Спасибо. Спасибо.

Спасибо. Спасибо.

Ну что ж, это последняя лекция этого, по-моему, очень успешного конгресса. Мне было очень приятно выступать перед вами. Как вы заметили, у меня была для вас кое-какая информация. Если вы способны усвоить все это, то вы действительно добиваетесь успехов.

Ну что ж, это последняя лекция этого, по-моему, очень успешного конгресса. Мне было очень приятно выступать перед вами. Как вы заметили, у меня была для вас кое-какая информация. Если вы способны усвоить все это, то вы действительно добиваетесь успехов.

А теперь позвольте мне сделать вам небольшое предостережение. Если хотите, вы можете работать с инграммами, не пройдя обучение на ППК. Вы можете делать это. То есть, в НЦХ... наберите побольше преклиров...

А теперь позвольте мне сделать вам небольшое предостережение. Если хотите, вы можете работать с инграммами, не пройдя обучение на ППК. Вы можете делать это. То есть, в НЦХ... наберите побольше преклиров...

Тем не менее прошу вас не принижать важность клирования тем способом, с помощью которого мы клировали на 20-м ППК, потому что это очень важно. И не принижайте значение того процесса по первой динамике... того первого процесса по первой динамике, который я вам дал. Не принижайте его ценность. Не думайте, будто преклир не сможет добиться успеха, проходя одитинг с повторяющимися командами – когда вы повторяете команду за командой и работаете с ними в полном соответствии с той формулой, которую дают на курсе по общению. Еще как сможет!

Тем не менее прошу вас не принижать важность клирования тем способом, с помощью которого мы клировали на 20-м ППК, потому что это очень важно. И не принижайте значение того процесса по первой динамике... того первого процесса по первой динамике, который я вам дал. Не принижайте его ценность. Не думайте, будто преклир не сможет добиться успеха, проходя одитинг с повторяющимися командами – когда вы повторяете команду за командой и работаете с ними в полном соответствии с той формулой, которую дают на курсе по общению. Еще как сможет!

И я сильно сомневаюсь, что кто-либо сможет очень много работать в одитинге с инграммами и добиваться больших успехов, не имея навыков Дипломированного одитора Хаббарда (или, как он называется за границей, Профессионального одитора Хаббарда) и Клирующего саентолога Хаббарда (или бакалавра Саентологии). Навыки такого уровня совершенно необходимы.

И я сильно сомневаюсь, что кто-либо сможет очень много работать в одитинге с инграммами и добиваться больших успехов, не имея навыков Дипломированного одитора Хаббарда (или, как он называется за границей, Профессионального одитора Хаббарда) и Клирующего саентолога Хаббарда (или бакалавра Саентологии). Навыки такого уровня совершенно необходимы.

Если вы проводите какой бы то ни было одитинг и не являетесь дипломированным одитором, то позвольте обратить ваше внимание на сертификат «Саентолог-стажер Хаббарда». И позвольте мне обратить внимание всех одиторов, имеющих постоянный сертификат, на то, что любой одитор, имеющий постоянный сертификат, может преподавать курс Хаббарда «Саентолог-стажер», а сертификаты будут выдаваться ОХС Вашингтона или Лос-Анджелеса бесплатно, то есть даром.

Если вы проводите какой бы то ни было одитинг и не являетесь дипломированным одитором, то позвольте обратить ваше внимание на сертификат «Саентолог-стажер Хаббарда». И позвольте мне обратить внимание всех одиторов, имеющих постоянный сертификат, на то, что любой одитор, имеющий постоянный сертификат, может преподавать курс Хаббарда «Саентолог-стажер», а сертификаты будут выдаваться ОХС Вашингтона или Лос-Анджелеса бесплатно, то есть даром.

Так вот, это хорошие новости. Мы не хотим, чтобы люди одитировали, если они не прошли курс Хаббарда «Саентолог-стажер», потому что мы хотим, чтобы они получали результаты. Мы хотим, чтобы они получали хорошие результаты. И сегодня человек, только что прошедший курс Хаббарда «Саентолог-стажер», может добиваться большего, используя некоторые базовые процессы, чем добивался в 1950-м году обычный одитор по книге. Сегодняшний одитор по книге – это саентолог-стажер Хаббарда. Когда человек прошел курс по общению, он может получить сертификат «Саентолог-стажер Хаббарда». И он может использовать в одитинге все, что ему заблагорассудится, все, что сойдет ему с рук. Вскоре он «снизит планку» и станет использовать относительно простые процессы, потому что в противном случае ему придется попотеть. Нужно попотеть, для того чтобы проводить процессы высокого уровня так, чтобы это сошло ему с рук.С него семь потов сойдет, если он захочет пройти инграмму по-саентологически так, чтобы это сошло ему с рук. В действительности можно легко и просто проходить инграммы с пользой для кейса, применяя Дианетику просто старый дианетический процессинг, прямо как он описан в Книге один. С его помощью вы можете добиться очень многого. Он не особо фиксирует вашего преклира, и вы можете очень многое сделать, исцелить многие недуги, многое привести в порядок. Это вполне нормальная ступень, однако не путайте это с саентологическим прохождением инграмм, так же как вы не перепутали бы маленького суслика или мышку с беснующимся тигром. У него просто совсем не тот нрав.

Так вот, это хорошие новости. Мы не хотим, чтобы люди одитировали, если они не прошли курс Хаббарда «Саентолог-стажер», потому что мы хотим, чтобы они получали результаты. Мы хотим, чтобы они получали хорошие результаты. И сегодня человек, только что прошедший курс Хаббарда «Саентолог-стажер», может добиваться большего, используя некоторые базовые процессы, чем добивался в 1950-м году обычный одитор по книге. Сегодняшний одитор по книге – это саентолог-стажер Хаббарда. Когда человек прошел курс по общению, он может получить сертификат «Саентолог-стажер Хаббарда». И он может использовать в одитинге все, что ему заблагорассудится, все, что сойдет ему с рук. Вскоре он «снизит планку» и станет использовать относительно простые процессы, потому что в противном случае ему придется попотеть. Нужно попотеть, для того чтобы проводить процессы высокого уровня так, чтобы это сошло ему с рук.С него семь потов сойдет, если он захочет пройти инграмму по-саентологически так, чтобы это сошло ему с рук. В действительности можно легко и просто проходить инграммы с пользой для кейса, применяя Дианетику просто старый дианетический процессинг, прямо как он описан в Книге один. С его помощью вы можете добиться очень многого. Он не особо фиксирует вашего преклира, и вы можете очень многое сделать, исцелить многие недуги, многое привести в порядок. Это вполне нормальная ступень, однако не путайте это с саентологическим прохождением инграмм, так же как вы не перепутали бы маленького суслика или мышку с беснующимся тигром. У него просто совсем не тот нрав.

Я не хочу сказать, что это так уж ужасно, так уж трудно. Но вы действительно можете забраться туда, откуда выбраться будет непросто. И если только вы не собираетесь одитировать кого-то на протяжении долгого времени и не чувствуете себя очень уверенно в этом, то данный уровень – прохождение инграмм – трогать не следует, если вы не будете делать это старыми дианетическими методами. Дерзайте. Дерзайте. Саентолог-стажер Хаббарда может проходить инграммы по Книге Один сколько душе угодно.

Я не хочу сказать, что это так уж ужасно, так уж трудно. Но вы действительно можете забраться туда, откуда выбраться будет непросто. И если только вы не собираетесь одитировать кого-то на протяжении долгого времени и не чувствуете себя очень уверенно в этом, то данный уровень – прохождение инграмм – трогать не следует, если вы не будете делать это старыми дианетическими методами. Дерзайте. Дерзайте. Саентолог-стажер Хаббарда может проходить инграммы по Книге Один сколько душе угодно.

Так вот, мы наводим в нашем доме порядок. Это так. Я хочу сказать, что нечасто встречаешь такой порядок, какой установился в Саентологии, или подобное всепланетное распространение. Но мы сейчас практически единственная империя в мире. Это весьма примечательно, и я говорю это совершенно серьезно.

Так вот, мы наводим в нашем доме порядок. Это так. Я хочу сказать, что нечасто встречаешь такой порядок, какой установился в Саентологии, или подобное всепланетное распространение. Но мы сейчас практически единственная империя в мире. Это весьма примечательно, и я говорю это совершенно серьезно.

Речь не о том, что я правлю империей, или о чем-то в этом роде. Не я, а мы.

Речь не о том, что я правлю империей, или о чем-то в этом роде. Не я, а мы.

Но я хочу сказать со всей определенностью, что сегодня нации становятся меньше, а не больше. Различные движения становятся меньше, а не больше. Люди все меньше и меньше способны «достигать». В то время как мы «достигаем», мы видим, что другие делают это все меньше и меньше.

Но я хочу сказать со всей определенностью, что сегодня нации становятся меньше, а не больше. Различные движения становятся меньше, а не больше. Люди все меньше и меньше способны «достигать». В то время как мы «достигаем», мы видим, что другие делают это все меньше и меньше.

Я не хочу сравнивать что-либо из того, что мы делаем, с каким-либо политическим течением, таким, как коммунизм. Но коммунизм прямо сейчас – это уменьшающееся движение. Он не приобретает, а теряет. Бедная Россия. Это очень прискорбно.

Я не хочу сравнивать что-либо из того, что мы делаем, с каким-либо политическим течением, таким, как коммунизм. Но коммунизм прямо сейчас – это уменьшающееся движение. Он не приобретает, а теряет. Бедная Россия. Это очень прискорбно.

Но знаете, почему Берлин недавно захотели разделить? Коммунисты больше не могли контролировать Восточную Германию. Страна, потерпевшая поражение, выставляла их вон. Я не думаю, что это как-то связано с нашей пропагандой в Германии, что коммунизм – это старая немецкая идея, от которой сами немцы отказались сто лет тому назад. Я не думаю, что эти вещи сильно связаны друг с другом. Но суть в том, что эти движения в большинстве своем уменьшаются.

Но знаете, почему Берлин недавно захотели разделить? Коммунисты больше не могли контролировать Восточную Германию. Страна, потерпевшая поражение, выставляла их вон. Я не думаю, что это как-то связано с нашей пропагандой в Германии, что коммунизм – это старая немецкая идея, от которой сами немцы отказались сто лет тому назад. Я не думаю, что эти вещи сильно связаны друг с другом. Но суть в том, что эти движения в большинстве своем уменьшаются.

Расширяется только американская промышленность, и мы начинаем видеть все больше и больше признаков ее присутствия за рубежом, несмотря на все усилия правительства. Я даже не шучу, я именно это и хотел сказать.

Расширяется только американская промышленность, и мы начинаем видеть все больше и больше признаков ее присутствия за рубежом, несмотря на все усилия правительства. Я даже не шучу, я именно это и хотел сказать.

Современные правительства твердят нам об одном: «Вы не должны производить». И вопреки этому американская промышленность проявляет героизм, занимаясь производством. Американская культура и все остальное распространяется за рубежом. Сегодня на Земле существует одна культура, которая покоряет все на своем пути, и это американская культура. Однако, плохая она или хорошая, это нечто совершенно иное, нежели американская политика. Американская политика не добивается побед.

Современные правительства твердят нам об одном: «Вы не должны производить». И вопреки этому американская промышленность проявляет героизм, занимаясь производством. Американская культура и все остальное распространяется за рубежом. Сегодня на Земле существует одна культура, которая покоряет все на своем пути, и это американская культура. Однако, плохая она или хорошая, это нечто совершенно иное, нежели американская политика. Американская политика не добивается побед.

Вплоть до недавнего времени госдепартамент говорил нам: «Хотя вас за границей ненавидят, делайте все, что можете». Я весьма вольно перефразировал их слова. Однако каждый паспорт, который они выдавали, сопровождался заявлением о том, что американцы за границей непопулярны. Я этого не заметил, вовсе нет. И я бы не сказал, что мы занимались какой-либо пропагандой, как, например: «Вы должны видеть разницу между американцем и американским правительством. Американцы и американская промышленность идут в одном направлении, а правительство – в другом». Я не принижал американское правительство, находясь за границей, ничего подобного. Я просто говорил людям: «Оно не лучше, чем ваше». И они меня понимали.

Вплоть до недавнего времени госдепартамент говорил нам: «Хотя вас за границей ненавидят, делайте все, что можете». Я весьма вольно перефразировал их слова. Однако каждый паспорт, который они выдавали, сопровождался заявлением о том, что американцы за границей непопулярны. Я этого не заметил, вовсе нет. И я бы не сказал, что мы занимались какой-либо пропагандой, как, например: «Вы должны видеть разницу между американцем и американским правительством. Американцы и американская промышленность идут в одном направлении, а правительство – в другом». Я не принижал американское правительство, находясь за границей, ничего подобного. Я просто говорил людям: «Оно не лучше, чем ваше». И они меня понимали.

Тем не менее американская культура осуществляет экспансию. Недавнее открытие англичан – это рок-н-ролл. Я не утверждаю, что американская культура – это нечто безусловно хорошее или безусловно плохое, но это культура, и она распространяется по свету. Американские фильмы смотрят везде и предпочитают фильмам местного производства. Вы видите, как американцы продают идеи; американские идеи в области рекламы, промышленности и торговли все чаще и чаще встречаются в разных уголках мира.

Тем не менее американская культура осуществляет экспансию. Недавнее открытие англичан – это рок-н-ролл. Я не утверждаю, что американская культура – это нечто безусловно хорошее или безусловно плохое, но это культура, и она распространяется по свету. Американские фильмы смотрят везде и предпочитают фильмам местного производства. Вы видите, как американцы продают идеи; американские идеи в области рекламы, промышленности и торговли все чаще и чаще встречаются в разных уголках мира.

Я видел, как американский солдат сидел перед доком и говорил: «А не заиметь ли мне здесь ларек, торгующий гамбургерами». Он возвращался на то же место и ставил там этот ларек. Так и было. Ларьки, торгующие гамбургерами, музыкальные автоматы и кока-кола распространены сегодня по всему свету. Дошло до того, что я могу прийти в ресторан в Париже и заказать кока-колу со льдом, и у официанта не будет никаких возражений.

Я видел, как американский солдат сидел перед доком и говорил: «А не заиметь ли мне здесь ларек, торгующий гамбургерами». Он возвращался на то же место и ставил там этот ларек. Так и было. Ларьки, торгующие гамбургерами, музыкальные автоматы и кока-кола распространены сегодня по всему свету. Дошло до того, что я могу прийти в ресторан в Париже и заказать кока-колу со льдом, и у официанта не будет никаких возражений.

Итак, в мире есть вещи, которые распространяются все шире и шире, но это вещи культурного плана, и одновременно с этим расходятся волны интернационализма.

Итак, в мире есть вещи, которые распространяются все шире и шире, но это вещи культурного плана, и одновременно с этим расходятся волны интернационализма.

В действительности мы не являемся интернационалистами. Интернационалист – это тот, кто говорит: «Мир, мир любой ценой. Нет войне, и так далее, и тому подобное. Пацифизм» – и все такое. Это некая система – философия мира без границ.

В действительности мы не являемся интернационалистами. Интернационалист – это тот, кто говорит: «Мир, мир любой ценой. Нет войне, и так далее, и тому подобное. Пацифизм» – и все такое. Это некая система – философия мира без границ.

Мы просто говорим: «Границы – это глупо». Это не то же самое, что интернационализм. Это просто констатация факта. Я не думаю, что правительства смогут до бесконечности продолжать делать вид, что существуют какие-то границы, принимая во внимание тот факт, что в их арсеналах хранятся атомные бомбы. Я не думаю, что они смогут сохранять границы.

Мы просто говорим: «Границы – это глупо». Это не то же самое, что интернационализм. Это просто констатация факта. Я не думаю, что правительства смогут до бесконечности продолжать делать вид, что существуют какие-то границы, принимая во внимание тот факт, что в их арсеналах хранятся атомные бомбы. Я не думаю, что они смогут сохранять границы.

Совсем недавно королева выдала мне разрешение на въезд в Великобританию без каких-либо ограничений. Это довольно интересный факт. Раньше меня не хотели даже пускать в страну. А теперь говорят: «Приезжайте и оставайтесь сколько хотите».

Совсем недавно королева выдала мне разрешение на въезд в Великобританию без каких-либо ограничений. Это довольно интересный факт. Раньше меня не хотели даже пускать в страну. А теперь говорят: «Приезжайте и оставайтесь сколько хотите».

Итак, мы наблюдаем прогресс в области культуры, мы наблюдаем прогресс в сфере идей, прогресс в современном наукоемком производстве, мы наблюдаем рождение новых истин, истин в области культуры, однако мы не видим реального, сколько-нибудь заметного расширения организаций. Исключение одно, и это – Саентология.

Итак, мы наблюдаем прогресс в области культуры, мы наблюдаем прогресс в сфере идей, прогресс в современном наукоемком производстве, мы наблюдаем рождение новых истин, истин в области культуры, однако мы не видим реального, сколько-нибудь заметного расширения организаций. Исключение одно, и это – Саентология.

Это очень трудно объяснить кому-либо здесь, в Америке. Америка отличается довольно сильной изолированностью, довольно сильной изолированностью. Я хочу сказать, что люди здесь не очень-то верят, что мир намного больше Америки. Я не критикую, потому что американцы все больше и больше познают мир – все больше, больше и больше. Все чаще вы оказываетесь рядом с каким-нибудь парнем в автобусе, едущем по Пикадилли, и вы спрашиваете:

Это очень трудно объяснить кому-либо здесь, в Америке. Америка отличается довольно сильной изолированностью, довольно сильной изолированностью. Я хочу сказать, что люди здесь не очень-то верят, что мир намного больше Америки. Я не критикую, потому что американцы все больше и больше познают мир – все больше, больше и больше. Все чаще вы оказываетесь рядом с каким-нибудь парнем в автобусе, едущем по Пикадилли, и вы спрашиваете:

• Приятель, приятель, не подскажешь, сколько времени?*Оба персонажа в диалоге говорят с выраженным американским акцентом. А он отвечает:

• Приятель, приятель, не подскажешь, сколько времени?*Оба персонажа в диалоге говорят с выраженным американским акцентом. А он отвечает:

Для американского народа и американской культуры характерны напористость, решительность, энергичность. Но что касается организаций, во всем мире повсеместно наблюдается сокращение их размеров.

Для американского народа и американской культуры характерны напористость, решительность, энергичность. Но что касается организаций, во всем мире повсеместно наблюдается сокращение их размеров.

Так вот, мы говорим об империи. У нас растет империя разума. Это не досужие домыслы с моей стороны. Она будет расти несмотря ни на что, но мне бы не хотелось, чтобы это происходило стихийно, а это бы так и было, если бы ее рост не направили по хорошо накатанному пути. Это накладывает на нас очень большую ответственность. Мы можем навредить чему-то в этом мире, если просто позволим всему, что мы делаем, и всему, что мы знаем, распространяться как придется и куда придется и так далее.

Так вот, мы говорим об империи. У нас растет империя разума. Это не досужие домыслы с моей стороны. Она будет расти несмотря ни на что, но мне бы не хотелось, чтобы это происходило стихийно, а это бы так и было, если бы ее рост не направили по хорошо накатанному пути. Это накладывает на нас очень большую ответственность. Мы можем навредить чему-то в этом мире, если просто позволим всему, что мы делаем, и всему, что мы знаем, распространяться как придется и куда придется и так далее.

Если бы мы проявили безответственность в этом, то многим из нас было бы проще жить. Однако в конце концов это вышло бы нам боком.

Если бы мы проявили безответственность в этом, то многим из нас было бы проще жить. Однако в конце концов это вышло бы нам боком.

Так что мы в достаточной степени держим это под контролем.

Так что мы в достаточной степени держим это под контролем.

Вы должны кое-что понять. Вы должны понять, что вы несете ответственность за то, что вы знаете. Я несу ответственность за то, что знаю я, значит и вы должны делать то же самое.

Вы должны кое-что понять. Вы должны понять, что вы несете ответственность за то, что вы знаете. Я несу ответственность за то, что знаю я, значит и вы должны делать то же самое.

Если человек в основе своей хороший, то кто укажет ему путь, ведущий на тот уровень, где он сможет осознавать это субъективно и демонстрировать объективно? Кто укажет ему этот путь?

Если человек в основе своей хороший, то кто укажет ему путь, ведущий на тот уровень, где он сможет осознавать это субъективно и демонстрировать объективно? Кто укажет ему этот путь?

Вы полагаете, что я всегда буду вырубать ступени изо льда, а? А как насчет того, чтобы вы вырубили несколько ступенек, а?

Вы полагаете, что я всегда буду вырубать ступени изо льда, а? А как насчет того, чтобы вы вырубили несколько ступенек, а?

Одна из основных вещей, с которой нам всем приходится сталкиваться, – это недавно появившаяся необходимость приспосабливаться. На протяжении многих прошлых жизней здесь, на Земле, вы, вероятно, были хорошо приспособлены. Вероятно, так это и было. Вы, вероятно, продолжали и продолжали заниматься примерно одним и тем же делом.

Одна из основных вещей, с которой нам всем приходится сталкиваться, – это недавно появившаяся необходимость приспосабливаться. На протяжении многих прошлых жизней здесь, на Земле, вы, вероятно, были хорошо приспособлены. Вероятно, так это и было. Вы, вероятно, продолжали и продолжали заниматься примерно одним и тем же делом.

Но внезапно все вокруг изменилось. Теперь все не так. Вы не занимаетесь тем, чем вы привыкли заниматься. Изменился ритм вашей жизни. Вы имеете дело с новыми культурными ценностями.

Но внезапно все вокруг изменилось. Теперь все не так. Вы не занимаетесь тем, чем вы привыкли заниматься. Изменился ритм вашей жизни. Вы имеете дело с новыми культурными ценностями.

В этом обществе перед всеми нами стоят больные вопросы. Как сохранять браки? Это интересный вопрос. Как растить детей? И это интересный вопрос. Как обуздать и заставить следовать демократическим курсом правительство, которое обладает такой колоссальной военной мощью, что население даже не смеет выразить свое недовольство? Как реформировать организацию, которая обладает абсолютной властью и становится все более и более невежественной? Как жить в этом меняющемся мире?

В этом обществе перед всеми нами стоят больные вопросы. Как сохранять браки? Это интересный вопрос. Как растить детей? И это интересный вопрос. Как обуздать и заставить следовать демократическим курсом правительство, которое обладает такой колоссальной военной мощью, что население даже не смеет выразить свое недовольство? Как реформировать организацию, которая обладает абсолютной властью и становится все более и более невежественной? Как жить в этом меняющемся мире?

Когда-то давным-давно вы могли взять у себя в сарае косу и пойти померяться силами с конными рыцарями и так или иначе добиться социальных реформ. Бывало, вы побеждали. Бывало, каким-то принципам удавалось возобладать над статус-кво.

Когда-то давным-давно вы могли взять у себя в сарае косу и пойти померяться силами с конными рыцарями и так или иначе добиться социальных реформ. Бывало, вы побеждали. Бывало, каким-то принципам удавалось возобладать над статус-кво.

Однако сейчас это невозможно. Как сохранить наши достижения в области культуры и добиться новых достижений? Какой должна быть наша культура? Какова должна быть наша жизнь? Как нам обеспечить себе большую безопасность? Как добиться, чтобы дела шли успешнее, во всяком случае... легче, лучше, с большей безопасностью?

Однако сейчас это невозможно. Как сохранить наши достижения в области культуры и добиться новых достижений? Какой должна быть наша культура? Какова должна быть наша жизнь? Как нам обеспечить себе большую безопасность? Как добиться, чтобы дела шли успешнее, во всяком случае... легче, лучше, с большей безопасностью?

Здесь вряд ли есть хоть один человек, который живет в безопасности. И причина этого в том, что вы еще не выработали тот уклад, который вы сами считали бы безопасным на фоне прогресса науки и техники и культурных изменений.

Здесь вряд ли есть хоть один человек, который живет в безопасности. И причина этого в том, что вы еще не выработали тот уклад, который вы сами считали бы безопасным на фоне прогресса науки и техники и культурных изменений.

Вот и все. Просто третья динамика дезорганизуется и реорганизуется, и происходит трансформация четвертой динамики, и никто из нас среди всех этих изменений не нашел надежную точку опоры.

Вот и все. Просто третья динамика дезорганизуется и реорганизуется, и происходит трансформация четвертой динамики, и никто из нас среди всех этих изменений не нашел надежную точку опоры.

Мы нашли себе гораздо более надежную точку опоры, чем люди из близлежащих городов и поселков. Они не нашли вообще никакой точки опоры.

Мы нашли себе гораздо более надежную точку опоры, чем люди из близлежащих городов и поселков. Они не нашли вообще никакой точки опоры.

Жил-был мельник, он молол муку, и жилось ему очень легко, потому что кто-то приносил ему четыре мешка зерна, он молол четыре мешка, себе оставлял один, а отдавал три. Так он жил.

Жил-был мельник, он молол муку, и жилось ему очень легко, потому что кто-то приносил ему четыре мешка зерна, он молол четыре мешка, себе оставлял один, а отдавал три. Так он жил.

Теперь фермеру приходится выкупать собственное зерно в виде муки у большой компании вроде «Пиллсбери» по самой высокой цене. Он больше не мелет собственное зерно. Его экономическое положение полностью зависит от экономического положения нации. Вследствие этого его экономическая деятельность стала настолько сложной, что он сам не может обеспечить собственную безопасность. Дошло до того, что нет никакого толку копить деньги к старости. Правительство избавило вас от этой заботы. Но так ли это? Всегда ли оно будет платить вам пенсию по старости? Кто знает? Или когда вы выйдете на пенсию, эти деньги настолько обесценятся, что на них ничего нельзя будет купить?

Теперь фермеру приходится выкупать собственное зерно в виде муки у большой компании вроде «Пиллсбери» по самой высокой цене. Он больше не мелет собственное зерно. Его экономическое положение полностью зависит от экономического положения нации. Вследствие этого его экономическая деятельность стала настолько сложной, что он сам не может обеспечить собственную безопасность. Дошло до того, что нет никакого толку копить деньги к старости. Правительство избавило вас от этой заботы. Но так ли это? Всегда ли оно будет платить вам пенсию по старости? Кто знает? Или когда вы выйдете на пенсию, эти деньги настолько обесценятся, что на них ничего нельзя будет купить?

Как обеспечить безопасность? Что есть культурные ценности? Что сейчас происходит с браком? Каковы обязанности жены? За что отвечает жена? За что отвечает муж? Кто может ответить на этот вопрос? Кто может ответить хоть на один из этих вопросов?

Как обеспечить безопасность? Что есть культурные ценности? Что сейчас происходит с браком? Каковы обязанности жены? За что отвечает жена? За что отвечает муж? Кто может ответить на этот вопрос? Кто может ответить хоть на один из этих вопросов?

Так вот, все эти вопросы довольно хорошо решались в рамках существовавшего уклада на протяжении многих лет, на протяжении столетий, но где-то в середине восемнадцатого века привычный уклад начал рушиться, и очень немногие из нас нашли надежную точку опоры. Я говорю это совершенно серьезно. Очень немногие из нас нашли надежную точку опоры.

Так вот, все эти вопросы довольно хорошо решались в рамках существовавшего уклада на протяжении многих лет, на протяжении столетий, но где-то в середине восемнадцатого века привычный уклад начал рушиться, и очень немногие из нас нашли надежную точку опоры. Я говорю это совершенно серьезно. Очень немногие из нас нашли надежную точку опоры.

Раньше вы могли жить жизнь за жизнью, занимаясь одним и тем же, снова, снова и снова, так или иначе продолжая делать одно и то же. Когда заканчивалась одна жизнь, вы знали, чем вы будете заниматься в следующей... примерно то же самое, успешный образ действий, и вы были довольны этим. Все было хорошо, в этом не было ничего плохого. Повторение. Вам это нравилось.

Раньше вы могли жить жизнь за жизнью, занимаясь одним и тем же, снова, снова и снова, так или иначе продолжая делать одно и то же. Когда заканчивалась одна жизнь, вы знали, чем вы будете заниматься в следующей... примерно то же самое, успешный образ действий, и вы были довольны этим. Все было хорошо, в этом не было ничего плохого. Повторение. Вам это нравилось.

Теперь вы вдруг занимаетесь чем-то совершенно иным! Совершенно другие ценности! Совсем другие скорости!

Теперь вы вдруг занимаетесь чем-то совершенно иным! Совершенно другие ценности! Совсем другие скорости!

Поверьте мне, у спортивных автомобилей скорость не такая, как у лошадей.

Поверьте мне, у спортивных автомобилей скорость не такая, как у лошадей.

Кроме того, они не лягаются. Совершенно разные вещи.

Кроме того, они не лягаются. Совершенно разные вещи.

Теперь русские взялись за дело и стали запускать ракеты на Солнце. Не знаю зачем. Они видят Солнце не так уж часто; я полагаю, оно их злит. Однако это поворот в сторону космической оперы.

Теперь русские взялись за дело и стали запускать ракеты на Солнце. Не знаю зачем. Они видят Солнце не так уж часто; я полагаю, оно их злит. Однако это поворот в сторону космической оперы.

Сейчас я скажу вам кое-что о Саентологии. Люди не смогут выйти в космос без нас, вот что я вам скажу. Не получится.

Сейчас я скажу вам кое-что о Саентологии. Люди не смогут выйти в космос без нас, вот что я вам скажу. Не получится.

Раньше, давным-давно, когда человек выходил в космос, он применял для этого гипноз, имплантирование, много насилия, и он сломался. И все эти великие космические общества были построены ценой полной потери индивидуума. От него ничего не осталось, и, соответственно, ничего не осталось от его инициативности, да и от всего остального, что есть хорошего в человеке. И эти общества стали криминальными обществами.

Раньше, давным-давно, когда человек выходил в космос, он применял для этого гипноз, имплантирование, много насилия, и он сломался. И все эти великие космические общества были построены ценой полной потери индивидуума. От него ничего не осталось, и, соответственно, ничего не осталось от его инициативности, да и от всего остального, что есть хорошего в человеке. И эти общества стали криминальными обществами.

Я помню одну революцию. Она произошла очень, очень, очень давно – революция в эпоху космической оперы. Самая глупая революция, о которой вы когда-либо слышали. Население восстало, требуя, чтобы им правили. А власть имущие, контролировавшие большую часть коммерции, распределения благ, перевозок пассажиров и грузов, коммуникаций и тому подобного, отказывались править населением.

Я помню одну революцию. Она произошла очень, очень, очень давно – революция в эпоху космической оперы. Самая глупая революция, о которой вы когда-либо слышали. Население восстало, требуя, чтобы им правили. А власть имущие, контролировавшие большую часть коммерции, распределения благ, перевозок пассажиров и грузов, коммуникаций и тому подобного, отказывались править населением.

Они говорили: «Зачем нам править населением? Слишком много хлопот. У нас все в порядке». И население восстало, требуя, чтобы им правили. Это определенно отличается от того, что происходит сегодня. Население восстает, добиваясь, чтобы им правили меньше или чтобы у него было более либеральное правительство. А тогда оно хотело более жесткого правления. Это довольно странно.

Они говорили: «Зачем нам править населением? Слишком много хлопот. У нас все в порядке». И население восстало, требуя, чтобы им правили. Это определенно отличается от того, что происходит сегодня. Население восстает, добиваясь, чтобы им правили меньше или чтобы у него было более либеральное правительство. А тогда оно хотело более жесткого правления. Это довольно странно.

И все же большинство цивилизаций в эпоху космической оперы идут по этому пути. Мы живем в космический век, и в этот век прогресс достигается за счет потери индивидуума.

И все же большинство цивилизаций в эпоху космической оперы идут по этому пути. Мы живем в космический век, и в этот век прогресс достигается за счет потери индивидуума.

Сегодня мы единственные на Земле, кто может сохранить индивидуума. Только мы. Существует несколько комитетов по защите гражданских прав и других подобных организаций, которые пытаются противостоять этому наступлению на личную свободу. Они пытаются добиться, чтобы Конституция соблюдалась, и делать подобные вещи, они очень искренни и они работают над этим. Однако, какое бы давление они ни оказывали в этом направлении, какие бы силы они ни собирали под свои знамена, в противовес этому кто-то изобретает новое оружие, какую-то новую высокоскоростную ракету, что-то новое, что опять-таки превосходит собственную силу индивидуума.

Сегодня мы единственные на Земле, кто может сохранить индивидуума. Только мы. Существует несколько комитетов по защите гражданских прав и других подобных организаций, которые пытаются противостоять этому наступлению на личную свободу. Они пытаются добиться, чтобы Конституция соблюдалась, и делать подобные вещи, они очень искренни и они работают над этим. Однако, какое бы давление они ни оказывали в этом направлении, какие бы силы они ни собирали под свои знамена, в противовес этому кто-то изобретает новое оружие, какую-то новую высокоскоростную ракету, что-то новое, что опять-таки превосходит собственную силу индивидуума.

Это довольно любопытное зрелище. И с течением лет оно будет становиться все более и более любопытным. Но когда вы начинаете приносить индивидуума в жертву ради блага общества (что уже произошло на Земле – в России), другие нации следуют вашему примеру. Когда вы начинаете приносить в жертву индивидуума, вы также приносите в жертву то самое лучшее, что отличает индивидуумов: их индивидуальную способность отличать добро от зла, их индивидуальное чувство ответственности за собственную жизнь и способность распоряжаться ею.

Это довольно любопытное зрелище. И с течением лет оно будет становиться все более и более любопытным. Но когда вы начинаете приносить индивидуума в жертву ради блага общества (что уже произошло на Земле – в России), другие нации следуют вашему примеру. Когда вы начинаете приносить в жертву индивидуума, вы также приносите в жертву то самое лучшее, что отличает индивидуумов: их индивидуальную способность отличать добро от зла, их индивидуальное чувство ответственности за собственную жизнь и способность распоряжаться ею.

Так вот, когда человек перестает ощущать, что он отвечает за собственную жизнь, когда вся забота о его благополучии ложится на плечи государства, когда его рожают и помещают в ясли, его сажают на космический корабль или что-то в этом роде или забирают в армию, и его обучение состоит из какой-нибудь гипнотической белиберды – а это так и есть, – вы теряете одну вещь. Вы теряете лидерство. Вот что вы теряете, потому что лишь индивидуум может быть лидером. Группа не может быть лидером в чем бы то ни было. Группа не может быть лидером ни в чем!

Так вот, когда человек перестает ощущать, что он отвечает за собственную жизнь, когда вся забота о его благополучии ложится на плечи государства, когда его рожают и помещают в ясли, его сажают на космический корабль или что-то в этом роде или забирают в армию, и его обучение состоит из какой-нибудь гипнотической белиберды – а это так и есть, – вы теряете одну вещь. Вы теряете лидерство. Вот что вы теряете, потому что лишь индивидуум может быть лидером. Группа не может быть лидером в чем бы то ни было. Группа не может быть лидером ни в чем!

Группа с демократическим устройством может избирать своих лидеров, которые в свою очередь могут ею управлять. Однако когда их нет, когда в обществе больше нет лидеров, кого ему избирать? Кого? Кто может как-то помогать обществу или вести его?

Группа с демократическим устройством может избирать своих лидеров, которые в свою очередь могут ею управлять. Однако когда их нет, когда в обществе больше нет лидеров, кого ему избирать? Кого? Кто может как-то помогать обществу или вести его?

Никакая большая масса людей никогда не сможет избрать лидера, если лидеров нет. Если лидера нет, то его нельзя избрать. И именно это и происходит в обществе. Личная свобода, ценность индивидуума, его бытийность, понимание – все это рушится под мощным натиском современного научного прогресса. Всевозможные технические приспособления и оружие. Зависимость от государства. Все это уничтожает индивидуума.

Никакая большая масса людей никогда не сможет избрать лидера, если лидеров нет. Если лидера нет, то его нельзя избрать. И именно это и происходит в обществе. Личная свобода, ценность индивидуума, его бытийность, понимание – все это рушится под мощным натиском современного научного прогресса. Всевозможные технические приспособления и оружие. Зависимость от государства. Все это уничтожает индивидуума.

Поэтому в подобных обществах страдает лидерство. А когда нет хороших ответственных лидеров, нет общества, есть один лишь криминальный элемент!

Поэтому в подобных обществах страдает лидерство. А когда нет хороших ответственных лидеров, нет общества, есть один лишь криминальный элемент!

Преступность – это не что иное, как отказ от всякой ответственности по одной или более динамикам. Вот откуда берется преступность. Не имеет значения, что делают люди, потому что они не могут делать ничего.

Преступность – это не что иное, как отказ от всякой ответственности по одной или более динамикам. Вот откуда берется преступность. Не имеет значения, что делают люди, потому что они не могут делать ничего.

А что можно сказать об обществе, где нельзя найти ни одного лидера, который мог бы сделать хоть что-нибудь? Там будет «лидер», который пойдет играть в гольф. Он ничего не будет делать! Апатия, апатия, апатия. Он не знает, чем бы еще заняться, так что он уничтожает еще несколько сотен тысяч крестьян! Был такой преступный лидер.

А что можно сказать об обществе, где нельзя найти ни одного лидера, который мог бы сделать хоть что-нибудь? Там будет «лидер», который пойдет играть в гольф. Он ничего не будет делать! Апатия, апатия, апатия. Он не знает, чем бы еще заняться, так что он уничтожает еще несколько сотен тысяч крестьян! Был такой преступный лидер.

У Гитлера, который был еще хуже Сталина, было все. Весь мир был у него в руках. Немецкая химия, немецкая наука и техника поднялись до таких высот, что герру Гитлеру необходимо было только обеспечивать спокойное, стабильное управление. Немецкая химия, немецкая промышленность могли бы чуть ли не покорить весь мир. Он был в превосходном положении. И что же он сделал? Он объявил войну! Почему? Ведь он не мог добиться победы! А почему он не мог добиться победы? Да потому, что он не мог нести ответственность за собственную страну!

У Гитлера, который был еще хуже Сталина, было все. Весь мир был у него в руках. Немецкая химия, немецкая наука и техника поднялись до таких высот, что герру Гитлеру необходимо было только обеспечивать спокойное, стабильное управление. Немецкая химия, немецкая промышленность могли бы чуть ли не покорить весь мир. Он был в превосходном положении. И что же он сделал? Он объявил войну! Почему? Ведь он не мог добиться победы! А почему он не мог добиться победы? Да потому, что он не мог нести ответственность за собственную страну!

Миллионы людей погибли из-за него, и он был не лидер, а преступник! А как так получается, что люди рождаются и становятся преступниками? Так происходит только тогда, когда индивидууму не предоставляют никакой бытийности, когда ценность личности сводят к нулю. Когда все думают, что человек – свинья, он изберет свинью.

Миллионы людей погибли из-за него, и он был не лидер, а преступник! А как так получается, что люди рождаются и становятся преступниками? Так происходит только тогда, когда индивидууму не предоставляют никакой бытийности, когда ценность личности сводят к нулю. Когда все думают, что человек – свинья, он изберет свинью.

Так вот, что же происходит в обществе во время космической оперы? О да, у нас есть все более и более изощренные способы имплантирования людей, более изощренные способы посылать в космос собак, спутники и рождественские поздравления. О да, да. У нас есть всевозможные технические приспособления, пульты, обратный отсчет перед стартом, треснутые шлемы от космических скафандров... Кто обладает достаточной ответственностью, для того чтобы сказать, что нам делать со всем этим?

Так вот, что же происходит в обществе во время космической оперы? О да, у нас есть все более и более изощренные способы имплантирования людей, более изощренные способы посылать в космос собак, спутники и рождественские поздравления. О да, да. У нас есть всевозможные технические приспособления, пульты, обратный отсчет перед стартом, треснутые шлемы от космических скафандров... Кто обладает достаточной ответственностью, для того чтобы сказать, что нам делать со всем этим?

Не превращается ли все это в некоего огромного монстра Франкенштейна, которого кто-то породил, но никто не может контролировать? Не в этом ли направлении все это движется? Не превращается ли все это в некое огромное чудовище, которое с грохотом идет по обществу, сминая все на своем пути своими свинцовыми ногами? Не так ли обстоят дела? Не повторится ли это снова? Я намеренно сказал «снова». О, если у вас нет хорошей реальности относительно полного трака, когда-нибудь вы получите процессинг. Вы будете преклиром и скажете: «У меня странное ощущение, что все кончено. Да, у меня странное ощущение. Я вижу картинку. Я вижу картинку города под куполом. О! Его больше нет. И тогда той планете пришел конец».

Не превращается ли все это в некоего огромного монстра Франкенштейна, которого кто-то породил, но никто не может контролировать? Не в этом ли направлении все это движется? Не превращается ли все это в некое огромное чудовище, которое с грохотом идет по обществу, сминая все на своем пути своими свинцовыми ногами? Не так ли обстоят дела? Не повторится ли это снова? Я намеренно сказал «снова». О, если у вас нет хорошей реальности относительно полного трака, когда-нибудь вы получите процессинг. Вы будете преклиром и скажете: «У меня странное ощущение, что все кончено. Да, у меня странное ощущение. Я вижу картинку. Я вижу картинку города под куполом. О! Его больше нет. И тогда той планете пришел конец».

Вы спрашиваете его: «Что вы тогда сделали?»

Вы спрашиваете его: «Что вы тогда сделали?»

Кто-то взорвал его планету с помощью атомных бомб, космических кораблей и так далее. «Что вы тогда сделали?»

Кто-то взорвал его планету с помощью атомных бомб, космических кораблей и так далее. «Что вы тогда сделали?»

И вам как преклиру придется, вероятно, сказать, что вы отправились куда-то еще, потому что здесь не осталось никого, с кем вы могли бы вступить в контакт, и вы очень и очень долго оставались в одиночестве. И вы в конце концов начали все с нуля. И может быть, первое, чему вы после этого научились (после того как вы забыли очень многое из своей технологии), – это тереть одну палочку о другую, чтобы добыть огонь. Итак, вы начали все сначала. В этом нет ничего плохого, однако есть много плохого в том, чтобы лишать безопасности каждого живущего на Земле человека. Это очень плохо. Это само по себе преступное деяние.

И вам как преклиру придется, вероятно, сказать, что вы отправились куда-то еще, потому что здесь не осталось никого, с кем вы могли бы вступить в контакт, и вы очень и очень долго оставались в одиночестве. И вы в конце концов начали все с нуля. И может быть, первое, чему вы после этого научились (после того как вы забыли очень многое из своей технологии), – это тереть одну палочку о другую, чтобы добыть огонь. Итак, вы начали все сначала. В этом нет ничего плохого, однако есть много плохого в том, чтобы лишать безопасности каждого живущего на Земле человека. Это очень плохо. Это само по себе преступное деяние.

Какая гарантия у нас есть прямо сейчас, что две самые великие страны на Земле не взорвут друг друга в последующие двадцать четыре часа? Не прошло и недели с тех пор, как одна из этих стран, Россия, заявила, что объявит войну и от западной цивилизации останется лишь горстка пепла. Почему? Потому, что никто не собирался оставлять Берлин, которым Россия больше не могла управлять. Это ответственное действие? Нет, это действие преступника. И этот преступник появляется на свет тогда, когда погибает индивидуум, когда индивидуум больше не имеет ценности, когда у него больше нет свободы действия, когда он больше не может думать, когда он больше не может вести за собой, когда он оказывается сломлен и его засасывает какая-то трясина. Его номер – 4680-2.

Какая гарантия у нас есть прямо сейчас, что две самые великие страны на Земле не взорвут друг друга в последующие двадцать четыре часа? Не прошло и недели с тех пор, как одна из этих стран, Россия, заявила, что объявит войну и от западной цивилизации останется лишь горстка пепла. Почему? Потому, что никто не собирался оставлять Берлин, которым Россия больше не могла управлять. Это ответственное действие? Нет, это действие преступника. И этот преступник появляется на свет тогда, когда погибает индивидуум, когда индивидуум больше не имеет ценности, когда у него больше нет свободы действия, когда он больше не может думать, когда он больше не может вести за собой, когда он оказывается сломлен и его засасывает какая-то трясина. Его номер – 4680-2.

Общества такого рода не любят индивидуалистов.

Общества такого рода не любят индивидуалистов.

Я помню знаменитый рассказ «Ему не понравился суп». Индивидуума – настоящего индивидуума – воспитывают среди космических жокеев, ребят из космической оперы, и он попадает к ним, и по конвейеру едут тарелки с супом, и каждый из них, конечно же, снимает с конвейера свою тарелку. А та тарелка, которая появилась перед ним, поехала дальше. Она попала в механизм, находящийся в конце конвейера. Ничего подобного раньше никогда не было, а потому у этого агрегата даже не было предохранителя. Он вспыхнул и вывел из строя электростанцию этого здания. А из-за этого вышла из-под контроля ядерная реакция на главной электростанции, и весь город взлетел на воздух!

Я помню знаменитый рассказ «Ему не понравился суп». Индивидуума – настоящего индивидуума – воспитывают среди космических жокеев, ребят из космической оперы, и он попадает к ним, и по конвейеру едут тарелки с супом, и каждый из них, конечно же, снимает с конвейера свою тарелку. А та тарелка, которая появилась перед ним, поехала дальше. Она попала в механизм, находящийся в конце конвейера. Ничего подобного раньше никогда не было, а потому у этого агрегата даже не было предохранителя. Он вспыхнул и вывел из строя электростанцию этого здания. А из-за этого вышла из-под контроля ядерная реакция на главной электростанции, и весь город взлетел на воздух!

И когда этого человека спросили, почему он так поступил, он ответил: «Мне не понравился суп».

И когда этого человека спросили, почему он так поступил, он ответил: «Мне не понравился суп».

Вы слышали этот бородатый анекдот.

Вы слышали этот бородатый анекдот.

• После революции вы все будете есть клубнику. Парень говорит:

• После революции вы все будете есть клубнику. Парень говорит:

Вот пример построения общества, которое кажется сильным, но на самом деле настолько хлипкое, что стоит кому-то предпринять какое-то действие, противоречащее общей воле, как это общество рассыпается на части.

Вот пример построения общества, которое кажется сильным, но на самом деле настолько хлипкое, что стоит кому-то предпринять какое-то действие, противоречащее общей воле, как это общество рассыпается на части.

Назвали бы вы это общество очень сильным? Но подобным же образом воля и способности одного индивидуума всегда могут разрушить общество, имеющее сложную, разветвленную структуру, в котором все взаимосвязано и взаимозависимо. Это проще простого, если только индивидуум способен устроить революцию, а общество не заботится о том, чтобы у него были лидеры.

Назвали бы вы это общество очень сильным? Но подобным же образом воля и способности одного индивидуума всегда могут разрушить общество, имеющее сложную, разветвленную структуру, в котором все взаимосвязано и взаимозависимо. Это проще простого, если только индивидуум способен устроить революцию, а общество не заботится о том, чтобы у него были лидеры.

Следовательно, наша деятельность сегодня не обязательно заключается в создании лидеров завтрашнего дня, однако мы поднимаем общий уровень ответственности, в то время как все остальные действия в обществе направлены на то, чтобы его понизить. Мы удерживаем в равновесии нечто, и, вероятно, даже я не понимаю всю важность этого. Я знаю, что это важно. И это все, что я знаю.

Следовательно, наша деятельность сегодня не обязательно заключается в создании лидеров завтрашнего дня, однако мы поднимаем общий уровень ответственности, в то время как все остальные действия в обществе направлены на то, чтобы его понизить. Мы удерживаем в равновесии нечто, и, вероятно, даже я не понимаю всю важность этого. Я знаю, что это важно. И это все, что я знаю.

Если общество будущего не сможет найти достаточно ответственных людей, которым можно будет вверить этот колоссальный арсенал вооружений и эти чудовищные механизмы насилия, существующие в обществе, то по мере своего развития оно будет все больше разрушать себя. Другими словами, мы получаем ограничитель, находящийся на самой верхушке общества.

Если общество будущего не сможет найти достаточно ответственных людей, которым можно будет вверить этот колоссальный арсенал вооружений и эти чудовищные механизмы насилия, существующие в обществе, то по мере своего развития оно будет все больше разрушать себя. Другими словами, мы получаем ограничитель, находящийся на самой верхушке общества.

Неизбежным итогом этого является полицейское государство. Все, что у нас есть, – это полиция, полиция, полиция. А что пытается сделать полиция? Она пытается помешать людям совершать различные действия. А почему ей нужно делать это? Потому что люди настолько безответственны, что способны на все! Вот почему полицейское государство набирает силу.

Неизбежным итогом этого является полицейское государство. Все, что у нас есть, – это полиция, полиция, полиция. А что пытается сделать полиция? Она пытается помешать людям совершать различные действия. А почему ей нужно делать это? Потому что люди настолько безответственны, что способны на все! Вот почему полицейское государство набирает силу.

И насколько мне известно, никто кроме нас, никто больше в современном обществе не делает ничего, что напрямую, по-настоящему препятствовало бы созданию полицейского государства.

И насколько мне известно, никто кроме нас, никто больше в современном обществе не делает ничего, что напрямую, по-настоящему препятствовало бы созданию полицейского государства.

В обществе, где индивидуумы свободны, где их способности могут быть восстановлены, где они все еще могут мыслить, может существовать лидерство.

В обществе, где индивидуумы свободны, где их способности могут быть восстановлены, где они все еще могут мыслить, может существовать лидерство.

Один индивидуум может быть избран другими разумными индивидуумами, чтобы представлять их, или же один индивидуум в силу своих природных, врожденных способностей может, по крайней мере, контролировать какую-то область общественного устройства вокруг себя. И если это общественное устройство никто не контролирует, если нет области, в которой тэтан может навести порядок, то у вас не будет ничего, кроме хаоса.

Один индивидуум может быть избран другими разумными индивидуумами, чтобы представлять их, или же один индивидуум в силу своих природных, врожденных способностей может, по крайней мере, контролировать какую-то область общественного устройства вокруг себя. И если это общественное устройство никто не контролирует, если нет области, в которой тэтан может навести порядок, то у вас не будет ничего, кроме хаоса.

Так что все это чудесно спланированное движение вперед приведет к хаосу, если мы не будем выполнять свою работу.

Так что все это чудесно спланированное движение вперед приведет к хаосу, если мы не будем выполнять свою работу.

Вам интересно, что делать с радиацией? Наш ответ заключается в том, что на человека, проодитированного должным образом до... пожалуй, до тэта-клира, радиация не действует. Иными словами, он в значительной степени защищен от радиации. Это не означает, что его город не могут взорвать. Но это означает, что он в некоторой степени защищен от радиации.

Вам интересно, что делать с радиацией? Наш ответ заключается в том, что на человека, проодитированного должным образом до... пожалуй, до тэта-клира, радиация не действует. Иными словами, он в значительной степени защищен от радиации. Это не означает, что его город не могут взорвать. Но это означает, что он в некоторой степени защищен от радиации.

Но есть нечто гораздо более важное, и оно заключается в том, что, когда мы делаем человека клиром, мы получаем индивидуума, который может установить порядок в какой-то области. Он может контролировать большую область и может навести порядок в большей области.

Но есть нечто гораздо более важное, и оно заключается в том, что, когда мы делаем человека клиром, мы получаем индивидуума, который может установить порядок в какой-то области. Он может контролировать большую область и может навести порядок в большей области.

Так вот, когда общество состоит из людей, способных навести порядок в собственных делах, в своих группах и во всем обществе, тогда, конечно же, мы получаем стабильное общество, а не хаос.

Так вот, когда общество состоит из людей, способных навести порядок в собственных делах, в своих группах и во всем обществе, тогда, конечно же, мы получаем стабильное общество, а не хаос.

Единственному, кто может навести порядок, то есть индивидууму, Саентология дает способность сделать это. И когда индивидуум способен поддерживать порядок в какой-то сфере деятельности, дела, конечно же, идут, и идут лучше, и уровень ответственности повышается.

Единственному, кто может навести порядок, то есть индивидууму, Саентология дает способность сделать это. И когда индивидуум способен поддерживать порядок в какой-то сфере деятельности, дела, конечно же, идут, и идут лучше, и уровень ответственности повышается.

Мне не пришлось бы так напряженно думать, если бы Белым домом управлял клир. Я знаю, что он придумал бы какой-нибудь способ уберечь свою нацию от уничтожения. Я смог бы расслабиться. И вы тоже.

Мне не пришлось бы так напряженно думать, если бы Белым домом управлял клир. Я знаю, что он придумал бы какой-нибудь способ уберечь свою нацию от уничтожения. Я смог бы расслабиться. И вы тоже.

Я не говорю, что мы должны идти наперекор современному обществу и что мы должны взять всех этих политиков и начать одитировать их всех сразу. Неплохая идея, но не вполне реалистичная.

Я не говорю, что мы должны идти наперекор современному обществу и что мы должны взять всех этих политиков и начать одитировать их всех сразу. Неплохая идея, но не вполне реалистичная.

Мы действуем в соответствии с планом, ведущим к той же цели, но другим путем. Мы считаем, что современное общество рано или поздно расшибет свою глупую голову из-за недостатка индивидуумов. И мы хотим лишь обеспечить наличие людей, способных исправить ситуацию. Это самое меньшее, чего мы хотим, самое меньшее, на что мы надеемся.

Мы действуем в соответствии с планом, ведущим к той же цели, но другим путем. Мы считаем, что современное общество рано или поздно расшибет свою глупую голову из-за недостатка индивидуумов. И мы хотим лишь обеспечить наличие людей, способных исправить ситуацию. Это самое меньшее, чего мы хотим, самое меньшее, на что мы надеемся.

Что бы мы ни делали дальше, все это замечательно. Но составить большой план и сказать, что организация такова, и вот что мы собираемся сделать, и шаги будут следующими: один, два, три, четыре, пять – ха! Это означало бы, что больше ни у кого из вас нет права думать или планировать.

Что бы мы ни делали дальше, все это замечательно. Но составить большой план и сказать, что организация такова, и вот что мы собираемся сделать, и шаги будут следующими: один, два, три, четыре, пять – ха! Это означало бы, что больше ни у кого из вас нет права думать или планировать.

Единственное, что я могу делать, – это следить за тем, чтобы был порядок на коммуникационных линиях Саентологии и в предоставлении саентологических услуг. Это все, что я могу сделать, и это то, чем я занимаюсь. Этими коммуникационными линиями могу пользоваться я, и эти линии предназначены для того, чтобы ими пользовались вы, и мы можем продолжать активную деятельность в рамках Саентологии.

Единственное, что я могу делать, – это следить за тем, чтобы был порядок на коммуникационных линиях Саентологии и в предоставлении саентологических услуг. Это все, что я могу сделать, и это то, чем я занимаюсь. Этими коммуникационными линиями могу пользоваться я, и эти линии предназначены для того, чтобы ими пользовались вы, и мы можем продолжать активную деятельность в рамках Саентологии.

Однако это внутренняя область. Это самые что ни на есть внутренние дела.

Однако это внутренняя область. Это самые что ни на есть внутренние дела.

А как насчет внешнего влияния Саентологии? Знаете ли вы, что если проодитировать очень небольшую в процентном отношении часть общества, то в результате одного лишь этого действия будет достаточно порядка для того, чтобы общество начало действовать разумно. Мы говорим чуть ли не о мистике какой-то. Невозможно в полной мере проследить, как это происходит. Когда человек способен наводить порядок, порядок есть, независимо от того, занимается ли человек его наведением или нет. Когда человек способен лишь создавать беспорядок, существует беспорядок, независимо от того, создает ли человек его или нет.

А как насчет внешнего влияния Саентологии? Знаете ли вы, что если проодитировать очень небольшую в процентном отношении часть общества, то в результате одного лишь этого действия будет достаточно порядка для того, чтобы общество начало действовать разумно. Мы говорим чуть ли не о мистике какой-то. Невозможно в полной мере проследить, как это происходит. Когда человек способен наводить порядок, порядок есть, независимо от того, занимается ли человек его наведением или нет. Когда человек способен лишь создавать беспорядок, существует беспорядок, независимо от того, создает ли человек его или нет.

Знаете, есть старый процесс, известный как «Изобретите проблему, сравнимую по значительности с этой проблемой». Это хороший процесс. Он никогда не был заменен каким-либо другим процессом. На самом деле это замечательный процесс. Его ничем нельзя заменить.

Знаете, есть старый процесс, известный как «Изобретите проблему, сравнимую по значительности с этой проблемой». Это хороший процесс. Он никогда не был заменен каким-либо другим процессом. На самом деле это замечательный процесс. Его ничем нельзя заменить.

В процедуре клирования ППК, которой теперь будут обучать на уровне Клирующего саентолога Хаббарда, или бакалавра Саентологии, есть разные способы для избавления кейса от постулатов о гибели. Это можно делать разными способами.

В процедуре клирования ППК, которой теперь будут обучать на уровне Клирующего саентолога Хаббарда, или бакалавра Саентологии, есть разные способы для избавления кейса от постулатов о гибели. Это можно делать разными способами.

Но это еще не все, далеко не все. Мы проводим человеку процесс типа «Изобретите сопоставимую по значительности проблему». Мы проводим его не так, как надо, так его проводить неправильно, но он все равно действует: «Изобретите проблему, сравнимую по значительности с вашей женой». На самом деле это неправильно, но это будет действовать как процесс. «Изобретите проблему, сравнимую по значительности с вашей женой».

Но это еще не все, далеко не все. Мы проводим человеку процесс типа «Изобретите сопоставимую по значительности проблему». Мы проводим его не так, как надо, так его проводить неправильно, но он все равно действует: «Изобретите проблему, сравнимую по значительности с вашей женой». На самом деле это неправильно, но это будет действовать как процесс. «Изобретите проблему, сравнимую по значительности с вашей женой».

У человека с его женой одни неприятности. Допустим, у него нелады с женой, хотя он сам создает не очень много неприятностей. И мы проводим ему процесс:

У человека с его женой одни неприятности. Допустим, у него нелады с женой, хотя он сам создает не очень много неприятностей. И мы проводим ему процесс:

«Проблема, сравнимая по значительности с вашей женой». Правильным будет при проведении процессинга говорить «с этой проблемой», просить человека описывать эту проблему, проблема будет изменяться и так далее. Все это правильно, однако старая версия работает, а у одиторов возникают затруднения при использовании более сложной, более современной версии. Итак, просто помните, что эта, более старая, версия работает.

«Проблема, сравнимая по значительности с вашей женой». Правильным будет при проведении процессинга говорить «с этой проблемой», просить человека описывать эту проблему, проблема будет изменяться и так далее. Все это правильно, однако старая версия работает, а у одиторов возникают затруднения при использовании более сложной, более современной версии. Итак, просто помните, что эта, более старая, версия работает.

Вы говорите человеку: «Изобретите проблему, сравнимую по значительности с вашей женой». Он выполняет это. Вы говорите: «Спасибо. Изобретите проблему, сравнимую по значительности с вашей женой». Он делает это. «Спасибо. Изобретите проблему, сравнимую по значительности с вашей женой». Он делает это. «Спасибо».

Вы говорите человеку: «Изобретите проблему, сравнимую по значительности с вашей женой». Он выполняет это. Вы говорите: «Спасибо. Изобретите проблему, сравнимую по значительности с вашей женой». Он делает это. «Спасибо. Изобретите проблему, сравнимую по значительности с вашей женой». Он делает это. «Спасибо».

Вы проводите это на протяжении нескольких часов – двух часов, что-то вроде этого. Работа с кейсом идет без особых трудностей. И вдруг его жена начинает вести себя нормально. Вы ее не одитировали. Вы понимаете это?

Вы проводите это на протяжении нескольких часов – двух часов, что-то вроде этого. Работа с кейсом идет без особых трудностей. И вдруг его жена начинает вести себя нормально. Вы ее не одитировали. Вы понимаете это?

Вы никогда не работали с ней как одитор, но она начинает вести себя нормально. Весьма примечательно.

Вы никогда не работали с ней как одитор, но она начинает вести себя нормально. Весьма примечательно.

Сходным образом, если у жены неприятности с мужем, хотя, на первый взгляд, она не является их причиной, мы проводим ей процесс: «Проблема, сравнимая по значительности с вашим мужем. Проблема, сравнимая по значительности с вашим мужем». И вдруг он начинает вести себя нормально, при том что его мы не одитировали. Так вот, это странно. У меня столько связанных с этим историй кейсов, что я просто завален ими.

Сходным образом, если у жены неприятности с мужем, хотя, на первый взгляд, она не является их причиной, мы проводим ей процесс: «Проблема, сравнимая по значительности с вашим мужем. Проблема, сравнимая по значительности с вашим мужем». И вдруг он начинает вести себя нормально, при том что его мы не одитировали. Так вот, это странно. У меня столько связанных с этим историй кейсов, что я просто завален ими.

На днях кто-то спросил меня, нужны ли мне истории кейсов. Конечно, я всегда хочу получить истории кейсов, мы их положим куда-нибудь. Понимаете, для дисциплины, изучающей разум, получение доказательств собственной правильности является настолько новым и непривычным, настолько небывалым, что вряд ли найдется человек, работающий в сфере разума или духа, которого интересовали бы такие доказательства. Эти люди ничего не знают об этом. Они спрашивают: «А что это такое?»

На днях кто-то спросил меня, нужны ли мне истории кейсов. Конечно, я всегда хочу получить истории кейсов, мы их положим куда-нибудь. Понимаете, для дисциплины, изучающей разум, получение доказательств собственной правильности является настолько новым и непривычным, настолько небывалым, что вряд ли найдется человек, работающий в сфере разума или духа, которого интересовали бы такие доказательства. Эти люди ничего не знают об этом. Они спрашивают: «А что это такое?»

Трудно поверить, что при проведении фрейдовского психоанализа никогда не было так, чтобы человеку дали заполнить тест до начала терапии и после нее, по прошествии пяти, шести или семи лет или сколько там они должны получать психоанализ. Трудно поверить, что этого никогда не происходило. Но я могу сказать вам, что если это вообще когда-либо происходило, результаты были настолько плохими, что они так и не были опубликованы.

Трудно поверить, что при проведении фрейдовского психоанализа никогда не было так, чтобы человеку дали заполнить тест до начала терапии и после нее, по прошествии пяти, шести или семи лет или сколько там они должны получать психоанализ. Трудно поверить, что этого никогда не происходило. Но я могу сказать вам, что если это вообще когда-либо происходило, результаты были настолько плохими, что они так и не были опубликованы.

У нас целые шкафы таких материалов, и не только в этой стране. И я всегда рад получить новые данные. Я всегда рад получить данные о новых кейсах.

У нас целые шкафы таких материалов, и не только в этой стране. И я всегда рад получить новые данные. Я всегда рад получить данные о новых кейсах.

Однако то, о чем я говорил, все еще является предметом изучения. Теперь это у нас приобрело новое значение. Эта идея «наведите порядок». Кстати, это девиз ОХС. Эта идея о том, что если навести порядок в собственной жизни человека, то затем этот порядок распространится за ее пределы, совершенно очевидна. Я хочу сказать, что мы наблюдаем это в жизни.

Однако то, о чем я говорил, все еще является предметом изучения. Теперь это у нас приобрело новое значение. Эта идея «наведите порядок». Кстати, это девиз ОХС. Эта идея о том, что если навести порядок в собственной жизни человека, то затем этот порядок распространится за ее пределы, совершенно очевидна. Я хочу сказать, что мы наблюдаем это в жизни.

Вот почему я говорю, что вам не обязательно клировать всех людей в мире. Если вы просто сделаете релизами некоторое количество людей, то что-то произойдет. Если вы отклируете несколько человек в городе, что произойдет с городом? Что-то произойдет, может быть, не из-за того, что эти люди будут развивать бурную деятельность, но что-то обязательно произойдет. Будет больше порядка. Будет больше та область, где есть порядок, в результате этого.

Вот почему я говорю, что вам не обязательно клировать всех людей в мире. Если вы просто сделаете релизами некоторое количество людей, то что-то произойдет. Если вы отклируете несколько человек в городе, что произойдет с городом? Что-то произойдет, может быть, не из-за того, что эти люди будут развивать бурную деятельность, но что-то обязательно произойдет. Будет больше порядка. Будет больше та область, где есть порядок, в результате этого.

Так вот, лидерство состоит исключительно в наведении порядка, иначе это не лидерство. Говорят о «лидерах толпы». У толпы нет лидера. Толпа, одержимая идеей разрушения, не избирает лидера. Она всегда избирает кого-то, кем она может помыкать, при условии, что он также будет уничтожать ее. Это прискорбный факт, относящийся к поведению толпы. Это не мои домыслы. Это истина технического характера.

Так вот, лидерство состоит исключительно в наведении порядка, иначе это не лидерство. Говорят о «лидерах толпы». У толпы нет лидера. Толпа, одержимая идеей разрушения, не избирает лидера. Она всегда избирает кого-то, кем она может помыкать, при условии, что он также будет уничтожать ее. Это прискорбный факт, относящийся к поведению толпы. Это не мои домыслы. Это истина технического характера.

Если толпе, одержимой идеей разрушения, или любой большой толпе приходится кого-то избирать, то обычно она избирает кого-то, кем она может помыкать и кто будет уничтожать ее.

Если толпе, одержимой идеей разрушения, или любой большой толпе приходится кого-то избирать, то обычно она избирает кого-то, кем она может помыкать и кто будет уничтожать ее.

В качестве примера можно привести младший офицерский состав, избиравшийся во время гражданской войны в США. Первые офицеры... в армии южан даже не избирали в командиры выпускников Уэст-Пойнта. Они избирали какого-нибудь типа, склонного к политиканству, который сразу же выбирал не ту цель для атаки и вел их не по тому оврагу. Спустя некоторое время остались в живых те, кто стремился к выживанию, и когда они избирали офицеров, это были другие выборы. Большинство тех, кто хотел быть убитым, к тому времени были убиты.

В качестве примера можно привести младший офицерский состав, избиравшийся во время гражданской войны в США. Первые офицеры... в армии южан даже не избирали в командиры выпускников Уэст-Пойнта. Они избирали какого-нибудь типа, склонного к политиканству, который сразу же выбирал не ту цель для атаки и вел их не по тому оврагу. Спустя некоторое время остались в живых те, кто стремился к выживанию, и когда они избирали офицеров, это были другие выборы. Большинство тех, кто хотел быть убитым, к тому времени были убиты.

Здесь мы наблюдаем стремление человека к разрушению, проявляющееся, когда у него нет ответственных и надежных лидеров, когда он не может повернуть свои дела так, чтобы он оказался в той области, где лидеры есть. Вы понимаете? Если человеку необходимы банковские услуги, то он обращается в банк, где занимаются предоставлением таких услуг, а не в современный американский банк.

Здесь мы наблюдаем стремление человека к разрушению, проявляющееся, когда у него нет ответственных и надежных лидеров, когда он не может повернуть свои дела так, чтобы он оказался в той области, где лидеры есть. Вы понимаете? Если человеку необходимы банковские услуги, то он обращается в банк, где занимаются предоставлением таких услуг, а не в современный американский банк.

Понимаете, современные американские банки не занимаются банковским делом. Я не знаю, чем они занимаются, но не этим. Банковское дело – это процесс предоставления займов, а также сбора, передачи денежных средств и выполнение прочих операций с ними. А современные банки занимаются главным образом куплей-продажей, владением и управлением трастовыми фондами, недвижимостью и подобными вещами. Это довольно странно. А куда пойти, чтобы занять денег? Бог знает. Бог знает. Если вам нужны деньги, то я не знаю, вы идете в банк, и на вас смотрят безучастным взором и спрашивают: «А что вы здесь делаете?»

Понимаете, современные американские банки не занимаются банковским делом. Я не знаю, чем они занимаются, но не этим. Банковское дело – это процесс предоставления займов, а также сбора, передачи денежных средств и выполнение прочих операций с ними. А современные банки занимаются главным образом куплей-продажей, владением и управлением трастовыми фондами, недвижимостью и подобными вещами. Это довольно странно. А куда пойти, чтобы занять денег? Бог знает. Бог знает. Если вам нужны деньги, то я не знаю, вы идете в банк, и на вас смотрят безучастным взором и спрашивают: «А что вы здесь делаете?»

Нет, вам бы пришлось искать кого-то в сфере банковского дела, искать ту область банковского дела, где есть порядок, где есть лидерство, или управление. А если бы вы хотели, чтобы вам вели бухгалтерию, то вы бы нашли область бухгалтерского учета, где кто-то поддерживает порядок. Понимаете? Тогда у вас будут идти дела.

Нет, вам бы пришлось искать кого-то в сфере банковского дела, искать ту область банковского дела, где есть порядок, где есть лидерство, или управление. А если бы вы хотели, чтобы вам вели бухгалтерию, то вы бы нашли область бухгалтерского учета, где кто-то поддерживает порядок. Понимаете? Тогда у вас будут идти дела.

Но когда вы находите бухгалтера, который говорит: «Вы сделаете всю работу и вышлете нам чек», – или сталкиваетесь с безответственностью того или иного рода, общество начинает распадаться. А затем люди пытаются восстановить его, превращая его в общество, где все равны, или создавая государство всеобщего социального обеспечения. Начинают разоряться предприятия, начинается инфляция, появляется необходимость в каких-то экстраординарных мерах, и общество становится жертвой некоего странного течения. Неважно, как оно будет называться, но суть его будет в том, что у всех отберут всякую ответственность и никому ее не передадут.

Но когда вы находите бухгалтера, который говорит: «Вы сделаете всю работу и вышлете нам чек», – или сталкиваетесь с безответственностью того или иного рода, общество начинает распадаться. А затем люди пытаются восстановить его, превращая его в общество, где все равны, или создавая государство всеобщего социального обеспечения. Начинают разоряться предприятия, начинается инфляция, появляется необходимость в каких-то экстраординарных мерах, и общество становится жертвой некоего странного течения. Неважно, как оно будет называться, но суть его будет в том, что у всех отберут всякую ответственность и никому ее не передадут.

Мы противостоим таким течениям. Однако мы не являемся политическим движением, ни в коей мере.

Мы противостоим таким течениям. Однако мы не являемся политическим движением, ни в коей мере.

Человек, который может жить лучше, – вот кого мы создаем. Это нормально, и это само по себе является стоящей целью. Однако мы можем посмотреть немного дальше.

Человек, который может жить лучше, – вот кого мы создаем. Это нормально, и это само по себе является стоящей целью. Однако мы можем посмотреть немного дальше.

Мы не обязательно занимаемся созданием «лидеров мира», ничего подобного. Мы создаем того, кто может взять ответственность за свою собственную сферу деятельности! Мы создаем людей, которые могут брать ответственность. И если мы будем создавать их с такой же скоростью, с какой общество отбирает у людей ответственность, мы не дадим этому государству пойти ко дну, спустив все флаги.

Мы не обязательно занимаемся созданием «лидеров мира», ничего подобного. Мы создаем того, кто может взять ответственность за свою собственную сферу деятельности! Мы создаем людей, которые могут брать ответственность. И если мы будем создавать их с такой же скоростью, с какой общество отбирает у людей ответственность, мы не дадим этому государству пойти ко дну, спустив все флаги.

Знаете, лидерство и клирование не обязательно идут рука об руку, поскольку может быть общество, состоящее целиком из клиров, и в нем, вероятно, не будет лидеров. Понимаете?

Знаете, лидерство и клирование не обязательно идут рука об руку, поскольку может быть общество, состоящее целиком из клиров, и в нем, вероятно, не будет лидеров. Понимаете?

Но там, где вы можете сделать лишь горстку клиров, вы, несомненно, будете создавать лидеров. Иными словами, это не одно и то же.

Но там, где вы можете сделать лишь горстку клиров, вы, несомненно, будете создавать лидеров. Иными словами, это не одно и то же.

Человек, который готов брать на себя ответственность, обычно делает это и следит за тем, чтобы работа выполнялась.

Человек, который готов брать на себя ответственность, обычно делает это и следит за тем, чтобы работа выполнялась.

Так вот, конечно, можно говорить о «лидерстве». Но что это такое? Что это? Это любопытная вещь. Но знаете ли вы, что на эту тему были написаны целые фолианты? Если вы попадете в армию США, военно-морской флот США, военно-воздушные силы США, африканские военно-воздушные силы, африканскую армию, Королевские военно-воздушные силы, армию де Голля – вы везде обнаружите книги о лидерстве.

Так вот, конечно, можно говорить о «лидерстве». Но что это такое? Что это? Это любопытная вещь. Но знаете ли вы, что на эту тему были написаны целые фолианты? Если вы попадете в армию США, военно-морской флот США, военно-воздушные силы США, африканские военно-воздушные силы, африканскую армию, Королевские военно-воздушные силы, армию де Голля – вы везде обнаружите книги о лидерстве.

О, эти книги совершенно неподъемные. Их выдают главным образом сержантскому составу. Офицеры настолько далеко отошли от этого, что они ничего об этом не знают. Они обычно пишут эти книги.

О, эти книги совершенно неподъемные. Их выдают главным образом сержантскому составу. Офицеры настолько далеко отошли от этого, что они ничего об этом не знают. Они обычно пишут эти книги.

И там есть все эти фолианты на тему лидерства, и небольшие хитрости и прочие штучки, и «никогда не делайте это, а делайте то». И есть море правил, но никто не сказал, что такое «лидерство».

И там есть все эти фолианты на тему лидерства, и небольшие хитрости и прочие штучки, и «никогда не делайте это, а делайте то». И есть море правил, но никто не сказал, что такое «лидерство».

Если мы будем иметь дело с обществом, где почти нет лидеров, то нам стоит знать, что представляет собой лидер.

Если мы будем иметь дело с обществом, где почти нет лидеров, то нам стоит знать, что представляет собой лидер.

Лидер – это тот, кто может взять ответственность за свою сферу влияния. Это ужасно просто, не правда ли? Он может взять ответственность за свою сферу влияния.

Лидер – это тот, кто может взять ответственность за свою сферу влияния. Это ужасно просто, не правда ли? Он может взять ответственность за свою сферу влияния.

Я скажу вам, что если регистратор и помощник регистратора в вашей центральной организации не могут взять ответственность за все реактивные банки в стране, то они делают не очень много.

Я скажу вам, что если регистратор и помощник регистратора в вашей центральной организации не могут взять ответственность за все реактивные банки в стране, то они делают не очень много.

Страшно сказать: взять ответственность за все реактивные банки в стране? Бр-р-р. И все же необходимо именно это.

Страшно сказать: взять ответственность за все реактивные банки в стране? Бр-р-р. И все же необходимо именно это.

Очень трудно добиться, чтобы организация взяла на себя какую бы то ни было ответственность, поскольку организация сама по себе не является ответственной, ответственны только терминалы в ней.

Очень трудно добиться, чтобы организация взяла на себя какую бы то ни было ответственность, поскольку организация сама по себе не является ответственной, ответственны только терминалы в ней.

Так вот, только ОХС в действительности берет полную ответственность за все когда-либо выданные сертификаты. Это довольно большая область ответственности, не правда ли? Все сертификаты, когда-либо выданные, – кому, почему, за что? Что ж, иногда и здесь бывают проколы. Иначе и быть не может, а почему? Нарушается общение.

Так вот, только ОХС в действительности берет полную ответственность за все когда-либо выданные сертификаты. Это довольно большая область ответственности, не правда ли? Все сертификаты, когда-либо выданные, – кому, почему, за что? Что ж, иногда и здесь бывают проколы. Иначе и быть не может, а почему? Нарушается общение.

Итак, мы получаем следующий признак лидерства. При наличии лидерства возможно общение. Ха! О, забавно, не правда ли, слышать о том, что генерал идет вдоль строя, и ни один рядовой не должен разговаривать с ним, и затем нам говорят:

Итак, мы получаем следующий признак лидерства. При наличии лидерства возможно общение. Ха! О, забавно, не правда ли, слышать о том, что генерал идет вдоль строя, и ни один рядовой не должен разговаривать с ним, и затем нам говорят:

«Генерал – лидер этих рядовых»? Ха-ха-ха-ха-ха! Возможно, их сержанты являются для них лидерами, но не генерал.

«Генерал – лидер этих рядовых»? Ха-ха-ха-ха-ха! Возможно, их сержанты являются для них лидерами, но не генерал.

Почему? Потому что рядовые не могут с ним разговаривать. Общение. Лидер должен быть способен инициировать и получать общение. Очень просто, не правда ли? Инициировать и получать общение. Конечно, он способен найти время, чтобы выслушать все, что ему говорят; как бы то ни было, он может услышать довольно много. И у него определенно должна быть способность общаться.

Почему? Потому что рядовые не могут с ним разговаривать. Общение. Лидер должен быть способен инициировать и получать общение. Очень просто, не правда ли? Инициировать и получать общение. Конечно, он способен найти время, чтобы выслушать все, что ему говорят; как бы то ни было, он может услышать довольно много. И у него определенно должна быть способность общаться.

Кроме того, лидер должен иметь способность испытывать аффинити к людям, которых он ведет за собой. И он должен быть способен вызывать у них некоторое аффинити к себе.

Кроме того, лидер должен иметь способность испытывать аффинити к людям, которых он ведет за собой. И он должен быть способен вызывать у них некоторое аффинити к себе.

А его цели и все то, за что он выступает, должны быть достаточно реальными. Они должны быть реальными. Они должны быть в какой-то мере достижимы. Должно иметь место достаточно хорошее согласие относительно этих целей.

А его цели и все то, за что он выступает, должны быть достаточно реальными. Они должны быть реальными. Они должны быть в какой-то мере достижимы. Должно иметь место достаточно хорошее согласие относительно этих целей.

Вдобавок к этому он должен быть способен получить реальность относительно того, в каком положении находятся люди, которых он пытается вести за собой. Какова их реальность? И ясно осознавая то, какова их реальность, он не обязательно должен принимать ее.

Вдобавок к этому он должен быть способен получить реальность относительно того, в каком положении находятся люди, которых он пытается вести за собой. Какова их реальность? И ясно осознавая то, какова их реальность, он не обязательно должен принимать ее.

Одной из самых великих империй всех времен управлял Сулейман – Сулейман Великолепный, Турецкая империя, начало шестнадцатого века. На самом деле он разрушил Турецкую империю. У него был один большой недостаток, один большой недостаток. Он никогда не ставил задачи, соответствующие человеческим возможностям. Он многое сделал, но в конечном итоге он все разрушил.

Одной из самых великих империй всех времен управлял Сулейман – Сулейман Великолепный, Турецкая империя, начало шестнадцатого века. На самом деле он разрушил Турецкую империю. У него был один большой недостаток, один большой недостаток. Он никогда не ставил задачи, соответствующие человеческим возможностям. Он многое сделал, но в конечном итоге он все разрушил.

Иными словами, он никогда не интересовался тем, что на самом деле могут сделать люди, и он не получил никакой реальности на этот счет, и поэтому он перестал быть лидером этой нации.

Иными словами, он никогда не интересовался тем, что на самом деле могут сделать люди, и он не получил никакой реальности на этот счет, и поэтому он перестал быть лидером этой нации.

Но лидеры есть не только у наций. В каждой семье должен быть лидер, если только она не состоит из клиров. Понимаете?

Но лидеры есть не только у наций. В каждой семье должен быть лидер, если только она не состоит из клиров. Понимаете?

Два человека могут прийти к согласию, но два человека не могут планировать. Позвольте мне сообщить вам, что они не могут сделать этого. В конце концов должен быть кто-то, кто примет окончательное решение. Иначе это решение принято не будет, и по одной этой причине страдает вся их деятельность. Если только они оба не отклированы, последнее слово должно быть за кем-то из них. Если же они оба отклированы, они оба увидят оптимальное или почти оптимальное решение и сразу же придут к согласию по этому поводу, и никому не придется принимать решение.

Два человека могут прийти к согласию, но два человека не могут планировать. Позвольте мне сообщить вам, что они не могут сделать этого. В конце концов должен быть кто-то, кто примет окончательное решение. Иначе это решение принято не будет, и по одной этой причине страдает вся их деятельность. Если только они оба не отклированы, последнее слово должно быть за кем-то из них. Если же они оба отклированы, они оба увидят оптимальное или почти оптимальное решение и сразу же придут к согласию по этому поводу, и никому не придется принимать решение.

Как бы то ни было, в любой области кто-то должен принимать решения. Каждому классу в школе необходим лидер того или иного рода. И у нас, в Саентологии, очень скоро будут лидеры. Это будет временное положение дел. Это не окончательное положение дел, это просто временное положение дел.

Как бы то ни было, в любой области кто-то должен принимать решения. Каждому классу в школе необходим лидер того или иного рода. И у нас, в Саентологии, очень скоро будут лидеры. Это будет временное положение дел. Это не окончательное положение дел, это просто временное положение дел.

Вы обнаружите, что люди, которые уже являются клирами или которые станут ими, будут становиться лидерами в своих областях деятельности. Они берут все больше и больше ответственности за то, что происходит вокруг них; и принимая на себя все большую и большую ответственность, они все больше и больше становятся лидерами. И в силу того, что они окружены людьми, которые не являются клирами, людьми, которые пребывают в сомнении, чувствуют неуверенность, запутались, испуганы или что-то вроде этого, они обнаружат, что, обладая способностью общаться, способностью испытывать аффинити и представлением о реальности своих собратьев и согласием с ними – только лишь в силу этого они, хотят они того или нет, будут вести людей за собой.

Вы обнаружите, что люди, которые уже являются клирами или которые станут ими, будут становиться лидерами в своих областях деятельности. Они берут все больше и больше ответственности за то, что происходит вокруг них; и принимая на себя все большую и большую ответственность, они все больше и больше становятся лидерами. И в силу того, что они окружены людьми, которые не являются клирами, людьми, которые пребывают в сомнении, чувствуют неуверенность, запутались, испуганы или что-то вроде этого, они обнаружат, что, обладая способностью общаться, способностью испытывать аффинити и представлением о реальности своих собратьев и согласием с ними – только лишь в силу этого они, хотят они того или нет, будут вести людей за собой.

Интересно, что чем больше они будут проявлять лидерство, тем меньше регалий вы увидите на них, потому что регалии нужны для того, чтобы выделить лидера, которого иначе никак опознать нельзя.

Интересно, что чем больше они будут проявлять лидерство, тем меньше регалий вы увидите на них, потому что регалии нужны для того, чтобы выделить лидера, которого иначе никак опознать нельзя.

И здесь мы видим, каков будет наш следующий шаг вперед. Наш следующий шаг вперед будет заключаться в том, что мы будем оказывать влияние на различные сферы деятельности – намеренное или ненамеренное. Я надеюсь, что оно будет намеренным.

И здесь мы видим, каков будет наш следующий шаг вперед. Наш следующий шаг вперед будет заключаться в том, что мы будем оказывать влияние на различные сферы деятельности – намеренное или ненамеренное. Я надеюсь, что оно будет намеренным.

И оказывая влияние на все эти сферы деятельности, мы должны все лучше и лучше понимать, что мы делаем. Люди начинают обращаться к нам за советом по поводу того, что им делать, куда идти или что сказать. Конечно, можно все время говорить: «Прими собственное решение». Можно говорить: «У вас есть селф-детерминизм. Почему бы вам самим не принять решение по этому поводу?» Это нормально.

И оказывая влияние на все эти сферы деятельности, мы должны все лучше и лучше понимать, что мы делаем. Люди начинают обращаться к нам за советом по поводу того, что им делать, куда идти или что сказать. Конечно, можно все время говорить: «Прими собственное решение». Можно говорить: «У вас есть селф-детерминизм. Почему бы вам самим не принять решение по этому поводу?» Это нормально.

Но рано или поздно, чтобы развернуть активную деятельность, вам придется ответить... и чем больше вы будете приближаться к состоянию клир, тем больше вы будете готовы давать ответы типа: «черное», «белое», «да», «нет». Понимаете?

Но рано или поздно, чтобы развернуть активную деятельность, вам придется ответить... и чем больше вы будете приближаться к состоянию клир, тем больше вы будете готовы давать ответы типа: «черное», «белое», «да», «нет». Понимаете?

Так вот, структура центральных организаций все больше и больше принимает окончательную форму, потому что у нас появляется все больше и больше опыта. Мы все лучше и лучше понимаем, что происходит, с какими проблемами мы сталкиваемся и что нам нужно делать. Мы становимся все лучше и лучше.

Так вот, структура центральных организаций все больше и больше принимает окончательную форму, потому что у нас появляется все больше и больше опыта. Мы все лучше и лучше понимаем, что происходит, с какими проблемами мы сталкиваемся и что нам нужно делать. Мы становимся все лучше и лучше.

И как ни странно, как ни странно, по мере своего движения вперед люди все меньше и меньше нуждаются в каких-то конкретных структурах и шаблонах, потому что они и так видят, что будет правильным в данной ситуации.

И как ни странно, как ни странно, по мере своего движения вперед люди все меньше и меньше нуждаются в каких-то конкретных структурах и шаблонах, потому что они и так видят, что будет правильным в данной ситуации.

Тем не менее, пока все не стали клирами в полном смысле слова, какая-то структура необходима, и у нас всегда должен быть какой-то шаблон, в соответствии с которым у нас, по нашему общему согласию, происходит общение. А если у нас есть согласие по поводу того, с помощью чего мы общаемся, как мы общаемся и каковы способы общения, то мы, по крайней мере, будем общаться в соответствии с теми или иными правилами. Ведь общение не может просто рассеиваться во все стороны, оно должно идти откуда-то и куда-то.

Тем не менее, пока все не стали клирами в полном смысле слова, какая-то структура необходима, и у нас всегда должен быть какой-то шаблон, в соответствии с которым у нас, по нашему общему согласию, происходит общение. А если у нас есть согласие по поводу того, с помощью чего мы общаемся, как мы общаемся и каковы способы общения, то мы, по крайней мере, будем общаться в соответствии с теми или иными правилами. Ведь общение не может просто рассеиваться во все стороны, оно должно идти откуда-то и куда-то.

Таким образом, нам действительно предстоит столкнуться с подобным временным положением дел. И если мы вообще хотим развернуть сколько-нибудь активную деятельность, то независимо от того, являемся мы клирами или нет, просто потому, что мы обладаем тем знанием, которое у нас есть, нам сейчас необходимо немного увеличить свою область ответственности здесь, на Земле, нам необходимо взять чуть больше ответственности за реактивные банки своих ближних, чуть больше ответственности за то, что происходит в нашем непосредственном окружении, и если мы сделаем это, то мы сможем победить.

Таким образом, нам действительно предстоит столкнуться с подобным временным положением дел. И если мы вообще хотим развернуть сколько-нибудь активную деятельность, то независимо от того, являемся мы клирами или нет, просто потому, что мы обладаем тем знанием, которое у нас есть, нам сейчас необходимо немного увеличить свою область ответственности здесь, на Земле, нам необходимо взять чуть больше ответственности за реактивные банки своих ближних, чуть больше ответственности за то, что происходит в нашем непосредственном окружении, и если мы сделаем это, то мы сможем победить.

Я хочу, чтобы мы победили. И я думаю, что мы сможем это. Мне кажется, что это не очень трудная задача. Мы уже очень много сделали в этом направлении. Вы уже довольно хорошо представляли себе это, но, может быть, вы впервые смогли это проанализировать. И если это так – вы способны конфронтировать эту задачу.

Я хочу, чтобы мы победили. И я думаю, что мы сможем это. Мне кажется, что это не очень трудная задача. Мы уже очень много сделали в этом направлении. Вы уже довольно хорошо представляли себе это, но, может быть, вы впервые смогли это проанализировать. И если это так – вы способны конфронтировать эту задачу.

Спасибо большое за то, что присутствовали на этом конгрессе. Спасибо за то, чтобы вы были такими хорошими слушателями. Спасибо за то, что так терпеливо слушали.

Спасибо большое за то, что присутствовали на этом конгрессе. Спасибо за то, чтобы вы были такими хорошими слушателями. Спасибо за то, что так терпеливо слушали.

У нас с вами, вероятно, теперь не будет конгрессов еще очень долго. И все же спасибо за то, что вы прибыли на этот конгресс. Я надеюсь, что для вас это было полезным. Лично для меня это так и было.

У нас с вами, вероятно, теперь не будет конгрессов еще очень долго. И все же спасибо за то, что вы прибыли на этот конгресс. Я надеюсь, что для вас это было полезным. Лично для меня это так и было.

Спасибо.

Спасибо.