What's the date?

Audience: March the 17th.

Какое сегодня число?

Seventeenth. Seventeen Mar., 14. Is that it? All right.

Аудитория: 17-е марта.

Well, going to talk to you today about some more lower levels of auditing*The blue marked texts have been cut off in the original tape. First I'd like to tell you something about the existing world situation. Very amusingly.

Семнадцатое.

I've had a gamble on time going that began in January of 1963. And it was just a time gamble, no more – no less: Could I complete the job before the roof fell in? See, that was the time gamble. I took the calc... I knew I could complete the job. But could I do it before the roof fell in, you see?

Семнадцатое марта, AD 14.

There were many factors involved in this and it begins much earlier, actually, wondering whether or not there's going to be another war – saber rattling and atom-bomb sizzling going on and so forth. But the time schedule was mainly dependent on Scientology organizations and Scientologists – how long they could hold out? You know?

Верно?

I took a calculated risk and neglected organizations and Scientologists during the period from January of 63, on through till, actually, last month or something like this. I started doing something about it in November, really, but not with enthusiasm. I started really crowding it home along about January, a year later. And that was simply to conserve administrative time and put all the time on research, making about an eighteen-hour research day, you see? I cancelled out all social activities, all foot-on-the-mantel sort of activities, cut down my breathing [laughter] and devoted every tiny scrap of time I possibly could to the research line, trying to complete a job which, of course, could not ordinarily have been completed in years and years and years – the amount of work which still had to be done.

Хорошо.

And Mary Sue caught the brunt of that. For long periods of time there, she didn't have enough sleep to bother about. But we – we got ourselves straightened out. And August – August marked the point of "could be done." "Could be done." Here – here are the materials – we have our hands on them and so forth. September, those materials were understood, but not labeled or communicated. And the period from then, September of 63, on through till January were pretty well devoted to codification. The relay and communication, that is the labeling of the material, the defining and looking exactly at what you had, putting it together in a way that could be communicated, you see, and forwarding it through to a conclusion.

Что ж, сегодня я поговорю с вами о некоторых более нижних уровнях одитинга.

This was, of course, all on the level of OT. Now, when we say OT, why, your imagination can just run riot. I mean, wh... what do we mean, OT? Well, I don't know. Think of something terrific – that's OT, see? What exactly is the zenith? Well, of course, there is none. It's – it's an infinity of up. And you can't really put a label on it and say, "Well, it stops here." Because the truth of the matter, it doesn't stop.

Прежде всего, я хотел бы рассказать вам кое-что о существующей ситуации в мире.

But exactly what did one have to do, one, to make an OT? Exactly what did one have to do to get the materials in a communicable form, labelled and so forth? And then, what did one have to do to communicate the materials so they could be understood and used? These were the immediate problems which were faced. And I think you'll agree that was a hat full of problems.

Я участвовал в азартной игре на время, которая началась в январе 1963 года.

Now, at the same time, it was necessary to form a bridge from the individual, you might say, on the street on through to reaching distance to these materials. And that had to be solved, too. And, oddly enough, that is the more difficult problem.

И это была азартная игра на время, не больше, не меньше: Смогу ли я завершить работу прежде, чем крыша рухнет?

That problem is now proving more difficult than the upper-level problem. Because, of course, with one's attention very closely devoted to the idea of exactly what it is and exactly where you can go and exactly what you have to do to come along and tell somebody how to get rid of his sciatica or something, at a level of auditing he can comprehend, so that he can get a reality, so he will move forward toward it is quite a stretch of wits.

Понимаете, это была азартная игра на время.

Because you know what his sciatica is, you see? He's got a GPM or item that's out of place like crazy, see? He's going along in life giving himself a wrong goal all the time, you know, something like this. He's doing something goofy with Class VI materials. That's for sure. But of course, he's out of communication on the subject and you can't talk to him on this subject. It doesn't make any sense to him.

Я провел вычисл… Я знал, что смогу завершить работу.

Edgar, I think, came as close to packaging that up as anybody. Had some fellow saying, instead of, "Is it your own goal?" you see, "Well, is it something you did?" And instead of "an implant GPM," saying, "something was done to you," you know? He was dividing these things up. And I think he cured somebody's long-standing TB or something. He cured TB with this. Just – not – not using "implant" or "actual GPM" or anything like that, but just saying, "Well, was it something you did?" and "Is it something that was done to you?" Rather terrific job he did. I think about thirty-five minutes of auditing on this sort of thing.

Но смогу ли я завершить работу прежде, чем крыша рухнет, понимаете?

But exactly how does one get somebody up to reaching distance? You see, it's a – it's – it's a steep mountain, when you get there. It's – it's a steep, very exacting Mont Blanc. But as you have often noticed, walking in foothills, every time you come up to a hill and you say, "I have now climbed the hill," at the moment you reach the crest, you see a bigger hill, you see? Well, in this particular case, when you get to the last hill, you see Mont Blanc, you see? Now, we've got to scale that, you know?

В это было вовлечено много факторов, и, на самом деле, это начинается гораздо раньше ‑ вопрос о том, будет еще одна война или нет – продолжаются звон сабель и свист атомной бомбы и так далее.

But these little foothills become progressively bigger as an individual walks along. And unless he's walked securely up the hill to the crest of the hill, he's so discouraged when he sees the next hill that he quits. So, it's a progress of wins, in other words. And you have to have materials which cause the individual to walk forward with wins. Well, what is a win? Well, if you – he accomplishes something that he wants to accomplish. That in essence is a win. And a lose is, he fails to accomplish something that he wanted to accomplish.

Но расписание, главным образом, зависело от Саентологических организаций и Саентологов ‑ как долго они смогут продержаться?

And it all comes back to this basic thing, what does he want to accomplish? So we're actually back on Class VI materials, aren't we? Rather – rather fabulous. If you want to turn on a feeling of sadness and apathy on a pc – I won't give you the process because for once in my life I haven't got my notes, but it's in Mary Sue's notes – an exact process that does this. But it just takes up his little goals in life and straightwires those that have been blunted, see. The idea of what's he tried to do that he failed to do, don't you see, and that type of process. I'm just giving it to you as a process type, not as the exact process. But the exact process does exist. In fact there are two of them.

Понимаете?

And this is quite remarkable, because this repairs his ability to win. A brand-new thought to you, isn't it? I mean, to repair a man's ability to win. You don't realize that that pc that you get in off the street, who just came along for the curiosity, you know – because Annabelle had some processing and it made her feel better – may be unable to win at anything. And you're trying to give him a win, and he can't win at anything! See, he might be able to inherit a million bucks and he still wouldn't have a win, because he can't win.

Я пошел на обдуманный риск и игнорировал организации и Саентологов с января 1963 года и, фактически, до прошлого месяца или что-то вроде этого.

So you get fooled, because you estimate that if this man had a million bucks, you see, then he would have a win. Well, then you could cut it down further and say, "Well, it's because he can't have a million bucks." No. It's because he can't have a win. He can't win.

Я начал делать что-то в связи с этим в ноябре, в самом деле, но без энтузиазма.

So no matter what you did for him, get rid of his sciatica, arthritis, or anything else – no matter what you did for him – you would find this individual in a state that he couldn't win. So therefore, although he's gotten rid of his arthritis… He can have "no-arthritis", you see? He can have the item "no-arthritis", you know, in life, but he can't have the win of "no-arthritis". See. So therefore, he cannot go on with you, as the auditor, in any very good frame of mind. Don't you see? That's how beaten to his knees you'd find the bulk of the population.

Я начал действительно уплотнять всё это примерно в январе, год спустя.

So therefore, when we talk about mounting these little foothills one by one and finding another foothill a little bit bigger until we get to the mountain, we are actually dealing with a progress or gradient of wins. And it actually is a much more difficult job to get somebody from Level 0 to Level V than it is to get him from Level V all the way through.

И было очень просто сберечь административное время и посвятить все время исследованиям, построив тем самым восемнадцатичасовой исследовательский день, понимаете?

I think that you would have a horrible idea of trying to walk up the easiest slope with some girl, let us say, who has French spike heels and they're made out of abrasive-type material, you see. I mean the type of material that just rips to pieces, you know. If you get a spot of water on it, it goes, you know. And she can't walk very well anyway, you see, and she's wearing one of these French skirts that permits a stride of a sixteenth of an inch, you see. [laughter] And she's held together with glue and sticky plaster, you know, the makeup is on. And if the slightest drift of wind came by, it would mess up her hair. And trying to get this girl over a little bit of rough terrain – see, now that's about your first – look at your first step.

Я отменил всю общественную деятельность, всю деятельность, положив ноги на камин, затаил дыхание [смех] и посвятил каждый кусочек времени, который только смог выкроить, исследовательской области, пытаясь выполнить работу, которую, конечно, в обычных обстоятельствах невозможно было бы выполнить за долгие годы – то количество работы, которую все еще нужно было сделать.

Now, when you're taking this person from V up through VI, you're dealing with an experienced mountaineer in spiked boots who's perfectly decent with a rope, you see, and an alpenstock and so forth. And you'll find, actually, that it's much safer to climb Mont Blanc with him than it was to walk up this gentle slope with this girl. [laughs]

И Мери Сью приняла на себя главный удар в связи с этим.

So those are the problems – those are the problems of the progress of Scientology. But the political problem which we were faced with is, we're facing a world which is more and more intolerant, and which is more and more bent on giving people no wins.

В течение долгого времени из-за беспокойства об этом она недосыпала.

Literature is getting more and more apathetic. And the – a hero is something nobody could even imagine in these times, you see? And it's all pretty horrible and it's all pretty grim and man is born to trouble and dies in more trouble. You know? That's the motto. Win has almost dropped out of popular literature. You find – you find in even some of the more adventurous tales today, that the treasure is in the cave but somehow or other at the end of the story, they don't ever get it out.

Но мы – мы привели себя в порядок.

And that is merely the acceptance level of win. That is all that is. And the acceptance level of win dwindles away to practically nothing. It can get to this point: "Nothing horrible happened to me today." And that is a level of win, see.

И август – август отмечен пунктом “ смогли сделать это”.

You've sometimes seen a pc set a goal like that, you know? [laughter] Session goal: To get through it somehow. But that's actually a pretty high level of win, compared to how low it can get on a social level.

“Смогли сделать это”.

Well, to get back to what I was telling you earlier, the calculated risk was, could I do it in time? Could I do it in time? And I did it in time. And we arrived. And this is about the first time it's ever happened in Scientology. But sitting down in Scientology Library and Research files and available to the thirty students who are on that course right now, is practically every scrap of material that could be assembled on the subject of VI. That's a fabulous thing. You say, "Well, naturally, get a piece of stuff like this, we could research for a long time, get an awful lot of data together, and there's a lot more things to know, and all that sort of thing." That is not true at Level VI right now.

Вот – вот эти материалы – они у нас в руках и так далее.

I can tell you – tell you little things like, well, this is an actual goals pattern from beginning to end. Find a little thing like this. I just found that the – a create-type goal is never an oddnumbered goal. It is always an evennumbered goal. That create, therefore, in life itself, is twisted into a junior status compared to destroy. Destroy is considered superior to create, believe it or not. That's in the levels of Class VI, see?

В сентябре эти материалы были поняты, но они не были категоризированы или пущены в общение.

Well, that's an interesting philosophic observation; all it does is make it a little easier for the auditor to plot the goals on the pc. Gives him a better start, so that – it gives him a little tiny clue, if the – if the pc is trying to plot a create-type goal, you know – no matter what the wording of the goal is – why, he would be foolish to try to plot it in the odd-numbered slots. But if he's trying to plot a destructive-type goal and so forth, he would be foolish to try to plot it in the even-numbered slots.

И начиная с того времени, с сентября 1963 года до января, время было полностью посвящено кодификации.

You see, that's just making life just a little easier. But that's about the level of advance that we are at there, a little odd bit that doesn't amount to a great deal, but is interesting to an auditor who is trying to get a goals plot together.

Передача сообщений и обмен информацией, т.е. категоризация материала, формулирование определений и внимательное рассмотрение того, что мы получили, сведение этого материала воедино так, чтобы с его можно было сообщать, понимаете ли, и продвижение его вперед к определенному заключению.

The one thing we don't know is, is we don't know how many goals patterns there are. But at a guess, there is a very finite number of actual goals patterns. That is, they're – they aren't random forever, which I consider is quite interesting. I mean, there are probably very few – very few. And so we can look forward to some time in the future when we say, "He's pattern A," you know? "He's pattern B." If he's pattern B, well, then his goals are brr brr brr brr brr brrp. We have to find them all and put them all in Place, but it's just pow, pow, pow, pow, pow, requiring very little of the pc.

Это было, конечно, всё на уровне ОТ.

All of which gives a great certainty, because the diff... most difficult point in any of this is finding and plotting goals. You get one of those goals out of line, you'll wrap a pc around a telegraph pole the like of which you've never heard of, man. But it's interesting news that there are probably just a few of those. But you get what the level of advance is. We have all the technology, find them all and put them together, there's an infinite number of patterns, you see? These are little bonuses.

Теперь, когда мы говорим ОТ, ваше воображение может просто дать себе волю.

Well, anyway, after – here we are thirteen months, fourteen months – about fourteen months after the kickoff on this and the job is all done and wrapped up. And I've been involved for the last month or so, particularly strenuously, trying to put together and – organizational difficulties in auditor organizations and relationships and classification materials and consulting people about how they wanted classification to go and doing various things of this particular kind. That's been the more recent activity.

Я имею в виду, что… что мы имеем в виду, ОТ?

And with governments leaning all over Scientology and looking down our throats – for instance, the probability – Mary Sue was always curious. She always said, "The government wants something out of Scientology." She's always saying this. "The government wants something. There's some reason for this." And we finally found it. They want the E-Meter for front-line combat troops. I thought that was very interesting. Yeah, it's pretty crazy, isn't it? Typical.

Ну, я не знаю.

You see, they get so much infiltration – this is serious – they get so much infiltration in modern warfare of the type that is being fought, that they can't tell friend from foe. So they're going to equip front-line combat troops with portable lie detectors. And, of course, there's only one portable lie detector in the world – the E-Meter. I knowed something was getting those chilluns, you see?

Подумайте о чем-то огромном – это ОТ, понимаете?

But apparently they have some kind of an interest in it. And you would – a thief or a criminal never can ask you for something. They've got to steal it. And I wasn't saying all the governments are thieves or criminals. Don't get me wrong. I think there's one or two that aren't.

Чем в точности является зенит?

I know this is about the wildest curve you ever heard of and it's completely unbelievable. You can see a soldier walking around carrying an E-Meter. Before he shoots the guy, you see, he puts the electrodes in his hands, you know? Bunch of psychotics. I know, it doesn't sound right. But it sounds – it sounds just exactly what a government would do.

Ну, конечно же, там ничего нет.

Now, in view of the fact that nobody's going to help them run these things and nobody's going to tell them how they operate and so forth, I don't imagine their program will be very successful. But I don't think they're trying to be successful because I think their acceptance of win is a total crash. They know they've won because they're lying there with bits of meat splattered around the landscape, see. That's a government level of win.

Это – это бесконечность вверх.

Now, the situation can become very acute in the next year or so in Scientology, because, of course, we've got to win back any lost ground and put things all together and so forth. But we've made it at this end. But remember, only we here at Saint Hill have any reality on the fact that it's made, see. Only we have an – ar – a reality on that.

И вы на самом деле не можете приклеить на эту вещь ярлычок и сказать: “Ну, вот здесь она заканчивается”.

Earlier, Saint Hill training did a great deal for organizations and auditing all over the world. Levels and standards of auditing have just come up enormously in the last couple of years. So that I read, now, criteria from organizations and auditors around and – as to what's gone wrong with a case or what's gone wrong with a situation. It's very smart. It's very intelligent. They know what they're doing on that sort of thing.

Потому что в действительности она не заканчивается.

So we've put their basic auditing into good condition. Now I've got to move some of the old processes, like Prepchecking and R2H, ARC break stuff and that sort of thing back into their hands. And we've got to put together this little gradient of wins and match that up and we will have this thing made. Because there isn't much doubt of turning out OTs at Saint Hill. As a matter of fact, my estimate to OT now, is in terms of hundreds of hours.

Но что в точности должен был бы сделать кто-то для того, чтобы создать ОТ?

And it's very interesting, had a new – new datum. Recounted the number of actual GPMs on the track. Got rid of a few and was able to buck up to the tiger and count him by the nose, and there are only about ten series of goals, not fifteen thousand. Ten series, making only about four hundred and twenty GPMs. Not many. That's not many at all. And in view of the fact that you have a pattern, you could knock those off – a slow auditor could knock them off at about one every hour and a half in the early stages of the case, which quickly cuts down to every hour, which quickly cuts down to about every half-hour, see? So there's your case estimate. It's the number of time – long – length of time it takes to get a goal plot together plus what? And length of time to run that; you can count it up and you can't get more than five hundred hours no matter how hard you try, see, for a total case.

Что в точности он должен был бы сделать, чтобы получить эти материалы в доступной для передачи форме, категоризированной и так далее?

And we cracked this thing down the middle and crosswise and upside down. And it's been a long, hard haul. And its been very hard on people in the field and it's been very hard with shifting patterns of processes being carried along the research line, changing organizational staffs and upsets and trying to get people trained and trying to get through, and hanging on somehow and so forth. It's been rough – been rough.

А потом, что он должен был бы сделать, чтобы так изложить эти материалы, чтобы их можно было понять и использовать?

But roughness makes very seasoned people. It is not all loss, see? When you recognize that an individual, moving forward with certainty, will go through a fantastic amount of ramifications and upsets and that sort of thing – if he's moving on a certainty – you don't have to worry too much about how smooth it is. It's just how certain it is.

Это были проблемы, с которыми мы немедленно оказались лицом к лицу.

The hardest part of the problem, though, and what I'm talking to you about in this lecture – the hardest part of the problem – is getting the individual over these little gradients of wins. Gradient scale of wins. Well, this is complicated by the fact that an individual can get into a certain number of ARC breaks and stop auditing. He can – he can stop. He might not stop forever, but he'll stop.

И я думаю, что вы согласитесь, что это была шляпа, полная проблем.

Now, you recognize… Let me – let me make a few technical points. Let me – suffice to say, we started in January of last year to pour the coal on, we're in March of this year and we have won. And as soon as people find it out, why, everything will start going smooth again. And everything is working forward at a mad rate of speed.

Так вот, в то же самое время, было необходимо построить мост от человека, скажем так, с улицы до такого человека, который смог бы преодолеть расстояние между ним и этими материалами.

Saturday Evening Post articles or Victorian Parliaments or something of that sort. For instance, Victorian Parliament thought they could completely break the back of Scientology by just shaking it down for counsel's fees all the time, continuing their hearing on and on and on and on and on. Well, I just cracked the back of that, I just wired Peter and told him I'd underwrite his counsel's expenses from here on out, see? Of course, poor Victorian Parliament. Because they'll be sued for every penny of it when we get through.

И это тоже нужно было решить.

But the point – the point here is, we've achieved Mont Blanc, and Mont Blanc is surrounded by foothills. And how do we get the people from the paved street, over the foothills at least to the base of Mont Blanc? We haven't got any worries at all once we get them in sight of Mont Blanc. As soon as they've got a reality on where they're going, what they're doing and so forth, they'll go through hell and high water in order to move the rest of the way.

И достаточно странно то, что с это более трудная проблема.

But those early wins – those early wins – they're the problem. There's your mother, or your father, or your relative, or somebody and there they're sitting there and "they don't know". You know, they say it so well. Or they're completely open-minded about it. What occurs at this particular point? Well, you recognize that there's no win available and so you give up. Ninety percent of the time, you give up. And all I'm putting into your hands here is a little piece of technology. What you probably recognize is that a win isn't available, so you stop trying. Or doggedly, you keep on in a frame of mind of realizing no win is available, so therefore, don't create one. Do you see that?

Сейчас доказано, что эта проблема является более трудной, чем проблема верхних уровней.

Audience member: Mm-hm.

Потому что, конечно, когда чье-то внимание очень сильно поглощено идеей того, чем в действительности является эта вещь, и куда точно вы можете прийти, и что в точности вы должны делать, чтобы двигаться, и что в точности вы должны говорить кому-то, чтобы избавить его от ишиаса или еще чего-то, на уровне одитинга, который он может понять, чтобы он смог получить реальность, с которой он будет двигаться вперед – это довольно-таки сильное напряжение для ума.

Now, dissemination totally hangs up on this one problem – the win available. And it hangs up from the auditor's viewpoint; it hangs up from the Scientologist's viewpoint. That's where it hangs up. Doesn't really hang up from the pc's viewpoint. It's our recognition of no win available.

Потому что вы знаете, что такое ишиас, понимаете?

Look how long I kept trying with the US – ha! – the government. I used to write them a letter every now and then. I used to try to do this and that and so forth. I was eventually writing them in a very, very hopeless frame of mind. I mean my – rather antagonistically defensive, hopeless, "To hell with you, if you did reach out your hand I'd probably step on it," you know. That's this – that kind of a frame of mind.

У него есть МПЦ или пункт, который дико не на месте, понимаете?

And you just write them off, see? Just write them off. That's your recognition of how much win is available. Which, by the way, is monitored, and not only by the way – but is monitored directly by your acceptance level of a win.

Он идет по жизни, ставя себе все время неправильную цель, знаете ли, что-то вроде этого.

Now, the scale of win – old Chart of Attitudes – the scale of win is a gradient scale and is not expressed in the early Chart of Attitudes. So I'm giving you a brand-new scale here. This scale is vitally important to anybody working in a Central Organization or working as a private auditor or any Scientologist trying to get anywhere with Scientology. This is the one that knocks his head off or lets him go over.

Он делает что-то глупое с материалами Класса VI.

Now, there's two sides to this scale – two sides to this scale: an outward win of assistance and an inward win of being assisted. Now, it's a win for anybody if he assists. And it's a lose for somebody if he doesn't assist. This is all on the basis of failed intention – and we'll reduce it down to that in a moment.

Это точно.

You intend to help Aunt Hattie with her lumbosis and you give her some auditing and maybe she gets over it, but she doesn't think she has. She doesn't think it did her any good. What happened? Now what does that demand of the auditor? It demands that he has more confidence in his own observation than in the pc's estimate of the situation. It requires a certainty of observation, without reassurance from the pc.

Но он, конечно, находится вне общения с этим предметом, и вы не можете говорить с ним об этом предмете.

Now, that's an old datum, but it's terribly interesting to get involved with because it means that you are so certain that you have accomplished something with the pc that you do not need the pc's statement that it has happened in order to be sure of what you have done. Now, frankly, that's an almost impossible level. But if you fall short of that level, you then go into agreement with the pc's acceptance of wins.

Он не имеет для него никакого смысла.

What's his acceptability of a win? And if you're expecting that pc to tell you that you have won – and that pc, being down scale, has a very low acceptance index of wins – you then will be made to feel that you have loses.

Я думаю, Эдгар подошел ближе, чем кто-либо, к упаковке этого.

I doubt that there's an auditor here that's done any auditing at all that hasn't at one time or another run into this one. We get rid of Aunt Hattie's lumbosis for her or we got this person so they no longer have screaming nightmares or something and they tell you, "Well, that didn't help much."

Он спросил какого-то парня, вместо: “Это твоя собственная цель?” ‑ понимаете ‑ “Ну, это что-то, что ты делал?”

They have various ways of saying it. "It was probably the Bromo Seltzer," you know. "I'm no longer taking the Bromo Seltzer."

А вместо “имплантированная МПЦ” спросил “что-то, что было сделано тебе”, понимаете?

And you say, "What the hell are you talking about?" you know? "Here I sweat my skull to the bone and – over you as a case, and there you are," and so on.

Он разделил эти вещи.

Well now, comfort, a relaxed frame of mind, any such acceptable level of serenity, you might say, being at ease and relaxed about things, requires that you know the exact situation and know that it is the exact situation. The whole component part or all the component parts of this thing called peace of mind or serenity or poise or self-confidence or anything else depends on the individual's… I mean – I mean true self-confidence, not walled-in, maniacal idiocy, see. The house is burning and you say, "Well, I'm perfectly happy."

И я думаю, что он излечил кого-то от давнишнего туберкулеза или еще от чего-то.

This is the type – this is what this finally got to in India, you know. You – your Indian guru came down scale pretty fast over a period of time. And his idea is that you should be able to look any disaster in the teeth, you see, and be completely serene. Well, that's insanity, man! That doesn't apply, you know. In other words, he had it redefined into the ability to endure or the ability to suffer. It was no longer – no longer what it started out to be. And that is, you must be able to conceive the truth of any situation.

Он вылечил туберкулез при помощи этого.

That is the true and complete answer to self-confidence, serenity, any one of these other desirable things which all adds up to simply peace of mind. Peace of mind doesn't even mean an inactive frame of mind, you know. It just means, well, you're calm about it, you know?

Просто – не – не используя “имплантированная” или “действительная МПЦ” или что-то вроде этого, а просто спрашивая: “Ну, это было что-то, что ты делал?” ‑ и ‑ “Это что-то, что было сделано тебе?”

Now, that – knowing the truth of the existing situation – is really the only thing which supports self-confidence.

Он сделал довольно впечатляющую работу.

Now, it may be virtuous to be truthful and it may not be. We're not speaking of virtue; we're simply speaking of the – of the aspects of truth. But most departures from the truth have to do with an attainment of a point of safety. An individual departs from the truth in order to obtain a self-security or something of that sort. Either for the other fellow or himself, you see. Those are departures from the truth. That's a fear of what might happen to him.

Думаю, примерно тридцать пять минут одитинга на вещь такого рода.

Man is terribly complicated in his civilization by having these points very out – very, very, very out. For instance, civilization, at every point, can force upon the individual, lies. In other words, they can make the individual lie.

Но как в точности сделать так, чтобы кто-нибудь преодолел это расстояние?

The – it begins with the social lie and then there's the police lie and then there's this and that. All the uncomfortable things that can happen to you if you were to tell the truth.

Понимаете, это – это – это крутая гора, когда вы туда попадаете.

If you were just to tell the truth consistently and continually in the existing civilization, according to the standards of the existing civilization, you probably couldn't live twenty-four hours. See, in the first place, overfrankness would get you in trouble and cost you probably lots of your friends. These are the various arguments which have been offered by past philosophers and so forth. If you said nothing but the truth for twenty-four hours, why, you would lose everybody you knew, and you would probably wind up a suicide or something.

Это – это крутая гора, настоящий Монблан.

But it's built – even that philosophy is built to discourage an individual from an announcement of truth. Well, when one fails to announce truth, one is then, to that degree, protecting a lie. And thus, one begins to surround himself with lies in his social atmosphere. This is very esoteric. This is rarefied air of philosophy I'm giving you here, but it's nevertheless very germane. It's something that – something that you should look at.

Но, как вы часто замечали, прогуливаясь у подножия холмов, всякий раз, когда вы поднимаетесь на холм и говорите: “Только что я поднялся на этот холм”, ‑ в тот момент, когда вы добираетесь до вершины, вы видите более высокий холм, понимаете?

The society, then, by various tricks and mechanisms, brings an individual into a state of tolerating lies or aiding and abetting lies and so forth and adds some virtue to this. And then "recognition of the truth" gets converted into "enduring the truth." You see. See, the "I'll just stand here and recognize the house is on fire and then I will be all right," you see? Well, this is getting pretty wild. It's taking very upscale characteristics and moving them down very low scale.

Ну, в этом конкретном случае, когда вы добираетесь до последнего холма, вы видите Монблан, понимаете?

If you stand in the middle of a burning house, the recognition of your self-confidence, the recognition of the truth of the situation and so forth, is not going to keep you from being burned. As long as you're in a body and wearing flammable clothes, that I can guarantee. You're going to be roast long pig in no time.

Теперь, у нас есть шкала этого, понимаете?

So, what's – what's this thing? What's this thing we're talking about? Recognition of the truth in any existing situation alone has the power to as-is that situation. And very often one is confronted, without a gradient scale, with so much truth that one cannot assimilate it or as-is it. And then one gets swamped with it.

Но эти маленькие подножия холмов постепенно становятся всё большими и большими по мере того, как индивидуум движется.

Well, this – this fellow's always had an unhappy marriage – let's look at this one – he's always had – always had an unhappy marriage and he's often wondered why. And actually, only the finding of the truth about the marriage – only the finding of the truth about the marriage – could bring a calm marriage about. Right? Or bring a calm frame of mind.

И если он спокойно не пройдет по этому холму до самой его вершины, он будет таким удрученным, когда увидит следующий холм, что прекратит двигаться.

Well, that's an easy thing to state and so forth. But now let's take this fellow and he's got all of his normal aberrations and upsets and frailties and weaknesses and so forth and we suddenly unload on him the reason why the marriage has been such a failure. You know, he get – he gets it, he finds it out all in one and one-half seconds, see? He is immediately and instantly overwhumped.

Так что это прогресс побед, другими словами.

See, that's more truth than he can as-is. Maybe he finds out that his wife has been unfaithful to him for ten years, you see? Something like this. Only it all unloads on him like that. Well, he cracks up. So this, actually, discourages a person from the recognition of truth.

И у вас должны быть материалы, которые позволяют индивидууму продвигаться вперед с победами.

So what is it, really, that brings an individual away from recognizing truth and makes him less clear-sighted? What is it? It's a lack of gradient. That's all. It's just a lack of gradient. It isn't done on a gradient scale. It isn't done one little step at a time.

Ну, а что такое победа?

Time, then, enters into this thing. We take a person who is completely in the middle of the Dark Ages, living utterly under an intolerant church and a ferocious political system and we take this individual, there he is. See, he's in Stygian God-help-us, you see. And we face him up with the situation that man would be better off if he were permitted to be educated and if he had some degree of political freedom.

Хорошо, если вы – он осуществляет что-то, что он хочет осуществить.

Well, those are certainly banal truths to us here in the twentieth century. They're certainly banal truths. But believe me, when they hit the French population in the late 1700s, they weren't taken banally. Everybody went nuts! They went mad! France moved out – tried to move out of the Dark Ages into a higher level of truth in two minutes, with no breathing stops, see?

Это, в сущности, и есть победа.

And truth, in that particular instant, taken on such a fast no-gradient, see, too quick, too fast. Man, there were aristocrats hanging from every lamp post, and sans-culottes in every gutter starving to death and on this pile of upset and shock… What actually were they advertising? It was a greater degree of political freedom, you see? That people ought to be educated.

А поражение состоит в том, что ему не удается осуществить что-то, что он хотел осуществить.

I mean, you get back down to what were they trying to put across in the French Revolution. Well, they actually weren't even trying to put across that they should get rid of the king. They weren't trying to put across many of the factors which have drifted down to us through what is laughingly called a history book. What they were trying to put across is a bunch of fellows had gotten the idea that the Dark Ages had been over for some time, but nobody had been given the benefit of this. And so people ought to be a little bit better informed of things, and the political freedom ought to be a little bit better established. And they, frankly, in the early stages of it would have settled for almost anything. But nobody would give them any degree of truth. The king was very stupid. He could have issued a decree a year or two before he did, you see, that would have given them a certain number of these things and all would have been calm. But no, they were all faced with these situations.

Это все идет назад к этой базовой вещи: что он хочет осуществить?

And what turned against them? They got caught right into the middle of "There must be no truth." And the forces of no-truth loomed up over the heads of the French people and they went mad, you see. They had recognized what the truth of an existing situation should be, you see. But it was too great, too fast, no gradients of any kind. Murder, rape, slaughter in all directions and then finally, Napoleon, see? I mean, almost anything happened to them.

Так что мы на самом деле возвращаемся к материалам Класса IV, не так ли?

So, the situation – the situation is they came back to a very debased state. They were more debased after the revolution than they were before it. Don't forget it.

Довольно – довольно поразительно.

France, actually, has never been a political entity of any great stability, on a wide plain which is very easy for horsemen or tanks to operate on. And is very susceptible to invasion, at no point really protected by anything. And has therefore been an unstable political entity for a very, very long period of time. But she frankly has never since really ever held up her head amongst the nations of the world – never really since. She isn't right now. I mean, this fellow, Joan of Arc – pardon me – General de Gaulle looks awfully tall for Joan of Arc I… Do you suppose somebody has given him a wrong pitch on a past life? You know, he thinks of himself as Joan of Arc. It's puzzled me for some time. I just wondered if somebody over there hadn't made a misestimate, you know. Got a broken meter. [laughter] Something.

Если вы хотите вызвать ощущение печали и апатии у преклира – я не дам вам этот процесс, потому что впервые в жизни у меня нет моих записей, но он есть в записях Мэри Сью - точный процесс, который делает это.

But the point – the point is, that this country has actually never risen to – to any great status amongst nations. And that sounds a very peculiar state, very peculiar to say that, until you realize that the diplomatic language of the world before the French Revolution was French. And no educated man ever spoke in courts of the world or anything but French. Interesting datum, isn't it? French succeeded Latin as the diplomatic language of the world. Here was a great power. They had an empire of a very great size and so forth. And they started going downhill.

Но он просто берет его маленькие цели в жизни и проводит прямой провод с теми из них, которые были провалены, понимаете ли.

Well, they hi... hit too much truth, too little – too little ability to use that truth, to recognize it, no gradient scale of approach to it. No evolution, in other words, from the darkness in which they existed into the light. Somebody just suddenly turned the Klieg lights right straight in their eyes, you see? And they went mad and they actually have never lifted their heads since.

Идея того, что он пытался сделать и не смог сделать, понимаете, процесс такого типа.

All right. How do you protect an individual, confronting truth and knowledge, from this exact occurrence? Let me call to your attention that we very often don't protect the individual from that. They get ahold of some early work because this work was designed as a – as a research into life and the reason it succeeded is because there were no holds barred. And there was nothing held back. It existed as a study into what was there. Somebody gets hold of a book about exteriorization or something like this, they recognize the truth of the situation, see, like that, and they go right off their hinges.

Я просто даю его вам в качестве типа процесса, не как точный процесс.

Then they go around and you can't ever get them to talk to anybody, you see, about communication or you should run a little 8-C on the pc or you should do this or do that. No, this guy, "All you can do is tell him not to be three feet back of their heads," you see. "You got to bang everybody out of their heads," you know and so forth and "I was Joan of Arc," and "Everybody's had a past life," you see and so on. They go rattling on at this mad rate. Well, it's all true, see? It's all true. But they reached there with no gradient and they have no interim reality and actually get no reality on the truth.

Но точный процесс действительно существует.

So there's another factor which is involved in truth. I know it sounds strange that something else should be involved in truth. There's another factor called reality, which we could define as this philosophical oddity: The ability to assimilate truth. See, reality is the ability to assimilate truth.

На самом деле, есть два таких процесса.

And therefore when we talk about assimilation, we must come around to another point: Assimilation is dependent upon cause-distance-effect, or communication.

И это совершенно замечательно, потому что это исправляет его способность побеждать.

And then there's such a thing as an even balance of mind, while one is assimilating. And we call that affinity. You have, actually, your factors of affinity, reality and communication bound up in this thing called truth. So, truth is truth. But truth which has no ARC hooked up to it, is denied the individual and can wrong him and harm him.

Совершенно новая мысль для вас, не так ли?

Truth must go hand in glove with understanding. All the truth in the world can sit in the middle of a park for everybody to gaze at and if there is no potential of understanding of any kind whatsoever, it will not be truth to anyone. It will simply be truth. It's just truth; but not truth to anyone.

Я имею в виду, исправление способности человека побеждать.

So there are two different degrees of truth. And it sounds funny, splitting it up. We'll get into Kant's untenable bailiwick, first thing we know: how things are knowable and unknowable. No, we'll never go that mad. There are things which could never possibly be known by anybody, anyplace and so forth. This – you don't realize it, but you know, that's standard philosophic opinion circa 1964. Nobody's ever bettered it – for idiocy.

Вы не осознаете, что тот преклир, которого вы берете с улицы, который просто приходит из любопытства, понимаете – потому что Аннабел получила немного одитинга и благодаря этому почувствовала себя лучше – может быть неспособен побеждать ни в чем.

Transcendentalism. Do you realize there are things that transcend your ability to understand, that you will never understand, that nobody will ever understand, that they transcend you forever and will always be unknown and so forth? The ego that would write that would be too big to fit in the normal hat. Because how could he recognize it? He's in effect saying, "I am in this benign position, where I understand all this, but you…" [laughter] Wonderful way to make a slave, isn't it? Debar him forever.

И вы пытаетесь дать ему победу, а он не может победить ни в чем!

Well, fortunately, there are no such things – no such things as unattainable truths. All truths are attainable. We can just reverse transcendentalism. All truths are attainable.

Понимаете, он мог бы унаследовать миллион баксов, и он по-прежнему не смог бы иметь победу, потому что он не может побеждать.

But the work of Lao-Tze, the work of many philosophers in many ages, the work of the adepts, the common activities of a guru in India at this present moment, is totally concerned with the route to truth. How does one approach truth? They say the truth exists. How does one approach it?

Так что вы чувствуете себя глупо, потому что вы думаете, что если бы у этого человека был миллион баксов, понимаете ли, то у него была бы победа.

That's an interesting point, when you don't know what the truth is. It's saying, "How do you get to Memphis?" without knowing that there is any town called Memphis or even that there are any towns.

Что ж, тогда вы можете дальше ограничить это и сказать: “Ну, это происходит потому, что он не может иметь миллион баксов”.

Studying only the route to truth, then, with nobody around who has a final concept of what the truth is, is an idiotic activity best relegated to dog kennels.

Нет.

"Let's all sit down and study how to get to Rupf." And then nobody ever asks, "What's Rupf?" "What do you mean how to get there?" Not even ask this: "Is it a road across space, measured by time? Is it a space-time journey that we are making? What kind of a journey is this to Rupf ?"

Это происходит потому, что он не может иметь победу.

"Well no, let's just discuss how to get to Rupf."

Он не может побеждать.

And of course, we get a total bog-down of every philosophic activity, at once. Kant "solved" it. He says you could never know what Rupf is. That was a good solution. That kept a lot of speculation from occurring. The slave master's speculation. I mean, a slave master's operation to prevent anybody from ever reaching anything.

Так что не имеет значения, что вы сделали бы для него, убрали бы его ишиас, артрит, или еще что-то – не имеет значения, что вы сделали бы для него – вы бы обнаружили этого человека в состоянии, в котором он не может побеждать.

But now we happen to be in an optimum position with regard to this thing. We happen to be in an optimum position. By certain clinical demonstrations which are not necessarily therapeutic in any degree, we can demonstrate such things as exteriorization. We can demonstrate such things, then, as a disconnection, with total reality, between the individual and his body. All right, we can demonstrate, then, that the individual is not a body. We can demonstrate many points of this particular character. So we know where we're going, we're going toward freedom and we're going toward a free individual.

Так что, хотя он избавился от своего артрита… Он может иметь “не-артрит”, понимаете?

Now, we know additionally that what is, is the creation of such an individual. I don't care if he's the Big Thetan or an average thetan, it's still a creation of such an individual.

Он может иметь пункт “не-артрит”, понимаете, в жизни, но он не может иметь победу, связанную с “не-артритом”.

We've gone further than this. There's no difference of order of magnitude of life between a man and a vegetable. You wondered why on earth I was playing around with plants. I was trying to see if there were different orders of life that responded on different wavelengths, and so forth. In my own crude way, that was about as close as I could come to testing it out.

Понимаете?

Very recently, one of the great universities with one of the great budgets with one of the – well, we won't go on, on that particular course – have finally discovered that you can train one generation of monocells and have them respond – have the next generation respond to the stimuli that the first generation was trained with. In other words, they're getting something there which they say the memory in the monocell transfers complete into the next generation.

Так что его состояние ума недостаточно хорошо, чтобы продолжать общаться с вами, как одитором.

That's better stated than their experiment, because I did those experiments in 1938 and they have not even come up to really interpreting them. Theirs is something like "Life eternal is about to take place via the monocell." They've come to the conclusion that all life is cellular activities and so forth and that cells are made out of mud or something. I don't know what they're – what they think or are up against. But they're about where I was in 38, see.

Понимаете?

And they will branch off of that because they will very rapidly run into things which are not digestible as truth, you see, and they won't get their next budget. That's how truth never gets discovered, you see. It's unreal to the people who are giving them the money.

Вот в каком подавленном состоянии вы обнаружите огромную часть населения.

So anyway, we know, then, that certain phenomena exist. And a great many of these phenomena are demonstrable on a research auditing level which we seldom employ today since all that work has been done. So we know what truth we are trying to attain. Now everybody has, to a greater or lesser degree, some sympathetic harmonic with that truth, see. They know these things are true at some level, even the level of feel, do you see?

Следовательно, когда мы говорим о том, чтобы взбираться один за другим на эти маленькие предгорья и обнаруживать другое, немного большее предгорье, пока мы не добираемся до самой горы, мы в действительности имеем дело с прогрессом или градиентом побед.

Now, what's their reaction to that truth? It all depends on how much truth they can assimilate, or how much reality they have on the approach to this truth. So what is life? What is life? Well, we know that it's not a city in the sky nor a spot on a road map. We know that it lives right where the pc's sitting. We know we're continuously in contact with it, so it's not really a journey across time and space. But it's a journey of undoing the lies by which the individual has road-marked himself in.

И это действительно гораздо более трудная работа – провести кого-нибудь от Уровня 0 до Уровня V, чем провести его от Уровня V и дальше.

The lies, the nonvolitional actions, the conditioned responses – if you want to use an archaic term belonging to the nineteenth century. Various things have marked this fellow's road. And he has traveled downward. He's traveled downward. There's a lot of experimental data which exist on the fact that he has traveled downward. The size of the GPM in the third series is unconfrontably larger than the size of the GPM in the current series. In other words, you just go three serieses back from the present series, you see, and my goodness! This fellow's – you're staring at stuff that must have been made by a much more powerful being, you see? He made it himself. And so you can recognize that he is going downhill; that he is on a downhill road.

Я думаю, что у вас появится ужасная мысль о том, чтобы пройтись по самому легкому склону с какой-нибудь девушкой, скажем так, у которой французские туфли на шпильках, и они сделаны из наждачки, понимаете.

Now, we have to find out what mile-marked the downhill road. What put him down to the next curve every time, see? And all we have to do to recover the individual, fortunately – all we have to do to recover him and his ability, by our rationale, is undo these mile-posted turns for the worse. See, what was he doing, repeatedly and continually, that was putting him on downhill?

Я имею в виду, такого материала, который просто рвется на кусочки, знаете ли.

So we are traveling a road that has been traveled, but traveling it backwards. So we know what this road is. The Way, the Dao, whatever you wanted to call this thing, you see? We know what that road is. It is the road that the individual has followed from a degree of perfection and beingness and selfness – not selfishness, but just being himself – on down to a disintegration, forgettingness, bluntingness, until he's in the state you find him in the pc's chair.

Если вы капнете на него водой, он расходится, знаете ли.

Now, he has traveled that road and all the auditor has to do is walk him back that road. It's already – it's already there. It's all mile-marked, you see? And just get him to the point where he started to make that road downward in order to recover the individual which we know existed to begin with. The potential the individual has sitting right in the chair.

И, понимаете, она так или иначе не может очень хорошо ходить, и она носит одну из тех французских юбок, которые позволяют сделать шаг длиной в шестнадцать дюймов. [смех]

So the road to truth then, adds up to us as the individual potential. The situations in which that individual potential can be lessened – that's all part of the truth. And what has happened actually to this individual – that's all part of the truth. How this individual is related to the remainder of the universe – which is all part of the truth. And what we can do to restore the potential of that individual – and that's all part of the truth.

И у нее все держится на клее и скотче, знаете, и на ней косметика.

So, what's truth?

И малейшее дуновение ветра приводит в беспорядок ее волосы.

Now, seen from the viewpoint of an auditor – seen from the viewpoint of an auditor – it's what actually happened or the situation which actually exists at any given moment in the state of beingness of an individual. That's truth. Don't say, "Truth is the ultimate that we are seeking to attain." Truth is that which exists!

И пытаться провести эту девушку по немного более неровной местности – понимаете, так что это ваш первый – посмотрите на ваш первый шаг.

I know I contradict myself. I once gave a lecture on "The Road to Truth". Well, I might – might better have said, "The Road to Perfection," or "The Road to an Ultimate Truth." You see?

Так вот, когда вы проводите человека от Уровня V к Уровню VI, вы имеете дело с опытным альпинистом в ботинках на шипах, который отлично управляется с веревкой, понимаете, и с альпенштоком и так далее.

But we're just taking apart this thing as an anatomy. And by doing so we see, although this is a very esoteric discussion indeed – probably been more philosophy, factual and backed up, on the subject of truth stated here in the last few minutes than has ever been stated before on this planet – easily, see? Because it's usually all hedged-up, you see, in so many pitches and so many directions that people want you to go, so many curves on the line, that you can't separate the wheat from the chaff.

И вы обнаружите, в самом деле, что куда безопаснее взбираться на Монблам с ним, чем ходить по этому мягкому склону с той девушкой. [ЛРХ смеется]

We find ourselves in this then interesting position of knowing where we're going and knowing how to get there and knowing what the road is and knowing the processes that we have to go through and the disciplines which we have to master and execute in order to arrive at that point. All these things we have.

Так что это проблемы – это проблемы прогресса в Саентологии.

But amongst these things, this is one that we have not mastered: an estimation of the individual's ability to conceive of truth.

Но политические проблемы, с которыми мы столкнулись, состоят в том, что мы стоим лицом к лицу с миром, который становится все более и более нетерпимым, и который все более и более склоняется к тому, чтобы не давать людям побед.

Here sits this greengrocer and you tell him something about Scientology. Well now, you might say – be using the word Scientology, but you are talking to him about the road to perfection. You are talking to him about the road to ultimate truth. You are talking to him about the composition of himself. You are talking to him on the subject of Who are you? What do you consist of? What potentials could you have? What potentials have you been robbed of or have robbed yourself of? Where are you going? What is life? What is your relationship to your fellows? What is your relationship on any dynamic? You may be using the word Scientology, but these are the things which you have embarked upon to discuss.

Литература становится все более и более апатичной.

And the unanswered question is, what can he recognize?

И – герой – это что-то такое, что никто даже не может представить себе в нынешнее время, понимаете?

Yes, you could throw all the truth down his throat and he might suddenly in a starey-eyed startlement, you see, go about half off his hinges. "What do you know?" You know?

И это все довольно ужасно, и это все довольно мрачно, и человек рождается для страдания и умирает в еще большем страдании.

There are several things you can do that perform an overwhump of this particular kind, minor and greater. And there's no reason why you shouldn't do it. I'm not saying there are certain things which you mustn't do.

Понимаете?

But if you were to say to him, "Try not to be three feet back of your head," and he banged three feet back of his head, my God, he's standing there looking at this "Hooh!! There's an awful lot of truth! I'm me, and it's it! Pheew!" A lot of you have had – the old timers around here have had that experience, you know. "I'm me and it's it. Now I know… You know? Huhh-wuhh. Uhh-uuh! Yes!" See?

Таков девиз.

And you've also had this experience, two hours later: "What exteriorization? I wasn't exteriorized. Well, possibly something happened, but I don't know."

Победа почти выброшена из популярной литературы.

Now, you've shot the individual momentarily into the rarefied air of: he could see it, but he couldn't have it. So you can show people things they can't have. And there's how you generate an unreality. You show people truth which they are then unable to achieve, attain or accept.

Вы обнаруживаете – сегодня вы обнаруживаете даже в некоторых более смелых рассказах, что сокровище находится в пещере, но, так или иначе, в конце истории его никогда не достают оттуда.

For instance, if we didn't have a gradient scale now of getting from the man in the street to Class V, we would very soon, within a year or so, find ourselves in a very involved situation of nothing we knew to be true would be true to them. It would only be true to a few of us. We((variant: it) would become very unreal to these people.

И это единственный уровень приятия победы.

Now, if you'll notice there's a common denominator to everything I've been telling you: Hit with too much truth, the individual thereafter degrades. That's a common denominator to all of this. Common denominator to France, common denominator to you getting off the airplane, any of this sort of thing.

Это все, чем она является.

You hit this individual, he exteriorizes, bang! He said, "I'm me. I'm a spirit. I don't have mass. The body is a body. I'm different than it." Two hours later, he's harder to process. Now, what's going on here? Well, it means the individual's acceptance of win, the ability to win, has been excited and has lost in the process. He can't have it. He cannot attain it. This one he can't win. It's too much.

И уровень приятия победы сводится практически ни к чему.

And when I think of saints of olden times, and I'm very sure some of those boys were capable of throwing around the partridges and making the birds all sing in C-minor simultaneously, or something around this, you know. And piling up loaves of bread or driving swine off the Empire State Building. I'm sure there's been this kind of action, you see, in the past because it's potential. Notice that it's the common denominator of the type of action which excites man and which drives him afterwards into a degrade.

Он может дойти до такого: “Сегодня со мной не случилось ничего ужасного”.

Quite interesting: Christians killed more Christians, in one year in Alexandria, than the Roman Empire in its entire persecution of Christianity ever executed. This is the action of a degraded people. Why were these people degraded? Well, they were hit in the teeth with too much miracle. Nobody could ever repeat the miracle. And you show me one method, one method in Christianity – I'm not against Christianity – but you show me one – one method, by which an individual living in a certain way can in actual fact achieve any of the abilities of sainthood.

И это уровень победы, понимаете ли.

Why, this is very, very interesting if you look this over. You go around repenting ye, repenting ye, and you go around debasing ye, debasing ye, and all you're going to do is key in a few actual GPMs. You go around turning the other cheek all the time, you're going to introvert. [laughter]

Иногда вы видите преклира, который ставит цель вроде этой, знаете? [смех]

I knew we had it made when a Saturday Evening Post article began to paint us as a "dangerous people." There's just a thread going through that of the Scientologist is a sort of a violent fellow. There's this – just this hint coming up. That's very healthy. That's very, very healthy. Because every time a group or movement has been recognized as totally peaceful, everybody has shot them right down like dogs.

Цель сессии: Как-то пройти через это.

I gave you an example of that in one lecture, one day. Jewish people. Poor people. No more peaceful people on Earth. And look what's happened to them. So it's not unhealthy to be thought of that way. But it was interesting that this fellow, without any evidence, could come to these conclusions and so forth. We're not dangerous people. Nobody's just trying to paint it this... but to paint the individual Scientologist as a dangerous or violent person in any way, shape or form is about as far as you can get from truth.

Но, на самом деле, это довольно высокий уровень победы, по сравнению с тем, насколько низким он может быть на социальном уровне.

But for the public to tend to believe that or for an individual to start to believe that or a Scientologist start to be fought in some particular line is not an unhealthy sign. That's a very good sign. It means that you're not that introverted.

Хорошо, возвращаясь к тому, о чем я говорил вам раньше, обдуманный риск состоял вот в чем: смогу ли я сделать это вовремя?

But our materials – our materials are very prone to lay a great deal of truth out in front of people. Well, it puts you on a withhold not to do so, so there is no slightest reason under the sun to do so. Lay out the truth, but provide the road.

Смогу ли я сделать это вовремя?

And that road is provided by having levels of acceptable truths or realities that an individual can attain – attainable realities.

И я сделал это вовремя.

In view of the fact that you can't start running him in the next ten minutes up the side of Mont Blanc like a mountain goat, it requires that you establish and rehabilitate his ability to win in some fashion and then increase it in some fashion to eventually achieve the point where he can have truth. And that way you won't just throw everybody around you into a complete, frothing, ecstatic, worshipping apathy. I can't think of anything worse, myself. You may have – you may have different opinions about it. You – when you get them run out, you let me know.

И мы прибыли.

But that is – that is where any philosophy errs. This has been solved in the past: When anybody got ahold of a piece of truth they then built up a hierarchy of secrecy. They then built up a class secrecy level. Well, that will operate in any event because you can't expect somebody who knows nothing about TR 0 and has never audited a pc – to be able to sit in an auditing chair and audit a pc, much less on anything very touchy. So, a certain amount of training and skill – a lot of it – has to exist before that level is attained. This is a self-denying mechanism. This is a mechanism of automatic denial, due to a mere fact that it intervenes some training, you see? And it intervenes some understanding. It takes a while to assimilate the materials involved and so forth.

И это почти что впервые, когда это произошло в Саентологии.

But outright pitch for secrecy is intolerable. "Well, you can't know that because you are only a Class III." We can hear it now around the Central Organization. The Class IV Auditors have a secret meeting because they're covering materials which shouldn't be known at Level I, you see. I can just see some haggard-looking girl, standing sadly out in the hall and so forth, she's just been ejected because they have found out that she flunked her Class III examinations and she was present in a meeting that – that was now going to take up Technique Zed, you see. And she's not supposed to know that because… If any – if there's any similarity between what I'm talking about and certain orders which exist on the planet, it's purely intentional.

Но практически каждый кусочек материала, который удалось собрать по предмету Уровня VI, находится в Саентологической Библиотеке и файлах Исследований, и он доступен тридцати студентам, которые находятся на этом курсе прямо сейчас.

No, the route – the route only demands this. It only demands this of you. It does not matter what you tell people, it does not matter what you show people, it does not matter to what degree you momentarily or temporarily overwhelm a public. That is not the final point. The final point is whether or not you provide for them a gradient scale of acceptable wins and acceptable realities, by which they can progress to a higher state and a better understanding.

Это сказочная вещь.

And if you can do that, you succeed. And if you can merely shock them out of their boots, you'll inevitably fail.

Вы говорите: “Ну, естественно, получив кусочек материала вроде этого, мы могли бы надолго засесть за исследование, собрать воедино огромное количество данных, и существует много дополнительных вещей, которые нужно узнать, и все такое”.

You see, actually, it doesn't matter what percentage of them does take that route. That doesn't happen to matter. You don't have to have a full, 100 percent sweep, you see.

Прямо сейчас это не является правдой на Уровне VI.

But that route must exist. And it must exist wide open, not back of narrow, locked, closed doors. Otherwise, you never make any progress toward any ultimate freedom or betterment of affairs, anywhere.

Я могу сказать вам – сказать вам кое-что вроде того, что, ну, это модель поведения настоящих целей от начала до конца.

Okay?

Найдите мелочь вроде этой.

Audience: Mm-hm.

Я только что выяснил, что – цель созидательного типа никогда не является целью с нечетным номером.

Thank you.

Это всегда цель с четным номером.

Что создание, следовательно, в самой жизни, приобретает подчиненный статус по сравнению с разрушением.

Оказалось, что разрушение занимает главенствующее положение по отношению к созданию, верите вы в это или нет.

Это на уровнях Класса VI, понимаете?

Хорошо, это интересное философское наблюдение; всё, что оно делает – это облегчает одитору задачу разметить цели преклира.

Дает ему более хороший старт, так что – оно дает ему малюсенький ключик, если преклир пытается нанести на график цель созидательного типа, знаете ли – не имеет значения, какова формулировка цели – что ж, он будет глуп, если будет пытаться поместить ее в ячейки с нечетными номерами.

Но если он пытается нанести на график цель разрушительного типа и так далее, то он будет глуп, если будет пытаться поместить ее в ячейки с четными номерами.

Понимаете, это просто делает жизнь чуть более легкой.

Но это примерно тот уровень продвижения, на котором мы сейчас находимся, и немного странно то, что на нем не так уж много нужно делать, но он интересен для одитора, который пытается привести в порядок график целей.

Единственное, чего мы не знаем – это то, что мы не знаем, сколько существует шаблонов целей.

Но предположительно существует весьма ограниченное количество шаблонов действительных целей.

Их не всегда произвольное число – и я считаю, что это весьма интересно.

Я имею в виду, что их, вероятно, очень мало – очень мало.

Так что мы можем заглянуть на какое-то время в будущее, когда мы говорим: “У него шаблон А”, понимаете? “У него шаблон В”.

Если у него шаблон В, что ж, тогда его цели брр, брр, брр, брр, брр, бррп.

Мы должны найти их все и поместить их все на Место, но это просто вжик, вжик, вжик, вжик, вжик, и от преклира требуется очень мало.

Все это дает большую уверенность, потому что труд… самая трудная вещь во всем этом – найти и разместить цели на графике.

Господи, если вы поместите одну из этих целей не там, вы завернете преклира вокруг телеграфного столба так, как вы об этом никогда не слышали.

Но интересные новости состоят в том, что, скорее всего, их немного.

Но вы понимаете, каким является этот уровень продвижения.

У нас есть вся технология, найдите их все и соберите их вместе, имеется ограниченное количество шаблонов, понимаете?

Это маленькие бонусы.

Хорошо, так или иначе, после – мы здесь тринадцать месяцев, четырнадцать месяцев - примерно четырнадцать месяцев после того, как мы начали работать над этим, и работа полностью сделана и упакована.

И я занимался последний месяц, или что-то вроде этого, весьма напряженно, пытаясь собрать все это вместе, и – улаживал организационные трудности в одиторских организациях и отношения, занимался классификацией материалов и консультированием людей насчет того, как проводить эту классификацию с учетом их желаний, и занимался всевозможными вещами такого рода.

Это была деятельность, более близкая к настоящему времени.

И правительствами я тоже занимался, они кружат около Саентологии и заглядывают нам в горло – например, возможность – Мери Сью всегда было любопытно.

Она всегда говорила: “Правительству что-то надо от Саентологии”.

Она всегда говорит это.

“Правительство что-то хочет. Есть какая-то причина для этого”.

И мы в конце концов нашли ее.

Им нужен Е-метр для передовых боевых групп.

Я подумал, что это очень интересно.

Да уж, довольно дико, не так ли?

Типично.

Понимаете, у них есть так много проникновений – серьезно – в современных методах ведения войны есть так много проникновений, что они не могут отличить своих от чужих.

Так что они собираются снабдить передовые боевые отряды портативными детекторами лжи.

И конечно, во всем мире есть только один портативный детектор лжи – это Е-метр.

Я знал, что что-то задевает этих детишек, понимаете?

Но у них, по-видимому, есть некоторый интерес к этому.

И вы – вор или преступник никогда не просит вас ни о чем.

Они должны украсть это.

И я не говорю, что все правительства являются ворами или преступниками.

Не поймите меня неправильно.

Я думаю, что есть одно или два правительства, которые не являются ими.

Я знаю, что это практически наидичайшая хитрость, о которой вы когда-либо слышали, и в нее совершенно невозможно поверить.

Перед вами солдат, который ходит и носит с собой Е-метр.

Перед тем, как выстрелить в этого парня, знаете ли, он дает ему в руки электроды, понимаете?

Кучка психотиков.

Я знаю, это не кажется правильным.

Но это – это в точности то, что сделало бы правительство.

Так вот, в свете того, что никто не поможет им в работе с этими вещами, и никто не скажет им, как они действуют и так далее, я не представляю, чтобы их программа была очень успешной.

Но я не думаю, что они пытаются быть успешными, потому что я думаю, что их приятие победы – это полный крах.

Они знают, что они выиграли, потому что они лежат там, а повсюду разбросаны куски мяса, понимаете.

Это уровень победы правительства.

Так вот, ситуация в Саентологии может стать очень острой в следующем году или что-то около того, потому что, конечно же, мы должны отвоевать каждый потерянный участок земли, собрать все воедино и так далее.

Но мы сделали это на этом конце.

Но помните, что только у нас здесь в Сент-Хилле есть реальность насчет того, что это сделано, понимаете.

Только у нас есть – реальность насчет этого.

Раньше обучение Сент-Хилла во многом было связано с организациями и одитингом по всему миру.

Уровни и стандарты одитинга необычайно возросли за последние несколько лет.

Так что я читаю – сейчас – критерии, полученные от организаций и одиторов вокруг – насчет того, что пошло не так с кейсом, или что пошло не так с ситуацией.

Это очень толково.

Это очень здраво.

Они знают, что они делают с вещами такого рода.

Так что мы помещаем их базовый одитинг в хорошие условия.

Теперь я должен передать некоторые из старых процессов, вроде Предпроверки или R2H, материал разрыва АРО и тому подобные вещи обратно им в руки.

И мы должны собрать воедино этот маленький градиент побед и сделать его подходящим, и мы сделаем всю эту вещь.

Потому что нет большого сомнения в том, что в Сент-Хилле появятся ОТ.

На самом деле, по моим теперешним оценкам, чтобы сделать ОТ, нужно несколько сотен часов.

И это очень интересно, я получил новое – новое данное.

Я точно указал количество действительных МПЦ на траке.

Избавился от нескольких и смог встать лицом к лицу с тигром, и подсчитал их по носам, и оказалось, что есть только около десяти последовательностей целей, а не пятнадцать тысяч.

Десять последовательностей, порождающих примерно четыреста двадцать МПЦ.

Не много. Совсем немного.

И в свете того факта, что у вас есть шаблон, вы могли бы разделаться с ними – медленный одитор смог бы разделаться с ними примерно по одной за полтора часа на ранних стадиях кейса, что быстро сокращается до часа, что быстро сокращается до получаса, понимаете?

Так что это ваша оценка кейса.

Это количество времени – длительность ‑ продолжительность времени, которое уходит на то, чтобы привести в порядок график цели плюс что?

И продолжительность времени, необходимая для прохождения этого; вы можете подсчитать его, и вы не получите больше, чем пятьсот часов, как бы вы ни старались, понимаете, для всего кейса.

И мы раскалываем эту вещь посередине, и крест-накрест, и сверху вниз.

И это был долгий, тяжелый рывок.

И он был очень труден для людей в поле, и он был очень труден из-за изменений шаблонов процессов, которые имели место в процессе исследования, изменений в персоналах организаций, расстройств, попыток получить обученных людей, попыток пробиться через всё это, том или ином подвешивании и так далее.

Это была суровая вещь – суровая вещь.

Но суровость делает очень закаленных людей.

Не всё является поражением, понимаете?

Когда вы осознаете, что индивидуум, который двигается вперед с уверенностью, пройдет через фантастическое количество ответвлений, расстройств и вещей такого рода – если он двигается с уверенностью ‑ вы не должны слишком сильно беспокоиться насчет того, насколько гладкая эта вещь.

Речь идет только о том, сколько есть уверенности.

Однако самая трудная часть задачи – и это то, о чем я рассказываю вам в этой лекции – самая трудная часть задачи состоит в том, чтобы провести индивидуума через эти маленькие градиенты побед.

Градиентная шкала побед.

Ну, это осложняется тем фактом, что индивидуум может столкнуться с некоторым количеством разрывов АРО и прекратить одитироваться.

Он может – он может прекратить одитироваться.

Может быть, он не прекратит одитироваться навсегда, но он прекратит одитироваться.

Так вот, вы осознаете… Позвольте мне - позвольте мне сделать несколько технических замечаний.

Позвольте мне – достаточно сказать, что мы начали в январе прошлого года добывать уголь, сейчас у нас март этого года, и мы победили.

И когда люди обнаружат это, всё начнет снова идти гладко.

И все работает, продвигаясь к сумасшедшему уровню скорости.

Статьи в Сатердей ивнинг пост, или Викторианские Парламенты, или что-то в этом роде.

Например, в Викторианском Парламенте думали, что они могут полностью сломать хребет Саентологии, просто заставляя ее все время раскошеливаться на гонорары адвокатам, продолжая свои слушания и так далее, и так далее.

Что ж, я просто покончил с этим, я просто послал телеграмму Питеру и сказал ему, что с этого момента я буду подписывать его расходы на адвокатов, понимаете?

Конечно же, бедный Викторианский Парламент.

Потому что они будут привлечены к суду за каждое пенни, потраченное на это, когда мы прорвемся.

Но суть – суть состоит в том, что мы достигли Монблана, а Монблан окружен предгорьями.

И как нам доставить людей с мощеной улицы через эти предгорья хотя бы к подножию Монблана?

Нам вообще больше не о чем волноваться, как только мы довели их до такого места, где в поле их зрения появился Монблан.

И когда они получат реальность насчет того, куда они идут, что они делают и так далее, они пройдут через огонь и воду, чтобы пройти оставшуюся часть пути.

Но эти более ранние победы – эти более ранние победы – они являются проблемой.

Есть ваша мать, или ваш отец, или ваш родственник, или еще кто-то, и они там, и “они не знают”.

Понимаете, они говорят и это тоже.

Или они полностью непредвзяты в отношении этого.

Что происходит в этом конкретном случае?

Что ж, вы осознаете, что победы недостижимы, так что вы сдаетесь.

Вы сдаетесь девяносто процентов времени.

И все, что я сейчас даю вам в руки – это маленький кусочек технологии.

Вот что вы, вероятно, осознаете: что победа недостижима, так что вы прекращаете пытаться.

Или вы упрямо придерживаетесь мысли о том, что победа недостижима, и поэтому вы не создаете победу.

Вам это понятно?

Аудитория: Угу.

Так вот, распространение полностью подвешено на одной этой проблеме – достижимости победы.

И она подвешена с точки зрения одитора; она подвешена с точки зрения Саентолога.

Вот где она подвешена.

Она, на самом деле, не подвешена с точки зрения преклира.

Это наше распознавание недостижимости победы.

Посмотрите, как долго я продолжал бороться с американским ‑ ха! ‑ правительством.

Я время от времени писал им письма.

Я продолжал пытаться делать то, и это, и так далее.

В конечном счете, я писал им в очень, очень безнадежном расположении духа.

Я имею в виду, мое – скорее враждебно оборонительном, безнадежном: “К черту вас, если вы протянете руку, я, вероятно, наступлю на нее”, ‑ понимаете.

Вот такое – вот такое состояние ума.

И вы просто сбрасываете их со счета, понимаете?

Просто сбрасываете их со счета.

Это ваше распознавание того, насколько достижима победа.

Которое, между прочим, зависит, и не только между прочим, – но зависит напрямую от вашего уровня приятия победы.

Так вот, шкала побед – старая Таблица Отношений – шкала побед является постепенной шкалой, и она не отражена в ранней Таблице Отношений.

Так что я даю вам здесь совершенно новую шкалу.

Эта шкала жизненно необходима каждому, кто работает в Центральной Организации, или работает в качестве частного одитора, или каждому Саентологу, который пытается добиться чего-то с помощью Саентологии.

Это та вещь, которая сносит ему голову или позволяет ему быть успешным.

Так вот, у этой шкалы есть две стороны – две стороны у этой шкалы: внешняя победа, связанная с оказанием помощи кому-то, и внутренняя победа, связанная с тем, что помощь была получена от кого-то.

Так, если он помогает, это является для него победой.

А если он не помогает, то это является для него поражением.

Это все на основе проваленного намерения – и мы сведем его к этому через минуту.

Вы намеревались помочь Тетушке Хэтти с ее люмбозисом, и вы проводите ей немного одитинга, и она, возможно, избавляется от него, но она не думает, что избавилась от него.

Она не думает, что одитинг принес ей хоть какую-то пользу.

Что случилось?

Что это теперь требует от одитора?

Это требует, чтобы у него было больше уверенности в своих собственных наблюдениях, чем в оценке ситуации, которую делает преклир.

Это требует уверенности наблюдения, без заверения со стороны преклира.

Так вот, это старое данное, но ужасно интересно иметь с ним дело, потому что оно означает, что вы настолько уверены в том, что вы выполнили что-то с преклиром, что вам не нужно утверждение преклира, что это произошло, чтобы быть уверенным в том, что вы сделали.

Так что, честно говоря, это почти невозможный уровень.

Но если вы потерпите неудачу с этим уровнем, то вы придете в соглашение с признанием победы преклира.

Какова его приемлемость победы?

И если вы ожидаете, что преклир скажет вам, что вы победили – а преклир, будучи очень низко на шкале, имеет очень низкий показатель признания победы – то у вас возникнет ощущение, что вы терпите неудачи.

Я сомневаюсь, что здесь есть одитор, который провел какое-то количество одитинга и в то или иное время не столкнулся с чем-то подобным.

Мы убираем люмбозис Тетушки Хэтти или мы добиваемся того, что у нее больше нет ночных кошмаров или еще чего-то, и она говорит вам: “Ну, это не сильно помогло”.

У таких людей есть много способов сказать это.

“Это, наверное, Бромо Зельцер”, ‑ понимаете.

“Я больше не принимаю Бромо Зельцер”.

И вы говорите: “О чем ты, черт побери, говоришь? ‑ понимаете?

“Я тут обливаюсь потом, и – работая над твоим кейсом, а ты такое говоришь”, ‑ и так далее.

Ну, комфортное, спокойное расположение духа, любой приемлемый уровень безмятежности, могли бы вы сказать, легкое и расслабленное отношение к вещам требует от вас знания точной ситуации и знания того, что это именно та точная ситуация.

Вся составная часть или все составные части этой вещи, называемой душевным спокойствием, или безмятежностью, или равновесием, или уверенностью в себе, или чем-то еще зависит от личностной… Я имею в виду истинную уверенность в себе, а не искусственный, маниакальный идиотизм, понимаете.

Дом горит, а вы говорите: “Что ж, я совершенно счастлив”.

Это тот тип – вот к чему это в итоге приходит в Индии, понимаете.

Вы – ваш индийский гуру за какое-то время очень быстро опустился по шкале.

И его идея состоит в том, что вам следует смотреть в зубы любому несчастью и быть безмятежным.

Господи, это безумие!

Это не работает, понимаете.

Другими словами, он переопределил это в способность выдержать или способность вынести.

Это больше не было – больше не было тем, чем оно было в начале.

А вот чем оно является: вы должны быть способны постичь истину любой ситуации.

Это истинный и полный ответ на уверенность в себе, безмятежность, любую из этих различных желательных вещей, которые просто сводятся к душевному спокойствию.

Душевное спокойствие не означает даже неактивного расположения духа, понимаете.

Оно просто означает, что вы спокойны насчет этого, понимаете?

Так что, это – знание истины о существующей ситуации – в действительности является единственной вещью, которая поддерживает уверенность в себе.

Так вот, быть правдивым может являться добродетелью, а может и не являться.

Мы не говорим о добродетели; мы просто говорим о – об аспектах истины.

Но большинство отходов от истины должно быть связано с достижением точки безопасности.

Индивидуум уходит от истины для того, чтобы добиться для себя безопасности или чего-то в этом роде.

Или для другого парня, или для себя самого, понимаете.

Это отходы от истины.

Это страх того, что с ним может случиться.

Человек ужасно запутался в своей цивилизации из-за того, что этих важнейших вещей очень не хватает – очень, очень, очень не хватает.

Например, цивилизация, в каждом пункте, может так надавить на человека, что он будет лгать.

Другими словами, человека могут заставить лгать.

Это начинается с общественной лжи, потом это политическая ложь, а потом есть то и это.

Все некомфортные вещи, которые могут произойти с вами, если вы говорите истину.

Если вы просто должны были бы говорить истину постоянно и непрерывно в существующей цивилизации, в соответствии со стандартами существующей цивилизации, возможно, вы не смогли бы прожить и двадцати четырех часов.

Понимаете, прежде всего, сверхоткровенность доставила бы вам неприятности и обернулась бы для вас, вероятно, потерей ваших друзей.

Есть различные аргументы, которые приводились философами прошлого, и так далее.

Если бы вы не говорили ничего, кроме истины, в течение двадцати четырех часов, вы бы потеряли всех, кого вы знали, и, вероятно, это закончилось бы вашим самоубийством или еще чем-то.

Но это построено – даже эта философия построена для того, чтобы лишить индивидуума мужества провозглашать истину.

Что ж, когда человеку не удается провозгласить истину, то тогда он, в этой степени, защищает ложь.

И таким образом, человек начинает окружать себя различными неправдами в своей социальной атмосфере.

Это очень эзотерично.

То, что я сейчас даю вам, является утонченным воздухом философии, но, тем не менее, эта вещь очень уместна.

Это что-то ‑ что-то, на что вам следует посмотреть.

Таким образом, общество, посредством различных трюков и механизмов, приводит индивидуума в такое состояние, в котором тот терпим ко лжи или поддерживает и поощряет ложь и так далее и добавляет к этому некую добродетель.

И тогда “распознание истины” превращается в “выдерживание истины”.

Понимаете?

Понимаете: “Я просто буду стоять там и осознавать, что дом в огне, и тогда со мной все будет в порядке”, ‑ понимаете?

Ну, это принимает совсем дикий вид.

Берутся характеристики, соответствующие очень высокому положению на шкале, и перемещаются в очень низкое положение на шкале.

Если вы стоите посреди горящего дома, то распознание вашей уверенности в себе, распознание истины ситуации и так далее не спасет вас от огня.

Пока вы в теле и носите легковоспламеняющуюся одежду, я вам это гарантирую.

Вы мгновенно станете жареным поросенком.

Итак, что – что это за штука?

О чем мы говорим?

Распознание истины в любой существующей ситуации само по себе имеет силу делать как-есть этой ситуации.

И очень часто человек конфронтирует, не применяя шкалу постепенности, такую большую истину, что он не может принять ее или сделать как-есть этой истины.

И тогда он увязает в ней.

Ну, это – у этого парня всегда был неудачный брак – давайте посмотрим на этого парня – у него всегда был – всегда был неудачный брак, и он часто удивлялся, почему.

И на самом деле, только обнаружение истины о браке – только обнаружение правды о браке – могло бы привести к спокойному браку.

Правильно?

Или привести к спокойному состоянию ума.

Ну, утверждать это легко и так далее.

Но давайте теперь возьмем этого парня, и у него есть все его обычные аберрации, и расстройства, и пороки, и слабости и так далее, и мы внезапно сбрасываем на него причину того, почему его брак был таким неудачным.

Понимаете, он получает это – он получает это, он обнаруживает все это за полторы секунды, понимаете?

Он тут же незамедлительно и мгновенно оказывается полностью рагромленным.

Понимаете, это больше истины, чем он может сделать как-есть.

Возможно, он обнаружит, что его жена десять лет изменяла ему, понимаете?

Что-то вроде этого.

Что-то всего лишь вроде этого полностью вываливается на него.

Что ж, он ломается.

Так что это, в действительности, лишает человека мужества распознать истину.

Так что это такое, что уводит индивидуума от распознания истины и делает его зрение менее острым?

Что это такое?

Это отсутствие постепенности.

Вот и все.

Это всего лишь отсутствие постепенности.

Это не сделано по шкале постепенности.

Не делается один маленький шаг за один раз.

Тогда, в эту вещь входит время.

Мы берем человека, который полностью находится в середине Средних Веков, когда жизнь целиком протекала под властью фанатичной церкви и жестокой политической системы, и мы берем этого индивидуума, вот он.

Понимаете, он в мрачном Да-поможет-нам-бог.

И мы ставим его лицом к лицу с ситуацией, что человеку стало бы лучше, если бы ему разрешили получить какое-то образование, и если бы у него была некоторая политическая свобода.

Что ж, эти вещи, конечно же, являются для нас банальными истинами сейчас, в двадцатом веке.

Безусловно, эти вещи являются банальными истинами.

Но поверьте мне, когда они ударили по населению Франции в конце восемнадцатого века, они не воспринимались банальными истинами.

Все спятили!

Они сошли с ума!

Франция перешла – попыталась перейти из мрачного Средневековья на более высокий уровень истины за две минуты, на одном дыхании, понимаете?

И истина, в тот конкретный момент, была воспринята с такой быстрой не-постепенностью, понимаете, со слишком большой скоростью, слишком быстро.

Господи, аристократов вешали на каждом фонарном столбе, и санкюлоты в каждой канаве умирали от голода, и на этой куче расстройства и шока…

Что на самом деле они рекламировали?

Это была большая степень политической свободы, понимаете?

Что люди должны быть образованными.

Я имею в виду, вы возвращаетесь к тому, что они пытались сделать во Французской Революции.

Ну, на самом деле, они даже не пытались сказать, что нужно свергнуть короля.

Они не пытались сделать многих вещей, которые просочились к нам через то, что юмористически называется учебником истории.

Вот что они пытались сделать: у кучки парней появилась идея, что мрачное Средневековье на какое-то время закончилось, но никто не извлек выгоды из этого.

Так что люди должны быть чуть больше информированы о состоянии дел, и должно быть чуть больше политической свободы.

И, честное слово, на ранних этапах этого они бы удовлетворились почти чем угодно.

Но никто не признал за ними малой толики правды.

Король был очень глуп.

Он мог бы издать декрет на год или два раньше, чем он его издал, понимаете, и это дало бы им некоторое количество этих вещей, и всё было бы тихо.

Но нет, они оказались лицом к лицу с этими ситуациями.

И что повернулось против них?

Они оказались прямо в середине “Должно быть, здесь нет истины”.

И силы не-истины замаячили над головами французского народа, и он сошел с ума, понимаете.

Они распознали, что должна быть истина существующей ситуации, понимаете.

Но это было сделано слишком сильно, слишком быстро, без всякой постепенности.

Убийство, насилие, резня повсюду, и, в конце концов, Наполеон, понимаете?

Я имею в виду, с ними произошло почти все.

Так что ситуация – ситуация оказалась такова, что они вернулись к весьма униженному состоянию.

После революции они оказались гораздо более униженными, чем они были до нее.

Не забывайте об этом.

Франция, на самом деле, никогда не была очень стабильной политической единицей, находясь на широкой равнине, на которой очень легко действовать всадникам и танкам.

И в нее очень легко вторгнуться, потому что ни один пункт в ней в действительности ничем не защищен.

И поэтому, в течение очень, очень долгого времени она была нестабильной политической единицей.

Но честно говоря, с тех пор ей никогда не удавалось по-настоящему добиться уважения со стороны других народов мира – с тех пор по-настоящему никогда.

И прямо сейчас ей тоже этого не удается.

Я имею в виду, этот парень, Жанна д’Арк – простите – Генерал де Голль выглядит слишком высоким для Жанны д’Арк…

Думаете, кто-то задал ему неправильный тон в прошлой жизни?

Знаете, он думает, что он Жанна д’Арк.

Это какое-то время ставило меня в тупик.

Мне просто интересно, не провел ли кто-нибудь там неправильное оценивание, знаете.

Использовал сломанный е-метр. [смех]

Что-то вроде этого.

Но суть – суть заключается в том, что эта страна в действительности больше не поднялась – не завоевала какой-либо большой статус среди народов.

И это кажется очень необычным утверждением, очень странно говорить это, пока вы не осознаете, что мировым дипломатическим языком до Французской Революции был французский язык.

И не было образованного человека, который выступал бы в судах мира или еще где-нибудь иначе, чем по-французски.

Интересное данное, не так ли?

Французский язык сменил латынь в качестве мирового дипломатического языка.

Это была большая сила.

У них была огромная империя и так далее.

И они покатились по наклонной.

Что ж, они… они наткнулись на слишком большую истину, у них была слишком маленькая – слишком маленькая способность использовать эту истину, распознать ее, у них не было постепенной шкалы приближения к ней.

Не было эволюции, другими словами, из мрака, в котором они существовали, к свету.

Кто-то просто внезапно направил мощные лучи света прямо им в глаза, понимаете?

И они сошли с ума, и с тех пор они по-настоящему так и не подняли головы.

Хорошо.

Как вы защищаете индивидуума, конфронтирующего истину и знание, от этого точного происшествия?

Позвольте обратить ваше внимание на то, что мы очень часто не защищаем индивидуума от этого.

Они хватали какую-то раннюю работу, потому что эта работа была задумана как – как исследование жизни, и причина, по которой она имела успех, состоит в том, что там не было никаких ограничений.

И не было ничего сдерживающего.

Она существовала как изучение того, что есть.

Кто-то берет книгу об экстериоризации или что-то вроде этого, они распознают истину ситуации, понимаете, что-то вроде этого, и они слетают с катушек.

Потом они ходят кругами, и вы даже не можете заставить их поговорить с кем-нибудь, понимаете, об общении, или о том, что вам следует провести немного 8-У с преклиром, или о том, что вам следует сделать то или сделать это.

Нет, этот парень говорит: “Всё, что вы можете делать, ‑ это говорить ему не быть в метре позади своей головы”, ‑ понимаете.

“Вы должны вышибить всех из их голов”, понимаете, и так далее, и “Я был Жанной д’Арк”, и “У всех была прошлая жизнь”, понимаете, и так далее.

Они мчатся, грохоча, на этой сумасшедшей скорости.

Ну, это всё истина, понимаете?

Это всё истина.

Но они добрались туда без принципа постепенности, и у них нет промежуточной реальности, и на самом деле, у них нет реальности в отношении этой истины.

Так что есть другой фактор, связанный с истиной.

Я знаю, звучит странно, что что-то еще должно быть связано с истиной.

Есть другой фактор, называемый реальностью, которую мы могли бы определить как эту философскую странность: Способность усваивать истину.

Понимаете, реальность – это способность усваивать истину.

Поэтому, когда мы говорим об усвоении, мы должны подойти к другому пункту: Усвоение зависит от причины-расстояния-следствия, или общения.

И тогда есть такая вещь, как равновесие ума, когда кто-то занимается усвоением.

И мы называем это аффинити.

На самом деле, у вас есть ваши факторы, связанные с аффинити, реальностью и общением, завязанные в этой вещи, которая называется истиной.

Так что, истина – это истина.

Но правда, к которой не прикреплено АРО, отвергается индивидуумом, и она может сделать его неправым и повредить ему.

Истина должна идти в одной связке с пониманием.

Вся истина мира может находиться в середине парка, и каждый может смотреть на нее, и если там нет никакого потенциала понимания, то она ни для кого не будет истиной.

Она будет просто истиной.

Она просто является истиной; но она не является истиной для кого-то.

Так что есть две различные степени истины.

И это звучит забавно.

Мы попадем в несостоятельную область деятельности Канта, где первое, что мы узнаем – что есть вещи познаваемые и непознаваемые.

Нет, мы никогда не дойдем до этого безумия.

Есть вещи, которые никогда невозможно узнать никому, нигде и так далее.

Это – вы не осознаете этого, но знаете, это стандартное философское мнение 1964 года.

Никто никогда не улучшил его – до идиотизма.

Трансцендентальная философия.

Осознаете ли вы, что есть вещи, которые превосходят вашу способность понимать, которые вы никогда не поймете, которые никто никогда не поймет, которые всегда будут превосходить вас, и которые всегда будут неизвестными и так далее?

Эго, которое написало это, было слишком большим, чтобы вместиться в обычную шляпу.

Потому что как он мог распознать это?

В действительности, он говорит: “Я нахожусь в этом благословенном положении, где я понимаю все это, но вы…” [смех]

Замечательный способ сделать раба, не так ли?

Навсегда закрыть ему доступ.

Ну, к счастью, нет таких вещей – нет таких вещей, как недостижимые истины.

Все истины достижимы.

Мы можем просто перевернуть трансцендентальную философию.

Все истины достижимы.

Но работа Лао-Цзы, работа многих философов многих веков, работа адептов, совместная деятельность гуру в Индии в настоящий момент полностью связана с маршрутом к истине.

Как достичь истины?

Они говорят, что истина существует.

Как достичь ее?

Это интересный момент, когда мы не знаем, что такое истина.

Это все равно, что говорить “Как добраться до Мемфиса?” не зная, что вообще есть город с названием Мемфис, или что есть несколько таких городов.

Следовательно, изучение только маршрута к истине, когда рядом нет никого, имеющего окончательный концепт того, что такое истина, является идиотской деятельностью, которая в лучшем случае низводится к собачьим конурам.

“Давайте все сядем и изучим, как добраться в Рупф”.

И никто даже не спросит: “Что такое Рупф?”

“Что вы имеете в виду, как добраться туда?”

Никто даже не спросит: “Это дорога через пространство, размеченная по времени?

То, что мы делаем – это путешествие в пространстве и времени?

Что это за путешествие – дорога в Рупф?”

“Ну нет, давайте просто подискутируем о том, как добраться в Рупф”.

И, конечно же, мы полностью увязаем при любой философской деятельности, тут же.

Кант нашел “решение” для этого.

Он говорит, что вы никогда не узнаете, что такое Рупф.

Это было хорошим решением.

Это предотвратило появление многих теорий.

Теория рабовладельца.

Я имею в виду, действие рабовладельца состоит в том, чтобы не позволить никому ничего достичь.

Но теперь получилось так, что мы оказались в оптимальном положении в отношении этой вещи.

Так получилось, что мы оказались в оптимальном положении.

При помощи определенных клинических демонстраций, которые не обязательно в какой-то степени терапевтичны, мы можем продемонстрировать такие вещи, как экстериоризация.

Мы можем продемонстрировать такие вещи, как отсоединение, с полной реальностью, индивидуума от его тела.

Верно, в таком случае мы можем продемонстрировать, что индивидуум не является телом.

Мы можем продемонстрировать много таких специфических вещей.

Так что мы знаем, куда мы идем, мы идем по направлению к свободе, и мы идем по направлению к свободного индивидуума.

Теперь, в дополнение к этому мы знаем, что это такое – создание такого индивидуума.

Мне все равно, является ли он Большим Тетаном или обычным тетаном, это просто создание такого индивидуума.

Мы зашли дальше этого.

Нет разницы в порядке величины жизни между человеком и овощем.

Вам было интересно, зачем это я возился с растениями.

Я пытался понять, есть ли различные порядки жизни, откликающиеся на волны различной длины, и так далее.

И применяя свои собственные сырые способы, я подошел так близко, как только смог, к тому, чтобы проверить это.

Совсем недавно, один из крупнейших университетов с одним из крупнейших бюджетов с одним из – ну, мы не будем развивать эту конкретную тему – в конце концов обнаружил, что вы можете обучить одно поколение одноклеточных организмов и заставить их откликаться – заставить следующее поколение откликаться на тот стимул, которому было обучено первое поколение.

Другим словами, они получили что-то, насчет чего они говорят, что память в одноклеточном организме полностью переносится в следующее поколение.

Это формулируется лучше, чем их эксперимент, потому что я провел эти эксперименты в 1938 году, и они даже не дошли до того, чтобы действительно интерпретировать их.

Это похоже на “Вечность жизни вроде как осуществляется через одноклеточный организм”.

Они пришли к выводу, что вся жизнь представляет собой клеточную деятельность и так далее, и что клетки сделаны из грязи или чего-то вроде этого.

Я не знаю, что они – что они думают, или чем они занимаются.

Но они находятся примерно там, где я был в 1938 году, понимаете.

И они отойдут от главного направления этого, потому что они очень быстро столкнутся с вещами, которые не перевариваемы в качестве истины, понимаете, и они не получат свой следующий бюджет.

Вот как истина никогда не обнаруживается, понимаете.

Она нереальна для людей, который дают им деньги.

Так или иначе, понимаете, эти конкретные явления существуют.

И большое количество этих явлений можно продемонстрировать на уровне исследовательского одитинга, который мы сегодня изредка применяем с тех пор, как вся эта работа была проделана.

Так что мы знаем, какую истину мы пытаемся достичь.

Теперь у каждого есть, в большей или меньшей степени, некоторая благожелательная гармоника с этой истиной, понимаете.

Они знают, что эти вещи истинны, на некотором уровне, даже если это уровень чувств, понимаете?

Так вот, какова их реакция на эту истину?

Это полностью зависит от того, сколько истины они могут усвоить, или сколько реальности у них есть при приближении к этой истине.

Так что такое жизнь?

Что такое жизнь?

Ну, мы знаем, что это не город в небе и не точка на дорожной карте.

Мы знаем, что она живет прямо там, где сидит преклир.

Мы знаем, что мы постоянно находимся в контакте с ней, так что это на самом деле не путешествие через пространство и время.

Но она является путешествием, связанным с уничтожением той лжи, которой индивидуум разметил себя на дороге.

Эта ложь, несознательные действия, условные рефлексы – если вы хотите использовать архаичные термины, принадлежащие девятнадцатому веку.

Различные вещи разметили дорогу этого парня.

И он двигался по нисходящей линии.

Он двигался по нисходящей линии.

Есть много экспериментальных данных, существующих в отношении того факта, что он двигался по нисходящей линии.

Размер МПЦ в третьей серии неконфронтируемо больше, чем размер МПЦ в текущей серии.

Другими словами, вы просто идете на три серии назад от текущей серии, понимаете, и боже мой!

Этот парень – вы смотрите на то, что, должно быть, было сделано гораздо более мощным существом, понимаете?

Он сделал это сам.

И вы также можете распознать, что он движется вниз по склону; что он на дороге, ведущей вниз.

Так вот, нам не нужно выяснять, на сколько километров размечена эта дорога вниз.

Что помещает его на следующий поворот каждый раз, понимаете?

И к счастью, все, что нам нужно сделать, чтобы возвратить индивидуума в исходное состояние, ‑ все, что нам нужно сделать, чтобы восстановить его и его способности, с помощью нашей разумности, ‑ это уничтожить эти отмеченные километровыми столбами повороты к худшему.

Понимаете, что он делал, повторно и постоянно, что поставило его на дорогу вниз?

Так что мы двигаемся по дороге, по которой уже двигались, но двигаемся по ней назад.

Так что мы знаем, что представляет из себя эта дорога.

Путь, Дао, как бы вы ни назвали эту вещь, понимаете?

Мы знаем, что это за дорога.

Это дорога, по которой индивидуум следовал от степени совершенства, бытийности и сам-ности – не эгоизма, а просто бытия собой – вниз к дезинтеграции, забывательности, тупости, пока он не оказался в том состоянии, в котором мы находим его в кресле преклира.

Так вот, он двигался по этой дороге, и все, что одитор должен сделать – это провести его назад по этой дороге.

Она уже – она уже там.

Она полностью размечена, понимаете?

И просто довести его до того места, где он начал двигаться по этой дороге вниз, чтобы возвратить индивидууму тот потенциал, который, как мы знаем, у него был в начале.

Потенциал, который есть у преклира, сидящего прямо в этом кресле.

Так что дорога к истине, в таком случае, сводится для нас к потенциалу индивидуума.

Ситуации, в которых этот потенциал индивидуума мог быть уменьшен – это всё часть этой истины.

И то, что действительно произошло с этим индивидуумом – это всё часть этой истины.

Как этот индивидуум связан с остальной вселенной – всё это является частью этой истины.

И что мы можем сделать, чтобы восстановить потенциал этого индивидуума – и это всё часть этой истины.

Так что, что такое истина?

Так вот, если смотреть с точки зрения одитора – если смотреть с точки зрения одитора – это то, что действительно произошло, или ситуация, которая действительно существует в любой данный момент в состоянии бытийности индивидуума.

Это истина.

Не говорите: “Истина – это то окончательное, что мы стремимся получить”.

Истина – это то, что существует!

Я знаю, что противоречу сам себе.

Я однажды прочитал лекцию о “Дороге к Истине.”

Ну, я мог бы – мог бы сказать лучше: “Дорога к совершенству”, или “Дорога к Окончательной Истине”.

Понимаете?

Но мы просто разбираем эту вещь по косточкам.

И, делая так, мы видим, что хотя это действительно очень эзотерический разговор ‑ вероятно, здесь за последние несколько минут было сформулировано больше философии, фактической и имеющей твердую основу, по предмету истины, чем ее было когда-либо сформулировано раньше на этой планете ‑ легко, понимаете?

Потому что это обычно все запутано, понимаете, таким огромным количеством точек зрения и такими многочисленными направлениями, в которых люди хотят идти, есть так много хитростей в этой области, что вы не можете отделить зерна от плевел.

И тогда мы обнаруживаем себя в этом интересном положении, когда мы знаем, куда мы идем, и знаем, как добраться туда, и знаем, что представляет из себя дорога, и знаем процессы, через которые мы должны пройти, и науки, в которых мы должны достичь мастерства и которые мы должны применить, чтобы добраться в то место.

У нас есть все эти вещи.

Но среди этих вещей есть одна, в которой мы не достигли мастерства: оценивание способности индивидуума постигать истину.

Вот здесь сидит этот продавец фруктов, и вы говорите ему что-то о Саентологии.

Что ж, вы могли бы сказать – используя слово Саентология, но вы говорите ему о пути к совершенству.

Вы говорите ему о дороге к окончательной истине.

Вы говорите ему о том, из чего он состоит.

Вы говорите ему о таком предмете, как Кто ты?

Из чего ты состоишь?

Какие потенциальные возможности ты мог бы иметь?

Какие потенциальные способности были у тебя отобраны или ты отобрал у себя сам?

Куда ты идешь?

Что такое жизнь?

Какие отношения связывают тебя с твоими ближними?

Каково твое отношение к каждой из Динамик?

Вы могли бы использовать слово Саентология, но это такие вещи, которые вы выдвинули для обсуждения.

И оставшийся без ответа вопрос: что он может распознать?

Да, вы могли бы запихнуть всю эту истину ему в глотку, и он мог бы внезапно, выпучив глаза, понимаете ли, наполовину слететь с катушек.

“Знаешь что?”

Понимаете?

Есть несколько вещей, которые вы можете сделать и которые вызывают ошеломление этого конкретного рода, большее или меньшее.

И нет причины, по которой вам не следует делать это.

Я не говорю, что есть определенные вещи, которые вы не должны делать.

Но если вы должны были бы сказать ему: “Постарайся не быть в метре позади своей головы”, ‑ и он вылетел из своей головы и оказался в метре позади нее, боже мой,

он стоит там, глядя на это: “Ух!!! Здесь огромное количество правды! Я – это я, вот так! Фьюить!”

У многих из вас был – у олдтаймеров, находящихся здесь, был этот опыт, знаете.

“Я – это я, вот так. Теперь я знаю… ‑ Вы знаете? ‑ Ух-вух. Ух-ух! Да!”

Понимаете?

И у вас также был такой опыт, спустя два часа: “Какая экстериоризация? Я не экстериоризовался. Ну, возможно, что-то и произошло, но я не знаю”.

Так вот, вы моментально зашвырнули этого индивидуума в разреженную атмосферу: он смог увидеть это, но он не смог обладать этим.

Так что вы можете показать людям вещи, которые они не могут иметь.

Вот как вы порождаете нереальность.

Вы показываете людям истину, которую они потом не способны получить, достичь или принять.

Например, если бы у нас не было сейчас шкалы постепенности, позволяющей провести человека с улицы до Класса V, мы бы очень скоро, в течение года или около того, обнаружили бы себя вовлеченными в ситуацию, в которой ничего из того, что было бы истиной для нас, не было бы истиной для них.

Это было бы истиной только для некоторых из нас.

Это было бы совсем нереальным для этих людей.

Так вот, если вы обратите внимание, есть общий знаменатель для всего, о чем я говорил вам: Столкнувшись со слишком большой истиной, индивидуум после этого деградирует.

Это общий знаменатель для всего этого.

Общий знаменатель для Франции, общий знаменатель для вас, летящих в самолете, для всего этого.

Вы ударяете этого индивидуума, он экстериоризируется, бах!

Он говорит: “Я – это я. Я дух. У меня нет массы. Тело - это тело. Я не являюсь им”.

Два часа спустя, его сложнее одитировать.

И что здесь происходит?

Ну, это означает, что приятие победы этим индивидуумом, его способность побеждать были возбуждены и потерялись в этом процессе.

Он не может иметь это.

Он не может достичь этого.

В этом он не может победить.

Это слишком большое .

И когда я думаю о святых, живших в прежние времена, и я абсолютно уверен, что некоторые из этих ребят были способны разбросать вокруг куропаток и заставить всех этих птичек одновременно петь в си миноре, или что-то вроде этого, понимаете.

И навалить целую кучу буханок хлеба или заставить свиней спрыгнуть с Эмпайр Стэйт Билдинг.

Я уверен, что были действия такого рода, понимаете, в прошлом, потому что это потенциально возможно.

Обратите внимание, что это общий знаменатель того типа действия, который сначала стимулирует человека, а потом приводит его к деградации.

Весьма интересно: христиане убили больше христиан, за один год в Александрии, чем Римская Империя за все время своего преследования христианства.

Это действие деградировавших людей.

Почему эти люди деградировали?

Ну, их ударили по зубам слишком большим чудом.

Никто никогда не смог повторить это чудо.

И вы показываете мне один метод, один метод в христианстве – я не против христианства – но вы показываете мне один – один метод, с помощью которого индивидуум, живущий определенным образом, может действительно достичь любую из способностей святости.

Что ж, это очень, очень интересно, если вы изучите это.

Если вы будете ходить, все время подставляя другую щеку, вы станете интровертами. [смех]

Я знаю, что мы сделали это, когда статья в Сатердей ивнинг пост начала изображать нас “опасными людьми”.

В ней красной нитью проходит мысль о Саентологе как о парне, склонном к насилию.

Вот такой – просто появляется вот такой намек.

Это очень здраво.

Это очень, очень здраво.

Потому что каждый раз, когда группа или движение распознается как нечто абсолютно мирное, все начинают отстреливать их, как собак.

Я однажды приводил вам пример этого в одной из лекций.

Евреи.

Бедные люди.

Нет более миролюбивых людей на Земле.

И посмотрите, что с ними произошло.

Так что это не нездорово, когда о тебе думают так.

Но интересным было то, что этот парень, без всякого доказательства, смог прийти к этим выводам и так далее.

Мы не опасные люди.

Никто не пытается изобразить это так… но изображать отдельно взятого Саентолога опасным или склонным к насилию человеком любым способом или в любой форме – вы не смогли бы дальше уйти от истины.

Но для публики стремиться верить в это, или для индивидуума начать верить в это, или то, что с Саентологом начинают сражаться по какой-то конкретной линии не является нездоровым знаком.

Это очень хороший знак.

Это означает, что вы не настолько интровертированы.

Но наши материалы – наши материалы весьма склонны выложить довольно много истины перед людьми.

Что ж, для вас становится висхолдом не делать это, так что нет ни малейшей причины под солнцем поступать так.

Выкладывайте истину, но обеспечьте дорогу.

И эта дорога обеспечивается наличием уровней приемлемых истин или реальностей, которые индивидуум может достичь – достижимых реальностей.

В свете того факта, что вы не можете начать работать с ним в следующие десять минут так, чтобы он помчался вверх по склону Монблана, как горный козел, от вас требуется укрепить и реабилитировать его способность некоторым образом побеждать, а потом немного усилить ее так, чтобы в конце концов достичь точки, где он сможет обладать истиной.

И таким способом вы не бросите всех вокруг себя в полную, пенящуюся, экстатическую, почтительную апатию.

Лично я не могу придумать ничего более плохого.

У вас могут быть – у вас могут быть различные мнения об этом.

Вы – когда они у вас закончатся, дайте мне знать.

Но вот где – вот где ошибается любая философия.

Это было решено в прошлом: Когда кто-то находит кусочек истины, после этого они устанавливают иерархия секретности.

После этого они устанавливают уровень секретности, распределенный по классам.

Ну, это будет действовать в любом случае, потому что вы не можете ожидать, что тот, кто ничего не знает о ТУ 0 и никогда не одитировал преклира – что он будет в состоянии сидеть в кресле одитора и одитировать преклира, тем более, если встретится что-то очень раздражительное.

Так что, некоторое количество обучения и мастерства – большое количество этого – должно присутствовать перед тем, как этот уровень достигается.

Это механизм само-отрицания.

Это механизм автоматического отрицания, и-за того простого факта, что здесь задействуется некоторое обучение, понимаете?

И здесь задействуется некоторое понимание.

Необходимо время для усвоения рассматриваемых материалов и так далее.

Но полный уклон к секретности недопустим.

“Ну, тебе нельзя знать это, потому что ты всего лишь Класс III”.

Вы можете услышать это сейчас повсюду в Центральной Организации.

Одиторы Класса IV устраивают секретное собрание, потому что они прячут материалы, которые не должны быть известны на Уровне I, поинмаете.

Я просто вижу изможденную девушку, печально стоящую в холле и так далее, ее просто вышвырнули, потому что выяснилось, что она получила незачет на экзамене Класса III, и она присутствовала на собрании, которое – которое теперь собиралось перейти к Технике Зед, понимаете.

И не предполагается, что она должна знать это, потому что…

Если какое-то – если есть какое-то сходство между тем, о чем я сейчас говорю, и некоторыми порядками, существующими на этой планете, то это совершенно намеренно.

Нет, только дорога требует этого.

Только она требует этого от вас.

Не имеет значения, что вы говорите людям, не имеет значения, что вы показываете людям, не имеет значения, до какой степени вы на короткий срок или временно ошеломляете публику.

Это не решающий момент.

Решающий момент заключается в том, обеспечиваете вы или нет постепенную шкалу приемлемых побед и приемлемых реальностей, с помощью которой вы можете продвинуться к более высокому состоянию и лучшему пониманию.

И если вы сможете сделать это, вы добьетесь успеха.

А если вы можете только шокировать их так, что они аж подскакивают, вы неизбежно потерпите неудачу.

Понимаете, действительно, не имеет значения, какой процент из них действительно пойдет по этой дороге.

Так вышло, что это не имеет значения.

Понимаете, у вас не должна быть полная, стопроцентно чистая победа.

Но эта дорога должна существовать.

И она должна быть за широко открытой, а не за узкой, запертой на ключ, закрытой дверью.

Иначе вы никогда не добьетесь никакого прогресса на пути к окончательной свободе или улучшению дел, нигде.

Окей?

Аудитория: Угу.

Спасибо.