Спасибо. Я рад, что вы здесь. На самом деле я хочу поблагодарить вас за то, что вы здесь.

Thank you. I'm glad you're here. In fact, thank you for being here.

На самом деле мы сейчас в неловком положении: нас меньше в Соединенном Королевстве, чем в Австралии, наша организация в Соединенном Королевстве меньше, чем организация в Южной Африке. Нас в Соединенном Королевстве, конечно же, не меньше, чем в Соединенных Штатах, но я решил, что, пожалуй, будет неплохо, если мы выполним программу для Соединенного Королевства. Я решил, что это очень хорошая мысль – выполнить программу для Соединенного Королевства.

We're actually now in the embarrassing position of being smaller in the United Kingdom than we are in Australia and being a smaller organization in the United Kingdom than we are in South Africa. We, of course, are not smaller than we are in the United States in the United Kingdom, but I decided that we better have a program for the United Kingdom. I decided that would be an awfully good idea if we had a program for the United Kingdom.

Не то чтобы с Соединенным Королевством было что-то не так, просто мы стали самодовольными. Мы работали на протяжении очень долгого времени, и сейчас мы погрязли в рутине. И понимаете, это своего рода «такова жизнь».

Not that there's anything wrong with the United Kingdom except we've become complacent. We've been going for a very long time, and we are now on the treadmill grind. And you know, that's sort of, "That's the way it is."

Что ж, жизнь не такова. Невозможно находиться на каком-то одном уровне и не начать падать вниз. Дела идут либо в гору, либо на спад. Поэтому у нас есть две программы для Соединенного Королевства.

Well, that isn't the way it is. You can't hold a level without falling off. You've either got to go up or go down. And so, we have two programs for the United Kingdom.

Первая программа – план распространения в особых областях, о котором вы очень много знаете и о котором можно сказать еще больше. Тем не менее я не считаю эту программу программой номер один для Соединенного Королевства. Программа номер один для Соединенного Королевства начнет выполняться завтра утром в 7:30 у Черинг-кросса... станция метро «Эмбанкмент», откуда отправляется автобус до Сент-Хилла. Именно там эта программа и начнется.

One's a Special Zone Plan about which you know a great deal and about which a great deal more could be said. I, however, do not consider that program number 1 for the United Kingdom. Program number 1 for the United Kingdom starts at 7:30 tomorrow morning at the Charing Cross–Embankment Underground where the bus leaves for Saint Hill. That's when that program starts.

Так вот, вы могли бы подумать, что это просто попытка завлечь больше людей на ППК или вообще привести кого-то туда и так далее. Но послушайте, когда-то давно в Соединенном Королевстве прошло лишь два ППК, которые можно назвать хотя бы более-менее успешными... только два. И в результате этих ППК не был получен тот процент клиров или кого-то еще, который должен был быть получен. Вы понимаете?

Now, you may think this is just an effort to fill up an ACC or to get somebody in, and so forth. But look-a-here, you've had two only mediumly successful ACCs in the United Kingdom in the distant past — only two. And they didn't turn out the percentages that they should have in terms of Clear or anything else. You understand?

Именно поэтому где-то 24 или 36 часов назад (вы должны быть частью организации; если это так, то вы знаете, с какой головокружительной быстротой могут развиваться события) я вдруг окончательно и бесповоротно решил: довольно, самое лучшее, что мы можем сделать для Соединенного Королевства... не то чтобы эта страна вызывала у кого-то беспокойство... но если что-то остается настолько статичным, оно будет воспринято «как-есть». (Шутка.)

So that's why about 24 or 36 hours ago (you ought to be part of the organization; if you are, you know how dizzy things can get) I suddenly decided with a crash that this had gone far enough, and the best thing we could possibly do for the United Kingdom — not that anybody is worried about it — but if something remains that static, it'll as-is. (Joke.)

Так вот, к великому ужасу Всемирного ОХС и ОХС Лондона – и еще это заставило слегка сглотнуть кое-кого в МАСХ Лондона – я сказал: «Что ж, я собираюсь выжать изэтого ППК все, что можно». И я сказал: «На этом ППК я буду лично обучать людей для Соединенного Королевства, и я собираюсь добиться, чтобы по окончании этого ППК у нас были только клиры, сто процентов. Я устал сидеть и играть в ладушки» – и так далее.

Now, much to the horror of HCO Worldwide and HCO London, and with a little minor gulp in HASI London, I said, "Well, I'm going to sit on this ACC tight." And I said, "This one I'm going to teach personal for the United Kingdom, and I'm going to turn out at the other end nothing but Clears, 100 percent. I'm bored with this business of sitting around patty-caking," and so forth.

А теперь смотрите: если у вас будет 25 – 35 клиров в Соединенном Королевстве, все кардинальным образом изменится, не так ли? А? И если у вас в Соединенном Королевстве будет 25 или 35 человек, каждому из которых можно будет совершенно спокойно доверить клирование преклиров, как вы думаете, что это даст Соединенному Королевству?

Now look, if you had twenty-five–thirty-five Clears in the United Kingdom, it would make one fantastic lot of difference, wouldn't it? Hm? And if you had twenty-five or thirty-five people in the United Kingdom, each one of whom could be absolutely trusted to sit down in front of a pc and dear the pc, what do you think that'd do to the United Kingdom?

Я знаю, это сложновато представить. Я знаю. Это немного тяжело.

Во-первых, отклировать кого бы то ни было не так уж трудно. Клировать людей не трудно, только не сейчас. Основа наших действий изменилась. С тех пор как она изменилась здесь, в Соединенном Королевстве, прошло не больше семи-восьми недель, но она изменилась. Определенно. Поскольку из НЦХ всего мира во Всемирный ОХС поступают отчеты – как это было всегда, – из которых видно, что графики тестов у преклиров изменились. И через 25 часов одитинга графики тестов у тех кейсов, у которых они находились в самом низу, поднимаются близко к середине,

In the first place it's not very hard to clear anybody. It's not difficult to clear people, not now. The operating climate is changed. It has been changed here now in the United Kingdom for not more than seven or eight weeks, but it has changed. Definitely. Because HGCs all over the world are reporting in all of their profiles as they always do to HCO WW. And in 25 hours, those cases which were lying on the bottom are up toward the bottom middle of the graph.

Иначе говоря, они поднимаются с самого низа к середине. Еще через 25 часов они немного поднимаются над серединной отметкой. Еще через 25 часов их графики поднимаются в диапазон клира.

In other words, they go from off the bottom up toward the middle of the graph. Another 25 hours of processing, they go up just above the middle of the graph. Another 25 hours of processing and they start sailing up in the Clear range.

Единственный забавный момент, который с этим связан, состоит, конечно же, в том, что отчеты все поступают и поступают... просто груды отчетов. Министр почт любит нас. Мы рассылаем так много почты и получаем так много почты. Это поддерживает боевой дух.

The only funny story about all this is, of course, this stuff comes in — just in by the ton. The postmaster general loves us. We send so much mail out and get so much in. Keeps the morale up.

О, фактически о каждом преклире каждой центральной организации в мире (а их ужасно много) отсылается полный отчет в Сент-Хилл. И мы следили за всем этим, и на протяжении последних... ну, мы еще не добились, чтобы работа каждой центральной организации или каждого одитора в мире протекала совершенно гладко, но мы обнаружили нечто восхитительное. Мы обнаружили нечто совершенно восхитительное. Единственное, что мешает кому бы то ни было стать клиром в ходе проведения процессов, которые мы сейчас используем (и мы добиваемся восхитительных результатов), – это какая-нибудь грубая ошибка. Грубая ошибка. Это не какая-то маленькая ошибка. Эта ошибка примерно вот такого масштаба: одитор сидел и на протяжении 25 часов разглагольствовал о своей язве.

Oh, factually, every Central Organization pc in the world — and that's an awful lot of them — are reported in full at Saint Hill. And we've kept our eye on this, and for the last — oh, we haven't got every Central Organization absolutely smooth or every auditor in the world yet absolutely smooth, but we have found something fabulous. Found something utterly fabulous. The only thing that prevents anybody from being Clear on the processes we are now using — and we're going right up and out the top — is some gross error. A gross error. It is not a small error. It's something like the auditor sat there for 25 hours and talked about his ulcers.

Спросите Робин. Она ужасно из-за них мучается. Время от времени я получаю от нее по линиям послания. «Пожалуйста, разрешите мне сказать одиторам в Нортумбрии, или в Верхней Слобиговии, или где-то еще... разрешите мне сказать им, чтобы они одитировали преклиров, а не начальника отдела процессинга». Или что-то вроде этого, понимаете?

You ask Robin. She sits there and agonizes over them. Once in a while I get a despatch on the lines from her. "Can't I tell the auditors in Northumbria or Upper Slobithgovia or something — can't I please tell them to audit the pc, not the D of P?" Or something like that, you know.

Но это грубая ошибка. Фантастически грубая ошибка.

But it's a gross error. A fantastically gross error.

Теперь смотрите. Очень, очень долгое время основа наших действий состояла в том, что вы должны были очень тщательно соблюдать Кодекс одитора. Вы должны были очень тщательно следить за тем, как вы даете подтверждения. Всю сессию можно было сравнить с балансированием на канате. Клирование людей было весьма щекотливым занятием. Что ж, это совершенно верно. Процессы, которые у нас были, делали клирование весьма щекотливым делом. Но это лишь заложило хорошую основу для одитинга. Если одитора обучают подобным образом и если его ориентируют на то, чтобы он выполнял свою работу тщательно, из него получается хороший одитор.

Now look. We've been in the operating climate for a very, very long time of you had to be very careful to follow the Auditor's Code. You had to be rely careful how you gave that acknowledgment. You had to walk that tightrope all the way through the session. It was a critical proposition clearing people. Well, that's very true. The processes we had made clearing a very critical proposition. But that now has only laid a good foundation for auditing. It makes a good auditor, if he's trained that way and oriented that way, that he does that careful a job.

Но не это мешает людям стать клирами, не эти... не эти незначительные, малюсенькие отклонения. Люди не становятся клирами из-за вещей вот такого рода: одитор вообще не приходит на сессию.

But, the things that are preventing people from getting cleared are not these, not these tiny little differences. The things that are preventing them from getting cleared is something on the order of the auditor never came to the session.

О, да, вы... это происходит из-за таких вот глупых вещей. Я даже не преувеличиваю. Это нечто невероятное. Человек должен был получить 12,5 часов... преклир должен был получить 12,5 часов процессинга, одитор наломал в одитинге дров, так что в итоге количество часов, полученное преклиром, оказалось намного меньше, это, конечно же, расстроило преклира, и он не получает никакого одитинга или что-то в этом роде. Либо у преклира постоянно меняются одиторы. Либо одитор не прошел ни одного терминала, который имел бы хотя бы какое-то отношение к кейсу преклира. Понимаете, я хочу сказать, это грубые ошибки.

Oh, yeah, you-it's that goofy. I'm not even exaggerating. It's something fabulous. The fellow was supposed to have 121/2 hours of-the pc is supposed to have 121/2 hours of processing, and it got goofed around, so it got cut way down, of course, this would upset a pc and you get no auditing in, or something like this would happen. Or consistent and continual changes of auditors. Or the auditor just didn't even vaguely run any terminal had anything to do with the case. You know, I mean, it's gross.

И теперь мы смотрим... мы смотрим на совершенно изменившуюся картину Саентологии.

And we're now looking — we're now looking at an entirely changed picture in Scientology.

Так вот, может быть, меня можно обвинить в том, что я слишком часто радуюсь раньше времени и говорю: «Что ж, теперь мы создаем клиров. Да, это клирование. С клированием все в порядке» – и так далее. Возможно, будет вполне справедливо сказать: «Он говорил это слишком часто».

Now look, I maybe could be accused of crying wolf too often and say, "Well, we're making Clears now. Yeah, this is clearing. Clearing is fine," and so forth. Well, maybe you could be perfectly justified in saying, "Well, he said it too often."

Что ж, на то есть две причины. Весь мой опыт, самый что ни на есть субъективный, непосредственный и так далее, я получил, одитируя людей. И в течение где-то десяти последних лет я, бывало, выдумывал какой-нибудь процесс вроде:

Well, there are two reasons for that. All of my experience, the most direct, subjective experience, and so forth, which I have is in my auditing people. And for something on the order of about 10 years I've been dreaming up a process which is, "Hold the two back corners of the room." And I say to the pc, "All right, you hold the two back corners of the room," something like that. "Just sit there in the chair and get the idea of holding those two back corners of the room." And wild, weird and incredible things would occur and I tell an auditor, "All right, now have your pc hold the two back corners of the room," and wild and incredible things don't occur.

«Удерживайте два угла комнаты позади себя». И говорил преклиру: «Хорошо, вы удерживайте два угла комнаты позади себя», – что-то вроде этого. «Просто сидите на стуле и получите идею того, что вы удерживаете те два угла комнаты позади себя». И происходили самые невероятные и странные вещи, и я говорил одитору: «Хорошо, пусть ваш преклир удерживает два угла комнаты позади себя», и невероятные и странные вещи не происходили.

Another thing is, my next pair of eyes is through auditors doing immediate and direct research. And these boys were auditing pcs and girls were auditing pcs directly, but on a process that Ron had told them to run exactly as Ron had told them to run it. And of course, the pc knew that. Pc agreement, usually, was gotten to run an experimental process. So once more, what is that? This is altitude at work.

Еще один момент: другая моя пара глаз – это глаза других одиторов, которые лично, без промежуточных точек проводят исследования. И эти ребята лично одитировали преклиров, но они использовали тот процесс, который им сказал проводить Рон, и они проводили его в точности так, как им сказал проводить его Рон. И преклир, конечно же, знал об этом. Обычно мы получали согласие преклира на то, чтобы провести ему тот или иной экспериментальный процесс. Так что опять-таки, что это? Все дело в авторитете.

Now, when I say to somebody, "What part of that problem could you be responsible for?" All right. Student auditor says this, you know, he says, "Now what part of that problem could you be responsible for?"

Так вот, я говорю кому-нибудь: «За какую часть этой проблемы вы могли бы быть ответственны?» Хорошо. Одитор-студент говорит это, понимаете, он говорит: «Так вот, за какую часть этой проблемы вы могли бы быть ответственны?»

And the pc says, "Well, let's see, what part of the problem, this isn't very important."

И преклир отвечает: «Ну, посмотрим, за какую часть проблемы... это не очень важно».

Somebody with altitude tells them that, "Now what part of that problem could you be responsible for?"

Кто-нибудь авторитетный говорит ему это: «Так вот, за какую часть этой проблемы вы могли бы быть ответственны?»

The pc says, "Who? Me? Me? Me be responsible for something? Let's see now. Me be responsible for something? Me? Well, who does he mean by me? Me? You know, I think this guy is talking to me. Well, let's see. What part could I be responsible for? By George, not very much of it. Ah, yes, yes. I know what I could be responsible for. I could be responsible for avoiding it."

Преклир спрашивает: «Кто? Я? Я? Чтобы я был за что-то ответственным? Посмотрим. Чтобы я был за что-то ответственным? Я? Ну, кого он имел в виду, когда говорил "вы"? Меня? Понимаете, мне кажется, этот парень говорит со мной. Что ж, посмотрим. За какую часть я мог бы быть ответственен? Ей-богу, не очень-то большую. А, да, да. Я знаю, за что я мог бы быть ответственен. Я мог бы быть ответственен за избегание этой проблемы».

All right. All right. This is the question of altitude. This is the question of altitude. And I assure you, it should pay [play] a minimal part. It's been with us as a problem now since the first days I myself was auditing directly and immediately, which takes us back to very early 1947. I put in a lot of hours in the auditor's chair back from the last year of the war on up, and was making first Clears back there at that time.

Хорошо. Хорошо. Здесь все дело в авторитетности. Здесь все дело в авторитетности. И я уверяю вас, это должно играть минимальную роль. Это было нашей проблемой с тех самых пор, как я сам лично одитировал кого бы то ни было, что возвращает нас назад, в начало 1947 года. В последний год войны и после этого я провел в одиторском кресле очень много часов, я создавал тогда первых клиров.

Well now, let me give you something that is very interesting. There's such a thing as a valence. A person is in somebody else's valence. He isn't being himself at all.

Что ж, позвольте мне рассказать вам нечто весьма интересное. Есть такая вещь, как вэйланс. Человек находится в вэйлансе кого-то другого. Он вообще не является самим собой.

Now as soon as a person is in somebody else's valence, somebody else's beingness, only then can he experience pain, discomfort, upset, unrest and worry. We needn't worry too much about why that is, but it's just there. That's it.

Так вот, как только человек оказывается в чужом вэйлансе, в чужой бытийности... только тогда он может чувствовать боль, дискомфорт, расстройство, беспокойство и волнение. Нас не должен особенно волновать вопрос, почему это так, просто это так. Вот и все.

A person's identity, in other words, has to be highly false before he can have any bad luck. If he's ever saying, "I am being me," or acting as he himself would act, he doesn't have. Falsity is always the basis of all injury, pain, upset, bad luck, fate, karma, anything else you want to call it.

Иначе говоря, идентность человека должна быть в высшей степени ложной, прежде чем его сможет постичь какая-то неудача. Если он вообще когда-нибудь говорит: «Я – это я», или ведет себя так, как свойственно ему самому, его не постигают неудачи. Ложность всегда является основой любой травмы, боли, расстройства, неудачи, рока, кармы, как это ни назови.

Now, Mary Sue is smiling down here. She used to write an ad and put it in Fate magazine once in a while. Out of her own personal puckishness, she'd say, "You can erase your karma." It's true, you can. But the fundamental of erasing your karma would simply just be yourself. Because your karma applies to somebody else called Joe, Bill or Pete that you aren't. Don't you see?

Вот сидит Мэри Сью и улыбается. Она, бывало, время от времени составляла рекламу и размещала ее в журнале «Фэйт». Она это делала из чистого озорства, она писала: «Вы можете стереть свою карму». Это правда, вы можете. Но вот основа стирания вашей кармы: просто будьте самим собой. Поскольку ваша карма касается кого-то другого – человека по имени Джо, Билл или Пит, которым вы не являетесь. Понимаете?

All right. Here we've got a problem in altitude whenever somebody is auditing somebody with technology which is not strong enough to resolve that particular difficulty in auditing.

Хорошо. Мы сталкиваемся с проблемой авторитетности каждый раз, когда кто-нибудь одитирует преклира по технологии, которая недостаточно сильна, чтобы устранить эту сложность в одитинге.

A student auditor or somebody auditing without much conviction, he's sitting there, and he's saying, "What part of that problem could you be responsible for?" You know, with good Tone 40, and so forth.

Одитор-студент или любой другой человек, который одитирует без особой уверенности, сидит и говорит: «За какую часть этой проблемы вы могли бы быть ответственны?» Понимаете, он говорит это в хорошем Тоне 40 и так далее.

And he says this, and pc says, "What part of the problem could I — Mother, what part of the problem could Mother be responsible for? Let's see. I guess she could be responsible for the whole shooting match. The whole ruddy works, that's for sure. Yeah, yeah, yeah. Well, be responsible for the whole thing." (Pc's answer.)

Он говорит это, а преклир отвечает: «За какую часть этой проблемы я... Мама, за какую часть этой проблемы могла бы быть ответственна мама? Посмотрим. Мне кажется, она могла бы быть ответственна за все подряд. За всю эту чертовщину, это уж точно. Да, да, да... ответственным за все это». (Ответ преклира.)

Well, by the way, this is just one of several accidentals which have stood in the line — one of several. Auditing without altitude, without punch, without conviction, without a desire to be helped on the part of a pc. All of these things add up to a long tough play — a long one and a tough one.

Что ж, между прочим, это лишь одна из нескольких случайностей, которые стоят в одном ряду... одна из нескольких. Одитинг без авторитетности, без воздействия, без уверенности, без желания получить помощь со стороны преклира. Все это выливается в

Auditors throughout the world have set me the rather fantastic problem of finding out what they were going to do next to outguess the whole situation. Back two or three years ago, I used to go at it like this: There'd be a perfectly clean, clear problem — process. Or there would be a perfectly good undercut process of some kind or another like, well, an old one was, "Invent something worse than that leg or a leg." That was a couple of years ago. You've seen refinements come in, even on this line. But I get hold of a pc, and I say, "Invent something worse than a leg." Pc's got a bad leg, see. Pang pang, pang pang. Forty-five minutes, an hour, and so forth. The fellow says, "Ow, ow, ow, ow."

долгую, трудную игру... в долгую и трудную.

And I say, "What's the matter?"

Одиторы по всему миру ставят передо мной просто фантастически сложную проблему: я должен выяснить, какое действие они предпримут в следующий момент, чтобы иметь возможность предотвратить его. Два или три года назад мой подход был таким: у меня будет совершенно понятный, ясный процесс. Либо какой-нибудь прекрасный процесс, который обращается к кейсу на более низком уровне, вроде старого процесса: «Выдумайте что-то, что было бы хуже этой ноги или какой-то ноги». Я выдумал это парочку лет назад. Вы видели, что даже этот процесс был усовершенствован. Но когда я брал преклира и говорил ему: «Выдумайте что-то, что было бы хуже этой ноги», – у преклира больные ноги, понимаете, – бам, бам, бам, бам, сорок пять минут, час и так далее... и преклир говорил: «Ай, ай, ай, ай».

He says, "Ow, ow, ow," he says, "My leg hurts."

Я говорю:

I say, "Fine. Invent something worse than that leg."

• Что происходит?

"Oh, I don't know. Boiled in oil. Rah, rah, rub, rah." And all of a sudden, boom!

I say, "What's the matter here?"

And he'll look down. Any sores or anything on his leg (snap), gone. That miraculous, absolutely miraculous. Run the BMA right out of business.

But when I released that one, I said now what are they going to do with it that'll muck it up. I was getting cynical because it could be mucked up. It could be. And it was. And you hardly see that process around today, but it's one of the finest processes you ever saw in your life.

И вдруг – бум! Я говорю:

You could set up your shingle right next to the BMA central headquarters and build a bigger building in three months. You could! I mean that's a fact. There are few things wrong with the processes originally worded. So what happens is a process comes back to me, I have to reshape the process and fix it up so that in the absence of tremendous altitude and things of this character, it will still work.

• Что происходит?

Well, it's taken almost two years to sort that one out. So the first piece of data you've got at the congress in a technical fashion is just, "Think of something worse than a (whatever is wrong with the pc)."

А преклир смотрит вниз. Все боли или что-то там еще в ноге (щелк) – исчезли.

You say to the pc, "What's wrong with you? What's wrong with your body?"

Это – чудо, совершеннейшее чудо. Это оставляет БМА без работы.

And he says, "Well, I think it's my kidneys."

Но когда я выпустил этот процесс, я сказал, что одиторы наверняка его испоганят. Это было цинично с моей стороны, поскольку этот процесс можно было испоганить. Можно было. Так они и сделали. И сегодня вы вряд ли видите, чтобы этот процесс использовался, но это один из самых замечательных процессов, какие вы только видели в жизни.

And you say, "Well, that's fine. Think of something worse than kidneys."

Вы могли бы заняться практикой прямо по соседству с главным зданием БМА и через три месяца выстроить куда большее здание. Вы могли бы! Я хочу сказать, что это факт. В процессах, изначальные формулировки которых не искажаются, едва ли есть недочеты. И происходило вот что: процесс возвращался ко мне, мне приходилось переделывать и подстраивать его таким образом, чтобы он все же работал, даже при отсутствии огромной авторитетности и вещей подобного рода.

It's "Think of something worse than kidneys." You cut the bottom out from underneath the condition, in other words, because he's resisting getting worse. And that's what makes him bad. He's resisting getting ill, sick, worse, and so forth, and that is the downward spiral. His resistance to decay. And it works. It works very, very well, and it works marvelously — providing he's in-session. A little footnote on that, asterisk, bottom line: providing pc is in-session.

Что ж, у меня ушло почти два года на то, чтобы понять, в чем было дело. Поэтому первое техническое данное, которое вы получаете на этом конгрессе, – это процесс: «Подумайте о чем-то, что было бы хуже (того, что у преклира не в порядке)».

But that's really not tough — not tough to get him in-session now because there is such a thing called presessioning. Again, that I am going to tell you something about in this congress because there's new data on it that has not even been released in a bulletin.

Вы говорите преклиру:

All right. But when we look over this picture, what do we see? We see various things have intervened between the preclear and Clear. It really didn't have too much to do with bad auditing, but it had a lot to do with having to do auditing with such care that the auditing itself could prove ineffectual in many cases, and the auditor himself having the difficult time trying to steer this very cranky bark called a pc over the troubled seas of his aberrations. And it was a piece of helmsmanship that would have — would do credit to the defender of the international cup. You had to be too confounded good, that's all.

• Что с вами не в порядке? Что не в порядке с вашим телом?

Lacking altitude, you had to be perfect. Don't you see? Now I could make a mistake. You can't. Lacking altitude the pc will bring it up and it'll fester. If I do it, well, he says, "That must be the way it's done. Ron did it," which, of course, has made a difficulty for you. Now actually, the first clearing done by other people occurred in 1957, late in the year. And I knew there was something still needful because I didn't think we would get to the very, very rough bottom scale cases. I thought some other things would probably intervene up the line, and you saw that sometime late in 1958 I stopped talking about it to a marked degree. I got very quiet about it.

Well, that wasn't because we weren't making Clears. We still could have along that line except for one thing. We were only getting a percentage, we were only getting something between 50 and 30 percent and it was just not enough. And it was taking auditors in HGCs and the field at large fantastic numbers of hours. It was just a long long long long look. The hour estimates were out.

So I dropped it and decided to solve one problem and decided to solve that problem well, completely and utterly. Is the pc at cause? Must he really be audited at cause and only cause? And from that time until just this April, you will find that all the work done is done around that alone.

Это «Подумайте о чем-то, что было бы хуже почек». Иначе говоря, вы выбиваете основу из-под этого состояния, поскольку преклир сопротивляется ухудшению своего состояния. Именно поэтому он и находится в плохом состоянии. Он сопротивляется тому, чтобы болеть, хворать, становиться хуже и так далее, а это нисходящая спираль. Он сопротивляется упадку. И этот процесс работает. Он работает очень, очень хорошо, он работает восхитительно... при условии, что преклир находится в сессии. Небольшая сносочка со звездочкой внизу страницы: при условии, что преклир находится в сессии.

We have to understand now, we've got to face it now that there is a new law involved with cases that any effect a person receives of a bad or unwanted nature was originally caused by himself and has gone through the vias of other-determinisms. In other words, unless he authored the effect, it never hit him and never will hit him.

Но этого на самом деле не сложно добиться... теперь преклира не сложно ввести в сессию, поскольку есть такая вещь, как предсессионные процессы. Опять-таки, я собираюсь рассказать вам кое-что об этом на нашем конгрессе, поскольку у меня есть новые данные на этот счет, которые еще даже в бюллетенях не публиковались.

Now you know quite a bit about this. There have been lots of bulletins out on it and those people just got — hearing too much about this first time might have their hair stand on end.

Хорошо. Но когда мы окидываем взглядом всю картину, что мы видим? Мы видим разнообразные вещи, которые стоят на пути от преклира к клиру. На самом деле плохой одитинг тут практически ни при чем. Что здесь играло роль, так это то, что вам приходилось проводить одитинг с такой осторожностью, что сам одитинг во многих случаях оказывался неэффективным, а одитору приходилось очень трудно, когда он вел капризную лодку под названием «преклир» через неспокойные воды аберрации. И тут требовалось такое мастерство рулевого... оно бы сделало честь даже чемпиону, который отстаивает свое право на международный кубок. Вы должны были быть чертовски умелым, вот и все.

Well, look, I'll call something to your attention. Man's never done anything with man. Well, that's a fact, that's a fact. If you read all the ads and blurbs of the medical association and psychiatric associations, and so forth, very faithfully, you will look in vain for cures. You'll see a lot of procedure. You'll see a lot of must do's — first, the sulfa drugs and now penicillin. Then there was penicillin, and penicillin, oh, man, that cured anything from broken legs to falling hair. All you had to do was get a horse needle and hold the patient down with one knee, see, and go sssssew. And they even got it so it'd stay in him for days, and you didn't have to wake him up every three hours, and you didn't have to let it drip into him from bottles. They really got this one down pat.

Если у вас не было авторитетности, вы должны были владеть своими инструментами в совершенстве. Понимаете? Так вот, мне позволительно допускать ошибки. Вам – нет. Если у вас нет авторитета, преклир заметит ошибку и все пойдет коту под хвост. Если я допущу ошибку, преклир скажет: «Наверное, так и нужно делать. Так сделал Рон», что, конечно же, создает трудности для вас. Так вот, на самом деле первый случай, когда другой человек осуществил клирование, произошел в 1957 году, в конце 1957 года. И я знал, что кое-чего по-прежнему не хватает, поскольку я не думал, что мы можем добраться до кейсов, которые находятся в самом, самом низу. Я думал, что, возможно, у них на пути встают еще какие-нибудь вещи, и вы видели, что в конце 1958 года я практически перестал говорить о том, что мы создаем клиров. Я помалкивал об этом.

And now it's stopped curing anything. That's a fact. Tremendous numbers of people are allergic to this stuff now. It's stopped working. You don't hear any ads on the subject, but why Aureomycetin? Why Chloromycetin? Why all these new wonder drugs after wonder drugs after wonder drugs? It makes you wonder, let me tell you.

Что ж, это произошло не потому, что мы не создавали клиров. Мы по-прежнему могли создавать клиров таким образом, но тут было одно «но». Мы делали клирами лишь какой-то процент людей, где-то 50 или 30 процентов, этого было просто недостаточно. И у одиторов НЦХ, и у полевых одиторов на это уходило фантастическое количество часов одитинга. На это уходило просто очень, очень, очень, очень много времени. Оценить это время заранее было невозможно.

I think even the BMA and the rest of them are wondering about it by now. But here we have — here we have somebody putting all his chips on a cure, a drug. Well, we know the word "abracadabra" familiarly in all of our magic and that sort of thing.

И я оставил все это дело и решил разобраться с одним вопросом, я решил разобраться с ним основательно, окончательно и бесповоротно: является ли преклир причиной? Следует ли одитировать его как причину и только как причину? И вы обнаружите, что начиная с того времени и вплоть до апреля этого года работа велась исключительно в этом направлении.

Well, the Roman had a cure, too, and maybe it worked in its day, which was you put a triangle on the fellow's chest. And it had abracadabra, and it was all written so that you could take off one letter a day or something like that. And when they were all gone, it'd be cleared.

Теперь мы должны понять, мы должны посмотреть в лицо тому факту, что мы обнаружили новый закон, которому подчиняются кейсы: любое плохое или нежелательное следствие, которое получает человек, было изначально создано им самим и прошло через промежуточные точки ино-детерминизмов. Иначе говоря, если только он не был тем, кто создал это следствие, он никогда не получает этого следствия и никогда не получит.

Now this was a wonderful amulet. This is a marvelous amulet and maybe it worked in its day. But it was so far from anything like a total answer and there were so many other factors that could crop up in it, that any continuous reliance upon it would have been folly. Hence, new cures, until we get the magic amulet of the bottle of Aureomycetin. Well, you shoot somebody with it and he gets well. And then the germs recondition themselves or some fallout comes down, and they mutate, and boom! Here we've got something else on our hands.

Теперь вы знаете об этом довольно много. На эту тему выходило много бюллетеней, и у людей просто... когда люди впервые слышали об этом, у них волосы вставали дыбом.

I tell you, I feel for the medico. Factually, I never fight medical doctors. Those medical doctors I know are good Joes. Only they've gotten so they run, kind of, when they come near me and talk to me in a professional capacity any length of time. They become superstitious. I start asking them about their warts and things, you know. And then I'm liable to get overt enough to roll up my sleeves and offer to audit them.

Что ж, позвольте обратить ваше внимание кое на что. Человек никогда ничего не делал с другим человеком. Что ж, это факт, это факт. Если вы, преисполнившись надежды, почитаете всякие рекламные выпуски и объявления медицинской ассоциации, психиатрической ассоциации и так далее в попытках найти там какие-то средства исцеления, то ваши поиски будут тщетны. Вы найдете там очень много разных процедур. Вы найдете там множество вещей, которые делать обязательно... сначала сульфамидные препараты, потом пенициллин. Потом пенициллин, пенициллин, о боже, он лечил все, начиная с переломов ног и заканчивая выпадением волос. Единственное, что вам нужно было сделать, – это взять здоровенный шприц, прижать пациента коленом к полу, понимаете, и вшшшик. И они даже продумали, как сделать, чтобы пенициллин оставался в теле пациента на протяжении многих дней, чтобы не нужно было будить его каждые три часа, чтобы не нужно было ставить ему капельницу. Они в самом деле нее продумали.

And they've really gotten down till one of them said to Mary Sue not too long ago this fantastic statement. And I know you couldn't imagine this statement as having any part whatsoever of a medical doctor's makeup. He said, "All I'm asking to do in front of you Scientologists," and so forth, and the rest of all these things, "just let me go along and practice medicine the way I know it and get what results I can."

А теперь пенициллин перестал что-либо лечить. Это факт. Теперь у огромного числа людей развилась на него аллергия. Он перестал быть эффективным. Вы больше не слышите рекламных объявлений, посвященных этому, но зачем нужен ауреомицетин? Зачем хлоромицетин? Зачем все эти изумительные лекарства, одно за другим, одно за другим? Позвольте заметить, остается только изумляться.

We have at least — have taken out a little bit of pomposity on the subject. But I'm not even angry with or upset with medical doctors, and I never have been because I know they've got a rough beef that is a tough one. It's a very, very tough one because they so far from have all the answers that healing is a tremendous liability. It's a tremendous liability for them to sock into it and heal. Look what happens to them.

Мне кажется, что теперь даже БМА и все остальные им подобные изумляются этому. Но тут перед нами... тут перед нами кто-то, кто делает всю ставку на какое-то лекарство, на какой-то лекарственный препарат. Что ж, мы прекрасно знаем слово «абракадабра», которое используется во всех фокусах и так далее.

Look at psychiatry. They're still saying, "Well, is it chemical? Is it mental?" I just read they put an eight-million-dollar campaign out in the United States a short time ago — eight million dollars they spent to advertise. So I got very curious as to what they were advertising, so I whistled up their advertisements.

У римлян тоже было лекарство, и, может быть, в свое время оно тоже действовало: человеку на грудь вешали треугольник. И на нем было написано «абракадабра», и это было написано так, что вы могли стирать по одной букве в день или что-то вроде того. И когда все буквы закончатся, проблема решится.

And their advertisements were mainly — I think their professional journal is the Reader's Digest, something like that. Or Look magazine and I read in this thing — over here I think it's the Graphic, isn't it, the Daily Graphic or something of that sort? Anyway, Look magazine has this, "Psychiatry didn't know what insanity was and couldn't cure it but were arguing whether or not it was chemical or mental" — insanity was.

Это был чудесный амулет. Это был восхитительный амулет, и, быть может, в свое время он действовал. Но это было настолько далеко от абсолютного решения и существовало так много других факторов, которые могли сюда вклиниться, что постоянно полагаться на этот треугольник было бы просто глупостью. Поэтому новые лекарства все появлялись и появлялись, пока в конце концов не появился наш волшебный амулет – бутылочка с ауреомицетином. Что ж, вы делаете кому-нибудь инъекцию этого препарата, и человек выздоравливает. А потом микробы приспосабливаются, либо выпадают какие-нибудь радиоактивные осадки, и микробы мутируют – бум! И вот у нас появляется что-то новенькое.

Now, it sounds incredible. You'd think this organization or these people professing to be the sole proprietors of insanity in the world would at least know or have decided amongst themselves, rightly or wrongly, what insanity was before they hold themselves forth as the only authorities on the subject. Because if the only authority on any subject is an authority because he says, "I don't know what it is and I can't cure it," I'm sure somebody else is going to find another authority.

Честно говоря, я сочувствую медикам, фактически я никогда не выступал против медиков. Все медики, которых я знал, отличные ребята. Только все они почему-то, завидев меня, считают своим долгом подбежать ко мне и поговорить со мной как профессионалы хотя бы какое-то время. Они становятся суеверными. Я начинаю спрашивать их об их бородавках и подобных вещах, понимаете? А потом мне приходится становиться достаточно прямолинейным, закатывать рукава и предлагать им проодитироваться.

Now, again we're not even interested in being sole proprietors of the insane. We have a hard enough time with our own people, let alone the insane. But these poor devils, because they don't know the answers, wind up in their own mental hospitals at a fantastic rate.

И они в самом деле соглашались на это, пока однажды не так давно один из них не заявил Мэри Сью нечто поразительное. И я знаю, что вы представить себе не можете, чтобы подобное заявление было сделано кем-то вроде врача. Он сказал:

They keep saying, "There are only 3,400 psychiatrists in the United States." Now, they've been saying this for a number of years. And the number of psychiatrists then graduating from hospitals and intern schools for psychiatry, and so forth, would have to be then, wouldn't it, the number of psychiatrists which go mad out the top or die. And that would tell you immediately how many psychiatrists went mad every year. Well, wouldn't it?

«Единственное, о чем я прошу вас, саентологов, – это просто позволить мне жить дальше и практиковать медицину в том виде, в каком я ее знаю, и получать те результаты, которые я могу».

And there's some — of course, that's one — that's mathematics a la psychiatry. But nevertheless, they wind up mad all the time. They have no answer to what insanity is. They go in there and they do something violent and vigorous to insanity, you know, electric shock people and give them metrazol and pizzas and — I don't know what all they give them, but they're going to do something.

По крайней мере... мы лишили предмет некоторой помпезности. Но я даже не злюсь на врачей, и не расстраиваюсь из-за них, и никогда не буду, поскольку я знаю, что они находятся в тяжелой ситуации, действительно тяжелой. Это очень, очень тяжелая ситуация, потому что им не хватает стольких ответов, что лечение становится ЖУТКИМ бременем. Это жуткое бремя: браться лечить. Посмотрите, что с ними случилось.

And with grand pomposity they say they know what they're talking about themselves, and then this stuff comes back and takes their head off. Well, they — it must be a terribly dangerous profession, let me assure you.

Посмотрите на психиатрию. Они по-прежнему твердят: «Имеет ли это химическую природу? Или умственную?» Я только что прочитал, что недавно они провели в Соединенных Штатах кампанию стоимостью в восемь миллионов долларов... они потратили восемь миллионов долларов на рекламу, и мне стало ужасно любопытно, что же они рекламировали, поэтому я собрал все эти рекламные объявления.

Now again, I have no arguments with those fellows. Probably what's wrong with me in their eyes is I don't fight with them. You know, therefore, they're — I am either terribly dangerous or don't know anything. And they've never quite made up their minds which one this is. But they're kind of leery on the subject.

И их реклама в основном касалась... по-моему, их профессиональный журнал – это «Ридерс дайджест», что-то в этом роде. Или журнал «Лук», и я там прочитал... вон там, по-моему, это «График», «Дэйли график» или что-то в этом роде. Неважно где... в журнале «Лук» было написано: «Психиатрия не знала, что такое безумие, и не могла лечить его, но в ней велись споры относительно того, какова его природа: химическая или умственная»... природа безумия.

If they weren't nervous, they wouldn't invest money trying to say we were no good. You know, they occupy more space saying we're bums and tramps and fakes, and so forth. You know, they just work at it real hard. And they just can't seem to convince anybody. And that, too, must be a failure which winds them up in their own spinbins.

Что ж, это звучит невероятно. Вы бы подумали, что эта организация и эти люди, которые во всеуслышание провозглашают, что являются единственными в мире собственниками сферы безумия, хотя бы будут знать, что такое безумие, или придут к какому-то согласию между собой (хоть правильному, хоть неправильному), прежде чем будут претендовать на роль единственных в мире авторитетов в этой области. Ведь если единственный авторитет в этой области является авторитетом только потому, что заявляет: «Я не знаю, что это такое, и не могу это излечить», я уверен, что кто-нибудь найдет другого авторитета.

Now, here's the point, however. In handling a case, you mustn't get 30 to 50 percent results because that tells us at once that we don't know about 50 percent of the cases or 70 percent of the cases. Don't you see? So there must be that much that we don't know because we don't get broad results on that many. And that was what I socked into in the winter of '57 — '58 on the subject of clearing.

Так вот, опять-таки, право единоличного владельца в такой области, как безумие, нас даже не интересует. Нам приходится достаточно тяжело с нашими людьми, что уж там говорить о сумасшедших. Но эти бедолаги, из-за того что не знают ответы, с фантастической скоростью оказываются в своих же собственных больницах для душевнобольных.

I said, "Well, there's some factor around here which is just, eeeeh, some factor." Well, I could only think of two factors. One was valences, and the other was whether or not a person was aberrated by others or only was able to aberrate himself.

Они постоянно говорят: «В Соединенных Штатах всего лишь 3400 психиатров». Так вот, они говорят это уже на протяжении нескольких лет. В таком случае число психиатров, которые заканчивают обучение в больницах для душевнобольных, заканчивают интернатуры и так далее, должно равняться тому числу психиатров, которые вовсю сходят с ума или умирают, не так ли? И это тут же должно сказать вам о том, сколько психиатров ежегодно сходит с ума. Разве не так?

In other words, was aberration from the outside in or was from — aberration from the inside out. Which direction? Which direction had to be attacked in order to resolve this thing called aberration?

И есть некоторые... конечно, это одно... это математика а-ля психиатрия. Тем не менее они постоянно сходят с ума. У них нет ответа на вопрос о том, что такое безумие. Они влезают в эту область, и они делают с безумием что-нибудь отчаянное и решительное, понимаете, они делают людям электрошоки, они дают им метразол, пиццу и... я не знаю всего, что они им дают, но они что-то делают.

Well, all that time — mid-1958 right straight on through till this April — was spent shaking that problem out, and I hope you will forgive me for taking so long because it became a very involved problem indeed.

И с огромной помпезностью они заявляют, что знают, о чем они сами говорят, а потом все это возвращается к ним и сносит им крышу. Что ж, они... позвольте вас заверить, это, должно быть, ужасно опасная профессия.

Tremendous numbers of tests had to be run on this. And it's only the person — it's the fellow himself and the reasons why he won't undo it have to do with valences. So valences is the other part of it. So we had to solve valences and get that really solved.

Так вот, опять-таки, у меня нет никаких конфликтов с этими ребятами. Возможно, с их точки зрения, со мной не в порядке именно то, что я не выступаю против них. Понимаете, поэтому... я либо чертовски опасен, либо ничего не знаю. И они так и не могут окончательно решить, что же из этого верно. Но они как бы недоверчиво к этому относятся.

So the pc has to be at cause, really and actually, and has to be audited at cause and has to be moved over into his own valence. Actually, it's no careless statement I make to you that the only time a person can feel pain is when he is not being himself. He is actually being another personality than himself if he can feel pain, discomfort, bad luck, and so forth. Because it's the valence that gets in the road.

Если бы они не нервничали, они бы не вкладывали деньги в попытки доказать, что мы ни на что не годимся. Понимаете, они отводят все больше и больше места на заявления о том, что мы лодыри, проходимцы и шарлатаны и так далее. Понимаете, они очень усердно над этим трудятся. И похоже, им никого не удается убедить. И это, в свою очередь, тоже является поражением, из-за которого они оказываются в своих собственных психушках.

Because why? He says, "I am this other being and this other being here is being responsible for everything I do." So the individual now runs on a total irresponsibility for himself and he can get it in the teeth. It's actually as simple as this, but that was necessary to unravel this thing called clearing. What kept the 50 to 70 percent of the people who were being processed toward Clear — what kept them from attaining the goal of Clear? And it's just that techniques were insufficiently powerful to plow in to 100 percent of the human race. Well, I overshot the goal.

Так вот, суть, однако, в следующем. Когда мы имеем дело с кейсами, мы не должны довольствоваться 30 или 50 процентами, поскольку это тут же говорит нам о том, что мы ничего не знаем об оставшихся 50 или 70 процентах кейсов. Понимаете? Значит, должно быть, вот столько мы не знаем, раз в целом мы не получаем результатов при работе с таким количеством кейсов. И это то, с чем я столкнулся зимой 57 – 58 года в области клирования.

I swear the auditor could sit there now, half asleep, as long as he'd run the auditing commands and the person would come Clear at the other end of the line. Now, that's what you've made me do.

Я сказал: «Что ж, тут есть какой-то фактор, который просто... эээээ... какой-то фактор». Что ж, мне пришли на ум лишь два фактора. Первый –вэйлансы, и второй: является ли человек аберрированным из-за других или же только он сам может себя аберрировать?

Now, wherever we look in Scientology today, we find some consciousness now of a person's own ovens. Everyone's pretty well got this one taped, you know.

Иначе говоря, идет ли аберрация извне вовнутрь или из... или изнутри наружу. В каком направлении? В каком направлении нужно атаковать, чтобы справиться с этой штуковиной под названием «аберрация»?

If he's feeling bad about something, it must be because he has ovens against it. And certainly enough, it works out. You don't have to educate a pc into this.

Что ж, все это время... с середины 1958 года и вплоть до апреля нынешнего года... я потратил на решение этой проблемы, и я надеюсь, вы простите меня за то, что у меня ушло на это так много времени, поскольку эта проблема оказалась в самом деле запутанной.

You take the disgruntled employee out of the office and you pull him aside, and you sit him down in a chair, and he's saying, "Justify, justify and they did this to me, and they did that to me," and so on. And even though it chops him up a little bit, you say, "Look, son, what have you done and what have you withheld?"

Понадобилось провести неимоверное множество проверок. И оказалось, что это лишь сам человек... лишь сам человек, и причины, по которым он не может повернуть это вспять, имеют отношение к вэйлансам. Так что вэйлансы – это другая часть данной проблемы. Следовательно, нам нужно разобраться с вэйлансами, в самом деле разобраться.

Now, the test is that we could run out endlessly, out of this uneducated, uninformed person on the subject of Dianetics and Scientology, we could run out all of these motivators. He'd be all right. But oh, that takes a long time. He's been working in the place — he's been working in the place eight years. He's been bawled out, chopped up, his pay increased, decreased, he's been promoted, reduced. He's been chopped down about this. He's had boxes fall on him. He's had .. .

Поэтому преклир должен быть причиной, в самом деле, по-настоящему, его следует одитировать так, чтобы он при этом являлся причиной, и его следует вернуть в его собственный вэйланс. На самом деле утверждение о том, что человек может чувствовать боль только в том случае, когда он не является собой, – это не беспочвенное утверждение. В действительности он является другой личностью, а не собой, если он может чувствовать боль, дискомфорт, терпеть неудачи и так далее. Поскольку именно вэйланс встает у него на пути.

All right, so we had to put him in shape to run engrams, see. And we had to very carefully put him in shape to be able to run all these things. And then if we erased all these things with Dianetic procedure, we'd eventually make it.

Ведь что же получается? Он говорит: «Я являюсь вот этим другим существом, и это другое существо несет ответственность за все, что я делаю». Поэтому теперь этот человек действует при полном отсутствии ответственности за самого себя, и из-за этого ему может крепко достаться. На самом деле все настолько просто, но это было необходимо, чтобы распутать всю эту проблему под названием «клирование». Что сдерживало 50 – 70 процентов людей, которых клировали... что сдерживало их и не давало им достичь состояния клир? Все дело в том, что используемые техники были недостаточно мощными, чтобы с их помощью можно было пробиться вглубь каждого человеческого существа в 100 процентах случаев. Что ж, я зашел еще дальше.

The funny part of it is we could actually make it. That's what's peculiar because it's almost impossible to. Look, we did something that was utterly impossible in Dianetics. The whole orientation of Dianetics is it's done to the person. And the orientation of Scientology is he did it. These are two reverse philosophies actually.

Я клянусь, что теперь одитор может сидеть перед преклиром хоть в полусонном состоянии, и если он будет подавать преклиру команды одитинга, то преклир в конце концов станет клиром. Вот что вы заставили меня сделать.

You actually can get there with Dianetics, but this accounts for the thousand hours to make somebody well, don't you see? It's erasing those motivators, you know. And they're just innumerable. And it's sort of over the preclear's dead body that you really get them all, too. But you can kneel on his chest and push him through those engrams and get them erased anyhow. Takes an awful lot of auditing skill and cleverness and so forth to do it.

Сегодня в Саентологии, куда бы мы ни кинули взгляд, мы обнаруживаем, что человек до некоторой степени осознает свои оверты. Каждый человек довольно неплохо в этом разобрался, понимаете?

But let's look at the other side. We sit down this shipping clerk and we say to this shipping clerk — we say, "Now think of something you've done to the boss. Think of something you withheld from him." We flatten that sort of thing off. It doesn't take too long. "Think of something that you have done to the organization. Think of something you have withheld from the organization."

Если он испытывает по поводу чего-то какие-то неприятные чувства, это происходит потому, что он совершил оверты против этого. И вне всякого сомнения, так оно и есть. Вам не нужно обучать преклира этим данным.

These things start going clip, clip, clip, clip. Bip, bip, bip, bip, bip, bip. And he thinks of what he's really done to them, and so forth. And at first he starts out and he says, "Well I ... what I've done to them, I have ... I have faithfully punched the time clock," or something like this. Some big vicious stunt he's pulled, you see.

Вы вызываете недовольного служащего из офиса, отводите его в сторонку, усаживаете на стул, и он оправдывается, оправдывается: «И они сделали со мной то-то, и они сделали со мной се-то» – и так далее. И хотя это немного покоробит его, спросите: «Послушай, сынок, что ты сделал и что ты свисхолдировал?»

And it finally boils down to why he's so upset about the organization was that up until three years ago, every day practically, he took home a shoe box full of ump-gumps which the organization made, unbeknownst to anybody else. Don't you see? He's got overts by the ton against this organization.

Так вот, критерием здесь является следующее: мы могли бы до бесконечности одитировать человека, необразованного, не обученного Дианетике и Саентологии... мы могли бы стереть у него из кейса все полученные им мотиваторы. С ним все было бы в порядке. Но мама родная, сколько же на это уходит времени. Он работал в этой организации... он работал в этой организации восемь лет. На него орали, его рубили на мелкие кусочки, его зарплату увеличивали, уменьшали, его повышали в должности, понижали в должности. Его ругали за то и это. На него падали коробки. На него...

Well, it doesn't take too long to strip these things off and all of a sudden he feels all right about the organization. Well, that's a Scientology look at running the pc exactly and only at cause — just ignoring what's been done to him and just running him on what he's done.

Ладно, так что нам нужно было привести его в такую форму, чтобы он мог проходить инграммы, понимаете? И нам приходилось очень тщательно приводить его в такую форму, чтобы он мог проходить это. И затем, если мы стирали все это с помощью дианетической процедуры, мы добивались успеха.

Well, it works out numerically like this. There are millions of people around one person. Well, the millions of people do millions of things, of course. And tremendous numbers of things happen to this person we're talking about — who will become a pc. But he himself really doesn't have too much time to do more than a few things. And it's very lucky for us because it gives us the minority of incidents to audit. It's quite remarkable. In other words, you could get the shipping clerk happy about the firm he's working for.

Странно в этом то, что мы в самом деле добивались успеха. Вот что удивительно, поскольку это практически невозможно. Смотрите, мы делали нечто такое, что совершенно невозможно сделать в Дианетике. Вся Дианетика имеет вот какую направленность: все было сделано человеку. А Саентология – вот какую: человек сделал это сам. В действительности это две противоположные философии.

You could get anybody — well, marriage counseling, marriage counseling is a field that ought to open up. Somebody ought to really start doing this thing. I showed somebody how to do it, and they went to another place and found a couple and straightened them out. And it's going sort of like this, but only by subjective reality. It's apparently something that sounds good theoretically. So therefore, nobody really should do it because it's — probably wouldn't work. Something like that.

Вы в самом деле можете дойти до цели с помощью Дианетики, но время будет исчисляться тысячами часов, понимаете? Вы стираете эти мотиваторы, понимаете? Но их бесчисленное множество. Кроме того, вы проходите их все чуть ли не ценой жизни преклира. Ведь вы можете упереться ему коленом в грудь, протолкнуть его через эти инграммы и стереть их, хочет он того или нет. Нужно быть очень умелым, умным одитором и так далее, чтобы сделать это.

What happens is the auditor gets a husband and a wife. He doesn't audit the husband, he doesn't audit the wife, see. In fact, there's a case right out in front of me that should have been done to a long time ago. And it all would have straightened out very easily.

Но давайте посмотрим на это с другой стороны. Мы усаживаем этого клерка по отправке грузов и говорим ему... мы говорим: «Подумайте о чем-то, что вы сделали боссу. Подумайте о чем-то, что вы свисхолдировали от него». Мы сглаживаем такого рода вещи. На это не уходит много времени. «Подумайте о чем-то, что вы сделали организации. Подумайте о чем-то, что вы свисхолдировали от организации».

Get the — the case would have straightened out — get the husband and get the wife in the same room at the same time, no matter what the antagonism involved is, and give one or the other of them the electrodes on an E-Meter. And just get them talking about what they've done to the other person. The other person is right there. Auditor does this. It doesn't become involved because at some times you have to pull one of them off of the other one, you know, sort of like this.

Эти штуковины начинают клип, клип, клип, клип. Бип, бип, бип, бип, бип, бип, бип. И он думает о том, что он действительно сделал им и так далее. И в самом начале он говорит: «Ну, я... что я им сделал... я честно отрабатывал свое рабочее время» – или что-то вроде того. Какая-то такая невероятная злая выходка с его стороны, понимаете?

And then when he's got this kind of shaken out, why, you do the reverse and you take the other person and make him get those ovens off against the other person. And the funniest doggone thing, it just starts clearing up like mad, and all is sweetness and light, and everything is fine — as long as they're both in the same room, and the auditor audits each one of them on overt-withholds only in the presence of the other person. That is marriage counseling.

И в конце концов все сведется к следующему: организация так сильно его расстраивает потому, что практически каждый день... он прекратил это делать лишь три года назад... практически каждый день он уносил домой коробку из-под обуви, набитую пимпочками, которые изготавливает организация, и никто об этом не знал. Понимаете? У него куча овертов против организации.

Believe me, that is so wrapped up, I am amazed that it isn't being done more. It's being done quite a bit, but nobody has stressed that that is the way you straighten up an interpersonal relationship. Now of course, there are numerous reasons why this can't be done and why it's difficult and all kinds of excuses. But there is no substitute for that way to do it. No matter how difficult it is, that's the only way to do it.

Что ж, на то, чтобы вытащить все эти штуковины, не уйдет много времени, и внезапно у него появится хорошее расположение духа по отношению к организации. Что ж, это взгляд на одитинг преклира с позиции Саентологии, и он состоит в том, что преклира следует одитировать исключительно таким образом, чтобы он при этом являлся причиной... тут просто игнорируется то, что было сделано преклиру, тут просто проходят то, что сделал сам преклир.

Now there might be other ways, and somewhere up the line there might — other ways turn up, but we've tried most of them. Yeah, I look over the number of techniques, and so forth that have been developed in this particular field, and I would say immediately and directly that the chances of thinking up another one are very rare. Ha!

Что ж, если поглядеть на цифры, то все это выглядит так. Человека окружают миллионы людей. Что ж, миллионы людей, конечно же, совершают миллионы разных поступков. И с этим человеком, о котором мы говорим, происходит неимоверное множество разных вещей... с человеком, который станет преклиром. Но он сам в действительности не располагает огромным количеством времени, чтобы быть в состоянии совершить больше, чем несколько поступков. И тут нам очень повезло, поскольку в этом случае нам нужно проодитировать небольшое количество инцидентов. Это весьма примечательно. Иначе говоря, вы можете сделать так, что клерк по отправке грузов будет счастлив работать в этой организации.

Yeah, you get that way after a while when you — when you pick up a file and it almost breaks your back. And it's nothing but single sheet methods of doing something, you know. It's that kind of thing.

Вы можете взять любого... что ж, супружеские консультации – это та область, которой еще нужно заняться. Кто-то в самом деле должен начать делать это. Я кому-то показал, как это делается, и этот человек отправился куда-то, нашел там какую-то супружескую пару и наладил их отношения. И все это происходит примерно вот так, но я говорю вам это лишь исходя из моей субъективной реальности. Это на самом деле нечто такое, что теоретически выглядит замечательно. Поэтому в действительности никто не должен делать этого, поскольку это... вероятно, не будет работать. Что-то в этом роде.

But this one works. And about the only reason it doesn't work is if one of them can't be kept in the room or something like that, but that's easy to solve. Just get two auditors on the same deal. One of them keeps them in the room and the other one audits them. But that is the way you do it. And that is the way to straighten up a marriage.

Вот как это происходит: одитор берет в сессию мужа и жену. Он не одитирует мужа, он не одитирует жену, понимаете? Фактически прямо передо мной тут сидит один человек, которому нужно было провести это давным-давно. И у него все пришло бы в порядок.

You just straighten it out right there, bang! And it will straighten out because each one of them is saying, "Look what he or she has done to poor me." That's what each one of them is saying.

Понимаете... его кейс пришел бы в порядок... усадить мужа и жену в одной и той же комнате, в одно и то же время, какой бы антагонизм друг к другу они ни испытывали, и дать одному из них в руки банки Е-метра. И добиться, чтобы этот супруг говорил о том, что он сделал другому супругу. А другой супруг сидит прямо тут же. Это делает одитор. Это не становится сложным из-за того, что иногда вам придется разнимать их, понимаете, что-то вроде этого.

Well, maybe they have done things to each other. And maybe their own sins on the whole track all the way back, all the times they've been alive — maybe all of these sins composite up to the fact that it becomes very painful to have this done to him or her. See? Maybe — we can't argue with the fact that it's probably painful. It's very upsetting. Undoubtedly, they believe it is but we take them and we get off what they've done to the other one. It's very hard to get at sometimes because there's so many justifiers in the middle of all of the Confessional, you know.

Потом, когда вы, так сказать, вытряхнули все это из первого супруга, что ж, вы беретесь за другого и добиваетесь, чтобы он рассказал о своих овертах, совершенных им против своего супруга. И самое забавное в том, что эта чертова ситуация начинает проясняться со страшной скоростью, и все становится милым и приятным, и все просто замечательно... но они должны находиться в одной комнате, и одитор должен одитировать каждого из них по овертам/висхолдам только в присутствии другого. Это и есть супружеская консультация.

You practically just have to stamp on it with hobnail boots and say, "Oh, yes, I know. She stayed away for three weeks living with another man. That's good. We got that story. I heard you before. That's fine. Thank you very much. We got it. I heard it. That's good. Good. What did you do?"

Поверьте мне, вся ситуация улаживается настолько основательно, что я просто поражаюсь, почему это не делается чаще. Было проведено довольно много таких консультаций, но никто никогда не заострял внимание на том, что именно так и нужно налаживать отношения между людьми. Так вот, конечно же, существует множество причин, по которым это невозможно сделать, по которым это сложно, и подобные оправдания. Но этот способ ничем не заменишь. Каким бы сложным он ни казался, только так это и можно сделать.

"Well, the year before, when I went away with that girl, I only stayed a week."

Так вот, может быть, существуют и другие способы, и, может быть, когда-нибудь в дальнейшем мы откроем новые способы, но мы перепробовали большую их часть. Да, я изучил ряд техник, которые были разработаны в этой области, и я могу вам сразу же, прямо сейчас заявить, что шансов выдумать какой-то другой хороший способ очень мало. Ха!

That makes it all right, see.

Да, вы тоже склонитесь к этой точке зрения спустя какое-то время, когда вы... вы берете какой-нибудь ящик для бумаг, и под его тяжестью у вас чуть хребет не ломается. А там хранится описание различных методов делать что-то, причем каждый умещается на одном листочке бумаги, понимаете? Что-то вроде этого.

But you could straighten out more interpersonal relations. We look around in the society at large and we find marriage is supposed to be going by the boards and a lot of things are supposed to be going by the boards. Well, it's — you could put it back together again in quite a rush.

Но этот метод работает. И чуть ли не единственное, из-за чего он не будет работать, – это если вы не сможете удержать в комнате кого-то из супругов или что-то вроде этого, но это легко решается. Просто пусть у вас этим занимаются два одитора. Один из них не дает супругам покинуть комнату, а другой одитирует их. Но именно так это нужно делать. И именно так нужно приводить в порядок супружеские отношения.

I imagine you could go so far as just look up in the overdue alimony payments or something of this sort and find a lot of customers. You know, just find the lists of people who have been cited during the past month or something like that for not paying their alimony or for not receiving it. They're already divorced. See, the whole thing is already smashed. Run it the hard way. Get each one of them by the ear, set them down in the room, get between them and the door, and run off the overts and motivators. They'd be back together again. It's very remarkable, I mean the power and authority contained in this.

Вы запросто приведете их в порядок, просто бац! И их отношения наладятся, ведь каждый из них говорит: «Посмотрите, что он (или она) сделал со мной, бедняжкой». Именно это каждый из них и говорит.

But isn't it — something is very, very remarkable about this? There's something very remarkable about this that you should know — is that it doesn't particularly change profiles or IQs. It just makes people happier.

Что ж, может быть, они в самом деле сделали что-то друг другу. И может быть, их собственные грехи со всего трака за все то время, пока они жили... может быть, именно из-за этих грехов то, что делается ему (или ей), причиняет такую боль. Понимаете? Может быть... мы не можем оспаривать тот факт, что это в самом деле может причинять боль. Это очень расстраивает. Вне всякого сомнения, они так и считают, но мы берем их и убираем у них из кейсов то, что они сделали друг другу. Иногда до этого очень сложно добраться, поскольку во время исповеди вы будете сталкиваться со множеством оправданий, понимаете?

Of course, you say that's enough to lead a successful life, for heaven's sakes. But it doesn't really, markedly, rapidly shift IQs and profiles. That takes a whole new battery of processes.

Вы должны буквально наступить на все это кованым сапогом и сказать:

And if you shift all the profiles, all the overts blow anyhow because a person is now upscale enough to be able to look at them for what they are. And if that is the case, then why run the other process? But don't lose the value of a year and a half's hard work because the other process is very valuable.

• О, да, я знаю. Она три недели жила с другим мужчиной. Понятно. Мы слышали эту историю. Я уже слышал это от вас. Отлично. Спасибо вам большое. Мы это поняли. Я это слышал. Хорошо. Хорошо. Что вы сделали?

Whatever a person is worried about or whatever a person is being harmed by or injured by, in any way, is injuring him or harming him because he has left all the doors open for it to do so. And that's the most practical statement that could be made on the subject

By his own acts, he opened up the doors. When somebody looks at that, for years, he's been going on being chopped to bits from some particular quarter. Just being cut to ribbons from this quarter, not succeeding at all in some way. And we look — he looks and he finds the doors that are being left open. It's the things he did, no matter when, where or how, but they are directly traceable, and he recognizes them as being the immediate cause of his present difficulty. And they fold up.

И все приходит в норму, понимаете?

Well, this may not change profiles, but it gives a considerable value. May not change profiles, but it's valuable. It's very valuable.

Но вы сможете привести в порядок отношения очень многих людей. Мы смотрим на общество в целом и обнаруживаем, что супружество должно разваливаться и много чего другого должно разваливаться. Что ж, это... вы можете очень быстро снова склеить эти отношения.

It tells you this. You might not become a different person on all fronts, but you could become immune to atomic fission in a world where a bunch of psychotics, under the guise of politicians, are shooting dice loaded with plutonium with the fate of nations.

Я думаю, что вы могли бы пойти даже на то, чтобы посмотреть список просроченных алиментов или что-то вроде этого и найти себе множество клиентов. Понимаете, просто найдите список людей, которых в течение последнего месяца вызывали в суд за неуплату алиментов или за то, что они их не принимают. Эти люди уже разведены. Понимаете, все уже пошло прахом. Пусть это будет нечто трудное. Притащите каждого из супругов за ухо, усадите в комнате, сядьте между ними и дверью и пройдите оверты и мотиваторы. Они снова сойдутся. Это весьма примечательно... я имею в виду, та сила, мощь и авторитет, которые здесь присутствуют.

Why are you worried about the antics and activity of some clown that lives south of the pole and somebody else that is about to go out of office? Why are you worried about these people? The only reason you're worried about these people is they, for — somehow or another, can have an effect upon you!

Но разве это не является в высшей степени примечательным? Тут есть нечто в высшей степени примечательное, о чем вы должны знать... эта процедура не оказывает какого-то существенного влияния на график теста и на КИ. Она просто делает людей более счастливыми.

Well, how can they have an effect on you if you're the only one that can cause an effect on you?

И вы, конечно же, скажете: господи боже мой, этого вполне достаточно, чтобы добиваться большего успеха в жизни. Но это на самом деле не приводит к существенному, быстрому изменению графика теста и КИ. Для этого нужен целый набор новых процессов.

Oh, I think it'd be the most colossal joke in the world to be totally immune to atomic fission, its burns, blast, wind or anything else. I think that'd be very funny. That is a fantastic shortcut to defenses against the atom bomb or political situations so rerigged so that we will all interprotect something. Probably they'll wind up interprotecting everything except button A.

А если вы полностью измените график теста, то все оверты в любом случае уйдут, поскольку теперь человек будет находиться на достаточно высоком уровне, чтобы быть в состоянии смотреть на эти оверты как на то, чем они являются. И если все обстоит именно так, зачем тогда проводить какие-то другие процессы? Но не обесценивайте полуторагодовую работу, поскольку другой процесс тоже весьма ценен.

I know how this next war is going to start, you know. It's just obvious — char, coming in with a cigarette in her mouth one day is dusting this panel. But in a world like that, I think it'd be a very amusing thing for an entire group to be totally immune to atomic fission. I know so much about it already that it's become a simple problem.

Что бы там ни доставляло беспокойство человеку, что бы там ни травмировало его или калечило его тем или иным образом, это калечит или травмирует его потому, что он открыл все двери для того, чтобы это с ним случилось. И это самое здравое утверждение, которое только можно сделать по этому поводу.

In the first place, gamma rays can't even stop inside you. They can't even stay with you. There's some kind of a signal system which, when they go through you, you decide you have a motivator. Well, why? Because they don't even physically damage you. The damage occurs months later or weeks later or sometimes in a very bad burn, days later.

Он открывает двери всему этому своими же собственными поступками. Когда человек смотрит на это... на протяжении многих лет его просто резали на кусочки в какой-то сфере. Его там просто рубили в капусту, он там вообще не преуспевал. И мы смотрим... он смотрит и находит дверь, которая была открыта. Это те вещи, которые сделал он, – неважно, когда, где и как, – но их можно быстро найти, он распознает их в качестве непосредственной причины своих нынешних трудностей. И дверь закроется.

But having already seen an atomic burn disappear on a twenty minute Touch Assist — an atomic burn, a bad one — and having already seen, "Where were you and where are you now? Where were you? Where are you now? Where were you? Where are you now?" cure up somebody whose eyeballs were about burned out by an atomic flash — I'd begun to think it was not a very tough problem.

Что ж, это может и не изменить график теста, но это приносит значительную пользу. Это может и не изменить график теста, но это ценно. Это очень ценно.

So I've ordered up some X-ray machines for Saint Hill and ordered up some hard radiation and a few things like that, and we're going to have a crack at this thing. You know, I know we can hit it theoretically and guess that's the way it is, but what we'll actually do is burn the daylights out of some — I'll have to tell you some more about ... I have to also tell you about some of this plant research because that's become very amusing. Everybody thinks I'm researching plants.

Это говорит вам о следующем. Вы можете и не стать совершенно другим человеком во всех отношениях, но вы можете приобрести иммунитет к ядерному распаду в мире, где кучка психотиков, скрываясь под личиной политиков, кидает кости, начиненные плутонием, играя судьбой наций.

But in theme, I believe now, as far as a program for the United Kingdom is concerned — I believe that what we've done is not likely to get very real, very fast to anybody because it's hardly real to me or tech staff yet. We're still watching this stuff come through, you know, bottom to top, four weeks, bottom to top, you know, just bang!

Почему вас беспокоят причуды какого-то клоуна, который живет к югу от полюса, и кого-то еще, чей срок пребывания у власти вот-вот закончится? Почему эти люди беспокоят вас? Единственная причина, по которой они вас беспокоят, состоит в том, что... они могут тем или иным образом создать следствие в отношении вас!

It is so unreal to Ds of Ps — I'm going to let you in on something that's very amusing. It's so unreal to Directors of Processing throughout the world, that they are routinely and regularly letting pcs leave as good Releases without even sending them near HCO to get checked out for Clear, who are Clears.

Что ж, как они могут создать следствие в отношении вас, если вы – единственный человек, который может стать причиной того, что вы получите следствие?

"We've got to . . . we ... it's too bad that we couldn't hold him over for another week or he'd be Clear, or two more weeks at the outside, but we couldn't hold him over, and so we had to release him," and so on. "But he'll be back this fall sometime in order to have the clearing finished." He's reading this with amazement, see, because there sits the profile, there sits the discussion of the needle, there sits the IQ of a MEST Clear. And it's something like — we've been critical for so long that we're being hypercritical of a result level right in Central Organizations, technically. And we see these things come by and they're just walking on out the front door.

О, мне кажется, если вы приобретете иммунитет к ядерному распаду, к радиационным ожогам, атомным взрывам, ветру или чему-то еще, это будет самой грандиозной шуткой в мире. Мне кажется, это будет очень смешно. Это будет фантастической экономией средств, идущих на защиту от атомной бомбы или от политических ситуаций, состряпанных таким образом, чтобы все мы что-то друг от друга защищали. Быть может, в конце концов они будут защищать друг от друга все, что угодно, кроме красной кнопки.

And an HCO Secretary the other day said to me, "Oh, I'm alert to this. The first Clear that comes up in this organization — make sure, I'll check her or him." And we had some profiles of them right in front of our desk. I don't know. Maybe it's expected that the profile or something disappears.

Я знаю, как начнется следующая война, понимаете? Это просто очевидно... однажды уборщица зайдет в комнату с сигаретой в зубах, чтобы стереть пыль с пульта. Но мне кажется, что в таком мире, как наш, будет очень забавно, если у всей нашей группы будет полный иммунитет к ядерному распаду. Я уже так много об этом знаю, что это стало простой проблемой.

Now we've been at this for a long time. I've been trying now for ten years to get somebody else to produce regularly and routinely Clears. It had to be a pretty gross auditing job to produce a maximum result that — in both ways.

Прежде всего, гамма-лучи даже не могут остановиться внутри вас. Они даже не могут оставаться внутри вас. Тут присутствует своего рода сигнальная система, и, когда гамма-лучи проходят сквозь вас, вы решаете, что вы получаете мотиватор. Почему? Они ведь даже никоим образом не наносят вреда вашему физическому здоровью. Это начинает проявляться многие месяцы спустя или недели спустя или вроде того, в случае сильных ожогов – дни спустя.

In other words, we had to make very good auditors who, even if they didn't audit very well, would still, using these technologies, produce Clears, and people would become Clear, and that would be that. And all we're trying to do is produce MEST Clears. Actually, we've done better than that. We are producing people who, in two or three more weeks, would have been Theta Clear. That's what the Ds of Ps are all striking for without knowing it.

Но поскольку мне уже доводилось видеть, как радиационный ожог исчез через двадцать минут ассиста-прикосновения... сильный радиационный ожог... мне уже доводилось видеть, как команды «Где вы были и где вы сейчас? Где вы были? Где вы сейчас? Где вы были? Где вы сейчас?» вылечили человека, чьи глаза были практически выжжены вспышкой от ядерного взрыва... я начал думать, что эта проблема не столь уж сложна.

Almost every piece of data which they have or are striking for or have held on to or pressed close to their bosoms, has been the data relating to a Theta Clear. And it occurs to nobody to go and open up Book One and read the chapter on Clears, and read it! Not just alter-is it all the way down the line.

Поэтому я заказал несколько рентгеновских аппаратов для Сент-Хилла... жесткое излучение и прочие штуки... и мы собираемся раскусить эту задачку. Понимаете, теоретически я знаю, что мы можем решить ее, и мне кажется, так оно и есть, но на самом деле мы собираемся окончательно и бесповоротно решить... мне нужно рассказать вам об этом кое-что еще... Мне, кроме того, нужно рассказать вам кое-что о некоторых моих исследованиях растений, поскольку это становится очень забавным. Все думают, что я занимаюсь исследованием растений.

Scan down all the words and say, 'Well, I know what a Clear is. A Clear is somebody who never walks on the ground." "I know what a Clear is. They can as-is policemen's hats." They've got their own peculiar definitions. If you go and read that definition, you'll find out we've delivered the goods for some time.

Но если говорить по существу, то мне кажется, что относительно программы для Соединенного Королевства... мне кажется, то, что мы уже сделали, вряд ли очень быстро станет очень реальным для кого бы то ни было, поскольку это пока что едва ли реально для меня самого или для технического персонала. Мы по-прежнему видим, как весь этот материал вылезает наружу, со дна на поверхность, мы наблюдаем за этим четыре недели... со дна на поверхность, понимаете, просто бац!

There are quite — lots of Clears around by the first book definition. We are actually being extreme with our definition now because we've measured it up against profiles. We've said that the E-Meter needle has got to be utterly flat on all questions relating to help, that the profile has to be up in the last third of the graph, and that the IQ has got to, I think, be in excess of 135 or something, I've forgotten what the IQ figure is.

Начальникам отделов процессинга это кажется настолько нереальным... я собираюсь раскрыть вам один забавный секрет. Для начальников отделов процессинга во всем мире это настолько нереально, что они постоянно позволяют преклирам, которые стали клирами, покидать организацию со статусом релиза, даже не отправляя их в ОХС, чтобы там их проверили на состояние клир.

We've got so many of them, the file — we've got to buy new file cases by now. But people go away, and what do they realize? As soon as they got their foot on the ladder, they suddenly realized that they're themselves and that they've got a long way to go. Well, that's true.

«Мы должны... мы... очень жаль, что мы не можем задержать его еще на недельку – тогда бы он стал клиром... или на две недельки, но мы не можем задерживать его, поэтому нам приходится его отпустить» – и так далее. «Но он вернется примерно этой осенью, чтобы завершить клирование». Начальник отдела процессинга читает это и поражается, понимаете, поскольку у него в руках есть график теста этого человека, у него есть описание поведения стрелки, у него есть результат теста на КИ – все это как у МЭСТ-клира. И это что-то вроде... мы так долго были столь критичными, что мы чрезвычайно критично относимся к уровню результатов в центральных организациях... к уровню технических результатов. И мы видим, как эти люди проходят мимо и выходят через парадную дверь.

They tell you, "Well, I've just got my foot on the bottom of the ladder now. I've just realized I'm myself for the first time." Well, that's almost the first statement that a Clear makes. Yes, they've got an awful long way to go. I agree with them. I agree with them. But they better find out where they've arrived, for heaven's sakes, before they take off.

И секретарь ОХС сказал мне на днях: «О, я в курсе. Первый клир, который появится в этой организации... будьте спокойны, я его проверю». И графики тестов таких людей лежат у нас прямо на столах. Я не знаю. Может быть, ожидается, что график теста или что-то в этом роде должен просто исчезать.

Yes, I think that's perfectly right. I think that a person, however, who was immune to atomic fission blasts, a person who did not have to eat, a person who didn't particularly need a body could leave a body parked in — on the bed, you see, and go off by himself — and if he saw a friend, why, all of a sudden appear. Aw, this is way upscale. This is not a Clear. This is way up around OT. Now, that's pretty high, but has ceased to be theoretical.

Что ж, мы занимались этим долгое время. Я уже на протяжении десяти лет пытаюсь добиться, чтобы кто-то еще создавал клиров постоянно, регулярно. Была проделана огромная работа в сфере одитинга, чтобы получить максимальные результаты... в обоих направлениях.

We've advanced so far on this thing called Clear that the upper ranges, the upper states, keep showing up, and people keep trying to settle for these upper states. Well, I laud their ambition, but I deplore their inability to recognize where they are. And I'm very happy they want to be better, but why don't they ever recognize that they've gotten pretty good?

Иначе говоря, нам нужно было обучить очень хороших одиторов, которые, даже если они не будут очень хорошо одитировать, все же будут при помощи этих техник создавать клиров, и люди будут становиться клирами, и на этом точка. И единственное, что мы пытаемся получить, – это МЭСТ-клира. На самом деле мы добились большего. Мы получаем людей, которые через две или три недели могут стать тэта-клирами. Именно этого и добиваются все начальники отделов процессинга, даже не подозревая об этом.

Well, that's one of the little crosses I have to bear. But we've got it, we've got it taped. And with me riding on somebody's backs and the HCO tech staff bearing right down hard on this subject, we intend to turn out Clears down at Saint Hill in these next six weeks who are also well enough, thoroughly enough grooved, trained and convinced as to what they've done, that they can go out and in a finite period of time, clear people in their own vicinity.

Практически все данные, которые у них есть, либо которые они ждут, либо которые они бережно хранили, относятся к тэта-клиру. И никому в голову не пришло пойти, открыть Книгу Один и прочитать главу о клире, прочитать ее! А не просто подвергнуть искажению «как-есть» от начала и до конца.

All we've got to do is carry out that program, and I think we'll have the whole thing adequately and voluminously taped as far as England is concerned.

Пробежаться по тексту и сказать: «Что ж, я знаю, кто такой клир. Клир – это человек, который не ходит по земле». «Я знаю, кто такой клир. Клиры могут воспринимать фуражки полицейских "как-есть"». У людей какие-то свои странные дефиниции. Если вы пойдете и прочитаете эту дефиницию, вы обнаружите, что мы предоставляли обещанное уже на протяжении довольно долгого времени.

All we've got to do is set an example in ourselves and it's made anyway, so I think that's the best way to go about it. What do you think?

Вокруг достаточно... много клиров, которые являются таковыми в соответствии с дефиницией из Книги Один. На самом деле с этой дефиницией мы уже сейчас перегнули палку, поскольку мы определяем это состояние по графику теста. Мы сказали, что стрелка Е-метра указывает на то, что все вопросы, связанные с помощью, должны быть полностью сглажены, что график теста должен быть вверху, в верхней трети, и что КИ должен равняться... по-моему, он должен быть выше 135 или что-то в этом роде, я забыл, каким должен быть КИ.

Audience: Yes. Yes.

У нас их так много, что шкаф... нам уже нужно покупать новые шкафы для бумаг. Но люди уходят, и что же они осознают? Как только они заносят ногу над ступенькой, они вдруг осознают, что являются самими собой и что им нужно пройти еще долгий путь. Что ж, это правда.

Well, that's the program. I hope you agree with it. And I frankly don't care whether anybody's got any money or anything else or not. I want to see anybody who has been trained up to HPA, down at that underground Charing Cross, outside the station on the Embankment there at 7:30. Catch that bus to Saint Hill tomorrow morning because I want to see this country go, hear? I want to see it really start to roll, and we can't afford to remain static anymore.

Они говорят вам: «Что ж, я поставил ногу на самую нижнюю ступеньку лестницы. Я впервые в жизни осознал, что я – это я». Что ж, это чуть ли не первое утверждение, которое делает клир. Да, ему еще нужно пройти долгий путь. Я с ним согласен. Я с ним согласен. Но ей-богу, будет лучше, если он уяснит, где он оказался, прежде чем пойдет дальше.

So that's my program. I hope you make it yours.

Да, я думаю, это абсолютно верно. Я думаю, однако, что человек, который обладает иммунитетом к ядерному распаду, человек, которому не нужно есть, человек, которому в принципе и тело-то не нужно, который может оставить тело где-нибудь в кровати, понимаете, и пойти по своим делам, а увидев друга, может внезапно появиться. Ух ты, это о-го-го как высоко. Это не клир. Это уже очень высоко, где-то на уровне ОТ. Так вот, это довольно высоко, но это состояние уже существует не только в теории.

Мы добились такого большого прогресса в клировании, что более высокие диапазоны, более высокие состояния все продолжают и продолжают появляться на горизонте, и люди постоянно стремятся к этим более высоким состояниям. Что ж, я хвалю их устремления, но я осуждаю их неспособность понять, где они находятся. И я очень рад, что они хотят быть лучше, но почему они никогда не осознают, что их состояние уже стало довольно хорошим?

Что ж, это один из тех маленьких крестов, которые мне приходится нести. Но у нас... у нас все схвачено. И за счет того, что я кое на кого насяду, а технический персонал ОХС навалится всей своей тяжестью на эту проблему, мы собираемся получить клиров здесь, в Сент-Хилле, за следующие шесть недель, клиров, которые будут, кроме того, достаточно хорошо, основательно обучены, подготовлены и достаточно уверены в том, что они прошли, так что они смогут выйти в свет и в течение определенного времени отклировать людей в своем собственном окружении.

Единственное, что нам нужно сделать, – это выполнить данную программу, и если говорить об Англии, то, я думаю, у нас все схвачено, самым замечательным образом.

Нам нужно лишь показать пример – и победа у нас в кармане, так что я думаю, это самый лучший способ. Как вы думаете?

Что ж, вот программа. Надеюсь, вы с ней согласны. И, честно говоря, мне все равно, есть у кого-нибудь деньги или нет. Я хочу видеть всех, кто был обучен до НРА, у Черинг-кросса, около станции метро «Эмбанкмент» в 7:30. Садитесь на автобус до

Сент-Хилла завтра утром, поскольку я хочу, чтобы дела в этой стране завертелись, слышите? Я хочу видеть, что дела здесь в самом деле завертелись, мы больше не можем позволять себе оставаться статичными.

В этом и состоит моя программа. И надеюсь, вы сделаете ее своей.