Это последний день нашей конференции, когда я читаю лекции. Мы рассматривали СРП 8, а сейчас мы рассмотрим «Шесть шагов к лучшей бытийности» – технику, которую я раньше называл «Шесть шагов к самоодитингу». Как я вижу, название «Шесть шагов к лучшей бытийности» подходит к этой технике гораздо лучше, чем «Шесть шагов к самоодитингу», так что я продолжаю называть ее «Шесть шагов к лучшей бытийности». Ведь боже мой, сфера ее применения не сводится к одному лишь самоодитингу. Однако эта техника – или эта комбинация техник – может быть использована с этой целью.

Название этой последней лекции данного конгресса звучит так: «Области применения и будущее Саентологии». Она должна начаться с рассмотрения небольшого кусочка трака времени, другими словами, небольшого кусочка прошлого.

Так вот, в качестве вступления позвольте мне заверить вас в том, что любая из этих техник – СРП 8, СРП 8-У, «Шесть шагов к лучшей бытийности», «Короткая восьмерка»... все это более или менее удачные комбинации техник. Эти техники были созданы в попытке убрать... слушайте очень внимательно, потому что в этом весь секрет... убрать внимание преклира с его тела и направить это внимание на окружение.

Оптимальным результатом применения Дианетики было решение проблем, связанных с существованием. Это цель Саентологии, но в Дианетике делался акцент на проблемах, и вы обнаружите, что люди, которым проблемы нравятся больше, чем действие, остались с Дианетикой; они тут же порвали со всем этим, – и я там же их и оставил, – по большей части потому, что нас интересует такая наука, которая позволила бы вновь наполнить существование движением и действием.

Интроверсия: внимание преклира – на его теле, в его теле; экстраверсия: его внимание вовне.

Все эти культуры и общества не обязательно должны быть такими скучными, какими они являются сейчас; здесь каждого силой подчиняют механизму сверхконтроля, сжимают до такой степени, что он не смеет даже шелохнуться. Это не означает, что если обществу вернуть движение, то к нему также вернется злоба. Вы обнаружите, что злоба, неэтичное поведение, стремление к наживе, жестокость и так далее являются следствием низкого тона, а не высокого. Вы обнаружите, что люди, которые находятся в высоком тоне, попадают в неприятности главным образом потому, что они на самом деле не посвящают себя тому, чтобы ненавидеть.

Все, что не так с любым человеком, – это то, что он слишком интровертирован. Таким образом, мы используем слово «интровертирован» просто для обозначения... Ого, и что же оно обозначает? Давайте проанализируем его и дадим ему какое-нибудь подходящее определение. Листаем словарь. «Верт» – латинский корень, означающий направление, а «интро» означает «внутрь», так что получается «направление вовнутрь». В том смысле, в котором мы используем слово «интроверсия», и в том смысле, в котором оно всегда использовалось в предмете со смехотворным названием «психотерапия»... Между прочим, очень часто никакого смеха там и не было. Мне не следует упоминать о смехе. Многие пациенты прежних психотерапевтов пришли в незавидное состояние. Они больше не могут смеяться; у них сломаны челюсти или что-то подобное.

Вы можете довольно сильно предаться ненависти, но в конце концов человек, который ненавидит всех и вся, помещает сам себя в замечательный, плотный кусок МЭСТ.

Как бы то ни было, это слово означает «смотреть внутрь», то есть человек смотрит в себя; это интроверсия.

Так вот, когда мы говорим о всеобъемлющей «любви», об этой ужасной душещипательной идее: «Ты должен любить своего ближнего, сукин ты сын, иначе мы разобьем тебе башку и будем жарить тебя на огне вечно». Нет, давайте не будем беспокоиться о любви, которая так близка к ненависти.

А когда человек смотрит вовне, на свое окружение – это экстраверсия.

Восхищение содержит в себе своего рода уважение. Оно граничит с чувством симпатии, восхищение... это слово гораздо, гораздо лучше, чем «любовь». Любовь слишком уж часто представляет собой компульсивную страсть, которая обуревает очень молодых, и они морят себя голодом, они пускают себе пулю в лоб, они изнывают, они вздыхают, они разучивают смешные танцы. И это любовь.

Каждый человек находится где-то на градиентной шкале экстраверсии – интроверсии. В этом обществе в настоящее время оптимальное состояние означает, я бы сказал, примерно 80 процентов внимания на себе – следить за тем, чтобы вести себя так, как принято, – и 20 процентов внимания на окружении, находящемся на расстоянии не больше чем полметра-метр от кончика носа. Если кто-то может прийти в такое состояние, как бы стиснутое со всех сторон, то он считается совершенно приемлемым в обществе, потому что он в апатии и окружение может управлять им.

Они даже не видят того человека, к которому они питают эти чувства. Они даже не знают, что этот человек существует. Они «влюблены»!

Не думайте, что 50 процентов интроверсии и 50 процентов экстраверсии – это оптимальное состояние. Только потому, что эти два слова можно хорошо разделитьпополам (это два слова, так что давайте разделим их пополам), не думайте, что это состояние оптимальное; вовсе нет. Нам нужно максимум 2 процента интроверсии и примерно 98 процентов экстраверсии.

Восхищение, сильное восхищение, содержит в себе некое уважение. Если бы вы по-настоящему восхищались кем-то... если бы вы по-настоящему восхищались кем-то, то у вас должно было бы быть некоторое понимание существования и некоторое понимание этого человека. И, поверьте мне, это доставляло бы гораздо больше удовольствия и это продолжалось бы гораздо дольше, чем то, что называется «любовью».И я использовал слово «любовь» именно в том смысле, в каком его используют в сегодняшнем обществе, а также в христианской церкви, что бы там ни случилось с ней за последние несколько столетий.

Человеку нужно присматривать за телом достаточно внимательно, чтобы оно не убежало. Тела очень послушны. Людей так усердно заставляли подчиняться, так усердно заставляли выживать, к людям применяли так много силы, что в результате они начали думать, будто им самим нужно очень усердно трудиться, чтобы заставить свое тело подчиняться. Папа и мама так и делали, правда? Они очень усердно трудились над тем, чтобы заставить тело ребенка подчиняться; поэтому люди считают, что им тоже нужно усердно трудиться, чтобы заставить тело подчиняться. Кроме того, они считают, что им нужно очень, очень усердно трудиться, чтобы выживать. А им это не нужно. На самом деле чем усерднее они трудятся над тем, чтобы только выживать и ничего больше, тем меньше они будут выживать, это несомненно. Тем меньше они будут радоваться жизни. Ну ладно.

Восхищение: восхищаться существованием, проявлять интерес к самой жизни, к ее движению и действию, интерес, который доставляет удовольствие, или испытывать приятное волнение от всего этого; быть способным проявлять уважение и восхищение по отношению к жизни, которая содержится в чем-то, а не загонять ее в ловушку и не сажать ее в клетку, чтобы владеть ею. Вот в этом и состоит разница между любовью и восхищением.

Таким образом, исходя из этого определения, оптимальная техника – это та, которая приводит к экстраверсии за минимальное время. И в данном случае под экстраверсией мы понимаем стабильную экстраверсию.

То, что любят, должно быть поймано в ловушку и посажено в клетку, а то, чем восхищаются, – это то, что вы хотели бы видеть свободным. В этом и состоит единственное различие между эмоцией, находящейся вверху шкалы, такой как восхищение, и эмоцией, находящиеся внизу шкалы, такой как любовь. Любовь находится внизу рядом с ненавистью, она находится так близко к ненависти, что они просто меняются местами, как игральные карты. Страстная преданность... очень, очень страстная преданность... если она не включает наблюдение, – это любовь; а преданность, которая включает наблюдение, – это восхищение.

Конечно, если вы подойдете к любому человеку, который получал процессинг, и ударите его по лицу бейсбольной битой, он интровертируется. Его внимание обратится на место удара, а это и есть интроверсия. Не то чтобы человеку прямо сказали: «Ты должен смотреть на себя; ты должен направлять внимание на самого себя». Ему все время это говорят. Мама говорит: «Не трогай этот утюг, не делай того, не делай этого. Только представь, что с тобой может случиться; а ты не хочешь, чтобы тебе было больно» – и все в таком роде. Это просто другая формулировка фразы «Направь внимание на самого себя».

Нет ничего плохого в преданности, нет ничего плохого в честности. Очень странно, но большинство людей сегодня удивляются, как вообще кто-то видит хоть какую-то пользу в честности или порядочности... в любом из подобных качеств. За это не платят. За честность, порядочность, за игру по правилам легко схлопотать по шее, выражаясь разговорно. Сегодня в этом обществе, если бы вы настойчиво и неустанно призывали людей: «Давайте будем честными. Давайте попытаемся продвигаться вперед, показывая все, на что мы способны. Давайте будем помогать своим собратьям и давайте будем продолжать делать все это и предоставлять каждому человеку самые лучшие услуги, которые мы только можем предоставить», вам бы не пришло в голову, что кто-то будет подвергать сомнению такое отношение или бороться с ним.

Большинство споров начинается с логичных доводов, а кончается личными обвинениями. Сперва человек заявляет: «Ну, я демократ потому, что...» – а под конец выдает что-нибудь логичное, понимаете: «А ты урод». Безо всяких причин, понимаете? Так развивается любой спор.

Очень многие люди знают, что такого рода отношение сразу же вызывает ответный удар. Люди, которые находятся низко на Шкале тонов, проявляют жестокость и так далее. Они так голодны, они так жаждут восхищения, пространства и чего угодно еще, что они берут человека, который ведет себя подобным образом, пережевывают его и выплевывают, если могут. Все решение этой проблемы... поверьте мне, все решение этой проблемы – быть слишком большим для того, чтобы уместиться во рту!

Так вот, спор между какой-нибудь формой жизни и МЭСТ-вселенной развивается точно по такой же схеме. Сперва якорные точки этого существа находятся на большом-большом расстоянии, и тут МЭСТ-вселенная начинает «обрабатывать» его. Она внушает ему представление о том, что его якорные точки придвигаются все ближе, и ближе, и ближе, и ближе, и ближе, и... «Какие якорные точки?» Тут-то все и кончается. «Какие якорные точки?»

Так вот, когда я говорю, что человек должен быть способен контролировать силу и должен быть способен использовать силу, чтобы быть ответственным, пожалуйста, не интерпретируйте это так, что человек должен использовать силу. Вы должны быть способны использовать ее. Когда вы поднимаетесь вверх по всем динамикам, это не означает, что вы должны становиться каждым аспектом каждой динамики, и проходить их, и обращаться к ним, и рассматривать их. Вы просто должны находиться в определенном состоянии ума, вы должны иметь желание и готовность быть всем этим.

Так вот, восемь динамик... Никогда еще понятие восьми динамик не было для нас таким полезным, как сейчас. Восемь динамик представляют собой непрерывно расширяющуюся перспективу. Восьмая динамика, так уж случилось, включает в себя все пространство МЭСТ-вселенной! Все-все пространство МЭСТ-вселенной.

Сила находится примерно на уровне 20,0 и ниже. Вы поднимаетесь выше уровня силы, и вам не нужна сила. Как только вы попадаете в потоки... вы начинаете проходить концепты, разные вещи, риджи, энергию в виде сырых масс... вы попадаете в потоки. И когда вы попадаете в потоки, вы становитесь следствием потоков, точно так же, как человек, который попадает в слишком большое количество инграмм, становится следствием инграмм.

И вы знаете, что сейчас ваши якорные точки не достигают всей этой вселенной, хотя у вас, вероятно, где-то там есть какие-то якорные точки.

Следствие – это не причина; это то, на что оказывает воздействие причина. Некоторое время назад я поднял стакан и передвинул его вот сюда. Стакан был следствием. Он превосходным образом делал то, что приказывала ему причина. Большим следствием практически невозможно стать.

Седьмая динамика – это якорные точки в области абсолютной жизни, высшего уровня самой жизни, и, конечно же, она включает в себя духов и все такое прочее. Это и есть Седьмая динамика.

В этой вселенной человек должен быть в какой-то степени следствием, чтобы он вообще мог здесь находиться. И только когда человек боится быть следствием, у него начинаются неприятности. Таким образом, при использовании материалов Саентологии первый шаг состоит в том, чтобы подняться на такой уровень мыслезаключения, на котором вы будете иметь желание и готовность быть, а не необходимость быть. Вы должны иметь желание и готовность быть.

Шестая динамика – это опять-таки МЭСТ-вселенная. Однако это МЭСТ-вселенная в несколько более узком смысле: Шестая динамика включает в себя всю энергию, материю, все движение и формы МЭСТ-вселенной. Она не включает в себя Восьмую динамику – все пространство МЭСТ-вселенной.

Существует высокий уровень терпимости. Его можно легко спутать с очень низким уровнем шкалы, где человек сдается с жалким смирением. Если кто-то хочет, чтобы жизнь находилась на более высоком уровне и чтобы в ней было больше счастья, то это не означает, что он задабривает все существование. Он может восхищаться сражениями, которые происходят... ценить их... и, учитывая все восемь динамик, пытаться решить проблему таким образом, чтобы результатом было наибольшее выживание по наибольшему числу динамик. Таково оптимальное решение, и оно всегда будет таким.

Сужая круг, мы доходим до Пятой динамики. Это вся жизнь, которая есть в МЭСТ-вселенной.

И это не несет в себе какой-то огромной ненависти, это несет в себе много восхищения. Когда вы сможете честно сказать, что вы любите людей... а не испытываете компульсивную необходимость делать это... вы вздохнете с большим облегчением по поводу всего этого. Они плохие, они злобные, у них грязные носы, они переносят болезни, они наносят вам удар в ответ. Вы пытаетесь перевязать зияющую рану в его горле, которое ему кто-то перерезал, и первое, что делает человек, которому вы перевязали горло, – это встает и кусает вас. Опять-таки, будьте слишком большим, чтобы уместиться во рту; это единственное решение.

А дальше идет Четвертая динамика – все человечество. А потом Третья динамика – все группы; Вторая динамика – весь секс, продолжение жизни в детях; и Первая динамика – весь вы.

Жизнь ведет себя таким образом. Она сражается. Она обладает громадной силой и потенциалом. Это невероятное... великолепнейшее проявление. И когда вы сможете увидеть, что она делает, вы сможете понять, что она делает... все, что для этого нужно, – это посмотреть на нее.

Так вот, если бы человек поднялся по этим динамикам до самого верха, естественно, перед ним открылась бы огромная перспектива.

Боже мой, иногда бывает так: идешь по улице и видишь на этом грязном, покрытом углем тротуаре какую-нибудь зеленую травку, которая прорастает из трещины, и думаешь: «Бог ты мой, Жизнь, как ты вообще там оказалась?»

Но вы заметите, что по каждой динамике ваша сфера охвата может уменьшиться. Другими словами, по каждой динамике область, которую вы охватываете, уменьшается, так что у вас остается лишь небольшая часть каждой динамики. Границы каждой динамики сужаются.

Что ж, порой вы видите что-то, что одержало победу в сражении такой величины, и у вас как бы возникает желание протянуть руку, взять это растение и пересадить его в какое-нибудь другое место, где оно могло бы расти гораздо лучше. На самом деле именно в таком положении я до определенной степени и оказался по отношению к человеку. Он, определенно, может расти гораздо лучше. Он, определенно, может это делать.

Так вот, это интересно. То, о чем я вам здесь рассказываю, – это не просто теория. Вы можете спросить преклира, на каком расстоянии от себя он может достигать каких-то вещей, и если он... если он в совершенно ужасном состоянии, то он ничего не может достигать.

Когда какой-нибудь человек, в котором жизнь бьет ключом... он совершенно готов вступить в жизнь, и он совершенно готов добиться огромного успеха во всем, за что бы он ни взялся. Но вдруг его забирают в армию, ему дают в руки винтовку и говорят, чтобы он пошел и застрелил парня, которому его не представили... и он живет в грязи. А потом он покидает армию, и он так привык к тому, что кто-то говорит: «отделения на восток», «отделения на запад», что он не знает, что делает. Сегодня всю молодежь Америки... всех молодых людей... когда им исполняется восемнадцать, ставят перед необходимостью стать солдатами. Из них не выйдут хорошие солдаты. Солдатами рождаются, и это далеко не такой большой процент населения.

Один парень рассказал мне на днях о женщине, которая не могла подметать пол, не могла работать, не могла делать уборку. И вот почему: она не могла ни к чему прикасаться. Она не могла прикоснуться к венику. У нее все время болели руки. Это любопытное состояние, не правда ли?

Есть много парней, которые получают огромное удовольствие от того, что являются солдатами. Им просто очень нравится эта идея быть солдатом; им нравится подчиняться приказам. Они ходят... пока все идет таким образом – прекрасно... им нравится, когда на них налагают взыскания, когда их наказывают. Это не имеет для них никакого значения. Они являются солдатами, и именно это они, как предполагается, и должны делать. Сегодня такое встречается только в морской пехоте.

И он оказался достаточно наблюдательным, чтобы заметить, что эта женщина не могла прикасаться ни к чему, связанному с работой. Все, что связано с работой, было неприкасаемым. Работа – другими словами, способность справляться с усилием – была общим знаменателем.

Когда вы смотрите на жизнь, вы осознаете, что в жизни существует некоторая дисциплина, некоторое наказание, некоторые страдания... это хаотичность. Но если вы отдали свою преданность какому-то виду или какой-то культуре, и она сталкивается с препятствиями на своем траке, она замедляется, замедляется, замедляется, и она начинает терять ориентацию, то вы определенно имеете право сделать что-то по этому поводу.

В этом обществе понятия «работа» и «развлечение» перепутаны. Справляться с усилием, получая при этом удовольствие, – это развлечение. Прямо сейчас на Земле есть цивилизации, которые существовали гораздо дольше, чем Соединенные Штаты Америки, и в которых справляться с усилием – то, что вы назвали бы работой - считается огромным удовольствием. Такая точка зрения неизменно присутствует в этих цивилизациях. И они находятся в хорошем состоянии. Так что в нашем с вами языке или в том образце, которому следует американская цивилизация, есть что-то очень странное и необычное. Люди здесь постоянно говорят об экономии трудовых затрат, порицают труд, не желают трудиться; они работают только затем, чтобы в конце концов выйти на пенсию. Это и есть самый корень того, что разрушает эту цивилизацию (если ее что-то разрушает); все дело просто в усилии, нежелании справляться с усилием.

Вы определенно имеете право нарушать то, что они, смешно сказать, называют селф-детерминизмом... вы определенно имеете право делать это. И это, по сути... возможно, это не очень хорошо продуманная идея, поскольку это не то, о чем вы думаете, но это примерно то, что, как я себе представляю, делает саентолог: он заставляет колеса вращаться, он разворачивает активную деятельность, он не позволяет этой культуре потерпеть фиаско.

Так вот, по мере того как уменьшается желание справляться с усилием, сокращается доступная человеку область. Это можно наблюдать у психотика: его внимание не достигает даже кончика его носа. Так что когда вы просите психотика достигнуть предмета, находящегося за полметра от него, вы побуждаете его начать двигаться вверх.

Я написал здесь несколько вещей, все они должны быть написаны в очень, очень возвышенной манере красивым языком или что-то в этом роде, но я не стал этого делать. Это просто несколько вещей, которые пришли мне в голову в ответ на вопрос: «Кто такой саентолог?»

Объем пространства, которое охватывает индивидуум, напрямую связан с его алертностью, способностью действовать и двигаться, думать и реагировать, создавать и разумно мыслить. Все это напрямую связано с объемом пространства, которое человек может занимать с помощью своих якорных точек. Этот объем пространства чрезвычайно важен – настолько важен, что усилие низкотонных людей можно описать как попытку отобрать пространство у других людей. Низкотонные люди пытаются отобрать пространство у других людей. Они испытывают «жажду пространства».

Я бы сказал, что это тот, кто принес свет и гуманность человеку и его наукам, поскольку человек пренебрег гуманностью, когда создавал науку.

Перед вами вся вселенная, в которой пространства хоть пруд пруди. В ней столько пространства, что если бы вы шагали через него долго-долго, вы не смогли бы с легкостью его преодолеть; на самом деле в ней столько пространства, что вы не смогли бы с легкостью перебросить через него доллар. Но вот люди – они усердно борются за то, чтобы завладеть пространством друг друга. Причина этого в том, что подготовленное пространство куда более привлекательно, чем неподготовленное, – другими словами, пространство, в котором есть мокапы, куда лучше пустого. Как бы то ни было, все эти люди просто испытывают «жажду пространства».

В физике, химии, математике, электронике или в чем бы то ни было еще нет совершенно ничего плохого, пока какой-нибудь легкомысленный человечек, который даже не знает, что у него есть сосед, не решит, что машины гораздо важнее, чем люди.

И вы видите человека, который не может справляться с пространством; он наверняка... ниже определенного уровня Шкалы тонов... он наверняка пытается отбирать у людей их пространство.

И когда он решает это, у саентолога, конечно, есть полное право пристрелить его. Ну, да ладно... (смех)

Психотик в очень возбужденном, маниакальном состоянии, который ведет себя безумно, который лихорадочно движется туда-сюда, вызывая ужас у окружающих, просто-напросто прилагает последнее отчаянное усилие отобрать хотя бы пару кубических сантиметров пространства у санитарки или у кого-то в этом роде.

Саентолог – это тот, кто устраняет трудности... тот, кто устраняет трудности. Вы знаете, что у людей возникают трудности, с которыми они не могут справиться с большой... Жизнь идет своим чередом, все в порядке, и вдруг трак времени как бы перекрывается каким-то заслоном, и человек просто не может выбраться из такого большого количества трудностей. Что ж, никто в прошлом не мог вытащить его из такого большого количества трудностей. Вот человек, у него все в порядке, у него рождается ребенок, и вдруг у его жены появляются глупые идеи о том, что она должна убить ребенка. У этого человека слишком много трудностей. Следующие тридцать или пятьдесят лет жизнь будет для него тяжелой ношей.

Люди считают пространство чем-то ценным. Когда человеку кажется, что у него кончается пространство, он приходит в незавидное состояние. Вот так и объясняется то состояние, в котором находятся жители Нью-Йорка. Им приходится очень и очень туго. Возьмите водителя такси или кого-нибудь в этом роде. Таким людям приходится ужасно туго, стоит им только начать по-настоящему конфронтировать объем пространства, стоит им только задуматься о том, какой там объем пространства. До тех пор, пока они не считают, что в их пространстве есть что-то выдающееся, и пока они не задумываются о том, что пространство вообще существует, они не чувствуют, что ими кто-то помыкает; они довольны и счастливы, у них предостаточно пространства. Они владеют всем пространством в Нью-Йорке. А потом появляется кто-то и заявляет: «Нет, вы не владеете всем пространством в Нью-Йорке». Один из способов сообщить об этом человеку – это столкнуться с ним. С такси этого водителя сталкивается какое-то другое такси, они сталкиваются с достаточной силой, и это демонстрирует ему, что у него недостаточно пространства.

Что ж, саентолог вполне может что-то с этим сделать. Но это не все. А как насчет парня, который подумал, как замечательно было бы ездить повсюду и попадать в невероятные приключения, и который вдруг оказывается в ловушке преступного мира? Никто не позволял ему иметь приключения. И он обнаружил, что у него не может быть никаких приключений, и в конце концов он опустился до уровня, на котором он становится преступником.

Совместное владение пространством – это на самом деле единственное возможное решение единиц жизни, потому что очень трудно владеть пространством одному.

Какое право имеет общество держать людей в клетках? Что ж, я скажу вам, какое. Никакого! Саентолог может с этим что-то сделать, совершенно определенно.

Дети владеют пространством вместе со всеми остальными жителями своего города. Они говорят «мое здание муниципалитета», «мое то», «мое это». Все это принадлежит им, потому что они и не думают об индивидуальном владении.

Он помогает справиться с трудностями человеку, детям, семье, политической, экономической группе. Он знает, что такое жизнь; он знает, идет ли все так как нужно или нет. Он знает, терпит ли та или иная корпорация неудачу или нет, просто оценивая ее уровень на Шкале тонов. Как просто. В каком состоянии находятся внутренние коммуникационные линии корпорации? Если вы просто посмотрите на это: «В каком состоянии находятся коммуникационные линии между вашими офисами, босс?»

Когда речь заходит о владении... когда встает вопрос о владении, это означает, что у человека появилась мысль о том, что кто-то другой может владеть пространством. В ту секунду, когда он покупается на идею о том, что кто-то другой может владеть пространством, он осознает, что ему самому нужно владеть тем пространством, которое у него уже есть, чтобы обеспечить безопасность этого пространства. Так что заборы из колючей проволоки... заборы из колючей проволоки вырастают на границе штата Техас. Люди начинают закреплять границы пространства.

«Какие коммуникационные линии между офисами?»

Пока не выросли заборы из колючей проволоки, в стране было гораздо больше свободы. А после того как заборы из колючей проволоки выросли, люди начали беспокоиться, и беспокоиться, и беспокоиться все больше, больше и больше о пространстве, пространстве, пространстве. И в конце концов люди начали разграничивать округа и дороги... размечать дороги, и межевать небольшие участки земли – сорок акров и тому подобное, – и тон всей страны стал падать и падать. Потом дело дошло до городов, поселков, крупных зданий, и тон страны падал все ниже, ниже и ниже. А когда тон падает до того, что в городе создают университет, – это конец.

Вы говорите: «Ну, я думаю, эта компания протянет еще шесть месяцев». Вот примерно и все. И вот так она будет влачить свое существование. Многие люди в ней вдруг останутся без работы. Руководство этой компании не берет ответственность так, как это должно было бы быть. Это экономическая группа.

Как бы там ни было... маленькое красное здание школы безбожно ворует пространство. Оно отбирает у ребенка все огромное прекрасное пространство за пределами четырех стен. Знаете, люди говорят, что стыдно отбирать конфеты у маленьких детей. Чушь! Отбирайте у детей конфеты сколько угодно, но не отбирайте у них пространство, заставляя их посещать школу. Иначе они станут такими же, как мы.

А как насчет политической группы? Что ж, вы не очень-то много можете сделать с политическими группами, потому что они появляются и исчезают. Но есть один очень интересный момент, касающийся сегодняшнего мира, и он заключается в том, что две паразитические группы, существующие в этом мире, воюют друг с другом. Сегодня в мире существует две паразитические группы, которые воюют друг с другом, и они вызывают больше беспорядков... все настолько ошеломлены, что они не совсем понимают, что происходит. И одна из этих групп – коммунизм, а другая – капитализм.

Когда кто-то проводит ужасно много времени в ограниченном пространстве (между прочим, это жуткая картина)... Когда кто-то проводит много времени в ограниченном пространстве, он становится все более и более зафиксированным, все более и более зафиксированным, все более и более зафиксированным в своих взаимоотношениях с пространством. Ни в коем случае не делайте с человеком вот чего: не помещайте его в ограниченное пространство и не заставляйте его подавлять все белое, находясь в этом пространстве, потому что так он в конце концов уничтожит все якорные точки, которые у него есть.

Коммунизм – это военная аристократия, которая зависит от рабочих, а капитализм – это финансовая аристократия, которая зависит от рабочих, и человек, который занимается... это управляющий. Управляющие, рабочие и люди, которые обслуживают управляющих и рабочих, – вот что представляет собой общество. Это три группы.

Так вот, не помещайте его в какое-то маленькое пространство и не побуждайте подавлять все белое; ведь если так с ним поступить, он станет «нормальным». А это как раз то, что вы делаете, когда читаете: вы подавляете все белое и подпускаете к себе черное.

Все идет просто прекрасно; вот есть управляющий... предприниматель, человек, который управляет делами, прораб. И еще есть человек, который действительно работает с инструментами и который строит разные вещи. И еще существует большой класс людей, куда входят торговцы, жены, операторы киноустановок и все остальные, которые обслуживают рабочих. Они не добились бы многого, если бы обслуживали управляющих, поскольку тех не так много.

После взрыва вы можете выбежать... если бы здесь на улице внезапно произошел большой взрыв, вы могли бы выбежать на улицу и просто послушать, что люди спрашивают друг друга. Они будут задаваться вопросом: «Какова значимость этого?» Это и есть чернота. Это и есть тайна: «Какова значимость этого взрыва?»

Итак, у нас есть эти три действующих группы, и они просто великолепно функционируют, пока не приходит военная аристократия и не говорит, угрожая пистолетом: «Сейчас мы сядем, а вы будете кормить нас, потому что мы можем пристрелить вас; по закону мы можем пристрелить вас, а вы нас не можете».

Первое пространство было создано якорными точками, разбросанными во все стороны, как при взрыве. Мы видим, как это происходит. Мы видим, что образуется нисходящая спираль, потому что чем больше пространство подавляют, тем больше человеку приходится думать о пространстве; ведь он не может иметь то, другое пространство, он может лишь думать о том, как оно выглядит. Так что подавление увеличивается и увеличивается, человек думает все более и более усердно; по мере того как пространства становится меньше, человек думает больше. Пространства меньше, а человек думает больше, больше и больше. Он рассуждает, рассуждает, рассуждает, рассуждает, рассуждает, рассуждает, рассуждает, рассуждает – становится биржевым маклером или кем-то в этом роде. Он рассуждает, рассуждает, рассуждает, рассуждает, рассуждает. Он становится философом.

А другой человек говорит: «Я контролирую покупательную способность всего общества, поэтому вы все рабы».

Время от времени кто-то говорит мне... кто-то говорит мне: «И как тебе удается до всего этого додуматься?» На самом деле я ни до чего не додумываюсь. Это поразительный факт. В действительности со всем этим предметом не связано никакого думания. Если бы я занимался сплошными размышлениями и рассуждениями, то у меня ушло бы... о, много, много лет, целые годы, годы и годы... я бы сказал, сотня-другая лет ушла бы на то, чтобы тщательно все это продумать, – если бы мне вообще удалось это продумать.

Вот эти две существующие сегодня политические группы, которые не позволяют, чтобы дела у нас шли очень хорошо, если говорить о мире в целом. Подоходные налоги, которые есть у нас сегодня, можно отнести на счет... этого большого мокапа, созданного между этими двумя паразитическими силами, капитализмом и коммунизмом.

Однако наш предмет развивается не так. Вот как он развивается: вы знаете что-то, но вы не знаете язык, которым это можно выразить, и потом вы не знаете, в каком плохом состоянии находятся люди, и вы не знаете, как все это сочетается. Но что у нас есть? У нас есть очень специфические способы применения и очень специфические системы общения.

Кого они интересуют? Карл Маркс разнес капитализм в пух и прах в 1870 году и, к сожалению, в то же время поднял знамя коммунизма. Так вот, мы читаем об этом в газетах каждое утро. Я бы лучше почитал хорошую колонку с анекдотами.

Так вот, если вы находитесь там, где есть свобода пространства, и смотрите на область ограничения пространства, то нашу проблему можно решить. Но поверьте мне (и если вы не верите больше ничему из того, о чем я говорю, прислушайтесь хотя бы к этому): совершенно невозможно решить проблему, находясь в ограниченном пространстве и пытаясь найти открытое пространство. Вот почему ни один университет не решил эту проблему. Университетские ученые сидят в ограниченном пространстве и пытаются вообразить, как выглядит обширное открытое пространство. Это сделать невозможно.

Саентолог может исправлять состояния, которые оказывают неблагоприятное воздействие на выживание желательных форм жизни... состояния, которые оказывают неблагоприятное воздействие на выживание желательных форм жизни. Он должен решить, что такое желательная форма жизни. Что ж, он всегда встает на чью-то сторону. Прямо сейчас вы на стороне человека, поэтому мухи не являются желательными.

Если бы они на самом деле хотели разрешить проблему разума, то они пошли бы, уселись на вершину Пайкс-Пика и посидели там какое-то время. Индусы так и поступают. Когда я был ребенком, я узнал, какой огромный эффект это дает: взять и уйти куда-нибудь в глушь, ни с кем не разговаривать, ничего не видеть день за днем, день за днем, день за днем – четырнадцать дней. Ваши якорные точки расходятся все дальше, дальше и дальше. Через некоторое время вы вообще перестаете видеть значимость в жизни. Никакой значимости нет. Вы живы; вы счастливы.

И он исправляет состояния, которые оказывают благоприятное воздействие на выживание нежелательных форм жизни... которые оказывают благоприятное воздействие на выживание нежелательных форм жизни. Вам говорят, что там-то и там-то полно комаров или что в Нью-Джерси полно комаров, – было бы очень неплохо в какой-то момент взять канистры с керосином, пойти и полить керосином некоторые из этих прудов, и бог ты мой, популяция комаров резко сократится. Вы совершенно вправе сделать это, поскольку это является частью борьбы человека и Жизни против окружающей МЭСТ-вселенной. И некоторые формы Жизни решили, что они должны быть единственными формами Жизни, которые едят. И когда какая-то форма Жизни решает это... что она является единственной формой Жизни, которая будет есть, и она больше никому не позволит есть, нигде... это плохо, это очень плохо. Что плохо, а что хорошо? Что ж, так уж получилось, что это плохо.

Именно в этом направлении мы двигались, пытаясь решить эту проблему. По крайней мере мы смотрели из внешнего пространства в ограниченное пространство, пытаясь выяснить, что же происходит.

Когда капиталист говорит: «Я единственный, кто может иметь два Кадиллака», пристрелите его. (смех) Если парень, который работает на прессовальном станке, производит хорошую продукцию и так далее, то пусть у него тоже будет Кадиллак. Что в этом такого? Ничего. Вообще ничего. Но тогда это не было бы таким отличительным значком, который можно показывать, проезжая по улице.

Основным аспектом этой проблемы было общение. Например, вы обнаружите, что уже в некоторых лекциях 50-го года говорится о том, как сокращается область, охватываемая динамиками, и тому подобное. Так вот, это не было изложено внятно... это было недостаточно внятным, чтобы это можно было применять; это было недостаточно понятным, чтобы это применять, – с моей точки зрения; я должен был сделать это понятным.

Поймите, я не пропагандирую какой-то из этих двух видов безумия; я пытаюсь говорить о том, что содержит довольно много здравого смысла. А ни то, ни другое не содержит здравого смысла, могу вас уверить. Я знаю оба эти строя... в них просто нет здравого смысла. Я имел дело и с членами коммунистической партии, и с капиталистами, я был по уши во всем этом. Тцк... Слишком высоко; я чуть не утонул.

Эта проблема в первую очередь связана с выявлением того, что делают якорные точки и чего они не делают. Но в первую очередь... есть ли что-то желательное в ограниченном пространстве? Да, да, ограничивать пространство можно, но ради бога, вам как человеку, вам как живому существу не стоит попадать в ситуацию, когда вы будете считать, что все на свете – это ограничение, и нужно ограничивать абсолютно все, а иначе это вообще не имеет ценности. Если у вас возникнет такое представление о жизни... представление о том, что все должно находиться близко-близко... вам нужен маленький офис, вам нужен маленький класс, вам нужно все время быть в машине, чтобы перемещаться в пространстве, – смотрите в оба, ведь вы на самом деле мчитесь по «американским горкам».

Так вот, саентолог – это консультант по проблемам культуры. Замечательное всеохватывающее утверждение, не так ли? Что ж, если говорить о культуре, то вот что тут забавно: культура складывается из продуктивности и из форм искусства. Вот где вы сразу же сталкиваетесь с этим. Вы, возможно, знаете какую-нибудь восходящую звезду с Бродвея, дела у нее шли неплохо... неплохо, понимаете, она была несколько застенчива. Вы идете на представление, и вы видите эту девушку; кажется, что у нее все будет хорошо, но вы не видите ее в главных ролях. Вам нужно в достаточной степени набраться дерзости, чтобы зайти за кулисы, поднять ее по Шкале тонов и сделать из нее актрису. Когда вы делаете это, вы помогаете культуре.

Вам стоит время от времени смотреть внимательно и выяснять, насколько велико расстояние до того или иного предмета; но только вам нужно охватывать взглядом все расстояние до этого предмета. Попробуйте как-нибудь выйти во двор и посмотреть на звезды. Просто посмотрите на звезды, а потом поместите якорную точку возле какой-нибудь звезды.

Например, вы ужасно удивитесь, когда узнаете, что сегодня на другом конце мира существуют формы культуры, которые просто поражают своей красотой, и они выживают уже на протяжении многих веков и так далее. Кто-то им помогает. И это на самом деле единственное, что осталось от целой процветающей расы... эти формы искусства все еще существуют, и кроме них практически ничего не осталось. Если вы хотите иметь дело с выживанием в чистом виде, то вам нужно иметь дело с формами искусства.

Знаете, по традиции на звезды следует смотреть таким образом: вы смотрите на них и осознаете, как вы малы и незначительны. Ну, а вы посмотрите на звезды и поместите туда парочку якорных точек.

Также саентолог мог бы быть консультантом для тех, кто отвечает за планирование и осуществление деятельности политических и экономических групп. Знаете, вокруг очень много людей, которые несут огромную ношу на своих спинах. Они просто не думают, что существует что-то, что могло бы им помочь.

Таким образом, «Шесть шагов к лучшей бытийности» – это техника, которая не вполне... она еще не вполне позволяет делать это, но, вероятно, она претерпит небольшие изменения, и тогда она позволит делать это... в ней внимание направляют поочередно то на разум, то на окружение; то на окружение, то на разум; то на разум, то на окружение. Другими словами, мы вызываем интроверсию, а потом переходим к экстраверсии, и таким образом мы пытаемся устранить все те вещи, которые не дают преклиру как следует экстравертироваться. Вы понимаете, именно такой образ действий должен лежать в основе всех подобных техник.

Если бы такой человек действительно считал, что вы можете помочь ему, то ваше первое интервью с ним было бы... нет, он не хочет ничего об этом слышать. «Что это? Хотите примазаться?» Если бы он действительно знал, что вы можете ему помочь, бог ты мой, бог ты мой, вы сразу же оказались бы прямо там. Этим ребятам нужна помощь.

И вы можете просто записать это как технику, лежащую в основе всех техник:

Однажды кто-то сказал: «Этот мир держится на плечах горстки отчаянных людей». Очень похоже на правду. Если вы обнаружите кого-либо из этих отчаянных людей, сделайте их плечи немного крепче.

«Направьте свое внимание на себя». «Теперь направьте его на стены этой комнаты».

Саентолог – это проповедник доктрин, применимых для решения задач, связанных с выживанием... это такие вещи, как представление о Восьми динамиках, об основных движущих силах существования.

«Теперь направьте свое внимание на себя». «Теперь направьте его на лампу». «Теперь направьте свое внимание на себя». «Теперь направьте его на солнце». Понимаете, вот это была бы техника... я имею в виду, она... Вы знаете, я три года говорил, говорил и говорил, пытаясь свести все это к одному предложению, и только что у меня это получилось.

Как-то раз один человек сказал мне: «Знаете, вы даже не представляете, какое воздействие оказала эта первая статья». Он сказал: «Я лежал в постели. Я болел уже долгое время. И вот я прочитал первую статью, и я встал с постели. Я решил, к черту эту болезнь». Этот человек не получал никакого процессинга. Он просто взял и собрал жизнь воедино, и у него там кое-что было. Он стал лучше это понимать и выздоровел.

Так вот, такое чередование высвобождает единицы внимания человека – как те, которые застряли где-то снаружи (помните, они застревают снаружи), так и те, которые застряли где-то внутри.

Эти доктрины сами по себе обладают такой силой, что вам не следует ее игнорировать. К вам приходит человек, он садится, и вы проводите ему процессинг в течение некоторого времени, и потом он уходит. Он думает, что он знает, что такое Саентология. Нет, он не знает, что это такое. Это систематизация понимания существования, которую человек может усвоить.

И вот одна вещь, которую люди не переносят... Понимаете, кто-то ходит и говорит: «Меня предали. Мои родители меня предали, и другие люди меня предали». Понимаете, люди охотно говорят о том, как их предали, но они не говорят о том, как их осмеивали. Обратите внимание на этот момент: он весьма важен для решения нашей проблемы. Везде вокруг вас есть люди, у которых якорные точки расположены не дальше кончика носа, так что они вас не видят. И эти люди волей-неволей... не потому, что они движутся по нисходящей спирали, и не потому, что таково действие этой вселенной... они предпочитают, чтобы якорные точки были очень близко к ним, потому что они знают: если они разместят якорные точки где-то далеко от себя, у них не хватит сил на то, чтобы эти якорные точки охранять. А что это означает с точки зрения мысли? Эти люди боятся осмеяния больше, чем предательства. Осмеяние куда хуже предательства, бесконечно хуже.

Саентолог – это тот, кто действует как общественный катализатор, преданно выполняя свою миссию, которая заключается в том, чтобы делать людей более счастливыми и приводить их к осознанию их братства с этой вселенной.

Вот почему ваш преклир не смеется, вот почему у него не выходит линейный заряд. Он не может смеяться. Смех означает осмеяние. Смех извращают, стирают в порошок, разбивают на кусочки и так далее и тому подобное; у смеха есть неприятное свойство: он превращается в осмеяние. И это... преклир просто все смешивает. Бывает хороший, открытый, здоровый смех и тому подобное; но, допустим, преклир считает любой смех осмеянием.

Саентолог – это лидер в таком деле, как завоевание окружения; это примерно и все, что я хотел бы вкратце рассказать об этом.

Так вот, если вы хотите, чтобы кто-нибудь почувствовал эмоцию стыда, смущения или того, что его осмеивают... стыд и смущение, возникающие из-за того, что его осмеивают, – вот все, что вам нужно сделать: добейтесь, чтобы он представил себе, что кто-то завладел какой-то принадлежащей ему вещью и удерживает эту вещь за много метров от него, не давая ей вернуться к нему. Вы добиваетесь, чтобы преклир представил себе это, и через некоторое время он начинает ужасно нервничать, и у него включаются стыд, смущение, боязнь сцены и всевозможные другие вещи.

Это много. Очень легко... очень, очень легко быть таким и делать многое из всего этого. Давайте посмотрим на восемь динамик, и мы обнаружим, что когда у человека появляется гораздо больше желания и готовности быть Первой динамикой... гораздо больше желания и готовности... его начинают интересовать дети, его начинают интересовать группы и так далее. И на самом деле эта вселенная – это ужасно интересное место. Время от времени приходится говорить, что это гадкое место, просто потому, что никто не согласится с чем бы то ни было еще.

Возьмите кого-нибудь, чьи якорные точки находятся очень близко к нему; он немедленно продемонстрирует вам, что он ужасно уязвим.

Человек может создать... способен создать свою собственную вселенную, конечно. Это парасаентология, это что-то, что несколько выходит за рамки наших познаний, когда мы имеем дело только с этой вселенной. Нам не нужно беспокоиться об этом. Поскольку вы обнаружите, что вы, вероятно, (и, вероятно, большинство ваших преклиров) подниметесь по шкале движения... в отношении одного только движения... до такого уровня, что вы больше не сможете оставаться незаинтересованным. Это ужасно интересная вселенная.

Теоретически могла бы возникнуть и противоположная ситуация, но я не знаю, возникает ли она на практике. Теоретически у человека все якорные точки могут быть расположены так, что ни одна из них не может к нему приблизиться. Понимаете, он не допустит, чтобы хоть какая-нибудь якорная точка находилась близко к нему. Такой человек может существовать. Какой-нибудь очень, очень худой человек на самом деле может быть именно таким. Он не позволяет ни одной якорной точке приблизиться к себе. Возможно, как раз этим объясняется тот факт, что жители Техаса такие долговязые. Так вот, я не исследовал этот момент, но, возможно, вы обнаружите, что все так и есть.

Вы начинаете двигаться; вы начинаете действовать. Вы можете вспомнить время, когда вы были ребенком, когда жизнь казалась вам чертовски красивой, слишком красивой, чтобы можно было отказаться иметь с ней дело. Вы могли бы снова ощутить все это, если бы поработали над этим. И что, как вы думаете, с вами произойдет, когда вы обнаружите, что жизнь слишком хороша, чтобы можно было отказаться иметь с ней дело? Вы начнете жить. Всегда, когда это внезапно случается с вами, происходит так: вы попадаете в это состояние несколько раз, а потом оно уходит. Немного процессинга – и вы начнете чаще попадать в такое состояние, и вы пойдете вперед.

Очевидно, такому человеку осмеяние нравится гораздо больше, чем предательство. Для него предательство хуже осмеяния, и вы заметите это в его конституции. Однако большинство людей предпочитают предательство. Они охотно говорят о том, как их предавали, но они не говорят о том, как их осмеивали.

И слишком многие, имея эти знания, будут как бы забывать об этом, они будут полностью отдаваться движению, ну и черт с этим. Они не будут так уж много говорить об этом... слишком многие. Но многие другие будут.

А как вам добиться, чтобы кто-то почувствовал эмоцию того, что его предали, и все связанное с этой эмоцией? Просто добейтесь, чтобы он удерживал свои якорные точки нестерпимо близко к себе или чтобы он почувствовал, что они были с силой вдавлены в него.

Я не пропагандирую идею о том, что человек должен всю оставшуюся жизнь работать с другими людьми, проводя им процессинг. Это была бы мрачная перспектива – провести следующие пятьдесят, девяносто или двести лет (сколько бы вы там ни собирались прожить, мы не будем обсуждать это прямо сейчас)... все это время не делать ничего, кроме того, чтобы сидеть... проводить процессинг кому-то, сидящему напротив вас. Это было бы очень тяжело.

Вы хотите знать, почему общество, в котором люди быстро передвигаются по довольно небезопасным дорогам, в конце концов становится сравнительно параноидным и с легкостью формирует расчет «один-единственный»? Люди, передвигающиеся туда-сюда в больших машинах, для езды в которых не требуется выдвигать якорные точки, а достаточно лишь время от времени скользить взглядом по дорожным знакам, обычно формируют расчет «один-единственный».

Проводить процессинг нескольким людям одновременно далеко не так трудно. Это факт. Проводить процессинг большому количеству людей гораздо легче, чем одному человеку. Вот почему я говорю, что группы – это очень хорошо. Тем не менее в течение следующих лет такое действие, как проведение процессинга отдельным людям, вполне возможно, будет представлять для вас огромный интерес и доставлять вам огромное удовольствие. Все это тоже очень хорошо. Но помните, существует множество других вещей, которые вы можете делать. И если вы будете постоянно сосредотачиваться на работе с неспособными и больными, вы на самом деле будете не так много делать для культуры в целом. Вы должны принять оптимальное решение, и оно заключается не в том, чтобы постоянно работать только на пользу неспособных.

Почему? Каждый городок приплывает к ним с этой стороны. Каждый новый крупный объект, каждый новый перекресток, каждый новый дорожный столб подплывает прямо к ним, прямо к ним, и если они считают эти объекты якорными точками, то они ясно видят, что якорные точки вдавливаются в них.

Это общество действует благодаря способным людям. Есть множество вещей, которые можно для него сделать... для него можно сделать огромное множество вещей. Я обнаружил, что у людей недостаточно воображения относительно того, что можно сделать, но, опять же, это кейс. Я обнаружил, что люди не готовы выйти... большинство людей не готовы остановить кого-нибудь в коридоре или на улице и просто сказать: «Приходите завтра ко мне в офис или домой. Я проведу вам немного дианетического процессинга. Я проведу вам немного саентологического процессинга», либо то, либо другое.

Вы обнаружите водителей, которые не могут с легкостью удерживать свои якорные точки на расстоянии одного-двух километров перед собой. Другими словами, они не могут охватывать все находящееся перед ними пространство. Когда вы обнаруживаете такого человека, вы знаете, что он на пути к тому, чтобы стать плохим водителем. В один прекрасный день он попадет в автокатастрофу. Все дело просто в том, что якорные точки вдавлены в него. Это не его якорные точки, и в любом случае он владеет всеми якорными точками, однако дорога ограничивает его. А дорога отлично умеет давать оценку, поверьте мне: она ограничивает восприятия человека, сужая их до одного канала.

Вы удивитесь тому, что произойдет. Вы должны сделать это. Они не кусаются. Это прирученные собаки. Их движение практически остановлено. Они не могут даже рычать.

Время от времени вы будете обнаруживать преклира, у которого перед носом есть какая-то длинная полоса. Она тянется далеко-далеко перед ним. У него есть такая идея, понимаете? Мне не следует говорить, что такое состояние очень широко распространено; оно встречается очень, очень редко – не больше чем у девяноста процентов людей. И эта длинная полоса, если ее размотать, оказывается дорогой; это дорога и ничего больше. Это не что-то электронное или какое-то еще; это просто дорога, существующая в этой жизни. Она состоит из всех точек всех дорог, которые он пытался остановить.

Вы говорите им... вот человек, он бригадир, руководящий строительством дорог. И вы видите его там, он долгое время пытался строить дороги. Верите вы или нет, но такие люди – редкость. Не многие могут выполнять работу подобного рода или выдерживать ее и так далее. Если бы вы взяли такого человека, усадили его, провели ему «Шесть шагов к лучшей бытийности» и еще несколько других вещей, а потом отправили его обратно на работу, – как же это повлияло бы на его бригаду.

Когда человек попадает в автокатастрофу... Изначально он решил, что он будет ехать вперед по дороге, но дорога выдала ему другую оценку: она остановила его. Он остановился прежде, чем прибыл в место назначения. И после этого вы обнаружите, что такой человек не может сесть в такси, пока оно не доедет до места. Вы обнаружите, что он не может собраться, пока не настанет время быть там, куда он собирался. Вы обнаружите, что он не может прийти вовремя на назначенную встречу; он всегда опаздывает. Почему? Он не может прибыть. Есть люди, которые не могут начинать, и люди, которые не могут заканчивать.

И как же это повлияло бы на продолжительность существования этой дороги, ведь они начинают достаточно яростно сражаться с дорогой, так что это в конце концов останавливает их и не дает строить ее. Вы понимаете, как это может быть?

И самое распространенное проявление в этом обществе – из-за проблем с транспортом и так далее – состоит в том, что люди не могут прибывать. У них замечательно получается начинать, но ужасно получается заканчивать. Они не могут прибыть на место.

Все это в значительной степени зависит от инициативы и воображения, но у вас есть инструменты, с помощью которых вы можете подняться на такой вот уровень инициативы и воображения, если они вам еще не свойственны. Так что жизнь в целом ждет вас с распростертыми объятьями.

Однако если человек в течение нескольких дней... эту ситуацию исправить очень легко... если человек твердо решит в течение всего нескольких дней каждый раз прибывать на место, он обнаружит, что весь его душевный склад изменится. Ведь им владеет идея о том, что он не может прибыть, вот и все. А причина в том, что он не может чисто географически оказаться в нужной точке.

И кто будет благодарить вас? Вы сами будете благодарить себя; это единственный человек, который может вас поблагодарить. Когда вы поработаете немного с «Процессингом восхищения», вы обнаружите ужасную вещь: вы ожидаете получить восхищение от этого окружения. МЭСТ, так уж получается, не способен давать восхищение; а большинство мужчин настолько истощены в плане восхищения, что у них нет никакого потока. А женщины по большей части занимаются тем, что втягивают свои якорные точки, а не выдвигают их. Это определяется природой строения тела.

Кроме того, если он не может прибыть, то он не может и вернуться, и вся эта проблема становится очень сложной.

Откуда исходит восхищение, которое вы получаете от человека? Из вашего собственного банка. Вы являетесь собственным кассиром и всегда им будете. И в то же время вы получаете огромное удовольствие, когда мокапите то, как вас, со всеми МЭСТ-мокапами, благодарят. В этом нет ничего плохого, если только вы вдруг не начнете ощущать, что вам нужно это иметь. И это состояние можно сравнить с состоянием пьяницы, которому нужно сделать еще один глоток. И поверьте мне, единственное, чем такой человек в конце концов становится, – это алкоголиком. Восхиголик, так, мне кажется, можно было бы назвать кого-то...

Итак, вы видите, в чем заключается наша цель. Мы просто стремимся к тому, чтобы у преклира было больше пространства. Или же (теоретически) вам может встретиться преклир, у которого слишком много пространства, и он никак не может от него отдалиться. Но если у него есть такой расчет, то у него есть расчет и о том, что у него недостаточно пространства, и этот последний расчет более важен.

Так вот, если говорить о применении Саентологии и ее будущем, то здесь можно увидеть целую вселенную, но это не вселенная размышлений, это вселенная действий. Вам не нужно думать дважды, и вам не нужно обращать внимание на людей, которые думают об этом. Люди, которые думают об этом, не опасны. Они не используют пистолеты, ножи; они не могут быстро действовать; большую часть времени они даже не язвят. Вы можете сидеть и думать об этом в течение пятидесяти лет, но ни вам, ни чему угодно еще не станет от этого хоть сколько-нибудь лучше.

В какой-то небольшой степени этот расчет присутствует у каждого человека. Он не может отдалиться от какого-то участка пространства. Кто-то завладел чем-то, что принадлежит ему

Так что когда я говорю о Саентологии и ее применении, пожалуйста, не думайте об этом... просто делайте это. Это о Дианетике можно было думать.

Парень, эмоции которого перекрыты с того самого дня, как ему изменила девушка, теперь должен быть вам совершенно понятен. Кто-то завладел одной из его якорных точек, и он занимает слишком много пространства, связанного с этой якорной точкой. А когда у вас слишком много пространства, у вас не может быть эмоции. Эмоция в действительности – это сконцентрированное смотрение; а чтобы смотреть, необходимо пространство. Так что этот парень не может сконцентрировать свое смотрение в достаточной степени, чтобы иметь эмоцию, потому что Берта принадлежит кому-то из округа Боров.

Так вот, что мы имеем в виду, когда говорим о движении? Действие – это просто движение. Любое движение лучше, чем никакого движения.

Вы видите, как это происходит? Это же можно применить и к девушке. В возрасте шестнадцати лет она влюбилась в парня, а тот взял и уехал со своей женой. У нее осталась якорная точка. Она потеряла якорную точку, очень значимую для себя. В этом месте ее пространство растянуто, поэтому у нее больше не включаются эмоции.

Когда я был молодым писателем, мне говорили: «Никогда и ни при каких обстоятельствах не пиши о действиях ради действий. Никогда». О, если бы этот профессор не был мертв, если бы я мог его сегодня найти... я не знаю, где он, он не оставил нового адреса. В этом отношении тэтаны проявляют неучтивость. Бог ты мой, мне определенно хотелось бы сказать ему кое-что, поскольку они учат деятелей искусства сдерживать себя в работе. Рарррррхх! Уж чем искусство не является, так это сдержанностью, если вам угодно. Это направленное движение, и это означает, что в любом движении, которое выполняет деятель искусства, должна присутствовать некоторая дисциплина. Но является ли это сдержанностью? Я никогда не видел, чтобы Кэтрин Данхэм сделала хоть одно сдержанное движение. Но, тем не менее, она, и я думаю, вы согласитесь, является деятелем искусства. Хорошо.

Понимаете, вот что происходит с людьми, у которых отсутствуют эмоции. Как бы такой человек ни протестовал, Е-метр покажет вам, что у него был роман, который кончился очень и очень печально; его пространство растянулось, и он не может сократить его до прежних размеров; поэтому у него «нет эмоций» (в кавычках).

Что же в таком случае было бы оптимальным применением ваших знаний? Одним из таких применений было бы обучать всему этому других, чтобы они тоже могли это знать. Но как можно обучать других? Проходя все это понемножку? Нет, самый лучший способ обучать этому других – это показывать пример. Вы можете дать человеку основы, всеобъемлющие данные, который зажгут искру в его разуме. И с вашей стороны было бы несправедливо, если бы вы не дали ему также техники, которые, приведя его в такое состояние, чтобы он начал думать, позволили бы ему снова выйти из него. Понимаете? Действие.

Итак, как я уже сказал, существуют два состояния. Преобладающее... предпочтительное состояние – то, которое больше всего нравится людям, – это предательство: якорные точки вдавлены; а то, которое меньше всего нравится людям,

Различие между молодым человеком и стариком состоит в том, что старик знает, что ему можно причинить боль, а молодому человеку все равно. Различие между молодой девушкой и женщиной в возрасте, по сути, состоит в том же самом. Что касается... каких-то эзотерических аспектов поведения молодых людей или молодых красивых женщин... вы понимаете, что оживленность всегда возникает у финиша, тогда как красота лишь думает о ней. Я часто бывал на балах и ужинах в посольствах, и я обнаруживал, что царицей бала была... какая-нибудь молодая девушка? О, нет, молодые девушки стояли у стен в надежде, что кто-нибудь пригласит их танцевать. Какая-нибудь зрелая дама с изысканными манерами... она понимает жизнь и знает ее. И все привлекательные молодые люди не стояли у стен. Красота была там, у стен, а здесь было очарование. Что такое очарование? Очарование – это способность потянуться вовне, способность быть и восхищаться. Ваш внешний вид (не считая того факта, что общество против того, чтобы вы носили грязную рубашку) не имеет особого значения, когда дело касается очарования. Все, что вы добавляете к очарованию с помощью мокапов, доставляет, конечно, гораздо больше удовольствия. Но если у вас есть какая-то идея, вы знаете, что вы делаете, вы уверены, у вас хорошая манера держаться, вы способны смеяться и способны вести себя с достоинством, если все это находится у вас на своем месте, и вы выходите в общество... Вы сидите здесь и не знаете... просто невероятно, что люди этого не замечают, но жизнь там, вовне, практически угасла.

– это осмеяние: якорные точки вытащены.

Вы просто начинаете идти сквозь все это, и оно расступается перед вами, как трава. Нет ничего... ничто не мешает вашему движению. Ничто. Потрясающе. Но жизнь в этом обществе сегодня не обладает большой стойкостью. Время освоения новых территорий закончилось. Жизнеспособность этой страны, совершенно определенно, снижается. Нет никакого противодействия. Люди спрашивают меня... люди спрашивают меня постоянно: «Медицина... почему медицина не... почему они не атакуют вас?» Ха-ха-ха! Я не могу ответить на этот вопрос, потому что они не понимают, что это все равно, что смотреть на стол. Почему стол не атакует вас? Ответом на этот вопрос... пару раз, когда они резко выражались в мой адрес и так далее, я писал невероятно вежливые письма, рассказывая в них об их собственных привычках к сексуальным извращениям, так что они сразу же прекращали говорить что-либо в мой адрес.

Так что вы видите, пространство чрезвычайно ценно, однако люди не могут его иметь: если они будут иметь пространство, их будут осмеивать. Это элементарно.

Нет никакой борьбы. Если говорить о тех, кто когда-либо боролся со мной, то это были исключительно те люди, которых я поднял по Шкале тонов достаточно высоко, чтобы они могли бороться.

«Шесть шагов к лучшей бытийности» на самом деле включают в себя примерно то же самое, что мы обсуждали, когда говорили об СРП 8 и СРП 8-У; однако эта техника разработана таким образом, чтобы человек мог применять ее к себе самому, и она достаточно легкая. Но здесь нужно сделать одно небольшое предостережение: не предлагайте человеку, который находится далеко, далеко, далеко внизу Шкалы тонов – в диапазоне невротика – проходить «Десять минут ничего». С невротиками происходит фьюююю.

Так что не ожидайте, что кто-то там будет бороться с вами. Через некоторое время вам станет скучно, потому что никто не будет бороться. В конце концов вы даже можете пойти и провести процессинг какому-нибудь врачу, чтобы он стал немного смелее.

Так вот, когда человек впервые начинает проходить это, у него возникает интересное проявление. Он проходит «Десять минут ничего», и у него уходит довольно много времени – несколько сессий или несколько попыток, другими словами, несколько прохождений через «Шесть шагов к лучшей бытийности», – прежде чем он в конце концов внезапно почувствует ничто. В первый момент, когда он на самом деле полностью чувствует ничто, он в действительности сильно удивляется. И он ощущает очень, очень сильное удовлетворение, когда по-настоящему чувствует ничто. А до этого у него каждый раз с «ничто» смешивалось «нечто».

Вот и все, что я хотел рассказать вам о применении Саентологии и о ее будущем, и еще пару слов о том, что я делаю в настоящее время; возможно, вам это будет интересно. Я собираюсь открыть клинику. И в первые недели ее работы я не буду брать никаких платных преклиров. Я сейчас пытаюсь обучить некоторое количество одиторов до очень, очень высокого уровня. Поскольку я обнаружил, что всякий раз, когда я хорошо обучал какого-нибудь одитора, он выходил в общество, и от него во все стороны начинал расходиться некий круг света. Говоря иначе, все больше и больше людей начинали понимать, что они делают.

Вы можете использовать «Вопрос и ответ» вместе с «Десять минут ничего».

Один парень, после того как он получил хороший процессинг и прошел хорошее обучение, появился в одной области страны, и до сих пор оттуда приходят просто десятки писем... десятки. Эти люди просто поражены. Такого не могло произойти с этим парнем. Последний раз, когда я его видел, казалось, он все еще находится в ужасном состоянии, но для этих людей он был словно пылающий маяк.

«Почувствуйте все ничто, которое окружает тело». «Теперь почувствуйте его как вопрос». «Теперь почувствуйте ничто в теле как ответ». И вы как бы счищаете что-то с преклира слой за слоем, пока он не сможет с легкостью чувствовать ничто.

Так что если мы возьмем некоторых одиторов, которые уже обучены, и сделаем их, можно сказать, суперобученными, то у нас будет возможность создать такое же положение дел в нескольких других областях страны или мира.

Или же вы говорите: «Теперь почувствуйте, каким плотным является тело».

Что касается самой клиники, я надеюсь, что я буду проводить процессинг по большей части детям, большому количеству детей, чтобы потом в какой-то момент создать больницу для детей, которая отличалась бы от всех существующих сегодня больниц. Единственное, для чего я здесь называю это больницей, – это для того, чтобы вы поняли, о чем я говорю. Вы можете представить себе, что представляла бы собой больница, в которой используется Саентология. Это был бы центр отдыха... где дети становились бы здоровыми и могли бы сориентироваться.

«Теперь почувствуйте, какое оно плотное в качестве вопроса». «Теперь в качестве ответа плотно заполните все пространство вокруг этого человека». И, конечно же, вы... вы немедленно получаете то состояние, к которому он движется: его якорные точки крепко-накрепко вколочены в него.

Я надеюсь, что мне удастся съездить на конференцию, которая будет проходить на другом берегу, возможно, в последнюю неделю декабря. Может быть, после этого я прочитаю там несколько лекций, но все это еще очень далеко в будущем. А здесь... в течение первых шести недель после окончания этого конгресса... я посвящу время тому, чтобы обучить нескольких одиторов, я попытаюсь поднять их на очень высокий уровень. И давление в связи с этим было достаточно сильным, так что, возможно, мне нужно будет начать еще один шестинедельный курс после того, как закончится первый. Нужно будет посмотреть, как это пойдет.

Но «Десять минут ничего»... Человек просто все оставляет. Это не десять минут отсутствия комнаты, не десять минут отсутствия тела; это десять минут отсутствия и мысли тоже, вы понимаете? Просто ничто. И вы обнаружите, что ваш преклир или вы сами (если вы проводите себе самоодитинг) сможете достичь «Десяти минут ничего»

Но чего я добиваюсь, так это лучшего распространения информации и чтобы у нас были более профессиональные одиторы... что может даже означать меньше одиторов.

после нескольких прохождений, если это не получится у вас при первом же прохождении.

В прошлом я время от времени испытывал разочарование, видя результаты, которых добивались люди. Но поверьте мне, я несу ответственность за эти результаты. Если эти техники не позволяли поднять одитора на более высокий уровень, значит, мне следовало усерднее думать и усерднее работать над этим.

При работе с некоторыми кейсами – не невротиками – вы обнаружите, что преклиру кажется, будто под ним только что взорвалась бомба или что-то в этом роде, потому что он просто бабах. «Десять минут ничего» – и он внезапно оставляет все на свете. У него возникает множество соматик и так далее.

Так что, я надеюсь, в будущем у нас не будет этой проблемы, как было в прошлом, – одитор, который неспособен проводить процессинг надлежащим образом. Сейчас в этом нет никакого смысла.

Если с человеком такое происходит, то это не означает, что он невротик. Ведь если вы попросите невротика почувствовать «ничто» в течение десяти минут, при одной мысли об этом он... «Десять минут ничего. О, нет, нет, нет, нет, нет, нет, нет!» Ему необходимо иметь хоть что-нибудь. Ему просто необходимо иметь хоть что-нибудь. И эта необходимость иметь что-нибудь настолько навязчива, что даже мысль о том, чтобы почувствовать ничто, очень его расстраивает. Так что вы можете следить за тем, как действует эта техника. На самом деле она не доставит вам серьезных неприятностей. Пусть даже человек сойдет с ума – вы сможете вытащить его из этого. Пара пустяков.

В разных областях страны, где есть одиторы, которые сбились с пути, возможно, было бы очень полезно, если бы вы... это такой небольшой проект... если бы вы отправились туда, выкопали их из-под камней, объединили в группу и провели им процессинг, поскольку, честно говоря, некоторые из этих людей практически ушли под землю... бедняги. Они появляются где-то и начинают работать с преклирами, они все усерднее и усерднее бьются с этими преклирами, у них все больше и больше рестимулируются инграммы, и они начинают опускаться по Шкале тонов. Они не получают никакого процессинга, никакого процессинга, никакого процессинга, и в конце концов они погружаются в апатию.

Так вот, это ваш первый шаг. Если бы вы брали каждую из этих маленьких техник, которые входят в «Шесть шагов к лучшей бытийности», если бы вы брали каждую технику саму по себе и просто использовали... использовали только ее и ничего больше, вы в конце концов получали бы желаемые результаты. Но если вы будете так делать, то у вас не будет переключения от интроверсии к экстраверсии; а это переключение желательно, потому что оно изменяет характер кейса.

Но это совершенно ни к чему. Для саентолога было бы очень, очень легко взять таких одиторов и провести им процессинг. До сих пор можно встретить людей, которые знают, где находятся эти одиторы; до сих пор существуют списки. Старые бюллетени и подобные материалы за 1950 год, в них по-прежнему содержится множество имен и адресов. Если бы саентолог действительно хотел сослужить хорошую службу Саентологии, то он просто отправился бы туда и запугал... он не стал бы спорить по поводу парасаентологии, вы там не для того, чтобы обучать этих людей чему-либо... просто соберите их вместе и проведите им процессинг, вот и все. Проводите им «Шесть шагов к лучшей бытийности» снова, снова и снова. Возможно, вам потребуется нанять вооруженного охранника, чтобы он пошел и собрал их всех на вторую сессию (смех аудитории), но это был бы очень стоящий проект, поскольку потом никто в вашей области не стал бы возражать против вашего одитинга, и это было бы оптимальное положение дел.

Так вот, все техники, которые содержатся здесь, можно найти и в других местах,

Не существует такой вещи, как нехватка преклиров. На улицах полно преклиров. В больницах полно преклиров. Все, что вам нужно сделать, – это потянуться, схватить их за ухо и посадить их на стул... все являются преклирами. В этом нет ничего такого. Большинство людей, когда вы начинаете говорить с ними об их проблемах, не просто говорят о них, они обрушивают на вас целую лавину. У них у всех есть проблемы. И вы можете решить эти проблемы. Вы должны знать очень многое о Саентологии, но если у вас нет таких огромных познаний, у вас все равно есть решение, заключенное в «Шести шагах к лучшей бытийности», даже если вы не понимаете весь этот материал.

– за исключением «Десяти минут ничего» и, я думаю, также «Противоположного полюса». Но «Противоположный полюс» – это очень, очень простое объяснение процессинга вопроса и ответа, и это само действие по созданию вопросов и ответов. И вы распознаете в «Противоположном полюсе» как раз то, о чем я говорил, когда рассказывал вам о процессе «Вопрос и ответ». Вот и все, что эта техника собой представляет.

Так вот, на одном из семинаров, как обычно, возник спор по поводу «Процессинга уровня приятия». Они не знали, как он используется. Я записал на этих пленках, как он используется, и вы всегда можете прослушать их еще раз, в своем районе или прямо здесь.

Далее мы переходим к следующему шагу и обнаруживаем, что Шаг II – это «Воспроизведение». Вчера я описывал вам «Воспроизведение» – как вы воспроизводите. Так вот, вы добиваетесь, чтобы преклир делал это точно так же. Вы говорите ему: «Вы видите этот стол? Хорошо. Создайте рядом с этим столом его дубликат. Сделайте еще один стол рядом с этим столом».

Но я спросил этого одитора, проверял ли кто-нибудь этот процессинг на той группе людей, которые спорили о нем, и оказалось, что никто этого не делал. Иначе говоря, никто не смотрел; им хотелось думать. И помните, что это позволит вам разрешить все ваши проблемы, все. Если вы в какой-то момент обнаружите, что у вас действительно есть какая-то проблема, решение заключается в том, чтобы смотреть. Вот и все.

Так вот, если он создает какой-нибудь очень, очень замысловатый стол, если он не может создать такой же стол, то ему нужно проводить этот процесс долго. Или же бывает противоположная крайность: если он может создать лишь точно такой же стол, после того как на него посмотрит, это значит, что у него навязчивое воспроизведение. Он принужден воспроизводить. Он не может делать ничего иного, кроме как воспроизводить. Ну а вы хотите, чтобы он был способен еще и изменять вещи.

Так что все эти люди, присутствовавшие на семинаре, могли совершенно запутаться, пытаясь разобраться в том, как используется «Процессинг уровня приятия». Если бы кто-то только начал... они сказали, что у них нет Е-метра. Ну, это не имеет значения. Е-метр – это очень полезная штука, когда вы работаете с каким-то хитрым кейсом, но чтобы продемонстрировать что-то подобное... они бы снова увидели, как этот процессинг используется. Вы просто просите человека принимать что-то, используя вилки, вот и все. И вы просто начинаете двигаться вниз по Шкале тонов, называя вещи, которые вы просите преклира принять.

Вы обнаружите, что многие дети-школьники... Они посмотрят на стол и смогут создать только стол. Вы просите: «Теперь увеличьте этот стол» – гннг. Они не могут этого сделать, потому что у них нет модели. Ну а мы, проводя этот процесс, стремимся излечить людей от необходимости иметь модель – вот к чему мы стремимся. И кроме того, мы пытаемся дать им возможность возвращаться в те места, в которые, как им кажется, они больше не могут вернуться.

• Можете ли вы принять бодрую и радостную маму?

«Воспроизведение» напрямую связано с восстановлением способности попадать в какую-нибудь географическую область. Проведите кому-нибудь много часов «Воспроизведения», и он внезапно перестанет бояться географии. Это... вы можете разобраться, почему это так действует. Человек не может куда-то вернуться, а это означает, что он, должно быть, является кем-то или чем-то другим.

Он не может быть тем же самым объектом, потому что он не может находиться в том же самом месте. Вы видите, как это происходит? Он не может находиться в том же самом месте, так что он не может быть тем же самым объектом. И это доходит до такой лихорадочной деятельности... Вы знаете, что люди не ходят смотреть одно и то же кино раз за разом, раз за разом, раз за разом? Театральные спектакли с живыми актерами настолько превосходят все эти штуки на кинопленке, что люди ходят в театр на один и тот же спектакль раз за разом; правда они знают, что спектакль каждый раз разный, и это на них, конечно, немного влияет. Кроме того, пьесы для театра обычно хорошо написаны и тому подобное... в отличие от сценариев кинофильмов.

Конечно, современные кинофильмы улучшаются. У них нет другого выхода; иначе они вконец растеряют свою аудиторию. Если бы они улучшились лет десять-пятнадцать назад, то все мы были бы куда счастливее. Но вы помните, десять-пятнадцать лет назад Голливуд выдавал нам фильмы класса G, Н, R, S или X – что-то в этом роде. Все они были сняты по одному шаблону. Там был этот малый, крепкий парень, он был хорошим, и у него была девушка, и там что-то происходило. И дело сводилось к погоне на автомобиле, а потом злодей получал по заслугам, и конец. Понимаете, раз за разом снимали именно это. Ну что ж, эти картины не были высокохудожественными или качественными. Эти картины были очень низкопробными, и они жутко надоели людям. Они надоели людям хуже горькой редьки.

И сейчас Голливуду пришлось бы здорово выложиться и попотеть, чтобы хоть как-то сравняться с телевидением. А телевидение – это просто ужасно! Так что Голливуд работал совсем уж паршиво, раз он растерял всю свою аудиторию. И, конечно же, телевидение не требует, чтобы зрители выдвигали хоть какие-то якорные точки. Телевизор стоит прямо в доме, все очень удобно, все просто замечательно, и он выдает вам якорные точки. Вы не говорите ни слова; он просто постоянно вгоняет их в вас.

Так вот, некоторые родители... я скажу вам, родители бывают очень странными людьми. Я в свое время был знаком с очень странными родителями: они позволяли своим детям сидеть перед телевизором и пялиться в него часами. Вы знаете, что некоторые люди и правда так делают? Они позволяют своим детям сидеть перед экраном телевизора.

– Ну...

Не передавайте RCA или кому-нибудь еще, что я вам что-то говорил по поводу телевизоров или пытался раскритиковать их; мне жутко не хочется мешать их продажам. Однако тяжелые частицы, которые испускаются этими экранами, очень разрушительны, и если сделать это излучение немного более интенсивным, то оно будет смертельным. Хотите – верьте, хотите – нет: производители телевизоров изо всех сил пытаются исправить это.

• Можете ли вы принять злую, жестокую маму?

На самом деле у меня нет никакого права так говорить; пока не доказано, что лучи, испускаемые телевизором, всегда смертельны. Это пока не доказано.

Кроме того, я возражаю не против того, что эти лучи смертельны; я возражаю против запаха, испускаемого телепрограммами.

Итак, мы возвращаемся к вопросу о якорных точках. Пока во вселенной есть места, в которые человек не может поместить якорную точку, в ней есть места, в которых человек не может быть. А если в ней есть места, в которых человек не может быть, то в ней есть места, которые он не может воспроизводить. И вы просто начинаете проходить «Воспроизведение»; в конце концов те места, в которых он не может быть, начинают показываться на глаза, но вы не уделяете им внимания. У человека есть внутреннее усилие выдвигать якорные точки... понимаете, умственное, внутреннее. И, конечно же, все это изменяется в ту секунду, когда мы переходим к следующей технике.

Мы снова снаружи. Кстати, когда вы работаете с «Ничем», вы по-настоящему снаружи. Преклир... просто позволяйте ему быть снаружи и быть внутри. Он не уделяет большого внимания тому, где он находится, так что эта проблема решена.

Да, это «Процессинг уровня приятия». Поскольку у этого преклира такой уровень приятия, он на самом деле будет пытаться превратить свою маму именно в такого человека в реальной жизни, а не только в качестве мокапа. Но он действительно будет работать, стремясь превратить ее в такого человека, чтобы он мог принять ее, конечно. И вот вам межличностные отношения.

Так вот, от «Ничего» мы перешли к «Воспроизведению»; этот процесс в значительной мере обращен внутрь. Хотя преклир смотрит наружу и помещает создаваемые им дубликаты снаружи от себя, он в то же самое время работает с мокапами в своей голове. Так что это скорее интровертированная техника, хотя вы, возможно, не заподозрите это сразу. Но далее она постепенно становится экстравертированной техникой. Это «Воспроизведение».

Но если у вас есть вопрос по поводу чего-то, смотрите, поскольку в этих процессах есть все необходимые вам перископы и бинокли. Будут другие процессы, будут другие разработки, будут другие новости, отчеты, огромное количество систематизированных данных, в которых будут ответы на вопросы: какие болезни мы на самом деле устраняем? Как долго человек может жить? Преклиру какого возраста вы можете проводить процессинг? Самые разные вещи. Перед нами открыты все горизонты. Так что существует очень много материала, который мы должны знать.

А дальше мы переходим к старому доброму «Пространствованию». И поверьте мне, в этом процессе преклир действительно выдвигает якорные точки на всю катушку и добивается, чтобы они оставались там, куда он их поместил. Этот процесс – просто «Потянитесь наружу из своей головы» или «Потянитесь к двум углам комнаты позади себя, заинтересуйтесь этими двумя углами и не думайте» – вот и все. Вероятно, вы могли бы заниматься этим очень, очень, очень и очень долго. Происходят очень интересные вещи.

Женский голос: Рон, а каков сейчас рекордный возраст?

Кстати, при прохождении «Ничего» людей нередко начинает сильно тошнить. Им становится очень плохо, потому что желудок никак не может иметь ничто. Все будущее желудка должно содержать что-то.

Не знаю. Однажды я проводил процессинг девяносташестилетнему человеку, и это было успешно. Я думаю, кто-нибудь меня переплюнул.

Итак, здесь у нас наш старый друг – «Пространствование». Это просто-напросто Шаг III СРП 8. Есть ли в нем что-нибудь сложное? Если бы вы полностью провели «Пространствование» при прохождении «Шести шагов к лучшей бытийности», это на самом деле было бы лучше, чем проводить только одну его часть. Но когда вы проводите «Шесть шагов», достаточно использовать всего одну часть.

Суть в том, что... здесь появляется огромное множество интересного материала, но откуда он берется? Из тех процессов, которые находятся в вашем распоряжении прямо сейчас.

Все очень просто. Вы просто дотягиваетесь до двух углов комнаты позади себя и заинтересовываетесь ими. Вы делаете что-нибудь еще? Вы думаете об этом? Вы рассуждаете? Нет! Если вы проводите этот процесс преклиру, вы спрашиваете его время от времени: «Вы держите эти углы?»

И на данный момент это все, за исключением одной вещи, и я хотел бы сказать вам об этом: я хочу дать вам адреса обеих организаций. Начальное обучение в этой области, то есть обучение докторского уровня с прослушиванием записей лекций, предоставляется в Центре Хаббарда, который находится по адресу: Филадельфия 2, Норд 16, дом 237... Филадельфия 2... это Центр Хаббарда. Эта организация предоставляет обучение основополагающим принципам, записи лекций «Докторского курса» и так далее. Отдел публикаций АСХ – это АСХ Пенсильвании, она совершенно отличается от любых других АСХ. Эта организация выпускает журнал и брошюры. И это АСХП: Ассоциация саентологов Хаббарда Пенсильвании, журнал «Саентология» и так далее. Она находится по адресу Филадельфия 2, Рэйс-стрит, дом 1605.

Он отвечает: «Ага, ага, ага». Вы наблюдаете за ним, и если он по-настоящему держит эти углы, в конце концов его подбородок начнет втягиваться. В действительности он выходит из своей головы. Понаблюдайте за ним, и вы увидите, что его подбородок будет втягиваться, втягиваться и втягиваться, и внезапно его тело как бы расслабится. Если его тело не расслабится, значит, ему нужно мокапить множество взрывов и множество восхищения, чтобы размягчить имеющуюся у него энергию, потому что он застрял. Ну ладно. Кстати, если он выходит из своей головы с легкостью, его подбородок не будет втягиваться.

Так вот, клиника, где я буду работать, – это центр процессинга АСХ, который находится по адресу: Нью-Джерси, Камден, Купер-стрит, дом 726... Нью-Джерси, Камден, Купер-стрит, дом 726. И там на самом деле будет находиться мой секретарь, хотя в Центре Хаббарда у меня тоже есть офис. Итак, эта клиника... мы будем называть это клиникой, хотя это не клиника... будет специализироваться на проведении процессинга детям, но также время от времени там будет предоставляться обучение очень, очень продвинутого уровня, обучение практического типа, как в клинике (это обучение очень продвинутого уровня, это не начальный уровень и не основы).

После «Пространствования» мы проводим Шаг VII СРП 8. Так вот, если бы вы полностью провели «Пространствование», то от удержания углов комнаты вы перешли бы к построению преклиром собственного пространства в виде куба – точно так, как это говорится в описании СРП 8, в выпуске 16-G. Этот процесс не нуждается в каком-то более подробном описании. Если бы вы проделали все это полностью, если бы вы позанимались этим пять-десять минут – удерживали углы комнаты позади – или даже занимались этим всего одну-две минуты, а потом попросили преклира выдвинуть восемь якорных точек, – то вы бы выполнили промежуточный шаг: вы экстравертировали преклира, а потом провели шаг интровертирования; вы это понимаете?

Однако процессинг, который здесь проводится... иногда я получаю просьбы от людей о том, чтобы им провели процессинг. Что ж, такие просьбы, адресованные мне, будут направляться в центр процессинга, то есть в Центр процессинга АСХ, Нью-Джерси, Камден, Купер-стрит, дом 726.

Итак, нашим следующим шагом должен быть контакт. И поэтому здесь имеет место контакт. Это «Контакт». Контактная терапия – это сокращенное название Шага VII СРП 8: «Какая комната?» «Какая вещь в этой комнате наиболее реальна для вас? Протяните руку и прикоснитесь к ней».

Многие из вас порой не относятся серьезно к идее о том, что мне можно написать письмо, поскольку вы считаете, что оно до меня не дойдет. Что ж, ей-богу, ваши письма доходили до меня, даже когда я находился в центре Испании. Они были направлены в Лондон, и потом их переправили туда и так далее. Но все это происходило ужасно медленно, пока эти письма приходили туда, пока я диктовал ответы и они отправлялись обратно в Англию и так далее, так что я нисколько не удивлюсь, если вы не будете получать ответы на эти письма еще в течение двух или трех недель. Но я надеюсь, мне удастся ускорить эту коммуникационную линию, и я пытаюсь сделать это, и это будет адрес для связи в США.

Этот процесс включен сюда не потому, что все преклиры сумасшедшие, а потому, что этот шаг ведет к экстериоризации. Этот шаг снова направляет внимание человека вовне, на окружение. Таким образом, пока что мы двигались так: наружу – внутрь, наружу – внутрь, наружу.

Запомните, что представляют собой все эти различные функции и что это за адреса... поскольку люди испытывают большие трудности в общении... с тем, чтобы связаться. Начальное обучение... начальное обучение и так далее предоставляется в Центре Хаббарда в доме номер 237 (и на самом деле это обучение докторского уровня). Все, что я делаю, – это предоставляю основательное практическое обучение, в ходе которого пристально рассматривается вся проблема в целом, а также излагаю теорию, результаты исследований, аксиомы и тому подобное; кроме того, я непосредственно тренирую людей проводить одитинг.

Как вы это делаете? Вы просто говорите преклиру: «Хорошо. Вы видите этот стакан на столе? Возьмите его. Теперь поставьте его обратно и вернитесь к кушетке».

Давайте сделаем перерыв.

И он скажет: «Ну что это за процесс! Он ничего никому не дает». Но если он так думает, то стакан не был для него реальным. В этом-то и подвох.

Человек, состояние которого действительно хорошее, ничего не имеет против того, чтобы взять стакан. Стакан дает ему ощущения. Так что если преклир говорит вам что-то типа «Никакой это не процесс», вы должны спросить его... вы должны спросить:

«А что в этой комнате действительно реально для вас?» «Подойдите и прикоснитесь к этому». «Теперь отпустите это». Возможно, он подойдет и прикоснется к этому предмету, отпустит его. Некоторые люди вас удивят. Это не означает, что они психотики; это просто означает, что они ушли из настоящего времени. Такой человек возьмет в руки предмет и вдруг скажет: «Ого, он реален. Это первый за долгое время МЭСТ-предмет, который я держу в руках».

Кстати, время от времени такое происходит у людей и с мокапами. У человека есть какой-то один мокап – ого, он реален! Ого, это очень хороший мокап. А потом вы пытаетесь добиться, чтобы этот человек создал другой мокап. Нет, он хочет мокапить только ту монетку (или чем бы это ни было – то, что было для него действительно реальным). Итак, вы переходите к «Контакту».

«Самоанализ» очень хорошо описан в книге и не требует дальнейших разъяснений. Однако если вы хотите улучшить «Самоанализ»... Понимаете, в «Контакте» внимание направлено вовне, на комнату; ну а на этом шаге, на Шаге V – на «Самоанализе» – внимание человека снова обращено внутрь его головы, он накапливает все это внутри себя. Так вот, вы добиваетесь, чтобы он создал два мокапа того, что он делает. Если вы хотите улучшить «Самоанализ», создавайте два мокапа вместо одного. Это две якорные точки, вы понимаете? Здесь задействуется собственная вселенная преклира.

Так вот, конечно же, мы работали... Мы смотрели внутрь... Интроверсия, экстраверсия, интроверсия, экстраверсия, интроверсия, экстраверсия, но где третья вселенная? Ну что ж, мы начинаем задействовать третью вселенную на шаге «Противоположный полюс». И вы можете проводить процессинг «Противоположный полюс» точно так же, как я проводил «Вопрос и ответ» в той демонстрации, и у вас все получится просто замечательно.

Вселенная другого человека, точка видения другого человека... Люди чаще задумываются о том, что же думают другие люди, чем о том, что же видят другие люди. И пока преклира больше заботит то, о чем люди думают, чем то, что они видят, он находится в плохом состоянии, он «нормальный». Так что вам нужно пройти и устранить это. И «Противоположный полюс», проводимый точно так, как я проводил демонстрацию «Вопроса и ответа», – лучший способ сделать это. Вот и все, что представляет собой этот процесс: «Вопрос и ответ». Это еще один способ – более простой, менее эффективный – проводить «Вопрос и ответ».

Но помните о том, что эта небольшая техника имеет некоторые интересные аспекты. Вы берете кого-нибудь, кто очень боится жизни вообще, и вы начинаете добиваться, чтобы различные географические области говорили ему: «Я собираюсь предать тебя», а он говорил: «Здесь ничего нет». Он не рассматривает потоки или что-то еще, а просто получает идею... просто получает идею того, что Майами, штат Флорида, говорит ему: «Я собираюсь предать тебя». (Нет, со мной никогда ничего не случалось в Майами.) «Я собираюсь предать тебя».

Когда-то этого человека арестовали или сделали с ним что-то подобное в Монреале, и, осознает он это или нет, теперь он на самом деле боится всей географической области, занимаемой Монреалем. Так что добейтесь, чтобы Монреаль говорил: «Я собираюсь предать тебя». Добейтесь, чтобы Монреаль... чтобы преклир получил идею: «Я собираюсь предать тебя». Преклир просто делает это с помощью мокапа. А потом он говорит: «Здесь ничего нет». А потом «собираюсь предать тебя» и «здесь ничего нет». Достигать и отдаляться, достигать и отдаляться от Монреаля – вот что вы делаете. То же самое используется в Формуле Н. Внезапно человек освобождается от страха перед Монреалем и поднимается по тону. Это очень, очень удобный способ поднимать его по тону; ведь человек по-настоящему беспокоится именно об этом, а не о том, как ему быть различными вещами. Он начинает беспокоиться о том, как ему быть различными вещами, только после того как теряет способность быть различными местами. Быть местами куда важнее, чем быть вещами. Преклир начинает быть вещами, которые могут быть местами. Он начинает одеваться так, чтобы соответствовать роли. Понимаете, единственный способ быть в таком-то месте...

Единственный способ быть вот на этой улице – носить одежду. Я замечаю, что некоторые из вас смотрят пренебрежительно, но это правда. В действительности полиция может арестовать вас, если вы появитесь на улице без одежды. Ну да. Вам необходимо быть одетым; вам нужно быть человеком в одежде, чтобы появляться вот там, на улице.

Далее, чтобы быть приемлемым в больнице, вам нужно иметь больное тело. Чтобы быть приемлемым в военно-морском флоте, вам нужно быть способным видеть нижнюю строчку таблицы или что-то в этом роде. Понимаете, всегда ставятся такие вот условия.

Конечно же, единственный способ быть приемлемым абсолютно везде – это не быть чем-то, а просто быть здесь. Никто не может даже возразить. Таково оптимальное состояние. Конечно же, я признаю, что носить одежду куда более интересно. Это очевидно любому. Но...

Вы знаете, люди редко... люди по той или иной причине не осознавали... Кстати, вот замечательная кнопочка: «Я не осмеливаюсь осознать это». А вот еще одна кнопочка того же рода: «Я не осмеливаюсь позволить этому произойти снова».

Это то же самое, что и «Я больше не осмеливаюсь быть там». Эти концепты...

«Процессинг концептов» – второстепенный процессинг. Любой процесс, в котором работают с мыслью, – несомненно, второстепенный. Если у человека есть любая из этих идей... Он не осмеливается осознать, насколько искусственна та ситуация, в которой оказались он и его группа. Он не имеет никакого представления об этом.

Но если бы он сел... это самостоятельная терапия... и просто начал находить все то, что является полной глупостью и абсолютно неуместно (или он мог бы почитать журнал «Нью-йоркер»), он бы удивился, потому что все «объяснения», которые он найдет, разлетятся вдребезги. Ни одно «объяснение» чего угодно не выдержит проверки фактами. Интересно, не так ли? Никаких объяснений нет. Вопрос и ответ. Объяснение микрофона – это сам микрофон, если только мы с вами не знаем, что микрофон может делать определенные вещи, у него есть особая функция и он продолжает ее выполнять. Как только мы добились, чтобы он начал выполнять эту функцию, нам больше не нужно о нем задумываться, он продолжает выполнять ее, пока кто-то не нажмет на выключатель. Таким образом разум внедряет в этот предмет проблему.

Точно так же все происходит и в процессинге. Разум одитора может внедрить в преклира больше проблем, чем преклир сумеет решить за все грядущие века. Вы можете взять какого-нибудь очень и очень умного одитора, повидавшего жизнь; вот он смотрит на бедного простого парнишку, которому он собирается проводить процессинг. Это отлично налажено в психоанализе; у них там даже есть слова, которые сам психоаналитик не может выговорить.

Но даже здесь одитор знает так много о том, что происходит, – ему известны все ответы, и объяснения, и проблемы, и связи, и все в таком роде. Он смотрит на бедного преклира, а преклир... преклир – это преклир, понимаете? Он просто... он очень глуп. А одитор совершенно сбит с толку! Кейс сбивает его с толку; он никак не может ничего добиться с этим кейсом.

Точно так же техники, которые я разрабатываю для вас, временами сбивают одиторов с толку. «Десять минут ничего? Какова значимость этого?»

Здесь трудится ваш очень умный разум. Но помните, когда кто-то является весьма умным человеком, на самом деле в большинстве случаев источником его ума не является его инграммный банк. Да, вы могли бы бить кого-нибудь до тех пор, пока он не станет действовать по-умному на основе некоего раздражительно-ответного механизма. Вы можете обработать собаку таким образом. Вы можете добиться, чтобы собака прыгала вверх и вниз, вверх и вниз, если достаточно много будете ее бить. Но это на самом деле не означает, что она стала умной. Чтобы кто-то был очень умным, требуется весьма хороший тэтан. Он начинает разбираться с реактивным умом, находить объяснения, и эта проблема прямо-таки захватывает его; он ужасно ею заинтересовывается. Вот каким образом он и интровертировался с самого начала: эта проблема была такой интересной. И он продолжает рассматривать все это, он видит связи с тем и связи с этим. О, это просто замечательно! А потом он поднимает взгляд... понимаете, а потом он – ой. Он снова смотрит на это.

Когда тэтан впервые установил контакт с телом, могу поклясться, что он, вероятно, и не представлял себе, что же он делает; он просто внезапно заинтересовался телом и начал все больше и больше сосредотачиваться на теле. В этой комнате нет ни одного человека, с которым не произошло бы именно это. Бац. Внезапно он ужасно заинтересовался телом, а потом вдруг он стал телом и ничем больше. Вот он, ему конец, он ничто; он напрочь забыл, как быть тэтаном. Он знает, что тэтаны не существуют; он – тело. Это очень глупо... очень глупо. Ну ладно.

По сути, это и есть «Шесть шагов к лучшей бытийности». И помните, это групповой процесс. В действительности это самый подходящий процесс для групп, и в нем внимание направляется то наружу, то внутрь: наружу на материальную вселенную и внутрь на собственную вселенную преклира, наружу на материальную вселенную и внутрь на собственную вселенную преклира, а на последнем шаге внимание направляется на третью вселенную.

Люди экстериоризируются на этом процессе. Его можно проводить самому себе, если приучиться строго придерживаться системы: проводить каждый шаг по порядку в течение десяти минут, или пяти минут, или чего-то в этом роде, и работать таким образом со всеми шагами в списке.

Но при проведении одитинга самому себе, ради Бога, пожалуйста, не упускайте из виду такой факт: вы можете настолько заинтересоваться реактивным банком и настолько заинтересоваться расчетами, что больше уже не экстравертируетесь. Так что поместите этот листок бумаги прямо перед собой и помните: все, что с вами не так, – это что вы интровертировались в реактивный ум. Просто поместите прямо перед собой листок бумаги со списком шагов. На последней странице приводится полный список:

«Десять минут ничего» – вы проводите это десять минут, понимаете? А потом «Воспроизведение» – вы проводите его три-четыре минуты. «Пространствование» – проводите его десять минут. «Контакт» – вы скажете: «Это глупо, я пропущу этот шаг». После того как вы поработали с углами комнаты, вам нужно осмотреться, найти что-то, что реально для вас, взять это в руки, а потом поставить на место и вернуться на свой стул.

После этого вы берете наш старый «Самоанализ», открываете его на том месте, на котором вы остановились, или просто открываете его наугад или что-то в этом роде. Там говорится: «Создайте эпизод, в котором...» – и вы проходите с полдюжины таких случаев.

А потом вы переходите к «Противоположному полюсу» и делаете то, что там говорится, если хотите. Или же «надеваете» папино тело и разворачиваете его, «надеваете» его как вопрос, разворачиваете его и делаете его ответом – просто выполняете все это два или три раза.

А затем получаете точку где-то снаружи, в любом месте, и пусть она говорит: «Я собираюсь предать тебя» или «Я осмеиваю тебя» – и готово. Или же вы можете проходить это так, как здесь говорится. Не особо беспокойтесь об этом; вы можете видоизменять это. А потом начните сначала и снова пройдите «Десять минут ничего».

Так вот, вы можете проходить через все эти шаги очень быстро. Некоторые возбужденные, нервные люди предпочитают пробегать по множеству шагов за очень короткое время. Бывают также люди, которые говорят: «Ну, “Десять минут ничего” – мы будем заниматься этим следующие две недели, а потом мы...» Они действуют очень тщательно. Когда все это дойдет до Германии... когда это дойдет до Германии, там это будут проводить именно таким образом. Но здесь, в Америке, мы делаем так, как я сказал: вы просто кладете перед собой листок бумаги и проходите шаги один за другим.

И если вы обнаружите, что вы очень далеко отходите от этой техники после того, как решили применять именно ее, вы сможете понять, что происходит. Вы просто интровертируетесь и рассматриваете какие-то проявления внутри своего разума, и это в действительности не принесет вам никакой пользы. Возможно, этим заниматься приятно, но это не принесет вам пользы.

Помимо этой техники есть и множество других, но это – самый удобный способ проходить последовательность «экстраверсия-интроверсия».

Давайте сделаем перерыв.