 проходить через всё это: нам не нужно отходить, а потом возвращаться и обнаруживать, что там ничего нет. Понимаете, мы счастливчики. У нас есть информация и ноу-хау. Мы можем что-то с этим сделать.

Так вот, нам очень повезло сейчас, поскольку нам не нужно 8 проходить через всё это: нам не нужно отходить, а потом возвращаться и обнаруживать, что там ничего нет. Понимаете, мы счастливчики. У нас есть информация и ноу-хау. Мы можем что-то с этим сделать.

Что бы мы ни делали по этому поводу, я точно знаю, что есть только одно неправильное действие в данной цивилизации. Есть только одно абсолютно неправильное действие; несмотря даже на то, что абсолюты недостижимы, оно очень сильно приближается к абсолюту. И это не делать с этим ничего. Какими бы правильными или неправильными ни были наши действия, мы определённо знаем, что было бы действительно неправильно, и это - не делать ничего.

Что бы мы ни делали по этому поводу, я точно знаю, что есть только одно неправильное действие в данной цивилизации. Есть только одно абсолютно неправильное действие; несмотря даже на то, что абсолюты недостижимы, оно очень сильно приближается к абсолюту. И это не делать с этим ничего. Какими бы правильными или неправильными ни были наши действия, мы определённо знаем, что было бы действительно неправильно, и это - не делать ничего.

Ведь когда вы ничего не делаете, вы отказываетесь общаться с существующей ситуацией. Вы даже не смотрите в её сторону. Вы просто создаёте для себя ещё одну огромную тайну, самую что ни на есть настоящую тайну, которая будет незаметно подкрадываться к вам в течение сотен тысяч лет, постепенно создавая очередную цивилизацию... (бормочет) просто чтобы вы стали ещё в два раза глупее. Вот так это и происходит.

Ведь когда вы ничего не делаете, вы отказываетесь общаться с существующей ситуацией. Вы даже не смотрите в её сторону. Вы просто создаёте для себя ещё одну огромную тайну, самую что ни на есть настоящую тайну, которая будет незаметно подкрадываться к вам в течение сотен тысяч лет, постепенно создавая очередную цивилизацию... (бормочет) просто чтобы вы стали ещё в два раза глупее. Вот так это и происходит.

Янедумаю, что когда-нибудь существовала такая культура, которая в целом была бы более развита технически, но более глупа в социальном отношении, чем та культура, в которой мы живём в данный момент.

Янедумаю, что когда-нибудь существовала такая культура, которая в целом была бы более развита технически, но более глупа в социальном отношении, чем та культура, в которой мы живём в данный момент.

Вы знаете, что почти все организации, пытавшиеся облагодетельствовать человечество, практически потерпели крах? Вы осознаёте это? Очень немногие из них действительно сражаются. Люди раньше полагали, что священники будут ходить и следить, чтобы моральные принципы соблюдались. Что ж, люди по-прежнему думают, что священники следят, чтобы моральные принципы соблюдались. Но мы обращались к некоторым священникам, и оказалось, что их интересует кое-что другое.

Вы знаете, что почти все организации, пытавшиеся облагодетельствовать человечество, практически потерпели крах? Вы осознаёте это? Очень немногие из них действительно сражаются. Люди раньше полагали, что священники будут ходить и следить, чтобы моральные принципы соблюдались. Что ж, люди по-прежнему думают, что священники следят, чтобы моральные принципы соблюдались. Но мы обращались к некоторым священникам, и оказалось, что их интересует кое-что другое.

Сегодня в мире существует очень мало организаций, движений и групп, которые идут вперёд, идут в общество, общаются с ним и пытаются развернуть активную деятельность. И сегодня на Земле нет ни одной организации, кроме нас, которая может с этим что-то сделать. Разве это не накладывает на нас определённую ответственность? Но ради всех динамик... всех динамик... ради самих себя, ради семьи, ради группы, ради человечества, ради жизни и так далее... когда вы поднимаетесь вверх по всем динамикам, единственным неправильным действием в это время было бы бездействие. У нас есть ноу-хау, благодаря которому мы можем что-то с этим сделать. На самом деле работать в этом направлении вовсе не трудно.

Сегодня в мире существует очень мало организаций, движений и групп, которые идут вперёд, идут в общество, общаются с ним и пытаются развернуть активную деятельность. И сегодня на Земле нет ни одной организации, кроме нас, которая может с этим что-то сделать. Разве это не накладывает на нас определённую ответственность? Но ради всех динамик... всех динамик... ради самих себя, ради семьи, ради группы, ради человечества, ради жизни и так далее... когда вы поднимаетесь вверх по всем динамикам, единственным неправильным действием в это время было бы бездействие. У нас есть ноу-хау, благодаря которому мы можем что-то с этим сделать. На самом деле работать в этом направлении вовсе не трудно.

Одним из наших инструментов является курс взаимного одитинга HAS... это один из наших инструментов. Так вот, в ранний период Дианетики и Саентологии мы долгое время полагали (и ветераны помнят это), что единственное, что нам жизненно необходимо, так это технология. Мы думали, что если бы мы просто знали несколько процессов и если бы мы могли должным образом проводить оценку кейсов и ставить людям правильный диагноз, если бы мы могли найти инграмму, которая необходима для того, чтобы разрешить кейс, и затем пройти её каким-нибудь способом... но если бы мы могли применить ко всему этому соответствующую технологию, то мы достигли бы успеха, и единственное дополнительное качество, которое было необходимо, - это мужество. Только нужно освободить от этой работы женщин, поскольку не предполагается, что женщины будут мужественными. Однако я могу сказать, что я часто видел женщин-одиторов, у которых было больше мужества, чем у мужчин.

Одним из наших инструментов является курс взаимного одитинга HAS... это один из наших инструментов. Так вот, в ранний период Дианетики и Саентологии мы долгое время полагали (и ветераны помнят это), что единственное, что нам жизненно необходимо, так это технология. Мы думали, что если бы мы просто знали несколько процессов и если бы мы могли должным образом проводить оценку кейсов и ставить людям правильный диагноз, если бы мы могли найти инграмму, которая необходима для того, чтобы разрешить кейс, и затем пройти её каким-нибудь способом... но если бы мы могли применить ко всему этому соответствующую технологию, то мы достигли бы успеха, и единственное дополнительное качество, которое было необходимо, - это мужество. Только нужно освободить от этой работы женщин, поскольку не предполагается, что женщины будут мужественными. Однако я могу сказать, что я часто видел женщин-одиторов, у которых было больше мужества, чем у мужчин.

Что ж, на самом деле вот приблизительно насколько мы тогда продвинулись. Мы обнаружили, что это ещё не всё, что нам нужно. Нам нужно было умение обучать и нам нужны были упражнения, чтобы готовить одиторов, которые потом могли бы добиваться прогресса с помощью технологии. Технология продолжала развиваться. Но потом мы овладели умением обучать и смогли готовить одиторов гораздо лучше. Они могли выполнять свою работу гораздо лучше. И это стало частью самой технологии.

Что ж, на самом деле вот приблизительно насколько мы тогда продвинулись. Мы обнаружили, что это ещё не всё, что нам нужно. Нам нужно было умение обучать и нам нужны были упражнения, чтобы готовить одиторов, которые потом могли бы добиваться прогресса с помощью технологии. Технология продолжала развиваться. Но потом мы овладели умением обучать и смогли готовить одиторов гораздо лучше. Они могли выполнять свою работу гораздо лучше. И это стало частью самой технологии.

А потом мы обнаружили, что для того чтобы распространять информацию, чтобы управлять всеми делами, чтобы поддерживать порядок во всём этом, нам на самом деле нужен был какой-нибудь центральный управляющий орган, в котором царил бы порядок. Другими словами, нам нужно было, чтобы коммуникационные линии были в порядке, чтобы было место, где выполнялась бы административная работа, откуда распространялась бы информация, где пересекались бы все дороги, где можно было бы хранить исследовательские записи и раскладывать их по ящикам... нам нужно было что-то такое. И каждый раз мы обнаруживали, что существующая технология или ноу- хау по данному предмету на самом деле не существует. И нам приходилось разрабатывать их.

А потом мы обнаружили, что для того чтобы распространять информацию, чтобы управлять всеми делами, чтобы поддерживать порядок во всём этом, нам на самом деле нужен был какой-нибудь центральный управляющий орган, в котором царил бы порядок. Другими словами, нам нужно было, чтобы коммуникационные линии были в порядке, чтобы было место, где выполнялась бы административная работа, откуда распространялась бы информация, где пересекались бы все дороги, где можно было бы хранить исследовательские записи и раскладывать их по ящикам... нам нужно было что-то такое. И каждый раз мы обнаруживали, что существующая технология или ноу- хау по данному предмету на самом деле не существует. И нам приходилось разрабатывать их.

Так что мы принялись за дело и разработали эту штуку, называемую организацией. Я не знаю, каким образом сегодня работают все эти большие организации. Кто-то мог бы сказать язвительно, что они не работают, и, возможно, был бы прав. Однако они действительно чего-то добиваются... но какой ценой? Это цена, которую мы не можем себе позволить. Так что нам пришлось узнать кое-что об организации. И эти два предмета теперь соединились в курсе взаимного одитинга HAS.

Так что мы принялись за дело и разработали эту штуку, называемую организацией. Я не знаю, каким образом сегодня работают все эти большие организации. Кто-то мог бы сказать язвительно, что они не работают, и, возможно, был бы прав. Однако они действительно чего-то добиваются... но какой ценой? Это цена, которую мы не можем себе позволить. Так что нам пришлось узнать кое-что об организации. И эти два предмета теперь соединились в курсе взаимного одитинга HAS.

Недостаточно - просто уметь одитировать. Недостаточно - просто уметь проводить ассесмент. Необходимо также уметь организовывать группу людей, уметь проводить ассесмент и направлять действия одитора в сессии, неважно, есть ли у него соответствующие навыки или нет.

Недостаточно - просто уметь одитировать. Недостаточно - просто уметь проводить ассесмент. Необходимо также уметь организовывать группу людей, уметь проводить ассесмент и направлять действия одитора в сессии, неважно, есть ли у него соответствующие навыки или нет.

И когда вы полностью овладели всем этим - бамс! У вас будет практически готовый продукт. Как ни странно, то, насколько успешным будет курсвзаимногоодитинга HAS или просто взаимный одитинг... то, насколько он будет успешным, зависит от способности человека организовывать, от его способности выполнять административную работу, от его способности обучать людей и супервизировать одитинг в стиле «без лишних слов». Вы должны быть способны совмещать всё это.

И когда вы полностью овладели всем этим - бамс! У вас будет практически готовый продукт. Как ни странно, то, насколько успешным будет курсвзаимногоодитинга HAS или просто взаимный одитинг... то, насколько он будет успешным, зависит от способности человека организовывать, от его способности выполнять административную работу, от его способности обучать людей и супервизировать одитинг в стиле «без лишних слов». Вы должны быть способны совмещать всё это.

Не пренебрегайте ни одним из этих действий. Вы можете быть способны работать с людьми и заставлять их одитироваться как одержимые, но если вы не видите никакой необходимости в том, чтобы у входа сидел человек с машиной для оформления инвойсов, 5 июля 1959 то вы можете потерпеть фиаско. Это ужасная ситуация, которая может вдруг нарушить безмятежность и покой, понимаете.

Не пренебрегайте ни одним из этих действий. Вы можете быть способны работать с людьми и заставлять их одитироваться как одержимые, но если вы не видите никакой необходимости в том, чтобы у входа сидел человек с машиной для оформления инвойсов, 5 июля 1959 то вы можете потерпеть фиаско. Это ужасная ситуация, которая может вдруг нарушить безмятежность и покой, понимаете.

Вы говорите: «Что ж, я делаю всё это ради самого большого блага, которое это может принести, и я делаю это ради блага всех и ради человечества, я делаю это ради третьей динамики, я делаю это ради третьей динамики...» И вдруг к вам подходит ваш маленький ребёнок и говорит: «Пап, можешь дать мне пять центов?» И вы говорите: «Иди, сынок. Я не делаю это ради второй динамики». А потом к вам приходит человек, который собирает оплату по счетам, и говорит: «Знаете, у вас там есть электрический щит; знаете, у вас за домом есть электрический щит... вы знаете, что у вас там есть электрический щит?»

Вы говорите: «Что ж, я делаю всё это ради самого большого блага, которое это может принести, и я делаю это ради блага всех и ради человечества, я делаю это ради третьей динамики, я делаю это ради третьей динамики...» И вдруг к вам подходит ваш маленький ребёнок и говорит: «Пап, можешь дать мне пять центов?» И вы говорите: «Иди, сынок. Я не делаю это ради второй динамики». А потом к вам приходит человек, который собирает оплату по счетам, и говорит: «Знаете, у вас там есть электрический щит; знаете, у вас за домом есть электрический щит... вы знаете, что у вас там есть электрический щит?»

И вы отвечаете: «Да, да».

И вы отвечаете: «Да, да».

И он говорит: «Я только что отключил вам электроэнергию».

И он говорит: «Я только что отключил вам электроэнергию».

И вы говорите: «Ну, я не работаю ради первой динамики, так что у меня нет денег, чтобы оплатить счёт за электричество».

И вы говорите: «Ну, я не работаю ради первой динамики, так что у меня нет денег, чтобы оплатить счёт за электричество».

Любая деятельность, которая нарушает баланс динамик, всегда заканчивается неудачей.

Любая деятельность, которая нарушает баланс динамик, всегда заканчивается неудачей.

Человек, который делает всё только ради первой динамики - тск! - никогда не одерживает победы. Какое-то время может казаться, что он одерживает победу, но потом у него происходит слом. Он не видел третью динамику достаточно хорошо, чтобы понять её, и в конце концов погрузился в полную тайну относительно того, что же это такое, превратившуюся в паранойю.

Человек, который делает всё только ради первой динамики - тск! - никогда не одерживает победы. Какое-то время может казаться, что он одерживает победу, но потом у него происходит слом. Он не видел третью динамику достаточно хорошо, чтобы понять её, и в конце концов погрузился в полную тайну относительно того, что же это такое, превратившуюся в паранойю.

Только первая динамика. Первая динамика. Быстро зара- ботайденьги. Первая динамика... это... Бог ты мой, если бы я думал только об этом, ну и ну! Мы бы никогда ничего не достигли.

Только первая динамика. Первая динамика. Быстро зара- ботайденьги. Первая динамика... это... Бог ты мой, если бы я думал только об этом, ну и ну! Мы бы никогда ничего не достигли.

Но точно так же, если бы я вообще никогда не думал о первой динамике, у меня не было бы столько денег, чтобы я мог купить билет на самолёт, прилететь сюда и поговорить с вами. Так ведь?

Но точно так же, если бы я вообще никогда не думал о первой динамике, у меня не было бы столько денег, чтобы я мог купить билет на самолёт, прилететь сюда и поговорить с вами. Так ведь?

Необходимо, чтобы всё это было сбалансировано. Первая, вторая, третья, четвёртая, пятая, шестая, седьмая... и, когда вы поймёте, что это такое, восьмая. Необходимо, чтобы всё это было сбалансировано.

Необходимо, чтобы всё это было сбалансировано. Первая, вторая, третья, четвёртая, пятая, шестая, седьмая... и, когда вы поймёте, что это такое, восьмая. Необходимо, чтобы всё это было сбалансировано.

Человек, который говорит: «Я сам могу стать настоящим клиром и никогда не клировать никого другого», будет ужасно одинок! Он мог бы сделать это с технической точки зрения... с технической точки зрения. Он мог бы это сделать. И то седьмое небо, на котором он окажется, будет совершенно безлюдным, это точно. И потом он уже будет благодарен любому, кто хотя бы заглянет к нему и скажет, что он должен бренчать на арфе. Ведь он будет совершенно одинок.

Человек, который говорит: «Я сам могу стать настоящим клиром и никогда не клировать никого другого», будет ужасно одинок! Он мог бы сделать это с технической точки зрения... с технической точки зрения. Он мог бы это сделать. И то седьмое небо, на котором он окажется, будет совершенно безлюдным, это точно. И потом он уже будет благодарен любому, кто хотя бы заглянет к нему и скажет, что он должен бренчать на арфе. Ведь он будет совершенно одинок.

Вы когда-нибудь выходили из саентологической группы или организации во «внешний» (в кавычках) мир?

Вы когда-нибудь выходили из саентологической группы или организации во «внешний» (в кавычках) мир?

Знаете, первый раз я сделал это в 1950 году. Я жил в одном городе, «Тихоокеанская аберрация», как его называют. И у меня было множество всяких обязательств, которые я должен был выполнить. В конце концов в этом городе я писал сценарии к фильмам и прочие вещи, и я занимался разными другими делами, и рядом со мной были люди, которые говорили мне, что было бы просто сумасшествием тратить свои деньги на исследования. Они даже не знали, что я так и делал. Но я брал домой их чеки со многими нулями, которыми они со мной расплачивались, и покупал кое-какое оборудование или платил за аренду офиса, этот офис находился в другом месте, о котором никто не знал.

Знаете, первый раз я сделал это в 1950 году. Я жил в одном городе, «Тихоокеанская аберрация», как его называют. И у меня было множество всяких обязательств, которые я должен был выполнить. В конце концов в этом городе я писал сценарии к фильмам и прочие вещи, и я занимался разными другими делами, и рядом со мной были люди, которые говорили мне, что было бы просто сумасшествием тратить свои деньги на исследования. Они даже не знали, что я так и делал. Но я брал домой их чеки со многими нулями, которыми они со мной расплачивались, и покупал кое-какое оборудование или платил за аренду офиса, этот офис находился в другом месте, о котором никто не знал.

И когда исследовательский центр Лос-Анджелеса работал... ха... мне пришлось уйти, мне нужно было выполнить множество всяких обязательств перед моими старыми приятелями, которых я знал ещё в 30-х годах, и так далее. И для меня было просто ужасно взять и отказаться. И я встречался со многими из этих людей, я гостил у них на ранчо и тому подобное, и я помню, как пытался научить одну очень симпатичную... Там был яркий момент. Мне не следует описывать всё в мрачных тонах. Я помню, как учил Сьюзен Хейвард джиу-джитсу. Да, я жил. Ну ладно, если не считать этого яркого момента...

И когда исследовательский центр Лос-Анджелеса работал... ха... мне пришлось уйти, мне нужно было выполнить множество всяких обязательств перед моими старыми приятелями, которых я знал ещё в 30-х годах, и так далее. И для меня было просто ужасно взять и отказаться. И я встречался со многими из этих людей, я гостил у них на ранчо и тому подобное, и я помню, как пытался научить одну очень симпатичную... Там был яркий момент. Мне не следует описывать всё в мрачных тонах. Я помню, как учил Сьюзен Хейвард джиу-джитсу. Да, я жил. Ну ладно, если не считать этого яркого момента...

Меня не было в саентологической организации несколько дней. Я даже не показывался там. И я не мог понять, что со мной происходит, понимаете? Я ехал по улице, я возвращался в центр. И у всех вокруг были какие-то проблемы и трудности, понимаете. Всё вокруг шло кувырком. И я испытал невероятное ощущение, меня переполняло огромное чувство благодарности, потому что я возвращался домой к людям, которых я знаю. Это было самое замечательное чувство. И я вижу, вы тоже испытали это.

Меня не было в саентологической организации несколько дней. Я даже не показывался там. И я не мог понять, что со мной происходит, понимаете? Я ехал по улице, я возвращался в центр. И у всех вокруг были какие-то проблемы и трудности, понимаете. Всё вокруг шло кувырком. И я испытал невероятное ощущение, меня переполняло огромное чувство благодарности, потому что я возвращался домой к людям, которых я знаю. Это было самое замечательное чувство. И я вижу, вы тоже испытали это.

Это общение; это способность общаться. И это также более... дело не в том, что вы говорите на саентологическом языке, дело в том, что вы разговариваете с людьми, которые могут разговаривать с вами. Вы ещё ближе подошли к тому, чтобы обрести способность быть кем-то или чем-то, быть самим собой более естественным образом и чтобы быть лучше понятыми в саентологической группе. Я не знал, что это настолько явно для тех, кто находится вовне.

Это общение; это способность общаться. И это также более... дело не в том, что вы говорите на саентологическом языке, дело в том, что вы разговариваете с людьми, которые могут разговаривать с вами. Вы ещё ближе подошли к тому, чтобы обрести способность быть кем-то или чем-то, быть самим собой более естественным образом и чтобы быть лучше понятыми в саентологической группе. Я не знал, что это настолько явно для тех, кто находится вовне.

Однажды я летел на роскошном самолёте «Панамерикэн что-то там » со съёмным баром в бомбовом отсеке. И я разговаривал с адмиралом военно-морских сил, мы обсуждали его проблемы, и я пытался убедить его в том, что он не должен работать на меня. Он хотел подать в отставку или что-то в этом роде... у меня уже работал один адмирал, и... они неплохие люди. Они дорого обходятся. И мы болтали с ним об этом, мы не разговаривали о Саентологии или о Дианетике или о чём-то таком. Наконец пара ребят, которые сидели с другой стороны прохода... они сидели там и с серьёзным видом глушили свой ром... и вот один из них наклонился через проход и спросил у меня: «Вы философ или нечто такое, да?» И я ответил: «Ну, я нечто». Люди иногда реагируют на это.

Однажды я летел на роскошном самолёте «Панамерикэн что-то там » со съёмным баром в бомбовом отсеке. И я разговаривал с адмиралом военно-морских сил, мы обсуждали его проблемы, и я пытался убедить его в том, что он не должен работать на меня. Он хотел подать в отставку или что-то в этом роде... у меня уже работал один адмирал, и... они неплохие люди. Они дорого обходятся. И мы болтали с ним об этом, мы не разговаривали о Саентологии или о Дианетике или о чём-то таком. Наконец пара ребят, которые сидели с другой стороны прохода... они сидели там и с серьёзным видом глушили свой ром... и вот один из них наклонился через проход и спросил у меня: «Вы философ или нечто такое, да?» И я ответил: «Ну, я нечто». Люди иногда реагируют на это.

Время от времени кто-нибудь в обществе смотрит секунду на саентолога и говорит: «Этот человек чем-то отличается от всех остальных. Он делает что-то другое. Он... посмотрите, он делает что-то другое. Интересно, что он делает». Некоторое любопытство, понимаете. А потом это превращается для него в сплошную тайну, и он уходит куда-то ещё. Но он действительно замечает разницу.

Время от времени кто-нибудь в обществе смотрит секунду на саентолога и говорит: «Этот человек чем-то отличается от всех остальных. Он делает что-то другое. Он... посмотрите, он делает что-то другое. Интересно, что он делает». Некоторое любопытство, понимаете. А потом это превращается для него в сплошную тайну, и он уходит куда-то ещё. Но он действительно замечает разницу.

И я был просто поражён, когда узнал, что один человек... это был один человек из домашней прислуги Сент-Хилла (там очень мало прислуги)... он не долго был на этой должности, и я услышал, какой сознанием дела объяснял (он несаентолог, понимаете)... и он со знанием дела объяснял только что принятому на работу человеку: «Ты увидишь, что с саентологами гораздо легче ладить, чем с людьми».

И я был просто поражён, когда узнал, что один человек... это был один человек из домашней прислуги Сент-Хилла (там очень мало прислуги)... он не долго был на этой должности, и я услышал, какой сознанием дела объяснял (он несаентолог, понимаете)... и он со знанием дела объяснял только что принятому на работу человеку: «Ты увидишь, что с саентологами гораздо легче ладить, чем с людьми».

Что ж, это очень забавно, но все эти годы я видел, что состо яние людей, которые занимаются Саентологией или Дианетикой, улучшалось, они поднимались выше, и им становилось немного легче делать разные вещи, они получали больше достижений, и на самом деле люди сейчас получают достижения всё быстрее и быстрее. И я действительно горжусь успехами людей. Нет никаких причин, по которым у других людей не может быть таких же успехов и по которым не может быть больше людей в обществе, с которыми можно поговорить, с которыми можно водить компанию и с которыми можно общаться. Нет никаких причин, по которым этого не должно быть. И нет никаких причин, по которым мы не можем превратить островок в море, понимаете?

Что ж, это очень забавно, но все эти годы я видел, что состо яние людей, которые занимаются Саентологией или Дианетикой, улучшалось, они поднимались выше, и им становилось немного легче делать разные вещи, они получали больше достижений, и на самом деле люди сейчас получают достижения всё быстрее и быстрее. И я действительно горжусь успехами людей. Нет никаких причин, по которым у других людей не может быть таких же успехов и по которым не может быть больше людей в обществе, с которыми можно поговорить, с которыми можно водить компанию и с которыми можно общаться. Нет никаких причин, по которым этого не должно быть. И нет никаких причин, по которым мы не можем превратить островок в море, понимаете?

Общий план действий на сегодня таков... он работает по всем динамикам. Если мы сможем... если мы сможем проводить курс взаимного одитинга HAS, или помогать проводить курс взаимного одитинга HAS, или быть частью команды, которая идёт вперёд, любым доступным нам образом, внося любой доступный нам вклад, то мы, по сути, начнём разворачивать огромную деятельность, в которой всё это будет повторяться снова и снова: люди, у которых произошли улучшения, будут вступать в контакт с другими людьми, у которых потом будут происходить улучшения и которые будут вступать в контакт с другими людьми, и всё это будет повторяться вновь и вновь, и в конце концов вы увидите, что в обществе произойдут огромные изменения.

Общий план действий на сегодня таков... он работает по всем динамикам. Если мы сможем... если мы сможем проводить курс взаимного одитинга HAS, или помогать проводить курс взаимного одитинга HAS, или быть частью команды, которая идёт вперёд, любым доступным нам образом, внося любой доступный нам вклад, то мы, по сути, начнём разворачивать огромную деятельность, в которой всё это будет повторяться снова и снова: люди, у которых произошли улучшения, будут вступать в контакт с другими людьми, у которых потом будут происходить улучшения и которые будут вступать в контакт с другими людьми, и всё это будет повторяться вновь и вновь, и в конце концов вы увидите, что в обществе произойдут огромные изменения.

И на данный момент у меня имеются подтверждения того, что там, где есть Саентологи, уровень культуры немного поднимается. Это можно описать так: в обществе появляются люди, которых общество на самом деле неслушает, но когда эти люди смотрят вот так, оно слушает вот так. И люди на самом деле становятся более сообразительными и так далее в результате всего этого.

И на данный момент у меня имеются подтверждения того, что там, где есть Саентологи, уровень культуры немного поднимается. Это можно описать так: в обществе появляются люди, которых общество на самом деле неслушает, но когда эти люди смотрят вот так, оно слушает вот так. И люди на самом деле становятся более сообразительными и так далее в результате всего этого.

Не так давно одна женщина-саентолог в Великобритании устроилась на работу в школе, просто чтобы посмотреть, что там происходит. Она не предпринимала никаких очень уж активных действий. Она одитировала одного мальчика. Этой школой управлял психиатр или кто-то в этом роде. И как результат - школа полностью развалилась. Она поработала там всего две недели. Она задала всего несколько вопросов, и всё. Люди сильно расстроились из-за того, что кто-то посмел задавать такие вопросы. У детей в школе вдруг хватило смелости, чтобы рассказать родителям о том, как там работают. И всё. Но эта женщина совершенно не намеревалась развалить эту школу. «Я просто подумала, что я смогу пойти и помочь им», понимаете?

Не так давно одна женщина-саентолог в Великобритании устроилась на работу в школе, просто чтобы посмотреть, что там происходит. Она не предпринимала никаких очень уж активных действий. Она одитировала одного мальчика. Этой школой управлял психиатр или кто-то в этом роде. И как результат - школа полностью развалилась. Она поработала там всего две недели. Она задала всего несколько вопросов, и всё. Люди сильно расстроились из-за того, что кто-то посмел задавать такие вопросы. У детей в школе вдруг хватило смелости, чтобы рассказать родителям о том, как там работают. И всё. Но эта женщина совершенно не намеревалась развалить эту школу. «Я просто подумала, что я смогу пойти и помочь им», понимаете?

Но она просто внесла слишком много порядка слишком быстро, и всё это бум. Я открою вам один секрет: то, настолько быстро всё это бум, зависит от того, насколько они там плохие. Эти ребята становятся уязвимыми в той степени, в какой их намерения идут в разрез с динамиками.

Но она просто внесла слишком много порядка слишком быстро, и всё это бум. Я открою вам один секрет: то, настолько быстро всё это бум, зависит от того, насколько они там плохие. Эти ребята становятся уязвимыми в той степени, в какой их намерения идут в разрез с динамиками.

Так вот, никто не пытается разрушить эту цивилизацию. Всё, что мы пытаемся сделать, так это поднять людей, которые могли бы разрушить её, на такой уровень, где им не нужно будет этого делать. И если мы добьёмся успеха хотя бы в этом, то мы добьёмся успеха.

Так вот, никто не пытается разрушить эту цивилизацию. Всё, что мы пытаемся сделать, так это поднять людей, которые могли бы разрушить её, на такой уровень, где им не нужно будет этого делать. И если мы добьёмся успеха хотя бы в этом, то мы добьёмся успеха.

Но на самом деле нет необходимости клировать каждого человека на Земле, чтобы на Земле воцарилось душевное здоровье. Один саентолог, появившись в той или иной области, уже в какой-то небольшой степени изменяет её. Неважно, сколько тысяч или миллионов людей живут в этой области, он всё равно в какой- то небольшой степени изменяет её.

Но на самом деле нет необходимости клировать каждого человека на Земле, чтобы на Земле воцарилось душевное здоровье. Один саентолог, появившись в той или иной области, уже в какой-то небольшой степени изменяет её. Неважно, сколько тысяч или миллионов людей живут в этой области, он всё равно в какой- то небольшой степени изменяет её.

Всё, что необходимо, чтобы в этой области произошли значительные изменения, - так это, чтобы там было немного больше Саентологов. И если процент саентологов в этой области поднимется до какой-то реальной цифры, например... ну, я не знаю, 20, 25 процентов или что-то в этом роде, то это изменит всё. И у нас не будет общества рабов, управляемого обществом клиров, которые благодаря этому могут контролировать каждого как робота, - как это сегодня описывают рабовладельцы. Это их представления. Это их представления.

Всё, что необходимо, чтобы в этой области произошли значительные изменения, - так это, чтобы там было немного больше Саентологов. И если процент саентологов в этой области поднимется до какой-то реальной цифры, например... ну, я не знаю, 20, 25 процентов или что-то в этом роде, то это изменит всё. И у нас не будет общества рабов, управляемого обществом клиров, которые благодаря этому могут контролировать каждого как робота, - как это сегодня описывают рабовладельцы. Это их представления. Это их представления.

Вместо этого у нас будут люди, которые, хотя и не совсем понимают, что происходит, вдруг почувствуют некоторую уверенность в том, что может произойти, дела начнут идти немного лучше, и напряжение спадёт.

Вместо этого у нас будут люди, которые, хотя и не совсем понимают, что происходит, вдруг почувствуют некоторую уверенность в том, что может произойти, дела начнут идти немного лучше, и напряжение спадёт.

Вы можете произвести невероятные изменения в любой области, если начнёте предоставлять там курс взаимного одитинга HAS, каким бы маленьким он ни был. Самое ценное, что мы получим в результате, - это просто более хороший мир. Если вы устремитесь к этому, то вы это получите. Всё, что вам нужно сделать, - это начать работать в этом направлении, неважно насколько грубо, насколько неумело вы будете это делать... просто начните двигаться в этом направлении, и мы все придём к этому. Именно этим я и хотел бы заниматься. А вы? (Аплодисменты.)

Вы можете произвести невероятные изменения в любой области, если начнёте предоставлять там курс взаимного одитинга HAS, каким бы маленьким он ни был. Самое ценное, что мы получим в результате, - это просто более хороший мир. Если вы устремитесь к этому, то вы это получите. Всё, что вам нужно сделать, - это начать работать в этом направлении, неважно насколько грубо, насколько неумело вы будете это делать... просто начните двигаться в этом направлении, и мы все придём к этому. Именно этим я и хотел бы заниматься. А вы? (Аплодисменты.)

Спасибо.

Спасибо.