Thank you.

Спасибо. О, сегодня я вам больше нравлюсь. Хорошо. Хорошо. Ладно.

Well, here we approach the next-to-the-last lecture of the thing. And let me tell you something. We could probably go on for days. I could probably tell you all about this Goals Problem Mass. By the time we finally finished up you would probably all be OT or something — or totally plowed in — who knows which one.

Я хочу за вас выпить. С Новым 12-м годом от Дианетики. Они не думали, что у нас все получится, но у нас получилось. У нас получилось. 12-й год от Дианетики. Если мы захотим еще за что-то поднять бокалы, то вот еще один тост.

Let me tell you that the running of 3D is interesting, fascinating and excruciating! We don't — we don't pull any punches on this.

Как-то в минуту веселья я говорил Реджу и Бонни... в минуту веселья я говорил им, что психология достигла максимально возможного – упала на самое дно и так далее. Потратив за многие, многие десятилетия кучу денег и так далее... потратив кучу денег... миллиарды, понимаете... психология наконец-то установила, что если дать свинье ботинком под зад, та завизжит. Это раздражительно-ответные механизмы... с этим мы их и оставим. Мне очень нравится... вы понимаете, что именно усилие подавить психологию заставило Рузвельта закопать такое количество свиней? Вы осознаете это? Далеко идущие последствия этой программы все еще дают о себе знать, и мы поможем им давать о себе знать в будущем.

There is no particular reason for you to believe that processing has suddenly become very easy; it is not. As you step up the velocity on the overwhump of the mind, its aberrations, you get the reactive mind. You start overwhumping this thing; you are going up against every fighting valence that you've ever 'ad, every apathetic one and every one that 'urt like 'ell. You fortunately, however, don't run them out pain by pain. In Dianetics, 1950, you ran it out pain by pain. Scientology, 1962, you run it out scream by scream.

Но я могу вас предостеречь: не проводите подобных экспериментов, ведь они уже проведены. Лучше используйте психологов. Сейчас цены на свинину слишком высоки.

Frankly, you won't be able to take it — be too much for you. It's almost that — too much for me.

Так вот, мне хотелось бы начать новый год очень серьезно, с возвышенных мыслей. Я очень рад, что у меня есть такая возможность внести этот вклад в 1962 год и задать тон психотерапии, психологии и психиатрии на этот год. Мы желаем им большой удачи. Мы желаем им большой удачи. Бедняги. Они почти износили свои башмаки.

I used to be able to as-is engrams by inspection. First time I tried that with a valence, it spit back. It is fascinating.

Теперь, когда мы с этим покончили... мне сегодня не о чем с вами говорить, поскольку, понимаете, я планировал провести двухдневный конгресс, а когда приехал, то обнаружил, что у нас трехдневный конгресс. И я не подготовил никаких заметок и лекций для третьего дня. Так что теперь я буду говорить о том, что придет в голову. На самом деле завершающая лекция конгресса была посвящена обладанию. Понимаете? Предполагалось, что я дам вам очень много обладания, и вы сможете пойти домой в весьма веселом расположении духа, и у вас будет обладание и так далее. А теперь вообще невозможно предсказать, что произойдет. Вам придется пойти на вечеринку, получить процессинг в НЦХ и так далее, чтобы повысить свое обладание. Я собирался дать вам обладание... ведь сегодня все, вероятно, будет воспринято «как-есть».

Do you know that no command or process that we have had over these many years fazes a 3D Goals Problem Mass except 3D processes. You might as well just skip running anything else but the exact process that is pre-scribed for 3D. I spent two weeks going over the processes we had had over a decade, trying to take them apart and find out which one worked. There was only one series ever worked on 3D and that is using the Prehav Scale as solutions to problems. The Goals Problem Mass is a series of problems; the valences are there as solutions to problems and problems alone take apart this lot.

В этой вселенной, в это время, разумеется, чрезвычайно трудно сохранить свое обладание.

Now, there are many ways you could take apart a problem. There are many ways you could go into this. There are many ways the situation could be ameliorated, alleviated and your life could be made easier. The first and-foremost way to have life made easier for you is to have an expert auditor. That is something that you really should have. You deserve that. I am trying like crazy to give you that — like mad — and I am succeeding very, very well. I am very proud of the auditors we are turning out these days, very proud of them.

Одна из причин, по которой вам трудно сохранить обладание, заключается, вероятно, в том, что у вас нет того обладания, к которому вы привыкли. Я вижу одну очень симпатичную девушку там в аудитории, и она говорит: «Это правда. Это правда, понимаете? Это правда». Блестящая спортивная машина, понимаете? Меха. Красивыеапартаменты, горшки с пальмами, которые можно видеть сквозь стеклоблоки, милая прислуга, забитый до отказа платяной шкаф, чистая прибыль и никакого мужа. Обладание. Да. Да. Хотя, наверное, хорошо, что у нее все не так. Скажу вам это по секрету. Я не буду говорить об этом ей, но я скажу об этом вам. Это хорошо, что у нее, вероятно, все не так, поскольку молодым людям в Лос-Анджелесе хватает неприятностей. Им хватает неприятностей... к ним постоянно пристают на улицах.

And don't let it make you feel that all of those years of training is wasted. Let me tell you — we take somebody who was trained yesterday and we try to teach them how to do this sort of thing and he just hasn't got the background necessary to resolve the case. It takes you with all of your fits and starts and fallings on your head and seeing which way it's wrong and the experiential pattern of the past background, and knowing how many mistakes you can make, and knowing how screwy pcs can get and knowing that all cases are rough cases. Knowing practically everything that you know makes it very much easier to take apart the things that we are taking apart. Although 3D is a very finite activity, it is a very precise activity. And though it apparently could be learned by anybody who could hold an E-Meter balanced neatly upon their map [lap], who knows what they would do if anything went wrong.

Ну да ладно, никто ничего не говорил про Лос-Анджелес, но теперь у нас в Саентологии есть оверт против Лос-Анджелеса. До этого мы получали одни только мотиваторы, но теперь у нас есть оверт. Уильямс недавно был в Лос-Анджелесе, и он взял на себя труд... это, вероятно, лишь приблизительное изложение его рассказа... он взял на себя труд объехать весь город и говорить везде, где его только сможет услышать калифорниец: «Замечательная у вас тут деревенька». На самом деле это было сделано для того, чтобы у нас был оверт против Лос-Анджелеса. Его было сложно совершить. Поскольку мотиваторы сыплются на нас так густо и так быстро, что просто не хватает времени поднять голову и провернуть какой-нибудь вполне приличный оверт.

They wouldn't understand any part of what was going on, they really wouldn't. So don't despair over the great amount of training you have had which you don't need now.

И я хотел бы порекомендовать вам терапевтическое действие хорошего оверта... славного, хорошего оверта. Это на самом деле... Вы осознаете... вы осознаете, конечно, что ваши висхолды образуются в основном из-за того, что у вас нет ни одного хорошего, удовлетворительного оверта. Вы осознаете это? Может быть, именно поэтому вы и висхолдируете. Вы осознаете это?

Let me tell you something. One thing alone stood in the road of your ability to audit — one thing alone — not you. Oh, people audit a lot better when they get a 3D run and that sort of thing but we are clearing a world with auditors who aren't cleared. Do you realize that we couldn't clear a world with auditors who were Clear — not because Clear auditors couldn't audit — but who would ever clear the Clear auditors so that they could clear people? You'd never get anybody Clear — isn't that right?

Если же у вас появляются какие-нибудь идеи, вы, конечно, сразу же с удвоенной силой стремитесь зависхолдировать их, но это к делу не относится. В тот самый момент, когда вы восстанавливаете свое обладание в отношении овертов, понимаете?.. в тот самый момент... вы получаете огромное наслаждение, и неважно, сколько вам потом придется за это заплатить.

If everybody had to wait until all the auditors were Clear — I've had various schemes, various schemes proposed to me such as "Let's all knock off and not do any more auditing and then you clear one person and then teach him how to audit, and then he will clear two people and teach them how to audit, and each one of them will clear two people and teach them how to audit and then they clear them and dhuh-dhuh-dhuh-duh-duh-booh-dhuh-dhuh-boohbooh-booh-booh-duh — I think German General Staff, circa 1914, is called a schema. Ever hear — it's spelled "schema," pronounced "shayma." It's idiotic progression.

Когда-то, приблизительно в 1930-м году, когда я пытался уклониться от учебы в колледже, у меня был приятель. Мы отправились из Вашингтона, чтобы демонстрировать фигуры высшего пилотажа в провинции, и мы летали на старом... мне кажется, это был самолет. В нем был мотор, колеса... Лично я думаю, что это сам приятель отрывал его от земли и передвигал по воздуху. Я не думаю, что это было связано с аэродинамикой, ведь сколько бы я не изучал аэродинамику этого самолета, я не мог найти в нем ничего, что позволяло бы ему летать.

Go ahead and get a subjective reality on auditing after it's all been run out. Go ahead and try. You won't know what it's all about. If you were perfectly audited and there was absolutely never a flub on the line, there was nothing ever went wrong, it just all went out very smoothly, you'd say, "How easy this is!" And then you would learn how to audit and you'd go through your Academy and everything is very fine and you learn everything very fast and get to learn bulletins — pschoop — and there's nothing to that. And you say, "Well, E-Meter, I don't know why anybody would have any trouble with that — pschoop." And you would get all that. And it is all set, and everything's fine, and you say, "This meter, oh, this marvelous meter, yes and so on." "So it's very easy; it's very easy."

Эта модель была такой же плохой, как и немного ранее выпускаемые модели. Вот как проверяли, есть ли между двумя крыльями несущая расчалка или нет: выпускали голубя, и, если ему удавалось улететь, что ж, значит, расчалка исчезла.

And you sit down and you're all set to do an assessment and so forth. And the pc has a dirty needle — "scratchy needle" the students at Saint Hill are calling them. It goes zzzz-bzzz-zzzz-zzz-zz-zz-zz-zzz-zzz-zz-zz. And you say, "Cats, rats, kings and coal heavers" — it doesn't matter what you say. The needle goes zzzz-zzzz-zzzz-zzzz-zzzz-zzz-zzz-zz-zzzz-zzzz-zzz-zz. You say, "Mother-in-law." Zzzz-zzzz-zzz-zzz-zz. No reaction. You can't find any reaction on the needle of any kind whatsoever except zzz-zzz-zzz.

Да. Славное было времечко. Помню, как я сидел в планере, готовом ко взлету для демонстрации фигур высшего пилотажа, дело было в Конгрешионал эйрпорт, там проводились демонстрационные полеты. Я раньше показывал фигуры высшего пилотажа на планерах. Меня здесь практически не было. Я не думаю, что с тех пор кто-то еще отважился проделывать такое.

I think about that time you'd say, "Well, the textbook is wrong and let's find a pc that's much easier." So you got to find a pc that is much easier and you get started with the assessment and you are just going fine. You've got all the goals and you found the pc's goal rather easily and you found the opposition terminal rather easily, and you have found the opposition goal rather easily and you found the modifier. And the — and the needle goes bzzzzzz-zzz-zzz. And then you would say, "Ron — Ron said, all you had to do was repeat the modifier — repeat the modifier to the pc several times and the needle would start to read and the whole package would start to read. That's good." Bzzz-zzz-zzz-zzz-zzz-zzz-zzz. You say, "Jump." (That's the modifier.) "Jump! Jump! Jump! Jump!" Bzzz-bzzz-bzzz-zzz-zzz-zzz-zzz-zzz-zzz. You say, "Well, that — that — that pc — that pc is — that — that — that — that — something wrong with that. It doesn't follow the textbook, see. So let's find another pc." Bzzz-zzz-zzz-zz.

И вот я сидел в этом планере, преисполненный гордости и мужества, понимаете? Я как бы разминал бицепсы. На мне был белый шлем и отличные блестящие военные ботинки, я чувствовал себя по-настоящему крутым, понимаете? Я в самом деле чувствовал себя крутым. Сильным, мужественным, храбрым, понимаете, и так далее. Ко мне подошел фоторепортер и сказал: «Вы не против, если я вас сфотографирую, мисс?» Белый шлем летчика. Откуда он мог знать, понимаете? У меня до сих пор сохранилась та фотография. Надо будет как-нибудь ее вам показать.

What? What was the matter? Well, you see, the fellow couldn't remember anything and he came in to get audited — he came in to get audited so that he could remember where his door key is because he's been locked out for several weeks. He came in to get audited. He has troubles. He is not interested in who he was last life; he's trying to find out who he is this life.

Ну так вот, этот мой старинный приятель очень много летал… у него была философия… она была очень тесно связана с овертами и висхолдами. Он так сильно устал висхолдироваться от несчастных случаев, что впоследствии, когда видел, что несчастный случай просто неизбежен, что он абсолютно неизбежно столкнется с машиной или что-то в этом роде, он тут же постулировал, чтобы несчастный случай получился на славу. Что ж, потом он всегда жаловался на то, что фюзеляжу досталось и так далее, но я уверен, что в тот момент он получал большое наслаждение. Хороший оверт.

Of course, some old-time auditor taking a look at this would say, "What do you know. I wonder what this is all about." You see — say to the pc, "Whatcha do? Whatcha been doing? What's going on? What's going on?"

Сегодня люди попадают в такое количество неприятностей потому, что не могут действовать, не совершая овертов. Что ж, это ужасный оверт против вас. Вы садитесь в автомобиль и едете на нем по шоссе... оверт против вашего тела. Автомобиль едет по шоссе, вы жмете на газ и разгоняете его. Я не знаю. На этой планете довольно небольшие скорости. Вы разгоняетесь где-то до 190, 200 километров в час; вы несетесь по шоссе, вы въезжаете в кювет. Мясное тело... мясные тела мягче ветровых стекол. Мясные тела мягче, чем рулевая колонка и так далее.

"Oh, nothing."

Оверт. Быстро перемещаться – это оверт. Вы садитесь в самолет, и на высоте 45- ти метров над взлетной полосой пилот, только-только взлетев, теряет присутствие духа и решает вернуться. А потом пассажиров и пилота отскребают от взлетной полосы. Вся польза, которую приносят обуглившиеся обломки, сводится к тому, что они позволяют продать больше газет... это, пожалуй, единственная польза от аварии.

"Yeah, well, what's it look like?"

На этой планете нельзя быстро передвигаться. На ней нельзя развивать большую скорость, ведь тогда удар окажется настолько сильным, что тело не сможет его выдержать. Это так?

"Well, it's about that long and about that wide and I hid it under the mat and it's not there anymore."

Как вы умудрились устроить себя таким образом, что вам можно так сильно повредить? Вот что интересно. Как вы это сделали? Довольно неплохой трюк.

And you know factually, I'm not kidding you now. Anybody that hadn't been over the jumps to any degree at all — I can tell you how auditors will be trained in the future. They will be trained by starting them in on Book One and having them audit engrams — probably take us ten years to train them. Their postgraduate course will be this congress. These poor people that came up because Ron always gives something simpler in a PE, you know. I mean — I have been having a ball this congress. I'm sorry, folks, really. You come in July and I'll make several lectures — several lectures even more incomprehensible.

Ограничение скорости. Ограничения на скорость. Быстро перемещаться нельзя. Нельзя развивать большую скорость, поскольку из-за нее, конечно же, удар получается настолько мощным, что это совершенно выходит за рамки всего того, что вы собирались перенести. И это приучает вас двигаться медленно. И по мере того, как вы приучаетесь двигаться медленно, цикл вашей жизни сокращается. Чем медленнее вы передвигаетесь, тем меньше вы живете. Не наоборот. И так до тех пор пока циклы действия не станут короткими. До тех пор пока жизнь не станет настолько короткой, что вы за нее ничего не успеете сделать. Многие люди... вы их спрашиваете, и они отвечают, что ж, они не собираются жить, пока им не исполнится тридцать лет, либо они собираются умереть в двадцать пять. Вы когда-нибудь слышали от кого-нибудь такое? Что ж, они как бы сдались этому короткому циклу действия. Сколько времени уходит на то, чтобы действительно стать обученным, начать жить и здорово проводить время в обществе? Я бы сказал, что длительность хорошей жизни должна составлять четыре или пять тысяч лет. Тогда вы успели бы освоиться. Вы успели бы найти свой путь в жизни, если бы в вашем распоряжении была бы достаточно длительная жизнь.

Here's — the point is that you wouldn't know what the ramifications or limits of the mind were. How wrong can the mind go? I can just see some-body starting to run a 3D who knows nothing about past track and he all of a sudden says, "Hey!" I can see it now. I get a telex — telex comes out of the machine, you know, and the paper keeps coming out of the machine and climbing up the wall, you know. And, "We're terribly worried. We had this preclear and he saw a picture. And the picture was himself as an executioner and we've been trying to run this picture so that we could get on with it and all we get to register on the whole thing is an executioner, but he claims that it isn't his valence. And we can't get 'executioner' to register on the thing and the case is all balled up and we don't know what we are doing."

Посмотрите, насколько лихорадочно приходится действовать человеку, который пытается заработать денег или привести что-то в порядок. Посмотрите на эту невероятную лихорадочность. Жуткую лихорадочность. Он должен преуспеть в этом за какое время? Что ж, он сможет приступить к этому не раньше, чем по крайней мере в восемнадцать, девятнадцать, двадцать... что-то в этом роде. И его... и скорость, с которой он способен перемещаться, начинает снижаться, вероятно, где-то к шестидесяти годам, в итоге на все про все у него остается где-то сорок лет.

And I would send them back a nice understanding telex. I can always be counted on to do this sort of thing and I would say, "I agree with you completely. You don't know what you are doing." See, that as-ises the situation.

За сорок лет ему нужно успеть все построить, ему нужно успеть разложить все по полочкам и затем насладиться этим. Все это он должен успеть за сорок лет. И вы никогда в жизни не видели, чтобы люди так упорно пытались наслаждаться тем, над созданием чего они так упорно трудились. Если вы прямо сейчас отправитесь в Майами... могу себе представить, как там по улицам расхаживают пожилые люди и вытирают со лба пот... нет, сейчас там ужасно холодно. Ко мне просто поступило личное донесение на этот счет. Ведь они там ходят по улице, у них изо рта идет пар, и они похлопывают себя руками по паркам, спеша хорошо провести время, пока у них все еще есть какое-то время, которое можно хорошо провести, понимаете, пока все это не исчезло и они не кинули свои мокапы.

Every once in a while somebody calls upon me to do a complete education on the subject of Scientology in one short letter, see, and that would be very easy. It isn't that these things are important, but these things exist and a person who has never seen that these things exist — a person hasn't a clue that they exist — will keep running into them and he would find himself called upon to go back over the whole thing anyhow and it would all look like strange worlds to him. They'd have these great big trees in it with these branches that would look like they were coming down, see, and all of these paths that go through and every once in a while wolves jump out with these night bonnets on.

И спустя какое-то время это приобретает лихорадочный характер. И эта лихорадочность возрастает до такой степени, что лучше уж бросить свой мокап, поскольку победить в любом случае невозможно. Так получается короткая продолжительность цикла.

And they pick up this thing about Freud because that's all true too and then they get everybody running out — running out their desires for eating sausages or something, you see. And then they decide that, well, actually the best thing to do is sit down and contemplate your navel and there goes Scientology. Don't you see what would happen?

Но разве не интересно, что вэйлансы, которые вы «носите», могут иметь или не иметь какое-то отношение к телу или отрезку жизни, в котором вы в данный момент находитесь? Разве это не интересно?

Do you realize there are a lot of phenomena in the mind? There are a lot of things — there's a lot of gimmicks, there's a lot of whatnots, there's a lot of buttons — there's fantastic numbers of things. Some valence you've got right this minute parked with those eight hundred thousand other valences latched on top of it that wouldn't even assess out — some valence that you have never dramatized, you had paid no attention to, that has never bothered you at all — has more aberration cooked up in it, more aberration and twisteroos in it (this is one that you wouldn't even handle) than Freud ever met. That's right, just one of these little valences.

Ваш вэйланс. В недалеком будущем вы услышите здесь об этом очень и очень много. Ваш вэйланс. Ваш вэйланс – это, конечно, всего-навсего та штуковина, которую вы достаточно упорно атаковали, чтобы стать ею. Вот и все... вот и все.

All of this came about, by the way, by an understanding of this one fact. You know these profiles they've been having you do? You know, you go in and you find out if you are still abreacting your hostilities, you know? And you write down — you fill out all these forms. Do you know what you're testing? You're testing what valence you're in because the resulting graph is a picture of the personality of a valence.

А противостоящий терминал – это что-то, что, как вы тоже надеялись, сможет одолеть вэйланс. Эта масса проблемы целей очень интересная штука, поскольку она состоит из идентностей. Полностью собранные в пакет идентности. Они думают, ходят, говорят, включаются и выключаются. Когда падает ваше обладание, на сцену выходит вэйланс. Обладание немного поднимается, и вэйланс может уйти, а может и остаться.

Now, you can change that valence — that's possible — and so you get a change of graph by changing the valence. That's possible. But there is some-thing much more possible about the thing that you would be far more interested in. How about changing the valence? We audit the person, we change the valence.

Вэйланс. Так вот, раньше вы, наверное, думали, что мы говорим о мысли или об идее бытийности. Мы не говорим о мысли или идее бытийности. Если вы возьмете за шкирку какой-нибудь вэйланс, посмотрите на него, подправите свою способность видеть, вы, как правило, увидите черную массу, зачастую, между прочим, с руками и с ногами.

Well, do you realize that's your big graph changes? Your big graph changes all stem from having run out a valence in which the pc was in, that was giving him a lot of trouble. And there it went with its somatic packages and everything else. He didn't necessarily get another valence right on top of it as seriously as that.

Что бы вы думали? Ха! Либо с антенной. Все зависит от того, для чего вам был нужен этот вэйланс, понимаете?

But you're sort of potluck — what valence picture are you running out?

Нет. Это будет полностью собранная в пакет идентность. Это совершенно поразительно. Совершенно поразительно. Вы сталкивались с такими штуковинами в своих кошмарах. Вы устали или выпили лишнего... мне кажется, «Калверт» вызывает белую горячку. Лучше всего пить именно его, чтобы заполучить белую горячку. По крайней мере, раньше так было. Не знаю, как сейчас. Сейчас я не пью... выпивка перестала на меня действовать, теперь это как бы «ну и что», понимаете? Но раньше «Калверт» мог вызывать белую горячку в мгновение ока. Вы немного принимаете этого пойла и вдруг начинаете разговаривать с черным призраком, который находится перед вами, или что-то в этом роде, понимаете? Среди нас есть люди, которые полночи лежат и одитируют черных тэтанов, что засели в углу. Вы когда-нибудь слышали, чтобы кто-нибудь так делал? Так в самом деле бывает. Это правда. Это наш мир, – такой, какой он есть, но не такой, каким, мы надеемся, он останется. Кто-нибудь переживает эмоциональный шок и вдруг чувствует себя так, будто кто-то наступил ему на лицо. Он не вполне уверен в том, что это такое. Он лежит. И вдруг у него в центре головы появляется боль, но это болит не его голова.

All right, we got one way up here at the top of the scale — yeah, that's way up here, you know. You get up and you look up like this to find this valence, you know, serene, sweet, full responsibility, critical — never! And there it is, you know? It'd gone up higher except you ran out of paper. And you say, "Boy, how ideal that is, see — how marvelous that is."

Мы привозим кого-нибудь в больницу и отдаем его медицинским работникам. Медики в наше время знают, что делать. Они сейчас еще не начали прицеплять слишком много искусственных конечностей. Они отрезают ему ногу. У него заусеница, или ногти на ногах отморожены, или что-то еще, и они отрезают ему ногу. Обычно они отрезают ее в два или три приема: по лодыжку, по бедро, по шею, понимаете? Они хотят сделать это наверняка, а кроме того они хотят взять двойную-тройную плату. Понимаете, гораздо проще заработать деньги, занимаясь собственностью, а не человеком. Осознаете ли вы, что это один из экономических расчетов медиков? Собственность всегда расплатится с вами, поскольку теперь в ее распоряжении вся страховка. Вы никогда не осознавали этого, да?

That valence folds up — you have to get over and get inside the lines on the graph paper, you know. And you look down there and way down there someplace — way down there, it says, "Too vicious, no responsibility, always loses, can't have nothing." I'm trying to find it on this "critical" scale here. It says, "There's no use damning them — damn them!" And you say, "Well, I sure ruined that pc." No, you sure ruined this valence._

У китайцев все совсем не так. Те платят врачам, пока остаются здоровы. Как только они заболевают, они прекращают выплаты. Все. Ну так вот, человеку вдруг отрезают ногу. Теперь все замечательно, да вот только у него чешутся на ней пальцы. Раньше он, по крайней мере, мог их почесать. Теперь он этого не может. Вот и все преимущество от того, что ему отпилили ногу. Нет. У него по-прежнему есть нога. Это нога вэйланса. Это не призрак ноги, или чем он там это считает. Это не нервы играют с разумом злую шутку. Там внизу по-прежнему находится масса, но она достаточно тонкая, чтобы не отражать свет. Вот и все, что тут можно сказать. И из-за того, что она тонкая, ее, конечно же, не видно. Но там по-прежнему есть масса, и в ней по-прежнему присутствуют восприятия ноги. Вы когда-нибудь о таком слышали?

This valence was the escape valence — that is the — that's not a technical term — it's just what the person became, see, after they were the head sacrificial priest, you see. That's this bottom valence, you see. And when they — when they finally — finally got absolutely convinced at that time that they just couldn't stand their arthritis in the hand, you know — the arthritis pains in the hand. Every time they picked up the sacrificial knife, you know — these arthritis pains, they'd go on, you know. And they just couldn't stand this anymore, and so forth, and know — slitting the blood of the victim and all that sort of thing, you know — slitting his throat and all of that kind of thing. They were just getting to a point where — hands too shaky, you know — arthritic and shaky. They couldn't stand that anymore, see, so they couldn't hold the post anymore. So they took the next best thing, see, which is the left ear of the starboard incense pot, and boy, is that incense pot serene. It's being fully responsible — but it never does nothing — but it never criticizes a thing. And, of course, the incense pot turns around and comes in at the bottom and you find yourself with a priest on your hands.

Что ж, все это проявление вэйланса. Все это проявление вэйланса. Вы поняли? О, случаются странные вещи. Однажды умерла мать одного парня, и вдруг сотни голосов начали... звучать во всем его теле, вокруг него и так далее. Просто ля, ля, ля, ля, ля, ля, ля, ля, ля, ля, ля. Все говорят разом и так далее. Как будто хотят свести его с ума. Он понять не может, что это такое. Он решил, что его преследуют привидения. Так и есть. Так и есть. Абсолютно верно. Он еще никогда не был так точен в своей оценке... вероятно, это единственный раз, когда он попал в десятку. Его преследовали привидения. Он пережил эмоциональный шок, и все начало говорить.

Well, in 3D it goes this way. Well, that — you did that in ordinary auditing — it wasn't that the fellow picked up the next somatics of the valence — nothing crude as that. In 3D this is what happens: You get the thing all packaged out and you find your pc up here at the top. And you're running this very nicely and everything is fine and all of a sudden, after you have run it for a long time, why, you come on at the bottom and the pc has never had arthritis in this lifetime. And the pc wakes up in the morning with full-blown arthritis and tries to eat breakfast, you see. And they put down their fork and their knife and they say, "Come on, I better get hold of myself here — I better get hold of myself here." And they decide they don't want any breakfast and they phone you and they say — and you expect a complaint — but they say, "I feel awful! Boy, have I got horrible somatics!" The guy has been living all of his life, you know, in a vacuum, you know — no feeling. He lights a cigarette, forgets to put out the match, you see; and about the time his finger burns away up to the second joint, he notices it. See? It's a big change to this guy to be able to put his hand down on a pin and hurt, see, or to feel any pains in his fingers at all. It's marvelous to behold.

Посмотрите книгу «Дианетика: современная наука душевного здоровья», то место, где обсуждаются контуры. Что ж, давайте еще разок посмотрим на контуры и осознаем, что это полностью собранные в пакет бытийности. Вы можете называть их также вэйлансами, поскольку это идентности, у них есть имена, звания и личные номера. Как-то раз в одном эксперименте... у меня была боль в спине, в голове, в колене; я находился в Финиксе, штат Аризона, и там такое творилось, что могло заболеть практически что угодно.

Well, he just gets used to these somatics as a priest and he's accustoming himself to these things, you see. He gets maybe a whole session or three or four sessions or maybe — maybe if you are going slow and got the rudiments out and you should have studied a little harder — eight, ten, twelve sessions. He's got these somatics, you see, and he's still going, you know — up like this a little bit, and he says, "Lookit, you know. This is quite interesting, you know. That's a priest — ever — you know? Every time I do that — pick up the knife, you know, and cut peoples' throa — thuh-thuh-thuh — throats."

И я сказал... было тяжело, везде были режущие соматики. Я был слишком занят, чтобы идти в сессию, поэтому я сказал: «Заткнитесь». Так они и поступили. И все. Они не говорили. Они просто болели, понимаете? Заткнитесь. Так они и поступили. Они отключились минут на пятнадцать. Я никогда еще не чувствовал себя так хорошо, как в эти пятнадцать минут. А потом одна из них набралась смелости. Их очень легко наделить личностью или персонифицировать, но у вас отбили охоту это делать. Вы полагаете, что, если в ком-то есть голоса, или бытийности, или идентности, значит, он съехал с катушек – это дефиниция «сумасшедшего».

And he just gets used to this, see. He gets so he can live with this thing — he gets so he can live with this thing. And he is lighting a cigarette one day, "I wonder if that would burn? I wonder if that would burn? Suppose that would burn? I wonder if this'd burn?" And you go back — you can't find this valence anymore and you've got the next valence, and you are getting — it's a temple burner downer. And of course, the lower harmonic of a temple burner downer would of course be an incense pot of being burned down all the time, wouldn't it?

Я дам вам другую дефиницию «сумасшедшего». Человек, который не может воспринимать свои собственные вэйлансы, немного не в себе. И все мы такие. Это собранные в пакет бытийности. Они словно сделаны из мармеладных драже, электропроводов и так далее, только они слишком тонкие, чтобы отражать свет.

Well, it doesn't go a — quite according to that plan or anywhere near that evenly, but I put it in that guise just to give you an idea of what it is. These things upgrade and downgrade and they do all sorts of weird things, and if you had to run out every single one of these valences, why we would just never get around to it.

И когда вы экстериоризируетесь, что ж, вы очень часто экстериоризируетесь в вэйлансе. Хотя иногда вы экстериоризируетесь не в вэйлансе. Тысячелетие назад с этим столкнулись мистики, и они назвали это астральным «я»... астральным телом. Мистики всегда знали, о чем мы говорим, когда мы говорим об экстериоризации. Всегда знали, причем знали об этом все... они знали так много, что им так и не удалось понять, что же мы имеем в виду под экстериоризацией, поскольку они думают и говорят о выходе вэйланса.

Actually, there are only four, five, six packages that have any real bearing on the case and these packages are all of them handleable to a greater or lesser degree. They are all handleable with fantastic somatics — don't kid yourself.

Много лет назад в Лондоне, кажется в 1953 году... что-то в этом роде... я, бывало, экстериоризировал кого-нибудь как астральное «я», понимаете? Экстериоризировал его как вэйланс. А потом брал его, тэтана, и добивался, чтобы он экстериоризировался из вэйланса... раз, два, понимаете? Что ж, в очень большом ряде случаев это не приводило к успеху, поскольку в то время я не знал, что тэтана необходимо экстериоризировать в вэйлансе, а затем экстериоризировать его из вэйланса 1, вэйланса 2, вэйланса 3, вэйланса 4, вэйланса 5, 6, 7, 8, 9, 10, и у вас закончатся счетные машины, логарифмические линейки и компьютеры прежде, чем вы наконец покончите со всеми вэйлансами, из которых вам придется его экстериоризировать.

But the triumph — some fellow says, "Man, I thought I'd had somatics before but the back of my head is absolutely coming off. Yes, sir, it's sort of . . ." you know, there's a certain pride in the matter. "I bet the back of your head never came off like that, you know. Do you want to see the back of my head? I'll take it off and show it to you."

Вы густо населены! Одни из самых... через эти двери проходят одни из самых густонаселенных людей в мире, понимаете? Как это ни странно, это легкий метод быть

That back there — that's a hoplite. Do you know what a hoplite is? Do you know what a hoplite is? A hoplite is a Greek soldier and they have disci, you know. They keep throwing — you know, in the Olympic games they have these disci, you know — you've seen these disci. Actually that was a war weapon — this guy will tell you, see. That was a war weapon and you took them like this, you know, and you went like this and finally pshew! See? Dang!

– вот что это за штуковины. Однажды они оказались весьма полезными, неважно, как они были созданы, следовательно, они были нужны тэтану в то или иное время.

These tin helmets — they really were made out of tin. After you smacked a guy — I'm sure that's what that is — I'm sure that's what that is. That's a pretty close approximation of what that is.

Вы попадаете в какую-то ситуацию, что ж, клац-бумс! Вы попадаете в клетку со львами и просто берете себе один из своих старых вэйлансов укротителя львов – бумс! Вы победили, понимаете?

Anyhow, we are running a hoplite, that's what we are running today. Yeah, that's — greaves, you know, so forth — chestplate. You can feel it now, as a matter of fact. Do you know what happens to you when you get cold with a metal chestplate on? The guy is quite an authority on this subject and about the time he's really a good authority on this subject and he really knows all about it, why, it's gone; it's gone. He — mysteriously non sequitur — why you're now running a court lady.

Но вот один за другим эти вэйлансы вас подводят, вы их не выбрасываете, поскольку вы не знаете, как их выбросить, и вы никогда не воспринимаете их «как-есть», они созданы такими-то или сякими-то, и вы проживаете свои жизни, то будучи таким, то будучи сяким. И что, по-вашему, случилось со всеми теми жизнями, которые вы прожили не как вы сами, а как что-то еще?

And he says, "Have you got any idea," he says, "how you are supposed to act in court? Hm? You are supposed to act in court? Have you any idea of the deportment of a court lady? Any idea at all? There are seventeen ways you back away from a throne, did you realize that? All of them dangerous."

Вы осознаете, что теперь, когда вы оказываетесь под солнцем, фотоны бьют вам по лицу, вы сопротивляетесь, вы плачете, вы ноете, вы едите, у вас есть оверты, у вас есть висхолды и всевозможные другие вещи. У вашего тела есть форма, вы натягиваете на него одежду, вы колете себе пальцы иголками, вас оперируют, вас психотерапируют и так далее; с вами случаются всякие напасти.

Well, now if it were just pictures of valences that we were interested in and characteristics of valences and so forth, it might be rather dull, but that isn't what we are interested in at all. Every one of these valences is in a fight. It's agin things that are agin it. The pc's attention is never on the single beingness of it all. As a matter of fact the beingness of it all is very junior to the doingness, and the doingness of it is absolutely fantastic. The doingness of it — what it is doing it to, and so forth.

Что же происходит? Ну на самом деле вы выстраиваете тело все время, пока вы делаете это. Вы конструируете тело внутри тела либо поверх тела. Естественно, вы получаете инграмму... вы когда-нибудь видели, как инграмма «подвешивает» травму? А когда инграмму стирают, травма исчезает. Что ж, давайте проведем аналогию между телом и травмой. Вы никогда не стирали тело, с которым вы жили раньше. И где же оно? Что ж, была целая куча факсимиле и всякой всячины того или иного рода. Я хочу сказать, была... Что ж, давайте рассмотрим вашу текущую жизнь, жизнь гражданина этого континента. Что ж, давайте будем экстравагантными. Давайте... можно основательно выйти за рамки реальности, взять период с 1920 по 1962 год. Понимаете? Взять какой-нибудь такой невероятный пример. Какой-нибудь воображаемый пример. Допустим, вы жили какую-то жизнь на этом континенте с 1920 по 1962 год, понимаете, прошлая жизнь того или иного рода или будущая жизнь.

And for the first few runs of the thing, why the opposition terminals are rather vague. Well, they're — they're over there and you — we don't have much to do with them and so forth. And then we finally run into a full-blown collision with these things. But the point is, the warfare of life is represented in these problems and every one of these beingnesses is part of a problem. And the only reason it's suspended in time is the beingness is there, still charging flat out toward the opposition beingness.

Хорошо. Так вот, она довольно реальна, пока вы ее живете, не так ли? Довольно реальна, пока вы ее живете.

You have the willow wand in the wind. There's a willow wand and it's leaning hard up against the wind. And there's the wind and it's blowing hard against the willow wand. There's the water buck and the tiger. And the tiger versus the waterbuck. These are the packages and they are called packages because the single valences could not exist unless they were suspended in time against other valences, and that is the whole trick. The reason they are suspended is because there is another valence. It is a two-terminal universe.

Что вы собираетесь делать с этой жизнью? Вы осознаете, что в ней заключены факсимиле, в ней заключено думание. В ней заключено образование. В ней заключены какие-то привычки. В ней заключено то, се и много чего еще. Что вы собираетесь делать с этой жизнью? Что вы собираетесь с ней делать? Ведь она останется у вас как тело. Конечно, это тело. Мы проходили инграммы просто для того, чтобы сказать кому-то: «Вернитесь в свой вэйланс!» Тогда мы делали это очень мягко. Никогда никого не уговаривали. Никогда никого не уговаривали, поскольку могли его заставить. (Смех.) Вернитесь в свой вэйланс, понимаете? Парень возвращался и инграмма, конечно же, стиралась.

And the reason why you are baffled is while you are busy being a hoplite, you keep adjusting your hair and backing away from thrones. And no hoplite would do that quite that way and you are never quite satisfied if you are looking at it from a life point of view. Every time you think of being a soldier,you fix your hair. Well, you could rationalize that out and you can figure that all out, "Well, of course, a soldier wouldn't fix his hair and let's see in a battle it's a long — a bad thing to have long hair, because enemy soldiers can grab you by the hair and pull your hair out and slit your throat and so forth. So it is a bad thing to have hair, and I guess that's why — that is why I am always concerned about hair."

Но когда он начинал проходить что-то с прошлого трака, а мы говорили ему вернуться в его собственный вэйланс, вы знаете, иногда ему это не удавалось. Это в большей или меньшей степени то, что обрекает прохождение инграмм на провал.

Actually, all the time he was a hoplite, he was very worried about his hair. He didn't have any — shaved head. Because the flavor of the opposition terminal to the hoplite, a court lady (this was the war which was going on between the valences), those characteristics are impressed across. And if you got him into the valence of a court lady, which you could very easily flip him into, you see, why, this court lady is always fixated about fixing up her breastplates, see — always hitching up her breastplates. And you call to her attention, "Now, listen, a girdle is slightly higher than that. That should be up here." But she keeps more or less hooking up her pants, you see. And that's her breastplate, see. It's confused, see? It is a real interesting hurdy-gurdy.

Так что же это за штука «вэйланс»? Что ж, вэйланс – это та штуковина, в которой содержатся картинки. Картинки есть у вэйланса. Хо-хо. Это у вэйланса есть идеи. Это у вэйланса есть «а теперь я должен сделать то-то и то-то». Это вэйланс вовлечен в межличностные отношения. Вы, у кого есть какое-то имя, прямо в этот момент вовлечены в определенные межличностные отношения, не так ли? Когда вы отдадите концы, это случится через очень короткий промежуток времени, в следующие сто лет, вы, саентолог, в следующие двести лет, триста лет... через какой-то короткий промежуток, вы отдадите концы и так далее, что вы будете делать со всеми этими отношениями? Может быть, кто-то из вас был в Египте, но... у меня есть небольшой оверт. На самом деле в Египте это не являлось овертом. Как-то раз в Египте мне пришла в голову идея сохранять личную собственность. Когда какой-либо судебный чиновник, известный или прославленный человек умирает, то по возвращении он может снова вступить в право владения своей собственностью. Это было довольно неплохо. Это сработало довольно хорошо. Помните этот трюк?

The waterbuck — he'll tell you when you first find him as a waterbuck — he'll say, "Well, now . . ." You see, the package is waterbuck and tiger and you first find him as a waterbuck. He'll tell you, "Well, I was a different kind of waterbuck, actually, I wasn't the average run-of-the-mill waterbuck like those other waterbucks. I was a striped waterbuck. It was — there must have been a peculiar type of waterbuck on some planet or another that — well — some planet, someplace — you probably wouldn't have heard about it, because — waterbucks also had claws. They didn't have hoofs, they had claws. It was a very peculiar breed and they had horned tigers. They had tigers there and they ran around and had long horns and they didn't have any stripes. Oh, yeah, come to think about it, they had hoofs and they went like this, see, and when they walked they went like this, you know. That's right. And the water-buck had long, straight tails that went like this. Yeah, I've got it straight now, I think."

Такая счастливая возможность подворачивается на траке не всегда. Вы приказали долго жить, вы теряете своих друзей, теряете свою собственность, и ваше дело табак. И на самом деле сегодня в судах все подстроено. Можно даже сказать, что суды выступают супротив тэтанов. Против них. Когда они объявляют тэтана мертвым с точки зрения закона, они хотят, чтобы он таким и оставался. И точка.

"But I was a very peculiar kind of waterbuck and all I could think of was killing waterbucks, and that was my goal as a waterbuck." The pc will tell you this, wide, open-eyed, you know. "That was my goal as a waterbuck — was to kill waterbucks. Yeah, I was a peculiar kind of waterbuck — I did nothing but kill waterbucks."

Это чуть ли не тяжкое преступление – вернуться после того, как вы умерли. Какая же это невероятная катастрофа, когда вдруг появляется кто-то, кого на основании закона старательно объявили мертвым. Это, конечно, создает массу юридических проблем. Девушка вышла замуж, семья постепенно распалась, все имущество поделено согласно завещанию. От всего уже избавились, и тут он возвращается и говорит: «Где мой "Ягуар"?» – «О, дорогой, мы отдали его мусорщику, ведь ты...» Он никак не защищен законом. Его объявили мертвым, а это, конечно же, значит, что он мертв, мертвее не бывает.

"And the opposition terminal, a tiger — thirsty, all the time thirsty. And the tiger-the tiger's goal — you want the tiger's goal, tiger's goal, the tiger's goal. Well, that's very simple. The tiger's goal was to drink water. And the modifier is and swim if I can't, all the time. I think that must be it. The tiger's goal is to drink water and swim all the time." The pc will look at you very bright eyed — doesn't see anything wrong with this — perfectly logical to him — and very often will tell the auditor, "Well, it makes sense to me anyway!"

Но потеряв все свое обладание, человек сводит со всем этим счеты, забывая об этом. Это последнее средство, к которому может прибегнуть тэтан, чтобы отомстить.

And after you have run it for a little while, the pc has this terrific cognition — terrific cognition. Of course, you didn't run it without straightening out the goals, you just sort of hung him with the goals straightened out. You said, "Well, now just to test this we will run the waterbuck with the goal to drink water and swim all the time. Now, just — just-just-just-experimentally." The pc will look at you, you know, and all of a sudden he will say, "Hey! Hey! Hey, auditor. Hey! Stop writing it all down there for a second. I got an idea! You know, I think that is the goal of the waterbuck. And you know, I think the — I'm no dummy. I think the tiger's goal is to kill waterbuck." Not every-body could figure that out, see. Because I will tell you frankly there is nobody more stupid about his terminal and package combinations than the pc. It just all seems to make sense and nothing makes any sense, and it's just one horrible confusion.

Не знаю, слышали ли вы когда-нибудь, как маленький ребенок... иногда они весьма реалистичны, маленькие дети. Их еще не пригнули к земле всякие обязательства и всякие «а теперь я должен сделать то-то и то-то», от которых страдают взрослые. Они немного свободнее, понимаете? Вы тоже были такими, недолго. Они, наверное, еще и чуть более пугливы. Понимаете, вы только-только приказали долго жить, и теперь вы несколько последующих лет немного нервничаете. Понимаете, это заставляет вас нервничать. Люди ожидают, что вы будете спать в темноте. Вы открываете глаза в темноте и не знаете, где вы находитесь. И вы думаете, что, возможно, вы снова в Корее или что-то в этом роде. Вы не вполне уверены, где же вы в итоге оказались.

Well, after a while — you are running it for a little while — and the pc will have this terrific cognition and he'll look up suddenly bright eyed and he'll say, "You know, that's the tiger!" Actually they make very intelligent cognitions. As soon as they get — as soon as they get this straightened out one way or the other, they will say, "You know why a tiger has to have a tail?" And then they give you the anatomy of tigers and why tigers have to have stripes and why tigers have to have tails and how you build tigers and why tigers are and the basic purpose of tigers and where the first tiger came from, and so forth. And then they'll all of a sudden say, "You know this — the waterbuck, not the tiger. This is the tiger. Got it all straight now. Got it all straight now. Must be flat. Awwrf — must be very flat. I think it's flat now — pretty flat, isn't it? Flat."

Я не знаю, почему многие взрослые считают это тяжким преступлением – оставить в детской комнате свет включенным, ведь это предотвратило бы многие кошмары. Понимаете, ребенок мечется во сне при тусклом свете, освещающем комнату, открывает глаза, понимаете, оглядывается вокруг... о, ладно, понимаете... и снова засыпает. Это было просто вчера. Это был просто другой год, другая жизнь, другой кошмар. Но очень многие взрослые говорят: «Что ж, ребенок должен учиться спать в темноте». Ну не знаю. Я так и не смог. Я так и не научился спать в темноте, при полной дезориентации. Если только мне не удавалось произвести хоть какой-то свет. Это кажется немного глупым.

And the auditor says, "Well, I think we better run this a while longer if it's all right with you. And we'll reassess it on the Prehav Scale and so forth." "Well, all right, if you say so — pretty flat though." About the third command, the solution to the problem is roar! "Yeah, how would a tiger solve the problem?" "Well, the tiger would solve the problem by roaring." And about that time he says, "Hey, you know, this funny bass voice that I've always talked with and thought it — that was a tiger's voice; that wasn't a waterbuck. That wasn't a waterbuck's voice. That wasn't the waterbuck's voice. Oh, that — that's — that's the waterbuck's voice." Yeah, he goes, "Tiger's voice, you know, and the waterbuck's voice. Oh yeah, well ... No wonder I have never been able to talk."

Вы знаете, что такое сон, да? Сон – это просто усилие сориентироваться. Тэтан настолько дезориентирован, что не знает, где находится, и он вдруг начинает мокапить что-то, пытаясь установить, где он находится... он пытается воспроизвести окружение, и его попытки воспроизвести окружение, скорее всего, приведут к тому, что он намокапит чего угодно. Капитолий, расположенный в Вашингтоне, окажется на соборе святого Павла, понимаете, и все это будет находиться на Маркабе. И усилие установить собственное местонахождение предпринимается настолько лихорадочно, что вы обнаружите себя бегущим по Пенсильвания-авеню совсем без одежды. Тем не менее сновидение, по сути, – это просто усилие установить местонахождение и больше ничего.

Because these things are just mishmashed one in against the other by solid context — continuous. Now, you are aware of the old principle that when you fight something you start partaking of its characteristics, you know. If you want to be overwhelmed by something, resist the living daylights out of it. If you really want to overwhelm somebody, why, just sit there and say, "Okay, now, everything I tell you about Scientology, just resist. Argue with me. Now, I don't believe in a man who will just sit there quietly. Argue with me. I like an argument!" And then tell him this, that or the other thing and make him argue with each one of the things.

Вы открываете один глаз, смотрите вокруг, устанавливаете, где вы находитесь, и снова засыпаете, ведь вы можете по-прежнему находиться в этой проклятой гробнице.

What do you think has happened to the poor psychologist? What's going to happen to the psychiatrist up the track someplace? They'll be in a valence package called "Psychiatrist versus Scientologist" except the two actually don't make a good package. I can say more about that in a moment. But I'm just giving you some kind of an idea.

Понимаете, обычно из забальзамированного тела довольно легко экстериоризироваться. Но иногда вам не удается найти выход. Происходит что-то подобное.

These things are in pairs and so you get what is called the story. Routine 3D has the colloquial phraseology of having a package, which is to say, what I showed you yesterday, which is a goal-opposition goal, opposition terminal, the modifier and the terminal. And you have the terminal with modifier, using the modifier, usually not the goal, against the opposition terminal, and you get quite a roar between these two things and quite a squeal going back. And they are terrifically intermixed, so that you have your inter-mixed package here toward the bottom. There'll be a package here and that is this one into this one, see — is your waterbuck and the tiger, and this gradually upgrades as you run it. But down through the millennia the characteristics of the waterbuck have continued throughout all of the pc's own terminals and the characteristics of the tiger have continued throughout all of his enemies. You know, you could always recognize his terminal and you can always recognize the opposition terminal, once you know any one opposition terminal or any one — any one terminal. You can always recognize these things.

Что ж, это, конечно, очень странная беседа, и более безумные и эрудированные члены нашего общества отнесут ее к разряду метафизики и так далее, потому что они так основательно свели со всеми счеты, что забыли обо всем. Вот, примерно, и все. Иногда маленький ребенок не забывает всех трюков, и он, скорее всего, посмотрит на вас... Он не может вас побить. Вы в девять раз выше него, или что-то около того. Поэтому он сводит с вами счеты. Он смотрит на вас пронзительным взглядом и говорит: «Я забуду тебя».

So you've got another package just above this and it has the five elements in it, and these lower packages are appended to the upper package. And then you've got a bigger package and you know — I showed you yesterday. These are just all fantastic numbers of problems solved one way or the other and these are upgraded gradually as you come up the line here. You've got packages, packages, packages, see — terrific numbers of these things — and each one of them is this way.

Это чуть ли не последняя месть тэтана. «Я тебя забуду». На меньшее он практически не способен. Но вы на самом деле можете... вы думаете, что делаете это, чтобы избежать боли воспоминаний о своем прошлом и о неприятных вещах. Вы думаете, именно поэтому вы все забываете. Это вовсе не так. Я могу доказать вам это во мгновение ока. Вы просто сводите счеты. Вы мстительный малый. Вы по-настоящему мстительный. Это нормально. Я по-прежнему ваш друг, но я знаю это о вас. И если вы никак иначе не можете свести счеты, вы забываете.

When you first see them, however, there is no vector or direction in them at all and some very clever fellow must have figured this out.

Это настолько верно, что, если у человека сильная соматика, вы можете задать ему любой набор вопросов. Они должны быть как-то связаны вот с этим: «Кто расстроился бы, если бы вы забыли об этом?» И вы, скорее всего, пройдете не только эту соматику, но и кучу других, о наличии которых этот парень даже не подозревал. Понимаете, это заставляет делать бззззззззть. Понимаете, брррррррр. Что-то в этом роде.

I don't think anybody could have figured it out — nobody human certainly. Anyhow — I mean I wasn't talking about me. Do you think I was talking about me? I'm not talking about me, I was talking about the fellow who dreamed it up originally.

«Кого вы забыли, чтобы свести с ним счеты?» – это специфический вопрос, понимаете? «Кто расстроился бы, если бы вы забыли?» «С кем бы вы свели счеты, если бы вы забыли?» – и так далее. На самом деле это то, что создает перекрытие на полном траке. Давайте не будем сваливать все (как мы делали это раньше) на то, что «мы бедненькие тэтаны», понимаете... нас лишили всей собственности, друзей и родственников, нас ужасно опозорили и положили в могилу, забальзамировав каким-то второсортным, а не первосортным бальзамом, теперь мы ничего не можем вспомнить, потому что с нами плохо обошлись. Именно поэтому наше прошлое закупорено. Боюсь, все обстоит не так. Вот что вы делаете... теперь, когда вас уже положили в могилу, когда вы уже прикончили тело, вы можете еще основательнее свести счеты с этими людьми, забыв их всех.

Now, you've got . . . These things are sort of dehydrated electronic standing waves that are totally drained out and completely black. And as you run the things, the pc can't see anything, he can't feel anything, he can't hear anything except "It hurts like hell!" And where the somatic is coming from and what's giving him the somatic, he hasn't a clue. You know? And if you are nice to — you are used to a nice time track, you are used to a nice time track that goes on and on and on and on — beautifully smooth time track — there is nothing to this time track at all. A beautiful time track, you know, incident after incident, picture after picture.

Понимаете, забывание людей – это усилие размокапить их. Это усилие сделать их меньше. Это усилие заставить их исчезнуть. Вы забываете их, они исчезают.

"That was me going to school. That baby picture is me lying on a bearskin rug. And this is Aunt Hattie the day of the picnic." You know, you are used to a nice orderly time track like the old family album, you know. "This was me when I used to be a rocket jockey." You know, except you really don't show them to anybody. You have stopped doing that. I think — I think it's a custom that should be revived, you know. You are used to this kind of time track.

Я немного поясню. Что дает фехтование? Уничтожение человека. Что дают пули? Создают помехи индивидууму, либо взрывают его, либо уничтожают его, понимаете? Что дают все виды оружия? Что дают все тяжбы? Что ж, тяжба – это усилие заставить человека исчезнуть, заставив исчезнуть его состояние. Понимаете? Заставить исчезнуть состояние человека. Вы не можете заставить исчезнуть самого человека, но вы можете заставить исчезнуть его банковский счет. Понимаете? А если вы заставите исчезнуть его банковский счет, кто знает, быть может, вам удастся заставить исчезнуть и самого человека. Видите, как это работает?

Well, look. The time track is around the fringes of these things. This whole thing is a time track and this whole thing is a time track. And here's a whole time track and here's a whole time track and here's a whole time track. Here's a whole time track and here's a whole time track and here is one and here's one and here's one and here's one. Of course these things just keep going on, on upgrade, you see — bigger and bigger ones, bigger and bigger. Each one of these things has got a complete time track and all the time track is in a grouper. And you also got valences all over the sun, moon and stars. You've got valences all over the place that sit outside the Goals Problem Mass that have never troubled you in the least that have a nice, beautiful, laid-out time track.

Но когда вы уже больше ничего не можете сделать... вы не можете пустить в ход бластер шестьдесят седьмого калибра, установленный на режим дезинтегратора, на отметку 1006. Это совсем неплохо, понимаете? Вы просто включаете его... фшшшш! Не остается даже бледно-розового тумана. Вам не приходится смущаться от вида крови или чего-то еще. Если вы не можете сделать этого, что ж, вы, конечно, можете пырнуть обидчика ножом и оставить гнить. Это заставит его исчезнуть. Уничтожение бытийности, или вэйлансов, или идентностей – это чуть ли не профессиональная деятельность тэтанов.

You've got one over here — beautiful laid-out time track — it isn't against anything, see. And you run the preclear on the backtrack and you — he runs down the time track and he can pick up these facsimiles and he can run them out. All that's lovely so long as you don't come near this mess.-

И когда тэтан уже не может уничтожить обидчика физически, он всегда может сделать последнее усилие. Он может забыть его и сказать самому себе, что у него получилось. Понимаете, как это происходит? Понимаете, если вы кого-то забываете, он исчезает, по крайней мере для вас. Что ж, и кто знает, быть может, нам удастся убедить себя и утешиться тем, что и для него самого он тоже исчез.

And all of a sudden one day your foot slips running a nice smooth time track. "This was me as a baby in cave days. This was me as a man. This is the marrying customs which were utilized in cave days." You know, clank! "And here's a nice picture of Uncle Ben that time of the famine when we had to practice cannibalism; we are not very proud of that one, so I have always — have trouble running it." And you're showing somebody off this way — you're looking them over, see. And look, watch now, watch the trick, see? "This — this is a forty-foot-high tiger, this one here, see, but it's all squashed, see. And we've been very, very careful — we've never come near that one. And here is a picture of a small saber-tooth tiger. I wonder what's the matter with that corner of it. I wonder what's the matter with that co — there — that corner of it doesn't seem to be quite right. Oh, Ow! Ow! Ow! Ow! Where's my beautiful time track? Ron took my time track away from me!" Ah, he may drift out of this. Of course, he sooner or later would have run into the thing anyhow. That's for sure, he would have run into it. He has in the past. He'll run into it again and he'll fall into it and fall out of it.

Никто не производит такого удручающего впечатления, как человек, который развелся со своей женой, забыл ее, для которого она исчезла из жизни и все. Иногда он ощущает легкие уколы совести. Он вспоминает ее и осознает, что она, вероятно, живет в нужде, понимаете... в ужасных условиях, понимаете... вероятно, где-то рядом с железной дорогой в хибарке из жестяных банок или из коробок, понимаете? И в один злосчастный день она проезжает мимо него по Мэйн-стрит в своем новеньком «Линкольне», за рулем которого сидит водитель. Для него это удар, ведь он ее забыл. И это... он вдруг понимает, что это не сработало. И тогда «неудавшееся забывание» становится горячей кнопкой в его кейсе.

Now, whatcha do when you clear a man? When you clear somebody, 1961 type Clear, what you do is key this thing out and you set the fellow up with a consecutive time track. Here he is — a consecutive time track that is pretty nicely laid out up here someplace. It isn't likely to key in to that. And he's perfectly all right until someday, tomorrow, next week, next year or in the next century, he all of a sudden says, "That's a funny looking airplane. The left wing of it is all black." There he goes and he becomes very unhappy about the thing. That's key-out — clearing by key-out.

«Какому забыванию не удалось сделать ничто из кого-то или из чего-то?» Вот что представляет собой распад вэйланса или существа. Странно, что, одурачив себя тем, что что-то якобы исчезло, и убедив себя в этом, человек продолжает страдать от язвы, от болей в задней части шеи, от плохого зрения, он ходит, спотыкаясь. Он не вполне уверен, что он делает, и тут приходит одитор. Он говорит: «Мы это пройдем. Вы просто стараетесь свести счеты с вашей матерью, или со свекровью, или с мужем или с кем-то еще, я просто уберу это, и все будет хорошо». И он проходит что-то из этого, и все это уменьшается. Это уменьшается. Не исчезает. Все это, должно быть, находится где-то в другом месте, а не здесь и не сейчас. Все это, должно быть, находится где-то в другом месте.

Now, fortunately for us this whole Goals Problem Mass is hung together by no more than a few dozen pairs. And after that it disintegrates and these things straighten out and go together again.

Так оно и есть. Это прошлая бытийность, которую он безуспешно попытался превратить в ничто, ведь он не превратил в ничто ни одной бытийности, которая у него когда-либо была за последние двести триллионов лет. Они все по-прежнему у него есть. И все эти штуковины, каждая из которых связана со своей проблемой... из-за того, что они принимают участие в действии и противодействии и одна идентность противопоставлена другой в череде самых запутанных игр, какие только можно себе представить... все это спрессовывается вместе в совершенно черную массу, и мы называем это массой проблемы целей.

It is a fantastic accident that you get an exact balance in any game. It's a fantastic accident. It is almost unthinkably an accident. A person starts out and he's going to be a self-respecting priest. Now, he has been a priest before and he'll be a priest again, he thinks. But in this particular instance he becomes a priest with the exact electronic output of the priest, comes up against a type of problem and becomes a priest thoroughly and wholly which — no pun intended — and is backed up against a valence opposite to it of exactly comparable magnitude. And he — every time he tries to solve this problem — chugs into the other valence and it reacts against him in almost exactly and equally the same amount of force. And when he does this often enough — he gets in this fight often enough — it's something like this:

И когда вы начинаете рассматривать ее части, вы обнаруживаете, что она состоит исключительно из идентностей. И каждая идентность в ней имеет свои собственные мысли. Она имеет свои собственные «а теперь я должен сделать то-то и то-то». Она имеет свои собственные цели. Она имеет свои собственные методы разрушения. Она имеет свои собственные заученные образцы поведения. Она имеет свои собственные привычки и так далее... самый восхитительный винегрет, который вам только доводилось видеть. Если бы это могло хоть как-то пригодиться кому-то в наше время, мы бы сказали: «Что ж, давайте использовать это во что бы то ни стало». Но это никому не пригодится. На этой стадии игры у тэтана нет карты, она полностью утеряна. Он лезет в эту мешанину, чтобы извлечь «укротителя львов», понимаете, а достает «мышь». Он начинает работать учителем в школе. Вот он работает учителем в школе, он стоит перед детьми, и он точно знает, как это делается. Все, что ему нужно сделать, это запустить руку в старую котомку с трюками и извлечь из этого угольно-черного, липкого куска битума отличный вэйланс школьного учителя, понимаете?

Let's say the United States and Russia went to war. And they kind of quit because nobody won, and then they went to war and they kind of quit because nobody won, and they went to war and they kind of quit because nobody won, and they went to war and they quit because nobody won and they went to war and they quit because nobody won. The next thing you know, the air between here and Russia would be in an awful mess. It would all be scrambled up. Now, we'd have problems. And you'd start having Americans around who would — who would — well, they'd have this — they couldn't quite understand this but they couldn't drink anything but vodka, see. And they couldn't fight anything but Russians and a Russian wasn't a Russian unless he had a portable radio. And you'd find out that their uniforms had flip-flopped; the American troops are wearing Russian uniforms; the Russians are wearing American uniforms, always. Only this has flip-flopped again until eventually they are dressed exactly alike and battles are very difficult because you can never tell who's friend and foe. I'm just trying to give you some wild example of a Goals Problem Mass in its accumulation.

Он извлекает его и надевает на себя. Да вот только он извлек оттуда вэйланс генерала. У него неприятности со школьным советом... у него постоянно какие-то неприятности со школьным советом. Забавно, что он даже не знает, что носит вэйланс генерала. Он по-прежнему убежден в том, что носит вэйланс школьного учителя, даже в тот момент, когда он подбирает детские игрушечные пистолеты, понимаете, и когда они играют на школьном дворе... Все это совершенно уместно, понимаете, все тут одно к одному и так далее и... но он просто постоянно твердит себе... поскольку это подвешено; он не может этого выразить, понимаете... «Сэр, отведите этого человека на расстрел».

Well, it has to be very, very accidental and it has to be very well balanced and it has to be terrifically — you know, "there it is." And in auditing it, all you have to do is unbalance it. And when you unbalance it, this half is held in place by the volume and magnitude of this half and this half is held in place by the volume and magnitude of that half. And all you have to do is unbalance either one and it starts going into shredded wheat. All you do is upset — not the balance of nature — but the balance of beingness, and the problem starts ceasing to be a problem because a problem is mass — countermassmass — mass. And if they're not exactly in balance, they don't stand well balanced on the whole track.

Понимаете, это постоянно крутится у него в голове. И он... подходит малыш Джонни и говорит: «Нья, нья», у него текут сопли из носа, он очень много шумел, он дразнил девчонок и так далее. И этот учитель подходит туда, открывает рот, чтобы выдать какую-то автоматическую фразу, которая не требует вообще никаких усилий. Понимаете, он знает. Он школьный учитель. Поэтому он скажет самую правильную вещь с величайшей легкостью. Все это поставлено на автомат. И он говорит: «Сэр, вы приговариваетесь к смерти, согласно военному кодексу и то-то и то-то и так далее», понимаете?

Now, because some of these things stay in balance, other things that are not quite in balance can then hang up on one of these things that's totally in balance. And your Goals Problem Mass starts accumulating and it gets bigger and bigger! And it takes on — until at last anytime the person tries to be anything, he immediately will find an opposition terminal of some kind or another to oppose him. And this will hang up and he never can solve any of his problems. And this is life and this is the way he lives. This is the way everybody lives these days, as a matter of fact.

Сделав так несколько раз, он начинает себя останавливать. Малыш Джонни подходит к нему снова, и теперь он пытается сказать: «Я отшлепаю тебя, если ты еще раз так сделаешь, понимаешь?» – но он говорит: «А... возвращайся на свое место».

You come up, you get your opposition and that's fine. And your life — you live your life and you have got a problem. Life is a problem and there it goes from there on out and it all hangs up into the Goals Problem Mass. And you have got this heaviness and these headaches and things like this and boy it really takes something to accumulate a permanent somatic. That is really a trick. I congratulate a thetan when he has accumulated a permanent mass of this particular character. I think it took some doing. It was well worth his effort, I am sure, because it gave me such a hard time trying to figure out how to take it apart. I think that would be about the end product of it. Has no value.

Что ж, не та игра, не то тело, не та заученная схема. Какого-то парня поставили работать на заправочной станции. Он усердно заправляет грузовики и так далее. Все нормально. Но время от времени он действует на нервы своему боссу. Единственный вэйланс, который он смог извлечь из этого хлама, единственные действия, которые он может делать согласно этому вэйлансу и так далее... единственное, что он смог извлечь оттуда, – это вэйланс собаки. Он постоянно обнюхивает подъезжающие машины. Он знает, что это неправильно. Он знает, что должен действовать правильно, понимаете? Он знает, что должен проверять масло и воду, понимаете? Дела его идут плохо.

But these packages are now beautiful "I-am-supposed-to's." As one pack-age, if it stood isolated and alone, it would — might be quite useful. But as a matter of fact, because it has partaken of all the characteristics of its enemy, it never stands isolated and alone and is therefore never useful because the second one starts to dramatize it, one dramatizes the other side. The house-wife being a housewife is a housewife right up to the moment until she meets her husband and at that moment a valence, boss, turns on. And she never can quite understand exactly why this happens. When she is away from him she feels perfectly all right and she is perfectly willing to be a housewife. And she runs into this guy and she says, "Do this! Do that! Snap and pop," you know. She actually feels like he is an employee. She keeps records and time schedules of his goings and comings. She even sort of says to him occasionally that he shouldn't put in too much overtime. This doesn't make any sense to him because he is being a police official with opposition terminal, wife.

Странно, что никто не сбит с толку больше, чем сам человек, схвативший не ту шляпу. Никто не сбит с толку больше. Он подойдет и скажет вам, что он сбит с толку, и это так и есть... он говорит: «Вот что самое странное...» Он посвящает в это не каждого:

One of my minor packages I ran into — it really made me laugh when I ran into this particular thing. The terminal is police official but I have never been able to under — to stand cops. Done a lot of police work — never approved of it. The terminal: police official. Yeah.

«Всякий раз, когда я снимаю крышку радиатора, понимаете, всякий раз... я откручиваю крышку радиатора, понимаете, у меня всегда возникают проблемы с ней, ведь вы тянете когтя... то есть пальцами... и (нюх, нюх)...»

That was just a minor package and when I passed by that thing I almost split a gut, you know. I often wonder how did I answer up when I was given a parking ticket? You know. I must have answered up in a very feminine way. That was the oppterm, you see. I must have treated every cop I ran into like a girl or something. You know, very confused, you can't quite figure out what you would have done or why you would have done it. And fortunately it has never been put to the test because it has never been used. But that's just because it's all part of this mess.

Он говорит: «Но труднее всего мне приходится, когда я прохожу мимо того столбика на углу».

Interesting game, perhaps a marvelous game inside its own self — perhaps if you could play the game — if you could come anywhere near it — if it made any sense. Yeah, I can see me now in the Marcab Confederacy. Things have sort of gone to hell and all gone wrong and I couldn't get a job and so forth. And I go down and get the job of Chief of Police or something of the sort and then insist that everybody sweep the station house out very cleanly. I knew how to be a police official — always fixing the staff spaghetti dinners. Remarkable. And of course, "that's what you are supposed to do," and "every-body knows that," and "everybody does that," and "that is the natural thing to do."

Он думает, что он чокнутый. Он не чокнутый. На самом деле он ведет себя превосходно. Он ведет себя в точности так, как ему говорит сложный и абсолютно уместный шаблон поведения, шаблон мышления, всего остального, и он является совершенно полным его следствием. Это абсолютно уместно где-то еще, в другой день, для другого доллара, для другой собаки, но не для заправочной станции. Но не для заправочной станции. Люди извлекают жизни, это чрезвычайно успешные жизни, и они не хотят из них вылезать. Люди извлекают еще какие-то жизни. Это очень неуспешные жизни, и они не могут вылезти из них, понимаете?

There's a lot of guys right now driving cars that maybe have a valence of tank driver. And a tank driver, of course, always has an enemy tank driver. And they find themselves in a vehicle which is moving forward, they see another vehicle moving forward, they know what to do. Crunch! And then by golly the police come around, you know, and they act like you shouldn't have done it. That's what is surprising — the complete unreasonability of the world around you. How completely unreasonable the world around you is. They don't understand. Stupid of them, but they don't.

И хотя его объявили мертвым бог знает как давно, он все еще продолжает жить ту жизнь где-то в своей бытийности. Но вот одна беда: он даже не может рассчитывать на то, что живет именно ту жизнь. Он прожил столько других жизней, что иногда срабатывают автоматизмы. Всякий раз, когда он говорит с женщиной, он чувствует себя мужчиной. Всякий раз, когда он говорит с мужчиной, он чувствует себя женщиной. Понимаете, речь идет не об одном вэйлансе. Понимаете, вэйлансы меняются в течение дня под влиянием климатических условий.

I can just see this police chief now, you know. The cops — they've been going along for years. They've just been, you know, throwing cigar butts on the floor and throwing old blackjacks on the floor and throwing other things on the floor and dropping their coats on the floor and hanging up everything in old closets, you know.

Вы залезаете в автомобиль. И вот вы пилот самолета. Вы садитесь в самолет, и вот вы на собачьих бегах. Понимаете? Это мешанина. Нет никакой возможности предсказать, кем будет парень в следующий момент. Это девиз большинства тэтанов на этой планете.

There was a scrub bucket in city hall once but somebody lost it shortly after the building was built, you know. I can see their lockers with their slickers and boots and that sort of thing, you know — every kind — kind of spilling out, you know. And the guns beautifully cleaned up and very handy and very ready, you know — riot guns in racks just as you pass out every door. You see, you could pick out a riot gun just like that — tear-gas bombs — everything all slicked up, you see.

Кто-то места себе не находит от беспокойства, понимаете, рвет на себе волосы... совсем не находит себе места. Он просто разрывает себя на части. Он чувствует, что жизнь ополчилась против него. Он всегда говорит: «Я не знаю, что случится в следующее мгновение. Я не знаю, что я сделаю в следующий момент». Что ж, ему нужно немножко видоизменить свои слова. «Я не знаю, кем я буду в следующее мгновение».

And then I take over, see. Well, see, the mere fact of being a police official with an opposition terminal of "wife" would bring about this state of affairs: Every time you found you were police official, why, a great many of your characteristics and behavior patterns would become those of a wife. Naturally you can see how this game would get going. As a police official you hang about fifteen or twenty girls that have been murdering their husbands and after that you've had it, you see.

Это весьма, весьма поразительно. У тэтана замечательно идут дела. Она домохозяйка. Муж приходит домой. Она собирается приготовить славный ужин и так далее. Она вся... все под контролем, понимаете? Все замечательно. У нее все на столе, в духовке и так далее. Она даже репетирует и говорит: «Я подойду к двери, я поцелую его в щеку и скажу: "Привет, милый, день прошел хорошо?" Вот что я скажу. "Привет, милый, день прошел хорошо?" – Понимаете? Все готово и так далее. – Я введу его в квартиру, усажу за стол и в самом деле сделаю его счастливым».

So, all right, so you move into city hall and you say, "Well, that's it." And for a few days you let this go, you don't bother with this very much, and then you sort of wake up one morning and you just — you know something isn't right. And you go down to city hall and you look around; you look around very carefully and you can't quite lay your finger on what it is, and you sit down at your desk and then all of a sudden you know what it is. You know what it is. And you send a sergeant and so forth scattering on down the street to the local hardware store and you get some scrub buckets, brother, you get some scrub buckets. And they come back up and you get that floor scrubbed. You know how to do your job.

Она идет, и она... наступает час «Ч», понимаете? Она несется к входной двери, едва заслышав его шаги по ступенькам, она открывает дверь. И говорит: «Ты большая обезьяна, и я ухожу к маме». А потом тратит весь вечер на то, чтобы исправить ситуацию. Она не может сделать это известным ей способом. Раньше она была полицейским.

And you get some hangers around there and you get some clothes brushes and so forth, and you get those coats and hats hung up — you get those hung up in the right places. And those old lockers and old closets and so forth, all got men's things in them, so you just throw those in the garbage can and get them hauled away very quickly. It never occurs to you that the rain gear is going to be needed very shortly, but it looks pretty messy and after all it serves them right.

Можно сказать, что ему исключительно повезло, если она никогда не была Лукрецией Борджиа, понимаете? Если говорить о женах... я скажу вам, парни, джентльмены из аудитории... если говорить о женах, боже мой, вы в самом деле рискуете. Вы думаете, что женитесь на одной девушке, понимаете? Я скажу вам, по самым минимальным подсчетам у нее где-то в районе, что ж, давайте будем консервативными... где-то сотни миллиардов бытийностей, которыми она может быть. Она побывала сотнями миллиардов разных людей, и прямо сейчас она никто. Это все равно, что играть в рулетку. Только, скорее всего, она будет тремя разными людьми в один и тот же день.

And if we don't tell them about it, they will never find out about it anyway, see. So that's the right way to run a police station. There — you think, "Well everything is all right now." Except it isn't quite all right. There's some-thing still wrong in this police station; there's something still wrong in this police station. You begin to realize it looks like a den. It does; it begins to look like a study or a gun room or something of the sort — all these guns! Guns, you know, all along the wall. Guns, you know — hand grenades and tear-gas bombs and ... Well, who'd want those in a parlor? All right, so you get lockers made down in the basement, see. You get the lockers made down in the basement, only they're made like benches and there's chintz curtains hung up above them and back of them, you see. And you put all of these nasty things in these boxes, you see, and you put all of these tear-gas bombs and that sort of thing — you put them away and you lock that up pretty carefully.

А вам, девушки, я вот что скажу. Боже мой, это ничто. О, это ничто. Боже мой, за кого вы выходите замуж. У него столько же вэйлансов, сколько у вас, однако тут есть одна небольшая трудность: у него, вероятно, немного больше физической силы в этой жизни, это усугубляется экономической стороной дела, так что он может немного лучше дать выход своей враждебности посредством абреакции... все зависит от вэйланса, который проявится.

Three days later there's a riot, the police force is wiped out and you don't have to worry about the terminal anymore because you're not there and what a relief that is.

Вы просите у него немного денег на хозяйство или что-то в этом роде. На сцену выходит вэйланс скупого. В данную минуту это его терминал. Он расстраивается. Он расстраивается больше, чем вы. Он недоумевает, почему он говорит это, понимаете?

Afterwards you get to wondering about this. You're sitting up on a cloud someplace and you say, "You know, if I had just cleaned the place up a little better, it wouldn't have happened." You — just — the whole logic of it is — totally eludes you; you just haven't a clue. You never find out what you did wrong.

«Ну как так получается, что я это говорю?» Понимаете? В глубине души он сожалеет об этом. «Что я сказал, понимаете?» «Я ведь так ненавижу штампы; почему же я сказал: "Ты что думаешь, деньги растут на деревьях?"» Понимаете? Не удивительно, что люди заикаются.

You are being audited someday. Ages afterwards, you are being audited one day and you are sitting there in the chair minding your own business and the auditor, we hope, is minding your business. And he's got the meter — he's looking at the meter there. He's looking at the meter and he says, "What's that? What did you just think of?" "I was thinking about police official." "Ah, all right, we'll put that on the list: Police official, lawyer, judge, etc." He makes a long list of these things, goes down the list, nulls them all out and you sit there looking at "police official." "Oh," you say, "that's very interesting. Yeah, I can see how this would be; doesn't seem very important. Well, it isn't very important; it's a downgraded package but let's get it anyhow here." And you are going on. "All right, well what — who or what would oppose a police official?" "Oh, a crook, a criminal, a blackmailer, a this, a that, the city hall, the mayor, the this, that." We make a nice, long list of "Who or what would oppose a police official?" you see. Ah, that's good — that. We finally null it all out — that he did — don't null it all out and he says, "Well, are there any more?" He's saying, "No, no, I don't think there are." He said, "Well it's still ticking on the meter here."

Мысль пробивается сквозь все это, и потом ему нужно сказать правильные слова, понимаете? Но когда жизнь несется по какой-то старой дороге, невозможно предсказать, что произойдет. Однако это небольшая хаотичность, которая не делает никого счастливым. Если бы она делала кого-то счастливым, что ж, ладно, мы бы оставили ее в покое. Забавно, что, если вы повторно активизируете какой-то из этих вэйлансов, вы обнаружите нечто очень интересное. Парень, у которого есть вэйланс скряги, даже не может быть приличным скрягой. Он паршивый скряга. Это единственное, что вызывает мой протест. Это плохое актерское мастерство, плохое драматургическое мастерство, плохая жизненность. Шекспир сказал, что весь мир – театр. Что ж, этот парень... когда он разыгрывает скрягу... поверьте мне... я хочу сказать, плохая игра, очень плохая игра. Это уступает «Венецианскому купцу». Позвольте мне вас уверить в этом. Ничего подобного. Нет, в его исполнении скряга становится вот настолько слабым: «О, тебе нужны деньги на хозяйство. Да, дорогая?» У него в банке почти не осталось денег, понимаете? «Тысячи долларов тебе хватит?» Он не может быть хорошим скрягой, понимаете? Ему приходится бороться с этим вэйлансом.

It's what's called "bleeding the meter" for additional terminals, see.

Хорошо. У другого парня вэйланс полицейского. К нему подходит преступник. Он подходит к преступнику. Он знает, что он должен говорить: «Я арестовываю вас именем короля» – или что-то в этом роде. Понимаете? Это зависит от того, где он: в Вашингтоне или в Нью-Йорке. «Я должен предупредить вас, что все сказанное вами может быть использовано против вас», понимаете? Он укрепился в этом намерении. Он посреди ночи уселся на кровати и сказал: «Я арестую этого парня завтра и так далее, я скажу ему: "Именем короля, вы арестованы". Да, я должен, – понимаете? – "Я должен предупредить вас, что все сказанное вами может быть использовано против вас". Повторю-ка еще разок». Он становится перед зеркалом, он выглядит мрачным, понимаете, он выглядит злобно: «...Использовано против вас. Теперь ты мой», – клак-клак! Он подготовился, понимаете? Он знает, как нужно арестовывать. Он в полной готовности.

"Are there any more?" You say, "Oh, well, if it comes to that there could be a father, a mother, a woman of ill fame. I think that's all." "All right, well good. Are there any more? There's still a action here on this Mark IV; there's still an action." "Well, well, a wife, a wife, of course — well, there's always a wife — everybody knows that." And we put that down and he nulls them all out carefully and you find yourself sitting there with "a wife." See?

На следующий день он подходит к преступнику. И говорит: «Спички есть, приятель?»

You look this over, whether you run it or not, and all of a sudden: Marcab Confederacy, cleaning out the police station, clean floors — "Oh, no, that's why we lost that city! Now we know!" Of course, you're the only one that knows. The other birds had their terminals and their reasons for losing the city. But all gets revealed and it's such a relief because it has been a problem ever since.

Сержант говорит: «Мы послали тебя арестовать Черного Билла, городского бандита. Где он?»

So the Goals Problem Mass package itself introduces so many problems into life and action that it itself becomes a problem. And then everything you do and why you do it becomes a problem and that is why it turns into this horrible mess. Because problems are just added to problems, added to problems, added to problems till everything you do is a problem. You can't do anything without having an opposition terminal, without having it lock up on something.

И он отвечает: «Ну, его не было дома». И думает: «Должно быть, я трус».

And you try to run these — you try to run these out as an engram or something of the sort. It doesn't run. Why doesn't it run? You have to run the whole Goals Problems Mass before it's finally run out. But it discharges the other way.

Нет, он не трус. У него вэйланс полицейского, а он им быть не должен. И это то общее, что характерно для всех вэйлансов. Если у вас есть вэйланс, вы не должны этим быть. А если вы являетесь этим, вы чувствуете себя виноватым. Вы действительно не должны быть тем вэйлансом, которым вы являетесь. Так что все эти пакеты совершенно бесполезны. Они совершенно никудышные. Кто угодно может быть более хорошим полицейский, чем парень, который во многих прошлых жизнях был полицейским. Совершенно поразительно. Кто угодно может быть более хорошим скрягой, чем человек с долгой и успешной карьерой скряги, который теперь существует в форме вэйланса. Кто угодно может быть лучше любого другого, если тот в вэйлансе.

That's 3D in action. I have given you too simple a look on how to run it. I assure you there can only run — be run with the greatest expertness of E-Metering. But it can be run. Auditors can run it. They are capable of running it; they are capable of learning these skills when they study them hard. And pcs can live through it. Even I. Even I. So, you, of course, could live through it — that would be much easier.

Я поясню. Мне досаждал один вэйланс. Я впервые осознал, что этот вэйланс самым настоящим образом меня подавлял, только когда я его основательно сгладил. Я сидел за столом и вдруг сделал что-то карандашом, все сделал как надо и вдруг осознал, что никогда не мог... никогда не мог делать зарисовки. И внезапно... я имею в виду техническое черчение, понимаете? Я был обучен в этой области; я никогда не мог этого делать. Понимаете, сделать набросок, отобразить перспективу. И я сделал набросок, кому-то его отдал и сказал построить то, что нарисовал, и все было замечательно, понимаете? И я сказал: «Так что, черт побери, случилось? Я никогда раньше не мог этого делать». И вдруг я осознал, что я стер парня, который мог это делать. Страшно, да? Иначе говоря, я стер это и обрел способность это делать. Боже храни человека с терминалом «гонщик», который берется за руль гоночной машины.

But en route you have your doubts as to whether you could live through it or not and those doubts may or may not be well founded depending on how well your auditor is trained.

У нас был такой пример в Сент-Хилле. Девушка боялась садиться за руль; боялась водить автомобиль, и автомобиль всегда ломался. Терминал: гонщик. Вы бы подумали, что она будет отменно водить. На самом деле она вела машину со скоростью 15 километров в час, когда не могла ехать медленнее.

Thank you.

Нет. Тэтан борется со своими вэйлансами, и он не может ими быть. Они ограничивают его навыки, его способности, это самые основные ограничители способностей. Если вы не можете быть тем, чем вы хотите быть, вы, вероятно, станете «этим» в вэйлансе. Потом вам никогда не удастся стать тем, кем вы хотите быть, пока вы не расслабитесь в достаточной мере и пока вы не осознаете как следует, что вам необязательно быть этим, и тогда вы сможете делать это и быть этим. Разве не интересно? Какая интересная по своей сложности бессмыслица.

Thank you.

Но масса проблемы целей состоит исключительно из всех бытийностей, которые накопились за все эти бесконечные эпохи и века. Вы обнаружите их в любом человеке. Это не просто вздор. Это очень легко сделать. Вам стоит посмотреть на выражение лица преклира после того, как вы провели весь ассесмент, преклир работал над этим, понимаете? И он... вы работали со списком, и вы провели ассесмент по нему, понимаете, вы проводили типовую процедуру 3D или что-то еще, и вы довели работу до конца. Вы добились результата и, наконец-то, нашли пункт. И как только вы нашли этот пункт... преклир, конечно же, все время боялся, что это будет именно этот пункт, понимаете?

Он тут же становится алертным. Он очень рад получить этот пункт, и он доволен больше всех в мире, что получил этот пункт. Вэйланс: скунс. Понимаете? Вы говорите:

«Что ж, вот что получилось: скунс-вонючка».

И он говорит: «Черт меня побери. Вот почему мне приходилось всю жизнь пользоваться парфюмерией. Да, точно. Точно. У меня есть шуба из черного меха, и я настоял, чтобы сзади мне вшили белую норковую полоску, понимаете?»

И преклир начинает все это проверять. Все привычки, которые заставляли его переживать на свой счет, содержались в этом глупом центральном пакете, который является центральным пакетом. Все это полностью переплелось между собой. Это объясняет ему все его действия. Теперь он знает, что он делал и почему он это делал.

Потом вы находите его противостоящий терминал, и преклир, конечно же, знает, с чем он боролся все это время. Вот с чем он боролся. «Ну, конечно!» – неизменно говорят преклиры, понимаете? Было бы во много раз проще, если бы он вошел к вам семьдесят пять часов назад и сказал: «Так, я скунс, а мой противостоящий терминал – парфюмерная фабрика». Было бы намного проще. Преклиры всегда ведут себя так, словно они знали это все время, понимаете? Но они... никто из них еще не говорил мне ничего такого сам, пока я этого не обнаруживал, поскольку, понимаете, преклиру это тоже нужно было выяснить. Он тоже не знал. Что ж, хватит про массы проблемы целей и про пакеты 3D.

Желаю вам очень, очень удачной охоты, когда вы найдете их у себя. Спасибо.