Итак, это первая вечерняя лекция, третья собственно лекция, четвертая запись, Финикский конгресс. И сегодня вечером мы рассмотрим групповой процессинг. Я рассчитываю, что сегодня вечером мы получше разберемся и в техниках, и в том, как их применять.

Ладно. Эта вторая лекция Финикского конгресса посвящена дефинициям, но я не буду слишком много говорить о дефинициях как таковых. Я расскажу вам об основной теории дефиниций, чтобы вы поняли ее и могли бы благодаря этому узнать, что именно вы изучаете, – и чтобы дать вам некоторое представление о том, как вы можете это изучать.

Я собираюсь долго рассказывать вам о том, как быть групповым одитором. Я раскрою это досконально, во всех мельчайших подробностях. Я расскажу об этом так, что у вас не останется ни малейших сомнений относительно того, как быть групповым одитором. Надеюсь, вы понимаете.

Дефиниция очень похожа на сигнальный флажок. Она очень похожа на точку-тире в телеграфном коде: точка-тире, буква А.

Итак, теперь, когда я прочитал эту лекцию о групповом одитинге, [смех] я займусь тем, что я считаю лучшим способом научить вас этому, – я просто буду одитировать вас.

Флажок, который взмывает к клотику военного корабля, означает что-то определенное. А как вы думаете, что случилось бы на железной дороге, если бы у всех диспетчеров на железной дороге были бы разные мнения о том, что означает точка- тире? Это было бы очень интересно. Поезда сходили бы с рельсов, и преклиры гибли бы посреди процессинга, происходило бы все, что угодно. Точка-тире.

Вы одитируете группы точно так же, как я одитирую вас.

Семантически дефиниция очень точна. Насколько это возможно, дефиниции, которые мы используем в Дианетике и Саентологии, семантически не смешиваются с другими словами, с другими терминами и другими науками. Они были выбраны либо для того, чтобы обозначать именно то, что они обозначают в английском языке... дефиниции, которые приведены в словаре Вебстера... либо они обозначают что-то очень точное. И в Саентологии они обозначают то, что они обозначают. Они не обозначают того, что они обозначают во Второзаконии и тому подобных математиках.

О, я мог бы сказать вам, что, если вы возьмете старый добрый «Самоанализ в Саентологии» и прочитаете его группе, вставляя паузы в нужных местах, вы получите результаты. Вы можете делать то, и это, и что-то еще – и получить результаты. Вы можете взять книгу «Как одитировать», которая все еще готовится к публикации и очень скоро будет доступна. Она содержит все возможные команды СРП 8-К и то, как ее применять. Вы можете просто читать ее страницу за страницей, страницу за страницей. В ней группового одитинга на тысячи часов, если угодно.

Каждый раз, когда люди пытаются говорить друг с другом, возникает нужда в коммуникационном коде, коде для общения. Этот код для общения существует в виде символов.

Так вот, одитируя вас, я не обращаю какое-то особое внимание на определенные шаги. Я сделаю это позже. Мы пройдем все целиком. Я просто одитирую вас как бы набегами. Я использую разные методики, которые на самом деле не входят в СРП 8-К, однако все их можно запросто из нее вывести.

Символ – это то, что заключено в энергию и обладает подвижностью. Вот и все, что такое символы... это идея, которая заключена в энергию и обладает подвижностью.

Таким образом, когда вы видите букву «А», союз «А»... союз... в книге это, конечно, идея (а именно союз), которая заключена в энергию и обладает подвижностью. Она подвижна, потому что книга подвижна, и потому, что ее воспроизводили много раз и это увеличивает ее подвижность.

Трудности с символами могут быть только у тех людей, у которых есть трудности с перемещением.

К вам попадает такой преклир, и вы ему говорите: «Э... Ну, довольно очевидно, что аберрированный человек будет...»

И он отвечает: «Эй... эй... эй... эй, подождите-ка, что вы... что вы... что вы понимаете под “аберрированным человеком’?»

Вы отвечаете: «Ну, аберрированный человек – это тот, кто не видит вещи такими, какие они есть, тот, у кого есть проблемы с восприятием, у кого есть какие-то странные идеи. Знаете, каждый раз, когда он видит коктейль с креветками, он уверен, что в нем есть и дохлая мышь. Знаете, ну, обычный хомо сапиенс».И вы продолжаете, пытаясь закончить мысль, а он: «Но постойте, постойте. Аберрация. Я как-то читал в книге... я как-то читал в книге, которую написал парень по фамилии... Джинглпупс, и он дал такое определение аберрации... он написал, что аберрация – это “врожденная неправота человека”. И какое... какое отношение это слово имеет к моральной ценности этого?»

Вы говорите: «Ну, кхм, кхм. Этот человек... человек, у которого есть аберрации, знаете, который... который... который смотрит на вещи не совсем правильно...»

Он отвечает: «П-подождите. Что вы... что конкретно вы имеете в виду, когда говорите, что он... что он смотрит на вещи не совсем правильно?»

И вы говорите: «А как давно вы прочитали книгу “Наука и здравомыслие”?»

Он отвечает: «Просто... я изучаю “Науку и здравомыслие”. Я изучал общую семантику годами, годами и годами, и с тех пор я не могу говорить». [Смех.]

На самом деле в университетах сегодня учат тому, что никто вообще не может ни с кем общаться, потому что никто другой вообще понятия не имеет, что именно вы подразумеваете под тем, что вы подразумеваете. Ведь никто не может подразумевать то, что он подразумевает, ведь во всем есть такая глубокая значимость, что в любом случае ни в чем не может быть никакой значимости, ведь никто не может знать, что скажет кто-то другой, потому что другие используют слова, которые не значат того, что они значат, они значат что-то еще, понимаете? И с этой четкой дефиницией мы ни к чему не приходим. [Смех.]

Коржибский, между прочим, потрясающий, потрясающий парень. Хотя многие люди, которые приступали к изучению Коржибского, на тот момент уже имели трудности с символами.

Когда у нас есть трудности с тем, что вы имеете в виду и что кто-то другой имеет в виду, у нас трудности только с тем, что вы двое не пришли к согласию по поводу того, что вы изначально подразумевали под некоторым словом.

Вы можете... зарубите это на стенке, я хочу сказать, просто возьмите для этого здоровенный топор, потому что это правда... вы можете подразумевать под словом именно то, что, как знает другой человек, вы подразумеваете. Он может знать точно, что вы имеете в виду, когда произносите символ.

Когда военный корабль поднимает комбинацию флагов «поворот-девятка», это означает: «Повернуть на девяносто градусов вправо». И если после команды «Выполнить поворот-девятку» какое-то судно не повернет, то его может ужасно сильно помять.

Язык сам по себе удовлетворяет этой дефиниции. Тут и там вам будут попадаться преклиры, которым достаточно внезапно понять, что их понимали, что они могли говорить то, что могло быть понято, что люди знали, о чем они говорили, чтобы исчезло большинство их трудностей в жизни. Ведь день за днем они участвуют в общении и передают идеи окружающим. И если те вязнут в базовых словах, то основная идея до них не дойдет.

Если человек считает, что английские слова значат что-то еще, то он так и не изучил английский язык. Тот, кто не знает, что означают слова некоего языка, не может говорить на этом языке. Это на самом деле не обучение. В области общения одним из самых огромных страшилищ, с которыми сталкивается человек, будет вот что: как общение вообще может состояться?

Если вы собираетесь спрашивать о словах, если вы собираетесь спрашивать о символах, вот вопрос, который вы должны задать: скажите на милость, как общение вообще может состояться? Скажите на милость, как символы могут вообще преодолевать некоторое пространство и восприниматься с той скоростью, с которой это происходит? Это само по себе чудо.

Если бы у вас не было базового знания о том, что я собирался сказать, еще до того, как я сказал что-либо, то вы не смогли бы понять, о чем я вообще говорил, так почему же вы сводите это к словам? Это действительно так.

Но если вы собираетесь беспокоиться о словах, беспокоиться о том, что вам сказали, и так далее, то вы никогда не придете к знанию такого рода. Это знание никогда не воспринимается.

Лучшим способом отделаться от замешательства, связанного со словами, и достичь потрясающего согласия, при котором все смогут расслабиться по поводу слов,

– это отделаться от этого замешательства. Вы получите потрясающее согласие насчет того, что вы понимаете под этим словом. Каждый раз, когда вы добавляете новое, странное слово, что ж, будьте совершенно уверены, что вы через другие символы выразили именно то, что оно означает, и дали этому слову такое определение, которое никогда впоследствии не вызовет замешательства по поводу того, что было сказано.

Люди избегают знания. Они избегают знания так сильно, что зависят от символов, которые должны им что-то говорить. Человек избегает знания, так что кто-то может подойти к нему... кто-нибудь в сумасшедшем доме или еще где-то, я могу представить, как вы заходите туда и говорите: «Кругом все горит, выходите на улицу через эту дверь», а он будет стоять там и гадать, сказали вы «дверь» или «зверь». Он так и будет стоять там и гадать, пока не сгорит.

Возможно, он и хотел сгореть, но это к делу не относится. Мы говорим только о том, понял ли он вас? И ответ – «нет». Почему? Он не может знать. Почему он сумасшедший? Вот и все... он не может знать.

Когда мы сталкиваемся с этой проблемой, проблемой общения, каждый раз, когда мы добавляем новые слова, мы должны сделать две вещи: с помощью других слов объяснить, что именно оно значит, и привести с ним несколько примеров. И когда мы это сделаем, все будет ясно.

Но в основе всех этих кодов для общения есть и другое правило: добавляйте как можно меньше новых слов, и добавляйте их только в том случае, если это не создаст еще большего замешательства. Если вы хотите ввести новое слово, вводите его только потому, что по этому поводу было замешательство, или потому, что это данное никогда раньше не наблюдали. И добавляйте как можно меньше.

За последние много месяцев вы заметили, что в Саентологию было добавлено в самом деле совсем немного новых слов. И довольно много старых терминов – пятьдесят процентов или больше – вышли из употребления. Так что наш словарь на самом деле сокращается, и ему на смену приходит всего лишь простой, обычный английский язык.

Название процесса обычно описывает этот процесс, называя точный процесс по-английски. Новым стало только то, что эта комбинация слов обозначает процесс.

Возьмем «Процессинг уровня приятия». Что ж, тут нет никаких новых слов. Когда вы говорите «уровень приятия», то у вас есть некоторое понимание, что же это. Уровень приятия – это, в некотором роде, новая идея. У людей есть уровень приятия. Да, у них есть уровень, есть определенный диапазон того, что приемлемо для них. И если бы у вас были только слова «Процессинг уровня приятия», то вы могли бы совсем немного поразмышлять и, скорее всего, у вас получился бы «Процессинг уровня приятия». Что приемлемо для людей?

Между прочим, это поразительно. Это открывает область изучения, с которой человек может ужасно долго развлекаться. Необязательно это будет хорошей терапией, но кое-что произойдет. Преклир увидит, преклиру будет со всех сторон продемонстрировано, что приемлемо для людей. Появляется новое понятие о том, что определенные вещи могут быть приемлемыми, а определенные вещи неприемлемы и что эти приемлемости находятся в противоречии с тем, что люди на самом деле об этом думают.

Давайте возьмем Голливуд, например, давайте дадим Голливуду шанс узнать о том, какие фильмы будут приемлемыми для публики. Будет ли приемлем фильм, за который публика заплатила в кассе кинотеатра? Вот такой критерий у Голливуда: на какой фильм пришло больше людей. Это их единственный способ определить приемлемость.

И в результате они просто уходят все дальше, дальше, дальше и дальше от тех картин, которые были бы приемлемыми для публики, и толпы людей обходят их кассы стороной.

Это относится не только к современному телевидению. Это относится ко всем тем картинам категорий В, С, D и Е, которые они снимали в 39-м году. О, боже! Такая скучища! Это убивало их, убивало аудиторию. Это было просто жестоко. Теперь они показывают их на телевидении. Ну ладно... [Смех.]

Вот настоящий способ, с помощью которого разведчик... давайте назовем его разведчиком уровня приятия (включите воображение, просто выстройте целиком все это громадное производство, которое есть у них там в Голливуде). У нас есть идея о центральном офисе, который занимается уровнем приятия, и они рассылают этих разведчиков, которые выясняют уровень приятия определенного слоя населения. Что они будут делать?

Они будут просто проводить людям этот процесс, пока не обнаружат, какие мокапы люди считают приемлемыми. И боже мой, они наверняка обнаружат, что это ужасно сильно отличается от того, что большинство людей думает об этом.

Есть два диапазона. Есть диапазон, в котором индивидууму силой навязали что-то, что он считает приемлемым для всего общества, и есть нечто другое, что, как он знает, на самом деле приемлемо для него. И иногда мы получаем между этими вещами огромное расхождение. Так что все вокруг играют в игру «Давайте притворяться». Человек живет на этом уровне приятия, свойственном обществу. Он делает то, он делает это, он владеет тем, он владеет этим, он идет туда, он идет сюда – просто потому, что верит в то, что это приемлемо для всего общества. Так что все играют в эту игру. И так вы получаете ложную культуру, которая на самом деле не имеет почти ничего общего с той культурой, которая действительно существует.

Что будет уровнем приятия культуры? Это то, что будет действительно приемлемо для самого индивидуума, для него лично. Давайте рассмотрим этого парня: он живет в красивом доме, его жена поддерживает там уют и следит за тем, чтобы дети были всегда умыты, ну, все просто замечательно, и его машина всегда чисто вымыта. Он несчастен. Он все время чувствует себя несчастным. И в конце концов он попадает в лапы к кому-то, кто пытается сделать его менее счаст... менее несчастным.

И... простите, я чуть не сказал правду... если он оказывается в лапах какого-то несаентолога, тот просто делает его менее счастливым, это так. Ладно.

И вот этот парень со своим прекрасным домом, где все на своих местах, и так далее, и вы, саентолог, начинаете приводить его в порядок. Если вы хотите работать с этим индивидуумом просто как с индивидуумом, то одним из моментов, который вы можете сразу же принять во внимание, будет вот что: каков его уровень приятия?

И вы обнаружите, что его уровень приятия – это старые башмаки, грязная духовка, одна маленькая комнатка с ободранными обоями, вместо автомобиля – старая жестянка, у которой шины лопаются через каждые несколько кварталов, дети грязные и никто их не дергает, им позволяют лезть везде, куда они захотят, и рвать все, что угодно. И вы обнаружите, что его уровень приятия – как у бродяги.

И вот он живет в таком ужасном напряжении, и однажды у него происходит нервный срыв. Это происходит потому, что он не может ничего иметь, а вы как индивидуум говорите: «Ну, это глупо. Если этот парень не может ничего иметь... боже мой, у него отличный доход, у него прекрасный дом, жена, куча детей, все эти замечательные... Это он-то не может ничего иметь? У него есть все!»

Нет, у него ничего нет. У него нет ни единой вещи. Это все выше его уровня приятия. Он не может иметь ничего, кроме того, что он может иметь. Вот какой вопрос вы задаете этому парню: что он может иметь?

Итак, у вас есть этот парень, который зарабатывает 18 тысяч 665 долларов в месяц. Но он постоянно чувствует себя несчастным. Давайте рассмотрим, какой же у него уровень приятия.

Что ж, мы начинаем проводить «Процессинг уровня приятия». Это очень легкий процесс. Вы можете сказать: «Смокапьте некоторое количество денег».

Он отвечает: «Я не могу». Какой у него уровень приятия? Отсутствие денег.

Ужасно легкий процесс, не так ли? [Смех.]

Вы знаете, что мы должны растрачивать деньги впустую? Мы должны сказать:

«Ладно. Теперь смокапьте, что вы растрачиваете деньги впустую».

И он говорит: «Как... как я буду их растрачивать?»

Вы отвечаете: «Как хотите. Вы просто мокапите, как вы растрачиваете деньги».

«Нет, я... на самом деле это не будет растрачиванием. Давайте посмотрим... заставить лягушку проглотить их. Нет, это не будет растрачиванием, ведь я не знаю, кто-то может поймать эту лягушку ради лягушачьих лапок и найдет в ней эти деньги. Нет, это не будет растрачиванием. А может, бросить их на морское дно? Нет, море может однажды пересохнуть, и кто-нибудь их найдет. Это не будет растрачиванием. Та-ак... Как можно было бы растратить эти деньги? Сжечь их? Нет, так вы их не растратите, ведь вы получите при этом яркий свет. Ну как же можно растратить эти денежки?» [Смех.]

Этот парень зарабатывает 18 тысяч 672 доллара и 42 цента в месяц, и он не может иметь никаких денег. Фантастика, правда? Он будет так поглощен этим, что его бизнес потерпит крах и все прочее.

Почему? Потому что он не может иметь денег. Так что он должен устроить все так, чтобы не иметь денег. И он будет работать как сумасшедший, чтобы устроить это так, что он в самом деле не сможет иметь денег. Его отец умирает и оставляет ему в наследство огромное состояние, а через шесть лет этот человек остается без гроша. Он не может иметь деньги, вот и все.

Если вы как саентолог занялись этим и начали проводить «Процессинг уровня приятия» по поводу денег, то вам сперва надо было бы поднять его до того состояния, в котором он мог бы иметь сколько-то денег, в котором он мог бы иметь эти деньги, и после этого он будет совершенно счастлив тем, что у него есть эти деньги. Займет ли такое прохождение много времени? Нет.

Давайте рассмотрим того разведчика талантов или разведчика уровня приятия. Такой человек идет и выясняет, что люди не могут мокапить картины этого рода и картины того рода. И в конце концов он выясняет, что на самом деле они примут картину такого-то и такого-то рода. Злодей в конце побеждает. Красавицу пытают и убивают на предпоследней катушке пленки. Вся улица усыпана мертвыми телами, понимаете? [Смех.] О боже! И музыкальные вставки... никаких музыкальных вставок... они не приемлемы. И внезапно Голливуд оказывается перед лицом ужасающего факта. Они не могут отгонять публику от кассы сильнее, чем они уже это делают. Они не могут отгонять публику сильнее, чем они делают это прямо сейчас.

Они создают эти большие, прекрасные, роскошные... эти огромные, трехмерные экраны, понимаете, противоположного края даже не видно, и снимают это все в кричащих цветах, все прилизанные, главная героиня вся прилизанная, все совершенно прилизаны, сюжет развивается, и в конце хороший парень побеждает, а сильного парня убивают и... О господи, это не приемлемо для людей. Знаете, они просто сломя голову улепетывают от этих больших экранов. Человек садится перед одним из таких экранов, видит склонившуюся над ним восьмиметровую женщину и, конечно, рестимулируется! [Смех.]

А что же тогда будет приемлемым? Черт побери, это совсем не то, что публика считает приемлемым. Люди говорят друг с другом, и все соглашаются, что то-то и то-то теперь будет приемлемым, и это базовое поверхностное согласие не является тем, что приемлемо для каждого из них по отдельности.

Пока не будет поднят уровень приятия публики в целом, все это будет катиться только вниз. Почему? Они пытаются спуститься туда, где они могут иметь пятицентовик. Они, скорее, пытаются подняться туда, где смогут иметь пятицентовик.

Как-то раз я работал с преклиром, и из него получился очень неплохой одитор. Он один из лучших. Но у него по-прежнему были ужасные трудности с деньгами. Время от времени он как бы съезжал с катушек на тему денег. Так что я работал с ним около десяти минут, и мы с хохотом обнаружили, что он не может иметь и пятицентовика.

Для него было невозможно принять пятицентовик. Он мог бы принять пенни. Что ж, у нас было не так много времени. Мы просто шли по улице и проводили то, что вы называете «процессингом за чашечкой кофе»... было проведено очень много процессинга такого рода. Большинство преклиров, которые ко мне попадают, были рестимулированы в каком-нибудь кафетерии, и сессия была прервана, когда официант уронил стопку тарелок.

Но в любом случае через пару дней он посмотрел на меня довольно восторженно... он поймал меня за пределами офиса и сказал: «Знаете... знаете, я могу принять пятицентовик». [Смех.]

Прошло еще немного времени, я провел ему еще пять или десять минут процессинга по тому и этому, и мы случайно как бы зацепили это сбоку и снова порастрачивали деньги в вилках и так далее. И когда он возвращался домой, то парил в полуметре над тротуаром. Он просто обнаружил, что мог бы принять пятьдесят центов. Но это было настоящее приятие: он на самом деле мог принять пятьдесят центов. Пятьдесят центов были для него реальными. Деньги никогда раньше не были для него реальными. Они были просто каким-то хламом.

У кого-то есть небольшие трудности с деньгами, он говорит: «Я не могу иметь денег. Это невозможно». Так и есть, он вообще не может иметь денег. Вы получаете его уровень приятия в отношении денег – никаких денег. Он не может иметь деньги. И зарабатывать их он тоже не будет.

Не так давно мы поступили с преклиром очень коварно и ужасно. Мы подняли его в процессинге до уровня, на котором сотня тысяч долларов стала совершенно реальной. И он заработал ее только так.

Есть несколько... есть парочка... или один... здесь есть один человек, который служит замечательным примером того, как это было сделано. Он особо не практиковал Саентологию. Он просто взял и поднялся до своего уровня приятия денег, который составлял пару сотен тысяч долларов. Интересно, не так ли?

Как вы можете ожидать, что кто-то примет фильм, если он не может принять фильм; что он примет доллар, если он не может принять доллар? Он попытается отшвырнуть этот доллар. Он попытается отшвырнуть этот фильм. Он попытается отделаться от того, что он не может иметь.

Мы начали рассматривать дефиниции и заниматься ими. Что будет для кого-то приемлемой дефиницией? Ха-ха! Дефиниции должны быть ужасно короткими и ужасно простыми, и их должно быть чертовски мало. Это чуть выше, чем тот уровень, который люди посчитают приемлемым для дефиниции. Но чтобы мы могли поднять уровень приятия дефиниций, у нас должно быть несколько таких сигнальных кодов, а без них мы получим... больше никакие дефиниции не будут приемлемыми.

Происходили поразительные вещи: Вторая секция, Камденский курс. Все эти люди имели опыт проведения одитинга, они прошли довольно много обучения, и им провели проверку. И мне бы очень не хотелось говорить вам, что они учинили на этой проверке. Их просто проверили по дефинициям. Вопросы были такими: каков цикл действия в МЭСТ-вселенной? Каковы восемь динамик? Что такое инграмма? Что такое память? Что такое настоящее время? Вы знаете, надо было дать самые простые ответы. Мы собрали у этих бедных ребят листки с ответами, и они были по большей части пустыми. Они не знали. И тем не менее ожидалось, что они будут разговаривать друг с другом и слушать лекции, касающиеся этих самых понятий. Восхитительно.

Несколько кейсов продвигались не очень хорошо. Они проводили «классный» (в кавычках) процессинг, и они ни к чему не приходили, работая друг с другом. Они просто ни к чему не приходили в первые несколько дней.

Мы занялись с ними дефинициями и долбили, вбивали и впихивали им в голову дефиниции. «Что такое тэтан?» «Что такое тэтан?» «Что такое тэтан?» И наконец, просто для разнообразия: «Тэтан – что это?»

«Так. Вы думаете, что знаете? Ладно, скажите мне, что это такое». Я имею в виду, просто вот настолько по-идиотски. И что вы думаете, их одитинг пошел вверх... круто вверх... он взлетел прямо в небо, как реактивный самолет. Внезапно они стали знать о нем все.

Почему? Они узнали несколько основных слов. К тому же произошло кое-что еще. Их кейсы подпрыгнули настолько, что у них появилось некоторое приятие знания. Они могли принять некоторое знание.

Замечательно. Каков уровень приятия? Каков уровень приятия знания? Каким будет ваш уровень приятия знания? Вот жгучий вопрос. Позвольте мне вас уверить, это не геометрия. Вероятно, вы не посчитаете геометрию приемлемой. Несомненно, вы обнаружите, что у вас очень низкий уровень приятия латинских названий частей сердца. Вероятно, вы не посчитаете их приемлемыми.

И если вы не можете принять деньги... позвольте, я покажу вам это. Позвольте, я покажу вам это очень, очень прямо. Если вы не можете принять деньги, то для вас не будет приемлемым и знание о том, как получить миллион долларов. Видите? Если вы не можете иметь деньги, то вы не можете иметь и знание о том, как заработать деньги. Так что вы просто замечательно и великолепно отгораживаетесь от этого и не обращаете на эту область особого внимания.

Так что мы получаем уровень приятия... не как терапию, а как обучение. Не используйте его слишком много в качестве процесса. Уровень приятия поднимается по мере продвижения.

Каким прямо сейчас будет ваш уровень приятия с точки зрения здоровья? Я вам покажу, как это узнать.

Смокапьте перед собой ребенка, который был бы приемлем для вашей матери. Смокапьте его еще раз.

Еще раз.

Еще раз. Ребенка, приемлемого для вашей матери. Еще раз.

Еще раз. Насколько болен этот ребенок? Еще раз.

Еще раз.

Теперь смокапьте этого ребенка, приемлемого для вашего отца. Еще раз. Этого же ребенка, приемлемого для вашего отца.

Еще раз.

Что происходит с этими мокапами?

Женский голос: Умер.

Вот и все. Мертвый.

Ладно. Просто продолжайте мокапить этих мертвых детей. [Смех.] Приемлемых для вашего отца. Некоторые из вас пытались мокапить здорового ребенка, и он просто никуда не двигался и ничего не делал.

Ладно. Давайте просто получим такого ребенка, который будет приемлемым для вашего отца. Продолжайте мокапить.

В какой-то момент вы получили мокап, который просто полетел к папе – хлюп, вот так? У кого-то такое произошло?

Что ж, сейчас вы мокапите их в слишком хорошем состоянии.

Давайте просто мокапить различные степени смерти, бытийности, болезни, послушания или чего-то в этом роде, пока не получите мокап, который двигается к папе – хлюп.

Просто создавайте такие мокапы, пока один из них внезапно не полетит к отцу. Получили? Вы уже получили такого? А? Рано или поздно вы найдете мокап, который, как вы знаете, будет приемлем для отца. Давайте попробуем его найти.

Кое-кто здесь получил полубессознательного ребенка. Хорошо.

Вы нашли его? Вы уже нашли его? Пока что не слышу особой уверенности.

Теперь давайте посмотрим ниже. Давайте размажем этого ребенка по асфальту, его только что переехал грузовик, и посмотрим, сработает ли это. И при этом он послушный. Для папы это будет приемлемым?

Продолжайте. Пошарьте вокруг, пока не найдете такого, который будет приемлемым для папы.

Получили его? Какой ребенок будет приемлем для вашего отца? Вы получили маленького...

Женский голос: Мертвый.

Да, ладно. Теперь у вас есть некоторое представление об этом? Теперь у вас появилось чуть больше представления о том, что будет приемлемым для вашего отца?

Ладно. Давайте смокапим такого человека... вас... который приемлем для вас прямо сейчас. Давайте. Давайте смокапим такого человека, который для вас приемлем. Получили такого?

Просто получите человека, по поводу которого вы действительно уверены, что он приемлем для вас. Не то, что, по вашему мнению, люди думают, что должно быть приемлемым для вас, понимаете? А то, что для вас действительно приемлемо. Смокапьте это.

Давайте смокапим вас как человека, который, как вы думаете, будет приемлем для широкой публики. Просто отбрасывайте этот мокап вон туда, пока широкая публика его не всосет. Мокап вас самих в том виде, который будет совершенно приемлем для широкой публики.

Мокап вас в том виде, в каком вы будете приемлемыми для широкой публики. Теперь очень приемлемый для человека, который сидит к вам ближе всего.

Теперь давайте получим мокап такого человека, который приемлем для вас. Он изменился? Да-а.

Ладно. Теперь такой человек, который приемлем для вас.

Хорошо. Еще раз выбросьте несколько мокапов, приемлемых для широкой публики.

Он немного изменился? Мокап, приемлемый для широкой публики.

Ладно. Теперь снова создайте там несколько мокапов, которые будут приемлемы для вас.

Хорошо. Ладно. На этом мы завершим эту часть процессинга. Вы что-то узнали во время него? Пока ничего. Вы что-то узнали во время него?

Аудитория: Да. Ну, да.

Мгм. Некоторые из вас кое-что узнали.

Скажите на милость, если ваш уровень приятия себя самого очень низок, то что, по-вашему, вы сделаете с самим собой при одитинге? Вы улучшите себя или ухудшите?

Знаете, есть много случаев, когда у преклира такой низкий уровень приятия себя, что он садится в кресло перед одитором только для того, чтобы заболеть, потому что тогда он станет приемлемым для себя. Может, его уровень приятия себя таков: больной и жалующийся. Тогда он может принять себя. А вы будете работать как сумасшедший, чтобы привести его в нормальное состояние. В нормальное состояние? Как ужасно вы с ним поступите! Сделаете его совершенно неприемлемым для него самого.

У вас когда-нибудь была собака? Бывало ли так, что она была счастлива только тогда, когда она была очень грязной? И вот эта собака, вы поймали ее и вымыли от носа до хвоста, понимаете, а она смотрит на себя и вздыхает. Она прекрасна, знаете, я хочу сказать, она просто прекрасна, шерсть завивается, эти бантики на ней выглядят так мило, что-то в этом роде. А собака смотрит на себя как-то так... Если вы выльете на нее немного духов, чтобы сделать еще более приемлемой для общества в целом, то она обнюхает себя и ей станет еще хуже. Я видел, как собак настолько прилизывали, они становились настолько неприемлемыми для себя, что они убегали... они просто не могли вынести этого, пока не убегали и не находили лужу побольше. Через несколько минут их можно было увидеть снова счастливыми и невероятно грязными. [Смех.]

Так вот, вы хотите узнать, почему ваш преклир садится в кресло одитинга, понимаете, и вы приводите его в порядок, он чувствует себя на самом деле хорошо, а на следующий день он возвращается... «У меня все ужасно».

Зачем он это делает? Вы просто боретесь с его уровнем приятия себя самого, вот и все. Вы просто так и будете продолжать: вверх и вниз, вверх и вниз.

На самом деле в конце концов на процессах СРП 8-К вы в результате поднимете его гордость настолько, что это пройдет само собой и не будет требовать от вас

дополнительного внимания. Но основная причина, по которой у вас бывают трудности с некоторыми преклирами, кроется именно в этом. Их уровень приятия себя хуже.

Однажды я работал с преклиром... он все время жаловался: «Знаете, я думаю, что схожу с ума. Мне кажется, что я просто схожу с ума. Я схожу с ума. Я просто... у... у меня перед лицом внезапно появляются огни, я просто... просто...»

Он обычно приходил в совершенно замечательное состояние, после того как получал немного одитинга. Так что я провел ему небольшую сессию. Я сказал:

• Ладно, смокапь себя, сходящего с ума. Четыре или пять раз смокапь себя, сходящего с ума.

Он смокапил себя еще несколько раз. Но знаете, где тут шутка юмора, если выражаться совсем разговорно? Сумасшествие для него было на слишком высоком уровне приятия. Сумасшествие было высоко вверху. Он не был приемлемым для себя даже мертвым. Он был приемлемым для себя умершим от безумия. И он стал приемлемым для себя только после того, как разлагался два или три дня. [Смех.]

Мы подобрали кейс на этом уровне и просто начали мокапить это, понимаете? Мы сделали три-четыре десятка таких мокапов – и восприятия преклира значительно увеличились, его кейс начал быстро продвигаться, и все пошло как надо.

Почему? Его уровень приятия себя был таким низким, что он даже не мог себе этого вообразить. Его воспитывала очень аккуратная семья. Их уровнем приятия его был очень чистый, очень опрятный, очень тихий, немного больной (с болезнями средней тяжести) ребенок. Все его учителя считали это вполне приемлемым. Это было приемлемым для всех. А он хотел бы быть мертвым, но это не было приемлемым для них. Они бы охнули: «Как так: у такого хорошего маленького мальчика такие дурные и отвратительные мысли?» Поэтому он даже не мог думать о себе как о мертвом.

И все стало очень, очень, очень плохо, ведь если он не мог... это не было приемлемо для него. Просто быть мертвым было для него неприемлемо, но быть мертвым и разлагающимся в течение пары дней – это было приемлемо. Вы никогда не видели человека столь довольного собой, каким он был, когда в конце концов обнаружил этот уровень и прошел его.

Мы пытаемся улучшить культуру, которая, по сути, на поверхности – исходя из того, что пишут в журналах и так далее, – пытается поддерживать определенный уровень, подвергаясь ужасному давлению и принуждению. Ведь это поверхностный уровень приятия. Под ним располагается совершенно другая область. Вы хотите узнать скрытый смысл, узнать, что стоит или что кроется за чем-либо или какова значимость чего-то и так далее?.. Это вся значимость, которая там есть.

Преклир неприемлем для себя самого, его ближние неприемлемы для него. Каким будет уровень приятия тэтана? Ничто. Вот так, ничто. Никому никогда не приходило в голову мокапить ничто. Знаете, никогда... просто никому никогда не приходит в голову мокапить ничто и создавать его дубликаты.

Ладно. Прямо сейчас смокапьте перед собой ничто. Теперь создайте его дубликат.

Теперь создайте его дубликат. Просто создайте еще одно, такое же, как это.

Теперь посмотрите вокруг и найдите «ничто», по поводу которого вы совершенно уверены, что это ничто.

Теперь создайте его дубликат. Теперь создайте его дубликат. Еще раз создайте его дубликат. Получите еще один.

И еще один. И еще один. И еще один.

Получите еще несколько. Отбросьте их все.

Вот это уровень приятия тэтана. В-и-О. Вопрос и ответ. Что будет ответом на флагшток? Флагшток. Что будет ответом на ничто? Ничто. Что будет ответом на больного ребенка? Больной ребенок. Это и есть уровень приятия, это терминалы в действии, и это еще много чего. Это еще много чего в процессинге.

Так что... многие преклиры садятся перед вами, чтобы стать больными и стать ничем. И однажды, после того как вы провели такому преклиру много одитинга, он не может... стены как бы ушли, его тело как бы ушло, и только в полу остались дыры. Вы говорите: «Это странно. Он не должен двигаться в этом направлении. Он должен приходить в гораздо лучшую форму, его восприятия должны улучшаться. Что же не так с этим преклиром?»

Однако вы просто провели ему процессинг прямо на его уровне приятия себя... тэтан, ничто. Незнание. Ничто. Не знает, что он там. Это его уровень приятия. В-и-О.

Так что, когда мы переходим к дефинициям, что на самом деле будет уровнем приятия в плане знания? Каким будет уровень приятия знания? Что ж, В-и-О. Это будет более или менее тем, что он уже знает.

Если вы пойдете в библиотеку и заглянете на полки с книгами по философии, вы обнаружите, что в одной из этих книг кто-то подчеркивал текст, я в этом уверен. Вы обнаружите, что подчеркнуты величайшие банальности, а мудрейшие слова оставлены неподчеркнутыми. Кто-то подчеркнул в книге фразу и просто влюбился в нее, принял близко к сердцу и с тех пор вечно носил с собой такое написанное там данное: «На свете есть мудрые люди». Так сказано в книге, он с этим согласился, мудрые люди есть, и для него это очень мудрые слова.

Почему? Потому что он думал об этом. Он думал об этом, а потом он прочитал это в книге. Книга с ним согласилась. У него теперь все отлично. Книга в некотором роде совпала с ним. Каким будет его уровень приятия всей той мудрости, которая есть в этой книге? То, о чем он уже думал.

В каком он состоянии? В ужасном состоянии. Что для него приемлемо? Ужасное состояние, конечно.

Но в обществе все говорят, что у него должно быть все в порядке, так что на публике он пытается согласиться с обществом, а затем скрытно пытается быть приемлемым для себя самого. И вы обнаружите преклира застрявшим между двумя этими состояниями.

И при обучении кого-либо Дианетике и Саентологии вы в действительности чуть ли не с помощью отбойного молотка или чего-то в этом роде пытаетесь добиться, чтобы они сперва поняли дефиниции. Человек изначально знает все эти данные. Они для него больше не приемлемы, потому что теперь для него приемлемо незнание, ведь только так он может стать безответственным. Если он знает, то ему придется взять ответственность. Так что он избегает взятия ответственности с помощью незнания. Как просто.

Вы понимаете, что вы не отвечаете за пожар в доме, если вы не знали, что на кухне был включен утюг, ведь вы никогда не заходили на кухню, это не было вашим помещением, кто-то оставил включенным утюг на кухне, вы даже не знали, что он был включен, и весь дом сгорел. Это не ваша вина, это не ваша вина, это не ваша вина. Однако если бы вы знали, что утюг включен, и после пожара пришли бы и сказали: «Да, я знал, что утюг был включен»... Может быть, вы в самом деле знали, что утюг был включен, понимаете, но вы действительно спрятали это от себя так, чтобы не отвечать за то, что дом сгорел дотла.

Видите, уровень приятия, знание. Уровень приятия публики: вы приемлемы до тех пор, пока вы не знаете чего-то такого, что может привести к плохим последствиям. Вы ничего не знали об этом.

Они даже оправдают убийцу, если тот скажет: «Я не знал, что ружье заряжено. Я знал, что оно может снести ему голову, но я не знал, что оно было заряжено». Ружье никогда не было заряжено. И следователь записывает в отчете: «Смерть от несчастного случая». К этому не имеет никакого отношения то, что этот парень годы напролет твердил себе, что счастливейшим в его жизни станет день, когда тому парню, которому он снес голову, снесет голову. Он не знал об этом! Тэтан не может заглянуть через ствол ружья и увидеть, есть ли там патрон. Не-е. Почти совсем не может!

Уровень знания. Когда кто-то ведет вас в сторону знания, он сперва должен привести вас к тому, что для вас приемлемо. Просить вас одним махом взять на себя полную ответственность за все, что произойдет в следующие восемнадцать миллиардов лет, – это все равно, что попросить вас нырнуть под лавину и быть раздавленным. Вы не смогли бы. Это невозможно.

Но для всего этого есть градиентная шкала. Первая ступень шкалы – то, что, вероятно, вы могли бы быть там. Это будет первой ступенькой градиентной шкалы. И теоретически мы можем подниматься оттуда вверх.

Есть и более ранняя точка входа, и это – данные. По сути, мы имеем дело с уверенностью. Следовательно, мы имеем дело с простой дефиницией. Уверенность сама по себе – это знание. Знание – это уверенность. Человека можно научить так, что он перескажет наизусть весь учебник по геометрии, но он не будет знать геометрию. Если не верите, попробуйте сегодня сдать экзамен по геометрии. И вы обнаружите, что все это в некотором роде избегание. Ведь вы не были уверены в этом, или вы не были уверены в квадратных уравнениях... вы просто могли собирать их в кучу.

Так что это не было знанием, это были просто данные. Что такое для вас знание? Это данное? Нет, это не данное. Это состояние уверенности. И уверенность сама по себе – это знание. И знание само по себе – это просто знание. Вот и все. Так что вы всегда можете получить определенный уровень уверенности.

Первый уровень уверенности – это уверенность в данных. Обычно одитор при обучении проходит через эти фазы. Он сперва получает уверенность в данных. Что-то в одном из текстов, что-то в лекции, что-то в записи лекций. Внезапно он говорит:

«Знаете, в этом я уверен». Бац. Это как искра, это как маленький взрыв. Он внезапно присоединяется к большей области знаний, чем та, с которой он был связан раньше. Его уверенность по поводу данных увеличилась.

Так что сперва есть уверенность в данных. Он учится дальше, и он видит, как все это может быть правдой. Ему нравится обоснование. Ему нравится идея, ему нравится упорядоченность, которая стоит за этим. В течение некоторого времени это несет его вперед. Уверенность в данных.

Потом однажды он видит, как эти данные работают на ком-то другом. Он сам не делал этого. Он видит, как эти данные работают на ком-то другом. Так что уверенность была применена на некотором низком уровне. Его уверенность? Да. Это проделали с тем-то и тем-то, и с этим человеком что-то произошло. Так что теперь у него есть уверенность в результате.

И потом что-то происходит с ним самим, что-то происходит с его кейсом, его бытийностью. Он продвигается до такой степени: он сам становится уверен (это первый раз, когда у него появляется уверенность)... он просто становится уверенным, что что-то может произойти. Он даже не уверен, что что-то произошло. Он просто внезапно становится уверенным, что что-то может произойти.

Затем он сам продвигается вперед, его кейс слегка улучшается, он сам получает процессинг и применяет процессы к кому-то другому. И теперь ему не нужно слушать неуверенные речи другого человека, ему не нужно слушать чужое мнение. Процесс проходит достаточно быстро, чтобы он мог видеть, как преклир изменяется, видеть, как черты лица изменяются, видеть, как форма тела изменяется, выражение глаз изменяется. Он может наблюдать за тем, как это происходит. И более того, у него может начать возникать все большее и большее восприятие бытийности другого человека. Другими словами, бытийность другого человека увеличивается, и он получает этот тип уверенности.

И наконец, с помощью этих уверенностей, он прибывает на уровень, где он сам вполне уверен не только в том, что собой представляет его кейс, не только в том, что он может делать, – он просто уверен. Сама эта уверенность дает спокойствие, убежденность и все прочее.

Состояние индивидуума хорошо настолько, насколько он спокоен и уравновешен. Состояние индивидуума хорошо настолько, насколько он убежден в том, что он может делать. И не более того. Он обладает всем этим в той степени, насколько он уверен.

Возьмите огромную массу людей и дайте им некоторую всеобъемлющую мечту, надежду, такую большую, что она захлестнет их всех. Получив эту уверенность, они пойдут вперед. Таким образом продвигались многие группы и многие цивилизации за последние две тысячи лет.

Группа людей получала громадную уверенность и шла вперед, опираясь на нее. Если вам интересно знать мое непредвзятое мнение, то эта уверенность довольно низкого порядка. Но это дает вам некоторое представление, о чем я говорю.

Это второсортная уверенность. Они просто стали уверенными в том, что что-то произошло. Ваш преклир так жаждет уверенностей, что обычно он застревает на траке там, где он был уверен в том, что произошло что-то хорошее. А вы спрашиваете его о плохом, потом опять о плохом, и снова о плохом, продолжаете спрашивать его о плохом и так, и эдак... но ничего не появляется. Я хочу сказать, он вам отвечает, отвечает, отвечает, но кейс не особенно улучшается. Он не особенно улучшается, ничего особо не изменяется. Вы начинаете гадать: «Что здесь происходит?»

Этот бедняга держится за одну уверенность, единственную уверенность. Как-то раз йог, которого он едва знал, задал ему вопрос, и он почувствовал, как яркий свет засиял перед ним, и целых три дня он был в прекрасном состоянии, и потом он утратил этот свет, но он помнит о нем, это было самой большой уверенностью, которой он обладал, она прямо там. Это самая большая умственная уверенность, которая у него когда-либо была. И вы собираетесь его одитировать, да?

Между ним и вами сидит эта огромная уверенность. Он получил невероятный опыт. Он собирается просидеть остаток жизни в надежде, что это произойдет снова. И это еще один барьер на пути к уверенности, и это дополнительные барьеры в процессинге. Для таких людей прошлые уверенности лучше, чем будущие.

Человеку можно дать надежду, и ему станет лучше. Те, у кого больше нет надежды, могут молиться. Знаете, они молятся о надежде. И когда они больше не могут даже молиться о надежде, они действительно мертвы. Они действительно мертвы.

Что ж, существует этот чудесный фактор. Человек живет в двухтерминальной вселенной. В этой вселенной всего по два. Это мужчины и женщины, Солнце и планета, Бог и дьявол – неважно, на что вы смотрите, вы увидите там два терминала, если там вообще что-то есть.

Он живет в этой вселенной двух терминалов и считает себя... его самого тоже может быть два, между прочим, но он не должен воспроизводить себя: это одно из первых правил, которые он выучил. Опасное знание. Но он смотрит на себя, он один, и у него нет ничего, с чем он может сравнить свою уверенность. Он действует на основе единичной уверенности. Всего остального по два, но уверенность у него только одна.

Я не говорю об одном-единственном инциденте, я имею в виду, что он просто один. Он может быть настолько уверен, насколько он уверен. Он не может видеть, насколько уверен кто-то еще. Он знает, насколько уверен он сам, поэтому он может очень легко не заметить то, что называется уверенностью. И он может часами одитировать преклира, часами получать одитинг, находясь на самой невероятной, нижайшей ступени уверенности, о какой вы только слышали, но он будет думать, что он совершенно уверен. Пока одитор внезапно не спросит его:

• Вы уверены... э-э, вы уверены, что это действительно растрачивается? Он отвечает:

Преклир начинает работать над этим и ненадолго задумывается. «Давайте посмотрим, это вправду было растрачено или это не было растрачено?» Внезапно его кейс начинает двигаться вперед. Вы впервые дали ему понять, что он уже не скачет по тому же самому плато.

Что такое осознание? Вы все хотели бы получить большее осознание, большее восприятие. В то же самое время вы бы хотели иметь гораздо меньше восприятия. Знаете, в чем-то вы хотите получить меньше восприятия, в чем-то вы хотите получить больше восприятия. Вам попадается преклир, который все время умоляет вас. Он говорит: «Пожалуйста, пожалуйста»... он вас умоляет: «Пожалуйста, дайте мне снотворное. Разве нет какого-нибудь способа усыпить меня и сделать все это, пока я буду спать?» Знаете, я хочу сказать, они просто... меньше осознания, меньше осознания.

Его цель – стать ничем, отключиться, не знать. Если мы хотим большего восприятия, мы должны хотеть получить большее осознание; в то же самое время это означает большее знание. И к чему же все это сводится? Уверенность... всеобъемлющая уверенность. И мы можем делать человека все более, более, более, более уверенным.

Мы можем сделать его уверенным, если создадим в отношении него следствие, которое приведет к улучшению его состояния. Мы можем сделать его уверенным в этом.

Самое первое, в чем мы можем сделать его уверенным, – это в том, что мы можем с ним общаться. Самое первое, что мы сделаем при обучении, – это продемонстрируем человеку, что он может понять то, что было сказано. И мы добиваемся этого, когда получаем согласие по поводу дефиниции.

На самом деле всякое хорошее обучение начинается с хорошей дефиниции. Но сегодня в Саентологии очень, очень мало странных слов.

Есть слово, которое означает физическую вселенную. Все чаще и чаще я использую слова «физическая вселенная». Но выражение «физическая вселенная» не передает идею четко. Это не всеобъемлющее красивое слово. Так что мы используем слово «МЭСТ». М-Э-С-Т: материя, энергия, пространство и время. Это физическая вселенная. Если мы говорим не «МЭСТ», а «физическая вселенная», то мы передаем понимание о каком-то другом роде физической вселенной. Материальные объекты.

Мы позволяем человеку уклониться от того, на что мы заставляем его смотреть. Мы должны заставить его смотреть на пространство.

Знаете ли вы, что из тех преклиров, которые к вам попадают, процентов 50-60 вообще не имеют представления о пространстве, у них нет никакого пространства? Вы говорите: «Получите небольшое пространство вот там, создайте пространство. Расставьте восемь якорных точек» – и их сразу же начинает тошнить.

Некоторых из них так сильно затошнит, что они немедленно расстанутся с печеньем, которым с утра позавтракали. Почему? Вы хотите, чтобы они получили небольшое пространство, и вы думаете, что выражение «физическая вселенная» передаст им идею пространства. Ничего оно не передаст.

Так что вы говорите: «МЭСТ», и мы по-прежнему используем слово «МЭСТ». Оно просто означает материю, энергию, пространство и время – физическую вселенную. Но оно заставляет индивидуума посмотреть на всю эту четверку.

Время – это часть физической вселенной, это не часть вашей вселенной.

И то же самое со всеми этими дефинициями. Но в эти дни их совсем немного, совсем немного. Если вы хотите найти скрытые значимости в чем угодно, в одной из этих дефиниций или в том, что я говорю, если вы хотите как следует поискать, то вы, несомненно, можете их найти. Несомненно. И когда найдете, скажите мне тоже, чтобы я знал, что они там есть.

Ведь ни одна из них не произносится с какой-то скрытой значимостью. Все они произносятся так, как они есть.

Когда я говорю, что индивидуум выздоровел, я не играю с вами в кошки-мышки, я не изменяю все это, добавив сразу же после: «Ну, конечно, всем понятно, что у него ремиссия и ему можно не появляться в кабинете две недели». Знаете, так психиатры понимают, что значит «выздоровел». У него ремиссия. Что такое ремиссия? Это значит, что он может провести месяц вне больницы.

Знаете, мы тут совсем не используем скрытые, окольные значения. Мы даже не вторгаемся в область психиатрии. На самом деле мы не вторгаемся в область религии. Мы действуем в новой области. Мы имеем дело с вами и с бытийностью самой жизни. Так что мы не можем рассчитывать на то, что более ранние науки снабдят вас дефинициями.

То, что это может быть передано человеческим языком, уже само по себе большой успех... вероятно, это величайший успех Саентологии – то, что ее можно передать человеческим языком. Невероятно, но факт.

Это означает то, что означает, это не означает ничего другого.

Вы говорите: «Будьте в метре позади своей головы» – вы не подразумеваете полтора метра, вы не подразумеваете три метра, вы не подразумеваете голову сыра, ничего такого. Вы подразумеваете только то, что сам этот человек должен появиться в точке, которая расположена в метре позади его головы, и знать, что он там, точно так же, как перед тем, как вы дали команду, он знал, что сидит в кресле в своем теле.

Вам попадутся преклиры, которые будут спорить как сумасшедшие: «А как вы можете это узнать? Я там, позади, это точно». Ээээ. [Смех.]

Какая во всем этом скрытая значимость? Чем больше мы работаем, тем меньше значимости остается. Чем больше бытийности, чем больше мощи, чем больше счастья получает преклир, тем больше у него знания о своих способностях и тем меньше значимости кроется в разных вещах.

Насколько значимыми вы можете стать? Черными и мертвыми. Вот это действительно значимо. На самом деле я не знаю, что это означает, если это не значит «черный и мертвый». Но чем ближе преклир подходит к черноте и смерти, тем больше значимости он начинает находить во всем, тем больше значения он должен иметь.

Знаете ли вы, что многие кейсы были взломаны просто благодаря тому, что одитор заставил преклира сделать что-то безо всякой причины? Он сказал:

• Ладно. Теперь, безо всякой причины, просто подойдите к окну. Преклир говорит:

Преклир относится к этому с большим подозрением, понимаете? Здесь должен быть какой-то очень глубокий смысл. Он подходит к окну. Он смотрит в окно. И внезапно он понимает, что он сделал что-то... он действительно сделал что-то без причины. Боже милосердный, что... Неужели это сделал он? Он испускает вздох облегчения и получает большую уверенность обо всем сущем. Он получил свою первую уверенность, она может заключаться просто в том, что может такое быть, что не обязательно должна быть причина для всего на свете. Просто может такое быть.

Вам достался кейс, который почти невозможно взломать. Он всегда хочет знать:

«Ладно, все это хорошо, вы можете сделать так, чтобы я почувствовал себя лучше, но

зачем вообще была создана МЭСТ-вселенная? Вот скажите мне». [Смех.] Значимость.

Так что дефиниции таковы, каковы они есть. Они означают то, что они означают. Они не означают ничего другого. И в них не спрятано никакой более глубокой значимости. Вы можете очень сильно продвинуться в изучении Саентологии, если поймете, что она значит именно то, что она значит, в точности как сказано, что это значит, и это все, что она значит. Человек – это душа, он находится в теле, он не знал об этом раньше, но он будет знать об этом после того, как вы вытащите его на метр наружу и он увидит, что он смотрит на свое тело. Вы проходите его восприятия и улучшаете их, он чувствует себя лучше, и ему становится лучше. Он стал живее, он может управлять телами, он может создавать то, что не мог создавать раньше, и он может достичь всех своих основных целей и все такое. Он понимает все это, и придает всему все меньше и меньше значимости, и получает все больше и больше счастья.

Можно сказать, что самое большое счастье – это узнать, что ни в чем нет никакой значимости. Это даст вам полную свободу делать все, что вы пожелаете. И это само по себе свобода в знании.

Так что постарайтесь не искать слишком глубокой значимости в том, что я вам говорю. [Смех.]

Ладно. После очень короткого перерыва мы начнем первый из этих процессов. Я заметил, что здесь написано ужасно много названий лекций. Я заметил это. Я помню, как я их записывал, когда вошел редактор журнала «Саентология». Он ворвался ко мне и сказал: «Вы должны дать мне перечень ваших лекций в Финиксе». Так что я просто записал их в таком виде, и это очень хороший план. В этом нет никаких сомнений. Очень значимый.

Но я намного, намного сильнее хотел бы продемонстрировать вам это, вместо того чтобы давать вам кучу символов, которые надо будет распутать. И что бы здесь ни было написано, на сто процентов я могу обещать вам только то... я могу обещать вам только то, что я проведу вам ужасно много группового процессинга... пока вы здесь, вы получите много группового процессинга. Я надеюсь, вы не думаете, что это совсем уж плохая идея.