Я хочу поговорить с вами о плотных объектах.

Я хочу поговорить с вами о том, в каком положении по отношению друг к другу находятся одитор и преклир или, иначе говоря, о позициях, используемых в одитинге.

Если в аудитории есть знатоки джаза, что ж, они должны понять, что это довольно солидная штука.

Я уверен, я абсолютно уверен, что эта лекция принесет много пользы, хотя лично я не вижу в ней никакого смысла.

Весьма и весьма забавно, весьма примечательно, весьма примечательно, что одитинг можно было бы свести к одному процессу. Но, конечно же, при использовании этого процесса необходимо, чтобы преклир мог выполнять этот процесс. Я хочу сказать, это довольно глупо, но это так. Необходимо, чтобы преклир был способен выполнять этот процесс. Необходимо, чтобы он находился в сессии. Необходимо, чтобы он знал, что вы сидите рядом с ним, понимаете? Необходимо, чтобы он знал, что он находится там, где он находится. При проведении этого процесса необходимо, чтобы вы знали, как справиться с любой малейшей хаотичностью, которая может возникнуть. Необходимо, чтобы вы как одитор были хорошо обучены, чтобы вы могли давать подтверждения и справляться с оригинациями преклира только так – раз, два. Иначе говоря, здесь необходима Саентология. Но это лишь один процесс, при условии что вы знаете всю остальную технологию Саентологии. И этот процесс называется «Плотные объекты». Существуют правильные и неправильные способы его проведения, и, к сожалению, это очень сложный процесс. Это не простой процесс.

Существуют три основных позиции и две позы, которые следует принимать. Но я уверен, что есть студенты, которым это нужно будет знать просто для того, чтобы знать, что... чтобы отказаться от этой старой моды... психоаналитической процедуры, поскольку мы тут даже не занимаемся психотерапией.

Изначально команда этого процесса звучала так: «На что вы смотрите?» – вы задавали преклиру такой вопрос. Он смотрел на комнату, или на инграмму, или на что-то подобное. И вы отвечали: «Отлично. Сделайте это плотным». И преклир старался сделать это более плотным, чем это было изначально, когда он это только воспринял; в этом и состоял весь процесс. И вы продолжали и продолжали проводить этот процесс. Но когда вы проводили этот процесс таким образом, выявилась одна особенность: вы забирали у преклира все его точки покоя и приводили его в состояние очень бурного движения, поскольку вы не предоставляли ему никаких других точек покоя, в которые он мог бы удалиться в своем банке. Так что это не очень эффективный способ проведения этого процесса. Это всего лишь теоретический способ его проведения.

В психоанализе используемая позиция, разумеется, такова: пациент лежит на кушетке, а психоаналитик сидит за столом. Понимаете, теперь этого больше не существует. Некогда такая позиция использовалась у нас в Дианетике, но теперь ее больше не существует. Такой позиции нет.

Проводить процесс «Плотные объекты» нужно следующим образом... несомненно, могут существовать и более хорошие способы его проведения, но если они содержат в себе хоть небольшую долю «от того что, потому что», то это наихудшие способы проведения этого процесса, понимаете, поскольку процесс «Плотные объекты» – это процесс «Плотные объекты». И проводить этот процесс нужно следующим образом: вы находите основную точку остановки на траке преклира, основной вакуум или что-то, что по вашему мнению там должно быть. Если же вам не удается сделать этого, вы произвольно выбираете какой-нибудь возраст, где-нибудь посередине, и говорите: «Вы можете найти какое-нибудь факсимиле»... вы объяснили своему преклиру, что это такое. Вы не используете слово «картинка», вы не используете слово «сцена» или что-то подобное. Это факсимиле. Называйте это своим именем, не искажайте действительность ни в малейшей степени. «Вы можете найти факсимиле, которое находится позже, чем этот инцидент?» Либо позже выбранного вами возраста... предположим, вы выбрали пятнадцать лет.

Однако есть позиция – и это первая позиция, с которой вы должны начать (и я должен привлечь к ней ваше внимание по той весьма веской причине, что это очень, очень хороший процессинг), – когда одитор стоит, преклир стоит, и они к тому же движутся. Иными словами, на ногах. Они ходят по комнате или они ходят вне помещения. И самый важный процесс, где мы видим это, – это «Начать, изменить, остановить» как процесс – и одитор, и преклир стоят.

И преклир отвечает: – Да.

Так вот, почему это первая позиция, которую мы будем использовать? Что ж, это очень просто – это подражание. И вы должны знать, что подражание милосердно, и у него имеется очень давняя история. Подражание очень полезно для нас.

Что ж, не нужно просто сидеть.

Вы видите маленького мальчика, он чувствует себя плохо, и он все кивает и кивает головой вот так, понимаете? Вы обходите его, становитесь перед ним, где он может вас видеть, и вы просто киваете ему, понимаете? Не успеете вы и глазом моргнуть, как он выйдет из этого состояния. Это основополагающий компонент общения – подражание. Подражание.

Скажите: «Хорошо. Сделайте его плотным».

Актер, сидящий на сцене лицом к сидящей публике, разумеется, занимается подражанием. И публика будет чувствовать большее аффинити к сидящему человеку, нежели к тому, кто на мгновение встает, понимаете? Это очень интересно. Однако они чувствуют, что люди, которые стоят на сцене и которые движутся, живые. И они чувствуют, что люди, которые сидят, настолько же мертвы, как и они сами.

Так вот, это не совсем правильно, но это сгодится. Если преклир относится к этому педантично, он будет настаивать на том, чтобы вы говорили: «Сделайте это более плотным, чем это было, когда вы только восприняли это». Тогда ему будет просто выполнить команду, понимаете? Весьма интересно, довольно поразительно, что ему будет очень трудно это сделать, но если вы попросите его сделать это лишь немного более плотным, чем изначально, это будет удовлетворительно, этого будет достаточно.

Итак, просто обратите внимание на этот фактор в отношениях между одитором и преклиром. Если вы садитесь и начинаете проводить преклиру «Начать, изменить и остановить», ему будет казаться, что он должен сидеть. Эта неизменность положения отразится на нем, так что он не будет работать так же эффективно.

Так вот, вы увидите, что поначалу он будет прикладывать усилия, чтобы сделать это... он будет хрусть. А спустя какое-то время, он начнет делать это с помощью постулатов. Не переживайте на этот счет, пусть он сам разберется. Пусть он хрусть. Он будет проходить это таким образом в течение какого-то непродолжительного времени... не нужно допекать его... это будет продолжаться недолго. Он посмотрит на эту плотную вещь. Предположим, что это тот момент, когда он ехал на велосипеде или что-то в этом роде; он посмотрит на эту картинку, на это факсимиле, и внезапно по факсимиле как бы пройдет рябь и оно изменится. Что ж, когда это случится, вытаскивайте преклира оттуда. Понимаете, просто отбросьте это, и, вероятно, ему будет что сказать вам об этом факсимиле. Что ж, выслушайте его. Но не позволяйте ему говорить слишком много, поскольку в результате он воспримет «как-есть» то обладание, которое вы ему дали.

Далее, есть этот момент подражания. И старый «8-К», и современный «НИО» проходят гораздо лучше... процесс идет гораздо лучше, если оба стоят. Одитор ведет преклира к стене. Одитор ведет преклира в центр комнаты.Так вот, у вас будет множество преклиров, которые, когда вы будете прикасаться к их руке, в тот же момент начнут визжать и сбегать с сессии. Вы обнаружите, что это свойственно всем людям, которые, если их спросить: «Какое следствие вы могли бы создать в отношении людей?», ответили бы: «Так, дайте подумать, я мог бы взять атомную бомбу и убить их всех». Знаете, я имею в виду незначительное следствие вроде этого.

Далее, вы говорите: «Вы можете найти факсимиле, которое находится раньше, чем этот инцидент?» Вы имеете в виду вакуум, но не используйте это слово «вакуум». Это какой-то инцидент, либо, если вы не сможете найти никакого инцидента, это возраст, который вы выбираете.

Этот человек не способен быть следствием. Когда какой-нибудь преклир начинает возражать против того, что вы слегка берете его за локоть или прикасаетесь к локтю, вам нужно сразу понять, с чем вы имеете дело.

Преклир говорит:

Если преклир вздрагивает, помните, что если говорить о следствиях, то соответствующей этому реакцией будет «убить всех». Или «Я не мог бы даже всех убить» – это ниже, чем «убить всех». Но таково... таково представление о создании подлинного следствия.

• Когда мне было одиннадцать лет, все изменилось.

«Какое следствие вы могли бы создать в отношении отца?» Что ж, нам придется придумать какой-то длительный, извращенный способ убить его, понимаете, который будет продолжаться в течение долгого времени. Что-то в этом роде.

Итак, вы прикасаетесь к его руке, он вздрагивает – что ж, просто помните, с чем вы имеете дело. Не прикасайтесь слишком сильно к его руке, не прекращайте прикасаться к его руке – не позволяйте ему оказать значительное влияние на вас.

И тогда мы будем использовать возраст «одиннадцать лет» в этом процессе... «раньше, чем», «позже, чем». Вы обнаружите, что когда преклиру было одиннадцать лет, с ним произошел какой-то инцидент, о существовании которого преклир даже не подозревает. Хорошо.

Но вы водите преклира туда-сюда, используя минимум слов и в максимальной степени изменяя его местонахождение в пространстве, понимаете? И это будет первой точкой входа в любой кейс, каким бы трудным кейс ни был. И вы обнаружите, что с помощью уже одного подражания вы установите значительный АРО с человеком, и вы обнаружите, что если вы сделаете это, то проводить ему одитинг станет гораздо легче.

Он находит что-то, что произошло раньше. Когда он это сделает, скажите:

Подражание, кстати, возможно, единственный процесс, который вы можете проводить психотику. Оно, возможно, единственный процесс, который можно провести психотику. Психотик подпрыгивает в кровати и швыряет стул в стену, вы подпрыгиваете в кровати и швыряете стул в стену. Через некоторое время психотик скажет: «Подумать только!»

«Сделайте это плотным». Если он педантичен, скажите: «Сделайте это более плотным, чем это было в начале». Хорошо.

Так вот, если бы вы хотели действовать очень избирательно, то вы бы подражали любому здравому действию психотика, а все безумные действия вы бы игнорировали. И если бы вы делали это на протяжении длительного времени, вы бы, вероятно, с помощью одного только этого процесса сделали бы психотика душевно здоровым.

Следующая команда звучит так: «Вы можете найти факсимиле, которое находится позже, чем этот инцидент (или этот возраст)?» «Хорошо».

Это весьма необычно – иметь процесс, где вы можете использовать свое тело как говорящий механизм, при том, что оно вообще ничего не говорит. Теперь вы знаете, что вы делаете, когда вы водите преклира по комнате, проводя ему «8-К» или «Начать, изменить и остановить». Вы знаете, что вы в какой-то небольшой степени вводите в сессию подражание. Не испытывайте особого потрясения, когда преклир скажет вам, что он внезапно решил, что вы очень добрый человек. Причина, по который он решил, что вы очень добрый человек, состоит в том, что вы ходили, и он тоже ходил, и положение ваших тел было очень похожим.

Он нашел такое факсимиле. «Сделайте его плотным». «Вы можете теперь найти факсимиле, которое находится раньше?» «Хорошо. Сделайте его плотным». Вот что делает одитор.

Следующее, где мы это используем, – это когда оба стоят вне помещения. Вы выходите из комнаты для одитинга и начинаете ходить по бульварам туда и обратно.

Так вот, одитор должен следить за несколькими моментами. Первое: он не должен позволять преклиру напрямую работать с инграммой, вакуумом или сложностью. Как вам добиться, чтобы преклир, который только что перенес зубную операцию, не сделал ее плотной?

Когда мы использовали некоторые процессы, которые у нас тогда были и на которых мы тогда делали акцент, одиторы некоторое время полагали, что прежде, чем кто-то сможет научиться одитировать, ему обязательно нужно пройти полный курс подготовки пехотинца. Чтобы достичь своей цели, вам нужно было пройти перед завтраком километров тридцать, а то и пятьдесят.

Вы говорите: «О, вы можете найти более ранний случай». Не отвергайте его выбор, но возьмите себе это на заметку и попросите его рассказать вам, что он обнаружил до того, как он начнет делать это плотным. Вам это понятно? И не проводите одитинг небрежно. Это очень, очень жестокий, трудный процесс. Если вы будете проводить его небрежно, кейс вашего преклира может превратиться просто в кашу. Если вы будете проводить этот процесс плохо, вы можете потерпеть очень, очень большую неудачу. Преклир становится небрежным каждый раз, когда вы говорите ему:

Что ж, хотя ходить вместе с преклиром иногда бывает тяжело и так далее, помните, что это невероятно эффективный процесс. Посмотрите на все это обладание, которое имеется во всех этих полях, улицах, людях и так далее, и есть много процессов, которые лучше всего работают вне помещения. Разумеется, с некоторыми преклирами бывает так: вы выводите их из помещения, они смотрят на все это пространство – или их заставляют смотреть на все это пространство – и у них наступает слом. Что ж, это означает, что вы должны поодитировать их некоторое время в помещении, прежде чем вы выведете их наружу.

«Вы можете найти факсимиле, которое находится позже, чем этот возраст?»

Существует одна разновидность психотерапии – я довольно часто упоминаю о психотерапии, потому что мы хотим везде, где это только возможно, избежать результатов, которые дает психотерапия. Мы не занимаемся психотерапией, и мы не считаем, что мы должны убивать людей. Итак, во Франции, например, имеется процедура, которая заключается исключительно в том, что пациентов ежедневно выводят на территорию и позволяют им смотреть на немного больший объем пространства, чем вчера, и в конце концов эти люди становятся вполне душевно здоровыми.

И он отвечает: «Хмм» – и довольно долго сидит. Он не дожидается вашей команды, чтобы сделать это плотным. Он не дожидается вашей команды, а сразу же начинает делать это сам.

Так вот, один из старейших и известнейших видов психотерапии, который использовался дикими народами, также связан с этим положением «оба на ногах». Вы понимаете? Саентология – это не психотерапия, но вам нужно проводить такие сравнения, чтобы в полной мере понять это.

Вы говорите: «Нехорошо, нехорошо», – и шлепаете его по руке. Вы говорите:

Есть одна интересная вещь, о которой африканцы знали давно: если вы сможете заставить кого-то пройти достаточно далекий путь, пока он не свалится на землю, а затем заставите его прошагать обратный путь, то, как правило, когда он прибудет домой, его умственное состояние будет хорошим. Помните об этом. Помните об этом, если вы когда-либо вдруг окажетесь вынуждены иметь дело с какой-то проблемой, связанной с психотерапией. Это работает. Вы просто добиваетесь, чтобы человек продолжал шагать, вы ни на что ему не указываете.

«Нет. Нет. Нет».

Вот еще одно: вы говорите рабочему или кому-нибудь еще, у кого множество проблем с утомлением... вы говорите: «Вместо того чтобы прийти домой и слушать радио, вместо того чтобы прийти домой, падать в кресло и думать о том, насколько все это плохо, придите домой, покажитесь на глаза своим домашним, а затем выйдите из дому и ходите вокруг квартала до тех пор, пока вы не заинтересуетесь тем, на что вы смотрите. Не вынужденный интерес, вы понимаете. Вы больше не беспокоитесь о своей работе, и вы больше не утомлены».

Вы узнаете об этом. Вы устраняете это при помощи двустороннего общения и хорошего АРО. Вы снова выполняете те же действия. На самом деле преклиру не требуется сколько-нибудь долгого времени на то, чтобы найти такое факсимиле. Но ему требуется время на то, чтобы сделать его плотным. Понимаете, ему требуется некоторое время. Он будет смотреть на это факсимиле довольно долго. Возможно, он будет смотреть на него секунду, возможно, пять секунд или даже полминуты, и все это время эта штука будет плотной. Все это время он пытается сделать ее немного более плотной, чем она была. И это факсимиле делает всякие вещи. Оно действует так или иначе.

Он скажет вам: «Вы ходите вокруг квартала до тех пор, пока вы не перестанете быть утомлены? Хм! Это что-то странное».

Но если вы обнаруживаете, что преклиру требуется очень много времени на то, чтобы отыскать эти инциденты, то вы должны заподозрить, что он делает их плотными, не дождавшись вашей команды, а на этом пути может быть много динамита, мин, бомб. Ведь преклир, когда его одитируют, не отличается сообразительностью. Но даже если вы обучили его тому, как правильно выполнять процесс, он все равно будет выполнять его неправильно. Вам стоит об этом помнить, поскольку банк – это весьма поразительная штука. Весьма поразительная. Вы внезапно заставляете его посмотреть на самую первую и главную проблему, которая только есть у тэтана: он не имеет массы, движения, и он оказывается лицом к лицу со штуковиной, которая обладает массой, движением, пространством, она не может воспроизвести его, а он не может воспроизвести ее.

И тем не менее вот что тут очень забавно: тут нет абсолютно ничего странного. Его усталость проистекает из продолжающегося физического бездействия, и когда вы просите его заняться физическим действием, он покидает моменты остановки, связанные с усталостью состояния не-игры на собственном траке. Усталость является психосоматической, она даже не является чем-то действительно существующим.

Но это и есть его основная игра. Таким образом, вы просто исподволь возвращаете его к пониманию того, что он может это сделать; это и все, что вы делаете. Вы просто исподволь возвращаете его к пониманию того, что он может сделать эту штуковину плотной, хотя он сам и не является энергией и так далее. Именно это вы и пытаетесь сделать. Вы не пытаетесь устранить вакуум, инграммы или операции. Уясните, что цель всего этого заключается вот в чем: вы пытаетесь показать преклиру, что он может управлять факсимиле и делать его плотным.

Так вот, когда и одитор, и преклир оба стоят, мы, разумеется, получаем лучший АРО. И когда у одитора сессии с каким-то преклиром бывают очень трудными, когда преклир, похоже, все еще склонен отвергать все, что говорит или делает одитор, просто помните, что изменение положения тела может оказаться роковым. Понимаете, мы можем просто совершенно погубить кейс. Мы устаем стоять на ногах и водить преклира вокруг квартала и делать другие вещи, понимаете, и тогда вы вдруг говорите себе: «Что ж, давай-ка я тут немного отдохну, присяду, а он пусть ходит». На этом все может и кончиться. Понимаете, у преклира больше не будет этого АРО.

Так вот, сюда можно добавить еще одну команду одитинга. После того как преклир в течение какого-то времени делал факсимиле плотным, скажите ему:

Следовательно, чтобы одитировать, вам нужно быть более крепким, чем ваши преклиры. А преклир не является по-настоящему крепким, он крепок компульсивно. Одитор должен быть осознанно крепким.

«Избавьтесь от него. И найдите факсимиле, которое находится раньше этого возраста... найдите факсимиле, которое находится раньше этого возраста». Вы можете обнаружить, что это необходимо сделать, поскольку он будет... поскольку преклир может начать сопротивляться автоматизму, с которым эти факсимиле уходят, когда он делает их плотными. Вы понимаете? Вы не должны позволять, чтобы этот автоматизм существовал вечно, но если вы в самом начале сессии просто предположите, что факсимиле ушло или что преклир от него избавился и так далее, то это нормально. Но это прекратится в ходе сессии, и преклир на самом деле начнет делать факсимиле плотными. Более того, он сможет делать так, что факсимиле будут останавливаться на месте как вкопанные. Они не будут исчезать. Это явление исчезновения факсимиле станет менее выраженным. И оно еще быстрее будет становиться менее выраженным и должно быстрее стать менее выраженным, если вы будете использовать вот такую фразу:

Итак, тут мы переходим ко второй позиции. Вторая позиция, разумеется, становится возможной только путем увеличения способности преклира быть под контролем – с помощью «Начать, изменить и остановить» или «8-К» или чего-то в этом роде.

• Хорошо. Избавьтесь от него. Вы можете найти факсимиле, которое находится раньше, чем этот возраст?

Так вот, он готов быть под контролем и, следовательно, готов осуществлять собственный контроль вне контроля одитора. Кстати, цель, которую вы преследуете, беря преклира под свой контроль, состоит в том, чтобы позволить преклиру взять на себя контроль над самим собой. Вы осознанно создаете источник контроля.

Он находится под контролем многих неизвестных источников контроля. Никогда не думайте, что брать преклира под контроль – настоящий контроль, начать, изменить, и остановить, – не думайте, что это плохо. Никогда не думайте, что это плохо, поскольку преклир находится под воздействием множества скрытых, компульсивным методов и источников контроля. Он находится под воздействием всего этого; все это скрыто от глаз. И тут приходите вы, одитор, он может видеть вас, вы видимы, он может вас слышать, и вы берете его под контроль, и когда он выполнил действия, вы спрашиваете его, кто это сделал. Кто остановил его? Кто остановил тело? И вы в течение некоторого времени продолжаете подталкивать его, и затем он принимает у вас контроль. Но вы забираете контроль у его автоматизма и его машин, демонских контуров и всего такого. Вы забираете контроль у всего этого, а затем он принимает его от вас. А если бы вы не действовали в качестве промежуточной точки, то он так никогда и не смог бы взять контроль на себя. Так что вам совершенно не нужно чувствовать себя плохо из-за того, что вы заставляете преклиров прыгать через обручи. Совершенно не нужно чувствовать себя плохо, поскольку, несомненно, это необходимое действие.

Так вот, если вы не возьмете преклира под контроль, то его собственный автоматизм и базовые механизмы контроля обязательно набросятся на него и, при проведении процесса типа «оттого что, потому что» или процесса, связанного с думанием, например «Назовите мне проблему, сравнимую по величине с вашей проблемой настоящего времени» – предположим, что вы одитируете просто ради того, чтобы одитировать, что-то вроде одитинга за чашечкой кофе, и вы на самом деле его не контролируете – вы одитируете что-то, что одитирует его, или вы одитируете его, а он одитирует что-то еще, понимаете?

Либо: «Сделайте его настолько плотным, насколько можете. Сделайте его плотным».

Так вот, в такой ситуации имеется множество машин, которые «помогают вам» (в кавычках), и ни одна из этих машин не приносит никакой пользы ни вам, ни кому-либо еще.

Когда преклир сделает это, скажите:

И если вы возьмете один из этих кейсов, где очень много автоматизма, и проведете его через НИО, и увидите, как это начинает разрушать их машины, и увидите немного... не удивляйтесь, если после сессии одитинга вы действительно найдете на полу сломанные шестеренки или что-то в этом роде. Это почти... почти вот настолько плохо.

• Хорошо. Избавьтесь от него. Вы можете найти факсимиле, которое находится позже, чем этот возраст?

И если бы вы одитировали его, не взяв под хороший, основательный контроль, вы бы обнаружили, что ваш одитинг попадает в массу автоматических машин, и ваши команды одитинга пережевываются той или иной парой колесиков или шестеренок, и это не дает абсолютно никакого результата. Преклир поглотил много энергии. Это мы в конце концов можем предположить. Кто-то говорит, что этого человека одитировали двадцать пять часов. Нет. Если он не находился под хорошим контролем, то вы могли бы сказать, что он поглощал энергию двадцать пять часов, и, возможно, эта энергия уживется с ним, а возможно, и нет.

Преклир, возможно, начнет жаловаться:

Следовательно, мы переходим к следующей позиции только тогда, когда одитор абсолютно уверен, что у него есть преклир, которого он может одитировать. И эта следующая позиция, разумеется, такова: одитор сидит себе и в ус не дует, а преклир ходит по комнате. Но к этому времени, разумеется... или преклир ходит по улице, когда одитор сидит, удобно устроившись на скамейке в парке, понимаете? Он сидит там. Это очень хорошо, вы знаете, очень удобно. И это будет проверкой. Преклиру как бы позволяют действовать самостоятельно. Но помните, что когда преклир стоит, а одитор сидит, преклиру явно позволяют действовать самостоятельно.

• Ну, знаете, на самом деле у меня не было возможности сделать то факсимиле очень плотным.

Так вот, когда мы много лет тому назад провели много дианетического процессинга, мы сразу обнаружили кое-что весьма интересное: с каким ликованием некоторые одиторы приняли идею о том, чтобы преклир сидел на стуле или ходил. Одиторы тогда сразу же ложились на кушетку. У нас все оказалось вывернуто шиворот-навыворот.

Такое состояние у нас действительно существовало в течение некоторого времени. Я знаю, что однажды один одитор начал одитировать меня в центре и подавал команды, разлегшись на кушетке. (Мне это показалось очень забавным.) Как бы там ни было, такой позиции у нас тоже нет, понимаете? У нас сейчас не только нет позиции, когда одитор сидит, а преклир лежит – у нас нет и позиции, когда одитор лежит, а преклир сидит или стоит.

Так вот, давайте посмотрим на эту позицию, когда одитор сидит и заставляет преклира передвигаться. Вы видите, что, когда вы располагаетесь таким образом, у вас тут же появляется недостаток, тут же появляется недостаток. Положения тел не похожи друг на друга, следовательно, возникают трудности с АРО. И АРО вполне может разорваться. И если у одитора появляются сложности с преклиром, то у преклира, вероятнее всего, появится желание покинуть сессию, если одитор сидит. Так что, пусть даже вы чувствуете, что недостаточно отдохнули, если вы замечаете, что между вами и преклиром нарастает напряжение, то бога ради, встаньте и поводите его по комнате еще, понимаете? Или встаньте и стойте там, пока он смотрит из окна. Постойте рядом с ним, понимаете, и восстановите АРО, если вы замечаете, что, когда одитор сидит, а преклир стоит, это вызывает напряженность в сессии. Это звучит глупо, но это то, что вы на самом деле должны принимать во внимание, когда вы одитируете.

И затем у нас имеется освященная временем позиция, когда и одитор, и преклир сидят. Оба сидят. Так вот, таким образом было проведено огромное количество одитинга прежде, и таким образом будет проведено огромное количество одитинга в будущем, но это положение допускает «оттого что, потому что», и, следовательно, в этом его недостаток. Когда и одитор, и преклир сидят, мы с гораздо большей вероятностью будем проводить субъективные процессы, просто потому, что мы не находимся в движении. Хорошо.

Так вот, почему вы не даете ему приблизиться к инграммам? Очевидно, что мы стараемся пройти и убрать инграммы. Тем не менее, я говорил вам на всех этих лекциях, что мы ничего не стираем и не убираем, – мы повышаем и улучшаем способности преклира. Мы кое-что добавляем.

Следовательно, это абсолютно допустимая позиция для одитора и преклира, но чтобы сделать ее допустимой, нам нужно перейти ко второй теме этой лекции – это экстравертированность или интровертированность, и она важна не только в связи с этими позициями, но она невероятно важна сама по себе. Важна настолько, что пренебрежение ею может привести к тому, что график преклира не изменится. Это весьма важно, не так ли?

Так вот, весьма и весьма примечательно то, что во время этого процесса содержимое банка преклира распутается и тайны, которые его мучили, раскроются, при условии, что вы не будете позволять ему слишком много говорить. Он вдруг осознает, в чем заключаются его основные конфликты с окружением. Они, кстати говоря, весьма интересны. Вам не понадобится давать механические подтверждения его оригинациям. Они на самом деле будут весьма интересными. Конфликты, которые есть у него с окружением, – это настоящие конфликты его жизни, настоящие конфликты.

Эта одна из тех жемчужин информации об одитинге, которые были завоеваны с большим трудом и которые, по всей видимости, нельзя игнорировать. И время от времени, когда вы думаете, что с вашим преклиром и с вашими сессиями что-то идет не так, знайте, что вы просто игнорируете эту информацию. На самом деле, это информация из «Первого продвинутого клинического курса» (Камден), и это чередование экстраверсии и интроверсии. После того как вы в течение некоторого времени интровертировали внимание преклира, не забудьте экстравертировать его в течение какого-то времени. Вы пытаетесь добиться, чтобы внимание преклира было как следует экстравертировано. Однако для того, чтобы добиться этого, вам нужно будет поочередно интровертировать и экстравертировать его.

Его соник постепенно включится. Его видео постепенно улучшится. У него постепенно появится ощущение тепла и другие вещи. Иначе говоря, начнут включаться разнообразные восприятия, но только после того, как включатся некоторые эмоции. Почему? Да потому, что вы проходите диапазон, который находится над плотными объектами. Вы проходите плотные объекты и затрагиваете все, что находится выше уровня плотных объектов.

Так вот, что мы под этим имеем в виду? Есть два типа процессов: один из них – субъективные процессы, другой – объективные. Говоря «объективные процессы», мы имеем в виду, что преклир смотрит на реальные формы, людей и стены вокруг себя. А «субъективный» означает, что преклир смотрит на свою собственную вселенную и те вселенные, которые замкнуты внутри нее. Он на самом деле смотрит в свою собственную голову или в свой собственный банк, понимаете?

Так вот, этот процесс не является всеобъемлющим процессом, поскольку над плотными объектами и усилиями существуют и другие вещи. Выше этого существуют другие вещи. Но процесс «Плотные объекты» позволяет довольно неплохо разобраться со всем этим, ведь на самом деле я не могу вам сказать, насколько плотным можно что-то сделать.

Процессы создания – это субъективные процессы. Когда преклир создает мокапы и тому подобные вещи, это субъективные процессы. Существует бесчисленное множество субъективных процессов: концептуальные процессы, «Получите идею о...», любые процессы типа «Получите идею о...», любые процессы, в которых преклира просто просят передумать, любые подобные вещи. Все они и любой из них – это субъективные процессы.

Не удивляйтесь, если ваш преклир посмотрит на проезжающую по улице машину (при проведении экстравертирующего варианта этого процесса, о котором я расскажу позже), сделает ее плотной и колеса машины тут же увязнут наполовину в бетоне. Иначе говоря, не удивляйтесь ничему, что будет происходить при проведении этого процесса. Но и не ожидайте, что что-то такое будет происходить.

А объективные процессы – это когда преклир что-то замечает, при этом неважно, что именно он замечает, и неважно, какой концепт помещается в то, что он замечает. Понимаете, неважно, какой концепт помещается в то, что он замечает. Хотя вы помещаете туда какую-то идею – в стену или в пепельницу, – это все равно объективный процесс.

Так вот, здесь присутствует фактор, который заставляет преклира в большей степени экстравертироваться, чем старое «Трио», и это очень хорошо. «Оглядите комнату и скажите мне, что вы могли бы иметь» – это «Трио». «Оглядите комнату и скажите мне, чем бы вы могли быть... чему бы вы позволили оставаться на месте».

Почему? Потому что мысль смешивается с пепельницей. Когда мы смотрим вокруг и спрашиваем преклира: «Что из того, что находится поблизости, вы были бы не против не знать?», это очень важный процесс и это, разумеется, объективный процесс.

«Оглядите комнату и скажите мне, без чего вы могли бы обойтись». Очень часто преклирам требуется проходить это в обратной последовательности: без чего вы могли бы обойтись, чему бы вы позволили оставаться на месте и что вы могли бы иметь. И вы пытаетесь подавать команды, соблюдая определенное соотношение. Это очень базовый процесс, элементарный процесс, который весьма хорош, но он имеет свой потолок.

Хотя его разум работает, это вопрос внимания. Направлено ли его внимание вовне или внутрь? Именно это мы имеем в виду, когда говорим «объективный» или «субъективный».

Более удачный процесс, который дает такие же результаты, – это «Оглядите комнату и найдите что-то, что могло бы быть плотным и вы были бы не против этого».

Так вот, разумеется, его внимание направлено вовне, когда он обращает внимание на мокапы, находящиеся вовне, понимаете? И тем не менее это субъективный процесс, поскольку идея о существовании мокапа находится в его разуме. Хорошо.

Преклир находит что-то.

Так вот, когда мы смотрим на это чередование экстраверсии-интроверсии, мы раскрываем секрет того, почему у людей едет крыша, почему они сходят с ума, принимают другие вэйлансы, становятся инвалидами, становятся неспособными думать – все эти разнообразные вещи становятся явными.

Вы говорите: «Хорошо. Сделайте это более плотным».

Был один простофиля по имени Павлов, у которого было множество собак, и после многих лет исследований он выяснил, что они лаяли. И это... все это замечательно, и я не должен быть настолько невежлив, но вокруг этого Павлова было напущено столько тумана, что когда я в конце концов обнаружил его секретную рукопись, то я действительно ожидал там что-то найти, понимаете? А эта рукопись была столь же информативна, как какой-нибудь комикс.

Если вы скажете: «Сделайте это плотным», – вы обесцените преклира. Он уже сказал вам, что нашел нечто плотное.

Однако он дал людям идею о том, чтобы направлять чье-то внимание внутрь. И если бы он говорил это, специализировался на этом и имел об этом какое-то представление – что ж, это было бы весьма эффективно. Но физическая вселенная с точки зрения Павлова является промывателем мозгов, он просто ускоряет ее действие. Физическая вселенная выдергивает ваше внимание наружу, вгоняет его внутрь и запутывает его. И независимо от того, делается ли это в школе, делает ли это ваша мама или кто-то другой, это своего рода длинное... длительное промывание мозгов. Если вы ускоряете этот процесс, то вы получаете все, что Павлов знал о промывании мозгов. Он просто попытался взять те действия, которые имеют место в физической вселенной в целом, ускорить все это и применить к индивидууму. Люди, по всей видимости, с его точки зрения, не существовали. И, однако, он узнал о существовании интроверсии, и, следовательно, этот предмет будет найден в прежних науках и так далее как нечто довольно сложное. Он вовсе не сложен. Я скажу вам, как можно кого-нибудь интровертировать: подойдите к нему и пните его в голень, и он интровертируется. Так вот, если вы будете внимательно смотреть, то увидите, что в следующее мгновение он экстравертируется. Понимаете, как это происходит? Экстраверсия-интроверсия.

• Теперь давайте сделаем это более плотным.

Если бы мы сейчас увидели, как у нас на улице разбился самолет, то наше внимание с некоторым ужасом метнулось бы туда, к этому самолету, понимаете? Это экстраверсия.

Когда преклир сделает это, вы говорите:

А затем, немного спустя, кто-нибудь сказал бы: «Вы знаете, мне доводилось летать в самолетах. Это могло бы случиться и со мной». Это интроверсия, понимаете?

• Хорошо, отлично. Оглядите комнату и найдите еще что-то, что могло бы быть плотным и вы были бы не против этого. Хорошо. Отлично. Сделайте это более плотным.

Таким образом, мы получаем эти чередования экстраверсии и интроверсии, и так случается в этой вселенной, что, из-за того что человек стоит посреди кучи вещей, летающих вокруг него, он склонен больше интровертироваться, чем экстравертироваться. Понимаете, весы по большей части склоняются в сторону интроверсии.

Это весьма интересный процесс. Спустя какое-то время преклир начнет жаловаться.

Таким образом, когда вы одитируете преклира, вам нужно обращать внимание на этот цикл экстраверсии-интроверсии. Так вот, НИО – это интроверсия. Почему? Потому что внимание преклира направлено на тело и в тело, и на его собственные трудности, понимаете? Преклир на самом деле не смотрит на комнату. Вы могли бы сказать, что он смотрит внутрь, на себя самого, и поэтому, проводя этот процесс, вы можете заметить, что происходит странная вещь: преклир будет интровертироваться все сильнее и сильнее. Что ж, в конце концов он экстравертируется на этом же самом процессе, но это может быть немножко чересчур драматично. Преклир может интровертироваться до такой степени, что хлюм, и вы можете обнаружить, что это вас не вполне устраивает.

Он скажет: - Понимаете, когда эти стены становятся тяжелее...

И вот преклир обнаруживает, что процесс идет трудновато. Все, что вам нужно сделать для того, чтобы экстравертировать его, это сделать так, чтобы он поместил свое внимание на то, что его окружает, неважно, какой концепт вы используете. Мы в течение некоторого времени проводим преклиру НИО, он, похоже, находится в очень неважном состоянии, и процесс становится очень тяжелым для преклира. Так вот, ошибкой было бы проводить другой интровертирующий процесс.

Ничего страшного. Вероятно, его учили в школе на уроках физики или в какой-нибудь еще духовной семинарии всяким нелепым вещам, типа: «Стены состоят из мелких частиц, в которых есть дырки» – или что-то вроде этого. Это нечто из ряда вон выходящее. Я хочу сказать, это не правда. От плотных объектов откалываются кусочки, это и есть мелкие частицы. Но это не означает, что плотные объекты состоят из мелких частиц.

Правильным действием было бы вот что: «Что ж, давайте на минутку присядем». Примите это второе положение. Вы садитесь, и он тоже садится. В любом случае его ноги устали. И вы говорите: «Хорошо. Посмотрите вокруг. Вы не против, если мы в течение некоторого времени будем смотреть вокруг и замечать эти стены?»

Если вы смешаете вместе кучу химических веществ, в результате чего произойдет то-то и то-то, то-то и то-то... помните, вы, вероятно, тоже видели выступление фокусника. Вероятно, в этом эксперименте присутствует что-то еще, что никогда не наблюдали. Например, мы говорим, что вода – это Н2О. Что ж, это славно и, может быть, так оно и есть, но если вы добавите к ней какое-нибудь химическое вещество или пропустите через нее ток, то высвободится либо Н, либо О. Вы когда-нибудь видели, чтобы высвободилось и О, и Н? Нет. Вы никогда такого не видели, и никто не видел. Если вы такое видели, то перед вами было совершенное топливо. Водород и кислород замечательно реагируют. Последний раз, когда я пытался поджечь воду, спичка сделала пшш. Мы не знаем, появляется ли водород из добавленного химического вещества или же из тока, понимаете, вы... был ли он в воздухе, или же в воде, с которой проводили эксперимент, присутствовали частицы мертвого растения, или... нам все равно, откуда он там взялся. Нам все равно, случилось ли это потому, что профессор создал постулат. Нам все равно, каким образом это произошло, но нам не обязательно принимать это за чистую монету. Вам совершенно не обязательно принимать это за чистую монету.

И он делает это, и он возвращается вовне из того переплета, в котором он находился. И вы... какой бы процесс вы ни использовали, вы могли бы сказать ему (очень замысловато, вы знаете): «Какое следствие вы могли бы создать в отношении вот этой стены? Посмотрите на нее сейчас. Какое следствие вы могли бы создать в отношении ее?» Понимаете, его глаза открыты.

Вода – это плотный объект, который колышется. Вот и все, что в конечном итоге ваш преклир поймет из всего этого. У него будут всевозможные странные озарения:

Кстати, все процессы всегда проводятся с открытыми глазами. Всякий раз, когда преклир начинает закрывать глаза, я пинаю его в голень – на самом деле, по подошве, если быть точным. Я слегка постукиваю его и говорю – вы знаете, по подошве, – и я говорю:

«Представляете, я никогда не смотрел на плотные объекты. Я смотрел на фотоны, которые отскакивают от плотных объектов».

• Вы все еще здесь?

Ха-ха! Ведь он, опять-таки, говорит, исходя из тех данных, которые он получил на уроках физики, понимаете? В наши дни тэтаны довольно сильно деградировали... им нужны фотоны, которые отскакивают от предметов, чтобы видеть эти предметы. А все потому, что они ленивые. Это не означает, что они не смотрят на плотные объекты, они, конечно же, смотрят на них.

Так вот, когда человек перемещается назад и вперед по своей текущей жизни, – этот процесс ограничивается текущей жизнью, – когда он делает плотным что-то, что находится позже на траке, что-то, что находится раньше на траке, трак начинает разваливаться... хрясъ, хрясь, хрясь. Что при этом происходит? Когда преклир делает трак плотнее, к областям вакуума добавляется обладание. Что ж, почему бы вам тогда не пройти области вакуума и не сделать их плотными?

Ха! Как долго вы собираетесь сидеть в одиторском кресле? На это уйдет очень, очень много времени. Я думаю, такой процесс будет в пятьсот или шестьсот раз медленнее. Иначе говоря, вы будете проводить пятьсот часов процесса:

И мы просим его замечать эти стены. Неважно, что мы говорим: «Какое следствие вы могли бы создать в отношении их? Получите идею о том, что они кричат на вас. Поместите в них незнакомый запах» – делайте все, что хотите. И, кстати, это потрясающий процесс. Излечивает сенную лихорадку.

«Давайте найдем вакуум».

Излечивает сенную лихорадку. У человека всегда начиналась сенная лихорадка, когда он чувствовал запах пыли, так что вы просто помещаете пыль в стены, в пол, в потолок – кругом, кругом, кругом – неизвестную пыль и так далее. Это весьма интересно. Но все это процессы по экстраверсии, вы ведь понимаете?

«Хорошо. Сделайте его плотным».

Теперь он повеселел... и жизнерадостен, он, похоже, находится в настоящем времени и так далее, так что скажите ему встать и снова начните проводить ему НИО. Итак, вы видите, экстраверсия-интроверсия. Если вы интровертируете его, экстравертируйте его. Если вы экстравертируете его, интровертируйте его, туда-сюда, и он постепенно разберется с тем, что физическая вселенная делала с ним на протяжении долгого времени.

А если вы будете проводить такой вот процесс:

«О, вы говорите у вас там вакуум. Вы перенесли тяжелую операцию», – что-то вроде этого, то на это уйдет, может быть, двадцать часов.

«Что ж, вы можете найти факсимиле, которое находится раньше этого инцидента?»

«Хорошо. Сделайте его плотным».

Так вот, у вашего преклира будут наблюдаться всевозможные странные проявления. Когда он начнет искать эти картинки, он будет выбирать эти картинки по категориям. И как вы думаете, картинки какой категории он будет выбирать в первую очередь? Картинки потери! Поначалу он не будет подозревать об этом, но все, что он будет находить и делать плотным, – это картинки потери, которая является самой главной причиной того, что он вообще начал собирать факсимиле и создавать факсимиле. Они заменяли то, что он потерял.

И это объясняет явление, известное как сублимация, о котором говорили некоторые люди, работавшие со всем этим раньше. Сублимация – это факсимиле, заменяющее факт. Человек видел что-то в МЭСТ-вселенной, он больше не может это иметь, поэтому он создает картинку этого и помещает картинку в свой банк. Следите за мыслью?

Так вот, преклир будет говорить о потере... личное имущество, супруги, родственники и так далее. Каждый из этих пунктов, как он в конце концов осознает, вероятно, являлся потерей того или иного рода. Он проходит потери, потери, потери. И вы подумаете, что это нарушает состояние игр. Он проходит потерю вещей и моменты, когда он терял что-то. Что ж, это не нарушает состояние игр, поскольку вы не одитируете потери, вы одитируете картинки. И пока вы будете одитировать картинки, его главная игра будет по-прежнему продолжаться. И время от времени он отходит от этого озарения и говорит: «О, бульк». И:

• О, боже. Я чувствую себя побитым.

Иначе говоря, картинка может дать ему потерю. Картинка может как бы говорить с ним о потерях, о вещах, которые он в самом деле потерял. В поле зрения появляются моменты, когда он проигрывал в этой игре, в поле зрения появляются моменты, когда он выигрывал; в поле зрения появляются всевозможные значимости, но игра, которую ведете вы как одитор, – это просто игра кого-то, кто не может быть воспроизведен плотным объектом – делать плотный объект более плотным.

Тэтан компульсивно старается сделать из факсимиле ничто. Это состояние не-игры. Это истина. Он движется по направлению к истине. Вы же просите его, чтобы он делал факсимиле более плотными, а это уже игра.

Таким образом, обладание как бы вытекает из возраста двадцать три года, течет по траку и попадает в вакуум, оно течет дальше по траку в момент проведения зубной операции и так далее, и банк начинает разваливаться и один... внезапно, что ж, преклир найдет какой-то момент, предшествующий всему этому. Что ж, с технической точки зрения все правильно, это было до этого инцидента, не так ли? Факсимиле до инцидента: непосредственно перед началом инцидента. Факсимиле после инцидента: преклир получает что-то, что находится очень высоко на траке. И в конце концов он найдет что-то, что случилось сразу после инцидента.

Что ж, вам нет никакого дела до самого инцидента. Вам нужно знать, где находится этот инцидент, чтобы вы не столкнулись с ним. Это было подвергнуто более серьезным испытаниям. И ценность, которую представляет одитинг факсимиле «До и после плотных объектов», когда вы делаете их плотными, не идет ни в какое сравнение с той ценностью, которую представляет одитинг, в ходе которого вы напрямую работаете с вакуумом, пытаясь уничтожить его. Это несопоставимые процессы, что вполне убедительно доказывает... если вам когда-нибудь захочется провести эксперимент, то проводите его, и вы обнаружите, что это в общем-то подчиняется такому вот правилу... если вы проводите одитинг, чтобы устранить что-то из банка, вы потерпите поражение. Если вы проводите одитинг, чтобы привнести что-то в него, вы одержите победу.

Так вот, почему мы это делаем? Почему бы нам просто не провести НИО, вытащить парня из головы и выполнить с ним упражнение по экстериоризации, а? Известно ли вам, что сегодня мы можем делать это? Известно ли вам, что большинство преклиров вылетят из головы, если им проводить «Начать-изменить-остановить» в течение достаточно долгого времени? Это в самом деле так. Они вылетят. Они просто вжик. Почему бы нам не сделать это?

Да потому, что это наука о способности. И основополагающая способность, которой должен обладать тэтан, чтобы существовать в этой вселенной, – это способность сделать плотным то, что он находит у себя в голове. В противном случае на протяжении всего своего дальнейшего существования в этой вселенной он будет с подозрением относиться к головам.

Единственное, что не в порядке с любым преклиром, который застрял в своей голове, – это то, что он не может управлять тем, что в ней находится. Если он не может управлять какой-то ловушкой, он в нее попадает. Он не чувствует, что он в состоянии управлять ею.

Так вот, обладание играет здесь первостепенную роль. С этим связана определенная механика, а именно: механика обладания. Но если преклир не может управлять ею, у него начнутся трудности. И после того, как вы проодитируете своего преклира, он выйдет из головы и будет продолжать существовать в течение долгого времени... возможно, так, а возможно, и нет... а потом он вдруг снова, вероятно, окажется пойманным в ловушку.

Когда мы раньше экстериоризировали человека, он оставался снаружи и был очень доволен в течение трех-четырех дней, а потом он решал перевести тело через дорогу у светофора, что-то в этом роде, загорался другой свет, машины неслись прямо на тело, и он хватал тело за уши или за что-то еще, швырял на обочину и говорил:

«Интересно, почему я находился в такой одурманенности. Что я делал? Я не могу доверять себе» – что-то в этом роде – «Я просто не мог справиться с этой ситуацией».

Один парень сидел на дороге полчаса, он оставил там свое тело. Он чем-то заинтересовался... он вел машину, его тело было... и он бросил тело и машину прямо там, перегородив дорогу почти половине машин в Филадельфии. Он вернулся и понял, что был неправ. Что ж он, очевидно, приходил в состояние экстериоризации довольно компульсивно. Понимаете, он как бы по-прежнему старался отделаться от этого тела. Он по-прежнему старался бросить его. Он по-прежнему старался выбраться из этих ситуаций, а не управлять ими. Он по-прежнему двигался в обратном направлении, в сторону инверсии. Он не пытался играть в игру, он пытался прекратить в нее играть. И в результате у него начались трудности, он попал в неприятности.

Вам нужно, чтобы человек был в очень, очень хорошей форме, вы укрепляете его настолько, чтобы если он столкнется с каким-то факсимиле и это факсимиле будет содержать в себе тот же расч... между прочим, хотите знать, насколько плотными являются эти штуковины? На Сириусе... Сириус – это двойная звезда, и прямо рядом с Сириусом находится малюсенькая звездочка, и чайная ложка вещества, из которого состоит эта звездочка, весила бы на Земле одну тонну. Это, по-видимому, верная информация. Вот почему не существует элемента, который был бы тяжелее плутония, понимаете? Одному Богу известно, из какого элемента состоит эта звезда, но чтобы оставаться в том положении, в котором она находится по отношению к большой звезде, эта маленькая звезда должна иметь такой большой вес. И она весит... одна чайная ложка того материала, из которого состоит эта звезда, весила бы одну тонну на Земле. Это довольно большой вес. Я хочу, чтобы вы привели ваших преклиров в такое состояние, чтобы они могли делать вещи столь же плотными. Ну да ладно.

Преклир смотрит на это факсимиле, а оно состоит из плотной латуни и оно ужасно тяжелое. Чтобы заставить его хотя бы дрогнуть, понадобится прибегнуть к помощи судостроительного крана, полудюжины рабочих и парочки гусеничных тракторов. И преклир даже не думает обо всей этой ужасной работе, которую необходимо будет проделать, чтобы сдвинуть это факсимиле с места, он просто делает факсимиле еще более плотным. Иначе говоря, вместо того чтобы протестовать, он усиливает то, что происходит с этим факсимиле. И это весьма умно, поскольку это факсимиле начнет двигаться вдоль дороги по его команде, если он сможет делать это достаточно хорошо. Понимаете? Он не способен управлять плотными объектами только из-за своей аллергии на плотные объекты.

Эти маленькие факсимиле разворачиваются. Вероятно, изначально их размер соответствовал какой-нибудь микроскопической клетке. Именно поэтому люди думают о клетках. Факсимиле, вероятно, очень маленькие. То есть они кажутся такими, и когда преклир начнет их рассматривать, они будут становиться все больше и больше, все тяжелее и тяжелее, все более и более плотными.

На это уйдет много времени. Не нужно недооценивать то, сколько времени вам потребуется на проведение этого процесса. Это наш самый лучший процесс на сегодняшний день. А если принять во внимание то, сколько материала вновь становится доступным для преклира в ходе проведения этого процесса, если принять во внимание то, сколько способности восстанавливается у преклира, то вы увидите, что это наш самый быстрый процесс... и он ужасно медленный. Понимаете, это самый быстрый процесс... с точки зрения получаемых достижений в единицу времени одитинга. Вы можете проводить человеку этот процесс – «до» и «после» – на протяжении двадцати часов, прежде чем этот человек на самом деле сможет сделать что-то плотным и поверить в то, что он действительно делает это весьма плотным, но все это оправдается. Преклир получит больше улучшений, если вы проведете ему этот процесс, чем если вы просто поможете ему справиться с парочкой затруднений и отправите восвояси, поскольку достижения, которые преклир получит в ходе этого процесса, будут стабильными.

У него появилась аллергия на плотные объекты. Он не может воспроизводить их, они не могут воспроизводить его, поэтому он чувствует, что это что-то чуждое ему.

Давайте сделаем так, чтобы он подружился со всем этим, несмотря на то, что при этом будет нарушаться формула общения, и мы обнаружим, что преклир придет в хорошее состояние и дела у него в жизни будут идти гораздо лучше, чем до этого.

Осознаете ли вы, что общая черта всех людей, которые пребывают в плохом состоянии, заключается в том, что они не могут работать? Общая черта всех преступников заключается в том, что они не могут работать. Они не могут управлять усилиями, они не могут управлять плотными объектами. Им приходится ужасно трудно. Они чуть ли не падают в обморок при одной только мысли о том, чтобы управлять чем-то тяжелым. Это та общая черта кейсов, которая не способствует выживанию.

Поэтому, когда мы приучим преклира управлять плотными объектами, усилием и так далее, мы обнаружим, что он окажется способен управлять пространством и энергией. Когда он окажется способен делать это, он сможет покинуть эту вселенную в любое время, когда ему вздумается.

Большое спасибо.