Вы думаете о слоне, вы думаете «слон». И вот вам слон, умственный образ-картинка, вот только это тот слон, которого вы видели в зоопарке, или тот, который преследовал вас несколько поколений тому назад.

Так вот, почему вы не можете прийти в какую-нибудь большую коммерческую корпорацию, почему вы не можете прийти в какое-нибудь правительство, почему вы не можете прийти к мистеру Большая Шишка и сказать ему: «Я знаю, как разрешить ваши трудности»?

Что это за вселенная? Что ж, это сугубо индивидуальная вселенная, поскольку эти конкретные эпизоды и картинки действительно записываются и они являются хранящейся вечно записью... до тех пор, пока вы не попадете в руки кому-нибудь, кто занимается Дианетикой... хранящейся вечно записью событий, которые с вами произошли. У вас есть картинка чего-то, что произошло.

Так вот, послушайте, в данный момент... вы можете поверить мне на слово, хотя прямо сейчас среди вас находится несколько человек, которые совсем недавно получали одитинг в НЦХ; эти люди очень медленно продвигались в качестве преклиров на протяжении всего времени существования Дианетики, на протяжении всего того времени, что существует Саентология... результаты, которые они получали в качестве преклиров, никогда в полной мере не соответствовали ожиданиям. Они ожидали большего, чем то, что с ними на самом деле происходило. Но теперь они знают, что с их кейсами что-то произошло и они продвинулись вперед... они знают, что продвижение вперед имело место. И среди вас сейчас сидит несколько человек, которые могут сказать вам это.

Так вот, время от времени вы действительно что-то мокапите или же вы получаете картинку чего-то, что вы хотели бы изобрести... что-то вроде этого... и вы получаете похожую картинку. Это мы называем «мокапом»... что-то, что не является картинкой физической вселенной.

У нас есть мощное оружие. Вероятно, в данный момент это самое мощное оружие на Земле, поскольку оно является оружием и его можно использовать! И если на Земле существует еще одно оружие, которое обладает громадной мощью, колоссальной мощью, но которое невозможно использовать, то в чьих же руках тогда остается оружие?

Так вот, один из видов этих умственных образов-картинок мы называем «факсимиле», что означает «копия», это просто копия физической вселенной. И вы можете обнаружить, что факсимиле, которые человек держит ближе всего к себе, были сделаны или созданы им для того, чтобы произвести запись о тех вещах, которые он вот-вот должен потерять или уже теряет. И он бережно хранит эти факсимиле. Он хранит картинку этой вещи, вместо самой вещи, которую он потерял.

Ну хорошо. Атомная бомба является решением всех проблем человека где бы то ни было. Бах! Никаких проблем! Так что это слишком мощное решение, не так ли?

Так вот, если бы у вас была собственная вселенная, то я уверен, что полы в этой вселенной были бы такими же плотными, как и вот этот.

Что ж, человек путает решения проблем с насилием, смертью и концом всего и вся, и он начинает избегать решений. Так что вы заходите в какую-нибудь большую коммерческую корпорацию и говорите: «Послушайте, я могу сделать так, что все ваши работники станут на 50 процентов более эффективными, я могу даже привести вас в такое состояние, когда вы будете знать, в каком офисе вы сидите». И что вы слышите в ответ? Этот человек говорит вам: «Не-ет. Ну, я не знаю. Заберите это, дурачьте кого-нибудь другого. Ра-рарррр».

Так вот, просто взгляните на свой собственный банк. Давайте, взгляните на эту вселенную картинок. Получите картинку чего-нибудь. Получили?

Первое проявление заключается в том, что человеку необходимо иметь проблемы. Ему необходимо иметь проблемы, поскольку он не осмеливается прибыть куда-нибудь. Он не осмеливается прибыть куда-нибудь, поскольку он знает, что это больно. Иначе говоря, он осознает, что вы пытаетесь привести его в состояние не-игры... как он думает. Человек отождествил ту ситуацию, когда он приходит в состояние не-игры, такое как «мертвый», с той ситуацией, когда он приводит себя в состояние, при котором он может играть в игру. Все эти вещи являются гармониками одного и того же состояния. Человек может играть в игру вот на этом уровне, он может быть безмятежен, но он может играть в игру; он может быть безымянным, но у него может быть идентность; он может быть хорошим, но ему необязательно быть хорошим. Он может побеждать, он может терпеть поражение, но ему необязательноделать это, и если он делает что-то из этого, это не является самой важной частью существования. Вот при таких условиях человек может иметь игру.

Аудитория: Да. Угу.

Вы когда-нибудь пробовали играть, оставшись с одним... скажем... вы когда-нибудь пробовали играть, грубо выражаясь, в очко, когда у вас остался один доллар? Это не игра. Это отчаяние! А вот на этом уровне человек думает, что игра, в которую он играет, настолько серьезна, что он вообще не может позволить себе играть в игру. Это перестает быть игрой; поэтому жизнь неинтересна. Жизнь не является чем-то таким, что нужно проживать, жизнь не является чем-то таким, что нужно использовать в жизни.

Ладно, так вот, я хочу, чтобы вы потопали по полу. Хорошо, насколько плотным является этот пол?

И тогда он сразу же начинает думать, что он должен вроде как упорно заниматься чем-то таким, в отношении чего он уверен, и оставить в покое все эти глупости, поскольку жизнь – серьезная штука, жизнь реальна, и он думает, что смерть является ее целью, или что-то вроде этого. И он совершенно теряет какой бы то ни было настоящий интерес, он совершенно выпадает из настоящей жизни. Он играет в очко, оставшись с одним долларом... всегда... как он думает.

Аудитория: Действительно плотный.

И поэтому он не может иметь решение. Решение находится вот тут, внизу.

Почувствовали?

«Решение» означает конец игры, конец действия и конец действования. А он знает, что это такое. Конец действования – это боль, это мучения, это «все пропало», это полная потеря. Вот что для него означает решение.

Аудитория: Да.

Вы говорите... у вас тут есть двенадцать стенографисток, и три из них действительно работают со всей корреспонденцией, а остальные девять на самом деле слоняются туда-сюда и отправляют послания друг другу. Вот только они до такой степени путаются под ногами, что те три не могут обрабатывать корреспонденцию, которую они должны обрабатывать. Так вот, решение заключается в том, чтобы найти какую-то работу в организации для этих девяти девушек, чтобы поставить их в соответствующие места, где имеются фиксированные коммуникационные линии, и где эти девушки действительно смогут вносить вклад в общее дело. Иначе говоря, давайте приведем в порядок эти коммуникационные линии. Казалось бы, это самое разумное, что может прийти в голову. Вот вы приходите и говорите все это человеку. «Чего ты пытаешься добиться?» Он проявляет отношение типа: «Вышвырните отсюда этого бездельника». «Ты просто пытаешься нам все испортить, только и всего».

Ладно, а теперь получите ту картинку, которая у вас была. А теперь топните по ней. Она такая же плотная, как и пол?

Почему это все ему испортит? Потому что игра под названием «запутанное секретарское директорство» тогда закончится... это будет концом игры. А он спутал все это с болью, с мучениями, и он знает (на реактивном уровне), что с ним произойдет, если он действительно исправит ситуацию со своими секретаршами. Он знает, что тогда с ним произойдет. Он будет испытывать мучительную боль. Он будет разорен. Это будет концом существования. Иначе говоря, этот человек играет в эту игру под названием «бизнес» с таким же отчаянием, с каким кто-то пытается увернуться от лавины, которая обрушивается на него. Вы пригрозили, что бросите в него один камушек, а он знает, что за камушком последует целая гора.

Аудитория: Да. Нет.

Что вы можете ему «продать»? Я говорю это, просто чтобы показать вам немного того золота, которое несет в себе эта теория игр. Она указывает вам, на что купится этот человек; он купится на состояние игры.

Ладно, возможно, она такая же плотная, а возможно, и нет, но она отличается, не так ли?

Что такое состояние игры? Это замешательство, движение, проблемы, трудности, это когда вы застреваете в различных вещах, попадаете в тюрьму, – это и есть состояния игры.

Аудитория: Да.

Итак, вы приходите туда... у этого человека девять секретарш, которые просто-напросто обмениваются посланиями, путаясь под ногами у трех других секретарш и так далее. Вы убеждаете его нанять еще трех секретарш! Вы разрабатываете какие-нибудь формы, которые они должны будут заполнять в качестве отчета о том, что делают те девять секретарш, а те должны будут изучать каждый из этих отчетов и что-то добавлять к ним, и на это у них будет уходить целый день. Он покупается на это, и на самом деле в его офисе начинает выполняться кое-какая работа. Почему? Вы, действуя скрытно, связали по рукам и ногам тех девять секретарш, которые создавали хаотичность, поскольку вы заставили их заполнять слишком много отчетов, понимаете?

Так вот, вселенная другого человека может быть плотной, а может и не быть плотной, но, определенно, в ней есть нечто, что позволяет вам чувствовать себя оченькомфортно... позволяет вам чувствовать себя очень комфортно и уверенно в отношении этого пола. Не скажете ли вы мне, почему так получается, что человек становится больным в той степени, в которой он не может терпимо относиться к плотным объектам физической вселенной, таким, как вон та колонна? И почему он поправляется, когда вы говорите ему, что он может иметь эту колонну, или когда вы просите его посмотреть вокруг и найти какие-нибудь вещи, которые он может иметь? Иначе говоря, когда вы увеличиваете степень его обладания физической вселенной, он, что вполне очевидно, поправляется. Это терапия.

Вы действительно можете использовать подобные вещи. Так вот, я приведу вам еще один пример этого... приведу вам еще один пример этого. У вас есть какой-нибудь большой департамент. Этот большой департамент отвечает за гидротехнические сооружения, за реки, за порты и все такое, и весь этот большой департамент целиком и полностью погряз в бумажной работе. Вы назначаете на должности одних людей, чтобы облегчить работу других людей и чтобы положить конец потоку, идущему по этой коммуникационной линии, но... это не помогает. На обоих концах этой линии по-прежнему царит замешательство, понимаете? Столы в этом департаменте расставлены таким образом, что все отчеты об уровне воды попадают в бухгалтерию, так что их неизбежно направляют не туда, куда нужно, поскольку люди, работающие в бухгалтерии, ничего в этом не понимают. Все эти бумаги ходят и ходят по кругу, и вы видите это ужасное замешательство.

Врачи драматизируют это. Они не могут позволить людям иметь слишком много, поэтому они берут крупицы барбитуратов или чего-то еще, они берут крупицы физической вселенной, маленькие гранулы физической вселенной, маленькие капсулы с физической вселенной и... И они думают, что кто-то поправится благодаря этому.

Вот одна из вещей, которую вы могли бы сделать в первую очередь, чтобы самому разобраться во всем этом: вы могли бы поискать среди всего этого какое-нибудь стабильное данное; что-то, что находится в покое, что является неподвижным или остановленным. Это будет вашим первым шагом к тому, чтобы справиться с этим замешательством.

Что ж, я говорил вам, что мы, саентологи, всегда думаем по-крупному. Мы не умеем думать по-мелкому, и наша теория заключается в том, что если вы можете... сделать человека здоровым... что ж, давайте заставим его проглотить какое-нибудь здание.

А затем, поскольку вам нужно убедить множество людей, которые знают, что решить какую бы то ни было проблему – это значит умереть, вы по-настоящему разделываетесь со всем этим. Вы говорите: «Вот что вам нужно сейчас сделать: очень тщательно изучите эту ситуацию. Вы всегда беспокоились по поводу наводнений». Вы говорите: «Если построить достаточное количество гидротехнических сооружений, плотин и так далее, то эти наводнения будут у нас под контролем». Они никогда этого не делали, понимаете, эти наводнения просто не прекращаются, они сметают с лица земли города, разрушают сельские районы, начисто смывают все фермы, уничтожают пахотные земли и все на свете. Вы говорите: «Так вот, мы должны положить конец этим наводнениям».

Вопрос вот в чем: работает или это? Работает ли это? Хорошо, скажите мне, саентологи, работает ли это и позволяет ли это повысить обладание человека?

А они в ответ просто: «Замешательство, замешательство, замешательство».

Аудитория: Да!

И вот вы говорите: «Так вот, вы всегда думали, что предотвращение этих наводнений является проблемой. Бог ты мой, да это вообще никакая не проблема по сравнению вот с этой другой проблемой! Ого-го! Проблема засухи! Так вот, на самом деле если начнется засуха, то вам придется затопить все долины, всю прилегающую сельскую местность и так далее». Там никогда не было засухи, никогда.

А-а, как вы думаете, что же, черт возьми, приводит к такому результату? В самом ли деле тот материал, из которого сделаны эти полы, эти потолки, эти стены, оказывает терапевтическое воздействие тем или иным образом? Действительно ли это так?

Вы будете поражены. Разумные люди – подумаете вы – ответят на это... они тут же поймут, что к чему, понимаете, и они скажут: «Ха! Ха! В этом районе никогда не было засухи, нам не нужно создавать никаких запасов воды, наша трудность заключается в том, чтобы избавиться от этой проклятой воды!» Вот что они скажут. Но вы решили, что это разумная организация. Вы полагаете, что она руководствуется здравым смыслом и работает над достижением своих целей, вы думаете, что именно это она и делает. Это разумная организация. Это не так! Она не намеревается быть разумной, ни в малейшей степени!

Аудитория: Да.

Но вот появляетесь вы, и вы действительно хотите заставить эту организацию предотвращать наводнения, чтобы спасти сельскохозяйственные угодья, которые уничтожает вода, чтобы спасти города. Хорошо, вот что вам нужно сделать. Вы говорите: «Это большая проблема, проблема засухи. Вы когда-нибудь занимались этой проблемой? Вы отдаете себе отчет, что это значит... когда вся... вы только подумайте... Миссисипи, на дне которой не осталось ни единой капли воды!» Вы будете удивлены. Эти ребята будут сидеть там и говорить: «Хшш! Это просто ужасно!»

Да, это странно. Что же случилось с преклиром? Что же случилось с преклиром?

Вы говорите: «Но проблема, связанная с тем, чтобы найти достаточное количество долин, построить достаточное количество дамб и создать запасы этой воды, – это неразрешимая проблема. Построить дамбы, чтобы держать под контролем Миссисипи, – ха – это вообще пустяк! Но вы только подумайте о... подумайте об ужасных последствиях, связанных с юридическими моментами, которые возникнут, когда вы начнете захватывать земли, захватывать фермы, понимаете, производить конфискацию собственности. Это будет просто нарушением конституции, это будет нарушением билля о правах и всего на свете, и объем юридической работы, которую придется выполнить в связи со всем этим, будет просто невероятен! Вам придется дополнительно создать восемь юридических отделов, просто чтобы справиться с тем замешательством, которое возникнет, когда вы будете вышвыривать людей из этих долин перед тем, как затопить их! И вот это проблема! Как вы вообще собираетесь справиться со всем этим?»

Женский голос: Он не может иметь никаких планет.

Эти люди начнут размышлять, они начнут беспокоиться, они начнут работать, все начнет становиться более запутанным, и пока они отвлечены этим, вся эта машина, предназначенная для того, чтобы предотвращать наводнения, снова придет в действие. Почему? У этих людей появилась проблема большего масштаба, так что они могут позволить себе разрешить маленькую проблему!

Правильно, он не может их иметь. А вот тут, вверху, у нас находится «Знать», затем, конечно же, идет «Не знать», «Эмоция», «Усилие» и «Плотные объекты», но мы поместим «Плотные объекты» вот сюда. А под уровнем «Плотных объектов» находится «Думать». Вот тут, внизу, у нас находится «Тайна». По мере того, как умственные и другиеспособностииндивидуумаснижаются, онопускаетсяпо этойшкале...

Так вот, страны, организации и отдельные люди на самом деле действуют в соответствии с этим принципом. Те из вас, кто проводил процесс «Проблема, сравнимая по величине с...», знают это.

«Поедание», «Секс», «Тайна»... что бы там ни было. Он оказывается застрявшим в какой-то части этой шкалы.

Мы говорим человеку: «Назовите мне проблему, сравнимую по величине с вашей матерью». Существуют очень точные способы того, как проходить этот процесс.

На самом деле если бы он находился на самом верхнем уровне этой шкалы и действительно мог бы подумать мысль, иначе говоря, мог бы спостулировать мысль, то он был бы в состоянии сделать кое-что весьма интересное. Он был бы в состоянии сделать так, чтобы эту мысль можно было почувствовать на любом другом уровне этой шкалы от «Знать» до «Тайны».

«Проблема, сравнимая по величине с вашим отцом». «Проблема, сравнимая по величине с вашим дедом». «Проблема, сравнимая по величине с вашим именем». Все, что вам угодно. И вдруг человек выходит из состояния зафиксированности на этой проблеме, он смотрит на что-то еще и видит большую проблему. Тогда вы даете ему еще большую проблему. Вы добиваетесь, чтобы он преодолел зафиксированность своего внимания на второй проблеме; вы направляете его внимание на какую-то третью проблему и постепенно человек приходит в такое состояние, когда у него по-настоящему появляется желание и готовность разрешить вот эту вот первую проблему.

Иначе говоря, вот тут он думает о чем-то; а вот тут, вверху, он направляет свою мысль на что-то. Здесь мы имеем такое же различие, как между карманным калькулятором и молнией! Эта штука, которая называется «Плотные объекты» в состоянии игры, конечно же, является барьером или же каким-то снарядом. И когда индивидуум не может терпимо относиться к плотному объекту, он не может иметь игровое поле, а если он не может иметь игровое поле, он не может иметь игры. И это все, что можно об этом сказать.

Это весьма интересно, это весьма интересный механизм. И это работает в отношении больших организаций.

Индивидуум, который может подумать мысль, направленную прямо, причина... мысль, направленная прямо, – это, между прочим, нечто интересное... прямая мысль является общением в самом точном смысле этого слова. Это причина-расстояние-следствие. Причина-расстояние-следствие. Он думает мысль – бум! Так вот, если он действительно очень аберрирован, то он в состоянии думать только те мысли, которые становятся причиной ужасных последствий. Необязательно думать мысль такого рода, если только вы не являетесь таким человеком, которого трудно убедить в том, что он создал какое-то следствие.

Так вот, если вы придете в какую-нибудь большую организацию... вы хотите добиться огромного успеха... если вы хотите добиться огромного успеха, не занимайтесь устранением трудностей, которые есть у этих людей. Иначе – бог ты мой – они вас просто возненавидят. Они будут смотреть на вас так, будто вы убийца, будто вы вот-вот их убьете. «Убирайся отсюда со своими решениями. Мы знаем, что это разумно

Те люди, которые так упорно работают над тем, чтобы создать какое-то следствие, на самом деле не создают никакого следствия или же они создают просто плохое следствие. Народ, который может лишь убивать другой народ на поле боя, уже до такой степени утратил свои способности, что он на самом деле не может терпимо относиться к игре; он не может подумать превосходную мысль, направленную прямо, однако причина-расстояние-следствие являются возможными только вот тут, вверху.

– помещать все, что начинается с буквы «А», в папку с буквой «А», но мы делаем это по-другому». То, что вам нужно сделать, так это придумать более сложную картотеку, чем та, которая у них уже есть, более сложную бумажную работу, чем та, которой они уже занимаются; придумайте большее количество форм, которые нужно будет заполнять и которые будут направляться в большее количество мест, чтобы доставлять беспокойство большему количеству людей; создавайте достаточно сильное замешательство тут и там, пока вас в конце концов не выберут председателем совета директоров. Этот человек – хороший человек.

Так вот, вам когда-нибудь доводилось читать книгу, написанную каким-нибудь профессором? Я имею в виду одну из таких вот по-настоящему замечательных вещей, в которых говорится: «Это история о... это рассказ о ледниковом периоде. Вот это является причиной, и так далее, ледникового периода. Ледниковый период начался, как отмечается согласно профессору Вумфу, в определенный период времени, который в соответствии с анализом окаменевших останков, проведенном археологическим факультетом Мичиганского университета, судя по всему, действительно имел место. Тем не менее это оспаривается профессором Спэтом».

Так вот, некоторые из вас, – те, кто работают с различными корпорациями, – понимают, что мои слова соответствуют истине, но вы думаете, что я шучу... вы не верите, что эти ребята купятся на все это. Они купятся! Они купятся на это.

Вы знаете, я хорошо помню, как я в первый раз... как я в первый раз столкнулся с этим феноменом... поскольку это действительно феноменально, поверьте мне. У меня возникло такое умонастроение... как-то в старые добрые времена я захотел написать рассказ о ледниковом периоде, так что я, конечно же, пошел и взял томик «Британской энциклопедии», открыл его и там говорилось: «Ледниковый период». Я стал читать это и вот что я там прочитал: «Согласно окаменевшим останкам профессора Спэта», – и т.д. и т.п., и т.д. и т.п. Я читал и читал это, мое сознание затуманивалось все сильнее и сильнее. Нигде в этой статье я не мог найти ни одного упоминания о том, что была какая-то причина, которая вызвала ледниковый период! Насколько я мог понять, там, по всей очевидности, шли какие-то прения по поводу ледникового периода. Там не было никакого описания, в котором говорилось бы, когда начался ледниковый период, почему он начался, что там произошло, там не было вообще никаких прямых заявлений. Но, бог ты мой, какие же там шли прения! По поводу ледникового периода шли такие прения, что у меня это вызвало презрение. На самом деле у меня чуть не появилась аллергия на ледниковый период.

Вы приходите куда-нибудь и говорите: «Я знаю, как можно избавиться от форм 82, 85 и 86, сведя их все в первоначальную форму номер 1». А вам отвечают: «Мне очень жаль, сегодня... Я очень занят. Нам придется поговорить обо всем этом с кем-нибудь еще».

Не приходится и говорить, что я написал рассказ о тропическом периоде.

Вы приходите и говорите: «Вы знаете, формы номер 1, 85, 86, 97 и 102 не включают в себя все необходимые данные! Я не могу заполнять свои отчеты, имея так мало данных! Мы должны создать новую форму – и я ее уже напечатал, – в которой будет отражен относительный коэффициент рождаемости конторских служащих и все это нужно будет добавлять вот сюда для статистического анализа, и мы назовем эти формы 150, 151, 152 и 153 в дополнение к уже существующим формам! И тогда у нас будут все необходимые данные».

Что ж, посмотрите, на это отличие... парень, который пишет о чем-то, и парень, который пишет что-то. Вы видите это отличие?

И вы будете удивлены. Мистер Большая Шишка как правило... он откроет эти двери и скажет вам: «Сынок, у тебя есть будущее».

Так вот, нет ничего плохого в том, чтобы писать что-то о чем-то, или в том, чтобы что-то обсуждать... в этом нет вообще ничего плохого. Это распространенный способ времяпрепровождения. Это совершенно нормально, но не нужно с серьезным видом подсовывать это кому-то, как нечто значительное. Иначе говоря, если мы пишем о чем-то, мы не пишем саму эту вещь, вы это понимаете?

Большинство организаций решают свои проблемы за счет увеличения количества идентностей в своих ведомостях на зарплату сотрудников. Больше идентности – это состояние игры. У них очень большие трудности. Они просто никак не могут связаться со своим нью-йоркским офисом, или же они не могут добиться, чтобы дела в нью-йоркском офисе шли нормально. И вот, вместо того, чтобы проанализировать коммуникационные линии с Нью-Йорком, чикагский офис нанимает еще пять человек, чтобы они оказывали давление на нью-йоркский офис, меняет управляющего в нью-йоркском офисе, ставит туда парня, который, как известно в чикагском офисе, будет терпеть неудачи, а затем нанимает еще двенадцать человек в нью-йоркский офис, которые должны будут поддерживать общение с чикагским офисом. Это не дает результата, поэтому они нанимают еще десять человек в чикагский офис и еще десять человек – в нью-йоркский офис. Это не дает результата, поэтому они покупают новое здание в Нью-Йорке, просто для того, чтобы разместить там своих сотрудников, которые должны поддерживать общение с чикагским офисом, которому приходится покупать новое здание, чтобы хранить там послания. Эти две организации по-прежнему не работают и таким образом появляется на свет «Дженерал электрик»!

Это должно быть совершенно ясно.

Всякий раз, когда вы увеличиваете количество идентностей, имея дело с той или иной ситуацией, у вас все в порядке. У вас должны быть какие-то идентности для того, чтобы имело место состояние игры. У вас вообще не будет никаких коммуникационных линий и никакого бизнеса, если только во все это не будут вовлечены какие-нибудь идентности. Понимаете? Но в какой-то момент этого становится слишком много, у вас появляется так много идентностей, что ничего невозможно сделать.

Руководство о том, как завести дизельный двигатель и как поддерживать его в хорошем состоянии, имеет большую ценность. Если вы прочитаете такое руководство, вы будете знать, как эксплуатировать дизельные двигатели, как с ними обращаться, как делать с ними то или се. Другая книга, в которой описываются различные типы дизельных двигателей, рассказывается о том, как они были изобретены и все такое, на самом деле представляет собой не меньший интерес. В этом нет ничего неправильного. Если человек находится в хорошей форме, он должен быть в состоянии писать на каком угодно уровне шкалы тонов. Но как насчет того парня, который пишет книгу под названием «Как заводить, эксплуатировать и поддерживать в хорошем состоянии дизельный двигатель» и начинает эту книгу со следующих слов: «Судя по всему, первый дизельный двигатель был открыт или изобретен... хотя в отношении этого существуют некоторые сомнения... одним шведом, который... тем не менее, собственноручно написал, что он заимствовал эту идею у итальянцев».

Что ж, я расскажу вам об одном очень забавном эпизоде, который имел место в МАСХ Лондона, это очень и очень забавно, и если нечто такое происходит в центральном офисе Саентологии, то над этим можно посмеяться.

Глава вторая: «Считается, что порой бывает очень трудно поддерживать дизельные двигатели в хорошем состоянии, однако другие авторитеты утверждают, что их очень легко эксплуатировать».

У нас там было очень много деловых людей, которых мы наняли; один из них был управляющий офисом и дела у него шли нормально. Но у него было очень много конторских служащих, которых он нанял в помощь себе прямо на бирже, на лондонской бирже труда, и мы взяли это... мы взяли этих конторских служащих и так далее. И мы обнаружили, что дела пошли немного хуже, чем раньше, так что туда было нанято дополнительное количество людей, чтобы дела пошли быстрее. И тут же ведомость на зарплату начала увеличиваться до астрономических масштабов, количество денег на счетах организации в банке начало уменьшаться и так далее. Так что мы с секретарем ассоциации поспорили обо всем этом, а потом разработали бюджет, я до предела снизил статьи расхода. Расходы не должны были превышать дохода организации, что, казалось бы, является совершенно разумным подходом. И поскольку я занимал более высокое положение, а кроме того, отстаивал свою точку зрения, используя процедуру одитинга, секретарь ассоциации согласился со мной и ввел этот бюджет в действие, хотя и с большим трудом, однако мы ввели его в действие. Мы ввели этот бюджет в действие. Этот секретарь ассоциации на самом деле очень хороший парень.

Глава третья: «Существует множество книг, посвященных тому, как поддерживать дизельные двигатели в хорошем состоянии...»

Ему тоже было известно об этом принципе и мы... мы начали смеяться надо всем этим, поскольку мы сделали что-то, что являлось ужаснейшей произвольностью. Мы просто-напросто убрали из офиса всех сотрудников, которые не были саентологами, совершенно не принимая во внимание то, какие функции они выполняли. Очевидно, что в результате этого в организации должны были бы появиться ужасные дыры – если исходить из любого планирования, какое только известно человеку. Это можно расценить как совершенно отчаянный шаг, и это действительно был отчаянный шаг. Прошло два дня с тех пор, как это было сделано... этих людей не было в организации в течение двух дней! И вдруг ко мне приходит управляющий офисом и говорит: «Ты знаешь, Рон, сейчас происходит что-то странное. Все справляются со своей работой. Организация работает более спокойно и более ровно – я еще никогда не видел, чтобы она так работала! Что произошло?»

Понимаете, он написал книгу, которая соответствует вот этому уровню на шкале тонов, однако пытается представить дело таким образом, будто она соответствует вот этому уровню. Вы видите отличие? Иначе говоря, отличие тут заключается в том, насколько честно человек подходит к этому делу. Если вы пишите книгу о чем-то и говорите, что это книга об этом чем-то, ладно. Но если вы пишите книгу о чем-то, а говорите, что это сама эта вещь, то вы поступаете очень нечестно.

Что ж, вот что тут произошло: конторские служащие и другие сотрудники, которые были наняты, просто следовали стандартному шаблону, характерному для коммерческих предприятий, – они порождали достаточно много сообщений, чтобы в ответ на них можно было отправить новые сообщения, и они варились в собственном соку! И все это было бы совершенно нормально, если бы только они не мешали работать саентологическому персоналу и своему собственному управляющему. Но так уж получилось, что они мешали саентологам, которые работали на своих постах, из-за них уменьшались финансовые ресурсы, уменьшалось количество денег на банковских счетах. И когда их убрали из организации... были устранены все эти посторонние послания... и мы обнаружили двух или трех саентологов, которые также работали в качестве конторских служащих и вплоть до этого момента были совершенно запутаны, постоянно пытаясь распутывать эти коммуникационные линии, которые всегда были запутаны. И вдруг, когда штат уменьшился вдвое, дела в организации пошли как по маслу.

Существует предмет под названием... я забыл, как он называется... минутку, он называется «френология». Френология. Этот предмет преподается в большинстве университетов. Не, он называется по-другому. «Психические явления», по-моему, так он называется. Его все равно преподают в большинстве университетов. Я забыл... его преподавали раньше, и в этом предмете говорится, что это – вот эта книга о разуме, в то время, как это вот эта книга о разуме. Вы видите разницу?

Так вот, это ужасный аргумент. Ни один профсоюз не примет такой аргумент. Таким образом, чтобы убедить кого-то во всем этом, вы должны предоставить большую проблему.

Это единственное отличие, не правда ли? Поскольку автор этой книги не делает ничего другого, кроме как избегает плотных объектов. В этом материале не предлагается ни одной причинной мысли, ничего такого. Нет ничего плохого в том, чтобы писать о каких-то вещах, если вы пишете о различных вещах, и это действительно необходимо и интересно – иметь книги о различных вещах.

Хорошо, давайте рассмотрим такую же ситуацию в масштабах страны. Вас интересует применение игр к третьей динамике?

Вам когда-нибудь доводилось читать какую-нибудь книгу о марках? Что ж, это совершенно допустимо – написать книгу о марках; марки это отличное развлечение. Книга о картинах, книга о том, книга о сем – это совершенно нормально. Но если в какой-то книге обсуждаются картины, относящиеся ко временам Рембрандта, а затем – картины, относящиеся ко все более и более ранним периодам, или что-то в этом роде, в то время как сама эта книга называется... если в этой книге лишь обсуждаются картины и рассказывается, в каких музеях они находятся и во сколько они обходятся людям... а сама эта книга называется «Как писать картины и как стать великим живописцем», то такая книга является мошенничеством. Это чистой воды мошенничество, понимаете?

Хорошо, давайте рассмотрим все это в масштабах страны. Давайте рассмотрим это применительно к профсоюзам. Мы решительно заявляем профсоюзам, что если они избавятся... если говорить о промышленности, если говорить о фабриках и заводах и так далее... что если они избавятся примерно от трех четвертей тех людей, которых они наняли, то они смогут выполнить кое-какую работу. Ха! Можем ли мы получить их согласие в отношении чего бы то ни было? Ха! Ха! Ха! Нет! Нет! Нет, они согласятся с нами лишь в том случае, если мы гарантируем им, что наймем в два раза больше людей, чем у них уже есть. Трудность заключается в том, что у них каждый пост уже опутан слишком большим количеством коммуникационных линий. Выполнение работы не обязательно обеспечивается за счет увеличения количества работников. Кто-то сказал: «Большое количество рук делают работу легкой». Я просто сократил это до:

Таким образом, мы должны отличать материал, в котором содержатся профессорские «оттого что, потому что» и который преподносится так, будто это и является самим предметом... мы должны отличать все это от самого предмета. Вы это понимаете? Что ж, мы запросто можем смотреть на все это и критиковать на чем свет стоит этих хороших людей, которые на самом деле таким способом зарабатывают себе на жизнь. Хотел бы я знать, не действуют ли порой эти люди на основе какого-нибудь интересного девиза.

«Большое количество рук делают работу». И дополнил это таким вот образом:

Как бы то ни было, можно написать интересную книгу по любому предмету, который только существует на белом свете... книгу о предмете. Но если эта книга преподносится таким образом, будто это и есть сам предмет, то какая от нее польза? Какая польза от вселенной, если она является всего лишь вселенной, которая рассказывает о другой вселенной? Какая от нее польза? Какая польза от книги, которая является всего лишь книгой о каких-то вещах? Она заслуживает лишь поверхностного интереса. Такая книга не является причинной книгой, не правда ли? Какая на самом деле польза от вселенной, если она является всего лишь вселенной, которая рассказывает о другой вселенной? Это своего рода прения или дискуссия. То, что большинство людей называют своими собственными вселенными, является дискуссией по поводу физической вселенной. И то, что вы называли – и я называю – «собственной вселенной», является всего лишь какой-то ложной вселенной, содержащей в себе картинную галерею физической вселенной.

«Большое количество рук делают работу работой!»

Я говорил вам, что у меня нет никаких важных данных, о которых я мог бы вам рассказать. Все, о чем я вам рассказываю, так это о подлинной анатомии реактивного ума; и все это умерло так давно, что едва ли от этого есть какая-нибудь польза.

Понимаете, когда нас была горстка, мы управляли организациями и делали тому подобные вещи... когда каждый из нас носил все шляпы. Мы выполняли всю работу, откуда бы она ни появлялась, и на самом деле в те времена район деятельности и публика в целом получали больше услуг, хотя все делалось в более лихорадочном темпе, чем в любое другое время.

Итак, есть ли у вас ваша собственная вселенная? Существует ли вселенная, которую вы могли бы назвать своей собственной вселенной? Существует? Хм? Есть ли действительно такая вселенная?

Что ж, как же нам сделать нечто подобное? Мы взяли бы всю страну и сделали бы нечто странное. Мы преподнесли бы промышленникам и правительству проблему, которая была бы настолько близка к неразрешимой, что у них появилось бы желание и готовность сократить численность своего персонала. Как же нам сделать это и при этом не расстроить кормильца семьи, не снизить его зарплату? Как же нам это сделать?

Аудитория: Да.

Что ж, мы могли бы выдвинуть какой-нибудь саентологический принцип. Мы могли бы сказать, что люди интериоризируются в свою работу и становятся неэффективными, а когда они становятся неэффективными, когда они интериоризируются в свои сверлильные станки, в свои бухгалтерские книги и так далее, когда они становятся очень и очень сильно пригвожденными ко всему этому и интровертированными, у них в результате этого появляется склонность устраивать бунты, беспорядки, вызывать конфликты и волнения. Они покупаются на агитацию профсоюзов, они устраивают забастовки, они обходятся нам очень дорого и так далее. Почему? Потому что на самом деле люди в какой-то мере сошли с ума! Их интериоризировали, интериоризировали, интериоризировали, интериоризировали, и в конце концов они оказались не в состоянии видеть дальше собственных носов. Они не видят, что способствует благосостоянию их организации. Они не видят, что способствует благосостоянию их завода или их корпорации или их правительства. Они видят лишь тот станок, который находится у них прямо перед носом. Так что они смотрят на эту маленькую, крохотную штучку и интериоризируются в нее. Затем приходит кто-нибудь и говорит: «Тебя приканчивают! Тебя все дурачат! Бастуй! Рабочие всего мира восстаньте! Рабочие всего мира отправляйтесь в постель!» Что бы там ни было. О, прошу прощения, это уже из области фрейдизма. Ну да ладно.

Что это за вселенная?

Мы предложим им такое вот объяснение, поскольку это правда, понимаете, это чистая правда. И мы выдвинем, в качестве чего-то, что будет для них реально, один-единственный процесс, который является очень эффективным. Мы скажем: «Когда работник становится уставшим и измученным после того, как он занимался исключительно канцелярской работой и все такое... вы знаете, что если вы отправите его на улицу и заставите ходить вокруг квартала, пока он не начнет действительно смотреть на то, что его окружает (это дает ему обладание)... если вы заставите его ходить вокруг квартала до тех пор, пока у него не появится интерес к тому, что его окружает, то он перестанет беспокоиться и у него исчезнет навязчивое состояние в отношении тех материалов, с которыми он работает».

Аудитория: Вот эта.

Это невероятно эффективная терапия. Это очень простой метод. Мы просто говорим человеку: «Пойди и прогуляйся вокруг квартала».

Ха, вы правы. Это ваша вселенная. Что ж, почему вы думаете, что вы не владеете этой штукой в полной мере? Да потому, что в ходе игр люди постепенно, мало помалу лишают друг друга права владеть ею. Они говорят: «Ты не можешь играть в эту игру. Ты не можешь приближаться к этому». Они говорят: «У вас должен быть документ, подтверждающий ваше право владения, прежде чем вы сможете ходить по этим владениям». Видите, какие это барьеры? «Вы должны заплатить определенную сумму соответствующему чиновнику, прежде чем вы сможете водить эту машину». Вы уловили идею?

Я расскажу вам, как я разработал этот процесс. Я пишу небольшую книгу, которая называется «Безопасность в мире работы», которая должна будет выйти вместе с курсами «ЭЛ». Люди приходят, и они хотят узнать что-то о работе, мы рассказываем им о принципах Саентологии, объясняем им, как нужно работать. И в этой небольшой книге должна быть парочка каких-нибудь простых, подходящих решений, и одно из этих решений должно относиться к первой динамике, а второе решение, конечно же, должно относиться к третьей.

Что ж, это в значительной мере изменяет наше мышление в отношении всего этого предмета. Эта вселенная... физическая вселенная, судя по всему, была создана нами. Мы ее создали. А затем, спустя какое-то время, мы стали мокапить различные вещи, которые мы достаточно часто не могли остановить, и мы решили больше не создавать чего-то настолько плотного, мы перестали мокапить что-то настолько плотное. Мы перестали использовать столько клея при создании чего-то, и мы сказали:

Как нам экстравертировать работника? Как нам добиться, чтобы у него ум не заходил за разум из-за того, что он слишком сильно пригвожден к своей работе? Что ж, нам нужен какой-то простой метод, использование которого не требует присутствия одитора, так что мы заставляем человека ходить вокруг квартала пока он не экстравертируется.

«Вы знаете, мы попадаем в неприятности из-за того, что мокапим все это и никогда не размокапливаем». Или же: «Мы убедили себя, и другие люди убедили нас, и они сказали, что мы должны каким-то образом убраться из этой вселенной». И в конце концов человек начинает избегать всего этого, он просто-напросто сохраняет у себя картинки физической вселенной, говоря, что это его собственная вселенная.

Я рассказал об этом нескольким людям. И теперь они это делают, они ходят вокруг квартала до тех пор, пока у них не пройдет усталость. Это очень забавно, но они могут ходить вокруг квартала до тех пор, пока у них не пройдет усталость. Если они будут ходить вокруг квартала лишь до тех пор, пока не устанут, а потом прекратят это, то они рестимулируют самих себя. Они должны продолжать ходить вокруг квартала. Конечно же, вы, вероятно, можете ходить вокруг квартала до тех пор, пока в конце концов не станете клиром.

Почему вы не можете смокапить лучший пол, лучшую машину, лучший дом, или почему вы этого не делаете? Почему? Когда в вас летит пуля с огромной скоростью и вы не можете остановить эту пулю, почему бы вам не смокапить перед собой кусочек брони? Вы знаете, эти тела не могут как следует останавливать пули. Это было множество раз проверено на практике. Что ж, почему бы вам не смокапить перед собой бронированный щит, чтобы пуля дзынь – и отскочила от него?

Так вот, как же нам вообще «продать» людям подобное решение, относящееся к третьей динамике? Как же нам вообще донести это до третьей динамики? Мы должны будем преподнести людям большую проблему, не так ли? Точно так же, как мы должны преподнести большую проблему преклиру, чтобы устранить его зафиксированность на том, как это ужасно, что все автомобили «Форд» чихают на него, когда он проходит мимо.

Да потому, что вы стали нетерпимо относиться к плотным объектам. В этом и заключается ответ. Вы сказали: «Вокруг находится уже достаточное количество барьеров. И я не хочу быть виновным в создании еще одного». Вот эта громадная вселенная, громадная, в которой находится горстка планет и несколько солнц, а мы решили, что существует уже достаточно много стен. Существует уже достаточно много солнц. Нам больше не нужно. Давайте не будем делать наши мокапы такими плотными.

На самом деле мы должны показать ему – в том, что касается третьей динамики,

Мы сами как тэтаны не являемся плотными. Поэтому мы начинаем критиковать плотные объекты, поскольку мы не можем в полной мере воспроизвести плотный объект, а плотный объект никогда не воспроизводит нас, и это нарушает формулу общения.

– что существует большая трудность. Ужасные трудности, связанные с планированием правительственной работы... это просто ужасно – те трудности, которые связаны с планированием правительственной работы. Правительство никогда не было эффективным, и если мы вообще позволим ему делать все это, то это при ведет почти к полнейшей катастрофе, но так или иначе, если мы проявим громадную осторожность, то мы обеспечим, чтобы оно как следует справилось с этой работой.

А с формулой общения связано такое вот интересное обстоятельство. Вот здесь, в точке-причине, находится определенная идея или сущность. В точке-следствии – при наличии совершенного общения – мы имели бы дубликат той же самой идеи или ту же самую сущность, вы понимаете? Допустим, что в точке-причине у нас есть небольшой камушек; тогда в точке-следствии мы также имели бы небольшой камушек. Когда у нас есть следствие – небольшой камушек – то здесь, в точке-причине, у нас также будет небольшой камушек. Иначе говоря, чтобы причина была способна бросить камушек, она действительно должна быть в состоянии терпимо относиться к тому, что в ответ в нее также полетит камушек. И таким образом мы получаем такую вот штуку: «Возлюби ближнего твоего. Если ты не ударишь по другой щеке, ты нарушишь завет 83», – или как оно там. Я не уверен, как в точности звучит эта цитата. Возможно, вы сумеете мне помочь.

Нас спрашивают: «Какое отношение ко всему этому имеет планирование работы?»

Так вот, у нас тут есть вот эта вот ситуация. У нас есть проблема, связанная с причиной и следствием. Тэтан смотрит на какой-нибудь плотный объект. Вот эта доска вот здесь... она плотная. Я нахожусь вот тут сзади, примерно в метре позади своей головы... я смотрю на эту доску, я вижу ее очень хорошо. У меня как бы появляется чувство, что я вроде как должен быть доской. Если у меня не будет желания и готовности быть доской, то я вообще не смогу очень хорошо ее видеть. Вы понимаете, в чем заключается эта проблема? Что ж, когда индивидуума убеждают в том, что он не должен ничего мокапить, что он на самом деле не владеет этой вселенной... когда его убеждают в этом, у него остается все меньше и меньше желания и готовности воспринимать эту вселенную. Если он не будет постоянно мокапить эту вселенную, то ее и не будет, поэтому как только он перестает справляться с этой работой, перестает мокапить эту вселенную настолько плотной, у него начинаются неприятности со всем этим!

Вы говорите: «Вы заставляете людей в автомобильной промышленности работать по восемь часов в день, после работы человек едет домой, он сидит перед телевизором, затем отправляется в кровать, утром он встает, работает восемь часов в своем офисе или у своего сверлильного станка. Ха! И что при этом происходит? Человек интровертируется. Он будет уставать все сильнее, сильнее и сильнее. Он будет выполнять свою работу все хуже, хуже и хуже. Он все в большей и большей степени будет становиться склонным к забастовкам, все больше будет поддаваться на агитацию. Вам придется применять все больше и больше силы, принуждения, уговоров, чтобы вообще заставить его работать. Он начнет допускать грубые ошибки. Каково же решение? Боюсь, что вам придется организовать дело таким образом, чтобы четыре часа из этих восьми человек проводил на свежем воздухе, выполняя работы в соответствии с какими-нибудь общественными или строительными программами».

Так вот, давайте представим себе, что вот тут у нас находится огромный ледяной куб... огромный ледяной куб, мы смотрим на него и осознаем, что он будет таять. Если мы не будем продолжать создавать ледяной куб, то у нас не будет никакого ледяного куба. Верно?

И все говорят: «Вы хотите сказать, что мы должны удвоить... удвоить количество людей, работающих на фабрике? Как ужасно! Вы хотите сказать, что у нас тут будет работать в два раза больше людей».

Это неизбежно.

«Верно. Утренняя смена, дневная смена».

Что ж, в чем же разница между этим ледяным кубом и вон той колонной? Между ними нет существенной разницы, за исключением того, что когда исчезает ледяной куб, после него остается вода, а после колоны остается головная боль.

«О, – говорят эти ребята – подумайте о бухгалтерских книгах. Да, подумайте о... подумайте о проблемах, которые возникнут в бухгалтерии. Подумайте о налоговых проблемах, которые возникнут в связи с тем, что мы будем оказывать помощь в выполнении такого количества общественных проектов. Подумайте о тех трудностях, которые возникнут с политиками из-за того, что вы будете пытаться отогнать их от этой кормушки, пока наши люди будут заниматься строительством всего этого!»

Когда вы в полной мере становитесь следствием физической вселенной, вы начинаете думать, что эта вселенная больше не является вашей. Вы по-прежнему можете ее видеть, поскольку тут действует такой фактор, как приписывание чего-то неправильному владельцу, но вы больше не мокапите ее, вы не помогаете ей появиться, вы не обеспечиваете, чтобы время продолжало тик-такать, и все из-за чего? Из-за того, что вы больше не хотите смотреть на плотные объекты. Вы думаете, что плотные объекты это что-то такое, чего вам нужно избегать здесь. Что вам нужно находиться на более низком уровне, чем все это.

Вы создаете такие условия, при которых это становится чуть ли не противозаконным – заниматься работой, которая интровертирует человека, если при этом у него нет работы, которая экстравертировала бы его. Вы скажете, что это очень трудно. Как вы вообще собираетесь продать общественности идею о том, что нужно разрешить руководителю и заставить руководителя... не просто разрешить... а заставить руководителя отправляться на рыбалку шесть раз в неделю?

Давайте думать о стенах, давайте не будем их мокапить. Это очень забавно... у нас в течение долгого времени был такой девиз «Смотри, не думай». У вас есть машина, она не работает. Вы пригоняете ее в автомастерскую к механику, который находится в ужасном состоянии... механик автомастерской находится в ужасном состоянии. Вы пригоняете эту машину в автомастерскую и он говорит: «Что ж, ну-ка, ну-ка, что же может быть не так с этой машиной?» Поезжайте дальше, найдите другую автомастерскую. Поскольку иначе, когда вы вернетесь, вы увидите, что он снял с вашей машины еще и колеса.

Что ж, ведь частью состояния игры является также стремление вышвырнуть из игры другого парня. Это одно из таких замечательных, безупречных, эффективных решений. Почему это решение является эффективным? Потому что это вот до такой степени является идиотизмом. Однако оно приведет в точности к тому, что мы знаем... если мы все это рассмотрим, то мы будем это знать... что должно быть предпринято, чтобы сделать душевно здоровой сферу промышленности, чтобы сделать душевно здоровыми трудящихся, правительство, а также привнести душевное здоровье во взаимоотношения между правительством и трудящимися. Вы не можете держать человека в офисе в течение 24 часов в сутки и при этом рассчитывать, что он будет продолжать справляться со всем этим, и что он не станет старым, дряхлым, неэффективным и расстроенным!

Но вот вы приезжаете в автомастерскую, вы загоняете туда свою машину... с ней что-то не так... и механик – он не начинает договариваться с вами насчет цены или чего-то такого. Он... поднимает капот... Это весьма примечательно. Почему? По мере того, как у индивидуума появляется аллергия к плотным массам, к стенам, книгам, ручьям, камушкам, королям, котам и разносчикам угля, он перестает смотреть на все это. Какая-то часть индивидуума по-прежнему продолжает мокапить все это, как бы вот тут, сзади, понимаете? «Я боюсь этой штуки». Понимаете? Но он не может ничего исправить в том, что касается всего этого.

Если вы хотите, чтобы у вас был страна полная жизни, вам нужны полные жизни люди!

Чтобы разрешить какую-то проблему, необходимо конфронтировать плотные объекты, имеющие отношение к этой проблеме. Если вы можете конфронтировать плотные объекты, имеющие отношение к этой проблеме, то вы сможете разрешить эту проблему. Мы объясняем это множеством способов.

Мы начали бы что-нибудь вроде... если бы вы собирались заняться подобной программой... в качестве примера. Сегодня в школах существует проблема. Давайте просто перейдем к этому, я собираюсь рассмотреть... просто обратите внимание, что по ходу дела я освещаю некоторые из тех тем, тех заголовков, которые указаны в вашей программе.

Какой-нибудь парень рассержен на нас; он начинает тяв-тяв-тяв-тяв-тяв, трям-трям-трям. Мы говорим: «Я не должен идти туда и разговаривать с ним, он рассержен. Я должен держаться подальше от этого». Я думаю, что саентологи теперь знают, как нужно поступать в таких случаях. У них есть всевозможные объяснения и обоснования для всего этого. Этот парень там трям-трям-трям, а какой-нибудь саентолог говорит:

Мы видим, что детям в школах трудно усвоить что бы то ни было. Конечный продукт современного образования – это ребенок, который в возрасте двенадцати лет не в состоянии писать, читать – даже по слогам – или хотя бы добраться до школы. Это, судя по всему, является конечным продуктом современного образования.

«Здорово,Джо!Чтослучилось?Что-тослучилось?»Джо...Понимаете,он конфронтирует этот плотный объект.

Я знаю, что я рисовал кружки, косые линии и все такое прочее и... часами... я корпел над этим, я работал, я трудился до изнеможения, чтобы научиться писать. Я проделал всю эту работу, однако даже сегодня люди совершенно не в состоянии разобрать мой почерк, вы понимаете?

Так вот, это неправда, что тэтаны плотные. Они не... они не плотные. Однажды я разговаривал с одним тэтаном, и он кое-что сказал. Он использовал американский сленг или что-то в этом роде, и он сказал: «Вот это плотно так плотно».*Примечание переводчика: здесь используется игра слов. В сленге джазовых музыкантов слово solid («плотный») имеет также значение «отличный, превосходный».

Так вот, теперь, мы затрачиваем в восемь раз меньше времени и всего остального на обучение какого-нибудь парня и после этого он пишет в восемь раз хуже, или же, возможно, мы обучаем его с умом и он действительно приобретает способность писать.

• Что? – спросил я.

Я как-то заглянул в кое-какие старые книги, которые были написаны очень давно, когда... это были протоколы. Одна из них, которая тут попала мне в руки... между прочим, я был членом многих обществ, многих организаций, тут, в Вашингтоне. И когда вы занимаете какую-нибудь официальную должность... зачастую различные отчеты, протоколы собраний и так далее хранятся с очень давних времен. К примеру, в Колумбийском обществе хранятся различные материалы, начиная примерно с 1821 года, а первые протоколы этого общества относятся ко времени его создания и в них содержится речь маркиза де Лафайета, произнесенная им на банкете, который был дан в его честь. В то время он был тут. Вы бы только видели этот замечательный, совершенно каллиграфический почерк, великолепно украшенный всякими завитушками!

Однажды я встретил человека с таким замечательным почерком, и я спросил его: «Как тебе вообще удалось научиться так писать?»

И он ответил: «Я не знаю. А разве не так нужно писать?»

Но мы обнаружили, что с годами почерк в этих протоколах ухудшается. В 1870 году, чтобы написать букву «С», вам нужно было нарисовать всего лишь пять или шесть завитушек, в отличие от 1830 года, когда, чтобы написать букву «С», вам нужно было чуть ли не нарисовать картинки всего, что только существует на белом свете, понимаете? Отличие. Но вы видите, что почерк ухудшается вплоть до настоящего времени.

Но по мере того, как мы вновь начинаем создавать эту вселенную, по мере того, как у нас появляется желание и готовность вновь создавать эту вселенную, мы оказываемся в состоянии управлять ею, мы оказываемся в состоянии контролировать ее. В этой вселенной нет ничего, что могло бы устоять перед нами, и если мы можем управлять ею, если мы можем ее контролировать, то мы также можем заставить ее исчезнуть.

Мой почерк в этих книгах – я вас уверяю – не делает их более эстетичными, хотя люди говорят, что у меня довольно-таки волевой почерк. Я очень горжусь этим, если бы только еще они не добавляли к этому, что его редко удается разобрать.

Есть один процесс, который соответствует вот этому уровню, вот тут, вверху, он находится непосредственно под уровнем «Знать», это «Не знать». Этот процесс доставляет много веселья одиторам. Одитор выходит с преклиром на улицу... очень и очень трудно обучить одитора проводить этот процесс, если только сам одитор не испытал этого явления на собственном опыте. Очень трудно.

Как-то раз один каллиграф обвинил меня в том, что я достиг в этом предела артистизма и полнейшей неразборчивости. Я думал, что это тот еще комплимент... это сразу же привело меня в состояние не-игры.

Я подумал о нескольких примерах этого. Одитор выходит с преклиром на улицу и одитирует его там. «Что ж, хорошо, посмотрите вокруг. Скажите мне, есть ли что-нибудь, что вы были бы не против не знать о той стене, о том человеке, о том, о сем». И человек: «Ну, я был бы не против не знать, что там висят занавески. Был бы не против не знать, что там висит декларация прав человека. Был бы не против не знать, что там висит лампа. Был бы не против не знать того. Был бы не против не знать сего», – и так далее.

Что ж, как бы то ни было, мы видим, что раньше учащиеся делали что-то такое, что они перестали делать в дальнейшем. Это не имеет отношения к механике самого процесса и это не имеет отношения к машинам. Давайте просто избавимся от той идеи, что если у нас будут какие-то машины, если у нас будут какие-то электрические лампочки, или что-то такое, что будет нас немного развлекать, то это или что-нибудь вроде этого принесет много пользы обществу. Понимаете, это не является очень уж аберрирующим фактором, это аберрирует в очень незначительной степени, но это всего лишь... рестимулятор того или иного рода, это не то, из-за чего люди сходят с ума.

Он продолжает выполнять процесс... одитор совершенно доволен... ничего не происходит. «Хорошо, так вот, назовите мне что-нибудь, что вы были бы не против не знать о том человеке, вон там».

Если вы лишите человека большей части плотных объектов, к которым он привык, если вы заставите его находиться в помещении, в то время как он должен быть на открытом воздухе, то вы увидите, что его характер начнет портиться. Тем самым вы снижаете его обладание. Это кажется вам логичным?

«Ну, был бы не против не знать ее голову, был бы не против не знать ее туфли, был бы не против не знать ее платье».

Иначе говоря, в прошлом люди проводили большую часть своего времени в парке или же скакали на лошадях тут и там. В помещении все равно было практически нечего делать, тогда было не так уж много чего-то вроде электрического освещения. Тогда были только свечи, но они были дорогими и так далее. Однако людям удавалось делать что-то по ночам, как мне говорили. Я помню.

Одитор говорит: «Хорошо, достаточно. Назовите мне что-нибудь, что вы были бы не против не знать вон о той девушке».

Как бы то ни было, человек выходил на открытый воздух. Он был в состоянии жить в мире, а не в доме или в офисе или за пультом какой-нибудь машины. Он жил в мире! В этом мире были поля и долины, реки и горы. Это был мир. Погода в нем довольно-таки сильно буйствовала, в нем было множество всяких вещей. У человека было обладание, у него были плотные объекты! В те времена он еще не научился бояться их! И поэтому он мог разрешать различные ситуации, он мог писать такие вещи, как конституция, как Декларация независимости, даже не дрогнув. Его это совершенно не расстраивало. И поэтому, когда он в самом деле над чем-то работал в течение какого-то времени, он мог позволить себе действительно работать над этим, а не работать над тем, чтобы работать над этим. Он мог учиться быстро.

Преклир говорит: «Ну, был бы не против не знать ее шляпку. Эй!»

У него был высокий уровень обладания, поскольку у него был целый огромный мир, у него было столько этого целого огромного мира, сколько он мог охватить взглядом, пройдя большое расстояние в любом направлении. У него было больше мира, чем у пилота, который летает туда-сюда между Лондоном и Нью-Йорком. У этого парня нет мира, у него есть расстояния.

Одитор: «В чем дело? В чем дело? Что произошло? У вас появилась соматика?» И преклир говорит: «Я сделал!»

Так вот, если этот фактор просто бросается в глаза, то его можно применить в сфере образования очень интересным способом. Допустим, у нас есть классная комната, в которой ребенок должен проводить пять, шесть, семь часов в день, и в течение всего этого времени он упорно занимается и упорно занимается, и он никогда не выходит наружу. Мы можем предположить, что, проводя столько времени за обучением, он сможет чему-то научиться. Однако опыт показывает, что чем больше времени он проводит в помещении, – когда это переходит определенные границы –

И одитор спрашивает: «Что вы сделали?»

тем меньше он, судя по всему, усваивает. Следовательно, в образовании что-то идет неправильно.

«Я осуществил незнание в отношении ее шляпки!» Одитор спрашивает: «Да? Что вы имеете в виду?»

Что же в образовании может идти правильно? Допустим, вы сделаете вот что: допустим, вы скажете... понимаете, у этих людей есть множество проблем. Понимаете, вы не сможете ничего с этим сделать... но допустим, вы скажете: ребенок должен находиться на поле для спортивных занятий и упражняться там под руководством натренированных спортсменов, которые действительно являются спортсменами, ровно столько времени, сколько он проводит за школьной партой, в классе. Не просто: «Вот вам мяч, ребята, поиграйте пятнадцать минут в волейбол, пока я буду говорить с мисс Браун, которую только что приняли в штат». Я хочу сказать, что они должны по-настоящему заниматься спортом в течение этого времени, они должны выкладываться на полную катушку.

«Ну, ее шляпка исчезла».

Прямо сейчас в сфере образования существует много проблем. У этих людей сейчас столько проблем, что они, возможно, даже захотят, чтобы их избавили от парочки этих проблем. Это рискованное заявление, но вы, определенно, сможете заставить их избавиться от них, если преподнесете им какие-нибудь новые проблемы.

«Да? Как же это произошло?»

Вы говорите: «Так вот, вы беспокоитесь по поводу приема на работу учителей. Вы говорите, что у нас не хватает персонала, у нас недостаточно учителей, и вы беспокоитесь по поводу того, как что-то сделать с учителями, вы глупцы! Прием на работу учителей! Как вы собираетесь нанять столько же тренеров-спортсменов, сколько у вас сейчас учителей?»

И в течение следующих двух часов одитор пытается выяснить, что же произошло.

И они говорят: «Гыыы! Столько же тренеров-спортсменов? Зачем вам тренеры-спортсмены?»

Однажды меня самого так одитировал один одитор, имени которого я не буду называть. Я действительно не буду называть его имени, поскольку иначе это было бы нарушением кодекса саентолога, но мне следовало бы это сделать.

«Что ж, вы должны обеспечить, чтобы дети упражнялись на спортивных площадках. Разве вы не знакомы с новейшей теорией о творческом образовании? О том, что ребенок должен поупражняться под чьим-нибудь руководством, прежде чем он окажется в состоянии что-нибудь усвоить. Как вы собираетесь нанять такое количество тренеров? О! – вы просто теряете время – как вы собираетесь нанять такое количество тренеров?»

Он проводил мне короткий ассист. Он пришел в офис, а я только что закончил разговаривать с парочкой преклиров. Я их не одитировал; у меня не было такой возможности. Они пришли в офис, они кричали друг на друга. Они оба проходили обучение и во время сессии одитинга они начали спорить по поводу какого-то нарушения Кодекса одитора. И они оба доказывали друг другу, что они оба... что они оба являются одиторами.

«Ну, я п-п-полагаю, что найдется достаточное количество бакалавров искусств, которые обнаружили, что никому не нужен их диплом, так что они захотят прийти и стать тренерами, поскольку они не хотят находиться в классных комнатах, у них аллергия на них, но, возможно, они захотят прийти и тренировать детей».

И я только что закончил парочку лекций... или что-то в этом роде... и они были ужасно рассержены друг на друга. Я сидел там, слушал все это. В конце концов я разрешил их разногласия; я сказал: «Вы, ребята, оба думаете, что вы одиторы. Насколько я могу видеть, вы оба являетесь преклирами. Возвращайтесь назад и узнайте кое-что еще об этом». Так они и сделали.

«О, да, – говорите вы, – Что ж...»

И сразу же после этого в офис зашел тот другой одитор и спросил: «Что с вами?» Я сидел за столом: «О, нет», – понимаете? И я сказал: «Это уж слишком».

Эти ребята говорят: «Это довольно простенькая проблема, мы, вероятно, можем ее решить».

И он тут же живенько, понимаете... «одитинг за чашечкой кофе»... живенько спрашивает меня: «Что вы были бы не против не знать о том, что только что произошло?»

О, нет, не позволяйте им это сделать. Вы продолжаете: «Что ж, я говорю не об этой проблеме. Как мы собираемся получить достаточно ассигнований, чтобы построить соответствующее количество гимнастических залов, в которых можно было бы заниматься зимой? Как мы собираемся получить достаточное количество денег, чтобы сделать все это?» Ну и ну!

И я говорю: «О, я не знаю, то, что они тут стояли. Эй, подумать только, ха, я не... минутку. В отношении чего я должен был осуществить незнание? Я осуществил незнание в отношении этого».

И эти ребята скажут... эти ребята скажут: «Ого! Ого! Это трудная проблема. Ого, как нам добиться... как нам добиться, чтобы люди вообще поверили всему этому? Как нам этого добиться? О, бог ты мой. Что ж, это довольно сложно. Ого, это трудная... Что ж, я созову комитет и мы это обсудим, чтобы решить, как нам получить достаточно... достаточное количество тренеров и гимнастических залов, но на самом деле я не знаю, как они смогут... как они с этим справятся».

А он смотрит на меня и говорит: «Те два студента, которые только что были в вашем офисе!»

Вы это сделали. Никогда вообще не обсуждайте с ними свою программу – это решение. Если вы сможете превратить то или иное решение в почти неразрешимую, в почти неразрешимую – это рекомендуется – проблему, то вы сможете «продать» это. Вы всегда можете «продать» то или иное решение, если оно создает почти неразрешимую проблему в чьем-то уме. Вы видите, как вы можете продать то или иное решение по третьей динамике?

Так что на следующем собрании совета директоров мы отобрали у него тэтана.

Хорошо, вы недоумеваете, почему этот владелец автомобильной мастерской вот тут так и не установил соответствующий гидравлический подъемник. Он по-прежнему использует какую-то яму, и эта яма создает для него чертовски много трудностей и так далее. Вы отдаете себе отчет в том, что если вы скажете ему, что гидравлические подъемники создают чертовски много неудобств людям в последнее время и что ему, вероятно, не следует приобретать для себя гидравлический подъемник, то он, вероятно, купит его себе? Дверцей в эту ловушку является любопытство, заинтересованность. А для владельца автомастерской дверцей к обладанию является ремонт.

Как бы то ни было, вы действительно можете осуществить незнание в отношении чего-нибудь. Что ж, это одно действие... это исчезает для вас. Иначе говоря, вы перестаете принимать участие в этом. Это действительно существующее, ни от чего не зависящее явление. Есть другое явление, которое находится на более высоком уровне; а то явление, о котором я вам только что рассказал, – это всего лишь первый этап этого другого явления. Судя по всему, вы действительно можете осуществить незнание в отношении такой штуки, как эта колона, настолько тщательно, что никто не будет ее видеть. Нечто похожее может произойти. Но, определенно, человек может сам, лично, осуществить незнание в отношении чего-то.

Вы говорите ему, он... вы можете объяснить ему множество вещей обо всем этом, однако он все равно почему-то пойдет и купит гидравлический подъемник. На самом деле он использует ямы. Эти ямы не создают никаких трудностей. Вы просто спускаетесь в такую яму, вы подгоняете автомобиль сверху, автомобили редко падают в эти ямы. Ничего на самом деле не происходит с этими ямами... с этими механизмами. Они не протекают; их легко и просто использовать. Вы действительно можете сделать так, чтобы он отказался от этого замечательного решения, если расскажете ему, насколько трудно ремонтировать эти новые гидравлические подъемники. Вы можете продолжать ворчать по поводу этих гидравлических подъемников и этот человек вдруг сомкнет терминалы с вами, и вот в один прекрасный день вы придете в его мастерскую и увидите, как кто-то бог знает за какую цену устанавливает там гидравлический подъемник. Что ж, это просто глупый способ использовать подобного рода данные, поскольку это ничего не дает.

Так вот, вы хотите, чтобы какой-то преклир начал создавать мокапы. Все, что вам нужно сказать ему, так это: «Примите решение поместить на ту стену какой-нибудь прекрасный мокап. А теперь примите решение, что если вы это сделаете, это испортит игру, и не делайте этого». И вот он принимает эти решения в такой последовательности, а вы просто продолжаете говорить ему это, просто повторяете те же самые фразы. «Примите решение поместить мокап на эту стену... какую-нибудь прекрасную картинку. А теперь примите решение, что это испортит игру, если вы это сделаете, и не делайте этого». И вот он делает это и делает это. Он делает это с десяток раз и вдруг у этого парня, у которого никогда раньше не было мокапов, появляется трехмерный мокап, со всеми цветами, с полным видео, с полным обонянием.

Но допустим, вы действительно хотите, чтобы дети получали образование. Если вы хотите, чтобы они получили образование, вы должны будете обеспечить им экстраверсию, адекватную интроверсии во время обучения. Вы должны будете позаботиться о том, чтобы они проводили достаточно времени на открытом воздухе, и при помощи 8-К поставить на место их крышу, которая съехала, когда они обучались по старым образовательным программам. Вы знаете, каждому из вас приходилось изучать арифметику, вероятно, раз двадцать пять – тридцать в течение последних нескольких столетий! Вам это еще не надоело?

Очевидно, что мы постоянно думаем, будто подобные вещи испортили бы игру. Так вот, почему вы не можете смокапить тело, прямо тут, понимаете, такое тело, которое все могли бы видеть? Почему вы не можете этого сделать? Дело не в недостатке таланта. Очевидно, что это просто-напросто аберрация. «Аберрация» просто означает, что вы уже не обладаете всеми своими способностями. Вы можете провести такой вот процесс, вы можете сказать: «Так вот, примите решение смокапить мокап, который все смогут видеть. А теперь примите решение, что если вы это сделаете, то это испортит игру, и не делайте этого». Вы просто продолжаете выполнять это упражнение, продолжаете выполнять это упражнение, продолжаете выполнять это упражнение. И вдруг преклир говорит: «О, нет, не надо».

Вот что тут забавно: если вы примените к парню... к девочке или к мальчику достаточное количество 8-К, он, вероятно, возьмет и начнет решать арифметические задачи. Я добивался, чтобы дети это делали. На самом деле я сейчас разработал процессы, при помощи которых можно сделать так, что человек начнет разговаривать на арабском языке.

Вы спрашиваете: «В чем дело?»

Вы знаете все эти штучки спиритуалистов, они раньше... иногда кто-нибудь во время спиритического сеанса начинает говорить на превосходном амхарском языке или происходит что-то в этом роде... или что там еще за язык. Понимаете, на таких вот странных языках, а кто-нибудь слушает его и говорит: «Эй, подумать только. Он говорит на нижне-нильском тирлим-пом-пом! Интересно, как ему это удается?» Что ж, на самом деле вы просто-напросто даете ему контроль над некоторыми объектами, связанными с языком, на котором он разговаривал в одной из прошлых жизней, и он оказывается в состоянии получить... вернуть себе способность говорить на этом языке. Он не может говорить на этом языке, если отсутствуют эти объекты.

«Послушайте, если я буду это создавать, если я начну мокапить мокапы, это испортит игру. Это ее испортит. Я мог бы смокапить долларовые купюры, которые будут принимать к оплате. Я мог бы смокапить банки, грузовики, полицейских, армии, все, что угодно. Тогда не будет никакой игры; это состояние не-игры. Вы были бы в состоянии смокапить все, что угодно».

Вы не можете решать арифметические задачи, если отсутствует школа, в которой вы изучали арифметику. Вот почему люди впоследствии всегда забывают то, чему их учили. Это очень просто. Если только вы не предоставите им достаточно обладания, связанного с образованием, у них не будет этого образования.

Что ж, я позволил ему остаться при своем мнении, поскольку это происходило в сессии. Но спустя пару дней я обедал вместе с этим человеком и он начал обсуждать эту тему. И я сказал: «А вам... вам когда-нибудь приходило в голову, что если я тоже поупражняюсь во всем этом, то это уже не будет состоянием не-игры?»

Что мы... что мы собираемся делать? Мы так и собираемся мириться до конца своих дней, а также в течение других поколений в этой стране, с преступностью, в том числе и с детской преступностью, и с тем, что дети остаются образованными лишь наполовину? И станет ли почерк людей настолько плохим, что обязательным условием для получения аттестата об окончании средней школы, будет способность разборчиво написать весь алфавит, и при этом на выполнение такого экзамена будет отводиться четыре-пять часов? Является ли это тем, к чему мы в конце концов придем?

«Нет, – говорит он, – вы – мой друг, я не стал бы соперничать с вами». Что ж, очевидно, что нас сдерживает страх испортить игру тем или иным образом, страх воспринять «как-есть» эту вселенную и так далее. Но мы доходим до того, что перестаем осознавать, что мы делаем, мы скрываем это слишком тщательно, мы скрываем это слишком старательно и не успеваем мы и глазом моргнуть, как уже не можем делать всего этого. И примерно в это время мы становимся людьми. И гораздо позже, чем следовало бы, мы посылаем за одитором.

На самом деле вы можете предоставить учащемуся достаточное количество обладания, чтобы вывести его из состояния энтурбуляции. Что ж, теоретически вы можете предоставить учащемуся столько обладания, что он окажется в состоянии вспомнить то, что он знал раньше. Так вот, это была бы весьма интересная программа. Это была бы интересная образовательная программа, не так ли? Вам нужно было бы просто добиться, чтобы все, кто получает образование... должны в течение такого вот времени заниматься физическими упражнениями... понимаете, это было бы интересно. Хотя программы спортивных занятий... я полагаю, что мы с вами знаем, что такие программы не давали результатов... но это потому, что это были программы не спортивных занятий, это были программы стояния тут и там. Это были программы типа:

Но я расскажу вам, насколько важна эта маленькая теория вселенных. А она очень важна. В феврале прошлого года я сделал себя очень больным. Я пытался разрешить проблему распада атомного ядра, проблему, связанную с реакцией тела на все это, я проводил довольно много экспериментов в этой области. Вы отчасти поймете, почему меня не было в Соединенных Штатах, если осознаете, что на самом деле в Соединенных Штатах нельзя проводить эксперименты с распадом атомного ядра. В этой стране есть некоторые люди, которые относятся к этому с неодобрением. Я написал ряд писем, в которых спрашивал, может ли в наше время человек заниматься экспериментами с распадом атомного ядра в Соединенных Штатах, и правительство очень быстро отвечало на эти письма, но каждый раз мне сообщали, что я должен связаться с какой-то незасекреченной университетской группой где-то там, деятельность которой не охраняется. Уж не знаю, какое отношение ко всему этому может иметь университетская группа. Я вел речь о практических исследованиях, и на самом деле на этот вопрос нет ответа. Эти ребята говорят: «Что ж, может быть, можно, а, может быть, и нет, и это... это противозаконно, но, может быть, это не противозаконно», – и они находятся в довольно сильном замешательстве по поводу этого. Но в Ирландии ничто не мешает проводить эксперименты с распадом атомного ядра, я вас уверяю.

«Если мне придется надеть на себя эту футболку еще хотя бы раз, то я просто закричу». Не было тренеров, не было инвентаря, ничего не было организовано и так далее.

Что ж, как бы то ни было, мы проводили эксперименты в этой области, и было очевидно, что самый лучший способ не позволить атомной войне сделать что-нибудь интересное со страной, как например, полностью уничтожить все ее население... и я осознаю, что это, конечно же, не вполне соответствует тому следствию, которое обычный физик-ядерщик хотел бы создать в отношении какой-нибудь страны... я осознаю, что подобное следствие находится ниже его уровня приятия, но это самое большее, чего он может добиться. Понимаете, вы должны принять во внимание различные факторы. Он является ученым, у него есть свои недостатки и его уровень приятия... что ж, сейчас они пытаются придумать, как сделать так, чтобы люди мучились в течение шести-восьми месяцев, прежде чем они в конце концов сыграют в ящик. Но между прочим, есть кое-какие гуманные генералы, которые возражают против этого. Они говорят, что это должно убивать всех мгновенно. У них гораздо более высокий уровень приятия.

Так вот, где мы... как нам взяться за эту проблему, чтобы решить ее? Это просто пример. Как нам взяться за эту проблему, чтобы решить ее? Нам нужно будет взяться за нее, привнеся во все это новые проблемы. Нам нужно будет что-то добавить к этой проблеме. Нам нужно будет показать людям, что они в действительности не осознают как следует, как много проблем у них есть на самом деле.

Как бы то ни было, я говорю об этом очень язвительно, но я не думаю, что усилия, которые сейчас предпринимаются с целью создания атомного оружия, заслуживают чего бы то ни было, кроме как очень язвительных замечаний. Не знаю, согласитесь вы со мной или нет, но это то, как я смотрю на все это.

Так вот, мы, вероятно, могли бы продать какому-нибудь работодателю идею о том, чтобы организовать ясли для детей, чьи родители работают. Это очень важно. Вы знаете в наше время весь мир работает. Супружество – это такой союз между мужчиной и женщиной, который позволяет им обоим получать зарплату. Все это на самом деле не имеет никакого отношения к супружеству в том смысле, в котором оно понималось когда-то давно. Стоимость жизни стала такой, что работать должны и мужчина, и женщина, если они действительно хотят проложить себе широкую дорогу в жизни, и женщины узнают обо всем этом. В наши дни действительно становится истиной, что девушка, которая выходит замуж, чтобы получать поддержку от мужа, сама оказывает ему поддержку. Эта идея о том, чтобы выйти замуж и сделать супружескую жизнь своей профессией, – это очень трудное дело.

Что ж, я пытался сделать то, что было в моих силах, чтобы выяснить, можно ли с помощью одитинга действительно защитить тело от распада атомного ядра. Иначе говоря, можно ли проодитировать человека таким образом, что когда он будет облучен гамма-лучами и всеми остальным лучами, он не получит сильного ожога и это не окажет на него негативного воздействия. Можно ли этого добиться?

Хорошо, появляются дети, и все это становится экономической проблемой огромного масштаба. Однако, боюсь, что чем больше трудностей будет сопряжено со всем этим, тем больше детей будет появляться на свет.

Ха, мне нелегко дался этот урок. Я не думаю, что это возможно. Это полное поражение. Этот проект зашел в тупик в феврале. И когда я поправился где-то в марте, мне пришлось спостулировать новое направление исследований в отношении того же самого предмета. И я сказал, что ж, вот что будет самым глупым направлением в исследованиях, вот что будет доведением до абсурда, которое положит конец любому абсурду где бы то ни было – нужно разрешить проблему распада атомного ядра следующим образом: все, что вам нужно сделать, так это привести преклира в такое состояние, когда он, потеряв тело, сможет смокапить себе новое. Причем смокапить его с постулатом о том, что атомная энергия не будет оказывать на него воздействие. Понимаете? Кто-нибудь сбрасывает на вас атомную бомбу, вы мокапите новый мокап, перемещаетесь вот сюда и говорите: «Что ж, привет, Джо».

Тем не менее ради здоровья будущего поколения необходимо, чтобы кто-то вроде нас начал пропагандировать какую-нибудь программу, в соответствии с которой, если вы собираетесь нанять на работу больше, чем такое-то и такое-то количество людей, то вы должны внести небольшую сумму в ясельный фонд, и вы должны финансировать ясли в городе, и это должны быть действительно хорошие ясли, чтобы дети не оказались просто брошенными, забытыми и выброшенными за борт из-за того, что люди работают. Вы уловили идею?

Что ж, когда я занимаюсь исследованиями, жизнь, возможно, неразумна, но она всегда интересна. Что ж, это было... это было одно решение, которое я записал. Это был один из способов добиться этого, одно направление для исследований; и я записал еще пять или шесть других направлений, но пять или шесть других направлений ничего не дали. Я рассмотрел эту ситуацию. Если вы не можете привести цивилизацию в такое состояние, когда она избавится от своего оружия, предназначенного для уничтожения людей, тогда следующим шагом во всем этом будет привести цивилизацию в такое состояние, когда она будет защищена от подобных вещей. Но если вы не можете сделать этого – а мы не смогли сделать ни того, ни другого, – то следующее наилучшее решение заключается в том, чтобы привести людей и запасы продуктов в такое состояние, когда у них не будет слишком сильной аллергии к атомной радиации. Людей, которые, наверное, умерли бы в течение двадцати дней, или что-то в этом роде, таких людей, вероятно, можно было бы спасти при помощи хорошего одитинга, практически во всех случаях. Но этого недостаточно; этого недостаточно. Слишком много людей погибнет, если взорвутся эти бомбы. У нас недостаточно одиторов, чтобы сразу же всех их «подлатать», так что это недостаточно хорошее решение, если только мы не начнем энергично выполнять какую-нибудь программу и не устроим все это должным образом. Пожалуй, было бы даже проще начать какую-нибудь программу, которая была бы направлена на саму атомную бомбу, такую программу, которая обязательно предусматривала бы разумные методы контроля за всем этим в международном масштабе и позволила бы развязать этот узел, разрешить это сумасшествие.

Но если вы хотите реализовать такого рода решение, то как же, черт возьми, вам это сделать, ничего не добавляя к этой проблеме? Вы должны что-то добавить к этой проблеме, чтобы люди купились на это решение. Вы должны сказать: «Где, черт возьми, нам взять достаточное количество пикапов, которые будут каждое утро развозить всех этих детей по яслям, чтобы можно было создать общегородскую ясельную систему? Как нам гарантировать, что эти дети не будут просто-напросто брошены в самих этих яслях? Как нам гарантировать, что они будут совершенно довольны всем этим? Как нам разработать подобную систему? Как нам вообще заставить работодателей выплачивать небольшую сумму денег каждому из своих... из своих работников, чтобы таким образом оказывать поддержку такой ясельной системе, существующей по всему городу?» Так вот, это проблемы.

Ну ладно, мы... между прочим, прямо сейчас мы работаем над книгой, в которой людям будут сообщаться точные сведения о положении дел с вооружениями, использующими атомную радиацию, в этой книге будет рассказываться об ожогах, о различных ситуациях... эта книга будет основана на фактах, то есть это не какой-то полет фантазии. Это просто краткое описание того, что это такое и что с этим можно сделать... эта книга предназначена для практического использования, и это не что-то такое, знаете: «Считается, что существует атомная радиация, что существуют молекулы с атомами, и все они вихляют...» Или что-то в этом роде...

И трюк, который нужно использовать... когда вы применяете все это к третьей динамике... это очень простой трюк. Это совершенно простой трюк. Все что вы делаете, так это держите свое решение при себе, а преклиру преподносите одни лишь проблемы. И вы преподносите ему достаточное количество проблем, пока он не... и вы преподносите их в таком виде, чтобы он сам пришел к вашему решению. И это сработает... это определенно сработает на третьей динамике... и легче всего увидеть, что это сработает на третьей динамике.

В этой книге рассказывается о... этому посвящены примерно три ее четверти... просто о тех трудностях, которые вызывает радиация, о том, что является их причиной и как все это предотвратить. А в последней трети книги, или немного меньше, чем в трети, рассказывается о том, как справиться с серьезными... или с не столь серьезными ожогами, используя саентологические процессы. В настоящее время мы работаем над этой книгой и, вероятно, она будет написана... работа над ней будет полностью завершена, вероятно, через несколько месяцев, поскольку моя часть книги должна быть написана после того, как будут завершены остальные части. Эта книга будет составлена на основе практически всех книг, которые были написаны о радиации, но что более важно, при ее составлении будут использоваться материалы курсов, проводимых в вооруженных силах, в которых рассказывается о том, как предотвращать радиационное облучение. Эта книга будет опубликована через несколько месяцев, так что в книжных магазинах появится хотя бы эта небольшая часть информации по данному предмету и у людей будет возможность прочитать обо всем этом, ведь у людей нет никаких других материалов на эту тему.

Это очень хорошо сработает в одитинге. Если вы всегда думали, как заинтересовать какую-нибудь корпорацию Саентологией... вы приходили туда и говорили: «Все это будет очень просто. Это очень легко сделать. Это повысит вашу эффективность. Это позволит вам избавиться от большого количества ваших трудностей. Кррч. Вы сразу же видите, что в этом есть какой-то смысл, а?»

В программе правительства США по гражданской обороне говорится, что о гражданской обороне вы должны знать прежде всего вот что: «В случае атомной бомбардировки вы будете предоставлены самому себе. Никто вам не поможет». Верно.

Хорошо, давайте придем туда и скажем: «Послушайте! Я не знаю, как мы можем предоставить вам Саентологию и саентологическую помощь на этом заводе. У вас тут ничего не оборудовано!» Вы говорите: «У вас нет соответствующих помещений для работы с группами. У вас нет помещений для тестирования. Наши помещения для тестирования и так далее находятся аж на другом конце города и туда не ходит никакой транспорт. Как мы можем использовать какую-то часть ваших помещений – какими бы плохими они ни были, – чтобы должным образом выполнить тут программу? Это очень трудное дело. Так вот, я покажу вам, каких результатов можно добиться с помощью всего этого, но только вы должны написать письмо, в котором будет нотариально засвидетельствовано, какое именно положение вы действительно занимаете в этой организации, и это письмо нужно будет отправить в определенную организацию, которая находится на востоке и у которой есть вот эти штуки, и комплект таких штук стоит двенадцать долларов, и эта организация принимает только почтовые переводы. Так вот, вам нужен... вам нужна литература... вам нужна литература, в которой рассказывалось бы, насколько все это хорошо. Что ж, вот именно так вы и сможете получить эту литературу». Проблемы, проблемы, проблемы. Этот человек даже не будет возражать против такого количества проблем.

Это говорится в первом абзаце их книги... вы думаете, я шучу. «Никто вам не поможет. Вы будете предоставлены сами себе». Иначе говоря, как только бабахнет атомная бомба, стране придет конец. Насколько я понимаю дело обстоит именно так. Возможно, это не является программой этих ребят, но мне дали понять, что это действительно их программа – это следует из тех материалов, которые они сами же и публикуют. Они должны несколько лучше писать эти материалы.

Вы должны быть очень сообразительны. Вы должны преподнести человеку достаточное количество проблем, чтобы он не заартачился из-за этого, но вы ни в коем случае не должны преподносить ему слишком много проблем, иначе это его сразу же остановит. Вы понимаете? Таким образом, вы должны задействовать свою способность выносить суждения и оценить, какого количества проблем будет достаточно, чтобы позволить человеку иметь какое-то решение. Достаточное количество проблем для человека – это такое количество проблем, которого будет достаточно, чтобы он продолжал двигаться вперед и чтобы убедить его, что он не погибнет из-за того, что найдет для всего этого какое-то решение. Вы следите за мыслью?

Что ж, эта книга... эта книга вас заинтересует, она привлечет ваше внимание. Люди будут очень рады иметь какое-то решение этой проблемы, однако это все равно не было каким-то направлением в исследованиях, не так ли? И я оказался в таком вот ужасном положении... я оказался в таком вот ужасном положении. Это просто кошмар! У меня осталось лишь одно направление для исследований: вы мокапите тело...

Это замечательная способность выносить суждения; и вы должны использовать эту способность, когда разговариваете с каким-то конкретным человеком. Вы должны выяснить, какого количества проблем будет для него слишком много, а для этого вы должны добиться, чтобы он обсудил с вами те моменты, на которых он как бы спотыкается, понимаете? Какого количества проблем будет для него достаточно, по какой динамике он действует? Каков его уровень приятия в отношении проблем? И благодаря этому вы можете преподнести ему ровно столько проблем – разумеется, когда вы проводите ему одитинг индивидуально, – сколько необходимо, чтобы действительно поднять его на такой уровень, находясь на котором он сможет разрешить свой кейс. Если вы этого не сделаете, он не разрешит его.

«Здорово, Джо». Понимаете? Кто-то сжигает дотла ваш мокап – вы должны быть в состоянии смокапить самого себя. Это было единственным направлением для исследований, так что я стал заниматься этим... глупое занятие. И с марта я завершил исследования по этому предмету. (аплодисменты)

Таким образом, вы добиваетесь, чтобы он был в достаточной степени уверен, что он будет продолжать жить. Иначе говоря, вы предоставляете ему достаточное количество выживания в том, что касается игры, которая будет у него в будущем, чтобы он смог отказаться от какой-то крохотной части той игры, в которую он играет сейчас. Иначе говоря, чтобы он смог разрешить эту проблему. И поэтому, вы должны действовать таким образом, когда пытаетесь «продать» какую-то идею представителям промышленности, правительству, коммерческим организациям или просто группам людей.

Спасибо.

Так вот, когда вы пытаетесь продать какую-то идею группам, то это гораздо проще сделать, чем когда вы имеете дело с отдельным человеком. Вы должны действовать очень умело. Вам необязательно быть настолько умелым, насколько это необходимо одитору, который работает с человеком индивидуально, но вы должны действовать чертовски умело, чтобы действительно куда-то прийти и продать группе людей свою идею.

Так что, понимаете, это было не так глупо, как это выглядело, однако все это подводит нас к некоторым другим довольно очевидным выводам... о том, что индивидуум, по мере того, как он утрачивает способность... по мере того, как он утрачивает способность мокапить колонны, полы и стены, выпадает из игры. Он думает об этом, он ничего не делает с этим и он не играет в это.

Вы приходите в какую-то группу. Вы хотите, чтобы эти люди действительно очистили улицы города. Понимаете, вы хотите, чтобы улицы были чистыми. Вы просто уже не в состоянии видеть эту грязь на улицах.

Стало очевидным, что существует три вселенных: вселенная другого человека, которую он мог бы смокапить в дополнение к физической вселенной, если бы он был клиром, физическая вселенная, которую смокапили вы с ним, и вселенная, которую вы могли бы смокапить, если бы вы были клиром. Так что существует такая штука, как ваша собственная вселенная, она очень плотная, но мы пока еще не видели ни одной такой вселенной. Так вот, это очень важно.

Так вот, вы можете прийти и сказать им все это, но... вы уже знаете, что эта организация была создана еще семь лет тому назад, чтобы поддерживать чистоту на улицах города! Однако эти люди ничего не сделали по этому поводу. Эта организация является совершеннейшей монополией. Этой организации принадлежит монопольное право на уборку улиц в этом городе. Эта организация является лигой по улучшению общества, которая и заботится обо всем этом. Если вы попытаетесь организовать еще одну подобную группу, то все скажут вам, что такая группа уже существует! Однако эти люди вообще ничего не делают! Почему они вообще ничего не делают? Если они что-нибудь сделают, то они смогут разрешить эту проблему, и тогда их существованию придет конец, не так ли? А?

Мы ошибочно принимаем реактивный ум за нашу собственную вселенную. Вы видите, как это может быть? Поскольку в нем есть картинки, поскольку в нем есть барьеры, мы говорим: «Что ж, это моя вселенная, а реактивный ум другого парня – это его вселенная, и мокапы, мокапы, и, кроме того, есть еще эта здоровая плотная штука, которая называется МЭСТ-вселенной». Нет, реактивный ум, МЭСТ-вселенная, реактивный ум – вот, как обстоит дело в настоящее время; однако это могло бы быть так: домашняя вселенная, МЭСТ-вселенная, домашняя вселенная другого человека. Понимаете, как это могло бы быть?

Так что вы должны прийти в эту организацию и сделать такую вот странную штуку. Вы должны сказать: «Я знаю, что вы заботитесь о чистоте улиц. Но, боже мой, что вы собираетесь делать по поводу городской свалки?»

Что ж, это в высшей степени теоретические рассуждения... это почти что в духе «Алисы в стране чудес» – это книга, с которой мы недавно познакомились. Однако эти вселенные возможны.

Они говорят: «По поводу городской свалки? Да, что мы делаем по поводу городской свалки?» Понимаете, это не входит в их круг обязанностей.

Но тэтан делает реактивный ум плотным и берет его под контроль. Или же он становится причиной в том, чтобы делать плотными колоны, стены и дома, и берет под контроль все это. И чтобы попасть наверх, судя по всему, нужно просто научиться делать это лучше. У нас есть соответствующие процессы; вы просто должны научиться делать это лучше. Вот и все. Что для этого требуется?

«Что ж, – говорите вы, – на самом деле под этой свалкой когда-то проходила улица!»

Для этого требуется немного практики и несколько побед, требуется, чтобы вас немного подбодрили. Вот и все. Судя по всему, эта проблема решена... однако, это решение нужно реализовать... и мы не знаем, какие бедствия это вызовет.

И они говорят: «Боже мой! Как мы собираемся очистить городскую свалку? Что ж, нам придется собрать специальное совещание!»

Могу представить себе, что когда-нибудь в будущем у нас будут такие вот законы: «Саентологи должны воздерживаться от того, чтобы мокапить барьеры на городских дорогах с интенсивным движением в час пик». «Состоящий в браке тэтан не должен мокапить более одного тела в течение двадцати лет». «Люди, которые любят домашних животных, должны держать всех своих домашних животных, которых они смокапили, в своем дворе». «Отпечатки пальцев и удостоверения личности, которые являются целиком и полностью смокапленными, не будут приниматься в ФБР».

И они его соберут. Вы должны позаботиться о том, чтобы вы также оказались на этом совещании. И вы говорите: «Что ж, вы знаете, вы довольно-таки легко можете решить эту проблему. Но на самом деле, на самом деле раздобыть соответствующий паровой экскаватор просто невозможно. Их перестали производить. Но если вы очень упорно над этим поработаете, если вы отправите во все концы достаточное количество людей, если вы напишете достаточное количество писем и разошлете их по достаточному количеству адресов, то, возможно, вам удастся найти подержанный паровой экскаватор где-нибудь в армии или на какой-нибудь базе военно-морских сил. Конечно же, почти невозможно добиться, чтобы военные с чем-нибудь расстались! Вы знаете, как это бывает с психотиками. Как бы то ни было, они просто никогда ни с чем не расстаются».

«Смокапленные деньги будут приниматься не более чем в сумме десяти долларов, если обнаружится, что они были смокаплены». «Все, что было смокаплено, будет облагаться налогом в размере трех процентов от текущей стоимости смокапленного имущества».

Что ж, что вам сделать, чтобы добиться выполнения чего-нибудь? Как вам добиться, чтобы организация начала выполнять какую-то работу? Как вам этого добиться? Что ж, вы просто должны предоставить людям больше игры, только и всего. Но это чертовски простое высказывание. Поскольку... как, например, такое вот высказывание: «Игра включает в себя свободу, барьеры и цели»... бог ты мой, разве это не замечательное высказывание... в нем присутствует ономатопея, эвфония. Оно хаббардично. Оно совершенно ничего не значит. Оно ничего не значит, поскольку это не те составляющие игры, с помощью которых можно добиться результатов. Так что если мы просто говорим: «Что ж, предоставьте им больше игры», – то это сработает лишь в том случае, если вы скажете это саентологу, который знает, из каких компонентов состоит игра. Понимаете? «Предоставьте им больше игры». Да, это не работает.

Что ж, это не будет дивным новым миром; этот мир будет чертовски сложен, но ей-богу, игры в этом случае будет больше.

Вы говорите это саентологу... вы говорите: «Предоставьте им больше игры». У него уже есть опыт в отношении того, что представляют собой состояния игр, он знает, что вы имеете в виду. Он поворачивается и говорит... он предоставит им больше игры, и эти люди будут готовы избавиться от некоторых решений.

Что ж, это рассказ о вселенных. Это представляет собой довольно-таки большую ценность. Человек становится жертвой реактивного ума, умственных образов картинок и инграмм всего лишь в той степени, в которой он не может терпимо относиться к плотным объектам, которые в них содержатся. Он не становится жертвой мыслей, которые в них содержатся... он становится жертвой мыслей, которые в них содержатся, лишь тогда, когда он не может переносить этих плотных объектов. Вы это понимаете? Так что если вы сделаете все это плотным, эти мысли уйдут оттуда. Вам не нужно устранять мысли из всего этого, вам нужно привнести во все это плотность.

Вы приходите в типографию. Вы пытаетесь добиться выполнения какой-то работы; эти люди уже в течение какого-то времени не выполняют ваш заказ на какие-то маленькие карточки, но у них там есть еще один ваш заказ, который они тоже не выполняют. Решите, выполнения какого из этих двух заказов вы действительно хотите добиться. Вы хотите получить эти карточки, хорошо. Покажите им, что существует какая-то невероятная проблема со вторым заказом и они сделают вам ваши карточки. Понимаете, все дело просто в том, чтобы иметь больше игры. Вы это уловили?

Когда вы придете в такое состояние, что сможете взять свою инграмму и с презрением ударить ею о стену, чтобы она аж зазвенела, ваш реактивный ум не будет вас беспокоить. Что ж, это новый способ сделать человека клиром. У нас был... в военно-морских силах... «О, боже, – подумает кто-нибудь, – он собирается начать эту тему». Нет, нет, мы не будем говорить о военно-морских силах. У нас была сигнальная система, и в ней были определенные кодовые слова, при помощи которых передавались сообщения. Было слово «Роджер», о, я не знаю, «30» и «73»... существовали всевозможные сигналы и символы, и так далее, но все они были как бы длинными и сложными. И в конце концов я дошел до того, что заканчивая переговоры с каким-нибудь из кораблей своей эскадры, я сигнализировал: «Роджер, вилко, овер, андер и аут». Другие ребята тоже начали это использовать. Мы постоянно слышали «Роджер, вилко, овер, андер и аут» в качестве фразы, которой заканчивались сообщения. Это, конечно же, означало полную остановку. Это было полное окончание связи. После этого сообщения вы выключаете рацию и вынимаете электронные лампы

Но что значит «больше игры»? Проблема – это постулат-контрпостулат. Само по себе это является заинтересованностью. Это две вещи; они тут пересекаются. Это игра и это заинтересованность, любопытство. Проблема содержит в себе «не знать» и «недоумеваю по поводу этого», и она также содержит в себе две или более противодействующие силы. Таким образом, это находится прямо на пересечении заинтересованности в круге ЗЖНБ, которая пригвождает всех ко всему и вся... а с другой стороны, это является состоянием игры. И конечно же, заинтересованность также является состоянием игры, но проблемы служат примером состояния игры. Одно против другого. Понимаете, мы имеем две противодействующие силы. И проблема это: Джон хочет пойти в театр, а Мэри хочет остаться дома. Это проблема. У вас должны быть две точки зрения, чтобы могла возникнуть проблема. Вы начинаете проходить проблемы, и у человека начинают появляться решения.

– полный стоп!

Проблема должна подразумевать, что одна из противодействующих сил, составляющих эту проблему, будет уничтожена тем или иным образом, прежде чем эта проблема будет разрешена. Но если вы убьете одну из противостоящих сторон... то у вас, конечно же, больше не будет игры. Понимаете, у нас есть «сила против силы»; мы устраняем одну силу – нет игры. Так что это является решением.

Что ж, я не знаю, почему так получается, но у некоторых людей трак времени идет вот так, а у некоторых людей трак времени идет вот так. И я видел нескольких сумасшедших, у которых он шел вот так. Но мы называли этот процесс «До и после плотных объектов», который проводится в отношении инграммного банка... мы называли его «Перед и после»*Примечание переводчика: в английском «Перед и после» - это та же самая фраза, что и «овер и андер» в предыдущем абзаце., это сленговое название, поскольку очевидно, что чело... у большинства людей, с которыми вы это проходите, появляется такое ощущение, будто они ныряют, когда они находят более ранний момент, а когда они находят более поздний момент, у них появляется ощущение, будто они одновременно тянут на себя рычаги управления двигателем и ручку рулевого управления. Это очень интересно, но вы можете привести в порядок инграммный банк, вы можете сделать его плотным. Это тот уровень, на котором можно войти в кейс преклира, поскольку плотность факсимиле, вероятно, более реальна для него, чем плотность этой стены. Картинка стены является более плотной, чем сама стена. Кажется невероятным, но это так. Преклир предпочел бы иметь картинку стены, нежели саму стену.

Решение – это сила, которой не противодействует никакая другая сила, или же это точка покоя, которая уже достигнута. И у вас должна быть еще одна сила, вот здесь, вверху, которая заменила бы одну из существующих сторон, прежде чем у кого-нибудь появилось бы желание и готовность разрешать какие бы то ни было проблемы. Так что вы не сможете добиться, чтобы преклиры покупались на такую вот идею: «Джордж, ты поправишься!» Вы говорите: «Джордж, ты себе даже не представляешь, сколько на самом деле у тебя настоящих проблем. Возможно ли такое, Джордж, возможно ли такое, что проблемы, которые, как ты думал, были твоими проблемами всю твою жизнь, не существуют? Возможно ли такое, что гораздо большие проблемы притаились прямо у тебя за спиной, Джордж, проблемы, на которые ты пока еще даже не способен посмотреть? Это так? Это так, хм?» И парень говорит: «Дззз! Как же мне об этом узнать?» И вы говорите: «Ну что ж, семидесятипятичасовой интенсив должен будет...»

Итак, когда человек начинает опускаться по шкале тонов, он доходит до того, что начинает видеть картинки стен глазами своего физического тела. Он не видит сами стены, он видит картинки стен. Когда вы начинаете проводить современные процессы какому-нибудь человеку, у которого дела в процессинге шли не очень-то хорошо, вы вполне можете рассчитывать, что произойдет вот что. Человек говорит: «Минутку».

Вот что тут забавно: это является состоянием игры, и это правда. И Саентология – это нарушение состояния игр и состояния не-игры. Саентология сейчас находится в достаточно глупом положении, поскольку она знает о жизни больше, чем жизнь знает о себе. Это очень глупо. Ведь это является чистой правдой, что у человека есть больше проблем, на которые он пока еще не в состоянии посмотреть, у него их больше, чем он когда-либо думал. И те проблемы, на которых он зафиксирован, являются мелкими проблемами, это истина. Это не является истиной в большинстве случаев, если речь идет о промышленности или о чем-то еще, но это является истиной, если речь идет об этом преклире, и это высказывание соответствует состоянию игр. Но это потому, что сегодня мы проводим одитинг, в полной мере зная, что представляет собой состояние игр, и мы находимся на более высоком уровне, чем состояние игр, в то время как ни одна другая часть жизни не находится на том же уровне.

• В чем дело? – спрашиваете вы.

Я надеюсь, что вам, ребята, нравится такая атмосфера. Спасибо.

У кого-нибудь сегодня что-нибудь двигалось?

Что ж, это означает, что у вас была... что вы видели какую-то картинку этой вещи, помимо самой этой вещи, или же это означает, что вы видели только эту картинку и ничего больше. Вы уловили идею? А после того, как вы поработаете с этим в течение некоторого времени, преклир обнаружит нечто весьма поразительное. Он больше не видит картинку колонн или стен, он видит колонны и стены, и его это очень сильно расстраивает в течение некоторого времени. Верно, это его очень сильно расстраивает.

Так вот, вы можете сделать инграмму настолько плотной... допустим, это инграмма, полученная при Брендивайне в тысяча семьсот... когда бы там это ни было. Вы можете сделать ее настолько плотной... если преклир сможет ее удерживать... что преклир будет в полной мере видеть, что он находится посреди битвы при Брендивайне... дым, порох, пламя и все остальное... британские красные мундиры выстроены шеренгами. Вы уловили идею? Иначе говоря, он может создать тот или иной слой времени, сделав его настолько плотным, что это на какое-то мгновенье вводит в заблуждение его самого. Он просто целиком и полностью возвращается во все это, он просто бумс! «Что это? Что это?» Разумеется, это идет битва при Брендивайне! Да, но битва при Брендивайне была более 100... бог знает, сколько лет тому назад. Или нет?

Что ж, если вы говорите, что она была бог знает, сколько лет тому назад, то вы говорите: «Вы знаете, я не могу сделать так, чтобы все это стало в полной мере плотным. Я не могу сделать так, чтобы все это было сейчас». В один прекрасный день вы услышите, как преклир горько жалуется по этому поводу, он не находится в хорошей форме. Он может получить лишь «тогда», связанное с открытием Америки. Он чувствует, что он в замешательстве, он расстроен, он может получить лишь «тогда», связанное с испанской инквизицией. Понимаете, он может получить лишь картинки всего этого, он... понимаете, они не очень-то плотные... все это не выглядит так уж убедительно.

Это кажется очень странным, но, судя по всему, это то, что, словно магическая команда «Сезам, откройся», позволяет понять, что представляет собой вселенная по отношению ко времени. У нас есть много вопросов. Изменяются ли на самом деле формы? Продолжается ли все еще битва при Брендивайне? Можно ли сказать, что будущее уже сформировано, а мы просто двигаемся по направлению к нему? Действительно ли вы мокапите свое тело или же вы крадете его? У нас есть громадное множество вопросов, на которые нет ответа, но все эти вопросы связаны всего лишь с наблюдениями, и они имеют отношение к анатомии физической вселенной, на все эти вопросы в общем-то можно найти ответ. Трюк заключается в том, чтобы разработать такие процедуры и процессы, которые позволят дать ответы на эти вопросы. У нас есть эти процедуры и процессы, и это именно то, что я имел в виду, когда сказал... я был очень глуп, когда сказал: «Игра «Исследования» завершена». Что ж, игра «Исследования», возможно была завершена, но это просто-напросто означало, что игра только началась.

Что ж, вы можете сказать, что мы находимся в самом начале. Бог ты мой, если это – начало, то чем же было все то, через что мы уже прошли?

Что ж, теперь конгресс уже начался, не так ли? Хорошо. Вы находитесь тут, не так ли?

Ладно, хорошо.

Вы находитесь в очень и очень хорошем состоянии, вы знаете... просто в прекрасном состоянии. Вы находитесь в настолько хорошем состоянии, что у меня есть такое чувство... у меня определенно есть чувство, что завтра я действительно смогу провести хороший, мощный процесс. Я давал вам очень небольшую нагрузку. Пытаясь... (смех) в чем дело? Что ж, это правда, я давал вам очень небольшую нагрузку, чтобы... чтобы... позволить вам наверстать все это, чтобы это не было для вас слишком неожиданно или что-то в этом роде.

Но завтра, после первой лекции... и мне нужно будет снова взглянуть на эту программу, чтобы посмотреть нет ли там чего-то... Завтра после первой лекции мы сможем провести кое-какие эффективные процессы. Я уже подготовил вас к ним.

У меня на самом деле больше нет никаких данных, которые я мог бы сообщить вам на этом конгрессе, и... я уже сообщил вам большую часть этих данных Едва ли осталось на все это еще пару дней. Мы как-нибудь их переживем. И я надеюсь что что-нибудь произойдет. Возможно, вам в голову придет кое-что интересное.

Итак, большое спасибо за то, что вы тут находитесь. Большое спасибо за то, что слушаете. До свидания.