Сейчас, на второй вечерней лекции 16 декабря, я хочу ещё немного поговорить о различных вещах и в том числе о памяти и автоматизме.

Остаток дня — как ни соблазнительно говорить об эстетике и об этом аспекте, мы, пожалуй, можем отложить это на более позднее время, до другой лекции пояснительного характера. Я должен продолжить рассказ о «Стандартной процедуре действия», выпуск 3... выпуске 5, или мы никогда с ним не покончим. Я из-за кого-то застрял на траке времени. Во время перерыва вы заставили меня задуматься о потоках. И, в порядке комментария, скажу, что высказывание о том, что на самом деле не существует такого явления, как постоянный ток, было очень, очень странным, пока не добавили остальную часть: «Не существует такого явления как постоянный ток, если только вы не меняете свою точку зрения с такой же скоростью, с какой ток меняет полюса». Хм.

Приходилось ли вам когда-нибудь иметь дело с мнемоническими системами? Чтобы запомнить фамилию человека, вы представляете себе её написанной на его груди, понимаете, и... вы это делаете, когда знакомитесь с ним... и вы очень стараетесь правильно его расслышать, и затем вы «пишете» её прямо у него на груди. А затем, если, например, его фамилия «Клячин», вы отмечаете для себя тот факт, что он на самом деле немного похож на клячу, и это напоминает вам о его фамилии – «Клячин». Так что в следующий раз, когда вы видите его, вы протягиваете ему руку и говорите: «Здравствуйте, господин Кляча».

Так что если бы вы стали настаивать, что существует такая вещь, как постоянный ток или единый поток, то в этом случае для того, чтобы вообще получить поток и чтобы вам вообще не приходилось менять свою точку зрения на него при смене терминала, вам просто придется создавать все меньший и меньший потенциал, что приведет человека прямо вниз через диапазон мышления, через диапазон эмоций и приведет его в диапазон усилия и к материи. И может быть это цикл действия — настаивать на одностороннем потоке. Потому что так уж случилось, что потоки — это очень аберрирующие штуки, и я собираюсь разобрать потоки здесь.

Человек «внутренне развился», пытаясь решать проблемы неправильным способом... на шкале тонов. По мере того как вы спускаетесь вниз по шкале тонов, вы встречаете всё большую и большую сложность в этой так называемой пирамиде знания. Вы могли бы назвать её пирамидой комбинаций или пирамидой сложности.

В выпуске 5-м «Стандартной процедуры действия» четвертый шаг заключается в следующем. Эта техника известна как «перемещение якорных точек» или как «уравновешивание потоков».

Вот эта пирамида знания... конус. [См. рис. на следующей странице.] Давайте нарисуем её в виде конуса и не будем впадать в такой мистицизм, как некоторые. И давайте рассмотрим её здесь как конус, и вот тут находится данное или два данных – того или иного рода дихотомия, – из которых могут быть экстраполированы все остальные данные. И эти два данных соединяются и возникает взаимодействие различных точек зрения на эти два данных, и так мы получаем второй уровень сложности.

Так вот, когда вы говорите о потоках, вы, конечно же, говорите о терминалах. А если вы говорите о терминалах, вы говорите о якорных точках особого типа. И, как результат, когда вы последовательно выполняете все эти шаги 5-го выпуска «Стандартной процедуры действия», то при проведении «Простирания» вы обнаруживаете, что человек способен спокойно удерживать перед собой точку. Если он может сделать это — спокойно удерживать точку перед собой — то вы просто продолжаете выполнять полную процедуру «Простирания» и, конечно же, он выходит наружу и его состояние вполне стабильно. А затем вы снова переходите к шагу I и заканчиваете на нем — или к шагу II.Это говорит о том, что у данного человека есть терминал. Это говорит о том, что у человека есть потенциал потока, который можно поддерживать, потому что он может удерживать терминал в неподвижности. На самом деле, если вы этого хотите, он может заняться устройством электроники, для которой требуется… для которой в первую очередь требуется какое-то место, откуда можно постулировать существование потока в пространстве, в котором его можно спостулировать, и этот поток должен обязательно протекать между двумя или более терминалами. И для того, чтобы у вас мог протекать поток, вам необходимо иметь стабильный терминал.

Все это очень просто, понимаете? Вон там вверху, на рисунке номер 1, есть два данных. А теперь мы берём все вот эти данные и берём различные точки зрения на эти данные, и мы получаем определённый уровень сложности данных, который соответствует ступени b.

Человек должен быть способен устанавливать местоположение своих факсимиле. И причина, по которой он должен быть способен устанавливать местоположение своих факсимиле в пространстве вокруг себя, заключается не в том, что он не может постулировать и устанавливать местоположение факсимиле в пространстве заново — он может это, — а в том, что он привык использовать свои старые факсимиле, а они постепенно пропали из виду, он потерял ориентиры, которые позволяли их найти. И теперь он пытается использовать… о, все что угодно: потоки между спайками и… он пытается использовать ту уйму автоматизма, которая содержится в них. И если он больше не сможет обнаруживать местонахождение своих терминалов, то не сможет создавать потоки.

Теперь мы берём все эти различные точки зрения на ступени b, сводим их вместе и разрабатываем новые данные и способы применения и так далее, и мы получаем ступень с.

Так вот, все это весьма эзотерично, но на самом деле это… это все очень логично. Уменьшение количества энергии у человека прямо пропорционально его неспособности обнаруживать местоположение своих факсимиле или удерживать терминал в неподвижности. И когда вы на шаге III помещаете эту точку в пространство, то, по сути, вы пытаетесь одержать верх над автоматизмом. Вам не обязательно знать всю электронику, на которой это основывается, но это основывается на электронике, и будет лучше, если вы будете знать, что это так.

А из ступени с мы получаем ступень d – сложность всё повышается и повышается: ступень d, ступень е, и, таким образом, мы доходим досюда, вот до этой линии низко на шкале, и это будет ступень f. И этот конус, кстати, просто продолжается всё дальше и дальше.

Достаточно знать, что преклир, который может без труда удерживать точку в пространстве перед собой, не добавляя в это большого автоматизма, — такой преклир способен получить хороший, плотный поток энергии. Почему? Он может устанавливать терминалы, и он все время автоматически делает это. Так что тут мы имеем дело с простым случаем.

Теперь давайте предположим, что речь идёт о таком предмете, как математика, и просто давайте возьмём какое-нибудь данное или правило на уровне е (не занимаясь поисками каких-либо «общих знаменателей») – какой-нибудь «икс» на уровне е. И в каком направлении, по-вашему, движется обычно человечество для того, чтобы узнать больше? Не говорите все сразу. Закон потоков говорит вам о том, что в изучении «икса» человек двинется в этом направлении – вниз, – и, конечно же, всё станет ужасно сложным. Всё станет просто ужасным.

А у преклира, который находится на более низком уровне, есть проблемы с якорными точками. Вот почему ниже шага «получи точку и удерживай ее в неподвижности», стоит шаг IV, и на этом шаге мы занимаемся якорными точками и уравновешиванием потоков.

И это сразу сообщает нам… если этот малый не может удерживать точки неподвижно, значит, он потерял некоторые свои точки. И его якорные точки, вероятно, громоздятся где-то в детстве его нынешней жизни, так что он пытается пользоваться этими якорными точками, расположенными на каком-то огромном расстоянии, а они больше не служат ему в качестве якорных точек. Так что вы должны избавиться, по крайней мере, от самых важных якорных точек в кейсе, которые будут якорными точками, расположенными рядом с самым любимым домом его детства — тем, который он любил больше всего. Тем, который он привык называть своим домом и о котором он вспоминает как об «очаровании детства».

Так вот, мы начинаем с этого данного, и мы развиваем теории насчёт того, почему это в оксиды железа так легко проникает сера. И в какую сторону мы направимся? Мы направимся от этого данного «икс» в направлении более низкого уровня, а затем в направлении ещё более низких уровней. И вот всё становится всё более и более сложным.

И вот так, конечно же, обстоят дела с якорными точками. Он застрял на траке, если использовать терминологию Книги Один. Он остался там, в детстве, и все знают, что все остаются в детстве, и все всегда знали это и так далее. Люди не знали, почему и как освободить человека, но, так или иначе, всем это было известно.

И причина всего этого, причина, по которой он застрял на траке, состоит в том, что он заполучил пару якорных точек, а потом все наваливается поверх этих якорных точек и весь трак заедает из-за усилия удержать эти якорные точки.

Так что мы получаем интереснейшую ситуацию. Мы видим, как кто-то, быть может, в середине жизни, живет, допустим, в Майами, штат Флорида, и использует якорные точки дома своего детства, который находился, скажем, в Брюсселе. И, поверьте мне, вы ничего не сможете найти в Майами, если будете ориентироваться по якорным точкам, расположенным в Брюсселе. Вы ни черта не сможете найти в Нью-Йорке, если вы... если бы ваши якорные точки располагались в Брюсселе, ваш бизнес — в Майами, а вы приехали бы в Нью-Йорк. Вы бы чувствовали себя все потеряннее и потеряннее, и это верно в отношении всех, у кого уровень кейса ниже III-его. Для них ничего не стоит заблудиться. Они очень быстро теряются. И, кроме того, они начинают испытывать из-за этого очень сильное замешательство.

Если бы мы взяли какого-нибудь химика два поколения тому назад или две тысячи лет тому назад, то мы бы обнаружили, что ему необходимо было знать философию алхимии, ему необходимо было уметь делать все лекарственные препараты, ему необходимо было знать медицинскую химию, ему необходимо было уметь изготавливать железо – ему необходимо было знать все эти вещи. И он смог узнать всё это потому, что у него имелся наивысший общий знаменатель для всего этого (тот, до которого он смог добраться), – и что это было? Это был тот факт, что существует земля, воздух, огонь и вода, и что, когда вы соединяете их вместе, вы получаете интереснейшие результаты.

Таким образом, разумеется, шаг IV — это... он на самом деле посвящен тому, чтобы вырвать эти якорные точки. Вы делаете это, создавая макет дома детства, который нравился преклиру больше всего, и просто умножая его и деля, изменяя его, передвигая его спереди назад и вокруг, помещая его во вчерашний день и искажая его. И это простое действие может само по себе стабилизировать преклира. Действительно может, и тогда вы возвращаетесь к шагу III и так далее. Но в шаге IV, помимо этого, есть еще много чего другого. Если у вас есть преклир IV-го шага, то вы сразу же можете выполнить все необходимые действия, чтобы он стал стабильным тэта-клиром: уравновесить его потоки и переместить его якорные точки.

Что ж, это было бы где-то на уровне с, понимаете? Это не очень высокий уровень.

Так вот, вы могли бы назвать этот процесс «Дай и возьми», или же мы могли бы использовать его техническое название — «Уравновешивание потоков». Давайте использовать оба названия. Название «Дай и возьми» лучше, потому оно говорит, что процесс делает, и описывает этот процесс.

Так вот, допустим, мы захотели на самом деле побольше узнать о химии. Тогда должна была бы появиться какая-то другая наука, более высокого уровня, и внезапно навести в химии порядок. Или же мы могли бы продолжать развивать химию до тех пор, пока она не стала бы настолько сложной, что человек изучал бы различные данные на протяжении четырёх лет, и при этом у него не было бы знаний о химии, которые позволяли бы добиться хоть каких-то результатов. И это произошло бы так: мы бы вначале дали людям «икс», а затем двинулись бы вниз. Найдите какое-то изолированное данное «икс», ни с чем не соотносите его на уровне d, ни с чем не соотносите его на уровне с и просто скажите: «Всё это находится за пределами человеческого опыта». «Все по местам, занять посты погружения, приготовиться к срочному спуску. Мы отправляемся на поиски дополнительных знаний!» Им следовало бы сказать: «Мы отправляемся на поиски дополнительных данных». Дополнительные данные, сбор данных. Они одержимы этим!

Итак, тут мы имеем дело с тем, что произошло с человеком и послужило причиной тому, что он начал говорить: «Какая комната?», «Какая стена?», «Я не могу быть в своей голове. Я даже не в своей голове». Рассеивание. Отрицательное пространство, если только такая вещь может существовать.

Так вот, причина, по которой была создана Саентология, заключается в том, что была замечена эта базовая схема, и мы поневоле спостулировали, что для того, чтобы получить какие-то данные, нужно найти данное, которое упрощает всю картину. Какое данное устранило бы целую область прежнего знания?

Все эти разнообразные проявления встречаются у нас, начиная с шага II и ниже. Чем хуже состояние преклира, тем больше он нуждается в процессинге «Дай и возьми». У этого процесса есть несколько аспектов. Он делается очень точно. Он выполняется в соответствии с определенной формулой. Этот процесс необходим, поскольку вы должны провести его, чтобы вернуть тэтану память. А состояние тэтана, не имеющего памяти, не очень хорошее. Таким образом, восстановление памяти — это очень важное дело.

Итак, Книга Один, «тэта» из «Продвинутой процедуры и аксиом» и тэта-клирование. Это всё. И тут у нас... тэта-клирование – это более простой уровень, но он всё же охватывает все более низкие уровни. А вот эта область, вот здесь – это селф-детерминизм на самом высоком уровне. А этот уровень вот здесь – это изучение чего? Это изучение автоматизма: автоматической взаимозависимости факторов выживания, того, как они проявляются и воздействуют на вид «хомо сапиенс».

Но разрешение низкотонного кейса, который сидит на «В» в самом кончике цикла, находящегося внутри цикла — ЖНВ, — понимаете, прямо в самом низу... там внизу вы найдете «желание быть мертвым», а этот человек находится еще на два шага ниже. Он желает быть мертвым, но не может даже умереть, и в то же самое время абсолютно безумен — это самый низкий уровень этой шкалы. А чуть выше этого находится тот, кто ничего не может иметь, но хочет иметь все и должен удерживать все, что у него когда-либо было.

Так вот, я не стану утверждать, что мы уже находимся на уровне двух данных или где-то поблизости от него. Но мы, несомненно, упорно работаем, и мы с успехом приближаемся к нему. И результаты сыплются как из рога изобилия.

Так вот, к несчастью, мы решили проблему капиталиста. Я... и на самом деле я не собирался отдавать эту технику, но я вижу перед собой столько жизнерадостных и сияющих лиц, которые не желают признавать поражения, и у меня нет никакой причины заставлять вас проводить лишние восемьдесят часов одитинга кейсам V-го, VI-го и VII-го шагов, которые вам пришлось бы проводить, если бы вы не использовали эту технику. Так что давайте проявим сегодня великодушие и допустим и этих людей в Валгаллу.

Но с любого из этих уровней можно объяснить уровень d – всё, что находится на уровне d, всё, что находится на уровне е, всё, что находится на уровне f и на любом из более нижних уровней, – всё это можно объяснить, исходя из одного хорошего, обобщающего данного с уровня с. Таким образом, всё, что касается человеческого поведения на уровне с и ниже, можно объяснить, если у вас есть какое-то данное на уровне с. Если у вас есть хорошее, обобщающее данное с уровня b, то вы можете понять что угодно на уровне с. Всё, что вы можете точно установить на уровне а, конечно же, позволит оценить все данные на уровнях b, с, d, e, f и так далее. Хорошо. Это... очень просто, не так ли?

Так вот, есть люди... есть люди, которые абсолютно уверены, что, хотя шагов у нас семь, их кейс относится к VIII-му шагу. И как сказал герр доктор Нойга*шутливый намек на штатного сотрудника Филадельфийского дианетического центра, который там работал во время чтения этих лекций. «Герр доктор» — так в Германии обращаются к врачам.: «Если бы у нас в таблице был шаг IX, то они были бы уверены, что их кейс относится к десятому».

Помните, я показывал вам раньше в этой серии лекций вот эту штуку. Здесь известно одно данное, а здесь – известны все данные. Она выглядела как круг – вот эта штуковина на рисунке номер 2. И в этом направлении мы двигались путём индуктивной логики, а в этом – путём дедуктивной логики. Мы брали множество данных, множество данных, и приходили к неизбежному заключению, и точно так же, если бы мы взяли все данные на уровне е и собрали их вместе, объединили бы их и всё такое, то, ей-богу, что мы тогда бы обнаружили? Что ж, вы могли бы найти уровень f, но никак не уровень d. Таким образом, этот метод требует двух действий. Вам нужна и индуктивная логика, и дедуктивная.

Каким бы неупорядоченным, интересным и забавным ни казалось вам это крайнее мнение, и как бы ни старались такие преклиры оставаться в том же состоянии, в котором они находятся... принимая во внимание тот факт, что я очень устал от одиторов, которые приходят и говорят мне: «Он просто не ХОЧЕТ избавляться от своих аберраций, вот и все, что с ним не в порядке», — принимая во внимание тот факт, что я устал от всего этого, и все остальные соображения, я собираюсь... я вынужден дать вам эту технику. Я собирался сберечь ее, и в конце трака подготовки Саентологии — что, кстати, не будет концом моего трака, — но у этого должен быть конец где-то на траке. Невозможно на протяжении следующих восьмидесяти пяти миллионов лет оставаться в МЭСТ-вселенной и говорить:

Вам необходимо протянуть руку за индуктивным (найденным почти что интуитивно) данным, схватить его – и вперёд. Вы натыкаетесь на дедуктивный уровень, берёте все эти данные, которые находятся вокруг и смотрите, к каким результатам всё это приводит. Укладывается ли сюда это данное? Укладывается ли это? Укладывается ли это? Да! Да! Укладывается? Здорово. Укладывается? Это хорошо. Затем вы выводите из этого... эй, послушайте, три данных не укладываются в эту теорию. Чёрт меня подери! Мы говорим, что на уровне с действовать слишком сложно, потому что на этом уровне у нас имеется три данных.

«Да, да. Хорошо, сейчас я скажу вам. Вот как это делается, одитор». Это невозможно. Нет неупорядоченности. Вы остаетесь без движения.

После этого у нас остаётся только один выбор, а именно: по меньшей мере, попытаться выяснить, существует ли уровень b, охватывающий всё то, что имеется на уровне d, плюс эти три данных. Понимаете, чтобы всё то, что есть на уровне b, включало в себя всё, что есть на уровне d плюс эти три данных. И мы очень довольны, мы очень довольны всем этим и говорим: «Эврика! Мы нашли это! Мы решили эту загадку и... Минуточку, э... э... уровень с. Есть уровень с. О, нет! Что ж, ладно, давайте сейчас бодро и весело просмотрим все данные на уровне с и выясним, есть ли там какое-нибудь данное, которому нельзя дать оценку с помощью того замечательного нового данного, которое есть у нас на уровне b. О, нет! Тут двенадцать данных! Пффсссс!»

Ну что ж, придется мне дать вам эту технику. Хотя я собирался сберечь ее про запас и положить ее в могилу, понимаете, а затем сделать макет тела вроде этого и похоронить его в этой же могиле, понимаете? И тогда люди, кейсы которых не были разрешены, проходили бы мимо этой могилы и говорили: «Да-а, в этой могиле хранится техника, но, к сожалению, она написана с помощью международного кода Морзе, мертвого языка, который существовал в середине двадцатого столетия, и никто не может расшифровать его. И было извлечено два или три первых слова из этой техники, и это звучало как что-то вроде «Дайво» — «Дайвох». И в конце концов мы поняли, что тут имелось в виду… к голове преклира прикрепляли шест, другой конец которого был закреплен на высокой мачте, а затем тэтана вытаскивали из головы… при помощи еще одной штуковины, о которой много говорили в те времена, и которая называлась «автомагнетизмом»». Я полагаю, это была бы очень хорошая шутка.

Так что вы говорите: «Что ж, ладно. Таким образом, исходя из этой теории, непременно должен существовать уровень а. Что ж, давайте выясним, можно ли с помощью всех данных уровня а разрешить все проблемы уровня с, потому что теперь нас интересует уровень с, понимаете? Боже мой, ещё как можно! Уровень а просто разносит эти проблемы в клочья». И мы смотрим на уровень b и говорим: «Вы только посмотрите на уровень b. Он... о, нет! Два данных с уровня b нельзя объяснить, исходя из уровня а. Только не говорите мне, что над этим уровнем есть ещё один». Что ж, он должен там быть.

Однако когда я думаю обо всех этих людях, которым придется и дальше двигаться по траку, испытывая все эти мучения, и когда я думаю о ваших мучениях — мучениях одиторов, — когда вы пытаетесь разрешить их кейсы, мне становится жаль вас. Но я хочу, чтобы вы знали, что вы в долгу передо мной за эту любезность. Все остальные материалы для вас совершенно бесплатны, но за эту технику вы у меня в долгу, потому что мне не обязательно было вам ее давать; все остальные техники и так работают.

Почему, чёрт побери, постулат производит такое значительное следствие? Преклир просто говорит: «Вог» – и происходит «вог». Почему? Почему? Что это за потенциал, связанный с размещением вещей в пространстве? Так что на самом деле, используя это, мы продвигаемся вперёд несколько неустойчиво. И вы... эта неустойчивость настолько мала, что вы даже не вполне осознаёте, что это неустойчивость. Вы можете сказать: «Послушайте, мы решаем все проблемы, которые попадаются нам на глаза, и всё замечательно, и мы решаем проблемы хомо сапиенс, и всё идёт действительно замечательно».

Возможно, мне в один прекрасный день понадобится чья-то любезность, если принять во внимание ту скорость, с которой распространяются слухи. Существует специальная машина для слухов. Она подключена к ЭНИАКу, который находится в Массачусетском технологическом институте, и некоторые ее компоненты находятся в «Белл Лабораториз» в Нью-Джерси, и эта машина выдает слухи случайным образом. Эти слухи берут и лепят к кому угодно. Вы просто вставляете в них чье-то имя — и у вас готов слух. И это чрезвычайное научное достижение.

Но время от времени кто-то упоминает о потоках и говорит: «Потоки, да. Якорные точки? Замечательно». И у вас возникает какое-то жутковатое ощущение: у тэты имеется способность размещать терминалы в пространстве – постулировать и затем размещать терминалы в пространстве и создавать потоки между ними. И время от времени вы очень важно говорите, что для того, чтобы работать, вам нужно подняться выше уровня энергии... или же вы просто работаете на уровне настолько тонкой энергии, что никто не в состоянии её увидеть? И существует ли уровень выше постулатов? Я не знаю. Но есть это странное данное. Мы используем это данное. Мы используем его в работе на всю катушку. Это просто замечательно. Мы движемся к цели на всех парах. Пуф! По всей видимости, мы не достигли двух данных на вершине.

Но в одной из ячеек этой машины что-то заклинило, и обо всем она стала сообщать, что это произведено посреди Соединенных Штатов, и один из штампов у нее тоже заклинило, так что на всем, что выдает эта машина, написано «Саентология». И я должен написать письмо в Массачусетский технологический институт или еще куда-нибудь и попросить их отключить ненадолго эту машину, до тех пор, пока мы не разберемся со слухами и не разложим их как следует по полочкам, потому что ими уже и так все забито, и они противоречат друг другу.

Вероятно, я поступаю чересчур смело, помечая эти уровни как а, b, с, d, e и f. Нет, тот уровень, который у меня помечен как f, следовало бы назвать а, и именно там, вероятно, мы и действуем в данный момент. Но моё эго не позволяет мне это сделать. И поэтому у нас есть... мы работаем вот с этим яблоком, которое должно быть кругом, двигаясь в направлении уровня двух данных.

Я так понимаю, что ФБР сегодня кинуло меня за решетку, поскольку я подстрекал... ну я не знаю, я подстрекал какого-то там ветерана принять участие в войне за границей или... я не совсем уверен, что именно это было. О, да — за то, что я не коммунист, или... я не думаю, что поэтому — мой партбилет в полном порядке. Я член всех: я демократ, я республиканец, я социалист, я коммунист, я член общества «Я воспряну»... Бирмингемского похоронного общества — я являюсь членом всех организаций... баптистской церкви. Кроме того, я сторонник всего, что угодно.

Мы знаем, что МЭСТ-вселенную образуют два данных. Откуда мы это знаем? Мы знаем это из самого невероятного источника, который когда-либо существовал, из самой фантастической области знания – из несуществующей области знания. Это абсолютно оригинальная геометрия, которую Бакминстер Фуллер назвал димаксионной геометрией. Старина Баки Фуллер однажды спросил: «Как заполнить трёхмерное пространство?» – и он работал, работал и работал и обнаружил, что оно заполняется... всё начинается с двойки. Следовательно, базовая единица трёхмерного пространства – это двойка. Почему? Потому что мы говорим о заполнении объёмной пространственной фигуры.

Итак, эти машины по производству слухов принимаются за работу. И в один прекрасный день вы как одитор можете поднять кого-то из преклиров до такого уровня, когда он не будет верить каждому слуху, который ему сообщают, — ведь ваши преклиры испытывают очень сильное замешательство, когда им передают сразу восемь-девять слухов из одного источника, и каждый из них противоречит предыдущему; а необходимость верить всем девяти сразу практически раскалывает ему голову. А если он относится к категории преклиров IV-го, V-го, VI-го или VII-го шага, то, конечно же, его голова и в самом деле раскалывается. И хотя это... легкий способ вывести тэтана наружу, но после этого весь ковер будет в крови и так далее.

Как заполнить это пространство? Какова его структура? Что ж, прежде всего, должно иметься два элемента: «снаружи» и «внутри». Потому что это не может быть точка: у точки нет никаких измерений. А для того, чтобы мы могли начать заполнять пространство, нам нужно измерение. Мы не можем сказать: «Это точка», и когда она... точка создаётся и определяется как нечто, что не заполняет пространства. Так что нам нужна внутренняя и наружная сторона этой точки. Не важно, что это будет, у этой точки должна быть внутренняя и наружная сторона, и она должна иметь какие-то крошечные размеры, чтобы мы могли сделать следующий шаг – заполнить её тетраэдрами.

Этот процесс не рекомендуется: взрывать преклира, сообщая ему разные слухи.

И вы ходите по всей этой точке, и начинаете заполнять её тетраэдрами. И что вы затем обнаруживаете? Вы обнаруживаете, что её можно полностью заполнить октаэдрами. А затем что вы обнаруживаете? Её можно полностью заполнить тетраэдрами.

Таким образом, когда мы переходим к этому… к процессингу «Даво» — мне на самом деле очень не хочется давать его вам. Правда, очень не хочется. Это так, я... он... он что-то портит. Он лишает вас хаотичности, но всегда будет…

И что вы обнаруживаете? Её можно полностью заполнить октаэдрами. Что вы обнаруживаете? Тетраэдры, октаэдры, тетраэдры, октаэдры. У-у! Треугольники, треугольники, треугольники. И именно таким образом заполнятся пространство.

Мужской голос: Да нам он не нужен.

АРО. Циклы действия. Четыре грани: М-Э-С-Т. Очень интересно, не правда ли?

Он вам не нужен?

Однажды я просто внезапно... я работал в этом направлении, и внезапно Баки Фуллер взял и с нуля придумал геометрию вот такого нелепого типа.

Мужской голос: Не стоит беспокоиться.

Так что, разумеется, до тех пор, пока вы остаётесь приклеенным к энергии и частицам, у вас будет существовать эта система: дихотомия, треугольник, четырёхгранник, восьмигранный октаэдр. Иначе говоря, у вас будут потоки, положительный и отрицательный полюсы и так далее – до тех пор, пока вы имеете дело только с трёхмерным пространством. И пока вы играетесь с пространством, именно это и будет происходить.

Хорошо! Хорошо! Хорошо, я не стану... я не стану утруждать себя и давать вам эту технику, я вам дам другую.

Но существует ли что-либо над пространством? Что это? Что это за вещь, которая не заполняет пространство, а создаёт его? Мы должны использовать слово «вещь», потому что мы осуществляем общение в МЭСТ-вселенной. Что это такое? Мы не знаем точно, где находится вершина. Где потолок?

Аудитория: (смех; комментарии)

Что ж, мы нашли потолок МЭСТ-вселенной. Ха-ха, эта вещь ушла в прошлое уже несколько часов тому назад, несколько дней тому назад, – в действительности годы и годы обладаний тому назад. Это было действительно очень быстро выброшено за борт с появлением шага IV 5-го выпуска «Стандартной рабочей процедуры». Потому что эти процессы запросто разделываются с потоками, потому что этот шаг начинается с той основной вещи, из-за которой возникают проблемы с потоками, – с объекта, который является продуктом потоков. И если вы можете управлять объектом, следующий шаг состоит в том, чтобы управлять энергией, из которой созданы объекты. И если вы можете управлять энергией, то вам очень легко управлять пространством, в котором создаётся энергия, – вот оно было и нету – буме!

Ну, я хочу рассказать вам вот о чем: Так вот, герой, который... это более важное данное. Давайте забудем о том, о чем я говорил раньше.

Но вот мы покинули это пространство, и где же мы находимся? Что ж, человек может создать свою собственную вселенную, и есть множество различных способов сделать это. Большая группа людей может объединиться и сделать это, и существует потрясающий уровень эстетического восприятия; есть потрясающие цели, есть сильнейшие ощущения, каких вы даже и близко никогда не испытывали. Вам бы и присниться не могло, что такие ощущения существуют.

Вы обнаружите множество преклиров в таком состоянии (как тут сказано). Вы когда-нибудь слышали о победе, которая лучше, чем победа? Чтобы одержать победу, которая лучше, чем победа, надо победить, будучи раненным — это используется во всех романах. Героя ранят как раз перед тем, как он вонзит нож злодею в спину, что будет героическим поступком, потому что совершил его герой. И вы обнаружите, что многие из ваших тел играют эту роль: герой, который играет в игру, будучи раненным, — если он настоящий герой. И этот парень придет к вам, и он будет победителем... едва-едва, потому что он... он придет, и... единственное, зачем этот парень приходит к вам — это чтобы все знали, что он был ранен, но все равно победил. Это нужно просто для того, чтобы сделать игру жестче.

Когда-то вам, возможно, снился сон о какой-то прекрасной музыке, а затем вы проснулись и стали думать о том, что же это такое было – что-то из какой-то очень отдалённой точки трака, – эта музыка преследовала вас и вы не можете как следует вспомнить её. И вы помните, что вы действительно понимали и ценили эту музыку. Вам снился сон, в котором вы действительно понимали и ценили какое-то эстетическое ощущение того или иного рода. Это бледная тень того, какой сильной, какой высокой и какой пьянящей является эстетика.

Понимаете, вы накладываете на себя такие ограничения, которых никто не смог бы вынести, а затем все равно побеждаете, и благодаря этому ваша победа становится еще более благородной, величественной и чистой. И это попадает в разряд — вы столкнетесь со множеством преклиров, попадающих в этот разряд — «Величие победы, одержанной вопреки ограничениям».

Итак, что же мы тут имеем? Мы не поднялись до уровня двух данных. И выше этого уровня начинается грандиозное приключение. Но до этого уровня всё безопасно... совершенно безопасно.

Многие люди, пролежавшие половину последней войны в госпиталях и так далее, находились там только потому, что... я клянусь, каждый из них видел, как в его сторону летела пуля, и он просто сделал шаг в сторону, подставив себя под нее, понимаете. Так, чтобы победить и в то же самое время быть раненым.

И у меня две цели: одна из них состоит в том, чтобы решить эту проблему, исходя из того, что «всё просто». Мы предположили, что всё просто, что ответ должен быть, в сущности, простым – итак, где нужно было искать ответ? Не там, где всё усложняется ещё больше. И всякий раз, когда вы, проводя какие-то исследования, хватаете какое-то данное, которое не позволяет объяснить более широкую область деятельности, а затем погружаетесь в ещё большие сложности, считая, что это для вас единственно возможное направление движения – берегитесь. Всякий раз, когда вы видите, как кто-то делает какие-то вычисления для того, чтобы решить какую-то огромную головоломку, когда вы видите сложные теоремы, предназначенные для того, чтобы создавать сложные теоремы, то просто на основании практического опыта мы можем сказать, что тут что-то неправильно. Если что-то является сложным, то это неправильно.

Теперь еще один момент. Величайшее из всех притворств — это притворство, что все это не притворство. Притворяться, будто все это не притворство, — величайшее из притворств. И вы обнаружите, что все в той или иной степени занимаются этим. Все пытаются добиться, чтобы все было реальным, а не действительно существующим. И они... они, черт побери, отлично знают, что притворяются.

И МЭСТ-вселенная полностью доказывает это, потому что хаотичность данных на f просто ужасна.

И когда вы начнете взламывать это, вы будете все удалять и удалять это чувство из спаек до бесконечности.

Что тут у нас внизу? Мы, возможно, работаем – как показано на рисунке номер 3 -в диапазоне от уровня «отсутствия длины волны» до уровня «тотального движения», которые взаимодействуют друг с другом. И возможно, что существует постижимое разумом и, тем не менее, недостижимое состояние тотального движения, которое настолько же удалено от МЭСТ-вселенной, как и состояние отсутствия движения, характеризующее тэту. МЭСТ-вселенная создаёт имитацию тотального движения, притворяясь, что эти пересекающиеся и запутанные векторы представляют собой всю сложность движения, какая только может существовать.

Теперь мы рассмотрим кое-что еще... Вы ведь сказали, что вам не нужна эта техника, так ведь?

МЭСТ-вселенная не очень плотная и не очень быстрая. Так что если бы мы располагали всеми векторами, какие только могут существовать, то мы бы имели абсолютную плотность. Таким образом, теоретически мы могли бы перейти от воздушности пространства к относительно высокой плотности тяжёлого золотого предмета, и у нас был бы доступный для МЭСТ-вселенной эквивалент того, как отсутствие движения соотносится с тотальным движением.

Аудитория: Кто это говорил?

И это была бы та дихотомия, на основании которой мы функционируем. Что-то, что не движется, функционирует совместно с чем-то, что движется, – вот такая дихотомия.

Говорил ли кто-то... о, никто этого не говорил? Должно быть, со мной... должно быть, со мной тут препирались о чем-то другом.

И, возможно, существует более значительная дихотомия – абсолютный ноль, состояние полного отсутствия длины волны против состояния тотального движения, которое непостижимо более сложно, чем тэта и, тем не менее, упорядочение. И, возможно, МЭСТ-вселенная пыталась достичь этого уровня тотального движения.

Мужской голос: Ну, как бы там ни было, нам хотелось бы иметь шанс не согласиться с этой техникой.

Я говорю это вам по двум причинам. Я хочу объяснить вам, что такое автоматизм, и я хочу, чтобы вы, когда вы работаете с преклирами или работаете с данными исследований, относились с некоторым доверием к этой теории о том, что основополагающая простота – это то направление, в котором необходимо двигаться, если только вы не полагаете, что установили, что же собой представляет состояние тотального движения.

Хорошо, это здорово. Ему хочется иметь шанс не согласиться с ней.

И следующим крупным шагом вперёд в этом направлении будет, вероятно, идентификация и более совершенное описание этого состояния тотального движения. Возможно. Бог знает, что это будет. Но мы имеем взаимодействие движения и отсутствия движения.

Ладно. Это будет размножено, но, поскольку я не договаривался об этом с администрацией, я советую вам записывать некоторые из этих шагов. И это на самом деле шаг IV.

Градиентная шкала взаимодействия движения и отсутствия движения образует нашу шкалу тонов, она образует потоки и всё, что пожелаете. В действительности вот здесь, на рисунке 4, терминал а, имеющий определённый потенциал, взаимодействует с терминалом б, и им не обязательно находиться очень далеко друг от друга для того, чтобы произвести ток. Это будет ток между этими двумя терминалами. Его можно измерить.

Человек создает макет своего дома детства, чтобы вернуть себе некоторые из этих якорных точек. Он берет этот дом под свой контроль тем, что изменяет его цвета, передвигает его по-всякому, размещает его позади себя, впереди себя, вокруг себя. И в конце концов помещает его в прошлое, а затем снова создает его макет и создает множество таких макетов. А затем он помещает свой дом туда, где тот просто не мог бы находиться. Он помещает его в Вашингтон, он помещает его в Лондон, он помещает его в Бирмингем, он помещает его в Шотландию, он помещает его в Ирландию, он помещает его в Нью-Джерси, он помещает его на Аляску, он помещает его в Китай. И каждый раз он тщательно определяет его местоположение на новом месте. И затем помещает его во вчера и помещает его в прошлый год и так далее, пока совсем разрушит эти якорные точки.

И, однако же, терминалы на рисунке 4 находятся, возможно, на очень маленьком расстоянии друг от друга. Так что дихотомии могут быть невероятно крохотными и, тем не менее, они будут давать результаты.

Так вот, существуют кое-какие усовершенствования этих техник, которые может использовать одитор, если находится в очень хорошем состоянии и если в данный момент работает с достаточно высокотонным преклиром. Эти усовершенствования просто замечательные. Просто возьмите все якорные точки, которые у вас когда-либо были в МЭСТ-вселенной. Теперь каждую присоедините ко всем другим. Теперь соедините полученные линии между собой. Теперь разверните их вертикально и пусть все они унесутся в небо. Теперь опустите их и сожмите их в шар. А теперь поместите эту якорную точку туда, где вы хотели бы иметь якорную точку. Так вот, это интересная вариация на тему данного процесса, но это не процессинг «Дай и возьми».

Существует... обеспокоенное общение и не столь обеспокоенное общение образуют дихотомию и создадут хаотичность на линии общения. Один человек говорит: «Боже мой! Уберите корабль со скал!», а другой отвечает: «Что ж, у нас есть две секунды для того, чтобы убрать корабль от скал!» Вы получаете спор.

Процессинг «Дай и возьми» становится для вас настолько простым, что любая девушка — даже если она находится низко на шкале, — любой ребенок, находящийся низко на шкале... он от всего отказывается, он нестабилен, все бросает, он убегает, легко пугается — хомо сапиенс; или другой парень — коренастый, большой, крепкий, и он цепляется за все как сумасшедший и ничему не дает уйти, жизнь для него — очень серьезная штука. Это те трудные кейсы, с которыми вам придется иметь дело, поскольку это низкотонные кейсы. И это относится ко всем кейсам, начиная с шага III и ниже.

За этим нужно следить. И второе, о чём я упоминал, – это о преклире. Преклир. Его ответы в основе своей просты. Они не являются чем-то сильно усложнённым. И всякий раз, когда вы допускаете ошибку, видя в симптомах что-то сложное, вы тем самым удлиняете время одитинга. Если вы уделяете внимание сложным и изменяющимся симптомам, то будьте уверены, что вы работаете с этим преклиром на уровне f, е или d.

Что с ними не в порядке? Да то же самое, что лишает их памяти. И я собираюсь дать вам — как я обещал немного раньше в другой лекции — полное описание процессов для памяти.

Так что никогда не допускайте, чтобы госпожа Мукова приходила и начинала рассказывать вам, какие муки она испытывает, поскольку вот что вам предстоит узнать. В её первый визит... в её первый визит причина всех её трудностей, по её словам, заключается в том, что её дети – это такое испытание для неё, и если бы она могла ладить с детьми, то всё было бы в порядке. А когда она приходит в следующий раз, она пишет вам длинную записку, где объясняет, что причина всех её трудностей заключается в её муже, и она сообщает о том, как её неожиданно осенило, что её муж проигрывает (или выигрывает) в сравнении с её отцом, который был замечательным человеком и так далее. И вы решаете: «Что ж, я думаю, что я поработаю немного над этим и приведу кейс в порядок, прежде чем мы действительно двинемся вперёд на всех парах».

Но этот процесс я дам вам просто как процесс, а запомнили ли вы что-либо о памяти или нет — это роли не играет. Я просто зачитаю вам следующее: «Преклир, который может создать макет дома своего детства и установить над ним контроль, может вернуть себе много якорных точек. Тогда он будет способен справиться со своим основным затруднением, которое состоит в том, что у него слишком много потерь, слишком много обладательности».

Но в свой следующий визит она принесёт с собой длиннющий трактат, в котором говорится, что на самом деле причиной всего была еда. Всё это не имело никакого отношения к её отцу, но отец обеспечивал её едой и её... возможно, это имело какое-то отношение к делу, но в действительности не имело. Причина в еде. Ей отказывали в еде, когда она была маленькой, и именно это в действительности стало причиной её аберраций. И вы говорите: «Что ж, мы сделаем с этим что-нибудь».

Звучит нелогично, но вы разберетесь. Я пройдусь по основным моментам данной темы.

Но вот она приходит в следующий раз и приносит восемнадцать страниц, отпечатанных на машинке, – начало её рукописи – и объясняет вам, почему дело не в еде, почему в действительности дело не в еде. Всё связано с событием, о котором она неожиданно вспомнила. Она неожиданно вспомнила, как она была на похоронах, когда ей был примерно один год, и с тех пор она помнила об этом. И это событие испугало её, и именно оно повлияло на её жизнь. И она всё это вычислила.

«Преклир считает необходимым удерживать все и тем самым ничего не терять;

А как она это вычислила? Она всякий раз создавала для вас небольшой конус. Она инстинктивно пыталась найти самый высокий общий знаменатель своего кейса, и пыталась разнести кейс вдребезги, пытаясь показать вам все точки, с которыми эта проблема взаимодействовала и в которых она была усложнена.

или же он считает необходимым все отдать для того, чтобы удерживать, как минимум, свое собственное тело.

И когда мы смотрим на это, то мы видим перед собой, во-первых, нечто, что в очень значительной степени расширило наши познания, а также мы видим всех преклиров, с которыми мы когда-либо имели дело. Ведь то, что по сути своей является верным по отношению к тэтану, должно быть по сути своей верным и по отношению ко вселенной или вселенным, в которых он обитал.

Основная проблема кейса IV-го шага и основная проблема любого кейса, начиная с уровня шага II и ниже, состоит в необходимости подчиняться якорным точкам МЭСТ-вселенной и МЭСТ-потокам».

Так вот, вы начинаете работу на уровнях e и f – нё-о-о-оу! Просто соблюдайте Кодекс одитора, будьте вежливы, не давайте ей болтать, дайте ей в руки банки Е-метра, проведите ассесмент по «Создавать – разрушать». Позволяйте ей время от времени немного поговорить с вами, если от этого, судя по всему, она чувствует себя немного лучше, – но только из вежливости. Проведите ей этот ассесмент, добейтесь, чтобы она оказалась на пять сантиметров, или на пять дециметров, или на пять метров, или на пять километров позади своей головы. Она не может оказаться там? Хорошо. Пусть она выпустит луч и оттолкнёт свой лоб вперёд. Она не может сделать это? Пусть она удерживает точку: «Ладно. Так, давайте-ка посмотрим, создайте мокап первого дома, в котором вы когда-либо жили. Хорошо. Вы получили этот мокап? О, здорово. Теперь сделайте его зелёным, поместите его за своей спиной, поместите его себе под ноги, поместите его над своей головой. Теперь поместите на него новую башенку и поместите этот мокап с правой стороны. Сделали? Хорошо. Теперь поместите его с левой стороны».

Если бы вы стали проходить «подчинение потокам» как концепт, то человек практически обрушился бы, потому что подчинение потокам есть на всем траке. Человек обязан подчиняться потокам; он обязан подчиняться потокам ощущений; он обязан подчиняться потокам речи; он обязан подчиняться электронным потокам. Он обязан подчиняться всему этому. И в подчинении потокам заключается его основная проблема.

Вы спрашиваете:

Так вот. Он опускается на такой уровень, где его единственные настоящие якорные точки — это тела, и из всех предметов его на самом деле заботят только тела и то, что связано с телами. Задумайтесь об этом на минутку. Его якорные точки — тела. Этот парень как бы висит в отрицательном пространстве и смотрит вокруг — и у него есть тело. И он определяет местоположение всего, что находится там, где находится его тело. И все выглядит каким-то размытым и находится вне тела. Но в непосредственной близости от тела он может...

—Как вы получаете все эти мокапы?

Вы не верите? Это не... это не производит на вас никакого впечатления. Когда я говорю, что он воспринимает свое тело, и что он знает свое тело, и что он использует свое тело в качестве якорной точки — я имею в виду именно это! И если для вас это не вполне очевидно... сколько человек в этой комнате ощутили водителя в этом трамвае, что только что проехал? Никто. Это в пределах вашей области восприятия. Никто не почувствовал вкус обеда, который вез с собой рабочий, ехавший в трамвае. Ни один.

—О, – отвечает она, – это просто мысли. Вы спрашиваете:

А что касается задней стены, то никто из вас давно уже не осязал ее. Некоторые из вас, возможно, осязали.

—Вы получили какую-нибудь картинку?

Могу поспорить, что никто из вас, глядя на меня, не ощутил шелковистости этого галстука, а ведь вы, несомненно, смотрите на меня. Это в зоне вашего восприятия. Просто смотреть на что-то еще не значит действительно ощущать это. Это что-то вроде «Давайте держаться на расстоянии и будем осторожными». Но очень немногие из вас не ощущали биения своего сердца или своих легких, тепло своего тела, или положение своей головы, или свое лицо. Это и есть ограничение ощущений для находящегося в теле, — и это очень узкие границы.

—Нет. Нет. Когда я была маленькой, я, бывало, часто представляла всякие картинки, но теперь – нет. (Шмыгает носом.)

Следовательно, наиболее надежной якорной точкой будет та, которая находится в пределах вашего восприятия и которая является пределом восприятия. И подлинная якорная точка — это предел восприятия. Вы говорите: «Что представляют собой мои якорные точки? У меня не много якорных точек тут вокруг». Что представляют собой мои якорные точки? Это на самом деле границы того, что я воспринимаю. Это мое пространство.

Так что вы говорите:

Если вы находитесь в МЭСТ-вселенной, вы живете в одолженном пространстве. Так что вы просто... вы бы просто раскинули вокруг себя границы своего восприятия, и это были бы границы вашего восприятия, и это были бы ваши якорные точки. Но в пределах, ограниченных вашими якорными точками, вы бы ощущали все точно так же, как в данный момент вы ощущаете влажность своего рта.

—Хорошо. Можете ли вы получить картинку? Давайте посмотрим, можете ли вы на самом деле получить картинку – картинку старого дома или старого хлева или чего-то ещё, где вы росли. Давайте найдём это старое здание и перевернём его вверх ногами – вы получили картинку? Получили?

Понимаете, это может дать вам некоторое представление о том, что это за чувство

—Да, – отвечает она, – я вижу перед собой что-то серое, неясное и тусклое. Вы спрашиваете:

• быть живым. И я говорю это без сарказма. Впервые я нашел подходящую фразу, чтобы описать это чувство «быть живым», понимаете? Вы идете по улице, и вся эта улица живая, от края до края. Именно так. Кирпичи по обеим сторонам улицы находятся в сфере вашего восприятия. Она настолько велика, насколько вы большие. Вы не говорите с другим человеком, вы ощущаете то, что ощущает он, и это есть общение. А этот человек начинает ощущать что-то эстетичное или необычное, просто чтобы продемонстрировать вам, что он ощущает.

—Это дом?

Таким образом, вы получаете взаимообмен, который... это то, чем могла бы быть речь на более высоком уровне. Речь — это попытка сказать кому-то: «Мы с тобой ощущаем что-то. Мы вместе ощущаем что-то, или мы обсуждаем совместное ощущение чего-то. Просто разговаривая, мы совместно ощущаем что-то, и разговаривая, вы сообщаете этим, что живы, и я этим сообщаю, что жив. Мы демонстрируем это, поддерживая коммуникационный поток. Это очень просто.

—Да, да, да, я... похоже на дом.

Что же вы делаете на более высоком уровне? Вы общаетесь, испытывая то, что другой человек испытывает в данный момент. Это начинает доставлять неудобства только тогда, когда другой человек оказывается очень, очень робким и когда он настолько неэтичен, что прячет все свои воспоминания и ощущения, он хочет спрятать все это, и он недостаточно силен для того, чтобы держаться и защищать себя и другие вещи. Он должен быть достаточно силен для того, чтобы широко распахнуть дверь, широко раскрыть банк памяти и так далее.

Начните работу с этого шага, если только не окажется, что преклир, увидев свой дом, не смог его передвинуть, если только не окажется, что преклир до такой степени неспособен к малейшему движению по градиентной шкале, с которой вы начинаете работать, что ничего не происходит.

Когда кто-то приходит и крадет что-то из банка памяти, человек должен быть достаточно силен для того, чтобы сказать: «Бббах!» — и взять это обратно и снова надлежащим образом поместить это в банк памяти, или создать что-нибудь новое на этом месте. Или же сыграть с этим парнем замечательную шутку: схватить его и заставить взять еще пять воспоминаний.

Но попытайтесь начать работу с этого шага, потому что вы нашли самый низкий уровень автоматизма для этого кейса. И, проводя этому кейсу процессы полного шага IV, вы сможете вернуть его к состоянию, когда он будет способен устойчиво удерживать точку. А имея стабильную точку, вы сможете вернуть что-то напоминающее пространство. И когда преклир получит это, то вы можете взять и снова провести ему немного процессинга шага IV. Пусть вас это не удивляет, но, по крайней мере, постарайтесь выбить преклира из головы. Это и есть ваш процесс.

Именно это мы имеем в виду под «восприятием», и именно это мы имеем в виду под «общением». У вас не было достаточно хорошей техники, чтобы воссоздать все это, и при воссоздании этого вам следует придерживаться точки зрения: «Какова моя сфера восприятия?» Что ж, сфера моего восприятия представляет собой границы, составленные моими собственными якорными точками.

Что вы делаете? Вы, возможно, подумали, что вы в таком случае спускаетесь вниз по шкале тонов, когда движетесь по этим уровням, но... если вы назовёте это шкалой тонов. На самом деле это не шкала тонов. Нет никаких причин, по которым уровень f не мог бы находиться на отметке 20,0 по шкале тонов. Это очень быстрая, ужасно быстрая игра... очень быстрая. Это очень сложно. Это похоже на индейскую игру, в которой из руки в руку перекладывают костяшки и в конце концов они оказываются в бизоньей шкуре снаружи вигвама. Сложная игра. Это как будто кто-то играет с... это какая-то простая игра, типа «блэкджека», и этот человек почему-то всё время у вас выигрывает... Могут быть самые разнообразные сложности, незначительные сложности, которые используются в быстрой игре.

Понимаете, могут существовать первичные и вторичные якорные точки. Могут существовать и якорные точки, обозначающие пространство, в котором я владею или обладаю чем-то. Есть якорные точки этого пространства, которое включает в себя все вещи, которые я необязательно воспринимаю. И могут существовать границы того, что я непосредственно воспринимаю. И это будут первичные якорные точки. Все остальные якорные точки будут вторичными. И единственное, для чего у вас вообще бывают эти вторичные якорные точки, — это для того, чтобы вы могли узнать — еще раз, — чем вы владели. Вот и все. Они не так уж и важны.

Шкала тонов, по сути, является мерилом скорости, а эта пирамида – нет. Она показывает, насколько что-то усложнено по сравнению с состоянием знания. Так что эта точка на самом деле не тон 40,0. Вовсе не обязательно. Любой из уровней пирамиды мог бы соответствовать любому положению на шкале тонов, понимаете.

В этой вселенной ужасно то, что чем меньше вы в чем-то нуждаетесь, тем это ценнее. Чем меньше вы в чем-то нуждаетесь... я имел в виду, тем в большей степени оно становится действительным. Я имею в виду, что парень, у которого нет ни малейшей потребности в якорных точках, обладает самыми невероятными, самыми мощными якорными точками, с которыми вам когда-либо приходилось иметь дело. Я имею в виду, что эти якорные точки расставлены... на восемь световых лет в том направлении и на десять световых лет в этом направлении, и какая-то обладательность есть там, позади, на расстоянии двадцати световых лет. И он может взять и найти все эти вещи просто вот так (щелчок) — в любой момент; если ему необходимо, он знает все, что происходит в любом месте (щелчок) между ними, а границы его непосредственного восприятия находятся, может быть, на расстоянии метров шестидесяти от него — просто потому, что он считает удобным не ощущать ничего, что расположено за пределами этих шестидесяти метров.

Теперь давайте рассмотрим это применительно к «Стандартной рабочей процедуре». У вас есть самый простой способ, которым вы можете воздействовать на кейс, затем есть немного более сложный способ воздействовать на кейс, а затем есть ещё немного более сложный способ, и ещё немного более сложный способ, и ещё немного более сложный способ, и ещё немного более сложный способ – у вас есть а, b, c, d, e, f и g.

Здесь, на Земле, человек, разумеется, сузил свою сферу восприятия. Сфера его восприятия постоянно уменьшается до тех пор, пока не становится чем? Пока не становится телом. Следовательно, первичные якорные точки находятся в пределах тела. Так что тела имеют в его глазах чертовски большую важность.

Потому что, бог ты мой, этот парень вот здесь, внизу, это нечто по-настоящему сложное. Настолько сложное, что он ничего не выпускает из рук. Или он отдаст всё, что угодно: вы не можете добиться, чтобы он оставил что-то у себя. Возможно, он находится в больнице и у него хроническая... как бы неприятно это ни звучало... хроническая рвота, хронический понос, расстройство толстого кишечника и так далее. Он просто должен всё отдавать – бум! бум! наружу! бам! – во всех направлениях, понимаете? Может быть и так.

И если вы возьмете любого человека с кейсом ниже уровня II-го шага и заберете у него тело, или пригрозите ему забрать у него тело, то без тела он ничего не сможет сделать. Он знает, что без тела он ничего не будет знать. И, хотя мы, конечно, можем включить Э-метр и обнаружить, что существуют все эти факсимиле, относящиеся к самым разным существованиям… сосуществованиям, которые имеют место прямо сейчас… самые разнообразные факсимиле, представляющие какие-то прошлые существования и тому подобное, — но для того, чтобы этот человек мог непосредственно вспомнить эти вещи и сказать: «Ну что ж...» Двое людей могут трепаться о том и о сем, воспринимая слова друг друга без тени сомнения в истинности. Один говорит: «Ну, я помню, как в битве при Гастингсе у нас был один парень по фамилии Билк, по-моему, он был младшим капралом. Точно, он был младшим капралом. Ну, в общем, этот парень… и лошадь капитана...» — и за этим следует длинная байка.

Или это другой тип личности: если вы добьётесь, чтобы женщина перестала крепко-накрепко прижимать свою сумочку к животу и положила её на стул, то это будет означать, что вы добились улучшений в кейсе. Если от такого преклира уходит какой-то предмет, существующий в настоящем времени, то преклир начинает удерживать всё остальное, и объекты, и слова сами по себе относятся к более низкому уровню...

А другой отвечает: «Да. Да, да. Я однажды знал парня, который знал этого Билка. Да, это здорово». Я хочу сказать, что это был бы обычный разговор — если бы вы могли непосредственно помнить подобные вещи.

Существуют различные тесты, позволяющие определить, насколько хорошо человек будет это делать. В какой степени объект... в какой степени тот или иной объект является символом?

Ну, и почему же вы не можете непосредственно помнить все это? Потому что у вас нет тела, по отношению к которому вы могли бы определить расположение таких факсимиле. А если у вас нет тела, по отношению к которому вы могли бы определить расположение факсимиле, то у вас нет и соответствующих якорных точек, следовательно, данного восприятия не существует. У вас просто есть его картинка, которая где-то хранится, и вы не можете ухватить ее, потому что якорные точки... И более того, не имея заранее установленных якорных точек, вы не вполне способны заново устанавливать якорные точки, чтобы просто воскрешать в памяти и просматривать восприятия прошлого как нечто совершенно действительное. Вы бы просто вернулись в прошлое и нашли все старые якорные точки; вы бы восприняли бы все это, и тогда вам было бы очень просто все вспомнить.

Вы говорите... вы поёте: «Янки Дудль в город ехал, оседлавши муху».

Итак, якорные точки, тела и вещи. Когда человек становится аберрированным, он гораздо реже использует углы в роли якорных точек — углы каких-то пространств, — нежели вещи в этих пространствах. Например, вы, как правило, определяете расположение этой комнаты по этой сцене, или по этому столу, или по этой белой доске на стене, или по этим стульям — но не по ее углам. И, конечно же, эти стулья, эта белая доска, эта сцена и этот стол — это всего лишь объекты. Но если речь идет об ориентации, то все это является наименее важным, потому что, используя их, кто угодно может вас одурачить. Эту сцену могут передвинуть в сторону на много сантиметров, и эту доску могут передвинуть в сторону на много сантиметров, или опустить ее на много сантиметров, и этот стул могут двигать туда-сюда, а вы этого так и не заметите.

Он останавливает вас и говорит: «О, нет, нет, нет, нет! Нет, там говорилось "пони"».

Но что еще важнее — вы могли бы заметить перемещения этих предметов по отношению к вашим стульям или друг к другу, но эти якорные точки, называемые углами, можно было бы передвигать на метр или больше, и если бы все остальные вещи оставались на своих местах, то никто этого даже не заметил бы. Передвиньте их внутрь, передвиньте наружу. На самом деле они могли бы двигаться, эти якорные точки, расположенные там вверху, могли бы даже двигаться как меха аккордеона на протяжении всей этой лекции, и я думаю, что никто этого бы не заметил.

И вы говорите: «Ну ладно, хорошо. А перо на тулье шляпы назвал макарониной».

Таким образом, когда предмет представляет важность в качестве якорной точки, это говорит о довольно низком уровне восприятия. Материальный объект становится якорной точкой. Вместо того чтобы просто выставить якорную точку, человек ищет объект, который мог бы стать его якорной точкой.

И он говорит вам: «Ну, вы знаете, слово "макароны" — в те времена в Англии это было такое жаргонное словечко, которое употреблялось в смысле "денди, щеголь", -вот почему он использовал это слово».

Следовательно, тело относится к таким якорным точкам, которые вызывают наибольшее замешательство, поскольку оно находится в движении и является материальным объектом. Младенца это почти сводит с ума. Он смотрит на маму, а мама идет сюда, возвращается обратно и уходит куда-то еще. А когда он думает о доме, или о комнате, или о чем-то в этом роде, то он думает о маме. Она более ценный объект.

Вы ничего не делаете. Вы напеваете песенку. Этого парня так сильно беспокоят подобные вещи. Вы знаете, что он делает с ними? У вас что-то срывается с языка, и он это подхватывает. Факт! Он делает это. Он это подхватывает.

Все, что уже завоевано жизнью, имеет большую ценность, нежели то, что всего лишь сформировано ею. Все, что одушевлено жизнью, важнее для живого существа, нежели то, что было всего лишь образовано ею. Поэтому тела очень важны. Живые объекты важнее, чем заводные. Прежде, чем они станут важными, они должны быть наполнены жизнью. И, как следствие, в аберрированном состоянии преклира… умонастроении, объект становится для него якорной точкой.

Так что по мере движения вниз, вот сюда, вы всё в большей и большей степени имеете дело с предметом, это верно. Примерно вот на этом уровне – на с – возникает очень сильный автоматизм, и он становится всё более, и более, и более сильным. И вам нужно удостовериться в том, что же именно делает преклир.

Следовательно, давайте возьмем наиболее ценный объект в окружении и назовем его якорной точкой, конечно же, ха! Проблема решена... Нет никаких проблем, если не считать полнейшего и бесконечного замешательства отныне и навсегда, ведь якорная точка может взять и умереть, она передвигается, она исчезает. Посмотрите на детей: ребенок сходит с ума, когда мама и папа надолго исчезают. Он утратил свои якорные точки. У него нет якорных точек в углах комнаты, потому что он не чувствует себя достаточно свободным для того, чтобы заполнить собой всю эту комнату и тем или иным образом воспринимать ее. И он не выставляет собственных якорных точек. Его неспособность в этом отношении ужасна.

Так вот, я задам вам нечестные, подлые вопросы, которые сродни вопросу «А как вы держите теннисную ракетку?». Откуда взялись пуговицы на одежде людей в этих ваших мокапах? Откуда взялись пуговицы у них на одежде? У вас есть человек, он одет, и его пиджак застёгнут. Откуда взялась пуговица?

Итак, мама куда-то исчезает на всю вторую половину дня, значит, вторая половина дня полностью потеряна. Если бы кто-то подошел к этому мальчику через несколько дней и спросил: «Джонни, а что ты делал после обеда в тот день, когда твоя мама ушла?», — то он бы ответил: «Я не знаю». Это правда: он потерял свою якорную точку. С одной стороны, он пытается избежать этого периода страданий и одиночества, но ответ, который ближе к истине, в том, что он... откуда ему знать? У него не было якорной точки.

—Ну, она... она просто у него есть. О, да-а? Это автоматизм.

А вы удивляетесь, почему люди верят тому, что им говорит мама. Тут мы имеем эту чудовищную крайность: якорную точку, от которой исходит общение, без которой человек не только потерян, но и не накормлен, не одет, короче говоря, лишается всей обладательности. Так вот, это... с точки зрения младенца, исчезновение мамы — это просто конец трака.

Вы просто создаёте мокап собаки. Откуда у неё взялась шерсть?

Все это будет верно в отношении младенца, который находился со своей матерью всего лишь две или три недели после рождения, а затем ее потерял. Это проявится в жизни ребенка. Действительно проявится. Разумеется, ведь мама была единственной якорной точкой у этого тела... у этой ГС на протяжении месяцев. И, разумеется, мы просто используем ее на полную катушку, и это просто продолжается и продолжается... А затем внезапно мамы больше нет.

—Ну, у неё просто есть шерсть!

Таким образом, процесс, о котором мы говорим, особенно хорошо подходит для всех кейсов, начиная от шага III и ниже. И я просто зачитаю это:

Нет, нет. У неё не просто «есть» шерсть. Откуда исходит её лай, если она лает? Гав-гав! Вы сделали ей горло? Нет. Так что вы не создали собаку. Вы создали автоматическую картинку собаки, которая ведёт себя определённым образом потому, что у вас есть автоматические контуры, которые научили вас создавать мокапы так, чтобы собака выглядела таким образом и вела себя таким образом. Так что вы просто создаёте эквивалент того, что существует в МЭСТ-вселенной, и вы взяли МЭСТ-вселенную за образец своего автоматизма.

«Преклир, который может смакетировать дом своего детства и установить над макетом контроль, может вернуть себе много якорных точек. Тогда он будет способен справиться со своим основным затруднением — слишком много потерь, слишком много обладательности».

И даже если вы нацепили на эту собаку розовые банты, зелёные ленты, сделали её шерсть лиловой и всё такое прочее... конечно же, она станет вашей собакой. Но она не станет вамперджампом! Нет, нет! Вам нужно создать вамперджампа. И для того, чтобы создать хорошего вамперджампа, вам нужно убрать из банка практически весь автоматизм. И если вы хотите знать, что такое вамперджамп, что ж, создайте его. Их создание – это очень сложное дело. Не то чтобы на их создание требовалось много времени, но автоматизм отличается не тем, что «экономит время». В действительности из-за автоматизма времени уходит больше. Человек, действующий на автомате, действует медленнее. Создание мокапа у него на самом деле занимает больше времени по сравнению с тем, насколько быстро он может думать. Он думает так медленно, что он тратит на это больше времени, чем мог бы затратить, если бы он создал эту штуковину. И ему вовсе незачем использовать МЭСТ-вселенную в качестве образца.

Я расскажу об этом.

Нет ничего дурного в том, чтобы использовать МЭСТ-вселенную в качестве образца. Вы ещё долго будете делать это. Но в один прекрасный день вы скажете... вы скажете: «О, я мог бы поместить здесь множество зеленовато-жёлтых людей с зелёными бантами и оранжевые тротуары и так далее, и это будет вселенная, и... Ха! О, зачем это я создаю эту вселенную?» Вы создаёте автоматическую вселенную. Ваши мокапы, возможно, очень хороши, с этим всё в порядке, вы движетесь вверх - но вы ещё не поднялись над уровнем автоматических мокапов, если только вы не в состоянии создать элемент за элементом вамперджампа, который является совершенно оригинальной идеей. Он не имеет совершенно никакого отношения к МЭСТ-вселенной. Это не просто МЭСТ-вселенная, вывернутая наизнанку. Он не лает хвостом, и не дышит ушами, и не делает ничего в этом роде. Это была бы какая-нибудь тварь, которая действовала бы, функционировала, и для которой у вас, возможно, была бы придумана какая-нибудь цель.

«Преклир считает необходимым хватать и удерживать все и, тем самым, ничего не терять; или же он считает необходимым все отдать для того, чтобы держаться, как минимум, за свое собственное тело.

И вы знаете... вы когда-нибудь видели инженера, поглощённого работой над проектом? Его жена сходит от этого с ума! Я имею в виду, что жена заходит к нему, уже одиннадцать часов, и утром ему нужно идти на работу, а по всему столу разложены бумаги; и вот уже двенадцать часов, и она лежит в холодной постели в темноте; бьёт час, затем два часа, а бумаги по прежнему летают из стороны в сторону. И она выходит и говорит: «Дорогой, уже два часа».

Основной проблемой кейса IV-го шага является необходимость подчиняться якорным точкам МЭСТ-вселенной и МЭСТ-потокам. Он чувствует, что должен подчиняться им, а не порождать их».

И он отвечает:

Так вот, как я уже объяснял, его главная проблема состоит в том, что он использует тела в качестве якорных точек, и это якорные точки, от которых исходит общение. А также в том, что эти тела, перемещаемые с места на место, создают сильное замешательство. Поэтому преклир держит тела так же крепко, как обычно держит якорные точки.

-А?

И путаница между одним и другим — между телами и якорными точками — это корень неспособности кейсов III, IV, V, VI и VII шагов иметь достаточно пространства, в которое можно выйти... в которое можно экстеризоваться. Нехватка пространства, иными словами, нехватка якорных точек, и его огромнейшая обладательность в отношении материальных объектов приводят к тому, что он застревает.

—Два часа ночи!

И вы обнаружите, что он застрял в теле, но думает, что находится вне тела; возможно, он никогда и не был в своем теле. Он находится в отрицательном пространстве. И это становится для него очень тяжелым. Он очень расстраивается из-за этого. Когда вы внезапно говорите ему: «Хорошо. Будь в полуметре позади своей головы», — у него возникает идея, что он вообще никогда не находился в этой голове. Он знает, что он так или иначе никогда на самом деле не был в голове, потому что он вроде как тело, и он держится изо всех сил и делает множество разных вещей. Но он может чувствовать посредством своего тела, и вот так он понимает реальность и действительность — он путает эти две вещи, и, помимо всего прочего, тело для него является единственной якорной точкой.

—А, да! Спасибо, я съем парочку.

Тело перемещается и находит для этого человека якорные точки. Без тела и без идентности у него не было бы якорной точки.

Он действует не на автомате. Он работает как сумасшедший. Он думает каждую минуту – брррррр! И он разрабатывает тот или иной проект, и время от времени он вставляет в него компоненты, основанные на электронике МЭСТ-вселенной, – потому что так удобней и потому что их создают другие люди. Или он разрабатывает этот проект, исходя из того, что... он должен учитывать законы гравитации, потому что гравитация существует, и его есть-ность... он конструирует в мире реального, а не в мире действительного, поэтому ему приходится идти на эти компромиссы.

Так что ваша внезапная просьба — это просьба сделать невозможное. И он отвечает: «НЕТ!» И вы обнаружите, что практически любой, кто будет предпринимать какие-то действия, чтобы поймать тэтана в ловушку, относится к кейсу III-го шага или ниже. Далеко не всякий кейс III-го или более низкого шага будет действовать в этом направлении. Но некоторые из этой категории сделают все возможное, чтобы преклиру было крайне неудобно, чтобы расстроить, обесценить, оценить его (в особенности последнее) — практически все, что угодно.

Но поручите этому парню, охваченному воодушевлением, строительство труннербагов, способных выполнять ямперджампы – зинг! Вы ещё никогда не видели такого интереса. Он просто сверхсосредоточенно несётся вперёд с такой скоростью, что покрышки горят. Нет, это действительно... это действительно захватывающее зрелище.

И работа с кейсом шага III... если вы станете проводить непосредственно тэта-клирование и содействовать этому, а у него такая вот цель, как я только что сказал, то он просто будет опускаться по тону все ниже, ниже, ниже и ниже... если только у вас не будет этих процессов, чтобы поднимать, поднимать, поднимать и поднимать его по тону. Так как в этом случае он осознает, что в том, что вы делаете, содержится очень много истины, и он будет не в состоянии посмотреть в лицо этой истине. Он как тэтан находится намного ниже нуля на шкале тонов, и вся его бытийность бунтует против того, что он не может с готовностью принять.

Так вот, прошло так много времени с тех пор, как кого-нибудь просили сделать что-нибудь подобное... я имею в виду, просили сделать что-либо вроде этого, что он говорит: «О, нет. Я никак не могу быть оригинальным. В конце концов, оригинальное мышление нигде не встречается. Оригинальность и воображение – творческое воображение – даже в лучшем случае являются просто-напросто переделкой того, что уже было придумано раньше. Мы знаем, на кафедре английской литературы мы обучаем писателей тому, что всё уже было написано раньше. И существует восемь драматических ситуаций и тридцать шесть способов использования бумаги. И все они, за исключением некоторых, применимы к рассказам, и у нас всё это выражено в виде формул и всё... а чтобы придумать сюжет, нужен джинн, придумывающий сюжеты. Поскольку все знают, что все сюжеты, по сути своей, похожи друг на друга и все они были придуманы раньше».

Но, разумеется, с помощью техники, в которой вы просите его отметить точку (если он может отмечать точку), смакетировать дом своего детства, и выполнить все остальные действия этой уравновешивающей техники, что ж, он... с ним все в порядке, потому что... тогда вы опускаетесь на уровень шага V, и там вы добиваетесь управления точкой. Вы поднимете его уровень реальности. С ним постоянно что-то происходит, все время. И он вполне согласен принять идею о тэта-клире — полагая при этом, что это что-то совершенно нереальное и, вероятно, неприменимое к нему самому. Но он согласится с ней, потому что вы кажетесь ему таким заинтересованным. И он, весьма вероятно, будет относиться ко всему этому очень снисходительно. И он, весьма вероятно, будет с большой охотой рассказывать вам еще и о неудачах — это зависит от того, где он находится на шкале. Понимаете, эти шаги не определяют положение человека на шкале тонов. Они определят положение людей... состояние... другие факторы определяют положение человека на шкале тонов, и мы об этом не говорили. Поэтому тут может быть огромное количество вариантов.

Если вы столкнётесь с одним из таких типов, действующих на автомате, то (если вы занимаетесь искусством) он выдаст вам что-нибудь типа: «Да, это похоже на знаменитый портрет Стиксбургера работы Рубикона». А вы только что нарисовали городскую ратушу. Всё всегда «похоже» на что-то. Его мышление основано на ассоциациях, а не на эстетике. Всё всегда с чем-то можно сравнить, и это всегда было сделано раньше... творческое воображение.

Так вот, «Процесс заключается в следующем: вы заставляете преклира принять — в порядке, который я укажу позже — большое количество вещей. Он делает это, помещая эти объекты в тело, сжимая их, а затем отсылая их прочь. Это исправляет его излишнее стремление удерживать предметы, факсимиле и старые ощущения». Это макеты.

Если вам когда-нибудь доводилось подниматься по крутым ступенькам высокой башни творчества, которое осуществлялось практически «с нуля», – когда вы занимаетесь творчеством, не состязаясь с МЭСТ-вселенной, а с головой уйдя в создание чего-то собственного и нового, — вы не бросаете шерсть на своё создание одним махом (ззунг). Нет, вы помещаете её волосок за волоском. И вы делаете это насколько быстро, что на самом деле это так и происходит – (зун!). Но вы не поместили её одним махом! Вы не сказали: «Алакабам – шерсть». Нет, вы сделали не так. Вы взяли шерсть, и вы стали помещать её на своё создание волосок за волоском, и – врррррррр - вся шерсть на месте. Понимаете?

Так вот, если он может создать свой старый дом и работать со старым домом как с макетом — неважно, насколько плохо, насколько слабо, и неважно, насколько он нереален для него и насколько нелегко ему дается создание этого макета, но если он может делать это, то он сможет выполнить и все остальные части этого процесса; поскольку от преклира в данном случае не требуется большой точности при создании

Так что это очень интересно. Вы хотите знать, насколько низко ваш преклир находится на шкале тонов в отношении автоматизма, и вы просите его, довольно ехидно, придумать что-нибудь совершенно оригинальное. Он скажет: «О, нет!» Подумает над этим секунду-другую и скажет: «Так, минуточку. Я подумал о дороге, которая завинчивается, как штопор. Да, совершенно оригинально».

макета. И вы добиваетесь, чтобы макеты проделывали в потоках то же самое, что делают все предметы, находящиеся рядом с преклиром. Когда мы закончим с этим, я покажу вам.

Вы говорите: «Это дорога, не так ли?»

Так вот, когда преклир испытывает потребность все отдавать… это нижняя часть «В» (воспрепятствовать) шкалы... он должен все отдавать, отказываться. Вы знаете, один человек должен удерживать все (и иногда такие люди бывают довольно-таки крепко сложены), а кто-то другой — очень худой — должен все отдавать. Так вот, такие люди, которые все отдают, большую часть времени находятся на уровне очень сильного задабривания. Но вы, конечно же, понимаете, что это... внутренний цикл большого цикла. У вас есть большой цикл... что этот парень, который старается все удерживать, может находиться в районе тона 4 — хомо сапиенс. А другой человек, который пытается все удерживать... прошу прощения: он не стал бы пытаться все удерживать, находясь в тоне 4.0, он пытался бы все удерживать, находясь в тоне 3. Прошу прощения.

И тогда он в конце концов придумает что-то потрясающее и ужасающее: он работал над этим, он думал и думал над этим. И когда он приходит к вам, вы говорите: «Вы знаете, почему это не оригинально? Вы смогли рассказать мне об этом на языке МЭСТ, не так ли? И для каждого компонента у вас было название. Вы бы не смогли рассказать мне о чём-то совершенно оригинальном».

Человек в тоне 1.5 пытается удерживать все подобным же образом. А человек в тоне страха стремится все отдать.

«О, – ответил бы вам этот парень, – я вас пристрелю!»

Теперь мы опускаемся дальше страха и видим, что человек в горе все еще отчаянно пытается все удерживать. И сразу ниже уровня горя, до того как мы дойдем до уровня апатии, имеется поток — скорее, рассеивание, — тут человек снова пытается все отдать.

Что такое автоматизм? Что могло бы служить мерилом автоматизма? Люди так долго находятся в МЭСТ-вселенной, используя энергию МЭСТ-вселенной, предметы, созданные МЭСТ-вселенной, и пространство, созданное МЭСТ-вселенной, что они полагают, будто должны копировать только шаблоны, которые присутствуют в МЭСТ-вселенной: трёхмерное пространство, объекты с колёсами. Как же могли жить ацтеки? Всем известно, что у ацтеков не было колеса. Что же у них было? Кстати, колесо им было известно. На всех детских игрушках, которые находят в старых руинах и так далее, есть колёса – на маленьких тележках и так далее. И затем кто-то приходит и говорит, что этой цивилизации колесо не было известно. Да каждый ребёнок в ацтекском обществе таскал за собой игрушечную тачку с колёсами. Как бы там ни было... у них, однако, не было лошадей. Это мы знаем наверняка. У них были только Кортес и Писарро.

А потом мы не... мы не перейдем к следующей эмоции, расположенной ниже этой, пока не пройдем через этот уровень отдавания. А затем мы переходим к апатии — к одному из уровней апатии, в котором человек опять удерживает все. А затем, ниже, находятся потоки и рассеивания эмоций, у которых нет названия — и где люди снова пытаются все отдавать.

Так что, когда мы смотрим на шкалу автоматизма, мы смотрим... когда мы смотрим на автоматизм... на шаги (постольку, поскольку это касается вас)... вершина... 2,3, 4, 5, 6, 7. Каждый из этих шагов содержит огромный объём автоматизма.

Так что вы понимаете: принимает ли человек все это или отсылает прочь, не определяется его положением на шкале тонов. Это просто такое проявление.

Что ж, какова ваша цель? Вы хотите знать, как далеко расположена ваша цель? Что ж, мне очень не хочется изображать это на данном рисунке, потому что позже он будет озадачивать тех, кто его увидит, но вот здесь вверху есть пунктирные линии, и эти пунктирные линии имеют отношение ... имеют отношение к совпадению. И там, где эти две пунктирные линии, помеченные как «Эдгар» (Е) и «Джо» (J), совпадут над этим рисунком, это и есть уровень от точки А до вот этой точки В, находящейся над этим рисунком. У вас есть ещё очень много того, что вы можете улучшить в преклире!

Но если человек достаточно силен как личность и если он попал на один из этих уровней «удерживай все», то он, вполне вероятно, будет колебаться между «держать» и «отдавать» или между «входящим потоком» и «удерживанием». И не надо озабочиваться, где он находится. Вы просто начинаете этот процесс, и бросаете на него взгляд и просто проводите оценку: находится ли этот человек в тоне задабривания, пытается ли он все отдавать, или же он стремится брать.

Главная проблема, с которой нам пришлось столкнуться, состоит в том, что у людей скудное воображение. И вы будете шокированы, заметив это в своём преклире. Вы спросите: «Что случилось с его воображением?»

И это все, что вы определяете. А затем человека, который стремится брать вещи, вы просите создавать все эти макеты, какими бы нереальными они ни были, на некотором расстоянии от него и перемещать эти макеты в его тело. А затем вы просите создать копии для всех этих макетов и переместить их в его тела.

Однажды он расскажет вам нечто очень интересное. Он скажет вам: «Вы знаете, у меня было приключение».

Время от времени макеты не будут перемещаться внутрь его тела. Что вы делаете в таком случае? Вы просите его создать макет, а затем сделать его красным, сделать его синим, и он прыгнет... прыгнет прямо в тело преклира — буум! Это происходит почти на автомате. И вы используете этот автоматизм и берете его под управление.

Вы отвечаете: «Да, да». У этого человека всё обстоит очень хорошо. Он может поднимать руки, находясь вне тела.

И как только вы... он получил макет, который не перемещается внутрь его тела. И он делает его красным, делает его синим — никакого результата. Сделайте еще один, и еще один, и еще один, и... бац! Последний заскочит в тело, затем следующий, и они просто понесутся — дррррр! — и все они окажутся у него внутри.

—У меня было это невероятное приключение, я был... я говорю вам, что я был... я был в продовольственном магазине...

А когда человек пытается все отдавать... У вас может быть человек, который все берет... Как я уже сказал, он может находиться на разных уровнях шкалы, но есть и другие люди, которые задабривают, пытаются все отдавать, и всякий раз, когда такой человек делает какой-то макет, этот макет исчезает. И вы вообще не видите, что же тут происходит! Вы смотрите на человека, он смакетировал что-то, а затем раз — и макет исчез. Он смакетировал что-то — макет исчезает.

—Да-да. (Вы ждёте.)

Вы говорите: «Куда все это исчезает?»

Он рассказывает это очень смущённо. Он говорит: «...и там была одна дама, которая складывала яблоки в пакет, и я взял одно яблоко и всё откатывал и откатывал его чуть дальше от неё. У-ухх! Хы-хы».

Разумеется, вы знаете, на каком уровне он находится. Вы пытаетесь сориентироваться. Он может создавать макеты. Вы точно знаете, что вы делаете. Вы делаете следующее: единственное, что вам нужно здесь понять, — это привели ли вы преклира к данному шагу должным образом, проведя все эти остальные проверки; действительно ли он кейс шага IV? И когда он создает макет, и когда он создает свой старый дом, следите вот за чем: летит ли макет обычно прямо в лицо преклиру, или он обычно уменьшается и улетает прочь? Что происходит всякий раз, когда преклир создает макет? И единственное, зачем вам нужно это знать — это чтобы решить, будете ли вы просить его создавать макеты внутри своего тела, а затем выталкивать их во все стороны, или вы будете просить его создавать макеты вне себя, а потом втягивать их в себя со всех сторон?

Это примерно то же самое, что взять скакуна, берущего все призы на скачках, и запрячь его в старый, разваливающийся плуг – даже не в стальной плуг, а в кривую деревянную соху. Это примерно то же самое, что взять машину, которая могла бы стать ещё одной Испано-Суисой, украсить её колёсами, кузовом, тормозами из литого золота, она вся покрыта хромом, у неё алюминиевый каркас или что-то в этом роде, она блестит на солнце так, что вы слепнете, – и кто-то использует её... кто-то использует её вместо зеркала, чтобы поправлять поля шляп в шляпном магазине. И это будет приводить вас в смятение. Вот вся эта вселенная глядит тэтану в лицо и просто умоляет его... просто умоляет его: «Давай сделаем что-нибудь интересное». А он откатывает яблоко немного подальше.

Итак, вы помещаете макеты в тело, и они не желают выходить наружу. Это хитрый фокус. Вы говорите: «Прямо в том самом месте, где ты сейчас стоишь, создай макет прекрасного молодого человека. Да, очень, очень красивого молодого человека. Создай его прямо там, где стоишь». Вы говорите это девушке, понимаете?

Так вот, если вы сделали это, то ваш преклир... вот в чём проблема с вашим преклиром. Уровень его автоматизма в точке А настолько далёк от желаемого результата, который мы пометим буквой В и поместим стрелочку, обозначающую движение вверх, что преклир способен только копировать действия. И если вы поднимете его уровень немного, то ему будет стыдно копировать действия, но при этом он будет считать, что неспособен на новые действия. Так что это автоматизм.

И она говорит: «То-то и то-то...» С этим молодым человеком ничего не происходит.

И вы видите, что у человека, который начинает действовать... о, очень быстро. Я имею в виду, что он создаёт мокап маленького человечка...

Он остается на месте! Он не ушел, понимаете? А именно это вам и надо.

—Создайте маленького человечка. Создали маленького человечка? Хорошо. Создайте ещё одного маленького человечка. Отлично. Создали ещё одного маленького человечка? – Врррррр!

Так что вы говорите: «Теперь помести его перед собой». Вы не пытаетесь создавать реальных людей. Вы пытаетесь создавать макеты. Вы не проходите факсимиле. Вы проходите созданные вещи в настоящем времени с помощью живого макетирования, понимаете? Я хочу сказать, давайте не будем впутывать сюда факсимиле, потому что преклир, который делает это с закрытыми глазами на этом уровне шкалы тонов, получает факсимиле, а не макеты. Так что на этом шаге глаза должны быть широко открыты. Глаза широко открыты на шаге IV.

—О, да! У меня много маленьких человечков.

Ладно. Он по-прежнему не уходит прочь. Она не может заставить этого молодого человека уйти прочь. В таком случае возможны два варианта: она либо должна создать макет перед собой и втянуть его в себя, либо она просто изменяет оттенок, цвет и какие-то характерные черты этого молодого человека. Если она сделает это пару раз, то этот макет бам! Он уйдет — он удалится. И вы говорите: «Теперь вытолкни его отсюда».

—Во что они одеты?

И, конечно же, макет удаляется, так что она говорит: «Хорошо, я толкаю». Теперь вы говорите: «Смакетируй еще одного молодого человека».

—О, они все одеты в маленькие зелёные курточки.

«Да... нет, этот тоже не уходит».

Могу поспорить: у них за спинами курточек нет. Дело не просто в том, что он что-то упустил. Дело вот в чём: где он взял перламутровые пуговицы? Где он взял адмиральские эполеты, мокап которых он создал? Он следует образцу МЭСТ-вселенной, у него большой опыт, а затем у него возникает страстное желание следовать этому образцу, и, когда он создаёт мокап, он просто комбинирует заново все эти образцы: бонг! – и у него готов мокап.

«Что ж, сделай его синим. Сделай его зеленым. Сделай его волосы лиловыми» — все, что угодно, но он не уходит прочь; скажите ей смакетировать в теле еще одного, рядом с первым, и еще одного, рядом с ним в теле. И внезапно последний созданный ею макет: чих-пых — и тот, который она сделала первым, тоже уйдет.

Его ли этот мокап? Что ж, преклир будет чувствовать, что этот мокап вполне его, и он будет чувствовать это настолько сильно, что его будет совершенно шокировать тот факт, что ему действительно что-то принадлежит. Он заставил этого адмирала стоять на голове и носить гирлянды цветов на пряжке своего ремня или что-нибудь в этом роде... всё, что угодно... это его адмирал. Преклир так гордится своим адмиралом, что дальше некуда! Он не будет по-настоящему гордиться своим адмиралом – или испытывать хоть какой-то подлинный интерес к этому адмиралу. В этом адмирале заложено слишком много автоматизма.

Это автоматизм, и вы его используете.

Так что интерес и автоматизм имеют много общего. И когда Голливуд начинает печь, как блины, кинофильмы с одинаковым сюжетом... Раньше в дешёвых вестернах всегда были плохие парни и хорошие. И хорошие парни гонялись за плохими, а иногда плохие гонялись за хорошими, и там всегда был какой-то предмет стремлений, и в конце концов парню всегда удавалось заполучить свою девушку. И фильмы были достаточно банальны, так что герои уезжали в направлении заката, как это происходит в современных фильмах класса «А». И вы удивляетесь, почему это зрители стремятся держаться как можно дальше от этих фильмов. В них недостаточно хаотичности. В них слишком много абсолютно однообразных шаблонов, шаблонов, шаблонов, шаблонов, шаблонов. Слишком много зрелищности и слишком мало оригинальности. Если кто-то попытается сделать картину «другого типа» (в кавычках), то все говорят: «Ну, вероятно, она не даст кассовых сборов».

Почему человек не может ухватить свои факсимиле? И почему, независимо от того, насколько упорно человек старается их найти, он не может их найти? Я собираюсь прочесть вам длинную лекцию об этом, как только мы покончим с этой частью лекции.

Однажды я написал сериал, который вошёл в историю. Он вошёл в историю потому, что на его создание ушло всего 200 000 долларов, а принёс он 1 750 000 кассовых сборов, и это был самый плохой сериал из всех, которые когда-либо были сняты. Но в нём не было недостатка в хаотичности, потому что после того, как я написал сюжет, он был... в нём было много хаотичности... там решили, что вторая половина каждой части, или что-то в этом роде, должна быть написана заново кем-то, кому нужно было попасть в титры, и этот человек, не читая моего сценария, взял и переписал его. Сериал получился действительно хаотичный. Кроме того, у них была парочка свободных каскадёров, которым не могли найти никакого занятия, так что их трюки повставляли в различные части картины.

Или, если человеку не нужны его факсимиле, почему он не может от них избавиться? Вот тут есть ответы на все это.

И по сей день, если я прихожу в Голливуд, я могу зайти в контору агента... Некоторое время на меня смотрят ничего не выражающим взглядом... мне время от времени приходилось работать над вполне приличными вещами... смотрят ничего не выражающим взглядом или что-то вроде этого, а затем: «Да. Верно. Да. Угу. Я знаю, да! Да. 1 750 000 долларов кассовых сборов – верно! Да, точно! Да, конечно, мы можем вас использовать. Давайте съездим в "Парамаунт", посмотрим, что они могут вам предложить!» Гм! Это факт! Всё крутится вокруг кассовых сборов. Они никогда не видели этого фильма. Никто никогда не пытался проанализировать этот фильм, чтобы понять, почему он сделал такие сборы. Он не поддаётся анализу. В нём отсутствует сюжет. В конце там даже не те герои, что были в начале. Замешательство, присутствующее в этом фильме, было так замечательно, что люди приходили в кинотеатр снова и снова, потому что не могли поверить в то, что там происходит.

А вот список тех вещей, с которыми вы проделываете этот фокус. Вы прорабатываете их в данном порядке.

И тем не менее по сей день, если бы я убедил Джимми Фиддера... Джимми Фидлер несколько отстал от времени. Недавно он написал в своей колонке, что я работаю в Голливуде. Но если бы я отправился туда завтра, то это единственное, с чем... или над чем я бы мог там работать. Там ничего нет... просто ничего.

Это многое позволяет вам понять о подобных вещах. А потом там ещё удивляются, почему это публика на пушечный выстрел не подходит к кассам. Кинематографисты думают, что в фильме должно быть то-то и то-то.

Мне представляется, что древнегреческий театр к концу своего существования был готов вот-вот разориться. Антрепренёрам, импресарио и менеджерам театров приходилось нелегко, башмаки у них уже разваливались, и мне представляется, что перед тем, как древнегреческому театру в конце концов пришёл конец, его актёры копались в мусорных баках. Я уверен, что так оно и было, потому что они отошли от хаотичности и стали действовать по шаблону. И вам в жизни никогда не доводилось видеть ничего, что имело бы столь же ярко выраженный стиль, как греческий театр в свои последние дни. И зрители стремились держаться от него подальше.

Интерес – это единственное, что заставляет человека двигаться вниз по траку МЭСТ-вселенной. Таким образом, интерес – это единственное, что заставляет вашего преклира (как тэтана) двигаться вверх по шкале. И на тот случай, если вы упустили это: интерес — это единственное, что движет вашего преклира вверх по траку к более высокому уровню бытийности. Для того, чтобы у него могли произойти хотя бы малейшие улучшения, он должен испытывать интерес в каком-то потенциальном «буду быть», «буду делать» или «буду иметь». И если вы выводите его из тела наружу, у него не остаётся ни малейшей индивидуальности – он оставил индивидуальность в теле, он не чувствует, что у него есть какая-либо идентность, он всё это ощущает, это его очень расстраивает, и вы удивляетесь, почему это у него всё нет и нет улучшений? У него нет причин для улучшений.

К счастью, эти техники одитинга содержат достаточно автоматизма и мало... очень мало хаотичности содержится в «Стандартной рабочей процедуре», и преклир не поймёт, что с ним происходит, пока не будет уже слишком поздно, и он пронесётся через весь одитинг всего за несколько часов и станет кейсом шага I. У вас не будет никаких проблем, пока вы не дойдёте до шага I, не закончите шаг I и не научите преклира достаточно хорошо поднимать части тела. Если вы научите его поднимать их по-настоящему хорошо, то ваши проблемы начнут иссякать. А преклир придёт в состояние статики. Теперь он подъёмный кран: он может что-то поднимать.

Так вот, следовательно, чтобы сделать человека оперирующим тэтаном, требуется определённое чувство эстетики. Как вы восстанавливаете это чувство эстетики? Вы рекомендуете ему заняться зрительством? Это просто дополнительный автоматизм. Человек сидит, а ему всё подают на блюдечке. Нет. Вы создаёте чувство эстетики не так. Вы просто продолжаете работать с преклиром, чтобы устранить автоматизм из его кейса, а чувство эстетики восстанавливается само собой — это отрицательное достижение.

Таким образом, ваш враг, который мешает вашему преклиру двигаться вперёд, называется автоматизмом. Всякий раз, когда вы обнаруживаете, что преклир стоит на одном месте, это означает, что он удовлетворён. И рано или поздно наступит момент, когда он будет удовлетворён на каком-то из уровней на шкале тонов, когда, идя по улице как тэтан, он, возможно, будет заниматься чем-то конструктивным - например, он будет считать фонарные столбы... вот он идёт по улице...

И вы говорите: «Хорошо, создай еще одну подобную могилу. Создай еще одну подобную могилу». Или: «Сделай ее красной. Сделай ее синей». Если по-прежнему есть трудности, делайте и то, и то: «Сделай ее красной. Сделай ее синей. Создай еще одну. Создай еще одну» — дрррр! Все три окажутся внутри.

Кстати, дети так и поступают. А также тэтаны. Они медленно идут вдоль по улице (полторы тысячи километров в час), пересчитывают все фонарные столбы и бездельничают, дойдя до угла. И ваш преклир будет идти примерно так же, и он... если лошадь чихнёт – если лошадь полицейского на углу чихнёт, он станет лошадью. Он не просто... ему не интересно, он просто вышел из игры. Он просто вышел из игры. У него нет более высокого уровня, на который он мог бы подняться.

И что она, кстати, будет делать с ними, когда они окажутся в ее теле? Вы можете сказать ей утрамбовать их — очень плотно утрамбовать их. И через некоторое время ей начнет казаться, что она взрывается. Или вы говорите ей, чтобы она заставила их переместиться далеко в сторону, если у нее кейс такого типа. Да, пусть они уходят еще дальше. Делайте так, чтобы они оказывались снаружи и рассеивались.

И он вышел из игры не на том уровне, где он был бы стабилен. Он по-прежнему боится, по-прежнему рассеивается, а если он наткнётся на троллейбусные провода или на что-то в этом роде, то получит сильный удар. Он наталкивается на ридж снаружи своей головы или на что-то в этом роде и получает электрический удар вместо энергетического – электричество находится на шкале намного ниже – и этот удар кажется ему очень сильным и сильно его расстраивает. И он говорит:

Следующий — 6. Огромное количество зданий и домов. И, конечно же, это тот макет, с которого вы начинаете. И самые разнообразные замки и хижины и он... просто заставьте его создавать макеты всего и вся. Проделайте все это для всего трака, понимаете.

—О, нет! Я не хочу находиться снаружи этой головы. Лучше я буду внутри.

Теперь 7: Огромное количество пищи.

И вы говорите ему:

1. Огромное количество одежды.

—Ну ладно, всё в порядке. Давай-ка поместим пару тысяч ватт сбоку макушки твоей головы и ещё пару тысяч ватт напротив первой пары тысяч. Давай, влезай между ними.

Кстати, девушка, у которой нет аппетита, не способна переместить пишу внутрь своего тела. Если бы у нее была пища, эта пища просто исчезла бы. Вы помещаете буханку хлеба туда, где находится ее голова, и не успеваете и глазом моргнуть, как она видит эту буханку позади себя, удаляющуюся с бешеной скоростью на значительное расстояние. Она не может удержать эту буханку. Или ей трудно работать с ней на уровне потоков.

Он спрашивает:

«Огромное количество одежды».

-Что?

1. Огромные суммы денег в различных формах — купюры и монеты.

И вы отвечаете:

—Ну, влезай между этими двумя полосами энергии.

—Я только что пропустил через себя одну т...

К этому времени человек будет в порядке, поверьте мне.

—Ну что ж, – отвечаете вы, – пропусти теперь две сотни.

1. Сообщения: письма, голосом — какие угодно.

—Хорошо.

Он пропустит через себя две сотни ватт – полосу текущей энергии от одного виска к другому. На самом деле он может сделать это. Очень высокие волны, очень высокая частота. Эту энергию можно заметить на Е-метре, но больше её практически ничто не регистрирует. И, разумеется, её может увидеть тэтан – в том числе другой тэтан.

И 14 — последнее, но не наименьшее — Ощущение. Пусть ощущения влетают в преклира, вылетают из него и так далее.

—Пропусти ещё один поток энергии вот здесь, затем влезь между ними и уничтожь его.

Итак: «С каждым из этих перечисленных объектов работают, направляя его внутрь или наружу, а затем заставляя двигаться в противоположном направлении». Вы увидите, что преклир позволяет этому продолжаться до какого-то определенного момента, и в этот момент направление меняется на противоположное».

—О, нет!

Другими словами, вы говорите: «Хорошо». Вот человеку, который удерживает их. Вы говорите: «Все это утрамбовано. Теперь мы все это утрамбовали. Теперь пусть они начнут уходить» — и они отходят на два шага. И он не может сдвинуть их дальше ни на сколько, они не желают отходить больше ни на шаг.

Первый удар практически разорвёт его в клочья, разбросает по всему черепу и выбьет вниз через пятки. И он скажет: «Хм. Мне не больно» – и, после небольших уговоров, сделает это снова, и снова, и снова. И он начинает усиливать потоки энергии. И не успеете вы и глазом моргнуть, как он идёт, находит выключатель... Бззззззт! Бзззззззт! Бзззззззт! Бззт! Что бы вы думали? Он просто сжёг лампочку или что-то в этом роде.

Он там утрамбовал восемь миллиардов женщин — по грубой оценке, — и они отходят на два шага — первый слой — и все. Просто создайте еще восемь миллиардов женщин и утрамбуйте их. А в следующий раз он сможет добиться, чтобы они отошли на четыре шага — очень неплохо. Вы добиваетесь успеха. Теперь мы берем восемьдесят два миллиарда женщин и помещаем их в тело преклира практически по одной, а затем они начинают вливаться потоками, в больших количествах и так далее. А затем мы начинаем удалять их. И что бы вы думали? Они отходят на десять шагов, прежде чем неожиданно спотыкаются и начинают снова врезаться преклиру в лицо.

Он скажет: «Надо же», а вы в это время шарите на ощупь в темноте, или вам приходится выходить из своей головы, или же вам приходится возвращаться в свою голову из точки, расположенной на высоте три тысячи километров, где вы на самом деле вовсе не занимались его одитингом, и вам приходится возвращаться и тыкаться на ощупь в темноте в поисках нового источника света. Ну ладно.

Девушка, у которой все уходит и так далее, — дождитесь, пока она сможет комфортно помещать что-то внутрь своего тела. А затем добейтесь, чтобы она начала помещать все это в свое тело. Она будет делать то, что тут написано.

Что заставляет его двигаться дальше? Ваш интерес к нему может тут помочь. Ваш интерес к нему может помочь, и некоторое знание того, с чем он сталкивается, тоже может помочь.

«Изменяйте все макеты и гоняйте их. Работайте с ними в сфере, охватывающей 360 градусов». Другими словами, преклир не должен помещать макеты только перед собой, пусть он помещает их позади себя, над головой, под ногами и так далее.

Потому что одна из самых тяжёлых задач, которую вам предстоит выполнить, состоит в том, чтобы убедить преклира двигаться дальше, дать ему достаточно «буду иметь» для того, чтобы он продолжал движение, когда он ни к чему не испытывает никакого интереса. Потому что он находится в состоянии амнезии, от его памяти ничего не осталось, у него нет никаких подлинных воспоминаний или потенциала, у него очень мало энергии по сравнению с тем, сколько у него могло бы быть, и он из чистой скуки вернётся к себе в голову. Так что вам предстоит постоянная борьба за то, чтобы найти что-то, что вызывало бы у преклира хоть какой-то интерес, заставляло бы его двигаться вперёд и что было бы ему понятно.

Это очень странно, но на первом пункте с бешеной интенсивностью начинает проявляться инцидент «охватывание». В ту самую секунду, когда вы начинаете создавать макеты женщин (при работе с мужчиной) ангелы начинают вылетать снизу вверх и сверху вниз, а в случае с девушкой то же самое будут делать ангелы другого типа.

И не давайте преклирам весь объём информации, как я сейчас поступаю. Это расплющивает людей в лепёшку. Я имею в виду, что иногда люди просто сидят и смотрят на вас раскрыв рты. Я даю вам информацию. Я не собираюсь уводить вас в туманные дали или поступать с вами так же, как гамельнский дудочник. Я мог бы это сделать, поверьте мне – когда-то это было моей профессией.

«Продолжайте процесс, добавляя предметы, которые преклир считает нежелательными».

И когда мы смотрим на всё это, мы обнаруживаем, что, перемещаясь от А к В, преклир идёт вслед за интересом и немного отстаёт от интереса. Интерес не имеет ничего общего с потоками, и он находится на более высоком уровне, чем пространство. И убеждённость, и интерес находятся на более высоком уровне, чем пространство, но вы бы никогда не добились от преклира никакого движения (такого, которое в конце концов привело бы к физической вселенной), если бы вы не дали ему что-то, к чему он мог бы испытывать интерес.

Теперь измените направление на противоположное и вместо того, чтобы... начните работать с телами, которые он не хочет. Теперь у нас все наоборот. Потому как человек, который что-то удерживает, еще и пытается выбирать. И теперь вы создаете всех врагов, плохие сообщения, просто все негативное, и добиваетесь, чтобы все это удалялось от преклира. Он пытается удерживать — вы удаляете от него врагов. Они уходят.

В один прекрасный день появился кто-то, кто был всем совершенно доволен, и тут его чем-то заинтересовали. И поэтому он стал двигаться вниз. И интерес, который ему продемонстрировали, – догадываетесь, куда он вёл? Он вёл от двух данных до уровня g – на рисунке 1. Это тот путь, по которому его провёл интерес. Это не означает, что это плохо. Просто он становился всё менее и менее могущественным, менее и менее могущественным, он был способен делать всё меньше и меньше, и в конце концов он перестал быть ужасно заинтересованным в чём-то и сказал, что у него всё вызывает скуку. И не успели вы и глазом моргнуть, как он оказался вот здесь, примерно на уровне g – хомо сапиенс. Ему приходится трудно. Жизнь тяжела, ему приходится напряжённо работать. У него есть всевозможные доводы и объяснения этому и так далее.

Так вот. Вещи, которые он считает... «продолжайте процесс, добавляя предметы, которые преклир считает нежелательными. Для кейса типа «брать» направляйте их вовне, а для кейса типа «давать» — вовнутрь». Просто измените направление на противоположное.

Что вы должны делать? В чём заключается ваша работа? Занимаясь тэта-клированием, вы разворачиваете трак вспять. И я повторяю, что самый лучший способ развернуть трак вспять – это отделаться от автоматизма, чёрт возьми. Просто продолжайте тренировать и тренировать преклира в выполнении шагов, из которых состоит «Стандартная рабочая процедура», пока он не начнёт действовать безупречно, уверенно и всё с меньшим и меньшим автоматизмом при создании мокапов и пространства – с меньшим и меньшим автоматизмом.

«Включите в их число врагов, вредное, уродливое и отвратительное, в зависимости от результатов оценивания».

Когда он создаёт какой-то объём пространства, он не говорит: «Пространство». Он может действовать достаточно быстро, так что он на самом деле берёт это пространство, он создаёт его, и это реальное пространство, он его подвергает проверке и так далее, и он делает всё это (щелчок) – вот с такой скоростью, понимаете? У него есть определённый объём пространства. Какой-то другой человек входит в комнату и говорит: «А-ах... вакуум!» Это может доходить до такой степени. Я имею в виду, что вот тогда можно сказать, что он что-то делает.

Вот где ваше оценивание оказывается невероятно полезным. Вам нужно узнать, что человек пытается удерживать. Вам нужно узнать, от чего этот человек пытается избавиться. И то, от чего он пытается избавиться, он пытается уничтожить. То, что он пытается удерживать, проявится на уровне «создавать», или «хватать», или «удерживать». Так что вы просто... вы можете просто включить эти строчки в состав вашего оценивания.

Так вот, многие из автоматических мокапов, которые создаёт ваш преклир, и многие из получаемых вами реакций, которые он на самом деле может контролировать, являются слишком автоматическими, чтобы играть какую-то полезную роль. Мокапы могут быть ярко окрашенными и какими угодно. Они, несомненно, принадлежат вашему преклиру, несомненно, он их создаёт. Я просто объясняю вам, что, когда ему в первый раз удаётся яркий мокап, и тот находится вот здесь вверху – это автоматизм. У преклира очень много автоматизма.

«Поскольку направление как для «давать», так и для «брать» в конце концов изменится, то «давать» превратится в «брать», а «брать» поднимется на новый уровень «давать», процесс необходимо продолжать до тех пор, пока преклир просто не будет «исцелен» (в кавычках) от того, чтобы хотеть, иметь или не иметь». Это нужно продолжать не просто до тех пор, пока это произойдет, а до тех пор, пока преклир не станет испытывать замечательную беззаботность по отношению к управлению и обладанию контролем.

Вы не пытаетесь вырвать автоматизм с корнем. Вы просто в целом усиливаете контроль над мокапами до тех пор, пока преклир не станет способен проделывать самые невероятные вещи с ощущениями и цветами – что-то в этом духе. Вы добиваетесь, чтобы он делал это с полной уверенностью.

Вы просто должны ЗАБИТЬ этот процесс до смерти! Не важно, сколько часов вы на него затратите, ведь в прошлом, чтобы освободить то, что мы имели на уровне IV, требовалось огромное количество часов — пятьдесят, восемьдесят. Вы запросто можете потратить тридцать часов такого одитинга на одного из таких людей, и при этом с большой пользой. Это просто техника одитинга.

У нас тут есть один преклир, который замечательно управляется с мокапами - не то, чтобы они были автоматическими и создавались каким-то контуром – нет, он просто использует шаблоны, которые он автоматически производит, и он вставляет их в мокапы. Это его мокапы – тут всё в порядке. Я говорю вам, что это удачное обстоятельство, потому что если бы у вас не было необходимости сократить этот автоматизм, то вы бы не смогли добиться от преклира никакого продвижения вперёд.

Теперь давайте посмотрим на кое-что еще. Что насчет оверта? Время от времени, когда он в ходе процессинга начинает как бы застревать, пусть он создаст многие тысячи женщин и пусть он пустит свое тело по кругу. И, конечно же, есть четыре потока, четыре типа давления в каждом из потоков: исходящий поток, сдерживание исходящего потока, то, что пытается воспрепятствовать исходящему потоку с противоположной стороны, и то, что пытается заблокировать воспрепятствование исходящему потоку с той стороны.

Поэтому вы... у него, наряду со всем этим, имеется чёрное пятнышко. У него есть чёрное пятнышко, которое является действительно его чёрным пятнышком. Он мог бы... оно несколько сероватое, но у него есть чёрное пятнышко. И он может создавать его и убирать, и снова создавать, и он может помещать его куда угодно – и, бог ты мой, это реальное чёрное пятнышко! И, вероятно, если бы он увеличил его и поместил на страницы рукописи одного человека, который пишет сценарии для радио (потому что я не стану называть имён), то вы... если бы он действительно поработал над созданием этого чёрного пятнышка, то он мог бы достичь того, что этот другой человек сказал бы: «Должно быть, я слепну. Моя рукопись стала чёрной, как чернила», понимаете? Он получает, получает реальное чёрное пятнышко. И тем не менее этот преклир создаёт очень хорошие мокапы.

Так вот, если вы хотите хорошенько схохмить, то создайте макет тела, повяжите его ремнем и попытайтесь притянуть этот макет к себе. Хорошая хохма, правда? Хорошо, теперь мы имеем в МЭСТ-вселенной вектор, направленный в противоположную сторону. Толкните этот макет в ту сторону. Интересно, правда? Хорошо, теперь пусть он сопротивляется толчкам в ту сторону. Теперь пусть он сопротивляется тому, что его тянут в ту сторону, и вы увидите, как все это работает. И с четырьмя потоками происходит то же самое.

Так вот, это не означает, что необходимо уметь создавать настолько совершенное чёрное пятнышко и такую заставляющую с собой считаться реальность, и такую заставляющую с собой считаться бытийность, и «Я владею этим, и это моё» – вам не обязательно иметь всё это для того, чтобы создать мокап или для того, чтобы приобрести некоторую уверенность в отношении мокапа. Преклир просто поднимается, поднимается и поднимается по шкале, приобретая немного более высокую уверенность, а затем внезапно достигает определённого уровня уверенности, вот и всё. И это определённый уровень уверенности. Это... это очень высокий уровень уверенности, потому что это состояние знания – это градиентная шкала... Чем в большей степени он будет способен делать это, и чем лучше он будет способен делать это, тем сильнее он будет заинтересован. Почему? Потому что интерес является природным свойством тэтана. Выше уровня... чуть выше уровня интереса и интересности он – ничто. Он – ничто.

Когда все эти женщины или мужчины уходят от вашего преклира, они внезапно застревают, отойдя на определенное расстояние. Вы не знаете, как отогнать их подальше? Все, что вам нужно сделать, — это поместить вокруг них всех большую петлю и слегка потянуть — и они, конечно же, двинутся дальше.

Так что крайне важно, что преклира ведёт вперёд интерес. И всякий раз, когда движение останавливается и ему... ему не интересно, о чём это говорит? Вы видите, что он внезапно теряет интерес. Это говорит о том, что он столкнулся с автоматизмом, от которого нужно избавиться. Вот и всё. И для того, чтобы избавиться от этого автоматизма, вы просто заставляете преклира гораздо более усердно и с гораздо большей точностью упражняться в действиях с мокапами. И особое предпочтение отдавайте сохранению мокапов – пусть преклир обеспечивает, чтобы они продолжали существовать, пусть он делает их более сложными и добавляет в них дополнительные восприятия.

А если они слишком быстро приближаются, и вы хотите помешать им приближаться так быстро, или что-то в этом роде, — просто зацепите петлей внутреннее кольцо и стяните ее немного. Разумеется, если они несутся к преклиру как сумасшедшие.

И если говорить об ощущениях, то вы же не думаете, что вы хоть сколько-нибудь приблизились к этой области, изучая хомо сапиенса, так ведь? У него только пятьдесят пять эмоций... простите, восприятий. Эмоций у него куда меньше – у него только пять или шесть полноценных эмоций, максимум восемь – сильных, мощных, таких, которые можно легко ощутить.

Вы можете управлять этими потоками просто как марионетками. И это полностью решает проблему и устраняет поток потоки как навязчивость, компульсию, сдерживание или желание со стороны преклира. И все, что на самом деле не в порядке с кейсом шага III, IV, V, VI или VII, — это то, что они подчиняются потокам и якорным точкам МЭСТ, и они совершенно перепутали якорные точки с перемещающимися точками — телами.

Ощущения — это обширная тема, и эта тема аналогична теме интереса, и ощущения наряду с эстетикой охватывают более высокие диапазоны волн, чем любые другие типы потоков. И ощущение само по себе может, по всей видимости, располагаться выше уровня потоков.

Так вот, это и есть эта техника — процессинг «Дай и возьми». Проходите этот список объектов с преклиром, с которым у вас есть какие-то затруднения, — пусть вас не волнует, насколько точно он создает эти макеты, что происходит с ними, помещает ли он их в прошлое, что вы с ними делаете; это не имеет значения... насколько хорошо вы выполняете этот процесс. Просто выполняйте этот процесс настолько хорошо, чтобы преклир всякий раз знал, что он заставил макеты перемещаться внутрь себя, и что он заставил их выходить из себя. И у него появится интерес, и он начнет очень творчески подходить ко всему этому. Есть разные вещи, которые вы можете макетировать, когда речь о «драгоценностях». Вы можете также макетировать медали. Тут можно проявить большую виртуозность.

Так что вы восстанавливаете способность преклира к восприятию ощущений, и продолжаете её восстанавливать, и вы находите какой-то момент где-то в самом начале трака и избавляетесь от этого автоматизма – использования МЭСТ-тела для того, чтобы оно подготавливало для нас все ощущения. И как вы делаете это? Вы заставляете его ощущать эмоции, которые идут от мокапов. Я говорил вам об этом упражнении в начале данного цикла лекций – эмоции, которые идут от мокапов. И вы получаете... вы берёте эмоции с нижней части шкалы, с верхней части шкалы до тех пор, пока преклир не сможет произвольно изменять эмоции в любом мокапе и заново воспринимать их, пока он не сможет изменять любые... ощущать любую вещь, которую он видит где-либо поблизости от себя. И затем вы создаёте мокапы, которые содержат наисильнейшие ощущения, соответствующие самому высокому уровню.

И, кроме того, есть целый список отвратительных вещей, написать о которых мне бы не позволил офис Джонсона — бывший офис Хейза*Офис Джонсона: старое разговорное название Корпорации производителей и распространителей кино Америки, основанной в 1922 году и возглавляемой Уиллом X. Хейзом до 1945 года. В это время она носила название Офис Хейза. В 1945 году организация сменила название, когда ее президентом стал Эрик Джонсон. Организация регулировала моральность содержания фильмов посредством таких действий, как обозначение ярлыком «отвратительный сюжет», например, показ реальных казней на электрическом стуле или через повешение, клеймление людей или животных, хирургические операции. Сейчас эта организация носит имя «Ассоциация американского кино»..

Сначала вы ведёте его к открытию, что он может получать ощущения от МЭСТ-вселенной напрямую и что это он может делать лучше, чем от себя... от своего тела. Он сам... он может делать это напрямую. И когда он будет делать это напрямую, вы обнаружите, что у него внезапно вспыхивает интерес. Он на самом деле не нуждается в теле. Он больше не зависит от него.

Вот это и есть процессинг «Дай и возьми». Теперь вы понимаете теорию потоков. Мы обсуждали это на курсе раньше. Вы просто делаете это с объектами. А не проходите потоки. Сначала преклир будет отождествлять это с потоками, затем у него это будет просто ассоциироваться с потоками, а затем потоки перестанут иметь к этому какое бы то ни было отношение, и он взлетит по шкале и начнет отличать одно от другого, и именно этого вы пытаетесь добиться, работая со своим преклиром.

Потому что ощущения и интерес – это уровни. Если преклир не может испытывать ощущений, он не может испытывать интереса. Эти две вещи сцеплены друг с другом. И они поднимаются до самого верха шкалы.

И это разрешает любой трудный кейс за пределами уровня шага I. Аминь. Давайте поменяем катушку с лентой.

И вот как вы приводите человека к состоянию оперирующего тэтана: вы удостоверяетесь, что он может испытывать все эти эмоции и ощущения, сначала получая их от самой МЭСТ-вселенной; и вы делаете человека оперирующим тэтаном, работая с мокапами, которые намного более реальны, которые весьма действительны и которые обладают большей степенью действительности, чем... догадайтесь, что? Чем предметы МЭСТ-вселенной. И это включает любые ощущения, какие могут прийти вам на ум, включая вкус перца.

И если вы можете делать это, то вы ведёте своего преклира прямо вверх по шкале, и он всегда может усложнять вещи. Но по мере того, как он всё выше и выше поднимается к состоянию оперирующего тэтана, всё для него становится более простым, более прекрасным, более интересным, более интенсивным, более сконцентрированным, более способным. И его ведёт к этому состоянию интерес, а главным в интересе является ощущение.

Это не означает, что вы пытаетесь превратить его просто в нечто, испытывающее жажду ощущений, – ведь без определённого количества ощущений человек даже не осознаёт, что он жив. И для того, чтобы этот тэтан осознавал, что он жив, он должен быть способен, идя вдоль по улице, ощутить запах всех фруктов во фруктовой палатке, когда он проходит мимо неё.

Вы когда-нибудь видели собаку... вы когда-нибудь видели пса, которого хозяева взяли в поездку: его нос высовывается из окна, и он: «Уф-уф-уф-уф, ха, уф-уф-уф-уф-ахам-ургхум – ух ты, коровы!» Он говорит: «Коровы и... и... и ей-богу, посмотрите на этот амбар! Амбар полон... и тут прошла кошка и...» Бог ты мой, как ему интересно!

Знаете ли вы, что человек практически утратил эту способность? Речь не о том, что он должен строить своё поведение по образцу поведения собаки, но тэтан может пройти мимо фруктовой палатки и получить ощущения от каждого из фруктов, которые в ней имеются. И фрукт – это нечто большее, чем ощущение запаха или вкуса: ощущений десятки.

А ещё существуют такие ощущения: вы приходите в библиотеку и чувствуете, что все читатели делали с книгами и о чём они думали, когда читали их, – это гораздо более интересно, чем читать книги. В книгах ничего нет.

Так что у вас в арсенале имеются самые разнообразные приёмы, и я надеюсь, что вы это понимаете. Путь к ощущению, путь к интересу – это путь от автоматизма и по направлению к способности получать все ощущения от тех вещей, которые человек сам создал, и при этом больше ощущений, чем он когда-либо мог получить в МЭСТ-вселенной. И есть один уровень на шкале тонов... когда вы только начинаете работу над этим, когда ваш преклир только начинает работу над этим, он довольно-таки слеп в отношении всего этого. Он не знает, насколько яркой, насколько интересной может быть эта МЭСТ-вселенная, и он как бы отстраняется от неё.

Но он поднимается до такого интереса, на фоне которого моменты самого большого интереса, испытываемого ребёнком, кажутся бледными.

Я часто говорил о возвращении того ощущения, которое вы испытывали, проснувшись рано утром: солнце было яркое, и оно только-только всходило, и всё на земле было покрыто капельками росы, и вы были маленьким ребёнком; вы выглянули на двор и увидели новый день. И вы, разумеется, хотите вернуть себе это ощущение. Сегодня мы можем сделать это, и довольно легко. Просто используйте 5-й выпуск «Стандартной рабочей процедуры». И помните, что мы не должны позволять нашему преклиру расслабляться или снизить темп, поскольку он выполняет действия чересчур автоматически. Вырвите его из этого состояния и подтолкните его дальше вверх по шкале.

Вы думаете, что этим можно пресытиться? Нет. Лишь когда человек снова окажется в избитой колее автоматизма, лишь тогда интерес у него окажется недостаточно сильным, чтобы сохранять его внимание.

Спасибо.