You know, we've had a — we've had an interesting time here for six years, haven't we?

Спасибо. Спасибо.

Audience: Yeah!

Я полагаю, что конгресс уже начался.

Oh, heck, we've had a more interesting time than that.

Возможно, вас интересует вопрос, что это такое, однако в Англии... в Англии, куда уходит вся американская мода, но откуда она раньше приходила, мы обнаруживаем, что большинство людей, которые профессионально занимаются какой-то деятельностью, – члены клубов, спортсмены и так далее – носят пиджаки с эмблемами на кармане. Мы не можем позволить, чтобы нас превзошли в этом, так что мы взяли и придумали для себя пиджак с эмблемой.

And I hope that's nothing compared to the interesting time we're going to have for the next six.

Мы не могли найти ни одного места в западном полушарии, где бы нам изготовили их по разумной цене, так что наши эмблемы были изготовлены в Гонконге, Китай. Очень, очень интересно... прямо из Гонконга.

Now, I want to clarify something. People have been walking up to staff members and they've been saying, "What's all this about Ron says he's all through with research? Yeah, I've heard that before. Isn't true."

Таким образом, это полностью отражает международный статус Саентологии. Вот я стою здесь на сцене в Америке, на мне пиджак из Великобритании с эмблемой из Гонконга, Китай, понимаете?

Well, that isn't essentially what I said. I said the critical point of research — I didn't say this, but let me be very clear, concise — the critical point of research has passed. It actually has. It was critical up to a relatively few weeks ago when I finally got in the returns on what processes were doing to cases of various types here and there in various auditors' hands.

Если говорить о международном статусе Саентологии, то я обратил ваше внимание на то, что вам нужно смокапить вон там канадский флаг. А вот здесь есть парочка флагов, которые были поставлены сюда по ошибке; это не очень серьезная ошибка, но парочка флагов оказались здесь по ошибке. Вот этот, поскольку мы на самом деле не являемся членами Организации Объединенных Наций. На самом деле мы не подавали никакого прошения в Организацию Объединенных Наций с просьбой включить нас в их состав как дочернюю организацию. В настоящее время у нас нет своего делегата в Организации Объединенных Наций. Сначала мы проодитируем их!

Given indoctrination — thorough indoctrination and in particular what we call High School Indoctrination of the type that those attending the ACC will get, I don't believe now — I know I have said this before; I'm telling you a fact now — I don't believe now that there is a case that is still breathing that talks the language that you happen to be speaking, or not, as the case may be, that can actually remain in a status quo under modern auditing. I really don't believe there is such a case. Now, that's no dare. That's not myself talking. I would have told you this years ago. Because I don't know any cases I couldn't crack.

Что ж, я полагаю, что вы... я полагаю, вы решили, что вы находитесь здесь и что конгресс начался; и это очень, очень хорошо, что вы находитесь здесь в таком благоприятном расположении духа, потому что мне не о чем с вами поговорить. Я полностью исчерпал себя!

But I'm now speaking of the auditor who is well trained and knows his business, and cases have actually ceased to give them a bad time.

Когда бы мы... когда бы мы ни собирались вот так вместе, стоит мне поговорить с вами несколько минут, как у меня возникает идея, что, возможно, я мог бы рассказать вам что-то, что имело бы некоторую ценность... может быть, не очень большую. И когда я сказал, что мне не о чем с вами поговорить, это просто напомнило мне о том, что я никогда по-настоящему не обсуждал с вами такой предмет, как обладание.

It becomes an interesting — very, very interesting consideration of how long is it going to take — how long is it going to take to crack a case. That's a problem: How long is it going to take? What are we going to be able to do with this number of hours?

Но вот что забавно: мне нужно было обсудить с вами такие вещи, как состояние игры и плотные объекты, прежде чем говорить с вами об обладании. Так что, видите, возможно, в этом предмете, называемым обладанием, есть что-то еще, что нам нужно изучить, поскольку ему предшествуют такие вещи, как игры, плотные объекты и шкала от «Знать» до «Тайны».

And from where I sit, and I am sure in the next few months you will find this to be a reality, I don't know now how tough a case would have to be because I haven't seen one.

Хорошо. Вы хотите услышать что-нибудь об обладании?

Here's a fascinating thing. A case can be awfully resistant in one way or the other, but when you're — can unlock resistance itself, you find the resistance was resisting the preclear also and he's very happy to have this unlocked.

Это совершенно особенный предмет... особенный предмет.«Обладание» как процесс появилось у нас случайно, и тогда стало очевидно, что массы имеют какое-то отношение к состоянию здоровья преклира. Но еще семь месяцев назад мы уделяли так мало внимания обладанию, что мы практически полностью забыли о нем и выбросили его из нашей области знаний. Мы просто забыли включить его в список.

Well, therefore, if you can — if you can unlock the resistance that he is putting up to having his case washed up, well, wonderful. It would be good roads and good weather. He doesn't argue with you, that's all. He just doesn't argue with you.

Так вот, я... я всегда говорил студентам ППК... конечно, я говорил им столько всего... и все это, вероятно, казалось им настолько противоречивым, настолько несогласованным с другими данными, что иногда это доходило до них только через год или два. Подобные вещи вызывают продолжительные задержки общения. Очень интересно.

Now, it should — it should be rather encouraging to you. We've had a lot of cases around dragging their heels. They shouldn't, not now, and I hope they won't.

Но обладание само по себе является одним из этих особенных предметов. Мы даже не расстраивались, когда люди не исправляли обладание в течение некоторого времени. Я даже не заметил, что в нашем арсенале инструментов для процессинга чего-то не хватает... хм, это довольно неплохо. На этот раз я сказал «процессинга». Это довольно неплохо. Знаете, я, должно быть, нахожусь в Америке!

As far as future research is concerned, as far as the tomorrow of auditing results are concerned, the situation is sufficiently in place that we have passed the critical point.

Так вот, мы даже не замечали, что в нашем арсенале инструментов для процессинга чего-то не хватает, пока Джулия не начала присылать тонны тестов – она присылает их мне каждую неделю – и пока начальник отдела процессинга лондонской организации не начал приносить мне еще стопки тестов; и по результатам этих тестов было видно, что с кейсами ничего не происходит! В течение одной недели, двух, трех... и я сказал: «Почти все одиторы в этом НЦХ неожиданно сошли с ума! Они все нарушают Кодекс одитора. Бог знает, что они проводят преклирам; в отчетах они, вероятно, пишут одно, а на самом деле проводят что-то другое. Что здесь происходит, я не знаю». Но стало очевидно, что в Саентологии есть какой-то процесс, который каким-то образом оказался упущен среди обычных процессов, широко используемых в центре практики.

In other words, there are people who believe that the only direction they can now pursue is down! You got that? Their upswing or ability to recover is doubted by them. Do you get that point of doubt?

На курсах ППК мы говорили: «Если сомневаешься, исправляй обладание. Если сомневаешься, исправляй обладание». Вы помните эту старую фразу?

Well, when you run a modern process on them a great change takes place because he realizes he can get well, and that is an awfully high point of realization. He might not realize it for eight or ten hours, but he will find it out, and after that he knows there is something on Earth which can pull him out of the mire. Now, that in itself is a terribly heartening thing — very, very heartening, very wonderful thing.

Что ж, по-видимому, никто не сомневался, кроме тестов! И я не знал, в чем дело! Мне потребовалось примерно три месяца, чтобы разобраться со всем этим, изучить все это и найти упущенный процесс.

People for years have been — well, at a low case level have been sort of held in place, not slipping any further. Well, we're at a point in research where there is a point of return and they can start up again. It's quite remarkable.

Когда у вас есть 10 000 процессов, может быть упущено 10 000 разных вещей, причем преклирам не проводят все 10 000 процессов, и это превращается в своего рода гадание на кофейной гуще. Что произошло в Саентологии, из-за чего она вдруг перестала безупречно работать? Мы получали лишь небольшие достижения там и сям. Мы не получали никаких крупных достижений. Что происходит? Что мы упустили?

Now, what does this mean to Scientology? Well, it means first a much broader reality on the part of the professional auditor regarding his own capabilities because the processes today have crossed a boundary which is most astonishing.

В конце концов я обнаружил, что было упущено, – обладание. Мы упустили это как процесс.

We could have said a few months ago — did intimate it — that auditing should not be restimulative. Nobody should go downhill simply because he was auditing. Well, that has turned to this degree and an important degree it is. Auditing has taken the turn today where it is therapeutic.

Для тех из вас, кто... у кого возникают некоторые сомнения по поводу своего одитинга или кто еще не является одитором, позвольте я расскажу вам, что мы подразумеваем под обладанием. Мы говорим преклиру – это старый стиль, – чтобы он смокапил что-то наподобие массы и втолкнул это в свое тело. Это основано на том факте, что люди едят, что они поглощают массы и плотные объекты, и когда мы проводим такой процессинг, мы чувствуем, что нам нужно заставлять людей поглощать массы и плотные объекты. Такова основная теория процессов по обладанию.

That's a very important factor, very important. Because one of the reasons auditors start sliding out of auditing and stop professional practice is they find they can't stay in there and take the battering they've been taking from preclears. They get a run of very rough preclears and all of a sudden they have a feeling that they just don't want to audit the next one; they'd rather go out and play golf.

Мы обнаружили, что человека можно одитировать в течение какого-то времени, а потом он начинает... его начинает трясти, он немного расстраивается, он дергается, становится взбудораженным. Что происходит? Ему некомфортно.

All of you have had that feeling. I've had that feeling. I've had somebody walk into the office and say, "Ron, there's somebody out here and they want you to audit him." Happens fairly often. And I say — sitting there — I remember the last one, see. I say, "I'm awfully busy writing a book." And they say, "But Ron, the organization is broke."

Мы одитируем его еще немного, не делая ничего в отношении его обладания, и он говорит: «Вы нарушили Кодекс одитора. Вы сделали мне что-то плохое. Вы просите меня делать то, что я не могу делать». Другими словами, он спорит, спорит и спорит. Он становится несговорчивым. Он опускается по шкале тонов... что-то с ним происходит.

You know, I never get any auditing fees. I — this — aren't any auditing fees as far as I am concerned. I have the lousiest professional practice in Scientology. It's terrible! If I do any auditing it is for the purposes of research and if I have to do some auditing in the organization, I never collect a penny for it. The organization goes south with the cash. I never see it. They say, "But Ron, you know, you know, those new drinking fountains — mighty expensive." "Yeah," but I say, "I — my tires are almost off my car. I mean, can't I do something about this?" And they say, "Yes, we've got another preclear out here."

Но если вы попросите его смокапить или создать умственный образ-картинку, содержащий некоторую массу, и втолкнуть эту картинку в свое тело, то у него уйдет эта взбудораженность. Он почувствует себя лучше. Так что после того, как это было упущено, и после того, как мы обнаружили все это снова, мы взяли за правило исправлять обладание.

Well, I've spent quite a few hours in an auditing chair, quite a few. Huh! Wow! Time track — time track. And by this time I've audited French, Spanish, Italians, Chinese, Negroes, Africans, English, Mexicans, Canadians, Hawaiians, Japanese — must be some other race.

У нас уже были некоторые знания об обладании. Мы сказали, что если человек начинает дергаться, если он становится беспокойным или впадает в бессознательность во время процессинга, значит его обладание снизилось или с его обладанием произошли какие-то изменения.

Male voice: Americans.

Так вот, преклир не обязательно впадет в бессознательность во время сессии просто из-за того, что у него снизилось обладание. Но забавно то, что когда вы начинаете исправлять его обладание, он начинает впадать в бессознательность, и вам приходится говорить: «Давайте же. Давайте же. Смокапьте это. Втолкните это внутрь. Смокапьте это. Втолкните это внутрь». И он донг! Вы говорите...

Oh, yes, Americans!

«А. Да. Да».

It has been said that I have audited more people per square yard of engram than any other auditor. This may or may not be true because I don't audit all week, every week. Somebody may have been sneaking up on this by this time.

«Смокапьте это и втолкните это внутрь. Смокапьте это. Втолкните это внутрь».

But I was auditing some people recently and I planned on having a session before I came over here to the congress so I could stand the mock-up up a little more — betterwise. And I had a very interesting session all planned. I had it all figured out, and I started to audit a preclear on very modern procedure. And I audited the preclear and I audited the preclear and I felt — I thought, "This is interesting" and I kept on auditing the preclear and I kept on auditing the preclear. And the next thing you know, why, things were clearing up all around and the slime and the dust of London was kind of going away from my theta perception and I kept auditing the preclear and I thought, "Gee-whiz. What do you know! I mean, I'm — here it is" — I better not tell you this story — a breach of the Auditor's Code — "here it is 11 o'clock at night and I'm not even tired." As a matter of fact the preclear went home — came back the next day and I audited the preclear and I audited the preclear and I audited the preclear. And the preclear shoved off about 2 o'clock in the afternoon and I went out for a walk.

Донг!

A little — my little copper nob, Diana, she always comes around, and she says, "I want to go shopping with Dada." She knows what she's doing. She's a smart girl. He always buys her candy, you know. She's almost four now. So anyway — very bright — and she's walking along the street alongside of me and she started to run into a fruit cart. You know, busy English traffic — the English are — well, a lot of them wear glasses but I'm not sure why they do because they can't see through them. And a couple had walked past her, one on one side and one on the other side and they just spun her around. And she came out of it — and she'd been sort of half-running to keep up with me — and she tipped over and started to go into a fruit cart. So, I was about ten feet from her, so I turned her around and put her on the sidewalk and we went walking on up the street.

И вы делаете это в течение довольно долгого времени, и вдруг преклир больше не донг.

I, all of a sudden said, "Now, wait a minute. Now, just a minute." She was chattering along madly — couldn't think. I said, "There's something to all this." So I very carefully watched some people stepping up a curb, and there was an old lady there who was about to step up on the curb and miss it. So I took her foot and put it more solidly on the curb. And I suddenly realized there isn't the least bit of difficulty controlling any number of bodies, if you do enough auditing.

Я приведу вам пример того, как это можно использовать. Я работал с одним преклиром, у которого было совершенно черное поле. Мы называем такой кейс «закупоренным кейсом»... на самом деле его следовало бы назвать «черным кейсом» или «кейсом, лишенным света».

Now, very oddly, what I've just told you happens to be the truth. It hap-pens to be the truth.

Попросите человека закрыть глаза, и он увидит черноту, и эта чернота появилась не просто потому, что он опустил веки. На самом деле большинство преклиров видят свои веки черными, но с красноватым оттенком. Так что если преклир закрывает глаза и ничего не видит, когда вы спрашиваете... это очень забавно... если вы спросите большинство людей... вы говорите: «Закройте глаза». Человек закрывает глаза. Вы спрашиваете:

There's some processes today which are the best processes to run on preclears, very smooth, easy processes, best processes to run. There are ways to run them. But the auditor has to refrain from doing it. By refraining from doing it, however, he gets into an interesting situation.

• Что вы видите?

Remember, in 8-C, I've often said you can monitor the preclear's body without letting him participate in the session at all? You know that? That's real wild. The auditor's sitting there and he is saying, "Go over and touch that wall." The body will — the preclear's body walks over and touches the wall. "Well, go over and touch that wall." The preclear's body goes over and touches that wall.

You have to actually add another thing. You have to add another thing to that process in order to make it a good process. You have to say, "All right, now, go over and touch the wall." You have to say, "Who touched it? Did you touch it? Are you sure you touched the wall?" You got the idea? You have to make the fellow aware of it and build his awareness of it; otherwise, if you're pretty hot at this sort of thing, you will just simply walk this other body around and it just goes walking around. And it's a very funny thing to watch this kind of a situation. It's really remarkable!

Now, I'm sure some of you have had this happen. We have a little process that handles an object. And we were handling this object the other day and Smokey back there said, "Well, it must have been telepathy or something. But the fellow said that just before he intended to stop it — I told him to stop it — but just before I said stop it, his hand stopped it. I tried to tell Smokey that there was a distinct possibility that he had done enough of the process so that he had to start avoiding this sort of thing, otherwise, auditing session would consist of Smokey sitting there running this other body, see. You have to get in there and get the other fellow aware that he's running his own body and then he gets well.

• Ничего.

Now, that sounds spooky, doesn't it? That sounds bad. That sounds like a terrible invasion of privacy! It sounds like one interrupts the preclear's self-determinism, doesn't it? Well, at a certain level of case, you can ask this nasty question. What self-determinism? I'm afraid out of self-defense pre-clears being audited will have to get better!

You could take all that with a grain of salt if you want to. It's worse than that except you wouldn't believe me. When you start picking up old ladies' feet and putting them on curbs, making horses walk sideways just to embarrass a mounted policeman; when you start putting on the other drivers' brakes and stopping all traffic on the side streets, whether there are stop signs or not, just so you could go through, I'd say we are absolutely ruining self-determinism. And it's about time somebody got pan-determined!

You know, they tell a story about the wolves and the rabbits. Somebody comes along and he gets a bunch of rabbits and he makes them into wolves, see. And then these rabbits over here have got to become wolves, too. As soon as they become wolves then these do and then somebody comes back here and makes a superwolf. And then these wolves in order to get along have to be superwolves. Isn't that a horrible thing to happen? Well, it would be horrible if you were making wolves but we're not in that business!

The only time I've seen preclears fight and start to become wolves and start to be very upset about the whole thing — you could practically see lycanthropy coming like sparks up above their ears — they are just about to bare their teeth and really get going — was when you were collecting your auditing fee. This has — this has a certain restimulative action on some preclears. But naturally, now it is very easy for an auditor to do that. He just reaches into the fellow's pocket and . . . No, it's not as bad as that.

Do you know actually, it's — there's something funny that I had to tell people over in England, but I had to tell them this because it's a fantastic — an utterly fantastic situation. You think it's possible to make people worse, don't you? You think it's possible to make people worse by auditing. We learned something in 1950 and I see some faces in this room that will confirm this. As terrible as the auditing was, it was better than no auditing!

И его не удивляет тот факт, что он смотрит на что-то, хотя он еще ни разу ни на что не смотрел. Он находится в таком состоянии, что он ни на что не смотрит. Первое, что он видит, когда он начинает видеть, – это черноту.

I sat down one day to find out what this was all about. And you know what I discovered? Man is basically good. I hate to tell you this, since good and bad are apparently merely adjectives and considerations as we have often said. Well then why is it that a man will go toward good but not toward bad? I don't know. I don't know that.

Что такое чернота? На самом деле это энергетические массы, которые в полной мере создают следствие в отношении тэтана, но в отношении которых он сам создает незначительное следствие или не создает никакого следствия. Вы понимаете? Он оказывает незначительное воздействие или не оказывает никакого воздействия на эту черноту, но чернота оказывает на него сильное воздействие, так что он в это время и в этом месте создает мыслезаключение, о том, что все это черное и что он ничего не может с этим сделать, и это мыслезаключение постоянно находится в действии.

In order to change a person, you have to make him better. And that is the total success of Dianetics and Scientology, owing to the fact that they went on a reverse vector to every other psychotherapy and activity in the mind that was ever advanced or invented. That's an interesting point. We went straight reverse.

На самом деле у него в голове и перед лицом находятся энергетические массы умственного характера, эти массы черные, и они практически неразрушимы. Когда вы пытаетесь заставить преклира уничтожить одну из таких штук или сделать с ними что-то, он сталкивается с огромными трудностями. Нам всем доводилось иметь с этим дело. Причина этого состоит в том, что эта чернота привела его в состояние не-игры.

Now, don't tell me — don't try to tell me that we should be charitable. Don't, please, tell me I should be charitable. I'm so damned tired of being charitable! Charity begins at home.

Что ж, я расскажу вам об одном старом методе исправления обладания... старый метод исправления обладания. Вы просите человека смокапить что-то и втолкнуть это в тело. Смокапить что-то еще и втолкнуть это в тело.

I recently made a study, and published it in a PAB and I'm sure quite a few of you have seen it already, called, A Critique of Psychoanalysis. Male voice: Yeah, yeah.

Вы никогда не добивались полного исправления обладания. Позднее процесс «Исправление обладания» заключался в том, что вы мокапили что-то и вталкивали это в его тело. Мокапили что-то и вталкивали это... отбрасывали это. Мокапили что-то и вталкивали это внутрь. Мокапили что-то и отбрасывали это. В этом заключалось полное «Исправление обладания»... вы могли делать и то, и другое.

Now, you probably thought I was just being mean. Actually, the reason I had to write that was to tell auditors something about what made cases go a bit off beam, to tell auditors what was bad auditing. And I found out that all of the things — I think there were some ten things psychoanalysis does. I got a letter of protest from Sweden on that PAB. I got another one, a letter of protest from Switzerland and got another letter of protest from Vienna, Austria, all of which were incomprehensibly stupid in their real — in their rationalization of the subject.

Но в более ранней терминологии мы просто называли это «Исправлением обладания»... преклир мокапил что-то и вталкивал это в тело.

The only criticisms I got on it were indecipherable. I don't care what language they were written in. It was something on the basis of "Freud was a kind man. And everybody was a kind man. And the sublimation of the ego self is the real self and that isn't the self because the self is the self is the id is the self is the real self." This is just about the way they read. "And you haven't any right to criticize because to criticize because to criticize because to criticize. Sincerely yours." Boy, have they been analyzed!

Хорошо. Я взял одного преклира, у которого было совершенно черное поле, он не видел ничего, кроме черноты. Эта чернота была такой же черной, как черный базальт. И мы ожидали, что этот преклир будет способен сделать что-то с умственными образами-картинками, что он будет способен видеть инграммы, делать то, делать се. Очень интересно... он вообще не мог делать ничего из этого. Почему? Потому что он на самом деле не видел, что он делает. У него перед лицом находился черный экран, и эта чернота оказывала очень негативное воздействие на все усилия, которые мы предпринимали в процессинге.

But you would think immediately that I published those things to indicate that psychoanalysis was making people sick! I didn't say that. I merely said it was dishonest and it would keep a case from advancing and it would make a case feel sort of funny in auditing if they were done.

У меня был преклир, на котором ни один другой процесс, направленный на то, чтобы восстановить его способность видеть и избавить его от всего этого закупоривания... на самом деле я провел преклира через такого рода процедуру –

But there is, it seems, a sort of a mechanism about the mind that when it finds out it is being abused it cuts the circuit. That's an interesting thing. This is so much the case that short of surgery or the installation of an engram directly, so-called therapeutic measures are actually powerless to materially injure a mind. The only thing they can do is make the person a little more careful or a little more worried or a little more upset. But as far as actually injuring his IQ and his intelligence profile, they can't do it.

ничто другое не оказывало на его черноту никакого воздействия. «Смокапьте черную массу и втолкните ее в тело».

Three to five years of psychoanalysis — and I have this on very, very bad authority (a psychoanalytic report) — demonstrated no worsening of cases by reason of having been analyzed over that period of time. No betterment but no worsening.

«Смокапьте черную массу и втолкните ее в тело».

There are a lot of people who commit suicide after analysis, I am told. But the funny part of it is, is they simply delayed the suicide until they found out that analysis didn't work either. So you can't even really assign a suicide to analysis.

«Смокапьте черную массу и втолкните ее в тело».

*[Editor's Note: A copy of the Professional Auditor's Bulletin referred to here can be found in Volume III of the Technical Bulletins Volumes as PAB 92 of 10 July 1956 and its continuation at PAB 93 of ''24 July 1956.]

«Смокапьте черную массу и втолкните ее в тело».

If anybody says we have a large rack of suicides and deaths and casualties and so forth, boy, are they spreading propaganda. Let me guarantee some-thing to you, if we'd had a lot of that sort of thing I would have heard about it.

У преклира были большие трудности с этим, он впадал в анатен, расстраивался; он выполнял этот процесс пятнадцать минут, и я не думаю, что в течение всего этого времени он находился в сознании более одной, двух минут. Тем не менее он продолжал выполнять этот процесс, хотя и пребывал в полной бессознательности.

Years ago there were two or three — three or four political deaths, you might say — politics: people arguing with people and so forth over the relative merits of this and that and it got messed up that way.

И в конце этого промежутка времени черное поле вдруг изменилось, и преклир начал создавать мокапы. Потом он начал создавать просто великолепные мокапы, и я провел ему еще парочку процессов, и преклир действительно стал способен избавиться от энергии.

The only death, I think, that ever occurred in the eastern area occurred on the part of a boy who came into the New York Foundation to be — to receive some Dianetic auditing. We had a psychiatrist there who was on duty, because the publisher there in New York said that that was the legal thing to have. And anybody who came in and looked a bit desperate or something of the sort would be a mental case and therefore should be interviewed by the psychiatrist. He went in, saw the psychiatrist, the psychiatrist said there was nothing could be done. The psychiatrist told the auditor in question that he wasn't to audit him and they sent the boy back out of the Foundation, and he went home and killed himself. That happened in New York City. It was smoothed over very quietly but there's no particular reason to smooth it over because we didn't kill him. That was an interesting thing.

Между прочим, это было очень забавно. Процесс, который использовался, чтобы заставить преклира избавиться от чего-то... все лишь обрушивалось на этого преклира... процесс, который использовался, чтобы заставить его избавиться от чего-то, заключался в том... о, я скажу вам, сначала эти мокапы были вот такого размера.

He was turned away from being helped. He was in a frame of mind to commit suicide; somebody told him he ought to go down to the Foundation and get some help. He went down and ran into a psychiatrist. It was a dirty trick to pull on a man, wasn't it? Boy, I had that psychiatrist out of there so fast, he's probably still running. No, that's about the only casualty I know of in the East Coast. That's a pretty terrific record for all the God knows how many people have been handled and audited in Dianetics and Scientology, believe me.

В конце концов я спросил:

You must understand they are different subjects.

• Какого размера эти мокапы?

The difficulties that psychotherapy had were not the difficulties really of bad treatment but of not helping. Do I make a point there? It wasn't that the treatment was terribly harmful. It's that their hope, raised, was never answered. And it was so poorly responded to that there was no further hope and they occasionally committed suicide and knocked off and did things like that. But they were simply on a waiting period and cases didn't worsen actually because of it.

As nearly as I can find out, even an expert auditor a few months ago could not have worsened a case. He could have worked at it. He could have done funny things to it. But you know, I actually conducted a series of experiments — I have in three different occasions conducted a series of experiments to find out how you could mess up people. Volunteers — they knew I could pull them out of it. We went ahead and tried to get a real flat-out mess and we've never succeeded.

Well, I tell you, some of those tests are really grim. Some of those tests are just too grim to — huh, wow! Have a fellow take an IQ test. Then he sits over here on the couch. Gets pushed back into birth, run halfway through, invalidated, evaluated for, restimulated and struck. Then he's set down in this chair over here to do an IQ test and he does better!

И мы начали увеличивать их, и в конце концов они стали в натуральную величину, и преклир сделал несколько безобидных вещей, он мокапил различные безобидные приспособления, образы, и вталкивал их внутрь, делал с ними разные вещи.

You can say, well, the intention in that room was pretty good and he responded to it but, no, the fellow's intention was really to get worse. We found out eventually we were adding to their havingness and improving their intelligence and profiles in just that wise. We were restimulating engrams and this made them smarter.

Потом преклир смокапил слона, и он был очень доволен тем, что он смокапил этого слона. В первый раз слон был вот таким, во второй раз вот таким, потом вот таким, и потом он превратился в слона, понимаете?

Now this is — this is a fact. You go before a class. You explain to them all about birth, prenatals and backtrack and everything else, you'd think you'd just spin them in. Well, once in a while you have somebody there who has a game of spinning. You know, this person lived this kind of a life before that. Mother came in, dusted off the top of the table. "Oh, you've killed me."

Когда... когда слон стал достаточно большим, так что преклир почувствовал себя некомфортно, я сказал: «Теперь пусть слон уйдет».

They were at school and the teacher dusted some chalk off the board and sat there and said, "Huh, huh, huh, huh, huh." Auditor comes in the room. They say, "You've broken the code."

Преклир заставил слона уйти. Он сказал: «Ему ужасно трудно пройти в дверь». Но слону удалось это сделать. Бог ты мой, насколько же реальными были для преклира барьеры.

And he says, "How did I do that?"

Он сказал: «Слону ужасно трудно пройти в парадную дверь. Он не может повернуть ручку». Слон вышел на улицу.

"Now you've invalidated me."

И я сказал: «Пусть он просто продолжает уходить».

You stand up in front of them and give a lecture on electronic-type engrams and they say, "Huh, huh, huh, huh, huh," same one. In other words, we assume this person goes "Huh, huh, huh, huh." So what?

К этому времени слон уже скрылся из вида, и преклир сказал: «Да».

Well, we ran another series of tests. We wanted to find out how bad instruction was. This was out in Phoenix. Some of you people right here were part of this.

И я спросил его: «Ну что ж, вы избавились от чего-то?» И преклир сказал: «Эй! Ну надо же!»

We practically did nothing to one whole unit but teach them. Did a little Group Processing — didn't amount to anything — and then just taught them. Taught them anything; I lectured to them about anything I could think of. And when they all finished up they were all better and it was a more successful group than groups which had indulged in auditing.

И потом мы создавали еще больше слонов, которые уходили прочь, и верблюдов, которые уходили прочь, и в конце концов мы уже могли заставить уйти что угодно, и мы привели преклира в такое состояние, что он мог смокапить умственный образ-картинку и втолкнуть его внутрь с величайшей легкостью или смокапить умственный образ-картинку... просто взять его и просто – псссть! – и его больше не было. Другими словами, преклир мог отбрасывать их и втягивать. Так вот, в этом заключалось полное исправление обладания.

So we went ahead to find out further how bad it was to restimulate people with Scientology data. We set out overtly to do this — audit for twenty minutes, evaluate for twenty minutes, audit for another twenty minutes, evaluate for another twenty minutes — on volunteer preclears. They wanted to die. They tried hard and didn't make it. They got better! They actually got better.

Как это повлияло на одитинг этого преклира? Он впервые начал двигаться вперед. До этого времени у него в одитинге происходили лишь какие-то мелкие, незначительные вещи, и ничего из этого не было по-настоящему реальным. Кто-то другой мог заметить, что у преклира больше не болит зуб или что-то в этом роде, но сам он не признавал этого.

Of course, evaluation isn't too bad unless it contains a lot of contradiction — invalidation along with it. But we actually did inform them of this and that.

Другими словами, этот преклир находился в одном из этих состояний игры, которые заключаются в том, чтобы быть в состоянии практически полной не-игры. Понимаете? К этому кейсу была применена саентологическая теория.

Now, we've taken somebody — we've given them some book like What to Audit. You know, that book's name — real name should be now What Not to Audit. But, oh no, I beg your pardon — I just thought of something. That book at one time was, What to Audit and then for a while was What Not to Audit and is now What to Audit. Yeah, book title finally came due.

Так вот, это очень интересно. Человек должен быть способен управлять своими умственными образами-картинками. Если он не может этого делать, то они управляют им.

Anyway, person starts reading this book, you know, "Gee, gee, the Bouncer — the jumper — the Clam." Person says, "Ohhhhh, what horrible somatics I've got. Ohhhh, man — I've ju — . Boy, I'm stuck in something."

Так вот, это просто дает вам представление о старой процедуре исправления обладания. Она работает.

Unfortunately, stuck in something he is smarter and has a better profile than not stuck. We've given him the book to read — given a preclear, that is to say, a volunteer, What to Audit to read — with four or five people, unbeknownst to him that they were part of the test, telling him, "Oh, man, you don't want to read that. Now, look — now, for once Ron's gone too far. He's gone too far. He wants you to read that late at night without having eaten any supper."

Одиторы очень часто ее избегали, что приводило к катастрофам. Я расскажу вам о некоторых катастрофах, которые могут произойти в результате этого.

We've gone too far now — and actually say that they were going to protest to me about it — and got the person nice and worried. So it was about all that somebody else could do to push him into the experiment. You know, "You volunteered. It's too bad. You can't go back on it now. You know, mankind and all that."

С преклиром проходят «оттого что, потому что», «оттого что, потому что», «оттого что, потому что», «оттого что, потому что». «Хорошо. Получите концепт. Получите идею. Получите концепт. Получите еще одну идею. Теперь измените эту идею. Теперь получите концепт. Получите идею. Получите концепт. Получите идею».

So, person read it, got restimulated, got very upset, took an after-test and it was better than the former test. I don't know, what are you going to do with these people? Person, of course, is basically running on the postulate that Scientology makes people well so he just gets well. They don't know how to do anything else, I guess!

Все это процессы, связанные с мышлением. Они находятся ниже уровня плотных объектов.

It's very funny, though, the mind puts brakes on. You can smell the rubber. When it feels it's getting into too much trouble and that it isn't getting competently handled, it just puts the brakes on, restimulates, pulls itself out of it and so on — fights like mad with the auditor and he insists on going on, pushes the person into it bodily with a thud. You just don't — it just doesn't get there, that's all. There has to be ARC in auditing or it doesn't occur. You all know that. Auditing doesn't occur in the absence of ARC. It doesn't occur at the behest of a club.

Но думание приводит к восприятию «как-есть» плотных объектов! Мысль уничтожает плотные объекты!

All right. We conclude and concluded by many tests that teaching people the data of Scientology was not aberrative. We had to ascertain this. Once in a while we used to get — before we had indoctrination courses — bad auditing in HCA schools.

Преклир начинает немного думать, а потом он начинает думать еще немного больше. Почему? У него в голове образуется дыра оттого, что он думает.

Now, I know this is a very discreditable thing to have and I would — I hate to have to tell you about it but I have to because there's so many of you here who have had rotten auditing in HCA schools. That's true, isn't it?

Давайте я продемонстрирую вам, как именно это происходит. У преклира действительно образуется дыра в голове оттого, что он думает.

Audience: Yeah.

Здесь действует такой вот основной механизм. Вот преклир. Замечательный преклир, который чувствует себя комфортно и у которого очень хорошее видео. Оно в... он находится вон там. Он находится где-то там, внутри. Вот преклир. Он чувствует себя довольно-таки комфортно. Рядом с ним находится вся эта замечательная масса.

Pretty grim some of it. You know, we finally got to a point though where we realized with modern training — that these auditors trained modernly don't know how bad it can get. In the absence of school auditing, they never learn. But modern school auditing done after indoctrination, so forth, has very definitely minimized if not entirely eradicated this factor.

И вот он говорит: «Ну, должно быть, что-то идет не так, потому что я не вижу все, что можно видеть, и я становлюсь нетерпеливым, и время от времени я начинаю испытывать беспокойство».

But back when we were getting real bad auditing on occasion, somebody would come in — he'd run, oh I don't know, a little this and a little of that and a little of something else and call it what he was doing and the preclear would get real upset and we'd get protests on it one way or the other.

Приходит одитор и говорит: «Хорошо. Вы испытываете беспокойство время от времени, так? Хорошо. Ну что ж, подумайте о... о... о чем-то, по поводу чего можно испытывать беспокойство».

And we would have profiles on students. And when one of these profiles would drop, we had to know this answer: Were these profiles dropping because of the data the person was taught or because of the auditing the person was receiving? A dropping profile — terrible thing, awful thing. Profile is going down from where the person had been put by Scientology and we learned that a person can lose gains he makes in Scientology auditing by more Scientology auditing, but the livingness of two or three years doesn't decrease the result. This is goofy, you know.

Преклир делает это.

Only Scientology auditing can undo Scientology auditing but not even Scientology auditing can make a case worse than it was when you first saw it. I don't know, I mean, I'm just giving you the data. It doesn't have to be reasonable. It's true.

Одитор говорит: «Испытывайте беспокойство по поводу этого». Преклир делает это.

In other words, we pick the case up down here on the graph and we audited him up here. And — oh, a preclear of ours — now he's getting training and we get him an IQ test or something halfway through training and he's here. In other words, he's now only this high above where he was originally. He was there. In other words, he's lost some of his Scientology gain. That's what he loses.

Одитор говорит: «Теперь подумайте о чем-то еще, по поводу чего можно испытывать беспокойство».

And we found out that teaching him anything in the way of Scientology data is powerless to decrease his profile level. Teach him anything you want to. You can say — of course, you don't teach the public this if you want them to stay in class along with you on a group course.

Преклир делает это.

But supposing you said, "Well, I don't know. You have lived before. The proof of the matter is that probably at any given instant you could shut your eyes and see your last dead body before it."

И вдруг происходит что-то необычное... появляется какая-то новая энергетическая масса и притягивается к преклиру. Что же здесь, в сущности, произошло? Преклир думал так что у него в голове появилась дыра.

And the fellow would say, "Hey, that's right! Boy, is that a horrible death. Say, you know, Instructor, that was a horrible death."

Вот он находится здесь, понимаете, и он начал делать все это. И что здесь происходит? Внутри области, где существует масса, находится другая область, где нет никакой массы, а вот здесь существует давление. Понимаете?

I don't care what you teach them. Doesn't matter. Because the totality of aberration is not know — not-knownness — it is unknowingness and anything he finds out about himself, anything he finds out about the track, any truth he learns about life pulls him up scale! And because he has some mechanism in him that knows what a lie is, he doesn't buy them.

И каков конечный результат всего этого? Конечный результат всего этого таков: Теперь преклир находится в центре этого. Понимаете, как это происходит? Другими словами, он становится плотнее.

He can go down scale from having played too many games too long — the games then becoming unknown. That's how far he can go down scale and he does go down scale over long periods of time and terrific duress.

Преклир… бог ты мой, не существует ничего подобного тэтану, кроме самого тэтана. Он пытается навлечь на себя еще больше неприятностей, чем у него уже есть, если вы даете ему хоть малейшую возможность позаниматься рассуждениями и прийти к выводу, что если у него будет достаточно много неприятностей, то у него не будет никаких неприятностей. Только вот еще никому не удавалось найти предел того, сколько неприятностей может быть у человека.

The things I have discovered though that are depressing in life, I don't think you'd be able to write about them. You haven't heard anything really this horrible on this planet.

Вы знаете старую песню... слова песни «Индейка в соломе»? Парень все потерял, а потом налетел ураган и снес его дом и амбар, а потом появился сборщик налогов... к этому времени парень уже потерял все, что у него было... но тут появился сборщик налогов и обложил его налогом на дыру в земле. Что ж, именно это, по сути, и происходит с преклиром. Понимаете?

The stuff that is on the backtrack of the preclear is of such major nature that the little old "tiddlywink" games he's been playing for the last two or three thousand years — except for some of the majesty of Rome, that was fun — aren't aberrative. And you teach him something about his backtrack, he pulls up a picture here and he pulls up one there and he says, "Whee! Look at the picture of the rocket" — boom! "I have a somatic." And he actually feels better for at least knowing that there was a possibility that it happened to him, than not knowing about it at all! How do you like that? Isn't that a terrible thing?

У него образовалась дыра в голове оттого, что он думал. Вот и все. А векторы давления... это довольно механическое явление, это все равно что возиться с тестом или чем-то в этом роде... в результате преклир оказывается погруженным во все это в два раза сильнее, чем до этого, а его способности снижаются наполовину; тем не менее это, по-видимому, очень хороший процесс. Он... он, по-видимому, позволяет преклиру восстановить свободу выбора и способность принимать решения и так далее.

Now, with terrific duress, torture, getting maimed and — he loses the whole planet and he falls through space for 18,000 years and then he's put to work plastering one wall for the next 10,000 years and if he leaves that wall, why, they have a little piece of his flesh in a vat up in headquarters and all they have to do is stick a pin in it and he says, "Ow!" and he reports back. Well, that's sort of rough, you know in a mild sort of whole track way, that's sort of rough.

«Вы испытываете беспокойство, да? Хорошо, что ж, подумайте о чем-то, по поводу чего можно испытывать беспокойство. Хорошо. Теперь испытывайте беспокойство по поводу этого».

But that's the past of your preclear, not "Well, when I was a little boy — when I was a little boy, an older girl — she said a nasty word to me and that's why I'm crazy." Oh yeah?

Это не работает. Почему? Потому что... я скажу вам, что не в порядке с думанием: думание!

So anything he learns about himself or life that he knows is true, that he has the feel of truth about it, actually makes him feel better.

Так вот, если бы вы могли просто пройти и стереть думание, не используя думание, то вы могли бы добиться, чтобы он перестал испытывать беспокойство. И вы можете это сделать. Вы можете. Вы можете пройти и стереть думание, не используя думание.

The actual livingness at Lord knows what duress makes him feel worse and it just takes hundreds and hundreds of years to push a guy down scale. That is our finding. It's an important finding. Does psychoanalysis — you mean sitting on a couch and lying about all the — well, lying has — that aberrates somebody? No. No. It does not.

Вот преклир, сейчас он находится вот здесь внизу. Давайте теперь опустим его еще немного ниже, пусть он смокапит черную массу вот здесь... он находится вот здесь, понимаете... и втолкнет ее внутрь. Пусть он смокапит еще одну черную массу. Втолкнет ее внутрь. Смокапит еще одну массу вот здесь. Втолкнет ее внутрь. И вдруг он снова поднимется, по меньшей мере вот сюда. Ему даже не нужно думать, чтобы делать все это, не так ли?

I don't even know if it hurts a thetan to have his prefrontal lobes cut out. We had a fellow come in one day with no prefrontal lobes and we audited him after a while. And he forgot about having no prefrontal lobes and he was as good as anybody else. That's the truth. We actually did that right here at the HGC in Washington. Putting the shock to somebody, pouring the juice to them. Nah! So they dance around for a while and they feel bad. When we get ahold of them, they're a little more explosive than other cases.

Не успеете вы и глазом моргнуть, как он окажется... если вы очень хороший одитор и вы очень хорошо работаете с обладанием, вы работаете с обладанием в отношении физической вселенной и с обладанием в отношении банка, то преклир придет в такое вот интересное состояние.

One of the reasons we consistently fail on psychos is because they keep — we don't — we don't treat psychos, we're not in that business. We are not equipped to handle psychos and other people keep shooting them with the needle, you know. You know, pick them up, dope them up, give them a shock, something like that, and then they are dumped back on the auditor again. He all of a sudden says, "What's the matter with him?"

Сейчас я нарисую вам картинку преклира, который находится вне всей этой массы. Вот. Вот он.

"Oh, I don't know. He just . . ." So on. The auditor finds out he's been in eighteen institutions, that sort of thing. He didn't know this. He can't protect himself. There is no way really for an auditor to protect himself thoroughly against having a psycho pushed off on him which he then is expected to audit. It's not his business. He shouldn't be in that business! Yet there is no law which protects a person — there is no law which says, "It is against the law to walk in and ask for educational ability or spiritual guidance" or some-thing like that "when you really want psychotherapeutic treatment." There is no law like that. The reverse is the law. We don't — we don't care about this law one way or the other, we think it's for the birds.

Но забавно здесь то, что когда преклир хотел выбраться из этой массы, он попадал в эту. Но когда мы просто даем ему больше массы, мы получаем вот это.

Every psychiatrist — I'm not talking psychiatrists down. I know you don't like me to cuss psychiatrists. I mean I really know that. I really do. You don't like me to cuss psychiatrists. You think it's beneath my dignity and I want to thank you for it.

Понимаете?

But we get into this for an excellent reason that it exists and it's part of life, this little game called, "Ruin them." It's part of life. And if we're in a position where we're so weak-headed that we feel that we must avoid this part of life and that part of life, the first thing you know life will say, "It's avoiding me — sluuuuuup," and we'll all be psychiatrists, and I wouldn't wish that off on you. So we have to cuss them a little bit.

Так что когда мы, как кажется, толкаем его вниз по шкале в том, что касается какой-то конкретной ситуации, в которой он оказался, – слишком много массы, – то мы на самом деле снова поднимаем его по шкале.

But the finding is a very, very interesting finding and a strange commentary on a line in Dianetics: The Modern Science of Mental Health, a very strange commentary. It said, "Man is basically good." The duress required to make man worse is so tremendous that I do not believe there is known to the communist today, as he operated in the Korean War, any technique that would have worsened the IQ or actual ability of a human being.

Когда он... когда мы позволяем ему думать, он пытается двигаться прямо в направлении меньшей массы. Он находится в состоянии не-игры здесь. Все оказывает на него воздействие. Он ни на что не оказывает воздействия. Если мы просим его думать, то он в еще большей степени попадает в состояние не-игры, поскольку сам он не создает то, жертвой чего он становится.

Now, you've heard about brainwashing. I happened recently to have gotten hold of the totality of information contained in the book written by Pavlov for Stalin and which hitherto has never been outside the doors of the Kremlin. I have that book. I've tried to boil it down and write it simply because it is an interesting book. It tells the researches of one man. And I can't write that bad! I actually can't. You think I'm fooling. I can't write this book. I can't boil it down. I all of a sudden start filling in all the missing pieces. No, that's right. You would too! You would!

И в этом и заключается основное правило, применимое ко всему одитингу. Вы заставляете преклира создавать то, жертвой чего он является. А он не является жертвой мысли; он является жертвой масс, которые он не может контролировать. Так что вы просите его создать несколько масс и взять их под контроль. Так вот, это теоретическая основа процессинга по обладанию. Вы понимаете?

You know so much more about the mind than this guy did that you'd start writing and you'd say, "Boy, did he miss it there. Well, it really is this way. And then it . . ." And I've started that thing about four different times trying to make a quick synopsis of it to select out the salient pieces on which Pavlov operated because I think it might be of interest to people. And I just pick it up and throw it on the back of the desk. I just can't do it. One of these days I'll be less of a prima donna with my pen.

Преклир наивно полагает, что, например, вот этот потолок – это то, что с ним не в порядке. Он такой плотный. Он не может его воспроизвести. А потолок не может воспроизвести преклира.

No, but actually that's true. This book is mentioned, by the way in — I think his name is — Edward Hunter's book on brainwashing, which is currently selling here in the United States. And this book is a fascinating book. It's about 400 pages long and it tells how all of Pavlov's experiments on dogs could be applied to human beings in order to produce a certain given result and that is the text of the book.

Вам нужно поднять преклира до такого уровня, когда он сам будет способен создавать потолок, чтобы потолок больше никогда его не беспокоил. Почему? Потому что это состояние игры.

That book never left the Kremlin. Pavlov was not permitted to leave the Kremlin while he was writing that book and he was later more or less held in arrest but he didn't realize it to the end of his life. And they started using this in the spy — not the spy trials but the trials of communist officials. Remember, back in the 30s, all of a sudden the world was startled at all these top Russian leaders confessing to everything? Well, I don't know whether they did or not. Nobody has confessed on this pattern since — or using the same material. And nobody did it in the Korean War.

Итак, первое правило, которое я вам дал, – это правило из старого процессинга создания: Что бы ни было у преклира не в порядке, заставьте его делать это. Помните? Неважно, что у преклира не в порядке, заставьте его делать это.

Along with that I have a summation ... I wanted to write a little book called — a technical book on brainwashing, and the only reason I wanted to write this book is because it is not effective. Brainwashing is not effective. I repeat that. It is not effective. It does not do a job.

Когда-то существовал такой предмет, как... не знаю, что это был за предмет, но, допустим, это была френология; так, кажется, он назвался... эти ребята зашли так далеко, что сказали: «Он должен делать то, что он боится делать, или он должен делать то, что его расстраивает».

Evidently a certain small percentage of people can be driven mad if you sneeze at them, but they're mad already. And on these people brainwashing works. But it's such a small percentage that it's hardly worth bothering with.

Видите, они практически попали в точку. Вы обнаружите, что сержанты разделяют такую же точку зрения. Если парень боится забираться на флагшток, то первое, что приходит в голову сержанту, – это заставить его забраться на флагшток. Понимаете? К несчастью, это не оказывает терапевтического эффекта. Это срабатывает достаточно часто, чтобы на это можно было полагаться, но на самом деле это не оказывает терапевтического эффекта. Время от времени кто-нибудь умирает от разрыва сердца. Конечно, это пустяк для сержанта!

The number of man-hours concerned in brainwashing one human being is about twice as many hours as were consumed by a Dianetic preclear in 1950! Two or three thousand.

Но здесь мы имеем дело с этим состоянием; если бы мы просто знали, что когда мы заставляем преклира создавать то, что с ним не в порядке... если бы мы делали только это... вы могли бы подумать что он избавился бы от чего угодно, не так ли? Но дело обстоит иначе. Как бы мне хотелось, чтобы я мог сказать вам только это, но у нас было ложное представление об этом на протяжении многих лет, это было заблуждение... это была ошибка. Это была крупная ошибка, поскольку мы делали акцент на создании, а это не то, на чем должен делаться акцент. Акцент должен делаться на игрании.

Now, look-a-here, what are we all spooking about this thing called brain-washing for? It's a hoax — a hoax of the first order of magnitude. The communist can't brainwash anybody that isn't brainwashed. He can't do it; he doesn't know how.

Почему преклир был расстроен из-за того, что находился в середине массы?

Now, you could doubt this because you've heard an awful lot about these terrible duresses of brainwashing and you even heard it from me and you heard it from other people but I had to get down and look. So I — having looked — I might as well tell you that I picked the cover of it up and peeked under the edge of it and found something about as — well, I suppose it's much more dangerous to put small firecrackers in your mouth and light them. It's probably much more dangerous than to get brainwashed.

Вы хотите сказать мне, что тэтан расстраивается из-за того, что оказывается в середине черной массы? Я находился в черных массах, и вы, возможно, тоже. Они не расстраивают вас.

They did such a bad job and they know so little about the mind that it makes a Scientologist just go, "No! No! We ought to get over and show those guys how!"

Тогда что же во всем этом расстраивает тэтана? Должно быть, существует что-то еще, помимо массы, что расстраивает тэтана. Да, так и есть. У него возникает ощущение, что с ним что-то сделали. С ним сделали это. Он сам не делал этого. Он находится в состоянии не-игры. Я рассказывал вам об этом вчера – состояние не-игры.

Brainwashing. This book I was going to write was a summation of the actual effects that it had on cases. You see, I knew a lot of Japanese war prisoners. In the last part of the war and so forth, I was actually interviewing quite a number of Japanese war prisoners as they were returned from prison camps. I was interviewing these chaps and taking down their experiences. They weren't being brainwashed. They were simply starved. Japanese weren't doing anything to them. They were in worse shape than the brain-washed Korean prisoner! And these guys talk about brainwashing!

Чтобы привести преклира в состояние игры, нужно добиться, чтобы он превратил это в игру.

It's one of these propaganda weapons. That's all it is. They say, "We have this terrific weapon called brainwashing — we're going to brainwash everybody." Well it would be awfully dangerous if they could. But do you know there is practically not a person in this room that would be permanently harmed by brainwashing except as it related to being starved and kept under conditions of duress. In other words, if you put a guy into a military stockade and fed him poorly for two or three years he's going to be in secondhand condition, isn't he?

И теперь мы говорим: «Смокапьте массу и втолкните ее внутрь. Смокапьте массу и втолкните ее внутрь».

Male voice: Yeah.

Это работало. Но почему это не срабатывало всегда? Это должно было работать во всех случаях. Если бы это было совершенно правильно, то это должно было бы работать всегда, но это не работало всегда. Время от времени нам попадался какой-нибудь черный кейс, и он не реагировал на такого рода процесс, и мы говорили, что это не реально, это не то, это не се... много критических высказываний, поскольку мы не совсем понимали, что мы делаем.

Well, that's just exactly the effect brainwashing had on them. It had no more effect than this.

Хорошо. На самом деле вы приводите преклира в состояние игры – «отсутствие следствия в отношении себя, следствие в отношении других», и вы просите его, чтобы он мокапил эти черные массы и надевал их на других людей, и мы обнаруживаем, что это один из основных трюков тэтана... помещать другого тэтана в темноту. С ним сыграли в эту игру, и он застрял в поражении. Вы должны заставить его сыграть в эту игру еще раз!

If I myself had not known and seen and talked to and interviewed and made the official records of many Japanese prisoners of war, I too, would have been shocked by brainwashing. But remember, the Japanese prisoner of war was not brainwashed, he was simply kept as a prisoner of war under duress, had very little food and very little rest and not much medical treatment over a period of years. And that's rough. But the Japanese prisoner of war was in worse shape than those held by Chinese communists and brain-washed for two years! That's something to think about, isn't it?

Так вот, вы видите, что вся эта идея о создании и так далее была неверной. Понимаете? Все это лишь приближалось к состоянию игр. Понимаете? Просить преклира смокапить это и втолкнуть внутрь было не совсем правильно. Если просить преклира смокапить это и надеть на другого тэтана – теоретического тэтана – несколько раз, то что произойдет? Игра будет продолжаться. Таким образом, это вытаскивает преклира из поражения, и он вновь оказывается в состоянии игры и он сам говорит: «Я не являюсь следствием... отсутствие следствия в отношении меня, следствие в отношении других», понимаете?

Boy, they tried. And all they succeeded in doing was making a good game which took the ennui out of being in prison!

Так что вам нужно добиться, чтобы игра возобновилась, если вы хотите вытащить преклира из этого состояния. Его усилия направлены главным образом вот на что: «давайте снова играть в эту игру», а не «давайте играть в игру». Понимаете?

Pavlov talks about making a dog insane. I'd like to shake the paw of a dog the techniques contained in his book would make insane.

У него есть множество игр. На самом деле время от времени в процессинге ему приходится придумывать еще несколько игр, иначе они у него закончатся. Но это правда... это самая настоящая правда, что когда бы он ни оказался в таком вот состоянии... неважно, в насколько глупом состоянии он оказался, а я могу уверить вас, что тэтан может оказываться в наиглупейших состояниях, которые я когда-либо видел.

These learned experiments by which we reduce a circle to a square and reduce a square to a circle while ringing gongs and dah-dah bells and feeding the dog and beating the dog — oh, bah.

Например, молодой человек. Он хорошо выглядит, он кажется сильным, мужественным, он энергично берется за дело; когда он идет по улице, девушки присвистывают, глядя на него, и он говорит: «Я не нравлюсь женщинам».

I had a malamute once, he was a tough dog. The only way he could accept an acknowledgment was if you took a stick of firewood and hit him between the ears. My mother, who is a very little person, very small person, used to take a stick or a chain to this malamute and just used to beat him and beat him and beat him to make him stop chasing cows. And the dog would say, "Hahh-hahh-hahh-hahh-hahh-hahh." He'd say, "I love you too!"

Мы недоумеваем: «Что с этим парнем? Может быть, он просто того. Что с этим парнем? Мм?»

I used to come home after an absence. This dog was very ferocious. He was half malamute, half spitzbergen, very tough dog. He only knew one thing: when you put him on a leash and he felt that harness against his chest, he'd pull! And you went whether you wanted to or not. And he used to come — he'd see me coming up toward the house and he would rush out of the gate. I'd been gone for a month or two or three. And he would rush out of the gate with every fang bared. And I'd wait until he got there and I'd pick up the loose skin on both sides of his jowls and use his momentum and throw him about that far. And he would go over there about 25 feet and he would land, see. And he'd get up and he'd say, "Oh, it's you, Ron. How are you?" That dog was half Russian! And Pavlov said that denying him a little food would drive him crazy.

Я скажу вам, что с ним. Он играл в игру «я не нравлюсь девушкам» и потерпел поражение. Так что он всегда пытается сделать так, чтобы эта игра возобновилась. В конце концов он начнет делать самые невероятные вещи. Он начнет курить мексиканские сигареты. В конце концов он начнет прибегать к разного рода чудачествам, приспособлениям и так далее, и все это рассчитано на то, чтобы отталкивать девушек!

It's not true — it's not true that the tiny amount of duress recorded would have done anything to anything. A myth was built up, a fear was created in men's hearts that something could be done to their mind by men who did not know how and who had no technology about the mind anyway! And they built this myth up so good that the United States War Department and even the Marine Corps — which is surprising since they have sense — was actually willing to brainwash a bunch of people that they had, so as to proof them against brainwashing. You might as well proof a guy against suddenly leaving Earth and flying into the moon. It's just not going to happen. Why proof him against it?

Он приходит к нам как преклир и говорит: «Я не нравлюсь женщинам», куря мексиканскую сигарету – хуу. Он снимает туфли, и мы: «Фуууу». Он говорит: «Когда мы начнем процессинг?» И мы обнаруживаем, что ему, кроме всего прочего, нужно пользоваться «Листерином». Он носит какие-то старые лохмотья, на которые не посмотрит ни одна девушка. И мы говорим, совершенно очевидно... теперь обратите внимание, где мы допускаем ошибку... мы говорим: «Послушайте, этот парень не правится девушкам, потому что он делает все это».

There was no such subject, is all of the technique I am trying to get across to you! Not known to the Russians — there's no such subject as brain-washing. I've read their records and what they've done to people. I've studied them carefully. I've studied the best records existing and those records don't even exist in the United States. And they didn't have a subject and they didn't do it but they meant to scare everybody to death with it.

Так что мы как практичные люди просто сказали бы ему: «Перестаньте курить эти сигареты. Пользуйтесь «Листерином». Принимайте душ время от времени. Купите приличную одежду. И приведите себя в порядок». Понимаете?

But they achieved one awful, horrible fact when they started this. They achieved something desperate and deadly: They got us to thinking about the subject.

И вот мы начинаем с ним работать. Мы начищаем его до блеска, мы приводим его внешний вид в полный порядок, и мы говорим ему... и так далее. Он приходит на следующий день и говорит: «Хэээээээ» – и мы: «Фуууу». Мы встречаем его еще через несколько дней – вы никогда не видели, чтобы человек мог снова скатиться так быстро!

Well, one time — once upon a time there was a Russian country — a Russian empire. I think maybe somebody will say that someday: "Once upon a time there was Russia."

Так вот, если бы мы просто сказали: «Что ж, у него есть инграмма, которая заставляет его делать все это», то мы в какой-то степени были бы правы. Все это действительно берет начало в инграмме.

Possessing almost unlimited means at our disposal in terms of research on the whole track and its unlimited means to be able to research every point and development on the whole track for 76 trillion years — that's a lot of data to look over — we went looking for real brainwashing on the theory that if it frightened people, somewhere on the track it must have happened, actually.

Но какова логика, которая стоит за этой инграммой, и какова польза от этой инграммы? Логика очень проста, уверяю вас.

Now, if it actually happened, there would be a record of it, and there was. It did happen; there was a record. Billions of years ago they knew how to do it. And the only result that a modern practitioner could get on the subject of brainwashing would be to restimulate it, but that — at that time, the fellow would know more about it and he'd be smarter than he was before.

Однажды этот парень играл в игру и потерпел поражение. Или же он одержал победу! Но как бы то ни было, это была хорошая игра, и она прекратилась. И с тех пор он все время пытается снова ее начать!

Male voice: What about Fac One?

Я немного разъясню вам это. Он проходил мимо храма в Дельфах, и, бог ты мой, какие же там были симпатичные весталки... это было еще в Древней Греции... и вот он проходил мимо них и сказал: «Мм». Ему в голову пришла невероятная мысль! Он поднялся по ступеням храма и спросил оракула: «Почему я не нравлюсь девушкам?» И конечно, все они попытались убедить его в обратном.

Fac One was a Sunday school picnic. Fac One was so mild that I wonder that anybody ever bothered to let himself get aberrated with it. Boy, must he — he must have been short of problems!

В следующей жизни он стал римским легионером, и вот он сидит за столом в доме у барона, который живет на берегу Рейна, и ему в голову приходит замечательная мысль, поскольку в конце стола сидят три хорошеньких служанки, и за столом сидит жена барона и так далее. Так что он думает про себя: «О, знаешь...» И он начинает пить мед, он пьет.

No, there are methods of brainwashing people and you could do them right this minute. You can brainwash a man thoroughly in twenty seconds and the HGC could undo it in about an hour. And we could knock him down to being totally blank in a complete amnesia and then brightened right up and looking good.

И все его спрашивают:

In other words, the Russian did accomplish something: He made us think. A brainwashing could be done but Russia does not know how to do it.

• В чем дело? Вы выглядите печальным.

There are records of brainwashing on the whole track but the only person that would be able to understand or do anything about it is a Scientologist and I never met a Scientologist who was so stupid as to brainwash anybody.

All a psychiatrist is doing with psychiatric treatments is dramatizing later-day brainwashes. He isn't doing a good job of it; it's just a dramatization, not a treatment. I say that advisedly not to be wicked. I mean, that's a technical fact, because the second you try to put him in the patient valence, he goes mad — boom — as is learned by institutions. But the whole subject of brainwashing is too complicated or too simple for anybody to grasp. He'd have to know all about engrams. He'd have to know all about the electronic phenomena of the body and he'd have to be able to group the whole works suddenly and quickly so that it was indecipherable. You got it?

But then, of course, an auditor could come along, run Over and Under, which is the process that straightens it up, and the track would go back together again. Why brainwash anybody? He would benefit perhaps — he would probably be a little bit injured one way or the other because a sudden shock that way would probably upset him. But he would benefit to the degree of having enjoyed an auditor's company for an hour or two.

Примерно в 800 году он продолжает свои проделки в церкви недалеко от Пизы или что-то в этом роде, и он... немного видоизменяет все это и говорит: «Я не нравлюсь деве Марии», и девушки из церкви доказывают ему, что он нравится девушкам.

I will tell you something dreadful. All this sizes up to is just one thing. It's a horrible fact, we might as well face it. It is all but impossible to make a mind worse! And almost anything sincerely done makes it better. But the only direction of change there is, is up as far as treatment is concerned.

И так продолжалось на протяжении веков.

In other words, you couldn't make a fellow, by some duress or another, worse. It would take him just thousands of years and lots of Fac Ones and lots of electronics and lots of losses and he — oh, I don't know, two or three times of being an emperor and being dethroned by his own mother and cast in a dungeon while a usurper, you know. It just — it'd just have to be drama, drama, drama, drama, games, games, games, games. You're not going to get that in an auditing room. You're going to get lots of games in an auditing room, but you're not going to get several million years' worth.

Но вот что в этом забавно: в какой-то момент это не сработало или это сработало слишком хорошо! Понимаете? Другими словами, это превратилось в победу или поражение, и игра закончилась! Он больше не должен играть в эту игру.

And when you finally — when you finally get through with all of this, he can remember it, have that much experience and be much brighter than he ever was before he started playing all these games. So what did he lose? We're here.

Он сказал себе: «Я не должен больше играть в эту игру, потому что это опаснаяигра».

The reason why phrenology never changed the IQ of a human being is because they couldn't worsen it. It doesn't worsen! If they had ever tried to better anybody's IQ, they would have found out that was one of the easiest things there is to do. It tells you which direction they were going. Game dramatization — that sort of thing is a dramatization, don't you see? It's not a study, it's dramatizing study.

Но это никогда не останавливало тэтана! Это никогда не останавливало тэтана! После этого он говорит: «Я должен играть в эту игру; я не осмелюсь этогоделать» – и это аберрация.

And so, it's very difficult to make anybody worse. It's very easy to make them better. All you have to do is change somebody. To change somebody is to make him change in the direction of good, better, and he changes. Make him in the direction of bad and he doesn't change.

С одной стороны, он говорит: «Я должен достичь этой игры».

Now, that's horrible, and I'm sorry and I'm sorry if it violates the favorite tale we used to tell of the little, sweet, innocent sixteen-year old girl who goes out and takes her first drink, meets a guy, he ruins her, he wrecks her life, and so forth, and that is what is wrong with her. I am sorry if it wrecks this kind of a myth. Boy, was she looking for it! You got the idea?

С другой стороны он говорит: «Я не должен достигать этой игры».

It is so simple, so basically simple to make a person better; it is so difficult to make him worse. The direction that has to be gone is the direction of "toward better" or "toward good." And as that is simpler, it would take a simple-minded fellow such as myself to ever try to go in that direction, it'd be probably because he was too dumb or too lazy to go in the other direction, and that's why we've won.

Он говорит: «Я должен отдалиться от этой игры. Я не должен отдаляться от этой игры, ведь посмотрите, какой успешной она была. Конечно, я не осмеливаюсь в нее играть! Но это ужасно успешная игра».

This whole subject of brainwashing is the greatest hoax of modern times. I hate to have to tell you that, because look at what an exciting game we had all mocked up about it. I wouldn't tell the government down here. Say, "Brain-washing, oh!"

Вы понимаете?

The government shouldn't be robbed of a game like that. It would take us to do it and unfortunately we would be able to mop it up, so of what importance is it? You can't threaten a man with a disease for which there is an instant cure. The funny part of it is that if you really did this type of brainwash of which I am speaking well and thoroughly, he'd probably feel better.

И он на самом деле может сойти с ума из-за этого расчета. Таков расчет безумия.

What you do is give him a total amnesia, that's a brainwash, you see. And he wouldn't have any wife to worry about and he wouldn't have any old games to worry about and he wouldn't have anything to worry about and he'd go out and he'd say, "Huh! Oh, what a nice world. I wonder where I got this body? Says here my name is Joe. Well, this is a funny kind of a way to come in, I — but I — here I am. I wonder if I will get educated again?" I mean it'd be this kind of thing. He'd just be in a total amnesia, that's all.

«Я должен это сделать. Я не могу этого сделать. Я должен воздерживаться от этого. Я должен сделать это». По большей части «должен».Наша задача состояла в том, чтобы выяснить, что он должен или чего он не должен. Это просто игра. Что это за игра? Найти ответ на этот вопрос – это ваша работа как одитора.

Scientologist would get hold of him, have him pull at least one little image picture out before and a little image picture afterwards and a picture before and a picture afterwards and a picture before and a picture after-wards, and pictures — sluuuuup-urp! He'd say, "Oh, shucks! She nags all the time."

Но все эти игры сводятся к обладанию. Они связаны с обладанием.

I'll tell you what's serious. I'll tell you what's serious, is having no game at all. That's serious — having nothing at all to do, having no purpose or direction. And having to sit with your existing aberrations inactive! In other words, the state the human race is in right now and from which we are trying very successfully to rescue it.

Если у вас есть какие-то сомнения на этот счет... я привел вам несколько примеров и так далее... каждый из них был связан с обладанием. Было что-то, что человек мог получить, была какая-то масса, которую он мог завоевать, в каждом из этих случаев. И в каждом из этих случаев был кто-то, кого нужно было сломить.

Thank you.

Например, барон... с ним пришлось драться. А в храме, вероятно, была какая-нибудь верховная жрица – старая ведьма, которая была чертовски завистлива. Она приказала бы поджарить его на первом же священном огне, если бы узнала, что происходило на ее святой земле. Вы понимаете.

Был какой-то враг! Было что-то, что можно было завоевать, была какая-то нажива, какие-то трофеи.

И человек играет в эту игру до такой степени, что через некоторое время он начинает думать, что это единственный способ добывания чего-либо. Поскольку тэтан верит в систематизированный метод добывания чего-либо. Он верит в это, даже если не верит ни во что другое.

Каким образом вы зарабатываете деньги? Спросите каменщика, каким образом можно заработать деньги. Если он хороший работник, если он честный человек, то он скажет вам: «Кладкой кирпичей, конечно! Вот как можно зарабатывать деньги. Просто. Это известно каждому».

А если вы спросите парня, который развозит пиво: «Каким образом можно заработать деньги?»

Он ответит: «Ну, развозом пива. Вот как можно заработать деньги». Спросите банкира: «Как можно заработать деньги?»

Он скажет: «Ну, для этого нужно понимать банковское дело».

Но у всех этих людей есть свое понимание того, как можно что-то получить.

Понимаете? Это система.

У них появляется убеждение относительно того, как можно что-то получить. Это превращается в убеждение, и появляется некая система, некий метод, от которого человек впоследствии не очень-то сильно отклоняется. А если он вдруг потеряет этот метод, то вы увидите, что он в течение долгого времени не сможет найти никакого другого.

Давайте сделаем вот что, давайте предложим этому парню, который весь день тягает ящики с пивом и пивные бочки, совершенно простую работу, давайте предложим ему класть кирпичи за плату, которая в три раза выше... это гораздо более легкая работа. Он не сможет сохранить эту работу. Он не сможет удержать ее. Почему? Потому что это, очевидно, нереальный метод получения чего-либо. Вы понимаете меня?

Давайте скажем банкиру: «Почему бы вам не пойти и не заняться развозом пива, если у вас такие трудности с финансами и вы даже не зарабатываете достаточно, чтобы получать зарплату. Там есть работа, нужно развозить пиво».

«О, нет!» И он приведет вам множество всяких доводов. Он скажет, что это ниже его достоинства. Хотя я не знаю, какое достоинство может существовать в банковском деле. Понимаете?

Люди играют в эти игры.

Так вот, когда мы рассматриваем жизнь и работу так поверхностно и быстро, мы берем за основу такую вот идею: «Ну, конечно, мы работаем, чтобы получать деньги».

Нет, давайте рассмотрим это в более широком смысле. Давайте посмотрим на реальную механику всего этого. Деньги – это просто нажива, трофей, хитроумный механизм. Это просто обладание в игре. Вот и все. И это обладание является общим для всех, следовательно оно может порождать некоторые невероятно сложные игры, в отношении которых существует широкое согласие.

В футболе мы имеем дело не с деньгами, мы имеем дело с куском кожи или резины, понимаете, вот с чем мы имеем дело, плюс пара воротных стоек на небольшом участке. Так вот, обладание в игре включает в себя также, конечно, тела игроков вашей команды. Состояние «не могу иметь» в этой игре представляет такую же важность, как и обладание, поскольку благодаря этому у вас появляется противник. В футболе к «не могу иметь» относятся тела игроков другой команды. Они не должны иметь тела, и вы не должны иметь их тела! Другими словами, это состояние «не могу иметь». Ваши ворота являются для них тем, что они не могут иметь. Понимаете?

Так вот, деньги – это что-то, что мы не рассматриваем как игру, разве что только в общем смысле. Мы говорим: «Ну, хорошо, он не должен иметь возможности обладать моими деньгами, но я должен иметь возможность обладать его деньгами». Понимаете? Деньги – это деньги, однако это просто приписывание владельца тому или иному доллару, не так ли?

«Я не должен обладать его домом. Он не должен обладать моим домом». Понимаете? «Но у меня есть свой дом, у него есть свой». И в этой игре под названием

К предметам стремления, или «футбольным мячам», или наживе, или трофеям в игре под названием «быть соседями» могут относиться также газонокосилки, садовые распылители, жены и всякие разные вещи. Понимаете?

И два человека на самом деле могут жить в очень дружелюбной атмосфере, играя в игру, которая называется «быть соседями», и играя в нее как в игру. Не являясь соседями по-настоящему, понимаете, а просто раз-два и:

• Привет, Джордж. Как у тебя дела? Могу я взять у тебя газонокосилку на время?

Очень сложно. Потом они могут... они могут сказать: «Что ж, сегодня мы враги».

А завтра вы увидите их вместе как лучших друзей.

Почему же они помирились? Понимаете, если бы они этого не сделали, то эта игра закончилась бы!

Если бы кто-то говорил: «Возлюби ближнего своего», всякий раз, когда возникало бы состояние не-игры... если бы мы общались друг с другом в достаточной степени, чтобы возобновить игру, то это утверждение было бы очень действенным, поскольку именно это люди и делают.

Если бы вы просто сказали: «Вы всегда должны любить своего ближнего», то вы оказались бы в состоянии не-игры. Это очень сильно расстраивало бы людей, и это действительно так. Это было бы истиной.

Когда какой-нибудь абсолют вводится в действие, это обычно приводит к возникновению состояния не-игры.

Итак, вы видите, что представляет собой игра и обладание в игре. В игре присутствует обладание.

Обладание может иметь противоположную направленность; обладание может быть желательным и нежелательным.

Черные массы являются желательным обладанием лишь в том случае, если вы можете направить их на кого-то другого! Парень так и сделал, но промахнулся.

Если бы вы действительно спросили этого парня... Я расскажу вам, какая за этим стоит логика. На самом деле здесь можно провести один интересный эксперимент.

Вы говорите... этому человеку, у которого чернота: «Хорошо, получите идею...». Не позволяйте ему слишком долго смотреть на этого тэтана, поскольку процесс «Представьте себе статику» довольно сильно расстраивает преклира... иногда его начинает тошнить.

Вы говорите: «Получите идею о том, как какой-то тэтан идет себе вон там, никого не трогая. Теперь вы сбросьте на него большую черную массу. Теперь получите еще одну идею того, как какой-то тэтан идет себе вон там, и быстро сбросьте на него черную массу. Получите еще одну идею, сбросьте на него черную массу. Еще одного тэтана, сбросьте на него черную массу».

Так вот, вы сразу же могли бы сказать, что этот парень мокапит ряд новых преступлений и он будет страдать от этих преступлений.

Нет, явления, связанные с овертами и мотиваторами, находятся гораздо ниже на шкале тонов и гораздо ниже и дальше, чем эти явления, связанные с играми. Все это действительно имеет место. Все это происходит.

Вы бьете кого-то; и вы чувствуете себя так, будто вас побили. Но это на самом деле происходит с человеком только в том случае, если он находится в самом настоящем плотном состоянии не-игры. Человек находится в плохой форме, если у него возникает последовательность оверт-мотиватор. Она возникает.

Но на более высоком уровне шкалы этот процесс работает. Он работает даже на низкотонном преклире, но это процесс более высокого уровня. Понимаете?

Человек выполняет все это в течение некоторого времени... он выполняет это в течение некоторого времени... и вдруг он говорит: «Знаете, мне не следует этого делать. Я чувствую апатию по отношению к этим маленьким бедняжкам тэтанам, которых я привожу в паршивое состояние».

Он поднялся до апатии.

Так вот, раньше мы бы остановились, потому что мы бы подумали, что мы загоняем преклира в апатию. Сейчас мы просим преклира сделать это еще несколько раз.

Вы говорите: «Получите идею о том, как вон там идет какой-то тэтан. И вы сбрасываете ему на голову одну из этих черных масс. Вон там идет тэтан...»

Если это вызывает у преклира сильную тошноту, вы говорите: «Получите идею о том, что какой-то тэтан сидит вон на той лампе. Идею о том, что какой-то тэтан сидит на той картине. Идею о том, что какой-то дух находится где-то вон там. И вы сбросьте на него эту массу. Вы сбросьте на него массу. Вы сбросьте на него массу. Вы сбросьте на него массу».

И неожиданно преклир поднимется по шкале тонов в отношении всего этого.

Его состояние изменится на противоположное. А его поле очистится!

Другими словами, вы возобновили игру, но вы сделали еще лучше. Вы не привели преклира к победе, вы привели его к тому, что он пытался сделать, чтобы игра постоянно продолжалась. И он добился постоянного продолжения игры. Ему кажется, что теперь он может в любое время играть в эту игру. Вы полностью устранили у него навязчивое стремление играть в эту игру, переведя это в категорию рациональных игр. Другими словами, вы вывели преклира из состояния незнания по отношению к этому и привели его в состояние знания.

Он не знал, что играет в игру. Он намертво засел в своей голове, понимаете. Это состояние игр, о котором он не знает. Он не знает о нем, он не знает, откуда оно взялось и все остальное. И вы говорите ему, чтобы он снова начал играть в эту игру... чтобы он сбросил черную массу на тэтана, и чтобы он делал это снова, снова и снова... он скажет вам... у него будет озарение, что, должно быть, он когда-то делал что-то подобное. Вы приводите его в состояние знания, и неожиданно он прекращает играть в эту игру.

Вы приводите его в состояние знания, вы даете ему право выбора в том, что касается его способности играть в эту игру, и он становится способен в нее играть.

Я достаточно ясно объясняю?

Что ж, обладание... обладание, как я сказал, – это хитроумный механизм, нажива, награда, а если говорить о черной массе, то это наказание. Обладание имеет множество аспектов. Примечательно то, что процессинг по обладанию явно и очевидно работает.

Вы просто говорите... если вы проходите все с точки зрения обладания, то вы получаете некоторые небольшие результаты.

Но на самом деле с обладанием нужно работать выборочно, чтобы добиться высокой эффективности. С обладанием работают таким образом. Первая динамика: «иметь». Затем все остальные динамики, частью которых, как считает преклир, он не является: «не могу иметь». Вот и все! Таково правило.

«Вы имеете». Понимаете? «Он, она, оно, они и что угодно еще не имеют». Когда используется такой подход, проблем обычно не возникает.

Но когда это сглаживается... иначе говоря, после того как вы сгладили процесс «Оглядите эту комнату и найдите что-то, что вы можете иметь», вы можете провести процесс «Оглядите эту комнату и найдите что-то, что ваше тело не может иметь», и сглаживаете это.

В следующий раз, когда вы скажете «вы», произойдет что-то новое и необычное. Вы вообще не заметите этого, но он скажет... когда вы говорите «вы», преклир рассматривает себя плюс свое тело. Понимаете? Так что, вы сглаживаете «я плюс тело».

А потом «Назовите что-то, что ваша семья не может иметь». «Оглядите эту комнату и назовите что-то, что ваша семья не может иметь». И он выбирает различные вещи, и все это замечательным образом сглаживается.

В следующий раз когда вы говорите «вы», он рассматривает себя и свою семью.

Понимаете?

Вы говорите: «Оглядите эту комнату и найдите что-то, что вы можете иметь», и он как бы включает в это всю свою семью, себя, свое тело и так далее.

Так что вы просто работаете с его врагами, поднимаясь вверх по динамикам, и вы проходите связанное с ними «не могу иметь», и каждый раз, когда вы возвращаетесь и снова начинаете проходить с преклиром «иметь», у него появляется склонность, просто склонность... очень часто он отрицает это, в таком случае это не сглажено... включать в качестве своих друзей те динамики, в отношении которых вы сгладили у него «не могу иметь». Понимаете?

Вы превращаете динамики преклира в его друзей. Понимаете? Пройдя их как врагов.

Сначала он считает своим врагом все, что только существует во всей вселенной, кроме самого себя. Это на самом деле компульсивное состояние игры. У человека нигде нет никаких друзей.

Так вот, люди возражают против этого. Они говорят, что такого не может быть. Это не является чем-то нормальным или хорошим. Что ж, это нормально, но это плохо, потому что это даже нельзя назвать хорошим состоянием игры.

Как вы думаете, это было бы хорошее состояние игры, если бы вы выступали в одиночку против остальных семи динамик и всего, что они в себя включают? Довольно неплохо, а? Вы одержите победу или потерпите поражение?

Так вот, это на самом деле, как ни странно, является... и превращается в состояние практически полной не-игры.

Каким образом человек оказывается в таком состоянии? Каким образом он оказывается в состоянии полной ие-игры? Это происходит за счет... потому что человек беспокоится по поводу того, что у него должна быть игра, и каждый тэтан беспокоится по поводу того, что у него должна быть игра... абсолютно каждый. Они сумасшедшие! Я имею в виду, что это действительно так. С этим зверем что-то не так, и это что-то основополагающее! Я изучил его. Я спрашиваю его: «Что с тобой? Для чего тебе нужна игра? Ты всегда попадаешь в неприятности из-за нее».

Он говорит: «Да, разве не в этом и заключается игра? Ха-ха».

Когда дело доходит до третьей динамики, а человек больше вообще не способен действовать по какой бы то ни было третьей динамике, у него появляется слишком много игры, и именно когда человек отказывается от всех третьих динамик, он опускается ниже уровня 2,0 на нашей старой шкале тонов.

Когда у человека не осталось ни одной третьей динамики, он находится ниже уровня 2,0. Другими словами, он находится в ужасно плохом состоянии.

Он находится всего лишь в состоянии игр, о котором он не знает. Все остальное находится выше этого уровня, и это его враги! Весь мир является его врагом.

А потом происходит инверсия, что очень удивительно наблюдать. Этот парень только и делал, что хрясь-хрясь, шмяк-шмяк, вжих-вжих, он ходил и перерезал людям глотки, он связывал чью-то одежду в узел, пока этот человек купался, он совершал разные коварные поступки.

И вот в один прекрасный день... в один прекрасный день он говорит: «Я согрешил».

Так вот, эти слова «я согрешил» – это его осознание того, что он вдруг почему-то остался один, и он пытается вернуться в игру. Но в какую игру он пытается вернуться?

Он пытается вернуться в игру, в которой он всех изводил. Все люди, где бы они ни находились, независимо от их расовой принадлежности, цвета кожи, убеждений, описания, формы или политических взглядов, являются его врагами. Он это знает! Другой человек не знает этого, но он знает. Понимаете?

Итак, ему нужно вернуться в игру, и он начинает действовать на очень низком уровне задабривания. «Пожалуйста, кто-нибудь, поговорите со мной». Понимаете, он на самом деле не очень-то много может предложить, так что никто с ним не разговаривает. Понимаете, как это происходит?

Существует один неприятный факт, который заключается в том, что все безумие, все неврозы и умственные расстройства, все эти состояния – это просто какие-то душевно здоровые действия, которые были доведены до крайности.

Поймите это со всей ясностью. Если вы еще не знаете этого... это старый принцип в Саентологии и Дианетике... но если вы еще не знаете этого, то вы кое-что упускаете; вы кое-что упускаете.

Все, что вам нужно сделать, – это найти у человека какую-нибудь особенность, которая характеризуется душевным здоровьем. Например, человеку нравится, когда у него в кармане лежит несколько конфет, потому что он может дать их детям, которых он встречает на улице. Это душевно здоровое действие. Понимаете? Начните доводить это до крайности, все больше и больше, и это превратится в психоз. Все, что человек может делать... понимаете, это психоз: это все, что он может делать... ограничение, полное ограничение... все, что он может делать, – это ходить и любым способом... давать... хватать несколько конфет и запихивать их детям в глотку. Понимаете? Это просто небольшое... это даже не причуда... это доведенное до крайности действие, и это... вы говорите, что этот человек сумасшедший.

Например, у вас и у меня есть идея о том, что мы можем кое-что предложить миру или что мы можем кое-что сделать для мира. Итак, у нас есть эта идея, вы понимаете. У нас нет никакого навязчивого состояния в связи с этим. Но мы считаем, что это действительно так.

Так вот, однажды... я просто спускался по лестнице в МАСХ недавно, и какой-то парень... и вместе со мной по лестнице спускался парень, которого мы недавно избавили от идеи о том, что он Наполеон. И я размышлял о некоторых наших планах по третьей динамике, которые являются довольно эффективными планами. С этим все в порядке, и... организация третьей динамики... и дела у меня шли хорошо. Я только что поговорил обо всем этом с несколькими людьми, и вот этот парень говорит мне:

«Знаете... знаете, Рон, вы должны поодитировать меня еще немного».

Я вообще его не одитировал, но у нас была такая вот беседа с глазу на глаз.

«Вы должны поодитировать меня еще немного, потому что на Суэцком канале надвигается этот кризис и я не знаю, что я скажу Насеру. Я могу так много сделать для Англии».

Когда разговариваешь с психотиками, это иногда задевает чувства. Потому что они играют в какую-то безумную, фиксированную разновидность совершенно разумной игры.

Понимаете, если бы на Земле не было ни одного человека, который мог бы сделать что-то для британцев, то они находились бы в чертовски плохом положении. Понимаете, если бы на Земле не было ни одного человека, который мог бы сделать что-то для американской цивилизации, то она тоже находилась бы в ужасном положении!

Я имею в виду, сиделка из службы социального обеспечения, которая ходит от двери к двери, на самом деле делает что-то для всей страны, если вы сложите все это в общую картину, понимаете? Но разница состоит в том, что она действительно что-то делает! А психотик никогда ничего не делает! Он просто стоит на одном месте и трясется над этой игрой. Понимаете? Он не выполняет никаких действий, потому что он должен отдалиться; он считает это таким опасным, что он должен это делать, и он... ддззззз.

Так что вы можете взять любое проявление душевного здоровья, довести его до крайности, и оно станет проявлением безумия или невроза. Вы внимательно следите за мыслью? Так что можно сказать, что безумие и невроз – это система, посредством которой люди высмеивают душевное здоровье и ваши способности. Говоря иначе, это доведенный до крайности метод надругательства.

Человек не осмеливается подойти и сказать вам в лицо, что вы скотина, так что он драматизирует что-то из того, что вы делаете, в отвратительной манере, так, что вы чувствуете себя из-за этого скотиной. Понимаете, он подает пример и хочет, чтобы вы ему следовали.

Непосредственное проявление невроза и психоза и ощущение, которое они вызывают, очень, очень легко понять. Все, что вам нужно сделать, – это провести психотику – если бы вы могли его одитировать – или невротику этот процесс, и все будет в порядке.

Пусть он сядет на крыльце или где-нибудь еще и смотрит на людей, которые проходят мимо, и пусть он помещает свою особенную фиксацию на каждого человека, который проходит мимо по улице, и через некоторое время он почувствует себя лучше.

Другими словами, вы позволяете ему продолжать игру, которую он не должен продолжать. И таким образом он избавится от этого состояния.

Вы говорите: «Это самая отвратительная шутка, которую только можно сыграть с прохожими на улице».

С чего вы взяли, что сумасшедшие обладают какой-либо мощью? Все, что у них есть, – это взбудораженность и замешательство. У них нет мощи.

Иногда мы говорим об «ужасной силе», которой обладают безумные люди. Ха! Эта сила такая же ужасная, как и электрический заряд или что-то такое... она не имеет соответствующего направления, чтобы оказать хоть какое-то воздействие.

Если бы такой вот парень, обладающий «ужасной силой», сидел на крыльце и вкладывал эту «ужасную силу» в прохожих, то она на самом деле поднималась бы вверх на крыши и делала бы всякие разные вещи. Ее бы просто не существовало. Она бы не оказывала ни на кого никакого воздействия.

Кстати, вот общий знаменатель всего этого – «мысль не оказывает никакого воздействия». По мере того как человек опускается по шкале тонов, его мысль перестает оказывать воздействие на мысли или массы; такие люди не обладают никакой мощью.

Когда вы находитесь рядом с таким человеком, вы можете прийти в довольно взбудораженное состояние. Поскольку у него есть ряд старых инграмм. Вот они... они находятся вот здесь, и вокруг этого человека вы видите примерно такую вот картину. Вот вы приходите и становитесь вот здесь.

И вдруг вы начинаете чувствовать это... Вы говорите: «Что здесь происходит? Мне не комфортно находиться рядом с этим человеком». Вы говорите: «О, теперь я чувствую себя хорошо».

Почему? Потому что этот человек находится в инграмме, которая обладает достаточной силой, чтобы оказывать воздействие на его тело, и она будет оказывать воздействие и на ваше тело. Но все, с чем мы имеем здесь дело, – это с точкой покоя, вокруг которой происходит движение, и вы попадаете в эту область движения. Но это просто связано с его последним обладанием, с его последней игрой, с его последним обладанием.

Вот человек, и у него есть какая-то небольшая масса. Это движение грозит отобрать у него эту массу. Он постоянно находится в таком положении, что может вот-вот потерять ту небольшую массу, которая у него осталась. Ему постоянно угрожает потеря этой небольшой, крохотной массы. Так что ему приходится держаться за эту массу.

К несчастью, с этой массой связано все это дикое движение, замешательство и болезненные реакции, которые в полной мере оказывают на него воздействие, понимаете?

Но он должен держаться за эту массу, потому что это все, что у него есть. Правда, его окружают такие вещи, как Эмпайр стейт билдинг, Атлантический океан, Нью-Йорк и миллионы людей. Понимаете, но у него есть эта маленькая, крохотная масса.

Другими словами, он должен одержать победу. Он завоевал эту массу в национальном соревновании. Он больше не играет в эту игру. Он ею является! Он является игрой! Он не играет в игру.

Вы заставляете его снова начать играть в эту игру, и он перестает быть ею.

Говоря иначе, вы должны вернуть его в состояние игры.

Человек держится за свои победы или потери, потому что эти массы являются чем-то вроде медалей, которые хранит старушка. Эти массы являются медалями.

Человек говорит: «Ну, когда-то я участвовал в игре. Понимаете? Видите этот шрам?»

«Когда-то я участвовал в игре» – вот и все, о чем говорит этот шрам. Кстати, человек, у которого очень легко появляются шрамы... ему не хватало игр, когда это произошло, так что ему нужно было хранить у себя какие-то жетоны или какое-то обладание, относящееся к этой игре.

Вы знаете, что есть люди, которые попадают в автомобильные аварии и получают травмы? Что ж, это просто показывает вам, какую же они испытывают нехватку в том, что касается автомобильных аварий. Этих аварий просто недостаточно.

Между прочим, человек попадает в автомобильные аварии потому, что он не должен быть их причиной. Понимаете? «Ты ни в коем случае не должен быть причиной никаких аварий».

Кстати, вы можете взять любого человека, который часто попадает в аварии, дать ему какой-нибудь старый драндулет, и пустить его на какую-нибудь спортивную площадку, которая предназначена специально для таких занятий, и пусть он врезается на этом драндулете в стены, пусть он отъезжает от различных вещей, пусть он заезжает в канавы, пусть он перевернет его пару раз и так далее, и потом он скажет: «Бог ты мой!» Но еще лучше, если вы дадите ему несколько рычагов и сигнальных устройств, которыми он сможет манипулировать, чтобы вызывать дорожные аварии. Это настоящая игра, понимаете... как та, в которую играют инженеры, занимающиеся строительством дорог и регулировкой движения. Ну, как бы то ни было...

Можно сказать, что дорожное движение в Америке разрушается, останавливается и уничтожается ради укрепления душевного здоровья нескольких таких инженеров, которые сошли с ума еще до того, как получили эту работу.

Так вот, эта штука, называемая обладанием, – это то, что имеет отношение к наградам, и иногда они... можно сказать, к наградам и наказаниям. Иногда это награда, а иногда – наказание. Если то, чем человек обладает, является для него наказанием, то пусть он мокапит то, как он отдает это кому-то еще тем или иным образом. А если это награда, что ж, пусть он мокапит то, как он получает это. Понимаете?

Другими словами, он получает то, что он считает наградой, и пусть он отдает кому-то другому то, что он считает наказанием. Но я хочу кое-что сказать вам. Вы должны узнать у преклира, что является наградой, а что – наказанием.

Я часто говорил, что тэтана просто невозможно понять. Но это обладание. Обладание – это награда или наказание, но и в том, и в другом случае это включает в себя массу... на самом деле это ставит преклира в такое положение, когда он может управлять плотными объектами в целом, и устраняет его расстройство, связанное с обладанием как таковым или с тем, чтобы быть владельцем чего-то.

Так вот, обладание – это не то же самое, что владение чем-то. И обладание совсем не обязательно должно быть тем, владельцем чего человек является.

Например, у парня есть некоторое количество стрел, и он в любой момент может вложить их в арбалет и выстрелить. Намерение, заложенное в этом обладании, конечно, заключается в том, чтобы наказать кого-то, пустив ему стрелу в спину. Понимаете? Сам он не хочет, чтобы в него метали стрелы. Он хочет, чтобы эти стрелы мог иметь кто-то другой.

А вот симпатичная девушка – это совсем другое. Он хочет, чтобы у него была красивая девушка и чтобы у другого парня ее не было. И чтобы разрешить проблему мужчины, связанную с женщинами... или проблему женщины, связанную с мужчинами... нужно пройти «иметь» и «не могу иметь». «Не могу иметь» в отношении соперников этого мужчины и «иметь» в отношении женщин. Вы понимаете? А для девушки, если вы пытаетесь помочь ей справиться с расстройствами и устранить нехватку в связи с этим, вам нужно пройти с ней «иметь» в отношении мужчин и «не могу иметь» в отношении других женщин.

Необходимо пройти как одно, так и другое. Итак, вы удивляетесь, почему все это не разрешалось? Все это не разрешалось потому, что у нас не было никаких точных фактов. До настоящего времени у нас не было тщательно собранного досье «Тэтан, тип: Земля, 1950 год».

Но прямо во главе всего этого стоят обладание и плотные объекты, которые позволяют нам понять желание иметь что-то и причину, по которой вы что-то имеете, так что вы можете продолжать играть в игру, которая когда-то доставляла ужасно много удовольствия, но потом стала опасной.

Спасибо.